www.zapolni-probel.ru

Ленин. 1917 год

Ленин (настоящая фамилия Ульянов) Владимир Ильич — выдающийся российский политический и государственный деятель; основатель коммунистической партии и советского государства; один из лидеров международного коммунистического движения, родился 10 (22 по новому стилю) апреля 1870 года, в городе Симбирске — умер 21 января 1924 года.

Ленин был крупнейшим революционером двадцатого века, человеком с сильным прагматическим умом огромной целеустремленностью и волей. В некоторых политических сферах он смог добиться результатов, имевших судьбоносное значение для всей истории столетия: образование российской марксисткой партии, формирование международного коммунистического движения, создание первого в мире социалистического государства

О Ленине написаны горы книг, но и по сей день он остается несравненно большой загадкой, чем другой политический лидер России ХХ века. В течение многих десятилетий он служил иконой для миллионов, и все еще остается таковым для очень многих.

Поколение Ленина вступало в общественную жизнь в период разочарований и обманутых надежд. После убийства Александра II (1 марта 1881) либерально-реформаторская деятельность власти обернулась глубоким откатом к основам самодержавного режима. Но попранные надежды редко исчезают бесследно. В сильных характерах они лишь укрепляют жажду борьбы. В оппозицию, в революцию, в террор шли тогда многие.

С самого начала Ленин выделялся решительностью, уверенностью в себе, твердостью и резкостью в полемике — всем тем, что, как правило, не хватало большинству революционных интеллигентов. Ленин сформулировал свое кредо на всю жизнь: Дайте нам организацию революционеров, и мы перевернем Россию» ради демократии и социализма. Это была борьба, всеми силами и средствами, борьба до конца, без сомнений и колебаний, без отступлений и компромиссов.

Царь покинул Петроград 22 февраля 1917 года, а 23-го там начались беспорядки: митинги и демонстрации, которые 24-го февраля перешли в стачки, принимая еще больший масштаб (стали более многолюдными, возникали столкновения и полицией и поддерживающими ее войсками.

25 февраля движение стало перерастать во всеобщую политическую стачку, практически парализовавшую жизнь города. Над стачечниками и демонстрантами поднимались красные флаги и полотнища с лозунгами «Долой царя!», «Хлеб, мир, свобода!», «Да здравствует республика!». Так заявили о себе политические группы и организации.

Еще 25 февраля по инициативе некоторых членов «Союза рабочих кооперативов Петрограда», социал-демократический фракции IV Государственной Думы, Рабочей группы Центрального военно-промышленного. Оборонческого направления, возникла идея  создания Совета рабочих депутатов. Однако реализовать эту идею удалось только 27-го, когда в Таврический дворец явились руководители рабочей группы ЦВПК, только что освобожденные из «крестов», и вместе с группой думских социал-демократов и представителями левой интеллигенции объявили о создании Временного исполкома Петроградского Совета.

27 февраля, почти одновременно с созданием Петроградского Совета, лидеры «Прогрессивного блока» IV Государственной Думы образовали так называемый Временных комитет, главой которого М. Родзянко уже принимал попытки вступить в переговоры с Николаем II, чтобы склонить его к конституионным уступкам.

2 марта в Псков, где находился Николай II, прибыли Гучков и Шулгин. В присутствии министра двора Б. Фредерикса, начальника военной канцелярии генерала К. Нарышкина, генералов Рузского и Данилова они изложили царю свой вариант отречения (в пользу Алексея). В ответ Николай II заявил, что решил отречься в пользу брата Михаила Александровича.

Ко времени отречения Николая II в Петрограде было сформировано Временное правительство. Программа и состав правительства во многом явились результатом соглашения между думским временным комитетом и эсеро-меньшевистским исполкомом Петроградского Совета.

3 марта Михаил отрекается от престола до окончательного решения вопроса о государственном строе Российского Учредительного Собрания, созвать которое надлежало Временному Правительству.

Когда до Цюриха, где жил Ленин с конца января 1916 года, дошли первые сведения о произошедшем в России, Ленин им не поверил. Но потом стал активно работать над своей политической программой. В Петрограде местные большевистские лидеры веди споры о тонкостях политических формулировок, о вырабатывании тактики партии по отношению к Временному правительству, а Ленин уже все решил. Он уже сформировал основы той политической линии, которую под его руководством будут проводить большевистская партия.

3 апреля Ленин прибыл в Петроград через вражескую Германскую территорию в опломбированном вагоне. Сразу же по прибытии он обнародовал свои ставшими знаменитыми «Апрельские тезисы». Они не были неожиданностью. Еще 13 марта на заседании Русского бюро ЦК и Исполкома ЦК были оглашена телеграмма Ленина, в которой предписывалась тактика полного недоверия Временному правительству и категорически запрет на сближение с другими партиями. В тезисах не содержалось призыва к насильственным, вооруженным действиям в борьбе за власть. Они являлись программой борьбы за мирное «перерастание» революции буржуазно-демократической в революцию социалистическую.

С приездом Ленина в партии почувствовали и поняли: явился бесспорный лидер, вождь. Полное «погружение» Ленина в идею революции, мощь его необычайной энергии, уверенность в себе, почти полное отсутствие внутреннего колебания, непримиримость к политическим противникам, умение разглядеть его слабые стороны и использовать из в борьбе, доводя ее до конца, — все это высоко поднимало Ленина над другими конкурентами в качестве политического лидера.

На Первом съезде Советов в июне 1917 года, где за Лениным стояло всего 10% делегатов, он заявил: «есть такая партия, готовая взять власть — это партия большевиков». К этому времени ленинская арифметика революции сводилась к тому, что солдаты — те же крестьяне; как солдаты они хотят мира, как крестьяне — земли. Но кроме обещаний мира, земли и бесплатного хлеба, отнятого у богатых, нужен был политический лозунг, и Ленин выдвигает простой и доступный лозунг: «Вся власть Советам!». Он не устает разъяснять на митингах, собраниях содержание Апрельских тезисов и лозунга, призывавшего встать под знамена Советов.

Еще в декабре 1916 – январе 1917 царское правительство по соглашению со своими антантовскими союзниками приняло решение о проведении весной 1917 года наступления на русско-германском фронте. В сочетании с действиями союзных войск на Западе оно должно было и скорее всего привело бы к разгрому Германии. Николай II надеялся, что успешное наступление, победа в войне, подняв волну патриотизма, оздоровит обстановку в стране. Февральский взрыв опрокинул эти надежды. Однако по мере развития событий идея наступления, способная реализовать не только стратегические, но и политические расчеты, ожила вновь, на этот раз в устах представителей новой власти. Член ЦК кадет В. Маклаков так сформировал планы, связанные с наступлением: «Если нам действительно удастся наступать… и вести везти войну так же серьезно, как мы вели ее раньше, тогда быстро наступит полное выздоровление России. Тогда оправдается и укрепиться наша власть…».

По плану, разработанному Ставкой, наступление будет назначено на июль. Главный удар надлежит нанести на Юго-Западном фронте (ком. — генерал А. Гутор), поддерживаемые Северным, Западным и Румынским фронтами.

В. И. Ленин считал, что при всех возможных исходах наступления оно будет означать «укрепление основных позиций контрреволюции». Естественно, что большевики были против наступления. Это означало развертывание политической борьбы за его недопущение, вплоть до братания с противником. Под влиянием большевистской пропаганды и агитации, под их лозунгами в некоторых военных частях появились анархические настроения как в период подготовки, так и в ходе самого наступления. Политические противники большевиков прямо обвиняли их в предательском ударе в спину.

Весь грандиозный замысел наступления обернулся настоящей катастрофой. Началось беспорядочное, порой паническое отступление русских войск. Это совпало с выходом солдат Петроградского гарнизона (1-го пулеметного полка, 1-го запасного пехотного полка), прибывших из Кронштадта матросов и других военных частей на улицы города с 3-го по 5-е июля. Раздавались требования устранить Временное правительство и передать всю власть в руки Советов. Петроград был потрясен. До сих пор не до конца ясен источник такого выступления, которое почти сразу было подавлено. После расследования этого дела Петроградской судебной палатой во главе с Н. Каринским и следователем П. Александровым, было вынесено решение, что это восстание было спровоцировано большевистским руководством, действовавшим в целях подрыва военных усилий России в интересах Германии и ее союзников. В соответствии с этим постановлением следовательской комиссии начался допрос широкого круга лиц, так или иначе причастных к событиям. Это расследование так и не было закончено: большевистский переворот положил ему конец.

Из-за вышеперечисленных событий Ленин срочно вернулся в Петроград, прервав свой кратковременных отдых в Нейволе. Г. Зиновьев в воспоминаниях писал; для Ленина «вопрос о необходимости захвата власти пролетариатом был решен с первого момента нынешней революции, и дело шло только о выборе удачного момента». Зиновьев далее утверждал: «В июльские дни весь наш ЦК был против немедленного захвата власти. Так же думал и Ленин. Но когда 3 июля высоко поднялась волна народного возмущения, товарищ Ленин встрепенулся. И здесь, наверное, в буфете Таврического дворца, состоялось маленькое совещание, на котором были Троцкий, Ленин и я. И Ленин, смеясь, говорил нам, а не попробовать ли нам сейчас? Но тут же прибавил: нет, сейчас брать власть нельзя, сейчас не выйдет, потому, что фронтовики не все еще наши…».

Тем не менее 1-я проба в какой-то степени все же состоялась. Большевики фактически поддержали выступление, в том числе и вооруженное, солдат и рабочих. Потом Ленин утверждал, что уклонение от нашей поддержки было бы прямой изменой пролетариату, и большевики должны были пойти и пошли в массы, чтобы придать восстанию якобы мирный, организованный характер, избежать провокации.

На большевиков обрушились репрессии. Были выданы ордера на арест Ленина и некоторых других большевистских лидеров, но арестовывать вождя так никто и не пришел. В разных местах города демонстрации подвергались вооруженным нападениям, по ним открывали огонь. Между тем продолжался сбор данных, уличавших некоторых большевистских лидеров (и прежде всего Ленина) в финансовых связях с немцами. Опубликованные Германией после Второй Мировой Войны документы дают косвенное основание для заключения о том, что определенные германские субсидии попадали в большевистскую кассу. Но если это и так, то отсюда отнюдь не значит, что Ленин и другие большевики были германскими агентами и выполняли их поручения. Ленин являл собой личность такого масштаба, который вряд ли мог быть совместима с деятельностью по чьему-то заданию.

Не пройдет и 2-х месяцев и, казалось, уже разбитый, опозоренный большевизм вновь привлечет симпатии и поддержку тех масс, которые в июле отвергли его.

После этих событий Ленин был тайно переправлен в Финляндию. Ленин переориентировал политический курс большевиков. То, что провозглашалось в «Апрельских тезисах» — борьба за власть через политическую борьбу с меньшевиками и эсерами внутри Советов, — фактически была отброшена. Теперь Ленин пришел к заключению, что «данные Советы провалились, потерпели полный крах», что Советы теперь бессильны и беспомощны перед победившей и побеждающей контрреволюцией. Из этого категорического утверждения Ленин сделал логический шаг дальше. Он констатировал, что никакого двоевластия больше нет, что власть Временного правительства есть власть «военной клики Кавеньяков (Керенского, неких генералов, офицеров и т. д.)», что новое правительство «лишь ширма для прикрытия контрреволюции кадетов и военной клики, имеющих власть в руках». Но если власть фактически оказалась в руках военной клики, лишь прикрывшейся ширмой правительства, то ленинская логика диктовала окончательный вывод: «… никаких конституционных и республиканских иллюзий, никаких иллюзий мирного пути больше…. Только ясное сознание положения, выдержка, стойкость рабочего авангарда, подготовка сил к вооруженному восстанию». Частая смена основных лозунгов, чего не могла себе позволить ни одна серьезная политическая партия, стала привычным инструментом Ленина в борьбе за власть.

Цель вооруженного восстания — переход власти в руки пролетариата, поддержанного беднейшим крестьянством, для осуществления программы партии большевиков.

Вследствие этого Ленин предполагал изменить и методы деятельности партии: «не бросая легальности… всюду и во всем основать нелегальные организации и ячейки… соединить легальную работу с нелегальной». Это значит, что открыто работая, партия должна была скрывать готовиться наступать в нужную, благоприятную минуту.

Политически поворот Ленина имел огромные, далеко идущие представления: он ускорил движение большевистской партии, а значит и тех радикальных сил из низов, которые шли за ней, на левый, даже на крайне левый политический фронт страны. В конце июля фактически легально проходил VI съезд большевистской партии, на которой были приняты новые ленинские установки, хотя и не предали им конкретного, практического содержания. Важным организационным моментом в работе съезда стало принятие в партию группы «межрайонцев» во главе с Л. Троцким. (Его длительная борьба с Лениным и большевизмом была хорошо известна, но теперь, в эти горячие революционные дни они нашли пути примирения друг с другом). Объединение этих двух людей, обладающих огромной волей и в полной мере владеющим искусством политической борьбы в революции, придало большевизму такой мощный импульс, который во многом обусловливал победу Октября…

В конце августа 1917 года на Петроград двинул войска монархист  генерал Корнилов, против которого выступили и большевики. Тем самым они реабилитировали себя в глазах социалистических партий. Впоследствии Керенский, спасший Ленина от суда и ареста, поскольку считал, что немецкие деньги большевиков могут лечь пятном на всю демократию, писал о большевистском лидере: «Без корниловского мятежа не было бы Ленина». С начала осени 1917 года  революция все более и более перерождалась в бунт. Временное правительство во главе с эсером Керенским из капиталистического превращалось в социалистическое, сдвигаясь все время влево, но догнать Ленина уже не успевало.

Находясь в «подполье» во всем я корниловского путча, когда в главном вопросе (идее коалиционной власти) меньшевики и эсеры заколебались, Ленин проявил осторожную готовность пойти на компромисс с ними. Как разъяснялось в его статье «О компромиссе», этот компромисс мог состоять в том, что большевики бы отказались от своего требования немедленного перехода власти к пролетариату и беднейшим крестьянам, а меньшевики и эсеры согласились бы составить правительство целиком и полностью ответственным перед Советами.

В. И. Ленин считал, что создание такого правительства должно означать значительных шаг в деле дальнейшей демократизации страны, такой демократизации, которая позволит большевикам вполне свободно агитировать за свои взгляды. Это был довольно точный расчет: большевизация низов быстро росла, и, получая неограниченную свободу агитации, большевики  с большим основанием могут рассчитывать на оттеснение и даже вытеснение своих социалистических оппонентов справа, игра революционными, популистскими лозунгами должна была дать преимущества большевикам.

На протяжении приблизительно еще 10–12 первых дней сентября, Ленин в статьях продолжал варьировать мысль политически благотворным соединением большевиков с меньшевиками и эсерами. Большинство в ЦК хорошо воспринимали этот курс и готово было проводить его в жизнь.

ЦК большевиков, ориентированное ленинскими статьями, поддерживало созыв Демократического совещания, призванного создать новую коалиционную власть — власть, представленная социалистическими партиями. Демократическое совещание открылось 14 сентября в Александрийском театре. Всем казалось, что это собрание давало шанс на реорганизацию власти, на ее сдвиг влево, путем формирования новой коалиции — демократической, однородно социалистической. И этот шанс был упущен из-за внутреннего разногласия в революционно-демократической среде.

Это собрание подтвердило самые худшие предположения Ленина, и в середине сентября позиция Ленина резко изменилась. От недавнего рассуждения о пользе поисков соглашения с меньшевиками и эсерами в рамках Советов не осталось и следа. Теперь он просто клеймил возможность всяких парламентских переговоров и соглашений с энергией невероятной силы.

Ленин требовал, чтобы большевики решительно покончили со всеми иллюзиями в отношении Демократического собрания и Парламента, ибо они не хотят создавать власть, способную вывести страну из тупика, отправить грозящую катастрофу путем радикальных преобразования, удовлетворяя жизненные интересы трудящихся низов — рабочих, крестьян, солдат. Он призвал более не тратить время на пустые словопрения, а сосредоточить усилия на работе среди рабочих и солдат, так как они являются источником спасения революции. В 20-х числах сентября Ленин  вообще пришел к выводу, что участие большевиков в Демократическом собрании — ошибка. Всякое предположение о возможности какого-то компромисса и соглашения с другой партией были безоговорочно отброшены.

И Ленин сделал вывод: партия должна начать подготовку к военному восстанию.

Резкий поворот Ленина далеко не сразу нашел понимание и поддержку в большевистском руководстве. Надежды и расчеты, связанные с Демократическим собранием, предстоящим II съездом Советов продолжали жить.

Ленинские письма о необходимости восстания иногда вообще оставались без ответа, поэтому Ленину предстояла еще одна борьба против по крайней мере части руководства собственной партии, примерно так, как это было в апреле, когда он «пробивал» свои «Апрельские тезисы». И он, не колеблясь, готов был начать эту борьбу.

В конце сентября Ленин заявил о возможности его выхода из ЦК при оставлении за собой права агитировать за свою точку зрения в низах партии и на съезде партии. Резкость, категоричность его позиции определялись убежденностью, что сотрудничество в предпарламенте и ожидание съезда Советов губительно для революции.

В конце сентября – начала октября Ленин нелегально вернулся в Петроград. Он знал цену своего личного присутствия и не ошибался и на этот раз. 7 октября ЦК большевиков опубликовало сообщение о выходе из Предпарламенты. Это был первых успех Ленина, но еще не окончательный.

10 октября нелегально собравшиеся члены большевистского ЦК впервые (после июля) с участием В. И. Ленина обсудили вопрос о вооруженном восстании.

Ленин аргументировал свою позицию тем, что Европа вот-вот разрешится революцией; Антанта и немцы готовы сговориться, чтобы задушить революцию в России; народ выступает за большевиков; готовится новая корниловщина; Керенский решил сдать Петроград немцам. Несмотря на то, что аргументы Ленина были, мягко говоря, малоубедительными, он оказался прав в главном — власть валялась на мостовой, защищать Временное правительство никто не хотел.  Причем Ленин понимал, что свергнуть Временное правительство нужно непременно до Второго съезда Советов, чтобы поставить его перед фактом. Только тогда возможно установление чисто большевистской власти, ленинской.

Ленин прямо отводил все доводы, указывая, что абсентеизм и равнодушие — следствие утомленности части масс от просто слов, что большинство твердо идет за большевиками, что и точки зрения международной именно большевики могут и должны проявить инициативу. Он сделал вывод, что политическое дело созрело для перехода власти к Советам, а факты оживляли и активизировали контрреволюционные силы, вынуждали к решительным действиям.

ЦК приняло Ленинскую резолюцию, которая гласила, что собрание «призывает все органы и всех рабочих и солдат к всесторонней и усиленной подготовке вооруженного восстания, к поддержке создаваемого для этого ЦК центра и выражало полную уверенность, что ЦК и Советы своевременно укажут благоприятный момент и целесообразные способы наступления».

Политическая линия Ленина победила так же, как она побеждала и на других крутых поворотах между Февралем и Октябрем.

С 20 по 24 октября ЦК фактически не допускал Ленина в Смольный, он появился там без предварительного согласования вечером 24. Именно с этого момента ленинская энергия, воля, работоспособность становятся поистине титаническими. Его статьи («Большевики должны взять власть», «Марксизм и восстание», «Советы постороннего»), написанные в это горячее время, — непосредственное тактическое руководство по захвату власти.

В своем «Письме в райкомы», с помощью которого он хотел через райкомы надавить на все еще колебавшийся ЦК, Ленин настаивает на решительных действиях: «Правительство колеблется. Надо добить его во что бы то ни стало! Промедление в выступлении смерти подобно». Выступление было успешным, власть оказалась в руках большевиков, причем взятие Зимнего Дворца не представляло никаких трудностей.

Утром 25 октября Ленин пишет обращение «К гражданам России»: «Временное правительство низложено», несмотря на то что Временное правительство еще заседало в Зимнем дворце. Ленин пишет декреты о мире, о земле (заимствовав программу эсеров), об образовании Временного рабочего и крестьянского правительства — Совета народных комиссаров (СНК), одновременно распоряжение Военному революционному комитету: «Временное правительство должно быть арестовано нынешней ночью, иначе ВРК будет расстрелян». Началась новая эра  — «вышло чудо. «Не было бы Ленина — не было бы Октября» (Троцкий).

biofile.ru

Как Ленин в октябре 1917-го взял власть » Параллельный мир. Все грани реальности

Рассекречено донесение французской разведки, согласно которому Ленин в августе 1917 года приезжал в Берлин и встречался с германским канцлером, затем посетил Женеву, где проходила встреча банкиров обеих воюющих сторон: Германии, Австро-Венгрии, Великобритании и Франции, но без России. 

Если французская разведка располагала правильными сведениями, то с Лениным могли обсуждать только три вопроса: о захвате власти большевиками в России, заключении сепаратного большевистско-германского мира и финансировании всего этого. 

Разумеется, западные финансисты обсуждали послевоенное устройство мира и делили «послевоенный пирог», в том числе ту его часть, которая требовалась для восстановления нашей страны после агрессии кайзеровской Германии. 

Ленин вернулся в Петроград не позднее 10 (по старому стилю) октября 1917 года, поскольку в этот день участвовал в заседании ЦК партии большевиков и добился-таки принятия решения о вооружённом восстании; добился при поддержке Л. Д. Троцкого и вопреки возражениям Л. Б. Каменева и Г. Е. Зиновьева. Поэтому сам Ленин называл Льва Давидовича «лучшим большевиком». А Троцкий позднее рассуждал: «Не будь меня в 1917 году в Петербурге, Октябрьская революция произошла бы — при условии наличности и руководства Ленина. Если б в Петербурге не было ни Ленина, ни меня, не было бы и Октябрьской революции: руководство большевистской партии помешало бы ей свершиться… Если б в Петербурге не было Ленина, я вряд ли справился бы… исход революции оказался бы под знаком вопроса». 

Октябрьская революция нарастала под руководством председателя Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов Троцкого. А загримированный, сбривший усы и бороду Ленин вечером 24 октября явился в Смольный, не дождавшись приглашения Троцкого. Ленин с отчаянной решительностью активизирует и направляет начавшееся вооружённое восстание. Но революционный Петроградский гарнизон разложился, красная гвардия не профессиональна, а на улице холодно… 

Согласно ленинскому учению о восстании, в него должна перерасти всеобщая забастовка рабочих. Однако рабочие не бастуют! 

И тут происходят странные истории. Боеспособные казаки предлагают А. Ф. Керенскому поддержку и просят разрешить им крестный ход в день Казанской иконы Богоматери 22 октября, однако Керенский не разрешает и оказывается без их весомой поддержки. Председатель Временного правительства игнорирует и другие конкретные предложения о поддержке, в том числе последующее предложение лояльных правительству казаков. 

Большевики с издёвкой вспоминали, что Временное правительство в Зимнем дворце защищали лишь военнослужащие бабы и юнцы-юнкера. Однако бабы и юнцы в течение нескольких часов не допустили несколько попыток захватить Зимний. На подмогу Ленин вызвал военных из Финляндии, включая таких, которые не отвечали на вопросы петроградцев и не понимали, что им говорят. Только 26 октября в третьем часу ночи удалось захватить Зимний. За этим последовали групповые изнасилования, публичные порки и истязания военнослужащих женщин, невиданная в истории Петрограда пьянка и грабёж Зимнего дворца, откуда спёрли даже огромные кровати, и можно представить, как торжествующие люмпен-пролетарии переносили их в свои каморки. 

Причём на этом странные истории не заканчиваются. Одна из самых информированных газет в мире «Нью-Йорк Таймс» выходит с сообщением, что в России создано новое правительство во главе с… Троцким. При этом публикуется большая фотография Льва Давидовича. 

Традиционно принято считать, что А. Ф. Керенский в это время был уставшим, измученным и неадекватным. Не исключено, что так и было. Однако возникают вопросы: совсем недавно он был адекватен — как мальчишку переиграл генерала Л. Г. Корнилова, а после этого стал неадекватен? Усталость усталостью, кто из нас не перерабатывал, но не настолько, чтобы отказываться от предлагаемой помощи. А если Керенский всё-таки оставался адекватным, то что тогда? Тогда возникает предположение, что он не случайно улизнул из столицы в машине посольства США и, возможно, уступал власть Л. Д. Троцкому как легальному и популярному председателю Петросовета, не отказывавшемуся от американских денег. 

Родным дядей Троцкого был банкир-миллионер А. И. Животовский, имевший свои интересы и связи в США и имевший своим сотрудником английского разведчика Сиднея Рейли; именно через дядю подпитывали Троцкого деньгами американских банкиров, а в Россию Лев Давидович вернулся из США с согласия Великобритании. И во время переговоров в Брест-Литовске Троцкий отказался подписать мир с Германией; это было более выгодно Соединённым Штатам и Великобритании, воюющим с Германией, чем позиция Ленина, готового подписать мир на любых условиях, что, в свою очередь, полностью соответствовало интересам Германии, которая помогла Ленину вернуться в Россию и поддерживала его партию. 

А могли Л. Д. Троцкий и В. И. Ленин забыть о помогавших? Могли. Только как не вспомнить, что в 1917-м при революционных волнениях были убиты точными выстрелами лучшие офицеры Балтийского флота. Не абы кто и не несколько, а 70 лучших морских командиров! Такое может быть случайным? Скорее напрашивается другой вариант — сотрудничество между радикальными революционерами, организовывавшими волнения, и немецкими диверсантами, которые умели и знали в кого стрелять. Так что, имея дело с профессионалами, не безопасно сжечь все мосты. К тому же сохранился документ, свидетельствующий о том, что немецкие деньги поступали в Россию и после Октября. Спрашивается: кого немцы были заинтересованы финансировать? Если самого крупного политика, поддерживающего сепаратный мир с Германией, то таковым являлся председатель советского правительства Ленин. 

Интриги вокруг России и красная смута 1917 года в самой России вызывают ассоциации с современными интригами и ролью западных держав в «цветных революциях». Заглянем хотя бы в то, что писал тогда советник американского президента М. Хауз: «Если победят союзники, то это будет означать господство России на европейском континенте»; поэтому «мир будет жить спокойнее, если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна — Сибирь, а остальные — поделённая Европейская часть страны». Причём, советник и сам президент Вильсон сошлись даже в желании выделить Украину из Российской державы и передать Крым Украине. 

Но вернёмся непосредственно в октябрь 1917-го. С 25 по 27 октября проходил Второй Всероссийский съезд советов рабочих и солдатских депутатов. Большевикам удалось составить 51% депутатов съезда, поскольку большинство рабочих и солдатских советов не послало своих представителей на съезд (в большинстве советов преобладали меньшевики и эсеры, которые таким образом пытались саботировать развитие революции). А таким «подарком» Ленин не мог не воспользоваться, причём с блеском. 

Ещё 25 октября Второй съезд советов провозгласил переход всей власти в центре и на местах к советам. 26 октября съезд принял предложенный Лениным декрет о мире, который от имени советской России предлагал заключить немедленный, справедливый и демократический мир. Малограмотные солдаты и рабочие были в восторге и не задумывались о самом элементарном: о том, что Германия напала на нашу страну не для заключения справедливого и демократического мира, а, следовательно, такой мир заключить не удастся. Жаждущие мира солдаты и рабочие бездумно поддержали партию, открыто призывавшую к превращению первой мировой войны в самую страшную — гражданскую войну. Для сравнения: во время мировой войны погибло менее 1 миллиона россиян, во время гражданской — более 12 миллионов. 

Второй съезд советов принял предложенный Лениным декрет о земле. Ленин положил в основу декрета текст Крестьянского наказа о земле, составленного эсерами из наказов с мест депутатам Первого Всероссийского съезда крестьянских советов. Это был блестящий ход. Ленин демонстрировал крестьянам (в том числе крестьянам в солдатских шинелях), что большевики готовы пойти им навстречу, выполнить именно их требования, а не большевистскую программу национализации земли, непопулярную в деревне. Ленину нужно было перетянуть на свою сторону или нейтрализовать крестьян. И он этого добился. А неграмотное крестьянство не заметило, что Ленин включил в декрет не весь Крестьянский наказ, а изъял из него разделы, в которых содержались политические и экономические условия, обеспечивающие его выполнение. 

Самоуверенные мужики и не думали о том, что почти неизвестная партия Ленина настолько приберёт власть к рукам, что откажется от следования декрету о земле и станет выполнять собственную аграрную программу. Мужики подумать не могли, что партия Ленина отберёт почти полученную по декрету землю и произведёт второе закрепощение крестьянства — теперь в колхозы и совхозы. 

Позднее Ленин признавал, что декреты о мире и земле были формой революционной агитации. Однако если назвать вещи своими именами, то партия Ленина обманула и крестьян, и солдат, и рабочих. Октябрьская социалистическая революция — грандиозный обман народа России. 

Если по форме Октябрь был государственным переворотом, то по последствиям стал социалистической революцией. Только о том ли мечталось… 

Владимир Лавров, 

доктор исторических наук, 

академик РАЕН

parallelnyj-mir.com

Глава 22. 1917 Ленин и Октябрьская революция. Хронология российской истории

Глава 22. 1917 Ленин и Октябрьская революция

Октябрьская революция, в отличие от Февральской, была тщательно подготовлена большевиками, которых Ленин, преодолев сильное сопротивление, сумел склонить на свою сторону. 24–25 октября (6–7 ноября) несколько тысяч красногвардейцев, матросов и солдат, пошедших за большевиками, овладевают стратегически важными пунктами столицы: вокзалами, арсеналами, складами, телефонной станцией, Государственным банком. 25 октября (7 ноября) штаб восстания — Военно-революционный комитет объявляет о свержении Временного правительства. На исходе ночи 26 октября (8 ноября) после предупредительного залпа с крейсера «Аврора» восставшие берут Зимний дворец с находящимися там министрами, без труда подавив сопротивление юнкеров и женского батальона, которые составляли единственную защиту бессильного правительства. Одновременно II Всероссийский съезд Советов, на котором преобладало влияние большевиков, будучи поставлен перед фактом, утверждает победу восстания. Затем, на втором заседании, он принимает постановление об образовании Совета народных комиссаров, а также декреты о мире и о земле. Так, в течение нескольких дней почти бескровной «Великой Октябрьской революции» происходит полный разрыв с историческим прошлым страны. Однако понадобятся долгие годы ожесточенной борьбы, прежде чем большевикам удастся установить наконец свое безраздельное господство.

Следующая глава >

history.wikireading.ru

К 100 столетию Русской революции: В.И. Ленин о характере событий 1917 года

К 100 столетию Русской революции: В.И. Ленин о характере событий 1917 года

Приближающееся столетие Русской революции дает повод еще раз обратиться к проблеме природы и движущих сил событий столетней давности, тем более что они продолжают вызывать дискуссии и споры как среди российских и зарубежных историков, так и в обществе в целом.

В этой связи личность В.И. Ленина, чье имя и деятельность неразрывно связаны с историей русской революции и СССР, по-прежнему остается предметом интереса, а его теоретические наследие и взгляды – предметом анализа.

Данная статья посвящена пониманию В.И. Лениным характера и движущих сил Российской революции 1917 года.

Известно, что официальная советская историография рассматривала события осени 1917 – начала 1918 гг, вплоть до окончания Гражданской войны, как «социалистическую революцию».

В докладе к 50 летию Великой октябрьской социалистической революции в 1967 году говорилось: «Ленинская партия показала в 1917 году великий пример исторической инициативы, правильного учета соотношения классовых сил и конкретных особенностей момента. На разных этапах революции партия применяла гибкую и разнообразную тактику, использовала мирные и немирные, легальные и нелегальные средства борьбы, проявила способность сочетать их, умение переходить от одних форм и методов к другим. В этом – одно из принципиальных отличий стратегии и тактики ленинизма как от социал-демократического реформизма, так и от мелкобуржуазного авантюризма» («50 лет Великой Октябрьской социалистической революции». Тезисы ЦК КПСС, 1967, С. 8).

При этом основным авторитетом в данном вопросе, как видно из приведенной цитаты, являлись работы В.И. Ленина, его выступления разных лет жизни и деятельности, в которых он так или иначе рассматривал вопросы характера событий октября 1917 года и более поздних лет.

Однако представляется, что рассматривать взгляды В.И. Ленина на характер октябрьского переворота 1917 года и события дальнейших лет следует с учетом эволюции этих его взглядов, начиная с периода, предшествовавшего рассматриваемому.

Теоретическое наследие В.И. Ленина уже в наше время, в начале XXI века, с учетом изменившихся за последние 25 лет исторических обстоятельств, в преддверии 100 летия событий 1917 года, дает очередной повод сделать еще одну попытку анализа эволюции его взглядов, в данном случае на характер Октябрьской революции.

В этой статье будут приведены и рассмотрены, с учетом контекста времени и исторических обстоятельств, несколько цитат из работ Ленина разных лет, написанных как до 1917 года, так и после.

Так, характеризуя положение Российской империи в начале XX в., Ленин писал: «… самое отсталое землевладение, самая дикая деревня – самый передовой промышленный и финансовый капитализм» (ПСС, т. 16, с. 417).

В одной из работ 1913 года Ленин, рассматривая степень экономической развитости и типа империализма основных капиталистических стран того времени, сделал странное на первый взгляд замечание, что «в России, как известно, слабее капиталистический, но зато сильнее военно-феодальный империализм» (В.И.Ленин ПСС т.26, с. ), и в этом высказывании ничто не предполагало наличие предпосылок к социализму в Российской империи.

Интересно то, что это его замечание о «военно-феодальном империализме» царской России накануне Первой мировой войны в свое время, в СССР, стало поводом для дискуссии среди советских историков, которые пришли к выводу о том, что автор этого комментария имел в виду надстройку, но не базис России начала XX века, который, по их мнению, уже вполне созрел для «перехода к социализму».

Сторонники концепции готовности России к социалистической революции приводят в защиту своей концепции следующее высказывание Ленина, сделанное им позже, в 1920 году:

«Без известной высоты капитализма у нас бы ничего не вышло» [Ленин В. И., ППС., т.19, с. 261].

Однако некоторые данные, приводимые самим же Лениным, опровергают его утверждения об «известной высоте».

Так, он пишет: «Но достигнутый Россией на путях капитализма уровень экономического развития не превратил ее в промышленную страну. С. хозяйство России в 1913 давало почти в 1,5 раза больше продукции (в стоимостном выражении), чем промышленность.  Россия производила промышленной продукции меньше, чем США, по абсолютным размерам в 8 раз, а в расчете на душу населения – в 13- 14 раз». [Ленин В.И. ПСС. т.19, с. 261]

В той же работе Ленин отмечает факт того, что «страна была оборудована»…современными орудиями производства вчетверо хуже Англии, впятеро хуже Германии, вдесятеро хуже Америки» [Ленин В. И., ППС., т.19, с. 261].

Что касается характера предстоящей революции, в весьма нескором наступлении которой Ленин в начале 1917 года, в эмиграции, в Швейцарии, судя по имеющимся фактам, почти не сомневался, то и тут возникает ряд проблем, связанных с эволюцией его взглядов и даже их скачками.

Так, в работе «Прощальное письмо к швейцарским рабочим» в 1917 г. Ленин писал: «  Россия — крестьянская страна, одна из самых отсталых европейских стран (выделение мое). Непо­средственно в ней не может победить тотчас социализм. Но крестьянский характер страны, при громадном сохранившемся земельном фонде дворян-помещиков, на основе опыта 1905 года, может придать громадный размах буржуазно-демократической революции в России и сделать из нашей революции пролог всемирной социалистической революции, ступеньку к ней» и

«В России не может непосредственно и немедленно победить социализм. Но кресть­янская масса может довести неизбежный и назревший аграрный переворот до конфи­скации всего необъятного помещичьего землевладения. Этот лозунг выставляли мы всегда, и его выставили теперь в Петербурге и Центральный Комитет нашей партии и газета нашей партии«Правда». За этот лозунг будет бороться пролетариат, нисколько не закрывая себе глаз на неизбежность ожесточенных классовых столкновений между сельскохозяйственными наемными рабочими с примыкающими к ним беднейшими крестьянами и зажиточными крестьянами, которых усилила столыпинская (1907— 1914) аграрная «реформа». Нельзя забывать, что 104 крестьянских депутата и в первой (1906) и во второй (1907) Думе выдвинули революционный аграрный проект, требую­щий национализации всех земель и распоряжения ими через местные комитеты, вы­бранные на основе полного демократизма.

Подобный переворот сам по себе не был бы еще отнюдь социалистическим. Но он дал бы громадный толчок всемирному рабочему движению. Он чрезвычайно укрепил бы позиции социалистического пролетариата в России и его влияние на сельскохозяй­ственных рабочих и на беднейших крестьян. Он дал бы возможность городскому про­летариату, опираясь на это влияние, развить такие революционные организации, как «Советы рабочих депутатов», заменить ими старые орудия угнетения буржуазных го­сударств, армию, полицию, чиновничество, провести — под давлением невыносимо-тяжелой империалистской войны и ее последствий — ряд революционных мер для контроля за производством и распределением продуктов» [В.И. Ленин, ПСС, изд. 5-е, т. 31, стр. 87-94]

Сразу после приезда Ленина в Россию в апреле 1917 года были опубликованы известные «Апрельские тезисы», которые, как мы знаем, вызвали неоднозначную реакцию даже в рядах большевистского руководства.

Однако и в этой своей работе автор отнюдь не утверждал «социалистический» характер протекающей революции.

В предисловии к 31 тому 5 издания Полного собрания сочинений В.И. Ленина говорится, что работа «Апрельские тезисы» есть «программа переходных мер к социализму», однако  на страницах 141-142 находим слова Ленина, опровергающие это утверждение:

«И здесь я подошел ко второй ошибке т. Каменева. Он упрекает меня в том, что моя схема «рассчитана» на «немедленное» перерождение этой (буржуазно-демократической) революции в «социалистическую».

«Это не верно, я не только не «рассчитываю» на «немедленное перерождение» нашей революции в социалистическую, а прямо предостерегаю против этого, прямо заявляю в тезисе  № 8 «не «введение» социализма как наша непосредственная задача».

«Не ясно ли, что человек, рассчитывающий на немедленное перерождение нашей революции в социалистическую, не мог бы восстать против непосредственной задачи введения социализма?» («Письма о тактике», Ленин В.И., ПСС, 5 издание, т.  31, стр. 141-142].

Весьма часто встречаемые в работах Ленина до 1917 года приводимые им факты отсталости российской экономики в период до 1917 года наводят на мысль о том, что автору не дает покоя этот факт российского экономического развития, но каждый раз автор увязывает отсталость экономики России с неизбежной революцией, так, как будто именно отсталость и есть основной фактор революционности. «… Отсталость России,- писал он, – своеобразно слила пролетарскую революцию против буржуазии с крестьянской революцией против помещиков» [Ленин В.И., ПСС, т. 38, с. 306].

Пытаясь увязать фактор экономический отсталости России с фактором мировой войны и ее возможным воздействием на курс событий, Ленин писал в другой работе: «Диалектика истории именно такова, что война, необычайно ускорив превращение монополистического капитализма в государственномонополистический капитализм, тем самым необычайно приблизила человечество к социализму» [Ленин В.И., ПСС, т. 38, с. 193].

Исходя из написанного Лениным в период Первой мировой войны и начавшейся в России революции, можно сделать вывод о том, что он был уверен, что в России созрели условия для победоносной революции.

Главный вопрос, однако, на который предстояло ответить, заключался в другом: какой должна была стать такая революция?

Ответ на него, неполный, но в огромной степени отражающий мысль Ленина, находим в следующих строках: «Во-2-х, союзник русского пролетариата есть пролетариат всех воюющих и всех вообще стран. Он в значительной степени придавлен войной сейчас, и от имени его слишком часто говорят перешедшие в Европе, как Плеханов, Гвоздев, Потресов в России, на сторону буржуазии социал-шовинисты. Но освобождение пролетариата из-под их влияния шло вперед с каждым месяцем империалистической войны, а русская революция неизбежно ускорит этот процесс в громадных размерах.

С этими двумя союзниками пролетариат может пойти и пойдет, используя особенности теперешнего переходного момента, к завоеванию сначала демократической республики и полной победы крестьян над помещиками вместо гучковско-милюковской полумонархии, а затем к социализму, который один даст измученным войной народам мир, хлеб и свободу» [«Письма издалека». Ленин В.И., ПСС, изд. 5-е, т. 31, стр. 11-22].

Пытаясь найти какие-то аналогии российской революции 1917 года, Ленин в сентябре 1917 года заметил, что революция 1848 года в Европе «наиболее похожа на нашу теперешнюю» [Ленин В.И., ПСС, т. 34, с. 124]. Тем самым он выделил еще один аспект двойственности буржуазно-демократического революционного процесса, начавшегося России в 1917 году.

Уже после Октябрьского переворота, в апреле 1918 года, Ленин писал: “Если взять масштаб западноевропейских революций, мы стоим сейчас приблизительно на уровне достигнутого в 1793 году и в 1871 году. Мы имеем законное право гордиться, что поднялись на этот уровень и в одном отношении пошли, несомненно, несколько дальше, именно: декретировали и ввели по всей России высший тип государства, Советскую власть. Но удовлетвориться достигнутым ни в коем случае мы не можем, ибо мы только начали переход к социализму, но решающего в этом отношении еще не осуществили”. [ПСС, т. 36, с. 175]. Решающим же для марксиста является “переход от простейшей задачи дальнейшего экспроприирования капиталистов к гораздо более сложной и трудной задаче создания таких условий, при которых не могла бы ни существовать, ни возникать вновь буржуазия” (там же). “Ясно, что это – задача неизмеримо более высокая и что без разрешения ее социализма еще нет”, – подчеркивал вождь большевиков. Следует отметить, что, по мнению большевиков, Парижская Коммуна носила, в свою очередь, не только пролетарский, но и мелкобуржуазный, отчасти даже националистический характер [Седьмая (апрельская) Всероссийская конференция РСДРП., Петроградская общегородская конференция РСДРП(б). Апрель 1917 года. Протоколы. – М., Госполитиздат, 1958, с. 15; В.И. Ленин. ПСС, т. 7, стр. 270; т. 8, с. 486,487,490; т. 9, с. 329; т. 20, с. 218, 219; т. 26, с. 325]

События начала 1918 года, Гражданская война, во многом спровоцированная самими большевиками, «красногвардейская атака на капитал» в виде массовой национализации промышленности в том же году, начиная с июня, кризис, наметившийся в отношениях с левыми эсерами, и ожидание неминуемой революционной волны в Европе также нашли известное отражение во взглядах Ленина на природу событий в период 1917 года.

Судя по резкой перемене взглядов Ленина на характер событий указанного периода, можно сделать предположение, что они стали важным психологическим моментом в его жизни.

Уже в 1918 году Ленин стал активно отстаивать взгляд на октябрьские события 1917 года как на «пролетарскую» и «социалистическую» революцию, но при этом его точка зрения характеризовалась определенными, зачастую крайне противоречивыми заявлениями и выводами.

В докладе апреля 1918 г. «Об очередных задачах Советской власти», который является во многом ключевым для понимания того, что двигало Лениным в тот период, автор говорил: «мы свергли помещиков и буржуазию, мы расчистили дорогу, но не построили здания социализма. Ибо на расчищенной от одного буржуазного поколения почве постоянно в истории появляются новые поколения, лишь бы почва рожала, а рожает она буржуазию сколько угодно» (выделение мое) [Ленин. ПСС. т. 36, с. 261].

Однако в этой же работе Ленин постоянно подчеркивает неминуемый, идущий уже тогда переход к социализму через ряд мер, прежде всего принудительного характера.

Так, он пишет: « …Напротив, главной задачей пролетариата и руководимого им беднейшего крестьянства во всякой социалистической революции, — а следовательно, и в начатой нами 25 октября 1917 г. социалистической революции в России, — является положительная или созидательная работа налажения чрезвычайно сложной и тонкой сети новых организационных отношений, охватывающих планомерное производство и распределение продуктов, необходимых для существования десятков миллионов людей» [Очередные задачи советской власти. ПСС. т. 36. С.171 ]

И далее о принуждении в процессе перехода к обществу более высокого порядка: «Если мы не анархисты, мы должны принять необходимость государства, то есть принуждения для перехода от капитализма к социализму» [Очередные задачи советской власти. ПСС. т. 36. С.199]

О единоначалии на производстве Ленине в этой же работе пишет: «Надо научиться соединять вместе бурный, бьющий весенним половодьем, выходящий из всех берегов, митинговый демократизм трудящихся масс с железной дисциплиной во время труда, с беспрекословным повиновением — воле одного лица, советского руководителя, во время труда» [Очередные задачи советской власти. ПСС. т. 36. С.203]

Политика РКПб в том же 1918 году была отмечена, в том числе, введением продовольственной диктатуры и созданием комбедов. В этой связи Ленин писал: «И нами теперь сделан первый и величайший шаг социалистической революции в деревне” [Ленин, ПСС. т. 37, с. 144].

В работе «Пролетарская революция и ренегат Каутский» Ленин достаточно уверенно отмечает: «Наконец, в августе и сентябре 1917 года, т. е. до пролетарской революции в России (25 октября – 7 ноября 1917 года), я написал вышедшую в Петрограде в начале 1918 года брошюру «Государство и революция. Учение марксизма о государстве и задачи пролетариата в революции» и здесь, в главе VI об «Опошлении марксизма оппортунистами», посвятил особое внимание Каутскому, доказывая, что он совершенно извратил учение Маркса, подделывал его под оппортунизм, «отрекался от революции на деле при признании ее на словах» (выделено мною) [Ленин В.И., ПСС. т. 37, с. 239].

Далее мысль Ленина совершает очередной, невероятный скачок.

В отчетном докладе Восьмому съезду РКПб в апреле 1919 года он говорит следующее: «в стране, где пролетариату пришлось взять власть при помощи крестьянства, где пролетариату выпала роль агента мелкобуржуазной революции, – наша революция до организации комитетов бедноты, т. е. до лета и даже осени 1918 года, была в значительной мере революцией буржуазной. Мы этого сказать не боимся. Мы так легко проделали Октябрьскую революцию потому, что крестьянство в целом шло с нами, потому, что оно шло против помещиков, потому, что оно видело, что здесь мы пойдем до конца, потому что мы осуществляли в виде законов то, что было напечатано в эсеровских газетах, – то, что трусливая мелкая буржуазия обещала, но чего сделать не могла. Но когда стали организовываться комитеты бедноты, – с этого момента наша революция стала революцией пролетарской. Перед нами встала задача, которую мы далеко еще не решили. Но чрезвычайно важно то, что мы ее практически поставили. Комитеты бедноты были переходной ступенью. Первый декрет об организации комитетов бедноты Советской властью был проведен по инициативе тов. Цюрупы, который тогда стоял во главе продовольственного дела. Нужно было спасти от гибели неземледельческое население, которое терзалось муками голода. Это возможно было сделать только при посредстве комитетов бедноты, как пролетарских организаций.

И когда мы увидели, что в деревне летом 1918 года началась и произошла Октябрьская революция, только тогда мы стали на свой настоящий пролетарский базис, только тогда наша революция не по прокламациям, не по обещаниям и заявлениям, а на деле стала пролетарской» (выделено мною) [Ленин В.И. ПСС. т. 38. с. 144].

В этой связи рассуждения Ленина о «пролетарской революции» в деревне весьма напоминают известные установки Мао Цзэдуна о «развертывании пролетарской революции в деревне» и «по всей стране» в Китае в период 1949-71 гг.

На Восьмом съезде РКПб эта политика и взгляды, которые разделялись не только Лениным, но и огромным большинством партийных масс и руководства, нашли свое выражение во второй Программе партии, где в разделе «В области распределения» была высказана установка на продолжение замены «торговли планомерным, организованным в общегосударственном масштабе распределением продуктов. Целью является организация всего населения в единую сеть потребительных коммун, способных с наибольшей быстротой, планомерностью, экономией и с наименьшей затратой труда распределять все необходимые продукты, строго централизуя весь распределительный аппарат» [VIII съезд Российской Коммунистической Партии (большевиков).
Москва, 18-23 марта 1919 года. 
Стенографический отчет. Изд. «Коммунист», Москва, 1919 год]

Оставив пока в стороне парадокс превращения «буржуазной революции» в «пролетарскую» (читай, социалистическую) в условиях российской деревни, стоит отметить, что комбеды были распущены уже в ноябре – декабре того же года, однако политика большевиков в отношении крестьянства, его большинства, огромного большинства населения страны в целом и далее характеризовалась резкими зигзагами и периодическим усилением насилия, за которыми следовали некоторые уступки, что нашло свое выражение во введении НЭПа, а затем в очередном всплеске насилия, уже в период НЭПа, начиная с 1927 года, а затем и в отмене НЭПа и «полном и решительном наступлении на кулака» и «строительстве социализма на всех фронтах».

В.И. Ленин признавал в 1920 г: «Особые условия, усложнившие и замедлившие борьбу победившего буржуазию пролетариата с крупным крестьянством в России, сводятся главным образом к тому, что русская революция после переворота 25.10.7.11. 1917 года проходила через стадию “общедемократической”, т.е. в основе своей буржуазно-демократической, борьбы всего крестьянства против помещиков; затем – к культурной и численной слабости городского пролетариата; наконец – к громадным расстояниям и крайне плохим путям сообщения” [Ленин В.И. ПСС, т. 41, с. 176].

А в 1921 году, после победы большевиков в Гражданской войне и введения Новой экономической политики (НЭП), вождь большевиков, полагая, что «мы довели буржуазно-демократическую революцию до конца, как никто», тем не менее оговаривался: «Мы вполне сознательно, твердо и неуклонно продвигаемся вперед, к революции социалистической, зная, что она не отделена китайской стеной от революции буржуазнодемократической, зная, что только борьба решит, насколько нам удастся (в последнем счете) продвинуться вперед, какую часть необъятно высокой задачи мы выполним, какую часть наших побед закрепим за собой. Поживем, увидим.» [Ленин В.И. ПСС, т. 44, с. 144-145]

Пожалуй, самыми известными работами Ленина, отмеченными эволюцией его взглядов на социализм и возможность его построения в такой стране, как Россия, стали довольно короткие статьи последних лет его жизни.

Вынужденно пойдя на введение НЭПа с марта 1921 года и так и не дождавшись мировой революции, руководство РКПб с Лениным во главе оказалось вскоре разделенным на различные внутрипартийные течения, в среде которых начались бурные дискуссии на тему дальнейших судеб «социализма» в Советской России и в мире, нашедшие отражение, в том числе, и в работах самого Ленина.

В отношении введения НЭПа Ленин признал «ошибки» свои и партии, допущенные в предшествующий период «Военного коммунизма».

Так он писал: «Мы рассчитывали, поднятые волной энтузиазма, разбудившие народный энтузиазм сначала общеполитический, потом военный, мы рассчитывали осуществить непосредственно на этом энтузиазме столь же великие (как и общеполитические, как и военные) экономические задачи. Мы рассчитывали – или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчета – непосредственными велениями пролетарского государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически в мелкокрестьянской стране. Жизнь показала нашу ошибку» (выделено мною) [Ленин В.И. Полн. собр. соч., т.44, с.151].

Но уже в последних работах Ленин, осмысливая прошедшие в России с 1917 г события и находясь в крайне двусмысленном положении в обстановке новых противоречий политики и практики НЭПа, делает ряд утверждений, в огромной степени противоречивших сказанному и написанному ранее о социализме как международном явлении в период до революции и Гражданской войны.

В работе «О кооперации», которое сторонники концепции «социализма в одной стране» часто приводят в доказательство своей правоты, читаем:

«В самом деле, власть государства на все крупные средства производства, власть государства в руках пролетариата, союз этого пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян, обеспечение руководства за этим пролетариатом по отношению к крестьянству и т. д. – разве это не все, что нужно для того, чтобы из кооперации, из одной только кооперации, которую мы прежде третировали, как торгашескую, и которую с известной стороны имеем право третировать теперь при нэпе так же, разве это не все необходимое для построения полного социалистического общества? Это еще не построение социалистического общества, но это все необходимое и достаточное для этого построения» (выделено мною) [«О кооперации» Ленин В.И. ПСС. т. 45. С. 370].

Далее, он, однако, добавляет: «Нам наши противники не раз говорили, что мы предпринимаем безрассудное дело насаждения социализма в недостаточно культурной стране. Но они ошиблись в том, что мы начали не с того конца, как полагалось по теории (всяких педантов), и что у нас политический и социальный переворот оказался предшественником тому культурному перевороту, той культурной революции, перед лицом которой мы все-таки теперь стоим. Для нас достаточно теперь этой культурной революции для того, чтобы оказаться вполне социалистической страной» (выделено мною) [Ленин В.И. «О кооперации» ПСС. т. 45. с. 377].

И делает следующее заключение: «но для нас эта культурная революция представляет неимоверные трудности и чисто культурного свойства (ибо мы безграмотны), и свойства материального (ибо для того, чтобы быть культурными, нужно известное развитие материальных средств производства, нужна известная материальная база)». (выделено мною) [Ленин В.И.. ППС. т.45. с. 376].

В этой же работе Ленин отмечает, что «теперь… мы вынуждены признать корен­ную

перемену всей точки зрения нашей на соци­ализм», совершив, таким образом, полную эволюцию своих взглядов на социализм и его предпосылки в России [Ленин В.И.. ППС. т.45. с. 376 ].

Стоит также привести еще одну работу В.И. Ленина, где он, уже в конце жизни, высказывается о характере переворота 1917 года, а именно работу «О нашей революции. По поводу записок Н. Суханова», опубликованную в 1923 году. Размышляя о характере Октябрьского переворота и неохотно признав некоторую правоту меньшевиков и других социалистов в отношении факта незрелости России для социализма, автор открыто выражает свое убеждение в том, что:

«Если для создания социализма требуется определенный уровень культуры (хотя никто не может сказать, каков именно этот определенный «уровень культуры», ибо он различен в каждом из западноевропейских государств), то почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие народы» [Указ соч., 1923, В.И. Ленин. Последние письма и статьи. М., 1984]

И далее: «Нашим Сухановым, не говоря уже о правее их стоящих социал-демократах, и не снится, что иначе вообще не могут делаться революции. Нашим европейским мещанам и не снится, что дальнейшие революции в неизмеримо более богатых населением и неизмеримо более отличающихся разнообразием социальных условий странах Востока будут преподносить им, несомненно, больше своеобразия, чем русская революция » [Указ соч., 1923, В.И. Ленин. Последние письма и статьи. М., 1984]

Таким образом, можно сделать вывод о том, что высказывания и взгляды В.И. Ленина на характер революции в России начала XX века разделяются на три больших периода – до 1917 года, на период непосредственно революционных событий 1917 года, и на период Гражданской войны вплоть до смерти Ленина.

Чем можно объяснить эволюцию подходов В.И. Ленина к проблеме характера русской революции?

Представляется, что есть два фактора, которые могут помочь понять движущие силы этой эволюции.

Первый – личность самого В.И. Ленина, его «революционное нетерпение», его субъективная тенденция к завышению буржуазного потенциала российского социума начала XX века и его готовности к социалистическим преобразованиям.

Второй – объективные условия Советской России после событий 1917 года, особенно в период 1918-1921 г, когда она осталась одна перед лицом иностранной интервенции, внутренней смуты и отсутствия мировой революции в той форме, в которой ее понимали и желали Ленин и большевики.

Второй фактор оказал сильнейшее, если не решающее воздействие на субъективные установки В.И. Ленина, искавшего выход из противоречий, в которых оказалось руководство РКПб к моменту окончания Гражданской войны.

Суть этих установок заключалась, по Ленину, в усилении «революционной надстройки», т.к. именно в смене надстроек он видел суть революции вообще.

Если рассматривать данную проблематику в более широком аспекте, эта ленинская установка логично вытекала из установки большевиков на сознательное вторжение в ход истории с целью не только разрешения субъективной волей объективных противоречий, порожденных «пролетарской революцией» в крестьянской, по сути, общинной стране с господством архаичным социальных структур, но также из установки на сознательную перестановку стадий объективного развития общества.

1. 50 лет Великой Октябрьской социалистической революции». Тезисы ЦК КПСС, 1967, С. 8

2. Ленин В.И. ПСС, изд. 5-е , т. 16, с. 417

3. Ленин В.И. ПСС. т.19, с. 261

4. Ленин В.И. ПСС т.26, с.

5. ПСС, т. 34, с. 124

6. Ленин В.И. ПСС, т. 7, стр. 270; т. 8, с. 486,487,490; т. 9, с. 329; т. 20, с. 218, 219; т. 26, с. 325

7. «Письма издалека». Ленин В.И., ПСС. т. 31, стр. 11-22

8. Ленин В.И. ПСС, изд. 5-е, т. 31, стр. 87-94

9. Ленин В.И. «Письма о тактике», ПСС, 5 издание, т.  31, стр. 141-142

10. Ленин. ПСС. т. 36, с. 261

11. Ленин, ПСС. т. 37, с. 144

12. Ленин В.И., ПСС. т. 37, с. 239

13. Ленин В.И. ПСС. т. 38. с. 144

14. Ленин В.И. ПСС, т. 41, с. 176

15. Ленин В.И. ПСС, т. 44, с. 144-145

16. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т.44, с.151

17. В.И. Ленин. Последние письма и статьи. М., 1984

18. VIII съезд Российской Коммунистической Партии (большевиков).
Москва, 18-23 марта 1919 года. Стенографический отчет. Изд. «Коммунист», Москва, 1919 год

Симонов Ю.В., АМО, движение Альтернативы, Профсоюз Университетская солидарность

kursak.net