Иванов Игорь Петрович — педагог-новатор
Новые рефераты:
- Повышение пенсионного возраста.
- Безработица и её социально-экономические последствия.
- Основные направления в развитии социологической теории ХХ века.
- Колебательные реакции.
- Предмет формальной логики.
- Роль и значение времени в управлении.
- Античная философия.
- Социальная поддержка многодетных семей (на примере Архангельской области).
- Рыночные структуры.
- Причины и типология кризисов в социально-экономических системах.
- Этапы реинжиниринга бизнес-процессов. Роль творчества в процессе реинжиниринга.
— Иванов Игорь Петрович — педагог-новатор
Иванов Игорь Петрович (1923-1992) — педагог-новатор, доктор педагогических наук, член Российской академии образования, профессор Л ГНИ имени A.M. Герцена, лауреат премии имени А.С. Макаренко. Развивал теорию коллективного воспитания Макаренко в новых условиях. Разработал и апробировал методику коллективного творческого воспитания (КТВ), получившую название коммунарской методики, — систему методов, приемов и организационных форм воспитания, обеспечивающую формирование и творческое развитие коллектива взрослых и детей на принципах гуманизма.
Начиная с 50-х гг. XX в. Иванов занимался организацией коллективов детей и взрослых в ленинградских школах и общественных объединениях. В 1956 г. он создал творческую группу педагогов — Союз энтузиастов (СЭН), в 1959 г. — Коммуну юных фрунзенцев (КЮФ) и школу районного актива старшеклассников при Доме пионеров, в 1963 г. при Ленинградском государственном педагогическом институте — Коммуну имени А.С. Макаренко (КИМ) — содружество студентов, увлеченных идеями великого педагога. Вскоре коммунарские отряды, подростковые, студенческие и педагогические клубы, организованные по примеру ленинградцев, стали возникать по всей стране. В создании привлекательного для подростков образа жизни и творческого сотрудничества детей и взрослых во Всероссийском лагере «Орленок» принимал участие «десант» из сорока членов КЮФ. «Орленок», клуб юных коммунаров и клуб «Алый парус» сыграли важную роль в распространении идей и методов Иванова.
Основное средство сплочения коллектива педагог видел в «творческом деле» — совместной организаторской и творческой деятельности детей и взрослых с социально значимой целью. Дети не только выполняли коллективные творческие задания, но и планировали их, анализировали, подводили итоги. Иванов предложил и апробировал новые формы воспитательной работы: «советы дела», «разведка дел и друзей» и др. Иванова по праву считают изобретателем методики КТД (организации коллективных творческих дел), инициатором и создателем социально-педагогического движения, создателем педагогики, о которой говорят как о «педагогике сотрудничества», которую называют «коллективным творческим воспитанием», «орлятской педагогикой», «воспитанием по Иванову», «педагогикой социального творчества». Под названием «коммунаре края» эта методика представлена в «Российской педагогической энциклопедии».
Книга И.П. Иванова «Энциклопедия коллективных творческих дел» известна широким кругам педагогической общественности. Сотни тысяч ребят и педагогов на протяжении второй половины двадцатого века с увлечением «играли» в защиту фантастических проектов, проводили пресс-конференции, вечера разгаданных и неразгаданных тайн, всевозможные ТУ-ВИ (турниры-викторины), эстафеты любимых занятий, ЧТИ (чередование традиционных поручений), организовывали фабрики, праздничную почту и многое другое. С увлечением, потому что все это делается не по указанию со стороны, не под диктовку, а самостоятельно, на основе собственной инициативы, на пользу и радость людям.
Лекция, реферат. — Иванов Игорь Петрович — педагог-новатор — понятие и виды. Классификация, сущность и особенности.Оглавление книги открыть закрыть
referatwork.ru
Иванов, Игорь Петрович — это… Что такое Иванов, Игорь Петрович?
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Иванов.Игорь Петрович Иванов (1923(1923) — 1992) — доктор педагогических наук, академик Российской академии образования, профессор ЛГПИ им. А. И. Герцена, лауреат премии имени Антона Макаренко.
Педагоги считают академика И. П. Иванова изобретателем методики КТД (организации коллективных творческих дел), создателем педагогики, о которой говорят как о «педагогике сотрудничества», называют её «коллективное творческое воспитание», «орлятская педагогика», «новое воспитание», «воспитание по Иванову», «педагогика социального творчества». Под расхожим названием «коммунарская методика» новаторство И. П. Иванова представлено в «Российской педагогической энциклопедии» (М., Научное издательство «Большая Российская Энциклопедия», 1993. Том 1, с. 457—458).
Коммунарское движение
Кроме того, И. П. Иванова по праву считают инициатором и создателем социально-педагогического движения. В 1956 г. в Ленинграде он создал творческую группу педагогов — Союз энтузиастов (СЭН), в 1959 г. — Коммуну юных фрунзенцев (КЮФ) — школу районного актива старшеклассников, в 1963 г. — Коммуну им. А. С. Макаренко (КИМ) — содружество студентов, увлеченных идеями великого педагога. По примеру ленинградцев коммунарские отряды, подростковые, студенческие и педагогические клубы стали возникать по всей стране. В создании привлекательного для подростков образа жизни и творческого сотрудничества детей и взрослых во Всероссийском лагере «Орлёнок» принимал участие «десант» из сорока членов КЮФ. «Орлёнок» и «Комсомольская правда» («КЮК» и «Алый парус») сыграли важную роль в распространении идей и методов И. П. Иванова.
Методика КТД легла в основу не только молодёжного движения. Методика КТД — деятельный, творческий и организационный механизм педагогики, которую автор назвал «педагогика общей заботы». Её можно назвать «педагогика социального творчества» или рассматривать как её сердцевину: дети и взрослые становятся хозяевами собственной жизни, создают то, на что способны, их дела — это искренняя забота об окружающем мире и развитии всех и каждого, рыцарское служение добру, творческий подъем, демократизм, товарищество, мажор и дух свободы.
Книга «Энциклопедия КТД» известна широким кругам педагогической общественности. Сотни тысяч ребят и педагогов на протяжении второй половины двадцатого века с увлечением «играют» в защиту фантастических проектов, пресс-конференции, вечера разгаданных и неразгаданных тайн, всевозможные ТУ-ВИ (турниры-викторины), эстафеты любимых занятий, фабрики, праздничную почту, ЧТП (чередование творческих поручений) и многое другое. С увлечением, потому что все это делается не по указанию со стороны, тем более не под диктовку и команду, а самостоятельно, на основе собственной инициативы, на пользу и радость людям.
В 1998 г. в Санкт-Петербурге к началу Всероссийского съезда последователей академика И. П. Иванова «Воспитание и школа на рубеже XXI века» вышла в свет книга Л. А. Ивановой «Будущее в настоящем — жизнь и творчество Игоря Петровича Иванова».
Ссылки
dic.academic.ru
Иванов, Игорь Петрович — Википедия (с комментариями)
Ты — не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: «Истинное обустройство мира».
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Иванов.Игорь Петрович Иванов (1923 — 1992) — доктор педагогических наук, академик Российской академии образования, профессор ЛГПИ им. А. И. Герцена, лауреат премии имени Антона Макаренко.
Педагоги считают академика И. П. Иванова изобретателем методики КТД (организации коллективных творческих дел), создателем педагогики, о которой говорят как о «педагогике сотрудничества», называют её «коллективное творческое воспитание», «орлятская педагогика», «новое воспитание», «воспитание по Иванову», «педагогика социального творчества». Под расхожим названием «коммунарская методика» новаторство И. П. Иванова представлено в «Российской педагогической энциклопедии» (М., Научное издательство «Большая Российская Энциклопедия», 1993. Том 1, с. 457—458).
Коммунарское движение
Кроме того, И. П. Иванова по праву считают инициатором и создателем социально-педагогического движения. В 1956 г. в Ленинграде он создал творческую группу педагогов — Союз энтузиастов (СЭН), в 1959 г. — Коммуну юных фрунзенцев (КЮФ) — школу районного актива старшеклассников, в 1963 г. — Коммуну им. А. С. Макаренко (КИМ) — содружество студентов, увлечённых идеями великого воспитателя и педагога. По примеру ленинградцев коммунарские отряды, подростковые, студенческие и педагогические клубы стали возникать по всей стране. В создании привлекательного для подростков образа жизни и творческого сотрудничества детей и взрослых во Всероссийском лагере «Орлёнок» принимал участие «десант» из сорока членов КЮФ. «Орлёнок» и «Комсомольская правда» («КЮК» и «Алый парус») сыграли важную роль в распространении идей и методов И. П. Иванова.
Методика КТД легла в основу не только молодёжного движения. Методика КТД — деятельный, творческий и организационный механизм педагогики, которую автор назвал «педагогика общей заботы». Её можно назвать «педагогика социального творчества» или рассматривать как её сердцевину: дети и взрослые становятся хозяевами собственной жизни, создают то, на что способны, их дела — это искренняя забота об окружающем мире и развитии всех и каждого, рыцарское служение добру, творческий подъём, демократизм, товарищество, мажор и дух свободы.
«Энциклопедия КТД» известна широким кругам педагогической общественности. Сотни тысяч ребят и педагогов на протяжении второй половины двадцатого века с увлечением «играют» в защиту фантастических проектов, пресс-конференции, вечера разгаданных и неразгаданных тайн, всевозможные ТУ-ВИ (турниры-викторины), эстафеты любимых занятий, фабрики, праздничную почту, ЧТП (чередование творческих поручений) и многое другое. С увлечением, потому что всё это делается не по указанию со стороны, тем более не под диктовку и команду, а самостоятельно, на основе собственной инициативы, на пользу и радость людям.
В 1998 г. в Санкт-Петербурге к началу Всероссийского съезда последователей академика И. П. Иванова «Воспитание и школа на рубеже XXI века» вышла в свет Л. А. Ивановой «Будущее в настоящем — жизнь и творчество Игоря Петровича Иванова».
По методике, разработанной И. П. Ивановым, действуют современные коммунарские коллективы в России, такие, как Межрегиональная общественная организация Движение Коммунаров, Архангельский городской штаб школьников имени Гайдара и другие.
Библиография
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivaizo.html Воспитание общим делом. Из опыта Коммуны им. Макаренко] // Ленинградская правда. — 1978. — 23 нояб.
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivalek.html Воспитательная работа пионерской организации] (лекция прочитана в лектории Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний 8 января 1958 года)
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivavos.html Воспитывать коллективистов: Из опыта работы школ Ленинграда и Лен. области.] — М.: Педагогика, 1982.
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivadva.html Два подхода к воспитанию] // Вожатый. — 1980. — № 1, 2.
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivakol.html Коллективное творческое воспитание] // Семья и школа. — 1989. — № 8.
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivaktd.html Коллективные творческие дела как средство коммунистического воспитания младших школьников]. — Л.: ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1983.
- Иванов И. П. Коммунарское движение и коммунарская методика (из материалов Ленинградского Макаренковского Мемориально-методического центра)
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivamak.html Макаренко и современность] // Ленинградская правда. — 1978. — 12 мар.
- Иванов И. П. Материалы для «Книги вожатого» (из материалов Ленинградского Макаренковского Мемориально-методического центра)
- Иванов И. П. На радость и пользу людям // Вожатый. — 1983. — № 2.
- Иванов И. П. Первоначальный период воспитательной работы с младшими школьниками // Начальная школа. — 1982. — № 8.
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivasem.html Семь заповедей Коммуны] // В кн.: «Созидание: теория и методика воспитания». — Санкт-Петербург, 2003.
- Иванов И. П. Формирование юных общественников и организаторов : Очерки методики воспитательной работы школы. — Л.: ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1969.
- Иванов И. П. [www.kommunarstvo.ru/biblioteka/bibivaent.html Энциклопедия коллективных творческих дел]. — М.: Педагогика, 1989.
- и ряд других…
Напишите отзыв о статье «Иванов, Игорь Петрович»
Ссылки
- [www.kommunarstvo.ru/ И. П. Иванов и коммунарская методика]
- [upr.1september.ru/1999/upr41.htm Энциклопедия коллективных творческих дел]
- [commynar.ru/ сайт Движения Коммунаров]
Отрывок, характеризующий Иванов, Игорь Петрович
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
wiki-org.ru
Игорь Петрович Иванов — биография и семья
Педагоги считают академика И. П. Иванова изобретателем методики КТД (организации коллективных творческих дел), создателем педагогики, о которой говорят как о «педагогике сотрудничества», называют её «коллективное творческое воспитание», «орлятская педагогика», «новое воспитание», «воспитание по Иванову», «педагогика социального творчества». Под расхожим названием «коммунарская методика» новаторство И. П. Иванова представлено в «Российской педагогической энциклопедии» (М., Научное издательство «Большая Российская Энциклопедия», 1993. Том 1, с. 457—458).
Коммунарское движение
Кроме того, И. П. Иванова по праву считают инициатором и создателем социально-педагогического движения. В 1956 г. в Ленинграде он создал творческую группу педагогов — Союз энтузиастов (СЭН), в 1959 г. — Коммуну юных фрунзенцев (КЮФ) — школу районного актива старшеклассников, в 1963 г. — Коммуну им. А. С. Макаренко (КИМ) — содружество студентов, увлеченных идеями великого педагога. По примеру ленинградцев коммунарские отряды, подростковые, студенческие и педагогические клубы стали возникать по всей стране. В создании привлекательного для подростков образа жизни и творческого сотрудничества детей и взрослых во Всероссийском лагере «Орлёнок» принимал участие «десант» из сорока членов КЮФ. «Орленок» и «Комсомольская правда» («КЮК» и «Алый парус») сыграли важную роль в распространении идей и методов И. П. Иванова.
Методика КТД легла в основу не только молодёжного движения. Методика КТД — деятельный, творческий и организационный механизм педагогики, которую автор назвал «педагогика общей заботы». Её можно назвать «педагогика социального творчества» или рассматривать как её сердцевину: дети и взрослые становятся хозяевами собственной жизни, создают то, на что способны, их дела — это искренняя забота об окружающем мире и развитии всех и каждого, рыцарское служение добру, творческий подъем, демократизм, товарищество, мажор и дух свободы.
Книга «Энциклопедия КТД» известна широким кругам педагогической общественности. Сотни тысяч ребят и педагогов на протяжении второй половины двадцатого века с увлечением «играют» в защиту фантастических проектов, пресс-конференции, вечера разгаданных и неразгаданных тайн, всевозможные ТУ-ВИ (турниры-викторины), эстафеты любимых занятий, фабрики, праздничную почту, ЧТП (чередование традиционных поручений) и многое другое. С увлечением, потому что все это делается не по указанию со стороны, тем более не под диктовку и команду, а самостоятельно, на основе собственной инициативы, на пользу и радость людям.
В 1998 г. в Санкт-Петербурге к началу Всероссийского съезда последователей академика И. П. Иванова «Воспитание и школа на рубеже XXI века» вышла в свет книга Л. А. Ивановой «Будущее в настоящем — жизнь и творчество Игоря Петровича Иванова».
people-archive.ru
Иванов, Игорь Петрович — Психологос
Игорь Петрович Иванов. Доктор педагогических наук, профессор, академик (1923-1992)
Иванов Игорь Петрович — педагог, некогда перевернувший в стране лагерную действительность. Расскажем о нём, этот человек того стоит.
А началось всё в разгар хрущевской оттепели. Молодой доцент ленинградского Педагогического института им. А.И. Герцена Иванов собирает у себя на квартире таких же, как и он молодых энтузиастов педагогики… Пионервожатые, учителя с одной пачкой пельменей на десятерых сидят прямо на полу, чай, чай, чай и разговоры, разговоры до утра. Деятельность забюрокраченой пионерии и зарегулированного комсомола их никак не устраивает. Пионерские лагеря наводят на них тоску, но что предложить взамен? Читают Ушинского, Макаренко, Шацкого, (пробовали Крупскую, но не пошло), спорят, не переходя на личности… Этот кружок называется у них «Союзом энтузиастов».
И вот однажды Игорь Петрович просит всех собраться не у себя на квартирке, а в Доме пионеров Фрунзенского района, в кабинете методиста Фаины Шапиро. (Фаина и Игорь в ту пору нежно любили друг друга, но это пока к делу не относится).
Когда чай был разлит, Иванов обратился к соратникам с речью:
«Друзья-единомышленники. У меня к вам вопрос: «Что такое «воспитывать»?
«Учить детей лучшей жизни», — ласково сказала Шапиро.
«Мы много о чём спорили, но в одном все согласны: педагог должен вести ребёнка к лучшей жизни. Это понятно, но как вести-то?»
«Рассказывая им о ней», — предположил кто-то.
«Вот-вот, мы постоянно рассказываем детям о лучшей жизни, а они её в глаза не видели. Мы говорим о подвигах, а дети их не совершали. Мы толкуем о бескорыстии, а многие ребята ни разу ничем не поступились. Мы разглагольствуем о дружбе и даже (да простит нас Партия) о любви, а они уверены, что всё это выдумки писателей. Дети рапортуют на линейках и пишут в сочинениях о том, что не знают, не чувствуют, не пробовали, не испытывали…» (С. Соловейчик)
«Верно говоришь, Петрович, — загалдели энтузиасты, — но, делать-то, что?»
«А не рассказывать детям о лучшей жизни, а показывать её, не требования предъявлять, а окунуть их в эту самую жизнь. Пусть ребята на своих юных телах испытают, что доброта и чуткость, товарищество и взаимовыручка, любовь и нежность существуют на самом деле, а не в журнале «Пионер». Пусть уже сейчас поживут той жизнью, которой будет жить вся наша страна после 1980 года, когда мы построим коммунизм, согласно указаниям Никиты Сергеевича…»
И далее Иванов изложил собравшимся свой план. Нужно организовать для пионеров Фрунзенского района летний лагерь труда и отдыха, т.е. «лагерный сбор». С колхозом договорились, деньги уже дают. И провести этот сбор по совершенно невиданной план-сетке. Четыре часа в день ребята работают в поле. Но, не просто уныло тяпая по свёкле, а творчески. Что значит творчески? Перед каждым выходом создаётся Совет дела. Он придумывает и готовит несколько сопутствующих процессу тяпания мероприятий: весёлые линейки с прикольными рапортами, конкурс стенгазет «Свёкла на марше» выставка композиций из тяпок, концерт-ромашка «На грядках» и т.д. И вообще, главным девизом нашего лагерного сбора будет девиз: «Всё — творчески, иначе — зачем?»
После работы в поле, ребята, умывшись и поевши, что будут делать? Отдыхать? Фиг два вы угадали. Дальше у нас пойдут «ме-ро-при-я-тия». Чтобы дети не начали сразу зевать, заменим это страшное слово аббревиатурой — КТД, т.е. Коллективно-Творческое Дело.
И будет у нас этих самых КТД пять-шесть штук… в день.
«Энтузиасты» поперхнулись чаем. Не ослышались ли они? Не за всю СМЕНУ, как в нормальных лагерях, а именно В ДЕНЬ? Иванов, ну скажи, что ты пошутил.
Игорь Петрович не пошутил. Отсутствие у детей на сборе свободного времени, насыщение каждого дня творческими событиями — это и была его главная идея. Придумав, подготовив и проведя одно КТД, ребята тут же, без паузы организуют Совет Дела и начинают придумывать следующее. «Суд над песней» сменяется «Конкурсом ораторов», который переходит в «Языковую тревогу», а та плавно перетекает в военную игру «Взятие базы» и всё венчает Вечернее Дело — «Час поэзии». А можно весь день сделать как «День Греции», например…
Когда же тьма, пришедшая из-за леса, скроет обожаемый детками лагерь, то тут-то уж… Нет, и ещё раз нет! Не будет у нас «кина» и «танцулек». После Вечернего Дела дети отправляются на отрядные «Огоньки». «Огонёк» — ещё одно великое изобретение Иванова, которое трудно переоценить.
За день ребята очень устали, физически и эмоционально. Событий и впечатлений было столько, что требуется остановиться и осмыслить пережитое. Обговорить и оценить каждое Дело крайне необходимо, ибо без этого, по мнению Иванова, любое воспитательное мероприятие не имеет никакого педагогического эффекта, а, следовательно — бессмысленно.
Дежурные разжигают костры, к которым медленно подтягиваются ребята. Тихо поют под гитару (разучивание двух-трёх песен в день — священная обязанность каждого отряда) пока не подойдёт последний. После чего вожатый (Старший друг по Иванову) начинает разговор. Он напоминает прошедшие за день Дела и предлагает мальчишкам и девчонкам оценить каждое, ответив на три вопроса:
Что было сегодня хорошо?
Что было плохо?
Как будем жить завтра, чтобы было только хорошо?
«День не закончившийся «Огоньком» пуст, никчёмен и прожит зря», — закончил свою речь Иванов.
Ну, понятно, что пошли толки, споры и сомнения. Но идея завораживала своей свежестью, рискованностью и даже авантюризмом. Так или иначе, первая сотня пионеров была в лагерь вывезена и сбор проведён.
История умалчивает, какова была начальная реакция ребят на этот невиданный темп, совершенно неясно, как решалась задача «первичного принуждения» в первые дни сбора. Но доподлинно известно, что где-то через недельку председатель колхоза, потрясенный невиданной доселе производительностью труда юных свекловодов, приехал в лагерь… и остолбенел от представшего перед ним зрелища. «Навстречу ему бесшумным призраком скользнул отряд индейцев. Из ельника вышли несколько королей и королев в бумажных мантиях. «Вы к нам в лагерь? — спросила королева. — Тогда я знаю, вы будете жить в… Париже». (С. Соловейчик)
За деревьями показались палатки… и запестрило в глазах: Сотня мальчишек и девчонок в самых невероятных костюмах из бумаги носились в разных направлениях со своими сверхсрочными делами — красили, строили, репетировали, жгли костры, варили борщи и каши, спорили, орали, командовали… Детские улыбки ослепили председателя количеством и яркостью. Тут-то он и задал Игорю Петровичу вопрос, который потом долгие годы сопровождал все ивановские сборы: «Где вы таких детей набрали?»
Популяризатор идей Иванова писатель Симон Соловейчик (самому Иванову бог отказал в литературном таланте, писал он скучнейшие статьи и диссертации) в своих книгах намекал, что де ребята были взяты прямо с улицы. Это, конечно, неправда. Первые участники сбора были пионерским активом т.е. послушными и дисциплинированными. Но верно и то, что потом методика лагерных сборов (её скоро стали называть «коммунарской) справлялась с ребячьим контингентом любой сложности и вопрос «Где вы таких детей набрали?» стал вечным фоном всех коммунарских мероприятий. Иногда к этому вопросу добавлялся возглас: «Так вот ты какое — коммунистическое воспитание!»
После сбора дети, естественно, не хотели расставаться и стали собираться в своём Доме пионеров чуть ли не ежедневно, чтобы продолжать жить коммунарской жизнью. Так и появилось легендарное сообщество детей и взрослых, которое получило название «Фрунзенская коммуна». Коммунары благоустраивали улицы родного города, помогали ветеранам, работали на фабриках, неустанно занимались творчеством, а на каникулах — сборы, сборы, сборы! Всем руководил Совет коммуны, но сердцем и мозгом её был, конечно, Игорь Петрович. Сказать, что его обожали — значит промолчать. В школах писались сочинения «Лучший человек, которого я знаю» — о нём, об Иванове…
Коммуна жила по жёстким законам, но эти законы никто никогда не писал и даже не обговаривал. Кто-то в Интернете недавно рассказал про «Правила поведения» в одной американской школе. Целых 50 страниц — решительно уголовный кодекс. Если один ученик избивает другого ученика — наказание, если ученика избивают трое — страшное наказание. Абсолютно всё предусмотрено…
У фрунзенцев же существовала масса неписаных правил. Правил, которые были внутренними для коммуны и внутренними же для каждого человека в коммуне. Не было необходимости спрашивать: а что будет, если он их нарушит? А он их не нарушит никогда. Вот если спросить: а что будет, если он нарушит? Все замолчат в недоумении — неизвестно. Примеров нет.
Слух о коммуне пошёл по всей Руси великой и её братским республикам. Писатель Соловейчик в разделе «Алый парус» газеты «Комсомольская правда» усиленно этот опыт пропагандировал (никто тогда не знал слово «пиарить»). В Ленинград потянулись гости и, набравшись впечатлений, стали проводить такие же сборы у себя. И всегда получалось! Известен случай, когда один десятиклассник самостоятельно провёл на осенних каникулах сбор в своей школе совершенно без никаких Старших друзей. После каникул, учителя, возвращаясь с урока, приятно недоумевали: «Что это? Захожу в класс, а мне улыбаются…»
Лагеря, работавшие по методике Иванова, непрестанно поражали как взрослых, так и детей. Письмо 13-летнего парнишки: «… я намочил в реке трусы и ждал, что надо мной все будут смеяться. Но первый же повстречавшийся мальчик сказал: «Ты что? Трусы намочил? На — мои…»
В 60-х годах коммунары приехали в «Орлёнок» и вскоре этот всероссийский лагерь стал центром пропаганды и распространения этого опыта. Старики помнят тот «Орлёнок», энтузиазм, творческий накал, песни и разговоры, светлые лица… Коммунарство зашагало по стране — сотни клубов от Калининграда до Владивостока…
Итак, в стране возникло здоровое, духовное, поражающее своими результатами явление. Государству бы радоваться и не мешать. Ведь вот же они — самые настоящие пионеры и комсомольцы! Не этого ли ты, о дорогая Партия, требовала от советских педагогов? Чтоб росли строители коммунизма, беззаветно преданные идеалам? Ан, нет…
Менялись в стране начальники, комсомольские чиновники не могли смириться с существованием того, чего они не возглавляют. Открыто придраться было невозможно — верность коммунистическим идеалам была налицо: ленинские уроки, дорогой Леонид Ильич, пролетарский интернационализм, трудовое бескорыстие… Душить стали потихоньку. То одного педагога уволят «за развал воспитательной работы», то другого… Обкомы и райкомы стали в изобилии проводить выездную учёбу пионерского и комсомольского актива, заимствовав у коммунарства все творческие находки. Ветераны воронежского комсомола помнят вечное противостояние областной «Искры» и городской «Эврики». «Орлятские» круги и «орлятские» песни, речёвка «День отшумел», законы «ноль-ноль» и «поднятой руки». И ходили по «Эврике» важные активисты, поучая: «А вот у нас на «Искре…»
Но жизнь вне комсомола ещё теплилась, например в палаточные лагеря проверяющим было пробираться просто лень. В самом «Орлёнке», искорёженная и стерилизованная умудрялась работать методика, дети уезжали, плача… То в Свердловске писатель В.Крапивин создаст отряд «Каравелла», то в Москве образуется объединение «Дорога», то вообще десятиклассник Эдик Герасимович создаст в Минске «Клуб коммунаров» про который райком думает, что его разрешил обком, а обкому намекают, что это аж ЦК Белоруссии — клуб же был сам по себе. Здание, построенное Ивановым, оказалось настолько прочным, что как не била по нему административно-командная система, но так и не разбила…
Но всё само собой рухнуло в лихие 90-е. Тот же «Орлёнок» заполонили странные люди. Они навезли дикое количество масс-культурного дермеца и потребовали освободить для него место. Ненавязчиво было дано понять, что отныне в стране и в педагогике есть только один идеал — бабло.
А что же Иванов и «Фрунзенская коммуна»? Через несколько лет Игорь Петрович коммуну покинул. Почему? Соловейчик пишет об этом полуправду, но очевидцы единодушно называют две причины.
Во-первых. Как-то так незаметно в коммуне осело большое количество взрослых, т.е. Старших друзей, которым в ней было хорошо и комфортно. Дяди и тёти даже создали неуставной орган — ревком, в котором гоняли чаи и выпускали постановления. В то же время позади коммуны всё слышнее стал слышен ропот школ: «Забрали у нас весь актив, обезглавили школы, уж, коль вы такие эффективные, приходите к нам и работайте». Эти упрёки были абсолютно справедливы, и однажды Иванов доложил ревкому новый план, согласно которому всем им предстояло поднять свои попы, отправится в школы и создавать там коммуны-спутники. Пора переносить опыт на всех. Но кому понравиться перспектива «поднять и работать», когда и так хорошо. Естественно в плане Иванова было найдено критическое количество недостатков.
Во-вторых. Особенно яростно нападала на план Фаина Шапиро, к которой Игорь Петрович к тому времени начал испытывать исключительно дружеские чувства, переключив всю нежность на другую женщину.
Словом две вечные ипостаси: «Борьба за власть» и «Шерше ля фам»
Ревком возражал, Иванов настаивал. Что было делать? Создатель покинул своё детище.
Злые языки называют и третью причину ухода. Как-то так незаметно получилось, что две трети членов ревкома стали составлять люди… как бы это по-политкорректней выразится… с таким же профилем, что и у Фаины Шапиро. Иванов хоть и был пролетарским интернационалистом, но с внутренним чувством совладать не смог. Разрыв состоялся.
Но вскоре выяснилось, что уход основателя обозначил его самую главную победу. Нет, никто к нему на коленях не приполз, умоляя вернуться. Напротив, авторы сочинений «Лучший человек» просили эти сочинения не публиковать, все как один объясняя это тем, что: «Я больше не люблю Игоря Петровича». Но коммуна продолжала жить всё также ярко, беспокойно, творчески, всё отчётливее понимая, что Иванов действительно прав. Вскорости, жизнь таки заставила её и ревком разогнать и создать коммуны-спутники. Ещё несколько лет вокруг Дома пионеров Фрунзенского района все кипело и вертелось, вплоть до наступления эпохи развитого застоя. Организм оказался жизнеспособным и без своего создателя.
Далее была «Коммуна имени Макаренко» (КИМ) созданная из студентов Игоря Петровича, её жизнь была не менее интересной, но малоизвестной, ибо Соловейчик Иванова уже ненавидел, хотя стал известным писателем исключительно благодаря Иванову. Описать жизнь КИМа было уже некому и потому она — во мраке.
Умирал Игорь Петрович, разбитый параличом, долго и мучительно. Покинутый всеми, кроме одной женщины, которая самоотверженно за ним ухаживала. Но после его кончины весь архив Иванова исчез вместе с ней.
Ныне в Воронеже около десятка педагогических отрядов (объединение «Искра», например), которые знают и чтят имя великого педагога. Отрадно видеть, что они правильно ориентируются в нашем времени и их девиз: «С Ивановым вперёд, а не назад к Иванову». Каждый район проводит сборы старшеклассников, на которых отсутствует свободное время, поются «орлятские» песни, а каждый день заканчивается «Огонькам», который, увы, теперь часто называют геморройным словом «Свечка». Студенты педагогического университета каждую осень возвращаются со сбора «Зелёный гусь» ошарашенными и в полном восхищёнии, все больше на него приезжают гостей из других городов. Санкт-Петербургский институт педагогики имени И.П. Иванова ежегодно проводит вожатские слёты «Дорогу весне», куда съезжаются педотряды, приверженцы его методики из самых разных уголков страны — какая там стоит атмосфера!.. Однако имя Игоря Петровича на этом лёте звучит абстрактно, и мало кто из участников (соврал я — никто из участников) не объяснит: в чём его методика?
Так хочется верить, что гитары этих ребят не заглушит грохот дискотек, что среди всеобщей лени и дури будут лагеря настоящие, живые, способные совершать переворот в детских душах.
Потом придут новые педагоги и вожатые, с новыми технологиями и знаниями. Но пусть в сердце своём хранят они память о подлинно великом друге детей — Игоре Петровиче Иванове…
www.psychologos.ru
Порфирий Иванов – уникальный человек и его система
Порфирий Корнеевич Иванов известный целитель и «русский йог», автор собственной методики и целостной системы по достижению физического здоровья человека, в своих работах он разъяснил причины болезней и здоровья людей. Он является автором методики оздоровления человека, которая основана на сочетании системы физического закаливания и нравственных нормах.
Его неординарная личность вызывала споры? восхищение, недоумение, слухи, почитание и легенды. Каждая страна имеет свои национальные особенности и традиции, в России тоже существуют свои системы оздоровления, которые не уступают по эффективности тибетской медицине или йоге. Одной из таких систем является уникальная методика, разработанная российским самородком Порфирием Ивановым.
Биография Порфирия Иванова
Порфирий Иванов родился под Луганском (кстати, мой земляк по Луганской области) в селе Ореховка 20 февраля 1898 года в бедной семье шахтера, в которой было девять детей. Образование Порфирий получил в церковно-приходской школе, с 12 лет начал работать по найму, в 15 лет пошел работать в шахту, где были очень тяжелые условия. Другой профессии, кроме шахтёрской, у него не было и позднее он работал в разных местах.
С юных лет Порфирий отличался смекалкой и сообразительностью и был «сорвиголова», он был хулиганом, пил, любил погулять с друзьями. Такой была его жизнь до 35 лет, а потом его жизнь резко изменилась. Какие причины этому послужили?
Как Порфирий Иванов избавился от своего недуга
В возрасте чуть более 30 лет у него было обнаружено раковое заболевание, которое поразило руку. Была определена последняя стадия, и никто ему не мог помочь. В отчаяние он решил заболеть, чтобы быстрее уйти из жизни. И он раздетым пошел в мороз на улицу, чтобы простудиться. Но того, чего он хотел, не добился, тогда на следующий день он облился ледяной водой и снова повторил то же самое. Но опять безрезультатно.
Порфирий повторял эти попытки несколько дней подряд и почувствовал прилив сил, жизнерадостность и желание жить. Болезнь стала отступать. Заметив улучшения, он продолжил эксперименты и выздоровел.
Он стал сближаться с природой и постепенно закаляться. Сначала снял шапку и не одевал ее даже в сильные морозы. Он стал предлагать людям, страдающим от различных заболеваний делать то же, что и он. Закалка им помогла — они исцелялись, но не все имели такую смелость и волю, чтобы начать эти процедуры. Тогда Порфирий Иванов решил исцелять людей теми силами, которые дала ему природа в результате закали. И у него это получилось, он помог женщине, которая не ходила уже в течение семнадцати лет.
Эксперимент продолжался, а Порфирий старался быть ближе к природе. После того как он снял шапку, он перестал носить обувь, затем одежду и стал ходить только в шортах. Стараясь больше времени проводить на природе. Здоровье его укреплялось, он шел в природу с доверием и любовью, не испытывая страха. Природа давала ему силы и учила его, проверяя его искренность и указывая ему на ошибки.
В результате он смог добиться того, что неделями мог находиться в степи в морозы раздетым и без обуви, управляя своим телом и психикой, сознанием и волей, не допуская в себя слабость, болезнь и лень. Мог обходиться без воды и пищи.
Что такое «Детка» Иванова
В то же время он начинает активно пропагандировать собственную систему оздоровления — метод Порфирия Иванова. Со временем Порфирий Корнеевич сформулировал свод правил своей системы закалки и условно назвал его «Детка» (деткой он называл каждого человека). Свою знаменитую «Детку» он написал в 1982 году.
Этот свод был отправлен в Кремль, Леониду Ильичу Брежневу, который множество, раз передавал устно. До этого времени отношение власти не признавали его систему, а отношение к нему было очень сложным, они всячески мешали ему. 12 лет своей жизни он находился в психиатрических больницах и тюрьмах, где его доводили почти до полного физического изнеможения, отправляя домой умирать. Дома он восстанавливал вновь свои силы, открывая свое тело природе.
В общении с природой участвовало сознание и тело целителя. Он осознал свои нравственные пороки и смог победить их, подчинив их своей воле. В природе не возможно ничего добиться, имея нравственные пороки. Природа чувствует их, человек имея пороки, может замерзнуть или погибнуть без еды в течение длительного времени. Человек, обладающий положительными, чистыми мыслями и чувствами находить путь к природе, она ему открывается, помогает многое вытерпеть, как бы позволяет общение с ней.
«Детка» Порфирия Иванова содержит 12 простых советов, которые представляют собой целый комплекс оздоровительных мероприятий, которые помогут любому, даже совершенно ослабленному и больному человеку включить на полную мощь защитные силы своего организма, разблокировать все имеющиеся ресурсы физиологии этого человека. При помощи «детки» можно вылечить астму, диабет, депрессию, стенокардию, гипертония, рак в начальной стадии и язвенные болезни.
Прежде всего, эта система не требует предварительной подготовки или дополнительных мероприятий, даже если человек болен и сильно ослаблен. Главное поверить в свои силы и возможности, открыть сознание живительным силам природы.
Порфирий Иванов обладал безмерной любовью и терпением к людям. Он много вынес обид в течение своего пятидесятилетнего эксперимента. Но это не останавливало и не ожесточало его, он не изменил свое отношение к людям и старался помочь каждому, кто приходил к нему.
Его душа болела за больных, нуждающихся и бедных. Каждого человека он видел (экстрасенсорные способности) насквозь и знал, какая проблема привела человека к нему и что он способен принять. Порфирий Иванов старался каждому помочь победить свою гордость, страх и самолюбие, пробудить в каждом совесть и любовь. Он был открыт для людей и ничего не таил от них, о каждом новом эксперименте он оповещал людей и власть.
Порфирий Корнеевич утверждал: «Природа — это все мы, люди, наше желание». Поэтому постепенно добиваясь перемен, в результате роста и изменения сознания самих людей и обстановки в природе. Его главной целью было не только здоровье каждого человека, а желание «изменить поток сознания людей», изменив их образ жизни, отношение к себе и к природе.
Существующий образ жизни и отношение к природе ведет каждого отдельного человека и все человечество к тупику, к самоуничтожению. Сегодня это более очевидно с возникновением глобальных проблем человечества и нарушением экологического баланса.
Дом Учителя Иванова
На хуторе Верхний Кондрючий, в 1971 году, последователями и учениками Порфирия Иванова был создан Дом Учителя, где он смог принимать людей, здесь он прожил последние семь лет своей жизни.
Умер Порфирий Иванов 10 апреля 1983 года, оставив людям свое учение, которое записанное в его 250 тетрадях, «Детке» и письмах к ученым. В то время это осталось без особого внимания. Сегодня у системы Порфирия Иванова множество последователей, которые стараются разобраться в его учении, так как это особое мировоззрение и абсолютно новый взгляд на историю, на взаимоотношения человека и природы.
Подводим итог
Сегодня мы рассмотрели целителя, йога, который путём собственного излечения и полученного дара вывел свою систему оздоровления как физического, так и душевного здоровья.
Друзья, постоянные читатели и гости блога http://vahe-zdorovye.ru/, если материал статьи Вам был полезен, поделитесь им.
В дальнейшем мы будем подробнее рассматривать систему Порфирия Иванова, чтобы не пропустить обновления блога оставьте свой электронный ящик в форме ниже «Получать новые статьи на почту» или в верхнем левом углу «RSS подписка» и новые статьи будут приходить Вам на почту сразу после публикации.
С Любовью и Благодарностью!
Вот маленькая история Порфирия Иванова:
vahe-zdorovye.ru
Краткая биография Иванов В
ИВАНОВ, ВЯЧЕСЛАВ ИВАНОВИЧ (1866−1949), русский поэт, философ, филолог, переводчик. Родился 16 (28) февраля 1866 в Москве. Отец, мелкий чиновник-землемер, умер, когда Иванову было пять лет. В Автобиографическом письме С. А. Венгерову (1917) Иванов охарактеризовал своего отца следующим образом: «Отец мой был из нелюдимых, / Из одиноких — и невер». Мальчика воспитала мать, которая с детства видела в нем поэта.
В годы учебы в 1-й московской гимназии (1875−1884, окончил с золотой медалью) Иванов был охвачен «славянским энтузиазмом», связанным с русско-турецкой войной, писал патриотические стихи. Пережил юношеское увлечение атеизмом и народничеством, не переставая при этом писать стихи и поэмы о Христе. Гимназические годы стали для Иванова «началом долгого и сурового труженичества»: он увлекся древними языками, античной, европейской и русской историей.
Занятия любимыми предметами Вяч. Иванов продолжил на историко-филологическом факультете Московского университета, куда поступил в 1884. Его студенческая работа по древним языкам была отмечена университетской премией, он был одним из любимых учеников профессора-историка П.Виноградова. В 1886 Иванов оставил университет и вместе с женой Д. Дмитриевской отправился в Германию, где занимался римским правом, экономикой и историей в Берлинском университете, под руководством всемирно известного профессора Т. Моммзена, которому посвятил восторженные строки в своем поэтическом дневнике. Тогда же в нем пробудилась «потребность сознать Россию в ее идее», приведшая к вдумчивому изучению русской религиозной философии и одновременно — ницшеанства. По окончании университетского курса Иванов начал писать диссертацию по римской истории, совмещая работу над ней с путешествиями по Европе и работой в библиотеках Франции, Англии и Италии.
В 1893 Иванов познакомился с писательницей Л. Зиновьевой-Аннибал, о которой писал: «Друг через друга нашли мы — каждый себя и более, чем только себя: я бы сказал, мы обрели Бога». В 1899, после нескольких лет жизни в гражданском браке, Иванов и Зиновьева-Аннибал повенчались — в нарушение гражданских и церковных законов, запрещавших обоим повторный брак как разведенным супругам. Иванов поселился с женой в Афинах, откуда предпринимал паломничества в Египет и Палестину, затем снял дом в Женеве. Изучал санскрит, занимался историей греческо-дионисийских культов и исследованием «корней римской веры во вселенскую миссию Рима». В 1903 прочитал в парижской Высшей русской школе общественных наук курс лекций по истории дионисийских культов, содержание которого изложил в работах Эллинская религия страдающего бога (1904) и Религия Диониса (1905).
В эти же годы почувствовал, что в нем «раскрылся и осознал себя» поэт. С 1898 начал публиковать переводы (в частности, из Пиндара) и стихи в русских журналах «Cosmopolis» и «Вестник Европы», подготовил к изданию книгу поэзии Кормчие звезды (1902−1903). Первоначально Иванов предполагал включить в нее свои теоретические работы, но впоследствии решил ограничиться стихами. Название книги ассоциируется с Кормчей книгой — византийским религиозным сборником. Кормчие звезды, по Иванову, — это духовные ориентиры, по которым человек находит путь в хаосе бытия. Иванов считал: «Над смертью вечно торжествует, / В ком память вечная живет». В его стихах воплощались как личные переживания, так и исторические и мифические образы — Океаниды, Геспериды, Сафо, Орфей, Колизей, Титаны и т. п. Ориентирами поэта на равных становились язычество и христианство, Дионис (не столько языческий бог, сколько символ экстаза, бурного переживания жизни), Блаженный Августин и Богородица — покровительница «Земли Святорусской».
После выхода Кормчих звезд некоторые критики назвали Иванова «Тредиаковским наших дней», определяя его поэзию как архаическое явление. Вопреки этому расхожему мнению, В. Брюсов считал, что Иванов «настоящий художник, понимающий современные задачи стиха… истинно современный человек, причастный всем нашим исканиям, недоумениям, тревогам». Книга Кормчие звезды стала одним из наиболее выразительных явлений русского символизма. В кругу символистов (А.Блок, Брюсов, К. Бальмонт, Д. Мережковский, Ю. Балтрушайтис и др.) Иванов был признан лидером этого направления, ведущим теоретиком и практиком. В 1904 в московском издательстве «Скорпион» вышла его вторая книга стихов Прозрачность, вызвавшая восторженные рецензии Блока, Брюсова и др. символистов.
В 1905 Иванов с женой вернулся в Россию и поселился в Петербурге. Его квартира на Таврической улице в угловой башне дома № 25 на последнем этаже получила название «башня». Вскоре «башня», на которой еженедельно проводились «Ивановские среды», стала самым известным литературно-философским салоном Петербурга. Характеризуя атмосферу этих собраний, их постоянный участник философ Н. А. Бердяев писал: «На Ивановских средах встречались люди очень разных даров, положений и направлений. Мистические анархисты и православные, декаденты и профессора-академики, неохристиане и социал-демократы, поэты и ученые, художники и мыслители, актеры и общественные деятели, — все мирно сходились на Ивановской башне и мирно беседовали на темы литературные, художественные, философские, религиозные, оккультные, о литературной злобе дня и о последних, конечных проблемах бытия. Но преобладал тон и стиль мистический». Бердяев считал Иванова «самым утонченным и универсальным по духу представителем не только русской культуры начала 20 в., но может быть вообще русской культуры». На «башне» Иванова бывали М. Волошин, Блок, М. Добужинский, Л. Бакст, М. Кузмин, К. Сомов, А. Ремизов, Вс. Мейерхольд, Мережковский, З. Гиппиус, Брюсов и др. По воспоминаниям современников, в один вечер здесь собиралось до 60 поэтов, художников, артистов, мыслителей, ученых.
«Ивановские среды» продолжались в течение трех лет, но и после их окончания «башня» оставалась центром притяжения интеллигенции. В 1910 Мейерхольд поставил здесь драму Кальдерона Поклонение кресту. В годы Первой русской революции на «башне» собирались русские и иностранные журналисты, с ними встречался М.Горький. Здесь в 1909 образовалось Общество ревнителей художественного слова, с которым связано творческое становление Н. Гумилева, О. Мандельштама, В. Хлебникова и др. поэтов.
Петербургское крыло символизма, духовным лидером которого был Иванов, проповедовало надындивидуальное, соборное начало в культуре. В 1907 для выражения этих идей Иванов организовал издательство «Оры» — в противовес издательству московских символистов «Скорпион», в котором проповедовалась самоценность искусства. В том же году умерла от скарлатины Л. Зиновьева-Аннибал. Смерть жены стала тяжелым ударом для Иванова. Он чувствовал мистическую связь с умершей, записывал связанные с ней сны и видения, был уверен в том, что именно покойная супруга велела ему в 1910 жениться на ее дочери от первого брака В.Шварсалон. Памяти Зиновьевой-Аннибал посвящена поэтическая книга Cor ardens (Пламенеющее сердце, 1911−1912). Образ пламенеющего сердца поэта и его возлюбленной сосуществует на страницах книги с «Сердцем Солнца-Диониса», мистические гимны — с сонетами и канцонами, «чаша зол» Первой русской революции и трагедия Цусимы — с дионисийской жаждой бытия.
В 1909 Иванов издал сборник статей По звездам, в котором изложил основные теоретические положения символизма. Окончательно они были им сформулированы в статье Simbolismo (опубл. 1936). Их художественное воплощение осуществлялось в журнале «Аполлон» (осн. 1909), в становлении которого Иванов принимал деятельное участие. До своего отъезда в Италию (1912) играл важную роль в петербургском Религиозно-философском обществе, занимался теософией, некоторое время был увлечен антропософией. По возвращении в Россию (1913) поселился в Москве и сблизился с мыслителями, объединившимися вокруг издательства «Путь», — В. Эрном, С. Булгаковым, П. Флоренским, М. Гершензоном, Бердяевым и др. (Беседы с Гершензоном, которые Иванов вел в 1921, стали основой совместной книги Переписка из двух углов, написанной в античной традиции философских бесед). К этому же времени относится дружба Иванова с композитором А.Скрябиным. Творческая активность Иванова была высока: он перевел греческих классиков — Алкея, Сафо, Эсхила, а также сонеты Петрарки; издал книги статей Борозды и межи (1916), Родное и вселенское (1917), в которых размышлял о «судьбах вселенских», проявившихся как в творчестве русских классиков, так и в событиях Первой мировой войны и революции.
О русской революции 1917 Иванов писал: «Революция протекает внерелигиозно. Целостное самоопределение народное не может быть внерелигиозным. Итак, революция не выражает доныне целостного народного самоопределения». Эта мысль выражена и в стихах Песни смутного времени (1918). Сохраняя политическую лояльность, Иванов работал в театральном и литературном отделе Наркомпросса, вел занятия в секциях Пролеткульта, писал стихи (поэма Младенчество, 1918, трагедия Прометей, 1919, и др.), активно печатался в журнале петроградских символистов «Записки мечтателей». При этом неоднократно предпринимал попытки выехать за границу. В 1921 ему удалось уехать на Северный Кавказ, затем в Азербайджан, где он читал лекции на кафедре классической филологии Бакинского университета. В 1924 с помощью А. В. Луначарского получил разрешение на выезд за границу в командировку. По воспоминаниям дочери Лидии, по приезде в Италию Иванов сказал: «Я приехал в Рим, чтобы в нем жить и умереть». За границей Иванов не участвовал в общественно-политической жизни эмиграции, но возвращение в СССР считал для себя неприемлемым. В 1926 он перешел в католичество, в 1936 получил итальянское гражданство. С Римом связаны стихотворные циклы Римские сонеты (1924) и Римский дневник 1944 г. (опубл. в составленной незадолго до смерти книге Свет вечерний, вышедшей в 1962 в Оксфорде). В годы эмиграции Иванов читал лекции в итальянский учебных заведениях, занимался научной работой в библиотеке Ватикана, печатал статьи в немецких и французских католических журналах. Умер Иванов в Риме 16 июня 1949.
Иванов Вячеслав Иванович — русский поэт, философ, переводчик. Родился 16 февраля (28 февраля) 1866 в городе Москва, в семье землемера. Его отец умер, когда Иванову было пять лет, он помнит его, как нелюдимого, одинокого человека. Воспитанием Иванова занималась мать. Уже с ранних лет она разглядела в нем талант поэта.
С 1875 по 1884 Вячеслав Иванович получал образование в 1-ой московской гимназии. В эти годы Иванов писал патриотические стихи. Увлекался изучением древних языков и истории. В 1884 поступил Московский университет на историко-филологический факультет.
В 1886 Иванов бросает университет и вместе со своей супругой переезжает в Берлин, Германия. В Берлинском университете он занимается экономикой, историей ,римским правом. В то время он начал изучение русской религиозной философии.
После окончания университета Иванов много путешествует по Европе, посещает библиотека Франции, Испании, Италии. В них он черпает знания для своей диссертации по римскому праву. Будучи уже в разводе, в 1893 Иванов познакомился со своей второй супругой Л. Зиновьевой-Аннибал. Они переехали жить в Афины. Там Иванов занимался изучением греческо-дионисийских культов, изучал санскрит.
В 1903 Иванов раскрыл в себе поэта. Начал публиковать свои стихи в русских журналах. Написал сборник стихов «Кормчие звезды».
В 1904 Году свет увидела его вторая книга поэзии «Прозрачность». Уже признанные поэты оставляли восторженные комментарии по поводу этой книги.
В 1905 Иванов вместе со своей супругой переезжает в Петербург. В квартире, где они проживали, проводились сборы литераторов. Эти вечера получили название «Ивановские среды». В один вечер в квартире могло собраться до 60 поэтов, философов, мыслителей, художников. В 1907 Иванов открыл издательство «Оры». В этом же году он переживает смерть своей супруги. Это стало для него тяжелым испытанием, очень сильно пошатнула его психическое состояние.
В 1910 Иванов женить в третий раз на дочке от первого брака своей умершей супруги. В 1912 переезжает в Италию, но уже в 1913 возвращается в Москву и издает книги статей «Борозды и межи», «Родное и вселенское».
В 1921 проживал в Азербайджане. А в 1924 Иванов навсегда переехал в Италию. В 1936 получил итальянское гражданство и принял католическую веру. В этот период своей жизни Иванов написал много стихов, которые посвятил Риму.
Умер Иванов Вячеслав Иванович 16 июня 1949 в Риме, Италия.
www.allsoch.ru