Дружинники древней руси – Дружина — Википедия

Содержание

Дружинники в Древней Руси |

 /   /  Дружинники в Древней Руси

Дружинники как категория древнерусского населения

Дружиной во времена Древней Руси было принято называть княжеское войско, которое в тот период времени являлось таким же необходимым социальным элементом как и сам князь. Правитель нуждался в военной силе, которая обеспечивала внутренний государственный порядок и внешний (от врагов). Дружинники являлись реальной военной силой, которая всегда была готова принять бой, но эти же люди считались и ближайшими советниками князя в различных делах.

Значение дружины.

В качестве военной силы дружина помогала князю в так называемом добывании выгодного стола, а также поднимает княжеский авторитет в глазах народа, ведь князь, собравший вокруг себя самое большое количество искусных профессиональных воинов считался наиболее надёжным защитником собственного княжества – а этот факт в данную эпоху имел огромное значении. Именно по этой причине князьями так ценилась их дружина, она всячески береглась и регулярно одаривалась ценными подарками от самого князя.

Численность и состав дружины.

В доудельный период истории Руси дружина не была связана с земельными владениями, но только с князем. Этнический состав внутри дружины не отличался чёткой однородностью: так, в княжеских дружинах девятого – двенадцатых веков встречались венгры, поляки, тюрки, финны, русы, а также варяги (особенно на ранних порах формирования Киевской Руси). Отношение дружины к её князю были основаны на вольном договоре. Выход из дружины, а также вступление в её ряды были свободны: к примеру, недовольный своим князем дружинник имел право в любой момент уйти в дружину другого князя.

Численный состав княжеских дружин был различен, однако, как правило, он не превышал нескольких сотен человек. Княжеская дружина являлась самым ядром остального войска и по утверждениям некоторых авторитетных историков составляла большую часть конницы.

В одиннадцатом и двенадцатых веках дружина резко делится на две части:

· младшая дружина;

· старшая дружина.

В первую входили княжеские мужи, а также бояре, которые занимали высокие должности (гражданские и военные) – воевода, тысяцкой, посадник и пр. Эти же люди были княжескими советниками и самой основной и влиятельной частью веча.

Младшая дружина состояла из нескольких разрядов:

· боярские дети;

· гриди;

· кмети;

· отроки (детские или пасынки).

Кроме того, в младшую дружину могли входить и несвободные люди (например, холопы).


Интересные материалы:

student-hist.ru

Дружина Велеса — спецназ Древней Руси

Дружина Велеса, воины-звери, древнерусские монахи кровавого божества, которых обучали воинскому искусству волхвы. Кто они такие? Об этом не напишут в учебнике.

Об этих удивительных воинах осталась лишь строчка в истории. Считалось, что они могли превращаться в зверей, растворяться в воздухе и в одиночку противостоять целому отряду. Жизнь и тренировки последователей Велеса держалась в строжайшей тайне. Известно, что обучались они по уникальной методике, которые раскрывали скрытые человеческие возможности. Боевое искусство заключалось в подражании животным и делилось на 4 стиля: медведя, быка, ворона и волка. Дружина Велеса существовала для обороны языческих храмов и их тайн. Будучи малочисленным подразделением, воинов заведомо готовили к неравной схватке. Они владели навыками рукопашного боя, скрытного передвижения по лесу и топям, умели устраивать засады и вводить себя в боевой транс.

Боевой транс — перевоплощение человека в зверя. При этом воин не чувствовал боли и страха, обретал сверхчеловеческие способности. Достигалось с использованием наркотических веществ. Дружинники Велеса умели подражать голосам животных, пугая конницу противника. В бою одевали звериные шкуры, а в миру вели закрытую жизнь не показываясь людям на глаза.

Известно, что наибольшее распространение монахи получили среди вятичей, поклоняющихся Велесу, как верховному божеству. Они жили в глухих лесах и считались самым диким и опасным славянским племенем. В летописях сохранились записи о ведении боя вятской храмовой дружины. Несколько человек поджидали противника в засаде, когда враг подходил на достаточное расстояние, воины, одетые в шкуры волков и медведей, издавая звериные рыки, нападали на лошадей и сбрасывали всадников. Появлялись они внезапно и ото всюду. Несколько воинов обращали в бегство несколько сотен врагов.

С принятием христианства храмы Велеса подверглись уничтожению, а сами волхвы гонениям. Однако, боевое учение сохранялось вплоть до монгольского нашествия. Считается, знаменитый Евпатий Коловрат, успешно сражавшийся с кочевниками, обладал велесовыми знаниями.

В древности имело большое значение первым обнаружить противника, узнать о нём как можно больше и подготовиться к бою. Тогда, разведчикам приходилось сильно рисковать. Сегодня, у современных охотников и туристов, есть хорошая возможность облегчить себе жизнь и увидеть даже самые отдаленные предметы в бинокль. Лучший из них —
Японский бинокль CANON с 60 кратным увеличением по невероятно низкой цене! А в подарок к нему идет охотничий нож с огнивом и свистком. Переходите по ссылке отмеченной выше в тексте. Не упустите возможность приобрести подарок себе или своим друзьям!

Мой мир

Facebook

Вконтакте

Twitter

Одноклассники

hystory.mediasole.ru

Дружина Велеса — спецназ Древней Руси. Дружинники древней руси



Дружинники в Древней Руси |

 /   /  Дружинники в Древней Руси

Дружинники как категория древнерусского населения

Дружиной во времена Древней Руси было принято называть княжеское войско, которое в тот период времени являлось таким же необходимым социальным элементом как и сам князь. Правитель нуждался в военной силе, которая обеспечивала внутренний государственный порядок и внешний (от врагов). Дружинники являлись реальной военной силой, которая всегда была готова принять бой, но эти же люди считались и ближайшими советниками князя в различных делах.

Значение дружины.

В качестве военной силы дружина помогала князю в так называемом добывании выгодного стола, а также поднимает княжеский авторитет в глазах народа, ведь князь, собравший вокруг себя самое большое количество искусных профессиональных воинов считался наиболее надёжным защитником собственного княжества – а этот факт в данную эпоху имел огромное значении. Именно по этой причине князьями так ценилась их дружина, она всячески береглась и регулярно одаривалась ценными подарками от самого князя.

Численность и состав дружины.

В доудельный период истории Руси дружина не была связана с земельными владениями, но только с князем. Этнический состав внутри дружины не отличался чёткой однородностью: так, в княжеских дружинах девятого – двенадцатых веков встречались венгры, поляки, тюрки, финны, русы, а также варяги (особенно на ранних порах формирования Киевской Руси). Отношение дружины к её князю были основаны на вольном договоре. Выход из дружины, а также вступление в её ряды были свободны: к примеру, недовольный своим князем дружинник имел право в любой момент уйти в дружину другого князя.

Численный состав княжеских дружин был различен, однако, как правило, он не превышал нескольких сотен человек. Княжеская дружина являлась самым ядром остального войска и по утверждениям некоторых авторитетных историков составляла большую часть конницы.

В одиннадцатом и двенадцатых веках дружина резко делится на две части:

· младшая дружина;

· старшая дружина.

В первую входили княжеские мужи, а также бояре, которые занимали высокие должности (гражданские и военные) – воевода, тысяцкой, посадник и пр. Эти же люди были княжескими советниками и самой основной и влиятельной частью веча.

Младшая дружина состояла из нескольких разрядов:

· боярские дети;

· гриди;

· кмети;

· отроки (детские или пасынки).

Кроме того, в младшую дружину могли входить и несвободные люди (например, холопы).

Интересные материалы:

student-hist.ru

Русские дружинники | ВикиВоины | FANDOM powered by Wikia

Леонид сожалеет. Это незавершённая статья. Ей существенно не хватает текста, изображений и ссылок. Вы можете помочь ВикиВоинам, дополнив или исправив статью.

Русская Дружина

Род занятий:

Охрана князя и территории Киевской Руси

Место действия:

Европа, Азия

Русские дружинники — княжеское войско. Дружина является таким же необходимым элементом в древнерусском обществе, как и князь. Князь нуждался в военной силе, как для обеспечения внутреннего порядка, так и для обороны от внешних врагов. Дружинники были реальной военной силой, всегда готовой к бою, а также советниками князя.

    Как военная сила, дружина помогает князю в добывании выгодного стола, поднимает значение князя в глазах народа: князь, который сумел сгруппировать вокруг себя наибольшее количество искусных воинов, является наиболее надёжным защитником своего княжества — а это имело громадное значение в эпоху постоянной напряжённой борьбы с иноплеменниками. Поэтому, князья ценят свою дружину, берегут её, щедро одаряют дружинников.

    Численность и состав Править

    Дружина в доудельный период не связана с землёй, а только с князем. Этнический состав дружины не отличался однородностью: в княжеских дружинах IX — XII веков встречаются варяги, русские, финны, тюрки, поляки, венгры. Отношения дружины к князю основаны на свободном договоре. Вступление в дружину и выход из неё свободны: недовольный князем дружинник всегда может покинуть его и перейти к другому. Численный состав дружины был различен, но предположительно не превышал нескольких сот человек (по сообщению Ибн-Фадлана от 922 года, вместе с киевским князем «в его замке находятся 400 мужей из числа богатырей, его сподвижников»; Рыбаков Б. А. о княжеском замке XI — XII веков: «всего здесь, по приблизительным подсчётам, могло проживать 250 — 300 человек»). Дружина являлась ядром войска и составляла, вероятно, главную часть конницы, но в крупных военных предприятиях в качестве основной военной силы отмечено участие:

    • в конце IX — середине X веков — войск подвластных князю племён;
    • во второй половине X — в первой половине XI веков — полков «воев», формировавшихся путём нерегулярных наборов на продолжительный срок;
    • с середины XI века — городовых полков, выступавших в поход по решению веча и получавших оружие и коней от князя.

    В XI — XII веках дружина резко делится на два слоя: дружину старейшую, лепшую (лучшую), переднюю, и дружину молодшую. Первую составляли княжие мужи, бояре; они занимали высшие должности, военные и гражданские, — посадника, тысяцкого, воеводы; они же были советниками князя и наиболее влиятельной составляющей веча. Младшая дружина заключала в себе, по-видимому, несколько разрядов: детские, отроки, кмети, гриди, пасынки, дети боярские. Есть мнение (проф. Сергеевича), что отроки составляли низший разряд младшей дружины и исполняли служебные обязанности при княжеском дворе; между ними могли быть несвободные люди, холопы, детские же состояли исключительно из свободных. Понятие князь как предводителя бродячей дружины и властителя княжества были совершенно иные.

    Тактика и стратегия Править

    Дружинники нередко брали не числом, а умом.

    Например:

    • Александр Невский на реке Нева разбил многочисленое немецкое войско, потеряв при этом только 20 человек дружины и несметное количество своих крестьян-ополченцев, которых, конечно, никто и не считал.

    ru.warriors.wikia.com

    Князь и дружина — Русская историческая библиотека

    XIII. СТРОЙ И ГРАЖДАНСТВЕННОСТЬ ДРЕВНЕЙ РУСИ

     

    (продолжение)

     

     

    Тщетно стали бы мы искать строго (юридически) определенных общественных отношений и учреждений, т.е. стройного государственного порядка на Руси в домонгольскую эпоху. Ее общественный строй носит на себе печать неопределенност

religionpeace.ru

Глава III. Древнерусская дружина



Обратная связь

ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ

Сила воли ведет к действию, а позитивные действия формируют позитивное отношение


Как определить диапазон голоса — ваш вокал


Как цель узнает о ваших желаниях прежде, чем вы начнете действовать. Как компании прогнозируют привычки и манипулируют ими


Целительная привычка


Как самому избавиться от обидчивости


Противоречивые взгляды на качества, присущие мужчинам


Тренинг уверенности в себе


Вкуснейший «Салат из свеклы с чесноком»


Натюрморт и его изобразительные возможности


Применение, как принимать мумие? Мумие для волос, лица, при переломах, при кровотечении и т.д.


Как научиться брать на себя ответственность


Зачем нужны границы в отношениях с детьми?


Световозвращающие элементы на детской одежде


Как победить свой возраст? Восемь уникальных способов, которые помогут достичь долголетия


Как слышать голос Бога


Классификация ожирения по ИМТ (ВОЗ)


Глава 3. Завет мужчины с женщиной


Оси и плоскости тела человека — Тело человека состоит из определенных топографических частей и участков, в которых расположены органы, мышцы, сосуды, нервы и т.д.


Отёска стен и прирубка косяков — Когда на доме не достаёт окон и дверей, красивое высокое крыльцо ещё только в воображении, приходится подниматься с улицы в дом по трапу.


Дифференциальные уравнения второго порядка (модель рынка с прогнозируемыми ценами) — В простых моделях рынка спрос и предложение обычно полагают зависящими только от текущей цены на товар.

Состав и эволюция

Князь и княжеская дружина, наряду с городским вече, олицетворяли собой важнейшие государственные институты Киевской Руси.

Как пишет И.Я. Фроянов, слово дружина является общеславянским. Оно образовано от слова «друг», первоначальное значение которого — спутник, товарищ на войне.

В русской исторической науке под дружиной принято понимать отряд воинов («Святополкъ же, и Володимиръ и Ростиславъ, исполчивше дружину, поидоша») или ближайшее окружение князя («любяте дружину по велику»).

Когда и как появляется дружина у восточных славян, сказать трудно. О происхождении дружины можно лишь предполагать, опираясь на косвенные данные и аналогии. Как правило, когда речь заходит о подобных вопросах, привлекают ранние свидетельства о дружинах древних германцев. В I в. н.э. у древних германцев дружинники составляли особую группу. Она жила отдельно от своей общины вместе с вождем. Дружинники существовали благодаря военным походам, в которых захватывалась добыча, а также благодаря дарам от своих соплеменников и соседних племен. Правом распределения полученных таким образом средств обладал вождь. Его связывали с дружиной взаимные обязательства личной верности. Дружина набиралась из знатных юношей и доблестных воинов. Тацит также упоминает некоторое иерархическое деление среди дружинников.

Видимо, близкие характеристики имела и восточнославянская дружина. Однако такой вывод мы можем сделать лишь по аналогии. Тем более, что в источниках слово «дружина» явно не однозначно. Так, в рассказе о киевском восстании 1068 г. упоминаются две разные дружины: «Иначаша людие говорити на воеводу на Коснячька; идоша на гору, съ веча, и придоша на двор Коснячковъ и не обретиле его, сташа у двора Брячиславля и реша: «Поидем высадим дружину свою ис погреба». <…> Изяславу же седящу на сенехъ с дружиною своею…».Как видим, кроме княжеской дружины, здесь упоминается и «своя» дружина восставших киевлян. Из кого в данном случае она состоит, сказать трудно, но очевидно, что помимо княжеских дружин существовали и другие. Тем не менее, в исторической литературе дружиной принято называть именно княжеский отряд воинов.

Выделению княжеской дружины, по мнению А.А. Горского, способствует разрушение родоплеменной структуры, охватившее славянский этнос в V-VI вв. С.В. Юшков считает, что княжеские дружины как круг его ближайших соратников и сотрудников существуют с самого возникновения Киевского государства. Я соглашусь с обоими из них, поскольку прообразом княжеской дружины Киевской Руси считаю вооруженные отряды племенных вождей V-VII вв.

Несмотря на скудость источников, можно предположить, какова была численность дружины и из кого она состояла. Одним из самых ранних упоминаний о численности дружины русских князей является фрагмент из записок Ибн-Фадлана, говорящего, что «вместе с царем русов в <…> замке постоянно находятся четыреста мужей из числа богатырей, его сподвижников». А.А. Горский поддерживает мнение Т. Василевского, что дружина состояла из двухсот-четырехсот человек, с чем соглашается И.Н. Данилевский , но М.Б. Свердлов полагает, что число воинов достигало пятисот-восьмисот человек .

В проблеме состава дружины в исторической литературе наблюдается единство мнений. Основным контингентом дружины, по мнению С.В. Юшкова, можно считать «родовую знать, но и любой, кого князь считал ценным в военном деле мог быть включен в число дружинников» . Отсюда видно, что князь мог принимать людей разных народов и племен, что подтверждают источники. Помимо славян и варягов, в дружине состояли и угры (венгры), и торки, и другие племена . И.Д. Беляев считает, и с ним нельзя не согласиться, принимая во внимание варяжское происхождение династии Рюриковичей, что первоначально дружина состояла лишь из варягов. Но уже при Владимире Святославиче этот элемент теряет свое первенствующее значение, поскольку, по мнению И.Д Беляева, эти вольные и беспокойные дружинники могли стать помехой в осуществлении его власти, а после смерти Ярослава летописи вовсе не упоминают о варяжских дружинах. Однако уже при Олеге варяги воспринимают себя как коренное население (как славян). Такую ассимиляцию рисует перед нами договор Олега с Византией 911 г., в котором его дружинники клянутся «Перуном, богом своимъ, и Волосомъ, скотьемъ богомъ». И.Д. Беляев также говорит о том, что в дружине теперь служили и венгры, и печенеги, и поляки, и половцы и др.


Бесспорно, что княжеские дружины имели иерархическое строение. Как правило, ее делят на «старшую», «младшую» и «среднюю» — группу «мужей», которую нельзя отнести ни к первой, ни ко второй.

«Старшая» дружина состояла из служивших отцу князя («дружина отня»). Она переходит к младшим поколениям князей, вооруженная прежним влиянием и авторитетом в дружинной и общественной среде. Чаще всего к этой группе воинов относят бояр, реже мужей, С.В. Юшков полагает, что «из ее рядов выходят тысяцкие, посадники и прочие представители княжеской администрации». Летописи пестрят рассказами о князьях, находящихся в боярской компании при самых различных жизненных ситуациях, общественных и бытовых: «… и отпевше литургию, обедоша братья на скупь, каждо с бояры своими», «и изиде противу ему благоверный князь Всеволод с воима сынъма <…> и вси боляре, и блаженый митрополитъ Иоан с черноризци и с прозвутеры. И вси кияне великъ плачъ створиша над нимъ», «Святополк созва боляръ и кыянъ, и поведа имъ, еже бе ему поведал Давыдъ <…>. И реша боляре и людье…». Старая традиция думы князя с дружиной была основополагающей в отношениях князя с боярством. Что бы князь ни затевал, он всегда должен был «явить» свой замысел служившим ему боярам, рискуя в противном случае лишиться боярской поддержки, что грозило ему неудачей. Князья иногда пренебрегали советом с боярами, но такие факты были редкими. Однако со временем князь предпочитает ориентироваться на «среднюю» дружину, не прислушиваясь к советам бояр, но из «старшей» дружины неизменно выделяются командиры «воев», ведь они самые опытные и доблестные.

«Средний» слой дружины составляли гридьба, как считают С.М. Соловьев и И.Е. Забелин, или княжие мужи (С.В. Юшков, И.А. Порай-Кошиц). Не исключено, что в отличие от бояр, привлекавшихся к управлению, мужи занимались только военной службой. Эти дружинники составляли основной боевой контингент личных воинских сил князя. Постепенно князь предпочитает опираться не на отцовских дружинников – бояр, а на своих сверстников. Возможно, именно с этим связаны многочисленные упреки летописцев в адрес князей в том, что они прислушиваются к советам «уных», пренебрегая мнением старших: «И нача любити [великий князь Всеволод Ярославич] смыслъ уных, свет творя с ними, си же начаша заводити княже правды, начаша ти унии грабити, людий продавати, сему не ведущу в болезнех своих». Возможно, за этим скрывается постепенное усиление роли князя, стремившегося избавиться от влияния дружины. Слой «средней» дружины составляли сверстники князя. Как утверждает И.Н. Данилевский, они росли и воспитывались с князем с 13-14 летнего возраста. Вместе с этими дружинниками князь обучался военному делу, ходил в первые походы. Отсюда понятно, почему их позиция была ближе князю, отчего он искал поддержки среди сверстников.

Так же прочные узы связывали князя с «младшей» дружиной, куда входили отроки, детские, милостники, пасынки, носящие в зависимости от отдельных поручаемых им обязанностей мечники, метальники, вирники, и другие. С отроками источники знакомят нас раньше, чем с остальными представителями «младшей» дружины – в X в.: «посемъ седоша деревляне пити, и по веле Ольга отрокомъ своимъ служити перед ними», «и рече Святославъ, кроме зря, отрокомъ своимъ…». Они находятся при князе, можно сказать, неотступно. Отроки, прежде всего, слуги князя. Об этом можно судить по взаимосвязи слов «отрок» и «слуга»: «и се слышавше вои, разидоша от него. Борисъ же стояше съ отрокы своими <…> и се нападоша акы зверье около шатра, и насунуша и копьи, и прободоша Бориса, и слугу его, падша на нем, прободоша с ним». Служебное назначение отроков выявляется в письменных памятниках достаточно легко. «Повесть временных лет» рассказывает об отроках, прислуживавших Ольге и Святославу. В Пространной Правде княжой отрок поставлен в ряд с конюхом и поваром: «аже в княжи отроци, или в конюхе, или в поваре». На основании материала Пространной Правды можно сделать вывод, что отрок исполнял функции помощника вирника («А се покони вирнии били при Ярославе: вирнику взяти семь ведер солоду на неделю же овен любо полоть, любо две ногате; а в середу куна же сыр, а в пятницу тако же <…> то то вирнику с отрокомъ…»), мостника («А се урок мостъников»), по мнению М.Б. Свердлова, и мечника, и самостоятельно действующего лица по взиманию вир. Отроки – не только домашние, но и военные слуги князя. Святополк Изяславич имел 700 отроков, готовых к бою: «Он [Святополк Изяславич] же рече: «имею отрокъ своих 700»». Данные об отроках говорят об их принадлежности к княжескому дому. Но вопрос об их свободе остается открытым. Скорее всего, некоторые из них в прошлом были рабами, однако, думаю, что среди них были и свободные, т.к. отрок мог занимать обычную для свободного должность помощника вирника и, в общем, находиться именно на службе.

Многие исследователи объединяют отроков и детских, что не вполне корректно, т.к. они различались своими функциями и положением. Согласно статье 86 Пространной Правды, «а железного плати сорок кун, а мечнику пять кун, а пол гривны детскому; то ти железный урок, кто си в чемъ емлеть». Отсюда следует, что детский следил за испытанием железа на суде, а значит, был главным исполнителем приговора в суде. Согласно статье 108 Пространной Правды, «аже братья растяжються перед княземъ о задницю, которыи детьскии идеть и делит, то тому взяти гривна кун». Выходит, что в случае судебного раздела наследства между братьями детскому полагается небольшая выплата. «Во время восстания во Владимире 1178 г. были убиты не только княжеские посадники и тиуны, но и детские, и мечники «а домы их пограбиша», а это значит, что детские имели дом подобно тиунам и посадникам». Из выше изложенного материала ясно, что деятельность детских значительно более ограничена, отсюда их неравное положение.

С конца XII в. можно проследить, как «младшая» дружина постепенно поглощается княжеским двором. В источниках появляется термин «дворяне». Со временем княжеская дружина начала разрушаться, прикрепляться к земле, теряя свою способность воевать, т.к. большая часть воинов для сохранения традиций должна быть освобождена от управления и службы при княжеском дворе.

С.В. Юшков считает, что «уже к началу XI в. наметился процесс разложения дружинных отношений, проявившийся в отрыве от княжеского двора наиболее влиятельных дружинников». Я также придерживаюсь мнения, что с расколом дружины на «старшую» и «младшую» при постоянном росте различий между ними стали проявляться симптомы распада дружины.

Подводя итог, следует отметить еще раз, что внутри древнерусской дружины существовало иерархическое деление на «старшую», «среднюю» и «младшую». Внутри каждой определенному социальному слою были присущи только его определенные функции. С течением времени роль дружины в политических делах и ее влияние на князя изменялись. Древнерусская дружина просуществовала до XIII века.

Князь и дружина

В письменных памятниках Древней Руси князь неизменно выступает на фоне дружины, в обществе своих товарищей и помощников, деливших с ним и удачи, и поражения.

Как замечает А.А. Горский, дружина «набирается и строится не по родовому принципу, а по принципу личной верности; дружина находится вне общинной структуры; она оторвана от нее социально (дружинники не являются членами отдельных общин) и территориально (в силу обособленного проживания дружинников)». Вместе с тем княжеско-дружинные отношения явились продолжением социальных отношений периода военной демократии. Древнерусская дружина была своеобразной военной общиной, которой руководил князь – первый среди равных. От общины пошли отношения равенства, нашедшие внешнее отражение в дружинных пирах, напоминавших крестьянские «братчины», в уравнительном порядке раздела добычи (позднее трансформировавшемся в раздел дани) – основного источника существования дружины.

Оторвавшись от общины, дружина сначала копировала ее порядки в своем внутреннем устройстве. Под дружиной следует понимать профессиональных воинов, за которыми признавалась номинальная коллективная собственность на земли, с которых они имели право собирать дань.

«Повесть временных лет» дает достаточно информации для решения задач этого параграфа. Многие вопросы князь решал не самостоятельно, а с дружиной. «В лето 6452 [944 г.]. Игорь же совокупив вои многи, варяги, русь, и поляны, словени, и кривичи, и тиверцы, и печенеги наа, и тали у них поя, поиде на Греки в лодьях и на коних, хотя мьстити себе. <…> Се слышавше царь посла к Игорю лучие боляре, моля и глаголя: «Не ходи, но возьми дань, юже имал Олег, придамь и еще к той дани». Тако же и к печенегом посла паволоки и злато много. Игорь же, дошед Дуная, созва дружину, и нача думати, и поведа им речь цареву. Реша же дружина Игорева: «Да аще сице глаголеть царь, то что хочем боле того, не бишеся имати злато, и сребро, и паволоки? Егда кто весть; кто одолееть, мы ли, оне ли? Ли с моремъ кто светен? Се бо не по земли ходим, но по глубине морьстей: обьча серть всем». Послуша их Игорь…». Как видим, вопрос о том, стоит ли продолжать поход или лучше заключить мир на достаточно выгодных условиях (если доверять летописцу), князь решает не самостоятельно, а с дружиной. Именно ее мнение оказывается решающим. Заметим попутно, что отказ от насильственного захвата всех тех богатств, которые предлагают Игорю греки, скорее всего, расценивался современниками летописца негативно. Тем не менее князь соглашается с дружиной и идет на подписание мира с греками.

Однако не всегда князь соглашался с мнением дружины, а, напротив, дружина поддерживала решения князя. «В лето 6479 [971 г.]… И посла [Святослав] слы ко цареви въ Деревьстр, бо бе ту царь, рька сице: «Хочу имети мир с тобою тверд и любовь». Се же слышав, царь рад бысть и посла к нему дары больше первых. Святослав же прия дары, и поча думати съ дружиною своею, рька сице: «Аще не створим мира с царем, а увесть царь, яко мало нас есть, пришедше оступят на въ граде. А Руска земля далеча, а печенези с нами ратьни, а кто ны поможеть? Но створим мир со царем, се бо ны ся по дань яли, и то буди доволно нам. Аще ли почнеть не управляти дани, да изнова из Руси, совкупивше вои множайша, поидем Царюгороду». Люба бысть речь си дружине, и послаша лепшие мужи ко цареви…».

Возникает вопрос, почему князь должен был ориентироваться на своих воинов. Ответ можно также найти в «Повести временных лет». Например, летописец так объясняет отказ Святослава креститься. «В лето 6463 [955 г.]… Живяше же Ольга съ сыном своимъ Святославом, и учашеть и мати креститися, и не браняху, но ругахуся [насмехался] тому. <…>. Яко же бо Ольга часто глаголашеть: «Аз, сыну мой, Бога познах и радуюся; аще ты познаеши, и радоматися почнешь». Он же не внимаши того, глаголя: «Како аз хочно ин закон прияти един? А дружина моа сему смеятися начнуть». Она же рече ему: «Аще крестишися, вси имуть тоже створити». Он же не послуша матере…».

Возможно, это было связано с тем, что его статус в дружинной среде еще не был безусловен. Видимо, отношение товарищей к своему князю во многом определялось тем, насколько его поступки соответствовали тому, что входило в понятие чести, а удостоиться чести можно было в том случае, если поведение было одобрено «сотоварищами».

Но, как уже было сказано, были случаи, когда князь поступал по своему усмотрению, а дружина следовала за ним, и это показывает, что не только князь ориентировался в своих поступках на дружину, но и дружина следовала за князем. «В лето 6496 [988 г.]… По Божью же устрою в се время разболеся Володимер очима, и не видяше ничтоже, и тужаше велми, и не домышляшеться, что створити. И посла к нему царица [византийская принцесса Анна, на которой хотел жениться Владимир], рекущи: «Аще хощеши избыти болезни сея, то не имаши избыти недуга сего». Си слышав Володимер, рече: «Да аще истина будеть, то поистине велик Бог будеть хрестеянеск».И повеле хрестити ся. Епископ же корсуньский с попы царицины, огласив, крести Володимера. Яко възложи руку на нь, абье прозре. Видив же се Володимер напрасное ицеленье, и прослави Бога, рек: «Топерво уведех Бога истиньнаго». Се же видевше дружина его, мнози крестишася». Возможно, этот отрывок отмечает некий перелом в отношениях князя и дружины. Если прежде авторитет их вождя, то теперь действия предводителя являются определенным образцом поведения для дружинников.

В основе отношений между князем и дружиной лежала также передача последним некоторых материальных ценностей. Причем ценности не важны сами по себе. Получаемые богатства, судя по всему, не несли экономической сущности. Думаю, дружинников больше волновал сам акт передачи, нежели обогащение как таковое. «В лето 6583 [1075 г.]… придоша сли из немецъ къ Святославу; Святослав же, величаяся, показа им богатьство свое. Они же видевше бещисленое множьство, злато, и сребро, и поволокы, и реша: «Се ни въ что же есть, се бо лежить мертво. Сего суть кметье луче. Мужи бо ся доищуть и болше сего». Сице ся похвали Иезекий, цесарь июдейскъ, к послом цесаря асурийска, его же вся взята быша в Вавилон: тако и по сего смерти все именье расыпася разно».

Обращает на себя внимание то, что жалобы дружинников были сосредоточены на внешних признаках богатства. В то же время, в отличие от западноевропейского рыцарства, речь никогда не заходила о земельных пожалованиях, что свидетельствует о неразвитости феодальных отношений. Как известно, феодальные отношения базируются на корпоративном землевладении и на раздаче земельных участков воинам на условии их службы владельцу земли. С одной стороны, земли на Руси было в изобилии, с другой – испытывался постоянный дефицит в освоенных участках (необходимость постоянной смены обрабатываемой земли по причине того, что расчищенные от леса угодья быстро «выпахивались»). В таких условиях земельные пожалования были в значительной степени бессмысленными. Их границы невозможно было как-то закрепить. Именно это долгое время не позволяло развиваться «нормальным» феодальным отношениям. На Руси феодализм с характерными для него поместьями, бенефициями, иммунитетами и регламентацией вассальной службы начал складываться только на рубеже XIII-XIV вв. и получил полное развитие в XVI в. До этого времени связи, условно соотносимые с вассально-сюзеренными отношениями Западной Европы, существовали в более патриархальной форме личных отношений, связанных с централизованной эксплуатацией земель, находившихся в корпоративной собственности. Такое позднее появление феодальных отношений обуславливается тем, что зарождение раннефеодальных отношений было прервано монгольским нашествием.

На Руси формирование корпорации профессиональных воинов базировалось не на условном землевладении, а на личных связях князя-вождя и его воинов. В их основе лежала система дарений, одной из форм которой могут считаться пиры князя и дружины. Все, что князь давал дружиннику, делало последнего зависимым от дарителя. То же относится и к княжеским пирам. Угощение князем дружинников закрепляло личные связи, существовавшие с детства: «Се же пакы [Владимир Святославич] людем своим: по вся неделля устави на дворе въ гридьнице пир творити и приходити боляром, и гридем, и съцьскым, и десяцьскым, и нарочитым мужем, при князи и без князя. Бываше множество от мяс, от скота и от зверины, бяше по изобилью от всего». Видимо, на подобных пирах также происходили обряды принятия новых дружинников и совещания, «думы» князя с дружиной. Эта «дума» являлась чуть ли не повседневным занятием князя, как выходит из Поучения Владимира Мономаха ; причем мнение, высказанное дружинниками, отнюдь не обязательно для князя. Он мог поступать по-своему, что облегчалось тем, что в дружине возникают разногласия при обсуждении вопросов, и князь мог выбирать одно из многих решений дружины.

Дружина также получала денежное содержание из рук князя или пользовалась отчислениями от волостных кормов и различных платежей, поступающих от населения, исполняя при этом полицейские, судебные и административные поручения князя. Таким образом, дружина Киевской Руси жила в значительной степени на княжеские средства, поэтому идеальным считался тот князь, который щедро одаривал своих воинов, но если дружинник по каким-либо причинам был неудовлетворен своим князем, то он мог уйти .

Со временем, однако, отношения князя и дружины начали изменяться, о чем можно судить по вышеприведенному рассказу об устроении пира. Имущественное расслоение дружины привело к формированию новой социальной группы – боярства, что также повлияло на отношения между князем и дружиной.

Проводя аналогии между древнерусской дружиной и германской, можно выявить ряд характерных для обеих черт. Воинское сообщество объединено вокруг сюзерена, эта группа следует за вождем, где он первый среди равных. Воинская община моделирует себя по семейному образцу, что прослеживается в названиях групп дружины и ее членов. Система даров носит, скорее, сакральный характер, нежели экономический. Но германская дружина была оторвана от общины, вождем ее мог стать любой доблестный воин, чего нельзя сказать о славянской.

Подводя итог, следует отметить, что отношения князя и дружины строились на личных связях, закреплявшихся развитой системой «даров» в различных формах. При этом князь выступал как «первый среди равных». Он зависел от своих дружинников не меньше, чем они от него. Все государственные вопросы (об устройстве «земли», о войне и мире, о принимаемых законах) князь решал не самостоятельно, а с дружиной, принимая или не принимая ее решения.

Заключение

Подводя итог, следует отметить, что ни княжеская власть, ни дружина, ни вечевое собрание не остались неизменными.

Истоки происхождения изучаемых политических институтов лежат в эпохе военной демократии. Трудно утверждать, какой из них сформировался раньше.

Княжеская власть берет свое начало в эпохе военной демократии из власти племенного вождя, уже вокруг него сложилась дружина, из которой впоследствии выросла княжеская дружина. Вопрос о существовании веча в этот период остается открытым. Летописи еще не говорят о народных собраниях в племенных княжениях, но некоторые исследователи полагают, что и в это время вече уже существовало.

С ростом населения племени входящие в него рода постепенно превращаются в ряд родственных племен, которые уже образуют племенной союз (племенное княженье). Во главе каждого союза стоят вожди (князья), возвышавшиеся над вождями племен. «Суперсоюз» возникает после создания Древнерусского государства и подчинения ряда восточнославянских племен Олегом – племенные княжения объединяются в один большой союз. Племенные княжения были ликвидированы Владимиром Святославичем после того, как он посадил своих сыновей в крупнейшие города – центры племен. Каждому рангу племен были присущи определенные функции. Вождь племени избирался лишь на время ведения войны. Статус вождя племенного союза постоянный. В его обязанности входит внешняя политика, внутреннее строительство союза, организация, командование собранными им войсками, отправление религиозных обрядов. Функции князя «союза союзов» включают в себя все обязанности вышеназванных вождей. Развитию института княжеской власти способствовали распад родоплеменного строя, призвание варягов, создание Древнерусского государства. В X в. формируются новые княжеские функции – законодательная и судебная. Впоследствии функции князя углубляются, кроме религиозной, утраченной им после принятия христианства.

Как уже было сказано, дружины начали формироваться вокруг племенных вождей. Ко времени создания Древнерусского государства дружина перерастает из вооруженного немногочисленного отряда воинов в дружинный слой, строящийся не по родовому принципу, а по принципу личной верности. Дружина жила дарами своих соплеменников и князя и военной добычей. Она состояла из 200-400 человек и набиралась из знатных юношей и доблестных воинов, в нее мог попасть любой, если в нем был заинтересован князь. После призвания варягов основным контингентом становится варяжский элемент. Но варяги очень быстро «ославянились», хотя дали толчок для отрыва дружины от общинной основы, другой причиной было разрушение родоплеменной структуры. Нет сомнения, что княжеская дружина имела иерархическое строение. «Старшая» первоначально имела на князя большее влияние. Чаще всего к этой общности воинов относят бояр, реже мужей. Возможно, из ее рядов выходят тысяцкие, посадники и прочие представители княжеской администрации. Со временем князь предпочитает ориентироваться на «среднюю» дружину, являвшуюся основным боевым контингентом личных воинских сил князя. Ее составляли гридьба, возможно, княжие мужи. Также прочные узы связывали князя с «младшей» дружиной, куда входили отроки, детские, милостники, пасынки, мечники, метальники и др. С конца XII в. «младшие» дружинники постепенно поглощаются княжеским двором. В источниках появляется термин «дворяне». Княжеская дружина начала разрушаться, как только начала «оседать» на землю и терять свою мобильность.

Под вечем большинство исследователей понимают совещание городских людей. Я склонна считать, что вече существовало всегда, даже в период военной демократии, поскольку его отсутствие обозначало бы нехарактерно высокое для этой эпохи развитие других политических институтов. Достаточно трудно определить состав участников веча. Проведение веча не хаотично, а вполне упорядочено. Оно происходит с соблюдением традиционных правил: сошедшиеся рассаживаются, ожидают начала собрания, которым руководит князь, митрополит, тысяцкий. Вече участвовало в решении широкого круга проблем: вопросы войны и мира, судьбы княжеского стола и администрации, вопросы, связанные с денежными сборами среди горожан, распоряжения городскими финансами и земельными ресурсами. Неясно только, всегда ли вече занималось подобными проблемами, или источники зафиксировали случаи исключительные, связанные, как правило, с чрезвычайными ситуациями.

Список литературы

Повесть временных лет. М.; Л., 1950. Ч. 1.: Текст и перевод/ Подгот. Текста и перев. Д.С. Лихачева и Б.А. Романова.

Повесть временных лет. М.; Л., 1950. Ч. 2.: Комментарий/ Подгот. Текста и перев. Д.С. Лихачева и Б.А. Романова.

Правда Русская. М.; Л., 1940.

Тацит Публий Корнелий. Германия/ Практикум по истории средних веков. Воронеж, 1999. Ч. 1.

Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. М., 1879.

Горский А.А. Древнерусская дружина. М., 1953.
Читать полностью:http://www.km.ru/referats/E504AF2FB97C4A209A327617BD45F8C9


megapredmet.ru

Организация русского войска в период Древней Руси. Русская дружина

Русское войско в период Древней Руси включала в себя две части – дружину и ополчение.

Постоянным княжеским вооруженным отрядом являлась дружина, которая состояла из  хорошо вооруженных и обученных профессиональных воинов. Исторически дружина зародились в период разложения родоплеменного строя из воинов племени группировавшихся вокруг вождя. Набиралась главным образом из детей самих дружинников. Полагалось, что достоинства отца передаются сыну. Также была распространена практика, когда лучших воинов из ополчения приглашали в княжью дружину, т.е. происхождение не имело принципиального значения. Выход из дружины был достаточно свободным – в мирное время недовольный князем воин мог от него уйти. Однако традиция такого не одобряла, и подобные уходы были редки. Князья, в свою очередь, всячески привечали дружину.

В задачи дружины входило не только ведение боевых действий против внешнего врага, но и поддержание порядка на подконтрольных территориях, сбор дани, борьба с разбойниками. По современным меркам дружина выполняла функции армии, МВД, полиции, судебной власти, службы исполнения наказаний. Также из числа дружинников назначались наместники, посадники, воеводы, которые представляли князя на подчиненных территориях.  Иначе говоря, дружина совмещала в себе функции нынешних силовых ведомств, плюс частично функции исполнительной и судебной власти. Но главным все-таки было ведение боевых действий. 

Начиная с XI в дружина делится на старшую и младшую. Старшая дружина состояла из бояр и, по сути, представляла собой аппарат управления княжеством. Можно провести аналогию между старшей дружиной и командным составом. Но в отличие от офицеров настоящего времени представители старшей дружины совмещали в себе как военное, так и административное управление. Из старшей дружины назначались  посадники, наместники, воеводы (управители подчиненных князю уделов). Они управляли отде­льными уделами и городами, занимались организацией их обороны, фортификационными сооружениями, имели свои дру­жины, являлись начальниками гарнизонов. Также из старшей дружины назначались командиры крупных отрядов ополчения – тысяцкие (командир тысячи).  Из среднего звена старшей дружины назначались члены княжеской администрации, которые тогда требовались для управления страной – мечники, вирники, мостники, сельские старосты и пр.

Младшая дружина представляла собой вооруженный отряд воинов, укомплектованный потомками приближенных лиц князя. Члены младшей дружины состояли  на полном обеспечении князя и постоянно проживали на княжеском дворе в гридницах. Внутри нее была своя иерархия, основанная на возрасте и социальном статусе. Среди дружинников выделялись детские, отроки, юные, гриди, чадь и рядовичи. Первые три категории являлись детьми дружинников на разных стадиях взросления – от отданных в обучение пацанов (детские) до почти взрослых (юные). К чади относились дружинники вышедшие из простонародья. Рядовичами были дружинники-должники, служащие по ряду (договору).

arcanag.livejournal.com

Место княжеской дружины в армии древней Руси. Дружинники в древней руси



Древнерусский дружинник второй половины X века, опыт реконструкции » SwordMaster

загрузка…

 

Процесс формирования древнерусской дружинной культуры, происходивший одновременно со сложением государства Древняя Русь, отразил многие политические, социальные и этнические реалии конца IX – начала XI веков. При первом же знакомстве с комплексом предметов вооружения того времени бросается в глаза многообразие категорий и типов вещей, совершенно не характерное для более ноздних периодов. Объяснение этому во многом кроется в сложных этнических процессах на территориях, вошедших в состав древнерусского государства, к тому же расположенных в разных ландшафтных зонах.

Славянские племена, заселявшие большую часть будущего государства, в военно-техническом отношении были слабы. Их вооружение в основном ограничивалось топорами, наконечниками копий и стрел. Эта ситуация радикально изменилась с проникновением на древнерусские земли скандинавов, называемых в письменных источниках «русами». Они привнесли на восточноевропейскую территорию прогрессивные для того периода предметы вооружения и, приняв непосредственное участие в образовании государства, составили наиболее профессиональную часть войска Древней Руси.

В начальный период существования «русское» войско отличала одна особенность – практика исключительно пешего боя. Многочисленные подтверждения тому можно найти в арабских и византийских письменных источниках:

Ибн Русте (начало X века): «Русы мужественны и храбры. Когда они нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат. Ростом они высоки, красивы собой и смелы в нападениях. Но смелости этой на коне не обнаруживают: все свои набеги и походы производят они на кораблях».

Лев Диакон (X век): «Скифы (в данном случае имеются в виду Русы — С.К.) сражаются в пешем строю; они не привыкли воевать на конях и не упражняются в этом деле».

Ибн Мискавейх (X–XI века): «Сражаются они (русы — С.К.) копьями и щитами, опоясываются мечом и привешивают дубину и орудие, подобное кинжалу. И сражаются они пешими, особенно эти прибывшие [на судах]».

Коней русы рассматривали только как средство передвижения и не использовали их в бою. Тем более, что в интересующий нас период в Европе были распространены преимущественно малорослые (около 130 см в холке) породы лошадей, явно не способных вынести в бою всадника в полном вооружении.

Однако, всё возрастающая агрессия молодого древнерусского государства, направленная в основном на Юг, приводила к кровопролитным конфликтам с такими могущественными государствами того времени, как Хазарский каганат и Византийская империя, войска которых располагали конницей. Ведение военных действий против мобильных отрядов всадников-степняков или тяжеловооруженной конницы византийцев значительно осложнялось отсутствием собственных конных воинов.

Эта проблема отчасти решалась путем заключения союзных договоров с отдельными кочевническими ордами. Так, в походе князя Игоря на Византию (944) его союзниками выступали печенеги. Князю Святославу во время военной кампании против Болгарии и Византии помогали печенеги и венгры.

Предположительно, в середине X века предпринимаются первые усилия по созданию собственной конницы. Как сообщает византийский император Константин Багрянородный, русы покупали у печенегов лошадей, по всей видимости, специально выезженных. Есть также сведения о покупке седел и узд у чехов в Праге.

А в 996 великий князь Владимир ввел в законодательство особые штрафы, которые шли на закупку лошадей и оружия.

Одна из первых попыток русов попробовать свои силы в сражении верхом на лошадях была предпринята в битве под Доростолом в 971: «Вышли они, выстроившись в боевой порядок, и тогда в первый раз появились верхом па лошадях; в предшествующих же сражениях бились пешими». Но эта попытка закончилась плачевно: «…ромеи (византийцы – С.К.) обратили варваров (русов — С.К.) в бегство своей доблестью и, прижав к стене, многих перебили в этой стычке и всего более – всадников».

И хотя первые неудачи не остановили русов, собственной конницы им по-прежнему не хватало, так что практика привлечения конных отрядов степняков продолжилась и в дальнейшем – в 985 в походе князя Владимира против Волжской Болгарии участвовали торки; в 1023 князь тмутараканский Мстислав «поиде … на Ярослава с козары и с касогы», а с конца XI века в качестве федерата Древней Руси существовало объединение кочевнических орд — «Черноклобуцкий союз» (черные клобуки).

Кочевники входили и непосредственно в состав древнерусских дружин. Так, под 1015 годом в «Повести Временных лет» упоминаются Еловит и Горясер (тюркские имена), которые были дружинниками Святополка Окаянного и принимали участие в убийстве князей Бориса и Глеба.

Несомненно, что тесное боевое содружество со степняками не прошло даром для древнерусских воинов. Перенимая навыки боя верхом па лошади, они заимствуют и многие предметы (в том числе оружие и одежду), характерные именно для «всаднических» культур. Так на Руси распространились сфероконические шлемы, сабли, кистени, сложные луки, наконечники копий типа пик, кафтаны, наборные пояса, сумки-ташки и многие другие вещи, связанные со снаряжением и убранством коня. Надо отметить, что и боевой конь, и снаряжение всадника стоили в то время очень дорого, так что владеть ими могли только состоятельные воины-дружинники.

Яркое подтверждение этому процессу предоставляют данные археологии. В разных местах, имевших в X веке важное военноадминистративное и торговое значение, найдены погребения древнерусских дружинников, содержащие, как европейские, так и «восточные» (всаднические) предметы вооружения и одежды.

Предлагаемая вниманию читателя реконструкция основана на одном из погребений Гнёздовского археологического комплекса памятников, расположенного близ Смоленска и бывшего одним из важнейших пунктов на пути «из Варяг в Греки». За более чем вековой период изучения Гнёздова там раскопано свыше тысячи курганов, что позволило собрать богатейшие научные сведения о материальной культуре древнерусского общества конца IX – начала XI веков. Выбранный нами комплекс погребения отличается богатством инвентаря, сопровождающего покойного, а также сохранностью некоторых предметов одежды.

Оружие древнерусского воина дружинника

наверх

Меч. Найденный в погребении меч по типологии норвежского исследователя Я. Петерсена относится к типу V. Все детали рукояти украшены инкрустированными проволочками из разных металлов, образующими нарядный полихромный узор. Перекрестие и основание навершия орнаментированы двумя рядами золотых треугольников, между которыми расположены ромбы, выполненные из медно-золотых «косичек». Подобную же схему орнаментации имеет центральная часть головки навершия, а ее боковые части полностью забиты золотом. Можно представить всю трудоемкость процесса инкрустации (а, следовательно, и цену этого оружия), если плотность забивки поверхности деталей рукояти составляет три проволочки на 1 мм (!).

Клинок сохранился довольно плохо, по всё же можно указать основные размеры меча: общая длина – 85 см, длина клинка – 69 см, ширина клинка у перекрестия — 6 см, а в семи сантиметрах от конца клинка – 3,5 см. Центральную часть клинка занимал дол шириной около 2,5 см (илл.1).

На клинке сохранились остатки ножен, по которым можно реконструировать схему их изготовления. Нижний слой состоял из шкуры, вывернутой мехом к клинку; затем располагался тонкий слой дерева, снаружи покрытый кожей или материей. Мех смазывали салом для предохранения клинка меча от ржавчины. Нижний конец ножен иногда снабжался бронзовым наконечником, но в данном погребении он отсутствует. Изображения на ряде европейских миниатюр, в сочетании с археологическими находками, позволяют предположить простую обмотку конца ножен кожаным ремешком (вместо наконечника). Изображенная на реконструкции портупея (от которой в погребении найдена небольшая железная пряжка) предполагает вертикальное ношение меча на плечевом ремне. Ремешок на устье, как свидете

religionpeace.ru

Древнерусский дружинник второй половины X века, опыт реконструкции » SwordMaster

загрузка…

 

Процесс формирования древнерусской дружинной культуры, происходивший одновременно со сложением государства Древняя Русь, отразил многие политические, социальные и этнические реалии конца IX – начала XI веков. При первом же знакомстве с комплексом предметов вооружения того времени бросается в глаза многообразие категорий и типов вещей, совершенно не характерное для более ноздних периодов. Объяснение этому во многом кроется в сложных этнических процессах на территориях, вошедших в состав древнерусского государства, к тому же расположенных в разных ландшафтных зонах.

Славянские племена, заселявшие большую часть будущего государства, в военно-техническом отношении были слабы. Их вооружение в основном ограничивалось топорами, наконечниками копий и стрел. Эта ситуация радикально изменилась с проникновением на древнерусские земли скандинавов, называемых в письменных источниках «русами». Они привнесли на восточноевропейскую территорию прогрессивные для того периода предметы вооружения и, приняв непосредственное участие в образовании государства, составили наиболее профессиональную часть войска Древней Руси.

В начальный период существования «русское» войско отличала одна особенность – практика исключительно пешего боя. Многочисленные подтверждения тому можно найти в арабских и византийских письменных источниках:

Ибн Русте (начало X века): «Русы мужественны и храбры. Когда они нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат. Ростом они высоки, красивы собой и смелы в нападениях. Но смелости этой на коне не обнаруживают: все свои набеги и походы производят они на кораблях».

Лев Диакон (X век): «Скифы (в данном случае имеются в виду Русы — С.К.) сражаются в пешем строю; они не привыкли воевать на конях и не упражняются в этом деле».

Ибн Мискавейх (X–XI века): «Сражаются они (русы — С.К.) копьями и щитами, опоясываются мечом и привешивают дубину и орудие, подобное кинжалу. И сражаются они пешими, особенно эти прибывшие [на судах]».

Коней русы рассматривали только как средство передвижения и не использовали их в бою. Тем более, что в интересующий нас период в Европе были распространены преимущественно малорослые (около 130 см в холке) породы лошадей, явно не способных вынести в бою всадника в полном вооружении.

Однако, всё возрастающая агрессия молодого древнерусского государства, направленная в основном на Юг, приводила к кровопролитным конфликтам с такими могущественными государствами того времени, как Хазарский каганат и Византийская империя, войска которых располагали конницей. Ведение военных действий против мобильных отрядов всадников-степняков или тяжеловооруженной конницы византийцев значительно осложнялось отсутствием собственных конных воинов.

Эта проблема отчасти решалась путем заключения союзных договоров с отдельными кочевническими ордами. Так, в походе князя Игоря на Византию (944) его союзниками выступали печенеги. Князю Святославу во время военной кампании против Болгарии и Византии помогали печенеги и венгры.

Предположительно, в середине X века предпринимаются первые усилия по созданию собственной конницы. Как сообщает византийский император Константин Багрянородный, русы покупали у печенегов лошадей, по всей видимости, специально выезженных. Есть также сведения о покупке седел и узд у чехов в Праге.

А в 996 великий князь Владимир ввел в законодательство особые штрафы, которые шли на закупку лошадей и оружия.

Одна из первых попыток русов попробовать свои силы в сражении верхом на лошадях была предпринята в битве под Доростолом в 971: «Вышли они, выстроившись в боевой порядок, и тогда в первый раз появились верхом па лошадях; в предшествующих же сражениях бились пешими». Но эта попытка закончилась плачевно: «…ромеи (византийцы – С.К.) обратили варваров (русов — С.К.) в бегство своей доблестью и, прижав к стене, многих перебили в этой стычке и всего более – всадников».

И хотя первые неудачи не остановили русов, собственной конницы им по-прежнему не хватало, так что практика привлечения конных отрядов степняков продолжилась и в дальнейшем – в 985 в походе князя Владимира против Волжской Болгарии участвовали торки; в 1023 князь тмутараканский Мстислав «поиде … на Ярослава с козары и с касогы», а с конца XI века в качестве федерата Древней Руси существовало объединение кочевнических орд — «Черноклобуцкий союз» (черные клобуки).

Кочевники входили и непосредственно в состав древнерусских дружин. Так, под 1015 годом в «Повести Временных лет» упоминаются Еловит и Горясер (тюркские имена), которые были дружинниками Святополка Окаянного и принимали участие в убийстве князей Бориса и Глеба.

Несомненно, что тесное боевое содружество со степняками не прошло даром для древнерусских воинов. Перенимая навыки боя верхом па лошади, они заимствуют и многие предметы (в том числе оружие и одежду), характерные именно для «всаднических» культур. Так на Руси распространились сфероконические шлемы, сабли, кистени, сложные луки, наконечники копий типа пик, кафтаны, наборные пояса, сумки-ташки и многие другие вещи, связанные со снаряжением и убранством коня. Надо отметить, что и боевой конь, и снаряжение всадника стоили в то время очень дорого, так что владеть ими могли только состоятельные воины-дружинники.

Яркое подтверждение этому процессу предоставляют данные археологии. В разных местах, имевших в X веке важное военноадминистративное и торговое значение, найдены погребения древнерусских дружинников, содержащие, как европейские, так и «восточные» (всаднические) предметы вооружения и одежды.

Предлагаемая вниманию читателя реконструкция основана на одном из погребений Гнёздовского археологического комплекса памятников, расположенного близ Смоленска и бывшего одним из важнейших пунктов на пути «из Варяг в Греки». За более чем вековой период изучения Гнёздова там раскопано свыше тысячи курганов, что позволило собрать богатейшие научные сведения о материальной культуре древнерусского общества конца IX – начала XI веков. Выбранный нами комплекс погребения отличается богатством инвентаря, сопровождающего покойного, а также сохранностью некоторых предметов одежды.

Оружие древнерусского воина дружинника

наверх

Меч. Найденный в погребении меч по типологии норвежского исследователя Я. Петерсена относится к типу V. Все детали рукояти украшены инкрустированными проволочками из разных металлов, образующими нарядный полихромный узор. Перекрестие и основание навершия орнаментированы двумя рядами золотых треугольников, между которыми расположены ромбы, выполненные из медно-золотых «косичек». Подобную же схему орнаментации имеет центральная часть головки навершия, а ее боковые части полностью забиты золотом. Можно представить всю трудоемкость процесса инкрустации (а, следовательно, и цену этого оружия), если плотность забивки поверхности деталей рукояти составляет три проволочки на 1 мм (!).

Клинок сохранился довольно плохо, по всё же можно указать основные размеры меча: общая длина – 85 см, длина клинка – 69 см, ширина клинка у перекрестия — 6 см, а в семи сантиметрах от конца клинка – 3,5 см. Центральную часть клинка занимал дол шириной около 2,5 см (илл.1).

На клинке сохранились остатки ножен, по которым можно реконструировать схему их изготовления. Нижний слой состоял из шкуры, вывернутой мехом к клинку; затем располагался тонкий слой дерева, снаружи покрытый кожей или материей. Мех смазывали салом для предохранения клинка меча от ржавчины. Нижний конец ножен иногда снабжался бронзовым наконечником, но в данном погребении он отсутствует. Изображения на ряде европейских миниатюр, в сочетании с археологическими находками, позволяют предположить простую обмотку конца ножен кожаным ремешком (вместо наконечника). Изображенная на реконструкции портупея (от которой в погребении найдена небольшая железная пряжка) предполагает вертикальное ношение меча на плечевом ремне. Ремешок на устье, как свидетельствуют скандинавские саги, фиксировал меч в ножнах.

Копье. О наличии в погребении копья можно судить по находке железного копейного наконечника. По форме он относится к так называемым «ланцетовидным» наконечникам, широко распространенным в «эпоху викингов» в Северной Европе, а также в северо-западном регионе Древней Руси. Длина наконечника около 40 см, наибольшая ширина лезвия и ширина втулки — 3 см. Длина древка подобного копья, по-видимому, не превышала двух метров.

Топор. Найденный в погребении топор относится к типу топоров-чеканов. Он имеет трапециевидное лезвие, а обух снабжен узким пластинчатым выступом. Общая длина топора около 15 см, а наибольшая ширина лезвия — 6,5 см. Самые древние образцы подобных топоров найдены в кочевнических погребениях в Башкирии. В X веке, несколько видоизменившись, наибольшее распространение они получают в Древней Руси, откуда затем единичные экземпляры попадают на территорию Швеции, Польши, Латвии и других стран. Судя по некоторым восточным изображениям и ряду археологических находок, длина деревянных рукоятей топоров-чеканов могла достигать 70-80 см. Иногда рукоять снабжалась темляком. Во время походов, в целях безопасности и сохранения лезвия от ржавчины, топоры носили в кожаных или матерчатых провощеных чехлах.

Лук. Стрелы. Колчан. Из метательного вооружения в погребении найдены только пять железных наконечников стрел. Один из них имеет перо ланцетовидной формы (что характерно для скандинавских наконечников стрел), два — ромбовидной и один — вытянутой подтреугольной формы (пятый наконечник сильно фрагментирован). Древки стрел изготавливались из прямослойных пород дерева — таких, как сосна, береза, ясень и проч. Их длина колебалась от 60 до 80 см, а диаметр — от 0,6 до 1 см. Черешки наконечников стрел вставлялись в расщепленный или специально рассверленный торец древка, а затем это место обматывалось тонким слоем бересты. На другом конце древка при помощи клея, жил или конского волоса крепилось оперение, которое служило для придания стреле устойчивости в полете. Под оперением на торце крепилось ушко с вырезом для тетивы лука. Компактное расположение наконечников стрел позволяет предположить, что они находились в колчане, который был изготовлен, судя но отсутствию металлических деталей, только из органических материалов — кожи, дерева, бересты и т.п. (илл.2).

Возможно, что в погребении находился и лук. Очень короткий черешок (около 2,5 см) одного наконечника стрелы, скорее всего, свидетельствует об использовании простого лука, то есть изготовленного из целого куска дерева и не имевшего костяных или роговых накладок. Дело в том, что сложные луки имели значительную силу натяжения, а, следовательно, и убойную силу. Короткие же черешки стрел обеспечивали достаточно слабое крепление наконечника на древке, что позволяет усомниться в возможности их употребления при стрельбе из сложносоставного лука. Наше предположение подтверждает и тот факт, что в Скандинавии, где как раз и были распространены простые луки, подавляющее большинство стрел имели короткий черешок. Степные же народы использовали в основном сложносоставные луки, а черешки наконечников их стрел по большей части имеют значительную длину.

Одежда воина дружинника Киевской Руси

наверх

Об этом явлении материальной культуры IX-X веков, основываясь на данных археологии, можно сказать относительно немного. Только привлечение письменных и изобразительных источников позволяет с определенной долей условности реконструировать те или иные детали одежды представителей воинского сословия того времени.

Кафтан. Погребение, выбранное нами для реконструкции, — одно из немногих, где сохранились фрагменты одежды X века. Здесь была найдена верхняя часть кафтана, представляющая собой два ряда тесно расположенных золототканных шелковых орнаментированных нашивок — по 24 с каждой стороны от застежки. Это не что иное, как известные по более поздним образцам одежды «разговоры». Ряд нашивок на правой поле заканчивается закрепленными на шнурочках бронзовыми пуговками, а левый ряд — петельками. Все пуговки имеют гладкую поверхность, за исключением верхней — рубчатой (илл.3).

Кафтан, как тип одежды, несомненно, был заимствован русами у кочевников. Сам покрой его как раз приспособлен для верховой езды. Хорошо сохранившиеся образцы аланских кафтанов IX века, найденные на Северном Кавказе, дают представление о системе кроя этого типа одежды. Аланские кафтаны, в зависимости от богатства владельца, изготавливались из шелка (византийского, китайского и согдийского) либо из льна. Некоторые кафтаны подбивались мехом — подобный способ утепления изображен на одной из болгарских миниатюр XI века (илл.4).

Более суровые климатические условия на большей части территории Древней Руси (особенно в ее северных районах), а также дороговизна такого материала, как шелк, дают основание предполагать, что при шитье русских кафтанов могла использоваться шерстяная ткань. На нашей реконструкции показан кафтан из шерстяной ткани, орнаментированной в технике набойки черной краской. Арабский путешественник и географ X века Ибн Фадлан, описывая похороны знатного руса, в частности, говорил: «Итак, они надели на него шаровары, и гетры, и сапоги, и куртку, и кафтан парчовый с пуговицами из золота (! — С.К.), и надели ему на голову шапки из парчи, соболевую».

Помимо Гнёздова, подобные кафтанные «нагрудники» из тесно расположенных «разговоров» зафиксированы только в некоторых погребениях в древнерусском могильнике Шестовицы под Черниговым и в крупнейшем скандинавском могильнике «эпохи викингов» — Бирке. Наборы из нескольких десятков пуговиц — скорее всего, также от кафтанов — найдены и в погребениях по обряду трупосожжения в Седневском и Черниговском могильниках. В то же время нельзя указать прямые аналоги подобного типа «нагрудников», которые встречались бы в кочевнических памятниках. Аланские кафтаны, например, застегивались всего на несколько пуговиц. С определенной долей вероятности можно предположить, что русы, заимствовав у степных кочевников саму идею кафтана, изменили эту одежду в деталях.

Штаны. К сожалению, никакими прямыми свидетельствами о покрое штанов того времени авторы не располагают. Обращение к письменным и изобразительным источникам позволило показать на реконструкции штаны типа шаровар. О ношении русами таких шаровар — широких, собранных в сборку у колена, — упоминает, в частности, арабский историк начала X века Ибн Русте.

Обувь. Никаких остатков обуви в погребении не обнаружено. Воин на реконструкции одет в обычные для того периода ботинки-полусапоги. Также вполне допустимо и ношение заимствованных у кочевников сапог (выше они упомянуты в описании Ибн Фадлана). Зимой и в ненастье на обуви носили подковки в виде
обувных шипов, получивших в специальной литературе название «ледоходных». Подобные шипы использовались и для подковывания лошадей.

Плащ. Найденная в погребении бронзовая подковообразная фибула свидетельствует о наличии плаща (илл.5). Изображенный на реконструкции плащ, покрывающий один бок воина, опис ывает в своем сочинении Ибн Фадлан (там этот вид верхней одежды называется «кисой»). Возможно, плащ носили иным способом. В погребении фибула располагалась в области пояса сбоку от покойного — это позволяет предположить, что застегивали ее не на груди или плече, а сбоку под рукой (илл.6).

Шапка. Прямых свидетельств о присутствии в погребении головного убора нет. Только возле головы покойного найдено несколько пуговиц, аналогичных пуговицам на кафтане и, возможно, относящихся к шапке. Представленный на нашем рисунке головном убор является реконструкцией «русской меховой шапки», известной по скандинавским сагам. В Бирке в двух погребениях найдены серебряные, украшенные сканью и зернью, конические колпачки (илл.7), которые трактуются как окончания головных уборов колпакообразной формы с меховой оторочкой. По мнению некоторых шведских исследователей, именно так выглядела «русская шапка», изготовленная мастерами Киевской Руси. Сама форма шапки, скорее всего, принадлежит кочевническим культурам – об этом, в частности, свидетельствуют колпачки, аналогичные происходящим из Бирки, но украшенные в другой технике и найденные в Венгрии (илл.8).

Возможно, что именно такую колпаковидную шапку описывали некоторые арабские писатели: «Они (русы — С.К.) имеют обыкновение носить шерстяные шапки со свесившимся хвостом по затылку» (вариант перевода — «спуская вниз за затылком конец»), Ибн Фадлан упоминает парчовую шапку, отороченную соболем (см. выше). «Русская» шапка, изображенная на реконструкции, оторочена лисьим мехом и заканчивается кожаным колпачком. Расположенные по вертикали пуговки как бы продолжают ось, образованную пуговицами кафтана.

Из других предметов, содержащихся в погребении, следует отметить остатки поясной сумки в виде пятна коричневого тлена размером 18 х 19 см и нескольких бронзовых бляшек, некогда украшавших сумочную крышку и запирающий ремешок. Подобные сумки-ташки нередко встречаются в древнерусских погребениях X века. Их также считают заимствованными у кочевников, скорее всего, венгров. Некоторые лучше сохранившиеся образцы сумок позволили нам реконструировать ее внешний вид на рисунке. Внутри сумочки хранились оселок (точильный камень) и кресало калачевидной формы для высекания огня. Никаких остатков пояса в погребении не зафиксировано.

На груди покойного, поверх кафтана, находилась серебряная подвеска-крестик, свидетельствующая о том, что ее владелец был христианином (илл.9). Также следует отметить находку двух боченковидпых омедненных гирек, которые использовались для взвешиваний при торговых операциях. В ногах погребенного был положен конь. Из снаряжения верхового коня найдены железные двусоставные удила с псалиями (илл.10), стремена (ил.1.11) и остатки украшения упряжи.

Заканчивая на этом описание погребального инвентаря, обратимся к самому погребению. Оно было совершено в камере большой подпрямоугольной яме с деревянными срубнымн или столбовыми конструкциями внутри. Подобный обряд, пришедший на Русь из Скандинавии, довольно широко представлен в Верхнем и Среднем Подненровье, а также в Ярославском Поволжье. Именно в этих регионах находятся поселения, имевшие важное государственное значение, – такие, как Гнёздово, Шестовицы, Ти-мерёво. Чернигов. Распространение обряда захоронений в камерах (по большей части это погребения княжеских дружинников и членов их семей) связано с распространением на эти регионы власти киевских князей. Напомним, что именно в Киеве найдены одни из самых богатых камерных погребений.

Дендрохронологический анализ древесины конструкций камеры свидетельствует, что погребение было совершено около 975 года.

Это позволяет заключить, что похороненным в нем дружинник жил и сражался во времена князей Святослава и Ярополка.

Итак, в заключение можно сказать, что воинская материальная культура Древней Руси складывалась при отчетливом взаимодействии двух «традиций». Первая «традиция» связана с пешим боем. Ее носителями являлись, как народы, жившие на территории Древней Руси – славяне, финны, балты, — так и пришельцы-скандинавы, которые составляли наиболее профессиональную часть древнерусских дружин. Вторая «традиция» отразила влияние стенного мира мира всадников, носителей обычаев конного боя. Печенеги, венгры и другие кочевники, оставаясь одними из главных врагов древнерусского государства, в то же самое время зачастую выступали как его союзники и федераты, способствуя тем самым обучению русских дружинников навыкам конного боя и созданию собственной конницы Древней Руси.

Для каждой из названных «традиций» были свойственны присущие только ей предметы вооружения и снаряжения коня, одежды и украшений всадника. Но на землях Древней Руси обе «традиции» вошли во взаимодействие, на основе которого и сложился собственный древнерусский комплекс воинской материальной культуры.

Иллюстрации и Бонус

наверх
Предметы на иллюстрациях 1, 2, 3, 5 и 9 показаны в натуральную величину. Иллюстрация 5 изображает подковообразную фибулу, подобную найденной в рассматриваемом погребении.

 

Авторы выражают благодарность начальнику Гнёздовской археологической экспедиции Пушкиной ТА. за предоставленную возможность использовать неопубликованные материалы раскопок в Гнёздово.

 

Источник: Древнерусский дружинник второй половины X века, опыт реконструкции. Сергей Каинов Соавтор реконструкции Олег Федоров Военный сборник Статьи и публикации по Российской военной истории до  1917 года. 2010 год.

 

Бонус. Материал изложенный в этой статье в целом соответсвует реконструкциям сделанным О. Федоровым по консультациям С. Каинова сделанным ранее:

 

Авдусин Д.Л., Пушкина ТА. Три погребальные камеры из Гнёздова. // История и культура древнерусского города. М.. 1989.
Бдіфельд Д.1. Давньоруські пам’ятки Шестовици. Киев, 1977.
Заходер Б.П. Каспийский свод сведений о Восточной Пиропе. Т.2. М., 1%7. Ибн Русте. Дорогие ценности. // Материалы по истории СССР. Вып.1. М., 1985.
Каинов С.Ю. Скандинавские наемники на Руси. Конец IX — середина XI веков. // Военная иллюстрация. Л* 1/1998.
Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. Вып. 1. Мечи и сабли IX-XIII вв. М.-Л., 1966.
Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. Вып.2. Копья, сулицы, боевые топоры, кистени IX-XIII вв. М.-Л., 1966.
Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. Вып.3. Доспех. комплекс боевых средств IX-XIII вв. М.-Л., 1971.
Кирпичников А.Н. Снаряжение всадника и верхового коня на Руси IX-XIII вв. М.-Л., 1973. читать
Лев Диакон. История. М., 1988.
Медведев А.Ф. Ручное метательное оружие. Лук и стрелы, самострел. М.-Л., 1966. читать
Михайлов КА. К вопросу о формировании всаднической субкультуры в Древней Руси. // Новгород и новгородская земля. История и культура. Новгород, 1994.
Перхавко В.И. Классификация орудий труда и предметов вооружения из раннесредневековых памятников междуречья Днепра и Двины. // Советская археология. 1979. № 4.
Петрухин В.Я. Славяне, варяги и хазары на юге Руси. К проблеме формирования территории древнерусского государства. //Древнейшие государства Восточной Европы. 1992-1993. М., 1995.
Повесть Временных лет. // Библиотека литературы Древней Руси. Т.1. СПб.. 1997.
Сага о Гисли.// Исландские саги. Ирландский эпос. М.. 1973.
Херрман II. Славяне и норманны в ранней истории Балтийского региона. // Славяне и скандинавы. М., 1986.
Geibig A. Beiträge гиг morphologischen Entwicklung des Schwertes im Mittelalter. Offa-Bücher 71. Neumünster, 1991.
Peterssen J. De norske vikingsverd. Christiania, 1919.
The Ancient Hungarians (Exhibition Catalogue). Budapest, 1996.

загрузка…

swordmaster.org

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *