Зачем обращаются к богам в древнем египте: Зачем обращаются к богам древние египтяне

Содержание

зачем обращаются к богам древние египтяне

1. Прочитайте текст исторической задачи. Ответьте на вопросы. На дворе 1775 год, давайте посетим небольшую деревню Ля Шапель на Северо-Западе Франции. … Деревня стоит на земле графа, ее жители выращивают лен, пшеницу, а также владеют обширными яблоневыми садами. Крестьяне считаются крепостными графа, они, как и в старину, несут повинности в его пользу. Повинности крестьян следующие: при выпекании хлеба в графской печи нужно отдать несколько комков теста управляющему имением, осенью каждый владелец сада относит в замок по две корзины яблок, да еще на деревенской свадьбе родители невесты дают служащему графа несколько франков- в качестве символического выкупа за невесту, впрочем, часто и сам граф любит посидеть на свадьбе и под шутки и хохот крестьян забрать причитающиеся деньги, и пропустить пару стаканчиков сидра. Есть в деревне владелец таверны Жиль, он не только содержит это заведение, но еще и владеет небольшой пивоварней, отходами с которой кормит бычков английской мясной породы, и перед Рождеством, когда спрос на мясо высок, он забивает их и выгодно продает мясо. Его сыновья арендуют покосы и пшеничное поле у землевладельца, а еще Жиль является местным ростовщиком, ссужая соседей под довольно высокий процент. Крестьяне на самом деле могут брать небольшие суммы для своих нужд в монастыре кармелиток, неподалеку от деревни, монахини дают ссуду любому под залог имущества, хотя процент совсем невелик, а пеней за просрочку платежа нет вовсе. Однако, Жиль и его сыновья угрожают расправой тем, кто ходит в монастырь за кредитом, даже кюре деревенской церкви не рискует с ним связываться. 1. Кто в деревне и в ее округе обладает большими возможностями и властью де-юре и де-факто? 2. Какая судьба ожидает жителей деревни во время революции, кто из них больше выиграет от крушения старого порядка?

Информационный проект » Войны 17-18 века в Европе» Соберите информацию о странах-участниках. Целях которые они ставили в войнах и основных сражениях. … Определите общие черты военной стратегии. Какие нововведения появились в военном деле в этот период ?

Средние века это «тёмное время» или «подъём и рассвет культуры»? Сочинением пожалуйста

основу багатства феодалів становив -у середні віки господарство й феодалів і селян було -​

папа ,кардинал, епископ це складові​

виникнення цехової організації ремісників пов’язане з​

Розв’яжіть історичні задачі: 1) Середньовічне німецьке місто Кельн виникло біля стін стародавнього римського міста. Старе й нове місто в цей час обнес … ли однією фортечною стіною. Однак історики переконані, що підстав вважати середньовічний Кельн наступ- ником античного міста немає. Чому? 2) Доведіть, що з появою міст у середньовічному третьому стані відбулися суттєві зміни. На думку дослідників, саме городяни стали тим чинником, який руйнував уявлення тогочасних європейців про гармонійне поєднання трьох станів у середньовічному суспільстві. Поясніть, як ви це розумієте. ДАМ 40 БАЛОВ!!!!!!!​

У чому полягав ідеал людини доби Ренесансу?​

Про якого історичного діяча йдеться? Один з організаторів Берестейської унії, який їздив до Рима й зустрічався з папою Климентом VIII; згодом греко-ка … толицький митрополит А )Михайло Рогоза Б) Іпатій Потій в) Йосиф Рутський Допоможіть пллізз 20 балів

история просвещение 7 класс 2 часть (история России) параграф 13-16 имена и названия

Эхнатон. Между светом и тьмой

Царь-еретик совершил религиозную революцию. Сооружая священный город вдали от Фив, столицы Египта, он попытался воплотить свое представление об утопии. После смерти имя его было надолго предано забвению.


Полные губы брезгливо поджаты. Невидящий взгляд блуждает. Отворив окно в сад, царь щедро сыплет золотые безделушки. Внизу теснятся сановники, подхватывая дары. Царь всемогущ, как Бог. Он — Его отражение? Бог — его отражение?

Во всем мире их двое — царь и Солнце над ним, Бог. Все остальные люди так же малы пред царем, как звезды пред ликом Солнца. Царь выходит, и люди тают в его ослепительном блеске. Лишь ликующие крики доносятся до него, но, возможно, он не слышит их. Он гордо идет под небесами, как по небу шествует Солнце — его возлюбленный Бог. Но в какую тьму суждено порой нисходить даже Солнцу!

Он замирает, закрывает глаза. Его сумрачное, худое лицо неподвижно, голова откинута назад, подбородок отвис, плечи опущены. Кажется, его гложет боль; он чем-то разъеден изнутри, как пятнами — солнечный диск. Возможно, он тяжело болен с детства, но его вид давно не пугает окружающих. Придворные художники стараются наделить такой же болезненной худобой портреты других царедворцев. Так, признаки вырождения, коими отмечено его лицо, становятся каноническими элементами нового художественного стиля эпохи.

Знак беды?

Три тысячи лет Египет был одной из крупнейших держав мира. Много бед довелось ему испытать. В долину Нила вторгались гиксосы и ассирийцы, власть в стране захватывали нубийцы и ливийцы; Египет переживал то внутренние смуты, то нападения «народов моря». И тем не менее «величайшей катастрофой, которую когда-либо пришлось пережить Египту, был Эхнатон», полагает британский историк Николас Ривс, автор книги «Эхнатон. Египетский лжепророк». Но есть и другое мнение. «Это был человек, к которому нельзя не относиться с симпатией и уважением», — признается немецкий историк Эрик Хорнунг, автор книги «Эхнатон — религия света».

Споры о нем начались еще при его жизни и не прекращаются до сих пор. Лик Эхнатона и впрямь, как солнечный диск, то ослепительно сияет, то погружается во тьму. Ему радуются, его ненавидят. И пятна на Солнце то исчезают, то разрастаются. И на лик Эхнатона, как на солнечный диск, стараются не смотреть. Фантазия с лихвой заменяет все, что упущено по недосмотру.

Царь-еретик, революционер на троне, богоборец, просветитель — вот в какие рамки чаще всего пытались заключить личность Эхнатона. И по заслугам! При нем в Египте воцарилось единобожие. Он сверг всех вековечных богов, оставив для поклонения египтян одного — Бога-Солнце Атона. Так началась культурная революция, подобную которой Египет не знал. Почти два десятилетия, с 1372 по 1354 год до новой эры в стране боролись с богами (точная датировка событий египетской истории времен Нового царства по-прежнему вызывает споры). Великие предшественники Эхнатона, все эти Тутмосы и Аменхотепы, были людьми приземленными, они гнали войска то в Нубию, то в Сирию. Лишь царь-еретик вздумал воевать на небесах. Его предки расправлялись с сирийцами и прочими племенами, он — с Осирисом и прочими богами. И он победил, египтянин!

Родился этот бунтарь в самой что ни на есть благополучной семье.
Он был вторым сыном фараона Аменхотепа III, а значит, ему не суждено было войти в анналы истории. Все решил несчастный случай: умер его старший брат, которого готовили править страной. Так само царство смерти вытолкнуло на сияющую сцену истории того, кому суждено было называться Аменхотепом IV и кто избрал себе имя Эхнатон.

Его отец, Аменхотеп III, был человеком прагматичным и потому не только интересовался богами азиатов, но даже включал их в египетский пантеон. Ведь территория державы разрослась и охватывала теперь большие области, населенные азиатами.

У каждого народа — свой сонм богов, но было в чересполосице религий нечто общее: все истово почитали светило, дающее жизнь всему сущему. Аменхотеп III даже посвятил один из храмов в Фивах божеству солнечного диска Атону.

Что при отце слегка теплилось, при сыне вспыхнуло нестерпимым, все выжигающим огнем, и в огне этом быстро сгорел пантеон египетских богов. Не осталось места никому, кроме Атона. Он есть мера вещей, есть истина и закон. Он — податель всех благ. Ему одному подобает поклоняться, только к Нему — обращаться с мольбами.

Обращаться же можно лишь через Его наместника на земле — фараона. У прежних богов искали помощи сами с помощью жрецов. Теперь путь к Богу лежал через слепое обожание Эхнатона, через молитвы ему. В религии Эхнатона Бог — это сам Эхнатон. «По правде говоря, — замечает Ривс, — почитание Атона — это не что иное, как инструмент политического контроля».

Интриги и козни в небесной стране

Веками два бога хранили землю Египетскую. Один из них звался Ра, и ярче всего он сиял в северном городе Гелиополе. Другой — Амон, бог Верхнего Египта, чьей столицей были Фивы.

Когда, изгнав гиксосов, править страной стали выходцы из южных областей Египта — фараоны ХVIII династии, пришла пора триумфов. Фараоны одерживали одну победу за другой, и каждый успех укреплял веру в Амона, небесного подателя побед. Летописцы не устают поминать, как «отец Амон укреплял руки царя» и «был защитой его тела». Щедрого бога вознаграждали по-царски, он получал обширные земельные угодья и немалую часть военных трофеев. Амон оказал ся не только сокрушителем окрестных стран, со временем он поглотил своего северного двойника, превратившись в Амона-Ра. Центром культа стали Фивы и прежде всего — громадный храм в Карнаке.

Но разве у поверженного бога не могут найтись заступники? Именно из них составилась партия при дворе Аменхотепа III, пишет в своей книге Ян Ассман. Сторонники «второго пришествия Ра, мечтавшие вернуть его к власти, особенно почитали вторую его инкарнацию, что звалась Атон, солнечный диск.

В нескончаемой борьбе партий, среди козней и интриг, пышно расцветающих на страницах книг и статей, посвященных Эхнатону, сам он становится тенью. «Всегда за его спиной мелькают какие-то заговорщики, и совершенно никто не думает о том, что все происходившее могло быть воплощением мечты одного-единственного человека», — отмечает немецкий историк Сильвия Шоске. Ведь не заимствовали же свои безумные мечты у царедворцев ни Иван Грозный, ни Александр Великий, ни Нерон, ни Сталин.

Интриги и козни в земной стране

Воздвигать дом божий на Земле царь решил на второй год правления. Веру он попирал верою. Громадный храм Атона — Геметпаатон («Атон обретен») — он распорядился воздвигнуть там, где все поклонялись Амону, — прямо на территории Карнакского храма. Размеры нового святилища составляли в плане 600 х 200 метров. Дворики и многочисленные алтари делали его не похожим на другие египетские храмы: все здесь было залито ярким светом не в пример прежним, сумрачным святилищам.

Амон, бог потаенный, скрывался в самой дальней и темной части храма. Атон, бог откровения, воочию являлся людям, заливая храм сверкающими лучами. Воистину Солнце снизошло на Египет с воцарением нового бога. Свет Атона боролся с тьмой Амона, бог живой и победительный — с богом падшим и коварным. Слуги бога живого, фараон и его царедворцы, — с прислужниками бога падшего, антибога, со жрецами.

Все отныне жили по законам «ma’at», по законам истины и справедливости, явленным Атоном и изреченным его медиумом — царем. Все, что ни говорил царь-еретик, было истиной, ибо в сердце его отражался Бог. И возмутиться велением фараона значило преступить слово Божье, стать преступником в небе и на Земле.

Стены храма Атона украсили ярко расцвеченные рельефы, лучи солнца, едва их коснувшись, порождали радугу, особые дрожащие отсветы. Так возникал знаменитый «амарнский стиль», полный необычной экспрессии.

По приказу Аменхотепа IV в Карнаке возвели целых четыре храма. Впрочем, они оказались так же смертны, как царь. Камень за камнем их разбирали после его смерти. Но, по оценкам археологов, сохранились около 70 тысяч каменных квадров, составлявших когда-то рельефы царя Аменхотепа IV.

Долгое время не представлялось возможным восстановить прежнее убранство храмов. Лишь новейшие научные методы позволили частично решить головоломку. Немецкий египтолог Арне Эггебрехт, автор популярного издания «Древний Египет», тасуя изображения квадров, как детали паззла, убедился, что часть рельефов запечатлела обращение Аменхотепа IV в новую веру. Это своего рода программное заявление фараона, выраженное средствами монументальной пропаганды.

Подобные каменные плакаты звали отдать свое сердце и душу одному-единственному богу — Атону. Храмы же других богов, как гласят позднейшие надписи, были покинуты, и их алтари поросли травой.

На шестом году правления Аменхотеп IV неожиданно прекратил свое «безумное строительство» (А. Эггебрехт) в Карнаке. Два года спустя вместе с придворными он отбывает на север, и на полпути между Фивами и Мемфисом начинается строительство новой столицы. Она получит название «Ахетатон», «Горизонт Атона», то есть место, где восходит над миром солнечный диск (теперь здесь нахо дится местечко Эль-Амарна). Сам царь велит именовать себя Эхнатоном («Угодный Атону»).

Что было причиной переезда? Чаще всего историки отвечают на этот вопрос так: «Эхнатон устал бороться с фиванскими жрецами, мешавшими проведению реформ».

На одной из стел, обозначивших границу Ахетатона, имеется сильно поврежденная надпись. Она начина! ется с рассказа о делах, что «хуже всех дел, о которых когда-либо слышали цари». Среди лакун, поглотивших остальной текст, ориентирами мелька! ют слова: «неслыханное», «направленное против моего отца (Атона)». По мнению Николаса Ривса, речь идет о заговоре против Эхнатона, о покушении на него.

Но история египетских династий монолитна, как гранит. Редко когда мелькнет трещинка — разрыв, заговор, переворот. До нас дошло крайне мало сообщений о борьбе за власть в Древнем Египте. Реакция на реформы Эхнатона тоже потонула во мраке забвения. Хотя сопротивление реформам, очевидно, было очень сильным. И это понятно: Аменхотеп IV лишил жрецов Амона их опоры — отнял бога. В своем реформаторстве он опирался, очевидно, на низшие слои общества. Как едко заметил американский историк Джон Уилсон, «в лагере фараона царила суета парвеню». Как мотыльки на огонь, эти люди слетались в новую столицу, возведенную царем.

Город Ахетатон — в нем могло проживать до ста тысяч человек — вознесся на солнечной стороне Нила, в долине, огражденной рекой и горным плато. На берегу был разбит большой цветущий парк, на плато хоронили умерших.   Размеры внутреннего города составляли около километра в ширину и девяти в длину. Весь же город достигал в поперечнике 13 километров.

Контраст с Фивами — городом тесным, скученным — велик. Новая столица, выросшая со сказочной быстротой, дышала простором. Даже пролетарии жили пусть в небольших, но миловидных домах из нескольких комнат. В домах сановников же, как правило, было до двух десятков комнат, ванна, туалет, внутренний дворик, колодец, сад, помещения для слуг.

Под живительными лучами солнца город, утопавший в зелени, цвел. Милость Божья лежала на нем. Все вокруг — земля и люди, животные и дома — посвящались «отцу моему, живому Атону, храму Атона в Ахетатоне во веки веков, на все времена».

Дворец, где жил Эхнатон, располагался на севере города, рядом — пышный сад со зверинцем. Стены и полы дворца украшены яркими росписями. Царская дорога шириной в сорок с лишним метров вела к величественному храму Атона. Он занимал территорию размером 750х230 метров, на ней теснились сотни жертвенников. Обычно фараон выезжал на любимой позолоченной колеснице, запряженной двумя лошадьми. Его жена Нефертити ехала рядом или отправлялась в путь на паланкине. Никогда прежде жена фараона не принимала такого активного участия в жизни страны. «Эпоха была подчеркнуто феминистической» (Дж. Уилсон).

На противоположной стороне дороги возвышался еще один дворец фараона. Здесь Эхнатон принимал гостей. Словно солнце, светил он над Египтом, но прямо за границами страны уже расстелилась тьма.

Эхнатон в неведении Азии

Сидя во дворце, фараон одним мановением руки правит землей и небом Египта. Он решительно свергает жрецов и богов, он сбрасывает во мрак неугодных царедворцев и полководцев. Лишь одно не волнует правителя «Солнечной страны» — то, что за ее границами. А оттуда порой доносятся голоса. Царь их не слышит, писем, присылаемых ему, например, его верными союзниками, палестинскими князьями, не читает. Письма же полны мольбы и стенаний. Но, может быть, все человеческое чуждо царю?

Тем временем в Азии заметно усилилась Хеттская держава. Под предводительством хитрого энергичного царя Суппилулиумы она сокрушила царство Митанни. Власть ее распространялась уже на Северную Сирию. Ее поддерживали и многие жители Палестины, той области Египта, что была менее всего защищена от врагов.

В центре смуты оказался старинный город Библ. Его правитель был поставлен перед выбором: хранить ли верность фараону? Он просчитывал все за и против и — просчитался. Библ решился сохранить верность фараону. Это обернулось трагедией для Библа и союзных с ним городов.

Мятежники захватили Палестину, их вождь принес клятву верности хеттскому царю. Правитель Библа погиб. Так, без единой битвы хетты покорили целую страну.

Под рукой Эхнатона дрожал даже камень

В Египте начались потрясения. Николас Ривс рисует на страницах своей книги апокалиптическую картину: «Предположительно на десятом году правления Эхнатона началась развязанная им кампания гонений против Амона… Царем-еретиком овладела параноидальная мысль о заговоре сторонников Амона. Одержимый ею, он привел страну и народ на грань катастрофы».

Возможно, физическая болезнь, которой, несомненно, страдал фараон, отразилась на его умственных способностях. Им, как, например, Иваном Грозным, овладевало безумие. Полагают, что он был одним из самых жестоких правителей Египта. Древние хроники глухо говорят о его деяниях. Он применял «силу против не знающих учения его» и «обрекал мраку» противников.

А противники реформ обнаруживались даже в столице, в этом «городе мечты», где, казалось, под всеведущим взглядом фараона не утаится ни один черный помысел. Но ведь пришлось же царю окружить себя отрядом телохранителей-чужаков — нубийцев и ливийцев. «Революционеры хорошими людьми не бывают», — комментирует деяния царя-еретика Сильвия Шоске.

Перед царевыми слугами, этими «опричниками», были беззащитны все гробницы, кому бы они ни принадлежали. «Опричники» Эхнатона взбирались на самые высокие обелиски, чтобы соскоблить имя бывшего бога. Реформа выродилась в иконоборчество, от которого прежде всего страдали люди. Всякая попытка защитить гробницы предков от осквернения была сродни государственному преступлению. Но именно в этом иконоборчестве рождалось невиданное — монотеизм.

Она была бородатой красавицей Нефертити?

На двенадцатом году правления Эхнатона внезапно исчезают любые упоминания о его жене Нефертити. Почему? Историки перебирают причины: опала, изгнание, добровольный уход… Сильвия Шоске предлагает свою версию: «Нефертити родила шесть дочерей. Надо полагать, что в то время на каждые удачные роды приходились одни неудачные. Я думаю, что у Нефертити просто «иссяк запас везения». Она умерла, наверное, вполне естественной смертью».

Неожиданную гипотезу высказывает Николас Ривс. По его мнению, Эхнатон сделал красавицу-жену своим соправителем, и та переменила имя на мужское. Отныне она звалась Семенхка-Ра и даже носила искусственную бороду. Она пережила мужа и стала его преемником — тем бесцветным, безликим преемником, о котором историки мало знают и пишут.

Останки Нефертити до сих пор не найдены, что дает лишний повод для споров. О кончине же самого Эхнатона не известно вообще ничего.

Его преемники постепенно отреклись от верований царя-еретика. Так, Тутанхамон, взошедший на престол в семь-девять лет, возвращает египтянам и их прежних богов, и загробный мир. Однако это не успокоило ненависть к царю-еретику. Его имя, как и имена трех ближайших преемников, в том числе Тутанхамона, вычеркиваются потомками из царских списков. Время его правления причисляет к своему один из последующих фараонов — Хоремхеб. Забыт и «город мечты» Ахетатон. Его объявят обителью демонов, а алтари и святилища, возведенные в честь Атона, сокрушат. Никто не будет селиться в проклятом месте. Постепенно город занесет песком. Но и Фивам не суждено снова стать столицей Египта, ею становится Мемфис.

Однако память о пережитых потрясениях нелегко истребить. «Влияние Эхнатона на его эпоху огромно, — пишет Арне Эггебрехт. — На протяжении семнадцати лет он реформировал общество, и это не могло так просто изгладиться из памяти современников и потомков». Впрочем, в архивах крупнейших городов того времени — Хаттусы, Вавилона, Ашшура — не найдено даже упоминаний о царе-реформаторе. Как будто его и не было никогда!

И, может быть, для самих египтян было бы лучше, рассуждает Николас Ривс, «если бы Эхнатон никогда не приходил к власти… Несомненно, он принадлежал к числу лжепророков, тех правителей, что пеклись исключительно о своих политических интересах».

Где похоронен Эхнатон?

В 1907 году в Долине царей в окрестности Фив, на западном берегу Нила, была найдена таинственная гробница, до сих пор вызывающая споры среди ученых. Участники экспедиции, которой руководили американский финансист Феодор Дэвис и британский археолог Эдвард Айртон, обратили внимание на расселину в скале. Расчистив ее, нашли ступеньки и подземный ход. Наконец, в толще скалы, под грудой камней, обнаружили роскошный деревянный гроб, изготовленный из кедрового дерева и покрытый позолотой. Похоже было, что камеру, в которой покоился гроб, кто-то вскрыл в спешке.

Так начались загадки гробницы KV 55.

• На стенке гроба были вырезаны слова «Он сделал это для своей матери». Эта и другие найденные здесь надписи подсказали, что гроб был изготовлен для царицы Тейи, жены Аменхотепа III и матери Эхнатона. Однако традиционные изображения сцен царской жизни были кем-то тщательно выскоблены.

• Четыре кувшина из алебастра — канопы (египтяне хранили в них внутренности, извлеченные из тела при бальзамировании) — первоначально предназначались для Кии, одной из жен Эхнатона и матери Тутанхамона. Но в них положили внутренности одного из царей, чье имя было нанесено на стенки кувшинов, а потом тщательно стерто.

• На полу гробницы виднелись оттиски печати Тутанхамона, сына Эхнатона, взошедшего на египетский престол еще ребенком.

• Для защиты от грабителей в основание гроба поместили четыре так называемых «магических кирпича» с нанесенными на них заклинаниями. По крайней мере, на двух кирпичах прочитывается имя Эхнатона.

• В небольшой нише, находившейся в задней части погребальной камеры, был обнаружен гроб, сделанный в форме человеческого тела. Осмотр показал, что гроб предназначался для Эхнатона, но впоследствии был кем-то спешно изуродован. Картуши с именем фараона были начисто выскоблены.

• В гробу лежало тело покойника. Оно было забальзамировано и обернуто золотыми пластинами. В надежде побыстрее разобраться с загадками Дэвис велел распеленать мумию. Она тут же рассыпалась в прах. Достоянием ученых остался лишь чей-то скелет.

Так, клубок загадок, едва его взялись распутывать, затянулся в узел. Медик, случайно присутствовавший при раскопках, предположил, что перед исследователями — останки пожилой женщины. Это вполне вписывалось в гипотезу Дэвиса, считавшего, что он нашел гробницу Тейи. Однако первое же профессиональное исследование показало, что скелет принадлежит мужчине.
Спорить пришлось о другом. Сколько лет было покойному? Может быть, возраст сблизит его с Эхнатоном?

Разочарование пришло сразу же. Медики констатировали, что имеют дело с останками человека лет 23-25. Время правления Эхнатона не подлежало сомнению — семнадцать-восемнадцать лет. Значит, царь-еретик, если он был похоронен здесь, начал свою реформаторскую деятельность лет… в шесть-восемь. Весьма подходящий возраст для теологических новаций!

Британский историк Николас Ривс, впрочем, рассмотрел и такую возможность предложив, что мальчишка-фараон был марионеткой, которой помыкали подлинные богоборцы, задумавшие переворот еще при жизни покойного отца-фараона Аменхотепа III.

Однако повторный анализ показал, что покойный не страдал от каких-либо заболеваний и увечий. Кто же он был? Уж на «безумного уродца на троне», каким нередко рисуют Эхнатона, он был никак не похож. Единственное, что можно уверенно сказать, так это то, что он похоронен в гробе, изготовленном из самых дорогих материалов. Кем же он мог быть?

• Старшим братом Тутанхамона, нигде прежде не упоминаемым?

• Сыном хеттского царя Суппилулиумы I, который приехал в Египет ради женитьбы на царской дочери и погиб при загадочных обстоятельствах?

• Женой Эхнатона, Нефертити, которую царь-еретик, не считавшийся ни с богами, ни с заветами предков, вначале сделал своим соправителем под именем Семенхка-Ра, а потом и провозгласил наследником?

Впрочем, последнюю версию отстаивает лишь один историк — Николас Ривс, да она и не согласуется с выводами анатомов. Гильдия же его коллег, оставившая его в одиночестве, все чаще высказывает другое смелое предположение.

Возможно, следующий преемник престола, Тутанхамон, почтительно относившийся к отцу и все более почтительно к фиванским жрецам, решил торжественно перезахоронить останки Эхнатона. Их перенесли в Фивы, и может быть, где-то в окрестности Фив до сих пор покоится нетронутой небольшая, неприметная гробница, вроде KV 55, где ждет своего возвращения на свет заточенный во тьме Эхнатон.

Но кто же все-таки похоронен в гробнице KV 55?

Источник: «Знание — Сила»

История медицины. Древняя Греция / Хабр

Древние греки рассматривали болезнь как божественное наказание и исцеление. Если совсем буквально, как дар богов. Но к V веку до н.э. греки уже пытались понять материальные, а не духовные причины болезней, что привело к постепенному переходу от суеверий к научным исследованиям. Хотя на самом деле они никогда не были полностью отделены друг от друга.

Так, например, бог Асклепий считался дарителем исцеления и в то же время высококвалифицированным врачом-практиком. Несмотря на очевидный период просветления, многие врачи все равно продолжали обращаться к своим богам, если лечение не давало должного эффекта. Асклепий был греческим богом исцеления, и в Эпидавре был храм Асклепион.

Некоторые врачи лечили своих пациентов, а затем отвозили их в абатон — святое место в храме — чтобы те проспали там всю ночь. Греки полагали, что Гигея и Панакея, дочери Асклепия, прибудут в храм с двумя святыми змеями, которые вылечат пациентов. Часть этой символики дожила до наших дней. Сегодня змея — символ фармацевтов, от имени Гигеи было образовано слово «гигиена», панацея — универсальное лекарство от всех болезней, а эскулапами мы шутливо называем медиков.


Статуя Асклепия

Тогда же греческие врачи стали интересоваться устройством тела человека и исследовать связь между причиной и следствием, отношением симптомов к самой болезни и успехом или неудачей различных методов лечения. Греческая медицина не была единением знаний и практики, а представляла собой набор методов и убеждений, которые зависели от географии, периодов времени, местных традиций и даже гендерного и социального класса пациента.


Статуя Гигейи

В целом медицинскую мысль в Древней Греции пронизывают две основные идеи — озабоченность позитивными и негативными последствиями диеты и убеждение, что пациент действительно может побороть недуг, в отличие от более фаталистического и духовного мышления более ранних времен.

Наблюдение за симптомами — отличительная черта греческих врачей. Они обнаружили, что образ жизни и такие факторы, как тепло, холод или травма, важны, поскольку могут облегчать или ухудшать болезнь или ее симптомы. Они также признали, что конституция тела человека может влиять на тяжесть заболеваний и его восприимчивость к ним. Тогда же греки укрепились в своем мнении о том, что лучшее понимание возникновения симптомов болезни может помочь в борьбе с самим недугом. Вместе с большим пониманием работы тела человека пришло и убеждение, что дисбаланс жидкостей в организме может быть одним из факторов, вызывающих болезнь.

Из-за того, что у врачей не было профессиональной квалификации, любой человек мог стать врачом и путешествовать в поисках пациентов, с которыми можно было бы практиковать то, что было известно как техника (или искусство, хотя и таинственное) медицины. Лишь у спартанцев были люди, ответственные за медицинскую помощь в профессиональной армии.

Практикующие врачи пользовались большим уважением, несмотря на отсутствие признанного профессионального органа, наблюдающего и готовящего будущих врачей. В Древней Греции не только врачи могли лечить и давать медицинские консультации, но также акушерки, спортивные тренеры и все те, чей практический опыт относительно здоровья организма и тела человека мог быть полезен другим.

Мы знаем, что греки расчленяли мертвые тела (и иногда — живые), чтобы узнать, что происходит внутри. Но историки медицины так и не нашли достоверного подтверждения тому, что греки выполняли хирургические операции на внутренних органах. Как и в Древнем Египте, у греков не было никаких обезболивающих средств и только несколько травяных антисептических смесей. Греческие полисы постоянно воевали между собой, что давало врачам большой опыт практической первой помощи. Древнегреческие медики становились квалифицированными специалистами. Греки хорошо вправляли сломанные кости и фиксировали вывихи.


Жертвоприношение Асклепию

Со временем магия и обращения к богам уступили место поиску естественных причин болезней. Это привело к исследованию естественных лекарств. Греческие врачи стали экспертами-травниками и часто назначали пациентам натуральные средства борьбы с недугами. Они убедились в том, что никто не справится с лечением лучше, чем природа.

Первые упоминания об особенностях греческой медицины появились в сценах «Иллиады» Гомера, где лечат раненых в Троянской войне. В ней описывается, например, как Патрокл промывает рану Эврипила теплой водой.


Ахилл, перевязывающий руку Патроклу

Медицинские сцены и врачи также часто упоминаются в других видах греческой литературы, например, комедийных пьесах. Наиболее подробные источники из примерно 60 трактатов, которые часто приписывают Гиппократу — самому известному древнегреческому целителю. Однако историки до сих пор не могут однозначно установить, были ли они написаны Гиппократом или кем-то другим. В текстах, приписываемых Гиппократу, рассматриваются всевозможные медицинские темы, которые можно сгруппировать в основные категории диагностики, биологии, лечения и общих рекомендаций для врачей.


Гиппократ

Другие источники знаний о древнегреческой медицине — тексты из области естественной философии, датируемые VI-V веками до н.э. Философы связывали хорошее здоровье и состояние ума и души, часто касались прямо или косвенно мыслили о человеческом теле и медицине. Среди этих мыслителей — Платон, Эмпедокл Акрагантский, Филистим Локри и Анаксагор.

Согласно древним записям, одна из ранних греческих медицинских школ была основана в Книде в V веке до н. э. В этой школе работал

Алкмеон Кротонский

, и именно при нем началась практика наблюдения за пациентами. Он считается одним из самых выдающихся медицинских теоретиков и философов в древней истории.


Алкмеон Кротонский

Некоторые исследователи считают, что он был практикующим врачом и по совместительству учеником Пифагора, а другие — отрицают это, так как уверены, что он занимался только теоретическими изысканиями. Как бы то ни было, историки сходятся во мнении, что он был первым человеком, который задавался вопросом о возможных внутренних причинах болезни. Алкмеон выдвинул предположение о том, что болезнь может быть вызвана проблемами с экологией, неправильным питанием и образом жизни.

Первые научные школы развивались в Сицилии и Калабрии — на территориях, которые сегодня принадлежат Италии. Самой известная — пифагорейская школа. Великий математик Пифагор привнес свою теорию чисел в естественные науки — в то время такой области знания, как медицина, еще не было.

Последователи Пифагора полагали, что некоторые цифры имеют особые значения, особенно это касалось 4 и 7. Например, произведение 4 и 7 представляет собой продолжительность лунного месяца, а также менструального цикла у женщин. Если 7 умножить на 40, то получится полное время здоровой беременности в 280 дней. Пифагорейцы также полагали, что ребенок будет более здоровым, если родится на 7 месяце беременности. Считалось, что продолжительность карантина в 40 дней позволит избежать заражения, поскольку число 40 было священным.

Самой известной и, вероятно, самой важной медицинской фигурой в Древней Греции был Гиппократ, которого сейчас часто называют отцом медицины. Основанная им медицинская школа произвела своего рода революцию в научном знании того времени и определила медицину как самостоятельную дисциплину.

Гиппократу приписывают создание одноименной клятвы — обета, принятого среди студентов-медиков, когда они становятся квалифицированными врачами. Сегодня эту клятву также принимают и другие специалисты в области здравоохранения. Некоторые классические ученые, такие как Людвиг Эдельштейн, считают, что клятва была создана пифагорейцами, однако доподлинно это не известно.

Считается также, что Гиппократу принадлежит идея клинической медицины — изучения болезни путем непосредственного обследования живого пациента. Историки медицины говорят, что сам Гиппократ и его ученики были связаны клятвой и строгим этическим кодексом. Студенты, которые внесли плату за вступление в ряды учеников, были встречены учителями так, будто они были членами одной семьи. Обучение медицине включало в себя устное преподавание и практическую работу в качестве помощника учителя — согласно клятве, студент должен взаимодействовать с пациентами.

Гиппократ и его ученики были первыми, кто правильно описали некоторые заболевания и расстройства. Полагают, что Гиппократ первым описал симптом барабанных палочек, или как его еще называют, синдром пальцев Гиппократа.

Два известных философа — Аристотель и Платон — пришли к выводу, что человеческое тело не использовалось в загробной жизни. Эта идея повлияла на образ мышления греческих врачей, которые будучи в Александрии научились делать вскрытие на трупах и изучать их. Именно благодаря этим исследованиям хирург Герофилус (335-280 гг до н.э.) пришел к выводу, что не сердце контролирует движение конечностей, а мозг. Еристрат (304-250 гг до н.э.) обнаружил, что кровь проходит по венам, однако он не обратил внимание на то, что она циркулирует.

Философия Аристотеля и Платона, их труды и речи позволили грекам получать и систематизировать знания о внутреннем строении человеческого тела. Греческий историк Фукидид ( ок. 460-395 гг до н.э.), который считается «отцом научной истории», пришел к выводу, что молитвы совершенно неэффективны в лечении болезней. Он добавил, что эпилепсия имеет научное объяснение и никак не связана с рассерженными богами или злыми духами.

Почти 2 тысячи лет (до 1700 года н.э.) просуществовала теория о зависимости между состоянием здоровья и балансом четырех главных жидкостей — крови, мокроты, желтой и черной желчей — в человеческом теле, которую греки переняли у египтян.

Гиппократ в своей работе «Конституция человека» пишет, что четыре жидкости составляют человеческое тело: «через них он чувствует болезнь или наслаждается здоровьем. Когда все жидкости правильно сбалансированы и перемешаны, он чувствует себя совершенно здоровым. Болезнь наступает, когда одна из жидкостей находится в избытке или уменьшается в количестве или полностью отсутствует в теле».

В своих книгах он предлагает следующие рецепты:

При заболеваниях грудной клетки — суп из ячменя плюс уксус и мед, которые увеличивают мокроту.
При болях в боку — окуните большую мягкую губку в воду и мягко разотрите. Если боль достигла ключиц, рекомендуется пустить кровь около локтя, до тех пор, пока кровь не станет ярко-красной.
При пневмонии — принять ванну. Она снимет боль и поможет увеличить мокроту.

Пытаясь сбалансировать четыре жидкости при болезнях пациентов, врачам иногда удавалось побороть их, даже если причина заболевания крылась в другом. В попытках сбалансировать естественную температуру пациента, при простуде врачи держали их в тепле, сохраняли пациентов с лихорадкой в сухости и прохладе, пускали кровь, чтобы восстановить баланс, промывали организм для восстановления желчного баланса.

Власти греции не задумывались о необходимости общественного здравоохранения. Города-государства не стремились обеспечить всех граждан хорошим запасом воды, чтобы те могли регулярно совершать гигиенические процедуры и сохранять свои дома в чистоте. Общественных канализационных систем тоже не было. Из трех родившихся детей только двое доживали до двух лет. Ожидаемая продолжительность жизни здорового взрослого грека составляла около 50 лет.

По словам Гиппократа, бедные люди слишком сосредоточены на том, чтобы сводить концы с концами, чтобы беспокоиться о своем общем здоровье. Чего нельзя было сказать о богатых и образованных греках: они работали над сохранением постоянной температуры тела, чистили зубы, регулярно принимали ванны и следили за своим питанием. Их цель состояла в том, чтобы сохранить баланс четырех жидкостей в организме на протяжении всего года.

Несмотря на то, что религия медленно уступала логическим рассуждениям, греки все еще призывали богов исцелить их в Асклепии. В конце концов эти храмы стали оздоровительными курортами, гимназиями, общественными банями и спортивными стадионами.

Методы постановки диагноза греческими врачами не отличались от тех, которые используются сегодня. Многие из естественных средств профилактики болезней во многом похожи на те эффективные домашние средства, которые используются в наше время. Но несмотря на передовые для того времени взгляды и подходы, теория четырех жидкостей сильно мешала развитию медицинской практики.

Откуда взялись гомосексуальные отношения в Древней Греции

Попутно отметим, что демографическая политика Афинского государства была, по сообщению историка Диогена Лаэртского, прямо противоположной. Диоген писал: «Афиняне, желая возместить убыль населения, постановили, чтобы каждый гражданин мог жениться на одной женщине, а иметь детей также от другой, — так поступил и Сократ». Впрочем, историки (как древние, так и современные) не согласны с Диогеном и уверяют, что афиняне, напротив, могли иметь законных детей только от законных жен, прочие же дети гражданскими правами не пользовались и во внимание не принимались.

Но, как бы то ни было, в историческое время практически по всей Греции однополая любовь (по крайней мере, для мужчин) была узаконена. Платон в «Пире» дает ей вполне рационалистическое объяснение:

Прежде всего, люди были трех полов, а не двух, как ныне, — мужского и женского, ибо существовал еще третий пол, который соединял в себе признаки этих обоих; сам он исчез, и от него сохранилось только имя, ставшее бранным, — андрогины, и из него видно, что они сочетали в себе вид и наименование обоих полов — мужского и женского. Тогда у каждого человека тело было округлое, спина не отличалась от груди, рук было четыре, ног столько же, сколько рук, и у каждого на круглой шее два лица, совершенно одинаковых; голова же у двух этих лиц, глядевших в противоположные стороны, была общая, ушей имелось две пары, срамных частей две, а прочее можно представить себе по всему, что уже сказано… Страшные своей силой и мощью, они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов…

И тогда боги, испугавшись андрогинов и решив ослабить их, разрезали каждого на две части, «как разрезают перед засолкой ягоды рябины или как режут яйцо волоском». Правда, сначала операция не вполне удалась, но после некоторых перестановок боги остались довольны, а люди приняли такой вид, какой они имеют сегодня.

Итак, каждый из нас — это половинка человека, рассеченного на две камбалоподобные части, и поэтому каждый ищет всегда соответствующую ему половину. Мужчины, представляющие собой одну из частей того двуполого прежде существа, которое называлось андрогином, охочи до женщин, и блудодеи в большинстве своем принадлежат именно к этой породе, а женщины такого происхождения падки до мужчин и распутны. Женщины же, представляющие собой половинку прежней женщины, к мужчинам не очень расположены, их больше привлекают женщины, и лесбиянки принадлежат именно к этой породе. Зато мужчин, представляющих собой половинку прежнего мужчины, влечет ко всему мужскому: уже в детстве, будучи дольками существа мужского пола, они любят мужчин, и им нравится лежать и обниматься с мужчинами. Это самые лучшие из мальчиков и из юношей, ибо они от природы самые мужественные. Некоторые, правда, называют их бесстыдными, но это заблуждение: ведут они себя так не по своему бесстыдству, а по своей смелости, мужественности и храбрости, из пристрастия к собственному подобию. Тому есть убедительное доказательство: в зрелые годы только такие мужчины обращаются к государственной деятельности. Возмужав, они любят мальчиков, и у них нет природной склонности к деторождению и браку; к тому и другому их принуждает обычай, а сами они вполне довольствовались бы сожительством друг с другом без жен. Питая всегда пристрастие к родственному, такой человек непременно становится любителем юношей и другом влюбленных в него.

В Коринфе в VII веке до н. э. существовал обычай, по которому инициация мальчика начиналась с его похищения взрослым мужчиной. Старший друг вводил подростка в мужской союз и обучал воинскому мастерству. Когда срок обучения заканчивался, молодой воин получал от старшего ритуальные подарки: воинское снаряжение, кубок и быка. Отношения между юношей и его наставником носили хотя и сексуальный (в том числе), но почетный характер.

Изображения: Рената Фогель

Феномен религии в античном мире – аналитический портал ПОЛИТ.РУ

Мы публикуем стенограмму и видеозапись лекции  профессора, заведующего кафедрой Классической филологии Института восточных культур и античности (ИВКА) РГГУ, доктора филологических наук Николая Павловича Гринцера, прочитанной 28 февраля 2013 года. в рамках проекта Публичные лекции «Полит.ру».

Текст лекции

Те из вас, кто, собираясь идти на эту лекцию, посмотрел ее анонс на сайте Полит.ру и увидел там весьма легкомысленную фотографию с весьма серьезной подписью из архива лектора, мог предположить, что речь пойдет о чем-то достаточно веселом, занимательном и несерьезном. Те, кто так решили, в действительности, решили правильно, ибо что может быть более легкомысленного, занимательного и несерьезного, чем греческие мифы? Как всякий читавший, например, «Илиаду» и «Одиссею», помнит, в каком иногда веселом, иногда неприглядном виде там предстают греческие боги, и с большим удовольствием запоминают из той же «Одиссеи» прелестную историю об адюльтере Ареса и Афродиты, двух греческих богов, которых застал третий греческий бог и официальный муж Афродиты, Гефест. В классической схеме: муж уехал в командировку — и внезапно вернулся.

Это, безусловно, так, но те, кто, уже придя на лекцию, увидели лектора вживе, во вполне официальном виде, могли решить, что речь пойдет о чем-то очень серьезном, содержательном, академическом и, возможно, скучном. Эти люди тоже правы, потому что ничего более содержательного, серьезного и иногда скучного, чем религия — тем более, религия в традиционных обществах, — кажется, трудно найти. Поэтому сегодня наша задача – найти нечто среднее, тем более, что это нечто среднее между серьезным и занимательным, мне кажется, отчасти является целью публичных лекций Полит.ру, за приглашение на которую я чрезвычайно благодарен. Когда мы говорим о феномене религии и соотношении таких понятий, как миф и религия, то прежде всего, конечно, стоит задуматься о самом содержании этих понятий, поскольку они в современном, по крайней мере, мире употребляются в разных смыслах. То же самое понятие миф, с одной стороны, пожалуй, существенно чаще, чем в другом смысле, употребляется в значении чего-то вроде байки, сказки, в общем, вымысла и несерьезной или нереальной истории. С другой стороны, конечно, слово миф употребляется в значении некоторого особого типа человеческого мышления, мышления человека древнего, то бишь в смысле научном. Надо сказать, что в действительности такое двоякое понимание мифа, конечно, восходит к исходному значению данного понятия, поскольку понятие это греческое. Слово миф просто изначально означает «слово». Причем, не просто слово, а, надо сказать, что у греков для «слова» было очень много разных слов, так вот, слово миф изначально возникает как некоторая авторитетная традиционная история, так скажем, когда человек или бог, если это у Гомера, произносит какое-то слово, к которому нужно прислушаться, то есть слово, имеющее некоторый особый дополнительный смысл. С другой стороны, уже в самой античности слово миф употребляется и в том отрицательном значении, в котором мы часто в бытовом языке его употребляем. В этом смысле замечательна фраза Платона, а именно он, можно сказать, был первым, кто сделал из мифа байку, — в одном из его диалогов Сократ говорит: «Я расскажу тебе некую историю, у этой истории, у этого слова (логоса) образ мифа, но в нем есть и истина».

Тем самым, слово миф приобретает значение вымысла, которым оно, кстати, будет наполнено в дальнейшем. При этом само это понятие мифа, естественно, непосредственным образом связано со вторым понятием, с главным понятием, о котором мы будем сегодня говорить, — с понятием «религия», которое тоже вроде бы употребляется в современном языке в гораздо более строгом и научном смысле, хотя и здесь существует очень много различных коннотаций, различных дополнительных смыслов этого понятия, так что, в действительности, даже современные серьезные историки религии в большом своем числе говорят о том, что не следовало ли бы вообще от этого понятия отказаться? Потому что словом религия называется слишком много всего слишком разного, и вообще непонятно, относятся ли многие феномены к религии. Является ли религией конфуцианство в Китае? С другой стороны, являются ли ею современные спортивные состязания, в которых очень много признаков религиозного действия, по крайней мере, религиозного переживания аудитории, как считают многие исследователи, можно ли его причислять к понятию религии? Один американский психолог и социолог, Герберт Дрейхус, привел один из крайних примеров того, что может называться религией — в качестве религиозного обряда он разбирает в одной из своих книг процесс заваривания кофе утром, поскольку он тоже являет собой абсолютно ритуалистическое действо, причем с определенным сакральными коннотациями.

Я не говорю, что я считаю то же самое, но, тем не менее, сам факт разброса мнений убеждает в том, что понятие религия надо употреблять либо в очень строгом смысле, либо вообще не употреблять. Тем не менее, слово религия, как и слово миф, является понятием, возникшем исторически, в определенной культуре. Это слово латинское, и соответственно, если слово миф – это слово греческое, то римляне считали, что слово religio – это не просто их изобретение, но и символ их культуры. Заметим, в противовес культуре греческой. Поэтому, когда мы говорим о феномене религии в античном мире, мы, конечно, должны еще отдавать себе отчет, что это одна из существеннейших составляющих общей проблемы. Вообще, можем ли мы говорить в целом о некоем античном мире, о греко-римском мире как о чем-то общем, или все-таки они были очень разные? Если для греков мир делился на греков и варваров, причем слово «варвар» не значило ничего плохого, просто человек не умеет говорить по-гречески, то для римлян мир делился трояко: на римлян, варваров и греков, которые стояли аккурат между римлянами и варварами, и вызывали гораздо большую ненависть, чем варвары, поскольку римляне все время жили в постоянном внутреннем противопоставлении себя грекам, но, с другой стороны, и гораздо большую притягательность, естественно, потому что от греков римляне считали необходимым перенять все, при этом сказав, что это все у нас было. Эти отношения знакомы нам по развитию многих культур, в том числе, нашей. Так вот, как раз одним из главных отличий себя от греков римляне считали именно религию — слово, которое, по мнению одних из них, означало некую связь людей с богами. Это одна из главных этимологий слова религия, от латинского глагола religare – связывать. Правда, было и второе толкование: считалось, что еще одним пониманием religio, еще одной этимологией слова religio является этимология, возводящая его к глаголу lego – читать. Соответственно, религия – это то, что надо перечитывать, что уже много говорит о сути понимания религиозной составляющей.

Но сейчас важно сказать, что римляне постоянно подчеркивали: именно religio сделало Рим Римом. Рим подчинил себе окружающие народы именно religio. Наши предки, говорят они, — самые религиозные из смертных, а вот греки – нет. Соответственно, при этом, как вы, я думаю, все прекрасно отдаете отчет, существовал замечательный парадокс, заключавшийся в том, что все римские боги — не все, конечно, но классический римский пантеон, — это одновременно и греческие боги. Ну, понятно, Юпитер – это Зевс, Юнона – это Гера, и т.д. Соответственно, они как бы и римские, и греческие, но при этом в чем существенная разница? разница в том, как говорили сами римские историки, что римляне переняли греческие божественные истории, очистив их от всего наносного, аморального, то есть, очистив их от мифов, употребляя именно это слово. В действительности, это такое некоторый парадокс, который мы наблюдаем, читая римские источники. Все мы, например, знаем историю греческих богов, я уже упомянул историю про адюльтер, но бог с ним, это мелкая деталь жизни конкретной семьи, но есть не мелкая деталь, а именно генеалогия богов, соответственно, теогония, происхождение богов и мира, важнейшая история, 3 основных поколения богов: сначала был Уран, его сверг его сын Крон, и не просто сверг, а еще и оскопил к тому же; был Крон, который ел собственных детей; его сверг Зевс — и в итоге мы получили то, что получили, — получили олимпийский пантеон, который получили и римляне. У римлян есть Юпитер, то бишь Зевс, у римлян есть Крон, то бишь Сатурн, а истории про то, как Юпитер свергал Сатурна, у римлян нет. Все это знают, потому что все знают греческие мифы, но в римской традиции такого нет и быть не может, потому что ничего страшнее, с точки зрения традиционной римской этики, как восстание сына против отца, нарушения внутрисемейных связей подчинения и благоволения старших к младшим, и почтение со стороны младших к старшим, не может быть. Поэтому, этой истории нет — при том, что ее все знают. Вот это некоторый парадокс, с которым мы все время сталкиваемся в изучении римской религии, и в их понимании религии.

Надо сказать, что в этом действительно состоит, быть может, самое важное различие, если вообще, в принципе отличать понятие мифа от понятия религии, а довольно многие исследователи считают, что проводить грань между этими понятиями в принципе не надо, что миф – это некоторая примитивная религия, первая стадия религиозного мышления. Собственно, римляне задали нам одну из категорий, которая действительно в известной мере проводит грань между мифом и религией. Это категория наличия или отсутствия этики. Миф не обсуждает вопрос, хорошо или плохо поступил Крон с Ураном. Он просто так поступил, так было. Конечно, это вызывает огромные проблемы уже у самих греков. При всей своей аморальности, с точки зрения римлян, греки не могли не заметить, что у них с богами что-то не так. Заметили они это быстро — как только у греков появилась философия, ранние греческие философы стали сетовать на то, что всему, что греки знают о богах, их научили Гомер и Гесиод, а научили они их черт знает чему. Соответственно, они пытались как-то с этим бороться. Одним из таких способов борьбы была знаменитая, очень развитая в Греции система аллегории, то есть объяснение, что в действительности никто никого не оскоплял, никто ни с кем не сожительствовал, а это описывает сложное взаимодействии стихий в мироздании, которые выражаются теми или иными богами. Некоторые говорили, что это просто байки, которые рассказывает Гомер, а на самом деле у богов ничего такого не было.

Здесь возникает очень существенный вопрос — вопрос описания сферы сакрального, сферы божественного — в греческом, по крайней мере, мире. В изучении греческой культуры, особенно применительно именно к истории греческой религии, боролись все время, и до сих пор борются две концепции, одна из которых пыталась поместить греков в общий генезис развития древних культур, говорить о некоторой общей технологии, а другая прежде всего представлена парижской школой, которая как раз говорила о некоей особости греков, и называли греков в духе современных категорий некоторым идеальным образцом иного, заодно говоря, что именно то, что греки были иные, объясняет и греческое чудо, и чудо европейской культуры, выросшей из Греции. Религия здесь играла существенную роль демонстрации именно такой особости, потому что действительно, если посмотреть на греческую сферу сакрального, то оказывается, что очень многие признаки, которые для нас, смотрящих назад и говорящих о религии, прежде всего, исходя из опыта великих мировых религий, христианства и не только, мы проецируем на греческую культуру — категории обычные, связанные с тем, что мы именуем словом религия, — и ничего такого там не находим.

В действительности, разговор о греческой религии очень сложен, потому что мы говорим о том, чего, может быть, вообще-то и не было. У нас возникают существенные проблемы, когда мы пытаемся в греческом языке найти слово, которое бы соответствовало тому, что римляне так уверенно поставили во главу своей культуры, то есть слово religio — как некоторой особой сферы человеческой деятельности, и особой сферы мира. У греков есть понятие веры, греческое слово для этой веры может одновременно означать «риторическое доказательство», «средство убеждения», «кредит, который выдается», поскольку человек верит, что ему отдадут деньги, — это тоже вера. Есть слово, которое обычно переводят как «благочестие», оно имеет безусловное религиозное измерение, то есть это правильное отношение к богам, но этим же словом обозначается правильное отношение ко всем. Так что, для начала, нет слова. Нет текстов, нет ничего, что могло бы претендовать на вообще понятие священного текста, аналогичного Библии, Корану, Торе. И даже в том же Риме тоже таких священных текстов не было, однозначно священных, зато было очень много разных священных текстов. И одним из самых главных священных текстов Рима были знаменитые Сивиллины книги, которые в свое время были проданы одному из римских царей, Тарквинию Гордому, Сивиллой, легендарной пророчицей.

История сама по себе тоже очень много говорит о том, что такое был священный текст у римлян. Там есть разное количество книг, но изложим одну из версий. Она принесла ему девять книг, заломила за них сумасшедшие деньги, Тарквиний сказал, что нет, она сожгла три книги, предложила заплатить те же самые деньги за шесть книг, Тарквиний сказал нет. Она сожгла следующие три книги, после чего Тарквиний обеспокоился, понял, что дело серьезное, посоветовался со знающими людьми, они сказали ему «покупай», в итоге он купил 3 книги за цену девяти. Это многое говорит о практических аспектов римской религии, о которых мы немного поговорим позже. Так вот, священных текстов у греков нет. Священными текстами в известной мере являются Гомер и Гесиод, а что написано у Гомера и Гесиода, мы уже упоминали, то есть их никак нельзя назвать священными текстами. В связи с этим замечательно, что у самих греков при столкновении с иными культурами и иными религиями возникало некоторое недопонимание по части того, что вообще такое священный текст.

Есть замечательная история, когда греки устанавливают свою власть в Египте — и вот основатель греческой династии Птолемей узнает, что у египтян в разных местах почитают Диониса, а надо понимать, что это на самом деле Озирис, по своим каким-то текстам. В разных храмах разные тексты. В этой связи Птолемей издает указ о том, чтобы из всех храмов жрецы представили в Александрию тексты на предмет филологического анализа, сравнения и вычленения того текста, который лучше, который правильней. Иными словами, он поступает с египетскими сакральными текстами, по всей видимости, так же, как греки поступали с Гомером, — ну, известная история, как якобы в Александрии филологи собирали тексты Гомера для того, чтобы получить тот текст Гомера, который мы получили. Египетские жрецы отнеслись к этому с недопониманием. Они не считали это необходимым — притом, что понятно, власть фараона, которым является Птолемей, тоже сакральная, но не дело фараона заниматься проверкой текстов на правильность, тем более, что надо было представить справку о том, откуда тексты получили, кто передал, в общем, историю текста. Надо, кстати, сказать, что с Сивиллиными книгами в Риме, при том, что разница большая вроде как между Римом и Грецией, история примерно аналогичная, потому что они в какой-то момент сгорели в итоге — уже без желания Сивиллы, а просто пожар случился, после чего римские власти занялись как раз тем же самым, чем занялись греки. Они выяснили, что этих Сивиллиных книг очень много в разных местах, а не только в Риме, собрали эти книги по всем местам, провели филологический анализ — и установили правильные Сивиллины книги, которые снова стали храниться в храме. Потом Август, который пришел к власти, провел редактуру Сивиллиных книг, их снова слегка переписали, и так их и переписывали, пока они при гибели Римской Империи не сгорели окончательно. Тем не менее, до Рима это была нормальная процедура — переписывать священные книги.

Так вот, священных книг нет, слова для религии нет. Есть чрезвычайно странная вещь, касающаяся вообще отправления религиозных культов и представления о богах. Боги чрезвычайно тесным образом встроены так, как мы бы сейчас сказали, в социальную структуру государства. Но для наглядности я тоже приведу один весьма яркий пример. Есть такая замечательная трагическая трилогия Эсхила «Орестея»; в последней трагедии «Орестеи» мы имеем дело с изображением того, как был учрежден важнейший институт афинской демократической власти — суд ареопага, разбиравший дела о убийствах, в частности. Разбирается убийство Орестом своей мамы Клитемнестры, которая, в свою очередь, убила его папу Агамемнона. Есть некая коллизия. На стороне Ореста выступает Аполлон, который говорит, что надо отомстить за смерть папы, а на стороне покойной Клитемнестры выступают Эриннии, богини кровной мести, которые говорят, что нехорошо убивать маму. Разбирает это суд ареопага, присутствуют Аполлон, Эринии, все это боги. Более того, Эринии, которые в результате получают особый очень важный для Афин культ Эвменид, и присутствует Афина. В итоге происходит голосование по вопросу, в результате голоса распределяются равным образом — и Орест на этом основании оправдан. Интересный нюанс в том, что Афина голосует в этом народном собрании. Эринии и Аполлон не голосуют, хотя и у того, и у других существуют культы, и они вполне уважаемые боги. Возникает вопрос – почему? Вопрос, которым не всегда задаются комментаторы, и ответ на который для греков был абсолютно очевиден. Афина голосует в афинском ареопаге, потому что Афина имеет такое право. Афина – гражданка Афин, и обладает полными правами гражданства как основатель города. А Аполлон таковыми правами не обладает, поэтому он может голосовать в Дельфах, где его основной культ, а у нас он пришлый.

 

В действительности, этим объясняется очень много вещей, которые мы не до конца понимаем, потому что если почитать греческие трагедии, например, Еврипида, то у него боги представлены чрезвычайно малопривлекательно местами. Очень часто оказывается, что боги в данный момент, если разбираться, почему так, почему этот конкретный бог в данный момент так непригляден, что он выступает в качестве некоторого представителя социума, за который он отвечает, своего города. Например, в трагедии «Андромаха» Аполлон, который в «Эвменидах» тоже не очень убедительный и привлекательный, но там он просто мерзавец. По всей видимости, это связано с тем, что у Афин была конфронтация с Дельфами в политической сфере. Когда Аполлон в данном случае предстает на сцене, любой афинский зритель понимает, что это Дельфы, а мы к ним плохо относимся, поэтому и к Аполлону плохо относимся. Повторяю: это никак не мешает Аполлону иметь храмы в Афинах, но, тем не менее, такое представление о богах, а надо заметить, что греческая трагедия — об этом тоже иногда забывают – это часть религиозного ритуала, одного из существеннейших религиозных праздников, в частности, праздника Великих Дионисий, которые имеют именно религиозный смысл. Внутри него боги предстают таким вот не самым привлекательным образом. По этому поводу замечательно Марсель Детьен когда-то сказал, что греческим богам для того, чтобы стать богами, нужно было для начала стать гражданами афинского государства, и это было значимо для любого, по всей видимости, полиса.

В качестве еще одного специфического религиозного чувства можно привести пример, чрезвычайно известный всюду чуть ли не как главный символ греческой религии, — это, конечно, Дельфийский оракул. Дельфы – это город, который весь священен. Более того, именно там мы имеем дело со жречеством, с которым мы практически не имеем дело во всей остальной Греции, его нет как отдельной социальной страты. Жрецами можно было быть кому угодно. Скажем, в Афинах главным человеком по делам религии был один из архонтов, то есть один из выбираемых высших чиновников, архонт-басилевс, у которого было много других занятий, но главное, что он отвечал за религию, за устройство праздников, финансирование. И, кстати, по необходимости иногда он участвовал в определенных праздниках в качестве жреца. Например, когда был определенный праздник в честь Диониса, то архонт-басилевс должен был принимать Диониса в Афинах, а жена басилевса, которая была вообще ни при чем, должна была вступать в священный брак с Дионисом на пиру, участвуя в некоторой религиозной церемонии, просто потому что она жена архонта-басилевса. Так вот, жречество в реальном виде — в законченном, потомственном жречестве — существовало прежде всего в Дельфах, потому что если все остальные греческие города – это просто города, где культом занимаются чиновники, где живут граждане, то Дельфы – это город, где живут только жрецы, там других больше и нет, поэтому там жречество существует.

Так вот, Дельфийский оракул – это центр греческого религиозного мира, известна процедура, понятно, что была дама Пифия, которая изрекала, — как она изрекала? – это она сидела над некоторым местом, откуда что-то испарялось, она приходила в соответствующее состояние и что-то нечленораздельное бормотала. Но процедура была очень отработанная. Дельфийский оракул был важнейшим элементом политической жизни. По любому мало-мальски существенному поводу надо было обращаться к Дельфийскому оракулу. В Дельфы отправлялся человек из города, который вез вопрос, записывался в очередь, подавал свой вопрос жрецам, жрецы фиксировали, передавали Пифии, в какой-то момент Пифия что-то такое изрекала, жрецы записывали, причем в гекзаметрах, и выдавали запечатанный пакет человеку, который вез его обратно в город, и там докладывал о результатах. Надо сказать, что вообще о Дельфийском оракуле написано много книг, это захватывающе, очевидно, что этот оракул был важнейшим центром, так скажем, политической разведки в Греции, потому что, чтобы дать оракул, надо знать, кому даешь, и в какой ситуации, поэтому они очень внимательно исследовали на местах, особенно, когда им задавали вопрос, часто, пока люди ждали, Дельфы разбирались, что там в действительности происходит, чтобы дать правильный оракул. Причем часто давали оракул, который был правильный во всех исходах. Классический пример – история, как бедный Крез, небезызвестный лидийский царь, собирался воевать с Персией, обратился к Дельфийскому оракулу, он выдал ему гекзаметрическую строчку: перейдя реку, ты разрушишь великое царство — он порадовался, пошел в войну, после этого предъявил Дельфийскому оракулу претензию, на что ему сказали: «А что, ты не разрушил великое царство? Разрушил, но свое», — так что все было правильно.

Так вот, это был такой центр политического анализа, с одной стороны. С другой стороны, это было нечто, похожее еще и на швейцарский банк, потому что туда приношения были очень богатыми, — если кто был в Дельфах, то знает, что там разбросаны остатки сокровищниц различных городов, и как показывают историки, эти сокровищницы были финансовым вложением на случай непредвиденных обстоятельств. Территория Дельф была священной, туда нельзя было вторгаться, поэтому деньги были в сохранности. Но самая замечательная история – это то, что мы знаем о случаях коррупции в связи с Дельфийским оракулом. У нас действительно есть несколько свидетельств, когда мы знаем, что был прямой подкуп, причем это вопрос, который всегда я задаю своим студентам. Есть три стадии: тот, кто поехал с посланием, жрецы, которые пишут гекзаметры и выдают, и пифия, которая бормочет. Вопрос заключается в том, кого мы знаем точно, что греки подкупали в этой ситуации? Надо сказать, с течением времени ответы студентов начинают меняться, и это показательно. Сначала все говорили, что подкупали этого человека, которого посылали: его же можно, он простой, просто подменил послание. Потом это немного сдвинулось в сторону жрецов, — начали предполагать студенты, что жрецы тоже могли. Но до недавнего времени никто не предполагал, что подкупали пифию. Правда, в последнее время начали предполагать, что стали подкупать пифию, — это, возможно, говорит о нашем собственном обществе. Это правда — подкупали пифию. У нас есть по крайней мере 2 истории, как спартанские цари из своих корыстных побуждений подкупали пифию, которую в результате отрешали от должности за коррупцию, причем это делали спартанцы, которые в греческой мифологии были самыми религиозными людьми. Эти самые спартанцы как раз и занимались подкупом пифии.

Иными словами, оказывается, что все то, что мы называем религией в античности, чрезвычайно тесно встроено со всеми своими плюсами и минусами в систему социально-политических взаимоотношений. Правда, особняком всегда выделяется особый класс культов, которые существовали в Греции, — не официальные культы, а так называемые мистериальные культы, культы тайные, про которые нельзя было рассказывать, с особыми условиями посвящения, которые как раз несли в себе некоторые элементы того религиозного чувства, которого у греков нигде в другом месте не находим. То есть представление о благости загробной жизни в качестве того, что достигается посвящением в тот или иной культ, представление о некотором особом внутреннем индивидуальном переживании и т.д. Таким образцовым в этом отношении был элевсинский культ, элевсинские мистерии, вещь чрезвычайно значимая. Элевсин – это место под Афинами, в 20 км оттуда. Сначала в эти мистерии посвящались только жители Элевсина, потом жители Афин, то есть это был некоторый знак социальной идентичности. Если ты из Афин, то ты должен быть посвящен в элевсинские мистерии. Потом туда стали посвящать всех греков, и единственным критерием, по которому отбирали, можно ли тебя посвятить в элевсинские мистерии или нет, – это ты должен был говорить по-гречески, и не быть запятнанным убийством, по которому ты еще не прошел процесс. Если прошел процесс, то можно. В известной мере это сильно напоминает процедуру принятия гражданства в некоторых обществах. Потом стали принимать тех, кто не очень хорошо говорил по-гречески, но на протяжении всей истории античного мира вплоть до Рима, элевсинские мистерии были символом истинных таинств, в которые должен был посвящен грек, а потом и не грек. Например, римские императоры тоже посвящались. Мы не знаем об этом ничего, потому что о них нельзя было рассказывать. Но, с другой стороны, мы очень много о них знаем, и еще больше догадываемся.

Надо заметить, что при всем при этом мистерии играли очень существенную роль опять же в социально-политической жизни, потому что это и показатель некоей социальной идентичности, и политический инструмент. Любого мало-мальски значимого человека в Афинах обвиняли обычно в трех вещах. Если он был совсем значимым, его обвиняли в трех вещах сразу, а если не очень, то в одной. В коррупции, в неправильном приобретении афинского гражданства и в разглашении элевсинских мистерий. Софокла обвиняли в этом. Довольно часто эти обвинения, даже не в разглашении, а в чем-то другом, тоже были связаны с религиозными делами. Например, есть замечательная история, тоже много говорящая о греческом отношении к богам и религиозности, — история о Перикле, которого обвинили в нецелевом расходовании бюджетных средств: он потратил кучу денег и построил все то, что мы сейчас в Афинах видим, то есть Парфенон, другие храмы, и все прочее. А народ на это бюджет не выделял. Ответ Перикла был замечательным и с точки зрения риторики, и для нашего понимания отношения с богами. Он сказал: «Отлично, я покрою все траты, которые были на государственный счет из своих личных средств…». Сумма там была совершенно астрономическая. «… при одном условии: я перебью все надписи. Там будет написано не Афине Афинский народ, а Афине Перикл». После этого афинский народ быстро закрыл вопрос о нецелевом расходовании бюджетных средств, потому что с богами надо поддерживать правильные взаимоотношения, особенно с теми богами, которые наши. Возвращаясь к элевсинским мистериям — опять-таки очень показательный пример, когда в 302 году до н.э. в Афины направился македонский полководец, знаменитый царь Деметрий Полиоркет, Разрушитель городов, который перед тем, как приехать в Афины, отправил туда письмо, что ему так не довелось быть посвященным в элевсинские мистерии, а поскольку он будет в Афинах, то он желает в них посвятиться. В элевсинские мистерии посвящались так: там было 2 ступени посвящения — малые мистерии и большие мистерии. Малые мистерии происходили по нашему в феврале, к примеру, — ты проходил первую ступень посвящения, мог не посвящаться дальше. Кстати, это было платно. Но потом, чтобы посвятиться полностью, ты должен был пропустить полтора года и на следующий сентябрь ты должен был посвятиться в великие элевсинии, и тогда стать полнопосвященным. На беду афинян, Деметрий Полиоркет приехал в Афины в апреле. Февраль прошел, сентябрь еще не наступил. Возникла коллизия, которая разбиралась в афинском народном собрании, где один из афинских архонтов сказал, что надо искать способ. С македонским полководцем в конце 4 века афинянам ссориться не было резона. Это основная власть, воинская сила на территории материковой Греции. Надо что-то делать. Возопил один человек, жрец элевсинских мистерий, но не главный, а второй по значимости. Он сказал, что то противоречит священному закону.

Афиняне нашли способ: афинское народное собрание с приездом Деметрия Полиоркета собирается и постановляет, что месяц апрель с завтрашнего дня считается февралем. Проводят посвящение Деметрия Полиоркета в малой мистерии, после чего афинское народное собрание собирается второй раз, и постановляет, что месяц февраль с завтрашнего дня будет сентябрем. Его посвящают в великие элевсинии, после чего он полностью удовлетворенный уезжает из Афин, и афинское народное собрание вздыхает спокойно и утверждает считать сентябрь апрелем — и все хорошо. Это речь идет о самом тайном культе, который выдвигается всегда, — когда ищут истинную религию в Греции, ее обычно всегда находят в элевсинских мистериях. Замечательная интерпретация этой истории. Плутарх, который ее рассказывает, который хоть и пишет по-гречески, римлянин, он, в общем, осуждает и Деметрия, и афинян. С другой стороны, современный исследователь, написавший об Элевсине одну из самых замечательных книг, Карл Кереньи, ученик Юнга, пишет о том, что это свидетельство того, как буквально понимался священный закон, то есть как буквально следовали букве закона, то есть, наоборот, что это проявление чуть ли не высшей религиозности, — что для того, чтобы посвятить Деметрия, нужно было месяц переименовывать.

Для римлян это был знак греческого лицемерия, которое они ставили грекам в вину. С точки зрения греков, если говорить о такой социальной составляющей их религии, эта вещь абсолютно естественная; я думаю, что греки бы такого упрека даже не очень поняли, потому что если греческим богам для того, чтобы стать богами, надо сначала стать гражданами афинского государства, то любое изменение в социальной структуре, любое изменение в нашем мире неизбежно влечет за собой перемены в мире божественном, потому что боги, если утрировать, в греческом восприятии, божественный мир – это слепок с нашего. Если тут появляется какая-то сила, которая называется Рим, и она персонифицируется в виде конкретного человека, который приезжает, то надо найти какой-то способ вписать это в божественную картину мира. В свое время один из замечательных исследователей именно этих культов в греческих провинциях Саймон Прайс показал, насколько это естественно вытекает из вообще сути того, что греки не называли никаким словом, но что мы у них называем религией. Кстати, это еще одна из причин того, что греческая религия чрезвычайно поражает исследователей еще и в одном отношении — в отношении своей невероятной открытости и способности легко воспринимать любые инокультурные культы. Вот чего-то похожего на религиозные войны, наши боги – не наши боги, для греков практически не существует. У них есть механизм так называемого отождествления. Они просто приравнивали, когда они сталкивались с новой культурой, они смотрели на тамошних богов, сравнивали их с нашими — и устанавливали некую систему взаимодействий. Особенно ярко это выразилось как раз в контексте Египта, когда была даже придумана специальная история, что в свое время греческие боги, когда главный противник Зевса Тифон сначала победил Зевса, и Зевс был в тяжелом состоянии, все греческие боги убежали в Египет прятаться, и стали там египетскими богами. Я не случайно говорил, что когда они пишут Дионис, понимай Озирис. Когда пишут Гермес – понимай Анубис.

Апофеозом в каком-то смысле стало то, что в эллинистическом Египте был создан, например, синтетический культ специального нового божества, которое стало покровителем именно династии Птолемеев, македонской династии, правящей в Египте, культ Сараписа, который был синтетическим, потому что соединил в себе 2 египетских культа — Озириса и Аписа, чтоб объединить Верхний и Нижний Египет, поскольку Птолемей правил и тем, и другим. При этом он был как бы египетским по названию и абсолютно греческим по своей сути и ритуалу. Даже известны люди, которые его написали, этот культ. Его написали 2 жреца: один египтянин, другой грек. Вот этот культ Сараписа стал культом власти. Эта открытость и такая способность взаимодействовать – это тоже свидетельство того, что то, что мы называем религией, — это, прежде всего, часть социальных институтов.

Здесь как раз хороший момент перехода от Греции к Риму, при том, что они вроде такие разные, по крайней мере, по своим установкам. Но у римлян тоже была большая проблема взаимодействия с инокультурными божествами. Понятно почему. Поскольку, если уж Греция завоевывала разные места и там находила новых богов, то уж Рим завоевывал побольше и богов тоже находил немало. Изначально Рим – это Лацио, это маленькая область в Италии, надо было сначала завоевать Италию, собрать италийских богов, которые и стали впоследствии богами Рима. Даже Минерва – это изначально не римское божество, Юнона тоже. Но у римлян для этого существовала своя процедура, очень хорошо отражающая соотношение греческой культуры и римской культуры. Греческая культура — в известной мере, это культура центробежная. Она распространяется вовне, и когда сталкивается с какими-то новыми явлениями, она их таким образом абсорбирует. Рим, при всем при том, что он распространился на большую территорию, это, прежде всего, Рим, и это культура центростремительная. Рим всегда в центре мира.

Соответственно, с богами римляне поступают в соответствии с этой общей концепцией. Если греки отождествляют своих богов на местах, так скажем, привозят своих к чужим, то у римлян существовала замечательная процедура evokacio, эта процедура вызова божества в Рим. Когда в определенный храм (сначала выясняется, в каком храме божество наиболее сильное) отправляется посольство, которое как бы вручает некоторое постановление о том, что божество отныне переезжает из своего места обитания в Рим. Один из самых ярких примеров – это переезд в Рим Кибелы, или великой матери Фригийского божества. Туда отправилось посольство, потому что Пунические войны. Но даже дело было не в них, а в том, что прошел каменный дождь. Римляне были очень внимательны ко всем событиям и заносили их в анналы. Сообщали консулам, если родилась свинья с двумя головами или говорящая корова, а консул решит, надо ли консультироваться со жрецами. Вот, прошел каменный дождь, было решено посоветоваться с Сивиллиными книгами, они сказали, что каменный дождь – это ладно, а вот чужеземец будет изгнан из Италии, если Идейская Матерь, а это Кибела, переедет в Рим. Речь идет о Ганнибале. В этот момент Рим в тяжелом положении. Кибелу вызывают в Рим, забирают оттуда вместе с ее главным культовым предметом, черным метеоритом, который был ее главным черным камнем Кибелы, перевозят, что вызвало неудовольствие на местах, перевозят в Рим, причем в Риме ее принимают примерно так же, как принимают глав иных государств. За нее назначается ответственный, а ответственный за прием Кибелы в Риме был Корнелий Сципион, который помещает Кибелу по определенному ритуалу в храм Виктории на время, пока Кибеле строится ее собственный храм. Она гостит в храме Виктории, потому что нужна победа, Кибелу за победой привезли. Соответственно, она сидит в храме Виктории примерно 14 лет, пока строят другой храм, потом ее перевозят в другой храм, и посвящением храма занимается не менее значимый с точки зрения происхождения римский человек Марк Юний Брут, и, соответственно, Кибела обретает свой дом. При этом с Кибелой вообще ужас, потому что ее жрецами были евнухи, а оскопление себя для римского гражданина – это вещь недопустимая, поэтому издается указ, чтобы римские граждане не могли вступать ни в какие коллегии, оскопленные или не оскопленные, связанные с Кибелой.

Храм стоит в центре Рима, но жрецы не могут ходить по улицам, за исключением случаев праздников Кибелы. Бедная Изида, которую тоже перевезли в Рим и поставили ей храм за пределами города, она переживала все треволнения римской политики, связанные с Египтом, потому что понятно, что Изида – символ Египта, а с Египтом у Рима все время напряженные отношения, поскольку во времена Марка Антония – это одно, когда Тиберий замечательным образом издает указ об изгнании из Рима (почти по известному анекдоту) всех евреев и почитателей Изиды. С евреями вопросов не было, потому что в этот момент все кончилось Иудейской войной. Возникает вопрос, а жрецов Изиды за что? За то, что у евреев была большая община в Александрии, соответственно, в Египте было одно из главных мест еврейской диаспоры, и соответственно, ее заодно с евреями выгнали. Такого рода вещей тоже чрезвычайно много. Это говорит о римской религии тоже, потому что опять-таки оказывается, что она по-своему, но решает ту же самую проблему открытости и принимания внутрь себя инокультурных культов — именно потому, что эта в конечном счете религия тоже чрезвычайно социализована и предусмотрена, хотя она гораздо более формализована, гораздо более иерархична, там существуют жреческие коллегии, хотя ученые спорят о том, как соотносится светская власть в Риме и жреческая власть. Довольно многие, например, считали, что римские жреческие коллегии, в том числе, понтификов, — это своего рода некоторый подкомитет римского Сената по определенным делам, и действует примерно так же. Другие говорят, что Сенат римский заседал всегда в месте, которое называлось «храм». Это не значит, что там буквально был храм, но это было специально освященное место. Иными словами, взаимопроникновение религии и светской власти было сильным.

Самое главное, что это religio тоже было нужно для того, чтобы очень правильно выстроить свои взаимоотношения с божественным миром, которые римляне представляли по-другому. Например, римляне говорили, что изображать богов, как изображали греки, – это вещь в принципе аморальная, как писал Варрон, «тот, кто стал изначально изображать богов, изгнал благочестие из государства». А изображать, конечно, стали, потому что стали подражать грекам, это дурное греческое влияние. При этом главное проявление божества – это было то, что римляне называли нумен, то есть некоторая воля божества, которая проявилась в чем-то, возможно, в говорящей корове, поэтому и надо поговорить со жрецами, может, они это как-то проинтерпретируют. Для демонстрации того, что такое римская религия, я приведу еще один пример, он весьма показательный, о том, когда на Рим напали галлы, известная история про спасение гусями, так вот, до того, как еще вступили гуси в дело, некий римский гражданин просто шел, галлы еще не пришли, римский гражданин шел по улице, ему раздался голос «галлы идут». Он отправился по инстанциям, доложился в Сенат, что вот такое случилось дело. К нему отнеслись с некоторым предубеждением, потому что не дело обычного гражданина слышать голоса. Для этого есть знающие люди, которые должны интерпретировать. Дальше галлы-таки пришли. Ему сказали больше так не делать. Галлы пришли, выяснилось, что это был нумен, это был знак божества. И вот что нужно делать римлянам? Римляне, бог нам помог, соответственно, мы должны немедленно встроить этого бога в нашу социальную систему, но проблема заключается в том, что мы не знаем, какой это бог: он не представился. Поэтому на этом месте воздвигается храм божеству, который в переводе с латинского означает «говорила, сказала». Поскольку его нумен в том, что он говорит, а кто он – это уже дело десятое.

И вот соответственно, мы тем самым отдали этому божеству дань за помощь и включили его в нашу религиозную систему. В этом смысле, завершая разговор о том, что представляла собой эта сфера сакрального в греческо-римской культуре, при всей их разности, в действительности, интересным образом она, конечно, подпадает в большой степени, если вообще говорить о религии, в те тенденции описания религии, в том числе, и в современном мире, которые наметились в последние десятилетия в общей исторической антропологии и культурологии. Относительно не так давно очень прогремела в конце 60-х годов сначала статья, а потом и книга крупнейшего историка религии американца Роберта Беллы, статья, которая называлась «Civic Religion», «Гражданская религия», в которой описывалась религия современной Америки, которая тоже устроена таким странным образом, что, с одной стороны, верующими себя признают подавляющее большинство, при том, что ритуализованной включенности очень мало, и, как говорят ехидные критики этой американской религиозности, главный признак американской религиозности – это известная надпись In God We Trust на долларе. В действительности, оказывается, что все эти феномены, которые описывают гражданскую религию, замечательным образом описывают и греческую религию. Оказывается, что такие параллели действительно могут иметь смысл. Спасибо!

Обсуждение лекции:

Борис Долгин: Насколько ощущалась иноприродность уже в античном мире тех религий, которые стали затем либо мировыми, либо связанными с мировыми? Я в данном случае имею в виду зороастризм, иудаизм и христианство.

Николай Гринцер: Это очень правильный вопрос. Это огромная тема. Я постараюсь ответить кратко. Действительно, мы видим по документам, дошедшим до нас, в том же эллинистическом Египте, что у греков не возникало проблем с местной египетской религией, с другими. А вот с иудеями, которых там было много, возникали. Они, в общем, не могли никаким образом их подстроить под свое представление о религии, о том, что это, прежде всего, социальный институт. У них было не так. Эта сфера особого сакрального, в какой-то момент видно, что они ищут определение того, что такое еврейская община. И в итоге они не находят ничего лучшего, как назвать ее фиасом, то есть, ну, изначально сообщество в честь Диониса, поскольку это единственное, что более или менее постоянно.

Борис Долгин: То есть воспринимают ее как религиозную общину?

Николай Гринцер: У греков это религиозное сообщество, причем довольно подвижное, которое может меняться. У иудеев не так, но они не нашли ничего похожего. То же самое, что если мы читаем, например, Иосифа Флавия, то видно, что во время Иудейских войн проблема, так сказать, иудеев тоже для Рима непонятна, потому что они не понимают их претензии, потому что они считают, что встраивание в систему государства – вещь абсолютно естественная. А иудеи так не считают. Соответственно, в этом смысле известна максима Богу Богово, а кесарю — кесарево, это не может быть более противоречащим римскому представлению о религии, потому что это и богово, и кесарево, причем кесарево в основном. Что касается зороастризма, это более сложный вопрос. Дело в том, что в Риме, начиная где-то со второго века нашей эры, митраизм является очень распространенным. В свое время Ренан писал, что если бы у римлянина второго или третьего века спросили, какая религия будет мировой религией в ближайшие 2000 лет, он сказал бы — митраизм, и не подумал бы о христианстве. Митраизм был религией римских легионов, римские солдаты были сплошь митраистами, а они были всюду. Дело в том, что этот культ митры — он очень сложный. По всей видимости, есть большая дискуссия, насколько он восточный, насколько он римский. Сейчас во многом возобладала идея, что просто взявший имя и некоторые весьма общие представления с востока, был создан некоторый очень странный синтетический именно римский культ, в частности, потому, что в римских легионах служили в этот момент отнюдь не сплошь римские граждане. Этот культ пришелся очень по душе, в частности, потому, что, как описывают некоторые исследователи, что у митры был главный титул, он именовался в римской традиции «непобедимое солнце митры». Когда римская армия оказалась вовсе не инвиктус, тогда как-то и с митраизмом стало не очень хорошо. Это, возможно, одно из объяснений, конечно, я огрубляю.

Борис Долгин: А христианство? Первоначальное его восприятие? Это воспринималось как продолжение иудаизма? Насколько было непонятно?

Николай Гринцер: По-разному, но самое главное, что действительно все претензии к христианству периода гонений заключались именно в том, что это сознательное невстраивание в социальную структуру. Потому что так нельзя — с точки зрения обычной римской религиозной этики. Другое дело, что когда происходит разрушение этой системы общественной религии, когда индивидуальное начало приобретает очень существенную роль, тогда христианство выходит на первый план.

Вопрос из зала: Дмитрий Ермольцев. Дело в том, что эта история с голосованием Афины в ареопаге, она, конечно, совершенно эксцесс, потому что она не может нигде голосовать: она женщина. В этой связи такой вопрос: как-то религиозные представления влияли на сферу гендерных отношений? И в каких-то реальных коллизиях, когда разбирались, гендерные, правовые, были какие-то ссылки на религиозные истории, на богов? Или это четко разделенные вещи? Гендерные правовые коллизии в социуме — и те эксцессы, которые есть либо в религии, либо в литературе.

Николай Гринцер: Понимаете, дело в том, что Афина, конечно, прежде всего, — богиня, поэтому здесь право голосования ей дано именно потому, что она в известной мере первый гражданин. Что касается вообще, надо сказать, что сейчас представление о роли женщин в тех же самых Афинах сильно поменялись, — понятно, отчасти под сильным влиянием различных феминистических тенденций, но похоже на то, что наше представление о том, что женщины ничего не могли, немножко преувеличено. Что касается прецедента — да, конечно, во-первых, некоторые культы были просто исключительно женскими, эти культы были весьма социально значимыми. Для женских божеств существовали женские культы, и в этом смысле эта роль была весьма существенна, то есть женщины, участвуя в праздники в честь Деметры, выполняли очень важную роль для полиса, это всячески подчеркивалось. С другой стороны, были истории, почему, например, в отдельном городе именно рабыни почитают Геракла? Про это была некая мифологическая история, что в какой-то момент они подтянули его своими волосами к берегу. В действительности, я бы так сказал, что внутри культовых отношений у женщин существовало очень важное место. Что же касается всяких политических и судебных процессов, это один из самых риторических топосов, там можно ссылаться на прецедент, вообще религиозная практика была очень важна. Один спор о том, где правильная могила того или иного героя, и это очень важно с точки зрения политических претензий, поэтому кости Ореста таскали по Греции, чтобы доказать, что они должны быть правильно тут. Так что, это, конечно, важный элемент, но главным образом, прежде всего, подтверждение определенного политического статуса.

Вопрос из зала: Ильинский Александр. У меня такой вопрос: известно, что ученики Аристотеля объявляли себя богами, известна история с Александром, с которым враждовал Лукиан. Вы сейчас упомянули о религиозных спорах, как кости Ореста таскали. А какой-то общественный механизм контроля за религиозной жизнью был?

Николай Гринцер: Разумеется, да. История Александра о том, как он плохо поступил, эта некоторая идея якобы восточности, она в реальности, на мой взгляд, была вовсе не такой чуждой греческой традиции. Нет, конечно, учреждение культа… например, во-первых, были частные культы — были культы общественные. Частные культы, в общем, особенно в Греции, кого хочешь, того и почитай, в Риме тоже, но, тем не менее, за этим следили понтифики. Понтифики должны были как раз частные жертвоприношения и частные культы как-то контролировать. Культы конкретным людям устанавливались сплошь и рядом. Например, мы знаем, что по постановлению народного собрания человеку, который в каком-то городе в тяжелую годину голода заплатил своими деньгами за хлеб, который привезли в город, за поставки, ему устанавливался культ — в общем, по типу героического. Живому человеку. Это контролировалось обычными механизмами, но внутри городского управления. В Риме за это в большей степени отвечали определенные жреческие коллегии. За теми же восточными культами специально следили определенные коллегии. Так что, конечно, какой-то контроль был, но в действительности, эта степень культовой практики была весьма велика. Была процедура, например, у нас есть история про то, как на Паросе кто-то решил установить культ Архелоху, греческому поэту, который там жил. Там сохранился документ, где описывается, что отправляется запрос в Дельфы, можно или нельзя. По предварительному постановлению паросской общины. Из Дельф приходит ответ, что установить можно, но надо еще установить некоторые культы с политико-экономическим подтекстом. Дальше это обсуждается, в итоге культ устанавливается. Это средний культ, вроде такого фиаса. Определенное количество людей решили почтить Архелоха: нравился он им. Вот в итоге это устанавливается такая процедура, имеющая общественную регламентацию.

Борис Долгин: А эти процедуры были где-то зафиксированы? Как мы о них узнаем?

Николай Гринцер: В основном — в рассказах о конкретных историях. Особенно, что касается греческого права, оно было весьма причудливым. Вроде как были законы, как у нас, и вроде, если мы читаем реальные речи греческих ораторов, очевидно, что там действует прецедентное право, как в Америке. В действительности, так решалось во многом, особенно в Греции, и в Риме тоже, очень явный показатель того, что такое сакральное право в Риме, была замечательная история. Я говорил, очевидно, у жрецов в Риме было много функций обычных чиновников, и наоборот. Например, консулы, вступая в должность, должны были приносить определенные жертвоприношения. Есть история, как в какой-то год консулы принесли жертвоприношение — а оно было неблагоприятным. Возник вопрос, что делать. Поскольку, видимо, никакой на этот счет кодификации не было, было принято невероятно мудрое решение — а именно приносить жертвоприношения, пока не окажется благополучным. Они, конечно, принесли, потом все случилось плохо, консулы умерли, это было некоторое нарушение, с точки зрения историка, но тем не менее, это свидетельствует о том, что на этот счет не было четких предписаний. Обратились к жрецам, каждый раз это интерпретация. Понтифики сказали, что приносите дальше, а что делать? народ же избрал.

Вопрос из зала: Кирилл Соколов. Скажите, была ли какая-то конфронтация или какие были отношения между официальным культом и жрецами — и народной традицией колдовства? Как они взаимодействовали, если взаимодействовали?

Николай Гринцер: Понимаете, в принципе, никакого, я бы сказал, пока это не вторгалось в общественную сферу, когда из-за чего-то казалось, что дело касается не конкретных людей, а интересов государства, вот тогда включались государственные институты. Я говорил об оракулах, например, их ведь было великое множество. В Афинах оракулы были способом политической борьбы. Мы знаем, что на каждого политического деятеля был свой человек, делавший оракул, вроде политтехнолога. Что касается различных гаданий, то они были очень распространены, у нас есть замечательные магические папирусы, дошедшие из разных областей, где видно, что это была часть, одна из самых популярных магий была, судя по этим магическим папирусам, это была магия судебная. То есть, если ты шел в суд с кем-то судиться, то ты мог определенным образом составить магический папирус, и такие папирусы до нас дошли. Типа «пусть язык твой отсохнет, уста заткнутся, мозг вытечет», смысл в том, что он плохо говорил в суде. В суде главное не закон, а то, как ты выступишь. Соответственно, надо было его куда-то подложить, и это было очень распространено. В судопроизводстве, похоже, существовали специальные гильдии. Были те, кто писали речи для тех, кто выступал в суде, так были и те, которые писали такие подметные письма, которые можно было использовать. Но это не было запрещенной сферой.

Вопрос из зала: Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, насколько права та школа, которая традиционно разделяет греческую религиозность на дорическую аристократическую, откуда произошел гомеровский эпос, и биотическую, то есть дидактический эпос Гесиода? Это имеет ценность сейчас, в свете нынешней науки?

Николай Гринцер: Понимаете, когда речь заходит о Гомере и Гесиоде, сколько исследователей, столько и мнений. Если кратко ответить на ваш вопрос, то я думаю, что нет. Потому что, во-первых, сейчас выясняется, что гомеровские поэмы складывались на гораздо большей территории, и отражают бог знает что. Например, самый радикальный исследователь обратил внимание на то, что у Гомера самым фантастическим образом описывается как бы все то, что имеет отношение к тому, что раньше называлось аристократическим. Когда он описывает дворцы, люди до сих пор ломают голову и не понимают, как устроен дом Одиссея, потому что по всем описаниям Гомера выстроить его никак нельзя. Выясняется, что бедные постоянно едят мясо по три раза за вечер, а мы знаем, что греки ели мясо крайне редко. Некоторые считают, что гомеровские поэмы были созданы в очень низком слое, который описывал некоторое замечательное то ли время, то ли мир, когда все люди жили замечательно. Всё было в золоте, все ели мясо, и были большие дворцы. Так что здесь соотношение Гомера и Гесиода тоже в этом смысле чрезвычайно. То, что там заложен некоторый кодекс определенных ценностей, — это безусловно, но на мой взгляд, это скорее кодекс, который можно называть эпическим, чем реально религиозным или аристократическим.

Вопрос из зала: Спасибо за лекцию! Не кажется ли вам, что, возможно, так же как и современная американская гражданская религия является продуктом распада какой-то более глубокой и более религиозной религии в нашем понимании этого слова, так же описываемая вами религиозная действительность античного мира является неким продуктом распада более глубокой религиозной традиции?

Николай Гринцер: Из общих соображений я скажу, что нет. Прежде всего, потому что относительно Греции и Рима остается только гадать, что там распалось перед тем, как было, потому что мы знаем только то, что было, и в действительности наши представления ограничены, по крайней мере, вторым тысячелетием, когда выясняется, что было, похоже, все то, что мы имеем в классическую греческую эпоху. Например, долгое время считалось, что Дионис, поскольку он весь такой разнузданный, он не греческий, а восточный, и сами греки нам об этом рассказали, что он восточный. Все так считали, пока в микенских таблицах середины второго тысячелетия до нашей эры не выяснили, что там есть имя Диониса. Если он пришлый, то он очень рано пришлый, как и все остальные. А что касается американской религии, то мы можем реально проследить ее сложение, она вот такая, она сложилась вместе с американским обществом, и является его неотъемлемой чертой. Отдельный вопрос, насколько оно сильно религиозное, но оно такое, какое оно есть. Более того, складывалось оно таким в некоторой степени сознательно, как и вообще американское общество.

Борис Долгин: Из того, что было вами сказано по поводу античной части ответа на вопрос, надо ли так понимать, что вам кажется, в общем-то, фактически невозможным достоверное установление наличия или отсутствия генетических связей греческой религии с какими-то восточными…

Николай Гринцер: Нет, для этого есть основания от языка и имен до каких-то функциональных… Понятно, что связь Афродиты, Астат и Иштар — это, в общем, связь, которую можно проследить. История о Дионисе очень показательна. Мы знаем, что он был в Микенах, мы знаем, что Еврипид нам долго рассказывает, как Дионис пришел, откуда шел, и что он вообще с Кибелой чуть ли ни пришел. Это очень важный элемент. То, что Дионис восточный, это очень важно для греков. Они все время это подчеркивают. Но говорить здесь о какой-то генетической связи очень трудно, потому что непонятно, с чем связывать. Или можно связывать с огромным количеством всего. Когда возникают не общетипологические параллели, а некоторые мелкие детали, тогда да. Например, одно из отождествлений с египетскими богами – это Деметра и Изида. Понятно, там скитания Деметры в поисках Персефоны — скитания Изиды в поисках Озириса. Но там есть момент, который дает историю в элевсинских мистериях, как Деметра приходит в определенный дом с ребенком, становится няней ребенка, с ребенком случается непорядок, потому что она хочет его обессмертить известным способом — сует в огонь. Дальше ссора с мамой, дворец загорается и т.д. Вся эта история есть в истории Изиды, похожая история, когда она находится в Библосе. Там тоже есть ребенок, тоже пожар, тоже потом идет дождь — и пожар затухает. Поэтому когда начинают говорить о генетических связях, надо сказать, что здесь еще проблема, что об Изиде мы не в последнюю очередь знаем из греческих источников, в частности, из Плутарха. Неизвестно, кто куда и как влиял.

Борис Долгин: И никаких особых перспектив здесь не может быть?

Николай Гринцер: Кто ж знает? Понимаете, дело в том, что какие-то новые находки… Например, мы знаем, что у Микен были контакты с Египтом просто потому, что изображается папирус. Грекам его неоткуда было видать. Либо они его видели там, либо им рассказали, что там он есть, так что какие-то контакты были. А вот иконография, сюжеты — это вещь очень амбивалентная. У Геракла находят миллион всяких параллелей, главным образом, на основании того, что есть очень много людей, которые ходили в львиной шкуре. Ходил Мелькарт, мы даже знаем, кто ходил совсем даже в другие времена и в другом месте, и не в львиной, но в похожей. На основании этого говорить, что возможно заимствование, а говорили, что Геракл — это из Мелькарта, или из Нинурта, потому что у него тоже 12 подвигов. Это, конечно, аргумент, но недостаточный. А вот прямой преемственности, когда мы прослеживаем на языковом или археологическом уровне, то тогда об этом трудно говорить.

Вопрос из зала: Дмитрий Бочаров. Как происходило взаимодействие уже зрелого римского пантеона с греческим в процессе знакомства римлян с греческой культурой и завоеванием ими Греции? Это привело к известному всем соответствию между этими пантеонами, это вроде как греческий способ, но в то же время еще недавно, во времена классицизма, было принято называть греческих или римских богов именно римскими именами.

Николай Гринцер: Да, это действительно интересная проблема. Основной процесс шел отождествления. Надо сказать, что римский пантеон складывался очень сложно. Это нам впрямую кажется, что это просто греческий с италийскими именами, потому что римский пантеон складывался под большим влиянием и Этрурии, и этрусков, под влиянием просто италийских других городов, это было довольно большое смешение разных процессов. Что касается этого процесса отождествления, то оно шло в основном просто функциональное, так же, как в известной мере у греков с египтянами, то есть отождествлялись боги с похожими функциями. Естественно, это был сознательный процесс. Наш Юпитер принимал на себя элементы греческого Зевса, потому что мы с греками все время находимся в некотором… Как этот процесс управлялся, проследить довольно трудно. Например, видно, что в какой-то момент с Дионисом возникали вопросы, с одной стороны, у нас Вакх – это римский Дионис, но «Вакх» – это греческое слово. Соответственно, у римлян была потребность какого-то своего бога, и у них был свой бог под Диониса, который назывался Либер, буквально освобождающий. Дионис – один из главных культовых эпитетов в Греции, освобождающий. Тот освобождающий, и этот, поэтому они стали отождествляться. Надо иметь в виду, что очень важный элемент такого взаимодействия – это были греческие колонии на территории Италии, через которые шло проникновение греческих культов. Кстати, с этим Либером произошла показательная история, потому что в традиционном римском пантеоне Либер был парным богом. Был Либер — мужчина и Либера — женщина. У Диониса не находилось пары, поэтому с этой Либерой у римлян возникали большие проблемы. Они отождествляют ее с разными греческими богами, потому что так должно быть. И потихоньку в результате этого она отмирает. Странная история произошла с Марсом, ему как-то не очень повезло, потому что сначала, судя по ранним латинским текстам, Марс был божеством не военным, а сельским. Был такой Марс Сильванус. Сильван, которого мы знаем, как бога лесов, он изначально был Марсом. Что случилось такого, почему Марс стал Аресом, это не до конца понятно.

Вопрос из зала: У меня вопрос про Приапову книгу. Как бы вы ее классифицировали? Является ли она выражением некоей насмешки над традиционной религией, как современное пастарианство, притом, что культ Приапа имелся? Либо это интерпретация, которую можно включить в представление тогдашней религиозности?

Николай Гринцер: Это очень интересный вопрос, который гораздо шире, чем просто Приапова книга. У нас существует огромное количество текстов, явлений, которые с нашей точки зрения должны быть пародией и насмешкой над религиозностью. Что Приапова книга? посмотрим на классический пример — это греческая комедия. Греческая комедия внутри религиозного праздника представлялась. В ней на сцене выводились греческие боги в жутком виде. Дионис там был обжора, прелюбодей, вор. Как положено комическому герою. Все комические функции Дионис брал. По всей видимости, это был очень важный элемент, изначально существовавший внутри такой традиционной составляющей религии. В религии и римской, и греческой, эта составляющая — ругательные стихи, в том числе, в адрес богов. У нас сохранились песни в адрес Юлия Цезаря, которые пели римские солдаты, когда он объезжал строй. Это некоторый ритуал, в процессе которого его поносили последними словами. Это очень существенная вещь. Я бы сказал, что все тексты и явления такого рода встроены, тем не менее, внутрь традиционных религиозных представлений, хотя конечно, особенно во времена Августа, когда начинается всеобщее благолепие, тогда это уже могло подвергаться всяким репрессиям в тех случаях, если это не было сакрализовано традицией. Такие вещи тоже были.

Вопрос из зала: Добрый вечер! Расскажите, пожалуйста, как греческая религия реагировала на богохульство? Как она на это отвечала?

Николай Гринцер: Понимаете, во-первых, что такое богохульство? Это очень сложный вопрос. Это касается и Греции, и даже Рима. Мне пришла в голову известная фраза императора Тиберия, который был известен своим малоприятным нравом и большой религиозностью. Его фраза «отношения с богами – забота самих богов», то есть если человек позволил себе, условно говоря, богохульство, но это богохульство не касается общественных интересов, государству от этого ни жарко, ни холодно. Его за это наказывать не надо, потому что его все равно накажут боги. Это по их епархии, но мы знаем, что были действительно процессы за богохульство в Греции. Самый знаменитый процесс – это процесс Сократа, ведь его судили за то, что он почитает каких-то не таких богов. Причем, иногда он даже новых богов приводил, а в действительности речь идет о его Даймоне, который не очень понятен внутри греческих представлений. Или еще не менее знаменитый процесс о богохульстве в 415 году до н.э. — уничтожение Герм в Афинах, изображения Гермеса, в связи с этим огромный процесс. При этом там очевидно, что все регулировалось абсолютно политической конъюнктурой. Начинается процесс, потому что в этот момент Афины отправляются в сицилийскую экспедицию, важнейший момент Пелопонесской войны. Очень важно, чтобы эта экспедиция была успешной. При этом существует очень сильная политическая борьба, отправлять туда войска или нет. Поэтому эти самые Гермы встраиваются в историю, начинаются обвинения, начинают обвинять Алкивиада, он говорит: ладно, я останусь, будем разбираться на суде относительно того, бил я Герма или нет. Он отправляется в экспедицию, за это время раскручивается процесс, за Алкивиадом посылают уже туда, оттуда он бежит в Спарту и т.д. По всей видимости, и в случае с Сократом тоже есть прямые указания на то, что это был в какой-то мере политический заказ. Богохульство, за которое наказывают и в Греции, и в Риме, — тогда, когда на это существуют общественно-политические причины, или такие общественно-политические причины изобретаются. Если ты просто шел и плюнул на статую, если эта статуя не стояла в важном месте в важном храме, и ты плевал не во время общественного ритуала, который мог нарушить, то это твое личное богохульство, за которое ты ответишь перед богами. При этом государство в такие вещи не вмешивалось.

Вопрос из зала: Добрый вечер, у меня два вопроса. Первый — о взаимоотношении греческой религии и философии. Если бы греческая религия не была бы такой гибкой, открытой, то как бы это повлияло на формирование греческой философии? Не получилось бы, что ее вовсе бы не было, или бы она была в более усеченном виде? Второй вопрос — по поводу римского обычая прописывания богов в Риме. Этот обычай римляне взяли у греков, или все-таки это был аутентичный обычай?

Николай Гринцер: Нет, у греков ничего подобного не было. Греки, скорее, ехали к богам, а не боги ехали к грекам. На мой взгляд, это демонстрация такой квинтэссенции римской культуры все время. Все должно быть здесь, в частности, потому, что за всеми этими богами надо еще и присматривать, потому что они выразители определенных областей, социумов и т.д.

Борис Долгин: А понятно происхождение этого — как эволюционировало это, откуда возникает?

Николай Гринцер: Он возникает с самого начала. Рим начинает свое существование как последовательное движения из Лацио во все стороны. Всякий раз, двигаясь, мы сталкиваемся с богами. У нас есть замечательная история, как там еще в италийской истории римляне роют подкоп в храм богини-покровительницы данного места и слышат, когда подкопались, что жрецы там говорят, что тот, кто принесет сейчас жертву перед этой богиней, тот и победит в войне. Римляне быстро выскакивают из подземного хода, убивают всех жрецов, сами приносят жертвы, считают, что богиня санкционировала их победу, и после этого говорят, что надо богиню перенести в Рим. Дальше возникает некоторая неувязка, потому что они боятся. Они говорят: надо спросить согласия богини, и тут один из них говорит: согласна ли ты поехать с нами в Рим? — и тут все начинают кричать: она кивнула! Соответственно, эта процедура в некотором зародыше. Брали бога, выясняли, согласен он или нет, и перевозили. Дальше это стало разработанной процедурой — вполне как процедура вручения верительных грамот посольств, приемов премьер-министра и т.д. Первый ваш вопрос. Да, в какой-то мере даже тот же Зелинский не случайно писал о том, что в греческой религии есть три религии: поэтическая — Гомер и Гесиод; гражданская — это все остальное; и есть философская религия. В действительности, эту этическую составляющую во многом восполняет философия. Часть досократической философии – это попытка выстроить некоторую систему ценностей, которой недостает в этом традиционном культе. Но сама философия в этом смысле тоже очень подвижна, она совершенно тесно взаимодействует с религией. Миф вообще является одним из аргументов и инструментов, особенно в досократической философии, да и у Платона. Поэтому философия, с одной стороны, пытается дополнить религию, что-то исправить, объяснить, что все не так. Но от этого не становится… или может быть, благодаря этому становится более гибкой и открытой. Греки очень любили говорить, что самые их непонятные философы тоже все взяли с Востока. Про Пифагора рассказывали, что он встретился с Заратустрой, с которым он никак не мог встретиться. Вообще, как только появлялось что-то, все это с востока. Про известных греческих философов так же говорили.

Борис Долгин: Я пытаюсь сформулировать для себя общие характеристики того, что должно было считаться иным по происхождению, восточным. Это должно было быть что-то смутное, не вполне понятное?

Николай Гринцер: Восточное – это все, не как у людей. В этом смысле чрезвычайно показательно описание Геродотом Египта, которому он посвятил целую книгу, в которой в Египте он якобы был, все видел, смотрел своими глазами. То, что там написано, особенно, по части религии, — это черт знает что. Например, у египтян Египет – это страна мудрости, там каждый маг, все врачи и прочее. Абсолютный образ Востока, как у нас, что Восток – чудесная страна с особым эзотерическим знанием, очень похожее у Геродота есть, но при этом все не как у людей. Потому что у них женщины ходят на рынок, а мужчины сидят дома и ткут, а это главное занятие греческой порядочной женщины. Естественно, в Египте не было ничего подобного, но тем не менее. Дионис почему восточный бог? Потому что он мужской бог, у него женские спутницы, его сопровождают восточные музыкальные инструменты ударные и духовые, флейта и тимпан, он одет так, как вообще одевается не мужчина, а женщина, у него женское платье, и он ходит на котурнах, на которых прежде чем стали ходить греческие актеры, ходили греческие женщины. При этом он замечательный и сильный бог. Точно так же греки описывали Персию. У них тоже все не как у людей. Они женственные, поэтому их победили, они в золоте, которым мы пренебрегаем. Но при этом персидская держава устроена замечательным образом, нам бы так. Это очень амбивалентный характер Востока. В религии примерно то же самое.

Вопрос из зала: Еще один вопрос. Принято считать, что гонения на христиан во 2-3 веках шли, в основном, по инициативе снизу, за то, что христиане собирались тайно, не поклонялись правильным богам и т.д. Известны ли другие примеры такого рода в этой эпохе в условиях обилия новых религиозных движения?

Николай Гринцер: Насколько я могу судить, хотя это не совсем моя область, в принципе, при том, что действительно почитали кучу всего, здесь была особая ситуация именно в силу очевидно иной доминанты и нового устройства. Гонения были, римский Сенат запрещал почитать Изиду. Все, кто почитает Изиду, должны уехать из Рима. Потом немедленно по политическим причинам Изиду призывали обратно, потому что теперь у нас с Египтом получше. Такого последовательного противостояния, аналогов я не могу найти. Со всеми восточными культами, которые проникали в Рим, все время было такое ощущение, что мы их призвали, но лучше, чтобы храмы стояли вне города, чтобы люди из этих общин не ходили по улицам, чтобы римские граждане по возможности туда не вступали. Но при этом гонения если и имели место, а они имели, то это гонения сиюминутной политической значимости, которые быстро прекращались.

Борис Долгин: Спасибо большое. Ну — и самый последний вопрос.

Вопрос из зала: Если можно, два вопроса. Первый по поводу вскользь упомянутой работы Ницше — насколько эти идеи сейчас актуальны? Ваше мнение на этот счет, поскольку там определенные идеи касательно религиозности античной греческой высказаны. И второй вопрос касается отличий религиозности современного христианского человека от античного. Впечатление, что религиозность античного человека выражалась двумя полюсами: с одной стороны, крайняя суеверность, с другой стороны, исключительный прагматизм. Тут нет места мировоззрению, близкому нам.

Николай Гринцер: Что касается Ницше, то ценность идеи определяется не столько соответствием действительности, особенно в случае с культурой, когда соответствие с действительностью мы до конца никогда не поймем. Скорее, ее степенью воздействия. По этому критерию Ницше оказал то воздействие, с которым мало кто вообще может сравниться. И идея вообще представления дионисийского и аполлонического, в частности, которые для Ницше не так актуально выражены, но идея дионисизма как такого древнего начала, которое подтверждается, что хотя для его близкого сподвижника, скажем, Эрвина Рода, Дионис чужой, для него он не чужой в греческой культуре. Он чрезвычайно повлиял на идеи, которые применительно к изучению дионисийской религии от Вячеслава Иванова, в общем, и до последних работ, тоже практически всякий, кто пишет о дионисийском культе, так или иначе поминает Ницше. Правда, надо сказать, что с моей точки зрения, что касается соотношения с реальностью, тут Ницше часто заслоняет реальность. Когда нам рассказывают о бесконечных оргиастических дионисийских шествиях, тайных дионисийских культах, противостоящих официальным культам, — в реальности сильный вопрос, было ли вообще что-нибудь такое. Все дионисийские процессии, которые мы знаем, — это дионисийские процессии официальных культов, вполне себе вписанных в социум. А что касается второго вашего вопроса — в общем, да. Не то, чтобы у них не было мировоззрения, у них оно очень даже было. Но это мировоззрение было мировоззрением, так сказать, социально и политически ориентированным. Они исходили в своем осмыслении божественного мира из мира человеческого. Для них божественный мир был — как для греков, так и для римлян — слепком реального мира. В этом существенное отличие того, что мы называем религиозным чувством тогда, и религиозным чувством последующей эпохи, прежде всего, христианства. Все-таки в христианстве в самом простом виде наш мир должен меняться, чтобы приближаться по возможности к идеальному миру. А то, что я пытался показать, демонстрирует то, что как раз греки и римляне стремились божественный мир менять и двигать его поближе к своему миру, чтобы было, с одной стороны, понятней, а с другой стороны, проще жить, как они считали, и людям и богам.

Борис Долгин: Спасибо большое!

конспект урока Религия древних египтян

4.

Реализация проекта. Изучение новой темы.

1. Боги древних египтян

2. Религиозные верования древних египтян

3. Религия и власть фараона

Используя материал учебника и слайд 4, подготовьте ответ на вопрос: Каких богов и почему египтяне почитают больше всего и почему?

Почему египтяне почитали богов?

Найдите в учебнике название райского места в загробном мире?

Как вы думаете, все ли люди могли попасть на эти чудесные поля?

Чтобы ответить на этот вопрос, давайте поработаем с документом «Книга мертвых» стр. 52.

Кого в Египте считали добрым и хорошим человеком?

Для чего нужна была эта клятва?

Где человек произносил клятву?

Слайд 5. Прочитайте задание. Насколько совпадает ваше мнение (человека XXI века) понимания добра и зла с представлениями древних египтян.

Слайд 6. Давайте вспомним, кто такой фараон?

Почему считалось большой честью, если он позволит поцеловать свою сандалию?

Почему фараона называли «сыном бога»? Что бы решить эту проблему, давайте поработаем по учебнику стр. 52 (изучающее чтение).

Кем являлся фараон для людей?

Кто был отцом фараона?

Как вы считаете, это была правда?

Почему фараон обманывал людей своим происхождением?

Работа в парах. Дети заполняют таблицу.

Боги.

Какие силы природы и занятия они отражали.

Ответ: больше всего египтяне почитали бога Ра.

Ответ: египтяне верили, что они произошли от богов.

Ответ: первым царем Египта они считали Осириса – сына бога Ра.

Ответ: чтобы после смерти попасть в рай.

Ответ: это чудесные поля царства мертвых.

Учащиеся работают в парах, чтение документа.

Ответ: кто не убивал, не обманывал, не завидовал.

Ответ: чтобы показать, какой он хороший и попасть на чудесные поля царства мертвых.

Ответ: на суде Осириса.

Учащиеся записывают свои мнения в тетрадь. Ответ: мое мнение совпадает с мнением египтян.

Ответ: считаю, что хороший человек, это тот, кто заботится о людях.

Ответ: это правитель Египта.

Ответ: у него была вся власть, и он распоряжался жизнью людей.

Учащиеся читают.

Ответ: фараон – не просто человек, а могущественный бог.

Ответ: его отцом был Амон Ра.

Ответ: нет, это миф.

Ответ: он хотел, чтобы его боялись и ему подчинялись.

Регулятивная: действовать по предложенному плану, решать проблему.

Лекция 3. Понятие Бога в Древнем Египете

То, что между натрием, чистотой и Богом есть перекличка, это мы встречаем в Текстах Пирамид. В пирамиде Неферкара, одного из царей VI династии, в начале, когда идут жертвенные формулы и приносятся разные вещества как жертвы умершему царю, мы читаем такую формулу:

«О, Осирис Неферкара, прими натор предназначенный тебе (нечер ка), Дабы стал ты Богом (нечери ка)». [Pyr.25] .

То есть, натр — это одна из форм приношения, и здесь идет игра «нечер ка» (приносим натрий) — «нечери ка» (чтобы стал ты Богом). Игра слов — любимая форма древнеегипетской религиозной поэтики.

То как именуют Бога в той или иной религиозной традиции — это очень важно. Ведь настоящего имени у Бога нет, это мы ему даем определенные имена. Или Он сам именует Себя, как Яхве открыл Себя Моисею. «Пусть имя мне будет Сущий», — говорит Бог, являя Себя Моисею. Сущий — то есть тот, кто существует на самом деле, в отличие от нас, существующих лишь короткое время (если мы, конечно, сами не становимся Богом). Именно это важно было узнать тогда еврейскому народу, важно было узнать, что Бог это сущее, это истинно сущее. А наше слово «Бог», оно происходит от индоарийского (санскритского) глагола «бхаяте» — «наделять». откуда же и «бхагос» — достояние, счастье. И наше русское слово богатство. То есть наш Бог — податель, Он наделяет нас богатством, наделяет нас жизнью, наделяет нас здоровьем. И Он, в конечном счете, наделяет нас вечностью. Для индоария и тех их потомков, которые до сих пор употребляют слово «Бог», это было важно. Другое дело, что мы сейчас уже не помним этимологии, но в основе нашего слова «Бог» лежит идея даяния (и мы увидим, что в Египте она тоже имеется, но связана с другим словом). Главным же для египтян было то, что Бог чист. И мы не должны удивляться этому. Если мы вспомним, что мегалитическая религия эпохи среднего неолита IX – VI тысячелетия до РХ (то есть всего несколько тысяч лет до начала египетской государственности), практика разделение города и храма — все это связано, в конечном счете, с идеей чистоты Бога и нечистоты человека. Человек все больше сознает свою греховность, нечистоту перед лицом Чистого — Бога.

И ведь это дар, огромный дар — мы, как правило, не чувствуем насколько мы плохи. Мы обычно нравимся себе, мы очень любим обсуждать других людей, очень любим видеть греховность других, но слепы для собственной греховности. Вот тогда, когда человек видит свою некачественность, понимает, что сам он может не спастись, вот тогда у него открывается духовное видение, тогда он духовно растет. И потому, когда Бога именуют чистым (подразумевая при этом, что Бог чист, а я нечист), тогда мы можем сказать, что это религиозно-возвышенное общество. И действительно без этой религиозной возвышенности не стали бы воздвигать мегалиты, не стали бы люди таскать гигантские камни, не стали бы организовываться в коллективы ради строительства гробниц, не стали бы приносить себя вот таким образом, через труд, во имя Бога, в жертву Богу. Если бы не было этого ощущения собственной некачественности, если бы люди полагали, что они очень хороши, то им нечего было трудиться, возводя религиозные сооружения, молиться Богу, можно было и так жить, как мы в большинстве своем живем. «Трудно найти узкий путь», помните, по евангельскому слову (Мф.7,14). Когда в средневековье стали возводить огромные соборы — вот европейский средневековый город, люди живут в маленьких домишках, а в центре возвышается готический или романский собор, который до сих пор нас потрясает своим величием – это тоже был выбор «узкого пути».

Amazon.com: Египетские боги: увлекательное руководство по Атуму, Гору, Сету, Исиде, Анубису, Ра, Тоту, Сехмет, Геб, Хатор и другим богам и богиням Древнего Египта Электронная книга: Клейтон, Мэтт: Kindle Store

Исследуйте египетских богов


Заманчиво рассматривать древнеегипетскую религию как нечто относительно статичное, с одним пантеоном, природа и деятельность которого не менялись на протяжении трех тысячелетий династического периода. Однако ничто не могло быть дальше от истины.На протяжении всей истории Египта мы видим, что боги, которые когда-то пользовались благосклонностью, были отложены в сторону или изменились их роли, чтобы уступить место богам, чьи культы стали более популярными, в то время как политические изменения, такие как завоевание Египта Александром Великим, возвестили в культурных и религиозных обменах, которые затронули исконно египетские религиозные обычаи, а также повлияли на религиозные верования Греции и Рима.

Поскольку египетский пантеон огромен, даже если исключить синкретизированные божества, этот том не может дать исчерпывающий обзор древнеегипетской религии и мифов.Вместо этого здесь обсуждается только избранное количество божеств и концепций. Некоторые из них — более известные божества, в то время как другие могут быть не столь знакомы современным читателям. Тем не менее, эта книга по-прежнему предлагает захватывающий взгляд на древнеегипетскую религию и культуру, а также на богатство жизни в Древнем Египте.

В этой книге вы найдете следующих египетских богов и затронутые темы:

  • Амин (Амон, Амон, Аммон)
  • Анубис (Анпу, Инпв)
  • Атен (Атон)
  • Атум (Тум, Тем, Атем, Тему)
  • Бастет (Баст, Бубастис, Пашт)
  • Книга мертвых и другие погребальные тексты
  • Четыре сына Гора
  • Геб (Себ, Кеб, Кебб, Гебб)
  • Хапи (Hapi)
  • Hathor
  • Horus (Hor, Her, Heru, Har)
  • Imhotep (Imouthes)
  • Isis
  • Khnum (Chnum)
  • Khonsu (Khons, Chons)
  • Maat (Ma’at , Ma’et, Mayet)
  • Nefertem (Нефертум)
  • Neith (Neit)
  • Nephthys (Nebt-het)
  • Nun (Существительное, Nu)
  • Огдоада Гермополиса
  • Osiris
  • Ptah
  • Ra (Re, Pre)
  • Серапис (Сарапис, Усерхапи)
  • Сет (Сет, Сутех)
  • Собек (Сухос)
  • Thoth
  • И многое другое!
Итак, если вы хотите узнать о египетских богах, прокрутите вверх и нажмите кнопку «добавить в корзину»!

Голливуд любит делать вид, будто в Древнем Египте было много белых

Голливуд любит рассказы о Древнем Египте.Такие фильмы, как Десять заповедей , Клеопатра и даже Мумия доказывают это. Грядущие фильмы, такие как Exodus и Gods of Egypt , почти подтверждают это. К сожалению, у этих фильмов есть нечто общее, помимо того, что они рассказывают о Древнем Египте — они показывают, что Голливуд имеет тенденцию представлять древних египтян и древнеегипетскую королевскую семью белыми мужчинами и женщинами (иногда с обильным количеством брызг бронзатора).

Последний фильм в продолжающемся романе Голливуда с Древним Египтом — это фильм Ридли Скотта « Исход : Боги и короли ».Интерпретация Скотта состоит из кавказских актеров, таких как Кристиан Бэйл, Джоэл Эдгертон и Сигурни Уивер, играющих Моисея и египетскую королевскую семью соответственно. Черные и небелые актеры изображают такие роли, как «египетский гражданин низшего сословия» или «египетский вор». Аарон Павел играет Иисуса Навина, израильтянина, который становится правой рукой Моисея.

Не бодрствуйте pic.twitter.com/c5dWRKQuaT

— Пас Мухаммад (@TheeSouthside) 27 июля 2014 г.

Актерский состав « Исход » похож на другой предстоящий фильм о Древнем Египте под названием « Боги Египта». В этом фильме такие персонажи, как Николай Костер-Вальдау (Хайме Ланнистер из Игра престолов ), Джерард Батлер и Джеффри Раш играют египетских богов, что создает странную динамику белых актеров, представляющих идеалы и которым поклоняются -белые люди.

Хотя эти два фильма — не единственные фильмы, в которых изображен побеленный Древний Египет, они, возможно, самые разочаровывающие. Мы можем связать такие вещи, как Элизабет Тейлор, играющая светлокожую Клеопатру в одноименном фильме, с годом, в котором был снят фильм (1963).Нет правила, которое гласит, что мы должны следовать шаблону и тенденциям кастинг-директоров 50 лет назад. Мы должны знать лучше, но это все еще происходило и продолжается до сих пор.

Как должны были выглядеть древние египтяне?

Умывание древних египтян в массовой культуре изменило взгляды многих людей на историю. Самые популярные и распространенные изображения запомнились вам. Возможная побелка Древнего Египта и египетской цивилизации — горячая тема и в научных кругах.

Бюст Нерфертити. (Getty Images)

Из египетского искусства известно, что люди изображались с красноватыми, оливковыми или желтыми оттенками кожи. Сфинкс был описан как имеющий нубийские или южные черты Сахары. В литературе греческие писатели, такие как Геродот и Аристотель, называли египтян темнокожими.

Генетическое тестирование древних египтян было трудным и почти невозможным. Но тесты ДНК современных египтян показывают, что они имеют генетическое сходство с людьми из остальной части Ближнего Востока и занимают промежуточное положение между народами из Южной Европы и Африки к югу от Сахары.(Многие египтяне сегодня считают себя этническими арабами — идентичность, присущая многим другим странам Ближнего Востока и Северной Африки.)

Но это не совсем однозначный вывод, поскольку вы измеряете людей, находящихся на расстоянии сотен эпох.

«Нет никаких научных оснований полагать, что первичные предки египетского населения возникли и развились за пределами северо-востока Африки», — написал в National Geographic старший научный сотрудник Национального центра генома человека С. О. Кейта.Кейта добавил:

.… Эти исследования можно интерпретировать как предположение, что коренное население египетской долины Нила имело черепно-лицевой паттерн, который развился и возник в северо-восточной Африке, география которой в связи с климатом в значительной степени объясняет различия. Исследования сродства зубов в целом согласуются с черепно-лицевыми результатами, хотя они различаются в деталях. Пропорции тела древних египтян в целом сходны с таковыми у тропических (более южных) африканцев.

Мы также знаем, что Египет — одно из первых мест, где взаимодействовали люди с разным цветом кожи, — объяснила Нина Яблонски, профессор Университета Пенсильвании, в своей книге « Живой цвет: биологическое и социальное значение цвета кожи».

«Визуальное разнообразие населенных пунктов увеличилось по мере того, как контакты стали более обычными между Египтом и Нубией, а затем между Великим Египтом, Палестиной и Ливией», — написала она. «В Древнем Египте в целом люди не обозначались по цвету, и рабство не ассоциировалось с более темной кожей», — добавила она, подчеркнув недостаток в выборе Скотта — светлокожих людей не считали выше темнокожих в Древнем Египте. .

Далее, Египет был захвачен и завоеван различными группами людей, такими как нубийцы, ассирийцы, вавилоняне, персы и македонские греки. Взятие ДНК у египтян в разгар этих вторжений (например, нубийское правление против правления македонских греков) могло дать разные результаты ДНК.

«Любая характеристика расы древних египтян зависит от современных культурных определений, а не от научных исследований», — писал Стюарт Тайсон Смит в 2001 году в Оксфордской энциклопедии Древнего Египта.«Таким образом, по современным американским стандартам разумно характеризовать египтян как« черных »», — добавил он, вспомнив наши разговоры о расе президента Барака Обамы.

Вкратце: в Древнем Египте есть кое-что действительно интересное о расе и генетике, особенно о том, как его география повлияла на это. И почти наверняка египтяне были этнически смешанным народом. Следовательно, древнеегипетские члены королевской семьи, вероятно, больше походили бы на небелых, черных или арабских актеров или актрис, чем на Сигурни Уивер или Джоэла Эдгертона.Моисей и Джошуа, которые считаются ближневосточными библейскими евреями (Моисей якобы похож на Рамзеса), вероятно, имели другие черты, чем Кристиан Бэйл и Аарон Пол.

Почему гонка в Египте так важна

На самом деле все очень просто: древний Египет был удивительной цивилизацией. Это символ гордости и удивления и по сей день. И было ощущение, что, когда мы думаем о Египте, мы не часто признаем его африканскую историю. Есть крайние примеры этого, например, крайне правые группы, которые используют противоречивые результаты анализа крови, чтобы утверждать, что король Тутанхамон и египетские члены королевской семьи были нордами, — написал научный журналист Джо Маршан в своем посте на Medium.

Это происходит и в более образованных и высокопрофессиональных дебатах среди историков. В 1930-х годах этнолог Чарльз Селигман твердо верил, что хамиты, кавказская / ближневосточная раса, действительно были теми, кому мы должны отдать должное африканскими достижениями. Это было воспринято как попытка смыть черные и африканские корни Египта.

«Африканский историк, уклоняющийся от проблемы Египта, не является ни скромным, ни объективным, ни невозмутимым», — цитирует BBC слова сенегальского историка Шейха Анта Диопа.

Что Голливуд делает неправильно

С одной стороны, ставки Египта и представления его разнообразия очень высоки. Но кастинг Скотта и такие фильмы, как « Боги Египта », также подчеркивают борьбу небелых актеров за рабочие места. Если арабов, чернокожих или представителей смешанной расы не используют для рассказа историй о смешанных, черных или арабских людях, то на какую работу они попадают?

« Исход отражает то, как работает Голливуд», — сказала Ана-Кристина Рамон, исследователь Ральфа Дж. Из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.Мне сказал Центр афроамериканских исследований Банча. Рамон и его команда изучают разнообразие (или, точнее, его отсутствие) в кино и на телевидении. И Голливуд в настоящее время находится в системе, где цветные актеры и актрисы не получают основных счетов, за исключением нескольких исключений (Уилл Смит, Холли Берри и, возможно, сейчас Люпита Нионго).

«Они [киностудии] хотят больших прибылей. То, как устроен бизнес — они думают, что только белые мужчины-лидеры принесут им такую ​​большую прибыль», — сказала она.«Распространенным оправданием является то, что есть что-то вроде проблемы с пулом кандидатов. Есть актеры — мы встречали их — которые борются, и они просто хотят иметь этот шанс».

Рамон не верит в оправдание Голливуда, что небелых актеров не хватает. Она объясняет, что они есть, но директора по кастингу обычно стараются представить их как сторонних помощников или злодеев (например, Avatar: the Last Airbender) .

Арабо-американских актеров обычно ищут только тогда, когда в фильме пытаются задействовать террористов, сказала она мне.Этот тип стереотипов, как черные слуги в исходе Скотта, имеет последствия, выходящие за рамки занятости. Эффект на самом деле похож на идеи Диопа — он посылает сообщение о том, что белые люди несут ответственность за достижения (например, древнеегипетской цивилизации), сделанные небелыми людьми.

«Это тонко усиливает расовую иерархию. Белые актеры обычно играют хороших парней», — сказал Рамон. «Таким образом, это увековечивает образ, что чем ты белее, тем лучше ты как личность.«

Древний египетский бог Атум: мифы о сотворении, внешний вид и факты — стенограмма видео и урока

Роль и внешний вид Атума

Создатель, очевидно, является важным божеством в религиозной традиции. Из-за этого Атум был первым богом, которому поклонялись в городе Гелиополис , городе и религиозном центре недалеко от современного Каира в Нижнем Египте во времена Древнего царства Египта. Он считался не только отцом богов, но и отцом фараонов.Каждый год на новогоднем празднике, когда фараон вновь утверждается в качестве правителя, Атум играет важную роль. В Новом царстве Атум даже изображали короновавшим фараона.

Атум обычно изображается как человек с бородой, как правило, похожий на фараона. Он носит pschent , двойную корону, сочетающую в себе белую корону, используемую в Верхнем Египте, и красную корону, используемую в Нижнем Египте. Это символически объединило весь Египет в одну нацию, управляемую Атумом. Атум тоже часто изображают в виде пожилого человека с бараньей головой.Обычно он носит посох, в данном случае свидетельствующий о его преклонном возрасте как бога-создателя. Реже, хотя изредка, его изображают в виде обезьяны с луком. Он также был связан с жуком-скарабеем , что означает обновление. Ему посвящена статуя скарабея в Карнакском храме , недалеко от Фив, построенная в честь богов.

Атум и сотворение мира

Хотя космогония с Эннеадой является обычным явлением, существует также альтернативная история сотворения, где у Атума есть супруга.Эта супруга, Иусаасет , действовала как рука Атума и, согласно традиции, они родили Шу и Тефнут. Таким образом, Иусаасет считалась матерью божеств, а Атум — отцом. Ее имя буквально означало «великий, который исходит». Предположительно, ей принадлежало древо жизни.

Атум был не только создателем, но и разрушителем мира. В конце времен Атум якобы уничтожит мир и вернет его в изначальное состояние монахиня или небытие.Он и Осирис, бог подземного мира, станут змеями и все еще будут существовать в этой пустоте. Эту тему также подхватывает отождествление Атума с солнцем. Иногда его объединяли с богом солнца Ра, чтобы стать Ре-Атумом . Ра представлял восходящее солнце, а Атум — заходящее солнце. Как Ре-Атум, он умрет в сумерках и пройдет через подземный мир за ночь, как солнце, садящееся на горизонте и исчезающее. Однако на рассвете он воскреснет как восходящее солнце после прохождения подземного мира.

Резюме урока

Хорошо, давайте рассмотрим, что мы узнали о Атуме , египетском боге-создателе. В одной египетской космогонии , или истории о происхождении мира или вселенной, Атум создал себя из ничего, затем создал Шу (воздух) и Тефнут (влага). Они создали Геб (земля) и Нут (небо), которые, в свою очередь, создали пять других богов. Эта группа творцов мира называется Ennead .

Атум — главное божество в Гелиополис , который был городом и религиозным центром недалеко от современного Каира в Нижнем Египте во времена Древнего царства Египта, и часто носил pschent или двойную корону, сочетающую в себе белый цвет. корона использовалась в Верхнем Египте и красная корона использовалась в Нижнем Египте, когда он был изображен как человек. Также его иногда изображали с головой барана. Он также был связан с жуком-скарабеем, который используется для его статуи в Храме Карнака.

В то время как в некоторых космогониях Атум плевал для создания других божеств, в другой космогонии утверждается, что у него была супруга по имени Иусаасет , которая родила божества.Атум охватывал как созидание, так и разрушение как Re-Atum , когда солнце умирает при заходе и воскресает при восходе.

богов и богинь | Древний Египет онлайн

В Древнем Египте было невероятное количество богов и богинь, по одному почти для каждой ситуации и места. Многие из богов начинали как местные божества, а позже были организованы и слились с другими, чтобы сформировать либо Триаду, либо Эннеаду (девять).

В Египте существовало несколько крупных богословских школ, и каждая провозглашала свое превосходство над другими.Правящая династия часто продвигала своего главного местного бога до главного национального бога. Например, Амон (связанный с Фивами) не стал главным божеством до перехода власти в Фивы в Среднем царстве.

Стела Дисисет, Период Птолемеев @ Гийом Бланшар CC ASA 3.0

Многие боги и богини древнего Египта имеют общие черты и эпитеты в разное время в истории. Например, Сехмет (богиня-львица Мемфиса), Мут, Тефнут и Хатор получили титул «Глаз Ра» и получили задание защищать бога солнца.Часто возникает путаница в отношении различных богов, известных как Гор. Например, Хорус-старший часто считался супругом Хатор, а Гор-младший был сыном Исиды и Осириса. Это неудивительно, учитывая, что египетская цивилизация просуществовала более трех тысяч лет, а религиозная система постоянно развивалась.

Анубис в гробнице Сеннеджема

В додинастические времена религия была в основном анимистической (они считали определенные животные, растения и географические объекты обителью духов).Многие древнеегипетские боги представлены тотемными животными, основанными на древнем понимании роли или характеристик животного. Например, Анубис (Шакал) ассоциировался с мертвыми и похоронами, потому что шакалов часто видели на краю пустыни, где хоронили египтян. Считалось, что шакалы охраняют души умерших.

Поскольку египтяне зависели от разлива живительного Нила, неудивительно, что водные божества (такие как Хапи и Аункет) и сельскохозяйственные божества (такие как Осирис) стали популярными.По мере развития их цивилизации боги Древнего Египта принимали более человеческий облик и становились все более многочисленными. Вскоре за ними последовали космологические божества (такие как солнце и луна) и боги войны и охоты.

Эхнатон, Нефертити и их дети

Даже во время «ереси атенистов» периода Амарны (когда Эхнатон отверг старых богов в пользу диска Атона) Египет не был полностью монотеистическим. Сам Эхнатон утверждал, что будет поддерживать культ быка Аписа, и изображения Беса (бога деторождения) были найдены в его столице.Кроме того, его и его королеву Нефертити часто сравнивали с Шу и Тефнут. Однако очевидно, что монотеистическое христианство приняло, модифицировало и упростило многие символы и мифы древних политеистических религий, в частности египтян.

Древние египетские богини

Древние египетские боги

Фетиши, амулеты и символы

Религиозные тексты

Боги по площади

Эннеада Гелиополиса

Огдоада Гермополиса

Мемфитская троица

Элефантин Троица

Фиванская Троица

Дендера (Эдфу)

Хатор и Гор Бехедет

Файюм / Крокодилополис

Авторские права J Hill 2010

Древний Египет и природа: неопровержимая связь

Древние египтяне во многом были связаны с природой.В физическом смысле пышная долина Нила между двумя враждебными пустынями и ритм Нила с его ежегодным разливом в значительной степени способствовали плодородию земли.

Образно говоря, бесчисленные фрески в королевских дворцах и гробницах изображали пейзажи, сады и множество животных и растений, что свидетельствует о почитании мира природы древними египтянами.

Иероглифические символы объясняют естественную среду обитания Египта во времена фараонов.При анализе египтологи замечают, что многие из этих иероглифов были взяты из природы, такой как солнце, флора, фауна и народы региона.

В конечном итоге боги Египта возникли в результате пристального наблюдения за окружающей средой. Многие предметы из гробницы Тутанхамона напрямую связаны с этой тесной связью с природой. «Открытие Тутанхамона» дает посетителям возможность заглянуть в этот мир. Спинка знаменитого золотого трона короля, например, украшена пышным папирусом.Это отсылка к мифическому рождению бога Гора в болотах дельты Нила. Гор — бог неба, связанный с египетским царством, который принимает форму сокола.

Древние египтяне верили в воскресение после смерти. Наглядный пример этого обновления жизни можно увидеть в боге Осирисе. Он изображен в виде мумии в форме человека на северной стене погребальной камеры царя Тутанхамона. Что бросается в глаза, так это его темно-зеленый цвет кожи. Многие теоретики считают, что его зеленый оттенок кожи относится к флоре, которая может таинственным образом восстанавливаться в течение жизненных циклов природы.

Бог солнца Ра, очень похожий на бога неба Гора, принимает форму сокола. Чтобы достичь бессмертия, король намеревался превратиться в Ра; таким образом, крылатые солнечные диски — символ этого бога — находятся у входов в позолоченные святыни, окружавшие саркофаги и мумию Тутанхамона. Среди предметов в повязках королевской мумии были обнаружены украшения, такие как ожерелье в виде соколиных крыльев.

Особенно тесная связь между древними египтянами и природой проявляется в косметических сосудах царя, созданных по образцам природных явлений.Сосуд козерога использовался для хранения драгоценных масел для помазания. На цилиндрическом сосуде изображена сцена, в которой лев рвет быка. Еще один лежащий лев украшает крышку. Надпись на его теле носит имя Тутанхамона.

А еще есть драгоценные металлы. Сегодня ученые считают золото одним из самых драгоценных и ценных металлов на планете. Для древних египтян это было гораздо больше. Считалось, что из-за своего сияющего свечения золото обладает способностью освещать подземный мир, что объясняет, почему так много предметов из сокровищницы Тутанхамона были покрыты сусальным золотом.

Как видите, древние египтяне считали естественный и сверхъестественный миры чрезвычайно важными в их верованиях и культуре.

«Открытие Тутанхамона» воссоздает момент замечательного открытия Говардом Картером утраченной гробницы Тутанхамона. Используя более 1000 репродукций сокровищ, обнаруженных в нетронутой гробнице, выставка представляет собой беспрецедентную презентацию не только опыта Картера, впервые вошедшего в погребальную камеру, но и истории Египта 18-й династии.Предметы, красиво и научно воспроизведенные ведущими египетскими мастерами, дают возможность ощутить великолепие гробницы царя Тутанхамона, не ставя под угрозу хрупкие оригиналы, по большинству из которых больше не разрешено осматривать.

Для получения дополнительной информации и приобретения билетов щелкните здесь. Выставка будет открыта до 26 апреля.

Источник: д-р Вольфганг Веттенгель, научный директор «Открытие Тутанхамона» .

Автор: The Nat.

Почему древние египтяне любили своих котят | В Смитсоновском институте

Голова кошки, 30 г. до н.э. — III век н.э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура

Давным-давно древний египетский бог солнца Ра рассердился на человечество. Стремясь наказать их за преступления, Ре послал свою львиноголовую дочь Сахмет, чтобы она поставила их на место. Однако она была настолько яростной в своем стремлении к мести, что Ре вскоре понял, что совершил ошибку.Пытаясь умиротворить своего свирепого ребенка, старшее божество напоило ее красным пивом, снотворным заменителем крови, которую она так жаждала. Наконец удовлетворенная, Сахмет свернулась клубочком и заснула, а разъяренная львица превратилась в мирную кошку.

Соответственно, бюст Сахмета — первый объект, который приветствует посетителей, когда они входят в «Божественные кошачьи: Кошки Древнего Египта», выставку искусства египетских кошек, открывающуюся 14 октября в Смитсоновской галерее Артура М. Саклера в Вашингтоне, округ Колумбия. Эта резьба по гранодиориту, созданная более 3000 лет назад до эпохи Нового Царства, является одной из сотен, выполненных по заказу Аменхотепа III.Он несет на себе тяжесть прошедших столетий — солнечный диск, который когда-то украшал ее голову, по большей части упал, например, — но невозможно не заметить заботу, которую придавали ему египетские скульптуры: из ее рта исходят изящные усы и текстура ее уши предполагают шелковистый мех.

Почти каждый артефакт в Divine Felines, от ножек стульев до игровых элементов, от крошечных амулетов до массивных скульптур, предполагает одинаковую степень любовного очарования. Здесь шоу, которое возникло в Бруклинском музее, было организовано, чтобы драматизировать и продемонстрировать различные значения, которые народ Египта когда-то ассоциировал с кошками.Как объясняет куратор музея Антониетта Катанзарити, ошибочно полагать, что египтяне поклонялись кошкам. Вместо этого связь между божественностью и божественностью возникла в результате тщательного наблюдения за поведением этих животных.

«На самом деле они [на самом деле] ассоциировали кошек с определенными божествами из-за их отношения, того, как они вели себя в естественном мире», — говорит Катанзарити. «У всего был смысл. Кошка защищает дом от мышей.Или это может просто защитить котят. Это были отношения, которые приписывались определенной богине ». Икона богини материнства Бастет в облике кошки, например, можно найти на колонне лотоса в одном из залов выставки. Рядом посетители увидят небольшую статую кота с котятами, на которой написана просьба к самой Бастет.

Сфинкс царя Шешенка, ок.945-718 гг. До н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Надгробная стела К. Юлия Валерия, III век н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Скульпторская модель идущего льва, ок.664-30 г. до н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Голова кошки, 30 г. до н.э. — III век н.э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Сидящий Ваджет, 664–332 гг. До н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Вес в форме кошки, 305-30 гг. До н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Кошка с котятами, ок. 664-30 до н. Э. Или позже Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Ложка с ручкой из шакала, ок.1539–1292 гг. До н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Фигурка стоящей богини с головой льва, 664-30 гг. До н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Бог Туту в виде сфинкса, 1 век н.э. или позже Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Финиал с фигурой бога Беса, ок.1075-656 гг. До н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Гроб для кошки, 664–332 гг. До н. Э. Или позже Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Шагающий сфинкс, 945-712 гг. До н.э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура Стела с богами Бес и Туту, 332-30 гг. До н. Э. Бруклинский музей, Фонд Чарльза Эдвина Уилбура

Там, где бюст Сахмет умело передает двойственную природу кошек, многие из этих других предметов вызывают более специфические качества.Например, львы иногда выполняли символическую функцию в иконографии знати. Скульптура покоящегося человека — как видно из части выставки «Кошки и короли» — может указывать на то, что король был уверен в своем правлении и способен сдерживать хаос. В другой комнате посетители найдут деревянный гроб принцессы Майет, имя которой, как сказал мне Катанзарити, переводится как «Китти». В другом месте они увидят скарабея, выпущенного восхищающимся Сахметом Аменхотепом III в память об одной из его многочисленных охоты на львов.

Еще есть бог Бес, который появляется в нескольких экспонатах. Хотя его обычно изображают приземистым карликом с мускулистыми ногами, веселые черты Беса иногда приобретают более кошачий оттенок. Катанзарити говорит, что Бес, известный как защитник детей, был «богом, у которого не было собственного храма. Его находили везде. В домашних условиях. В домах ». Другими словами, Бес походил на кошку — она ​​свободно бродила по миру и находилась там, где бы ни находились люди.Здесь его можно найти на амулетах, увидеть в деталях «волшебный нож» и многое другое. Эти объекты сидят бок о бок со многими, посвященными другим божествам, включая поразительного «шагающего сфинкса» с чертами, которые идентифицируют его как Туту, бога-защитника удачи и судьбы.

В некоторых случаях для распознавания связи между объектом-кошкой и конкретным божеством требуется натренированный глаз — или, по крайней мере, знание происхождения объекта. Иногда, говорит Катанзарити, вопрос заключается в том, где была найдена икона — например, в храме, посвященном Бастет.В других случаях тонкие детали, такие как глаз Гора, дают дополнительные подсказки. Но даже тем, кто не знает, что они ищут вместо , следует внимательно присмотреться к . Самые маленькие амулеты часто очень детализированы, что свидетельствует о поразительном уровне реализма, который древние ремесленники часто привносили в свою работу.

В коллекции также есть несколько других, более эксцентричных объектов. Больше всего поражает хорошо сохранившаяся мумия кошки. Катанзарити говорит, что древние египтяне «мумифицировали кошек, чтобы приносить их в жертву или подношения в храмы.В определенный момент позднего периода в Египте были произведены тысячи кошек ». В самом деле, эти реликвии были настолько распространены, что британцы начали экспортировать их для использования в качестве удобрений, когда-то доставив более 180 000 штук одной партией.

Но если британцы были небрежно обращались с этими предметами, то взгляд Саклера на «Божественных кошачьих» поможет вернуть им их первоначальную известность. Здесь мы видим кошек такими, какими должны быть сами египтяне: в отличие от самой Сахмет, они иногда злобны, а иногда милы, но тем более очаровательны за свои особенности.

«Божественные кошачьи: кошки Древнего Египта» можно будет увидеть до 15 января 2018 года в галерее Саклера в Вашингтоне, округ Колумбия.

Древний Египет Изобразительное искусство Кошки Freer | Sackler: снова открывается Галерея Саклера

Рекомендованные видео

увлекательных фактов о Матери всех богов

Древнеегипетская богиня Исида.Новый музей, Берлин. Художественно-исторический музей Вены. Метрополитен-музей.

Что общего между древнеегипетскими храмами, Афинами, Римом, Парижем и Лондоном? Все они — места поклонения богине Исиде. Богиня-мать, которую любили египтяне, и важное греческое и римское божество, которому поклонялись в Риме и во всем римском мире. Это история богини Исиды.

Нам не следует называть ее Исидой, но Асет

Ужасная путаница в названиях египетской богини и группы боевиков, совершающих преступления против человечности и уничтожение культурного наследия.Один из способов решить эту путаницу — назвать Исиду ее египетским именем Асет. Другой — задуматься о том, как древняя богиня символизировала многокультурную терпимость.

Великая богиня от истоков древнеегипетской цивилизации

Гор, Осирис и Исида, золотой кулон Осоркона II, Лувр. Осирис был первым царем Египта, Гор, законным наследником престола, Исидой, царицей Египта, матерью фараона. Фото © Musée du Louvre / Christian Décamps

Согласно древнеегипетскому мифу, в начале времен не было ничего, кроме водянистой тьмы.Затем солнце появилось на холме, поднимающемся из воды. Бог солнца создал воздух Шу и влагу Тефнут. Оба, в свою очередь, породили небо Нут и землю Геб. В результате союза Геба и Нут родились боги Осирис и Сет, а также богини Исида и Нефтида.

Осирис и Исида играли ключевые роли в древнеегипетской системе верований. Осирис как обещание вечной жизни был убит, а затем воскрешен своей сестрой-женой Исидой. Их сыном был соколиный бог Гор, законный царь Египта.Все фараоны были Гором при жизни и Осирисом в загробной жизни.

Вам понравилась эта статья?

Подпишитесь на нашу бесплатную еженедельную рассылку

Пожалуйста, проверьте свой почтовый ящик, чтобы активировать подписку

Спасибо!

Исида как трон Египта

Исида — это греческая адаптация египетского имени?, Примерно означающего «она престола». И Исида, и Осирис используют трон в своем иероглифическом имени. Ее египетское имя произносится как Асет, Эсет, Усет, Исет или Эсе.Фотография Met, © Musée du Louvre / Hervé Lewandowski, Британский музей.

Знак выдающейся роли Исиды в королевской власти, ее иероглифическое имя — трон. Каждый фараон был ее ребенком. Эта божественная троица, Осирис, Исида и Гор, узаконивала власть человека, сидящего на троне Египта.

Помощь в поддержании политической системы, просуществовавшей три тысячелетия, уже сделала бы ее одним из важнейших божеств Древнего Египта. Но роль Исиды пошла гораздо дальше, чем защита королевского сана.

Защитная роль ИГИЛ в загробной жизни

Изида обернулась вокруг саркофага Рамзеса III. Крылья Нефтиды и Исиды обернулись вокруг Тутанхамона: «Я пришел, я окружаю своего сына. Я буду его защитой навеки, как я сделал для Осириса ». Фото © Musée du Louvre / Christian Décamps; Египетский музей.

Исида была «Великой Магией», способной возвращать мертвых к жизни. Тексты Пирамиды неоднократно упоминают ее, как и внутри пирамиды Унаса, Король, теперь Осирис, напрямую обращается к ней.

Исида, этот Осирис — вот твой брат, которого ты оживил и оживил:

он будет жить, и этот Унас будет жить, он не умрёт, и этот Унас не умрёт.

Тексты пирамид превратятся в «Книгу мертвых». Это не пессимистическая книга, поскольку смерть — это «ночь выхода к жизни», когда человек пробуждается от смерти живым. Вместо этого ее египетское название звучит как «Книга движения вперед днем». Это следует понимать как карту к великому запредельному, к вечной жизни.

Нефтида и Исида, как воздушные змеи, могила Нефертари. Амулет Тает Узел Исиды помещается на мумии для защиты в загробной жизни. Фото любезно предоставлено Kairoinfo4u. Британский музей.

Исида поделилась своей способностью преодолевать смерть с обычными египтянами. Она оплакивала коршуна, птицу, чей пронзительный крик звучит как пронзительный крик скорбящей матери. Затем она волшебным образом воскресила мертвых. Вот слова, которые можно было услышать от Исиды в загробной жизни.

Я пришел, чтобы быть твоей магической защитой.

Я даю тебе дыхание в нос…
Я сделал так, чтобы ты существовал как бог…
Я обеспечил тебе защиту.
Освещено твое лицо твоей красотой,
милорд, на веки открыты твои слепые глаза.

Богиня-мать, любимая всеми египтянами

Исида кормит своего сына фигурками Гора. Метрополитен-музей, Новый музей Берлина.

Исида не была отдаленным божеством, доступным только первосвященникам. Преодолев трагедию, смерть мужа и одна защита сына сделала ее милосердным и человечным божеством.Богиня по материнской линии Исида была обнадеживающей фигурой, способной решать многие жизненные проблемы.

Она спасет ребенка, укушенного смертельной змеей, так же как и Хоруса. Заклинание против укусов змей требует ее материнской защиты.

Я сел и заплакал. Исида, моя мать, села рядом со мной,

Говоря мне: «Не плачь, не плачь, дитя мое».

Другое заклинание, в медицинском папирусе, в разделе «для исцеления от всех болезней», гласит:

О Исида, великая чародейка, исцели меня, избавь от всякого зла…

как ты избавил и освободил своего сына Гора!

Если мужчина хотел, чтобы женщина любила его, он просил, чтобы она «любила меня все время, как Исида любила Осириса.Если кто-то был потерян, Исида «никогда не оставит того, кто взывает к ней на дороге».

От обычного человека до фараона Исида помогла плодородием, родами, любовью, исцелением, путешествием и, в свое время, вечной жизнью. Неудивительно, что Исида дала надежду миллионам египтян.

Исида, богиня многих имен

Египетская Исида, принявшая коровьи рога Хатор на головном уборе в виде солнца. Исида-Деметра, Исида-Афродита.
Фотографии Christoph Gerigk / Franck Goddio, Nueues Museum Berlin, Met.

Исида получила свои удивительные магические силы от бога солнца, обманом заставив Ра передать ей свои силы.

Так вот, Исида была мудрой женщиной.

Ее сердце было хитрее миллионов среди мужчин;
она была более избирательна, чем миллионы среди богов.
Не было ничего, чего бы она не знала ни на небе, ни на земле.

Говорят, у нее десять тысяч имен. Среди них было:

Хозяйка неба.Божественная мать.

Королева всех богов, богинь и женщин.
Податель жизни. Хозяйка хлеба.
Дама пива. Леди изобилия.
Дама радости. Леди любви.
Прекрасный, могущественный и возлюбленный.

Поскольку древние египтяне могли легко объединить двух богов в одного, Исида постепенно перенимала атрибуты других богинь, особенно от Хатор. Первоначально Исида ассоциировалась только с другими в храмах. Знак того, что ее значение только росло, храмы, специально посвященные ей, были построены на поздних этапах египетской цивилизации.

Храм Исиды, Филы. Фото автора.

С завоеванием Александра Великого началось семь веков греческого, а затем римского владычества над Египтом. Озадаченные богами животных и людей, оба без труда приняли человеческую материнскую фигуру. Она легко могла стать гречанкой, поскольку «Исида известна как Деметра на греческом языке».

Клеопатра стала «Новой Исидой». По мере того как Египет становился римским, Исида стала универсальной.

Как бы много смертных ни жили на безбрежной земле,

Все они произносят твое прекрасное имя,
, пользующееся большим уважением среди всех народов,
На своих языках и в своих родных землях.

Египетская богиня, которой поклонялись от Англии до Афганистана

Исида из Помпеи, Рим. Арка Исиды в Iseum Campense, Ватикан.

Начиная с 4 века до нашей эры, в Греции поклонялись Исиде. К римской эпохе в Афинах было святилище Сераписа и небольшой храм Исиды у подножия Акрополя.

В Риме ее культ был «мистической религией». После эпизодов репрессий и разрушения культы Исиды и Сераписа (Осирис-Апис) находились под защитой императоров.К 3 веку нашей эры в Риме было несколько храмов и святилищ Исиды и Сераписа. Римлянам не нужно было ехать в Египет, чтобы увидеть обелиски, пирамиды и египетские статуи.

Реконструкция Серапеума на вершине Квиринал, одного из крупнейших храмов Рима, если не самого большого. Предоставлено Katatexilux. Верно то, что осталось от Возрождения.

Возвышающийся над городом Серапеум был самым важным римским храмом египетских божеств. А Рим был крупнейшим центром египетских богов за пределами Египта.

Фестивали Исиды проводились два раза в год. Даже римляне, не интересовавшиеся ею, ели хлеб, приготовленный из египетского зерна, доставленный «Исидой», имперским авианосцем.

В Париже храм Исиды считался потенциальным источником названия Парижа от латинского quasi par Isis’ . Говорят, что статуя Исиды украшала парижскую церковь до 1514 года. Надписи свидетельствуют о существовании храма Исиды в Лондоне. Исида до сих пор является альтернативным названием реки Темзы.

бронзовых фигурок Сераписа и Гарпократа, мужа и сына Исиды, были найдены в Афганистане и Пакистане. Исида превратилась в мультикультурное божество, которому поклонялись египтяне, греки и римляне, от раба до императора. Культ Исиды был самым распространенным в древнем мире.

От царицы Египта до защитника Римской империи

Серапис и Исида, Исида с Гором на римских монетах. Коммод, 192 г. н.э. Императрица Юлия Домна, 196-202 гг.
Клавдий II, 268–270 гг., Факсимиле. В Египте фараон Траян, Дендерский храм. Фотографии Британского музея, автор.

Римские императоры изображались фараонами на рельефах египетских храмов. Веспасиан посетил важное религиозное событие в Египте. Адриан совершил поездку по стране и полюбовался ее памятниками.

Одним из титулов Исиды был Августа , женский род Августа, Императора. Коммод сделал Сераписа и Исиду «conservatori augusti», что означает , что означает «защитники императора».Оба бога также были изображены на монетах, отчеканенных в соответствии с пожеланиями благополучия Императора.

После трех тысячелетий защиты египетского престола Исида, ухаживающая за Гором, пожелала Риму «эпохи удачи». Она была одним из божеств, охранявших одну из крупнейших империй в истории. Это должен был быть пик правления Исиды перед падением.

Конец культа Исиды

Исида, кормящая грудью Гора. Храм Филы, Исида, обезображенная, грудной Гарпокарт. Исида из Геркуланума.Картина IV века нашей эры из Караниса, Египет, вероятно, среди последних изображений Исиды и Гора. Фотография Philae, сделанная автором — Soprintendenza Pompei — Музей археологии Келси.

Храм Исиды в Филах, построенный в эпоху греческих фараонов, является одним из наиболее хорошо сохранившихся храмов Египта. На юге Римской империи наступил конец старой «языческой» древнеегипетской религии.

После 3500 лет использования последняя иероглифическая надпись была выгравирована на его стенах в 394 году нашей эры.Три года назад было объявлено незаконным «обходить храмы; [чтобы] почитать святыни ». Самыми последними словами, вырезанными иероглифами, были слова «Второй жрец Исиды на все времена и в вечности».

Последняя запись о культе Исиды в Филах — это греческая надпись, датированная 456 годом нашей эры. Храм был закрыт в 535 году нашей эры.

Эти варвары сохранили храмы на Филах,

, но император Юстиниан решил их разрушить.
Нарсес … разрушил храмы по приказу Императора,
держал священников под стражей, а статуи отправил в Византию.

К счастью, уцелевший храм Исиды доказывает, что слово «разрушенный» было преувеличением. Вместо этого храм был преобразован в церковь.

Историки спорят, повлияла ли Исида, ухаживающая за Гором, на изображение Марии и Иисуса, поскольку в христианской традиции не существовало человеческих или божественных образов. В течение нескольких столетий обеим фигурам поклонялись на одних и тех же территориях.Следовательно, Исида могла быть образцом для ранних христиан, изображающих Марию и Иисуса.

Контраргумент состоит в том, что сходство — совпадение, поскольку нет ничего более универсального, чем мать, кормящая своего ребенка.

Богиня Исида и религиозная терпимость

Исида и Серапис Египетская живопись, римская эпоха. Церемония Исиды, Помпеи, фреска около 62 — 79 гг.
Гетти, Национальный археологический музей.

Около 1900 лет назад философ Плутарх обсуждал египетские и греческие верования в Об Исиде и Осирисе. О египтянах:

И нечего бояться, если, во-первых,

они сохранят для нас наших богов, общих для обоих народов
, и не сделают их принадлежащими только египтянам …
они не отрицают великих богов перед остальное человечество.

И греки:

Мы также не думаем о богах как о разных богах у разных народов,

или как о варварских и греческих богах.
Но, как солнце и луна
, небо, земля и море являются общими для всех,
[они] называются разными именами разными народами.

Выживание Исиды в современном мире

«Древняя богиня и царица Египта Исида», иллюстрация из «О знаменитых женщинах» Боккаччо. Исида Пинтуриккио, Моисей и Гермес Трисмегист, Ватикан. Оба конца 15 века. Источник Галлика.

Исида не была забыта благодаря тому, что она была частью греческой и римской культуры, заново открытой в эпоху Возрождения.Так изображены Исида и Осирис на потолке частных апартаментов Папы Александра VI. Затем, после расшифровки Шампольона, можно было снова прочитать оригинальный египетский рассказ.

Ее популярность в древнем мире означала, что люди взяли имя Исидорос или Исидора, что означает «Дар Исиды». Как и Сан-Исидоро, названия городов, основанные на «Дар Исиды», можно найти от США до Аргентины и Филиппин. Вид глубоководных кораллов носит имя Исиды, богини морей.Некоторым из этих кораллов 4000 лет.

Связанная со звездой Сириус, ее имя было дано спутникам и кратеру нашей луны. Дальше находится еще один кратер Исиды на луне Юпитера, Ганимед.

Следы древней богини Исиды глубоко укоренились в ткани общества и в повседневной жизни миллионов людей. Исида по-прежнему женское имя, воспетое Бобом Диланом. Колоссальная мраморная Исида — одна из «говорящих статуй» Рима.

Как ни старайся, невозможно стереть древнеегипетскую богиню из пяти тысячелетий истории.Наследие ИГИЛ распространилось по всему миру, глубоко в океанах, на Луне и в космосе.


Записка о древнеегипетских памятниках Рима.

Были две пирамиды (сегодня существует только одна), многочисленные обелиски, сфинксы, львы и статуи. Некоторые статуи были привезены из Египта, другие были созданы в Риме в египетском стиле.

Серапеум на Квиринале был одним из крупнейших храмов Рима.Его расположение на вершине одного из холмов Рима ставило его в один ряд с храмом Юпитера на Капитолии. Вероятно, он был вдохновлен Александрийским Серапеем.

Высота колонн оценивается в 21 метр (70 футов). Для сравнения, высота колонн Афинского Парфенона примерно в два раза выше. Фрагмент карниза в саду Палаццо Колонна весит 100 тонн. Это самый крупный фрагмент Древнего Рима.

Историки описывают, что Каракалла «принес культ Исиды в Рим и построил великолепные храмы этой богине повсюду, совершая ее обряды с еще большим почтением, чем когда-либо прежде.”

В 1882 году на холме Квиринал в Риме был найден фрагмент статуи Рамзеса II.

Записка о фигурках древнеегипетских богов в Афганистане и Средней Азии.

Бронзовые фигурки Гарпократа (греч. Ребенок Гора) и Геракла-Сераписа были найдены в Баграме. Национальный музей Афганистана инв. 711.451 и 712.452. Другой находится в Бруклинском музее.

Статуэтка Гарпократа была найдена в Сиркапе, Пакистан.Сегодня это Национальный музей Пакистана, инв. 8699. Небольшая фигурка Гарпократа была найдена в Узбекистане, в Ферганской долине. Он находится в Институте истории АН РУз, Ташкент.

статуэток было найдено в Хотане, Синьцзян, Китай. Серапис и Гарпократ. А Гарпократ на коне нашел в Кара-Ходже, Туфане.

Завоевание Александра Великого доходило до Афганистана. В римскую эпоху между Римским Египтом и Индией велась морская торговля, как описано Страбоном. « Целых сто двадцать судов плыли из Миос-Хормоса в Индию».


Источники

— Леско, Барбара С. Великие богини Египта, Университет Оклахомы, 1999.
— Аллен, Томас Джордж. Книга мертвых, или «Идти вперед днем», University of Chicago Press, 1974.
— Уилкинсон, Ричард Х. Полные боги и богини Древнего Египта, Thames & Hudson Ltd, 2003.
— Уоллис Бадж, Э.А. От фетиша к Богу в Древнем Египте. Oxford University Press, 1934.
— Дейкстра, Джитсе Х. Ф. Религиозные встречи на южной египетской границе в поздней античности: 298–642 гг. Н.э. — Пересмотр религиозного насилия в позднем античном Египте.
— Брико, Лоран. Isis, Dame des Flots. Aegyptiaca Leodiensia, 7, Льеж 2006.
— Болезнь, Мишель. Les conditions de pénétration et de diffusion des cultes égyptiens en Italie — Inventaire Préliminaire des Documents égyptiens découverts en Italie.Бриль, 1972.
— Рулле, Энн. Египетские и египетские памятники Императорского Рима. Брилл, 1972.
— Лабкар, Людовик V. Гимны Исиде в ее храме в Филах. Издательство Брандейского университета, Ганновер и Лондон, 1988.
— Тейлор, Рабун. Серапеум Адриана в Риме. Американский журнал археологии, апрель 2004 г., т. 108, No. 2.
— Коарелли, Филиппо. Рим и окрестности: археологический справочник. Калифорнийский университет Press, 2007.
— Уокер, Сьюзен. Святилище Исиды на южном склоне Афинского Акрополя.Ежегодник Британской школы в Афинах, 1979, Vol.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *