ПАТРИАРШЕСТВО В РОССИИ — Древо
| Грамота Константинопольского собора об основании Московского Патриархата 8 мая 1590 года. Пергамент, чернила (на греч. яз.). Грамоту подписали 106 человек: патриархи Константинопольский Иеремия II, Антиохийский Иоаким и Иерусалимский Софроний, а также 42 митрополита, 19 архиепископов и 20 епископов. |
Патриаршество в России было учреждено при царе Федоре Ивановиче в 1589 году
Еще с XV века, со времени митрополита Ионы, зависимость русской церкви от константинопольского патриарха была только номинальной. Покорение Константинополя турками уменьшило власть патриарха.
В то же время на Руси стало появляться сомнение в правоверности как патриарха, так и греческого духовенства, дошедшее до того, что около 1480 года в архиерейскую присягу было внесено обещание не принимать греков ни на митрополичью, ни на архиерейские кафедры. В 1586 году решено было уничтожить и номинальную зависимость русской церкви от Византии.
Патриарх Иоаким, которому передали решение думы, взялся доложить об этом собору греческой церкви. Год прошел без ответа. Летом 1588 года прибыл сначала в Смоленск, затем в Москву константинопольский патриарх Иеремия, и царь решительно поставил вопрос о патриаршестве в России, предложив самому Иеремии сделаться патриархом русским.
На самом деле, однако, иметь патриархом грека не хотели, да в Москве был уже намечен свой кандидат – митрополит Иов, клеврет Бориса Годунова. Патриаршество в России было предложено Иеремии под тем условием, чтобы он жил не в Москве, а во Владимире как городе старейшем. Иеремия отказался жить не при государе.
В мае 1590 года на Соборе в Константинополе была утверждена каноническая самостоятельность Русской Церкви. Московскому патриарху было определено пятое место в диптихе — после патриарха Иерусалимского.
Поставление Московского патриарха происходило обыкновенно таким образом. После смерти патриарха от имени царя или блюстителя патриаршего престола – а им обыкновенно бывал митрополит Крутицкий – рассылались грамоты ко всем митрополитам, архиепископам, епископам, архимандритам, игуменам степенных, т.е. более важных монастырей, с извещением о смерти патриарха и с приглашением «снитися в царственный град Москву, благочестивого ради собора и для избрания великого святителя на превысочайший патриаршеский престол, иже в велицей России»
К назначенному сроку приглашенные съезжались в Москву с протопопами, священниками, дьяконами. Если кому-нибудь из архиереев нельзя было прибыть к сроку для избрания патриарха, он должен был прислать грамоту, что он наперед согласен со всеми постановлениями собора.
Когда все духовные были в сборе, царь повелевал им «видети свои государские очи в золотой подписной палате»; старший из митрополитов «творил достойно по святительскому чину»; царь говорил речь, указывая на повод к созванию духовенства, и открывал собор. Форма избрания патриарха была открытая или посредством жребия. Последняя окончательно установилась после смерти патриарха Филарета (+ 1633) и состояла в следующем. На 6 бумажках равной величины писались имена шести кандидатов, из архиепископов, епископов и настоятелей степенных монастырей. Бумажки эти обливались со всех сторон воском, припечатывались царской печатью, и в таком виде парь посылал их собору, который в это время заседал в московском Успенском соборе.
Три из жребиев клались на панагию умершего патриарха; затем все члены собора одевались в ризы, служили акафист Богородице; из трех жребиев вынимались два и откладывались в сторону. Также поступали с тремя другими жребиями. Оставалось, таким образом, два жребия; вынимали из них один, который и содержал имя избранного патриарха.
Жребий, не распечатанный, вручался боярину, который принес жребий от царя; боярин шел к царю, и тот уже распечатывал жребий и узнавал имя избранного патриарха. Боярин после этого шел опять в собор и объявлял ему имя вновь избранного патриарха. Таким образом, кандидатов в патриархи называл царь, и из них собор производил избрание.
При введении патриаршества в России предполагалось дать русской церкви и устройство соответственное восточным патриархатам, т.е. разделить церковь на митрополичьи округа, которые бы обнимали собой несколько епархий, причем епархиальные архиереи должны были быть в такой зависимости от митрополитов, как последние от патриархов.
На самом деле деление это почему-то не состоялось. Четыре архиерея – новгородский, казанский, ростовский и Крутицкий – получили, правда, сан митрополита; но это не изменило положения вещей. Все иерархи в своих епархиях были равны и подчинялись патриарху так же, как раньше – митрополиту. Юридически власть патриарха ничем не отличалась от власти прежнего митрополита; патриарх пользовался только известными богослужебными преимуществами.
Как и митрополит, он носил белый клобук, но с крестом или херувимами; на митре у него был крест, которого не было у митрополита; он носил цветную мантию; перед ним во время выхода и выездов несли не только крест, но и свечи; облачался он посреди церкви, другие архиереи – в алтаре; он один только сидел на горнем месте; из своих рук причащал архиереев.
Если русский патриарх достиг высокого государственного значения, то этим он был обязан тем условиям, при которых пришлось действовать патриархам. Патриарх Иов деятельно работал в пользу избрания Годунова в русские цари: затем, когда явился первый Лжедмитрий и стал серьезно угрожать Годунову, Иов твердо выступил против него, защищая сначала Бориса Годунова, затем его сына Федора.
Он посылал послов к князю Острожскому и польскому духовенству, убеждая их не верить Лжедмитрию, предал его анафеме и в своих посланиях доказывал, что Лжедмитрий не кто иной, как беглый чудовский монах Гришка Отрепьев.
Когда самозванец овладел Москвой, Иов был свергнут с патриаршего престола и в простой монашеской рясе был отвезен в Старицкий Успенский монастырь.
Предположение некоторых духовных историков, что Игнатий был возведен Лжедмитрием в патриархи потому, что по своим убеждениям и характеру мог быть удобен для Рима, не имеет достаточных оснований: новый патриарх разослал грамоты, в которых предписывал молиться, между прочим, о том, чтобы Господь Бог возвысил царскую десницу над латинством и басурманством. После свержения Лжедмитрия Игнатий переехал в Литву, где принял унию.
После Игнатия патриархом, естественно, был избран человек, наиболее проявивший оппозицию против Лжедмитрия. То был казанский митрополит Ермоген, человек от природы грубый, даже жестокий, но строгий к себе, прямолинейный и стойкий. Он был не в ладах с вновь избранным царем Василием Шуйским, но стоял за него как за царя венчанного.
Когда появился второй Лжедмитрий и народ стал волноваться, Ермоген перенес царевича Дмитрия из Углича в Москву и устроил торжественную покаянную процессию в Москве, в присутствии вызванного из Старицы ослепшего патриарха Иова: народ каялся в изменах, клятвопреступлениях, убийствах, и патриархи разрешали его.
В начале 1609 года недовольные Шуйским вытащили патриарха Ермогена на лобное место и, тряся его за ворот, потребовали согласия на перемену царя. Патриарх остался тверд, не побоялся толпы и отстоял Шуйского. Когда Шуйский год спустя был свергнут и бояре выдвинули кандидатуру польского королевича Владислава, Ермоген согласился на желание большинства, но с тем, чтобы Владислав перешел в православную веру.
В Польшу были отправлены послами князь Голицын и ростовский митрополит Филарет. Через несколько времени к ним пришла грамота от бояр, в которой предписывалось во всем положиться на волю королевскую. Но послы заявили, что грамота от одних бояр для них не действительна: их посылали патриарх, бояре и все люди вместе, а не одни бояре.
Переговоры с Владиславом кончились неудачей; в апреле 1611 года русские послы были отведены пленниками в Мариенбург. Ермоген разрешил русских от присяги Владиславу и стал призывать народ на защиту государства и православия. Кроме патриарха, города не хотели знать другого начальства; к нему они посылали отписки о сборе ратных людей. Польская партия бояр, во главе которой стоял Салтыков, враждебно относилась к Ермогену и потребовала, чтобы он воротил земские ополчения, шедшие к Москве, но патриарх благословил ополчения и проклял изменников отечества.
До 1619 года Русская Церковь оставалась без патриарха. Сначала ею управлял казанский митрополит Ефрем (Хвостов), а после его смерти (1614) – митрополит Крутицкий Иона (Архангельский), человек необразованный, упрямый и мстительный.
В 1619 году митрополит Филарет возвратился из Польши в Москву. Воспользовавшись пребыванием в Москве иерусалимского патриарха Феофана III, Михаил Федорович возвел своего отца в патриархи. Как отец царя Филарет получил титул «великого государя» и занял в государстве место, равное царю: наступило время полного двоевластия.
В сфере церковного управления и суда патриарх оставался независимым и никем не стеснялся. В 1625 году Филарет получил от царя новую грамоту, по которой все духовные лица его епархии, монастыри и церкви, с их служителями и крестьянами, во всех делах, кроме уголовных, были подчинены суду одного патриарха; если же они имели дело с каким-нибудь светским лицом, то должны были жаловаться в приказы, которые ведали ответчиками.
Двор патриарха был устроен по образцу царского. У патриарха были свои свечники, чашники, скатерники, повара, хлебники, пивовары, истопники, конюхи, иконописцы, мастера серебряных и золотых дел и т.п.; были у него и свои бояре, окольничьи, стольники, стряпчие, дворяне, дети боярские, которым поручались патриархом разные дела по управлению.
При Филарете в области патриаршего управления начинают выделяться разряды и приказы: в судном приказе или патриаршем разряде были сосредоточены все судебные дела; в приказе казенном – дела о ставленниках, а также сборах с вотчин и духовенства; приказ церковных дел ведал делами, касающимися церковного благочиния; дворцовый приказ заведовал хозяйством патриарха. Ведомство этих приказов не было, впрочем, строго разграничено и может быть определено только приблизительно. Патриарх по-прежнему, вместе с высшим духовенством, призывался на земский собор и в царскую думу.
По смерти Филарета преемник его, Иоасаф I (1634 — 1640), не мог занять такого положения, какое принадлежало отцу царя: он не носил титула великого государя, как и его преемник Иосиф (1640 — 1652).
При последнем было издано «Уложение» царя Алексея Михайловича, значительно подрывавшее значение в государстве церковной иерархии вообще и патриарха в частности. Патриарх сидел во время составления «Уложения» в царской думе и на земском соборе и не протестовал. Учреждением монастырского приказа были уничтожены судебные привилегии духовенства, а следовательно, умалена власть патриарха.
Главным противником приказа явился патриарх Никон, при котором патриаршая власть достигла небывалого до тех пор развития. Как и Филарета, Никона титуловали «великим государем»; власть патриаршая как бы приравнивалась к власти царской. Монастырский приказ хотя не был уничтожен, но почти бездействовал. Не имело силы и постановление «Уложения», запрещавшее увеличение монастырских вотчин: патриаршие вотчины увеличились за это время с 10 тыс. дворов до 25 тыс.
Никон окружил себя царской пышностью и сделался, как царь, недоступен. Архиереи рабски подчинялись всесильному патриарху, беспрекословно сносили все его грубости и исполняли его распоряжения.
Патриарх своей властью отбирал у епархий и церквей вотчины и отдавал их на свои монастыри или присоединял к патриаршим владениям.
Самовластно поступал Никон и с боярами. Идеалом его было двоевластие, в виде светской власти царя и духовной – патриарха. С этой целью он как бы в противовес «Уложению» пересмотрел и дополнил Кормчую, которую издал с приложением подложной грамоты Константина к папе Сильвестру, содержавшей в себе апологию церковной власти и церковных имуществ. Никон хотел убедить царя Алексея Михайловича отменить вовсе «Уложение» и заменить его Кормчей; но это не удалось. Царь разослал только воеводам для руководства в суде выписки из Номоканона, как бы в дополнение «Уложения».
Затем стряслась катастрофа над Никоном. Во время удаления патриарха, до суда над ним, русской церковью правил Питирим, митрополит Крутицкий.
Приговор над Никоном был вместе с тем приговором и над патриаршеством в России и его идеалами. Патриаршая власть вводилась в известные рамки; давалось понять, что русский патриарх не всемогущ, что власть его – не самодержавная царская власть.
Московский Собор 1667 года признал, что патриарх не должен носить титула великого государя и вступаться в мирские дела; с другой стороны, однако, признана была независимость духовенства и церковных людей в гражданских делах от мирского суда. Патриархом на соборе 1667 года был избран тихий, незначительный Иоасаф II (1667-1673). С этих пор патриаршество в России начинает терять свое государственное значение.
После Иоасафа II патриарший престол занимали Питирим (в 1673), Иоаким Савелов (1673-1690) и Адриан (1690-1700). Они не играли крупной роли и были заняты обереганием привилегий духовенства вообще и своих в частности, главным образом в судебном отношении.
В 1675 году был закрыт монастырский приказ. В 1689 году новгородцы били челом патриарху Иоакиму, чтобы духовных лиц судили в гражданских делах не на митрополичьем дворе, а в приказной палате. Патриарх пригрозил новгородцам судом Корея, Дафана и Авирона.
В 1700, когда была поднята мысль о составлении нового «Уложения», патриарх Адриан велел составить свод прав русской церкви – т.
н. «Статьи о святительских судах», в которых были собраны выписки из Номоканона, царские уставы и ханские ярлыки; правительству рекомендовалось помнить все это и не отступать от старины.
Сближение России с Западной Европой вызвало оппозицию со стороны как Иоакима, так и Адриана, они видели подрыв религии в заимствовании новых форм жизни, в перемене даже внешности русского человека. Умирая, патриарх Иоаким в своем завещании умолял правительство не допускать православных к дружбе с иноземцами и еретиками, запретить последним строить кирхи, разорить уже раньше построенные, не давать иностранцам начальства в полках, не вводить новых обычаев. Адриан намеревался идти по следам Иоакима, но Петр I резко оборвал патриарха, и он должен был замолчать; Адриан даже жил не в Москве, а в своем Перервинском монастыре.
Не проявляя прямой оппозиции, он молчаливо был главою недовольных, а в лице его и само патриаршество как учреждение было символом недовольства новыми порядками. Поэтому, когда в октябре 1700 года умер патриарх Адриан, преемника ему не было назначено.
Во главе управления церковью был поставлен рязанский митрополит Стефан (Яворский), с титулом «местоблюстителя патриаршего престола». Уже одно то, что местоблюстителем был назначен митрополит рязанский, а не Крутицкий, как до тех пор бывало, являлось нововведением. По отношению к церковным делам местоблюститель сохранял права патриарха; для совещаний по важным делам он имел при себе очередных епископов из епархий.
Так было до 1718 года, когда Петр стал заменять приказы коллегиями, с целью объединения однородных предметов государственного управления. На церковь Петр смотрел не с духовной точки зрения, как на общество верующих, а с государственной, как на учреждение правительственное. Эта точка зрения побудила его идею преобразованных им светских учреждений перенести и в область церкви и единоличную власть патриарха заменить коллегией, постоянным собором духовного правительства.
Духовная коллегия (синод) явилась высшим церковным и правительственным учреждением в России.
В составленном для нее «Духовном регламенте» были изложены причины, побудившие царя заменить единоличное управление церкви коллегиальным:
- в собрании, где много членов, легче может быть отыскана истина;
- решение собора получает в глазах общества больше силы и значения, чем решение одного лица;
- при коллегиальном управлении не могут быть остановки в делах вследствие болезни или смерти правительственного лица;
- при коллегиальном управлении не может быть стремления у духовного правительства сравняться с особою монарха, как это могло быть при патриархах;
- соборное учреждение может быть хорошей школой для архиереев.
На преобразование высшего управления церковью было вытребовано согласие русских архиереев, а также настоятелей степенных монастырей, Сената и восточных патриархов.
Патриаршество в России было восстановлено на Поместном соборе Русской Православной Церкви 5 ноября 1917 года; патриархом был избран Тихон (Беллавин) (1917 — 1925).
Патриархи Московские и всея Руси
- Свт. Иов (1589 — 1605)
- Игнатий Грек (1605 — 1606) [1]
- сщмч. Ермоген (1606 — 1611)
- Игнатий Грек, 2-й раз (1611)
- Филарет (Романов) (1619 — 1633)
- Иоасаф I (1634 — 1640/1641)
- Иосиф (Дьяков) (1642 — 1652)
- Никон (Минин-Ларионов) (1652 — 1658)
- Иоасаф II (1667 — 1672)
- Питирим (1672 — 1673)
- Иоаким (Савелов) (1674 — 1690)
- Адриан (1690 — 1700)
Возобновление патриаршества
- Тихон (Беллавин) (1917 — 1925)
- Сергий (Страгородский) (1943 — 1944)
- Алексий I (Симанский) (1945 -1970)
- Пимен (Извеков) (1971 — 1990)
- Алексий II (Ридигер) (1990 — 2008)
- Кирилл (Гундяев) (с 2009)
Использованные материалы
- Христианство: Энциклопедический словарь: в 3 т.
: Большая Российская Энциклопедия, 1995.
: Большая Российская Энциклопедия, 1995.[1] Поставлен Лжедмитрием после ссылки святителя Иова, впоследствии впал в униатство, ныне не считается Церковью законным.
Журнал Международная жизнь — Посольский приказ и учреждение патриаршества на Руси
В последней четверти XVI века Московская Русь вела активную дипломатическую деятельность на разных направлениях. Успех русской внешней политики обеспечивала напряженная работа дьяков и подьячих созданного в 1549 году Посольского приказа. Среди наиболее замечательных достижений, в которых проявился высокий профессионализм наших коллег по цеху из позднего средневековья, можно назвать их участие в учреждении на Руси патриаршества, которому в 2019 году исполнилось 430 лет.
В XVI веке в России сознавали растущее значение Отечества как среди соседних государств, так и на международной арене в целом, которому, однако, не соответствовало «провинциальное» положение Русской церкви в иерархии Восточных православных церквей1.
Идея о том, что Русь достойна иметь независимого главу Церкви в подобающем ей сане, имеет давнюю историю. Однако только после покорения османами Византии и распространения их ига на православную часть христианского мира Москва стала настойчиво поднимать данный вопрос перед восточными патриархами, в том числе и Константинопольского. Для его решения понадобилось семь лет интенсивных переговоров, в успех которых внесли свою лепту и русские дипломаты.
Внешнеполитические мотивы основания Московской патриаршей кафедры. Посольский приказ в XVI веке
Во второй половине XVI столетия ряд исторических обстоятельств, в первую очередь государственного, духовного и внешнеполитического характера, диктовал необходимость установления в России патриаршей кафедры. В это время в стране шел процесс формирования централизованного, самодержавного и православного царства.
Еще в XV веке великому князю Московскому приходилось нередко выполнять функцию, которая в православном мире принадлежала византийскому императору, — защиту восточного христианства.
Наши предки с щедростью наделяли нуждающихся единоверцев «милостынями», помогая им постоянно даже тогда, когда сама Россия переживала не лучшие времена.
Вышесказанное демонстрируют примеры из дипломатической переписки XVI века (Статейные списки Посольского приказа) русских царей с главами Восточных церквей. Обращаясь к Ивану Грозному, Константинопольский патриарх писал, что «во всех церквах молятся о здравии государя и называют его царем и государем православных христиан всей вселенной от Востока до Запада и до океана, надеждою и упованием всех родов христианских, которых он избавит от варварской тяготы и горькой работы, как имеющий пространное достояние и сильный благоприятный скипетр» [1].
Александрийский патриарх в переписке с царем Федором Ивановичем отмечал, что «поелику он есть единый благоверный царь во всем христианстве, всему народу благоверному и православному похвала и надежда» [2, с. 168], а царицу Ирину называл «достойной ученицею Св. Царицы Елены, матери Царя и Апостола, великого Константина» [2, с.
160]. Антиохийский же патриарх так говорил Федору Ивановичу о русском государстве: «Извещаем твое Царское Величество, что благая слава твоей державы, не только в отечестве твоем, Московской земли и Малой России достигла, но и во все страны и народы, в конец всей вселенной простерлась, как лучи солнечные…» [2, с. 170]
По утвердившимся на Руси византийским представлениям, рядом с христианским царем, признанным всеми правителями, должен был находиться и глава Церкви в сане не ниже патриаршего. После падения в 1453 году Константинополя авторитет Русской церкви возрос до значимости Вселенской: она была самой значительной среди всех поместных православных церквей и единственной независимой от иноверных завоевателей. Со времен принятия на Руси христианства оно являлось религией, поддерживаемой государством. Церковь участвовала в объединительной политике московских великих князей. Поэтому в конце XVI века, когда о Москве заговорили как о Третьем Риме, вопрос о патриаршем статусе московского первосвятителя выходил за рамки просто церковных отношений и приобретал государственно-политический характер.
Отметим, что с внешнеполитического угла зрения учреждение в столице России патриаршей кафедры отвечало решению ряда вставших перед страной задач стратегического масштаба. Первая среди них — это возвращение западнорусских земель, находившихся под властью Великого княжества Литовского, воссоединение с Украиной и Белоруссией. Во-вторых, Русское государство конкурировало или, скорее, соперничало с Великим княжеством Литовским за право объединения бывшей Киевской митрополии, оказавшейся в XVI столетии разделенной на две части в результате интриг Рима, Вильно и Фанара2. По-этому патриарший статус Московского митрополита становился символом славянского единения. Литва же за спиной Москвы вела переговоры с католиками об объединении русских церквей под главенством Папы. В-третьих, ставилась задача дать решительный отпор попыткам римского престола с помощью поляков включить в сферу своего влияния ряд православных епархий бывшей Киевской митрополии, а также остановить проникновение на Восток латинства и западных ересей.
Была еще и четвертая причина, почему России было необходимо иметь патриарха. Она была напрямую связана с суверенитетом страны. Еще в период средневековья Русь испытывала интенсивное, говоря современным языком, зарубежное вмешательство в свои внутренние дела. Поводом для этого служил отказ Константинопольского патриархата, Римского Папы и Вильно признавать автокефалию Русской церкви и ее право самостоятельно избирать своего главу. Под этим предлогом не прекращались попытки из-за границы навязать ей марионеточного, нередко латинствующего митрополита. Чтобы раз и навсегда поставить заслон такому вмешательству, русские власти решили произвести отделение поместной Церкви от Вселенского Цареградского престола — причем с соблюдением всех канонов — и добиться для ее первоиерарха статуса, сопоставимого с Константинопольским.
Выше были перечислены лишь внешнеполитические основания учреждения в России в 1589 году поста патриарха. Но даже этого достаточно, чтобы иметь представление, с какими серьезными задачами государственной важности было сопряжено решение данного вопроса.
И он был решен дипломатическим путем.
Следует оговориться, что дипломатия Руси позднего средневековья — это консолидированные усилия основных властных структур, включая царский двор, приближенных к нему бояр и дворян, приказы, армию и т. д. В то время Посольский приказ был главным образом канцелярией по внешним сношениям, исполнявшей решения царя и Боярской думы. Тем не менее его заслуги в деле учреждения Московской патриаршей кафедры не вызывают сомнения.
Так, Статейные списки свидетельствуют, что русские дипломаты на протяжении семи лет, пока велись переговоры, собирали военную, политическую, экономическую и культурную информацию о тех странах Европы и Азии, от которых зависел успешный исход предприятия, занимались составлением царских посланий и грамот Восточным патриархам и главам государств, выполняли особые деликатные поручения государя и т. д. Посольский же дьяк Андрей Щелкалов (руководитель Приказа), «муж опытный, искусный и уже в годах преклонных», участвовал по поручению Федора Ивановича в переговорах с Восточными архиереями и являлся для царя по рассматриваемому сюжету незаменимым советчиком.
Посещение Руси Антиохийским патриархом Иоакимом
Впервые проблема учреждения Московского патриархата была официально поднята во время посещения Руси в 1586 году Антиохийским патриархом Иоакимом. Он был первым из четырех патриархов Востока, кто совершил визит в Московское царство. Его цель — очередная просьба о «милостыне». Русские дипломаты постарались придать данному событию определенную торжественность. Иоакима приняли с высокими почестями, но во время его встречи в Москве с митрополитом Русской церкви Дионисием произошел случай, который любят вспоминать историки: Дионисий первым благословил высокого гостя, а после патриарх благословил Дионисия и «проговорил слегка, что пригоже было митрополиту от него благословение принять наперед» [2, с. 146].
Данный эпизод нарушения владыкой церковного протокола не был случайным: визитеру дипломатично дали понимание реального старшинства в межцерковных отношениях. Дионисий поступил так, вероятно, и по соизволению царя и его советников: «Церемониалы встреч в подобных случаях у нас всегда наперед обсуждались и утверждались самим правительством» [3, с.
29].
В Москве воспользовались приездом Иоакима, чтобы попросить его ходатайства перед Константинополем и всем православным миром в деле основания Московского патриархата. Данную тему с Иоакимом обсудил по просьбе царя его «шурин, ближний боярин и конюший» Борис Федорович Годунов. В частности, он изложил доводы о необходимости Руси иметь собственного патриарха и попросил «совета» с Вселенским патриархом по этому вопросу, который бы, в свою очередь, «посоветовал о таком великом деле со всеми вами, патриархи… и со архиепископы, и епископы, и со архимандриты, и со игумены, и со всем освященным Собором… чтобы, дал Бог, такое великое дело в нашем Российском государстве устроилось…» [4]. Таким образом, в Москве с самого начала осознавали, что для устроения национального патриархата необходимо, как это велят каноны, участие всех Восточных церквей.
Иоаким обещал, что православные архиереи «начнут теперь совещаться о том вместе со всем Собором», «ибо то дело великое, всего Собора», однако подчеркнул, что прежде всего необходимо получить благословение Константинопольской кафедры [2, с.
178].
В Кремле понимали, что нужно особенно задобрить Восточных первоиерархов расположить их к себе в этом предприятии. Поэтому было решено при отъезде из Москвы Иоакима направить с ним подьячего Посольского приказа М.Огаркова с богатыми дарами и грамотами к патриархам Иерусалимскому и Александрийскому [2, с. 179]. В этих грамотах, в частности, высказывалась просьба Федора Ивановича использовать даруемые денежные средства на выкуп захваченных османами храмов и находившихся в рабстве христиан [2, с. 181].
Иоаким действительно выполнил свое обещание и на Соборе Греческой церкви указал на чистоту православия на Руси и поведал о ее заявке на поставление собственного патриарха. Однако глава Константинопольской церкви Иеремия II категорически не хотел решать данный вопрос, да и бедственное положение в его епархии не способствовало этому. Тема так бы и была отложена на многие годы или даже похоронена в канцелярии Фанара под каким-нибудь благовидным предлогом, если бы не одно обстоятельство, заставившее Иеремию срочно выехать в Москву: понадобилась помощь для восстановления разоренного турецким султаном Цареградского престола.
Визит в Россию Вселенского патриарха Иеремии II
В июле 1588 года Вселенский первоиерарх с представительной греческой духовной свитой неожиданно (он даже не успел предупредить царя) прибыл на Русь. До этого первые лица Константинопольской кафедры вообще не радовали Россию своими посещениями. В Москве Иеремию ждали, поэтому данному визиту обрадовались и понадеялись, что он везет с собой что-то типа томоса от глав Восточных церквей об учреждении великорусского патриаршества.
Сопровождать Иеремию из Смоленска в Москву поручили почетному приставу. В Посольском приказе ему была подготовлена памятка, как приветствовать высокого гостя и какие вопросы ему следует «тайно» выяснить в ходе путешествия, а именно: «С чем едет к Государю святейший Иеремия? и имеет ли какое слово к нему от прочих Патриархов? и кто на его месте стал в Царьграде? и где Феолипт, который прежде него был Патриархом? и кто из них двух, по возвращении его, будет патриаршествовать? И о том велено расспросить: послана ли куда рать Турецкаго Салтана? есть ли война с Кизилбашским Шахом, и в миру ли с Франкским и с испанским Королем и с Цесарем?
А как шел Патриарх через Литовскую землю, видел ли Короля и кто там ныне, и был ли у Панов Рады? и что ведает вестей Литовских и нет ли с ним Литовских людей?» [2, с.
192].
Расспросив все вышеперечисленное, пристав должен был от Можайска послать гонца к царю с донесением раньше, чем делегация въедет в столицу. До начала обсуждения с визитером важного для Руси вопроса в Москве хотели убедиться в подлинности Иеремии и выяснить, насколько благоприятна для затеянного дела международная обстановка.
Поскольку ожидаемого документа при госте не оказалось, то его встретили хотя и в высшей степени почетно, но с недоверием: на подворье, где поселили Иеремию и его делегацию, «велено было… без ведома приставов никого к нему и его свите, особенно из иноземных, не допускать, кроме посылаемых от властей духовных и от бояр с почетными кормами, да наказано было: о чем и о каких делах патриарх с приставами поговорит, о том им сказывать боярам и дьяку Андрею Щелкалову» [3, с. 32]. С Иеремией поступили так, как обыкновенно поступали на Руси с иноземными послами, в подлинности или полномочиях которых сомневались.
После того как было выяснено, что гость доподлинно является главой Константинопольской церкви, переговоры с ним от имени государя по вопросу о патриаршестве провели Б.
Годунов и А.Щелкалов. Дебаты продвигались крайне сложно: греческий владыка остро нуждался в финансовой помощи, а от важнейшей для Русской церкви темы уклонялся. Видя неуступчивость Иеремии, ему даже было сделано предложение о перенесении Вселенского Патриаршего престола в Россию. В принципе, Иеремия был согласен, но возражал против того, чтобы резиденция его была во Владимире (как настаивала русская сторона), считая это недостаточно почетным: он видел для себя уместным иметь свою кафедру только в столичном городе.
Тогда, спустя более полугода пребывания гостя в Москве, к нему обратились с просьбой поставить «на Патриаршество Владимирское и Московское» Московского митрополита Иова. Константинопольский епископ сначала и здесь отказывался, ссылаясь на отсутствие у него соборных полномочий, но затем, пожелав поскорее возвратиться в Царьград (очевидно, напугала перспектива зимовать в России), согласился [2, с. 202-203].
23 января 1589 года в Москве состоялся Собор Русской церкви с участием Цареградского патриарха и греческого духовенства, его сопровождавшего.
На Соборе Московский митрополит Иов был наречен патриархом, а 26 января Иов во время особой церемонии в Успенском соборе был официально поставлен в патриархи «царствующего града Москвы и всея Руси».
Однако на этом дело не закончилось: российская сторона настояла на том, чтобы установление новой Кафедры было оформлено «для утверждения от рода в род и навеки» соборной грамотой. В ней, в частности, отмечалось, что канонической основой устроения Московского патриархата является благословение Восточных патриархов и Собора. Так того требовали соответствующие положения церковного права. Документ также определил независимость Русской церкви от Константинопольского престола и самостоятельное избрание ее главы: «Впредь Русским патриархам поставляться в царствующем граде Москве от своих митрополитов, архиепископов и епископов по избранию Собора, с утверждения своего государя…» [5] Кстати, формула «Москва — Третий Рим» впервые была документально оформлена в этом же памятнике.
Отпуская Вселенского первосвятителя из Москвы, государь, одарив Иеремию II и его делегацию драгоценными подарками и деньгами для восстановления разрушенной и ограбленной турками Греческой епархии, выразил ему желание, чтобы учредившееся в России патриаршество было, в соответствии с церковными канонами, утверждено Собором Восточных епископов.
Константинопольские соборы 1590 и 1593 годов
В Москве понимали, что для этого необходимо договориться еще и с оттоманским великим визирем — ведь соборы придется проводить на подвластной ему территории. Поэтому с Иеремией султану было направлено с послом подготовленное в Приказе от имени Федора Ивановича дружелюбное послание следующего, весьма красноречивого содержания: «Гамаюна3 подражателю, Мурат Салтану, Государю Константинопольскому, Беломорскому, Черноморскому, Анатолийскому, Караманскому, Румскому и иных, брату и доброму приятелю нашему. Приезжал к нам из твоей, брата нашего области, Иеремия Патриарх Константинопольский, для милостыни и бил нам челом, чтобы нам к тебе, брату нашему, о нем отписать, о всяком бережении: и мы, по твоей брата нашего к нам любви, об нем к тебе пишем в своей грамате, чтобы ты, приятель наш Мурат Салтан, Патриарха Иеремию держал в своей области и велел беречь своим Пашам, потому же как ваши прежние прародители их держали в бережении, по старине во всем: и ты бы сие учинил для нас; а буде о некоторых своих делах к нам прикажешь, и мы против того к тебе, брату нашему, любовь братскую держать хотим» [2, с.
225-226].
Согласно договоренности, Вселенский первый епископ провел в Константинополе два собора (очевидно, письмо царя султану и дипломатия сыграли свою роль) православных архиереев — в 1590 и 1593 годах. На них было узаконено поставление Иова. Грамота первого Собора определяла Московскому престолу пятое место «после Иерусалимского» в иерархии патриарших кафедр, а также утвердила право Московского собора на рукоположение в дальнейшем собственных глав Церкви [6]. Грамота второго Собора лишь подтверждала деяние Собора 1590 года о пятом месте Патриарха всея Руси в диптихе [7].
Учреждение на Руси в 1589 году патриаршества стало значимым достижением русской средневековой дипломатии и свидетельствовало о возросшем авторитете страны в мире. Оценивая проделанную нашими предками кропотливую работу, нельзя пройти мимо, по крайней мере, двух моментов. Во-первых, хочется выделить грамотный подход в деле учреждения Московской кафедры, с соблюдением всех пунктов права (в данном случае церковного), с получением максимально широкого одобрения акта со стороны мирового христианского сообщества.
Удивительно, но ведь Русь тогда обладала, скажем, минимальными техническими возможностями для этого. Вспомним, например, так ли тщательно и законно проходило создание так называемой Православной церкви Украины, да и не только Украины? Во-вторых, хочется отметить, как, исключительно действуя методом дипломатии, было получено добро османского султана (находящегося, казалось бы, в крайне враждебных отношениях с христианским миром) на решение в столице его царства исторического для судьбы России вопроса.
1РПЦ в XVI в. имела статус автокефальной митрополии, формально зависящей от Вселенского Цареградского престола.
2Историческое название района в Стамбуле, где находится резиденция Константинопольского патриарха.
3Мифическая райская птица в русской культуре. Слово, согласно основной версии, имеет иранское происхождение.
Источники и литература
1. Каптерев Н.Ф. Характер отношений к православному Востоку в XVI и XVII столетиях.
Сергиев Посад, 1914. С. 34.
2. Муравьев А.Н. Сношения России с Востоком по делам церковным. СПб., 1858. С. 168.
3. Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. М., 1996. Кн. 6. С. 29.
4. Карташов А.В. Очерки по истории Русской Церкви. Париж, 1959 [репринтное издание: М., 1991]. Т. 2. С. 15.
5. Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 135. Уложенная грамота об учреждении Патриаршества в России. 1589 г.
6. РГАДА. Ф. 52. Оп. 2. №5.
7. Деяние Константинопольского Собора 1593 года, которым утверждено патриаршество в России / Пер. Порфирий (Успенский), архимандрит // Труды КДА. Киев, 1865. Т. 3. С. 237-248.
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
430 лет российскому патриаршему престолу: жизнь первых предстоятелей церкви в материалах Президентской библиотеки
5 февраля 2019 года исполняется 430 лет со дня установления патриаршества в России.
В этот день в 1589 году митрополит Иов стал первым патриархом Московским и всея Руси, а сама Русская Православная Церковь обрела независимость, выйдя из подчинения Константинопольскому престолу. На портале Президентской библиотеки представлено множество цифровых копий редких изданий по истории патриаршества в нашей стране.
Своей полной самостоятельностью русская церковь просуществовала шесть веков с момента крещения Руси в 10 веке. Материал отражен в десятом томе «Истории Русской Церкви» (1881 г.), написанном митрополитом Московским и Коломенским Макарием и размещенном на портале Президентской библиотеки: «Первый период, длившийся два с половиной века (988–988 гг.) 1240 г.), был периодом ее полной зависимости от Константинопольского патриарха, но вместе с ее полным единством… Второй период, длившийся три с половиной века (1240–1588 гг.), был для Русской церкви ее постепенным переходом к независимости… С 1589 г.для русской церкви начался новый период, период ее самостоятельности, который можно также назвать периодом постепенного воссоединения ее отдельных частей».
Первые шаги к независимости были сделаны в XV веке. Владыки Константинопольского престола по согласованию с Патриархами Антиохийским, Иерусалимским и Александрийским патриархами наделяют нашу митрополию особыми правами: теперь им не нужно было ехать в Константинополь для поставления в русское священство; они были избраны дома. Во многом этот промежуточный успех был обусловлен резко меняющимся геополитическим климатом в мире: турки-османы захватывают Византийскую империю. Об этом подробно изложено в исследовании магистра Санкт-Петербургской духовной академии Ф. В. Четыркина «Жития святейших патриархов Московских и всея Руси: 1589 год».–1700» (1892): «Когда в половине XV века Греческая или Византийская империя пала под властью Магомета II; когда исчезла христианская династия греческих императоров; когда магометанство стало господствующей религией Византийской империи и св. Софии, крест Христов был заменен мусульманским полумесяцем, а христианская вера стала иногда только сносной, а иногда и гонимой, а самим греческим патриархам приходилось искать покровительства у великие князья и цари из России».
Кроме того, неуклонно росло значение России как могущественного христианского государства. Вот что пишет митрополит Макарий в упомянутой выше Истории Русской Церкви: «Православная Россия под управлением своих православных могущественных государей стала главным представителем и единоличным защитником Православия во всем мире: так понимали ее сами русские. ; смотрели на это и все православные люди Востока и Юга, которые стонали под игом язычников и искали прикрытия, помощи и утешения».
Время шло, а общее понимание необходимости создания Русского патриаршества крепло из года в год. Наличие в той или иной стране предстоятеля церкви такого достоинства означало укрепление не только благосостояния государства, но и укрепление основ религии в целом. Специалист по церковному праву Н. А. Заозерский в своей книге «Основы установления патриаршества, желательного для Русской Церкви» (1906 г.), доступной на портале Президентской библиотеки, цитирует известного византийского канониста XIV века Матфея Властаря.
Первым из русских правителей, начавшим активно бороться за право Русской Православной Церкви на автокефалию, был сын Ивана Грозного, царь Феодор Иванович. В середине 80-х годов XVI века он принял в Москве патриарха Антиохийского Иоакима, и тот поддержал его идею. Более того, Иоаким согласился стать своеобразным посредником в переговорах по этому вопросу с Константинополем и главами других поместных церквей. Вслед за ней в Россию приезжает сам Вселенский Патриарх Иеремия II. В итоге он соглашается предоставить долгожданную независимость. Многие историки сообщают, что Феодор Иванович настаивал на том, чтобы глава Константинополя сам возглавил русский православный престол. Однако Иеремия отказался. Об этом любой желающий может прочитать в книге архимандрита Иосифа (в миру Ивана Левицкого) «Краткие сведения о всероссийских патриархах» (1871 г.).
Иеремия II признался тогда, что плохо знает русский язык и местные обычаи. Вот почему, считал он, русский человек должен быть патриархом Московским и всея Руси.
2 февраля 1589 года в Успенском соборе Кремля, в Похвалином пределе, где по традиции избирали митрополита, в присутствии главы Вселенской Церкви избрали трех кандидатов на патриарший престол: Митрополита Московского Иова , архиепископ Новгородский Александр и архиепископ Ростовский Варлаам. Все они уже в царском дворце были подарены Федору Ивановичу. Окончательный выбор пал на Иова.
Через три дня состоялась торжественная церемония интронизации первого патриарха Московского и всея Руси. Он подробно описан архимандритом Иосифом в книге «Краткие сведения о всероссийских патриархах».
Перед отъездом из Москвы Патриарх Иеремия II оставил Грамоту, подтверждающую установление патриаршества в России. За этим последовала своего рода волна признания. На Константинопольских соборах 1590 и 1593 годов патриархи всех церквей восточного обряда утвердили патриаршие права Иова и всех его преемников на все времена. Кроме того, глава Русской церкви получил пятое место после глав Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского престолов.
В 1721 году патриаршество в России было упразднено. Император Петр I создал Духовную коллегию, которая затем была переименована в Святейший Правительственный Синод. В XIX веке он располагался в Санкт-Петербурге в здании на Сенатской площади, 3, где сейчас размещается Президентская библиотека.
Патриаршество в нашей стране восстановлено 11 ноября 1917 г. по решению Всероссийского Поместного Собора.
Политически влиятельный глава Русской Православной Церкви
ПОРТРЕТ
Дата выдачи:
Патриарх Русской Православной Церкви Кирилл во время православной пасхальной службы в Москве 23 апреля 2022 г.
© Александр Неменов, AFPАвтор текста: Эли САЙКАЛИ
|
Видео: Итан ХАДЖИ
Урожденный Владимир Михайлович Гундяев, Кирилл был возведен на престол 16-го патриарха Русской Православной Церкви в 2009 году.. Он привлек международное внимание своими открытыми заявлениями о поддержке вторжения президента России Владимира Путина в соседнюю Украину в феврале 2022 года.
Реклама
5 января Патриарх Русской Православной Церкви в Москве Кирилл призвал к прекращению огня вдоль линии фронта между российскими и украинскими войсками в Украине, чтобы противоборствующие силы могли отпраздновать православное Рождество 6-7 января.
Через несколько часов президент России Владимир Путин объявил 36-часовое перемирие, первое с начала конфликта, хотя артиллерийский огонь продолжался с обеих сторон.
FRANCE 24 взглянет на влиятельного патриарха России Кирилла и на роль, которую он играет за кулисами в Кремле.
Связи КГБ
Владимир Михайлович Гундяев поступил в семинарию в Ленинграде (ныне Санкт-Петербург) в 19 лет и был рукоположен в монахи в 23 года. «Его быстро заметил митрополит Никодим, возглавлявший отдел внешних связей Московская патриархия в 1960-х и 1970-х годах. Кирилл был поставлен епископом в возрасте 30 лет из этой секции», — объясняет профессор Антуан Нивьер, специалист по культурной и религиозной истории России во французском университете Лотарингии.
Этот отдел внешних связей был «чрезвычайно политическим и находился в прямом контакте с КГБ, поскольку регулярно участвовал в связях с религиозными деятелями и политическими властями других стран». Священнослужители, работавшие в секции, должны были «давать полные отчеты всякий раз, когда они возвращаются из заграничных поездок и после любого контакта с иностранными делегациями», — говорит Нивьер.
После распада СССР в начале 1990-х годов российская парламентская комиссия по расследованию деятельности КГБ сочла весьма вероятным, что агент, известный тогда как «Михайлов», является человеком, ныне известным как Патриарх Кирилл. «Все эти элементы вызывают сильное подозрение в связях между КГБ и русской церковью, которая в тот период находилась под жестким контролем и наблюдением», — говорит Нивьер. Отец и дед Патриарха Кирилла, оба священнослужители, были интернированы в советские трудовые лагеря.
Владимир Гундяев возведен в сан митрополита Смоленского и Калининградского 25 февраля 1991 года. Впоследствии 27 января 2009 года избран Патриархом Московским и всея Руси.
Затем президент России Дмитрий Медведев (справа) поздравляет Патриарха Московской и всея Руси Кирилла (слева) в храме Христа Спасителя в Москве во время его интронизации 1 февраля 2009 г. © Михаил Климентьев, AFPВласть «сверху вниз»
Патриарх Кирилл «имеет значительное влияние на гражданское общество, православных верующих и российское правительство в том смысле, что он является общественным деятелем, давно занимающимся острыми вопросами российского общества», говорится Сирил Брет, научный сотрудник по России и Восточной Европе в Институте Жака Делора и преподаватель Университета Sciences Po в Париже: «Он активно участвует в публичных дебатах еще с советских времен, особенно в последние 10 лет».
Таким образом, он чрезвычайно влиятелен в России, но не только. «Он возглавляет самую большую православную общину в мире и самое богатое православное духовенство в мире. Поэтому он также имеет невероятно сильное международное влияние», — говорит Брет.
«Подобно Владимиру Путину на государственном уровне, Патриарх Кирилл с 2009 года ввел в Русской Православной Церкви вертикальную структуру власти. Он принимает все решения, которые затем передаются архиереям. Он навязывает свою волю и свой выбор», — говорит Нивьер.
>> «Священная цель»: Россия изображает нападение на Украину в духовном плане
76-летний Кирилл занял достойное место среди российского истеблишмента. «Никакой официальной власти на российском государственном уровне, собственно говоря, у него нет. Он не является «духовным наставником» режима. Тем не менее он является частью системы, поскольку представляет основную традиционную религию в России», — говорит Нивьер.
«Патриарх Кирилл — человек очень умный, блестящий, способный.
У него есть политическое чутье, и он очень хорошо выражает себя на публике. Для людей, сохраняющих менталитет КГБ, таких как Путин, он один из них». Кирилл является частью «путинской» системы и российского истеблишмента «за то, что дал им много обещаний и оказал «хорошие и верные» услуги государству».
Близость к Путину но отсутствие «соучастия»
Патриарх Кирилл имеет «тесные связи в правительственных кругах, в частности, с консервативным отделением президентской партии «Единая Россия». У него очень близкие отношения с [бывшим президентом и премьер-министром России] Дмитрием Медведевым. У него реальная близость к Владимиру Путину, даже если это не личные отношения», — говорит Брет.
«Владимир Путин и Патриарх Кирилл регулярно встречаются. Иногда они ненадолго останавливались вместе в русских монастырях. Между ними есть определенная близость, но не сильное соучастие. Это тонкая игра, представляющая взаимный интерес», — говорит Нивьер.
Как отмечает Брет, Кирилл «поддерживал семейную политику правительства, а также военную кампанию России в Сирии с 2015 года».
С момента восхождения Кирилла на пост главы Русского Патриархата он стал объектом нескольких скандалов в прессе, которые несколько запятнали его имидж. «Мы видели фотографии, на которых он путешествует на борту роскошной яхты, а на другой фотографии он изображен с часами стоимостью от 20 000 до 25 000 евро, которые плохо размыты», — говорит Нивьер. «Его образ не очень позитивен для части православных верующих в России».
Для Нивьера «он производит впечатление человека власти, которому нравится быть в окружении определенного уровня комфорта. Несмотря на то, что он монах, как и все православные епископы, он не имеет такой репутации аскета — в отличие, например, от папы Франциска».
После вторжения России в Украину Патриарх Кирилл горячо поддерживает выбор российского президента. Он произнес несколько проповедей на эту тему, благословляя российские войска и осуждая украинские власти.
В проповеди от 27 февраля 2022 года глава Русской Православной Церкви назвал борцов против «исторического единства» России и Украины «силами зла».
В конце сентября он заявил в проповеди, что убитые при исполнении воинского «долга» «принесли жертву, смывающую всякий грех».
«Призыв к перемирию [на православное Рождество] позволяет Патриарху Кириллу улучшить свой имидж, который сильно пострадал с начала конфликта, особенно среди православных украинцев. Это также попытка улучшить свой имидж на международной арене и в экуменических отношениях с другими христианскими церквями», — объясняет Нивьер.
«Этот жест также позволяет ему показать, что он не разжигатель войны, как его описывали последние несколько месяцев».
Эта статья была переведена с французского оригинала.
- Россия
- Православная Церковь
- Украина
- религия
- Функции
Связанный контент
ВОЙНА НА УКРАИНЕ
Война России вбивает клин между православными украинцами и Московским Патриархатом
Для некоторых православных украинцев Рождество в бомбоубежище
Культурная война
Закон против ЛГБТ в России: «Лидеры хотят построить единую консервативную базу»
На ту же тему
Спецрепортаж
24.
02.2023
Прямой эфир: Китай призывает к «всеобъемлющему прекращению огня» в Украине
ЗА УКРАИНОЙ
23.02.2023
Война на расстоянии: как конфликт в Украине повлиял на жизнь людей во всем мире
23.02.2023
Высшие органы ЕС запрещают использование TikTok на телефонах сотрудников, ссылаясь на соображения безопасности
НА ЗЕМЛЕ
23.02.2023
Украина переживает кризис психического здоровья как среди солдат, так и среди гражданского населения
На земле
23.
02.2023
Артиллерийская война зашла в тупик на замерзшем фронте востока Украины
КАК ЭТО БЫЛО
23.02.2023
ООН приняла резолюцию, призывающую Россию прекратить боевые действия и покинуть Украину
ОРУЖИЕ СВОИМИ РУКАМИ
23.02.2023
Украина выиграла «войну гиков», но ей не хватило на передовой
23.02.2023
Лига чемпионов: ничья РБ Лейпциг против Манчестер Сити
ВОЙНА НАЕМНИКОВ
02.