Встреча Цветаевой и Ахматовой (Мария Белкина) — Читальный зал — Омилия
Мне кажется, что Марине Ивановне очень не хватало в жизни такой вот влюбленности, почитания и преклонения, которые выпали на долю Анны Андреевны и в которых, быть может, в той или иной степени нуждается каждый поэт. Когда Лиза Тараховская, прочтя в Голицыно «Повесть о Сонечке», сказала Марине Ивановне, что ей представляется нескромным писать о преклонении и даже влюбленности Голлидэй, то — как я уже рассказывала — Марина Ивановна ответила: «Я имею на это полное право, я этого заслуживаю». Да, она этого заслуживала… И сама она умела преклоняться перед талантом и в молодости со всей своей безмерностью была влюблена в Ахматову. Зимой 1916 года она ездила в Петербург в надежде застать там Ахматову и познакомиться с нею, но Ахматова в это время хворала, жила в Царском Селе, и Марина Ивановна, читая петербуржцам свои стихи, читала так, «как если бы в комнате была Ахматова, одна Ахматова. Читаю для отсутствующей Ахматовой.
Мне мой успех нужен как прямой провод к Ахматовой…»
И позже в письме к Анне Андреевне: «На днях буду читать о Вас — в первый раз в жизни: питаю отвращение к докладам, но не могу уступить этой чести другому! Впрочем, все, что я имею сказать, — осанна!»
И — посылая книги Ахматовой в Петербург на подпись: «Не думайте, что я ищу автографов, — сколько надписанных книг я раздарила! — Ничего не ценю и ничего не храню, а Ваши книжечки в гроб возьму под подушку!» Ахматова принимает все как должное и благосклонно надписывает ей свои книги, но встретятся они только в 1941 году в Москве, доживающей, дотягивающей последние предвоенные дни…
Но еще до этого, до встречи, еще в октябре 1940 года в руки Марины Ивановны попадет последняя книга стихов Ахматовой, изданная в 1940 году, и попадет в тот момент, когда она приступит к составлению своей собственной книги для Гослитиздата. Быть может, даже кто-то дал ей специально книгу Ахматовой, чтобы уверить ее, что книга чистой лирики все же может быть издана.
«Нынче, 3-го, наконец, принимаюсь за составление книги…
…Да, вчера прочла — перечла — почти всю книгу Ахматовой и — старо, слабо. Часто (плохая и верная примета) совсем слабые концы; сходящие (и сводящие) на нет. Испорчено стихотворение о жене Лота. Нужно было дать либо себя — ею, либо ее — собою, но — не двух (тогда была бы одна: она).
…Но сердце мое никогда не забудет
Отдавшую жизнь за единственный взгляд.
Такая строка (формула) должна была даться в именительном падеже, а не в винительном. И что значит: сердце мое никогда не забудет… — кому до этого дело? — важно, чтобы мы не забыли, в наших очах осталась —
Отдавшая жизнь за единственный взгляд…
Ну, ладно…
Просто, был 1916 год, и у меня было безмерное сердце, и была Александровская Слобода, и была малина (чудная рифма — Марина), и была книжка Ахматовой… Была сначала любовь, потом — стихи…
А сейчас: я — и книга.
А хорошие были строки: …Непоправимо-белая страница… Но что она делала: с 1914 г. по 1940 г.? Внутри себя. Эта книга и есть «непоправимо-белая страница…»
Но чего же ждала Марина Ивановна от книги Ахматовой? Ведь она сама в своей блистательной статье «Поэты с историей и поэты без истории» писала о том, что есть поэты с развитием и есть поэты без развития, есть поэты с историей и есть поэты без истории, и себя причисляла к первым — поэтам с развитием, поэтам с историей, потому и проделала столь гигантский путь от «Вечернего альбома» до той Цветаевой, которой она стала теперь. А Ахматову она считала поэтом без истории, без развития, чистым лириком; такие поэты, по определению Марины Цветаевой, рождаются «с готовой душой» — они уже с самого начала своего творческого пути выявляют себя целиком и полностью и в нескольких строках дают как бы «формулу всей жизни»…
Когда-то, полемизируя с теми, кто упрекал Ахматову, что та писала: «Все о себе, все о любви», Марина Ивановна возражала: «Да, о себе, о любви — и еще — изумительно — о серебряном голосе оленя, о неярких просторах Рязанской губернии, о смуглых глазах Херсонесского храма, о красном кленовом листе, заложенном в Песне Песней, о воздухе, «подарке божьем».
.. Какой трудный и соблазнительный подарок поэтам — Анна Ахматова!..»
И потом, как могла подумать Марина Ивановна, что, изданная в 1940 году, книга Ахматовой может являть собой итог пути поэта? Как вообще в те времена поэт мог предстать перед читателем таким, каким он был на самом деле?!
Внутри себя! Эта книга и есть «непоправимо-белая страница»…
Внутри себя писала в эти, последние, годы своей жизни сама Марина Ивановна! Ахматова же о 1940-м сказала: «Мой самый урожайный год!» И о ночах, проведенных у кирпичной красной тюремной стены, написала уже в те годы Ахматова: «Как трехсотая, с передачею, под Крестами будешь стоять…»
Узнала я, как опадают лица,
Как из-под век выглядывает страх,
Как клинописи жесткие страницы
Страдание выводит на щеках,
Как локоны из пепельных и черных
Серебряными делаются вдруг,
Улыбка вянет на губах покорных,
И в сухоньком смешке дрожит испуг.
И я молюсь не о себе одной,
А обо всех, кто там стоял со мною
И в лютый холод, и в июльский зной
Под красною ослепшею стеною.
Но, верша свой скорый и суровый суд над книгой Ахматовой, Марина Ивановна все же не теряет интереса к автору и желания встретиться с нею и просит Бориса Леонидовича устроить их встречу, когда Ахматова будет в Москве. И встреча эта происходит 7 июня 1941 г. на Большой Ордынке в доме 17, в квартире 13 у Ардовых, в крохотной комнатушке, столько раз уже описанной в мемуарах. По тексту Али, записавшей все со слов Анны Андреевны в 1957 году, та говорила:
«Марина Ивановна была у меня, вот здесь, в этой самой комнате, сидела вот здесь, на этом же самом месте, где Вы сейчас сидите. Познакомились мы до войны. Она передала Борису Леонидовичу, что хочет со мной повидаться, когда я буду в Москве, и вот я приехала из Ленинграда, узнала от Б. Л., что М. И. здесь, дала ему для нее свой телефон, просила ее позвонить, когда она будет свободна. Но она все не звонила, и тогда я сама позвонила ей, т. к. приезжала в Москву ненадолго и скоро должна была уже уехать. М. И. была дома. Говорила она со мной как-то холодно и неохотно — потом я узнала, что, во-первых, она не любит говорить по телефону — «не умеет», а во-вторых, была уверена, что все разговоры подслушиваются.
М.
И. читала мне свои стихи, которых я не знала. Вечером я была занята, должна была пойти в театр на «Учителя танцев», и вечер наступил быстро, а расставаться нам не хотелось. Мы пошли вместе в театр, как-то там устроились с билетом и сидели рядом. После театра провожали друг друга. И договорились о встрече на следующий день. Марина Ивановна приехала с утра, и весь день мы не разлучались, весь день просидели вот в этой комнатке, разговаривали, читали и слушали стихи. Кто-то кормил нас, кто-то напоил нас чаем.
М. И. подарила мне вот это (А. А. встает, достает с крохотной полочки у двери темные, янтарные, кажется, бусы, каждая бусина разная и между ними еще что-то). — «Это четки»…
…Рассказала, что мама, будучи у нее, переписала ей на память некоторые стихи, особенно понравившиеся А. А., и, кроме того, подарила ей отпечатанные типографски оттиски поэм — «Горы» и «Конца». Все это, написанное или надписанное ее рукой, было изъято при очередном обыске, когда арестовывали мужа или, в который-то раз, сына А.
Я рассказала А. А. о реабилитации (посмертной) Мандельштама, о которой накануне узнала от Эренбурга, и Ахматова взволновалась, преобразилась, долго расспрашивала меня, верно ли это, не слухи ли. И, убедившись в достоверности известия, сейчас же пошла в столовую к телефону и стала звонить жене Мандельштама, которой еще ничего не было известно. Судя по репликам Ахматовой, убеждавшей жену Мандельштама в том, что это действительно так, та верить не хотела; пришлось мне дать телефон Эренбурга, который мог бы подтвердить реабилитацию.
Сидим, разговариваем, сын Ардова принес нам чаю; телефонный звонок: жена Мандельштама проверила и поверила».
Есть и иные записи этой встречи Цветаевой и Ахматовой, и тоже со слов самой Анны Андреевны, и в каких-то деталях эти записи схожи, в каких-то несхожи, как и всегда это бывает, когда записи ведут разные люди в разное время и рассказчик что-то забудет, что-то прибавит…
Марина Ивановна об их встрече ничего не написала, а Ахматова в 1962 году:
«Наша первая и последняя двухдневная встреча произошла в июне 1941 г.
на Большой Ордынке, 17, в квартире Ардовых (день первый) и в Марьиной роще у Н. И. Харджиева (день второй и последний). Страшно думать, как бы описала эти встречи сама Марина, если бы она осталась жива, а я бы умерла 31 августа 41 г. Это была бы «благоуханная легенда», как говорили наши деды. Может быть, это было бы причитание по 25-лет /ней/ любви, кот/орая/ оказалась напрасной, но во всяком случае это было бы великолепно. Сейчас, когда она вернулась в свою Москву такой королевой и уже навсегда (не так, как та, с кот/орой/ она любила себя сравнивать, т. е. с арапчонком и обезьянкой в французском платье т. е. decolleté grande garde 11), мне хочется просто, «без легенды» вспомнить эти Два дня».
По версии Али, Марина Ивановна переписывала для Анны Андреевны некоторые стихи, особенно понравившиеся ей, и, кроме того, подарила типографские оттиски «Поэмы Горы» и «Поэмы Конца». Но о «Поэме Воздуха» Аля не упоминает, она, между прочим, не любила и не понимала эту поэму, не упоминает она также и о том, что Анна Андреевна читала Марине Ивановне «Поэму без героя», над которой в то время работала.
А в записях самой Анны Андреевны говорится:
«Когда в июне 1941 г. я прочла М. Ц. кусок поэмы (первый набросок), она довольно язвительно сказала: «Надо обладать большой смелостью, чтобы в 41 году писать об арлекинах, коломбинах и пьеро», очевидно полагая, что поэма — мирискусничная стилизация в духе Бенуа и Сомова, т. е. те), с чем она, м. б., боролась в эмиграции, как с старомодным хламом. Время показало, что это не так» 12.
Может быть, именно этой ахматовской поэме, в которой вереницей проходят тени людей, «живших и бывших», людей, наделенных всеми их страстями, пороками и добродетелями, земной их правдой и неправдой, людей своего времени, своей эпохи, — Марина Ивановна и хотела противопоставить «Поэму Воздуха» и переписала ее за ночь. Поэму безлюдную, где даже нет теней!.. Поэму нетутошнюю, неземную, освобожденную от всего земного, поэму безвременную, поэму воздуха, поэму безвоздушного пространства, поэму пустоты.
Та Оптина пустынь,
Отдавшая — даже звон.
Душа без прослойки
Чувств.
Голая, как феллах.
Поэт стремительно отрывается от всего земного, от самой земли 13 и уносится ввысь, в небо, ввинчиваясь в облака, преодолевая, пробивая воздушное пространство слой за слоем, туда —
В полную неведомость
Часа и страны.
В полную невидимость
Даже на тени.
Туда — где «больше не звучу», туда — где «больше не дышу», туда — где ничего, туда — в космическую пустоту…
Ахматовой «Поэма Воздуха» очень не понравилась, она считала ее кризисной, больной, и спустя двадцать лет говорила о том, что такую поэму можно написать одну, другой не напишешь, и что, быть может, даже и творческие причины были в гибели Марины Ивановны, забывая, между прочим, о том, что поэма эта была написана в 1927/!/году, и после этого Марина Ивановна еще много и много писала…
Оба поэта не приняли — не поняли — поэм друг друга, но встреча состоялась! Иначе бы на другой день Марина Ивановна не пришла снова, а Анна Андреевна сумела бы встречи избежать.
.. Об отношениях Ахматовой—Цветаевой много говорится разного. Кто-то сравнил их отношения с отношениями Шумана и Шопена: Шуман преклонялся перед Шопеном, боготворил его, а тот снисходительно принимал это как должное. А кто-то договорился даже до отношений королевы и фрейлины! Королева, конечно, была, но представить фрейлиной Цветаеву?! Ахматова отлично понимала, что Цветаева большой поэт, и говорила об этом не раз, но она многого, очень многого в ней не принимала. И думается, точнее всего было сказано о них обеих Алей: «М. Ц. была безмерна, А. А. — гармонична: отсюда разница их (творческого) отношения друг к другу. Безмерность одной принимала (и любила) гармоничность другой, ну, а гармоничность не способна воспринимать безмерность: это ведь немножко не «comme il faut» с точки зрения гармонии». Правда, в 1940 году Марина Ивановна уже пересматривает свое отношение к стихам Ахматовой, и, как замечает Ахматова, — двадцатипятилетняя любовь оказалась напрасной!..
Да, встреча с Ахматовой состоялась, и в конце концов не столь уж важно, были действительно они в первый день их встречи вместе в театре, как записала со слов Анны Андреевны Аля, или на другой день Марина Ивановна провожала Анну Андреевну до театра Красной Армии от Харджива по Марьиной роще, и за ними неотступно шествовали двое, и Анна Андреевна потом, в 1965 году, в Париже скажет Никите Струве, что она шла тогда и думала: «За кем они следят, за мной или за ней.
..»
Скрещение Судеб. Меня все меньше
Единственная встреча Ахматовой и Цветаевой |
Марина Цветаева и Анна Ахматова.
80 лет назад состоялась единственная встреча Анны Ахматовой и Марины Цветаевой. Отношения между поэтессами складывались интересно. Они были знакомы заочно почти 30 лет: переписывались, посылали друг другу подарки и посвящали стихи. При всём этом они не искали личной встречи, хотя жили обе в столицах.
Анна Андреевна старше Марины Ивановны на три года, но Ахматова всегда казалась намного взрослее беззаботной Цветаевой.
Первый сборник Цветаевой «Вечерний альбом» вышел в 1910, на два года раньше ахматовского «Вечера». Он был сразу замечен критиками и коллегами литераторами, которые написали благосклонные отзывы, но отмечали, что поэтесса еще очень юна.
Марины Ивановна была восхищена первым сборником Ахматовой, несмотря на то, что сама к этому моменту выпускала уже второй. Цветаева почему-то заняла едва ли не ученическую позицию по отношению к Анне Андреевне.
Она писала ей восторженные письма, посвящала стихотворения.
«О маленькой книжке Ахматовой можно написать десять томов – и ничего не прибавишь… Какой трудный соблазнительный подарок поэтам – Анна Ахматова». Марина Цветаева.
Ахматова, по воспоминаниям Георгия Адамовича, раннюю Цветаеву не оценила, отзывалась о ней холодновато. С. Лурье даже как-то выговорил ей: «Вы относитесь к Цветаевой так, как Шопен относился к Шуману», – имея в виду, что Шуман боготворил Шопена, а тот отделывался от «поклонника» лишь уклончивыми замечаниями. Спустя почти 40 лет на прямой вопрос Адамовича о поэзии Цветаевой Ахматова ответила даже с обидой: «У нас теперь ею увлекаются, очень ее любят, даже больше, чем Пастернака».
В 1922 году перед самой эмиграцией Цветаева издала сборник «Версты», в котором было 11 стихотворений, посвященных Ахматовой. В сборнике было одно стихотворение значительно отличается от ранних посвящений Анне Андреевне. В нем уже не восхищение, а скорее, ирония, даже мягкая насмешка.
16 марта 1940 года Анна Андреевна написала запоздалый ответ на это стихотворение и так и назвала его – «Поздний ответ».
Через год после стихотворения Ахматова написала трогательное письмо к Цветаевой:
«Дорогая Марина Ивановна, меня давно так не печалила аграфия, которой я страдаю уже много лет, как сегодня, когда мне хочется поговорить с Вами. Я не пишу никогда и никому, но Ваше доброе отношение мне бесконечно дорого. Спасибо Вам за него и за посвящение поэмы. До 1 июля я в Петербурге. Мечтаю прочитать Ваши новые стихи. Целую Вас и Алю. Ваша Ахматова».
Летом 1941 года Анна Ахматова приехала в Москву похлопотать за арестованного сына Льва Гумилева. Поэтесса узнала, что Цветаева хотела ее видеть. Встречу организовал Борис Пастернак, который пригласила Марину Ивановну в квартиру писателя Виктора Ардова на Большой Ордынке, где остановилась Ахматова.
Встреча состоялась 7 и 8 июня 1941 года. Сведений о ней сохранилось немного. Виктор Ардов писал возвышенно: «Волнение было написано на лицах обеих моих гостий.
Они встретились без пошлых процедур «знакомства». Не было сказано ни «очень приятно», ни «так вот Вы какая». Просто пожали друг другу руки… Когда Цветаева уходила, Анна Андреевна перекрестила ее». Публицист Лидия Чуковская, также лично знакомая с Ахматовой, вспоминала: «О самой встрече Ахматова сказала только: «Она приехала и сидела семь часов». Так говорят о незваном и неинтересном госте».
Нина Ольшанская (жена Виктора Ардова) говорила об этом свидании несколько иначе: «У них в то время было сходное положение: у Ахматовой в лагере был сын, у Марины Ивановны – дочь и муж, которого ещё не успели расстрелять. Когда уходила Цветаева, было видно, что Ахматова тронута её горем. У них это горе было обоюдным».
Сама Ахматова, по записям писательницы Лидии Чуковской, вспоминала о ней более прозаично: говорила, что Цветаева чуть ли не молча просидела в квартире Ардовых семь часов, а до этого капризничала, что может ехать только трамваем. Впрочем, на следующий вечер Цветаева снова присоединилась к компании Ахматовой, Чуковской и Ардова и пила с ними вино.
Вероятнее всего, «московское свидание» несколько разочаровало обеих поэтесс: слишком долог к нему был путь и слишком высоки были ожидания от встречи. В записях 1961 года Анна Ахматова вспоминала: «Страшно подумать, как бы описала эти встречи сама Марина, если бы осталась жива, а я бы умерла 31 августа 41 г. Это была бы «благоуханная легенда», как говорили наши деды. Может быть, это было бы причитание по 25-летней любви, которая оказалась напрасной, но во всяком случае это было бы великолепно. Сейчас, когда она вернулась в свою Москву такой королевой и уже навсегда… мне хочется просто «без легенды» вспомнить эти Два дня».
Запись опубликована в рубрике Без рубрики. Добавьте в закладки постоянную ссылку.
Новости
НовостиДр. Ули Зислин, коллекционер, автор песен
Телефон: 301/942-2728 Электронная почта: [email protected]
Американец Музейно-исследовательский центр
Культуры России
Это проект будет основано в начале
по Зислинсу коллекции в полях
поэзия, музыка, философия и театр
в Вашингтонском музее русской поэзии и музыки
( www.
museum.zislin.com
)
******************************************************* ******************************************************* ********
2012
7 октября, воскресенье, 14:00.
17-й Вашингтон Цветаева Костер
Марине Цветаевой 120 лет со дня рождения
Вашингтонский музей русской поэзии и музыки 15-го юбилей (1997 — 2012)
******************************************************* ******************************************************* ********
Вашингтонский музей русской поэзии и музыки
1997-2008
www.museum.zislin.com 301/942-2728 [email protected]
(на Вейрс Милл Роуд, Роквилл, Мэриленд, 20853)
2008 ПРОГРАММА
Новый экспонат! Открыто ежедневно по предварительной записи
Встречи по отметке 10 -й музейная работа
Гастрольные выступления серия,
Русские стихи как Бардовская песня и романс Слова:
Борис Пастернак и Марина Цветаева
Сестры, Марина и Анастасия Цветаевы
Анна Ахматова Марина Цветаева
Встречи с цветами на Аллее Р Встречи с цветами на Аллее Р Русские поэты и композиторы
Круглый год, 3600 Калверт
ул.
, СЗ ДЦ 20007
Публикация статей и книги из коллекций музеев
Работы к новому проекту: Американский музей и исследовательский центр русской культуры (поэзия, музыка, философия и театр)
Участие в усилиях по созданию первой в России коллекции публичной библиотеки в Большом Вашингтон.
Новая публичная библиотека с Книги на русском языке были открыты для обслуживания 29 ноября 2006 г.
Адрес: 21 Мэриленд Авеню, Роквилл 20850.
13-й Ежегодный костёр Цветаева в Вашингтоне, 5 октября, 14:00:
Юношеский Стихи Марины Цветаевой
Адрес: 5100 Медоусайд Лейн, Роквилл, Мэриленд
Основатель и куратор Музея Ули Зислин принимает заявки на гастрольные представления, спонсируемые Музеем, посещение музей и на Аллею русских поэтов и композиторов: тел. 301 942 2728, электронная почта Museum@zislin
******************************************************* ******************************************************* ********
среда, октябрь 31, 19:00
Доктор Ули Зислин,
поэт, автор песен, куратор
www.
museum.zislin.com
Тема
ОБЗОР
И ВЗГЛЯД НА БУДУЩЕЕ
Библиотека Роквилля
Мэриленд-авеню, 21, Роквилл, Мэриленд, 20850
Конференц-зал 1
Метро: Станция метро Rockville (красная ветка)
Автобусы: ездовые #46,47,54,55,56. Метробус № Т-2, Q-2
******************************************************* ******************************************************* ********
ЦВЕТАЕВА КОСТЕР № 12
Октябрь 7, Воскресенье, 14:00, региональный парк Роквилл
Поляна возле Центр природы Медоусайд
АДРЕС:
5100 Медоусайд-лейн, Роклвилль, Мэриленд.
******************************************************* ******************************************************* *******
В этом году мы отмечаем 10-летие в
Вашингтонский музей русской поэзии и музыки с новым буклетом
дизайн Веры Зислин (под редакцией
Юлии, Ильи и Ольги Зислиных). Чтобы скачать постранично версия нажмите здесь |
******************************************************* ******************************************************* *******
Вашингтонский музей русской поэзии и музыки
1997-2007
www.museum.zislin.com
[email protected] 301 942 2728
(на Вейрс Милл Роуд, Роквилл, Мэриленд 20853 )
2007 ПРОГРАММА
Новый экспонат! Открыто ежедневно по предварительной записи
Встречи по отметке 10 th музейная работа
Гастрольные выступления серия,
Русские стихи как авторская песня и романс Слова:
Борис Пастернак и Марина Цветаевой (в честь Цветаевой 115-й день рождения)
Сестры Марина и Анастасия Цветаевы
Анна Ахматова, Марина Цветаева.
Диалог, который мог состояться, а мог и не состояться .
Булат Окуджава. Его поздний стих
Встречи с цветами на Аллея Р Встречи с цветами на
Аллея русских поэтов и композиторов
Круглый год, 3600 Calvert St., NW ДК 20007
Работает над новым проектом: Американский музей и исследовательский центр русского языка
Культура (поэзия, музыка, философия, и театр)
Участие в усилиях для создания первой в России публичной библиотеки
коллекция в Большом Вашингтоне.
Новая публичная библиотека с русскими книгами был открыт для обслуживания
29 ноября 2006 г.
Адрес: Мэриленд Авеню, 21, Роквилл. 20850.
Двенадцать ежегодных Washington-Area Tsvetaeva Bonfire, 7 октября:
Юношеский Стихи Марины Цветаевой
(на отметку М.
Цветаева 115 й день рождения)
10 лет Вашингтонскому музею Русские Поэзия и Музыкальные произведения
Основатель музеев и куратор Ули Зислин приветствует запросы на экскурсии, спонсируемые музеем
представления, посещение в музей и на Аллею русских поэтов:
телефон 301 942 2728, электронная почта Museum@zislin
Литературно-музыкальный музей русской поэзии
WWW.MUSEUM.ZISLIN.COM 301/942-2728
Гитара Студия Владимира Фридмана
www .vfridman.com 240/ 631-0755
1 октября 2006 г., Воскресенье, 2:00 РМ
11 -й Вашингтон Цветаева Костер
Программа:
Самый старый и современный
Русские песни-романсы
Владимир Фридман, Юлий Зислин (Москва),
Марина Сафонова (Санкт-Петербург)
1 октября 2006 г.
, воскресенье, 14:00,
Региональный парк Рок-Крик
Медоу рядом с природным центром Медоусайд
АДРЕС: 5100 Meadowside Lane, северная часть Роквилля.
Войдите на Meadowside Lane
от Манкастер Милл Роуд. ( 115 Рут )
xxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxxx
Анонс:
7 октября 2007 г. г.: 12 -й Вашингтон Цветаева Костер: Стихи и песни.
Ноябрь 2006 г.:
Открытие новой Публичной библиотеки на 1000 книг на русском языке в Роквилле (MC, MD,
возле метро Rockville Station ).
2006 ПРОГРАММА
Новый экспонат!
Открыто ежедневно по назначение
Гастрольные выступления серия,
Русский Стих как Бардовская песня и романс Lyrics:
Борис Пастернак и Марина Цветаева
Сестры, Марина и Анастасия Цветаев
Анна Ахматова, Марина Цветаева.
Диалог, который может быть, а может и не быть Случилось .
Булат Окуджава. Его поздние стихи
и т.д.
Диалог, который может быть, а может и не быть
Случилось .
Размещение цветов на Дни памяти поэтов
на Аллее русских поэтов в г. Вашингтон,
Круглый год, 3600 Calvert St., СЗ округ Колумбия 20007
При поддержке музея выступления членов штата Мэриленд
Ассоциация бардов России
Участие в усилиях создать первую в России публичную библиотеку коллекция в Большом Вашингтон
ПРОГРАММА 2005
Новый экспонат! Открыто ежедневно по предварительной записи
Заключительная часть All-American Фестиваль авторской песни и романса на слова Марины Цветаевой Стих
Гастрольные выступления серия, Русский стих как авторская песня и романс Слова:
Борис Пастернак и Марина Цветаева (в честь Пастернаков 115 лет со дня рождения)
Сестры, Марина и Анастасия Цветаевы
Анна Ахматова, Марина Цветаева.
Диалог, который мог состояться, а мог и не состояться .
Булат Окуджава. Его Более поздний стих
Воскресные встречи в Аллея русских поэтов в Вашингтоне,
Круглый год, 3600 Calvert St., СЗ округ Колумбия 20007
При поддержке музея выступления Членов Мэриленда
Ассоциация бардов России
Участие в усилиях для создания первой в России публичной библиотеки
коллекция в Большом Вашингтоне
Десятый ежегодник Washington-Area Tsvetaeva Bonfire, 2 октября:
Борис Пастернак и Марина Цветаева
(к знаку Б.Пастернака 115 й день рождения)
Основатель музеев и куратор Ули Зислин приветствует запросы на экскурсии, спонсируемые музеем спектакли, посещение музея и Аллеи русских поэтов: тел. 301 942 2728, электронная почта Museum@zislin
ПРОГРАММА 2004
Новый экспонат! Открыто ежедневно по предварительной записи
Заключительная часть All-American Фестиваль авторской песни и романса на стихи Марины Цветаевой Стих
Гастрольные выступления серия, Русский стих как авторская песня и романс Слова:
Сестры Марина и Анастасия Цветаевы (к 110-летию Анастасии Цветаевой)
Анна Ахматова, Марина
Цветаева.
Диалог, который мог или не мог состояться (к 115-летию со дня рождения Анны Ахматовой)
Булат Окуджава. Его Позже Стих (чтобы отметить поэтов 80 лет)
Открытие второй части Аллея русских поэтов в г. Вашингтон, округ Колумбия, 26 апреля
Воскресные встречи на Аллее, Все Круглый год
При поддержке музея выступления членов Мэрилендской ассоциации русских бардов
Участие в усилиях создать первую российскую публичную библиотеку в Большом Вашингтоне
Девятый ежегодный Washington-Area Tsvetaeva Bonfire, 3 октября:
Анна Ахматова и Марина Цветаева (в честь Анны Ахматовой 115 th день рождения)
Музеи основатель и куратор Ули Зислин приветствует заявки на спонсируемые музеем гастрольные спектакли, посещение музея и Аллеи русских поэтов: телефон 301 942 2728, электронная почта: Museum@zislin
#ахматова стихи — Здравствуй Поэзия
Я знаю правду
Марины Цветаевой
вольный перевод Майкла Р.
Берча
Я знаю правду – откажитесь от меньших истин!
Живым незачем бороться!
Видишь? Наступает вечер, быстро спускается ночь!
Так к чему бесполезные споры—генералы, поэты, любовники?
Ветер стих; земля купается в росе;
Звездный ад скоро застынет в небесах.
И скоро мы будем спать вместе, под землей,
мы, которые никогда не давали друг другу ни минуты отдыха над ней.
###
Я знаю правду (альтернативная концовка)
Марина Цветаева
свободный перевод/интерпретация Майкла Р. Берча
Я знаю правду – откажись от меньших истин!
Живым незачем бороться!
Видишь? Наступает вечер, быстро спускается ночь!
Так к чему бесполезные споры—генералы, поэты, любовники?
Ветер ласкает травы; земля блестит, влажная от росы;
Звездный ад скоро застынет в небесах.
И скоро мы вместе ляжем под землю,
мы, которые никогда не были едины над ней.
###
Стихи о Москве
Марины Цветаевой
вольный перевод Майкла Р.
Берча
5
Над городом святой Петр, некогда заточенный в ад
, теперь гремит бредовейший звон колоколов.
По мере того, как грохочущий прилив в конце концов меняет направление,
то же самое происходит и с женщиной, которая когда-то несла ваши проклятия.
Перед тобой, о Великий Петр, и перед тобой, о Великий Царь, я преклоняю колени!
И все же надо мной непрерывно звонят колокола.
И в то время как они продолжают звенеть из чистого синего неба,
Высочество Москвы — это то, что я не могу отрицать…
хотя шестнадцать сотен церквей, близких и далеких,
все весело смеются над высокомерием царей.
8
Москва, какое огромное
неотесанное общежитие дома!
В России все бездомные
так что все к вам должны приехать.
По ножу, застрявшему в каждом сапоге,
каждый вернулся со своим позорным клеймом,
мы слышали вас издалека.
Вы звали нас: мы стоим.
За то, что вы заклеймили нас преступниками
за все известные виды болезней,
мы ищем всем сострадательного Святого,
нимба, исцеляющего.
И там, за той узкой дверью
, куда льется неотесанный сброд,
мы ищем красно-золотое лучистое сердце
Ивера, любившего бедных.
Теперь, когда «Аллилуйя» заливает
ярких поля, которые пылают на западе,
О, священная русская земля,
Я преклоняю здесь колени, чтобы поцеловать твою грудь!
###
Бессонница
Марины Цветаевой
вольный перевод Майкла Р. Берча
2
В моем огромном городе ночь
как из моего дома Я шагаю за пределы света;
некоторые считают меня дочерью, любовницей, женой…
но я как самая черная мысль ночи.
Июльский ветер подметает путь, чтобы я сбился
на тихую музыку, где-то слабо доносившуюся.
Ветер может дуть до яркого рассвета, нового дня,
но разве моему сердцу в грудной клетке будет все равно?
Черные тополя касаются залитых светом окон…
странные листья в руках… слабая музыка с далеких башен…
возвращаюсь по своим следам, никто не отстает.
..
Эта тень звала меня? Здесь некого найти.
Огни — золотые бусы на невидимых нитях…
вкус темной ночи во рту — горький лист…
О, освободи меня от оков быть собой днем!
Друзья, пожалуйста, поймите: я всего лишь мечтательная вера.
###
Стихи для Ахматовой
Марины Цветаевой
свободный перевод Майкла Р. Берча
4
Ты затмеваешь все, даже солнце
в зените. Звезды твои!
Если бы я мог пронестись, как ветер
через какую-нибудь незапертую дверь,
с благодарностью, туда, где ты…
нерешительно заикаться, вдруг робея,
опуская глаза перед тобой, моя милая госпожа,
обидчивый, наказанный, одолеваемый слезами,
как ребенок рыдает, чтобы получить прощение…
###
Эта цыганская страсть разлуки!
Марина Цветаева
Свободный перевод Майкла Р. Берча
Эта цыганская страсть разлуки!
Мы встречаемся и готовы к полету!
Я кладу свою оцепеневшую голову на руки,
и думаю, глядя в ночь.
..
что никто, просматривая наши письма,
никогда не поймет
истинную глубину того, насколько мы были кощунственны,
то есть мы верили,
в себя.
###
Назначение
Марины Цветаевой
свободный перевод Майкла Р. Берча
Я опоздаю на назначенную встречу.
Когда я приеду, мои волосы будут седыми,
потому что я надругалась над весной.
И ваши ожидания были слишком высоки!
Я годами буду чувствовать воздействие горькой ртути.
(Офелия попробовала, но не выплюнула руту.)
Я побреду по горам и пустыням,
топтать души и руки не дрогнув,
жить дальше, как земля продолжается
с кровью в каждой чаще и ручейке.
Но бледное лицо Офелии всегда будет выглядывать
из-за трав, окаймляющих каждый ручей.
Она сделала глоток страсти только для того, чтобы наполнить рот
илом. Как сноп света на металле,
Я на тебя нацелился, высоко. Слишком высоко
в небе, где я назначил моему праху его погребение.
###
Рельсы
Марина Цветаева
свободный перевод Майкла Р. Берча
Сине-стальные параллельные рельсы
исключены, аккуратно, как нотные станы.
Над ними переносят людей
как одержимых пушкинских тварей
чья песня замолкла.
Видишь их: прибывают, уходят?
И все же они все еще задерживаются,
нота их боли остается…
всегда поднимаясь выше, чем любовь, как
полюса примерзают к насыпи, как жена Лота превратилась в соль, навсегда.
Отчаяние устроило мою судьбу
как кто-то устраивает свадьбу;
тогда, как безмолвная Сапфо
Я должна плакать, как измученная болью швея
немым плачем болотной цапли!
Затем уходящий поезд
прогудит над шпалами
, и его колеса разрежут их на ленточки.
В моих глазах цвета
размываются до сияющего, но бессмысленного красного цвета.
Все молодые женщины порой
прельщаются такой кроватью!
###
Каждое стихотворение — дитя любви
Марины Цветаевой
Свободный перевод/интерпретация Майкла Р.