5 фактов о советско-финской войне, которые нужно знать

80 лет назад, 30 ноября 1939 года, советские войска вошли на территорию Финляндии. Началась так называемая «зимняя война», которую еще нередко называют «неизвестной войной».

Причины советско-финской войны

Осенью 1939 года между СССР и Финляндией велись переговоры о территориальных уступках. Советский Союз претендовал на часть Карельского перешейка с неплохо развитой сетью железных и автомобильных дорог, острова в Финском заливе и «аренду» финского полуострова Ханко. Взамен Финляндия должна была бы получить большую по площади, но менее ценную в экономическом и стратегическом отношении территорию в Карелии: фактически одни леса и болота.

С советской стороны формальной причиной называлась (и называется до сих пор) необходимость отодвинуть границу от Ленинграда. Но схема была, в принципе, та же, по которой были подписаны договоры о взаимопомощи с балтийскими странами, что, в конце концов, закончилось их оккупацией. Однако финны давлению СССР не уступили. Тогда, опять-таки по апробированному сценарию, в Териоках (сейчас город Зеленогорск) было сформировано так называемое «народное правительство» Финляндии, во главе которого поставили бежавшего в Советскую Россию еще в 1918 году коммуниста Отто Куусинена. А уже это марионеточное «народное правительство», которое, разумеется, никто в мире не признал, попросило Красную армию о «помощи».

30 ноября 1939 году советские войска вторглись в Финляндию. Поводом для этого, как объявил тогда Молотов, стала «гнусная провокация финской белогвардейщины», якобы обстрелявшей воинскую часть Красной армии, расположенную в деревне Майнила на Карельском перешейке. Финны же уже тогда доказывали, что обстрел не мог быть произведен с их территории, что «майнильский инцидент» — это провокация Москвы.

Силы военного противостояния финнов и Красной армии

В начале боевых действий численность войск Красной армии, участвовавших в войне, более чем в полтора раза превышала финскую: 250 тысяч солдат и офицеров у финнов, 425 640 — в группировке вторжения. Орудий и минометов в дивизиях Красной армии было в пять раз больше, чем у финнов, самолетов — в девять раз больше.

На вооружении у финнов были всего-навсего 32 танка и два бронеавтомобиля. Еще около 30 танков остались со времен Первой мировой войны и годились в большинстве своем только на то, чтобы использовать их как неподвижные боевые точки. Красная армия, согласно документам Российского государственного военного архива, располагала на всем протяжении фронта 2289 танками. То есть к началу «зимней войны», как ее обычно называют в Финляндии, Красная армия обладала значительным численным перевесом и многократным техническим преимуществом. Поэтому в Москве были уверены, что финнов удастся разгромить в течение нескольких дней.

Ход боевых действий советско-финской войны

Но Красная армия столкнулась с твердым и умелым сопротивлением. С ходу прорвать «линию Маннергейма» не удалось. Только после того, как советский контингент был увеличен до 760 тысяч человек, то есть стал почти втрое больше финского, Красная армия добилась преимущества.

В советской историографии часто объясняли причины неудач первого этапа советско-финской войны сильными морозами и глубоким снегом. Но метеорологические данные это опровергают. В декабре 1939 года температура на Карельском перешейке колебалась от +1 до -23,4 градусов. Сильный снегопад тоже выпал только в январе 1940 года. Кроме того, морозы, вообще-то, мешают и наступающим, и обороняющимся.

На самом деле «зимняя война» продолжалась больше трех месяцев и стоила Красной армии значительных потерь, потому что боевой дух финнов, защищавших свою землю от захватчиков, был очень высок, а навыки, необходимые для войны на своей территории — существенно выше, чем у противника. Для Сталина оказалось совершенно неожиданным и то, что на защиту своей родины встал весь финский народ. В Финляндии никто не верил, что страна сможет в случае поражения сохранить свою независимость. Здесь хорошо знали и о репрессиях 1937-38 годов в СССР, когда среди прочих были расстреляны тысячи финнов, закрыты газеты на финском языке и школы с изучением финского языка.

Важную роль сыграли и недооценка боеспособности финских войск, и то, что в отличие от их верховного главнокомандующего маршала Карла Густава Эмиля Маннергейма, бывшего кавалергарда и генерал-лейтенанта в царской России, советское командование действовало неумело и, подгоняемое Сталиным, допустило множество ошибок. Финские укрепления и труднопроходимая местность сводили на нет преимущество советской военной техники, которая вязла в грязи. Вместо противотанковых орудий, которых у финнов было очень мало, они выводили советские танки из строя с помощью бутылок с зажигательной смесью, которые именно тогда получили название «коктейль Молотова».

Мирные соглашения между Финляндской Республикой и СССР

Правда, финнам, в конце концов, пришлось согласиться на подписание мирного договора с Советским Союзом: война с такой мощной державой была для маленькой Финляндии в долгосрочной перспективе безнадежным делом. По договору, подписанному в Москве 12 марта 1940 года, Финляндии пришлось пойти на территориальные уступки, значительно большие по сравнению с теми, которые требовал Советский Союз в 1939 году. Это, в общей сложности, 11 процентов территории Финляндии с городом Выборгом. К СССР отходил Карельский перешеек, часть побережья Ладожского озера, ряд островов в Финском заливе, на 30 лет — полуостров Ханко, на котором планировалось создать советскую военно-морскую базу. 430 тысяч финнов потеряли свой дом.

Но все же главное для Финляндской Республики было в том, что она сохранила свою независимость, сумела — пусть и ценой больших территориальных потерь — устоять. Марионеточное «народное правительство» Куусинена благополучно было Сталиным забыто, и Москве пришлось иметь дело с правительством в Хельсинки, которое, как до этого говорилось в сообщении ТАСС, якобы давно бежало в эмиграцию.

Потери СССР и Финляндии

За 105 дней «зимней войны» советская сторона потеряла убитыми и пропавшими без вести почти 127 тысяч человек, 246 тысяч солдат были ранены, контужены, получили тяжелые и средние обморожения. Финские потери составили 26 тысяч человек, 43,5 тысячи солдат были ранены.

СССР понес и ощутимый политический урон. Как «страна-агрессор» Советский Союз был исключен из Лиги Наций. Гитлер, внимательно следивший за ходом войны и видевший просчеты в организации войск Красной армии и подготовке ее командования, пришел к выводу, что вермахт легко с ней справится. Таким образом, советско-финская война, которую западные историки считают частью Второй мировой, подготовила решение Гитлера напасть на Советский Союз.

Deutsche Welle

Советско-финская война: историческая правда России от РВИО

«ЗИМНЯЯ ВОЙНА»

Подписав договоры о взаимопомощи с государствами Прибалтики, СССР обратился к Финляндии с предложением заключить аналогичное соглашение. Финляндия ответила отказом. Министр иностранных дел этой страны Э. Эркко заявил, что «Финляндия никогда не примет решения, подобного тем, которые приняли Прибалтийские государства. Если это и произойдет, то только в самом худшем случае». Истоки советско-финляндской конфронтации во многом объясняются крайне враждебной, агрессивной позицией правящих кругов Финляндии в отношении СССР. Бывший президент Финляндии П. Свинхувуд, при котором Советская Россия добровольно признала независимость своего северного соседа, говорил, что «любой враг России должен всегда быть другом Финляндии». В середине 30-х гг. М. М. Литвинов в беседе с финляндским посланником заявил, что «ни в одной соседней стране не ведется такая открытая пропаганда за нападение на СССР и отторжение его территории, как в Финляндии».

После Мюнхенского сговора западных стран советское руководство начало проявлять особую настойчивость по отношению к Финляндии. В течение 1938-1939 гг. велись переговоры, в ходе которых Москва стремилась обеспечить безопасность Ленинграда, передвинув границу на Карельском перешейке. Взамен Финляндии предлагались территории Карелии, причем гораздо большие по размерам, чем земли, которые предполагалось передать СССР. Помимо этого советское правительство обещало выделить определенную сумму для переселения жителей. Однако финская сторона заявила, что уступаемая СССР территория – это недостаточная компенсация. На Карельском перешейке имелась неплохо развитая инфраструктура: сеть железных и шоссейных дорог, здания, склады и другие сооружения. Территория же, передаваемая Советским Союзом Финляндии, представляла собой местность, покрытую лесами и болотами. Для того чтобы превратить эту территорию в пригодный для жизни и хозяйственных нужд район, необходимо было вложить немалые средства.

Москва не оставляла надежды на мирное разрешение конфликта и предлагала различные варианты заключения договора. Одновременно с этим Сталин твердо заявил: «Поскольку мы не можем передвинуть Ленинград, мы передвинем границу, чтобы его обезопасить». При этом он сослался на Риббентропа, который объяснил нападение Германии на Польшу необходимостью обезопасить Берлин. С обеих сторон границы развернулось крупное военное строительство. Советский Союз готовился к наступательным операциям, а Финляндия — к оборонительным. Глава МИД Финляндии Эркко, выражая настроение правительства, подтвердил: «Всему есть свои границы. Финляндия не может пойти на предложение Советского Союза и будет защищать любыми средствами свою территорию, свою неприкосновенность и независимость».

Советский Союз и Финляндия не пошли по пути поиска приемлемого для них компромисса. Имперские амбиции Сталина дали себя знать и на этот раз. Во второй половине ноября 1939 г. методы дипломатии уступили место угрозам и бряцанию оружием. Красная Армия спешно готовилась к боевым действиям. 27 ноября 1939 г. В. М. Молотов выступил с заявлением, в котором сообщил, что «вчера, 26 ноября, финская белогвардейщина предприняла новую гнусную провокацию, обстреляв артиллерийским огнем воинскую часть Красной Армии, расположенную в деревне Майнила на Карельском перешейке». Споры по вопросу о том, с чьей стороны были произведены эти выстрелы, ведутся до сих пор. Финны уже в 1939 г. пытались доказать, что обстрел не мог быть произведен с их территории, а вся история с «майнильским инцидентом» есть не что иное, как провокация Москвы.

29 ноября, воспользовавшись обстрелом своих пограничных позиций, СССР расторг договор о ненападении с Финляндией. 30 ноября начались военные действия. 1 декабря на финской территории, в городе Териоки (Зеленогорск), куда вступили советские войска, по инициативе Москвы было образовано новое, «народное правительство» Финляндии во главе с финским коммунистом О. Куусиненом. На следующий день между СССР и правительством Куусинена, именующимся правительством Финляндской Демократической Республики, был заключен договор о взаимопомощи и дружбе.

События, однако, развивались не так благополучно, как надеялись в Кремле. Первый этап войны (30 ноября 1939 г. – 10 февраля 1940 г.) был особенно неудачным для Красной Армии. В значительной степени это было обусловлено недооценкой боеспособности финских войск. Прорвать с ходу линию Маннергейма – комплекс оборонительных укреплений, сооруженных в 1927-1939 гг. и растянувшихся по фронту на 135 км, а в глубину до 95 км, – не удалось. В ходе боев Красная Армия понесла огромные потери.

В декабре 1939 г. командование прекратило неудачные попытки наступления в глубь финской территории. Началась тщательная подготовка прорыва. Был образован Северо-Западный фронт во главе с С. К. Тимошенко и членом Военного Совета А. А. Ждановым. В состав фронта вошли две армии, которые возглавили К. А. Мерецков и В. Д. Грендаль (заменен в начале марта 1940 г. Ф. А. Парусиновым). Общая численность советских войск была увеличена в 1,4 раза и доведена до 760 тыс. человек.

Укрепляла свою армию и Финляндия, получая из-за рубежа боевую технику и снаряжение. Из Скандинавии, США и других стран прибыло 11,5 тыс. добровольцев для борьбы с Советами. Разрабатывали свои планы военных действий Англия и Франция, намереваясь вступить в войну на стороне Финляндии. В Лондоне и Париже не скрывали своих враждебных планов по отношению к СССР.

11 февраля 1940 г. начался заключительный этап войны. Советские войска перешли в наступление и прорвали линию Маннергейма. Основные силы Карельской армии Финляндии были разгромлены. 12 марта в Кремле после непродолжительных переговоров был заключен мирный договор. Военные действия по всему фронту прекращались с 12 часов 13 марта. В соответствии с подписанным договором в состав СССР включался Карельский перешеек, западное и северное побережье Ладожского озера, ряд островов в Финском заливе. Советский Союз получил в аренду на 30 лет полуостров Ханко для созда-ния на нем военно-морской базы, «способной оборонять от агрессии вход в Финский залив».

Цена победы в «зимней войне» оказалась исключительно высока. Помимо того, что Советский Союз как «государство-агрессор» был исключен из Лиги Наций, в ходе 105 дней войны РККА потеряла не менее 127 тыс. человек убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести. Около 250 тыс. военнослужащих было ранено, обморожено, контужено.

«Зимняя война» продемонстрировала крупные просчеты в организации и подготовке войск Красной Армии. Гитлер, внимательно следивший за ходом событий в Финляндии, сформулировал вывод, что РККА – это «колосс на глиняных ногах», с которым вермахт легко справится. Определенные выводы из военной кампании 1939-1940 гг. сделали и в Кремле. Так, К. Е. Ворошилова на посту наркома обороны заменил С. М. Тимошенко. Началась реализация комплекса мер, направленных на укрепление обороноспособности СССР.

Однако в ходе «зимней войны» и после ее окончания не было достигнуто существенного укрепления безопасности на северо-западе. Хотя граница и была отодвинута от Ленинграда и Мурманской железной дороги, это не помешало тому, что в ходе Великой Отечественной войны Ленинград попал в кольцо блокады. Кроме того, Финляндия не стала дружественной или хотя бы нейтральной СССР страной — в ее руководстве возобладали реваншистские элементы, которые сделали ставку на поддержку гитлеровской Германии.

И.С. Ратьковский, М.В. Ходяков. История Советской России

http://www.bibliotekar.ru/sovetskaya-rossiya/58.htm

ВЗГЛЯД ПОЭТА

Из записной потертой книжки

Две строчки о бойце-парнишке,

Что был в сороковом году

Убит в Финляндии на льду.

Лежало как-то неумело

По-детски маленькое тело.

Шинель ко льду мороз прижал,

Далеко шапка отлетела.

Казалось, мальчик не лежал,

А все еще бегом бежал

Да лед за полу придержал…

Среди большой войны жестокой,

С чего — ума не приложу,

Мне жалко той судьбы далекой,

Как будто мертвый, одинокий,

Как будто это я лежу,

Примерзший, маленький, убитый

На той войне незнаменитой,

Забытый, маленький, лежу.

А.Т. Твардовский. Две строчки.

http://www.goldpoetry.ru/tvardovskiy/index.php?p=32

НЕТ, МОЛОТОВ!

С веселой песней уходит на войну Иван,

но, упершись в линию Маннергейма,

он начинает петь грустную песню,

как мы это сейчас услышим:

Финляндия, Финляндия,

туда опять держит путь Иван.

Раз Молотов обещал, что все будет хорошо

и уже завтра в Хельсинки они будут есть мороженое.

Нет, Молотов! Нет, Молотов!

Ты врешь даже больше, чем Бобриков!

Финляндия, Финляндия,

линия Маннергейма серьезное препятствие,

и когда из Карелии начался страшный артиллерийский огонь

он заставил замолчать многих иванов.

Нет, Молотов! Нет, Молотов!

Ты врешь даже больше, чем Бобриков!

Финляндии, Финляндии,

страшится непобедимая Красная Армия.

Молотов уже говорил, чтобы присмотрели себе дачу,

а то чухонцы угрожают нас захватить.

Нет, Молотов! Нет, Молотов!

Ты врешь даже больше, чем Бобриков!

Иди за Урал, иди за Урал,

там много места для молотовской дачи.

Туда отправим и Сталиных и их приспешников,

политруков, комиссаров и петрозаводских мошенников.

Нет, Молотов! Нет, Молотов!

Ты врешь даже больше, чем Бобриков!

Финская военная песня

http://heninen.net/njet/

ЛИНИЯ МАННЕРГЕЙМА: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Хорошим тоном для сторонников теории о сильной РККА, взломавшей неприступную линию обороны, всегда было цитирование генерала Баду, строившего «линию Маннергейма». Он писал: «Нигде в мире природные условия не были так благоприятны для постройки укрепленных линий, как в Карелии. На этом узком месте между двумя водными пространствами — Ладожским озером и Финским заливом — имеются непроходимые леса и громадные скалы. Из дерева и гранита, а где нужно — и из бетона построена знаменитая «линия Маннергейма». Величайшую крепость «линии Маннергейма» придают сделанные в граните противотанковые препятствия. Даже двадцатипятитонные танки не могут их преодолеть. В граните финны при помощи взрывов оборудовали пулеметные и орудийные гнезда, которым не страшны самые сильные бомбы. Там, где не хватало гранита, финны не пожалели бетона».

Вообще, читая эти строки, человек, представляющий себе реальную «линию Маннергейма», страшно удивится. В описании Баду перед глазами встают какие-то мрачные гранитные утесы с вырубленными в них на головокружительной высоте огневыми точками, над которыми кружат стервятники в ожидании гор трупов штурмующих. Описание Баду подходит на самом деле скорее к чешским укреплениям на границе с Германией. Карельский перешеек — местность сравнительно ровная, и вырубать в скалах нет никакой необходимости просто вследствие отсутствия самих скал. Но так или иначе образ неприступного замка был создан в массовом сознании и закрепился в нем довольно прочно.

В действительности «линия Маннергейма» была далека от лучших образцов европейской фортификации. Подавляющее большинство долговременных сооружений финнов были одноэтажными, частично заглубленными в землю железобетонными постройками в виде бункера, разделенного на несколько помещений внутренними перегородками с бронированными дверями. Три ДОТа «миллионного» типа имели два уровня, еще три ДОТа — три уровня. Подчеркну, именно уровня. То есть их боевые казематы и укрытия размещались на разных уровнях относительно поверхности, слегка заглубленные в землю казематы с амбразурами и полностью заглубленные соединяющие их галереи с казармами. Сооружений с тем, что можно назвать этажами, было ничтожно мало. Друг под другом — такое размещение — небольшие казематы непосредственно над помещениями нижнего яруса были только в двух ДОТах (Sk-10 и Sj-5) и орудийном каземате в Патониеми. Это, мягко говоря, не впечатляет. Даже если не брать в расчет внушительные сооружения «линии Мажино», можно найти немало примеров куда более совершенных ДОТов…

Живучесть надолб была рассчитана на танки типа «рено», стоявшие на вооружении Финляндии, и не отвечала современным требованиям. Вопреки утверждениям Баду, финские противотанковые надолбы показали в ходе войны свою низкую стойкость к ударам средних танков «Т-28». Но дело было даже не в качестве сооружений «линии Маннергейма». Любая оборонительная линия характеризуется количеством долговременных огневых сооружений (ДОС) на километр. Всего на «линии Маннергейма» было 214 долговременных сооружений на 140 км, из которых 134 — пулеметных или артиллерийских ДОС. Непосредственно на линии фронта в зоне боевого контакта в период с середины декабря 1939 г. по середину февраля 1940 г. находилось 55 ДОТов, 14 укрытий и 3 пехотные позиции, из них около половины были устаревшими сооружениями первого периода постройки. Для сравнения, «линия Мажино» имела около 5800 ДОС в 300 узлах обороны и протяженность 400 км (плотность 14 ДОС/км), «линия Зигфрида» — 16 000 фортификационных сооружений (послабее французских) на фронте 500 км (плотность — 32 сооружения на км) … А «линия Маннергейма» — это 214 ДОС (из них — только 8 артиллерийских) на фронте 140 км (средняя плотность 1,5 ДОС/км, на отдельных участках — до 3–6 ДОС/км).

Отрубленные пальцы и обманутые лыжники. Советско-финская война в документах НКВД

81 год назад, 30 ноября 1939 года, началась Советско-финская война. Красная армия вторглась на территорию Финляндии, рассчитывая на скорую победу; руководство СССР надеялось с помощью войны отодвинуть границу от Ленинграда и превратить Финляндию в государство-сателлит, поставив там просоветское правительство. Однако противостояние затянулось и не только стоило Советскому Союзу значительных военных потерь, но и, как принято считать, показало низкую боеспособность Красной армии, что предрешило нападение Германии на СССР в 1941 году.

Однако документы свидетельствуют, что в армии в идею быстрой победы многие не верили с самого начала. Документы НКВД о военнослужащих, дислоцированных в Украинской ССР и готовящихся к отправке в Финляндию, рассказывают об отношении солдат и командного состава к кампании, о попытках военнослужащих избежать отправки на фронт, а также об ухищрениях комсомольских функционеров, набиравших добровольцев. Документы публикуются впервые — по крайней мере в СМИ.

Этот материал – часть проекта Настоящего Времени и украинского журналиста Эдуарда Андрющенко по исследованию рассекреченных архивов КГБ Украины.

«Сами мы провоцируем войну»

«Будем бить тех, которые попытаются сунуть свое свинное рыло в наш Советский огород, по зову Партии и Правительства, грудью станем на защиту нашей Родины». Цитаты вроде этого фрагмента из письма красноармейца В. Ериса должны были иллюстрировать всеобщий патриотический подъем и энтузиазм советских военных перед лицом новой войны.

Но те же документы свидетельствовали, что ситуация в готовящихся к отправке на фронт подразделениях на самом деле отнюдь не безоблачна.

В боевых действиях в Финляндии участвовали подразделения трех расположенных в Украине военных округов Красной армии: Киевского, Харьковского и Одесского. Какое-то время шло на укомплектование отрядов бойцами других частей и подготовку состава, в том числе политическую – солдатам объясняли, за что они вообще будут воевать. Потом воинские эшелоны из Украины шли в Ленинградский военный округ, и уже оттуда бойцы попадали на фронт.

Настоящему Времени удалось отыскать документы двух округов из трех – Киевского особого и Харьковского. Как и в других военных округах по всему СССР, в них работали структуры, занимавшиеся наблюдением за настроениями военнослужащих, – так называемые особые отделы, которые собирали информацию и передавали в НКВД.

Начальники особых отделов Киевского и Харьковского округов Анатолий Михеев и Михаил Ростомашвили направляли докладные записки председателю НКВД Украины Ивану Серову. О настроениях солдат и офицеров узнавали как из писем (вся корреспонденция РККА читалась чекистами), так и просто слушая разговоры военнослужащих – чаще всего на стол Серову ложились именно отчеты о высказываниях личного состава. Сейчас эти документы хранятся в архиве Службы безопасности Украины.

Одна из наиболее часто упоминавшихся в записках проблем: часть военных не верила в то, что писала о причинах войны газета «Правда» и что говорил нарком иностранных дел Молотов.

По официальной версии советского руководства, агрессором в войне выступала Финляндия. Поводом к началу военных действий стал артиллерийский обстрел советской территории, якобы совершенный финнами, – так называемый Майнильский инцидент. Сегодня многие историки полагают, что это была провокация СССР, использованная как повод для вторжения. Кроме того, советская пропаганда подчеркивала, что Красная армия борется «за освобождение трудящихся Финляндии из-под гнета кровавых банд Маннергейма».

«Я знаю, что это не Финляндия напала на нас, а это при учениях на море наши обстреляли сами свою территорию», – заявил красноармеец 253-го гаубичного полка 7-й стрелковой дивизии Прокопчук, споря с сослуживцами.

Красноармеец Степанюк был убежден: «Советский Союз ведет агрессивную войну, а нам говорят, что мы боремся за мир».

«За что и за кого я должен итти на Финляндский фронт, за что мы будем воевать? Ведь финны просили мира и воевать они не хотят, а мы проповедуем политику мира и одновременно нападаем на мирный народ – душим его под маркой освобождения от гнета», – рассуждал солдат Иван Бабан.

Командир отделения 497-го полка 135-й стрелковой дивизии понимал события так: «Сами мы провоцируем войну, сами объявляем ее».

Иногда даже те, кто верил в советскую пропаганду о помощи финскому народу, не были уверены, что это стоит делать.

Красноармеец Пономаренко задавал риторический вопрос: «Для чего мы будем помогать Финляндии – пусть они сами себя освобождают и завоевывают власть. У нас самих не все благополучно. Вот я получил из дому письмо, в котором пишут, что дома нечего есть и жена вынуждена продать корову».

Хуже, чем в 1933-м

Тяжелое положение оставшихся дома семей было одной из самых распространенных причин недовольства бойцов.

Красноармеец Ивасенко перед строем сказал: «Товарищи бойцы, мы здесь служим по 4-5 месяцев, а наши семьи голодают, ходят босые и голые и на них накладывают налоги». Младший командир Духниченко обещал «воевать так, как они (власти – НВ) обеспечивают семьи». Красноармеец Демченко 4 января 1940 года поспорил с пришедшим в его батальон комиссаром Тарасенко. Он вспомнил страшный 1933 год, но отметил, что даже тогда было легче, чем сейчас.

Несколькими месяцами ранее, в сентябре 1939-го, СССР напал на Польшу, аннексировав Западную Украину и Западную Беларусь. Многие участники той кампании надеялись, что государство как следует их вознаградит, и уровень жизни повысится. Но вышло наоборот. И теперь солдаты боялись, что после Финляндии станет еще тяжелее.

Красноармеец Константин Мартынюк позволил себе такие «контрреволюционные разговоры»: «Мы освободили украинский народ (то есть население Западной Украины – НВ) … и сами получили за это освобождение собачью жизнь, а когда освободим Финляндию, то хуже собачьей жизни станет».

«Завоевали Польшу – увеличили налоги, а завоюем Финляндию, так будут брать больше, и будешь ходить без штанов», – прогнозировал солдат Герасименко.

Настроения тех, кто сражался в Польше и должен был отправиться в Финляндию, характеризуют слова красноармейца Конина: «Уже мы были на одном фронте, теперь гонят на второй, а скоро выдумают третий…»

Были среди военных те, кто желал поражения Советскому Союзу.

«Хотя бы скорее какая-нибудь держава нас разбила, тогда бы мы ушли домой», – высказался красноармеец Радченко.

Красноармеец Приходько из 131-й стрелковой дивизии говорил другим бойцам: «…Завязывается мировая война, и неглупо будет, если капиталисты разобьют СССР, потому что война начата Советским Союзом, а не капиталистами».

Красноармеец Фостов, описывая тяжести жизни в колхозах, высказывал надежду на то, что Финляндия «положит конец» коммунизму.

«Финны готовились, а мы миролюбием занимались»

Победа Финляндии не выглядела совсем невозможным сценарием. Поначалу многим казалось: крохотная страна моментально капитулирует перед таким мощным противником, как СССР. Из сообщений пропаганды следовало, что финский народ сам поможет советским войскам. Но ни того, ни другого не случилось – Финляндия отчаянно сопротивлялась, доходившие с фронта известия о тяжелых боях и потерях Красной армии (или даже просто отсутствие победных реляций из Москвы) деморализовали и рядовых, и командиров.

«Нужно сказать, что наши хвастать много умеют, когда начинались военные действия в Финляндии, так говорили, что через неделю, не больше, от белофиннов ничего не останется, а сейчас столкнулись с препятствиями и сели, да еще и жертв столько понесли», – заявил техник по вооружению авиамастерских 134-й авиабазы Биск.

Другой техник той же базы, Горловский, полагал, что «удирать» советским войскам придется после того, как Финляндию поддержат Англия и Франция.

Комиссар одного из авиаполков Пальцев в компании командного состава предполагал: «Нужно ожидать теперь приказа нашего правительства о прекращении военных действий в Финляндии, потому что много жертв с нашей стороны. Сейчас наши войска отойдут на заранее намеченную территорию, о которой говорилось при мирных переговорах с финнами до войны».

Недовольство положением дел на фронте высказывали члены штаба Киевского особого военного округа – комдивы Яков Федоренко (в документе ошибка – фамилия указана как Федорченко) и Яковлев (вероятно, Всеволод Яковлев), а также комбриг Алексей Маслов.

Маслов и Яковлев сетовали на то, что против Польши в сентябре 1939-го были сосредоточены огромные силы и «удар получился впустую» (части РККА не встретили ожесточенного сопротивления), а с финнами вышло наоборот: отправили меньше войск, чем было нужно, операцию как следует не подготовили. Яковлев винил в этом Генштаб, а Маслов – «задрипанных разведчиков, которые ни черта не знали». «Финны здорово готовились, а мы миролюбием занимались», – отметил Яковлев.

Пораженческим настроениям были подвержены и семьи военных. Супруга авиатехника Козловского в разговоре с женами командиров высказала мысль, что их мужья уйдут на фронт, а Советский Союз в это время захватят немцы.

Больной темой для военных были потери Красной армии. «Сколько уже там полегло людей, и побьют немало, правильно финны писали в газетах, что один финн должен убить десять красноармейцев, так это и делается», – сказал красноармеец Литвиненко.

Капитан штаба 15-го стрелкового корпуса Волкодав заявил: «Мне по радио известно, что Ленинград с возложенной задачей по разгрому белофиннов не справился и что понесенные потери у нас в два раза больше, чем это опубликовано в газете».

Красноармеец Дробат писал матери: «На Финляндском фронте творится ужас, не поддающийся описанию. Молодые бойцы, только что прибывшие в Ленинградский военный округ, принимают присягу и через 10-15 дней идут в бой, говорят, что приличное пушечное мясо».

В письме также приводятся данные о потерях Красной армии – 12 тысяч убитых, 10 тысяч раненых. Неизвестно, когда именно написано это письмо (не позже конца января 1940 года), но не исключено, что актуальное на тот момент число было куда больше.

Также Дробат пересказывает в письме слух об измене командующего Ленинградским военным округом (во время войны эту должность сначала занимал Кирилл Мерецков, а позже – Семен Тимошенко) и замене его на Семена Буденного.

Вероятно, источником части пораженческих слухов были сообщения финской пропаганды на русском языке, рассчитанные как раз на красноармейцев. Случаям проникновения таких сообщений в тыл посвящены два отдельных документа НКВД.

12 января 1940 года политрук Василий Лозован и капитан Николай Тушин слушали радио и «словили» передачу, в которой на чистом русском от первого лица рассказывалось об огромных потерях Красной армии и ее неминуемом разгроме.

В другой записке речь шла о том, что находящиеся в Финляндии бойцы присылают «белофиннские» листовки в письмах к живущим в Украине семьям. Здесь эти листовки передаются из рук в руки, «чем самым распространяется гнуснейшая клевета белофинов (так в документе – НВ) на Красную армию и правительство».

«Это ты здесь такой умный, а там первая пуля пойдет в тебя»

Записки особых отделов рассказывают и о низком уровне дисциплины в рядах будущих «освободителей» Финляндии. Солдаты, наплевав на субординацию, осмеливались дерзить старшим по званию.

Красноармеец одного из полков Алексей Черняк во время построения держал руки в карманах. В ответ на замечание помощника старшины Мельниченко Черняк «поднял шум в строю». Еще двое поддержали непокорного солдата, принявшись свистеть и отпускать реплики в адрес Мельниченко. Помощник старшины напомнил, что за неисполнение приказа в военное время расстреливают, а Черняк в конце концов пообещал его убить – «как только попадутся патроны».

И это был далеко не единственный случай открытых угроз командирам.

Красноармеец Дмитрий Котемнец ответил младшему лейтенанту Кравцову: «…Я тебе не подчиняюсь. Это ты здесь такой умный, а там (в Финляндии – НВ) первая пуля пойдет в тебя».

Таких бунтарей, как правило, отводили от отправки на фронт, а материалы по ним передавали в военную прокуратуру.

Во многих частях офицеры практически не занимались подготовкой подчиненных и не контролировали их местонахождение. Предоставленные сами себе, солдаты уходили в самоволку, напивались и искали приключений.

21 декабря, например, отличились военные шоферы Николай Митрофанов и Владимир Васильев, недавно прибывшие в артиллерийский полк в местечке Клевань Ровенской области. Ночью они пьяные пришли к местной жительнице Марии Веселовской и попытались ее изнасиловать. Женщину спасли прибежавшие на шум соседи – солдаты убежали (прихватив, по словам Веселовской, ее часы).

Попали в докладную и похождения младшего лейтенанта Грищенко. Проводя время вместе с сослуживцами и женщинами в чьей-то квартире, он напился до беспамятства и танцевал голым.

Лишь бы не в Финляндию

Самоволка помогала бойцам не только скоротать время, но и избежать фронта. Военный попросту «терялся» на несколько дней и возвращался в часть после того, как его подразделение уже отправилось на север. В 257-м полку 7-й стрелковой дивизии такой схемой воспользовались и простые красноармейцы Филипп Бичек с Иваном Назаренко, и командир взвода Бродский (вместо него перед отъездом пришлось назначать другого командира).

Хватало и дезертиров – тех, кто вообще бежал и не возвращался. Проще всего было дезертировать по дороге в новую часть. Иногда до места назначения доезжала лишь половина отряда. Или даже меньше: из 44 военнослужащих 14-й кавалерийской дивизии из Ровно в Шепетовку дезертировали 24.

На станцию Коростень в Житомирской области 15 декабря прибыл машинно-дорожный батальон, которым должны были укомплектовать 7-ю стрелковую дивизию. Но бойцы устроили «волынку» (так в документах тех лет называли забастовки) – отказались выходить из вагонов и требовали отправить их по домам. В документе это объясняется тем, что ни командир батальона, который демобилизовался накануне, ни комиссар не выполняли свою работу. Только после вмешательства политотдела и особого отдела дивизии «волынку» удалось прекратить. Зачинщиков арестовали и осудили (приговор не уточняется).

Многие, чтобы остаться в Украине, прибегали к членовредительству. Чаще всего солдаты, избравшие для себя этот болезненный путь, топором рубили или дробили пальцы на руке. В декабре 1939-го отмечались десятки таких случаев.

В ходу были и другие способы нанести себе увечья.

«23.XII 1939 года красноармеец этого же полка Ропан Трифон Васильевич во время погрузки эшелона подставил под колеса вагона ногу, и ему отдавило большой палец ноги». Красноармеец Гуменко «положил под колесо вагона руку, и ему отрезало три пальца». Служившие в разных частях Зиновий Братусь и Михаил Красюк специально выстрелили в себя из винтовок.

Отдельные военнослужащие шли на еще более хитрые (хотя не факт, что эффективные) уловки. Красноармеец Селезнев пытался убедить командование, что не перенесет финского климата. А пьяный командир кавалерийского звена Адаменко советовал сослуживцам: «Пейте, товарищи, водку, нам нужно пьянствовать, по этой причине нас не пошлют в Финляндию».

Дезертиры и членовредители не могли не понимать, что им грозит трибунал и с большой долей вероятности тюрьма. Некоторые прямо заявляли: лучше отсидеть, чем воевать и, скорее всего, погибнуть.

«Они дураки, за мною следят, чтобы я не сбежал. Я хочу, чтобы меня судил Ревтрибунал, тогда я не поеду в Финляндию», – документ сохранил эти слова красноармейца Островского.

Кому-то самым легким выходом казался суицид – по крайней мере на словах. «Если пойдем в Финляндию, то ни один из нас не возвратится – если не убьют, то замерзнем. Я первый, если будут отправлять в Финляндию, приложу винтовку под бороду (застрелюсь – НВ), и будет легче, чем итти воевать», – обещал красноармеец Петр Ткачук.

Кто-то из бойцов собирался, прибыв на фронт, присоединиться к финнам.

Красноармеец Крысов говорил: «Выполнять задания партии и правительства не хочу, а если и поеду, то оружие поверну в обратную сторону».

«Я не имею желания быть здесь, если меня пошлют в Финляндию, все там брошу – винтовку, гранаты – и перейду к финнам», – вторил ему красноармеец из 283-го стрелкового полка 87-й стрелковой дивизии.

«Демобилизация» и «соревнования»

Отъезжающие на финский фронт бойцы 653-го запасного полка 13-й дивизии не знали, куда и зачем их везут: им попросту никто этого не объяснил. Уже в пути кто-то из солдат сказал, что их ждет Ленинград, а что дальше – непонятно. Вряд ли виной тому был недосмотр командиров и политработников – скорее, таким способом хотели избежать дезертирства.

Бывали даже случаи обмана солдат. 25 декабря 1939 года 144 военнослужащих 29-го стрелкового полка были отправлены в город Шепетовку на укомплектование 141-й дивизии, которой предстояло воевать в Финляндии. Командование полка при этом сказало красноармейцам, что в Шепетовке они будут демобилизованы. По дороге бойцы узнали правду, и тогда 51 человек дезертировал. Тех, кто доехал, командование отправило обратно в полк, заявив, что таких недисциплинированных бойцов им не нужно.

Другой случай вообще звучит как анекдот.

В январе 1940-го для отправки на фронт начали формировать добровольческие лыжные батальоны из членов комсомола. Официально в них набирали лишь тех, кто занимался лыжным спортом и имел хоть какую-то военную подготовку, но на практике иногда обходились и без этого. Добровольный характер участия, как это обычно бывало в Советском Союзе, на самом деле был принудительным. Участник событий В. Афанасьев вспоминал, что в его институте отказался лишь один человек, которого после этого «склоняли на всех собраниях, клеймили позором, обвиняли в трусости и в конце концов выжили из института».

В спецсообщении НКВД говорится о комсомольцах из нескольких городов Сталинской (ныне Донецкой) области, которым в январе 1940 года работники райкомов и обкома предложили съездить в Харьков «на всеукраинские лыжные соревнования». Отправились 13 спортсменов.

«Прибыв в г. Харьков, нас направили в казармы, где мы узнали, что мы призваны в Красную армию, не в порядке призыва, а якобы добровольно», – рассказывал оказавшийся в этой группе комсомолец Пащенко.

«Добровольцы» написали рапорты комбату – рассказали об обмане и объяснили, что совершенно не хотят ехать на фронт, да и никакой подготовки не имеют. В сообщении не уточняется, что было дальше, но, вероятно, лыжников отправили домой.

Несмотря на отчаянное сопротивление Финляндии и проблемы Красной армии, победу в советско-финской войне одержал СССР. В марте 1940 года в Москве был подписан мирный договор, по которому СССР переходило 11% территории Финляндии с городом Выборгом. При этом участие в войне стоило СССР членства в Лиге наций, а исход кампании стал доказательством низкой боеспособности Красной армии.

Уже после войны, в июне 1940-го, НКВД приводил в одной из записок такой рассказ участника боевых действий, бывшего лектора Черниговского пединститута П. Отрешко: «Мы не можем еще воевать, нашего народа много погибло по-дурному, особенно новичков. Финны после перемирия заявили, что мы можем только кричать «ура» и «за Сталина», а они – финны – слета нас обстреливали так, что 50 выбывало из строя. Финские офицеры все были при часах, хорошо одеты, очень патриотичны, наше «начальство» в боях мало участвовало, пряталось по штабам, в тылу, а «пешек» посылали на явную гибель»

Всего, по разным оценкам, безвозвратные потери СССР в советско-финской войне составили от 127 до 168 тысяч человек.

Читайте далее:

Здесь была Финляндия. Как живут Выборг и Сортавала спустя 80 лет после начала Зимней войны

80 лет назад началась Зимняя война. Почти все финское население покинуло захваченные города и земли — в том числе и Выборг. Теперь в бывших финских домах живут потомки послевоенных переселенцев из самых разных уголков Советского Союза. Некоторые строят свою культуру с оглядкой на Финляндию

25 лет за вызов духа Троцкого. Как органы госбезопасности СССР боролись с медиумами-антисоветчиками

Спиритические сеансы – популярная забава, которой с середины XIX столетия предавались тысячи любителей эзотерики. В Советском Союзе желающих поговорить с духами умерших могли записать в «последователи религиозно-мистического учения» или даже в антисоветчики

Советский дневник. Американец посетил СССР, а спустя полвека прочитал, что о нем писали в КГБ

Наткнувшись в служебных донесениях КГБ на упоминания визита американца Тедди Роу в СССР, историк и журналист Эдуард Андрющенко смог разыскать его в США, передать ему эти донесения, записать его рассказ о поездке в СССР — и впервые опубликовать выдержки из его заметок

Две русско-финские войны, про которые не принято вспоминать

Сегодня у нас был опубликован великолепный, без шуток, исторический материал, полно и объективно раскрывающий причины советско-финского конфликта. Но он показался мне неполным, так как история взаимоотношений России и Финляндии в качестве независимого государства началась несколько раньше, в 1918 году. На самом деле, конечно, ещё раньше, когда русские цари освободили финнов от векового шведского ига, в ходе которого ущемлялись и финская культура, и язык, и весь финский народ в целом. Лишь в России Финляндия получила статус Великого княжества и практическое самоуправление со своими органами власти и государственным финским языком.

Молодая советская власть пошла ещё дальше и была ещё щедрее. Финляндия впервые за всю историю своего существования получила полноценную независимость и статус страны, а не места на карте. Этим спустя всего лишь год после отделения Финляндии воспользовался наш добрый знакомый — Густав Карл Маннергейм. В 1918 году в городе Выборге, будучи ещё молодым военачальником, он устроил один из первых настоящих актов геноцида. В город соединения белофиннов вошли под лозунгом «Стреляй русских!» — и тут же с большим энтузиазмом занялись резнёй. Убивали не только красноармейцев и большевиков, но и просто русских, заподозренных в сотрудничестве или симпатиях коммунизму. Впрочем, убивали под чутким руководством Маннергейма не только красных, стреляли и бывших офицеров российской имперской армии, зачастую уже отставных, всё-таки господин Карл Густав был верен присяге, мы же помним.

На этом бы и остановиться, Гражданская война закончилась, финны отомстили России за подаренную свободу и независимость, всё, тема закрыта. Однако нет, боевые действия против Советской России независимая Финляндия продолжает в течение следующих двух лет, совершив даже попытку создания очередного «карманного правительства», так называемой Олонецкой республики на территории Карелии. В 1920 году война заканчивается подписанием мира между Финляндией и РСФСР.

Спустя год с небольшим, в ноябре 1921 года, финские войска вновь вторгаются на территорию Советской России. Делается это без объявления войны и будто бы не регулярными финскими войсками, а некими финскими добровольческими соединениями. Формируются эти отряды из финнов и бежавших от советской власти карелов, им рассказываются истории о Великой Финляндии, вплоть до Урала, не шучу, выдаются оружие и обмундирование. И практически полгода миролюбивые финские парни устраивают набеги на Карелию, пытаясь дестабилизировать ситуацию в стране, только что пережившей Гражданскую войну и множественные попытки интервенций.

Имея в виду этот непростой период наших взаимоотношений с Финляндией, дважды в течение 20 лет по собственной инициативе начинавшей военные конфликты с Россией, давайте смотреть и на Зимнюю войну 1939 года, тем более изначально мы предлагали финнам решить дело миром. А уж отодвинутая от Ленинграда граница оказалась отодвинута очень своевременно, учитывая события 1941 года.

Frozen Grit и финская Fabian Defense

На футбольном поле или на поле битвы у людей есть естественная склонность болеть за проигравшего. Наши священные тексты, средневековые баллады и полковые истории наполнены мучительными рассказами об отчаявшихся людях, столкнувшихся с непреодолимыми трудностями. От битвы при Фермопилах до осады Аламо, от перестрелки в Камароне до столкновения у Дрейфа Роркса — в таких однобоких состязаниях есть что-то, что продолжает оказывать мощное влияние на наше коллективное воображение.

Однако слишком часто наш интерес привлекают определенные решающие сражения или вспышки в истории боевых искусств, а не более затяжные и менее кинематографические битвы между двумя неравно подобранными армиями. Исключением могут быть кампании Квинта Фабия Максима во время Второй Пунической войны. Усилия грозного римлянина оставили нам в наследство некую неуклюжую терминологию — прилагательное Фабиан, — которое теперь используется для обозначения тактики выжженной земли, движимой национальными интересами, или стратегий замедления и постепенного истощения.

Есть бесчисленное множество других увлекательных примеров фабианской войны, на которые современные стратеги могут и должны опираться. Кампания Альфреда Великого против мародерствующих датчан, начатая из его болотистого святилища глубоко в Сомерсетских болотах, является одним из таких примеров, как и менее удачные попытки Хереворда Уэйк (северноанглийского лорда, вдохновившего легенду о Робин Гуд), чтобы координировать общерегиональное сопротивление жестокой оккупации Вильгельма Завоевателя.Выращивание герцогом Веллингтоном испанской «язвы» во время наполеоновских войн и война Иосипа Тито против войск Оси во время Второй мировой войны в равной степени изобилуют уроками.

Тем не менее, одна из самых драматических историй об обороне Фабиана находится гораздо дальше на север, в темных сосновых лесах, простирающихся за Полярный круг, и на массовых кладбищах, которые до сих пор усеивают берега Карельского перешейка. Карелия, известная своей природной красотой, является одним из тех многочисленных деревенских, но темных участков территории, которые из-за тирании географии неоднократно подвергались разорению из-за конфликтов между великими державами.

Зимняя война Финляндии с Советским Союзом, которая велась в течение 105 дней с ноября 1939 по март 1940 года, должна стать предметом изучения для всех, кто изучает военную стратегию. Финляндия, слабая, малонаселенная и дипломатически изолированная страна, преуспела в ошеломляющих издержках для гораздо более могущественного агрессора. Действительно, соответствующие коэффициенты убитых и раненых, пожалуй, одни из самых ярких в анналах войн 20-го века. В то время как Хельсинки, по оценкам, потерял около 25 000 солдат во время советского наступления, число жертв захватчиков оценивается примерно в 200 000 человек, а еще сотни тысяч получили травмы от обморожений.Это была война крайностей, сражения в которой велись в одну из самых холодных зим в истории, в заснеженных лесах, где световой день длился всего несколько часов, а температура регулярно опускалась ниже нуля. В таких условиях любая обнаженная плоть подвергалась риску обморожения, а стопки тел замерзали в считанные минуты, приобретая прочность кирпичных стен. Бушующие метели и завывающий ветер регулярно нарушали радиопередачи, мешали воздушной разведке и отклоняли траекторию артиллерийского огня.Финляндия в конце концов сдалась под натиском Сталина и оказалась вынужденной расстаться с большими участками территории. Однако его гражданская армия так сильно забодала советского медведя, что скандинавская нация сохранила свою независимость и избежала мрачной участи стран Балтии. Конфликт также нанес серьезный удар по престижу Красной Армии, все еще не оправившейся от жестоких чисток руководства 1930-х годов. Мучительные посмертные вскрытия конфликта Москвой вызвали бесконечные приступы внутренних взаимных обвинений, прежде чем в конечном итоге привели к некоторым столь необходимым военным реформам.

Первоначальная многофакторная атака Сталина насчитывала более 600 000 военнослужащих, а также тысячи танков, самолетов и тяжелых артиллерийских орудий. Перед лицом этого массированного натиска стояла финская армия, которая составляла менее половины армии вторжения, даже после полной мобилизации девяти дивизий из резервов и новобранцев. Помимо этого серьезного численного превосходства, у финнов было всего несколько танков, почти не было самолетов и опасно низкий уровень боеприпасов для их небольшой артиллерийской силы.Война почти сразу приняла две очень разные формы, обе разворачивались одновременно. В то время как более традиционная позиционная конфликтная война бушевала вдоль линии Маннергейма — участка финских укреплений, возведенных на Карельском перешейке — финские лыжные войска вели «отрядную войну» против советских колонн глубоко в лесных районах внутренней Финляндии.

Вдоль линии Маннергейма финны в меньшинстве и вооружении подверглись одним из самых тяжелых артиллерийских обстрелов со времен битвы при Вердене во время Первой мировой войны.Во время одного артиллерийского обстрела финские позиции за 24 часа упало более 300 тысяч снарядов. По некоторым данным, русские артиллерийские залпы были слышны в Хельсинки на расстоянии более ста миль. После таких апокалиптических заграждений советские войска бросились бы штурмовать вражеские бункеры, но обнаруживали, что они устрашающе молчаливы, а финские защитники лежат, казалось бы, невредимыми, но мертвыми от сотрясения мозга.

Экстремальный характер этой войны также отражается в красочном составе персонажей, принимавших участие во многих ее сражениях.Главнокомандующий финскими войсками Карл Маннергейм был блестящим стратегом, но чем-то вроде анахроничной фигурой, суровым аристократом и бывшим авантюристом Большой игры, который казался воплощением другой эпохи. Под его началом был скромный Симо Хайха, самый смертоносный снайпер в истории, прозванный Красной Армией «Белая смерть» и на счету которого более 500 убийств.

Возможно, наиболее важным является то, что Зимняя война по-прежнему содержит ряд важных уроков, многие из которых кажутся особенно актуальными в эпоху, характеризующуюся возрождением соперничества великих держав, когда малые страны стремятся изобрести новые средства противодействия угрозам, исходящим от них. более крупные и мощные хищные силы.

Использование погоды и географии

Финны оказались необычайно искусными в использовании суровых экологических условий и географии своей родины в ходе борьбы за национальное выживание. Почти все финские солдаты состояли из опытных лыжников и обладали такой мобильностью, которой советские солдаты не могли сравниться. Тихо выскользнув из соснового леса, облаченные в снежные накидки, часто случайно собранные из постельного белья, финские лыжники постоянно удивляли, обходили и преследовали своих осажденных противников.Несмотря на предыдущие предупреждения нескольких разрозненных голосов в Советском комиссариате обороны, российские и украинские солдаты, тысячами катапультировавшиеся в замороженную тайгу, практически не прошли арктической подготовки. Немногие могли эффективно использовать снегоступы, не говоря уже о лыжах. Бесчисленные советские солдаты, которых легко заметить в их униформе цвета хаки, исчезли в ледяной пустыне, и их больше никто не видел. Читая о поистине поразительном уровне истощения лыжников, можно вспомнить маневренность, «превосходящую» монгольских конных лучников над своими противниками на протяжении большей части 13 века.

Возможно, некоторые из наиболее полезных сведений об этом уникальном способе ведения войны можно почерпнуть из трудов финских ветеранов, позже нанятых в качестве советников по зимней войне в армии США. По их мнению, было недостаточно приспособить к в суровых географических условиях. Скорее, цель должна быть в разработке новых форм оперативного искусства, которые позволят использовать ту же географию против плохо приспособленного врага. В 1950-х годах эти седые ветераны посоветовали U.S. 10-я горнострелковая дивизия следующая:

Снег и лед в зимних условиях фактически следует рассматривать как помощь в операциях и быстром передвижении войск, а не как помеху, как принято считать.

В зимней войне, отметили они, мобильность быстро стала главной заботой и источником сравнительного преимущества. Поскольку большая часть ландшафта была покрыта толстым слоем снега, лыжные солдаты могли позволить себе исследовать несколько направлений подхода, тогда как советская пехота и бронетехника были ограничены узкими лесными дорогами и вырубленными трассами.На их длинные извилистые колонны можно было устроить засаду и разрезать их по частям, используя то, что финны мрачно назвали «тактикой мотти» — motti , обозначающее традиционную меру колотых дров. Этому способствовало то, что:

Пехота на лыжах могла идти куда угодно и сохранять свободу маневра. Поскольку озера, реки и болота замерзают зимой, они перестают быть естественными препятствиями, и поэтому поле битвы становится больше, чем в другие сезоны. Лыжные войска в маскировке очень мобильны и могут внезапно атаковать фланги и тыл врага, отрезая коммуникации и линии снабжения, что в свою очередь способствует его уничтожению.

Способность финнов сохранять абсолютное молчание, иногда используя оленей для перевозки более тяжелых грузов по пересеченной местности, а не моторизованные транспортные средства, позволяла им устраивать весеннюю засаду за засадой на все более нервные советские патрули. Многие из этих атак происходили в течение долгих арктических ночей, во время которых советские лагерные костры служили удобными ориентирами для финских снайперов. В качестве дополнительного преимущества солдаты Красной Армии вскоре начали страдать от серьезного недосыпания со всеми вытекающими отсюда последствиями для их морального духа и боевой эффективности.

Интересно, что инструментализация географии до сих пор остается в основе оборонной стратегии Финляндии. Стратеги в Хельсинки по-прежнему планируют глубокую оборону своей родины с целью привлечь любого потенциального захватчика во внутренние районы, где они будут уничтожены небольшими подразделениями, оснащенными противотанковыми управляемыми ракетами (ПТУР), легкой артиллерией и реактивные системы залпового огня (РСЗО). В то время как американские стратеги только начали заново открывать для себя концепции архипелажной обороны, финские планировщики давно разработали сложные оперативные концепции защиты своих многочисленных узких бухт и небольших островов, которые включают в себя сочетание средств минной войны, подводных постов прослушивания, быстроходных боевых кораблей и т. Д. и береговые егерские отряды, вооруженные противокорабельными ракетами и минометами.

Поскольку почти вся его территория находится под прикрытием передовых российских систем ПВО, Хельсинки занял столь же прагматичный подход к защите своего воздушного пространства. Вместо того, чтобы участвовать в бесплодной борьбе за господство в воздухе, финские ВВС сосредоточены на резервировании и живучести: рассредоточении взлетно-посадочных полос, отработке аварийных посадок на шоссе и создании высокомобильной сети противовоздушной обороны. Такой подход к национальной обороне с его хладнокровным вниманием к самообеспеченности и национальной устойчивости является прямым продуктом географии страны и ее сложной истории.Это также тесно связано с его отказом вступать в НАТО, по крайней мере, на данный момент. Действительно, финны остро осознают тот факт, что они должны продолжать планировать свою собственную оборону, как в долгие тяжелые месяцы Зимней войны. Во многих отношениях это осознание только обострило их мышление по вопросам, относящимся к асимметричной войне и территориальной защите. Поскольку Соединенные Штаты и некоторые из их ключевых азиатских союзников уделяют все больше внимания укреплению передовых баз, устойчивости и сдерживанию за счет продления, нет сомнений в том, что из финской модели обороны Фабиана можно извлечь много дополнительных интересных уроков.

Важность разработки творческих подходов к истощению врага:

Тиберий Гракх, находясь в Испании, узнав, что враг страдает от нехватки продовольствия, снабдил свой лагерь тщательно продуманными запасами всевозможной еды и затем покинул его. Когда враг овладел лагерем и наелся до сытости найденной едой, Гракх вернул свою армию и внезапно разгромил их.

О засаде, Стратагема Фронтина.

Один из уроков состоит в том, что важно выходить за рамки лобового боя юнит-юнит для разработки более творческих и экономичных подходов к истощению врага. Во время Зимней войны финны проявили себя особенно искусно: направило , отвлекло и деморализовало советских войск.

Из-за суровой зимы сотни финских озер были покрыты толстым слоем льда, который предоставил силам вторжения широкие просторы для размещения войск на безопасном удалении от кишащих снайперами лесов.Вскоре финские производители бомб разработали рудиментарные мины с зазубренными краями, которые можно было незаметно «встроить» в или под ледяные щиты. Они взорвутся, когда вражеские формирования переходят озеро, отправляя сотни несчастных советских солдат, многие из которых не умели плавать, в водяную могилу. В результате командиры Красной Армии стали отказываться перебрасывать большое количество войск через замерзшие водоемы, вместо этого направляя свои войска в близлежащие леса, где финские снайперы и пулеметчики терпеливо поджидали их.

Однако одной из самых эффективных стратегий финских командиров было использование голода врага в качестве оружия. Любой заядлый практикующий зимние виды спорта знает, что тяжелая физическая активность в условиях сильного холода требует диеты с высоким содержанием белка. Среднестатистическому советскому пехотинцу во время Зимней войны часто давали чуть больше, чем кусок хлеба и немного чая. Между тем, у финнов была продуманная система приготовления пищи на санях, где подавали богатую питательными веществами кашу и мясные консервы. Во время одного инцидента, позже названного «колбасной войной», 44-я украинская дивизия прорвалась через финские позиции и обнаружила заброшенную полевую кухню, где подавали колбасы.Обезумевшие от голода украинцы бросились наедаться мясом. Их кулинарный обход позволил финнам перегруппироваться и контратаковать, что привело к уничтожению подразделения. Вскоре после этого был отдан приказ уделить первоочередное внимание советским полевым кухням, чтобы еще больше усугубить их голод и психологическую слабость.

Подобно римским разведчикам Фабия Максима, финские арьергарды преуспели в стратегиях задержки и саботажа, оснастив недавно эвакуированную территорию десятками мин-ловушек, заставляя части Красной Армии прочесывать каждую деревню, дом за домом, сарай за сараем, на нервной почве. — разгромные операции по дезинфекции, столь знакомые специалистам по борьбе с повстанцами.В некоторых случаях деревни просто поджигали, чтобы не дать нападавшим найти укрытие от стихии на ночь.

Малые народы, хищнические силы и ценность призыва:

«В Швейцарии нет армии, это армия».

Князь Клеменс Меттерних

И последнее, но не менее важное: выдающиеся результаты Финляндии во время Зимней войны демонстрируют непреходящую ценность призыва на военную службу для небольших, малонаселенных стран, не защищенных структурами военного альянса.Жестокое сопротивление финского народа или «сису» (финский термин, который можно перевести как упорство) напоминает о действиях вьетнамских «дан хань» (гражданские солдаты) во время китайско-вьетнамской войны 1979 года. Солдаты-граждане Вьетнама, которые прошли обучение стрелковому оружию в регулярных частях Народной армии Вьетнама (PAVN), сыграли важную роль в задержке наступления Китая, нарушении его коммуникаций и продемонстрировали беспрецедентное мастерство ведения войны в джунглях.

Подобно знаменитой британской «жесткой верхней губе» во время молниеносной войны, «сису», продемонстрированное финским народом во время Зимней войны, теперь является ядром национальных мифов скандинавской нации.Для финских специалистов по оборонному планированию — как и их коллег в таких странах, как Сингапур и Израиль — призыв в армию рассматривается как важный фактор сохранения военной мощи своей страны и ее национального единства ( sisu ) перед лицом более крупных потенциальных противников. В отличие от большинства западноевропейских стран, которые отказались от территориальной обороны в конце холодной войны, Финляндия по-прежнему требует от своих граждан военной службы. Призывников призывают не только в регулярную армию, но и в пограничную службу, которая находится в ведении Министерства внутренних дел.В обоих случаях новобранцы быстро получают обширную подготовку по выживанию и ведению боевых действий в зимних условиях с целью дать им возможность действовать глубоко в дикой природе, если это необходимо. Некоторые отряды, такие как Особые пограничные егеря, предназначены для сражений в тылу врага в случае крупномасштабного наземного вторжения.

Изучая структуру сил Финляндии и концепцию операций по территориальной обороне, нельзя не задаться вопросом, почему такая страна, как Тайвань, которая, возможно, сталкивается с гораздо более серьезной угрозой с применением обычных вооружений, решила пойти по другому пути и отказаться от призыва.Помимо политической целесообразности такого жеста (призыв на военную службу всегда был крайне непопулярным), похоже, нет четкого стратегического обоснования этого сейсмического сдвига в оборонительной позиции островного государства. Кроме того, похоже, что это уже оказалось невероятно дорогим.

В эти времена ползучего ревизионизма и растущей неопределенности, возможно, настало время, чтобы больше из нас — как в Соединенных Штатах, так и за рубежом — обратились к выносливой маленькой Финляндии в поисках вдохновения в вопросах асимметричного баланса.

Искандер Рехман — научный сотрудник Проекта международного порядка и стратегии (IOS) Института Брукингса. За ним можно следить в Twitter @IskanderRehman.

Советское вторжение в Финляндию в 1939 году на кристально чистых фотографиях