РСМД :: Война с террором: что пошло не так?
11 сентября 2001 г. я находился в Нью-Йорке. Более того, утром этого трагического дня судьба привела меня в Нижний Манхэттен, и в 8:46 утра по местному времени я оказался всего в паре кварталов от «близнецов» Всемирного торгового центра. Моей первой реакцией было неверие в происходящее, затем ужас и, наконец, эмпатия. Как и многие люди во всем мире, я чувствовал, что в момент теракта я тоже стал ньюйоркцем, и полностью разделял гнев и возмущение окружающих меня людей. Этот ужасный террористический акт не должен был остаться безнаказанным. Неудивительно, что международное сообщество не только продемонстрировало полную солидарность с Соединенными Штатами в объявленной вскоре «Войне с террором», но и выразило готовность всемерно помогать Вашингтону в его справедливом деле.
Сегодня, двадцать лет спустя, результаты «Войны с террором» представляются неоднозначными. С одной стороны, с сентября 2001 г. на территории Соединенных Штатов не было новых террористических актов такого масштаба и с таким количеством жертв.
С другой стороны, военное участие США за рубежом, направленное на сдерживание терроризма, в итоге так и не оправдало первоначальных ожиданий. Последнее фиаско в Афганистане — всего лишь наиболее наглядная иллюстрация длинного списка неудачных или, как минимум, не вполне успешных миссий, включающего Ирак, Ливию, Либерию, Пакистан, Йемен и Сирию. Хотя президент Барак Обама еще в мае 2013 г. заявил, что «Война с террором» завершена, международный терроризм так и не был полностью побежден. Борьба с ним не привела к явной победе, и в глобальном масштабе эта угроза не выглядит менее значимой, чем она была двадцать лет назад.
Что же пошло не так со стратегией США?
Первое очевидное слабое место в подходах США к международному терроризму — сам процесс принятия решений. На протяжении двадцати лет Вашингтон никогда не придерживался подлинно многостороннего подхода к решению основных международных проблем, в том числе и проблемы терроризма.
Во-вторых, политике США в кризисных регионах мира традиционно не хватает последовательности и стратегического видения. На протяжении четырех лет Дональд Трамп пытался полностью перетряхнуть и пересмотреть наследие Барака Обамы, а сегодня Джо Байден пытается сделать то же самое с наследием Дональда Трампа.
В-третьих, Соединенные Штаты, насколько можно судить, по-прежнему подходят к другим, не слишком знакомым и не очень понятным американцам культурам и к другим ценностям как к проявлениям социальной и политической архаики, индикаторам незавершенных проектов модернизации.
11 сентября 2001 г. я находился в Нью-Йорке. Более того, утром этого трагического дня судьба привела меня в Нижний Манхэттен, и в 8:46 утра по местному времени я оказался всего в паре кварталов от «близнецов» Всемирного торгового центра. Помню, что погода была замечательной, осеннее солнце играло на стеклянных гранях небоскребов, легкий ветерок с Гудзона подгонял спешащих на работу офисных клерков. На моих глазах «Боинг 767» врезался в фасад Северной башни, а через несколько минут другой «Боинг» буквально прошил насквозь верхние этажи Южной башни. Эпическое обрушение двух гигантских офисных зданий выглядело как сцена из голливудского фильма об апокалипсисе: с толпами обезумевших людей, разбегающихся во всех направлениях, густыми облаками пыли и мусора, медленно накатывающимися на узкие улицы финансового центра города, какофонией звуков пожарной сигнализации, сирен скорой помощи и автомобильных гудков, наполняющих утренний воздух тяжело раненного мегаполиса.
Моей первой реакцией было неверие в происходящее, затем ужас и, наконец, эмпатия.
Как и многие люди во всем мире, я чувствовал, что в момент теракта я тоже стал ньюйоркцем, и полностью разделял гнев и возмущение окружающих меня людей. Этот ужасный террористический акт не должен был остаться безнаказанным. Не себялюбивая месть, но справедливое возмездие должно было последовать за совершенным преступлением. Террористы должны были ответить за содеянное. Неудивительно, что международное сообщество не только продемонстрировало полную солидарность с Соединенными Штатами в объявленной вскоре «Войне с террором», но и выразило готовность всемерно помогать Вашингтону в его справедливом деле.
Сегодня, двадцать лет спустя, результаты «Войны с террором» представляются неоднозначными. С одной стороны, с сентября 2001 г. на территории Соединенных Штатов не было новых террористических актов такого масштаба и с таким количеством жертв. Не стоит считать, что террористическая угроза родине США полностью устранена. К сожалению, это не так — вспомним хотя бы теракт во время Бостонского марафона в апреле 2013 г.
Но, по крайней мере, американцы могут чувствовать себя в большей безопасности по сравнению с менее удачливыми жителями Европы, не говоря уже о Ближнем Востоке, Северной Африке или Южной Азии.
Сергей Веселовский:
Война без конца: эволюция антитеррористической политики США от Дж. Буша-младшего до Дж. Байдена
С другой стороны, военное участие США за рубежом, направленное на сдерживание терроризма, в итоге так и не оправдало первоначальных ожиданий. Последнее фиаско в Афганистане — всего лишь наиболее наглядная иллюстрация длинного списка неудачных или, как минимум, не вполне успешных миссий, включающего Ирак, Ливию, Либерию, Пакистан, Йемен и Сирию. Хотя президент Барак Обама еще в мае 2013 г. заявил, что «Война с террором» завершена, международный терроризм так и не был полностью побежден. Борьба с ним не привела к явной победе, и в глобальном масштабе эта угроза не выглядит менее значимой, чем она была двадцать лет назад. Но в отличие от сентября 2001 года, сегодня международное сообщество больше не готово объединяться вокруг Вашингтона в противостоянии этому глобальному вызову.
Что же пошло не так со стратегией США?
Первое очевидное слабое место в подходах США к международному терроризму — сам процесс принятия решений. На протяжении двадцати лет Вашингтон никогда не придерживался подлинно многостороннего подхода к решению основных международных проблем, в том числе и проблемы терроризма. В 2003 г. Соединенные Штаты приняли одностороннее решение о начале операции в Ираке в обход не только Совета Безопасности ООН, но даже соответствующих механизмов НАТО. Решение о выводе войск США из Афганистана также было принято и осуществлено демонстративно односторонним образом, что ставит под сомнение публично заявленную приверженность администрации Байдена многосторонности.
Во-вторых, политике США в кризисных регионах мира традиционно не хватает последовательности и стратегического видения. На протяжении четырех лет Дональд Трамп пытался полностью перетряхнуть и пересмотреть наследие Барака Обамы, а сегодня Джо Байден пытается сделать то же самое с наследием Дональда Трампа.
В-третьих, Соединенные Штаты, насколько можно судить, по-прежнему подходят к другим, не слишком знакомым и не очень понятным американцам культурам и к другим ценностям как к проявлениям социальной и политической архаики, индикаторам незавершенных проектов модернизации. Об этом свидетельствует, в частности, множество американских фильмов, живописующих героические свершения США в Ираке и Афганистане. Если главная проблема нынешнего мира сводится к тому, что он еще не вполне американизирован, а следовательно — не совсем современен, то основной профилактикой против международного терроризма должно стать ускорение американизации как универсального лекарства от архаики и отсталости.
Однако реальность такова, что глобальное общество становится все более и более разнообразным, а не все более однородным. В этом обществе никто не может претендовать на монополию на модерность или на знание будущего. Если мы что-то знаем наверняка о будущем, так это то, что в грядущем миропорядке относительная роль Соединенных Штатов будет снижаться, а роль исламского мира — повышаться. При сохранении нынешних тенденций через полвека ислам станет самой распространенной религией на планете, обойдя христианство по численности верующих. Всем нам предстоит учиться жить в этой новой реальности.
Please enable JavaScript to view the comments powered by Disqus.
Война с терроризмом. Как демократии могут нанести поражение сети международного терроризма — Россия в глобальной политике
Борьба с международным терроризмом, превратившаяся, к сожалению, в одну из наиболее востребованных общественным мнением тем, вызвала к жизни целый ряд публикаций, посвященных различным аспектам этой проблемы.
Среди отечественных исследователей данного сюжета первым был недавно ушедший от нас Г.И. Морозов, который в монографии, вышедшей до событий 11 сентября 2001 года, указал на смертельную опасность, исходящую от Усамы бен Ладена и возглавляемой им «Аль-Каиды».
Теперь российский читатель может ознакомиться со вторым изданием (2001) книги экс-премьера Израиля Биньямина Нетаньяху «Война с терроризмом». Опираясь на накопленный со времени выхода в свет первого издания (1995) международный опыт борьбы с различными проявлениями террора, автор формулирует три основных положения.
Во-первых, без поддержки суверенных государств существование международного терроризма невозможно (с. 15). Во-вторых, главная мотивация террористов – враждебное отношение к Западу, стремление водворить в качестве господствующей силы в мире экстремистскую форму ислама (с. 18). В-третьих, недостаточно уничтожить террористов, которые совершили злодеяние, — следует демонтировать всю террористическую сеть (с. 22).
Из этого автор делает вывод, что ключевой акцией, которую необходимо осуществить, является введение самых жестких дипломатических, экономических и военных санкций в отношении всех террористических государств (с.
22).
Очевидно, что на содержание книги принципиальное влияние оказали как личность автора, так и его жизненный опыт. С терроризмом Нетаньяху столкнулся сначала в качестве бойца Особых сил израильской армии, затем как один из основателей Института по изучению терроризма, названного в честь его брата Ионофана, возглавлявшего операцию по освобождению заложников в Энтеббе в 1976 году и погибшего при выполнении боевого задания. Позднее Биньямин Нетаньяху действовал в качестве дипломата, поставившего своей целью создать союз свободных стран для активной борьбы с международным терроризмом.
Нетаньяху исходит из того, что интеллектуальные оплоты свободного общества, подобно вообще всем оплотам свободы, нуждаются в постоянном укреплении и защите (с. 52).
Особого внимания заслуживают рассуждения автора о сохранении необходимого баланса между поддержанием демократических свобод и обязательными в современной обстановке мерами безопасности. «Правительства свободных государств, на которых лежит обязанность бороться с усиливающимся терроризмом, сталкиваются с порождаемой демократией дилеммой: если они не будут вести борьбу с терроризмом теми способами, которые имеются в их распоряжении, они поставят под угрозу безопасность своих граждан; если же будут, то окажется, что под угрозой находятся те самые свободы, которые они обязаны защищать» (с.
64).
Нетаньяху убежден, что считать свободу слова и вероисповедания абсолютом, который нельзя подвергать сомнению даже в рамках заботы о безопасности страны, – значит подменять одно нарушение прав личности другим, более серьезным.
Учитывая продолжающиеся в мировом сообществе дискуссии о самом понятии «терроризм», принципиально важными являются данные автором определения. Терроризмом он называет обдуманное и систематическое наступление на гражданское население, его запугивание для достижения своих политических целей. Международный терроризм – это кампания насилия против одного государства со стороны другого государства, использующего террористов, чтобы вести войну через подставных лиц в качестве альтернативы традиционной войне.
Говоря о борьбе с террором в 1980-е годы, автор не жалеет красок, описывая «вклад» СССР в развитие и укрепление сети международного террористического интернационала. Он прямо заявляет, что международный террор, терзавший мир с конца 60-х до середины 80-х, был продуктом союза, специально заключенного для определенной цели советским блоком и диктаторскими арабскими режимами (с.
91).
Нетаньяху высоко оценивает деятельность госсекретаря Шульца и президента Рейгана, возглавивших беспрецедентную войну против международного терроризма (с. 107), при этом легкого осуждения удостаиваются лишь попытки сделок с террористами в Ливане в 1986 году (с. 110).
Вопрос о скандале «Иран – контрас», в котором были замешаны многие представители американского истеблишмента, вообще обходится стороной, как и прямое участие администраций Рейгана и Буша-старшего в финансировании афганских моджахедов и создании движения «Талибан». Говоря об опасности получения международными террористами оружия массового уничтожения, включая ядерное, Нетаньяху обходит вопрос о превращении Индии и Пакистана в ядерные державы и об ответственности за это гарантов Договора о нераспространении ядерного оружия. Впрочем, такой подход вполне объясняется положением, занимаемым автором в мировой политической элите, и необходимостью сохранения личных, а порой и дружеских отношений с лидерами соответствующих государств.
Упрощенным выглядит утверждение Нетаньяху о том, что философские корни европейского и советского терроризма ведут к организации «Народная воля» (с. 91). Достаточно вспомнить карбонариев в Италии, террористические организации, действовавшие на территории германских государств после революции 1848 года и на Балканах в последней трети XIX века.
Тревоги и опасения автора в связи с ростом потенциальных угроз со стороны ближних и дальних соседей – Сирии, Ирака, Ирана – трудно не признать обоснованными. Нельзя, однако, одновременно не отметить определенную гиперболизацию этого фактора и стремление решить в рамках общей борьбы против терроризма внешнеполитические (как они видятся Нетаньяху) задачи собственно Израиля, не во всем совпадающие с интересами его основных партнеров по антитеррористической коалиции. А содержащееся в книге предложение об отказе от соглашений в Осло в полном объеме, включая право палестинцев на образование самостоятельного государства, вряд ли получит поддержку остальных участников ближневосточного урегулирования, прежде всего США и России.
Основной же вывод книги Биньямина Нетаньяху, который, перефразируя известные строки Маяковского, можно сформулировать как «мочить» всегда, «мочить» везде, безусловно, найдет поддержку и вызовет одобрение значительной части общественного мнения России.
Марк Шкундин
Глобальная война с террором | Библиотека Джорджа Буша-младшего
Нападение произошло на американской земле, но это было нападение на сердце и душу цивилизованного мира. И мир собрался вместе, чтобы вести новую и другую войну, первую и, надеемся, единственную в 21 веке. Война против всех тех, кто стремится экспортировать террор, и война против тех правительств, которые их поддерживают или укрывают.
— Президент Джордж Буш-младший, 11 октября 2001 г.
После терактов 11 сентября 2001 года в Соединенных Штатах президент Джордж Буш объявил о всеобъемлющем плане по поиску и остановке террористов по всему миру. Войны в Афганистане и Ираке были частью Глобальной войны с терроризмом, или «ГВОТ», но этот термин также использовался для описания дипломатических, финансовых и других действий, предпринятых для отказа в финансировании или предоставлении убежища террористам.
Изображение
11 марта 2006 года солдат иракской армии дает местному иракскому мальчику новый иракский национальный флаг и новый школьный рюкзак, раздавая антитеррористические листовки и информацию в городе Таджи во время операции «СВОБОДА ИРАКИИ» в поддержку Глобальной войны против Терроризм. (6671173)20 сентября 2001 г. президент Джордж Буш потребовал, чтобы талибы прекратили укрывать членов «Аль-Каиды», и предупредил, что GWOT не прекратится, пока не будет искоренен терроризм.
Наша война с терроризмом начинается с Аль-Каиды, но на этом не заканчивается. Она не закончится, пока не будет обнаружена, остановлена и разгромлена каждая террористическая группа глобального масштаба.
— Президент Джордж Буш, 20 сентября 2001 г.
24 сентября 2001 г. президент объявил, что подписал указ о замораживании активов террористических групп и других организаций, финансирующих террористическую деятельность.
Это было началом усилий по отказу в финансировании террористов и террористических групп.
И, кстати, этот список только начало. Мы продолжим добавлять имена в список. Мы заморозим чужие активы, как только обнаружим, что они помогают и подстрекают террористические организации по всему миру. Мы создали в Министерстве финансов центр по отслеживанию активов иностранных террористов, чтобы выявлять и исследовать финансовую инфраструктуру международных террористических сетей.
— Президент Джордж Буш, 24 сентября 2001 г.
Изображение
Выберите речевые карточки, использованные президентом Джорджем Бушем, чтобы объявить о вторжении в Афганистан, 7 октября 2001 г. Из переговорной комнаты Белого дома президент сообщил нации, что военные действия — операция «Несокрушимая свобода» — свергнут режим талибов и ликвидируют все Каида в Афганистане. 7 октября 2001 года президент объявил, что США начали военные действия в Афганистане.
Первые удары были нанесены по тренировочным лагерям террористов «Аль-Каиды» и военным объектам талибов. Помимо военных действий, США и союзники по коалиции окажут гуманитарную помощь гражданам Афганистана.
В то же время угнетенный народ Афганистана узнает о щедрости Америки и наших союзников. Когда мы наносим удары по военным объектам, мы также сбрасываем продовольствие, лекарства и припасы голодающим и страдающим мужчинам, женщинам и детям Афганистана. Соединенные Штаты Америки — друг афганского народа, и мы — друзья почти миллиарда человек во всем мире, исповедующих ислам. Соединенные Штаты Америки являются врагами тех, кто помогает террористам, и варварских преступников, которые оскверняют великую религию, совершая убийства от ее имени.
— Президент Джордж Буш, 7 октября 2001 г.
После начала GWOT Соединенные Штаты использовали военный объект в заливе Гуантанамо на Кубе в качестве места содержания под стражей террористов.
В начале 2002 года Белый дом опубликовал информационный бюллетень об обращении с заключенными в заливе Гуантанамо. Задержанных должны были судить военные комиссии. Эти комиссии были распущены Верховным судом в деле Хамдан против Рамсфелда, после чего Конгресс США принял Закон о военных комиссиях 2006 года9.0006
Изображение
Президент Джордж Буш обращается к Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке, 23 сентября 2002 г. разорвать связи с террористами и уничтожить оружие массового поражения. Президент Джордж Буш-младший и госсекретарь Колин Пауэлл обратились к Организации Объединенных Наций по поводу опасностей режима Саддама Хусейна и его отказа разоружиться.19 марта 2003 г. усилия завершились военными операциями по отстранению Саддама Хусейна от власти.
Хотя боевые действия в Ираке и Афганистане закончились, другие аспекты Глобальной войны с терроризмом, такие как усилия по предотвращению финансирования терроризма, продолжаются и по сей день.
Война с терроризмом | Резюме и факты
Война в Афганистане; война с терроризмом
Все СМИ
- Похожие темы:
- Соединенные Штаты международные отношения терроризм
См. весь соответствующий контент →
война с терроризмом , термин, используемый для описания возглавляемой США глобальной контртеррористической кампании, начатой в ответ на террористические атаки 11 сентября 2001 г. По своему масштабу, расходам и влиянию на международные отношения война с терроризмом была сравнима с холодной войной; он был задуман как новый этап в глобальных политических отношениях и имел важные последствия для безопасности, прав человека, международного права, сотрудничества и управления.
Атаки 11 сентября; война с терроризмом
Посмотреть все видео к этой статье Война с терроризмом была многоплановой кампанией почти безграничного масштаба. Его военное измерение включало крупные войны в Афганистане и Ираке, тайные операции в Йемене и других местах, крупномасштабные программы военной помощи режимам сотрудничества и значительное увеличение военных расходов.
Его разведывательное измерение включало институциональную реорганизацию и значительное увеличение финансирования возможностей США по сбору разведданных, глобальную программу поимки подозреваемых в терроризме и их интернирования в заливе Гуантанамо, расширение сотрудничества с иностранными разведывательными службами, а также отслеживание и перехват финансирования терроризма. Его дипломатическое измерение включало постоянные усилия по созданию и поддержанию глобальной коалиции государств-партнеров и организаций, а также обширную кампанию публичной дипломатии по противодействию антиамериканизму на Ближнем Востоке. Внутреннее измерение войны США с терроризмом повлекло за собой новое антитеррористическое законодательство, такое как Закон США ПАТРИОТ; новые институты безопасности, такие как Министерство внутренней безопасности; превентивное задержание тысяч подозреваемых; программы наблюдения и сбора разведывательной информации Агентства национальной безопасности (АНБ), Федерального бюро расследований (ФБР) и местных властей; укрепление процедур реагирования на чрезвычайные ситуации; и усиленные меры безопасности для аэропортов, границ и массовых мероприятий.
Успехи первых лет войны с терроризмом включали арест сотен подозреваемых в терроризме по всему миру, предотвращение дальнейших крупномасштабных террористических атак на материковой части Америки, свержение режима талибов и последующее закрытие террористических — тренировочные лагеря в Афганистане, захват или ликвидация многих высокопоставленных членов «Аль-Каиды» и повышение уровня международного сотрудничества в глобальных усилиях по борьбе с терроризмом.
Однако критики утверждали, что неудачи американской контртеррористической кампании перевешивают ее успехи. Они утверждали, что война в Афганистане фактически рассеяла сеть «Аль-Каиды», что еще больше затруднило противодействие, и что теракты в Афганистане и Ираке усилили антиамериканские настроения среди мусульман всего мира, тем самым усилив послание воинствующего ислама и объединение разрозненных групп в общем деле. Другие критики утверждали, что война с терроризмом была надуманной дымовой завесой для реализации более широкой геополитической программы США, которая включала контроль над мировыми запасами нефти, увеличение расходов на оборону, расширение международного военного присутствия страны и противодействие стратегическому вызову, исходящему от различных региональных держав.
Ко времени Президиума США. После переизбрания Джорджа Буша-младшего в 2004 году стали очевидны недостатки войны с терроризмом. В Ираке силы США свергли правительство Саддама Хусейна в 2003 году, и военные планировщики США недооценили трудности создания функционирующего правительства с нуля и не рассмотрели, как эти усилия могут быть осложнены межконфессиональной напряженностью в Ираке, которая сохранялась в репрессивным режимом Саддама, но были спровоцированы его устранением. К концу 2004 года стало ясно, что Ирак погружается в хаос и гражданскую войну; оценки числа иракских мирных жителей, убитых в период максимального насилия — примерно с 2004 по 2007 год, — сильно различаются, но обычно превышают 200 000 человек. Потери США в этот период намного превысили потери во время первоначального вторжения 2003 года. Афганистан, который в течение нескольких лет, казалось, был под контролем, вскоре пошел по тому же пути, и к 2006 году США столкнулись с полномасштабным повстанческим движением, возглавляемым воссозданным Талибаном.
Администрация Буша столкнулась с внутренней и международной критикой за действия, которые она считала необходимыми для борьбы с терроризмом, но которые критики считали аморальными, незаконными или и тем, и другим. К ним относятся задержание без суда обвиняемых вражеских комбатантов в заливе Гуантанамо и в нескольких секретных тюрьмах за пределами Соединенных Штатов, применение пыток к этим задержанным в попытке получить разведданные и использование беспилотных боевых беспилотников для убийства подозреваемых врагов в странах. далеко за пределами полей сражений Ирака и Афганистана.
Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас
К последним годам президентства Буша общественное мнение стало резко негативным в отношении его действий в войне в Ираке и других вопросах национальной безопасности. Это недовольство помогло Бараку Обаме, откровенному критику внешней политики Буша, стать президентом в 2008 году. При новой администрации выражение война с терроризмом — по-прежнему тесно связанное с политикой Буша — быстро исчезло из официальных сообщений.
Обама ясно заявил об отказе в речи 2013 года, в которой он заявил, что Соединенные Штаты будут избегать безграничной, нечетко определенной «глобальной войны с терроризмом» в пользу более целенаправленных действий против конкретных враждебных групп. При Обаме войны в Ираке и Афганистане постепенно сворачивались, хотя в конце президентства Обамы в 2016 году в обеих странах по-прежнему находились американские войска.
Стоит отметить, что за отказом Обамы от войны с терроризмом как от риторического приема и концептуальной основы национальной безопасности скрывалась важная преемственность с политикой его предшественника. Администрация Обамы, например, значительно расширила кампанию точечных убийств с помощью дронов, даже ликвидировав нескольких граждан США за границей, которых она сочла опасными. Силы специальных операций были значительно расширены и все чаще использовались для проведения незаметных военных интервенций в странах за пределами признанных зон боевых действий. А службы безопасности США продолжали использовать широкие полномочия по наблюдению, которые они накопили при администрации Буша, несмотря на протесты групп, выступающих за гражданские свободы.