ГДЗ Русский язык. 10-11 класс. Греков В. Ф. §25. Вопрос 160 Спишите, расставляя знаки препинания. – Рамблер/класс
ГДЗ Русский язык. 10-11 класс. Греков В. Ф. §25. Вопрос 160 Спишите, расставляя знаки препинания. – Рамблер/классИнтересные вопросы
Школа
Подскажите, как бороться с грубым отношением одноклассников к моему ребенку?
Новости
Поделитесь, сколько вы потратили на подготовку ребенка к учебному году?
Школа
Объясните, это правда, что родители теперь будут информироваться о снижении успеваемости в школе?
Школа
Когда в 2018 году намечено проведение основного периода ЕГЭ?
Новости
Будет ли как-то улучшаться система проверки и организации итоговых сочинений?
Вузы
Подскажите, почему закрыли прием в Московский институт телевидения и радиовещания «Останкино»?
Привет…Не могу справиться с ответом на такой вопрос…может кто поможет, а?
К выделеннымсловам подберите синонимы.
Во время первой нашей поез..ки в Крым Горький рас-
сказывал мне в темноте содержание своей пьесы [«На дне»]
о которой он тогда ещё только мечтал. Теперь нам
предст..яло поставить и сыграть эту пьесу в новой зн..чи-
тельно углублённой редакции.
Рассказы Горького разожгли нас и нам зах..телось ви-
деть самую гущу жизни бывших людей. Для этого была
устроена эксп..диция в которой уч..ствовали многие артисты театра игравшие в пьесе. Под предводительством писа-
теля Гиляровского изучавшего жизнь б..сяков был устроен
обход Хитрова рынка. В самом центре большой ночле..ки
находился тамошний «ун..верситет» с б..сяцкой
инт..л..генцией. Это был мозг Хитрова рынка состоявший
из гр..мотных людей зан..мавшихся перепиской ролей для
актёров и для театра. Экскурсия на Хитров рынок лучше
чем всякие б..седы о пьесе или её анализ разбудила мою
ф..нтазию и творческое чу(?)ство. Спектакль имел потря-
сающий успех.
(По К. Станиславскому)
ответы
Привет) Держи ответ ниже…подчерк разберешь?:D
Во время первой нашей поездки в Крым Горький рассказывал мне в темноте содержание своей пьесы [«На дне»], (прид.пр.) о которой он тогда еще только мечтал. Теперь нам предстояло поставить и сыграть эту пьесу в новой, (од.чл.) значительно углубленной редакции (=вариант).
Рассказы Горького разожгли нас, (сл.с.) и нам захотелось видеть самую гущу жизни бывших людей. Для этого была устроена экспедиция, (прид.пр.) в которой участвовали многие артисты театра, игравшие в пьесе. Под предводительством (=руководством) писателя Гиляровского, (пр.об.) изучавшего жизнь босяков, был устроен обход Хитрова рынка. В самом центре большой ночлежки находился тамошний «университет» с босяцкой интеллигенцией. Это был мозг Хитрова рынка, (пр.об.) состоявший из грамотных людей, (пр.об.) занимавшихся перепиской ролей для актеров (артистов) и для театра. Экскурсия на Хитров рынок, (вв.пр.) лучше чем всякие беседы о пьесе и ее анализ, разбудила мою фантазию и творческое чувство.
ваш ответ
Можно ввести 4000 cимволов
отправить
дежурный
Нажимая кнопку «отправить», вы принимаете условия пользовательского соглашения
похожие темы
Иностранные языки
ЕГЭ
Сочинения
Стихи
похожие вопросы 5
Почему то как пишется?
Почему то? Почему-то? или Почемуто?
И чур не стебаться. я просто забыла
Русский язык
ГДЗ Тема 21 Физика 7-9 класс А.В.Перышкин Задание №476 Изобразите силы, действующие на тело.Привет всем! Нужен ваш совет, как отвечать…
Изобразите силы, действующие на тело, когда оно плавает на поверхности жидкости. (Подробнее…)
ГДЗФизикаПерышкин А.В.Школа7 класс
ГДЗ §12 Русский язык 10-11 класс Греков В. Ф. Вопрос 76 Укажите значение фразеологических оборотов.
Привет! Совсем потухла башка при ответе на подобный вопрос…помогите, пожалуйста…
Прочитайте. Укажите значение фразеологических (Подробнее…)
10 классГДЗРусский языкГреков В.Ф.Школа
ГДЗ §15 Русский язык 10-11 класс Греков В. Ф. Вопрос 99 От данных глаголов образуйте краткие страдательные причастия.
Привет, помогите , пожалуйста, ответить на вопрос…заранее спасибо))))
10 классГДЗРусский языкГреков В.Ф.Школа
Это правда, что будут сокращать иностранные языки в школах?
Хочется узнать, когда собираются сократить иностранные языки в школе? Какой в итоге оставят? (Подробнее…)
ШколаНовостиИностранные языки
«На дне». Моя жизнь в искусстве
«На дне»
Во время первой нашей поездки в Крым, сидя как-то раз вечером на террасе и слушая плеск морских волн, Горький рассказывал мне в темноте содержание этой своей пьесы, о которой он тогда еще только мечтал.
В первой редакции главная роль была роль лакея из хорошего дома, который больше всего берег воротничок от фрачной рубашки — единственное, что связывало его с прежней жизнью. В ночлежке было тесно, обитатели ее ругались, атмосфера была отравлена ненавистью. Второй акт кончался внезапным обходом ночлежки полицией. При вести об этом весь муравейник начинал копошиться, спешил спрятать награбленное; а в третьем акте наступала весна, солнце, природа оживала, ночлежники из смрадной атмосферы выходили на чистый воздух, на земляные работы, они пели песни и под солнцем, на свежем воздухе, забывали о ненависти друг к другу.
Теперь нам предстояло поставить и сыграть эту пьесу в новой, значительно углубленной редакции, под названием «На дне жизни», которое после, по совету Владимира Ивановича, Горький сократил до двух слов — «На дне». Опять перед нами была трудная задача: новый тон и манера игры, новый быт, новый своеобразный романтизм, пафос, с одной стороны, граничащий с театральностью, а с другой — с проповедью.
«Не люблю я, когда Горький, точно священник, выходит на амвон и начинает читать проповедь своей пастве, с церковным „оканьем“, — говорил как-то Антон Павлович про Горького. — Алексей Максимович должен разрушать то, что подлежит разрушению, в этом его сила и призвание».
Горького надо уметь произносить так, чтобы фраза звучала и жила. Его поучительные и проповеднические монологи, хотя бы, например, о «Человеке», надо уметь произносить просто, с естественным внутренним подъемом, без ложной театральности, без высокопарности. Иначе превратишь серьезную пьесу в простую мелодраму. Надо было усвоить особый стиль босяка и не смешивать его с обычным бытовым театральным тоном или с актерской вульгарной декламацией. У босяка должна быть ширь, свобода, свое особое благородство. Откуда их добыть? — Нужно проникнуть в душевные тайники самого Горького, как в свое время мы это сделали с Чеховым, чтобы найти потайной ключ к душе автора. Тогда эффектные слова босяцких афоризмов и витиеватых фраз проповеди наполнятся духовной сущностью самого поэта, и артист заволнуется вместе с ним.
Как всегда, В. И. Немирович-Данченко и я подошли к новому произведению каждый своим путем. Владимир Иванович мастерски вскрыл содержание пьесы; он как писатель знает литературные ходы, которые подводят к творчеству. Я же, по обыкновению, беспомощно метался в начале работы и бросался от быта к чувству, от чувства к образу, от образа к постановке или приставал к Горькому, ища у него творческого материала. Он мне рассказывал, как и с кого писалась пьеса, он говорил о своей скитальческой жизни, о своих встречах, о прообразах действующих лиц и о моей роли Сатина — в частности. Оказывается, что босяк, с которого он писал эту роль, пострадал из-за самоотверженной любви к сестре. Она была замужем за почтовым чиновником. Последний растратил казенные деньги. Ему грозила Сибирь.
Сатин достал деньги и тем спас мужа сестры, а тот нагло предал его, уверив, что Сатин не чист на руку. Случайно подслушав клевету, в порыве бешенства, Сатин ударил предателя бутылкой по голове, убил его и был присужден к ссылке.
Рассказы Горького разожгли нас, и нам захотелось видеть самую гущу жизни бывших людей. Для этого была устроена экспедиция, в которой участвовали многие артисты театра, игравшие в пьесе, В. И. Немирович-Данченко, художник Симов, я и др. Под предводительством писателя Гиляровского, изучавшего жизнь босяков, был устроен обход Хитрова рынка. Религия босяка — свобода; его сфера — опасности, грабежи, приключения, убийства, кражи. Все это создает вокруг них атмосферу романтики и своеобразной дикой красоты, которую в то время мы и искали.
В описываемую ночь, после совершения большой кражи, Хитров рынок был объявлен тамошними тайными властями, так сказать, на военном положении. Поэтому было трудно посторонним лицам достать пропуск в некоторые ночлежные дома.
В разных местах стояли наряды вооруженных людей. Надо было проходить мимо них. Они нас неоднократно окликали, спрашивали пропуска. В одном месте пришлось даже идти крадучись, чтобы «кто-то, сохрани бог, не услышал!» Когда прошли линию заграждений, стало легче. Там уже мы свободно осматривали большие дортуары с бесконечными нарами, на которых лежало много усталых людей — женщин и мужчин, похожих на трупы. В самом центре большой ночлежки находился тамошний университет с босяцкой интеллигенцией. Это был мозг Хитрова рынка, состоявший из грамотных людей, занимавшихся перепиской ролей для актеров и для театра. Они ютились в небольшой комнате и показались нам милыми, приветливыми и гостеприимными людьми.
Особенно один из них пленил нас своей красотой, образованием, воспитанностью, даже светскостью, изящными руками и тонким профилем. Он прекрасно говорил почти на всех языках, так как прежде был конногвардейцем. Прокутив свое состояние, он попал на дно, откуда ему, однако, удалось на время выбраться и вновь стать человеком.
Потом он женился, получил хорошее место, носил мундир, который к нему очень шел.
«Пройтись бы в таком мундире по Хитрову рынку!» — мелькнула у него как-то мысль.
Но он скоро забыл об этой глупой мечте… А она снова вернулась… еще… еще…
И вот, во время одной из служебных командировок в Москву он прошелся по Хитрову рынку, поразил всех и… навсегда остался там, без всякой надежды когда-нибудь выбраться оттуда.
Все эти милые ночлежники приняли нас, как старых друзей, так как хорошо знали нас по театру и ролям, которые переписывали для нас. Мы выставили на стол закуску, т. е. водку с колбасой, и начался пир. Когда мы объяснили им цель нашего прихода, заключающуюся в изучении жизни бывших людей для пьесы Горького, босяки растрогались до слез.
«Какой чести удостоились!» — воскликнул один из них.
«Да что же в нас интересного, чего же нас на сцену-то нести?» — наивно дивился другой.
Разговор вращался на теме о том, что вот, мол, когда они перестанут пить, сделаются людьми, выйдут отсюда, и т.
д., и т. д.
Особенно один из ночлежников вспоминал былое. От прежней жизни или в память о ней у него сохранился плохонький рисунок, вырезанный из какого-то иллюстрированного журнала: на нем был нарисован старик-отец, в театральной позе, показывающий сыну вексель. Рядом стоит и плачет мать, а сконфуженный сын, прекрасный молодой человек, замер в неподвижной позе, опустив глаза от стыда и горя. По-видимому, трагедия заключалась в подделке векселя. Художник Симов не одобрил рисунка. Боже! Что тогда поднялось! Словно взболтнули эти живые сосуды, переполненные алкоголем, и он бросился им в голову… Они побагровели, перестали владеть собой и озверели. Посыпались ругательства, схватили — кто бутылку, кто табурет, замахнулись, ринулись на Симова… Одна секунда — и он не уцелел бы.
Но тут бывший с нами Гиляровский крикнул громоподобным голосом пятиэтажную ругань, ошеломив сложностью ее конструкции не только нас, но и самих ночлежников.
Они остолбенели от неожиданности, восторга и эстетического удовлетворения.
Настроение сразу изменилось. Начался бешеный смех, аплодисменты, овации, поздравления и благодарности за гениальное ругательство, которое спасло нас от смерти или увечья.
Экскурсия на Хитров рынок лучше, чем всякие беседы о пьесе или ее анализ, разбудила мою фантазию и творческое чувство. Теперь явилась натура, с которой можно лепить, живой материал для творчества людей и образов. Все получило реальное обоснование, стало на свое место. Делая чертежи и мизансцены или показывая артистам ту или иную сцену, я руководился живыми воспоминаниями, а не выдумкой, не предположением. Главный же результат экскурсии заключался в том, что она заставила меня почувствовать внутренний смысл пьесы.
«Свобода — во что бы то ни стало!» — вот ее духовная сущность. Та свобода, ради которой люди опускаются на дно жизни, не ведая того, что там они становятся рабами.
После описанной знаменитой экскурсии на дно жизни мне уже было легко делать макет и планировку — я чувствовал себя своим человеком в ночлежке.
Но для меня как актера явилась трудность: мне предстояло передать в сценической интерпретации общественное настроение тогдашнего момента и политическую тенденцию автора пьесы, высказанную в проповеди и монологах Сатина. Если прибавить к этому босяцкий романтизм, который толкал меня на обычную театральность, то станут ясны трудности и опасные для меня как актера рифы, на которые я то и дело наталкивался. Таким образом, в роли Сатина я не мог сознательно добиться того, чего бессознательно достиг в роли Штокмана. В Сатине я играл самую тенденцию и думал об общественно-политическом значении пьесы, и как раз она-то — не передавалась. В роли же Штокмана, напротив, я не думал о политике и о тенденции, и она сама собой, интуитивно создалась.
Снова практика привела меня к заключению, что в пьесах общественно-политического значения особенно важно самому зажить мыслями и чувствами роли, и тогда сама собой передастся тенденция пьесы. Прямой же путь, непосредственно направленный к самой тенденции, неизбежно приводит к простой театральности.
Мне пришлось немало работать над ролью, чтобы до некоторой степени отойти от неверного пути, на который я попал первоначально, в заботе о тенденции и романтизме, которые нельзя играть, которые должны сами собой создаться — как результат и заключение правильной душевной посылки.[167]
Спектакль имел потрясающий успех.[168] Вызывали без конца режиссеров, всех артистов и особенно великолепного Луку — Москвина, превосходного барона — Качалова, Настю — Книппер, Лужского, Вишневского, Бурджалова и, наконец, — самого Горького. Очень было смешно смотреть, как он, впервые появляясь на подмостках, забыл бросить папиросу, которую держал в зубах, как он улыбался от смущения, не догадываясь о том, что надо вынуть папиросу изо рта и кланяться зрителям.
«Ведь вот, братцы мои, успех, ей-богу, честное слово! — точно говорил себе в это время Горький. — Хлопают! Право! Кричат! Вот штука-то!» Горький стал героем дня. За ним ходили по улицам, в театре; собиралась толпа глазеющих поклонников и особенно поклонниц; первое время, конфузясь своей популярности, он подходил к ним, теребя свой рыжий подстриженный ус и поминутно поправляя свои длинные, прямые волосы мужественными пальцами сильной кисти или вскидывая головой, чтоб отбросить упавшие на лоб пряди.
При этом Алексей Максимович вздрагивал, раскрывал ноздри и горбился от смущения.
«Братцы! — обращался он к поклонникам, виновато улыбаясь. — Знаете, того… неудобно как-то… право!.. Честное слово!.. Чего же на меня глазеть?! Я не певица… не балерина… Вот история-то какая… Ну, вот, ей-богу, честное слово…» Но его смешной конфуз и своеобразная манера говорить при застенчивости еще больше интриговали и еще сильнее привлекали к нему поклонников. Горьковское обаяние было сильно. В нем была своя красота и пластика, свобода и непринужденность. В моей зрительной памяти запечатлелась его красивая поза, когда он, стоя на молу Ялты, провожал меня и ожидал отхода парохода. Небрежно опершись на тюки с товаром, поддерживая своего маленького сынишку Максимку, он задумчиво смотрел вдаль, и казалось, еще немного — и вот он отделится от мола и полетит куда-то далеко, за своей мечтой.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Свидетель Революции
Джон Эллисон описывает жизнь Максима Горького, праведного, беспощадного свидетеля революции, который пробуждал нищету и ужас жизни при царском насилии.
Жизнь Максима Горького, автора трех незабываемых автобиографических томов, охватывающих первые два десятилетия его жизни («Детство», «Мое ученичество», «Мои университеты»), незабываемой пьесы («На дне») и многого другого, дожил до 49 летменее чем через две недели после того, как царское правление рухнуло в историю в марте 1917 года.
Его жизнь и работа неотделимы от революционного движения в России до, во время и после событий 1917 года. Он вырос, ненавидя бесчеловечные условия жизни для большинства людей (крайняя нищета, массовая неграмотность, невежество и суеверие, самые грубые механизмы уголовного правосудия, благословленные почти средневековой системой правления) и, соответственно, бесчеловечное социальное поведение, порожденное этими условиями.
Он ненавидел войну. Он приехал, чтобы жить и дышать социалистическими убеждениями, которые остались с ним.
Сочинения Горького сделали его известным в России еще до конца 1890-х годов, и как его имя нельзя отделить от его роли в деле революции, так и его жизнь — в его произведениях, фактах и вымыслах. Его работы раскрывают его дар внимательного наблюдения, его обширный репертуар богатого языка (полученного как минимум из жизни, так и из библиотек), его поразительную память, его ненависть к жестокому и оскорбительному поведению и его страсть к истине и социальной справедливости.
«Первое, что поражало в нем, — писал французский биограф Анри Труа, — это вид безыскусственной доброты».0007
Горький изначально враждебно относился к большевистской власти. 20 ноября 1917 г. он писал в своей газете «Новая жизнь» по поводу находящегося у власти правительства Ленина-Троцкого: «Разумные демократические элементы должны решить, хотят ли они и дальше идти по этой дороге с заговорщиками и анархистами».
в той же статье и в других в последующие месяцы он громил подавление свободы слова и (также связывая их с большевистским режимом) террор и погромы. Тем не менее, «Новая жизнь» просуществовала до ее подавления 19 июля.18, и в течение нескольких месяцев после этого Горький навсегда присоединился к большевикам.
Он родился с фамилией «Пешков», что по-русски означает «пешка», и стал «Горьким» (что означает «горький» — он стремился сказать «горькую правду») с первым опубликованным рассказом в 1892 г. Родился 28 марта (по новому стилю) 1868 г. в Нижнем Новгороде. Его первый арест был в 1889 году по подозрению в причастности к нелегальному печатанию. Через два года его снова арестовали в результате присутствия в Крыму на панихиде по повешенным повстанцам. В 1898 он был задержан на две недели в Тифлисе, но, поскольку доказательства обвинения были несостоятельны, результатом стала постоянная полицейская слежка. Вновь арестованный в 1901 году (за финансовую поддержку студенческих радикалов в Киеве), он был отправлен в ссылку, найдя пристанище в Крыму.
В начале 1905 вновь арестован (за публичный призыв к борьбе с режимом). К тому времени он был тесно связан с большевистской партией Ленина.
Тремя годами ранее, в 1902 году, в Москве была впервые поставлена великая пьеса Горького «На дне», сопровождавшаяся предписаниями властей, что ее нельзя ставить в рабочих театрах и во всяком случае нужно ставить только с цензорскими пометками. Он был поставлен в Лондоне и вызвал восхищение критиков совсем недавно, в этом году, без цензуры.
Перед концом 1905 года – года восстания и крушения революционных надежд – он, избегая ареста, направлялся в Европу, раздав во время восстания оружие. Затем он поселился на Капри, вернувшись в Россию в конце 1913 года, когда царская цензура несколько ослабла, а его первый сборник воспоминаний «Детство» вот-вот должен был быть опубликован.
«Детство» уникально тем, что в нем с ужасающими подробностями воссоздано воспитание автора в доме бабушки и дедушки по материнской линии после смерти отца, когда юному Максиму было всего четыре года.
Повествование уклоняется от дат и возрастов, но не от ужасов, от которых у него остались шрамы в воспоминаниях.
Открывается, как кажется читателю, ударами молота. Он находится в комнате со своей матерью, а мать расчесывает длинные волосы отца, который лежит мертвый на полу с медными монетами на глазах и его доброе лицо побагровело. Бабушка по материнской линии держит маленькую ручку Максима. Происходит быстрее – сильные родовые схватки у матери, затем рождение, смерть и погребение нового брата.
Последующие дни для юного Максима не были особенно радостными. В доме бабушки и дедушки он получил от бабушки много любви, много народных сказок и религиозных заповедей. Но она — и мать Максима — чувствовали себя бессильными защитить его от жестокой мести деда.
Дедушка, прославившийся в юности тем, что тянул баржи, владел процветающей красильной мастерской, которая в последующие годы пришла в упадок. Не имея большого уважения к образованию или приверженности гуманным стандартам поведения, его можно было охарактеризовать как самодельного, грубого человека из среднего класса.
От него Максим получил множество порк за мелкие провинности. Первый из них был достаточно диким, чтобы вызвать потерю сознания и несколько дней выздоровления. Было много ссор между дедом Максима и двумя жильцами его сыновьями, дядями Максима, и между самими этими дядями, один из которых за год до приезда Максима в дом забил свою жену до смерти.
Молодой Горький стал свидетелем того, как его дедушка избивал бабушку, а мать сначала вышла из-под его собственной опеки и из домашнего хозяйства, а затем снова вышла замуж. В результате повторного брака в доме появилась новая гостья — мачеха, женщина, пристрастившаяся к зеленой одежде. Горький замечает: «Зеленая женщина часто присоединялась к нам за обедом, чаем или ужином, сидя гнилым столбом в старом заборе». конкуренция со стороны соперников, использующих более совершенные технологии – была на коленях. Попав в рабочий мир, начав с обувного магазина и переходя от одной мизерно оплачиваемой работы к другой, Максим стал свидетелем повсеместных краж и насилия, и, что особенно огорчило, насилия и унижения женщин.
У него никогда не было игрушек, и он завидовал мальчикам, у которых они были. Хотя формальное образование он получил только до десяти лет, прерываемое исключениями за хулиганство, ему все же удалось научиться читать и писать, и в возрасте тринадцати лет он прочитал «Эжени Гранде» Бальзака, которая стала для него откровением. Романы Тургенева и Диккенса также очаровали его в подростковом возрасте.
«Детство» как мемуар отличается тем, что дикие переживания юного Горького компенсируются его неуемной человечностью и стремлением к учебе. Далеко в повествовании он размышляет:
Я мог бы уподобить себя в детстве улью, в который разные простые, обыкновенные люди приносили мед своих знаний и взглядов на жизнь, каждый из которых вносил свой богатый вклад в развитие моего характер. Часто мёд был грязным и горьким, но это было знание, и всё-таки мёд.
Второй том, «Мое ученичество», сцена за сценой демонстрирует «тяжелую, полуголодную жизнь, которую приходилось вести людям, и калечащую работу, которую им приходилось выполнять».
В другом месте этого тома Горький записал свою детскую мечту о том, как можно изменить положение дел:
…Я подумал, как чудесно было бы… украсть у жадных и богатых и раздать деньги бедным; если бы все были сыты, веселы и не завидовали друг другу — может быть, переставали бы выть друг на друга, как дикие собаки.
Он также был вовлечен в гнев и насилие вокруг него. Тем не менее, каким бы мрачным ни было его положение, Максим обладал детской чуткостью к окружающему миру. «Черные сковородки на полках напомнили мне лица без глаз».
Большое влияние оказала благотворительность его бабушки. Сама едва зажиточная к этому времени, она вывела Максима ночью, «подкравшись к каким-то домикам, очень осторожно, трижды перекрестившись, оставив на подоконнике пятак и три бисквита и снова перекрестившись…» Он также помнил, как «она сидела на корточках перед печкой и бормотала: «Добрый домовой, избавься, пожалуйста, от тараканов…»»
В течение одного лета Максим стал внештатным ловцом и продавцом певчих птиц, отлавливая зябликов, синиц и других птиц, затем сажая их в клетки и выгодно продавая.
Вспоминая об этом эпизоде — с большим количеством косвенных подробностей, — он писал о том, как мальчиком он любил солнце и его лучи, которые «пытался поймать… когда они, как мячик, прыгали в дыру в заборе или между ветвей»
Читая популярных французских романистов, переведенных на русский язык, Горький уже в подростковом возрасте смог увидеть, что во Франции дела обстоят иначе, чем в России.
«Мне было ясно, что парижские извозчики, рабочие и солдаты и весь «простой сброд» — это не то, что в Нижнем, Казани и Перми. Они смелее разговаривали со своими хозяевами, и отношения с ними были гораздо более легкими… Я особенно заметил, что при описании злых, жадных или отвратительных людей эти авторы не изображали той необъяснимой жестокости, которая была так знакома мне и которую я видел так часто.
Далее в книге он замечает о краткости многих жизней: «…нигде люди не изнашивались так ужасно быстро, ни с того ни с сего, как в России» 9.0007
Третий том воспоминаний «Мои университеты» начинается с семнадцатилетнего Горького, который начал новую жизнь вдали от бабушки и дедушки, в университетском городе Казани и его окрестностях.
Он понимает, что в его ситуации поступить в университет нереально, и находит, что может заработать копейки, возясь на пристанях Волги, и знакомится с «грузчиками, бродягами и ворами». Подвал дома, давно разрушенного огнем, и убежище бродячих собак и кошек становится «одним из моих университетов». Он ищет цель в своей жизни.
Вскоре двоюродный брат в письме сообщает ему о смерти его бабушки. Она просила милостыню на паперти церкви, упала и сломала ногу, которая без лечения превратилась в гангрену и привела к ее смерти.
Он в основном наблюдатель, а не объект наблюдения. Но его чувства заложены в его описаниях. Он наблюдает речную местность: «По воде плыла жалобная песня — чья-то душа, тихо тлеющая». в другой раз его знакомят с «библиотекой» в комнате позади бакалейной лавки, где хранятся рукописные копии таких книг, как «Что делать» Чернычевского. Здесь можно наблюдать ожесточенные споры между студентами Университета и студентами Духовной академии.
Тем временем в пекарне, где работает Горький, мужчины регулярно посещают публичные дома в день получки, «брезгливо плюясь», когда говорят о проститутках.
Такое поведение вызывало у Горького ненависть, а на допросе пристава он вел себя настороженно, вертелся «как голодная хищная птица» и требовал знать, читал ли он опасного писателя Толстого.
Поиски Горьким цели в жизни резко запутались, ибо в девятнадцать лет он совершил попытку самоубийства, выстрелив себе в грудь. Это вызвало повреждение легких, которое должно было все больше беспокоить его в дальнейшей жизни, и Горькому стало стыдно даже за то, что он жив. Необходимость иметь цель была подтверждена.
Он переехал в деревню верстах в тридцати от Казани, приглашенный туда помочь в лавке вернувшимся политссыльным, но вскоре лавка была сожжена агентами враждебно настроенных зажиточных крестьян. И ссыльный, которым Горький восхищался, и сам Горький должны были двигаться дальше.
Его воспоминания в целом были как бы окрашены в основные цвета. Горький не был писателем, известным тонкими, деликатными штрихами, характерными для творчества Чехова, или сложными размышлениями или прозрениями, характерными как для Чехова, так и для Достоевского.
Чехов сказал ему, «что, по моему мнению, у вас нет сдержанности», и некоторые читатели могут счесть, что некоторые длинные отрывки, особенно в «Моем ученичестве», могли бы выиграть от более сжатого изложения.
Три тома в целом представляют собой «экстремальную» биографию в том смысле, что они выходят далеко за рамки обычной памяти. Это творческие реконструкции, содержащие огромное количество диалогов и часто пошаговые описания. Тем не менее мемуары потрясающие как сборник откровений о молодости Горького, так и о дореволюционной матушке-России. Они заканчиваются с началом его взрослой жизни, когда он путешествует на юг, достигая берегов Каспия.
Его первый арест в 1889 г.последовал его первый выход в профессиональный мир в качестве клерка юриста. К этой работе он вернулся после поездки в Крым и второго ареста. Но большой спрос на рассказы, которые он начал публиковать, привел к хорошо оплачиваемой работе в газетах, а затем к его женитьбе в 1896 году и рождению сына, другого Максима, в следующем году.
В 1898 году вышли два тома рассказов Горького, а вскоре после этого и его первый роман, который по существу был атакой на жадность капиталистов. Он становился богатым и знаменитым, а с Толстым хорошо познакомился в первые годы нового века, живя рядом друг с другом в Крыму, куда Горький тогда был сослан. Ему не удалось обратить Толстого в марксизм, как Толстому не удалось обратить его в христианство.
В пьесе 1902 года «На дне» более дюжины персонажей, живущих бок о бок в ночлежке, которой управляют домовладелец и его жена, которые также являются ворами и находятся под защитой дяди жены, полицейского. офицер. У жены роман с заключенным-квартирантом, который отказывается от нее в пользу сестры жены. Тем временем жилица умирает, но перед смертью винит в своей болезни побои бесчувственного мужа, который также живет в доме. Другая квартирантка, вдова, говорит о замужестве, что «для нас, бедных женщин, это все равно, что прыгнуть в прорубь». Еще один персонаж — образованный человек, спустившийся в мир, но когда-то имевший достаточно привилегий «пить в постели кофе со сливками», а другой — актер-алкоголик.
Каким бы мрачным и депрессивным ни был сюжет — включая три смерти — пьеса обладает огромной жизненной силой, и в ней есть сдержанный, но решающий плюс, в основном из-за одного персонажа. Мужчина шестидесяти лет, толстовский христианин-гуманист и педагог, заявляет: «Тюрьма не учит человека быть хорошим, не более, чем Сибирь. Только другая бедная душа может сделать это. Это правда. Одна душа может научить другую душу добру». Он также говорит об идеальной стране, «добродетельной земле», в которую кто-то, кого он встретил, верил как реальную, но которая, по-видимому, он сам признает, что на самом деле не существует. Кажется, это метафора социализма будущего. Перед окончанием пьесы эта моральная фигура путешествовала дальше, но жилец с меньшими моральными качествами говорит: «Человек рождается — для чего-то лучшего».0007
Позже, после его участия в восстании 1905 года и поселения на Капри, появился горьковский «роман о классовой борьбе». Это была «Мать», законченная в 1906 году и запрещенная в России после жесткой цензуры публикации первой части.
Но она была издана на русском языке и в переводе за рубежом. Ленин называл ее «орудием революции», чем она и была. Его герои-рабочие приговариваются к ссылке за то, что в демократических условиях расценивалось бы как легальная антиправительственная деятельность, например за распространение листовок и марши. Затем мать одного из них сама попадает в зал ожидания вокзала с тайником листовок и громко говорит на месте задержания:
‘Нищета, голод и болезни – вот что люди получают за свою работу! Все против нас – всю жизнь, день за днем, мы отдаем последнюю каплю сил своему делу, всегда грязные, всегда одураченные, а другие пожинают все радости и блага, держа нас в неведении, как собак на цепи – мы ничего не знаем, нас держат в страхе – мы боимся всего! Наша жизнь — всего лишь одна длинная темная ночь!»
Книга заканчивается тем, что полицейский жестоко избивает и душит мать. Пропаганда? Да, но это пропаганда, сопровождаемая страстью и мощной связью с реальным миром, в котором жили и трудились русские фабричные рабочие.
С 1906 г. Горький жил на Капри до своего возвращения в Россию в конце 1913 г. Когда началась война 1914 г., он быстро решил выступить против нее. В 1915 году он написал в своем только что основанном журнале «Хроника»:
Пресса должна постоянно повторять людям, что любая война — кроме войны с глупостью — это бедствие, сравнимое с холерой.
В 1919 году, после своего сближения с большевиками прошлой осенью, он произвел сильное впечатление на гораздо более молодого товарища по писателю и социалисту Виктора Сержа:
Все его существо выражало жажду знаний и человеческого понимания, решимость исследовать все человеческие существа до их глубины, никогда не останавливаться на простой видимости, никогда не терпеть никакой лжи, сказанной ему, и никогда не лгать самому себе. Я сразу увидел в нем верховного, праведного, беспощадного свидетеля Революции…
Горький должен был вернуться в Европу в 1921 году. Он был обеспокоен усиливающейся цензурой литературы в Советском Союзе, хотя в 1925 году заявил, что не видел другого возможного режима для русского народа.
Вернулся на родину в 1928 года, тесно отождествляя себя со сталинским правительством, став, как писал его биограф Анри Труа, «своего рода литературным функционером». Все чаще болел и был одинок (сын умер в 1934 г.), его творческие дни остались в прошлом. В письме к антивоенному французскому писателю Ромену Роллану от ноября 1923 года он резюмировал свои собственные писательские недостатки. Он писал:
Я перегружен реальными впечатлениями. Я поражен сверхразвитой потребностью знакомиться с вещами, легко увлекаюсь их внешними свойствами. Это делает меня скорее рассказчиком, чем исследователем человеческой души и загадок жизни.
Великая заслуга Горького заключалась в том, что он глубоко, с поразительной реалистической точностью воссоздал убогость и насилие, присущие условиям жизни в царское время, и при этом никогда не упускал из виду способность человечества проявлять сострадание и поддержку другим, или вера в то, что другой мир возможен.
Дом Чехова: история со счастливым концом
19 февраля 2010 года, день, когда Вспоминая Чехова в Ялте был опубликован openDemocracy, Алла Головачева, директор Дома-музея Чехова в Ялте, обратилась с отчаянным призывом о помощи.
В письме мне и двум моим коллегам из Фонда Антона Чехова здесь, в Англии, Елене Михайловской и Александру Уолшу, она рассказала нам о «новой катастрофе», постигшей «Белую дачу». Тремя днями ранее, 16 февраля, ураган обрушился на Ялту и сорвал 40 квадратных метров плитки с современного здания, которое стоит рядом с домом Чехова. Крыша уже сильно протекала, что было достаточным поводом для беспокойства, но теперь в ней была зияющая дыра. Десятки драгоценных артефактов из обширного архива музея (которые являются частью постоянной экспозиции о жизни Чехова) теперь были открыты для стихии. Помощь требовалась срочно, но в этот момент Алле Головачевой не к кому было обратиться, кроме нас, ее предыдущие обращения к украинским и российским властям остались без внимания. После нашей успешной недели сбора средств в лондонском театре Хэмпстед в предыдущем месяце Фонд Антона Чехова смог оплатить необходимый срочный ремонт. Мы были рады помочь, оплатив счет на 30 000 фунтов стерлингов за замену всей крыши и столь необходимое восстановление здания.
Грант в размере двух миллионов украинских гривен (около 160 000 фунтов стерлингов) от Кабинета Министров и правительства Автономной Республики Крым используется для оплаты капитального ремонта и реставрации дома
В мае 2010 г. Результаты реставрационных работ мы смогли увидеть, посетив дом Чехова вместе с группой энтузиастов, которые участвовали в специальном юбилейном благотворительном туре. Работа еще шла, но к тому времени близилась к завершению. За это время многое произошло, и именно во время нашего визита в мае мы узнали, что достигли основной цели нашей кампании. Это должно было привлечь внимание международных СМИ к проблемам, с которыми столкнулся дом Чехова, в надежде, что либо украинские, либо российские власти вмешаются, чтобы помочь. Физическая структура дома неуклонно ухудшалась с тех пор, как распад Советского Союза резко прекратил финансирование центрального правительства, вплоть до того, что музей был вынужден частично закрыться в 2007 году. Мы считали и продолжаем верить, что дом Чехова , сад и архив в Ялте – уникальный объект международного культурного значения, заслуживающий государственной поддержки.
Выставочный корпус отремонтирован. Уникальная традиция советских литературных музеев, выступающих в качестве центров научных исследований, продолжается.
Пообещав в январе не пренебрегать домом «великого украинского поэта», как он с любовью называл Чехова, новый президент Украины Виктор Янукович сдержал свое слово. Кабинет министров Украины и правительство Автономной Республики Крым выступили с просьбой оказать финансовую поддержку для полного ремонта Белой дачи. Грант в размере двух миллионов украинских гривен (около 160 000 фунтов стерлингов) от Кабинета Министров и правительства Автономной Республики Крым используется для оплаты капитального ремонта и восстановления дома, сада и прилегающих построек. Тем временем Фонд послов США пожертвовал 40 000 долларов на реставрацию оригинальных тканей и мебели семьи Чеховых. Проект реставрации курирует вновь назначенный «кризисный директор» Александр Титоренко, что позволит Алле Головачевой вернуться к своей работе в качестве ведущего чеховеда (уникальная традиция советских литературных музеев, выступающих также центрами академических исследований, продолжается).
Горький сообщил мне, что вы двое планируете поездку в Ялту. Когда ты придешь? Никогда нельзя сказать, что сделает Горький; он постоянно меняет свое мнение. Не могли бы вы написать мне, приедете ли вы на самом деле и когда и т. д. и т. д. Я не выйду из Ялты до Пасхи. На Пасху я, может быть, съездю в Харьков, но потом отсиживаюсь в Ялте.
Антон Чехов Владимиру Поссе, Ялта, 29 февраля 1900
Директора Фонда Антона Чехова принимали активное участие в обсуждении текущей программы восстановления с правительством Украины и посольством США и посетили Ялту в октябре 2010 года для наблюдения за ходом работ. Тот факт, что украинское правительство предоставило музею невероятно короткий срок для обработки средств и завершения всей работы, является единственной печальной (и скорее чеховской) сноской к истории, которая в остальном является счастливым концом. Годами дом Чехова пребывал в запустении, и вот вдруг в считанные месяцы приходится проводить большие реставрационные работы, требующие умения и усердия.
Погода в Ялте замечательная, но ни с того ни с сего последние два дня шел дождь; все грязное, и мне приходится надевать галоши. От сырости по стенам ползают сороконожки, а в моем саду прыгают жабы и молодые крокодилы. Ваш подарок, зеленая рептилия в цветочном горшке, теперь сидит в саду и греется на солнышке.
Письмо Ольге Книппер, 3 сентября 1989 г.
Мы тронуты щедростью всех чеховских энтузиастов со всего мира, откликнувшихся на наш призыв по сбору средств, который мы запустили в ноябре 2008 года с помощью Пушкинского дома в Лондоне и при поддержке американского бизнесмена и мецената Мориса Пинто. . Люди вносили свой вклад в нашу кампанию по-чеховски. Группа из Австралии пожертвовала все кассовые сборы за две постановки весёлой одноактной пьесы Чехова « Предложение », а у одного сторонника из Сассекса возникла идея отправить нам выручку от продажи банок крыжовникового варенья на местном производстве. из Иванов (в котором он занимает видное место).
Наш попечитель Прунелла Скейлс любезно согласилась прочитать несколько рассказов Чехова на мероприятии по сбору средств, которое состоялось в прекрасном саду в Блэкхите летним вечером, и мы также получили поддержку от Кэролайн Блэкистон, первой актрисы, сыгравшей Чехова в России — на русском языке. Помощь пришла от Харви Питчера и Патрика Майлза, старейшин Чеховской стипендии в Великобритании, от учеников Элтем-колледжа, пожертвовавших средства от школьной дискотеки, а также от детей Чеховской русской школы в Кройдоне. Ала Осмонд из Exeter International Travel подготовила великолепную программу для нашего тура в Крым в мае (который был настолько успешным, что будет повторен в 2011 году), и мы особенно благодарны Майклу Пеннингтону.
Столовая, Дом Чехова: Фонд Антона Чехова и впредь будет поддерживать музей и поддерживать тесный контакт с его сотрудниками.
Неутомимый сторонник кампании с момента ее запуска, он сыграл важную роль в подготовке и проведении нашей недели аншлаговых шоу в Hampstead Theatre.