КАК ПОЯВИЛСЯ ДВУГЛАВЫЙ ОРЕЛ В ГЕРБЕ РОССИИ?
Герб — двуглавый орел достался России в наследство от Византии после бракосочетания Софьи Палеолог, племянницы последнего византийского императора, с великим князем Иваном III. Отчего греческая царевна предпочла московского князя остальным претендентам на ее руку? А претенденты из знатнейших европейских фамилий были, и всем Софья отказала. Может быть, она хотела выйти замуж за человека одного с ней православного вероисповедания? Возможно, но вряд ли непреодолимым препятствием был бы для нее брак с женихом, например, католической веры. Ведь не помешала православная вера перейти в подданство исламскому султану ее дяде Димитрию Палеологу, а позже и брату Мануилу. Основным мотивом был, бесспорно, политический расчет папы римского, у которого воспитывалась Софья. Но решение это пришло не вдруг и не просто.
юди средневековья… От некоторых из них сохранились лишь имена и скудные сведения на страницах летописей, другие были участниками бурных событий, в хитросплетениях которых пытаются сегодня разобраться ученые.
В 1453 году османские войска осадили Константинополь — так изображает осаду старинная гравюра. Империя была обречена.
Великий князь московский Иван III (слева) в сражении с татарским ханом. Гравюра XVII века так символически изображает конец монголо-татарского ига.
Иван III Васильевич правил на Московском престоле с 1462 по 1505 год.
Слева -государственная печать Ивана Грозного. Справа — государственная печать Российской империи конца XVII века.
Государственное знамя с изображением герба.
‹
›
Открыть в полном размере
Сначала обратимся к истории Византии. В 395 году Римская империя разделилась на восточную (Византийскую) и западную. Византия считала себя преемницей Рима и — по праву. Запад вступил в период упадка культуры, духовной жизни, а в Константинополе общественная жизнь по-прежнему бурлила, процветали торговля, ремесла, был введен правовой кодекс Юстиниана. Сильная государственная власть ограничива ла влияние церкви на интеллектуальную жизнь, что благотворно сказывалось на образовании, науке и искусстве.
С конца XII века звезда Византии постепенно клонится к упадку. То было время отчаянной, полной драматизма борьбы с могущественным соперником — турками, энергичным, воинственным и многочисленным народом. (Напор его не ослабевал и держал в ужасе Европу вплоть до XVIII века.) Постепенно, по частям турки захватывали земли империи. В конце XIV века им покоряются балканские славянские страны, и положение Византии становится критическим. Кульминация борьбы пришлась на XV век. Византия сражалась упорно, мужественно, изобретательно. Знаменитая византийская дипломатия проявляла чудеса находчивости. В значительной мере именно ее стараниями в свое время были совершены знаменитые крестовые походы рыцарей, существенно ослабившие турецкий султанат и отсрочившие крах империи.
Своих сил справиться с турецкой опасностью Византии не хватало. Только объединенные усилия всей Европы могли бы остановить турецкую экспансию. Но к такому объединению европейским политикам прийти не удавалось: камнем преткновения оставалась религиозная рознь между православной Византией и католическим Западом (как известно, раскол христианской церкви произошел в IX-XI веках). И тогда император Иоанн VII Палеолог предпринимает в 1438 году поистине историческую попытку сблизить церкви. Византия в то время находилась в тяжелейшем положении: под ее властью оставались ближайшие пригороды Константинополя, несколько мелких островов да деспотат Морея, с которым не было сухопутно го сообщения. Тонкая нить действующего перемирия с турками вот-вот должна была порваться.
Иоанн III договаривается с папой римским Евгением IV о созыве Вселенского собора с целью осуществить наконец объединение церквей. Византийцы проводят максимально возможную в тех обстоятельствах подготовку к собору, который, по их плану, должен принять общие для всего христианского мира церковные догматы.
В ходе этой подготовки (для нашего рассказа факт очень важен) митрополитом московским назначают известного церковного деятеля, дипломата, оратора и мыслителя Исидора, убежденного сторонника объединения церквей (именно он невольно сыграл большую роль в судьбе Софьи Палеолог и Ивана Васильевича).
В 1438 году из Константинополя в Италию выехала делегация во главе с императором и патриархом. Митрополит Исидор с делегацией из России прибыл отдельно. Больше года в Ферраре, потом во Флоренции продолжались ожесточенные богословские споры. Они не привели к соглашению ни по одному пункту. К концу собора на греческую сторону было оказано сильное давление, и византийцы подписали итоговый документ, так называемую Флорентийскую унию, в которой согласились с католиками по всем позициям. Однако в самой Византии уния разделила народ на ее сторонников и противников.
Итак, слияния церквей не произошло, единственно правильный политический ход не состоялся. Византия осталась лицом к лицу с могущественным врагом.
С легкой руки французских просветителей XVIII века, видевших в Византии оплот монархизма, о ней традиционно принято говорить как о стране загнивающей, застойной, дряхлеющей (такое отношение усиливалось неприязнью к православию). Наши мыслители Чаадаев и Герцен тоже ее не жаловали. У западных историков до сих пор в отношении к Византии сквозит легкое пренебрежение.
А между тем она стояла в самом важном стратегическом пункте, на границе Востока и Запада, владела проливами и держалась 1100 лет! Византия, пусть ослабевшая, не только героически боролась с многочисленными нашествиями, но и хранила колоссальный культурный потенциал, накопленный древними греками и римлянами. Когда в Европе царили церковное мракобесие и нетерпимость к любому отклонению от библейских канонов, в Константинопольском университете преподавалось римское право, все граждане Византии юридически были равны перед законом, грамотные люди зачитывались античными авторами, а в школах же учили читать по Гомеру! И еще не известно, когда бы появилось итальянское Возрождение, повернувшее человека от бесплодной схоластики к блеску античной культуры, если бы не постоянные культурные контакты европейцев с восточным соседом.
В апреле 1453 года Константинополь был осажден войсками турецкого султана Мехмеда II численностью, по разным оценкам, от 200 до 300 тысяч воинов. Мощнейшая по тем временам артиллерия, огромное количество осадной техники, большой флот, прекрасные специалисты по проведению подкопов и взрывных работ — все было направлено против великого города. Осада велась непрерывно и упорно. Чтобы лишить греков относительной безопасности их морских стен, во внутреннюю гавань Золотой Рог, защищаемую цепями, турки уже в ходе боев перевезли волоком по многокилометровому деревянному настилу 70 тяжелых боевых кораблей.
Что всей этой силе могли противопоставить византийцы? Мощные старинные каменные стены и башни, глубокие рвы, ловушки и другие оборонительные сооружения, построенные в разные времена прекрасными фортифика ционными инженерами. Город был неприступен для доогнестрельного оружия. Но на стенах почти не было артиллерии, и осажденные использовали в бою лишь камнеметные машины.
Но, несмотря ни на что, боевой дух защитников оказался невероятно высоким. Героическая оборона Константи нополя вошла в легенды. Оборону возглавлял и вдохновлял последний император Византии Константин XI Палеолог, мужественный и опытный воин с сильным и решительным характером. Полтора месяца отражаются все штурмы, все нападения с моря, разгадываются и ликвидируются подкопы.
Но 29 мая 1453 года во время последнего штурма под ударами ядер обрушилась часть стены. В пролом ринулись отборные части янычар. Константин собирает вокруг себя оставшихся защитников и бросается в последнюю контратаку. Силы слишком неравны. Видя, что все кончено, он, потомок древних греков, ринулся с мечом в руках в гущу боя и геройски погиб.
Великий город пал. Византия погибла, но погибла непобежденной. «Погибаю, но не сдаюсь!» — девиз ее героических защитников.
Падение Константинополя произвело оглушительное впечатление во всем тогдашнем мире. Европейцы словно бы верили в чудо и ждали, что город вновь устоит, как бывало не раз в прошлом.
Три дня завоеватели убивают, грабят, насилуют, угоняют жителей в рабство. В огне гибнут книги, произведения искусства. Немногие могли спастись на кораблях. Начался исход в Европу из еще свободных византийских земель.
Из ближайших родственников Константина в живых остались два брата — Димитрий и Фома, которые правили каждый своей частью деспотата Морея на полуострове Пелопоннес. Турки планомерно присоединяли к султанату оставшиеся земли Византии. Очередь Мореи наступила в 1460 году. Димитрий остался на службе у султана. Фома уехал в Рим с семьей. После его смерти два его сына, Андрей и Мануил, и дочь Софья оказались на попечении папы римского.
Софья своим обаянием, красотой и умом заслужила всеобщую любовь и уважение в Риме.
Но годы шли, ей пора замуж. Папа Павел II предлагает высокородных женихов, однако всех она отвергает (и даже короля Франции, и герцога миланского) под предлогом, что они не ее веры. Окончательное решение выдать Софью замуж за князя московского Ивана III Васильевича, овдовевшего несколько лет назад, папа принял под влиянием кардинала Виссариона. Виссарион Никейский, один из самых просвещенных людей своей эпохи, в прошлом православный митрополит — близкий друг и единомышленник Исидора московского в стремлении объединить церкви. Они вместе активно выступали на Флорентийском соборе, и, естественно, Виссарион много слышал и знал о России.
Великий князь московский был в ту пору единственным православным монархом, независимым от турок. Опытные политики в Риме видели, что усиливающаяся Россия имеет будущее. Римская дипломатия постоянно искала способы противодействия османской экспансии на Запад, понимая, что после Византии может наступить черед Италии. Поэтому в будущем можно было бы рассчитывать и на военную помощь России против турок.
И тут такой удобный случай: браком вовлечь Ивана Васильевича в сферу римской политики и сделать попытку подчинить католическому влиянию огромную и богатую страну.
Итак, выбор сделан. Инициатива исходила от папы Павла II. В Москве обо всех тонких хитросплетениях в папском дворце и не подозревали, когда нагрянуло посольство из Италии с предложением династического брака. Иван, по своему обыкновению, советовался с боярами, с митрополитом, с матерью. Все дружно говорили ему одно, и он согласился. Последовал обмен посольствами. Затем были триумфальное путешествие невесты из Рима в Москву, торжественный въезд Софьи в Кремль, первое свидание молодых, знакомство невесты с матерью жениха и, наконец, свадьба.
А теперь посмотрим в исторической ретроспективе на некоторые важные события в жизни двух стран — Византии и России, — имеющие отношение к двуглавому орлу.
В 987 году великий князь киевский Владимир I заключил договор с византийским императором Василием II, по которому он помог императору подавить мятеж в Малой Азии, а взамен тот должен был отдать Владимиру в жены свою сестру Анну и прислать священников для крещения языческого населения.
В 988 году на Руси официально вводится православие по византийским обрядам. Этот шаг определил дальнейшую судьбу и культуру России. Но принцесса не приехала. И тогда в 989 году великий князь захватывает византийскую колонию Херсонес в Тавриде. В последовавших переговорах пришли к соглашению: Владимир вернет город грекам, как только Анна приедет к жениху. Так все и получилось. Этот династический брак стал исключительным событием в то время: Анна — сестра Василия II и дочь предыдущего императора Романа II. До этого момента ни одна порфирородная принцесса или царевна византийская не выходила замуж за иностранца.
Порфирородными считались дети императоров, рожденные в особом помещении женской половины император ского дворца в Константинополе — Порфире. Императорами в Византии могли стать даже случайные люди, что, кстати, часто и происходило. Но порфирородными могли быть только дети правящих императоров. Вообще в раннем средневековье авторитет и престиж византийского двора в глазах европейцев были огромны.
Королевские дома Европы почитали для себя за высшую честь иметь хоть какой-нибудь знак внимания от императора, не говоря уж о родственных связях. Поэтому женитьба Владимира на Анне имела большой резонанс в том мире и увеличила международный вес новой христианской державы в самом начале ее христианского пути.
И вот через пять веков последняя царевна уже погибшей Византии тоже выходит замуж за русского великого князя. В наследство она приносит в нашу страну древний герб Византийской империи — двуглавого орла. Погибшая некогда великая империя словно бы передавала эстафету стране тоже православной со складывающейся великорусской нацией.
Несколько слов о самых первых следствиях для России приезда Софьи с гербом ее предков. Высокообразо ванная по тем временам, она сама и ее греческие приближенные явно положительно повлияли на культурный уровень при дворе великого князя, на становление иностранного ведомства, на увеличение престижа великокня жеской власти. Новая жена поддерживала Ивана III в его стремлении наладить отношения при дворе, упразднить уделы и установить порядок престолонаследия от отца к старшему сыну.
Софья с ее ореолом императорского величия Византии была для русского царя идеальной женой.
Это было великое княжение. Фигура Ивана III Васильевича, в основном завершившего объединение русских земель в единое государство, была для своего времени по масштабности деяний сравнима разве что с Петром I. Одно из самых славных дел Ивана III — бескровная победа России над татарами в 1480 году после знаменитого «стояния на реке Угре». Полное юридическое освобождение от остатков ордынской зависимости ознаменова лось появлением на Спасской башне Кремля византийского, а теперь русского двуглавого орла.
Двуглавые орлы в гербах не такая уж редкость. С XIII века они появляются в гербах графов Савойских и Вюрцбургских, на баварских монетах, они известны в геральдике рыцарей Голландии и Балканских стран. В начале XV века император Сигизмунд I делает двуглавого орла гербом Священной Римской империи, а после ее распада в 1806 году двуглавый орел становится гербом Австрии (до 1919 года).
И Сербия и Албания имеют его в своих гербах. Он же в гербах потомков греческих императоров.
Как он появился в Византии? Известно, что в 326 году император Римской империи Константин Великий делает двуглавого орла своим символом. В 330 году он переносит столицу империи в Константинополь, и с этого времени двуглавый орел — государственный герб. Империя распадается на западную и восточную, а двуглавый орел делается гербом Византии.
В появлении двуглавого орла как символа еще много непонятного. Известно, например, что он изображал ся в Хеттском государстве, сопернике Египта, существовавшем в Малой Азии во втором тысячелетии до нашей эры. В VI веке до н. э., как свидетельствуют археологи, двуглавый орел прослеживается в Мидии, восточнее бывшего Хеттского царства.
В 1497 году он впервые появляется как государственный герб на двусторонней восковой государственной печати России: на ее лицевой стороне изображен герб Московского княжества — всадник, поражающий дракона (в 1730 году официально получил название Святого Георгия), а на оборотной — двуглавый орел.
Почти за пятисотлетнюю жизнь в России изображение орла на русском гербе неоднократно изменялось. На печатях двуглавый орел просуществовал до 1918 года. С Кремлевских башен орлов сняли в 1935 году. И вот 30 ноября 1993 года Указом Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина двуглавый державный орел России вновь возвращен на российский герб. А в конце XX века Дума узаконила все атрибуты символики нашей страны.
Византийская империя была евроазиатской державой. В ней жили греки, армяне, турки, славяне и другие народы. Орел в ее гербе с головами, смотрящими на Запад и на Восток, символизировал в том числе и единство этих двух начал. Как нельзя более подходит это и для России, которая всегда была страной многонациональной, объединяющей под одним гербом народы и Европы и Азии. Державный орел России — не только символ ее государственности, но и символ тысячелетней истории, наших древних корней. Он — символ исторической преемственности культурных традиций — от погибшей великой империи, сумевшей сохранить для всего мира эллинскую и римскую культуры к молодой растущей России.
Двуглавый орел — символ объединения и единства земель российских.
История: Наука и техника: Lenta.ru
350 лет назад, 9 июня 1672 года, родился Петр I — один из самых ярких, сложных и противоречивых правителей в истории нашей страны. Как он ее изменил и почему в России до сих пор спорят об итогах его царствования? Удались ли реформы Петра Великого и какие последствия они имели для будущего России? Может ли фигура первого российского императора сейчас объединить наше общество? На все эти вопросы «Ленте.ру» ответил доктор исторических наук, руководитель Школы исторических наук факультета гуманитарных наук Высшей школы экономики, автор книги «От Петра I до Павла I: реформы в России XVIII века» Александр Каменский.
«Наш народ — яко дети»
«Лента.ру»: Одни исследователи считают Петра I блестящим реформатором и великим созидателем, другие — жестоким тираном, который пытался вырвать страну из азиатчины варварскими же методами, но в результате создал бюрократизированное полицейское государство, похожее на одну большую казарму.
Чья точка зрения вам ближе?
Александр Каменский
Александр Каменский: Обе точки зрения по-своему справедливы, но обе требуют оговорок. В мировой истории действительно найдется не так много примеров, когда за относительно короткий отрезок времени волей одного человека в огромной стране были осуществлены преобразования, затронувшие практически все стороны ее жизни и предопределившие ее развитие на столетия вперед. Как историческая личность Петр, несомненно, фигура гигантского масштаба. Читая его переписку, вышедшие из-под его пера законодательные акты, нельзя не поражаться разнообразию и широте его интересов, вниманию к деталям, оригинальности его мысли, его неутомимой энергии.
Однако его вряд ли можно назвать блестящим реформатором. Хотя бы потому, что по крайней мере до середины 1710-х годов преобразования носили довольно хаотичный, беспорядочный характер и особой продуманностью не отличались.
И при этом Петр был, конечно же, человеком своего времени и прежде всего самодержцем
Его жестокость (нередко преувеличиваемая его недоброжелателями) в ту историческую эпоху была нормой и, собственно, как особая жестокость современниками не воспринималась.
Недовольство определенных слоев населения было вызвано скорее постоянным напряжением, в котором жила Россия все десятилетия его царствования. Реформы требовали мобилизации всех внутренних ресурсов, они ломали привычный уклад жизни, и это не могло нравиться.
Василий Суриков «Утро стрелецкой казни». Петр I изображен верхом на коне в правой части картины
Но эпоха Просвещения еще не наступила, человеческая жизнь ценилась невысоко. В какой-то степени ключ к этому вопросу содержится в словах самого Петра, писавшего «наш народ — яко дети», которые не хотят учиться, пока их не заставишь, но потом благодарят. И принуждение, конечно же, было основным методом осуществления петровских преобразований. Уже к концу XVIII века эти методы стали восприниматься как жестокие, «варварские», но для того, чтобы подобное представление возникло, потребовались петровские реформы, без которых не было бы той русской общественной мысли, в которой эти представления были впервые озвучены.
Как вы относитесь к известной фразе, приписываемой Федору Тютчеву, что история России до Петра I — это сплошная панихида, а после него — одно уголовное дело? Нет ли в ней очень большого упрощения и можно ли считать петровские преобразования прямым следствием правления его отца Алексея Михайловича? Хотя есть и такая трактовка: модернизация в России началась еще при Годунове и Лжедмитрии I, с переменным успехом шла весь XVII век, а Петр ее на самом деле свернул и лишь ужесточил русское деспотическое самодержавие, придав ему внешний европейский антураж.
Поэтам свойственно выражать свои мысли метафорами, которые нередко превращаются в афоризмы, как, к примеру, известные слова того же Тютчева «умом Россию не понять». Звучит красиво, но если принять эти слова за руководство к действию, то всякого рода научные исследования о России следует счесть заведомо бессмысленными. Если говорить о модернизации, то реформы Петра, безусловно, продолжили, развили, интенсифицировали и ускорили те тенденции развития России, которые можно наблюдать на протяжении XVII века.
Материалы по теме:
«Череда насилия, казней и бессудных расправ»Она навела порядок в Кремле и отстояла Украину. Так родилась новая Россия Петра I
«При Петре I Россия стала частью глобальной экономики»Историк Игорь Курукин об итогах, цене и последствиях петровских преобразований в России
«Без радикальных перемен было не обойтись»Кто остановил развал России и сделал ее великой державой
Что же касается самодержавия, тут все не так однозначно.
В современной исторической науке существует точка зрения, что, хотя формально русское самодержавие до Петра не было ничем ограничено, ограниченными были его ресурсы, в силу чего оно было не в состоянии контролировать многие сферы жизни и уже потому не могло быть деспотическим. Применительно же к петровскому времени правильнее, на мой взгляд, говорить о возрастании роли воплощенного в фигуре монарха государства. Реорганизация системы управления, наряду с новым законодательством, снабдили государство и новыми инструментами контроля, позволившими расширить сферу его власти.
В принципе, это не было сугубо российской спецификой и соответствовало общеевропейским тенденциям и той идеологии регулярного государства и учения о камерализме, на которых основывались реформы Петра и которые также имели европейское происхождение. Но в большинстве европейских стран того времени уже существовали социальные и политические институты, являвшиеся противовесом государству, препятствовавшие возникновению деспотизма и в дальнейшем приведшие к возникновению гражданского общества.
В крепостнической России таких институтов не было, и степень «деспотичности» российской власти на том или ином этапе истории во многом зависела от личных качеств человека, находившегося на троне.
В исторической науке довольно долго существовал «миф абсолютизма», но в последние десятилетия историки пришли к выводу, что абсолютная власть была в принципе невозможна. Формально в руках российского самодержца была сосредоточена и законодательная, и исполнительная, и судебная власть, но в реальности его власть была далеко не абсолютной.
Мы знаем, чем закончились царствования Петра III и Павла I, которые этого не сознавали
Читавшая Монтескье Екатерина II полагала, что русское слово «самодержавие» — это синоним греческого термина «монархия», и считала необходимым соотносить свои действия и намерения с настроениями просвещенной части своих подданных, то есть с общественным мнением, а ее внук Александр I различал самодержавие и самовластие. Последнее он приравнивал к деспотизму и считал для себя неприемлемым.
«Неизбежность и необходимость»
Критик Виссарион Белинский считал, что «без реформы Петра Россия, может быть, сблизилась бы с Европою и приняла бы ее цивилизацию, но точно так же, как Индия с Англиею». Ему вторил философ Владимир Соловьев: «Россия в XVII веке избегла участи Византии: она сознала свою несостоятельность и решила совершенствоваться». Насколько корректна подобная дихотомия?
Некоторые историки считают, что Россия второй половины XVII века переживала кризис традиционализма, то есть архаичные традиционные институты перестали соответствовать своему времени и оказались неспособны адекватно реагировать на новые вызовы.
Валентин Серов «Петр Первый»
Одним из таких вызовов было резко ускорившееся после эпохи Великих географических открытий, пороховой революции и достижений естественных наук экономическое развитие стран Западной Европы. Для России эти новые вызовы означали угрозу — и если не потерю суверенитета, то по крайней мере утрату некоторых территорий и шансов на интеграцию в мировую политическую систему в качестве одной из держав-лидеров.
Именно с этим связано сравнение России с Византией, восходящее к самому Петру. При этом отец Владимира Соловьева, великий русский историк Сергей Соловьев в своих публичных лекциях о Петре I утверждал, что Россия была готова к переменам, и они если не осознавались, то ощущались как неизбежность и необходимость. Как учит нас политологическая наука, кризисы заканчиваются либо распадом системы, либо изменением ее структуры, приспособлением к новым условиям. Благодаря петровским реформам Россия вышла из кризиса вторым путем.
Имелась ли у радикальных и суровых петровских преобразований иная, более мягкая и эволюционная альтернатива с другой ценой? Например, та, которую пыталась реализовать его старшая сестра Софья Алексеевна?
В истории всегда существуют альтернативы, поскольку любое историческое событие в конечном счете обусловлено выбором, осуществляемом живыми людьми. В данном же случае мы, во-первых, о планах Софьи и ее окружения можем судить лишь по весьма скудным и не слишком определенным данным, а во-вторых, вопрос в том, было ли у России в условиях все увеличивающегося технологического разрыва с передовыми странами той эпохи время на эволюционное развитие.
Замечу к тому же, что ведь и петровские реформы были осуществлены не за два дня, а продолжались три десятилетия. Причем Петр умер, не успев завершить многое из задуманного, а его преемники, хоть и вздыхали иногда по прежним временам, не решились покуситься на основы его преобразований. Не решились, потому что, образно выражаясь, реформы уже вошли в плоть и кровь русской жизни, а значит, были органичны, не были чем-то противоестественным.
Можете назвать самую успешную и самую неудачную из реформ Петра I? Что у него получилось, а что нет?
Подобная постановка вопроса не вполне корректна. Во-первых, все реформы Петра были успешны уже постольку, поскольку они были осуществлены, реализованы. При этом все они были противоречивы в том смысле, что противоречивыми были их последствия.
В этом нет ничего удивительного: предусмотреть, просчитать все последствия реформы — тем более реформы масштабной, радикальной — практически невозможно
К тому же в петровское время не было опыта, на который можно было опереться.
Все делалось впервые. Впрочем, и чужой опыт, как мы знаем из новейшей истории, далеко не всегда помогает.
Во-вторых, каковы критерии, которыми можно оценить успешность реформы? Пожалуй, единственный критерий — это соответствие результатов замыслу реформатора. Но беда в том, что мы знаем далеко не все замыслы Петра. Мы понимаем, что он хотел создать регулярную армию и флот, и это ему удалось. Но великой морской державой Россия так и не стала.
Материалы по теме:
«Петровская каторга положила начало сталинскому ГУЛАГу»Чем репрессии царской России отличались от карательной машины Сталина
«В России никогда не любили своих правителей»Эту царицу считают всероссийской кровавой барыней. Но она могла дать нашей стране свободу
«Он просто всем надоел»Нелепое правление и жестокое убийство Павла I — самого странного императора России
Он, очевидно, хотел создать более эффективную систему управления страной, и это ему удалось.
Но власть на местах осуществляли конкретные люди, и среди них было очень мало людей хорошо образованных, не корыстолюбивых и готовых положить свои жизни на алтарь Отечества. Это относится и к судебной реформе.
«Оселок русской мысли»
Первого русского императора, которого поэт Максимилиан Волошин назвал первым большевиком, часто упрекают в слепом копировании западных новшеств без учета русских реалий. Еще ему ставят в укор поверхностную европеизацию, которая затронула в основном правящий класс. Дескать, она стала причиной разрыва естественного хода русской истории и заложила мину замедленного действия под фундамент Российской империи, которая взорвалась в 1917 году. Справедливы ли эти обвинения?
На этот вопрос, опять же, нет однозначного ответа. С одной стороны, петровские реформы коснулись прежде всего верхов русского общества, представители которых стали получать образование и осваивать европейские культурные практики. Именно они позднее стали создателями великой русской культуры и науки, составляющих нашу национальную гордость.
Луиза Мари-Жанна Эрсан-Модуи «Людовик XV наносит визит царю Петру в особняке Ледигьеров в Париже». Сюжет картины основан на обстоятельствах поездки Петра I во Францию весной 1717 года
Но одним из важнейших результатов петровских реформ стал в итоге культурный разрыв, разлом между образованными верхами и основной массой населения. Несомненно, это стало одним из факторов, приведших к событиям 1917 года. Но, во-первых, одним из. А во-вторых, это не имеет прямого отношения к краху империи как формы государственности.
История не знает вечных империй. Все они рано или поздно распадаются — и в силу внутренних процессов, и в силу меняющегося окружения
Однако представление, что петровские реформы коснулись только верхов, тоже неверно. Рекрутские наборы и подушная подать означали новые практики для основной массы населения. Возросли географическая и социальная мобильность, к середине XVIII века заметным явлением стали торгующие крестьяне, выросли масштабы отходничества. Осознание ценности образования постепенно проникало в городскую среду, менялось потребление, появлялись новые социальные категории — работники промышленных предприятий.
Все это — результат петровских реформ.
Ну, а что касается слепого копирования, то в этом обвинять Петра я бы не стал. Петр заимствовал то, в чем видел пользу для развития страны. Он был хоть и мечтателем, но человеком рационального, очень практического склада ума и, без сомнения, обладал собственным видением и пониманием нужд России. Именно этим объясняется и то, к примеру, что он не заимствовал на Западе те институты — зародыши гражданского общества, о которых сказано выше.
Иван Айвазовский «Петр I при Красной Горке, зажигающий костер на берегу для подачи сигнала гибнущим судам своим»
Какие мифы о Петре I и его эпохе оказались наиболее живучими — вплоть до нынешнего времени? При всей противоречивости и многогранности личности первого российского императора он оставил скорее положительный след в нашей истории или все-таки нет?
«Положительный», «отрицательный» — это не те категории, которыми оперирует историческая наука. Петровские реформы предопределили вектор развития страны на весь последующий период.
Этот вектор соответствовал цивилизационным особенностям России как европейской страны, части иудеохристианской цивилизации
Это данность, которая разного рода мыслителями, в зависимости от системы ценностей, которой они руководствуются, может оцениваться положительно или отрицательно, но подобные оценки не меняют самого факта. В свое время академик А.М. Панченко писал, что спор о Петре — это спор без конца, потому что Петр — это «оселок русской мысли», и спор этот будет продолжаться до тех пор, пока существует Россия.
Что же до мифов, то, во-первых, массовое историческое сознание мифологично по своей природе, а во-вторых, мифами обрастает любая крупная историческая фигура. Старообрядцы считали Петра антихристом, его апологеты — демиургом, сотворившим новую Россию. Существуют неподтвержденные мифы о детях, рожденных от Петра в Голландии во время Великого посольства, о том, что он самолично рубил головы стрельцам, о том, что перед смертью он написал «отдайте все» и испустил дух.
Современное российское общество деморализовано, разобщено и озлоблено. Как вы думаете, может ли фигура Петра Великого в год его 350-летия стать объединяющей для нынешней России и послужить общим ориентиром как для либералов-западников, так и для сторонников авторитарной власти и имперских ценностей?
На рубеже 1980-1990-х годов фигура Петра I была чрезвычайно популярна, и во всех опросах о самых выдающихся деятелях российской истории он оказывался на первом месте. Для большинства он был тогда символом реформ, приобщения к мировой цивилизации.
Материалы по теме:
Потеряли берегаКак Петр I присоединил к России новые земли и почему их пришлось отдать
«Везде мерещились интриги и козни»Страшная судьба и жуткая смерть самого несчастного правителя России
«Результат был предсказуем»Царь-освободитель пытался изменить Россию. Почему его жестоко убили?
Стабильность царя НиколаяКак «весна народов» 1848 года навсегда изменила Россию
Но по мере разочарования в преобразованиях, по мере осознания, что реформы — это не увеселительная прогулка, на место Петра стали приходить другие фигуры, ассоциирующиеся с «порядком», «военной мощью» и иными мифами.
Консенсус в обществе может быть достигнут тогда, когда существует общепризнанная, разделяемая большинством система ценностей. До тех пор, пока этого нет, пока общество не начинает само продуцировать эту систему ценностей, а воспроизводит идеологемы, создаваемые в чиновничьих кабинетах, никакой консенсус невозможен и никакая историческая фигура не может выполнять объединяющую функцию.
Фрагмент фильма «Царевич Алексей»
К тому же знание о прошлом, играющее важную роль в формировании самоидентификации человека, — это прежде всего источник, из которого можно черпать полезные уроки. Но если идти вперед, глядя назад, рискуешь снова спотыкаться о те же рытвины и ухабы, о которые спотыкались наши предки.
Петр Великий, царь, любивший науку
Через триста лет после путешествия царя Петра Великого по Европе мы оглядываемся на время, проведенное им во Франции в 1717 году, которое хотя и не имело дипломатического успеха, но было наполнено научным богатством.
Около 300 лет назад, почти через неделю, русский царь Петр Великий (1672-1725) покинул Францию после визита, который оказался памятным — по самым лучшим и худшим причинам.
В течение двух месяцев этот непредсказуемый гость саботировал планы своего пребывания и грубо нарушал этикет Версаля.
Нетипичный монарх
«Все царствование Петра было похоже на этот дипломатический визит, во время которого он нарушил протокол, например, взяв на руки семилетнего короля Людовика XV, чтобы поцеловать его, шокировав при этом двор », — сообщает Франсин-Доминик Лихтенхан, старший научный сотрудник Центра Ролана Мунье1 и научный консультант выставки «Петр Великий, царь во Франции, 1717 год». «На протяжении 43 лет своего пребывания у власти, — добавляет Лихтенган, — Петр стремился всемерно преобразовать свою страну, создав постоянную армию на основе рекрутской повинности (все мужики подлежали обязательной воинской повинности в течение 25 лет), проводя политику территориальной экспансии. (к концу его царствования Россия простиралась от Балтики до Тихого океана и Каспийского моря) и перенос столицы из Москвы в Санкт-Петербург, чтобы приблизить ее географически, экономически и интеллектуально к Западной Европе».
Петр Великий, картина Поля Делароша, 1838 год. Стремясь модернизировать свою страну по образу и подобию Запада, царь ввел налог на бороды для всех русских мужчин.
Петр Великий, картина Поля Делароша, 1838 год. Стремясь модернизировать свою страну по образу и подобию Запада, царь ввел налог на бороды для всех русских мужчин.
BRIDGEMAN IMAGES
BRIDGEMAN IMAGES
В соответствии с этим принципом, этот великан, ростом всего два метра (6 футов 7 дюймов), позволил каждому россиянину подняться по социальной лестнице на основе заслуг. В то же время он поощрял создание около 200 заводов и многих школ (военных, технических, медицинских и т. д.), уменьшал влияние православной церкви и даже изменил внешний вид своих подданных, запретив бороды и кафтаны. традиционные длинные и очень теплые пальто) для мужчин и требующие от женщин одеваться в западном стиле. «Несмотря на то, что он правил с помощью постоянной импровизации и оставил Россию ослабленной бесконечными войнами и отсутствием эффективного государственного управления, Петр продвинул самую большую страну мира в современную эпоху, поместив ее в число ведущих континентальных держав», — рассказывает Лихтенхан.
Страсть к науке
Нетипичный во всех отношениях правитель, царь, провозгласивший себя Императором Всероссийским в 1721 году, также проявлял большой интерес к науке и технике. В возрасте 15 лет, увлекшись компасом и астролябией (инструментами, используемыми для отслеживания движения Солнца и звезд над горизонтом), он научился их использованию у Франца Тиммермана, голландского моряка, сведущего в астрономии. Тиммерман также привил юному принцу любовь к математике, геометрии, военной архитектуре и баллистике. Другой голландец, судостроитель Карстен Брандт, обучил его искусству навигации. «В подростковом возрасте Питеру дали оборудование для обучения кузнечному, плотницкому и каменному делу, — говорит Лихтенхан. «Всего он освоил около 15 ремесленных профессий, что было немыслимо для французского или английского монарха».
Всего он освоил около 15 ремесленных профессий, что было немыслимо для французского или английского монарха.
Его путешествия по Европе, в случае необходимости инкогнито под именем Петра Михайлова, позволили царю и большому поклоннику Александра Македонского утолить свою тягу к наукам, встретиться с учеными мыслителями того времени и быть в курсе последних технический прогресс.
Его первое путешествие на запад (и первое заграничное путешествие любого русского государя), с марта 169 г.с 7 по сентябрь 1698 г., позволил ему расширить свои познания в артиллерии в Пруссии, проработать четыре с половиной месяца обычным рабочим на верфи, изучить основы хирургии в Голландии, совершить поездку по литейным заводам Германии, посетить заседание Королевского общества. , направить телескоп на Венеру в Гринвичской обсерватории или даже сделать гробы с английским плотником…
Вихрь деятельности
Во время своего второго визита, длившегося немногим более 20 месяцев (с января 1716 г. Франция в течение многих недель, в том числе 43 дня в Париже. По словам Лихтенхана, «это путешествие, основной целью которого было добиться признания российских завоеваний вокруг Балтийского моря, было дипломатической катастрофой. С другой стороны, царь воспользовался случаем, чтобы дать волю своим libido sciend i (стремление к знаниям). В этом смысле его пребывание на французской земле было вихрем деятельности».
Медицинский кабинет и личный сундучок Петра Великого, хранится в Государственном Эрмитаже, Санкт-Петербург.
Медицинский кабинет и личный сундучок Петра I, хранящиеся в Государственном Эрмитаже, Санкт-Петербург.
château de Versailles/Didier Saulnier
château de Versailles/Didier Saulnier
Спасаясь от изысканных, щепетильных придворных церемоний, 45-летний царь не менее трех раз посещал Парижскую обсерваторию, осматривал масштабные модели укрепления, построенные Вобаном в Лувре, прогуливались по ботаническим садам Jardin des Plantes и восхищались редкостями из коллекции Луи-Леона Пажо, графа Онсенбре, который был генеральным почтмейстером страны и разработчиком анемометра. Вставая на рассвете и окруженный переводчиками, поскольку он говорил по-голландски и немного по-немецки, но очень плохо по-французски, Петр также позаботился о посещении таких учреждений, как Сорбонна, Королевская типография и гобеленовые фабрики, задавая вопросы рабочим и красильщики и выражая свое благоговение при виде шестеренок, зубчатых колес и стержней машины Марли, гидравлической установки, построенной для снабжения водой фонтанов Версаля.
Интеллектуальная любознательность Петра Великого делала его настоящим исключением среди коронованных особ своего времени.
Надеясь наполнить свои дорожные чемоданы научными инструментами, он обошел мастерские, подобные мастерской Жана Пижона д’Осангиса на площади Дофин, где купил механическую небесную сферу, откалиброванную по системе Коперника.
Чтобы вернуть в Россию французские ноу-хау и мастерство, он нанял более 60 плотников, обойщиков, резчиков, декораторов и т. д. (не всегда самых высококвалифицированных, так как французское правительство не хотело терять своих лучших специалистов), которые присоединились к его свите для обратного пути в только что основанный Санкт-Петербург.
Первый государь в Академии наук
Зная, что лучший способ учиться у ученых — прямой личный контакт, царь устраивал встречи — в их домах или на своих квартирах — с химиком Жоффруа, ботаником Лемери, геометр Вариньон, врач Дювернуа, физик Реомюр и другие.
Одним из ярких моментов пребывания Петра в Париже было его участие в сессии Королевской академии наук, члены которой предлагали ему демонстрации различных машин и химических процессов. Чтобы продемонстрировать свои способности к ручному труду, он произвел впечатление на публику, выточив кусок слоновой кости на токарном станке. «27 декабря 1717 года он был назначен экстраординарным членом Академии, «что сделало его единственным монархом, наряду с Альбертом I Монако, удостоенным такой чести», — сообщает Лихтенхан. Самое главное, это отличие убедило его создать подобное учреждение в России. Среди первых ученых из других стран, заседавших членами Императорской Академии наук, были французский географ Делиль, швейцарский физик Бернулли и швейцарский математик Эйлер. Интеллектуальное любопытство Петра I заставило он настоящее исключение среди коронованных особ своего времени».
Сноски
- 1. CNRS/Университет Париж-Сорбонна/Huma Num/EPHE.
SCIRP Открытый доступ
Издательство научных исследований
Журналы от A до Z
Журналы по темам
- Биомедицинские и биологические науки.
- Бизнес и экономика
- Химия и материаловедение.
- Информатика. и общ.
- Науки о Земле и окружающей среде.
- Машиностроение
- Медицина и здравоохранение
- Физика и математика
- Социальные науки. и гуманитарные науки
Журналы по теме
- Биомедицина и науки о жизни
- Бизнес и экономика
- Химия и материаловедение
- Информатика и связь
- Науки о Земле и окружающей среде
- Машиностроение
- Медицина и здравоохранение
- Физика и математика
- Социальные и гуманитарные науки
Публикация у нас
- Подача статьи
- Информация для авторов
- Ресурсы для экспертной оценки
- Открытые специальные выпуски
- Заявление об открытом доступе
- Часто задаваемые вопросы
Публикуйте у нас
- Представление статьи
- Информация для авторов
- Ресурсы для экспертной оценки
- Открытые специальные выпуски
- Заявление об открытом доступе
- Часто задаваемые вопросы
Подпишитесь на SCIRP
Свяжитесь с нами
клиент@scirp. org | |
| +86 18163351462 (WhatsApp) | |
| 1655362766 | |
| Публикация бумаги WeChat |
| Недавно опубликованные статьи |
| Недавно опубликованные статьи |
Следуйте SCIRP
Связаться с нами
клиент@scirp. |