Вавилонской башни: Вавилонская башня: Ошеломляющие находки археологов

Содержание

Вавилонская башня: Ошеломляющие находки археологов

Очередная загадка истории, на которую современные ученые до сих пор не могут найти ответ, связана с гибелью библейского Вавилона и знаменитой Вавилонской башни в Борсиппе. Эта наполовину сгоревшая и оплавленная до стекловидного состояния чудовищной температурой башня, сохранилась до настоящего времени, как символ Божьего гнева.
Она является наглядным подтверждением правдивости библейских текстов о страшной ярости небесного огня, обрушившегося на Землю в середине второго тысячелетия до нашей эры.

Согласно библейской легенде, Вавилон был построен Нимродом, которого принято отождествлять с великаном-охотником Орионом. Это очень важное обстоятельство в астральной легенде, определяющее одно из пяти мест предыдущих появлений «кометы-возмездие» на ночном небосклоне, о чем будет рассказано в соответствующем месте.

Нимрод был сыном Хуша и потомком Хама, одного из трех сыновей Ноаха: «Хуш родил также Нимрода: сей начал быть силен на земле.

Он был сильный зверолов пред Господом; потому и говорится: сильный зверолов, как Нимрод, пред Господом. Царство его вначале составляли: Вавилон, Эрех, Аккад и Халне, в земле Сенаар.» /Быт. 10:8-10/

Библейский миф рассказывает, что после Ноева потопа люди предприняли попытку построить город Вавилон (от шумер. Bab-ily – «врата Бога».) и Вавилонскую башню «высотой до самых небес».

И здесь уместно сказать, что в мифологических текстах название «врата Бога», «небесные врата», а также «врата ада» употребляются для обозначения мест космических взрывов, в эпицентре которых от небесного огня погибало все живое.

Разгневанный неслыханной людской дерзостью, Б-г «смешал их языки» и рассеял строителей Вавилонской башни по всей земле, вследствие чего люди перестали понимать друг друга: «И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать.

Сойдем же, и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город. Посему дано ему имя: Вавилон; ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле» /Быт. 11:5-9/.

Поэтому другое значение слова Вавилон воспроизводят от древнееврейского слова balal – «смешение».

TURRIS BABEL Athanasius Kircher, 1679
Это умышленное библейское искажение название города, основанное на сходстве звучания слов, в действительности отражает и историческую реальность. Результаты археологических раскопок свидетельствуют о том, что время гибели Вавилона – это время великого переселения племен и народов, смешения их языков и обычаев, освоение и захват новых территорий.

Недалеко от города Вавилона находятся развалины Борсиппы с сохранившимися руинами обгоревшего древнего храма и огромной храмовой башни, которую и принято считать упоминаемой в Библии легендарной Вавилонской башней.

Правда, некоторые археологи оспаривают это название, на том основании, что в черте города Вавилона имелась своя храмовая башня, причем не менее солидных размеров.

Как определили археологи, башня из Борсиппы ранее состояла из семи ярусов-ступеней, стоящих на массивном квадратном основании.

Раньше они были окрашены в семь цветов: черный, белый, пурпурно-красный, синий, ярко-красный, серебристый и золотистый. Даже сейчас остатки башни впечатляют. Её оплавленный остов, стоящий на холме, на 46 метров возвышается над основанием башни.

Стены башни, сложенные из обожженного кирпича, как и огромных размеров культовые помещения внутри, сильно пострадали от огня.

От жара немыслимой температуры верхняя, бoльшая часть башни буквально испарилась, а оставшаяся, меньшая часть башни оплавилась в единую стекловидную массу, как с внутренней, так и с наружной стороны.

Вот как об этом пишет Эрих Церен: «Нельзя найти объяснение тому, откуда взялся такой жар, который не просто раскалил, но и расплавил сотни обожженных кирпичей, опалив весь остов башни, все ее глиняные стены.»

Любопытно привести и свидетельство Вильгельма Кенига, пытавшегося осмыслить причину немыслимого жара, буквально расплавившего ступенчатую башню-зиккурат в Борсиппе: «Обычные строительные кирпичи могут расплавиться только в очень сильном огне.

ROMANESQUE PAINTER, French The Building of the Tower of Babel Fresco — Abbey Church, Saint-Savin-sur-Gartempe

А вот как описывал башню из Борсиппы путешествующий по Месопотамии в 1867 году Марк Твен:
«…она имела восемь ярусов, два из которых стоят и по сей день – гигантская кирпичная кладка, рассевшаяся посредине от землетрясения, опаленная и наполовину расплавленная молниями разгневанного Б-га.»

Надо сказать, что до настоящего времени ни один исследователь так и не смог удовлетворительно объяснить это чудовищное оплавление, под воздействием немыслимой температуры, из-за которой верхняя часть кладки превратилась в пар, а остатки оплавленной башни как бы расщепились сверху донизу.

Попытки объяснить это оплавление ударом молнии большой мощности, нельзя признать убедительными, что прекрасно видно из приводимой ниже справки о линейных молниях.

По современным представлениям, линейные молнии – это гигантские искры, возникающие между облаками, или между облаком и поверхностью земли. Их средние размеры исчисляются несколькими километрами, но иногда встречаются молнии до пятидесяти и даже ста пятидесяти километров. Средняя сила тока разряда от 20 до 100 килоампер, но иногда достигает 500 килоампер.

Средняя температура канала молнии 25000-30000 градусов по Кельвину.

Совершенно очевидно, что ни одна, даже сверхмощная молния не могла сплавить в единый монолит Вавилонскую башню. И уж тем более разрушить прилежащий к ней храм, а также находящийся в полутора десятках километров от нее город Вавилон, окружность которого, по уточненным археологами данным, составляла 18 километров, а толщина стен оценивается в 25 метров.

Питер Брюгель — ВАВИЛОНСКАЯ БАШНЯ 1563
Согласно сведениям Геродота, город Вавилон представлял собой почти правильный четырехугольник, и располагался по обе стороны реки Евфрат. Каждая сторона этого четырехугольника равнялась приблизительно 22 километрам, а толщина стен составляла 50 локтей (локоть – ок. 52 см), и по ним можно было одновременно проехать по шесть колесниц в ряд.

А высота стен, и в это почти невозможно поверить, достигала 100 метров. Стены города имели 100 медных ворот, а на самих стенах высились 250 башен. Весь город был окружен широким и глубоким рвом.

В середине второго тысячелетия до н.э., Вавилон являлся культурным, духовным и политическим центром Халдеи, и одним из самых богатых и могущественных городов всего Древнего Мира. Это было время расцвета и величия Вавилона. Город имел самый большой запас золота в мире, и казалось ничто не могло поколебать его могущества.

Современники называли его «красота Халдеи», «житница Халдеи», «гордость Халдеи», «слава царств», «золотой город». Библейские тексты сообщают, что «Вавилон был золотою чашей в руке Господа».

Так что же разрушило Вавилон и оплавило до стеклообразного состояния Вавилонскую башню?

Несомненно, что эта чудовищная температура, которая сопоставима только с жаром ядерного взрыва, возникла как результат гигантского электроразрядного взрыва падающего небесного тела, огненный столб которого накрыл храмовую башню, а высвободившаяся энергия разряда, в виде колоссальной мощности взрывной волны, обрушилась на город Вавилон, в считанные минуты превратив его в груды развалин.

Гибель города была столь страшной, что составители библейских текстов с трудом подбирают эпитеты для обозначения его ужасного разрушения.

Вавилон, который был «золотой чашей в руке Господа», вдруг в течение одного дня «сделался ужасом между народами», «пустыней опустошенной», «грудой развалин», «домом запустения» и «жилищем шакалов».

Вот как выглядят библейские пророчества, о гибели Вавилона, которые совершились: «Вот приходит день лютый, с гневом и пылающей яростью, чтобы сделать землю пустынею и истребить с нее грешников ее. Звезды небесные и светила не дают от себя света; солнце меркнет при восходе своем, и луна не сияет светом своим. Я накажу мир за зло, и нечестивых за беззакония их, и положу конец высокоумию гордых, и уничижу надменность притеснителей; … Для сего потрясу небо,и земля сдвинется с места своего от ярости Господа Саваофа, в день пылающего гнева Его…. И Вавилон, краса царств, гордость Халдеев, будет ниспровержен Б-гом, как Содом и Гоморра. Не заселится никогда, и в роды родов не будет жителей в нем.

» /Ис. 13:9-11,13,19-20/

Надо сказать, что мощность электроразрядного взрыва крупного метеорита может исчисляться сотнями тысяч мегатонн в тротиловом эквиваленте, что значительно превышает мощность современных термоядерных зарядов, поэтому гибель обнесенного циклопическими стенами Вавилона, с его гигантскими зиккуратами, как свидетельствуют библейские тексты, продолжалась менее одного часа.

Город был буквально сметен с лица земли колоссальной мощности взрывной волной, превратившись в огромные горы обуглившегося щебня и мусора.

Развалины древнего Вавилона располагаются на берегах Евфрата, примерно в ста километрах от современной столицы Ирака Багдада, и после взрыва представляли собой гигантские горы мусора и находятся вблизи возникшего позже, арабского поселения Гиллах.

Эти холмы щебня арабы называли Амран ибн Али, Бабил, Джумджума и Каср.

Местоположение древнего Вавилона изначально было известно археологам, и некоторые из них, в том числе удачливые Лэйярд и Опперт, даже делали на его развалинах пробные раскопы, но осознавая огромный объем земляных работ и количество необходимых для этого денег, не отважились на организацию серьезных археологических исследований.

И только в самом конце девятнадцатого века, весною 1899 года немецкий археолог Роберт Кольдевей, получив на производство работ баснословную по тем временам сумму в полмиллиона золотых марок, рискнул начать раскопки, конечно не предполагая, что ему понадобится целых восемнадцать лет, чтобы добраться до развалин столицы древней Халдеи.

Для выполнения никогда ранее не производившегося объема земляных работ, ему пришлось выписать из Германии полевую железную дорогу, и проложить к месту раскопа железнодорожную колею. Надо сказать, что железная дорога первый, и, кажется, единственный раз, применялась при археологических работах подобного масштаба.

Толщина слоя земли, смешанной с песком пустыни, золой и пеплом, над развалинами Вавилона превышала десять метров, но тяжелый труд в адских условиях пустыни был вознагражден открытиями, принесшими Роберту Кольдевею заслуженную мировую славу.

На основе раскопок экспедиции Роберта Кольдевея стало возможным воспроизвести реконструкцию Древнего Вавилона, в развалинах которого при раскопках ворот богини Иштар, были найдены изображения синкретического животного «Сирруш», состоящего из частей четырех синкретических животных: фантастического четвероного животного, идентифицировать которого не удалось, орла, змеи и скорпиона, что позволяет считать его прообразом Большого Сфинкса.

Библейские тексты называют Вавилон городом греха и разврата, но на самом деле он был настоящим городом богов. Археологи раскопали на его территории десятки храмов верховного бога Мардука и сотни святилищ других божеств. Например, согласно клинописным текстам, в городе располагалось «53 храма, 55 святилищ верховного бога Мардука, 300 святилищ земных и 600 небесных божеств, 180 алтарей Иштар, 180 алтарей Нергал и Адади и 12 других алтарей.»
Но это не спасло его от ярости космического огня и потопа.

Остатки подлинной Вавилонской башни, раскопанные Робертом Кольдевеем
Надо сказать, что никто из исследователей и археологов, не желает обращать внимание на то, что развалины Вавилона, разрушенного электроразрядным взрывом, были еще и затоплены водами Ноева потопа.

Вавилон, который раскапывали рабочие Кольдевея, представлял собой город, построенный на развалинах многочисленных, еще более древних построек, но многолетние попытки добраться до этих культурных слоев, были безуспешны, грунтовые воды постоянно заливали шахты.

Разрушившая Вавилон катастрофа подорвала все устои вавилонского царства и стала причиной его упадка.

Исторические документы абсолютно точно зафиксировали дату, которую считают началом Нововавилонского царства – 1596 год до н.э. в современном летоисчислении.
А это еще раз свидетельствует о том, что гибель Старо вавилонского царства явилась следствием космической катастрофы 1596 года до н.э., о чем современные историки пока не осведомлены.

Вавилонская башня иллюстрация к Библии Гюстава Доре (Gustave Dore)

На каком языке говорили строители Вавилонской башни?

Приблизительное время чтения: 6 мин.

Вопрос, на который вы прочитаете ответ, задал 10-летний ребенок. Но точно также он регулярно возникает и у взрослых людей, читающих Священное Писание. Отвечает протоиерей Димитрий Юревич, зав. кафедры библеистики Санкт-Петербургской духовной академии, настоятель храма
святителя Николая Чудотворца в Павловске.

В этом вопросе, если приглядеться, содержатся два вопроса. Первый — это о чем, собственно, говорится в 11-й главе книги Бытия, в чем главный смысл истории про Вавилонскую башню. А второй — это как современное языкознание представляет себе развитие языков.

Вавилонская башня, Питер Брейгель Старший.

Начнем с того, что же, собственно, случилось в те древние времена в городе Вавилон, в долине Сеннаар, в Месопотамии. Об этом мы читаем в первых девяти стихах 11-й главы книги Бытия. А как нам понять, что именно в этих девяти стихах самое главное? Оказывается, вовсе не смешение языков. Самое главное — то, что стоит в центре повествования. Это слова

«И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие».

Почему же именно эти слова мы должны считать самыми главными? А потому, что в этих девяти стихах использован прием, очень характерный и для Библии, и вообще для литературы Ближнего востока. Прием этот называется хиазм, и заключается он в том, что самое главное говорится в середине текста, а то, что идет раньше и позже, только поясняет это самое главное. Причем поясняет как бы параллельно, то есть начало текста и его конец похожи, чуть по-разному они говорят об одном и том же.

Так вот, попробуем понять смысл всей этой истории. Во- первых, что же такое они, вавилоняне, строили? Что это за башня до небес? Сейчас, благодаря археологическим открытиям, мы понимаем, что речь идет о зиккурате. Зиккураты — это ступенчатые пирамиды, которые строились в городах Месопотамии начиная с V тысячелетия до Рождества Христова. На сегодняшний день найдено 30 зиккуратов, самому древнему более шести тысяч лет, а самому «молодому» около 2300 лет.

Во-вторых, зачем древние обитатели Месопотамии строили эти зиккураты? С самого начала историки понимали, что у зиккуратов было какое-то религиозное назначение. А какое именно — узнали уже в XX веке, когда смогли прочитать вавилонские тексты, относящиеся к более позднему времени, чем Вавилонская башня, а именно — к первому тысячелетию до Рождества Христова. Оказалось, что каждый зиккурат имел свое название, и судя по этим названиям, считался лестницей от земли до неба, по этой лестнице должны были сходить вниз языческие боги. Один зиккурат так и назывался «Лестница от земли до неба», другой назывался «Основание неба и земли».

Говоря современным языком, зиккурат считался порталом для перехода из нашего мира в иной мир, где обитают боги. Вот этот иной мир и назывался «небом», а вовсе не обычное небо, где плывут облака. И вот жители Вавилона (а кстати, само название Вавилон переводится как «врата богов») решили построить портал к языческим богам. И это было бы очень плохо, потому что если бы они такой портал построили, это привело бы к тому, что язычество в Месопотамии восторжествовало. А торжество язычества в тот момент помешает распространению истинного знания о Боге, которое сохранилось от Адама. Но результат оказался совершенно неожиданным для вавилонян.

Они-то думали, что через построенную ими башню-зиккурат к ним сойдут языческие боги (то есть, как мы, христиане, понимаем, демоны, которые притворяются богами), а вместо этого к ним сходит истинный Бог. И сходит именно для того, чтобы воспрепятствовать их попыткам установить контакт с демонами. Вот что главное.

А смешение языков — это лишь конкретный способ им воспрепятствовать. Вавилоняне перестали друг друга понимать, поэтому строительство башни и города прекратилось. А теперь разберемся с тем, чем было это «смешение языков», и для этого воспользуемся таким разделом науки, как историческое языкознание. Оно изучает, как меняются разные языки со временем и как влияют друг на друга. Так вот, все современные языки группируются по так называемым языковым семьям. Их несколько. Например, все славянские языки, романские, германские относятся к индоевропейской семье. А есть еще афро-азиатская языковая семья, есть китайско- тибетская, и другие. Встает вопрос: а может, все языки внутри той или иной языковой семьи имеют общего предка? Этот общий предок называется праязык. И действительно, для индоевропейской языковой семьи такой праязык удалось реконструировать, сравнивая между собой разные языки внутри семьи и зная закономерности, по которым любой язык меняется с течением времени.

Но тут возникает вопрос: если такие праязыки возможны внутри языковых семей, то, может быть, существовал такой праязык вообще для всей Земли?

Сразу скажу: окончательного ответа на этот вопрос нет. Одни ученые считают, что такой праязык был, другие в этом сомневаются. Вроде бы что-то общее есть и между разными языковыми семьями, но вдруг такое сходство объясняется другими причинами? Могут же быть и случайные совпадения. Например, в таких очень непохожих друг на друга языках, как английский и персидский, слово «плохой» звучит одинаково: «бэд». Так вот, зная все это, задумаемся, что же именно случилось тогда в Вавилоне? Если тогда люди на всей Земле говорили на одном и том же языке (как об этом говорится в начале 11 главы книги Бытия: «На всей земле был один язык и одно наречие»), то «смешение языков» — это разделение на разные языковые семьи? Или просто возникли разные диалекты одного и того же языка? То есть из единого языка образовалась одна языковая семья? Скорее всего, дело было именно так. То, что случилось в Вавилоне, было локальным событием, оно не затрагивало все континенты земного шара. Потому что задача-то какая была? Воспрепятствовать развитию данного города, Вавилона. Для этого вовсе не обязательно влиять на языки жителей Америки или Австралии. То есть общий для всех вавилонян язык распался на разные диалекты, в чем-то похожие, но все-таки понять друг друга стало уже очень трудно. Представьте группу людей, где кто-то владеет только русским языком, кто-то украинским, кто-то сербским, кто-то болгарским. Это всё славянские языки, в них много общего, но если люди и будут друг друга понимать, то едва- едва. И все-таки вопрос остается: а на каком же именно языке говорили вавилоняне до того, как Господь сошел с неба? И более того, на каком языке говорили Адам и Ева? Ведь они же говорили на каком-то конкретном языке…

Некоторые христианские и иудейские богословы утверждают, будто этим языком был древнееврейский. Обосновывают свою мысль тем, что сами слова «Адам» и «Ева» — это слова древнееврейского языка. Но с точки зрения современной науки это совершенно невозможно. Дело в том, что любой язык развивается и меняется, не существует застывших языков (если, конечно, не брать «мертвые» языки, то есть те, на которых уже вообще давно никто не говорит). И тот язык, на котором говорили Адам и Ева, тоже должен был развиваться, и в своем развитии он никак не мог совпасть ни с одним из современных языков, да и с древнееврейским тоже. Между прочим, древнееврейский язык тоже менялся со временем, что видно и по книгам Ветхого Завета. Самые ранние его книги, то есть Пятикнижие Моисеево, написанное в XV-XIV веках до Рождества Христова, по лексике и грамматике очень заметно отличается от, например, пророческих книг, написанных в первом тысячелетии до Рождества Христова. Отсюда вывод: ни один из древних и тем более современных языков не мог быть тем языком, на котором говорили Адам и Ева. Может быть, они говорили на праязыке, родоначальнике всех более поздних языков. Но доказать, что праязык действительно существовал, наука пока не в состоянии.

Читайте также:

Подготовил Виталий Каплан

Вавилонская башня | Энциклопедия иудаизма онлайн на Толдот.ру

Вавилонская башня — гигантское строение, возведенное царем Нимродом и имевшее целью бунт против Б-га. Чтобы этот замысел не осуществился, Вс-вышний смешал языки и рассеял по свету строителей Вавилонской башни. Место, где строилась башня, получило название Бавель (русск. Вавилон) — от слова «балаль» — «перемешал». Поколение строителей Вавилонской башни стали называть «поколением Раскола» — «дор афлага». История строительства Вавилонской башни и смешения языков рассказана в главе Ноах, в начале книги Берешит (Бытие) (Берешит 11:1-9).

Начало строительства Вавилонской башни

^[↑]

Инициатором строительства Вавилонской башни был царь Нимрод, который к тому времени подчинил себе весь мир и, ощутив всю полноту неограниченной власти, начал бунтовать против Б-га. В недельной главе «Ноах» первой книги Пятикнижия (книга Берешит) сообщается о том, что Нимрод «стал богатырем на земле. Он был богатырем в ловле перед Г-сподом» (Берешит, 10:8). Раши объясняет эти слова так: Нимрод начал подстрекать весь мир к бунту против Вс-вышнего, призывая строить Вавилонскую башню. Он расставлял сети своими речами и ловил в них людей. «Перед Г-сподом» означает «намеренно гневил Б-га», «признавая Его, делал наперекор».

В 1996 году (1764 г. до н.э.) по призыву Нимрода его подданные поселились в долине Шинар и начали строить башню «вершиной до неба». За неимением другого строительного материала, они стали делать кирпичи из глины и обжигать их в печи (Берешит, 11:2-3). Башня росла быстро, в ее строительстве участвовало 600 тысяч человек — почти все тогдашнее население земли. Только Ноах (Ной), его сын Шем, правнук Шема Эвер, сын Шема Ашур, а также праотец Авраам (тогда его еще звали Аврам) не приняли в этом участия.

Для каких целей она строилась?

^[↑]

В то время люди жили в согласии друг с другом. Их объединял общий язык (святой язык иврит) — язык, данный самим Б-гом Первому человеку. У них были общие ценности: все они хотели жить в безопасности — без войн, без каких бы то ни было катаклизмов (например, еще одного Потопа), стремились создать благополучное общество во главе с сильным правителем. При этом их общей целью было утвердить величие человеческого рода, добиться «независимости» от Создателя мира.

Для этого и понадобилась Башня. Одни предполагали, взобравшись на нее, спастись от Потопа. Другие считали, что жизнь всего человечества в одном месте поможет избежать войн. Третьи собирались установить на вершине Башни идолов, поклоняться им и управлять миром без помощи Б-га. Четвертые пошли еще дальше: они хотели вложить в руки идола меч, чтобы таким образом угрожать Б-гу. Среди строителей были и такие, кто вообще не допускал возможности Высшего управления миром. По их мнению, Потоп был всего лишь природным явлением, случающимся раз в 1656 лет (такой срок прошел от Сотворения мира до Потопа). Чтобы этого больше не случилось, они хотели подпереть небесный свод высокой башней.

Неосуществленный замысел

^[↑]

Строители Башни, восставая против Б-га, хотели прославить самих себя, «сделать себе имя» (Берешит, 11:4). К, казалось бы, разумным целям (обеспечение безопасности, достижение единства и благополучия в обществе) они шли принципиально неверным путем. Поэтому они не только не достигли того, чего хотели, но и пришли к противоположным результатам.

Чем дальше продвигалось строительство, тем меньше ценилась человеческая жизнь. Все плакали от огорчения, когда вниз падал кирпич, но никто не обращал внимания на разбивавшегося насмерть человека. А после того, как Вс-вышний, наказав их, «смешал» языки, они начали ссориться и убивать друг друга. Не только работать, но и жить вместе стало невозможно, и люди «рассеялись по земле».

Как были наказаны строители?

^[↑]

Строителям Вавилонской башни было послано несколько наказаний:

Смешение языков
Рассеяние по всей земле
Уничтожение их же собственными руками
Превращение в обезьян и слонов

1.

Смешение языков ^[↑]

В недельной главе Ноах читаем: «И сошел Г-сподь увидеть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Г-сподь: Вот народ один, и язык один у всех их, и такое стали делать… Давайте низойдем и смешаем там их язык, так что они не поймут (более) один речь другого» (Берешит, 11:5-7).

До Вавилонской башни существовал один общий язык — святой язык (иврит). Кроме того, у каждой народности был свой собственный язык. В период строительства люди общались только на иврите и были как «один народ». Но это преимущество было использовано не по назначению — не для служения Б-гу, а для противоположной цели. Поэтому Вс-вышний заставил их забыть иврит, и они начали говорить каждый на своем языке.

Место, где строилась Башня, а впоследствии город и вся империя Нимрода получили название Бавель (Вавилон) — от слова «балаль», то есть «перемешал». Это слово также связано с понятием «бильбуль» — путаница. Поколение раскола находилось в состоянии духовного тумана, потеряло ориентиры и ясное осознание Истины.

2. Рассеяние по всей земле

^[↑]

Люди поколения раскола поселились в одном месте. Кроме строительства Башни, в этом был еще один смысл — нарушить повеление Вс-вышнего расселяться по всей земле, данное после Потопа (Берешит,9:1).

Комментаторы объясняют, что, когда злодеи собираются вместе, это опасно и для мира, и для них самих. Рассеяние злодеев, наоборот, полезно для всех. (Для праведников эти вещи меняются местами).

Поэтому Б-г рассеял строителей Вавилонской башни: каждый вернулся в ту страну, из которой вышел.

3. Уничтожение

^[↑]

Строительство Башни кончилось тем, что люди стали убивать друг друга. По некоторым мнениям, при этом погибла половина человечества. Так злодеи были наказаны своими собственными руками.

4. Превращение в обезьян и слонов

^[↑]

Мидраш рассказывает о том, что часть строителей превратилась в обезьян и слонов. Эти существа похожи на человека: обезьяны копируют и передразнивают людей, слоны понимают человеческую речь. В «Шульхан арухе» приводится благословение, которое говорится при виде этих животных: «Благословен Ты, Г-сподь, Б-г наш, Царь Вселенной, изменяющий творения». Таково было еще одно наказание, определенное поколению раскола.

Поколение Потопа и поколение Раскола: провинность и наказание

^[↑]

Люди поколения Потопа были убийцами, грабителями и насильниками, но не восставали против Б-га. Поколение Раскола, наоборот, стремилось подорвать самые основы мироздания. Почему же оно не было полностью уничтожено, как поколение Потопа?

Комментаторы отвечают на этот вопрос так. Люди поколения Раскола изначально относились друг к другу дружелюбно — ратовали за объединение, были против войны. Вс-вышнему же настолько дороги мирные отношения, что Он отнесся к ним милосердно.

Разрушение Вавилонской башни

^[↑]

После того, как строительство Вавилонской башни было прекращено, она не просуществовала долго. Нижняя ее треть ушла в землю, верхняя была сожжена небесным огнем. Осталась лишь середина — напоминание о безумной дерзости человека. В основании эта постройка простиралась на 240 километров (три дня пешего пути), а ее высота равнялась 2000 локтей (примерно 1200 метров). Как говорит Мидраш, стоявшему на вершине развалин самые большие пальмы казались величиной с кузнечиков.

Находки археологов

^[↑]

По мнению историков, то, что осталось от Вавилонской башни, было разрушено еще в древности при попытках завоевания Вавилона. В частности, это было сделано ассирийским царем Санхеривом. Были и попытки восстановления Башни — например, при Навухаднецаре.

На территории современного Ирака, южнее Багдада, археологами были найдены глиняные кирпичи, обожженные огнем страшной силы, объяснить которую с точки зрения законов природы невозможно. По-видимому, в этом месте и находилась Вавилонская башня.

Вавилонская башня — Радио ВЕРА

Питер Брейгель старший, Вавилонская башня, (1563)

Произнося фразу «Вавилонское столпотворение» зачастую, мы и не вспоминаем, что за ней стоит вполне конкретное историческое событие. «Столпотворение» или творение столпа описано в Библии в книге «Бытие». В главе XI «Ветхого Завета», рассказывается о том, как Нимрод, царь хамитов, решил построить город Вавилон и башню высотою до небес, чтобы приблизиться к Богу. Предание о Вавилонской башне стало притчей во языцех и прочно вошло в историю человечества, как пример людской гордыни. Библейское повествование о Вавилонской башне многими считалось вымыслом, легендой хотя, сам город Вавилон был обнаружен ещё в 12 веке. В марте 1899 года экспедиция немецкого археолога Роберта Кольдевея, прибыла на место, где лежали развалины Вавилона — на левый берег Евфрата, приблизительно в 90 километрах к югу от Багдада.

Комментарий эксперта:
«Исследования, проведенные в 1899 году, помогли установить область, где ранее не проводились никакие раскопки. Таким местом был выбран холм Амран ибн Али, а уже в апреле следующего 1900 года, члены экспедиции приступили к раскопкам. Археологи были вынуждены пробивать целую систему глубоких штолен и шахт. Смешанный с золой щебень постоянно грозил обвалиться. Шахты всё глубже уходили в землю. Постепенно среди длинных ходов штолен начали вырисовываться контуры гигантской постройки. На огромном четырехугольнике размером 450×550 м Раскопки обнаружили хорошо сохранившийся кирпичный фундамент башни — четырехугольник со сторонами 91,55 м — и остатки трёх лестниц.

Древний Вавилон описан в трудах Аристотеля и Геродота. Последний в частности писал:
«Башня поднималась к небу гигантскими террасами, Ее составляли семь башен, поставленных друг на друга. Основание башни было шириной 90 метров, и столько же башня имела в высоту. На первый этаж приходилось 33 метра высоты, на второй – 18 метров и на остальные четыре – по 6 метров. Верхний этаж высотой 15 метров, покрытый золотом и облицованный голубым глазурованным кирпичом горел на солнце сине-золотым огнем и был виден за многие километры».

Комментарий эксперта :
«Строение, обнаруженное на месте раскопок, Это огромная башня в форме квадрата, шириной не менее девяноста метров. Целым остался только первый этаж сооружения, поэтому оно не очень высокое, хотя можно предположить, что в древности оно поднималась на десятки метров вверх. Клинописные же тексты, найденные в самом сооружении, сообщают, что Вавилонская башня состояла из семи суживающихся кверху ступенчатых террас и в основании представляла собой квадрат, каждая сторона которого равнялась приблизительно 90 м. Раскопки полностью подтвердили эти данные.

Открытия экспедиции Роберта Кольдевея подтвердили существование Вавилона и его архитектурных чудес, известных ныне всему человечеству. Он нашёл, остатки Эсагилы – храма языческому богу Мардуку, Висячих садов Семирамиды, царского дворца, моста через Евфрат. Но одним из главных достижений учёного можно считать доказательство существования Вавилонской башни.

В поисках Вавилонской башни

На всей земле был один язык и одно наречие. Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там. И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли. И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город. Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле…

Что есть Сеннаар, где гордецы решили построить колосс? Так Библия называет земли в междуречье Тигра и Евфрата в древности. Он же Шумер, географически — современный Ирак. Описанные события происходят в период между Потопом и переселением Авраама из Междуречья в Палестину. Библеисты датируют жизнь Авраама началом второго тысячелетия до нашей эры. Следовательно, Вавилонское Смешение в буквальном библейском варианте происходит где-то в третьем тысячелетии до нашей эры, на несколько поколений раньше Авраама.

«Вавилонская башня», Питер Брейгель Старший (1563)

Однако для историков одной Библии недостаточно, поэтому далее послушаем самих жителей Междуречья:

«К этому времени Мардук повелел мне Вавилонскую башню, которая до меня ослаблена была и доведена до падения, воздвигнуть, фундамент ее установив на груди подземного мира, а вершина ее чтобы уходила в поднебесье», — пишет вавилонский царь Набополасар.

«Я приложил руку к тому, чтобы достроить вершину Этеменанки так, чтобы поспорить она могла с небом», — пишет его сын, Навуходоносор.

В 1899 году немецкий археолог Роберт Кольдевей, обследуя пустынные холмы в 100 километрах к югу от Багдада, обнаруживает руины забытого Вавилона. Кольдевей будет раскапывать этот город следующие 15 лет своей жизни. И подтвердит две легенды: о Садах Семирамиды и о Вавилонской Башне. Кольдевей обнаружил квадратное основание храма Этеменанки шириной 90 метров. Приведенные выше слова царей обнаружены именно при этих раскопках на клинописных глиняных таблицах Вавилона.

Каждый большой город Вавилона должен был иметь зиккурат (пирамиду-храм). Храм Этеменанки («Храм краеугольного камня неба и земли») имел 7 ярусов, раскрашенных в разные цвета. Каждый ярус функционировал как храм какому-либо божеству. Пирамиду венчала золотая статуя Мардука, верховного бога вавилонян. Высота Этеменанки была 91 метр. Если сравнивать с пирамидой Хеопса (142 метр), это довольно внушительное строение. Древнему человеку пирамида казалась лестницей на небо. И строилась эта «лестница» из обожжённых глиняных кирпичей, как и написано в Библии.

Геродот описывает Вавилонскую башню как 8-ярусную, 180 метров у основания. Вполне возможно, что под зиккуратом находится ещё один, недостающий ярус. Кроме того, есть косвенные данные, что храм Этеменанки стоял уже при царе Хаммурапи (XVIII век до н. э.). Когда же постройка начиналась, пока достоверно неизвестно.

Источник: shkolazhizni.ru

Присоединяйтесь в Telegram

Подпишитесь, и мы будем присылать Вам самые интересные статьи каждую неделю!

В поисках Вавилонской башни. История человечества. Восток

В поисках Вавилонской башни

Если попросить кого-либо назвать знаменитейшие города древности, ответы, вероятно, будут похожи: Афины, Вавилон, Иерусалим, Рим. Это если перечислять их в алфавитном порядке. Хронологический же порядок был, конечно, иным: Афины старше Рима, но ненамного; Иерусалим намного старше Афин; но основание Вавилона относится к еще более глубокой древности – примерно к середине III тысячелетия до нашей эры или даже еще раньше. Начало у Вавилона было очень скромным, долгое время он находился в тени более древних и в III тысячелетии до н. э. куда более знаменитых и могущественных городов. Тысячелетие спустя он стал самым прославленным, самым большим и самым богатым городом Ближнего Востока, да и всего тогдашнего цивилизованного мира. К началу нашей эры от него остались груды развалин, постепенно превращавшиеся дождями и ветрами в глинистые холмы. Та же участь постигла и соперничавшие с Вавилоном города: глинистые холмы-телли между Тигром и Евфратом – вот и все, что напоминает сегодня о некогда процветавшей здесь цивилизации и указывает археологам, где надо вести раскопки.

В Месопотамии нет таких впечатляющих памятников древности, как, например, в Египте. Там есть пирамиды и Сфинкс, храмы и скальные гробницы царей, гигантские обелиски и статуи – все это производит неизгладимое впечатление даже при заочном знакомстве, было знаменито еще на заре европейской цивилизации, вызывая почтительное восхищение греческих и римских путешественников. Античные авторы писали о безмерной древности египетской истории, о таинственной мудрости египетских жрецов. О древней Месопотамии эти авторы писали гораздо меньше. В сущности, лишь Геродот оставил нам более или менее подробные сведения о Вавилоне, все еще пышном, богатом и многолюдном, хотя уже и переставшем быть столицей империи. Сведения о Вавилоне сохранила для нас и Библия.

Создать высокую цивилизацию в Месопотамии было намного труднее, чем в Египте. Даже сама экономическая основа обеих этих стран – ирригационное земледелие – требовала от жителей Месопотамии куда больших усилий, чем от египтян. В Месопотамии Тигр и Евфрат разливались в неподходящее для активного земледелия время года, так что воду приходилось запасать и подводить к полям в нужный срок. Ирригационные системы здесь были весьма сложными и требовали большого труда по своему обеспечению. Плодородный речной ил почти не доходил до полей, но зато постоянно заносил каналы и водохранилища, так что нужно было проводить грандиозные работы по очистке и содержанию их в порядке. Наконец, здесь была вполне реальной угроза засоления почвы и постепенно превращалась в действительность: из документов видно, как пшеница неуклонно вытесняется более устойчивым к соли и даже более урожайным, но менее вкусным и питательным ячменем. Финиковые пальмы, к счастью, до определенного предела устойчивы к засолению, и потому они росли вдоль всех каналов.

Месопотамия не имела ни полезных ископаемых (кроме глины и асфальта), ни строительного камня, ни дерева, пригодного для постройки кораблей и монументальных сооружений. Все это привозилось издалека, причем большей частью посуху. Даже климат в Месопотамии менее благоприятный, чем в Египте.

Центром этой суровой и прекрасной страны был Вавилон, чье название означало «Врата Бога». В прологе к своим знаменитым «Законам» Хаммурапи провозгласил город «вечным обиталищем царственности». Эта идея, видимо, прочно укоренилась в умах, чем и объясняется громадный престиж Вавилона даже в периоды его упадка. Утратив независимость, Вавилон формально продолжал оставаться столицей царства – и в эпоху расцвета Ассирийской державы, и в составе Персидской империи. Не исключено, что и Александр Македонский совершил обряд «прикосновения к рукам Владыки-Мардука», что означало венчание на царство.

Свое особое положение вавилоняне ценили и ревностно отстаивали. Около 700 года до н. э. было создано весьма любопытное сочинение, известное в современной науке под названием «Зерцало правителя». Сами вавилоняне называли свои произведения по их первой строке. Поэтому его оригинальное название таково: «Если царь не блюдет правосудия…» Сочинение это представляет собой политический трактат, перечисляющий всевозможные прегрешения «дурного царя». центральное место среди них занимает покушение на вольности и привилегии священных храмовых городов: наложение на их жителей всевозможных поборов и повинностей, привлечение их к военной службе, вынесение несправедливых приговоров по их делам и вообще аннулирование привилегий, «начертанных на стелах». Такой правитель вызывает гнев богов, навлекает различные бедствия на свою страну и погибель на самого себя.

До нас дошла табличка с текстом «Зерцала» из знаменитой библиотеки Ашшурбанипала. На табличке указано, что Ашшурбанипал написал ее собственноручно, сверил с оригиналом и поместил в своем дворце «для постоянного чтения». Ссылка на «Зерцало правителя» как на авторитетный текст содержится также в одном из писем к ассирийскому царю Асархаддону, отцу Ашшурбанипала. Таким образом, «Зерцало правителя» – выражение идеологии свободных горожан, отстаивающих свои права. Отзвук этой же идеологии слышится и в письме вавилонян царям Ашшурбани-палу и Шамашшумукину: «Поелику Вавилон есть средоточие мира, неприкосновенность его крепка. Даже собака, вошедшая туда, не может быть убита». Разумеется, вавилонянам не раз приходилось смиряться перед жестокой реальностью, но почти никогда их обидчик не оставался безнаказанным, а сам город вновь и вновь восставал из пепла.

За две с лишним тысячи лет в Вавилоне происходило много прекрасного и ужасного. Таинственное, разумеется, случалось тоже. цари, которые разрушали Вавилон и похищали оттуда его главную святы ню – статую Мардука, – умирали насильственной смертью, и притом от рук своих собственных родичей. Это были хеттский царь Мурсилис I (начало XVI века до н. э.), ассирийский царь Тукульти-Нинурта I (1244–1208 годы до н. э.), эламский царь Кудур-Наххунте (693–692 годы до н. э.), ассирийский царь Синаххериб (704–681 годы до н. э.) и персидский царь Ксеркс I (486–464 годы до н. э.). Боги не всегда охраняли Вавилон, но всегда мстили за него.

Но не натиск завоевателей, а река времени постепенно размыла Вавилон, лишила его экономического и политического значения, вызвала отток населения и в конце концов превратила его в руины.

Вавилон, как никакой другой древний город, на протяжении веков пленял фантазию людей. Это название, сохраненное для нас прежде всего Библией, стало воплощением большого многолюдного города с великолепными постройками. Упоминания Вавилона в книгах Ветхого завета в большинстве случаев связаны с военными столкновениями между вавилонянами и жителями Палестины. Печальный опыт, приобретенный последними, сообщает этим упоминаниям анти-вавилонскую направленность. Завоевание Иерусалима и разрушение Храма Соломона были связаны с Вавилоном и его царем Навуходоносором (Набукудурри-уссуром) II, предпринявшим в 597 и 587 годах до н. э. походы в Палестину и угнавшим в вавилонский плен много жителей Иудеи.

Самым популярным из этих не лишенных предвзятости библейских сказаний стало повествование о сооружении и разрушении Вавилонской башни, с особой силой врезавшееся в память людей, тревожа их чувства и воображение. «На всей земле был один язык и одно наречие. Двинувшись с Востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там. И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес; и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли.

И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать. Сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город (и башню). Посему дано ему имя Вавилон; ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле» (Бытие 11, 1–9).

Именно эта история сделала Вавилон символом гордыни, побуждающей людей браться за решение непомерно грандиозных задач. Однако работа прерывается божественным вмешательством, наглядно показывающим всю тщетность подобных замыслов.

А существовала ли Вавилонская башня на самом деле? И если да, то как она выглядела? Эти вопросы занимали людей в самые разные времена. В Средние века главным делом многих ученых, политиков, писателей было проиллюстрировать и истолковать библейское слово, и это вполне соответствовало уровню знаний того времени. В ту пору в Европе очень мало знали о Ближнем Востоке и почти ничего – о его истории. Противоречия между христианским и исламским миром привели к прямым столкновениям. Крестовые походы привлекли на Ближний Восток многочисленное европейское воинство. Конечно, они служили прежде всего делу расширения сферы влияния европейских властителей, которые ловко скрывали это обстоятельство под маской «защиты святых мест». Но войска не достигли Месопотамии, ограничив область своего вторжения в основном районами Малой Азии, Сирии и Палестины. В конце концов военные походы не только не привели к расширению представлений о древних месопотамских поселениях, но, наоборот, вызвав недоверие и враждебность местных жителей-мусульман, усложнили доступ в населяемые ими районы.

В те времена о землях так называемой Аравии, расположенных далеко от побережья Средиземного моря, в Европу поступали лишь весьма скудные сведения. Правда, попадавшие в Месопотамию европейские путешественники неизменно пытались отыскать там известную по Библии Вавилонскую башню. Решение этой задачи было связано с многими препятствиями. Прежде всего, само путешествие было чрезвычайно трудным и изнурительным. Оно могло быть совершено верхом на лошади или осле либо пешком, но в любом случае требовались крепкое здоровье и большая выносливость. К тому же, путь проходил по местам далеко не спокойным. Чтобы попасть в Двуречье, следовало пересечь либо Малую Азию, либо сирийско-арабскую пустыню, то есть области, которые контролировались кочевыми племенами. К европейцам они относились с крайним недоверием, в особенности когда те проявляли чрезмерный интерес к определенным местам. Свою роль играл и религиозный антагонизм, стоивший жизни многим «неверным», то есть чужеземцам. Так что путешествие на Восток на протяжении столетий оставалось предприятием весьма опасным.

В самой Месопотамии, помимо крупных городов, мало что могло в ту пору заинтересовать путешественника. Знаменитые города древности давно пришли в упадок, были занесены песками и стали почти неразличимы. Между тем в некоторых названиях этой поры можно было увидеть и старые названия, помогавшие ученым отождествить существующие населенные пункты с древними поселениями. К редким примерам такого рода принадлежит Вавилон, чье имя угадывалось в наименовании городища Бабиль. Воспоминание об этом крупном и важном городе так и не стерлось окончательно из памяти людей. Однако жителям деревень, расположенных на самом городище или вблизи него, даже в голову не приходило задуматься о роли и значении города, некогда стоявшего здесь. Лишь его название, передаваясь из поколения в поколение, позволило немногим путешественникам, достигшим Месопотамии, определить месторасположение древнего Вавилона. Опираясь на знания, почерпнутые из Библии, они устремлялись на поиски следов, которые должны были остаться от такого мощного сооружения, каким представлялась им Вавилонская башня.

Постройка Вавилонской башни. Гравюра на меди

Первым путешественником, оставившим нам краткое описание развалин Вавилона, был испанец Веньямин из Туделы, живший в Наварре и между 1160 и 1173 годами совершивший путешествие на Восток. Его привело сюда, помимо научного любопытства, данное ему поручение пересчитать еврейские общины, осевшие в Двуречье. Так как довольно крупное еврейское поселение такого рода находилось поблизости от древнего Вавилона, то он побывал и здесь и увидел вместо города развалины. Веньямин из Туделы не мог, конечно, не попытаться отыскать Вавилонскую башню и принял за нее один из самых больших холмов – вероятно, Бирс Нимруд. Описание путешествия, составленное Веньямином, в свое время не получило никакого отклика. На протяжении нескольких веков оно продолжало оставаться единственным свидетельством. Лишь к XVI веку относятся дошедшие до нас дальнейшие письменные известия о путешествиях в Месопотамию. Это были большей частью случайные визиты дипломатов и купцов, но кое-кто из них оказался достаточно наблюдательным и сумел хорошо описать увиденные им страны. Особенно хорошо это удалось немецкому врачу Леонхарду Раувольфу, который посетил Восток между 1573 и 1576 годами. Он, подобно многим путешественникам, пытался найти следы, которые должны были остаться от Вавилонской башни; однако на месте, традиционно отводимом Вавилону, ему ничего не удалось обнаружить.

За Вавилонскую башню путешественники принимали в дальнейшем одно из двух крупных городищ, расположенных относительно недалеко друг от друга. На самом деле они представляют собой сохранившиеся поныне остатки башни в Акаркуфе западнее Багдада и руины Борсиппы, именуемой ныне Бирс Нимрудом, юго-западнее Вавилона. Под обоими холмами действительно погребены, как правильно поняли путешественники, остатки храмовых башен. Но и в том, и в другом случаях речь может идти не о самой Вавилонской башне, а лишь о постройках, похожих на нее. Тем не менее, опираясь на таких античных авторов, как Геродот, Страбон и Арриан, чьи описания не всегда оказывались надежны и часто бывали неправильно поняты, путешественники увязывали соответствующие постройки с Вавилоном, что влекло за собой значительную переоценку возможных размеров города. Исходя из справедливого утверждения Арриана, что башня, называемая им «храмом Бела», находится в центре Вавилона, приходилось чрезвы чайно преувеличивать площадь города, чтобы каким-то образом включить в его пределы либо Акаркуф, либо Борсиппу.

Внимательным наблюдателем оказался итальянский дворянин Пьетро делла Валле. На Восток его привело паломничество к Гробу Господню, и он годами путешествовал по Египту, Сирии, Месопотамии и Ирану. Свои наблюдения делла Валле опубликовал в1650—1653 годах в Риме, очень образно и красочно рассказав об увиденном и пережитом. В 1616 году он достиг Вавилона, где увидел колоссальную четырехугольную башню, чьи углы были обращены к четырем сторонам света. Строительным материалом для башни послужили – и это автор счел «самой замечательной вещью, какую когда-либо видел», – высушенные на солнце кирпичи. Однако «то тут то там попадались, в особенности в местах, одновременно служивших опорой, и кирпичи такой же величины, но обожженные в печи». Он измерил шагами периметр башни и сравнил полученный результат с размерами Вавилонской башни, приведенными Страбоном. Как мы теперь знаем, Пьетро делла Валле принял за остатки Башни городище Бабиль на северо-востоке Вавилона. Интерес к древности побудил делла Валле подобрать в Вавилоне, а позже и в Уре несколько кирпичей с надписями и отправить их в Европу. Эти подлинные свидетельства вместе с несколькими надписями, скопированными делла Валле в Персеполе, оказались, по-видимому, самыми первыми образцами таинственной древней клинописи, попавшими в Европу. Однако в то время они не получили достаточно широкой известности, к ним отнеслись исключительно как к курьезам. Тем не менее сам Пьетро делла Валле немало размышлял над этими письменными памятниками и даже высказал предположение, что незнакомые письмена следовало читать слева направо.

В последующие десятилетия XVII века европейские путешественники также время от времени добирались до Вавилона. Кое-кто из них составлял отчеты и делился свежими впечатлениями и мнениями относительно Вавилонской башни; иные же, напротив, лишь повторяли ранее известное.

В центре дискуссии продолжали оставаться развалины Акаркуфа и Бирс Нимруда, иногда всплывали также упоминания о холме Бабиль, на самом деле представлявшем собой развалины летнего дворца Навуходоносора. Многие путешественники были миссионерами или священниками; они интересовались Башней с религиозной точки зрения и искали подтверждения сказанному о ней в Библии.

Интерес Европы к странам, расположенным в других частях света, равно как и к их истории, заметно возрос во второй половине XVII века и в особенности в XVIII веке. Развитие гуманитарных наук, практическое и научное изучение иностранных языков повлекли за собой желание узнать побольше о древних государствах. Одновременно росло и понимание того, что корни многих достижений человечества следует искать на Востоке. Впрочем, Месопотамия редко бывала непосредственной целью многочисленных путешественников, которые стали частыми гостями восточных стран; ее чаще посещали проездом, поэтому новые сведения о Вавилоне появлялись довольно редко.

Карстен Нибур попал на Восток, приняв участие в относительно крупной экспедиции, снаряженной датским королем Фридрихом V. После того как смерть настигла всех его спутников, Нибур продолжал путешествие по разным восточным странам в одиночку. В 1765 году он убедился в правильности предположения, что город Вавилон следует искать на городище вблизи городка Хилле. Эта идея подтверждалась находкой многочисленных кирпичей с надписями, обнаруженных им в Хилле повсеместно. Нибур попытался отождествить один из тамошних холмов с дворцом Навуходоносора, прославившимся своими висячими садами, а развалины Бирс Нимруда – с Вавилонской башней.

Гораздо больше можно узнать о Вавилоне из описаний аббата де Бошана, жившего в 1780–1790 годах в Багдаде. Он сокрушался, что жители окрестных деревень превратили развалины Вавилона в источник добычи обожженного кирпича: нередко в поисках строительного материала крестьяне прибегали к раскопкам, «причем они часто находили керамические сосуды и мраморные плитки с узорами… иногда также глиняных идолов в виде человеческих фигур или массивные цилиндры, испещренные мелким письмом… а около восьми лет назад ими даже была обнаружена погребенная под обломками статуя в человеческий рост».

Сообщения о местоположении и состоянии развалин Вавилона, описания сделанных находок и, главное, обнаружение письменных памятников вызвали растущий интерес прежде всего в Англии, куда время от времени прибывали отдельные находки, отправленные сотрудниками расположенных в Мосуле и Багдаде представительств Ост-Индской компании, крупного английского акционерного торгового общества. И в последующие годы сотрудникам этой компании предстояло сыграть важную роль в изучении Месопотамии.

На рубеже XVIII и XIX веков в центр внимания исследователей наконец попадает древний Египет. Большая научная экспедиция, сопровождавшая в 1798 году войска Наполеона в Египетском походе, организовала доставку значительных собраний древностей в Париж, откуда они позже попали в Лондон. Ученые, участвовавшие в походе, провели на месте исследования, в ходе которых были сделаны рисунки, карты и описания найденного. Публикация полученных ими результатов еще долго служила образцом для такого рода изданий. Одной из наиболее важных находок экспедиции оказался так называемый Розеттский камень с одним и тем же текстом, написанным на разных языках. Именно им в 1822 году воспользовался француз Жан Франсуа Шампольон для дешифровки египетских иероглифов. Тем самым перед европейцами открылись новые миры, письменные источники наряду с впечатляющими материальными памятниками позволили оценить величие и значение древних культур.

В сравнении с важными результатами, полученными в Египте, Месопотамия сильно проигрывала. Здесь, в особенности на поприще языкознания и истории, работало также много исследователей, но недоставало эффектных находок, которые бы всколыхнули общественный интерес. Удавшаяся еще в 1802 году геттингенскому учителю гимназии Георгу Фридриху Гротефенду дешифровка персидской клинописи не получила никакого отклика. Его научное сообщение на эту тему, представленное им Геттингенской академии наук, было напечатано лишь 90 лет спустя!

Тем временем неспешно продолжалось ознакомление с древними культурами Месопотамии. Клавдий Джеймс Рич, резидент Ост-Индской компании в Багдаде, будучи высокоодаренным и любознательным человеком, сумел еще в юности в совершенстве овладеть турецким и арабским языками, и свое пребывание в Месопотамии он использовал, помимо всего прочего, для расширения своих познаний. В 1811 году при посещении Вавилона Рич собрал точные сведения о размерах и местоположении отдельных руин. Стремление все увидеть и оценить самому привело его в Бирс Нимруд. «Сначала утро грозило бурей и проливным дождем. Когда же мы приблизились к цели нашего путешествия, мрачные тучи рассеялись и обнажили Бирс, величественно взиравший на долину. Он представлял собой круглый холм, увенчанный башней, с продольными хребтами у своего основания. Так как в начале нашей поездки верхом он был полностью скрыт от наших взоров, мы не смогли подготовиться к ожидавшему нас зрелищу и тем самым смягчить остроту восприятия, – такую или похожую жалобу часто можно слышать и от посетителей пирамид. Но вот мы оказались на нужном расстоянии, и перед нами внезапно возник холм, вырвавшийся из мрачного кипения черных туч и еще облаченный в ту легкую дымку, чье мерцание особенно усиливало его величие и мощь, тогда как отдельные ослепительные полосы света разрывали пустынную даль, создавая впечатление необъятности пространства и печальной уединенности пустынного ландшафта, посреди которого возвышаются эти рождающие почтительный трепет руины».

Ричу удалось не только сделать обмеры и снимки остатков отдельных вавилонских построек, но и раскопать несколько объектов, а также привезти в Англию одну из строительных надписей вавилонского царя Навуходоносора, имевшую форму цилиндра.

Первые настоящие раскопки в Двуречье были начаты французами. Их инициатором и руководителем стал Поль Эмиль Ботта, формально занимавший дипломатический пост во французском консульстве в Мосуле. Он был прекрасно подготовлен для осуществления поставленной им перед собой задачи: хорошо знал разные страны Востока, так как подолгу бывал в них, к тому же владел арабским языком и был знаком с местными нравами. Несмотря на многовековой интерес к Вавилону, районом первых раскопок стали не его руины, а развалины древней Ниневии, которые находились в непосредственной близости от Мосула, где жил Ботта. Свои раскопки он начал в 1842 году, но счел их результаты неудовлетворительными, поскольку «ничто не было найдено в целом виде, так чтобы хоть в какой-то мере вознаградить за затраченный труд и понесенные расходы». Жители Мосула и близлежащих деревень, следившие за работой Ботта хотя и без понимания, но с любопытством и сочувствием, в конце концов посоветовали ему предпринять последнюю попытку на городище Хорсабад, в шестнадцати километрах от Ниневии. Здесь в первые же дни ему улыбнулась удача: он нашел совершенно замечательные вещи – большие алебастровые плиты с рельефными изображениями. Позже выяснилось, что на этом месте некогда находились развалины дворца ассирийского царя Саргона II (721–705 годы до н. э.). Ботта распорядился выкопать несколько плит с рельефами и отправить их во Францию. Остальные он и художник Фланден срисовали. Когда рельефы в 1846 году прибыли в Париж, они вызвали там очень большой интерес, так как никто не подозревал о существовании столь впечатляющих свидетельств древней месопотамской культуры.

Англичане тем временем под руководством Остина Генри Лэйярда занялись оставленной Ботта древней столицей Ассирийского царства – Ниневией. Там, во дворцах ассирийских царей, они нашли не только большое количество рельефов, но и около 25 тысяч целых и поврежденных глиняных табличек, составлявших некогда библиотеку царя Ашшурбанипала. Именно благодаря ей удалось добиться успеха в дешифровке письменностей и интерпретации языков народов древней Месопотамии и тем самым больше узнать об их истории, помыслах и деяниях. Успех сопутствовал Лэйярду и в резиденции царя Ашшурнацирапала II, жившего в IX веке до н. э., – здесь также были обнаружены рельефы.

Однако эти изыскания, несмотря на их бесспорные успехи, не могут считаться раскопками в современном понимании, так как их первейшая задача состояла в том, чтобы получить как можно большее количество хорошо сохранившихся произведений искусства, затратив на это как можно меньше времени и денег. Гораздо меньшее значение придавалось выяснению взаимосвязей между находками и расчистке обнаруженных зданий со всем их инвентарем, что сейчас является важнейшей задачей раскопок. Лэйярд, например, распорядился прорыть штольни вдоль стен дворца, чтобы достать большие рельефы, нисколько их не повредив. Тем самым он заметно сэкономил на деньгах и времени, которых бы понадобилось гораздо больше при планомерных послойных раскопках.

В Северной Месопотамии, прежде всего на территории дворцов, украшенных алебастровыми рельефами и скульптурами, такие методы раскопок могли привести к успеху. Но они совсем не подходили для Южного Двуречья с его постройками из глиняного кирпича-сырца. Здесь после Лэйярда пробовали свои силы многие исследователи, копавшиеся в развалинах Вавилона, Урука и Ниппура, но их скромные результаты не могли затмить ассирийских находок.

Кончилось тем, что вследствие утраты интереса или недостатка денег исследования были снова заброшены. Многие из путешествовавших тогда по стране европейцев либо состояли на дипломатической службе, либо работали на торговые компании, либо участвовали в геологических или естественно-научных экспедициях. Этим людям в большинстве случаев нельзя отказать в искреннем научном интересе, однако и политические цели, равно как и стремление к личному обогащению, были им далеко не чужды.

Раскопки сороковых годов XIX века, как и дешифровка клинописи, особенно импонировали тем, кому такие названия и имена, как Вавилон, Ниневия, Сарда-напал, Навуходоносор, были хорошо знакомы из Библии и кого теперь поразило, что библейские рассказы нашли подтверждение в археологических находках и клинописной традиции. Большой резонанс получило, например, известие о том, что Джорджу Смиту, ассистенту знаменитого исследователя клинописи Генри Роулинсона, удалось обнаружить текст вавилонского сказания о потопе.

Если сначала на Ближнем Востоке друг другу противостояли главным образом две великие державы: Франция и Англия, то в конце XIX века к ним присоединилась и Германия. В разных странах, в том числе и в Германии, стали создаваться общества и комитеты, имевшие целью помочь финансированию раскопок.

Германский император Вильгельм II проявил большой интерес к изучению древности, в особенности во время своего визита в страны Ближнего Востока в 1898 году. Кроме христианских и мусульманских святых мест он посетил также и несколько городищ. Особенно сильное впечатление произвели на него остатки грандиозных римских храмов в Баальбеке, о происхождении и значении которых тогда еще мало что знали. Поэтому вскоре после своего возвращения император направил в Баальбек имевшего уже опыт раскопок Роберта Кольдевея и его ассистента Вальтера Андрэ, чтобы они зарисовали руины и подготовили смету предстоящих раскопок.

Это личное увлечение Вильгельма II, которое соответствовало и его политическим целям, и устремлениям крупного немецкого капитала, превратило его в щедрого покровителя раскопок на Ближнем Востоке. 24 января 1898 года было создано Германское общество ориенталистики, пользовавшееся поддержкой самого императора. Среди его членов вскоре оказались многие финансовые и промышленные магнаты. Председателем стал принц Шёнайх-Каролат, остальные посты занимали другие известные и состоятельные лица.

Создав материальную базу, следовало выбрать место для раскопок, способное по своему историческому значению и вероятным находкам оправдать надежды тех, кто финансировал дело. Роберт Кольдевей и Эдуард Захау осуществили предварительную экспедицию и рекомендовали остановиться на знаменитых древних столицах Ашшуре и Вавилоне, чьи названия и по прошествии многих столетий не исчезли полностью из памяти людской. Было принято решение в пользу раскопок в Вавилоне. Предполагалось, что они будут длиться пять лет (в действительности потребовалось восемнадцать лет) и обойдутся в 500 тысяч марок.

Наконец-то немецкой науке о древнем мире удалось достичь желанной цели – активно включиться в исследование древних месопотамских культур и попытаться оспорить у англичан и французов первенство в этой области. Немецкий ассириолог Фридрих Делич в первом из ряда своих очень популярных докладов на тему «Библия и Вавилон», прочитанном 13 января 1902 года, в момент, когда успех раскопок, начавшихся в Вавилоне, уже стал очевиден, подчеркнул: «Пусть это (то есть сказанное им ранее) подтвердит признание того факта, что и Германии было давно пора раскинуть свой шатер на осененных пальмами берегах райского потока!»

Роберт Кольдевей, родившийся в 1855 году в Бланкенбурге в Гарце, был по образованию архитектором; свой первый опыт раскопок он приобрел, исследуя античные поселения Ассоса на южном побережье Троады, а также остров Лесбос. С Ближним Востоком он познакомился впервые в 1887 году, когда предпринял длившиеся всего несколько месяцев археологические раскопки южномесопотамских городищ Зургуль и Эль-Хибба. Кольдевей сказал однажды, что древняя стена ему дороже, чем цветущее миндальное дерево, но это была шутка: целиком отдаваясь любимому делу, он, тем не менее, подмечал самые разные стороны жизни и рассказывал о своих приключениях с неизменным юмором. Для Кольдевея было важно, что он успел опробовать здесь технику раскопок, подходившую для месопотамских руин. Ведь это совсем разные вещи: раскапывать возведенные из камня античные постройки или прослеживать сырцовые стены месопотамских городов. К тому же Кольдевей научился общаться с арабским населением и турецкими властями и приспособился к местному климату. Так что этот кратковременный опыт впоследствии ему очень пригодился; кроме того, он успел взять себе на заметку другие городища.

В сентябре 1898 года назначенный руководителем раскопок в Вавилоне Кольдевей писал одному из своих приятелей: «Я – начальник экспедиции… От радости, что называется, ног под собой не чую. Если бы мне кто-нибудь шестнадцать лет назад сказал, что я буду раскапывать Вавилон, я счел бы его сумасшедшим». Начальным пунктом экспедиции в Вавилон стал Алеппо, где надлежало приобрести верховых животных и нанять повара, слуг и конюхов. Кольдевей писал об этом одному из членов правления Германского общества ориенталистики: «У нас в Алеппо возникли некоторые трудности с приобретением нужных нашему каравану животных; договариваешься с мукаром (человеком, сдающим лошадей внаем), но, когда наступает день отъезда, узнаешь, что он отбыл в Адану, или Мосул, или в невесть какое другое место обширного турецкого государства. Ведешь переговоры снова, с другим, в надежде, что на этот раз дело уладится. Нам были нужны 22 вьючных животных и четыре верховые лошади. Выяснилось, что получить последних внаем вообще невозможно, их следовало купить. Весть о возникшем спросе мгновенно облетела Алеппо, все владельцы старых кривоногих кляч сочли, что для нас они вполне сойдут, и стали являться с ними по утрам к нашему порогу. У одной была ободрана спина, у другой – парализованы ноги, третья брыкалась и кусалась, четвертая оказывалась безнадежно ленива, пятая – слишком молода, шестая – слишком дорога, седьмая – слишком стара и т. д. Но в конце концов нам удалось сделать удачный выбор, животные неплохо выдержали долгий путь и стоят теперь в «конюшне», то есть у глиняной стены пятиметровой высоты, и мирно жуют овес в тени пальм». Всего на дорогу от Алеппо до Багдада караван потратил 24 дня (с двумя суточными привалами в пути). Немецкие исследователи облегченно вздохнули, когда вдали наконец возникли золотые купола Кадимейна, большой мечети вблизи Багдада.

Будущих исследователей Вавилона ждали нелегкие испытания. Как успел показать переход через пустыню, кроме здоровья и хорошей физической тренировки от них требовалось умение ездить верхом и метко стрелять. Последнее было необходимо как для самозащиты, так и для добывания пищи в пути. Багдад стал для археологов местом отдыха, так как жившие здесь немецкие купцы заботились об их удобствах и помогли запастись всем необходимым для раскопок. Путь из Багдада в Вавилон, который занимает теперь на автомобиле по хорошей асфальтированной дороге не более часа, члены экспедиции проделали верхом, затратив еще три дня, так что в деревню Ковайреш, где им предстояло обосноваться, они прибыли 22 марта 1899 года.

26 марта Кольдевей и его сотрудники, успев кое-как устроиться и провести подготовительные работы, приступили к раскопкам развалин так называемого касра, цитадели, где находился один из дворцов Навуходоносора II. Этому месту оказали предпочтение еще в Берлине при предварительном обсуждении, потому что Кольдевей во время своей рекогносцировочной экспедиции нашел там обломки глазурованных изразцов, несомненно украшавших некогда какую-то значительную постройку. Насколько удачным оказался выбор места, можно судить по тому, что в дальнейшем из обнаруженных здесь глазурованных обломков удалось сложить часть разноцветного изразцового декора Дороги процессий.

Кольдевей начал раскопки с 36 рабочими, но менее чем через три недели довел их число до 153, так что работы велись интенсивно. Между тем, следовало также позаботиться и о крове для членов экспедиции. С этой целью решили перестроить дом, снятый в Ковайреше, который, по словам Кольдевея, больше походил на хлев. «С хозяином дома, – писал Кольдевей, – я заключил контракт на пять лет. Для надстройки и перестройки дома я пригласил мастеров и ремесленников из Хилле. На втором этаже решено было устроить четыре жилые комнаты и столовую для членов экспедиции, а на первом этаже уже существующие помещения переоборудовать под кухню, комнаты для турецких служащих и т. д.». Так как жара в апреле и мае заметно усилилась, перестройку дома поспешили закончить; в дальнейшем он должен был также защитить и от осадков. Арендованный жилой дом представлял для археологов интерес еще и потому, что был построен владельцем в основном из древних кирпичей, собранных на развалинах Вавилона. На многих из них сохранился оттиск штампа, которым метили кирпичи в царствование Навуходоносора II.

Еще в предыдущие годы англичане Рассам и Лэй-ярд, проводя краткие раскопки в Вавилоне, обнаружили большое количество табличек и документов. Кроме того, немало их было найдено и во время грабительских, «диких» раскопок, которые вело местное население. Многие из этих письменных памятников попали в Лондон, в Британский музей, где ими начали заниматься ассириологи. Таким образом, ряд фактов, касавшихся построек Навуходоносора, его предшественников и преемников, стал известен еще до раскопок Кольдевея. Важные сведения удалось также извлечь из описаний, содержащихся в трудах античных авторов, которые могли видеть вавилонские постройки своими глазами. Теперь сведения, извлеченные из письменных источников, предстояло согласовать с материалами раскопок.

Относительно наиболее разумного подхода к таким колоссальным раскопкам, как вавилонские, сложились противоречивые точки зрения. Хотя основной, как и прежде, была задача обнаружить главный храм Вавилона с Башней, продолжало оставаться неясным, в какой части города их надо искать. Городище Вавилона представляет собой большую группу холмов, занимающую площадь, равную приблизительно 16 квадратным километрам. Названия, издавна присвоенные арабским населением этим холмам, в ряде случаев несут в себе следы воспоминаний о давно ушедшем прошлом. Например, холм с остатками летнего дворца Навуходоносора в самой северной части городской застройки называется Бабиль. Несколько групп холмов в центре города образуют район Каср. Дальше к югу расположен холм Амран ибн Али, названный по имени исламского святого, похороненного на его вершине. Этот холм высотой 25 метров – самый высокий в Вавилоне; рядом – углубление, арабы называют его Захн, то есть «двор мечети». К востоку от Касра находится небольшая группа красноватых холмов, именуемая Хомера, то есть Красная.

Опираясь на топографию города и письменные источники, Роберт Кольдевей утверждал, что главный храм Мардука расположен в центре города, под холмом Амран ибн Али. Он предложил вести работы вдоль Дороги процессий, обнаруженной им при раскопках на холмах Каср, так как считал, что именно она ведет к главному храму. Другие исследователи полагали, что руины холма Амран ибн Али – не что иное, как остатки висячих садов, тех самых, которые античные авторы причисляли к семи чудесам света.

Исследование холма Амран ибн Али считалось почти неосуществимой затеей, настолько велики здесь были нагромождения строительного мусора, обломков и песка. За восемь месяцев удалось вынуть и вывезти по узкоколейке свыше 30 тысяч кубометров грунта. В своих отчетах о раскопках Кольдевей писал по этому поводу: «Мы сделали раскоп в центре северной, более высокой части холма Амран и на половине его высоты первым делом соорудили ров для железной дороги шириной 6 метров, глубиной 10 метров и длиной 145 метров. Железная дорога позволила сравнительно легко вывезти груды строительных обломков, расположенные над нею; но все лежавшее ниже пришлось предварительно поднимать на высоту 12 метров и уж потом грузить в вагонетки и откатывать. Одновременно здесь можно было занять сравнительно мало народу. Сначала работало 40, затем 80 человек в день».

Сколько надежд и разочарований приносил этот труд, по кратким записям Кольдевея можно только догадываться. Так, например, он пишет: «Затем мы выкопали большую четырехугольную яму в середине холма и стали зарываться в нее все глубже и глубже, работая при слабом солнечном свете, едва проникавшем сюда, словно в устье печи. И так как кроме черной порошкообразной вонючей массы нетронутого грунта извлечь ничего не удавалось, то рабочие стали беспокоиться, полагая, что я попросту глуп. Меня же их поведение совершенно не трогало, потому что мы как раз докопались до толстых стен и полов Эсагилы». Там на глубине 20 метров Кольдевей обнаружил пол, мощенный кирпичами с выдавленной штемпелем надписью, пол главного храма Вавилона, храма верховного бога Мардука, «Дома поднятия головы» – Эсагилы!

Удалось достичь одной из целей, предусмотренных планом раскопок. Но Вавилонская башня все еще не была найдена. По разным причинам Кольдевей в 1901 году продолжал работы в Эсагиле только в пределах старого раскопа, не расширяя площади производимых работ. Все силы он сосредоточил на расчистке дворцов, Ворот Иштар (богини плотской любви, плодородия и войны), дороги торжественных шествий, или Дороги процессий, как ее стали с тех пор называть, а также крепостных стен. Помимо этого, проводились небольшие обследования городской территории, в том числе раскопки греческого театра, скрытого под группой холмов Хомера.

Только в 1908–1910 годах Роберт Кольдевей смог снова провести в Эсагиле крупные раскопки. Прежде всего он обследовал крепостные стены храмового участка, обращенные к Евфрату, вместе с их воротами и башнями. Затем постепенно и с осторожностью стал подбираться с западной стороны к огромному искусственному холму Амран ибн Али.

Во время этого второго наступления на городище, похоронившее под собой развалины храмового участка, археологи испытали еще один прием, заимствованный у шахтеров. Он описан у Кольдевея следующим образом: «Мы находимся у подножия и на склонах Амрана. Чтобы по возможности сэкономить на выемке грунта, мы следуем вдоль наружной стороны крепостных стен, прорывая длинные туннели; кроме того, на относительно больших расстояниях для проникновения света и воздуха приходится закладывать узкие шахты. Работа в длинных ходах предъявляет к людям немалые требования. Они работают здесь почти обнаженные, в поте не только лица, но и тела своего. Воздух тяжелый и спертый, а чадящая масляная коптилка досаждает, тускло мерцая и почти не давая света. Тем больше бывает взрыв восторга, когда наконец удается пробить еще участок и достигнуть очередной световой шахты; из недр тогда несется радостный вопль: «Мы одолели его!» Работы, начатые еще весной, продолжались до глубокой осени, в самые жаркие месяцы температура воздуха превышала 50 °C в тени.

Фрагменты клинописных табличек Хамурапи

На протяжении всех этих лет, с момента, когда начались раскопки, и вплоть до 1909 года, Роберт Кольдевей ни разу не позволил себе съездить в отпуск на родину: он продолжал неустанно трудиться в Вавилоне, стойко перенося тяжелейшие климатические условия. Это не прошло бесследно для его здоровья, из-за ухудшения которого ему в конце концов пришлось в апреле 1910 года на длительное время уехать домой. В его отсутствие архитектор Фридрих Ветцель занимался главным образом Эсагилой и ее ближайшим окружением. Была расчищена часть стен и построек, окружавших то самое место, где, как удалось установить, некогда стояла Вавилонская башня. Однако развалины разыскиваемого на протяжении столетий зиккурата (шумеро-вавилонское название ступенчатой террасы, или башенной постройки, несущей на себе храм) оказались весьма невзрачными. Вместо высоко вздымающейся башни наподобие тех, которые и поныне можно видеть в Бирс Нимруде и Акаркуфе, здесь, в ложбине Захн, севернее горы обломков, оставшихся от главного храма, открывался взору тянущийся в южном направлении широкий ров, заполненный водой. Посередине его находился квадратный в основании массивный блок из кирпичей и обломков, и сначала даже не верилось, что это и есть Вавилонская башня. Между тем, не оставалось повода для сомнений, так как в ходе раскопок здесь обнаружили много надписей, чаще всего на кирпичах, где древнее название башни – Этеменанки (шумерское «Дом основания небес и земли») и наименование главного храма – Эсагила – упоминались вместе. Остатки башни, немало претерпевшей уже в древности, особенно сильно пострадали в более позднее время. Добраться до ее стен, сложенных из обожженного кирпича, не представляло особого труда, и население разобрало и использовало их для собственных нужд. Подобное произошло с большинством сооружений Вавилона, построенных, как и Башня, из обожженного кирпича. Провести в период раскопок более тщательное обследование остатков башенных стен оказалось невозможно: мешал высокий уровень почвенных вод, всегда затруднявший раскопки Вавилона.

Лишь однажды, в 1913 году, когда прорвало плотину на Хиндие и к тому же выпало очень мало осадков, уровень почвенных вод упал так сильно, что представилась возможность заняться непосредственным изучением развалин Башни. Обмеры оболочки из обожженного кирпича, расположенной в той части зиккурата, которая обычно находится ниже уровня почвенных вод, заняли несколько месяцев. И все-таки позже в своей публикации Ветцель назвал проведенные исследования предварительными, так как и они не смогли решить всех проблем.

Археологические работы в Вавилоне, первоначально запланированные на пять лет, давно успели выйти за пределы этого срока. Их объем и возникавшие в связи с ними трудности, а соответственно и расходы, постоянно возрастали. Кольдевей не смог осуществить многого из первоначально им намеченного плана: в частности, ему не удалось обнаружить остатки собственно Башни. И в дальнейшем, при публикации результатов экспедиции, также происходили многочисленные задержки. Из-за того что отвечавший за исследования Башни архитектор Фридрих Ветцель страдал серьезной болезнью глаз и позже вовсе ослеп, а сам Роберт Кольдевей тоже тяжело болел и в 1925 году умер, научная публикация, посвященная Башне и храму Мардука, была доведена до конца лишь при участии других ученых и увидела свет только в 1938 году.

Вавилонская башня, являвшаяся первоначально одной из главных целей всего предприятия, постепенно отступила на задний план, и даже сегодня далеко не на все вопросы, связанные с нею, можно получить исчерпывающий ответ. Например, сооружалась Вавилонская башня на пустом месте или ей предшествовали другие постройки?

Историю города Вавилона пока можно проследить по археологическим данным только до начала II тысячелетия до н. э. Культурные слои этого времени и по сей день находятся ниже уровня грунтовых вод, обычно очень высокого; добраться до них с целью изучения удалось лишь однажды благодаря исключительному стечению обстоятельств. Только уход воды из каналов вследствие прорыва плотины на Хиндие позволил Роберту Кольдевею провести несколько коротких обследований жилых кварталов Вавилона старовавилонского периода. В целом же город времени Хаммурапи и его династии по названной причине почти неизвестен.

Несколько дальше в глубь времен простирается письменная традиция. До нас дошло упоминание о наместнике Вавилона, жившем в конце III тысячелетия до н. э. и назначенном на свою должность царем Ура Шульги. В самых старых свидетельствах приводится топоним Бабилла. Вполне вероятно, что это слово восходит к очень древнему корню. Однако остается неясным, относилось ли оно к поселению на месте будущего Вавилона или было всего лишь названием обрабатываемого поля.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

История о Вавилонской башне | Riga Business School

История о Вавилонской башне известна многим. Это рассказ о времени, когда люди еще жили одной общиной и говорили на одном языке, прекрасно понимали друг друга и могли договориться по любому вопросу. Ярчайшим доказательством единства и силы народа должна была стать Вавилонская башня, достигающая неба. Правитель небес явно не был в восторге от такого единства и подумал, что люди, говорящие на одном языке, слишком хорошо ладят, и их ничто не остановит. Башня была разрушена, единственный язык был трансформирован во множество разных языков, а люди лишились возможности общаться и понимать друг друга.

И хотя это всего лишь история, ее сюжет актуален и сегодня. Мы ценим общение и ищем способы лучше и легче говорить с родственниками, коллегами и друзьями на родине и за рубежом. Бабушка, у которой внуки говорят на другом языке, или компания, в которой работают представители разных стран, больше не являются редкостью и, следовательно, поиск «общего языка» является очень важным.

В мировой истории было много попыток вернуться к одному языку, который все понимают. Яркий пример тому — искусственно созданный эсперанто. Другим актуальным примером является английский язык, который в мире широко используется как в бизнес-среде, так и в повседневной жизни. Знание английского языка открывает дверь в мир бизнеса, путешествия становятся комфортнее и приятнее, заводить новых знакомых становится намного легче. Даже поиск информации в интернете переходит на другой уровень.
Что делать, если английский не является родным языком, a школьные годы давно позади? Надо посещать курсы английского языка. Учиться вместе с другими интереснее и полезнее, чем делать это самостоятельно. Изучение английского языка в группах не только мотивирует студентов стремиться к большему, но также помогает привыкнуть к различным акцентам и скорости речи, поскольку в каждой стране и у каждого носителя языка произношение отличается.

Центр английского языка Рижской Школы Бизнеса заботится о том, чтобы индивидуально оценить уровень знаний английского каждого студента до обучения в группе. В течение обучения студенты не только изучают правила языка и расширяют словарный запас, но также учатся использовать язык. Язык является частью культуры, и, следовательно, важно понимать «культурную» составляющую языка. Наши студенты часто подчеркивают, что культурный подтекст делает курсы не только полезными, но и наполняет занятия забавными моментами и интересными дискуссиями.

Изучение английского языка в Рижской Школе Бизнеса — это и актуально, и интересно!

Сосредоточьтесь на Вавилонской башне

Эссе «Сосредоточьтесь на Вавилоне», написанные ведущими учеными, предназначены для стимулирования размышлений и глубокого изучения тем, представляющих интерес в области изучения Библии. В течение года публикуются новые эссе на определенные темы со ссылками на соответствующий контент на сайте для дальнейшего чтения. Все посетители Oxford Biblical Studies Online могут получить доступ к этим эссе, но ссылки на соответствующий контент в предыдущих функциях доступны только подписчикам. Пожалуйста, посетите полную коллекцию эссе Focus On.

Служба оповещения об обновлениях : чтобы получать по электронной почте уведомление и подробную информацию о публикации новой статьи или обновления сайта Focus On, подпишитесь на оповещения об обновлениях Oxford Biblical Studies Online .

Брент А. Строун

История о Вавилонской башне (Бытие 11:1–9) — одна из самых известных в Библии. Его можно даже считать культовым текстом, известным не только своим фактическим содержанием; с тех пор как история была написана изначально, она стала означать гораздо больше, чем ее настоящие слова.Хотя многие жители Запада имеют смутное представление о том, о чем эта история, или, по крайней мере, знают название «Вавилон», лучше всего (пере)читать текст полностью. Вот он в новой пересмотренной стандартной версии:

¹ Теперь на всей земле был один язык и одни и те же слова. ² И когда они мигрировали с востока, они наткнулись на равнину в земле Сеннаар и поселились там. ³ И сказали они друг другу: «Пойдем, сделаем кирпичи и обожжем их хорошенько.И у них был кирпич вместо камня, а битум вместо раствора. ⁴ Тогда они сказали: «Пойдем, построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя; иначе мы будем рассеяны по лицу всей земли». ⁵ Сошел Господь посмотреть город и башню, которые построили смертные. ⁶ И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и это только начало того, что они будут делать; ничто из того, что они собираются сделать, теперь не будет для них невозможным.⁷ Сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого». ⁸ И рассеял их Господь оттуда по всей земле, и они перестали строить город. ⁹ Посему он был назван Вавилоном, потому что там смешал Господь язык всей земли; и оттуда рассеял их Господь по всей земле.

То, что история плотно построена и хорошо продумана, очевидна даже в английском переводе. Обратите внимание, например, на то, как люди говорят: «Пойдем, пойдем. . . ». (ст. 3, 4), и это уравновешивается божественным «Придите, давайте. . . ». (ст. 7). Этот баланс на самом деле является дисбалансом, потому что люди дважды делают это заявление, тогда как божество говорит это только один раз — возможно, указание на то, что единственное замечание божества является решающим, превосходя повторяющиеся и коллективные усилия людей. Это впечатление усиливается, потому что люди больше всего боятся того, что они «рассеются по лицу всей земли» (ст.4) — это именно то, что Бог совершает в этой истории, опять же решительно и на этот раз рассказанный дважды (ст. 8-9). Мы можем найти иронию и в другом месте этой истории: люди замыслили построить башню «выше ее до небес» (ст. 4), но сказано, что Господь должен был «сойти» даже для того, чтобы увидеть эту огромную город и башня (ст. 5). Наконец, в рассказе есть важный пример игры слов. Название города «Вавилон» (евр. bābel ) представляет собой игру глагола, используемого для смешения или смешения (евр. bālal ) языков, которые там встречаются.Кроме того, название города «Вавилон» — это тот же термин, который используется для «Вавилона» в других местах Библии, предполагая, что эта история служит не только повествовательным объяснением или этиологией смешения языков, но и этимологией. «Вавилона» и, следовательно, Вавилонской империи, которая нанесла такой ущерб Израилю в начале шестого века до н.

Несмотря на эти литературные особенности и высокий уровень литературного мастерства в рассказе, многое осталось недосказанным. В этом отношении он напоминает другие библейские повествования, которые часто довольно скудны в повествовательных деталях.История о Вавилонской башне полна пробелов — заметных пробелов в важной информации. Это не указывает — по крайней мере, не ясно — что не так с этим городом и башней, что Бог должен беспокоить их в первую очередь. Высота, очевидно, не была проблемой, потому что, опять же, Бог должен был спуститься, чтобы увидеть ее. Тем не менее, несмотря на эту деталь, Бог сразу же заявляет, что этот строительный проект является началом чего-то явно угрожающего (ст. 6). Что-то явно не так с башней или, скорее, с городом (ст.8) — но мы не знаем, что именно.

Вся литература содержит подобные пробелы (в конце концов, юристов часто нанимают для того, чтобы найти лазейки в якобы герметичном юридическом дискурсе), но внимательный читатель может определить их и определить, где и когда такие пробелы можно заполнить и как это сделать. Действительно, историю библейского толкования можно почти описать как историю заполнения пробелов, и история о Вавилонской башне не является исключением. Таким образом, хотя текст Быт. 11:1–9 не указывает четко, в чем проблема, это не помешало последующим читателям и толкователям сделать это.Такие тенденции присутствуют в современных интерпретациях и очевидны уже в очень ранних текстах ¹ . В книге Юбилеев, например, говорится, что люди построили башню, чтобы «взойти по ней на небо» (Юб. 10:19). 3 Варух 3:7–8 идет дальше, говоря, что люди не только хотели взойти на небо, но и хотели пронзить его, то есть вести войну против неба и Бога, объяснение также содержится в Вавилонском Талмуде ( г. до н.э. Санхедрин г.). 109а), Филон Александрийский, 3 Варуха 2:7 и один из арамейских переводов Бытия (Неофит) ² .Такие интерпретации не являются диковинными — или, по крайней мере, они не полностью сфабрикованы из воздуха. Они сфабрикованы в том смысле, что они сконструированы, но ранние толкователи обычно строили свои интерпретации на основе других библейских текстов. В случае войны с небесами толкователи часто ссылались на историю Нимрода в Быт. 10:8–10, где также упоминается Вавилон, (пере)интерпретируя неясное утверждение о Нимроде как указывающее на что-то злое или коварное. о нем — он был гордым, высокомерным или грешным.Кугель резюмирует «преобразование» Бытия 11:1–9 в таких ранних интерпретациях следующим образом:

Настоящим преступлением, связанным с проектом строительства, была сама башня, которая предназначалась для «штурма небес» или какого-либо связанного с этим зла. желание. За этот план и лежащее в его основе высокомерное отношение строители были наказаны. Их лидером был Нимрод. Он сам был злым великаном и бунтовщиком против Бога; возможно, ему помогали другие гиганты. В результате этого деяния сами люди были рассеяны, а их великая башня рухнула на землю.³

Безусловно, впечатляющая (пере)интерпретация, но — и вот в чем загвоздка — она не очевидна из самого Быт. 11:1–9. Что интересно в этом конкретном случае, так это то, что эта «(пере)интерпретация» истории о Вавилонской башне — что строители хотели штурмовать небеса — часто является общепринятым пониманием текста сейчас. Содержание текста было узурпировано и заменено его «(ре)интерпретацией», что является еще одним свидетельством культового статуса истории. Но возвращение к словам самого текста предполагает и другие, не менее убедительные интерпретации.

Хотя в тексте не ясно, что не так с башней/городом, Божий суд и карательные меры подразумевают какую-то проблему. И хотя в тексте четко не указано, что люди хотели штурмовать небеса, он намекает на два возможных мотива. Во-первых, может быть намек на гордость в желании людей «сделать себе имя» (ст. 4). Это относительно распространенное предположение в истории интерпретации. Уже в следующей главе именно Бог, а не сам Аврам, возвеличивает имя Аврама (Бытие 12:2).Однако Давид сделал себе имя позже (2 Цар. 8:13) без каких-либо негативных последствий или божественных репрессий, поэтому трудно сказать, что «делать имя» всегда плохо.

Второй намек на мотивацию строителей, по-видимому, связан со страхом: они не хотят быть рассеянными по всей земле (ст. 4). Действительно, эта нота страха является кульминационным моментом: построить башню и сделать себе имя нужно именно для того, чтобы предотвратить («чтобы…») такое рассеяние.

Первый намек (гордость) связан с историей интерпретации, которая часто опиралась на теорию высокомерия, но последний намек (страх) противоположен высокомерию.Он представляет собой небольшую группу людей, притаившихся на корточках — возможно, боящихся этого большого нового мира. Это прочтение вовсе не штурмует небеса, а предполагает, что люди хотели пустить глубокие корни в местную почву и никуда не уходить на земле, не говоря уже о небесах.

Если это пугающее прочтение верно, можно задаться вопросом, что неправильного или даже греховного в страхе и желании держаться вместе. Возможно, ничего, но историю башни следует читать в ее более широком литературном контексте, всей книге Бытия и в ее непосредственном литературном контексте, первых одиннадцати главах Бытия.Там мы находим, что Бог сотворил людей именно для того, чтобы наполнять землю и управлять ею (Бытие 1:26–30) — точка, повторенная после повествования о Потопе (Бытие 9:1, 7). В этой более широкой перспективе то, что мы затаились в Бытие 11:4, является отказом от исполнения творческого повеления (см. Fretheim 2005; Brueggemann 1982). Божие наказание, хотя оно и является изменением человеческого желания, не является отрицательным: оно фактически позволяет людям выполнять первоначальную заповедь Бога. Описание рассеяния как «суда Божьего» в этом свете является преувеличением: акт суда не имеет ничего общего с башней как таковой, но имеет отношение к городу (месту поселения) и рассеянию за границу (ст.8). Более того, этот неосуждающий «суд» относится именно к Вавилону/Вавилону, который позже в Библии будет представлять страшную угрозу и смертельного врага для Израиля.

Рассеяние также имеет отношение к смешению языков (ст. 7, 9), и это приводит к другому любопытству. Ближайшая лингвистическая связь с рассеянием за границей — это не Бытие 1 или 9, в которых упоминается наполнение земли, а скорее 10:18, в котором используется тот же самый глагол, что и в Бытие 11:4, 8–9 (Евр. p?? ), и обсуждается, как семья хананеев «расселилась» (Евр. р?? ).Аналогичное мнение, хотя и с другой терминологией, можно найти в 10:5, 32 (Евр. , парад ).

Что любопытно, так это то, что Бытие 10, в котором обсуждаются различные семьи/этнические группы, предшествует Бытие 11, в котором обсуждается разделение языков, потому что один из основных способов, которыми мы различаем разные группы, — это именно языковая дифференциация. Конечно, не следует ожидать, что древние израильтяне были искусными лингвистами-теоретиками; более того, Бытие 10, вероятно, происходит из другого источника/традиции, чем Бытие 11:1–9.Тем не менее, окончательный порядок глав интригует хотя бы по той причине, что они «дисхронологизированы» (см. Hamilton 1990; von Rad 1972).

По крайней мере, два результата этого (не)упорядочения заслуживают внимания. Во-первых, после рассеяния групп людей в Бытие 10, затаивание людей в Бытие 11 легче рассматривать как отказ выполнить Божью заповедь заселить землю. Такое объединение не является тем, чего желает Бог. Таким образом, эту историю можно рассматривать как раннее свидетельство важности — по сути, божественной легитимации — плюрализма и разнообразия (см. Hiebert 2007).Согласно этой истории, существует своего рода единство (национальное, языковое, иное), которого Бог не желает, и разнообразие (национальное, языковое, иное), которое Бог желает (см. Брюггеманн).

Во-вторых, возможно, что необычный порядок Бытие 10–11 приводит эти главы в соответствие с образцом, установленным ранее в Бытии, согласно которому люди создают какую-то проблему, на которую Бог должен ответить. Подгонка Быт. 11:1–9 к этому шаблону означает, что он плавно переходит в призыв Аврама в Быт. 12 и далее, что, таким образом, становится следующим «ответом» Бога на то, что сделали люди (см. фон Рад).Эта интерпретация может во многом зависеть от субъективного прочтения Божьих действий в 11-й главе Бытия, которое, как мы видели, может быть оспорено, но если оно верно, то в конечном счете, каковы бы ни были его литературные черты, пробелы и идеология. , история о Вавилонской башне может быть подготовкой к истории об Аврааме, еще одном культовом тексте из еврейской Библии.

Примечания

Следующие примеры взяты из работы Джеймса Л. Кугеля,

Библейские традиции: Путеводитель по Библии, какой она была в начале нашей эры

(Кембридж, Массачусетс: издательство Гарвардского университета, 1998), 228-242.

Недавнее отражение этого мифа можно найти в трилогии Филипа Пуллмана «Темные начала», включающей

Золотой компас

Тонкий нож

, и

Янтарная подзорная труба

, своего рода пересказ «Потерянного рая» Мильтона. Подробное обсуждение мифа о войне с небесами на основе различных библейских и внебиблейских текстов см. в Julian Morgenstern, «The Mythological Background of Psalm 82»,

Еврейский союзный колледж, ежегодник

14 (1939): 29-126.В совершенно ином ключе Жак Деррида рассуждал о Вавилонской башне, подчеркивая как необходимость, так и невозможность перевода: «Des Tours de Babel» в

Читатель Деррида: Между слепыми

(изд. Пегги Камуф; Нью-Йорк: издательство Колумбийского университета, 1991), 244–253.

Кугель,

Предания Библии

, 234.

Библиография

Брюггеманн, Вальтер. Бытие: интерпретация . Атланта: Джон Нокс, 1982.
Фретейм, Теренс Э. Бог и мир в Ветхом Завете: реляционное богословие творения . Нэшвилл, Теннесси: Абингдон, 2005.
Гамильтон, Виктор П. Книга Бытия: главы 1–17 Новый международный комментарий к Ветхому Завету . Гранд-Рапидс, Мичиган: Эрдманс, 1990.
Хиберт, Теодор «Вавилонская башня и происхождение мировых культур», Journal of Biblical Literature 126 (2007): 29–58.
Кугель, Джеймс Л. Библейские традиции: Путеводитель по Библии, какой она была в начале нашей эры . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 1998, 228–242.
Моргенштерн, Джулиан «Мифологические предпосылки 82-го псалма», Jewish Union College Annual 14 (1939): 29–126.
Рад, Герхард фон. Бытие: комментарий . Изд. ред. Транс. Джон Маркс. Библиотека Ветхого Завета. Филадельфия: Вестминстер, 1972.

Связанный контент

Библейские отрывки и апокрифы

Бытие 10
Бытие 11
Бытие 12
2 Царств 8
Барух 3

Тематические записи и комментарии

Вавилонская башня
Вавилон
Бытие

Вавилонская башня: проблема Деварим Ахадим

В 16 веке бельгийский художник Питер Брейгель Старший нарисовал одно из самых известных изображений библейской Вавилонской башни. Он изобразил башню как гигантское строящееся здание из кирпича и раствора, с вершиной, возвышающейся над облаками, уходящей к небу. Королевский лидер проекта находится на переднем плане, а рабочие у его ног изображают подчинение. Внутри самой картины строительство, кажется, идет методично, но успешное завершение вызывает заметные сомнения — возможно, это отражает собственные опасения Брейгеля по поводу технологических перегибов и политического злоупотребления властью. Большая картина — монументальное достижение.Однако значение башни в Библии гораздо более монументальное. Это не только ставит под вопрос вечное стремление к идеальному обществу; это также демонстрирует необходимость того, что мы сейчас называем этическим монотеизмом.

История Вавилонской башни в Ветхом Завете удивительно коротка — всего девять стихов. Однако, несмотря на его краткость, его значение невероятно важно, поскольку оно происходит в критический момент библейского повествования, как раз между двумя основополагающими событиями. Во-первых, потоп, который воссоздает мир с Ноем, праведником своего поколения; и, во-вторых, установление Богом Своего завета с Авраамом, отцом иудаизма и этического монотеизма.

История начинается в Бытие 11:1 с наблюдения, что «на всей земле был один язык и одна цель». Народ, поселившись всех в одном месте, говорит:

Придите, построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде чем рассеемся по всей земле.

Недовольный этим, Бог спускается и говорит:

Вот, они один народ с одним языком для всех, и это они начинают делать! … Сойдем же и смешаем там язык их, чтобы не понимали друг друга языка.

И рассеял их Бог оттуда по лицу всей земли, и они перестали строить город.

Комментарии к этой истории многочисленны, но два из них выделяются. Первый исходит из того, что Бога возмутила гордыня человека, его высокомерная попытка создать безбожный рай на земле с целью заменить Бога человеческим творением богоподобных размеров. Чумаш , опубликованный Art Scroll, предполагает, что было восстание под предводительством Нимрода, выдающегося охотника того времени, «чтобы построить башню, восходящую к Небесам, и с ее помощью вести войну против Бога.JPS Jewish Study Bible повторяет аналогичную озабоченность, отмечая, что текст отражает «острое понимание того, что технологии представляют серьезную опасность, когда они не сопровождаются благоговением перед Богом». Леон Касс также имеет аналогичную интерпретацию в «Начало мудрости », где он отмечает, что «башню… следует рассматривать как самонадеянную попытку контролировать или присваивать божественное».

Второе примечательное толкование состоит в том, что Бог рассеивает людей по земле, потому что Ему не нравятся их попытки создать единый безграничный мир с одним языком.На первый взгляд недовольство Бога может показаться странным, поскольку идея единого мира без границ может показаться привлекательной. Неудивительно, что сегодня многие люди смотрят на такие международные институты, как Организация Объединенных Наций, как на средства мира и взаимного сотрудничества. Тем не менее, с Вавилонской башней Библия, кажется, предлагает предостережение о международном управлении, которое недавно повторил Уинстон Черчилль. В речи, произнесенной после Второй мировой войны, Черчилль сказал, что, хотя он надеется, что ООН сможет стать «настоящим храмом мира, в котором когда-нибудь можно будет повесить щиты многих народов», он опасается, что это может закончиться будучи «кабиной в Вавилонской башне».Более того, библейская история, кажется, передает послание, которое полностью противоречит идее глобального единства. Библия предлагает, чтобы ограничить влияние злых наклонностей человека, мы должны жить не как одно глобальное сообщество, а как отдельные народы с разными языками, культурами и традициями. Как объясняет Даниэль Гордис в «Вавилонской башне и рождении нации» ( Azure , № 40, 2010 г.), эта история является «красноречивым аргументом в пользу этнокультурного содружества — своего рода предшественником современное национальное государство — как необходимое условие свободы и самореализации человека.

В то время как эти две точки зрения предлагают важные идеи, есть еще одна интерпретация, которая, возможно, даже более важна, особенно сегодня. Это требует небольшого текстуального анализа, основанного на еврейских словах devarim achadim — «одно общее видение», — но экзегеза в конечном итоге приводит к важности этического монотеизма как противоядия от опасного и повторяющегося человеческого пристрастия.

Давайте вспомним из этой истории, что после того, как Бог смешал язык людей и рассеял их по земле, Он применяет совершенно новый подход — новый завет с Авраамом и его потомками, — на котором будут основываться Божьи надежды для человечества.Зачем это было нужно? В конце концов, если цель Бога после потопа заключалась в том, чтобы люди заполнили землю отдельными общинами с разными языками — в качестве средства обуздания злых наклонностей человека, — то с рассеянием после Вавилонской башни это было удавшийся.

Что же такого тревожного в башне, что требует совершенно нового подхода к Аврааму? При внимательном рассмотрении есть еще одно правдоподобное объяснение. В тексте говорится, что люди, помимо того, что говорили на одном языке и жили в одном централизованном месте, имели «одну общую цель.Настоящие слова — деварим ачадим . В иврите нет простого перевода, поэтому слова переводились по-разному — как «одна общая цель», «общая речь», «одна речь», «общие слова», «одинаковые слова» и «однообразные слова». ». Как бы это ни было переведено, эти слова, кажется, означают «одно общее видение».

Башня была человеческим замыслом, представляющим великий социальный замысел по созданию процветающего общества, основанного на едином общем видении. Это, на первый взгляд, не кажется таким уж необоснованным.Многие стремятся к общему благу, к нахождению точек соприкосновения, к совместной коллективной работе на благо общества в целом. Более того, тоска по такой общей цели, казалось бы, эндемична для человеческого существования. За прошедшие годы появилось много социальных идеологий, сравнимых с Вавилонской башней, которые пытаются с помощью одного общего видения заставить общество выглядеть неким идеальным образом. Тем не менее история говорит нам, что попытка навязать такие общие взгляды чревата проблемами.

Самым злонамеренным примером таких социальных схем в последнее время является марксистский коммунизм, который привел к ужасающим злоупотреблениям со стороны его авторитарных правителей, не говоря уже об убийстве почти 100 миллионов невинных жизней.Как коммунистические лидеры оправдывали бесчеловечное обращение с ближними? Как отмечает Юлиана Геран Пилон в своей книге Утопическое тщеславие и война за свободу , они верили, что

они занимались созданием исключительно похвального, нравственно и исторически превосходящего общественного строя, поэтому они имели право использовать все и любые средства, которые обещали осуществить это идеальное положение дел.

Сегодня существует множество других вариаций социальных идеологий, которые влекут за собой общие представления об идеальном обществе — от утилитаризма до эгалитаризма и социализма — часто звучащие вполне благожелательно. Несмотря на их, казалось бы, похвальные цели, все они поднимают тревожные вопросы.

Во-первых, это проблема знаний. Даже если предположить, что у нас есть общее видение, есть ли у нас способность понять общество со всей его сложностью, чтобы внедрить централизованные планы, нацеленные на какой-то желаемый результат? Размышляя о высокомерии этой идеи, Адам Смит в своей книге «Теория моральных чувств» заметил, что этот тип общественного планировщика «склонен быть очень мудрым в своем собственном тщеславии… великому обществу так же легко, как рука расставляет фигуры на шахматной доске.

Фридрих Хайек, выражая свой скептицизм по поводу экономического планирования в «Роковое тщеславие », писал: «Любопытная задача экономической науки — продемонстрировать людям, как мало они на самом деле знают о том, что, по их воображению, они могут спроектировать».

Кроме того, в нашем стремлении к общему видению социологам опасно предписывать, что нам следует делать. Социология, психология и экономика могут многое рассказать о контурах человека и человеческого общества, но они не могут, как науки, сказать нам, какими должны быть цели нашего общества или каковы должны быть цели нашей жизни.Тем не менее, многие с легкостью переходят от наблюдений за людьми и обществом к предписанию того, как общество должно выглядеть в идеале.

Британский экономист Уилфред Бекерман обсуждает именно этот вопрос в своей книге «Экономика как прикладная этика: факты и ценность в экономической политике» . Бекерман подчеркивает важное различие между «нормативными» и «позитивными» предложениями. «Нормативное предложение» — это предложение «должно»… например, «мы должны поднять налоги на продукты, способствующие откорму».’ » «Положительное суждение» — это «есть» суждение. Например, «при прочих равных условиях спрос на яблоки обратно пропорционален их цене». Сосредоточившись на противопоставлении «должен» и «есть», Бекерман ссылается на Дэвида Хьюма, который «резко критиковал широко распространенную тенденцию слишком легко переходить от второго к первому». Бекерман сетует на то, что в его области экономики эта тенденция «по-прежнему широко распространена». На самом деле, говорит он, главную цель его книги «можно рассматривать как попытку борьбы с ее широко распространенным упорством в анализе экономической политики.

Юваль Левин в своей книге «Тирания разума: истоки и последствия социально-научного мировоззрения» выражает аналогичные опасения. Прослеживая историю социальных наук до Огюста Конта, отца социологии, Левин отмечает: «Конта не беспокоили трудности перехода от «есть» к «должно»». научное наблюдение и анализ общества укажут путь к надлежащему устройству общества, и тогда люди науки возьмутся за задачу действительно реорганизовать (или спроектировать) общество, чтобы оно соответствовало образцу, которого требует природа.Сегодня, к сожалению, как замечает Левин, «социально-научное мировоззрение в качестве общего принципа принимает ряд контовских предположений об открываемости законов, скрывающихся за тканью общественной жизни».

Кажущееся высокомерие беспокоит. Более того, последствия вызывают тревогу. Хотя общество, приверженное одному общему видению, спланированному в соответствии с какой-либо социологической теорией, может показаться обладающим огромным потенциалом, оно влечет за собой вполне реальную опасность вытеснения любого подобия плюрализма, любого учета голосов и прав тех, кто находится в меньшинстве. любые системы сдержек и противовесов, предназначенные для ограничения досягаемости тех, кто находится у власти.Как резюмирует Левин, «идея о том, что общество функционирует по естественным рациональным законам… по своей сути тираническая».

Кроме того, в нашей попытке реализовать некую грандиозную социальную схему, направленную на общее видение, неизбежно возникнет конфликт с нашими нормативными, моральными ценностями. На первый взгляд этот конфликт может показаться странным. В конце концов, разве наше видение общества не отражает наши ценности и мораль? Однако такие социальные взгляды по определению являются консеквенциалистскими. Их цели — определить правильные последствия, правильные результаты, правильное положение дел, а затем разработать политику и программы, которые создадут желаемое положение дел.Это может показаться разумным, но существует огромная потенциальная проблема. Нет особой причины, по которой наше стремление к идеальному положению дел должно согласовываться с традиционными моральными ценностями, которыми мы руководствуемся в своих действиях. Наоборот.

Пол Херли обсуждает это в своей книге Beyond Consequentialism . «Консеквенциалистские моральные теории — это не теории отношений между причинами для действия и правильным действием. Вместо этого они представляют собой теории взаимосвязи между правильными действиями и хорошим общим положением дел, согласно которым действие является морально правильным только в том случае, если его выполнение приводит к наилучшему положению дел.Тем не менее, если просить людей принимать решения на основе того, что приводит к желаемому положению дел, это неизбежно ставит под угрозу их собственные моральные ценности и заставляет поступать правильно на индивидуальной основе. Херли отмечает, что это ставит человека в несостоятельную ситуацию принятия моральных решений, основанных на двух разных моральных критериях, каждый из которых может противоречить другому.

Наконец, такое социальное планирование, предполагающее некоторое общее видение, подрывает наши представления о свободе воли и, в конечном счете, само наше чувство морали.Когда мы сосредотачиваемся на том, как общество должно выглядеть в идеале, ставя во главу угла конкретное положение дел, мы предполагаем, что каждый в нашем обществе, при правильных социальных условиях, так или иначе будет поступать правильно, как если бы человеческая личность была не более чем материальный объект, отражающий исключительно его социально-экономические условия, без свободы воли. Как недавно заметил Брэдли Бирзер, размышляя об истории социальной научной мысли в The Imaginative Conservative :

Какое-то время Запад считал, что наше существование определяется экономикой, биологией или психологией. Затем примерно в 1967 году это стало расой, классом или полом. И это крайне опасная ситуация, в которой мы находимся. … Немногие верят в свободную волю, а те, кто верят, не имеют реальной возможности формировать интеллектуальные или культурные тенденции. Но без свободы воли и веры в нее нет достоинства и тем более свободы человеческой личности. А без моральной ответственности нет определенной морали.

Как следует из истории о Вавилонской башне, мы, кажется, естественным образом стремимся к общей цели, общему видению — и все это, по-видимому, с благородными намерениями.Это мнение, очевидно, преобладало тысячи лет назад, и оно продолжает быть движущей силой для многих сегодня. Это не только звучит привлекательно; это также кажется добродетельным.

Тем не менее, история о Вавилонской башне, кажется, говорит нам о том, что мы должны с большой осторожностью относиться к таким великим социальным видениям. Более того, возможно, это говорит нам о том, что в свете нашей склонности к таким утопическим общим представлениям нам нужно придерживаться совершенно другого подхода. Как напоминает нам раввин Джонатан Сакс, «после Вавилона Бог приходит к выводу, что у людей должен быть другой и иной образ жизни.

Библейская история возобновляется через несколько поколений после Вавилонской башни, когда Бог говорит Аврааму: « Лех леха » — «Иди сам… И Я произведу от тебя великий народ; Я благословлю тебя и возвеличу имя твое, и ты будешь благословением». И в этих словах мы видим начало этического монотеизма, предполагающего не глобальное правительство, а скорее отдельные сообщества с отдельными традициями; не сосредоточены на одном общем видении под диктатом государства, а скорее на общих обязанностях в рамках гражданского общества; не с консеквенциалистским видением идеального положения дел, а с индивидуальными моральными обязательствами быть праведными, милосердными и справедливыми, и все это в соответствии с заветом с Богом.

Изображение Вавилонской башни Брейгелем, возможно, включало множество украшений помимо буквального библейского текста, но Брейгель в 16 веке, похоже, разглядел, возможно, больше, чем он осознавал, глубокую истину лежащего в основе сообщения.

Вавилонской башни не существует

Библейский миф о Вавилонской башне, который можно найти в Бытие XI, стихи 1-9, является знакомым. Вот перевод Библии Дуэ, сделанный в Английском колледже в Дуэ в 1609 году:

И на земле был один язык и одна речь.И когда они двинулись с востока, они нашли равнину в земле Сеннаар и поселились на ней. И сказал каждый своему соседу: пойдем, сделаем кирпичи и обожжем их на огне. И вместо камней у них были кирпичи, а вместо известкового раствора – ил. И сказали они: построим город и башню, высотою до небес, и прославим имя наше, прежде чем рассеемся по всем землям. И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны Адама.И сказал: вот, один народ, и у всех один язык; и они начали это делать, и не перестанут от замыслов своих, пока не осуществят их делом. Итак, придите, сойдем и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь из того места по всем землям, и они перестали строить город. И потому наречено ему имя Вавилон, потому что там смешался язык всей земли: и оттуда рассеял их Господь по всем землям.

Это версия короля Джеймса 1611:

И на всей земле был один язык и одно наречие. И было так, что, двигаясь с востока, они нашли равнину в земле Сеннаар; и они жили там. И сказали друг другу: пойди, наделаем кирпичей и обожжем их хорошенько. И вместо камня у них был кирпич, а вместо глины — ил. И сказали они: идите, построим себе город и башню, высотою до неба; и сделаем себе имя, прежде чем рассеемся по лицу всей земли.
И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и это они начинают делать; и теперь ничто не удержит их от того, что они задумали сделать. Пойдем, сойдем и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле, и они перестали строить город.Посему имя ему: Вавилон, потому что там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по лицу всей земли.

И Иерусалимская Библия 1966 года:

По всей земле люди говорили на одном языке с одним и тем же словарным запасом. Теперь, двигаясь на восток, они нашли равнину в земле Шинар, где и поселились. Они сказали друг другу: «Пойдем, сделаем кирпичи и обожжем их на огне».В качестве камня использовали кирпичи, а в качестве раствора – битум. – «Пойдем, – сказали они, – построим себе город и башню, высотою до небес. Сделаем себе имя, чтобы не рассеяться по всей земле».

И сошел Господь посмотреть город и башню, которые построили сыны человеческие. «Так они все единый народ с единым языком!» сказал Яхве. «Это только начало их начинаний! Для них не будет ничего сложного.Сойдем же и смешаем их язык на месте, так что они не смогут уже понимать друг друга». Господь рассеял их оттуда по всему лицу земли, и они перестали строить город. Поэтому он был назван Вавилоном, потому что там смешал Яхве язык всей земли. Оттуда рассеял их Яхве по всему лицу земли.

Я мог бы процитировать любое количество переводов этого эпизода из Книги Бытия или добавить различные переводы, например, на итальянский, испанский, немецкий или французский языки.Я мог бы превратить миф о Вавилоне, переведенный на несколько языков и в несколько форм, в небольшую стопку, новую башню из бумаги.

Миф повествует о том, как сыновья Адама отказались заполнить всю поверхность земли в соответствии с божественным повелением. Вероятно, они чувствовали, что если бы они это сделали, то им грозила бы опасность потеряться, раздробляться, изолироваться. Поэтому вместо этого они решили «сделать себе имя». В этом мы можем увидеть традицию, которая существует на Ближнем Востоке (и за его пределами), согласно которой имя означает, материализует и устанавливает существование.Для этого они хотели остаться вместе. Совместное проживание на небольшой территории означало, что им нужно было построить город, а в его центре должна была быть башня, вершина которой доставала бы до небес. Они будут пренебрегать авторитетом Божьего престола, посягая на него тем, что они построили! Отказ рассеиваться, жить в городе, строить башню, которая открыла бы им тайны небес: во всем этом мы можем узнать те многоуровневые ступенчатые башни, известные как зиккураты, которые были чудом месопотамской культуры (хотя они и не совсем наша тема сегодня).

Первый поступок тех людей, которые все говорят на одном языке и составляют единый народ, составляет их бунт против Творца: они отказываются отделиться друг от друга, чтобы пойти и заселить всю землю. И вот творец говорит себе: «Так они все единый народ с единым языком! Это только начало их начинаний! Для них не будет ничего сложного».

И это то, что приводит Бога к смешению их языков (одна из возможных этимологий Вавилона).Как только мужчины перестали понимать друг друга, они разошлись. Таким образом, смешение языков является средством, с помощью которого владыка людей возвращает их к послушанию, к заселению земли, к их человеческому положению. Единство языка означает единение, бунт, стремление к власти и желание знать; множественность языков означает конец строительства, конец стремления к власти и знанию, рассредоточение, послушание.

В нашем сознании, в нашей памяти Вавилонская башня означает многообразие языков.Но на самом деле это не так: именно единство языка стало причиной постройки башни, а множественность языков положила ей конец, что оставило ее незавершенной на протяжении столетий легенд.

Почему мы перевернули лингвистическое значение Вавилонской башни? Я не знаю. Я даже ничего не знаю обо всех работах, которые могли быть посвящены этому явлению. Но позвольте мне хотя бы высказать мысль.

Вавилонская башня связана со знанием: со штурмом людьми неба и восседающей там невидимой силы.

А для нас знание, в свою очередь, связано с языками, в их разнообразии и сложности. В Европе со времен филологической революции знание означало знание одного или нескольких местных языков, чтение на латыни, греческом или иврите, словом, способность писать все, что можно написать. Знать — значит знать разные вещи: разнообразие — одна из существенных характеристик знания. Для нас не существует единого знания.

Только одна совокупность знаний кажется однородной: сам язык.Вы знаете или говорите, или читаете, или пишете по-итальянски, по-английски, по-немецки и так далее. В соответствии с национальным государством, с библейским мифом, нас объединяет особое единство: наш язык.

И все же язык также кажется многообразным: три приведенных выше перевода Книги Бытия являются ясной иллюстрацией этого. Иврит Библии можно понимать по-разному: английский переводит иврит по-разному. В каждом языке есть множество языков, которые лингвисты называют «языковыми уровнями»: народная речь, принятый, формальный, изученный, технический язык, жаргон, используемый в торговле и профессии, уличный язык молодежи или меньшинств.

«Вавилонской башни не существует»: у людей никогда не было, кроме одного языка.

Но наша привязанность к мифу о Вавилонской башне и наше ошибочное представление о ней говорят о многом. Да, мы мечтаем о едином языке; мы жаждем этого идеального состояния, идеала человечества, воссоединившегося с самим собой.

Этот сон, который постоянно работает в нашем бессознательном, имел некоторые замечательные последствия: роль латыни как лингва-франка в христианской средневековой традиции, роль греческого языка в восточнохристианской традиции, мишнаистский или талмудический иврит в европейской Евреи от древности до наших дней, классический арабский язык для интеллектуальной жизни мусульман, санскрит для индусов, письменный мандарин для китайцев и так далее.И это происходит по сей день: приятно и удобно иметь возможность говорить с таким количеством людей на мировом английском языке.

Однако lingua franca представляет гораздо больше проблем, чем родной язык. Я упомяну только один.

Мы более или менее хорошо говорим на lingua franca . На недавней научной конференции один из моих коллег, который, как и я, является специалистом по некоторым языкам древности, сказал мне: «На английском говорят на всех языках». Структуры языков, отличных от разновидностей английского, запечатлены в «мировом английском», на котором мы говорим. Этот эффект еще более заметен, когда мы его пишем.

Результат не всегда замечательный или достойный восхищения. В то время как письменное выражение собственных мыслей и понимание чужих мыслей всегда являются трудными упражнениями, даже в пределах одного и того же языка, на плохо управляемом и искаженном lingua franca , выражение и понимание, как правило, ограничиваются донесением и прием информации:

«Кто говорит на такую-то тему?» «Мне».«Такой-то».
«Что это значит?» «Этот». «Тот».

Любой человек, хорошо или плохо пишущий на lingua franca , направляет свои мысли в канал, который может быть широким или узким в зависимости от большего или меньшего мастерства в обращении с языком. Тонкие утонченности мысли становятся ходульными, гибкость активной мысли, мысли в движении, самая суть мысли, кристаллизуется в лексические, синтаксические и риторические единицы, в элементы готовые, не постоянно развивающиеся, не потенциальное, не активное. По общему признанию, те писатели, ученые или исследователи, которые пишут и говорят на своем родном языке так же, как они говорят на английском языке международного общения, могут избежать этой участи, но я говорю от имени тех, кто этого не делает и кем я являюсь. Чтобы компенсировать этот недостаток, всякий, кто пишет на языке lingua franca , будет склонен сводить собственное мышление к простым научным данным и информации, точно так же, как всякий, кто читает то, что они пишут, будет искать только те данные, которые будут подпитывать его собственные мысли. мышление.Вы можете возразить, что эта практика использования чужого письма просто как источника, а не как здания, в которое нужно войти, чтобы вести дискуссию, широко распространена среди исследователей, пишущих на одном и том же языке. Настоящие дебаты об идеях, по крайней мере в моей стране и в некоторых дисциплинах, уступили место практике участия в рыболовных экспедициях в поисках данных, которые можно превратить в новый текст, который вы можете опубликовать и подписать своим именем.

Но правда в том, что письменный текст — это не просто список данных, каталог информации, так же как язык — это не просто лексика, не просто список слов.

Для того чтобы текст был текстом, чтобы высказывание было высказыванием, необходимо определенное развертывание риторических, аргументативных и процессуальных приемов. Это первые жертвы неумелого обращения с lingua franca .

В lingua franca доставлять данные легко; выразить мысль сложно.

В lingua franca получение данных очень просто; преследование мысли, которая не полностью выражена, может стать призванием!

Единство языка и, следовательно, систематическое использование lingua franca иногда может быть равнозначно акту отречения, отказа.

Но, конечно, оставаться запертым в многообразии языков — это еще большее отречение.

Я действительно могу писать только по-французски, и ipso facto обрекать то, что я пишу, на жизнь, которая лингвистически очень ограничена. Не мне говорить, жалко это или нет… Скажем только, что отсутствие какого-либо двустороннего обмена меня смущает.

Итак, вот вопрос, с которым мы столкнулись.

Как мы можем обмениваться нашими идеями, нашими разнообразными интеллектуальными построениями, которые, как мы знаем из опыта, действительно развиваются только через взаимодействие, и преодолевать огромные барьеры, которые представляют собой языки?

Я хотел бы предложить вам своего рода инвентарь и игру.

Инвентаризация сводится к признанию следующего: 1) различия между языками являются частью человеческого существования и что не существует надежного средства для исправления ситуации; 2) что мы можем действительно хорошо обращаться только с одним, двумя или, для самых одаренных из нас, с тремя языками, — ибо в этом, как и в других делах, нет равенства между теми, кто должен справляться с различиями между языками; 3) что различия между языками создают барьер для устного и письменного обмена; 4) что lingua franca — это способ обойти этот барьер; 5), но что оно ставит перед нами большие проблемы, из которых я пока только обрисовал структурную, не говоря даже о культурных, политических, аффективных и эстетических проблемах.

Игра основана на представлении о том, что одним из способов преодоления различий между языками может быть физическое столкновение.

При физическом столкновении требуются другие техники общения, а не только письмо: есть язык тела, использование нескольких языков независимо от грамматической ортодоксальности, смех, улыбка и так далее. Каждый добавляет в список для себя.

Но этого недостаточно. Я предлагаю подумать о своем отношении к письменному тексту на языке другого человека.Итак, давайте сформируем группу, состоящую из нескольких человек, каждый из которых говорит на разных языках. Каждый из нас напишет текст о своих идеях или предоставит текст, который нам нравится, написанный на нашем родном языке. Каждый из нас получит текст, написанный на другом языке.

Здесь есть один важный момент, на котором я должен настаивать. Эта группа, которую я потрудился выдумать, не должна состоять из специалистов одной и той же дисциплины, всех историков, всех социологов или всех философов. Конечно, нет: это означало бы, что мы восстанавливаем общий язык, язык той области, в которой применялись различные языки. Так что я вижу группу, состоящую из людей, которые в своей работе применяют дисциплины социальных наук, которые будут взаимно понятны: например, философию, историю и антропологию, и я лично был бы рад добавить к этим лингвистике, филологии и политическая наука.

Итак, каждый вносит текст, выбирая, что поместить, как говорят греки, es meson : в середине; в середине, то есть демократической жизни Европы.Каждый выберет для прочтения и понимания текст, который в некотором смысле стоит особняком от технических деталей их собственной дисциплины и где-то приближается к междисциплинарным предположениям, лежащим в основе игры. Делая этот выбор, они излагают свое собственное мышление, которое будет ограничено в своем выражении, но в силу своей междисциплинарности и их желания раскрыть эту мысль будет также расширено по мере того, как они доносили ее до другого, в то же время будучи осознает ограничения другого. Это торжественный момент.

Теперь каждый получает текст. В самом начале каждый заявил о своих языковых способностях: умение читать по-немецки, по-итальянски, по-венгерски, по-шведски или как хотите. A представляет текст на языке A, B текст b на языке B, C, D, E, F делают то же самое.

Когда каждый получил текст от другого, они читают его. В этот момент они размышляют и пытаются выразить трудности, с которыми они сталкиваются. Являются ли они языковыми по своей природе? Заботятся ли они скорее о дисциплине? Ведь историк, получивший текст от философа, возможно, может почувствовать, что ему не хватает основ.Являются ли проблемы процедурными: английский подход может построить аргумент иначе, чем немецкий подход, и оба они могут отличаться от подхода французского ученого. Что я хорошо улавливаю? Что я плохо понимаю? Есть ли у меня ощущение, что есть некоторые вещи, которые я вообще не понимаю? Что именно? Правильно ли я думаю, что ничто не ускользнуло от меня?

После того, как каждый член группы представил свой текст, а также получил и прочитал чужой, группа снова собирается. Каждый член говорит о том, что он получил, о трудностях, с которыми они столкнулись, о том, насколько хорошо им удалось это понять и так далее.

На этой встрече тексты перераспределяются, насколько это возможно (это перераспределение зависит от того, что каждый из них может читать на двух языках помимо своего). A, которому ранее был передан текст B, теперь получает текст C. Он читает ее и размышляет о себе и своих трудностях.

Проходит вторая встреча.Каждый член группы рассказывает о своем опыте. Вместе они пытаются определить основные общие черты — если таковые имеются — их переживаний и любых особых случаев. На этом этапе они сами решают, что будет дальше.

Они могут решить остановиться или продолжить, и если они сделают решение продолжать, они должны решить как продолжать . Они могут записывать основные черты своего опыта и любые частные случаи, публиковать то, что они написали, и на этом останавливаться.Или они могут решить опубликовать то, что узнали, чтобы продолжить игру. Но как? Например, они могут решить пригласить других участников, расширить игру, включив в нее другие дисциплины, или ограничить ее одной дисциплиной, чтобы выполнить задачу по переводу одного, двух или трех текстов группы. В этот момент они должны спросить себя, что они подразумевают под словом «перевести». Что они хотят перевести? Для кого? С какой целью? На какой язык?

Позвольте мне сделать предостережение для игроков на данный момент: предостережение от неизбежного возникновения конкуренции и соперничества, когда дело доходит до перевода и публикации.Конкуренция и соперничество жизненно важны в академическом мире, но в то же время они могут иметь печальный результат. Чтобы преуспеть в соревновании, ориентированном на публичность, писатель будет склонен придерживаться общепризнанной мудрости в своей дисциплине, предпочитая повторять ортодоксальность, которую все знают и понимают. Это может быть совершенно понятной стратегией, когда речь идет о победе на всенародном голосовании, но, в конце концов, это смертельный удар по творчеству и просто ведет к «бюрократизации» знаний.

Играть в эту игру помогает создать Европу букв.

На основе речи, произнесенной на 21-й Европейской встрече культурных журналов в Париже, сентябрь 2008 г.

Вавилонская башня | Пресса Массачусетского технологического института

В ответ на причудливую критику, которую библейские креационисты неустанно выдвигают в адрес теории эволюции, было написано несколько очень хороших книг. Вавилонская башня Роберта Пеннока является наиболее подробным и исчерпывающим опровержением этой критики на сегодняшний день.Это также очень хорошее чтение.

Дэвид Л. Халл

Дресслер Профессор гуманитарных наук, факультет философии, Северо-Западный университет

В Вавилонская башня профессор Пеннок обратил острый взгляд философа на «новый креационизм», природу науки и основные вопросы разумной образовательной политики и практики. Его книга будет полезна и поучительна при подготовке учителей и членов школьного совета, администраторов, учителей и родителей.

Эдвин Дж. Делаттр

Декан педагогического факультета и профессор философии Колледжа искусств и наук Бостонского университета

Принимая новые стратегии и новые маскировки, креационисты продолжают нападать не только на эволюционную биологию, но и на основы всей науки. В этом ясно написанном, тщательно аргументированном и столь необходимом анализе Роберт Пеннок обнажает недостатки современных креационистских аргументов. Вавилонская башня наносит сильный удар по здоровой биологии, науке и образованию.

Дуглас Дж. Футуйма

Факультет экологии и эволюции, Университет штата Нью-Йорк в Стоуни-Брук

Пеннок демонстрирует, что доктрина особого сотворения — что отдельные виды не имеют общих биологических предков, а возникли независимо — бросает вызов разумным канонам научных доказательств. Он также эффективно оспаривает утверждение о том, что эволюционная теория не научна, а является всего лишь философской догмой. Таким образом, книга одновременно освещает природу науки и эволюционную науку о природе.

Эллиотт Собер

Профессор Ханса Райхенбаха и профессор философии Виласа, Университет Висконсин-Мэдисон

Пеннок глубоко заглядывает внутрь сегодняшнего все более изощренного креационистского движения, которое продвигает «теорию разумного замысла» и нападает на «догмы натурализма». Он дает мощные ответы, которые особенно оценят биологи и преподаватели естественных наук.Вавилонская башня — образец социально активной философии.

Рональд Н. Гир

Факультет философии, Центр философии науки, Университет Миннесоты

Роберт Пеннок представил ясное, доступное, чувствительное и полное опровержение последних эманаций из лагеря креационистов, и все непредубежденные граждане должны быть ему благодарны.

Филип Китчер

Профессор философии Колумбийского и Калифорнийского университетов, Сан-Диего

Зачем была построена Вавилонская башня?

Один из самых противоречивых эпизодов, описанных в Библии, — это смешение языков в Вавилоне (Бытие 11:1–9). Как и другие события, описанные в первых одиннадцати главах Книги Бытия, неверующие классифицировали это как миф. Тем не менее, в Писании нет намека на то, что это событие следует воспринимать иначе, как происходящее буквально. Фактически, этот эпизод объясняет, как и почему развивались разные языки.
На восток

В Книге Бытия подчеркивается, что, продвигаясь на восток, человек удаляется от Бога. Мы видим это в Эдемском саду, Ноевом потопе, а теперь и в Вавилонской башне.Это также будет видно позже в Книге Бытия, когда Лот отделился от Авраама и отправился в Содом. Когда человечество покидает область Божьего благословения, оно отправляется в места, которые доставляют ему проблемы.
Не подчинились приказу

Потомки Ноя не подчинились повелению Бога наполнить землю. Вместо того чтобы расселиться, как повелел Бог, они поселились в земле Шинар — плодородной земле, омываемой реками Тигр и Евфрат. Как только люди достигли этой равнины в Вавилоне, они начали масштабный строительный проект. Город был построен вопреки заповеди Божией. Строительство города создало бы единый фронт против Бога, предотвратив рассеяние. Эти потомки Ноя были непослушны призыву Бога.
Сделать себе имя

Эти конкретные потомки Сима хотели сделать себе имя вместо того, чтобы прославлять Бога. В еврейском языке есть игра слов по отношению к слову имя в этом разделе Писания. Строители, потомки Сима (евр. шам ), хотели сделать себе имя (евр. шам ).Вместо того, чтобы сделать имя, они в конечном итоге рассеются, и именем их города (стих 9) будет Вавилон (беспорядок). Тот факт, что они хотели сделать себе имя, будет противопоставлен рассказу об Аврааме в следующей главе, где Сам Бог делает имя для Авраама.
Зачем строить башню?

Поселившись, они построили Вавилонскую башню как памятник своему величию, чтобы сделать себе имя. Хотя Писание не дает нам точной причины, по которой они построили эту башню, есть несколько возможных причин.
1. Защита от очередного потопа

Традиционно считается, что башня была построена людьми для защиты от очередного потопа. Фраза, чья вершина может достигать небес, является образным выражением большой высоты. Башня была построена достаточно высокой, чтобы люди могли отомстить Богу, если Он снова попытается утопить жителей земли. Проблема этой точки зрения в том, что Бог ясно обещал не посылать новый потоп (Бытие 8:21-22; 9:11).Кроме того, зачем строить башню на равнине, если она должна быть слишком высокой для паводковых вод?
2.Tower To Reach God

Некоторые критики этой версии считают, что люди строили башню, пытаясь достичь Бога. Это потому, что древние верили, что небеса находятся прямо над землей, и если они построят достаточно высокую башню, то смогут достичь присутствия Бога. Если бы они построили эту гигантскую башню, то могли бы подумать, что ее вершины пробили свод над ними.С этой точки зрения они могли установить свою значимость в глазах человечества и Бога. В тексте нет ничего, что подтверждало бы мнение о том, что люди думали, что смогут достичь Божьего присутствия, построив башню.
3.Зиккурат

Распространено мнение, что люди строили Зиккурат – башню, построенную для поклонения небесам. Это означало, что люди практиковали искусство астрологии, а не поклонялись Богу. Тем не менее еврейское слово, переведенное как башня, звучит как мигдол , что означает просто башня.Кроме того, отрывок не учит, что башня предназначалась для поклонения.
4. Предотвратить рассеяние

Мы знаем, что строители хотели сделать себе имя, а не повиноваться Божьей заповеди плодиться и размножаться. Следовательно, они попытались построить памятник своему величию. Памятник должен был стать центром силы их собственной славы, славы и амбиций. Они хотели иметь единое правительство, которое управляло бы всеми, вопреки заповеди Бога.
Само Писание поддерживает это как правильный способ понять, почему они построили башню. Дело в том, что люди хотели сделать себе имя, а не прославлять Бога.
И сказали они: построим город и башню, высотою до небес; сделаем себе имя, прежде чем рассеемся по лицу всей земли (Бытие 11:4).

Сводка
Вавилонская башня была построена потомками Ноя, чтобы люди не рассеялись.Это было сделано вопреки заповеди Божией. Башня символизировала их собственные усилия по заселению земли, а не по повелению Бога.
Последняя библейская достопримечательность: Вавилонская башня…… | Новости и репортажи
The Ark Encounter, библейский аттракцион в Кентукки, в котором есть деревянный Ноев ковчег длиной 510 футов, планирует начать сбор средств для расширения.
The Ark Encounter сообщил в среду, что потребуется около трех лет, чтобы исследовать, спланировать и построить аттракцион «Вавилонская башня» на территории парка в северном Кентукки.
В выпуске Ark Encounter говорится, что новый аттракцион «решит проблему расизма», помогая посетителям «понять, как генетические исследования и Библия подтверждают происхождение всех групп людей по всему миру».
Никаких других подробностей о вавилонском аттракционе или о том, как он может выглядеть, не сообщалось. «Могу заверить вас: это будет захватывающий, открывающий глаза аттракцион», — сказал Кен Хэм, генеральный директор Answers in Genesis.
Вавилонская башня была в списке планируемых расширений с момента открытия парка.Ответы в Книге Бытия, служение ковчега и Музея Сотворения, собрали частные средства для строительства и открытия огромного деревянного аттракциона в 2016 году.
В отличие от гигантского корабля Ноя, не существует библейского шаблона или физического описания размеров Вавилонской башни из Бытия 11, но, согласно «Ответам в Бытии», «изучая самые старые здания в этом районе, археологи предполагают, что Вавилонская башня выглядела как зиккурат».
Согласно библейскому повествованию, люди объединяются, чтобы построить кирпичную башню высотой до небес, чтобы «сделать себе имя» (11:4).Господь отвечает, смешивая их язык и рассеивая людей по всему миру. До этого, как говорит Библия, все люди на земле были «одного языка и одного наречия» (Бытие 11:1).
Изображение в Музее Сотворения показывает приземистую незавершенную постройку, так как Бог прервал планы по ее строительству.
Планы расширения The Ark Encounter также включают внутреннюю модель того, «как мог выглядеть Иерусалим во времена Христа».
The Ark Encounter заявила, что посещаемость растет после затишья из-за пандемии в 2020 году, и, согласно пресс-релизу, по субботам их посещают до 7000 человек.
Дополнительная отчетность CT.
Новости археологии: Исследователи поражены «первой в истории фотографией Вавилонской башни» | Наука | Новости
Башня остается одной из самых загадочных историй, содержащихся в Библии. В течение многих лет вопрос о том, была ли Башня реальной физической вещью, оставался открытым для обсуждения. Многие считали, что это было просто символично, как послание преданным последователям Библии.
Другие утверждали, что это всего лишь фольклор или легенда.
Хрупкие руины древнего города Вавилона в современном Ираке раскрыли множество тайн; величайшим из всех открытий огромного сооружения, о котором свидетельствуют древние записи, была Вавилонская башня.
Эти тексты, а также другие тексты, найденные по всему Ближнему Востоку, где зародилось христианство, дали ученым некоторое представление о том, как могло выглядеть это здание.
Тем не менее, ни один из них не дал исследователям четких очертаний или описаний, заключенных в твердые образы.
Все изменилось в 2017 году, когда ученые получили доступ к частному планшету.
Артефакт был исследован во время документального фильма Смитсоновского канала «Тайны: Вавилонская башня».
Здесь рассказчик сказал: «На табличке написано изображение, которое сенсационно показывает, как именно выглядела Вавилонская башня».
Доктор Эндрю Джордж, эксперт по древним текстам из SOAS Лондонского университета, сказал: «Это очень убедительное доказательство того, что библейская история о Вавилонской башне была вдохновлена этим реальным зданием. »
ТОЛЬКО В : Билл Най говорит, что «неопровержимые доказательства» доказывают, что загробной жизни не существует
«Под этим рельефом находится текст, высеченный на памятнике, и этикетка легко читается: она гласит: » Храмовая башня города Вавилона».
Как отмечает рассказчик: «Эта табличка дает первое в истории изображение настоящей Вавилонской башни.
«Это подтверждает, что здание было месопотамской ступенчатой башней, и иллюстрирует семь ярусов древней мегаструктуры.
«Примечательно, что это также ясно указывает на человека, стоящего за этим: самый известный правитель Месопотамии, царь Навуходоносор II.»
Несмотря на то, что изображения необычны, древний текст таблички также содержит подробный отчет о строительстве башни.
И, что более важно, далее рассказывается о том, как Навуходоносор строил его.
Профессор Джордж перевел текст для документального фильма и сказал: «В нем говорится: от Верхнего моря, то есть Средиземного, до Нижнего моря, а это Персидский залив: «Обширные земли и кишащие людьми обитатели Я мобилизовался, чтобы построить это здание этого зиккурата Вавилона».