Конец католической Польши? К чему приведет церковный кризис
Католическая церковь переживает кризис. Образ церкви как морального авторитета распадается на глазах. Не стала исключением и Польша – страна, к которой определение «католическая», казалось бы, издавна относится так же, как слово «зеленая» – к понятию «трава». Росту недоверия к церкви способствуют, как ни странно, сами ее попытки навести порядок в своих рядах.
Последним в череде недавних скандалов стала публикация отчета Ватикана по делу бывшего архиепископа Вашингтонского, кардинала Теодора Маккэррика. Он был лишен сана после того, как Конгрегация доктрины веры подтвердила выдвинутые против него обвинения в сексуальных домогательствах к несовершеннолетним. США, Ирландия, Австралия – верующие в этих странах были возмущены историями о злоупотреблениях и преступлениях, прежде всего на сексуальной почве, совершенных рядом католических священнослужителей. Польша, где 87% населения считает себя католиками, не стала исключением.
В отчете, касающемся Маккэррика, в частности, говорится, что тогдашний папа римский Иоанн Павел II мог знать о злоупотреблениях архиепископа, но все же способствовал его продвижению. Вопросы возникли и к приближенным понтифика. В частности, в 449-страничном отчете 45 раз упоминается имя польского кардинала, в то время – личного секретаря Иоанна Павла II Станислава Дзивиша. Одна из жертв Теодора Маккэррика заявила, что лично обращалась с жалобой к кардиналу Дзивишу, но тот не принял никаких мер.
Смотри также
«Не говори никому». Педофилия как инструмент польской политики
Этот отчет, как и другие церковные документы такого рода, вызывает много вопросов о том, как выглядит процесс выбора кардиналов, насколько сильно влияние дружеских связей в церковной среде, а самое главное – каковы масштабы омерты – взаимного укрывательства и круговой поруки в церковных кругах. Слово «омерта» обычно относят к мафии – это так называемый кодекс чести членов мафиозных группировок, запрещающий им сотрудничать с властями.
Католическая церковь в Польше в сравнении с США и некоторыми другими странами только начала разбираться со злоупотреблениями в своих рядах. Началу этой дискуссии, в частности, способствовали фильмы братьев Секельских о педофилии в церкви, о которых Радио Свобода писало ранее.
Отцеубийство
Последние протесты в Польше, связанные с законодательством об абортах, показали, насколько снизилось доверие молодых людей к церкви. Еще два года назад международный Pew Research Center опубликовал исследование о разнице в отношении к религии у людей различных возрастных групп в 106 странах мира. Уже тогда Польша оказалась мировым лидером по этому показателю. Молодежь отрицательно отвечала на вопрос о важности религии в ее жизни. Один из вопросов, к примеру, касался участия в религиозных обрядах. 55% поляков в возрасте 40 лет и старше ответили, что посещают церковные службы не реже одного раза в неделю, а вот среди людей моложе 40 лет утвердительно ответило только 26% опрошенных.
Секуляризация молодых поляков началась не сегодня. Сейчас же, во время массовых протестов против постановления Конституционного суда Польши, запрещающего делать аборты в случае необратимой инвалидности плода или его неизлечимого заболевания, молодежь заявила о своем крайне критическом отношении к церкви с ее консервативными доктринами. При этом протестующие отождествляют позицию правительства «Права и справедливости» и судов, которые, по словам оппонентов ПиС, эта партия сделала орудием своей политики, с постулатами католического вероучения, в частности, крайне отрицательно относящегося к абортам. В результате демонстранты атакуют как правительство, так и поддерживающую его польскую церковь.
10 ноября в Кракове общественное движение «Всепольская забастовка женщин», которое организовывает протесты против запрета абортов, призвало поляков выйти на улицы, чтобы выразить свое недовольство ситуацией в церкви – в связи с отчетом Ватикана.
Демонстранты, придя прямо под окна кардинала Станислава Дзивиша, выкрикивали: «Дзивиш, Войтыла – ваша эра закончилась», «Преследуйте епископов, а не граждан», «Государство и церковь – соблюдайте дистанцию!».
Впервые в Польше с такой силой звучит Non possumus («не можем») – формула категорического отказа, которую использует папский престол в ответ на требования светской власти, – только теперь это говорит польской церкви светская общественность, отмечает журналист издания Gazeta Wyborcza
Репутация церкви рухнула, и нет никакой возможности ее восстановить
«Одно дело – это недовольство светской властью, которое санкционировано в Польше. Совсем другое – недовольство церковью, которое носит характер своего рода отцеубийства. Я не знаю, откажется ли «Право и справедливость» (правящая с 2015 года консервативная партия. – РС) от положений, которые нарушают свободу выбора и совести. Вне зависимости от этого уже сейчас понятно, кто проиграл эту битву: репутация церкви рухнула, и нет никакой возможности ее восстановить», – считает публицист.
Журналист и писатель Томаш Терликовский подтверждает, что католическая Польша, какой мы ее знаем, перестает существовать.
– Это происходит прямо сейчас, на наших с вами глазах. Во-первых, молодежь, которая всегда была очень сильным элементом польского католицизма, оказалась вне церкви. Во-вторых, сама католическая церковь не наладила коммуникацию с молодыми людьми. Нет языка, на котором можно было бы с ними общаться на разные темы. В-третьих, впервые после падения коммунистического режима мы наблюдаем попытки политиков коррумпировать церковь. Можно сказать, что сейчас это видно лучше всего. В-четвертых, ошибки самой церкви: сексуальные скандалы, неумение справляться с ними. Все это приводит к тому, что Польша становится обществом, в котором молодежь быстрее всего отказывается от религии.
Смотри также
«У нас пока только предлагают». Рунет о запрете абортов в Польше
Раз польский католицизм теряет свое влияние, то рано или поздно произойдет переосмысление его роли в обществе.
Здесь Томаш Терликовский проводит аналогии с другими католическими странами, которые пережили подобную трансформацию:
– К примеру, Бавария находится на этапе либерализации, хотя там этот процесс проходит медленнее, чем в других немецких землях. С чистой совестью можно сказать, что Ирландия уже прошла через этот процесс. В этой стране конституция гарантирует роль католической церкви, но там появляются законы, ограничивающие ее влияние. В Испании спор между католицизмом и левыми, социалистическими и анархистскими движениями всегда был очень обостренным, но и там религия утрачивает свое влияние. Можно сказать, что Польша идет в том же направлении. Если несколько лет назад у меня складывалось впечатление, что этот процесс идет очень медленно, то сейчас мы наблюдаем ощутимое ускорение.
Убежище антикоммунистов
Несложно понять, почему молодое поколение поляков выступает против клерикализма. Но почему представители старших возрастных групп готовы закрывать глаза на грехи церкви? Похоже, дело в воспоминаниях о прошлом: для поляков, родившихся до 1980 года, сопротивление антирелигиозной пропаганде было самым эффективным способом сохранить свою идентичность.
«Принадлежность к церкви была убежищем. Мы были молчаливым обществом, которое продолжало польскую, а не советскую традицию, – вспоминает польская актриса Йоанна Щепковская. – Солдаты и милиционеры тайно крестили своих детей. Принадлежность к кругу верующих, молящихся, религиозных была не только вызовом. Это была «польская, а не русская» территория. Польская – значит свободная. Церковь равнялась Родине. Вечерний «Отче наш» – это был польский язык, а не язык Сталина».
Совсем другие времена: Иоанн Павел II приветствует верующих в своем родном городке Вадовице на юге Польши, 7 июня 1979 годаВ период Польской Народной Республики католическая церковь формировала альтернативную официальной иерархию ценностей, которой руководствовалось почти все польское общество. Она сыграла значительную роль в свержении коммунистического строя. После 1989 года, когда были проведены первые частично свободные выборы, роль церкви только усилилась. А авторитет папы Иоанна Павла II, выходца из Польши, привел к тому, что церковь получила влияние на самые важные решения в стране.
В отчете Ватикана по делу кардинала Маккэррика также упоминается специфика Польши. При коммунистах священники в этой стране иногда становились жертвами клеветнических кампаний с целью дискредитировать их в глазах общественности. Поэтому авторы доклада предполагают, что Иоанн Павел II мог не поверить в слухи о злоупотреблениях Маккэррика, предполагая, что это сговор. Однако не все готовы верить в такие объяснения. Во время протестов против запрета на аборты в городе Констанцин памятник Иоанну Павлу II был облит красной краской, которую вылили на руки понтифика.
Автор – корреспондент русской службы Польского радио, специально для Радио Свобода
Католицизм в современной Польше: гегемония и ее пределы
Язык Русский
Статья посвящена теоретической дискуссии вокруг ключевых терминов современной польской антропологии религии — «народная религия» («народная религиозность») и «проживаемая религия». Автор характеризует тенденцию последних десятилетий как переход от первого термина ко второму.
Показано, что смена подходов и терминов связана с трансформацией самого польского общества, в частности, того, что считалось «традиционной крестьянской культурой», с которой ассоциировалась «народная религиозность».
В статье описывается паломничество в Кальварию Пацлавскую, римско-католическую святыню на юго-востоке Польши, на праздник Успения Пресвятой Девы Марии. Основной акцент делается на чувственный аспект отношения верующих с Божественным и на сенсуальные формы, являющиеся посредниками в этом отношении. Автор анализирует процесс управления паломничеством, организуемым кальварийскими руководителями, т.е. светскими людьми, которые формируют паломнические группы, ведут их в Кальварию и составляют план участия в торжествах.
Статья посвящена «новой формe духовности» в лоне польского католицизма, известной как Экстремальный крестный путь (польск. Ekstremalna Droga Krzyżowa) и инициированной в 2009 году Стрычеком, одним из наиболее ярких священников Польши. Проводимая в пятницу, предшествующую пасхальной неделе, эта практика включает в себя индивидуальное или коллективное движение ночью, в молчании, по маршрутам длиной от 30 до 100 километров, обычно проходящим по лесам и полям, с остановками на четырнадцати стояниях, где читаются молитвы Страстного пути.
В статье прослеживается эволюция образа Богородицы на примере реликвий, имеющих отношение к Катынскому расстрелу. Автор показывает влияние католического образа «Пьета» и иконы Остробрамской Мадонны на возникновение своеобразной богородичной символики, связанной с Катынским расстрелом, и, опосредованно, на официальное искусство социалистической Польши. В статье подробно анализируются характерные черты образа Катынской Богоматери на всех этапах его развития, причем указывается, что в 1980-е гг.
Статья затрагивает проблему агентности женщин в религиозном контексте. Автор рассматривает разные определения агентности и доказывает, что можно ее понимать иначе, нежели в феминистском либеральном дискурсе. В тексте анализируются также взаимосвязи между религией и эмансипацией женщин в Польше и доказывается, что религия не обязательно означает ограничение. Для обоснования этого тезиса используются примеры этнографических исследований глубоко верующих католичек (визионерок), а также участниц нового религиозного движения «Брахма Кумарис».
В статье анализируется раскол Католической церкви и верующих в Польше на приверженцев «открытого» и «закрытого» католицизма. Опираясь на результаты изучения активистов «Радио Мария» и доминиканского ордена и беря в качестве теоретической базы взгляды Пьера Бурдье, автор показывает, что истоки этого различия носят социальный («классовый») характер. «Открытые» католики имеют лучшее образование; «закрытые» — это люди с начальным образованием и, как правило, пожилые. Данные характеристики, однако, не отражаются на их способности адаптироваться к экономическим реалиям.
Статья посвящена рассмотрению сложившейся в Польше национальной мифологии. В частности, мифа о Polonia semper fidelis, то есть представления о сущностно и вечно католическом характере Польши, постоянно страдающей за свою христианскую веру и принимающей мученичество за грехи мира. Автор прослеживает историю формирования этого мифа с XVII в. и до наших дней. Далее в статье рассматривается та трансформация, которую данный миф претерпевает в посткоммунистический период, в частности, в контексте споров о месте католичества и церкви в политике и публичном пространстве.
В данной статье описывается уникальное положение Католической церкви в Польше XX века — феномен, необычный для коммунистических стран центральновосточной Европы. Акцент делается на описание ключевых направлений деятельности церкви в политических условиях Польской Народной Республики. Во время Второй мировой войны Католическая церковь понесла существенные человеческие, материальные и организационные потери. Более того, Польская объединенная рабочая партия проводила антицерковную и антирелигиозную политику.
Страницы
- 1
- 2
- следующая ›
- последняя »
По мере того, как польская церковь принимает политику, католики уходят
Юстина Павляк, Алисия Птак
9 минут чтения
ВАРШАВА (Рейтер) — Катажина Липка больше не является католичкой, и она говорит, что это политическое заявление.
Как и большинство поляков, 35-летний мужчина отметил вехи своей жизни в Церкви, маяке свободы в коммунистические времена. Также, как и многие, она отдавалась.
В ноябре, после того как суды страны постановили запретить аборты, за что лоббировали епископы, она подала документы на освобождение.
«Раньше я думала, что пассивности достаточно — я просто не принимала участия», — сказала Липка агентству Reuters, свернувшись калачиком в кресле в своей квартире. — Но я решил высказаться.
Для Липки аборт — только часть проблемы. Ее больше всего беспокоит то, на что многие поляки, особенно молодые люди в социальных сетях, часто жалуются: расширение влияния церкви на другие сферы жизни.
«Я хочу — и я думаю, что хотят все те, кто сейчас уходит из Церкви — озвучить наше возражение против того, что сейчас происходит. Влиять на политику, наши права», — сказала она, добавив, что Церкви позволено иметь слишком большое влияние в таких областях, как политика, государственные расходы и образование.
По данным исследования Центра Пью, молодые люди во многих странах становятся менее религиозными. В Польше все большее число католиков из 32 миллионов отворачивается.
Согласно опросу общественного мнения CBOS, в 1989 году, когда коммунистическое правление закончилось, почти 90% поляков одобряли церковь. Сейчас эта цифра составляет 41% — самая низкая с 1993 года.
Отношения между церковью и государством в Польше регулируются соглашением, подписанным Варшавой и Святым Престолом93, в котором говорится, что они независимы и автономны.
На самом деле поляки видят все более явную связь.
Например, священники вывешивали предвыборные плакаты на территории прихода или обсуждали выборы во время мессы — почти всегда в пользу правящей партии — в более чем 140 случаях за последние пять лет, согласно подсчету Reuters архивных сообщений местных СМИ. За это время в Польше состоялось пять выборов.
«Что мне не нравится в церкви, так это то, что она превращает места отправления культа в политический базар, где торгуют моими правами», — сказала Липка.
Конференция польских епископов, представляющая Церковь в стране, отказалась комментировать роль духовенства в политической кампании.
Правительство заявило, что остается беспристрастным по отношению к религиозным убеждениям и защищает свободу вероисповедания. «Отношения между государством и церковью, а также другими религиозными организациями основаны на уважении их автономии и взаимной независимости… а также на сотрудничестве на общее благо», — говорится в заявлении, отправленном по электронной почте.
Слайд-шоу ( 5 изображений )ОТступничество
В октябре Конституционный трибунал Польши постановил, что женщинам следует запретить аборт плода с аномалиями. Это решение правительство ввело в действие 27 января. Ежегодно в Польше на законных основаниях прерывается около 1000 беременностей. , в основном из-за проблем с плодом.
Церковь считает все аборты убийством. В нем говорится, что он не участвовал в решении суда, и правительственные чиновники также сообщили Рейтер, что Церковь не повлияла на него. Но в последовавших за этим массовых протестах десятки тысяч людей заблокировали дороги и центры городов, неся транспаранты с лозунгами вроде «Сними свои четки с моих яичников».
Церковные чиновники прекратили сбор данных о дезертирстве в 2010 году, поэтому общенациональные данные отсутствуют. В Варшаве в ноябре прошлого года подали заявления о выходе из церкви больше людей, чем за весь 2019 год. 577 актов отступничества — формального процесса выхода из Церкви — зарегистрированных в период с января по середину декабря, почти вдвое больше, чем в 2019 году.
После постановления об абортах число поисковых запросов «отступничество» в польском Google подскочило до самого высокого уровня с начала подсчета в 2004 году. Тысячи людей подписались на страницы в Facebook с советами о необходимых документах, в том числе о недавнем свидетельстве о крещении, полученном в приходе, где проходила церемония. . Веб-сайт, предлагающий документацию, www.apostazja.eu, был скачан более 30 000 раз, говорит его основатель.
«Какой бы ни была причина, это драматично», — сказал Рейтер архиепископ Гжегож Рысь, один из самых высокопоставленных священнослужителей в Польше.
Учитывая масштаб восстания, он считает, что многие уходят в знак протеста против того, что они считают все более тесными связями между Церковью и правящей партией «Право и справедливость» (ПиС). Рейтинги партии в большинстве опросов общественного мнения упали примерно до 30% с более чем 40% в августе прошлого года.
«Особые заслуги»
Католическая церковь является ядром Польши. По церковным данным, 88% детей посещают занятия по катехизису в государственных школах.
В 1980-х годах Церковь была голосом свободы: Папа Иоанн Павел II заслужил культовый статус за то, что вдохновлял людей на восстание против коммунистического правления. Приходские священники укрывали антиправительственных активистов и помогали раздавать еду и подпольные газеты.
После падения коммунизма духовенство настаивало на возврате к консервативным католическим ценностям, и в 1993 году, когда Польша ввела новые ограничения на аборты, рейтинг одобрения церкви упал ниже 40%. С тех пор они выздоровели, но никогда не превышали 75%.
В течение следующих нескольких лет, когда Польша провела рыночные реформы и присоединилась к Европейскому союзу, более бедные и менее образованные избиратели чувствовали себя обделенными. ПиС обещала изменить эту тенденцию, когда пришла к власти в 2015 году.
Партия, пользующаяся наибольшей поддержкой входит в число пожилых сельских избирателей, истратил миллионы евро на церковные проекты, как показывают правительственные документы. ПиС провела капитальный ремонт ряда институтов, включая Конституционный суд, в рамках реформ, которые, по мнению Европейского союза, усилили политическое влияние на правовую систему. ПиС оспаривает это.
Слайд-шоу ( 5 изображений )Партия рассматривает Церковь и польскую национальную идентичность как единое целое. Рышард Чарнецкий, старший депутат от ПиС, говорит, что, хотя партию и духовенство следует рассматривать как независимые, роль церкви в «сохранении национальной идентичности» неоспорима.
«Польша имеет свою специфику, и церковь имеет здесь свои особые достоинства», — сказал он Рейтер.
НРАВСТВЕННЫЕ УЧЕНИЯ
Для ПиС Церковь является хранилищем польских моральных учений: «Единственная альтернатива…программа предвыборной кампании.
Общественное телевидение, управляемое бывшим политиком ПиС, транслирует почти девять часов католических программ в неделю, включая трансляции церковных служб.
Церковная символика проникает глубоко в политическую жизнь Польши. В 2015 году группа законодателей со всего политического спектра поместила пузырек с кровью покойного Иоанна Павла II, родившегося в Польше и объявленного святым в 2014 году, в часовне Дома парламента.
В декабре прошлого года парламент добавил еще одну реликвию — прядь бороды, предположительно принадлежавшую монаху, убитому в концлагере нацистской Германии. Преподобный Максимилиан Мария Кольбе был канонизирован в 19 г.82 за добровольную смерть вместо другого заключенного.
Эльжбета Витек, спикер парламента, назначенный ПиС, торжественно приняла реликвию для дома. Она отказалась комментировать эту историю.
ПиС объединяет набожность и национализм до такой степени, что назначенный и выбранный партией глава центрального банка опубликовал свои взгляды на моральные темы.
Эрик Лон написал статью о процентных ставках в 2019 году, в которой призвал верующих молиться об искоренении «злого духа космополитизма» в университетах, особенно в бизнес-школах. Он не ответил на просьбу прокомментировать эту историю.
Однополые браки незаконны в Польше, и высокопоставленные церковные чиновники поддержали правительственное подавление прав ЛГБТ. Один архиепископ, Марек Едрашевский, в 2019 году предостерегал от «радужной чумы», распространяющейся по стране. Он не ответил на запрос о комментарии.
Липка считает неуместным считать церковь моральным маяком. Она сказала, что ее особенно оттолкнуло ноябрьское сообщение Ватикана, в котором говорилось, что Иоанн Павел II продвигал экс-американца. Кардинал Теодор Маккаррик, несмотря на слухи о его сексуальных домогательствах. МакКэррик отказался комментировать отчет.
«БОЯСЬ НОВОГО»
Себастьян Дуда, теолог и католический журналист, говорит, что решение польского суда об абортах показало, насколько сильно подорвана вера — тенденция, которая, по его мнению, ускорилась из-за «очевидного брака между ПиС и Церковь», что, по его словам, неприемлемо для многих.
Некоторые священники, такие как Павел Баторий из южного города Жешув, центра ПиС, говорят, что духовенству пора уйти из политики.
Баторий, который был среди более чем 150 священников и монахинь, выступивших в октябре с публичным призывом к большему отделению церкви от государства, жалуется на предвыборную агитацию в местах отправления культа.
Липка считает, что общественное мнение в стране постепенно отворачивается от консервативного католицизма.
Даже ее мать, набожная католичка, согласна с некоторыми из ее рассуждений, сказала она, но беспокоится о том, какие похоронные обряды могут ожидать ее дочь.
— Моя мать не знает никаких похорон, кроме католических, — сказала Липка.
«И она боится нового».
Павел Флоркевич, Анна Копер и Анна В.Лодарчак-Семчук в Варшаве и Филип Пулелла в Риме; Под редакцией Сары Ледвит
Католическая церковь в Польше | Делая историю 1989 года
Польша, на первый взгляд, одна из самых религиозно однородных стран на земле. Почти все польские дети (99%) крещены в Римско-католической церкви; 93% всех браков сопровождаются церковным венчанием; и в зависимости от того, как вы сформулируете вопрос, от 90% до 98% населения ответят «католик», когда его спросят об их религии.
В 1980-е годы мессы были настолько посещаемы, что людям часто приходилось стоять у дверей церкви и слушать священника через громкоговорители. Если вы пойдете в те дни на антикоммунистическую демонстрацию, то обязательно увидите людей с крестами или иконами Богородицы. Нет никаких сомнений в том, что Римско-католическая церковь сыграла огромную социальную, политическую и культурную роль в Польской Народной Республике, и падение коммунизма, несомненно, имело бы иной характер, если бы не участие Церкви.
Когда кардинал Кароль Войтыла Краковский стал папой Иоанном Павлом II в 19 г.78, сразу стало очевидно, что жизнь коммунистических властей в Польше уже никогда не будет прежней. Действительно, некоторые приписывают ему ключевую роль в свержении коммунизма.
Но как именно нам следует охарактеризовать участие Церкви в великой драме 1980-х годов? Каковы были отношения между духовенством и оппозицией, между духовенством и режимом? В какой степени Папа Римский повлиял на события 1980 или 1989 года? И как католицизм формировал взгляды и установки тех, кто выступал против коммунистического государства? Ни на один из этих вопросов нет четких ответов, и историки только сейчас начинают проводить исследования, которые приведут нас к более глубокому пониманию этих вопросов.
В первые годы коммунистического режима Церковь подвергалась жестокому притеснению со стороны сталинского государства, но в 1956 году реформаторы Коммунистической партии положили конец самым жестоким злоупотреблениям и установили неформальное перемирие с епископатом: открытое нападение на Христианству придет конец, если духовенство останется вне политики и признает легитимность коммунистического правления.
Отныне Церковь в Польше пользовалась беспрецедентными в советском блоке свободами. Было опубликовано несколько независимых католических периодических изданий (хотя и ограниченными тиражами), церковь могла контролировать отбор и обучение священников, а религиозное образование было даже возвращено в школы (с ограничениями, которые со временем стали более жесткими). Духовенство оставалось ярым антикоммунистом, а епископы часто критиковали политику правительства, в то время как коммунисты, со своей стороны, вели тайное наблюдение за духовенством, устанавливали бюрократические препятствия для замедления строительства новых церквей и использовали средства массовой информации для подрыва позиций епископов на каждом шагу. возможность. Тем не менее каждая сторона осознавала, что им не хватает сил, чтобы когда-либо победить другую, и установилась определенная напряженная стабильность.
Рост организованной демократической оппозиции в 1970-х годах поставил Церковь в затруднительное положение.
С одной стороны, иерархия была привержена поддержанию общественного мира и опасалась последствий насильственного восстания; с другой стороны, они подозрительно относились к диссидентам из интеллигенции. Многие писатели, ученые, художники и политические активисты диссидентского движения когда-то с энтузиазмом относились к обещаниям социализма, и даже перейдя в оппозицию, они сохранили ценности и идеалы левых. С другой стороны, большая часть духовенства по-прежнему придерживалась консервативного и националистического мировоззрения и в своих проповедях регулярно предостерегала от опасностей либерализма, индивидуализма и «чрезмерной свободы».
Однако со временем обе стороны стали сближаться, признавая, что столкнулись с общим врагом. В конце 1970-х диссиденты (даже некатолики) все чаще стали проводить собрания в церковных подвалах, куда государственные власти обычно боялись ступать. Многие приходы стали убежищем для широкого круга антикоммунистических активистов, а важные члены иерархии (наиболее известный кардинал Кароль Войтыла) начали использовать риторику «демократии» и «прав человека».
Когда в 1978 году кардинал Войтыла стал папой Иоанном Павлом II, эти натянутые отношения еще больше укрепились. В 1979 году новый Папа совершил впечатляющее восьмидневное паломничество на свою родину, и около тринадцати миллионов человек — треть всего населения Польши — посетили по крайней мере одно из его публичных мероприятий. Те, кто пережил эту удивительную неделю, рассказывают, что их жизнь навсегда изменилась: за эти несколько дней коммунистическая власть, казалось, исчезла, и возникла совершенно другая Польша. Как выразился Адам Михник (не католик): «В июне 19В 79 лет я пережил один из тех моментов в своей жизни, когда у меня возникло ощущение, что я живу не просто так. . . . Я не чувствовал абсолютно никакого чувства разлуки. Рядом со мной стоял на коленях католический священник, и никто на этой площади не собирался разделять людей. Это было естественно, что мы были вместе». Это чувство свободы и это чувство сопричастности создали основу, на которой год спустя можно было создать Солидарность.
В основном из-за этого опыта папских паломничеств в Польшу, когда в 19 веке проходили забастовки и демонстрации.В 80-х казалось естественным использовать религиозные образы. Церковная иерархия по-прежнему пыталась предотвратить политизацию религии и неоднократно призывала духовенство не выступать открыто против режима. Однако многие священники раздвинули границы послушания, укрывая оппозицию и произнося антикоммунистические проповеди. В 1984 году один из этих священников, отец Ежи Попелушко, был убит сотрудниками тайной полиции, и связь между католицизмом и оппозицией еще больше укрепилась в народном воображении.
К концу 1980-х годов церковь широко рассматривалась как основное место антикоммунистической активности, а посещение месс стало более популярным, чем когда-либо до или после. Но старая напряженность осталась, и под самой поверхностью консервативный национализм многих священников находился в остром конфликте со светским либерализмом многих ведущих диссидентов. Между тем епископы сетовали на то, что люди приходят в церковь не молиться, а выражать свое политическое сопротивление коммунистам.
Когда в конце 1980-х коммунистический режим прощупывал оппозицию, церковным иерархам было предложено выступить в качестве посредника. Епископы, принимавшие участие в переговорах за круглым столом 1989 года, настаивали на том, что они не были участниками дебатов, а были нейтральными гарантами, которые гарантировали, что и «Солидарность», и коммунисты вели переговоры добросовестно. Это было немного неискренне — было очевидно, что их симпатии были на стороне «Солидарности», — но это правда, что они стремились любой ценой избежать открытого конфликта (особенно насильственной борьбы). В этом смысле они сыграли решающую роль в обеспечении того, чтобы голоса умеренности и компромисса одержали победу.
Брайан Портер
Мичиганский университет
Анн-Арбор, Мичиган
ПРИМЕЧАНИЯ:
- «Почти все польские дети…» Статистические данные можно найти в: Irena Borowik and Tadeusz Doktór, Pluralizm religijny i моральный w Polsce: Raport z badań (Kraków: Nomos, 2001), 23, 127.
