ВОЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА —[ Военная история ]— Пастухов А. Балканская война 1912–1913 гг.
От редакции
Этой книгой редакция «Военно-исторической библиотеки» продолжает публикацию серии работ, посвященных истории локальных войн XX века. Эти конфликты оказались в тени двух мировых войн, однако им было суждено сыграть немалую роль в истории ушедшего века куда большую, чем это принято считать.
Первые годы нового века, предшествовавшие Первой Мировой войне, отнюдь не были периодом мира и спокойствия, а сама война трагической неожиданностью. Большую войну ждали, к ней готовились, на нее надеялись. Вслед за англо-бурской и русско-японской войнами, прогремевшими на периферии «цивилизованного мира», последовал ряд кризисов уже в непосредственной близости от Европы в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Марокканские кризисы 1905–1906 и 1911 гг., Балканский кризис 1908–1909 гг., итало-турецкая и две Балканские войны вот краткий перечень столкновений, каждое из которых могло привести к большой войне.
В ходе малых войн впервые появились на поле боя военная авиация, бронеавтомобили и подводные лодки, ставшие военными символами XX века. При [6] этом возникшие конфликты не разрешались окончательно, а лишь «консервировались» на время, что вело к обострению старых и возникновению новых конфликтов.
В условиях обострившихся противоречий между великими державами нарастала гонка вооружений, наиболее ярко выразившаяся в «дредноутной лихорадке» и англо-германском морском соперничестве. Одновременно с этим шло окончательное формирование будущих коалиций и их главные участники вели сложную политическую игру, пытаясь привлечь к себе новых участников «второго сорта» и занять более удачную стратегическую позицию. Именно это стремление держав Антанты обострить противоречия внутри Тройственного союза спровоцировало в 1911–1913 годах Триполитанскую и Балканские войны, жертвой которых стала одряхлевшая Турция, потерявшая фактически все свои африканские и европейские владения. Характерной особенностью этих войн было то, что они велись с разрешения и под контролем формально нейтральных великих держав, которые определяли границы допустимого для непосредственных участников.
Сотрясаемая восстаниями сепаратистов во всех нетурецких областях и военными переворотами, объявленная международным банкротом, обладающая мало боеспособной армией и антикварным флотом, Османская империя быстро приближалась к тому, чтобы превратиться собственно в Турцию страну, населенную турками, и не более того. На повестке дня стоял вопрос ее раздела, переговоры о котором между великими державами велись почти открыто.
Первой начала грабеж наследства «больного человека» Италия, стремившаяся создать собственную колониальную империю и избавится от позора недавнего поражения в Абиссинии. Предъявив по надуманному поводу 28 сентября 1911 года Турции ультиматум и получив отказ, Италия начала военные действия. Преодолев незначительное сопротивление разрозненных арабских и турецких отрядов на побережье, 5 ноября 1911 года Италия объявила о своем суверенитете над Триполитанией и Киренаикой и превратила их в свою колонию Ливию. [7]
Итальянский флот обстрелял Бейрут и Дарданеллы, а итальянские войска высадились и захватили острова Додеканес в Эгейском море.
Военные действия на этом зашли в тупик. Население Сахары продолжало вести вялотекущую партизанскую войну, длившуюся до самого окончания итальянского владычества в 1943 году, турецкий флот укрылся в Мраморном море, а установлению морской блокады турецкого побережья препятствовала Австрия. Младотурецкое правительство в этих условиях медлило с заключением мирного договора с Италией, чтобы хоть немного поддержать свой упавший престиж в глазах населения, и только назревавшая война на Балканах вынудила его пойти на уступки и 18 октября 1912 года подписать мирный договор с Италией. Нападение Италии на Турцию не имело под собой никаких законных оснований, но началось с «благословения» всей Европы, включая и союзников Турции. Так Германия опасалась выхода Италии из Тройственного союза в случае отказа от поддержки итальянских захватнических планов, а Австро-Венгрия была рада отвлечению итальянских «аппетитов» от Адриатики. Державы Антанты видели в этой войне возможность вывести Италию из состава Тройственного союза, что и произошло.
Поражение в войне с Италией лишило Турцию остатков престижа на Балканах и довело до высшей точки напряженность между ней и странами Балканского союза, ставившего своей целью полную ликвидацию турецкого господства на Балканах. 9 октября 1912 года Черногория начала военные действия против Турции. 17 октября в войну вступили Сербия и Болгария, а 18 октября Греция. Уже 3 ноября турецкое правительство обратилось к великим державам с просьбой о мирном посредничестве, а в декабре Турция заключила перемирие с Болгарией.
Военные успехи Балканского союза поставили перед великими державами ряд сложных вопросов. Правительство России, опасаясь, что занятие болгарами турецкой столицы поставит вопрос о судьбе проливов в неблагоприятных для него условиях, советовало болгарам остановить свои войска и настойчиво предлагало посредничество в мирных переговорах. Австро-Венгрия, [8] поддерживаемая Германией, не хотела допустить выхода Сербии к Адриатическому морю и начала военные приготовления на ее границах.
По Лондонскому мирному договору (подписан 30 мая 1913 года) Турция теряла все свои европейские владения, кроме Стамбула и небольшой части восточной Фракии.
Недовольная итогами войны, Болгария 29 июня 1913 года объявила войну Греции, Сербии, Черногории и начала военные действия. Вслед за этим, Турция и Румыния объявили войну Болгарии. Война продолжалась меньше месяца и закончилась полным разгромом Болгарии. Уже 10 августа Болгария подписала мирный договор с Сербией, Черногорией, Грецией и Румынией, а 29 сентября с Турцией. В результате этой войны значительная часть северной Македонии отошла к Сербии, часть южной Македонии и западная Фракия отошли к Греции, южная Добруджа к Румынии, а часть восточной Фракии с Эдирне (Адрианополем) вернулась к Турции. Подобная полупобеда Турции окончательно привязала ее и Болгарию к Тройственному союзу, в то время как Сербия и Румыния стали ориентироваться на Антанту.
Катастрофа-1914: устроители и подстрекатели — Валерий ШАМБАРОВ
Валерий ШАМБАРОВ
31.
Периоды дружбы между Россией и Германией, как правило, оказывались очень выгодными для обеих держав. Даже объединение Германии произошло при серьезной поддержке со стороны русского царя. И наша страна была в выигрыше. В середине XIX века, когда немцы разгромили Францию, Россия расторгла Парижский трактат. Тот был заключен после Крымской войны и запрещал русским иметь Черноморский флот. В 1872 году в Берлине на встрече Александра II, германского кайзера Вильгельма и австрийского монарха Франца Иосифа был образован «Союз трех императоров». Они обязались поддерживать порядок и стабильность в Европе.
Увы, идиллия быстро нарушилась.
Германия, родившаяся под гром пушек, была чересчур воинственной. В 1875 году она снова стала задирать Францию, намеревалась добить ее как великую европейскую державу. А в Петербурге сочли, что немцы наглеют, и взяли французов под свое покровительство. В дальнейшем отношения балансировали «туда-сюда». Канцлер Бисмарк нередко пакостил русским, но при этом поучал — воевать с ними, мол, нельзя ни в коем случае, и апеллировал к ранее объявленному альянсу. Однако в 1890 году Бисмарка сменил русофоб Каприви, заявивший об «удовлетворении психологической потребности народа в войне с Россией».
Петербург отреагировал, заключил союз с Францией. Хотя он был чисто оборонительным. Пожалуй, наша страна выступала самой последовательной сторонницей мира. Сейчас об этом забыли, но в 1899-м Николай II впервые в истории выступил инициатором конференции (Гаагской) по сокращению вооружений и мирному урегулированию конфликтов. Для той эпохи предложения царя выглядели «глупо». Европейская пресса подняла его на смех, а правительства пренебрежительно кривились.
Конференция кончилась ничем.
Сама же Россия к началу ХХ века стала серьезнейшим конкурентом западных держав, в первую очередь — Англии и США. Против нашей страны разворачивалась информационная борьба. Мало того, британцы заключили союз с Японией, американские финансисты помогали ей вооружиться и в 1904 году активно подстрекали напасть на русских. Военные удары усугубились подрывными операциями. Колоссальные средства были направлены на разжигание революции. А зарубежные банки обвалили российские ценные бумаги, дружно отозвали капиталы — политический кризис дополнился экономическим и финансовым. Изменила даже Франция, англичане вовлекли ее в коалицию, и образовавшаяся Антанта поначалу была направлена против России.
Единственным другом вроде бы являлась Германия. Вильгельм II оказывал поддержку, выражал готовность «прикрыть тыл». Но дружба оказалась далеко не искренней. За благожелательный нейтралитет немцы навязали кабальное экономическое соглашение на 10 лет. А главное — подталкивали царя сражаться в Азии, чтобы самим развязать агрессию в Европе.
В 1905 году Вильгельм счел, что русские достаточно увязли в своих конфликтах и их можно не опасаться. Совершая круиз по Средиземному морю, он сошел на берег в Марокко и предложил местному султану военную помощь против Франции.
Тут уж переполошились в Париже, Лондоне, озаботились в США. Становилось ясно: крушением России в полной мере воспользуется Германия. Международная политика экстренно переменилась. Японцам намекнули, что войну пора свернуть. Из Франции в нашу страну щедро потекли кредиты, кризис был преодолен. А денежные потоки, питавшие революцию, пресеклись. В долгу Россия не осталась. Вместе с Францией и Англией призвала немцев к благоразумию, те сбавили тон. Но… закулисные политические круги Запада сделали из случившегося собственные выводы: нельзя вести подкоп под Россию, оставляя свободу рук Германии, оптимальным выходом было бы столкнуть их.
Увы, это было не трудно. Немцы претендовали, ни больше ни меньше, на мировое господство. Им кружили головы модные теории пангерманизма (в которых уже явно просматривались черты будущего нацизма).
Внушалось, что славяне «исторический враг», и на востоке предстоит завоевать «жизненное пространство». Такими идеями увлекались военные, интеллигенция, сам Вильгельм. К этому добавлялись амбиции германских союзников. Турция нацеливалась на Кавказ, Крым, Среднюю Азию.
Австро-Венгрия рвалась господствовать на Балканах. С 1878-го под ее временный мандат были отданы Босния и Герцеговина. Формально они принадлежали Турции, но завладеть ими надеялась Сербия. Однако в 1908 году в Османской империи началась гражданская война, и Вена вдруг объявила, что окончательно забирает эти области. Сербия вознегодовала, начала мобилизацию. Австрийцы тоже подняли войска. А в Петербург неожиданно свалился германский ультиматум. Кайзер указывал, что готов выступить за Австро-Венгрию «во всеоружии», и требовал даже не молчаливого признания, а публичного согласия на присоединение Боснии и Герцеговины. В общем, цыкнул, как на «второсортную» страну.
В те времена Россия не привыкла к такому обращению.
Возмутились многие члены правительства, депутаты Думы, военные, загорелись проучить наглецов. Но подобные агрессивные настроения пресек премьер-министр Петр Аркадьевич Столыпин. Он настоял — воевать нельзя, конфликта надо избежать любой ценой. Именно Столыпин предпринял последние реальные попытки наладить взаимопонимание с Германией. В июне 1909-го состоялась встреча кайзера и царя. За завтраком Петр Аркадьевич обстоятельно доказывал Вильгельму, насколько гибельной была бы война наших стран — она-де неминуемо обернется победой только для врагов монархического строя, в том числе революционеров.
Следующая встреча Николая II и Вильгельма состоялась в 1910-м в Потсдаме, и русские привезли проект договора. Разграничивались сферы влияния на Балканах и в Азии, стороны принимали взаимовыгодные, обещавшие мир и дружбу обязательства. Вильгельм на словах одобрил текст. Но после всех «утрясок», когда было заключено письменное соглашение, пункта о неучастии во враждебных группировках в нем уже не было.
В 1911 году Вильгельм опять «зацепил» Францию, приказав канонерской лодке «Пантера» войти в марокканский порт Агадир. Это было вызовом, наподобие брошенной перчатки. Но и французы, восстановив дружбу с русскими, куда как осмелели. Начали поливать немцев бранью, бряцать оружием. Предотвратил войну и охладил горячие головы Николай II. Он предупредил, что выступит лишь в том случае, если Германия начнет боевые действия первой и если опасность будет угрожать самой Франции, а не ее колониальным интересам.
И все-таки войны желали слишком многие. Французы возбуждались лозунгами реванша за прошлые поражения, возвращения Эльзаса и Лотарингии. Англию возмущало наращивание морских сил Германии. Немецкие политики самозабвенно перекраивали карты мира. А промышленники и банкиры бешено наращивали производство вооружений. В Германии они финансировали газеты и многочисленные организации, формировавшие общественное мнение: «Пангерманский союз», «Военный союз», «Немецкое колониальное товарищество», «Флотское товарищество», «Морскую лигу», «Союз обороны», «Югендвер».
А ведущий германский банкир Макс Варбург являлся по совместительству одним из руководителей спецслужб. Он заранее, в 1912 году, направил своего младшего брата Фрица в Стокгольм, учредил там дочерний Ниабанк. Вскоре через него будут перекачиваться деньги российским революционерам.
В США финансовые тузы первой величины — Морган, Барух, Шифф, Хаус и другие — в 1912-м провели в президенты своего ставленника Вудро Вильсона. Тот протащил законопроект о создании Федеральной резервной системы — всем известной ныне ФРС (она примерно соответствует Центробанку, имеет право печатать банкноты, но является не государственной структурой, а «кольцом» частных банков и не зависима от правительства). Причем вице-президентом ФРС стал Пол Варбург, еще один брат германского Макса Варбурга. Как видим, США заблаговременно готовились наживаться на займах и поставках воюющим, создавали механизмы для международных махинаций.
В 1912-м Сербия, Болгария, Черногория и Греция ринулись сводить счеты с Турцией.
Наибольшие приобретения получила Сербия. Но Австрия вновь подняла войска и заявила — усиления Сербии она не допустит. Ее, как обычно, поддержала Германия. А французский президент Пуанкаре принялся подзуживать Николая II вступиться за сербов, парижская биржа обещала за это огромные займы. Однако царь и на этот раз занял миротворческую позицию. Усадил стороны за стол переговоров, вынудил Сербию уступить… Впрочем, быть или не быть войне, решал не он.
8 декабря 1912 года Вильгельм II созвал совещание военной верхушки. Тема была сформулирована откровенно: «Наилучшее время и метод развертывания войны». По мнению кайзера, начинать надо было немедленно. Его генералы полагали так же, и только гросс-адмирал Тирпиц возразил: «Военно-морской флот был бы заинтересован в том, чтобы передвинуть начало крупномасштабных военных действий на полтора года». С ним согласились. Полтора года — получалось лето 1914-го. Германские военные программы, рассчитанные до 1916-го, были пересмотрены, предусматривалось завершение к весне 1914-го.
А в 1913 году Вильгельм указал канцлеру Бетман-Гольвегу, что требуется «хорошая провокация», и «сконструировать» ее удобнее всего на Балканах.
Но «конструированием» занялись не немцы. Руки чесались не только у них. В Сербии действовала тайная организация «Черная рука» во главе с начальником военной разведки Драгутином Дмитровичем. Входившие в нее офицеры были патриотами, мечтали о «Великой Сербии», но через масонские структуры они были связаны с теневыми кругами Франции и Англии. Вот и подсказывали последние, как лучше построить «Великую Сербию»: надо всего лишь спровоцировать войну и вовлечь в нее Россию, которая быстро одолеет всех врагов!
Создавались террористические группы в сопредельных странах, в том числе «Млада Босна». Жертву покушения выбрали не случайно. Наследник австрийского престола Франц Фердинанд, ехавший с визитом в Сараево, считался в Вене главным противником столкновения с Россией. Его устранение развязывало руки сторонникам войны. А само покушение изобиловало странностями.
Исполнителей подобрали из подданных Австро-Венгрии — вроде бы шито-крыто, но… Их зачем-то повезли в Белград, тренировали стрелять в королевском тире, выдали револьверы и бомбы из государственного арсенала. Выдали и ампулы с цианистым калием. Он оказался некондиционным. Убийц арестовали живыми. Словом, австрийцам преднамеренно обеспечили доказательства: теракт готовила Сербия.
Ну а Вильгельм II, едва лишь получив сообщение об убийстве Франца Фердинанда, начертал на полях телеграммы: «Jetzt oder niemals» — «Теперь или никогда». Правда, Николай II опять добивался мирного урегулирования. Но теперь его никто не слушал. Когда австрийская артиллерия открыла огонь по Белграду, царь попытался припугнуть Вену, объявил мобилизацию. Вильгельм-то как раз и придрался к мобилизации — поднял шум об угрозе со стороны России и начал войну. Кстати, это привело к вопиющим нестыковкам. Кричали о нападении русских, но германские армии хлынули в сторону нейтральных Люксембурга и Бельгии, а также Франции.
Что поделать, если «План Шлиффена» предусматривал именно такую очередность — сначала осуществить блицкриг на западе, а потом обрушить все силы на восток…
Звонок инспектора Контекстные заметки – Изучайте английскую литературу GCSE
Звонок инспектора: Контекст и политические взгляды
1/3: Политические взгляды Дж. Б. Пристли 1/3: Политические взгляды Дж. Б. ПристлиДж. Б. Пристли, драматург «Звонка инспектора», беспокоился о социальном неравенстве. В 1942 году он и другие создали новую политическую партию, Партию Содружества, которая выступала за государственную собственность на землю, большую демократию и новую «мораль» в политике. Партия объединилась с Лейбористской партией в 1945 году, но Пристли оказал влияние на разработку идеи государства всеобщего благосостояния, которая начала внедряться в конце войны. Он считал, что дальнейших мировых войн можно избежать только путем сотрудничества и взаимного уважения между странами, и поэтому стал активным участником раннего движения за Организацию Объединенных Наций. А поскольку гонка ядерных вооружений между Западом и Востоком началась в 19В 50-х годах он помог основать Кампанию за ядерное разоружение, надеясь, что Великобритания подаст пример миру моральным актом ядерного разоружения и предотвратит кровопролитие в ходе еще одной мировой войны. Джон Пристли участвовал в Первой мировой войне, и этот опыт используется в его произведениях. Он известен романами, пьесами и эссе, особенно политическим посланием. В «Звоне инспектора» Пристли использует инспектора Гула, чтобы представить свои взгляды. Пристли против эгоистичных желаний (представленных, в частности, через мистера Бирлинга и миссис Берлинг, они используют местоимение «я» по сравнению с инспектором Гулом, использующим «мы») и социального / экономического неравенства, и он продвигает идею социальной ответственности. |
2/3: Сравнение общественного и политического контекста, 1912 и 1945 годы
Дж. Б. Пристли написал «Звонок инспектора» после Первой мировой войны и, как и многие его работы, содержит противоречивые, политически окрашенные сообщения. Впервые он был исполнен в сентябре 1945 года в Советском Союзе, а затем в Великобритании.
Звонок инспектора установлен в 1912 году, он был написан и исполнен в 1945 году (он был известен тем, что писал быстро!). Эта таблица описывает, каким было общество в 1912 и 1945.
1912
| 1945
|
Пристли намеренно поставил свою пьесу в 1912 году, потому что эта дата представляла собой эпоху, когда все сильно отличалось от того времени, когда он писал. В 1912 году жесткие классовые и гендерные границы, казалось, гарантировали, что ничего не изменится. Однако к 1945 году большая часть этих классовых и гендерных разделений была разрушена. Пристли хотел максимально использовать эти изменения.
3/3: Дж. Б. Пристли — важный контекст драмы
Джон Бойнтон Пристли родился в Йоркшире, Великобритания, в 1894 году. Он рано понял, что хочет стать писателем, но решил не поступать в университет, как он думал. он лучше почувствует окружающий мир вдали от академического сообщества. Вместо этого он стал младшим клерком в 16 лет.
Участвовал в Первой мировой войне, когда она началась, он пошел в армию и много раз избежал смерти. После войны он получил степень в Кембриджском университете и переехал в Лондон, чтобы стать писателем. Он писал успешные статьи и опубликовал свой первый роман в 1929. Он написал свою первую пьесу в 1932 году и написал еще 50. Большая часть его сочинений вызывала споры. Он включил новые идеи о возможных параллельных вселенных и сильные политические сообщения.
Контекст послевоенной драмы: Политический. Послевоенные драмы отражают экономические и политические и социальные проблемы военного времени. Пристли написал «Звонок инспектора» после Первой мировой войны и, как и многие его работы, содержит противоречивые сообщения с политической подоплекой. Например, демократия против диктатуры или социализм против капитализма. Он установил «Звонок инспектора» в 1912, потому что та эпоха представляла собой противоположность тому, на что люди надеялись в 1945 году.
Послевоенный драматический контекст: исторический (драматическая ирония). Драматическая ирония очень характерна для звонков инспектора! (Драматическая ирония – это когда об иронической ситуации, происходящей в спектакле, знают только зрители, что создает юмор или саспенс). В начале пьесы «Титаник» описывается как «непотопляемый». Мы, как зрители, знаем, что это неправильно, но мы также знаем, что персонажи ничего не замечают. Персонажи также рассматривают вероятность мировой войны — поскольку действие этой пьесы происходит до Первой мировой войны — для аудитории после Второй мировой войны.
Пристли использует этот мелкомасштабный «микрокосм» (ситуацию, которая представляет в миниатюре нечто гораздо большее) смерти Евы Смит, чтобы привлечь внимание к смертям и убийствам сотен тысяч граждан, которые произойдут всего через несколько лет после окончания пьесы. период.
Во время Второй мировой войны, , он вел популярную еженедельную радиопередачу, которую консерваторы критиковали за то, что она слишком левая. В конечном итоге программа была закрыта BBC за чрезмерную критику правительства.
Популярные страницы.0008 GCSE/IGCSE Notes > Заметки по английской литературе > Звонок инспектора — Контекст и политические взгляды
История – ВВС США
Уже более века наши летчики помогают нашей стране оставаться ведущей мировой сверхдержавой в воздушном, космическом и киберпространстве.
Изменение пути войны
Установление высоты
Нажатие конверта
Корейская война
Выход на новый уровень
Вьетнамская война
Новые волны защиты
Делаем наш след
21 век и далее
1912–1939 гг.
Change the Way of WarСамолеты с неподвижным крылом появились в наземных атаках, когда 28 июля 1914 года в Европе разразилась Первая мировая война. Это стало одним из величайших достижений в технологии ведения войны и тактики, вскоре выведя США в лидеры .
1940–1945 гг. Создание высоты
Когда во Вторую мировую войну втянулись более 30 стран, небеса стали конечной точкой обзора — начиная с бомбардировки Перл-Харбора Японией и заканчивая сбросом двух атомных бомб США почти четыре года спустя.
1946–1949 гг. Раздвигая границы
США продолжали развивать свою авиацию и военную структуру, разделив ВВС на отдельную военную ветвь, и, в свою очередь, стали ведущей сверхдержавой.
Впоследствии для расширения нашего военного присутствия были созданы Национальная гвардия ВВС и резерв ВВС, а резервисты были готовы служить в военное время.1950–1953 гг. Корейская война
США были втянуты в войну между Северной Кореей и Южной Кореей. В то время как Северная Корея, казалось, была на грани победы, США вмешались и перевернули ситуацию, заведя войну в тупик и восстановив себя в качестве глобальной военной державы.
1954–1964 гг. Breaking New Ground
Барьеры в научных исследованиях, воздушной мощи и равенстве были разрушены внутри вооруженных сил. Человек заглянул за пределы атмосферы и начал путешествовать в космос.
Тем временем Национальная гвардия ВВС приняла своего первого афроамериканского пилота, 1-го лейтенанта Томаса Э. Уильямса и женщину-капитана Норму Парсонс.1965–1973 гг. Война во Вьетнаме
США вернулись в Юго-Восточную Азию, чтобы остановить распространение коммунизма. В ходе войны превосходство в воздухе стало постоянно растущим приоритетом, что привело к дальнейшим необходимым скачкам в развитии. Кроме того, ВВС полностью интегрировали свои отделения действительной службы, резерва и воздушной национальной гвардии в оперативное целое, разделяя все ресурсы и оборудование и работая бок о бок в бою.
1974–1989 гг. New Waves of Defense
После войны во Вьетнаме ВВС пережили относительный мир военного времени, что привело к различным новым технологическим прорывам.
Change the Way of War
Впоследствии для расширения нашего военного присутствия были созданы Национальная гвардия ВВС и резерв ВВС, а резервисты были готовы служить в военное время.
Тем временем Национальная гвардия ВВС приняла своего первого афроамериканского пилота, 1-го лейтенанта Томаса Э. Уильямса и женщину-капитана Норму Парсонс.