Путин: версия убийства митрополита Филиппа Малютой Скуратовым — не единственная
Президент России отметил, что существует несколько версий гибели митрополита Филиппа в 1569 году. О церкви, в которой Малюта Скуратов задушил священнослужителя, упомянул на встрече с главой государства губернатор Тверской области Игорь Руденя. Как отметил Владимир Путин, «это только одна из версий». Впрочем, именно так традиционно описывается убийство Филиппа в отечественной историографии. Подробнее о конфликте опального митрополита с царем Иваном Грозным — в материале «Газеты.Ru».
Президент РФ Владимир Путин указал на наличие разных версий гибели митрополита Филиппа в 1569 году. Речь об этой исторической теме зашла на встрече действующего главы государства с губернатором Тверской области Игорем Руденей, передает ТАСС в понедельник, 30 августа.
Глава региона рассказал об инициативе передвинуть речной вокзал, построенный на месте снесенного в советские годы древнего Отроч монастыря.
«Он сделан на части того места, где была церковь. Это та церковь, где Малюта Скуратов задушил патриарха Филиппа», — сказал Руденя.
«Это только одна из версий», — заметил в ответ Путин.
Согласно версии, которую привел Руденя, Малюта Скуратов убил смещенного митрополита Московского и всея Руси Филиппа, который в 1568 году попал в опалу Ивана Грозного за разоблачение злодеяний царя. Это произошло в 1569 году, когда самодержец, проезжая через Тверь, просил у Филиппа благословения, а тот ему отказал. Как утверждается в исторических источниках, Малюта Скуратов задушил священнослужителя подушкой. Сторонники канонизации Ивана Грозного пытаются доказать необоснованность этой теории.
Кто такой Малюта Скуратов
Настоящее имя этого политического деятеля, одного из руководителей опричнины, помощника Ивана Грозного – Григорий Скуратов-Бельский. Принято считать, что прозвище «Малюта» он получил за малый рост или, возможно, за характерную присказку: «Молю тя…». Впоследствии прозвище сделалось в народе нарицательным названием палача и злодея.
Путин усомнился в версии убийства митрополита Филиппа опричником Скуратовым
Президент России Владимир Путин отметил, что существуют разные версии гибели митрополита Филиппа в 1569…
04 сентября 00:14
Имя Григория Бельского впервые упоминается в разрядных книгах в 1567 году — в походе на Ливонию он занимает должность «головы» в опричном войске. Вопреки распространенному мнению, Малюта Скуратов не стоял у истоков опричнины. Его возвышение началось позже, когда опричное войско начало действовать, «ограждая личную безопасность царя» и «истребляя крамолу, гнездившуюся в Русской земле, преимущественно в боярской среде». Вскоре Скуратов, будучи чуждым боярскому сословию и земской иерархии, выдвинулся в число самых приближенных к Ивану Грозному опричников.
В 1569 году именно Малюта Бельский возглавил опричное сыскное ведомство — «высшую полицию по делам государственной измены», которой до того не было в государственном устройстве. В его обязанности входила организация тотальной слежки за неблагонадежными и выслушивание «изветчиков».
О митрополите Филиппе
Митрополит Филипп II родился 11 февраля 1507 года в Москве. Епископ Русской церкви, митрополит Московский и всея Руси с 1566 по 1568 годы, известный обличением злодейств опричников Ивана Грозного.
Филипп активно выступал против опричного террора. Сначала он пытался остановить беззакония в беседах наедине с царем, просил за опальных, но Иван Грозный стал избегать встреч с митрополитом. Первое открытое столкновение митрополита с царем датировано 22 марта 1568 года – это произошло в Успенском соборе Кремля, когда самодержец вместе с опричниками пришел на богослужение в черных ризах и высоких монашеских шапках, а после литургии подошел к Филиппу за благословением.
Митрополит сделал вид, что не замечает царя, и только после просьбы бояр благословить Ивана Грозного обратился к нему с обличительной речью. «В сем виде, в сем одеянии странном не узнаю царя православного; не узнаю и в делах царства… О, государь! Мы здесь приносим жертвы Богу, а за алтарем льется невинная кровь христианская. Отколе солнце сияет на небе, не видано, не слыхано, чтобы цари благочестивые возмущали собственную державу столь ужасно!
В самых неверных, языческих царствах есть закон и правда, есть милосердие к людям — а в России нет их!
Достояние и жизнь граждан не имеют защиты. Везде грабежи, везде убийства и совершаются именем царским!» — сказал он.
Из-за несогласия с политикой царя и открытого выступления против опричнины митрополит вскоре попал в опалу. Решением церковного собора он был лишен сана и отправлен в ссылку в тверской Отроч Успенский монастырь.
Как погиб Филипп
Во время новгородского похода в 1569 году царь направил Малюту Скуратова в монастырь к митрополиту — попросить благословения на поход. Вот как описываются последовавшие события на портале pravoslavie.ru: «Малюта с лицемерным смирением подошел к святителю и просил благословения царю.
«Не кощунствуй, — сказал ему святой Филипп, — а делай то, зачем пришел».
Малюта бросился на святителя и задушил его. Тотчас же вырыли могилу и опустили в нее священномученика на глазах Малюты (23 декабря 1569 года)».
Выйдя из кельи, Малюта отправился к настоятелю и стал обвинять его в том, что по недосмотру в келье Филиппа было так жарко, что тот умер от угара. Историки предполагают, что на убийство опального митрополита имелось тайное указание царя. Основным источником этой версии выступает житие, написанное в конце XVI века, а также несколько летописных упоминаний позднего происхождения и ряд воспоминаний современников.
Версия убийства Филиппа Малютой Скуратовым является традиционной в историографии. Ее поддерживают большинство отечественных историков и историографов XIX века таких, как Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев, Н.И. Костомаров, и современных — например, Р.Г. Скрынников, а также богословов, таких как митрополит Макарий, А.В. Карташев и дошедшие исторические свидетельства современников, таких как И. Таубе и Э. Крузе.
В свою очередь историк Георгий Федотов, несмотря на свою предубежденность против царя, так говорил о Филиппе: «Святому исповеднику выпало испить всю чашу горечи: быть осужденным не произволом тирана, а собором русской церкви и оклеветанным своими духовными детьми». Кроме того, сторонники канонизации Ивана Грозного отмечают, что источники, «свидетельствующие» об убийстве митрополита по приказу самодержца, «составлены во враждебном царю окружении и много лет спустя после описываемых событий». Они призывают к непредвзятому и серьезному научному исследованию. По их мнению, необходимо провести анализ мощей Филиппа на содержание яда.
В 1652 году Филипп был канонизирован Русской православной церковью.
ВЗГЛЯД / Почему историки спорят о причастности Малюты Скуратова к смерти главы русского православия? :: Вопрос дня
23 декабря 1569 года в Отроч Успенском монастыре близ Твери умер отстраненный от власти митрополит Московский и всея Руси Филипп, из боярского рода Колычевых. Удивительно, но эта смерть до сих пор вызывает множество споров. В том числе потому, что исторические источники данных сведений не заслуживают полного доверия.
Очередным свидетельством этой дискуссии стало недавнее высказывание президента России. Владимир Путин сказал, что общепринятое мнение о том, что митрополита убил Малюта Скуратов, – «только одна из версий». Позднее он пояснил: «Вторая версия простая, что он его не убивал и не проезжал там, а если проезжал, то проезжал мимо».
Иначе говоря, вопрос о том, кто стал виновником смерти митрополита, даже спустя столетия все еще волнует русское общество. И совсем не случайно – ведь этот сюжет является лишь частью большого вопроса: что такое опричнина, какова роль опричнины в русской истории и какую оценку мы можем дать первому русскому царю Ивану IV, как можем понять итоги его правления?
Смерть митрополита Филиппа стала лишь одним из множества обвинений, что адресуют грозному царю и его сподвижникам – в частности, Малюте Скуратову, которого принято считать главным виновником смерти митрополита Филиппа. Чтобы разобраться в произошедшем 452 года назад, стоит обратиться к документам и понять, кому была выгодна смерть митрополита.
Начнем с того, что Колычевы были знатной московской боярской фамилией, восходившей еще ко временам князя Александра Невского. Колычевы считались очень влиятельным родом, но при этом их верность московским Рюриковичам порой вызывала сомнения. Так, после смерти великого князя Василия III Колычевы оказались в числе сторонников князя Андрея Старицкого, сына Ивана III и потенциального претендента на московский престол.
В 1537 году Андрей Старицкий поднял мятеж против Елены Глинской, матери Ивана IV. Он призвал бояр и детей боярских идти к нему на службу, собирался двинуться с войском на Новгород, захватить этот богатый город и, опираясь на военную силу, ограничить власть Елены Глинской, а возможно, даже самому занять русский трон. Но дело не вышло – под Новгородом отряды Андрея Старицкого были остановлены московскими полками под командованием князя Ивана Оболенского. Старицкого привезли в Москву, судили и бросили в заключение, где князь вскоре умер. Наследником Старицкого удельного княжества стал сын Андрея – Владимир, вокруг которого еще долгое время группировались противники Ивана IV. Колычевы еще появятся в этих кругах, что явно свидетельствует о тесных связях между оппозиционным удельным князем и этой боярской семьей.
После подавления мятежа князя Старицкого Колычевы подверглись суровой опале. Несколько человек были казнены, некоторые лишены имений и отправлены в ссылку. Интересующий нас Федор Степанович Колычев (именно так звали будущего митрополита Филиппа в миру) в этот момент решил оставить мирскую жизнь и тайно бежал из Москвы, где мог оказаться схвачен людьми Глинских. Отправившись на русский Север, Федор Колычев добрался до Соловецкого монастыря, где поначалу скрыл свое боярское происхождение и поступил в монастырь простым послушником. После полутора лет тяжелого физического труда на благо обители Федор принял монашеский постриг, став Филиппом.
Но простая монашеская жизнь продолжалась недолго. Среди монахов было совсем немного людей высокого происхождения, имевших хорошее образование и умевших управлять. Поэтому, когда встал вопрос о выборах нового главы монастыря (а в те времена монастырские игумены в России не назначались церковными иерархами, а выбирались всеобщим голосованием), главой Соловецкой обители выбрали Филиппа Колычева.
Правление Филиппа стало временем расцвета Соловецкого монастыря. Уже давно ставший царем Иван IV забыл о прошлых изменах рода Колычевых и относился к игумену с большим почтением. От имени царя Соловки стали получать огромные денежные и земельные пожалования. В монастырь присылалась ценная церковная утварь и редкие книги. За счет царя для обители были отлиты колокола. Монахи получили право беспошлинной торговли солью – в то время это было настоящее золотое дно. Филипп проявил себя «крепким хозяйственником» и засыпал царя просьбами о льготах и освобождении от налогов – большая часть этих просьб удовлетворялась. Вскоре по примеру царя щедрые пожалования в адрес Соловецкой обители стали делать и богатейшие княжеские и боярские фамилии Москвы. Соловки быстро богатели и превратились в крупнейший и важнейший монастырь Русского государства. К 1566 году одних монахов в обители состояло 200 человек.
Когда в русском государстве разгорелась яростная борьба двух церковных фракций – иосифлян и нестяжателей, Филипп Колычев занял предельно осторожную позицию: он лавировал между двумя партиями, вместе с тем решительно выступая на стороне царя (который хотел использовать нестяжателей для проведения секуляризации церковных владений). Итоги Стоглавого собора 1551 года были неоднозначны. С одной стороны, собор отверг царские планы секуляризации, а с другой – ограничил дальнейший рост церковных земель. Нестяжатели лишились поддержки Ивана IV. Это привело к тому, что движение было разгромлено, а его лидеры лишены власти и сосланы в отдаленные монастыри. Так на Соловках оказался старец Артемий, которого Филипп, впрочем, совсем не стеснял и, вероятно, поспособствовал его бегству в Литву.
Меж тем в церковной жизни России произошло важное событие. В 1566 году отказался от сана Афанасий, митрополит Московский и всея Руси. Точные причины этого решения неизвестны, хотя имеется несколько версий: от слабого здоровья митрополита до его несогласия с недавно введенной политикой опричнины. Версию о слабом здоровье можно отвергнуть как дипломатическую, ведь после отречения Афанасий прожил еще девять лет. Зато версия о несогласии с опричной политикой представляется вполне вероятной – ведь в русском обществе опричнина была воспринята по большей части отрицательно.
Опричный орден справедливо считался инструментом террора, подчиненным царю и направленным против старой аристократии, обладавшей в России большим влиянием. В качестве примера существовавших феодальных порядков можно привести тот факт, что крупная знать русского государства к тому времени все еще обладала множеством правовых иммунитетов, защищавших ее от власти государя, и имела право «отъезда», то есть смены феодального сеньора вместе со своей землей и служилыми дворянами. Терпеть такие рудименты феодальной раздробленности в едином русском государстве было решительно невозможно, и поэтому царю пришлось бороться со знатью с помощью самых радикальных и даже жестоких мер.
Союзником знати в этой борьбе за старинные права оказалась православная церковь. Она владела землями, охватывающими до трети всех частных владений в России. Права монастырей и церковных иерархов, отраженные во множестве жалованных грамот, как правило, превосходили права старой аристократии и серьезно препятствовали осуществлению государственных полномочий в вотчинах духовных феодалов. Идеологи сильной воинствующей церкви склонны были отводить монарху подчиненную роль по сравнению с духовными иерархами. Сходство социально-экономического положения крупных церковных иерархов с феодальной аристократией порождало между ними идеологическую близость.
В таких условиях Ивану IV требовалось поставить главой русской церкви человека, который как минимум не будет вмешиваться в проводимую им политику. Как показалось царю, этот человек – Соловецкий игумен Филипп, до этого неизменно демонстрировавший лояльность власти. Уверенности Ивану IV придавал тот факт, что несколько Колычевых уже находились на службе в опричнине и продемонстрировали свою верность. Но расчеты оказались неточными: Филипп потребовал от Ивана IV решительного отказа от опричнины.
Сложность ситуации была в том, что число кандидатов на высшую должность было совсем невелико, и Филипп, несмотря на занятую им политическую позицию, был одним из самых приемлемых. Поэтому Иван IV начал уговаривать Филиппа, а вскоре к этому процессу присоединились московское боярство и члены церковного Собора. Уговорить Колычева удалось, он принял сан главы русской церкви, но в соборном приговоре было отмечено особое мнение: Филипп просил, «чтобы царь и великий князь отставил опричнину, а не отставит царь и великий князь опричнины, и ему в митрополитах быть не возможно». Это старательно зафиксировали, но царь решительно заявил, чтобы игумен Филипп «в опричнину и в царский домовой обиход не вступался». На том и сошлись – Филипп продемонстрировал свою независимость, а Иван IV не поступился задуманной им программой реформ.
Неудачи в ходе Ливонской войны, в которой приняли активное участие опричные части, привели к тому, что уже в 1568 году митрополит Филипп стал все более явно конфликтовать с царем. Когда 22 марта царь вместе с группой приближенных опричников пришел на службу в Успенский собор Кремля, митрополит не просто проигнорировал Ивана IV, но после богослужения обратился к присутствующим с проповедью, посвященной обличению преступлений опричников.
Он обвинил царя и его приближенных в пролитии крови невинных и грозил Ивану IV божьим судом.
Историки оценивают столь явный выпад против высшей власти с точки зрения актуальной политики. Филипп как глава церкви выступал последним защитником ее привилегий и просто не мог смириться с антифеодальной программой Ивана IV. Разумеется, напрямую обвинить царя в том, что он отбирает у церкви привилегии, митрополит не мог, и поэтому направил обличающий пафос в направлении исполнителей царской воли – опричников. Благо политика опричнины была весьма жестока, и найти множество случаев злоупотребления властью, а также несправедливых казней и преследований было совсем несложно.
Несмотря на гнев царя, вызванный критикой со стороны митрополита, Филипп продолжил обличения опричнины. Это привело к тому, что Иван IV распорядился начать против Филиппа следствие. В ноябре 1568 года состоялся церковный суд. Обвинение было ожидаемым – злоупотребления властью и порочное поведение. 4 ноября собор епископов лишил Филиппа митрополичьего сана, а 8 ноября в Успенском соборе был оглашен соборный приговор о низложении митрополита. С него сняли облачение святителя, одели в простую монашескую рясу и отправили под арест в московский Богоявленский монастырь. Затем Филиппу прочитали приговор о вечном заточении и перевезли в тверской Отроч Успенский монастырь, который и стал местом его смерти.
И тут начинается самое интересное. Встают вопросы – на основании каких исторических источников мы имеем информацию о смерти Филиппа? И кому же она была выгодна?
Начнем с того, что таких источников всего четыре: летописи (сведения о гибели Филиппа содержатся лишь в нескольких из них), письма князя Андрея Курбского, воспоминания Э. Таубе и Э. Крузе и житие Филиппа Колычева. И все эти источники стоит признать недостаточно достоверными.
Летописи прямо оперируют данными гораздо более позднего времени, по содержанию тесно связаны с житием Филиппа и, следовательно, составлены значительно позже, не очевидцами событий и даже не опираясь на показания очевидцев. Сочинения Андрея Курбского носят резко полемический характер, к моменту смерти Филиппа князь уже давно бежал в Литву и в отношении происходящего в России располагал лишь слухами разной степени достоверности. Более того, Курбский уже поступил на службу к Сигизмунду II Августу и принял участие в войне с русскими. Его послания к Ивану IV наполнены критикой царя и совершенно не объективны, хотя порой и справедливы.
Наконец, сочинения лифляндских авантюристов Таубе и Крузе переполнены таким количеством совершенно баснословных сведений о России, что их принято выводить за пределы достоверных источников, считая чем-то вроде литературы, посвященной описанию экзотических земель. Кроме того, степень доверия к Таубе и Крузе резко падает после того, как они бежали с русской службы и перешли на сторону Речи Посполитой, выступив далее в качестве пропагандистов, обличающих «варварство московитов».
Житие Филиппа содержит наиболее подробный рассказ о его смерти, включая информацию о том, как Малюта Скуратов задушил бывшего митрополита подушкой, но и оно написано значительно позже случившихся событий на основании бытовавших в русском обществе слухов. Текст жития изобилует ошибками как в фактах, так и в исторических персоналиях.
Пытаясь моделировать процесс превращения слухов о смерти Филиппа в исторические факты, внесенные в письменные документы эпохи, можно предположить такой ход событий. Первоначально появились слухи о том, что следовавший в Новгород Малюта Скуратов заглянул в Отроч Успенский монастырь и там тайно убил Филиппа Колычева. Появление этих слухов очевидно – ведь число противников опричнины и самого Малюты было весьма немалым. Так что обвинение в убийстве пусть бывшего, но высшего иерарха православной церкви было весьма серьезным ударом по опричнине. Отметим, что для распространения подобных слухов вовсе не нужно достоверное подтверждение, как не нуждались в подтверждении слухи о туалетной бумаге или крысином мясе в советской колбасе – все верили им просто потому, что «а как иначе-то».
Ходившие в обществе слухи были зафиксированы в сочинениях сначала князя Андрея Курбского, а затем двух беглых опричников Таубе и Крузе. Эти книги работали на различную аудиторию: на русских интеллектуалов, недовольных деспотическим правлением Ивана IV, и на европейское общественное мнение, которому подбрасывалась очередная сплетня из жизни «этих ужасных русских». Далее рассказ о смерти Филиппа стал восприниматься как очевидный факт и в таком виде вошел в летописи (как уже упоминали – отнюдь не все) и, в итоге, в житие митрополита.
Что касается самой смерти Филиппа, то стоит признать, что на тот момент она была совершенно никому не выгодна.
Филипп Колычев был низложен, лишен всякой власти, находился в заключении и не имел никаких связей вовне. Он не вел переписки со своими сторонниками (даже если бы такие имелись), его позиция была осуждена церковью и не находила никакой поддержки в обществе. Бывший митрополит, оставаясь живым, был совершенно не опасен ни для Ивана IV, ни для Малюты Скуратова – ближайшего опричного приближенного царя. Зато смерть Филиппа немедленно превращала его в яркий символ сопротивления опричнине. Гибель Филиппа сразу же стала известна по всей Руси и тут же была использована для обвинений Малюты в кровожадности (благо он давал тому немало поводов), а Ивана IV – в деспотизме.
Очевидно, что ни царь, ни его верный слуга Малюта совсем не находились в числе лиц, заинтересованных в смерти Филиппа. Более того, им обоим было бы выгодно, если бы Филипп продолжал жить, не давая повода обвинить Ивана IV в преследовании церкви. Так что совсем не удивительными выглядят упреки Малюты Скуратова, который, выйдя из кельи Филиппа Колычева, обвинил монастырскую власть в небрежении своим долгом, сказав, что небольшое помещение было столь жарко истоплено, что немолодой Филипп умер от угара. Выдвигаются и версии, что Филипп был отравлен кем-то из тех, кому выгодно было превратить мертвеца в символ борьбы с опричниной.
Так что загадка смерти бывшего митрополита Московского Филиппа Колычева все еще остается загадкой, которая, видимо, не будет разгадана никогда.
Защитник Церкви от Ивана Грозного
Когда в 1480 году московский великий князь Иван III заставил татар отказаться от притязаний на русскую дань, это означало освобождение России от монгольского ига и утвердило господство Москвы над другими русскими княжествами. Действительно, то ли дипломатией, то ли силой, к 1517 году Ярослав, Ростов, Пермь, Тверь, Вятка, Новгород, Псков, Рязань — все перешли под эгиду Москвы. Не без основания поэтому в 1547 г., когда великий князь Московский Иван IV достиг совершеннолетия, он избрал себе титул «Царь (Цезарь) Всея Руси».
Московский абсолютизм, можно сказать, достиг зрелости при Иване IV, но развивался он уже некоторое время. С падением Константинополя в 1453 году Москва унаследовала главенствующее положение Византии в православном христианском мире и постепенно переняла византийскую модель правления — священный союз между Церковью и государством, — в котором высшая власть как над светскими, так и над церковными сферами возвышалась с политический правитель. Такая концентрация власти требовала сдержанности глубоко христианской совести, что мало кто из правителей, византийских или русских, мог осуществлять с сколько-нибудь постоянством.
Как справедливо заметил один историк, «самый чистый, самый возвышенный идеал подвержен порче, когда он реализуется конкретно». [1] Византийская модель была широко открыта для злоупотреблений, и первый российский «царь» Иван IV использовал эту слабость до крайности. Правда, его кровавые бесчинства во многом можно объяснить патологическим страхом перед интригами, страхом, коренящимся в травмирующих обстоятельствах детства, ставшего свидетелем изменчивого вероломства бояр, постоянно борющихся за власть во время регентства его матери (его отец Василий III умер в 1533 г., когда Ивану было всего три года). Но его деспотичный темперамент, заслуживший в истории прозвище «Грозный» или «Ужасный», был не просто трагическим результатом измученной психологии. Он был невольно взращен фактическим абсолютизмом, которым византийская модель наделяла правящего государя. Этот абсолютизм поддерживался некоторыми церковными деятелями. Св. Иосиф Волоколамский, активный сторонник тесной связи церкви и государства, писал отцу Ивана: «Если государь подобен всем людям по своей человеческой природе, то он подобен Богу по своей силе».
Теоретически, конечно, Св. Иосиф признавал Церковь высшей; высшим долгом государя было заботиться о благе Церкви. Но таким образом идеализируя роль суверена, Церковь фактически загнала себя в угол подчинения; иерархов, критиковавших проступки своих государей, часто заставляли замолчать напоминанием о божественном праве государя, а те, кто благородно оспаривал это толкование, добивались низложения, изгнания и даже смерти.
На этом историческом фоне мы можем более полно оценить высокий духовный подвиг митрополита Московского Филиппа, чья защита суверенитета Церкви была вознаграждена мученической смертью.
Феодор Колычев, будущий святитель Московский, родился в 1507 году в боярской семье. Его отец занимал важный пост при дворе Василия III как опекун брата Ивана IV, великого князя Юрия. Мать его была очень благочестивой, и после смерти мужа стала монахиней и основала в Москве Свято-Варсонофий монастырь. Независимо от того, находился ли Теодор под влиянием своей матери или отталкивался от интриг и раздоров, характерных для придворной жизни, он не желал следовать семейной традиции государственной службы. Его неподдельная любовь к Писанию и Житиям святых, которые веками служили ядром образования в России, внушала его сердце стремление к монашеству не как к профессии или образу жизни, а как к средству к максимально возможному союз с Богом. Однако, в отличие от многих его чинов, предпочитавших монашеский постриг, Феодор не предпочел удобно устроиться в одном из богатых монастырей под Москвой; скорее, он направил свои шаги в самые дальние уголки российской «Северной Фиваиды», к Соловецкому архипелагу Белого моря.
В столетие с момента основания Стисом. Зосимы и Савватия Соловецкий монастырь стал важным религиозным центром. Тем не менее, когда молодой боярин прибыл туда в 1537 году, его физическое состояние все еще отражало суровые условия его северной широты.
Скрывая свое знатное происхождение, тридцатилетний Колычев представился настоятелю Алексию, который назначил его на различные послушания, предназначенные для проверки намерений инока. Подкрепляемый стремлением к духовному совершенству, Феодор показал себя достойным тяжелого физического труда в качестве подмастерья дровосеков и пекарей и стойко переносил обрушившиеся на него унижения и поношения. В течение года он проявил себя и был пострижен с именем Филипп.
Под руководством старца Ионы, ученика преподобного Александра Свирского, Филипп продолжал стремительно духовно расти. Его трудолюбие и смирение вскоре сделали его любимцем братьев. Но, стремясь к большей духовной концентрации, он вскоре удалился в лес, где провел несколько лет в одиночной борьбе. Это было прервано, когда стареющий аббат Алексей заболел и призвал Филиппа заменить его. По единодушному решению братии это положение стало постоянным после кончины игумена.
За восемнадцать лет на посту начальника Филипп проявил выдающиеся административные таланты. Используя свое родовое наследство, он с огромной энергией принялся заменять деревянные строения монастыря, пострадавшие незадолго до этого от пожара, каменно-кирпичными зданиями, произведенными основанным им кирпичным заводом. Он развил производство соли, чтобы увеличить доходы монастыря и профинансировать многочисленные улучшения, которые он произвел. Он расширил трапезную и построил большие комплексы келий для монахов, которых в то время насчитывалось около 200 человек. С помощью хитроумной системы каналов он соединил 52 небольших пруда на острове, образовав пресноводное озеро, воды которого направлялись на работу мельницы. На берегу моря он установил ветряные мельницы, построил пристань, госпиталь и гостевой дом для паломников. Он ввел стада северных оленей, шкуры которых братия перерабатывала на обувь и одежду для монахов. Филипп сам участвовал в физическом труде, который преобразил монастырь, увенчав его строительством двух больших соборов, посвященных праздникам Успения и Преображения.
С многочисленными улучшениями в физическом строении монастыря Филипп никоим образом не ослаблял установленные духовные стандарты, которые были справедливой причиной славы монастыря. Его духовное управление распространялось и на многих мирян, которые работали как на острове, так и на значительных владениях монастыря на материке. Он следил за тем, чтобы права крестьян, находившихся в его ведении, были защищены хартиями, и им было предоставлено право жалобы — немалая компенсация, учитывая несправедливости, процветавшие при самодержавном правлении.
В 1550 г. Филипп отправился в Москву для участия в Соборе, на котором были провозглашены масштабные административные реформы и составлен свод правил (Стоглав или «Стоглав»), направленных на укрепление церковной дисциплины. Там он произвел благоприятное впечатление на молодого царя Ивана IV, который был не лишен достоинств как правитель. Однако десять лет спустя ему пришлось пересмотреть свое мнение, когда он узнал от ссыльного духовного советника царя, священника Сильвестра, о бедственной перемене, постигшей молодого монарха, и о страхе, который теперь испытывал народ вследствие его чрезмерного подозрение и месть, которую он обрушил на заговорщиков и потенциальных заговорщиков, реальных и воображаемых.
Его Путь на Голгофу
Это было. поэтому с понятной неохотой Филипп принял приглашение царя стать верховным предстоятелем Москвы. Позиция была освобождена в связи с отставкой Афанасия, который был разочарован ожидаемым от него молчаливым подчинением. Филипп не питал иллюзий по поводу какой-либо идеальной симфонии, которая должна была разыграться между ним и царем как правителями церкви и государства. Но он был полон решимости быть не просто подставным лицом, украшением Кремля. Перед его установкой он поставил определенные условия. Среди них он потребовал, чтобы царь распустил опричников, его элитных телохранителей, чьи кровавые гулянки повергали население в состояние ужаса. Царя взбесила дерзость Филиппа, «вмешивающегося» в его внутренние дела. Тем не менее он уступил Филиппу право ходатайства, которое было отменено годом ранее. И с этим обещанием Филипп был возведен на престол митрополита Московского 25 июля 1566 года. Царь сам вручил святителю жезл его новой должности, просил его молитв и желал ему здоровья и долголетия. бурное столкновение, ознаменовавшее восхождение Филиппа на престол, предвещало его мученическую кончину менее чем через три года.
«Если я не буду свидетельствовать об истине, я лишусь своего звания епископа. Если я склоняюсь перед человеческой волей, что я найду, чтобы ответить Христу в день Суда?» (митрополит Филипп царю Ивану IV)
Действительно, за следующие полтора года над столицей рассеялось облако страха. Интересы Ивана были потрачены на войну с Ливонией, и улицы Москвы снова наполнились нормальными заботами повседневной жизни, в то время как митрополит был волен выполнять свои новые обязанности, он рукополагал епископов, председательствовал на синодах, оживлял духовную жизнь его обширное архиепископство утешало жертв чумы, охватившей страну в том году, и продолжало духовно и материально поддерживать островной монастырь, который он покинул с такой неохотой. Однако этот период нормальной жизни был всего лишь кратким перерывом в весьма бурную эпоху.
Царь вернулся из Ливонского похода осенью 1567 г., раздраженный своей неудачей, только для того, чтобы обнаружить доказательства заговора между боярами и польским королем Сигизмундом. В безудержной ярости царь дал волю опричникам, и в мгновение ока эти топорщики превратили улицы Москвы в реки крови. Чаша страданий России была переполнена, и Филипп бесстрашно поспешил к царю, чтобы воспользоваться своим правом заступничества. Разгневанный деспот приказал ему помолчать, но голос правды не умолк. И в частных аудиенциях, и публично митрополит искал любую возможность указать царю на ошибочность его пути.
— Царь могучий, — воскликнул он, — ты облечен высшим достоинством, почти божественным достоинством. Но земной скипетр есть лишь отражение небесного… По правде говоря, властелином может называться только тот, кто владеет собой, кто не подвластен своим страстям и побеждает милосердием… В России милосердия уже нет, даже для добрый и невинный. Камни под вашими ногами будут рыдать, если живые воздержатся от обвинения и осуждения вас. Мой долг сказать вам это по воле Божией, даже если меня за это ждет смерть».
Действительно, никто и никогда не осмеливался адресовать «Грозному» царю столь дерзкий упрек, и Филипп знал, что он своими устами решил свою судьбу. Свои симпатии к народу царь истолковал как пособничество боярам. Поскольку доказательств этому не было, были предъявлены другие обвинения; был устроен суд, и мужественный святитель, обвиненный в колдовстве и других мнимых преступлениях, был низложен и приговорен к заточению в монастырь. Но даже когда он переезжал из одного монастыря в другой, все дальше и дальше от столицы, народ следовал за ним с любовью. Это взбесило царя, который в конце концов отправил одного из своих опричников к митрополиту с миссией убийства. Митрополит предвидел, что конец его близок к безумию, и приготовился к причащению Святых Таин. Посланник царя прибыл под предлогом получения благословения. — Друг мой, делай то, зачем пришел, — просто ответил митрополит, — и не искушай меня своими лживыми просьбами. Убийца задушил свою жертву подушкой. Это было 23 декабря 1569 года..
Через двадцать один год нетленные мощи митрополита были перенесены на Соловки, а в 1652 году, при правлении благочестивого царя Алексея Михайловича, мощи были перенесены в Москву, в Успенском соборе Кремля.
Митрополит Филипп поминается Церковью 9 января, 3 июля и повторно 5 октября как один из пяти великих иерархов Московских, как «столп Православия, поборник истины, пастырь, покрывший свою жизнь для своего стада».
[1] Все цитаты в этом житии взяты из Корнтонтина де Грюнвальда Святые России , Хатчисона Лондона (1960)
Источник
Православный митрополит Филипп II Московский
1651: Арнольд Йохан Мессениус и его сын 1744: Банда Black Boy Alley Gang повешена в Тайберне
23 декабря 2016 г. Палач
В этот день в 1569 году православный митрополит Московский Филипп II принял мученическую смерть за противостояние Ивану Грозному.
В 1566 г. он был возведён в высшие святители* России тем самым Иваном, который вскоре пожалел, а затем разгневался на свой выбор, когда Филипп праведно лишил тирана церковного благословения посреди опричнины Ивана кровавой бани.
Это было Великим постом 1568 года. Не прошло и года, как Иван, не побоявшийся запугивать церковников, насильно низложил Филиппа и велел замуровать его в тверском монастыре.
За два дня до Рождества 1569 года благополучно сбился с пути царский ставленник Малюта Скуратов. делая вид, что несет сообщение. «Друг мой, делай то, зачем пришел», — ответил монах. Скуратов задушил его.
Вот и беда: митрополит Филипп молится, когда приходит его палач. (Александр Никанорович Новоскольцев, 1880-е гг.) Для более манерной и менее жестокой интерпретации той же сцены попробуйте этот номер Николая Неврева
Русская Православная Церковь отмечает день памяти этого святого 9 января. Его мощи хранятся сегодня в Кремлевский Успенский собор.
* Москва стала патриархией только в 1589 году, поэтому Филипп не носил этого титула.
В этот день..
- 1521: Мятежные ребра — 2019
- 1572: Иоганн Сильван, антитринитарий — 2018
- 1856: Три итальянских моряка в Хэмпшире — 2017 73090 9009: Три итальянских моряка в Хэмпшире — 2017 70090 1572: Три итальянских моряка в Гэмпшире a Lima auto de fe — 2015
- 1679: «Количество бедняков за колдовство» — 2014
- 1605: Никлаус фон Гульхен, тайный советник Нюрнберга — 2013
- 1926: Petrus Stephanus Hauptfleisch, mother-murderer — 2012
- 1799: Isaac Yeshurun Sasportas, anti-slavery insurrectionist — 2011
- 1942: Sasha Filippov, during the Battle of Stalingrad — 2010
- 1953: Lavrenty Beria, Stalin henchman — 2009
- 1948: Хидэки Тодзио и шесть других японских военных преступников — 2008
- 1559: Анн дю Бург — 2007
Запись подана в рубрику: 16th Century, Arts and Literature, Borderline «Executions», No Formecution, History Заряд, Власть, Религиозные деятели, Россия, Задушил, Суммарные казни
Теги: 1560е, 1569, искусство, 23 декабря, иван iv, иван грозный, малюта скуратов, опричнина, филипп ii, тверь
Выбрать месяц Декабрь 2022 Ноябрь 2022 Ноябрь 2020 Октябрь 2020 Сентябрь 2020 Август 2020 Июль 2020 Июнь 2020 Май 2020 Апрель 2020 Март 2020 Февраль 2020 Январь 2020 Декабрь 2019 Ноябрь 2019 Октябрь 2019 Сентябрь 2019 Август 2019 Июль 2019Июнь 2019 май 2019 апрель 2019 г. Март 2019 г. Февраль 2019 г. Январь 2019 г. Декабрь 2018 г. Ноябрь 2018 г. Октябрь 2018 г. Сентябрь 2018 г. Август 2018 г., июль 2018 г., июнь 2018 г., май 2018 г. Апрель 2018 г. Март 2018 февраль 2018 г., январь 2018 г. Декабрь 2017 г., ноябрь 2017 г., октябрь 2017 г. Сентябрь 2017 г. Август 2017 г., июль 2017 г., июнь 2017 г. Май 2017 апрель 2017 г. Март 2017 г. Февраль 2017 г. Январь 2017 г. Декабрь 2016 г., ноябрь 2016 г., октябрь 2016 г., сентябрь 2016 г., август 2016 г., июнь 2016 г., май 2016 г., апрель 2016 г., март 2016 г., февраль 2016 г., январь 2016 г., декабрь 2015 г., ноябрь 2015 г., октябрь 2015 г., сентябрь 2015 г., август 2015 г., июль 2015 г., июнь 2015 г., май 2015 г. Апрель 2015 г. Март 2015 г. Февраль 2015 г. Январь 2015 г. Декабрь 2014 г. Ноябрь 2014 г. Октябрь 2014 г. Сентябрь 2014 г. Август 2014 г., июль 2014 г., июнь 2014 г., май 2014 г. Апрель 2014 г. Март 2014 г. Февраль 2014 г., январь 2014 г. Декабрь 2013 г., ноябрь 2013 г., октябрь 2013 г., сентябрь 2013 г. , август 2013 г., июль 2013 г., июнь 2013 г., май 2013 г., апрель 2013 г. март 2013 февраль Y 2013 январь 2013 г. Декабрь 2012 г., ноябрь 2012 г., октябрь 2012 г., сентябрь 2012 г., август 2012 г., июль 2012 г., июнь 2012 г., май, май, апрель 2012 г., март 2012 г., февраль 2012 г., январь 2012 г., декабрь 2011 г., ноябрь 2011 г., октябрь 2011 г., сентябрь 2011 г., август 2011 г., июль 2011 г., июнь 2011 г., май, май 2011, апрель 2011 г. Март 2011 г. Февраль 2011 Январь 2011 Декабрь 2010 Ноябрь 2010 Октябрь 2010 Сентябрь 2010 Август 2010 Июль 2010 Июнь 2010 Май 2010 Апрель 2010 Март 2010 Февраль 2010 Январь 2010 Декабрь 2009Ноябрь 2009 г., октябрь 2009 г., сентябрь 2009 август 2009 г., июнь 2009 г., июнь 2009 г., май 2009 г., апрель 2009 г. Март 2009 г., февраль 2009 г., январь 2009 г. Декабрь 2008 г., ноябрь 2008 г., октябрь 2008 г., август 2008 г., июль 2008 г., июнь 2008 г., май 2008 г., апрель 2008 г. Март 2008 г., февраль 2008 г., январь 2008 г., декабрь 2007 г., ноябрь 2007 г. 2007 г. Октябрь 2007 г.
Kitts and Nevis St. Vincent and the Grenadines Sudan Suriname Swaziland Sweden Switzerland Syria Tahiti Taiwan Tanzania Thailand Tibet Timurid Empire Trebizond Trinidad and Tobago Tunisia Turkey UAE Uganda Ukraine Uruguay USA Alabama Alaska Arizona Arkansas California Colorado Confederates Connecticut Delaware Флорида Грузия Гуам Гавайи Айдахо Иллинойс Индиана Айова Канзас Кентукки Луизиана Мэн Мэриленд Массачусетс Мичиган Миннесота Миссисипи Миссури Монтана остров Навасса Небраска Невада Нью -Хэмпшир Нью -Джерси Нью -Мексико Нью -Йорк Северная Каролина Северная Дакота Огайо Оклахома Орегон Пеннсильвания Пьюэрто -Рико Род -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс -Лингс Южная Каролина Южная Каролина Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Карола Южная Каролина Теннесина Теннесни Теннесни Теннесни Теннесни Теннесни Теннесни Теннесина США. Utah Vermont Virginia Washington Washington DC West Virginia Wisconsin Wyoming Uzbekistan Venezuela Vietnam Wales Yemen Yugoslavia Bosnia and Herzegovina Croatia Kosovo Montenegro Serbia Zimbabwe RhodesiaWho Activists Animals Artists Assassins Businessmen Children Common Criminals Organized Crime Outlaws Serial Killers Diminished Capacity Disfavore D Меньшинства гомосексуалы евреи расовые и этнические меньшинства врачей -артисты актеров -спортсмены. Волонтеры женщины, почему поджог, выбранным преступлениями на участке против человечества наркотиков шпионаж бога ересь, похищение военных преступлений по дезертирству, аборт убийства убийства, а также попытки в детоубийстве.Поиск:
Ваша реклама прямо здесь, на подмостках
Игральные карты Execution Эксклюзивно на этом сайте: наша единственная в своем роде колода игральных карт на заказ .