Толстовцы кто такие: Толстовство как субкультура: пацифизм, минимализм и саморазвитие

Содержание

Толстовство как субкультура: пацифизм, минимализм и саморазвитие

Субкультура находится в оппозиции к культурному мейнстриму и чаще всего ассоциируется с отрочеством и юностью. Но не все толстовцы были молодыми — среди последователей Льва Николаевича были и зрелые люди, которые, как и он, пережили внутренний кризис. Тут важен не возраст, а причина обращения к идеям писателя: его взгляды разделяли те, кто стремился найти смысл жизни. Сам он в юности говорил:

Я бы был несчастливейший из людей, ежели бы я не нашел цели для моей жизни — цели общей и полезной, полезной потому, что бессмертная душа, развившись, естественно перейдет в существо высшее и соответствующее ей».

Толстовцы отрицали институт церкви и государства, они верили, что сознание определяет бытие, а не наоборот, и что совесть — единственно верный способ самоорганизации человека.

Как появилось толстовство

В 1884 году в свет вышла «Исповедь» — произведение, в котором Толстой описал историю своих духовных исканий: от юношеского нигилизма до поздних разочарований.

В нем он впервые выразил свои воззрения напрямую, а не через монологи героев. Позднее вышло еще несколько статей и трактатов, которые были запрещены цензурой за критику государства и антиклерикальные идеи, но тем не менее люди знакомились с ними по отрывкам в журналах и записывали себя в последователи Льва Николаевича.

В 1898 г. я достал книгу «В чем моя вера», тогда еще запрещенную в России, и стал ее читать. <…> По прочтении этой книги я почувствовал себя очень одиноким среди того круга людей, в котором я жил. Мне хотелось пойти жить в среду людей, которых так же, как и меня в то время, волновали бы вопросы веры и смысла жизни. И я решил, что пойду к Толстому. Человек, который написал «В чем моя вера», не может не принять меня и не отнестись сочувственно к вопросам моей души; он также, наверно, знает таких людей, которых я ищу».

Из книги «Двенадцать лет около Толстого» — воспоминаний Хрисанфа Абрикосова, последователя и секретаря Толстого.

К Толстому стали обращаться самые разные люди со своими вопросами и проблемами, и тот счел своим долгом отвечать всем. Нет конкретной статистики, скольким он ответил или помог, но за свою жизнь он получил более 50 тысяч писем, а сам отправил более 10 тысяч.

При этом отношение Толстого к тем, кто называл себя его единомышленниками, было сложным — он не считал себя лидером этого движения: «Говорить о толстовстве, искать моего руководительства, спрашивать моего решения вопросов — большая и грубая ошибка». Он не приемлел пропаганды и был против всякой организации, к объединению относился с иронией: «Я Толстой, но не толстовец», — говорил он. Постоянно подчеркивал свою личную непричастность к какой бы то ни было системе взглядов:

«Никакого моего учения не было и нет, — писал он, — есть одно вечное, всеобщее, всемирное, истинное для меня, для нас, особенно ясно выраженное в Евангелиях. Учение это призывает человека к признанию своей сыновности к Богу».

К чему стремились толстовцы:

К чему

стремились толстовцы:

к нравственному самосовершенствованию;
к опрощению быта;
к непротивлению злу насилием;
к отказу от военной службы;
к отказу от мяса, алкоголя и табака;
к земледельческому труду;
по возможности к отказу от эксплуатации животных;
к переустройству мира по новым этическим принципам.

Кем были толстовцы

Круг формировался, с одной стороны, из дворянской интеллигенции и разночинцев, а с другой — из правдоискателей из народных низов. Нельзя в полной мере назвать толстовцами художников Николая Ге и Илью Репина, писателя Лескова, но идеи движения на них определенно повлияли. Как это часто бывает с модными субкультурами, многие последователи Толстого усвоили лишь внешнюю форму, когда суть толстовства заключалась в реальных действиях, отличавшихся в зависимости от направления. Всего их было два.

Лев Толстой, 1908 год

Первое, неформальными лидерами которого считались редактор Владимир Чертков и публицист Павел Бирюков, занималось просветительской деятельностью, распространением произведений и идей Толстого. Созданное ими в начале 1880-х издательство «Посредник» выпускало дешевые книги для народа. Чертков, считавшийся идеологом движения, в 1897 году был выслан из России за активизм в защиту религиозных сектантов. Он поселился с семьей в Англии, где выпускал запрещенные в России сочинения Толстого. В Крайстчерче построил несгораемое хранилище для рукописей писателя, вел переговоры с его издателями. Можно сказать, что именно благодаря Черткову в мире узнали Толстого-мыслителя.

Владимир Чертков и Лев Толстой, 1909 год

Другое направление связано с физическим трудом и опрощением быта. Его сторонники селились в деревнях, где занимались сельским хозяйством. В 1920–1930-х в рамках коллективизации многие коммуны толстовцев ликвидировали, а некоторых участников репрессировали.

Как жили толстовцы

Были толстовцы-одиночки, были группы толстовцев-просветителей, были селившиеся в коммунах. Интеллигентские земледельческие объединения возникали в России и раньше, однако толстовские колонии отличались массовостью и относительной унификацией: участники ходили в крестьянской одежде (часто старой и рваной), придерживались вегетарианства и вели аскетический образ жизни. Они жили по всей России, а данные об их количестве сильно разнятся. Сам Толстой утверждал, что численность его сторонников в начале XX века едва достигала сотни человек, некоторые исследователи утверждали, что к октябрю 1917 года их было порядка пяти-шести тысяч.

Портрет Льва Толстого в день его 80-летия, 1908 год

Толстовцы легко впадали в радикализм. Некоторые из них так глубоко погружались в идею непротивленства, что отказывались пахать и сеять, считая это насилием над живым организмом матери-земли. Другие не ели не только мясо и рыбу, но и растительную пищу, не пили даже чай и тем более кофе. Третьи отказывались называть свое имя и место рождения, чтобы не подчиняться государственной машине.

Были среди толстовцев люди, которые идею об опрощении жизни доводили до пределов безумия: одни из них селились в дуплах старых деревьев, другие устраивались в дольменах, которых столько у нас рассеяно по Северному Кавказу. Двое из наиболее смелых реформаторов поехали в Индию, на Цейлон, чтобы поселиться там в лесах среди обезьян и жить совсем естественной жизнью. Выгрузились они с парохода уже под вечер и сразу же направились в леса. Быстро наступили сумерки.

В лесу послышались ночные лесные шорохи, засверкали глаза зверей, послышался их рев, шелест змей, и оба молодца, не теряя золотого времени, бросились назад в порт и с первым же пароходом вернулись благополучно в жизнь менее естественную, но более привычную…»

Из книги И. Ф. Наживина «Душа Толстого»

Как выглядели толстовцы

Их главным атрибутом были просторные длинные рубахи навыпуск — толстовки, которые носил и сам писатель. Это не какой-то уникальный фасон, созданный специально для него, — такие блузы продавались в магазинах, — но именно Толстой невольно ввел их в моду. Изначально толстовка была домашней одеждой: в ней Лев Николаевич изображен на портрете кисти Крамского. После перелома в мировоззрении и опрощения Толстой стал повсюду носить такую одежду. Желавшие подражать ему люди, кроме толстовок, надевали косоворотки, отращивали бороды и на голове носили черные круглые фетровые шапки.

И.Е. Репин. Л. Н. Толстой босой, 1901 Лев Толстой, дата неизвестна

В подражание Толстому его последователи ходили босиком, что современникам казалось избыточным аскетизмом. Последний секретарь писателя Валентин Булгаков описывал юного толстовца Рафаила:

Иной раз хлещет дождь, всюду — грязь, под вечер — холодище, а Рафа — разут, ноги его грязны и окоченели, весь он дрожит в легкой рубашке, даже губы и нос замерзли, но — что делать? — таковы были требования хорошего „толстовского“ тона!»

При этом босоногость Толстого — миф, связанный с картиной Репина 1901 года. По свидетельству старшего его сына Сергея Львовича, «отец был недоволен тем, что Репин изобразил его босым. Он редко ходил босиком и говорил: „Кажется, Репин никогда не видал меня босиком. Недостает только, чтобы меня изобразили без панталон“». Толстой носил ботинки и сапоги, которые были необходимы ему для верховой езды.

Как толстовцы повлияли на другие субкультуры

Толстой — основоположник идей ненасильственного сопротивления. Ганди развил их на основе философских позиций индуизма, сделав их оружием в борьбе Индии за независимость. Он вспоминал, как в 25 лет прочел трактат «Царство Божие внутри вас», после чего стал «убежденным сторонником ахимсы», то есть концепции ненасилия.

Больше всего меня поразило в Толстом то, что он подкреплял свою проповедь делами и шел на любые жертвы ради истины».

Махатма Ганди

Мартин Лютер Кинг не только довел идею непротивления злу насилием до логического конца, но и применил ее в правозащитной кампании, добившись равенства для афроамериканцев. Идеи Толстого перекликаются с анархизмом и в той или иной форме были унаследованы хиппи и панк-движением.

Лев Толстой, Кочеты, май 1910

Сейчас последователи толстовства сохранились в Северной Америке, Японии, Индии, Западной Европе. В 2016 году The New Yorker описывал быт одной из последних толстовских коммун в английском Степлтоне, где занимаются пчеловодством, готовят вегетарианскую лазанью и проповедуют мир. Одна из участниц комьюнити много лет назад купила себе экологически чистый картонный гроб, и он лежит на чердаке ее дома, похожего на хоббичью нору. «Когда член братства умирает, — пишет New Yorker, — его тело хоронят у изгороди и проводят службу в квакерском стиле».

Один из сотрудников музея «Ясная Поляна» обнаружил зарегистрированную в России религиозную организацию «Духовное единство», цель которой «способствовать распространению толстовского понимания религии и духовной жизни обществ». Никаких других подробностей о ней выяснить пока не удалось.

Одеться Толстым

Фестиваль «Толстой»

4–7 июля

Ясная Поляна, Тульская обл.

Сайт

В чём причины огромного успеха учения Толстого и кто такие толстовцы? | Записки КОМИвояжёра

Начальник Московской сыскной полиции А.Ф. Кошко в своих мемуарах вспоминал, как к нему обратился за помощью сенатор Х.:

– Видите ли, у меня сбежала дочь! Ну, будь там какой-нибудь корнет, гусар, адвокат, артист, наконец, готов примириться на длинноволосом студенте, а то, подумайте, – кучер! Грязный, неопрятный мужик, с дегтем, кислятиной и вшами! Что это: эротическое помешательство или желание опроститься по рецепту Толстого? (https://rbook. me/book/25233894/read/page/66/)

Конечно, это по-своему анекдотическое преломление учения великого писателя, но оно подчёркивает огромную роль толстовства в общественной жизни России.

В чём причины огромного успеха учения Толстого? Наверно, в том, что выдающийся художник умел чувствовать и выразить самые критические точки русской жизни: так и не решенный земельный вопрос, нищета и невежество простонародья, нараставший конфликт между интеллигенцией и властью, потребность человека в ясной программе жизни. Большевики предлагали свою программу, но она явно звала к насилию.

Л.Н. Толстой во время косьбы

Основы толстовства писатель изложил в «Исповеди», «В чём моя вера?», «Крейцеровой сонате» и других художественных и публицистических произведениях. К чему стремились толстовцы:

• к нравственному самосовершенствованию;

• к естественности и простоте быта;

• к непротивлению злу насилием;

• к отказу от военной службы;

• к отказу от мяса, алкоголя и табака;

• к земледельческому труду;

• по возможности к отказу от эксплуатации животных;

• к переустройству мира по новым этическим принципам.

Тогда же начали возникать колонии толстовцев в Тверской, Симбирской, Харьковской губерниях и в Закавказье. Толстовство нашло последователей в Западной Европе, Японии, Индии. Сторонником толстовства был, в частности, Махатма Ганди. В 1880—1900-х годах создавались толстовские колонии в Англии, САСШ и Южной Африке.

Но в этих объединениях всё происходило так, «как у нас». Уж если бороться, то до конца, рубаху рвём до пояса! Некоторые так глубоко погружались в идею непротивленства, что отказывались пахать и сеять, считая это насилием над живым организмом матери-земли. Другие не ели не только мясо и рыбу, но и растительную пищу, не пили даже чай и тем более кофе. (Интересно, что же они ели?) Третьи отказывались называть свое имя и место рождения, чтобы не подчиняться государственной машине, уничтожали документы.

Община толстовцев в Англии. Леди и джентльмены на прополке

«Были среди толстовцев люди, которые идею об опрощении жизни доводили до пределов безумия: одни из них селились в дуплах старых деревьев, другие устраивались в пещерах, которых столько у нас рассеяно по Северному Кавказу. Двое из наиболее смелых реформаторов поехали в Индию, на Цейлон, чтобы поселиться там в лесах среди обезьян и жить совсем естественной жизнью. Выгрузились они с парохода уже под вечер и сразу же направились в леса. Быстро наступили сумерки. В лесу послышались ночные лесные шорохи, засверкали глаза зверей, послышался их рев, шелест змей, и оба молодца, не теряя золотого времени, бросились назад в порт и с первым же пароходом вернулись благополучно в жизнь менее естественную, но более привычную…» – рассказывает И. Ф. Наживин в книге «Душа Толстого» (https://www.litmir.me/br/?b=135020&p=1).

Большинство членов общин были кающиеся молодые землевладельцы или воспитанные в городах интеллигенты, не имеющие никакого опыта в сельском хозяйстве и даже просто лишённые практичного здравого смысла. Сам Толстой доброжелательно, но со все усиливавшимся скептицизмом смотрел на такие попытки: «Сколько людей устраивались общинами, и из этого ничего не выходило. Сначала вся энергия уходила на внешнее устройство жизни, а когда устраивались, начинались ссоры, сплетни, и все распадалось. ..» И получается, что молодые люди, движимые высокими идеями, не смеют отступить ни на шаг от замыслов великого учителя, сеют и пашут в меру своих сил, (дивный анекдот: Юноша утирает пот, устал, тяжело дышит, но твердит: «Нужно работать, только в труде спасение», – и продолжает взмахивать косой. Два мужика переглядываются, один спрашивает другого: «Филя, пошто барин капусту-то косит?» – и получает ответ: «А хто их, бар, знает!»), при этом толстовцы объявляют, что у них в общине женщина – друг и соратник, поэтому её не оскорбят сексуальными посягательствами. И не оскорбляют – порой даже полгода, а потом всё рушилось.

Русские духоборы в Канаде

Разные люди черпали из Толстого, словно из моря, те нравственные и религиозные ценности, которые более всего соответствовали их собственным склонностям и нуждам. Трудности, которые подстерегали их из-за этого педантического буквализма, иллюстрируются нелепым инцидентом, который произошел в общине Шавеево в Смоленской губернии. Члены этой общины приняли к себе тринадцатилетнего бродяжку и принялись воспитывать его согласно принципам толстовского непротивления. Как только мальчишка усвоил принципы, он взял у одного из них пиджак и предложил всей группе попытаться отобрать его силой и тем самым нарушить их толстовские принципы.

Судьба многих общин была типичной: общинная форма, которую придал колонии энергичный основатель, продержалась лишь полгода, толстовцы чрез несколько месяцев перешли на артельное хозяйство, еще чрез несколько – на подворное, а потом разбежались, каждый занялся своим» (Народы и судьбы: Толстовцы в Туркестане // Исторический архив. М., 2003. №6)

Ни одна толстовская община (кроме религиозных крестьянских сект, прежде всего духоборов, которым Толстой помог эмигрировать в САСШ и Канаду), проверку жизнью не выдержали, а вскоре началась революция, где были забыты и толстовские, и евангельские ценности.

Кто такие толстовцы? — История » OBRAZOVALKA.

COM Толстовство религиозно-этическое публичное течение в России конца XIX начала XX вв. Возникло в период политической реакции 1880-х гг. под влиянием религиозно-философского учения Л. Н. Толстого. Базы толстовства изложены Толстым в Исповеди , В чём моя вера? , Крейцеровой сонате и др. Основными принципами являются: непротивление злу насилием, всепрощение, всеобщая любовь и порядочное самоусовершенствование личности. Толстовство возникло в Рф в 1880-е годы на базе учения Л. Н. Толстого. Базы толстовства он выложил в Исповеди , В чём моя вера? , Крейцеровой сонате и др. Тогда же начали возникать колонии толстовцев в Тверской, Симбирской, Харьковской губерниях и в Закавказье. Эти колонии получили заглавие культурных скитов . Толстовство нашло последователей в Западной Европе, Японии, Индии. Сторонником толстовства был, в частности Махатма Ганди. В 18801900-х годах создавались толстовские колонии в Великобритании и Южной Африке. Верующие-духоборы отыскали идеи Толстого сродни их своими традициям, и в 1895 г.

воплотили их в жизнь, отказавшись от военной службы, и уничтожив имевшееся у них орудие, за что были грозно репрессированы. В дальнейшем они также сообразно идеям Толстого отказались от употребления мяса, алкоголя и табака.
В 1897 г. в России толстовство было объявлено вредной сектой. В 1901 г. Толстой был отлучён от церкви, его любители подвергались арестам и высылке. Российская православная церковь являлась в Российской империи одним из государственных министерств, и независимые трактовки христианства практически числились недопустимыми. Вегетарианство в науке того времени числилось также глубоко больным (вослед за немецкой диетологией того медли). Толстовцы интенсивно занимались просвещением. Толстовцы В. Г. Чертков и П. И. Бирюков основали издательство Посредник , которое издавало массовыми тиражами книжки для народа: творенья Л. Н. Толстого, Г. И. Успенского, А. П. Чехова и иных писателей, пособия по агрономии, ветеринарии, гигиене. В 19011905 в Лондоне толстовцы издавали газету Свободное слово .

В период расцвета толстовства численность толстовцев достигала 30 тыс. человек.
В СССР в 19201930-х годах земледельческие коммуны толстовцев ликвидированы, их соучастники репрессированы. Некие из их просуществовали до начала Великой Отечественной войны.
На данный момент последователи толстовства сохранились в Западной Европе, Северной Америке, Стране восходящего солнца, Индии, Болгарии и иных странах. В Рф официально зарегистрирована религиозная организация Толстовцы , члены которой являются представителями новотолстовства движения, появившегося сравнимо недавно и значительно отличающегося от изначального толстовства. Их численность около 500 человек.

Болевая точка русской интеллигенции – Православный журнал «Фома»

Приблизительное время чтения: 9 мин.

Массовые представления о том, как русская интеллигенция относилась к учению Льва Толстого, зачастую примитивны, а то и вовсе неверны. Что же на самом деле представляло собой учение Толстого, и как его воспринимало образованное русское общество? Как изменилось отношение к идеям Льва Николаевича после революции 1917 года? В чем особенность заочного спора отца Иоанна Кронштадтского с Толстым? Об этом мы беседуем с проректором Свято-Тихоновского гуманитарного университета протоиереем Георгием Орехановым.

Лев Толстой как губка русской жизни

— Отец Георгий, почему учение Льва Толстого было столь популярно у дореволюционной русской интеллигенции? Почему было так много толстовцев?

— Давайте для начала уточним, кто такие толстовцы. В строгом смысле слова это люди, которые пытались на практике осуществить идеи Льва Николаевича Толстого насчет совместного ведения хозяйства, обработки земли, общности имущества и так далее. Такие люди создавали сельскохозяйственные коммуны, некоторые из которых просуществовали даже до 60-х годов прошлого века. Но таких толстовцев-практиков было очень немного.

А вот если понимать слово «толстовцы» в широком смысле, то чуть ли не каждого тогдашнего русского интеллигента можно назвать толстовцем — потому что влияние Толстого на все русское образованное общество было огромным. Как писал Б. К. Зайцев, «наше поколение невозможно представить без собрания сочинений Толстого, зачитанного до дыр». И его не просто читали, а обсуждали, спорили, пропускали все его мысли через себя.

Теперь о причинах такой популярности. Дело в том, что Лев Толстой был не только выдающимся художником — он еще умел улавливать болевые точки, которые были в российской жизни. Толстого мучило, тревожило то же самое, что и остальных образованных людей. У России второй половины XIX века были серьезнейшие проблемы: это, к примеру, так и не решенный земельный вопрос, это нищета и невежество простонародья, это нараставший конфликт между интеллигенцией и властью.

Толстой прежде всего силен своим пафосом сочувствия народной беде. И это подлинный пафос — Толстой прекрасно знал жизнь крестьянства, живя в Ясной Поляне (по сути, большой деревне), видел всё своими глазами. Порой говорят, что Толстой играл на публику, изображал из себя народного заступника, но, судя по всему, что я читал о нем, это не так, никакого притворства не было. Ленин называл Льва Толстого «зеркалом русской революции» — а я бы сказал, что он, как губка, вобрал в себя многие болевые точки русской жизни. Именно это и способствовало его популярности.

Переоценка ценностей

— Давайте перейдем к заочной полемике отца Иоанна Кронштадтского со Львом Толстым. Иногда создается ощущение, что отец Иоанн переоценивал влияние учения Толстого на отпадение людей от Церкви, что ему бы лучше стоило полемизировать с революционерами. Что Вы об этом думаете?

— Я не согласен с такой позицией. Почему отец Иоанн восставал именно на толстовское учение? Да потому что тогда в России среди идейных «разрушителей» просто не было фигуры, равновеликой Толстому. Толстого знали абсолютно все, абсолютно все им зачитывались, он был ярок, талантлив, харизматичен. С кем еще отцу Иоанну было спорить, против кого писать статьи? Против Ленина, которого тогда мало кто знал? В том-то и дело, что Толстой был враг понятный, известный, что он разрушал фундамент русской культуры, а этот фундамент, как прекрасно понимал отец Иоанн — Православие. Потом это поняли и другие.

Вообще, неправильно считать, что в этой идейной борьбе было два полюса — Толстой и отец Иоанн Кронштадтский, а кроме полюсов, ничего и не было. Многие русские мыслители со временем тоже поняли, какой вред именно культуре наносит толстовское учение. Например, это поняли Иван Бунин и Марк Алданов, которые как литераторы, как художники были очень близки Толстому, восхищались его творческой манерой, но не его идеологией.

— Интересно, а изменилось ли у русской интеллигенции отношение к идеям Толстого после революции 1917 года?

— Опять же, смотря о ком говорить. Если речь о близком круге помощников и единомышленников Толстого, например, Черткове и его окружении, то у них ничего не изменилось. Что касается оставшихся в советской России толстовцев, создававших коммуны, — тут вопрос сложный. Сложный прежде всего потому, что практически все эти люди в советское время были репрессированы, жизнь большинства из них сложилась трагически, и что они думали в лагерях и ссылках про учение Толстого, просто неизвестно. Но вот если говорить о русской интеллигенции, которая оказалась в эмиграции, там переоценка произошла, причем не только у отдельных людей, а массово. После того, что случилось с Россией, признавали они, всерьез говорить о политических идеях Толстого уже нельзя.

Кроме того, в этих же кругах чем дальше, тем большим авторитетом начинал пользоваться Федор Михайлович Достоевский, которого наконец-то прочитали как следует и даже увидели в нем пророка, предсказавшего революцию, особенно в романе «Бесы». И фигура Достоевского постепенно стала вытеснять Толстого. Ну и, конечно, многих русских либеральных интеллигентов случившаяся и со страной, и с ними лично катастрофа привела в Православную Церковь, они стали воцерковляться — и это тем более заставляло их критически взглянуть на толстовское учение. Кстати, воцерковление привело и к тому, что иначе они стали относиться и к отцу Иоанну Кронштадтскому, который был очень популярен в Русской Зарубежной Церкви (и канонизирован там куда раньше, чем в России).

Такая вот переоценка ценностей.

— Если говорить о сути заочного спора между отцом Иоанном Кронштадтским и Львом Толстым, можно ли сказать, что спор этот окончен, что история расставила тут все точки над i? Или в других формах, с другими персоналиями он продолжается в России и по сей день?

— Безусловно, продолжается. Это принципиальный спор, который в разное время может принимать разные обличия, но в целом суть его в следующем: в чем смысл христианской веры и христианской традиции? Является ли церковная, православная традиция адекватным отражением христианского благовестия и христианского опыта, как утверждает прот. Иоанн Кронштадтский, или, как проповедует Л. Н. Толстой, этот опыт был в истории искажен Церковью и требует нового осмысления и, что самое главное, совершенно нового понимания, далекого от понимания Церкви? Мы видим, что в современном мире этот вопрос обретает новое измерение.

Есть ряд социологических исследований на тему, каково отношение российской молодежи студенческого возраста к религии. Так вот, большинство считает себя людьми верующими, но тех, кто знает церковное вероучение, и даже тех, кто просто хотел бы узнать правду о Церкви, гораздо меньше. Иными словами, современная молодежь не отрицает важности религиозной жизни, но далеко не всегда ассоциирует ее с Церковью. В Европе, кстати, точно такая же картина. Вот важный отголосок спора отца Иоанна и Толстого и вот огромное пространство работы для православных миссионеров в современном мире.

Беседовал Виталий Каплан

Фото 1. Л. Н. Толстой. Фото С. Л. Левицкого. 1856

Фото 2. Дневник Л. Н. Толстого. 1891-1895

Фото 3. Репин И. Е. Лев Николавич Толстой босой. 1901

Смотри также:

Лев Толстой и Церковь: Война без мира?

Церковь скорбит о Льве Толстом

Лев Толстой и Церковь

Толстовцы болгарской Ясной поляны — История и религия

Редакторы и сотрудники журнала и издательство „Возрождение”: Стефан Андрейчин (сидит слева), Георги С. Шопов (сидит справа), Христо Досев (стоит справа).

Фото: Венета Николова

Имение Ясная поляна Льва Николаевича Толстого, где гениальный писатель написал свои культовые романы „Война и мир“ и „Анна Каренина“, – всемирно известно и посещаемо тысячами туристов. Однако мало кто знает, что и у Болгарии есть своя Ясная поляна. Название болгарского села связано с последователями толстовства в нашей стране и музейной коллекцией, посвящённой основанной ими коммуне.

В 1906 году странджанское село Алан-Кайряк, переименованное позднее в Ясную поляну, посетили несколько мужчин, одетых в изысканные костюмы. На встрече с мэром села, они попросили разрешения остаться здесь и зажить по принципам толстовства, проповедующим идеи всеобщей любви, равенства, свободной жизни, ненасилия и другие взгляды, считавшиеся в то время ересью. У сильного желания этих господ отказаться от искушений цивилизации во имя маленьких радостей жизни и прямого общения с Богом, было свое объяснение. Дело в том, что в начале ХХ века Толстой был одним из самых любимых писателей в Болгарии, а его учение, из-за которого писателя церковь предала анафеме, быстро распространилось среди болгарской интеллигенции. Бытует даже мнение, что после России, именно в Болгарии было больше всего его последователей. На них, однако, смотрели с подозрением. Но это не помешало тогдашнему главе невзрачного странджанского села, вопреки общественному мнению, приютить шестерых молодых интеллигентов, предоставив им дом и даже землю. Так было поставлено начало толстовской коммуне в селе Ясная поляна, просуществовавшей не более двух лет , но оставившей после себя неизгладимый след.

Члены этого мужского сообщества были высокообразованными болгарами с разных краев страны. Их предводитель Христо Досев был родом из города Стара-Загора, окончил медицину в швейцарской Лозане и, как и его соратники, полностью посвятил себя творчеству и философии Толстого. Эти изысканные господа жили тихо и скромно, самостоятельно обрабатывали предоставленную им землю и время от времени организовывали литературные чтения с чисто просветительской целью для местного, намного менее образованного населения. Но их главное занятие было связано с распространением творчества Льва Николаевича. Так ,в первый день 1907 года, в свет вышел журнал «Возрождение».

«В течение этих двух лет членами коммуны была создана самобытная типография, – рассказывает Денка Тодорова, секретарь дома культуры в селе Ясная Поляна. – В ней толстовцы издали первый номер журнала «Возрождение», который отправили Толстому. Писатель был сильно впечатлен тем, что здесь, в Болгарии, его идеи о ненасилии и мире принимались хорошо, а не как у него на родине, где подвергались острой критике, а издатели даже отказывали печатать его статьи. Толстой тут же отправил своим болгарским последователям 11 его неопубликованных статей, которые впервые были отпечатаны в типографии села Ясная поляна. Одной из них была знаковая статья Толстого против смертной казни, называвшаяся «Не могу молчать», – рассказала Денка Тодорова.

Российская и болгарская Ясные поляны поддерживали между собой постоянную связь. Все номера журнала «Возрождение» отправляли Толстому, который ласково говорил о нем так: «Это единственный журнал в мире, проповедующий смело наши идеи!»

Сам Христо Досев несколько раз посещал имение русского писателя, с которым лично дружил. Между тем, однако, общественность в Болгарии все острее выступала против последователей Толстого. Какие только грехи им не приписывали, включая обвинения в новой проповеди богомильства, которая, якобы, неизбежно приведет к «падению болгарского царства». Так, в октябре 1908 года, члены коммуны были вынуждены покинуть село. Однако они продолжили проповедовать учение своего духовного отца, но уже за границей. Так, например, Христо Досев уехал в Россию, где женился на дочери близкого друга Толстого и основал новую толстовскую коммуну в русском селе.

Имя болгарских толстовцев связывают и с загадочной смертью гениального русского писателя. В 1910 году, будучи уже в преклонном возрасте, Лев Николаевич решил окончательно освободиться от оков семейных и общественных условностей. Холодной октябрьской ночью он тайно покинул имение и отправился в далекий путь. Биографы писателя утверждают, что он намеревался добраться до Одессы, а оттуда на пароходе попасть в Болгарию, где Толстого ждали его последователи. По дороге, однако, он заболел и утром 20 ноября 1910 года скончался.

Толстовцам и их колонии в Ясной поляне посвящена музейная экспозиция в доме культуры странджанского села, в которой представлена самая богатая в Болгарии коллекция толстовской литературы, а также фотографии и трехмерные сцены, воссоздающие события из жизни писателя и его семьи. Среди экспонатов и ручка с пером, сделанная из древесины яблоневых деревьев, которые росли в саду Льва Николаевича. В Ясной поляне и сегодня говорят с почтением и восхищением о молодых толстовцах, преобразивших жизнь в селе.

Перевод Снежаны Никифоровой

Регион популяризуется по линии проекта „Магия древности и красота природы от Бургасского залива до Странджи”.

Международное паломничество по толстовским местам продлится три дня

«20 ноября в Астапово откроется большой международный форум, участники которого будут перемещаться по памятным местам, связанным с кончиной Толстого — Астапово, Тула, «Ясная Поляна». 21 ноября в Тульском государственном университете состоится конференция, посвященная этому событию. 22 ноября, в день похорон, мы соберемся у могилы Толстого. Вечером этого же дня в Москве, в Доме Пашкова пройдет памятное мероприятие», — рассказал Владимир Толстой.

Кроме того, к годовщине в доме Толстого в «Ясной Поляне» откроется специальная экспозиция, где будут представлены предметы, газетные публикации, связанные со смертью классика.

По словам Владимира Толстого, если памятную экспозицию удалось подготовить к дате, то, к сожалению, запланированный первоначально к показу документальный фильм о последних днях жизни писателя показывать не будут. Картину не удалось подготовить к показу, так как не хватило времени и средств.

«Работа по реставрации старой пленки и переводу ее в современный формат оказалась очень сложной и кропотливой. К сожалению, серьезной господдержки на этот проект получить не удалось, а деньги от частных спонсоров приходят постоянно, но порциями», — пояснил собеседник.

Он уточнил, что при благоприятном развитии событий премьера фильма состоится весной следующего года одновременно в кинотеатрах по всему миру.

Родовое гнездо

В последнее время в СМИ много говорится о семейных проблемах Льва Николаевича и Софьи Андреевны Толстых, при этом разговоры зачастую приобретают оттенок «желтизны». То он, то она становятся объектами нападок. Софью Андреевну обвиняют в скандалах, из-за которых, якобы, Толстой и ушел из дома. Самого Льва Николаевича — в жестокости по отношению к жене.

По мнению праправнука писателя, такие разговоры в год 100-летия смерти его великого предка не уместны и беспочвенны.

«Не знаю, чем вызван такой поворот разговора, и кто его инициирует. Тем более, нет таких отношений в семье, за которые мне было бы стыдно — это касается и прошлого и, тем более, настоящего времени. У нас большая семья, и в ней нет разногласий. А самое главное, что это, действительно, не тот фокус, который бы хотелось видеть в 100-летие памяти Толстого», — отметил собеседник.

По его мнению, гораздо важнее было бы сфокусироваться на творческом наследии писателя и философа, его значении для России и для мира.

«Кстати, как ни странно, на многочисленных конференциях, встречах, вечерах, в которых я принимаю участие за пределами нашей страны, тема сложных семейных отношений вообще не фигурирует. Там говорят о колоссальном значении Толстого как мыслителя, писателя», — подчеркнул собеседник.

Многочисленные потомки Льва Толстого каждые два года собираются в «Ясной Поляне» на семейные съезды.

«Ясная Поляна» — то место, где возможно собирать семью, место, которое как магнит притягивает всех потомков Льва Николаевича. В этом году съезд был очень представительный — собралось более 130 человек из разных стран. И мы уже планируем собраться в 2012 году, когда для семьи тоже будет очень знаменательная дата -150-летие создания семьи Софьи Андреевны и Льва Николаевича, их свадьбы и венчания», — рассказал директор музея-усадьбы.

Быть Толстым непросто

Владимир Толстой стал директором «Ясной Поляны» более 16 лет назад — официальное назначение на эту должность состоялось 1 августа 1994 года. По профессии он журналист, 12 лет проработал в молодежном очень популярном в советское время «Студенческий меридиан». Возглавить музей его попросили сотрудники заповедника и родственники.

«В 1991 году состоялась официальная встреча Толстых в «Ясной Поляне», она была небольшая, собралось около 20 человек. И именно тогда семья узнала о проблемах, которые существовали на тот момент в усадьбе — об угрозе застройки заповедных территорий, вырубке лесов, конфликтах в коллективе. К семье обратились группа сотрудников музея-усадьбы и жители деревни Ясная Поляна с просьбой как-то вмешаться», — рассказал Толстой.

Он отметил, что в сложные времена руководство музеем традиционно брал на себя кто-то из семьи Толстых.

«Это было и при формировании музея в 1921 году, когда первым хранителем стала дочь Льва Николаевича Александра Львовна. В 40-е годы во время и после войны усадьбой управляла внучка писателя Софья Андреевна Толстая-Есенина. В 90-е годы, когда возникла угроза целостности заповедника, снова обратились к семье, и так получилось, что выбор пал на меня, чему я очень рад, потому что работать в «Ясной Поляне» — это счастье», — поделился собеседник.

Владимир Толстой признался, что к «Ясной Поляне» у него двойственное отношение.

«С одной стороны — это место приложения моих творческих сил и колоссальная зона ответственности. С другой стороны — я просто очень люблю усадьбу — красивое, эпически мощное, дающее дополнительные силы место. Это центр моей жизни и точка отсчета, я уезжаю из «Ясной Поляны» со стремлением быстрее вернуться. Здесь живет моя семья, в деревне Ясная Поляна родились и растут мои младшие дети, они учатся в тульской школе», — рассказал Толстой.

Владимир Толстой продолжает «многодетную» традицию семьи, у него четверо детей — две взрослые дочери — 23-х и 26-ти лет, и два сына — 12-ти и 14-ти лет.

«Все мои дети принимают участие во многих событиях, которые происходят в «Ясной Поляне». Дочерей я часто прошу помочь мне с переводом на каких-то международных акциях — они обе блестяще владеют английским языком. А недавно они уже без меня участвовали в форуме, посвященному Толстому, который проходил в Калифорнии», — поделился собеседник.

Он добавил, что никого из сыновей не стал называть в честь великого предка Львом, не желая налагать на плечи ребенка такое бремя.

«И так-то Толстым себя чувствовать не всегда просто, а представьте, какое бремя повесить на плечи мальчика, назвав его Львом Толстым. Тем более, что в нашей линии рода, идущей от Ильи Львовича, есть своя группа имен, передающаяся из поколения в поколение. Моих детей зовут Анастасия, Екатерина, Андрей и Иван. Представители единственной линии рода Толстых, где детей называют Львами, живут в Швеции. Это линия Льва Львовича. Там и сейчас есть Лев Толстой», — рассказал собеседник

Толстовские колонии (окончание)

Просмотры: 1 903

Окончание, начало тут.

***

Но у Толстого нашлись и последователи, которые хотят жить по его учению, и соединяются для этой цели в Толстовские колонии. Эти колонии возникают то там, то здесь, всегда не многолюдные и не продолжительные. В некоторых отношениях было бы немаловажно привести в известность число этих колоний, но собственно в религиозно-научном отношении важнее следить за их судьбой. Я не был поставлен в такие счастливые условия, которые могли бы дать возможность проследить судьбу какой-нибудь колонии, мои наблюдения в этом отношении слишком незначительны, чтобы иметь общий интерес, и я должен заимствовать сведения из чужих рук.

В «Смоленском Вестнике» за 1891 год была передана шестилетняя история одной Толстовской колонии, пересказанная потом в «Русском Богатстве» за 1893 год. Колония основалась на живописном берегу Днепра. Два брата, довольно состоятельные, образованные, видавшие виды — особенно старший, долго проживший за границей и наблюдавший жизнь американских общинников и сектантов, купили землю, сделали необходимые постройки и завели хозяйственный инвентарь. Вообще нужно заметить, что охотники дать под колонию землю и обеспечить ее начальное существование находятся, — и обычно это бескорыстные жертвователи, увлеченные лишь идеей общежития. Не всегда сами жертвователи становятся и общинниками, но в этом случае было так.

Все постройки и вся хозяйственная заготовка были исполнены основательно. Чтобы устроить хозяйство, которое потом должно было вестись личным трудом, пришлось допустить компромиссы — обратиться к помощи работника. Позднее обходились без этой помощи в работах, но пастуха приходилось нанимать все время, так как никто из колонистов не хотел исполнять этих обязанностей. Равным образом, все время колония пользовалась притоком денег со стороны, и это накладывало на труд колонии печать как бы легкомысленной забавы. И таковы все толстовские колонии, о которых приходится читать и слышать.

Выходит так, как будто человек кладет деньги в банк, или передает жене, а сам начинает опыт трудовой жизни, с возможностью всегда прервать труд. Решительного поворота, порывания с прошлым нет, — недостает веры, что делается дело серьезное и нужное. В Америке подобные общины процветают, но там сама жизнь внушает серьезный взгляд на труд. У нас же все как-то идеологично и легкомысленно, много слов и мало дела.

По виду упрощение в колонии было полное: простая одежда — поддевка, синяя рубаха, сапоги, простой стол — щи, чечевица, горох, молоко, простые отношения — «бабы», как в шутку называли женщин, мыли и штопали белье, пекли хлебы и готовили к столу. Но хозяйство шло с трудом. Засевался хлеб по три десятины в каждом поле, убирались луга, чистились заросли, но эта обработка земли велась плохо и хозяйство не могло прокормить без сторонней помощи плохих работников, хотя было бы для этого достаточно в хороших руках.

Кроме того, колония заполнялась праздными гостями, которые работали слишком много языком и слишком мало руками, пред всем восторгались, постоянно носились с проектами и проводили жизнь паразитов. Горячо толковали на тему, что нужно трудами рук своих доставать себе пропитание, что каждый не работающий сидит на плечах у ближнего своего, и в то же время в действительности кушали чей-то, только не свой хлеб…

Хозяйство шло без всякого порядка… Согласились избрать из своей среды заведующего работами и избрали человека, понимающего сельское хозяйство и работящего. Но его не слушались. Его распоряжения называли насилием над личностью. Скошено, напр., сено и нужно воспользоваться хорошей погодой, чтобы убрать его. Заведующий говорит об этом за завтраком. Но колонисты и ухом не ведут: один идет письмо писать, другой берет книгу и уходит в тенистое место, третий садится на лугу, собирает в кучу женщин и рассказывает им тихим плавным голосом, что их община представляет, собственно говоря, нелепость, так как жизнь человека — в духе и стремлении отойти к Отцу, а не в заботах о пропитании и заготовке хлеба… Заведующий взял грабли и пошел забирать сено, за ним еще двое побрели, прочие остались; а к вечеру пошла туча, разразилась проливным дождем и сено испортилось…

С хозяйственными орудиями обращались из рук вон плохо, неряшливо. Лопается черезседельник, толстовец, недолго думая, обрезает гуж и поправляет беду. От граблей во время покоса осталось одно жалкое воспоминание…

На эти пустяки и мелочи главные члены колонии не обращали внимания, которое всецело было поглощено идейною стороною жизни… Говорили много, беседовали часто. Говорили о Боге, о евангелии; любимою темою был вопрос о непротивлении злу насилием. Беседы были поразительно бесплодны, постоянно возвращались к одному и тому же пункту, развивали страсть поспорить и всем надоедали. Иногда сама жизнь грубо вмешивалась в эту бесплодную болтовню и или требовала, или давала прямые и ясные решения.

Так, споры о непротивлении злу стали известны окружающему населению; крестьяне хорошо поняли, что соседей этих бояться нечего, потому вера у них такая: делай ты с ними, что хочешь, в суд не пойдут, люди смирные, тихие. Это давало повод курьезным случаям. Идут, напр., колонисты в поле и видят, что крестьянские телята ходят по их овсу; согнали раз, согнали другой и просили мужиков не пускать; смотрят, а телята опять в овсе. Остановились и не знают, что делать. Заспорили. Один говорит, что сгонять — насилие, а другой говорит, что это будет не насилие, а доброе дело, потому что овес будет спасен. Стоят да спорят, а телята топчут и едят овес. Прибежала какая-то баба и угнала телят, а они все стоят и спорят…

Или еще. Взяли раз колонисты к себе на воспитание в соседнем городе уличного мальчишку, Петьку, лет 13. Мальчик был впечатлительный, способный и смелый. Присмотрелся он к толстовцам и пожелал извлечь для себя пользу из их учения. Видит он — зипунишка на нем стал разваливаться, а на них поддевки все здоровые. Встал утром пораньше всех, выбрал себе поддевку по росту и надел, а зипунишко свой забросил. Проснулись все. Видит хозяин поддевки, в чем дело, и обращается к мальчишке.

— Ты зачем надел мою поддевку?

— Потому что моя развалилась, а твоя мне понравилась.

— Ну-ну, скидавай, что бобы-то разводить.

— Зачем я буду скидавать? Это поддевка моя.

— Скидавай, говорят тебе, а то сам сниму.

— Ну-ка попробуй! Что ж ты веру свою хочешь сменять? Сказано злому не противься…

У колонии не было сил разрешить этот конфликт, и она чувствовала стыд за свое безвыходное положение…

Толстовские колонии сознательно изолируются от окружающего мира, поставляя своею целью личное нравственное усовершенствование и надеясь именно этим путем пересоздать общество. Цель наша, говорят толстовцы, —осуществить такую общину, в которой человек, при содействии товарищей, мог бы идти к нравственному усовершенствованию. Община наша должна быть такова, чтобы всякий нравственно удрученный, усталый и измученный в борьбе человек мог найти в нашей среде приют и отдых, чтобы всякий юный, не установившийся еще человек, ищущий правды, любви и добра, мог окрепнуть у нас в своих идеалах, приобрести необходимые нравственные устои на своем жизненном пути.

Но это нравственное усовершенствование легко сводится к пустому словоговорению, которое вскоре начинает надоедать. Для многих жизнь в общине обращается в наивную идиллию. Да и нравственно совершенствоваться, закрывая глаза на нужды окружающей жизни — кажется невозможным. И вот пришли к мысли допустить сношение с внешним миром. В соседней деревне помогли в работе одному старику; завели на Днепре лодку, на которой иногда перевозили и крестьян; пускали их по субботам мыться в свою баню; устроили было школу для крестьянских детей, но ее закрыло правительство.

Конечно, такая пародия на благотворительность не могла отвлечь внимание колонистов от накоплявшегося внутри колонии нравственного разлада. Нашли причину этого в том, что основатель общины оставался собственником земли и на долю остальных членов выпадало унизительное положение батраков. Тогда он отказался от земли в пользу общины, но никто из членов не хотел переписать на себя земельную собственность, так как это противоречило бы убеждениям. Между тем становой ездил и требовал уплаты по окладным листам, от которой все отказывались. Была совершена наконец дарственная на имя трех колонистов, но при этом ни та, ни другая сторона не хотела платить установленных пошлин…

Нравственный разлад увеличивался. Причина его, по словам автора очерка, лежала в отсутствии живого дела, в искусственности жизни, в том, что мысль и душа человеческая были посажены в какой-то каменный мешок, забрели в какой-то закоулок, в какой-то заколдованный круг. Толстовцам — писала одна из колонисток в «Неделю» — подчас не под силу бывала та жизнь, какую они избрали, они оказывались слабы. Мука жизни толстовца заключалась в двойственности, какая существовала между высотою его чувств и низостью его поступков. Но сами колонисты искали внешней причины своей неудачи. Им казалось, что вся их жизнь подавлялась личностью основателя. Он уступил и оставил общину. Но жизнь общины не улучшилась. Скука, бездеятельность, отсутствие цели лежали на всех тяжелым камнем и создавали взаимное озлобление.

Добавились еще осложнения по вопросу о браке. Толстовские колонии бывают брачные и безбрачные. В первых обыкновенно подрастающие дети вызывают распадение колонии. В основу колонии, о которой мы говорим, было положено безбрачие. Но основа эта скоро поколебалась. Один из самых убежденных толстовцев по части безбрачия решил жениться; другой, разошедшийся с женой ради общины, опять с нею сошелся и уехал из колонии…

Чувствовался недостаток в насущном хлебе. Но последний удар колония получила от соседних крестьян. Как только они узнали, что хозяин хутора ушел, не скоро возвратится, а может, и совсем откажется от земли, так и потянулись в колонию просить дров, лесу, старых колес, саней, денег, одежды. Одна баба просила на похороны дочери, которая и не думала умирать; другие изобретали другие нужды. Помогать было нечем, приходилось отдавать необходимое. Колонисты стали прятаться, избегали встречи с крестьянами, а те выслеживали их, охотились на них как на дичь. Наконец, крестьяне задумали сами освидетельствовать помещения колонии: разломали замки, обыскали здание библиотеки и заброшенный барский дом… При таких условиях было невозможно жить, и последние колонисты бежали.

История другой колонии рассказана в книге Е. А. Соловьева «В раздумьи» (1893), пересказана в том же «Рус. Бог.» за 1893 г. и еще раз повторена в недавно вышедшей монографии Андреевича (Е. А. Соловьева) «Л. Н. Толстой». Среди толстовских колоний видное место занимает основанная кн. Хилковым община крестьян с. Павловки.

Какое значение имеют эти колонии? Что они не успевают, что они более мечтают о разрешении религиозно-социальных вопросов, чем действительно разрешают их, это несомненно. Но это не дает еще оснований отрицать какое бы то ни было их значение. Они дают исход душе, ищущей правды жизни; они и всему обществу напоминают о несовершенствах социального строя и будят его совесть. «Я ведь отлично сознаю, — говорит толстовец, — все ошибки, все промахи этих кружков, я вижу, как маломысленны, как недалеки и как ничтожны, за малыми исключениями, все эти кружковцы. Но они все-таки не стоят на месте, они волнуются, они жаждут реформ, они кричат и шумят, правда, часто как глупые дети, но все-таки их крик и шум тревожат мир и напоминают ему о его несовершенстве и зовут его к лучшему; они бездельники и бунтари, но без них люди погрязли бы в тине повседневных забот и закоснели бы в самодовольном ничтожестве!. .»

Это «личная» точка зрения, это оценка «личной» энергии толстовцев. Но на их колонии можно смотреть с другой точки трения — с точки зрения дела. В этом смысле их неуспех знаменателен и наводит на многие размышления. Приведу по этому вопросу слова человека, который, очевидно, много думал о толстовщине. «Современная свободолюбивая и себялюбивая мысль человека или уходит в полное одиночество, откуда относится с пренебрежением к ближним и человечеству, не желая даже интересоваться вопросами их жизни, — или же согласна вступить в общение с другими, но никак не под условием интимнейшего слияния душ, т. е. любви, а только выгоды и товарищества. Выгоды Толстой презирает. Товарищество, для которого прежде всего необходима общность интересов, одинаково не пользуется его сочувствием. И это-то его невнимание к двум самым большим силам, помогающим сближению людей, позволяет сказать, что его мысль, по злому выражению одного из критиков, составляет путеводитель в царство небесное, а не по царству земному.

Мы видим около себя, что сближает и объединяет людей: рабочие союзы, социализм, потребительные товарищества, партийные расчеты — словом, все те течения жизни, на знамени которых написано: «общий интерес». Толстому это представляется так же плоским, ничтожным и мелким, как плоскими, мелкими и ничтожными представляются ему заботы о материальном обеспечении или о завтрашнем дне. На это он смотрит свысока и по-барски, и, право, в этом отношении напоминает ту герцогиню, которая посоветовала голодающим пейзанам есть пирожки, раз у них нет хлеба.

Общий интерес, общая выгода и ими обусловленное товарищество — это наша плоскость; любовь — это плоскость Толстого. Как обойтись тут без взаимного непонимания? Как иначе объяснить то, что при всем своем обаянии Толстой почти не имеет последователей и один из самых искренних его последователей, М. С. Новиков, промолвился словами: «Пробыл бы Лев Николаевич хоть три дня в нашей мужицкой шкуре — не то бы заговорил». Со своей отвлеченной идеей мировой любви Толстой остался одиноким. Только его величие, его гений спасли его от несчастия и слабости.

Но его ученики испытали весь ужас слишком отвлеченных начал. Их колонии рассыпались среди дрязг, взаимного недовольства, борьбы мелких самолюбий. Они уходили из них раздраженные и разочарованные, сломленные непосильной возложенной на себя ношей. Они стремились к братству и взаимной любви. Это оказалось не по плечу. Они пренебрегли тем, что действительно объединяет людей — простым чувством товарищества, простым сознанием общего интереса…

Толстой в его отношении к современной жизни похож на человека, который, входя в темное подземелье, рассчитывал бы на то, что свет доставит ему солнце, и поэтому не запасся ни фонарем, ни факелом. Поэтому-то его учение и не могло создать ничего прочного. Для того, чтобы мировая любовь стала общественной и исторической силой, нужны другая земля и другие люди.

Но из этого совсем не следует, что учение Толстого — глупость. Следует только то, что оно в другой плоскости. Его противоречие с нашими мыслями и стремлениями — это противоречие временного и вечного, мирового и исторического… Однако, в такой ли уже степени, как кажется многим, это противоречие непримиримо, что ни о каком уже соглашении, ни о каком взаимном понимании не может быть и речи?

Поясню примером. Существует солнце, дающее жизнь всей земле, единственный источник всего живого. Это солнце — вечные вопросы духа, его стремление к абсолютной правде и абсолютному совершенству, что единственно интересует Толстого, что единственно для него значительно и важно. Но рядом с солнцем существуют и каменный уголь, и десятки других горючих веществ, которые дают нам и свет, и тепло. На первый взгляд, что общего между солнцем и неподвижным, как бы мертвым, каменным углем? Однако, всякий знающий человек скажет вам, что каменный уголь — это та же веками накопленная солнечная энергия или, грубо выражаясь, уплотненные и окаменевшие солнечные лучи, тепло и свет в пластах и камне, временно холодные и мертвые, но всегда готовые возобновить свою жизнь, свое горение и давать жизнь их окружающему. Не всякий понимает, что это то же самое.

Быть может, не совсем ясно понимает или хочет понимать это и сам Толстой. Он видит пред собою только солнце и, ослепленный, очарованный его блеском, говорит только о нем, только ему поет гимны. Для него, живущего в надзвездных сферах, куда он поднялся силой своего гения — это вполне естественно. И вполне естественно, что он не замечает преобразованного солнца, его света и лучей, уплотнившихся и окаменевших в угле и горючих веществах. Он говорит нам о солнце — мировой любви, единении всех живущих, о вечных вопросах жизни. Мы отвечаем ему о том же солнце, но уже преобразованном землей — о товариществе, общих и групповых интересах, союзах людей во имя временных исторических целей, точной науке, промышленной технике. Разные слова создают взаимное непонимание. Но наука доказала, что свет и тепло каменного угля есть лишь преобразованное землей солнце.

Будущее уничтожит и кажущееся противоречие между вечным и временным, мировым и историческим, и станет ясным, что товарищества, союзы, общие интересы людей не что иное, как преобразованная нашей природой, нашим телом, нашей землей — мировая любовь…»

***

Говоря о религиозно-христианских общинах, мы, кроме Крестовоздвиженского Трудового Братства и Толстовских колоний, должны были бы назвать наши религиозные секты, или только мечтающие о коммунизме, или же пытающиеся на деле так или иначе осуществить эти мечты в своей общинной жизни — таковы духоборческая секта, штундизм, адвентизм, малеванщина и др. Подробное исследование этих сект завело бы нас слишком далеко, да не видим в этом и нужды для наших целей. Нам достаточно указать на те искания, которые в этих сектах выражаются, не касаясь тех форм, к которым они приводят.

В этих сектах слишком много религиозно-стихийного, представляющего из себя несомненный пережиток и не имеющего широких будущих перспектив. Напр. эта обычная «христовщина», вера в особых носителей «пророческого духа», которые и управляют общинами. Этою своею стороною названные секты роднятся с сектами мистическими — хлыстовством, скопчеством, отличаясь, однако от последних крепким этико-социальным смыслом, который делает их интересными не только в религиозном, но и в моральном отношении.

Издавна секты служат у нас убежищем, хотя и не безопасным, для всех, которых не удовлетворяет казенный строй официальной церкви, которых возмущает бездушный идолопоклоннический символизм, которые ищут поклонения Богу в духе и истине и хотят воплотить религиозную правду в живой действительности. Кто хочет подслушать душу русского народа и подсчитать его моральные силы, тот неизбежно должен обратиться к русским сектам. Уже поверхностное знакомство с ними открывает пред нами глубокое недовольство застывшей религиозной традицией и несправедливым полицейским укладом, — открывает вместе с тем глубокие залежи мощных моральных сил, которые можно смело учитывать при всяких соображениях о нашем будущем.

Но, конечно, это дремлющие силы, еще окутанные мистическим туманом. Это богатырь без глаз, идущий ощупью. Не нам учиться у них в идейном отношении; они сами ждут интеллигентных руководителей, не столько в области религиозной, сколько в этико-социальной. Народ даст силу всякому прогрессивному движению, у которого должны быть просвещенные вожаки.

С этой стороны глубоко знаменательна позднейшая страничка из духоборческой истории — влияние Толстого на духоборчество… И не один Толстой действует на этом пути. Все инициаторы новейших движений так или иначе спешат опереться на народную моральную силу, — и тому из них принадлежит будущность, которое сумеет овладеть этой силою. Это заставляет нас быть особенно внимательными к культурным опытам христианской общинной жизни и искать здесь указаний на семена будущего…

Не можем не отметить, что в новой борьбе взаимно оспаривающих друг друга влияний на народ в его живых элементах наша церковь не принимает никакого участия. С далекого прошлого она не знает другого отношения ко всяким искателям новой правды и новых путей, кроме отталкивающих репрессий и бесплодного школьного миссионерства. Без полицейской поддержки, удерживающей в церковной ограде многочисленных носителей лицемерия, скоро сделались бы очевидными печальные результаты этих приемов. Но и ныне эти результаты, хотя не так очевидны, — глубоко знаменательны. За церковную ограду систематически выбрасывается все живое, ищущее, стремящееся, и упорно удерживается в ней все равнодушное, лицемерное, безличное. И этот путь приведет и приводит уже к тому, что и современных книжников-фарисеев опередят по пути в царство религиозной жизни всякие мытари и любодеи.

И есть лишь одно средство не унижать церкви пред магометанством и буддизмом, в которых ныне происходят свободные движения, есть одно лишь средство поддержать христианскую жизнь в церковной ограде — дать здесь место свободе религиозной мысли и религиозных опытов. Нужно, чтобы церковь была не врагом, а другом всякой смелой богословской мысли, всякого нового религиозного опыта, всякой попытки в решении религиозно-социальных вопросов. Нужно расширить церковную ограду, чтобы не тесно было в ней свободным религиозным исканиям…

Иллюстрация: Ян Стыка. Лев Толстой, обнимающий Христа. 1910 год

Если вам нравится наша работа — поддержите нас:

Карта Сбербанка: 4276 1600 2495 4340 (Плужников Алексей Юрьевич)

Или с помощью этой формы, вписав любую сумму:

Семья Толстых | Военная вики

Семья Толстых
Род Толсты́х
Учредитель(и)	Андрей Харитонович Толстой
Тип	Дворянский род

Толстых , или Толстых (русский: Толсто́й), видный род русского дворянства, происходящий от Андрея Харитоновича Толстого («Толстый»), служившего при Василии II Московском. «Дикие Толстые», как их называли в высшем обществе имперской России, оставили неизгладимый след в российской политике, военной истории, литературе и изобразительном искусстве.

Толстые в наполеоновских войнах

Граф Александр Иванович Остерманн-Толстой (1770–1857)

Два члена семьи принимали активное участие во время наполеоновских войн. Граф Петр Александрович Толстой (1761–1844) служил под началом Суворова в войнах против Польши и Турции, в 1797 году произведен в генерал-адъютанты, в 1807 году ездил послом в Париж и пытался уговорить Александра I подготовиться к войне против Франция, правда, без особого успеха.Он был губернатором Санкт-Петербурга и Кронштадта с 1828 года до своей смерти.

Александр Иванович Толстой (1770–1857), происходивший из боковой ветви семьи, унаследовал обязывающий титул и имения своего бездетного дяди, последнего из Остерманов. Впервые он отличился в сражении под Чарновой (1807 г.), где его полк продержался 15 часов против всей армии под командованием Наполеона. Один из самых почитаемых генералов антинаполеоновской коалиции, он был награжден за храбрость в боях под Пултуском и Эйлау.В Гуттштадте он был так тяжело ранен, что опасались за его жизнь. В великом Бородинском сражении он блестяще командовал ключевыми позициями, пока не был контужен и увезен с поля боя. Остерманн-Толстой был еще раз ранен в битве при Баутцене (1813 г.), но не отказался от командования своими войсками. Венцом его достижений стала победа при Кульме (30 августа 1813 г.), которая стоила ему ампутации левой руки. Когда война закончилась, он поссорился с императором, ушел в отставку и остаток жизни провел в Европе.

Толстые в высшем обществе

Граф Федор Петрович Толстой (1783–1873), сочувственно упоминаемый Пушкиным в Евгений Онегин , был одним из самых модных русских рисовальщиков и живописцев 1820-х годов. Хотя он подготовил прекрасные иллюстрации к « Душеньке » Богдановича, его подлинным призванием была восковая лепка и дизайн медалей. Поскольку он постепенно ослеп, ему пришлось бросить рисование и начать писать балеты и либретто для опер.В 1828 году он был назначен вице-президентом Академии художеств. Многие из его работ можно увидеть в Русском музее в Санкт-Петербурге.

Акварель Федора Толстого с изображением его дома в Москве

Граф Федор Иванович Толстой (1782–1846) был известным пьяницей, гастрономом и дуэлянтом. Говорят, что он убил 11 человек на дуэлях. В 1803 году он участвовал в первом русском кругосветном плавании. После того, как на Маркизских островах он сделал татуировку и развратил весь экипаж, капитану Крузенштерну пришлось высадить его на Алеутских островах у Камчатки.По возвращении в Петербург граф Федор получил прозвище Американец («Американец»). Он храбро сражался в Отечественной войне 1812 года, но снова возмутил свою семью, женившись на цыганской певице в 1821 году. человек» — выдумал его как Долохова в «Война и мир ».

Толстые в русской литературе

Многие Толстые посвящали свободное время литературным занятиям. Например, граф Алексей Константинович (1817–75) был придворным, но также и одним из самых популярных русских поэтов своего времени. Он написал замечательные баллады, исторический роман, несколько развратных стихов и сатир, опубликованных под псевдонимом Козьма Прутков. Его прочным вкладом в русскую литературу стала трилогия исторических драм, созданная по образцу пушкинского « Бориса Годунова» .

Портрет Крамского Льва Толстого (1873)

Граф Лев Николаевич (1828–1910), более известный за границей как Лев Толстой, признан одним из величайших романистов всех времен.Начав свою военную карьеру, он впервые потянулся к написанию книг, когда служил в Чечне, и уже его первый рассказ « Детство » («Детство») был чем-то совсем не похожим ни на что, написанное до него. Именно в родовом имении Ясная Поляна под Тулой он создал два романа, Война и мир и Анна Каренина , которые широко признаны одними из лучших когда-либо написанных романов. Позже он разработал своего рода нетрадиционную христианскую философию, описанную в его работе «Царство Божие внутри вас », которая вдохновила Райнера Марию Рильке и Мохандаса Ганди, в то время молодого юриста, чье влияние распространилось на Мартина Лютера Кинга.

Большинство из тринадцати детей Льва посвятили свою жизнь либо распространению его учения, либо его осуждению. Его младшая дочь и секретарь, Александра Львовна (1884–1979), прожила особенно беспокойную жизнь. Хотя она разделяла с отцом доктрину ненасилия, она считала своим долгом принять участие в событиях Первой мировой войны.

Граф Алексей Николаевич Толстой (1883–1945) принадлежал к другой ветви семьи. Его ранние рассказы, опубликованные в 1910-х годах, были раскритикованы критиками за чрезмерный натурализм и бессмысленный эротизм.После революции он ненадолго эмигрировал в Германию, но затем изменил свои политические взгляды и вернулся в Советский Союз. Его научно-фантастические романы « Аэлита » (1923) о путешествии на Марс и « Луч смерти Гарина » (1927) до сих пор пользуются популярностью у читателей. В более поздние годы он опубликовал два больших романа на исторические темы: Петр Первый (1929–45) и Дорога на Голгофу (1922–41). Будучи убежденным сторонником Иосифа Сталина, он стал известен как «Красный граф» или «Товарищ граф», а его произведения признаны классикой советской литературы.Большая часть его репутации снизилась вместе с репутацией соцреализма, но его детский сказочный персонаж Буратино сохраняет свое сильное наследие среди более молодой аудитории в России и на всем постсоветском пространстве, появляясь в виде популярного чтения, фильма и множества производных форм.

Внучка Татьяна Толстая (1951 г.р.) — одна из выдающихся русских писательниц-новеллистов. Еще один живой член семьи — Николай Толстой-Милославский (1935 г.р.), неоднозначный британский историк.

Люди

Герб графов Толстых

Селивестр Иванович Толстой (?-1612),
Григорий Иванович Толстой (? –1636),
Василий Иванович Толстой (? –1649),
Андрей Васильевич Толстой (? –1690),
Иван Андреевич Толстой (1644–1713),
Петр Андреевич Толстой (1645–1729),
Матвей Андреевич Толстой (? –1763),
Иван Матвеевич Толстой (1746–1808),
Толстой Дмитрий Александрович (1754–1832), губернатор могилевский
Федор Андреевич Толстой (1758–1849), библиофил и коллекционер
Николай Александрович Толстой (1761–1816), гроссмейстер придворных церемоний
Петр Александрович Толстой (1769–1844), военачальник и дипломат
Александр Иванович Остерманн-Толстой (1770–1857), полный генерал от инфантерии
Матвей Феодорович Толстой (1772–1815), сенатор
Толстой Федор Петрович (1783–1873), художник
Федор Иванович Толстой (Американец) (1782–1846), авантюрист
Павел Матвеевич Голенищев-Кутузов-Толстой (1800–1883), внук и наследник Михаила Илларионовича Кутузова
Толстой Егор Петрович (1802–1874), генерал-лейтенант, губернатор Таганрогский и Калужский, сенатор
Николай Матвеевич Толстой (1802–1879), полный генерал от инфантерии, дед Анны Вырубовой
Иван Матвеевич Толстой (1806–1867), гроссмейстер придворных церемоний и министр почты
Феофил Матвеевич Толстой (1809–1881), музыкальный критик и композитор
Михаил Владимирович Толстой (1812–1896), писатель
Алексей Константинович Толстой (1817–1875), поэт
Дмитрий Андреевич Толстой (1823–1889), государственный деятель
Юрий Васильевич Толстой (1824–1878), государственный деятель и историк
Лев (Лев) Николаевич Толстой (1828–1910), писатель и философ
Софья Андреевна Толстая (1844–1919), жена Льва Толстого
Татьяна Сухотина-Толстая (1864–1950), старшая дочь Льва Толстого
Илья Толстой (1866-1933), сын Льва Толстого, писатель и мемуарист
Николай Толстой (1867-1938), русский католический священник и богослов.
Лев Львович Толстой (1871–1945), сын Льва Толстого, скульптор
Иван Иванович Толстой (1880–1954), филолог, академик
Алексей Николаевич Толстой (1883–1945), писатель
Александра Львовна Толстая (1884–1979), меценат
Никита Ильич Толстой (1923–1996), филолог
Николай Толстой (р. 1935), историк
Екатерина Толстая (1939–2005), художник
Татьяна Никитишна Толстая (1951 г.р.), писатель
Толстая Светлана (род.1971), гоночный ходок
Виктория Толстая (р. 1974, урожденная Кьельберг), шведская джазовая певица
Александра Толстая (1974 г.р.), конный авантюрист, автор ^[1]
Лис Толстой (1971 г.р.), профессиональный землемер

Места

В честь Льва Толстого названы несколько мест в России, например, село Толстой-Юрт в Чечне.

Цитаты

«Как прекрасно быть Толстым» (Татьяна Толстая-Паус, урожденная графиня Татьяна Толстая, внучка Льва Толстого) ^[2]

Литература

Внешние ссылки

Толстых осмотрела.

. Толстой; Толстые: двадцать четыре поколения русской истории, 1353-1983, Николай Толстой. Нью-Йорк: Wi…

Редко бывают такие совпадения темы и автора, как в «Толстых» Николая Толстого, наследника старшей линии этого прославленного русского рода. Он практикующий историк, имеет степень магистра Веллингтонского колледжа в Дублине и несколько книг на его счету.

Хотя он родился в Англии в 1935 году, его семья была частью исхода белых русских после Первой мировой войны.Он вырос, впитывая ту неповторимую культурную атмосферу, которую русские эмигранты создали в Белграде, Праге, Париже и Лондоне.

Он признается, что на него «наиболее сознательно повлияли эти меланхолические и вызывающие воспоминания русские дома. В них (его) старцы, большей частью люди большого обаяния и чудачества, жили в окружении реликвий — икон, пасхальных яиц, портретов царя и царицы, семейных фотографий и эмигрантских газет — той таинственной, далекой страна волков, бояр и снежных лесов.

«Толстые» — это удачное сочетание: русской истории, с ложечки подаваемой читателю через красочные фигуры Толстых, — и капризной и увлекательной связки они сами. Американские Адамсы — хотя они также служили своей стране на протяжении поколений и продемонстрировали изрядное количество ужасных детей — бледнеют по сравнению с этой яркой семьей.

Автор ведет нас по толстовскому гобелену, переплетающемуся с историей России с XIV по нынешний век.Документально подтвержденное происхождение рода восходит к 1353 году. Примерно за 300 лет Толстые стали неразрывно связаны с Милославскими, а через них и с правящим домом Романовых. Это произошло, когда Андрей Толстой, сын Василия, защитника Москвы от поляков, женился на Соломониде Милославской всего за несколько лет до того, как Мария Милославская стала первой женой царя Алексея в 1648 году. Милославские со связями.

Но метеор Милославских ослеплял лишь недолго, прежде чем погаснуть в кровавой бане 1689 года. Это был год возвышения самого известного члена конкурирующей Нарышкиной ветви династии Романовых, Петра Великого.

Толстые, однако, выжили и продолжали процветать. Умением, проницательным расчетом и удачей они шагнули в ногу со временем на политической шахматной доске интриг в стан Петра Великого. Его современник Петр А. Толстой (1645–1729) хорошо служил своему царю в качестве дипломата в Турции, возможно, чтобы искупить свои прежние связи с Милославским.Позже он сыграл ключевую роль в коварном похищении царевича Алексея, которого он заманил из Италии в Россию и на смерть. За это достижение Петр Андреевич Толстой был осыпан почестями, поместьями, крепостными, медалями и титулом графа Российской империи. После смерти Петра Великого его сослали в унылый Соловецкий монастырь на Северном море. Фактически, он заслуживает собственной биографии на английском языке с более широким изображением России его дней.

Как и генерал Александр Остерман-Толстой (1770-1857), эксцентричный и смелый, единственный русский, когда-либо командовавший британскими войсками.Он потерял левую руку, сражаясь с Наполеоном, и обедал в присутствии медведей в ливреях. Другой яркой фигурой был Федор Иванович Толстой (1782-1846), которого современники описывали как опасного сумасброда и самого дикого человека во всей России.

Среди самых известных членов семьи в 19 веке были Алексей Толстой (1817-1875), поэт, прозаик и драматург, и Лев Николаевич Толстой (1828-1910), автор « Война и мир» и «Анна Каренина». Менее известен Федор Павлович Толстой (1783–1873), медальер, живописец и силуэтист.

Белой вороной династии был Алексей Николаевич Толстой (1882-1945). Его мать, тургеневка, оставила своего мужа-толстого и троих детей (во время беременности Алексеем) ради марксиста. Вырванный таким образом из рода, Алексей, талантливый писатель, в конце концов связал свою судьбу с Советами, презирая буржуазию, но называя себя графом. Ему это сошло с рук, потому что он прославлял Сталина и в своих трудах давал генеалогическое обоснование революции.

Николай Толстой, автор этой семейной истории, в плавной манере рассказывает о жизни своих предков.Он дает нам живые описания московских зим, пышности и великолепия царской свадьбы. Тем не менее, хотя Толстой убеждает нас в том, что в его семье было «глубоко укоренившееся чувство русскости», книга отражает только русскость высших классов. История простого народа игнорируется, что является обычным явлением для русского дворянства.

С точки зрения пуриста есть и другие недостатки. Котировки не всегда документируются. А в источниках имена авторов на западном алфавите, а названия книг на кириллице — налет лингвистического снобизма? В генеалогической таблице есть ошибки.

Иллюстрации в книге обильные и интересные, состоят из картин, фотографий и великолепных силуэтов Федора Павловича Толстого. Но читатель должен быть настороже в лабиринте имен, особенно в коротких воспоминаниях, которые обычно сбивают с толку непосвященных.

Для ценителя русского прошлого книга — наслаждение, «звонкое шествие золотого прошлого». Любителям истории следует держать ее под рукой; это будет приносить новые удовольствия с каждым перечитыванием.

12 цитат Льва Толстого о правде, насилии и правительстве

Лев Николаевич Толстой (1828-1910), более известный как Лев Толстой, был русским писателем и философом.

Толстой родился в маленьком семейном поместье в Туле, Россия, промышленном городе примерно в 100 милях к югу от Москвы. Четвертый из пяти детей, Толстой изучал право и языки в Казанском университете, но был плохим учеником и бросил учебу, чтобы путешествовать и писать. Он опубликовал свой первый роман в 1852 году, но его праздная жизнь была прервана Крымской войной. Толстой написал не менее 50 философских произведений — произведений, исследующих жизнь, веру, правительство, насилие, правду и любовь.После войны, во время которой Толстой служил артиллерийским офицером, он отправился в Европу, где познакомился с рядом других литературных деятелей, в том числе с Виктором Гюго. (Роман Гюго 1862 года «Отверженные » вдохновил Толстого на создание самого известного произведения «Война и мир ».)

Толстой больше всего запомнился своими объемными романами-шедеврами, Анна Каренина и уже упомянутый Война и мир (1869 ) . Писатели от Достоевского до Вирджинии Вульф объявляли Толстого «величайшим из всех романистов.И все же, по крайней мере по количеству, философские произведения Толстого соперничали с его беллетристикой. Он написал не менее 50 таких произведений — произведений, посвященных жизни, вере, правительству, насилию, истине и любви. Его идеи отражают смесь христианского пацифизма, аскетизма и анархизма.

12 цитат

Ниже приведены 12 избранных цитат, отражающих его идеи, которые остаются актуальными и сегодня.

«Всякое насилие состоит в том, что одни люди принуждают других под угрозой страдания или смерти делать то, чего они не хотят делать.- Закон Любви и Закон Насилия (1908)
«Самые трудные предметы можно объяснить самому тупоголовому человеку, если он еще не составил о них никакого представления; но самое простое нельзя объяснить самому умному человеку, если он твердо убежден, что уже знает, без тени сомнения, что лежит перед ним «. — Царство Божье внутри вас (1894)
«Во всей истории нет войны, которая не была бы затеяна правительствами, только правительствами, независимыми от интересов народа, для которого война всегда губительна даже в случае успеха. — Христианство и патриотизм (1895)
«Среди этой жизни, основанной на принуждении, у разных народов постоянно возникала одна и та же мысль, а именно, что в каждом индивидууме проявляется духовный элемент, дающий жизнь всему сущему, и что этот духовный элемент стремится соединиться со всем сущим. природа подобна самой себе, и достигает этой цели через любовь». — Письмо индусу (1908)
«В нашем мире все думают об изменении человечества, и никто не думает об изменении себя.- «Три метода реформ» в брошюрах (1900)
«Действия правительств не только не удерживают людей от преступлений, но, напротив, увеличивают преступность, всегда нарушая и понижая нравственный уровень общества». — Значение русской революции (1906)
«Прогресс состоит не в умножении истины, а в освобождении ее от оков. Истина добывается, как золото, не тем, что дает ей расти, а тем, что смывает с нее все, что не золото.Цитируется по Дневникам Толстого (1985)
«Анархисты правы во всем: и в отрицании существующего порядка, и в утверждении, что без власти не может быть худшего насилия, чем насилие власти при существующих условиях. устанавливается революцией… [Она] будет установлена только тем, что будет все больше и больше людей, не нуждающихся в защите от государственной власти, и тем, что будет все больше и больше людей, которые будут стыдиться применения этой власти.«Об анархии», в брошюрах (1900)
«Герой моей сказки, которого я люблю всей силой души, которого я старался изобразить во всей его красоте, который был, есть и будет красивым, есть Истина». — Севастополь май (1855)
«Поймите же все вы, особенно молодые, что хотеть силой навязать другим воображаемое государство есть не только вульгарное суеверие, но даже преступное дело. Поймите, что это дело, далеко не обеспечивающее благо- Бытие человечества есть только ложь, более или менее бессознательное лицемерие, прикрывающее самые низкие страсти, которыми мы обладаем.- Закон Любви и Закон Насилия (1908)
— Я знаю, что большинство людей — не только считающихся умными, но даже очень умных и способных разобраться в самых трудных научных, математических или философских проблемах — редко могут разглядеть даже самую простую и очевидную истину, если она такова. поскольку обязывает их признать ложность сделанных ими выводов». Цитата из What Is Art and Essays on Art (1930)
«Я понял теперь, что хотя людям и кажется, что они живут заботой о себе, на самом деле одной любовью они живут.Кто имеет любовь, тот в Боге, и Бог в нем, ибо Бог есть любовь.» — What Men Live By (1881)

Двенадцать самых блестящих цитат Льва Толстого

Немногие авторы так широко почитаемы, как Лев Толстой. Многие считают его типичным романистом, если не лучшим писателем, когда-либо работавшим с этой формой. Его репутация по-прежнему поддерживается обилием превосходных степеней, часто от самых успешных сверстников: Джеймс Джойс под названием «Сколько земли нужно человеку?» «величайший рассказ, который знает литература мира», а Вирджиния Вульф объявила его «величайшим из всех романистов».— Стало быть, решено — Толстой пишет невероятные рассказы. Но как его работа выдерживает цитирование?

Центральное место в выносливости Льва Толстого занимает его характеристика. Как немногие авторы, он смог создать полноценных и живых персонажей в рамках всего лишь двух глав, как, например, в случае с убитым солдатом и его семьей в новелле « Хаджи-Мурат ». Это эстетические достоинства, которые можно оценить только при чтении всей книги (или, по крайней мере, в расширенных отрывках), но действительно, разнообразный и сложный Толстой был человеком идей, и, взятый в самой малой форме, он остается глубоким.Вот коллекция некоторых из лучших цитат Льва Толстого.

«Счастье человека состоит в жизни. И жизнь в труде». и «Призвание каждого мужчины и женщины — служить другим людям».

Что делать? — Зрелое творчество Толстого определяется настойчивым морализмом, который не находил ничего важнее, чем покорное служение человечеству.

«Перманентная революция может быть только одна — нравственная; возрождение внутреннего человека.Как должна произойти эта революция? Никто не знает, как это произойдет в человечестве, но каждый человек ясно чувствует это в себе. А ведь в нашем мире все думают об изменении человечества, и никто не думает об изменении себя.»

Три метода реформ — Это важное наставление часто в той или иной форме приписывается Ганди, на которого, как известно, повлиял русский писатель.

«Единственное, что мы знаем, это то, что мы ничего не знаем — и это высший полет человеческой мудрости.

Война и мир — Очень сократическая мысль человека, глубоко заинтересованного в использовании и природе мудрости.

«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. »

Анна Каренина — Эта знаменитая фраза демонстрирует, что Толстой обладал и сардоническим остроумием.

«Если в этой нашей жизни нет тщеславия, то нет достаточной причины жить .

Крейцерова соната — В юности Толстой прожил жизнь в моральных лишениях и большую часть своей жизни оставался трудным мужем и партнером, и подобные цитаты показывают, что он был не прочь исследовать менее благородные элементы себя, или человечества.

«Быть  хорошим и вести хорошую жизнь — значит давать другим больше, чем брать у них».

Первый шаг — Этот говорит сам за себя.

«Самые трудные предметы можно объяснить самому тугодуму, если он еще не составил о них никакого представления; но самое простое не может быть объяснено самому разумному человеку, если он твердо убежден, что уже знает без тени сомнения то, что ему предстоит».

Царство Божие внутри вас
Толстой был смелым мыслителем, настолько близким к оригиналу, насколько это возможно в литературе.Он задавался вопросом и исследовал большую часть своей жизни, почему люди избегают думать самостоятельно.

«Искусство есть человеческая деятельность, имеющая своей целью передачу другим высших и лучших чувств, до которых дошли люди». и « Настоящее произведение искусства разрушает в сознании получателя разделение между собой и художником.

— Что такое искусство? — В этой провокационной и мудрой книге Толстой отвергает принцип «искусство для искусства» и выступает за понимание искусства, которое лучше позволяет ему улучшать наше положение.

«Как только люди будут жить всецело по естественному их сердцу и ныне открывшемуся им закону любви, который исключает всякое сопротивление насилием, а потому и сторонятся от всякого участия в насилии, — как только это произойдет, не только сотни не смогут поработить миллионы, но даже миллионы не смогут поработить одного человека».

Письмо к индусу — Это, безусловно, одно из самых смелых заявлений автора, но убеждение, которое оно представляет, — вера в ненасильственное сопротивление — впоследствии сформировало философию и поведение Махатмы Ганди и Мартина Лютера Кинга-младшего., а также более благородные составляющие дуги современной истории.

«Настоящая религия — это не рассуждения о Боге или душе или о том, что произошло в прошлом или произойдет в будущем; он заботится только об одном — выяснить, что именно следует или не следует делать в этой жизни».

Жизненный путь — Лев Толстой вырос и умер чрезвычайно христианским мыслителем, и подобные мысли освещают его мысли и мнения о том, что представляет собой хорошо прожитая жизнь.

Наверняка, взяв из такого богатого и обширного произведения, как произведение Толстого, я пропустил некоторые из его замечательных цитат. Что я упустил? Какие ваши любимые? Не стесняйтесь, дайте нам знать в комментариях ниже.

Наследники Толстого в битве за контроль над ветхим поместьем : Россия: Семья хочет возродить его как памятник. Чиновники видят источник престижа и, возможно, дохода.

ЯСНАЯ ПОЛЯНА, Россия —

К 83-й годовщине со дня погребения Льва Николаевича Толстого должен был состояться поминальный концерт в большом зале дома Льва Толстого в его огромном родовом поместье.

31-летний Владимир Толстой провожал посетителей по последнему мосту перед въездом в усадьбу, прославленную произведениями его прапрадеда. Это было место, рассказывал он, которое Лев Толстой называл своим воплощением всей России, место, «без которого я не мог представить ни Россию, ни свое отношение к ней».

— А теперь смотри, — сказал Владимир.

Перед ним расстилался вид на большую долину, почти полностью занятую огромным химическим заводом, придающим всему виду ковер дымки цвета виски.

Взгляд Льва Толстого на свой дом как на микрокосм России со всеми ее противоречиями, возможно, никогда не был более уместным, чем сейчас. В Ясной Поляне, что означает «Чистая поляна», из-за загрязнения листья с деревьев опадают каждый год на три месяца раньше, в июле.

В этом году яблоневые сады усадьбы не плодоносили. Пару лет назад одним особенно жарким и влажным летом у многих гидов, сопровождающих посетителей по его аллеям, появились респираторные заболевания.

Но испорчена не только экология этого места, так любовно описанного в романах и рассказах графа Толстого, что многие приезжие находят его знакомым уже по прибытии.

Ясная Поляна также стала центром политической и исторической борьбы. Это конфликт между семьей Толстых, которая полна решимости восстановить административный контроль над поместьем, чтобы возродить его статус памятника своему прославленному предку, и местным истэблишментом, который видит в Ясной Поляне источник престижа и, возможно, дохода.

Это битва между одухотворенностью русской традиции и холодной меркантильностью посткоммунистического государства.

В строгом кабинете Ясной Поляны граф Толстой написал «Войну и мир» и «Анну Каренину», два величайших произведения мировой литературы; здесь он разработал в конце жизни философию христианства, настолько мощную, что она привлекала к себе домой паломников со всего мира — и до сих пор привлекает — и спровоцировала Русскую православную церковь на отлучение его от церкви.

«Это место, где нравы не должны быть такими, как в остальной стране», — сказал Владимир.«Возрождение России должно начинаться не в Москве, а в таких местах, как эта, где можно взрастить старые русские традиции».

Больше года назад семья Толстых убедила министерство культуры назначить Владимира Толстого новым директором усадьбы. Он станет первым членом семьи, возглавившим учреждение за 37 лет, или с тех пор, как в 1956 году умерла дочь писателя Софья Толстая-Есенина. 200-километровый переезд на юг. Но с тех пор он «сидит на чемоданах», как он выражается, а нынешние администраторы, связанные с политуправлением соседней Тулы, отказываются освобождать.

Так получилось, что российское законодательство оставляет музеи в совместном ведении местного и республиканского правительств, так что получается тупиковая ситуация. Штат из 120 человек разделен на сторонники и противники Толстого.

«Там никто не работает, только дерутся», — заметила Людмила Носкова, местная журналистка, внимательно следившая за этим делом.

Между тем, действующий директор, местный аппаратчик Андрей Иванович Тяпкин, в официальных документах обвиняется в таких правонарушениях, как строительство дач или загородных домов для использования местными политиками на землях в заповедной зоне Ясной Поляны, на которых такое строительство запрещено.

(Тяпкин говорит, что его подпись на документах, разрешающих строительство, подделана.)

Его и других офицеров также обвиняют в общей ветхости уникального сокровища русской культуры; многие постройки в поместье остро нуждаются в ремонте, а его сады и поляны нуждаются в пересадке.

«Главная проблема в том, как лучше и как можно дольше сохранить Ясную Поляну как агрокомплекс, — говорит заместитель директора Ремизов Виталий Борисович. «Есть много естественного ухудшения — березы живут в среднем 150 лет, например, а наши были посажены 130 лет назад».

Некоторые наблюдатели также обвиняют местную администрацию в, возможно, исключительно русском грехе: невнимании к душе Ясной Поляны.

«Вернуть Толстого директором — значит иметь человека, который сочувствует духовному смыслу этой земли», — сказал Николай П.83-летний Пузин, который приехал сюда в 1940-х годах в качестве компаньона Сергея Толстого, престарелого старшего сына писателя, и оставался главным смотрителем около 50 лет.

«Возродить Ясную Поляну могут только Толстые», — сказала Носкова. «Если бы Толстой был там, он привлекал бы композиторов и писателей, чтобы они приходили и работали в его тишине и спокойствии. Но местные власти в Туле просто не хотят отдавать то, что находится под их контролем».

Характерно, что на битву повлияла и национальная политика.В недавнем интервью The Times министр культуры Евгений Ю. Сидоров признал, что не пытался форсировать этот вопрос с тульскими властями, опасаясь вызвать у них неприязнь, когда правительству Ельцина понадобится их поддержка. Теперь, когда до парламентских выборов осталось меньше месяца, перспектива решения вопроса к удовлетворению Толстых становится еще более отдаленной.

Призыв семьи к административному контролю во многом основан на традициях.

«Недаром мы люди тех мест», — сказал Владимир Толстой о своей семье, которая сейчас насчитывает более 200 родственников, разбросанных по шести странам.«Я с детства рос в атмосфере Ясной Поляны».

Со своей стороны, нынешние администраторы утверждают, что Владимир слишком зеленый, чтобы взять на себя управление огромным и сложным парком и музеем.

«Здесь такой большой комплекс проблем, что любому режиссеру нужен большой опыт», — сказал Ремизов, толстовец и, пожалуй, самый красноречивый сторонник антивладимировского толстовства.

Бесспорно, Ясная Поляна – культурная жемчужина, которой могла бы позавидовать любая цивилизованная страна.Состоящий из 1100 акров леса и холмистой поляны, он имеет в своей основе комплекс домов, построенных семьей Волконских, предками графа Толстого по материнской линии.

В одном доме сейчас находится музей, в котором почти ощутимо присутствие Льва Толстого. Его письменный стол остался почти таким же, каким он был в тот день, когда он навсегда покинул поместье в 1910 году, в возрасте 82 лет, чтобы отправиться в одинокое путешествие пешком. (Он появился на железнодорожной станции более чем в 200 милях отсюда, где и умер).

Ясная Поляна была фактически передана русскому народу Софьей Андреевной Толстой, вдовой писателя, которая объявила об этом царю Николаю II в 1917 году. До своей смерти два года спустя она была ее первым директором и проводником.

С 1919 по 1921 год заповедник находился в руках Толстовской коммуны, идеалистической группы, которая безуспешно экспериментировала с утопическими методами ведения сельского хозяйства, основанными на собственных идеях Льва Толстого.

Потом за дело взялась Александра, дочь Льва, вооружившись приказом сделать Ясную Поляну государственным музеем.Она построила больницу и школу, которые и по сей день работают по собственным педагогическим принципам Толстого. Но ее правление в качестве директора закончилось в 1929 году, после чего к власти пришла сталинская тайная полиция, изъявшая тысячи документов и депортировавшая рабочих и управляющих усадьбы.

После войны Софья Толстая-Есенина, еще одна из дочерей писателя, руководила музеем с 1950 года до своей смерти в 1956 году.

С тех пор музей явно пережил тяжелые времена.

Частично это результат действия внешних сил.Пять лет назад сюда приходило до 800 посетителей в день, чтобы прогуляться по лесным променадам и осмотреть дом. Но сейчас немногие могут позволить себе поездку из Москвы за 38 долларов, а посетителей становится все меньше, что соответственно сказывается на доходах музея.

«Кто сможет путешествовать за такие деньги?» — спросил Тяпкин на недавней встрече толстовцев.

«Без сомнения, заповедник в трагическом состоянии», — сказал Пузин. «Заповедная зона застроена, промышленное загрязнение не ограничено, а отношения с рабочей силой, как говорится, оставляют желать лучшего.”

Есть некоторые основания предполагать, что присутствие Толстого вполне могло отчасти предотвратить этот упадок.

Во-первых, имя Толстого имеет немалое влияние на эту страну и ее народ. Говорят, что когда Лаврентий П. Берия, начальник сталинской тайной полиции, однажды предложил депортировать семью в Сибирь, диктатор возразил словами: «История будет возмущена».

Точно так же, когда в 1950 году впервые возникла идея построить промышленный завод на окраине усадьбы, оппозиция Толстой-Есениной в одиночку убила ее; только когда она умерла шесть лет спустя, план был реализован.

Открытое в 1965 году промышленное предприятие производит нитраты, тяжелые металлы и другие вредные химические вещества непосредственно с подветренной стороны от усадьбы, по словам Юлии К. Федоровой, руководителя экологических исследований в Ясной Поляне.

Появление Толстого в режиссерском кресле мало что может сделать, чтобы преодолеть это; Тульский журналист Носкова отмечает, что экономическая ситуация в России делает закрытие такого завода с 5000 сотрудников практически невозможным.

Но она и другие верят, что назначение Владимира Толстого может вернуть Ясной Поляне ту безмятежность, которую наблюдала Валентина Лебедева, еще одна многолетняя смотрительница, когда писатель Константин Паустовский однажды посетил это место со своей семьей.

«Он был совсем один с женой, на открытом воздухе», — вспоминала она. «Он шептал ей под деревьями, как будто в Ясной Поляне боялся громко говорить».

Подпишитесь, чтобы читать | Файнэншл Таймс

Разумный взгляд на глобальный образ жизни, искусство и культуру

Проницательные чтения
Интервью и обзоры
Кроссворд FT
Путешествия, дома, развлечения и стиль

Выберите свою подписку

Пробный

Попробуйте полный цифровой доступ и узнайте, почему более 1 миллиона читателей подписались на FT

В течение 4 недель получите неограниченный цифровой доступ Premium к проверенным, отмеченным наградами новостям FT

Цифровой

Будьте в курсе важных
новостей и мнений

MyFT – отслеживайте наиболее важные для вас темы
FT Weekend — полный доступ к контенту выходных
Приложения для мобильных устройств и планшетов — загрузите, чтобы читать на ходу
Подарочная статья — делитесь до 10 статей в месяц с семьей, друзьями и коллегами

электронная бумага

Удобная цифровая копия печатного издания

Читайте печатное издание на любом цифровом устройстве, доступном для чтения в любое время или загрузки на ходу
Доступно 5 международных изданий с переводом более чем на 100 языков
Журнал FT, журнал How to Spend It и информационные приложения в комплекте
Доступ к 10-летним предыдущим выпускам и архивам с возможностью поиска

Команда или предприятие

Премиум ФУТ. com доступ для нескольких пользователей, с интеграцией и инструментами администрирования

Премиум цифровой доступ плюс:

Удобный доступ для групп пользователей
Интеграция со сторонними платформами и системами CRM
Цены на основе использования и оптовые скидки для нескольких пользователей
Инструменты управления подпиской и отчеты об использовании
Единый вход на основе SAML (SSO)
Выделенные команды по работе с клиентами и работе с клиентами

Узнайте больше и сравните подписки содержимое раскрывается выше

Или, если вы уже являетесь подписчиком

Войти

Вы студент или профессор?

Проверьте, есть ли у вашего университета членство в FT, чтобы читать бесплатно.

Проверить мой доступ

Поместье Толстых Стивен Конте

Это был исключительно хороший роман. Это история немецкого медицинского отряда, разбившего госпиталь на территории поместья Толстого посреди русской зимы 1941 года.

Роман длится шесть недель, хотя в стилистическом повороте автор дает нам финал примерно на полпути. через введение серии писем, которые начинаются в 1960-х годах. Удивительно, но это не испортило напряжения всего, что было еще впереди.Хотя Конте демонстрирует такое владение своим повествованием, пожалуй, меня не должно это удивлять.

‘Война, конечно, грязная штука. Больно и твердеет. Но дело в том, что для хирургов это еще и возможность. Каждый месяц мы делаем успехи в медицине: оттачиваем старые техники, изобретаем новые, даже переворачиваем одну-две догмы».
«Вы искатель истины».
— По правде говоря, профессиональное удовлетворение — это самое малое из этого, потому что я не только ищу истину, но и упиваюсь тайной.Я вникаю в людей, и вы только что видели, как это может быть странно, как чудесно. То, что я пытаюсь выразить, — сказал он, — серьезно…»
— Все равно. Продолжайте.’
‘…в том, что хирургия больше искусство, чем наука. В нем есть неточность — нечеткость, если хотите, — это сводит с ума, но в то же время убедительно». не нацист, который, честно говоря, похоже, даже не поддерживает Гитлера.Он поклонник Толстого и наслаждается возможностью присутствовать в поместье великого литературного гиганта. Там он знакомится с Катериной Трубецкой, смотрительницей имения, советской женщиной, горящей гневом и реализмом. Ей тоже за сорок, и я упоминаю об этом только потому, что было освежающе читать военную историю, которая не была полностью населена молодыми и гламурными двадцатилетними. Это были персонажи, которые всю свою жизнь прожили до войны, любили и теряли, были членами политических движений и разработали собственные идеологии.И Павел, и Катерина были начитаны, хорошо образованы, и беседы их были живы и оживительны, тем более что они находились по разные стороны войны.

– О, это были великие дни, – сказала она, улыбаясь, – волнующие дни. Вы понятия не имеете. Мы были бедны, конечно. Все были. Но в воздухе витало ощущение невероятной возможности: фабрики покончат с нуждой, механизированное сельское хозяйство упразднит голод, наука победит болезни. Люди будут свободны работать, как им нравится, любить, как им нравится.Кое-что из этого мы даже выполнили. гомосексуальность был узаконен, хотя позже это было отменено. А грамота — одно вынесенное достижение».
Глаза ее сияли, и Бауэру пришло в голову, что не было периода в его собственной жизни, который бы он оглядывал с такой страстью.
– Не знаю, зачем я тебе все это рассказываю, – сказала Катерина. — Ты, наверное, нацист. Вы нацист?’
– Нет, не нацист, – сказал он. «На выборах, приведших к власти Адольфа Гитлера, я голосовал за социал-демократов.
Она сделала вид, что отшатнулась от этого. — О, Боже мой, один из них. Если это станет известно, я разговаривал с мелкобуржуазным социалистом, и меня расстреляют, когда наши войска вернутся»

Сам Толстой на протяжении всего романа ярко присутствует, и не только потому, что больничный лагерь базируется на его имении. . Павел начинает перечитывать «Войну и мир», и этот роман больше, чем любое другое произведение Толстого, становится для Павла символом, связью с другими людьми, которых он встречает и которые также читали его. Катерина, как смотрительница имения, очень любит Толстого и много изучает его произведения.У Меца, командира Пола, возникает другая привязанность к Толстому, более странная и волнующая. Он считает, что может чувствовать призрак Толстого, и быстро спускается с помощью безудержного употребления наркотиков в маниакальное состояние, в котором он считает, что должен победить Толстого, чтобы выиграть войну. Не то состояние ума, которое вам нужно от командира. Все это разворачивается на фоне войны, которая ведется без достаточных ресурсов в стране, чей суровый зимний климат, как никакой другой, будет действовать как рука судьбы.

«Для ясности, я не говорю, что роман как форма исчезнет, так же как не исчезла и поэзия, потерявшая статус самой престижной области литературы. Но его важность исчезнет. Я полагаю, что все увядает, особенно все, что сделано человеческими руками, и все же я не могу не чувствовать себя опустошенным, наблюдая это умаление романа, который при всех своих недостатках приучил нас смотреть на мир с точки зрения других. Если воспользоваться сталинской идиомой, роман — это машина, шумная, жестокая вещь, продуктом которой, как ни странно, часто является человеческое понимание, возможно, даже своего рода любовь.Осмелюсь предположить, что некоторые могут взглянуть на последние сто лет и сказать: «Чепуха, какая любовь?» Но если это так, то они наивны, потому что ужасающая правда состоит в том, что могло быть и хуже. Гитлер мог победить. Кеннеди и Хрущев могли взорвать нас всех к черту. И кто знает, от каких еще ужасов мы избежали, потому что кто-то, или чья-то учительница, или чья-то мать или дедушка, однажды отложили роман и подумали: «Боже мой, я как тот незнакомец» или «Этот незнакомец похож на меня» или даже «Этот незнакомец совершенно не похож на меня, и тем не менее, как понятны его надежды и стремления.’ И в будущем, когда все меньше и меньше людей будут использовать эти двигатели эмпатии, каких ужасов мы не избежим?”

Этот роман визуально ошеломляет, позволяя представить невообразимое. Это также история любви, и не только между двумя людьми, а более тонко, для романов как формы творческого самовыражения.

Толстовство как субкультура: пацифизм, минимализм и саморазвитие

В чём причины огромного успеха учения Толстого и кто такие толстовцы? | Записки КОМИвояжёра

Кто такие толстовцы? — История » OBRAZOVALKA.

Болевая точка русской интеллигенции – Православный журнал «Фома»

Лев Толстой как губка русской жизни

Переоценка ценностей

Лев Толстой и Церковь: Война без мира?

Церковь скорбит о Льве Толстом

Лев Толстой и Церковь

Толстовцы болгарской Ясной поляны — История и религия

Международное паломничество по толстовским местам продлится три дня

Толстовские колонии (окончание)

Семья Толстых | Военная вики

Толстые в наполеоновских войнах

Толстые в высшем обществе

Толстые в русской литературе

Люди

Места

Цитаты

Литература

Внешние ссылки

Толстых осмотрела.

12 цитат Льва Толстого о правде, насилии и правительстве

12 цитат

Двенадцать самых блестящих цитат Льва Толстого

Подпишитесь, чтобы читать | Файнэншл Таймс

Разумный взгляд на глобальный образ жизни, искусство и культуру

Выберите свою подписку

Пробный

Цифровой

электронная бумага

Команда или предприятие

Премиум цифровой доступ плюс:

Или, если вы уже являетесь подписчиком

Вы студент или профессор?

Поместье Толстых Стивен Конте

Добавить комментарий Отменить ответ