Тарас Бульба (персонаж) — иллюстрации, биография, сыновья, цитаты, Николай Гоголь

История персонажа

Тарас Бульба стал символом отваги и любви к отчизне. Персонаж, появившийся на свет из-под пера Николая Гоголя, успешно прижился в кинематографе и даже в музыке — оперные постановки по мотивам гоголевской повести идут в театрах всего мира начиная с конца XIX века.

История создания персонажа

Повести «Тарас Бульба» Николай Гоголь отдал 10 лет жизни. Замысел эпичного произведения в жанре исторической повести родился в 1830-х годах и уже в середине десятилетия украсил сборник «Миргород». Однако автора литературное творение не удовлетворяло. В итоге оно пережило восемь правок, причем кардинальных.

Первоначальный вариант Николай Васильевич переписывал вплоть до изменения сюжетных линий и введения новых героев. С годами повесть потолстела на три главы, батальные сцены наполнились красками, а Запорожская Сечь обросла мелкими подробностями из жизни казаков. Говорят, писатель выверял каждое слово, чтобы оно более точно передавало атмосферу и характеры действующих лиц, при этом стремился сохранить колорит украинского менталитета. В 1842 году произведение вышло в новой редакции, но все равно исправлялось вплоть до 1851 года.

Собирая материал для работы, Гоголь пошел на крайние меры — со страниц газеты попросил читателей помочь сложить мозаику из исторических фактов Украины. Главной мыслью произведения было воссоздание национального портрета казачества. Ценность имело все — от информации из личных архивов и необнародованных сведений до воспоминаний современников из глубинок. Опирался классик на украинские летописи, книгу Левассера де Боплана Description d’Ukraine и труд Семена Мышецкого «История о казаках запорожских».

Однако исторической основе не хватало душевности и эмоций. Эту задачу Гоголь решил, разбавив сухие подробности прошлого народным творчеством родной страны. Из него писатель почерпнул яркие эпитеты. Фольклорные образы и цитаты даже послужили основой для характеров: например, сын Бульбы Андрий напоминает героев песен Тетеренку и Савву Чалого.

Из сказок на страницы книги перекочевал прием троичности, когда персонажи трижды проходят испытания, прежде чем получить желаемое. В монологи вплелись характерные для сказок риторические вопросы: «Не достойна ли я вечных сожалений?.. Не горькая ли доля пришлась на часть мне?..» Так язык повествования приобрел певучесть и лиричность.

Повесть была встречена современниками одобрительно, однако критики после пристального анализа произведения неоднократно указывали на чрезмерную героизацию насилия, поскольку многие поступки казаков сомнительны, с моральной точки зрения. Поляков возмутил образ их нации, описанный в «Тарасе Бульбе», — там они все показаны как хитрый, лживый и кровожадный народ.

Досталось Гоголю и за антисемитизм. Сцена расправы над евреями полна даже не ненависти, а глубокого презрения — казаки будто и не задумываются над тем, что их жертвы — живые люди, и убивают их в приступе беззаботного веселья. Сами евреи показаны жалкими, карикатурными и шаблонными. Впрочем, некоторые критики, например, Д. И. Заславский, указывали, что это не вина Гоголя, не намеренное очернение — писатель только добросовестно передал подлинные идеи и настроения, царившие тогда в обществе.

Биография и образ Тараса Бульбы

Место действия разворачивается на Украине предположительно между 1569 и 1654 годами, когда Киев входил в состав Речи Посполитой. На иллюстрациях к повести Бульба предстает грузным мужчиной средних лет с прямой осанкой и роскошными длинными усами. Его прическа — традиционный казачий оселедец (чуб), отличительная черта зрелого воина. Казаки верили, что опытный боец накапливает столько грехов, что после смерти непременно отправится в ад, и именно за чуб смилостившийся Господь когда-нибудь вытащит их из адского пламени.

Имя персонажа восходит не к слову «картошка», которая тогда еще не была известна в Украине. Прозвище Тараса означает «глыба» или «тучный». Считается, что прототипом Бульбы был предок автора, запорожский казак Остап Гоголь, принимавший активное участие в восстании Богдана Хмельницкого. Своих детей он не убивал, но его двое сыновей побывали в заложниках гетмана Потоцкого, так что личный мотив для мести у него тоже был.

Николай Гоголь создал собирательный образ запорожских казаков, сделав Тараса Бульбу защитником свободы и национальной независимости. Смелость, любовь к Родине и христианской вере, свободолюбие — такие качества автор переплавил в характере главного героя. Однако описание характера Тараса далеко не однозначное: не пожалев ярких красок на описание его положительных характеристик, Гоголь также щедро отсыпал ему негативных качеств. Старому казаку полностью чужды нежность и жалость — сыновья, вернувшиеся после долгого отсутствия, смущены встречей с отцом, который сразу же принимается над ними насмехаться. Его не трогают и слезы жены, не желающей отпускать детей в Сечь после всего одной ночи в родном доме.

Жестокость и свирепость Бульбы по отношению и к «чужим», и «своим» также беспредельна. Показательна в этом отношении не только смерть Андрия, но и сцены расправы над поляками после гибели старшего сына Остапа. Даже его соратников изумляло, с какой ненавистью Тарас мстил «ляхам», ни на минуту не задумавшись о них как о людях, не смущаясь тем, что перед ним не только воины, но и женщины, маленькие дети.

Тарас Бульба в фильмах

Первые экранизации «Тараса Бульбы» стартовали в эпоху немого кино. В 1909 году характер казака попробовал перенести на экраны пионер российского кинематографа Александр Дранков. В главной роли короткометражки выступил Анисим Суслов.

В дальнейшем за нетленный труд русского писателя брались немцы, французы, англичане и даже американцы. Наиболее интересными постановками критики и зрители называют картину 1962 года, поставленную в Америке, где образ атамана воплотил Юл Бриннер. «Тарас Бульба» 1936 года любопытен тем, что, хотя лента создавалась во Франции, ее режиссером выступил россиянин Алексей Грановский. Перевоплотился в казака Гарри Бор.

Но самый знаковый фильм, основанный на книге Гоголя, представил Владимир Бортко. Весной 2009 года толпы любителей классической литературы потянулись в кинотеатры и не разочаровались — актер Богдан Ступка в роли Бульбы оказался неотразим. Эмоций добавили реалистичные сцены баталий — авторы включили в сценарий пять боев. География съемочных площадок охватила Россию, Украину и Польшу.

Детей Тараса сыграли Игорь Петренко (Андрий) и Владимир Вдовиченков (Остап). Женские образы в ленте воплотили Магдалена Мельцаж (панночка, возлюбленная Андрия) и Ада Роговцева (жена Тараса). К созданию картины привлекли продюсера из Голливуда Ника Пауэлла, в копилке которого работа над фильмом «Храброе сердце». Он контролировал постановки батальных сцен.

Интересные факты

• В 1941 году украинский националист Василий Боровец, который сформировал вооруженное управление УПА, взял себе псевдоним Тарас Бульба. Членов организации так и называли — «бульбовцы».
• Владимир Бортко планировал высадить «киношный десант» близ старинного замка города Дубно, но оказалось, что здание перестроили еще в XVIII веке, лишив его средневекового колорита. Тогда съемочная группа перебралась к Хотинскому замку, построенному в XV веке.
• Боевые костюмы максимально приближены к оригиналу обмундирования описываемых в повести времен: пояса из настоящей кожи, оторочка из бархата, а клепки выкованы из металла.

• В массовках картины задействовали тысячу человек, в том числе местных жителей. Трюки исполнили 100 каскадеров, а казаков и поляков носили на себе 150 лошадей.
• Режиссер «Тараса Бульбы» рассказал на одном из кинофестивалей, что во время съемок похудел на 20 кг — такой изнурительной получилась работа. Каждый дубль приходилось снимать по 10-15 раз.
• Фильм Бортко обошелся в $15,7 млн. Ник Пауэлл провел свои расчеты и заявил, что если бы картину снимали по голливудским стандартам, то авторы потратили бы не меньше $100 млн.

Цитаты

Терпи, казак, — атаман будешь!

Что, сынку, помогли тебе твои ляхи?

Я тебя породил, я тебя и убью!

Есть еще порох в пороховницах!

Библиография

• 1835 — «Тарас Бульба»

Фильмография

• 1909 — «Тарас Бульба»
• 1924 — «Тарас Бульба»
• 1936 — «Тарас Бульба»
• 1938 — «Сын Мятежника»
• 1962 — «Тарас Бульба»
• 1963 — Taras Bulba, il cosacco
• 1987 — «Тарас Бульба»
• 2009 — «Дума о Тарасе Бульбе»
• 2009 — «Тарас Бульба»
• 2010 — «Вир — герой народа»

«Тарас Бульба» между Украиной и Россией.

О национальной идентичности героя Гоголя

Без политики

Повесть Гоголя давно перестала быть только шедевром Золотого века русской литературы. За «Тараса Бульбу» борются украинцы и русские. Своим считают гоголевского героя и сторонники российской империи, и приверженцы незалежной Украины. Эдуард Лимонов назвал эту повесть, полную «запаха травы, горилки, отваги, крови и казацкого пота», лучшей «во всей русской литературе» [Лимонов: 130]. С другой стороны, один из лидеров Украинской повстанческой армии Тарас Боровец носил прозвище Тарас Бульба, а его бойцов называли «бульбовцами»¹. Истории какого народа принадлежат герои Гоголя? Украинской? Русской? Или, быть может, общей истории еще не вполне разделившихся народов?

13 июня 2017 года русский писатель с Украины Дмитрий Колисниченко опубликовал в «Литературной газете» статью под названием «Забытый «Тарас Бульба»». Она очень характерна для наших дней и отражает распространенный сейчас взгляд на идентичность гоголевских героев.

С точки зрения Колисниченко, речь в повести, вне всякого сомнения, идет о русских людях. Старый Тарас, его сыновья и все запорожское казачество воспринимаются им как часть единого русского народа. Украина здесь, бесспорно, русская земля, доказательство чего автор статьи находит у самого Гоголя. Действительно, храбрые и вольнолюбивые степные «лыцари» идут в бой не только «за веру!» и «за Сечь!», но «за вечно любимую Христом Русскую землю», умирают, прославляя «на вечные времена» православную русскую землю. «Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера!» — грозит погибающий Тарас Бульба. «Да разве найдутся на свете такие огни и муки, и сила такая, которая бы пересилила русскую силу!» — восклицает сам автор. Слова «русские», «русская», «русское» повторяются во второй редакции «Тараса Бульбы» 24 раза.

При этом Колисниченко сразу же упрощает себе задачу, обратив внимание лишь на вторую редакцию «Тараса Бульбы» (1842). Редакцию 1835 года он практически не анализирует.

Подробно пересказав кровавые подвиги героев «Тараса Бульбы», Колисниченко завершает статью более чем смелым выводом: «Вот так, по Николаю Гоголю, в огне рождалась нация». Слово «нация» у Гоголя в самом деле есть, правда, он называет эту нацию не «русской», а «козацкой».

Для многих современных россиян, в особенности для тех, кто следит за делами текущей политики, все совершенно ясно. Но оставим в покое политику, в ней мы не найдем истины. Политические страсти мешают нам увидеть историческую реальность, как огни городов мешают астрономам изучать звездное небо.

Начнем с места и времени действия. Действие происходит преимущественно на правобережной Украине, другой вопрос — когда именно. Было бы верхом наивности считать «Тараса Бульбу» историческим произведением. В повести можно найти по крайней мере пять датировок, но они лучше всего подтверждают ее эпический, а не исторический характер.

1. XV век: «Это был один из тех характеров, которые могли только возникнуть в тяжелый XV век». Хотя этот фрагмент можно понять иначе: речь не об одном лишь Бульбе, но о казацком характере вообще, а именно в XV веке начинает формироваться украинское казачество.

2. Середина XVI века. Бульба привозит сыновей на Сечь, которая располагается на острове Хортица. Сечь на острове Хортица (Малая Хортица) существовала в середине 1550-х.

3. 1576-1586 годы (правление короля Стефана Батория). Согласно первой редакции повести, Тарас Бульба стал полковником при этом короле.

4. Восстание Остряницы и Гуни в 1638 году, в котором принимает участие и полк Тараса Бульбы.

5. 1649-1653 годы. Киевским воеводой в то время, когда там учились Остап и Андрий, служил Адам Кисель. Этот православный магнат был последним киевским воеводой, назначенным поляками. Последующие воеводы уже назначались Москвой.

Так что временем действия гоголевской повести правильнее назвать всю казацкую эпоху в истории Украины: с конца XV века до Хмельнитчины (1648-1657) включительно. Это означает, что Тарас Бульба почти так же стар, как и Карл Великий в «Песне о Роланде». Второму более 200 лет, первому несколько менее.

Но Роланд, Турпен, Карл — исторические лица, а битва в Ронсевальском ущелье в самом деле была, хотя проходила совсем не так, как описано в эпической поэме. За три с половиной века народное сознание преобразило басков-христиан, убивших Роланда, в мавров, а населенное преимущественно германцами Франкское королевство — в «милую Францию». Гоголя отделяло от казацкой эпохи всего полтора-два века. В его распоряжении были почти все основные исторические источники, доступные тогда ученому-историку. И за эпосом о казацких подвигах мы достаточно ясно можем разглядеть саму историческую реальность. Какой же народ населял Украину в казацкую эпоху?

Русское имя нерусской нации

В исторических источниках этот народ чаще всего называют «русинами», «руськими» или просто «Русью», но грубой ошибкой было бы отождествить его с тем русским народом, что населял тогда земли царства Московского.

Единство древнего русского народа перестало существовать после того, как литовский великий князь Ольгерд взял Киев, разбил татар в битве при Синих водах (1362 год) и установил власть литовских князей на большей части западнорусских земель (только Галиция досталась Польше). После объединения Литвы и Польши в единое государство — Речь Посполитую (1569) — большая часть западнорусских земель оказалась под властью этой могущественной католической державы. В северо-восточной Руси к концу XV века сложилось сильное и воинственное государство — Великое княжество Московское. На Московской Руси господствовали порядки, очень далекие и от древнерусских, и от западнорусских. Исторические судьбы потомков древних русичей разошлись.

Правда, связи между западной и восточной Русью не прерывались вовсе, а население и на польско-литовском западе, и на московском востоке сохраняло свое старинное русское имя. Однако несколько веков жизни под властью польско-литовских правителей, при совершенно иной политической культуре, не могли не привести к значительным и, как показала история, необратимым последствиям в менталитете народа, в господствующих нравах, обычаях, нормах и стереотипах поведения.

Западные русские, как подданные Великого княжества Литовского, а затем — Речи Посполитой, должны были с оружием в руках воевать против русских Московской Руси. И они воевали, причем нередко отличались как доблестью, так и жестокостью. Евстафий Дашкевич, один из первых организаторов казачества на Украине, в 1515 году вместе с крымскими татарами и с войсками киевского воеводы Андрея Немира совершил набег на Черниговщину, недавно присоединенную к Московскому государству. По словам Сигизмунда Герберштейна, Дашкевич заманил московитов в ловушку, «окружил их и перебил всех до единого» [Герберштейн: 185]. Знаменитый просветитель и меценат Василий-Константин Острожский тоже воевал против Московского государства, как и его отец, Константин Острожский, разбивший войско великого князя Василия III под Оршей (1514).

В Смутное время запорожские казаки сражались, разумеется, на стороне Польши. Известный польский военачальник Ян-Петр Сапега признавал: «У нас в рыцарстве большая половина русских людей» [Флоря 2005: 382]. Это были, конечно же, уроженцы западной Руси, а не враги-московиты. По словам дьяка Ивана Тимофеева, князь Михаил Скопин-Шуйский в 1609 году отправился освобождать Москву, «осажденную имеющими на головах хохлы» [Временник. .. 142, 319]. Поляки и украинские казаки обороняли захваченный ими Московский Кремль от войск Минина и Пожарского в 1612 году. В 1618-м гетман Петро Сагайдачный огнем и мечом прошелся по Московской Руси, убивая мужчин, а женщин и детей захватывая в плен. Его запорожцы дошли до самых стен Донского монастыря. Именно в Смутное время, как считает академик Б. Флоря, в русском языке появилось слово «хохол», и первоначально оно означало безбородого, бритоголового оккупанта с чубом-хохлом на голове [Флоря 1999].

Несходство западных русских (предков украинцев и белорусов) и восточных русских было столь значительным уже в начале XVII века, что они перестали признавать друг в друге своих. Московские (восточные) русские называли западных «черкасами» (видимо, по городу Черкассы, ставшему одним из первых центров формирования украинского казачества). Это слово доминирует в деловой переписке, в документах московских приказов (ведомств) XVII века; нередко оно встречается и в XVIII веке, но уже вытесняется словом «малороссияне». В свою очередь, западные русские, вслед за поляками, называли восточных русских «москалями» или «кацапами» (от татарского kasap — резчик, мясник, головорез, турецкого adam kassaby — лютый человек). Разницу между этими народами отмечали и иноземцы. Английский врач Сэмюэль Коллинс, служивший при дворе Алексея Михайловича, решил, будто черкасы — «грубый и мрачный» народ «татарского племени» [Коллинс]. Различия между русскими из Москвы и русинами с Украины были столь велики, что англичанин два славянских народа даже родственными не посчитал.

Но сами «черкасы» еще долго называли себя «русскими», «руськими», «руснаками». Вплоть до первого раздела Речи Посполитой в 1772 году существовало Русское воеводство с центром во Львове. Еще в XVIII веке поляки, случалось, называли не только жителей Русского воеводства, но также их соплеменников с Волыни, Подолии, Надднепрянщины «русинами», «козаками-русинами» [Кулиш: II, 133]. Русских-великороссов они называли «москалями».

Интересно, что русское имя на протяжении XVIII-XIX веков постепенно исчезало с востока на запад. На вопрос этнографа «Вы русские?» малороссийский крестьянин Поднепровья уже в середине XIX века твердо отвечал: «Ни!» [Кулиш: I, 235]. На Восточной Украине русские уже прочно ассоциировались с великороссами, «москалями». И. Аксаков писал, что в Харьковской губернии «курчанина» (великоросса из Курской губернии) называют «русским» [И. Аксаков: 261]. А вот на западе украинских земель, в австрийской тогда Галиции, народ вплоть до XX века сохранял древнее русское имя. Австрийские власти, в свою очередь, называли их «рутенами», то есть русскими. Между тем эти «русские» вовсе не считали своими великороссов. Известный панславист Ю. Венелин (Георгий Гуца) с огорчением констатировал, что «южане» (украинцы, малороссияне) не признают в «северянах» (великороссах) своих и не хотят называться даже общим именем. Как ни называй себя великоросс русским, все-таки он не русин, а москаль, липован и кацап. По мнению южан, «настоящая Русь простирается только до тех пределов, до коих живут южане, а все прочее московщина» [Венелин: 793].

И. Франко в конце XIX — начале XX века еще использует понятие «Русь», хотя речь ведет именно об Украине, пишет на украинском, к украинцам обращается:

Ти, брате, любиш Русь,

Як хлiб i кусень сала,

Я ж гавкаю раз в раз,

Щоби вона не спала².

М. Грушевский, известный историк и один из вождей украинского национального движения в начале XX века, назвал свою главную книгу не «Историей Украины», но «Историей Украины-Руси», подчеркнув преемственность.

Гоголь и русские

Но что же знал и что думал сам Гоголь о русском имени, о России и Украине? Из письма Гоголя к А. Пушкину от 23 декабря 1833 года известно, что Гоголь собирался писать «Историю Украины и юга России». Значит, в 1833-м «Украина» и «юг России» для него отнюдь не синонимы. Гоголь и в самом деле взялся за многотомную «Историю Малороссии» и успел опубликовать ее первую главу в четвертом номере «Журнала Министерства Народного Просвещения» за 1834 год³. По этой главе мы можем судить, каковы же были взгляды писателя на историческое прошлое русского и украинского (малороссийского) народов, когда он работал над первой редакцией «Тараса Бульбы»:

…вот южная Россия, под могущественным покровительством литовских князей, совершенно отделилась от северной. Всякая связь между ими разорвалась; составились два государства, называвшиеся одинаким именем — Русью. Одно под татарским игом, другое под одним скипетром с литовцами. Но уже сношений между ими не было. Другие законы, другие обычаи, другая цель, другие связи, другие подвиги составили на время два совершенно различные характера [Гоголь 1937-1952: VIII, 44-45].

Итак, «два совершенно различных характера». Вряд ли в то время Гоголь считал малороссиян⁴ частью единого русского народа. В архиве писателя сохранился набросок, который принято (по содержанию) называть «Размышлениями Мазепы». Содержание его столь примечательно и важно для нашей темы, что позволю себе процитировать большой фрагмент:

Такая власть, такая гигантская сила и могущество навели уныние на самобытное государство, бывшее только под покровительством России. Народ, собственно принадлежавший Петру издавна, [униженный] рабством и [деспотизмом], покорялся, хотя с ропотом <…> Но чего можно было ждать народу, так отличному от русских, дышавшему вольностью и лихим козачеством, хотевшему пожить своею жизнью? Ему угрожала <у>трата национальности, большее или мень<шее> уравнение прав с собственным народом русского самодержца [Гоголь 1937-1952: IX, 83-84].

Как видим, о единстве здесь еще и речи нет. Более того, в прославивших Гоголя «Вечерах на хуторе близ Диканьки» можно найти колкости в адрес «москалей» или «кацапов». «Проклятые кацапы, как я после узнал, едят даже щи с тараканами», — жаловался Григорий Григорьевич Сторченко Ивану Федоровичу Шпоньке («Иван Федорович Шпонька и его тетушка»). Когда черти украли гетманскую грамоту, то некоторые чумаки, обсуждая это невиданное событие, говорили: коли «черт да москаль украдут что-нибудь — то поминай как и звали» («Пропавшая грамота»). Хивря в «Сорочинской ярмарке» говорит: «…дурень мой отправился на всю ночь с кумом под возы, чтоб москали на случай не подцепили чего». «Дурень» — это ее муж (Солопий Черевик), а «москали» — вероятно, солдаты, а возможно, вездесущие тогда русские торговцы, коробейники-москали, которых полным-полно бывало на малороссийских ярмарках. Не забывает москалей и сам Черевик: «Да мне так теперь сделалось весело, как будто мою старуху москали увезли».

И Гоголь здесь всего лишь повторяет стереотипы, которые были широко распространены в Малороссии его времени. Они не были чужды даже дворянству, которое хотя и русифицировалось, но не вовсе порвало с миром украинской сельской «громады»⁵.

В мире украинского села «москаль» такой же чужак, как, скажем, цыган или еврей. И не только на страницах «Вечеров на хуторе». У В. Даля в «Словаре живого великорусского языка» мы найдем и малороссийское слово «москаль», и малороссийские пословицы: «От москаля, хоть полы отрежь, да уйди!», «С москалем дружись, а камень за пазухой держи», «- Кто идет? — Черт! — Ладно, абы не москаль». Русский этнограф Г. Булашев писал, будто даже цыган на Украине «не чураются так, как москалей» [Булашев: 147].

1. Т. Боровец получил свое прозвище еще в детстве (из-за носа «картошкой»). Он обижался, пока не прочитал повесть Гоголя, после чего стал таким прозвищем гордиться.[↩]
2. Цитирую на языке оригинала, потому что этот фрагмент понятен и русскому читателю. [↩]
3. В сборнике «Арабески» получит название «Взгляд на составление Малороссии».[↩]
4. В гоголевское время это слово еще было полным синонимом понятия «украинцы», так же как синонимами, в большинстве случаев, выступали понятия «Малороссия» и «Украина». См.: [Беляков: 66-71].[↩]
5. Громада — украинская сельская община, которая, однако, заметно отличалась от русской крестьянской общины — мира. В более широком смысле — сообщество, общество, кружок.[↩]

Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.

Уже подписаны? Авторизуйтесь для доступа к полному тексту.

Литература

Аксаков И. С. Письма к родным. 1849-1856 / Изд. подгот. Т. Ф. Пирожкова. М.: Наука, 1994.

Аксаков С. Т. История моего знакомства с Гоголем. Со включением всей переписки с 1832 по 1852 год. М.: ЛИБРОКОМ, 2011.

Барабаш Ю. Почва и судьба. Гоголь и украинская литература: у истоков. М.: Наследие, 1995.

Белинский В. Г. Полн. собр. соч. в 13 тт. Т. 7: Статьи и рецензии 1843-1846. М.: АН СССР, 1955.

Беляков С. С. Тень Мазепы. Украинская нация в эпоху Гоголя. М.: АСТ, 2016.

Бояновська Е. М. Микола Гоголь: мiж українським i росiйським нацiоналiзмом. Киiв: Темпора, 2013.

Булашев Г. Український народ у своїх легендах, релiгiйних поглядах та вiруваннях. Космогонiчнi українськi народнi поглади та вiрування. Київ: Довiра, 1992.

Венелин Ю. И. О споре между южанами и северянами насчет их россизма // Венелин Ю. И. Истоки Руси и славянства. М.: Институт русской цивилизации, 2011. С. 789-804.

Временник Ивана Тимофеева. М.-Л.: АН СССР, 1951.

Гегель Г. В. Ф. Лекции по философии истории / Перевод с нем. А. М. Водена. СПб.: Наука, 2000.

Герберштейн С. Записки о Московии. М.: МГУ, 1988. С. 185.

Гоголь Н. В. Полн. собр. соч. в 14 тт. >. М.; Л. >: АН СССР, 1937-1952.

Гоголь Н. В. Переписка в 2 тт. Т. 2 / Сост. и коммент. А. А. Карпова, М. Н. Виролайнен. М.: Художественная литература, 1988.

Гоголь Н. В. Тарас Бульба. Автографы, прижизненные издания. Историко-литературный и текстологический комментарий / Сост. И. А. Виноградов. М.: ИМЛИ РАН, 2009.

Гоголь в воспоминаниях, дневниках, переписке современников. Полный систематический свод документальных свидетельств в 3 тт. Т. 1 / Изд. подгот. И. А. Виноградов. М.: ИМЛИ РАН, 2011.

История Русов, или Малой России. Сочинение Георгия Конисского, архиепископа Белорусского. М.: В Университетской тип., 1846.

Золотусский И. Гоголь. М.: Молодая гвардия, 2009. (ЖЗЛ).

Киселев В., Василева Т. «Странное политическое сонмище» или «народ, поющий и пляшущий»: конструирование образа Украины в русской словесности конца XVIII — начала XIX века // Там, внутри. Практики внутренней колонизации в культурной истории России: Сб. ст. / Под ред. А. Эткинда, Д. Уффельманна, И. Кукулина. М.: НЛО, 2012. С. 478-517.

Коллинс С. Нынешнее состояние России // Восточная литература. URL: http://www. vostlit.info/Texts/rus11/Collins/text1. phtml?id=715.

Костомаров Н. И. Богдан Хмельницкий. В 2 тт. Т. 1. СПб.: Д. Е. Кожанчиков, 1859.

Кулиш П. А. Записки о Южной Руси. В 2 тт. СПб.: Тип. Александра Якобсона, 1857.

Левшин А. Письма из Малороссии. Харьков: В Университетской тип., 1816.

Лимонов Э. Священные монстры. М.: Ad Marginem, 2003.

Лукашевич П. Малороссийские и Червонорусские народные думы и песни. СПб.: В Тип. Эдуарда Пгаца и К, 1836.

Мандельштам И. О характере гоголевскаго стиля. Глава из истории русского литературного языка. Гельсингфорс: Нов. тип. Гувудстадсбладет, 1902.

Манн Ю. В. Гоголь: Труды и дни. 1809-1845. М.: Аспект-Пресс, 2004.

Манн Ю. В. Гоголь. Книга вторая. На вершине. 1835-1845. М.: РГГУ, 2012.

Неменский О. Историческая концепция Франтишека Духинского // Вопросы национализма. 2016. № 4 (28). С. 49-65; 2017. № 1 (29). С. 62-96.

Скальковский А. А. К истории Запорожья // Киевская старина. 1882. Октябрь. С. 159-166.

Флоря Б. Н. Кто такой «хохол»? // Родина. 1999. № 8. С. 58-59.

Флоря Б. Н. Польско-литовская интервенция в России и русское общество. М.: Индрик, 2005. С. 382.

Франко I. Зiбрання творiв у 50 тт. Т. 27. Київ: Наукова думка, 1980.

Эварницкий Д. И. Последний кошевой атаман Петр Иванович Калнишевский. Новочеркасск: Тип. А. А. Карасева, 1887.

Duchinski F. H. Peuples Aryas et Tourans. Agriculteurs et Nomades. Nеcеssite des rеformes dans l’exposition de l’histoire des peoples aryas-europеens et tourans, particulifrement des Slavs et des Moskovites. Paris, 1864.

Введение в «Тарас Бульба и другие сказки»

Введение в «Тарас Бульба и другие сказки»

Тарас Бульба и другие сказки

Николай Васильевич Гоголь

Введение
Джона Курноса

ВВЕДЕНИЕ

Русская литература, полная загадок, не содержит большего творческого тайна, чем Николай Васильевич Гоголь (1809-1852), сделавший для русский роман и русская проза, что сделал Пушкин для русских поэзия. До прихода этих двух людей русская литература едва ли могла иметь сказано, что существует. Это было напыщенно и изнеженно с псевдоклассицизмом; иностранные влияния были сильны; в речи высших кругов было чрезмерное пристрастие к немецким, французским и английским словам. Между собой два друга силой своего великого гения расчистили убрать обломки, создававшие бесплодие, и воздвигнуть вместо них новая структура из живых русских слов.

Произнесенное слово, рожденное народ, давший душу и крыло литературе; лишь придя на землю, родная земля, была ли она способна парить. Поднявшись из Маленького Россия, Украина, с казачьей кровью в жилах, Гоголь впрыснул свой здоровый вирус в изнеженное тело, вдул свой мужественный дух, дух своей расы, в ее ноздри, и дал русскому роману его направление и по сей день.

Больше чем это. Кочевник и романтик в нем, беспокойный и беспокойный с украинским мифом, легендой и песней, запечатлевшимися на русском литература, столкнувшаяся с реалиями современной жизни, духом титаническая и в столкновении с его материалом, и произведено в мастерстве этого повседневный материал, обычно называемый грязным, фантасмагорией интенсивной с красотой. Ключ ко всему русскому реализму можно найти в русской наблюдение критика о Гоголе: «Редко природа создавала человека таким Романтичный в изгибе, но так мастерски изображающий все, что не романтично в жизни». Но это утверждение не исчерпывает всего, ибо оно легко увидеть почти во всех произведениях Гоголя его «вольную казачью душу» пытаясь прорваться сквозь скорлупу грязного сегодня, как какой-то древний демон, по существу дионисийский.

Так что его произведения, хотя они и правдивы нашей жизни, являются одновременно и упреком, и протестом, и вызовом, всегда взывая к радости, древней радости, которой больше нет с нами. И у них есть всю радость и грусть украинских песен, которые он так любил. Украинский был для Гоголя «языком души», и именно в украинских песнях, а не в старых летописях, которых он не знал. немного пренебрежительно, что он читал историю своего народа. Время и опять-таки в своих очерках и в письмах к друзьям он выражает свое безграничная радость в этих песнях: «О песни, вы радость моя и жизнь моя! Как я люблю тебя. Какие бескровные хроники я корчу рядом эти ясные, живые хроники! Я не могу жить без песен; Oни . . . все яснее раскрывай, о, как ясно, ушедшая жизнь и ушедшие мужчины. . . . Песни Малороссии для нее все, ее поэзия, ее история и могила ее предков. Тот, у кого нет проник в них глубоко, ничего не знает о прошлом этого цветущего области России».

В самом деле, так велик был его энтузиазм по поводу своей земли, что после собирая материал в течение многих лет, 1833 год застает его за работой над история «бедной Украины», работа, которую планировалось составить в шести томах; а в письме другу в это время он обещает многое сказать в нем что не было сказано до него. Кроме того, он намеревался следовать этот труд с всеобщей историей в восьми томах с целью установление, насколько можно судить, Малороссии и мира в надлежащем отношении, соединяющем два; донкихотская задача, конечно. А поэт, страстный, религиозный, любящий героическое, мы находим его постоянно нетерпеливый и злящийся на безжизненные хроники, которые оставляют его равнодушным как он тщетно ищет то, что он не может найти. «Нигде, — пишет он в 1834 г., «могу ли я найти что-нибудь из того времени, которое должно быть богаче, чем любое другое в событиях. Это был народ, все существование которого было переходило в активность, и которое, даже если бы природа сделала его бездействующим, была вынуждена идти вперед к великим делам и подвигам из-за своего соседи, его географическое положение, постоянная опасность для его существование. . . . Если бы у крымчан и турок была литература, я я убежден, что никакая история независимого государства в Европе не оказываются столь же интересными, как у казаков».

«увядшие летописи»; это только богатство песни его страны что побуждает его продолжать свою историю.

Слишком провидец и поэт, чтобы быть беспристрастным историком. неудивительно, что он оценивает свою собственную работу, в том же 1834 году: «Моя история малороссийского прошлого есть необычайно сделанная вещь, и иначе и быть не могло». он уходит в малороссийское прошлое, тем фанатичнее мечтает о нем Будущее Малороссии. Петербург утомляет его, Москва не будит волнение в нем, он тоскует по Киеву, матери городов русских, который в его видении становится «русскими Афинами». Русский история не доставляет ему удовольствия, и он определенно отделяет ее от украинская история. Он «готов скорее отбросить все, чем читайте русскую историю», — пишет он Пушкину. пребывания в Петербурге (1829 г.-36) Гоголь усердно собирал исторические материала и, по словам профессора Котляревского, «жил в мечтают стать малороссийскими Фукидидами». отделившейся от Северной России Украины можно судить по конспект его лекций, написанный в 1832 году.

Он говорит в нем, говоря о завоевание Южной Руси в XIV веке князем Гедимин во главе своего литовского войска, все еще одетый в шкуры диких зверей, до сих пор поклоняющихся древнему огню и практикующих языческие обряды: «Тогда Южная Русь, под могучим покровительством литовских князей, полностью отделилась от Север. Всякая связь между ними была разорвана; два королевства были утвердилась под одним именем — Россия — под татарским игом, остальные по тому же правилу с литовцами. Но на самом деле у них не было отношение друг к другу; другие законы, другие обычаи, разные цели, разные связи и разные виды деятельности давали им совершенно разные персонажи».

Этот же князь Гедимин освободил Киева от татарского ига. Этот город был опустошен золотыми ордами Чингисхана и спрятан очень давно от славянского летописца как за непроницаемый занавес. Проницательный человек, Гедимин назначил славянского князь править городом и разрешил жителям практиковать их собственная вера, греческое христианство.

До нашествия монголов которые принесли пожар и разорение и подвергли Россию двухвековая неволя, отрезающая ее от Европы, состояние хаоса существовали и отдельные племена воевали друг с другом постоянно и по самым мелким причинам. Взаимные грабежи были возможны благодаря отсутствие горных массивов; отсутствовали естественные барьеры против внезапное нападение. Открытость степи делала людей воинственными. Но именно эта открытость и дала возможность впоследствии языческому хозяев, только что из еловых лесов нынешней Белой Руси, чтобы сделать полная зачистка всей страны между Литвой и Польшей, и тем самым придайте разрозненным княжествам столь необходимое единство. Этим способом образовалась Украина. За исключением некоторых лесов, кишащих медведями, страна была одной обширной равниной, отмеченной случайным холмом. Весь стада диких лошадей и оленей бежали по стране, заросшей высокая трава, а стада диких коз бродили среди скал Днепр. Кроме Днепра и отчасти Десны, впадающих в него, судоходных рек не было и поэтому было мало возможностей для коммерческих людей. Врезаются несколько притоков через, но не сделал реальной границы. Смотрели ли вы на на север в сторону Руси, на восток в сторону татар, на юг к крымским татарам, на запад к Польше, везде страна граничила с полем, повсюду с равниной, что оставляло ее открытой к захватчику со всех сторон. Если бы здесь было, предполагает Гоголь в его введение в его никогда не написанную историю Малороссии, если только с одной стороны, настоящая граница гор или моря, люди, которые поселившиеся здесь могли образовать определенный политический орган. Без этого естественной защитой, она стала землей, подвергавшейся постоянным нападениям и ограбление. «Там, где соприкоснулись три враждебных народа, был усеян костями, пропитан кровью. Одно татарское нашествие уничтожил весь труд землепашца; луга и кукурузные поля были вытоптаны лошадьми или уничтожены пламенем, легкие постройки, сровненные с землей, жители рассеяны или уведены в плен вместе со скотом. Это был страна ужаса, и по этой причине в ней могло развиться только воинственный народ, сильный своим единством и отчаянный, народ, чей все существование должно было быть обучено и ограничено войной».

Эта постоянная угроза, это постоянное давление врагов со всех сторон, действовал, наконец, как яростный молот, формирующий и закаляющий сопротивление против себя. Беглец из Польши, беглец из татарина и турок, бездомный, которому нечего терять, их жизнь когда-либо подвергалась опасности к опасности, оставили свои мирные занятия и превратились в воинственный народ, известный как казаки, появление которых на конце тринадцатого века или в начале четырнадцатое было замечательным событием, которое, возможно, само по себе (предполагает Гоголь) предотвратил дальнейшее вторжение двух магометанских народов в Европу. Появление казаков совпало с появление в Европе братств и рыцарских орденов, и это новая раса, несмотря на то, что она живет жизнью мародеров, несмотря на обращая тактику своих врагов против своих врагов, не была свободна от религиозный дух своего времени; если он воевал за свое существование, он воевал не менее за свою веру, которая была греческой. Действительно, по мере роста нации окреп и осознал свою силу, борьба стала принять участие в чем-то вроде религиозной войны, а не в одиночку оборонительные, но и агрессивные против неверующих.

В то время как любой мужчина был свободен вступить в братство, было обязательным верить в Греческая вера. Это было религиозное единство, разожженное присутствие через границы неверующих народов, что только указал зародыш политического тела в этом собрании людей, которые иначе жили дерзкой жизнью банды грабителей с большой дороги. «Не было, однако, — говорит Гоголь, — никакой строгости в них католический рыцарь; они не связывали себя никакими обетами или постами; они не сдерживали себя и не умерщвляли свою плоть, но были неукротимы, как скалы Днепра, среди которых они жили, и в своих яростных пиршествах и пирушках забыли обо всем Мир. То самое близкое братство, поддерживаемое в грабителях сообщества, связав их вместе. У них было все общее: вино, питание, жилище. Вечный страх, вечная опасность вдохновляли их с презрением к жизни. Казак больше заботился о хорошем мера вина, чем о его судьбе. Надо видеть этого обитателя границу в своем полутатарском, полупольском костюме, который так резко обрисовывал в общих чертах дух пограничья, скачущего на азиатский лад по его лошадь, то заблудившаяся в густой траве, то скачущая со скоростью тигр из засады или внезапно вынырнув из реки или болота, все цепляясь за грязь и представляя образ ужаса перед татарский. . . .»

Понемногу община росла, и с ее ростом она начала принять общий характер. Начало шестнадцатого века находили целые деревни, заселенные семьями, пользующиеся покровительством казаков, которые взимали определенные повинности, главным образом военные, так что эти поселения носили военный характер. Меч и Плуги были друзьями, которые братались у каждого поселенца. С другой стороны, говорит нам Гоголь, веселые холостяки стали совершать грабежи через границу сметать татарских жен и их дочерей и выйти за них замуж. «Из-за этого смешения их черты лица, столь непохожие друг на друга, получили общее впечатление, стремясь в сторону азиатских. И так возникла нация в вере и место, принадлежащее Европе; с другой стороны, в образе жизни, обычаи и одежда вполне азиатские. Это была нация, в которой соприкоснулись две крайности; Европейская осторожность и азиатская равнодушие, наивность и хитрость, напряженная деятельность и величайшая лень и снисходительность, стремление к развитию и совершенство, и снова желание казаться равнодушным к совершенству».

Вся Украина окрасилась от казачьего, и если у меня опираясь в основном на рассказ Гоголя о происхождении этой расы, потому, что мне казалось, что акцент Гоголя на героическом скорее чем на исторической — Гоголя обычно не принимают во внимание как историка — дали бы читателю правильное представление о настроении в которым он создал «Тараса Бульбу», лучший эпос русской литературы. Гоголь так и не написал ни своей истории Малороссии, ни своего всеобщего история. Помимо нескольких кратких исследований, не всегда надежных, чистый результат его многолетней работы над научными проектами был этот краткий эпос в прозе, гомеровский по настроению. Чувство интенсивного жить, «жить опасно» — по выражению Ницше, признание мужества величайшей из всех добродетелей — Бога в человеке, вдохновленным Гоголем, живущим в век, склоняющийся к серой скуке, с восхищение своими более удачливыми предками, жившими в «поэтическом время, когда все побеждалось мечом, когда каждый в своем свою очередь, стремился быть деятельным существом, а не зрителем». коротком произведении он излил всю свою любовь к героическому, весь свой романтизм, вся его поэзия, вся его радость. Его изобилие жизни влечет за собой как быстрая река. И не без юмора, спокойного, отстраненный юмор, которого, по выражению критика Болинского, нет просто потому, что Гоголь имеет склонность во всем видеть комическое, а потому, что это правда жизни».

И все же «Тарас Бульба» был в некотором смысле случайностью, как и многие другие произведения великих людей — случайности. Часто требуется удачное сочетание обстоятельства для создания шедевра. Я уже рассказал в своем предисловие к «Мертвым душам»[1], как Гоголь создал свой великий реалистический шедевр, оказавший влияние на русскую литературу на многие поколения прийти, под влиянием моделей, столь отдаленных во времени или месте, как «Дон Кихот» или «Записки Пиквика»; и как это сочетание влияние, соединенное с его собственным гением, произвело на свет совершенно новое и оригинальны по сути и лишь отдаленно напоминают модели, которые вдохновили его. И так же, как «Мертвые души», возможно, никогда не были написано, если бы не было «Дон Кихота», так что есть все основания считают, что «Тарас Бульба» не мог бы быть написан без «Одиссея.» Еще раз древний огонь дал жизнь новой красоте. И все же в время, когда Гоголь не мог иметь больше, чем поверхностное «Одиссея.» Великолепный перевод, сделанный его другом Жуковским еще не явился, и Гоголь, несмотря на свое стремление стать историк, не был подготовлен как ученый. Но это видно из его дифирамбическое письмо о появлении версии Жуковского, образующее одно из знаменитых писем, известных как «Переписка с Друзья», что он лучше знаком с духом Гомера, чем может быть любой простой ученый. Это письмо, к сожалению, неизвестное Английский читатель, сделал бы каждого любителя классики в наши дни их уничижение танцует от радости. Он описывает «Одиссею» как забытый источник всего прекрасного и гармоничного в жизни, и он встречает ее появление в русском платье в то время, когда жизнь грязный и дисгармоничный как вещь неизбежная, «охлаждающая» в действии слишком суматошный мир. Он видит в ее совершенной грации, в ее спокойствии и почти детская простота, сила для индивидуального и общего блага. «Это сочетает в себе всю прелесть сказки и всю простую правду человеческих приключений, питая одинаковое влечение к каждому существу, дворянин ли он, простолюдин, купец, грамотный или неграмотный человек, рядовой, лакей, дети обоих пола, начиная с возраста, когда ребенок начинает любить фею сказку — все могли читать ее или слушать без скуки». будет черпать из него то, что ему больше всего нужно. Не меньше, чем на этих он видит его благотворное влияние на творческого писателя, его освежающее влияние на критик. Но больше всего он останавливается на его героических качествах, неотделимо для него от религиозного в «Одиссее»; и, говорит Гоголя, в этой книге содержится мысль о том, что человек, «где бы он может быть, какое бы занятие он ни преследовал, ему угрожают многие горести, что он должен бороться с ними — для этой самой цели было дана ему жизнь, — что ни на одно мгновение он не должен отчаиваться, так же как не отчаивался Одиссей, который во всяком тяжелом и гнетущем момент обратился к своему сердцу, не подозревая, что с этим внутренним вниманием о себе он уже сказал ту тайную молитву, произнесенную в мгновение ока бедствия от всякого человека, не имеющего никакого понятия о Боге». Затем он продолжает сравнивать древнюю гармонию, совершенную во всех отношениях. деталь платья, к малейшему действию, с нашей неопрятностью и беспорядок и мелочность, печальный результат, учитывая наше знание прошлый опыт, обладание превосходным оружием, наша религия дано, чтобы сделать нас святыми и высшими существами. И в заключение спрашивает: Не является ли «Одиссея» во всех смыслах глубоким упреком нашему девятнадцатому век?

[1] Библиотека обывателя, № 726.

Понимание гоголевской точки зрения дает ключ к «Тарасовой Бульба.» Ибо в этом панорамном полотне Сечи военные братство казаков, живущих под открытым небом, живописно и героически нарисовал картину своего романтического идеала, который, если далёкий от совершенства, во всяком случае казался ему предпочтительнее серого скука города, населенного правительственными чиновниками. Гоголь написал в «Тарасе Бульбе» собственный упрек XIX веку. это грустная и радостная, как одна из тех украинских песен, которые помогли вдохновить его написать это. А потом, по мере того, как он отрезал себя все больше и больше из мира прошлого жизнь стала печальнее и еще печальнее вещь к нему; современная жизнь со всей ее гигантской мелочностью, замкнутой в вокруг себя он стал писать о мелких чиновниках и мелких негодяи, «заурядные герои», как он их называл. Но ничего никогда потерялся в этом мире. Гоголевский романтизм, замкнутый в себе, не находя выхода, стал пламенем. Это было пламя жалости. Он был как человек, идущий в аду, жалея. И это было чудо, т. преображение. Из этого пламени жалости родился русский роман.

ДЖОН КУРНО

Тарас Бульба и другие сказки

Информацию о Project Gutenberg и его дочерних компаниях, а также советы по использованию этих файлов на читающем устройстве можно найти в моем информационном бюллетене: Мой СЛЕДУЮЩИЙ шаг в технологии.

Нажмите на название бесплатной электронной книги!

    Кажется, в последнее время меня подсознательно привлекают ужасные рассказы о древних воины. Не так давно было Сэр Ланселот, тогда просто недавно японские «Сказки самураев», а теперь украинские казаки в рассказ о Тарас Бульба, который, возможно, был частично основан на предке Николая Миклухо-Маклая, казаке Охриме Макухе, воевавшем во время Хмельницкое восстание (1648-1657). Она также была известна как казацко-польская война.
    Во введении к изданию Project Gutenberg обсуждается великий гоголевский вклад в русскую литературу вместе со своим другом Пушкиным. Там написано:

До того, как пришли эти двое, вряд ли можно было сказать, что русская литература существует. Это было напыщенно и изнеженно с псевдоклассицизмом; иностранные влияния были сильны; в речи высших кругов было чрезмерное пристрастие к Немецкие, французские и английские слова. Между собой двое друзей силой своего великого гения убрали мусор, создававший бесплодие и бесплодие. воздвигли вместо них новое строение из живых русских слов. Произнесенное слово, рожденное народом, дало душу и крыло литературе; только придя в земля, родная земля, была ли она способна парить. Выходя из Малороссии, с Украины, с казацкой кровью в жилах, Гоголь вкалывал свою здоровую вирус в изнеженное тело, вдунул в его ноздри свой мужественный дух, дух своего рода, и задал направление русскому роману и по сей день.

    Введение также говорит об истории Украины — о том, как лежала земля на плоская равнина без гор или других особенностей, защищающих ее от постоянного нападения. Опять же, еще одна цитата из введения:

Без этой естественной защиты земля стала объектом постоянных нападений и ограбление. «Там, где соприкоснулись три враждебных народа, оно было удобрено костями, пропитано кровью. Одно татарское нашествие уничтожило всю труд землепашца; луга и нивы были вытоптаны лошадьми или сожжены, легко построенные жилища превратились в руины. землю, жителей рассеяли или угнали в плен вместе со скотом. Это была земля ужаса, и по этой причине в ней могло развиться только воинственный народ, сильный в своем единстве и отчаянный, народ, все существование которого должно было быть обучено и ограничено войной». 0002 Эта постоянная угроза, это постоянное давление врагов со всех сторон, наконец, подействовало подобно свирепому молоту, формирующему и закаляющему сопротивление самому себе. беглец из Польши, беглец от татарина и турка, бездомные, которым нечего было терять, их жизнь всегда подвергалась опасности, оставили мирную жизнь. занятий и превратились в воинственный народ, известный как казаки, появление которых в конце XIII века или в начало четырнадцатого века было знаменательным событием, которое, возможно, одно (предполагает Гоголь) предотвратило дальнейшее вторжение двух магометанских народов. в Европу.

    Основное внимание в этой сказке уделяется казакам и полякам, т.к. упомянутое выше. Большая часть спора вращалась вокруг религии. Поляки примкнули к римско-католической церкви, а казаки к греческой. православный.

В то время как любой человек мог присоединиться к братству, он был обязан верить в греческая вера. Именно это религиозное единство, вспыхнувшее благодаря присутствию за границей неверующих народов, само по себе указывало на зародыш политического тела в этом собрании людей, которые в противном случае жили дерзкой жизнью банды разбойников с большой дороги. «Было, однако, — говорит Гоголь, — в них не было аскезы католического рыцаря; они не связывали себя ни клятвами, ни постами; плоти, но были неукротимы, как скалы Днепра, среди которых они жили, и в своих яростных пирах и пирушках они забыли весь мир. То же самое близкое братство, поддерживаемое в разбойничьих общинах, связывало их вместе. У них было все общее: вино, еда, жилище. Вечный страх, постоянная опасность, внушали им презрение к жизни. Казак больше заботился о хорошей порции вина, чем о своей судьбе. нужно видеть этого пограничника в полутатарском, полупольском костюме, так резко обрисовывающем дух пограничья, скачущего по-азиатски на своем лошадь, то теряющаяся в густой траве, то выпрыгивающая со скоростью тигра из засады, то внезапно выскакивающая из реки или болота, вся облепленная грязью, и явившийся образ ужаса татарину…»

    И действительно, когда казаки не участвовали в войне, они проводили время в пьяном веселье, бросая своих бедных жен и семьи, кроме своих сыновей, которые пошли по их стопам. Это была эпоха особенно жестоких насилие и пытки, очень похожие на период самураев в Японии. Сожжение или голодание целых городов, независимо от женщин и детей, не имело никакого значения. Человеческие существа, кажется, всегда были безжалостным видом. Возможно, именно поэтому мы сейчас находимся на грани уничтожения.
    И это все, что я могу сказать о предыстории этой сказки, которая на самом деле скорее новелла, занимающая почти половину книги. Остальная часть содержит пять других, гораздо более коротких рассказов.
     Тарас Бульба начинается, когда его сыновья возвращаются из Королевской семинарии в Киеве. Образование было важно для этих людей, но когда сыновья уходили из школы, они часто мало использовали то, чему научились. Сыновей Тараса Бульбы не было исключение. Воссоединение начинается, когда отец оскорбляет своего старшего, который, в свою очередь, говорит отцу, чтобы он прекратил издеваться над ним, иначе он нанесет удар. В конце концов они ссорятся, в то время как их бедная старая мать смотрит с горем. Но вскоре все налаживается, и Тарас Бульба гордится боевым духом сына. Все местные мужчины г. важности приглашаются отпраздновать возвращение на родину. Сыновья не должны вернуться в школу. Вместо этого, к горю своей бедной, жалкой матери, они все скоро отправятся в «Запорожскую Сечь» (поэтому они известны как запорожские казаки), чтобы присоединиться к остальной части братства. Бульба оскорбляет своих обидчиков жена. Она человек неважный. Она больше никогда не увидит своих сыновей.
    Остап Бульба — старший брат. Его ранний школьный опыт был одним из сопротивления, постоянно попадая в неприятности и привыкая к побоям. Он превратился в воина с природным талантом делать резкие и точные решения в бою. Младший брат, Андрей, однако, более нежен и испытал влюблённость, пока был в отъезде. школа. Женщина была дочерью вайводе (губернатора) Ковена. Однако его поймали и избили, после чего семья уехала.
    Когда они добираются до казачьего лагеря, делать особо нечего, поэтому они тратят их время напиваться и веселиться. Подписан мирный договор, и казачий вождь перемирия не нарушит. Бульба, однако, чешется драться, поэтому он находит способ заменить кошевого (военачальника) на более агрессивного. Вскоре они находят повод двигаться дальше — у поляков есть совершал зверства против православной церкви. Они также окружены несколько неприятными евреями, которые всегда хотят заработать на Казачьи нужды. Однако один, по имени Янкель, завоевывает расположение Бульбы, которая спасает его от гнева других. Это окупается в конце концов.
    После долгого путешествия, включающего жестокие пытки и уничтожение людей, женщин и детей и их имущество, они окончательно селятся за стенами Дубно, где живут ляхи. Казаки не могут проникнуть в город стены, поэтому они разрушают окружающие сельскохозяйственные угодья и лежат, напиваясь, когда люди в городе умирают от голода.
    Но однажды ночью сон Андрея тревожит молодая женщина. это горничная дочь Вайводе, в которую он был влюблен и влюблен до сих пор. Ее семья заперта в городе и умирает от голода. У нее есть увидела его и послала свою служанку просить о помощи. Он отвечает и отказывается от своей казачьей крови, чтобы сражаться на стороне поляков, которые ждут армии, чтобы спасти их. В пылу битвы он противостоит собственному отцу, который убивает его.
     Тарас Бульба первоначально был опубликован в 1835 году, но Гоголь переработал его в этой расширенной версии в 1842 году.
    Вот и все, что я скажу об этом рассказе, но упомяну немного о других.
     Плащ и Как поссорились два Ивана находятся в моем обзоре под названием «Шинель» и другие рассказы. Таинственный портрет находится в Дневник сумасшедшего и другие рассказы.
    Из двух оставшихся Канун Святого Иоанна: история, рассказанная ризником Диканьской церкви — первая. Он взят из сборника рассказов « Вечера на хуторе близ Диканьки», том первый (1831). Гоголя влекло к духовному миру и паранормальным явлениям. История о Дьяволе и ведьме и проблемах, которые они вызывают. Тома Григорович ризничий, и он рассказывает историю, которую услышал от своего деда. В одном селе часто видели черта в образе человека по имени Басаврюк. Там было также казак по имени Корж, у которого была красавица дочь. К сожалению, она влюбилась в работника Коржа, известного как Петр Сирота. Он был изгнан, и дочь должна была быть отдана другому мужчине. А она, Пидорка, послала к Петру своего братишку с посланием, что она прежде умрет. выйти замуж за поляка.
    Не понимая, что происходит, Петр соблазняется на сделку с Басаврюком и ведьма, чтобы отыграть Пидорку. В конце концов, он вынужден убить младшего брата Пидорки, после чего сходит с ума.
    Последний рассказ, Калаш (или карета, повозка) был написан в 1836 году, и действительно очень короткая история. Да ещё и комичный. Речь идет об унылом и сером городке, который оживляется, когда въезжает кавалерийский полк. Некий местный житель аристократ, Пифагор Пифагорович Чертокутский был прежде уважаемым кавалерийским офицером, пока скандал не вынудил его уйти в отставку. Он становится общительным день с офицерами, включая генерала, и приглашает их в свое поместье на обед на следующий день, хвастаясь, что у него есть великолепный калаш. Однако вместо того, чтобы вернуться домой, чтобы дать своим слугам указания приготовить ужин, он остается с офицерами, играя в карты, и сильно пьянею. Он возвращается домой в четыре часа утра и очень поздно ложится спать. Его жена будит его, когда офицеры появляются в расстоянии, ничего не зная о приглашении на ужин.
    Я большой поклонник Гоголя. Жаль, что он не дожил, чтобы написать больше. Дувр несет в себе ряд его работ, как отмечалось выше. В Project Gutenberg почти ничего нет на английском языке, поэтому я был рад найти этот. Университет В Аделаиде в Австралии тоже есть пара рассказов, так что, в конце концов, я, вероятно, смогу достать большую часть его произведений. Пожалуйста, обратитесь к Страница индекса Николая Гоголя, чтобы быть в курсе.

Все материалы на этом сайте защищены авторским правом © 2017, Laughing Crow.