Двоевластие в России в 1917 г.
После победы Февральской революции в Петрограде в стране установилась уникальная ситуация, получившая в истории название «двоевластие». Сущность двоевластия заключается в том, что в России на тот период сосуществовали две власти – Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов и Временное правительство, образованное комитетом Государственной думы. Этот исторический период характеризуется существованием двух властей, соперничающих друг с другом и в то же время они не могли существовать друг без друга.
Подобная обстановка была обусловлена раскладом сил, сложившимся в стране. Временное правительство поддерживали буржуазия, значительная часть интеллигенции, помещики, зажиточное крестьянство. Оно опиралось на либеральные партии кадетов, октябристов, прогрессистов. В руках этих слоев населения находились пресса, финансы.
Немаловажную роль играло и то, что правительство было образовано комитетом Государственной думы, т.е. имело в глазах общества связь с прежними органами государственной власти.
В его состав, официально объявленный 2 марта, из 11 министров вошли 5 кадетов. Возглавил правительство князь Г.Е.Львов, примыкавший к кадетам. Первые шаги нового правительства России были умеренно-либеральными.
Главные задачи своей внутренней политики оно обнародовало в Декларации 3 марта 1917 г. В ней объявлялось о полной и немедленной политической амнистии; установлении свободы слова, печати, собраний для всех граждан независимо от сословий и национальности, и распространении этих положений на военнослужащих; немедленной подготовке на основе всеобщего, равного, тайного и прямого голосования выборов Учредительного собрания, которое должно будет установить форму будущего правления и конституцию страны; замене полиции народной милицией; перестройке местного самоуправления. В Декларации предусматривалось неразоружение и невывод из Петрограда воинских частей, принимавших участие в революционных выступлениях и при этом подчеркивалась необходимость сохранения строгой воинской дисциплины.
Для солдат устранялись все ограничения в пользовании общественными правами, в которых они приравнивались ко всем остальным гражданам.
Двоевластие в России в 1917 г.
6 марта правительство заявило о готовности вести вместе с союзниками войну до победного конца. Государства-союзники признали правительство князя Львова.
Особое место в структуре органов власти занимал Петроградский совет, не обладавший формальной властью, но являющийся реальной силой. Созданный 27 февраля Петросовет имел широкую социальную опору. Его поддерживали рабочие, солдаты Петроградского гарнизона, революционно настроенная интеллигенция. Немаловажно, что в руках Совета была непосредственная вооруженная сила. Кроме того, революционное время требует создания новых, не связанных с прежней властью органов, которые воспринимаются как символ изменившейся политической ситуации. Именно они пользуются обычно наибольшей поддержкой и доверием.
Совет поддерживали все социалистические партии: меньшевики, большевики,эсеры.
Руководящим органом Совета стал исполком, в который вошли представители всех революционных партий. Видную роль в Совете играли меньшевики Н.С.Чхеидзе и М.И.Скобелев. В состав исполкома вошел и Керенский. Наиболее яркой
фигурой из большевиков оказался А.Г.Шляпников. В течение марта 1917 г. советы стихийно возникали по всей стране, их создателями становилось и крестьянство.
1 марта Петроградский совет был преобразован в Совет рабочих и солдатских депутатов. В этот же день Совет издал «Приказ № 1», который адресовался столичному гарнизону, всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и матросам флота для немедленного исполнения, а рабочим Петрограда – для сведения. В нем предписывалось создать выборные солдатские комитеты, без согласия которых не могли отдаваться приказы
и офицерам не выдавалось оружие. Главным в «Приказе № 1» был третий пункт, согласно которому во всех своих политических выступлениях воинская часть должна подчиняться Совету рабочих и солдатских депутатов и своим комитетам.
Русская армия становилась заложником в борьбе различных политических сил, превращалась в один из инструментов политики.
Образование двоевластия и его классовая сущность. Победа февральской революции в Москве и других районах страны. Его историческое значение.
Категория: Билеты и ответы к экзамену по Отечественной истории (1861-1917).
Поможем написать любую работу на похожую тему
Реферат
От 250 руб
Контрольная работа
От 250 руб
Курсовая работа
От 700 руб
Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту
Узнать стоимость
В итоге февральской революции в стране сложилось двоевластие
Оно представляло собой своеобразное состояние государственно-политической системы, характеризующееся параллельным существованием и взаимодействием двух властей, опирающиеся на разные общественные классы. Реальная сила находилась в руках Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, поддерживаемого армией и вооруженными рабочими. Фактически у власти стояло буржуазное, кадетско-октябристское Временное правительство.Двоевластие — своеобразное и крайне противоречивое переплетение двух властей в России, создавшееся после Февральской буржуазно-демократической революции в марте-начале июля 1917: власти буржуазии — Временного правительства и революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. — Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Революционным творчеством масс были созданы Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов и Советы на местах (см. Советы рабочих и солдатских депутатов, Советы крестьянских депутатов). Одновременно лидеры крупной буржуазии и обуржуазившихся помещиков образовали 27 февраля (12 марта) Временный исполнительный комитет Государственной думы.
Двоевластие отражало переходное состояние в развитии революции, которая «… зашла дальше обычной буржуазно-демократической революции, но не дошла еще до “чистой” диктатуры пролетариата и крестьянства» (Ленин В. И., Полн. собр. соч., 5 изд., т. 31, с. 155). Д. не могло быть длительным, т. к. содержало в себе непримиримые противоречия. Лозунг большевиков «Вся власть Советам!», выдвинутый в Апрельских тезисах В. И. Ленина, призывал к ликвидации Д., т. е. переходу всей власти к трудящимся мирным путём. В июльские дни 1917 меньшевики и эсеры открыто перешли в лагерь контрреволюции. 9 (22) июля ЦИК Советов рабочих и солдатских депутатов и Исполком Всероссийского Совета крестьянских депутатов объявили о признании неограниченных полномочий Временного правительства. Вся власть в стране перешла к Временному правительству, установившему контрреволюционную диктатуру.
Победа петроградского пролетариата имела решающее значение. «Революция, – отмечал Ленин, – решена петроградскими рабочими… Петроград разбудил Россию» (там же, с. 458). Первой его поддержала Москва. 26 февраля Русское бюро ЦК направило в Московскую организацию письмо о событиях в столице. Вечером 27 февраля состоялось заседание Московского областного бюро ЦК и Московского комитета большевиков, решившее призвать рабочих к всеобщей стачке, демонстрациям и выборам в Совет. 28 февраля стал первым днём революции в Москве. В ночь на 1 марта к восстанию присоединилась 1-я запасная, артиллерийская бригада, затем др. воинские части. Созданные на предприятиях рабочие отряды захватили оружие и с помощью солдат к вечеру 1 марта заняли ключевые пункты города – Кремль, Арсенал, вокзалы, мосты, Государственный банк, арестовали градоначальника и губернатора.
2 марта началось восстание матросов, солдат и рабочих в Гельсингфорсе – опорном пункте Балтийского флота. В течение марта революция победоносно распространилась по всей стране. Развернулся процесс демократизации армии, на фронте и в тыловых частях возникли солдатские комитеты. Революция охватила национальные окраины России.
Победа Февральской революции превратила Россию в самую свободную страну из всех воюющих держав, обеспечив массам возможность широко пользоваться политическими правами. Вышедшая из подполья большевистская партия развернула огромную работу в массах, помогая им освобождаться от мелкобуржуазных иллюзий и переходить на позиции социалистической революции. 5(18) марта вновь начала выходить «Правда». Началось массовое создание профсоюзов, возникли Фабрично-заводские комитеты, ставшие опорными пунктами рабочего контроля над производством, формировались отряды рабочей милиции.
По всей стране рабочие и крестьяне создавали народные органы власти. В течение марта возникло 600 Советов: рабочих депутатов, рабочих и солдатских депутатов, солдатских депутатов, крестьянских депутатов. Это имело решающее значение для революционой организации масс, для дальнейшего развития революции и перехода государственной власти в руки рабочего класса.
Обстановка в стране и мире, задачи, поставленные, но не решенные до конца Февральской революцией, требовали дальнейшего развития революции. Буржуазное Временное правительство не могло дать народу ни мира, ни земли, ни подлинной свободы. Если буржуазия с помощью меньшевиков и эсеров держала курс на свёртывание революции и ограничение её рамками буржуазного строя, то большевики призывали двигать революцию дальше, к переходу всей власти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства, к социализму. «Идти вперед, в России XX века, завоевавшей республику и демократизм революционным путем, – писал Ленин, – нельзя не идя к социализму.
Несмотря на историческое своеобразие, Февральская революция 1917 подтвердила правильность ленинского стратегического курса и тактических лозунгов, рассчитанных на победу буржуазно-демократической революции с последующим перерастанием в социалистическую. «Движущие силы революции, – отмечал Ленин в апреле 1917, – мы определяли совершенно верно. События оправдали наши старые большевистские положения…» (там же, т. 31, с. 239). Революция дала могучий толчок антивоенному, революционно-демократическому движению во всём мире. Удар по царизму, нанесённый рабочими и крестьянами России, был ударом и по мировой системе капитализма. Ликвидировав царскую монархию и вызвав к жизни Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, Февральская революция создала необходимые общественно-политические предпосылки для перехода к новому, социалистическому этапу революции.
Внимание!
Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.
Расчет стоимостиГарантииОтзывы
Ленин: двоевластие
Ленин: двоевластиеДвойная сила
Опубликовано: Правда № 28, 9 апреля 1917 г.
Подпись: Н. Ленин .
Опубликовано по тексту в Правде .
Источник: Ленин
Собрание сочинений ,
Издательство «Прогресс»,
1964 г.,
Москва,
Том 24,
страницы 38–41.
Перевод: Исаакс Бернар
Транскрипция\Разметка:
Б. Бэггинс и Д. Уолтерс
Общественное достояние:
Интернет-архив Ленина
1999 г.
(2005).
Вы можете свободно копировать, распространять,
отображать и выполнять эту работу; а также делать производные и
коммерческие работы.
Пожалуйста, укажите «Марксисты Интернет
Архив» в качестве источника.
• ПРОЧТИ МЕНЯ
Основной вопрос всякой революции — вопрос о государстве. мощность. Без понимания этого вопроса не может быть разумное участие в революции, не говоря уже о руководство революцией.
В высшей степени примечательная черта нашей революции состоит в том, что она вызвало двойную власть . Этот факт нужно усвоить прежде всего: пока это не понято, мы не можем продвигать. Мы должны уметь дополнять и исправлять старые «формулы», например, большевизма, ибо пока они оказались правильными в целом, их конкретные реализация получилась быть разными. Никто раньше не думал и не мог подумали о двоевластии.
Что это за двоевластие? Вместе с Временным правительством
правительство буржуазии, другое правительство имеет
возникло, пока слабое и зарождающееся, но, несомненно, правительство
реально существующая и растущая — Советы рабочих
и солдатских депутатов.
Каков классовый состав этого другого правительства? Это
состоит из пролетариата и крестьян (в солдатской
униформа). Какова политическая природа этого правительства? Это
есть революционная диктатура, т. е. власть, непосредственно опирающаяся на
революционный захват, по непосредственной инициативе народа
снизу и не по закону , принятому централизованным
государственная власть. Это совершенно иная сила, чем
тот, который обычно существует в парламенте
буржуазно-демократические республики обычного типа еще
преобладающее в передовых странах Европы и Америки. Этот
обстоятельство часто упускается из виду, часто недостаточно обдумывается,
но в этом суть дела. Эта сила тот же тип , что и Париж.
Коммуна 1871 года. Основные
характеристики этого
Тип: (1) источник власти не является ранее обсужденным законом и
принимается парламентом, а по прямой инициативе
люди снизу, на своих местах — прямой «захват»,
использовать текущее выражение; (2) замена полиции и армии, которые
учреждений, оторванных от народа и противопоставленных
людей, непосредственным вооружением всего народа; порядок
государство при такой власти поддерживается вооруженными
рабочие и крестьяне сами, вооруженные
люди сами ; (3) чиновничество, бюрократия либо аналогичным образом заменяются
непосредственным правлением самого народа или, по крайней мере,
помещены под особый контроль; они не только становятся избранными
должностных лиц, но и подлежат отзыву при
первое требование людей; они сокращаются до положения
простые агенты; из привилегированной группы
занимающих « рабочих мест », оплачиваемых на высоком, буржуазном
масштабе, они становятся работниками особого «рука
службу», вознаграждение которой не превышает обычная заработная плата компетентного работника.
Это и только это составляет сущность Парижская коммуна как особый тип государства. Эта сущность забыта или извращена Плехановыми (прямо шовинисты, предавшие марксизм), каутские (люди «центра», т. е. тех, кто колеблется между шовинизмом и марксизм) и вообще всеми теми социал-демократами, Социалисты-революционеры и т. д. и т. п., которые теперь правят насестом.
Пытаются отделаться пустыми фразами, увертками, уловки; они поздравляют друг друга тысячу раз с революция, но отказываются считать, что Советы рабочих и солдатских депутатов составляют . Они отказываются признать ту очевидную истину, что, поскольку эти Советы существуют, целых они сила, у нас есть в Россия государство типа Парижской Коммуны.
Я сделал ударение на словах «постольку-поскольку», поскольку это только
зарождающаяся мощность. По прямому соглашению с буржуазией
Временное правительство и рядом фактических уступок,
имеет себя сдал и сдает свои позиции
к буржуазии.
Почему? Не потому ли Чхеидзе, Церетели, Стеклов и К° совершить «ошибку»? Бред какой то. Так может думать только обыватель, а не Марксист. Причина: недостаточно классовое сознание и организация пролетариев и крестьян. «Ошибка» названных мною лидеров заключается в их мелкобуржуазное положение, в том, что вместо проясняя умы рабочих, они запотевание их; вместо того, чтобы развеять мелкобуржуазные иллюзии, они прививка им; вместо освобождения людей от буржуазное влияние, они укрепляют что оказывать влияние.
Отсюда должно быть ясно, почему и наши товарищи делают так много ошибки при постановке вопроса «просто»: Временное правительство будет немедленно свергнуто?
Мой ответ: (1) его надо свергнуть, ибо он олигархический, буржуазный,
а не народное правительство, а не может обеспечить мир, хлеб или полную свободу; (2) Его нельзя свергнуть прямо сейчас, ибо он держится в
власть прямым и косвенным, формальным и фактическим соглашение с Советами рабочих депутатов, и
прежде всего с главным Советом, Петроградским Советом; (3) как правило, его нельзя «свергнуть» обычным способом,
поскольку он опирается на « опору », предоставленную
буржуазии второго правительства — Советского
депутатов от рабочих, и это правительство является единственным
возможное революционное правительство, которое прямо выражает
ум и воля большинства рабочих и
крестьяне.
Человечество еще не развилось, и мы еще не
знать тип правительства выше и лучше, чем
Советы рабочих, батрацких, крестьянских и
Солдатские депутаты.
Чтобы стать властью, сознательные рабочие должны завоевать большинство на их стороне. Пока не используется насилие против народа нет другого пути к власти. Мы не Бланисты, мы не стоим за захват власти меньшинство. Мы марксисты, мы за пролетарский класс борьба с мелкобуржуазной пьянкой, с шовинизм-оборончество, фразерство и зависимость от буржуазия.
Создадим пролетарскую коммунистическую партию; его элементы имеют
уже создано лучшими адептами большевизма; позволь нам
сплотить наши ряды для пролетарской классовой работы; и крупнее и
большее число из числа пролетариев, из числа беднейших крестьян перейдут на нашу сторону. За реальный опыт будет изо дня в день разрушать
мелкобуржуазные иллюзии этих «социал-демократов»,
в
Чхеидзе, Церетели, Стекловы и другие, «социалистические
Революционеры», мещане еще более чистой воды,
и так далее и тому подобное.
Буржуазия выступает за безраздельную власть буржуазия.
Сознательные рабочие стоят за безраздельную власть Советы рабочих, батрацких, крестьянских и Солдатские депутаты — за единовластие, ставшее возможным не благодаря действует авантюрист, но к проясняя пролетарских умов, освободив их от влияния буржуазия.
Мелкая буржуазия — «социал-демократы», эсеры, и т. д. и т. д. — колебаться и, тем самым, мешают этому прояснению и освобождению.
Это реальная расстановка сил класса , которая определяет наши задачи.
Примечания
| < назад | вперед > | |
| Работает Индекс | Том 24 | | | Собрание сочинений | Л.И.А. Индекс |
100 лет русской революции: двойная власть
Советский в 1905
Глава 11 – История русской революции
Том первый: Низвержение царизма
Лев Троцкий.
Источник: www.marxists.org
W Что составляет сущность двоевластия? [1] Мы должны остановиться на этом вопросе, поскольку его освещение никогда не появлялось в исторической литературе. А между тем это двоевластие есть особое состояние социального кризиса, отнюдь не свойственное русской революции 19 века.17, хотя там они обозначены наиболее четко.
В обществе повсеместно существуют антагонистические классы, и класс, лишенный власти, неизбежно стремится в той или иной степени склонить правительственный курс в свою пользу. Однако это еще не означает, что в обществе господствуют две или более силы. Характер политического строя непосредственно определяется отношением угнетенных классов к классу господствующему. Единое правительство, необходимое условие устойчивости любого режима, сохраняется до тех пор, пока господствующему классу удается наложить свои экономические и политические формы на все общество как единственно возможные формы.
Одновременное господство немецких юнкеров и буржуазии — будь то в форме Гогенцоллернов или в форме республики — не есть двойное правительство, как бы остро ни был порой конфликт между двумя участвующими державами. У них общая социальная основа, поэтому их столкновение не грозит расколом госаппарата. Двоевластие возникает только из непримиримых классовых столкновений, возможно поэтому только в революционную эпоху и составляет один из основных его элементов.
Политический механизм революции состоит в переходе власти от одного класса к другому. Насильственный переворот обычно совершается за короткое время. Но ни один исторический класс не поднимется из подчиненного положения в положение господства вдруг за одну ночь, даже если это ночь революции. Она должна была уже накануне революции занять весьма независимую позицию по отношению к официальному господствующему классу; кроме того, она должна была сосредоточить на себе надежды промежуточных классов и слоев, недовольных существующим положением дел, но не способных играть самостоятельную роль.
Историческая подготовка революции обусловливает в дореволюционный период такое положение, при котором класс, призванный осуществлять новый общественный строй, хотя еще и не является хозяином страны, фактически сосредоточил в своих руках значительную долю власти. государственной власти, в то время как официальный аппарат правительства все еще находится в руках старых лордов. Таково первоначальное двоевластие в каждой революции.
Но это не единственная его форма. Если новый класс, поставленный у власти революцией, которой он не хотел, есть в сущности уже старый, исторически запоздалый класс; если он уже был изношен до официальной коронации; если, придя к власти, она встретит уже достаточно зрелого и протягивающего руку к государственному рулю антагониста; тогда вместо одного неустойчивого равновесия двух властей политическая революция создает другое, еще менее стабильное. Преодоление «анархии» этого двойного суверенитета становится на каждом новом шаге задачей революции — или контрреволюции.
. Это двоевластие не предполагает — вообще говоря, даже исключает — возможности разделения власти на две равные половины, да и вообще какого бы то ни было формального равновесия сил. Это не конституционный, а революционный факт. Это означает, что разрушение социального равновесия уже раскололо государственную надстройку. Оно возникает там, где враждебные классы уже опираются каждый на несовместимые по существу правительственные организации, один изживший, другой в процессе становления, которые толкаются друг с другом на каждом шагу в сфере управления. Количество власти, которое выпадает в такой ситуации на долю каждого из этих борющихся классов, определяется соотношением сил в ходе борьбы.
По самой своей природе такое положение вещей не может быть стабильным. Обществу нужна концентрация власти, и в лице господствующего класса — или, в обсуждаемой нами ситуации, двух полуправящих классов — неудержимо стремится ее получить. Раскол суверенитета предвещает не что иное, как гражданскую войну.
Но прежде чем соперничающие классы и партии дойдут до этой крайности — особенно если они опасаются вмешательства третьей силы, — они могут чувствовать себя вынужденными довольно долго терпеть и даже санкционировать двоевластие. Тем не менее эта система неизбежно взорвется. Гражданская война придает этому двойному суверенитету наиболее видимое, потому что территориальное, выражение. Каждая из держав, создав свой собственный укрепленный полигон, борется за обладание остальной территорией, которой часто приходится терпеть двойной суверенитет в виде последовательных вторжений двух воюющих держав, пока одна из них решительно не установит себя .
Английская революция XVII века, именно потому, что она была великой революцией, раздробившей нацию до основания, дает ясный пример этого чередующегося двоевластия с резкими переходами в виде гражданской войны. 90–159 Сначала королевской власти, опирающейся на привилегированные классы или верхние круги этих классов — на аристократов и епископов, — противостоит буржуазия и близкие к ней круги помещичьего сословия.
Правительством буржуазии является пресвитерианский парламент, поддерживаемый лондонским Сити. Затянувшийся конфликт между этими двумя режимами наконец разрешился открытой гражданской войной. Два правительственных центра — Лондон и Оксфорд — создают свои армии. Здесь двоевластие принимает территориальную форму, хотя, как всегда в гражданской войне, границы очень подвижны. Парламент побеждает. Король схвачен и ждет своей участи.
Казалось бы, теперь созданы условия для единовластия пресвитерианской буржуазии. Но прежде чем королевская власть смогла быть сломлена, парламентская армия превратилась в самостоятельную политическую силу. Она сосредоточила в своих рядах независимцев, набожную и решительную мелкую буржуазию, ремесленников и земледельцев. Эта армия мощно вмешивается в общественную жизнь не только как вооруженная сила, но и как преторианская гвардия и как политический представитель нового класса, противостоящего зажиточной и богатой буржуазии. Соответственно в армии создается новый государственный орган, возвышающийся над военным командованием: совет солдатских и офицерских депутатов («агитаторов»).
Таким образом, наступил новый период двойного суверенитета: пресвитерианского парламента и армии независимых. Это приводит к открытым конфликтам. Буржуазия оказывается бессильной противопоставить своей армией «образцовой армии» Кромвеля, т. е. вооруженным плебеям. Конфликт заканчивается чисткой пресвитерианского парламента мечом независимых. Остается лишь крупица парламента; устанавливается диктатура Кромвеля. Армейские низы, под предводительством левеллеров, крайне левое крыло революции, пытаются противопоставить господству армейских высших слоев, патрициев армии, свой, истинно плебейский режим. Но это новое двоевластие не успевает развиться: левеллеры, низшие слои мелкой буржуазии, не имеют еще и не могут иметь своего исторического пути. Кромвель вскоре сводит счеты со своими врагами. Новое политическое равновесие, и еще далеко не устойчивое, устанавливается на годы.
В Великой французской революции Учредительное собрание, костяком которого были верхи третьего сословия, сосредоточило власть в своих руках, не аннулировав, однако, полностью прерогатив короля.
Период Учредительного собрания есть ярко выраженный период двоевластия, который заканчивается бегством короля в Варенн и формально ликвидируется с основанием республики.
Первая французская конституция (1791 г.), основанная на фикции полной независимости законодательной и исполнительной властей, в действительности скрывала от народа или пыталась скрыть двойную власть: буржуазии, прочно укоренившейся в национальной Собрание после взятия народом Бастилии, а собрание старой монархии все еще опиралось на высшие круги духовенства, духовенства, бюрократии и военных, не говоря уже об их надеждах на иностранную интервенцию. В этом внутренне противоречивом режиме лежали зародыши его неизбежной гибели. Выход можно было найти только в упразднении буржуазного представительства силами европейской реакции или в гильотине короля и монархии. Париж и Кобленц должны соизмерить свои силы.
Но прежде чем дело дойдет до войны и гильотины, на сцену выходит Парижская Коммуна, поддерживаемая низшими городскими слоями третьего сословия, и все более смело оспаривает власть с официальными представителями национальной буржуазии.
Таким образом, открывается новый двойной суверенитет, первое проявление которого мы наблюдаем уже в 1790 году, когда крупная и средняя буржуазия еще прочно сидит в управлении и в муниципалитетах. Как поразительна картина — и как гнусно она оклеветана! – о попытках плебейских слоев подняться из социальных подвалов и катакомб и выступить на той запретной арене, где люди в париках и шелковых штанах решают судьбу нации. Казалось, что самая основа общества, попираемая культурной буржуазией, шевелилась и оживала. Человеческие головы приподнялись над сплошной массой, простерлись кверху мозолистые руки, закричали хриплые, но мужественные голоса! Районы Парижа, бастарды революции, зажили своей жизнью. Их узнали – не узнать их было невозможно! – и трансформировались в секции. Но они то и дело нарушали границы законности и получали приток свежей крови снизу, открывая свои ряды, вопреки закону, бесправным, обездоленным Санкюлоты . В то же время волости становились прикрытием крестьянского восстания против той буржуазной законности, которая защищала феодально-собственнический строй.
Так из-под второй нации возникает третья. 90–159. Парижские секции вначале выступали против Коммуны, в которой еще господствовала респектабельная буржуазия. В смелой вспышке 10 августа 1792 года секции получили контроль над Коммуной. Отныне революционная Коммуна противостояла Законодательному собранию, а затем и Конвенту, который не успевал за задачами и ходом революции, — регистрируя ее события, но не исполняя их, — потому что не обладал энергией, смелостью и единодушием. того нового класса, который поднялся из недр парижских районов и нашел опору в самых отсталых деревнях. Как секции получили контроль над Коммуной, так и Коммуна посредством нового восстания получила контроль над Конвентом. Каждый из этапов характеризовался резко выраженным двойным суверенитетом, каждое крыло которого стремилось установить единое и сильное правительство — правое — оборонительной борьбой, левое — наступательным. Таким образом, характерно — как для революций, так и для контрреволюций — требование диктатуры вытекает из невыносимых противоречий двоевластия.
Переход от одной ее формы к другой осуществляется через гражданскую войну. Великие этапы революции, т. е. переход власти к новым классам или слоям, вовсе не совпадают в этом процессе со сменой представительных учреждений, которые следуют за динамикой революции, как запоздалая тень. В конце концов, правда, революционная диктатура санкюлотов соединяется с диктатурой Конвента. Но с какой конвенцией? Конвент, очищенный от жирондистов, которые вчера управляли им рукой Террора, Конвент, сокращенный и приспособленный к господству новых общественных сил. Так шагами двоевластия французская революция в течение четырех лет поднимается к своей кульминации. После 9В термидоре начинается – опять по ступеням двоевластия – нисхождение. И снова гражданская война предшествует каждой ступени вниз, как раньше она сопровождала всякий подъем. Таким образом, новое общество ищет новое равновесие сил.
Русская буржуазия, борясь с распутинской бюрократией и сотрудничая с ней, чрезвычайно укрепила свои политические позиции во время войны.
Пользуясь поражением царизма, она сосредоточила в своих руках с помощью Крестьянских и Городских союзов и Военно-промышленных комитетов большую власть. Оно имело в своем самостоятельном распоряжении огромные государственные ресурсы и по существу было параллельным правительством. Во время войны царские министры жаловались, что князь Львов снабжает армию припасами, кормит ее, лечит и даже открывает парикмахерские для солдат. «Надо или положить этому конец, или всю власть отдать в его руки», — говорил министр Кривошеин в 1919 г.15. Он и представить себе не мог, что через полтора года Львов получит «всю власть» — только не от царя, а из рук Керенского, Чеидзе и Суханова. Но на второй день после его получения началось новое двойное господство: рядом со вчерашним либеральным полуправительством, ныне официально легализованным, возникло неофициальное, но тем более фактическое правительство трудящихся масс в виде Советы. С этого момента русская революция стала вырастать в событие всемирно-исторического значения.
В чем же тогда особенность этого двоевластия, проявившегося в Февральской революции? В событиях XVII и XVIII веков двоевластие было в каждом случае естественным этапом борьбы, навязанной ее участникам временным соотношением сил, и каждая сторона стремилась заменить двоевластие своим единовластием. В революции 1917 года мы видим, как официальная демократия сознательно и преднамеренно создает двоевластие, всеми силами уклоняясь от перехода власти в свои руки. Двоевластие создается, или так кажется на первый взгляд, не в результате борьбы классов за власть, а в результате добровольной «уступки» власти одним классом другому. Поскольку русская «демократия» искала спасения от двоевластия, она могла найти его только в собственном отстранении от власти. Именно это мы и назвали парадоксом февральской революции.
Определенную аналогию можно найти в 1848 г. в поведении немецкой буржуазии по отношению к монархии. Но аналогия не полная. Немецкая буржуазия серьезно пыталась разделить власть с монархией на основе соглашения.
Но буржуазия не имела в своих руках всей власти и отнюдь не отдавала ее целиком монархии. «Прусская буржуазия номинально обладала властью, она ни на минуту не сомневалась, что силы старого правительства безоговорочно отдадут себя в ее распоряжение и превратятся в верных приверженцев ее собственного всемогущества» (Маркс и Энгельс).
Русская демократия 1917 года, захватив власть с самого момента восстания, пыталась не только разделить ее с буржуазией, но и полностью отдать государство буржуазии. Это значит, если угодно, что в первой четверти ХХ века официальная русская демократия успела политически окончательно разложиться, чем немецкая либеральная буржуазия XIX века. И это вполне по законам истории, ибо это есть лишь обратная сторона роста в те самые десятилетия пролетариата, занявшего теперь место мастеров Кромвеля и0006 Санкюлоты Робеспьера.
Если смотреть глубже, то двойное правление Временного правительства и Исполнительного комитета носило характер простого отражения.
Только пролетариат мог претендовать на новую власть. Недоверчиво полагаясь на рабочих и солдат, соглашатели были вынуждены продолжать двойную бухгалтерию — королей и пророков. Двойственное правительство либералов и демократов лишь отражало еще скрытое двойное господство буржуазии и пролетариата. Когда большевики вытеснят соглашателей во главе Совета, — а это произойдет в ближайшие месяцы, — тогда вылезет на поверхность это скрытое двоевластие, и это будет канун Октябрьской революции. До этого момента революция будет жить в мире политических размышлений. Преломленный через рационализации социалистической интеллигенции, двойной суверенитет из стадии классовой борьбы превратился в регулятивный принцип. Именно поэтому она оказалась в центре всех теоретических дискуссий. У всего есть свое применение: зеркальный характер февральского двоевластия позволил нам лучше понять те исторические эпохи, когда одно и то же предстает полнокровным эпизодом борьбы двух режимов. Слабый и отраженный свет Луны позволяет сделать важные выводы о солнечном свете.
В неизмеримо большей зрелости русского пролетариата по сравнению с городской массой прежних революций заключается основная особенность русской революции. Это привело сначала к парадоксу полупризрачного двойного правления, а затем помешало реальному разрешению в пользу буржуазии. Ибо вопрос стоял так: либо буржуазия действительно будет господствовать над старым государственным аппаратом, несколько видоизменив его для своих целей, и тогда советы сойдут на нет; или советы составят основу нового государства, ликвидируя не только старый правительственный аппарат, но и господство тех классов, которым он служил. Меньшевики и эсеры шли к первому решению, большевики — ко второму. Угнетенные классы, не имевшие, по замечанию Марата, в прошлом ни знаний, ни умений, ни руководства, чтобы довести до конца начатое, в русской революции ХХ века были вооружены всеми тремя. Большевики победили.
Через год после их победы та же ситуация повторилась в Германии, но с другим соотношением сил. Социал-демократия руководила установлением демократического правительства буржуазии и ликвидацией советов.
Люксембург и Либкнехт вели к диктатуре советов. Победили социал-демократы. Гильфердинг и Каутский в Германии, Макс Адлер в Австрии предлагали «соединить» демократию с советским строем, включая рабочие советы в конституцию. Это означало бы сделать возможную или открытую гражданскую войну составной частью государственного режима. Более любопытной утопии и представить было нельзя. Его единственное оправдание на немецкой земле — это, возможно, старая традиция: вюртембергские демократы 48-го года хотели республику с герцогом во главе.
Противоречит ли этот феномен двоевластия, до сих пор недостаточно оцененный, марксистской теории государства, рассматривающей правительство как исполнительный комитет господствующего класса? Это все равно что спросить: не противоречит ли колебание цен под влиянием спроса и предложения трудовой теории стоимости? Разве самопожертвование самки, защищающей свое потомство, опровергает теорию борьбы за существование? Нет, в этих явлениях мы имеем более сложную комбинацию тех же законов.
Если государство есть организация классового господства, а революция есть свержение господствующего класса, то переход власти от одного класса к другому необходимо должен создавать внутренне противоречивые государственные условия, и прежде всего в форме двоевластие. Отношение классовых сил не является математической величиной, позволяющей0006 априори вычислений. Когда старый режим выведен из равновесия, новое соотношение сил может установиться только в результате испытания боем. Это революция.
Может показаться, что это теоретическое исследование увело нас от событий 1917 года. На самом деле оно ведет прямо в их сердцевину. Именно вокруг этой проблемы двоевластия развернулась драматическая борьба партий и классов. Только с теоретической высоты можно ее полностью наблюдать и правильно понять.
**
Примечание
- Двоевластие — это фраза, укоренившаяся в коммунистической литературе как английский перевод двоевластие . Этот термин непереводим как из-за его формы «двойная власть», так и из-за того, что корень «власть» означает суверенитет, а также власть.
