Сообщение сентиментализм в литературе: Реферат на тему «Сентиментализм» (11 класс)

Сентиментализм в русской литературе: основоположник, когда возник, примеры

Содержание:

  • Сентиментализм в русской литературе
    • Период возникновения, основоположники
  • Отличительные черты русского сентиментализма
    • В контексте сюжета, тематики и идей выделяются такие особенности:
    • Чем отличается от европейского
  • Представители и примеры произведений

Содержание

  • Сентиментализм в русской литературе
    • Период возникновения, основоположники
  • Отличительные черты русского сентиментализма
    • В контексте сюжета, тематики и идей выделяются такие особенности:
    • Чем отличается от европейского
  • Представители и примеры произведений

Сентиментализм в русской литературе

Сентиментализм — это литературное течение, которое проникает в русскую культуру в конце 70-х годов XVIII века. В широком понимании, сентиментализм рассматривают как художественное явление Западной Европы (20-80-ые годы XVIII) и Российской империи. Свое происхождение термин берет от французского глагола «sentir» («чувствовать», «ощущать», «обонять»), а также его производного существительного «sentiment», который означает «чувство» или «эмоция».

Период возникновения, основоположники

Предвестниками первых сентименталистских творений в русской литературе можно считать творчество Ф. Эмина, пьесы В.И. Лукина, а также поздние сочинения Д.И. Фонвизина (создатель русской бытовой комедии). К примеру, роман «Письма Ернеста и Доравры» (1766 г.) авторства Эмина характерно наследует произведению Руссо «Новая Элоиза».

Причины развития русского сентиментализма исходят из заинтересованности в творениях западных авторов. Стоит выделить, что русские авторы интересовались текстами Ж.-Ж. Руссо, С. Гесснера, Г. Э. Лессинга, Л.-С. Мерсье, Д. Дидро, С. Ричардсона. Особую роль сыграл перевод творения И.

В. Гете «Страдания юного Вертера» (первая попытка перевода на русский была осуществлена в 1781 году Ф. Галченковым), который повлиял на последующее формирование особенностей русского сентиментализма. Косвенное воздействие на становление течения осуществили прозаические переводы творений Э. Юнга, Ф.Г. Клопштока усилиями русского мистика А.М. Кутузова в 80-х годах XVIII века. Именно сентиментализм привносит культ чтения в культуру русской интеллигенции.

Осторожно! Если преподаватель обнаружит плагиат в работе, не избежать крупных проблем (вплоть до отчисления). Если нет возможности написать самому, закажите тут.

Сентиментализм начинает проявлять себя как литературное течение в русской литературе с 80-х годов XVIII века. К концу 10-х годов XIX века (иногда говорят о конце второго десятилетия) сентиментализм исчерпывает себя, постепенно уступая место романтизму.

Первым литературным примером русского сентиментализма считают «Письма русского путешественника» прозаика, историка и поэта Н. М. Карамзина, написание которого датируется 1791-1792 годами. Произведение Карамзина имеет схожий стиль с другим творением, известным в рамках западноевропейской культуры, — «Сентиментальным путешествием» английского писателя Л. Стерна.

Родоначальниками русского сентиментализма считают Карамзина, О.М. Радищева, М.Н. Муравьева, И.И. Дмитриева.  

Отличительные черты русского сентиментализма

Как явление литературы, сентиментализм выступает оппозицией русскому псевдоклассицизму, является предвестником романтизма. Именно сентиментализм опроверг существующее положение разума как ключевого ориентира литературного творчества, его рациональную направленность и прямолинейность, а также отбросил существующий литературный формализм. На смену разуму приходит чувство как наиболее живое и адекватное отображение реальности, самобытности человека.

В контексте сюжета, тематики и идей выделяются такие особенности:
1. Обостренное внимание к переживаниям и чувствам человека.

Сентименталисты пытались исследовать внутренний мир личности, отобразить его в своих произведениях. Переживания рассматриваются писателями как отображение самой сути человека, а потому именно их передача становится главной идеей произведений.

2. Природа как одна из главных ценностей жизни.

Вокруг красоты природы был сформирован целый культ, поскольку ее можно было рассматривать как один из ключевых истоков формирования чувств человека, как предмет эмоциональной квинтэссенции.

3. Особенности главных героев.

Главные герои являются не выдающимися личностями (царями, полководцами, повелителями), а обычными людьми, которые не владеют богатствами, не обладают знатностью или властью. Ключевыми персонажами нередко были крестьяне и/или дворяне. Главными чертами персонажей становиласт обостренная чувствительность и восприимчивость, субъективность отношения к окружающему миру. Также писатели обращают внимания на нравственную чистоту персонажей и их неиспорченность, превращая последние в своеобразный культ.

4. Идеализация быта, образа жизни, чувств и возвышение эмоций.

Сентименталисты идеализируют быт крестьян, преподнося его как сельскую идиллию и гармонию. Писатели возносят любовь и дружбу как вечные ценности, а жизнь рассматривают как скоротечный и превратный момент.

5. Наличие элементов философской антропологии, гуманизма.

Интерес к переживаниям личности породил изучение природы человека, его нравственной свободы, ценностей жизни, морали и т.д. Так, авторы рассматривали людей как самоценных, свободных с рождения, которых не должно определять собственное место в социальной иерархии сословий.

6. Просветительская направленность.

Сентименталисты ставили цель воспитать читателя, положив в основу произведений новые философские начала. Моральное усовершенствование рассматривалось как чувственное раскрепощение, достижение крайней искренности. Писатели своими произведениями давали примеры чистых побуждений, бескорыстных стремлений, неиспорченных отношений и открытого восприятия мира («как чувствуешь»). Утешение людей в их бедах и страданиях было одним из направлений творчества авторов.

7. Интерес к произведениям народного творчества.

В эпоху сентиментализма творчество народа в разных его формах приобретает особую значимость, поскольку рассматривается как выражение чистых и живых чувств.

В контексте особенностей литературных форм и характера повествования сентиментализму характерно:

  1. Особой внимательностью (к мелочам и деталям быта, характера, поведения), сочувствием автора к своим персонажам, что выражается в субъективном тоне повествования.
  2. Мотивы меланхоличности, безысходности, трагизма («Марьина роща» Жуковского), иногда присутствует тема самоубийства («Бедная Лиза» Карамзина).
  3. Совмещение возвышенного языка и простонародной речи. Тенденция к отказу от высокопарного языка псевдоклассицизма.
  4. Преобладание таких жанров, как путешествия, повести, романы, мемуары, письма, элегии и оды (в поэзии), сатира.

Чем отличается от европейского

Во многом направления европейского и русского сентиментализма схожи. Однако русское крыло приобрело яркий национальный характер как результат влияния существующих культурных, социальных и также политических особенностей, а потому отличается:

  1. Своей благосклонностью и терпимостью к существующим устоям, социально-политическим консерватизмом. Писатели пытались указать на необходимость морального совершенствования каждого человека, а не пробудить гражданскую сознательности. Авторы не писали о революционных изменениях, уничтожении института самодержавия или дворянства как сословия. Однако, они настаивали на гуманном (нередко – равном) отношении последних к низшим сословиям, придерживаясь социально-либеральной позиции и приветствуя реформы.
     Исключением можно назвать радикальное крыло русского сентиментализма, которое выступало за революционную трансформацию и полную отмену крепостного права. Его представители считали, что человек не может быть свободен, если он не в состоянии самостоятельно решать свою судьбу.

     

    Пример

    В своей «Истории государства русского» Карамзин-историк больше обращал внимание на красоту языка и изложения, не стараясь провести аналитическую или критическую роботу в отношении описанных событий.

  2. Морализаторскими наставлениями, поучениями.
  3. Пристальным вниманием к вопросам реформирования русского языка, его демократизации путем введения разговорных форм и придания речи персонажей живого характера (использование отдельных типов речи как характеристик). К примеру, использование галлицизмов для отображения речи светских дворян.
  4. Воспеванием характерных русских черт — нравственности, верности, преданности, милосердия, чувствительности, исключительного сочувствия, заинтересованности и участия в помощи другому.

Русский сентиментализм стоит считать национальным явлением в истории литературы, а не подражанием западноевропейскому ответвлению, несмотря на влияние последнего.

Представители и примеры произведений

Сентиментализм имел много последователей в России, однако среди них можно выделить немногих, которые внесли значительный вклад в развитие этого течения.

Главную роль прежде всего отводят Карамзину. Он является автором таких произведений: «Бедная Лиза» (1792 г.), «Наталья, боярская дочь» (1792 г.), «Чувствительный и холодный» (1803 г.), «Рыцарь нашего времени» (1803 г.) и другие. Кроме этого Карамзин, как и его друг В. Подшивалов, был теортиком сентиментализма. Подшивалов же в 1796 году опубликовал статью  «Чувствительность и причудливость», где основное внимание атора заоострено на проведении различий межу истинной «чувствительностью» и искаженной «манерностью», «причудливостью».

Пример

(,,,) Блажен, блажен народ, живущийВ пространной области твоей!Блажен певец, тебя поющийВ жару, в огне души своей!Доколе Милостию будешь,Доколе права не забудешь,С которым человек рожден; Доколе гражданин довольныйБез страха может засыпатьИ дети — подданные вольныПо мыслям жизнь располагать,Везде Природой наслаждаться,Везде наукой украшатьсяИ славить прелести твои;(.

..) — из «К милости» Н. Карамзина

Крупными представителем сентиментализма можно также считать деятеля русского Просвещения, академика Муравьева, который в своем творчестве отстаивал идею, что добродетель является «верховным счастьем». Существует мнение, что Муравьев был предшественником Карамзина в литературе, однако как историк был подражателем последнего («Учение истории»).

Пример

(…)Вождям своим повиноваться,Уметь сносить и не роптать,С свободной жизнью расставатьсяВам всё то должно испытать.А срамный шаг исполнь позора,Не дрогни вражеского взора,Рази иль буди поражен;Вокруг тебя перуны стонут,В крови их ратоборцы тонут,А ты будь храбростью возжжен.(…)Тщетна вся храбрость без наукиИ без величия души:Исправи ум, настави рукиИ лишню буйность потуши.Товарищ Фабиев гордился,Но сам собою осудился,Презрев диктаторскую власть;Не ограждаясь боле валом,Минуций шел за АннибаломВо неминуему напасть.

                             — из «Ода седьмая» (1775 г.) М. Муравьева

Также ярко отличился в рамках развития сентиментализма поэт, публицист и критик Дмитриев. Почет и известность среди других авторов поэту принесли его песни и басни, а также мастерство в поэзии, талант в сатире.

Немалое влияние на распространение и закреплении достижений основателей сентиментализма осуществила группа учеников Карамзина: В. В. Измайлов, А. Е. Измайлов, П. Ю. Львов, князь Шаликов. В.В. Измайлов писал, в большинстве подражая своему учителю («Путешествие в Полуденную Россию» 1800-1802 гг.). А.Е. Измайлов стал автором романа «Евгений, или пагубные следствия духовного воспитания и сообщества», которое за своим литературной направленности ближе к реализму, а также другого творения-подражания — «Бедная Лиза» (1801 г.). Льовова рассматривают как значимого писателя-романиста (повести «Роза и Любим», «Александр и Юлия», «Российская Памела»).

Князь П. И. Шаликов в своем творчестве воссоздал наиболее образцовый пример сентиментализма. Писатель не только идеализировал существующую жизнь простого народа, но и говорил о благости и счастье жизни крестьян, что существующий социальный порядок дарован Господом Богом, а все проблемы крепостных из-за злоупотребления помещиков. Особенно ярко данные настроения проявились в его произведении «Путешествие в Малороссию», где крестьяне радуются и веселятся, не страдая от лишений жизни.

Группа карамзинистов (учеников и соратников Карамзина) образовала отдельное течение в рамках сентиментализма. Позже они оформились в известное на то время литературное сообщество «Арзамас», в которое входил и А.С. Пушкин. Карамзисты заостряли свое внимание на формировании нового русского литературного языка. Особый вклад в поэтическию речь внес поэт-карамзинист К.Н. Батюшков.

Если Карамзин и его единомышленники (в т.ч. подражатели) образовали дворянское (либеральное) крыло сентиментализма, то наиболее ярким представителем революционного направления стал Радищев. Позиция последнего была крайне радикальной и отстаивала запрет крепостного права, критиковала религиозных деятелей, посягала на величие института самодержавия и в целом отличалась диссидентством. Повесть «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790 год) сразу после своего издания принесла славу автору. Однако за критические и резкие комментарии в сторону власть имущих, а также за описание жестокости обращения последних с представителями низших сословий (к примеру, как продают крепостных на аукционе), Радищева арестовали и сослали в Сибирь.

Пример

«Ведай, что ты (царь) первейший в обществе можешь быть убийца, первейший разбойник, первейший предатель, первейший нарушитель общия тишины, враг лютейший, устремляющий злость свою на внутренность слабого. Ты виною будешь, если мать восплачет о сыне своем, убиенном на ратном поле, и жена о муже своем; ибо опасность плена едва оправдать может убийство, войною называемое. Ты виною будешь, если запустеет нива», — из «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Радищева.

Как одного из представителей сентиментализма рассматривают ранеего Жуковского, на поэзию которого существенно повлияло творчество Дмитриева и Карамзина. Повесть «Марьина роща» (1809 г.) является наиболее показательным результатом влияния Карамзина на поэта. Достижения в поэзии Жуковского и Батюшкова заложили основы для подальшего становления слога Пушкина и его литературного языка.

Пример

«Заря осветила небо, и лес оживился утренним пением птиц. Старец повел Услада на берег Яузы и, указав на деревянный крест, сказал: — Здесь положена твоя Мария. Услад упал на колена, прижал лицо свое, орошенное слезами, к свежему дерну. Милый друг, — воскликнул он, — бог не судил нам делиться жизнию: ты прежде меня покинула землю; но ты оставила мне драгоценный залог твоего бытия — безвременную твою могилу. Не для того ли праведная душа твоя оставляла небо, чтоб указать мне мое пристанище и прекратить безотрадное странничество мое в мире?», — из «Марьина Роща» В. Жуковского. 

Большинство остальных представителей течения можно считать эпигонами более значимых фигур (Карамзина, Дмитриева, Радищева). Произведения данных подражателей не внесли вклад в развитие русского сентиментализма или литературы в целом. На закате эпохи сентиментализма большиство творений сентименталистов-эпигонов вырождается в ложную «манерность», а популярностью у публики пользуются незамысловатые мещанские драмы.  

Насколько полезной была для вас статья?

Рейтинг: 4.56 (Голосов: 9)

Сентиментализм и романтизм в русской литературе — Студопедия

Сентиментализм(от фр. sentiment – чувство, чувствительный)–художественное направление в литературе и искусстве, возникшее в Западной Европе в 20-е годы XVIII века. В России сентиментализм распространился в 70-е годы XVIIIвека, а в первую треть XIX века занял ведущее положение.

В то время как героями классицизма выступали полководцы, вожди, цари, вельможи,писатели-сентименталисты проявляли искренний интерес к личности, характеру человека (незнатного и небогатого), его внутреннему миру. Умение чувствовать рассматривалось сентименталистами как решающая черта и высокое достоинство человеческой личности. Слова Н. М. Карамзина из повести «Бедная Лиза» «и крестьянки любить умеют» указывали на относительно демократическую направленность сентиментализма. Воспринимая человеческую жизнь как скоротечную,писатели славили вечные ценности – любовь, дружбу и природу.

Сентименталисты обогатили русскую литературу такими жанрами, как путешествие, дневник, очерк, повесть, бытовой роман, элегия, переписка, «слезная комедия».

События в произведениях происходили в небольших городках или деревнях. Много описаний природы. Но пейзаж – это не просто фон, а живая природа, как бы заново открытая автором, прочувствованная им, воспринятая сердцем. Прогрессивные писатели-сентименталисты видели свое призвание в том, чтобы по возможности утешить людей в страданиях и горестях, обратить их к добродетели, гармонии и красоте.

Самый яркий представитель русских сентименталистов – Н.М. Карамзин.

От сентиментализма«распространились нити» не только к романтизму, но и к психологическому реализму.

Русский сентиментализм – дворянско-консервативный.

Писатели-дворяне в своих произведениях изображали человека из народа, его внутренний мир, чувства. Для сентименталистов культ чувства стал средством ухода от действительности, от тех острых противоречий, которые существовали между помещиками и крепостным крестьянством, в узкий мир личных интересов, интимных переживаний.

Русские сентименталисты развивали мысль о том, что все люди, независимо от их общественного положения, способны на самые высокие чувства. А значит, по мысли Н. М. Карамзина, «во всяком состоянии человек может найти розы удовольствия». Если же и простым людям доступны радости жизни, то «не через изменение государственного и общественного строя, а через нравственное воспитание людей лежит путь к счастью всего общества».

Карамзин идеализирует отношения помещиков и крепостных. Крестьяне довольны своей жизнью и прославляют своих помещиков

Романтизм(от фр. romantique – нечто таинственное, странное, нереальное) –художественное направление в литературе и искусстве, пришедшее на смену сентиментализму в конце XVIII – начале XIX века и яростно выступавшее против классицизма с его строгими правилами, стеснявшими свободу творчества писателей.

Консервативные романтики брали сюжеты для своих произведений из прошлого, предавались мечтам о загробном мире, поэтизировали жизнь крестьян, их покорность, терпение и суеверие. Они «уводили» читателей от общественной борьбы в мир воображения. В. Г. Белинский написал о консервативном романтизме, что «это – желание, стремление, порыв, чувства, вздох, стон, жалоба на несовершенные надежды, которым не было имени, грусть по утраченном счастии.., это мир.., населенный тенями и призраками, конечно, очаровательными и милыми, но тем не менее неуловимыми; это – унылое, медленно текущее, никогда не оканчивающееся настоящее, которое оплакивает прошедшее и не видит перед собой будущего; наконец, это – любовь, которая питается грустью…»

Прогрессивные романтики подвергали резкой критике современную им действительность. Герои романтических поэм, лирических стихотворений, баллад имели сильный характер, не мирились с общественным злом, призывали к борьбе за свободу и счастье людей. (Поэты-декабристы, молодой Пушкин.)


Аффект современного сентиментализма, ирония и женское авторство в межвоенной Америке | Фонд Уиллы Кэтер

Современный сентиментализм исследует, как американские писательницы заново изобрели сентиментализм в период модернизма. Подобно тому, как рождение современной женщины долгое время представлялось как смерть сентиментального чувства, модернистское литературное новшество понималось как отказ от сентиментальной эстетики. Современный сентиментализм переосмысливает эти представления о культурной эволюции. Рассматривая такие образы, как Новая женщина, хлопушка, свободный любовник, новая негритянка и разведенная, в этой книге утверждается, что эти фигуры воплощают аспекты традиционной сентиментальности, а также признают сентиментальность несовместимой с идеалами современной личности. Эти двойные связи в равной степени осаждают главных героев и формируют стиль таких писателей, как Уилла Кэтер, Эдит Уортон, Анита Лоос и Джесси Фосет. Таким образом, «современный сентиментализм» переводит условности девятнадцатого века об искренности и эмоциональной наполненности в скептические, самосознательные способы межвоенного культурного производства.

Чтение канонических и малоизученных романов в сочетании с юридическими заметками, научными трактатами и другим дискурсом трансатлантического периода, а также сочетание традиционных и количественных методов архивных исследований, Современный сентиментализм демонстрирует, что женское чувство далеко не второстепенно для двадцатого века. модернизма века, оживляет его центральные принципы и заботы.

Оксфордские исследования в истории литературы Америки: 2019

Твердый переплет: 256 страниц


Об авторе

Лиза Мендельман — доцент кафедры английского языка и цифровых гуманитарных наук в колледже Менло. Она имеет докторскую степень по английскому языку Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, а также степени бакалавра и магистра Стэнфордского университета. Она работает в области гуманитарных наук о здоровье, уделяя особое внимание гендеру, расе и эмоциям в Америке двадцатого века. Ее первая книга, Modern Sentimentalism (Oxford UP, 2019), описывает эмоциональную историю современной женщины и, как следствие, новое изобретение сентиментализма в американской художественной литературе межвоенного периода. Постоянные исследовательские интересы включают историю психического здоровья, визуальной и материальной культуры. Ее сочинения публиковались на таких площадках, как 9. Ее исследование было поддержано стипендией NEH в библиотеке Хантингтона, Ассоциацией модернистских исследований и Национальным научным фондом.


Рецензии

«Этот сборник заставляет задуматься о разноплановых женщинах-авторах, иронии, сентиментализме, модернизме, женственности и исследованиях аффекта. Modern Sentimentalism призывает своих читателей переосмыслить ценность и влияние домодернистских условностей и практик, которые могут послужить важным ключом к анализу современных произведений». — Цзюнь Цян, Йоркский университет, The Modernist Review

Сентиментальность «Тристрама Шенди» Стерна: история разума и тела

Литература XVIII века включает в себя пародии, сатиры и доносы, однако при обсуждении литературных течений века роль сентиментальности обычно отходит на второй план. из Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена , Лоуренса Стерн, широко известного как человека, «который ввел нынешний способ сентиментального письма» («Сентиментальный журнал»). Среди таких авторов, как Джонатан Свифт, Генри Филдинг и Даниэль Дефо, его роман выделяется как текст, выходящий за рамки обычного, и вызывает столько же сочувствия, сколько и смеха. В тексте постоянно используются фаллические символы, следует сюжету без какой-либо линейности, вырезаются целые главы, есть черные страницы, пустые страницы и даже пресловутая мраморная страница. В то же время его творчество вызывает огромное чувство, настолько сильное, что его имя становится синонимом самой сентиментальности.

Стерн сочетает в своих работах два средства сатиры и сентиментальности, чтобы показать взаимосвязь между юмором и эмоциями, между телом и разумом, а также между характером и повествованием. Кроме того, благодаря юмору текста можно упустить тонкости эмоций, которые Стерн вкладывает в свой роман. Тристрам Шенди представляет математические доказательства, чтобы показать местонахождение разума и тела; изображает характеры не словами, а простыми действиями вроде мягкого прикосновения руки; он включает в себя метанарративы, которые вызывают эмоции у других персонажей так же, как у рассказчика и читателя; и, прежде всего, он выступает за моменты сентиментальности, за моменты, когда рассеянность и отступление исчезают и остается только сходство со всем человечеством.

Сентиментальность стерновского Тристрама Шенди присутствует ab ovo и сохраняется на протяжении всего повествования как сложная взаимосвязь разума и тела. Текст включает в себя раннее определение их взаимоотношений с помощью самого Тристрама, который заявляет: «— Я трепещу при мысли о том, какое основание было положено для тысячи слабостей тела и разума, которые не могли бы быть искусны врачом или врачом. философ мог бы когда-либо после этого полностью исправиться» (7). По сути, тело и разум подобны средней части диаграммы Венна, где их невозможно привести «в нужное состояние» или «в надлежащее состояние или порядок» (OED). Кроме того, когда происходит изменение в одном, это влияет на другое, и они разделяют все свои элементы, как и их слабости. Эта идея присутствует в эссе о характеристике и теле в Тристрам Шенди Джульетты Макмастер, которая утверждает, что «разум и тело — с неразрывными связями между ними и их одновременной трагической и комической прерывностью — несомненно, являются главной всеобъемлющей темой Тристрам Шенди » (199).

Тем не менее, Макмастер только исследует их прерывность и теоретизирует, что Стерн «сосредоточился бы на прерывности разума и тела как на самом плодородном источнике смеха» (200). Это допущение поэтики Стерна косвенно ставит под сомнение сентиментальность романа. Соответственно, если прерывность ума и тела ведет к наиболее плодородному источнику смеха, то следствие их непрерывности является наиболее плодотворным источником чувств. Я рассуждаю о причинах сцен, жестов и действий в Тристрам Шенди сильны и сентиментальны из-за того, что они возникают, когда тело и разум работают согласованно, не отвлекаясь: если юмор является следствием их разъединения, то сентиментальность прорывается из их синхронизации.

Основная функция сентиментальности состоит в том, чтобы показать высокие эмоции и «слезливые страдания добродетельных, либо о своих собственных горестях, либо о горестях своих друзей» (Абрамс, 360). Очень важно исследовать коммуникацию в тексте, потому что это метод, который персонажи используют, чтобы поделиться своими эмоциями и переживаниями. Следовательно, необходимо изучить способ общения Стерна, чтобы понять его сентиментальность. В своей работе Сентиментальность и общительность , Джон Муллан исследует « Сентиментальное путешествие » Стерна и приходит к выводу, что «совершенно понятная беседа зависит скорее от жестов, чем от слов, от чувствительности к невербальному, а не от уверенности в том, что можно сказать […] графически, когда об этом не говорят» (158). По сути, жесты в Сентиментальное путешествие ведут себя так же, как и в Тристрам Шенди , и являются основным источником общения, это означает, что наиболее возможная передача чувств исходит от тела. В романе Уолтер Шенди упоминает об общении через тело, когда ищет репетитора с «определенной миной и движением тела и всех его частей, как в действии, так и в речи, которые хорошо рассуждают о человеке внутри» (373).

«Человек внутри» представляет разум, и чтобы понять этот разум, мы должны сосредоточиться на «выражениях и движениях» человека или жестах его тела. Более того, тело становится средством перемещения чувств от разума персонажа к его конкретным жестам и действиям; и, наконец, рассказчику, другим персонажам и самим читателям. Следовательно, «социальность» — это то, во что мы должны вступать, читая текст Стерна» (Муллан, 159), и это социальность жестов, посредством которых тело передает чувства. Кроме того, это коррелирует с утверждением в форме математического доказательства, которое Уолтер излагает ранее в повествовании: «Если смерть, — сказал мой отец, рассуждая сам с собой, — есть не что иное, как отделение души от тела, — и она верно, что люди могут ходить и заниматься своими делами без мозгов, — тогда, конечно, душа там не обитает. КЭД» (131). «Мозг» в этом доказательстве относится к интеллектуальным свойствам разума, поскольку доказательство отделяет его как от души, так и от тела.

Следовательно, если душа не находится в разуме, она является частью тела, поскольку этот переход взаимно исключает их обоих, они вместе, и, таким образом, тело должно быть сосудом для души. Кроме того, OED определяет «отсутствие души» как «отсутствие духа, чувствительности или других качеств, считающихся возвышенными или человеческими; отсутствие чувствительности вместо чего-то» и иллюстрирует, что, поскольку тело является каналом для «души», оно также становится каналом для чувствительности и чувств. Следовательно, чувства должны исходить из тела, и именно через тело символов Тристрам Шенди сообщает о своих слезах.

Разум в Тристраме Шенди часто говорят по отношению к телу и редко говорят сами по себе. Однако в единственном случае в третьем томе роман излагает свое абстрактное понимание предмета. В рассуждениях о времени и бесконечности Уолтер утверждает, что для понимания этих концепций необходимо понять их происхождение. Затем он начинает перефразировать отрывок о разуме из «» Локка «Эссе о человеческом понимании».0004 :

Ибо, если ты обратишь свой взор внутрь своего ума, продолжал мой отец, и внимательно присмотришься, ты увидишь, брат, что, пока мы с тобой разговариваем, думаем и курим наши трубки, или пока мы последовательно получаем идеи в нашего ума, мы знаем, что мы действительно существуем, и поэтому мы оцениваем существование или продолжение существования нас самих, или нашего ума, продолжительность нас самих или любую другую вещь, сосуществующую с нашим мышлением, — и так согласно этому предвзятому — (Стерн, 171-2).

Это объяснение психических процессов образно изображает их такими, какие они есть в буквальном смысле: множество одновременно активирующихся нейронов, каждый из которых вносит свой вклад в совокупность идей, воплощающих единственную идею и, в данном случае, существование (Локк, 174). Однако он также описывает разделение между телом и разумом посредством размышлений о концепции существования, в то время как тело самостоятельно выполняет простые действия, подобные «курительной трубке». Подводя итог, этот отрывок демонстрирует, что ум исследует постоянный поток идей, а тела постоянно выполняют основные действия, не задумываясь. Поэтому в Тристрам Шенди Состояние покоя ума и тела — это состояние прерывности, которое приводит к вышеупомянутым юмористическим моментам. Кроме того, этот разрыв покоя объясняет причину, по которой юмористических сцен больше, чем сентиментальных: разум и тело борются со своим состоянием равновесия в сентиментальные моменты. Следовательно, для того, чтобы возникло чувство, они должны согласованно работать над одним и тем же сообщением, а разум должен отбросить отвлекающие факторы и сосредоточиться на одном предмете, в то время как тело использует свою собственную чувствительность.

Согласно М. Х. Абрамсу, фундаментальный аспект сентиментализма включает пролитие слез из-за горя других; другими словами, заместительные слезы сочувствия к чьей-то боли становятся нашими собственными. Следовательно, это разделение сердечной боли является неотъемлемой частью сентиментализма: оно снимает тяжесть печалей и через взаимную симпатию позволяет обоюдно радоваться «общему сходству обстоятельств всего человечества друг с другом» (Муллан, 31). Роман включает в себя разветвления, которые эта взаимная симпатия может иметь на разум и тело, и удовольствие, которое возникает от признания общего сходства человечества, когда оно приближается к своему завершению. Тристрам утверждает, что после реконструкции любовных отношений Тоби

Поскольку любовные пристрастия моего дяди Тоби все время крутились у меня в голове, они произвели на меня такое же впечатление, как если бы они были моими собственными —- я был в самом совершенном состоянии щедрости и доброй воли; и ощутил во мне самую теплую гармонию, вибрирующую при каждом качании фаэтона; так что, были ли дороги неровными или гладкими, это не имело значения; все, что я видел или с чем имел дело, касалось какого-то тайного источника либо чувства, либо восторга (573).

Здесь Тристрам заменяет читателя и буквально показывает предполагаемые эффекты сентиментальных моментов, которые он включает. Следовательно, по мере того, как амуры охватывают его разум, его тело вибрирует и движется вместе с ними, и при каждом колебании тела и эмоциональном повороте ума в своем дяде Тоби он сам чувствует то же самое.0003 чувства и восторг . Кроме того, когда сентиментальность полностью реализуется в Тристраме Шенди , она находится в гармонии с телом и разумом говорящего, а также слушающего. Моменты душевной боли в романе рассказаны с использованием как мысли, так и жеста, что создает сочувствие, которое Тристрам воплощает в этом отрывке, а также в своих мыслях и жестах. Таким образом, в сентиментальные моменты нет разделения внимания, нет юмора, только разделение чувств, которое напоминает взаимные обстоятельства человечества.

Аффективные намерения романа и метод коммуникации Стерна в отношении сентиментальности неортодоксальны; тем не менее, они разъясняют силу в мельчайших подробностях Tristram Shandy . Миниатюрные жесты и молчание, короткое и долгое во время сцен эмоционального потрясения, являются в такой же степени солнечным светом , как и юмор/отступления от текста, и делают его «одним из величайших утешений в жизни». В первый сентиментальный момент, который разыгрывается в тексте, он иллюстрирует сближение разума и тела на единой мысли, взаимную симпатию к обстоятельствам человечества и последствия сентиментальности через смерть Йорика:

Евгений вошел с намерением увидеть его в последний раз и проститься с ним […] Йорик ответил, взглянув вверх, и нежно сжал руку Евгения, и это было все, — но это ранило Евгения в его сердце . — Ну, — ну, Йорик, — сказал Евгений, вытирая глаза и вызывая в себе человека, — — мой дорогой мальчик, утешайся… Отсюда Евгений убедился, что сердце его друг разорился; он сжал его руку, а затем тихонько вышел из комнаты, плача на ходу. Йорик проследил глазами за Евгением до двери, — затем закрыл их — и больше никогда не открывал» (28–30).

Скудость диалогов и безмолвный разговор в этой сцене создают восторг эмоций. Евгений приходит попрощаться со своим другом, и это прощание не словами, а слезами и двумя пожатиями рук. Отражение их тел в пожатии руки, когда они встречаются и расходятся, слезы, которые начинают и заканчивают сцену, и разрезание сердца Юджиниуса осколками сердца Йорика — это воплощение сентиментальности Стерна: это единственное в своем роде. представление о «последнем прощании», произносимом в форме телесных жестов. Синхронизация разума и тела воплощает этот краткий memento mori, чтобы создать сентиментальность среди юмора романа. Таким образом, с последним телесным действием закрытия глаз разум Йорика также растворяется в темноте, поскольку роман следует за ним с двумя черными страницами, которые имитируют эффект его закрытых век.

Сентиментальный уход Юджиниуса от Йоррика соответствует сценам из последней части романа и моменту в повествовании, который раздвигает границы того, чего может достичь сотрудничество разума и тела. Это The Story of Le Fevre , интерлюдия к Tristram Shandy , которая дает Стерну большое признание за его чувствительность: «Mr. Трогательная «История LE FEVRE» Стерна вызвала такое восхищение у сентиментальной части литературного мира» (Тимбери, 5). В рамках повествования о фрейме Ле Февра есть два неотъемлемых события, вызывающих элементы сентиментальности, и первое происходит, когда Тоби слышит рассказ о своей жизни:

Через две или три недели, — добавил дядя Тоби, улыбаясь, — он может отправиться в поход. — С позволения вашей чести, он никогда не пойдет в этом мире, — сказал капрал. маршировать; — сказал дядя Тоби, вставая с кровати и сняв один ботинок. — С вашего позволения, ваша честь, — сказал капрал, — он пойдет только к своей могиле. — воскликнул дядя Тоби, шагая ногой, обутой в башмак, но не продвинувшись ни на дюйм, — он пойдет в свой полк. — — Он не выдержит, — сказал капрал, — он поддержите, сказал мой дядя Тоби (383).

Медленное развитие утверждений Тоби соответствует его движениям, а сцена сопоставляет их, чтобы привлечь внимание к взаимосвязи между его мыслями и действиями. В первом утверждении есть желаемое за действительное «он мог бы маршировать» вместе с обнадеживающей улыбкой; однако неприятие Тримом мысли Тоби вызывает искру, заставляющую его и его подняться. Кроме того, на Тоби надет только один ботинок, что является отсылкой к его собственной травме и его половинчатой ​​приверженности армии в данный момент. Тем не менее, когда мысль о поддержке Ле Февра захватывает его разум, его тело движется вместе с ней и начинает маршировать с ногой, обутой в ботинок, и эта ступня контрастирует с другой тем, что ботинок является метонимическим для его приверженности армии и своему товарищу.

Кроме того, Трим своим негативом представляет невозможность марша Ле Февра, а Тоби борется против него всем своим умственным сосредоточением и действиями своего тела. Благодаря этому Тоби воплощает еще один элемент сентиментальных романов, условность «постижения пафоса повествований; способность реагировать с трепетной чувствительностью на рассказ о несчастье» (Муллан, 159). Тоби с помощью своего разума и тела имитирует то, что он хочет, чтобы Ле Февр совершил, и таким образом ощущает эмоциональные страдания своего повествования каждой клеточкой своего существа.

Это приводит ко второму важному событию в История Ле Февра и к пику сентиментальности в романе. Это рамочное повествование завершается смертью главного героя, и, поскольку Тристрам подробно рассказывает об этом, он чувствует раздражение ума и тела Ле Февра в своем собственном; настолько, что он заканчивает его до того, как Ле Февр делает свой последний вздох. В последней главе рассказа Ле Февра Тоби становится свидетелем трагической гибели этого молодого солдата:

Кровь и дух Лефевра, которые стыли и медлились в нем и отступали к своей последней цитадели, сердцу, — собрались обратно, — пленка на мгновение оставила его глаза, — он поднял глаза. задумчиво посмотрела в лицо моему дяде Тоби, — затем бросила взгляд на его мальчика, — и эта связка, какой бы прекрасной она ни была, — так и не была разорвана. —- […] Природа тотчас же угасла. снова, — пленка вернулась на место, — пульс затрепетал —- остановился — пошел — запульсировал — снова остановился — —перешел—-остановился—-продолжать?—-Нет (385).

Плотность этого момента приводит к воплощению всех вышеупомянутых сентиментальных качеств в тексте и использованию как ума, так и тела. В первой половине отрывка «дух» или чувствительность, обитающая в теле, медленно угасает, и Ле Февр не может двигаться; однако конкретный фокус его сердца, который метонимичен для ума и «в самом общем смысле: разум» (OED), сам сплачивает его назад, чтобы бросить беглый взгляд на Тоби и его сына. Тело Ле Февра реагирует на его разум, и кажется, что его тело восстанавливает свой «дух». Более того, в этой сцене теперь Ле Февр пытается со всем своим умственным сосредоточением и телесной силой маршировать вместе со своим товарищем Тоби, и благодаря этому создается момент, излучающий сентиментальность. Вторая половина опускает Ле Февра и оставляет Тристрама, рассказывающего о физических процессах, ведущих к смерти, в методе, который демонстрирует сходство всего человечества в акте умирания: в этой смерти нет имен, просто затяжной пульс, который медленно затухает. Тем не менее, Тристрам никогда не рассказывает о конце, а последнее слово «Нет» показывает, что боль разделяется через взаимные страдания, поэтому он не может продолжать. Таким образом, в центре внимания каждого персонажа, их разума и тела, а также самого рассказчика находится смерть Ле Февра: в эти сентиментальные моменты нет разделения внимания.

Сентиментальность Тристрама Шенди возникает из-за синхронизации разума и тела на единственной идее, и хотя Тристрам никогда не описывает в явном виде, какие эмоции испытывают персонажи, они присутствуют и «завернуты […] в темную оболочку некристаллизованного плоть и кровь» (66). Тело становится проводником эмоций, когда ставки высоки, и в такие моменты разум сосредотачивает все свое внимание на том, чего пытается достичь тело. Тело может быть некристаллизованным и не сразу прозрачным, а эмоции могут быть не сразу видны; тем не менее, когда фокус ума смещается на единичную идею, «тело человека и его разум, при величайшем почтении к обоим […], точно подобны куртке и подкладке куртки: — мни одно — мни другое» (144). Когда они работают вместе, их поведение сравнимо с курткой и ее подкладкой: они вместе двигаются, вместе функционируют и сосредоточены на одной цели.

Таким образом, результатом их совпадения является сентиментальность, воплощенная в тексте Стерна: отсутствие какого-либо расщепленного фокуса или юмора и единственная идея разделения эмоций взаимной симпатии к подобию всего человечества. Прощание с Евгением и смерть Ле Февра олицетворяют собой сентиментальные моменты, пронизывающие весь текст, и являются двумя солнечными лучами, пробивающимися сквозь юмор рассказа Стерна о петухе и быке.


Ссылки

Абрамс, Мейер Х. и Джеффри Галт Харфэм. Словарь литературных терминов . 11-е изд. Калифорния: Уодсворт, 2014. Печать.

Локк, Джон. Эссе о человеческом понимании . Эд. Р. С. Вулхаус. Лондон: Нью-Йорк, 1997. Печать.

Макмастер, Джульетта. «Некристаллизованная плоть и кровь»: Тело в Тристрам Шенди . Художественная литература восемнадцатого века 2.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *