Слово о полку игореве было написано: История одной книги. "Слово о полку Игореве" / Афиша / Newslab.Ru

Содержание

«Слово о полку Игореве» — История России до 1917 года

Киевская Русь, М. Я. Геллер «История Российской империи»

«О, Русская земля! Уже ты за холмами».

Самое знаменитое, самое спорное литературное произведение Древней Руси заключает в себе свидетельство распада державы, тоску по единству, страхи и надежды. «Слово о полку Игореве», история похода князя маленького Новгород-Севере кого княжества Игоря Святославовича против половцев в 1185 г., рассказанная неизвестным поэтом, занимает особое место в русской истории: это первый общепризнанный литературный шедевр, это документ, происхождение которого остается неясным, вызывающим дискуссии, которые не прекращаются около двух столетий.

В 1795 г. в одном из рукописных собраний Ярославля был обнаружен список неизвестной поэмы — «Слово о полку Игореве». Его приобрел богатый любитель и собиратель русских древностей А. И. Мусин-Пушкин. В 1800 г. поэма была издана. В 1812 г. во время пожара Москвы сгорела рукопись. Печатное издание стало единственным свидетельством существования рукописи. В начале XX в. был обнаружен список, сделанный после открытия рукописи для Екатерины II, в котором имеются легкие разночтения с первой публикацией. Палеографическая и филологическая критика «Слова о полку Игореве» позволила быстро придти к выводу, что найденная рукопись была сделана не ранее XVI в., иначе говоря — отделена от оригинала более, чем на 300 лет.

2800 слов эпической поэмы стали предметом многочисленных исследований (написано более 800 работ), разноречивых оценок и интерпретаций, ожесточенных споров. Изучение текста и споры начались одновременно и продолжаются по сей день. Таинственность «Слова» связана со многими причинами. Прежде всего, если так можно выразиться, физическими: нет оригинала и нет ничего подобного в древнерусской литературе. История похода Игоря Святославовича против половцев высится как гора на равнине.

Древнерусская литература богата летописной литературой, житиями святых, риторической проповедью, повествованиями паломников. Ничего подобного «Слову» — по литературной выразительности, богатству образов, символике, метафоричности, личному отношению к событиям — литература Киевской Руси не знает. Может быть, как считают некоторые, потому, что такие произведения были, но исчезли в пожарах времени. Может быть, считают другие, потому, что «Слово» было написано не вскоре после похода 1185-1186 гг., а значительно позже.

Три взгляда, если объединить мнения в группы, остаются непримиримыми: «Слово о полку Игореве» — памятник XII в., «Слово» — фальсификация, может быть XVII в., «Слово» было написано в XIII-XIV вв. Исследователи не согласны между собой относительно времени написания, относительно происхождения и места рождения автора. Многочисленные переводчики спорят о смысле слов и значений, употребляемых автором. Филологи выдвигают множество предположений по поводу происхождения языка.

Все согласны с определением сверхзадачи поэмы, как патриотического призыва к русским князьям объединиться против общего врага, но идут споры относительно врага, против которого следует объединиться. Недоумение вызывает религиозный дуализм «Слова»; христианский автор употребляет множество языческих образов, символов, обращается — хотя Русь уже 200 лет христианская — к языческим богам, не упоминая, впрочем, главного. Защитники «Слова» объясняют это царившим еще «двоеверием», продолжавшимся в народе поклонением языческим идолам. Но нет никаких свидетельств популярности поэмы, ее распространения в народе, который, к тому же, вряд ли мог прочесть необыкновенно сложный текст.

Важным доказательством подлинности с точки зрения защитников «Слова», является чрезвычайное, нередко дословное, совпадение текстов о битве Игоря с половцами и о битве московского князя Дмитрия с татарами в 1380 г. «Задонщина», повествующая о победе Москвы над Мамаем в битве на Куликовом поле, дошла в нескольких списках, известна се популярность.

Ряд исследователей полагает, что автор «Задонщины» использовал в качестве источника «Слово о полку Игореве». Ничто, однако, не препятствует возможности автору «Слова» использовать «Задонщину». Но это меняет дату написания «Слова».

История похода князя Игоря против половцев в 1185 г. рассказана в летописи. Следовательно, исторический факт сомнения не вызывает. В 1185 г. князь Игорь вышел в поход против половцев, первое сражение выиграл, во втором — на реке Каяле — потерпел поражение, потерял всю дружину, попал в плен. Затем бежал, приехал в Киев. Этот кратчайший сценарий оставляет в стороне поэзию, богатство языка и образов — литературные достоинства. Он сохраняет только неоспоримые исторические факты. Все остальное вызывает споры. Первая тайна: почему автор «Слова» выбрал в герои князя Игоря? Владетель небольшого княжества, он не выделялся ни доблестями, ни добродетелями, ни, что самое главное, силой. Никто не смог объяснить, почему Игорь внезапно отправился на завоевание всей половецкой степи, желая вернуть Руси некогда принадлежавшие ей земли, включая Тмутаракань.

Вся его армия состояла из небольшой дружины, поддержанной войсками брата — князя черниговского Всеволода. К тому же с 1180 г. Игорь находился в союзе с половцами, был женат на дочери хана Кончака, который позднее взял его в плен. За год до похода Игорь отказался участвовать в военной экспедиции, организованной против степняков киевским князем Святославом.

Возможный ответ: автор «Слова» взял подлинный исторический факт и расцветил его, представив по-своему, ибо хотел выразить свои мысли и чувства о судьбе Руси, отправить Послание. Для такого ответа есть основание: поход Игоря — сюжет, который используется в качестве предлога для размышлений о 150-200 годах русской истории. В «Слове» названо около 40 князей. Но важной частью послания является автор, Споры о нем не прекращаются со дня публикации «Слова». Исследователи не могут согласиться ни относительно социального положения автора, ни относительно его территориального происхождения. Идут горячие споры по поводу языка, на котором текст написан. Предполагают, что автор был дружинником, но одни имеют в виду дружину Игоря, другие — Ярослава Галичского, третьи — Святослава Киевского. Есть мнение, что он был не дружинником, а придворным поэтом, неясно только, при дворе какого князя.

Сложность языка «Слова» побуждала исследователей искать его корни в народном языке и фольклоре, но также в древней греческой поэзии (Гомер, Эврипид), в средневековой византийской литературе, в скандинавских сагах, «Песне о Роланде», «Нибелунгах», французских романсах XII в. и т.д.⁵⁶. В «Слове» обнаружены следы польской и чешской лексики. Ученые говорили о близости песни о Игоре к украинскому и белорусскому языкам. Многочислсные переводчики оказались бессильными перед «темными местами», которые не поддаются пониманию, либо в результате «графических» дефектов, возникших при переписках рукописей и от неопытности издателей, либо потому, что многие образы и понятия не находят эквивалентов в современности, а часть слов не имеет параллелей в других памятниках, остается загадкой⁵⁷.

Попыткой найти ответ на «тайны» «Слова» является предложение датировать текст XIII в., исходя из того, что автор «говоря об одном, имел в виду совсем другое»⁵⁸. Сторонники этого взгляда считают, что в действительности в «Слове» идет речь не о походе Игоря, но о первом столкновении русских с татарами, не о битве на Каяле, но о битве на Калке, где русские дружины были разбиты. В качестве аналогии приводится пример «Песни о Роланде», где басков заменяют мавры.

Гипотеза, переносящая время написания и действия «Слова» на несколько десятков лет вперед, не меняет главного — она согласна с тем, что Послание поэмы — призыв к единству для борьбы с внешней опасностью — половцами или татарами.

Памятник древнерусской письменности, предмет научных исследований, с момента публикации был объектом политической полемики. Аргументом в спорах о характере русской истории, об уровне развития культуры в Киевской Руси, о самостоятельности или подражательности русской культуры.

Ученые, отрицавшие подлинность «Слова» (их было не мало в середине XIX в.), ссылались на дикость и варварство Руси XI-XII вв. Значимость «Слова о полку Игореве» выражается и в том, что актуальность повествования о событии, имевшем место в XII в., не перестает увеличиваться. Крупнейший современный авторитет в «Слововедении» академик Лихачев категоричен: «Свое подлинное место в русской культуре нового времени «Слово» нашло только в нашу великую советскую эпоху. В наши дни «Слово» обрело свое третье рождение»⁵⁹. Ученый не оставляет сомнений в причинах особой любви к подвигам князя Игоря, жгучей актуальности призывов автора героической песни. В предисловии к массовому изданию «Слова о полку Игореве» Дмитрий Лихачев перечисляет нетленные достоинства «одного из самых гуманистических произведений мировой литературы». Он начинает с эпохи написания: «Слово о полку Игореве» с гениальной силой и проникновенностью отразило в себе главное бедствие своего времени — слабость государственного единства Руси».

Но идея единства Руси отнюдь не умирает — она провозглашается отдельными князьями. Она реально поддерживается культурным единством русского народа, общностью русского языка на всей территории Русской земли, общностью судебных постановлений. Эту идею единства и выражает автор «Слова», которого Д. Лихачев называет «подлинным выразителем интересов трудового населения», «интересов всего русского народа». Он обращается, — пишет Д. Лихачев, — «к прогрессивным представителям класса феодалов», объясняя им «необходимость крепкой защиты родины», но «занимая независимую от правящей верхушки феодального общества патриотическую позицию».

Констатируя, что «поражение Игоря Святославовича имело несчастные последствия для всей Русской земли», ученый находит, тем не менее, что хотя «Слово» посвящено теме поражения, «оно глубоко оптимистично». Модернизируя до предела прочтение старинного текста, Д. Лихачев превращает «Слово о полку Игореве» в образцовое произведение советской патриотической литературы.

Любовь к нему становиться обязательной. Сомнение или равнодушие — идеологическим преступлением.

В какой мере это вина автора героической песни о походе князя Игоря? Вильям Шекспир, писавший в XVII в., не менее таинственней, чем поэт, сочинявший в XII или XIII в. Спорят не только о существовании автора «Ромео и Джульетты», спорят прежде всего о смысле текста, написанного на достаточно развитом языке. Обвинения Шекспира в клевете на бедного Ричарда III, в угоду Тюдорам, или в антисемитизме, в угоду бытовавшим нравам, выдвигаются или опровергаются, поскольку материал и для одного и для другого можно найти в произведениях драматурга. Если вынести за скобки выражения типа «интересы трудового населения», «прогрессивные представители», употребляемые Д. Лихачевым, то необходимо признать точность представления ученым идеологического смысла «Слова»: единство Русской земли, настоятельная необходимость борьбы с «погаными».

Сомнения вызывает другое: содержание, которое поэт вкладывает в слово «русский». Генрик Пашкевич, отрицающий подлинность «Слова», считает важнейшим доказательством подделки модернизацию понятия «русский», придание ему значения, которого оно не имело в XII в. В Древней Руси, — доказывает ученый, — слово «Русь» имело два значения. Первое — географическое и политическое — означало землю, на которой жили поляне и северяне, построившие города Киев, Чернигов, Переяславль. Второе — религиозное — объединяло все народы, славянские и неславянские, исповедавшие русскую религию, т.е. православие. В «Слово о полку Игореве» выражение «Русская земля» имеет этническо-национальный смысл, чуждый эпохе⁶⁰.

Актуальность повествования о поражении князя Игоря на протяжении минувших 200 лет, актуальность, которая несомненно будет нарастать, связана именно с этим. В тексте «Слова» обращает внимание обилие географической номенклатуры: на юге — Крым и Дунай, на западе — Двина и Неман. Русская земля, которую исследователи называют главным героем песни, раскинута от Черного моря, венгерских границ до Литвы на западе, Великого Новгорода на севере, Волги — на востоке. Как выражается Генрик Пашкевич: главный герой «Слова о полку Игореве» — границы Руси. Героическая песня великолепно выражает «идею Мономаха» — идею могучего, единого государства, занимающего территорию Руси времен ее расцвета.

«Слово о полку Игореве»: точка в споре?

Е. Галинская,
доктор филологических наук
«Наука и жизнь» №5, 2006

Вот уже два столетия ведутся дискуссии по поводу «Слова о полку Игореве»: принимать памятник древнерусской литературы как подлинное произведение или как искусную подделку, созданную в XVIII веке? Споры вызваны тем, что «Слово» сохранилось только в одном списке, который приобрел в начале 90-х годов XVIII века собиратель русских древностей граф А. И. Мусин-Пушкин у бывшего архимандрита упраздненного к тому времени Спасо-Ярославского монастыря Иоиля.

Первое издание «Слова» подготовил А. И. Мусин-Пушкин в сотрудничестве с лучшими археографами того времени Н. Н. Бынтышом-Каменским и А. Ф. Малиновским в 1800 году. Но оригинал, хранившийся в доме Мусина-Пушкина в Москве, погиб в пожаре 1812 года. Сохранились лишь копия и перевод, сделанные для Екатерины II. Список видели знатоки древнерусских рукописей Н. М. Карамзин и А. И. Ермолаев. Поскольку текст довольно поздний, в нем уже были ошибки и темные места. Количество ошибок возросло при копировании и первом издании из-за неправильного разделения текста (в списке текст написан сплошь — без разделения на слова), ошибочного истолкования некоторых географических наименований, имен князей и т. п.

Вскоре после издания «Слова» — даже еще до гибели списка — возникли сомнения в древности памятника. Предполагалось, что «Слово» написано позднее XII века. Подобные суждения высказывались О. И. Сенковским и М. Т. Каченовским. В конце XIX века французский славист Л. Леже, а затем в 30-е годы ХХ века и славист А. Мазон стали утверждать, что не «Задонщина» написана в подражание «Слову», а «Слово» создано в конце XVIII века в подражание «Задонщине», поэтому якобы фальсификаторы и уничтожили список. Современные скептики усложнили аргументацию, но суть их претензий осталась та же. (Об этом см. «Наука и жизнь» № 10, 1972; № 9, 1985; №№ 9, 10, 1986.)

Как правило, сомнения относительно подлинности памятника высказывают не лингвисты, а литературоведы и историки, не осознающие мощи языка как механизма, а именно: количества и степени сложности правил, которые надо соблюсти, чтобы осуществить безупречную подделку.

Академик Андрей Анатольевич Зализняк, выдающийся ученый-лингвист (его перу принадлежит много трудов в разных областях языкознания), обратился к изучению этого памятника, чтобы ответить на главный вопрос, оставшийся по сей день открытым. Результатом его исследований стала книга «»Слово о полку Игореве»: Взгляд лингвиста» (М.: Языки славянской культуры, 2004).

А. А. Зализняк наглядно продемонстрировал, с какими сложностями должен был бы столкнуться имитатор XVIII века, решивший подделать текст XII века, дошедший до его современников в списке XV-XVI веков. Такому имитатору пришлось бы учесть сотни разнообразных моментов орфографического, морфологического и иного характера (включая ошибки!), которыми обычно сопровождалось копирование древнего текста переписчиком, и при этом не упустить диалектные особенности, характерные для древних писцов, происходивших с русского северо-запада. А. А. Зализняк на конкретных примерах показал, что это было невозможно сделать одному человеку.

Он привел ряд случаев отражения в «Слове» языковых явлений, характерных для русского языка в XII-XIII веках и бесследно исчезнувших задолго до XVIII века. Вот некоторые из этих примеров.

В раннедревнерусских памятниках письменности употребляются два варианта форм 3-го лица одного из прошедших времен (имперфекта): с добавочным —ть и без него (скажем, бяше и бяшеть), причем правила их распределения, выявленные лингвистами лишь недавно, чрезвычайно сложны и зависят от нескольких разных факторов. В «Слове» эти формы распределены как раз так, как употреблялись в памятниках XII века.

В древнерусском языке существовала частица ти — ее значение было отчасти схоже со значением современных частиц ведь и то. Начиная с XIV века она уже выступала только в застывшем виде в составе сложных союзов типа то ти, а в XII-XIII веках еще употреблялась свободно, то есть в сочетании с произвольным словом. Этот факт был выявлен недавно, в 1993 году, самим А. А. Зализняком, о чем гипотетический фальсификатор знать никак не мог. В «Слове» мы находим правдоподобные древнерусские фразы как раз со свободным употреблением частицы ти: а мои ти готови осuдлани у Курьска на переди; тяжко ти головы кромu плечю, зло ти тuлу кромu головы.

В древности слово дружина требовало множественного числа в сказуемом, и автор «Слова» так и писал: Не ваю ли храбрая дружина рыкаютъ аки тури.

В тексте «Слова» мы встречаем слова галица (а не галка), чайца (а не чайка), лжа (а не ложь), ужина (а не ужинъ), завтрокъ (а не завтракъ ), запалати (а не запылати ), успити (а не усыпити), полудние (а не полдень) и так далее. То есть они представлены в том облике, который существовал в древности, а позже исчез. Есть слова, которые за протекшие века изменили свой смысл, а в тексте памятника они употреблены как раз с архаичными значениями: полк — поход, былина — действительное событие, быль, жадный — жаждущий, жалоба — горе, жестокий — крепкий, сильный (о теле), жизнь — достояние, богатство, жиръ — богатство, изобилие, задний — последний по времени, крамола — междоусобица, мостъ — гать, похоть — желание, стремление, похитить — подхватить, поддержать, сила — войско, на судъ — на смерть, тощий — пустой, щекотать — петь (о соловье) и т. д.

Противники подлинности «Слова», как пишет А. А. Зализняк, часто утверждают: «Такое-то слово в тексте не подлинное, а взято из современного языка или из говоров, из других языков, просто выдуманное и так далее, потому что ни в одном древнерусском памятнике его нет». Однако ежегодные находки новгородских берестяных грамот, в которых постоянно обнаруживаются слова, не встречавшиеся ранее никогда или известные только из памятников на 300-400 лет более поздних, чем берестяные грамоты, полностью опровергают этот самый распространенный аргумент в рассуждениях о поддельности памятника. Примечательно и то, что в ряде случаев в недавно найденных берестяных грамотах XII века обнаруживаются редкие слова и выражения, дотоле в древнерусских текстах не встречавшиеся, но употребленные в «Слове»! Так, в значении «этой (прошлой) ночью» в тексте памятника встречаем выражение си ночь с неясным си вместо ожидаемого сию. Но в 1998 году в Новгороде была найдена грамота XII века № 794, где встретилось сочетание зиму си — «этой зимой», что, конечно, не решило трудный вопрос о том, как объяснить си вместо сию, но полностью подтвердило подлинность сочетания си ночь из «Слова».

А. А. Зализняк приводит и целый ряд других неоспоримых аргументов лингвистического характера, которые свидетельствуют о подлинности текста, и делает вывод: если бы «Слово» было создано неким мистификатором XVIII века, то он должен был быть гением науки. Ведь такой мистификатор обязан был бы знать историческую фонетику, морфологию, синтаксис и лексикологию русского языка, историческую диалектологию, особенности орфографии русских рукописей разных веков, многочисленные памятники древнерусской литературы, а также современные русские, украинские и белорусские диалекты разных зон. Другими словами, получилось бы, что этот мистификатор опередил весь остальной ученый мир, сотни талантливых филологов, которые все вместе потратили на собирание перечисленных знаний еще два века. Причем мистификатор, если бы он существовал, трудился бы в эпоху, когда научное языкознание еще не родилось, когда огромным достижением была бы уже сама догадка о том, что языковая сторона литературной подделки требует особого труда.

Первую часть своей книги А. А. Зализняк заключает такими словами: «Желающие верить в то, что где-то в глубочайшей тайне существуют научные гении, в немыслимое число раз превосходящие известных нам людей, опередившие в своих научных открытиях всё остальное человечество на век или на два и при этом пожелавшие вечной абсолютной безвестности для себя и для всех своих открытий, могут верить в свою романтическую идею. Опровергнуть эту идею с математической непреложностью невозможно: вероятность того, что она верна, не равна строгому нулю, она всего лишь исчезающе мала. Но несомненно следует расстаться с версией о том, что «Слово о полку Игореве» могло быть подделано в XVIII веке кем-то из обыкновенных людей, не обладавших этими сверхчеловеческими свойствами» (с. 179).

А. А. Зализняк дает и интерпретацию ряда темных мест «Слова», причем в результате анализа обнаруживаются еще два элемента (частица нъ в свободном употреблении и наречие окони со значением ‘как бы’, ‘как будто’), которые были актуальны лишь для памятников раннедревнерусского периода, употреблялись крайне редко и о которых не знали филологи не только XVIII века, но и XIX-XX веков.

Книга А. А. Зализняка практически закрывает длившуюся два столетия дискуссию о подлинности или поддельности «Слова о полку Игореве». Рассмотрение лингвистической стороны проблемы оказалось достаточным для решающих выводов. Как справедливо заключает ученый, «любой новый сторонник поддельности текста памятника, какие бы литературоведческие или исторические соображения он ни выдвигал, должен прежде всего объяснить, каким способом он может опровергнуть главный вывод лингвистов».

Церковь Богородицы Пирогощи, Киев: информация, фото

Достопримечательности Украины

Достопримечательности региона

Достопримечательности Киев

Церковь Успения Пресвятой Богородицы Пирогоща

Храм

Архитектура

Рейтинг

3,75

Посмотреть все фото

Общая информация о церкви Успения Пресвятой Богородицы Пирогощи (Киев)

Церковь Успения Пресвятой Богородицы Пирогощи – старейшая церковь, сохранившаяся в первозданном виде на Подоле.

Построен по велению князя Мстислава Великого для иконы Божией Матери Пирхотиссы, т.е. «башни», привезенной из Константинополя (колокольня Влахернского монастыря изображалась рядом с Божией Матерью). Вероятно, необычное заморское слово в просторечии раскололось на два взаимосвязанных: «пирог» (хлеб) и «гости» (купцы) — «Пирогоща».

Согласно «Слову о полку Игореве», в этой церкви князь Игорь благодарил Пресвятую Богородицу Пирогощскую за свое спасение из половецкого плена.

В XVI-XIX веках церковь Успения Пресвятой Богородицы в Пирогоще была кафедральным собором Подола. Здесь проводились магистратские церемонии, хранился городской архив.

Разрушен при советской власти в 1935 г., восстановлен в 1998 г. в первоначальном виде Б …

Церковь Успения Пресвятой Богородицы Пирогощской – старейшая церковь, сохранившаяся в первозданном виде на Подоле.

В XVI-XIX веках церковь Успения Пресвятой Богородицы в Пирогоще была соборной церковью Подола. Здесь проводились магистратские церемонии, хранился городской архив.

Разрушен при советской власти в 1935 г., восстановлен в 1998 г. в первозданном византийском виде.

Последнее обновление

21.12.2022

Категории	Храм, Архитектура
Дата основания	1132-1136
Часы работы	08:00-18:30
Адрес	Контрактовая площадь, 1 Киев
Координаты	50,46333333° с. ш., 30,51666667° в.д.
Телефон	+380 66 325 1175, +380 67 427 1556, +380 96 093 1890,
Электронная почта	[email protected]
Официальный сайт	https://pyrogoscha.com.ua/
Facebook	https://www. facebook.com/profi…
Инстаграм	https://www.instagram.com/tser…
Дополнительные услуги

Войдите в свою учетную запись

Логин

Дата поездки: Введите дату поездки

Ваше впечатление в нескольких словах: Введите свой отзыв

Рейтинг должен быть в диапазоне от 1 до 5

Добавить отзыв

Заполнить анкету при наличии