Сизиф миф: Сизиф - Мифы Древней Греции

Содержание

Сизиф — Мифы Древней Греции

Подробности: Категория: Мифы Древней Греции

Жил в те времена в Греции один хитрый и изворотливый герой по имени Сизиф, сын бога Эола, повелителя всех ветров. Никто из смертных не мог сравняться с ним в хитрости и коварстве. Да что там смертные – могущественные боги и те попадали впросак, когда имели дело с Сизифом. Он не убоялся даже самого Зевса, всесильного громовержца. Зевс любил похищать красивых девушек и часто занимался этим. И вот однажды он похитил прекрасную Энгину, одну из 12 дочерей речного бога Асона. Сизиф увидел, как громовержец уносил девушку, и сообщил об этом ее отцу. Он даже указал место, где Зевс спрятал ее. В обмен за это Сизиф потребовал, чтобы Асон дал воду из своей реки для нового города Эфира, который он в то время основал. Потом этот город стал называться Коринфом, а Сизиф стал царем Коринфа.

Рассерженный Асон бросился вдогонку за похитителем. Он затопил водами все места, где бывал Зевс, речные потоки залили все пещеры и гроты, поля и луга.

Погибали животные, люди спасались от наводнения только на высоких вершинах гор. Асон, конечно, ничем не мог повредить Зевсу. Наоборот, он только разозлил его. Разгневанный Зевс метнул свои сверкающие молнии, и Асон сдался, он вернул речные воды в их русла и опять стал послушным и сговорчивым. Но и Сизифу досталось от Зевса, ведь громовержец знал, кто настроил против него Асона.
Позвал Зевс богиню смерти Танатос и велел ей идти к Сизифу и забрать его в царство мертвых. Спустилась Танатос на землю и пришла в Коринф во дворец Сизифа. Она застала его за трапезой и предложила идти за ней.
– Хорошо, хорошо, – сразу же согласился хитрый Сизиф. – Позволь мне только пойти отдать последние распоряжения своей жене и детям.Согласилась Танатос подождать Сизифа, и пока она оставалась в комнате, Сизиф собрал всех городских кузнецов и велел им встать за дверью.
– Теперь пойдем, я все сделал, – грустно сказал Сизиф, входя в комнату.

Но только они вышли за дверь, как кузнецы схватили Танатос и заковали ее в крепкие оковы.

Прошел год, другой, третий уже на исходе. Забеспокоился Аид. Перестали умирать люди, не приходят больше их души в царство мертвых. Примчался он в своей крылатой колеснице к Зевсу и потребовал у него навести порядок на земле, чтобы все шло как положено. Чтобы люди не только рождались, но и умирали.
Зевс послал к Сизифу бога войны, жестокого Ареса. Арес освободил Танатос из оков, и первой ее жертвой стал, конечно, Сизиф. Она исторгла его душу и увела в царство мертвых. Но и там ловкий Сизиф сумел обмануть богов и единственный из всех смертных вернулся на землю.
Еще тогда, в своей первой жизни, когда Сизиф понял, что ему все-таки придется отправиться к Аиду, он предупредил свою жену, чтобы она не устраивала ему погребение и не приносила жертвы подземным богам. Жена послушалась своего мужа и ничего этого не сделала. Ждали-ждали Аид с Персефоной, когда же им принесут жертвы по Сизифу, и не дождались. Тогда пришел Сизиф к Персефоне и говорит ей:
– О великодушная и всемогущая богиня, уговори Аида отпустить меня на землю.

Моя жена нарушила священный обет и не принесла жертвы вам, бессмертным и всемогущим богам. Я должен строго наказать ее. Как только я это сделаю, сразу же вернусь сюда. Признаться, мне и уходить отсюда не хочется, так мне здесь понравилось.
Поверила хитрому Сизифу доверчивая Персефона и отпустила его на землю. Вернулся он в свой дворец и стал себе спокойно жить дома. Прошло время, боги ждут, а Сизиф не возвращается. Послал Зевс быстроногого Гермеса посмотреть, что же делает коринфский царь дома и почему он не возвращается в подземное царство. Прилетает Гермес к Сизифу, а тот сидит в своем роскошном дворце и весело пирует, да еще и хвастается всем, что он единственный из смертных сумел возвратиться из мрачного царства мертвых. Гермес понял, что своевольный и хвастливый царь и не собирается возвращаться к Аиду. Так и доложил он своему отцу Зевсу. Разгневался Зевс, опять отправил он к Сизифу богиню Танатос, и она увела его с собой, на этот раз навсегда.

Боги не простили Сизифу его своеволия.

Сурово наказали они его после смерти. Беспрерывно вкатывает Сизиф громадный камень на высокую крутую гору. Напрягая все силы, катит он его вверх и, кажется, вот-вот уже достигнет вершины, но каждый раз камень срывается и падает вниз. И опять приходится Сизифу начинать все сначала. Люди узнали об этом, и с тех пор любую бессмысленную и бесконечную работу называют «сизифов труд».

— КОНЕЦ —

человек абсурда глазами Альбера Камю — Моноклер

Рубрики : Философия

Нашли у нас полезный материал? Помогите нам оставаться свободными, независимыми и бесплатными, сделав любое пожертвование или купив что-то из нашего литературного мерча.

Публикуем эссе Альбера Камю «Миф о Сизифе», в котором писатель размышляет, кто такой «человек абсурда» и как он может жить в этом бессмысленном мире.

Подъём, трамваи, … работа, ужин, сон; понедельник, вторник, среда… всё в том же ритме… Но однажды встаёт вопрос «зачем?». Всё начинается с этой окрашенной недоумением скуки.

— так Альбер Камю в 40-х гг. прошлого века приступил к описанию абсурда бытия, подхватив идеи набирающего силу экзистенциализма.

Как мы помним, предпосылкой развития таких философских направлений, как экзистенциализм и (позднее) абсурдизм, стал целый ряд взаимосвязанных причин, в числе которых провозглашённая Фридрихом Ницше в конце XIX века «смерть бога», череда пустопорожних кровопролитных войн XX столетия, подтвердившая для большинства отсутсвие этого бога и обнажившая бездну бессмысленности человеческого существования, и, конечно, ставшее очевидным абсолютное одиночество человека в равнодушном мире.

«Стоит ли жизнь труда быть прожитой?» — закономерный вопрос, который возникал почти у каждого свидетеля безумного века. Именно с этого вопроса начинает Альбер Камю своё программное эссе «Миф о Сизифе», ставшее своеобразным манифестом философии абсурдизма. Публикуем одноимённую главу из работы Камю, в которой писатель ёмко и достаточно безапелляционно отвечает на этот вопрос и рассказывает, кто он, герой, способный жить в бессмысленном мире, этот человек абсурда.

Миф о Сизифе

Боги приговорили Сизифа поднимать огромный камень на вершину горы, откуда эта глыба неизменно скатывалась вниз. У них были основания полагать, что нет кары ужасней, чем бесполезный и безнадежный труд.

Если верить Гомеру, Сизиф был мудрейшим и осмотрительнейшим из смертных. Правда, согласно другому источнику, он промышлял разбоем. Я не вижу здесь противоречия. Имеются различные мнения о том, как он стал вечным тружеником ада. Его упрекали прежде всего за легкомысленное отношение к богам. Он разглашал их секреты. Эгина, дочь Асопа, была похищена Юпитером. Отец удивился этому исчезновению и пожаловался Сизифу. Тот, зная о похищении, предложил Асопу помощь, при условии, что Асоп даст воду цитадели Коринфа. Небесным молниям он предпочел благословение земных вод. Наказанием за это стали адские муки. Гомер рассказывает также, что Сизиф заковал в кандалы Смерть. Плутон не мог вынести зрелища своего опустевшего и затихшего царства. Он послал бога войны, который вызволил Смерть из рук ее победителя.

Говорят также, что, умирая, Сизиф решил испытать любовь жены и приказал ей бросить его тело на площади без погребения. Так Сизиф оказался в аду. Возмутившись столь чуждым человеколюбию послушанием, он получил от Плутона разрешение вернуться на землю, дабы наказать жену. Но стоило ему вновь увидеть облик земного мира, ощутить воду, солнце, теплоту камней и море, как у него пропало желание возвращаться в мир теней. Напоминания, предупреждения и гнев богов были напрасны. Многие годы он продолжал жить на берегу залива, где шумело море и улыбалась земля. Потребовалось вмешательство богов. Явился Меркурий, схватил Сизифа за шиворот и силком утащил в ад, где его уже поджидал камень.

Уже из этого понятно, что Сизиф – абсурдный герой. Таков он и в своих страстях, и в страданиях. Его презрение к богам, ненависть к смерти и желание жить стоили ему несказанных мучений – он вынужден бесцельно напрягать силы. Такова цена земных страстей. Нам неизвестны подробности пребывания Сизифа в преисподней.

Мифы созданы для того, чтобы привлекать наше воображение. Мы можем представить только напряженное тело, силящееся поднять огромный камень, покатить его, взобраться с ним по склону; видим сведенное судорогой лицо, прижатую к камню щеку, плечо, удерживающее покрытую глиной тяжесть, отступающую ногу, вновь и вновь поднимающие камень руки с измазанными землей ладонями. В результате долгих и размеренных усилий, в пространстве без неба, во времени без начала и конца, цель достигнута. Сизиф смотрит, как в считанные мгновения камень скатывается к подножию горы, откуда его опять придется поднимать к вершине. Он спускается вниз.

Сизиф интересует меня во время этой паузы. Его изможденное лицо едва отличимо от камня! Я вижу этого человека, спускающегося тяжелым, но ровным шагом к страданиям, которым нет конца. В это время вместе с дыханием к нему возвращается сознание, неотвратимое, как его бедствия. И в каждое мгновение, спускаясь с вершины в логово богов, он выше своей судьбы. Он тверже своего камня.

Этот миф трагичен, поскольку его герой наделен сознанием. О какой каре могла бы идти речь, если бы на каждом шагу его поддерживала надежда на успех? Сегодняшний рабочий живет так всю свою жизнь, и его судьба не менее трагична. Но сам он трагичен лишь в те редкие мгновения, когда к нему возвращается сознание. Сизиф, пролетарий богов, бессильный и бунтующий, знает о бесконечности своего печального удела; о нем он думает во время спуска. Ясность видения, которая должна быть его мукой, обращается в его победу. Нет судьбы, которую не превозмогло бы презрение.

Иногда спуск исполнен страданий, но он может проходить и в радости. Это слово уместно. Я вновь представляю себе Сизифа, спускающегося к своему камню. В начале были страдания. Когда память наполняется земными образами, когда непереносимым становится желание счастья, бывает, что к сердцу человека подступает печаль: это победа камня, это сам камень. Слишком тяжело нести безмерную ношу скорби. Таковы наши ночи в Гефсиманском саду.

Но сокрушающие нас истины отступают, как только мы распознаем их. Так Эдип сначала подчинялся судьбе, не зная о ней. Трагедия начинается вместе с познанием. Но в то же мгновение слепой и отчаявшийся Эдип сознает, что единственной связью с миром остается для него нежная девичья рука. Тогда-то и раздается его высокомерная речь: «Несмотря на все невзгоды, преклонный возраст и величие души заставляют меня сказать, что все хорошо». Эдип у Софокла, подобно Кириллову у Достоевского, дает нам формулу абсурдной победы. Античная мудрость соединяется с современным героизмом.

Перед тем, кто открыл абсурд, всегда возникает искушение написать нечто вроде учебника счастья. «Как, следуя по столь узкому пути?..» Но мир всего лишь один, счастье и абсурд являются порождениями одной и той же земли. Они неразделимы. Было бы ошибкой утверждать, что счастье рождается непременно из открытия абсурда. Может случиться, что чувство абсурда рождается из счастья. «Я думаю, что все хорошо», — говорит Эдип, и эти слова священны. Они раздаются в суровой и конечной вселенной человека. Они учат, что это не все, еще не все исчерпано. Они изгоняют из этого мира бога, вступившего в него вместе с неудовлетворенностью и тягой к бесцельным страданиям. Они превращают судьбу в дело рук человека, дело, которое должно решаться среди людей.

В этом вся тихая радость Сизифа. Ему принадлежит его судьба. Камень – его достояние. Точно так же абсурдный человек, глядя на свои муки, заставляет умолкнуть идолов. В неожиданно притихшей вселенной слышен шепот тысяч тонких восхитительных голосов, поднимающихся от земли. Это бессознательный, тайный зов всех образов мира – такова изнанка и такова цена победы. Солнца нет без тени, и необходимо познать ночь. Абсурдный человек говорит “да” – и его усилиям более нет конца. Если и есть личная судьба, то это отнюдь не предопределение свыше, либо, в крайнем случае, предопределение сводится к тому, как о нем судит сам человек: оно фатально и достойно презрения. В остальном он сознает себя властелином своих дней. В неумолимое мгновение, когда человек оборачивается и бросает взгляд на прожитую жизнь, Сизиф, вернувшись к камню, созерцает бессвязную последовательность действий, ставшую его судьбой. Она была сотворена им самим, соединена в одно целое его памятью и скреплена смертью. Убежденный в человеческом происхождении всего человеческого, желающий видеть и знающий, что ночи не будет конца, слепец продолжает путь. И вновь скатывается камень.

Я оставляю Сизифа у подножия его горы! Ноша всегда найдется. Но Сизиф учит высшей верности, которая отвергает богов и двигает камни. Он тоже считает, что все хорошо. Эта вселенная, отныне лишенная властелина, не кажется ему ни бесплодной, ни ничтожной. Каждая крупица камня, каждый отблеск руды на полночной горе составляет для него целый мир. Одной борьбы за вершину достаточно, чтобы заполнить сердце человека. Сизифа следует представлять себе счастливым.

1942 г.

Обложка: Франц фон Штук, «Сизиф», 1920.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

абсурдлитературафилософияэкзистенциализм



Миф о Сизифе Миф о Сизифе Сводка и анализ

Сводка

Сизиф, вероятно, более известен своим наказанием в подземном мире, чем тем, что он сделал в своей жизни. Согласно греческому мифу, Сизиф был приговорен катить камень на вершину горы только для того, чтобы каждый раз, когда он достигал вершины, камень скатывался вниз. Камю полагает, что боги были мудры, поняв, что вечность бесполезного труда является ужасным наказанием.

Существует несколько историй, не исключающих друг друга, которые объясняют, как Сизиф заслужил свое наказание в подземном мире. Согласно одной истории, Зевс похитил Эгину, смертную женщину, дочь Асопа. Сизиф стал свидетелем этого похищения в своем родном городе Коринфе. Сизиф согласился сообщить Асопу, кто похитил Эгину, если Асоп даст цитадели в Коринфе источник пресной воды. Заключив эту сделку и дав показания против Зевса, Сизиф навлек на себя гнев богов, заработав земное богатство и счастье для себя и своего народа.

Другая история рассказывает о том, как Сизиф заковал в цепи дух Смерти, так что во время заточения Смерти не умер ни один человек. Естественно, когда боги освободили Смерть, первой его жертвой стал Сизиф. Также говорят, что Сизиф сказал своей жене не совершать никаких традиционных погребальных обрядов, когда он умрет. Прибыв в подземный мир, он пожаловался Аиду на то, что его жена не соблюдала эти обряды и получил разрешение вернуться на землю, чтобы наказать ее. Получив эту вторую аренду жизни, Сизиф отказался вернуться в подземный мир и дожил до глубокой старости, прежде чем вернуться в подземный мир во второй раз, чтобы вынести свое вечное наказание.

Камю определяет Сизифа как архетипа абсурдного героя, как за его поведение на земле, так и за его наказание в подземном мире. Он демонстрирует презрение к богам, ненависть к смерти и страсть к жизни. Его наказание — терпеть вечность безнадежной борьбы.

Нам не рассказывают, как Сизиф переносит наказание в подземном царстве: это остается нашему воображению. Что восхищает Камю, так это душевное состояние Сизифа в тот момент, когда камень откатывается от него на вершине горы. Спускаясь с горы, ненадолго освободившись от работы, он осознает абсурдность своей судьбы. Его судьбу можно считать трагической только потому, что он это понимает и не надеется на отсрочку. В то же время ясность, которой он достигает с этим пониманием, также ставит его выше своей судьбы.

Камю предполагает, что Сизиф мог бы даже с радостью заняться своей задачей. Моменты печали или меланхолии приходят, когда он оглядывается на мир, который оставил позади, или когда он надеется или желает счастья. Однако когда Сизиф принимает свою судьбу, печаль и меланхолия исчезают. Камю предполагает, что признания «сокрушительных истин», таких как вечность и тщетность его судьбы, достаточно, чтобы сделать их менее сокрушительными. Он ссылается на Эдипа, который, столько страдая, способен «заключить, что все хорошо».

Счастье и абсурд тесно связаны, предполагает Камю. Оба они связаны с открытием того, что наш мир и наша судьба принадлежат нам, что надежды нет и что наша жизнь — это то, что мы делаем из нее. Спускаясь с горы, Сизиф полностью осознает свою судьбу. Камю заключает: «Надо представить себе Сизифа счастливым».

Анализ

Камю утверждал, что абсурдный герой видит жизнь как постоянную борьбу без надежды. Любая попытка отрицать или избегать борьбы и безнадежности, определяющих нашу жизнь, является попыткой уйти от этого абсурдного противоречия. Единственное требование Камю к абсурдному человеку состоит в том, чтобы он жил с полным осознанием абсурдности своего положения. Пока Сизиф толкает свою скалу в гору, ему не остается ничего, кроме тяжелого труда и борьбы. Но в те моменты, когда Сизиф спускается с горы, свободный от своего бремени, он осознает. Он знает, что будет бороться вечно, и знает, что эта борьба ни к чему его не приведет. Это осознание — точно такое же осознание, которое есть у нелепого человека в этой жизни. Пока Сизиф в курсе, его участь ничем не отличается и не хуже нашей участи в жизни.

Мы с ужасом реагируем на судьбу Сизифа, потому что видим ее тщетность и безнадежность. Конечно, центральный аргумент этого эссе заключается в том, что сама жизнь — это бесплодная борьба, лишенная надежды. Однако Камю также предполагает, что эта судьба ужасна только в том случае, если мы продолжаем надеяться, если мы думаем, что есть нечто большее, к чему стоит стремиться. Наша судьба кажется ужасной только тогда, когда мы противопоставляем ее чему-то, что казалось бы более предпочтительным. Если мы признаем, что предпочтительной альтернативы нет, то мы можем принять свою судьбу без ужаса. Только тогда, предполагает Камю, мы сможем в полной мере оценить жизнь, потому что принимаем ее безоговорочно. Следовательно, Сизиф выше своей судьбы именно потому, что принял ее. Его наказание ужасно только в том случае, если он может надеяться или мечтать о чем-то лучшем. Если он не надеется, богам нечем его наказать.

Теория трагедии — обширная и сложная тема, выходящая за рамки этого комментария, но краткое обсуждение точки зрения Камю на трагедию может оказаться полезным. Камю говорит нам, что в тот момент, когда Сизиф узнает о своей судьбе, его судьба становится трагичной. Он также намекает на Эдипа, который становится трагической фигурой только тогда, когда осознает, что убил своего отца и женился на своей матери. Он также отмечает, что и Сизиф, и Эдип в конечном итоге счастливы, что они «приходят к выводу, что все хорошо». Трагедия, кажется, предполагает Камю, не пессимистична. Наоборот, это величайший триумф, на который мы способны как люди. Пока Сизиф и Эдип продолжают надеяться и обманывать себя, они не героичны. С трагическим признанием приходит полное признание нашей судьбы и наших ограничений, а с этим признанием приходит принятие того, кто мы есть и на что мы способны. Трагическая судьба только кажется ужасной по сравнению с надеждой на нечто большее. Принимая свою судьбу, Сизиф и Эдип оставили надежду, и поэтому их судьба не кажется им ужасной. Наоборот, они наконец обрели единственно подлинное счастье.

Камю завершает свое эссе, утверждая, что счастье и абсурдное осознание тесно связаны. Он предполагает, что мы можем быть по-настоящему счастливы только тогда, когда принимаем нашу жизнь и нашу судьбу как полностью наши собственные — как единственное, что у нас есть, и как единственное, чем мы когда-либо будем. Последнее предложение гласит: «Надо представить себе Сизифа счастливым». Но почему должно быть , мы воображаем счастливого Сизифа? Формулировка Камю предполагает, что у нас нет выбора в этом вопросе. Но есть ли альтернатива? Сизиф — нелепый герой, человек, который так любил жизнь, что был обречен на вечность бесполезного и безнадежного труда. И все же он выше этой судьбы именно потому, что осознает ее. Если Сизиф не счастлив в этом осознании, то нелепое осознание не приносит счастья. Отсюда следует, что счастье возможно только в том случае, если мы избегаем абсурдного осознания, если мы прыгаем в надежду или веру.

Если прыжок в надежду или веру представляет собой попытку убежать от реальности нашей судьбы, и если счастье возможно только благодаря такому прыжку, то счастье, по сути, будет побегом. Сама жизнь была бы несчастлива по своей сути, а счастье было бы притворством, порожденным отрицанием. Мы должны представить себе Сизифа счастливым, если хотим верить в подлинное счастье. Хотя это последнее предложение эссе, мы можем рассматривать его как исходную предпосылку, с которой начинаются рассуждения Камю. Поскольку Камю по существу верит в идею о том, что индивидуальный человеческий опыт — это единственное, что реально, если он хочет показать, что счастье реально, он должен показать, что отдельные люди могут быть действительно счастливы на основе своего опыта, а не на их отрицании опыта. Если счастье реально, мы должны быть в состоянии обрести счастье, не полагаясь на надежду, веру или что-то еще, что выходит за рамки непосредственного опыта. Миф о Сизифе , по сути, представляет собой тщательно продуманную попытку показать, что это возможно, и завершается исходной предпосылкой: если подлинное счастье возможно, то Сизиф должен быть счастлив.

Миф о Сизифе. Аллегория о человеческом состоянии… | Феррис Уотт

Миф о Сизифе. Аллегория о человеческом состоянии… | Феррис Уотт | Medium

Аллегория о человеческом состоянии в жизни и бизнесе

Чтение через 5 мин.

28 августа 2019 г.

Sisyphusa

Греческая мифология полна историй о богах, причиняющих ужасные ужасы смертным, которые их разозлили. И все же одно из их самых известных наказаний запомнилось не своей возмутительной жестокостью, а тревожной фамильярностью.

Автор Ferris Watt

3,8 тыс. подписчиков

Вдохновляя мир через предпринимательство

Еще от Ferris Watt

Ferris Watt 9 0005

Как я набрал 1000 подписчиков за первый месяц на Medium

И как вы тоже можете

·4 минуты чтения·8 ноября 2019 г. Создание богатства

Если вы знаете этот процесс, как тыльной стороной ладони, ты выиграешь.

·Чтение через 4 мин. · 21 октября 2019 г.

Ferris Watt

Что делает компанию более инновационной, чем другие?

Эти 5 элементов

·4 мин чтения·12 ноября 2019 г.

Ferris Watt

Как написать резюме, которое удивит ваших инвесторов

первый раунд финансирования.

·7 минут чтения·7 октября 2019 г.

Просмотреть все от Ferris Watt

14 вещей, которые я хотел бы знать в 25 лет (сейчас мне 38) )

Пишу вскоре после моего 38-летия. Пришло время задуматься.

·4 минуты чтения·27 декабря 2022 г.

Aleid ter Weel

10 вещей, которые можно сделать вечером вместо просмотра Netflix

Привычки без устройств для повышения продуктивности и счастья.

·5 мин чтения·15 февраля 2022 г.

Списки

Бизнес 101

25 историй·54 сохранения

Как найти наставника

11 историй·3 6 сохранений

Список чтения вне офиса компании

8 историй ·8 сохранений

Знакомство с People Ops: Not Your Mama’s HR

8 историй·5 сохранений

Дариус Фору

3 привычки, которые портят вашу жизнь

Эти привычки разрушают вашу самодисциплина

·6 мин чтения ·4 января

Неподобающее