Розанов василий биография: РОЗАНОВ, ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ | Энциклопедия Кругосвет

Розанов, Василий – биография — Русская историческая библиотека

Великий русский писатель Василий Васильевич Розанов, выходец из бедной мещанской семьи, родился в 1856 г. в Ветлуге (Костромская губерния) и почти всю свою юность провел в Костроме. Получив обычное гимназическое образование, он поехал в Москву и поступил в университет, где изучал историю. По окончании университета он долгие годы был учителем истории и географии в гимназиях разных провинциальных городов (в Брянске, Ельце, Белом). Делал он это безо всякого интереса – у него не было педагогического призвания. Около 1880 г. он женился на Аполлинарии Сусловой – ей тогда было лет сорок; в молодости она была в близких отношениях с Достоевским. Брак оказался на редкость несчастливым. Аполлинария была холодная и гордая, «инфернальная» женщина, в ней таились запасы жестокости и чувственности, видимо, ставшие откровением для Достоевского (сразу после поездки с ней за границу он написал Записки из подполья). Аполлинария прожила с Розановым около трех лет и ушла к другому. На всю жизнь они сохранили ненависть друг к другу. Аполлинария отказалась дать Розанову развод.

Портрет Василия Розанова. Художник И. Пархоменко, 1909

 

Через несколько лет после разрыва Розанов встретил в Ельце Варвару Дмитриевну Рудневу, ставшую его гражданской женой. Он не мог официально жениться на ней из-за несговорчивости первой жены, и этим отчасти объясняется горечь во всех его произведениях на тему развода. Этот второй («неофициальный») брак был настолько же счастливым, насколько несчастливым был первый.

В 1886 г. Розанов опубликовал книгу О понимании, которую назвал потом «продолжительной полемикой против Московского университета» – то есть против позитивизма и официального агностицизма. Книга не имела успеха, но привлекла внимание известного критика Страхова, который вступил с Розановым в переписку, ввел его в консервативную литературную печать и наконец устроил ему официальное назначение в Петербург. Однако это не очень помогло Розанову, который оставался в стесненных обстоятельствах, пока издатель Суворин в 1889 г. не пригласил его сотрудничать в Новом времени – единственной консервативной газете, которая могла хорошо платить своим авторам.

В ранних произведениях Розанова нет замечательной оригинальности его более позднего стиля, но некоторые из них очень значительны. Прежде всего это Легенда о Великом Инквизиторе (1889) – комментарий к известному эпизоду из Братьев Карамазовых. Это был первый из длинного ряда комментариев к Достоевскому (продолжателями были Шестов и Мережковский), которые стали важной чертой современной русской литературы. Это была первая попытка проникнуть в глубины психологии Достоевского и обнаружить движущие пружины его индивидуальности. Очень важно, что через первую жену Розанов знал кое-что о скрытых свойствах Достоевского «из первых рук». В этой связи интересно отметить, что Розанов придает большое значение Запискам из подполья как центральному произведению Достоевского. Замечательно тонко, как никто до него, Розанов чувствует страстное, болезненное стремление Достоевского к абсолютной свободе, включая свободу не желать счастья. Книга кроме того содержит прекрасную главу о Гоголе; Розанов был первым, обнаружившим то, что сейчас кажется трюизмом: Гоголь не был реалистом, а русская литература в целом была не продолжением Гоголя, а реакцией против него. Одной Легенды хватило бы, чтобы назвать Розанова большим писателем, но у зрелого Розанова были достоинства еще более высокого порядка.

В девяностых годах Розанов жил в Петербурге, активно общаясь с немногими людьми, способными его слушать и понимать. Этот круг включал всех представителей независимой консервативной мысли России. Туда входили И. Ф. Романов – оригинальный писатель, выступавший под псевдонимом Рцы, – и Федор Шперк (1870–1897), рано умерший философ, которого Розанов считал величайшим гением. Шперк и Рцы, по словам Розанова, оказали большое влияние на формирование его стиля. К концу девяностых годов Розанов познакомился с модернистами, но, хотя эта партия не скупилась на похвалы Розанову, он так и не сошелся с ними близко. В творчестве Розанова всегда был один странный дефект, особенно когда он писал на темы, его глубоко не затрагивавшие, – ему не хватало сдержанности, он слишком подробно развивал парадоксы, которым сам не придавал серьезного значения, но которые возмущали среднего читателя. За это его колко и остроумно отчитал Владимир Соловьев, прозвавший Розанова Порфирием Головлевым – имя лицемера из Господ Головлевых Салтыкова, – Порфирию Головлеву тоже не хватало чувства меры в его бесконечных и до тошноты елейных вещах. Еще один неприятный эпизод для Розанова – предложение Михайловского «исключить его из литературы» за недостаточно уважительную статью о Толстом.

В 1899 г. Розанов стал постоянным сотрудником Нового времени, что наконец дало ему приличный заработок. Суворин предоставил Розанову возможность писать, что ему захочется и только когда захочется, при условии писать кратко и не занимать слишком много места в одном номере. Сочетание такой свободы с такими ограничениями сыграло большую роль в формировании особого розановского стиля – фрагментарного и внешне бесформенного. Примерно в это время интерес Розанова сосредоточился на вопросах брака, развода и семейной жизни. Он повел решительную кампанию против ненормального состояния семейной жизни в России и в христианстве вообще. Существование незаконнорожденных детей он считал позорным для христианства. По его мнению, ребенок должен был считаться законным самим фактом своего появления на свет. С горечью он рассуждал о ненормальном положении вещей, вызванном невозможностью развода. Критика Розанова выливается в атаку на христианство как на аскетическую по сути религию, которая в душе все половые отношения считает отвратительными и только скрепя сердце дает разрешение на брак.

В то же время христианство непреодолимо притягивало Розанова, особенно тем, что он называл «темными лучами» – менее заметными чертами, без которых оно, однако, не могло бы существовать. По мнению Розанова (вряд ли справедливому), самым существенным в христианстве являются грусть и слезы, сосредоточенность на смерти и на «после смерти» и отречение от мира. Розанов говорил, что в выражении «веселый христианин» уже содержится противоречие. Религии Христа Розанов противопоставлял религию Бога Отца, которую он считал естественной религией – религией роста и продолжения рода. Такую примитивно натуралистическую религию он находил в Ветхом Завете, в благочестивом отношении к полу средневекового иудаизма и в религии древних египтян. Мысли Розанова о философии христианства и о его собственной естественной (по сути фаллической) религии содержатся в ряде его книг – В мире неясного и нерешенного (2 т., 1901), Около церковных стен (1906), Русская церковь (1906), Темный лик (Метафизика христианства; 1911) и Люди лунного света (1913). Размышления Розанова о египетской религии появились в серии статей, написанных в последние годы его жизни (Из восточных мотивов).

В политике Розанов остался консерватором. И хотя в глубине души он был совершенно аполитичен, для его консерватизма были свои причины. Агностицизм левых радикалов, естественно, отталкивал его глубоко мистичный и религиозный ум. Необычайно независимый мыслитель, он ненавидел их принудительную одинаковость. Как имморалист – презирал их унылую респектабельность. К тому же он был прирожденным славянофилом: человечество существовало для него, только поскольку оно было русским (или еврейским, но его отношение к евреям было двойственным), – и космополитизм интеллигенции был ему так же противен, как ее агностицизм. Кроме того, в течение многих лет он получал признание и поддержку только справа: от Страхова, от Суворина, потом от декадентов. Радикалы перестали считать его презренным реакционером только после 1905 г.

Однако события 1905 г. как-то смутили Розанова, и некоторое время революция его притягивала главным образом кипучей юностью революционной молодежи. Он даже написал книгу Когда начальство ушло, полную похвал революционному движению. Однако в то же время он продолжал писать в своем обычном консервативном духе. Какое-то время консервативные статьи в Новом времени он подписывал своей фамилией, а радикальные в прогрессивном Русском слове – псевдонимом В. Варварин. Такая непоследовательность для него была в порядке вещей. Политика представлялась ему такой незначительной, что ее нельзя было рассматривать sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности). В обеих партиях Розанова интересовали только индивидуальности, их составляющие, и их «вкус», «аромат», «атмосфера». В среде литераторов это мнение не разделяли, Петр Струве обвинил Розанова в «моральной невменяемости» и ему опять стали угрожать бойкотом.

Между тем гений Розанова возмужал и нашел собственную характерную форму выражения. В 1912 г. появилось Уединенное, почти на правах рукописи, состоящее из «афоризмов и коротких эссе». Впрочем, такое краткое описание не дает представления о невероятно оригинальной форме Уединенного. Составляющие книгу отрывки звучат живым голосом, потому что они не выстроены по правилам традиционной грамматики, а построены со свободой и разнообразием интонаций живой речи – голос часто падает до едва слышного прерывистого шепота, но по временам достигает подлинного красноречия и мощного эмоционального ритма.

За этой книгой последовали Опавшие листья (1913) и Короб второй (1915), написанные в той же манере. Причудливая и, как он сам говорил, «антигутенберговская» натура Розанова странно выражается в том, что, помимо этих книг, самые лучшие его высказывания находишь там, где не ждешь: в примечаниях к письмам других людей. Так, одна из его величайших книг – издание писем Страхова к Розанову (Литературные изгнанники, 1913), – в примечаниях высказаны гениальные и совершенно оригинальные мысли.

Революция 1917 г. была для Розанова жестоким ударом. Сначала он испытал тот же мимолетный энтузиазм, что и в 1905 г., но скоро впал в нервное расстройство, продолжавшееся до самой смерти. Уехав из Петербурга, он поселился в Троице-Сергиевом монастыре. Он продолжал писать, но при большевицком правительстве за его книги денег не платили. Последнее произведение Розанова Апокалипсис нашего времени (апокалипсис русской революции) выходило в Троице в виде брошюр очень маленьким числом экземпляров и сразу стало редкостью.

Два последних года жизни Розанов провел в нищете и невзгодах. Их степень можно представить из его незабываемого, пронзительного обращения к читателям в Апокалипсисе:

 

К читателю, если он друг. – В этот страшный, потрясающий год, от многих лиц, и знакомых, и вовсе неизвестных мне, я получил, по какой-то догадке сердца, помощь и денежную, и съестными продуктами. И не могу скрыть, что без таковой помощи я не мог бы, не сумел бы перебыть этот год. Мысли, и страхи, и тоска самоубийства уже мелькали, давили. Увы: писатель – сомнамбула. Лазит по крышам, слушает шорохи в домах: и не поддержи или не удержи его кто-нибудь за ноги, если он проснется от крика к действительности, ко дню и пробуждению, он сорвется с крыши дома и разобьется насмерть. Литература – великое, само-забвенное счастье, но и великое в личной жизни горе <…> За помощь – великая благодарность; и слезы не раз увлажняли глаза и душу. «Кто-то помнит, кто-то думает, кто-то догадался». «Сердце сердцу весть сказало». <…>

Устал. Не могу. 2 – 3 горсти муки, 2 – 3 горсти крупы, пять круто испеченных яиц может часто спасти день мой. Что-то золотое брезжится мне в будущей России. Какой-то в своем роде «апокалипсический переворот» уже в воззрениях исторических не одной России, но и Европы. Сохрани, читатель, своего писателя, и что-то завершающее мне брезжится в последних днях моей жизни. В. Р. Сергиев Посад, Московск. губ., Красюковка, Полевая ул., дом свящ. Беляева.

 

На смертном одре Василий Розанов наконец примирился с Христом и умер, получив причастие, 5 февраля 1919 г. (по новому стилю). Так что его слова из Опавших листьев сбылись: «Конечно, я умру все-таки с Церковью, конечно, Церковь мне неизмеримо больше нужна, чем литература (совсем не нужна), и духовенство все-таки всех (сословий) милее».

Читайте также статью Творчество Розанова — краткая характеристика.

 

Василий Яковлевич Розанов

Василий Яковлевич Розанов  родился 23 апреля 1842 года в семье священника с. Половецкого, Переславского уезда, Якова Исаевича. Первоначальное образование получил в Переславском духовном училище, по окончании которого поступил во Владимирскую духовную семинарию. Из высшего отделения семинарии поступил в С.-Петербургскую духовную академию, курс которой окончил при старом уставе со степенью магистра в 1867 году.

8-го октября 1867 года определен во Владимирскую духовную семинарию на классы гомилетики и богословия нравственного, обличительного и пастырского. При преобразовании семинарии ему поручено было преподавание гомилетики и литургики, а в ноябре 1870 года и практического руководства для пастырей.

10 июля 1869 года Василий Яковлевич определен был библиотекарем семинарии и в этом звании в 1874 году, по поручению правления семинарии, привел в порядок фундаментальную библиотеку, а также составил новые каталоги.

С 1872 по 1880 учебный год он преподавал немецкий язык в епархиальных отделениях 2 и 3 класса.

В августе 1883 года Василий Яковлевич назначен был инспектором Владимирской духовной семинарии. Инспектором семинарии Василий Яковлевич оставался всего около шести лет, и исправление им должности инспектора пало на время проведения в жизнь начал нового устава 1884 года. Устав этот имел в виду поднять внешнюю дисциплину в духовно-учебных заведениях, усилить строгость семинарского режима. В воспоминаниях питомцев того времени личность Василия Яковлевича, как инспектора, обрисовывается чертами, воспроизводящими пред нами образ человека строгого, требовательного и исполнительного…

Семинарию Василий Яковлевич оставил в 1889 году вместе с известным ректором семинарии прот. М.И. Херасковым. 4-го июня этого года он переведен был в Таврическую духовную семинарию преподавателем основного, догматического и нравственного богословия. Отсюда 25 февраля 1895 года перешел на смотрительское место в Дмитровское духовное училище.

Осенью 1904 года, вследствие болезни (кровоизлияния в мозг), Василий Яковлевич вынужден был выйти в отставку и с этого времени проживал у родных своих в гор. Владимире.

В период своей многолетней педагогической службы Василий Яковлевич составил несколько литературных трудов, посвященных главным образом предметам своей специальности. Так в период службы во Владимирской семинарии В.Я. редактировал два сборника поучений, принадлежащих приходским священникам Владимирской епархии (1873 и 1875), и напечатал во Владимирских Епархиальных Ведомостях: „Успение Пресв. Богородицы», 1865 г., № 16; „О сельских церковных библиотеках», 1865 г., № 20; „Преображение Господне», 1866 г., № 15. В 1901 году им издан был „Богослужебный устав Православной церкви. Опыт изъяснительного изложения порядка богослужения Православной церкви». Книгу эту Василий Яковлевич готовился издать и вторым изданием. Но труды по подготовке этого издания не были закончены и отчасти послужили причиной болезни, побудившей его выйти в отставку. — Курсовое сочинение, за которое Василий Яковлевич получил степень магистра, было написано им на тему: „Христианство и рабство» (Рукоп. академ. библ.).

За свою учебно-педагогическую деятельность Василий Яковлевич награжден был всеми орденами по орден Владимира 4-й степени включительно.

По выходе в отставку, Василий Яковлевич не мог похвалиться хорошим здоровьем. С ним было несколько ударов, и в ноябре 1911 года он лишился даже употребления левой руки. 17 марта 1912 года с ним снова повторился удар, после которого он слег в постель и уже больше не вставал. В этот день он пожелал приобщиться Св. Таин и пособороваться, что и было исполнено. Чувствуя приближение смерти, он сделал все нужные распоряжения, за несколько часов до кончины определенно сказал, что он в эту ночь помрет, и действительно в ночь на 24 марта тихо почил на руках своей дочери Л.В. Богородской.

Отпевание покойного совершено было в третий день Пасхи в семинарской Богородицкой церкви о. Ректором семинарии в сослужении семинарского духовенства.

ISFP Галерея русских мыслителей: Василий Розанов


Василий Васильевич РОЗАНОВ (20. 04.1856, Ветлуга — 23.01.1919, Сергиево-Посадский монастырь) — один из самых оригинальных, значительных и в то же время малоизученных русских мыслителей рубежа веков. Родившийся в семье среднего чиновника, ему было всего пять лет, когда умер его отец. Его воспитывала мать, урожденная Шишкина, оказавшая сильное влияние на личность Розанова. Озабоченность Розанова вопросами пола и сексуальности можно считать результатом экстраординарного (для того времени) второго брака его матери с мужчиной, который был моложе ее лет на пятнадцать. В последние годы своей жизни Розанов придавал этой разнице в возрасте мистическое значение. Когда он был молод, он продублировал образец, установленный его матерью в его собственной личной жизни. Будучи студентом Московского университета, он женился на женщине, которая была старше его на двадцать четыре года. Этой женщиной была Аполлинария Суслова, бывшая любовница Федора Достоевского и одна из первых эмансипированных и сексуально раскрепощенных женщин поколения 1860-х годов.

Она была такой же садисткой по отношению к юному Розанову, как и к Достоевскому. Хотя Розанов и Суслова перестали жить вместе в 1887 г., она отказалась дать ему развод состояние, которое длилось до самой ее смерти в 19 г.18. Эта хорошо рассчитанная стратегия омрачила личную жизнь Розанова; ему пришлось тайно жениться на своей второй жене, Варваре Бутягиной, и этот брак, считавшийся незаконным по церковным законам, причинил его благочестивой жене много страданий. Их брак, который продлился до смерти Розанова, доставил дополнительные неудобства новой семье Розановых, поскольку Русская православная церковь считала их очень любимых детей незаконнорожденными. Можно увидеть, что бунт Розанова против христианской церкви и аскетизма христианства берет свое начало в этих сторонах его личной жизни.

В 1882 г. Розанов окончил Московский университет со степенью историка и филолога и начал преподавать в школах различных губернских городов России. Первым его произведением стал объемистый трактат «О разумении» (1886 г. ), написанный в традициях академического письма. Работа не имела успеха, и в последующие годы Розанов отмечал, что если бы эта работа имела успех, то он стал бы обычным «философом». Розанов ценил участие в повседневных реалиях и не любил любые формы абстрактного мышления или деятельности, оторванные от физических и эмоциональных потребностей человека. У философского трактата Розанова было мало читателей, но влиятельный литературный критик Николай Страхов заметил это произведение и положительно оценил его. Именно Страхов помог Розанову покинуть провинцию, найдя ему работу в стольном городе Санкт-Петербурге. Освободившись от уз провинциального существования и скуки учительской работы в Елецкой школе, Розанов обрел свой истинный и неповторимый голос и стиль. Этот новый голос не имел ничего общего с безличным академическим нарративом его философского опуса скорее был ориентирован на более интимные и субъективные разговоры, основанные на личном человеческом опыте. Зинаида Гиппиус, одна из крупнейших личностей Серебряного века, в последующие годы описала стиль Розанова как способ повествования, который невозможно пересказать.

Язык и техника Розанова были выражением его ума и тела, проникнутых всей субъективностью опыта, и, вероятно, именно эта субъективность заставляла весьма красноречивую Гиппиус чувствовать себя неадекватной в роли интерпретатора розановской прозы. Гиппиус прекрасно понимала, что, в отличие от нее и Дмитрия Мережковского, которые делили мир на сферы «реальности и реалиоры», или сверхреальности, Розанова не проводила между ними различия. В то время как Мережковские стремились покинуть свои земные тела в поисках небесной бестелесности, Розанов видел в этом теле само воплощение божественной воли и воплощения.

Несмотря на то, что его коллеги-философы и писатели считали Розанова весьма своеобразной личностью, тем не менее он был типичным представителем русской культуры Серебряного века. Он также был продуктом европейской культуры fin de siecle с ее озабоченностью вопросами человеческой сексуальности в противовес биологической науке и метафизике. Озабоченность Розанова вопросами секса пришлась на время, которое Мишель Фуко охарактеризовал как богатое рассуждениями о сексуальности. Сам Розанов называл свое творчество «миссией секса», термин, который можно интерпретировать как полемическое высказывание, отражающее страстный настрой, характерный для всех интеллектуальных деятелей его времени, будь то революционеры, творческие художники или искатели правды разных конфессий. .

Как человек дела, Розанов восхищался творческой энергией и презирал пассивность и косность. Когда в 1917 году Российской империи пришел конец, Розанов обвинил в ее крахе лень российской аристократии и правящих классов. Он также обвинил самое важное культурное учреждение России, русскую литературу девятнадцатого века, в насаждении ложных идеалов среди русского народа. В своем последнем произведении «Апокалипсис нашего времени» (1918, 1919) он обвинил таких писателей, как Иван Гончаров и Иван Тургенев, в том, что они учат русских читателей ограничивать свои интересы сферой романтической и безответной любви, вместо того чтобы давать дельные советы и обучение тому, как быть активным, трудолюбивым и позитивным.

Он в равной степени нападал на писателей критической традиции, таких как Николай Гоголь и революционный демократ Николай Чернышевский, за то, что они учили русских высмеивать и разрушать правительство и общество, пренебрегая инструкциями о том, как восстановить и улучшить общество. Эта работа была одним из последних выражений веры Розанова в важность участия в повседневной жизни, веры, связанной с его любовью к вещам физическим и телесным. Розанов не ставил жизнь духа выше жизни тела и в своем творчестве систематически разрушал такие иерархии, которые навязывались христианской церковью и христианскими мыслителями.

Что характеризовало его творчество и отличало его от различных современных русских философов, пытавшихся разрешить дихотомию между телом и душой (например, Владимир Соловьев), так это его убеждение, что такой дихотомии не существует. Розанов был одним из первых допостмодернистских мыслителей, отказавшихся от картезианских дуализмов. Самым поразительным откровением было то, что он провозгласил половое тело телом, наиболее тесно связанным с Творцом.

Розанов искал Бога в сексуальности. Если Зигмунд Фрейд видел в Боге проекцию человеческой сексуальности, то Розанов видел в сексуальности продукт Бога. После публикации произведения Розанова «В мире неясном и неясном» (1901), крупный поэт-символист и экстравагантная личность Серебряного века Андрей Белый характеризовал творчество Розанова как «пламя, которое сожгло» целое поколение, и огонь, который был зажжен, имел целью не сжечь плоть, а возвысить это к статусу души.

Розановская метафизика одухотворила самый пол, возвысив его до уровня ипостаси. Его философию, в свою очередь, можно определить как сексуальный трансцендентализм. В «В мире неясного и неопределенного» он писал, что секс выходит за пределы природы, потому что он одновременно неестественен и сверхъестественен. Розанов создал свою метафизику, согласно которой отождествлял Бога с творением Божиим и предлагал пантеистическую веру. В то же время он считал божественное присутствие телесным явлением, которое человек мог обнаружить своими чувствами, при этом первичное ощущение обнаруживалось в сексе.

Он искал иллюстрации этого взгляда в древних религиях. Его привлекали религии древности, потому что они превозносили деторождение и деторождение, а также любовь между мужем и женой. Он рассматривал иудаизм как яркий пример религии, рассматривающей секс как святое, как древо жизни, данное людям самим Богом.

Его озабоченность иудаизмом привела его к одержимости жизнью современного ему еврейства. Розанов считал, что евреи представляют собой генетически единую общность, уходящую своими корнями в племена древнего Израиля. Таким образом, он рассматривал их как физические организмы, которые сохранили то, что он называл «древними клетками» в своем разуме и теле. Эта вера побудила его страстно отреагировать на печально известный случай кровавого навета, дело Бейлиса. В 1911 году киевский еврей Мендель Бейлис предстал перед судом за убийство подростка-христианина. Бейлис был оправдан в 1913, и цивилизованный мир отвернулся от русского царя и правительства, позволившего своему двору участвовать в процессах, движимых средневековыми предрассудками и суевериями.

Суд с тех пор рассматривается как последний гвоздь в крышку гроба династии Романовых. Во время дела Бейлиса Розанов написал ряд статей, которые опубликовал в книге под провокационным названием «Обонятельное и осязательное отношение евреев к крови» (1914). В этой книге он пытался доказать, что Бейлис смог убить мальчика, потому что им двигала сила древних клеток, существовавших в еврейских телах с тех времен античности, когда человечество практиковало человеческие жертвоприношения. Эта странная позиция не могла быть отделена от политических последствий судебного процесса, который был явным проявлением антисемитской политики черносотенцев, подстрекавших к антиеврейскому насилию как средству отвлечь бедные русские массы от политического восстания против монархии. Сотрудничество Розанова с политически ультраправой газетой «Новое время» и его позиция во время дела Бейлиса сделали невозможным дальнейшее общение с ним его друзей-демократов из Религиозно-философского общества. Гиппиус и Мережковский предложили исключить его из Общества, и на всю оставшуюся жизнь главным интеллектуальным спутником Розанова был христианский философ отец Павел Флоренский.

В конце жизни Розанов выразил раскаяние в своей позиции во время дела Бейлиса. В записках, написанных на смертном одре, он просил прощения у еврейского народа и выражал восхищение его ролью и местом в истории. Он также просил сжечь его антиеврейские книги. Хотя Павел Флоренский и пытался добиться того, чтобы Розанов перед смертью принял христианство как единственную истинную религию, есть свидетельства того, что Розанов остался верен своим взглядам на древние религии семитских народов. Розанов утверждал, что в древнем Египте и Израиле люди понимали идею бессмертия, и до последних дней своих верил, что тайна бессмертия находится не в христианстве, а в древних религиях. Таким образом, он боролся с христианством даже на смертном одре; лежа в холодной неотапливаемой комнате Сергиево-Посадского монастыря среди послереволюционной разрухи, он мечтал о горячих лучах египетского солнца, которые были для него столько же символом бессмертия, сколько символом божьего и мужской фаллос.

-=-

Розанова:

При понимании 1886

Легенда о Гранте-инквизиторе 1890

Красота в природе и ее значение 1894

Литературные очерки 1899

В мире неясного и неопределенного 1901

Проблема семьи в России 1903

Русская Церковь 1906

Вокруг стен храма 1906

Когда власть ушла 1909

Темное лицо 1911

Солитария 1912

Люди лунного света 1913

Опавшие листья 1913-1915

Из восточных мотивов 1915-1919

Апокалипсис нашего времени 1918-1919

-=-

© 2007 Генриетта Мондри, доктор философии, профессор

Университет Кентербери (Новая Зеландия)

Электронная почта: henrietta. [email protected]

Розанов Василий Васильевич

▪ Русский писатель

Розанов также пишется Розанов

родился 2 мая [20 апреля по старому стилю] 1856 года, Ветлуга, Российская империя

умер 5 февраля 1919, Сергиев, РСФСР.

      Русский писатель, религиозный мыслитель и журналист, наиболее известный оригинальностью и индивидуальностью своих прозаических произведений.

      Розанов родился в семье малообеспеченного губернского чиновника. Его родители умерли до того, как ему исполнилось 15 лет. Он учился в средних школах Костромы, Симбирска и Нижнего Новгорода и в 1882 году окончил Московский университет. Позднее он преподавал историю и географию в средних школах русской провинции. В 1893 он переехал в Петербург, где стал государственным чиновником, но ушел в отставку в 1899 г. по настоянию А.С. Суворин, владелец газеты «Новое время» («Новое время»). Розанов оставался постоянным автором до закрытия газеты большевиками в октябре 1917 года.

      Его первая опубликованная работа, О понимании (1886 г.; «О понимании»), представляла собой философский трактат; это прошло почти совершенно незамеченным. С начала 189 г.0-х годов Розанов начал широко публиковаться, в основном в консервативных изданиях, став известным литератором в консервативных кругах. Однако известностью он обязан не столько статьям на современные темы, сколько исследованиям в области литературы (напр., Legenda o velikom inkvisitore F.M. Литературные очерки [1899; «Литературные очерки»]). Он также писал статьи о русском школьном образовании, в том числе Сумерки просвещения (1899; «Сумерки просвещения») и книга о семейной жизни, Семейный вопрос в России , 2 т. (1903; «Семейный вопрос в России»). Из последнего возник один из предметов, который он проанализировал наиболее глубоко, — секс. Его интерес к проблемам семейной жизни отчасти был вызван его личным опытом: он рано женился, но не смог добиться развода, что вынудило его тайно жениться на второй жене; поэтому его дети от второго брака считались «незаконнорожденными». В своей работе о семейной жизни Розанов вышел за рамки вопроса об отношении общества и церкви к сексуальности. Он подчеркивал святость полового акта, который, по его мнению, извращался некоторыми аспектами человеческой природы и культуры. Его интерес к этим вопросам, как и к вопросам религии, сблизил Розанова с русским символизмом. Он был членом и постоянным докладчиком на собраниях Санкт-Петербургского Религиозно-философского общества, публиковался в таких журналах, как Новый Путь («Новый Путь»), Весы («Весы») и Золотое Руно («Золотое Руно»).

      С 1912 года Розанов начал издавать книги, состоящие из причудливо составленных фрагментов от нескольких слов до двух-трех страниц; хотя и необычные для России того времени, они напоминают труды немецкого философа Фридриха Ницше. Уединённое (1912; «Одинокие мысли»; англ. пер. Solitaria ) и Опавшие листья (1913–15; Опавшие листья ) производят впечатление максимальной открытости и интимности, а их смысловая сложность возникает из-за противоречивых утверждений.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *