Самодержавие в России и его причины

Понятие и признаки самодержавия в России

На протяжении длительного периода исторического развития нашей страны, политическое управления и вся полнота государственной власти сосредотачивалась в руках одного лица – царя, а в последствии императора. Республиканская же форма правления является относительно новой формой организации государственного устройства, установление которой, с определенными особенностями произошло с установлением советской власти, и впоследствии было сохранено в Российской Федерации.

При этом в исторической науке отмечается, что царское и императорское правление в нашей стране по своим признакам и особенностям значительно отличается от классических монархических форм правления, характер для соответствующего периода развития европейских государств. В этой связи, для характеристики рассматриваемой формы правления, присущей для нашего государства на определенных этапах исторического развития используется специальный термин – «самодержавие». При этом в процессе характеристики понятии самодержавия в литературе подчеркивается, что соответствующая форма правления во многом способствовала традиционным идеалам русского народа, поскольку основным признаком самодержавия выступало то, что в руках царя сосредотачивалась вся полнота государственной власти, без каких-либо исключений, проявлений разделения властей, представительных органов, и т.д.

Определение 1

Самодержавие в России – исторически известная в России разновидность монархического управления, в рамках которой царю (императору) принадлежали верховные законодательные, управленческие и судебные полномочия.

Продолжая характеристику упомянутого выше признака сосредоточения верховной власти, и общего принятия соответствующего положения со стороны русского народа, следует подчеркнуть, что историками подобная ситуация во многом объясняется тем, что общественно-политическая жизни никогда не была в центре внимания русского народа. Для него скорее характерно формирование и поддержание нравственно-религиозных идеалов. В этой связи, понимание государства не иначе как «Святой Руси», привело людей к поиску единоличного носителя власти, который притом должен был быть напрямую подчинен божьей воле. Под характеристику такового в наибольшей степени подходил монарх-самодержец.

Иными словами, анализ характерных для периода установления самодержавия социально-нравственных начал приводит историков к вывод о том, что русский народ нуждался не просто в соответствии, но даже в подчинении политических отношений нравственным, а единственным возможным путем достижения подобного состояния общественных отношения представлялось наделение верховной властью единственного человека, который был способен «разрешать дела по совести»

Причины становления самодержавия на Руси

Поскольку государственность в целом, и форма правления в частности являются сложными компонентами социальной действительности, очевидно, что причины любых, а тем более коренных преобразований в соответствующей сфере отличаются множественностью и многоаспектностью.

Так, прежде всего, как было отмечено выше, одной из причин установления самодержавной формы правления в нашей стране выступили морально-этические и религиозные представления русского народа, в соответствии с которыми, оптимальное государственное устройство виделось именно наделение ключевыми полномочиями в государстве единоличного правителя, власти которого придавался практически сакральный смысл.

Замечание 1

В числе одной из объективных причин формирования самодержавия принято называть длительный этап монголо-татарского ига, безусловно отразившийся на процессе формирования российской государственности и русского народа. В частности, это выразилось в том, что на протяжении более двухсот лет русские князья «проникались духом» имперских традиций, беспрекословной покорности поданных и безграничной власти татаро-монгольских правителей.

Кроме того, и сам народ под гнетом монголо-татар полностью приспособился к беспрекословному повиновению правителей.

Установление самодержавной власти Ивана III

Само понятие «самодержец» применительно к верховным правителям в нашей стране было применено в период властвования московского князя Ивана III. Определенная «легитимность» соответствующего процесса (в той степени, в которой она возможно применительно к самодержавной власти) связывается с тем, что в соответствующий период:

• Произошло окончательное завершение формирования Русского государства, территория которого была увеличена более чем вдвое, за счет присоединения Ярославского, Ростовского, Тверского княжеств, Вятской земли, а в результате войны с Литовским княжеством и осуществления Сибирских походов – также «Северная земля» и Западная Сибирь.
• Было окончательно свергнуто монголо-татарское иго, под гнетом которого наша страна находилась более двух веков;
• Иван III вступил в брачный союз с племянницей последнего византийского императора Константина XI;
• и т.д.

Замечание 2

При этом необходимо подчеркнуть, что на первоначальных этапах, понятие «самодержец» имело значение несколько отличное от придаваемого ему впоследствии, поскольку рассматриваемый термин использовался исключительно для того чтобы подчеркнуть внешний суверенитет царя, то есть его независимость от какой бы то ни было иной власти.

Таким образом, в конце XV в., в силу ряда объективных и субъективно-нравственных причин в нашей стране произошло окончательное установление новой самодержавной формы правления. При этом собственно самодержцем признавался верховный властитель, независимый от любого рода сторонней власти (в том числе, не платящий дани, что было важным замечанием в условиях недавнего падения монголо-татарского ига).

spravochnick.ru

РУССКОЕ САМОДЕРЖАВИЕ | Прошлое и будущее монархии в России

Александр из Од. — 3 июля, 2019 — 09:08

Власть имеет сакральный характер, хотя многие люди с этим не согласны. Увы, не все люди религиозны, например, у буддистов вообще слово «Бог» находится под строгим запретом. Поэтому, буддизм не является религией, хотя внешние атрибуты религии имеет в виде храмов и даже монастырей. Абсолютно безрелигиозен многомиллионный Китай, вполне довольствуясь учением Конфуция.

Александр из Од. — 11 мая, 2019 — 08:46

Вот не все люди считают, что Театр – это Мир. А мир – это театр. Многие думают, что они умнее В.Шекспира. Эх, наивные гордецы – да вы посмотрите на Украину, а точнее на сериал «Слуга народа» и тогда вы убедитесь, что мир и театр неразрывны и нет никакой разницы между Василием Голобородько и Владимиром Зеленским.

Александр из Од. — 27 апреля, 2019 — 15:18

Поздравляю всех православных монархистов со светлым праздником Пасхи! Пусть радость о воскресшем Господе укрепляет нас на непростом имперском пути и усиливает надежду о воссоздании Москвы — третьего Рима!

Христос воскресе!

Александр из Од. — 3 апреля, 2019 — 11:13

Необходимо признать, что борьба с иллюзией дело сложное и многотрудное. Казалось бы, чего может быть проще, чем как жить реально и рационально, а вот, поди ж ты, никак не получается…

Александр из Од. — 1 марта, 2019 — 21:31

Совершенно необходимый элемент для существования государства. И очевидно, что чем вертикаль власти крепче, тем стабильнее жизнь в стране. Не обязательно богаче, но спокойнее и более предсказуемо. При демократии вертикаль власти довольно рыхлая и имеет тенденцию к ослаблению и переходу в киселеобразное состояние. Между демократией и анархией разница не так и велика. Это еще надо подумать, что лучше — отсутствие полиции или наличие продажной демократической?

Администратор сайта — 17 февраля, 2019 — 20:08

… готово ли сегодня российское общество к восстановлению монархической государственности? В 2006 году в журнале «Мониторинг», который издает Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ), вышла статья одного из ведущих научных сотрудников центра — Михаила Бокова «Нужен ли России царь?».

Автор на основе анализа большого массива социологических данных рассматривает ключевые принципы организации массового сознания граждан России и приходит к поразительному выводу: несмотря на 70 лет советской диктатуры и полтора десятка лет демократического развития, российское массовое сознание во многом сохраняет принципы монархической организации.

Поразительно, но из граждан России не удалось сделать ни сознательных коммунистов, ни демократов.

Значит ли это, что Россия готова к возрождению монархии? Конечно, нет. Наличие черт монархического сознания еще не означает, что граждане России готовы сию минуту обратиться в подданных русского царя.

Андрей Киселев — 26 января, 2019 — 09:10

Александр из Од. — 4 января, 2019 — 17:39

Поздравляю всех православных монархистов со светлым праздником Рождества Христова и желаю сохранять твердость убеждений, терпения и великодушия.
Традиционное небольшое «детское» стихотворение.

Считалка.

Эники-беники ели вареники
И пропускали стакан.
Эники-беники съели печеники
И учудили майдан.

Эники-беники вяжут лишь веники,
Но быть Европой хотят.
Эники-беники ищут вареники,
А с неба они не летят…

Администратор сайта — 27 ноября, 2018 — 19:37

Тот факт, что в голосовании за право отдать своё имя аэропорту Мурманска лидирует основатель этого города (сперва носивший название Романов-на-Мурмане) император Николай II, попирающий псевдополярника и палача Крымской ЧК Папанина, нравится не всем. Прямо скажем – не многие из необольшевиков могут перенести это спокойно.

Александр из Од. — 31 августа, 2018 — 22:27

Вообще-то, всякое государство социально.
Вот только уровень «социальности» у них разный. У кого-то социальность носит либеральный характер(Запад), а у кого-то вполне тоталитарный(Сев. Корея). Если государство заботится о безопасности и благополучии своих граждан, то оно, безусловно ,высоко социально. А если оно никаких гарантий по образованию, медицине, трудоустройству и пр. не предоставляет, просто дает «свободу» каждому выплывать как он сможет – тогда оно менее социально…

Администратор сайта — 17 июля, 2018 — 11:21

Слово в день 100-летия убиения святых Царственных мучеников …

Слишком очевидно, что разговор о перспективах восстановления православной монархии в нынешней ситуации несостоятелен. Дай Бог хоть какую-то законность соблюдать. Среди сегодняшнего растущего аморализма и беззакония о восстановлении монархии даже и речи быть не может.

Администратор сайта — 19 мая, 2018 — 19:48

6/19 мая исполняется 150 лет со дня рождения святого Императора-страстотерпца Николая II. Портал «Православие.ру» представляет редкие фотографии Государя 1907–1915 гг. из 6 семейных альбомов, вывезенных фрейлиной Императрицы Анной Вырубовой за границу. В 1937 г. эти альбомы были проданы студенту Йельского университета Роберту Брюстеру, который подарил их родному университету в 1951 г. С тех пор они хранятся в Йельской «Библиотеке редких книг и манускриптов» (Beinecke Rare Book & Manuscript Library). Некоторое время назад «Романовский» архив был отсканирован и выложен в публичный доступ.

Администратор сайта — 18 мая, 2018 — 20:44

Коронация императора Николая II Александровича и императрицы Александры Феодоровны. Художник: Лауриц Туксен, 1898 г.

На 2018 год приходится знаменательный юбилей: 150 лет назад – 6/19 мая 1868 года – родился один из самых почитаемых ныне русских святых и государственный деятель, с именем которого связана целая эпоха в истории России и всего мира, – Император Николай II.

Андрей Киселев — 12 мая, 2018 — 08:34

Андрей Киселев — 12 мая, 2018 — 08:26

Страницы

samoderjavie.ru

Исторические корни и особенности российского самодержавия

Яркой особенностью Московской Руси было самодержавие, которое прошло длительный период формирования, но уже в XVI в. Русь поражала иностранцев всевластием монарха и холопством его подданных. С.Герберштейн (посол империи Габсбургов, бывавший в Руси в 1517 и 1526 гг.) писал о Василии III: “Властью, которую он имеет над своими поданными, он далеко превосходит всех монархов целого мира… Всех одинаково гнетет он жестоким рабством… Все они называют себя холопами, то есть рабами государя…”.

Проблемы отношения общества и государства, абсолютизм, причины формирования и этапы его развития издавна стали предметом исследований в отечественной (К.Д. Кавелин, В.О. Ключевский, П.Н. Милюков, В.И. Сергеевич, С.М.Соловьев, Б.Н. Чичерин, Д.Н.Альшиц, Е.В.Анисимов, В.Б.Кобрин, А.Н.Медушевский, Н.И.Павленко, Р.Г.Скрынников, Л.В.Черепнин) и зарубежной историографии.

Все исследователи подчеркивают своеобразие российского политического строя, главным образом выражавшееся в самодержавном, абсолютистком характере государства. Для государственно-политического строя абсолютизма характерны:

• глава государства с формально-юридической точки зрения воплощает законодательную и исполнительную власть, которая осуществляется с помощью зависимых от него чиновников;

• наличие постоянной армии, развитого бюрократического и полицейского аппарата, всеобъемлющей системы государственного обложения, единого для всего государства законодательства;

• единая общегосударственная экономическая политика, выражающаяся в различных формах экономического протекционизма и регламентации деятельности промышленников.

Русское самодержавие и европейский абсолютизм имели сходные черты наличие элементов сословного представительства, хотя достаточно слабых в России; влияние христианской религии; более сильное, чем на Востоке, влияние буржуазных отношений; европейская ориентированность русского государства. При идентичности самих понятий “абсолютизм” и “самодержавие”, они все же существенно отличались по формированию, времени существования, социальным функциям. В Западной Европе абсолютизм утверждается на последнем, наиболее централизованном этапе развития феодального государства, в условиях зарождения буржуазных отношений. В России самодержавие формируется еще до появления буржуазных отношений, в условиях утверждения феодально-крепостнического строя, что привело к большей самостоятельности и силе государства.

На особенности русского исторического процесса, формирование самодержавия оказывали влияние самые разнообразные факторы, в том числе и внешнеполитические.

Среди последних особо выделяется историческое влияние Византийской империи, которое проявлялось со времен Древней Руси: и экономическое, и политическое, и культурное. Политическая система Византии отличалась сосредоточением в руках императора и высшей светской, и высшей духовной власти, мощным симбиозом церкви и государства. В 1453 г. Византия была уничтожена турками-османами и больше никогда не возродилась; в это же историческое время завершается территориальное формирование суверенного русского государства, ставшего крупнейшим в Европе.

Иван III (1462 -1505 гг.) первым принимает титул “государя всея Руси”, после падения Константинополя и женитьбы на Софье Палеолог переносит в Россию герб Византии двуглавого орла, первым вводит обычай целовать руки государю и именовать всех подданных “холопами”.

В Византии существовал принцип: “что угодно императору, то и имеет силу закона”; и Иван III провозглашает: «а жаловати есмя своих холопей вольны, а и казнити вольны же». В 1547 г. его внук Иван IV венчался на царство, приняв официальный титул римских и византийских императоров (кесарь царь), тем самым подчеркнув свое равенство с Византией и превосходство над европейскими королями. Позже Иван IV доказывал исконность самодержавия на Руси, происхождение русских царей от римских кесарей.

В западноевропейских странах функции своего рода социального контроля над монархом осуществляла в значительной степени католическая церковь. Она составляла существенную оппозицию светской власти, временами даже подчиняя ее своим интересам. В России же ситуация была совершенно иная. Православная церковь, воспринявшая в этом отношении византийские традиции, рассматривала самодержавие как проявление божественного начала, а самого кесаря как “помазанника божьего”, посредника между царством небесным и царством земным, высшего судию.

Падение Орды и крушение Византии, создание своего независимого государства положили начало новым представлениям русских о роли страны, выразившимся в новых политических доктринах. Именно в церковных кругах в конце XV начале XVI вв. была сформирована (окончательно — в письмах инока псковского Елеазарова монастыря Филофея к Василию III) доктрина “Москва — третий Рим”. Эта геополитическая концепция обосновывала претензии Москвы на преемственность всемирно-исторической роли Византии как великой державы, центра мирового православия, а также власти ее кесарей. Русская церковь никогда не выступала в качестве серьезного конкурента светской власти. Уже в период объединения и, особенно, в XVI XVII вв. намечается тенденция к ограничению влияния духовенства в вопросах управления, церковного и монастырского землевладения. Церковная реформа Петра Великого, ликвидировавшая патриаршество и учредившая в 1721 г. Синод окончательно подчинила духовенство государственному контролю.

Существенную роль в образовании русской системы власти сыграл и фактор монголо-татарского влияния. Так Н.И.Костомаров считал, что «единодержавие зародилось во время татарского завоевания как неизбежное последствие покорения страны и обращения в собственность завоевателя» «оно перешло от ханов к московским великим князьям». Монголо-татары искореняли вечевые, демократические традиции древнерусского государства; в условиях постоянной военной опасности возвышалась роль княжеской власти. Превращение русского великого князя в вассала татарского хана, система выдачи ярлыков на великое княжение (воспитание «генерации покорных князей» по словам В.Б.Кобрина) способствовали распространению на Северо-Востоке татарской системы власти восточной деспотии. Одна из ее ярчайших черт абсолютная, ничем и никем не контролируемая власть монарха, превращение всех подданных в рабов.

Не меньшее значение имело формирование сильной центральной власти в ходе форсированной централизации русских земель, которая объяснялась и внешними факторами (главный необходимость противостояния Орде), и целым комплексом причин социально-экономического развития. Уже в этот период прослеживается одна из ярких особенностей российской истории ­ опережающее развитие политического фактора. Объединение «сверху», проводившееся с постоянным использованием военной силы, уничтожение городских вольностей и демократических традиций древнерусского периода также усиливала центральную, в будущем самодержавную власть.

В России большую специфику по сравнению со странами Западной Европы имел механизм функционирования сословного строя. На Западе отсутствие свободных пространств, высокая плотность населения сильно обостряли социальные противоречия, что приводило к большей консолидации сословий и ускоряло законодательное закрепление сословных и личных прав. В России же социальная напряженность до известной степени снижалась за счет колонизации новых территорий, оттока населения на окраины, где традиционно группировались оппозиционные элементы. Это длительное время смягчало формы социального протеста и замедлило консолидацию сословий. Необходимость скорейшей мобилизации экономических и людских ресурсов в экстремальных условиях постоянной борьбы с внешней опасностью, ускоренной централизации, хозяйственной разобщенности регионов, низкого уровня развития товарно-денежных связей, рассредоточенности населения способствовала законодательному закреплению распределения обязанностей сословий по отношению к друг другу и, особенно, к государству. Государство активно вмешивалось в формирование и законодательное регулирование деятельности сословий; создается особая служилая система, при которой каждое сословие имело право на существование лишь постольку, поскольку несло определенный круг государственных и общественных повинностей (“тягло”, “служба”).

Сердцевиной системы стало условное поместное землевладение (складывается к концу XV в.): предоставление земли и крестьян служилым людям­­­­­­­­­­ помещикам при условии несения ими военной и гражданской службы. Это позволяло государству всегда располагать значительными военными и административными силами без значительных затрат на их содержание. Не имея еще развитого бюрократического аппарата, правительство опиралось на помещиков при составлении учетно-фискальных документов, сборах налогов, мобилизации в армию (каждый помещик — «конно, людно и оружно»), в полицейских целях. Таким образом в отличие от западноевропейских государств, в России утверждается не система вассалитета, а система государственного подданства, при которой в службе отсутствует договорная основа, всякий вассал подчинен верховному сюзерену напрямую и находится в прямой и безусловной зависимости от господина и его милостей. Уже к концу XV в. обязательной этикетной нормой становится именование великого князя “государем”, а всех остальных “холопами” независимо от знатности и богатства (этимология слов: «государь» хозяин рабов, «холоп» раб). При такой системе отношений даже высшие сословия России не сумели сохранить в полной мере политические права и привилегии, противостоять произволу монарха. Говоря словами А.А.Зимина, «холопье происхождение, собачья преданность самодержавию значительной части служилого люда сыграли большую роль в том, что власть московского государя, опиравшегося на них, приобрела явные черты деспотизма».

Одновременно с утверждением поместной системы идет процесс закрепощения крестьян. Отправной точкой его юридического оформления было ограничение права крестьянского перехода неделей до и после Юрьева дня в Судебнике 1497 г. Ивана III. Затем отмена права крестьянского перехода и введение «урочных» лет Борисом Годуновым в 1598 г., и, наконец, введение бессрочного сыска беглых в Уложении 1649 г. Алексея Михайловича. Закрепощение крестьян особенно тесно связало служилое сословие с самодержавием, которое обеспечивало и организацию в государственных масштабах сыска беглых, борьбу с крестьянскими восстаниями.

Крепостничество, особенно полное исчезновение «черных» волостей в центре, значительно сузили свободную часть населения, которая могла быть представлена в местных и центральных учреждениях. Отметим, что в Западной Европе различные формы личной и экономической зависимости крестьян примерно к этому же времени были уничтожены. В Восточной и Центральной Европе крепостничество в XV XVI вв. утверждается повсеместно, законсервировав феодализм. Социальное происхождение самодержавия неразрывно связано с крепостничеством; там, где буржуазные элементы были слабее, абсолютизм приобретал более полное и длительное развитие.

Вся логика развития служилого государства и поместной системы вела к постепенному закреплению за каждым сословием определенных функций, а также связанных с ними обязанностей и прав. Завершенное правовое оформление эта система получила в Уложении 1649 г., важнейшем законодательном кодексе допетровской Руси: крестьяне прикреплялись к земле, посадские люди к городским повинностям, служилые люди к несению военной и других государственных служб. По сути дела, все общество было закабалено сверху донизу, что и было важнейшей наряду с другими названными факторами основой формирования в России самодержавия.

В исторической литературе традиционно выделяют два этапа формирования и становления русского самодержавия:

• XVI — XVII вв. в политическом строе Московской Руси еще сохраняются сословно-представительные органы, традиции земского самоуправления, права и привилегии сословий;

• XVIII — XX вв. утверждение самодержавия в России (ключевым событием является провозглашение России империей, а царя “отцом народа и императором всероссийским” в 1721 г.), завершение формирования его идеологических, юридических, политических, бюрократических основ, которые не изменялись кардинально вплоть до 1917 года.

С XV века повсеместно формируется сеть сельских приходов, вся Русь была охвачена храмостроительством. Приходские храмы воздвигались на средства самих крестьян, по их желанию, они же играла большую роль и в организации приходской жизни: ведали казной и имуществом, избирали церковного старосту, приобретали недвижимость, избирали кандидатов в священники и т. д. Устроение тысяч приходов было важным духовным событием XV — начала XVI веков. Вместе с тем, такое бурное развитие церковной жизни вширь порождало и определённые проблемы: масса вновь посвящённых сельских попов мало отличалось от крестьян и не готова была к подлинному пастырству, бытовали вольные интерпретации догматов и импровизации в богослужении, преувеличивалась внешняя обрядовая сторона веры, имели место языческие суеверия и т. п.

Нарастающее многообразие церковной жизни настоятельно требовало её упорядочивания. Этому были посвящены Церковные соборы 1547, 1549 и 1551 годов, созванные по инициативе митрополита Макария (1542-1563гг.). Стоглавый Собор 1551 года унифицировал все стороны церковной жизни: богослужение, церковное управление, монастырское и приходное устроение, борьбу с ересями, благочестие мирян и др. Огромное значение имела осуществлённая на макарьевских соборах канонизация 39 русских святых. Каждый из них, представляя различные типу святости — святители, мученики, преподобные, блаженные, исповедники и др. — олицетворяли различные идеалы праведной жизни и многообразие путей к спасению. Митрополит Макарий вместе с помощниками в ходе 20-летней работы создал 12-томный труд ’’Великие Четьи-Минеи’’, включавший в себя выдающиеся памятники духовной литературы и определившие круг чтения православного человека на последующие века.

В XVI веке явственно обнаружилась тревожная тенденция — глава Церкви в своей административной деятельности всё более зависел от великокняжеской (с сер. XVI в. — царской) власти. Так, из одиннадцати митрополитов XVI века пятеро были насильственно лишены кафедры, в т. ч. митрополит Филипп (1566-1568 гг.), мужественно обличавший беззакония и кровавый террор Ивана Грозного. Однако эта тенденция не затрагивала существо духовного служения Церкви.

Уже с XV века в русском обществе зародилась идея об установлении патриаршества, т. е. о возглавлении Русской Церкви патриархом — высшим духовным саном в Православии. С церковной точки зрения это не только придало бы Русской Церкви завершённость устроения, но и соответствовало бы её положению в мире Православных Церквей как самой крупной, многочисленной и влиятельной.

Условия для совершения этого акта в полном соответствии с нормами канонического (церковного) права сложились к концу XVI века. В 1589 году состоялось избрание первого Патриарха Московского и всея Руси Иова (1589 — 1605 гг.) .

studfiles.net

4. Становление русского самодержавия

Сакрализация образа монарха в России. Переломным моментом в становлении русского самодержавия явилось воцарение в 1547 г. сына Василия III — Ивана, когда 17-летний великий князь венчался на царство государем Всея Руси, царем Московским «божьей милостью» и стал первым русским царем Иваном IV Васильевичем Грозным (годы правления — 1547-1584). Воцарение способствовало утверждению на Руси идеи преемственности Богом данной монархической власти. Царь становится воплощенным образом православной государственности. Так завершился процесс «сакрализации» носителя верховной власти, что означало не просто внешнее уподобление монарха богу, но и присвоение царю особой харизмы, особых благодатных даров, в силу которых он начал восприниматься подданными как сверхъестественное существо.      В соответствии с греческим каноном царскому служению всегда придавался теократический смысл, то есть государь выступал перед своими подданными как Божий избранник, получивший власть от Бога. Представления о сакральном характере власти возникли задолго до 1547 г. Постепенно они поднялись до признания Великого князя «Божьим слугой», «стражем Земли Русской». Народная Русь всегда стояла на служении верой и правдой «Батюшке — государю». Эти воззрения сохранились вплоть до XIX — начала XX вв. Характерный для того времени воинский призыв «За веру, царя и Отечество» отвечал очень прочным народным представлениям.      Таким образом, религиозное сознание у русских оказывается теснейшим образом связанным с государственным и национальным сознанием. Государственное сознание не являлось принадлежностью лишь правящего слоя, а было присуще всему народу. Практически каждый русский сознавал себя принадлежащим к государству, во главе которого мыслился лишь самодержец — православный царь, помазанник Божий, призванный выполнять волю Господню. Здесь, на высшем уровне власти, тот, кому вручена эта власть, сам воспринимался как Бог.      Следовательно, в основе монархизма как проявления народного сознания лежит восприятие царя как помазанника Божия. Народ передавал свою волю во власть воли Высшей, которой освящена власть Монарха. Но при этом предполагалось, что и сам царь осуществлял государственное служение как послушание, отрекаясь от личной воли.      Иван Грозный как самодержец. Утвердившись на престоле, Иван Грозный начал бурное реформирование устоев жизни московского общества. В целом реформы середины XVI в. в России проводились в интересах укрепления самодержавной царской власти при опоре на служилое дворянство и за счет ограничения хозяйственной и политической свобод боярской аристократии, посадского и крестьянского населения страны.      Русская историческая наука в лице ее виднейших представителей — Н.М. Карамзина, С.М. Соловьева, В.О. Ключевского, С.Ф. Платонова, М.Н. Покровского — давала иную характеристику деятельности Ивана IV. Его личность — ярчайшее подтверждение известной народной мудрости: «Всякая власть портит человека; абсолютная власть — абсолютно». По мнению В.О. Ключевского, Иван IV — один из грамотнейших, начитаннейших людей своего времени, обладавший несомненным политическим талантом. Но когда им овладела идея неограниченного самодержавия, когда вместе с титулом царя он вообразил себя преемником императоров не только византийских, но и римских, при своем несдержанном и жестоком характере он натворил массу бед.      Личная власть Ивана Грозного над подданными отличалась ничем не сдерживаемым произволом и деспотизмом. Власть эта опиралась и на созданную и хорошо продуманную систему обеспечения единовластия. Система единовластия, созданная Иваном IV, стала основой для дальнейшего укрепления и развития аппарата власти неограниченной монархии.      Опричнина как инструмент установления самодержавия. Иван IV не принял европейский тип светского государства. Его идеал — неограниченная монархия, где власть санкционирована церковью. Этой цели служила опричнина (1565-1572 гг.) (см. Терминологический словарь). Без опричнины как особого инструмента принуждения, созданного окрепшей царской властью, самодержавие не могло ни появиться, ни укрепиться. Опричнина была самым своеобразным в культурно-психологическом отношении событием в истории Московской Руси.      В результате опричнины проблема власти и государства решилась в пользу власти, ликвидировав экономически независимую власть собственника, который мог быть основой формирующегося в России гражданского общества.      Осенью 1572 г. опричнина была отменена. Произошли некоторые послабления. Была возвращена часть конфискованных имений, реабилитированы посмертно некоторые жертвы террора. Каков же результат опричнины?      1. Важнейшая для молодой страны проблема соотношения власти (государства) и общества была решена в пользу власти. Опричнина подчинила общество неограниченной власти Московского царя. Окончательно установилась главенствующая роль единоличного правителя — царя.      Особо следует сказать о Боярской думе, которая сформировалась в период становления государства. Боярская дума, состоявшая из московского боярства, а также бывших удельных князей и их бояр, хотя и являлась аристократической по составу, символизировала определенную автономию общества от власти. Важнейшие вопросы жизни государства великий князь в то время не мог решить самостоятельно, только совместно с боярами. Она отражала устойчивые демократические традиции, которые не исчезли с образованием Московского государства. Во времена малолетства Ивана IV с 1533 по 1547 гг. в стране фактически установилось боярское правление. Центральная власть была ослаблена, в результате реформ часть функций власти была передана на места. Повзрослевший Иван IV видел в боярах своих главных врагов, опирался на узкий круг преданных ему людей (Избранная Рада).      В результате опричнины роль Боярской думы упала. Место наиболее строптивых и истребленных представителей боярства заняла бюрократия: окольничные, думные дьяки, думные дворяне и т.д. Боярская дума сохранялась как дань традиции, но она стала более управляемой.      2. Главной социальной опорой власти стала бюрократия. Слой служилой бюрократии расширился. Землевладельцы, независимо от размера владения, были превращены в служилую массу, которая находилась в зависимости от царя.      3. Ликвидированы экономически независимые от власти собственники, которые могли стать основой формирования в России гражданского общества, прогрессивного типа развития. Произошло огосударствление общества: все зависели от государства и лично от царя.      Общественное сознание и самодержавие в XVI в. Важное место в публицистике XVI в. занимала проблема государственной власти. Вопросы о характере царской власти и ее взаимоотношениях с подданными были основными в полемике между Иваном Грозным и князем Андреем Михайловичем Курбским, развернувшейся в 60-70-х гг.      Концепция неограниченной власти, опирающейся на божественное происхождение, нашла воплощение в посланиях Ивана Грозного князю Андрею Курбскому. В этих посланиях Иван Грозный доказывал свое право на самодержавный престол как древнее и неизменное. Иван IV из тезиса о божественном происхождении самодержавной власти сделал вывод о ее неограниченном характере. Свои представления о царской власти Иван Грозный выразил в формуле: «До сих пор русские владетели не давали отчета никому, вольны были подвластных своих жаловать и казнить… Жаловать своих холопей мы вольны и казнить их также вольны», — так обосновывал свое право на неограниченную власть Иван Грозный ⁴. Царская власть не ограничена никакими законами и установлениями. Высший суд принадлежит только самодержцу, вид и меру наказания определяет сам царь. Иван даже обосновал свое право судить и наказывать не только за дела, но и за мысли.      Аристократ Курбский, образованный и начитанный человек, бежав в Литву, предъявил государю серьезные обвинения. Будучи убежден, что царь должен править только вместе с дальновидными советниками, Курбский выступал против неограниченного самовластия государя. Политическая концепция А. Курбского изложена им в «Истории о великом князе Московском» и в посланиях Ивану Грозному. Идеал Курбского — сословно-представительная монархия.      В ходе полемики между Иваном Грозным и А. Курбским столкнулись две политические концепции, сложившиеся в XVI в. и отражавшие две тенденции в развитии русской государственности в то время. Первая из них состояла в развитии принципа сочетания власти монарха, учреждений приказного аппарата с органами сословного представительства в центре и на местах. Вторая, проводимая самим царем, заключалась в утверждении принципа неограниченной монархии с установлением деспотического политического режима.      Таким образом, события отечественной истории XVI в. — важный этап в процессе оформления централизованного государства и самодержавия. Начало Московского царства — это время установления такой структуры власти, которая долго охраняла устои социально-политической системы и отражала ее официальные взгляды.      Установление в России XVI в. самодержавия было подготовлено всем ходом предшествующей русской истории. Победа самодержавия над силами, препятствующими его установлению, готовилась тщательно. Огромное значение придавалось идеологическому обоснованию перехода к единовластию. Помимо собственных публицистических произведений царя, отстаивающих идею самодержавия, большую роль сыграли и другие историко-публицистические произведения того времени, созданные для доказательства исконности самодержавия на Руси и его преимуществах перед всеми другими видами государственного устройства.

studfiles.net

5. Российское самодержавие в XVII в.

Самодержавие, политическая организация общества в результате смуты в начале XVII в. были изрядно разрушены. Восстановление шло не просто. В первой половине и даже в середине XVII в. власть царя далеко не всегда являлась неограниченной. Восстановление государства шло трудно еще и потому, что избранный Земским собором в 1613 г. царь Михаил не был государственным деятелем. В первой половине XVII в. Земский собор работал непрерывно, обеспечивая связь власти с обществом. Самодержавие было восстановлено при царе Алексее Михайловиче. В 1654 г. он принял титул «Царь, Государь, Великий князь всея Великия и Малыя России Самодержец». Это окончательно закрепило за страной название — Россия. Царь не был стеснен никакими законами, считалось, что перед самодержавной властью ни у кого нет никаких прав. Отношения подданства были восстановлены.      В XVII в. в России шел процесс централизации государственной власти и отчетливо стали проявляться тенденции формирования абсолютизма. Если русский царизм в начале XVII в. носил черты сословно-представительной монархии, то со второй половины века политический строй страны эволюционировал к абсолютизму. Это проявлялось в усилении единоличной власти царя, ограничении деятельности сословно-представительных учреждений, привлечении к государственному управлению «непородных» людей, повышении роли Приказов и в окончательной победе светской власти над властью церковной.      Процесс бюрократизации государственного управления нашел отражение и в попытке изменить характер Боярской думы. Менялся ее состав и прерогативы. Состав Думы увеличился за счет приказных людей, государственной бюрократии. Она осталась высшей служебной инстанцией государства. Многие члены Думы выполняли обязанности начальников приказов. Таким образом, появились элементы деятельности, характерные для правительства. Однако в конце XVII в. значение Боярской думы сильно упало.      Взаимоотношения власти и общества были определены в Соборном уложении 1649 г. — основном кодексе законов самодержавной монархии. Соборное уложение законодательно закрепило самодержавный, деспотический характер государственной власти. Две главы этого документа были посвящены соблюдению престижа царской власти, где определялись меры наказания за все помыслы и действия, наносившие урон как «государевой чести», так и царскому двору.      Важным свидетельством усиления самодержавия было падение значения Земских соборов как органов сословного представительства. Земские соборы в России были однотипны с возникшими в XIII-XVI вв. сословно-представительными учреждениями в Западной Европе (английский парламент, французские генеральные штаты и т.д.), но из-за усиления самодержавия сыграли в целом менее значимую роль, чем на Западе.      Земские соборы особенно активно действовали после Смуты, когда царская власть нуждалась в поддержке широких кругов дворянства и верхушки купечества. На обсуждение Земских соборов выносились жизненно важные вопросы внешней и внутренней политики государства. Почти непрерывно действовали Земские соборы в 1613-1622 гг. Затем в созыве Земских соборов наступает десятилетний перерыв, после чего они созывались периодически. Земский собор 1653 г., созванный для обсуждения вопроса о воссоединении Украины с Россией, считается последним собором полного состава.      Таким образом, к концу XVII в. политический строй страны эволюционизировал к абсолютизму, что выражалось в падении роли институтов, характерных для сословно-представительной монархии, каковой являлась Россия с ее Боярской думой и боярской аристократией.

studfiles.net

САМОДЕРЖАВИЕ — это… Что такое САМОДЕРЖАВИЕ?

самодержавие — самодержавие …   Орфографический словарь-справочник

самодержавие — автократия, абсолютизм, самовластие; неограниченная монархия, монархия, абсолютная монархия, царский режим, царизм, власть Словарь русских синонимов. самодержавие абсолютизм, неограниченная (или абсолютная) монархия, самовластие; автократия… …   Словарь синонимов

САМОДЕРЖАВИЕ — монархическая форма правления в России, при которой носитель верховной власти (царь, император) обладал верховными правами в законодательной, административной и судебной сфере. Несмотря на появление в 1905 1906 гг. элементов конституционной… …   Юридический словарь

САМОДЕРЖАВИЕ — монархическая форма правления в России. В 16 17 вв. царь правил вместе с боярской думой, в 18 нач. 20 вв. абсолютная монархия. (см. Абсолютизм, Автократия) …   Большой Энциклопедический словарь

САМОДЕРЖАВИЕ — САМОДЕРЖАВИЕ, самодержавия, мн. нет, ср. (полит.). Система государственного управления с неограниченной властью монарха. «Все более широкие массы народа приходили к убеждению, что выход из невыносимого положения только один свержение царского… …   Толковый словарь Ушакова

САМОДЕРЖАВИЕ — САМОДЕРЖАВИЕ, я, ср. В дореволюционной России: монархия. Свержение самодержавия. | прил. самодержавный, ая, ое. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 …   Толковый словарь Ожегова

САМОДЕРЖАВИЕ — ср. самодержавство и самодержавность жен. или ·стар. самодержство, управленье самодержавное, монархическое, полновластное, неограниченное, независимое от государственых учреждений, соборов, или выборных, от земства и чинов; или | самая власть эта …   Толковый словарь Даля

САМОДЕРЖАВИЕ — англ. autocracy; нем. Selbstherrschaft. Форма правления, при к рой верховная власть всецело и нераздельно принадлежит одному лицу монарху. см. АБСОЛЮТИЗМ, АВТОКРАТИЯ. Antinazi. Энциклопедия социологии, 2009 …   Энциклопедия социологии

Самодержавие — монархическая форма правления в России. В 16 17 вв. царь правил вместе с боярской думой, в 18 нач. 20 вв. абсолютная монархия. (Абсолютизм, Автократия). Политическая наука: Словарь справочник. сост. проф пол наук Санжаревский И.И.. 2010 …   Политология. Словарь.

Самодержавие — (англ. autocracy) название монархической формы правления в России, когда носителю верховной гос ной власти (царю, императору) принадлежали верховные права в законодательстве (утверждение законопроектов), в верховном управлении (назначение и… …   Энциклопедия права

dic.academic.ru

Самодержавие в России

Определение самодержавия

Самодержавие, монархическая форма правления в России, соответствовавшая традиционным идеалам русского народа, при которой носителю верховной власти – Царю, Императору – принадлежали верховные права в законодательстве, в верховном управлении, в высшем суде.

В своей вековой мудрости, сохраненной популярными изречениями поговорок и пословиц, наш народ, совершенно по-христиански, обнаруживает значительную долю скептицизма к возможности совершенства в земных делах. «Где добры в народе нравы, там хранятся и уставы», говорит он, но прибавляет: «От запада до востока нет человека без порока». При том же «в дураке и царь не волен», а между тем «один дурак бросит камень, а десять умных не вытащат». Это действие человеческого несовершенства, нравственного и умственного, исключает возможность устроиться вполне хорошо, тем более что если глупый вносит много вреда, то умный, иногда, больше. «Глупый погрешает один, а умный соблазняет многих». В общей сложности приходится сознаться: «Кто Богу не грешен, царю не виноват!» Сверх того, интересы жизни сложны и противоположны: «Ни солнышку на всех не угреть, ни царю на всех не угодить», тем более что «до Бога высоко, до царя далеко».

Выбор народа

Общественно-политическая жизнь, таким образом, не становится культом русского народа. Его идеалы – нравственно-религиозные. Религиозно-нравственная жизнь составляет лучший центр его помышлений. Он и о своей стране мечтает именно как о «Святой Руси», руководствуясь в достижении святости материнским учением Церкви. «Кому Церковь не мать, тому Бог не отец», говорит он. Такое подчинение мира относительного (политического и общественного) миру абсолютному (религиозному) приводит русский народ к исканию политических идеалов не иначе как под покровом Божиим. Он ищет их в воле Божией, и, подобно тому как царь принимает свою власть лишь от Бога, так и народ лишь от Бога желает ее над собою получить. Такое настроение естественно приводит народ к исканию единоличного носителя власти, и притом подчиненного воле Божией, т.е. именно монарха-самодержца. Это психологически неизбежно. Но уверенность в невозможности совершенства политических отношений приводит народ не к унижению их, а, напротив, к стремлению в возможно большей степени повысить их, посредством подчинения их абсолютному идеалу правды. Для этого нужно, чтобы политические отношения подчинялись нравственным, а для этого, в свою очередь, носителем верховной власти должен быть один человек, решитель дел по совести.

Первый самодержец

Понятие самодержец применительно к московским правителям впервые стало использоваться при великом князе московском Иване III, принявшем титул «Государь всея Руси» после женитьбы на племяннице последнего византийского императора Константина XI, Софье Палеолог, что давало основания для притязаний на преемственность ромейского наследия русским государством. Иоанн Васильевич, старший сын Великого князя Василия Темного и княгини Марии Ярославны, стал Великим князем после смерти своего отца в 1462 году. Иоанн упоминается еще в 1450 году как соправитель Василия Темного.

При Иоанне Васильевиче было завершено формирование Русского государства. Территория его была увеличена более чем вдвое. Во время княжения Иоанна к Московскому Великому княжеству были присоединены – Ярославское (1463 год), Ростовское (1474 год), Тверское княжества (1485 год), Вятская земля (1489 год). В 1478 году после долгой борьбы была ликвидирована независимость Новгородской республики, а видная деятельница новгородской оппозиции – Марфа Борецкая – привезена в Москву и заточена в темнице. В 1478 году Иоанн Васильевич присвоил себе титул «государя Всея Руси».

В правление Великого князя Иоанна III было окончательно свергнуто монголо-татарское иго, под властью которого Русь находилась более двух с половиной веков. Постепенно Иоанн Васильевич перестал исполнять ритуал встречи ханского посла: князь должен был кланяться басме (грамоте) с портретом хана. Обычно татарские послы останавливались в урочище Болвановка в Москве, сюда и приезжали великие князья на встречу с послами. Иоанн Васильевич приказал привезти татарских послов в Кремль. Здесь он разорвал грамоту. По свидетельству летописца, «нимало боялся страха царева», «плевав» на басму, ее «на землю поверже и потопта ногами своима». Затем Иоанн велел умертвить послов, кроме одного, «носяща весть ко царю»: «Та курица умерла, что носила татарам золотые яйца». (Карамзин)

Итогом войн с Великим Литовским княжеством (1487–1494, 1500–1503 годы) явилось присоединение к Русскому государству Северной земли, а также городов Чернигов, Брянск и Гомель. Постепенно, начиная с 1483 года, происходит завоевание Западной Сибири: в 1483 и 1499 году были осуществлены Сибирские походы.

С обретением независимости от ханов Орды Иван III в сношениях с другими государями стал сочетать титул царя с титулом самодержца. При этом во времена Иоанна III это понятие употреблялось исключительно для того, чтобы подчеркнуть внешний суверенитет государя (независимость ни от какого другого властителя), поскольку это было славянской калькой с одного из титулов византийского императора – греч. αυτοκράτορ, буквально «сам властвует», «сам держит власть»

Таким образом, изначально под самодержцем и понимался властитель, не зависимый ни от какой сторонней внешней власти, никому не платящий дани, то есть являющийся сувереном.

Философия народа

В возможность справедливо устроить общественно-политическую жизнь посредством юридических норм народ не верит. Он требует от политической жизни большего, чем способен дать закон, установленный раз навсегда, без соображения с индивидуальностью личности и случая. Это вечное чувство русского человека выразил и Пушкин, говоря: «закон – дерево», не может угодить правде, и поэтому «нужно, чтобы один человек был выше всего, выше даже закона». Народ издавна выражает то же самое воззрение на неспособность закона быть высшим выражением правды, искомой им в общественных отношениях: «Закон что дышло – куда поворотишь, туда и вышло», «Закон что паутина: шмель проскочит, а муха увязнет». С одной стороны, «всуе законы писать, когда их не исполнять», но в то же время закон иногда без надобности стесняет: «Не всякий кнут по закону гнут», и по необходимости «нужда свой закон пишет». Если закон поставить выше всяких других соображений, то он даже вредит: «Строгий закон виноватых творит, и разумный тогда поневоле дурит». Закон, по существу, условен: «Что город, то норов, что деревня, то обычай», а между тем «под всякую песню не подпляшешься, под всякие нравы не подладишься». Такое относительное средство осуществления правды никак не может быть поставлено в качестве высшего «идеократического» элемента, не говоря уже о злоупотреблениях. А они тоже неизбежны.

Иногда и «законы святы, да исполнители супостаты». Случается, что «сила закон ломит» и «кто закон пишет, тот его и ломает». Нередко виноватый может спокойно говорить: «Что мне законы, когда судьи знакомы?» Единственное средство поставить правду высшею нормой общественной жизни состоит в том, чтобы искать ее в личности, и внизу, и вверху, ибо закон хорош только по тому, как он применяется, а применение зависит от того, находится ли личность под властью высшей правды. «Где добры в народе нравы, там хранятся и уставы». «Кто сам к себе строг, того хранит и царь, и Бог». «Кто не умеет повиноваться, тот не умеет и приказать». «Кто собой не управит, тот и другого на разум не наставит». Но эта строгость подданных к самим себе хотя и дает основу действия для верховной власти, но еще не создает ее. Если верховную власть не может составить безличный закон, то не может дать ее и «многомятежное человеческое хотение». Народ повторяет: «Горе тому дому, коим владеет жена, горе царству, коим владеют многие».

Собственно говоря, правящий класс народ признает широко, но только как вспомогательное орудие правления. «Царь без слуг, как без рук» и «Царь благими воеводы смиряет мира невзгоды». Но этот правящий класс народ столь же мало идеализирует, как и безличный закон. Народ говорит: «Не держи двора близ княжева двора» и замечает: «Неволя, неволя боярский двор: походя поешь, стоя выспишься». Хотя «с боярами знаться – ума набраться», но также и «греха не обобраться». «В боярский двор ворота широки, да вон узки: закабаливает». Не проживешь без служилого человека, но все-таки: «Помутил Бог народ – покормил воевод» и «Люди ссорятся, а воеводы кормятся». Точно так же: «Дьяк у места, что кошка у теста», и народ знает, что нередко – «Быть так, как пометил дьяк». Вообще в минуту пессимизма народная философия способна задаваться нелегким вопросом: «В земле черви, в воде черти, в лесу сучки, в суде крючки: куда уйти?» И народ решает этот вопрос, уходя к установке верховной власти в виде единоличного нравственного начала.

Единство царя и народа

В политике Царь для народа неотделим от Бога. Это вовсе не обоготворение политического начала, но подчинение его божественному. Дело в том, что «Суд царев, а правда Божия». «Никто против Бога да против царя», но это потому, что «царь от Бога пристав». «Всякая власть от Бога». Это не есть власть нравственно произвольная. Напротив: «Всякая власть Богу ответ даст». «Царь земной под Царем небесным ходит», и народная мудрость многозначительно добавляет даже: «У Царя царствующих много царей». Но, ставя Царя в такую полную зависимость от Бога, народ в царе призывает Божью волю для верховного устроения земных дел, предоставляя ему для этого всю безграничность власти.

Это не передача Государю народного самодержавия, как бывает при идее диктатуры и цесаризма, а просто отказ от собственного самодержавия в пользу Божьей воли, которая ставит царя, как представителя не народной, а Божественной власти.

Царь, таким образом, является проводником в политическую жизнь воли Божией. «Царь повелевает, а Бог на истинный путь наставляет». «Сердце царево в руке Божией». «Чего Бог не изволит, того и царь не изволит». Но, получая власть от Бога, царь, с другой стороны, так всецело принимается народом, что совершенно неразрывно сливается с ним. Ибо, представляя перед народом в политике власть Божью, царь перед Богом представляет народ. «Народ тело, а царь голова», и это единство так неразделимо, что народ даже наказуется за грехи царя. «За царское согрешение Бог всю землю казнит, за угодность милует», и в этой взаимной ответственности царь стоит даже на первом месте. «Народ согрешит – царь умолит, а царь согрешит – народ не умолит». Идея в высшей степени характеристичная. Легко понять, в какой безмерной степени велика нравственная ответственность царя при таком искреннем, всепреданном слиянии с ним народа, когда народ, безусловно, ему повинуясь, согласен при этом еще отвечать за его грехи перед Богом. Невозможно представить себе более безусловного монархического чувства, большего подчинения, большего единения. Но это не чувство раба, только подчиняющегося, а потому не ответственного. Народ, напротив, отвечает за грехи царя. Это, стало быть, перенос в политику христианского настроения, когда человек молит «да будет воля Твоя» и в то же время ни на секунду не отрешается от собственной ответственности. В царе народ выдвигает ту же молитву, то же искание воли Божией, без уклонения от ответственности, почему и желает полного нравственного единства с царем, отвечающим перед Богом.

Для нехристианина этот политический принцип трудно понятен. Для христианина – он светит и греет как солнце. Подчинившись в царе до такой безусловной степени Богу, наш народ не чувствует от этого тревоги, а, напротив, успокаивается. Его вера в действительное существование, в реальность Божией воли выше всяких сомнений, а потому, сделав со своей стороны все для подчинения себя воле Божией, он вполне уверен, что и Бог его не оставит, а, стало быть, даст наибольшую обеспеченность положения.

Вдумываясь в эту психологию, мы поймем, почему народ о своем царе говорит в таких трогательных, любящих выражениях: «Государь, батюшка, надежа, Православный Царь». В этой формуле все: и власть, и родственность, и упование, и сознание источника своего политического принципа. Единство с царем для народа не пустое слово. Он верит, что «народ думает, а царь ведает» народную думу, ибо «царево око видит далеко», «царский глаз далеко сягает» и «как весь народ воздохнет – до царя дойдет». При таком единстве ответственность за царя совершенно логична. И понятно, что она несет не страх, а надежду. Народ знает, что «благо народа в руке царевой», но помнит также, что «до милосердного царя и Господь милосерд». С таким миросозерцанием становится понятно, что «нельзя царству без царя стоять». «Без Бога свет не стоит, без Царя земля не правится». «Без царя земля вдова». Это таинственный союз, непонятный без веры, но при вере – дающий и надежду, и любовь.

Православная Вера, Самодержавный Царь и Русское Отечество являлись органически взаимосвязанными элементами, составляющими фундамент русского национального государства и сформированной на его основе Российской Империи. Все три указанных элемента сформировались под взаимным влиянием и обусловили соответствующие характерные черты государственного устройства. Царь, как Помазанник Божий, выступал как защитник Веры и Отечества; народ смотрел на Царя как на представителя Бога на земле, стремился к послушанию ему и хранил в чистоте свою Веру; Православная Вера через Церковь духовно питала и укрепляла и Царя, и народ. Все пронизывала идея Служения. В результате этого триединого существования и непрерывного развития свершилось чудо, необъяснимое с позиций материализма: в неблагоприятных условиях Севера евразийского континента образовалось мощное государство, имеющее огромную территорию и способное обламывать рога (как в прямом, так и в переносном смысле) посягающим на его суверенитет завоевателям.

Неограниченна власть царя

«Не Москва государю указ, а государь Москве». «Воля царская – закон». «Царское осуждение бессудно». Царь и для народа, как в христианском учении, недаром носит меч. Он представитель грозной силы. «Карать да миловать – Богу да Царю». «Где царь, там гроза». «До царя идти – голову нести». «Гнев царя – посол смерти». «Близ царя – близ смерти». Царь источник силы; но он же источник славы: «Близ царя – близ чести». Он же источник всего доброго: «Где царь, там и правда», «Богат Бог милостью, а государь жалостью», «Без царя народ сирота». Он светит как солнце: «При солнце тепло, при государе добро». Если иногда и «грозен царь, да милостив Бог». С такими взглядами, в твердой надежде, что «царь повелевает, а Господь на истинный путь направляет», народ стеной окружает своего «батюшку» и «надежу», «верой и правдой» служа ему. «За Богом молитва, за царем служба не пропадает», говорит он и готов идти в своей исторической страде куда угодно, повторяя: «Где ни жить, одному царю служить» – и во всех испытаниях утешая себя мыслью: «На все святая воля царская».

Эта тесная связь царя с народом, характеризующая нашу монархическую идею, выработана, собственно, не аристократической и не демократической Новгородско-казачьей Россией, но Россией земской, которая выросла вместе с самодержавием. Эта идея и стала характеристично русской, глубоко засев в народном инстинкте. Ни демократическая, ни аристократическая идея при этом не исчезли, но во все критические, решающие моменты Русской истории голос могучего инстинкта побеждал все шатания политических доктрин и возвышался до гениальной проницательности.

Смутное время

Замечательна память об ореоле, которым русский народ окружил «опальчивого» борца за самодержавие, опускавшего столь часто свою тяжкую руку и на массы, ему безусловно верные. На борьбу Иоанна IV с аристократией народ смотрел, как на «выведение измены», хотя, строго говоря, «изменников России» в прямом смысле Иоанн почти не имел перед собой. Но народ чуял, что у его противников была измена народной идее верховной власти, вне которой уже не представлял себе своей «Святой Руси». Смутное время сделало, казалось, все возможное для подрыва идеи власти, которая не сумела ни предотвратить, ни усмирить смуты, а потом была омрачена позорной узурпацией бродяги самозванца и иноземной авантюристки. С расшатанностью царской власти аристократия снова подняла голову: начали брать с царей «записи». С другой стороны, демократическое начало казачьей вольницы подрывало монархическую государственность идеалом общего социального равенства, охраняемого казачьим «кругом». Но ничто не могло разлучить народ с идеей, вытекающей из его миросозерцания. Он в унижении царской власти видел свой грех и Божье наказание. Он не разочаровывался, а только плакал и молился:

Ты, Боже, Боже, Спасе милостивый,

К чему рано над нами прогневался,

Наслал нам, Боже, прелестника,

Злого расстригу, Гришку Отрепьева.

Ужели он, расстрига, на царство сел?.

Расстрига погиб, и при виде оскверненной им святыни народ вывел заключение не о какой-либо реформе, а о необходимости полного восстановления самодержавия. Главной причиной непопулярности Василия Шуйского были уступки боярству. «Запись Шуйского и целование креста в исполнении ея, – говорит Романович-Славатинский, – возмутили народ, возражавший ему, чтобы он записи не давал и креста не целовал, что того искони веков в Московском государстве не важивалось». А между тем «ограничение» состояло всего только в обязанности не казнить без суда и в признании совещательного голоса боярства. То и другое каждый царь и без записи соблюдал, но монархическое чувство народа оскорблялось не содержанием обязательств, а фактом превращения обязательности нравственной в юридическую.

Тушинско-Болотниковская приманка казачьей вольности тоже не получила торжества. Тушинцы и болотниковцы были осознаны как воры, столь же опасные, как враги иноземные, как враги всего общественного порядка. Всеобщий бунт против королевича не менее характеристичен. Кандидатура Владислава сулила водворить порядок на началах «конституционных», в которых права русской нации были широко ограждены. Он принял обязательство ограничить свою власть не только аристократическою боярскою Думою, но также Земским собором. Под контроль Земского собора он ставил свое обязательство не изменять русских законов и не налагать самовольно податей. С современной либеральной точки зрения восшествие иностранного принца на таких условиях не нарушало ни в чем интересов страны. Но Россия московская понимала иначе свои интересы. Именно кандидатура Владислава и была последней каплей, переполнившей чашу. Поучительно вспомнить содержание прокламаций кн. Пожарского и других патриотов, возбуждавших народ к восстанию. Прокламации призывают к восстановлению власти царя.

«Вам, господа, пожаловати, помня Бога и свою православную веру, советывать со всякими людьми общим советом, как бы нам в нынешнее конечное разорение быть не безгосударными». Конституционный королевич, очевидно, ничего не говорил сердцу народа. «Сами, господа, ведаете, продолжает прокламация, как нам без государя против общих врагов, польских, и литовских, и немецких людей, и русских воров – стоять? Как нам без государя о великих государственных и земских делах с окрестными государями ссылаться? Как государству нашему впредь стоять крепко и неподвижно?»

Национально-монархическое движение стерло все замыслы ограничений самодержавия до такой степени, что теперь наши историки не могут даже с точностью восстановить, что именно успели бояре временно выхватить у Михаила. Во всяком случае, ограничительные условия были выброшены очень скоро в период непрерывного заседания земских соборов (между 1620–25). Народ смотрел на пережитое бедствие как на Божью кару, торжественно обещая царю «поисправиться» и заявляя Михаилу, что «без государя Московскому государству стояти не мочно» – «обрал» его «на всей его воле».

Это торжество самодержавия характеристично тем, что оно было произведено земской Россией в борьбе против русского аристократического начала и русского же демократического. Россия земская, т.е. именно национальная, выражающая типичные особенности национальности, – отвергла в смуте все другие основы, кроме самодержавной, и воссоздала его в том же виде, в каком рисовалось оно Иоанну Грозному и той земской России, которая свою культурно-государственную жизнь строила на православном миросозерцании. Восстановление самодержавия, потрясенного смутой, и было всецело делом земской России.

Управительные учреждения Московской монархии слагались в тесной связи с народным социальным строем. По самому типу своему верховная власть принимала под свое покровительство всех подданных, никому принципиально не отказывала в доверии и всех готова была признать как более или менее годную служебную для своих «государевых дел» силу. Этот непосредственный голос самодержавного чувства и сделал то, что развитие царской власти не душило народного самоуправления, но ободряло и развивало его. Отсюда и вышло, что общий тип управительных учреждений Московского государства, несмотря на массу частных недостатков, происходящих от младенчески невежественного состояния собственно юридических знаний, складывался в нечто очень жизненное, в полном смысле идеальное, к сожалению, не только оставшееся неразвившимся, но впоследствии, по неблагоприятным обстоятельствам, даже захиревшее. Общая система власти в Московском царстве сложилась в таком виде.

Царская Россия

Надо всем государством высился «Великий Государь», Самодержец. Его компетенция в области управления была безгранична. Все, чем только жил народ, его потребности политические, нравственные, семейные, экономические, правовые – все подлежало ведению верховной власти. Не было вопроса, который считался бы не касающимся царя, и сам царь признавал, что за каждого подданного он даст ответ Богу: «аще моим несмотрением согрешают».

Царь – не только направитель всех текущих правительственных дел в виде защиты внешней безопасности, внутреннего порядка, справедливости и связанных с этим вопросов законодательных и судебных. Царь есть направитель всей исторической жизни нации. Это власть, которая печется и о развитии национальной культуры, и об отдаленнейших будущих судьбах нации.

Царская власть развивалась вместе с Россией, вместе с Россией решала спор между аристократией и демократией, между Православием и инославием, вместе с Россией была унижена Татарским игом, вместе с Россией была раздроблена уделами, вместе с Россией объединяла старину, достигла национальной независимости, а затем начала покорять и чужеземные царства, вместе с Россией сознала, что Москва – Третий Рим, последнее и окончательное всемирное государство. Царская власть – это как бы воплощенная душа нации, отдавшая свои судьбы Божьей воле. Царь заведует настоящим, исходя из прошлого и имея в виду будущее нации. Отсюда, теоретически рассуждая, необходима полнейшая связь царя с нацией, как в том, что касается общего их подчинения воле Божией, так и в том, что касается самого тела нации, ее внутреннего социального строя, посредством которого толпа превращается в общественный организм.

В Русской царской власти эта связь практически была достигнута самим ее происхождением из: 1) церковной идеи и 2) родового, а затем 3) вотчинного строя. В самом процессе своего развития царская власть входила в связь и с церковным, и с социальным строем. Во всем этом было мало сознательности. Ее негде было взять. Византийская доктрина скорее может быть названа традицией, нежели доктриной, а идея церковная лишь делала строй религиозный направителем политического, но не исследовала объективных законов социальной жизни. Теоретического сознательного строения государственной власти – не могло быть. Но было очень сильное органическое сложение страны, которое давало возможность идее верховной власти осуществиться на очень правильных социальных основах.

Царская власть, упраздняя еще со времен Андрея Боголюбского как аристократическую, так и демократическую власть в качестве верховных, являлась посредницею между ними. Она, во имя религиозных начал, поддерживала справедливость в отношениях между всеми существующими в стране силами, т.е. умеряя чрезмерные притязания каждой, каждой давала справедливое удовлетворение. Цари-самодержцы явились охранителями прав народных. «Грозные государи Московские, Иоанн III и Иоанн IV, – писал историк И. Д. Беляев, – были самыми усердными утвердителями исконных крестьянских прав, и особенно царь Иван Васильевич постоянно стремился к тому, чтобы крестьяне в общественных отношениях были независимы и имели одинаковые права с прочими классами Русского общества». Если в отношении крестьян политика Годунова нарушила царские традиции, то общественных сил – и при нем не боялись, не исключали их участия в управлении, а, наоборот, привлекали их. Так как наша монархическая власть не создавала Русского народа из ничего, а сама возникла уже из готовых социальных сил родового строя, то этими силами она, естественно, пользовалась и для задач управительных. Для этого верховная власть не имела необходимости в теоретических соображениях, ибо социальные силы существовали фактически и с усечением их поползновений на верховенство – от них сами собой оставались элементы управительные. Таким образом, из аристократических элементов всех видов, княжеских владетельных родов, боярства и низшей дружины складывалось служилое сословие, в котором аристократия занимала важнейшие места, как в верхнем государственном управлении, боярской думе и приказах, так и в низшем. Многочисленные организации демократической власти – веча – государственные, городские и деревенские, точно так же переходили в разряд сил местного самоуправления. А все вместе – управительные силы страны являлись на помощь верховной власти в виде земских соборов.

Монархия в современной России

В нынешнее смутное время нет для Руси задачи важнее, чем обретение здорового национально-религиозного самосознания. А это значит, что русскому обществу необходимо достичь ясного понимания всех недостатков и изъянов своего сегодняшнего бытия, с одной стороны, а с другой – столь же ясно осмыслить тот нравственный идеал в национально-государственном устройстве, к которому следует стремиться каждому, кто небезразличен к судьбе нашей истерзанной и измученной страны.

На этом пути серьезнейшей вехой должно стать пристальное, вдумчивое и благоговейное изучение огромного русского исторического опыта, на протяжении долгих столетий неразрывно связанного с православной монархической государственностью.

Нелепо отрицать, что именно Самодержавие возвеличило и утвердило Россию, вознеся ее к вершинам силы и славы, превратив удельное княжество Московское в величайшую империю мира. Именно труды и подвиги державных властителей страны, терпеливых, осторожных и последовательных, из века в век подтверждавших свое прозвище «собирателей земли Русской», позволили народу Святой Руси явить свои лучшие душевные качества, одолеть все препятствия бурной и драматичной российской истории. Именно венценосные вожди нации – Помазанники Божий, Русские Православные Цари – как никто другой заботились о духовном здравии общества, неизменно ограждая Православную Церковь всей мощью государственной власти ради того, чтобы она имела возможность совершать свое святое дело спасения душ человеческих тихо и мирно, «во всяком благочестии и чистоте».



biofile.ru