В России введена новая судебная система

20 ноября (2 декабря) 1864 г. император Александр II ввёл в действие одновременно четыре новых законодательных акта, изменивших систему судоустройства Российской империи: Учреждение судебных установлений; Устав уголовного судопроизводства; Устав гражданского судопроизводства и Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями.

Вопрос о необходимости внесения изменений в судебное законодательство России был поставлен ещё в правление Николая I. Уже тогда подготовительными работами в этом направлении начал заниматься коронный юрист граф Д. Н. Блудов. Именно он стал инициатором проведения полномасштабной судебной реформы, подготовив к 1860 г. проекты будущих уставов. К их рассмотрению были привлечены ведущие представители правовой науки. Выработанные ими основные положения преобразований были опубликованы для всеобщего обсуждения, что позволило учесть замечания практикующих юристов при подготовке окончательного варианта законопроектов.

Основные положения реформы строились с учётом как существующей зарубежной практики, так и специфики сложившихся в России экономических, социальных, политических, демографических, этнических, религиозных и иных условий. Главной целью реформы было упрощение судебной системы страны, её организационное отделение от административных органов, предоставление правоспособности широким слоям населения, а также укрепление судебной власти и обеспечение её независимости.

Александр II так охарактеризовал сущность судебных уставов: «Рассмотрев сии проекты, Мы находим, что они вполне соответствуют желанию Нашему водворить в России суд скорый, правый, милостивый, равный для всех подданных Наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность и вообще утвердить в народе то уважение к закону, без коего невозможно общественное благосостояние и которое должно быть постоянным руководителем всех и каждого от высшего до низшего».

В соответствии с уставами 20 ноября (2 декабря) 1864 г. в России вводилась новая система судебных органов со строго определённой компетенцией: мировая юстиция, институт судебных следователей и адвокатура. Также был учреждён суд присяжных и реорганизована прокуратура, что позволило ввести в судебный процесс состязательность сторон защиты и обвинения. Судебная власть отделялась от исполнительной. Провозглашалась независимость и несменяемость судей.

Судебные уставы вводились в жизнь постепенно и сначала действовали только в Санкт-Петербургском и Московском судебных округах. К 1894 г. они распространились на всей территории Европейской России, но в ряде округов — без суда присяжных.

Судебная реформа 1864 г. не была реализована в полной мере в связи с принятием в последующие 20 лет около 700 судебных узаконений, вступивших в противоречие с основными положениями Уставов. Однако заложенные в ней принципы оказали существенное влияние на судебную систему императорской России и были учтены при формировании советской судебной системы 1920-х гг.

Лит.: Виленский Б. В. Подготовка судебной реформы 20 ноября 1864 г. в России. Саратов, 1963; Кони А. Ф. Отцы и дети судебной реформы: к пятидесятилетию судебных уставов. М., 1914; Коротких М. Г. Самодержавие и судебная реформа 1864 г. в России. Воронеж, 1989; Трусов А. И. Образец законотворчества и правовой культуры [Электронный ресурс] // КонсультантПлюс. Б.д. URL: http://civil.consultant.ru/sudeb_ustav/.

См. также в Президентской библиотеке:

Сборники Президентской библиотеки. [Вып. 1]: Подготовка судебной реформы 1864 года: первые законопроекты : сборник документов : к 150-летию Судебных уставов, 20 ноября 1864 г. СПб., 2014 (Серия «Документы и материалы»);

Судебная реформа 1864 года: коллекция.

Судебная реформа 1864 года | Президентская библиотека имени Б.Н. Ельцина

К 150-летию судебной реформы, которая была призвана обеспечить всем российским подданным суд скорый, правый и милостивый, Президентская библиотека открывает доступ к обширному собранию ранее труднодоступных источников по истории подготовки и проведения преобразования системы судоустройства и судопроизводства в Российской Империи.

Коллекция содержит значительное число документов Государственного Совета, Государственной Канцелярии, министерств и ведомств, губернских органов управления, вовлеченных в работу над Судебными Уставами 1864 года и их практической реализацией. Представленные материалы большей частью никогда не публиковались, а доступ к ним был возможен только в центральных архивах (основная часть оригиналов, электронные копии которых составляют коллекцию Президентской библиотеки, хранится в Российском государственном историческом архиве).

Впервые исследователи русской истории и истории русского права получают открытый доступ к «Делу о преобразовании судебной части в России» в 74 томах, составленному в 1866 году одним из главных разработчиков судебной реформы С. И. Зарудным (1821–1887) из документов, находившихся в производстве Государственного Совета, Государственной Канцелярии, Второго отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии во время подготовки проектов Судебных Уставов. Электронная копия, выставляемая на портале Президентской библиотеки, сделана с единственного полностью сохранившегося экземпляра «Дела» из собрания РГИА, и дополнена описью «Дела о преобразовании…», составленной самим С. И. Зарудным и впервые опубликованной в 1891 г.

На портале представлены также сами Судебные Уставы 1864 г. (в официальных и неофициальных изданиях), указатели к ним и обширная справочная литература.

Отдельную часть новой коллекции составляют документы и материалы о ходе судебной реформы в регионах Российской Империи в 1864–1899 гг.

Чрезвычайный интерес представляет впервые становящаяся доступной для широкого пользователя коллекция неопубликованных документов, связанных с ярчайшей личностью крупного российского юриста эпохи судебных реформ А. Ф. Кони (1844–1927), из фондов Государственного архива Российской Федерации.

В коллекцию включены также многочисленные исследования судебной реформы 1864–1899 гг. и истории судебной системы Российской Империи второй половины XIX–начале XX вв. (в том числе диссертации, тексты которых доступны в электронном читальном зале Президентской библиотеки).

Всего в коллекции 198 единиц.

Для подготовки коллекции, помимо упомянутых документов Российского государственного исторического архива и Государственного архива Российской Федерации, были использованы материалы из фондов Российской государственной библиотеки, Государственной публичной исторической библиотеки, Российской книжной палаты, Белгородской государственной универсальной научной библиотеки, Национальной библиотеки Республики Карелия, Московской областной государственной научной библиотеки им. Н. К. Крупской, Омской государственной областной научной библиотеки, Тюменской областной научной библиотеки, Московского государственного университета, Центра информационных технологий и систем органов исполнительной власти, открытые ресурсы сайтов Российской академии правосудия, Российского университета дружбы народов, Тюменского государственного университета, Юго-Западного государственного университета.

Судебная реформа 1864 года и адвокатура

Третьим важнейшим достижением реформы 1864 г. наряду с принципом несменяемости судей и судом присяжных стал институт адвокатуры. Прежде он в России отсутствовал, хотя его необходимость и была просвещенным людям вполне очевидна (так, еще Пушкин указывал на нее в своей «Истории пугачевского бунта»). Создав сословие адвокатов (присяжных поверенных), судебная реформа наделила их функцией самоуправления и предъявила повышенные требования к соблюдению ими этических норм. Советы присяжных поверенных, учрежденные при новых судах, решали, кто достоин быть членом корпорации, и могли отказать лицам, которые не имели необходимых нравственных качеств, даже если они удовлетворяли всем прочим требованиям. Опротестовать такой отказ было невозможно.

Самоуправление и корпоративность адвокатуры укладывались в общий тренд того времени: в том же 1864 году были учреждены органы земского самоуправления, а шесть лет спустя – городского. Считалось, что самоуправление позволит институтам гражданского общества стать автономными от государства и его бюрократии. С точки зрения либералов-реформаторов, в этом и состоял смысл создания адвокатуры как отдельной корпорации. В значительной степени эта цель была достигнута. Однако никакой адвокатской монополии на судебное представительство в Российской империи, по существу, не возникло. Общественное мнение было настроено решительно против монополии. После первоначальных колебаний законодательство двинулось по пути «сертификации» юридической деятельности, а не по пути ее лицензирования: иными словами, адвокатский статус давал престиж и служил удостоверением высокого профессионализма его обладателя, но не был непременным условием для занятия юридической практикой, в том числе для судебного представительства. Отказ от монополии объяснялся растущим «спросом на право» при нехватке подготовленных кандидатов в адвокатуру; снижать же планку требований в целях расширения адвокатских рядов считалось недопустимым. Не обладая монополией на профессию, присяжные поверенные были в то же время призваны служить образцом для остальных профессионалов.

Поэтому наряду с присяжной адвокатурой, члены которой могли выступать в любых судах, был вскоре создан институт частных поверенных, которые тоже могли выступать в судах, но лишь в тех, при которых получали аккредитацию. Даже в высшем суде – кассационном Сенате – они также могли представлять тяжущихся, причем без ограничений (сопровождая и такие дела, которые в первой инстанции велись другими поверенными). От частных поверенных формальное юридическое образование не требовалось, нужен был только определенный практический опыт. Кроме того, пришлось по факту признать существование помощников присяжных поверенных (стажеров) как особого сословия, хотя в законах о них почти ничего не говорилось. При нехватке времени у адвокатов помощники вели дела и в гражданских, и в уголовных делах, причем не имея адвокатского статуса. Да и сами тяжущиеся могли вести дела лично или назначить своими представителями близких родственников. А в мировых судах, где рассматривалось большинство дел, к представительству допускались вообще все правоспособные граждане. Именно таким образом в империи удовлетворялся все более растущий «спрос на право». Адвокатов не хватало: даже перед Первой мировой войной на одного адвоката в России приходилось в 10 раз больше жителей, чем в Англии. При этом наблюдалась крайняя неравномерность: много адвокатов было в столицах, Киеве, Варшаве и Одессе, а вот в Омске или Казани их плотность была уже в 5–6 раз меньше.

Урок той реформы для нашего времени состоит в том, что адвокатская монополия скорее вредна, чем полезна. Русскому правительству технически ничего не стоило создать монополию и при этом широко открыть ворота в адвокатуру всем, кто удовлетворяет минимальным требованиям. Однако оно не двинулось по пути примитивной девальвации адвокатского статуса, а предпочло выстроить открытую многоуровневую систему, в которой разные категории профессионалов могли достаточно свободно конкурировать друг с другом. Подобная система вовсе не является чем-то уникальным: так, в Швеции и Финляндии, судебные системы которых принадлежат к числу наиболее исправных, адвокаты и поныне не имеют никакой монополии на судебное представительство и любые другие виды юридических услуг. За тяжущимся остается неограниченное право выбирать себе представителей и консультантов. Что же касается расхожего довода о необходимости защиты социально уязвимых групп от ошибочного выбора, то он явно неприложим к предпринимательским структурам, составляющим самый лакомый кусок юридического рынка. Подобный патернализм необходим разве что бабушкам и нелеп в применении к коммерсантам.

Монополия означает необходимость получать лицензию на определенное занятие. Однако в данном случае ясные экономические резоны для такой меры отсутствуют. Вопрос о влиянии лицензирования на цену и качество услуг является сложным, он с трудом поддается эмпирическому анализу, однако исследования профессора Морриса Кляйнера из Университета Миннесоты показывают, что в целом лицензирование профессий к положительным эффектам не ведет, и этот вывод верен даже в отношении учителей и дантистов. Нет оснований думать, что с юристами будет иначе, тем более имея в виду, что лицензирование будет наверняка сопровождаться «захватом регулятора», поскольку регулировать допуск в профессию будут именно те, кто уже в нее допущен. Это особенно опасно в Российской Федерации – стране, где непотизм и коррупция являются обычным делом, принципы меритократии решительно попраны, репутационные механизмы потерпели крах, а этика служения, имевшаяся в Российской империи, осталась лишь в преданиях. Отделить зерна от плевел в таких условиях не получится. Результатом будет лишь извлечение дополнительной ренты за счет потребителей, а вовсе не повышение качества услуг. Вывод: эту страну спасут только свобода и конкуренция, а не воздвижение новых барьеров для деятельности. Только на такой основе возможен бурный рост экономики и культуры, сравнимый с тем, что последовал за великими реформами 1860-х гг.

Это последняя статья из цикла, посвященного судебной реформе 1864 г. Предыдущие читайте в «Ведомостях» от 5.12.2014, 23.01.2015 и 28.04.2015.

Автор – гендиректор ООО «Институт прецедента»

История: Наука и техника: Lenta.ru

155 лет назад с утверждением императором Александром II новых Судебных уставов в России началась долгожданная судебная реформа, в корне изменившая прежнюю устаревшую правовую систему. Как российский суд из царства произвола, волокиты и несправедливости за короткий срок стал едва ли не самым образцовым в Европе? В канун юбилея Судебных уставов 1864 года «Лента.ру» вспоминает о судьбе самой успешной из Великих реформ Александра II.

В судах черна неправдой черной,
И игом рабства клеймлена;
Безбожной лести, лжи тлетворной
И лени, мертвой и позорной,
И всякой мерзости полна!

Так характеризовал нашу страну в последние годы царствования Николая I знаменитый поэт и философ Алексей Хомяков. Стихотворение под названием «России», написанное в марте 1854 года в канун тяжелых поражений в Крымской войне, вовсе не свидетельствовало о его лютой русофобии — наоборот, Хомяков был известен как пылкий патриот-славянофил. Но осознание того, что даже на фоне всеобщей деградации государственных институтов николаевской России судопроизводство находилось в самом плачевном состоянии, объединило тогда всех — славянофилов и западников, либералов и консерваторов.

В то время суд в России имел крайне скверную репутацию. «Законы святы, да судьи супостаты», «судье полезно, что в карман полезло», «суд, что паутина: шмель проскочит, а муха увязнет» — эти пословицы более чем красноречиво говорят об отношении русского народа к тогдашнему правосудию.

Карикатура на российскую судебную систему. Конец 1850-х годов

Внизу надпись: «На четвереньках челобитник, на нем взмостились писаря. На них вскарабкался повытчик и сам везет секретаря. Судья ж на всех верхом сидит. Спроси ж, читатель: «Кто больше всех из них кряхтит?»»

Лубочные рассказы о «Шемякином суде», предшественнике нынешнего «басманного правосудия», известны были по всей стране. Продажность судей, их низкая квалификация и зависимость от административных властей, бюрократическая волокита, обвинительный уклон судебных решений стали притчей во языцех.

Этому способствовало то, что дореформенный суд основывался на запутанном, бессвязном и устаревшем законодательстве. Оно представляло собой свод многочисленных и противоречивых юридических актов предыдущих царствований, начиная от Соборного уложения 1649 года царя Алексея Михайловича и указов его сына Петра I. Как таковой единой судебной системы в стране вообще не существовало — для каждого сословия был свой суд.

Материалы по теме

00:29 — 14 мая 2017

Судебные функции тогда выполняли местная администрация и полицейские чины. Ни о какой состязательности и равноправии сторон или презумпции невиновности не было и речи — судебные заседания проходили в закрытом режиме, без присутствия обвиняемого и обвинителя, а вердикты основывались исключительно на исследовании следственных дел. Некоторые тяжбы вообще могли рассматриваться годами и даже десятилетиями. Царицей доказательств считалось признание, которое нередко выбивалось с помощью угроз, избиений и пыток (официально отмененных в 1801 году, но по-прежнему широко применявшихся в следственной практике). Разумеется, все это создавало благодатную почву для многочисленных злоупотреблений и произвола в судопроизводстве.

Неудивительно, что к началу правления Александра II отвратительное состояние российского суда, в котором практически невозможно добиться правды и справедливости и с которым надо было срочно что-то делать, стало очевидным как для общества, так и для всего правящего класса. Понимал это и сам новый император. В манифесте от 19 марта 1856 года о завершении Крымской войны для России он провозгласил: «Да… совершенствуется ее внутреннее благоустройство; правда и милость да царствуют в судах ее, да развивается повсюду и с новою силою стремление к просвещению». В указе от 20 ноября 1864 года о введении Судебных уставов, с которого судебная реформа официально началась, ее главной задачей Александр II определил «водворить в России суд скорый, правый, милостивый и равный для всех подданных наших, возвысить судебную власть, дать ей надлежащую самостоятельность».

Нельзя сказать, чтобы эта реформа проводилась на пустом месте. Как это обычно бывает в России, любые преобразования основываются на фундаменте неосуществленных проектов предыдущей эпохи. Первые попытки усовершенствовать российское судопроизводство предпринял еще знаменитый реформатор и составитель Свода законов Российской империи Михаил Сперанский сначала при Александре I, а затем при Николае I — но не снискал их одобрения. В середине 1840-х годов предложения улучшить работу судов подавал один из чиновников II отделения царской канцелярии граф Дмитрий Блудов, но тоже не добился особого успеха.

«В это время всеобщего умственного гнета и законодательного застоя, время боязни пред решительными преобразованиями и пристрастия к полумерам… предложенное графом Блудовым мероприятие также носило чисто паллиативный характер, — писал об атмосфере 1840-х годов дореволюционный историк и юрист Григорий Джаншиев. — О необходимости полного переустройства и дезинфекции зараженного насквозь здания старого тайного суда, известного всем своею чудовищною продажностью, невероятным невежеством, бесконечной волокитой, никто и не думал». Понятно, что в условиях «подмороженной» николаевским царствованием России все эти робкие попытки что-либо изменить были обречены. Успех судебной реформы был невозможен без коренных преобразований во всех сферах общественной жизни, прежде всего в карательно-следственной системе.

И хотя Николай I часто проявлял недовольство российским судом, он вообще не желал что-либо существенно менять. Адвокаты, присяжные заседатели, независимые от власти судьи — все это император искренне считал вздорными европейскими выдумками, чуждыми и вредными России и русским людям. Однако его сын Александр II принял страну в таком состоянии, что уже не мог позволить себе постоянно откладывать давно назревшие системные перемены, особенно в судопроизводстве. К тому же в этом вопросе он мог опираться на широкий общественный и внутриэлитный консенсус.

Материалы по теме

00:03 — 12 августа 2017

Судебная реформа проводилась в числе других преобразований Александра II, получивших потом название Великих реформ (крестьянская, городская, земская, военная и реформа образования). Ее подготовка затянулась на несколько лет. Причиной тому стали ожесточенные споры в окружении императора о том, каким должен быть новый суд. За это время в Государственный совет было представлено 14 вариантов реформы, занявших 72 тома.

Условно их можно разделись на три направления. Ретрограды, оставшиеся при дворе еще с николаевской эпохи (вроде министра юстиции графа Виктора Панина), вообще противились всяким преобразованиям. Им противостояли прогрессивные чиновники (государственный секретарь Владимир Бутков, помощник статс-секретаря Государственного совета Сергей Зарудный и сенатор Николай Буцковский), выступавшие за радикальную реформу с созданием принципиально новой системы правосудия. Эти представители правящей элиты хотя и сформировались внутри николаевской властной вертикали, но, находясь в ней на вторых и третьих ролях, видели все ее изъяны и, выдвинувшись вперед при молодом Александре II, понимали необратимость перемен.

Промежуточное положение между ними занимал уже упоминавшийся граф Дмитрий Блудов, достигший к тому времени преклонного возраста. Вспомнив либеральные увлечения своей молодости (при Александре I граф был активным участником общества «Арзамас»), он вновь предложил свой проект десятилетней давности, направленный на незначительное усовершенствование прежнего судопроизводства. Но теперь, в «оттепельные» годы первых лет царствования Александра II, его идеи уже выглядели явно недостаточными и устаревшими.

После отмены крепостного права в 1861 году подготовка судебной реформы заметно ускорилась, чему способствовали два кадровых решения Александра II. Во-первых, вся работа над ней была сосредоточена в отдельной комиссии канцелярии Государственного совета, которую курировал Бутков. Во-вторых, либерал Замятнин сменил своего начальника консерватора Панина на посту министра юстиции (тот занимал его еще с 1841 года). Отвергнув половинчатые предложения Блудова, комиссия внимательно и скрупулезно изучила положения западноевропейского законодательства на предмет их внедрения в российскую практику. При этом ей удалось избежать соблазна слепо и механически перенести на русскую почву заграничные судебные нормы и традиции.

Комиссия отработала на редкость добросовестно — любые предлагаемые к внедрению западные новшества тщательно изучались с учетом российской специфики. Например, реформаторы очень долго не могли решить, какой тип суда присяжных больше подходит для нашей страны: англосаксонский или континентальный. В первом случае присяжные в своем вердикте определяли, виновен ли подсудимый, во втором — помимо этого, вместе с профессиональным судьей устанавливали ему вид и меру наказания. В результате после долгих споров выбрали смешанную модель, больше похожую на англосаксонский вариант.

Сергей Зарудный — один из авторов судебной реформы 1864 года

Эта тщательность и добросовестность стала залогом того, что из всех Великих реформ Александра II именно судебная реформа оказалась самой успешной и наиболее завершенной. Возможно, сыграло свою роль и то, что все участники комиссии были сравнительно молодыми людьми прогрессивных взглядов и единомышленниками. Помимо упоминавшихся выше Владимира Буткова, Сергея Зарудного (кстати, он вообще не имел юридического образования) и Николая Буцковского, активную роль в разработке и продвижении реформы сыграли новый товарищ (заместитель) министра юстиции Николай Стояновский и московский губернский прокурор Дмитрий Ровинский — все они по праву могут считаться ее отцами.

Важно было и то, что перед тем, как представить проект будущей реформы на утверждение императору, Зарудный добился его публикации в печати с последующим публичным обсуждением. Понятно, что эта новация стала настоящим прорывом для тогдашней России, постепенно просыпающейся после дремотного морока затянувшегося николаевского царствования.

Новые Судебные уставы, подготовленные комиссией Зарудного и подписанные Александром II указом от 20 ноября 1864 года, ознаменовали подлинную революцию в российской юриспруденции (хотя они поначалу действовали не на всей территории страны). Отныне суд и следствие разделялись (институт судебных следователей появился еще в 1860 году), суд становился гласным и независимым от администрации.

Провозглашался принцип устного и состязательного характера судопроизводства, а также презумпции невиновности и равенства всех перед законом. Впервые в России учреждались институты адвокатуры, мировых судей и присяжных заседателей, а затем и нотариата. Одновременно с судебной реформой происходила гуманизация тюремной системы, ставшая возможной после двухлетней командировки в Европу чиновника по особым поручениям МВД Михаила Галкина-Враского, автора книги «Материалы к изучению тюремного вопроса». Он стремился к тому, чтобы российская тюрьма перестала быть филиалом ада на земле и приобрела цивилизованный вид.

Реформа уравнивала перед законом почти все сословия — отдельный суд оставался только для крестьян, военных (действие фильма «История одного назначения» происходит именно в середине 1860-х годов), духовенства и высших чиновников империи. Независимость судей обеспечивалась их несменяемостью — они назначались указом императора пожизненно. Вместо прежней запутанной и многоступенчатой структуры новая судебная система России теперь разделялась на общие (рассматривали как уголовные, так и гражданские дела) и мировые суды (для незначительных дел), полномочия между которыми были четко разграничены. К общим судам еще относились окружные суды и судебные палаты, к местным — мировые и волостные суды, а также съезды мировых судей. Для каждой из этих двух категорий судов имелась только одна вышестоящая апелляционная инстанция и общая для них обеих — Сенат.

Судебная реформа быстро принесла первые результаты: резко сократились сроки рассмотрения дел (от нескольких лет до нескольких недель), значительно уменьшился документооборот. Но главное — российский пореформенный суд способствовал перевороту в сознании огромных людских масс, увидевших стремительное сокращение дистанции между законом и справедливостью. Миллионы прежде бесправных крестьян и разночинцев стали не только объектами судопроизводства, но и полноценными его участниками. Авторитет суда как важнейшего государственного института среди всех сословий пореформенной России поднялся на небывалую прежде высоту.

Материалы по теме

00:03 — 13 мая 2019

Многочисленные скептики, предрекавшие крах судебной реформы из-за якобы дремучести и невежества «неготового» к ней русского народа, были посрамлены. Главный идеолог реформы Сергей Зарудный отвечал им еще во время ее подготовки в конце 1850-х годов: «Трудно думать, чтобы люди где-либо и когда-либо были приготовлены для дурного и незрелы для хорошего. Правильный закон никогда не сделает зла…» Газета «Московские ведомости» в декабре 1864 года восторженно писала: «Прежние судебные учреждения были только придатком администрации. Теперь является новое начало, которое должно оказать действие повсюду и видоизменить весь строй нашего гражданского быта». За короткий срок буквально из ниоткуда в нашей стране возникла мощная и влиятельная юридическая корпорация, представители которой отныне стали одними из самых уважаемых людей в обществе. Блестящие адвокаты Александр Урусов, Владимир Спасович, Федор Плевако и Дмитрий Стасов быстро оказались, как выразились бы сейчас, медийными знаменитостями и лидерами общественного мнения.

Конечно, пореформенный суд в России вовсе не был лишен изъянов. Не зря на него нередко критически смотрели классики русской литературы — достаточно вспомнить «Братьев Карамазовых» Достоевского, «Напрасные опасения» Салтыкова-Щедрина или «Воскресение» Толстого. Но с высоты сегодняшнего времени надо понимать, что все его недостатки были проблемами совсем иного уровня, нежели раньше.

Картина Михаила Шабельникова «Речь Петра Алексеева на «процессе пятидесяти»»

«Процесс пятидесяти» («процесс москвичей») — политический суд над молодыми народниками, проходивший в 1877 году. Петр Алексеев — один из обвиняемых по делу, чья знаменитая речь в суде 9 марта 1877 года стала программной для будущих поколений российских революционеров.

Вскоре проявились и другие последствия судебной реформы, на которые ее авторы явно не рассчитывали. В 1870-е годы правительство Александра II постепенно взяло курс на сворачивание преобразований, чем вызвало недовольство радикально-либеральной части общества. Открытость слушаний и рассмотрение дел присяжными заседателями привели к чрезмерной политизации судебных решений. Теперь суд уже упрекали (часто не без оснований) в оправдательном уклоне.

Апофеозом этой тенденции стало оправдание судом присяжных в 1878 году первой российской террористки Веры Засулич, вызвавшее восторг либеральной общественности и возмущение консерваторов. Женщина стреляла в петербургского градоначальника генерала Федора Трепова, желая отомстить ему за незаконный приказ о порке в тюрьме народника Алексея Боголюбова, арестованного за участие в первой в истории России молодежной политической демонстрации у Казанского собора в декабре 1876 года. Трепов выжил, получив тяжелое ранение, но власти решили процесс над Засулич сделать показательным. Министр юстиции граф Константин Пален прямо заявил об этом председательствующему на суде знаменитому русскому юристу Анатолию Кони: «Обвинитель, защитник, присяжные — вздор, все зависит от вас». Однако Кони, будучи принципиальным человеком, отказался давить на присяжных — даже наоборот: на судебных слушаниях он фактически поддержал адвоката.

Материалы по теме

00:02 — 2 июля 2019

После скандального оправдания Засулич дела о покушениях на представителей власти вывели из-под юрисдикции суда присяжных (позже этот перечень существенно расширили). Решив, что судебная реформа зашла слишком далеко, правительство попыталось отыграть назад и, как тогда говорили, «испортить» ее. Удобным поводом для этого стала русско-турецкая война 1877-1878 годов. Поэтому царский указ от 9 августа 1878 года передавал «…обвиняемых в вооруженном сопротивлении властям… или нападении на чи­нов войска и полиции… военному суду для суждения по законам военного времени». Эта политика особенно усилилась после убийства террористами Александра II в марте 1881 года, после которого его Великие реформы сменились контрреформами следующего императора — Александра III.

По удивительной гримасе истории бывший член комиссии по разработке судебной реформы 1864 года Константин Победоносцев, при новом самодержце прослывший одиозным «серым кардиналом», в октябре 1885 года представил Александру III записку, предусматривавшую, по сути, пересмотр главных положений Судебных уставов 1864 года. В ней предлагалось «…устранить публичность по некоторым делам и умножить разряды дел, по закону производимых в закрытом заседании», «…принять решительные меры к обузданию и ограничению адвокатского произвола», постепенно «отделаться» от суда присяжных, который якобы «служит к гибельной деморализации общественной совести и к извращению существенных целей правосудия». Обращаясь к императору, Победоносцев не скрывал своих целей: «В Российском государстве не может быть отдельных властей, независимых от центральной власти государственной».

Александр III поставил на записке положительную резолюцию и даже спустя несколько дней уволил министра юстиции Дмитрия Набокова (деда знаменитого писателя), который до этого успешно отбивал все нападки придворных реакционеров на суд присяжных. Но, по счастью, к тому времени судебную реформу уже невозможно было полностью повернуть вспять.

Картина Константина Савицкого «В ожидании приговора суда»

Изменения, вызванные ею в российском обществе, стали необратимыми. Напрасно тот же Победоносцев еще в 1881 году жаловался Александру III, что «нигде в мире суд не обособлен так, как у нас в России». Ретроградам лишь в 1889 году удалось добиться упразднения института мировых судей и замены их земскими участковыми начальниками. Однако эта затея оказалась неудачной, и в 1912 году мировой суд снова восстановят.

Формально реформа длилась 35 лет и официально закончилась 1 июля 1899 года, когда новые судебные органы появились в отдаленных уездах Вологодской губернии. На самом деле в некоторых районах Сибири и Дальнего Востока установление нового суда согласно Уставам 1864 года растянулось вплоть до Первой мировой войны. Однако затем этот процесс в силу известных исторических обстоятельств надолго прервался. Но когда-нибудь — и скорее раньше, чем позже — бесценный опыт судебной реформы Александра II непременно пригодится и в современной России.

Judicial Reform of 1864 on the Territory of the Ukrainian Provinces of the Russian Empire and Its Importance for the Development of Civil Proceedings in Ukraine | Izarova

1. Khanyk-Pospolitak, Roksolana. Judicial System and Civil Procedure in Ukraine <http://www.ekmair.ukma.kiev.ua/bitstream/123456789/357/1/Khanyk-Pospolitak_Judicial.pdf> (accessed Sep. 26, 2014).

2. Rhee, C.H. van, & Verkerk, Remme. Civil Procedure, Edgar Encyclopedia of Comparative Law 120–34 (Jan M. Smits, ed.) (Edward Elgar Publishing 2006).

3. Rhee, C.H. van. Civil Litigation in Twentieth Century Europe, 75 Tijdschrift voor Rechtsgeschiedenis 307 (2007).

4. Storme, Marcel. Improving Access to Justice in Europe, 3 Teka Komisji Prawniczej 207–17 (2010) (Wydawnictwo Uniwersytetu Przyrodniczego w Lublinie 2010), 28 C.H. van Rhee & Remme Verkerk, Civil Procedure, Edgar Encyclopedia of Comparative Law 120–34 (Jan M. Smits, ed.) (Edward Elgar Publishing 2006).

5. Marcel Storme, Improving Access to Justice in Europe, 3 Teka Komisji Prawniczej 207–17 (2010) (Wydawnictwo Uniwersytetu Przyrodniczego w Lublinie 2010), available at <http://www.pan-ol.lublin.pl/wydawnictwa/TPraw3/Storme.pdf> (accessed Sep. 26, 2014).

6. Безклубий І.А., Гриценко І.С., Шевченко О.О. та ін. Історія українського права: Посібн. [Besklubyi I.A., Gritsenko I.S., Shevchenko O.O. ta in. Istoriya ukrayins’kogo prava: Posibn. [Igor A. Bezklubyi et al., History of Ukrainian Law: Textbook]] 4, 168–69, 270–81 (Gramota 2010).

7. Воробейкова Т.У. Судебная реформа 1864 г. // Проблемы юридической науки и правоохранительной практики [Vorobeikova T.U. Sudebnaya reforma 1864 g. //Problemy yuridicheskoi nauki i pravookhranitel’noi praktiki [Tatyana U. Vorobeikova, Judicial Reform in 1864, in The Problems of Jurisprudence and Law Enforcement Practice]] (Naukova Dumka 1994).

8. Грушевський М.С. Історія України-Руси. Т. 10 [Grushevsky M.S. Istoriya UkrayinyRusy. T. 10 [Mikhailo S. Grushevsky, 10 History of Ukraine-Rus’]] (Pavel S. Sohan’ et al., eds.) (Naukova Dumka 1998) (reprint).

9. Гусаров К.В. Інстанційний перегляд судових рішень у цивільному судочинстві: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук [Gusarov K.V. Instantsiinyi pereglyad sudovykh rishen’ u tsyvil’nomu sudochynstvi: Avtoref. dis. . . . d-ra yurid. nauk [Kostyantin V. Gusarov, Revision of Judgments in Civil Proceedings: Synopsis of a Thesis. Doctor of Legal Sciences]] Natsional’nyi universitet ‘Yuridichna akademiya Ukrayiny imeni Yaroslava Mudrogo’ 2011).

10. Дмитришин Ю.Л. Хелмінське право як джерело «Зібрання малоросійських прав 1807 р.» // Державне будівництво та місцеве самоврядування: Збірник наукових праць. Вип. 21 [Dmytryshyn Yu.L. Khelmins’ke pravo yak dzherelo ‘Zibrannya malorossiis’kikh prav 1807 r.’ // Derzhavne budivnitstvo ta mistseve samovryaduvannya: Zbirnyk naukovykh prats.’ Vyp. 21 [Dmytryshyn Yu.L. Chelmno Law as a Source of ‘Code of Little Russian Laws 1807,’ in State Building and Local Government: Collected Works.

11. Issue 21]] 200–08 (Pravo 2011). До 270-ї річниці створення українського кодексу «Прав, за якими судиться малоросійський народ» [Do 270-yi richnitsi stvorennya ukrayinskogo kodeksu ‘Prav, za yakimi suditsya malorosiyskii narod’ [To 270th Anniversary of the Ukrainian Code ‘Laws, According to Which is Judged the Little Russian People’]], Tsentral’nyi derzhavnyi istorichnyi arkhiv Ukrayiny <http://cdiak.archives.gov.ua/v_270_rokiv_vid_stvorennia_kodeksu.php> (accessed Sep. 26, 2014).

12. Захарова О.С. Завдання цивільного судочинства. Деякі теоретичні проблеми // Адвокат. 2009. № 11(110). С. 10–13 [Zakharova O.S. Zavdannya tsyvil’nogo sudochynstva. Deyaki teoretychni problemy // Advokat. 2009. No. 11(110). S. 10–13 [Olena S. Zakharova, Tasks of Civil Proceedings. Some Theoretical Problems, 2009(11) Lawyer 10–13]].

13. Історія держави і права України: Академiчний курс у 2 т. Т. 1 [Istoriya derzhavy i prava Ukrayiny: Akademichnyi kurs v 2 t. T. 1 [1 History of State and Law of Ukraine: Academical Course in 2 Vols.]] 449 (Vasil’ Ya. Tatsii et al., eds.) (In Yure 2000).

14. Комаров В.В. Цивільне процесуальне законодавство у динаміці розвитку та практиці Верховного Суду України [Komarov V.V. Tsyvil’ne protsesual’ne zakonodavstvo u dynamitsi rozvytku ta praktytsi Verkhovnogo Sudu UkrayinyIryna Izarova 127 [Vyacheslav V. Komarov, Civil Procedural Law in the Dynamics of Development and Practice of the Supreme Court of Ukraine]] 13–14 (Pravo 2012).

15. Митилино М.И. Гражданский суд до и после реформы // Труды Киевского юридического общества, состоящего при Императорском университете Св. Владимира за 1911, 1912, 1913 и 1914 гг. [Mitilino M.I. Grazhdanskii sud do i posle reformy // Trudy Kievskogo yuridicheskogo obshchestva, sostoyashchego pri imperatorskom Universitete za 1911, 1912, 1913 i 1914 gg. [Mikhail I. Mitilino, Civil Justice before and after Reform, in Works of Kiev Legal Association Being Attached to Imperial St. Vladimir University within 1911, 1912, 1913 and 1914]] 341–58 (Tipografiya Imperatorskogo Universiteta Sv. Vladimira 1915).

16. Орлик П. Конституція, маніфести та літературна спадщина: Вибрані твори [Orlik P. Konstytutsiya, manifesty ta literaturna spadshchyna: Vybrani tvory [Pylyp Orlyk, Constitution, Manifestos and Literary Heritage: Selected Works]] 99–100 (Mizhregional’na akademiya upravlinnya personalom 2006).

17. Права, по которым судится малороссийский народ [Prava, po kotorym suditsya malorossiiskii narod [Laws by Which the Little Russian People Are Judged]] (Alexander F. Kistyakovsky, ed.) (Universitetskaya Tipografiya 1879).

18. Свод законов Российской империи [Svod zakonov Rossiiskoi imperii [Code of Laws of the Russian Empire]], Database ‘ConsultantPlus,’ <http://civil.consultant.ru/code/> (accessed Sep. 26, 2014).

19. Статути Великого князівства Литовського: У 3 т. [Statuty Velykogo kniazivstva Lytovs’kogo: U 3 t. [1–3 Codes of Law of the Grand Duchy of Lithuania]] (Sergei V. Kivalov et al., eds.) (Yuridichna Literatura 2002–04).

20. Україна: хронологія розвитку [Ukrayina: khronologiya rozvitku [Ukraine: Chronology of Development]] 67 (Krion 2010).

21. Усенко І.Б., Ромінський Є.В. Саксонське зерцало // Юридична енциклопедія. Т. 5 (П– С) [Usenko I.B., Romins’kii Ye.V. Saksons’ke zertsalo // Yuridichna entsiklopediya. T. 5 (P – S) [Igor’ B. Usenko & Yevgen V. Romins’kii, Saxson Mirror, 5 Legal Encyclopedia (P – S)]] (Ukrayin’ska entsiklopediya 2003).

22. Чехович В.А. Судова реформа 1864 // Юридична енциклопедія. Т. 5 (П – С) [Chekhovych V.A. Sudova reforma 1864 // Yuridichna entsiklopediya. T. 5 (P – S) [Valerii A. Chekhovych, Judicial Reform 1864, 5 Legal Encyclopedia (P – S)]] (Ukrayin’ska entsiklopediya 2003).

23. Щербина П.Ф. Судебная реформа 1864 года на Правобережной Украине [Shcherbina P.F. Sudebnaya reforma 1864 goda na Pravoberezhnoi Ukraine [Pyotr F. Shcherbina, Judicial Reform 1864 in Right-Bank Ukraine]] (Vyshcha shkola 1974).

СУДЕБНАЯ РЕФОРМА 1864 ГОДА В РОССИИ. ГРАНДИОЗНЫЙ УСПЕХ ИЛИ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫЙ БЕСПОРЯДОК ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЖИЗНИ? | Опубликовать статью ВАК, elibrary (НЭБ)

СУДЕБНАЯ РЕФОРМА 1864 ГОДА В РОССИИ. ГРАНДИОЗНЫЙ УСПЕХ ИЛИ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫЙ БЕСПОРЯДОК ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЖИЗНИ?

Научная статья

Коновалов А.А. *

Московский педагогический государственный университет (МПГУ), соискатель, Москва, Россия

* Корреспондирующий автор (konovalovalexandr111[at]rambler.ru)

Аннотация

Статья предлагает альтернативный взгляд на судебную реформу 1864 года в России. Даётся краткий сравнительный анализ судебной системы Российской империи пореформенного периода с прежней судебной системой, соотнесение реформированного суда с историческим опытом крупнейших европейских держав. В статье исследуются характерные черты судебной реформы, особенно важные в её исторической перспективе.

Ключевые слова: судебная реформа, великие реформы, судопроизводство, Российская империя, Александр II, либерализм. 

JUDICIAL REFORM OF 1864 IN RUSSIA. GRAND SUCCESS OR A CONSISTENT MESS IN POLITICS?

Research article

Konovalov A.A. *

Moscow State Pedagogical University (MSPU), Moscow, Russia

* Corresponding author (konovalovalexandr111[at]rambler.ru)

Abstract

The paper offers an alternative view of the judicial reform of 1864 in Russia. The author provides a brief comparative analysis of the judicial system of the Russian Empire of the post-reform period with the previous judicial system, as well as the correlation of the reformed court with the historical experience of the largest European powers. The work explores the characteristics of judicial reform, especially important in its historical perspective.

Keywords: judicial reform, great reforms, legal proceedings, Russian Empire, Alexander II, liberalism. 

Введение

Актуальность выбранной темы обусловлена однозначностью трактовки судебной реформы 1864 года в современной исторической науке. В последние годы многие отечественные исследователи дают ей исключительно положительную оценку [Буренков В. А. История реформ в России XVIII – начала XX. СПб, 2004; Смыкалин А. С. История судебной системы России. М., 2010; Томсинов В. А. Конституционный вопрос в России в 60-х – начале 80-х годов XIX века, М., 2013; Ляшенко Л. М.. Александр II. Победа и трагедия. М., 2011]. В российском обществе наших дней также сохраняется спрос на организацию справедливого судопроизводства, проблема подобного рода требует обращения к истории судебного дела в России, ведь правовое сознание современных россиян имеет свои истоки именно в исторических ситуациях прошлого.

Российское общество середины XIX века представляло собой сложный и, во многом, противоречивый социальный организм. Реформы Петра I, позволившие России в XVIII веке войти в ряды великих европейских держав, тем не менее, заложили фундаментальное противоречие внутри государства: Россия с начала XVIII века теряет свою цивилизационную монолитность, формируются две сильно различных между собой общественных страты: насильственно европеизированная государственная элита (дворянство) и оставшееся в традиционной культурно-исторической парадигме большинство населения (крестьянство). Самым ярким и наиболее опасным для основ государства явлением XVIII века, обнажившим различия в мироощущении элиты и народных масс, стало Крестьянское восстание 1773-1775 гг., спровоцировавшее ускоренное проведение предшествующей судебной реформы Екатерины II [2, C. 108]. В долговременной перспективе эти культурно-исторические различия повлияли и на результаты реформы 1864 года.  Одной из главных проблем русского общества середины XIX века стала низкая эффективность бюрократического аппарата, в особенности в деле судопроизводства. Система управления государством, созданная ещё при императрице Екатерине II, стремительно устаревала. Причиной этому обычно принято считать неукоснительный рост бюрократического аппарата в империи. Однако если взглянуть на проблему «канцелярской волокиты» чуть глубже, то сами причины роста бюрократического аппарата становятся очевидными. Сравним два факта: население России в 1782 году ─ 28 миллионов человек; население России незадолго до Крымской войны (1851 г.) ─ 69 миллионов (данные ревизий народонаселения) [11, С. 82]. За 70 лет мы наблюдаем более чем двукратный прирост населения. При этом за следующие после Екатерины II три царствования, основы государственного управления (при всех текущих нововведениях) оставались неизменными. Постоянный рост штата чиновников низшего и среднего звена, при существующих принципах управления, был единственным возможным способом вести государственные дела. Уже поэтому николаевский «канцелярский гнёт» являлся закономерным явлением, при этом его отрицательное влияние на существовавшую судебную систему было катастрофическим, это признавалось на всех уровнях российского общества [5, С. 112-113].

Судебная система, как одна из основ любого государства, всегда является отражением модели управления.  Именно судебная система в России 50-х гг. XIX века была наиболее подвержена структурному кризису. Как мы уже выяснили, штат чиновников рос, а жалованье рядовых чиновников судебного ведомства и, прежде всего, судей, год от года только уменьшалось. Катализатором кризиса стала Крымская война. В её ходе, бюджет Министерства юстиции был урезан на треть [8, С. 70]. Во многих губерниях жалования судебных чиновников, не выплачивались в течении нескольких кварталов [8, С. 71]. В таких условиях естественным и единственным средством к существованию чиновников судебного аппарата первой инстанции стала взятка.

Судебная система России после Крымской войны полностью дискредитировала себя и на самом верху. Комиссиями по подготовке к судебной реформе были выявлены тысячи нерешённых дел с более чем десятилетним сроком давности [1, С. 263]. Такие дела находили «под сукном» у высших судебных чиновников губернского и общегосударственного уровня.

В начале царствования Александра II необходимость реформирования судов осознавалась всецело и государством, и обществом. Существующая модель судопроизводства критиковалась на всех уровнях. Причём, одним из главных инициаторов реформирования выступало само Министерство юстиции, не справлявшееся с тупиковой ситуацией. Чем же стала новая судебная реформа? Как она повлияла на дальнейшее развитие русского общества? На эти вопросы мы и постараемся дать ответ ниже.

Судебная реформа 1864 года радикально изменила всю систему судопроизводства в России, широко повлияв и на методы государственного управления. Детали судебной реформы не входят в поле исследования, однако, кратко перечислим важнейшие преобразования.

До реформы судоустройство делилось по территориальному признаку на 2 уровня: уездный и губернский. Общегосударственным органом судебной системы являлся Правительствующий Сенат. К середине XIX века дело, передаваемое с уездного на губернский уровень, должно было пройти как минимум через 4 различных инстанции [10, С. 74]. При этом, каждая вышестоящая ступень могла отменить решение нижестоящей, и отправить дело обратно для повторного рассмотрения (кроме дел особой важности). Судебная власть была тесно переплетена с исполнительной: губернатор, как и губернский прокурор, мог отменить все решения уездных и губернских инстанций. В Сенате рассмотрение дела друг за другом вели уже 6 инстанций  [10, С. 76]. Если с уголовными делами всё, рано или поздно, заканчивалось на губернском уровне, то многие гражданские дела оседали на годы в различных инстанциях от сельских расправ до департаментов Сената. Ситуация, вызванная Крымской войной (сокращение бюджета и жалований), парализовала работу перегруженных судов. Вместо существовавшей, с 20 ноября 1864 года в России вводилась судебная система, в основу которой был заложен не территориальный, а делообразующий принцип. Для дел меньшей важности (в основном, гражданских) вводился мировой суд. Его основной задачей стало быстрое решение мелких тяжб, посредством заключения мирового соглашения, что отражено в названии [4, С. 38]. Для прочих дел был организован окружной суд, определяющую роль в котором стал играть новый для России институт адвокатуры, а так же коллегия присяжных заседателей. Процессы в окружном суде стали гласными, всесословными и состязательными, что обычно признаётся за высшее достижение судебной реформы. Сенат же стал высшей кассационной инстанцией, его полномочия в судопроизводстве были сильно урезаны, и ограничивались, в основном, вынесением решений, касающихся порядка судопроизводства. Сенат либо оставлял приговор в силе, либо отправлял дело для повторного рассмотрения другим составом суда.Судебная реформа изначально была обречена на стремительный успех, поскольку в её результате обеспечивалась быстрая работа судов первой инстанции и Сената. Судебное делопроизводство стало прозрачным, многолетние дела «под сукном» или в «долгом ящике» ушли в прошлое. Большинством исследователей судебная реформа признаётся самой успешной и последовательной из Великих реформ. Однако проанализируем долговременную историческую перспективу этого явления, и отметим ниже одну редко упоминаемую деталь произошедшей реформы.Все великие реформы Александра II принято считать либеральными. Таковыми они и являлись по своей сути, обеспечивая правовую основу для очередной европеизации русской жизни. Принципы гласности, открытости и свободы под конец царствования даже чуть было не переросли в принцип конституционности (различные проекты конституции неоднократно рассматривались в Государственном совете).В этой связи Судебная реформа безусловно последовательна. Примером для её проведения послужила судебная система одного из самых либеральных государств Европы ─ Франции [8, С. 143-144]. Однако взглянем, какой именно Франции. Не просто либеральной, а революционной. Судебная система, схожая с нашей после 1864 года ─ тот же суд присяжных, те же институциональные принципы, идентичные по устройству мировые суды [8, там же], ─ складывается во Франции в годы свержения монархии и революционного террора конца XVIII века, в годы краха французской государственности, иначе говоря, ─ в годы, не имеющие ничего общего с законностью. Откуда же такой «гласный» суд возникает в самой Франции?Революционная Франция воспользовалась многовековым опытом своих давних врагов ─ англичан, в Великобритании действительно богатая традиция открытого суда, суд присяжных появляется ещё в 1166 году (как последовательная мера после Великой хартии вольностей). Именно в Англии и берёт своё начало идеология прав и свобод личности, идеология либерализма.До вершин свободолюбия островного соседа Франция «дорастает» только через крах государственности, голод и смерти сотен тысяч людей. Такая ситуация, в первую очередь, говорит о весьма сильном несоответствии ближайшей страны континентальной Европы англо-саксонским принципам судопроизводства. Однако Франция, вступив однажды на дорогу свободомыслия, более не изменяла своего пути, и система прижилась. С издержками, со скрипом, но начала исправно работать, создав уникальную правовую культуру. Произошло ли это же в России эпохи великих реформ? Реформа прижилась, и, как любая в России радикальная перемена, даже быстрее, чем этого можно было ожидать. Однако законности создать так и не получилось. Место взятки низшим судебным чиновникам заняла плата новоявленной адвокатуре, быстро заимевшей огромное влияние. Место судьи заняло «общественное мнение», то есть голос либерально настроенной толпы. Место канцелярской волокиты заняла цирковая театральность открытых процессов. Апофеозом сложившейся ситуации стало знаменитое дело петербургского губернатора Трепова  в 1878 году [7, С. 214-222], тогда суд присяжных, на пару с общественным мнением, признал невиновной убийцу и политическую террористку Засулич, когда вина её не подлежала никакому сомнению. Либеральная судебная реформа 1864 года проводилась в крестьянской России, в её истории не было семи столетий «английского» пути. Реформами 1861 и 1864 годов правительство снимало с себя ответственность за основную часть народонаселения государства ─ крестьян, «освобождая» их на произвол судьбы. Эту ситуацию ярко иллюстрирует анонсированная выше деталь судебной реформы. Для крестьян был организован выборный волостной суд. К процедуре этого суда не предъявлялось никаких требований, включая даже соответствие действовавшему законодательству [4, С.41]. Судья в таком суде мог меняться от дела к делу. Максимально возможное наказание по решению такого суда составляло до шести месяцев тюремного заключения. Не смотря на это, при попущении полиции и местных органов власти, подобные суды нередко решали дела даже о крупных кражах, и, что самое невероятное, об убийствах [4, С.41]. Большинство населения России (более 65%) судебная реформа предоставила самому себе. Из этого появляется неутешительный вывод: для тогдашнего правительства более важен был политический имидж, нежели забота о справедливом суде для большинства подданных.

Заключение

Безусловно, реформы дали и положительный результат. Но он оказался скоротечен. Великим реформам действительно удалось решить массу проблем государственного управления, но не удалось разрешить главной великой проблемы, которая даже и не стояла в их повестке, ─ ею являлся глубинный конфликт европеизированной национальной элиты и традиционного народа, то есть крестьянства. После либеральных реформ императора Александра II эти два совершенно разных мира ещё более удалились друг от друга, а значит, в основе всей жизни Российской империи усугублялось упорно незамечаемое противоречие.Судебная реформа успешно решила проблему недееспособности российского суда. Огромную роль в этом сыграл учрежденный мировой суд, в разы ускоривший разбирательства по основному массиву дел. Новые суды, в отличие от предыдущих, быстро и эффективно заработали как отлаженный механизм. Реформа соответствовала общему духу прочих, проводимых в это же время, а значит, была последовательна. Исходя из этих позиций, реформа, несомненно, выглядит успешной. Но в её основаниях мы обнаруживаем чуждые основной массе населения принципы. Принципы «английского» пути, или иными словами либерализма, которые шли вразрез с мироощущением крестьянина, оставались ему непонятными. Психология русского крестьянина тяготела к устоявшимся веками правовым нормам, а не к концепции правового государства, впервые описанной Джоном Локком, которая и была положена в основу судебной реформы 1864 г.  Российское крестьянство в её результате осталось изолированным сословным пространством, ─ судебным производством между крестьянами ведал сословный волостной суд, являвшийся сторонним звеном судебной системы.  Общая судебная практика касалась крестьян лишь в исключительных случаях, это означает, что культурно-исторический раскол между элитой и народом консервировался проводившимися преобразованиями. В этом смысле, судебная реформа и стала последовательным беспорядком государственной жизни. Именно такой подход правительства к решению неотложных проблем, во многом, и приведёт к краху исторической России в 1917 году.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Виленский Б.В., Подготовка судебной реформы 20 ноября 1864 года в России / v. Саратов, 1963.
2. Вортман Р., Развитие русского правового сознания / Вортман Р., // Политическая наука. Реформа и власть. ─ М., 1998.
3. Гуценко К.Ф. Правоохранительные органы / Гуценко К.Ф., Ковалев М.А. М.,2007.
4. Левандовский А.А. – Взрывная сила судебных уставов / Левандовский А.А. // Россия XXI. 2006. – № 3.
5. Кайзер Ф.Б., Русская судебная реформа 1864 года: к истории русской юстиции от Екатерины II до 1917 года / Кайзер Ф.Б., // Политическая наука. Реформа и власть. ─ М., 1998.
6. Кони А.Ф., Отцы и дети судебной реформы / Кони А.Ф. М., 2003.
7. Кони А.Ф., Собрание сочинений в восьми томах/ Кони А.Ф, Т. 5, – М., 1968.
8. Кротких М.Г. Самодержавие и судебная реформа 1864 года в России / Кротких М.Г.. Воронеж, 1989.
9. Кутафин О.Е. Судебная власть России. История. Документы. В шести томах. Т. 3 / Кутафин О.Е., Лебедев В.М., Семигин Г.Ю., – М., 2003.
10. Попова А.Д., Судебная реформа 1864 года и развитие гражданского общества во второй половине XIX века / Попова А.Д.,// Общественные науки и современность. – М., 2002 – №3.
11. Россия/Население/Статистика населения // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). СПб., 1890—1907.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Vilensky B.V. Podgotovka sudebnoy reformy 20 noyabrya 1864 goda v Rossii [Preparing judicial reform on November 20, 1864 in Russia.] / Vilensky B.V Saratov, 1963. [in Russian]
2. Wortman R., Razvitiye russkogo pravovogo soznaniya [Development of Russian legal consciousness] / Wortman R., // Politicheskaya nauka. Reforma i vlast’ [Political science. Reform and power]. ─ M., 1998. [in Russian]
3. Gutsenko K.F. Pravookhranitel’nyye organy [Law enforcement agencies]. / Gutsenko K.F., Kovalev M.A., – M., 2007. [In Russian]
4. Lewandowski A.A. Vzryvnaya sila sudebnykh ustavov [Explosive power of judicial charters] / Lewandowski A.A. // Russia XXI. – 2006. – No. 3. [in Russian]
5. Kaiser F.B. Russian judicial reform of 1864: to history of Russian justice from Catherine II to 1917 / Kaiser F.B. // Politicheskaya nauka. Reforma i vlast’ [Political science. Reform and power]. ─ M., 1998. [in Russian]
6. Kony A,F, Ottsy i deti sudebnoy reformy [Fathers and children of judicial reform] / Kony A,F, – M., 2003. [in Russian]
7. Kony A.F. Sobraniye sochineniy v vos’mi tomakh [Collected Works in eight volumes] Kony A.F. Vol. 5, – M., 1968. [in Russian]
8. Krotkikh M.G. Samoderzhaviye i sudebnaya reforma 1864 goda v Rossii [Autocracy and judicial reform of 1864 in Russia]. / Krotkikh M.G Voronezh, 1989. [in Russian]
9. Kutafin O.E. Sudebnaya vlast’ Rossii. Istoriya. Dokumenty. V shesti tomakh [Judicial branch of Russia. Story. Documents. In six volumes] / Kutafin O.E., Lebedev V.M., Semigin G.Yu V. 3 – M., 2003. [in Russian]
10. Popova A.D., Samoderzhaviye i sudebnaya reforma 1864 goda v Rossii [Judicial reform of 1864 and the development of civil society in the second half of the XIX century] / Popova A.D., // Obshchestvennyye nauki i sovremennost’ [Social sciences and modernity]. – M., 2002 – No. 3. [in Russian]
11. Russia/Population/Population statistics // Encyclopedic Dictionary of Brockhaus and Efron: 86 volumes (82 volumes and 4 additional). St. Petersburg, 1890-1907. [in Russian]

Знаки судебной реформы 1864 г.

Судебная реформа 1864 г. привела к появлению многочисленных служебных и корпоративных знаков, которые являлись не просто элементами форменной одежды или принадлежности к определенной корпорации, но и отражали высокую значимость той деятельности, которую они олицетворяли.

Одним из самых интересных, на наш взгляд, является знак присяжного поверенного. Его появление имеет любопытную историю.

В декабре 1865 года, через год после утверждения Судебных уставов, министр юстиции Д.Н. Замятнин обратился в Государственный Совет с представлением проекта Общего наказа судебным установлениям, где помимо прочего содержались и положения, касающиеся отдельных вопросов организации адвокатуры и, в частности, учреждения специального знака. «Что же касается присяжных поверенных, – записано в представлении, – то, хотя в Судебных уставах и не упоминается об установлении для них знака, но для отличия их от лиц, являющихся поверенными по делам, но не принадлежащих к сословию присяжных поверенных, министр юстиции полагал бы присвоить званию присяжного поверенного особый знак для ношения в петлице».

В статье 2 проекта Общего наказа судебным установлениям говорилось: «В публичных заседаниях должностные лица судебного ведомства должны быть в форменной одежде», а «присяжные поверенные обязаны быть в черных фраках, имея в петлице знак, присвоенный их званию».

31 декабря 1865 года Государь Император Александр II высочайше утвердил рисунок знака присяжного поверенного.

22 января 1866 года Государственный совет рассмотрел проект Общего наказа судебным установлениям и вынес решение о преждевременности принятия этого документа. Однако принял проект Временных правил внутреннего распорядка в судебных установлениях. Статья 10 этих Правил гласит, что «присяжные поверенные имеют также особые, по приложенному описанию, знаки». В статье 11 говорится, что «знаки, о коих упоминается в двух предыдущих статьях, надеваются при исполнении служебных обязанностей, как на форменную, так и на неформенную одежду». В прилагаемом описании указано, что «знак присяжных поверенных серебряный, с изображением герба судебного ведомства, окруженного дубовым венком. Знак этот носится в петлице на левой стороне фрака».

Знаки присяжных поверенных изготавливались по индивидуальным заказам, поэтому найти два одинаковых знака практически невозможно.

В прилагаемой подборке фотоизображений знаки присяжных поверенных размещены под номерами 1-8.

Знак «В память 50-летия Судебных Уставов» был утвержден Николаем II 10 ноября 1914 г. Основой знака служит серебряная эмблема Правосудия, на которую наложены золотые переплетенные вензели Александра II и Николая II, которые окаймляет золотая вьющаяся лента с цифрами 1864-1914 в нижней части. На нижнюю часть пьедестала наложена золотая римская цифра L – 50 (лет). Знак вручался представителям юридического сообщества, проявившим себя на судебном поприще. Два варианта такого знака представлены под № 9-10.

Знак «Мировой судья» был учрежден 31 декабря 1865 г. императором Александром II. Знак был из бронзы с позолотой и носился мировым судьей на цепи. В предлагаемой фотоподборке знаки размещены под № 11-13.

Судебная реформа 1864 г. | Президентская библиотека

В ознаменование 150-летия судебной реформы, призванной обеспечить быстрое, справедливое и милосердное правосудие для всех граждан России, в Президентской библиотеке представлена ​​обширная коллекция источников по истории разработки и проведения законодательной реформы. в Российской Империи, которые ранее были практически недоступны.

Сборник содержит большое количество документов Государственного совета, Государственной канцелярии, министерств и ведомств, губернских управ, участвовавших в разработке Судебных регламентов 1864 г. и их практическом применении.Материалы сборников по большей части никогда не публиковались, они были доступны только в центральных архивах (основная часть оригиналов, цифровые копии которых составляют собрание Президентской библиотеки, находится в Государственном историческом архиве России. Архивы).

Впервые исследователи истории России и истории российского права получили в свободном доступе 74 тома «Досье о преобразовании судебной власти в России», составленного в 1866 году одним из главных разработчиков судебной реформы, С.И. Зарудный (1821-1887) на основании документов, распространенных в Государственном совете, Государственной канцелярии, 2-м отделении Собственной Канцелярии Его Императорского Величества при разработке проекта Судебного регламента. Электронная копия, размещенная на сайте Президентской библиотеки, сделана из единственного полностью уцелевшего «Досье» из собрания РСХА и дополнена описью «Досье на реформу …», составленной самим С.И. Зарудным. и впервые опубликовано в 1891 году.

На сайте также есть Регламент суда 1864 г. (официальные и неофициальные публикации), указатели к ним и большое количество справочников.

Отдельный блок нового сборника состоит из документов и материалов о ходе судебной реформы в регионах Российской Империи в 1864-1899 гг.

Особый интерес представляет большой сборник неопубликованных документов, впервые представленных широкой публике, которые относятся к выдающемуся российскому юристу эпохи судебных реформ А.Ф. Кони (1844-1927), из Государственного архива Российской Федерации.

В сборник также включены многочисленные исследования судебной реформы 1864-1899 годов и истории судебной системы Российской империи второй половины XIX — начала XX века (в том числе тезисы, тексты которых доступны в электронном виде). читальный зал Президентской библиотеки).

Всего в коллекции 198 единиц.

Помимо перечисленных выше документов из Российского государственного исторического архива и Государственного архива Российской Федерации, в собрание входят документы из Российской государственной библиотеки, Государственной публичной исторической библиотеки, Российской книжной палаты, Белгородской государственной универсальной научной библиотеки, Национальной библиотеки. Республики Карелия, Н.Московская областная государственная научная библиотека им. К. Крупской, Омская государственная областная научная библиотека, Тюменская областная научная библиотека, МГУ, Центр информационных технологий и систем исполнительной власти, открытые ресурсы с сайтов Российской академии правосудия, Дружбы народов Российский университет, Тюменский государственный университет, Юго-Западный государственный университет.

Project MUSE — Российская монархия и верховенство закона: новые взгляды на судебную реформу 1864 года

Институт Гарримана
Колумбийский университет
420 W.118th Street
New York, NY 10027 USA
[email protected]

Отношения правовой системы — судов, судебной администрации, дисциплины российского права — с российским государством были постоянной и нерешенной проблемой в современном мире. Российская история так и остается спорным вопросом в современной политической жизни. Монархия, советский режим и нынешнее российское правительство подтвердили и подтвердили важность закона и правовых институтов, но не отказались от своего страха и антагонизма по отношению к судебным институтам и судебной экспертизе.Судебная реформа 1864 года выделяется как исключительное событие, момент, когда правительство приняло судебную систему, которая воплощала те самые принципы, которые правители и должностные лица российского государства долгое время отвергали как чуждые и пагубные. Когда в середине 1960-х я приступил к своему исследованию для книги Развитие правового сознания в России , я был главным образом заинтересован в объяснении этого экстраординарного разрыва с традициями, который, как я пришел к выводу, не мог в долгосрочной перспективе преодолеть ревность автократии к его прерогативы.Здесь я возвращаюсь к этой теме, принимая во внимание как свои собственные исследования царского мифа и символов, так и более поздние исследования, некоторые из которых опровергают мои пессимистические выводы о пореформенной эпохе. Я исследую вопрос, прямо или косвенно поставленный во всех этих произведениях: было ли правовое государство возможно при русской монархии?

Я стремился найти истоки судебной реформы, изучая развивающиеся институты и персонал российского государства в первой половине XIX века — предмет, который, несмотря на его очевидную важность, долгое время игнорировался историками.Российское государство оставалось великой и могущественной державой, временами отвечая как злая сила угнетения, а иногда как демиург прогресса и просвещения, чьи действия были известны, но чьи мотивы и внутренние механизмы оставались загадочными. Дореволюционные историки опубликовали первоначальные исследования российских государственных институтов, но их трактовка была ограничена ограниченным доступом к архивам и идеологическими предубеждениями, которые вызывали либо некритическую похвалу, либо решимость искать недостатки и лицемерие государственной политики.До 1960-х годов советские историки мало обращали внимания на государство, которое, согласно партийной доктрине, представляло собой эпифеномен, исторически детерминированный и в конечном итоге обреченный марксистской диалектикой. Западные историки России, в том числе и я, сосредоточили свое внимание на интеллектуальной истории, истории революционного движения, а позже и на социальной истории.

Именно Петр Андреевич Зайончковский открыл серьезной науке изучение имперского российского государства в 1960-х годах.Его многочисленные монографии и издания мемуаров ясно показали, что государство представляет собой целую культуру со своими ценностями, целями, политикой и идеологией. Зайончковский признал и обосновал роль «субъективного фактора» в истории, хотя, конечно, он не мог этого сделать в печати. Он рассматривал Великие реформы 1860-х годов не как защитную реакцию на якобы «революционную ситуацию» среди крестьян (даже если он в обязательном порядке излагал такие взгляды в своих публикациях), а как процесс, происходящий в бюрократии, когда чиновники в ответ на Крымскую войну разработали планы изменить Россию, чтобы вступить в новую эру.Он мужественно отстаивал эту точку зрения на публике. Зимой 1966-67 годов я посетил лекцию, которую он читал в Ленинградском государственном университете, о роли субъективного фактора в истории. Большая публика, заполнившая зал, откликнулась с удивлением и любопытством.

Понимание субъективного фактора, по мнению Зайончковского, связано с изучением взглядов и идей правительственных чиновников. Этот аспект институциональной истории особенно интересовал меня, изучающего интеллектуальную историю.Это потребовало внимательного изучения архивных источников, и Петр Андреевич сделал все возможное, чтобы преодолеть препятствия …

Российская монархия и верховенство закона: новые размышления о судебной реформе 1864 года

Критика: исследования на русском и евразийском История 6.1 (2005) 145-170 Отношение правовой системы — судов, судебной администрации, дисциплины российского права — к российскому государству было постоянной и нерешенной проблемой в новейшей российской истории и остается спорным вопросом в современной политической жизни.Монархия, советский режим и нынешнее российское правительство подтвердили и подтвердили важность закона и правовых институтов, но не отказались от своего страха и антагонизма по отношению к судебным институтам и судебной экспертизе. Судебная реформа 1864 года выделяется как исключительное событие, момент, когда правительство приняло судебную систему, которая воплощала те самые принципы, которые правители и должностные лица российского государства долгое время отвергали как чуждые и пагубные. Когда в середине 1960-х я приступил к своему исследованию для книги «Развитие правового сознания в России», я был в основном заинтересован в объяснении этого экстраординарного разрыва с традициями, который, как я пришел к выводу, не мог в долгосрочной перспективе преодолеть зависть автократии к своим прерогативам. .Здесь я возвращаюсь к этой теме, принимая во внимание как свои собственные исследования царского мифа и символов, так и более поздние исследования, некоторые из которых опровергают мои пессимистические выводы о пореформенной эпохе. Я исследую вопрос, прямо или косвенно поставленный во всех этих произведениях: было ли правовое государство возможно при русской монархии? Я стремился найти истоки судебной реформы, изучая развивающиеся институты и персонал российского государства в первой половине XIX века — предмет, который, несмотря на его очевидную важность, долгое время игнорировался историками.Российское государство оставалось великой и могущественной державой, временами отвечая как злая сила угнетения, а иногда как демиург прогресса и просвещения, чьи действия были известны, но чьи мотивы и внутренняя работа оставались загадочными. Дореволюционные историки опубликовали первоначальные исследования российских государственных институтов, но их трактовка была ограничена ограниченным доступом к архивам и идеологическими предубеждениями, которые вызывали либо некритическую похвалу, либо решимость искать недостатки и лицемерие государственной политики.До 1960-х годов советские историки мало обращали внимания на государство, которое, согласно партийной доктрине, представляло собой эпифеномен, исторически детерминированный и в конечном итоге обреченный марксистской диалектикой. Западные историки России, в том числе и я, сосредоточили свое внимание на интеллектуальной истории, истории революционного движения, а позже и на социальной истории. Именно Петр Андреевич Зайончковский открыл серьезную науку в 1960-х годах для изучения имперского российского государства.Его многочисленные монографии и издания мемуаров ясно показали, что государство представляет собой целую культуру со своими ценностями, целями, политикой и идеологией. Зайончковский признал и обосновал роль «субъективного фактора» в истории, хотя, конечно, он не мог этого сделать в печати. Он рассматривал Великие реформы 1860-х годов не как защитную реакцию на якобы «революционную ситуацию» среди крестьян (даже если он в обязательном порядке излагал такие взгляды в своих публикациях), а как процесс, происходящий в бюрократии, когда чиновники в ответ на Крымскую войну разработали планы изменить Россию, чтобы вступить в новую эру.Он мужественно отстаивал эту точку зрения на публике. Зимой 1966-67 годов я посетил лекцию, которую он читал в Ленинградском государственном университете, о роли субъективного фактора в истории. Большая публика, заполнившая зал, откликнулась с удивлением и любопытством. Понимание субъективного фактора, полагал Зайончковский, требует изучения взглядов и идей государственных чиновников. Этот аспект институциональной истории особенно интересовал меня, изучающего интеллектуальную историю.Это требовало внимательного изучения архивных источников, и Петр Андреевич делал все возможное, чтобы преодолеть препятствия, с которыми мы столкнулись при получении необходимых документов из архива. (Возможно, наиболее серьезным из них был запрет на предоставление иностранцам описи, из-за которого мы не могли узнать объем источников на …

Царь Александр II, More Reform and Economic Growth

macrohistory.com

---

(РОССИЯ, 1856-1900 — продолжение)

дом | Индекс 18-19 веков

РОССИЯ, 1856-1900 (3 из 6)

Другие реформы и экономический рост

Вместо того, чтобы пытаться управлять всей огромной Россией из своего центрального Из-за бюрократии Александр II решил дать россиянам некоторый контроль на местах.В 1864 году он создал Районное собрание по сельскому хозяйству называлось земством . В них оба местные дворяне и простые крестьяне имели представительства, двое были вынуждены работать вместе и иногда к компромиссу. Земство было ответственным на образование, медицинское обслуживание, ветеринарную службу, страхование, дороги местного значения и хранение продовольственных запасов. Медицинская помощь была коммунальной — социализированная медицина. Земство привлечет учителей, врачей, ветеринаров, бухгалтеров. и другие профессионалы.

Также в 1864 году Россия реформировала свою правовую систему. Судебная власть стала независимой ветвь власти и единая единая система. Бюрократическая тайна была заменена благодаря новой открытости в отношении того, что делают суды. Благосклонность по закону для богатые и высшие классы были заменены тем, что должно было быть равенством перед законом. Суд присяжных создан для тяжких уголовных преступлений, и для мелких гражданских и уголовных дел создавались мировые судьи.

В 1870 году городам были предоставлены полномочия, аналогичные полномочиям земства — , по ведению городского хозяйства и заботе о благосостоянии. его жителей. В некотором роде ограниченная демократия была создана в форме городской совет, его члены избираются собственниками и налогоплательщиками.

Александр реформировал армию, сократив долг с двадцати пяти лет до шесть, с призывниками по жребию и людьми всех сословий, обязанными служить, с исключениями для особо трудных случаев.Для военных телесные наказания были упразднена, и были предприняты усилия по повышению профессионализма офицера корпус. В армии все, кто не имел начального образования, должны были получить Это. И Александр одел свою армию в более удобную форму.

При Александре II система государственных финансов была усовершенствована, заложив фундамент. для промышленного расширения. Это расширение началось, как и было в Западной Европе и США с расширением железнодорожных линий.В рост железнодорожных линий позволил фермерам отправлять свой урожай потребителям дальше прочь и продавать свой урожай по более стабильной цене. Расширение железной дороги увеличилось Возможность России экспортировать зерно, что дает России деньги, чтобы вкладывать больше индустриализация и расширение железных дорог позволили увеличить добычу полезных ископаемых.

Угольная, металлургическая промышленность росла, равно как и железнодорожное оборудование. промышленность. Возрос спрос на рельсы, локомотивы и другие товары, экономика.Вокруг Москвы и Санкт-Петербурга появились промышленные пригороды, росла численность промышленных рабочих. В начале 1860-х гг. В Российской империи около 2000 километров (1200 миль) железнодорожных путей. К 1880 году у него было около 24 000 километров (15 500 миль) путей.

Источники

Авторские права © 2003-2015, Фрэнк Э. Смита. Все права защищены.

Независимость и уровень судебной системы для судебной реформы 1864 г. (к 150-летию судебной реформы 1864 г.)

В статье определены основные проблемы формирования судебной системы Российской Империи на принципах независимости и инстанций.Анализируется опыт их решения в течение восемнадцатого — второй половины девятнадцатого века. Попытки реформировать судебную систему в этот период были разрозненными. Суд остался бюрократическим институтом, а судебная система — сложной и запутанной. Только судебная реформа 1864 года и последовательно демократическая решила эти вопросы. Одним из важных достижений реформы стало отделение судебной власти от администрации. Независимость судебной власти привела к сокращению числа судов; институты обжалования и апелляции судебных решений; особый статус судей.Последним был специальный приказ об увольнении и увольнении судей; правовое укрепление судебной власти и материальной базы. Вместо сложной системы различных судебных институтов запущена новая модель судебной системы. Реформа судебной системы к 1864 г. приобрела следующую форму. Самым низким уровнем в системе обычных судов стал районный суд, который рассматривал в первой инстанции гражданские и уголовные дела о некомпетентных мировых судьях. Палаты были определены как судебные (в том порядке, в каком они считаются делами особого производства по делам о государственной должности и правонарушениях) и апелляционные.С одной стороны, к их ведению относятся дела по жалобам и протестам на решения районных судов. Сенат был преобразован в Верховный кассационный суд, уполномоченный следить за защитой точной и недвусмысленной силы закона во всем его суде.

Ключевые слова: судебная система, независимость судей, уровневое устройство судебной власти, судебная реформа 1864 г.

Reforma Agrară din 1864 [Аграрная реформа 1864 года [Аграрная реформа 1864 года].Авторы Н. Адэнилоаи и Дэн Бериндей. [Academia Republicii Socialiste România, Institutul de Istorie «N, Iorga». Biblioteca Istorica, Number 13.] (Бухарест: Editura Academiei Republicii Socialiste România. 1967. Стр. 361. Lei 24.) и Lupta Românilor Pentru Unitatea Naonală, 1834–1849 [Борьба Румынии за национальное единство, 1834–1849]. Корнелия Бодеа. [Academia Republicii Socialiste România, Institutul de Istorie «N. Йорга »] (Бухарест: Академия. 1967. С. xvi, 390. 23,50 лея) | Американский исторический обзор

Краткосрочный доступ

Чтобы приобрести краткосрочный доступ, войдите в свою учетную запись Oxford Academic выше.

У вас еще нет учетной записи Oxford Academic? регистр

Reforma Agrară din 1864 [Аграрная реформа 1864 года [Аграрная реформа 1864 года]. Авторы Н. Адэнилоаи и Дэн Бериндей . [Academia Republicii Socialiste România, Institutul de Istorie «N, Iorga». Biblioteca Istorica, Number 13.] (Бухарест: Editura Academiei Republicii Socialiste România.1967. Стр. 361. Lei 24.) и Lupta Românilor Pentru Unitatea Naţịonală, 1834–1849 [Румынская борьба за национальное единство, 1834–1849]. Автор Корнелия Бодея . [Academia Republicii Socialiste România, Institutul de Istorie «N. Йорга ».] (Бухарест: Академия. 1967. Стр. Xvi, 390. 23,50 лея) — круглосуточный доступ

27,00 евро

20 фунтов стерлингов.00

35 долларов США

Подъем исторической экономики и социальных реформ в Германии 1864–1894: Купите подъем исторической экономики и социальных реформ в Германии 1864–1894 Гриммер-Солем Эрик по низкой цене в Индии

Социальные науки и социальные реформы процветали в имперской Германии , и исторический экономист Густав Шмоллер внесли фундаментальный вклад в оба.Несмотря на это, историки пренебрегли им. Ставя под сомнение термин «немецкая историческая школа», связанный с Шмоллером, Гриммер-Солем раскрывает европейский контекст мысли Шмоллера и влияние эмпиризма, статистики и достижений естественных наук на его выбор методов. Подробно исследуя социальный контекст, он демонстрирует, как объединение молодых ученых вокруг Шмоллера коренным образом преобразовало немецкую экономику в инструмент социальной реформы, который имел прямое отношение к множеству « социальных вопросов », поднятых быстрой индустриализацией и урбанизацией в Германии в 1860-х годах.Эти реформы были новаторскими в том смысле, что выдвигали идею о том, что неравенство и бедность — это болезни, возникающие в результате разделения труда, которые общество обязано исправить. В результате появилось понимание социальных последствий индивидуальных экономических действий, которые оказались чрезвычайно полезными для разработки социальной политики. Хотя распространение этого послания о реформе повлияло на общественное мнение и включило социальную реформу в политическую повестку дня, Гриммер-Солем показывает, что Шмоллер и его коллеги оставались осажденной группой, атакованной со всех политических сторон.