Преступление и наказание
Роман Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” — одно из сложнейших произведений не только в творчестве писателя, но и в русской литературе в целом. Сегодня, когда сильна привычка смотреть экранизации книг “по мотивам”, читать “по диагонали”, непросто осилить объемный роман, увидеть его глубинный смысл, проследить за сложным, несмотря на острый, детективный сюжет, действием. Но если внимательно вчитаться в произведение, можно понять, что все в нем подчинено раскрытию величайшей гуманистической идеи автора.
В “Преступлении и наказании” нашло отражение сложное время — 60-е годы XIX столетия. Передовые люди эпохи считали, что сильная Личность, яркая и незаурядная, может встать над обществом. Достоевский показал брожение умов, поиск своего “я” и, как результат этого, создание теорий, противопоставляющих человека окружающему его миру. Идеи Раскольникова и Лужина, жизненная позиция Свидригайлова — не вымысел автора, а реально существовавшие взгляды.
Для третьей четверти XIX века характерен отход человека от Бога. Люди не находили объяснения страшным грехам и злодеяниям, творившимся на земле. Но, по Достоевскому, человек сам выбирает свой путь. Всевышний может лишь указать ему дорогу, направить по ней.
Именно эти две линии: развенчание теорий, ставящих одного человека выше других, и утверждение приоритета христианских заповедей и моральных устоев — основные в романе. И их утверждению подчинены сюжет, система образов, композиция произведения. В основе сюжета романа лежит реальный факт — убийство, совершенное молодым человеком под влиянием своих идей. Суть романа составляет психологический анализ преступления и его нравственных последствий. Но “Преступление и наказание” — социально-философское произведение, поэтому автор стремится раскрыть и пороки общества, толкающего человека на злодеяние.
Сам герой, умный и честный человек, прекрасно видит несправедливость окружающего мира, видит, что одни, ничтожные и глупые, живут в великолепных особняках на берегу Невы, летом наслаждаются прохладой Васильевского острова, другие же, справедливые, умные, чуткие, вынуждены ютиться в бараках на Сенной, летом задыхаться от смрада и вони главного торгового района Петербурга. И он понимает, что люди разделены на два лагеря: на “низших” и “высших”, на “тварей дрожащих” и “право имеющих” убивать во благо. Разделение это происходит не по материальному, а по нравственному признаку: “…кто крепок и силен умом и духом, тот… и властелин!”. Герой признает право одного человека быть выше других, вершить суд, казнить и миловать по своему усмотрению. Он не верит в Бога и считает, что человек может быть судьей. Главное, что противопоставлено теории Раскольникова, — это правда Сони Мармеладовой, ее жизненная позиция.
Образ Сони — один из важнейших в романе, в нем воплотил Достоевский свою идею “Божьего человека”.
Соня живет по христианским заповедям. Поставленная в такие же трудные условия существования, что и Раскольников, она сохранила живую душу и ту необходимую связь с миром, которую порвал главный герой, совершивший самый страшный грех — убийство. Сонечка отказывается судить кого-либо, приемлет мир таким, каков он есть. Ее кредо: “И кто меня тут судьей поставил: кому жить, кому не жить?”. Именно с Соней связан путь Раскольникова, путь покаяния и воскресения.
Для полного развенчания идеи Раскольникова Достоевский использует прием, который широко применяется в русской литературе: вводит двойников главного героя. Это Лужин и Свидригайлов. Экономическая теория Лужина на первый взгляд ничего не имеет общего с идеями Раскольникова, но в их основе лежит одна и та же мысль: один человек стоит над остальными людьми, общечеловеческие законы созданы не для него. И Лужин, и Раскольников допускают пролитие крови, но если Раскольников может убить во имя будущего, во имя блага тысяч людей, то Лужин допускает пролитие крови во имя личной выгоды.
Композиция романа также подчинена развенчанию теории героя. Лишь одна часть из шести посвящена преступлению, остальные пять — наказанию. Но это не физическое, а нравственное наказание. Правосудие свершается лишь в конце шестой части и в эпилоге.
Композиция связана и с проникновением христианского вероучения в душу Раскольникова. Трижды в повествовании звучит притча о воскресе нии Лазаря. Первый раз, когда Порфирий Петрович спрашивает Родиона, верует ли он в воскресение, второй — ее читает Соня, третий — в эпилоге. Так Достоевский показывает возможность нравственного воскресения через мучительно долгий путь покаяния. Не случайно Соня читает Раскольникову притчу в четвертой главе четвертой части романа.
Огромную роль в романе играет эпилог. В нем Достоевский показывает Апокалипсис в своем понимании. Люди, объятые гордыней, мир, который рушится. Только вера может спасти мир.
Больше века отделяет нас от событий, описанных в романе. Может показаться, что мы очень далеки от того времени. Но сегодня, когда разрушены старые законы, нормы поведения, а новые еще не созданы, человек может пойти (и идет) на преступление во имя власти над людьми. Роман “Преступление и наказание” призван не допустить повторения прошлых ошибок.
| / Сочинения / Достоевский Ф. В центре романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» находится личность Родиона Раскольникова – идейного преступника. Понять истоки его характера, его поступка и его теории – такова основная цель автора в данном произведении. После долгих размышлений Раскольников приходит к выводу, что человечество делится на два «разряда». Первый разряд — большинство, «твари дрожащие», составляющие «материал» истории; второй же — меньшинство, «сильные личности», «имеющие право» совершать любые деяния.  Главный критерий разграничения этих двух типов для героя — их отношение к нравственности. По мнению Родиона, сильные люди не ограничивают себя моральными и нравственными рамками, именно это и позволяет им совершать великое. Герой романа решает проверить себя – сможет ли он преступить нравственный закон и, таким образом, понять, принадлежит ли он к «избранным». Именно ради этого Раскольников убивает старуху-процентщицу. Достоевский показывает, что герой, отвергнув идею равенства всех людей перед моральным законом, порывает и с человечеством, и с Богом. Мы помним, что после своего преступления он не мог общаться с людьми, разве лишь для Сонечки делая исключение. Философский смысл преступления героя заключается в том, что Раскольников убеждается в ошибочности своей гипотезы. Его предположение о том, что он относится к разряду «избранных», оказалось ложным. Испытав сомнения и нравственные муки — признаки «обычного» преступника, — герой приходит к выводу, что он — «тварь дрожащая».  Преступление Раскольникова не имело и социальных результатов, ведь мысль принести пользу людям за счет богатства старухи осталась нереализованной. Раскольников даже ограбить по-настоящему не смог, а те вещи и деньги, которые он взял у Алены Ивановны, так и пролежали под камнем. Единственным социальным «результатом» убийства стало то, что Раскольников поставил себя вне общества. С нравственной же точки зрения он «преступил» гораздо раньше: разрыв с Богом произошел в его душе еще до убийства. Таким образом, автор показывает нам философские, социальные и нравственные результаты преступления Раскольникова. Они показали, что теория героя – трагическое заблуждение, порождение зла, которое, в первую очередь, уничтожает самого «изобретателя». Для того чтобы глубже и тоньше показать характер Раскольникова, писатель вводит в свой роман систему его двойников и антиподов.  У духовных «двойников» Раскольникова — Лужина и Свидригайлова — много общего с главным героем. В частности, их объединяет принцип вседозволенности, который они исповедуют. Но сходство Раскольникова и его «двойников» — чисто внешнее. Так, Родиону не свойственны лужинские расчетливость и эгоизм. Если Раскольников признает существование нравственных законов, хотя и преступает их, то Лужин не имеет ни малейшего представления о нравственности. Все его переживания носят глубоко эгоистический характер. Раскольникову чужда любая расчетливость, его первое душевное движение — помочь тем, кто нуждается в помощи, даже если он делает это в ущерб себе и вопреки «здравому смыслу». Более того, Раскольников абсолютно непрактичен — даже не может уладить денежные дела со своей квартирной хозяйкой. Петр Петрович же ни на минуту не отступает от «здравого смысла» не только в своих рассуждениях, но и в повседневной жизни.  Кроме того, решиться на этот поступок Раскольникову было чрезвычайно тяжело. Лужин же, не задумываясь, совершил подлость — оклеветал беззащитную девушку, которая ничего плохого ему не сделала, — только для того, чтобы «поправить дело» со своей женитьбой. Свидригайлов — второй духовный «двойник» Раскольникова. Внешне они, по замечанию этого героя, «одного поля ягоды», но между ними существуют глубокие внутренние различия. Свидригайлов — порочный, развратный человек. Он не скрывает, что большинство его поступков — результат его патологического сладострастия. Кроме того, этот человек глумится над нравственностью — Свидригайлов одинаково равнодушен к добру и злу. Этот герой показывает Раскольникову, к чему может привести его теория – к полной деградации человека, превращению в ходячего мертвеца. Соня Мармеладова — нравственный антипод Раскольникова. Но у них есть и общее: оба они — изгои, оба очень одиноки. Раскольников чувствует это, говоря Соне: «Мы вместе прокляты, вместе и «пойдем».  Его тянет к этой несчастной девушке, ведь она — единственный человек, который может его понять. Поэтому Раскольников признается в убийстве именно Соне, и именно она идет за ним «в каторгу». Соня сердцем поняла в исповеди Раскольникова самое главное: он несчастен, он страдает. В его теории «ничего она… не понимала», но почувствовала ее несправедливость. Героиня не верит в «право убивать», возражает Раскольникову: «Убивать-то право имеете?» Таким образом, Соня сохранила веру в Бога, несмотря на все несчастья, которые пережила. Эта героиня избрала иной путь, чем Раскольников, — смирение перед Богом. Сделав это, по мнению автора, героиня спасает не только себя, но и Родиона. Именно любовь к Соне открыла перед Раскольниковым возможность примирения с людьми, с жизнью, открыла возможность воскрешения. Таким образом, роман «Преступление и наказание » — это яркий документ эпохи, роман-предупреждение, в котором Достоевский выразил свое убеждение в том, что безнравственные нигилистические идеи, проповедующие вседозволенность, — опасная и «заразная» болезнь: они калечат души людей, ведут их к нравственной гибели. 
/ Сочинения / Достоевский Ф.М. / Преступление и наказание / Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» | Смотрите также по произведению «Преступление и наказание»: |
М. / Преступление и наказание / Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»Эпическое произведение (Художественная концепция романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»)
Эпическое произведение (Художественная концепция романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»)
Роман «Преступление и наказание» — одно из самых значительных произведений Достоевского. Но как довести студентов до собственного убеждения в законченности сложнейшей композиции, в художественном совершенстве одного из противоречивейших характеров русской литературы, до понимания сущности одной из самых глубоких философских концепций?
Сложность авторской позиции в романе, склонность к изображению жизни в ее парадоксах и противостояниях делают роман трудным для восприятия.
Студенты побаиваются приниматься за его изучение, учащиеся в школе теряются перед ним, учителя, несмотря на имеющиеся сегодня пособия об изучении «Преступления и наказания» в школе[152], не знают, что с ним делать на уроках, как разъяснить учащимся смысл романа, не разрушив целостности их первоначального восприятия.
Студенты часто очень прямолинейно истолковывают характер главного героя. По их мнению, Раскольников мрачен, озлоблен голодом и нищетой — и вот он совершает преступление. Отдельно рассматривается философия «наполеонизма» Раскольникова с его разделением людей на сильных личностей и материал истории, которая укрепляет его в идее преступления. Может быть, в таком восприятии романа вина не только студентов. Во многих работах исследователей о романе «эти два аспекта неправомерно оторваны друг от друга, — вплоть до того, что каждая из сторон оказывается привязанной к отдельным, самостоятельным частям и главам «Преступления и наказания». Социально–психологическое и бытовое содержание относят при этом к фактическому действию романа, к повествованию в собственном смысле, а нравственно–философское — к монологам и диалогам основных героев (Раскольникова, Сони Мармеладовой, Порфирия Петровича, Свидригайлова и других)»[153].
К этим двум аспектам романа, выделяемым литературоведами, присоединяется еще один: представление Раскольникова об «арифметике», в котором своеобразно преломляется революционно–демократическая теория переустройства мира «по разуму» маленькой кучкой людей без участия большинства. И, действительно, «при таком чисто «теоретизирующем» подходе вся художественная «реальность» романа оказывается, в сущности, ненужной, излишней»[154]. История семейства Мармеладовых рассматривается отдельно, история Раскольникова — тоже, и роман в конечном счете выглядит как сентиментально–мелодраматическая повесть об униженных и оскорбленных с евангельским призывом к терпению и примирению.
Задача практических занятий — довести до студентов социально–философский смысл романа, анализируя художественную структуру в ее целостности, показать, как «теория» проникает в реальность произведения, образует с ним единство и как каждая из сторон романа — философская и реальная, взаимопроникая, открывают новые оттенки в развитии художественной мысли автора.
Вместе с эстетической задачей перед преподавателем на занятиях встает и «образовательная» цель: проследить, как возникал в творчестве Достоевского и в русской литературе совершенно новый эпический жанр — философской трагедии[155] — и в чем его специфические особенности.
Впервые роман был опубликован в журнале «Русский вестник» за 1866 г. Почти сразу Достоевский начал готовить отдельное его издание. «Преступление и наказание» в 2–х томах вышло в 1867 г. Авторские исправления состояли главным образом в сокращении отдельных сцен и эпизодов. Достоевский снимал отдельные детали с чрезмерным напряжением эмоций, придающие иногда повествованию мелодраматический оттенок.
Прежде чем приступить к непосредственному анализу романа «Преступление и наказание», предлагаем студентам представить себе, используя материал лекций, указанную выше статью Г. М. Фридлендера или его книгу[156], творческий путь Достоевского до написания романа «Преступление и наказание».
Роман «Преступление и наказание» находится на рубеже творческого пути Достоевского.
Им обозначен переход писателя от глубоко разработанного социально–психологического романа к философски–обобщенному роману–трагедии, в котором исследуется не только русская жизнь, но проблемы бытия всего человечества, всей вселенной.
В творчестве Достоевского происходило постепенное накопление и развитие своеобразных особенностей жанра романа, которые в «Преступлении и наказании» приобрели законченную литературную форму. Позднее она совершенствовалась в других произведениях писателя: «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы». От романа к роману круг охвата действительности у Достоевского расширяется и вместе с тем усложняется форма произведений, все более приближаясь к своеобразному философскому повествованию–диалогу, повествованию–размышлению, повествованию–исповеди. На пути создания собственной романической формы лежит использование Достоевским различных литературных жанров, переработка разных традиций. От эпистолярного романа с элементами сентиментализма («Бедные люди»), романтических «записок мечтателя» («Белые ночи») через бытовые наброски «Петербургских фельетонов», социальные и психологические наблюдения повестей 40–х годов («Двойник», «Господин Прохарчин», «Хозяйка», «Слабое сердце») Достоевский переходит к исследованию характера на широком фоне русской жизни («Неточна Незванова»).
Этим завершается первый период его творчества. После каторги глубоко изменилось мировоззрение Достоевского и продолжались поиски новой художественной формы. Путь Достоевского от очерковых «Записок из Мертвого дома» и дневниковых «Записок из подполья» к «фельетонному» и одновременно социально–психологическому роману «Униженные и оскорбленные» и от них к философскому роману–трагедии «Преступление и наказание».
Достоевский использует почти все существовавшие до него литературные жанры. Последовательность перехода от одного к другому говорит о том, что он ищет возможно более органического и законченного сочетания объективного смысла и субъективного освещения его в своих произведениях.
Роман Достоевского складывался под влиянием традиций не только русской, но и мировой литературы. Возможно, именно поэтому он оказывал и продолжает оказывать воздействие на творчество писателей не только у нас, но и за рубежом. В черновиках «Преступления и наказания» упоминаются Ж. Занд и Шарль Нодье с романами «Ускок» и «Жан Сбогар», Вольтеров «Кандид», Фонтенель.
Достоевский изучает и анализирует не только современную действительность, но и литературные типы, созданные до него (Пушкиным, Тургеневым, Гоголем, Ж. Занд, Ш. Нодье, Гофманом и др.), философские и политические идеи своего времени и своих предшественников.
Именно потому* что в черновиках Достоевского проясняется путь к созданию нового романа, процесс развития идеи и ее воплощения, мы начинаем изучение романа «Преступление и наказание» на практических занятиях с его творческой истории. Предлагаем одному из студентов, используя недавно переизданные черновики романа (и помещенную там же статью Л. Д. Опульской «История создания романа»[157]), подготовить доклад о том, как складывался замысел нового произведения Достоевского и как он развивался под пером писателя.
Изучение творческой истории позволяет представить роман «Преступление и наказание» как динамическую структуру, все части которой взаимосвязаны и соотнесены друг с другом. Изменение одной из них влечет за собой с неизбежностью преображение целого.
В творческой истории произведение предстает как художественное единство, а основная мысль автора — в движении и развитии[158].
Работа над творческой историей произведения служит как бы вступлением к анализу романа. Стараемся так ее провести, чтобы наметились нити, которые можно было бы «собрать» при обращении к основному тексту произведения. Без помощи преподавателя студенты не смогут через творческую историю подойти к анализу романа. Они не очень свободно владеют материалом произведения, и им не удается сравнительный анализ заметок, набросков и окончательного текста. Изложив факты творческой истории произведения так, как они предстают в публикации, студенты в очень немногих случаях делают экскурсы в окончательный текст. Провести полный сопоставительный анализ помогают вопросы преподавателя.
Студенты с большим интересом воспринимают то новое, что узнают об истории создания «Преступления и наказания». Некоторые спорные вопросы разрешаются в процессе изучения творческой истории произведения, другие, напротив, возникают и требуют ответа.
Для изучения творческой истории романа предлагаем следующие вопросы:
1. Какая внутренняя связь существует между замыслом романа «Пьяненькие» и романом «Преступление и наказание»?
2. В каком направлении развивается характер Раскольникова? Как это влияет на смысл романа?
3. Как складывается история отношений Раскольникова и Сони в различных редакциях романа?
4. Какое место в первоначальном плане романа и заметках к нему занимали Свидригайлов и Соня и какое — в окончательном?
5. Как изменяются характеры Разумихина и Порфирия Петровича?
6. Почему Достоевский переходит в изложении событий от первого лица к третьему?
7. В каком направлении идет шлифовка романа в последующих его изданиях (очень кратко)?
Сообщение об истории создания «Преступления и наказания»
На первый взгляд, роман «Преступление и наказание» очень отличается от замысла романа «Пьяненькие», в центре которого находилась история семейства Мармеладовых.
Первый воспринимается как суровое обвинение обществу и человеку, захотевшему встать над ним, второй — как мелодраматическое повествование о «забитых людях». Но это только на первый взгляд. Идея преступления и наказания пронизывала и роман «Пьяненькие» с его «грешниками поневоле», мучающимися злом, которое они совершают, с их жаждой искупления, очищения, облегчения собственной совести. В исповеди Мармеладова в одном из ранних набросков романа, написанных еще от первого лица, как в Микеланжеловской фреске «Страшный суд» (в Сикстинской капелле в Ватикане), слышится*и отчаяние от сознания непоправимого греха, и надежда на прощение, и мольба о спасении, обращенная к богу, и страх перед его непреклонностью, а главное — жажда безгреховности, надежда на возвращение утраченной чистоты совести, на облегчение от душевных мук.
В воспоминаниях Раскольникова (в раннем варианте) появляется «чиновник с бутылкой» со словами: «Никто не выдержит презрения к самому себе… Мы бедные, мы павшие, мы погибшие.
Пусть, пусть, пусть мы погибли! Но, милостивый государь, кто ж пожалеет нас? Ведь надобно, чтоб пожалели о человеке! А о нас, о нас, кто пожалеет нас, бедных, погибших, оскотинившихся» (493—494). Именно с темой «пьяненьких» входит в «Преступление и наказание» мотив всеобщности страданий, невольного зла и жажды духовного возвышения. Тема «пьяненьких» создает не только фон для преступления Раскольникова, она впервые вводит в роман мотив суда божеского и совести в противоположность юридическому и человеческому.
Мармеладову поручает Достоевский сказать о главной причине преступления. Она состоит в том, что «человеку некуда идти», хотя чудом уцелевшая среди всеобщего хаоса душа его требует выхода за пределы мизерности и меркантильностн существования. («Одного существования ему было мало», — сказано о Раскольникове в окончательном тексте романа). В основе преступления лежит конфликт человека с обществом. Отсюда высший суд человека — его собственная совесть. Возмездие в нем самом. Общество же, скомпрометировавшее себя отсутствием права, закона, нравственности, идеалов, не может судить преступника.
Этой мыслью Достоевский в какой?то мере предвосхитил взгляд Л. Толстого на происходящее в романах «Анна Каренина», «Воскресение».
Именно об этом Достоевский писал М. Н. Каткову в сентябре 1865 г.: «В повести моей есть кроме того намек на ту мысль, что юридическое наказание за преступление гораздо меньше устрашает преступника, чем думают законодатели, отчасти потому что он и сам его нравственно требует.
5)то видел я даже на самых неразвитых людях, на самой грубой случайности. Выразить мне это хотелось именно на развитом, на нового поколения человеке, чтоб была ярче и осязательнее видна мысль. Несколько случаев, бывших в самое последнее время, убедили, что сюжет мой вовсе не эксцентричен…»[159]
Таким образом, вопрос о праве суда над преступлением и над теми, кто произносит приговор, проверка приговора с точки зрения высших законов, нравственных и человеческих, представляется Достоевскому главным стержнем романа. Лежащая в основе романа мысль пережита и выстрадана человеком, который был объявлен преступником, осужден на казнь и прошел через каторгу.
В ней соединяется и личностное и общечеловеческое, и субъективное и объективное.
Основная мысль романа претерпевает развитие и изменение. Первоначально Мармеладов с его страстным желанием увидеть суд праведный, в котором были бы взвешены не только грехи, но и страдание за них, с его надеждой за душевные муки получить прощение сближается с Раскольниковым. В «Первой записной книжке» рядом с призывом Мармеладова пожалеть «пьяненьких» стоят и слова Раскольникова, мечтающего увидеть сострадание к преступнику: «Ну а пожалеет?то кто? Никто? Никто? И меня, убийцу подлога и низкого, смешного и сребролюбивого, именно этого?то пожалеть! Есть ли кто таков во всем мире? Есть ли кому пожалеть? Никто, никто! Никто! Да и невозможно это!» (495).
На следующей стадии романа внутренний сюжет его был выделен Достоевским в самом заглавии: «Под судом». В этой редакции романа основная мысль несколько изменилась. Теперь уже Мармеладов не просто надеется на прощение грехов за перенесенные страдания, но понимает, что неизбежно «наказание», потому что велика вина перед другими и ответственность за зло, им причиненное.
В исповеди Мармеладова появляются новые нотки: «Да! Меня жалеть не за что, правда! Меня распять надо, а не жалеть! распять. Но распни, судья, распни и пожалей его!» (518) (курсив наш. — Э. Р.).
В этой редакции романа видоизменено и обращение Раскольникова: «Молитва его по приходе от Мармеладовых: кратко — Господи! Если это покушение над старухой слепой, тупой, никому не нужной, грех, после того что я хотел посвятить себя, то обличи меня» (526) (курсив наш. — Э. Р.). Постепенно ответственность человека за преступление увеличивается и напряженность авторского суда над ним усиливается. В окончательном варианте романа мотив осуждения за преступление выделен еще более. Обращение Раскольникова к богу снято совсем, его горестные сетования о том, что никто не пожалеет его, преступника, тоже устранены, а в исповеди Мармеладова подчеркнута не надежда на прощение, как в первом варианте, а мучительная жажда принять наказание. «Меня распять надо, распять на кресте, а не жалеть!» Но распни, судия, распни и распяв пожалей его! И тогда я сам к тебе пойду на пропятие, ибо не веселья жажду, а скорби и слез…» (22).
(Мы выделяем слова, вновь введенные Достоевским, усиливающие сознание преступником своей вины и глубочайшей меры ответственности)[160].
В ходе работы над романом изменяется не только мысль о суде, наказании, вине, ответственности За преступление. Углубляется и анализ природы преступлений. Если в первых вариантах всеобщий хаос, отсутствие разумной и доброй воли в окружающей действительности и даже вселенной приводит людей к преступлению (хотя при этом сам человек стремится совершить добро, он полон раскаяния в зле, причиненном другим людям), то в окончательной редакции развит момент сознательного участия человека в происходящем, мотив сознательного выбора. В «Первой записной книжке» Раскольников думает: «Я должен был это сделать. («Свободы воли нет. Фатализм)» (489). Ниже; «анализ всего дела, озлобления, нищеты, выгод, необходимости, и выходит, что сделал логично» (495). Еще ниже: «NBNB. Перемена в программе… Анализ своего преступления. «Нет, — нет и нет.
Не имел права убить. Но я беру все на себя» (499). Здесь два NB и «Перемена в программе» подчеркивают, что обозначены не колебания Раскольникова, переход от одной логики к другой, а кардинальное изменение в направлении его мыслей. Сознание ответственности за преступление повышается. В окончательном варианте у Достоевского мотив совершения преступления «поневоле», точно в сомнамбулическом или гипнотическом состоянии (загипнотизирован идеей), оставлен, но в то же время выделено и участие сознания, обдуманный выбор пути.
В соответствии с развитием и эволюцией основной мысли романа менялись и характеры главных действующих лиц. В первой незаконченной редакции романа Раскольников — человек, доведенный до преступления грубостью действительности, нищетой. В нем очень заметен тип «человека из подполья», озлобленного, раздраженного, постоянно уязвляемого недоброжелательностью и черствостью окружающих. Нет и намека ки на идею, ни на теорию, овладевшую его сознанием. В дальнейших планах, заметках, конспектах характер расширяется и углубляется.
По словам Достоевского, «вдруг выставился весь характер во всей его демонской силе» (498). Добро и зло переплетаются в нем. Появляется идея «наполеонизма», убеждение в том, что в мире зла преступление с благой целью допустимо. В характере Раскольникова противоречиво сочетаются ставрогинский демонизм и незаурядность, сила характера; цинизм, ротшильдовская мечта «денег, денег, прежде всего денег», которая передается позднее герою романа «Подросток», и великодушное бескорыстие — черты героя из произведения, которое все время думал написать (но так и не написал) Достоевский, — «Житие великого грешника»: «И тогда, когда уж я стану благородным, благодетелем всех, гражданином, я покаюсь» (490). Еще очень неуверенно в этих набросках проглядывает будущий Раскольников с его нервным раздражением на людей и желанием делать добро для них: «Как низки, гадки люди… Нет: сгрести их в руки, и потом делать им добро» (491). И только после «Перемены в программе» проявляется героическое в натуре Раскольникова: взять «все на себя», посвятить себя человечеству.
«О зачем не все в счастьи? Картина золотого века… Но какое право имею я, я, подлый убийца, желать счастья людям и мечтать о золотом веке!
Я хочу иметь это право» (500).
Когда сложился в общих чертах характер Раскольникова, возникло в одном из набросков упоминание: «теория арифметики». Только на этом этапе возникает мотив раздраженного сердца и ума, плененного теорией, идеей. Теперь складывается «Главная анатомия романа», в которой характер Раскольникова органически соединяется с основной мыслью произведения: «Гордость, личность и заносчивость. Затем уже начать 2–ю часть романа. Столкновение с действительностью и логический выход к закону природы и долгу» (534). Рядом стоит изложение теории «наполеонизма», данное от лица Раскольникова: «Неужели же вы не замечали, что никогда никто власть имеющий не повиновался этим законам. Наполеоны попирали и изменяли их, послабее— управляли ими, еще послабее — избегали их» (536). Наконец, у Достоевского идет «Новый план», затем «Еще план», — и теория Раскольникова, его «логика» и «арифметика» вводятся в события (а прежде существовали в планах романа отдельно друг от друга).
«Идея засела ему в голову. Глава NB. Идея эта уже давно сидела у него в голове, как она забрела к нему, трудно и рассказать. Математика — Что ж что (самая трудная глава, от автора. Очень серьезно, но с тонким юмором)» (539). Так идея романа соединяется сначала с характером героя, затем с событиями произведения.
Психологический тип Раскольникова все более уточняется. Сначала в Раскольникове два противоположных побуждения; «ненависть к человеку» и стремление посвятить себя человечеству сталкиваются и обнажают характер «в его демонской силе»; «Я хочу, чтоб все, что я вижу, было иначе. Покамест мне только это было нужно, я и убил. Потом больше нужно. — Я не личность хочу, я делать хочу. Я сам делать хочу. — (Голландец Петр). —Я не знаю, куда дойду (курсив наш. — Э. Р.)… Я не для других, я для себя, для одного себя сделал» (547). Постепенно элементы демонизма в Раскольникове смягчаются и передаются другому герою, который пока не назван по имени, но по событиям его жизни видно, что это будущий Свидригайлов.
В натуре Раскольникова все более укрепляется героическое начало: непримиримость, бунтарство, стремление вступиться за обиженных («зачем они не стонут?» «Я не хочу подчиняться, — говорит Раскольников, — Если б были люди, которые бы всё подчинялись, — ничего бы не было на свете») (548).
В соответствии с эволюцией главной мысли романа и центрального характера изменяются другие герои и сюжетные линии произведения. В варианте Раскольникова — «человека из подполья» Достоевский колеблется, дать ли Соню как «простое и забитое существо» или «грязную и пьяную с рыбой» (502). Раскольников обращается с ней как с женщиной, пришедшей с улицы.
На том этапе работы над романом, когда в Раскольникове доминирует демонизм, страшная разрушительная сила, Достоевский много внимания уделяет истории любви Раскольникова и Сони. Они отверженные. Отношения между Раскольниковым и Соней сложны: то скандальные, то надрывные. Сначала Раскольников уклоняется от любви Сони, оскорбляет ее. Мать и сестра Раскольникова «против Сони».
Затем «поссорился со всеми за Мармеладову, а сам еще вовсе не влюблен в Соню, беспорядочность» (529). Наконец, роман героя и героини развивается в полной силе: «Соня и он. Разве вы не страдали? Он перед ней на коленях: Я люблю тебя» (527). Соня безгранично любит Раскольникова: «Она написала ему наконец письмо: Люблю, буду ваша раба. Она пленилась его гордостью и независимостью и проповедью того, что она не унижена» (537). Любовь к Соне должна была побудить Раскольникова отдаться суду («Соня и любовь к ней сломали»). По мере того как Раскольников освобождается от демонизма, приближается к типу человека, склонного к чистому и высокому, характер его отношений с Соней становится возвышеннее. Слегка намеченные ранее споры с Соней выводятся на первый план. «Арифметики — губят, а непосредственная вера спасает… Можно быть великим и в смирении, — говорит Соня — доказывает то есть» (527).
Любовь Раскольникова и Сони становится человечнее, нравственнее. «Он видит, что Соня его любит; он удаляется от нее, зная, что из этого будет (т.
е. обходится с ее сердцем не как с тряпкой, а как с сокровищем, уважая его). Соня считает это за презрение с его стороны» (548). Раскольников говорит Соне о преступлении. «Соня этого не выдерживает, делается больна… — Я люблю тебя, потому и сказал. — Я нужна вам, потому и любите» (548). Достоевский создает несколько вариантов сцены объяснения в любви Раскольникова и Сони. Причем признание Раскольникова Соне в преступлении и объяснение Сони в любви сближаются и прямо совпадают: «Соня на другое утро у него. Он не спрашивает, зачем она пришла. Сначала разговор догматический… Внезапное движение Сони, подошла к нему. Зачем вы это сделали. Слезы. Я люблю тебя — горячий разговор. — Соня, ты не должна быть в этом положении. Высокомерно с ней насчет этого пункта. NB. НЕ НАДО: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ» (561). Наконец, слова любви совсем уходят: «Никогда ни одного слова не было произнесено о любви между ними, но Соню, кроме того, что она влюбилась в него еще в вечер смерти отца, с первого разу поразило то, что он, чтобы успокоить ее, сказал ей, что убил, следственно, до того ее уважал, что не побоялся ей открыться совсем.
Он же, не говоря с ней о любви, видел, что она ему нужна как воздух, как все — и любил ее беспредельно» (573). В заметках был и иной вариант взаимоотношений Раскольникова и Сони: «Мы не могли сказать друг другу, что любим, прежде чем ты не донес на себя» (539).
В окончательном тексте романа Достоевский отказался от изображения всех перипетий любви Раскольникова и Сони. В романе сохранился только намек на глубокое чувство героев друг к другу. История любви Раскольникова и Сони, оставшаяся в рукописи романа, очень кратко отражена в эпилоге. Сохранено и отчуждение Раскольникова от Сони и возвращение к ней. В тексте же «Преступления и наказания» Достоевский развил сюжетную линию Раскольникова и Сони так, как только предполагал вначале: «К Мармеладовой он ходил вовсе не по любви, а как к Провидению (539) (курсив наш. — Э. Р.).
Предлагаем студентам ответить на вопрос: почему Достоевский не включил в роман подробную историю любви героев? В ходе беседы выясняется, что писатель снял мотив сближения Раскольникова и Сони как «париев», отщепенцев, изгнанных из общества, потому что это значило бы в значительной мере оправдать Раскольникова, «пожалеть» его.
А Достоевский судит своего героя.
В зависимости от углубления основной мысли повествования и характеров главных героев претерпели изменение и другие лица романа. Иначе стали выглядеть «друг» и «враг» Раскольникова — Разумихин и Порфирий Петрович. В Разумихине исчез налет пошлости и легкомыслия, а Порфирий Петрович из ординарного следователя, стремящегося распутать сложное де — «поймать», уличить, заставить признаться в преступлении, превращается в человека, который хочет прежде всего понять
— Раскольникова.
Пусть студенты задумаются над тем, почему Достоевский не дал в романе обычного следователя, который хочет найти преступника, осудить его, окончательно изгнать из общества. По-видимому, перед Достоевским стояли здесь две цели; эстетическая и идейная. Первую он сам охарактеризовал словами: в «вывертывании новый интерес» (525) (курсив наш. — Э. Р.).
В беседе, основанной на психологическом парадоксализме, в которой антагонист Раскольникова оказывается в какой?то мере его доброжелателем, Достоевский видел возможность раскрыть с еще большей глубиной мучения, колебания и сомнения своего героя.
Аргументы Порфирия Петровича, желавшего переубедить Раскольникова, заставить его отказаться от своей идеи, приводят последнего к необходимости судить себя, снова и снова анализировать свою теорию. Если бы Порфирий Петрович был представителем официального суда, то он сам должен был попасть под осуждение Раскольникова. Ординарный следователь, т. е. равнодушный, жестокий, непонимающий, по логике Достоевского, вообще не имел права судить Раскольникова. Заметим студентам, что по мере того, как в набросках к роману Порфирий Петрович все более проникает в душевную драму Раскольникова, друг героя — Разумихин оказывается его невольным врагом. Сначала в записной книжке Достоевского было сказано прямо: «Разумихин был у Порфирия и напел ему» (583). Постепенно прямая связь между Разумихиным и следователем исчезает, но парадоксальное соотношение остается: чем более Разумихин — преданный друг, тем скорее он помогает «врагу» Раскольникова. Наивная прямота Разумихина, непонимание души защищаемого им друга все время ставят Раскольникова в такие психологические ситуации, в которых он себя выдает.
В романе появляются отсутствовавшие вначале разговор Разумихина, об обмороке Раскольникова в конторе, рассказ об обвинении в убийстве маляров, красивших квартиру, и др. Так друг и враг Раскольникова сближаются в романе, и цепь осуждения; сюжетно крепко замыкается. Одновременно сцепляются в романе мотивы преступления и наказания. Вместе с «возвышением» героя усиливается признание за ним трагической вины, а углубление мотива самоосуждения подчеркивает нравственную высоту героя.
По мере укрупнения фигуры Раскольникова и более органического его включения в философскую концепцию романа меняется и роль Свидригайлова. Рядом с Раскольниковым (в первом варианте — «подпольным человеком») Свидригайлов — значительная, сильная личность, мучающаяся злом, страдающая. Затем к Свидригайлову переходит от Раскольникова цинизм, «демонизм»: «Страстные и бурные порывы… тяжело носить самого себя (натура сильная, неудержимые, до ощущения сладострастия порывы лжи (Иван Грозный), много подлостей и темных дел, ребенок (NB умерщвлен), хотел застрелиться…» (551).
Но в то же время: «вдруг решимость изобличить себя, всю интригу; покаяние, смирение, уходит, делается великим подвижником; смирение, жажда претерпеть страдание. Себя предает. Ссылка. Подвижничество» (551). Свидригайлову на этом этапе работы писателя над романом принадлежат суждения о нигилизме, социализме. Достоевский замечает: «…нечаянно излагает свои суждения — весьма замечательные. Видно, что он мыслит» (559).
Первоначально Свидригайлов был задуман как разновидность «критически мыслящей» личности. Он выглядел как трагическая натура, Раскольников рядом с ним — слабый мечтатель, жертва исторической трагедии поиска идеала. Роль Свидригайлова в сюжете романа была очень велика. Несколько раз подчеркивалось, что Свидригайлов предрекает Раскольникову самоубийство, и «Раскольников идет застрелиться» (595). Свидригайлов и Соня оказывались двумя противоположными идеологическими и этическими полюсами романа. Достоевский замечает: «Свидригайлов — отчаяние, самое циническое.
Соня — надежда, самая неосуществимая. (Это должен высказать сам Раскольников). Он страстно привязался к ним обоим» (595).
Предлагаем студентам подумать, почему Достоевский первоначально так расставляет героев романа. Почему на первый план у него выдвигается фигура Свидригайлова? Объяснение возникает в ходе беседы. Достоевский как бы колеблется в определении характернейшего типа времени: Гамлет или Дон–Кихот (но терминологии Тургенева). В конечном счете он отдает предпочтение Дон–Кихоту, т. е. человеку дела, жертвующему собой ради других. Правда, его Дон–Кихоту свойственны некоторые элементы гамлетизма, точнее, Достоевский избирает своим героем Гамлета, поставившего себя в ситуацию Дон–Кихота. Элементы гамлетизма в героях, посвятивших себя делу, были свойственны более поздним общественным деятелям — народникам. Но черты «лишнего человека» в героической натуре отмечены уже Тургеневым — в Базарове, которого Достоевский сочувственно назвал беспокойным и тоскующим, пояснив, что это «признак великого сердца»[161].
Свойством «глубокого сердца» считает Раскольников страдание и боль за других. Его подстерегает та же трагедия, что и Базарова, — расхождение между натурой и теорией. В Раскольникове, как в Базарове, переплетаются черты Гамлета и Дон–Кихота[162]. Дон–Кихот как тип времени появится у Достоевкого позднее, в «Идиоте», где он прямо и будет соотнесен с тим персонажем Сервантеса.
Постепенно Свидригайлов теряет в романе черты высоко трагического героя, оттенок разочарования в убеждениях снимается. Остается: «Ни энтузиазма, ни идеала. Не дано направления» (559). «Страстные и бурные порывы. Никакой холодности и разочарованности, ничего пущенного в ход Байроном. Непомерная и ненасытимая жажда наслаждений. Жажда жизни неутолимая. Многообразие наслаждений и утолений» (551). С возрастанием значительности главного героя (Раскольникова) Свидригайлов теряет трагическую высоту. В нем все более доминирует совершенная душевная опустошенность, то, что Достоевский в окончательном варианте назвал «человек без совести, без чести», полное отсутствие нравственных принципов.
Если в первоначальных набросках Свидригайлов оттенял слабость, растерянность Раскольникова перед выбором: добро или зло, беспомощность перед злом, то теперь на фоне его поступков видна нравственная высота Раскольникова, его больная совесть, благородство стремлений.
Другие лица романа меньше изменились.
Первоначально непосредственную роль в сюжете должен был играть Петр Петрович Лужин (в первом варианте Лыжин). В рукописном тексте у Достоевского было о нем сказано: «Но Лужин, человек, выбившийся из семинаристов, из низкого звания и из рутины, — все?таки человек не ординарный. На зло себе все?таки он не может не признать достоинств в Соне и вдруг влюбляется и приступает к ней до последнего (трагедия)» (552). Когда Порфирий Петрович был обычным следователем, Лужин должен был связаться «с следователем, чтоб вредить Раскольникову». В окончательном тексте романа Лужин остался врагом Раскольникова, но он не трагическая фигура. Он вполне ординарный человек, прикрывающий свою жестокость и равнодушие ко всему, кроме денег, модными теориями о благости экономических перемен, одобряющий новые реформы, которые позволяют людям, подобным ему, законно грабить людей.
По его теории, «приобретая единственно и исключительно себе, я именно тем самым приобретаю как бы и всем» (117). Несмотря на внешнее сходство, его «общие места» далеки от «ретшильдовской» идеи Раскольникова. Раскольников готов собой пожертвовать, получив богатство, отдать себя и приобретенное всем, а Лужин считает, что другие должны жертвовать всем для его частного дела и тогда из единичных и частных дел возникнет «всеобщее преуспеяние». Лужин в романе делает попытку включиться в интригу против Раскольникова (оскорбляя Соню). Он идейный враг Раскольникова, воплощение глубоко враждебной ему самоуверенной и бесчеловечной буржуазности.
По тому, как развивается каждый образ от первоначальных заметок к окончательному тексту, можно судить о том, что для писателя было главным в каждом образе и ради чего он выстраивал те или иные сюжетные соотношения. Мы видим, как, освобождаясь от мелодраматических деталей, от излишних социально–бытовых подробностей, роман превращается в философскую трагедию.
Достоевский много заботится о тоне повествования, характере изложения. Роман был задуман как исповедь героя, события излагались от первого лица. Вариант «Под судом» («Я под судом и все расскажу») представлял собой рассказ–исповедь.
Предлагаем студентам подумать, почему Достоевский ведет повествование в окончательном тексте от третьего лица.
Широкое эпическое повествование с философскими обобщениями невозможно было написать от первого лица. Эта форма была стеснительна, неудобна для Достоевского. Субъективность героя мешала глубине и беспристрастности анализа мотивов и характера преступления. Достоевский ищет другую форму и замечает: «Если в форме дневника» (533). Несколько далее: «Непременно поставить ход дела на настоящую точку и уничтожить неопределенность, т. е. так или этак объяснить все убийство, и поставить его характер и отношения ясно» (534), Й наконец, Достоевскому становится очевидно, что нужно вести повествование только от третьего лица: «Рассказ от имени автора, как бы невидимого, но всеведущего существа» (539).
Чем больше характер Раскольникова приближается к современным новым людям, чем шире актуальные вопросы входят в роман, тем более настоятельно возникает необходимость в объективности изложения. «Перерыть все вопросы в этом романе, — замечает Достоевский. — Но сюжет таков. Рассказ от себя, а не от него. Если же исповедь, то уж слишком до последней крайности, надо все уяснять. Чтоб каждое мгновение рассказа все было ясно» (541). Достоевский не чувствует себя в силах дать окончательные решения на вопросы, которые ставятся в романе. Кроме того, он хочет свои собственные размышления довести до читателей. Как ни странно, но форма «дневника» и «исповеди» более удаляла героя от автора, замыкала характер героя в самом себе и делала позицию автора сторонней. Но чем крупнее и трагичнее становился герой, тем более тесная связь возникала между ним и автором, появлялось взаимодействие между ними. И эти отношения автора и героя требовали другой формы выражения. Достоевский замечает: «NB.
К сведению. Исповедью в иных пунктах будет не целомудренно, н трудно себе представить, для чего написано.
Но от автора. Нужно слишком много наивности и откровенности.
Предположить нужно автора существом всеведующим и непогрешающим, выставляющим всем на вид одного из членов нового поколения. Полная откровенность, вполне серьезная до наивности, и одно только необходимое» (541). Здесь охарактеризована позиция автора по отношению к читателю. Автор хорошо все знает о герое и не погрешит в правдивости повествования. При таком изложении у него больше возможностей отдать героя на суд читателю, направить критическую мысль читателя.
И, действительно, изложение от третьего лица помогло Достоевскому художественно выстроить повествование. Если в исповеди героя сон о расправе над лошадью, письмо матери, встреча с пьяной девочкой на Сенной — все то, что является для Раскольникова последним толчком для совершения преступления, проходило в воспоминании, после убийства, то теперь в свободном авторском изложении все это предшествовало ему.
Причинная связь стала точнее. Мотивы, объясняющие поступок героя, даны не после, а до преступления. Читатель имел возможность не спешить осудить героя, а сначала понять его. Такой порядок в какой?то мере смягчал резкость осуждения героя. Прежде чем узнать о преступлении Раскольникова, читатель проникался сочувствием, состраданием к нему. Была создана возможность большей объективности в отношении к герою.
Творческая история намечает путь анализа, подводит к некоторым выводам о жанровом своеобразии романа. Мы видели, что философский характер романа обнаруживается не только в суждениях действующих лиц и их спорах, но в самой образной системе, сюжетных линиях, в реальном его содержании.
Попробуем продолжить анализ романа по следующим основным вопросам:
1. Как соотносятся в романе теория Раскольникова и его характер?
2. Когда и как высказывает Раскольников свою теорию? Чем больше всего дорожит в ней?
3. Теория Раскольникова и проблема народа в романе.
4. Добро или зло для Раскольникова Порфирий Петрович?
5.
Принцип параллелизма в развитии характеров, отдельных сцен, частей и глав романа.
6. Сны Раскольникова, их значение в раскрытии характера героя и общем строе романа.
Все эти вопросы сводятся к одному, самому основному— кто же такой Раскольников: герой или «антигерой», ницшевский «сверхчеловек» или слабовольный мечтатель, заблудившийся в современных идеях? Чтобы студенты лучше, конкретнее представляли себе противоречивые истолкования характера Расколь–никова, предлагаем одному из них прореферировать некоторые отзывы современников на роман для краткого сообщения.
Так как газеты и журналы, в которых были напечатаны статьи о романе Достоевского, трудно доступны, отсылаем студентов к сборнику критических материалов В. А. Зелинского[163]. Рекомендуем прочитать помещенную в нем статью Н. Страхова, обратив внимание на то, как рассмотрено в ней соотношение теории и преступления Раскольникова. По мнению Н. Страхова, Раскольников бесконечно эгоистичен. Он хотел позволить себе «всякие средства», чтобы повлиять не на ход всемирной истории, а для изменения своей личной судьбы и своих близких[164].
Убийство вытекает из эгоистической теории Раскольникова, а не из высоких побуждений. В противоположность Н. Страхову Д. И. Писарев считает, что тяжелая, мрачная, голодная, безрадостная жизнь, истощающая ум, привела Раскольникова к преступлению, теория же вообще не имела к этому никакого отношения. Теорию Раскольникова Д. И. Писарев рассматривает как заблуждение ума, измученного нищетой существования[165].
Мы имеем два совершенно противоположных суждения о теории и преступлении Раскольникова. Характерно, что демократ Д. И. Писарев видит в действительности причину преступления Раскольникова, а славянофил Н. Страхов — в теории. Первый отмечает в нем страдающий ум, второй — стремление к обогащению. Как и почему возникают полярные оценки характера героя Достоевского?
Попытаемся найти ответы на эти вопросы в ходе анализа романа, обнаруживая «замки», сцепления, с помощью которых теория, характер, философия сплавляются в романе, образуя художественную реальность.
В центральном герое Достоевского воплощена мысль о молодом человеке, который поддался «странным», «недоконченным» идеям, носящимся в воздухе, и потому совершил преступление. Но затем «закон правды и человеческая природа взяли свое, убили убеждения, даже без сопротивления», и он решил «принять муки, чтобы искупить свое дело» (684—685).
Предлагаем студентам подумать, подтверждается ли творческой историей данная Достоевским в упомянутом выше письме Каткову трактовка характера Раскольникова. Студенты отмечают, что в письме Каткову образ Раскольникова несколько снижен, как бы упрощен («убили убеждения, даже без сопротивления»), в то время как в процессе создания романа он постепенно укрупняется и возвышается. По–видимому, Достоевский по разным причинам так представил Каткову своего героя. Во–первых, он рассчитывал, зная убеждения Каткова, что такой герой (быстро и без борьбы разочаровавшийся в современных убеждениях) тому ближе. (Достоевский ведь хотел напечатать роман в журнале Каткова.) Во–вторых, характер героя еще не до конца прояснился в сознании самого Достоевского. Но свое очень серьезное отношение к современным идеям, желание проанализировать, а не просто откинуть или разоблачить их Достоевский не мог открыть Каткову.
Не случайно роман в окончательной редакции далеко не устраивал редактора журнала «Русский вестник». Одну из важнейших для Достоевского сцен романа — сцену чтения евангелия Раскольниковым и Соней, когда Раскольников бунтует против бога, Катков отказался напечатать без изменения, увидев в ней защиту нигилизма.
Большое внимание на практических занятиях мы уделяем спорным или не решенным в литературоведении вопросам, особенно если самим студентам в них трудно разобраться. Целый комплекс таких вопросов связан с поэтикой романов Достоевского. Мы анализируем со студентами то, что составляет живую ткань художественного произведения: композицию, сюжет, систему образов романа «Преступление и наказание». Стараемся сделать как можно больше наблюдений над языком и стилем повествования, выясняем функцию отдельных деталей, значение слов–образов[166].
Вопрос о поэтике романов Достоевского, их художественной структуре очень сложен. Долгое время Достоевского считали публицистом, философом, идеологом, иллюстрирующим свои мысли художественными построениями, и анализировали главным образом идейное содержание его произведений.
В 1925 г. появилась книга Л. Гроссмана «Поэтика Достоевского»[167], автор которой выступил против мнения, что Достоевский «ниже «эстетической критики». Опровергая это мнение, Л. Гроссман обнаружил в романе Достоевского сплав из элементов самых различных типов зарубежного романа: фельетонного, приключенческоко, авантюрного, «готического», с его ужасами и тайнами, и даже бульварного. Не находил он только ничего общего в романах Достоевского с европейским «биографическим» романом, к последователям которого относил Тургенева и Толстого.
Роман Достоевского определяли иногда как идеологический[168].
М. Бахтин в книге «Проблемы поэтики Достоевского», вышедшей первым изданием в 1929 г., обратил внимание на то, что «литература о Достоевском была по преимуществу посвящена идеологической проблематике его творчества»[169].
М. Бахтин открыл своеобразный способ связи разнородного материала в романе Достоевского, назвав его «полифонизмом». Он обратил внимание на существование в романах Достоевского самостоятельных сознаний, соотнесенных друг с другом, на диалогическую форму повествования и признал «многоголосие» — равноправие различных голосов — характерной чертой романов Достоевского.
А. В. Луначарский в статье «О «многоголосности» Достоевского»[170], приняв основной тезис М. Бахтина, уточнял его, говоря, что голос автора в этом многозвучии не рассредоточен, не распылен между голосами героев, как это получается иногда у М. Бахтина, преувеличивающего самостоятельность голосов, а управляет этим многоголосием, сводит их в единую систему. Противоречивость мировоззрения писателя, поиск истины в столкновении различных точек зрения, часто противоположных, исключающих друг друга, все же не уничтожает определенности авторского голоса, а только придает ему особую форму выражения. Иначе роман не представлял бы художественного единства, а распадался на отдельные самостоятельные, существующие параллельно друг другу, смысловые сферы.
М. Бахтин обнаружил в полифонизме Достоевского древнюю античную традицию «сократического диалога» и «менипповой сатиры» с ее «свободой сюжетного и философского вымысла»[171], исключительными ситуациями, испытанием идеи и ее носителя, использованием вставных жанров: новелл, писем, ораторских речей, пародированием и т.
д. Связь Достоевского с традициями мировой литературы и даже с карнавальным фольклором бесконечно расширяет наши представления об обобщающей художественной силе романов писателя.
Преступление и наказание — странный русский детектив | всё зависит от контекста
Раскольников с топоромРаскольников с топором
Привет! Продолжаю свой марафон по чтению классики по школьной программе на 10 класс — это третий выпуск. Сегодня поделюсь впечатлениями о книге «Преступление и наказание» Ф.М. Достоевского.
Почему-то у меня были завышенные ожидания. Была уверена, что все сложится с Достоевским. Но когда я поняла, что уже 430 страница, а все идет довольно ровно, будто только завязка…
Дело в том, что «Преступление и наказание» — это своего рода детектив. Но детектив не простой. Он не вписывается в общепринятые рамки детективного жанра.
Убийца известен нам с самого начала книги. А всю оставшуюся часть не читатель гадает, кто убийца, а остальные персонажи книги. Абсолютно выкрученный сюжет. Мой любимый критик, Дмитрий Быков, метко назвал эту книгу «странным русским детективом» в своей лекции.
Тварь ли я дрожащая или право имею…
Мотив убийства старухи процентщицы — это деньги. Она «заедает чужой век», а все ее деньги можно употребить на благо простым людям. Родион Раскольников считает себя незаурядным человеком, Наполеоном, которому дозволено убивать и вершить судьбы людей.
«Преступление и наказание» — довольно тягучий психологический детектив. За героями интересно наблюдать. А за падшими героями вдвойне: психология поступков Сони Мармеладовой и Раскольникова была крайне любопытна. Но после середины книга действительно неплохо так нагнетает и давит.
А вы читали «Преступление и наказание»? Какие были впечатления и мысли? Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые выпуски!
Предыдущие выпуски марафона🔥 :
3.Про литературные истоки феминизма и «Кукольный дом» Генрика Ибсена
Про литературные истоки феминизма и «Кукольный дом» Генрика Ибсена2. Обломов и очарованный странник, который не очаровал
1. Базаров, лягушки и новый Гоголь
«Преступление и наказание» — роман вечных вопросов
12 апреля 2016
«Преступление и наказание» — роман вечных вопросов
В 1866 году, 150 лет тому назад, в журнале «Русский вестник» был впервые опубликован роман Фёдора Михайловича Достоевского «Преступление и наказание». Под знаком этого события в мировой классической литературе сотрудники научно-исследовательского отдела Научной библиотеки провели День информации для двух студенческих групп гуманитарно-экономического колледжа ДВФУ.
Электронную презентацию, рассказывающую о творчестве Ф. М. Достоевского и его работе над романом, представила ведущий библиотекарь Елена Александровна Морева.
Сотрудники НИО подготовили книжно-иллюстративную выставку «“Преступление и наказание” – роман вечных вопросов». Вся литература, представленная на выставке, является уникальной. При работе в фонде редкой и ценной книги библиотекарями были выявлены и исследованы издания, являющиеся на сегодняшний день библиографической редкостью. Прежде всего, это книга с автографом Леонида Петровича Гроссмана «Жизнь и труды Ф.М. Достоевского. Биография в датах и документах» (изд-во «Академия», 1935 г.), которая попала в наш фонд из библиотеки Института мировой литературы им. А.М. Горького АН СССР. Автор – известный литературовед, писатель, доктор филологических наук, профессор – посвятил свой автограф не менее известному русскому писателю, литературному критику, историку литературы и театра Абраму Борисовичу Дерману. В фонде имеются и другие книги С.Л. Гроссмана, связанные с исследованием творчества Ф.М. Достоевского.
Том критических статей о творчестве Федора Михайловича, изданный в 1909 г.
в Санкт-Петербурге и названный автором «Достоевский», был зарегистрирован в библиотеке как роман «Преступление и наказание», видимо для спасения этой книги для будущих литературоведов. Книга отлично сохранилась, хотя первый лист с выходными данными был, можно предположить, намеренно вырван. Автор, Аким Волынский (Хаим Лейбович Флексер), волновавший просвещенные умы своими критическими статьями о творчестве Ф.М. Достоевского в конце ХIХ в. и начале ХХ века, не издавался в период советской истории нашего государства из-за своих идей о «буржуазной свободе художника». Книга попала в университетскую библиотеку после открытия ДВГУ в 1956 г., когда ее фонд помогала формировать библиотека Ленинградского государственного университета. На сегодняшний день это издание является книжной редкостью.
Также к уникальным находкам в фонде относится номер журнала «Русский вестник» за 1866 год, где был опубликован роман. Известно, что вторую редакцию произведения уничтожил сам Ф.М. Достоевский.
Мы знакомы с третьей редакцией романа «Преступление и наказание», который печатался в конце ХIХ века, а также в ХХ и ХХI вв. Рассказ о литературных находках в фонде редкой и ценной книги вызвал интерес студентов и тем, что в наше время Научная библиотека как центр книговедения может порадовать такими удивительными открытиями.
Традиционно День информации закончился литературной викториной.
Особенности жанра романа «Преступление и наказание»
Жанровое своеобразие этого романа Ф.М.Достоевского заключается в том, что это произведение нельзя совершенно определенно отнести к уже известным и опробованным русской литературой жанрам, поскольку в нем присутствуют разностилевые черты.
Особенности жанра романа «Преступление и наказание»Детективные черты
Прежде всего формально роман можно отнести к жанру детектива:
- в основе сюжета лежит преступление и его раскрытие,
- есть преступник (Раскольников),
- есть умный следователь, который понимает преступника, ведет его к разоблачению (Порфирий Петрович),
- есть мотив преступления,
- есть отвлекающие ходы (признание Миколки), улики.
Но никто из читателей и не подумает назвать «Преступление и наказание» простым детективом, потому что каждый понимает, что детективная основа романа лишь предлог для постановки иных задач.
Новый тип романа — психологический
Не укладывается это произведение и в рамки традиционного европейского романа.
Достоевский создал новый жанр — психологический роман.
В его основе — человек как великая тайна, в которую вместе с читателем заглядывает автор. Что руководит человеком, почему тот или иной способен на греховные поступки, что происходит с человеком, преступившим черту?
Атмосфера романа — мир униженных и оскорбленных, где нет счастливых, нет непадших. В этом мире сочетается реальность и фантастика, поэтому особое место в романе занимают сны Раскольникова, которые не так, как в традиционном романе предсказывают судьбу героя. Нет, сны главного героя отражают состояние его психики, его души после убийства старухи, проецируют действительность (сон об убийстве лошади), аккумулируют философскую теорию героя ( последний сон Родиона).
Каждый герой поставлен в ситуацию выбора.
Этот выбор давит на человека, заставляет его идти вперед, идти, не думая о последствиях, идти только для того, чтобы узнать, на что он способен, чтобы спасти другого или себя, чтобы себя погубить.
Полифоническое решение образной системы
Еще одной жанровой особенностью таких романов является полифония, многоголосие.
В романе огромное количество героев, которые ведут разговоры, произносят монологи, выкрикивают что-то из толпы — и каждый раз это не просто фраза, это философская проблема, вопрос жизни или смерти ( диалог офицера и студента, монологи Раскольникова, его диалоги с Соней, с Свидригайловым, Лужиным, Дунечкой, монолог Мармеладова).
Герои Достоевского носят в своей душе или ад или рай. Так Сонечка Мармеладова, несмотря на ужасы профессии, носит в душе рай, ее жертвенность, ее вера и спасают ее от ада жизни. Такой герой, как Раскольников, по мнению Достоевского, в уме своем подчинен дьяволу и выбирает ад, но в последний момент, когда герой заглядывает в бездну, он отшатывается от нее и идет доносить на себя.
Есть в романах Достоевского и герои ада. Они давно и сознательно выбрали ад не только умом, но и сердцем. И сердца их очерствели. Таков в романе Свидригайлов.
Для героев ада один выход — смерть.
Герои типа Раскольникова всегда интеллектуально выше остальных: недаром ум Раскольникова признают все, Свидригайлов ждет от него какого-то нового слова. Но Раскольников чист сердцем, его сердце полно любви и сострадания (к девочке на бульваре, к матери и сестре, к Сонечке и ее семье).
Душа человека как основа психологического реализма
Понимание души человека не может быть однозначным, поэтому в романах Достоевского (в «Преступление и наказание» тоже) так много недосказанного.
Раскольников несколько раз называет причину убийства, но ни он, ни другие герои не могут окончательно решить, почему он убил. Конечно, прежде всего им руководит ложная теория, подчиняя себе, искушая проверкой, заставляя поднять топор. Неясно и то, убил ли Свидригайлов свою жену или нет.
В отличие от Толстого, который сам объясняет, почему герой поступает так, а не иначе, Достоевский заставляет читателя вместе с героем переживать какие-то события, видеть сны и во всей этой повседневной сумятице непоследовательных поступков, неясных диалогов и монологов самостоятельно найти закономерность.
Огромную роль в жанре психологического романа играет описание обстановки. Общепризнанно, что само описание Петербурга соответствует настроению героев. Город становится герой повествования. Город пыльный, грязный, город преступлений и самоубийств.
Наша презентация
Своеобразие художественного мира Достоевского в том, что его герои проходят через опасный психологический эксперимент, впуская в себя «бесов», темные силы. Но писатель верит, что в конце концов герой пробьется сквозь них к свету. Но каждый раз читатель останавливается перед этой загадкой преодоления «бесов», потому что однозначного ответа нет.
Это необъяснимое всегда остается в структуре романов писателя.
Материалы публикуются с личного разрешения автора — к.ф.н. Мазневой О.А. (см. «Наша библиотека»)
Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость — поделитесь
УК РФ Статья 69. Назначение наказания по совокупности преступлений / КонсультантПлюс
УК РФ Статья 69. Назначение наказания по совокупности преступлений
1. При совокупности преступлений наказание назначается отдельно за каждое совершенное преступление.
2. Если все преступления, совершенные по совокупности, являются преступлениями небольшой или средней тяжести, либо приготовлением к тяжкому или особо тяжкому преступлению, либо покушением на тяжкое или особо тяжкое преступление, окончательное наказание назначается путем поглощения менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения назначенных наказаний. При этом окончательное наказание не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, предусмотренного за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.
(часть 2 в ред. Федерального закона от 07.12.2011 N 420-ФЗ)
3. Если хотя бы одно из преступлений, совершенных по совокупности, является тяжким или особо тяжким преступлением, то окончательное наказание назначается путем частичного или полного сложения наказаний. При этом окончательное наказание в виде лишения свободы не может превышать более чем наполовину максимальный срок наказания в виде лишения свободы, предусмотренный за наиболее тяжкое из совершенных преступлений.
(часть третья в ред. Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ)
4. При совокупности преступлений к основным видам наказаний могут быть присоединены дополнительные виды наказаний. Окончательное дополнительное наказание при частичном или полном сложении наказаний не может превышать максимального срока или размера, предусмотренного для данного вида наказания Общей частью настоящего Кодекса.
5. По тем же правилам назначается наказание, если после вынесения судом приговора по делу будет установлено, что осужденный виновен еще и в другом преступлении, совершенном им до вынесения приговора суда по первому делу.
В этом случае в окончательное наказание засчитывается наказание, отбытое по первому приговору суда.
Открыть полный текст документа
Преступление и наказание Федора Достоевского
«Пытаясь развязать веревку и подойдя к окну, к свету (все ее окна были закрыты, несмотря на духоту), она на несколько секунд совсем от него отошла и повернулась к нему спиной . Он расстегнул шинель и высвободил из петли топор, но еще не совсем вынул его; он просто держал его в правой руке под пальто. Его руки были ужасно слабы; он чувствовал, что с каждым мгновением они все больше и больше онемели и окоченели. Он боялся, что отпустит и выронит топор… вдруг голова закружилась…»— Федор Достоевский, Преступление и наказание
(Мое бушующее, раскольниковское сознание не могло успокоиться, не предупредив вас о возможных спойлерах впереди !)
Проблема старшеклассника со средним уровнем интеллекта заключается в том, что вы можете получать довольно хорошие оценки, прикладывая минимум усилий.
Это приглашение срезать углы и использовать только одну половину своей задницы. Это случилось со мной на уроке английского языка. Я сидел сложа руки, делал хорошие заметки и блефовал, проходя различные тесты (это было еще до Google, когда моя семья имела только коммутируемое соединение AOL и все ответы, правильные и неправильные, были на Интернет). За эти грехи мне теперь суждено читать классиков намного позже того, как я должен был их читать.
Положительным моментом является то, что обращение к классике по собственному желанию дало мне более высокую оценку, чем необходимость читать ее с фигуративным пистолетом в голове.Это позволило мне в большей степени насладиться некоторыми произведениями.
Однако я не думаю, что сколько-нибудь лет позволят мне оценить, насладиться или хотя бы выстрадать « Преступление и наказание » Федора Достоевского .
Впервые опубликованный в 1866 году, Преступление и наказание — это мучительно подробный психоэпопея об убийстве владельца ломбарда (и ее сестры).
Убийцу зовут Раскольников. Он бывший студент, живущий в убогой каморке.Он совершенно неприятен: самодовольный, высокомерный, темпераментный, снисходительный и самообманчивый. Сегодня мы признали бы в этом человеке серьезное психическое заболевание (и книга называлась бы Неспособность сформировать преступный умысел и недобровольное обязательство вместо Преступление и наказание ). Достоевский, однако, представляет болезнь Раскольникова как духовную, а не душевную. В некотором смысле он такой же, как любой аспирант, которого вы когда-либо встречали: неуклюжий; чрезмерно образованные и неполностью занятые; надменный, но склонный к приступам ненависти к себе.Я полагаю, что если бы эта книга была написана в следующем столетии, у Раскольникова были бы лохматые бакенбарды, футболка с изображением Че и хорошо скрытая зависимость от рецептурных обезболивающих.
У Раскольникова есть несколько интересных теорий. Он вдохновленный Ницше протонацист, который считает, что мир можно разделить на два класса: элитный, наполеоновский класс, свободный делать то, что он хочет; и второй класс, состоящий из всех остальных.
Этот прежний класс из-за своего высокого положения не обязан следовать правилам.
Вооружившись этим своекорыстным мировоззрением, Раскольников, нуждающийся в деньгах, определяет, что ростовщица Алена Ивановна — вошь, заслуживающая смерти. Поэтому он берет свой топор и фальшивый залог в ее квартиру и разбивает ей голову. Преступление выглядит соответствующим образом:
Он вынул топор до упора, размахивал им обеими руками, почти не осознавая себя …опустил обух ей на голову… Из-за того, что она была маленького роста, удар пришелся ей прямо в макушку.Она вскрикнула, но очень слабо, и все ее тело вдруг опустилось на пол, хотя она еще успела поднять обе руки к голове… Потом он ударил ее еще и еще раз со всей силы… Кровь хлынула. как из опрокинутого стакана…
Как только убийство завершено, в самом начале романа начинается долгое, медленное, мучительное психологическое распутывание. Часть безумия Раскольникова проявляется в кажущихся бесконечными внутренних монологах.
Это каково быть сумасшедшим? Может быть, а может и нет.Но он по-своему эффективен, потому что я сошел с ума, читая его.
Ухудшение Раскольникова также представлено через его отношения. Несмотря на то, что он полный придурок, у него много друзей и семьи, которые заботятся о нем. Среди них любвеобильная Наташа, экономка в квартире Раскольникова; врач Зосимов; и «лучший друг» Раскольникова Разумихин, который немного похож на Милхауза из Симпсонов , правда чуть более утонченный. Он ухаживает за Раскольниковым, старается устроить его на работу и с неослабевающим терпением переносит все словесные оскорбления Раскольникова.Я не мог решить, что меня больше раздражало: мономания Раскольникова или бесхарактерность Разумихина.
Эту картину усложняют несколько неинтересных сюжетных нитей, которые в итоге, наконец, спустя сотни страниц, сливаются. Одна нить посвящена Мармеладову, разорившемуся старому пьянице, чья дочь Соня — проститутка (с золотым сердцем!). Раскольников в конце концов искуплен Соней и верой Сони.
Вторая нить связана с матерью и сестрой Раскольникова. Его сестра Дуня приехала в Петербург.Санкт-Петербург под облаком, хотя дела у нее и семьи выглядят лучше, поскольку она помолвлена с Лужиным. У Лужина есть деньги и зоркий глаз на красивых, ранимых женщин. Раскольников правильно чувствует злой умысел Лужина, и вражда между двумя мужчинами не помогает беспокойному уму Раскольникова.
Вдобавок ко всему этому есть умный диккенсовский надзиратель полиции Порфирий Петрович. Он сразу понимает, что Раскольников — убийца, но настаивает на том, чтобы играть в неубедительную игру в кошки-мышки.Одним из немногих удовольствий, которые я получил от этого романа, была холодная ирония российского полицейского, терпеливо ожидающего признания своего подозреваемого. В России Достоевского закон умен, разумен и неумолим. Конечно, всего через несколько десятилетий НКВД и КГБ будут выламывать двери посреди ночи и увозить людей в Сибирь без всякой причины.
К чести Достоевского, все эти персонажи переплетаются, и все истории окупаются, как есть.
Для этого, однако, есть сюжетные ухищрения, нагроможденные на сюжетные ухищрения.Достоевский во многом полагается на то, что персонажи подслушивают важную информацию.
Единственные русские романы, которые я читал, были Толстого, так что мне не с чем сравнивать. Я не в состоянии сравнивать « Преступление и наказание » с другими произведениями русской литературы и даже с другими книгами Достоевского. Все, что я знаю, это то, что это было скучно читать. Есть абзацы, которые тянутся на страницы, и плотность, не заквашенная никаким действием, ошеломляет.
Одна из самых частых жалоб при чтении русской литературы — имена.Это почти стало клише. Что ж, в данном случае это правда. По крайней мере, на благо англоговорящих, Толстой давал своим героям американские прозвища. Здесь вам придется иметь дело как с отчествами , так и с одинаково звучащими или почти одинаково названными персонажами. Самая легкая у вас задача — не перепутать Раскольникова с Разумихиным. Становится немного сложнее пытаться удержать Алену Ивановну (процентщицу), Катерину Ивановну (мать Сони) и Амалию Ивановну (квартирную хозяйку Сони) прямо.
Также помните, что Дуня носит имя Дунечка или Авдотья Романовна (но что Порфирий Петрович , а не , как Илья Петрович). Эти жалобы детские, я знаю, и у меня нет оправдания. Тем не менее, сейчас я чувствую необходимость освободиться от бремени, поскольку я упустил свой шанс в старшей школе много-много (много-много) лет назад.
Культурный шок сбивает с толку не только имена. Когда я впервые попытался прочитать « Преступление и наказание » в подростковом возрасте, я списал свое замешательство на плохой перевод.Что ж, на этот раз перевод находится в невероятно умелых руках Ричарда Пивера и Ларисы Волохонской. Им удалось в Анна Каренина и Война и мир быть и верными и читабельными. (Люди намного умнее меня признают их лучшими переводчиками с русского на английский).
Здесь, опять же, к переводу у меня претензий нет; но у меня также было откровение: я не понимаю русских. Я не полностью понимаю их социальную иерархию; Я не понимаю, почему им нравятся усы у женщин; и я, конечно, не понимаю их взаимодействия.
Они злятся по причинам, которых я не могу понять; их оскорбляют по непонятным мне причинам. В руках Достоевского русские безнадежно оперны, неспособны тонко и тонко реагировать на что-либо. Каждая эмоция имеет восклицательный знак. Вы видите Дуню, пытающуюся выстрелить в Свидригайлова в одну секунду, а затем со слезами на глазах обнимающую его в следующую. Персонажи падают на колени друг перед другом, смеются в неподходящее время и имеют непрозрачные мотивы. Я не пытаюсь быть культурно бесчувственным, когда говорю, что меня смущают русские в «Преступлении и наказании ».
Конечно, есть приятные моменты, в том числе классическая декорация после похорон Мармеладова (представьте себе русскую версию Clue , в которой обвинения сменяются контробвинениями, и все кричат и падают в обморок). Удивительно, но есть и неплохая доля юмора, как, например, разговор Раскольникова и Свидригайлова о морали подслушивания:
В таком случае идите и сообщите властям; скажем так и так, со мной случилась вот такая беда: в моей теории была маленькая ошибка.
Но если вы убеждены, что нельзя подслушивать в дверях, а можно ходить и лупить старух чем попало, сколько душе угодно, то уезжайте скорее куда-нибудь в Америку! Когда я был молод, я часто отказывался от сложных книг, таких как Преступление и наказание . Если мне удавалось закончить — или, по крайней мере, приблизиться — я относился к ним с сарказмом, который, очевидно, был механизмом самозащиты, скрывающим невысказанное убеждение, что, возможно, я просто не был достаточно умен, чтобы получить его (каким бы ни было это ) .Когда я стал немного старше — когда я уже не был ребенком, но у меня не было собственных детей — я вернулся к тем классическим произведениям, от которых отказался, как к способу проверить себя. Еще старше — с моими собственными детьми, у которых нет собственных детей — я снова вернулся, странный вид повторного посещения, в котором я пытался вспомнить свое прошлое через литературу. Иногда я ловил себя на том, что пересматриваю старые мнения.
«Алая буква », например, работала на меня во взрослом возрасте так, как никогда не удавалось, когда я едва просматривал ее в юности.
Преступление и наказание , однако, никогда не будет классикой, которая мне понравится (и вряд ли я попробую еще раз). Тем не менее, в извращенной манере классики, это совершенно незабываемо, хотя бы потому, что я так старался пройти через это. Полагая, что это достойный подъем, я не сдавался, хотя мог бы закончить еще три книги за то время, которое мне понадобилось, чтобы продираться через эту. Черт возьми, несмотря на то, что это не понравилось в первый раз, я даже прочла его целиком во второй раз.Таким образом, хоть я и не выдержу, Преступление и наказание навсегда останется где-то в моем сознании, смутным воспоминанием об усатых женщинах, сильными эмоциональными реакциями и всезнайкой с топором.
Аудиокнига недоступна | Audible.com
Эвви Дрейк начинает больше
- Роман
- От: Линда Холмс
- Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
- Продолжительность: 9 часов 6 минут
- Полный
В сонном приморском городке штата Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом спустя почти год после гибели ее мужа в автокатастрофе.
Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее взаперти, и Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих самых страшных кошмарах, называют «криком»: он больше не может бросать прямо и, что еще хуже, он не может понять почему.
- 3 из 5 звезд
Что-то заставило меня продолжать слушать….
- От Каролина Девушка на 10-12-19
«Было бы интересно узнать, что это за мужчины больше всего боится.
|
— 
.. чтобы устранить дюжину
или сто человек ради того, чтобы сделать свои открытия известными всему
человечества. Но из этого не следует, что Ньютон имел право
убивать людей налево и направо воровать каждый день на рынке. Тогда,
Я помню, я утверждаю в своей статье, что все… ну, законодатели и
предводители людей, такие как Ликург, Солон, Магомет, Наполеон и т. д.,
все без исключения были преступниками, от того самого жира, что, делая
новый закон, они нарушили древний, переданный им от
предков и считались священными для народа, и они не останавливались
также кровопролития, если это кровопролитие — часто невинных людей, сражающихся
храбро защищая древний закон — были полезны своему делу.Это
примечательно на самом деле, что действительно большинство этих благодетелей и
лидеры человечества были виновны в ужасной бойне. Короче говоря, я
утверждают, что все великие люди или даже люди немного необычные, что
то есть способны дать какое-то новое слово, должны по самой своей природе
быть преступниками — более или менее, конечно.
Иначе им тяжело
выйти из общей колеи; а удержать в общей колеи вот что
они не могут подчиниться, опять же по самой своей природе, и, на мой взгляд, они
не должны, действительно, подчиняться ему.Простые люди сохраняют и заселяют
мир, необыкновенное движет миром и ведет его к цели…»
С другой стороны,
свежие молодые жизни, выбрасываемые из-за отсутствия помощи тысячами, на
каждую сторону! Можно было бы сделать и помочь сто тысяч добрых дел,
на деньги той старушки, которая будет зарыта в монастыре! Сотни,
тысячи, возможно, могли бы быть поставлены на правильный путь; десятки семей
спасен от нужды, от разорения, от порока, от замковых госпиталей
— и все на ее деньги.Убейте ее, возьмите ее деньги и с помощью
посвятить себя служению человечеству и всеобщему благу.
Как вы думаете, не сгладится ли одно малюсенькое преступление тысячами?
добрых дел? За одну жизнь тысячи были бы спасены от порчи
и распад. Одна смерть и сто жизней взамен — простая арифметика!
Кроме того, какое значение имеет жизнь этого болезненного, глупого, злобного
старуха на остатке существования? Не больше, чем жизнь вши,
черного жука, на самом деле меньше, потому что старуха причиняет вред.
Она истощает жизни других; на днях она укусила Лизавету
палец назло; его почти пришлось ампутировать».
.. Меня это не касается…»:О преступлении и наказании
Про
Преступление и наказание В девятнадцатом веке западный мир отошел от романтизма, характерного для произведений Пушкина в России, Гёте в Германии, Готорна и По в Америке и Вордсворта в Англии, и перешел к современному реалистическому подходу к литературе.В то время как мир все еще читал популярные романтические романы и любовные стихи, Россия возглавляла движение к новому реалистическому подходу к литературе. Достоевский был одним из предшественников этого движения, наряду с Гюставом Флобером во Франции и Марком Твеном в Америке.
Это движение можно рассматривать по-разному, некоторые очень философски, а некоторые — самым простым образом. Например, в романтических произведениях писателя интересовало таинственное, странное и причудливое.Действие знаменитых рассказов Эдгара Аллана По, таких как «Падение дома Ашеров», могло происходить в Новой Англии, Шотландии или многих других местах, и история была бы такой же. Романтическая литература редко имела какие-либо четкие ориентиры и не имела отношения к каким-либо внешним вопросам. Напротив, Достоевский очень тщательно обосновывает свои романы реальными местами. В «Преступление и наказание », он очень точно определяет названия улиц, мост, на котором Раскольников видит женщину, пытающуюся покончить с собой, и так далее.Студенты и редакторы измерили количество футов между комнаткой Раскольникова и квартиркой старого ростовщика и обнаружили, что Раскольников точно сосчитал расстояние, т. е. прошел 730 шагов, чтобы дойти до квартиры старого ростовщика и совершить преступление.
убийство.
Достоевский был не только летописцем точного физического окружения, но и писал о предметах, волнующих современность. В то время, когда Достоевский писал и публиковался, американская публика читала о романтических приключениях Гайаваты и Эванджелины Лонгфелло, рассказах, действие которых происходило в каком-то нереальном и романтическом далеком прошлом, или же причудливых рассказах Эдгара Аллена По.Достоевский установил, что одна из заповедей современного реализма — изображать жизнь такой, какой она проживается на самом деле. Это именно то, что Достоевский делал от своих самых ранних романов до своего последнего шедевра «Братья Карамазовы ».
Достоевский был потрясающим читателем и был хорошо осведомлен о новейших идеях и новейших философских концепциях своего времени. Его персонажи движимы внутренними эмоциями, которые только что исследовались ближе к концу его жизни. Исследования Зигмунда Фрейда о психологических состояниях души были опубликованы только после того, как Достоевский написал многие из своих исследований психических сил, побуждающих человека к совершению определенных действий.
Расследование Порфирием мотивов преступления и психического состояния преступника станет приемлемым способом расследования только где-то в двадцатом веке. Как психолог Достоевский значительно опередил Фрейда. Его описания внутренних эмоций психологически реалистичны и верны. Некоторые основаны на фактах: например, из-за своего участия в написании и печатании цензурных материалов, а впоследствии, будучи приговоренным к смерти, Достоевский часто писал об абсолютном отчаянии человека.
Незадолго до выхода в свет романа Преступление и наказание , Достоевский опубликовал свой небольшой шедевр Записки из подполья . Знание и понимание этого небольшого романа является основой для понимания большинства романов Достоевского . Человек из подполья (его имя не называется) начинает свой рассказ со слов: «Я больной человек… Я злобный человек. Я непривлекательный мужчина». Эта грязная, злобная, человеческая «вошь» есть еще человек, и это первое знакомство Достоевского с человеком как с вошью — такой, какую Раскольников убивает в «Преступлении и наказании ».
Идеи, выраженные в « Записках из подполья », становятся центральными во всех поздних романах Достоевского. Как сказано в «Комментариях», Достоевский писал отчасти о чувстве свободы человека, о свободе выбора, о возможности иметь право перешагивать через препятствия. Право человека на свободу и возможность отказаться от безопасности в пользу свободы выбора находит свое наиболее яркое выражение в романе Достоевского «Братья Карамазовы» . В сцене, где Великий инквизитор противостоит Иисусу и говорит Иисусу, что человек предпочитает безопасность свободе выбора, которую Иисус предлагает человеку, мы имеем величайшую кульминацию идей Достоевского о свободе против безопасности.
В какой-то момент Человек из Подполья говорит, что дважды два четыре, это научный факт, но человек не всегда действует только на основании научных фактов. Для Достоевского разумная часть человеческого бытия — лишь часть его облика. То есть человек состоит из разумного (дважды два — четыре) и из иррационального — «хорошо бы иногда подумать, что дважды два — пять».
Это было бы, по словам Достоевского, «тоже весьма прелестной идеей». Дело в том, что если человек функционирует исключительно как разумное существо, то его действия всегда предсказуемы.Таким образом, мысль Достоевского состоит в том, что действия человека НЕ предсказуемы. Раскольников благоразумно помешает молодому щеголю заигрывать с молодой девушкой, а потом вдруг решит, что это не его дело, или скажет сестре, что запрещает ей жениться, а потом противоречит сам себе, сказав: «Женись на ком хочешь». Точно так же есть люди, которые счастливы только тогда, когда страдают; таким образом, человек, который ложно признается в убийстве старого ростовщика, хочет страдать, особенно страдать от рук авторитета.
Одна из великих идей всей прозы Достоевского состоит в том, что через страдание человек может искупить все свои грехи и приблизиться к основным элементам человечества. Так, в «Преступлении и наказании» , Достоевский преклоняется перед Соней, потому что она представляет страданий всего человечества .
И Соня, и его сестра Дуня чувствуют, что когда Раскольников возьмет на себя его страдания, он очистится. Кроме того, человек большой совести будет страдать от своих проступков, и как только преступление совершено, Раскольников так страдает, что ему действительно становится физически плохо, и он несколько дней находится в полукоме.
Раскольников как в своей опубликованной статье о преступлении, так и в собственных действиях занимался определением психических состояний, воздействующих на преступника. Понятия психологии и даже часть ее позднейшей терминологии использовались Раскольниковым и Порфирием. Примеров использования Достоевским современных психологических концепций предостаточно. Вся следственная техника Порфирия включает в себя использование им психологии, чтобы поймать свою жертву, и Раскольников признает это и называет это игрой в кошки-мышки .
С точки зрения мировой литературы Достоевский выделяется как величайший мастер реалистического психологического романа, и ему еще нет равных среди современных мастеров.
%PDF-1.5
%
1735 0 объект
>
эндообъект
внешняя ссылка
1735 134
0000000016 00000 н
0000006345 00000 н
0000006554 00000 н
0000006600 00000 н
0000007074 00000 н
0000007112 00000 н
0000007249 00000 н
0000007386 00000 н
0000008286 00000 н
0000008325 00000 н
0000008376 00000 н
0000008640 00000 н
0000009468 00000 н
0000009740 00000 н
0000009853 00000 н
0000009968 00000 н
0000010690 00000 н
0000011036 00000 н
0000013687 00000 н
0000026068 00000 н
0000028076 00000 н
0000028765 00000 н
0000174452 00000 н
0000177256 00000 н
0000177527 00000 н
0000177927 00000 н
0000178084 00000 н
0000181848 00000 н
0000181910 00000 н
0000181971 00000 н
0000182045 00000 н
0000182197 00000 н
0000182289 00000 н
0000182398 00000 н
0000182469 00000 н
0000182583 00000 н
0000182643 00000 н
0000182771 00000 н
0000182847 00000 н
0000182907 00000 н
0000182985 00000 н
0000183125 00000 н
0000183217 00000 н
0000183277 00000 н
0000183375 00000 н
0000183513 00000 н
0000183605 00000 н
0000183665 00000 н
0000183757 00000 н
0000183897 00000 н
0000183989 00000 н
0000184048 00000 н
0000184142 00000 н
0000184284 00000 н
0000184376 00000 н
0000184435 00000 н
0000184529 00000 н
0000184669 00000 н
0000184761 00000 н
0000184820 00000 н
0000184916 00000 н
0000185054 00000 н
0000185146 00000 н
0000185203 00000 н
0000185299 00000 н
0000185358 00000 н
0000185466 00000 н
0000185525 00000 н
0000185631 00000 н
0000185690 00000 н
0000185798 00000 н
0000185857 00000 н
0000185967 00000 н
0000186025 00000 н
0000186133 00000 н
0000186191 00000 н
0000186249 00000 н
0000186308 00000 н
0000186416 00000 н
0000186475 00000 н
0000186581 00000 н
0000186640 00000 н
0000186748 00000 н
0000186807 00000 н
0000186917 00000 н
0000186976 00000 н
0000187084 00000 н
0000187143 00000 н
0000187202 00000 н
0000187261 00000 н
0000187367 00000 н
0000187426 00000 н
0000187534 00000 н
0000187593 00000 н
0000187703 00000 н
0000187762 00000 н
0000187870 00000 н
0000187929 00000 н
0000187988 00000 н
0000188047 00000 н
0000188153 00000 н
0000188212 00000 н
0000188320 00000 н
0000188379 00000 н
0000188489 00000 н
0000188548 00000 н
0000188656 00000 н
0000188715 00000 н
0000188774 00000 н
0000188834 00000 н
0000188942 00000 н
0000189002 00000 н
0000189112 00000 н
0000189172 00000 н
0000189280 00000 н
0000189340 00000 н
0000189400 00000 н
0000189460 00000 н
0000189570 00000 н
0000189630 00000 н
0000189738 00000 н
0000189798 00000 н
0000189904 00000 н
0000189964 00000 н
00001 00000 н
00001
00000 н
00001 00000 н
00001
00000 н
0000190410 00000 н
0000190470 00000 н
0000190530 00000 н
0000190590 00000 н
0000190650 00000 н
0000002976 00000 н
трейлер
]>>
startxref
0
%%EOF
1868 0 объект
>поток
xZp /A%BHĤj1g1`DAPm oBH.
N;dȲ}mfBPhye,66EXB~ NNEO;Ѝ)7J6rz/svtUЙMt d/,p?a» la)#W &۠xYCO
5ҡ`i|!p6?)>AWbcc&sIr3″A]Kx5P >i_&@
n),`5j kX»Gy-
Преступления и наказания в Steam
Отзывы
«Я должен верить, что Холмс одобрит».
8/10 – Полигон
«Захватывающая детективная игра… Даже Мориарти в нее сыграет!»
85/100 – GameStar
«Это лучшая детективная игра, в которую я когда-либо играл, и одно из самых приятных событий 2014 игрового года.”
9,5/10 – Зацепившиеся геймеры
Специальное предложение
Об этой игре
Станьте самым знаменитым детективом всех времен: Шерлок Холмс ! Используйте свои впечатляющие таланты детектива, чтобы раскрыть шесть захватывающих и разнообразных дел: убийства, пропавшие без вести, эффектные кражи и многочисленные расследования, которые иногда уводят вас в царство фантастического.Будете ли вы следовать своему моральному компасу или будете следовать букве закона?
Большая свобода действий в Crimes & Punishments позволяет вам проводить расследования так, как вы считаете нужным.
Используйте 14 экстраординарных навыков сыска, которыми славится Шерлок, выбирайте направления расследования, которые вы хотите использовать, допрашивайте подозреваемых и, исходя из своих выводов, называйте виновных… вы даже можете определить их судьбу! Последствия далеко идущие, и ваши решения окажут реальное влияние через вашу репутацию или неожиданные последствия, которые возникнут там, где вы меньше всего их ожидаете…
Содержание для взрослых Описание
Разработчики описывают контент так:
В «Шерлоке Холмсе: Преступления и наказания» нужно расследовать множество мест преступлений, и временами это может стать довольно ужасным.На нем изображены Кровь, Отсылка к наркотикам, Насилие.
© 2014-2020. Frogwares Ireland Ltd. Все права защищены. «Шерлок Холмс» является зарегистрированным товарным знаком компании Frogwares Ireland Ltd. Все права защищены.
Исторический контекст «Преступления и наказания» Федора Михайловича Достоевского
Российская империя в период своего наивысшего расцвета в 1865 году.
(Wikimedia Commons) Исторический и политический контекст
После опустошения Киевской Руси тюркскими племенами и ее падения под «монгольское иго» русский регион развивался изолированно от Европы между тринадцатым и шестнадцатым веками.Вследствие этого Россия не участвовала ни в Ренессансе, ни, конечно, в Реформации или Контрреформации. В восемнадцатом веке Россия постепенно начала «примыкать» к Европе, особенно при Петре Великом, считавшемся великим (или ужасным) западником России. В результате русская культура XVIII–XIX веков по существу привила западноевропейскую культуру к аграрному, христианско-православному государству. Высшие классы были резко отделены от крестьянства: в буквальном смысле разные социальные касты не говорили на одном языке.В девятнадцатом веке, с появлением так называемой интеллигенции , образованные классы начали видеть большое разделение с народом ( раскол или раскол: это слово также используется в отношении религиозных сектантов, которые стали называли старообрядцами) как великую историческую трагедию.
При Александре II Россия бескровно освободила крепостных в 1861 году и провела другие прогрессивные Великие реформы, которые стремились «догнать Россию» до Западной Европы. (Есть параллели и контрасты с американской историей того же периода: ср.Поправка 13 -го года в 1865 году и Гражданская война.) Жгучий вопрос времени Достоевского — возможно, стоящий перед Россией даже в двадцатом и двадцать первом веках — оставался: европейская Россия или нет? Должно ли это быть? Фракция так называемых западников продолжала старые аристократические тенденции говорить дома по-французски, одеваться по последней лондонской моде или получать образование за границей. Между тем соперничающие славянофилы протестовали против того, чтобы Россия вместо этого «обращалась к народу» и уходила корнями в местные народные традиции.(Есть некоторая ирония в том, что сама эта идея заимствована из немецкой романтической мысли.)
Философский контекст
Достоевский в «Преступлении и наказании» и в других своих великих трагедиях отвечает также европейскому философскому контексту.
своего времени. Идеи немецких философов-идеалистов витали в воздухе: русские интеллигенты были глубоко потрясены трудами Канта, Гегеля, Маркса и других, а «исключительный человек» Раскольникова представляет собой нечто вроде огрубевшего прочтения всемирно-исторической фигуры Гегеля.Другие конкурирующие и взаимопроникающие идеи исходили из утилитаристской мысли Джона Стюарта Милля, Джереми Бентама и Уильяма Годвина (мужа ранней феминистки Мэри Уоллстонкрафт), находя отражение в таких фразах, как «величайшее благо для наибольшего числа людей». Чтобы завершить картину, мы видим понятия, заимствованные из французского утопического социализма а-ля Шарля Фурье, нигилизма (просто говоря, морали не существует) и культа Наполеона. В своих романах Достоевский часто представляет западноевропейские идеи как опасные болезни, заражающие его, или как духи, вселившиеся в его нравственно поколебленных героев.
Карта Санкт-Петербурга 1744 года (Wikipedia Commons)
Санкт-Петербург
Столица Российской империи, основанная Петром Великим в начале восемнадцатого века, Санкт-Петербург был построен итальянскими и западноевропейскими архитекторами на Неве и Финском заливе.