Разное

Потерянный рай мильтон книга: Потерянный рай — Джон Мильтон

Джон Мильтон «Потерянный рай»

Волнующий миг в моей здешней биографии. Мой отзыв может быть первым!

Приступим же.

«И закон, и дворцовая мудрость основаны на справедливости: отступника обязательно подвергнут суду, но сначала дозволят немножко порезвиться».

Отрадно видеть, что за триста с лишним лет эта закономерность в английской литературе осталась неизменной. В данном сочинении, целью которого было прославить Господа, резвится не кто-нибудь, а Падший Ангел, Отец Лжи, Князь Воздуха — и прочая, прочая, прочая. Сила и обаяние написанного Мильтоном образа Сатаны таковы, что легко затмевают других действующих лиц произведения. Например, Адама и Еву.

Но выскажусь по порядку.

Открывая пухлый томик, с одной стороны, будто попадаешь в некий древний храм. Простая, даже аскетичная архитектура, бесценные росписи на стенах и потолках, горящие свечи близ алтаря — и никого. Замерев, ты в благоговении наблюдаешь за тем, как величественно, будто рисунок облаков жарким летним полднем, меняются фрески — от буколических до батальных сюжетов, от ярой, пусть и наивной космогонии до истинных высот веры, от спокойных, исполненных света и ясности пространств Небесного Престола до мрачных, необитаемых пейзажей Геенны в кипении серы и неистовых страстей.

С другой же — сразу и без возражений принимаешь архаичный строй языка, обстоятельность изложения и черно-белое деление мира у автора. В конце концов, это же Библия, а Мильтон ухитрился написать неплохую ее популяризацию.

Главный секрет успеха в сем нелегком деле — очеловечивание высших сил. И вот уже свергнутый с Небес, но пока прекрасный Архангел, преодолевая почти невыносимое противодействие всего миропорядка, выстраивает на обломках рухнувших надежд новую вселенную. А после отправляется торить погибельные пути в новых мирах, в пику ему созданных Богом. Закон подлости: отрицательные герои обычно интересней и сложней протагонистов. А этот к тому же вызывает сочувствие своим стремлением во что бы то ни стало сохранить хорошую мину — при любой игре.

Другая безусловная удача поэта — божественный клир. В противоположность бесполым ангелам Гете, небесные духи Мильтона обладают безусловной мужской харизмой. Невзирая на вечно юные лики вкупе с гламурным облачением в блестках, эти ангелы — суровое пуританское воинство, которому не чужды простые мужские радости. Скажем, язвительная перебранка, добрая потасовка, смачная трапеза и дружеская беседа. Замечены они еще и в неких «духовных слияниях» с собратьями, а также впаривании психоделиков наивному Первочеловеку. В общем, отличные парни, острым языком, огнем, мечом и подручными метательными снарядами обороняющие свой благостный предел от своевольных и вероломных чужаков.

В главах о войнах сопереживаешь всем — даже Сатане, который руководствуется неким кодексом пусть извращенной, но все же чести.

На этом эпическом фоне Первая Чета выглядит довольно бледно, пока не нарушает единственную заповедь. Но даже тогда естественней всего ведет себя Ева. Пращур человеческого рода до конца остается идеальным изображением оступившегося, но твердого в вере христианина — хоть сейчас на картинку в детской Библии.

«Потерянный рай» — на редкость английское произведение. Представлены типичные английский сарказм и лицемерие, непрестанные вздохи о том, что «такова человеческая натура», будто к слову пришедшиеся обличения современных автору общественных безобразий, невольные любования «сельскими» красотами, грезы о работе в саду — тем более Эдемском.

Также хочу отметить потрясающий перевод Аркадия Штейнберга.

Лично я прочитала поэму с огромным удовольствием. И, думаю, в грехопадении был свой резон.

…Слишком далеки

Просторы неба, дабы ведал ты,

Что там свершается. Итак, пребудь

Смиренномудрым: думай о себе,

О бытии своем; оставь мечты

Несбыточные о других мирах,

О тех, кто там живет, о их судьбе

И совершенстве. Удовлетворись

Дозволенным познаньем о Земле

И даже о высоких Небесах,

Которое тебе сообщено!

…Но непослушен человек. Все так же любит устремлять пытливый взор в глубины космоса. Загадочны вращенья горних сфер — и, как и впредь, ему недостижимы. Здесь тайн еще прилично разгадать людскому предначертано уму. И весь портал Фантлаб мне в том порукой.

Моя адская библиотека | Блогер krasovskaya на сайте SPLETNIK.RU 21 февраля 2017

Мой книжный стеллаж дома разбит на несколько секций, и моя самая любимая из них – это та, к которой все бояться подходить.

Мои родители обычно советуют все эти книги выкинуть, мои друзья – сжечь.

И сегодня я хотела бы поделиться с вами впечатлениями от нескольких особенно мною любимых экземпляров.

«Скорбь сатаны» Мария Корелли

Одно только название этой книги почему-то всех приводит в ужас. Но на самом деле ничего страшного здесь нет. Это обычный исторический роман, в большинстве российских источников подписанный авторством Брэма Стокера. Без понятия, зачем это было сделано нашими издателями, ибо мэтр не имеет к этому произведению никакого отношения.

Сам роман довольно интересен, но в то же время весьма предсказуем. История повествует о внезапно разбогатевшем писателе Джеффри Темпесте, который встречает на своем пути богатого покровителя – князя Лючио Риманца. И как только происходит их встреча, мы сразу понимаем, что Лючио ни кто-нибудь, а простой скучающий дьявол, путешествующий по миру и собирающий человеческие души.

Кстати очень многие проводят параллель между этой книгой и знаменитым романом Оскара Уальда «Портрет Дориана Грея», и они действительно очень похожи по стилистике и сюжетной линии.

Но все-таки данное произведение нетипично, поскольку автор показывает нам другую сторону бытия — взгляд со стороны люцифера на все происходящее в нашем мире. И самое удивительное, что действия этого персонажа вызывает зачастую больше понимания, чем поступки искушаемого Джеффри Темпеста.

Интересна история названия романа.

Существует легенда, по которой изгнанного из рая дьявола, бог простит лишь в том случае, если он найдет на земле бескорыстного человека, способного противостоять мирским соблазнам. Но идет время, а дьявол все также забирает грешные души и обречённо скитается по миру, в этом и заключается скорбь сатаны. Люди обречены, как и он сам.

«Потерянный рай» Джон Мильтон

Одно из моих любимейших произведений на библейскую тему и просто шедевр на все времена. Впервые я услышала об этой поэме, когда смотрела фильм «Ворон», один из убийц процитировал строки – «Смутился дьявол и ощутил насколько ужасно добро…». Впоследствии я еще очень часто натыкалась в различных книгах на цитаты из «Потерянного рая», и, наконец, книга была у меня.

Что я могу сказать? Это довольно дерзкий взгляд с другой стороны, ведь мы в принципе редко задумываемся – а кто был дьявол? Действительно ли он воплощает всё то, что обычно внушает нам библия? Как разворачивались события до того момента, как Адам и Ева были изгнаны из рая?

Так вот Сатана изначально был ближе всех к богу, обласкан и возвышен, но потом вдруг надоел.

Появился сын божий, сменились порядки и Сатану выкинули, как ненужную вещь. Последующее описание событий наглядно показывает нам, что создатель злонамеренно сделал из заблудшего и обиженного ребенка своего врага. Изгнанный отступник поднимает бунт в попытке разрушить созданный творцом мир…

Насколько успешно, вы можете узнать, прочитав этот шедевр Джона Мильтона.

«Тит Андроник» Уильям Шекспир

Мне кажется для тех, кто знаком с Шекспиром только по школьно-университетской программе, эта книга будет шоком. В прошлом году я решила восполнить пробел и почитать что-нибудь еще из дядюшки Уильяма.

Но такого садизма я точно не ожидала. Что не страница, то труп.

Эта пьеса английского драматурга считается самой кровавой в его библиографии. 14 убийств, 34 трупа, 3 отрубленные руки, 1 отрезанный язык – таков инвентарь ужасов, наполняющих эту трагедию.

А уж сцена изнасилования дочери главного героя до сих пор стоит у меня перед глазами.

Кстати по этой книге снят шикарный фильм с Энтони Хопкинсом, очень рекомендую его к просмотру.

 

«Завещание Магдалины Блэр» Алистер Кроули

Этот небольшой в принципе рассказ в своё время произвёл на меня очень сильное впечатление. Идея Кроули заключается в том, что наше сознание существует безотносительно нашего тела, т.е. даже когда мы бредим, находимся в коме или умерли, оно все равно функционирует, и все эти мысли (то, что происходит с человеком) можно прочесть. Но дано это не каждому. Магдалина Блэр – одна из таких «счастливиц». Пока ее умирающий муж находится в бреду и проходит все круги ада, она все это чувствует на себе. И даже когда он испускает дух, она ощущает, как медленно разрушается его тело. Его сознание существует вплоть до момента кремации, и только тогда его жена получает некое освобождение. Но надолго ли?

«Книга Тота» Алистер Кроули

Если уж мы заговорили про Кроули, то я не могу не упомянуть эту «бесовскую» книгу. Безусловно, этот труд знаменитого мастера оккультных наук будет интересен в первую очередь тем, кто увлекается тайными символами, знаками и предсказаниями.

Помимо того, что Алистер был известен как чёрный маг, он также был тарологом, и в соавторстве с художницей Фридой Харрис создал свою собственную колоду – «Таро Тота».

Эта колода стоит особняком от всех иных предшественниц и наполнена просто невероятным количеством символов. В буквальном смысле по ней можно изучать символизм кельтской и египетской мифологии.

Главный плюс «Книги Тота» заключается в том, что ее можно рассматривать не только как руководство по таро Кроули, но и как фундаментальный труд, энциклопедию по оккультной философии и мифологии. В книге описаны системы гадания, каббалистические интерпретации таро, выдержки из книг Кроули более раннего периода и отрывки из других знаменитых шедевров по оккультизму.

 

Источник фото: kino-teatr.ру, moscowbooks.ру, sad-dzen.ру.

Утерянный “Потерянный рай” Алекса Пройаса: kiri2ll — LiveJournal

У каждой киноэпохи есть свои громкие нереализованные проекты, оставившие заметный след в индустрии и про которые до сих пор можно найти массу упоминаний. Например, “Наполеон” Стэнли Кубрика. “Дюна” Алехандро Ходоровски. “Ночные небеса” Стивена Спилберга. Тот же “Крестовый поход” Пола Верхувена.

Если составлять список таких нереализованных проектов за 21 век, то я думаю что так и не снятая экранизация “Потерянного рая” Джона Мильтона должна будет войти в его первую десятку. Конечно, режиссер Алекс Пройас возможно и не Стэнли Кубрик, но вряд ли кто-то будет оспаривать его талант и то, что он умеет снимать хорошие и запоминающиеся картины с интересным визуальным стилем. А именно такой лентой мог стать “Потерянный рай”.



Идея экранизации поэмы Джона Мильтона  родилась в недрах студии Legendary pictures где-то в 2008-2009 годах. Первоначально, сценарием адаптации занимался Стюарт Хэзелдайн, позже к нему присоединились Лоуренс Каздан, Райан Кондэл, а потом и непосредственно сам  Алекс Пройас, который получил пост режиссера осенью 2010 года. Сказать что сценарий проекта был достаточно амбициозным, все равно что сказать, что «Титаник» был достаточно успешным  в прокате  — ибо начиналась их история ни много ни мало со сцены сотворения всего сущего.

Итак, на первой же странице скрипта Бог создает архангелов. Его первенцем становится Люцифер, которого Всевышний  ставит во главе всех ангелов. Затем Бог создает  Михаила, который должен следить за тем, чтобы остальные ангелы хранили верность своему Создателю. Михаил становится правой рукой Люцифера и впоследствии даже дает ему клятву преданности.


Затем на свет появляются Гавриил (глас Божий), Рафаил, Саммаэль, Уриил и Абдиил. После этого Бог создает всех остальных ангелов, град Божий, а потом произносит классическую фразу “Да будет свет!”, что знаменует собой Большой взрыв, образующий привычную нам реальность, которую мы можем иногда видеть на снимках телескопа “Хаббл”.
Ангелы из града Божьего отправляются в эту реальность и помогают обустраивать новорожденную  вселенную. Они создают протоны и электроны, которые складываются в первые атомы водорода, из которых затем образуются облака межзвездного газа, дающие начало первым звездам.

Ангелы занимаются астроинженерией

Затем создаются планеты, в том числе и наша Земля. Господь зарождает жизнь на Земле посредством гигантского метеорита, который приносит аминокислоты, дающие начало первой клетке. Далее следует длинная сцена, показывающая как жизнь на Земле проделала стремительный путь от одноклеточных микроорганизмов, до млекопитающих.

Что-то подобное мы могли увидеть в недавнем “Ное” – только если у Даррена Аронофски это заняло 2.5 минуты и ограничилось лишь Землей, то в сценарии “Потерянного рая” на создание всего сущего отводился добрый десяток страниц.


Однако в процессе создания жизни, Люцифер случайно видит свое отражение и восхищается своим совершенством. Порыв этой  гордыни  вносит дисгармонию в Божий замысел, из-за чего в мире появляется то, что не было предусмотрено – смерть.  Когда Бог сообщает Люциферу, что он повинен в этом, то данная новость сильно задевает самолюбие «Несущего свет» и порождает первые семена бунтарства в его душе, которые дают обильные всходы после того, как  Бог создает человека (Адама), которого нарекает своим самым лучшим творением. Люцифер, которые считает лучшим творением Бога ангелов (в том числе разумеется и себя), не может смириться с таким решением и отказывается  выразить уважение Адаму и преклониться перед ним. Он навсегда покидает Град Божий и решает создать на Небесах свое собственное царство.

С помощью хитрости и обмана, Люциферу удается склонить многих ангелов на свою сторону.  К Люциферу присоединяется архангел Саммаэль, кроме того он всячески пытается перетянуть на свою сторону Михаила, напоминая о данной им клятве верности. Однако Михаил в отличии от Люцифера не знает сомнений и потому отвечает отказом. Разозленный этим, как он считает предательством, Люцифер распускает слухи о том, что Михаил решил присоединиться к нему, чем сеет сомнение в рядах верных Богу ангелов. Эта ложь вскоре приводят к первому кровопролитию на небесах.
Первая кровь

В ходе начальной схватки гибнет много божьих созданий, сам Михаил получает ранение. Всевышний лечит его раны, после чего восстановленный Михаил возглавляет войско, которое будет оборонять Божий град от армии Люцифера.

Раскадровки трансформации Михаила

Далее, следует эпичная битва. Войско Люцифера штурмует град Божий, защитники отчаянно отбиваются, но силы неравны и ангелы постепенно отступают. И тогда архангел Абдиил решает пожертвовать собой, чтобы искупить грех – ибо он однажды  усомнился в Боге, и думал о том, чтобы присоединиться к Люциферу. Бог превращает Абдиила в ангела смерти Азраила, который в ходе самой зрелищной сцены скрипта пробивается через толпу падших ангелов, а затем низвергает их всех в преисподнюю.


Азрааил с лицом Джимона Хонсу
Некогда бывший самым красивым ангелом, Люцифер становится до неузнаваемости обезображенным последствиями битвы и своего падения в ад. Он берет себе новое имя: Сатана.Сатана не собирается признавать свое поражение и планирует отвоевать небеса. Первым делом, он решает убить Адама и Еву, чтобы отомстить Богу. Однако ангелы бдительно охраняют Эдем и вылазка демонов Люцифера заканчивается тем, что меч Михаила рассекает нижнюю половину властителя преисподней, из-за чего оно становится чем-то похожим на змеиное.

После этого, Сатана решает поступить более хитро: пока его войско отвлекает Михаила, он в одиночку пробирается в Эдем, после чего искушает Еву. Поддавшись его уговорам, она съедает плод с Древа познания, который пробуждает ее сексуальность. Когда Адам узнает о произошедшем, то понимая, что Бог изгонит Еву, принимает решение тоже вкусить плод, чтобы остаться с ней.

Грех Адама и Евы придает Сатане новые силы. Он собирает свою обновленную армию падших и идет на штурм Эдема. Начинается третья за сценарий битва. В то время как основные силы бьются за Эдем, Сатана прорывается в Град Божий и пытается убить своего Создателя.  Но верному Михаилу удается его остановить, после чего Бог снова низвергает своего некогда самого любимого ангела в ад.

В финале Михаил является Адаму и Еве и передает хорошо известное послание: “Верьте во Всевышнего, не пускайте зло в ваши сердца и вам будет даровано спасание”.

На свете существует великое множество сценариев различной тематики, в том числе и  библейской — но я совершенно не припоминаю, чтобы где-то еще авторы так легко оперировали эпизодами такого масштаба вроде создания пары-тройки реальностей и еще мимоходом разбрасывались фразами о миллионах ангелов, выполняющих ту или иную божью задачу. Знаете, когда идешь в кино, то как правило на экране тебе показывают, что ты так или иначе уже видел, но в немного других вариациях. “Потерянный рай” был интересен именно тем, что предполагал зрелище, подобное которому мы еще не видели.


Огромные армии Ангелов сражаются на небесах. Люцифер со своим войском падающий в ад, и постепенно теряющий привычный свой облик. Михаил который патрулирует небо над Эдемом. Стирающий в порошок толпу падших Азраил. Сражения на небесах. Сражения на аду. Сражения в Эдеме. Ангелы строящие звезды. Может, какие-то из этих элементов уже где-то и всплывали – но чтобы все сразу, и в таком масштабе – не думаю.

Мне сложно говорить о художественных особенностях сюжета, так как достаточно трудно представить, что нашлось бы много людей, не подозревающих о том, что Люцифер перейдет на сторону зла и будет сослан в преисподнюю, а  Ева отведает запретный плод. В условиях, когда все знают как все закончится, а персонажи архетипичны, создатели сделали упор на батальный сцены и мощные визуальные образы. В результате, получилась заточенная под большой экшн-фильм история, где добрые ангелы побеждали злых силой доброго слова и мечей… хотя скорее преимущественно мечей.


Единственное, на чем я бы хотел заострить внимание, так это на том, что  при библейском сюжете, сценарий «Потерянного рая»  обладал отнюдь не библейским объемом. 120 страниц это стандарт для обычного двухчасового голливудского фильма, но в данном случае в эти два часа было бы намешано все что только можно, начиная от сотворения Вселенной и заканчивая изгнанием Адама и Евы из рая. Если честно, такая история заслуживала бы хронометража как у специального издания “Хранителей”, что позволило предоставить место не только эпичным битвам, но и раскрыть персонажей и показать во всей красе падение Люцифера.Но учитывая историю проекта, я бы не стал предъявлять к этому большие претензии. “Потерянный рай” изначально позиционировался как фильм с очень сложными визуальными эффектами, которые многими считались невозможными. Бюджеты таких лент, как правило, имеют тенденцию значительно вырастать за время пре-продакшна — и проект Пройаса не был исключением. Legandary хотели уложиться в 120 миллионов, но к концу 2011 года стало понятно, что эта сумма будет превышена как минимум на 20% (хотя лично на мой взгляд,  чтобы снять все что было описано на бумаге, потребовалось бы не 20%, а 200% превышение заявленного бюджета). А когда создатели сталкиваются с тем, что бюджета не хватает, именно сюжет и хронометраж становятся первыми жертвами. В данном случае, в скрипте были три массивные сюжетообразующие экшн-сцены (плюс несколько эпизодов поменьше), и  речь шла о том, что от одной из них пришлось бы избавиться, чтобы проект имел какие-то шансы на реализацию.

Брэдли Купер и Алекс Пройас делятся на Comic Con`е 2011 года планами по созданию “Потерянного рая”.

Однако, создатели то ли не захотели, то ли не смогли урезать и без того предельно сжатую по содержанию историю. В итоге, в декабре 2011 года Legendary объявили о приостановке проекта. К тому моменту, помимо режиссера, фильм имел полный актерский состав. Брэдли Купер должен был стать Люцифером, Бенджамин Уокер — Михаилом,  а Джимон Хонсу — ангелом смерти Азраилом. Также, в касте были задействованы Кейси Аффлек (Гавриил), Руфус Сьюэлл (Саммаэль) и Доминик Перселл (Иеремил).


Камилла Бель должна была исполнить роль Евы

Спустя два месяца, проект был окончательно отменен. Неснятый фильм погубило то же, что и Люцифера – отсутствие веры в создателей. По сути, чтобы “Потерянный рай” был успешен, его надо было превратить в “Аватар”: т.е. в ленту с прорывными визуальными эффектами, которые бы обеспечили проекту нужный предпремьерный ажиотаж , а затем и хороший сарафан, что позволило ему выйти на окупаемости. Legendary не поверили в то, что смогут с имеющимися ресурсами снять свой “Аватар” и в итоге решили не рисковать.

Насколько оправданно было их решение? Я не знаю. Вполне возможно, что продюсеры были правы – фильм бы съел все ресурсы, однако из-за его сложности, картину так и не удалось бы довести до ума, и она впоследствии с треском провалился. Но  с другой стороны, Алексс Пройас это ведь не какой-то безвестный дебютант — на мой взгляд, он вполне мог бы поднять эту махину и снять фильм, который бы поразил воображение зрителей.


Единственное на что я могу  ориентироваться в этих рассуждениях, так это на недавний “Ной” Даррена Аронофски, который несмотря на все кривотолки и противоречия сумел собрать в прокате 360 миллионов долларов при бюджете в 125 и более чем уверенно отбить бюджет. Хотя опять же, стоит сказать что по своему масштабу “Ной” сильно уступал “Потерянному раю”, который бы ни при каких обстоятельствах не смог уложиться в отведенную ему сумму.Так что, спустя более чем два года после отмены «Потерянного рая» нам остается лишь пересматривать оставшиеся от него концепты, раскадровки и представлять, что могло бы получиться у Алекса Пройаса. Пускай мы все прекрасно знаем содержание этой истории, но она вполне заслуживала того, чтобы мы могли  ее еще и увидеть на киноэкранах.

Журнал «Шрифт» • Русское письмо: традиция и эксперимент

21 августа 2018

Мария Скопина

ита­те­лям жур­на­ла «Шрифт» не при­хо­дит­ся объ­яс­нять, что та­кое швей­цар­ская ти­по­гра­фи­ка или гол­ланд­ский шриф­то­вой ди­зайн или да­же то, в ка­ких де­та­лях от­ли­ча­ют­ся шриф­ты Эд­вар­да Джон­сто­на и Эри­ка Гил­ла, а вот те­ма рус­ско­го пись­ма, ка­жет­ся, до сих пор об­хо­ди­ла стра­ни­цы жур­на­ла сто­ро­ной. О при­чи­нах та­ко­го умол­ча­ния, о воз­мож­но­сти со­вре­мен­но­го бы­то­ва­ния ки­рил­лов­ской ру­ко­пис­ной тра­ди­ции и о том, по­че­му без са­мо­быт­но­го пись­ма не мо­жет быть са­мо­быт­но­го ди­зай­на, я бы и хо­тел по­раз­мыш­лять в свя­зи с про­шед­шей в Санкт-Пе­тер­бур­ге (9–10 де­ка­бря 2017, 4–27 мая 2018) и Моск­ве (21–22 ап­ре­ля 2018) вы­став­кой кал­ли­гра­фии и лет­те­рин­га «Рус­ское пись­мо: тра­ди­ция и экс­пе­ри­мент».

На пер­вый взгляд при­чи­на не­вни­ма­ния или по край­ней ме­ре не­до­ста­точ­но­го вни­ма­ния к соб­ствен­ной кал­ли­гра­фи­че­ской тра­ди­ции впол­не по­нят­на. Шриф­то­вая ре­фор­ма Пет­ра I (1708–1710) и в це­лом стре­ми­тель­ная ев­ро­пе­и­за­ция куль­ту­ры в XVIII ве­ке при­ве­ли к то­му, что рус­ские по­чер­ки (устав, по­лу­устав, вязь и ско­ро­пись), про­шед­шие семь ве­ков раз­ви­тия в кни­ге ру­ко­пис­ной и пол­то­ра ве­ка в кни­ге пе­чат­ной, бы­ли вы­тес­не­ны по­чти ис­клю­чи­тель­но в цер­ков­ную сфе­ру. Во мно­гом имен­но этот раз­рыв и опре­де­ля­ет до сих пор об­раз тра­ди­ци­он­но­го рус­ско­го пись­ма как ар­ха­ич­но­го, свя­зан­но­го лишь с Древ­ней Ру­сью и пра­во­слав­ной цер­ко­вью. Со­от­вет­ствен­но и от­но­ше­ние к до­пет­ров­ской кал­ли­гра­фи­че­ской тра­ди­ции в сре­де ди­зай­не­ров в луч­шем слу­чае ува­жи­тель­но-от­странён­ное. Ди­зай­нер смот­рит на неё как на ар­ха­и­ку, без­ум­но да­лёкую по пла­сти­ке от ис­поль­зу­е­мых им шриф­тов и не име­ю­щую прак­ти­че­ски ни­ка­ко­го от­но­ше­ния к со­вре­мен­ной гра­фи­че­ской ре­аль­но­сти. А на лю­дей, ра­бо­та­ю­щих с уста­вом/по­лу­уста­вом, — как на фа­на­ти­ков-ре­кон­струк­то­ров, как если бы они за­ни­ма­лись ру­на­ми или узел­ко­вым пись­мом.

Но, во-пер­вых, раз­го­вор про рус­ское пись­мо се­го­дня — это раз­го­вор не про идео­ло­гию, не про ис­то­ри­че­ские цен­но­сти, а про воз­мож­ность фор­ми­ро­ва­ния соб­ствен­ной эсте­ти­ки. Эсте­ти­ки, ко­то­рая не сло­жи­лась ни в по­сле­пет­ров­ский пе­ри­од, ни в со­вет­ский (ис­клю­чая аван­гард), ни в пост­со­вет­ский. Путь ко­пи­ро­ва­ния на про­тя­же­нии всех трёх ве­ков не­из­беж­но вёл ко вто­рич­но­сти — это ли не при­знак твор­че­ской не­со­сто­я­тель­но­сти? А не иметь уни­каль­но­го гра­фи­че­ско­го язы­ка при об­ла­да­нии соб­ствен­ной пись­мен­но­стью — про­сто по­зор (срав­ним, на­при­мер, с ара­ба­ми или ки­тай­ца­ми).

Во-вто­рых, куль­тур­ный раз­рыв на са­мом де­ле ку­да бли­же к нам по вре­ме­ни, чем это мо­жет по­ка­зать­ся на пер­вый взгляд. Ему во­все не 300 лет, а все­го лишь сто. С од­ной сто­ро­ны, ки­рил­лов­ская тра­ди­ция в гра­фи­ке про­дол­жа­ла своё раз­ви­тие вплоть до 1917 го­да — от­ча­сти в ста­ро­обряд­че­ских ру­ко­пи­сях, от­ча­сти в цер­ков­ных пе­чат­ных из­да­ни­ях. До­ста­точ­но взгля­нуть на до­ре­во­лю­ци­он­ные ка­та­ло­ги рос­сий­ских сло­во­ли­тен, что­бы убе­дить­ся, что ко­ли­че­ство шриф­тов сла­вян­ской гра­фи­ки там на­мно­го пре­вы­ша­ет ко­ли­че­ство та­ко­вых же циф­ро­вых гар­ни­тур се­го­дня. И де­ло да­ле­ко не толь­ко в объ­ёме. Че­го сто­ят, на­при­мер, по­пыт­ки со­здать в ме­тал­ле гар­ни­ту­ру на осно­ве вя­зи с ли­га­ту­ра­ми или шриф­ты, спро­ек­ти­ро­ван­ные на осно­ве ран­них сла­вян­ских ру­ко­пи­сей для на­бо­ра на­уч­ных из­да­ний по за­ка­зу учё­ных-па­лео­гра­фов.

С дру­гой сто­ро­ны, пре­об­ла­дав­ший на ру­бе­же XIX–XX ве­ков рус­ский стиль в об­ла­сти гра­фи­че­ско­го ди­зай­на ра­бо­тал имен­но с фор­ма­ми до­пет­ров­ской ки­рил­ли­цы. Ис­то­ризм как ха­рак­тер­ный для то­го вре­ме­ни ху­до­же­ствен­ный ме­тод — не толь­ко в Рос­сии, но и во всём ми­ре — ис­кал точ­ку опо­ры во мно­гом в соб­ствен­ной тра­ди­ции. И у нас на­хо­дил её в фор­мах уста­ва, по­лу­уста­ва, вя­зи и ско­ро­пи­си. Ве­ду­щие ху­дож­ни­ки-гра­фи­ки рус­ско­го сти­ля (сре­ди них мож­но вы­де­лить М. Вру­бе­ля, И. Би­ли­би­на, В. Вас­не­цо­ва, Б. Зво­ры­ки­на) на осно­ве ис­то­ри­че­ских по­чер­ков со­зда­ва­ли ори­ги­наль­ные шриф­то­вые ком­по­зи­ции. Причём диа­па­зон их ра­бот был до­ста­точ­но ши­рок — от форм, близ­ких к ис­то­ри­че­ским об­раз­цам, до сме­лых аван­гард­ных экс­пе­ри­мен­тов (вспо­мним, на­при­мер, пла­кат Вру­бе­ля для вы­став­ки 36 ху­дож­ни­ков). Сто­ит так­же от­ме­тить, что ис­поль­зо­ва­ние этих форм не бы­ло огра­ни­че­но ка­кой-то уз­кой сфе­рой — сла­вян­ские над­пи­си мог­ли по­явить­ся и на пла­ка­те про­мыш­лен­ной вы­став­ки, и в ре­кла­ме пи­ва, и на те­ат­раль­ной афи­ше, и, ко­неч­но, в кни­гах. 

Ин­те­рес к соб­ствен­ным кор­ням не был ис­клю­чи­тель­но рос­сий­ской тен­ден­ци­ей, но об­ще­ми­ро­вой. Эд­вард Джон­сон вы­вел ба­зо­вое пись­мо из ка­ро­линг­ско­го ми­ну­ску­ла, Ру­дольф Кох пре­об­ра­жал сред­не­ве­ко­вые го­ти­че­ские по­чер­ки, Уи­льям Мор­рис и То­мас Джеймс Коб­ден-Сан­дер­сон на­чи­на­ли ти­по­гра­фи­че­ское воз­ро­жде­ние че­рез об­ра­ще­ние к об­раз­цам ре­нес­санс­ной ве­не­ци­ан­ской пе­ча­ти.  И всё это по­ло­жи­ло на­ча­ло по­сту­па­тель­но­му дви­же­нию ев­ро­пей­ских кал­ли­гра­фии и ти­по­гра­фи­ки в XX ве­ке. Про­во­дя ана­ло­гию, мож­но пред­по­ло­жить, что, не слу­чись в Рос­сии ре­во­лю­ции, рус­ский стиль по­лу­чил бы даль­ней­шее раз­ви­тие и до­пет­ров­ские шриф­то­вые фор­мы на­вер­ня­ка име­ли бы сей­час со­всем иной ста­тус. Но вме­сто это­го тра­ди­ци­он­ным ки­рил­лов­ским бук­вам вновь опре­де­ли­ли ме­сто в ре­зер­ва­ции: в со­вет­ское вре­мя они по­яв­ля­лись толь­ко в ак­ци­ден­ции книг по ис­то­рии и дет­ских ска­зок. На­бор­ные же шриф­ты в рам­ках борь­бы с цер­ко­вью и «ве­ли­ко­рус­ским шо­ви­низ­мом» и во­все бы­ли пе­ре­плав­ле­ны, за ис­клю­че­ни­ем един­ствен­ной (!) «яги­че­вой ки­рил­ли­цы», чу­дом уце­лев­шей и из­ред­ка ис­поль­зо­вав­шей­ся для на­бо­ра на­уч­ных тек­стов вплоть до 90-х го­дов.  

Тут важ­но упо­мя­нуть: куль­тур­ный раз­рыв стал при­чи­ной то­го, что в со­зна­нии оте­че­ствен­но­го ди­зай­не­ра так и не сло­жи­лась це­поч­ка, по­нят­ная лю­бо­му за­пад­но­му: «кал­ли­гра­фия — шрифт — ти­по­гра­фи­ка». Всё ев­ро­пей­ское ти­по­гра­фи­че­ское воз­ро­жде­ние толь­ко и воз­мож­но бы­ло од­но­вре­мен­но с кал­ли­гра­фи­че­ским воз­ро­жде­ни­ем, с об­ра­ще­ни­ем к ру­ко­пис­ной осно­ве на­бор­ных шриф­тов. Мно­гие за­пад­ные ди­зай­нер­ские учеб­ные за­ве­де­ния на­чи­на­ют обу­че­ние ти­по­гра­фи­ке, а уж тем бо­лее шриф­то­во­му ди­зай­ну, с пись­ма. У нас же эти три дис­ци­пли­ны объ­еди­ня­ют­ся толь­ко фор­маль­но, ни­ка­кой ре­аль­ной свя­зи меж­ду ру­ко­пис­ной прак­ти­кой и ти­по­граф­ским на­бо­ром нет. По­пыт­ки же пи­сать пе­ром на­бор­ные фор­мы вы­гля­дят, как пра­ви­ло, стран­ным и без­жиз­нен­ным ком­про­мис­сом. В сущ­но­сти ны­неш­няя си­ту­а­ция на­по­ми­на­ет по­сле­пет­ров­скую. Если в XVIII ве­ке, не имея ба­зы гу­ма­ни­сти­че­ско­го пись­ма, мы на­ча­ли сра­зу с гол­ланд­ской ан­ти­к­вы, то в XX ве­ке, опять про­пу­стив ру­ко­пис­ный этап, пы­та­ем­ся де­лать ди­на­ми­че­ские гро­те­ски и кал­ли­гра­фи­че­ские ан­ти­к­вы. Но без кал­ли­гра­фи­че­ской осно­вы не­воз­мож­но ни­ка­кое под­лин­ное фор­мо­твор­че­ство, вме­сто это­го все­гда бу­дет лишь ко­пи­ро­ва­ние мод­ных ла­тин­ских хо­дов, что и име­ем. В 90-е мог­ло ка­зать­ся, что вот-вот ры­нок на­пол­нит­ся ка­че­ствен­ны­ми шриф­та­ми с ки­рил­ли­цей и уж то­гда мы по­лу­чим свой до­брот­ный гра­фи­че­ский ди­зайн, на­сто­я­щую рус­скую ти­по­гра­фи­ку. Шриф­ты по­яви­лись, но ни­ка­кой оте­че­ствен­ной шко­лы гра­фи­че­ско­го ди­зай­на так и не сло­жи­лось. Основ­ной ли­ни­ей раз­ви­тия ди­зай­на ока­за­лась пол­ная ми­ми­крия под ев­ро­пей­цев, то, что Вла­ди­мир Гри­го­рье­вич Кри­чев­ский остро­ум­но име­ну­ет в сво­их кни­гах ев­ро­ди­зай­ном. Од­на­ко в су­ще­ству­ю­щей па­ра­диг­ме от это­го ни­ку­да не деть­ся: из «ев­рошриф­тов» в по­дав­ля­ю­щем боль­шин­стве слу­ча­ев мож­но сде­лать толь­ко ев­ро­ди­зайн. 

И в дан­ной си­ту­а­ции об­ра­ще­ние к соб­ствен­ной ру­ко­пис­ной тра­ди­ции — един­ствен­но воз­мож­ный спо­соб най­ти свой гра­фи­че­ский язык, своё гра­фи­че­ское зву­ча­ние. Не­мыс­ли­мо, про­ско­чив на­чаль­ный этап, осно­ву основ, до­бить­ся са­мо­сто­я­тель­но­сти на по­след­нем эта­пе. Так и без рус­ско­го пись­ма мы бу­дем раз за разом па­ра­зи­ти­ро­вать на чу­жих фор­мах в шриф­тах и ти­по­гра­фи­ке. Мож­но, ко­неч­но, и даль­ше ко­пи­ро­вать фор­му за­сеч­ки, ве­ли­чи­ну от­бив­ки, мод­ные де­та­ли и ре­ше­ния, но не ин­те­рес­нее ли на­чать тво­рить?

Мне мо­гут воз­ра­зить, что по край­ней ме­ре од­на­жды у нас был са­мо­быт­ный ди­зайн, не опи­ра­ю­щий­ся на соб­ствен­ную ру­ко­пис­ную тра­ди­цию, имея в ви­ду, ко­неч­но, рус­ский аван­гард. Трид­цать лет рус­ско­го аван­гар­да дей­стви­тель­но мо­гут пред­став­лять­ся чуть ли не един­ствен­ной вер­ши­ной рус­ской гра­фи­че­ской ис­то­рии, ведь ка­жет­ся, что ни до (в без­ли­кой книж­но­сти XVIII–XIX ве­ков), ни по­сле (в со­вет­ской ти­по­гра­фи­че­ской ску­до­сти) ни­че­го по­доб­но­го по мо­щи и вы­ра­зи­тель­но­сти не су­ще­ство­ва­ло. Од­на­ко так ли далёк он от тра­ди­ции? Па­лоч­ный шрифт, по­все­мест­но вне­дря­вший­ся ху­дож­ни­ка­ми-офор­ми­те­ля­ми аван­гар­да (вещь хо­тя и ту­пи­ко­вая, но впол­не ори­ги­наль­ная), раз­вил­ся из рус­ских ин­ду­стри­аль­ных гро­те­сков ру­бе­жа ве­ков. А что до са­мо­го ди­зай­на, то ис­то­ки его ле­жат в до­ре­во­лю­ци­он­ной ху­до­же­ствен­ной прак­ти­ке аван­гар­ди­стов, ко­то­рая в свою оче­редь во мно­гом опи­ра­лась на на­род­ное твор­че­ство и пла­сти­че­ский язык рус­ской ико­ны. То есть в ко­неч­ном счё­те кор­ни его — в рус­ской тра­ди­ции.

Есть уди­ви­тель­ная осо­бен­ность оте­че­ствен­но­го кал­ли­гра­фа и ди­зай­не­ра — са­мо­за­бвен­но вос­хи­щать­ся всем за­пад­ным и с той же ин­тен­сив­но­стью чу­рать­ся и стес­нять­ся сво­е­го. Но сколь ни вос­тор­гай­ся ба­зо­вым пись­мом или ита­льян­ским кур­си­вом, в ки­рил­ли­це они ни­ко­гда не бу­дут вы­гля­деть так­ же убе­ди­тель­но, про­сто по­то­му что вы­рос­ли из­на­чаль­но из дру­гой пись­мен­но­сти (то же спра­вед­ли­во для ве­не­ци­ан­ской ан­ти­к­вы, гу­ма­ни­сти­че­ско­го гро­те­ска и пр.). Как ни кру­ти, не по­лу­чит­ся взять го­то­вые фор­мы, да и о вось­мой за­по­ве­ди за­бы­вать не сто­ит, а вот что дей­стви­тель­но мож­но и нуж­но пе­ре­нять, так это ме­то­ды ра­бо­ты и от­но­ше­ние к соб­ствен­ной ис­то­рии. Что­бы со­зда­вать книж­ный ди­зайн уров­ня Гер­ма­на Цап­фа, не нуж­но ки­рил­ли­зо­вать шриф­ты Цап­фа. Нуж­но лишь вспо­мнить о том, что шриф­то­вой ди­зайн Цап­фа и его ти­по­гра­фи­ка не­воз­мож­ны без кал­ли­гра­фи­че­ских ис­сле­до­ва­ний Эд­вар­да Джон­сто­на, а кал­ли­гра­фия по­след­не­го в свою оче­редь — без ра­бо­ты пис­ца Псал­ты­ри Рам­зи (X век). 

У нас есть чи­стый и без­дон­ный ис­точ­ник вдох­но­ве­ния — до­пет­ров­ская ру­ко­пис­ная тра­ди­ция, гра­фи­че­ское раз­но­об­ра­зие ко­то­рой мо­жет тро­нуть серд­це каж­до­го, кто с ней со­при­кос­нёт­ся. Она не луч­ше и не ху­же ев­ро­пей­ской или лю­бой дру­гой, но она своя, тем и пре­крас­на. И эта тра­ди­ция толь­ко и ждёт сво­их за­бот­ли­вых рук, ко­то­рые обра­тят ис­то­ри­че­ские фор­мы в со­вре­мен­ную гра­фи­ку. Это ни в ко­ем ра­зе не при­зыв вер­нуть­ся к на­бо­ру по­лу­уста­вом — не­воз­мож­но от­ме­нить по­след­ние три ве­ка ки­рил­лов­ской ти­по­гра­фи­ки. Но ско­рее по­же­ла­ние стать чуть лю­бо­пыт­нее и вни­ма­тель­но взгля­нуть на то, что бы­ло со­зда­но до шриф­то­вой ре­фор­мы. Ком­по­зи­ци­он­ные приё­мы древ­не­рус­ских книг, пуль­си­ру­ю­щий ритм по­чер­ков, осо­бое от­но­ше­ние к ли­нии, за­тей­ли­вые ли­га­ту­ры, ори­ги­наль­ная гра­фи­ка от­дель­ных букв и во­об­ще та изоб­ре­та­тель­ность в от­но­ше­нии шриф­то­вой фор­мы, что свой­ствен­на древ­не­рус­ским пис­цам, мо­гут дать кон­крет­ные гра­фи­че­ские ре­ше­ния для со­вре­мен­ных кал­ли­гра­фов и ди­зай­не­ров. Ре­ше­ния, ко­то­рые не нуж­но да­же адап­ти­ро­вать, так как они уже род­ствен­ны ки­рил­лов­ской гра­фи­ке. А об­но­влён­ное рус­ское пись­мо мо­жет стать тем зер­ном, из ко­то­ро­го вы­рас­тут и рус­ский шриф­то­вой ди­зайн, и соб­ствен­ная эсте­ти­ка в ти­по­гра­фи­ке. Нам не хва­та­ет толь­ко сво­их Джон­сто­нов и Ко­хов, сво­е­го Дит­члин­га, в кон­це кон­цов.

Ра­бо­ты вы­став­ки «Рус­ское пись­мо: тра­ди­ция и экс­пе­ри­мент» как раз и от­ра­жа­ют дви­же­ние в этом на­прав­ле­нии. Два­дцать шесть кал­ли­гра­фов, фор­маль­но не при­над­ле­жа­щих к ка­кой-ли­бо еди­ной шко­ле, жи­ву­щих в раз­ных го­ро­дах (в том чис­ле и за пре­де­ла­ми Рос­сии), пы­та­ют­ся най­ти те са­мо­быт­ные фор­мы ки­рил­ли­цы, ко­то­рые со­че­та­ли бы в се­бе, с од­ной сто­ро­ны, древ­не­рус­ское на­сле­дие, а с дру­гой — опыт ев­ро­пей­ской кал­ли­гра­фии XX ве­ка. Каж­дый из участ­ни­ков мог пред­ста­вить од­ну кал­ли­гра­фи­че­скую ком­по­зи­цию и од­ну от­крыт­ку, со­здан­ную на осно­ве лет­те­рин­га. В до­пол­не­ние к это­му бы­ли вы­став­ле­ны при­клад­ные ра­бо­ты в де­ре­ве, мо­за­и­ке и ке­ра­ми­ке.

На вы­став­ку бы­ли ото­бра­ны ра­бо­ты, в ко­то­рых ор­га­нич­но пе­ре­пле­та­лись ис­то­рич­ность и но­ва­тор­ство, тра­ди­ция и экс­пе­ри­мент. То есть в экс­по­зи­цию не по­па­ли как пря­мые ко­пии ис­то­ри­че­ских рус­ских по­чер­ков, так и из­лиш­не фор­маль­ные ра­бо­ты, в ко­то­рых за мо­дуль­но­стью и гео­мет­рич­но­стью те­ря­ет­ся ори­ги­наль­ная пла­сти­ка ки­рил­ли­цы. Со­вре­мен­ное — во­пре­ки рас­хо­же­му мне­нию, — да­ле­ко не все­гда гео­мет­рич­ное. Ска­жем, кал­ли­гра­фия Джо­на Сти­вен­са или лет­те­ринг Ни­ка Бен­со­на да­дут сто оч­ков фо­ры не толь­ко в ка­че­стве, но и в со­вре­мен­но­сти лю­бой мод­ной по­пыт­ке сы­грать на при­ми­тив­ных рит­мах, ко­то­рые уже зав­тра ста­нут не­ин­те­рес­ны­ми, а се­го­дня за­пол­ни­ли всё ви­зу­аль­ное про­стран­ство. Та­ким об­ра­зом, при от­бо­ре до­сти­га­лась зо­ло­тая се­ре­ди­на.

До­ста­точ­но боль­шое ко­ли­че­ство участ­ни­ков и от­сут­ствие за­дан­ных тех­ни­ки и те­ма­ти­ки поз­во­ли­ло пред­ста­вить раз­но­об­ра­зие под­хо­дов к ма­те­ри­а­лу. В по­пыт­ке ре­шить оди­на­ко­вую за­да­чу — пе­ре­осмыс­лить ис­то­ри­че­ские фор­мы в со­вре­мен­ном клю­че — кал­ли­гра­фы шли раз­ны­ми спо­со­ба­ми.

Наи­бо­лее рас­про­странён­ный — при­ме­не­ние со­вре­мен­ных гра­фи­че­ских хо­дов и ин­стру­мен­тов к ске­лет­ным фор­мам ис­то­ри­че­ских букв. Са­ма по се­бе гра­фе­ма не мо­жет быть ар­ха­ич­ной или со­вре­мен­ной, мы ас­со­ци­и­ру­ем бук­ву с тем или иным вре­ме­нем толь­ко по со­во­куп­но­сти па­ра­мет­ров: кон­траст, про­пор­ции, окон­ча­ния штри­хов и т. п. На­при­мер, в ла­тин­ской па­ре «Аа» про­пис­ная гра­фе­ма на не­сколь­ко ве­ков стар­ше строч­ной, но в од­ной гра­фи­че­ской оде­жде эти бук­вы от­нюдь не вос­при­ни­ма­ют­ся как пред­ста­ви­те­ли раз­ных эпох. По­это­му та­кой приём сра­зу ожив­ля­ет ис­то­ри­че­ский ма­те­ри­ал, да­же если гра­фе­ма остаёт­ся не­из­мен­ной. Его мож­но уви­деть в ра­бо­тах Юлии Ба­ра­но­вой и Та­тья­ны Пет­рен­ко — тра­ди­ци­он­ное древ­не­рус­ское пе­ро за­ме­не­но здесь рейс­фе­де­ром и ши­ро­ко­ко­неч­ной ки­стью со­от­вет­ствен­но. Край­няя сте­пень по­доб­но­го приёма — ске­лет­ные фор­мы в чи­стом ви­де. Без кон­трас­та или с не­зна­чи­тель­ным, с не­ко­то­ры­ми ню­ан­са­ми или без оных, за сво­ей бру­таль­но­стью и ла­ко­нич­но­стью бук­вы те­ря­ют чер­ты вре­ме­ни (см. кал­ли­гра­фи­че­ский лист На­де­жды Кузь­ми­ной, блю­до Еле­ны Алек­се­е­вой).

Дру­гой под­ход услов­но мож­но на­звать ги­брид­ным. Чер­ты рус­ско­го ис­то­ри­че­ско­го по­чер­ка сме­ши­ва­ют­ся  с гра­фи­че­ски­ми эле­мен­та­ми, ха­рак­тер­ны­ми для ка­ко­го-то ев­ро­пей­ско­го сти­ля. На вы­став­ке по­доб­но­го ро­да кал­ли­гра­фия бы­ла пред­став­ле­на в ра­бо­тах на де­ре­ве Апол­ли­на­рии Ми­ши­ной. Кон­траст­ные фор­мы вя­зи на­де­ле­ны не­ко­то­ры­ми чер­та­ми го­ти­ки: за­острён­ные окон­ча­ния штри­хов, ши­пы в ова­лах, ром­бо­вид­ные де­ко­ра­тив­ные эле­мен­ты.

При­мер за­ме­ча­тель­ной твор­че­ской сво­бо­ды и изоб­ре­та­тель­но­сти — ра­бо­ты Ма­ри­ны Ма­рьи­ной. Ис­поль­зуя и ха­рак­тер­ную для рус­ских по­чер­ков тех­ни­ку со­став­но­го пись­ма, и эле­мен­ты ри­со­ва­ния, и тра­ди­ци­он­ные кал­ли­гра­фи­че­ские приё­мы, ма­стер стро­ит бук­вы, по ду­ху близ­кие ис­то­ри­че­ским. Их де­та­ли за­тей­ли­вы и ори­ги­наль­ны, а пла­сти­ка сво­бод­на от ка­кой-ли­бо ар­ха­и­ки. Но­вая гра­фи­ка про­рас­та­ет из ис­то­ри­че­ских форм.

Еди­ным сти­лем и уни­каль­ным под­хо­дом к ис­то­ри­че­ско­му ма­те­ри­а­лу вы­де­ля­ют­ся ра­бо­ты Са­би­ны Али­я­ро­вой. При­ме­няя острое ме­тал­ли­че­ское пе­ро — ин­стру­мент, не­из­вест­ный древ­не­рус­ским пис­цам, — кал­ли­граф со­здаёт фор­мы экс­пе­ри­мен­таль­ной вя­зи, ди­на­мич­ные, с жи­вым, виб­ри­ру­ю­щим рит­мом. Из ру­ко­пи­сей взят прин­цип свя­зы­ва­ния, са­ми же фор­мы букв и ли­га­ту­ры изоб­ре­та­тель­нее ис­то­ри­че­ских. 

Об­ра­ще­ние к кон­крет­ной ру­ко­пи­си — ещё один ме­тод ра­бо­ты с ис­то­ри­че­ским ма­те­ри­а­лом. Ком­по­зи­ция Ма­рии Ско­пи­ной стро­ит­ся на осно­ве гра­фи­че­ско­го приёма из Бу­сла­ев­ской псал­ты­ри (XV век): ма­лень­кие бук­вы слов­но на­ни­зы­ва­ют­ся меж­ду вы­со­ки­ми мач­та­ми (вер­ти­каль­ны­ми штри­ха­ми) боль­ших. Гра­фи­ка же са­мих букв, ма­стер­ски на­пи­сан­ных, экс­прес­сив­на, как и весь лист в це­лом. 

По-осо­бен­но­му трак­ту­ет ис­то­ри­че­ские фор­мы ки­рил­ли­цы Егор Го­ло­вы­рин. Его кал­ли­гра­фи­че­ский лист, а так­же афи­ша вы­став­ки, им со­здан­ная, по­стро­е­ны на экс­пе­ри­мен­таль­ных по­чер­ках. Не­смот­ря на то что тут встре­ча­ют­ся и ис­то­ри­че­ские гра­фе­мы, и ха­рак­тер­ные для древ­не­рус­ских букв де­та­ли (двой­ная ли­ния), в це­лом вкус тра­ди­ции улав­ли­ва­ет­ся ско­рее на уров­не ощу­ще­ний. Фор­мы бук­в бо­дры, жиз­не­ра­дост­ны и по­тря­са­ю­ще со­вре­мен­ны.

Свое­об­раз­ным по­лем для экс­пе­ри­мен­та стал и ка­та­лог вы­став­ки. Он пред­став­ля­ет со­бой на­бор от­кры­ток, про­пор­ци­о­наль­ных сле­ду­ю­щих раз­ме­ру ре­аль­ных ра­бот и вло­жен­ных в краф­то­вый кон­верт. Каж­дый кон­верт под­пи­сы­вал­ся вруч­ную кал­ли­гра­фа­ми — участ­ни­ка­ми вы­став­ки. Та­кой фор­мат опре­де­лил и пол­ную твор­че­скую сво­бо­ду — воз­мож­ность для кал­ли­гра­фов при­ме­нить свои идеи в при­клад­ной ра­бо­те. В ре­зуль­та­те имен­но на кон­вер­тах экс­пе­ри­мент, ка­жет­ся, воз­вы­шал­ся над тра­ди­ци­ей, од­на­ко не за­глу­шал её.

Вы­став­ка, по­ми­мо со­про­во­ждав­ших её ма­стер-клас­сов, бы­ла от­ме­че­на так­же важ­ным для по­пу­ля­ри­за­ции ки­рил­лов­ской кал­ли­гра­фии со­бы­ти­ем. В «Ночь му­зе­ев» 12 кал­ли­гра­фов в те­че­ние 12 ча­сов пи­са­ли псал­мы раз­ны­ми рус­ски­ми по­чер­ка­ми, а зри­те­ли в это вре­мя мог­ли на­блю­дать за про­цес­сом.

Ар­ха­ич­ность, о ко­то­рой речь шла в на­ча­ле тек­ста, как по­ка­за­ла вы­став­ка, ле­жит ско­рее в об­ла­сти вос­при­я­тия, чем в об­ла­сти гра­фи­че­ских (и кал­ли­гра­фи­че­ских) форм. И сте­рео­тип­ное пред­став­ле­ние о рус­ском пись­ме как о чём-то во­пи­ю­ще не­со­вре­мен­ном осно­вы­ва­ет­ся, как пра­ви­ло, на эле­мен­тар­ном не­зна­нии. Кро­ме об­щих пред­став­ле­ний о чём-то устав­но-по­лу­устав­ном и мель­ка­ю­ще­го по­все­мест­но шриф­та «Ижи­ца» (кста­ти, при­лич­но сде­лан­но­го в от­ли­чие от мно­гих циф­ро­вых сла­вян­ских) и дру­гих над­пи­сей a la russe в пуб­лич­ном про­стран­стве, обыч­ный зри­тель ни­че­го не зна­ет о рус­ском пись­ме. Зна­ет ли гра­фи­че­ский ди­зай­нер? В лю­бом слу­чае вся эта вы­ве­соч­ная «клюк­ва» от­но­сит­ся к под­лин­ной ру­ко­пис­ной до­пет­ров­ской тра­ди­ции так ­же, как пев­цы в ко­кош­ни­ках к твор­че­ству Оль­ги Фе­до­се­ев­ны Сер­ге­е­вой. И бо­роть­ся со сте­рео­ти­па­ми мож­но толь­ко вни­ма­тель­ным изу­че­ни­ем и чут­ким ис­поль­зо­ва­ни­ем ки­рил­ли­цы.

Рус­ско­му же пись­му, со­вре­мен­но­му и пол­но­цен­но­му, ещё толь­ко пред­сто­ит сфор­ми­ро­вать­ся, вос­пол­нив раз­рыв в своём раз­ви­тии. Как и рус­ско­му ди­зай­ну. Ведь ин­те­рес­ным и спо­соб­ным на рав­ных го­во­рить с ев­ро­пей­ским, ко­рей­ским или араб­ским мо­жет толь­ко са­мо­быт­ный рус­ский ди­зайн, ко­то­рый ни­как, кро­ме об­ра­ще­ния к соб­ствен­ной шриф­то­вой и кал­ли­гра­фи­че­ской тра­ди­ции, не воз­ник­нет. И в этом смыс­ле жи­вая рус­ская ру­ко­пис­ная тра­ди­ция — де­ло бу­ду­ще­го.

Бук­ви­ца — Ма­ри­на Ма­рьи­на.

Долог и тяжел путь, ведущий из ада к свету (с) — Мильтон «Потерянный рай»

В фокусе — Ларс Фон Триер, режиссер-провокатор, «Антихрист»

Ух ты! Похоже гений (ну, или кем он себя считает) Ларс Фон Триер такими маааленькими шажками двигается к состоянию, близкому к невмененяемому. Да простят меня все те, кто ПОНИМАЕТ творчество этого режиссера. Ну правда, я снимаю перед всеми вами шляпу. Да. Ларс — не «мой» режиссер. Однозначно. И, если после «Танцующей в темноте» я плакала, «Догвилль» мне просто понравился, с «Рассекая волны» дело обстояло чуть хуже, но все таки, то после «Антихриста» еще раз поняла — неа, не мое. И слава Богу.

Просмотрела я сей шедевр и думаю — где гениальность? Где предмет для такого широкого обсуждения? Я, конечно, не великий кинокритик, но история эта э-ле-мен-тар-но проста. Как дважды два. Почему? Да ладно вам. Все просто — есть два разных человека, которые называются семьей, при этом, живут каждый в своем измерении — в своей работе, в своем мироощущении, которых объединял ребенок. Сколько таких семей? Огроменное количество. С трагической смертью ребенка супруги, переживая горе (тут — да, я абсолютно серьезно) вынуждены делать то, чем не занимались, полагаю, давно, а именно — общаться между собой. Только вот общения, как такового нет — он смотрит на нее, как на пациентку, она — устав от того, что мужу по сути, дела до нее нет, начала немножечко так, сходить с ума, что смерть ребенка усугубила. Все — вот вам вся проблема, сколь глубоко ее не рой.

Другое дело, что в режиссерском кресле Ларс, дело которого эпатировать публику и плевать на критиков, словно бы говоря — ага, «вот вам здрасьте», такого до меня еще не снимал никто, и делайте с этим что хотите. Хотите пример? Да пожалуйста.

Все «шокирующие» воображение сцены. Нет, я не о сексе, в частности, который не знают как квалифицировать — то ли порно, то ли не совсем…

Я о том, что само по себе дальнейшее помешательство жены, самообвинение, последующее искалечивание мужа и себя, как следствие самобичевания — можно было выразить по другому, и все было бы понятно, но Фон Триер — есть Фон Триер. И конец — совершенно, абсолютно закономерен — муж, поняв, что с женой ничегошеньки уже не сделаешь, убивает ее собственноручно, как говорят в народе, «чтоб не мучилась». Все.

Совсем другое дело — визуализация сего действа. Ооооо да, тут режиссер «разгулялся» по полной — и религия тебе, и дискриминация по половому признаку, и символы, и эффект 25 кадра — все тут, смотри не хочу. К слову — визуально — мне понравилось, честное слово.

Восхитительна музыка и ошеломляющая игра, как в исполнении Шарлотты Генсбур, так и в исполнении Уиллема Дефо.

Посему — фильм, как ни странно, я поняла (хотя, подозреваю, что вы подумаете), но воспринимать его не хочу. И гениальность видеть не хочу. На самом деле — все очень просто, дело лишь в том, как все это нам подано. И то, что «Антихрист», если не самый обсуждаемый, то один из самых обсуждаемых фильмов, говорит о том, что способ подачи материала выбран верно.

И Фон Триеру — расслабиться, что ли…
А остальным — любите друг друга, будьте счастливы, и ради бога, смотрите за детьми.

Потерянный рай, Джон Мильтон

Великолепное по своим масштабам и размаху, это монументальное стихотворение слепого поэта Джона Мильтона было первым эпосом, написанным на английском языке. Он описывает всеведущего, всемогущего Бога, грехопадение человека, искушение в Эдемском саду, опального ангела, который позже станет известен как сатана, ангельские войны, в которых сражались архангелы Михаил и Рафаэль, и Сына Божьего, который является настоящим герой этой саги.

Поэту Джону Мильтону было более шестидесяти лет, когда он приступил к этой грандиозной работе литературного творчества.Его отец был богатым купцом, принявшим протестантизм, несмотря на сопротивление католической семьи. Милтон вырос в привилегированной среде, получил домашнее образование у частных репетиторов и много путешествовал по Италии. Именно здесь он впервые прочитал Вергилия и Гомера и решил создать свой собственный эпос на английском языке.

Вмешались бурные исторические события, такие как гражданская война в Англии и установление пуританского правления. Милтон был глубоко вовлечен в политику и новый парламент.Когда монархия была восстановлена, Мильтон оказался не на той стороне, и он скрылся в подполье, где начал работать над своей мечтой о создании эпоса, который соответствовал бы лучшим произведениям на латыни и греческом языке. Он завершил ее после пяти лет огромных усилий, так как он уже был полностью слеп, когда начал работать. Вся работа, состоящая из почти десяти тысяч отдельных строк пустых стихов, была продиктована Мильтоном по памяти нескольким переписчикам.

«Потерянный рай» состоит из двенадцати меньших томов, разделенных на книги.Каждый посвящен определенному библейскому эпизоду. Он начинается с пролога, который во многом как введение описывает предмет эпопеи. Действие переходит к восстанию Люцифера, а затем к знакомым эпизодам, таким как искушение Адама и Евы и их неповиновение законам Бога. Сатана и его нечестивые легионы описаны очень подробно, а также их мятеж и злоба. Адам и Ева, Бог и Сын Божий изображены в ярких, незабываемых линиях, а конфликт между силами добра и зла представлен в космическом масштабе.

Для любителей поэзии и литературы «Потерянный рай» представляет собой основополагающее произведение первостепенной важности в английской литературе. Современным читателям, безусловно, будет интересно расшифровать множество классических ссылок, библейских преданий, социальных и культурных тем, которые украшают это великое произведение.

Потерянный рай и возвращенный рай Джоном Мильтоном

Потерянный рай и возвращение рая


Джон Милтон
Опубликовано: 1671
Жанры: Эпическая поэзия
Формат: Мягкая обложка (357 страниц)
Источник: Приобретено

Милтонский рай «Потерянный» — одна из величайших эпических поэм на английском языке.Он рассказывает историю грехопадения человека, историю огромной драмы и волнения, бунта и предательства, невиновности, противопоставленной коррупции, в которой Бог и сатана сражаются в ожесточенной битве за контроль над судьбой человечества. Борьба бушует в трех мирах — раю, аду и земле — пока сатана и его банда мятежных ангелов замышляют отомстить Богу. В центре конфликта находятся Адам и Ева, движимые слишком человеческими искушениями …

Я долго читал эту книгу.Три месяца, если быть точным. Это очень плотная эпическая поэзия. Некоторые из «Потерянного рая» во многом напомнили мне «Сильмариллион» Толкина «», «», особенно строки о пламени, порождающем тьму, и идею о том, что сатана делает противоположное Богу, но Бог все равно обращает это во благо. Было трудно привыкнуть к языку, но как только я это сделал, мне очень понравилось, как Милтон мог использовать два значения для многих слов — буквальное значение и переносное значение. Было интересно, что история в основном рассказывается с точки зрения сатаны, и Милтон делает его симпатичным персонажем.Сатана также очень саркастичен. Это неправильно, что я нашел его немного смешным ??

В первый раз, когда я попытался прочитать эту книгу, я бросил это примерно через 20 страниц, потому что не осознавал, что сюжет прост и что там происходит настоящая история. Я думал, что вся книга — это просто глубокие случайные мысли о падении Адама и Евы.

Еще я нашел интересным то, как Милтон включил в свою историю много греческой мифологии. Я начинаю понимать, почему эта книга вызывает такие противоречия.Например, грех вылезает из головы сатаны, и они становятся любовниками. Итак, Син — его любовница И дочь. Это похоже на историю рождения Афины.

Милтон перечисляет множество демонов по именам в Книге I. Одного демона, который действительно привлек мое внимание, звали Дагон, и он был русалкой. Русалки начинали как демоны !? Это просто потрясает меня.

И затем, когда ближе к концу Книги I, у всех демонов есть совет. Это более вежливо, чем какие-либо политические дебаты, которые я когда-либо слышал. Я нашел это таким странным.

В целом, я не думаю, что это очень религиозный текст (имеется в виду, что он учит христианской доктрине). Это интересный мифологический поворот в библейской истории, которую мы все знаем. Это было похоже на встречу Шекспира с Библией. Честно говоря, некоторые части его действительно затянули, но я рад, что прочитал. Я чувствую себя очень успешным и немного более образованным, чем был раньше.

«Возвращенный рай» — это 50 страниц. Это своего рода эпилог, показывающий, как Христос побеждает сатану. Это не так хорошо, как «Потерянный рай», и это антиклиматично.Его можно пропустить. Я написал краткое изложение сюжета «Возвращенного рая» на тот случай, если вы захотите узнать, о чем он. Я повсюду искал краткое изложение сюжета «Возвращенного рая», но не смог его найти. Так что я написал свой.

Книга 1 — Иоанн Креститель объявляет, что это Христос. Он крещен, и Бог объявляет его своим сыном. Сатана слышит это и имеет еще один совет, что делать. Сатана собирается «заманить в ловушку» Иисуса обманом и уловками. Бог заявляет, что Иисус отправит сатану обратно в ад и победит Грех и Смерть.Иисус размышляет в пустыне о том, как лучше всего победить сатану. Сатана находит его и говорит превратить камни в хлеб, потому что Иисус постился 40 дней.

Книга 2 — Тем временем крестившиеся люди все еще находились у реки Иордан. Его мать Мария начинает беспокоиться о том, где находится Иисус. У сатаны есть еще один совет, потому что Иисуса не так легко искушать, как он думал. Иисус мечтает о пророках, которых кормит Бог. Сатана искушает Иисуса богатством. Иисус: Нет, спасибо.

Книга 3 — Сатана пытается лесть и предлагает славу. Иисус говорит, что слава принадлежит Богу. Сатана берет Иисуса на гору и показывает ему армии, которые он может использовать, чтобы стать Царем евреев. Иисус говорит, что будет ждать подходящего времени.

Книга 4 — Сатана не уйдет, хотя знает, что, вероятно, проиграет. Просит Иисуса поклониться ему. Иисус говорит, что поклоняется только Богу. Затем сатана искушает его знанием. Иисус говорит, что он уже знает то, что ему нужно знать. Сатана насылает на Иисуса кошмары.Затем сатана велит ему броситься с горы, и ангелы поймают его. Ангелы сбивают с толку сатану и уводят Иисуса в безопасное место. Ему приносят плоды из рая, и ангелы поют ему. КОНЕЦ.

Рейтинг содержимого: Нет.

О Джоне Мильтоне

Джон Мильтон был английским поэтом, полемистом в прозе и государственным служащим Английского Содружества. Мильтон получил наибольшую известность благодаря своей эпической поэме «Потерянный рай», а также своим красноречивым трактатом «Ареопагитика», осуждающим цензуру.Популярность Милтона, долгое время считавшегося выдающимся английским поэтом, резко упала после нападок Т.С. Элиот и Ф. Ливис в середине 20 века; но благодаря многочисленным обществам и научным журналам, посвященным его исследованиям, репутация Милтона остается такой же сильной, как и когда-либо в 21 веке.

Потерянный рай: Книга XII (1674)

АРГУМЕНТ.

Ангел Михаил продолжает рассказ о Потопе, рассказывая о том, что добьется успеха; затем, при упоминании Авраама, постепенно объясняет, кем будет это Семя Женщины, что было обещано Адаму и Еве при грехопадении; его Воплощение, Смерть, Воскресение и Вознесение; состояние Церкви до его Второго пришествия. Адам очень доволен и воодушевлен этими Отношениями и Обетованиями спускается с Горы с Михаилом; пробуждает Еву, , которая все это время спала, но с нежными сновидениями, соединенными с покоем ума и покорностью. Майкл в обеих руках выводит их из Рая, огненный Меч развевается позади них, а Херувимы занимают три Станции, чтобы охранять Место.

2Хотя склонен к скорости, так что архангел paus’d

3Betwixt мир разрушен и мир восстановлен,

4If Адам что-нибудь, возможно, могло бы вмешаться;

5Затем с переходом возобновляется сладкая новая речь.

6Так ты видел начало и конец одного Мира;

7И человек как со второго запаса исходят.

8Много еще не видел ты, но я вижу

9Твоё смертное зрение рушится; объекты божественные

10Необходимо ослабить и утомить человеческое чутье:

11Потом я расскажу о том, что должно произойти,

12Так что слушай должным образом и приходи.

13Это вторая порча Людей, пока их еще мало;

14 И хотя страх приговора остался в прошлом

15 Свежий в своих мыслях, боясь Дейти,

16 С некоторым учетом того, что справедливо и правильно сбор обильный урожай,

19 Кукурузное вино и масличные; и от стада,

20, приносящего в жертву Буллока, ягненка или козленка,

21 с обильными возлияниями вина и священным праздником

22 Шал проведет три дня в радости без света и останется в живых

23Долго мирное время для семей и племен

24Под отцовской властью; пока не восстанет

25 Из гордого честолюбивого сердца, не удовлетворенного

26 При справедливом равенстве, братском государстве,

27 Присваивает Доминион необслуживаемый

28 Над своими братьями и совершенно лишает его

29 Согласие и закон Природы с Земли ;

30 Охота (и люди, а не звери должны быть его игрой)

31 С Варром и враждебными ловушками, такими как отбросы

32 Подчинение его тиранической Империи:

33 Могучий Охотник, оттуда он будет стилизован

34 Перед Господом, как несмотря на Heav’n,

35Или из Heav’n, требующего второго Соврантия;

36И от Восстания должно произойти его имя,

37 Хотя в Восстании он обвиняет других.

38 Он с командой, которую, как Амбиции радости

39 С ним или под его тиранизацией,

40 Маршируя из Эдема на запад, найдет

41 Равнину, где черный битумный валун. земля, пасть ада;

43 Из кирпича и из того материала, что они отлили, чтобы построить

44A Город и Башня, вершина которых может доходить до Неба;

45И получить себе имя, наименее рассредоточиться

46В чужих Землях потерять память о них

47 Независимо от того, слава добрая или злая.

48 Но Бог, Который часто нисходит навестить людей

49 Незримый и ходит по своим жилищам

50 Чтобы отметить три дела, они скоро увидят, и насмешливо устанавливает

53На три Языках различный Дух, чтобы пробудить

54 Довольно свой Родной Язык, и вместо этого

55 Чтобы посеять звенящий шум неизвестных слов:

56Затем ужасная болтовня поднимается громко

57Среди строителей; друг другу звонят

58Не поняли, до хрипоты и все в ярости,

59Как насмехаются они штурмуют; большой смех был в Небесах

60 И смотрел вниз, чтобы увидеть странный шум

61 И услышать шум; таким образом, здание осталось

62Ridiculous, а работа Confusion названа.

63 Куда таким образом Адам отечески недоволен.

64 О гнусный Сын, чтобы стремиться

65 Выше своих братьев, принимая на себя

66 Власть узурпирует, от Бога не дано:

67 Он дал нам единолично над Зверем, Рыбой, Птицей

68 Абсолютное господство; это право мы имеем

69 Его пожертвованием; но Человек над людьми

70Не сделал господином; такой титул на себя

71 Резерв, человек ушел от человека бесплатно.

72 Но этот Узурпатор гордится своим посягательством

73 Остается не на Человеке; к Богу его Башня намерена

74 Осада и вызов: Бедный человек! какая пища

75 Перевезет ли он туда, чтобы поддержать

76 Себя и свою опрометчивую Арми, где тонкий воздух

77 Над облаками будут иссечены его внутренности,

78 И голодать его дыханием, если не хлебом?

79 Кому таким образом Михаил .Ты справедливо ненавидишь

80Того Сына, который в спокойном состоянии людей

81Такая беда принесла, помешав подчинить

82 Рациональную свободу; все же знаю все,

83С момента твоего первоначального упущения, истинная свобода

84Утеряна, что всегда по праву. ,

87 Немедленно непомерные желания

88 И выскочка Страсти захватывают Правительство

89 Из разума, и до рабства сводят

90 Человек до тех пор свободный.Следовательно, поскольку он позволяет

91Внутри себя недостойным силам править

92По свободному разуму, Бог в суде справедливо

93 Подвергает его извне жестоким Владыкам;

94 Кто так же незаслуженно очаровывает

95 Его внешняя свобода: Тирания должна быть,

96 Хотя для Тирана это не оправдание.

97 Тем не менее, иногда нации упадут так низко.

98 Из вертуэ, что является причиной, что нет ничего плохого,

99 Но справедливость и какое-то роковое проклятие рядом. Непочтительный Сын

102От того, кто построил Ковчег, который, к позору

103Дон своего Отца, услышал это тяжелое проклятие,

104 Слуга Слуг , на своей порочной Расе.

105Так этот последний, как и прежний Мир,

106По-прежнему будет стремиться от плохого к худшему, пока Бог, наконец,

107 Утомленный их беззакониями, не удалит

108 Свое присутствие среди них и отвратит

109 Его святые глаза; решение с тех пор

110 Оставить их на свои собственные грязные пути;

111 И одна особенная нация, которую нужно выбрать

112 Из всех остальных, из которых можно призвать,

113A Нация от одного верного человека до весны:

114 Он на этой стороне Евфрат еще жив,

115 Воспитался в поклонении идолам; О, эти люди

116 (Ты можешь верить?) Должны быть такими глупыми, выросшими,

117 Пока еще выжил Патриарк, который спровоцировал Потоп,

118 Как оставить живого Бога и пасть

119 Чтобы поклоняться их собственная работа по дереву и камню

120 Для богов! все же его Бог Всевышний voutsafes

121 Чтобы призвать Видением из его Отцовского дома,

122 Его родственные и ложные Боги, в Страну

123 Который он покажет ему, и от него поднимет

124Сильную Нацию и дальше ему showre

125 Его благословение так, что в его Семени

126 Все народы будут благословлены; он прямо подчиняется,

127 Не зная, в какую Землю, но фирма верит:

128 Я вижу его, но ты не можешь, с какой Верой

129 Он оставляет своих Богов, своих Друзей и родную Соил

130Ur из Халдея , проезжая теперь Форд

131 до Харан , за ним громоздкий Поезд

132 Стад и стад и многочисленных рабов;

133 Не разгуливает бедняги, но доверяет все свое богатство

134 С Богом, который звал его, в земле неизвестной.

135 Ханаан он теперь достигает, я вижу его Шатры

136Пичт около Сечем и соседнюю равнину

137Of Морех ; там по обещанию он получает

138Подарок своему Потомству всей той Земли;

139 От Хамат на север к югу от пустыни

140 (Твари по своим именам, которые я называю, хотя и неназванными)

141 От Хермон на восток до великого Западного моря,

142 Гора Хермон , в другом море , каждое место узрите

143В перспективе, как я указываю на них; на берегу

144 Гора Кармель ; здесь двустворчатый поток

145 Иордания , истинный предел на восток; но его сыновья

146 будут жить в Сенир , на том длинном хребте Холмов.

147Думай, что все народы Земли

148 Да будут благословлены в семени его; под тем семенем

149 означает твой великий избавитель, который поразит

150 Голова Змея; о чем вам следует сообщить об этом по телефону

151. Этот Патриарх благословил,

152 Кого верный Авраам в свое время назовет,

153 Сын, и от его Сына уходит Великий Дитя,

154 Подобно Ему в вере, в мудрости и известности;

155 Внук с двенадцатью Сыновьями прибывает, отправляется

156Из Ханаана в Землю, именуемую в дальнейшем

157 Египет , разделенную рекой Нил ;

158 Смотри, где он течет, извергая в море даже устья

159 В Море: пребывать в той Земле

160 Он приходит, приглашенный младшим Сыном

161 Во время смерти Сын, чьи достойные дела

162 Восхитить его, чтобы Он был Сыном

161 второй в этом Realme

163Of Pharao : там он умирает и покидает свою расу

164 Растет в нацию и теперь вырос

165 Предполагается, что последующий король

166 остановит свой рост, как заключенные гости

167 Слишком много; откуда гостей он делает их рабами

168 негостеприимно и убивает трех младенцев мужского пола:

169Тилль двумя братьями (эти два брата зовут

170 Моисей и Аарон ), посланный Богом на владение

171 Его народ из захоронения , они возвращают

172С славой и наградой обратно в Землю обетованную.

173Но сначала беззаконный Тиран, который отрицает

174Чтобы познать своего Бога или послание к уважению,

175 Должен быть принужден Знаками и суровыми суждениями;

176Для непролитой крови реки должны быть повернуты,

177Лягушки, вши и мухи должны заполнить весь его Дворец

178Отвориться вторжению и заполнить всю землю;

179Его Каттель должен умереть от Гнили и Мюррена,

180Ботчи и блейны должны обессиловать всю свою плоть,

181 И весь его народ; Громовая смесь с Хайле,

182 Радость, смесь с огнем, должна разорвать Египетский Скай

183 И колесо на Земле, пожирая, где она кружится;

184 Чего он не пожирает, травы, фруктов или злаков,

185 Темное облако саранчи, роящихся вниз

186 Надо есть, и на земле не остается ничего зеленого:

187 Тьма должна затмить все его границы,

188 , и сотри три дня;

189Последним ударом в полночь все первенцы

190Из Египет должны умереть. Таким образом, с десятью ранениями

191 Речной дракон, наконец, подчиняется

192 Чтобы позволить своим пришельцам уйти, и часто

193 Смиряет свое упрямое сердце, но все еще как лед

194 Еще тяжелее и после оттепели, пока в его ярости

195 Преследуя того, кого он поздно отпустил, Море

196 Поглотило его со своим Войском, но они пропустили его

197 Как на суше между двумя христианскими стенами,

198Aw’d стержнем Моисея так, чтобы стоять

199 Разделенный, пока его спасение не обретет три шаара:

200 Такую чудесную силу Бог даст своему Святому,

201Хотя присутствует в своем Ангеле, который пойдет

202Перед ними в облаке и в столпе огненном,

203By днем Облако, ночью Столп Огненный,

204 Чтобы вести их в их путешествии и убрать

205 Пройдите за ними, пока царь обдурат преследует:

206 Всю ночь он будет преследовать, но приближается

207 Даркнес s защищает до утра Watch;

208Затем через Огненный Столп и Облако

209 Бог, смотрящий вперед, побеспокоит все свое Воинство

210 И помешает своим колесам Колесницы: когда по команде

211 Моисей еще раз его могучий Жезл простирается над морем

212; Море его Жезл подчиняется;

213На три имбаттельда возвращаются волны,

214 и сокрушают три Варра: Избранная гонка

215 Безопасно к Ханаану от берега продвигается

216Через пустыню, не самый быстрый путь 217Последний

Canaanite allarmd

218Warr напугать их, неопытных, и бояться

219 Верните их обратно в Египет , выбрав скорее

220Бесславная жизнь в рабстве; на всю жизнь

221 Благороднее и неблагороднее милее

222 Бездельничать в оружии, куда не ведет опрометчивость.

223Это и они получат за счет отсрочки их

224 В обширной пустыне, там они найдут

225 Свое правительство и свой великий сенат выберут

226 Через двенадцать колен, чтобы править по установленным законам:

227 Синай , чья серая вершина

228 Трепещет, он спускается, сам будет

229 В Грозе Молния и громкие трубы прозвучат

230 Ордайне их Лоус; часть, такая как appertaine

231, для гражданского правосудия, часть религиозных обрядов

232O жертвоприношения, информирование их по типам

233 и теням, что предназначено Семя, чтобы ушибить

234Змей, с помощью которых он достигнет

235Mankinds избавления.Но голос Божий

236 Для смертных ужасен; они умоляют

237Чтобы Моисей мог сообщить им о своей воле,

239 Наставил, что к Богу нет доступа

240Без Посредника, чья высокая должность сейчас

241 Моисей в фигурных носах, чтобы ввести

242 Еще больше, дня которого он будет предсказывать,

243 И все пророки в три века времен

244Из великих Мессия воспоет. Так установили Законы и Обряды, такое наслаждение имеет Бог в людях

246Послушный Его воле, что Он voutsafes

247Среди них воздвигнет Свою Скинию,

248 Святой со смертными людьми, чтобы обитать:

248 Святилище обрамлено

250 из Кедра, обложено золотом, в нем

251 Ковчег, а в Ковчеге его Свидетельство,

252 Записи его Ков’нанта, над этими

253A Мерси — место Золота между крылья

254 двух ярких херувимов горят перед ним

255 Морские фонари, как в Зодиаке, представляющем

256 Небесные огни; над шатром Облако

257 Днем отдыхает, ночью пламенеет,

258 Сохраняют, когда идут, и наконец они приходят : остальные

261Мы долго рассказывали, сколько битв сражалось,

262Сколько королей было уничтожено, и сколько королевств победили,

263Или как Солнце должно стоять посреди Неба

264A весь день и ночи должное аджурн,

265Человек управляет голосом, Солнце в Гаваон стенд,

266 И ты Луна в долине Аиалон ,

267До Израиль преодолено; так назовите третьего

268 От Авраама , Сына Исаака , и от него

269 Все его происхождение, кто таким образом победит Ханаан .

270 Здесь Адам вставил. О посланный из Небес,

271, Свет моей тьмы, милостивые вещи

272 Ты открыл, главным образом, что касается

273 Только Авраама и его Семени: теперь сначала я нахожу

274 Мои глаза правдивые, и мое сердце очень облегчилось,

275, в то время как мысли о том, что будет

276 Меня и всего Человечества; но теперь я вижу

277 Его день, в котором будут благословлены все народы,

278 Благосклонность, незаслуженная мною, который искал

279 Запретить знание запрещенными средствами.

280Это еще я не понимаю, почему тем

281, среди которых Бог соизволит поселиться на Земле

282 Так много и столько разных Законов дано;

283Столько Законы доказывают столько грехов

284Среди них; как может Бог жить с такими?

285 Кому таким образом Михаил . Не сомневайся, но грех

286Будет царствовать среди них, как ты родил;

287И поэтому Закон был дан им для того, чтобы продемонстрировать

288Три естественное право, возбудив

289Грех против Закона к борьбе; что, когда они видят

290Закон может обнаружить грех, но не устранить его,

291Спасить этими теневыми искуплениями слабыми,

292Бухой быков и козлов, они могут сделать вывод 294 Просто за несправедливость, что в такой праведности

295Им вменяемой верой они могут найти

296Оправдание перед Богом и миром

297 Совести, которую Закон церемониями

298 не может ни успокоить, ни исполнить

, а не выступая жить не может.

300Такие законы кажутся несовершенными, но даны

301 С целью уйти в отставку на полную ставку

302 До лучшего Ков’нанта, дисциплинированного

303 От теневых типов к истине, от плоти к духу,

304От навязывания строгих Законов, чтобы освободить

305Принятие большой благодати, от страха рабов

306Для сыновних дел Закона в дела веры.

307И поэтому не Моисей , хотя Бог

308Высоко любимый, будучи только Министром

309 Закона, его народ в Ханаан поведет;

310 Но Иисус Навин , которого язычники называют Иисус ,

311 Его имя и служение, которое подавит

312 Змея врага и вернет

313Через мировую пустыню давно странствующий человек

314 отдых.

315 Между тем они в своем земном Ханаане место

316 Долгое время будет жить и процветать, но когда грехи

317Национальный нарушит их общественный мир,

318Позволяя Богу поднять им врагов:

319 кающиеся

320 сначала судьями, потом царями; из которых

321Второй, и за пиршество,

322И могущественные дела, получит обещание

323 Безотзывно, что его Царственный Престол

324Вечно пребудет; подобные будут петь

325 Все пророчество, Пророчество Царского запаса

326Из Давид (так я называю этого Царя) воскреснет

327A Сын, Женское Семя тебе предсказано,

328 Предсказано Аврааму , как в котором будет доверять

329 Все народы и короли предсказали, королей

330 Последнее, для его правления не будет конца.

331Но сначала должна последовать долгая преемственность,

332 И его следующий Сын за Богатство и Мудрость,

333 Затуманенный Ковчег Божий до тех пор в Шатрах

334Брань будет храниться в славном Храме.

335 Таки следуют за ним, как должно быть зарегистрировано

336 Частично хорошее, частично плохое, более длинное лицо,

337 Чьи грязные идолопоклонства и другие недостатки оставь их и разоблачи эту Землю,

340 Город, его Храм и его святой Ковчег

341 Со всеми его священными вещами, презрение и добыча

342 В этот гордый Город, чьи высокие стены ты видел

343 путаница, Вавилон отсюда назывался.

344 Там, в плену, он позволяет им жить

345 Пространство семидесяти лет, затем возвращает их,

346 Вспоминая милосердие, и его Ков’нант поклялся

347 Давиду , ставшему днями Неба.

348 Возвращение из Вавилона по завещанию царей

349 Твои владыки, которых Бог избавил, дом Божий

350 Они сначала восстановили, и какое-то время

351 В среднем жили умеренно, пока не выросли

352 В богатстве и множестве они растут;

353 Но сначала среди священников возникает раздор,

354 Мужчины, которые посещают Алтарь и должны больше всего

355 Крушить мир: их ссора приносит загрязнение

356 Само Храм: наконец они захватывают

357 Скипетр и не обращают внимания Давидс Сыновья,

358Тогда передайте это незнакомцу, чтобы истинный

359Помазанный Царь Мессия мог родиться

360Barr’d его права; все же при его рождении Старр

361, невидимый прежде в Небесах, объявляет его комом,

362 И ведет восточных мудрецов, которые спрашивают

363 Его место, чтобы предложить благовония, мирру и золото;

364 Место своего рождения торжественный Ангел рассказывает

365 Простым пастырям, бодрствующим ночью;

366Они с радостью спешат туда, и по квайру

367 Ангелов отряда слышат, как поет его Кэрол.

368 Дева — его Мать, но его Отец

369 Сила Всевышнего; он вознесется

370The Throne hereditarie, и ограничит свое царствование

371 земными просторами, его слава с небесами.

372Он перестал, разглядев Адама с такой радостью

373Закупил, как скорбь в слезах,

374Без выхода слов, которыми он дышал.

375O Пророк радостной вести, финишер

376 Надежды величайшей! Теперь ясно, я понимаю

377Что из моих самых тяжелых мыслей было напрасно,

378 Почему наши большие ожидания должны быть названы

379 Семя Женщины: Дева Мать, Хейли,

380 Высоко в любви Хэв’на, все же от моей Loynes

381 Ты выйдешь, и из чрева твоего Сын

382 Бога Всевышнего; Итак, Бог с человеком соединяется.

383 Змей должен теперь его смертельный синяк

384 Ожидайте смертельной боли: скажите, где и когда

385Эта битва, какой удар поразит пятку Победителя.

386 Кому таким образом Михаил . Не мечтайте о битве,

387 Как о Дуэли или о местных ранах

388 Голова или пятка: не соединяется поэтому Сын

389 Мужество с Богом-головой, с большей силой, чтобы помешать

390Твоему врагу; и он не побежден

391 Сатана , чье падение с Неба, более смертоносный ушиб,

392 Не отказано, чтобы нанести тебе смертельную рану:

393 Который хи, приходящий Спаситель твой, воскресит,

394 Не уничтожив сатану , но его дела

395 В тебе и в семени твоем: и этого не может быть,

396Но исполнением того, чего ты хотел,

397Послушание Закону Божьему, наложенное

398On Наказание смерти и страдание смертью,

399 Наказание за беззаконие твое,

400 И из-за них, которое из твоего вырастет:

401 Так может только высшее правосудие упокоится.

402 Закон Божий точно он исполнит

403 И послушанием, и любовью, хотя и любовью

404Один исполняет Закон; Наказание Твое

405 Он претерпит, придя во плоти

406 К позорной жизни и проклятой смерти,

407 Провозгласить Жизнь всем, кто поверит достоинства

410 Чтобы спасти их, не свои, хоть и легальные работы.

411За это он будет жить, ненавидимый, богохульный,

412Осудимый силой, осужденный и до смерти осужденный

413Позорный и отвратительный, прибитый к кресту

414 Своим народом, убитый для принесения Жизни;

415 Но на Крест Он наиляет врагов твоих,

416 Закон, который против тебя, и грехи

417 Всех людей, распятых с Ним,

418 Никогда не причиняйте им больше вреда, кто по праву доверяет

419 его удовлетворение; так он умирает,

420 Но скоро оживает, Смерть над ним не властна

421 Долго узурпирует; до третьего рассвета

422 Возвращение, Звезды Морна увидят его воскресение

423 Из могилы, свежий, как рассвет,

424 Твой выкуп, который Человек от смерти выкупает,

425 Его смерть для Человека, как Многие из тех, что приносят Жизнь

426 Не пренебрегают, и польза не лишается жизнь; это действие

430 поразит голову Сатана , сокрушит его силу

431 Победив Грех и Смерть, его две основные руки,

432 И заколоть ему голову своими укусами

433 Тогда временная смерть поразит, Победители

434 Или тех, кого он искупает, смерть, подобная сну,

435 Нежное движение к бессмертной Жизни.

436Ни после воскресения он не останется

437Дольше на Земле, чем определенное время, чтобы явиться

438Своим ученикам, Людям, которые в его Жизни

439 Все еще следовали за ним;

440 Чтобы научить все народы тому, чему от Него они научились

444 Чистый, и разум приготовленный, если так случится,

445 На смерть, подобную той, которую умер искупитель.

446 Все нации они будут учить; ибо с того дня

447 Не только Сынам Авраама Лоин

448 Спасение будет Проповедью, но Сыновьям

449Из Авраамов Вера повсюду в мире;

450 Итак, в его семени все народы будут благословлены.

451 Тогда к Небесам Небес он вознесется

452 С победой, торжествуя через воздух

453 Над врагами своими и твоими; там будет сюрприз

454Змей, Князь Воздуха, и затащить в Цепи

455 Через все его Царство, и там проклятый уйти;

456Тогда войдите в славу и возобновите

457 Его Престол одесную Богов, возвышенный

458 Выше всех имен в Небесах; и оттуда придет,

459 Когда созреет уничтожение миров,

460 Слава и сила судить живых и мертвых,

461 Чтобы судить неверных мертвых, но вознаградить

462 Его верных и принять их в блаженство ,

463 Будь то в Небесах или на Земле, а затем на Земле

464 Все будет раем, гораздо более счастливым местом

465 Затем это Эдем и гораздо более счастливые ромашки.

466Так говорил Архангел Михаил , затем paus’d,

467 Как в великий период Миров; и наш Сир

468, полный радости и удивления, ответил так.

469 О безграничное добро, безмерное добро!

470 Что все это добро зла произведет,

471 И зло обратится в добро; более чудесное

472Тогда то, что сначала произвело творение

473Свет из тьмы! Я стою полон сомнений,

474 Должен ли я сейчас раскаяться в грехах

475Что я сделал и по случаю, или порадоваться Мужчины

478 От Бога и над безнравственностью преизобитает благодать.

479Но скажем, если наш избавитель до Неба

480 Должен воскреснуть, что постигнет немногих

481 Его верные, оставшиеся среди неверного стада,

482 Враги истины; кто же тогда направит

483Свой народ, который защитит?

484Они расправятся с его последователями, а потом расправятся с ним?

485 Будьте уверены, что они будут, сказал Ангел; но с Неба

486Он пошлет Утешитель к себе,

487 Обещание Отца, Который будет обитать в них

488 Его Дух и Закон веры

489 Работая любовью, напишут на сердцах твоих ,

490 Чтобы вести их по истине, а также вооружить

491 Духовной броней, способной противостоять

492 Сатаны нападениям и погасить его огненные стрелы,

493 Что человек может сделать против них, не боясь,

494 Хотя до смерти, против таких жестокостей

495 С вознаграждением внутренним утешением,

496 И часто поддерживаются так, чтобы поразить

497Те самые гордые преследователи: за Духа

498Сила первыми на своих Апостолов

, которых он посылает

народы, затем на всех

500 крещеных, наделят их чудесными дарами

501 говорить на всех языках и творить все чудеса,

502 перед ними. Таким образом, они выиграли

503 Большое количество каждой нации, чтобы получить

504 С радостью вести, принесенные с Неба: наконец,

505 Их Министерство выполнило свою работу, и гонка прошла хорошо,

506 Остались написаны их доктрина и три рассказа,

507 Они умирают; но в этой комнате, как они и предупреждают,

508 Волки преуспеют в учителях, горестные Волки,

509 Которые все священные тайны Неба

510 К их собственным гнусным преимуществам повернут

511Изблагодарность и честолюбие, и истину.

512 С предрассудками и преданиями,

513 Осталось только в тех записанных Хрониках чисто,

514 Хотя не, но понято Духом.

515 Тогда они будут стремиться воспользоваться именами,

516 Места и титулы, и с ними присоединиться

517 Светская сила, хотя и симулирует все еще действовать. и даю

520 всем верующим; и из-за этого притворства

521 Духовные законы плотской силой заставят

522 на каждую совесть; Законы, которые никто не найдет.

523 Оставил их в себе, или то, что Дух в пределах

524Чтит на сердце.Что же тогда они будут

525Но заставить Дух Благодати самого себя и бинде

526 Его супруга Либерти; что, но не строить

527 Его живые Храмы, построенные Верой, чтобы стоять,

528 Своя Вера, а не чужая: ибо на Земле

529 Кто против Веры и Совести слышен

530Нерушимый? тем не менее, многие будут предполагать:

531Когда возникнут жестокие гонения

532На всех, кто в поклонении упорствует

533 Духа и Истины; остальное, гораздо большая часть,

534 сочтет внешними обрядами и благовидными формами

535 Религия удовлетворена; Истина уйдет на покой

536 Закрепить хитрыми дротиками и делами веры

537 Редко можно будет найти: так продолжится мир,

538 В добро злокачественное, в добрые плохие люди,

539 Под ее собственным стоном

до дня

540Выход дыхания для праведных,

541 И месть нечестивым, в ответ

542 Из него, так недавно обещанного тебе на помощь

543 Женское семя, тогда неясно предсказанное

545Последний в облаках Неба, который должен быть явлен

546 Во славу Отца, растворить

547 Сатану с его извращенным миром, затем воскресить

548 Из пылающей массы, очищенной и очищенной,

549Новые Небеса, новая Земля, Века бесконечной даты

550 Основанный в праведности, мире и любви

551 Чтобы принести плоды Радости и вечного Блаженства.

552 Он закончился; и таким образом Адам последний ответ.

553Как скоро твое предсказание, Благословение Провидца,

554Измерено этот преходящий Мир, Гонка времени,

555До времени устоит: за гранью вся бездна,

556 Вечность, конца которой не может достичь ни один глаз.

557В высшей степени проинструктированный, я отправляюсь отсюда,

558В полном спокойствии мыслей и насыщаюсь

559Знания, что может вместить это Сосуд;

560Более того, я безрассудно стремился.

561С тех пор я узнал, что лучше всего послушаться,

562 И со страхом любить единого Бога, ходить

563 Как в Его присутствии, всегда соблюдать

564 Его провидение, и только от Него полагаться,

565 Во всем его дела добрыми

566 Все еще побеждают зло и малым

567 Делают великие дела слабыми

568 Подрывая мирских сильных и мирских мудрых

569 Просто кротко; что страдание за Истину

570Сила духа к высшей победе,

571И верной Смерти — Врата Жизни;

572 На своем примере научил этому, кого я сейчас

573 Признаю, что мой Искупитель когда-либо благословлял.

574 Кому, таким образом, и Ангел последний раз ответил:

575Это узнав, ты достиг вершины

576 Мудрости; не надейся на более высокое, хотя все Звезды

577 Ты знал по имени и все эфирные Силы,

578 Все тайны глубин, вся Природа работает,

579 Или дела Бога в Небесах, Воздухе, Земле или Море,

580 И все богатства этого Мира наслаждаются,

581 И все правила, одна Империя; один раз добавить

582 Ответственность за ваши знания, добавить веру,

583 Добавить верность, терпение, умеренность, добавить любовь,

584 Именем, чтобы называться Чарити, душа

585 Из всего остального: тогда ты не будешь ненависть

586 Чтобы покинуть этот рай, но завладею

587 Рай внутри тебя, счастливейший фермер.

588 Давайте теперь спустимся с этой вершины

589 Спекуляции; на час точный

590Точит прощание отсюда; и увидите стражников,

591 Я стану лагерем на том холме, ожидайте

592 Их движение, на переднем плане которого пылающий меч,

593 В сигнале об отступлении яростно размахивает кругом;

594Мы больше не можем оставаться: иди, разбуди Ева ;

595Ее и я с нежными Мечтами успокоил

596 Планирование благо, и все ее духи составлены

597 К покорности: ты в сезон годен

598 Пусть она с тобой приобщится к тому, что ты слышал,

599 может касаться ее Веры, чтобы знать,

600 Великое избавление через ее Грядущее Семя

601 (Ибо через Семя Женщин) на все Человечество.

602Чтобы вы жили, а это будет много дней,

603Оба в одной Вере единодушны, хотя и грустны,

604Причиной зла в прошлом, но гораздо более ободренным

605С медитацией о счастливом конце.

606Он кончил, и они оба спустились с Горы;

607Спущен, Адам в Боур, где Ева

608 Спящая спящая бежала раньше, но нашла бодрствование;

609 И таким образом она его приняла словами не грустно.

610 Я знаю, откуда ты и куда уходил;

611 Ибо Бог тоже спит, и Сны советуют,

612 Которого Он послал благодатное, великое благо

613 Молитва, потому что с печалью и в печали сердца

614 Утомлялся, я заснул, но теперь веди;

615 У меня нет задержки; с тобою идти,

616это остаться здесь; без тебя здесь, чтобы остаться,

617Is идти отсюда не желая; Ты ко мне

618 Все вещи под небом, все места ты,

619 Кто за мое умышленное преступление изгонит отсюда.

620Это еще одно утешение, но надежное

621 Я понесу отсюда; хотя все из-за меня потеряно,

622 Такого милосердия я недостоин,

623 По мне, Семя Обещания все восстановит.

624 Так говорила наша Мать Ева и Адам слышал

625 Хорошо умолял, но не отвечал; пока что слишком близко

626-й Архангел стоял, а с другого холма

627 К своей постоянной станции, все в ярком ряду

628 Херувимы спустились; на земле

629Плывущий метеорист, как Ev’ning Mist

630Прямись с реки, на мореплавании,

631 И скапливается на земле у пяток рабочих

632 Возвращение домой.Высоко впереди, вперед,

633 Брандишт Меч Бога перед ними пылал

634 Свирепый, как комета; который с палящим зноем,

635 И паром, как Ливийская Воздушная пыль,

636 Начал сжечь этот умеренный климат; откуда

637В обеих руках хастнинг-ангел поймал

638 наших давних Родителей и к Восточным воротам

639 вел их прямо и так быстро вниз по утесу

640 На покоренную равнину; затем исчез.

641Они оглядывались назад, вся восточная сторона видела

642Рая, так поздно свое счастливое место,

643Находился этот пылающий Клейм, врата 645Слезы естественные они пролили, но скоро их вытерли;

646 Мир был всем перед ними, где выбрать

647Тих места отдыха и Провидения своего проводника:

648Они рука об руку с манящими шагами и медленными,

649Через Иден пошел своим одиночным путем.

Примечания

1] Милтон добавил первые пять строк, чтобы связать последние две книги, объединенные в одну в издании 1667 года. Обратно к строке 238] он исполняет то, чему они учили. (1674): он исполняет их желание ». (1667). Назад к строке

Непреходящая значимость Джона Милтона

Сатана Милтона харизматичен, но Милтон постоянно показывает свое дело Иллюстрация Эдварда Сореля

Где-то в 1638 году Джон Мильтон посетил Галилео Галилей во Флоренции. Великий астроном был стар, слеп и находился под домашним арестом по приказу инквизиции, которая заставила его отказаться от своей веры в то, что Земля вращается вокруг Солнца, как это сформулировано в его «Диалоге о двух главных мировых системах».Мильтону было тридцать лет — его собственная слепота, его собственный арест и его собственный космологический эпос «Потерянный рай» — все это лежало перед ним. Но эта встреча оставила в нем глубокий след. Он проник в «Потерянный рай», где щит сатаны выглядит как луна, видимая в телескоп Галилея, и в великой защите свободы слова Мильтоном «Ареопагитика» Мильтон вспоминает свой визит в Галилей и предупреждает, что Англия сдастся перед следственными силами, если она кланяется цензуре, «незаслуженное рабство при обучении».

Помимо чистого удовольствия от изображения встречи — это похоже на те специальные комиксы, в которых Супермен встречает Бэтмена, — есть что-то странное в представлении этих двух фигур, населяющих один и тот же возраст. Хотя Милтон был намного моложе, в некоторых отношениях его мировая система кажется странно старше, чем эмпирическая вселенная астронома. Мильтон изобразил землю, закрепленную на золотой цепи, и когда он созерцал небеса, он увидел восседающего на троне Бога и воюющих ангелов. Ощущение столкновения нового и старого является частью сложной ауры Милтона.Самый известный портрет его зрелых лет делает Милтона похожим на страдающего диспепсией брата человека на коробке Quaker Oats, но он гораздо более наш современник, чем Шекспир, который умер, когда Милтону было семь лет. Никто никогда не задался вопросом, действительно ли Милтон был автором своего собственного сочинения. Хотя «Потерянный рай» — это продолжение одного момента в Книге Бытия, в нем есть отрывки, настолько личные, что вы не сможете читать далеко, не зная, что автором был слепой, павший в «злые дни». Даже в своей политической прозе Милтон сделает паузу, чтобы сказать нам, что на самом деле он не такой уж и маленький, несмотря на то, что говорят его враги.Хотя он придумал название «Пандемониум» — «все демоны» — для дворца, который сатана и его падшая команда построили в аду, он также придумал слово «самоуважение», столь же современное понятие, как и существующее, и управляющее большая часть жизни Милтона.

В этом году исполняется четыреста лет со дня рождения Милтона, и по этому случаю есть множество книг Милтона: Современная библиотека выпустила «Полное собрание стихов и основную прозу» под редакцией Уильяма Керригана, Джона Румрича, и Стивен М.Фэллон, а не так давно Oxford University Press опубликовали выпуск «Потерянный рай», представленный Филипом Пуллманом, чья молодежная трилогия «Его темные материалы» черпает название и большую часть своей мифической энергии из «Потерянного рая». (Заголовки, связанные со зрением и слепотой, часто происходят от Милтона: «Взгляни домой, ангел», «Безглазый в Газе», «Тьма в полдень», «Тьма видимая». ) Есть новое издание «Потерянного рая» под редакцией ученого. Барбара Левальски, чья монументальная биография поэта вышла несколько лет назад, и Оксфорд запускают одиннадцатитомную серию всех произведений Милтона под редакцией Томаса Корнса и Гордона Кэмпбелла.Корнс и Кэмпбелл также совместно публикуют биографию Милтона ко дню рождения, который состоится позднее в этом году, и Корнс редактирует «Энциклопедию Милтона» для издательства Йельского университета. Новое критическое исследование принстонского ученого Найджела Смита носит провокационное название «Милтон лучше, чем Шекспир?», И в последнее время появилась волна книг с такими названиями, как «Почему Милтон имеет значение» и «Милтон в популярной культуре», в которых указывается Влияние Милтона на всех, от Малкольма Икса, который читал «Потерянный рай» в тюрьме и отождествлял себя с сатаной, до Хелен Келлер, создавшей Общество для слепых Джона Мильтона.«Милтон в популярной культуре» напоминает читателю, что в фильме «Дом животных» профессор Дженнингс из Дональда Сазерленда читает лекцию на тему «Потерянный рай», откусывая яблоко, предполагая, что дьявол получает больше удовольствия, прежде чем признаться в этом. его невосприимчивые студенты, что даже «миссис. Милтон нашел Милтона скучным », и он тоже.

Это суждение, увы, до сих пор остается за Мильтоном. Неважно, что на самом деле миссис Мильтон было трое, и что Милтон, защищавший развод и даже многоженство, был чувственным пуританином, тонко настроенным на «любовную отсрочку» жизни в Эдеме: Адам и Ева занимались сексом в саду раньше. они едят яблоко.Не говоря уже о том, что Милтон участвовал в потрясающей революции, в которой он защищал убийство короля; что он был радикальным поэтом, который, хотя и обладал способностью сжечь воображение, отложил свое искусство на десятилетие политической активности. Неважно, что он пережил тюремное заключение, угрозу казни и убийства, чуму и Великий лондонский пожар, и, слепой и разочарованный, продиктовал величайшее длинное стихотворение на английском языке.

Джон Мильтон родился 9 декабря 1608 года в Лондоне.Его отец был писцом, работа, которая выходила за рамки составления юридических документов и включала ростовщичество, которое он, по-видимому, делал с таким успехом, что его сыну фактически не приходилось зарабатывать на жизнь работой. В детстве Милтон был настолько прилежным, что, как он позже вспоминал, со своего двенадцатого дня рождения «я почти никогда не оставлял учебу и ложился спать до полуночи» — тем самым закладывая основу для обширной эрудиции и возможной слепоты. Наряду с обычными латынью и греческим, Мильтон обучался французскому, итальянскому и ивриту, а также, возможно, арамейскому и сирийскому языкам.Его отец, одаренный музыкант, известный своими аранжировками псалмов, также позаботился о том, чтобы у сына было хорошее музыкальное образование.

Когда Милтону исполнилось шестнадцать, он поступил в колледж Христа в Кембридже, где преуспел в сочинении латинских стихов и получил прозвище Госпожа Христова из-за своей нежной внешности и целомудрия — хотя позже он также хвастался, что в молодости он редко был без меча и мог победить многих более сильных мужчин в фехтовании. После семи лет в Кембридже Милтон уехал в загородный дом своего отца, чтобы еще пять лет изолированно заниматься самостоятельно. К концу этого времени он написал несколько устойчивых стихотворений, в том числе великую элегию «Ликида», посвященную гибели его друга по колледжу.

«Ликид», как и большая часть более длинных стихов Мильтона, берет крупицу фактического повествования — кораблекрушение друга — и доводит его до аллегорических размеров с помощью тщательно продуманных аллюзий, классических форм, заботы о бессмертии, как поэтическом, так и духовном, и даже отступление от алчных епископов. Но если намек ускользает от современных читателей, и мы никогда не до конца понимаем, почему его друга Эдварда зовут Ликид, в центре стихотворения есть глубокая музыка, которая овладевает читателем, как тонущее море: «Посмотри теперь, ангел, домой, и тает с рутом./ И, о дельфины, несите несчастный юноша ». В конце концов, поэме удается разыграть этапы траура по телу, потерянному в море, и достичь разрешения псалмоподобного авторитета и христианского утешения, смешанного с неожиданной эмоциональной непосредственностью:

Не плачьте больше, горе пастыри, не плачьте. подробнее,
Для Ликида твоя печаль не мертва,
Потоплен, хотя он и находится под водяным полом.

В 1638 году, когда был опубликован «Lycidas», Мильтон — все еще практически неизвестный, но с фиксированным представлением о будущем величии — отплыл в Европу.Именно в этой поездке он встретился с Галилеем, но он также соприкоснулся с пышной красотой итальянского искусства эпохи Возрождения, а родина Вергилия и Данте еще больше вдохновила его эпические амбиции. Поездка была чревата парадоксом Мильтона: в то время, когда его пуританские симпатии росли, он погрузился в католическое искусство, изображения человеческого тела и томный средиземноморский климат. Вернувшись в Англию в следующем году, он все больше вовлекался в религиозную борьбу, которая открыто вспыхнула в 1642 году во время Гражданских войн в Англии.

Современному читателю трудно разобрать взаимосвязанные миры политики и религии, которые населял Милтон и которые привели к этим войнам. Его отец был лишен наследства за то, что отверг католическую веру семьи в пользу протестантизма, но в Англии, где Генрих VIII в пятнадцатых тридцатых годах произвел протестантскую реформацию с целью вступить в повторный брак, разделился между верой и политическими убеждениями. , и личная целесообразность были особенно тонкими. Ко времени Милтона возникли новые расколы.Во главе с Карлом I англиканский протестантизм становился все более церемониальным и становился Высшей церковью, распространяя страх перед возрождением папистов и усиливая власть некоторых ключевых епископов. Мильтон, как и многие его современники, двигался к пуританству, привлеченный его идеей о том, что Библия является высшим авторитетом и превосходит все институциональные иерархии. Милтон был особенно хорошо подготовлен, чтобы следовать этой линии. Он мог читать Библию на иврите в оригинале и усвоил аспекты раввинской культуры; действительно, его гебраизм помог радикализировать его христианские убеждения.

Для Милтона разрыв Гражданских войн совпал с более личной борьбой. В июне 1642 года он женился на Мэри Пауэлл, дочери оруженосца из Оксфордшира, которая задолжала Милтону деньги, но всего через несколько месяцев после свадьбы она покинула дом Милтона, чтобы вернуться к своим родителям. Мэри было всего семнадцать (Милтону было тридцать три), и неясно, была ли она отослана прочь или сбежала. Но вскоре после ее отъезда — она ​​отсутствовала три года — Милтон написал трактат, защищающий развод, который, что характерно, был одновременно и идеалистическим призывом к личной свободе, и актом самооправдания.Мильтон основывал большую часть своих аргументов на чтении Второзакония, но хотя Библия всегда была краеугольным камнем его аргументов, он был далек от фундаменталистов. В 1644 году он опубликовал «Ареопагитику», свою защиту свободы слова, провозгласив, что истина, которую он сравнивает с изломанным телом Осириса в египетском мифе, никогда не будет полностью известна на земле до Второго пришествия Мессии; поэтому мы все должны искать истину всеми возможными способами, что означает отказ от цензуры прессы. Для Милтона величайшим жизненным испытанием было открыть истину через ошибку, но не сойти с пути добра.Его ораторская энергия уравновешивает божественную цель и индивидуальную автономию, и он демонстрирует оптимизм, который, в сочетании мужественности и государственного мастерства, звучит как речь Тедди Рузвельта:

Я не могу похвалить беглую и замкнутую добродетель, неиспользованную и бездыханную, которая никогда не вылазит и не видит своего противника, но ускользает от гонки, где нужно бежать за этой бессмертной гирляндой, не без пыли и тепла. . . . То, что очищает нас, есть испытание, а испытание — противоположное.

То, что для многих было временем ужасающей анархии — в конце концов, именно этот мир произвел «Левиафан» Гоббса — было для Милтона великой религиозной оценкой. Как и многие радикальные протестантские группы, он видел в идее отношений с Богом, не опосредованных церковной властью, оправдание обезглавливания титульного главы англиканской церкви Карла I. Он защищал цареубийство 1649 года в брошюре под названием «The Срок полномочий королей и магистратов », который помог привлечь внимание Милтона к Оливеру Кромвелю.Вскоре после этого он был назначен секретарем по иностранным языкам.

Милтон служил Содружеству переводчиком, полемистом и всесторонним домашним интеллектуалом. Он утверждал, что написание длинных брошюр в защиту нового правительства стоило ему зрения. (Его враги утверждали, что это было божественное возмездие.) Хотя он продолжал писать некоторые стихи — например, трогательный сонет о своей слепоте: «Когда я думаю о том, как расходуется мой свет», — он отложил в сторону планы относительно великого эпоса, над которым он долгое время работал. обдумывается в пользу своей политической деятельности, которую он рассматривал как религиозное служение.Мильтон искренне думал, что помогает формировать Царство Божье на земле, и — как это трудно понять более позднему светскому веку — он был тем, кто предпочел бы жить там, чем писать стихотворение об этом.

Это также может объяснить, почему он продолжал служить государству даже после того, как Кромвель распустил парламент в 1653 году, уступив место автократии протектората, в котором Кромвель взял на себя практически королевские полномочия. Даже после смерти Кромвеля, в 1658 году, когда его сменил его сын Ричард, Мильтон оставался верным делу, хотя и с растущей двойственностью.Вскоре армия отстранила Ричарда от власти; монархия была восстановлена ​​с вступлением на престол Карла II в 1660 году.

«Ооо, мы ооочень впечатлены».

Во время Реставрации, несмотря на широкую амнистию, те, кто поддерживал и защищал убийство Карла I, были повешены, вытащены и четвертованы. Несколько друзей и соратников Милтона постигла эта ужасная участь, и он мог бы тоже, если бы не вмешательство таких высокопоставленных друзей, как Эндрю Марвелл. Даже тогда Милтон проводил время в лондонском Тауэре и жил в страхе, что его могут убить в отместку за его резкие нападения на тех, кто сопротивлялся кромвелевскому приливу.

Именно в этом климате Милтон начал писать «Потерянный рай». Персонажи поэмы — Адам, Ева, Сатана, Бог и Сын Божий (для Мильтона это не одно и то же, как Бог) — что-то говорят о назревающих литературных амбициях Мильтона и о его ослабевшей вере в политические решения. За предыдущие годы Милтон пережил ряд личных бедствий: в 1652 году его жена Мэри умерла при родах, а в следующем месяце умер сын. В 1658 году умерла и его вторая жена, на которой он женился двумя годами ранее, а через месяц после этого родилась их дочь.Более того, в год смерти Мэри слепота Мильтона стала тотальной, что определяет тон и текстуру «Потерянного рая», равно как и полный крах его политико-теологических надежд.

Мильтон много лет носил в себе свою эпопею, и любое количество бедствий, включая вспышку бубонной чумы с 1664 по 1665 год, унесшую жизни семидесяти пяти тысяч лондонцев, могли помешать ему изложить все это на бумаге. . Само его завершение должно было показаться Мильтону божественным провидением.Даже во время написания он считал, что разделяет музу с Моисеем и царем Давидом, и что она навещала его каждую ночь во сне; он проснулся и продиктовал свое стихотворение, казалось бы, заранее подготовленными строфами. Ощутимая радость от сочинения стихотворения и тяжелый груз сложных смыслов вносят свой вклад в волнующую напряженность «Потерянного рая».

Острый вопрос Милтона, как все могло пойти так плохо в человеческих делах, переносится в тот момент, когда «наши прародители» съели яблоко и принесли «смерть в мир и все наши горести».(Сила стихотворения заключается в том, что читатель причастен к истории — «наши» родители, «наше» горе.) Но Мильтона уносят дальше, чем Адам и Ева. В ходе эпоса, как сказки в сказках, раздается повествование о Люцифере, высшем в огромной иерархии ангелов, который ревнует к продвижению сына Божьего на пост Мессии. Он организовывает восстание, проигрывает и вместе со своими многочисленными последователями бросается в ад. Экстатические описания падения сатаны, великие огнедышащие фразы с жилами дракона в полной мере демонстрируют риторическую силу Милтона:

ENGL 220 — Лекция 16 — Потерянный рай, Книги VII-VIII

ENGL 220 — Лекция 16 — Потерянный рай, Книги VII-VIII

Глава 1.Теория монизма Милтона [00:00:00]

Профессор Джон Роджерс: В пятой книге «Потерянный рай», Теория монизма Мильтона — это теория «одной первой материи», которую мы рассматривали в прошлый раз — теория монизма, или витализма, или анимистического материализма, там — это несколько терминов, которые возникают в контексте, как вы помните, дискуссии о пищеварении. Напомню: Адам просто спросил Рафаэля, как ангелы могут есть человеческую пищу, и Рафаил ответил своим радикальным заявлением о континууме материи и духа во вселенной Бога.Процесс пищеварения был не более важным для архангела Рафаила, чем, конечно, для самого Мильтона. Вы помните то письмо знаменитому доктору Леонарду Филарасу, в котором Милтон объяснил, что именно его плохое пищеварение, по его мнению, во многом стало причиной его слепоты. Пищеварительная теория слепоты Милтона на самом деле была вполне разумной медицинской гипотезой семнадцатого века. Теоретики пищеварения постоянно утверждали, что неизведанные газы могут легко подняться в теле.

Но принятие этой теории Мильтоном послужило определенной и, как мне кажется, важной цели. Почти каждый — на самом деле это момент, который наиболее ярко освещен в книге, в которой, как мне кажется, есть Мэтью Вальдивьес [аспирант]. Это Майкл Либ. Пожалуйста, подержите книгу, потому что это отличная книга. Он называется «Диалетика творения». Спасибо, что напомнили мне, что я в долгу перед Либом: почти каждое важное событие в Paradise Lost так или иначе представлено как процесс пищеварения.Рафаил говорит Адаму — архангел говорит: «Знание — как пища». Следовательно, Адам должен усваивать знания умеренно, так же как и его обязанность — умеренно и, конечно, умеренно принимать пищу.

Но это не просто знания: в Paradise Lost все проходит через пищеварение. Процесс, который мы рассмотрели в прошлый раз, превращение Адама и Евы в ангелов, должен был быть, как вы помните, продуктом добродетельного пищеварения; но точно так же будет изгнание восставших ангелов, их изгнание с небес, когда Сын Божий изгонит их на своей колеснице отцовского божества.По сути, они удаляются как отходы. Они очищены от небесного пространства. Милтон наполняет свой рассказ об этом изгнании действительно всей копрологией, которую он может собрать, и даже Страшный суд будет описан в терминах процесса пищеварения. Спасенные будут ассимилированы в тело Бога, в тело вселенной, а проклятые в конце времен будут изгнаны в ад.

Я думаю, что Милтон по очень уважительной причине превратил многие из этих центральных событий христианской истории в нечто вроде сцен пищеварения.Превращая эти моменты в маленькие или большие пищеварительные эпизоды, Милтон может на определенном уровне — хотя это может показаться иррациональным — рационализировать христианскую историю. Процесс пищеварения представлял исключительный интерес в семнадцатом веке, и ученые были очарованы им, потому что пищеварение, как и многие другие процессы в человеческом теле, похоже, работает без нашего собственного сознательного знания и, конечно, без нашего собственного контроля. Пищеварение — это замкнутая система, которая, кажется, подчиняется своим естественным законам, а не реагирует на проявление нашей воли.Мильтон представляет большую часть христианской истории как сцены переваривания пищи, я думаю, потому что ему нужно представить их происходящими без преднамеренных манипуляций со стороны Небесного Отца или каким-либо образом вне контроля Отца. Я думаю, что Милтон постоянно отбивается от кальвинистского образа произвольного и карательного божества. Итак, падение мятежных ангелов, грехопадение человека, Страшный суд — все эти события совершенно разумны, естественны и, по крайней мере, с одной важной точки зрения в стихотворении, разумны, естественны, а также являются органическими последствиями свободного волеизъявления, самоопределяемое человеческое поведение или поведение созданий. Это важно для Милтона: они не являются примерами капризного и произвольного наказания Богом своих созданий, и это различие проявляется повсюду в «Потерянном рае» .

Глава 2.

Потерянный рай Книга VII: Книга Творения [00:05:09]

Седьмая книга — это книга творения. Я думаю, что здесь больше, чем где бы то ни было, мы можем ожидать представления о необычайной степени силы и контроля, которые небесный Отец способен проявлять. В конце концов, что такое Творение, как не произвольное проявление всемогущества Отца? Милтон знает, что это так, но в то же время, когда он празднует это, он также изо всех сил пытается представить это иначе; и поэтому он заряжает даже само Творение тем же самым скоплением образов, включающих пищеварение.Взгляните, например, — это начало страницы 352, седьмой книги, строки 234. Я думаю, что это один из самых — загадочных, и для многих читателей это один из самых физиологически наводящих на размышления из всех естественных процессов, которые похоже, описан в стихотворении Мильтона. Святой Дух — и Святой Дух — интересная сущность для Милтона. Похоже, что это что-то вроде названия Милтона для принципа энергии, лежащего в основе многих природных процессов, божественно санкционированного принципа энергии. Святой Дух оплодотворяет хаос.Это Милтон:

[В водном покое
Его задумчивые крылья распространил Дух Божий,
И жизненная сила вливалась, и жизненное тепло
Через жидкую массу…

Рафаэль описывает потрясающе — и мы к этому уже привыкаем — потрясающе амбисексуальное поведение, когда он размышляет, а затем, конечно же, оплодотворяет жидкую массу бездны. Как вы помните, это процесс, который на самом деле придает хаосу ту жизненную силу движения, жизненную силу тепла и добродетели, которая так важна для теории монизма Милтона.

Все эти идеи Милтон обсуждает теоретически в седьмой главе книги «Христианской доктрины ». Есть семь дней творения, и Мильтон имеет своего рода нумерологическую склонность, и поэтому он будет в седьмой книге Потерянный рай , в которой обсуждается Сотворение, и в седьмой главе Христианской доктрины , в которой обсуждается Сотворение. . Именно этот шаг — шаг оплодотворения, на котором все творение наполняется благостью Бога — действительно входит в суть теодицеи Милтона.Из-за этого вливания божественности — из-за этого все, что создает Бог, каждая естественная вещь, на каком-то уровне должно быть естественно хорошим, обязательно хорошим. Я думаю, в этом есть смысл.

Но Рафаэль также описывает момент в Сотворении мира, который, как мне кажется, немного сложнее для нас примирить с тем, что мы знаем или что мы чувствуем, что мы знаем о монизме Мильтона. Посмотрите, как продолжается этот же отрывок. Это строка 237:

[B] но вниз [Святой Дух является предметом глагола] purg’d
Черный винный холод Адские отбросы
Неблагоприятные для жизни: затем основаны, затем собраны
Любые вещи, остальное для нескольких место
Disparted, а между Span Out The Air…

Святой Дух «нисходящее очищение / Черный винный камень, холодные адские отбросы / Неблагоприятные для жизни». «Святой Дух не просто наполняет хаос жизненной силой и жизненной теплотой. Это тоже что-то очищает от хаоса. Именно этот странный пищеварительный момент в тексте Мильтона заставил студентов, изучающих теологию Милтона и изучающих стихотворение, недоумевать в затылках, и это по какой-то причине. Милтон обычно очень точен, и на самом деле каждое слово и каждое изображение почти всегда можно объяснить — но подонки? Вот вопрос: откуда взялась эта муть? Почему в оплодотворенном пространстве хаоса есть отбросы, от которых действительно нужно избавиться? Подумайте о логике создания Милтона.Божье вливание жизненной добродетели и жизненного тепла должно было полностью наполнить материю хаоса духом и жизнью. По крайней мере, теоретически вся материя должна быть пропитана духом и энергией, и, согласно всем теориям Милтона об этой виталистической вселенной в Христианской Доктрине , , в творении Милтона не должно быть ничего технически неблагоприятного для жизни. Это действительно важно для понимания Милтоном того, как устроена Вселенная, и это также важно для его теодицеи, но эти отбросы здесь просто — нет другого способа их прочитать: они мертвы и инертны.

Я собираюсь оказать некоторое давление на эти строки, потому что то, что мы здесь имеем, представляет собой момент некоторой метафизической несогласованности, и это метафизическая несогласованность, лежащая в самой основе описания творения Милтоном. Эта непоследовательность объявляется тем чудесным словом «отбросы», которым так давит Милтон. Он утяжеляет это хорошо, четырьмя смежными прилагательными: «черный», «татарский» — какая неловкая фраза — «черный татарский холодный адский мусор». Я потратил много времени на размышления об этих строках, и я также написал об этой проблеме, поэтому я попрошу вас позволить мне небольшое отступление — не то чтобы у вас действительно есть выбор, но я Просто сообщаю вам этот факт, что я сейчас отвлекусь.

Что я собираюсь сделать, так это изложить вам свою теорию, мою любимую теорию о татарских отбросах Милтона. Я убежден, что Милтон участвует в современной беседе, в которой участвует одна из его любимых тем и одна из его любимых тем — пищеварение. Это дискуссия — и, конечно же, это не дискуссия Милтона, это то, что он унаследовал, — это дискуссия о тех неудобоваримых элементах пищи, которые в шестнадцатом и семнадцатом веках назывались отбросами, также известными как винный камень.Я собираюсь дать вам немного информации о философии тартара эпохи Возрождения, если вы можете поверить, что такая вещь существует, потому что я думаю, что она является хорошим примером того, что на первый взгляд выглядит нелепым современным философским миром, который населяет много ранней современной интеллигенции.

Ключевой фигурой в науке о отбросах и зубном камне является немецкий философ шестнадцатого века Парацельс. Буквально, винные отходы — это просто осадок, образованный вином и уксусом.У нас все еще есть вещество — и если вы готовите, то вы знакомы с ним — вещество, состоящее из осадка уксуса, и оно называется винным камнем. Что ж, Парацельс на самом деле разработал целую философию, в основе которой лежало его понимание этих татарских отбросов, поэтому зубной камень для Парацельса был материалом, который превращался в камни в желчном пузыре и в почках. Этим объяснялись камни в желчном пузыре или в почках, и зубной камень также был тем же материалом, который образовывал затвердевшее желтоватое вещество, которое мы до сих пор называем зубным камнем.Милтон в семнадцатом веке назвал бы его «зубным камнем», а чаще его называли «зубным камнем». По Парацельсу, если на этой планете есть какая-то природная субстанция, которую можно однозначно отождествить со злом, так это татар, и я имею в виду метафизическое зло. Учитывая важность этого вопроса, Парацельсу было предложено задать тот же вопрос, который мы все [смеется] склонны задавать, когда корчимся в кресле дантиста во время чистки зубов: где, черт возьми, это происходит родом из? Ответ Парацельса на этот вопрос был теологическим, поэтому я думаю, что Милтон был так заинтересован в нем, хотя Милтону в конечном итоге пришлось полностью его отвергнуть.

Конечно, я не предполагаю, что центральным интеллектуальным контекстом для понимания этой части Paradise Lost является история стоматологии или история гигиены полости рта. Тем не менее, у нас есть момент взаимодействия Милтона с современной теорией, хотя, казалось бы, нестандартной. Это теория зубного камня, которая в шестнадцатом и семнадцатом веках была столь же богословской и философской, как и зубной: хорошо, для Парацельса зубной камень возникает в еде, которую мы едим, а зубной камень, который остается на ваших зубах, просто неудобоваримые, неусвояемые части этой пищи.Для многих современников Парацельса это была невероятно тревожная теория. Так говорили многие современники Мильтона, и поэтому им пришлось полностью отвергнуть теорию Парацельса — вы можете догадаться почему — потому что теория Парацельса, конечно, подразумевала, что татарский камень был создан Богом — это часть естественного мира — и что Бог каким-то образом несет ответственность за происхождение зла в своем творении. Итак, у вас есть философы и теологи семнадцатого века, взвешивающие татарский вопрос, о происхождении отбросов.Конечно, по большей части они обязаны атаковать Парацельса.

Весь татарский спор и все то, что это противоречие предполагает о природе божественной справедливости — все это, я думаю, сжато в одну поистине необычную строчку: «черные винные холодные адские отбросы». Милтон использует эту невероятно поразительную и странную последовательность слов в этом месте своего рассказа о творении, потому что он хочет открыть перед своей современной аудиторией вопрос о природе божественной справедливости — он, конечно же, для нас упущен.Я думаю, что Милтон в седьмой книге относительно разрывается по поводу того, какого рода Бога он хочет или которого он должен представить в стихотворении. Является ли Бог Мильтона карательным и произвольным Богом — чем-то вроде антропоморфного божества, Бога, способного, как предполагал Парацельс, на самом деле творить зло? Или он Бог с несколько более поздней деистической точки зрения, Бог, которого мы можем идентифицировать с более рациональными или более естественными процессами, подразумеваемыми в теории монизма, в которой все в творении Бога просто обязательно пронизано божественностью и, следовательно, добрым и живым и в чем-то способный на добродетель?

Это тот тип вопросов, который Милтон задает в седьмой книге книги «Потерянный рай» . Один из способов, которыми Милтон решает эту проблему, — это обращение за вдохновением к конкурирующим источникам авторитетных знаний. Мильтон, с одной стороны, обладает авторитетом Священного Писания. Вы можете видеть, что, хотя Священное Писание говорит нам о многом, одна из вещей, которые, кажется, авторитетно говорят нам, — это то, что оно дает нам представление об антропоморфном карательном божестве — по крайней мере, в еврейской Библии. Мильтон также должен поддерживать эту точку зрения, более или менее авторитетно такого философа, как Парацельс, у которого был образ подобного, хотя и по-разному сконфигурированного образа карательного божества, способного творить зло.

Но какой авторитет у Мильтона для представления другого вида божества: силы жизни или энергии, которые на самом деле могли бы быть намного более рационально узнаваемыми или доступными для современника Мильтона в науке семнадцатого века? Что ж, технически у нас нет ученых семнадцатого века. У нас есть натурфилософы: так что же составляет основу авторитета современной натурфилософии? Вопрос об авторитете и авторитетном знании занимает центральное место в средних книгах, не только в седьмой, но и во всех центральных книгах «Потерянный рай». Рафаэль дает Адаму и Еве что-то вроде быстрого обучения универсальному знанию, и основание или авторитет этого знания постоянно ставится под сомнение в этих книгах, потому что большая часть рассуждений Рафаэля не имеет основания — и это заставляет Милтона нервничать — нет никакого основания в Писании вообще. На Библию просто нельзя рассчитывать как на исключительный источник универсального знания, и поэтому Милтону ничего не остается, кроме как обратиться к другим формам авторитета, одним из которых является наука или естественная философия.

Итак, Милтон в начале седьмой книги вначале обращается к музе науки, музе астрономии. Итак, посмотрите на призыв. Это страница 345 Хьюза, первые строки. Именно здесь, в седьмой книге, и только здесь Милтон называет свою музу, и музой оказывается Урания. Без сомнения, здесь она женственна. В более ранних воплощениях музы в первой и третьей книгах была некоторая неуверенность в том, был ли Небесный Дух мужской фигурой, способной пропитать хаос и которая теперь будет оплодотворять разум Мильтона, или же небесный Дух был женским духом, женской силой. это «голубиное сиденье, задумавшееся над бескрайней Бездной», или что-то подобное, сидело в задумчивом уме поэта.Но седьмая книга посвящена рождению. Все дело в зарождении и созидании, и Милтону для этой книги, я думаю, требуется однозначно женственная муза, муза по материнской линии, которая присутствовала при рождении мира и которая теперь будет служить здесь в качестве заботливой матери собственного стихотворения Милтона.

Итак, Милтон — который, конечно же, привержен истине Библии и так же привержен, по крайней мере частично, многим истинам, возникающим в мире натурфилософии, — Милтон находится на шаткой почве, когда описывает творение.Его призыв наполнен чем-то вроде — и кажется абсолютно достоверным — страхом религиозной ошибки. Посмотрите на девятнадцатую строку. Мильтон вызывает в воображении страх упасть с Пегаса — Пегаса, летающего коня поэзии, «заблуждающегося здесь и заброшенного». Седьмая книга, особенно это воззвание, является предметом огромного поэтического беспокойства Мильтона. Вы можете измерить степень поэтического беспокойства Милтона здесь по повторному появлению той фигуры, к которой Милтон обращался на протяжении всей своей карьеры в моменты сильнейшего страха или глубочайшей изоляции, и это фигура Орфея.Мать Орфея была музой Каллиопой, музой эпической поэзии. Она не смогла спасти своего сына, когда он был расчленен последователями Вакха, Вакханками. Милтон умоляет Уранию здесь, в начале седьмой книги, превзойти Каллиопу и избавить его от судьбы Орфея. Посмотрите на строку 30:

[S] до тех пор, пока ты не будешь управлять Моей Песней,
Уранией, и найдет подходящую публику, хотя и немногую.
Но пройди подальше от варварского диссонанса
О Вакхе и его гуляках,
Расы того дикого пути, который разорвал фракийского барда
В Родопах, где у Лесов и Скал были уши
Восхищаться, пока дикий крик не утонул
Оба Арфа и голос; и Муза не могла защитить
Ее Сына.Так что не подведи ты, которого умоляешь:
Ибо ты Небесный, она — пустой сон.

Урания — традиционное имя покровительницы астрономии. Если эта муза астрономической мудрости на самом деле не управляет песней Милтона — если она не более чем воплощение самых возмутительных поэтических амбиций Милтона, — то у Милтона не будет авторитета, подтверждающего экстраординарные притязания стихотворения на знание. Я думаю, что Милтон действительно идет на спад в Paradise Lost , поскольку он заявляет, что по сути является статусом божественной истины для тысяч строк в этом стихотворении, которые на самом деле вообще не имеют никакого основания в Священном Писании.Подумайте о том, что мы только что прочитали, о чем я вообще не говорил: шестая книга, рассказ о войне на небесах, — это история, которой, по сути, нет в Библии. В этом намеке на Орфея есть смысл, что поэтическое стремление Мильтона сопряжено с действительно серьезнейшим риском. Мильтон умоляет музу: «Не терпи неудач», как, конечно же, Каллиопа потерпела неудачу, Орфей. За этим криком скрывается своего рода мучительный страх, что Урания тоже может оказаться пустой мечтой: страх, что Урания, как и Каллиопа, окажется не более чем удобной выдумкой, придуманной отчаянно амбициозным поэтом. .

Но есть еще одна причина, по которой Милтон призывает здесь женскую музу. В следующем разделе стихотворения он хочет установить новую перспективу для этой книги универсального знания, и он полагается на новую музу, которая каким-то образом освободит его от ограничений ортодоксальных форм знания, которые, казалось бы, столь недвусмысленно санкционируются. Библия. Милтон пытается уравновесить доминирующий теологический дискурс с этим новым дискурсом, этим новым языком науки или естественной философии.Итак, то, что вы видите в седьмой книге, — это действительно поразительное противостояние существенно конкурирующих форм знания и конкурирующих образов власти. Мильтон всегда будет — как он может не делать этого? И он делает это достоверно: он признает достоверность описания природного явления в Священных Писаниях, но сделает это только для того, чтобы в какой-то момент отложить отрывок из Священного Писания и начать исследовать совершенно иную точку зрения, совершенно иную версию этого явления. то же явление.

Давайте посмотрим на пример внизу страницы 355.Это седьмая книга, строка 387. Посмотрите, что Милтон делает с описанием сотворения в Книге Бытия. Вот пятый день творения; это когда Бог Бытия создает рыбу и птицу. Милтон начинает рассказ здесь с послушной и скромной транскрипции Бытия, и в некоторых случаях этот стих фактически является дословной транскрипцией перевода короля Якова, а в некоторых случаях — женевского перевода. Вы можете увидеть перевод короля Якова в сносках. Иногда Милтон обычно возится с парой слов, чтобы текст книги Бытия вписался в метрическую схему своего пустого стиха.Посмотрите на строку 387:

И сказал Бог, пусть Воды породят
Рептилий с Обильным Отродьем, Живая Душа:
И пусть Курица летит над Землей, с крыльями
Показан на оп’н Небесном Небе.
И Бог создал великих китов…

И так далее и так далее, вплоть до 398: «И да размножится Птица на Земле». Эти строки должны быть — и они, безусловно, упоминаются как таковые с восемнадцатого века — они должны быть самыми плоскими, наименее интересными строками во всем стихотворении. Один из первых редакторов Милтона, доктор Бентли, на самом деле утверждал, что эти строки настолько плохи, что их просто нужно полностью удалить из текста. Тезис Бентли был [смеется] гениальным: Милтон вообще не несет ответственности за эти строки. По словам доктора Бентли, иногда амануэнсис — молодой человек, который действовал как секретарь и записывал следующую партию из десяти или пятнадцати строк, или чего-то еще — просто [смеется] начинал придумывать какие-то вещи или не слышал Милтона должным образом.Многие строчки, которые больше всего не нравились Бентли, следовало отбросить только по той причине, что они явно не имели ничего общего с собственной композицией Милтона.

Бентли задал этот вопрос, и это хороший вопрос: почему Рафаэль должен быть так привязан к букве в Бытии, Рафаилу, который делает это повествование за тысячи лет до того, как Бытие было написано? Неплохой вопрос. Доктор Бентли резонно спрашивает: «Если Рафаэль пришел до Моисея, задолго до Моисея, почему он цитирует Моисея?» Действительно, почему? В чем может быть значение привязки Мильтона к букве в Книге Бытия? Милтон начинает свой рассказ о пятом дне творения, отдавая дань уважения библейскому источнику своего собственного рассказа о творении, но, конечно же, на этом Милтон не заканчивается. Посмотрите на строку 399. После того, как Милтон вымотался — слава богу! — он исчерпал свой лысый стихотворение Библии Короля Иакова, он дает совершенно новое представление о творении. Послушайте это:

По направлению к Звукам и Морям, по каждому ручью и заливу
С бесчисленным множеством мальков и косяками
Рыбы с тремя ластами и сияющими чешуями
Скользят под зеленой волной, в черепах, которые часто находятся на берегу Средиземного моря
…

Мильтон берет суровость Книги Бытия и дополняет ее одними из самых ярких и роскошных стихов из всех Paradise Lost .Я призываю вас всех прочитать эти строки вслух в уединении своих домов. Я убежден, что многое из этого стихотворения нужно пережить во рту, прежде чем оно сможет быть полностью оценено. Собственно, именно так это пережил Милтон. Он испытал это на слух, потому что был слеп и не мог прочитать это на странице. Это конкретное описание рыбы и птицы продолжается еще в сорока совершенно удивительных строках. Это необычный tour de force .

Звуки воды, о которых Милтон говорит здесь в строке 300, конечно же, представляют собой водоемы, которые внезапно наполняются огромным разнообразием водных форм жизни; но звуки, которые сразу появляются в этом отрывке, также являются звуками этого удивительного всплеска творческой поэзии.Стих здесь взрывается своего рода звуковой энергией, которая была полностью подавлена ​​или подавлена ​​во время безжизненной приверженности Мильтона Священному Писанию: «И косяки / Рыбы с тремя плавниками и сияющими чешуями» — Мильтон плавает здесь. Ему нравится каждое мгновение этого — вы это знаете — в чувственном аллитерационном стихе, который почти полностью заглушает нашу память о мягком короле Джеймсе Инглише из предыдущих строк. Эта демонстрация поэтической силы совпадает с новым ощущением силы Милтоном, или новым ощущением силы, стоящей за творением.Он берет мужской образ словесного повеления Бога из Книги Бытия: «И сказал Бог» и заменяет его альтернативной женской концепцией творения, которая помещает силу творения в саму Природу.

В своем описании первых косяков рыб Милтон, я думаю, подписывается или, видимо, подписывается на новую и смелую школу мысли. Посмотрите на шестой день, строка 450. Милтон начинает — и мы видели, как он делал это раньше — он скрупулезно следует тексту Бытия. Это Бытие: «И сказал Бог: да родит земля живое существо по роду его, скот и гадов по роду его, и зверей земных по роду его, и стало так.Мильтон воспроизводит библейское описание почти дословно, но очень скрупулезно опускает последнее предложение из Бытия, «и так оно и было»; потому что ему интересно, как же это было так? Описание сотворения в Книге Бытия здесь явно неадекватно, потому что оно полагается на какое-то мистическое или магическое исполнение божественного повеления Отца. Книга Бытия отказывается дать рациональное или что-то вроде естественного объяснения того, как произошло сотворение «скота и пресмыкающихся».

Теперь, в годы научной революции в последние годы семнадцатого века, описание сотворения в Книге Бытия подвергалось тщательному анализу, и фраза «И сказал Бог» все чаще воспринималась как . .. это неадекватно, это неверно. недостаточно правдоподобная форма естественной причинности.Многие интеллектуалы испытывали давление, заставляющее их представить другую форму, более натуралистическую силу или силу причинности в действии, и это именно то, что делает сам Милтон. Он заменяет библейскую фразу «Так и было» впечатляюще натуралистической драмой о том, что мы можем считать самотворением. Посмотри, что делает Милтон.

Земля повиновалась и пролилась.

Призывание Матери-Земли — конечно, эта Мать-Земля подчиняется Небесному Отцу, но Милтон, призывая ее, выполняет операцию, аналогичную стратегии, которую он использовал при воззвании.Он противостоит полностью мужской силе, стоящей за творением Книги Бытия, новым женским присутствием. Женщина-Земля может просто продемонстрировать свое изначальное послушание и подчинение Отцу, но после этого смирения она получает право производить — и делает это сама — всех бесчисленных живых существ. Мильтон представляет здесь женский авторитет, отличный от авторитета Отца, который издает эти словесные команды. Он изображает этот новый источник творческой силы, опираясь на литературный авторитет, совершенно отличный от Книги Бытия.Образ земли, открывающей ее плодородное чрево, на самом деле происходит из книги Овидия « Метаморфоз». Интересно, что это происходит из раздела Метаморфоз , в котором описывается жизнь после потопа: Девкалионовый потоп, который христианские читатели во времена Мильтона рассматривали как классическую версию Ноева потопа. Так что это явление падения, которое Милтон рассматривает задолго до грехопадения.

Но то, что делает Милтон после этого места в этом отрывке, даже не имеет авторитета у Овидия.Посмотрите на строку [смеется] 463. Милтон начинает представлять то, что могло показаться менее смелым поэтам, совершенно непредставимым. Это фактическое рождение этих живых форм, появление крупного рогатого скота и пресмыкающихся из плодородного чрева живой земли, строка 463. Это подводит меня: «Травяные комья теперь Calv’d». Травянистые комья земли фактически раскрываются и рождают телят. Это удивительно смелая последовательность из пяти слов. Это впечатляющий образ творения.

Травянистые комья теперь Calv’d, теперь наполовину кажутся
Tawny Lion, лапой, чтобы освободиться
Его задние части, затем пружины, сломанные от Bonds,
И Безудержный качает своей Brinded гривой …

Вы заметите внизу страницы, что Мерритт Хьюз рассказывает нам — и мне это нравится в Хьюзе, что он дает нам эту сноску, — что поэт-романтик Сэмюэл Тейлор Кольридж выделил именно этот образ, образ смуглого лев, недостойный даров Милтона, как поэт.Вы можете увидеть, что обидело Колриджа, а что предположительно оскорбляет и Мерритта Хьюза. В этом изображении льва, шевелящего попкой, чтобы освободить задние части, есть нечто большее, чем просто небольшое нарушение приличия. Мильтон не только изображает попытку льва родить самого себя, что является немалым подвигом, поскольку он выламывает свой путь из земной утробы. Он также изображает что-то вроде высвобождения сексуальной энергии. Это символ эротического заряда, который Милтон дает так много из этого небиблейского материала в седьмой книге «Потерянный рай». Когда лев выпрыгивает «как разорванный на узах», возникает ощущение, что Мильтон представляет собой собственное происхождение из ограничивающих уз библейской традиции, которая недостаточно буквально вдохновляет. Это также освобождение, полностью родственное его поэтическому побегу, как мы помним, от тирании, рабства рифмы.

Глава 3.

Потерянный рай Книга VIII: Подтверждение подчинения женщины мужчине [00:36:09]

Итак, на протяжении большей части Потерянный рай , линии иерархической власти кажутся невероятно четко очерченными, но в седьмой книге Милтон начинает немного более свободно экспериментировать с формами власти и образами иерархии, которые фактически противоречат большему количеству людей. ортодоксальных представлений, которые он находит в Библии — или фактически, которые он находит в культуре в целом. Сама книга вдохновлена ​​отчетливо женственной музой, и в ее описании творения есть значительная степень автономии, предоставленная этой женской силе, Земле — этому новому явлению, Земле. Кажется, что Книга Восьмая во многих смыслах положит конец этому, что могло бы показаться временным или кратковременным праздником женской энергии. Фактически, восьмая книга, кажется, подтверждает подчинение женщины мужчине, которое характеризовало наше первое представление об Адаме и Еве в четвертой книге.Вы помните, что именно в восьмой книге Адам излагает Рафаэлю просьбу, которую он обратился к Богу с просьбой о партнерстве, о каком-то другом человеке. Он специально просил Бога о равном. Это Книга Восьмая, строка 382: «[a] mong неравные, какое общество / Может сортировать, какая гармония или истинное наслаждение?» — спрашивает Адам.

Но казалось, что Бог не слишком заинтересован в удовлетворении просьбы Адама о равном партнере и в том, что Рафаэль постоянно убеждает Адама помнить о своем превосходстве над Евой. Он не должен принимать красоту Евы за благородство, мудрость или равенство, и, конечно же, это было тенденцией Адама.Рафаэль, как известно, сводит брови, когда Адам демонстрирует склонность боготворить свою жену, и всякий раз, когда разговор заходит об отношениях Адама с Евой, Рафаэль выражает твердое и непоколебимое мнение по вопросу сексуальной иерархии. Один пол явно имеет приоритет над другим.

Но восьмая книга также касается другого вида иерархии, иерархии небес: отношений небесных тел. Рафаэль и Адам также в восьмой книге подробно обсуждают относительное положение в пространстве Солнца, Земли и Луны.Путешествует ли Солнце вокруг Земли, которая остается неподвижной в центре Вселенной, как утверждал средневековый Птолемей, или Земля вращается вокруг Солнца, как теоретизировали ранний современный Коперник, а затем более поздний Галилей? Адам, конечно, не уверен, хотя ему определенно кажется, как нам кажется, будто Солнце движется вокруг Земли. Неуверенность Адама здесь вполне разумна, но [смеется] примечательным аспектом этого диалога является то, что архангел Рафаил тоже не уверен. Рафаэль на самом деле не знает, в каком направлении [смеется] планеты вращаются, хотя большую часть этого самого утра он провел в полете с небес на землю, где, предположительно, у него была возможность наблюдать за работой райских планет. Похоже, что Бог усложнил даже ангелам возможность различать иерархическую структуру космоса. В системе встроена нечеткая иерархия.

Конечно, к середине семнадцатого века все еще не было решено, является ли Вселенная гелиоцентрической или геоцентрической, и не только Милтон выразил некоторую неопределенность.Можно сказать, и уже было сказано, что с его стороны было мудро подстраховаться; но в обсуждениях астрономии происходит гораздо больше, чем просто серьезное желание разобраться в сложном современном научном вопросе. Здесь слишком много замешательства Рафаэля и его неуверенности в космической иерархии. Солнце и земля или солнце и луна здесь намеренно гендерно разделены. Милтон использует традиционные гендерные особенности этих небесных тел, которые он унаследовал от латинского языка, и скрупулезно придерживается их на протяжении всего стихотворения. Солнце всегда мужское, а Земля и Луна — женское. Споры о приоритете небесных тел — это в некотором роде переформулировка Мильтоном споров о приоритете полов. Область астрономии дает Милтону что-то вроде научного дискурса о полах, альтернативный источник знаний, который позволяет ему противодействовать более традиционному и более теологическому представлению о полах, заимствованному из его культуры, но также из Библии.

Посмотрите на страницу 366 в Hughes. Уверенность Рафаэля в сексуальной иерархии в человеческой сфере, кажется, уступает место только сомнениям и неуверенности, как только эта иерархия распространяется на космическую сферу. Наука предоставляет пространство иного рода: это дискурсивное пространство для более свободного, более открытого обсуждения сексуальной политики. Это дает Милтону противоположный источник знания о полах, знание, которое казалось таким полным и таким зашитым с теологической точки зрения, подразумеваемой в повествовании Бытия.Итак, страница 366 — это Книга Восьмая, строка 148. Рафаэль здесь начинает становиться чрезвычайно спекулятивным, и он осмеливается предположить, что в космосе могут существовать другие солнца и другие луны:

[Другие] солнца, возможно,
С их сопутствующими лунами ты опишешь
Общение мужского и женского света,
Какие два великих пола оживляют мир,
Стор’д в каждой Сфере, возможно, с некоторыми живыми.

Два великих пола здесь, которые передают свой свет, делают это с одинаковым блеском.Здесь не подчеркивается величие одного, по крайней мере в этих строках, за счет другого. Вы помните Адама и Еву в нашем первом описании их обнаженного величия — они были владыками всего и, предположительно, в равной степени владыками всего. Когда Рафаэль предполагает, что некоторые существа могут действительно жить на этих бесконечно удаленных других солнцах и других лунах, он указывает на альтернативный концептуальный мир, в котором отношения двух великих полов могут быть настроены совершенно по-другому.

Рафаэль завершает обсуждение в строке 159 и, по сути, предлагает Адаму, что это не место Адама — Адам должен просто остудить это — не его место заниматься этими грандиозными вопросами о небесной организации. Итак, это Рафаэль: «Но так ли это, или нет, / Преобладает ли Солнце в Небесах / Восходит ли на Земле; или Земля восходит на Солнце … »Рафаэль просто говорит нам, что это просто не имеет значения, и он предлагает решающую — если такая вещь имеет смысл — решающую неопределенность в отношении того, восходит ли преобладающее Солнце на Земле или восходит преобладающая Земля на солнце.Один критик Милтона, Джон Гиллори, был абсолютно прав, я думаю — он лучший читатель этой проблемы, — предположив, что мы можем услышать за этими строками задумчивый вопрос сексуальной иерархии. Мужчина сверху или женщина сверху? Преобладает ли мужской пол, или может быть преобладает женский? Говоря о полах на языке человеческих отношений, Рафаэль совершенно определенно определяет, кто над кем преобладает, но когда он говорит на языке науки, он кажется сбитым с толку — и это приятно. Его замешательство в научной сфере можно рассматривать как заставляющее нас пересмотреть его уверенность в отношениях в человеческом мире, в этической сфере.

Ничто из этого не означает, что Милтон — феминистка или даже что Милтон — прото-феминистка. Я думаю, что вопрос о том, что на самом деле думает Милтон о приоритете полов, слишком сложно обнаружить или извлечь из текста. Это стихотворение слишком полно противоречий, чтобы дать нам что-то вроде четкой дорожной карты для собственных убеждений Мильтона, если бы можно было даже сказать, что он или любой из нас на самом деле имеет твердые и твердые убеждения относительно таких огромных и важных вопросов, как отношения между полов.Но, я думаю, возможно увидеть, что Милтон каким-то образом пытается удержать в подвешенном состоянии конкурирующие источники знаний, которые обращаются к этому ключевому вопросу в Paradise Lost, — вопросе об отношениях между полами. Поэма Милтона — мы не можем это отрицать — это гораздо более богословская поэма, чем научная, но Милтон, тем не менее, будет использовать язык естественной философии, язык науки, чтобы открыть некоторые из насущных вопросов, которые его теология, кажется, закрылась. Вы можете видеть, как Милтон охотно исполняет роль Рафаэля как раз в те моменты, когда архангел обсуждает астрономию. Как будто Милтон, как этот приветливый ангел — и разве вам не нравится, что Милтон дает нам знать, что Рафаэль — приветливый ангел, совсем не похожий на Майкла, которого мы встретим в последних двух книгах? — как будто Мильтон, как и Рафаэль, приветливо вскинул руки вверх в полной неуверенности и сказал нам, читателям: «Я не знаю. Я не знаю ответа на эти важные вопросы.Вам решать.» Хорошо.

[конец стенограммы]

Наверх Обзор

: «Делаем тьму светом», Джо Мошенска.

Верните нас назад, маленькая машина времени, с вашими писками и вспышками; Верните нас в старый, твердый Лондон конца 1650-х годов, чтобы мы могли приложить электроды к спящей голове слепого Джона Мильтона. Давайте проследим за активностью в мозгу поэта. Давайте понаблюдаем за его ночными волнами. И давайте обратим особое внимание на то, как его незрячие глаза начинают метаться и вращаться в самом глубоком, темном, наиболее благоприятном для сна REM-сне, потому что именно в этот момент (мы предполагаем) дух, которого он называет Уранией, ночной гость с совершенным — не говоря уже о Мильтоне — команда пустого стиха проявится перед его подсознанием и даст ему следующие 40 строк Paradise Lost .

Неужели так и случилось? Возможно ли, что самая монументальная и космическая поэма на английском языке, почти 11000 строк о войне на небесах, змеи в саду и хлопанье ворот за Адамом и Евой, были продиктованы голосом во сне? Иначе говоря, Мильтон написал во сне «Потерянный рай» ? У нас, конечно, есть только его слово, хотя, похоже, факт, что он вставал каждое утро с полностью сформированными строками стихов, готовыми к транскрипции.(Для этой задачи Милтон, похоже, воспользовался помощью тех, кто оказался поблизости — «нанял любого случайного посетителя для того, чтобы испортить его память», как писал доктор Джонсон в своей краткой биографии.) Еще один факт: если он пытался сочинять позже в в тот день ему не повезло.

Условия композиции «Потерянный рай », как мы узнаем из нового произведения Джо Мошенски « Делая тьму светом: жизнь Джона Мильтона », являются важной частью самого стихотворения. Сверхъестественно вдохновленный, обращенный в темноте к тому, кто жил в темноте, к избранному поэту, который также оказался разочарованным революционером, эта эпопея о грехопадении глубоко касается падения человека — некого Джона Мильтона — и того, что он выбрал делать с этим.

Так кто он был? В 11 главах Мошенска дает нам 11 способов взглянуть на Милтона, от блестящего сына отца-музыканта до странствующего полиглота (он навещает Галилея в Тоскане) до богословского чудака, свирепого пропагандиста-памфлетиста и слепого человека, сидящего в своем Хаус, отматывая посохи своего великого стихотворения. Его времена были, мягко говоря, довольно поляризованными: ему было 36 лет, когда Оливер Кромвель разбил силы короля Карла в битве при Насби. Мильтон, как радикальный протестант и республиканец, был на стороне Кромвеля.Об англичанах, которые однажды отрубили голову своему королю, стоит помнить; Джон Мильтон был очень сторонником упомянутого «отрубания головы». В его трактате от 1649 г. «Срок полномочий королей и магистратов » провозглашается законность осуждения и казни «тирана или злого короля». Он был опубликован вскоре после казни Чарльза в Лондоне, когда Милтон уже был на пути к должности в новом республиканском правительстве: секретарем по иностранным языкам в Государственном совете.

Кратковременный триумф. Процитирую не совсем немильтоновскую английскую группу The Fall: «За холм идет убийца-госслужащий». Через холм идет секретарь-цареубийца. К 1652 году его и без того слабое зрение полностью разрушено: Мильтон ослеп. Его враги будут восторгаться его немощью. В 1658 году Кромвель умирает; в 1660 году Карл II возвращается на престол, и Мильтон скрывается. Появившись снова, он арестован и ненадолго заключен в тюрьму. Он возвращается в свой дом и сидит там.

Когда именно он начал работу над Paradise Lost , или она начала работу над ним, неясно.(«Кажется вероятным, — пишет Мошенска, — что большая часть его была написана между концом 1650-х — началом 1660-х годов».) Первое предложение стихотворения («О первом неповиновении человека», — оно начинается) представляет собой демонстрацию чистой техники. и дерзость. Как длинная нота электрогитары, окаймленная медленно усиливающейся обратной связью, она выстраивается из пяти строк, мерцая над ее разрывами, прежде чем доходит до своего глагола — sing — и идет еще 11 строк, прежде чем она скользит, звеня против своего периода, подходяще завершение обещанием «вещей, которые еще не были предприняты в прозе или рифме». Т. С. Элиот, считавший, что Милтон в целом оказал плохое влияние на английскую поэзию, тем не менее свидетельствовал об «особенном чувстве, почти физическом ощущении запыхавшегося прыжка», вызванном в нем этими расширенными мильтоновскими пробегами.

Действие начинается в аду, ад познает себя впервые. Мятежный ангел Сатана и его легионы, побежденные Богом, были сброшены с сияющих зубчатых стен небес, «брошены в пламя головокружительно с небесного неба» и теперь лежат ошеломленные и тлеющие в области безымянной, безмерной, горючей безвестности: «Нет света, но видна тьма.Поэма уже движется в навязчивой, но управляемой властью схеме между крайностями света и тьмы, видения и невидимости, поскольку Мильтон начинает — посредством высочайшего творческого акта — примирить свою физическую слепоту с апокалиптическим великолепием своего внутреннего видения.

Мильтон совершенно верил в имперского бога, лишенного чувства юмора; он также знал, что он гений. «Вы спрашиваете, о чем я думаю?» однажды он написал другу. «Бессмертия! И что я делаю? Расту крылья и полёт в медитации.В молодости он слышал, как ветер завывает под крыльями. И вот он, в свои 50 лет, переписывает Книгу Бытия. Как с моральной точки зрения справиться с божественностью своего воображения и масштабом своих амбиций? Отдай падшему ангелу. Дайте его тому, кто, как и он, был сброшен с крепостных валов в изгнание, в пропасть, темную, как невидимую, с разбросанными вокруг разбитыми армиями, и только его величественное эго поддерживало его.

«Ум, который расширяется вовне настолько, насколько он может вести себя во всех направлениях, чтобы он мог вернуться туда, где он начался, но с новым ощущением своего собственного существа» — это, как прекрасно пишет Мошенска, « разум, которого Милтон и желает, и хочет, чтобы его аудитория желала.Теневой образ этого разума в «Потерянный рай» — это сатана в бегстве: автарх в бездне, великолепно поднявшийся ввысь, великолепно прокладывающий себе путь через полную небесно-политическую изоляцию. Его революция провалилась, но его крылья расправлены. «Разум — это свое собственное место», — говорит сатана своему приятелю, Вельзевулу, и когда он отправляется со своей анти-миссией на только что созданную Землю, он, кажется, является самой умственной силой: Он «облекает быстрые крылья и устремляется к миру. врата ада / Исследует его одинокий полет: иногда / Он прочесывает правый берег, иногда левый, / Теперь бреет ровным крылом всю глубину, затем взлетает / Поднимается к огненной вогнутой вершине, возвышающейся высоко.«Они фантастически захватывающие, эти сатанинские приближения. Именно они делают первые четыре книги Paradise Lost таким великолепным и разрушающим перспективу опытом: взор ума должен постоянно перефокусироваться. Но знаешь что, сатана — куда бы ты ни пошел, там ты и есть. «Куда я лечу — это ад», — сетует архидемон после еще нескольких поворотов и налетов, — «я — ад».

Прочтите: Что такого «американского» в Люцифере Джона Мильтона?

Поскольку богословие Милтона и, возможно, его душа требовали этого, сатану пришлось уменьшить. Воображение стало воздушным в бездне слепоты — его нужно было вернуть под взор Бога. То, что Сэмюэл Тейлор Кольридж в своих заметках о «Потерянный рай » называет «алкоголем эгоизма», нужно было сопротивляться. Сатана необъятно странствует по пустоте, хлопая крыльями; достигнув Эдемского сада, он принимает во время своей первой встречи с Евой облик жабы. Итуриэль и Зефон, ангельские вышибалы по приказу Гавриила, не обманываются: Итуриэль тычет жабу своим копьем.Укушенный наконечником копья, сатана, «словно искра / горит на куче закиси азота», вспыхивает в его собственной сатанинской природе, в его собственном обличье. Он раскрыт. Ангелы отступают, «наполовину пораженные / Так внезапно увидев ужасного царя». Только наполовину удивлен: дьявол со сложенными крыльями уменьшился до размеров.

Эта статья появится в печатном выпуске за январь / февраль 2022 года с заголовком «Ад Джона Мильтона».

Первая книга. Джон Мильтон.1909-14.

Полное собрание стихов. Гарвардская классика Роза Аонианскую гору, пока она преследует бедствия и ужаса.90 Сомнительная битва на равнинах Небесных, правит тирания Небес. скоро возвращается, быстрые слова, на которые Архи-Дьявол ответил: добро никогда не будет нашей задачей, 205 лились гнев и месть. Возвращено в раю или что еще потеряно в аду? »6061 , колесницы. Такие толстые, 9185 9 На твердой сере и заполните равнину: богоподобные формы и616161 Обманутые прекрасными идолопоклонницами, упали осмотрел темное идолопоклонство 47561 Сын Реи, как мера найдена;60565 героической расе. 610 640 645 или святой, иначе пользовался 695 Построен как храм, где поставлены круглые пилястры 918 Их цари, когда Египет с Ассирией боролись61

6061

60 свет61 с неба.Вошла поспешная толпа
ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ПЕРВОГО непослушания и плод
От запретного дерева, чей смертный вкус
Смерть принесла миру и все наши горести.
С потерей Эдема до одного великого Человека
Восстановите нас и верните себе блаженное место, 5
Пой, Муза Небесная, это на тайной вершине
Оребский или Синайский вдохновил
Тот пастырь, который первым научил избранное семя
Вначале как небо и земля6262 из Хаоса: или, если холм Сион 10
Радуй тебя еще, и ручей Силоа, который тек 918 61
Поститесь оракулом Божьим, отсюда я
Призови Твою помощь моей приключенческой песне,
Что без среднего полета намеревается взлететь
15
В прозе или рифмам пока еще нет покушений.
И прежде всего Ты, о Дух, что предпочитаешь
Перед всеми храмами чистое сердце и чистое,
Научи меня, чтобы Ты знал; Ты из первого
Присутствовал, и с распростертыми крыльями могучими 20
Голубь, как голубь, сидел, задумавшись над бескрайней Бездной,
И безумный я беременна: что во мне темное
Освещение, что такое низкий подъем и поддержка;
Что, в высшей степени этого великого аргумента,
Я могу утверждать Вечное Провидение, 25
И оправдывать пути Бога перед людьми.
Скажи первым — потому что Небеса ничего не скрывают от твоего взора,
Ни глубокий тракт Ада — сначала скажите, что причина
Наши великие родители переехали в это счастливое состояние,
Одобренный Небесами так высоко, что упасть 30
От своего Создателя и преступить его волю
За одно ограничение, господа мира сего.
Кто первым соблазнил их на это мерзкое восстание?
Адский змей; Он был чьей хитростью,
Возбужденный завистью и местью, обманутый 35
Мать человечества, в какое время его гордость
Изгнал его с небес , со всем своим войском
Из мятежных Ангелов, с помощью которых, стремясь
прославиться над своими сверстниками,
Он верил, что сравнялся с Всевышним, 40
Если он выступал против и с амбициозной целью
Против престола и монархии Бога,
Поднял нечестивую войну на Небесах и сразился с гордостью
С тщетной попыткой.Его Всемогущая Сила
Бросив головокружительное пламя с небесного неба, 45
С ужасными развалинами и возгоранием вниз
К бездонной погибели
В адамантиновых цепях и карательном огне
Кто посмел бросить вызов Всемогущему к оружию.
В девять раз больше пространства, чем день и ночь 50
Для смертных он со своей ужасной командой
Лей побежден, гребя в огненной пропасти
Сбитый с толку, хотя и бессмертный.Но его гибель
оставила его для большего гнева; а пока мысль
И потерянное счастье, и непреходящая боль 55
Мучит его: вокруг он бросает свои зловещие глаза,
Это было свидетелем огромного
Смешанный с упорной гордостью и стойкой ненавистью.
Сразу же, насколько Ангел видит,
Унылая ситуация пустыня и дикая. 60
Темница ужасная, со всех сторон круглая,
Как горела одна большая печь; но от этого пламени
Нет света; но видна скорее тьма
Служит только для того, чтобы открывать зрелища горя,
Области печали, печальные тени, где мир 65
И покой никогда не будет, надежда приходит
Это касается всех, но пытки без конца
Еще позывы и огненный потоп, питаемый
С вечно горящей неизрасходованной серой.
Такое место Вечное Правосудие приготовило 70
Для непокорных; здесь их темница назначена
В кромешной тьме, и их доли установлены,
Как далеко от Бога и света Небес
Как от центра трижды до крайнего полюса.
Ах, как непохоже на то место, откуда они упали! 75
Там товарищи по его падению, ошарашенные
наводнениями и вихрями бушующего огня,
Он скоро распознает; и, бродя рядом с ним,
Затем он сам у власти, а затем преступник,
, который давно известен в Палестине и назван 80
Бельзевул.Кому заклятый враг,
И оттуда на Небесах назвал сатаной смелыми словами
Нарушая ужасную тишину, так началось: —
«Если ты — но ох как упал! Как изменилось
От него! — кто, в счастливых сферах света, 85
Облаченный необычайной яркостью, затмил
Мириады, хотя и светлые. кто взаимная лига,
Объединенные мысли и советы, равная надежда
И риск в славном предприятии,
Один раз присоединился ко мне, теперь страдания присоединились к
В равной разрухе; в какую яму ты видишь
С какой высоты упал: тем сильнее оказался
Он своим громом: а до тех пор кто знал
Сила этих ужасных рук? Но не для тех,
Ни что могущественный Виктор в его гневе 95
Может ли я покаяться или измениться
Хотя изменился во внешнем блеске , этот фиксированный ум,
И высокое пренебрежение чувством оскорбленного достоинства,
То, что с Сильнейшим заставило меня бороться,
И к ожесточенному спору 1861 привел 100
Неисчислимые силы духов вооружены,
Этим смельчакам не нравится его правление, и, я предпочитаю,
Его величайшая сила с враждебной силой противостояла
И потряс его трон. Что хоть поле потеряно? 105
Не все потеряно — непобедимая воля,
И изучение мести, бессмертная ненависть,
И смелость никогда не подчиняться или уступать:
А что еще не преодолеть.
Эта слава никогда не приведет к его гневу и могуществу 110
Вымогать у меня.Поклониться и просить о благодати
С просящим коленом и обожествить его силу
Кто, от ужаса этой руки, так поздно
Сомневался в своей империи — которая была низкой верно;
Это было позором и позором под 115
Это падение; так как по воле судьбы сила Богов,
И эта эмпирическая субстанция не может потерпеть неудачу;
Так как, благодаря опыту этого великого события,
В оружии не хуже, в предвидении намного больше,
Мы можем с более успешной надеждой разрешить 120
Чтобы вести вечную войну силой или коварством,
Непримирим с нашим великим врагом,
Кто теперь побеждает, и в избытке радости
Так сказал отступник Ангел, хоть и с болью, 125
Хвастаясь вслух, но терзаемый глубоким отчаянием;
И вскоре он так ответил своему смелому сопернику; —
«О князь, о вождь многих тронных держав
. Под твоим поведением и в ужасных деяниях 130
Бесстрашный, вечный Царь Небес, находящийся под угрозой исчезновения,
И доказал свое превосходство, Ли силой, или случайностью, или судьбой!
Слишком хорошо я вижу и сожалею о страшном событии
Что, с печальным поражением и грубым поражением, 135
Мы потеряли Небеса и все это могущественное войско
В ужасных разрушениях, лежащих так низко,
До Богов и Небесных Сущностей
Может погибнуть: ибо разум и дух останутся62
140
Хотя вся наша слава угасла, и счастливое состояние
Здесь поглотили бесконечные страдания.
Но что, если бы Он наш Победитель (которого я теперь
Силой верю Всемогущему, поскольку не менее
Чем он мог обладать такой силой, как наша) 145
Оставили нам этот дух и силу целиком,
Сильно страдать и поддерживать наши боли,
Чтобы мы могли удовлетворить его мстительный огонь,
Или сделайте ему более могущественную службу в качестве его рабов
По праву войны, каким бы ни был его бизнес, 150
Здесь, в самом сердце ада, чтобы работать в огне,
Или делать побеги в мрачной Глубине?
Чем это может тогда помочь, хотя мы все же чувствуем
Сила неуменьшенной или вечной
Чтобы подвергнуться вечному наказанию? » 1551860
Но когда-либо причинять зло нашей единственной радости, 160
Как противоречит Его высокой воле
Кому мы сопротивляемся. Если тогда Его провидение
Из нашего зла стремитесь породить добро,
Нашим трудом должно быть извращение этой цели,
И из добра еще найти средства зло; 165
Который часто может преуспеть, возможно,
Он огорчит его, если я не проиграю, и побеспокою его
Его сокровенные советы от их предназначенной цели.
Но посмотрите! разгневанный Виктор вспомнил
Его министры мести и преследования 170
Назад к вратам Небес: серный град,
Шторм ‘Erblown положил
Огненная волна, которая из пропасти
Небес приняла нас падающими; и гром,
Крылатый красной молнией и безудержной яростью, 175
Возможно, его валы иссякли, и теперь прекратились
Чтобы безбрежно и безбрежно доноситься .
Давайте не упускаем случая, будь то презрение
Или насыщенная ярость от нашего врага.
Видишь ты на унылой равнине, заброшенной и дикой, 180
Сиденье запустения, пустота света,
Спаси то, что мерцает
Бледные и ужасные слепки? Туда устремимся
От метания этих огненных волн;
Там отдых, если там может приютить какой-нибудь отдых; 185
И, воссоединив наши пораженные силы,
Проконсультируйтесь, как отныне мы можем больше всего обижать
Наш враг, наша потеря 61
Как преодолеть это ужасное бедствие,
Какое подкрепление мы можем получить от надежды, 190
Если не какое решение от отчаяния. ”
Так сатана, разговаривая со своим ближайшим помощником,
С поднятой головой над волной и глазами
Это искрение вспыхнуло; другие его части, кроме
Лежащий на наводнении, длинный и большой, 195
Лежал на плаву много стержней, навалом как огромные
Как кого называют в баснях чудовищных размеров,
Титаниан или рожденный на Земле, который воевал с Юпитером,
Бриарей или Тифон, которого держал в логове
Древний Тарс-зверь, или это море 200
Левиафан, который Бог всех своих дел
Создал огромнейшие плывущие по океанскому потоку.
Он, может быть, дремлет на норвежской пене,
Пилот какой-то затонувшей ночью лодки,
Может показаться островом, часто, как говорят моряки,
С фиксированным якорем в чешуйчатой ​​коже,
Мавры рядом с ним под подветренной стороны, а ночь
Инвестирует в море и желает отсрочить утро.
Так вытянутый огромно в длину лежал Архи-Дьявол,
Прикованный цепью к горящему озеру; ни когда-либо с этого момента 210
Поднялся или поднял голову, но та воля
И высокое разрешение всевластных Небес
Оставил его на свободе. собственные темные замыслы,
То, что повторенными преступлениями он мог бы
Кучу на себя проклятие, в то время как он искал 215
Зло для других и мог увидеть
Как вся его злоба служила, кроме как произвести
Бесконечную доброту, благодать и милосердие, проявленные
На Человека соблазнил, но на себе
220
В этом положении он поднимается из пруда
Его могучий рост; по обеим сторонам пламя
Согнутое назад наклоняют свои остроконечные шпили и, гребя волнами, оставляют посреди ужасной долины.
Затем, расправив крылья, он направляет свой полет 225
Высоко, господствует в темноте,
Это было необычно тяжело; пахота на суше
Он зажигает — если это была земля, которая когда-либо горела
С твердым телом, как озеро с жидким огнем,
И такие цвета появились, когда сила 230
Подземный ветер переносит холм
Вырванный из Пелоруса, или разбитая сторона
Грозовой Этна горючий Горючий внутренности, оттуда зарождающий огонь,
Сублимированный минеральной яростью, помогающий ветрам, 235
И оставив одиночное дно, все задействовано
Со смрадом и дымом. Такой отдых нашел подошва
Из самых неблагополучных ног. Он последовал за своим следующим помощником;
И те, и другие гордятся тем, что преодолели Стигийский потоп
Как боги и благодаря собственной восстановленной силе, 240
Не благодаря терпимости сверхдержавы. — этот печальный мрак
Для того небесного света? Да будет так, поскольку Он 245
Кто сейчас совран может распоряжаться и предлагать ставки
Что должно быть правым: самый дальний от Него — лучший,
Кому равен разум , сила сделала верховную
Выше своих равных.Прощай, счастливые поля,
Где радость вечно обитает! Славься, ужасы! град, 250
Адский мир! и ты, величайший ад,
Прими своего нового хозяина — того, кто приносит
Разум, который нельзя изменить ни местом, ни временем.
Разум — это свое собственное место, и сам по себе
Может превратить рай в аду, ад в рай. 255
Какая разница где, если я останусь прежним,
И кем я должен быть, все, кроме него
Кого гром усилил? Вот хоть
Мы будем свободны; Вседержитель не построил
Вот, из-за своей зависти, нас не прогонит: 260
Здесь мы можем править в безопасности; и, по моему мнению,
Правление стоит амбиций, хотя в аду:
Лучше править в аду, чем служить на небесах.
Но посему позвольте нам, нашим верным друзьям,
товарищам и партнерам нашей потери, 265
Лежать, таким образом, изумлен на 61,,
И призываем их не делиться с нами своей частью
В этом несчастном особняке или еще раз
С сплоченным оружием, чтобы попробовать то, что еще может быть62
270
Так сказал сатана; и ему Вельзевул
Так ответил: — «Вождь тех ярких армий
Который, кроме Всемогущего, никто не смог бы помешать!
Если они однажды услышат этот голос, их самое живое обещание
Надежды в страхах и опасностях — так часто слышали 275
Битва, когда она бушевала, во всех атаках
Их самый верный сигнал — они скоро возобновятся
Новое мужество и возрождение, хотя теперь они лгут
Пресмыкающиеся и падающие ниц на озере огненном, 280
Когда мы вздрагивали, изумлялись и изумлялись;
Неудивительно, что упал на такой пагубной высоте! »
Он едва умолк, когда вышестоящий Дьявол
двигался к берегу; его тяжелый щит,
Бесплотный характер, массивный, большой и круглый, 285
За ним бросился. Широкая окружность
Висящая на плечах, как луна, шар которой
Через оптическое стекло тосканский художник рассматривает
Вечером с вершины Фесоле 1860
Или в Вальдарно, чтобы увидеть новые земли, 290
Реки или горы на ее пятнистом земном шаре.
Его копье — равное самому высокому сосну
Высечено на норвежских холмах, чтобы быть мачтой
Для какого-то великого аммирала было всего лишь палочкой —
Он шел, чтобы поддержать непростые шаги 295
По горящему марлю, не как те ступени
По небесной лазурной; и жаркий край
Ударил по нему раны, кроме того, свод с огнем.
Нет, он так терпел, что на пляже
Он стоял на том разгоряченном море и звал 300
Его легионы — Ангельские формы 61, которые лежали в зачарованном состоянии
Толстые, как осенние листья, простирающиеся к ручьям
В Валломброзе, где этрурийские тени
Высокая надводная крыша; или рассыпанная осока
На плаву, когда сильные ветры вооружены Орионом 305
Набросился на побережье Красного моря, волны которого разбросали62
62
В то время как с вероломной ненавистью они преследовали
Приезжие из Гошена, видевшие
С безопасного берега свои плавучие туши 9 3101861
Ужасные и потерянные, лежат они, прикрывая наводнение,
Под изумлением их ужасной перемены. — теперь потеряно,
Если такое изумление может схватить
Вечные духи! Или вы выбрали это место. долины рая?
Или в этой унизительной позе вы поклялись
Поклоняться Победителю, который теперь созерцает
Херувим и Серафим, гребущие руками
Потоп Потоп и прапорщики, до анонса 325
Его быстрые преследователи с небесных врат различают
преимущество и, нисходя, топчут нас вниз
Пронзите нас на дно этой пропасти? —
Пробудитесь, встаньте или будьте навеки! » 330
Они услышали, и были сбиты с толку они поднялись вверх
На крыле, как когда люди обычно смотрят,
На дежурстве нашли спящего того, кого они боятся,
Поднимитесь и встряхните, пока не проснетесь.
И не ощутили они зла 335
В котором они находились, или не чувствовали яростных болей;
Однако голосу своего генерала они вскоре подчинились
Бесчисленное множество. Как когда могучий жезл
Сына Амрама, в злые дни Египта,
Облетел побережье, вызвав смолистое облако 340
Из саранчи, нахлынувшей на восточный ветер,
Это царство нечестивого фараона нависло
Как Ночь, и омрачило всю землю Нила;
Так бесчисленны были эти плохие Ангелы, которых видели
Парящие на крыле под вершиной ада, 345
’Верхний, нижний и окружающие огни Twixt;
До тех пор, пока не будет дан сигнал поднятого копья
Их великий султан машет, чтобы направить
Их курс, в равной степени, они зажигают
350
Множество, подобное многолюдному Северу
Никогда не лилось из ее замороженных поясниц, чтобы пройти
Рейн или Дан. , когда ее варварские сыновья
пришли, как потоп на юг, и распространились
Под Гибралтаром до ливийских песков. 355
Далее, от каждого эскадрона и каждого отряда,
Главы и лидеры спешат туда, где стояли
Их великий командир — образ
Превосходный человек; княжеские достоинства;
И силы, бывшие на Небесах, восседали на тронах, 360
Хотя их имена сейчас в Небесных записях
Не будь мемориалом, стерли и уничтожили
Их восстанием против Книг Жизни.
И еще не было их среди сыновей Евы
Получили им новые имена, пока, дивясь на земле, 365
По милосердию Бога для испытания человека,
Лжи и ложь в большей степени
Человечество развратили, чтобы оставить
Бог их Создатель и невидимый62 Слава Тому, Кто заставил их преобразовать 370
В образе животного, украшенном
Веселыми религиями, полными пышности и золота,
поклоняться божествам:
Тогда они были известны людям под разными именами,
An различных идолов в языческом мире. 375
Скажем, Муза, их имена тогда были известны, кто первый, кто последний,
Проснувшись ото сна на этой раскаленной кушетке,
При их великом императоре Его звонок, следующий по цене
Пришел один, где стоял на голом берегу,
В то время как распутная толпа стояла в стороне. 380
Главными были те, кто из бездны ада
Бродили в поисках своей добычи на Земле, осмелились найти свою добычу
Их места, спустя долгое время, трон Бога,
Свои жертвенники у Его жертвенника, боги поклонялись
Среди народов вокруг и осмелились пребывать 385
Иегова61, гремевший из Иеговы
Между херувимами; да, часто помещали
В самом Его святилище их святыни,
Мерзости; и проклятиями
Его святые обряды и торжественные праздники осквернены, 390
И тьма их посмела оскорбить Его свет.
Первый, Молох, ужасный царь, залитый кровью
Человеческих жертвоприношений и родительских слез;
Хотя для шума барабанов и громких тембров,
Неслышные детские крики, прошедшие через огонь 395
Его мрачному идолу. Ему Аммонит
Поклонялся Раббе и ее водной равнине,
В Аргобе и в Басане, до реки
Из крайнего Арнона.Не довольствуйтесь таким
Смелое соседство, самое мудрое сердце 400
Соломона он обманом возглавил строительство
Его храм прямо напротив храма Божьего
На том отвратительном холме и сделал свою рощу
Прекрасная долина Енном, оттуда Тофет
И черная геенна взывала, прообраз ада. 405
Далее Кемос, непристойный страх сыновей Моава,
От Ароара до Нево и дикой природы
Крайнего юга Абарима; в Хесебоне
И Хоронаим, царство Сеона, за пределами
Цветочная долина Сибма, поросшая виноградными лозами, 410
Асфальт и Эльталик до Элефалика
Его другое имя, когда он заманил
Израиль в Ситтим на их марше из Нила,
Чтобы совершить бессмысленные обряды, которые стоили им горя.
И все же он увеличил свои похотливые оргии 415
Даже до того холма скандала, у рощи
Убийство Молоха
Пока добрый Иосия изгнал их оттуда в ад.
С ними пришли те, кто от пограничного наводнения
От старого Евфрата до ручья, разделяющего 420
Египет с сирийской земли, имели общие названия
Из Баалим и Аштарот — эти мужчины,
Эти женские.Для духов, когда они хотят,
Может принимать любой пол или оба; такие мягкие
И несоставные, их сущность чиста, 425
Не связаны и не скованы суставами или конечностями,
Не основаны на хрупкой прочности костей,
Как громоздкая плоть; но какую форму они выберут,
Расширенные или сжатые, яркие или неясные,
Могут выполнять свои воздушные цели, 430
И исполняют дела любви или вражды .
Для тех, кто Израильский народ часто покидал
Свою живую силу и оставался малоизвестным
Его праведный жертвенник, низко склонившийся перед богом за что их головы, как низкие 435
Поклонились в бою, потоплены перед копьем
От гнусных врагов.С ними в отряде
Пришел Асторет, , которого финикийцы назвали
Астарта, царица небес, с вьющимися рогами;
Чему яркому образу каждую ночь под луной 440
Сидонские девы принесли свои клятвы и пели;
В Сионе тоже не незамеченный, где стоял
Ее храм на наступательной горе, построенный
Тем великим королем, чье сердце, хоть и большое,
445
Идолам нечисти. Таммуз следовал за ним,
Чья ежегодная рана в Ливане соблазняла
Сирийские девушки оплакивали его судьбу
В любовных песнопениях в течение всего летнего дня
В то время как Адонис гладкий с его родной скалы 450
Пурпурный побежал к морю, предположительно с кровью
Таммуз ежегодно ранен: любовная сказка62 Зараженные дочери Сиона
Чьи безудержные страсти в священном притворе
Иезекииль увидел, когда, благодаря видению, 455 62 Его
отчужденной Иудеи.Затем последовал некий
Кто всерьез оплакивал пленного Ковчега
Изуродованный его грубый образ, голова и руки отрублены,
В собственном храме, на Грунселе. край, 460
Где он упал плашмя и пристыдил своих прихожан:
Дагон Его имя, морское чудовище, восходящий человек
И нисходящая рыба; тем не менее, у него был высокий храм
Выросший на Азоте, опасный через побережье
Палестина, в Гате и Аскалоне, 465
Граница и граница Аккарон и Газа .
За ним последовал Риммон, , чье восхитительное место
Был прекрасный Дамаск, на плодородных берегах
Аббана и Фарфар, прозрачные потоки.
Он также был дерзок против дома Божьего: 470
Прокаженный, когда он проиграл и приобрел царя —
Ахаз, его глупый победитель. нарисовал
Алтарь Бога, чтобы умалить и вытеснить
Для одного из сирийских режимов, на котором сжечь
Его одиозные подношения и поклоняться богам
Кого он победил.После них появились
Экипаж, который под давно известными именами —
Осирис, Исида, Орус, и их поезд —
С чудовищными искаженными формами и колдовством.
Фанатичный Египет и его жрецы в поисках 480
Их блуждающие боги, замаскированные в жестокие формы
Скорее, чем люди.Не испортил и Израиль
Заражение, когда их одолженное золото составило
Теленок в Оребе; и мятежный царь
Удвоил этот грех в Вефиле и в Дане, 485
Сравнивая своего Создателя с быком-пастухом —
Иегова, который за одну ночь когда он прошел
Марш из Египта, равняется одним ударом
И ее первенец, и все ее блеющие боги.
Белиал пришел последним; чем дух распутнее 490
Не упал с небес и не любить более грубым,
Порок для себя. Для него ни один храм не стоял
Или жертвенник дымился; но кто чаще, чем он
В храмах и на жертвенниках, когда священник
становится атеистом, как и сыновья Илая, которые исполнили 495
С и насилие над домом божьим?
Во дворах и дворцах он также царствует,
И в роскошных городах, где шум
Бунт поднимается над их самыми высокими башнями,
и возмущение; и, когда ночь 500
Затемняет улицы, затем бродят сыновья
Белиала, летящие с наглостью и вином.
Станьте свидетелем улиц Содома и той ночи
В Гиве, когда гостеприимная дверь
Разоблачила матрону, чтобы избежать еще большего изнасилования. 505
Это были первые по порядку и силе:
Остальное было еще долго рассказывать; хотя и широко известны
Ионийские боги — выходцы из Явана владели
Боги, но признались позже Неба и Земли,
Их хвастливые родители Первенец Небес, 510
С его огромным выводком и захваченным первородством
Младший Сатурн: он из более могущественного Юпитера,
Его собственный и
Итак, Юпитер царил непревзойденно. Эти, первые на Крите
Ида известна, оттуда на снежной вершине 515
Из холодного Олимпа правил средний воздух,
Их высшее небо; или на Дельфийской скале,
Или в Додоне, и через все границы
Дорической земли; или кто с Сатурном старый
Бежал над Адрией в Гесперианские поля, 520
А кельты бродили по крайним островам.
Все эти и многие другие стекались; но с внешностью
Вниз и сыро; все же такие, в которых появился
Смутный проблеск радости, чтобы найти своего начальника
Не в отчаянии, чтобы не оказаться потерянными 525
В самой потере; который на его лице бросил
Как сомнительный оттенок. Но он, его завоеванная гордость. : 530
Затем прямо приказывает, чтобы по военному звуку
Из труб громких и громких поднимались
Его могучий штандарт.Эта гордая честь требовала
Азазеля как своего правого, херувима высокого роста:
Кто немедленно из блестящего посоха развернул 535
Имперский флаг; который, полностью высокий,
Шон, как метеор, летящий по ветру,
С драгоценными камнями и богатым золотым блеском,
Серафическое оружие и трофеи; все это время
Звонкие боевые звуки, дующие металл: 540
, при этом универсальный хост отправил
Крик, разорвавший адское углубление и за его пределы
Напугали царство Хаоса и старой Ночи.
Все в одно мгновение сквозь мрак были видны
Десять тысяч знамен поднимаются в воздух, 545
Размахивая цветами востока: с ними поднимались
Лес, огромный копий; и плотные шлемы
Появились и скругленные щиты в толстом массиве
Глубина неизмерима.Вскоре они двигаются.
Вооружение для битвы и вместо гнева
Умышленная доблесть дышала, твердо и непоколебимо
Страхом смерти к бегству или грязному отступлению; 555
Нет недостатка в силе для смягчения и сжатия
С торжественными прикосновениями к тревожным мыслям и в погоне От смертных или бессмертных умов.Таким образом, они,
Дыхание, объединенная сила с фиксированной мыслью, 560
молча двинулись к мягким трубам, которые очаровали
Их болезненные шаги по выжженной земле. И теперь
Перед глазами они стоят — ужасный фронт
Ужасной длины и ослепительного оружия, в облике
Из старых воинов, с заказанными копьем и щитом,
В ожидании, какой команды их могучий начальник
Пришлось наложить.Он через вооруженные файлы
Вытаскивает свой опытный глаз и вскоре пересекает
Весь батальон смотрит — их приказ должен быть,
Их лица и рост, как у богов; 570
Их количество на последнем этапе он суммирует. И теперь его сердце
Наполняется гордостью и, ожесточаясь в своей силе,
Слава: ибо никогда с тех пор, как сотворил Человек,
Встретил такую ​​непреодолимую силу, как названный с эти,
Могли бы заслужить больше, чем эта маленькая пехота 575
Журавли — хотя весь гигантский выводок
Флегры присоединился к
Которые сражались при Фивах и Илионе, с каждой стороны
Смешанный с другими богами; и что звучит
В басне или романе о сыне Утера, 580
Бегирт с британскими и доспехами;
И все, кто с тех пор крестился или был неверным,
Встретил в Аспрамонте, или Монтальбан,
Дамаско, или Марокко
, Орко
, Орко, или Трэбисон, кто Бисерта прислала с африканского берега 585
Когда Шарлемейн со всем своим пэром пал
По Фонтараббиа.Так далеко они за пределами
Сравните смертную доблесть, но наблюдали
Их ужасный командир. Он выше остальных
По форме и жесту гордо выдающийся, 590
Стоял как башня. Его форма еще не утратила
Вся ее первоначальная яркость не появилась
Меньше, чем Архангел, и избыток
Славы затенены: как когда восходит солнце
Смотрит сквозь горизонтальный туманный воздух 595
Без его лучей, или, из-за луны,
В тусклом затмении, катастрофическом
На половине народов и из страха перед переменами
Монархи сбивают с толку.Так потемневший, но сияющий
Над ними все архангел: но лицо его 600
Глубокие шрамы грома укрепились, и забота
Бледная щека на его щеке но под бровями
Бесстрашного мужества и внимательной гордости
В ожидании мести. Жестокий его глаз, но бросать
Признаки раскаяния и страсти, чтобы созерцать 605
Соучастники его преступления, скорее последователи
блаженство), осужденный
Навсегда иметь свою участь в боли —
Миллионы Духов по его вине были сотворены
Небес, и из вечного сияния
За его восстание — но верные, как они стояли,
Их слава увяла; как, когда небесный огонь
Разрубил лесные дубы или горные сосны,
С вершиной их величественный рост, хотя и голый,
Стоит на выжженной пустоши.Теперь он подготовил 615
Чтобы выступить; где свои удвоенные ряды они сгибают
От крыла к крылу и наполовину окружают его
Со всеми его сверстниками: Внимание удерживало их немало.
Трижды он проверял, и трижды, несмотря на презрение,
Слезы, такие как плач ангелов, лопнули: наконец 620 слов
переплетены их путь: —
«О мириады бессмертных Духов! О Силы
Несравненный, но со Всемогущим! — и эта борьба
не была бесславной, хотя событие было ужасным,
Как свидетельствует это место, и эта ужасная перемена , 625
Ненавистно произносить слова.Но какой силы разума,
Предвидение или предвидение, из глубины
Знания прошлого или настоящего, мог бояться
Как такая объединенная сила богов, как такая
Как они стояли, мог ли когда-нибудь узнать отпор? 630
Ибо кто еще может поверить, хотя после потери,
Что все эти могучие легионы, чье изгнание
Освободившее Небеса, не сможет возродиться
Самостоятельно подняться и вернуть себе родное место?
Для меня, будь свидетелем всего воинства Небес, 635
Если советы другие, или опасность избегается
Клянусь мной, мы потеряли наши надежды. Но тот, кто правит
Монарх на Небесах до тех пор как один надежный
Сидел на своем троне, поддерживаемый старой репутацией,
Согласие или обычаи и его королевское состояние
Полностью выдвинулся, но все же его сила была скрыта —
Который соблазнил нашу попытку и вызвал наше падение.
Отныне его могущество мы знаем и знаем свое,
Чтобы ни провоцировать, ни бояться
Спровоцированная новая война: наша лучшая часть остается
Чтобы работать в тесном контакте, обманом или хитростью,
Какая сила не действовала; что он не менее
В конце концов от нас можно найти, Кто побеждает
Силой победил только половину своего врага.
Космос может создавать новые миры; чего так распространено 650
На Небесах пошла слава, что Он давно
Намеревался создать, и на нем завод
Поколение, которое он выбрал
Следует благосклонно относиться к Сынам Неба.
Туда, если не подглядывать, должно быть, наверное, 655
Наше первое извержение — туда или где-то еще;
Потому что эта адская яма никогда не удержит
Целестиальных духов в рабстве, ни Бездну
Долго под покровом тьмы.Но эти мысли
Полный совет должен созреть. Мир в отчаянии; 660
Ибо кто может думать о подчинении? Итак, война, война
Открытый или понятный, должен быть решен ».
Он сказал; и, чтобы подтвердить его слова, улетели
Миллионы пылающих мечей, извлеченных из бедер
Могущественных Херувимов; внезапное пламя 665
Далеко вокруг освещенный ад.Сильно они бушевали
Снова Высочайший и свирепый с захваченным оружием
Столкнувшись с их звучащими щитами, шум войны,
Бросая вызов Небесам.
Неподалеку стоял холм, чья страшная вершина 670
Вспыхнул огонь и клубился дым; остальное целиком
Показано с глянцевым налетом — несомненный знак
То, что в его утробе была спрятана металлическая руда,
Работа серы.Туда, крылатые со скоростью,
Спешила многочисленная бригада: как тогда, когда отряды 675
Из пионеров, вооруженных лопатой и киркой,
Королевский лагерь траншеи поле,
Или отлить вал. Маммон вел их —
Маммон, наименее возведенный Дух, который упал
С Небес; ибо даже на Небесах его взгляды и мысли 680
Всегда были наклонены вниз, любуясь больше
Богатство Небесной мостовой, протоптанное золото,62
В видении блаженным.Сначала он
Мужчины, а также по внушению, обученные 685
Разграбленный Центр и нечестивыми руками
Разграбил недра своей матери-Земли
За сокровищами лучше спрятаться. Вскоре был его экипаж
Открыл в холме просторную рану,
И выкопал золотые ребра. Пусть никто не восхищается. А вот пусть те
Кто хвастается смертным и недоумевает, расскажет
О Вавилоне и творчестве царей Мемфии,
Узнайте, как их величайшие памятники славы
И силу, и искусство легко превзойти
Духи нечестивцы, и через час
Что в возрасте они, с непрекращающимся трудом62 И руки бесчисленные, мало работают.
Недалеко от равнины, во множестве подготовленных ячеек, 700
Внизу были прожилки жидкого огня
От озера, второе множество62
С чудесным искусством основал массив руды,
Разрезал каждый вид и собрал слитки-окалины.
Третий, как только образовался в земле 705
Различная форма и из ячеек кипения
Странным образом заполнили каждый полый уголок;
Как в органе, от одного порыва ветра,
Для многих рядов труб дека дышит.
Сейчас из земли ткань огромная 710
Роза, как выдох, со звуком
Слабых симфоний и сладких голосов
, а дорические столбы перекрыты
С золотым архитравом; не хотели и 715
Карниз или фриз с выпуклыми скульптурами:
Крыша была резная из золота.Не Вавилон
Ни великий Алькаиро такое великолепие
Во всей своей славе, в святилище
Бел или Серапис, их боги, или место189061
Богатством и роскошью. Восходящая куча
Стояла на своем величавом высоте; и прямо двери
Открывая их медные складки, откройте для себя, широкий
Внутри ее достаточно места на гладкой поверхности 725
И ровный тротуар: от арочного Крыша,
Подвешенная тонкой магией, много рядов
Из звездных фонарей и сияющих светильников, питаемых
С нафтой и асфальта, давал
730
Восхищаясь; и работы некоторые хвалят,
И некоторые архитекторы. Его рука была известна
На Небесах множеством возвышающихся построек,
Где жили скипетровые Ангелы,
И сидели как верховные князья 735
Возвышен до такой власти и дал править,
Каждый в своей иерархии, Яркие Ордены.
И имя его не было неслыханным или неуважаемым
В Древней Греции; и в земле Осона
Люди звали его Мулсибер; и как он упал 740
С небес они рассказывали легенды, брошенные разгневанным Юпитером
Прямо над хрустальными стенами: с утра
С полудня он упал с полудня до кануна росы,
Летний день и с заходящим солнцем
Выпал из зенита, как падающая звезда, 745
На Ле-Мносе остров Эгес.Таким образом, они соотносятся:
Erring; ибо он с этим мятежным разгромом
Падал задолго до этого; теперь ничто не помогло ему
Чтобы построить на Небесах высокие башни; и при этом он не спрятал
Всеми своими двигателями, но был послан с головой, 750
Со своей трудолюбивой командой строить в аду.
Тем временем крылатые Харальды, по команде
Совранской власти, с ужасной церемонией
И звук трубы торжественно провозглашает
Совет должен состояться немедленно 755
В Пандемониуме, высокой столице
Сатаны и его сверстников.Их вызвали:
Из каждого отряда и каждого полка
По месту или выбору самые достойные: они анон
Сотнями и тысячами пришли
90 900
Присутствовал. Доступ был переполнен; ворота
И подъезды широкие, но главные просторный зал
(Хотя как крытое поле, где смелые чемпионы
Не будут ездить с оружием, и у Солдана стул
Бросил вызов лучшему рыцарству панимов 765
В смертельный бой или карьеру на копье),
Толстые кишели как на земле, так и в воздухе
Почищенный шипением шелестящих крыльев. Как пчелы
Весной, когда Солнце едет с Тельцом,
Изливают свою многолюдную молодежь вокруг улья 770
В скоплениях; они среди свежих рос и цветов
Летят взад и вперед, или на гладкой доске,
Пригород их цитадели, построенной из соломы,
Новый протертый бальзам , и дарят
Их положение: такая густая толпа гнедых 775
Рой и теснились; пока не будет дан сигнал,
Созерцайте чудо! Они, но теперь те, которые казались
По величине, чтобы превосходить сынов земных гигантов,
Теперь меньше, чем самые маленькие карлики, в узкой комнате
Множество бесчисленных — как эта 918 раса пигмеев 780
За Индией; или волшебные эльфы,
Чьи полночь пируют у леса
Или фонтан, какой-то запоздалый крестьянский престол,
Или он видит сны, а над головой 61 Луна
Сидит судья, а ближе к Земле 785
Колесит свой бледный курс: они в своем веселье и танце
Намерение, музыка игрой очаровывают его слух;
Его сердце сразу бьется от радости и страха.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *