Александр Николаевич Островский (1823 – 1886)
1. Александр Николаевич Островский (1823 – 1886)
АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙ(1823 – 1886)
2. Александр Николаевич Островский
АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ОСТРОВСКИЙИзвестный русский писатель и
талантливый драматург.
Основоположник современного
русского театра, основатель
Артистического кружка, членкорреспондент Петербургской
Академии наук и обладатель премии
Уварова.
3. Ранние годы. Образование и карьера
РАННИЕ ГОДЫ. ОБРАЗОВАНИЕ И КАРЬЕРАРодился 31 марта(12 апреля) 1823 года в Москве, вырос в
купеческой среде. Мать умерла, когда ему было 8 лет. И отец
женился снова. Детей в семье было четверо.
Островский получал образование дома. У его отца была
большая библиотека, где маленький Александр впервые стал
читать русскую литературу. Однако отец хотел дать сыну
юридическое образование. В 1835 году Островский начал
учебу в гимназии, а затем поступил в Московский университет
на юридический факультет.
Из-за увлечений театром,литературой, он так и не окончил учебу в университете (1843),
после работал писцом в суде по настоянию отца. В судах
Островский служил до 1851 года.
Островский Александр Николаевич в детстве
Любовь Ивановна Саввина
Мать Островского
Николай Федорович Островский
Отец Островского
Островский Александр Николаевич в юности
7. Творчество Островского
ТВОРЧЕСТВО ОСТРОВСКОГОВ 1849 году было написано произведение Островского
«Свои люди – сочтемся!», которое принесло ему литературную
известность, его высоко оценили Николай Гоголь и Иван
Гончаров. Затем, невзирая на цензуру, было выпущено
множество его пьес, книг. Для Островского сочинения
являются способом правдиво изобразить жизнь народа.
Пьесы «Гроза», «Бесприданница», «Лес» являются одними из
самых главных его произведений. Пьеса Островского
«Бесприданница», как и другие психологические драмы,
нестандартно описывает характеры, внутренний мир,
терзания героев.
С 1856 года писатель участвует в выпуске журнала
«Современник».
8. Театр Островского
ТЕАТР ОСТРОВСКОГОВ биографии Александра Островского почетное место
занимает театральное дело.
Островский основал Артистический кружок в 1866 году,
благодаря которому появилось много талантливых людей
в театральном кругу.
Вместе с Артистическим кружком он значительно
реформировал, развил русский театр.
Дом Островского часто посещали известные люди, среди
которых И. А. Гончаров, Д. В. Григорович, Иван Тургенев,
А. Ф. Писемский, Фёдор Достоевский, П. М. Садовский,
Михаил Салтыков-Щедрин, Лев Толстой, Пётр Чайковский,
М. Н. Ермолова и другие.
9. Театр Островского
ТЕАТР ОСТРОВСКОГОВ 1874 году появилось
Общество русских
драматических писателей и
оперных композиторов,
где Островский был
председателем. Своими
нововведениями он добился
улучшения жизни актеров
театра. С 1885 года Островский
возглавлял театральное
училище и был заведующим
репертуаром театров Москвы.
10. Личная жизнь писателя
ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ ПИСАТЕЛЯАгафья Ивановна
Первая жена
Александра Островского
Нельзя сказать, что личная жизнь
Островского была удачной. Драматург жил с
женщиной из простой семьи – Агафьей
Ивановной. Не имевшая образования, но
будучи женщиной умной, с тонкой, легко
ранимой душой, она понимала драматурга
и была самым первым читателем и
критиком его произведений. Все их дети
умерли в раннем возрасте. С Агафьей
Островский прожил около двадцати лет, а в
1869 году, через два года после её
кончины, обвенчался с актрисой Марией
Васильевной Бахметьевой, которая родила
ему четырёх сыновей и двух дочерей..
Мария Васильевна Бахметьева
Вторая жена Александра Островского
Семья Александра Николаевича Островского
12. Последние годы жизни
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ЖИЗНИДо конца своей жизни Островский испытывал материальные
трудности. Напряженная работа сильно истощала организм, а
здоровье все чаще подводило писателя.
Островский мечтал овозрождении театральной школы, в которой можно бы было
обучать профессиональному актерскому мастерству, однако
смерть писателя помешала осуществить давно задуманные
планы.
Островский умер 2(14) июня 1886 года в своём имении.
Писателя похоронили рядом с отцом, в селе Николо-Бережки
Костромской губернии
13. Хронологическая таблица Островского
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА ОСТРОВСКОГО14. Хронологическая таблица Островского
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА ОСТРОВСКОГООстровский внес уникальный вклад в
театральное искусство. Почетное место
в жизни Островского занимает
театральное дело. В периодизации его
творческого пути отражены даты
развития русского театра, связанные с
основанием Артистического кружка. В
таблице указаны произведения
Александра Николаевича Островского в
хронологической последовательности.
15. Хронологическая таблица Островского
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА ОСТРОВСКОГО1823 год,
31 марта
Родился А.
Н. Островский в Москве в семье чиновника московскихдепартаментов Сената Николая Федоровича Островского и его
супруги Любови Ивановны
1831
Смерть матери А.Н. Островского
1835
Поступление в третий класс 1-й московской гимназии
1840
Поступление на юридический факультет Московского
университета
1843, май
А. Н. Островским оставил университет; определен на службу в
Московский совестный суд
1847,
Чтение пьесы «Картина семейного счастья» у С.П. Шевырева,
14 февраля первый успех
1850, март
В №6 журнала «Москвитянин» напечатана пьеса «Свои люди —
сочтемся!»
1854,
февраль
Образована «молодая редакция» «Москвитянина»
16. Хронологическая таблица Островского
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА ОСТРОВСКОГО1853,
14 января
Премьера на сцене Малого театра комедии «Не в свои сани не
садись» — первой пьесы А. Н. Островского, поставленной в театре
1853,
Смерть отца
22 февраля
1853,
ноябрь
Пьеса «Бедность не порок»
1854,
ноябрь
Драма «Не так живи, как хочется»
1856
Сотрудничество с журналом «Современник»
1860,
январь
Пьеса «Гроза» впервые опубликована в №1 журнала «Библиотека для
чтения»
1865,
январь
Комедия «Воевода» опубликована в №1 журнала «Современник»
1865, март- Утвержден устав Московского артистического кружка
апрель
(А.
Н.Островский, В.Ф. Одоевский, Н.Г. Рубинштейн)17. Хронологическая таблица Островского
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА ОСТРОВСКОГО1865,
октябрь
В №9 «Современника» напечатана пьеса «На бойком месте» ;
открытие Артистического кружка
1865,
декабрь
А. Н. Островский избран его старшиной
1868,
ноябрь
В №11 журнала «Отечественные записки» напечатана комедия «На
всякого мудреца довольно простоты»
1869,
Женитьба на Марии Васильевне Бахметьевой
12 февраля
1870,
ноябрь
По инициативе А. Н. Островского в Москве учреждено Собрание
русских драматических писателей, преобразованное позднее в
Общество русских драматических писателей и оперных
композиторов.
1873,
сентябрь
В №9 «Вестника Европы» напечатана «Снегурочка»
1874
А. Н. Островский единогласно избран председателем Общества
русских драматических писателей и оперных композиторов
18. Хронологическая таблица Островского
ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА ОСТРОВСКОГО1879
В №5 «Отечественных записок» опубликована драма
«Бесприданница»
1880,
январь
В №1 «Отечественных записок» напечатана комедия «Сердце не
камень»
1880,
6-8 июня
Участие в пушкинских торжествах; «Застольное слово о Пушкине»
1882,
январь
В №1 «Отечественных записок» опубликована комедия «Таланты и
поклонники»
1882,
февраль
Чествование А.
Н. Островского по случаю 35-летия его творческойдеятельности
1884,
январь
Публикация в №1 «Отечественных записок» драмы «Без вины
виноватые»
1886,
2 июня
Смерть А.Н. Островского. Похоронен на кладбище в Николо-Бережках
около Щелыково
19. Память
ПАМЯТЬ20. Память
ПАМЯТЬЦентральная библиотека имени А. Н. Островского (Ржев, Тверская обл.).
Московский областной драматический театр имени А. Н. Островского.
Костромской государственный драматический театр имени А. Н.
Островского.
Уральский областной драматический театр имени А. Н. Островского.
Ирбитский драматический театр имени А. Н. Островского (Ирбит,
Свердловская обл.).
Кинешемский драматический театр имени А. Н. Островского
(Ивановская обл.).
Ташкентский государственный театрально-художественный институт
имени А. Н. Островского.
Улицы в ряде городов бывшего СССР.
21. Память
ПАМЯТЬ27 мая 1929 года перед
зданием Малого театра был
открыт памятник Островскому.
Мемориальный дом-музей А. Н.
Островского в Щелыкове, Костромсой
области.
Дом построен в XVIII веке и с тех пор не
перестраивался.
22. Память
ПАМЯТЬРаз в пять лет, начиная с 1973 года, зажигает огни сцены
Всероссийский театральный фестиваль «Дни Островского в Костроме»,
который курируется Министерством культуры РФ и Союзом театральных
деятелей РФ (Всероссийским театральным обществом).
Раз в два года, начиная с 1993 года, в Малом театре проходит
фестиваль «Островский в Доме Островского», на который в Москву
привозят свои спектакли по пьесам драматурга театры со всей России.
Пьесы Островского не сходят со сцены. Многие его произведения
экранизированы или послужили основой создания кино- и
телесценариев.
К числу экранизаций, наиболее популярных в России, относится
комедия Константина Воинова «Женитьба Бальзаминова» (1964, в
главной роли — Г. Вицин).
Значительную популярность получил кинофильм «Жестокий романс»,
снятый Эльдаром Рязановым по мотивам «Бесприданницы» (1984).
Биография личная жизнь Островского
sosh5 / анализ, биография, краткий, люди
Александр Николаевич Островский – узнаваемый российский писатель и профессиональный драматург. Основатель современного российского театра, основоположник Артистичного кружка, член-корреспондент Петербургской Академии и владелец премии Уварова.
Ранешние годы. Образование и карьера.
Родился 31 марта 1823 года в Москве, вырос в купеческой среде. Мама погибла, когда ему было 8 лет. И отец женился опять.
Деток в семье было четыре.
Островский получал образование дома. У его отца была большая библиотека, где небольшой Александр в первый разстал читать русскую литературу. Но отец желал дать отпрыску юридическое образование. В 1835 году Островский начал учебу в гимназии, а потом поступил в Столичный институт на юридический факультет. Из-за увлечений театром, литературой, он так и не закончил учебу в институте, после работал писцом в суде по настоянию отца.
В судах Островский служил до 1851 года.
Творчество Островского
В 1849 году было написано произведение Островского “Свои люди – сочтемся!”, которое принесло ему литературную известность, его высоко оценили Николай Гоголь и Иван Гончаров. Потом, несмотря на цензуру, было выпущено огромное количество его пьес, книжек. Для Островского сочинения являются методом правдиво изобразить жизнь народа.
Пьесы “Гроза”, “Бесприданница”, “Лес” являются одними из самых основных его произведений. Пьеса Островского “Бесприданница”, как и другие психические драмы, неординарно обрисовывает нравы, внутренний мир, терзания героев.
С 1856 года писатель участвует в выпуске журнальчика “Современник”.
Театр Островского
В биографии Александра Островского почтенное место занимает театральное дело. Островский основал Артистичный кружок в 1866 году, с помощью которого появилось много профессиональных людей в театральном кругу.
Совместно с Артистичным кружком он существенно реформировал, развил российский театр.
Дом Островского нередко посещали известные люди, посреди которых И.
А. Гончаров, Д. В. Григорович, Иван Тургенев, А. Ф. Писемский, Федор Достоевский, П. М. Садовский, Миша Салтыков-Щедрин, Лев Толстой, Петр Чайковский, М. Н. Ермолова и другие.
В короткой биографии Островского стоит непременно упомянуть о возникновении в 1874 году Общества российских драматических писателей и оперных композиторов, где Островский был председателем. Своими инновациями он достигнул улучшения жизни актеров театра. С 1885 года Островский возглавлял театральное училище и был заведующим репертуаром театров Москвы.
Личная жизнь писателя
Нельзя сказать, что личная жизнь Островского была успешной. Драматург жил с дамой из обычный семьи – Агафьей, которая не имела образования, но была первой, кто читал его произведения. Она поддерживала его во всем. Все их детки погибли в ранешном возрасте.
С ней Островский прожил около 20 лет. А в 1869 году женился на артистке Марии Васильевне Бахметьевой, которая родила ему шестеро малышей.
Последние годы жизни
До конца собственной жизни Островский испытывал вещественные трудности.
Напряженная работа очень истощала организм, а здоровье все почаще подводило писателя. Островский грезил о возрождении театральной школы, в какой можно бы было учить проф актерскому мастерству, но погибель писателя помешала выполнить издавна задуманные планы.
Островский погиб 2 июня 1886 года в собственном имении. Писателя похоронили рядом с папой, в селе Николо-Бережки Костромской губернии.
Достойные внимания факты Островский с юношества знал греческий, германский и французский языки, а в более позднем возрасте выучил к тому же британский, испанский и итальянский. Всю жизнь он переводил пьесы на различные языки, таким макаром, увеличивал свое мастерство и познания. Творческий путь писателя обхватывает 40 лет удачной работы над литературными и драматическими произведениями. Его деятельность оказала воздействие на целую эру театра в Рф. За свои труды писатель был награжден Уваровской премией в 1863 году. Островский является основателем современного театрального искусства, последователями которого стали такие выдающиеся личности как Константин Станиславский и Миша Булгаков.
Все произведения
Раввин Капеллан Полковник Джек Островский Десять лет спустя
- Детали
- Эстер Мочан, KGH
- стиль и жизнь
Из всех бесчисленных титулов, что мой отец, ХаРав Яаков бен Ицхак Элиэзер zt”l , успешно и доблестно достигнутых и заработанных при его жизни, наиболее ценимыми и лелеемыми, и которыми он больше всего гордился, были «Папа» и «Зайде Джек». Его семья всегда была на первом месте, превыше всего, и его глубокая любовь и преданность моей дорогой матери a”h, моей сестре и мне были благословением и особым подарком от Всевышнего нам.
Как можно выразить в нескольких словах 21-летнюю военную карьеру, посвящённую решению нашей страны и клал Исраэль – протягивать руку помощи, защищать, заботиться и спасать тысячи идише нешамос , еврейских душ? Мой отец был связующим звеном с 
Раввин Джек, как его ласково называли, был шалиахом Всевышнего, , и его жизнь была посвящена и погружена в выполнение работы Всевышнего. Он совершил великие подвиги, поднялся над многими сложными жизненными ситуациями и сделал так много для многих.
Своим примером мой отец до него учил самоотверженности и заботе о других. Его всегда будут помнить за его красивую, лучезарную улыбку и милую манеру приветствовать каждого человека словами seiver panim yafos.
Он был кадровым военным капелланом, которому удалось достичь высокого и выдающегося звания полковника. В свое время он был самым высокопоставленным еврейским капелланом в армии Соединенных Штатов. Мой отец научил нас тому, как обращаться к другим и иметь Эмуна в Ашеме. Он проделал огромную работу в армии и предотвратил множество смешанных браков. Офис его капеллана, будь то в Соединенных Штатах, во многих местах, где он находился, или в Европе, был убежищем для солдат, которые были одни и вдали от своих семей и близких.
Он дал чизук и руководство, держал их, утешал и утешал. Дом папы и мамы был домом с открытой дверью и открытыми полами. Помню много визитов солдат, в любое время дня и вечера. Молодые еврейские солдаты всегда были гостями за нашим субботним столом. Тепло в доме моих родителей было ощутимым. Благодаря огромным, самоотверженным и совместным усилиям обоих наших родителей, будь то в Штатах или в Европе, мы с сестрой получили привилегию и благословение вырасти в доме, наполненном Торой и хесед.
Атака сравняла с землей все хижины, окружавшие хижину моего отца, и убила и ранила многих солдат в этих хижинах. Даже солдат, который спал на нижней полке той же кровати, что и мой отец, был ранен. Папа спал на верхней койке, и его не задела ни одна шрапнель. Он считал это истинным чудом и лишь одним из многих признаков того, что он всегда носил с собой щит Всевышнего. Хотя на поле боя всегда была постоянная опасность, папа выставил первые сукка во Вьетнаме для молодых еврейских солдат. Для моего отца каждый еврей нешамах был священным. Пролетая на вертолете над полем боя, мой отец услышал по радио, что там был раненый солдат, которого пришлось оставить, потому что спускаться на землю, чтобы забрать его, было слишком опасно. Папа позвал своего командира и спросил имя раненого бойца. Имя не назвали, так как это было против протокола, поэтому он потянул за какие-то ниточки и какое-то «звание», позвонил другому источнику и узнал, что у солдата еврейское имя.
Он приказал пилоту вертолета повернуть назад и спуститься, чтобы подобрать раненого солдата. Пилот пытался убедить моего отца не спускаться на эту опасную территорию, но мой отец настоял и смог посадить этого солдата в вертолет и доставить его в безопасное место. Он никогда не оставил бы еврейского солдата умирать, даже если бы это означало риск собственной жизнью, чтобы спасти его. Мой отец всегда шутил, что в этот день он получил легкое «понижение в должности» за то, что не слушал протокол и командира, но что он точно знает, что получил «повышение в должности» в
Мой отец был награжден многими медалями и получил высокие награды за свою 21-летнюю карьеру за доблестную и самоотверженную службу нашей стране. Он получил две награды «Легион за заслуги» за достойное поведение при «выдающихся заслугах». Эта награда вообще редко встречается в офицерской карьере, но мой отец получал награду дважды.
Когда мы с сестрой были подростками, мой отец ездил в Форт-Дикс, штат Нью-Джерси, где он в то время находился.
Он был там главным еврейским капелланом. Моя мама осталась с нами в Нью-Йорке, чтобы мы с сестрой могли продолжать посещать наши 9 лет.0017 ешива
Другим ярким примером папиной эмуна в Ашеме был случай, когда его везли в операционную для серьезной операции за несколько лет до его кончины.
Мой отец был чазаном , и обладал прекрасным голосом. Его davening на Рош ха-Шана и Йом Кипур довели k’hilah до слез. Мы с мамой познакомились, когда вместе пели в хоре в клубе Young Israel of Bushwick в Вильямсбурге, Бруклин. Это было начало жизни «гармонии» и любви, сказочное путешествие, которое разлучило их только в ее смерти. Это были две птицы, сбившиеся в стаю, два сердца, которые бьются как одно.
Мой отец никогда не жаловался и никому не хотел быть обузой. Он был верховным дающим, а не берущим. Помощник, который помогал папе последние пару лет его жизни, сказал нам на его похоронах, что папа был «принцем». Она сказала, что это такая честь и привилегия работать на такого принца, идеального джентльмена с царственной внешностью. Мои мать и отец снова воссоединились, и это великая н’чама для всех нас. Папа с нетерпением ждал встречи с мамой. Его жизнь казалась пустой последние два года без нее. Полная аналогия была приведена о них во время шива . Один из внуков рассказал о том, как представлял себе Бабби Мэлли, стоящую под чупой , и Зейде Джека, медленно идущего по проходу, чтобы поприветствовать ее. Радость, волнение и эйфория, которые они испытывают, столь же сильны, если не сильнее, как те, которые испытывают 
Мы уверены, что вместе они будут присматривать за нами и за клал Исраэль , как и в жизни, и пошлют r’fuos, y’shuos и brachos всем нам.
Мой отец очень скучает. Он был столпом силы, маяком света.
Папа, тебя очень любят, ты наш герой, и мы приветствуем тебя.
Йи зихро барух.
Эстер Мочан, KGH
Цвета во тьме – журнал Мишпача
За железным занавесом, скрытым от глаз КГБ, два художника-еврея — каждый в другом городе при разных обстоятельствах — сидели и рисовали еврейские мотивы кистями, слезами , и немалый страх.
Спустя годы, когда их жизни соединились через их детей, те картины души, которые Советы не смогли найти, теперь находятся в Иерусалиме, где, наконец, можно рассказать предысторию.
V Посетители проходят через выставку, перешептываясь друг с другом, рассматривая картины на стенах, изучая линии и цвета, пытаясь разгадать скрытые загадки, которые таят в себе полотна.
Но один человек знает секреты. «Тот факт, что эти картины вообще выставляются, и особенно здесь, в Иерусалиме, нельзя принимать как должное, даже спустя почти 30 лет после смерти моего отца. Мой отец чуть не сжег всю эту коллекцию. Он боялся быть обнаруженным. И теперь, десятилетия спустя, они, наконец, прозревают».
Его зовут раввин Меир Островский, и он на самом деле является большой частью головоломки, связывающей эту выставку — которая сейчас будет выставлена в иерусалимском музее Хейхала Шломо до конца декабря — с художниками, которые ее создали. Это совместная выставка отца раввина Островского, покойного Йосефа Островского, и его тестя, художника Михаэля Моргенштерна. Но у двух mechutanim общего больше, чем сын и дочь — они воплощают современную историю еврейского искусства за железным занавесом, где любой, кто создает еврейские темы или выражает еврейский дух, может легко оказаться в советском заключении.
«Люди не понимают, через что мы прошли в Советском Союзе.
Они не знают, что эти картины, висящие здесь, — буквально чудо», — говорит 67-летний Михоэль Моргенштерн, сидящий в инвалидном кресле (он страдает неврологическим заболеванием) рядом со своим зятем.
Потому что это история, выходящая за рамки искусства. Это свидетельство возможности вернуться к своему наследию, найти Всевышнего и снова соединиться с идишкайтом, а также откровение о Хашгахе Прати, которая сопровождала их в их физических и духовных путешествиях.
Йосеф Островский с его тайным еврейским искусством и после его алии. «Внезапно на него нахлынул поток воспоминаний раннего детства, и он понял, что должен запечатлеть их на холсте»
Y Осеф Островский a”h родился в 1935 году в украинском городе Шепетовки, когда-то являвшейся домом для процветающей еврейской общины и центром хасидуса (и местом захоронения реббе Пинхаса из Корица). Художественный талант Йосефа был очевиден с тех пор, как он стал достаточно большим, чтобы держать карандаш.
«Мой отец был очень молод, когда началась война, и он действительно мало что помнил, — говорит Реб Меир. «К тому времени, как осела пыль, большинство остатков идишкайта исчезло».
В 14 лет Островский подал документы в Государственную художественную академию в Одессе, которая в то время считалась пристанищем художника. «Была распространена шутка, что если ты живешь в Одессе и не являешься певцом, писателем или художником, то непонятно, что ты там делаешь», — говорит Реб Меир. Его отец был моложе всех и не имел профессионального опыта, но вскоре был принят в художественное сообщество. Вскоре он начал участвовать в крупных выставках по всей стране, и хотя официальное государственное искусство должно было быть классическим, крепким, реалистичным и сильным, а «современное» и импрессионистское искусство считалось «западным», «дегенеративным, » и «антисоветский», Островскому удалось создать свой стиль в рамках принятых параметров.
«Мои родители официально не были религиозными, но у них была тесная связь с еврейской традицией, — говорит раввин Островский.
«Они поселились в Одессе в 1960-х годах, которая была немного удалена от перископа КГБ, так что, может быть, там было немного больше гибкости. Тогда родилась моя сестра, а десять лет спустя родился я. Мы выросли в теплом доме. Мы знали, что мы евреи, и даже немного знали идиш. Но единственная в семье, кто действительно соблюдал мицвы, была моя бабушка — она соблюдала Шаббат и не ела мяса. Она рассказала мне, что мой дедушка Меир, имя которого я ношу, был партизаном, воевавшим с нацистами. Когда мне было 13 лет, моя семья дала мне его тфилин, так что можно сказать, что мы были связаны. И чтобы я не забыл, мои сверстники в школе обязательно напомнили мне. Мы ежедневно страдали от антиеврейских нападок, как словесных, так и физических.
В В общем, жизнь семьи Островских шла гладко, но тут случилось непредвиденное. «Примерно в то время, когда мой отец достиг своего расцвета как художника, ему стали сниться повторяющиеся сны о его еврейском прошлом и о близких родственниках, погибших во время Холокоста», — рассказывает Островский.
«Внезапно на него нахлынули ранние детские воспоминания, которые хлынули к нему потоком. Он видел, как его дед накладывал тфилин, как бабушка зажигала субботние свечи, и видел город, каким он был в его ранние годы. Он просто не мог сдержаться и начал выражать свои мечты и воспоминания в картинах. Поэтому, создавая знаменитые работы, которые экспонировались на выставках, он также нарисовал серию росписей старой Шепетовки, уничтоженной войной».
Фотографии переносят вас в довоенную еврейскую деревню. В какой-то момент это фигура деда художника, завернутого в таллис; в другой раз это жид, который только что вышел из синагоги.
За этими изображениями почти чувствуется душа художника. «Мой отец смог сделать нечто замечательное, — говорит раввин Островский. «С помощью своих картин он смог возродить еврейскую общину Шепетовки».
Не было ли в то время опасно писать картины на еврейскую тематику?
«Конечно, это было опасно, — говорит раввин Островский. «Мы говорим о пике коммунистической эпохи, когда было категорически запрещено выражать какое-либо послание веры или религии.
Но он просто не мог помочь себе. Как будто другая часть его взяла верх. Картины моего отца были запрещены по другой причине — они были скорее абстрактного жанра. Он знал, что если его картины обнаружат, у всех нас будут проблемы, поэтому он спрятал их глубоко в своей мастерской.
«Мы знали о картинах, которые отец называл своим «еврейским сокровищем». Я даже помню, как он рисовал некоторые из них, когда плакал от тоски над тем, чего уже нет. Мой отец знал, что велика вероятность того, что его картины никогда не увидят, но он рисовал их, потому что они исходили из глубины его души, которую он не мог подавить. В какой-то момент КГБ взялся за дело, и мой отец подумывал сжечь всю коллекцию, чтобы обезопасить нас. Но КГБ добрался до него первым».
Тайны подземельяВ году в коммунистической России все тайны в конце концов были раскрыты — и раввин Островский хорошо это помнит.
«Мне было около десяти, — вспоминает он.
«Однажды отца вызвали на совещание к региональному директору КГБ. Примерно в то же время власти арестовали многих еврейских художников и интеллектуалов. Одних сослали, других поместили в сумасшедшие дома. Страх в нашем доме был ощутим. В дверь постучали, и отца препроводили в штаб-квартиру КГБ. Мы все были в ужасе, с нетерпением ожидая его возвращения, и только тогда мы узнали, что произошло огромное чудо.
«Мой отец рассказал нам, как директор провел его в свою комнату и сказал: «Мы знаем о вас все, а также то, что вы тайно создаете еврейское искусство. Ты же знаешь, что это очень тяжкий проступок… но я позвал тебя сюда не поэтому». Мой отец все еще не мог успокоиться. Он вообразил, что они хотели, чтобы он дал показания против своих друзей, и именно так они получили большую часть своей информации. Но директор его удивил: «Я был на выставке, где выставлялись ваши картины, и с тех пор слежу за теми, которые вы рекламируете. А теперь открою секрет — я тоже художник, это мое хобби, и хотелось бы услышать ваше мнение о моих картинах».
«Он взял моего потрясенного отца и привел его в подвал «разоблачения», место, где пытали бесчисленных «врагов государства», чтобы получить информацию о своих друзьях. Примечательно, что стены были украшены картинами с цветами и бабочками, возможно, для того, чтобы успокоить ожесточенные души и заставить их проболтаться. Отец дал ему несколько профессиональных советов и, конечно же, похвалил его картины. Тогда директор попрощался с отцом и отпустил его».
После этого Островский вспоминает праздник дома. «Мой отец приготовил большой праздничный обед. Мы пили вино и благодарили Б-га за это чудо. После этого отец понял, что если оперативник КГБ знал о его картинах и не собирался преследовать его, то ему незачем больше скрываться. Так мастерская моего отца стала источником вдохновения для многих пробуждающихся евреев. Хотя это была подпольная деятельность, мой отец больше не боялся показывать свои картины другим».
Когда картины вышли в открытый доступ, а его мастерская стала магнитом для отказников — евреев, которые воссоединились с традицией и просили совершить алию, Островский также пережил духовное пробуждение.
Он тоже стал мечтать об алие. Всего несколько лет спустя, в 19В 89 году с падением железного занавеса эта мечта стала реальностью.
«Сначала мой отец получил предложение поехать в Майами работать в художественной студии, — вспоминает Реб Меир. «Но он отказался. Он сказал: «Я еврей, а евреи живут только в Эрец-Исраэль». Вот так мы все и попали в Израиль».
R eb Свекор Меира, Михоэль Моргенштерн, хотя и был на 20 лет моложе Йосефа Островского, жил параллельной жизнью. Он родился и вырос в столице Москве и немного знал об идишкайт от своего деда, который жил в «Белой России» (восточная Беларусь) и до сих пор каждое утро носил талис и тфилин.
Моргенштерн окончил Московскую Академию художеств в 1981 году и увлекался различными видами искусства, включая настенный дизайн, витражи, фрески и тому подобное.
«В отличие от Иосифа Островского, я почти не участвовал в выставках, — говорит он. «Выставки в те времена были только для социалистов-пуристов, и я подключился к совершенно другому стилю.
Но, как и у Йосефа, у меня было несколько друзей-евреев, и мы собирались вместе на праздники и знаменательные еврейские даты. Были времена, когда приезжала полиция и разгоняла собрания, но мы продолжали встречаться. Это было частью нашей оппозиции советскому режиму».
Моргенштерн говорит, что приписывает алию своей семьи и возвращение к традициям своей дочери, которая сама стала baalas teshuvah в возрасте 11 лет, вовлекая в это его и его жену. Это был 1989 год; его дочь сблизилась с равом Берелем и Хани Лазаром, недавно приехавшими в Москву. В то время она решила, что хочет взять еврейское имя, и выбрала Эстер. Рав Лазар передал просьбу Любавичскому Ребе, который дал браху, а затем добавил своим почерком имя Эмуна.
«Мы приехали в Израиль в 1991 году благодаря Эстер Эмуне», — подчеркивает Моргенштерн. «Сначала мы жили в Иерусалиме, а потом переехали в поселок Псагот. Барух Хашем, я смог хорошо зарабатывать на жизнь своим искусством, которое, как я знаю, немного необычно — большинство художников делают это как хобби».
На протяжении многих лет Моргенштерн участвовал во многих израильских и международных выставках, а его работы можно найти в художественных галереях и частных коллекциях в Израиле, России, США, Бельгии, Канаде, Германии и Люксембурге. Его работы включают фрески, мозаики и барельефы в офисных зданиях и ресторанах по всей стране, а также витражи в нескольких общественных синагогах.
Хотя его картины на протяжении многих лет, особенно в его русскую эпоху, не были конкретно еврейскими по тематике, многие из них имеют в основе еврейское повествование. «Например, — говорит он, — у меня есть один, который называется «Шива», как будто он был написан в дни шивы. Есть также абстрактные изображения кидуша и других еврейских символов. Мне нравится рисовать с натуры, но я не рисую сцены, похожие на фотографии. Никто не может ничего добавить к Творению, но я чувствую, что каждая картина — это дополнительное измерение озарения Свыше. И для меня нет ничего более могущественного, чем возможность поделиться этим светом».
Хотя Михоэль Моргенштерн сегодня прикован к инвалидной коляске и признает, что каждое движение дается с трудом, он все еще делает это. Большинство картин на этой выставке относятся к прошлым двум годам.
«Я не рисую сцены, похожие на фотографии», — говорит Михоэль Моргенштерн. «Никто ничего не может добавить к Творению, но каждая картина есть дополнительное измерение просветления»
М Тем временем, вскоре после приезда Островских в Израиль, Йосеф Островский заболел, и врачи не давали обнадеживающего прогноза.
«Даже после того, как ему сделали операцию, которая улучшила его положение, врачи подсчитали, что ему осталось от трех до четырех лет», — говорит Реб Меир. «Мой отец надеялся, что произойдет чудо, но он знал о своем положении. Когда ему предложили возглавить проект по рисованию портретов израильских судей для украшения стен Верховного суда, он отказался, объяснив это тем, что его дни сочтены.
Он не хотел начинать проект, не зная, сможет ли он его закончить.
«С того момента, как он узнал, что его часы тикают, он использовал каждую минуту своей жизни. Он много вкладывал в свое искусство, но еще больше — в семейную жизнь. Я помню, что в январе 19В 91 году его пригласили на крупное мероприятие в Лондон, где он должен был продавать свои картины. Но через два дня разразилась война в Персидском заливе. Мой отец не раздумывал — он оставил выставку и всеобщее признание и вернулся в Израиль, чтобы посидеть с нами в нашей запечатанной комнате».
Островские сначала жили в Рамат-Гане, а затем переехали в Сдерот, где похоронен Йосеф Островский. «Мой отец участвовал в выставке в Биньяней-Хаума, где познакомился с мэром Сдерота Давидом Бускиллой. Бускилла был заинтригован картинами моего отца и пригласил его жить в Сдероте. Он пообещал моему отцу, что станет «главным художником города», и что он будет организовывать курсы и учеников для моего отца.
«Но мой отец был очень прямым и честным.
Он спросил у мэра: «Сдероту нужен художник всего на восемь месяцев?» Затем он объяснил, что столько времени ему дали врачи. Мэр чуть не заплакал и сказал моему отцу: «Пойдем с нами, ты нужен нам неважно, как долго». Так что мои родители переехали в Сдерот. Мэр выделил моему отцу огромную студию площадью 300 квадратных метров и классы для преподавания. Мой отец организовал целую сеть художественных курсов, и туда приезжали люди со всего юга. Мэр также устроил маму на работу в местную библиотеку.
«С тех пор, как мы приехали в Израиль, мой отец много времени уделял изучению иврита. Он часто шутил: «Мне так жаль умирать сейчас, после того как я так свободно говорил на иврите».
Раввин Островский говорит, что последняя воля его отца изменила его собственную жизнь.
«Я был студентом Махон-Лев, носил маленькую «пробку» кипу то и дело. Когда я понял, что состояние моего отца ухудшается, я бросил все и приехал к нему. В день своей смерти он попросил нас всех прийти к нему, потому что хотел «передать нам важное сообщение».
«Все это вздор — есть только одно — ХаКадош Барух Ху, Hayah, Hoveh veYihiyeh ». Это был Эрев Йом Кипур, и слова моего отца произвели на меня неописуемое впечатление». Он делает паузу на мгновение, а затем добавляет: «Мое положение сегодня — еврей-хасид, отец восьми детей и дедушка четырех — все из-за него».
W Хотя вы можете подумать, что семьи Островских и Моргенштерн были знакомы друг с другом из-за их сходного происхождения, они даже не установили связь, пока Эстер Эмуна и Меир не были помолвлены.
«После смерти моего отца я стал намного серьезнее относиться к своему идишкайту, — говорит Реб Меир. «Я приезжал навестить свою замужнюю сестру, которая жила по соседству с Моргенштернами. Мне предложили шидух, и именно тогда я узнал замечательную историю моей жены. Она была более продвинутой, чем я, в идишкайт, и благодаря ее заслугам я также стал сильнее».
Когда реб Меир посетил ее дом и познакомился с ее семьей, Моргенштерн понял, что он сын Йосефа Островского.
«Я был так взволнован, — рассказывает он. «Я сказал Меиру, что знаю его отца еще в Советском Союзе. Он был чрезвычайно известен. И на самом деле, когда мы совершили алию, у нас даже была совместная выставка в Биньяней Хаума. Наши картины висели рядом».
Реб Меир поступил в хабадскую иешиву, активно участвуя в ней, когда изменил свою жизнь. В конце концов он и его жена были отправлены как шлучим обратно в Украину, где он работал исполнительным директором школ Ор Авнер в Днепропетровске. Несколько лет назад семья вернулась в Израиль, откуда он продолжил свою работу на расстоянии.
Михоэль Моргенштерн со своим зятем раввином Меиром Островским. Два мехутана, картины которых были их собственным чудом выживания
Картины с этой выставки продаются — и стоят они недешево. Картины Моргенштерна стоят от 3000 до 4000 долларов, а картины Островского — от 10 000 до 12 000 долларов.
«По опыту могу сказать, что нет никакой связи между качеством картины и ее стоимостью», — уточняет Моргенштерн.
Есть ли картина, с которой они особенно связаны?
Отца раввина Островского нет уже почти три десятилетия — и, возможно, это делает картины еще более особенными для него. «Каждый из них — мир сам по себе», — говорит он. «Но все же я могу рассказать вам об одной картине — она называется «картина с птицами», — с которой я очень связан. Это было в начале 1990-х, вскоре после того, как мы приехали в Израиль. У моего отца был неудачный день. Его кто-то оскорбил и обидел, и он пришел домой в очень плохом настроении. Чтобы выплеснуть свои проблемы, он встал у мольберта и за несколько часов закончил картину. Это был образ падающей птицы.
«В четыре часа утра я проснулся от шума и обнаружил птицу, точно такую же, как на картине, которая летала рядом с картиной моего отца. Мой отец тоже проснулся. Он вышел из своей комнаты, его руки все еще были в краске, мгновение смотрел на птицу, а затем широко распахнул окно и сказал птице: «Улетай, мы еще полетим вместе».
Майкл Моргенштерн дает свой смелый ответ: «Когда люди спрашивают меня, какая из моих картин мне больше всего нравится, я говорю им, что это моя следующая картина — та, которую я еще не написал», — говорит Моргенштерн. «Я уже знаю свои предыдущие, а будущий вызывает любопытство и уже заставляет меня подключиться к нему».
И, возможно, волнение и надежда на будущее помогают объяснить один из самых трогательных моментов между тестем и зятем.
«Примерно через два года после того, как мы поженились, — рассказывает Реб Меир, — когда у нас родился годовалый ребенок, мои родственники, поженившиеся в Советском Союзе, решили, что хотят иметь надлежащее галахическое киддушин, к’дас Моше в’Исраэль . Они укреплялись в идишкайт и знали, что им не хватает чего-то основного — они хотели завершить свой брак. И они это сделали — на большом праздничном мероприятии в ешиве Мерказ Гутник на улице Дэвида Йеллина в Иерусалиме.