в области государственного устройства, социальная, экономическая, внешняя.
Военный коммунизм — название внутренней политики Советского государства в условиях Гражданской войны.
Политика «военного коммунизма» была направлена на преодоление всеобщего (экономического) кризиса в условиях гражданской войны.
Государственный строй:
Во главе ВЦИКа стали большевики: Л.Б.Каменев, затем Л.М.Свердлов. Главой нового правительства (совет народных комиссаров) стал В.И.Ульянов, Ленин. Несмотря на то что Большевики не получили большинство в совете, но при этом разогнали его и обладали реальной властью.
централизация управления национализированной промышленностью. Частная собственность ликвидировалась вообще, устанавливалась государственная монополия внешней торговли. Вводилась жесткая отраслевая система управления промышленностью,
насильственная кооперация. По указанию партии единоличные крестьянские хозяйства объединялись в коллективные, создавались совхозы.
Декрет о земле фактически отменялся.
Земельный фонд передавался не трудящимся,
а коммунам, совхозам, трудовым артелям.
Крестьянин-единоличник мог пользоваться
только остатками земельного фонда.натурализация заработной платы. Большевики рассматривали социализм как бестоварное и безденежное общество. Это привело к упразднению рынка и товарно-денежных отношений. Запрещалась всякая негосударственная торговля. Политика «военного коммунизма» привела к уничтожению товарно-денежных отношений. Продукты и промтовары распределялись государством в виде натурального пайка, который был различным у разных категорий населения. Была введена уравнительная оплата труда среди рабочих (иллюзия социального равенства). В результате процветала спекуляция и «черный рынок». Обесценивание денег привело к тому, что население получало бесплатные жилищные, коммунальные, транспортные, почтовые и др. услуги.
продразвёрстка — упорядоченная конфискация хлеба. Государство определило нормы поставки деревней сельскохозяйственной продукции без учета возможностей деревни.
С начала 1919 г. продразверстка была введена на хлеб, 1920 г. — на картофель, овощи и др. Продразверстка реализовывалась насильственными методами с помощью продотрядов.Подписание Брестского Мира.
Непризнание странами Европы революции и соответственно политического строя, всеобщей национализации и сепаратного выхода из Антанты и войны.
Декрет о земле фактически отменялся.
Земельный фонд передавался не трудящимся,
а коммунам, совхозам, трудовым артелям.
Крестьянин-единоличник мог пользоваться
только остатками земельного фонда.
Отношение к воен. Ком.:
Политика «военного коммунизма» вызвала массовое недовольство широких слоёв населения, в особенности крестьянства (восстания на Тамбовщине, в Западной Сибири, Кронштадте и др.) Впоследствии в официальной советской исторической науке утвердилось представление о военном коммунизме как о системе временных, вынужденных мер.
После
падения самодержавия в феврале 1917 и
последовавшего развала армии и фронта,
бывшая Российская империя начала
неотвратимое сползание к анархии.
Временное правительство оказалось
неспособным к поддержанию порядка. В
октябре 1917, при поддержке частей
Петроградского гарнизона и экипажей
Балтийского флота, власть в столице
захватила фракция большевиков.
Для
противодействия самопровозглашенному
режиму большевиков по всей стране стали
возникать независимые правительства:
в Самаре, Новочеркасске и других городах.
Национальные окраины объявили о своей
независимости. Почувствовав реальную
угрозу потери власти, правительство
большевиков, переехало из Петрограда
в Москву и приступило к созданию
собственых вооруженных сил — Красной
Армии.Противники большевиков также
стали создавать вооруженные формирования
(Белая армия). О своей поддержке Самарского
правительства эсеров (Комуч) заявили
части чехословацких военнопленных
(Чехословацкий корпус).
Зимой 1917-1918, еще до официального создания Красной Армии, отряды т.н. «красной гвардии» стали проникать на территории, контролируемые противниками большевизма (Область Войска Донского и др.). Начались военные столкновения сторонников и противников большевизма, переросшие в полномасштабную гражданскую войну.
Экономическая политика советского государства
На экономическую политику большевиков влияли несколько факторов. Во-первых, —
Попытки осуществить ее перевод на мирные рельсы не удались, поскольку в стране началась гражданская война. В-третьих, согласно марксистской идеологии требовалось уничтожение частной собственности и проведение широкой социальной программы в интересах трудящихся. Планировалось также постепенное обобществление производства. Ленин предполагал создание «государства через трудящихся», в котором к управлению обществом будут привлечены широкие слои трудящихся, т.е. когда «каждая кухарка будет управлять государством».
В-четвертых, большевики были убеждены в близости мировой революции, с ее потребностями они сверяли целесообразность всех своих мероприятий.
В-пятых, оказавшись у власти, они не могли не учитывать настроений широких масс, в первую очередь пролетариата и беднейшего крестьянства.
В руководстве партии существовали разные точки зрения на темпы и методы социалистического строительства. Были широко распространены ультрареволюционные взгляды так называемых «левых коммунистов» во главе с Н.
И. Бухариным. Они требовали немедленного осуществления всех социалистических преобразований и отрицали любые компромиссы с буржуазией. Свой долг они видели в приближении мировой революции. Весной 1918 г. взгляды «левых коммунистов» разделяло около двух третей всех членов партии.
Изменение хозяйственных отношений советская власть начала с национализации казенного имущества и передачи его в руки новых государственных органов. Исходя из ленинской идеи «государства — коммуны» большевистское руководство пыталось на практике создать государство, основанное на самоуправлении масс, без чиновничества, постоянной армии и репрессивных органов. Наиболее ярко это проявилось в организации управления промышленностью: профсоюзы и фабзавкомы наделялись государственными функциями управления фабриками и заводами. В.И. Ленин рассматривал рабочий контроль как подготовительную стадию к национализации промышленности, своего рода «школу», в которой рабочие должны научиться управлению у буржуазных специалистов.
14 ноября 1917 г. ВЦИК принял «Положение о рабочем контроле», согласно которому фабрично—заводские комитеты получили право вторгаться в распорядительскую и хозяйственную деятельность администрации, принимать участие в приеме и увольнении рабочих, добиваться обеспечения предприятий сырьем и топливом, денежными средствами, заказами и т.п. В 1918 г. на территории 31 губернии европейской части РСФСР на 87,4% всех предприятий с числом рабочих свыше 200 человек был введен рабочий контроль в управлении.
Поскольку на большинстве предприятий предприниматели отказались признавать рабочий контроль, в качестве репрессивной меры 17 ноября вышел Декрет СНК о национализации Ликинской мануфактуры, который положил начало национализации всей промышленности. С ноября 1917 г. по март 1918 г. началась так называемая «красногвардейская атака на капитал». До принятия декрета о национализации крупной промышленности всех основных отраслей производства от 28 июня 1918 г.
Огромную роль в управлении промышленных предприятий стали играть профсоюзы, функции управления которых были закреплены в документах I Всероссийского съезда профсоюзов, проходившего в Петрограде 20-27 января 1918 г. В его решениях было записано, что профсоюзы должны принимать участие в регулировании производства, организации рабочего контроля, регистрации и распределении рабочей силы, организации обмена между городом и деревней, борьбе с саботажем и т.п. К этому времени профсоюзы насчитывали около 3 млн человек. Самыми крупными из них были союзы металлистов (600 тыс. чел.), текстильщиков (500 тыс. чел.), торгово-промышленных служащих (150 тыс. чел.). Не имели единого союза сельскохозяйственные рабочие, шахтеры и другие.
Иллюзии большевиков о построении рабочего государства были развеяны. Первые месяцы Советской власти показали несостоятельность политики организации управления народным хозяйством посредством рабочего самоуправления.
Рабочие, не знающие технологию и рынок, не могли ни организовать производственный процесс, ни снабдить предприятия сырьем, топливом и т.д. Там, где рабочие коллективы брали фабрики и заводы в свои руки, начинался хаос, падала трудовая дисциплина. Сотни предприятий закрылись, на плаву держались лишь те, которые работали на оборону. Как следствие этого, в городах начались безработица и голод. Регулярными стали забастовки рабочих. С весны 1918 г., когда сопротивление предпринимателей было сломлено, ставка делается на государственное управление промышленностью.
Вслед за промышленностью были национализированы банки, финансовые учреждения, железные дороги. 14 декабря 1917 г. Декретом СНК вводилась государственная монополия на банковое дело.
На этой основе создается государственный сектор в экономике. В апреле 1918 г. вводится монополия внешней торговли, ставшая впоследствии одной из незыблемых основ экономической политики Советского государства.
Для централизованного управления экономикой Декретом ВЦИК от 2 декабря 1917 г. был учрежден Высший совет народного хозяйства (ВСНХ). Он формировался как выборный коллегиальный орган, в сферу деятельности которого входили национализация крупной промышленности, управление транспортом, финансы, введение всеобщей трудовой повинности, налаживание товарооборота и т.д. В его состав вошли Всероссийский совет рабочего контроля, Центральный совет фабрично-заводских комитетов, представители отраслевых профсоюзов. На местах создавалась сеть территориальных СНХ — отраслевые центры и главные управления (главки), которые имели относительную самостоятельность. Высшим органом, решения которого были обязательными для всех субъектов хозяйственной деятельности, был съезд советов народного хозяйства.
Первым председателем Президиума ВСНХ стал экономист по образованию Н. Осинский (В. Оболенский).
Экономическая политика большевиков весной 1918 г. была довольно противоречивой. Предполагалась смена «красногвардейской атаки» на капитал к его осаде через систему «государственного капитализма», а уже затем переход к социализму. Три обстоятельства вызвали такой поворот в позиции Ленина. Во-первых, задержка с началом мировой революции и соответственно помощи западного пролетариата своим собратьям в России. Во-вторых, осознание несоответствия между классической марксистской моделью социализма вообще и реальными условиями отдельно взятой страны в частности. В-третьих, невозможность преодоления хаоса без использования экономических рычагов. Ленин выдвигает задачу организации управления России, когда «преимущественное значение приобретает не политика, а экономика». Он предлагает ввести учет и контроль производства и распределения продуктов, сдельную оплату труда, дисциплину и единоначалие на производстве, всеобщую трудовую повинность, привлечение за высокую плату буржуазных специалистов, замену контрибуции налогами.
Ключ к успеху Ленин видит в «государственном капитализме», имея в виду три его формы: хлебную монополию, подконтрольных советскому государству предпринимателей и кооперацию.
Переход к созданию государственного аппарата для управления промышленностью заставил большевиков пересмотреть их взгляды и на отношение к буржуазным специалистам. Первоначальное мнение о том, что управленцы будут работать «за зарплату среднего рабочего», не оправдалось. Их стали широко привлекать к социалистическому строительству путем назначения высоких окладов, лучшего материального обеспечения. Наряду с привлечением в сферу государственного строительства и управления промышленностью буржуазных специалистов большевики пытались достичь компромисса с крупными предпринимателями для того, чтобы использовать их опыт в организации народного хозяйства. В это время велись переговоры с одним из таких предпринимателей, Мещерским, о создании советского металлургического треста, который насчитывал бы более 300 тыс.
рабочих. Обсуждался и проект промышленника Стахеева, контролировавшего около 150 промышленных, финансовых и торговых предприятий Урала, он предлагал создать на паритетных началах с правительством мощное промышленное объединение. Однако даже эти скромные попытки партнерства большевиков с предпринимателями были вскоре сорваны.
«Левые коммунисты» увидели в таких шагах возврат к буржуазным порядкам и чуть ли не измену социализму. Их требования в это время — никаких компромиссов с частным капиталом, в том числе и с буржуазными специалистами, тотальная национализация, организация производства и распределения по-коммунистически.
Преобразования советской власти в деревне стали важным направлением экономической политики нового режима. 26 октября 1917 г. II съезд Советов принял Декрет о земле. Основными его положениями были: 1) отмена помещичьей собственности на землю без всякого выкупа; 2) переход помещичьих земель в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов; 3) передача государству или общинникам земельных участков с высококультурным хозяйством, превращение их в образцовые хозяйства; 4) запрет купли-продажи земли; 5) недопущение наемного труда; 6) уравнительное землепользование.
Для практического руководства «великими земельными преобразованиями» в Декрет был включен Наказ о земле, составленный в августе 1917 г. редакцией «Известий» на основе 242 крестьянских наказов.
Большевики пошли на значительные уступки эсерам, так как декрет повторял основные положения аграрной программы этой партии. При этом большевики руководствовались задачами крестьянства, которое накануне Октябрьского переворота выступило за уравнительное землепользование. Крестьяне считали справедливым наделение землей тех, кто ее обрабатывает по так называемой потребительско-трудовой норме, когда размер земельного надела зависел от количества рабочих рук в крестьянской семье, способных своими силами обработать земельный участок и прокормиться с него. В данном случае для большевиков было важным то, что крестьяне выступили против частной собственности на землю.
Крестьяне конфискуют помещичьи земли и делят их между собой. Следует сказать, что значительная часть помещичьих усадеб (около 16 тысяч) была сожжена и разграблена крестьянами еще летом и осенью 1917 г.
Декрет о земле лишь узаконил эти изменения. Помещичье землевладение было ликвидировано, все земли сельскохозяйственного пользования безвозмездно перешли в руки крестьянства.
Осенью — зимой 1917-1918 гг. продолжался раздел помещичьих, монастырских и удельных земель. Большевики стояли за коллективные формы землепользования, но крестьяне противились этому и партия пошла на уступку, временно отодвинув на второй план вопрос об организации крупных коллективных хозяйств. Поскольку Декрет о земле оставлял открытыми многие насущные вопросы, ВЦИК 9 февраля 1918 г. принял «Основной закон о социализации земли». Декреты «О земле» и закон «О социализации земли» провозглашали государство верховным собственником земли, а крестьяне становились пользователями земель, но не их хозяевами. Землей могли пользоваться лишь те, кто обрабатывал ее собственным трудом. Значительное число наделов получили вернувшиеся в деревню рабочие, солдаты, ремесленники, бывшая прислуга и т.
д., но земельный голод в деревне оставался. Крестьяне безвозмездно должны были получить 150 млн десятин земли. Они освобождались от задолженности банкам и от платежей за аренду.
Большевики не располагали тогда достаточными средствами, чтобы провести закон о социализации земли в общегосударственном масштабе. Методы раздела земли на местах чаще всего определялись не законом, а самими крестьянами или местными властями, которых они признавали. Это были земельные отделы Советов, заменившие старые комитеты, где преобладали правые эсеры.
Большевики надеялись, что аграрная революция, проведенная самими крестьянами и в их интересах, станет основой прочного союза «крестьянства с пролетариатом». Однако уже весной — летом 1918 г. они столкнулись с тем, что в условиях инфляции крестьяне не желали делиться хлебом с городом за обесцененные деньги. К тому же Брестский мир отторгал от России богатые хлебом районы, что усугубляло продовольственный кризис. В феврале — марте 1918 г.
потребляющие регионы страны получили лишь 12,3% запланированного количества хлеба. Норма хлеба по карточкам в промышленных центрах сократилась до 50 — 100 г. в день, да и этот минимум выдавался нерегулярно. В городах возникла угроза голода.
В связи с этим Совнарком перешел к политике жесткого давления на деревню. Сказалось не только бедственное положение с хлебом в промышленных центрах, но и отношение большевиков к крестьянству как мелкой буржуазии, способной стать массовой опорой контрреволюции. В условиях острого хлебного кризиса ВЦИК и Совнарком решили силой отобрать хлеб у крестьянства. В мае 1918 г. была установлена продовольственная диктатура. Чрезвычайные полномочия были предоставлены Наркомпроду и его органам. Формировались рабочие продовольственные отряды, с оружием в руках изымавшие хлеб в деревне. Наряду с этими мерами большевистская партия стремится «расколоть крестьянство», противопоставив бедняков зажиточной части деревни. Бедняки провозглашаются социальной опорой новой власти в деревне и союзниками пролетариата.
Ставка делается на разжигание ожесточенной «классовой борьбы» бедняков против кулачества. Логика лидеров правящей партии была проста: пролетариат нанес сокрушительный удар городской буржуазии, теперь бедняки должны «подорвать могущество» сельских богатеев. Для сплочения бедноты в политическую силу декретом ВЦИК от 11 июня 1918 г. организуются комитеты деревенской бедноты (комбеды). Зачастую они организовывались в противовес существующим Советам. Официальное назначение комбедов — перераспределение хлеба, предметов первой необходимости и сельскохозяйственных орудий в пользу бедноты. В то же время они помогали продотрядам отнимать хлеб у зажиточных крестьян, а также осуществили новый передел земель, изъяв у кулачества около 50 млн десятин земли. Все эти меры породили на селе социальную напряженность.
Ни продовольственная диктатура, ни комбеды не решили проблем снабжения городов продовольствием. Попытка административно-силовым методом изъять хлеб у крестьянства, свернуть рыночные связи деревни с городом привели лишь к широкой нелегальной торговле хлебом по астрономически высоким ценам.
Но главным последствием аграрной политики большевиков весной 1918 г. явилась разгоревшаяся в мае 1918 г. гражданская война.
Октябрьская революция положила начало колоссальным изменениям в социальной сфере. Советская власть уничтожила деление общества на сословия, отменила все титулы и привилегии. Женщины были уравнены в правах с мужчинами. Декрет о браке и семье вводил институт гражданского брака. Существенно изменилось трудовое законодательство. Был принят закон о 8-часовом рабочем дне. Запрещалась эксплуатация детского труда. Вводилась система охраны труда женщин и подростков. Предусматривались пособия по безработице и болезни. Устанавливалось бесплатное образование и медицинское обслуживание.
2 ноября 1917 г. была принята «Декларация прав народов России». В ней провозглашалось равенство и право на самоопределение народов бывшей царской России. Очевидно, большевики считали, что в условиях мировой революции охваченные единым порывом трудящиеся национальных окраин этим правом не воспользуются.
Но на практике они столкнулись с очень сильными сепаратистскими тенденциями, когда народы один за другим стали заявлять о своем желании выйти из состава России. В результате национальная политика Советского государства имела противоречивый характер. С одной стороны, Советское правительство было вынуждено признать в декабре 1917 г. независимость Украины и Финляндии, в августе 1918 г. — Польши, в декабре — Латвии, Литвы и Эстонии, в феврале 1919 г. — Белоруссии, с другой — большевики всячески стремились воспрепятствовать распаду России.
Большевистская экономическая политика
Советский плакат «Золотой идол мирового капитализма», около 1918 года. О демонтаже царских структур и внедрении новой социалистической экономической системы в России было легче сказать, чем сделать. Как и в случае с большинством революций, преобразовать экономику оказалось гораздо сложнее, чем свергнуть правительство. Как следствие, большевистская экономическая политика руководствовалась больше практическими потребностями, чем идеологическими принципами.
Истощенная империя
Строительство социалистической экономики в стране, опустошенной годами войны, было трудным делом. Такой переход мог быть возможен при наличии преимуществ мира, стабильности, внешней помощи и внутренней поддержки, но большевики не пользовались ни тем, ни другим.
Когда большевики захватили власть в октябре 1917 года, они получили в наследство нацию, истощенную и лишенную трехлетней тотальной войны. Российская экономика была опустошена дефицитом и лишениями, забастовками и другими сбоями в работе, неисправной инфраструктурой и скудным или непредсказуемым снабжением ресурсами.
Российская экономика должна была восстановиться, прежде чем ее можно было перестроить и реструктурировать. К началу 1918 года Владимир Ленин и другие большевистские лидеры обдумывали, как можно добиться этого восстановления.
«Государственный капитализм»
План Ленина, сформулированный в 1918 году, получил название «государственный капитализм».
По сути, это была смешанная экономика: крупные компании и отрасли оставались в частных руках, но под контролем государства. Буржуазные менеджеры и специалисты сохранят свои роли в промышленности, на фабриках и в производстве. Этими отраслями будет управлять Весенха , правительственное ведомство, созданное Совнаркомом в конце 1917 года.
Ленин утверждал, что капиталистическое развитие необходимо для восстановления производства и создания прочной экономической основы для построения социалистической экономики. По сути, это был возврат к аргументу Карла Маркса о том, что социализм может укорениться только в капиталистической экономике.
В «действительно революционно-демократическом государстве, — доказывал Ленин, — государственно-монополистический капитализм неизбежно и неизбежно предполагает шаг и не один шаг к социализму». Он подчеркивал, что социализм будет «следующим шагом вперед от государственно-капиталистической монополии».
Немецкая модель
Ленин рассматривал Германию как идеальную государственную капиталистическую экономику.
Он был полностью индустриализирован и высокоразвит, но планировался и контролировался в целях империализма. Ленин видел в ней идеальную экономику для построения социалистической системы.
Если «современная крупномасштабная капиталистическая инженерная и плановая организация» Германии будет подчинена государству советского образца, утверждал Ленин, «у вас будет вся сумма условий, необходимых для социализма».
Это одна из причин, почему Ленин и его товарищи-интернационалисты надеялись на социалистическую революцию в Германии. Немецкая промышленность и производство под социалистическим контролем принесли бы огромную пользу России, поскольку она
Критика политики Ленина
Ленинская идея государственного капитализма получила поддержку большинства в рядах большевиков, хотя и подверглась резкой критике со стороны Николая Бухарина и других представителей левой фракции партии. Некоторые меньшевики приветствовали это, но другие с большим презрением относились к смене политических приоритетов Ленина.
Некоторые небольшевики высмеивали Ленина за то, что он отказался от Маркса до захвата власти, чтобы потом вернуться к Марксу. В апреле 1918 года эсер по фамилии Сталинский сказал о ленинской государственной капиталистической политике:0003
«Отвергая свою программу, большевики отказываются от того, что отличало их от других партий. Они перестают быть большевиками в настоящем смысле этого слова. Они просто превращаются в партию, которая хочет остаться у власти любой ценой. В этом, только в этом суть их нынешней программы».
Синдикализм
Советский плакат, обещающий, среди прочего, «фабрики для рабочих».Другая проблема ленинской политики государственного капитализма заключалась в том, что она угрожала десяткам синдикалистских движений, сформировавшихся в период Временного правительства.
Основной идеей синдикализма был рабочий контроль. В синдикалистской экономике рабочие коллективы контролировали бы фабрики, а не буржуазных менеджеров.
Решения о методах производства, целях и условиях труда будут приниматься на массовых собраниях рабочих на соответствующем заводе или в отрасли.
Этот синдикализм, утверждал Ленин, был для более позднего времени. Если Советская Россия должна была решить свои насущные проблемы и выжить, были необходимы централизованный экономический контроль и планирование. По словам американского историка Томаса Ремингтона:
«Трижды в первые месяцы советской власти руководители [заводских] комитетов пытались реализовать свою [синдикалистскую] модель. В каждом пункте партийное руководство отвергало их. Большевистская альтернатива заключалась в том, чтобы наделить государство как управленческими, так и контрольными полномочиями».
Военный коммунизм
Начало Гражданской войны в России привело к еще одному сдвигу в большевистской экономической политике с введением так называемого «военного коммунизма». Как позже объяснил Ленин, этот сдвиг в политике должен был соответствовать требованиям войны; это не было идеологически мотивировано:
«Военный коммунизм навязан нам войной и разрухой.
Это не была и не могла быть политика, соответствующая экономическим задачам пролетариата. Это была временная мера».Военный коммунизм был введен рядом декретов в середине 1918 года. Двумя наиболее важными из них были указ от 13 мая, который уполномочил государство начать реквизицию зерна, и указ от 28 июня, формально национализировавший всю российскую промышленность.
Продразверстка хлеба стала наиболее заметным аспектом военного коммунизма. Захват зерна осуществляли советские чиновники при поддержке частей Красной Армии. Там, где ожидалось накопление зерна или другое противодействие, могли быть задействованы агенты ЧК. Советские бюрократы определяли квоты на реквизицию, а силовики активно наказывали всех, кто занимался оппозицией или накоплением зерна.
Разрушительные результаты
Эта политика позволила Советскому государству удовлетворить свои военные нужды, но имела катастрофические последствия для экономики в целом. Поскольку любой излишек зерна почти наверняка будет конфискован, российские крестьяне замедлили производство, а некоторые даже бросили свои сельскохозяйственные угодья.
Результатом стало быстрое падение производительности и острая нехватка, особенно в крупных городах.
В промышленном секторе также были сбои и снижение производительности. Советская бюрократия быстро росла, чтобы управлять национализированными фирмами и фабриками. Частные собственники и синдикалистские коллективы были лишены контроля. Все аспекты производства, от целей до заработной платы и условий труда, были переданы советским менеджерам.
Эти изменения в сочетании с нехваткой сырья и продуктов питания в городах привели к тому, что тысячи промышленных рабочих покинули свои рабочие места. К 1920 году промышленное производство в России упало менее чем на четверть от довоенного уровня.
В период с конца 1917 по начало 1921 года экономическая политика большевиков определялась скорее условиями и обстоятельствами, чем идеологией. Режим полагался на то, что историк Э. Х. Карр назвал «политикой из рук в руки», а не на какое-либо целостное долгосрочное экономическое видение.
Эта политика позволяла режиму удовлетворять нужды войны и цепляться за власть, но причиняла массовые страдания русскому народу.
Взгляд историка:
«Рабочие, воодушевленные социалистическими идеями и собственным экономическим положением, подталкивали большевистских лидеров быстрее, чем последние хотели. Для Ленина фабрично-заводские комитеты и другие виды массовой активности были полезны для политической поддержки, которую они давали… но они не могли быть основой будущей экономической и политической власти. Более того, Ленин и другие большевистские лидеры подчеркивали важность использования навыков старых менеджеров и собственников в условиях нынешнего экономического кризиса и переходного периода; нужен был контроль, а не замена. [Таким образом] режим проводил довольно непоследовательную экономическую политику до конца 1917, особенно о рабочем надзоре и национализации».
Рекс Уэйд
1. Большевики мечтали разрушить старый порядок в России и построить социалистическую экономику, но получили в наследство нацию, недоразвитую и истощенную годами тотальной войны.
2. Решением Ленина был «государственный капитализм», при котором основные отрасли промышленности оставались бы в частных руках, но под контролем государства. Это позволит экономике восстановиться, консолидироваться и развиваться.
3. Ленин подвергался критике со стороны других социалистов, в том числе внутри его собственной партии, за неспособность проводить социалистическую политику. Он обосновывал это тем, что сначала необходимо восстановить производство.
4. Государственный капитализм также создал проблемы для растущего синдикалистского движения, которое видело фабрики, шахты и другие места производства, контролируемые рабочими коллективами.
5. В середине 1918 года большевики ввели «военный коммунизм» для удовлетворения потребностей Гражданской войны. Среди его особенностей были национализация всех отраслей промышленности и принудительная реквизиция зерна для снабжения городов и вооруженных сил.
Информация для цитирования
Название: «Большевистская экономическая политика»
Авторы: Дженнифер Ллевеллин, Майкл МакКоннелл, Стив Томпсон
Издательство: Alpha History
-economic-policy/
Дата публикации: 7 августа 2019 г.
Дата обращения: 10 декабря 2022 г.
Авторское право: Содержание этой страницы не может быть повторно опубликовано без нашего прямого разрешения. Для получения дополнительной информации об использовании, пожалуйста, обратитесь к нашим Условиям использования.
Послевоенные экономики (Российская империя) | Международная энциклопедия Первой мировой войны (1МВ)
Введение↑
Российская экономика раннего послевоенного периода была продуктом Первой мировой войны в экономическом, военном и особенно политическом плане. К 1916 году новая долгосрочная стратегия развития уже была предметом общественного обсуждения из-за того, что экономике было трудно справиться с военными усилиями. В конечном счете, конечно, это огромное напряжение окажется невыносимым, поскольку хроническая нехватка продовольствия и топлива в городских районах в решающей степени способствовала революции в столице, Петрограде, в период 19 февраля-марта.
17. Этот политический кризис, как известно, определил характер и направление российской экономической деятельности не только в межвоенные годы, но и намного позже. Это быстро привело к захвату власти в Петрограде в октябре 1917 года большевистской партией Владимира Ильича Ленина (1870-1924), жестокой гражданской войне и коммунистическому эксперименту, который продлился до 1991 года, и его наследие все еще ощущалось.
В этом контексте термин «послевоенный» трудно определить. Выход России из Великой войны был оформлен ленинским советским правительством подписанием мирных договоров с центральными державами 19 марта.18, в частности, Брест-Литовский договор с правительством Германии. Но для большинства измученного войной населения бывшей Российской империи насилие было реальностью еще как минимум два года. Война между Красной армией большевистского режима и армиями их так называемых белых противников будет продолжаться до 1920 года. Военная интервенция Великобритании, Франции, Японии и Соединенных Штатов добавит к этим беспорядкам в 1918-1919 годах не менее 75 000 иностранных войск.
— намного больше, если немецкие войска на западе в 1918-19 и польское вторжение 1920 года включены. Более того, на периферии бывшей империи вспыхнули многочисленные сепаратистские конфликты, и многие районы были охвачены военизированной деятельностью и бандитизмом. До 1922 года на Дальнем Востоке еще шли бои.
С экономической точки зрения поворотный момент — и, возможно, эффективное начало послевоенного восстановления — наступил зимой 1920/21 года. Но для этой статьи имеет смысл рассматривать захват власти в Петрограде большевиками как начало «послевоенного» периода из-за его решающего влияния на политический ландшафт. Что касается определения конца «ранних» лет, 1925 кажется наиболее подходящим. В этом году производство в большинстве секторов достигло уровня 1913 года, пика производительности при старом режиме — политически и психологически важное достижение, которое, можно сказать, знаменует собой завершение послевоенного восстановления.
Историки концептуализируют первое десятилетие экономической активности в России с 1917 года как две отдельные фазы, используя терминологию, разработанную самими большевиками к 1921 году.
Первый период, с зимы 1917/18 года по март 1921 года, известен как военный коммунизм. В эти годы по всей старой империи преобладали отчаянные меры по мобилизации ресурсов для гражданской войны, которые на большевистской территории включали такие радикальные шаги, как упразднение всякого частного предпринимательства и торговли. Неудивительно, что промышленное и сельскохозяйственное производство рухнуло, как и валюта. Напротив, второй период, известный как эпоха новой экономической политики (НЭП, 19 марта21 — около 1928 г.) предусматривало возрождение экономической деятельности в рамках смешанной государственно-частной структуры с усилиями по стабилизации валюты, а также по ремонту и восстановлению физической инфраструктуры.
С точки зрения истории экономики в 1917-1925 годах два самых больших спора касались характера военного коммунизма и характера нэпа — в обоих случаях, в какой степени политика отражала коммунистическую идеологию большевиков, а не просто отчаяние? Также важным является связанный с этим вопрос о том, в какой степени эта политика означала разрыв с прошлым или возврат к нему.
В этой короткой статье делается попытка прокомментировать эти вопросы в свете исследований автора промышленной инфраструктуры и большевистской экономической стратегии в эти годы. Он состоит из двух частей в хронологическом порядке и посвящен сначала военному коммунизму, а затем нэпу.
Военный коммунизм↑
К октябрю 1917 года экономика, несомненно, находилась в кризисе. Политические потрясения, последовавшие за Февральской революцией, усугубили и без того серьезные проблемы экономики. Произошло резкое падение производительности труда, резко упал выпуск продукции, обострилась нехватка продовольствия и топлива в городах. Излишне говорить, что большевики поощряли этот крах, чтобы создать условия для своей борьбы за власть. Сомнительно, много ли они думали в это время о будущей экономической стратегии, но им определенно пришлось столкнуться с этим вызовом, как только они пришли к власти. Будучи лидерами нового советского правительства, Ленин и его товарищи, естественно, отчаянно пытались остановить крах.
Однако уже через несколько недель они столкнулись с сопротивлением и вооруженным мятежом, и к началу 1918 становилось ясно, что им придется мобилизоваться для гражданской войны в условиях почти полной международной изоляции. Результатом для советской экономики стал военный коммунизм.
Военный коммунизм как экономико-политическая система предусматривал ряд крайних мер для обеспечения и сохранения советского государственного контроля над всей экономикой. Важнейшими среди них были национализация всей промышленной, торговой и коммерческой собственности (включая активы, принадлежащие иностранцам) без компенсации, аннулирование внешнего долга России и введение обязательных продовольственных реквизиций с крестьян как основного средства снабжения продовольствием городских районов. . Некоторые из этих мер, как, например, продотряды и хлебная монополия, уже были введены царским режимом, но другие были новыми, как, например, небрежное игнорирование валютной стабильности как пережитка капитализма.
Однако, возможно, самым важным контрастом с недавним прошлым была яростная и бескомпромиссная решимость большевистского руководства сохранить свою власть в центре политической власти и победить любой ценой, без сожаления применяя для этой цели террор.
Историки спорят о том, был ли главным мотивом самых радикальных изменений коммунистическая идеология большевиков, их отчаянное желание мобилизовать ресурсы для своих военных действий или, возможно, сочетание идеологии и отчаяния. Как бы то ни было, представляется очевидным, что, хотя военный коммунизм и позволял большевикам более или менее достаточно снабжать свои армии оружием, боеприпасами и продовольствием, цена этого была очень высока. Промышленное и сельскохозяйственное производство рухнуло, несмотря на — многие сказали бы, в значительной степени из-за — их политики. То же самое произошло и с валютой, вызвав торговый кризис, который советский режим не планировал, но который, по крайней мере, некоторые большевики приветствовали как ключевой шаг к началу строительства коммунизма.
Некоторые из ключевых направлений экономической политики большевиков были на самом деле гораздо менее революционными, чем можно было ожидать. Например, очарованный теорией управления, известной как тейлоризм, пришедшей в Россию из США незадолго до Первой мировой войны, Ленин продвигал модифицированную версию этой типично капиталистической идеи как ключ к эффективности производства в социалистической экономике. Точно так же много сил и скудных типографских красок было затрачено на продвижение «научной организации труда». Даже система пятилетнего планирования, ставшая сердцевиной советской экономики с 1928, имели глубокие дореволюционные корни. Первым ее серьезным проявлением в советское время стали постановления наркомата транспорта № 101. 1042 и 1157 от мая 1920 г., которые обнародовали пятилетние планы ремонта локомотивного и вагонного подвижного состава соответственно и которые, как инициативы Льва Троцкого (1879-1940), рассматривались как предшественники всей советской системы долгосрочного планирования.
. По сути, эти планы были действительно продолжением решения царского правительства в 1916 г. поддаться давнему давлению со стороны тяжелой машиностроительной промышленности в отношении долгосрочных (пятилетних) контрактов по фиксированным ценам на железнодорожные локомотивы и вагоны — политика поддерживалась. Временным правительством в 1917.
Коллапс, однако, был доминирующей темой в эти годы, что, несомненно, привело к одному из самых глубоких экономических кризисов в современной европейской истории. Невозможно быть точным в количественном выражении, потому что гражданские войны не способствуют точному и всестороннему экономическому учету. У нас есть много современной советской производственной статистики, но эти данные почти всегда неполны, и редко удается установить содержательные связи и сравнения между различными источниками. Кроме того, эти источники, естественно, охватывают только советскую территорию — момент, который часто упускают из виду при обсуждении экономики во время гражданской войны, но который имеет решающее значение, учитывая, что большевики контролировали лишь небольшую часть старой империи в разгар конфликта в 1919.
Насколько видно — исследований пока мало — положение было не лучше и на территориях противников большевиков, главным образом белых. Те же проблемы со статистическими данными применимы и здесь. Действительно, такие данные редки и разбросаны – проблема, отражающая рассредоточенность основных группировок и армий оппозиции и отсутствие у них эффективной централизованной координации.
Очень грубо можно предположить, что промышленная и сельскохозяйственная продукция в 1920 составлял не более 25–30 процентов пикового довоенного уровня, достигнутого в 1913 году. Некоторые аналитики называют эту цифру еще ниже. Например, И.Б. Орлов писал о том, что производственные ресурсы страны были настолько «раздроблены», что промышленное производство в 1920 г. было в семь раз меньше, чем в 1913 г. [1] выходы. Снабжение продовольствием, топливом и сырьем промышленных предприятий на небольшевистских территориях было сильно нарушено, и если производство продовольствия подавлялось как в большевистских, так и в небольшевистских районах путем реквизиций, то в районах, контролируемых белыми, оно также сдерживалось землевладением.
политика, которая оттолкнула крестьянство, возвращаясь к царской эпохе. Как правило, необходимы дополнительные исследования экономической активности в этих белых районах.
Связанный с этим вопрос касается степени физического повреждения и разрушения. В Великую войну эта проблема была ограничена Дальним Западом и Южным Кавказом, но гражданская война охватила большинство мест. Советский режим обвинил контрреволюционеров и их иностранных союзников в причинении огромного ущерба. Действительно, он предъявил огромную компенсацию на Генуэзской международной конференции 1922 года по экономической реконструкции. Советские историки поддержали эту линию. Например, главная советская энциклопедия о гражданской войне утверждала, что в ключевом тяжелом промышленном районе Донбасса было разрушено и затоплено большинство угольных шахт и уничтожено около 60 процентов электрогенерирующих мощностей. В нем представлены потери на российской железнодорожной сети, включая 2700 мостов, 51 депо и более 1000 километров пути.
[2] Западные историки склонны соглашаться с этими утверждениями. Например, широко уважаемый британский историк экономики Алек Нов описывает 1917–1921 годы как период разрушений и боевых действий. [3]
Но насколько эта картина соответствует действительности? Некоторые историки выразили сомнения. Хатчингс заметил, что «военные операции наносят ущерб экономике в основном из-за их разрушительного воздействия и лишь косвенно из-за прямого разрушения». [4] Что касается конкретного случая, то Куперсмит видит в топливном кризисе, а не в повреждении и разрушении инфраструктуры, основную причину падения производства электроэнергии в 1917-21 гг. [5] Аналогичным образом автор показал, что ущерб и разрушения на железных дорогах преувеличены. [6] Короче говоря, возможно и даже вероятно, что ущерб экономической инфраструктуре был намного меньше, чем принято считать. Было бы полезно провести дополнительные исследования, чтобы прояснить этот момент.
Тем не менее, крах показался бы ужасающим среднему человеку как в большевистской, так и в небольшевистской России. Горожане сталкивались с постоянной борьбой за предметы первой необходимости, такие как продукты питания, топливо и одежда, и часто прибегали к помощи черного рынка с большими затратами и личным риском. Обычная тактика заключалась в том, чтобы попытаться получить работу, которая давала гарантированный продовольственный паек: поэтому, например, число рабочих на железной дороге в это время резко выросло. Крестьяне могли ожидать смертельных репрессий, если они сопротивлялись реквизиции, и могли легко остаться без еды из-за чрезмерно усердной реквизиционной бригады.
Неудивительно, что почти полный развал советской экономики вызвал серьезное политическое недовольство на советской территории. Особенно опасным было огромное сокращение количества производимой еды. К зиме 1920/21 года экономическое положение было настолько плохим, с острой нехваткой продовольствия и топлива, что угрожало самому существованию большевистского режима.
Произошли массовые восстания, в частности восстание тысяч крестьян Тамбовской губернии и знаменитый мятеж моряков на Кронштадтской военно-морской базе под Петроградом. Режим успешно использовал Красную Армию для подавления этой оппозиции, но и Ленин убедился в необходимости смены курса.
Новая экономическая политика (НЭП)↑
Новая экономическая политика (НЭП), как вскоре стала известна альтернативная стратегия Ленина, была введена в марте 1921 года X съездом большевистской партии. Суть его заключалась в политическом компромиссе, направленном на стимулирование производства продуктов питания. Он предусматривал частичную либерализацию экономики за счет разгосударствления мелкой частной торговли. Крестьянам должно было быть разрешено платить налоги натурой (предпочтительно продуктами питания) и продавать любую оставшуюся продукцию, которая была избыточной для их личных потребностей. Еще одним следствием была необходимость стабилизации валюты, и в течение нескольких недель это частичное восстановление рыночных отношений должно было быть распространено на мелкие промышленные предприятия.
Но в отношении «командных высот» экономики, включая тяжелую промышленность, банковскую систему и железные дороги, отступления не было. Они должны были остаться в государственной собственности. Действительно, введение нэпа сопровождалось созданием Госплана ( Госплан ) — учреждение, которое с 1928 года должно было ввести пресловутую пятилетку для управления всем хозяйством.
НЭПовский компромисс вызвал большие споры в большевистской партии. Многие члены с полным основанием считали, что это похоже на возрождение капитализма. Некоторые были настолько возмущены тем, что считали предательством, что покончили жизнь самоубийством. Ленин придерживался прагматичной точки зрения: либо партия воспользуется этим компромиссом для быстрого стимулирования производства продовольствия, либо ее ждет поражение и уничтожение. Однако он также понимал политическую тревогу. Поэтому, в зависимости от своей аудитории, он по-разному представлял это изменение либо как следующий логический шаг вперед, либо как жизненно важное отступление, которое должно было быть осуществлено серьезно и надолго, но в конечном итоге было временным.
Эта дихотомия породила аналогичные различия в оценках среди историков. Некоторые представляют НЭП как переходную фазу, фактически рассматривая военный коммунизм как вынужденное отклонение. Другие, особенно на Западе, утверждали, что каким бы ни было происхождение военного коммунизма, к 1920 году большевистский режим был привержен этой системе на долгие годы, и поэтому НЭП действительно ознаменовал собой значительное политическое и даже экономическое отступление. Настоящая авторская книга Модернизация ленинской России пролил новый свет на этот вопрос, изучив экономическую стратегию большевиков в 1919-21 гг. [7]
Спорным является вопрос о том, как интерпретировать замечательное решение советского правительства в марте 1920 года о выделении 300 миллионов золотых рублей — примерно 40 процентов своего золотого запаса — для начала импорта огромного количества железнодорожного оборудования. Масштабы этого плана были беспрецедентными не только для России, но и для всего мира: он предусматривал закупку 5000 новых локомотивов и 100 000 грузовых вагонов, а также многие тысячи тонн запасных частей и материалов.
Ни один другой сектор советской экономики не имел такого приоритета. Так о чем думало правительство?
К февралю 1920 г., когда белые армии были фактически разбиты, основными угрозами режиму были транспортный, топливный и продовольственный кризисы. Но эти кризисы не рассматривались как одинаково угрожающие. Новый главный лозунг большевиков «Все для транспорта!», придуманный в декабре 1919 г., показывает, что они видели в транспортном кризисе, по сути, в железнодорожном кризисе, наибольшую опасность. Однако строительство тысяч локомотивов и вагонов не могло решить эту проблему, потому что производственный процесс даже в идеальных условиях занял бы много месяцев. Более того, еще не было ясно, можно ли вообще установить торговые отношения с крупными капиталистическими державами. Короче говоря, было немыслимо, чтобы крупномасштабный импорт новых локомотивов и вагонов мог изгнать немедленный транспортный кризис.
Аргумент настоящего автора состоит в том, что план железнодорожного импорта отражал желание немедленно начать модернизацию экономики в рамках военного коммунизма.
В феврале 1920 г. Ленин утверждал, что транспортный и продовольственный кризисы будут разрешены в ближайшие месяцы и что тогда, наконец, можно будет приступить к модернизации России. Он также приветствовал начало подготовительных работ по долгосрочному плану общенациональной электрификации, известному как план ГОЭЛРО. В то же время Ленин скептически относился к перспективам внешней торговли, не в последнюю очередь потому, что считал, что основные капиталистические экономики также находятся в плохом состоянии. В этом контексте наиболее вероятным объяснением предлагаемого импорта является то, что этот план рассматривался как потенциальное средство ускорения процесса модернизации. Почти наверняка намерение состояло в том, чтобы заключить контракты с крупнейшими поставщиками США, как это сделали царское и Временное правительства в ответ на военное положение 1914-17, и чтобы большая часть поставок была запланирована на 1921 год. Таким образом, в этом отношении план большевиков представлял собой продолжение тактики чрезвычайного положения времен Великой войны, хотя теперь и с целью быстрой модернизации экономики в мирное время.
Реальность реализации плана была несколько иной. Правительство США отвергло все попытки Москвы подписать торговое соглашение, которое обеспечило бы правовую основу для прямой торговли американских фирм с советскими учреждениями. Таким образом, за железнодорожным оборудованием советский режим обратился в Западную Европу. Здесь он имел изрядный успех. К 19 марта21 октября он разместил заказы у немецких и шведских фирм на целых 1700 новых локомотивов — значительно меньше запланированного, но все же очень большое количество, беспрецедентное для Европы. Тем временем, однако, эта политика была пересмотрена в Москве и в начале 1921 г. от нее фактически отказались, как и от плана ГОЭЛРО по электрификации. Продовольственный и топливный кризисы продолжали усугубляться, иностранные займы не поступали, а золотой запас истощался. Нужна была другая стратегия.
В этом свете введение нэпа действительно кажется значительным отступлением не только в идеологии, но и в экономической стратегии.
Это подтвердило тот факт, что крупномасштабные инвестиции в быструю промышленную модернизацию в настоящее время нецелесообразны. Вместо этого восстановление промышленности произошло бы в основном за счет ремонта существующей инфраструктуры. Первоначальная цель должна состоять в том, чтобы просто восстановить производство до уровня 1913. Кроме того, этот процесс займет много времени из-за острой нехватки ресурсов. Модернизация, о которой Ленин упоминал еще в феврале 1920 года, была отложена на неопределенный срок. Новым приоритетом стало «Восстановление» ( восстановление ) экономики.
Уровень производства 1913 года был достигнут гораздо быстрее, чем ожидали многие эксперты. По состоянию на 1923 г. Госплан предполагал, что это восстановление не будет завершено примерно до 1930 г., возможно, даже до 1940 г. Но на самом деле большинство отраслей достигли этой цели примерно за 19 лет.25. Единственным существенным отставанием была, что неудивительно, внешняя торговля: большевистский режим не мог получить крупных иностранных займов и имел мало ресурсов для экспорта.
Но если НЭП и спас режим от катастрофы 1921 года, то процесс восстановления был далеко не гладким, породив новую серьезную политическую напряженность. НЭП пришел слишком поздно, чтобы предотвратить массовый голод, продолжавшийся до 1923 года. Несколько миллионов человек погибли, несмотря на экстренную продовольственную помощь из-за рубежа. Кроме того, возник серьезный дисбаланс в условиях торговли между городскими и сельскими районами, что поставило под угрозу все восстановление в 1923. Известный как «кризис ножниц», он был связан с сочетанием роста цен на промышленные товары и снижения цен на аграрную продукцию. Между тем безработица быстро росла, возможно, до 15 процентов рабочей силы: как откровенно пролетарский режим мог терпеть систему, которая лишала работы так много рабочих?
Два вопроса особенно беспокоили рядовых членов партии, оба коренились в идеологии классовой войны. Восстановление отчаянно нуждалось в опыте инженеров и менеджеров для управления промышленной экономикой, но очень немногие большевики обладали такими специальными знаниями.
Как правило, члены партии не доверяли этим специалистам как классовым врагам буржуазии, ищущим возможности саботировать советскую систему. Так что, хотя режим просто должен был пойти на этот риск, его перемирие с «буржуазными спецами» всегда было непростым. Аналогичные опасения вызывала тактика увеличения производства продуктов питания за счет поощрения крестьян к «быстрому обогащению». НЭП создал общину зажиточных крестьян, которая выглядела как зарождающаяся сельская мелкая буржуазия. В то же время перспективы для большинства крестьян, особенно не имевших земли, оставались безрадостными. Отказалась ли партия от своей основной концепции союза рабочих и крестьян и создала нового сельского классового врага?
Конец «реставрации» в 1925 году изменил эту политическую динамику. Появившись вскоре после смерти Ленина, она помогла сделать будущую экономическую стратегию центром напряженной борьбы за преемственность в высшем партийном руководстве. Должна ли партия настаивать на нэповском компромиссе, подразумевавшем постепенные перемены, или радикально срочно возобновить социалистическое наступление? Должна ли продолжаться тактика нэпа, направленная на привлечение внешней торговли и инвестиций, или же ключевыми должны быть внутренние ресурсы, как утверждалось в 1924 на Иосифа Виссарионовича Сталина (1878-1953) с лозунгом «Социализм в одной стране»? Как показали Эрлих, Коэн и другие, результатом появления Сталина в качестве доминирующего лидера в 1928–1929 годах стала суматоха форсированной индустриализации и коллективизации в рамках полномасштабного централизованного экономического планирования и широкомасштабного принуждения.
[8]
Заключение↑
В некоторых ключевых аспектах советская экономика 1925 года мало чем отличалась от царской экономики 19 века.13. Существовала смешанная система государственной и частной собственности, хотя «командные высоты» экономики теперь полностью находились под контролем государства, а экономика все еще была недостаточно индустриализирована по сравнению с ведущими западноевропейскими державами и Соединенными Штатами. Состояния. Но Первая мировая война принесла или помогла внести некоторые глубокие изменения. Напряжение войны нанесло ущерб экономике и создало условия для Ленина и его коллег-большевиков, чтобы они предприняли беспрецедентный политический, экономический и социальный эксперимент. Но это изменение принесло гражданскую войну, глубокий экономический кризис, длительную международную изоляцию и обнищание общества. В этих условиях военный коммунизм оказался неработоспособным средством промышленной модернизации, и большевикам пришлось сосредоточиться на постепенном восстановлении с политическими компромиссами, которые были опасны, но неизбежны.