I. Мероприятия Временного Правительства и намерения совета рабочих и солдатских депутатов

Содержание | Библиотека | Новейшая история России

---

Первое Временное Правительство. — Его программа. — Первые мероприятия. — Гражданское равноправие. — Манифест о Финляндии. — Воззвание к полякам. — Желания других национальностей. — Взгляд кн. Г. Е. Львова на управление Россией. — Законопроекты по управлению. — Подготовка Учредительного Собрания. — «Демократические» организации. — Совет рабочих и солдатских депутатов. — «Контактная комиссия». — «Контроль» над правительством — или участие социалистов во власти?

6 марта Временное Правительство опубликовало воззвание к гражданам, в котором излагалась программа его деятельности. Необходимость государственного переворота объяснялась в этом воззвании не одними только обстоятельствами военного времени, но и всей той десятилетней борьбой против народных прав, кото­рая систематически велась верховной властью со времени роспус­ка первых Государственных Дум и нарушения конституции поло­жением о выборах 3 июня 1907 г.

В отличие от последующих деклараций, воззвание 6 марта первой своей задачей ставило «дове­дение войны до победного конца» и заявляло при этом, что оно «будет свято хранить связывающие нас с другими державами союзы и неуклонно исполнит заключенные с союзниками соглаше­ния». Союзникам и эта фраза показалась тогда слишком сухой. Далее, правительство обязывалось: 1) «созвать в возможно крат­чайший срок Учредительное Собрание.., обеспечив участие в вы­борах и доблестным защитникам родины»; 2) «немедленно обеспечить страну твердыми нормами, ограждающими гражданскую свободу и гражданское равенство»; 3) «озаботиться установлени­ем норм, обеспечивающих всем гражданам равное, на основе все­общего избирательного права, участие в выборах органов местного [56] самоуправления»; 4) «вернуть с почетом из мест ссылки и заточе­ния всех страдальцев за благо родины».

Заявление Временного Правительства об отношении его к войне и к союзникам все же закрепило за границей то благопри­ятное впечатление, которое было создано руководящей ролью Государственной Думы в перевороте. Послы и посланники союзных держав, в ожидании официального признания переворота их пра­вительствами, немедленно вошли в сношения с образовавшимся Временным Правительством. Первым государством, поспешившим и официально признать новую власть, была Америка, посол кото­рой Френсис[1] уже 9 марта был принят Временным Правитель­ством в торжественной аудиенции. За ним последовали, 11 марта, официальные заявления перед Временным Правительством Фран­ции, Англии и Италии; 22 марта, Бельгии, Сербии, Румынии, Японии и Португалии.

В ближайшие же дни после принятия власти правительство энергично принялось за осуществление объявленной им програм­мы. Шестым марта датирован указ о самой полной амнистии, ис­ключавшей лишь должностные преступления старого порядка, и немедленно же сделаны распоряжения о возвращении на государ­ственный счет всех политических ссыльных и эмигрантов. 12-м марта датировано постановление (опубликовано 18 марта) об от­мене смертной казни. Труднее оказалось формулировать отмену вероисповедных и национальных ограничений, — необходимый шаг к установлению гражданского равенства и свободы. Можно было опубликовать общее постановление, но оно имело бы только декларативный характер. Можно было опубликовать перечень от­мененных статей действующего законодательства, но это потребо­вало бы долгой и кропотливой работы. Временное Правительство избрало средний путь, перечислив главные категории отменяемых ограничений и указав важнейшие отменяемые статьи. Таким обра­зом, законом[2], подписанным 20 марта (издан 22 марта), отменя­лись национальные и вероисповедные ограничения связанные с 1) свободой передвижения и жительства, 2) приобретением прав собственности, 3) занятием ремеслом, торговлей и промышленнос­тью, 4) участием в торгово-промышленных обществах, 5) наймом прислуги, 6) поступлением на государственную и общественную службы и участием в выборах, 7) поступлением в учебные заведе­ния, 8) исполнением обязанностей опекунов, попечителей, при­сяжных поверенных и 9) употреблением языков в частных обще­ствах и учебных заведениях.

Таким образом, было снято темное пятно, лежавшее на русской общественности по отношению к ев­реям, которые получили по этому закону полное гражданское рав­ноправие. Еще раньше Временное Правительство поспешило ис­править грех старой власти по отношению к двум народностям, особенно страдавшим от капризов самодержавной политики: фин­ляндцам и полякам. Манифест о Финляндии был подписан уже б марта: им отменялись все нарушения финляндской конституции, [57] совершенные с самого начала русификаторской политики Бобрикова[3](то есть с 1892 г.), даровалась полная амнистия лицам, боровшимся с русским правительством за права Финлян­дии, и давалось обещание в возможно краткий срок созвать сейм, которому «будут переданы проекты новой формы правления для Великого Княжества Финляндского и, если того потребуют обсто­ятельства, предварительно будут переданы проекты отдельных ос­новных законоположений в развитие конституции Финляндии», а именно: в них «будут выяснены и расширены права сейма в отно­шении права обложения и определения доходов и расходов казны, а также и в том смысле, чтобы исконное право самообло­жения финляндского народа было распространено и на таможен­ное обложение и чтобы обеспечено было своевременное движение подлежащих утверждению законов, принятых сеймом

». Далее, будут внесены проекты «о предоставлении сейму права поверять служебные распоряжения членов финляндского правительства», о «независимом высшем суде, о свободе печати и о союзах». Финляндскому народу торжественно подтверждалось, «на основе его конституции, сохранение его внутренней самостоятельности, прав его национальных — культуры и языков», и высказывалась «твердая уверенность, что Россия и Финляндия будут отныне свя­заны уважением к закону, ради взаимной дружбы и благоденст­вия обоих свободных народов». Уверенность эта основывалась как на самом существе манифеста, которым вполне осуществля­лись стремления финляндских конституционалистов-патриотов, составлявшие предмет борьбы в течение многих десятилетий, так и то обстоятельство, что акт был издан по предварительному со­глашению с представителями финляндских политических партий. Архаический, полный пробелов и умолчаний, государственный строй Финляндии превращался манифестом в конституционное го­сударство новейшего типа, связанное с Россией единством высшей власти и важнейшими общеимперскими делами.

К сожалению, уже во время первого временного правительства, желания финляндцев пошли дальше. Даже с нарушением строго конституцион­ных отношений между сеймом и сенатом, они стали добиваться расширения власти последнего учреждения, хозяйственное отделе­ние которого заменяло в Финляндии министерство. При этом они очень тонко подмечали все моменты колебаний или слабости революционной власти, чтобы то выдвигать вперед свои требования, то вновь переходить к тактике выжидания. Созыв сейма был на­значен на 22 марта, и появление его, как увидим, еще более осложнило ход разрешения финляндского вопроса.

В польском вопросе, по почину П. Н. Милюкова, Временное Правительство сразу стало на определенную точку зрения полной независимости объединенной из трех частей этнографической Польши. В виду германско-австрийской оккупации русской Поль­ши, революционная власть не могла, конечно, осуществить свое намерение непосредственно. Вместо манифеста о независимости [58] Польши пришлось издать воззвание к полякам, которое говорило не точным юридическим языком финляндского документа, а сло­вами одушевленного и горячего призыва — бороться за общее дело, «плечом к плечу и рука с рукою за нашу и вашу свободу», как гласили старые польские знамена 30-х годов. Временное Пра­вительство оговаривало лишь право российского Учредительного Собрания. Основное место воззвания гласило так:

«Сбросивший иго русский народ признает и за братским польским народом всю полноту права собственной волей определить судьбу свою. Верное соглашениям с союзниками, верное общему с ними плану борьбы с воинствующим германизмом, Временное Правительство считает создание независимого польского государства, образованного из всех земель, населенных в большинстве польским народом, на­дежным залогом прочного мира в будущей — обновленной — Ев­ропе. Соединенное с Россией свободным военным союзом, поль­ское государство будет твердым оплотом против напора средин­ных держав на славянство. Освобожденный и объединенный польский народ сам определит государственный строй свой, вы­сказав волю свою через Учредительное Собрание, созванное в столице Польши и избранное всеобщим голосованием. Россия верит, что связанные с Польшей веками совместной жизни народы получат при этом прочное обеспечение своего гражданского и на­ционального существования.

Российскому Учредительному Со­бранию предстоит скрепить окончательно новый братский союз и дать свое согласие на те изменения государственной террито­рии России, которые необходимы для образования свободной Польши из всех трех, ныне разрозненных, частей ее».

Энтузиазм, вызванный опубликованием финляндского и поль­ского актов Временного Правительства, отозвался повышением ожиданий среди других национальностей России, в особенности народностей, пограничных с театром военных действий. Издавая оба документа до Учредительного Собрания, Временное Прави­тельство руководилось как идейным их значением и бесспорнос­тью притязаний обеих народностей в тех рамках, в которые ввело их правительство, так и совершенно особым положением Финлян­дии и Польши, — и вообще, и в особенности в связи с военными операциями. В частности, в оккупированной Польше воззвание революционного правительства укрепляло надежды поляков и по­могло им оказать противодействие германо-австрийцам в попыт­ках последних создать полумиллионную польскую армию и закре­пить за собой Польшу узами новой государственности, получен­ной из рук срединных империй.

Распространение тех же прав на другие народности России не вызывалось такими же настоятель­ными причинами, предрешало бы будущее устройство России и уже поэтому должно было быть отложено до Учредительного Со­брания. Однако уже в то время и эти народности предъявили Временному Правительству свои притязания. 18 марта князя Г. Е. Львова посетила литовская депутация в составе [59] М. М. Ичаса[4], П. С. Янушкевича и В. М. Бельского и вручила ему постановление вновь образованного из представителей политичес­ких партий «Литовского национального совета», что «в этногра­фическом, культурном и экономическом отношениях Литва пред­ставляет единое политическое целое», что «при устроении жизни Литвы все населяющие ее народности должны пользоваться рав­ными правами, и всем им должно быть гарантировано свободное развитие и участие в управлении Литвой» и что «Литва должна быть выделена в самостоятельную административную единицу, причем управление Литвой должно быть поручено органам и лицам из среды самого населения Литвы». Смысл этих заявлений, очевидно, шел дальше тех осторожных выражений, в которые они были на первый раз облечены. Тогда же князь Г. Е. Львов принял и украинскую депутацию в лице петроградских представителей: А. И. Лотоцкого[5] М. А. Корчинского, М. А. Славинского[6], Гогеля, Т. Гайдара и Лободы. Требования депутации были еще сравнитель­но умеренные и ограничивались мероприятиями, необходимыми до созыва Учредительного Собрания. Такими мерами депутация считала: назначение в украинские губернии лиц, знакомых с краем и с его языком, назначение губернских украинских комис­саров и учреждение при Временном Правительстве комиссара по украинским делам, немедленное введение украинского языка в практику и делопроизводство судебных установлений, в началь­ную и среднюю школу, украинизация и открытие новых учитель­ских семинарий с особой местной программой и т. д. В результате приема, в Петрограде образовался 19 марта «Украинский нацио­нальный совет». Временное Правительство приняло меры для удовлетворения украинских стремлений по ведомству народного просвещения. Кроме того, Временное Правительство решительно порвало с политикой старой власти в Галиции, постепенно освобо­дило и вернуло так называемых «заложников» и арестованных за украинскую национальную пропаганду и, в конце существования первого министерства, назначило особого комиссара Д. И. Доро­шенко[7] для управления оккупированными местностями Галиции в строгом согласии с предписаниями Гаагской конвенции, при по­мощи имеющего быть восстановленным на расширенных началах местного самоуправления. В том же духе и в то же время были приняты меры для организации управления оккупированными об­ластями Малой Азии (Армении).

Гораздо более сложным и трудным вопросом, от решения ко­торого зависел весь дальнейший ход революции, был вопрос о переустройстве всего управления Россией. Мирный и быстрый успех революции в Петрограде отразился на таком же мирном и быстром усвоении ее результатов всей страной. Везде в провин­ции представители старой власти устранились сами или были уст­ранены без всякого сопротивления. На смену администрации ста­рого порядка явились повсюду в первые же дни революции мест­ные «комитеты», «советы» и другие организации из представителей [60] общественных элементов. Никакого единообразия и никакой иерархической связи между этими местными организациями и центром не существовало. В первые же дни существования Вре­менного Правительства функции губернаторов и уездных предста­вителей власти переданы были председателям губернских и уезд­ных управ. Так как по своему составу эти председатели часто не соответствовали настроению момента, то эта суммарная мера на местах вызвала трения и недовольство. Когда из провинции при­езжали в Петроград старые и новые представители администрации и требовали однообразных директив от министерства внутренних дел, они неизменно получали от кн. Г. Е. Львова тот же отказ, ко­торый он дал представителям печати, в своем интервью 7 марта: «Это — вопрос старой психологии. Временное Правительство сместило старых губернаторов, а назначать никого не будет. В местах выберут. Такие вопросы должны разрешаться не из цент­ра, а самим населением… Мы все бесконечно счастливы, что нам удалось дожить до этого великого момента, что мы можем творить новую жизнь народа — не для народа, а вместе с народом… Бу­дущее принадлежит народу, выявившему в эти исторические дни свой гений. Какое великое счастье жить в эти великие дни». В ин­тервью 19 марта кн. Львов говорил: «В области местного самоуп­равления программа Временного Правительства составлена власт­ными указаниями самой жизни. В лице местных общественных комитетов и других подобных организаций она создала уже заро­дыш местного демократического самоуправления, подготовляюще­го население к будущим реформам. В этих комитетах я вижу фун­дамент, на котором должно держаться местное самоуправление до создания новых его органов. Комиссары временного правительст­ва, посылаемые на места, имеют своей задачей не становиться поверх создавшихся органов в качестве высшей инстанции, но лишь служить посредствующим звеном между ними и централь­ной властью и облегчить процесс их организации и оформления». Кн. Львов пронес сказавшийся здесь оптимизм на идеалистичес­кой подкладке неприкосновенным через все испытания первых ме­сяцев революции, как видно из его речи 27 апреля в торжествен­ном юбилейном заседании четырех Дум. «Мы можем почитать себя счастливейшими людьми; поколение наше попало в наисчас­тливейший период русской истории»; так начиналась эта речь, а кончилась она стихами американского поэта: «Свобода, пусть отчаятся другие, я никогда в тебе не усомнюсь».

Такое мировоззрение руководителя нашей внутренней полити­ки практически привело к систематическому бездействию его ве­домства и к самоограничению центральной власти одной задачей — санкционирования плодов того, что на языке «революцион­ной демократии» называлось «революционным правотворчест­вом». Предоставленное самому себе и совершенно лишенное защи­ты со стороны представителей центральной власти, население, по необходимости, должно было подчиниться управлению партийных [61] организаций, которые приобрели в новых местных комитетах мо­гучее средство влияния и пропаганды определенных идей, льстив­ших интересам и инстинктам масс, а потому и наиболее для них приемлемых.

Однако же мысль о необходимости ввести местное «правотвор­чество» в какие-нибудь однообразные рамки закона не вовсе ис­чезла. Подобранные кн. Львовым сотрудники, во главе с Н. Н. Авиновым[8], занялись разработкой соответствующих зако­нопроектов. Влияние их на жизнь не могло сказаться уже потому, что разработка эта требовала довольно сложного труда и значи­тельного времени. Однако же, к концу своего существования, под­водя итог своей деятельности в воззвании 26 апреля, Временное Правительство уже имело возможность сообщить о ходе этой ра­боты следующие сведения: «Начата коренная реорганизация мест­ного управления и самоуправления на самых широких демократи­ческих началах. Из необходимых для этих целей законоположений изданы уже постановления о выборах в городские думы и о милиции. Выработаны и будут изданы в самом непродолжитель­ном времени постановления о волостном земстве, о реформе гу­бернских и уездных земств, о местных продовольственных орга­нах, местном суде и об административной юстиции». Таким образом, все, что вообще было сделано в этой области до созыва Уч­редительного Собрания, было уже подготовлено при первом со­ставе Временного Правительства.

Созыв Учредительного Собрания при всем желании Временно­го Правительства сделать это в кратчайший срок, как требовало этого принятое на себя правительством обязательство, закрепленное присягой, не мог состояться до введения на местах новых демократических органов самоуправления, способных провести вы­боры. С другой стороны, хотя правительство обязалось также привлечь к выборам и армию, то у первого состава Временного Правительства сложилось убеждение, что сделать это можно лишь в момент затишья военных операций, то есть не раньше поздней осени. В этих пределах правительство вполне добросовестно не хотело никаких промедлений и при первой возможности, предо­ставленной ему неотложными текущими делами, занялось этим вопросом. Уже 25 марта Временное Правительство постановило образовать для выработки проекта избирательного закона в Учре­дительное Собрание «Особое совещание» под председательством назначенного правительством лица (Ф. Ф. Кокошкина)[9], с учас­тием приглашенных им же специалистов по государственному праву, статистике и других сведущих лиц, а также «политических и общественных деятелей, представляющих главные политические и национально-политические течения России». Однако же созыв этой комиссии затормозился в виду того, что председатель совета рабочих и солдатских депутатов Н. С. Чхеидзе некоторое время вовсе не отвечал на сделанное ему предложение об определении численности представителей в совещании от демократических организаций, [62] а затем предложенное юридической комиссией при Временном Правительстве число их вызвало разногласие. К сере­дине апреля юридическая комиссия разработала примерный пере­чень вопросов, подлежащих решению при составлении избира­тельного закона, и разослала его всем организациям, имеющим быть представленными в совещании. Комиссия рассчитывала, что в ближайшем будущем представители организаций (всего 41 член) будут делегированы, и 25 — 30 апреля можно будет начать работу. Но новые проволочки с посылкой делегатов, в особенности национальных групп, привели к тому, что при первом правительстве работа особого совещания так и не началась. Во всяком случае, основные положения избирательного закона были уже выработа­ны юридической комиссией: это — те самые положения, которые были доложены Ф. Ф. Кокошкиным на апрельском съезде партии народной свободы и приняты партией.

Намеченная Временным Правительством программа деятель­ности, таким образом, была или осуществлена, или подготовлена к осуществлению. Но не в этой области законодательных работ, осуществлявших великие принципы революции, лежали те трудности, которые, быстро возрастая, парализовали уже к концу вто­рого месяца работу первого состава Временного Правительства. Одну из этих трудностей мы уже отметили: это — исчезновение власти в провинции и вытекавшая отсюда полная невозможность приводить в исполнение решения центрального правительства. Другая трудность заключалась в том, что власть, выпущенная из рук Временного Правительства, была захвачена социалистическими партиями, поставившими своей прямой задачей организовать «демократию» как в центре, так и в провинции, для осуществле­ния своих партийных лозунгов.

В центре органами «революционной демократии» явились как местные петроградские социалистические организации, так в осо­бенности объединявший их совет рабочих и солдатских депутатов и его «Исполнительный Комитет».

Пишущий эти строки стоял слишком далеко от этого влиятель­ного учреждения, чтобы иметь возможность описать его по лично­му наблюдению. Но вот описания очевидца и участника, наблюдавшего «Исполнительный Комитет» Совета в течение марта и ап­реля, то есть как раз в описываемое время. «Комитет», говорит Станкевич в своих воспоминаниях, «Был учреждением, создан­ным наспех, уже в формах своей деятельности имевшим множест­во чрезвычайных недостатков. Заседания происходили каждый день с часу дня, а иногда и раньше, и продолжались до поздней ночи, за исключением тех случаев, когда происходили заседания Совета, и Комитет, обычно в полном составе, отправлялся туда; порядок дня устанавливался, обычно, «миром», но очень редки были случаи, чтобы удалось разрешить не только все, но хотя бы один из поставленных вопросов, так как постоянно во время засе­даний возникали экстренные вопросы, которые приходилось разрешать [63] решать не в очередь. .. Вопросы приходилось разрешать под напо­ром чрезвычайной массы делегатов и ходоков как из Петроград­ского гарнизона, так и с фронтов, и из глубины России, причем все делегаты добивались во что бы то ни стало быть выслушанны­ми в пленарном заседании Комитета… Пробовали было провести разделение труда устройством разных комиссий, но это мало по­могло делу, так как центр тяжести по-прежнему лежал на плену­ме, — хотя бы потому, что комиссиям некогда было заседать, в виду перманентности заседаний Комитета. Важнейшие решения принимались часто совершенно случайным большинством голосов. Обдумывать было некогда, ибо все делалось второпях, после ряда бессонных ночей, в суматохе. Усталость физическая была всеоб­щей. Недосланные ночи. Бесконечные заседания. Отсутствие пра­вильной еды — питались хлебом и чаем, и лишь иногда получали солдатский обед в мисках без вилок и ножей».

«Главенствующее положение в Комитете все время занимали социал-демократы различных толков. Н. С. Чхеидзе, только пред­седатель, а не руководитель.., лишь оформлял случайный матери­ал, не давал содержания. Его товарища, Скобелева[10], редко можно было видеть в Комитете, так как ему приходилось очень часто разъезжать для тушения слишком разгоревшейся революции в Кронштадте, Свеаборге, Выборге и Ревеле… Н. Н. Суханов, ста­равшийся руководить идейной стороной работ Комитета, но не умевший проводить свои стремления через суетливую и неряшли­вую технику заседаний; Б. О. Богданов[11], полная противополож­ность Суханову, сравнительно легкомысленно относившийся к большим принципиальным вопросам, но зато бодро барахтавший­ся в груде деловой работы и организационных вопросов, и терпе­ливее всех высиживавший на всех заседаниях солдатской секции и Совета; Ю. М. Стеклов, изумлявший работоспособностью, умени­ем пересиживать всех на заседаниях и, кроме того, редактировать советские «Известия»[12] и упорно гнувший крайне-левую, непри­миримую или, вернее сказать, трусливо революционную линию; К. А. Гвоздев[13] (потом министр труда), выделявшийся рассуди­тельной практичностью; М. И. Гольдман (Либер)[14], яркий, неот­разимый аргументатор, направлявший острие своей речи неизмен­но налево; Н. Д. Соколов, как-то странно не попадавший в такт и тон событий; Дан[15], воплощенная догма меньшевизма.., всегда с запасом бесконечного количества гладких законченных фраз.., в которых есть все, что угодно, кроме действий и воли… Народни­ки не дали для Комитета ничего похожего, даже когда появились их первоклассные силы: А. Р. Гоц[16], В. М. Чернов[17], И. И. Бунаков[18], В. М. Зензинов[19]. Они все время предпочитали держаться в стороне… Народные социалисты, В. А. Мякотин[20] и А. В. Пешехонов[21], старательно подчеркивали свою чужеродность в Комите­те. Из трудовиков только Л. М. Брамсон[22]… оставил очень значи­тельный след в деловой работе Комитета… Большевики в Комите­те были вначале представлены, главным образом, М. Ю. Козловским[23] [64] и П. И. Стучка[24], оба желчные, злые и, как нам каза­лось, тупые. Противоположностью им явился потом Каменев[25]… в Комитете он был не врагом, а только оппозицией… Военные были вначале представлены В.Н.Филипповским и несколькими солдатами… Из солдат естественно попали наиболее истеричес­кие, крикливые и неуравновешенные натуры… Потом вошли Завадье и Бинасик[26].., бывшие, кажется, мирными писарями в за­пасных батальонах, никогда не интересовавшимися ни войной, ни армией, ни политическим переворотом… наиболее яркое доказа­тельство, насколько условно можно воспринимать утверждение, что Исполнительный Комитет руководил революцией…»

«В общем, историю Комитета в организационном и личном от­ношении следует разделить на два периода: до и после приезда Церетели[27]. Первый период был периодом, полным случайности, колебаний и неопределенности, когда всякий, кто хотел, пользо­вался именем и организацией Комитета, но более всего это удава­лось Стеклову… Однажды было задержано письмо на бланке Комитета с печатью к крестьянам какого-то села, которым давалось полномочие «социализировать» соседнее помещичье имение. Не­смотря на весь радикализм в социальных вопросах, весь Комитет был до глубины души возмущен… Оказалось, что такие письма выдавал член аграрной комиссии, с. р. Александровский[28]… Сами советские «Известия» были, в сущности, таким письмом Александровского… Везде чувствовалась рука редактора, прово­дящего отнюдь не взгляды Комитета… Некому было об этом по­думать… Когда я составил протест против этого направления «Известий», Стеклов был без сожаления смещен. Такое положе­ние приводило к тому, что хотя официально Комитет поддержи­вал правительство и большинство постоянно настаивало на незыб­лемости этой позиции, — тем не менее Комитет сам расшатывал авторитет правительства своими случайными мерами, необдуман­ными шагами… В то время, как особая делегация (см. ниже) бе­седовала и приходила к полному единодушию с министрами, де­сятки Александровских рассылали письма, печатали статьи в «Из­вестиях» разъезжали от имени Комитета делегатами по провинции и в армии, принимали ходоков в Таврическом дворце, каждый выступал по своему, не считаясь ни с какими разговорами, ин­струкциями, или постановлениями и решениями. В конечном счете, от Комитета всегда всего можно было добиться, если только упорно настаивать… Резко изменился характер Комитета с по­явлением Церетели… Он спокойно, уверенно и смело вел Коми­тет.., в принципе сохранял интернационалистические тенденции, на практике резко проводя оборонческую линию органического сотрудничества и поддержки правительства… Но, поразительно, как раз в момент, когда Комитет организовался, научился управ­лять собой, он выпустил из рук руководство массой, которая ушла в сторону от него». [65]

Нельзя лучше и ярче сказать, что Комитет имел силу лишь по­стольку, поскольку он являлся невольным и слепым орудием про­ведения чужих тенденций. Когда он перестал быть таким оруди­ем, сторонники этих тенденций нашли себе другие органы и дру­гие методы действия. Для наблюдателя со стороны все было слу­чайно и хаотично. А в результате получилась весьма определен­ная линия поведения. Так как главной мишенью Комитета, в эту первую эпоху его существования, было Временное Правительство, то, естественно, эта единая линия поведения, проводившаяся пре­имущественно Стекловым, и может быть наблюдаема лучше всего в области отношений Комитета и его делегаций к правительству.

Первые шаги Комитета в этом направлении были довольно не­уверены и робки. Общепризнанным догматом марксизма был тот, что в настоящее время возможна только «буржуазная», а не соци­алистическая революция, а не социалистические партии должны не столько бороться за власть непосредственно, сколько создать ус­ловия для организации масс с целью такой борьбы в будущем, а в ожидании — «контролировать» буржуазное правительство в его деятельности и не позволять ему препятствовать организационным задачам «демократии». В лице Временного Правительства самое требовательное воображение не могло усмотреть такой организа­ции, которая защищала бы классовые интересы «буржуазии» и противилась бы демократическим реформам. Задачи, которые преследовало правительство, были надпартийные, общие всем партиям: иначе и быть не могло, так как все его очередные меры были чисто формальные и подготовительные. Оно просто готови­ло условия для свободного выражения народной воли в Учреди­тельном Собрании, не предрешая по существу, как выразится эта воля относительно всех очередных вопросов государственного строительства, — политических, социальных, национальных и экономических. Вот почему только в очень условном смысле это правительство могло быть названо «буржуазным» Конференция петроградских социал-революционеров так и смотрела на дело, когда уже 2 марта признала «настоятельно необходимой поддерж­ку Временного Правительства, поскольку оно будет выполнять объявленную им политическую программу». «Постольку-посколь­ку» сделалось знаменитой формулой совета рабочих и солдатских депутатов. Это было бы, по существу, неопасно, ибо Временное Правительство вовсе не думало изменять своей программе, а на­против, убежденно и добросовестно ее осуществляло. Но «рево­люционная демократия» не довольствовалась простым «контро­лем». В ближайшие же дни г. Стеклов-Нахамкес заявил в совете, что совет «желает путем постоянного организованного давления заставлять правительство осуществлять те или иные требования». Для этой цели — «воздействия на правительство и непрерывного контроля» — 10 марта была избрана особая «контактная комис­сия» из Скобелева, Стеклова, Суханова (Гиммера), Филипповского и Чхеидзе. Впоследствии, после реорганизации совета, ее [66] место заняло бюро исполнительного комитета. «Контактная ко­миссия» действовала вначале очень сдержанно и робко при встре­чах с правительством, для чего от времени до времени в одной из Эал Мариинского дворца — не в зале заседаний совета мини­стров — назначались особые совещания.

Значительная часть пожеланий «контактной комиссии» удов­летворялась, о чем демонстративно и хвастливо заявлялось в со­нете. Некоторые «требования» встретили, однако, категорический отказ (например, требование об ассигновке 10 миллионов на нужды демократических организаций). На съезде советов И. Г. Це­ретели признал (30 марта), что в «контактной комиссии» «не было случая, чтобы в важных вопросах Временное Правительство не шло на соглашения». Соответственным образом была формули­рована и декларация, предложенная исполнительным комитетом совета этому съезду. «Признавая, что выдвинутое низвержением самодержавия Временное Правительство, представляющее интере­сы либеральной и демократической России, проявляет стремление идти по пути, намеченному декларацией, опубликованной им по соглашению с советом рабочих и солдатских депутатов, всероссий­ское совещание советов рабочих и солдатских депутатов, настаи­вая на необходимости постоянного воздействия на Временное Правительство в смысле побуждения его к самой энергичной борь­бе с контрреволюционными силами и к решительным шагам в сто­рону демократизации всей русской жизни, признает политически целесообразной поддержку советом рабочих и солдатских депута­тов Временного Правительства, поскольку оно, в согласии с сове­том, будет неуклонно идти в направлении к упрочению завоева­ний революции и расширению этих завоеваний». Однако же речь докладчика Стеклова и последовавшие прения вскрыли гораздо более острое отношение к правительству, чем это видно из прими­рительного текста резолюции. Стеклов счел нужным поднять зад­ним числом вопрос, который не играл никакой роли в начале ре­волюции: почему исполнительный комитет совета не захватил с первого дня власти в свои руки? Он дал на это следующий харак­терный ответ. «По двум причинам: психологической и политичес­кой. Во-первых, в первые дни революции нам не было еще на кого опереться. Мы имели перед собой лишь неорганизованную массу… Со всех сторон сообщалось о том, что в Петроград идут войска с целью усмирения революции. Мы, подобно древним рим­лянам, сидели, уверяя себя, что «заседание продолжается». Вто­рая причина — политическая. Революционная демократия берет власть в свои руки лишь тогда, когда власть в осуществлении своей программы становится на путь контрреволюционный. Тако­го положения у нас не было, нет его и сейчас. Буржуазия пре­красно сознавала и сознает, что ей надо идти на широкие уступки демократии… Мы ни одну минуту не сомневались, что та же самая программа, которую ныне осуществляет Временное Пра­вительство  под  аплодисменты  всей российской  буржуазии, [67] встретила бы со стороны командующих классов самое энергич­ное сопротивление, если бы ее проводили мы под фирмой совета солдатских и рабочих депутатов». Из наивного и откровенного признания Стек лова его оппоненты сделали дальнейшие выводы. «Они не чувствовали в первые дни революции почвы под ногами для захвата власти», говорил военный врач Есиповский. «Но те­перь положение изменилось. За спиною совета рабочих и солдат­ских депутатов — армия и народ. Представители революционного пролетариата и революционной армии должны поэтому войти в состав Временного Правительства. Временное Правительство должно быть коалиционным. Пока этого не произойдет, двоевлас­тие неизбежно. В составе Временного Правительства должен быть не один наш «заложник», каким является А. Ф. Керенский, а пред­ставители всех социалистических партий». Большевик Каменев сделал другой вывод. «Из доклада Стеклова, заметил он совер­шенно правильно, видно, что исполнительный комитет не только осуществляет функции контроля над Временным Правительством, но и ведет с ним упорную борьбу. Это и надо сказать в резолю­ции. Наше отношение к Временному Правительству должно выразиться не в поддержке его, а в том, чтобы в предвидении неизбежного столкновения этого правительства или, вернее, тех классов, которые оно представляет, с органами революционной власти — советами рабочих и солдатских депутатов — сплотиться вокруг этих последних».

Однако перевес на съезде принадлежал не сторонникам коали­ции и не сторонникам открытой борьбы, а сторонникам «общена­родного единения буржуазии и пролетариата на общей платформе демократической республики». Эту среднюю линию защищал И. Г. Церетели, не договаривая до конца аргументов Стеклова и подчеркивая лояльность Временного Правительства, «не ответст­венного» за те круги, которые «натравливают на советы рабочих и солдатских депутатов», и не идущего по пути «контрреволю­ции», на который эти круги его «толкают». Существо дела оста­лось, во всяком случае, то же. «Революционная демократия» за один месяц еще не успела почувствовать «почву под ногами», и худой мир для нее был предпочтительнее доброй ссоры. Худой мир устраивал и поддерживал И. Г. Церетели, но единомышленни­ки Каменева не могли на него жаловаться, ибо «за спиной» пра­вительства и совета они совершенно свободно делали то самое дело, которое принципиально признавали нужным, хотя и отша­тывались еще от его практических последствий.

---

[1] Френсис Давид Ромудаль (1850 — 1927). Американский посол в России.

[2] Имеется в виду закон об отмене религиозных и национальных ог­раничений, который был принят Временным правительством 20 марта и опубликован 22 марта 1917.

[3] Бобриков Николай Иванович (1839 — 1904). Родился в дворян­ской семье. Окончил Академию Генерального штаба (1865). С августа 1898 финляндский генерал-губернатор и командующий войсками Фин­ляндского военного округа. Инициатор принятия Положения 3 февраля 1899 о порядке издания общегосударственных законов, которое резко ог­раничивало права финляндского сейма и Сената. В 1899 вывел из ведения Сената русские школы. Провел указ от 12 января 1899, запретивший на­значение на должности сенаторов, губернаторов и начальников главных управлений, лиц, не владевших русским языком. Были так же ликвидиро­ваны особые финляндские войска (июнь 1901), финляндский кригс-комиссариат и милиционная экспедиция Сената (июнь 1903), Финляндский кадетский корпус (июль 1903). Был уволен вице-президент Хозяйственно­го департамента Сената К. Тудера. Инструкцией от 13 марта 1903 сосредо­точил в своих руках всю полноту власти в Великом княжестве. Благодаря Положению от 20 марта 1903 получил «особые полномочия» в том числе право закрывать торговые и промышленные заведения, частные общества и высылать за границу в административном порядке. Подобные действия вызвали протест финской общественности. В июне 1904 смертельно ранен сыном бывшего финляндского сенатора Е. Шауманом.

[4] Ичас Мартин Мартинович (1885 — 1941). Литовский обществен­ный и политический деятель, журналист, по профессии юрист. В 1912 из­бран депутатом IV Государственной думы, вошел в Бюро крестьянской группы, затем примкнул к кадетам. После Февральской революции — вице-министр просвещения. В 1918 выехал из Советской России в Литву, где принимал участие в формировании первого буржуазного правительства Литвы. В 1918-1919 — министр финансов. После установления Советской власти в Литве выехал в Германию, затем в Португалию и Бразилию.

[5] Лотоцкий Александр Игнатьевич (1870 — 1939). Родился в семье священника. Учился в духовных семинариях, Киевской духовной академии. Преподавал в церковно-приходской школе. Член Рады Всеукраинской организации, в 1900 в качестве ее эмиссара прибыл на постоянное жительство в Петербург. Участвовал в создании и деятельности украинских фракций в I и II Государственной думе, кружке украинских депутатов-священников в III Думе. В дни Февральской революции председатель Исполнительного комитета Украинской Национальной Рады в Петрограде (апрель 1917), направившей 3 апреля делегацию к председателю Временного правительства Г. Е. Львову. С конца апреля три месяца был губернским комиссаром Временного правительства в Буковине. Затем входил в правительство Центральной Рады (август — ноябрь 1917). Эмигрант.

[6] Славинский Максим Антонович (1868 — 1945). Окончил юридический и историко-филологический факультеты Киевского университета. В начале 1900-х переехал в Петербург, являлся соредактором газеты «Се­верный курьер», секретарь журнала «Вестник Европы». В 1906 редакти­ровал газету «Свобода и право», «Свободная мысль», орган украинской парламентской громады «Украинский вестник». В 1916 участвовал в организации Российской радикально-демократической партии в Петербурге, выдвигавшей требование переустройства России на федеративной основе. После Февральской революции член Исполкома Украинской националь­ной рады в Петрограде (апрель 1917), председатель Особого совещания по автономному переустройству России при Временном правительстве, замес­титель комиссара по делам Украины при Временном правительстве. Член Украинской партии социалистов-федералистов. Представитель Временно­го правительства на съезде народов в Киеве в сентябре 1917. При гетмане был советником МИДа. Эмигрировал. После второй мировой войны арес­тован органами НКВД, умер в заключении.

[7] Дорошенко Дмитрий Иванович (1882 — 1951). Родился в семье военнослужащих. Окончил историко-филологический факультет Киевско­го университета (1909). В ходе поездок по Украине, а так же в Германию, Прагу и Вену установил связи с деятелями украинского национального движения. С 1908 секретарь «Украинского научного общества в Киеве», член «Товарищества украинских прогрессистов». После начала Первой мировой войны участвовал в работе Союза городов, в конце 1915 один из основателей «Общества для оказания помощи населению Юга России, по­страдавшему от военных действий». Во время Февральской революции член «Союза украинских автономистов-федералистов», временного оргбю­ро (Рады) и Киевского городского временного комитета Украинской демократическо-радикальной партии (УДРП), Украинской партии социалис­тов-федералистов (УПСФ). Член Центральной Рады и помощник Киев­ского губернского комиссара Временного правительства, с апреля 1917 краевой комиссар бывшего Галицко-Буковинского генерального губерна­торства. Ввиду отступления русских войск из Галиции и Буковины участ­вовал в эвакуации учреждений генерального губернаторства. В начале ав­густа 1917 доложил Временному правительству о своих действиях в каче­стве галицко-буковинского комиссара. Решением Центральной Рады полу­чил пост премьера, однако, разойдясь во взглядах на автономию Украины, передал пост Винниченко. Стал губернским комиссаром Черниговщины. После заключения Брестского мира вышел из УПСФ. Эмигрировал.

[8] Авинов Н. Н. — товарищ министра внутренних дел Г. Е. Львова, по жене был родственником Демидова — члена ЦК кадетской партии, комиссара в Министерстве земледелия.

[9] Кокошкин Федор Федорович (1871 — 1918). Окончил юридический факультет Московского университета (1893). Магистр, приват-доцент кафедры государственного права Московского университета (1897 — 1911). Помощник секретаря Московской городской управы, член Московской земской управы. Один из основателей кадетской партии и член ее ЦК. Депутат I Государственной думы, секретарь Думы. После Февральской революции председатель Юридического совещания при Временном правительстве (март — июль) и Особого совещания по изготовлению проекта положения о выборах в Учредительное собрание. После Октябрьской революции участвовал в подготовке к выборам в Учредительное собрание. Арестован и помещен в Петропавловскую крепость. Из-за болезни был отправлен в Мариинскую больницу. Зверски убит там вместе с А. И. Шингаревым в ночь с 6 на 7 января 1918.

[10] Скобелев Матвей Иванович (1885 — 1938). Родился в семье про­мышленника. Учился в техническом училище в Баку. Член РСДРП с 1903, меньшевик. Участвовал в революции 1905 — 1907 в Баку. В конце 1906 эмигрировал. С 1912 депутат IV Государственной думы. Вошел в со­циал-демократическую фракцию, после ее раскола (ноябрь 1912) — в меньшевистскую фракцию Думы. Летом 1914 руководил Бакинской стач­кой. В годы Первой мировой войны оборонец. В дни Февральской рево­люции участвовал в организации Петроградского Совета РСД, с февраля член его Исполкома, избран товарищем председателя Петроградского Со­нета РСД. С мая 1917 министр труда Временного правительства. Делегат объединительного съезда РСДРП(о) (август), избран кандидатом в члены ЦК РСДРП (объединенного). В сентябре вышел из состава правительства. Октябрьскую революцию не принял. Член Предпарламента. Вышел 1 но­ября из ЦК РСДРП (объединенного). С конца 1920 за границей. До нача­ла 1925 неофициальный торгпред РСФСР во Франции. В 1922 вступил в ВКП(б). С 1925 в Москве. Арестован и приговорен к расстрелу. Реабили­тирован посмертно.

[11] Богданов Борис Осипович (1884 — 1960). С 1901 в социал-демо­кратическом движении, меньшевик. Член Организационного комитета РСДРП с 1912. В годы Первой мировой войны оборонец. Секретарь Рабо­чей группы при Центральном Военно-Промышленном комитете. Арестован в январе 1917 и освобожден после Февральской революции. Вошел во Временный исполком Совета рабочих депутатов, созданный для созыва Учредительного собрания Петроградского Совета рабочих депутатов. Из­бран в постоянный исполком Совета. Председатель рабочей секции и сек­ции иногородних делегатов. Входил в состав редакции меньшевистской «Рабочей газеты». Разработал основные принципы построения Советов ра­бочих депутатов от местного уровня до Всероссийского съезда Советов. Участник первого Всероссийского съезда Советов РСД (июнь 1917). Съез­дом был избран членом ВЦИК, входил в Бюро ВЦИК, в военную комис­сию ВЦИК. Делегат Объединительного съезда РСДРП (август). Избран от оборонцев членом ЦК. Октябрьскую революцию не принял. 1 ноября заявил о выходе из ЦК РСДРП(о). В декабре арестован. После освобож­дения был одним из инициаторов антибольшевистского движения «Собра­ния уполномоченных фабрик и заводов» (январь — июнь 1918). В сентябре 1918 вышел из партии меньшевиков. Неоднократно арестовывался и реп­рессировался. Освобожден из мест заключения в феврале 1955. Реабили­тирован.

[12] «Известия» — ежедневная газета, издавалась с 28 февраля (13 марта) 1917 в Петрограде как орган Петроградского совета, с 1 (14) авгус­та 1917 — орган ЦИК Советов рабочих депутатов и Петроградского сове­та. До II съезда Советов находилась под влиянием меньшевиков, после Октябрьской революции стала официальным органом Советской власти. Первый редактор — Ю. М. Стеклов (Нахамкес).

[13] Гвоздев Кузьма Антонович (1882/1883 — 1956?). Родился в крестьянской семье. С 1899 работал в Тихорецких железнодорожных мас­терских, с 1901 на заводах Петербурга. В 1903 — 1907 примыкал к социа­листам-революционерам, с 1914 меньшевик-оборонец. С 1915 председатель Рабочей группы при Центральном военно-промышленном комитете (ЦВПК). После Февральской революции входил в состав Исполкома Пет­роградского Совета РСД. С мая товарищ министра труда. В сентябре на­значен министром труда. Арестован вместе с министрами Временного пра­вительства, но вскоре освобожден. Вскоре после Октябрьской революции отошел от политической деятельности. Работал в кооперации, затем с 1920 в Высшем совете народного хозяйства (ВСНХ). В 1931 коллегией ОГПУ приговорен к 10 годам лишения свободы. В июле 1941 Особым совещани­ем НКВД СССР — к 8 годам. Освобожден в 1956. Дальнейшая судьба не­известна. Реабилитирован.

[14] Либер (Гольдман) Михаил Исаакович (1880 — 1937). Родился в семье мелкого служащего. В 1896 вступил в Литовскую социал-демократи­ческую партию. Один из основателей и руководителей Бунда (1897), с 1904 — член его ЦК. Делегат II съезда РСДРП, покинул съезд вместе с другими бундовцами. Участник революции 1905 — 1907. В 1905 член Ис­полкома Петербургского Совета рабочих депутатов, делегат IV (1906) и V (1907) съездов РСДРП. Представлял Бунд на Августовской конференции в Вене (1912). С 1916 оборонец. В 1917 возглавил правое течение в Бунде и в меньшевистской партии. Член Исполкома Петроградского Сове­та. На I Всероссийском съезде Советов (июнь) избран членом ВЦИК и его Президиума, товарищ председателя ВЦИК. Выступая на съезде 4 июня по поручению Исполкома Петроградского Совета изложил его тактику по от­ношению к Временному правительству. Член Предпарламента. На объеди­нительном съезде РСДРП (август 1917) избирался членом ЦК(о). Октябрьскую революцию воспринял негативно. С 1923 неоднократно аресто­вывался и ссылался. Арестован и приговорен к расстрелу. Реабилитирован посмертно.

[15] Дан (Гурвич) Федор Ильич (1871 — 1947). Родился в семье вла­дельца аптеки. Окончил медицинский факультет Юрьевского университе­та (1895). Участвовал в деятельности «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Примыкал к меньшевикам. Делегат конгресса II Ин­тернационала в Амстердаме (1904). Принимал участие в Общерусской конференции партийных работников в Женеве (1905). Один из полити­ческих руководителей социал-демократической фракции I и II Государст­венной думы. Руководил меньшевистской фракцией IV Государственной думы. После начала Первой мировой войны арестован и выслан в Мину­синск. После Февральской революции в Петрограде член Исполкома, то­варищ председателя Петроградского Совета РСД, член Организационно­го Комитета, затем ЦК меньшевиков. На I Всероссийском съезде РСД (июнь 1917) избран членом Президиума ВЦИК, затем член Предпарла­мента. После Октябрьской революции как представитель меньшевиков избран членом ВЦИК 3-го и 4-го созывов, резко критиковал действия Советского правительства. В январе 1922 выслан за границу.

[16] Гоц Абрам Рафаилович (1882 — 1940). Родился в богатой купе­ческой семье. Окончил философский факультет Берлинского университета (1904). С 1904 член Московского комитета партии эсеров. С весны 1906 член Боевой организации партии эсеров. В мае 1906 арестован и в 1907 приговорен к 8 годам каторги, которую отбывал в Александровском централе (Иркутская губерния). В 1915 на поселении. После Февральской ре­волюции вернулся в Петроград. Член ЦК, лидер эсеровской фракции в Петроградском Совете РСД. С июня товарищ председателя ВЦИК. Член Предпарламента. После Октябрьской революции оказывал активное со­противление Советской власти. Участвовал в организации Комитета спасе­ния Родины и революции. Неоднократно репрессировался. В июне 1939 Военной коллегией Верховного суда СССР осужден к 25 годам лишения свободы.

[17] Чернов Виктор Михайлович (1873 — 1952). Родился в дворян­ской семье. В 1892 поступил на юридический факультет Московского уни­верситета. За участие в студенческом движении был арестован. Освобож­ден под залог. В 1899 легально выехал за границу. В 1901 вместе с М. Р. Гоцем возглавил заграничную организацию партии эсеров и газету «Революционная Россия». Являлся главным теоретиком партии по аграр­ному вопросу. На I съезде партии эсеров в январе 1906 избран членом ЦК. Участвовал в Циммервальдской (1915) и Кинтальской (1916) конферен­циях интернационалистов. После Февральской революции вернулся в Рос­сию. В мае — августе министр земледелия во Временном правительстве. Был председателем Учредительного собрания в январе 1918. Летом 1918 возглавил комитет членов Учредительного собрания в Уфе. С 1920 — в эмиграции.

[18] Бунаков (Фондаминский) Илиодор Исидорович (1880 — 1942). Родился в семье московского купца. С 1900 — студент Берлинского уни­верситета, один из активных членов кружка русских студентов, оказывающего помощь партии эсеров. После окончания университета, в конце 1904, вернулся в Москву. С начала 1905 член Московского комитета пар­тии эсеров, кооптирован в состав ЦК, участник I партийного съезда. Вы­ехал за границу, с 1909 — член Заграничной делегации ЦК. Во время Первой мировой войны — последовательный оборонец. После Февраль­ской революции вернулся в Россию. Член эсеровского ЦК и редакции его органа, газеты «Дело народа», товарищ председателя ВЦИК Советов крестьянских депутатов, комиссар Временного правительства на Черно­морском флоте, депутат Учредительного собрания от этого флота. Октябрь­скую революцию не принял. Член Союза возрождения России, участник Ясс­кой конференции представителей русских антибольшевистских организаций и их союзников. В апреле 1919 эвакуировался из Одессы.

[19] Зензинов Владимир Михайлович (1880 — 1953). Родился в купе­ческой семье. После окончания гимназии в 1899, выехал за границу. Учил­ся в Брюссельском, затем в Берлинском, Гейдельбергском и Галльском университетах. В начале 1904 вернулся в Москву. Один из руководителей Московского комитета эсеров. В январе 1905 арестован и сослан в Архан­гельск, но бежал оттуда за границу. В конце октября вернулся в Россию, кооптирован в состав ЦК партии. Находился в Москве, входил от москов­ского комитета эсеров в исполком московского Совета рабочих депутатов. Принимал участие в террористической деятельности Боевой организации после ее восстановления. V Советом партии в мае 1909 избран в состав ЦК. Во время Первой мировой войны оборонец. После Февральской рево­люции член Исполкома Петросовета, редактор газеты «Дело народа» — органа ЦК эсеровской партии. Октябрьскую революцию не принял. Член Комитета спасения родины и революции, один из организаторов антиболь­шевистской борьбы в Поволжье, член Уфимской директории, после ее падения, в результате колчаковского переворота, выслан за границу.

[20] Мякотин Венедикт Александрович (1867 — 1937). Из семьи поч­тового чиновника. В 1891 окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. Работал преподавателем, читал лекции в различных средних учебных заведениях, Александровском лицее и Воен­но-юридической академии. С конца 1893 постоянный сотрудник, а с 1904 член редакции журнала «Русское богатство». Арестовывался и высылался из Петербурга. С 1906 член Партии народных социалистов. В 1911 — 1912 отбывал заключение в Двинской крепости за публикацию антиправитель­ственной литературы. Во время Первой мировой войны — оборонец. После Февральской революции член Исполкома Петроградского Совета РСД от возродившейся партии народных социалистов. В мае по постанов­лению Временного правительства вошел в Особое совещание по выработке положения о выборах в Учредительное собрание. На I Всероссийском съезде крестьянских депутатов (май 1917) избран в Исполком Всероссий­ского Совета крестьянских депутатов. На заседании Особого совещания (май) избран товарищем председателя. В июне избран председателем ЦК Трудовой народно-социалистической партии. В апреле — мае 1918 был одним из создателей, а затем руководителем Союза возрождения России. В августе 1920 арестован и заключен в Бутырскую тюрьму. Заочно приговорен к смертной казни, замененной 15-ти летним тюремным заключением. В конце 1922 выслан из России без права возвращения. В эмиграции зани­мался научной и литературной деятельностью.

[21] Пешехонов Алексей Васильевич (1867 — 1933). Родился в семье священника. Учился в Тверской духовной семинарии, но в 1884 исключен из нее как «неблагонадежный». Работал статистиком. С 1899 сотрудничал с редакцией журнала «Русское богатство». Один из основателей партии народных социалистов, автор ее программы и член редакции ее печатного органа «Народно-социалистическое обозрение». После Февральской рево­люции — член Исполкома Петроградского Совета РСД, Совета Главного земельного комитета. С мая по август министр продовольствия Временно­го правительства. С июня 1917 после слияния народных социалистов с трудовиками член ЦК Трудовой народно-социалистической партии, изда­тель ее газеты «Народное слово». В октябре — товарищ председателя Предпарламента. После Октябрьской революции был представителем Союза возрождения России в Добровольческой армии. В 1922 выслан правительством Советской России за границу. С 1927 консультант торгпред­ства СССР в Прибалтике.

[22] Брамсон Леонтий (Леон) Моисеевич (1869 — 1941). Из мещан. Окончил юридический факультет Московского университета (1890). Член ряда общественных еврейских организаций. С 1906 помощник присяжного поверенного Петербургской судебной палаты. С 1903 принимал участие в деятельности «Союза освобождения», затем «Союза союзов». Депутат I Государственной думы. Входил в трудовую группу. Член юридической ко­миссии ЦК Трудовой группы (1907). Работал присяжным поверенным Петербургской судебной палаты. После Февральской революции входил в Центральное бюро Совета РСД. В мае 1917 вошел в Особое правительст­венное совещание. В июле вступил в Трудовую народно-социалистическую партию, избран в ее ЦК. После Октябрьской революции входил в «Союз защиты Учредительного собрания», затем в «Союз защиты Родины и сво­боды». Арестован. После освобождения в 1918 эмигрировал в Финлян­дию.

[23] Козловский Мечислав Юльевич (1876 — 1927). Юрист, присяжный поверенный. Деятель польского, литовского и русского революцион­ною движения. С 1900 большевик. Участник революции 1905 — 1907. Член Главного правления Социал-демократии Польши и Литвы. В 1917 член Исполкома Петросовета и ВЦИК, представитель ЦК партии на Особом совещании по выработке закона о выборах в Учредительное собрание. В июльские дни арестован Временным правительством. Участник Октябрьской революции в Петрограде. Впоследствии председатель следственной комиссии ВРК, возглавлял расследование по делу мятежа юнкеров в Пет­рограде. В декабре 1917 — ноябре 1920 член коллегии Наркомата юсти­ции, в марте 1918 — ноябре 1920 член, председатель Малого Совнаркома. В 1923-1927 главный юрисконсульт Наркомпути.

[24] Стучка Петр Иванович (Янович) (1865 — 1932). Родился в семье сельского учителя. Окончил юридический факультет Петербургского уни­верситета (1888). С 1895 в социал-демократическом движении. С 1904 член ЦК Латышской социал-демократической рабочей партии. Участник революции 1905 — 1907, член Совета рабочих депутатов в Ревеле. Неодно­кратно арестовывался. Консультант большевистской фракции IV Государ­ственной думы. После Февральской революции сотрудник газеты «Цравда». Введен в состав Исполкома Петросовета от Социал-демократии Ла­тышского края, член бюро Исполкома. Делегат VII (Апрельской) конфе­ренции и VI съезда РСДРП(б), II Всероссийского съезда Советов. Участ­ник Октябрьского вооруженного восстания. С ноября 1917 по март 1918 нарком юстиции РСФСР. В марте — августе заместитель наркома, затем член коллегии Наркоминдела. Избирался членом ВЦИК и его Президиума. В декабре 1918 — январе 1920 председатель Советского правительства Латвии. Далее на партийной и государственной работе. Член ЦИК СССР.

[25] Каменев (Розенфельд) Лев Борисович (1883 — 1936). Родился в семье железнодорожного машиниста. В 1901 окончил гимназию в Тифлисе и поступил на юридический факультет Московского университета. Член студенческого социал-демократического кружка. В 1902 арестован и вы­слан в Тифлис. Затем выехал в Париж. Участник революции 1905 — 1907. В 1914 — 1917 в ссылке в Сибири. После Февральской революции один из редакторов «Правды», с апреля 1917 член ЦК РСДРП(б), Исполкома Петросовета, ЦИК 1-го созыва. На заседаниях ЦК РСДРП(б) 10 и 16 ок­тября 1917 выступал против вооруженного восстания. На II Всероссий­ском съезде Советов избран председателем ВЦИК, но вскоре вышел из ЦК и был отстранен от поста председателя ВЦИК. Затем на государственной и административной работе. Член Политбюро ЦК в 1919 — 1926. Репресси­рован в 1936. Реабилитирован посмертно.

[26] Бинасик (Новоседский) Мечислав Станиславович (1883 — 1938). Социал-демократ, меньшевик. По профессии адвокат. После Фев­ральской революции член Исполкома Петроградского Совета РСД и ВЦИК 1-го созыва. После Октябрьской революции председатель коалици­онного правительства во Владивостоке, позднее на хозяйственной работе.

[27] Церетели Ираклий Георгиевич (1881 — 1959). Родился в семье грузинского писателя. В 1900 поступил на юридический факультет Мос­ковского университета. В 1902 за участие в студенческом движении вы­слан в Восточную Сибирь. Вернувшись из ссылки, редактировал грузин­ский меньшевистский журнал «Квали» («Борозда»). В 1907 избран депу­татом II Государственной думы. Лидер социал-демократической фракции в Думе. После третьеиюньского переворота 1907 приговорен к каторге, за­мененной тюрьмой, с последующим поселением в Восточной Сибири. В начале Первой мировой войны интернационалист. После Февральской революции вернулся в Петроград. Вошел в состав Исполкома Петроградского Совета РСД. Был одним из лидеров меньшевиков. Занимал пост министра почт и телеграфов во Временном правительстве (май — июль), затем (с июля) по совместительству — министр внутренних дел. В конце июля вышел из Временного правительства. В августе делегат Объединительного съезда РСДРП(о), избран членом ЦК РСДРП (объединенного). После принятия 31 августа Петроградским Советом большевистской резолюции «О власти» в знак протеста сложил свои полномочия. После Октябрьской революции был одним из руководителей грузинских меньшевиков (с 1918). Член грузинского Учредительного собрания. В феврале 1919 — апреле 1920 член делегации Грузии на Версальской, затем Сан-Ремской конференциях. С 1921 в эмиграции.

[28] В действительности это был не Александровский, а Александров Михаил Сергеевич — социалист-революционер, член ЦИК 1-го созыва.

---

Дальше

Мероприятия Временного правительства. Политическая история Франции XX века

Читайте также

§ 14. ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

§ 14. ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ПЕРВЫЕ ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. В начале марта Временное правительство приняло решение об амнистии и отмене смертной казни. Политэмигранты получили право свободно возвращаться на Родину. Амнистия

§ 1.

ПЕРВЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ ПРАВИТЕЛЬСТВА АЛЕКСАНДРА I

§ 1. ПЕРВЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ ПРАВИТЕЛЬСТВА АЛЕКСАНДРА I НОВЫЙ ИМПЕРАТОР. Александр I вступил на престол в результате дворцового переворота и убийства заговорщиками его отца, императора Павла I. В понятиях своего просвещенного времени он был идеальным монархом. Император

2. Советские партии требуют создания нового Временного правительства, или хотя бы правительства без Ленина и Троцкого

2. Советские партии требуют создания нового Временного правительства, или хотя бы правительства без Ленина и Троцкого Дебаты о власти продолжались. Антагонистом ВЦИК и СНК стала Петроградская городская дума, объявившая себя единственной законно избранной властью в

Конец Временного правительства

Конец Временного правительства В среду 7 ноября (25 октября) я встал очень поздно. Когда я вышел на Невский, в Петропавловской крепости грянула полуденная пушка. День был сырой и холодный. Напротив запертых дверей Государственного банка стояло несколько солдат с

12. Экономическая политика Временного правительства

12. Экономическая политика Временного правительства Февральская революция поставила перед новой властью вопрос взаимодействия со старыми органами управления и создания собственных управляющих структур. Этот процесс с первых же дней пошел по пути «демократизации» —

Расследование Временного правительства

Расследование Временного правительства Конечно, никто не спорит, что взяточничество и коррупция были распространены среди чиновничества нижних классов Табеля о рангах и в XIX веке, и в правление Николая II — хотя серьезная, планомерная и системная борьба со

1.

1. Экономическая программа Временного правительства

1.1. Экономическая программа Временного правительства Оформленная в марте-апреле 1917 г. экономическая программа нового правительства покоилась на нескольких основных принципах: 1) ограниченное государственное вмешательство в деятельность промышленности с тем, чтобы

Создание временного правительства

Создание временного правительства После свержения В.И. Шуйского с престола была срочно собрана Боярская дума в расширенном составе. На ее заседание пригласили патриарха Гермогена с представителями высшего духовенства и наиболее именитых горожан. Все единодушно решили

5. Создание временного правительства свободной Индии

5. Создание временного правительства свободной Индии После падения Сингапура премьер-министр Тодзио, выступая 16 февраля 1942 года на совместном заседании обеих палат японского парламента, разъяснил государственную политику Японии, направленную на то, чтобы оказать

20 ЯНВАРЯ (1 ФЕВРАЛЯ) 1863 г.

МАНИФЕСТ ПОЛЬСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА И ВРЕМЕННОГО ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ЛИТВЫ И БЕЛАРУСИ О НАДЕЛЕНИИ КРЕСТЬЯН ЗЕМЛЕЙ

20 ЯНВАРЯ (1 ФЕВРАЛЯ) 1863 г. МАНИФЕСТ ПОЛЬСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА И ВРЕМЕННОГО ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ЛИТВЫ И БЕЛАРУСИ О НАДЕЛЕНИИ КРЕСТЬЯН ЗЕМЛЕЙ (литовский вариант)Перевод с литовскогоПольское правительство провозглашает следующие права литовцам, белорусам,

Создание временного правительства

Создание временного правительства После свержения В. И. Шуйского с престола была срочно собрана Боярская дума в расширенном составе. На ее заседание пригласили патриарха Гермогена с представителями высшего духовенства и наиболее именитых горожан. Все единодушно решили

2. Кризис Временного правительства

2. Кризис Временного правительства Во время апрельских манифестаций главная задача власти, задача восстановления порядка, была выполнена не Временным правительством, а Советом. И Совет смог выполнить эту задачу только благодаря принятым им чрезвычайным мерам, взяв в

ОТ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

ОТ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА Граждане!Временный Комитет членов Государственной Думы, при содействии и сочувствии столичных войск и населения, достиг в настоящее время такой степени успеха над темными силами старого режима, который позволяет ему приступить к более

Картина временного революционного правительства

Картина временного революционного правительства Момент. Разбит царизм в Санкт-Петербурге. Самодержавное правительство свергнуто, – разбито, но не добито, не убито, не уничтожено, не вырвано с корнем.Временное революционное правительство – апеллирует к народу.

Временное правительство: принципы политики в контексте развития революционных процессов в России весной-летом 1917 г.

| Гайда  Временное правительство: принципы политики в контексте развития революционных процессов в России весной-летом 1917 г.

Временное правительство: принципы политики в контексте развития революционных процессов в России весной-летом 1917 г.

В историографии Февральской революции и Временного правительства закрепилось устойчивое представление о буржуазном характере и политике новой власти. Эта оценка была дана российскими социалистами еще в ходе самих событий и изначально основывалась на характеристике первого правительственного состава (2 марта – 2 мая 1917 г.), который преимущественно формировался из «буржуазных либералов». Кроме того, Временное правительство получило санкцию со стороны прежней власти и третьеиюньской Государственной думы. Между тем, основным источником власти нового правительства была революция, а его программа и политическая практика позволяют делать вывод не о преемственности, а о разрыве с прежней политической традицией. Это было связано как с революционными обстоятельствами 1917 г. , так и с представлениями политических деятелей, ставших министрами в ходе свержения самодержавия.

27 февраля[1] 1917 г., после победы революции в Петрограде, в Таврическом дворце (резиденции Государственной думы) были образованы два революционных органа: Временный комитет Государственной думы, представлявший все думские фракции, кроме консерваторов, и Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов, изначально включивший в себя несколько десятков интеллигентов-социалистов, но быстро пополнившийся представителями городских фабрик и военных частей. Через несколько часов Временный комитет установил контакт с офицерами гарнизона, а затем – с различными министерствами и дипломатическими миссиями. Петроградский совет объявил себя представительством «революционной демократии»[2].

Временное правительство было создано 2 марта, за несколько часов до отречения царя, в результате переговоров Временного комитета и Петроградского совета. Петросовет согласился на формирование «буржуазной» власти, но потребовал внесения в правительственную программу полной политической и религиозной амнистии, гражданских свобод (с распространением их на военнослужащих), отмены всех сословных, национальных и религиозных ограничений, создания народной милиции (в ведении полностью демократизированных органов самоуправления), невывода из столицы революционного гарнизона, объявления демократической республики и немедленного созыва Учредительного собрания. Как отмечал меньшевик Н.Н. Суханов, либералы могли опасаться провозглашения Советом курса на «демократический мир» (без аннексий и контрибуций), но этого не произошло, что значительно разрядило атмосферу переговоров[3]. Поведение лидеров Совета было объяснимо: подобное требование могло лишь спровоцировать контрреволюционные действия Ставки и было невыгодно Совету по тактическим соображениям. Поэтому он ограничился изданием Приказа № 1 об отмене воинской дисциплины, изданным еще 1 марта.

В целом, эти требования соответствовали партийной программе Конституционно-демократической партии (Партии народной свободы), представители которой составили костяк первого состава Временного правительства. Кадеты не были похожи на современных нам либералов, они были значительно левее. Дореволюционные теоретические представления партии можно охарактеризовать как «социальный либерализм». Кадеты отстаивали права и свободы человека и гражданина, принципы народного суверенитета, верховенства закона, конституционализма, парламентаризма. Основным гарантом прав, по мысли кадетов, должно был выступать государство, поэтому они выступали за государственное единство России при наличии культурной автономии национальных меньшинств. Наиболее приемлемой формой правления считалась конституционная монархия, хотя в партии были сильны и республиканские идеи[4]. Применение государственного насилия как целенаправленной политики в отношении граждан кадетами отрицалось. Кадеты выступали за эволюционное развитие общества, но вовсе не отрицали возможности политической революции. Сама по себе революция мыслилась как составная часть общественного развития: она была неизбежна в случае сопротивления «старого порядка» неизбежному развитию общества в демократическом направлении. Вместе с тем, как полагали в партии, любая масштабная революция неизбежно приводила к контрреволюции и реставрации, что сдерживало общественный прогресс. Программа партии включала социальные требования (введение восьмичасового рабочего дня, частичное отчуждение помещичьей собственности за выкуп в пользу крестьян) и не провозглашала неприкосновенности частной собственности. Кадеты считали себя «надклассовой» партией, хотя и расценивались социалистами как партия «буржуазная». Однако современные исследователи отмечают противоречивые отношения кадетов и российской буржуазии[5].

Еще 1 марта кадетский ЦК указал Временному комитету Государственной думы на необходимость объявления амнистии по политическим и религиозным преступлениям, а 2 марта признал «необходимым безусловное отречение или низложение Николая II»[6]. Однако на переговорах с Советом лидер кадетов П.Н. Милюков категорически протестовал против пункта о немедленном провозглашении республики, «указывая, что для него он единственно неприемлем, тогда как об остальных можно столковаться». Суханов задал ему вопрос: «Неужели вы надеетесь, <…> что Учредительное собрание оставит в России монархию? Ведь ваши старания все равно пойдут прахом». Милюков ответил: «Учредительное собрание может решить что угодно. Если оно выскажется против монархии, тогда я могу уйти. Сейчас же я не могу уйти. Сейчас, если меня не будет, то и правительства вообще не будет. А если правительства не будет, то… вы сами понимаете…». Между тем, остальные представители Временного комитета не были настроены бороться даже за то, на чем настаивал Милюков. Председатель Думы М.В. Родзянко только указывал, что скорейший созыв Учредительного собрания был бы трудно осуществим. Либералы даже не требовали от социалистов обязательств в поддержке нового правительства, что удивило Суханова[7]. В результате переговоров по вопросу о форме правления была принята «формула умолчания», что соответствовало политике Петросовета на сохранение временного компромисса с Временным комитетом[8].

Совет не согласился на введение в правительство социалистов А.Ф. Керенского и Н.К. Чхеидзе, вместо этого было решено учредить «наблюдательный совет за действиями Временного правительства»[9]. (Однако Керенский по собственной инициативе все же стал министром и поставил Совет перед фактом, с которым тот вынужден был смириться. ) Декларация о составе и задачах нового правительства была опубликована в тот же день. Текст документа был подготовлен Сухановым и Керенским при участии Милюкова, который «под диктовку послушно приписал в конце ее: «Временное правительство считает своим долгом присовокупить, что оно отнюдь не намерено воспользоваться военными обстоятельствами для какого-либо промедления по осуществлению вышеизложенных реформ и мероприятий»». Милюков предложил Суханову озаглавить документ «От Временного комитета Государственной думы», но тот предпочитал, «чтобы дело обошлось без всякой преемственности и без Родзянки». Милюков не настаивал[10]. Тем не менее, декларация была все же подписана Родзянко (в качестве председателя Государственной думы) и самими новыми министрами. Заголовок гласил: «От Временного правительства». Таким образом, революционное правительство само заявляло о своем создании.

После известия из Пскова об отречении Николая II Временное правительство на своем заседании поставило вопрос о своих полномочиях и взаимоотношениях с Временным комитетом Государственной думы. Было признано, что Основные государственные законы 1906 г. «после происшедшего государственного переворота» потеряли свою силу. После этого было также определено, что «представляется весьма сомнительной возможность возобновления занятий Государственной думы IV созыва». Было решено присвоить себе всю полноту власти и «установить как в области законодательства, так и управления те нормы, которые оно признает соответствующими в данный момент». Хотя открытое вмешательство Петросовета в дела революционного правительства посчитали «недопустимым двоевластием», было принято решение согласовывать постановления Временного правительства с мнениями Петросовета перед официальными заседаниями[11]. Через несколько часов статус Временного правительства был закреплен в акте Великого князя Михаила Александровича об отказе от власти. В присяге члена Временного правительства, утвержденной им самим 11 марта, отмечалось: «По долгу члена Временного правительства, волею народа по почину Государственной думы возникшего, обязуюсь и клянусь перед Всемогущим Богом и своею совестью служить верою и правдою народу Державы Российской, свято оберегая его свободу и права, честь и достоинство и нерушимо соблюдая во всех действиях и распоряжениях моих начала гражданской свободы и гражданского равенства и всеми предоставленными мерами мне подавляя всякие попытки прямо или косвенно направленные на восстановление старого строя [выделено мною – Ф. Г.]»[12].

Если отныне Государственная дума стала призраком, то между правительством и Советом в марте-апреле установилось тесное взаимодействие. Все постановления Совета, выработанные им в первые дни революции (Приказ № 1, об аресте царя и его семьи и т. д.), правительством были поддержаны[13]. Совет направил своих комиссаров в министерства и другие учреждения. Ему предоставлялась возможность участия в межведомственных совещаниях[14]. Петроградский гарнизон, распределение государственных финансов и продовольствия для столицы перешло под совместную юрисдикцию правительства и Совета[15].

Правительство по собственной инициативе пошло на установление прочных контактов с Советом через созданную 10 марта контактную комиссию, тем более, что основную роль со стороны правительства в ней играли близкие социалистам министры М.И. Терещенко и Н.В. Некрасов[16]. Важную роль комиссии отмечали представители как правительства (В.Д. Набоков), так и Совета (Н. Н. Суханов)[17]. Власть рассматривала варианты возможного углубления связей с Советом. Сохранилась памятная записка депутата Думы А.Ф. Мейендорфа об отношении премьера кн. Г.Е. Львова к предстоявшим съездам советов, датированная 15 апреля: «Подготовляемый теперь Всероссийский съезд солдатских, рабочих и крестьянских депутатов явится решительным и быть может решающим подспорьем в деле борьбы с анархическими тенденциями. Его роль представительного учреждения русской демократии нельзя будет отвергать никакими юридическими соображениями. Многолюдность и разнородный состав съезда вероятно послужит основанием выступления различных течений, из которых многие по моему мнению влиятельные группы окажутся по многим вопросам близкими программе Временного правительства. В виду этого представляется желательным установить спокойные и ясные благожелательные отношения к этому съезду, и нелишним будет некоторое в нем участие Временного правительства и Государственной думы…»[18].

Петросовет в своей резолюции от 11 марта окончательно поддержал правительство и его курс на борьбу с контрреволюцией и на демократизацию – постольку, «поскольку оно в согласии с Советом будет неуклонно идти в направлении к упрочению завоеваний революции и расширению этих завоеваний»[19] — и заявил о «революционном контроле» со своей стороны; то же сделало и Всероссийское Совещание советов[20], петроградская и московская конференции социалистов-революционеров; этой же позиции придерживались народные социалисты, меньшевики, группа «Единство», до конца марта – и петроградский комитет РСДРП(б. ). Они призывали поддержать правительство, признавали его формальное единовластие, его реформаторский и даже революционный характер[21]. Источниками правительственной власти, по мнению меньшевистской «Рабочей газеты», стали «революционная армия и народ»[22].

Основной партийной опорой новой власти были кадеты. Конституционно-демократическая партия была единственной либеральной партией в России, сохранившей к февралю 1917 г. остатки своей всероссийской организации. Революция возродила партию. В марте-апреле в стране уже действовало более 380 кадетских организаций, общая численность партии выросла до 70 тыс. человек. Ее представители активно участвовали в революции, вошли в состав правительства и его структур. Многие законы, изданные в марте – апреле, были спешно подготовлены в этот период именно кадетами. VII съезд партии (25-28 марта) единогласно провозгласил основной задачей установление в России «демократической парламентской республики». «Республика фактически уже существует», — говорил докладчик Ф. Ф. Кокошкин[23].

Оратор также отмечал, что кадеты изначально отстаивали не только принципы «либеральный, освободительный» и «демократический», но стояли также «на почве социализма». «Осуществление начал социальной справедливости, широких реформ, направленных к удовлетворению справедливых требований трудящихся классов» всегда, по словам докладчика, было требованием кадетской партии. «Мы в этом пункте нашей программы стали на почву социалистического мировоззрения, не того, конечно <…> которое считает возможным изменить экономический строй путем насильственным, путем захвата политической диктатуры, а на почве того мировоззрения, которое полагает, что человечество постепенно врастает в новый социальный строй и что задача демократических партий заключается в том, чтобы всеми способами государственного воздействия способствовать возможно более успешному, быстрому и безболезненному ходу этого процесса», — говорил Кокошкин[24]. Известный философ Н.О. Лосский даже предложил внести в программу партии развернутое положение о приверженности идее «эволюционного социализма»[25]. Кн. Д.И. Шаховской настаивал на необходимости «блокироваться по возможности с партиями налево» и «по соглашению с ними способствовать планомерному использованию в интересах революции аморфных народных масс». По его мнению, кадеты должны были «смело идти в эти массы для того, чтобы приобретать там сторонников, чтобы наладить их жизнь, а иногда для того, чтобы кое-чему у этих масс поучиться»[26].

Хотя предложение Лосского так и не было поддержано, VIII съезд (9-12 мая) принял принципы «демократической парламентарной республики», полновластия органов местного самоуправления на местах, трудового землепользования, выступил за полную независимость Польши[27]. Таким образом, кадеты превращалась в умеренно-социалистическую партию. Кроме того, этот съезд, собравшийся уже после первого правительственного кризиса, поддержал новое, коалиционное, правительство[28]. Лишь в августе 1917 г. в партийных кругах был поставлен вопрос о военной диктатуре, но лишь на краткий срок до созыва Учредительного собрания. При этом никаких партийных решений на этот счет так и не состоялось.

Действия Временного правительства были направлены на реализацию его программы, а зачастую оказались и более решительными. 9 марта министром торговли и промышленности (и крупным предпринимателем) А.И. Коноваловым по постановлению правительства был создан Отдел труда при Министерстве торговли и промышленности (в него, в частности, вошли представители Петросовета и Совета торгово-промышленных съездов), который принялся за спешную разработку рабочего законодательства и должен был надзирать за его выполнением; министр согласился с введением 10 марта восьмичасового рабочего дня на частных фабриках Петрограда и принял решение о его установлении на казенных (в том числе военных) заводах столицы[29]. В марте 1917 г. он уже был явочным порядком установлен в 28 крупнейших промышленных центрах[30].

Декларация коалиционного правительства от 6 мая предполагала «проведение государственного и общественного контроля над производством, транспортом, обменом и распределением продуктов», а также «в необходимых случаях» и «организацию производства»[31]. 16 мая Исполком Петросовета выступил с резолюцией о необходимости централизации механизма управления экономикой. Несогласный с подобным подходом Коновалов подал в отставку. Сменивщий его кадет В.А. Степанов (в ранге управляющего министерством) начал разработку реформы. 21 июня по решению Временного правительства был создан Экономический совет, который должен был создавать общий план организации экономики. Подчинявшийся ему Главный экономический комитет призван был согласовывать текущую политику различных ведомств[32]. 1 июля Временное правительство по предложению управляющего министерством распространило на всю территорию страны введенную им ранее монополию на продажу кожи[33]. С 1 августа вводилась государственная монополия на продажу донецкого угля[34].

20 марта Временное правительство приняло закон о кооперативных товариществах и их союзах. 12 (25) апреля последовал закон о собраниях и союзах. Оба закона предоставляли населению полную свободу инициативы. Министр путей сообщения Н. В. Некрасов создал общественные советы на железных дорогах, которым передал непосредственное управление[35]. Суть подобной политики была выражена словами Некрасова, сказанными им 27 марта на VII съезде кадетской партии: «Основной вопрос заключается сейчас в том, чтобы идею революции, торжества демократии, идею народовластия провести возможно скорее во всех возможных ее формах»[36]. Как отмечал меньшевик Ю.М. Стеклов, «та же самая программа, которую ныне осуществляет Временное правительство под аплодисменты всей российской буржуазии, встретила бы со стороны командующих классов самое энергичное сопротивление, если бы ее проводили мы под фирмой Совета рабочих и солдатских депутатов»[37].

«Умеренная» группа в правительстве, в которую входили военный министр А.И. Гучков, министр иностранных дел П.Н. Милюков, министр земледелия А.И. Шингарев и министр по делам Финляндии Ф.И. Родичев, составляла явное меньшинство. Их размежевание с «левыми» не касалось принципов государственного управления; здесь их связывали общие представления и желание навсегда упразднить «старый порядок». Реформаторская деятельность «умеренных» так же, как и у «левых», проходила под эгидой «широкой демократизации». Гучков по подозрению в приверженности «старому порядку» сместил 60 % высших офицеров, в т.ч. 8 командующих фронтами и армиями, 35 из 68 командиров корпусов и 75 из 240 начальников дивизий[38]. Шингарев ввел государственную хлебную монополию и хлебные карточки, проводил изъятие необработанных земель. 21 апреля правительство по представлению министра земледелия вынесло постановление о создании местных выборных земельных комитетов, под контроль которых передавалась вся земля сельскохозяйственного назначения, они же получали право изъятия необрабатываемых угодий. Для заведования продовольственным делом по постановлениям 9 и 25 марта создавался Общегосударственный продовольственный комитет и продкомы на всех уровнях от губернии до волости, формировавшиеся из различных общественных сил[39].

Став в мае министром финансов, Шингарев в соответствии с программой правительственной коалиции инициировал 12 июня увеличение подоходного налога и введение налога на сверхприбыль[40]. Эта политика была подвергнута резкой критике со стороны буржуазии. I Всероссийский съезд представителей промышленности и торговли (19-22 марта) резко раскритиковал аграрную политику Временного правительства и, в частности, проект введения хлебной монополии, потребовал от правительства прекратить засилье советов в центре и на местах, приостановить явочное введение восьмичасового рабочего дня на заводов в военное время[41]. Один из крупнейших торгово-промышленников С.И. Четвериков открыто предупреждал правительство, что данная мера сразу приведет к сокращению производства на 20%[42]. Тем не менее, коррекции правительственной политики не произошло.

Разрыв между «умеренными» и «левыми» в правительстве произошел по вопросам о будущих взаимоотношениях с Советом и о конечных целях войны. План Гучкова заключалась в том, чтобы попытаться «восстановить порядок в стране» (если понадобиться, то и силой) и довести ее до Учредительного собрания[43]. По признанию самого Гучкова, его позиция вызвала активное неприятие большинства правительства и потому не была реализована: военный министр не решился на применение войск[44]. Чиновник юрисконсультской части МИД Г.Н. Михайловский вспоминал о своих беседах с Милюковым в марте-апреле: «Говорил он <…> что положение крайне серьезно, так как левые производят «большой напор», и что единственная объективно возможная тактика заключается в том, чтобы «говорить левые слова» с целью удержаться у власти и затем при благоприятном случае «овладеть движением»… Революция должна быть стиснута, пока ее нельзя прекратить». Однако Михайловский признавал: «Милюков с его хитроумной тактикой не казался мне (да и другим моим старшим сослуживцам) человеком, могущим противостоять событиям»[45]. Соратник Милюкова по кадетскому ЦК А.В. Тыркова также сомневалась в управленческих талантах лидера кадетов. В марте она решилась напомнить Милюкову о необходимости применения «старых» методов административного принуждения. На это он отвечал: «Лучше я потеряю власть, но таких методов применять не буду»[46]. Это было вызвано не конкретными обстоятельствами (например, слабостью правительственной власти), а мировоззрением самого Милюкова. Об «умеренных» министрах-либералах Тыркова также писала: «В них не было ощущения реальной ситуации, реальной борьбы. Только предельная, несокрушимая преданность либеральным идеям, формулам, которые превращались в какие-то окаменелые заклинания»[47].

Позиция Гучкова и Милюкова как раз и отождествлялась социалистами с «буржуазной» позицией в правительстве. Но она быстро становилась все более и более призрачной. «Из всех министров наибольшее стремление к сближению с нами выказали Некрасов и Терещенко, — и эти их усилия явно встречали сочувствие большинства их коллег», — вспоминал возглавивший Совет в конце марта И.Г. Церетели. Министр юстиции трудовик Керенский отмечал: «Руководящее ядро Временного правительства [под ним Керенский понимал себя, Некрасова и министра финансов М.И. Терещенко — Ф.Г.] твердо решило при первом удобном случае ввести в состав правительства представителей Советов и социалистических партий»[48]. В конце апреля Милюков и Гучков оказались в изоляции, о чем и сообщал Церетели премьер кн. Г.Е. Львов[49]. Керенский уже в середине марта начал интриги против Гучкова в военном министерстве: он секретно от военного министра встречался с представителями комиссии генерала А.А. Поливанова, отвечавшей за реформу армии. Помощник военного министра П.А. Пальчинский уже в это время предвидел «поглощение Гучкова Керенским» (что и произошло через полтора месяца)[50]. Сам Гучков, постоянно занятый разъездами по фронтам, очень быстро проникся пессимизмом, пришел к осознанию «какой-то полной безнадежности», что «нужно уходить», и в результате к середине апреля отошел от дел[51]. Милюков, в отличие от него, ушел в отставку не по собственной воле, а по общему решению министров-кадетов. «Я с чистой совестью могу сказать, что не я ушел, а меня «ушли»», — говорил он на Государственном совещании в августе 1917 г.[52] После его отставки Временное правительство отказалось от каких-либо территориальных претензий по результатам войны, поддержав идею «демократического мира». Декларация коалиционного правительства, опубликованная 6 мая, начиналась следующими словами: «Во внешней политике Временное правительство, отвергая в согласии со всем народом всякую мысль о сепаратном мире, открыто ставит своей целью скорейшее достижение всеобщего мира, не имеющего своей задачей ни господства над другими народами, ни отнятия у них национального их достояния, ни насильственного захвата чужих территорий – мира без аннексий и контрибуций, на началах самоопределения народов»[53].

Американский исследователь Т. фон Лауэ, касаясь кризиса управления при «старом порядке», писал: «После марта 1917 г. вопрос заключался в том, сможет ли новое правительство использовать согласованное регулирование эффективнее и лучше»[54]. Между тем, анализируя состав правительства, левые и правые его критики очень часто отмечали, что в подобных делах новые министры были «совершенные новички»[55]. По признанию кадета М.М. Новикова, «подтверждалось положение <…> об отсутствии в русской общественности достаточно способных и вышколенных административных деятелей»[56]. При этом новое правительство желало обойтись без применения силы. Оно взяло курс на создание «надклассового» и «надпартийного» государства, основанного на идее народного суверенитета, причем понятого чрезвычайно упрощенно. В основу нового строя полагалось «единение» народа и его «доверие» власти. Пришедшие к власти министры надеялись, что новая система управления, построенная по принципу общественной организации, в аппарате насилия не нуждается и будет гораздо эффективнее самодержавно-бюрократического строя. По словам кн. Г.Н. Трубецкого, министр-председатель кн. Г.Е. Львов «впал в эти дни в совершенно экстатическое состояние. Вперив взор в потолок, он проникновенно шептал: «Боже, как все хорошо складывается!.. Великая, бескровная…»[57]. В письме М.К. Морозовой кн. Е.Н. Трубецкой писал: «Впечатление Петрограда в эти дни — неописуемо. <…> Все более и более усиливающийся мощный национальный подъем, захватывающий всех». Князь был склонен придавать событиям вселенский масштаб, предрекая всеевропейскую демократическую революцию: «Известия из Болгарии производят сильнейшее впечатление. Туда уже перекинулась революция из России, и немцы «усмиряют» болгарских солдат. Глубоко надеюсь [зачеркнуто слово «уб[ежден]» — Ф.Г.], что скоро революция перекинется и в Турцию, и в Австрию. А тогда немцы останутся одни усмирителями против всех народов. Дай Бог! Тогда «смысл войны» осуществится с той стороны, с которой его никто не ждал… [выделено в тексте — Ф.Г.]»[58].

6 марта Временное правительство объявило амнистию по политическим и религиозным делам, были сокращены сроки по уголовным делам. 12 марта была отменена смертная казнь, на следующий день — военно-полевые суды. 20 марта последовала отмена национальных и конфессиональных ограничений. 10 марта официально упразднялся уже фактически ликвидированный Департамент полиции. 16 марта создавалась Ликвидационная комиссия по делам Царства Польского. «Пусть в общем порыве забудутся старые обиды и пусть они не воскреснут вновь никогда. Пусть родина выйдет из тяжелых испытаний счастливой, свободной, объединенной узами любви и всеобщего братства», — гласило воззвание кадетской партии[59].

Революция нанесла сокрушительный удар по административной системе. В течение первой недели марта прекратили свою деятельность губернаторы, полиция, жандармерия, земские начальники. Все вышеуказанные институты и должности были упразднены Временным правительством, как правило, задним числом. Кн. Львов официально заявлял: «Правительство сместило старых губернаторов, а назначать никого не будет. На местах выберут. Такие вопросы должны разрешаться не из центра, а самим населением»[60]. Правительство лишь сохранило за собой право утверждения губернских комиссаров и их помощников. Полиция была заменена милицией, причем задача ее создания полностью возлагалась на местное самоуправление[61]. Между тем, как свидетельствовали сообщения с мест, реально ни старые, ни новые органы государственной власти в марте-апреле не действовали. К тому же, отсутствовала всякая правовая система. Зачастую на местах новая структура власти в эти месяцы даже не начала формироваться[62]. Земство (слишком умеренное по составу) находилось в кризисе, а новые общественные организации и советы не были тогда так сильны и организованны, чтобы осуществлять полномочия государственной власти[63].

По мнению ведущей кадетской газеты «Речь», граждане свободной России должны были прибегать к органам власти «лишь постольку, поскольку это требуется действительными интересами правового общежития»; при этом при отсутствии признанной правовой системы имелось ввиду «право неписаное, живущее в нашем сознании, свойственное всему культурному человечеству»[64]. Газета отмечала, что сила новой власти может быть «прежде всего моральная», из чего делался следующий вывод: «Действенна она лишь постольку, поскольку опирается не на «войска, милицию и суд», а на организованное общественное мнение страны, на организованную народную волю. Каждый обыватель — частичка этого народа. И первый его долг сейчас — участвуя в организации общественного мнения и народной воли, помогать организации власти»[65].

Центральное место в отношениях правительства с провинцией должен был занять институт губернских и уездных комиссаров. По сути они были единственными представителями государства на местах. Основные принципы были сформулированы министерством в циркулярах губернским комиссарам от 1 апреля (о функциях комиссаров) и 15 апреля (о системе местной власти). Губернский комиссар получал лишь право надзора за органами самоуправления. Комиссар должен был надзирать за «законностью и целесообразностью» действий органов местного самоуправления, информируя правительство и обращаясь в местный суд. Комиссар мог отменить постановление городской думы и вернуть его на повторное рассмотрение, однако его вето преодолевалось простым большинством. Он также имел право вызова войск, хотя оно оставалось пустой формальностью. Кандидатура уездного комиссара рекомендовалась губернскому комиссару уездным исполкомом общественных организаций и утверждалась правительством[66]. Окончательно подготовленный проект был вынесен на рассмотрение съезда губернских комиссаров (22-24 апреля), причем по их требованию объем полномочий был сокращен[67]. При этом участники съезда отмечали, что без активной поддержки местных советов «власть комиссара сводится к нулю»[68]. 

Постановление о  комиссарах (с учетом поправок съезда) вышло 26 апреля. Механизм нормальной работы не был отрегулирован даже к осени, о чем и говорилось на последующем съезде в августе[69]. 17 апреля вышло постановление о милиции, 4 мая — постановление о временном устройстве местного суда. 21 мая правительство опубликовало законы о порядке выборов в земство и о введении волостного земства. Циркуляром от 24 апреля МВД предписывало воздерживаться от самочинной «демократизации» земских собраний до выхода соответствующего закона, но признавало возможным их расширение за счет «демократического элемента» в два раза[70].

Временному правительству не удалось наладить местную систему управления и самоуправления. Комиссары зачастую действовали без назначения правительством. Финансы распределялись без должного контроля, подчас они тратились на содержание партий и советов. Различные органы власти (советы, комитеты общественных организаций) принимали на себя полномочия и функции государственной власти[71]. Главной силой в городах становились военные гарнизоны[72], которые и обеспечили быстрый переход власти к советам осенью 1917 г. Оказавшись к осени перед лицом грядущего голода, Временное правительство пыталось бороться с аграрной анархией. Постановлениями Временного правительства от 24 августа и 7 сентября ограничивалась деятельность местных продовольственных комитетов: министр получал право приостанавливать и прекращать их деятельность, провозглашался принцип подсудности в случае незаконных действий. Двойное повышение твердых цен 27 августа привело к уходу министра продовольствия народного социалиста А.В. Пешехонова. Даже он признал необходимость реквизиций, но попытки их осуществления осенью успеха не имели[73].

Итак, принципы политики нового революционного правительства изначально предполагали ее демократический и социальный характер. Поражение либералов в 1917 г. произошло не в силу их отказа от этих принципов; наоборот, на протяжении первых месяцев революции они продолжали развиваться и дополняться республиканскими и социалистическими положениями. Однако либералы оказались неспособны «организовать общество» и использовать внепарламентские средства борьбы за власть. Не был продуман и создан механизм проведения необходимой политики. Основная ставка была сделана на самоорганизацию масс, что требовало от них проявления высокой политической культуры. Важными причинами этого стали радикально-оппозиционный этос новых лидеров, а также почти полное отсутствие организационного опыта. Таким образом, либеральная альтернатива перестала быть реальной для политического развития России еще накануне Октября.

 

[1] Даты приводятся по юлианскому календарю (старый стиль).

[2] Гайда Ф.А. Либеральная оппозиция на путях к власти (1914 – весна 1917 г.). М., 2003. С. 295-312, 321-322.

[3] Суханов Н.Н. Записки о революции. В 3 т. М., 1991. Т. 1. С. 152.

[4] Свидетельства Н.Л. Мандельштама (Съезды и конференции конституционно-демократической партии. В 3 т. Отв. ред. В.В. Шелохаев. М., 1997-2000. Т. 3. Кн. 1. С. 390) и Н.В. Некрасова (Из следственных дел Н.В. Некрасова 1921, 1931 и 1939 гг. Вступ. ст. В.В. Поликарпова // Вопросы истории. 1998. № 11-12. С. 20).

[5] См.: Селезнев Ф.А. Конституционные демократы и буржуазия (1905-1917 гг.). Нижний Новгород, 2006.

[6] Протоколы ЦК и заграничных групп конституционно-демократической партии. В 6 т. Отв. ред. В.В. Шелохаев. М., 1994-1999. Т. 3. С. 353.

[7] Суханов Н.Н. Ук. соч. С. 175.

[8] Там же. С. 175; Февральская революция. 1917. Сб. док. и мат. / Под ред. А.Д. Степанского и В.И. Миллера. М., 1996. С. 90‑91, 131-132.

[9] Февральская революция. С. 91-92.

[10] Суханов Н.Н. Ук. соч. С. 176.

[11] Февральская революция. С. 161-162.

[12] Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. 1779 (Канцелярия Временного правительства). Оп. 1. Д. 6. Л. 40-40а.

[13]  Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. Документы и материалы. В 4 т. Под ред. П.В. Волобуева. Т. 1. Л., 1991. С. 220; Суханов Н.Н. Ук. соч. С. 127-160; Шульгин В.В. Годы. Дни. 1920. М., 1990. С. 490-496.

[14] Суханов Н.Н. Ук. соч. С. 209-210.

[15] Февральская революция. С. 86, 88-89, 100-102.

[16] Петроградский совет. С. 43-44, 77-82.; Суханов Н.Н. Ук. соч. С. 303.

[17] Набоков В.Д. Временное правительство // Архив русской революции. Под ред. И.В. Гессена. М., 1991-1993. Кн.1. Т. 1. С. 65-69; Суханов Н.Н. Ук. соч. С. 210-211.

[18] ГА РФ. Ф. 573 (Мейендорфы). Оп. 1. Д. 23. Л. 1-1об. В действительности состоялось два отдельных съезда: I Всероссийский съезд советов крестьянских депутатов (4-28 мая) и I Всероссийский съезд советов рабочих и солдатских депутатов (3-24 июня).

[19] Там же. Ф. 6977 (Всероссийское совещание делегатов советов рабочих и солдатских депутатов). Оп. 1. Д. 2. Л. 66.

[20] Петроградский Совет. С. 204-205, 271.

[21] Февральская революция. С. 195-196, 294-295.

[22] Рабочая газета, 7 марта 1917 г.

[23] Съезды и конференции. С. 372.

[24] Там же. С. 369. См. также: Кизеветтер А. А. Партия Народной Свободы и ее идеология. М., 1917; Изгоев А.С. О буржуазности // Вестник Партии народной Свободы. 1917. № 1. С. 8-9.

[25] Съезды и конференции. С. 384.

[26] Там же. С. 460.

[27] Там же. С. 661-668.

[28] Там же. С. 651.

[29] Авдеев Н.Н. Революция 1917 года: Хроника событий (январь-апрель 1917 г.). М.-Пг., 1923. С. 87; Революционное движение в России после свержения самодержавия. Документы и материалы. Под ред. Л.С. Гапоненко. М., 1957. С. 432-434; Вестник Временного правительства, 11 марта 1917 г. 

[30] Токарев Ю.С. Народное правотворчество накануне Великой Октябрьской социалистической революции (март-октябрь 1917). М.-Л., 1965. С. 87-89.

[31] Вестник Временного правительства, 6 мая 1917 г. 

[32] Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. VIII. Журналы заседаний Временного правительства: В 4-х т. Т 2. Май–июнь 1917 г. М., 2002. С. 317; Волобуев П.В. Экономическая политика Временного правительства. М., 1962. С. 99.

[33] Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. IX: Журналы заседаний Временного правительства: В 4-х т. Т. 3. Июль-август 1917 года. М., 2004. С. 42.

[34] Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. VIII. С. 361.

[35] Розенберг У.Г. Государственная администрация и проблема управления в Февральской революции // 1917 год в судьбах России и мира. Февральская революция. От новых источников к новому осмыслению. Под ред. П.В. Волобуева. М., 1997. С. 119-130.

[36] Съезды и конференции. С. 473.

[37] Милюков П.Н. История второй русской революции. М., 2001. С. 67-68.

[38] Кавтарадзе А.Г. Июльское наступление русской армии в 1917 году // Военно-исторический журнал. 1967. № 5. С. 113.

[39] Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. VII. Журналы заседаний Временного правительства: В 4-х т. Т 1. Март–апрель 1917 г. М., 2001. С. 58, 169, 326-331.

[40] Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. VIII. С. 239-245.

[41] Первый Всероссийский торгово-промышленный съезд в Москве. 19-22 марта 1917 г. Стенографический отчет и резолюции. М., 1918. С. 167-168, 230-231.

[42] Утро России, 19 марта 1917 г.

[43] Верховский А.И. На трудном перевале. М., 1959. С. 228.

[44] Александр Иванович Гучков рассказывает… Воспоминания председателя Государственной думы и военного министра Временного правительства. М., 1993. С. 75-79.

[45] Михайловский Г.Н. Записки. Из истории российского внешнеполитического ведомства. 1914-1920. М., 1993. С. 261, 264.

[46] Борман А. А.И. Тыркова-Вильямс по ее письмам и воспоминаниям сына. Вашингтон, 1964. С. 127-128.

[47] Тыркова А.В. Из воспоминаний о 1917 г. // Грани. 1983. № 130. С. 132-133.

[48] Керенский А.Ф. Опыт Керенского // ГА РФ. Ф. 5881 (Коллекция отдельных документов и мемуаров эмигрантов). Оп. 1. Д. 725. Л. 21.

[49] Церетели И.Г. Воспоминания о Февральской революции. В 2 т. Париж, 1964. Т. 1. С. 60-65, 108.

[50] Половцев П.А. Дни затмения. М., 1999. С. 51-53.

[51] Набоков В.Д. Ук. соч. С.40, 42.

[52] Буржуазия и помещики в 1917 году. Частные совещания членов Государственной думы. Сб. док. под ред. А.К. Дрезена. М.‑Л., 1932. С. 8.

[53] Вестник Временного правительства, 6 мая 1917 г.

[54] T.H. von Laue. Westernization, Revolution and the Search for a Basis of Authority – Russia in 1917 // Sov. Stud. 1967. V. 19. № 2. P. 164.

[55] Бубликов А.А. Русская революция. Нью-Йорк, 1918. С. 29.

[56] Новиков М.М. Моя жизнь от Москвы до Нью-Йорка. Нью-Йорк, 1952. С. 256.

[57] Лопухин В.Б. Записки бывшего директора департамента Министерства иностранных дел. СПб., 2008. С. 295.

[58] Научно-исследовательский отдел рукописей Российской Государственной библиотеки (НИОР РГБ). Ф. 171 (Морозова М.К.). Оп. 1. Папка 9. Ед. хр. 2. Л. 8-9. Кн. Е.Н. Трубецкой — М.К. Морозовой, 28 марта 1917 г.

[59] Февральская революция. С. 197.

[60] Полнер Т.И. Жизненный путь кн. Г.Е. Львова. Париж, 1932. С. 245-246.

[61] Временное правительство. Министерство внутренних дел. Циркуляры министерства внутренних дел. Пг., 1917. С. 5, 6, 9, 32, 54.

[62] ГА РФ. Ф. 1788 (Министерство внутренних дел Временного правительства). Оп. 2. Д. 43. Л. 3, 12, 21, 30.

[63] Рейли Д. Дж. Политические судьбы российской губернии: 1917 г. в Саратове. Саратов, 1995. С. 106-108, 112-113; Герасименко Г.А. Общественные исполнительные комитеты в революции 1917 года // 1917 год в судьбах России и мира. С. 155-156.

[64] Речь, 9 марта 1917 г.

[65] Речь, 13 апреля 1917 г.

[66] Временное правительство. Министерство внутренних дел. Циркуляры. С. 7-8; Революционное движение в России в апреле 1917 года. Апрельский кризис. Документы и материалы. Под ред. Л.С. Гапоненко. М., 1958. С. 311-312; ГА РФ. Ф. 1788. Оп. 2. Д. 6. Л. 12-15; Оп. 3. Д. 33. Л. 14-21; Оп. 6. Д. 5. Л. 50-57.

[67] ГА РФ. Ф. 1788. Оп. 2. Д. 6. Л. 10-29.

[68] Там же. Л. 25.

[69] Там же. Оп. 1. Д. 2. Л. 1-3.

[70] Временное правительство. Министерство внутренних дел. Циркуляры. С. 11-12.

[71] Там же. С. 6-7, 23-24, 33, 35, 54, 60-63, 65; Еропкин А.В. Записки А.В. Еропкина, члена Государственной думы // ГА РФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 335. Л. 128-135; Полнер Т.И. Ук. соч. С. 245-246; ГА РФ. Ф. 1800 (Департамент общих дел Министерства внутренних дел Временного правительства). Оп. 1. Д. 2. Л. 19-20; Рейли Д. Дж. Ук. соч. С. 90.

[72] Вахромеев В.А. Продовольственные комитеты в 1917 году. М., 1984. С. 16; Герасименко Г.А. Власть и народ. М., 1995. С. 76-80, 96-102; Звягинцева А.П. Организация и деятельность милиции Временного правительства в 1917 году. Автореф. … к.и.н. М., 1972. С. 22, 27; Кострикин В.И. Земельные комитеты в 1917 году. М., 1975. С. 105; Рейли Д. Дж. Ук. соч. С. 86, 90.

[73] Волобуев П.В. Ук. соч. С. 428-433, 452-456.

Рассказать о публикации коллеге 

Ссылки

• На текущий момент ссылки отсутствуют.

(c) 2017 Исторические Исследования

Это произведение доступно по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivatives» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 4.0 Всемирная.

4. Первые мероприятия Советской власти — bibliotekar.kz

 Тема VII. КАЗАХСТАН В ФЕВРАЛЬСКОЙ II ОКТЯБРЬСКОЙ революциях 1917 года, в условиях УСТАНОВЛЕНИЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ И в годы гражданской ВОЙНЫ

 

4. Первые мероприятия Советской власти

 

 

Для того, чтобы укрепить свои позиции на местах, завоевать доверие местного населения, большевики после установления власти Советов начали ломку старого государственного аппарата. В этих целях были ликвидированы местные органы Временного правительства, переселенческие управления, волостные земские управы, институт волостных и аульных старшин, суды, повсеместно запрещалось издание контрреволюционных газет. На местах создавались аульные и сельские крестьянские Советы.

 

При исполкомах Советов были организованы отделы здравоохранения, юстиции, финансов, просвещения, земельный и промышленности. Эти мероприятия вызвали сопротивление со стороны противников Советской власти. Многие чиновники банков, почтово-телеграфных и других учреждений старого режима отказывались подчиняться, прекращали работу. Для борьбы с саботажем и внутренней контрреволюцией в Казахстане, как и повсюду в стране, были образованы органы ВЧК.

 

Вводился рабочий контроль на промышленных предприятиях, на Спасском заводе, карагандинских шахтах, Успенском руднике, на Экибастузских нефтяных промыслах и так далее. Был национализирован ряд промышленных предприятий и банков, осуществлены первые шаги по претворению в жизнь Декрета о земле, принятого на II Всероссийском съезде Советов в 1917 г.

 

Советское правительство приняло решение о возвращении казахским шаруа 3,5 млн. десятин земли, принадлежавшей ранее казачеству и царским чиновникам колониальной администрации. В Казахстане стали создаваться первые колхозы и совхозы силами прибывших из центра рабочих (заводов Петрограда). С целью ликвидации неграмотности на местах были созданы отделы по народному образованию, введено бесплатное обучение в школах на родном языке.

 

Основные принципы национальной политики Советской власти были провозглашены в двух важных документах Советского правительства — «Декларации прав народов России» (2 ноября 1917 г.) и в обращении Советского правительства «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» (20 ноября 1917 г.).

 

Началась подготовка к образованию казахской автономии. Для этого при Народном Комиссариате по делам национальностей был создан Казахский отдел. Алиби Джангильдину было поручено подготовить созыв Учредительного съезда Советов Казахстана. Однако подготовительная работа по образованию казахской автономии была прервана начавшейся гражданской войной.

 

История Гаража особого назначения — ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЛУЖБА ОХРАНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Днем рождения Гаража особого назначения принято считать 1 января 1921 года. Именно с этого дня, в соответствии с приказом № 13 по Управлению делами СНК РСФСР, Особый гараж автобазы СНК (Ленинский гараж), был выделен в самостоятельное подразделение. Однако история транспортного обслуживания первых лиц государства началась задолго до этого события…

Собственный Его Императорского Величества гараж

При Императорском дворе средствам передвижения всегда уделялось первостепенное внимание, поскольку российские монархи всегда были достаточно мобильны.

Первые автомобили в России появились в самом конце 19-го века и сразу привлекли к себе внимание царствующих особ.

Отцами-основателями Императорского гаража принято считать двух сановных автомобилистов – министра императорского двора барона Владимира Борисовича Фредерикса и флигель-адъютанта Владимира Николаевича Орлова.

В.Н. Орлов сыграл ведущую роль в привлечении императора к новому виду транспорта, став фактически первым личным водителем Николая II.

Первый автомобиль, купленный князем В.Н. Орловым, появился в Царском Селе в начале 1906 года. Им стал приобретённый во Франции Delaunay-Belleville с кузовом трипль-фаэтон. В автомобиле предусматривалось дорогое и редкое на тот момент новшество – фары, работающие от электричества. Вскоре приобрели ещё четыре автомобиля, все марки Mercedes.

Николай II у входа в Михайловский Манеж садится в автомобиль «Delaunay-Belleville 70 S.M.T.», за рулем А. Кегресс

Почти одновременно с покупкой автомобилей были построены гаражные здания в Царском Селе и Петергофе. На первом этаже размещались несколько боксов для автомобилей, мастерские и каретник, а также подсобные службы. Второй этаж использовался под жильё для служащих гаража.

Одновременно с появлением первых автомобилей, парк которых продолжал постепенно расширяться, возникла насущная необходимость в квалифицированных специалистах, способных управлять и ремонтировать царские авто. В середине 1906 года при гараже была открыта специальная Императорская школа шофёров. Фактически это была первая в России автошкола. Подбором личного шофёра для императора занимался князь В.Н. Орлов. Выбор пал на уроженца Франции Адольфа Кегресса.

К началу 1907 года основные принципиальные вопросы, связанные со становлением российского Императорского гаража, были решены. Де-факто он был практически создан. Оставалось оформить существование Императорского гаража де-юре.

Министр императорского двора В.Б. Фредерикс 18 февраля 1907 г. подготовил на имя императора Николая II записку «О временной организации автомобильной части». Именно этот документ фактически положил начало превращению новой, официально ещё не оформленной структуры в постоянное самостоятельное подразделение Министерства императорского двора.

К тому времени в Собственном Его Величества гараже сложились четыре группы (или разряда) автомобилей. Первая группа в различных списках именовалась как «автомобили Его Величества», или «императорские», — этими автомобилями пользовались только Николай II, императрица Александра Фёдоровна и их дети. Император отдавал предпочтение французским автомобилям Delaunay-Belleville.

Если в 1906 — 1908 годах основным парадным автомобилем Николая II являлся трипль-фаэтон Delaunay-Belleville 40HP, то в 1908 году гараж получил более мощную модель с 70-сильным мотором и кузовом типа ландо, который при полностью убранном верхе превращался в фаэтон.

В 1909 году к ландо добавился лимузин, построенный другой парижской кузовной фирмой – Kellneretsesfils («Кельнер и сыновья»). В современной литературе этот лимузин называют SMT, расшифровывая аббревиатуру как Sa Majestele Tsar, что в переводе с французского значит «Его Величество Царь».

Ко второй группе относились автомобили свитские, или «кавалерские».
В третью группу входили автомобили, приобретённые для дворцового коменданта.
Четвертую группу составлял грузовой автотранспорт.

Помимо Императорского гаража, значительный автомобильный парк имела дворцовая комендатура, отвечавшая за охрану и безопасность государя.

Во время поездок Николай II предпочитал открытые автомобили. Это решение диктовалось не только вкусовым, но и политическим выбором царя. Он считал, что монарх должен быть виден народу. И хотя охрана многократно убеждала его передвигаться по городу в закрытом автомобиле, Николай II, как правило, ездил именно в открытых лимузинах. Нужно отметить, что Николай II ездил в открытых машинах и зимой.

Мировая война, в которую вступила Российская империя летом 1914 года, изменила жизнь всей страны. Перемены затронули и Императорский гараж, который в годы военных действий приобрёл особое значение.

К этому времени Николай II окончательно пересел с лошади на автомобиль. Все поездки по прифронтовой полосе проходили на машинах. На первое место в их характеристиках вышли такие качества, как скорость и надёжность.

В эти годы гараж пополнился автомобилями Rolls-Royce, Turcat-Mery, Vauxhall.

Погрузка императорского автомобиля в вагон-гараж

Были созданы специальные вагоны для перевозки автомобилей по железной дороге для их доставки на дальние расстояния.

Два первых вагона-гаража изготовили в начале 1915 года и вскоре начали эксплуатировать. Каждый двадцатиметровый четырёхосный вагон мог вмещать пять автомобилей, подсобные помещения для ремонта, запчастей, масла и горючего. Машины въезжали и выезжали из него по специальным металлическим направляющим – пандусам, смонтированным в одном из торцов вагона. По сложившейся в те годы практике вагон-гараж подцеплялся к свитскому поезду, всегда следовавшему вместе с императорским.

Личным шофером царя по-прежнему оставался А. Кегресс. Замечательными профессионалами были и другие служащие Императорского Гаража. Помимо богатой практики вождения все они прошли обучение в Первой автомобильной школе, которая готовила специалистов широкого профиля – водителей высшего класса и хороших механиков. Кроме того, шофёры были обязаны обеспечивать безопасность членов императорской семьи в поездках.

Деятельность Собственного Его Императорского Величества гаража не ограничивалась поездками царственных особ с придворными и содержанием самих автомобилей. Уже через пару лет после своего появления гаражные мастерские в Царском Селе стали ещё и своеобразной научно-производственной лабораторией по созданию полугусеничных вездеходов для передвижения в зимнее время года. Идея создания подобных транспортных средств,принадлежала личному шофёру императора французу Адольфу Кегрессу. Скорость движения автомобиля составляла 30 — 40 км/ч,
по воспоминаниям одного из участников испытаний «машина на «движителях Кегресса» плавно переваливала через ряд снежных гряд, независимо по какой бы поверхности он ни передвигался – рыхлому ли, глубокому снегу, обледеневшей поверхности или просто по льду».

2 марта 1917 г. император Николай II подписал свое отречение от престола. На этом закончилась история Собственного Его Императорского Величества гаража.

Гараж в годы революции

Февральская революция 1917 года ознаменовала конец императорской России. После отречения императора Николая II и отказа его брата великого князя Михаила Александровича занять престол, государственная власть перешла к Временному правительству. Во время февральских революционных событий сформировался ещё один орган власти – Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов, объединивший представителей социалистических партий, обладавших существенным влиянием среди широких слоёв населения.

Период между февральскими и октябрьскими революционными событиями стал последней страницей истории уже бывшего Собственного Его Императорского Величества гаража. Перипетии судеб его служащих и даже автомобилей как зеркало отразили драматизм переломного момента истории страны.

Всё имущество императорской фамилии перешло в распоряжение Временного правительства, такая же судьба ждала и Собственный Его Императорского Величества гараж. Вначале он именовался просто «бывший Императорский гараж» затем в документах появилось название «Автомобильная база Временного правительства», или «Автомобильная база Временного правительства и Государственной думы». Официальное переименование бывшего Собственного Его Императорского Величества гаража и бывшей Придворной конюшенной части в Автомобильную и Конюшенную базы Временного правительства состоялось менее чем за месяц до его свержения, 4 октября 1917 г.

Из Царского Села, в котором после отречения от престола находился Николай II с семьей, большую часть материальной базы бывшего Императорского гаража практически сразу перевели в разные гаражи в Петрограде.

Основным местом расположения гаража стали обширные помещения, прежде занимаемые Придворной конюшенной частью Министерства императорского двора по адресу: Конюшенная площадь, дом 2. Здесь же находились хорошо оснащённые мастерские, продолжали работать склады запасных частей, а также размещалась Конная база Временного правительства.
Руководство деятельностью гаража первоначально осуществлял Объединённый транспортный отдел, а с 27 апреля 1917 г. – Автомобильный отдел при Временном правительстве.

Но помимо смены руководства, гаражу удалось избежать существенных кадровых изменений. Большую часть вакансий на Автомобильной базе Временного правительства продолжали занимать прежние придворные чиновники и рядовые сотрудники. При новых хозяевах не изменилось и назначение бывшего Императорского гаража. Его главной задачей по-прежнему оставалось транспортное обслуживание первых лиц государства. К их числу прежде всего относились министры Временного правительства.

В конце июля 1917 года на Автобазе Временного правительства значились 54 автомобиля: 39 легковых, 10 грузовых и 5 автобусов и санитарных машин.

А.Ф. Керенский в автомобиле гаража Временного правительства, 1917 г.

Помимо членов Временного правительства, председателя и членов Государственной думы машины предоставлялись комиссару и коменданту Петрограда, комендатуре Таврического дворца, военно-следственной комиссии, исполкому Совета рабочих и солдатских депутатов, различным комиссиям и отделам. В списке, датируемом мартом 1917 года, среди лиц, которым подавались экипажи, числятся министры, члены Государственной думы, представители различных ведомств, дипломатических миссий.

В конце августа на Автомобильной базе Временного правительства сформировался выборный комитет рабочих и служащих Автобазы, через который большевики смогли напрямую её контролировать.

В известных петроградских событиях октября 1917 года автомобили сыграли не последнюю роль. По воспоминаниям одного из сотрудников гаража В.Г. Кириллова, «утром 24 октября водители отвезли министров на заседание в Зимний дворец и вернулись в автобазу. Революционный накал возрастал. Вечером в 18.15 была передана телефонограмма: «Подать автомашины к Зимнему дворцу». Руководство базы распорядилось закрыть все ворота и не выпускать автомобили из гаража, взяв тем самым всю полноту ответственности на себя. После штурма Зимнего дворца все министры были арестованы, за исключением военного министра, машина которого всё это время стояла
у подъезда дворца, и на которой он уехал. В ночь с 24 на 25 октября многие революционно настроенные группы требовали выдать им автомобили, но поступила телефонограмма из Смольного, что гараж переходит в распоряжение временного революционного комитета и без его разрешения машины выделяться не будут никому».

За столь кратким изложением известных событий скрывается драматическая страница противостояния за контроль над Автобазой Временного правительства. Ибо от того, в чьих руках она находилась в часы, когда осуществлялся захват власти, зависело если не всё, то очень многое.

В результате Октябрьской революции 1917 года на властный Олимп взошла партия большевиков. Естественно, Автобаза Временного правительства (бывший Собственный Его Императорского Величества гараж) полностью перешла в распоряжение новых хозяев. Переход состоялся быстро и без особых трудностей. Уже в первые дни, 27 и 29 октября, Военно-революционный комитет принял постановление о передаче всего персонала и имущества бывшей Автобазы Временного правительства в своё распоряжение.

Таким образом, с октября 1917 года автомобили Автобазы Временного правительства стали использоваться для обслуживания советского руководства. Первая поездка В.И. Ленина на автомобиле Turcat-Mery состоялась уже спустя два дня после революционных событий, 27 октября.

Примечательно, что многие служащие Императорского гаража и Автобазы Временного правительства продолжали работать и после октября 1917 года. В их числе А.К. Ушаков – в царское время заведующий Императорским гаражом, потом заведующий Автобазой СНК; М.П. Павлов – заведующий гаражом Автобазы СНК; Г.Г. Леонтьев – помощник заведующего гаражом, а также большая часть шофёров и служащих мастерских. После Февральской революции они обслуживали Временное правительство, а после Октябрьской революции стали работать с советскими руководителями.

После переезда в марте 1918 года советского правительства в Москву автомобили бывшего царского гаража также перевели в новую столицу. Автомобильное обслуживание В.И. Ленина всё так же обеспечивала Автомобильная база СНК, выделившая для этой цели несколько машин.

К концу 1918 года автомобили, обслуживающие В.И. Ленина, перевели из Военной автомобильной базы СНК в Московский Кремль и разместили в гараже Потешного корпуса. Этот шаг положил начало созданию отдельной группы под руководством старшего шофёра С.К. Гиля. Появилось и негласное наименование этого подразделения: «гараж Председателя Совнаркома», или «гараж Ленина». А вскоре появилось ещё одно название – «Особый гараж».

Гараж Особого Назначения

Приказом по Управлению делами СНК РСФСР от 31 декабря 1920 г. № 13 Ленинский гараж выделен в самостоятельное подразделение, подведомственное Управделами Совнаркома.
Таким образом, 1 января 1921 г. стал днем образования Гаража особого назначения.
Гараж имел всего 5 машин и такое же количество водителей: С.К. Гиль, П.С. Космачев,
Л.Т. Горохов, В.И. Рябов, П.О. Удалов. Кроме этого, в штате находились 3 помощника шоферов, слесарь и кладовщик.

Основным автомобилем, которым пользовался В.И. Ленин в 1921-1923 годах, был Rolls-Royce 1914 года выпуска.

Автосани Rolls-Royce на движителе А. Кегресса

В 1921 году Ленин поручил Путиловскому заводу перевести автомобиль на «движители Кегресса». Вместо задних колёс поставил гусеницы, а на передние установил лыжи.
В 1922 году Ленин заболел и окончательно переехал в Горки. По состоянию здоровья его автомобильные прогулки были сведены к минимуму.

В это время Ленинский гараж фактически разделился. Главная база по-прежнему оставалась в Кремле,под контролем нового начальника Особого гаража П.А. Яковлева. А в Горках сформировался «малый» гараж под присмотром С.К. Гиля.

После кончины В.И. Ленина в январе 1924 года гараж полностью перешел под контроль Политбюро ЦК ВКП(б), получив новое название: «Гараж особого назначения Совета Народных Комиссаров и Совета Труда и Обороны СССР» (ГОН).

На подразделение возлагались задачи по обслуживанию автотранспортом Председателя СНК СССР и его заместителей, отдельных членов Политбюро и секретарей ЦК Компартии. На август
1925 года в ГОНе числилось девять автомобилей и двадцать сотрудников. В это время основным водителем И.В. Сталина стал П.О. Удалов, который с 1923 года был заведующим гаражом.
К 1 июля 1932 г. в Московском Кремле остался только один гараж по обслуживанию руководства государства – Гараж особого назначения. Он получил помещения в корпусе № 9 Московского Кремля.

Иосиф Сталин искренне восхищался американскими автомобилями. После тряского 30-сильного Vauxhall императрицы Александры Фёдоровны (машина досталась Сталину после нескольких владельцев), будучи на Царицынском фронте, будущий генсек получил роскошный
12-цилиндровый Packard Twin Six. Вернувшись в столицу после Гражданской войны, Сталин сразу же попросил начальника гаража Совнаркома подыскать точно такой Packard.

В середине 1936 года в Северо-Американских Соединенных Штатах были закуплены первые автомобили скрытого бронирования Packard. Базовым шасси был Packard в самой мощной версии – модели Twelve, в 1936 году он шёл под обозначением 1408, а в 1937-м – на шасси 1508.
Packard был основным автомобилем И.В. Сталина долгие годы. На этом автомобиле он приезжал на Тегеранскую, Ялтинскую и Потсдамскую конференции, осматривал поверженный Берлин.
При этом Сталин постоянно повторял, что использование советской элитой автомобилей иностранного производства плохой пример.

Поэтому ещё в 1935 г. руководством страны была утверждена производственная программа по выпуску отечественного легкового автомобиля ЗИС-101.

ЗИС-101 стал массовым автомобилем. Он эксплуатировался в автохозяйствах ряда наркоматов, таксомоторных парках, а также в качестве кареты «скорой помощи». За пять лет, с 1936 по 1941 год, было изготовлено 8752 автомобиля (включая все модификации).

28 июня 1940 г. Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило решение «Об организации производства легковых бронированных автомобилей на автозаводе им. Сталина», основой для которых должны были стать ЗИС-101. Это была первая разработка такого рода в Советском Союзе. Использование «броневиков», конечно же, предполагалось в ГОНе.

Сборка автомобилей ЗИС-101 на конвейере

В том же 1940 году Гараж особого назначения вошел в состав 1 отдела НКВД СССР. Также была выделена особая автомобильно-гаражная группа, осуществлявшая обслуживание И.В. Сталина и располагавшаяся в Арсенале Московского Кремля в помещении бывшего конного манежа (эта постройка пострадала при бомбардировках Московского Кремля в 1941 году и впоследствии была разобрана).

Весной 1941 года руководство гаража и водители основных автомобилей ГОНа были аттестованы и получили специальные звания сотрудников НКВД СССР.

Всего перед войной Гараж особого назначения обеспечивал транспортное обслуживание 22 руководителей ВКП(б) и Советского государства (И.В. Сталин, В.М. Молотов, А.И. Микоян, М.И. Калинин, А.А. Андреев, А.С. Щербаков, Г.М. Маленков, В.В. Ульрих, А.Я. Вышинский, Н.А. Вознесенский, В.П. Потемкин, В.Н. Меркулов, А.Н. Булганин, Л.М. Каганович, К.Е. Ворошилов, Н.М. Шверник, Г. Димитров, М.М. Литвинов, Л.П. Берия, А.А. Жданов, С.М. Буденный, С.К. Тимошенко).

С началом боевых действий сотрудники ГОНа стали выполнять служебные обязанности
в боевой обстановке, во фронтовых и прифронтовых районах, в непосредственной близости от мест боевых действий. В июне – августе 1941 года ГОН начал осуществлять транспортное обслуживание Н.С. Хрущева, Г.К. Жукова, А.М. Василевского и Б.М. Шапошникова. На автомобилях закрасили все хромированные детали, сняли радиоприемники, установили специальные фары для езды в темное время суток. Часть машин, используемых для выезда на фронт и в прифронтовые районы, закамуфлировали.

В годы Великой Отечественной войны Гараж особого назначения осуществлял автотранспортное обслуживание руководства страны во время Тегеранской Конференции в 1943 г. и Ялтинской Конференции в 1945 г., обеспечивал транспортное обслуживание визитов высоких иностранных гостей в Советский Союз (в том числе Уинстона Черчилля и Шарля де Голля).
После Победы над Германией, водители и машины ГОНа принимали участие в обслуживании Потсдамской конференции.

24 февраля 1945 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР группа сотрудников ГОНа, принимавшая участие в обеспечении безопасности Ялтинской конференции (операция «Долина»), награждена орденами и медалями Советского Союза.

После окончания Великой Отечественной войны 26 июня 1945 г. был подписан приказ НКГБ СССР о командировании 12 сотрудников личной охраны и 2 водителей ГОНа в Читу. Их задачей было автотранспортное обслуживание Маршала Советского Союза А.М. Василевского в период войны с Японией.

Конечно, война внесла свои коррективы в развитие отечественного автомобилестроения, и с началом Великой Отечественной войны производство автомобилей ЗИС-101 было приостановлено, но уже 6 января 1942 г. были начаты работы по созданию нового правительственного лимузина высшего класса ЗИС-110. Верховный заказчик пожелал взять за образец лимузин фирмы Packard. Первые два экземпляра были готовы в 1944 году, и после утверждения Государственным Комитетом Обороны коллектив специально созданного механосборочного цеха № 6 (МСЦ-6) начал сборку на Заводе имени Сталина первых автомобилей ЗИС-110.

И.В. Сталин и другие руководители осматривают автомобили ЗИС-110 в Московском Кремле

Бензиновый восьмицилиндровый рядный двигатель с рабочим объёмом 6 литров позволял автомобилю развивать значительную по тем временам скорость – 140 км/ч. ЗИС-110 был первым отечественным легковым автомобилем, на котором штатно не предусматривалась пусковая рукоятка, и любые прокрутки коленчатого вала двигателя производились исключительно с помощью электрического стартера.

Автомобиль был оборудован весьма комфортабельно – радиоприёмник, хорошая звуко- и теплоизоляция, эффективная система отопления, перегородка между водителем и пассажирами.
Сиденья представляли собой сложную конструкцию, мало что каждая пружина в них была зашита в индивидуальный противоскрипный мешочек, так ещё и матрас поверх пружин был с набивкой из гагачьего пуха. При включении освещения приборов стрелка спидометра подсвечивалась и в зависимости от скорости меняла свой цвет: до 40 км/ч стрелка была зелёной, до 80 км/ч – жёлтой, а при 100 и более км/ч становилась красной. В 1946 году автомобиль прошёл государственные испытания. В этом же году ГОН вошел в состав Главного управления охраны МГБ СССР.

Была разработана и бронированная версия автомобиля, которой присвоили индекс ЗИС-115. Сегодня такой тип бронирования, выполненный в заводских условиях на стадии сборки автомобиля, называют заводской бронекапсулой. Тогда бронекапсула, или «Изделие 100», производилась на военном заводе и доставлялась в условиях повышенной секретности на завод ЗИС, где на неё и навешивалось небронированное оригинальное оперение, делавшее бронеавтомобиль максимально неотличимым от обычного автомобиля.

На автомобиле имелись два аккумулятора, основной и резервный, оба шестивольтовые. Были установлены: двух- и трёх тональные звуковые спецсигналы и дополнительная фара посередине бампера, используемая как дальний свет при выключенных основных и включенных габаритах в условиях плохой видимости. Все жизненно важные функции автомобиля дублировались. Например, резервная вибрационная система зажигания при выходе из строя основной системы зажигания позволяла плавно двигаться со скоростью 80-90 км/ч в течение 30 часов.
К другим особенностям относились пулестойкие стёкла толщиной 70 мм с гидроподъёмниками во всех дверях, поворотные форточки передних дверей. Бронеавтомобили выпускались с 1947 по 1956 год, было изготовлено примерно 55 экземпляров.

По свидетельству очевидцев, любимым местом Сталина в автомобиле было откидное (жёсткое) сиденье, справа по ходу движения, где больше пространства, чем даже на заднем сиденье. Когда с ним ехали гости, они садились только на заднее кресло.

На момент своего создания автомобиль ЗИС-115 скрытого бронирования был самым защищённым и безопасным лимузином главы государства.

С 1947 года Сталин начал использовать эту модель, как основной служебный автомобиль, но и от Паккарда не отказывался.

После смерти И.В. Сталина и прихода к власти Н.С. Хрущёва, в стране наступила «оттепель».
При этом активно проводилась реорганизация органов государственной власти СССР. Изменялась и организационная подчинённость ГОНа. С 1954 года он вошёл в состав 9 управления КГБ при Совете Министров СССР.

Перемены в стране коснулись и принципов обеспечения безопасности при автотранспортном обслуживании руководства государства. Никита Хрущёв считал, что ему нечего опасаться в своей стране, и потому с конца 1953 года автомобили со специальной защитой кузова практически перестали использоваться.

Н.С. Хрущев выступает перед тружениками сельского хозяйства с автомобиля ЗИС-110Б.

В 1954 году ГОН вошёл в составе 9 управления КГБ при Совете Министров СССР.

Большую популярность у нового руководства страны приобрели открытые автомобили. Например, полноприводный ЗИС-110П с кузовом фаэтон использовался для поездок Н.С. Хрущёва по колхозным полям и на охоте.

В 1955 году на сменившем имя автозаводе имени Лихачёва началась работа над новой машиной – ЗИЛ-111.

Автомобиль ЗИЛ-111 на фоне Московского Кремля

Первые опытные образцы 111-й модели собрали в начале 1957 года, а уже с ноября началось мелкосерийное производство. В 1958 году на международной выставке в Брюсселе ЗИЛ-111 получил почётный диплом. В конце того же года машина с небольшими изменениями пошла в серию.

По своей конструкции ЗИЛ-111 был не просто шагом вперёд по сравнению с ЗИС-110, это был рывок. Впервые на серийный отечественный автомобиль была установлена двухступенчатая автоматическая коробка передач. Семиместный лимузин имел карбюраторный восьмицилиндровый V-образный двигатель с рабочим объёмом 6 литров, мощностью 200 л.с. Максимальная скорость составляла 170 км/ч при контрольном расходе топлива 19 л/100 км.
Новый, современный автомобиль изобиловал хромом и изогнутыми линиями. Этот автомобиль не имел специальной защиты кузова.

Приказом КГБ при СМ СССР от 21 января 1956 г. в составе Отдельного полка специального назначения Управления Коменданта Московского Кремля был образован отдельный мотоциклетный взвод, который в последствии станет именоваться мотоциклетным взводом Почётного эскорта. Это подразделение будет бок о бок трудиться с сотрудниками ГОНа, обеспечивая эскортирование почетных гостей, пребывающих в нашу страну с официальными визитами.

Тренировка мотовзвода. 1956 год.

Первоначально для эскортирования использовались серийные мотоциклы М-72. Их выпуск начался в августе 1941 года в Москве, затем в 1942-м, возобновился в городе Ирбит на эвакуированном из Москвы заводе. С 1952 года эту модель взял на производство Киевский мотоциклетный завод, являвшийся до1993 года единственным поставщиком мотоциклов для Почетного эскорта.

Помимо сопровождения глав иностранных делегаций, Почётный эскорт привлекался и к другим мероприятиям, связанным со значительными событиями в жизни страны.

С 1959 года начался выпуск мотоцикла К-750, спроектированного Киевским мотоциклетным заводом, и вскоре его специальная модификация поступила в мотоциклетный взвод.

В 1959 году в серию пошла модификация с полностью отечественной установкой для кондиционирования, названная ЗИЛ-111А.

На военных парадах место ЗИСов также заняли автомодели нового поколения – ЗИЛ-111В, которые выезжали на Красную площадь вплоть до 1967 года. Наибольшую известность этот автомобиль получил благодаря своей работе во время встреч высоких зарубежных гостей и советских космонавтов. Именно на автомобиле ЗИЛ-111В водители ГОНа 14 апреля 1961 г. встречали первого космонавта планеты Ю.А. Гагарина в аэропорту Внуково и доставили его в сопровождении Почётного эскорта в Московский Кремль. В дальнейшем торжественные встречи космонавтов стали традицией. Было обеспечено восемь таких мероприятий, последнее из которых состоялось в октябре 1969 года.

Торжественное сопровождение Ю.А. Гагарина в Московский Кремль. 1961 год.
Автомобиль с космонавтом эскортируют мотоциклы К-750.

В декабре 1962 года на базе ЗИЛ-111 была выпущена автомашина, которая конструктивно осталась идентична своей предшественнице, но получила полностью изменённый дизайн передней и задней частей – ЗИЛ-111Г.

Автомобили «хрущёвского» периода ярко характеризуют облик своего времени, когда страна взяла курс на повышение открытости во внутренних делах и международных отношениях, снижение накала «холодной войны».

Это было время начала покорения человеком космического пространства, стремительного развития науки и техники в преодолевшем последствия тяжелейшей войны Советском государстве.

В 1964 году у руля государственной власти в СССР встал новый лидер – Леонид Ильич Брежнев. Руководством страны, как и ранее, использовались автомобили, не имевшие специальной защиты кузова, хотя вопрос повышения защищённости охраняемых лиц всегда был на первом месте в работе ГОНа.

Автомобиль ЗиЛ-111Г, подвергшийся нападению террориста.
На фотографии отмечены места попадания пуль.

История преподала печальный урок. 22 января 1969 г. при въезде  правительственного кортежа в Боровицкие ворота Московского Кремля террорист В.И. Ильин произвёл 16 выстрелов из двух пистолетов по автомашине кортежа ЗИЛ-111Г. Террорист хотел совершить покушение на Л.И. Брежнева, но ошибся, обстреляв автомобиль, в котором находились следовавшие в Кремль космонавты.

В результате 11 пуль попали в машину. При этом был смертельно ранен водитель автомобиля ГОНа Илья Ефимович Жарков, который скончался 31 января. Вовремя среагировавший и перекрывший террористу сектор обстрела мотоциклист почётного эскорта В.А. Зацепилов получил ранение.

Однако даже неудавшееся покушение не заставило руководство страны пересесть на защищённые автомобили. И вновь создаваемый правительственный автомобиль, получивший название ЗИЛ-114, опять не получил специальной защиты кузова. Заводчане подготовили новый лимузин к 50-летию Октябрьской революции. В 1967 году первые автомобили поступили в ГОН.

Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И.Брежнев садится в автомобиль ЗИЛ 114

В 1976 году на укомплектование ГОНа поступили автомобили ЗИЛ-115 (другое обозначение ЗИЛ-4104). Новая машина, являясь глубокой модернизацией ЗИЛ-114, хотя и сохранила конструктивную преемственность, но по всем показателям превосходила своего предшественника, получив модернизированный кузов, новый интерьер и двигатель с увеличенным до 7,7 литра рабочим объёмом, мощностью 315 л.с.

Именно в семействе «4104» возобновилась практика постройки бронированных версий правительственных лимузинов. Бронированный автомобиль был готов к 1982 году и получил индекс ЗИЛ-4105. Основой кузова являлась бронекапсула, поднявшая полную массу машины до 5700 кг. Внешне выглядевший как стандартный ЗИЛ-4104, «броневик» мог противостоять стрелковому оружию, а также защитить пассажира от осколков гранаты.

В 1983 году автозавод имени Лихачева, путём модернизации 115-й серии, создал очередную генерацию правительственных лимузинов, автомобиль ЗИЛ-41045, который использовался при транспортном обслуживании Ю.В. Андропова.

Автомобиль ЗИЛ-41045 у храма Василия Блаженного

В 1986 году в ГОН поступили новые автомобили ЗИЛ-41047, которые снова оказались результатом модернизации предыдущей машины. Также было начато производство бронированной модели с внешностью базового ЗИЛ-41047.

Эти автомобили со специальной защитой кузова получили наименование ЗИЛ-41052 и обслуживали М.С. Горбачёва.

М.С.Горбачев и Р.М. Горбачева после посещения резиденции Папы Римского
проходят к автомобилю ЗИЛ-41052.

По европейскому стандарту степень защиты автомобиля ЗИЛ-41052 — это среднее между высшими уровнями В6 и В7, а по российскому ГОСТу — это 5 класс защиты.
Стоит отметить, что на момент начала выпуска автомобиля ЗИЛ-41052 он не имел аналогов в мире. ЗИЛ-41052 стал последним советским бронированным правительственным лимузином. Последнее заводское шасси под номером 013 было передано в ГОН 4 декабря 2003 г.

С приходом к власти Б.Н. Ельцина была перевёрнута еще одна страница в истории государства,  и началась история современной России. Однако задачи по обеспечению безопасности и автотранспортному обслуживанию высшего руководства страны не утратили свою актуальность.

25 октября 1991 г. было создано Главное управление охраны Российской Федерации, в состав которого вошёл, в том числе и Гараж особого назначения. О создании и принятии в эксплуатацию каких-либо новых отечественных автомобилей представительского класса уже не могло быть и речи.

С середины 1990-х годов ГОН вынужденно перешёл на комплектование преимущественно автомобилями иностранного производства. Для использования в качестве основных автомобилей были выбраны машины марки Mercedes-Benz. Идея перехода на германские автомобили была вызвана экономическими и техническими соображениями.

На смену мотоциклам отечественного производства («Днепр-ЭС», «Днепр-14.9», «Днепр-14.9М») в 1993 году для Почетного эскорта были закуплены мотоциклы фирмы БМВ. Специальная модификация К75RT имела полицейское исполнение и оснащалась дополнительным оборудованием: гидроприводом тормозов и антиблокировочной системой, УКВ-приемо-передающей радиостанцией, световыми спецсигналами с красным и синим светофильтрами, а также электрической сиреной, работающей в двух режимах. Мощность четырехтактного трехцилиндрового двигателя (75 л.с.) позволяла развивать максимальную скорость 185 км/ч. Позднее на смену этим мотоциклам пришли мотоциклы БМВ R1150RT.

Эскортирование китайской делегации осуществляют мотоциклы BMW  R1150RT

В 1994 году для обслуживания Президента России компанией «ТРАСКО Бремен» были изготовлены автомобили Mercedes-Benz S500 (W140) с удлинением салона, бронированные по уровню В6.

Автомобиль Mercedes-Benz S500 Траско Бремен (W140)
на ул. Дворцовая Московского Кремля

Автомобили Mercedes-Benz заводского бронирования начали поставляться в ГОН в 1995 году. Вначале это были модели S500L, а затем S600L и шестиместные S600 Pullman Guard (W140). Машины были защищены по высочайшим европейским стандартам, кузов был удлинен на 100 см.

В августе 1996 г. Главное управление охраны было преобразовано в Федеральную службу охраны Российской Федерации, в составе которой Гараж особого назначения функционирует и поныне.

31 декабря 1999 г., в связи с уходом в отставку Б.Н. Ельцина, исполняющим обязанности Президента Российской Федерации, а с 7 мая 2000 г. – Президентом Российской Федерации стал Владимир Владимирович Путин. В течение своего первого президентского срока В.В. Путин пользовался автомобилем Mercedes-Benz S600 Pullman Guard (W140).

Автомобиль Mercedes-Benz S600 Pullman Guard (W140) на Поклонной горе

Интенсивность поездок руководителей государства по стране и за рубежом постоянно возрастала. Также в России стали регулярно проводиться крупные общественно-политические мероприятия с участием большого количества охраняемых лиц. Одним из таких мероприятий стали торжества по случаю 300-летия Санкт-Петербурга в 2003 году. Для транспортного обслуживания приглашенных глав 53 иностранных государств и российских объектов государственной охраны, было задействовано 76 сотрудников гаража особого назначения и более 100 сотрудников других подразделений ФСО России, а также порядка 200 автомобилей. В условиях современной России это был первый опыт транспортного обслуживания столь масштабного охранного мероприятия, проводимого за пределами Москвы.

В марте 2004 года В.В. Путин был избран Президентом Российской Федерации на второй срок. Во время инаугурации 7 мая 2004 г. для обслуживания Президента России использовался новый автомобиль — Mercedes-Benz S600 Pullman Guard (W220).

В 2005 году личный состав гаража особого назначения принял участие в подготовке и проведении сразу двух крупных охранных мероприятий. Первое из них прошло в мае в Москве. По случаю празднования 60-летия Победы в Великой Отечественной войне в столицу прибыли 58 делегаций иностранных государств. Для их обслуживания было задействовано 86 автомобилей ГОНа и 98 человек личного состава подразделения. А уже в августе,сотрудники ГОНа осуществляли транспортное обслуживание представителей российского руководства и многочисленных почетных гостей, прибывших в г. Казань по случаю 1000-летия со дня образования города. Особенностью этого охранного мероприятия являлось то, что оно проводилось вне Москвы и требовало тщательной проработки вопросов транспортной логистики.

Ещё одна серьезная проверка эффективности деятельности гаража особого назначения случилась в 2006 году, когда в Санкт-Петербурге прошёл международный саммит G-8. Опыт проведения предыдущих охранных мероприятий позволил сотрудникам ГОНа на должном уровне осуществить транспортное обслуживание участников саммита и качественно выполнить поставленные задачи.

7 мая 2008 г. произошла очередная смена поколений автомобилей первого лица государства. В Гараж особого назначения поступили бронированные автомобили Mercedes-Benz S600 (W221). Именно эти автомобили стали основными в период президентства Д.А. Медведева.

2012 год был отмечен уникальным событием. Для обеспечения транспортного обслуживания 20 глав иностранных государств-участников саммита АТЭС во Владивосток через всю страну был направлен железнодорожный состав с автомобилями ГОНа (99 ед.)

2012 г. Владивосток Группа сотрудников ГОНа, сопровождающая эшелон
с автомобилями для транспортного обслуживания саммита АТЭС

В 2012 году для Почетного эскорта были закуплены мотоциклы модели BMW R1200RT полицейского исполнения, которые пришли на смену «летним» одиночным BMW K75RT. Новые мотоциклы оснащены современными системами, в частности имеют жидкокристаллический дисплей бортового компьютера, на котором отображается вся необходимая информация, датчики давления в шинах. Двигатель этого мотоцикла воздушного охлаждения имеет рабочий объём 1170 см³. Мощность его составляет 110 л.с. и позволяет развивать максимальную скорость более 200 км/ч. Этот мотоцикл оснащён 6-ступенчатой коробкой передач, дисковыми тормозами с интегральной системой ABS.

Эскортирование делегации на мотоциклах BMW R1200RT

Все эскортные мотоциклы оборудованы устройствами для подачи специальных световых и звуковых сигналов и радиостанциями.

Одним из крупных охранных мероприятий, навсегда вошедшим в историю органов государственной безопасности страны и гаража особого назначения в частности, стало проведение XXII Зимних олимпийских игр и XI Паралимпийских зимних игр в г. Сочи в 2014 году. Было обеспечено транспортное обслуживание двух десятков высших руководителей Российской Федерации и более пятидесяти глав иностранных делегаций.

2014 г. Сочи. Кортеж автомобилей ГОНа у стадиона Айсберг

Количество, масштаб и география проведения крупных общественно-политических мероприятий с участием объектов государственной охраны, в обеспечении которых участвовал Гараж особого назначения, продолжали увеличиваться. Сотрудники ГОНа обслуживали участников многочисленных саммитов «Россия-ЕС», встречи лидеров БРИКС, глав государств ШОС, ежегодный международный Петербургский экономический форум, и многие другие мероприятия.

В марте 2017 года Президент Российской Федерации В.В. Путин находился с рабочей поездкой в Арктике на острове Земля Александры архипелага Земля Франца-Иосифа, где осмотрел самый северный военный комплекс «Арктический трилистник». Вместе с ним посетили этот дальний уголок страны и шоферы Гаража особого назначения.

2017 г. Президент  Российской Федерации В.В.Путин на вездеходе 
во время осмотра военного комплекса «Арктический трилистник»

В 2017 году на укомплектование Гаража особого назначения поступили новые автомобили семейства «АУРУС», изготовленные специалистами ФГУП «НАМИ» в рамках проекта «Кортеж». Это новые отечественные автомобили  представительского класса. Все автомобили семейства «АУРУС» выполнены на единой модульной платформе, в состав которой вошли седаны «Аурус Сенат» и «Аурус Сенат Лимузин», а также микроавтобус «Аурус Арсенал». При разработке стиля автомобилей «Аурус» был использован дизайн автомобиля ЗИС-110, первого советского послевоенного автомобиля представительского класса. Названия моделей были выбраны по названиям башен Московского Кремля. В планах ФГУП «НАМИ» производство внедорожника «Аурус Комендант».

2018 г. Инаугурационный автомобиль Президента России В.В. Путина «Аурус Сенат лимузин»

7 мая 2018 года прошла инаугурация Президента Российской Федерации В.В.Путина, на которую он прибыл на автомобиле «Аурус Сенат Лимузин». Впервые за многие годы президентским автомобилем стал отечественный лимузин, сделанный в России из российских комплектующих
и руками российских специалистов.

В настоящее время в Гараже особого назначения проводится эксплуатация автомобилей «Аурус» и плановая замена автомобилей иностранного производства.

В июне – июле 2018 года Гараж особого назначения принял участие в транспортном обслуживании зарубежных делегаций во время проведения Чемпионата мира по футболу FIFA 2018 в Москве и других городах страны.

            В июле 2019 года в рамках подготовки к 100-летию Гаража особого назначения был подписан исторический договор с Правительством Москвы о выделении помещений для создания музея ГОНа (МВТЦ) на территории ВДНХ (павильоны № 53 и № 54). Торжественное открытие музея планируется в 2021 году.

В августе 2019 года произошло событие, которое объединило два уникальных подразделения Федеральной службы охраны. Приказом директора ФСО России Почётный эскорт вошел в состав Гаража особого назначения.

За 65 лет своего существования Почётный эскорт стал одной из «визитных карточек» нашей страны, он обеспечивал безопасность и осуществлял сопровождение глав зарубежных государств по время официальных визитов, участвовал в проведении крупных торжественных мероприятий, проведя за этот период более тысячи эскортирований. И сегодня уже в составе Гаража особого назначения подразделение уверенно выполняет стоящие перед ним задачи по осуществлению в предусмотренных государственной протокольной практикой случаях сопровождения глав иностранных государств, глав правительств иностранных государств и членов их семей в период пребывания на территории Российской Федерации.

2019 г. Сочи. Автомобили ГОНа на саммите «Россия-Африка»

В октябре 2019 года в городе Сочи Гараж особого назначения принял участие в транспортном обслуживании более 50 официальных делегаций стран Африки, представленных главами государств и правительств, прибывших на первый Саммит и Экономический форум «Россия – Африка».

Такие масштабные мероприятия в истории российско-африканских отношений были проведены впервые.

Сегодня сотрудники Гаража особого назначения осуществляют автотранспортное обслуживание Президента Российской Федерации и председателя Правительства Российской Федерации в России и за рубежом, сопровождая их в ходе визитов.

Кроме этого, ГОН обслуживает другие объекты государственной охраны и зарубежные делегации, участвует во всех крупных официальных мероприятиях.

1 января 2021 года Гаражу особого назначения исполнилось 100 лет!

Законопроекты о QR-кодах в России: в чем их суть и почему ими так недовольны

• Елизавета Фохт
• Русская служба Би-би-си

15 ноября 2021

Автор фото, Maxim Kiselev/TASS

Самой обсуждаемой темой последних дней стали законопроекты о введении в России системы QR-кодов на транспорте и в общественных местах из-за ситуации с коронавирусом. Несмотря на то, что фактически правительство предложило Госдуме закрепить уже частично существующую практику — ограничения для непривитых действуют в десятках регионов, — инициативы вызвали шквал негодования. Голосовать против законопроектов планируют как минимум две думские фракции, а в соцсетях за последние три дня появились тысячи постов с призывами отклонить поправки.

Би-би-си объясняет, в чем суть инициатив правительства и почему законопроектами недовольны многие россияне.

Что предлагают законопроекты о QR-кодах

Вице-премьер Татьяна Голикова, представляя новые инициативы правительства, так описала их суть: «С учетом того, как развивается ситуация, мы пришли к выводу, что на федеральном уровне должно быть отфиксировано, что все руководители субъектов должны принять однозначные, понятные населению правила использования ограничительных мер».

Первый законопроект вносит поправки в закон «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения». В нем прописаны правила ограничений, которые власти могут вводить для посещения общественных мест.

По словам Голиковой, эти правила должны закреплять законодательный статус документов, при наличии которых люди смогут посещать массовые мероприятия и общественные места — кафе и рестораны, культурные учреждения, магазины и так далее (аптеки и продуктовые в этот перечень не входят).

«Речь идет о выписке из сертификата вакцинированного гражданина. Он содержит три позиции — вакцинация или ревакцинация, перенесенная болезнь или медицинский отвод», — объяснила вице-премьер. Новую единую форму сертификата минздрав утвердил в конце октября.

Под «выпиской из сертификата», по сути, подразумевается QR-код, который содержится в документе. Его можно будет предъявлять и в бумажном виде. Судя по тексту законопроекта, сертификаты о вакцинации, которые выдаются непосредственно в поликлинике после того, как человек сделал прививку, принимать не будут. Получить код можно не только на сайте «Госуслуг», но и в МФЦ или поликлинике.

До 1 февраля объявлен переходный период, в течение которого для допуска в учреждения принимать будут и отрицательный ПЦР-тест.

Второй законопроект, который представил министр транспорта Виталий Савельев, дает возможность ввести требование предъявлять QR-код для перемещения на самолетах, поездах и междугородних автобусах — такие поправки хотят ввести в Воздушный кодекс и устав железнодорожного транспорта.

Обе инициативы вступят в силу со дня подписания президентом Владимиром Путиным, срок их действия ограничен 1 июля 2022 года. По словам Голиковой, их разработка связана с высокой смертностью от коронавируса, которую, в свою очередь, она объясняет тем, что граждане не соблюдают ограничительные меры и отказываются от вакцинации.

Детей законопроекты не затронут.

Что реально изменят инициативы правительства

Судя по реакции СМИ и обсуждениям в соцсетях, многие сочли законопроекты признаком того, что в ближайшее время во всей стране заработает единая система QR-кодов, без которых нельзя будет ни посещать общественные места, ни пользоваться самолетами и поездами.

Но сами тексты инициатив содержат намного более расплывчатые формулировки. Из первого законопроекта следует, что губернаторы «при введении мер по обеспечению санитарно-эпидемиологического благополучия населения по решению президента» могут запрещать посещение общественных мест, перечень которых определяется решением руководства региона, людям без документов, подтверждающих вакцинацию, перенесенную болезнь или медотвод.

Для просмотра этого контента вам надо включить JavaScript или использовать другой браузер

Подпись к видео,

“Камень в лесу”: как работают ковидные ограничения в разных регионах России

Проще говоря, это значит, что губернаторы сами будут определять, вход в какие учреждения нужно ограничить и ограничивать ли его вообще — но теперь по общефедеральным правилам. В принципе такое право у них есть и сейчас: в большинстве регионов в последние месяцы вводились правила о посещении тех или иных общественных мест с QR-кодами или, например, обязательной вакцинации определенных категорий населения.

Еще законопроект предусматривает, что предлагать ограничительные меры смогут и санитарные врачи регионов. При несогласии губернатор должен будет письменно объяснить причины отказа, после чего санитарный врач «принимает соответствующие меры реагирования».

Единоросс Дмитрий Хубезов, глава профильного думского комитета по здоровью, в разговоре с ТАСС заметил, что с технической точки зрения законопроект ничего особенно не меняет: «Ограничения, связанные с сертификатами вакцинации либо перенесенной болезни, ПЦР-тестирования, которые дают право на посещение музеев, ресторанов, кафе и так далее, уже введены в подавляющем большинстве субъектов нашей страны».

Политолог Екатерина Шульман в разговоре с Би-би-си назвала первый из внесенных законопроектов «расплывчатым».

«Самое внятное в нем — это перенос на федеральный уровень финансирования антикоронавирусной вакцинации. В остальном правовой смысл законопроекта ровно в том, чтобы закрепить законодательно то, что уже стало общей практикой в регионах: распределение ответственности, в котором федеральный центр объявляет ситуацию эпидемически опасной, а руководители субъектов уже решают, что в связи с этим делать, — говорит Шульман. — Почему людей это пугает? Ровно по этой причине — то, что было вроде как чрезвычайным, временным и ситуативным, теперь закрепляется законодательно, и возникает ощущение, что теперь так будет всегда».

Второй законопроект действительно предполагает, что россиянам придется предъявлять QR-коды для перемещения на самолетах, поездах и междугородних автобусов — возможно, уже на стадии покупки билетов. Но дата, с которой заработает такая система, в законопроекте не прописана. Определять ее будет правительство.

Автор фото, Maxim Kiselev/TASS

«Эти поправки гораздо более определенные и имеют больше шансов на реализацию», — говорит Шульман. По ее словам, такое регулирование действительно может заработать в ближайшее время, и опасения тех, кто выступает против этой меры, не безосновательны.

«И РЖД, и «Аэрофлот» — общероссийские структуры. Если и когда они вводят такую норму, то она становится всеобщей. Это уже не уровень компетенции регионов», — объясняет политолог. — В отличие от всего остального, введение QR-кодов на транспорте вполне реализуемо: сейчас вожатый на перроне стоит и проверяет по паспорту наличие билета, а будет еще проверять и QR-код».

«Сегрегация общества» или необходимая мера: мнения депутатов о QR-кодах разошлись

Совет Госдумы провел заседание, на котором обсудил судьбу законопроектов, уже в понедельник, 15 ноября. До него газета»Ведомости» со ссылкой на источники писала, что их первое чтение может состояться уже на этой неделе, а окончательное принятие — до конца декабря.

Как следует из повестки заседания Совета Думы, обе инициативы предложили включить в программу законопроектной работы на декабрь. Спикер Госдумы Вячеслав Володин после заседания объявил, что в течение месяца ответственные комитеты будут принимать замечания к законопроектам.

«Принято решение направить инициативы в рассылку для обсуждения до 14 декабря включительно — в регионы, в Общественную палату, Счетную палату, Совет Федерации, — сказал Володин. — У законодателей, органов исполнительной власти, представителей общественности и бизнеса, экспертов будет возможность их внимательно изучить, высказать свои замечания и предложения».

Автор фото, Sergei Karpukhin/TASS

Подпись к фото,

Россиян особенно беспокоит возможность введения обязательных QR-кодов в транспорте

Источники в «Единой России» и совете Думы сказали «Ведомостям», что руководство нижней палаты действительно решило не торопиться с первым чтением. «На совете выступил Володин, он предложил разослать инициативы в регионы, посмотреть на реакцию, ведь история довольно резонансная», — сказал собеседник «Ведомостей», близкий к руководству Госдумы.

Глава фракции «Единой России» Владимир Васильев сообщил, что дата первого чтения законопроекта о QR-кодах в общественных местах уже определена, но называть ее не стал. Он напомнил, что рассылка законопроектов в течение месяца для сбора отзывов — это «протокол, процедура».

КПРФ еще на выходных объявила, что будет голосовать против инициатив правительства.

«Однозначно это сегрегация общества. Однозначно это нарушение конституционных прав граждан, — сказал Би-би-си член президиума ЦК КПРФ Сергей Обухов. — Конституция говорит о том, что даже ради общественного блага нельзя умалять гарантированные конституционные права и свободы».

Кроме того, по словам Обухова, эффективность практики «кьюаркодизации» не доказана. «По сути, это принудительная форма якобы добровольной вакцинации. Власть не вступает в диалог с обществом. На данной стадии надо однозначно этому противиться», — считает депутат.

Обухов не спорит с тем, что система QR-кодов по сути уже действует во многих регионах. Но коммунисты считают эту практику неправовой, а законопроекты рассматривают как раз как попытку узаконить такие меры.

Против законопроекта и «Справедливая Россия» — об этом заявил ее председатель Сергей Миронов. «Это не поможет победить пандемию, а только разделит людей на «белых» и «чёрных». Остановить пандемию [может] только массовое бесплатное экспресс-тестирование, его нужно было ввести уже давно!» — написал он в «Твиттере».

Замруководителя фракции Валерий Гартунг сказал Би-би-си, что сам пока подробно не изучил законопроект, а партии только предстоит его детальное обсуждение. «Тогда мы и дадим развернутый ответ. Но вопросы есть, — полагает Гартунг. — Мы понимаем, что нужно бороться с коронавирусом, что нужно принимать меры — и тут выбор небольшой: либо локдаун, либо работа, но с определенными ограничениями. Но при обсуждении проблемы все забывают, что ключевым моментом является недофинансирование системы здравоохранения».

«Единая Россия» обсудит правительственные инициативы в понедельник, но в последние два дня депутаты партии говорили, что поддерживают законопроект. Голосов единороссов хватит для его принятия.

«Сегодняшняя действительность не оставляет вариантов. Ежедневно от ковида в стране умирают более тысячи человек. Любая мера, которая может снизить нагрузку на врачей и обезопасить нас от болезни, будет оправдана», — написал на своей странице в Facebook замруководителя фракции ЕР Игорь Кастюкевич.

Телеведущий Евгений Попов, депутат ЕР, в свое телеграм-канале заявил, что любая эпидемия — это ограничение прав граждан: «И хватит слушать бред про фашизм и QR-Гулаг. Гулаг у некоторых в голове». Он отметил, что некоторые детали законопроекта требуют проработки — например, можно обсудить проезд на транспорте с отрицательным ПЦР. «Но в целом моя позиция прежняя — за вакцинацию и ужесточение эпидрежима», — сказал Попов.

Депутат обратил внимание и на то, что президент России Владимир Путин пока не высказал свое мнение об инициативах правительства.

Автор фото, Peter Kovalev/TASS

Подпись к фото,

Уже сейчас на многие мероприятия в некоторых городах можно пройти только с кодом

ЛДПР будет подробно обсуждать законопроект вечером в понедельник, сказал Би-би-си замруководителя фракции, глава комитета по труду Ярослав Нилов. Только после этого партия объявит, поддержит ли инициативы, но уже сейчас у депутатов есть к ней вопросы, говорит депутат.

«Я только что вернулся из Калининградской области, там уже без QR-кодов нельзя никуда — ни в кафе, ни в гостиницу, ни в здание администрации. У регионов уже есть возможность вводить ограничения — зачем это нужно на федеральном уровне?» — задается вопросом он.

Кроме того, по словам Нилова, в ЛДПР озабочены положением тех, кто переболел ковидом неофициально или привился незарегистрированными в России вакцинами.

«Да, мы можем побороться с пандемией только тогда, когда достигнем коллективного иммунитета. Но это не только привитые, — объясняет Нилов. — Это те, кто болел неофициально, те, кто привился за границей — у них тоже есть антитела и они тоже участвуют в выработке коллективного иммунитета на равных. Сейчас эта ситуация не продумана».

По мнению депутата, обсуждение законопроекта в Думе будет бурным.

«Новые люди» свою позицию по поводу законопроектов о QR-кодах еще не высказали. Хотя глава фракции Алексей Нечаев неоднократно выступал против обязательной вакцинации.

#ПутинУслышьНас: в соцсетях запустили кампании против законопроектов

В четверг 11 ноября, еще до того, как правительство официально внесло законопроекты в Думу, государственное агентство РИА Новости устроило для читателей опрос о том, как они относятся к введению QR-кодов в магазинах и транспорте.

В субботу, 13 ноября, опрос пропал с сайта (копия страницы сохранилась в архиве). Судя по скриншотам из соцсетей, к моменту удаления поучаствовать в нем успело около 200 тысяч человек. Более 80% заявили, что выступают против введения QR-кодов.

Больше 90 тысяч комментариев, в основном негативных, появились под постом официального инстаграм-аккаунта Думы, в котором рассказывалось о внесении законопроекта. При этом для всех, кроме подписчиков страницы, возможность комментирования ограничена.

Параллельно в российских социальных сетях начали продвигать хештеги с требованием отказаться от законопроектов о QR-кодах. Один из них, #ПутинУслышьНас, запустила лидер движения «Иммунный ответ» Александра Машкова-Благих. У ее страницы в «Инстаграме» более 230 тысяч подписчиков.

«СМИ сообщают, что «компетентные структуры» убеждают Владимира Путина в необходимости введения обязательной вакцинации или ограничений для невакцинированных. Правительство готовится внести законопроекты, ограничивающие наши права и свободы. Мы должны помешать их планам и остановить беспредел!» — говорится в ее посте.

Сейчас у записи более 300 тысяч лайков. За три дня во флэшмобе приняли участие тысячи инстаграм-пользователей.

В своих телеграм-канале «Оставьте нас в покое» и «Иммунный ответ» (у обоих более 50 тысяч подписчиков) Машкова-Благих опубликовала файл с соцсетями и другими контактами депутатов Думы, призвав отправлять им обращения.

Местом работы Машковой-Благих во «ВКонтакте» указана платформа для публикации петиций CitizenGO Россия. CitizenGO была основана в Испании и известна как ультраконсервативная площадка. Работа сообщества построена «на традиционном христианском понимании подлинной свободы, прав человека и достоинства личности», говорится на его российской странице.

В попечительский совет площадки входит в том числе Алексей Комов, глава Фонда поддержки семьи и демографии во имя святых Петра и Февроньи, которого считают близким к предпринимателю Константину Малофееву. И Машкова-Благих, и Комов регулярно цитируются принадлежащим Малофееву каналом «Царьград», который с начала пандемии стал одним из главных источников информации для противников обязательной вакцинации в России.

Еще одна кампания против законопроектов о QR-кодах — #ГородаГоворят, которую, судя по всему, тоже запустили активисты «Иммунного ответа». Под этим хештегом в соцсетях выкладывают видеообращения жителей из разных городов страны к Владимиру Путину.

Например, в Петербурге около 80 человек, в том числе дети, поучаствовали в видео, снятом на фоне небоскреба «Лахта центр». «Нам представляется недопустимой ситуация, когда внутри страны людей искусственным образом натравливают друг на друга, когда культивируется чувство превосходства одной части населения над другой по признаку наличия или отсутствия той или иной медицинской процедуры», — говорится в их обращении к президенту.

В нескольких городах за последние дни прошли митинги против QR-кодов. На Камчатке в такой акции поучаствовали больше 100 человек. В Екатернибурге на массовый пикет против внедрения системы вышли около 300 человек.

По словам политолога Екатерины Шульман, если власти рассчитывают, что законопроекты «напугают» непривитых россиян и они все-таки решать вакцинироваться, то здесь «важно не перехитрить самих себя».

«Можно напугать народ — и он побежит прививаться, а можно напугать — и он побежит протестовать, — говорит Шульман. По ее словам, видно, что многие россияне восприняли законопроекты как попытку государству влезть не на свою территорию и считают их «перебором». Самая естественная реакция на такое не одобряемое обществом государственное вмешательство — саботаж, считает она.

«Я буду с интересом следить за тем, что происходит с этими законопроектами: это один из тех случаев, когда инициаторы могут и «нарваться». Особенно учитывая нашу динамику уровней доверия власти, демонстрируемых как в поведении граждан при вакцинации, так и во время переписи», — резюмирует политолог.

Шесть наиболее распространенных мифов об основании Латвийской Республики

Шесть наиболее распространенных мифов об основании Латвийской Республики

 

1. Латвия получила независимость в результате случайных совпадений

Создание независимой Латвийской Республики произошло в результате исторических совпадений и случайностей. Если бы Германия и Россия не потерпели поражение в Первой мировой войне и в обоих государствах не произошли революции, если бы в России не началась гражданская война и страны Антанты не выступили за право народов на самоопределение, Латвия не смогла бы провозгласить независимость.

Идея о независимой Латвии возникла не 18-го и даже не 17 ноября 1918 года, а намного раньше. Действительно, она не всегда была популярна в латвийском (в том числе латышском) обществе, однако уже летом 1917 года ситуация начала стремительно меняться. После сдачи Риги германской армии в сентябре, большевистского переворота в ноябре и роспуска Учредительного собрания России в январе 1918 года идею независимости поддерживало большинство латышских политических партий и общественных организаций.

Не зря отдельные современники и историки считают, что независимость Латвии была провозглашена еще до 18 ноября 1918 года, ссылаясь на резолюции Латышского временного национального совета (ЛВНС) от 2 декабря 1917 года и 30 января 1918 года. Еще за неделю до 18 ноября 1918 года Великобритания де-факто признала ЛВНС правительством Латвии.

Таким образом, провозглашение независимости вовсе не было результатом случайных совпадений, и оно бы в любом случае состоялось при первой возможности.

 

1. Независимость Латвии провозгласила горстка непопулярных политиков

18 ноября 1918 года независимость Латвии провозгласили 38 малоизвестных латышских политиков, представлявших 8 незначительных и непопулярных партий. Крупнейшая политическая сила – латвийские социал-демократы, или большевики, – в провозглашении Латвийской Республики не участвовала и независимость Латвии не признала.

Большинство из восьми политических партий, объединившихся в Народный совет Латвии, чтобы основать независимое государство, действительно не были многочисленными, а поддержка общества тем более была ничтожной.

Однако этого нельзя сказать о двух крупных партиях – Латышском крестьянском союзе (ЛКС) и Латвийской социал-демократической рабочей партии (ЛСДРП). ЛКС участвовал во всех важнейших выборах 1917 года, происходивших на территории Латвии, и пользовался поддержкой 20–25 % избирателей. В свою очередь, ЛСДРП, которая весной 1918 года отделилась от контролируемой большевиками Латвийской социал-демократической партии, несомненно, имела существенную поддержку среди латвийских рабочих.

К примеру, об этом свидетельствовала победа партии на выборах в Лиепайскую думу, которые проходили в очень сложных условиях в январе 1919 года. Партия была хорошо организована, и на момент провозглашения независимости количество ее латвийских членов в 2–3 раза превышало число большевиков. После окончания Войны за независимость (1918–1920 гг.) ЛСДРП победила на всех выборах в латвийский парламент.

Кроме того, в число людей, провозгласивших независимость Латвии, входил целый ряд известных политиков: председатель Центрального комитета ЛСДРП Паулс Калниньш, лидер ЛКС Карлис Улманис, бывший депутат российской Государственной думы Янис Залитис, бывший мэр Риги Густавс Земгалс, Янис Акуратерс, Атис Кениньш, Микелис Валтерс, Фрицис Мендерс и др.

 

1. Провозглашения независимости никто не заметил

Провозглашение независимости Латвии 18 ноября 1918 года прошло тихо, в городе не было никакого ажиотажа, и большинство людей даже не заметили, что в этот день произошло важное историческое событие. Сообщение о провозглашении независимости жители восприняли довольно равнодушно, а некоторые – даже враждебно.

Торжественный акт 18 ноября был сравнительно масштабным мероприятием, особенно в условиях послевоенной Риги, где еще действовала немецкая оккупационная власть.

Организаторы изготовили 1200 приглашений, которые разделили поровну между различными представителями политического спектра. Свидетели торжественного акта говорят, что 18 ноября Рижский 2-й городской театр (ныне – Латвийский национальный театр), или Дом латышской оперы, был переполнен.

Помещения театра были выбраны именно потому, что ожидалось очень большое количество участников и присутствующих. Известно, что в театре было около 800 сидячих мест, таким образом, общее количество участников могло приблизиться к 1000 – это уже довольно много, тем более с учетом того, что мероприятие было организовано в спешке и выпало на воскресенье.

Среди гостей в основном были представители интеллигенции (и множество студентов), но присутствовали и рабочие – ЛСДРП получила 400 приглашений.

О проведении торжественного акта 18 ноября сообщали все крупнейшие газеты Латвии, включая немецкую прессу, которые приводили довольно подробные описания этого мероприятия. СМИ опубликовали призыв к гражданам, в котором декларировался переход всей власти в руки Народного совета и сообщалось, что Латвия является самостоятельным, независимым, демократически-республиканским государством.

Нет никаких сомнений в том, что уже в первые дни после провозглашения независимости об этом узнало большинство жителей страны. Газеты сообщали о торжествах в нескольких рижских школах. Студенты вывесили возле Балтийской высшей технической школы (ныне – Латвийский университет) национальные флаги и выставили караул.

Сразу после провозглашения независимости красно-бело-красные флаги появились и в других местах Риги, что еще больше подогрело ажиотаж среди населения.

За пределами столицы это событие также не осталось незамеченным. К примеру, есть сведения о торжестве посвященном провозглашению Латвийской Республики, в Валмиерском реальном училище, ради которого отменили три последних урока.

 Масштабное празднование состоялось в Лиепае, где на митинг возле церкви Св. Анны пришло несколько тысяч человек, в том числе множество рабочих. На митинге развевались национальные флаги, один из которых был поднят над домом Лиепайского латышского общества.

 

1. Народный совет и Временное правительство Латвии были марионетками Германии

Временное правительство Латвии было марионеткой Германии, Карлис Улманис – немец по происхождению, и Латвийская Республика была немецким проектом. Латвийское правительство финансировали немцы, и оно могло существовать только под защитой германской армии.

К моменту учреждения Латвийской Республики Германия еще не оправилась от Ноябрьской революции и не имела ясной политики для стран Балтии. Местные (балтийские) немцы пытались создать Балтийское государство, включающее в себя Латвию и Эстонию.

Правительство этого «государства» (Регентский совет) продолжало работать до 28 ноября 1918 года. Отрицательное отношение к такому государственному образованию со стороны эстонцев и латышей, а также позиция стран Антанты не позволили немцам создать его на самом деле.

Правда, Латвийская Республика получила известную поддержку со стороны нового, «революционного» правительства Германии, а также советов местных немецких солдат и матросов. Немецкие солдаты в Латвии ожидали скорой отправки на родину и были заинтересованы в максимально быстром создании независимого государства, что освободило бы их от обязанности защищать эту территорию от вторжения коммунистов.

Через неделю после создания Латвийской Республики Германия признала ее независимость де-факто. Однако, несмотря на содействие со стороны правительства Германии, немецкие оккупационные власти препятствовали созданию нового государства.

Задерживалась ликвидация органов оккупационной власти и передача их функций Временному правительству под руководством К. Улманиса. Немцы отказывались вооружать латышские военные отряды, а после заключения соответствующего договора пытались затянуть его выполнение.

Действия Временного правительства Латвии тоже не наводили на мысль, что оно является марионеткой. Правительство К. Улманиса старалось установить тесные связи со странами Антанты (т. е. противниками Германии), как можно скорее перенять органы немецкой оккупации, а также отказывалось предоставить землю немецким солдатам, сражавшимся против большевиков, несмотря на их настойчивость.

Стоит отметить, что поначалу Народный совет намеревался организовать торжественный акт 18 ноября в Рижском замке, где находилось верховное командование 8-й германской армии, чтобы поднять над ним латвийский флаг и символически продемонстрировать победу Латвии над оккупационной властью.

Однако от использования Рижского замка пришлось отказаться, поскольку немцы категорически отказались спустить свой флаг, да и помещения оказались слишком тесными для столь масштабного мероприятия.

 

1. Народный совет и Временное правительство Латвии были марионетками Великобритании

Если Временное правительство не было марионеткой Германии, то его члены являлись ставленниками Великобритании: эта страна де-факто признала независимость Латвии за неделю до официального провозглашения.  Великобритания хотела создать «санитарный кордон» между Германией и Россией, для чего сформировала Латвийскую Республику.

Великобритания действительно была заинтересована в ограничении распространения коммунизма, однако вплоть до лета 1919 года, когда был заключен Версальский мирный договор, ее приоритетом было не сдерживание Советской России, а давление на Германию, которая в любой момент могла возобновить военные действия.

Именно поэтому Временное правительство Латвии вплоть до самого лета получало от Великобритании крайне ограниченную помощь в виде небольших партий оружия; кроме того британцы взяли под защиту своего флота кабинет министров Карлиса Улманиса, свергнутый немцами 16 апреля.

Они не торопились налаживать связи с латвийским правительством, а также отказались использовать военные суда при защите Риги от Красной Армии в начале января 1919 года. Первый и единственный раз Великобритания и Франция задействовали свой военный флот в латвийских водах лишь в октябре-ноябре 1919 года, выступив против прогерманской армии Бермондта-Авалова. Английский флот потерял в этих боях несколько солдат.

Министр иностранных дел Великобритании Артур Бальфур официально признал независимость Латвии 11 ноября 1918 года, однако фактическим правительством в его глазах был не Народный совет, а его предшественник – Латышский временный национальный совет (ЛВНС).  Это неудивительно, поскольку с конца 1917 года ЛВНС старался поддерживать тесные связи с британскими и французскими дипломатами, кроме того, в 1918 году Великобритания оказала ЛВНС финансовую поддержку. 

Однако признанный Великобританией ЛВНС не стал ни правительством Латвии, ни даже основой Народного совета, несмотря на то, что некоторые члены ЛВНС получили портфели министров.

 

1. После провозглашения независимости в Латвии началась гражданская война

О том, что возглавляемое Карлисом Улманисом Временное правительство не представляло интересы большей части общества, свидетельствует то, что сразу после провозглашения независимости в Латвии началась гражданская война. Какое-то время в стране параллельно существовало целых три правительства. Это говорит о том, что ни местные немцы, ни коммунисты, которых поддерживали широкие слои населения, не одобряли создание Латвийской Республики.

Утверждение, что в Латвии в 1918–1920 годах происходила гражданская война не соответствует действительности. В конце 1918 года не существовало никаких предпосылок для начала гражданской войны.

Кроме того, местных коммунистов в Латвии было не так много – порядка 800 человек. Для сравнения: в Латвийской социал-демократической рабочей партии, поддерживавшей создание Латвийской Республики, на тот момент состояло около 2500 членов.

Ситуация изменилась только после вторжения Красной Армии, когда вместе с советскими войсками Латвию наводнили тысячи коммунистов из России (в основном латыши). Латышские коммунисты сами признавали, что без помощи Советской Армии они не смогут организовать вооруженное восстание и перенять власть у Временного правительства.

Несомненно, и Германии, и Советской России было выгодно представлять то, что происходит в Латвии как гражданскую войну, а не внешнюю агрессию, поэтому и немцы, и коммунисты пытались создать в ней псевдосамостоятельные государственные образования и политические структуры, которые, однако, были очень непопулярны в обществе, даже несмотря на гигантскую финансовую и военную поддержку. 

Необходимость замаскировать свою агрессию также стала причиной того, что ни Германия, ни Россия формально не объявили Латвии войну, несмотря на то, что в 1920 году обе страны были вынуждены заключить с Латвийской Республикой мирные договоры.

Таким образом, фактически они находились в состоянии войны с Латвией. Официально Временное правительство объявило военное положение 11 февраля 1919 года и прекратило дипломатические отношения с Германией 25 ноября 1919 года. Таким образом, Латвия стала одним из немногих государств (а может, и единственным), которое одновременно воевало и с Германией, и с Россией, а также официально победило обе страны.

Доклад подготовлен при поддержке Министерства культуры Латвии.

 

Формирование Временного правительства – семнадцать моментов советской истории

 

Первоисточник: Известия, 3 марта 1917 г.

Граждане, Временный исполнительный комитет депутатов Думы при помощи и поддержке столичного гарнизона и его жителей одержал такую ​​победу над темными силами старого режима, что дал возможность организовать более стабильная исполнительная власть. Имея в виду эту идею, Временный комитет назначил министрами первого кабинета, представляющими общественность, людей, чья политическая и общественная жизнь в прошлом обеспечила им доверие страны.

Львов князь Георгий Евгеньевич, премьер-министр и министр внутренних дел
Милюков П.Н., министр иностранных дел
Гучков А.И., военный и морской министр
Терещенко М.И., министр финансов
Мануйлов А.А., министр образования
Шингарев А.И.
Некрасов Н.В., Министр транспорта
Коновалов А.И., Министр торговли и промышленности
Керенский А.Ф., Министр юстиции
Вл. Львов, Священный Синод

Кабинет министров будет руководствоваться в своих действиях следующими принципами:

1.Немедленная всеобщая амнистия за все политические и религиозные правонарушения, включая террористические акты, военные мятежи, аграрные правонарушения и т. д.

2. Свобода слова и печати; свобода создавать профсоюзы и забастовки. Эти политические свободы должны быть распространены на армию, насколько позволяют условия войны.

3. Отмена всех социальных, религиозных и национальных ограничений.

4. Немедленная подготовка к созыву Учредительного собрания, избранного всеобщим и тайным голосованием, которое определит форму правления и выработает Конституцию страны.

5. Вместо полиции организовать народное ополчение с выборными должностными лицами и подчинить органу местного самоуправления.

6. Выборы на основе всеобщего, прямого, равного и тайного избирательного права.

7. Войска, участвовавшие в революционном движении, не разоружаться и не выводиться из Петрограда.

8. На службе и на военной службе должна поддерживаться строгая воинская дисциплина, но в свободное от службы время солдаты должны пользоваться такими же общественными правами, как и другие граждане.

Временное правительство желает добавить, что оно не намерено, пользуясь условиями войны, откладывать осуществление названных мер реформы.

Председатель Думы М. Родзянко
Председатель Совета Министров Князь Львов
Министры Милюков, Некрасов, Мануйлов, Коновалов, Терещенко, Вл. Львов, Шингарев, Керенский.

Граждане России:

Произошло великое событие. Могучим натиском русского народа старые порядки низвергнуты.Рождается новая, свободная Россия. Великая революция венчает долгие годы борьбы. Актом от 17 [30] октября 1905 г. под давлением пробудившихся народных сил России были обещаны конституционные свободы. Эти обещания, однако, не были выполнены. Первая Государственная Дума, выразительница чаяний народа, была распущена. Та же участь постигла и II Думу, и правительство, не в силах подавить народную волю, постановило актом от 3 (16) июня 1907 г. лишить народ части тех прав участия в законодательной работе, которые был предоставлен.

В течение девяти долгих лет у народа шаг за шагом отнимали все права, которые он завоевал. В очередной раз страна погрузилась в пучину произвола и произвола. Все попытки образумить Правительство оказались тщетными, и титаническая мировая борьба, в которую втянули страну враги, застала Правительство в состоянии морального разложения, отчужденного от народа, безразличного к судьбе родной страны. землю и погрязли в позоре коррупции.Ни героические усилия армии, шатающейся под сокрушительным бременем внутреннего хаоса, ни призывы народных представителей, сплотившихся перед национальной опасностью, не смогли направить бывшего императора и его правительство на путь гибели. единение с народом. И когда Россия, вследствие незаконных и пагубных действий ее правителей, столкнулась с тяжелейшими бедствиями, народ был вынужден взять власть в свои руки.

Единодушный революционный энтузиазм народа, вполне сознающего тяжесть момента, и решимость Государственной Думы создали Временное правительство, считающее своим священным и ответственным долгом осуществить чаяния нации, и вывести страну на светлый путь свободной гражданской организации.

Правительство надеется, что дух высокого патриотизма, проявленный в ходе борьбы народа против старой власти, будет вдохновлять и наших доблестных воинов на поле боя. Со своей стороны Правительство приложит все усилия, чтобы обеспечить нашу армию всем необходимым для доведения войны до победного конца.

Правительство будет свято соблюдать союзы, связывающие нас с другими державами, и будет неукоснительно выполнять соглашения, заключенные союзниками.Принимая меры к защите страны от внешнего врага, Правительство вместе с тем будет считать своей первостепенной обязанностью сделать возможным волеизъявление народа относительно формы правления и созовет Учредительное собрание. в кратчайшие сроки, на основе всеобщего, прямого, равного и тайного избирательного права, гарантируя также участие в выборах доблестным защитникам родной земли, проливающим ныне свою кровь на полях сражений.

Учредительное собрание издаст основные законы, гарантирующие стране неотъемлемые права на справедливость, равенство и свободу. Сознавая тяжкое бремя, которое несет страна из-за бесправия граждан, недостаток которого стоит на пути ее свободной творческой силы в это время бурных национальных волнений, Временное правительство считает необходимым немедленно до созыва Учредительного собрания, обеспечить страну законами об охране гражданских свобод и равенства, чтобы дать возможность всем гражданам свободно прилагать свои духовные силы к созидательному труду на благо страны.Правительство также возьмет на себя принятие законодательных положений, гарантирующих всем гражданам на основе всеобщего избирательного права равное участие в выборах в органы местного самоуправления.

В этот момент национального освобождения вся страна с благоговейной благодарностью вспоминает тех, кто в борьбе за свои политические и религиозные убеждения пали жертвами мстительного старого режима, и Временное правительство будет считать своим радостным долгом вернуть из ссылки со всеми почестями всех, кто пострадал за благо страны.

Выполняя эти задачи, Временное правительство воодушевлено верой, что таким образом оно исполнит волю народа и что весь народ поддержит его в его честном стремлении обеспечить счастье России. Эта вера вдохновляет его мужеством. Только в общих усилиях всего народа и Временного правительства она может видеть залог торжества нового порядка.

Источник: Фрэнк Голдер, изд., Документы русской истории, 1914-1917 (Нью-Йорк: The Century Co., 1927), стр. 308-313.

Временное правительство | Encyclopedia.com

Временное правительство чаще всего помнят за его слабость и неспособность предотвратить захват власти большевиками в октябре 1917 года или управлять массовыми движениями, обеспечившими победу Владимира Ленина. Однако опыт и значение Временного правительства недостаточно изучены, да и о Февральской революции в целом можно сказать то же самое. С самого начала следует указать некоторые основные факты о Временном правительстве.Это был продукт долгого и сложного процесса дореволюционной партийной и парламентской политики, который достиг апогея во время Первой мировой войны, незадолго до начала революции. Это было правительство, которое претерпело несколько трансформаций: от в основном либерального кабинета к коалиции либералов, социалистов и популистов и, наконец, к движимому кризисом государственническому кабинету во главе с Александром Керенским, который едва мог выразить свою умеренно-социалистическую идеологическую подоплеку. .

Временное правительство было сформировано в февральские дни в результате переговоров между Временным думским комитетом и Петроградским Советом.Временное правительство фактически было исполнительной властью или кабинетом, возглавляемым министром-президентом, который управлял через унаследованный от старого режима министерский аппарат. Он также обладал законодательной властью. Хотя Временное правительство претендовало на власть и мантию легитимности, в течение его короткого восьмимесячного существования так и не было ясно, проистекает ли эта легитимность из революции, из унаследованной преемственности власти или из смеси того и другого. Первое Временное правительство явилось продуктом старорежимной Думы и ее фракционной политики.Но новое правительство решило не основывать свою власть на Думе, избранной по дореволюционным законам (его руководство во всяком случае не хотело делить власть с некоторыми думскими деятелями и партиями), и официально, по крайней мере, Дума была отодвинут на второй план, не имея официального статуса в новых руководящих структурах (хотя он продолжал действовать в течение 1917 г.).

Первый кабинет Временного правительства состоял в основном из кадетов (Андрей Шингарев, Павел Милюков), но в него входили прогрессисты (Михаил Терещенко), октябристы (Александр Гучков) и один номинальный эсер Александр Керенский.Министром-председателем был князь Георгий Львов, деятель-романтик, зарекомендовавший себя во время войны главой Всероссийского союза земств, городов и Красного Креста. Как министр иностранных дел Милюков твердо стоял на стороне союзников в их требовании дальнейшего участия России в войне. Милюков верил в военные цели царского правительства, потому что он превыше всего отстаивал государство (хотя и правовое) и ненавидел германский авторитаризм и империализм, поэтому продолжать борьбу вместе с демократическими западными державами не было скачком.Гучков, как военный министр, разделял эту точку зрения и пытался предотвратить то, что в течение 1917 года вылилось в массовый армейский мятеж.

Первое Временное правительство изложило свою революционную программу в декларации от 8 марта. Основная цель состояла в том, чтобы установить верховенство закона и представительное правительство, основанное на всеобщем голосовании, самоуправлении и разрушении традиционной власти бюрократии и полиции. Декларация также призывала к свободе совести и религии, реформе судебной системы и образования и отмене обременительных ограничений для национальностей империи.Окончательная форма российской государственности должна была быть определена на Учредительном собрании. Временное правительство в своих различных кабинетах пыталось достичь этих целей. Однако революция была неумолимой, а круг проблем был настолько велик, что правительство оказалось на государственной позиции, пытаясь сохранить власть, подготовиться к наступлению поздней весной, обещанному союзникам, и решить множество выдвинутых социальных и политических требований. революцией.

Продолжение войны привело к первому кризису правительственной власти в апреле, что привело к формированию первого из серии коалиционных кабинетов, в которые вошли министры-социалисты от меньшевистской и эсеровской партий.Эффективная большевистская пропаганда и использование символических полей дискурса в революционных целях заставили этих более умеренных социалистов, теперь кооптированных в рамках власти, считаться ответственными за углубляющийся кризис во всех сферах общественной жизни. Временное правительство провело реформы в области самоуправления, трудовых отношений и судебной системы. Он установил монополию на зерно и подготовил почву для многих последующих большевистских административных и экономических политик. Таким образом, вряд ли это было «буржуазное» правительство, но оно выглядело так.Возможно, ее самыми большими внутренними неудачами были ее неспособность решить земельный вопрос в кратчайшие сроки и в разгар революции и, конечно же, ее слабый и, возможно, идеалистический подход к современному национализму и взрывоопасные новые стремления нерусских империй к самоутверждению. решимость. Его усилий в этих и других областях было недостаточно, чтобы остановить революционную волну.

Правительство окончательно рухнуло под странным руководством Александра Керенского. Социалист-революционер, он пришел к власти в июле в разгар, как оказалось, неудавшегося военного наступления.Его лидерство отличалось непродуманным авантюризмом (корниловское дело) и явным желанием выступать и представлять себя исполнительным силачом.

См. также: февральская революция; керенский, александр феодорович; корниловское дело; октябрьская революция

библиография

Авраам, Ричард. (1987). Александр Керенский. Первая любовь революции. Нью-Йорк: Издательство Колумбийского университета.

Рабинович Александр. (1976). Приход к власти большевиков: Революция 1917 года в Петрограде. Нью-Йорк: Нортон.

Розенберг, Уильям Г. (1975). Либералы в русской революции: Конституционно-демократическая партия, 1917–1921 гг. Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета.

Уэйд, Рекс А. (1969). Русские в поисках мира, февраль – октябрь 1917 г. Стэнфорд, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета.

Дэниел Орловский

Силы против Каддафи создали Временное правительство: NPR

Изображение, транслируемое по государственному телевидению Ливии в воскресенье, показывает ущерб, нанесенный пожаром зданию местного совета в восточном городе Байда.Сейчас город находится в руках повстанцев, выступающих против Каддафи, которые формируют временное правительство. Ливийское телевидение/AFP/Getty Images скрыть заголовок

переключить заголовок Ливийское телевидение/AFP/Getty Images

Изображение, переданное в воскресенье по государственному телевидению Ливии, показывает ущерб, нанесенный пожаром зданию местного совета в восточном городе Байда.Сейчас город находится в руках повстанцев, выступающих против Каддафи, которые формируют временное правительство.

Ливийское телевидение/AFP/Getty Images

В то время как силы, верные президенту Ливии Муаммару Каддафи, как сообщается, удерживали контроль над столицей Ливии Триполи и продолжали подавлять протестующих в среду, восточная часть страны оказалась в руках повстанцев, которые сейчас пытаются организоваться.

На востоке Ливии, в городе Байда, формировалось временное правительство.Новое руководство также держит в заложниках некоторых сторонников Каддафи.

Когда на митинг привели первых западных журналистов, которых видели многие жители Байды, толпа устроила овацию, за которой последовали крики «Свобода, свобода!» и «Ливия, Ливия!»

Это здание было символом режима Каддафи — здесь собирался его революционный совет для обсуждения местных дел.

Новая революция нашла свой голос в Байде, и ее бойцы клялись положить конец правлению Каддафи.Некоторые люди плакали, другие трясли кулаками в воздухе.

«Обычные люди, врачи, юристы говорят о том, как мы можем координировать свои действия со всеми другими городами Ливии, которые сейчас находятся под контролем протестующих», — говорит Ахмед Джибриль, бывший дипломат ливийского представительства при ООН.

Он говорит, что это начало нового правительства.

«У нас есть бывший министр юстиции, который ушел в отставку три или четыре дня назад», — говорит Джибрил. «Он среди нас, и люди согласились… он был бы одним из людей, находящихся у власти».

В восточной Ливии все еще царит хаос. На улицах хорошо вооруженные молодые люди в масках стоят на контрольно-пропускных пунктах. базы расположены вокруг поселков и городов — и все они в руках повстанческих сил.

Джибрил говорит, что восточная Ливия будет защищаться, но они хотят единой страны. «Мы не будем разделять Ливию. Мы не примем раздела Ливии», — сказал он.

Ливия — страна огромных нефтяных богатств, но также и великой бедности. Абдулла Мортади, архитектор, который ничего не строил 15 лет, говорит, что люди здесь хотят использовать богатства Ливии для людей, а не только для обогащения одной семьи.

«Мы хотим построить нашу страну», — говорит он. «Инфраструктура — ничто. Строительство — ничто. Наша мораль полностью разрушена. Сегодня я не могу говорить, потому что 42 года мы не разговаривали, даже наш голос полностью пропал».

Новое руководство самоутверждается.Начальная школа была превращена в тюрьму, где содержится около 100 боевиков, поддерживающих Каддафи. Это то, что осталось от группы боевиков, которые укрылись в близлежащем аэропорту, а затем были вынуждены сдаться после кровавого боя, в результате которого во вторник погибло около десятка человек.

Многие мужчины ранены, но им дали одеяла и оказали медицинскую помощь. Они явно напуганы. Большинство мужчин говорят, что они ливийцы с юга. Среди них четверо мужчин из Чада, которые выглядят слабыми и истощенными.Они отказались говорить.

Ходили слухи об иностранных наемниках, доставленных самолетами для борьбы за Каддафи на востоке, но здесь мало свидетельств их существования.

Находящийся под стражей ливийский солдат Исмаэль Салем Абу Салах признает, что его послали для подавления первоначальных беспорядков. Он говорит, что сначала его обстреляли демократические силы, и именно поэтому войска открыли ответный огонь.

Он добавляет, что с ним хорошо обращались с тех пор, как он был в заключении.

Судьба этих людей неясна.Там нет суда, чтобы судить их, и многие в городе призывают к их казни, особенно среди молодых мужчин.

Старшее поколение, которое сейчас пытается сформировать правительство, обеспечивает свою защиту.

«Лидеры, мудрые люди… у них было собрание и они сказали, что должны остановить эту молодежь от, знаете ли, от мести, знаете ли, потому что у некоторых из молодежи два или три брата убиты из одной семьи , — говорит доктор Масуд Абдулла, профессор управленческих наук.«Я был там на той встрече. Все сводится к старшему поколению, которое остановило молодежь от мести и… убийства».

Но добавляет, что их еще не отпустили, потому что «восстание не закончилось. Мы не знаем, что будет с этим районом. Может отключат электричество, могут перестать подавать сюда газ, молоко, продукты. Мы не знаем».

Они будут использовать их как способ переговоров с режимом, говорит он, если до этого дойдет.

‘После 700 лет здесь, какая разница в 7 минутах?’

Сто лет назад в эти выходные скромное мероприятие в Дублинском замке ознаменовало передачу британского правления новому Временному правительству Ирландии.Это отчет того дня

16 января 1922 года Дублинский замок был передан новому Временному правительству Ирландии во главе с Майклом Коллинзом. Но Временное правительство окончательно завладело замком только в августе следующего года. Так что же произошло в январе?

Ответ зависит от того, что понимать под Дублинским замком. Если говорить о комплексе зданий, пролежавших в центре Дублина с XIII века, то физически они не были переданы англичанами 16 января.Если, с другой стороны, иметь в виду Дублинский замок как метафору британского правления в Ирландии, то он, безусловно, был передан 16 января 1922 года.

Это была прелюдия к тому, что стало известно как передача Дублинского замка. 7 января Дайл Эйрианн с небольшим перевесом проголосовал за принятие англо-ирландского договора, подписанного в Лондоне в декабре прошлого года, а неделей позже в Мэншн-Хаусе на отдельном собрании «парламентских представителей» (в основном сторонников договора) договор был официально ратифицирован. и согласился назначить Временное правительство для наблюдения за переходом от британского к ирландскому правлению в течение следующих нескольких месяцев.Но дальнейшие шаги были неясны.

Сам Коллинз сказал журналисту из «Чикаго Трибьюн»: «Я полагаю, что нашим следующим шагом будет войти в Дублинский замок, завладеть им и подарить его ирландскому народу. Это будет сделано не сегодня, а, возможно, в понедельник или в начале следующей недели, и никаких договоренностей относительно того, пройдет ли это в форме публичной церемонии, пока нет».

Кевин О’Хиггинс, Майкл Коллинз (отмечен крестиком) и Имонн Дагган покидают Дублинский замок 16 января 1922 года.Фотография: Джозеф Кэшман/Национальная библиотека Ирландии.

Точные приготовления все еще были неясны в воскресенье вечером, когда неназванный государственный служащий сказал журналисту, что еще не подтверждено, что церемония состоится в понедельник, и «хотя это будет очень историческое и важное событие, будь очень немного церемониален по этому поводу».

Ожидалось, что представитель британского правительства вместе с некоторыми главами правительственных ведомств встретятся с Коллинзом и его коллегами, и на короткой, но официальной церемонии «контроль над правительством Ирландии» будет передан Временное правительство, которое впервые собралось в Усадьбе в 11 часов утра в понедельник, 16 января.

Коллинз был его председателем и вел протокол; другими участниками были В. Т. Косгрейв, Иамонн Дагган, Патрик Хоган, Фионан Линч, Джо МакГрат, Эоин МакНил и Кевин О’Хиггинс. Повестка дня их первой встречи была простой: Коллинз был утвержден в качестве председателя, и «были приняты меры для посещения Дублинского замка в 13:40 дня с целью принятия на себя различных государственных департаментов».

Нижний двор замка был заполнен прессой, силами безопасности и даже семьями чиновников, все, как сообщалось, с любопытством ждали, в то время как толпа снаружи увеличивалась в размерах.

Это было решено только в короткие сроки по телефону в понедельник, Коллинз не был в городе с субботы, чтобы навестить свою невесту Китти Кирнан в Лонгфорде, но в то утро это широко освещалось в прессе.

Согласно одному отчету, Коллинз и его коллеги «в следующие несколько дней или даже часов должны были войти в Дублинский замок в качестве представителей ирландской нации, чтобы разобраться с этим рассадником бюрократии, тирании, реакции и плохого управления в соответствии с пожеланиями ирландского народа, ныне его признанных хозяев, и от их имени навсегда положить конец беззакониям так называемого «замкового» правительства».

Дублинский замок был в значительной степени скрыт за пересечением Дам-стрит и Жорж-стрит.С раннего утра поблизости собралась толпа. Дублинская столичная полиция регулировала движение в окрестностях. Колючая проволока была убрана с подходов к замку, а внутри были сняты некоторые брезентовые экраны, установленные для защиты от посторонних глаз во время Войны за независимость.

Вид на Нижний замковый двор 1816 года. Королевская часовня возвышается над центром. Фотография: предоставлена ​​Управлением общественных работ.

Нижний двор замка был заполнен прессой, силами безопасности и даже семьями чиновников, все, как сообщалось, ждали с любопытством, в то время как толпа снаружи увеличивалась с течением времени и затрудняла проезд военной и служебной техники. пройти через.

Активность возросла до полудня. Около 11:30 «создался ажиотаж», когда рота F вспомогательной дивизии устроила парад перед расформированием, чему они, похоже, были рады. Близкий соратник Коллинза Батт О’Коннор, смешавшись с толпой, услышал, как два «английских офицера в штатском» вспоминают о своем опыте в Дублине во время Пасхального восстания; один из них проворчал, что, учитывая назревающий конфликт из-за Договора, он, вероятно, вернется в Дублин через несколько месяцев.

Около 12:30 пошли слухи, что вице-короля, лорда Фицалана, ждут в 13:30. Публикация того, что было ошибочно сообщено как последний гвардеец в замке незадолго до 13:00, вызвала особый интерес у зрителей: около 20 солдат прошли маршем от казарм на Шип-стрит до верхнего двора, маршируя перед квартирами вице-короля (ныне государственные). прежде чем разойтись по своим постам. Многочисленные зеваки, журналисты, фотографы и операторы кинохроники рассыпались по верхнему двору в ожидании происходящего.

Связанные

Лорд Фицалан прибывает в Дублинский замок 16 января, чтобы встретиться с Временным правительством. Фотография: Национальная библиотека Ирландии.

О’Коннор услышал возгласы аплодисментов с Дам-стрит, когда Временное правительство направилось к замку из особняка. Приехали примерно в 1.30 вечера на трех машинах (очевидно, такси), за которыми последовала гужевая повозка, и въехали в ворота на Палас-стрит, прежде чем повернуть направо на простор нижнего двора.

Внутри ворот стояли полицейские, военные, фотографы, различные зевак и даже несколько возбужденных детей. В первой машине ехали Макнейл и Коллинз, который улыбался, проходя мимо; во втором находились Дагган и Косгрейв, а в третьем вагоне — остальные члены Временного правительства.

Сообщалось, что помощники среди толпы были в хорошем настроении; одному в шутку сказали снять с его тэм о’шантера британский флаг, в то время как другие ворчали, что их отозвали в каюты, чтобы они не пропустили шоу.

Три машины поднялись по склону нижнего двора в верхний двор, где остановились у дверей кабинета главного секретаря в северо-восточном углу.Коллинз первым вышел из машин; он быстро вошел в здание, пытаясь уклониться от многочисленных фотографов. Похоже, они прибыли вовремя, хотя Шон Клэнси, присутствовавший в качестве члена ИРА, позже вспоминал, что британский чиновник, прокомментировавший якобы опоздание Коллинза на семь минут, получил упрек: 700 лет, и какая, черт возьми, разница между семью минутами сейчас?»

Поднимаясь по внутренней лестнице, Коллинз и его коллеги (включая тех, кого одна кинохроника позже назвала «женщинами-машинистками») были встречены Джеймсом МакМахоном, одним из заместителей секретаря, который заверил их, что «добро пожаловать», на что Коллинз ответил , не сбивая шага, «Черт возьми, мы».

Снаружи многие канцелярские работники были отпущены для наблюдения за происходящим, а некоторые даже сами фотографировали; на верхнем дворе было, по-видимому, «много веселья и братания». Ни один флаг не развевался над замком, даже после того, как Фитцалан прибыл через несколько минут под более приглушенные возгласы.

Пробрался в зал Тайного совета, расположенный над аркой между верхним и нижним дворами; его окна удобно обеспечивали очень хороший обзор для зрителей снаружи.

Как выразился Cork Examiner: «Простое величие палаты с двумя большими медными люстрами, подвешенными над столом, покрытым красной тканью, который занимает центр комнаты, должно быть, произвело впечатление на новых министров. Слушания были частными, но понятно, что вице-король, как представитель короля, принимал их так же, как Его Величество принимал бы новых министров».

Драма семисот с лишним лет – комедия, фарс или трагедия? – собирался разыграться; Занавес вот-вот должен был упасть на последний акт и последнюю сцену

Фитцалан сначала встретился с Коллинзом наедине, а затем встретился с остальными, «некоторые из которых», как отметил высокопоставленный государственный служащий Джордж Честер Дагган, «имели шесть месяцев до назначенной цены за их голову или проводили праздное существование в стенах Маунтджой. Тюрьма».

Фицалан произнес короткую речь, «в которой он пожелал новому правительству успехов, поздравил их с действиями в отношении угрожающей забастовки на железной дороге и выразил надежду, что они приведут Ирландию в новые, более процветающие дни». Сообщается, что Коллинз был в центре внимания, «улыбаясь и выглядя абсолютно хладнокровным, когда встречал вице-короля». Затем прибыли главы различных правительственных ведомств, выйдя из коридора главного секретаря.По Даггану:

«Главы ирландских департаментов, все, кроме сэра Джона Андерсона, который с большой дипломатичностью счел дела в Лондоне слишком срочными, были связаны веревками и теперь стояли в зале Совета, по большей части явно не в своей тарелке. , или в отношении разбирательства с той циничной отстраненностью, которую должны поддерживать самые ответственные государственные служащие в Ирландии, если они намерены провести свою жизнь с некоторой долей удовольствия.

Британские войска отмечают предстоящий отход из Дублина. Фотография: Национальная библиотека Ирландии.

«Это была сцена, достойная художника, достойная мастерской руки какого-нибудь великого драматурга. Драма семисот с лишним лет – комедия, фарс или трагедия? – собирался разыграться; Занавес должен был вот-вот опуститься на последний акт и последнюю сцену. Когда он поднимется снова, это будет уже не та пьеса. Персонажи, ситуация, вещи будут изменены.

Члены Временного правительства были представлены своим коллегам из администрации Замка. Сэр Генри Робинсон, вице-президент совета местного самоуправления, оставил свой отчет о происходящем:

.

«В день, назначенный для капитуляции правительства перед Шинн Фейн, я получил телефонное сообщение, чтобы присутствовать на Совете, чтобы быть представленным победителям.. . Меня, как старшего по службе, вызвали первым, обвели и представили каждому по очереди, как новоприсяжного тайного советника представляют другим членам Совета. Больше всего меня поразила крайняя молодость большинства новых министров; казалось, что они едва вышли из подросткового возраста, и все выглядели бледными и встревоженными. Несомненно, они пережили период страшной тревоги и, конечно, выглядели мрачными и переполненными сознанием ответственности за будущее управление страной.

«Майкл Коллинз, их представитель, однако, был сам по себе сердечен, и во всяком случае не было никакого «высокопоставленного» отношения к нему. Меня довольно забавляло, когда люди спрашивали друг друга, должны ли государственные служащие пожимать руки людям, чьи руки были запятнаны негодованием и преступлением, но если у самих государственных служащих и возникали какие-то сомнения по этому поводу, они быстро рассеялись Майкл Коллинз, который сжал их руки своей железной хваткой и тепло пожал их с величайшим дружелюбием.

Как официально сообщалось британскому кабинету министров, «новое правительство . . . вручил его превосходительству копию договора, на котором было одобрено их согласие с его положениями. Его Превосходительство, поздравив г-на Коллинза и его коллег, сообщил им, что теперь они должным образом сформированы как Временное правительство и что необходимые шаги будут предприняты без промедления для передачи им полномочий и механизмов, необходимых для выполнения их полномочий. обязанности».

Протокол Временного правительства от 16 января 1922 года. Фотография: Национальный архив, Ирландия.

В опубликованном впоследствии официальном британском заявлении новому Временному правительству желались «всех успехов» и выражалась «искренняя надежда на то, что под его покровительством будет достигнут идеал счастливой, свободной и процветающей Ирландии».

Встреча длилась меньше часа.У. Т. Косгрейв был первым членом Временного правительства. Все они были в шляпах и пальто, некоторые натягивали перчатки против того, что The Irish Times описала как «холодный, сырой зимний день», другие с сигаретами во рту, чтобы быть встреченными аплодисментами толпы, которая, как сообщается, содержала «несколько американских посетителей». .

Временное правительство вернулось в особняк, где Коллинз разыскал Артура Гриффита и объявил: «Гриффит! Замок пал!»

Коллинз, похоже, снова пытался избегать фотографов, когда уходил, в то время как сам Фицалан ушел после 15:00 без каких-либо церемоний, которые можно было бы ожидать в таком случае.

Все было достаточно неформально, чтобы бизнес шел своим чередом: военный грузовик у здания тайного совета загружали тем, что Freeman’s Journal описал как «огромное количество томов, некоторые из них, во всяком случае, солидная древность». . . Было бы интересно узнать, были ли они среди записей, оформленных в соответствии со старым режимом «Конфиденциально».

Более прозаично, «деятельность по выносу припасов, постельных принадлежностей и документов шла с нарастающей интенсивностью, и толпы, выстроившиеся на Палас-стрит и Дам-стрит, давали волю своим чувствам в добродушных шутках, кое-где перемежавшихся возгласы, когда появились черно-подпалые и вспомогательные.Военных часто приветствовали».

Временное правительство вернулось в Особняк, где Коллинз разыскал Артура Гриффита и объявил: «Гриффит! Замок пал!»

Передача: Дублинский замок и уход британцев из Ирландии, 1922 г., опубликовано Ирландской королевской академией. Все доходы идут в Focus Ireland

Независимо от того, был ли захвачен физический замок, правительство, которое традиционно базировалось в нем, теперь находилось в руках ирландцев.Волнение Коллинза было настоящим, и примерно в это же время он написал короткое, но яркое письмо Китти Кирнан:

.

«Я такой же счастливый человек, как и сегодня в Ирландии. Мои мысли сейчас все с тобой, и у тебя есть все мои добрые пожелания и чувства. Только что захватили Дублинский замок и пишу эту записку в ожидании заседания моего Временного правительства. Что вы думаете об этом?»

Джон Гибни и Кейт О’Мэлли — историки и помощники редактора серии «Документы по внешней политике Ирландии», созданной в партнерстве Ирландской королевской академии, Министерства иностранных дел и Национального архива.Это отредактированный отрывок из книги «Передача: Дублинский замок и уход британцев из Ирландии, 1922 год», опубликованной Ирландской королевской академией. Все доходы идут в Focus Ireland

Залив Свиней | JFK Library

17 апреля 1961 года 1400 кубинских эмигрантов организовали неудачное вторжение в залив Свиней на южном побережье Кубы.

В 1959 году Фидель Кастро пришел к власти в результате вооруженного восстания, свергнувшего кубинского диктатора Фульхенсио Батисту. Правительство США не доверяло Кастро и опасалось его отношений с Никитой Хрущевым, лидером Советского Союза.

Перед своей инаугурацией Джон Ф. Кеннеди был проинформирован о плане Центрального разведывательного управления (ЦРУ), разработанном при администрации Эйзенхауэра по подготовке кубинских изгнанников к вторжению на их родину. План предполагал, что кубинский народ и элементы кубинских вооруженных сил поддержат вторжение.Конечной целью было свержение Кастро и установление некоммунистического правительства, дружественного Соединенным Штатам.

Обучение

Президент Эйзенхауэр одобрил программу в марте 1960 года. ЦРУ организовало тренировочные лагеря в Гватемале, и к ноябрю в ходе операции была подготовлена ​​небольшая армия для высадки десанта и ведения партизанской войны.

Хосе Миро Кардона возглавил кубинских эмигрантов, выступавших против Кастро, в Соединенных Штатах. Бывший член правительства Кастро, он был главой Кубинского революционного совета, комитета в изгнании.Кардона был готов занять пост президента Кубы в случае успеха вторжения.

Несмотря на попытки правительства сохранить планы вторжения в тайне, это стало общеизвестно среди кубинских эмигрантов в Майами. Через кубинскую разведку Кастро узнал о тренировочных лагерях партизан в Гватемале еще в октябре 1960 года, и пресса широко освещала события по мере их развития.

Вскоре после своей инаугурации, в феврале 1961 года, президент Кеннеди утвердил план вторжения.Но он был полон решимости замаскировать поддержку США. Место посадки в заливе Свиней было частью обмана. Это место представляло собой отдаленный болотистый район на южном побережье Кубы, где ночная высадка могла привести к высадке сил на берег, несмотря на незначительное сопротивление, и помочь скрыть любое вмешательство США. К сожалению, место высадки оставило силы вторжения более чем в 80 милях от убежища в кубинских горах Эскамбрай, если что-то пойдет не так.

План

Первоначальный план вторжения предусматривал два удара с воздуха по кубинским авиабазам.Силы вторжения численностью 1400 человек должны были высадиться под покровом темноты и начать внезапную атаку. Десантники, сброшенные перед вторжением, нарушат транспорт и отбросят кубинские силы. Одновременно меньшие силы высадятся на восточном побережье Кубы, чтобы создать неразбериху.

Основные силы пройдут через остров к Матансасу и займут оборонительную позицию. Объединенный революционный фронт направит лидеров из Южной Флориды и создаст временное правительство.Успех плана зависел от присоединения кубинского населения к захватчикам.

Вторжение

Первая авария произошла 15 апреля 1961 года, когда восемь бомбардировщиков покинули Никарагуа, чтобы бомбить кубинские аэродромы.

ЦРУ использовало устаревшие бомбардировщики B-26 времен Второй мировой войны и раскрасило их так, чтобы они выглядели как самолеты кубинских ВВС. Бомбардировщики промахнулись по многим целям и оставили нетронутыми большую часть ВВС Кастро. Когда появились новости об атаке, фотографии перекрашенных американских самолетов стали достоянием общественности и показали, что Америка поддерживает вторжение.Президент Кеннеди отменил второй авиаудар.

17 апреля силы вторжения кубинских эмигрантов, известные как Бригада 2506, высадились на пляжах залива Свиней и сразу же попали под шквальный огонь. Кубинские самолеты обстреляли захватчиков, потопили два корабля сопровождения и уничтожили половину авиационной поддержки изгнанников. Плохая погода мешала сухопутным войскам, которым приходилось работать с промокшей техникой и недостатком боеприпасов.

Контратака

В течение следующих 24 часов Кастро приказал примерно 20 000 военнослужащих выдвинуться к берегу, а кубинские ВВС продолжали контролировать небо.По мере того как ситуация становилась все более мрачной, президент Кеннеди санкционировал «воздушный зонтик» на рассвете 19 апреля — шесть американских истребителей без опознавательных знаков поднялись в воздух, чтобы помочь защитить летящий самолет бригады B-26. Но самолеты прибыли с опозданием на час, скорее всего, их смутила смена часовых поясов между Никарагуа и Кубой. Они были сбиты кубинцами, и в тот же день вторжение было подавлено.

Некоторые изгнанники бежали к морю, а остальные были убиты или схвачены и заключены в тюрьму войсками Кастро.Почти 1200 членов бригады 2506 сдались в плен, более 100 человек погибли.

Последствия

Заключенные бригады оставались в плену 20 месяцев, пока США вели переговоры о сделке с Фиделем Кастро. Генеральный прокурор Роберт Ф. Кеннеди лично обратился с просьбой о пожертвованиях к фармацевтическим компаниям и производителям детского питания, и Кастро в конце концов согласился на детское питание и лекарства на сумму 53 миллиона долларов в обмен на заключенных.

23 декабря 1962 года, всего через два месяца после окончания кубинского ракетного кризиса, в США приземлился самолет с первой группой освобожденных заключенных.Неделю спустя, в субботу, 29 декабря, уцелевшие члены бригады собрались на церемонию в «Оранж Боул» в Майами, где флаг бригады был передан президенту Кеннеди. «Могу заверить вас, — пообещал президент, — что этот флаг будет возвращен этой бригаде в свободной Гаване».

Катастрофа в заливе Свиней оказала неизгладимое влияние на администрацию Кеннеди. Преисполненная решимости компенсировать неудавшееся вторжение, администрация инициировала операцию «Мангуст» — план саботажа и дестабилизации кубинского правительства и экономики, который предусматривал возможность убийства Кастро.

Заявление об отказе от временного незаконного присутствия

31.08.21. Вы можете найти дату издания внизу страницы на форме и инструкции.

Даты указаны в формате мм/дд/гг.

Отправьте форму I-601A по почте в пункт хранения в Чикаго.

Почтовая служба США (USPS):

USCIS
Attn: I-601A
P.O. Box 4599
Chicago, IL 60680-4599
 
Доставка FedEx, UPS и DHL:

USCIS
Attn: I-601A (Box 4599)
131 S.Дирборн, 3-й этаж
Чикаго, Иллинойс 60603-5517

Мы отклоним вашу форму, если отсутствует что-либо из следующего:

• Часть 1 – Информация о вас
  • Регистрационный номер иностранца (A-номер) (если есть)
  • Фамилия
  • Ваш физический адрес в США
  • Дата рождения
  • Страна рождения
• Часть 3 – Информация о вашем деле об иммиграционной визе
  • Основание для иммиграции в США (1.а. – 1.e.)
  • Номер дела DOS Diversity Visa (номер дела KCC) (если применимо)
  • Номер квитанции USCIS для одобренной петиции на иммиграционную визу (форма I-130, I-140 или I-360) (если применимо) )
  • Номер консульского дела DOS (номер дела NVC) (если применимо)

Советы по подаче формы I-601A, заявления об отказе от временного незаконного присутствия

Включите всю необходимую подтверждающую документацию и доказательства, перечисленные в форме инструкции, в том числе:

• Доказательства того, что вы являетесь бенефициаром одобренной петиции на иммиграционную визу, кандидатом на участие в программе Diversity Visa или производным документом, включая:
  • Копия квитанции об оплате пошлины за оформление иммиграционной визы Государственного департамента (квитанция об оплате пошлины IV). В квитанции об оплате должно быть указано, что комиссия уплачена в полном объеме. Такие документы, как счет-фактура за обработку заявления на получение иммиграционной визы, квитанция о подтверждении поддержки (AOS) или квитанция, подтверждающая, что платеж находится в процессе, недостаточны и могут вызвать задержки в рассмотрении вашего дела.  Посетите веб-сайт Национального визового центра, чтобы узнать, как получить квитанцию ​​об уплате сбора за иммиграционную визу.

Или

• Распечатка страницы проверки статуса электронной визы для иностранных граждан на dvlottery.state.gov подтверждение того, что вы являетесь участником или производным участником программы DV.
  • Если у вас есть какие-либо вложения, убедитесь, что ваше имя и либо номер A, либо номер квитанции формы I-130, I-140 или I-360 указаны на каждой странице.

Не забудьте подписать форму. Любая неподписанная форма будет отклонена.

630 долларов.

Если вам меньше 79 лет, вы также должны заплатить 85 долларов за биометрические услуги. Вы можете оплатить комиссию денежным переводом, личным чеком или кассовым чеком.При подаче документов в хранилище USCIS вы также можете оплатить кредитной картой, используя форму G-1450, Авторизация операций по кредитным картам. Если вы платите чеком, вы должны сделать его подлежащим оплате Министерству внутренней безопасности США.

Отправляя платеж, вы соглашаетесь оплатить государственную услугу. Сборы за подачу и биометрические услуги являются окончательными и не подлежат возврату, независимо от того, какие действия мы предпримем в отношении вашего заявления, петиции или запроса, или если вы отзовете свой запрос.  

Воспользуйтесь нашим Калькулятором комиссий, чтобы рассчитать комиссию.

Не отправляйте этот контрольный список вместе с формой I-601A. Это необязательный инструмент, который можно использовать при подготовке формы, но он не заменяет законодательные, нормативные требования и требования к инструкциям по заполнению формы. Мы рекомендуем вам ознакомиться с этими требованиями перед заполнением и отправкой формы. Не отправляйте оригиналы документов, если это специально не указано в инструкциях к форме или применимых правилах.

Если вы предоставляете какие-либо документы (копии или оригиналы документов, если требуется) на иностранном языке, вы должны приложить полный английский перевод вместе с подтверждением от переводчика, подтверждающим полноту и точность перевода и его компетентность перевести с иностранного языка на английский.

Вы предоставили следующее? (если применимо) ваша форма I-797, уведомление о действии, показывающее, что мы одобрили вашу форму I-212, заявление о разрешении на повторную подачу заявления о въезде в Соединенные Штаты после депортации или высылки (если применимо)

Квитанция об оплате сбора за обработку иммиграционной визы DOS родственники, спонсируемые семьей и заявители на получение иммиграционной визы по месту работы)

Доказательство вашего родства с вашим подходящим родственником (если применимо)

Доказательство U.S. гражданство или статус законного постоянного жителя вашего подходящего родственника (если применимо)

Свидетельство о вашем приеме или условно-досрочном освобождении

Свидетельство о крайне тяжелом положении

Свидетельство, подтверждающее, что ваше дело требует благоприятного применения усмотрения

Многоязычные контрольные списки

73

3 3

Контрольный список формы I-601A, английский (PDF, 223,72 КБ)

Контрольный список формы I-601A, испанский (PDF, 225,24 КБ)

Контрольный список формы I-601A, вьетнамский (PDF, 113.27 КБ)

Контрольный список формы I-601A, китайский (PDF, 105,01 КБ)

Контрольный список формы I-601A, корейский (PDF, 65,54 КБ)

Контрольный список формы I-601A, арабский (PDF, 77,5 КБ)

Фонд Розы Люксембург | Противоречивое наследие Ленина

Опубликовано в 10:52 в Новости от Анны

Мы можем учиться у него, но у ленинизма не должно быть будущего в освободительных левых

Революционеры контролируют московские вокзалы, арсеналы, почту, телеграф и Кремль.Штаб-квартира московской тайной полиции провела обыск

Майкл Бри
В ночь на 7 ноября 1917 года (октябрь по старому русскому календарю), когда стало ясно, что Временное правительство свергается в Петрограде, Ленин сказал Троцкому по-немецки : «Это может вызвать головокружение». Главная цель была достигнута: рабочие, как это видели большевики, захватили власть в одном из самых влиятельных государств мира.
Говорят, что Ленин танцевал в снегу, когда эта власть просуществовала дольше, чем 71 день Парижской коммуны.В конце концов, прошло 74 года, прежде чем Красное знамя было снято с башен Кремля.
Политика большевиков в октябре 1917 года расколола левые России, затем Европу и, наконец, мир. Последствия ощущаются и сегодня. Наследие Ленина нельзя отвергнуть, но и принять нельзя.
Для начала, почему нельзя отказаться от этого наследия? Три причины.
Во-первых: Русская революция 1917 года, начавшаяся в Петрограде в феврале, была революцией, осуществленной и защищенной значительной частью рабочих и солдат России.Это означало радикальный разрыв с политикой царской империи и ее правящей элиты, которая отказывала в основных социальных правах крестьянам и рабочим, лишала свободы граждан и отказывала в праве на национальное самоопределение угнетенным народам империи. Это означало разрыв с империалистической войной.
Когда стало ясно, что временное правительство не хочет и не может выполнить даже одно из двух важнейших требований народа — мира и земли, — возникла альтернатива: большевистская власть при Ленине или военная власть при генерале Корнилове.И рабочие и солдаты сделали свой выбор: они обратились к большевикам. Ленин и большевики доказали, что политически возможно решать коренные вопросы эпохи решительно слева и, более того, можно успешно руководить народной революцией.
Во-вторых: с Октябрьским восстанием под руководством большевиков к власти пришли силы, которые серьезно относились к социализму, чего нельзя сказать о правых социал-демократах в Германии год спустя. Когда осенью 1916 г. Ленин понял, что существует реальная возможность совершить социалистическую революцию в России, он возобновил интенсивное изучение работ Маркса и Энгельса.Он усвоил их представления о социализме и коммунизме, о государстве после революции и о диктатуре пролетариата. Все это можно прочитать в его очерке «Марксизм и государство » и в его трактате «Государство и революция ». На первый план, несомненно, выходит его односторонняя интерпретация их произведений.
Но он позаимствовал у них великое видение. Левый меньшевик Николай Суханов вспоминает речь Ленина в апреле 1917 года: «Внезапно перед нашими глазами возник яркий, ослепительный, странный свет, который ослепил нас от всего, что было до тех пор нашей жизнью.«Без этого чрезвычайно привлекательного видения социализма свободных и равных, основанного на правлении народа, большевики не выиграли бы ужасную гражданскую войну между 1918 и 1922 годами». Он смог пожинать плоды почти 25-летнего развития рабочей партии, укоренившейся в русских массах. В августе 1914 года он одним из первых и немногих решительно порвал с политикой так называемой защиты отечества и, подобно Либкнехту, объявил войну войне.Он присвоил себе диалектические основы политики разрушения во времена кризиса.
Изучая литературу об империализме, он яснее, чем кто-либо другой, понял, что слабость этой системы заключается в национальном вопросе. Он сформулировал наиболее эффективные решения в нужное время и смог неоднократно убеждать свою партию в жестких демократических дебатах. Любой, кто хочет изучить стратегию левых во времена экзистенциального кризиса, должен изучить Ленина.
Но верно и то, что наследие Ленина нельзя принять.Ленинизм как интеллектуально-политическая система не должен иметь будущего среди освободительных левых. На это также есть три причины.

Выступление Ленина в Москве, 1920 г.

Во-первых: Декреты о Советской власти, написанные Лениным, первоначально касались земельного вопроса для крестьян и предложения мира народам Европы. Менее известно, что одним из самых первых шагов правительства было ограничение свободы прессы. На третий день своего существования Совет Народных Комиссаров принял соответствующее постановление, также составленное Лениным.Он имел дело с прессой богатого класса, который имел в своем распоряжении типографии и мог выдавать свои привилегии за свободу. Вскоре «полная свобода» будет восстановлена. Однако через несколько лет свобода слова была подавлена.
«Общественные» типографии ни в коем случае не были в свободном доступе для населения. Государство-участник имело полную власть решать, что следует печатать, а что нет. Но свобода — это всегда свобода инакомыслящих, как знала Роза Люксембург, и получить ее не так-то просто.
Чуть позже, в январе 1918 г., Учредительное собрание было распущено. В последующие месяцы Советы потеряли свой демократический характер. Запрет фракций в 1921 году привел к тому, что руководство партии больше не избиралось свободно. Отныне политические противоречия разрешались только оружием или просто подавлялись.
Во-вторых: великое видение рабочего движения девятнадцатого века, особенно Маркса и Энгельса, провозгласило, что освобождение рабочих должно быть делом самих рабочих — как революционная практика изменения обстоятельств и само- меняется.Однако такая эмансипация требует борьбы и защиты свободы собраний, самоорганизации, демократической артикуляции и ненасильственного сопротивления.
В так называемой радикально-демократической работе Ленина Государство и революция , написанной до захвата власти, обнаруживается следующая роковая, совершенно недиалектическая фраза, относящаяся к «отмиранию государства» в переходе после революции: «Ясно, что там, где есть подавление и где есть насилие, нет ни свободы, ни демократии.Демократия и государственность мыслится как абсолютные противоположности. Однако сам Ленин признавал в том же тексте, что диктатура пролетариата — это тоже государство и, как всякое государство, применяет насилие — особенно в отношении рабочих, чтобы навязать «буржуазному» праву платить за равную работу.
До конца продуманная эта фраза означает, что всякое государство, даже государство победивших рабочих, становится государством без всякой свободы, без всякой демократии. Действительно, именно это подавление свободы и демократии в отношении рабочих и крестьян, не говоря уже об интеллигенции и буржуазных кругах, большевики завершили и систематизировали после победы в гражданской войне.
Третье. Идея социалистической собственности как собственности всех была осуществлена ​​большевиками таким образом, что «каждый» становится собственником только совместно, в лице государства, через централизованное управление. Высказывание Маркса в «Капитале » о том, что эта собственность должна быть в то же время «личной собственностью», основанной на «кооперации и общем владении землей и средствами производства», осталось нереализованным.
Однако социалистическая собственность есть движущееся противоречивое отношение между отдельными людьми, группами и обществом в целом.Когда социалистическая собственность сводится к общественному полюсу, она уничтожает возможности для свободного развития каждого и каждого человека как условия для свободного развития всех в солидарности.