СРОЧНО!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! основные темы творчества гоголя кратко​

«Вечера на хуторе близ Диканьки» (1831 — 32) – произведение отличается романтическими настроениями, лиризмом и юмором.

Повести из сборников «Миргород» и «Арабески» (оба 1835) открывают реалистический период творчества Гоголя.

Тема униженности «маленького человека» наиболее полно воплотилась в повести «Шинель» (1842).

В поэме «Мёртвые души» (1-й том — 1842) сатирическое осмеяние помещичьей России соединилось с пафосом духовного преображения человека.

Религиозно-публицистическая книга «Выбранные места из переписки с друзьями» (1847) вызвала критику В. Г. Белинского.

Тема 1.6 «Петербургские повести»(1835-1842)

«Петербургские повести»(1835-1842) — «Невский проспект», «Нос», «Портрет», «Шинель», «Записки сумашедшего», «Рим». Произведения, входящие в этот цикл, объединены общим местом действия: все события происходят в Санкт-Петербурге. Каждая повесть – сочетание фантастического происшествия и реально-бытовых подробностей в описании жизни чиновничьего Петербурга.

В основе повестей лежит гротеск.

«Портрет»

Композиция. Произведение состоит из двух частей. В первой рассказывается о трагической судьбе и смерти героя, истинная причина которой покрыта для читателя загадкой. Во второй же автор объясняет таинственные обстоятельства и причины смерти Чарткова, ни говоря при этом о нём самом ни слова.

Повесть рассказывает о молодом художнике по фамилии Чартков, который однажды, зайдя в картинную лавку, обнаруживает удивительный портрет. На нем изображен старик в азиатском костюме, Чарткова просто поражают глаза старика с портрета: они «обладали странною живостью». Чартков покупает портрет и несет его в свой бедный дом.

Молодой художник ложится спать, и ему снится, будто старик вылез из своего портрета, и показывает мешок, в котором множество свертков с деньгами. Художник незаметно прячет один из них. Утром он действительно обнаруживает деньги.

Разбогатев, Чартков нанимает новую квартиру, заказывает о себе в газете похвальную статью и начинает писать модные портреты.

Он становится модным, известным, его всюду приглашают. Академия художеств просит высказать его свое мнение по поводу работ одного молодого художника. Чартков видит, как великолепно творчество молодого таланта. Он понимает, что когда-то променял свой талант на деньги. И тогда им овладевает зависть– он начинает скупать лучшие картины с одной целью: разрезать их на куски. Вскоре он умирает, ни оставив после себя ничего: все деньги были потрачены на уничтожение прекрасных полотен других художников.

Гоголь Николай Васильевич — биография писателя, личная жизнь, фото, портреты, книги

Когда первую поэму Николая Гоголя раскритиковали современники, он выкупил и сжег весь тираж. Следующее произведение, «Вечера на хуторе близ Диканьки», сделало писателя знаменитым: историями о нечистой силе восхищались Александр Пушкин и Василий Жуковский. «Ревизор» и «Мертвые души», повести «Невский проспект» и «Шинель» — Гоголь высмеивал пороки и писал о «маленьком человеке». Литератор Сергей Аксаков говорил: «Это истинный мученик высокой мысли, мученик нашего времени».

Рукоделие, стихи и нечистая сила: детство Гоголя

Мать писателя Мария Гоголь-Яновская. Изображение: for-teacher.ru

Дом доктора Трохимовского в Сорочинцах, где родился Николай Гоголь. Великие Сорочинцы, Полтавская область, Украина. Иллюстрация к книге Иосифа Хмелевского «Гоголь на Родине: Альбом художественных фототипий и гелиогравюр». Киев, 1902

Николай Гоголь-Яновский в детстве. Изображение: book-briefly.ru

Николай Гоголь родился в селе Сорочинцы Полтавской губернии, которая на тот момент входила в состав Российской империи. Его отец, Василий Гоголь-Яновский, был коллежским асессором и служил на почте, но в 1805 году вышел в отставку, женился и стал заниматься хозяйством. Вскоре он подружился с бывшим министром Дмитрием Трощинским, который жил в соседнем селе. Вместе они создали домашний театр. Гоголь-Яновский сам писал комедии для представлений на украинском языке, а сюжеты брал из народных сказок. Мария Косяровская вышла за него замуж в 14 лет и посвятила себя семье. Она вспоминала: «Я не выезжала ни на какие собрания и балы, находя все счастье в своем семействе; мы не могли разлучаться друг от друга ни на один день, и когда он ездил по хозяйству в поле в маленьких дрожках, то всегда брал меня с собою».

Николай Гоголь был третьим ребенком в семье, первые двое сыновей родились мертвыми. Будущего писателя назвали в честь святого Николая: незадолго до родов мать молилась именно ему. Позже в семье появилось еще восемь детей, однако в живых остались только дочери Мария, Анна, Елизавета и Ольга. Гоголь много времени проводил с сестрами и даже занимался с ними рукоделием: кроил занавески и платья, вышивал, вязал спицами шарфы. Ольга вспоминала: «Он ходил к бабушке и просил шерсти, вроде гаруса, чтобы выткать поясок: на гребенке ткал пояски». Он рано увлекся и сочинительством. Отец брал его в поля и дорогой давал темы для стихотворных импровизаций: «степь», «солнце», «небеса». В пять лет Гоголь уже начал сам записывать свои произведения. Мать была суеверной и вечерами часто рассказывала детям истории про леших, домовых и нечистую силу.

Спускались сумерки. Я прижался к уголку дивана и прислушивался к стуку длинного маятника старинных стенных часов. Вдруг мяуканье кошки нарушило тяготивший покой. Я никогда не забуду, как она шла, потягиваясь, а мягкие лапы постукивали о половицы когтями, и зеленые глаза искрились недобрым светом. Мне стало жутко. «Киса, киса», — пробормотал я и, схвативши кошку побежал в сад, где бросил ее в пруд и несколько раз, когда она старалась выплыть и выйти на берег, отталкивал ее шестом.

Когда Гоголю исполнилось десять лет, родители привезли его в Полтаву, к одному из преподавателей местной гимназии. Будущий писатель жил в доме учителя и готовился к поступлению в пансион: занимался арифметикой, читал книги по истории, работал с картами.

Гоголь в гимназии: первая поэма и школьный театр

Иван Жерен. Портрет Николая Гоголя. 1836. Институт русской литературы (Пушкинский Дом) Российской академии наук, Санкт-Петербург

Эмиль Визель. Нежинская гимназия высших наук. 1830-е. Институт русской литературы (Пушкинский Дом) Российской академии наук, Санкт-Петербург

Экземпляр «Ганца Кюхельгартена» с дарственной надписью Николая Гоголя историку Михаилу Погодину. 1829. Государственная публичная историческая библиотека России, Москва

В 1821 году Николай Гоголь поступил в Нежинскую гимназию высших наук. Он не был прилежным: часто отвлекался на уроках и занимался только перед экзаменами. Преподаватель латыни Иван Кулжинский вспоминал: «Он учился у меня три года и ничему не научился… Во время лекций Гоголь всегда, бывало, под скамьею держит какую-нибудь книгу и читает». Любимыми предметами будущего писателя были рисование и русская словесность. Он восхищался Александром Пушкиным. Когда в 1825 году вышли первые главы «Евгения Онегина», то Гоголь перечитывал их столько раз, что выучил наизусть. Сочинял он и сам. Произведения — поэму «Разбойники», повесть «Братья Твердиславичи» — он размещал в собственном рукописном журнале «Звезда».

Никто не думал из нас, чтобы Гоголь мог быть когда-либо писателем даже посредственным, потому что он известен был в лицее за самого нерадивого и обыкновенного слушателя. Довольно бывало ему сказать одно слово, сделать одно движение, чтобы все в классе, как бешеные или сумасшедшие захохотали в одно горло, даже при учителе, директоре.

Николай Гоголь создал в гимназии театр. Он выбирал пьесы, распределял роли и расписывал декорации. Актерами становились ученики, они же приносили кто что мог в «театральный гардероб». Одной из самых популярных пьес был «Недоросль» по Фонвизину — Гоголь играл госпожу Простакову. Сокурсник писателя Тимофей Пащенко вспоминал: «Все мы думали тогда, что Гоголь поступит на сцену, потому что у него был громадный талант и все данные для игры на сцене».

В 1825 году у Гоголя умер отец. Гимназист тяжело переживал потерю. Его мать вспоминала: «Я детям не могла писать о нашем несчастии и просила письменно директора в Нежине приготовить к такому удару моего сына; он в таком был горе, что хотел броситься в окно с верхнего этажа». После смерти отца начались проблемы с деньгами: мать не умела управлять хозяйством. Тогда Гоголь сначала предложил продать лес, который по завещанию принадлежал ему, а потом и вовсе отказался от наследства в пользу сестер.

В 1827 году Гоголь сочинил поэму «Ганц Кюхельгартен» о юноше, который отверг любовь ради мечты о Греции. Спустя год писатель окончил Нежинскую гимназию и решил отправиться в Петербург. Он писал дяде Петру Косяровскому: «Признаюсь, меня не берет охота ворочаться когда-либо домой, особливо бывши несколько раз свидетель, как необыкновенная мать наша бьется, мучится, иногда даже об какой-нибудь копейке. Я с своей стороны все сделал, денег беру с собой немного, чтобы стало на проезд и на первое обзаведение».

«Совершенно встречал одни неудачи»: жизнь в Петербурге

Неизвестный художник. Портрет Николая Гоголя (фрагмент). 1850-е. Институт русской литературы (Пушкинский Дом) Российской академии наук, Санкт-Петербург

Петр Геллер. Николай Гоголь и Василий Жуковский у Александра Пушкина в Царском Селе (фрагмент). 1910. Изображение: pouchkin.com

Натан Альтман. Николай Гоголь в Санкт-Петербурге (фрагмент). Иллюстрация к «Петербургским повестям» Николая Гоголя. 1934. Изображение: antik-dom.ru

В декабре 1828 года Николай Гоголь приехал в Петербург устраиваться на службу. Он вспоминал: «Петербург мне показался вовсе не таким, как я думал, я его воображал гораздо красивее, великолепнее. Жить здесь не совсем по-свински, то есть иметь раз в день щи да кашу, несравненно дороже, нежели мы думали. Это заставляет меня жить как в пустыне. Я принужден отказаться от лучшего своего удовольствия — видеть театр». Писатель не мог найти работу: выпускника Нежинской гимназии либо не хотели принимать, либо предлагали слишком маленькое жалованье.

В 1829 году Гоголь написал стихотворение «Италия» и без подписи отправил в журнал «Сын Отечества». Произведение опубликовали, и это придало уверенности литератору. Он решил напечатать и гимназическую поэму «Ганц Кюхельгартен» под псевдонимом В. Алов. Однако в этот раз книга не расходилась: сочинение раскритиковали за наивность и отсутствие композиции. Тогда Николай Гоголь выкупил весь тираж у книгопродавцев и сжег. После неудачи он пробовал стать актером и был на прослушивании у директора Императорских театров Сергея Гагарина. Но писателя не взяли. Гоголь вспоминал: «Мысли тучами налегают одна на другую, не давая одна другой места. Везде совершенно я встречал одни неудачи и — что всего страннее — там, где их вовсе нельзя было ожидать. Какое ужасное наказание! Ядовитее и жесточе его для меня ничего не было в мире». Летом 1829 года он уехал в путешествие по Германии.

Осенью 1829 года Николай Гоголь вернулся в Петербург. Денег не хватало, и он устроился помощником столоначальника в департамента уделов. Писатель был коллежским асессором — самый младший чин в Табели о рангах. Гоголь писал матери: «После бесконечных исканий, мне удалось, наконец, сыскать место, очень, однако ж, незавидное. Но что ж делать?» Литератор принимал жалобы, сшивал документы и выполнял мелкие поручения начальства, а в свободное время он сочинял повести о жизни в Украине. За помощью Гоголь обратился к матери: «Сделайте милость, описуйте для меня также нравы, обычаи, поверья… какие платья были в их время у сотников, их жен, у тысячников, у них самих, какие материи были известны в их время, и все с подробнейшею подробностью». В 1830 году в журнале «Отечественные записки» писатель опубликовал повесть «Бисаврюк, или Вечер накануне Ивана Купалы». Текст сильно отличался от оригинала: издатель Павел Свиньин отредактировал произведение на свой вкус.

Постепенно Гоголь все больше писал для журналов. В 1831 году в «Литературной газете» вышли материалы «Несколько мыслей о преподавании детям географии» и «Женщина», а в альманахе «Северные цветы» появились главы исторического романа «Гетьман». Владельцем обоих изданий был Антон Дельвиг. Поэт ввел молодого автора в литературный круг и познакомил с Василием Жуковским и Петром Плетневым. Писатели помогли найти Николаю Гоголю новую работу: он стал учителем в женском Патриотическом институте, а в выходные давал частные уроки детям знатных дворян. Параллельно литератор работал над серией повестей об Украине.

«Необыкновенное явление в литературе»: известные произведения Гоголя

Николай Гоголь. «Миргород. Повести, служащие продолжением Вечеров на хуторе близ Диканьки». Часть вторая. Санкт-Петербург: Типография Департамента Внешней Торговли, 1835

Борис Лебедев. Критик Виссарион Белинский и Николай Гоголь (фрагмент). Открытка из серии «В. Г. Белинский в рисунках Б. Лебедева». Москва: Искусство, 1948

Александр Иванов. Портрет Николая Гоголя. 1841. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

В 1831 году вышла книга Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки», куда вошло четыре рассказа: «Сорочинская ярмарка», ранее опубликованный «Вечер накануне Ивана Купала», «Майская ночь, или Утопленница» и «Пропавшая грамота». Действие книги происходило на родине автора, в Миргородском районе Полтавской губернии. Героями были жители украинской деревни, а в сюжете повседневная жизнь смешивалась с мистическими мотивами, которые были в ходу у селян. Сборник сразу же стал популярным и получил хорошие отзывы читателей: автора хвалили поэты Александр Пушкин, Евгений Баратынский, Иван Киреевский и многие другие. Баратынский писал: «Еще не было у нас автора с такою веселостью, у нас на севере она великая редкость… Слог его жив, оригинален, исполнен красок и часто вкуса». А Пушкин в письме Александру Воейкову оставил такой отзыв о Гоголе:

Сейчас прочел «Вечера близ Диканьки». Они изумили меня. Вот настоящая веселость, искренняя, непринужденная, без жеманства, без чопорности. А местами какая поэзия, какая чувствительность! Мне сказывали, что… наборщики помирали со смеху, набирая его книгу.

Уже в 1832 году Гоголь выпустил второй том «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Туда вошли еще четыре повести: «Ночь перед Рождеством», «Страшная месть», «Иван Федорович Шпонька и его тетушка» и «Заколдованное место». Новая книга повторила успех. Гоголя приглашали на все литературные вечера, он часто виделся с Александром Пушкиным. Летом 1832 года писатель решил проведать родных и по пути впервые побывал в Москве, где познакомился с публицистами Сергеем Аксаковым и Михаилом Погодиным, актером Михаилом Щепкиным. Из дома Гоголь писал: «Приехал в имение совершенно расстроенное. Долгов множество невыплаченных. Пристают со всех сторон, а уплатить теперь совершенная невозможность».

В 1834 году писателю предложили место адъюнкт-профессора на кафедре всеобщей истории в Санкт-Петербургском университете. Николай Гоголь согласился. Днем он читал лекции о Средневековье и периоде Великого переселения народов, вечером — изучал историю крестьянско-казацких восстаний в Украине. Все свободное время писал. В 1835 году вышел еще один сборник Гоголя под названием «Арабески», который объединил произведения разных жанров. Одной из самых популярных в книге стала статья «Несколько слов о Пушкине». В ней Гоголь проанализировал его творчество и назвал Пушкина первым русским национальным поэтом. В «Арабесках» напечатали и первые петербургские повести Гоголя: «Портрет», «Записки сумасшедшего» и «Невский проспект». В сборнике также были статьи на историческую тематику: «Взгляд на составление Малороссии», «О преподавании всеобщей истории», «Ал Мамун» и другие.

Через месяц после сборника «Арабески» у Гоголя вышла еще одна книга — «Миргород». Это было продолжение «Вечеров на хуторе близ Диканьки»: писатель использовал элементы украинского фольклора, а само действие происходило в Запорожье. В «Миргород» вошли повести «Старосветские помещики», «Тарас Бульба», «Вий» и «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Во время работы над произведениями Гоголь использовал свои научные наработки. Так, «Тарас Бульба» был основан на материале о крестьянском восстании 1637–1638 годов, а прообразом главного героя стал атаман Охрим Макуха.

Весь тираж сборников «Арабески» и «Миргород» быстро раскупили. Критик Виссарион Белинский писал: «Его талант не упадает, но постепенно возвышается. Новые произведения игривой и оригинальной фантазии г. Гоголя принадлежат к числу самых необыкновенных явлений в нашей литературе и вполне заслуживают те похвалы, которыми осыпает их восхищенная ими публика».

В 1835 году Николай Гоголь начал писать «Мертвые души». Сюжет произведения подсказал Пушкин: во время кишиневской ссылки ему рассказали про помещика, который выдавал умерших за беглецов. Спустя несколько месяцев Гоголь уже читал поэту первые главы произведения. Из книги «Выбранные места из переписки с друзьями»: «Пушкин, который всегда смеялся при моем чтении (он же был охотник до смеха), начал понемногу становиться все сумрачнее, сумрачнее, а наконец, сделался совершенно мрачен. Когда же чтение кончилось, он произнес голосом тоски: «Боже, как грустна наша Россия!» Однако вскоре Гоголь забросил работу над романом.

Причина той веселости, которую заметили в первых сочинениях моих, показавшихся в печати, заключалась в некоторой душевной потребности. На меня находили припадки тоски, мне самому необъяснимой, которая происходила, может быть, от моего болезненного состояния. Чтобы развлекать себя самого, я придумывал себе все смешное, что только мог выдумать.

«Собрался собрать все дурное в России»: комедия «Ревизор»

Николай Гоголь. Портрет поэта Александра Пушкина. 1830-е. Изображение: artchive.ru

Рисунки Николая Гоголя к комедии «Ревизор». Иллюстрация к книге Иосифа Хмелевского «Гоголь на Родине: Альбом художественных фототипий и гелиогравюр». Киев, 1902

Петр Каратыгин. Николай Гоголь на репетиции «Ревизора» в Мариинском театре 18 апреля 1836 (фрагмент). Изображение: a4format.ru

Осенью 1835 года Николай Гоголь уволился из университета. Он решил профессионально заняться литературой и попробовать сочинить пьесу. Писатель обратился с письмом к Пушкину: «Сделайте милость, дайте какой-нибудь сюжет, хоть какой-нибудь смешной или несмешной, но русский чисто анекдот. Рука дрожит написать комедию… Духом будет комедия из пяти актов, и клянусь, куда смешнее черта! Ради бога, ум и желудок мой оба голодают». Поэт рассказал Гоголю историю о господине, который выдал себя за высокопоставленного чиновника. Она и легла в основу комедии «Ревизор». По сюжету коллежский регистратор Хлестаков проиграл деньги в карты и случайно оказался в уездном городе. Городничий, смотритель училищ, почтмейстер, судья и многие другие служащие приняли его за ревизора. Они старались скрыть реальное положение дел и давали Хлестакову взятки.

В «Ревизоре» я решился собрать в одну кучу всё дурное в России, какое я тогда знал, все несправедливости, какие делаются в тех местах и в тех случаях, где больше всего требуется от человека справедливости, и за одним разом посмеяться над всем.

В 1836 году Гоголь закончил комедию и прочитал ее в гостях у Василия Жуковского. Среди слушателей были Александр Пушкин, Петр Вяземский, Иван Тургенев и другие. Писателю посоветовали обязательно поставить пьесу в театре. Однако добиться разрешения на спектакль удалось только с протекцией Жуковского: комедия не проходила цензуру, и поэту пришлось лично уговаривать императора. Спустя несколько месяцев Гоголь приступил к репетициям в Александринском театре в Петербурге. Он рисовал схемы расположения актеров на сцене, давал рекомендации режиссеру и художникам по костюмам. На премьеру комедии в мае 1836 года пришел император Николай I вместе с наследником Александром. Постановка настолько понравилась государю, что он велел в обязательном порядке посетить ее министрам.

«Ревизор» вызвал неоднозначную реакцию зрителей. Гоголь вспоминал: «Все против меня. Чиновники пожилые и почтенные кричат, что для меня нет ничего святого, когда я дерзнул так говорить о служащих людях; полицейские против меня; купцы против меня; литераторы против меня. Бранят и ходят на пиесу; на четвертое представление нельзя достать билетов. Если бы не высокое заступничество государя, пиеса моя не была бы ни за что на сцене». Через несколько недель комедию сыграли и в Москве. Там ее ставил друг Гоголя — актер Михаил Щепкин.

В это же время вышел первый выпуск журнала «Современник», издателем которого стал Пушкин. В номере напечатали повесть Николая Гоголя «Нос» о чиновнике, который в одно утро потерял нос, а с ним и возможность повышения. Здесь же вышло произведение «Коляска». По сюжету вечером помещик Чертокуцкий расхвалил экипаж и пообещал продать его генералу, а утром от стыда спрятался от покупателя: карета оказалась «самой неказистой».

Гоголь за границей: «Мертвые души» и «Шинель»

Федор Моллер. Портрет Николая Гоголя (фрагмент). 1840-е. Ивановский областной художественный музей, Иваново

Илья Репин. Николай Гоголь сжигает второй том «Мертвых душ» (фрагмент). 1909. Государственная Третьяковская галерея, Москва

Борис Кустодиев. Иллюстрация к повести Николая Гоголя «Шинель». Акакий Акакиевич в новой шинели идет в департамент (фрагмент). 1909. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Вскоре после премьеры «Ревизора» Гоголь срочно уехал в Германию. Свою поездку он объяснял так: «После разных волнений, досад и прочего мысли мои так рассеяны, что я не в силах собрать их в стройность и порядок. Еду за границу, там размыкаю ту тоску, которую наносят мне ежедневно мои соотечественники. Выведи на сцену двух-трех плутов — тысяча честных людей сердится, говорит: «Мы не плуты». Он побывал в Швейцарии, затем переехал в Париж. Там Гоголь продолжил писать роман «Мертвые души», на который у автора не хватало времени в Петербурге. В феврале 1837 года погиб Пушкин. Писатель тяжело переживал смерть поэта. Полковник Андрей Карамзин писал: «Трогательно и жалко смотреть, как на этого человека подействовало известие о смерти Пушкина. Он совсем с тех пор не свой. Бросил то, что писал, и с тоской думает о возвращении в Петербург, который опустел для него». Однако вместо России Гоголь поехал в Италию. Там в 1841 году он закончил первый том романа «Мертвые души» и, чтобы напечатать произведение, через несколько месяцев вернулся в Москву. Писатель поселился в доме у историка Михаила Погодина.

Цензура допустила «Мертвые души» к печати весной 1842 года. Обложку для издания Гоголь оформил сам. История Чичикова, которые ездил по России и скупал у помещиков бумаги на умерших крестьян, вызвала разные отклики читателей. Друг Николая Гоголя Сергей Аксаков вспоминал: «Все слушатели приходили в совершенный восторг, но были люди, которые возненавидели Гоголя… Так, например, я сам слышал, как известный граф Толстой-Американец говорил… что он «враг России и что его следует в кандалах отправить в Сибирь». Всего Гоголь задумывал написать три тома «Мертвых душ». Писатель ориентировался на идею Данте Алигьери: Чичиков, подобно герою «Божественной комедии», во время путешествий должен был измениться и пересмотреть свои понятия о нравственности.

В 1842 году вышло еще одно произведение Гоголя — повесть «Шинель». Действие происходило в Петербурге. Мелкий чиновник Акакий Акакиевич Башмачкин целыми днями переписывал бумаги за маленькое жалованье. Однажды у него порвалась шинель, и служащий стал копить на новую: прекратил пить чай, ходил дома в халате, чтобы не износить другую одежду. Однако, когда он наконец скопил и купил новую шинель, «какие-то люди с усами» отобрали ее на улице.

В июне 1842 года Гоголь снова уехал за границу. Рим, Дюссельдорф, Ницца, Париж — писатель часто переезжал. В это время он работал над вторым томом «Мертвых душ». Гоголь писал: «Критика теперь сама должна отплатить мне за все, что я потерял через нее. А потерял я очень многое; ибо бойкость и оживленный огонь, которые были во мне, прежде нежели мне было известно хоть одно правило искусства, уже несколько лет ко мне более не являлись». В 1845 году у Гоголя случился душевный кризис. В порыве он сжег второй том «Мертвых душ» и все свои рукописи. Практически перестал писать друзьям, а в 1848 году отправился в Иерусалим. Гоголь вспоминал: «Еще никогда не был я так мало доволен состоянием сердца своего, как в Иерусалиме и после Иерусалима. У Гроба Господня я был как будто затем, чтобы там на месте почувствовать, как много во мне холода сердечного, как много себялюбия и самолюбия».

В 1849 году писатель вернулся в Россию и принялся по памяти восстанавливать утраченный том «Мертвых душ». Однако вскоре он начал жаловаться на припадки тоски. В январе 1852 года умерла давняя знакомая Гоголя, Екатерина Хомякова. Писатель перестал есть, признался духовнику, что его «охватил страх смерти», и прекратил писать. В ночь с 11 на 12 февраля этого же года Николай Гоголь сжег все свои рукописи, включая почти восстановленную версию «Мертвых душ». Последние дни он не выезжал из дома. 21 февраля 1852 года писатель скончался. Его похоронили на Даниловском кладбище в Москве. В 1931 году могилу Гоголя вскрыли и его останки перенесли на Новодевичье кладбище.

Интересные факты из жизни

Николай Алексеев. Пушкин и Гоголь (фрагмент). Ранее 1881. Изображение: arzamas.academy

Владимир Табурин. Николай Гоголь читает «Ревизора» перед артистами московского Малого театра и приглашенными лицами (фрагмент). Изображение: magisteria.ru

Георгий Ечеистов. Портрет Николая Гоголя (фрагмент). 1934. Изображение: magisteria.ru

1. Настоящая фамилия писателя — Гоголь-Яновский. Однако литератору не нравилось, что она длинная, поэтому он откинул вторую часть и просил звать только Гоголем. Поэт Нестор Кукольник вспоминал: «Однажды, уже в Петербурге, один из товарищей при мне спросил Гоголя: «С чего ты это переменил фамилию?» — «И не думал». — «Да ведь ты Яновский». — «И Гоголь тож». — «Да что значит гоголь?» — «Селезень», — отвечал Гоголь сухо и свернул разговор на другую материю».

2. Мать Гоголя считала сына гением и приписывала ему изобретение паровой машины, железной дороги и других технических новшеств того времени.

3. Студенты считали Николая Гоголя никудышным преподавателем истории. Он часто пропускал занятия или мог рассказывать материал лишь полчаса вместе двух. Писатель Николай Иваницкий вспоминал: «Лекции Гоголя были очень сухи и скучны: ни одно событие не вызвало его на беседу живую и одушевленную. Какими-то сонными глазами смотрел он на прошедшие века и отжившие племена».

4. У Николая Гоголя всегда были долги. Несмотря на успех его произведений, писатель не получал больших гонораров. Он писал Пушкину: «Книгопродавцы такой народ, которых без всякой совести можно повесить на первом дереве».

5. Писатель везде носил с собой Евангелие. Гоголь писал: «Выше того не выдумать, что уже есть в Евангелии. Сколько раз уже отшатывалось от него человечество и сколько раз обращалось». Кроме того, он каждый день читал по главе из Ветхого Завета.

Н. В. Гоголь и современная культура. VI Гоголевские чтения

Международная научная конференция была организована московской Центральной городской библиотекой — мемориальным центром «Дом Гоголя», которая в 2005 году получила новый статус, официально утверждающий ее полномочия как полистилистического библиотечно-музейного учреждения, что имеет большое значение не только для библиотеки.

В 2009 году все цивилизованное человечество будет отмечать 200-летний юбилей со дня рождения Н. В. Гоголя. В связи с памятной датой в Москве началась организация торжеств: создан юбилейный комитет, разработана программа культурных мероприятий. Свой вклад в увековечение памяти Н. В. Гоголя и популяризацию его художественного, духовного и научного наследия вносит московский «Дом Гоголя».

Н. В. Гоголь и современная культура

Гоголь в современных культурологических исследованиях

Андрущенко Е. А. (Харьков, Украина), д.ф.н., профессор Харьковского национального педагогического университета им. Г. С. Сковороды

В докладе предпринята попытка выявить основные тенденции, сложившиеся в современных культурологических исследованиях, посвященных Гоголю. Отмечается разрыв между культурологическими интерпретациями и функционированием гоголевского наследия в «массовом» сознании.

Наследие Гоголя и некоторые умонастроения наших дней

Мильдон В.  И. (Москва), д.ф.н., профессор ВГИК им. С. А. Герасимова

В основе творчества Гоголя и его главного сочинения — «Мертвых душ» лежит намерение спасти человечество от поклонения материальной силе мира и вытекающей из этого скуки жизни. Оба зла — важная часть современных умонастроений, вот почему наследие Гоголя актуально.

Особенности современной рецепции проповеднического дискурса Н. В. Гоголя

Гусев В. А. (Днепропетровск, Украина), д.ф.н., профессор Днепропетровского национального университета

В статье рассматривается, какое место занимает Н. В. Гоголь в русском культурном пространстве конца ХХ — начала ХХI в. Отмечается, что Гоголь является одной из знаковых фигур национально-мифологического космоса, и огромное значение его творческого наследия не может быть преуменьшено никакими перипетиями гражданской истории. Если мистико-фантастическое и гротескно-сатирическое видение мира, трагикомический пафос, характерные для гоголевского творчества, несомненно, присущи и современной литературе, то проповеднический дискурс в традиционных формах вряд ли для нее актуален, хотя необходимость поиска позитивной идеологии, жизнеутверждающей веры ощущается все острее, и это в различных формах отражает современная русская проза.

Публикации о жизни и творчестве Н. В. Гоголя на страницах «Le Monde» 1971 — 2005 годов

Замыслова Е. Е. (Москва), аспирантка факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова

Автор доклада представляет обзор различных статей о жизни и творчестве Н. В. Гоголя, опубликованных французской общенациональной газетой «Le Monde» в 1971 — 2005 гг.

Аспекты современного гоголеведения

Диалектика национального и общечеловеческого как гоголеведческая проблема

Барабаш Ю. Я. (Москва), д.ф.н., профессор, главный научный сотрудник ИМЛИ РАН

Диалектика национального и универсального у Гоголя, контроверза его «почвы и судьбы» рассматривается в статье как одна из узловых проблем гоголеведения. Ее актуальность, по мнению автора, в широком культурологическом плане определяется ныне теми вызовами и угрозами, которые возникают перед национальными культурами в условиях глобализации.

Гоголь и «другое» барокко: только ли «профетический пафос»?

Калашникова О. Л. (Днепропетровск, Украина), д.ф.н., профессор Днепропетровского национального университета

Рассматривая пеструю картину современных высказываний и исследований о Гоголе, автор статьи обозначает актуальный вектор изучения: традиции русского барочного романа XVIII в. творчестве Н. В. Гоголя.

Полтавский «след» в украинских повестях Н. В. Гоголя (о влиянии В. А. Гоголя и И. П. Котляревского на творчество писателя)

Мацапура В. И. (Полтава, Украина), д.ф.н., проф. Полтавского государственного педагогического университета им. В. Г. Короленко

В статье прослеживаются типологические и интертекстуальные «переклички» ранних повестей Н. В. Гоголя с украинской литературной традицией, в частности, с творчеством его отца — В. А. Гоголя, а также с творчеством И. П. Котляревского. Объектом анализа в статье послужили пьеса В.  А. Гоголя «Простак», повести Н. В. Гоголя «Сорочинская ярмарка», «Ночь перед Рождеством», а также произведения И. П. Котляревского.

О семантике имен героев в ранней исторической прозе Н. В. Гоголя

Денисов В. Д. (Санкт-Петербург), к.ф.н., доцент РГГМУ

В статье приведены наблюдения над тем, какова символика личных имен в ранней исторической прозе Гоголя и какую роль играет она при осмыслении текста. Материалом для анализа послужили главы исторического произведения (предположительно, 1829 — 1830 годов), «Глава из исторического романа» (1831), фрагмент «Кровавый бандурист» (1832 — 1834) и повесть «Тарас Бульба» 1835 г.

Повесть Н. В. Гоголя «Вий»: Из истории интерпретаций

Виноградов И. А. (Москва), д.ф.н., старший научный сотрудник ИМЛИ РАН

В статье освещаются ключевые моменты в трактовке повести Гоголя «Вий». Анализ подобных интерпретаций позволяет подробно описать тот идеологический контекст, который складывался на протяжении более чем полутора столетий не только при истолковании отдельных образов в этой повести, но вокруг наследия Гоголя в целом.

О современной трактовке сновидений художника Пискарева в повести Н. В. Гоголя «Невский проспект»

Нечаенко Д. А. (Москва), к.ф.н.

В статье рассматривается мифопоэтика сновидений художника Пискарева из повести Н. В. Гоголя «Невский проспект» в связи с сюжетно-композиционными особенностями античной драмы и ритуалом «литературного жертвоприношения».

Путь и граница в повести Гоголя «Портрет»

Кривонос В. Ш. (Самара), д.ф.н., профессор Самарского государственного педагогического университета

В статье освещена актуальная для поэтики Гоголя проблема пути и границы в повести «Портрет». Особое внимание уделено онтологии границы и специфике ее пространственного выражения. Выявляется взаимосвязь таких аспектов повествования, как переход границы, движение по избранному пути и судьба героев. Результаты анализа позволяют по-новому представить особенности содержания «Портрета».

Физиология болезни в сознании Гоголя и христианская традиция

Анненкова Е.  И. (Санкт-Петербург), д.ф.н., профессор Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена

Статья посвящена анализу писем Гоголя, которые запечатлели историю, физиологию и психологию его болезни. Изучение гоголевского эпистолярия 1830-1840-х годов позволяет объяснить приоритет физиологии в описании болезни, вы явить изменения в состоянии писателя, вычленить смысловые лейтмотивы и основные повествовательные формы в решении данной темы, показать взаимосвязь писем Гоголя и его творчества.

«Гоголь и Данте» как современная научная проблема

Гольденберг А. Х. (Волгоград), к.ф.н., доцент Волгоградского государственного педагогического университета

В статье анализируются различные подходы к изучению проблемы «Гоголь и Данте», существующие в современной научной литературе. Подводятся итоги и намечаются новые аспекты исследования этой проблемы.

Эудженио Монтале читает Гоголя

Де Лотто Ч. (Верона, Италия), профессор Веронского университета 

В сообщении идет речь о статьях, рецензиях, записях итальянского поэта Эудженио Монтале, посвященных русской литературе. В частности, рассмотрены отклики на произведения Гоголя, которые поэт читал в переводе. Выделяется его короткий комментарий к шутливой записи Гоголя в альбоме М. А. Власовой (опубликовано лишь в 1972 г.), где стиль русского писателя Монтале назвал «игрой кошки с мышью». Этот образ предстает как синтетическая формула, применимая к разным аспектам гоголевского творчества — от ритма до сюжета и стиля. Уделено внимание работам и других итальянских ученых, комментирующих, в свою очередь, заметку генуэзского поэта.

Витальяно Бранкати, сицилийский Гоголь

Страно Дж. (Катания, Италия), профессор Катанского университета

В 1932 г. итальянский издатель Лео Лонганези назвал Витальяно Бранкати (1907 — 1954) «Гоголем из Катании». С этого момента критика неоднократно подчеркивала влияние гоголевского творчества на сицилийского писателя. В его романах и повестях напоминают о Гоголе тема невыносимой скуки провинциальной жизни, изображение «типов-марионеток», гротескные ситуации, иронический тон и описательные приемы, включая внимание к лицам, одежде, мелким деталям. Бранкати чувствует как бы «родство душ» с Гоголем, в его произведениях находит стилистические модели, постоянные подсказки для построения персонажей и пространства, особенное понимание комического как «оборотной стороны» печали, драматизма существования и как ответ на ложь индивидуальную и социальную.

Гоголь и Каверин

Скандура Кл. (Рим, Италия), доктор, профессор университета «Ла Сапиенца»

В статье рассматривается полемика вокруг Гоголя в ее связи с историей русской интеллигенции. Великий писатель оказал огромное влияние на русскую литературу ХХ в., в частности, на творчество Вениамина Каверина (1902 — 1989), в произведениях которого о трагической судьбе русской интеллигенции «Большая игра» (1925), «Ревизор» (1926), «Скандалист, или Вечера на Васильевском острове» (1928), «Художник неизвестен» (1931) темы, персонажи, развертывание сюжета напоминают о петербургских повестях Гоголя «Портрет», «Записки сумасшедшего», «Нос», «Шинель».
При насаждении метода социалистического реализма (в становлении которого Горький с его авторитетом играл большую роль) «гоголевский принцип» временно остался за рамками официальной словесности, но никогда не терял своего влияния на русскую литературу. Пример Каверина свидетельствует о том, что можно было «не сдаться» и остаться верным себе даже в самые трудные времена.

Образ ребенка в творчестве Н. Гоголя и Я. Барщевского

Целехович Т. П. (Гомель, Белоруссия), аспирантка Гомельского государственного университета им. Ф. Скорины

Осмысливая творчество Н. Гоголя и Я. Барщевского в контексте христианского мировоззрения, мы рассматриваем особенности изображения ребенка как одну из главных составляющих религиозно-мистического уровня в художественных мирах обоих писателей.

«Выбранные места из переписки с друзьями» Н. Гоголя и «Долгая дорога домой» В. Быкова: к проблеме жанровой специфики

Березко А.  Ф. (Гомель, Белоруссия), аспирант Гомельского государственного университета им. Ф. Скорины

В статье показана принципиальная близость литературных исповедей Н. Гоголя и В. Быкова.

Гоголь и постмодернизм

Творчество Н. В. Гоголя как духовный источник русского авангардного искусства

Клягина Л. Р. (Екатеринбург), к.ф.н., доцент Уральского государственного университета им. А. М. Горького

Статья посвящена изучению творчества Н. В. Гоголя как одного из источников русского авангардного искусства. Это позволяет не только отнести истоки русского авангарда к русскому классическому искусству ХIХ в., но и проследить, как диалог с культурой начала ХХ в. обогащает понимание мировоззрения и поэтики Гоголя.

Темные ангелы Ханса Хенни Янна в свете гоголевской традиции: к проблеме архетипа демона

Васильчикова Т. Н. (Ульяновск), к.ф.н., доцент Ульяновского государственного университета

Статья посвящена проблеме архетипа демона, проявившегося в ирреальных образах повестей Н.  В. Гоголя. В драматургии немецкого писателя ХХ века Х. Х. Янна можно обнаружить аналогичную закономерность появления амбивалентных ирреальных образов («темные ангелы») как следствие отказа от христианской этики и свидетельство кризиса религиозного сознания писателя.

«Гоголевский текст» в пространстве постмодернистской прозы

Осипова Н. О. (Киров), д.ф.н., профессор Вятского государственного гуманитарного университета

В статье речь идет о том, как принимается и изменяется биографии Гоголя, его образы и символы в интертекстуальном пространстве постмодернистской прозы. В основу исследования легли повести и романы А. Королева, Т. Ландольфи, К. Юханссона.

Гоголь в контексте «постмодернистских практик» («Жена Гоголя» Т. Ландольфи, «Голова Гоголя» А. Королева, «Дело о мертвых душах» Ю. Арабова — П. Лунгина)

Кобленкова Д. В. (Нижний Новгород), к.ф.н., доцент Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского

В статье рассматриваются мотивы и поэтика постмодернистских произведений «Жена Гоголя» Т. Ландольфи и «Голова Гоголя» А. Королева, где критическое отношение авторов к творчеству писателя отчасти обусловлено концепциями Ф. М. Достоевского и В. В. Розанова. Исследуются глубинные причины обращения постмодернистов к прозе Гоголя во второй половине ХХ в., парадоксальность их отношения к его произведениям. В русле постмодернистских технологий автор рассматривает и фильм «Дело о мертвых душах» Ю. Арабова — П. Лунгина.

Гоголевские мотивы, образы, художественные приемы в произведениях Виктора Пелевина

Гордович К. Д. (Санкт-Петербург), д.ф.н., профессор Северо-Западного института печати Санкт-Петербургского государственного университета технологии и дизайна

Основанием для сопоставления произведений В. Пелевина и Н. В. Гоголя является общность мотивов и образов. Оба писателя часто изображали мир снов, когда происходящее во сне воспринимается героем как совершенно реальное и наоборот — окружающая действительность рисуется призрачной, туманной. Ее алогизм — одна из причин обращения авторов к сознанию «сумасшедшего». И Гоголь, и Пелевин изображают в своих произведениях носителей «нечистой силы». Среди общих для писателей приемов можно отметить пространные обращения к читателям, переключение его внимания, введение в бытовые ситуации политического контекста.

Постмодернистская трансформация гоголевских мотивов в мещанском романе Бахыта Кенжеева «Иван Безуглов»

Сапченко Л. А. (Ульяновск), д.ф.н., профессор Ульяновского государственного университета

В статье показано, насколько близок круг проблем гоголевской поэмы и «мещанского романа» современного писателя. Рассказ о жизни и приключениях Ивана Безуглова дает автору возможность нарисовать портрет времени, выразить свои взгляды на важнейшие тенденции нашей эпохи. Однако особенности «мещанского» жанра, эпатаж и тайная ирония — взамен «видимого миру смеха и невидимых, неведомых ему слез» — способны вызвать у читателя не горечь или надежду, а всего лишь усмешку, может быть, грустную.

«Очевидное» и «невероятное» в художественном мире Н. В. Гоголя и В. А. Пьецуха

Еремин М. А. (Самара), к.ф.н., старший преподаватель Самарского государственного педагогического университета

Статья посвящена творческой перекличке В. А. Пьецуха с Н. В. Гоголем. Исследуется мотивная, сюжетно-фабульная структура художественного мира обоих авторов. Особенности поэтики их произведений указывают на развитие инвариантного мифа о Руси, основными категориями которого представляются «очевидное» и «неправдоподобное».

Гоголевские образы в живописи, театре, кино

Гоголь в переводе на живопись (А. Агин и Е. Бернардский как иллюстраторы «Мертвых душ»)

Воропаев В. А. (Москва), д.ф.н., профессор МГУ им. М. В. Ломоносова

Статья посвящена иллюстрациям А. Агина и Е. Бернардского к «Мертвым душам», выполненным при жизни Н. В. Гоголя и считающимися классическими.

В. А. Фаворский о творчестве Н. В. Гоголя

Гладилин М. С. (Одинцово), старший научный сотрудник Музея-заповедника А. С. Пушкина «Захарово-Вяземы»

В статье приведены и прокомментированы высказывания художника о Н. В. Гоголе и особенностях его художественного стиля. Анализируются иллюстрации к повести Гоголя «Иван Федорович Шпонька и его тетушка».

«Нас поменяли телами» (Режиссерский текст «Ревизора» Нины Чусовой как «комедия масок» современной России)

Литаврина М. Г. (Москва), доктор, профессор РАТИ

Статья посвящена интерпретации комедии Н. В. Гоголя «Ревизор» в Театре имени Моссовета режиссером нового театрального поколения Н. Чусовой, ранее вызвавшей бурную полемику в прессе. В докладе исследуется интертекстуальный характер этого нетрадиционного представления и современные аллюзии режиссерского прочтения. Актуализировав действие пьесы и перенеся его из города Н. пушкинской эпохи в Н-ск путинской России и пародийно использовав дискурс масс-медиа, прежде всего, телевизионных шоу и криминальных «мыльных опер», Чусова вскрыла в смысловом поле пьесы новые созвучия современному социальному и политическому контексту, интерпретировав ее как современную российскую политическую «комедию масок», известных всем и каждому.

Два современных «Ревизора»

Ельницкая Л. М. (Москва), к.ф.н., доцент ВГИК

В статье содержатся размышления о центральном персонаже комедии Н. В. Гоголя «Ревизор» на материале театральных постановок В. Фокина и В. Мирзоева. Различные трактовки образа Хлестакова, предложенные в спектаклях известных режиссеров, позволяют судить о духовно-нравственных состояниях современного российского общества на разных этапах его исторической жизни.

Гоголевский «Ревизор»: авторская ремарка и ее сценические трактовки в ХХ веке

Зорин А. Н. (Самара), к.ф.н., доцент Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского

В своих статьях и комментариях к пьесам Гоголь писал о необходимости режиссерского театра, считая, что лишь такой подход дает возможность найти сценическое воплощение пьесы, адекватное идеям автора. В «Ревизоре» он выстроил четкую структуру ремарок, которая во многом напоминает режиссерскую экспликацию спектакля и, в частности, детально прописал «немую сцену» в финале. Театральные режиссеры в ХХ в. представили множество интерпретаций великой комедии, особенно ее «немой сцены».

Все/все как знак целостности в повести Н. Гоголя «Вий» и пьесе Н. Садур «Панночка»

Ищук-Фадеева Н. И. (Тверь), д.ф.н., профессор Тверского государственного университета

В творчестве Гоголя «Вий» — повесть особая, сюжетом и мотивами соединяющая мифологический первый и профанный второй циклы («Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Миргород»). В повести воссоздано три типа целостности: сообщество бурсы, село сотника и инфернальный мир, погубивший Хому Брута, который оказался вне своего круга и не был принят другим миром. Концептуальный мотив видения мотивирует гибель философа, увидевшего то, что смертный безнаказанно видеть не может.
Смена заглавия в пьесе Н. Садур редуцирует противостояние двух миров: «дневного» и «ночного», сталкивая его представителей. Принципиальным становится и то, что это философ и ведьма, и то, что это мужчина и женщина. При этом гибельность сексуальной страсти обусловлена и атмосферой «конца века».

Ритмы гоголевской прозы в пьесах Нины Садур

Орлицкий Ю. Б. (Москва), д.ф.н., профессор РГГУ

В статье идет речь о том, как современный русский драматург Н. Садур в написанных по мотивам гоголевской прозы пьесах «Панночка» (1985 — 1986) и «Брат Чичиков» (1993 — 1998) учитывает особенности их ритмической организации (прежде всего, метричность) и, в полном соответствии с этим, метрически организует наиболее важные сцены, подчеркивая таким образом их особое значение в структуре драмы.

«Конец — делу не венец» (особенности финальных сцен в драматургических произведениях Гоголя)

Патапенко С. Н. (Вологда), к.ф.н., доцент Вологодского государственного педагогического университета

Автор рассматривает финальные сцены пьес Гоголя как важнейший элемент его драматургии, свидетельствующий о том, что театральное мышление Гоголя носит открытый характер и направлено на постижение бесконечных метаморфоз жизни и искусства.

Особенности интерпретации гоголевского текста в фильме «Нос» А. Алексеева

Кривуля Н. Г. (Москва), к.и., старший преподаватель ВГИК им. С. А. Герасимова

Анализируя картину, мы прослеживаем, как режиссер-художник А. Алексеев интерпретировал хрестоматийное произведение Гоголя и передал важнейшие образы и символы в повести изобразительными средствами кино.

Гоголь в Москве

Храмы близ Арбата, в которых молился Н. В. Гоголь

Спевякина Д. В. (Москва), сотрудник Центральной городской библиотеки-мемориального центра «Дом Гоголя»

В статье идет речь о трех храмах близ Арбата в Москве, в окрестностях которого Гоголь жил с 1848 по 1852 гг. — церкви Симеона Столпника на Поварской, Иерусалимском подворье и церкви Николы в Старом Ваганькове. Эти храмы Гоголь хорошо знал и часто посещал. Ныне они оказываются по-разному, зачастую неожиданно, связаны с различными сторонами жизни и творчества писателя, их история и святыни могут поведать нечто новое о великом писателе.

Литературно-театрализованные встречи в Мемориальных комнатах Н. В. Гоголя как форма расширения музейного пространства

Митарчук Е. А. (Москва), сотрудник Центральной городской библиотеки-мемориального центра «Дом Гоголя»

Статья посвящена истории, содержанию и перспективам литературно-театрализованных встреч в «Доме Гоголя» как важнейшей составляющей деятельности литературного музея.

Ежегодные Гоголевские чтения являются одним из наиболее масштабных мероприятий, проводимых Библиотекой — мемориальным центром. С момента своего возникновения конференция стала чрезвычайно популярной в научной и творческой среде и год от года собирает для участия в ней все больше ученых и специалистов в разных областях знаний, занимающихся изучением жизни и творчества Н. В. Гоголя.

Шестые Гоголевские чтения «Н. В. Гоголь в современном культурном пространстве» проводилась совместно с Государственным центральным театральным музеем им. А. А. Бахрушина и филиалом ГЦТМ — Домом-музеем М. Н. Ермоловой. По традиции в них приняли участие исследователи из разных стран мира, представляющие различные сферы науки, культуры, искусства.

Проблематика конференции отразила то огромное разностороннее воздействие, которое оказало и продолжает оказывать творчество Н. В. Гоголя на современную культуру, а именно:

• гоголевские традиции в современной русской литературе и культуре;
• художественную рецепцию его произведений и литературоведческую их интерпретацию;
• восприятие идей Гоголя-мыслителя в России и на Западе;
• современные сценические версии его пьес;
• гоголевские образы в кинематографе, музыке, театре, изобразительном искусстве.

Цели конференции

Шестые Гоголевские чтения стали одним из мероприятий, предваряющих празднование 200-летнего юбилея Николая Васильевича Гоголя. Тема «Н. В. Гоголь и современная культура» позволила очертить круг проблем современного гоголеведения, определить связи этой науки с философией, эстетикой, культурологией, театроведением, журналистикой, а также объединить ведущие научные силы.

Выбор и участие партнеров

Подготовка к конференции велась ЦГБМЦ «Дом Гоголя» в течение года в сотрудничестве с научно-исследовательскими учреждениями, вузами, культурными центрами, музеями, театрами, а также общественными организациями, издательствами, СМИ, коммерческими структурами, производственными объединениями, творческими работниками. Программу Шестых Гоголевских чтений определяло участие в них исследователей из разных городов России и зарубежных стран.

Нашу страну на конференции представляли: МГУ им. М. В. Ломоносова (Москва), ИМЛИ им. А. М. Горького РАН (Москва), ВГИК им. С. А. Герасимова (Москва), РАТИ (Москва), РГГУ (Москва), Государственная академия славянской культуры (Москва), Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена (Санкт-Петербург), Северо-Западный институт печати Государственного университета технологии и дизайна (Санкт-Петербург), Волгоградский государственный педагогический университет, Вологодский государственный педагогический университет, Вятский государственный гуманитарный университет (Киров), Нижегородский государственный университет, Ростовский государственный университет (Ростов-на-Дону), Самарский государственный педагогический университет, Саратовский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского, Тверской государственный университет, Ульяновский государственный университет, Государственная центральная публичная научно-техническая библиотека (Москва), Государственная публичная историческая библиотека (Москва), Центральная городская публичная библиотека им. Н. А. Некрасова (Москва), Центральная городская юношеская библиотека им. М. А. Светлова (Москва), Книжный дом «Университет» (Москва), издательства «Айрис-пресс» и «Мастер» (Москва), Государственный историко-литературный музей-заповедник А. С. Пушкина Захарово-Вяземы (Московская область), Школа-студия МХАТ им. А. П. Чехова (Москва), Центральный государственный театральный музей им. А. А. Бахрушина (Москва), Музей-квартира Галины Улановой (Москва), Дом-музей М. Н. Ермоловой (Москва), Музей-квартира М. В. и А. А. Мироновых и А. С. Менакера (Москва), Музей-квартира Вс. Э. Мейерхольда (Москва), Театр Около Дома Станиславского Москва), Государственный Академический театр им. Е. Вахтангова (Москва), Театр «Сфера» (Москва).

От Украины участие в Чтениях приняли: Институт литературы им. Т. Г. Шевченко НАН Украины, Днепропетровский национальный университет, Нежинский государственный педагогический университет им. М. Гоголя, Таврический национальный университет им. В. И. Вернадского (Симферополь), Харьковский университет им. Г. С. Сковороды, Государственный заповедник-музей Н. В. Гоголя в с. Гоголево (Шишацкий район Полтавской области).

От Белоруссии в конференции участвовали исследователи из Гомельского государственного университета им. Ф. Скорины.

Италию представили университеты Катании и Вероны, Римский университет «Ла Сапиенса».

Столь широкий спектр учреждений — участников Шестых Гоголевских чтений свидетельствует о том, как успешно «Дом Гоголя» взаимодействует с гоголеведами России, ближнего и дальнего Зарубежья. В Библиотеке — мемориальном центре ведется постоянно пополняемая картотека сведений о тех, кто занимается изучением жизни и творчества Н. В. Гоголя. Работа с возможными участниками Гоголевских чтений проводится в течение всего года по электронной почте в форме рассылки информационных писем и приглашений на конференцию, сбора докладов (отв. Н. Ф. Савченкова). Информационные письма рассылаются не только лично будущим участникам, но и на адреса вузов и научно-исследовательских учреждений, в музеи, издательства, редакции газет и журналов. Фактически подготовка конференций проходит в режиме «нон стоп».

Анализ состава докладчиков

По традиции Гоголевских чтений, 90% докладчиков — кандидаты и доктора наук.

Принципы проведения Чтений, выработанные в ходе пяти предыдущих конференций, позволили собрать ведущие научные силы современного гоголеведения. Здесь были представлены известные ученые: доктор филологических наук, главный специалист ИМЛИ им. А. М. Горького РАН Ю. Я. Барабаш, доктор филологических наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова В. А. Воропаев, старшие научные сотрудники ИМЛИ РАН Е. Е. Дмитриева и И. А. Виноградов. Участие в Шестых Гоголевских чтениях принял также профессорско-преподавательский состав ряда ведущих учебных заведений России и Украины: доктора филологических наук, профессора Днепропетровского национального университета (Украина) В. А. Гусев и О. Л. Калашникова, доктор филологических наук, профессор ВГИК им. С. А. Герасимова В. И. Мильдон, доктор филологических наук, профессор Харьковского университета им. Г. С. Сковороды (Украина) Е. А. Андрущенко, доктор филологических наук, профессор Нежинского государственного педагогического университета им. М. Гоголя (Украина) Н. Н. Арват, доктор искусствоведческих наук, профессор РАТИ М. Г. Литаврина, доктор филологических наук, профессор Самарского государственного педагогического университета В. Ш. Кривонос, доктор филологических наук, профессор Вятского государственного гуманитарного университета Н. О. Осипова, доктор филологических наук, профессор Тверского государственного университета Н. И. Ищук-Фадеева, доктор филологических наук, профессор РГГУ Ю. Б. Орлицкий и др. Итальянских исследователей творчества Гоголя представляли Чинция Де Лотто — зав. кафедрой русского языка и литературы в университете г. Вероны, Джакома Страно — зав. кафедрой русской литературы Катанского университета, Клаудиа Скандура — профессор кафедры русской литературы Римского университета «Ла Сапиенса».

В конференции также принимали участие аспиранты Е. Е. Замыслова (факультет журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова), Е. В. Изотова и Г. А. Гришин (кафедра общего литературоведения и журналистики Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского), А. Ф. Березко и Т. П. Целехович (Гомельский государственный университет им. Ф. Скорины, Белоруссия), музейные работники Л. Д. Енко и Е. Д. Чернова — директор и главный хранитель Государственного заповедника-музея Н. В. Гоголя в с. Гоголево (Украина, Шишацкий район Полтавской области), М. С. Гладилин — старший научный сотрудник Государственного историко-литературного музея-заповедника А. С. Пушкина Захарово-Вяземы (Московская область), Е. А. Митарчук и Д. В. Спевякина — сотрудники ЦГБМЦ «Дом Гоголя».

Почетным гостем Чтений стала Рафаэла Трофимовна Сверчкова (урожденная Головня), родственница О. В. Гоголь-Головни, член литературно-философского дискуссионного клуба «В Доме Гоголя».

Открытие конференции

Торжественное открытие Шестых Гоголевских чтений состоялось 31 марта 2006 года в Москве в Доме-музее М. Н. Ермоловой — филиале Государственного центрального театрального музея им. А. А. Бахрушина. Церемония открытия, все научные заседания и Послесловие к Чтениям «С верой в будущее» проходили в бывшем репетиционном зале М. Н. Ермоловой — великой русской актрисы, поклонницы творчества Н. В. Гоголя. Во время регистрации гостям и участникам Чтений были вручены подарочные комплекты (портфель, сувениры от «Дома Гоголя», приглашения на Послесловие к Чтениям — «Гоголевскую фактосмагорию»). Затем была проведена обзорная экскурсия по комнатам Дома-музея М. Н. Ермоловой. Участники и гости Чтений получили возможность погрузиться в театральную атмосферу, столь близкую создателю «Ревизора» и «Женитьбы». После экскурсии для них пел детский хор под руководством Г. И. Радченко.

На открытии конференции выступили директор Центральной городской библиотеки — мемориального центра «Дом Гоголя» В. П. Викулова, директор Государственного центрального театрального музея Б. Н. Любимов, директор и главный хранитель Государственного заповедника-музея Н. В. Гоголя в с. Гоголево (Украина, Шишацкий район Полтавской области) Л. Д. Енко и Е. Д. Чернова.

В. П. Викулова сообщила о присвоении Городской библиотеке № 2 им. Н. В. Гоголя в 2005 году нового статуса Государственного учреждения культуры «Центральная городская библиотека — мемориальный центр «Дом Гоголя». Далее она рассказала о работе, которая ведется библиотекой по направлениям книжного и музейного собирательства, справочно-библиографической работы, культурно-просветительских и интерактивных программ, издательской и научной деятельности. Были зачитаны отрывки из переписки графа А. П. Толстого и его супруги А. Г. Толстой (автографы обнаружены сотрудниками «Дома Гоголя» в ходе научно-изыскательской и краеведческой работы).

Директор ГЦТМ им. А. А. Бахрушина Б. Н. Любимов приветствовал гостей и участников конференции и выразил одобрение по поводу присвоения Городской библиотеке № 2 им. Н. В. Гоголя статуса Мемориального центра. Затем слово было предоставлено Л. Д. Енко и Е. Д. Черновой — директору и главному хранителю Государственного музея-заповедника Н. В. Гоголя в с. Гоголево под Полтавой. Красной нитью через их выступления прошла мысль: «Мы одно целое — музей Н. В. Гоголя на Украине и „Дом Гоголя“ в Москве».

Порядок работы конференции

Шестые Гоголевские чтения проходили в течение четырех дней (31 марта — 3 апреля 2006 года) с 10:00 до 18:00. Пленарная форма проведения конференции предопределила традиционный распорядок: утренние, дневные и вечерние заседания. Соблюдался принцип секционности, родственные темы объединялись в блоки, что удобно для слушателей, докладчиков и организаторов. Культурная программа включала посещение филиалов ГЦТМ им. А. А. Бахрушина и московских театров.

Всего состоялось 9 научных заседаний, был прочитан 41 доклад.

Тематика Чтений

Основными темами для своих выступлений докладчики избрали следующие:

• Традиции Н. В. Гоголя и современная литература. Доклады: «Поэтический мир Н. В. Гоголя в ситуации конца века („Вий“ Н. Гоголя и „Панночка“ Н. Садур)» — Н. И. Ищук-Фадеева, Тверской государственный университет; «Гоголь и Каверин» — К. Скандура, Римский университет «Ла Сапиенса»; «„До сих пор не могу понять, что это за земля Испания“: мотив безумия в произведениях Ник. Гоголя и Вен. Ерофеева» — Е. В. Изотова, Саратовский государственный университет; «„Очевидное“ и невероятное“ в художественном пространстве Н. В. Гоголя и В. А. Пьецуха» — М. А. Еремин, Самарский государственный педагогический университет; «„Выбранные места из переписки с друзьями“ Н. В. Гоголя и „Долгая дорога домой“ В. Быкова: к проблеме жанровой специфики» — А. Ф. Березко, Гомельский государственный университет;
• Н. В. Гоголь и современный театр. Доклады: «„Нас поменяли телами“ (режиссерский текст „Ревизора“ Нины Чусовой как „комедия масок“ России 2000-х годов)» — М. Г. Литаврина, РАТИ; «Судьба ремарки: гоголевский „Ревизор“ в сценических интерпретациях ХХ века» — А. Н. Зорин, Саратовский государственный университет; «Три „Ревизора“ на современной сцене: режиссерские работы Валерия Фокина, Владимира Мирзоева и Петру Вуткареу (Румыния)» — Л. М. Ельницкая, ВГИК; «Трансформации ритмики оригинала в драматургических вариациях Нины Садур на темы гоголевской прозы („Панночка“, „Брат Чичиков“)» — Ю. Б. Орлицкий, РГГУ; «Сценические интерпретации „Мертвых душ“ — Е. Е. Дмитриева, ИМЛИ;
• Н. В. Гоголь и всемирная литература. Доклады: „Гоголь и Данте“ как современная научная проблема» — А. Х. Гольденберг, Волгоградский государственный педагогический университет; «Витальяно Бранкати, сицилийский Гоголь» — Д. Страно, Университет г. Катании; «Еудженио Монтале о Гоголе» — Ч. Де Лотто, Университет г. Вероны;
• Проблемы интерпретации произведений Н. В. Гоголя. Доклады: «Наследие Н. В. Гоголя и некоторые умонастроения нашего времени» — В. И. Мильдон, ВГИК им. С. А. Герасимова; «Повесть Н. В. Гоголя „Вий“: из истории интерпретаций» — И. А. Виноградов, ИМЛИ им. А. М. Горького РАН; «Гоголь в современных культурологических исследованиях» — Е. А. Андрущенко, Харьковский государственный университет; «Пушкин и Гоголь в диалоге исследовательских версий литературной науки второй половины ХХ века» — Г. А. Гришин, Саратовский государственный университет;
• Аспекты современного гоголеведения. Доклады: «Диалектика национального и общечеловеческого как гоголеведческая проблема» — Ю. Я. Барабаш, ИМЛИ им. А. М. Горького РАН; «Путь и граница в повести Н. В. Гоголя „Портрет“» — В. Ш. Кривонос, Самарский государственный педагогический университет; «Картина мира в поэме Н. В. Гоголя „Мертвые души“» — Н. Н. Арват, Нежинский государственный педагогический университет;
• Н. В. Гоголь и искусство. Доклады: «Н. В. Гоголь в русской поэзии ХХ — ХХI веков» — Л. А. Сугай, Государственная академия славянской культуры; «Н. В. Гоголь в творческом и теоретическом наследии В. А. Фаворского» — М. С. Гладилин, Государственный историко-литературный музей-заповедник А. С. Пушкина Захарово-Вяземы; «Н. В. Гоголь в переводе на живопись. А. Агин и Е. Бернадский как иллюстраторы «Мертвых душ» — В. А. Воропаев, МГУ им. М. В. Ломоносова; «Литературно-театрализованные встречи в Мемориальных комнатах Н. В. Гоголя как форма расширения музейного пространства» — Е. А. Митарчук, ЦГБМЦ «Дом Гоголя»; «Н. В. Гоголь на страницах французской газеты „Ле Монд“ за последние 25 лет» — Е. Е. Замыслова, МГУ им. М. В. Ломоносова;
• Н. В. Гоголь и модернизм. Доклад «Рецепция „гоголевского текста“ в постмодернистском дискурсе» — Н. О. Осипова, Вятский государственный гуманитарный университет;
• Н. В. Гоголь и Православие. Доклады: «Особенности современной рецепции проповеднического дискурса Н. В. Гоголя» — В. А. Гусев, Днепропетровский национальный университет; «Физиология болезни в сознании Гоголя и христианская традиция» — Е. И. Анненкова, РГПУ им. А. И. Герцена, «Религиозно-нравственная тема в письмах Н. В. Гоголя (о новой книге Гоголя „Что может доставить пользу душе“)» — И. Р. Монахова, издательство «Мастер»; «Арбатские храмы, в которых молился Гоголь» — Д. В. Спевякина, ЦГБМЦ «Дом Гоголя».

Исходя из тематики докладов, прозвучавших на конференции, можно выделить следующие основные направления исследовательской мысли: «Гоголь и мировая литература», «Гоголь и театр», «Гоголь и искусство», «Гоголь и Православие». Все это соответствует собственным художественным, эстетическим и идеологическим приоритетам великого писателя.

О непреходящей ценности и актуальности творчества Н. В. Гоголя говорит тот факт, что его имя находится в центре идеологического разногласия между современными «западниками» и «неославянофилами», сторонниками «чистого искусства» и представителями православного гоголеведения, «структуралистами» и последователями прочих классических литературоведческих, театроведческих и культурологических (искусствоведческих) школ.

Особенно остро противостояние между православными гоголеведами и их оппонентами выразилось в докладах В. А. Воропаева, И. А. Виноградова, И. Р. Монаховой, Д. В. Спевякиной, с одной стороны, и Ю. Я. Барабаша — с другой. Стоит отметить, что православные традиции имеют в гоголеведение глубокие корни. Начало таким исследованиям было положено Пантелеймоном Кулишом — первым биографом Гоголя, они продолжались в работах В. В. Зеньковского, К. В. Мочульского, А. М. Ремизова, В. А. Воропаева, И. А. Виноградова и др. Основательно аргументировал иную точку зрения Ю. Я. Барабаш. Он считает, что при анализе творчества Н.. В. Гоголя следует полностью игнорировать «православную подоплеку», и призывает к «чистоте» художественного анализа, полагая, что искусство Гоголя можно и нужно рассматривать в отрыве от его религиозных пристрастий.

Помимо заостренных в своей полемичности докладов вышеназванных авторов, звучали и другие, обнаруживающие тенденцию к «сглаживанию» конфликта между православным гоголеведением и его оппонентами. Эта тенденция была отмечена в докладах Н. Н. Арват и Е. А. Андрущенко, где авторы не настаивают (в отличие от Ю. Я. Барабаша) на украинских корнях творчества Гоголя как основе его гения, но пытаются рассматривать его творчество вне национальной принадлежности. Однако не следует забывать, что Н. В. Гоголь в своих художественных и публицистических трудах демонстрировал сугубо «имперское» мышление, был сторонником «самодержавия, православия и народности» с «человеческим лицом». Весьма доказательно эта тенденция рассматривается в работах В. А. Воропаева, И. А. Виноградова и их многочисленных последователей не только в России, но и в других странах мира.

Хорошо обоснованным представляется доклад Д. В. Спевякиной «Арбатские храмы, в которых молился Гоголь» — ее дебют на Гоголевских чтениях. В целом удачными следует признать выступления и других молодых гоголеведов — аспирантов Е. Е. Замысловой, Е. В. Изотовой, А. Н. Соколовой, А. Ф. Березко, Т. П. Целехович, Г. А. Гришина. В докладах Е. В. Изотовой «„До сих пор не могу понять, что это за земля Испания“: мотив безумия в произведениях Ник. Гоголя и Вен. Ерофеева», Т. П. Целехович «Н. В. Гоголь и Я. Борщевский», А. Ф. Березко «„Выбранные места из переписи с друзьями“ Н. В. Гоголя и „Долгая дорога домой“ В. Быкова: к проблеме жанровой специфики» молодые исследователи продемонстрировали оригинальную точку зрения на связь творчества Н. В. Гоголя с другими, в том числе и современными авторами.

В последнее время круг молодых исследователей заметно расширился, и сейчас, пожалуй, уже можно с уверенностью говорить о том, что Гоголевские чтения заметно стимулируют их творческую активность. Это видно на примере сотрудничества «Дома Гоголя» с учеными и студентами Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского. Саратовская филологическая школа — одна из старейших и замечательных в отечественной филологии: она отличается академичностью вкупе с остротой и свежестью взгляда, глубиной подачи материала, артистизмом. Кроме того, Гоголевские чтения, на которых выступают многие корифеи гоголеведения, несомненно, способствуют творческому развитию и становлению молодых ученых. Так, доценты М. А. Еремин и А. Н. Зорин, постоянно принимающие участие в Гоголевских чтениях со времени обучения в аспирантуре, теперь приезжают на конференцию вместе со своими учениками.

На Шестых Чтениях прозвучал ряд докладов, отмеченных оригинальностью темы, широтой и глубиной охвата материала, дыханием сегодняшнего дня. Прежде всего, это касается современных сценических интерпретаций пьес Гоголя, о чем говорили М. Г. Литаврина, Л. М. Ельницкая, А. Н. Зорин. Отражению творчества Гоголя в современной культуре были посвящены доклады Е. Е. Замысловой «Н. В. Гоголь на страницах французской национальной газеты „Ле Монд“ в 1971-2005 годах», А. Н. Соколовой «История и культура народа Украины в раннем творчестве Н. В. Гоголя и в современной учебной литературе (России и Украины)», Н. Г. Кривуля «Гоголевский текст и дискурсивное пространство современной анимации», Ю. Д. Нечипоренко «Гоголь в Интернете».

В конференции традиционно участвуют специалисты из различных областей культуры, и среди них — непременно — музейные работники. Эта традиция была продолжена и в 2006 году: На Шестых Гоголевских чтениях выступали старший научный сотрудник Государственного историко-литературного музея-заповедника А. С. Пушкина Захарово-Вяземы (Московская область) М. С. Гладилин, постоянный участник Чтений, а также сотрудники Центральной городской библиотеки — мемориального центра «Дом Гоголя» Е. А. Митарчук и Д. В. Спевякина.

Итоги конференции

Шестые Гоголевские чтения внесли значительный вклад в современное российское литературоведение и культурологию, в подготовку к 200-летнему юбилею со дня рождения Н. В. Гоголя. Широкий обмен мнениями деятелей различных областей культуры способствовал развитию гоголеведения. Конференция подтвердила мировое значение гоголевского творческого наследия, его влияние на политическую, философскую и религиозную стороны жизни современного общества и — шире — его культуру.

Шестые Гоголевские чтения обогатили духовным и научным опытом ее участников и организаторов. Уровень абсолютного большинства докладов соответствовал высокому научному статусу Чтений.

Конференция способствовала укреплению контактов между Россией, Украиной и Италией — странами, в которых Гоголь жил и работал, а также укреплению творческих и научных связей между центрами российского гоголеведения в Москве и Санкт-Петербурге. Она дала возможность ученым из разных городов Италии, всегда с благодарностью принимающим предложение оргкомитета, встретиться друг с другом на Гоголевских чтениях.

Состоялась презентация сборника докладов Пятых Гоголевских чтений «Н. В. Гоголь и Русское Зарубежье».

ЦГБМЦ «Дом Гоголя» подтвердил свою роль основного российского центра гоголеведения, занимающегося популяризацией и сохранением культурного наследия. Очередные Чтения способствовали укреплению связей Библиотеки — мемориального центра с другими библиотеками, музеями, театрами, издательствами, вузами, научно-исследовательскими учреждениями, с культурной общественностью России и зарубежных стран. Работники ЦГБМЦ повысили профессиональную квалификацию, приобрели дополнительный опыт организации международных конференций. Таким образом, проведение Чтений позволило «Дому Гоголя» продемонстрировать значительный потенциал полифункциональной структуры, способной совмещать культурно-просветительскую и научную деятельность, вносить значительный вклад в современную филологию и культурологию. Конференция также способствовала повышению авторитета ЦГБМЦ «Дом Гоголя».

Решения конференции

• Проведение Чтений признать успешным.
• Подготовить и издать сборник докладов по материалам Шестых Гоголевских чтений.
• Продолжить дальнейшую совместную работу со всеми учеными, организациями и учреждениями, способствовавшими успешному проведению Шестых Гоголевских чтений.
• Утвердить тему Седьмых Гоголевских чтений — «Н. В. Гоголь и народная культура».

Организационная работа

Оргкомитетом конференции во главе с директором В. П. Викуловой был подготовлен основной пакет документов, включая информационное сообщение о Шестых Гоголевских чтениях, где обозначена главная тема и подтемы конференции, разработан бланк заявки на участие. Поэтапно проводилась работа, связанная с оповещением о конференции ее будущих участников, которым были отправлены информационные сообщения по электронной и обычной почте (отв. В. П. Викулова, Н. Ф. Савченкова).

Всем участникам конференции был отправлен вызов, который является официальным документом для оформления командировки на Чтения, и сообщение-напоминание о месте и времени проведения Чтений (отв. Н. Ф. Савченкова).

В течение года осуществлялся сбор докладов (отв. Н. Ф. Савченкова).

Работа регистрационной комиссии

Во время подготовки конференции регистрационная комиссия поддерживала связь с будущими участниками конференции (отв. Н. В. Ильченко, Е. В. Штанько).

Для всех участников были изготовлены бэйджи с символикой конференции, сформированы и вручены наборы сувениров.

В гостинице было забронировано необходимое количество номеров (отв. Н. Г. Мясина).

Организовано питание докладчиков (отв. Н. Г. Мясина).

Обеспечена организация культурной программы для участников конференции с посещением театров и музеев г. Москвы (отв. О. И. Дудоладова).

Выставочное оформление

Для проведения культурной программы конференции на основе материалов из фондов «Дома Гоголя» была подготовлена выставка «Н. В. Гоголь и его окружение» (отв. Е. А. Митарчук), где демонстрировались уникальные экспонаты: старинные литографии первой половины ХIХ века, автограф племянника Н. В. Гоголя Николая Быкова, портрет Н. В. Гоголя работы Кати Медведевой — народной художницы, выставка которой недавно прошла в Русском музее Санкт-Петербурга. Посетители могли увидеть в экспозиции и другие портреты Н. В. Гоголя и его современников, а также виды старой Москвы.

Разработка символики и оснащение конференции

Были разработаны и изготовлены программа, афиши, конверты, пригласительные билеты, папки, ручки, другие элементы художественного оформления, а также на кондитерской фабрике «Красный Октябрь» специально заказан шоколадный набор с фотографией «Дома Гоголя» на коробке. Всем участникам и гостям Чтений были подарены портфели-планшеты с набором сувениров и пакет-сумка с изображением «Дома Гоголя».

Компьютерное и техническое сопровождение

Шестые Гоголевские чтения были оснащены проецирующим оборудованием (проектор и экран-монитор). Для электронной презентации было изготовлено более 150 оцифрованных слайдов на основе книжных и архивных фондов библиотеки. Выступление каждого участника сопровождалось его личным слайдом и видеорядом по теме его доклада.

P.S. Послесловие к Чтениям «С верой в будущее»

После официального закрытия Шестых Гоголевских чтений в Доме-музее М. Н. Ермоловой состоялась концертная программа, в которой, в частности, была представлена театрализованная история Чтений. В литературно-музыкальном юмористическом действе участвовали ведущие ученые-гоголеведы, артисты московских театров, директора московских библиотек, музеев, библиотечные и музейные работники, журналисты, писатели, художники, музыканты.

К списку чтений

Сочинение: Темы творчества Н.В.Гоголя | Литрекон

(512 слов) Николай Васильевич Гоголь – один из великого множества гениальных писателей – жертв школьной программы. В понимании школьников формируется чуть ли не карикатурный образ странного дядьки с женской прической, который запросто в одночасье сжег свои многолетние труды. Эдакий панк. Но за изуродованным образом великого писателя кроется поистине уникальная личность, значительно опередившая и гуманно, и интеллектуально, свою эпоху. 

Гоголь не стал писателем, который продолжал традиции почтенных предшественников. Безусловно, Гоголь считал себя учеником Гофмана. И он был бы рад писать так, как это делал Гофман: беллетристически, нарочно наивно и, при этом, строго. Но, к счастью для нас, не научился, не смог себе позволить. Правило Хэппиэнда не нашло распространения на творчество Гоголя: его герои мучаются, страдают, придаются рефлексии, создают вокруг себя некое кольцо катарсиса.

Начнем с безобидных «малороссийских» мотивов, на которых основано раннее творчество Гоголя. И сразу же укажем на то, что куда более приятный, разительно отличающийся от петербуржского, хронотоп уютной Украины формирует у читателя впечатление того, что в его руках исключительно развлекательное чтиво, и скрывает мистические, иногда жуткие отсылки, к которым особое пристрастие имел Гоголь уже тогда. 

Совершенно недетским произведением в «детском», как его многие называют, сборнике является, конечно же «Вий», имеющий множество текстуальных совпадений с «Исходом Евреев из Египта». Да и «Сорочинская Ярмарка», в которой явно показана идея пришествия антихриста, грудным молоком не пахнет. Чего уж говорить о «Страшной мести», «Ночи перед Рождеством» и «Пропавшей грамоте», в которой обычные герои лицом к лицу сталкиваются с нечистью. Более всего настораживает та бытность, с которой герои Гоголя обращаются с потусторонним миром, создается впечатление того, что мистика стала заурядной частью Гоголевской реальности. Однако данная тенденция объясняется подходом Николая Васильевича к творчеству. «Мои произведения о том, как Черта выставить дураком» —  говорил он сам, окончательно этим утвердив за собой статус главного мистика русской литературы. 

Холодная и голодная зима 1828-29 года навсегда осталась в памяти Гоголя, как первое его мытарство. Не этого ожидал юный и пылкий Гоголь от места, где были взращены его кумиры. В Гоголевском мире Петербург – место, где одинаково зверски холодно круглый год. А в каком же месте, известном всем нам, так же холодно на постоянной основе? Ответ прост: в Аду — на самом Его дне, на девятом кругу, где находится ледяное озеро Коцит. Подобная метафора как никакая другая, прекрасно соотносится с Гоголевским представлением о Петербурге – месте где единовременно и начинается, и заканчивается Россия. Этот город променял чистую русскую простоту на грязный, неопрятно напудренный европейский лоск. Это – город–предатель. Предатель русского человека, на чьих костях возвышаются его шпили и колоннады дворцов, которые совершенно заслуженно, точь-в-точь как описывал Данте, навечно погружены в хладный мрак.

Отдельного обсуждения заслуживает обыкновение сводить обсуждение острых общественно-политических и личностных проблем до абсурда. Тому пример унтерофицерша из «Ревизора», которая высекла сама себя, Чичиков, непонятно зачем покупающий мертвых крестьян. Подобного рода гротески нельзя назвать защитной реакцией, ни в коем случае — так выражается горькая любовь Гоголя к России, его искреннее непонимание тенденции страдания, выработавшейся в государстве, казалось бы, вольных людей. 

Как итог можно сказать, что совокупность всех Гоголевских тем формирует уникальную вселенную, сложную, многообразную, однако, лишившуюся Бога вселенную. Потому задачу творчества Гоголя можно определить как внушение догмы, согласно которой, там, где исчезает Бог, появляется Дьявол, который лестницу, ведущую на небеса, не подаст.

Автор: Иван Лейтман

основные темы и проблемы произведения, смысл названия

Н. В. Гоголь считается величайшим сатириком русской литературы. Все образы, созданные им, были злободневны и остры в его время, а некоторые из них остались актуальными и в наши дни. Комедия «Ревизор» стала эталоном сатиры и одним из главных творений писателя. Это бессмертное и повсеместно узнаваемое произведение сильно повлияло и на всю русскую литературу. Многомудрый Литрекон подробно изучил эту комедию, поэтому советует Вам прочитать разбор текста, где обозначено главное и основное, что нужно знать о творении Гоголя.

История создания

О создании «Ревизора» сохранились интересные факты:

1. Замысел.
   Идею для пьесы Гоголю дал А. С. Пушкин, рассказав о том, как в городе Устюжна Платон Волков выдал себя за чиновника третьего отделения и обобрал многих горожан. Сохранился даже полицейский рапорт об этом событии, но дело закрыли. Может, это и вдохновило писателя на сатиру.
2. Цель пьесы «Ревизор»
   . Гоголь говорил, что собрал в этой комедии всё самое дурное, что есть в России, чтобы подвергнуть это жестокому осмеянию.
3. Сценическая судьба
   пьесы сложилась непросто, дворянская публика встретила её в штыки. Во все анналы вошёл комментарий императора Николая I после премьеры: «Всем досталось, а мне больше всех». Однако самому царю, как ни странно, комедия понравилась, и он советовал сходить на нее всем своим министрам. Интересно также, что многие его поддакивали, хоть и считали пьесу «глупой фарсой», как сказал один из них, Е. Ф. Канкрин
4. Прототипы
   . Считается, что прототипом городничего стал сам Николай Первый. Прототипом Хлестакова послужил петербургский журналист Павел Свиньин, патологический лжец. О других реальных прототипах ничего не известно.

Смысл названия и финала

Название «Ревизор» — обозначает источник страха чиновников — проверяющего «сверху», который приехал, чтобы контролировать работу местной власти и доложить о ней куда следует. Именно страх приводит сюжет комедии в движение и руководит действиями всех персонажей.

Название комедии лучше всего подчёркивает ту черту, которую больше всего осуждал Гоголь — страх ответственности и наказания.

Кроме того, название подчеркивает символичность и смысл финала комедии — приехал настоящий ревизор, и всем чиновникам грозит реальное разоблачение. Именно этого и желал автор. Приезд ревизора стал бытовым воплощением религиозного понятия — судного дня. Гоголь был религиозным человеком и нередко вплетал в канву произведения библейские мотивы.

Композиция и конфликт

В своей комедии Гоголь меняет традиционную структуру пьесы.

1. Сюжет начинается сразу с завязки, когда городничий сообщает своим подчинённым об угрозе ревизора, что и запускает основной конфликт — приехавшего лжеревизора и обезумевшего от страха высшего общества города Н.
2. Экспозиция же идёт после завязки в тот момент, когда градоначальство обсуждает обстановку в городе.
3. Далее пьеса следует классической схеме с кульминацией в сцене хвастовства Хлестакова, развязкой в момент чтения открывающего правду письма и, наконец, финалом — вошедшей в историю немой сценой.

Композиция «Ревизора» — кольцевая. Вот, что о ней писал литературовед В. Г. Назиров:

Возвещение жандарма о настоящем ревизоре закругляет композицию, и это возвращение «на круги своя» символизирует неподвижность системы, в которой поступательное движение заменено вращением в замкнутом кругу: система вечно буксует.

Суть

Градоначальник маленького провинциального городка, Антон Антонович Сквозник-Дмухановский, узнаёт о скором приезде ревизора из Санкт-Петербурга. Собрав людей, ответственных за городские службы, он начинает лихорадочно готовиться к проверке, однако местные помещики — Добчинский и Бобчинский, сообщают о таинственном молодом человеке из Петербурга, который находится в городе уже очень долгое время. Перепуганное градоначальство делает вывод, что именно этот проезжий и является ревизором из столицы.

На самом деле таинственный молодой человек — обычный мелкий чиновник Иван Хлестаков, промотавший все деньги. Он не был в состоянии оплатить услуги в трактире, где остановился, поэтому медлил с отъездом. Стремясь избежать наказания и добиться своих целей, самые влиятельные люди города окружают проезжего Хлыща почётом и вниманием. В итоге Хлестаков, получив многочисленные взятки и подарки, а также пообещав жениться на дочери городничего, уезжает.

Во время подготовки к свадьбе городничий получает от любопытного почтмейстера письмо Хлестакова к другу, в котором вскрывается вся правда о самообмане градоначальства. В этот момент Антона Антоновича вызывает к себе закончивший проверку города настоящий ревизор.

«Ревизор» − сочинение для 8 класса

Вариант 1

Гоголь был великим русским писателем, он умел подметить нелицеприятные стороны российского общества.

Комедия «Ревизор» обнаруживает «русские характеры». В ней вскрываются социальные язвы и общественные пороки, являющиеся порождением самодержавия. Высмеиваются плуты, взяточники, казнокрады. Они были показаны автором очень ярко и правдиво. В какой-то момент комедия превращается в обличающий документ, который критикует существующий строй.

Гоголь виртуозно собирал свои наблюдения в единый художественный образ, в котором любой мог узнать черты знакомых людей. Актуальность комедии обуславливалась тем, что ее сюжет был взят из жизни, а герои были знакомы каждому. Автор утверждал, что в своем произведении он ничего не выдумал. «Ревизор» полон намеков, позволяющих прочувствовать Гоголевскую действительность. Посредством высмеивания общественных пороков писатель заставляет понять всю их тлетворность, задуматься и постараться от них освободиться.

В качестве художественных приемов Гоголь использует говорящие фамилии, например, Ляпкин-Тяпкин и неприкрытые реплики героев. Это позволило автору убрать маску благопристойности и вскрыть всю безобразность нечистых на руку чиновников.

Особая роль в произведении отводится авторским ремаркам. «Замечания для господ актеров» дают характеристику персонажей, выражая свое отношение открыто, либо завуалировано через портретные описания. Для них также характерна ирония.

Положительного героя в свою комедию Гоголь не ввел намеренно. В «Ревизоре» в качестве положительного начала воплощается высокий нравственный идеал автора, основа его сатиры – смех. Как ни печально, жизнь доказывает, что не бывает такого ревизора, которого невозможно было бы подкупить. Время идет, а созданная Гоголем комедия по-прежнему не теряет своей актуальности.

Вариант 2

В своем «Ревизоре» Гоголь собрал все чиновничьи пороки в России в одну кучу. Произведение получилось острым, правдивым и полным сатиры. В нем автор описал свою эпоху со всеми ее недостатками. На этот сюжет, кстати, его вдохновил Пушкин.

Действие происходит в небольшом захолустном городке, где нет порядка, а чиновничий произвол доходит до абсурда. Власти городка – все сплошь воры, тунеядцы и мошенники. Они выступают в роли обобщенного символа николаевской системы. Уже в эпиграфе мы видим обличительный посыл произведения: «На зеркало неча пенять, коли рожа крива».

Главный герой пьесы – Хлестаков, молодой человек невысокого ума, мелкий чиновник, не имеющий гроша за душой. Он случайно попадает в городок, а местная знать ошибочно принимает его за ревизора из столицы. Основной причиной такой ошибки становится страх проворовавшихся чиновников, он-то и затуманивает им глаза.

Духовный и нравственный упадок чиновников заметен в их репликах. Никто из них не чувствует своего долга перед страной и делом, каждый печется лишь о собственных интересах. Хлестаков же принимается напропалую лгать о своем положении, богатстве и солидных связях. Все его фантазии принимаются за чистую монету.

Тяпкин-Ляпкин, Земляника, Хлопов, Почтмейстер, Хлестаков, городничий – все они являются отражением своей эпохи. Ярче всего, на мой взгляд, получился образ Хлестакова. От него даже произошло целое понятие «хлестаковщина», означающего пустого, глупого человека, который прожигает жизнь и тратит родительские деньги. Главным для Хлестакова было пустить пыль в глаза.

Чем же кончается пьеса? Мнимый ревизор уезжает, а чиновники понимают, что их одурачили. Они, конечно, заслужили гораздо больше, чем просто оказаться в глупом положении. Но Гоголь не наказывает их, он выставляет их на всеобщее обозрение с надеждой на торжество справедливости.

Это интересно: Краткое содержание баллады «Василий Шибанов» А. К. Толстого.

Вариант 3

В комедии «Ревизор» Гоголь высмеивает и осуждает николаевскую бюрократическую Россию. В произведении описываются знатные люди, которые любят брать взятки и заниматься мошенничеством. Каждому чиновнику автор приписывает характерные черты, судью Тяпкина-Ляпкина он представляет как вольнодумца, который прочитал несколько книг за всю жизнь. Героя Землянику он описывает как неуклюжего, толстого мужчину, которому свойственна пронырливость и хитрость.

Когда герои узнают, что к ним приедет ревизор, они стараются навести порядок в делах, хотя в реальной жизни относятся к ним халатно и безалаберно. Комедия «Ревизор» – это гневная сатира на чиновничество Руси. Автор осуждает не только чиновников, но и дворян. Этих людей он называет сплетниками и бездельниками, среди них Бобчинский и Допчинский.

Купечество также нечестное, полицейские ведут себя несправедливо: они могут обидеть даже того, кто прав. Этот произвол государственных служащих направлен против самых бесправных слоев русского населения. Сколько несправедливости! Арестанты практически не получают пищу, кругом воровство, и цель чиновников – нажиться на чужом горе. Эти образы Гоголь демонстрирует в своей комедии и мы понимаем, какие пороки существовали в царской России.

Вариант 4

Николай Васильевич Гоголь дал в комедии «Ревизор» широкую картину чиновничье-бюрократического правления в России в 30‑х годах XIX века. В комедии высмеяна и бытовая сторона жизни обитателей небольшого уездного города: ничтожность интересов, лицемерие и ложь, чванство и полное отсутствие человеческого достоинства, суеверие и сплетни. Это раскрыто в образах помещиков Бобчинского и Добчинского, жены и дочери городничего, купцов и мещанок. Но более всего характеризуют быт и нравы этого города его чиновники.

Описывая чиновников, Н. В, Гоголь показал массовые злоупотребления властью, казнокрадство и взяточничество, произвол и пренебрежительное отношение к простым людям. Все эти явления были характерными, укоренившимися чертами чиновничества николаевской России. Именно такими предстают перед нами государственные служащие в комедии «Ревизор».

Во главе всех стоит городничий. Мы видим, что он неглуп: более здраво, чем его сослуживцы, судит о причинах присылки к ним ревизора. Умудренный жизненным и служебным опытом, он «обманывал мошенников над мошенниками». Городничий — убежденный взяточник: «Это уж так самим Богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят».

Он постоянно присваивает себе казенные деньги. Цель стремлений этого чиновника — «со временем… влезть в генералы». А в общении с подчиненными он груб и деспотичен. «Что, самоварники, аршинники…», — обращается он к ним. Совсем по-другому этот человек говорит с начальством: заискивающе, почтительно. На примере городничего Гоголь показывает нам такие типичные черты российского чиновничества, как взяточничество, чинопочитание.

Групповой портрет типичного николаевского чиновника хорошо дополняет судья Ляпкин-Тяпкин. Уже одна его фамилия говорит об отношении этого чиновника к своей службе. Именно такие люди и исповедуют принцип «закон, что дышло». Ляпкин-Тяпкин — представитель выборной власти («избран судьей по воле дворянства»). Поэтому он держится свободно даже с городничим, позволяет себе оспаривать его. Поскольку этот человек прочел за свою жизнь 5—6 книг, он считается «вольнодумцем и образованным». Эта деталь подчеркивает невежество чиновников, их низкий уровень образования.

Еще мы узнаем про Ляпкина-Тяпкина, что он увлекается охотой, поэтому взятки берет борзыми щенками. Делами же он совсем не занимается, и в суде царит ‑беспорядок.

О полном равнодушии к государственной службе состоящих на ней людей говорит в комедии и образ попечителя богоугодных заведений Земляники, «человекатолстого, но плута тонкого». В подведомственной ему больнице больные мрут как мухи, врач «по-русски ни слова не знает». Земляника же тем временем рассуждает: «Человек простой; если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет». Как типичному представителю чиновничества, ему также свойственно низкопоклонство перед вышестоящими и готовность донести на своих сослуживцев, что он и делает, когда приезжает Хлестаков.

Трепет перед начальством испытывает и смотритель уездных училищ Лука Лукич Хлопов, до смерти запуганный человек. «Заговори со мной одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет, и язык как в грязь завязнул», — говорит он. А почтмейстер Шпекин не нашел себе лучшего занятия, как вскрывать письма. Об ограниченности этого «простодушного до наивности» человека говорит то, что именно из чужих писем он черпает свои познания о жизни.

Наверное, групповой портрет российского чиновничества 30‑х годов XIX века не был бы полным без такого яркого персонажа комедии, как Хлестаков, которого принимают за тайного ревизора. Как пишет Гоголь, это «один из тех людей, которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует безо всякого соображения». Значимость в комедии образа Хлестакова еще и в том, что он не принадлежит к кругу провинциального чиновничества. Но, как мы видим, петербургский служащий по уровню своей образованности, нравственным качествам ничуть не выше остальных персонажей комедии. Это говорит об обобщающем характере изображенных в комедии чиновников — таковы они по всей России.

Наверняка почти каждый из них, подобно Хлестакову, стремится «сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена». И при этом «лжет с чувством» и «в глазах его выражается наслаждение, полученное им от этого». Испытываемый же чиновниками города всеобщий страх, на котором и держится действие в комедии, не позволяет городничему и его подчиненным увидеть, кто же Хлестаков на самом деле. Поэтому они и верят в его вранье.

Все эти персонажи комедии создают обобщенный облик чиновничества, управлявшего Россией в те годы. Правдивое их изображение Николаем Васильевичем Гоголем позволило сказать В. Г, Белинскому, что чиновничество — это «корпорация разных служебных воров и грабителей».

Это интересно: «Московский дворик» Поленов Василий. Городской пейзаж русского художника-передвижника, написанный в 1878 году. Картина хранится в Третьяковской галерее. Она является одной из самых известных картин Поленова.

Главные герои и их характеристика

1. Иван Хлестаков
   — представитель молодого поколения праздного и бестолкового дворянства. Бездарный дурак. Праздный игрок и трус. Живёт сегодняшним днём, стремясь удовлетворить лишь самые низкие потребности человека. Обладает огромным эго и легкомысленным безнравственным характером, поэтому легко соглашается на авантюру и с удовольствием обманывает чиновников. Как написал сам автор в ремарках для актера, играющего ревизора: «В нем все сюрприз и неожиданность».
2. Городничий
   Антон Антонович Сковозник-Дмухановский — нечистый на руку чиновник. Установил в городе свою абсолютную власть. Безжалостно тиранит тех, кто ниже его, и пресмыкается перед теми, кто выше. Невежественен, груб и малодушен. Довольно хитёр, в прошлом неоднократно избегал наказания, имеет обширные связи.
3. Марья Антоновна
   — дочь Антона Антоновича. Пустая, ничем не примечательная девушка. Невежественна, тщеславна и поверхностна. Мечтает о полноценной светской жизни в столице. Без труда поддаётся ухаживаниям и лжи Хлестакова. Ради богатства и почестей готова на любой брак.
4. Жена Антоновича Антоновича
   — уже не молодая женщина. Отличается от дочери лишь возрастом. Инфантильна, честолюбива и глупа. Также поддаётся чарам Хлестакова. Отличается жадностью, высокомерием и любовью к сплетням.
5. Аммос Фёдорович Ляпкин-Тяпкин
   — городской судья. Глупый и невежественный самодур. Берёт взятки борзыми щенками.
6. Артемий ФилипповичЗемляника
   — попечитель богоугодных заведений. Плут и подлец. Ради своего выживания не брезговал рассказывать Хлестакову о прегрешениях своих коллег.
7. Лука ЛукичХлопов
   — смотритель училищ. Трусливый, безответственный и жалкий человек.
8. Иван Кузьмич Шпекин
   — почтмейстер. Из чистого любопытства злоупотребляет полномочиями и вскрывает чужие письма.
9. Христиан Иванович Гибнер
   — лекарь. Немец, не знающий русского языка.
10. Петр Добчинский и Петр Бобчинский
    — помещики. Похожи между собой, как братья близнецы. Болтливые, суетливые и глупые люди. Сплетники.

Гоголь очень активно использует говорящие фамилии. С их помощью писатель насмешливо характеризует деятельность персонажей и черты их характеров.

Таблица чиновников в «Ревизоре»:

говорящая фамилия	значение
сквозник-дмухановский	происходит от украинских вариантов слов «сквозняк» и «дуть». фамилия подчеркивает способность городничего проникать в любые щели, добиваться целей любыми средствами. так, он буквально просачивается сквозь мундиры и служебные входы, обрастая полезными связями. для правосудия он был столь же неуловим, как ветер. ассоциация со сквозняком показывает его зловредность и опасность для города.
ляпкин-тяпкин	быстро, небрежно и некачественно выполняет свою работу судья, по такую особенность в народе говорят: «делает тяп-ляп» . он никогда не уделяет работе должного внимания, всегда стремится закрыть глаза на проблемы, а не решать их.
земляника	фамилия указывает на «слащавость» и низость характера чиновника: земляника стелется по земле и цепляется за все, что подвернется. так и герой везде сует свой нос, пишет доносы и кляузы.
хлестаков	происходит от глагола «хлестать», что во времена гоголя имело второе значение — врать. владимир даль в своем словаре пишет о значении такой фамилии так: «наглец, нахал, сплетник, праздный шатун, тунеядец, щеголь, повеса, шаркун и волокита».
шпекин	говорящая фамилия происходит от польского слова «шпек», что означает «шпион». действительно, почтмейстер постоянно вскрывает чужие письма и интересуется чужими тайнами больше, чем своей жизнью. именно он и развенчивает миф о ревизоре-хлестакове.
хлопов	происходит от слова «холоп». сам чиновник не скрывает своей рабской сущности и зависимости от вышестоящих людей:«заговори со мною одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет, и язык, как в грязь завянул».
гибнер	фамилия происходит от слова «гибнуть». врач не может эффективно лечить пациентов, потому что не владеет русским языком, поэтому медицины в городе просто нет.
свистунов	происходит от слова «свистеть». этот чиновник больше говорит, чем делает, да и вообще занят исключительно развлечениями, а не службой.
держиморда	ругательство по отношению к стражам порядка, которые превращаются в жестоких солдафонов и самовольно истязают граждан. происходит от двух слов: «держи» и «морда».

Какова основная мысль комедии Гоголя «Ревизор»?

Это драматическое произведение написано в жанре комедии (литературный род — драма, направление — реализм).

Основная мысль, или основная идея комедии заключается в том, что положение дел в России катастрофично: те люди, которые должны управлять делами (чиновники) оказываются недостойны своего звания. Русское чиновничество (городское дворянство, находящееся на гражданской службе) — смешно и жалко. Николай Васильевич Гоголь, несомненно, достиг своей основной цели: он выставил в ярком свете сатирического смеха положение дел в среде начальников разнообразных ведомств и заведений.

Как же доводится автором до читателя эта основная мысль произведения?

Эта задача достигается автором с помощью освещения сразу нескольких проблем:

— отношение чиновников к своей обязанности (служение Отечеству). В связи с этим, тяжелое положение народа

— отношения чиновников между собой (чинопочитание, корыстная взаимовыручка и лицемерие)

— отношение чиновников к себе (неоправданно завышенное мнение представителей дворянства о самих себе). Пустота внутреннего мира чиновников и дворян

Отношение чиновников к своей обязанности (служение Отечеству)

Все до единого чиновники в комедии пользуются своим положением только для того, чтобы нещадно грабить казну или подвластное им население. У них нет и в мыслях исполнять свою прямую обязанность — служить обществу, принося ему пользу, работать над улучшением жизни города. В связи с этим, Гоголь показывает тяжелое положение народа и проблемы людей, связанные с таким «правлением» начальствующих.

Кадр из фильма «Ревизор» (1952) — Городничий Сквозник-Дмухановский

При известии о приезде ревизора, городничий Антон Антонович Сквозник-Дмухановский вот чего боится до оцепенения : что раскроется, какие немилосердные поборы он всегда брал со подвластных ему людей. Многих он притеснил этим безнаказанным грабежом среди бела дня. Он живет по принципу, что каждый чиновник имеет право воровать, просто мелкий чин должен воровать мелкие вещи, а большие чины — могут себе позволить воровать по-крупному.

Например, квартальные полицейские крадут в трактире серебряные ложечки. Городничий знает об этом, но не считает нужным за это наказывать. Не попрекает он за само мошенничество, а лишь за то, что кто-то мошенничает «не по чину». Так, он отчитывает одного из квартальных не за сам факт лихоимства, а лишь за то, что тот взял больше, чем ему полагается «по чину»:

«Что ты сделал с купцом Черняевым — а? Он тебе на мундир дал два аршина сукна, а ты стянул всю штуку. Смотри! не по чину берешь!»

Сквозник-Дмухановский прекрасно знает, что простые люди в городе ненавидят его за неуемную корысть и несправедливость. Поэтому весть о приезде ревизора сразу вызвала в нем панический страх, что на него написали донос:

«Купечество да гражданство меня смущает. Говорят, что я им солоно пришелся, а я, вот ей-богу, если и взял с иного, то, право, без всякой ненависти. Я даже думаю … не было ли на меня какого-нибудь доноса. Зачем же в самом деле к нам ревизор?»

Из-за этого страха он отдает распоряжение начальнику почтовой станции, Шпекину, вскрывать все письма. Таким противозаконным поступком он надеется выявить доносчика. Однако вдруг выясняется, что почтмейстер уже давно занимается таким интересным делом, как чтение чужой переписки.

Кадр из фильма «Ревизор» (1952) — почтмейстер Шпекин

Комедия сатирична до такой степени, что даже напоминает театр абсурда. Мы словно видим не реальный мир, а мир абсурдный, фантастический, до такой степени в этом мире отсутствуют элементарные нравственные понятия.

Например, высказывания почтмейстера и городничего смешны именно тем, что выдают полное отсутствие совести.

Так, почтмейстер советует городничему тоже начать читать чужие письма, поскольку это интересное развлечение. Одно понравившееся письмо поч. Для него это нормальный поступок, как и для городничего, который даже и не думает попрекать за это почтмейстера.

А судья Аммос Федорович лишь ограничивается комментарием:

«Смотрите, достанется вам когда-нибудь за это».

Кадр из фильма «Ревизор» (1952). Судья Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин

То есть словно его самого подобное противозаконное действие никак не касается. Да и что это за судья, если тяжбы людей для него – лишь повод заиметь новых борзых щенков в качестве взяток, чтобы забавляться охотой. Судебными делами он всерьез не занимается:

«Я вот уж пятнадцать лет сижу на судейском стуле, а как загляну в докладную записку — а! только рукой махну. Сам Соломон не разрешит, что в ней правда и что неправда».

Итак, и для судьи, как и для городничего, главный интерес и смысл должности состоит лишь в легком присвоении денег или чужого материального имущества.

Отношения чиновников между собой

Здесь царит чинопочитание, корыстная взаимовыручка и лицемерие.

Обирая тех, кто ниже, чиновники считают нормальным давать. наоборот, взятки всем тем, кто выше по чину. В этом своего рода логика и закон чиновничества, как его показывает нам Гоголь. Все приходящие к мнимому ревизору Хлестакову держат при себе деньги для взятки. Например, судья Аммос Федорович, который так выражает свои переживания во время визита:

«А деньги в кулаке, да кулак-то весь в огне».

Взяточничество соседствует с таким пороком, как чинопочитание (подобострастие перед высшими чинами).

В присутствии «ревизора» Хлестакова все чиновники заикаются и подобострастничают. Лука Лукич Хлопов, смотритель училищ, ярко выразил понятие чинопочитания одним своим признанием :

«Я, признаюсь, так воспитан, что, заговори со мною одним чином кто-нибудь повыше, у меня просто и души нет и язык как в грязь завязнул».

Кадр из фильма «Ревизор» (1952) — Лука Лукич Хлопов, смотритель уездных училищ

Чинопочитание дурно тем, что оно подразумевает презрение ко всем, кто не выше тебя по чину. Терпящие любые глупости от «ревизора» Хлестакова, чиновники не стесняются грубить подчиненным и простым людям из народа (диалоги городничего с купцами). Жена городничего смешна, когда, размечтавшись о свадьбе дочери с ревизором, уже презирает всех окружающих ее людей и саму «деревню», в которой живет.

В этой среде «рука руку моет», но при этом каждый не преминет подставить другого, если ему это станет выгодно. Их взаимовыручка по делам обусловлена лишь корыстью и взаимным удобством.

Поэтому здесь процветает неискренность и лицемерие. Все «товарищи», отпускающие любезности городничему, посылают ему за глаза проклятия (судья, смотритель училищ). А некоторые и кропят доносы, как Артемий Филиппович Земляника, попечитель богоугодных заведений. На «приеме» у «ревизора» Хлестакова Земляника перемыл косточки всем своим знакомым чиновникам, желая таким образом выслужиться перед начальством.

Кадр из фильма «Ревизор» (1952) -Артемий Филиппович Земляника, попечитель богоугодных заведений

Завышенное мнение чиновников к себе

Пустота внутреннего мира чиновников и дворян

Гоголь высмеивает высокое мнение представителей дворянства о самих себе, которое ничем не заслужено и не обусловлено.

О Хлестакове рассказывает его слуга Осип, который, по словам автора, «умнее своего барина»:

«делом не занимается: вместо того чтобы в должность, а он идет гулять по прешпекту, в картишки играет».

Герой проводит свою жизнь тем, что прожигает отцовские деньги, присылаемые «из деревни», проигрывая их в карты. Хлестакову не за что себя уважать. Но он о себе очень высокого мнения, лишь потому, что он дворянского звания и чиновник. Например, он возмущается насчет трактирщика, который «смеет» требовать с него оплаты:

«Да что он, как он смеет в самом деле? Что я ему, разве купец или ремесленник?»

Кадр из фильма «Ревизор» (1996) — Хлестаков

Гоголь высмеивает пренебрежительное отношение к простому народу, которое царило в те времена. Хлестакову деньги достаются хоть и не очень большие, но зато легко. Ведь отец-барин берет для своего сына-бездельника деньги со своей деревни, с крестьянского труда. Хлестаков обещает вернуть деньги такими словами:

«Я вам тотчас пришлю их из деревни… у меня это вдруг».

«Вдруг» – то есть быстро, легко. Это отношение к деньгам показывает наивность и инфантильность (незрелость) героя. Смысл его жизни ничтожен — это получать всевозможные блага жизни, причем даром, ничего для этого не делая. Хлестаков уверен:

« Ведь на то живешь, чтобы срывать цветы удовольствия ».

Именно потому, что, не представляя из себя ровным счетом ничего, Хлестаков очень высокого мнения о себе и о том, что ему причитается, и стали возможными события данной комедии.

Высокие почести, принимаемые ни с того ни с сего от городничего и от других чиновников, удивили бы любого трезвомыслящего человека, но они не смущают Хлестакова. Он их принимает по своей глупости как должное, видимо привыкнув к такому угождению его желаниям с детства, как избалованный дворянский ребенок:

«…я бы, признаюсь, больше бы ничего и не требовал, как только оказывай мне преданность и уваженье, уваженье и преданность».

Ото всех приходящих к нему чиновников, а также от купцов Хлестаков собирает как бы взаймы купюры, которые мечтает как можно скорее спустить в карты со своим знакомым капитаном:

«За тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!»

Хлестаковщина – это сатирическое изображение сути всего дворянского сословия. С помощью образа Хлестакова изобличается безделье, тщеславие и высокомерие дворян.

Хлестаковщина- это жизнь для одного себя и своего удовольствия. Это уверенность в том, что тебе должны прислуживать и исполнять все твои малейшие желания, только лишь потому, что ты дворянского звания. Это также привычка давать пустые обещания, полная безответственность: легкость в мыслях и в словах «необыкновенная». Это абсолютная духовная незрелость (инфантильность). В общем, это полное равнодушие к другим и попечение только о своих нуждах. Гоголь через образ Хлестакова ярче всего разоблачает пустоту дворянского звания.

Почему все так легко поверили, что Хлестаков — ревизор?

Чиновники провинциального городка с такой легкостью поверили, что именно Хлестаков — ревизор, потому что он принимал все их незаслуженные почести легко и естественно, как должное. Хотя ничто в его несерьезном облике и поведении не соответствовало званию ревизора, а чиновники были опытные люди, видавшие жизнь.

Есть еще одна причина, по которой Хлестакова все единогласно приняли за ревизора. Люди легко верят в то, во что им больше всего хочется верить. А городничему и другим начальникам хотелось бы видеть именно такого ревизора: бесконечно глупого, легкомысленного, который за маленькую взятку готов закрыть глаза на все, и ничего ни с кого не требовать.

Когда Хлестаков берет у них «взаймы», у каждого из них гора спадает с плеч и они бесконечно счастливы, что так легко отделались. В этот момент случилось именно то, о чем они мечтали, единственное, на что надеялись: они дали взятку, и теперь все их грехи и бесчинства останутся безнаказанными. Вот почему они продолжают верить, что Хлестаков – ревизор, несмотря на всю несуразность его манер и речей. Вот почему такая абсурдная и невероятная история становится возможной.

Образ настоящего ревизора в конце произведения… и сон городничего о крысах.

Значение художественной детали в комедии «Ревизор»

Но может быть, другой, настоящий ревизор, который приехал в конце произведения, наведет справедливость и порядок, и не будет брать взятки, а будет судить мошенников со всей строгостью и справедливостью? Что считает автор по этому поводу?

В произведении ничего прямо не сказано о том, каким окажется настоящий ревизор. Но вспомним такую художественную деталь, как сон, который снился городничему перед самым началом действия. В нем были две огромные черные крысы, которые «пришли, понюхали и ушли».

Огромные черные крысы — что они символизируют во сне городничего?

Думается, автор не случайно вставляет в произведение упоминание о таком сне. Две крысы, вероятнее всего, символизируют двух ревизоров: один фальшивый, другой настоящий, но оба они должны быть похожи друг на друга. Как крысы, они ищут лишь выгоду, ни капли не интересуются реальными делами города и лишь готовы обобрать каждого. В этом, кстати, чиновники из Петербурга очень похожи на чиновников уездного города, в который приезжают.

Эта деталь (намек при помощи сна о том, что и другой ревизор будет обыкновенный взяточник) отразилась в особенности художественной игры актеров, которую мы наблюдаем и в отечественных театральных спектаклях по «Ревизору», и в фильмах по мотивам комедии. Вместо панического ужаса при известии о приезде ревизора, который читается в самом литературном произведении, во всех постановках мы наблюдаем скорее такую эмоцию, как усталость и уныние.

Словно городничий понимает заранее, словно он точно знает, что его мошенничество не будет наказано: всего-то надо будет хорошо откупиться и вести себя определенным образом (подхалимничать, угождать и т.п). Поэтому актер ведет себя так, как будто получил очень неприятное известие, но при этом нечего испытывать особый страх.

Смысл эпиграфа к произведению и основная мысль комедии

Какова основная мысль комедии Гоголя «Ревизор»?

Она неутешительна: в России царит взяточничество, лихоимство, произвол чиновников. Появление Хлестакова послужило зеркалом, в котором отразились все пороки чиновников. Он обобрал тех, кто принял его за другого, и высмеял затем всех в своем письме другу. Но Хлестаков — не особый плут и не мошенник. Он просто дурачок, человек безо всякого внутреннего содержания, без царя в голове, воспользовавшийся случайной ситуацией. Виноваты во всем происшедшем прежде всего сами чиновники уездного города. Поэтому Гоголь поставил такой эпиграф к свой комедии :

«Неча на зеркало пенять, коли рожа крива».

Темы

Тематика пьесы «Ревизор» актуальна по сей день.

1. Тема города
   . Провинциальный городок представлен, как глухое и невзрачное захолустье, населённое дикими и неряшливыми людьми. Горожане живут в атмосфере ненависти к власти и друг другу. При этом они слишком глупы и пассивны, чтобы хоть что-нибудь предпринять, и могут лишь уповать на милость ревизора. Верхушка города считает свое захолустье ничтожным и всей душой стремится в столицу.
2. Закон.
   Закон в городе безбожно попирается всеми слоями общества. Чиновники руководствуются лишь собственной волей. Даже те, кто приходят к Хлестакову просить избавления от гнёта чиновников-коррупционеров, не стесняются сами давать ему большие взятки и подарки.
3. Мир чиновничества
   . Чиновники представлены в виде кучки самодовольных самодуров. Они открыто нарушают закон и воспринимают это, как должное. В то же время каждый чиновник готов продать другого чиновника с потрохами, если это поможет ему избежать ответственности. Под маской благожелательности прячется взаимная зависть.
4. Нравы города
   . Отношения между горожанами строятся на лицемерии, страхе и тайном презрении. Это демонстрируется в сцене, когда ревизор принимал жителей города и выслушивал их жалобы. Тогда купцы начали «топить» чиновников и жаловаться на местную власть, которую спонсировали взятками все это время, а чиновники и вовсе обрушились друг на друга, лишь бы спасти себя.

Суть комедии Ревизор сочинение

Конечно комедия Николая Васильевича Гоголя «ревизор», это произведение на все времена. Именно поэтому до сих пор ее ставят в театрах и задают в общеобразовательных учреждениях до сих пор. Проблемы, описанные в пьесе, актуальны были тогда и не утратили своей значимости сейчас.

В каждом герое этого произведения мы, возможно даже до фамилий, узнаем жизнь своего собственного города, своих граждан, соседей, знакомых. Взяточничество и чиновничья безнаказанность процветали во все времена. В более ранний период становления страны это было практически легализовано высшим органом государственной власти и считалось нормой, в более поздний период, конечно — же, осуждалось, и борьба с этим не прекратилась и по сей день.

Вплетенный в пьесу момент любовного конфликта, также имеет саркастично продажный окрас, высмеянный автором.

Николай Васильевич обращает внимание и на конкретные пороки конкретных людей, не обобщая проблемы и не подгоняя их под общую вывеску. Людей, имеющих большие государственные чины, а соответственно, с них спрашивалось больше ответственности. Но…

Высокопоставленные городские чиновники занимаются казнокрадством, обиранием простых обывателей до нитки, взяточничеством. И все это совершается безнаказанно.

Обнаглевших чинов пугает только слова «ревизор», единственного, кто может повлиять на их благополучие и положить конец их привычному для них образу жизни.

Но проблемы существуют не только у высокопоставленных чиновников. Каждый житель города олицетворяет свою индивидуальную мерзкую черту, избавление общества от которой могло бы привести к созданию идеального общества.

Высмеиваются и знатные женщины, алчность которых видна невооруженным глазом, и простые люди с мелким, ограниченным мышлением рабов, боящихся выглянуть из своего укрытия, сказать слово, чтобы ответной волной, не дай Бог, не зацепило и их.

Простой народ привыкает к такому к себе отношению и начинает считать его нормой общественной жизни, смиряется с мышлением и жизнью раба. Но разве не противно осознавать, что ты просто опустил руки и плывешь по течению, вместо того, чтобы самому решать что нужно, и строить свою жизнь?

За такие поступки нужно будет отвечать также самим, а от ответственности народ отвык.

Зато тирания чиновников спокойно берет на себя эту ответственность на словах. В реальности же, отвечать они не собирались ни за поступки тех, кого они угнетают, ни за свои собственные поступки.

В чем суть комедии Гоголя

Комедия «Ревизор» уже долгое время остается актуальной среди многих последующих поколений. Все проблемы, которые поднимаются в произведении, во многом отражают суть и нашего современного общества, и это дает почву для раздумий.

Вероятно, в самом начале произведения Гоголь умышленно не дает конкретного названия города, давая понять, что это некий собирательный образ, о котором пойдет речь. В нем царит самоуправство и использование служебного положения. Лишь только когда приходит известие о том, что приедет ревизор, власти понимают, что над ними нависает угроза.

Единственное решение, к которому чиновники решили прийти – это подкупить ревизора, они считают, что абсолютно все продается и покупается. Удивительно, но долгое время им не удается раскусить Хлестакова, когда тот выдает себя за ревизора.

Городничий в произведении «Ревизор» изображен довольно неглупым человеком, но при всем этом он слывет в городе настоящим мошенником. Это происходит, потому что им руководит жажда наживы, он никогда не упускает возможности взять что-то для себя. Иногда он говорит о том, что он чтит Бога, ходит в церковь, но при этом он продолжает совершать грехопадения, хотя, возможно, и раскаивается за свои поступки.

В произведении Гоголя «Ревизор» высмеиваются такие пороки, как лживость, жадность, скупость. Интересно то, что Гоголь видит проблему не только во власти, но и в самом народе. Горожане сами унижаются перед вышестоящими чиновниками, дают понять, что с ними можно так обращаться. Так они лишь демонстрируют свою глупость и нежелание нести ответственность за собственную жизнь. Чиновники же склонны к самодурству, жажде наживы, лицемерию.

Абсолютно все виноваты в том беспорядке и ужасе, который творится в городе. Это чиновники, которые потеряли человеческий облик и считают, что им все позволено. Это купцы, которые без зазрения совести предлагают взятки. Это обычные люди, которые только и делают, что пьют и уповают на свою несчастную жизнь, не считая, что все коренные изменения возможны после того, как они изменят свое отношение к ситуации.

Произведения Гоголя «Ревизор» несет в себе огромный смысл. Гоголь как бы намекает всему своему окружению, что необходимо что-то менять, ведь и в нашем обществе есть такие ситуации и истории, когда все ищут виноватых, но даже не хотят посмотреть на себя.

Проблемы

Социальные и нравственные пороки играют главную роль в книге. Гоголь создал целый калейдоскоп проблем российского общества, которые были актуальны в его дни и остаются злободневными до сих пор:

• Безинициативная и холопская Россия
  . Писатель подчёркивал повсеместность показанного в комедии. Его очень волновала судьба страны, которой управляли люди, подобные тем, кого он изобразил в своём творчестве. Но самая основная проблема заключалась в пассивности и смирении народа, который не только терпел беззаконие и несправедливость, но и сам активно участвовал во всем этом. Если бы в одночасье горожан поняли местами с чиновниками, они бы продолжили делать то же самое: воровать и прожигать жизнь.
• Взятки
  . Гоголь резко негативно вырисовывает коррупцию в Российской империи, изображая взяточников недалёкими и грубыми людьми, безразличными к судьбе страны. Неслучайно почти все чиновники изображены в теле, так писатель обличает их эгоизм и жадность: они присваивают все богатство страны себе, уже лопаются от него, но не могут прекратить потреблять.
• Ложь
  . Хорошо показана атмосфера всеобщей лжи, когда человек сам начинает верить в то, что он придумал, и убеждает в этом других. В чиновничьей среде принято лицемерить и не говорить начистоту. Так, при малейшей опасности чиновники, которые прежде лишь хвалили друг друга, начинают резко критиковать коллег. Но ложь показывает и в более глобальном плане: периферийные руководители приняли легкомысленного фанфарона Хлестакова за ревизора, потому что были такого же мнения обо всех чиновниках из центра и были готовы к их обману. Они понимали, что деловитость и власть верхушки — такие же показные, как и их исполнительность и ответственность.
• Казнокрадство
  . Показан безграничный цинизм чиновников. Расхищение средств достигло такого масштаба, что люди умирают, не получив самой элементарной медицинской помощи.
• Невежество
  . Все вороватые чиновники представлены, как крайне необразованные люди. Они совершенно не разбираются в сфере управления. Отличным примером является деятельность Ляпкина-Тяпкина. Судья совершенно не умеет работать и не знает законов.
• Легкомыслие.
  Никто из персонажей не хочет отвечать за свои действия. Никто не хочет долго и упорно работать и самосовершенствоваться. Все стремятся пройти по лёгкому пути и получить всё, не сделав ничего. Последствия волнуют героев в последнюю очередь.
• Чинопочитание
  . Чиновники вместо работы лишь удовлетворяют свои амбиции и стараются сохранить свои должности. Жестоко, тираня и подавляя слабых, они готовы унижаться перед сильными и могущественными людьми.

«Что такое хлестаковщина» − сочинение

Вариант 1

В «Ревизоре» Гоголь задумал посмеяться над тем, что «действительно достойно осмеяния всеобщего». Он в пьесе решил «собрать в одну кучу все дурное в России, какое он тогда знал, все несправедливости». Тема «Ревизора» сама по себе носила острый политический характер, но обличительный смысл произведения углубляется тем, что писатель представил не пороки отдельных чиновников, а присущие большинству их ложные понятия об обязанностях. Благодаря этому, маленький захолустный городок, где царил произвол и не было даже полицейского порядка, где власти образуют группу мошенников и грабителей, воспринимается как символ всей николаевской системы.

Идейный смысл комедии наиболее четко раскрывается в образах чиновничества. Среди них нет ни одного положительного. Гоголь изображает их порочными. Образ Хлестакова становится одним из самых ярких типов, созданных писателем, совершенно новый в мировой литературе. И до Гоголя в комедиях высмеивались обманщики и плуты, лгуны и хвастуны, моты и волокиты. Характер Хлестакова более сложен: ему не чужда ни одна из перечисленных черт, но все они обобщены в более сложном общественном явлении, получившем название «хлестаковщина», которое стало нарицательным.

Хлестаков – наивный баловень, «пустейший дворянчик», прожигающий средства своего отца-мошенника. Он самый обыкновенный человек и, как говорится, «без царя в голове», вместе с тем воплощение нахальства. Всеми его поступками руководит мелкое тщеславие, желание пустить пыль в глаза и сыграть роль, чином выше своего собственного. Он, по характеристике автора, и «лгунишка, и подляжка, и трусишка». Хлестаков может совершить любую подлость просто потому, что он лишен понятия о добре и зле. Он лжет просто из тщеславия, чтобы похвастаться своим воображаемым положением в обществе.

Его образ имеет собирательное значение. По сути, Хлестаков – это порождение бюрократического режима, пустоты и упадка крепостного общества. Черты хлестаковщины повторялись в тысячах реальных происшествиях, во многих людях. Итак, что же такое в самом деле Хлестаков? «Молодой человек, чиновник и пустой, как называют, но заключающий в себе много качеств, принадлежащих людям, которых свет не называет пустыми. Это лицо должно быть тип многого разбросанного в разных русских характерах… и ловкий гвардейский офицер окажется иногда Хлестаковым, и государственный муж иногда кажется Хлестковым».

По сути, все персонажи пьесы несут в себе черты хлестаковщины: честолюбие, карьеризм, трусость, притязание на образованность при явном невежестве, подлость, лживость, душевная пустота, грубость. По моему мнению, эти черты есть и в образе городничего. Он – не злодей по натуре, но «более всего озабочен тем, чтобы не пропускать того, что плывет в руки». Он считает взяточничество вполне естественным явление, которое определяется только чином и общественным положением взяточника.

Не брезгуя ничем, городничий предпочитает, однако, крупные куши, он спокойно кладет в свой карман деньги, отпущенные на строительство церкви, представив ложный рапорт, что «она начала строится и сгорела». Он предстает чрезвычайно опытным и хитрым мошенником. Поэтому в ожидании ревизора он держится достаточно бодро, надеясь обмануть и его. Панический страх городничего охватывает лишь при вести, что ревизор инкогнито живет в городе неделю. Как и Хлестакову, ему присущи лживость, грубость и мошенничество.

В комедии отрицательно изображается и поместное дворянство. Добчинский и Бобчинский – бездельники, переносчики городских вестей, сплетники, лгуны – ничем не отличаются от других чиновников. Хлестаковщина включает в себя все пороки властвующих кругов. Это повсеместное явление, порожденное укладом крепостнического общества. Такие, как Хлестаков, будут жить всегда.

Это интересно: Сочинение Описание Татьяны Лариной в романе «Евгений Онегин»

Вариант 2

“Ревизор” — это комедия Николая Васильевича Гоголя, написанная в 1835 году, показывает жизнь обычного, небольшого, уездного городка, высмеивает пороки его жителей, обличает их отрицательные черты. Одной из них является “хлестаковщина”.

Это понятие ввел Н.Г. Чернышевский в своей статье, посвященной анализу пьесы. Под этим термином критик подразумевает душевную пустоту, глупость, простодушие и эгоизм, нежелание развиваться, лень, приспособленчество, инфантильность, склонность ко лжи и обману, желание произвести впечатление на окружающих. Как становится понятно, это довольно обширное и многозначное понятие, которое основывается на характере главного героя комедии — Иване Александровиче Хлестакове.

Приезд этого персонажа в уездный город становится завязкой развития сюжета. Изначально он и его слуга, полностью проигравшись в карты, случайно попадают в уездный город. Герой, по оказанному к нему уважению и приему в целом понимает, что его приняли за какую-то важную, ожидаемую персону и решает воспользоваться сложившейся ситуацией.

Как отмечал в последствии сам автор: “Хлестаков вовсе не надувает, он не лгун по ремеслу, он сам позабывает, что лжет, и уже сам почти верит тому, что говорит”. Т.е. главный герой, по сути, никого не обманывает, он просто течет по течению, наслаждаясь свалившейся на него удачей.

Сам Хлестаков — это легкомысленный, ветреный и инфантильный молодой человек. Он глуп и не образован, его не ждет карьера на службе, т.к. все свое время он посвящает картам и выпивке. При этом, хвастаясь перед жителями города, он лжет о личном знакомстве и даже дружбе с Пушкиным, приписывает себе авторство многих известных произведений, например, “Женитьба Фигаро”. Главный герой — воплощение нахальства, желания наживы и денег, пустить пыль в глаза, произвести впечатление.

Важно отметить, что “хлестаковщина” присутствует не только в Хлестакове, но и во многих других героях, обитателях уездного городка.

Например, городничий Антон Сквозник-Дмуханов. Именно он приносит весть о том, что в скором времени их посетит ревизор. Взяточник, главный мошенник города, привыкший все свои проблемы улаживать с помощью денег. Жажда наживы и известности объединяет их с главным героем.

Еще один пример персонажа с такой чертой характера как “хлестаковщина” — это Аммос Ляпкин-Тяпкин, судья в этом уездном город. Он, так же как и Хлестаков, пренебрежительно относится к своей работе, делает ее “тяп-ляп”, отсюда и говорящая фамилия. Герой старается поскорее закрыть любое судебное дело, не вникая в него, т.к. совсем не разбирается в этой сфере, не смотря на то, что занимает пост главного судьи.

Таким образом, Н.В. Гоголь хотел показать, что “хлестаковщина” — это не выдуманный литературный тип, существующий только на бумаге, а вполне реальный человеческий образ того времени. В каждом из нас есть черты, роднящие нас с Хлестаковым — это главная мысль, которую хотел донести автор до читателей.

Это интересно: Пётр Яковлевич Чаадаев — русский философ и публицист.

Основная идея

Несправедливость в нашей жизни исходит от глупых, жадных, бесчестных и властолюбивых ничтожеств, которые живут сегодняшним днём и думают лишь о себе. Это по-настоящему жалкие личности, которые неизбежно погубят и самих себя, и всю Россию. Пока страной правят городничие, заинтересованные лишь в себе и своем преуспеянии, они будут блокировать все инициативы из центра и саботировать любой проект. Интересно, что безответственные чиновники не являются частными случаями, это прямое следствие тирании. Царь не подчиняется законам и может наградить и казнить произвольно, а значит, подданному безопаснее ничего не делать, ведь раб ни за что ответа не несет: у него нет свободной воли, нет и ответственности. В этом выводе и заключается смысл «Ревизора», а именно: самодержавие разлагает нацию, под его влиянием люди становятся лишь холопами, которым чужды идеалы гражданской доблести и чести. Царь сам довел Россию до положения города Н, поэтому стране необходима смена правления.

Гоголь хотел высмеять пороки, которые не дают нашей стране развиваться, которые делают жизнь богатого, по сути, народа нищей и рабской. Главная мысль автора — показать, как делать не надо, а также научить людей объективно оценивать свои и чужие поступки, не сглаживая углы и не соглашаясь на компромиссы с совестью.

Смысл немой сцены в финале раскрывает авторский замысел в полной мере: рано или поздно все вороватые чиновники ответят за свои пороки перед высшим и неподкупным судом. В образе настоящего ревизора угадывается высшая справедливость небесного суда, который не помилует грешников. Также им придется ответить перед судом истории, которая безжалостно линчует память тех, кто оказался недостоин своих потомков.

Чему учит?

Эта комедия рассказывает о том, как не надо жить. Она учит нас, что воровство, карьеризм и враньё — удел жалких и глупых людей. Николай Гоголь высмеивает мещанскую жадность и мелочность. Каждый из нас после прочтения должен сделать вывод: к чему приведет такое безответственное отношение ко всему и всем? По мнению автора, к неизбежности ответа перед правосудием.

Также писатель в «Ревизоре» говорит о том, что, однажды встав на скользкую дорожку, человек уже не сможет сойти с неё, и рано или поздно наказание настигнет его. Такова мораль пьесы, продиктованная открытым, но выразительным финалом.

«О чем мечтают герои комедии “Ревизор”» — сочинение-рассуждение

Герои гоголевского «Ревизора» — обычные люди: чиновники и разночинцы. Автор стремился высмеять пороки своих современников, поэтому описал наиболее яркие и распространенные типажи. Как у всех людей, у них есть свои желания и мечты.

Иван Хлестаков, главный герой, волею судеб оказавшийся временно на месте ревизора. Это не очень-то умный, но достаточно амбициозный молодой человек, мечтающий о богатстве и положении в обществе. Стоит заметить, что для исполнения своей мечты он не делает ровным счетом ничего, но когда его в провинциальном городке перепутали с важным чиновником из столицы, начинает напропалую фантазировать и врать. Он упивается своей мнимой важностью, не задумываясь о том, что будет, когда обман раскроется. Показательным является его убеждение: «ведь на то живешь, чтобы срывать цветы удовольствия».

Городничий же мечтает о том, как благодаря богатому зятю станет генералом в Петербурге, обретет власть и деньги. Все его мечты наполнены алчностью, при этом он совершенно не задумывается о том, будет ли его дочери хорошо с новоиспеченным мужем. Он грезит сладкой жизнью: «… Поедешь куда-нибудь – фельдъегеря и адъютанты поскачут везде…».

Его жена мечтает о высшем свете, в котором сможет блистать и заманивать молодых кавалеров. Их дочь, как многие молодые девушки, желает удачно выйти замуж. Все без исключения чиновники хотят, чтобы ревизор поскорее их покинул, чтобы вернулась привычная ленивая и размеренная жизнь, в которой им не нужно напрягаться, а деньги текут сами.

Никто из героев не делает ничего конструктивного для достижения желаемого. Они мечтают, приписывая себе небывалые заслуги. Выглядит это смешно и нелепо, если не задумываться о том, что так поступают многие люди и сейчас. Далеко не все упорно идут к достижению целей и преодолевают препятствия, предпочитая пускать все на самотек. Думаю, здесь есть о чем задуматься.

Это интересно: А. А. Фет – стихи о любви для учеников 9–11 классов

Особенности творчества Гоголя и значение его поэзии для русского самосознания — Журнальный зал

Публичная лекция. Подготовка публикации М. Райциной

I.

Творчество писателя составляет такую загадку, разрешить которую вряд ли возможно, в особенности творчество таких сложных и богатых натур, какою был Гоголь.

Разгадать духовную жизнь Гоголя тем более трудно, что он был из тех людей, которые не любят высказываться и не только ревниво берегут про себя свои лучшие стремления и замыслы, но даже подчас мистификаторски отводят глаза от своих истинных целей и взглядов. Эта особенность Гоголя так велика, что даже интимные письма его к близким ему людям не всегда верно определяют его настоящие мысли и получают характер убедительности только тогда, когда по выраженным в них чувствам и мнениям совпадают отчасти с другими заметками Гоголя, отчасти с прямым свидетельством людей, знавших его лично. Но самое верное средство для распознания личности такого скрытного человека, как Гоголь, — это, конечно, подойти к нему в то время, когда он не знает о вашем присутствии и, так сказать, подслушать, что говорит он наедине с собой.

Но где же Гоголь оставался действительно самим собой? Когда можно было бы застать его врасплох и услышать искреннюю и основную ноту его голоса? Я полагаю, что чаще всего он был самим собою в своих произведениях; его колоссальный талант овладевал им безвозвратно и заставлял невольно то тут, то там непосредственно отдаться своему увлечению, говоря словами Шекспира, “прильнуть к мечте”1). Да и сам Гоголь подсказывает нам этот путь, чтоб разгадать загадку. Когда ему было девятнадцать лет, по выходе из Нежинского лицея он писал матери: “Верите ли, что я внутренно сам смеялся над собою вместе с вами! Здесь меня называют смиренником, началом кротости и терпения. В одном месте я самый тихий, скромный, учтивый, в другом — угрюмый, задумчивый, неотесанный и пр., в третьем — болтлив и докучлив до чрезвычайности, у иных умен, у других — глуп. Как угодно почитайте меня, но только с настоящего моего поприща вы узнаете настоящий мой характер”. Особенно осторожным приходится быть в суждении о невежестве Гоголя, которого хотя нельзя отрицать и нельзя не указать, но которое куда-то исчезает из наших глаз, как только мы вступаем в соприкосновение с его даром проницательности и его поразительным, если можно так выразиться, глазомером жизни. Он сам великолепно осветил этот вопрос о своей безграмотности в повести “Портрет”. Один живописец определяется здесь так: “Это был человек замечательный во многих отношениях. Это был художник, каких мало — одно из тех чуд, которых извергает из своего непочатого лона только одна Русь, художник-самоучка, отыскавший сам в душе своей, без учителей и школы, правила и законы, увлеченный только одною жаждою усовершенствования и шедший, по причинам, может быть, неизвестным ему самому, одной только указанной из души дорогою; одно из тех самородных чуд, которых часто современники честят обидным словом └невежи“ и которые, не охлаждаясь от охулений их собственных неудач, получают только новые рвенья и силы и уже далеко в душе своей уходят от тех произведений, за которые получили титло невежи. Высоким внутренним инстинктом почувствовал он присутствие мысли в каждом предмете”. В этих словах многое применимо к самому Гоголю, который в себе самом главным образом и отыскивал и силы, и разные пути для выражения этих сил.

Прежде чем предложить общему вниманию различные стороны его жизни и развития его творчества, я позволю себе сделать одну оговорку. Всем известно, что в характере этого человека было много свойств, неприятно поражавших тех, кто встречался с ним в жизни: и его капризы, и надменность, и навязчивый тон поучения, и хитрость, иногда соединенная с искательством, — все это отталкивало от него очень многих; но я не буду вовсе останавливаться на этих, если хотите, темных чертах Гоголя. Я не буду задаваться вопросом: хороший он был или дурной человек? Правила обычной морали слишком узки, чтобы охватить такое сложное, то больное и подавленное, то в высокой степени воодушевленное существование, какое представляет нам внутренняя жизнь этого своеобразного человека. Я стремлюсь не ценить его нравственность, а только попробовать разъяснить, как шло развитие Гоголя и какие приемы творчества обнаружил он в связи с своею личностью.

Есть, к счастью, один документ, который внушает к себе во многих отношениях серьезное доверие для суждения о развитии Гоголя как писателя. Этот документ — его собственная “Авторская исповедь”. Он внушает доверие, потому что верность сведений, рассказанных здесь, подтверждается многими лицами, знавшими Гоголя, и его собственной заметкой в письме к Плетневу (10 июня 1847 года), где об этой исповеди он пишет: “Молю только Бога, чтобы Он дал мне силы изложить все просто и правдиво”. В этой “Авторской исповеди” есть одно ценное замечание: “От ранней юности,— пишет Гоголь,— у меня была одна дорога, по которой иду. Я был только скрытен, потому что не был глуп — вот и все”. Этим замечанием Гоголь уничтожает предположения о каком-нибудь повороте в его личном развитии, который нередко видят в его “Переписке с друзьями”.

Это разоблачение Гоголя так важно, что при всей надежности документа попробуем в данном случае ему не поверить. Правда ли в самом деле, что Гоголь оставался верен себе даже и в последней части своей жизни? Попробуем проследить это по имеющимся у нас сведениям об его жизни. Сосредоточим сначала наше внимание на его болезненной мечтательности, религиозности и грусти, оставляя пока в стороне его реальные стремления. С каких лет становятся заметны в нем эти свойства, отличавшие его в зрелом возрасте? Начнем с детства. Нам всем известно, что в юности и ранней молодости это был человек неудержимой веселости. И это было действительно так; так казалось всем, так казалось временами и ему самому, но посмотрите, что скрывалось за этой бодростью. Ребенком он уже мог иногда слышать какие-то странные голоса, неизвестно откуда исходившие и называвшие его по имени; эти голоса действовали на него потрясающе. В повести “Старосветские помещики” он вспоминает об этом. “Признаюсь, мне всегда был страшен этот таинственный зов. Я помню, что в детстве я часто его слышал: иногда вдруг кто-то явственно произносил мое имя. День обыкновенно в это время был самый ясный и солнечный; ни один лист в саду на дереве не шевелился; тишина была мертвая… Я обыкновенно тогда бежал с величайшим страхом и занимавшимся дыханием из сада и тогда только успокоивался, когда попадался мне навстречу какой-нибудь человек, вид которого изгонял эту страшную сердечную пустыню”. Если такие случаи, захватывавшие ребенка, и не были так часты, как он сам об этом говорит, то они во всяком случае не доказывают уже и в этом возрасте большой жизненной бодрости в мальчике, а скорее непомерное развитие воображения, подавляющим образом действовавшего на, по-видимому, слабый организм.

Его религиозное чувство получило жизненность и силу еще в раннем детстве и не покидало затем всю жизнь. И в высшей степени любопытно, что впервые оно заговорило в нем и направило мысль на предметы веры под влиянием того же его пламенного воображения: описавши в письма к матери (2 октября 1833 года) баловство, которым его окружали, он пишет про свое детство: “Я помню, я ничего сильно не чувствовал, я глядел на все, как на вещи, созданные для того, чтобы угождать мне… я ходил в церковь потому, что мне приказывали или носили меня… Я крестился потому, что видел, что все крестятся. Но один раз — я живо, как теперь, помню этот случай — я просил вас рассказать мне о Страшном суде, и вы мне, ребенку, так хорошо, так понятно, так трогательно рассказали о тех благах, которые ожидают людей за добродетельную жизнь, и так разительно, так страшно описали вечные муки грешников, что это меня потрясло и разбудило во мне всю чувствительность, это заронило и произвело впоследствии во мне самые высокие мысли”. Можно действительно поверить, что этот рассказ о Страшном суде, трогательный и страшный, и заложил с этих лет в Гоголя то пламенное отношение к религии, которое можно заметить постоянно в его переписке с матерью и из Нежина, и из Петербурга, и из-за границы, и из Москвы — отовсюду и во всяком возрасте. В одном из писем (1829 года), например, в двадцатилетнем возрасте, он говорит матери, что он “чувствует налегшую на него справедливым наказанием тяжкую Десницу Всемогущего”, а в заключение письма прибавляет: “В умилении я признал невидимую Десницу, пекущуюся обо мне, и благословил так дивно назначаемый мне путь”.

Много писалось и говорилось в свое время о высокомерном ханжестве Гоголя, обнаружившемся неожиданно для всех с изданием его переписки, но материалы для его биографии, с тех пор собранные и изданные, с очевидностью убеждают, что пророческий и требовательный тон в вопросах нравственности для него самого был вовсе не новость. Перечитайте его письма к родным, к матери и сестрам, с которыми и в молодости он чувствовал себя не стесненным, как с теми высокопоставленными лицами (с которыми он перестал стесняться только впоследствии), перечитайте — и перед вами предстанет любопытная картина как раз тех противоречивых настроений, которые внезапно для всех обнаружились под конец его жизни. Эти настроения именно не образовались, а только обнаружились к этому времени, потому что существовали и раньше, но оставались интимною тайной самого писателя. В этих ранних своих письмах к родным, особенно к матери, он или осыпает их страшно свысока своими наставлениями, то на религиозной, то на житейской подкладке, и доходит иногда даже до того, что рекомендует им читать только свои письма и ничего более, или, тронутый их возражениями, с неподдельною грустью и даже некоторым самобичеванием стремится загладить нанесенную обиду. Да притом эта наклонность к грусти вообще стала проявляться в нем еще в ранней молодости. Правда, семнадцатилетним юношей он пишет матери: “Часто в часы задумчивости, когда другим казался я печальным, когда они видели или хотели видеть во мне признаки сантиментальной мечтательности, я разгадывал науку веселой, счастливой жизни, удивлялся, как люди, жадные счастья, немедленно убегают от него, встретившись с ним”. Но при всем этом он же сам в “Авторской исповеди” вспоминает: “Причина той веселости, которую заметили в первых сочинениях моих, показавшихся в печати, заключалась в некоторой душевной потребности. На меня находили припадки тоски, мне самому необъяснимой, которая происходила, может быть, от моего болезненного состояния. Чтобы развлекать себя самого, я придумывал себе все смешное, что только мог выдумать…”

Да он и не избег этих печальных нот даже в тех произведениях своей молодости, неудержимая и совершенно непринужденная веселость которых остается поразительна и до настоящего времени, и любопытно, что грустные замечания в этих его повестях все представляют не частность, а широкое и яркое пессимистическое обобщение, бросающее свет на некоторые черты основного миросозерцания человека. Хотя в повести об Иване Ивановиче и Иване Никифоровиче он сыплет один за другим неподражаемые повседневные анекдоты из захолустной жизни, но заканчивает повесть так, как никогда не закончил бы ее вполне жизнерадостный человек: “Опять то же поле, местами изрытое, черное, местами зеленеющее, мокрые галки и вороны, однообразный дождь, слезливое без просвету небо… Скучно на этом свете, господа!”

Если думать, что печальная развязка анекдота об этих двух соседях могла навести Гоголя на это размышление и что оно есть случайность, естественно сопровождающая подобную развязку, то чем объяснить, как не личной чертой человека, окончание рассказа “Сорочинская ярмарка”? Ведь этот рассказ действительно деревенская ярмарка — шумная, пестрая, веселая, завершающаяся счастливою свадьбой, где и старый и малый пустился и пляс и на деревенской улице все понеслось и затанцевало при ударе смычка музыканта. Но, едва описав веселую картину, Гоголь незаметно переходит к такому замечанию: “Гром, хохот, песни слышались тише и тише. Смычок умирал, слабея и теряя неясные звуки в густоте воздуха. Еще слышалось где-то топанье, что-то похожее на ропот отдаленного моря, и скоро все стало пусто и глухо.

Не так ли и радость, прекрасная и непостоянная гостья, улетает от нас, и напрасно одинокий звук думает выразить веселье? В собственном эхе слышит уже он грусть и пустыню и дико внемлет ему. Не так ли резвые други бурной и вольной юности поодиночке, один за другим, теряются по свету и оставляют наконец одного старинного брата их? Скучно оставленному! И тяжело и грустно становится сердцу, нечем помочь ему”.

Таких примеров грустного лиризма рассыпано много в сочинениях Гоголя. Всех их не собрать, но припомните, например, еще замечание Гоголя в первом томе “Мертвых душ” по поводу мимолетной встречи Чичикова с губернаторской дочкой, которая быстро скрылась из его глаз в своем великолепном экипаже. Это исчезновение губернаторской дочки невольно заставляет Гоголя воскликнуть, что точно так же исчезает из нашей жизни и “блестящая радость”. Что такое эта грусть Гоголя? Сострадание к людям? Гражданская тоска? Может быть, и так; но прежде всего, как убеждает нас весь тон лирических его отступлений, это личная неудовлетворенность, глубокая биографическая черта, это грусть о себе самом. Недаром его верный друг Пушкин, убитый раньше, чем Гоголь начал стареть, уже называл его “великим меланхоликом”.

В одном из приведенных уже мною писем вы могли заметить, что Гоголь отказывается считать себя мечтателем. Но так ли это было в действительности? Отчего Гоголь так любит легенду? старинное красивое и страшное предание? Зачем он так ярко описал майскую ночь и хоровод русалок, играющих в коршуны при лунном сиянии? Откуда он выкопал своего “Вия” и всю кучу страшных видений, сопровождающих этот рассказ? Отчего он заинтересовался в “Страшной мести” фантазией о гигантском всаднике, который “страшною рукою” ухватил колдуна и поднял его на воздух над бездонною пропастью в Карпатских горах? Припомним, кстати, как залюбовался Гоголь сном “бедного сына пустыни” и какая поэтическая греза нарождения христианства возникла перед его мечтательным и проникающим вдаль взором. Я не буду уже говорить об его увлечении героическою жизнью, какую вы найдете в повести “Тарас Бульба”, в повести “Остраница” 2).

Как глубоко переживал он всю эту окруженную ореолом легенды жизнь прошлого, можно судить по его собственной терминологии: о малороссийских думах и песнях он пишет, например, Погодину: “Малороссийские песни со мною: дышу и не надышусь станиной”. О песнях, собранных г.  Сахаровым 3), он пишет, что ему хочется назвучаться их звуками. Это обращение к национальной старине, народному преданью и героической легенде заставляет нас признать в Гоголе чисто романтические свойства. Его современникам, романтикам 40-х годов, хорошо знакомым с западной поэзией этого рода, больше, чем нам, бросалось в глаза сходство произведений Гоголя с произведениями западных романтиков. В журнале “Телескоп”, например, в 1831 году (№ 20, стр. 653) указывалось огромное сходство “Вечера накануне Ивана Купалы” с повестью Тика “Чары любви” 4). Гоголь, вообще очень мало читавший, по западной литературе в особенности, увлекался английским писателем, тогдашним любимцем русской публики — этот писатель-романтик и живописец шотландской старины — Вальтер Скотт.

Для того, чтобы еще более убедиться в живой склонности Гоголя к мечте, нам стоит только отправиться с ним за границу и посмотреть, как он проводит там время. Мы можем делать эти наблюдения, пробегая глазами страницы повести “Рим”, в которой люди, знавшие его лично, и в их числе Анненков 5), очень тонко понимавший Гоголя, видят много автобиографического. В этом неоконченном отрывке, рассказывающем о том, как римский князь переживает впечатления и от природы Италии, и от созданий ее искусства — храмов, дворцов и картин, Гоголь невольно выдает свои собственные чувства, испытанные на тех же местах и по тем же поводам. “В Генуе князь вспомнил, что он уже много лет не был в церкви… Тихо вошел он и стал в молчании на колени у великолепных мраморных колонн и долго молился, сам не зная за что… О! сколько чувств тогда столпилось разом в его груди!..”

Мечты с особенною силою овладевали князем при созерцании какого-нибудь дивного итальянского пейзажа, начинающего темнеть и покрываться сумраком в последние минуты вечера. Вот как описывается этот князь, в один из подобных моментов любующийся с холма Римом при наступлении вечера: “Солнце опускалось ниже к земле; румянее и жарче стал блеск его на всей архитектурной массе; еще живей и ближе сделался город, еще темней зачернели пинны; еще голубее и фосфорнее стали горы; еще торжественней и лучше готовый погаснуть небесный воздух… Боже! какой вид! Князь, объятый им, позабыл и себя, и красоту Аннунциаты, и таинственную судьбу своего народа, и все, что ни есть на свете”.

Анненков, живший с Гоголем в Риме, не раз видал, как он по полусуткам, лежа на аркаде старинного римского водопровода, смотрел в голубое небо или на мертвую и великолепную римскую Кампанью; иногда он целые часы проводил среди густой растительности, где-нибудь в чаще, и оттуда устремлял “зоркие, недвижимые глаза в темную зелень, купами сбегавшую по скалам, и оставался недвижим целые часы, с воспаленными щеками”. О чем он в это время думал? Уж не жил ли он это время теми же мечтами, как его римский князь? Можно думать, что его южная, пламенная фантазия не раз среди этих созерцаний заставляла его видеть не те предметы, в которые вперял он свой взор, а какие-нибудь свои собственные золотые сны и что в эти минуты он мог сказать вместе с автором “Фауста”:

И вновь действительность темнеет предо мной,

И снова я живу любимою мечтой 6).

Недаром Гоголь так любил готическую архитектуру, недаром он своим курсом лекций по истории выбрал не что другое, как средние века.

Итак, способность отрываться от действительности, уноситься в собственные грезы и отдаваться своим думам с жаром и страстью — коренная черта этого знаменитого нашего реалиста. Она составляла благодарную почву для того, чтобы постепенно и безвозвратно отдаться распаленному воображению упорного и нетерпимого сектанта. “Итак, после долгих лет и трудов, и опытов, и размышлений, идя видимо вперед, — пишет Гоголь, — я пришел к тому, о чем уже помышлял во время моего детства”. Эта постепенность увлечения Гоголя вопросами узкой морали отмечена была русской критикой еще до появления “Переписки с друзьями”.

Белинский уже и в первом томе “Мертвых душ” усмотрел с поразительною проницательностью недобрые признаки, испугался зловещих предзнаменований для таланта этого любимейшего его писателя. Но пусть сам Гоголь укрепился в этих взглядах, зачем он выпустил в свет свою интимную переписку с друзьями?

Если сослаться на него самого, то его слова так противоречивы, что положительно исключают друг друга. То он говорит, что хочет выпустить в свет “задирающую книгу, которая заставила бы встрепенуться всех”, прибавляя: “Поверь, что русского человека, покуда не рассердишь, не заставишь заговорить. Он все будет лежать на боку и требовать, чтобы автор попотчевал его чем-нибудь примиряющим с жизнью”. То пишет, что хотел этой книгой примирить людей с жизнью, то, впадая совершенно в другой тон, он пишет Жуковскому, что, уже после издания этой книги, он “очнулся, точно как будто после какого-то сна, чувствуя, как провинившийся школьник, что напроказил больше того, чем имел намерение”, и “что размахнулся в этой книге таким Хлестаковым, что не имеет духу заглянуть в нее”. Люди, встречавшиеся с ним перед изданием этой книги, видели его часто задумчивым и как бы уже более определившимся и сосредоточенным. Но к каким бы взглядам Гоголь ни пришел в этой книге, самое грустное в этой переписке то, что с нею Гоголь отказывался от своего таланта, готов был в нем видеть греховное стремление. Как это могло случиться? И что, в сущности, произошло? Кто кого покинул? Гоголь ли забросил свой талант, или талант покинул Гоголя? В сущности, происходило и то и другое. Все более и более страдая разными мучительными недугами, которые врачи затруднялись даже и определить, и постепенно приходя в тот возраст, когда люди все меньше и меньше могут обходиться без определенного миросозерцания, он со всей своей страстностью стал строить это миросозерцание. Принадлежа к тем людям, которые не могут шутить с идеями, он стал жадно истреблять в себе все, что только могло в нем противоречить этим все более определяющимся в нем идеям, и в этой тяжкой работе у него совсем не было важнейшего подспорья для выяснения себе этих идей: у него не было знаний, он действительно был невежествен. “В школе, — говорит он про себя, — я получил воспитание довольно плохое, а потому и немудрено, что мысль об ученье пришла ко мне в зрелом возрасте. Я начал с таких первоначальных книг, что стыдился даже показывать и скрывал все свои занятия”.

Пушкина в это время уже не было в живых, а новые друзья, по его собственным словам, подталкивали его на этот путь. А путь был исполнен мучительных и раздирающих противоречий с самим собою. Он — ни много ни мало — так жадно и пламенно хотел узнать сразу душу человека и вступил в такую трагическую борьбу с собою, которая заставляла его подчас совершенно изнемогать. В 1849 году он пишет: “Я весь исстрадался, я так болен и душой, и телом, так расколебался весь”, а в “Авторской исповеди” замечает: “Мне, верно, потяжелей, чем кому-либо другому, отказаться от писательства, когда это составляло единственный предмет всех моих помышлений, когда я все прочее оставил, все лучшие приманки жизни, и, как монах, разорвал связи со всем тем, что мило человеку на земле, затем, чтобы ни о чем другом не помышлять, кроме труда своего”.

Как любил Гоголь свое дарованье, как благоговел перед ним, лучше всего видно из нескольких трогательных слов его, написанных в молодости, во время полного расцвета этого дарованья. Вот что писал он тогда, обращаясь к своему гению. “О, не разлучайся со мною! живи на земле со мною хотя два часа каждый день, как прекрасный брат мой! Я совершу! Я совершу! Жизнь кипит во мне. Труды мои будут вдохновенны. Над ними будет веять недоступное земле божество. Я совершу! о, поцелуй и благослови меня!”

Но если совсем неновые для него мистические идеи все более убеждали его все-таки совершить этот разрыв с его дарованьем, то и само дарованье под конец его жизни начинало ослабевать; и это ослабление своей впечатлительности он заметил уже в первом томе “Мертвых душ”. Он пишет здесь: “Прежде, давно, в те лета моей юности, в лета невозвратно мелькнувшего моего детства, мне было весело подъезжать в первый раз к знакомому месту; все равно, была ли то деревушка, бедный уездный городишко, село ли, слободка — любопытного много открывал в нем детский любопытный взгляд”. Охарактеризовав тут же свежесть тогдашнего своего воображения, он продолжает: “Теперь равнодушно подъезжаю ко всякой незнакомой деревне и равнодушно гляжу на пошлую наружность; моему охлажденному взору неприютно, мне не смешно, и то, что пробудило бы в прежние годы живое движенье в лице, смех и немолчные речи, скользит теперь мимо, и безучастное молчание хранит мои недвижные уста. О, моя юность! о, моя свежесть!..” Это были для него первые предчувствия, которые давали ему уже понять приближение печальной развязки.

Прочтите примечания Тихонравова 7) к II и III тому сочинений Гоголя, и вы увидите, что это настоящий скорбный лист ужасного страдания, где возврата не было, где с каждым днем от него убегают и жизнь, и талант с такой неумолимостью, что их ничем не удержать, никакими усилиями, как в известной картине Репина не удержать Грозному той жизни, которая убегает сквозь пальцы, не удержать… как бы исступленно и нежно ни сжимал он голову милого, но умирающего сына в своих судорожных объятьях.

Гоголь делал подобные же усилия. “Я старался,— пишет он уже в 1826 году, — действовать наперекор обстоятельствам и этому порядку, не от меня начертанному. “Я пробовал несколько раз писать по-прежнему, как писал в молодости, то есть как попало, куда ни поведет перо мое; но ничто не лилось на бумагу. Усилия мои, — пишет он в └Авторской исповеди“,— оканчивались почти всегда болезнью, страданиями и, наконец, такими припадками, вследствие которых нужно было надолго отложить всякое занятое. Что мне было делать? Виноват я разве был в том… как будто две весны бывают в возрасте человеческом!”

Он чувствовал очень хорошо, что под ним разверзается бездна, и мог только с отчаянием кричать о помощи, которой ему никто не в силах был оказать, он слышал только неожиданно для себя со всех сторон осуждение и негодование на последнее, что вышло из-под его пера. В последней главе “Записок сумасшедшего” Поприщин пишет: “Нет, я больше не имею сил терпеть… Боже! что они делают со мной!.. Они не внимают, не видят, не слушают меня! Что хотят они от меня, бедного? Что могу дать я им? Я ничего не имею… Спасите меня! возьмите меня!.. Далее, далее, чтобы не видно было ничего, ничего… Вон небо клубится передо мною; звездочка мелькает вдали; лес несется с темными деревьями и месяцем; с одной стороны море, с другой Италия; вон и русские избы виднеются. Дом ли то мой синеет вдали? Мать ли моя сидит перед окном? Матушка, спаси твоего бедного сына!.. Ему нет места па свете! его гонят! Матушка, пожалей о твоем больном дитятке”.

В этой мольбе действительно может чудиться что-то родственное самому автору. Да и отчего в самом деле мелкий канцелярский чиновник Поприщин, не выезжавший из Петербурга, этот неудачный претендент на испанский престол, отчего он так удивительно совместил вдруг в своем трагическом порыве и русскую деревню, и милую, дорогую для Гоголя Италию?

Гоголь умер в 1852 году; ближайший повод к его смерти врачи не могли определить. За три дня до смерти он перестал принимать пищу. Он горел и таял от какого-то внутреннего, пожиравшего его огня… Такова трагическая сторона жизни этого необыкновенного человека.

А теперь от этих печальных впечатлений перейдем к тем его свойствам, которые ему в жизни были величайшим счастьем и отрадой, к его способности творчества, перейдем к характеристике его колоссального блестящего таланта. В этом случае мы последуем его собственным словам, сказанным в первом томе “Мертвых душ”: “В дорогу! в дорогу! Прочь набежавшая на чело морщина и строгий сумрак лица! Разом и вдруг окунемся в жизнь, со всей ее беззвучной трескотней и бубенчиками, и посмотрим, что делает Чичиков”.

II.

Если, желая определить талант Гоголя, мы захотим послушать его собственные определения, мы впадем в большие недоумения. Для примера приведу такие два его мнения. В одном месте “Авторской исповеди” он говорит: “Я никогда ничего не создавал в воображении и не имел этого свойства. У меня только то и выходило хорошо, что взято было мной из действительности, из данных, мне известных. Угадывать человека я мог только тогда, когда мне представлялись самые мельчайшие подробности его внешности. Я никогда не писал портрета в смысле простой копии. Я создавал портрет, но создавал его вследствие соображения, а не воображения”. А немного выше пишет, что “выдумывал целиком смешные лица и характеры, поставлял их мысленно в самые смешные положения, вовсе не заботясь о том, зачем это, для чего и кому от этого выйдет какая польза”. Правда, последние слова относятся к более ранним его произведениям, они во всяком случае показывают, что способность непринужденной фантазии существовала у него и даже в таких размерах, что, по его собственным словам, многие читатели приводились в “недоумение решить, как могли человеку умному приходить в голову такие глупости”. Куда ж исчезло у Гоголя живое воображение в расцвете его творчества? И как понимать его я создавал вследствие соображения, а не воображения.

Чтоб приблизиться к истине в решении этого вопроса, опять-таки не будем верить ему на слово, а начнем наблюдать за ним самим в то время, когда, говоря о других предметах, он случайно проговаривается, сам не замечая этого, о себе; прислушаемся по дороге и к голосу знававших его современников и всмотримся внимательнее в его созданья. Приступая же к подобным очным ставкам мнений и чувств человеческих, будем иметь в виду, что нет на свете такого творчества, которое не сочеталось бы из постоянно переходящей одна в другую работы мысли и фантазии, и что источником какой-нибудь богатой фантазии, хотя бы даже и для “Потонувшего колокола” 8), всегда бывает реальный факт. Обратимся сначала к тому периоду его жизни, когда он, так сказать, был на границе между безотчетным весельем молодости и близким переходом уже в более зрелый возраст.

В 1835 году, в то время, когда уже начал готовиться “Ревизор”, Гоголь писал матери: “Литература вовсе не есть следствие ума, а следствие чувства, таким самым образом, как музыка и как живопись”. А насколько в это самое время фантазия просто одолевала его, с силой галлюцинации представляя ему против его собственной воли яркие картины, вы можете судить по его письму к Погодину, относящемуся также к этому периоду его жизни. Сообщая в этом письме, что он не может продолжать задуманной комедии по цензурным условиям, Гоголь пишет: “Итак, за комедию я не могу приняться. Примусь за историю, — передо мной движется сцена, шумит аплодисмент, рожи высовываются из лож, из райка, из кресел и оскаливают зубы, и история к черту”. В одном из своих писем этого же периода он замечает, что у него “сто разных начал и ни одной повести, ни одного даже отрывка полного”, что едва ли могло бы быть у человека без пылкого воображения. А по свидетельству Тихонравова, терпеливо сличавшего всевозможные листы, полулисты, лоскутки, клочки черновиков, оставшихся после Гоголя, это была именно его манера писать. “Он писал свои большие произведения не в последовательности глав или сцен, а без всякого порядка”. Черта, едва ли показывающая, что человек работает логикой, а не творит воображением. А как далеко не единственный образец того, куда могла уносить Гоголя его фантазия, может служить живописная передача жалобы прекрасной полячки в повести “Тарас Бульба” (1842 год). Гоголь пишет, что полячка “отдернула налезавшие на очи длинные волосы косы своей и вся разлилася в жалостливых речах, выговаривая их тихим-тихим голосом, подобно тому как ветер, поднявшись прекрасным вечером, пробежит вдруг по густой чаще приводного тростника: зашелестят, зазвучат и понесутся вдруг унывно-тонкие звуки, и ловит их с непонятною грустью остановившийся путник, не чуя ни погасающего вечера, ни несущихся веселых песен народа, бредущего от полевых работ и жнив, ни отдаленного тарахтанья где-то проезжающей телеги”. Пробегая глазами эти строки, невольно ставишь себе вопрос: каким же путем, как не полетом пламенной фантазии, мог перенестись Гоголь от “тихих жалоб” полячки к “тарахтанью телеги”? Какое соображение может заставить человека прийти к такой неожиданности? Недаром Гоголь, вспоминая впоследствии расцвет своего таланта, говорил, что он писал “подчас как попало, куда ни поведет перо”.

При всем том теми же исследованиями Тихонравова и Шенрока 9) засвидетельствовано, что Гоголь постоянно перерабатывал свои создания; да в этом легко убедиться всякому, пробежавши глазами оглавление к его сочинениям, в котором на каждом шагу вы встретите: “первоначальная редакция”, “позднейшая редакция”, “дополнительные главы” и т. п. В период, например, от 1839 года до 1842 года он урывками обрабатывал новую редакцию “Тараса Бульбы” и одновременно перерабатывал “Портрет”, “Ревизора”, “Женитьбу”, “Игроков” и сочинял “Театральный разъезд” и последние главы первого тома “Мертвых душ”. Это все верно, но посмотрите, как он сам случайно проговаривается о таких свойствах этой переработки, которые говорят только, что он находится в жару вдохновения. Вот что он пишет из Вены в 1840 году: “Я начал чувствовать какую-то бодрость юности… Я почувствовал, что в голове моей шевелятся мысли, как разбуженный рой пчел; воображение мое становится чутко. О, какая была это радость, если бы ты знал! Сюжет, который в последнее время лениво держал я в голове своей, не осмеливаясь даже приниматься за него, развернулся передо мною в величии таком, что все во мне почувствовало сладкий трепет, и я, позабывши все, переселился вдруг в тот мир, в котором давно не бывал, и в ту же минуту засел за работу, позабыв, что это вовсе не годилось во время пития вод, и именно тут-то требовалось спокойствие головы и мыслей”. Видно, прежний пасечник Рудый Панько не забыл своей привычки — “вечно вкинуть во что-нибудь новенькое”.

Как бы то ни было, впрочем, Гоголь был прав и тогда, когда говорил об участии соображения в его творчестве, и стоит рассмотреть, на что направлялись эти его соображения. По воспоминаниям Берга 10), Гоголь давал ему такие советы в приемах сочинения: “Сначала нужно набросать все как придется, хотя бы плохо, водянисто, но решительно все и забыть об этой тетради. Потом через месяц, через два, иногда и более (это скажется само собою) достать написанное и перечитать; вы увидите, что многое не так, много лишнего, а кое-чего недостает. Сделайте поправки и заметки на полях — и снова забросьте тетрадь. При новом пересмотре ее — новые заметки на полях, и где не хватит места — взять отдельный клочок и приклеить сбоку. Когда все будет таким образом написано, возьмите и перепишите тетрадь собственноручно. Тут сами собой явятся новые озарения, урезы, добавки, очищения слога. И опять положите тетрадку. Путешествуйте, развлекайтесь, не делайте ничего или хоть пишите другое. Придет час, вспомнится заброшенная тетрадь: возьмите, перечитайте, поправьте тем же способом и, когда будет снова измарана, перепишите ее собственноручно”.

Так, давая советы знакомому, Гоголь раскрыл нам приемы собственной работы. Это совершенно приемы живописца. Вы представьте себе художника в его мастерской. Вся комната его наполнена этюдами; эти этюды приколоты к стене, развешаны на печке, валяются на полу и на диване. Тут вы найдете и угол избы, и солнечный закат, и напряженный мускул человека, и движение человеческого лица. Художник стоит перед начатой картиной, которая должна совместить в себе эти разбросанные житейские впечатления, занесенные кое-как на лоскутки полотна. Иногда в раздумье он разглядывает свои наброски, а потом подходит к мольберту, кладет на полотно краску в одно место, в другое и, то приближаясь к картине, то отступая от нее на шаг или два, прищуривает один глаз, как бы желая сосредоточиться, и внимательно всматривается в эту картину. Если в эту минуту на его лице мелькнет удовлетворение, то это верный признак, что в картине заиграла жизнь. Художник в эти минуты, конечно, соображает, но соображение его особого свойства: тут есть и способность видеть, чего не видит другой, и страстное стремление, и безотчетное чувство вкуса, и простой глазомер. У Гоголя были также свои этюды, из которых впоследствии он брал тона и цвета, весь колорит своих произведений. Его записная книжка, к счастию сохранившаяся, дает нам отличное собрание таких этюдов. Чего только в ней нет! Вы помните, конечно, какая всякая всячина лежала на письменном столе у Плюшкина — и “старинная книга в кожаном переплете с красным обрезом”, и “лимон, весь высохший”, и “отломленная ручка кресел”, и “рюмка с какою-то жидкостью и тремя мухами, накрытая письмом”… Если бы вы, не зная, кому принадлежит книжка Гоголя, стали ее перелистывать, вам несколько раз пришлось бы менять ваши предположения о ее владельце, пока, добравшись до последней страницы, вы не решили бы после всей пестроты полученных впечатлений, что такая книжка может принадлежать только одному лицу — живому и наблюдательному художнику. Тут вы найдете записанными названия птичьих криков, и технические выражения хлебопашества, и ловли голубей; перечень собачьих кличек и примет с замечанием: “о борзых еще не говорено”; названия карт; народные “загибанья”, в смысле обидной остроты; бесконечный список различных блюд, вроде “затируха”, “солодуха” и т. д., характерных для разных сословий; перечисление взяток прокурора и рядом — перечень голохвастовских жеребцов со всеми их приметами; образцы делового языка казенной бумаги; список типичных прозвищ, рядом с горячим отзывом о театре. Тут вы прочтете и внимательное описание народного обычая и обряда, и вопросы Хомякову о крестьянах, или заметку, набросок с натуры под свежим впечатлением, вроде такого: “На горном наклоне повиснула живая картина: купа дерев вместе с избами, прятавшимися под их тенью, пруд, плетень и гать, по которой стучал ехавший воз”. Тут же записаны поговорки, пословицы и крики разносчиков, и, наконец, к ужасу для ваших пуританских чувств, вы здесь споткнетесь на некоторых страницах о меткие, правда, но непечатные слова. Сама жизнь вошла в эту книжку в своей полной и угловатой неприкосновенности. Среди всей этой калейдоскопической пестроты мелькают замечания религиозного характера.

Случалось ли вам как-нибудь на улице, отогнавши на несколько минут личные заботы и тревоги, оторвавшись, так сказать, от самих себя, оглянуться и с свежим вниманием всмотреться в ту фантасмагорию живой и быстрой смены впечатлений, в которой мы ежедневно купаемся? Вот этим воздухом улицы, ее смутным движением, нестройными звуками и быстрым оборотом чувств и толчков веет от записной книжки Гоголя. Временами раскроешь ее, и точно неожиданно распахнулось окно:

И в комнату шум ворвался, —

И благовест ближнего храма,

И говор народа, и стук колеса 11).

Люди, знавшие Гоголя, отмечали его громадную способность всматриваться в жизнь. Тургенев, слушавший его лекции и позднее с ним встречавшийся, говорил, что у Гоголя было “постоянное проницательное выражение лица”. Анненков вспоминает о приросшей к его лицу наблюдательности. У самого Гоголя вы найдете выражение: ястребиный взор наблюдателя.

Он отличался необыкновенным искусством разузнавать и расспрашивать; свой живой материал он собирал повсюду; его письма к родным и знакомым полны вопросов об общих знакомых и даже незнакомых, о том, как они одеваются, проводят время, нет ли у них каких поговорок и тому подобное, и при этом он всегда просит сообщить ему все, до “самой последней букашки”. Он страшно ценил свое собственное непосредственное впечатление от жизни и мало обращал внимания на чужие обобщения. Он удалялся от тех людей, у которых постоянно найдутся готовые определения на разные случаи жизни, и постоянно смеялся над ними, “наоборот, мог проводить целые часы с любым конным заводчиком, с фабрикантом, с мастеровым, излагающим глубочайшие тонкости игры в бабки”. В “Старосветских помещиках” Гоголь невольно высказался об этом в словах: “Я не люблю рассуждений, когда они остаются только рассуждениями”. Посетителей Гоголь боялся как огня и любил такие отношения к людям, которые бы от него ничего не требовали, а сам, по свидетельству гравера Иордана 12), “мог брать, что ему нужно было и что стоило этого, полной рукою, не давая сам ничего”. Притом, собирая необходимые ему сведения, он подчас мало задумывался о средствах. Помните, как мужики говорили про Плюшкина, отправлявшегося на утреннюю прогулку? “Вон уж рыболов пошел на охоту!” Помните, что “после него незачем было мести улицу и что, если баба, как-нибудь зазевавшись у колодца, позабывала ведро, он утаскивал и ведро”? Точь-в-точь так поступал и Гоголь. В 1835 году, приступая к первым наброскам “Мертвых душ”, он искал “хорошего ябедника, с которым бы можно коротко сойтись”, а позднее старался добыть экстракты из дел, докладные записки, поручая Прокоповичу 13) попросить о подобных бумагах И. Г. Пащенка 14), который, по его словам, “может похитить из своей юстиции”. Каким путем и откуда сюжет “Мертвых душ” был “заимствован”, вы можете судить по веселому замечанию Пушкина: “С этим малороссом надо быть осторожнее: он обирает меня так, что и кричать нельзя”. Гоголь писал: “Мне даже критики Булгарина приносят пользу, потому что я, как немец, снимаю плеву со всякой дряни”.

Весь этот пестрый и колоритный житейский материал Гоголь благодаря поразительной способности запомнить каждую мелочь крепко держал в своей голове и широко и умело им пользовался. Его соображения, о которых он упоминает, и были тою внутреннею работой художника, которая состоит гораздо больше из движения образов и чувств, чем из логического, отвлеченного мышления и анализа. Те части его писем, где он упоминает о фактах и не делает собственных определений самого себя, красноречиво говорят о том, что эта действительно так: то он просит приятеля включить в свою повесть какую-нибудь поговорку, неожиданно им услышанную и меткую, то пишет, что он продолжает работать, то есть набрасывать на бумагу хаос, из которого должно произойти создание “Мертвых душ”. Самые рукописи, оставшиеся после Гоголя, доказывают, что его обработка накиданного, часто сгоряча, на бумагу была проявлением тонкого вкуса художника, ненавидевшего пошлость, шарж и фарс и удалявшего из своих первых набросков все, что нарушало его чувство меры, а иногда присоединявшего к уже написанному новые, выхваченные из жизни черты. Это было постоянное стремление написать так, чтобы утвердительно ответить себе самому на вопрос, поставленный в “Мертвых душах”: “И похоже это на правду?” Не будем забывать также, что в повести “Рим” римский князь часто проводил долгие часы, всматриваясь в картины величайших художников, “вперя безмолвный взор и вместе с взором входя глубже душою в тайны кисти, зрея невидимо в красе душевных помыслов. Ибо высоко возвышает искусство человека, придавая благородство и красоту чудную движениям души”. Эта его любовь к красоте не замечалась теми его современниками, которые готовы были видеть в нем только анекдотиста и опасного пасквилянта.

Но как бы ни возвышало Гоголя искусство, как ни поднимало оно его выше его слабостей, оно никогда не отрывало его совсем от земли, и чуткое ухо его всегда было раскрыто к малейшим звукам, доносившимся с улицы. Сохранилось воспоминание одного заслуживающего доверия его современника — Анненкова, записывавшего за Гоголем некоторые главы “Мертвых душ”. Это воспоминание правдиво изображает, как Гоголь среди возвышенного пафоса свободно отклонялся для какого-нибудь житейского впечатления, тонко переживал его или делал лукавое замечание и вновь сразу переходил к своему вдохновенному изложению. Дело это было в Риме. Анненков жил с Гоголем на одной квартире и записывал под его диктовку главы “Мертвых душ”. Вот как это происходило. “Гоголь,— рассказывает Анненков,— крепче притворял внутренние ставни окон от неотразимого южного солнца, я садился за круглый стол, а Николай Васильевич, разложив перед собою тетрадку на том же столе, подалее, весь уходил в нее и начинал диктовать мерно, торжественно… Это было похоже на спокойное, правильно разлитое вдохновение, какое порождается обыкновенно глубоким созерцанием предмета. Николай Васильевич ждал терпеливо моего последнего слова и продолжал новый период тем же голосом, проникнутым сосредоточенным чувством и мыслию. Превосходный тон этой поэтической диктовки был так истинен в самом себе, что не мог быть ничем ослаблен или изменен. Часто рев итальянского осла пронзительно раздавался в комнате, затем слышался удар палки по бокам его и сердитый вскрик женщины: └Ecco, ladrone!“ 15) — Гоголь останавливался, проговаривал, улыбаясь: └Как разнежился, негодяй!“, и снова начинал вторую половину фразы с той же силой и крепостью, с какой вылилась у него ее первая половина”. Когда Анненков под влиянием того, что диктовал ему Гоголь, откидывался на спинку кресел и, не в силах будучи удержаться, разражался хохотом, Гоголь глядел на него хладнокровно, но ласково улыбался и только приговаривал: “Старайтесь не смеяться, Жюль!” Это было прозвище, данное Гоголем Анненкову. А продиктовав “Повесть о капитане Копейкине”, Гоголь и сам принялся смеяться вместе с Анненковым и несколько раз лукаво спрашивал: “Какова повесть о капитане Копейкине?”

После особенно удачных глав спокойствие Гоголя, сохраняемое им во время диктовки, иногда прорывалось, и он весь отдавался самой шумной веселости. Додиктовавши шестую главу “Мертвых душ”, например, он позвал Анненкова гулять, завернул в глухой переулок, “здесь принялся петь разгульную малороссйскую песню и вдруг пустился просто в пляс и стал вывертывать зонтиком в воздухе такие штуки, что не далее двух минут ручка зонтика осталась у него в руках, а остальное полетело в сторону. Он быстро поднял отломленную часть и продолжал песню”.

Чисто художническое творчество Гоголя выражаюсь иногда и в том, что он способен был вполне переживать со своими героями их комические положения и выходки, сам иногда хохотал в моменты созидания своих повестей и комедий. Эта способность переноситься в выдуманное положение и в воображаемый характер проявлялась у него и в жизни в громадном умении представлять в лицах какого бы то ни было знакомого, незнакомого человека, причем к подражанию всегда присоединялась какая-нибудь тут же выдуманная история, в которой представляемое и угаданное лицо действовало совершенно сообразно со своим характером. Современники его рассказывают множество анекдотов, как этим путем удавалось ему то дразнить, то смешить, то успокоительно действовать на людей. Эта способность делала из него незаменимого чтеца собственных произведений. Тургенев, присутствовавший раз при чтении Гоголем “Ревизора”, передает это воспоминание так: “Он поразил меня чрезвычайной простотой и сдержанностью манеры, какой-то важной и в то же время наивной искренностью, которой словно и дела нет, есть ли тут слушатели и что он думают. Казалось, Гоголь только и заботился о том, как бы вникнуть в предмет, для него самого новый, и как бы вернее передать собственное впечатление. Эффект выходил необычайный, особенно в комических, юмористических метрах; не было возможности не смеяться — хорошим, здоровым смехом; а виновник всей этой потехи продолжал, не смущаясь общей веселостью и как бы внутренно дивясь ей, все более и более погружаться в самое дело, и лишь изредка на губах и около глаз чуть заметно трепетала лукавая усмешка мастера”.

Принимая в соображение все эти свойства Гоголя, мы не будем далеки от истины, если скажем, что дарование его было непосредственное и что, когда Гоголь говорит о глубоком обдумывании им своих произведений, мы ему поверим, но поймем этот термин в его устах не в смысле последовательных логических выводов, а в смысле постоянного художнического настойчивого угадывания истинных комбинаций, характеров и человеческих свойств; мы вправе понять его так, тем более что и самый термин угадывания истины принадлежит ему самому. Его требования к искусству прежде всего сводились таким образом к правде, к мере и к красоте.

Все эти стороны художественной деятельности он метко схватывал гораздо более непосредственным чувством, чем умозаключением. Он едва ли бы, например, мог точно ответить на вопрос, что такое ложноклассицизм. Но фальшь и жеманство русских подражаний французской комедии при сопоставлении с каким-нибудь живым образом из его записной книжки ему сейчас же бросались в глаза и вызывали просто смех. “Не смешно ли, — пишет он, например, — что русский судья, которых чрезвычайно много в водевилях, начинает петь куплет в обыкновенном разговоре? Во французском театре мы прощаем эти выходки против естественности, ибо нам известно, что французский судья — танцор и куплеты сочиняет, играет хорошо на флажолете 16), может быть, даже рисует в альбомах. Но если начнет все это делать наш судья и облеченный такою грубою наружностью, с какою обыкновенно его выставляют в наших водевилях, то… Судью заставляют петь! Да если наш уездный судья запоет, то зрители такой услышат рев, что, верно, в другой раз не покажутся в театре”.

Эта способность чувствовать правду и естественность оторвала Гоголя от его фантастических грез юности и выработала из него великого представителя реализма, но его большие запросы на духовную жизнь, его вечное самоуглубление сообщили его реализму особое высокое свойство. Его сочинения не протокол жизни, не страница, записанная в клинике, и не мертвая, хотя и точная, фотография. Он сам замечает, что никогда не писал простой копии, а создавал портреты, а для этого, по его словам, ему “нужно было угадать человека”. Раз добытую истину он ревниво берег про себя от лихого глаза: долго созерцал и вынашивал ее в самых тайниках своей души, а когда посещало его вдохновение, он делился с нами этим богатством, оставляя на нем печать своей духовной жизни. Вы припомните, что в картине, поразившей Чарткова на выставке, “видна была”, по словам Гоголя, “сила создания, уже заключенная в душе самого художника… Видно было, как все, извлеченное из мира, художник заключил себе в душу и уже оттуда, из душевного родника, устремил его одной согласной торжественной песнью”. Тихонравов, имевший случай достаточно всмотреться в деятельность Гоголя, указывает, что этими словами он “объясняет свой взгляд на процесс художественного творчества”. Вот откуда сыпались эти “перлы создания”, в которые под его вдохновенной рукой превращалась наша “подчас горькая житейская дорога”.

Повторяя упреки, которые делались ему за его неизменный выбор якобы совсем нежелательных сюжетов, Гоголь писал: “Зачем же выставлять напоказ бедность нашей жизни и наше грустное несовершенство, выкапывая людей из глуши, из отдаленных закоулков государства? Что ж делать, если такого уже свойства сочинитель, и так уже заболел он сам своим несовершенством, и так уже устроен талант его, чтобы изображать ему бедность нашей жизни, выкапывая людей из глуши, из отдаленных закоулков государства”. Такою странною болезнью мог заболеть только человек, способный глубоко сочувствовать страданью другого. Эта болезнь носит очень простое название — она называется способностью сочувствовать людям. Припомните того молодого человека в повести “Шинель”, который, вспоминая канцелярские проделки чиновников над бедным Акакием Акакиевичем, “много раз, — говорит Гоголь, — содрогался потом на веку своем, видя, как много скрыто свирепой грубости в утонченной, образованной светскости и — Боже! — даже в том человеке, которого свет признает благородным и честным”. С этим обращением к человечности, с своей любовью к красоте и огромными нравственными запросами на жизнь Гоголь, при всем своем реализме, примыкает к тому культурному периоду русской жизни, к которому отнесло его время: он великолепная разновидность идеалистов 40-х годов; и один из заметных представителей именно этих идеалистов 40-х годов, Александр Иванович Герцен, хорошо понимал подкладку “Мертвых душ”, когда говорил, что в них “есть слова примиренья, есть предчувствия и надежды будущего полного и торжественного, но… что это — поэма, глубоко выстраданная”.

Что касается до того, можно ли назвать Гоголя главой реализма в русской литературе, то об этом много спорят, и, думается мне, спорят потому, что самый вопрос об этом не может быть поставлен. Если смотреть на литературный процесс как на постоянное сложное развитие, в котором каждое явление вырастает естественно из целого ряда сложных предшествующих, то можно ли обособлять какого-нибудь писателя и ставить его во главе других. Тут можно говорить только об одном вопросе: с именем какого автора связалось в глазах большинства русских читателей и писателей представление о реализме? Таким яблоком раздора несомненно в 30-х и 40-х годах был Гоголь, и можно утверждать, что споры о реализме особенно ожесточились с появлением в свет его сочинений, хотя он был не основателем этого направления, а только гениальным продолжателем дела Фонвизина, Грибоедова, Пушкина, а главное — всего роста культурных успехов русского общества.

При всем этом в высшей степени характерна для Гоголя одна его черта: каким бы зорким наблюдателем русских нравов он ни был, он мало интересовался общественными вопросами в той определенной форме, в которой выдвигала их русская жизнь. Уже не раз цитированный мною римский князь (читай — Гоголь) видел, “как журнальное чтение огромных листов поглощало весь день (француза) и не оставляло часа для жизни практической; как всякий француз воспитывался этим странным вихрем книжной, типографски движущейся политики и горячо и жарко принимал к сердцу все интересы, становясь свирепо против своих супротивников, еще не зная в глаза ни интересов своих, ни супротивников… и слово политика опротивело наконец сильно итальянцу. Он бросил всякое чтение и весь отдался художественному творчеству”. Гоголь тоже очень мало читал… Отсутствие интереса с его стороны к общественной жизни объясняется не только его личными особенностями, но и просто недостатком знаний, которые могли бы углубить перед ним значение этих вопросов. Как только Гоголь пробует высказываться по этому предмету, сейчас же его речь звучит каким-то нелепым, кричащим диссонансом. Вот что он пишет, например, Белинскому в ответ на знаменитое его письмо: “Хоть бы вы определили, что такое нужно разуметь под именем европейской цивилизации! Тут и фаланстеры 17), и красные, и всякие, и все друг друга готовы съесть”. Видимое дело, что для Гоголя все эти фаланстеры и всякие очень смутно представлялись. Как образец его еще сравнительно мягкого отзыва о таком культурном народе, как немцы, стоит прочесть его письмо к Балабиной 18) от 20 мая 1839 года, в котором Гоголь говорит: “И можете ли сказать, что всякий немец есть Шиллер. Я согласен, что он Шиллер, но только тот Шиллер, о котором вы можете узнать, если будете когда-нибудь иметь терпение прочесть мою повесть └Невский проспект“”.

Для того, чтобы получить понятие о наивности суждения Гоголя во всем, что касается социальных отношений, надо прочесть его статью о сословиях в государстве. Из незнания проистекала иногда у него удивительная самоуверенность мнения. Ему ничего не стоило, например, написать: “Во мне живет уверенность, что если я дождусь прочитать план мой, то в глазах Уварова он меня отличит от толпы вялых профессоров, которыми набиты университеты”. Ему ничего не стоило с апломбом утверждать, что он напишет многотомную великолепную всеобщую историю, но в этом отношении жизнь жестоко его наказала не многотомной всеобщей историей, а краткой историей его профессуры. Гоголь был, в сущности, человеком посторонним для всего, что имело какое бы то ни было отношение к политике, и прав был, когда называл себя человеком негосударственным, но любопытно, как даже и в этих случаях, где он мог идти только ощупью и постоянно спотыкался, любопытно, как спасал его талант наблюдательности к внешнему проявлению жизни, в том числе и общественной. Не принадлежа в действительности ни к славянофилам, ни к западникам и, наверно, не вчитываясь в их полемические статьи, он в то же время необыкновенно искусно уловил типичные черты тогдашней московской и петербургской журналистики, хотя, конечно, редко держал в руках тогдашние периодические издания, только бегло их просматривал и судил почти по одним заглавиям. Вот как острил он об этих журналах: “В Москве говорят о Канте, Шеллинге и проч., в петербургских журналах говорят о публике и благонамеренности… В Москве журналы идут наряду с веком, но чрезвычайно отстают книжками; в Петербурге журналы не идут наравне с веком, но выходят аккуратно. В Москве литераторы проживаются, в Петербурге наживаются”. Для того, чтобы вполне отчетливо представить себе неясность общественного миросозерцания Гоголя, стоить сравнить его с другим сатириком, правда, впрочем, сатириком нашего времени — с Салтыковым!

Но как бы ни были велики пробелы социального образования Гоголя, сочинениям его суждено было сыграть большую роль в развитии русского самосознания. Когда вы выражаете какую-нибудь общую мысль для подкрепления ее, для ясности ее самой, вы всегда нуждаетесь в конкретном примере. Убедительность и яркость примера много зависит от двух причин: во-первых, от его общепризнанности, а во-вторых, от того, широко или узко вмещает он в себя жизнь. В науке для большей убедительности собирают громадное количество фактов и нередко доказывают мысли итогами статистических вычислений. Но где вы найдете статистику нравов?.. Как подсчитать и какими цифрами выразить душевные движения человека? В области нравственной жизни человека единственным статистическим итогом является пока верный действительности художественный тип: он сразу дает вам и обобщение жизни, и яркий пример. Гоголь и дал нам яркое и совершенно верное изображение распространенного факта, и притом такого, к которому все пригляделись и потому мало замечали; он освежил к этому факту общее внимание, хотя социальный смысл этого факта ему самому оставался неясен. И когда он предложил таким образом русскому обществу посмотреться в зеркало, различные люди отнеслись к этому рассматриванию самих себя различно.

Те, кто знали, “чье мясо кошка съела”, очень досадовали, и “Ревизор” хотя и сильно их взволновал, но не был ими одобрен. Один современник так и объяснил неуспех первого представления, говоря, что не мог же в самом деле вызвать сочувствие спектакль, осмеивающий взяточничество, в такой зрительной зале, где половина публики была дающей, а половина берущей.

Те, кто не знали, “чье мясо кошка съела”, смотрясь в гоголевское зеркало, простодушно и от души смеялись, узнавая то и дело своих добрых знакомых, но радуясь только сходству и не понимая горькой стороны дела.

Наконец, третьи, которых было меньшинство, сейчас же заметили обратную сторону медали и деятельно стали истолковывать себе смысл факта, воспользовавшись той общественной терминологией, которую так метко пустил в оборот Гоголь. По поводу “Ревизора” в “Молве” в то время писалось: “Имена действующих лиц из └Ревизора“ обратились на другой день в собственные названия: Хлестаковы, Анны Андреевны, Марьи Антоновны, городничие, Земляники, Тяпкины-Ляпкины пошли под руку с Фамусовым, Молчалиным, Чацким, Простаковым. И все это так скоро, еще до представления сделалось. Посмотрите: они, эти господа и госпожи, гуляют по Тверскому бульвару, в парке, по городу, и везде, везде, где есть десяток народу, между ними, наверно, один выходит из комедии Гоголя…” На эту всем понятную и для всех убедительную общественную терминологию оперся наш знаменитый критик 40-х годов — Виссарион Григорьевич Белинский, и, твердо ставши на эту первую ступень, созданную Гоголем, он повел русского человека гораздо выше по пути общественного самосознания.

Так сюрпризом для Гоголя случилось, что он, ближе всего стоявший к официальному патриотизму, способствовал своими сочинениями пробуждению иного чувства к родине, сознательного, гораздо более высокого и связанного с теми сведениями, которые шли от нелюбезного ему европейского просвещения. Он неожиданным для себя самого образом поддержал человека, несомненно, не разделявшего его убеждений, известного западника Чаадаева, который как раз в год издания “Ревизора”, в 1836 году, писал: “Я не умею любить свое отечество с закрытыми глазами, с преклоненной головой и с запертыми устами… Я нахожу, что можно быть полезным отечеству только под условием ясно его видеть; я думаю, что прошло время слепых амуров, что теперь мы прежде всего обязаны своему отечеству истиной. Я люблю свое отечество так, как Петр Великий научил меня любить его”. Эти слова Чаадаева очень точно определяют общественное значение Гоголя. Гоголь действительно развязал глаза своим читателям. Но для того, чтобы это сделать, мало было даже таланта; надо было в себе самом заключать устойчивую нравственную личность, чтобы среди всех литературных и нелитературных соблазнов и нападок неуклонно идти по раз угаданному направлению. Надо иметь мужество, чтоб воспользоваться талантом.

Среди самых запутанных и противоречивых странностей характера Гоголя в нем упорно и мощно сохраняло свою неприкосновенность и силу что-то не поддающееся определению, что составляло самую интимную и могучую сторону его существования. Он редко кого пускал в эти свои “святая святых”, производил иногда впечатление загадочного человека, и уже школьные товарищи, мастера в деле прозвищ, называли его Таинственным Карлой. Гоголь знал цену своих сокровенных и высоких поэтических стремлений и очень любил их. В 1835 году он записал: “Мир вам, мои небесные гости, наводившие на меня божественные минуты в моей тесной квартире, близкой к чердаку! Вас никто не знает, вас вновь опускаю на дно моей души!..”

А там, на дне этой души, горел хороший огонек. Там ярко искрился веселый смех, не угасало живое чувство красоты, постоянно теплилось сострадание к людям и неразлучная с ним печаль — это и есть истинные основания юмора.

 

Публикуется по: Алферов А. Д. Особенности творчества Гоголя и значение его поэзии
для русского самосознания (публичная лекция). М.: Т-во И. Д. Сытина, 1901. С. 5–39.

Александр Данилович Алферов (1862–1919) — литературовед и методист, автор целого ряда учебников и учебных пособий по истории русской литературы. Был последовательным сторонником филологического изучения родного языка, опирался на методику Ф. И. Буслаева. “Очерки по истории новейшей русской литературы XIX века” (1915) Алферова написаны в жанре, близком эссе. В них отсутствовали подробные разборы произведений, изложение биографии и творческого пути писателя. Автор стремился дать возможность почувствовать в писателе то, что “в нем есть своеобразного, а остальное предоставляя самостоятельному личному впечатлению”. Популярными в начале XX века были хрестоматии “Допетровская литература и народная поэзия” (1906) и “Русская литература XVIII века” (1907), подготовленные Алферовым совместно с А. Е. Грузинским, а также их “Сборник вопросов по истории русской литературы” (1900), несколько раз переиздававшийся.

А. Д. Алферов был членом партии кадетов, но политической деятельностью не занимался. В августе 1919 года А. С. (Александра Самсоновна, жена А. Д. Алферова) и А. Д. Алферовы были арестованы ЧК в школьной колонии Болшево, под Москвой, доставлены на Лубянку и без суда расстреляны.

1) “Макбет”. Действие 1-е. Сцена 3. (“…зачем я так невольно / Прильнул к мечте ужасной искушеньем…”). Пер. А. И. Кронеберга.

2) Нежинский полковник Степан Остраница, называемый в некоторых исторических источниках гетманом. В 1830–1832 годах Гоголь работал над историческим романом о героической борьбе казаков с Польшей за национальную независимость в XVII веке и походе Остраницы. Два из них были опубликованы самим автором во второй части “Арабесок” (“Пленник. Отрывок из исторического романа”). Сведения о походе Степана Остраницы и его казни в 1638 году Гоголь почерпнул из рукописного источника “История русов”, к которой он обращался и в работе над “Тарасом Бульбой”. Отдельные мотивы незавершенного романа нашли затем отражение в “Тарасе Бульбе”.

3) Иван Петрович Сахаров — русский этнограф-фольклорист, археолог и палеограф. Родился 29 августа (10 сентября) 1807 года в Туле, в семье священника. Окончил Тульскую духовную семинарию. В 1835 году окончил медицинский факультет Московского университета. В этом же году И. П. Сахаров начал печататься. Первыми его работами были статьи по археологии и этнографии. Он начал собирать песни, обряды и предания. В 1836 году И. П. Сахаров издал “Сказания русского народа о семейной жизни своих предков”, в трех томах. Затем двухтомник песен русского народа (1838–1839), “Русские народные сказки” (1841) и другие работы (http://ru.wikipedia.org/wiki).

4) Имеется в виду “Liebeszauber”, повесть Людвига Тика, вышедшая в русском переводе под названием “Чары любви” (1830. “Галатея”. № 10–11). Был и более ранний перевод повести Л. Тика под названием “Колдовство” (“Славянин”. 1827).

5) Павел Васильевич Анненков (19 июня (1 июля) 1813, по другим сведениям 18 (30) июня 1812, Москва — 8 (20) марта 1887, Дрезден) — русский литературный критик, историк литературы и мемуарист. Дебютировал в печати очерками “Письма из-за границы” в журнале “Отечественные записки” в 1841 году.

Анненков вошел в историю как основатель пушкинистики, автор первого критически подготовленного собрания сочинений Пушкина (1855–1857) и первой обширной биографии Пушкина — “Материалов для биографии Пушкина” (1855), позже, собрав новые материалы и получив возможность в более либеральных цензурных условиях опубликовать многие старые, издал книгу “Пушкин в александровскую эпоху” (1881; 1998). Из наиболее поэдних публикаций см.: Анненков П. В. Литературные воспоминания. М., 1983; 1989; Парижские письма. М., 1983; 1984; Критические очерки. Сост., подгот. текста, вступ. ст., примеечания д. филол. наук И. Н. Сухих. СПб., 2000.

6) “Фауст”. Посвящение. Пер. Н. Холодковского.

7) Тихонравов Николай Саввич (1832–1893) — историк русской литературы. Специализировался по истории древнерусской литературы и литературы XVIII века; наряду с этим он много занимался изучением творчества Гоголя. Под его редакцией вышло издание “Сочинений Гоголя” (5 т., Москва, 1889–1890). Оно не только дает исправленный и дополненный текст, — результат многолетнего и самого тщательного изучения, — но вместе с этим, в обширных “примечаниях” редактора, представляет подробную картину истории этого текста, историю каждого произведения и всей литературной деятельности Гоголя, в связи с историей внутреннего развития писателя.

8) Герхард Гауптман. Потонувший колокол (“Die versunkene Glocke”). Драматическая сказка в стихах.

9) Владимир Иванович Шенрок — историк литературы, почти вся литературная и ученая деятельность Шенрока посвящена изучению Гоголя. Книги: “Указатель к письмам Гоголя”, М., 1888; “Ученические годы Гоголя”. М., 1898). Все работы Шенрока о Гоголе соединеныв “Материалах для биографии Гоголя” (4 т., Москва, 1892–1898).

10) Николай Васильевич Берг (1823–1884) — поэт, переводчик, журналист. Работа Н. Берга “Сельцо Захарово” (1851) является одной из первых, рассказывающих о местах, связанных с А. С. Пушкиным. Перу Берга принадлежат “Записки об осаде Севастополя” (1858), “Мои скитания по белу свету” (1863), воспоминания о встречах с Гоголем, Некрасовым, Тургеневым.

11) “Весна! выставляется первая рама — / И в комнату шум ворвался, / И благовест ближнего храма, / И говор народа, и стук колеса” (Аполлон Майков. 1854).

12) Федор Иванов Иордан (1800–1883). Часто встречался с Гоголем в Риме, о чем рассказал в своих мемуарах (“Записки ректора и профессора Академии художеств Федора Ивановича Иордана”. М., 1918). После смерти Гоголя Иордан, согласно завещанию писателя, гравировал его портрет работы Ф. Моллера для “Сочинений и писем Н. Гоголя” (СПб., 1857. Т. I).

13) Николай Яковлевич Прокопович — соученик Гоголя по нежинской гимназии, один из его ближайших друзей.

14) Тимофей Григорьевич Пащенко вместе со своим братом Иваном Григорьевичем были младшими соучениками Гоголя в нежинской “гимназии высших наук”.

15) Вот (тебе), разбойник! (ит.).

16) Флажолет (фр. flageolet, уменьшит. от старофр. flageol — флейта) — стapиннaя флейта выcoкoгo peгиcтpa, cвиpeль.

17) Фаланстер — в учении утопического социализма Шарля Фурье дворец особого типа, являющийся центром жизни фаланги — самодостаточной коммуны из 1600–1800 человек, трудящихся вместе для взаимной выгоды. Сам Фурье из-за отсутствия финансовой поддержки так и не смог основать ни одного фаланстера, но некоторым его последователям это удалось.

18) Балабина Марья Петровна — ученица Н. В. Гоголя. В начале 1831 году П. А. Плетнев рекомендовал материально стесненного Гоголя семье Балабиных в качестве домашнего учителя.

Публикация подготовлена М. Райциной 

Урок 11. н. в. гоголь. «тарас бульба» — Литература — 7 класс

Урок 11. Н. В. Гоголь. «Тарас Бульба»
Сегодня на уроке Вы изучите тему: «Н. В. Гоголь. «Тарас Бульба».
1. Краткая биография Н. В. Гоголя.
2. Повесть «Тарас Бульба». Историческая и фольклорная основа произведения.
3. Особенности изображения людей и природы в повести.
4. Смысл сопоставления образов Андрия и Остапа.
5. Патриотический пафос повести. Прославление боевого товарищества, осуждение предательства.
«Я почитаюсь загадкою для всех; никто не разгадает меня совершенно» — эти слова принадлежат великому русскому прозаику и драматургу, критику и публицисту Николаю Васильевичу Гоголю. До сих пор личность и творческая судьба Гоголя продолжают интересовать литературоведов и исследователей творчества писателя. Его произведения любимы не только читателями. Известны многочисленные театральные постановки и киноленты на сюжеты произведений Гоголя.
Для успешного обучения и последующей подготовки к итоговой аттестации необходимо освоить все элементы содержания, а также подумать и постараться ответить на вопрос: Вспомните, с какими фактами биографии и произведениями Николая Васильевича Гоголя вы уже знакомы, кто является их героем и что становится местом их действия.
На этом уроке
— вы продолжите изучение творческой биографии Н. В. Гоголя, познакомитесь с повестью писателя «Тарас Бульба» и узнаете о фольклорной и исторической основе произведения;
— научитесь определять особенности художественного мира Гоголя, основные средства выразительности в процессе анализа ключевых фрагментов текста повести;
— сможете составить сравнительную характеристику персонажей повести и определить смысл этого противопоставления; вспомните такие литературные понятия, как эпос, фольклор, литературный герой.
Словарь:
Устное народное творчество, или фольклор, — искусство устного слова, создаваемое народом и бытующее в широких массах.
Эпос — один из трех родов литературы наряду с лирикой и драмой.
Литературный герой — персонаж, действующее лицо литературного произведения.
Основное содержание урока
Николай Васильевич Гоголь родился в 1809 году в Великих Сорочинцах (Полтавская губерния) в семье Василия Афанасьевича и Марии Ивановны Гоголь-Яновских. Детские годы будущего писателя прошли в селе Васильевка, расположенной недалеко от Миргорода.
Уже в годы обучения в Нежинской гимназии высших наук Гоголь увлекался литературой, участвовал в постановках спектаклей. О необыкновенной артистической одаренности Гоголя вспоминал современник и друг писателя по гимназии К. М. Базили : «…Удачнее всего давалась у нас комедия Фонвизина „Недоросль“. Видал я эту пьесу и в Москве и в Петербурге, но сохранил всегда то убеждение, что ни одной актрисе не удавалась роль Простаковой так хорошо, как играл эту роль шестнадцатилетний тогда Гоголь».
В конце 1820-х годов Гоголь переехал в Петербург. Здесь и состоялось знакомство будущего писателя с Василием Андреевичем Жуковским и Александром Сергеевичем Пушкиным. Здесь же его постигли первые творческие неудачи и успехи!
Первая поэма Гоголя «Ганц Кюхельгартен» не встретила восторженных отзывов в критике. А вот опубликованные в 1831 году «Вечера на хуторе близ Диканьки» принесли писателю настоящую литературную славу! Самобытность, искренность и уникальность гоголевского юмора, своеобразие художественного мира в «Вечерах…» подчеркивал сам Пушкин: «Вот настоящая весёлость, искренняя, непринуждённая, без жеманства, без чопорности. А местами какая поэзия! Какая чувствительность! Вот это так необыкновенно в нашей литературе, что я доселе не образумился…».
В 1832 году имя Гоголя получает известность, и писатель полностью посвящает себя литературе. Повесть «Тарас Бульба», комедии «Женитьба» и «Ревизор» поистине стали событиями для читающей публики. А увидевшие в 1842 году свет «Мёртвые души» Гоголя, как отмечал А. И. Герцен , «потрясли Россию».
Повесть Гоголя «Тарас Бульба» впервые была опубликована в 1835 году в сборнике писателя «Миргород». Центральное место в повести занимает Запорожская Сечь . В произведении нашли отражение реальные исторические события конца XVI века, связанные с самоотверженной борьбой украинского народа за свою независимость против польских шляхтичей .
В процессе работы над повестью Гоголь изучает летописные источники и другие необходимые исторические материалы, повествующие о событиях из истории Украины XV—XVII веков. Но только исторического материала писателю мало, с целью воссоздания живого духа того времени, изображения народного характера в его динамике и его проявления в судьбоносные моменты жизни человека писатель обращается к фольклору, в частности изучает исторические и народные песни.
Могучие характеры и цельные, крепкие натуры составляют ключевые образы повести. Казаки в повести Гоголя подобны былинным богатырям, готовым всегда самоотверженно и смело отражать удар врага.
Но произведение Гоголя не только пронизано народными традициями, оно масштабно и охватывает реальную историческую эпоху, воспроизводит события минувших лет. Многочисленна и многолика система образов, представленная на страницах произведений — это и «козаки», героически сражающиеся за свою независимость, и «паны», «ляхи», пытающиеся захватить их земли. На эпический характер произведения указывает сам В. Г. Белинский : «Тарас Бульба» есть отрывок, эпизод из великой эпопеи жизни целого народа. Если в наше время возможна гомерическая эпопея, то вот вам ее высочайший образец, идеал и прототип!..».
В борьбу за веру и нравственные устои своего народа с польскими шляхтичами вступает и главный герой повести Гоголя Тарас Бульба. «Тарас был один из числа коренных, старых полковников: весь был он создан для бранной тревоги и отличался грубой прямотой своего нрава. Тогда влияние Польши начинало уже оказываться на русском дворянстве. Многие перенимали уже польские обычаи, заводили роскошь, великолепные прислуги, соколов, ловчих, обеды, дворы. Тарасу было это не по сердцу. Он любил простую жизнь козаков… Вечно неугомонный, он считал себя законным защитником православия».
Каково отношение Тараса Бульбы к жизни и воспитанию сыновей?
Тарас Бульба видит в своих сыновьях будущее казачества, будущих защитников Запорожской Сечи. Поэтому и воспитывает в них такие качества, как мужество, выносливость, отвага:
o «Какая вам нежба? Ваша нежба — чистое поле да добрый конь: вот ваша нежба!»
o «А видите вот эту саблю? вот ваша матерь!»
o «…лучше, я вас на той же неделе отправлю на Запорожье. Вот где наука так наука! Там вам школа; там только наберетесь разуму».
В произведении представлена и стихия природы, наполненная первозданной красотой и гармонией. В. Г. Белинский отмечал: «Гоголь не пишет, а рисует, его изображения дышат живыми красками действительности. Видишь и слышишь их…».
Почему Белинский утверждает, что Гоголь не пишет, а рисует? Попытаемся ответить на этом вопрос, обратившись к фрагменту текста с описанием степи.
Описание степи составляет в повести не только великолепную пейзажную зарисовку. Из него мы узнаем о мыслях и переживаниях Тараса и его сыновей. Тарас вспоминает свою удалую молодость, бесстрашные бои и боевых товарищей. Остап — прощание с матерью. Андрий же встреченную им в Киеве красавицу-панночку. Гоголь в этом описании словно соединяет совершенно различные пласты жизни — любовь к родине и любовь к человеку, с одной стороны, героическое бесстрашие казаков, Остапа, Тараса Бульбы, и романтические чувства Андрия к полячке, представительнице противоположного военного лагеря, с другой стороны.
Два брата, два казака — Остап и Андрий — оба примерно одного возраста, оба сыновья казачьего полковника, смелы, молоды и отважны… Однако уже с первых страниц повести мы обнаруживаем и явное противопоставление в описании, поступках и характерах персонажей. Это противопоставление проявляется в сценах встречи с отцом, в отношении к учебе и товариществу, сферах интересов и личных переживаний, сценах боя и смерти обоих персонажей.
СОПОСТАВИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
Остап Андрий
Портретное описание
«Это были два дюжие молодца, еще смотревшие исподлобья, как недавно выпущенные семинаристы. Крепкие, здоровые лица их были покрыты первым пухом волос, которого еще не касалась бритва».
Поведение при встрече с отцом
не стерпев насмешек отца, пошел
с ним «биться»
не колотил отца, а стоял рядом с матерью, за это был назван отцом «мазунчиком» (здесь: «любимчик»)
Отношение к учебе
«…начал с того свое поприще, что в первый год еще бежал», «…четыре раза закапывал он свой букварь в землю»
«учился охотнее и без напряжения»
Отношения с товарищами
•
• «редко предводительствовал другими в дерзких предприятиях»
• «никогда… не выдавал
своих товарищей»
• • «чаще являлся предводителем довольно опасного предприятия»
• «умел увертываться от наказания»
Интересы, переживания
«был суров к другим побуждениям, кроме войны и разгульной пирушки…»
«потребность любви вспыхнула в нем»
В сцене смерти
«…выносил терзания и пытки, как исполин. Ни крика, ни стону не было слышно»
«…покорно, как ребенок, слез он с коня и остановился ни жив ни мёртв»
И Остап и Андрий выбирают свой путь — один геройски погибнет на плахе, другой во имя любви переметнется на сторону противника и сгинет, как предатель, от руки отца.
Тема предательства и героической самоотверженности становится одной из определяющих в повести. Тарас убивает Андрия, не простив ему измены Родине, измены идее товарищества, а ведь она для Остапа, как и для всего казачества в силе любого войска, заключающейся в его физическом и духовном единстве.
«Первый долг и первая честь казака есть соблюсти товарищество. Сколько живу я на свете, не слышал я, паны братья, чтобы казак покинул где или продал как-нибудь своего товарища».
Основные выводы:
• В повести «Тарас Бульба» Гоголь затрагивает события XVI века, связанные с самоотверженной борьбой украинского народа за свою независимость против польских шляхтичей.
• С целью отображения цельного народного характера в повести, его проявления в судьбоносные моменты Гоголь обращается к поэтике фольклора.
• В произведении затронуты темы героизма и предательства, самоотверженности и патриотизма.
• В повести Гоголя описание степи представляет не только великолепную пейзажную зарисовку, но и играет важную роль в раскрытии психологического мира героев. Гоголь в этом описании словно соединяет совершенно различные пласты жизни — любовь к родине и любовь к человеку, с одной стороны, героическое бесстрашие казаков, Остапа, Тараса Бульбы, и романтические чувства Андрия к красавице-полячке, представительнице противоположного военного лагеря, с другой стороны.
Литература:
Ахмадуллина Р. Г. Литература. Рабочая тетрадь. 7 класс: учеб. пособие для общеобразоват. организаций. — М.: Просвещение, 2017.
Беляева Н. В. Уроки литературы в 7 классе. Поурочные разработки: учеб. пособие для общеобразоват. организаций. — М.: Просвещение, 2017.
Коровина В. Я., Журавлев В. П., Коровин В. И. Литература. 7 класс. Учеб. для общеобразоват. организаций. В 2 ч. Ч. 1. — М.: Просвещение, 2017.
Коровина В. Я. Читаем, думаем, спорим… Дидактические материалы по литературе. 7 класс: учеб. пособие для общеобразоват. организаций. — М.: Просвещение, 2017.
Разбор типового тренировочного задания
Одиночный выбор
О ком из персонажей приведенные ниже слова из повести Гоголя «Тарас Бульба»: «И погиб козак!»?
1. Об Остапе
2. О Тарасе Бульбе
3. Об Андрии
Необходимо выбрать верный ответ
Стратегия выполнения задания:
1. Внимательно прочитайте вопрос, уяснив его содержание.
2. Определите, кому из персонажей повести принадлежит это высказывание и какому событию оно посвящено. Для этого задания важно вспомнить эпизоды, посвященные каждому из персонажей, и их высказывания.
3. Просмотрите сначала все варианты ответов, попробуйте обосновать их на основе материала произведения, объяснить и подтвердить каждую позицию текстом произведения.
4. Затем выберите единственно верный ответ и проверьте себя.
Разбор типового контрольного задания
Множественный выбор
Выберите из списка только произведения Гоголя.
1. «Вечера на хуторе близ Диканьки»
2. «Ревизор»
3. «Полтава»
4. «Борис Годунов»
5. «Мертвые души»
Необходимо выбрать ряд верных ответов
Стратегия выполнения задания:
1. Внимательно прочитайте задание, уяснив его содержание.
2. Вспомните произведения Гоголя, изученные вами ранее.
3. Просмотрите сначала все варианты ответов, определите авторов произведений, представленных в задании.
4. Затем выберите несколько верных ответов и проверьте себя.

Темы о пальто | GradeSaver

Одна из самых ярких тем «Шинели» — озабоченность статусом и рангом. Статус Акакия — одна из первых вещей, о которых упоминается в рассказе, «поскольку для нас в первую очередь необходимо объявить о ранге», хотя ироничный тон рассказчика предполагает, что он не поддерживает эту навязчивую идею (394). Люди постоянно внимательно относятся к рангу и статусу, что может повредить их способности действовать гуманно по отношению друг к другу и даже привести к коррупции.Примечательно, что Акаки совершенно не заботится о звании или статусе, что сильно отличает его от всех, кто его окружает. Он не заинтересован в продвижении по службе, терпит плохое обращение со стороны всех и копирует вещи для других на работе, независимо от того, имеют ли они право приказывать ему. Он не обращает внимания на то, что происходит вокруг него, вплоть до того, что натыкается на людей и лошадей на улице, тогда как, по словам рассказчика, «его молодой сослуживец» всегда оглядывается, «его задорный взгляд настолько проницателен, что он даже замечает, когда у кого-то на другой стороне улицы расстегнута подножка брюк »(398).«Важный человек», напротив, является примером человека, испорченного одержимостью рангом и статусом, который обнаруживает, что не может нормально и гуманно вести себя по отношению к подчиненным, хотя в душе он добрый человек.

Одна из тем «Шинели» — это то, как работа персонажей конституирует их мир. Это метафорически видно на примере клерков, которые очень озабочены своим продвижением и проводят часы вдали от работы, общаясь друг с другом, повторяя светские сплетни.То, что происходит в офисе, также может служить метафорой для мира в целом; молодой клерк, которого преследуют жестокое обращение с Акаки со стороны своих коллег, преследует это всю оставшуюся жизнь, принимая это как символ способности человечества к жестокости в целом, несмотря на внешнюю утонченность и элегантность. Однако идея работы как единого мира буквально воплощена в жизнь Акаки, ​​который буквально работает весь день, в том числе для собственного удовольствия дома, не видя ничего вокруг себя, кроме аккуратных линий своего собственного почерка.В «Шинели» заметно отсутствуют такие общие темы, как любовь, брак, семья или религия: это мир, полностью связанный с работой, общением с коллегами и определением того, как можно укрепить свой социальный статус.

Одна из важных тем «Шинели» — его саморефлексия и постоянное обращение к себе как к произведению искусства. Рассказчик постоянно обращается к письму и обычаям писателей, часто даже чтобы посмеяться над ними. Он говорит, например, что ему не следовало бы описывать Петровича, но, поскольку литературная мода требует включения всякого рода ненужной информации, ему придется привести некоторые биографические данные.Рассказчик также упоминает ошибочность своей собственной памяти и пределы своих интересов. Относительно того, где жил молодой клерк, устроивший вечеринку, рассказчик говорит: «Мы, к сожалению, не можем сказать: наша память начинает нас сильно подводить» (410). Что касается того, что случилось с имуществом Акакия после его смерти, рассказчик комично признает: «Бог его знает; это, признаюсь, не интересовало даже рассказчика этой истории »(419). Это отличается от более традиционной разновидности всеведущего повествования от третьего лица, которое стремится передать полный реализм.Саморефлексия в рассказе часто имеет комический или умный эффект, но это не единственная причина, по которой Гоголь использует ее: фактически, она часто облегчает его игру с литературными условностями и жанрами.

В ряде случаев рассказчик ссылается на судьбу и судьбу, часто в сатирическом тоне. Рассказчик утверждает, что имя Акакия Акакиевича было неизбежным, и никакая другая последовательность событий невозможна. Акакий делает уродливое лицо при крещении, как будто, шутит рассказчик, он знает, что ему предстоит стать титулярным советником.Во взрослой жизни, поскольку никто не может вспомнить, когда был нанят Акакий или кто его нанял, люди «убеждаются, что он, должно быть, просто родился в мире готовым, в униформе и с лысеющей головой» (396) — то есть, что ему не только суждено было стать таким, какой он есть, но что он никогда не был никем иным, как он есть. Акакий, со своей стороны, смиряется со своей судьбой, выражая удовлетворение своей скромной долей, пока жизнь не бросит затруднения на его пути. Даже после смерти рассказчик утверждает, что Акакию «суждено было жить шумно в течение нескольких дней после своей смерти, как будто в награду за свою совершенно незамеченную жизнь» (420).Является ли это фаталистическое мировоззрение единственно возможным — вопрос для каждого читателя.

Гоголевский проект по воспитанию симпатии к своим персонажам начинается с того, что он конструирует в качестве своего объекта совершенно нелепого Акакия, фигуру, которую рассказчик неоднократно подчеркивал, никому не интересен и никому не интересен. Подчеркивая крайнюю замкнутость и одиночество Акакия, Гоголь парадоксальным образом вызывает у читателя сочувствие и даже интерес к нему. Молодой клерк, которого преследует замечание Акаки, ​​является символом этого проекта.Точно так же, как Гоголь заставляет нас сочувствовать грустному, нелепому персонажу Акакия, молодой служащий на рабочем месте Акакия внезапно поражается реакцией Акакия на преследования, услышав в нем: «Я твой брат» (397). «Шинель», вероятно, касается скорее сочувствия, чем сочувствия, потому что во многих случаях в рассказе Гоголь заявляет, что невозможно полностью понять, что думает другой человек. Но он, тем не менее, подчеркивает важность того, чтобы быть «способным хоть в какой-то степени попасть в затруднительное положение другого человека» (414).

Ближе к концу истории «Шинель» принимает фантастический оборот. Акакий внезапно умирает от ангины, и, как бы чтобы компенсировать то, как его игнорировали в жизни, он устрашающе нависает над Санкт-Петербургом в дни после его смерти. Он становится призраком, который бродит по улицам, крадет пальто у людей независимо от их ранга. Хотя этот поворот кажется неожиданным, сверхъестественная сила Акаки в некотором роде предвосхищает эпизод с молодым клерком. Акакий тоже преследует этого молодого человека психологическим образом, и он также описывается там как обладающий «неестественной силой» (396).Неожиданный поворот к сверхъестественному облегчается использованием Гоголем, о котором говорилось выше, саморефлексии — хотя это внезапный поворот, Гоголь заставляет его работать, признавая, что это внезапный поворот. Сюжет о призраках в «Шинели» также действует, чтобы вызвать в истории определенное чувство справедливости. Акакий может отомстить своей смертью так, как он не смог добиться при жизни, в какой-то степени уравновешивая историю и спасая ее от неискупленной трагедии. Однако, как отмечает критик Саймон Карлински, Гоголь, похоже, предполагает, что призрак мог быть просто одним из тех же воров, которые ранее украли пальто Акакия: воры описаны как усатые, а призрак описан в конце рассказа. как «теперь выше» с «огромными усами» (424).Вопрос о том, действительно ли Акаки получает справедливость, или же сверхъестественный поворот в истории действительно сверхъестественный, остается открытым.

Хотя и тонко, «Шинель» намекает на сублимированную сексуальность в определенных ключевых моментах истории, на тему, на которую обращает внимание критик Саймон Карлински (142). Эта сексуальность проявляется с появлением нового пальто Акаки, ​​предлагая способы, которыми пальто может изменить Акаки. Во-первых, когда Акакий копит на пальто, идея этого настолько существенна и утешает его, что ему кажется, что он женат и имеет жену.Этот потенциал раскрывается доставкой Петровичем пальто, но преждевременно гасится его кражей. Первый случай, связанный с этой сублимированной сексуальностью, — это когда Акаки впервые замечает рекламу с обнаженной ногой женщины, над которой он хихикает без особой причины. Второй случай — когда Акаки, ​​покидая вечеринку, таинственным образом испытывает желание впервые последовать за интригующей женщиной по улице. Однако история также, кажется, предполагает, что сексуальность опасна, что приводит Акаки к катастрофе.Когда у Акаки украдут пальто, суперинтендант запугивает Акаки, ​​спрашивая, не был ли он поздно ночью в борделе, смущая его. Это похоже на то, как если бы Акаки был наказан — возможно, даже смертью — за его новообретенное осознание.

Темы «Нос» | GradeSaver

Два главных героя рассказа, Иван Яковлевич и майор Ковалев, — мужчины. Сам нос майора Ковалева тоже оказался мужским, судя по униформе и социальному поведению. Женщины в истории изображены только на контрасте и, таким образом, для лучшего определения мужской идентичности главных героев.Жена Ивана Яковлевича, Прасковья Осиповна, например, пронзительна и гневна, резко контрастируя с растерянной и несчастной реакцией мужа. Она заставляет его выйти из дома, чтобы решить проблему с носом. Майор Ковалев также мотивирован симпатичными женщинами из высшего общества, с которыми он поддерживает кокетливые, но ни к чему не обязывающие социальные отношения. Таким образом, история ставит мужскую идентичность на передний план и в центр повествования и противопоставляет эту идентичность примерам женственности.

Однажды утром майор Ковалев просыпается без носа, и все его представления о личности потрясены. Без носа он больше не может занимать то же место в обществе, которое он когда-то занимал. Неспособный навещать хорошеньких девушек и быть замеченным расхаживающим в идеальной форме, он глубоко огорчается. Действительно, отсутствие носа преподносится как проблема только постольку, поскольку это может быть воспринято другими людьми. Майор Ковалев никогда не упоминает о том, что ему не удавалось обнюхивать, вдыхать или глубоко дышать через нос.Отсутствие носа — проблема только потому, что это заметят другие. Без носа майор Ковалев вынужден напоминать другим, что он человек большой; его больше нельзя увидеть автоматически.

Социальный статус — одна из важнейших тем гоголевского «Носа». На момент написания русская бюрократия представляла собой сильно раздутую систему, позволяющую русским подняться по служебной лестнице до дворянства через службу государству. Таким образом, должности в бюрократии были очень желанными и сильно зависели от статуса.«Нос» представляет собой резкую критику одержимости социальным статусом, рангом и классом, которая была так широко распространена в этом контексте. Рассказчик, например, тщательно описывает форму и внешний вид различных персонажей, чтобы нарисовать картину относительного престижа их ранга. Пиджак Ивана Яковлевича «густо усыпан сероватыми, коричневато-желтоватыми пятнами, блестит на воротнике и украшен тремя свисающими пучками ниток вместо пуговиц», а задержавший его констебль «на вид нарядный, с длинными усами». треугольная шляпа и в комплекте с мечом.«Этот контраст между внешностью представляет собой контраст в статусе между двумя мужчинами и, следовательно, динамику власти. Точно так же нос майора Ковалёва чрезвычайно хорошо одет, изображен в« заплетенной золотом форме с высоким воротником, бриджами из оленьей кожи и кокардовая шляпа ». Эта форма превосходит внешность майора Ковалёва и, таким образом, устанавливает подобную динамику власти, в которой майор Ковалёв говорит почтительно и извиняюще в нос.

Абсурдные общественные события контрастируют с обыденными, почти банальными подробностями рассказчика.С одной стороны, исчезновение носа и его последующее появление во время светских визитов и в бюрократической форме — прямо из нелепой сказки. С другой стороны, рассказчик описывает людей и места с большим уровнем детализации, вплоть до формы усов персонажа и точной даты, когда происходят события повествования. Эти детали создают ощущение, что история основана на реальности. В этом смысле Гоголь стирает грань между реальностью и сюрреализмом, возможно, чтобы подчеркнуть порой смешной характер повседневной жизни.

тем «Мертвые души» | GradeSaver

Эти заметки были добавлены членами сообщества GradeSaver. Мы благодарны за их вклад и призываем вас сделать свой собственный.

Безжалостно ругая существовавший в стране порядок, Гоголь был убежден, что Россия будет процветающей страной, что наступит время, когда Россия станет идеалом для других стран. Эта вера возникла из ощущения огромной творческой энергии, таившейся в глубинах людей.Образ страны в стихотворении служит олицетворением всего того великого, что есть у русского народа. Возвышаясь над всеми картинками и образами, изображенными в стихотворении, образ России охвачен пылкой авторской любовью, посвятившей свое творчество Родине.

В стихотворении Гоголь разоблачает тех, кто мешал развитию творческих сил нации, беспощадно разоблачает «хозяев жизни» — дворянство. Такие люди, как Манилов, Собакевич, Плюшкин, Чичиков, не могут быть творцами духовных ценностей.Гоголь называл их «мертвыми душами», потому что они тормозят русское развитие, они своим паразитическим существованием убивают все лучшее в России, душат и давят русский народ.

Гоголь отчетливо чувствовал огромные живые силы, которые лежали в глубине страны, в глубине русского народа. Писатель противопоставляет образ великой Руси, обладающей героической силой. В своем обличении социального зла Гоголь объективно отразил протест широких слоев населения против феодального строя.Это была та основа, на которой росла бичующая сатира, разоблачающая крепостных сеньоров, бюрократических властителей.

Отец литературного героя дает своему сыну, идущему учиться, приказ, который настолько глубоко проникает в душу отпрыска, что определит его судьбу. Для Павла Ивановича Чичикова, главного героя поэмы Гоголя « Мертвых душ », главное — это деньги, и он всю жизнь посвящает зарабатыванию капитала. Следуя завещанию отца «копить копейки», Чичиков перешагнул через мораль и добродетель, приспосабливаясь к любой ситуации, исповедуя лишь одну веру, которую вдохновил его отец: «Все делается на копейки.Остальные напутствия сводились к тому, что сыну пришлось постараться угодить учителям и начальству, чтобы стать другом для богатых. Вся школьная жизнь Чичикова превратилась в сплошное накопление. Он перепродает своим товарищам роллы, выгодно продает обученную мышь. и восковой снегирь, копит собственные деньги, отказываясь от необходимых вещей. Тихий, незаметный, но практичный юноша превращается в удачливого и ловкого спекулянта. Его ум, изобретательный и находчивый, способен на всякую пользу. Все его усилия направлены на его личное обогащение.Он лицемер и циник, он жулик жуликов, он великий актер-мистификатор. И всеми своими временными, так или иначе, случайными ударами и успехом он был обязан своему отцу. И мы, читатели, обязаны Гоголю за то, что он показал лицо этих страшных хищников, для которых деньги — цель существования, средство влиятельного положения в обществе.

Обновите этот раздел!

Вы можете помочь нам, пересматривая, улучшая и обновляя эта секция.

Обновить этот раздел

После того, как вы заявите права на раздел, у вас будет 24 часа для отправки черновика.Редактор рассмотрит заявку и либо опубликует ее, либо оставит отзыв.

Темы для государственного инспектора | GradeSaver

Пьеса прямо высмеивает сложность и умопомрачительную неэффективность российской бюрократии XIX века, но она была адаптирована, чтобы стать универсальным обвинением в том, что нужно преодолеть препятствия, через которые нужно преодолеть какое-либо удовлетворение, имея дело с правительственным учреждением. Печально известная бюрократическая волокита, характерная для любой раздутой иерархической системы, здесь трансформируется в аллегорический комментарий о тирании, существующей по всей царской России, поскольку мелкие бюрократы намеренно задействуют механизм отсрочки и отрицания, чтобы править, как полубоги, над своими локализованными владениями.

В центре сатиры пьесы — коррупция мелких бюрократов, но в этом фокусе гораздо более крупная цель. Бюрократическая система становится символом всех систем, от которых зависит удовлетворение потребностей общества. То, что эти потребности должны быть удовлетворены, дает тем, кто может их удовлетворить, огромную власть, а способность отдавать всегда дает силу развращать. Таким образом, хитросплетения бюрократической тирании экстраполируются и применяются даже за пределами конкретной цели российского общества, находящегося под игом коррумпированного царя.

Уровень коррупции, продемонстрированный всеми персонажами, намного ниже любого великого зла. Гоголь предполагает, что это не поистине злые бюрократы, дергающие за ниточки тьмы, а, скорее, огромное коллективное проявление неиссякаемой посредственности, которое, вместе взятое, служит злу. Одним из самых необычных аспектов пьесы является то, что в ней нет злодея и никого, кого можно было бы охарактеризовать как героя. Настоящий злодей в этой пьесе — соучастие тех, кто принимает эту бюрократическую тиранию: без них тиранию невозможно поддерживать.

Текст строго соответствует библейской истории о последних временах, грехах человечества, антихристе, возвращении Христа и Страшном суде. Гоголь показывает человечность во всех ее пороках (пусть и мелких в этой пьесе) и о том, как каждый заботится только о себе. Антихрист прибывает в образе Хлестакова, чтобы еще больше соблазнить их до идиотизма, но когда его истинная личность раскрывается, героям остается понять, насколько сильно они заблуждались и насколько тяжелым будет неизбежное наказание.Гоголь хочет, чтобы его аудитория осознавала свое безнравственное поведение и внимала Богу, пока не стало слишком поздно.

Все персонажи в этом месте больше всего озабочены сохранением или улучшением своего статуса, репутации и, если применимо, состояния. Они лгут, берут взятки, издеваются и критикуют других, проявляют тщеславие и пренебрегают своими обязанностями. Для них благополучие города и горожан стоит на втором месте после того, как они сами устроили перья в своих гнездах.В краткосрочной перспективе это может сработать, предполагает Гоголь, но в конечном итоге такие люди получат возмездие.

В то время как все персонажи в той или иной степени заняты погоней за удовольствием, именно Хлестаков возводит его в настоящее искусство. Он озабочен тем, чтобы его жизнь была максимально комфортной, захватывающей, расслабленной и полноценной. Его занятия носят декадентский характер, основанный на потреблении: он любит сигары, женщин, азартные игры и, прежде всего, еду и напитки.Однако он не хочет работать, чтобы заработать эти вещи, что делает его желания проблематичными. Гоголь не наказывает его в тексте, и публике предоставляется возможность размышлять о том, настигнет ли его этот дисбаланс между работой и удовольствием. Гоголь предполагает, что государственные служащие на самом деле более предосудительны, потому что их стремление к удовольствиям и самосохранению происходит за счет других.

Почти каждый персонаж в пьесе согласен с тем, что Хлестаков является государственным инспектором, даже если есть доказательства, говорящие об обратном.Туннельное видение персонажей приводит к их падению. Это молодая Марья действительно пару раз указывает на то, что то, что говорит Хлестаков, не имеет смысла (авторство романа — один из таких примеров), и все остальные его хвастовства тоже не имеют смысла. Однако государственные служащие не стремятся исследовать эти факты до тех пор, пока они чувствуют себя успешными в своей «проверке».

Признания Достоевского и Гоголя писательской ограниченности »Письменная программа» Бостонский университет

Georgianne Maroon
(WR 100, Paper 3)

Загрузить это эссе

Одно из самых разочаровывающих выводов, которые делают большинство писателей в течение своей карьеры, заключается в том, что их работа, независимо от того, как сильно они пытаются ее обработать, чтобы донести определенные сообщения до своих читателей, всегда может быть неправильно истолкована и неправильно понята.И Достоевский, и Гоголь опубликовали работы, которые иллюстрируют и обсуждают эту проблему как косвенно, так и явно. В сериале «Бедные народы » Достоевский через реакцию своего главного героя Макара Девушкина на «Шинель» Гоголя показывает, как публика склонна приписывать литературе свой собственный смысл в зависимости только от того, какой посыл они хотят из нее извлечь. (Девушкин, бедный переписчик, живущий в Санкт-Петербурге, получает копию рассказа от своего доверенного лица Варвара, и вскоре после этого сердито пишет ей, что это его оскорбило.) Гоголь в «Шинели» дает возможность читателям вроде Девушкина неверно истолковать его творчество, придавая ему двусмысленность по смыслу и содержанию. В «Портрете», однако, он напрямую обращается к проблеме неправильного прочтения несколькими способами, иллюстрируя худший сценарий, когда художник теряет контроль над последствиями своего собственного произведения для аудитории. Достоевский показывает через попытки Девушкина литературной критики в Бедные люди , общий результат двусмысленности, которую Гоголь создает в своем творчестве: читатели, которые не понимают цели литературы и принимают ее только за чистую монету, будут неправильно ее интерпретировать, что приведет к путанице о своем месте в обществе.Фактически, он использует Девушкина для представления литературных критиков своего времени; Достоевский считает, что критики часто упускают из виду моменты анализируемых ими работ, но, тем не менее, уверены в своих интерпретациях. В конце концов, и Достоевский, и Гоголь, по сути, смиряются с осознанием того, что некоторые люди обязаны выводить значения, которые авторы никогда не намеревались передать из своих работ, и каждый использует свои рассказы, чтобы показать свое понимание ограничений писателей и всех художников. неизбежно лицо.

Гоголь впервые обращается к этой проблеме в «Шинели», создавая второстепенного персонажа, который преувеличенно и комично неверно истолковывает литературу. Его повествование начинается с анекдота о полицейском, который считает, что над ним высмеивают литературные источники, и который «ясно заявляет, что постановления правительства гибнут, а его собственное священное имя явно используется напрасно. И в доказательство он приложил к своей петиции огромнейший фолиант. . . в которой начальник полиции появляется на каждой десятой странице, а в некоторых местах даже в полностью пьяном виде »(394).Полицейский, конечно, задуман как карикатура, возмутительный пример, но в « Бедные люди » Девушкин примерно так же реагирует на саму «Шинель», думая, что она написана о нем, и единственная цель. оскорбить его. Девушка интерпретирует «Шинель» как прямое повествование о бедном, трудолюбивом человеке, угнетаемом обществом и непосредственным результатом которого является неприятный конец. Он очень эмоционально отзывается на историю, потому что он, как и Акакий Акакиевич, обедневший переписчик, у которого, кажется, мало шансов обрести мирское богатство или статус.Действительно, Достоевский сознательно создает Девушкина как персонажа, похожего на Акакия Акакиевича, но более реалистичного и многогранного, способного наладить отношения с другим человеком (Варварой), а Акакий Акакиевич любит только его новое пальто.

Однако ясная сказка, которую читает Девушкин, не совсем та, которую рассказывает Гоголь. Хотя Акакий Акакиевич действительно плохой переписчик, над которым постоянно насмехаются более богатые и могущественные, чем он сам, Гоголь намекает, что его одержимость своим новым пальто отражает материалистическую тенденцию, и что эта тенденция, а не его низкопробный статус, является причиной о его возможном падении и смерти.Акакий умирает после того, как у него отняли пальто, когда он шел домой с вечеринки, устроенной для него в более богатой части Санкт-Петербурга, подразумевая, что, если бы он не был на улице, наслаждаясь мирскими удовольствиями, которые пришли с его новым пальто, у него не было бы украли пальто, заставили идти домой на морозе и заболели. Девушкин упускает из виду этот конкретный подтекст, а также не принимает во внимание тот факт, что Акакий Акакиевич вообще умирает, рассматривая финал «Шинели» как последнее оскорбление беспомощного человека без каких-либо искупительных качеств.Однако на самом деле Гоголь позволяет Акакию Акакиевичу отомстить тем, кто его мучил — как призрак, он крадет пальто « важного человека », который ругал его за несколько дней до его смерти, и, возможно, получает некоторую власть в этом деле. смерть, которой у него никогда не было в жизни, поскольку он часто посещает город Санкт-Петербург (415 г.). Девушкин — как и многие читатели, как предполагает Достоевский, — игнорирует или неправильно понимает эту грань истории, а вместо этого читает ее как незамысловатую историю о неизбежных страданиях, которая сильно отличается от двусмысленного, многослойного повествования, которое на самом деле создал Гоголь.

В то время как Гоголь кратко обращается к тем, кто умышленно неправильно понимает литературу в «Шинели», он подробно обсуждает этот вопрос на протяжении всего «Портрета», рассказа о двух разных художниках и их возможной потере контроля над тем, что происходит с их искусством. и тех, кто соприкасается с искусством. Титульный портрет — это картина жестокого ростовщика, написанная художником, имя которого никогда не упоминается. После смерти ростовщика картина обретает сверхъестественные качества и несет с собой злобный дух ростовщика, переходя от художника к ряду других людей, которые все после приобретения переживают внезапные изменения к худшему в своем состоянии.Гоголь показывает, что художник, который намеревался создать не могущественную силу зла, а просто реалистичную, хорошо написанную картину, не может остановить разрушительный путь картины или убедить людей, которые еще не соприкасались с это разрушит их жизнь. В первой части истории другой художник, Чартков, вынужден по финансовым причинам зарабатывать себе на жизнь живописными картинами, которые не требуют реальных усилий или чувств, но считаются шедеврами великого таланта, что еще раз показывает, что художник вкладывает в свои работы. и то, что аудитория получает от этого, может быть совершенно не связано.А Чартков чувствует, что его картины стали «холодными и унылыми». . . монотонный, предопределенный, [и] давно изношенный »(367), в местных газетах он упоминается как« заслуженный »и« уважаемый »живописец большого мастерства (368). Писатели, восхваляющие его, как и Девушкин, не понимают замыслов художников — Гоголь ссылается на критиков своего времени, которые, по его мнению, были заблуждены.

Гоголь фактически переписал «Портрет» через семь лет после его первой публикации, придав фантастическим элементам рассказа повышенную роль во втором издании и сделав все, что в его силах, чтобы повлиять на то, что читатели извлекут из его произведения (Basom 419).Интересно, что, как отмечает Анн Мари Бэсом в своей статье «Фантастика в двух версиях« Portret [sic] »Гоголя», «фантастика ставит под вопрос природу самой реальности; другими словами, он спрашивает, действительно ли то, что мы воспринимаем как природу реальности, является природой реальности »(Basom 420). Вторая, и более широко читаемая, версия «Портрета» подчеркивает сверхъестественные элементы истории, используя акцент на явлениях, не зависящих от персонажей, чтобы показать внутреннюю возможность непонимания и неверного толкования в мире.Учитывая основные темы самого рассказа, это решение Гоголя не случайно. «Окончательная» версия текста отражает осознание Гоголем своей неспособности определить, как люди будут воспринимать его собственные работы, и — через тяжелое положение первого художника в рассказе, который большую часть своей жизни проводит, пытаясь стереть влияние портрета ростовщика. на него — тревога, вызванная этим осознанием.

В книге « Бедные люди » Достоевский признает творчество Гоголя и демонстрирует собственное понимание многих людей, которые неизбежно неверно истолковывают его творчество, изображая Девушкина.Попытки Девушкина разобраться в литературе наиболее ярко проиллюстрированы в его возмущенном ответе на «Шинель» и его попытках переписать книгу так, как он считает более подходящим: «Однако было бы гораздо лучше не уходить. [Акакий Акакиевич] умереть вообще. . . но чтобы найти его пальто, чтобы этот генерал узнал больше о его достоинствах, пригласил его в свой кабинет, повысил его в звании и дал ему хорошее повышение жалованья, чтобы тогда, видите ли, порок был наказан и добродетель восторжествовала бы »(68).Интересно, что в то время как бедная жизнь Девушкина во многом повторяет жизнь Акакия Акакиевича, нечто очень похожее на его переписанную версию «Шинели» действительно происходит ближе к концу его собственной истории: ему дают прибавку и над чем-то поработать, таким образом, он получает несколько более высокую зарплату. социальный статус. Однако вскоре после этого Варвара уезжает, чтобы выйти замуж за богатого помещика по имени Быков, а это значит, что она больше не сможет писать письма Девушкину, которые были одним из единственных источников радости в его жизни.Отчаяние, которое принесла Девушкину отъезд Варвары, намного превосходит то счастье, которое он испытал от внезапной перемены в судьбе. Достоевский приводит читателей, знакомых с творчеством Гоголя, к мысли, что он действительно может намереваться переписать «Шинель» с более добрым, мягким концом, только чтобы оставить Девушкина, как Акакия Акакиевича, в мрачном месте в конце и показать, что рассказ Гоголя был написан так было по какой-то причине и не может быть изменено просто потому, что некоторые люди могут посчитать это слишком суровым.

Благодаря его попыткам заново изобрести «Шинель» читатели узнают, что Девушкин не является искушенным читателем литературы и не понимает, что не все рассказы задуманы как притчи, преподающие простые моральные уроки.Его чрезмерное упрощение текста имеет в виду Достоевский, чтобы отразить и высмеять то, как некоторые критики его времени неверно истолковали Гоголя; в своем эссе «Текстуальность и интертекстуальность в бедных людях Достоевского», отмечает Ребекка Эпштейн-Матвеева,

Достоевский, прямо неверно истолковавший и без того пародийный текст, своим главным героем дает преувеличенную версию того, как современные критики читают гоголевские тексты. В то же время автор, похоже, предвкушает сочувственный ответ Белинского [ведущего критика] Девушкину.. . таким образом, автору одновременно удалось и переписать «Шинель» и ее главного героя, и высмеять прямолинейное прочтение таким образом, что ведущий литературный критик того времени не заметил. (543)

Аргумент Эпштейна-Матвеева поддерживает точку зрения о том, что Достоевский, намеренно проводя параллели с «Шинелью» в Бедных людях , стремится продолжить обсуждение литературной интерпретации, которую, по его мнению, начал Гоголь. Изображая Девушкина как своего рода литературного критика-любителя, среди множества других его функций, Достоевский дает читателям тонкое руководство, как не читать его рассказы, и предполагает, что от литературного произведения почти всегда можно получить больше, чем от того, очевидно при первоначальном изучении текста.Понимают ли его читатели намек или нет, он не может контролировать.

Через Девушкина и его взаимодействие с литературным миром Достоевский открывает многочисленные возможности для обсуждения литературной критики. Непоколебимое мнение Девушкина о собственном понимании письма — он предполагает, что его понимание литературы настолько велико, что он легко мог бы быть самим автором, и временами информирует Варвару, как ни в чем не бывало, о том, что это единственное мнение, достойное того, чтобы выслушать его. Что является хорошей книгой, а что нет — это часть того, что Достоевский характеризует литературоведов и вообще менее наблюдательных читателей.Через интерпретацию своего персонажа Гоголя Достоевский умудряется как способствовать восприятию Девушкина как представителя критиков, не понимающих сложных смыслов романов, так и вводить Гоголя и его творчество через аллюзии в обсуждение литературной интерпретации. При этом он показывает ключевые сходства между собой и Гоголем: понимание того факта, что большинство читателей не поймут значения их произведений в точности так, как они задумывались, и признание этого факта в своих рассказах.Это признание показывает, что они не только понимают свои ограничения как авторы, но и могут иногда в некоторой степени обойти эти ограничения, высмеивая их таким образом, чтобы проницательные читатели лучше понимали, как их работа должна была быть прочитана.

цитируемых работ

Бэсом, Энн Мари. «Фантастика в двух вариантах« портрета »Гоголя». Славянский и восточноевропейский журнал . 38.3 (1994): 419–437. Распечатать.

Достоевский, Федор. Бедные народы и другие истории . Лондон: Penguin Books. 1988. Печать.

Эпштейн-Матвеев, Ребекка. «Текстуальность и интертекстуальность в книге Достоевского « Бедные люди ». Славянский и восточноевропейский журнал . 39.4 (1995): 535–551. Распечатать.

Гоголь Николай. «Шинель». Собрание сказок Николая Гоголя. Нью-Йорк: Книги Пантеона. 1998. 394–424. Распечатать.

-. «Портрет.» Собрание сказок Николая Гоголя. Нью-Йорк: Книги Пантеона.1998. 340–393. Распечатать.

Николай Гоголь | Биография, романы и рассказы

Николай Гоголь , полностью Николай Васильевич Гоголь , (родился 19 марта [31 марта по новому стилю] 1809 года, Сорочинцы, близ Полтавы, Украина, Российская Империя [теперь в Украине] — умер 21 февраля [4 марта] , 1852, Москва, Россия), юморист, драматург и романист украинского происхождения, чьи произведения, написанные на русском языке, значительно повлияли на направление русской литературы.Его роман « Мёртвые души » (1842; Мертвые души ) и его рассказ «Шинель» (1842; «Шинель») считаются основами великой традиции русского реализма XIX века.

Британская викторина

Романы и писатели-викторины

Какова была настоящая профессия Артура Конан Дойля? Кто придумал исторический роман? Примите участие в этой викторине длиной в роман и узнайте, что вы знаете.

Молодость и ранняя слава

Украинская деревня с ее колоритным крестьянством, казачьими традициями и богатым фольклором составляла основу детства Гоголя. Член мелкой украинской шляхты и подданный Российской империи, Гоголь был отправлен в 12-летнем возрасте в среднюю школу в Нежине. Там он отличился своим кусающимся языком, вкладом прозы и поэзии в журнал, а также своим изображением комичных стариков и женщин в школьных театральных постановках.В 1828 году он отправился в Санкт-Петербург, надеясь поступить на государственную службу, но вскоре обнаружил, что без денег и связей ему придется упорно бороться, чтобы заработать себе на жизнь. Он даже пытался стать актером, но его пробы не увенчались успехом. В этом затруднительном положении он вспомнил посредственное сентиментально-идиллическое стихотворение, написанное им в старшей школе. Стремясь прославиться как поэт, он опубликовал его за свой счет, но его неудача была настолько катастрофической, что он сжег все экземпляры и подумал об эмиграции в Соединенные Штаты.Он присвоил деньги, которые мать прислала ему для выплаты ипотеки на ее ферму, и отправился на лодке в немецкий порт Любек. Он не плавал, но ненадолго совершил поездку по Германии. Какими бы ни были причины, по которым он предпринял такую ​​безответственную поездку, у него вскоре закончились деньги, и он вернулся в Санкт-Петербург, где получил плохо оплачиваемую государственную должность.

Между тем Гоголь изредка писал для периодических изданий, спасаясь от детских воспоминаний об Украине. Он записал на бумагу то, что он помнил о солнечных пейзажах, крестьянах и шумных деревенских парнях, а также рассказал сказки о дьяволах, ведьмах и других демонических или фантастических агентах, которые оживляют украинский фольклор.Таким образом, романтические истории прошлого смешивались с реалистичными событиями настоящего. Таково происхождение его восьми повествований, опубликованных в двух томах в 1831–1832 годах под названием « Вечера на хуторе близ Диканки ». Написанные живой, а порой и разговорной прозой, эти произведения внесли в русскую литературу что-то свежее и новое. Помимо причудливой интонации автора, они изобиловали подлинно народным колоритом, включая множество украинских слов и фраз, которые пленили русский литературный мир.

Зрелая карьера

Молодой автор прославился в одночасье. Среди его первых поклонников были поэты Александр Пушкин и Василий Жуковский, с которыми он встречался раньше. Это уважение вскоре разделили, в том числе, писатель Сергей Аксаков и критик Виссарион Белинский. Оставив вторую правительственную должность, Гоголь преподавал историю в женском интернате. В 1834 году он был назначен доцентом кафедры истории средневековья Петербургского университета, но чувствовал себя недостаточно подготовленным для этой должности и оставил ее через год.Тем временем он энергично готовился к изданию следующих двух книг: Миргород и Арабески ( Arabesques ) , , вышедших в 1835 году. Четыре рассказа, составляющие Миргород , были продолжением «Вечера », но они выявили сильную пропасть между романтическим эскапизмом Гоголя и его пессимистическим отношением к жизни. Такое великолепное повествование о казацком прошлом, как «Тарас Бульба», безусловно, позволило уйти от настоящего.Но «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» («История ссоры между Иваном Ивановичем и Иваном Никифоровичем») при всем своем юморе полон горечи по поводу подлости и пошлости бытия. Даже идиллический мотив гоголевских «Старосветских помещиков» подорван сатирой, ибо взаимная привязанность пожилых супругов омрачена обжорством, их непрекращающейся едой ради еды.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.Подпишитесь сейчас

В петербургских рассказах Гоголя, напечатанных (вместе с некоторыми очерками) во втором произведении, преобладает агрессивный реализм романтика, который не может ни приспособиться к миру, ни уйти от него, а потому тем более стремится разоблачить его пошлость и зло. , Арабески. В одной из этих историй, «Записки сумасшедшего» («Дневник сумасшедшего»), герой — совершенно разочарованный офисный работник, который находит компенсацию в мании величия и попадает в сумасшедший дом.В другом, «Невском проспекте» («Невский проспект») трагический романтик-мечтатель противопоставляется авантюрному пошляку, а в переработанном финале «Портрета» автор подчеркивает свою убежденность в неистребимости зла в мире. этот мир. В 1836 году Гоголь опубликовал в «Современнике » Пушкина один из своих самых веселых сатирических рассказов «Коляска» («Карета»). В том же журнале появилась его забавно едкая сюрреалистическая сказка «Нос» («Нос»). Связь Гоголя с Пушкиным была очень ценной, потому что он всегда доверял вкусу и критике своего друга; кроме того, он получил от Пушкина темы для двух своих основных произведений, пьесы Ревизор ( Государственный инспектор, , иногда называемой Генеральный инспектор ) и Мертвых душ, , которые имели важное значение не только для русской литературы, но и к дальнейшей судьбе Гоголя.

Великая комедия, Государственный инспектор безжалостно высмеивает коррумпированную бюрократию при Николае I. Приняв хорошо одетого болтуна за ужасного инспектора инкогнито, чиновники провинциального городка подкупают его и устраивают банкет, чтобы отвлечь его внимание от вопиющее зло их администрации. Но во время триумфа, после отъезда фиктивного инспектора, объявляется прибытие настоящего инспектора — к ужасу заинтересованных. Только по особому приказу царя 19 апреля 1836 года состоялось первое исполнение этой комедии обвинения и «смеха сквозь слезы».Однако шум и крик, поднятый реакционной прессой и официальной властью, были таковы, что Гоголь уехал из России в Рим, где оставался с некоторыми перерывами до 1842 года. Атмосфера, которую он нашел в Италии, пришлась ему по вкусу и несколько патриархально, а не к скажем примитивно — религиозная склонность. Его близким другом стал религиозный художник Александр Иванов, работавший в Риме. Он также встречался с рядом путешествующих русских аристократов и часто видел эмигрантскую принцессу Зинаиду Волконскую, обращенную в католицизм, в кругу которой много обсуждались религиозные темы.Именно в Риме Гоголь написал большую часть своего шедевра « Мертвых душ».

Этот комический роман, или «эпос», как назвал его автор, отражает феодальную Россию с ее крепостничеством и бюрократическими беззакониями. Чичиков, герой романа, — отполированный аферист, который после нескольких неудач желает быстро разбогатеть. Его яркая, но преступная идея состоит в том, чтобы купить у разных землевладельцев некоторое количество их недавно умерших крепостных (или «душ», как их называли в России), чьи смерти еще не зарегистрированы официальной переписью и поэтому считаются живыми. .Землевладельцы только счастливы избавиться от фиктивной собственности, с которой они продолжают платить налоги до следующей переписи. Чичиков намерен заложить «души» в банк и на вырученные деньги обосноваться в далеком крае порядочным джентльменом. Горожане из провинции, прибывшие на его первую остановку, очарованы его вежливыми манерами; он обращается к нескольким владельцам в округе, которые все готовы продать «души», о которых идет речь, прекрасно зная о мошенническом характере сделки.Печальные условия России, в которой крепостных продавали и покупали как скот, прослеживаются в гротескно-юмористических сделках. Помещики, еще один чудак и отталкивающий, чем последний, стали прозвищами, известными каждому русскому читателю. Когда тайна о поручениях Чичикова начинает просачиваться, он поспешно уезжает из города.

Мертвые души было опубликовано в 1842 году, в том же году, когда было опубликовано первое издание собрания сочинений Гоголя. В издание вошли, среди других его произведений, веселая комедия « Женитба » ( Брак ) и рассказ «Шинель.Последнее касается скромного писца, который ценой неисчислимых жертв приобрел нарядное пальто; когда его отнимают, он умирает от разбитого сердца. Трагедия этого ничтожного человека проработана таким количеством значительных мелочей, что спустя годы Федор Достоевский должен был воскликнуть, что все русские реалисты вышли «из-под шинели Гоголя». Однако вершиной славы Гоголя были «Мертвых душ». Демократические интеллектуалы марки Белинского увидели в этом романе произведение, проникнутое духом их собственных либеральных устремлений.Его автор был тем более популярен, что после трагической смерти Пушкина Гоголь стал считаться главой русской литературы. Гоголь, однако, начал видеть свою главную роль в собственной перспективе. Увидев благотворные результаты смеха, вызванного его обвинениями, он был уверен, что Бог дал ему великий литературный талант, чтобы заставить его не только бичевать злоупотребления смехом, но и открыть России праведный образ жизни во зле. Мир. Поэтому он решил продолжить Dead Souls как своего рода Божественную комедию в прозе; уже опубликованная часть будет представлять Inferno русской жизни, а вторая и третья части (с моральным возрождением Чичикова) будут ее Purgatorio и Paradiso.

Раздел 3

Резюме и анализ Глава 3

Сводка

Гангули переезжают в пригород Бостона, и Ашок начинает новую преподавательскую работу в университете. Ашок любит свою работу, но Ашима ненавидит пригород, чувствуя себя еще более изолированным и неуместным, чем в самом центре города. После двух лет аренды дома семья Гангули покупает дом на Пембертон-роуд.Ашима беременеет во второй раз.

Перед тем, как Гоголь пойдет в детский сад, Ашоке и Ашима выбирают для него хорошее имя: Нихил. Это имя, которое они хотят, чтобы его называли в школе, хотя Гоголь не понимает, почему его имя изменилось. В школе Гоголь отказывается отвечать на «Нихил», а директор школы, понимая, что официальное имя Гоголя — «Гоголь» и что он предпочитает именно это имя, настаивает, чтобы его называли «Гоголем», несмотря на возражения Ашока.

Ашима рожает дочь.После неприятностей с именем Гоголя ей дали только хорошее имя — Сонали, сокращенное до Соня. В течение следующих нескольких лет мать Ашимы и оба родителя Ашока умирают в Индии, но Гоголь и Соня не испытывают той же печали, которую испытывают их родители из-за этой новости. Несмотря на усилия родителей, они чувствуют себя больше американцами, чем бенгальцами.

Гоголь все больше осознает свое имя, узнав, что он назван в честь Николая Гоголя, но не понимает почему. Классная экскурсия на кладбище напоминает Гоголю, какое у него необычное имя.В то время как другие студенты могут найти свои собственные имена на надгробиях, Гоголь понимает, что его имя будет похоже на одно из малоизвестных имен на кладбище, умирая вместе с ним. Он натирает углем несколько надгробий для своего художественного класса и приносит их домой Ашиме, но она отказывается вешать натирки на кухонный холодильник вместе с другими его произведениями искусства.

Анализ

Даже спустя годы после рождения Гоголя Ашима по-прежнему жаждет той же импровизированной индийской закуски, которую она так мечтала во время беременности, — смеси рисовых криспи, арахиса и специй.Ашима думает, что быть иностранкой — это «своего рода беременность на всю жизнь — бесконечное ожидание, постоянное бремя, постоянное чувство несоответствия». Переезд Гангули из города в пригород усугубляет это беспокойство, как и вторая беременность Ашимы от Сони. Но даже когда жизнь устроена и «обычна», ничто в Америке не кажется Ашиме совершенно обычным. Она постоянно не к месту.

Поскольку Ашима чувствует это чувство вытеснения, ей кажется странным, что ее дети растут как американцы: они говорят по-английски с акцентом носителей языка, чего Ашок и Ашима не могут; они настаивают на праздновании Рождества, умоляя, пока их родители не согласятся поставить елку и обменяться подарками.Ашоке и Ашима также делают все возможное, чтобы продолжить бенгальские традиции. Они отправляют Гоголя в специальные классы, где преподают бенгальский язык и обычаи, и отмечают бенгальские праздники. Но, несмотря на все усилия, их дети гораздо больше отождествляют себя с американскими традициями, чем с бенгальскими.

Это противоречие между культурами поднимает один из центральных вопросов романа: кто, по сути, такой Гоголь? Американец ли он по воспитанию или бенгалец по крови? Возможно ли одновременно быть и тем, и другим?

Эпизод первого дня Гоголя в школе показывает, что Гоголь встал на сторону американской культуры, тонко игнорируя своих родителей и их бенгальские традиции.Отказавшись отвечать на имя «Нихил», доброе имя, которое ему дали, Гоголь воплощает американскую традицию, которая не видит разницы между именами домашних животных и публичными именами. Ашоке и Ашима оплакивают потерю доброго имени Гоголя, спрашивая: «А как насчет предпочтений родителей?» Но они обнаруживают, что невозможно воспитать ребенка в Америке исключительно в соответствии с бенгальскими культурными традициями.

Во время школьной экскурсии на кладбище Гоголь начинает понимать, что его уникальное имя будет значить для его самосознания.В отличие от своих одноклассников, которые легко находят надгробия, на которых совпадают их имена, Гоголь уникален — единственный — в своем имени. Когда он находит другие странные имена, которые вымерли вместе со своими владельцами, ему впервые приходит в голову, что имена могут приходить и уходить. Когда он умрет, его имя умрет вместе с ним. Это бремя, которое не несут другие дети в его классе. Хотя сейчас это бремя не кажется Гоголю тяжелым, он скоро возмутился тяжестью идентичности, связанной с необычным именем.