Охарактеризуйте монголо татарское иго и его исторические последствия кратко: Охарактеризуйте монголо-татарское иго и его исторические последствия

Содержание

«1.какое влияние на развитие русских земель оказало ордынское нашествие? в чем выразилась система «ига»? » — Яндекс Кью

Ордынское владычество на Руси кратко о личности и их действиях в истории (6 класс)

4. 4

Средняя оценка: 4.4

Всего получено оценок: 199.

4.4

Средняя оценка: 4.4

Всего получено оценок: 199.

Ордынское владычество на Руси — так называется период монголо-татарского ига над русскими княжествами, которое началось после нашествия 1237–1242 годов и завершилось к 1480 году. Кратко период ордынского ига на Руси проходят в школьном курсе истории 6 класса.

Первое столетие

В 1237–1238 годах монголо-татарское войско хана Батыя разорило северо-восточные русские княжества, а в 1239–1241 — южные. Разорению почти не подверглась территория современной Беларуси, а также Псков, Великий Новгород, удаленные северные города и некоторые крепости в Карпатах.

Рис. 1. Ордынское владычество на Руси.

Ордынское владычество можно отсчитывать с 1243 года. Именно тогда князь Ярослав, отец знаменитого Александра Невского, съездил в Каракорум за ярлыком. Хан Батый признал его старшим князем на Руси. Несколько лет спустя ордынцы провели переписи населения в русских княжествах с целью сбора дани.

На территории княжеств не было постоянного монголо-татарского войска. По сути князья являлись вассалами ханов, во внутреннем управлении они сохраняли относительную самостоятельность в действиях и даже успевали иногда воевать друг с другом.

Если посмотреть на карту Восточной Европы XIII века, то заметно, что силы Руси и Золотой Орды несопоставимы. Шансов одержать военную победу над монголо-татарами у русских князей не было. Московский князь Иван Калита правил с 1325 по 1340 год и смог добиться мирных отношений с Золотой Ордой для своих наследников почти на 40 лет.

Дань монголо-татары собирали в городах со двора, а в сельской местности — с крестьянского хозяйства, которое могло называться «соха» или «плуг». Иногда русские князья принимали участие в ордынских военных походах. Например, в 1275 году город Новогрудок был взят войском галицко-волынских князей и ордынцев.

Рис. 2. Русь и Золотая Орда.

Упадок Золотой Орды

К середине XIV века площадь монголо-татарского государства составила около 6 млн кв. км, а государственной религией стал ислам. Столица находилась на Волге в городе Сарай аль-Джедид.

Упадок начался после смерти в 1357 году хана Джанибека. За последующие годы на престоле сменилось 25 ханов. Внутренние распри привели к ослаблению государства и оно начало терпеть поражения:

в 1362 году от литовского князя Ольгерда у Синих Вод;
в 1365 году от рязанского князя;
в 1378 и в 1380 годах от московского князя Дмитрия Ивановича.

Однако выплата дани русскими князьями татарским ханам и получение от них ярлыков продолжалась до 1470-х годов. В 1480 году великий князь Иван III разгромил на реке Угре хана Ахмата, и это событие стало датой окончания ордынского ига.

Окончательный упадок Золотой Орды произошел из-за войны с Тамерланом в конце XIV века. В последующие 50 лет она уменьшилась до размеров Большой Орды в низовьях Дона, а на остальных территориях появились ханства: Сибирское, Узбекское, Казанское, Крымское и Казахское.

Рис.

3. Монголо-татарское иго.

Что мы узнали?

Следствием ордынского ига на Руси, с одной стороны, стал упадок русских земель в XIII веке, а с другой — усиление Московского княжества в XIV–XV веках. Окончательный разгром ордынского ига связан с личностью Ивана III.

Тест по теме

Доска почёта

Чтобы попасть сюда — пройдите тест.

Пока никого нет. Будьте первым!

Оценка доклада

4.4

Средняя оценка: 4.4

Всего получено оценок: 199.

А какая ваша оценка?

куполов удовольствий и почтовых маршрутов | Колин Туброн

Картины из истории / Изображения Бриджмена

Монгольский хан в походе; иллюстрация из Jamiʿ al-tawarikh , всемирной истории Рашида ад-Дина, около 1305 г.

Два тысячелетия назад, В Записях Великого Историка задавался вопрос, можно ли управлять империей верхом, и более поздние истории, похоже, подтверждали точку зрения, что имперская власть должна быть возложена на города. Великий ученый четырнадцатого века Ибн Халдун разработал уже известную теорию о том, что «правители государства, когда они становятся оседлыми, всегда подражают в своем образе жизни тем государствам, которым они наследовали». Таким образом, варвары-завоеватели будут культурно завоеваны и поглощены статичными цивилизациями, в которые они когда-то вторглись.

Тем не менее, даже когда Ибн Халдун писал, крупнейшая из когда-либо известных империй простиралась от Венгрии до Тихого океана: монгольское царство кочевников-скотоводов, чьи лидеры управляли своими обширными владениями с помощью институтов и адаптивных навыков своей собственной культуры. После смерти Чингисхана в 1227 году эта огромная империя распалась на четыре «орды» под руководством его старших сыновей и менее чем через пятьдесят лет достигла своего апогея. Самая восточная из этих орд, primus inter pares , было владычеством Великого хана: оно охватывало Тибет и Китай, где Великий хан Хубилай основал династию Юань в 1271 году. в Персии, перетекли в Турцию и Афганистан. Между тем обширная территория евразийской степи, простиравшаяся через Сибирь на север и восток и напиравшая на царства и княжества Европы на западе, была территорией Золотой Орды.

Учитывая скудость монгольских документов, эту гигантскую империю обычно рассматривают через записи ее соседей или жертв — прежде всего китайцев, персов и русских. Множество языков, идеально подходящих для глобального понимания монголов (китайский, русский, монгольский, арабский, даже тибетский и корейский), возможно, находится за пределами компетенции любого ученого. Тем не менее, с 1980-х годов более глубокий и всеобъемлющий подход, впервые предложенный американским историком Томасом Алсеном, произвел революцию в этой дисциплине, исследуя экономику, идеологию и материальную культуру империи, а также ее влияние на Евразию и за ее пределами. ¹

Орда: как монголы изменили мир французского ученого Мари Фаверо следует этой традиции и является первой книгой, посвященной исключительно Золотой Орде.

Это одновременно и микроистория, насыщенная региональной политикой и войной, и обзор более широкого влияния Орды. Золотая Орда отличалась от своих монгольских держав прежде всего своим географическим положением, так как находилась на границах разъединенной Европы. Он также проходил через большой караванный путь, который шел на восток, параллельно старому Шелковому пути, и контролировал торговлю драгоценными мехами, которая шла по водоразделу Волги.

Золотая Орда быстро адаптировалась к возможностям экономического обмена. Огромные просторы его суверенитета можно было преодолеть только верхом, а лошадь была его кровью с самого начала. Были лошади для срочного бега или многочасовой выносливости, лошади для перевозки тяжелых телег, лошади для войны. Эти коренастые, находчивые звери были хорошо обучены — они возвращались в лагерь без присмотра — и могли прокормиться даже зимой, рыская заснеженную степь, как северные олени, чтобы добраться до травы внизу.

В «захвате понятия подвижного государства» Фаверо описывает ханский двор в постоянном перемещении — самодостаточную, движущуюся столицу, чей императорский шатер, золотая броня, способная вместить две тысячи человек, везли на повозках, запряженных волами. . Его люди были далеки от случайных налетчиков. Режим элитных приспешников и тщательно организованная армия были ключевыми слоями в иерархии, где «золотая родословная» Чингисхана долгое время оставалась первостепенной. Внук Чингисхана Бату был правителем-основателем Орды, и династия сохраняла свою власть, хотя и была подорвана, более века.

Иерархии золотого рода могли возвысить даже женщин, если они были аристократками, до влиятельных должностей; картины того времени предлагают мельком увидеть их, восседающих в равном великолепии рядом со своими мужьями. Как и в других кочевых обществах, женщины могли быть автономными. Редкие западные посетители поражались их стойкости и энергии. Они нагрузили верблюдов и могли без посторонней помощи вести вереницу из тридцати телег с волами. Некоторые из них были искусными лучниками и в огромных мобильных лагерях следовали за своими людьми на поле боя.

С растущим могуществом монголов пришло постепенное заселение. Но деревни, выросшие вдоль рек, представляли собой импровизированные постройки из кирпича и глины, раскидистые и неукрепленные. На Волге в Сарае возникла квази-столица, основанная Батыем около 1250 года, и превратилась в космополис ремесленников, земледельцев и торговцев из Сирии, Египта и даже Греции — так много, что вверх по реке был основан Новый Сарай. . В этом толерантном языческом мире появилось множество мечетей и церквей, но монгольский двор так и не обосновался, а лишь остановился в Сарае на пути к новым пастбищам. Истинным троном их ханов был конь, с которого они правили и воевали, а когда умирали, их хоронили в степи.

В течение двадцати лет после смерти Чингисхана Золотая Орда завоевала разрозненные княжества современной России и собралась в нижнем течении Дуная. Вскоре вся широта Азии от Черного моря до Тихого океана превратилась в одну огромную монгольскую федерацию. По мере того, как его завоевания перерастали в гражданские конфликты и тактические отношения с другими державами — были заключены пакты с такими разрозненными государствами, как Византийская империя, мамелюкский Египет и Генуэзская республика, — началось столетие прерывистого спокойствия, которое историки давно называют монгольским миром. . (Фаверо предпочитает термин «монгольский обмен» из-за его глобального значения.)0005 ям

, скрепи целое содружество в эстафете почтамтов. Современный персидский историк Джувейни воображал, что дева с золотым блюдом может беспрепятственно пройти от одного конца империи до другого. Что касается торговли, пишет Фаверо, ордынская политика

помогла создать крупнейший интегрированный рынок в досовременной истории, сеть, которая соединила контуры Балтики, Волги, Каспийского и Черного морей в единую операционную систему. , который сам был связан со Средней Азией, Китаем, Ближним Востоком и Европой. Вопреки устойчивому стереотипу о кочевниках-паразитах мы обнаруживаем, что Орда приносила богатство.

Коммерческие стратегии монголов, как утверждает Фаверо, коренились в традиционной практике. Налоги (а иногда и грабежи), доставшиеся хану, обычно передавались его последователям, а затем делились ими со своей свитой, перераспределяясь по нисходящей, что в конечном итоге шло на пользу торговле. Распространение предметов роскоши было укоренено в монгольских традициях. Делиться на всех уровнях считалось духовной необходимостью, имеющей решающее значение для благополучия живых и умиротворения мертвых, а также для улучшения загробной жизни жертвователя. Накопление было проклятием. Не было никакой разницы, заявил один великий хан, «между закопанным сокровищем и прахом».

Фаверо не хочет утверждать какую-либо общепринятую дату кончины Орды. Постепенно его правители отказались от верности Великому хану на востоке и в конце концов приняли разбавленный ислам, разделив транснациональный престиж широко распространенной веры. К началу пятнадцатого века Орда погрязла в войне и распалась на региональные ханства. Однако самое резкое ослабление империи произошло не из-за какой-либо враждебной силы, а из-за пандемии: Черной смерти.

Бактерия Yersinia pestis возникла у грызунов в степях Евразии. Переносчиками в основном были блохи. Кажется, в середине четырнадцатого века генетическая мутация бактерии возникла где-то в Средней Азии и распространилась на запад. В течение десяти лет он парализовал глобальный обмен — торговые пути превратились в пути распространения чумы — и уничтожил целые народы. Количество смертей среди ордынцев невозможно подсчитать, но монгольская армия, осаждавшая генуэзский черноморский порт Каффу в 1345 году, была практически уничтожена болезнью, и в течение нескольких лет более трети населения Европы лежало мертвым. Все богатства Индийского океана, Каспийского и Черного морей, писал поэт Петрарка, не могли восполнить потерянных. И главными переносчиками болезней, как предполагает Фаверо, были монголы, торговавшие мехом.

В Орда Фаверо преследует три основные темы. Во-первых, монголы не были хищными грабителями, они использовали проницательные административные таланты и собственные эффективные институты, и им «не нужно было полагаться на своих оседлых подданных для создания империи». Во-вторых, Орда, хотя и пропитанная традициями, была способна эксплуатировать и приспосабливаться к неустроенным обстоятельствам благодаря врожденной гибкости самой кочевой жизни: «Успехи монгольской империи пришли не вопреки кочевничеству, а благодаря ему». Такие утверждения во многом подтверждаются ее усердно исследовательской работой. Орда не зависела от навыков побежденных, как, например, ранние арабские захватчики зависели от византийской и персидской бюрократии, и настойчивость Фаверо в отношении гибкости монголов вполне оправдана. Тем не менее почти с самого начала, будучи неграмотными, они фактически наняли на службу уйгурских писцов, приняв их алфавит, и их правление процветало за счет налогообложения покоренных народов, а также за счет опыта мусульманских финансистов и чеканщиков.

Третья тема Фаверо касается более широкого влияния монголов. Она подчеркивает долгую и жизненно важную роль, которую Орда играла в межконтинентальном перемещении товаров и культуры, и подчеркивает единый ислам, который она взращивала — в основном суннитская вера, которая сохраняется в регионе и по сей день. Хотя она признает, что «только русские пережили монгольские объятия с неповрежденным чувством самобытности», она возводит нынешние узбекские и казахские народы к монгольскому происхождению. Но сама Монголия, где Чингисхан почитается почти как бог, как ни странно, никогда не обсуждается.

Фаверо заключает, что уничтожение наследия монголов — наследия, прослеживаемого в империях, которые последовали за ними — проистекает из западных представлений об империи. Предполагается, что империя должна быть оседлой, городской, обычно индустриальной. «То, что монгольские правители разработали уникальные, эффективные и гуманные подходы к политическим переговорам и социальной интеграции, стало немыслимым».

Изучая организацию и культуру Орды изнутри, Фаверо входит в число ученых, стремящихся исправить давний дисбаланс в монголоведениях, с его чрезмерной зависимостью от иностранного восприятия. Наиболее сложными из таких представлений, как и следовало ожидать, были у русских. Давно стало общим местом западных историков, что более двух столетий Россия губительно пала под «татарским игом», тормозящим ее продвижение к просвещенной Европе. Ибо монголы поразили русские земли, как Апокалипсис. Первым известием, полученным разрозненными княжествами, было внезапное появление чужеземной армии на их границах в 1223 году. «Один Бог знает, кто они и откуда пришли», — сокрушался древний летописец. Но враждующие княжества не смогли объединиться; их силы были разбиты, и монголы ворвались вверх по Волге, прежде чем исчезнуть на востоке.

Они не возвращались четырнадцать лет. Затем, зимой 1237 года, под стены Рязани подошла 50-тысячная армия Батыя, которая отказалась подчиняться и была стерта с лица земли. Ведущее русское княжество Владимирское последовало за ним на грани исчезновения, небольшое поселение Москва сгорело, и в течение следующих трех лет еще около двадцати городов были опустошены или запуганы до подчинения.

Монголы предпочитали поход зимой, когда они могли свободно передвигаться по замерзшим рекам. Самым большим препятствием для их продвижения была болотистая местность, в которой увязали их осадные машины и бронетанковая кавалерия. Но оказавшись на месте, их тараны и камнеметные катапульты, адаптированные из китайской техники, разрушили русские укрепления из дерева и утрамбованной земли, и большинство городов пали в течение нескольких дней. Часто следовала массовая резня. Ужас монголов шел впереди них. В 1240 году запаниковавшая аристократия старого Киевского княжества покинула полуразрушенный город. Двадцать лет спустя принесло невольное подчинение Новгорода, последнего государства, подвергшегося принуждению, и покорение русских земель было полным.

После этого Орда возлагала свое бремя податей и поборов косвенно, возлагая сбор на русских князей, которые иногда предусмотрительно сдавали дань подальше от посторонних глаз. Сотрудничество князей в этой системе как укрепило их собственные династии, так и уменьшило местный антагонизм по отношению к Орде. Еще одним хитрым ходом, пишет Фаверо, монголы освободили православное духовенство от налогов и таким образом заручились благосклонным влиянием покорной церкви.

Таким образом, постоянного монгольского административного присутствия среди русского населения не было, а политическая подчиненность княжеств была относительно незаметна в повседневной жизни…. Князья, духовенство, чиновники, гонцы и купцы могли легко путешествовать между княжествами и ордами в политических и торговых целях.

Но это слишком радужная картина. Если их взносы не выплачивались, монголы были безжалостны. Современные хроники возносили вопль о разорении Орды (а также о междоусобицах русских) и часто были настолько сбиты с толку тем, что Бог допустил это языческое торжество, что любой намек на истинное порабощение, не говоря уже о случайном сотрудничестве с неверными. была замаскирована тем, что другие ученые назвали «идеологией молчания». ² Маркс писал, что Россия родилась из «кровавой тины монгольского рабства… ига не только давит, но бесчестит и иссушает самую душу народа, ставшего его добычей», и советские ученые, пристыженные ранним вассалитетом России, исказил или даже исключил его из записи. Однако в параллельном заявлении говорилось, что Россия спасла европейскую цивилизацию, остановив продвижение монголов на запад. Александр Блок, выдающийся русский поэт-символист, гневно утверждал, что его народ держал щит между Старой Европой и штурмующими варварами.

Сейчас современных историков, даже в России, меньше волнуют страдания или позор «татарского ига» (выражение, введенное в XVI веке). Растет интерес к изучению того, как Орда формировала русское общество и политику, иногда продолжая старые предположения о том, что монгольское правление роковым образом приучило страну к устойчивому самодержавию в союзе с коррумпированной церковью. Фаверо в своем восхищении ордынским строем делает акцент на другом: на растущей активности русской коммерческой жизни под монгольским управлением и даже на некоторой политической взаимозависимости. «Русские глубоко увязли в кочевом государстве, — утверждает она. Их князья женились на монгольских принцессах.

По мере того, как они сами вливались в империю, русские заимствовали престиж и права монгольских ханов в открытом translatio imperii . В степях, писал Томас Алсен, московские правители и даже Романовы «принимались как законные наследники Золотой Орды». Заимствованные монгольские слова, вошедшие в русский язык, вызывают воспоминания. Многие относятся к торговле и почтовой связи : барыш (прибыль), таможня (таможня), 9 денег0006 (деньги). Фаверо пишет:

Русские княжества испытали необычайную экономическую жизнеспособность во время своего вассалитета Орде. Были построены новые города — до сорока на северо-востоке России в XIV веке. Ремесленное производство резко возросло, и торговля быстро развивалась, что привело к евразийской дальней торговле в Прибалтике, на крайнем севере и в небольших городах, таких как сама Москва, которая расцвела только после того, как Джучиды [Орда] оказали благосклонность главенствующему роду Москвы.

Значит, татарское иго миф?

Нельзя игнорировать вес монгольской власти. Их пресловутая перепись была прелюдией к методичному вымогательству, и дань, которую они взимали, была не только обычной десятиной скота и домашнего имущества, но и данью человеческими существами: молодые люди, по большей части, насильно призванные на монгольскую службу. Францисканец Плано Карпини, путешествовавший по империи в качестве папского легата в 1246 году, описал драконовского мытаря, требовавшего каждого третьего мальчика из каждой русской семьи, а также незамужних женщин. «Кто не произведет этих вещей, — добавил он, — да будет отведен к татарам и обращен к ним в рабство». А в русском языке есть и другие монгольские заимствования: кабала (долг-кабала) и кандалы (путы).

И все же русское единство, по иронии судьбы, было подарком монголов. Благодаря льстивому подчинению и ниспровержению братских княжеств некогда скромный город Москва стал главным среди городов русских. В 1328 г. его проницательный правитель Иван Калита, «Иван Толстяк», был назначен великим князем и ухитрился стать главным сборщиком дани от имени монгольского хана. Когда Россия более двух столетий спустя стала полноправным царством, Москва была ее предначертанной столицей.

На противоположном конце Монгольской империи суверенитет Великого хана захватил весь Китай к 1279 году. Это был не первый случай, когда кочевые захватчики проникли в Поднебесную — объединяющая Цинь и даже великая династия Тан были вдохновлены так называемое варварское происхождение. Но династия Юань, основанная Хубилай-ханом, просуществовала меньше века, и влияние монголов на древнюю и укоренившуюся цивилизацию Китая обычно отвергалось ранними китаеведами как преходящее и поверхностное.

Британский искусствовед Шейн МакКосленд в прекрасно оформленной книге «Монгольский век: визуальные культуры юаньского Китая, 1271–1368 » прежде всего занимается прослеживанием монгольского влияния через сохранившиеся артефакты. Это сложная и умозрительная задача. Организаторские способности и покровительство монголов определить легче, чем то, что они сами создали. И их воздействие поначалу было разрушительным. Укоренившаяся китайская бюрократия была резко разбавлена. Строгая система экзаменов, которая создала класс ученых в правительстве, внезапно закончилась. Монголы стали административной элитой. В конечном счете, большее разнообразие образования, языков, религий и этнических групп обогатило короткий век их правления, в то время как огромный охват монгольских владений оживил торговлю культурой, а также товарами.

В то время как монголы Золотой Орды косвенно сделали Москву столицей России, монголы Великого хана в 1272 году заложили свой собственный город. Хубилай-хан уже покинул Каракорум в монгольских степях и перебрался в свой летний дворец Ксанаду, а теперь он перебрался внутрь Великой китайской стены, чтобы основать Даду — будущий Пекин — как зимнюю столицу империи.

В ранних отчетах описывается город, построенный по классической китайской схеме сетки, где министерства, академии и более сотни храмов окружали внутреннее святилище императорских дворцов. Но за городскими стенами простирались пастбища и охотничьи угодья, заполненные жилищами кочевников с войлочными стенами, которые, как пишет Маккосленд, делали и Ксанаду, и Даду «столь же похожими на величественные охотничьи стоянки, как и на резиденции правительства и ученых». Степные травы были завезены. Пол в главном дворце Хубилая был покрыт зеленой кожей, чтобы напоминать пастбище, и украшен фресками с изображениями его родных равнин, выделенными золотом.

Все это давно исчезло, хотя еще можно проследить призрачную сетку дорог, задуманную по конфуцианским заветам, в сегодняшнем Пекине. Сама эпоха Юань под монгольским управлением оставила свое наследие менее ощутимо: в математике, астрономии, медицине, технологии печати и многом другом.

МакКосленд, конечно же, концентрируется на визуальных эффектах. «Монгольский век » — это специализированная работа, иллюстрации которой порой красноречивее прозы. Он отмечает монгольское влияние или покровительство не только в живописи и фарфоре, но и в поразительно широком спектре других искусств: рельефной скульптуре, каллиграфии, росписи гробниц, гравюрах на дереве. Разнообразные иллюстрации включают в себя изображения печатных бумажных денег, золотых украшений для седла и даже официальных пропусков yam почтовых гонщиков с угрозами расправы над каждым, кто им помешает.

Во многом из этого трудно распознать саму эстетику монголов. У них была страсть к яркости и нарядам, пишет Маккосленд, вдали от древнего приличия и изысканности Китая. Их любовь к лошадям выражается в картинах-свитках, на которых пастухи кормят и нежно купают своих подопечных, за которыми чутко наблюдают, а знаменитая картина Хубилай-хана, охотящегося, изображает его верхом на лошади с женой, укрепляя монгольский общественный строй, при котором женщины могли быть могущественными и уважаемыми.

Менее чем за столетие династия Юань была повержена междоусобицами, стихийными бедствиями и бушующей Черной Смертью. Между 1368 и 1369 годами монголы вместе с другими иностранцами были изгнаны из Китая пришедшим Мин, чья реакционная династия, просуществовавшая три столетия, казалось, превратила Юань в не более чем неспокойную паузу в огромном континууме китайского прошлого.

Но из сложных стрессов правления Юаня, как показывает тщательное исследование МакКосленда, возникла парадоксальная жизненная сила. Элита династии стала тонко переплетаться с ее китайскими подданными. Каким бы ни было влияние монголов на китайцев, обратный процесс часто был примечательным. К середине правления Юаня ханы получали конфуцианское образование. Они стали меценатами и коллекционерами искусства. Некоторые были знатоками этого самого канонического из китайских навыков, каллиграфии, и есть записи о строгости их учителя по отношению к ним и их собственных критических суждениях. Вскоре была восстановлена проверенная веками конфуцианская система экзаменов (хотя и с многонациональными кандидатами), и среди сокровищ императорского архива в Даду собралась академия выдающихся ученых и художников — «Зал звезд».

В китайский трактат о «литературном искусстве» эпохи Юань изучение монгольского письма было включено не просто как кратчайший путь к официальной карьере, но и как признание тяготения монгольских правителей к древнекитайской культуре: «Сегодня цивилизация наших принцев так близко к древности, а обычаи снова чисты».

«1.какое влияние на развитие русских земель оказало ордынское нашествие? в чем выразилась система «ига»? » — Яндекс Кью

Ордынское владычество на Руси кратко о личности и их действиях в истории (6 класс)

Первое столетие

Упадок Золотой Орды

Что мы узнали?

Тест по теме

Оценка доклада

куполов удовольствий и почтовых маршрутов | Колин Туброн

Добавить комментарий Отменить ответ