Общерусский судебник был составлен в

Содержание

Общерусский судебник. «Россия на рубеже XV-XVI столетий (Очерки социально-политической истории).»

Ликвидация основных удельных княжеств и военные победы позволили Ивану III заняться укреплением политических, правовых и идеологических основ единого Русского государства. Выработка общерусского законодательного кодекса — Судебника 1497 г. и коронование Дмитрия Ивановича как наследника престола (1498 г.) были важнейшими правительственными мероприятиями тех лет.

Судебник 1497 г. дошел до нас в одном списке, впервые опубликованном К. Ф. Калайдовичем и П. М. Строевым, а его 3-7-я и 9-16-я статьи — в переводе на латинский язык С. Герберштейна. Состоит он из 68 статей.

Судебник был закончен («уложен») в сентябре 1497 г. Об этом прямо говорится в его заголовке: «Лета 7006-го месяца септемвриа уложил князь великий Иван Васильевич всея Руси с детми своими и с бояры о суде, как судити бояром и околничим». В Типографской летописи под 7006 г. говорится: «Того же лета князь великый Иван Васильевичь… и околничим и всем судьям, а уложил суд судити бояром по судебнику». Иное понимание заголовка предложил Л. В. Черепнин, считавший, что в сентябре 1497 г. только «началось рассмотрение Судебника в Боярской думе, а в феврале 1498 г. он был обнародован». Но глагол «уложить» означает утвердить, постановить. Черепнин обратил внимание на то, что во время коронования Дмитрия Ивановича (февраль 1498 г.) «внимание главных действующих лиц, — великого князя и митрополита, — не раз обращалось к вопросам суда». Так, Иван III говорил Дмитрию: «Люби правду и милость, и суд правой». Если даже связывать эту трафаретную фразу с Судебником (в чем полной уверенности не может быть), то она могла быть произнесена и после издания кодекса. Во всяком случае летописи ни слова не говорят об утверждении Судебника в феврале 1498 г. Второй довод Черепнина — неразрывное соединение в Типографской летописи записи об издании Судебника с рассказом о венчании Дмитрия-внука. Нам представляется, что последовательное хронологическое изложение событий в летописи говорит только о том, что Судебник был составлен в том же году (7006), когда происходила коронация Дмитрия-внука, а не о непосредственной связи событий.

Следующее наблюдение Черепнина касается существа заголовка Судебника, который, по его мнению, относится только к 1-3-й статьям. Действительно, перед 4-й статьей Судебника (как и перед некоторыми другими) есть особый заголовок. Но заголовок Пространной редакции Русской Правды («Суд Ярославль Володимеричь. Правда Русськая») покрывает во всяком случае первую часть памятника (ст. 1-52), а не первые две статьи, хотя новый заголовок («О убийстве») помещен уже перед 3-й статьей, а первые две (как и первые три в Судебнике 1497 г.) лишены особого подзаголовка.

Л. В. Черепнин считал, что содержание Судебника 1497 г. шире заголовка, ибо в самом памятнике говорится о суде не только бояр и окольничих, но и наместников, волостелей и других судий. К тому же и Судебник 1550 г. (в отличие от предшествующего кодекса) в заголовке подробно перечисляет всех судей. Возможно, заголовок дошедшего до нас списка Судебника 1497 г. дан в сокращенной редакции. В пользу этого предположения (только одного из возможных) говорит сопоставление текстов (см. таблицу).

Судебник 1497 г.:

«…уложил… с детми своими и с бояры о суде, как судити бояром и околничим».

Типографская летопись:

«…околничим и всем судьям, а уложил суд судити бояром по судебнику, Володимера Гусева писати».

Троицкий летописец № 365:

«…придумал з бояры и уложил суд судити и бояром, околничим, а у боярина быти дияку, а судити по Судебнику по великого князя».

Судебник 1550 г.:

«…с своею братьею и з бояры сесь Судебник уложыл: как судити бояром, и околничим, и дворецким… и всяким судьям» [340] .

В заголовке Судебника 1550 г. состав судей мог быть расширен включением в него дворецких, казначеев, наместников и других лиц. Текст же «всяким судьям» мог находиться в протографе Судебника 1497 г. (ср. в Типографской летописи: «всем судьям»), а мог быть добавлен и в 1550 г. Не ясно, были ли в архетипе Судебника 1497 г. слова «придумал з бояры» (есть в Типографской). Возможность этого не исключена. Итак, вывод о составлении Судебника в сентябре 1497 г. остается непоколебленным.

В старой литературе (включая и С. Б. Веселовского) общепринятой была предложенная Н. М. Карамзиным интерпретация текста Типографской летописи, согласно которой составителем Судебника 1497 г. был Владимир Гусев («по Судебнику Володимера Гусева»). Находка А. Н. Насоновым Троицкого летописца № 365 и установление сборного характера рукописи Типографской Синодальной летописи, где вклеен лист, подтвердили гипотезу Я. С. Лурье и А. В. Черепнина о том, что Владимир Гусев не имел никакого отношения к написанию Судебника и что слова «Володимера Гусева писати» являлись пометой в тексте протографа Типографской Синодальной летописи, переписчик которой предполагал внести в летописный рассказ запись о казни Владимира Гусева (такая запись помещена в Троицком летописце непосредственно после рассказа о составлении Судебника).

В заголовке Судебника 1497 г. говорится, что памятник составлен великим князем «с детми своими и с бояры». В этой формулировке отсутствуют великокняжеские родственники, в их числе дети Бориса Волоцкого (ср. Судебник 1550 г., где есть «с своею братьею») и «князья». Обычно в летописных записях о походах и в великокняжеских грамотах о «ездоках» «князья» упоминаются перед боярами, ибо стоят выше их на сословно-иерархической лестнице. В данном же случае ясно, что удельные и служилые князья в таком важнейшем общегосударственном деле, как составление Судебника, участия не принимали.

Но если не Владимир Гусев, то кто же на самом деле был создателем Судебника? Л. В. Черепнин установил круг лиц, которые в конце XV в. ведали отправлением судопроизводства при дворе Ивана III. Это — кн. Иван Юрьевич Патрикеев, дьяки Василий Долматов и Василий Жук. Все они, а также дьяк Федор Курицын, по гипотезе Л. В. Черепнина, могли быть составител

litresp.ru

Общерусский Судебник 1497 г. История России от древнейших времен до начала XX века

Общерусский Судебник 1497 г

Судебный кодекс Ивана III является первым общерусским законодательством, обобщившим многие предыдущие правовые нормы и вместе с тем отразившим новое в общественной жизни Руси XIV–XV вв.

Основной вопрос Судебника — организация судебно-административной системы как в центре, так и на местах. Вводились три типа суда: суд великого князя, суд наместников и волостной. Судопроизводство, вместе с тем, предусматривало в ряде случаев, участие «добрых христиан»: представителей крестьян и горожан. Проводится также последовательная регламентация пошлин за все виды судебной деятельности.

Другой сферой приложения Судебника 1497 г. была сфера социальных отношений: поземельная собственность и зависимое население. В нем впервые в русском законодательстве упоминается о такой форме крупного землевладения, как поместное которое вместе с черными землями ставится в привилегированное положение по сравнению с боярскими и монастырскими вотчинами. Так, иск о вотчинной земле можно было предъявлять до трех лет, иск о государственной (помещичьей и черной) — в течение шести. Допускался земельный иск и черных крестьян к помещику, что зафиксировало охрану черных земель от захвата частными землевладельцами.

Статья 57 «О христианском отказе» вводила одновременный для всего государства срок, в течение которого частновладельческим крестьянам разрешалось покидать своего господина. Срок этот — за неделю до и после Юрьева дня 26 ноября — был связан с окончанием сельскохозяйственных работ. В случае ухода крестьянин платил хозяину «пожилое» — плату эа пользование крестьянским двором. Распространенное в исторической литературе мнение, что введение Юрьева дня являлось «важным шагом на пути крестьянского закрепощения», неверно. Речь шла о закреплении в общегосударственном масштабе давно существовавших традиций взаимоотношения крестьян и землевладельцев. Основная масса русского крестьянства, таким образом, имела и право и возможность перемены владельца. Социально-экономические и социально-политические отношения были еще далеки от жесткого крепостничества.

Ряд статей Судебника посящаются институту холопства, в частности, речь идет об ограничении источников пополнения холопов. Однако до изживания рабских отношений было еще далеко.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

13) Развитие права и первый общерусский судебник 1497 г.

Основными источниками права в Московском княжестве, а зтем в Русском государстве были: Русская Правда (сокращенная редакция), великокняжеское законодательство, нормативные акты Боярской думы, постановления земских соборов, распоряжения приказов.

Хотя Русская Правда и регулировала некоторые общественные отношения, в целом она не отражала нового уровня социального, экономического и политического развития. Поэтому ключевыми документами в XIII—XV вв. были великокняжеские нормативные акты — жалованные, указные, духовные грамоты и указы. В них определялись полномочия местного управления, регламентировалась деятельность наместников, кормленщиков и т. д. Среди них можно отметить Двинскую (1397—1398гг.) и Белозерскую (1488г.) уставные грамоты, «Запись о душегубстве» (1456—1462 гг.), Белозерскую таможенную грамоту (1497 г.).

Судебник 1497г. — первый общерусский свод законов — был утвержден великим князем Иваном III и Боярской думой в сентябре 1497 г. Судебник основывался на нормах Русской Правды, Псковской судной грамоте, нормах обычного права, уставных грамотах и судебной практике.

Судебник 1497 г. преследовал две главные цели:

— распространить юрисдикцию великого князя на всю территорию централизованного государства;

— ликвидировать правовые суверенитеты отдельных земель, уделов и областей.

Для содержания Судебника характерны следующие особенности:

• нормы права излагались без четкой системы;

• открыто закреплялись привилегии господствовавшего сословия;

• устанавливалось неравное положение зависимых сословий.

К основным способам приобретения вещных прав относились договор, давность, находка, захват и пожалование.

Самым распространенным способом приобретения прав на имущество становится договор. До середины XVI в. форма договоров устная. К концу века его сменила письменная форма сделок — кабала. Постепенно возникала и крепостная (нотариальная) форма сделок. Договоры по отчуждению недвижимости приобретали законную силу только после их регистрации.

Обязательственное право XIV—XVI вв. развивалось в направлении постепенной замены личностной ответственности имущественной ответственностью.

Основным направлением развития наследственного права в XIV—XVI вв. было расширение круга наследников и прав наследователя.

В уголовном праве стали относить к преступлениям деяния, причинявшим ущерб как частным лицам, так и государству. Преступление — это нарушение установленных норм, предписаний и воли государя.

Система преступлений выглядит следующим образом:

• государственные преступления: «крамола» — измена князю, государству; заговор; мятеж и призыв к восстанию;

• должностные преступления и преступления против порядка управления и суда: взятка, казнокрадство, фальшивомонетничество, вынесение заведомо несправедливого решения, нарушение установленного порядка судопроизводства, дача ложных показаний;

• преступления против личности: убийство, убийство господина, оскорбления действием и словом;

• имущественные преступления: грабеж, разбой, кража, похищение людей.

Судебники 1497 и 1550 гг. усложнили систему наказаний и выработали новые цели наказания — устрашение и изоляция преступника.

Высшей мерой наказания являлась смертная казнь, но она могла быть отменена помилованием государя.

Другим тяжким наказанием была торговая казнь — битье кнутом на торгу. Широко применялись членовредительные и телесные наказания.

В качестве дополнительных наказаний применялись штрафы и денежные взыскания. Размер штрафа зависел от тяжести поступка и социального статуса потерпевшего.

Судебник 1497 г. вводил две формы судебного процесса. Обвинительно-состязательная форма применялась по делам о мелких преступлениях и гражданским делам.

Вторая форма судебного процесса — розыскная. Розыск применялся по государственным и другим тяжким преступлениям, по делам «лихих людей».

studfiles.net

Общерусские судебники 1497 г. и 1550 г.

Самые ранние памятники права Московского государства — грамоты различного содержания. Всякое жалование частному лицу, монастырю или церкви недвижимого имущества оформлялось жалованной грамотой великого князя.

Получивший пожалование освобождался иногда от подчинения суду местных властей и подчинялся суду великого князя. Кроме того, он сам получал право суда над лицами, живущими в пожалованном ему имении. Льгота могла заключаться также в освобождении пожалованного от даней и повинностей.

К числу важнейших грамот относились уставные грамоты, определяющие порядок местного управления. Главное содержание уставных грамот наместнического управления — определение размера корма в пользу местных правителей.

Древнейшая губная грамота была дана жителям Белозерского уезда в 1539 году.

Из многочисленных грамот мы видим, как происходил процесс развития поземельной собственности. Наблюдается экспроприация общинных земель феодалами. Бояре и «вольные слуги» сумели освоить земельные держания, которые им давались за службу великому князю. Они не только сохранили эти земли за собой, но получили возможность их отчуждать: продавать, отдавать в залог, менять, дарить. Такие наследственные держания в Московии получили название вотчин. Хотя вотчины могли отчуждаться и продаваться в наследство, новые владельцы обязаны были нести военную службу. Другими словами, владельцы вотчин были типичными вассалами. Вотчина была не чем иным, как феодом или леном в западноевропейском понятии.

Вместе с вотчинами существовали более условные земельные держания, которые великий московский князь давал на время службы. Эти земли назывались поместьями. В Западной Европе такие владения землей называли бенефициями. Их владельцы не могли отчуждать эти наделы или передавать по наследству. После смерти помещика поместье возвращалось в царский домен.

Земли, не входившие во владение феодалов и церкви, составляли княжеский домен. Формы эксплуатации населения в домене были разными. Одни платили денежную ренту (дань и денежный оброк) и назывались черно-тягловыми, другие, кроме дани и денежного оброка (в меньшем размере), несли разного рода повинности и платили натуральную ренту. Такие крестьяне назывались дворцовыми.

Великие князья распоряжались одинаково и чернотягловыми, и дворцовыми землями с находящимися на них крестьянами. Бояре, «дети боярские», дворяне получали эти земли от князя за службу.

Московское государство от издания отдельных грамот перешло к кодификационной деятельности, т.е. к составлению сборников законов.

То была эпоха установления московского единодержавия. Рядом с объединением политическим совершается объединение юридическое, составляется общий сборник юридических норм для всего Московского государства. Первым опытом кодификации являлся Судебник Ивана Ш 1497 года. Составлен сборник дьяком Владимиром Гусевым и санкционирован царем и Боярской думой.

Судебник 1497 г. в единственном сохранившемся списке не носит такого названия, а имеет лишь следующий заголовок: «Лета 7006 месяца септемврия уложил князь великий Иван Васильевич всея Руси с детми своими и бояры о суде, како судити бояром и околничим». В двух летописных заметках он назван Судебником, и это название за ним упрочилось по аналогии со вторым памятником.

Об обстоятельствах, вызвавших издание первого Судебника, и о порядке его составления ничего неизвестно. Нужно думать, что с объединением государства все более ощущалась недостаточность наличных местных (указных и иных) норм, и это естественно навело на мысль иметь общий сборник правил для всей территории государства.

Первый опыт московского законодательства нельзя назвать удачным: Судебник 1947 г. очень краток и беден содержанием даже по сравнению с Русской Правдой, не говоря уже о Псковской судной грамоте. Его содержание почти исключительно процессуальное: наметить основные начала отправления правосудия и поставить их под контроль центральной власти — вот главнейшая цель законодателя.

Процессуальные постановления заимствованы из уставных грамот. Здесь нет ничего нового, но важно то, что разбросанные в разных княжеских грамотах процессуальные постановления были соединены в один кодекс. Среди норм процессуального права есть постановления уголовные. Их немного. Некоторые, очевидно, являлись результатом законодательной деятельности Ивана III — «о лихоимстве», «об отказе в правосудии», «о лжесвидетельствах» и др.

Вторая, меньшая, часть Судебника состоит из норм гражданского права — «о давности», «о наследстве», «о купле-продаже», «о займе», «о холопстве» и др. Эти постановления заимствованы из псковской Судной грамоты. Источником Судебника была и «Русская Правда».

Согласно Судебнику отправление правосудия совершать должны «добрые люди», т.е. представители класса феодалов и наиболее зажиточные купцы. Система наказаний стала более жестокой по сравнению с ранее действовавшим законодательством. Имущественные наказания отходят на второй план. Судебник знает такие наказания как смертная казнь, битьё кнутом, денежные взыскания.

Среди преступлений появились новые составы: государственная измена (коромола), преступления по службе, преступления против судебной власти. Начинают различаться квалифицированные виды краж. Существовало два вида судебных органов — государственных и вотчинных. Суд вершили наместники и волостели. После замены наместников — кормленщиков судебная власть перешла к губным учреждениям.

Вотчинный суд (суд феодала) вершился над крестьянами дворцовых вотчин, монастырей, бояр и помещиков. Как в государственном, так и в вотчинном суде участвовали представители местного населения — сотские, старосты и судные мужи.

Судебные инстанции отсутствуют. Процесс носил обвинительный характер. По государственным преступлениям (коромоле) и наиболее тяжким уголовным делам (разбое, душегубстве и др.) применяется розыск, где сам суд изыскивал доказательства вины: допрашивал обвиняемого, пытал его, устраивал очную ставку, допрашивал свидетелей. Приговоры приводились в исполнение судом.

По гражданским делам и по малозначимым уголовным делам взаимоотношение сторон до суда устанавливались посредством челобитной — жалобы, которая подавалась в суд. Вызов в суд совершали специальные люди — ездовые, доводчики и неделыцики. Неявка ответчика — признание его вины. Неявка обвинителя в суд — прекращение дела.

Если истец и ответчик подлежали суду разных феодалов (например, истец жил в вотчине боярина, а ответчик жил на земле монастыря), то создавался «обчий» суд, где спор или преступление рассматривалось совместно — и игуменом, и боярином.

Церковь сумела добиться признания обязательного церковного брака через венчание. Число поводов к разводу резко сократилось.

Имущество умершего, не оставившего после себя сыновей, переходило к дочерям, за неимением дочерей — к ближайшим боковым родственникам.

Бедность содержания Судебника 1947 г. неизбежно требовала его дополнения. В 1550 г. издан новый Судебник. Всего статей в Судебнике 1550 г 100, против 68 статей старого.

В его заголовке сказано, что царь Иван Васильевич, «с своею братьею и с бояры, сей Судебник уложил» в июне 7058 лета; но из речи царя на Стоглавом соборе 1551 г. мы узнаем, что царь представил собору новый С. и уставные грамоты, просил прочесть их и рассудить и, если дело будет призвано достойных, скрепить их подписями для хранения в казне.

Царь говорил, между прочим, на соборе, что его бояре и вельможи впали во многие корысти и хищения, называл их лихоимцами, хищниками, творящими неправедный суд; но в то же время он признал, что всех обид и разорений, происшедших от бессудства и лихоимания властей, исправить невозможно, и просил оставить «друг другу вражды и тяготы».

Это известие толкуется в том смысле, что в виду массы жалоб и исковых требований, предъявленных на наместников, волостелей и иных судей, правительство оказалось не в силах разобрать все эти дела судебным порядком и предписало окончить их полюбовным соглашением.

В Судебнике 1497 г. только три статьи (1,2 и 67) запрещено судьям дружить или мстить судом, брать посулы и отказывать в правосудии, а тяжущимся— давать посулы; но и эти запреты не имели никакой санкции. Отсюда и многие трудности в разрешении дел по жалобам на наместников. На этот существенный недостаток и было обращено, прежде всего, внимание при исправлении Судебника. Царь указал Стоглавому собору, что он Судебник «исправил и великия заповеди написал, чтобы то было прямо и бережно и суд бы был праведен и беспосульно во всяких делех». Это указание вполне подтверждается сравнением нового Судебника со старым: в нем, вместо прежних трех статей без всякой санкции, помещено до 10 статей, устанавливающих наказания за неправильные обвинения, посулы и отказ в правосудии, и до 5 статей, облагающих наказаниями различные неправильности в судопроизводстве. Сюда, помимо вышеуказанного, следует еще отнести обязанность наместников нести ответственность и за всех их людей, а также установление годовой давности для исков на наместников, — знак, что правительство и впредь ожидало наплыва таких исков. В этом заключается одно из существенных отличий нового С.

Новые статьи или продолжают нормы, обеспечивающие праведный суд, или же касаются совершенно новых вопросов, не затронутых в старом Судебнике: правила о родовом выкупе, о служилой кабале, об отмене тарханных грамот и др. Дополнительные правила и новые статьи могли быть заимствованы или из обычной практики, или из каких-либо несохранившихся до нас указов.

Однако и после всех этих дополнений Судебник 1550 г. сохранил, значение сборника правил судопроизводства, со сравнительно бедным содержанием норм материального права. Восполнением этого недостатка по-прежнему мог служить живой обычай.

Однако, Судебник 1550 г. впервые устанавливает серьезное ограничение такой практике: он предписывает всякие дела судить и управу чинить «по тому, как царь и великий князь в семь своем Судебнике уложил». Относительно дел новых, которые «в сем Судебнике не написаны», установлен доклад государю и боярам: «и как те дела с государева докладу и со всех бояр приговору вершатся, и те дела в сем Судебнике приписывати».

Правило о докладе новых дел едва ли могло быть в точности выполнено; иначе мы должны были бы допустить, что царь и его дума сейчас же после издания Судебника были завалены огромным числом законодательных вопросов, о чем не сохранилось никаких указаний. Но это правило несомненно породило своеобразную законодательную практику, которая нашла свое выражение в дополнительных к Судебнику указах и в указных книгах приказов.

Процесс централизации государства протекал не одно десятилетие. Однако именно в правление Ивана III сложилось территориальное ядро единого Российского государства и началось формирование центрального государственного аппарата. Были присоединены Ярославль (1463), Новгород (1478), Тверь (1485), Вятку, Пермь и др. При нем было свергнуто монголо-татарское иго («стояние на Угре» 1480), составлен Судебник 1497 г., развернулось большое строительство в Москве, вырос международный авторитет Российского государства, произошло оформление титула — великий князь «всея Руси». Образование единого государства обеспечило необходимые условия для активной внешней политики.

В последующем в общественном строе Московского государства продолжали сохраняться основные тенденции развития. Все сословия полностью сформировались. Всё больше ограничивались привилегии старой боярской знати и духовенства, расширялись права поместных землевладельцев-дворян. Процесс полного закрепощения крестьян завершится принятием «Соборного уложения» 1649 г., которое «прикрепило» к своим сословиям и основную массу городского населения. В то же время торговцы и промышленники всё более сознавали и формулировали свои сословные интересы, иногда добивались их реализации (ликвидация «белых» слобод, принятие ограничений в торговле для иностранцев и т.п.).

Литература:

Основная:

История государства и права России: Учебник /Под ред. Ю.П. Титова.-М.: Изд-во: Проспект, 2011.
История государства и права России: Учебник /Под ред. И.А. Исаева.- М.: Проспект, 2011.
История отечественного государства и права: Учебник. В 2 ч./Под ред. О.И. Чистякова. М.: Юрайт, 2011.
Шамба Т.М., Стешенко Л.А. История государства и права России: Учебник в 2 ч. М.: Норма, 2010.
Российское законодательство X-XX вв. Т.1-9/ Под общ. Ред. О.И. Чистякова.- М.: Юрид. лит, 1984-1994.
Курицын В.М. История государства и права России IX-XIX вв. Учеб.пос.- М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2009.

Дополнительная:

Мейер Д.И. Русское гражданское право. [В 2-х ч.]. Изд. 2-е, испр . — М.: Статут, 2000.
Стешенко Л.А. Многонациональная Россия: государственно-правовое развитие Х-ХХI вв.: [исследование]. — М.: НОРМА, 2002.
Тарановский Ф.В. История русского права /Тарановский Ф.В., под ред. и с предисл. Томсинова В.А. — М.: Зерцало, 2004.
Юшков С.В. История государства и права России (IХ- ХIХ вв.): Учебное пособие. — Изд-е доп. и пер. — Ростов н/Д: Феникс, 2003.
Хрестоматия по истории государства и права России: Учебное пособие / Сост. Ю.П.Титов. – М., 2008.

magref.ru

Общерусский судебник 1497 года

Министерство общего и среднего профессионального образования

Российской Федерации

Чувашский государственный университет

Имени И.Н. Ульянова

Институт экономики, финансов и права

Юридический факультет

Кафедра государственно-правовых дисциплин

Курсовая работа на тему:

«Общерусский Судебник

1497 г.»

Выполнил студент

группы ЮФ-14-98

Смирнов М.С.

Научный руководитель:

доктор юридических наук,

профессор Тимофеев В.Г.

Чебоксары 1999

План

Введение 3

Исследования Судебника 1497 г. 4

Глава 1. Образование и развитие Российского государства

1.1. Предпосылки образования Русского

централизованного многонационального государства 12

1.2. Общественный строй 14

1.3. Государственный строй 18

1.4. Землевладение 24

Глава 2. Судебник

2.1. Обязательства 26

2.2. Наследственное право 26

2.3. Понятие и виды преступлений 27

2.4. Виды наказаний 34

2.5. Судебные органы 37

2.6. Основные черты судопроизводства 41

Заключение 50

Использованная литература 51

Введение

Моя работа посвящена общерусскому Судебнику 1497 г. Эту тему я выбрал потому, что Судебник является документом, который знаменует новую эпоху в истории государства и права России — становление единого Русского государства.

Развитие феодальных отношений, образование централизованного государства требовали создания существенно новых законодательных актов. В целях централизации государства, всё большего подчинения мест власти московского князя издавались уставные грамоты наместничьего управления, регламентировавшие деятельность кормленщиков, ограничившие в какой-то мере их произвол. Наиболее ранними уставными грамотами были Двинская (1397 или 1398) и Белозерская (1488). Памятником финансового права является Белозёрская таможенная грамота 1497 г., предусматривавшая сбор внутренних таможенных пошлин путём сдачи их на откуп.

Но самым значительным памятником права был Судебник 1497 г. Главной целью его было распространение юрисдикции великого князя на всю территорию Русского централизованного государства. Судебник внёс единообразие в судебную практику Русского государства. Он имел и другую цель — закрепить новые общественные порядки, в частности, постепенное выдвижение мелких и средних феодалов — дворян и детей боярских. В угоду этим социальным группам он внёс новые ограничения в судебную деятельность кормленщиков, а главное, положил начало всеобщему закрепощению, введя повсеместно т.н. Юрьев день. Судебник сформулировал экономические основы жизни России: был определен статус вотчин и поместий, принципы собственности и власти — не только как таковые, но и по отдельным группам. Немало места уделено системе уголовных наказаний за различные преступления. И, наконец, Судебник отрегулировал организационно-системные отношения судебной власти — раньше самым распространенным способом судебного разбирательства был поединок, и вводимые элементы расследования, а также сбора и учета свидетельских показаний (хотя бы и добытых в пытках) были серьезным нововведением. В Судебнике формулируется впервые чрезвычайно важное принципиальное постановление о том, что Судебник является не правом судебных и административных органов, не их доходной статьёй, а их обязанностью; решительным образом проводится взгляд о том, что частный интерес должен уступать уголовному требованию государства, а личный интерес судебного органа — интересу стороны в процессе. Фиксируются многочисленные злоупотребления судебных и административных должностных лиц и принимаются меры к их устранению. В Судебнике проводятся принципы классовой юстиции и в духе этих принципов усилены наказания для различных групп преступников и вместе с тем устанавливается новая форма процесса (розыск).

Источниками Судебника явились РП, ПСГ, текущее законодательство московских князей. Но он не просто обобщил накопившийся правовой материал. Больше половины статей было написано заново, а старые нормы часто в корне переработаны. Судебник 1497 г. содержал главным образом нормы уголовного и уголовно-процессуального права. Его можно считать основным ядром, вокруг которого стала складываться система московского, а потом и всероссийского права.

Я считаю, что изучение правовых институтов в курсе истории должно быть тесно взаимосвязано с изучением общества и государства. Иногда исследование правовых институтов настоятельно требует изучения и государства. Именно поэтому я поместил в свою работу пункты о государственном и общественном устройстве Московского (Российского) государства.

Исследования Судебника 1497 г.

Первое упоминание о Судебнике имеется в «Записках о Московии» австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна, бывшего послом императора Максимилиана при дворе Василия III. Опубликованные в 1556 г. в Базеле на латинском языке, эти записки раскрывали содержание лишь первых статей Судебника (3-7, 9-16) о порядке решения споров при помощи судебного поединка и наказаниях за разного рода преступления[1] .

Рукопись Судебника 1497 г. была обнаружена в 1817 г. П.М. Строевым и опубликована им совместно с К.Ф. Калайдовичем в 1819 г. Она остаётся до сих пор единственным известным списком Судебника и хранится в фонде Государственного древлехранилища Центрального государственного архива древних актов в Москве.

В советское время вышло академическое издание Судебника 1497 г. (подготовка текста к печати и комментарий Л.В. Черепнина). Исследуя единственный сохранившийся список Судебника 1497 г., он пришёл к выводу, что текст его был переписан с подлинника или с другого списка не менее чем тремя сменявшими друг друга писцами. Рукопись Судебника не имеет постатейной нумерации. Её текст подразделяется с помощью киноварных заголовков на 36 разделов, внутри которых имеются более мелкие подразделения — выполненные также киноварью инициалы. Систематизируя эти подразделения, М.Ф. Владимирский-Буданов при публикации текста в своей «Хрестоматии», изданной в 1873 г., разделил его на 68 статей. Однако, как показал Л.В. Черепнин, это деление искусственно. М.Ф. Владимирский-Буданов, пользовавшийся исключительно публикацией К.Ф. Калайдовича и П.М. Строева, в которой не всюду учитывалось наличие выполненных киноварью инициалов, не отразил полностью архитектонику памятника. По мнению Л.В. Черепнина, памятник следует разбить на 100 статей. Однако ввиду того, что все научные работы, посвящённые Судебнику 1497 г., основаны на нумерации М.Ф. Владимирского-Буданова, в академическом издании сохранено общепринятое деление.

В 1955-56 гг. под редакцией Л.В. Черепнина вышли 3-й и 4-й выпуски «Памятников русского права», охватывавшие периоды образования и укрепления Русского централизованного государства. В них опубликованы тексты Судебников 1497 и 1550 годов (введение и историко-правовой обзор к ним подготовил А.Г. Поляк).

Судебники эти в дореволюционной литературе не стали объектом специального монографического исследования. О них, как правило, говорилось в общем плане в трудах по истории России или отдельным отраслям русского права.

П.М. Строев и К.Ф. Калайдович связывали появление Судебника 1497 г. с падением ордынского владычества, когда «с возвращением свободы и политической самобытности, отечество наше имело надобность в лучшем образовании внутреннего управления».

Однако свойственное дворянско-буржуазной историографии преувеличение организующей роли государственной власти и законодательных памятников без учёта других факторов выдвигало на 1-й план деятельность князя-законодателя. «Великий князь Иоанн Васильевич, — пишут далее Строев и Калайдович, — ведал сей недостаток и принял меры оный исправить». Отмечая, что нормы Судебника 1497 г. «характером своим много разнствуют от Ярославовых», эти авторы не только не показали, чем данные изменения вызваны, но, сравнив Судебники 1497 и 1550 годов, пришли к неверному выводу об отсутствии фактической разницы между ними. Строев и Калайдович расценили князя Ивана III как «законодателя», а Ивана IV — лишь как «исправителя» его законов. Вместе с тем ими отмечается большая полнота и определённая система Судебника 1550 г., имеющего новые, по сравнению с Судебником 1497 г., статьи. Однако эти разночтения они объясняют не причинами централизации государства, а ошибками переписчиков.

Много сделал для введения в научный оборот Судебника 1497 г. М.Ф. Владимирский-Буданов. Опубликовав его текст с подразделением на статьи, он отметил наличие в Судебнике определённой системы по сравнению с предшествующими актами. П

mirznanii.com

Общерусский судебник 1497 года — часть 3

А.А. Зимин уделяет специальное внимание «общерусскому судебнику» 1497 г., прослеживая изменения экономической жизни, классовой борьбы, общественно-политической мысли России на рубеже XV-XVI столетий. Он подвергает сомнению мнение Л.В. Черепнина о наличии не дошедших до нас особого Судебника, составленного в первой половине XV в. при Софье Витовтовне, и особого «сборника» законов по земельным делам (около 1491 г.). Источниками последнего раздела Судебника 1497 г., считает Зимин, были нормы РП, ПСГ и текущего княжеского законодательства, особенно уставные (Двинская и Белозерская) грамоты наместничьего управления. То, что нормы судопроизводства создавались на основе юридической практике, а не общегосударственных уставов, якобы существовавших до издания Судебника, «помогает понять, насколько большую работу пришлось провести русским кодификаторам конца XV в.» Сравнивая кодекс Древней Руси — Пространную Правду с Судебником 1497 г., основной проблемой которого «была организация судопроизводства на всей территории государства… и регламентация судебных пошлин представителем, осуществлявшим суд в центре и на местах», Зимин вместе с тем признаёт, что Судебник 1497 г., будучи общегосударственным кодексом, является заметной вехой в истории русского законодательства[13] .

Б.Д. Греков, связывая появление Судебника 1497 г. с усилением власти московского государя и его стремлением к ликвидации сепаратистских тенденций удельных князей, обращает особое внимание на статьи, отражающие правовое положение крестьян и холопов. Появление ст. 57 Судебника 1497 г. «О христианском отказе», так же как изменение по сравнению с РП правового положения полных и докладных холопов, Б.Д. Греков объясняет тем, что хозяйство на Руси с конца XV в. превращается из замкнутого, оброчного, обслуживаемого главным образом трудом челяди, в большую организацию, где основным производителем стали крестьяне. В соответствии с этим Судебник ограничивает источники полного холопства за счёт развития кабального, то есть долгового, и определяют положение всех категорий крестьян в отношении права их выхода. Последний ограничивается установлением единого срока выхода и выплатой пожилого.

Выяснение вопроса о пожилом дано в статье А.Л. Шапиро[14] . Пожилое, по его мнению, «являлось как раз той повинностью, какая соответствовала формам земельной собственности и внеэкономического принуждения, господствовавшим в России XV-XVI вв. Землевладелец не являлся тогда собственником крестьян, но был собственником всех земель, находившихся в их пользовании… Для феодального хозяйства и права характерна поэтому ответственность крестьянина перед господином за состояние своего крестьянского хозяйства. Тут-то и возникали специфически феодальные, юридические основания для взимания пожилого при запустении двора».

Характеристика законодательства XV-XVI вв. о холопах и крестьянах и, в частности, Судебников 1497 и 1550 гг. имеются в работах Е.И. Колычевой, В.М. Панеяха, Ю.Г. Алексеева.

Судебник 1497 г. привлёк внимание иностранных исследователей. В 1956 г. во Франции и США вышли работы о Судебнике «царя Ивана III». Они основаны на использовании русской дореволюционной и специальной советской литературы.

Перевод на английский язык и комментирование Судебника 1497 г. осуществлял Дьюи. Автор освещает вопросы принятия и содержания этого Судебника, не затрагивая имевшихся в литературе полемических вопросов.

Судебнику 1497 г. посвящена специальная статья М. Шефтеля. Она состоит из 3 частей — историческое введение, текст Судебника, переведённый Шефтелем на французский язык, и комментарии к памятнику. Воспринимая установившееся в советской историографии мнение о том, что Судебник 1497 г., будучи первым законодательным памятником, был составлен не только для одного великого княжества Московского, но для всей территории Русского государства, М. Шефтель оспаривает, однако, предположение Л.В. Черепнина об авторстве Судебника. Но критические замечания, сделанные Шефтелем, носят преимущественно формальный характер.

Стоит обратиться к свидетельствам иностранных дипломатов и путешественников, побывавших в России в XV-XVI вв. и характеризовавших русское право как самобытное и обладающее определённым единством. Павел Иовий Новокомский говорил о простоте законов по судебнику 1497 г.; Ричард Ченслер, находившийся при Московском дворе в 1553-1554 гг., отмечал преимущество русского законодательства перед английским уже по Судебнику 1550 г. Он особенно одобрял установленное Судебником право каждого обиженного на непосредственное обращение в суд, в котором «великий князь постановляет решения по всем вопросам права», а также то, что в отличие от многочисленных английских статутов русские законы были кодифицированы. Это, кстати, выгодно отличало русское право XV-XVI вв. от права ряда западноевропейских стран.

Заслуживает внимания предположение Л.В. Черепнина, что при принятии в 1532 г. в Германии общеимперского закона — «Каролины» — был использован опыт кодификации русского права, поскольку первым лицом, сообщившим Западу о существовании Судебника 1497 г., был Сигизмунд Герберштейн. Кодификационные работы приобрели особый размах вскоре после возвращения его из Москвы.

Систематизация русского права, начатая с Судебника 1497 г., являлась итогом всей предыдущей законодательной деятельности Русского государства. РП к XV в., как и полагало большинство исследователей, утратила своё значение. Первоначально С.В. Юшков тоже считал, что РП с этого времени перестала помещаться в различных юридических сборниках, составляемых для практического применения (например, в Мериле Праведном), а включалась в летописи в качестве исторического памятника. Однако, завершая в 50-х гг. многолетние исследование текстов древнерусских юридических источников и списков РП, он пришёл к выводу, что Сокращённая редакция РП была переработана с учётом действовавших в XV в. норм обычного права. Изучение Е.И. Колычевой этой редакции РП подтвердило высказанную С.В. Юшковым мысль о возможности отнесения её к числу источников, использованных составителями Судебника. Изучая вопрос об источниках Судебника 1497 г., С.В. Юшков и Л.В. Черепнин приходят к выводу, что при его составлении были использованы не только РП, ПСГ и уставные грамоты, но и разного рода жалованные и иные грамоты. Большое значение имели так называемые уставные грамоты наместничьего управления. Например, дошедшие до нас Двинская 1397 г. и Белозерская 1488 г. уставные грамоты, в которых, помимо вопросов местного управления и суда, содержались и нормы материального, гражданского и уголовного права. Действовало также местное законодательство, определявшее корм наместника, судебные и торговые пошлины, уголовные штрафы, отношение наместника к суду центральному, а также законодательство присоединённых к Москве княжеств и земель. Так, помимо известных нам Псковской и Новгородской Судных грамот, В.Н. Татищев упоминает о не дошедших до нас ростовских и рязанских законах.

К источникам Судебника относятся правые (судебные решения, состоявшие из протокола судебного разбирательства и решения суда и выдававшиеся обычно по просьбе стороны, выигравшей дело) и жалованные грамоты, указы и инструкции, касающиеся суда и управления и издававшиеся как Московским, так и иными княжествами. Таков, в частности, «Указ наместником о суде городскым», изданный в 1483-1484 гг. в связи с массовой конфискацией земель крупных феодалов, противившихся централизации, и передачей этих земель дворянству. Указ предусматривал привлечение к участию в суде представителей верхов местного населения, регламентацию судебных пошлин, установление твёрдых сроков, которых должны придерживаться кормленщики, призываемые приставом к ответу. В Судебник также вошли «Указ о езду», содержащий таксу пошлин за поездку приставов в различные города Московского государства, и «Указ о недельщиках».

Источниками при составлении Судебника служили грамоты отдельных княжеств, устанавливавшие сроки отказа крестьян, сроки исковой давности по земельным спорам и др. По мнению С.В. Юшкова, в Московском великом княжестве, вероятно, существовал и до Судебника 1497 г. сборник правил о судопроизводстве, применявшийся в центральных судебных учреждениях и, весьма возможно, в тех областях, которые не получили уставных грамот. Этот сборник должен был включать в себя «…по крайней мере, исчисление пошлин и сборов, следуемых с тяжущихся в пользу судей и в пользу второстепенных органов, а также сборов, взимавшихся при выдаче различного рода официальных актов». Исследуя русские феодальные архивы XIV-XV вв., Л.В. Черепнин уточняет это предположение и приходит к выводу, что около 1491 г. был составлен «московский сборник», воспринявший некоторые местн

mirznanii.com

Общерусский судебник 1497 года — Информация стр. 3

сам об источниках Судебника, а также оценке ряда его статей и значения для процесса централизации Русского государства, Л.В. Черепнин предложил иное решение проблемы авторства Судебника 1497 г. Он пришёл к выводу, что составителем Судебника не был и не мог быть сын боярский Владимир Гусев (этот вывод Л.В. Черепнина был позднее подтверждён А.Н. Насоновым), и предположил, что активное участие в создании Судебника принимали бояре — князья И.Ю. и В.И. Патрикеевы, С.И. Ряполовский, а также великокняжеские дьяки В. Долматов, Ф. Курицын и др..

Сформулированная Л.В. Черепниным общая характеристика Судебника 1497 г. как памятника, отражающего внутриклассовую борьбу феодалов, но в то же время проводившего линию защиты интересов всего класса феодалов, заинтересованных в удержании в узде эксплуатируемого большинства непосредственных производителей, отражает классовый смысл Судебника.

Выяснение вопроса о пожилом дано в статье А.Л. Шапиро. Пожилое, по его мнению, «являлось как раз той повинностью, какая соответствовала формам земельной собственности и внеэкономического принуждения, господствовавшим в России XV-XVI вв. Землевладелец не являлся тогда собственником крестьян, но был собственником всех земель, находившихся в их пользовании… Для феодального хозяйства и права характерна поэтому ответственность крестьянина перед господином за состояние своего крестьянского хозяйства. Тут-то и возникали специфически феодальные, юридические основания для взимания пожилого при запустении двора».