Карело-финский эпос Калевала
Виталий Салтан
3 мин. чтения
Народные эпические песни — национальная гордость Карелии и важная составляющая мирового культурного фонда. Выдающийся фольклорист Элиас Леннрот объединил 50 песен — рун — в сборник эпоса карело-финских народов «Калевала».
В результате такой работы книга подняла новую волну интереса к народному творчеству и жизни Севера. И сохранила для следующих поколений частичку богатого наследия нашего края.
Содержание эпоса «Калевала»
Благодаря тому, что народные песни передавались из поколения в поколения, Леннрот смог записать многие из них во время путешествий по карельским селениям. В сборнике рассказывается о древних временах и героях страны Калева, в основе подвигов которых лежала семья. Он не имеет привязки к конкретному географическому месту или историческому периоду.
Это, скорее, сказки, сказания и легенды, которые ярко и образно знакомят читателя с карельской культурой.
Герои-богатыри в рунах обладают невероятной магической силой и совершают великие деяния. И несмотря на отсутствие связи с реальными историческими событиями, прослеживается отсылка к дохристианскому периоду и верованиям тех времен. Однако наряду с выдуманными событиями в рунах встречаются упоминания реально существующих государств и народов. Это, например, такие страны, как Швеция, Германия, Россия, Эстония, Финляндия, Лапландия. Также говорится о водопаде Иматра и реках Неве и Вуоксе. Поэтому специалисты полагают, что выдумки народных сказителей могли тесно переплестись с реальностью.
Сюжеты северных народных песен
Основные герои народного эпоса — богатыри Вяйнямейнен, Лемминкяйне и Ильмаринен. Место их рождения и жизни — страна Калева. Хотя в поэзии не упоминается физическая сила этих героев, отмечаются их «волшебные» способности. Так, северные богатыри быстро перемещались в любое место и превращались в разных существ и предметы.
Карело-финские песни не связаны единой сюжетной линией, и являются законченными произведениями. Однако многих их героев можно встретить в разных песнях сборника.
В «Калевале» не рассказывается об обычаях народов или военных действиях. И даже не говорится о причинах, которые побуждают героев на их славные подвиги. При этом практически все 50 рун связаны с жизнью семьи. В том числе присутствуют и лирические произведения.
Специалисты продолжают вести дискуссии о сущности эпоса и толкованиях разных рун, но до сих пор не пришли к единому мнению. Автор сборника полагал, что «Калевала» отображает захватнические походы карелов против финнов. А по мнению некоторых литературоведов основная идея народного эпоса — описание смены времен года.
Издание сборника
В XIX веке финский языковед Элиас Леннрот начал ездить в экспедиции по Карелии и записывать традиционные песни. После тщательного анализа материала он отобрал 50 рун для создания единого сборника эпосов. Впервые «Калевала» вышел в 1835 году на финском языке.
Русскоязычная версия книги в переводе поэта Л.П. Бельского увидела свет только в 1888 году. Все события происходят в придуманной стране Колева и дают представление о верованиях северных народностей. Название сборнику дал его составитель Леннрот. В переводе с финского языка Калевала означает тех, кто живет в Калева.
Сборник стал весомым вкладом в культурное развитие Карелии и Финляндии. Ежегодно 28 февраля отмечается «День народного эпоса Калевалы», где артисты из народа воплощают сюжеты легендарных рун. О большом впечатлении от финно-карельского эпоса говорил Джон Толкиен. А Максим Горький оценивал его значимость наравне с всемирно известной греческой «Илиадой».
Карельский эпос Калевала — карело-финский фольклор, карельские народные сказки
Калевала, иллюстрация [сноска 1]
«Калевала» — эпос финно-карельских народов. В 50 песнях (рунах) рассказывается о героях, живших в стране Калева. В основе подвигов героев лежала семья. Эпос не является отсылкой к какому-то конкретному временному периоду истории, но в сказаниях упоминаются реальные государства и географические места.
Место действия: Карелия, Финляндия
Дата создания: XIX
Сфера (музыка, литература, театр и т.д.): культур а, сказания
Автор: Элиас Лённрот
Дополнительно: Масштаб события: региональное
Содержание
- 1.
- 2. Первое издание «Калевалы»
- 3. Главные герои и сюжеты
- 4. Толкование
- 5. Отсылка к реальным странам и народам
- 6. Влияние на культуру и искусство
Редактировать
«Калевала» — сборник сказаний из финно-карельского эпоса.
Состоит из 50 песен (рун), в которых рассказывается о героях, обладавших магической силой. При отсутствии связи с реальными историческими событиями «Калевала» отсылает читателя к дохристианским верованиям жителей Карелии. Эпос – литературный жанр, повествующий о событиях, происходивших в прошлом. У карельского народа также есть собственный эпос – «Калевала». Это – карело-финская поэзия, воспевающая в народных песнях героев-богатырей. Специалисты считают, что исторической основы в песнях«Калевалы» нет, они являются лишь выдумкой авторов.
Первое издание «Калевалы» Редактировать
«Калевала» была составлена благодаря финскому языковеду Элиасу Лённроту. Он в XIX веке начал собирать эпические песни, производил отбор материала, пытался связать сказания друг с другом, чтобы получился единый эпос.
Первое издание «Калевалы» было выпущено в 1835 году, Лённрот составил его на финском языке. Версия на русском языке была опубликована лишь в 1888 году. На русский язык труд Лённрота перевёл поэт Л.П. Бельский. «Калевала» хоть и не имела исторических оснований, но зато позволяла составить представления о религиозных обычаях карел и финнов. Что касается самого названия, то его использовал для эпоса сам Лённрот. Калева — так называлась страна, в которой совершали подвиги герои эпоса. С финского Калевала означала – живущие в Калева.
Главные герои и сюжеты Редактировать
В карело-финском эпосе воспеваются подвиги богатырей Вяйнямёйнен, Ильмаринен и Лемминкяйне. Все трое родились и жили в Калевале. В рунах не рассказывается о силе богатырей, но зато все они наделены знанием волшебства.
Герои эпоса умеют превращаться в любые предметы и существ, быстро перемещаться на любые расстояния и т.д. Каждая песня имеет собственный сюжет, они не связаны друг с другом, хотя о них и рассказывается об одних и тех же героев. «Калевала» состоит из пятидесяти рун (песен). Песни были в том числе и лирическими. Их передавали из поколения в поколения сами жители Карелии. При этом Лённрот много путешествовал по городам и сёлам, где собирал и записывал сказания лично. Почти все руны так или иначе связаны с семьёй. В них не отражаются какие- либо войны прошлого, не рассказывается о народах и их обычаях. Удивительно и то, что ничего не говорится о причинах, которые заставляют богатырей совершать славные подвиги.
Толкование Редактировать
Единого мнения о посылах и толкованиях «Калевалы» не существует.
Литературоведы неоднократно пытались раскрыть сущность эпоса, но мнения расходились. Лённрот считал, что в «Калевале» отображены захватнические походы карелов против финнов. Литературовед Э. Аспелин ставил во главу угла идею о смене времён года. Зачастую мнения литературоведов противоречат друг другу.
Отсылка к реальным странам и народам Редактировать
Хоть самой страны Калева и не существует, зато в рунах упоминаются реальные государства и народности. В песнях упомянуты Эстония, Карелия, Финляндия, Россия, Швеция, Лапландия и Германия. Также в эпосе говорится о реках Вуокса и Нева, а также водопаде Иматра. Поэтому литературоведы полагают, что в «Калевале» реальные события могли переплетаться с выдумкой.
Влияние на культуру и искусство Редактировать
«Калевала» оказала серьёзное влияние на развитие культуры и искусства Финляндии и Карелии.
Финно-карельский эпос произвёл большое впечатление на Джона Толкиена, Максима Горького и многих других известных писателей. «Калевалу» по своей значимости он сравнивал с греческой «Илиадой».
Красота Калевалы
Я питаю особую любовь к стихам и рассказам, которые соединяют устную традицию и литературу. Я думаю, именно в этом переходе от устного к письменному родилась фантазия как литературная форма. Такие произведения — «Панчатантра» , «Эпос о Гильгамеше» , «Одиссея» и «Мабиногион » и многие другие — являются предками современного фэнтези. Калевала — еще один такой мост .
Не удивлюсь, если среди эрудированных читателей этого сайта найдутся те, кто изучал Калевала
в полном объеме. Если вы там, пожалуйста, откликнитесь.
Я всего лишь случайный читатель, пораженный размахом, приключениями, юмором и эмоциями этой работы. Я бы никогда даже не услышал об этом, если бы не читал где-то, что Толкину это нравилось. Теперь, когда я прочитал его, я считаю Калевалу одним из самых захватывающих эпических стихотворений, которые я когда-либо читал, наравне с Метаморфозами Овидия, хотя и менее сложным. Если вы не знакомы с Калевала , Я предоставлю небольшую предысторию. «Калевала » перешла от устной к письменной намного позже, чем другие, о которых я только что упомянул. В начале 19 века финский врач по имени Элиас Лоннрет собрал народные песни в единую эпическую поэму и перерабатывал ее в течение многих лет и многочисленных поездок в сельскую местность, впервые опубликовав ее в 1835 году. Финский, а точнее произведение происходит из региона Карелия, в разное время попавшего под контроль Швеции, России и Финляндии. (Любой, кто лучше разбирается в политике Карелии, поймет, что это очень простой способ объяснить ее, и я допускаю, что могу неверно истолковывать историю).
Рассказы в «Калевале » пелись — и до сих пор — поются на определенную мелодию, а иногда аккомпанирует цитра, называемая кантеле. Певцы сидели друг напротив друга, переплетая пальцы, и пели то в унисон, то в ответ. Пение также является одним из двух методов магии в «Калевала» , а другой является своего рода встроенной стихийной, естественной магией (обычно используемой персонажами женского пола). Колдуны поют магию. Разве это не круто? По крайней мере, это согласуется с неотъемлемым значением слова 9.0003 чары . Да, и еще одна крутая деталь: Лонгфелло использовал ритм Калевалы для Гайавата
.Пение руно , песен, часто становилось профессией слепых. На самом деле, когда Лоннрёт составлял рунот из устной традиции, слепые певцы внесли подавляющее большинство.
Сами истории, как правило, отличаются от других основных циклов мифологии, но время от времени всплывает знакомый элемент: немного Осириса здесь, немного Тиамат там и переход от языческих образов к христианским в конце (явно позднее добавление к сказки).
Более крупные сюжетные линии сосредоточены на подвигах трех мужчин: Вяйнямёйнена, могущественного, но не совсем приятного волшебника; Лемминкяйнен, дерзкий бабник с двумя кулаками; и Илмаринен, волшебный кузнец, который кажется в целом приличным парнем. Ильмаринен выковал сампо, что очень важно. (я понятия не имею, что ровно сампо есть, но это было в моде в старой Карелии. Я подозреваю, что это то, что светилось в чемодане в
Этот акцент на мужских персонажах, однако, не означает, что женщины не важны в «Калевала ». Далеко, далеко не так. Соответственно, самые трогательные и очаровательные части связаны с женскими персонажами. Я думаю, вы могли бы сказать, что мужские персонажи получают много больших, кинематографических сцен, но сердце Калевала в эмоциональных рассказах женщин.
Когда мы впервые встречаемся с Вяйнямёйненом, великим волшебным существом, мы прекрасно понимаем, что он необыкновенный, еще до того, как он действительно что-то сделал. Почему? Потому что сначала мы узнаем о его матери, Ильматар, и ее удивительном зачатии и беременности. Дух воздуха, пропитанный морем, она набухает и набухает, далеко превосходя человеческие размеры, и остается беременной более семи столетий. Когда, наконец, ее сын Вяйнямейнен выходит из ее божественного, стихийного лона, он уже древний и почтенный. Очевидно, что с таким вступлением читатель понимает, что этот парень большой волшебник.
Я не собираюсь обобщать всю историю, но я хотел бы сосредоточиться на части в начале.
Вяйнямёйнен сражается на певческой дуэли с импульсивным и неразумным юношей по имени Йоукахайнен. Нуба забанят или что-то в этом роде. В частности, Вяйнямёйнен превращает Йоукахайнен в болото. Мне нравится, что. Вы знаете, что ваша задница готова, когда вас волшебным образом шлепают в болото .
И, поскольку у него есть все достоинства придурка из секонд-хенда, Йоукахайнен говорит: «Вау, ты надрал мне задницу магическим пением. Пожалуйста, освободи меня от болота, и ты сможешь жениться на моей сестре».
Вяйнямёйнен, не самый сострадательный парень, говорит: «Ура, я выиграл девушку!»
Вручать женщин в качестве призов — это и презренно, и банально в мифологии (и не только там). Но здесь история переходит в эмоциональную реакцию обещанной невесты Айно, которая совершенно очевидно скорее умрет, чем будет передана, как выставленный на аукцион скот. Она плачет, а члены ее семьи один за другим спрашивают ее, почему она так грустит из-за обещания волшебнику. Ее горе нарастает по мере того, как они спрашивают, и ее полный ответ так красиво выражает тоску, что мне пришлось несколько раз отложить книгу и вздохнуть со слезами на глазах. (Примечание: издание Oxford World’s Classics переведено по смыслу, а не по ритму, так что это не соответствует реальной мелодии руно.)
Вот заключительная часть:
«Мое настроение не лучше смолы
мое сердце не белее угля.
Лучше было бы мне
и лучше было бы
если бы я не родился, не вырос
не вырос в полный рост
в эти злые дни
в этом безрадостном мире.
Если бы я умер шестидневным
и пропал восьмидневным
Мне не нужно было бы многого —
отрезок полотна
малюсенькая опушка поля
несколько слез моей матери
еще меньше от моего отца
даже немного от моего брата.
Вскоре после этого она утопится, но не выйдет замуж за Вяйнямёйнена (это не конец ее истории, но я не хочу все выдавать). Несмотря на всю удивительную магию и приключения «Калевалы », трагедия Айно — это та часть, о которой я думаю больше всего. Без этой душераздирающей истории Калевала была бы неуравновешенной, сфокусированной на действии, а не на последствиях, подавленной такими персонажами, как Лемминкяйнен, который в основном думает своим южным мозгом.
Я могу еще много чего сказать. Здесь есть огромные птицы, волшебные лесорубы, ведьмы, воскрешение прото-Франкенштейна, по-настоящему крепкий лось, хитрые осы, сампо — что бы это ни было — масса заклинаний, любовь, война и месть.
Богатый, замечательный фантастический и творческий во всем. Но, по бессмертной фразе ЛеВара Бертона: «Вы не должны верить мне на слово».
Джейсон Хеннингер работает в Санта-Монике, Калифорния, и не владеет сампо.
ссылка
Калевала — Проект Аллена Гинзберга
28 июля 2015 г. админ
АГ: Кто-нибудь знает финский эпос «Калевала» . Кто-нибудь читал что-нибудь из этого? – Я хотел бы прочитать несколько страниц этого. Это эпическая поэма, изначально написанная в устной форме и (была) записана в девятнадцатом веке шведским [ sic ] ученым Элиасом Лённротом,0004 ] и переведены (фантастически) Фрэнсисом Пибоди Магоуном и опубликованы (издательством) Гарвардского университета. Она называется «(The) Kalevala» — K-A-L-E-V-A-L-A, и в третьей главе или поэме, которую я буду читать, этот старый бард, у которого была большая дисциплина и большой опыт, и который является старой собакой, наконец (старая собака, кстати, одна из характеристик тантрического ума) – старая собака, как старая собака, которая уже не вскакивает (и) возбужденно не лает, когда слышит падение яйца.
9″ состязание бардов» между старшим и младшим. Они слышали друг о друге, но, наконец, встречаются (по крайней мере, Йоукахайнен слышал о Вяйнямёйненсе
..Стойкий старый Вяйнямёйнен доживает свои дни/ На тех полянах Вяйнямёйненского уезда, на пустошах Калевальского уезда./ Он продолжает петь эти песни, продолжает петь, продолжает заниматься своим искусством,/ День за днем он пел, ночь за ночью декламировал/ вспоминая древние времена те глубокие первоначальные песни/, которые не все дети поют, не все люди понимают/ в это страшное время в этот мимолетный век/ Далеко весть слышна, весть быстро разнеслась/ О пении Вяйнямёйнена, о мужском мастерстве./ Весть быстро распространилась на юг, весть достигла северной страны./ Йоукахайнен был молодым, тощим, саамом юноша./ Однажды он бродил; слыхал, что замечательные заклинания,/ волшебные песни, отбарабанивают, лучшие напевают/ на тех прожженных путях района Вяйнямёйнена на пустошах Калевальского района/ — лучше, чем он его сам знал, научился у своего отца/.
Что он сильно огорчался, постоянно завидовал/ Вяйнямёйнен, будучи певцом лучше, чем он сам…»
Итак, есть несколько куплетов, где он отправляется навстречу старшему:
.Стойкий старый Вяйнямейнен, вечный мудрец,/ Ехал своей дорогой, покрывая землю/ По тем полянам Вяйнямейненского уезда, по пустошам Калевальского уезда. / Юный Юкахайнен подъехал, ехал по дороге в встречном направлении./ Оглобли зацепились за оглобли, следы запутались в следах,/ окорока стали в окороках, обух-дужка в обух оглоба-дуги./ Поэтому они тогда остановись, остановись намеренно; / вода льется из лука вала, пар идет от древка».
Как вы заметили, формульный аспект этого таков: вы делаете утверждение и изменяете его, делаете утверждение и изменяете его — две половины, одна строка.
Старый Вяйнямёйнен спросил: «Из какого ты рода/ Чтобы идти вперед безрассудно, безрассудно./ Ты ломаешь гнутые деревья, луки деревца-дерева./ Ты разбиваешь мои сани вдребезги, мои бедные сани вдребезги. / Тогда молодой Йоукахайнен/ произнес слово, сказал так: «Я молодой Йоукахайнен/ но назови свой род;/ из какого ты рода, из какой бригады, жалкое создание?»/ .
Тогда стойкий старый Вяйнямейнен назвал теперь свое имя./ Тогда он успел сказать: Если ты молодой Йоукахайнен,/ остановись на обочине. Ты моложе меня»
«Тогда юный Йоукахайнен произнес слово, сказал так:/ «Молодость человека – малое дело, его молодость, его возраст./ Кто из двух людей лучше в знаниях, сильнее в памяти,/ воистину, пусть остается на дорога, пусть другой сойдет с дороги./ Если ты стар >Вяйнямейнен, вечный певец,/ начнем петь, начнем произносить заклинания./ Один человек, чтобы испытать другого, один, чтобы победить другого”/. Стойкий старый Вяйнямёйнен сказал слово, сказал так:/ – «Что же я могу, право, сделать как певец, как знаток!/ Я всю жизнь прожил только на этих полянах,/ На краю родного поля, снова и снова слушали кукушку возле дома./ Но, как бы то ни было, говори, чтобы я мог услышать своими ушами:/ что ты знаешь больше всего, понимаешь лучше других людей?»/ Юный Йукахайнен сказал: « Я и в самом деле что-то знаю!/ Это я знаю ясно, понимаю точно: «Дымовая яма у потолка, пламя у камина.
/ Приятно жить тюленю, щуке, собаке водяной, валится;/ семгу ест кругом, сига рядом./ У сига ровные поля, у семги потолок ровный./ Щука нерестится в ночной стуже, слюнявый в лютые морозы./ Осенью робкий, упрямый окунь, глубоко плавает./ Летом нерестится на суше, бьется на берегу./ «Если этого мало, то у меня есть еще немного знаний,/ кое-что понять:/ «Север пашет оленем,/ Юг – кобылой, Лапландия дальней – лосем./ Я знаю деревья Пизанского холма, высокие вечнозеленые растения на Гоблинском утесе,/ высокие деревья на Холм, вечнозеленые растения на Утесе Гоблина/. Три сильных порога, три великих озера,/ три высокие горы под сводом этого неба./ В Хаме Халла-водоворот, в Карелии гагарские пороги./ Ни один не превосходит порогов Вуоксы , (которые) превосходят Иматра». Старый Вяйнямейнен сказал: «Детские знания, женская память! / Это не бородатый мужчина и даже не женатый. / Говорите о глубоком происхождении, об уникальных вещах. синица — птица, / гадюка шипящая — змея, плотва — рыба водная, / знаю железо хрупкое, чернозем кислый, / кипяток болезненный, огнем обжигаемый дурной.
старейшая из мазей, пена ручья древнейшая из волшебных снадобий,/ Сам Творец есть старейший из чародеев, Бог древнейший из целителей./ Источник воды с горы, источник огня с небес/, происхождение железа из ржавчины, основа меди — скала./ Мокрая кочка — старейшая земля, верба — первое дерево, / подножие высокого вечнозеленого растения — первое жилище, плоский камень — первая убогая посуда для приготовления пищи. / Стойкий старый Вяйнямёйнен произнес эти слова: / «Ты что-нибудь еще помнишь, или твоя глупая болтовня теперь подошла к концу?». / Юный Джука Айнен говорил: «Я помню немного больше. / Я действительно помню то время, когда я бороздил море,/ Лощины морские рыхлил, Глубины для рыбы копал,/ Глубины в воде углублял, пруды с лилиями ставил./ Холмы опрокидывал, нагромождая. каменных глыб./ Я был уже шестым человеком, седьмым человеком/, когда они создавали эту Землю, оформляли небо/, воздвигали столпы небесные, наводили радугу,/ вели луну, помогали солнцу,/ устраивали Большая Медведица, усыпавшая небеса звездами».
/ Старый Вяйнямёйнен сказал: «Вы, конечно, лжете об этом./ Никто не видел вас, когда они бороздили море,/ выкапывали морские лощины, копали глубокие места для рыбы ,/ Глубокие места в воде углубляя, лилейные пруды на место ставя./ Холмы опрокидывая, каменные глыбы нагромождая,/ И вас, вероятно, не видели, /вероятно, не видели и не слышали,/ когда земля творилась, небо сотворено, / столбы небесные воздвигнуты, радуга принесена, / луна вела, солнце помогло, / устроила Большая Медведица, небеса усыпаны звездами». певец!/ Приступайте к мерке наших мечей, выступайте на дуэль»./ Старый Вяйнямёйнен сказал: «Не думаю, что я очень боюсь/ этих твоих мечей, твоего ума, твоего ледяного- ковыряет, твои мысли./ Но как бы то ни было, не стану мериться шпагами/ с тобой, несчастный,/ с тобою, несчастный человек». в его черной бороде. Он произнес такие слова:/ «Кто мечи мерить не приступит и на дуэль не выйдет,/ того пропою в свинью, превращу в свинью с опущенным рылом./ Таких заколдую, одного так, другого так.
/ на навозную кучу удариться замертво, в угол скотного сарая врезаться»./ Рассердился старый Вяйнямёйнен, потом рассердился и пристыдился./ Запел, стал декламировать,/ волшебные песенки не детские детские песни, женские шутки;/ они бородатые мужские, которые поют не все дети,/ да и половина мальчишек, ни один холостяк из трех/ в это страшное время, в этот мимолетный последний век»./ Старый <Вяйнямёйнен пел. Озера заплескались, Земля затряслась/, Медные горы дрогнули, твердые плиты скал раскололись,/ Разлетелись утесы, трещали камни на берегу./ Околдовал он юного Йоукахайнена. Он напел ростки на свой древко-лук,/ Ивовый куст на свои руки, солов на концы своих следов./ Он заколдовал прекрасные корзинные сани. он пел его в пруд, как поваленные деревья./ Он пел бич с бисерной плетью в прибрежный тростник моря./ Он пел коня с пламенем к берегу порога, как скалу./ Он пел золото- рукоятью меча к небу в виде вспышек молнии;/ затем он спел украшенное древко арбалета в радугу над водами/ затем его пернатые стрелы в мчащихся ястребов,/ затем собаку с перекусом челюсти, это он спел на землю как скалы. / Он спел шапку с головы человека в вершину облачной гряды./ Он спел варежки с рук в прудовые лилии./ Затем его синее суконное пальто к небу, как клочок облака/ Мягкий шерстяной пояс из его пояс в звезды по небу/ Он околдовал самого Йоукахайнена,/ спел его в болото по чресла,/ на травяной луг по пах, в вереск по подмышки./ Теперь юный Йукахайнен действительно знал и понял./ знал, что попал на путь, попал на маршрут на состязание,/ на состязание в волшебных песнях нг со старым Вяйнямёйненом. /Он продолжает пытаться высвободить ногу; он не мог поднять ногу./ Однако он попробовал другую; здесь его башмак был каменным./ Юный Йоукахайнен действительно становится тоскливым,/ попадает в более шаткое положение. Он произнес слово, сказал так:/ «О мудрый Вяйнямёйнен, вечный мудрец!/ Обрати свое волшебное очарование, отмени свое волшебство, / Избавь меня от этого затруднительного положения, вытащи меня из этого положения./ Я действительно заплачу лучшую цену, заплачу самый существенный выкуп»./ Старый Вяйнямёйнен сказал: , отмените мои чары, / освободите вас от этого затруднительного положения, вытащите вас из этого положения?» / Йоукахайнен сказал: «У меня есть два корабля, две прекрасные лодки.
/Один быстр в гонке, другой много перевозит. Возьми любой из этих. / Старый Вяйнямёйнен сказал: «Меня не волнуют ваши сосуды. Я не выберу ни одну из ваших лодок. / У меня тоже есть с каждым поднятым гребцом, каждая бухта заполнена, / одна устойчива при сильном ветре, другая идет при встречном ветре». его еще глубже. / Молодой Йоукахайнен сказал: «У меня есть два жеребца, два прекрасных коня. / Один лучше для скачек, другой для гонок. Возьми любую из этих»./ Старый Вяйнямейнен сказал: «Мне нет дела до твоих лошадей. Не утруждайте меня белыми бабками./ И таких у меня, с каждым стойлом запряженным полным, каждым хлевом полным,/ С жиром прозрачным, как вода, на хребтах, пудом сала на крупах»./ Он околдовал молодых Йоукахайнен, заколдовал его еще глубже./ Юный Йукахайнен сказал: Старый Вяйнямейнен, переверни свои волшебные слова, сними свои чары./ Я дам тебе шляпу с высоким козырьком, полную золотых монет, войлочную шляпу, полную серебряных монет. мой отец на войне, привезен из боя». Нет мне нужды, бедняга, в твоих золотых монетах.
/ Они тоже есть у меня, когда каждый склад переполнен, каждая коробочка полна товаров./ Это золотые монеты, старые, как луна, а серебряные, возраст солнца». / Он околдовал молодого Йоукахайнена, околдовал его еще глубже. / Молодой Йоукахайнен сказал: «О старый <Вяйнямёйнен, освободи меня от этого затруднительного положения, освободи меня от этой ситуации. / Я отдам тебе мою розу ветров на родине, отдай мои поля песчаной земли, чтобы освободить свою голову, чтобы наугад себя ». / Старый Вяйнямёйнен сказал: «Не хочу я ни твоей розы ветров, бесполезный человек, ни твоих полей песчаной почвы./ Эти тоже у меня есть, заполненные во всех направлениях, роза ветров на каждой поляне./ Мои поля лучше, мои собственные роза ветров прекраснее»./ Он околдовал юного Йукахайнена, околдовал его и дальше вниз./ Молодой Юкахайнен, однако, впал в отчаяние, когда оказался по подбородок в грязи, по бороду в дурном месте./. рот в болоте, в замшелых местах, по самые зубы за гнилым стволом дерева. / Молодой Йоукахайнен сказал: «О мудрый Вяйнямёйнен, вечный мудрец, теперь пой свою песню в обратном направлении.
/ Даруй мне еще мою немощную жизнь. Освободи меня отсюда./ Течение уже волочится у моих ног, песок царапает глаза./ Если ты отвернешь свои волшебные слова, брось свое волшебное заклинание, Я отдам тебе мою сестру, Айно, полоскать деревянные фиркины, постирать одеяла,/ ткать тонкие вещи, испечь сладкий хлеб»./ Тогда Вяйнямёйнен был чрезвычайно рад, когда у него появилась девушка Йоукахайнена, чтобы обеспечить его старость./ Он садится на поющий камень, садится на поющий камень./ Раз спел, два спел, третий раз спел. место, его лошадь от того, что он скала в порогах, / его сани на берегу от того, что он гнилой ствол дерева в воде, его хлыст от того, что он прибрежный тростник. / Он медленно взобрался в свои корзинные сани, Он отправился в печальное состояние души с тяжелым сердцем к его дорогой матери, к его уважаемым родителям».
Студент: Когда это было написано?
П.Г.: Ну, устная традиция стара, может быть, два, три, четыре, века… Она была записана в середине девятнадцатого века, не так давно, (17), возможно (18)47.