Внутренняя политика Николая 1 – кратко о реформах, основные направления России при императоре
3.9
Средняя оценка: 3.9
Всего получено оценок: 890.
3.9
Средняя оценка: 3.9
Всего получено оценок: 890.
Император Николай I царствовал в России почти 30 лет, с декабря 1825 по март 1855 года. Его внутренняя политика была одновременно консервативной и реформисткой. Основными направлениями реформ стали: крестьянский вопрос, государственное управление, финансы.
Реформы государственного управления
В своей внутренней политике основной задачей Николай I видел централизацию и укрепление власти. На такой курс повлияло и восстание декабристов в начале его царствования.
Рис. 1. Николай I.В 1826 в составе императорской канцелярии появился новый орган – секретная служба, он получил название Третьего отделения. Ее первым руководителем стал Александр Бенкендорф.
В том же году вышел “чугунный” цензурный устав, который запрещал печатать любые материалы с политической подоплекой.
В 1828 устав немного ослабили, но с 1848 года, из-за революций в Европе, произошло новое усиление цензуры.
В 1826-1832 Михаил Сперанский провел кодификацию законов Российской империи. Созданный им свод законов действовал до 1917 года.
В 1829 году Николай I был коронован титулом короля Польского. Вскоре после этого началось восстание 1830-31 годов. Императорская армия его подавила, а собственно Царство Польское было превращено в губернии и лишилось своих армии и сейма.
Рис. 2. Николай I и Сперанский.Крестьянская и финансовая реформы
Как и предыдущие императоры, Александр I и Павел I, Николай старался облегчить положение крепостных. Он запретил ссылать их на каторгу, продавать без земли и предоставил им право выкупа из продаваемых имений помещиков. Своеобразным фундаментом отмены крепостного права стал “указ об обязанных крестьянах” 1842 года.
В 1837-1841 годах граф Киселев провел реформу государственных крестьян. Она улучшила положение значительной части населения (около 50%) и дала ценный опыт, который впоследствии был использован для отмены крепостного права.
В 1839-1843 была проведена финансовая реформа графа Канкрина. Ее результатом стало создание стабильной финансовой системы на период до Крымской войны. Основным платежным средством стал серебряный рубль.
В национальной и религиозной политике для правления Николая I характерны такие действия: преследование старообрядцев, курс на русификацию народов Поволжья, воссоединение с православием униатов Беларуси и Волыни.
Рис. 3. Россия при Николае I.Что мы узнали?
Кратко о внутренней политике Николая I следует знать, чтобы лучше понимать место в истории России этого императора, которому современнику дали характеристику консерватора.
Тест по теме
Доска почёта
Чтобы попасть сюда — пройдите тест.
Юля Федоренко
3/5
Оценка доклада
3.9
Средняя оценка: 3.
9
Всего получено оценок: 890.
А какая ваша оценка?
Внутренняя политика Николая 1 — события и последствия
В политике, как и во всей общественной жизни, не идти вперед — значит быть отброшенным назад.
Ленин Владимир Ильич Этапы внутренней политики Николая 1Внутренняя политика Николая 1, который правил Российской Империей с 1825 по 1855 года, отличалась тем, что император поднимал роль государства в общественной жизни, а также лично пытался вникнуть во все проблемы своей страны. Важно отметить, что Николай был третьим сыном Павла 1, поэтому реально его никто не рассматривал в роли российского правителя и никто не готовил к власти. Для него была уготовлена участь военного. Тем не менее власть досталась Николаю Первому, внутренняя политика которого, особенно на начальном этапе, очень походила на армейскую диктатуру. Молодой император старался окружить себя покорными, исполнительными людьми, которых можно было подчинить собственной воле.
- Укрепление самодержавия.
- Расширение государственного аппарата. Фактически именно в эту эпоху был создан гигантский бюрократизм.
- Борьба со всеми несогласными. В эпоху правления Николая 1 шла активная борьба со всеми общественными и политическими объединениями, которые смели высказывать свое недовольство действующей властью.
Укрепление роли государства
Первые годы правления Николая 1 отметились с тем, что император, в отличие от своих предшественников, стремился самостоятельно вникнуть во все проблемы страны. Он вникал не только в ключевые проблемы, но изучал и мало важные аспекты жизни страны. Для решения этих задач правитель расширил, и очень существенно, полномочия Собственной его Императорского Величества Канцелярии. Фактически именно этот государственный орган стал теперь играть основополагающую роль в жизни России.
Более того, император стремился увеличить роль этой Канцелярии. Так, в 1826 году было создано второе отделение Канцелярии, которое возглавил Сперанский. Он был возвращен императором из ссылки. Роль второго отделения была в том, чтобы создать единый свод государственных законов. Важно отметить, что до Николая 1 это сделать не удалось никому. Тем не менее, уже в 1832 году было опубликовано 45 томов законов Российской Империи. Все они были разработаны при непосредственном участии Сперанского. В 1833 году был опубликован полный свод действующих законов Российской Империи.
Говоря об укрепление роли государства, как важнейшей составляющей части внутренней политики Николая 1, важно отметить, что укрепление самодержавия осуществлялась по 4-м основным направлениям:
- Создание Собственной Его Императорского Величества Канцелярии.
О ней мы говорили выше. - Создание специальных Комитетов. Все созданные Комитеты подчинялись лично императору и отвечали за решение различных государственных вопросов.
- Создание «Теории официальной народности». Подробнее об этой теории вы можете прочитать в соответствующем разделе нашего сайта, сейчас же хочу только отметить, что это была теория создания новой идеологии для населения.
О ней мы говорили выше.В 1826 году был создан секретный комитет. Возглавил его Кочубей. Основной задачей этого комитета стала создание и разработка ключевых реформ государственного управления России. Несмотря на важность этой задачи, решить ее Кочубею не удалось.
Очень важная черта внутренней политики того периода является гигантское расширение чиновничьего аппарата.
Судите сами. На момент смерти Александра 1 в России было 15000 чиновников. К концу правления Николая 1 их насчитывалось уже 90000. Такое гигантское расширение бюрократии (в 6 раз!) привело к тому, что государству стало невозможно осуществлять контроль за деятельностью каждого из своих чиновников. Поэтому очень часто для простых людей решение мелкого чиновника были намного важнее чем решение Министров или даже Императора.
Опора на дворянство
Стремясь укрепить собственную власть Николай 1 решил опираться именно на дворянство. Главным образом это выражалось в том, что молодой император сильно переживала, что за годы правления его предшественников многие дворянские семьи очень сильно обнищали. Особенно это было показательно во время правления Александра 1. Внутренняя политика Николая 1 того времени во многом строилась на том, чтобы построить основы государственного управления, опираясь на дворянство. Поэтому были приняты основные шаги для того, чтобы улучшить финансовое положение дворянских семей, вызвав тем самым у них желание защищать действующего монарха.
Шаги для реализации этого плана были предприняты следующие:
- При наследовании дворянского имущества, в состав которого входят не менее 400 крестьянских дворов, запрещалось проводить разделение этого имущества.
- Начиная с 1828 года среднее и высшее образование в Российской Империи стало доступным исключительно для детей из дворянских семей.
Эти шаги были направлены на то, чтобы поднять роль и авторитет дворянства в жизни государства. Именно поэтому можно говорить о том, что политика Николая 1 внутри страны проводилась во многом в интересах богатых сословий, на которые император и решил опираться в своей работе.
Решение крестьянского вопроса
К началу правления Николая 1 уже никто в России не отрицал того факта, что жизнь простых крестьян необходимо улучшать. Решение крестьянского вопроса давно назревало, но никто всерьез им так и не занимался. В 1837 — 1841 годах была проведена крестьянская реформа, которая коснулась исключительно государственных крестьян.
Основные этапы решения крестьянского вопроса
Этапы решения крестьянского вопроса Николаем 1
.. крестьянский вопрос…Николай 1 Павлович
Крестьянская реформа Киселева должна оцениваться объективно, как изменения, которые в лучшую сторону жизнь крестьян не изменили. Более того, следует говорить о том, что эта реформа внесла огромные различия между государственными и крепостными крестьянами. Но что касается улучшения жизни крепостных крестьян, а тем более попыток их раскрепощения, то здесь Киселёв и Николай 1 придерживались мнения, что Россия к этому не готова. В частности это аргументировалось тем, что отмена крепостного права может привести к серьезным осложнениям с дворянством. А мы уже говорили, что внутренняя политика императора Российской Империи Николая 1 во многом опиралась на дворянство.
Однако некоторые шаги в улучшении жизни крепостных крестьян все-таки делались:
- Помещики наделялись правом освобождения крепостных крестьян, предоставлением им земли в собственное пользование. Справедливости ради отмечаем, что этим правом не воспользовался никто.
- В 1847 году был принят закон, согласно которому крестьянин имел право выкупить свою свободу, если помещик выставлял его на продажу за долги.
Эти изменения никаких существенных изменений в жизнь крестьян не внесли. Крепостное право как существовало, так и осталось существовать, а те преимущества, которые формально были реализованы на бумаге, на практике в жизнь не воплощались.
Борьба с революционерами внутри страны
Одно из главных направлений внутренней политики Николая 1 заключалась в борьбе с революцией. При этом император пытался уничтожить революцию и революционеров в любом их проявлении. Для этих целей была полностью реорганизована деятельность политической полиции. Ей в помощь в 1826 году было создано 3 отделение царской канцелярии. Очень интересно является формулировка, которая описывает задачей этой канцелярии — контроль за настроением умов. В том же 1826 году был виден жесткий цензурный контроль за всеми органами печати.
Современные историки часто называют эту цензуру чугунной.
Поэтому можно смело говорить о том, что внутренняя политика Николая 1 проводилась исключительно в интересах дворянства и в борьбе с революцией. Все реформы и все преобразования внутри страны в период правления этого императора проводилась исключительно в этих целях. Именно укреплением власти дворянства и борьбой с революцией объясняют все политические процессы, которые проводились в российской империи в период правления Николая 1.
Эндрю Джексон: Внутренние дела | Miller Center
Ротация в офисе и система трофеев:
Джексон вошел в Белый дом с неопределенной политической повесткой дня, помимо смутного стремления к «реформе» (или мести) и решимости урегулировать отношения между штатами и индейскими племенами внутри их границы. По этим двум вопросам он действовал быстро и решительно.
Во время предвыборной кампании Джексон обвинил бюрократию Адамса в мошенничестве и работе против его избрания.
Став президентом, он инициировал массовые увольнения высокопоставленных правительственных чиновников — глав вашингтонских бюро, земельных и таможенных служащих, а также федеральных маршалов и прокуроров. Джексон утверждал, что избавляется от коррупции, вялости и высокомерия, которые пришли с долгим сроком пребывания в должности, и восстанавливает возможность государственной службы для граждан в целом посредством «ротации в должности». Но поспешность и доверчивость сильно запутали его цель.
Под предлогом реформ многие должности были розданы в награду за политические заслуги. Редакторы газет, которые отстаивали дело Джексона, некоторые из которых были очень неприятными персонажами, пользовались особым расположением. Его самым ужасным назначенцем был старый армейский товарищ и политический подхалим по имени Сэмюэл Свартвут. Вопреки всем советам, Джексон сделал его сборщиком таможни Нью-Йорка, где правительство собирало почти половину своего годового дохода. В 1838 году Свартваут скрылся с более чем 1 миллионом долларов, ошеломляющей суммой для того времени.
Джексон отрицал, что его назначения были мотивированы политическими критериями, заявляя, что его единственными целями были честность и эффективность. Тем не менее он принял поддержку Адамса со стороны одного из должностных лиц как свидетельство его непригодности, и при выборе замены он полагался исключительно на рекомендации своих собственных сторонников. Сенатор Джексона от Нью-Йорка Уильям Л. Марси защищал изгнание Джексона, откровенно заявляя в 1832 году, что в политике, как и на войне, «победителю принадлежит добыча врага». Джексон никогда не был таким откровенным или таким циничным. Создание «системы трофеев» партийного манипулирования покровительством не было его сознательным намерением. Тем не менее, это было его рук дело.
Переселение индейцев
К тому времени, когда Джексон стал президентом, индейские народы были в значительной степени стерты или перемещены с северо-востока Соединенных Штатов. Но на юго-западе чероки, чикасо, чокто и крики по-прежнему занимали большие части Джорджии, Алабамы, Миссисипи и Теннесси.
В течение многих лет Джексон протестовал против обращения с индейскими племенами, как с иностранными народами. Джексон не ненавидел индейцев как расу. Он был дружен со многими отдельными индейцами и взял домой сироту-индейца из кампании Крик, чтобы вырастить его в своем доме в качестве компаньона своего приемного сына. Но Джексон действительно считал, что индейская цивилизация была ниже, чем цивилизация белых, и что для собственного выживания племена, вытесненные белыми поселениями, должны ассимилироваться как отдельные личности или уйти на запад от опасности. Уверенный в том, что он может судить об истинном благополучии индейцев лучше, чем они, Джексон, когда он работал индийским переговорщиком в армейские годы, часто использовал угрозы и взятки для получения уступки земли. Несмотря на формальности, он считал племена, проживающие в пределах штатов, не независимыми суверенными образованиями, а подопечными правительства и свободными арендаторами.
Врожденный конфликт между племенной и государственной властью достиг апогея, когда Джексон вступил в должность.
Нация чероки приобрела многие атрибуты белой цивилизации, включая письменность, газету и конституцию правительства. В соответствии с договорами с федеральным правительством племя требовало суверенной власти над своей территорией в Джорджии и прилегающих штатах. В ответ Джорджия, Алабама и Миссисипи установили юрисдикцию штата над своими индийскими владениями.
Джексон поддержал Штаты. Он утверждал, что федеральное правительство не имеет права защищать чероки от посягательств Джорджии. Если индейцы хотели сохранить свое племенное управление и землевладение, они должны были переселиться за пределы существующих государств. Чтобы облегчить выселение, Джексон в 1830 году убедил Конгресс принять закон, дающий ему право увольнять новые родные земли индейцев к западу от Миссисипи, обменивать их на нынешние племенные владения, покупать капитальные улучшения индейцев и оплачивать расходы на их транспортировку на запад. Этот Закон о переселении индейцев был единственным важным законодательным актом, принятым по указанию Джексона за восемь лет его пребывания на посту президента.
Переезд индейцев был настолько важен для Джексона, что он вернулся в Теннесси, чтобы лично провести первые переговоры. Он дал индейцам простую альтернативу: подчиниться государственной власти или эмигрировать за Миссисипи. Предложив щедрую помощь, с одной стороны, и угрозу подчинения, с другой, чикасо и чокто с готовностью подчинились, а крики под давлением. Только чероки сопротивлялись до победного конца. Предварительно в деле «Нация чероки против Джорджии» в 1831 году и более решительно в деле «Вустер против Джорджии» в следующем году Верховный суд подтвердил независимость племен от государственной власти. Но эти юридические победы не указывали племени на практический курс сопротивления. Негласно поощряемая Джексоном, Джорджия проигнорировала постановления. Джексон взрастил фракцию меньшинства внутри племени и подписал с ними договор о переселении в 1835 году. Хотя подавляющее большинство чероки отвергло договор, те, кто отказался переселиться по его условиям, были в конечном итоге схвачены и переселены на запад с помощью военной силы в 1838 году.
при преемнике Джексона Мартине Ван Бюрене. Страдания чероки во время этого вынужденного исхода стали печально известны как «Дорога слез».
Тем временем десятки договоров о переселении закрыли очаги поселения индейцев в других штатах и территориях к востоку от Миссисипи. Короткая военная кампания в верховьях Миссисипи подавила сопротивление банды саков и лисиц Черного Ястреба в 1832 году, а в 1835 году началась долгая и кровопролитная война за подчинение семинолов во Флориде. Большинство племен пошли без силы.
Учитывая принуждение, которое породило их, большинство договоров об удалении были справедливыми и даже щедрыми. Их исполнение было жалким. Обычно договоры обещали справедливую плату за землю и товары индейцев, безопасную транспортировку на Запад и пропитание по прибытии, а также защиту собственности тех, кто решил остаться под юрисдикцией штата. Эти гарантии рухнули под давлением коррумпированных подрядчиков, недобросовестных торговцев и белых нарушителей, поддерживаемых государственной властью.
Желание Джексона сэкономить и избежать проблем с правительствами штатов еще больше подорвало усилия федерального правительства по защите племен. За этот рекорд он нес полную ответственность. Джексон не одобрял оскорблений, но игнорировал их. Хотя обычно он был сторонником точной буквы формальных обязательств, он давал индейцам обещания, которые правительство не выполнило и, возможно, не могло выполнить.
Американская система и право вето на Мейсвилл-роуд
Когда Джексон вступил в должность, ведущие разногласия в Конгрессе касались «Американской системы» политики экономического развития, предложенной Генри Клеем и поддерживаемой предыдущей администрацией Адамса. Будучи сенатором в 1824 году, Джексон поддержал два столпа Системы: защитный тариф для развития отечественной промышленности и федеральные субсидии для транспортных проектов (известные как «внутренние улучшения»). Эта политика была особенно популярна в средней части страны, от западной Пенсильвании через Огайо до Индианы, Иллинойса и Миссури.
Их широко ненавидели на большей части Юга, где они считались средством перекачивания богатства от плантаторов хлопка к северным производителям.
Многие американцы судили об американской системе по ее влиянию на их местные интересы. Джексон поддержал его по национальному признаку как средство укрепления страны и обеспечения ее экономической независимости. Плохой транспорт, в частности, подорвал американские военные усилия в войне 1812 года. Но неуместная борьба в Конгрессе за льготы и субсидии, а также растущая неприязнь к тарифам во время президентства Адамса настроила Джексона против Системы. Как националист, он сожалел о разногласиях между отдельными группами, которые угрожали разобщению, и пришел к выводу, что защитные тарифы и транспортные субсидии являются средством коррупции и продвижения особых привилегий.
Джексон объявил о своей новой политике, наложив вето на законопроект о помощи Мейсвилл-роуд в Кентукки в 1830 году. Последовала череда подобных вето, по существу приостановивших федеральные расходы на внутреннее благоустройство.
Отказавшись от тарифа, Джексон отказался от защиты в 1831 году и поддержал снижение ставок. Ссылаясь на прецедент Джефферсона, он призвал вернуться к простому, бережливому, минимальному правительству.
В то же время Джексон упрекнул все более резкую южную групповую оппозицию тарифу, возглавляемую его собственным вице-президентом Джоном К. Калхауном из Южной Каролины. Радикальные жители Южной Каролины обвиняли тариф во всех своих экономических бедах и несчастьях. Они осудили это как неконституционное применение власти Конгресса, как меру, направленную на незаконное перенаправление богатства с Юга на Север под видом налога на импорт. Основываясь на резолюциях Вирджинии и Кентукки против законов об иностранцах и подстрекательстве к мятежу 179 г.8 Кэлхун выдвинул аргумент, согласно которому отдельный штат, действуя через официальное соглашение, может вмешаться в свои полномочия, чтобы объявить недействительным любой федеральный закон, который он сочтет нарушающим Конституцию. Джексон считал эту доктрину аннулирования предательской и абсурдной.
На политическом обеде в 1830 году он выразил свое неодобрение, уставившись на Кэлхуна и произнеся тост: «Наш федеральный союз: его необходимо сохранить».
Дело Итона
Джексон уже отдалился от Кэлхауна из-за назревающего вашингтонского скандала. Военный министр Джексона, Джон Генри Итон, был старым армейским товарищем, биографом кампании Джексона и соседом из Теннесси. Он был единственным доверенным лицом президента в кабинете, состоявшем из почти незнакомых людей. Незадолго до инаугурации Итон женился на Маргарет О’Нил Тимберлейк, жизнерадостной дочери владельца отеля из Вашингтона. Ходили скандальные истории о «Пегги» О’Нил, чей первый муж, казначей военно-морского флота, умер за границей при загадочных обстоятельствах незадолго до ее свадьбы с Итоном. Ходили слухи, что он покончил жизнь самоубийством из-за ее связи с Итоном. Жены кабинета министров, в том числе жена Калхуна Флорида, относились к Пегги с отвращением и явно избегали ее.
В пренебрежительном отношении к миссис Итон Джексон увидел жестокое преследование, которое, как он полагал, загнало его собственную Рэйчел на смерть.
Он также считал, что выследил заговор с целью изгнать Итона из его кабинета, изолировать его среди незнакомцев и контролировать его администрацию. Джексон пришел к выводу, что хозяином заговора был Кэлхун. Ему также были представлены доказательства того, что во время споров по поводу его вторжения во Флориду еще в 1818 году Кэлхун критиковал его в кабинете Монро, публично изображая из себя своего защитника. Теперь Джексон обвинил Кэлхуна в предательстве, инициировав гневную переписку, закончившуюся разрывом социальных отношений между ними.
Скандал с Eaton расколол собственный дом Джексона. Его племянница, хозяйка Белого дома Эмили Теннесси Донельсон, отказалась общаться с миссис Итон, и муж Эмили, племянник и личный секретарь Джексона Эндрю Джексон Донельсон, поддержал ее. Единственным членом кабинета министров, который остался в стороне от пренебрежительного отношения, был мужчина, у которого не было жены, с которым можно было бы спорить, — госсекретарь Мартин Ван Бюрен из Нью-Йорка, вдовец.
Джексон был привлечен к Ван Бюрену как его учтивостью по отношению к Пегги Итон, так и его политическими взглядами. Ван Бюрен хотел вернуться к минималистской, строгой конструкционистской философии старой партии Джефферсона. С практической политической точки зрения он стремился восстановить коалицию «плантаторов и простых республиканцев» — точнее говоря, союз Юга с Нью-Йорком и Пенсильванией, — которая поддерживала Джефферсона. Ван Бюрен выступал против американской системы, но на широких философских, а не на узких основаниях.
Когда Джексон расстался с Кэлхауном, он сблизился с Ван Бюреном. К 1831 году неразбериха с Итоном угрожала парализовать администрацию. Итон и Ван Бюрен придумали выход: они подали в отставку, дав Джексону повод потребовать отставки других секретарей и назначить совершенно новый кабинет. Чтобы вознаградить Ван Бюрена, Джексон назначил его министром в Великобритании, высшим постом на американской дипломатической службе. Выдвижение кандидатуры было представлено в Сенат, где вице-президент Кэлхун при равном голосовании отдал решающий голос против него.
Ван Бюрен, который уже занял свой пост за границей, вернулся домой политическим мучеником, избранным Джексоном на пост вице-президента в 1832 году и его очевидным наследником на посту президента.
Кризис аннулирования и компромисс 1833 года
Когда Ван Бюрен поднялся, а Калхун пал, споры о тарифах переросли в кризис. Конгресс принял новый тариф в 1832 году, который снизил некоторые ставки, но сохранил протекционистский принцип. Некоторые южане считали это признаком прогресса, но жители Южной Каролины видели в этом причину отказаться от надежды в Вашингтоне. В ноябре съезд штата объявил тариф неконституционным и, следовательно, недействительным. Законодательный орган Южной Каролины принял меры, чтобы заблокировать сбор федеральных таможенных доходов в портах штата и защитить штат с оружием в руках от федерального вторжения.
Джексон ответил на два фронта. Он призвал Конгресс еще больше снизить тариф, но также попросил усилить полномочия по обеспечению соблюдения законов о доходах.
В частном порядке, и, возможно, для расчетливого политического эффекта, он говорил о том, чтобы ввести армию в Южную Каролину и повесить Кэлхуна. В декабре он издал громкое официальное заявление против аннулирования. В документе, составленном главным образом госсекретарем Эдвардом Ливингстоном, ставится под сомнение одержимость каролинцев тарифом, напоминается им об их патриотическом наследии, выхолащивается конституционная теория, стоящая за аннулированием, и предостерегается от принятия этого рокового шага: «Не обманывайтесь именами. вооруженная сила является государственной изменой. Вы действительно готовы взять на себя ее вину?» Пока Джексон гремел, Конгресс пытался найти решение, которое позволило бы избежать гражданской войны. Генри Клей, лидер оппозиции Джексону в Конгрессе и стойкий приверженец американской системы, вступил в странный союз с Джоном К. Калхауном, который отказался от своего неудачного вице-президента ради места в Сенате. Они разработали законопроект о снижении тарифа в несколько этапов в течение девяти лет.
В начале 1833 года Конгресс принял этот Компромиссный тариф, а также «принудительный закон» для обеспечения соблюдения законов о доходах. Хотя силы Клэя-Кэлхуна пытались лишить Джексона кредита на урегулирование, он был полностью удовлетворен результатом. Южная Каролина, заявив о своей победе, отменила аннулирование тарифа, но аннулировала законопроект о силе в последнем жесте принципиального неповиновения. Компромисс 1833 г. положил конец тарифной агитации до 1840-х гг. Сначала из-за внутренних улучшений, а затем из-за тарифа Американская система фактически зашла в тупик.
The Bank Veto
Альянс Клэя и Калхуна в Конгрессе предвещал объединение всех врагов Джексона в новую оппозиционную партию. Проблема, скрепившая эту коалицию, укрепившая сторонников Джексона и доминировавшая во время его второго президентского срока, заключалась во Втором банке Соединенных Штатов.
Банк Соединенных Штатов был квазигосударственной корпорацией, учрежденной Конгрессом для управления финансами федерального правительства и обеспечения надежной национальной валюты.
Со штаб-квартирой в Филадельфии и филиалами по штатам это было единственное подлинно национальное финансовое учреждение страны. Федеральному правительству принадлежала пятая часть акций, а президент Соединенных Штатов назначал пятую часть директоров. Как и другие банки, зарегистрированные законодательными собраниями штатов, Банк предоставлял ссуды для получения прибыли и выпускал бумажные деньги, обеспеченные резервами в звонкой монете. Его банкноты были федеральным законным платежным средством. По закону он также был собственным банкиром федерального правительства, организовывая его ссуды и храня, переводя и распределяя его средства. Национальный охват и официальный статус Банка давали ему огромное влияние на государственные банки и на предложение денег и кредита в стране.
Первый Банк Соединенных Штатов был основан в 1791 году по настоянию министра финансов Александра Гамильтона. Оппозиция этому была одним из основополагающих принципов Демократической республиканской партии Джефферсона.
Эта партия позволила Банку истечь, когда в 1811 году истек его двадцатилетний устав. Но финансовые злоключения правительства во время войны 1812 года заставили пересмотреть свое решение. В 1816 году Конгресс учредил Второй банк снова на двадцать лет.
Неосторожное кредитование и коррумпированное управление навлекли на Второй банк глубокую дурную славу во время цикла спекулятивных подъемов и спадов, кульминацией которого стала паника 1819 года.. Появились призывы к отмене устава. Но проницательное руководство нового президента Банка Николаса Биддла во многом помогло восстановить его репутацию в 1820-х годах. К 1828 году, когда Джексон был впервые избран, Банк перестал вызывать споры. Действительно, большинство информированных наблюдателей считали его необходимым.
Напугав своих сторонников, Джексон напал на Банк в своем самом первом послании Конгрессу в 1829 году. Биддл попытался умиротворить его, но сопротивление Джексона обновлению хартии казалось непоколебимым. Он был убежден, что Банк не только неконституционен, как долгое время утверждали Джефферсон и его последователи, но и что его концентрированная финансовая мощь представляет страшную угрозу народной свободе.
По совету сенаторов Генри Клея и Дэниела Уэбстера Биддл добивался перерегистрации в Конгрессе в 1832 году. Они подсчитали, что Джексон не посмеет наложить вето накануне выборов; если бы он это сделал, они сделали бы это проблемой в кампании. Законопроект о перерегистрации был должным образом принят Конгрессом, и 10 июля Джексон наложил на него вето.
Сообщение о вето было одним из определяющих документов президентства Джексона. Явно предназначенный для всеобщего обозрения, некоторые его части больше напоминают политический манифест, чем обращение к Конгрессу. Джексон изложил свои конституционные возражения и представил несколько сомнительных экономических аргументов, в основном направленных на иностранное владение акциями Банка. Но суть сообщения заключалась в нападении на особые привилегии, которыми пользуются частные акционеры в государственной корпорации. Джексон изложил, по сути, невмешательство в видение правительства как нейтрального арбитра, выраженное в резонансном популизме: «Приходится сожалеть, что богатые и могущественные слишком часто используют действия правительства в своих корыстных целях.
Различия в обществе всегда будут существуют при каждом справедливом правительстве. Равенство талантов, образования или богатства не может быть произведено человеческими учреждениями. В полном наслаждении дарами Неба и плодами превосходного труда, бережливости и добродетели каждый человек имеет равные права под защитой закона, но когда законы берутся добавлять к этим естественным и справедливым преимуществам искусственные различия, даровать титулы, дары и исключительные , механики и рабочие, у которых нет ни времени, ни средств, чтобы обеспечить себе подобные услуги, имеют право жаловаться на несправедливость своего правительства. правительство. Его зло существует только в его злоупотреблениях. Если бы оно ограничилось равной защитой и, как Небеса проливают свои дожди, изливало свои милости одинаково на высоких и низких, богатых и бедных, это было бы безусловным благословением».0005
Хотя некоторые оригинальные люди Джексона были ошеломлены и возмущены его выступлением против Банка, вето в Конгрессе осталось в силе.
Это стало главным вопросом последующей президентской кампании, когда обе стороны распространяли копии послания Джексона. Джексон воспринял свое переизбрание как мандат на дальнейшее наступление на Банк.
Удаление депозитов
Как только кризис аннулирования был разрешен, Джексон сделал следующий шаг. Открытое участие Банка в президентской кампании больше, чем когда-либо, убедило его в присущей ему коррупции. Чтобы обнажить его клыки до истечения срока действия его устава в 1836 году, он решил изъять собственные депозиты федерального правительства из Банка и разместить их в избранных банках, зарегистрированных штатом.
Этот маневр требовал некоторой деликатности. Согласно хартии, министр финансов, а не президент, имел право изъять депозиты. Он также должен был объяснить свои причины Конгрессу, где Палата представителей только что проголосовала с перевесом два к одному за то, чтобы депозиты оставались там, где они были. Джексон убеждал свой кабинет об удалении. Большинство из них выступили против, но он получил необходимую поддержку и аргументы от генерального прокурора Роджера Тейни.
Джексон составил документ, объясняющий его решение, зачитал его в кабинете министров и приказал министру финансов Уильяму Джону Дуэйну выполнить удаление. К удивлению Джексона, Дуэйн отказался. Он также отказался уйти в отставку, поэтому Джексон уволил его и поставил на его место Тэни. Тэни приказал удалить, что было в основном завершено к моменту созыва Конгресса в декабре 1833 г.
Даже многие противники Банка в Конгрессе не могли одобрить иск Джексона против него. Он бросил вызов намерениям Конгресса, грубо нарушил законный контроль министра финансов над государственным кошельком и перевел государственные средства из законно уполномоченных, ответственных рук Банка Соединенных Штатов в непроверенное, нерегулируемое и, возможно, совершенно безответственное собрание. государственные банки. Многим казалось, что Джексон считает себя выше закона.
К счастью для Джексона, президент банка Николас Биддл слишком остро отреагировал и сыграл ему на руку. Рассматривая удаление депозитов как объявление открытой войны, Биддл решил вызвать перерегистрацию, вызвав финансовую панику.
Потеря депозитов потребовала некоторого сокращения кредитов Банка, но Биддл пошел дальше, чем это было необходимо, преднамеренно пытаясь вынудить бизнесменов потребовать перерегистрации. Это манипулирование кредитом в политических целях послужило только для дискредитации Банка и оправдания резкой критики Джексона.
Конгресс даже не рассматривал вопрос о перерегистрации, но обрушился с критикой на Джексона. Глиняные люди и южные антитарифисты не могли договориться об американской системе; они не могли все договориться о перерегистрации Банка; но они могли объединиться в своем возмущении произвольным судебным разбирательством Джексона против него. На сессии 1833–1834 годов противники Джексона в Конгрессе объединились, чтобы сформировать новую партию. Они взяли имя вигов, заимствованное у американцев и британцев эпохи революции, противников королевской прерогативы.
Виги имели большинство в Сенате. Они отклонили кандидатуры Джексона на пост правительственных директоров Банка Соединенных Штатов, отклонили Тейни на посту министра финансов и в марте 1834 года приняли резолюцию о порицании самого Джексона за то, что он взял на себя «власть и власть, не предоставленные Конституцией и законами, но в умаление обоих».
Джексон опротестовал порицание, утверждая, что Сенат принял моральный эквивалент импичмента без формальных обвинений, без суда и без необходимых двух третей голосов. Под предводительством Томаса Харта Бентона защитники Джексона организовали крестовый поход, чтобы снять порицание с сенатского журнала. Им это удалось в 1837 году, в конце президентства Джексона, после того как демократы наконец получили контроль над Сенатом.
Твердые деньги
Банк, потерпев поражение, вышел из боя после сессии 1834 года. Когда срок его устава истек, он принял новый из Пенсильвании и продолжал работать как государственное учреждение. Между тем, государственные банки, освобожденные от централизованного сдерживания и переполненные федеральными фондами, начали кредитовать, что способствовало спекулятивному буму в западных странах. Все рухнуло во время паники 1837 года, которая разразилась, когда Джексон ушел в отставку. Последовавшая за этим депрессия омрачила президентство Мартина Ван Бюрена и затянулась до 1840-х годов.
Неудачный эксперимент Джексона с государственными банками помог его экономическому мышлению перейти к более радикальным крайностям. Он отказался от всех банкнот и потребовал вернуть «твердые деньги» из золота и серебра. С этой целью, а также для обуздания безудержной спекуляции, он приказал издать в 1836 году «Циркуляр о видах», требующий оплаты монетами за западные государственные земли. К концу своего президентства он нападал на все зарегистрированные корпорации, включая производственные концерны, компании магистралей и каналов, и особенно на банки, как инструменты аристократических привилегий и двигатели угнетения. Его прощальная речь в 1837 году, составленная в основном Тэни, предупреждала о коварной «власти денег», которая угрожала ниспровергнуть американскую свободу.
Рабство и отмена рабства
Во время президентства Джексона важный вопрос рабства сильно вторгся в политику. Северные евангелические противники рабства, известные как аболиционисты, организовались и начали бомбардировать нацию и Конгресс мольбами и петициями, чтобы избавить республику от этого великого зла.
Защитники рабства ответили доносами и насилием. Они потребовали в интересах общественной безопасности не только ответить на критику рабства, но и заставить ее замолчать. Некоторые, особенно аннулляторы из Южной Каролины, связывали аболиционизм с тарифом как часть систематической кампании группового угнетения Севера против Юга.
Нет никаких доказательств того, что Джексон когда-либо задумывался о рабстве как о фундаментальном моральном вопросе. Такое мышление было не в его характере: он был человеком действия, а не философии. Он вырос с институтом рабства и воспринял его некритично. Как и его соседи, он покупал и продавал рабов и использовал их для работы на своей плантации и удовлетворения своих потребностей. Джексон отреагировал на споры об отмене смертной казни чисто политическими терминами. Он воспринял это как угрозу групповому согласию и своей национальной демократической партии и на этом основании осудил агитацию обеих сторон.
При администрации Джексона Конгресс начал принимать ежегодные «правила молчания», чтобы не допускать обсуждения петиций об отмене смертной казни в Палате представителей и Сенате.
В 1835 году аболиционисты разослали по почте тысячи брошюр против рабства непосредственно южному духовенству, чиновникам и видным гражданам. Многие из них так и не были доставлены, их перехватили южные почтмейстеры или разъяренная толпа. Джексон и генеральный почтмейстер Амос Кендалл одобрили их действия. Джексон рекомендовал запретить на федеральном уровне «подстрекательские публикации» и осудил «злые попытки» аболиционистов спровоцировать восстание рабов. Его прощальная речь в 1837 году предупреждала об опасностях группового фанатизма, как северного, так и южного.
Джордж Буш-старший: внутренние дела
Стивен Нотт
Когда Джордж Буш-старший был приведен к присяге в качестве президента 20 января 1989 года, он сменил очень популярного Рональда Рейгана. В своей инаугурационной речи Буш говорил о бедственном положении бездомных, преступности и наркомании. Он выступал за волонтерство и участие сообщества, пообещав поддержать «тысячу точек света всех общественных организаций, которые разбросаны по всей стране, как звезды, и творят добро».
Он говорил о работе с Конгрессом Демократической партии и решении таких сложных вопросов, как бюджет. Он пообещал начать новую главу с «единства, разнообразия и щедрости». Однако, несмотря на свое первоначальное обещание работать с Конгрессом, президент Буш часто зависел от права вето (за время своего пребывания в должности он наложил вето на сорок четыре законопроекта, а Конгресс отменил только один), и иногда он использовал угрозу вето для формирования законодательства. У президента были особенно острые отношения с лидером большинства в Сенате Джорджем Митчеллом, которого он считал чрезмерно пристрастным.
Буш начал собирать свою администрацию, обратившись к старым друзьям. Он назначил Джеймса Бейкера госсекретарем, а Ли Этуотера председателем Республиканского национального комитета. Он оставил некоторых из сотрудников президента Рейгана, в том числе Марлина Фитцуотера в качестве своего пресс-секретаря, и нанял Джона Сунуну, бывшего губернатора Нью-Гэмпшира, который помог организовать первую победу Буша там, в качестве начальника штаба.
Брент Скоукрофт стал советником по национальной безопасности. Первоначально Буш назначил Джона Тауэра своим министром обороны, но Сенат проголосовал против его утверждения из-за обвинений в неподобающем поведении, включая чрезмерное употребление алкоголя и «распутство». Буш до конца оставался верным кандидатуре Тауэра; Затем он обратился к Дику Чейни с просьбой стать министром обороны.
Федеральный бюджет
Когда Буш вступил в должность в 1989 году, долг федерального бюджета составлял 2,8 триллиона долларов, что в три раза больше, чем в 1980 году. Такая финансовая ситуация серьезно ограничила способность президента проводить крупные внутренние программы. У федерального правительства не было доходов для каких-либо крупных новых внутренних предприятий, а политический климат не способствовал их реализации. Чтобы компенсировать эти ограничения, Буш подчеркнул «ограниченную повестку дня», которая включала добровольчество, реформу образования и усилия по борьбе с наркотиками.
Президент Буш не вступил в должность, обещая возглавить эпоху великих перемен; он выиграл президентский пост, в основном поклявшись сохранить статус-кво и сохранить наследие своего предшественника.
Пообещав во время предвыборной кампании не повышать налоги, Президент оказался в затруднительном положении, пытаясь сбалансировать бюджет и сократить дефицит, не облагая американский народ дополнительными налогами. Он также столкнулся с Конгрессом, контролируемым демократами. Хотя республиканцы считали, что правительство должно решить проблему дефицита бюджета, резко урезав внутренние расходы, демократы хотели повысить налоги для самых богатых американцев.
Переговоры по бюджету на 1991 финансовый год оказался особенно спорным и проблематичным. У Буша не было другого выбора, кроме как пойти на компромисс с Конгрессом, и его администрация вступила в длительные переговоры с лидерами Конгресса. Обсуждения возглавили глава администрации Джон Сунуну, директор Управления управления и бюджета Ричард Дарман и министр финансов Николас Брэди.
В июне 1990 года Буш выступил с письменным заявлением для прессы, нарушив свое обещание «отсутствия налогов», данное во время кампании, отметив, что для решения проблемы дефицита может потребоваться повышение налогов. В октябре, после непродолжительного закрытия правительства, которое произошло, когда Буш наложил вето на представленный ему Конгрессом бюджет, президент и Конгресс достигли компромисса с Законом о сводном бюджетном согласовании от 1990. Бюджет предусматривал меры по сокращению дефицита за счет сокращения государственных расходов и повышения налогов. Многие консервативные республиканцы почувствовали себя преданными, когда Буш согласился повысить налоги или включить «увеличение доходов», как он назвал это в своем заявлении после подписания законопроекта.
Вдобавок к бюджетному кризису Буш начал свой президентский срок, когда ссудно-сберегательная отрасль рушилась. Федеральное правительство и правительства штатов дерегулировали отрасль в конце 1970-х и начале 1919 года.
80-х, и индустрия ссудно-сберегательных касс отважилась на более рискованные инвестиции, которые ее дестабилизировали. В феврале 1989 года, когда многие ссудо-сберегательные общества потерпели крах, Буш предложил план спасения отрасли. Президент достиг компромисса с Конгрессом, который в итоге обошёлся налогоплательщикам более чем в 100 миллиардов долларов. Крах ссудно-сберегательной кассы и последующая государственная помощь только усугубили сложную финансовую ситуацию, с которой Буш столкнулся во время своего президентства.
Закон об американцах с ограниченными возможностями
Президент Буш подписал два важных законодательных акта во время своего пребывания в должности. Первым был Закон об американцах-инвалидах 1990 года, который запрещал дискриминацию по признаку инвалидности при приеме на работу, в общественных местах и на транспорте. В течение нескольких лет Конгресс работал над законопроектом для американцев-инвалидов, основанным на Законе о гражданских правах 1964 года, и Буш указал в своей речи на съезде республиканцев, что он поддерживает такой законопроект, заявив: «Я собираюсь делать все, что угодно».
принимает меры для того, чтобы инвалиды были включены в основное русло».
Законопроект объявил незаконным дискриминацию инвалидов работодателями, гарантировал инвалидам адекватный доступ к местам работы и общественным местам, расширил доступ к транспорту и предоставил эквивалентный доступ к телекоммуникациям. Президент усмотрел в законопроекте предоставление людям с инвалидностью большей самостоятельности. Когда консерваторы жаловались на вмешательство федерального правительства в частный сектор, администрация Буша возразила, что ADA позволяет инвалидам быть менее зависимыми от правительства, давая им возможность сохранить работу и выйти из списков социального обеспечения. Законопроект был предпринят двумя партиями: демократы и республиканцы объединились в Конгрессе для его принятия. Буш подписал ADA 26 июля 19 г.90, под большую помпу. Хотя критики законопроекта считали его слишком дорогим, сторонники обычно называют его одним из главных достижений Буша внутри страны. Однако по сей день консерваторы ссылаются на АДА как на пример «предательства» Бушем революции Рейгана.
Закон о чистом воздухе
Буш выступил инициатором другого важного законопроекта, который он подписал, находясь у власти: поправок к Закону о чистом воздухе 1990 года. По иронии судьбы, экологическая катастрофа помогла его усилиям; в марте 1989 января нефтяной танкер Exxon Valdez сел на мель, и более 10 миллионов галлонов нефти вылилось в пролив Принца Уильяма на Аляске. Катастрофа Exxon Valdez сделала общественность более восприимчивой к необходимости защиты окружающей среды. Буш также продемонстрировал свою поддержку окружающей среды, назначив первого профессионального эколога руководителем Агентства по охране окружающей среды (EPA), когда он избрал Уильяма Рейли его главой в 1989 году. Поправки к Закону о чистом воздухе 1990 года основаны на первом законопроекте, принятом в 1963 и последующие законопроекты в 1970 и 1977 годах. Поправки 1990 года были сосредоточены на трех аспектах чистого воздуха: уменьшении городского смога, сдерживании кислотных дождей и устранении промышленных выбросов токсичных химических веществ.