«Народники» и «народничество» — Вопросы литературы

Происхождение и история слов «народник» и «народничество» до сих пор не выяснены. Это-то и побуждает меня поделиться сведениями, которые собраны мною относительно появления этих терминов в русском языке. Возможно, что материал, привлеченный мною, не полон. Полагаю тем не менее, что он представляет значительный интерес ввиду новизны темы, не привлекавшей до сих пор внимания исследователей.

Как мы убедимся, термины «народник» и «народничество», прежде чем приобрести вполне определенный смысл, бытовали с неустановившимся и порой различным смысловым содержанием. Принято считать, что термин «народник» возник в петербургском революционном подполье, когда в конце 1876 года по инициативе М. А. Натансона создавалась организация, позднее принявшая название тайного общества «Земля и воля». Члены ее начали именовать себя «народниками», не случайно остановившись на этом именно названии: этим названием они хотели отметить то новое, что, по их мнению, они вносили в русское революционное движение.

Выясняя причины, вызвавшие создание «Земли и воли», Г. В. Плеханов указывал, что «хождение в народ» убедило революционеров в невосприимчивости населения русской деревни к социалистической пропаганде. «Взятое в массе крестьянство, – писал он, – обнаруживало стремления, не имевшие ничего общего с социализмом». Размышления пропагандистов над этим поразивших их фактом и привели, по словам Плеханова, к основанию «нашего революционного народничества».«Период 1876 – 1879 годов, к которому относится зарождение и работа «Земли и воли», Плеханов и называл «собственно народническим периодом» ¹.  Свидетельство Плеханова подтверждается показаниями других современников. Из опыта «хождения в народ» пропагандисты действительно вывели заключение, что проповедь социализма мало интересует крестьян и что пропагандист встречает с их стороны гораздо более внимания, когда заводит речь об их ближайших нуждах и об условиях их жизни: о малоземельи, о бесправии, о произволе властей, об эксплуатации крестьянского труда помещиками и т. п. Приведем несколько показаний современников.

Известный деятель «Земли и воли» и «Народной воли» А. Михайлов, отвечая на вопросы следователей, говорил о создателях «Земли и воли»: «Свои теоретические идеалы и симпатии люди этого направления подчиняли насущным, острым потребностям народа и потому называли себя «народниками» ².

Другой видный участник «Земли и воли» О. Аптекман писал: «Народничество в первоначальной его редакции… вышло из-под пера землевольцев». По объяснению Аптекмана, революционеры, столкнувшись с равнодушием крестьян к проповеди социализма, пришли к выводу о необходимости учитывать в своей пропаганде «народные требования, назревшие и ищущие разрешения». А это повлекло за собою «радикальный пересмотр программы и тактики» и создание «первой народнической программы», в которой «в применении к русской действительности социализм по необходимости пришлось урезать, – так сказать окорнать: взять из него только то, что не противоречит исконным народным идеалам, воззрениям и требованиям» ³. Как видим, и Аптекман в основном подтверждает сказанное Плехановым. Об этом же свидетельствуют и другие современники⁴.

В свете их показаний вполне понятно основное положение первой программы будущей «Земли и воли», выработанной в конце 1876 или в самом начале 1877 года. Она провозглашала: «Требования свои мы суживаем до реально осуществимых в ближайшем будущем, то есть до народных требований и желаний, каковы они есть в данную минуту» ⁵.

Поясняя это исходное положение программы «Земли и воли», один из редакторов ее печатного органа С. Кравчинский писал в 1878 году:

«Пять лет назад мы сбросили немецкое платье и оделись в сермягу, чтобы быть принятыми народом в его среду. Теперь мы видим, что этого мало, – пришло время сбросить с социализма его немецкое платье и одеть его в народную сермягу» ⁶. Для успеха пропаганды в деревне, указывал Кравчинский, революционерам необходимо сделаться «действительно народными людьми», превратиться в «революционеров-народников». «Основанием всякой историко-революционной программы, – писал далее Кравчинский, – должны быть народные идеалы, как их создала история в данное время и в данной местности. Мы не верим в возможность путем предварительной работы создать в народе идеалы, отличные от развитых в нем всей предшествующей его историей» ⁷.

Таким образом, термин «народник» восходит к петербургскому кружку середины 70-х годов, члены которого желали этим термином отметить принятое ими изменение их прежней программы и тактики. Однако очень скоро этот термин нашел распространение и за пределами указанного кружка. Из статьи известного южного «бунтаря» Якова Стефановича «Наши задачи на селе», напечатанной в N 8 – 9 женевского журнала «Община» за 1878 год, мы узнаем, что интересующий нас термин применялся в том же самом значении не только на севере, но и на юге. Стефанович, выступая от имени «небольшого кружка лиц», действовавших на Украине, излагает в своей статье «взгляды и программу образа действий той группы русских социалистов, которым приурочивают название «народников». При этом он делает любопытную оговорку: «Правда, так называемая программа «народничества» усвоена, как свидетельствует «Земля и воля», и некоторыми из социалистов Великороссии» ⁸. Таким образом из приведенных слов Стефановича можно заключить, что, по его мнению, термин «народник» возник не на севере, а на юге. Но, если принять приведенные выше свидетельства, можно думать, что мнение Стефановича не соответствовало действительности и объяснялось его недостаточной осведомленностью о происходящем в Петербурге. Тем не менее приведенное выше его заявление весьма интересно, так как свидетельствует о том, что этот термин очень скоро вышел за пределы первоначально принявшей его организации и получил признание других революционеров, примыкавших по своим установкам к «Земле и воле», хотя организационно и не входивших в нее.

Однако, если интересующий нас термин вошел в широкое употребление среди революционеров в связи с возникновением «Земли и воли», то это еще не значит, что ранее он был совершенно неизвестен. Существенное добавление в историю этого термина вносит участник революционного движения 70-х и 80-х. годов, а позднее ренегат Лев Тихомиров. Бывший член «Земли и воли», он начал свою революционную деятельность значительно ранее ее возникновения – с начала 70-х годов – и потому знал то, что оставалось неизвестным другим авторам, писавшим о происхождении термина «народник». В статье «Что такое народничество?», напечатанной уже в то время, когда этот народник-террорист превратился в теоретика «монархической государственности», он пишет:

«Собственно о словах«народник», «народничество» должно сказать, что они до 1872 года совсем не существовали, и я хорошо помню, как они возникли. Именно, что «пропагандистское» движение первоначально направлялось в среду студенчества и вообще в так называемые «образованные» слои. В 1872 – 1873 годах оно направилось в народ, не без противодействия со стороны представителей прежней системы пропаганды. Новые пропагандисты, созданные учениками Бакунина и явившиеся у нас, как анархисты, прозвали старых в насмешку «образованниками», а эти их в свою очередь прозвали «народниками». Так возникло слово. Первоначально никто сам себя так не называл: это была бы странно и даже смешно. Новое слово получило право гражданства в терминологии «движения» только после известного «шального лета 1874 года, с его массовым хождением «в народ», а народничество в виде определенного кружка и определенной программы («определенной» – в том смысле, что она была написана на бумаге) явилось еще позднее, в 1877 году в так называемом «землевольчестве»; затем обособилось теснее от остального движения в виде группы «Черного передела» ⁹.

Оставляя пока в стороне свидетельство Тихомирова относительно «Черного передела» (мы еще вернемся к нему), укажем, что рассказанное им отнюдь не противоречит показаниям других участников революционного движения 70-х годов, но пополняет и уточняет их. Оказывается, еще до того, как термин «народник» был принят Натансоном и его товарищами, он уже употреблялся в революционной среде. Известно, что в практике революционных кружков начала 70-х годов, в частности кружка «чайковцев», к которому принадлежал Лев Тихомиров, пропаганде в деревне предшествовала пропаганда среди интеллигенции. В спорах, происходивших среди революционеров относительно дальнейшего направления пропагандистской работы и возник, по Тихомирову, интересующий нас термин.

Значит ли это, что ранее термин «народник» совершенно не употреблялся? Нет, слово «народник» было известно и в 60-х годах.

В 1868 году в статье «Сила нужды» Н. В. Шелгунов, характеризуя крепостников, оплакивавших крепостное право, писал: «Есть особая порода злобствующих людей, которой нужно непременно кого-нибудь ненавидеть… Теперь они направили свою желчь на крестьянское дело и на так называемых «народников». И далее: «Противники народников, старающиеся уверить всех, что они отличаются только невежеством и пишут лишь глупости, должны теперь убедиться, что близорукость и узость воззрений обитала только в их лагере» ¹⁰.

Итак, во второй половине 60-х годов реакционеры, по свидетельству Шелгунова, пользовались термином «народник» для обозначения демократически настроенных людей, дороживших интересами народа и сочувствовавших его страданиям.

Имеются указания на существование этого термина и в первой половине 60-х годов.

В 1884 году Лесков, вспоминая о своем знакомстве в начале 60-х годов с известным беллетристом-этнографом П. И. Якушкиным, рассказывал: «Раз зашел у нас вечером спор по поводу тогдашнего вопроса о народничестве, к которому мы нынче опять съехали. Павел Иванович во время наших споров не раз уходил к Матвею (лакей братьев Лесковых, одевавшийся «по-кучерски в кумачовую рубашку и в поддевку». – Б. К.) за перегородку в передней, и после нескольких таких заходов вдруг вывел оттуда бедного парня за руку, поставил его посреди нас, обнял его перед всей компанией, расцеловал и объявил: «Все, что вы толкуете, есть глупости; а хотите иметь смысл, так вот у него учитесь!» И при этом он торжественно указал на Матвея и опять поцеловал его. Чему было учиться у Матвея, мы не поняли» ¹¹.

В том, что еще в начале 60-х годов в кругах интеллигенции происходили споры о необходимости «сближения с народом» и об «опрощении», как о средстве для такого сближения, сомневаться не приходится. Однако Лесков мог назвать предмет этих споров «народничеством», так сказать задним числом, так как в начале 80-х годов, когда он писал воспоминания об Якушкине, термин этот, как мы убедимся ниже, получил весьма широкое обращение. Таким образом, отмечая свидетельство Лескова, мы не считаем его непреложным доказательством существования интересующего нас термина в начале 60-х годов. Но во всяком случае любопытно, что, по свидетельству Лескова, термин «народник» применялся к людям, признававшим необходимость «учиться» у народа. К тому же воспоминания Лескова до известной степени подтверждаются свидетельством другого современника. В статье «Народ учить, или у народа учиться?», напечатанной в 1875 году в журнале «Дело», известный революционер-народник П. Ткачев, вспоминая о так называемых «почвенниках», группировавшихся вокруг журналов братьев Достоевских «Время» (1861 – 1863) и «Эпоха» (1864- 1865), писал, что они, называя своих противников из демократического лагеря «теоретиками» и «кабинетными реформаторами», самих себя «величали «народниками» ¹².

Надо сказать, что в просмотренных нами программных документах журналов «Время» и «Эпоха» и в их руководящих статьях нам не удалось найти термин «народник». Однако это еще не является достаточным основанием для того, чтобы брать под сомнение свидетельство Ткачева, которого в данном случае можно рассматривать, как мемуариста. Ткачев состоял сотрудником журналов братьев Достоевских и мог знать, как именовали себя их руководители, если не в печати, то в частных разговорах. Свидетельство Ткачева имеет тем большее значение, что оно было сделано еще в 1875 году, то есть до возникновения «Земли и воли», тогда, когда интересующий нас термин еще не вошел в сколько-нибудь широкое употребление.

Сопоставляя свидетельства Ткачева и Лескова, можно констатировать, что оба они воспользовались термином «народник», говоря о людях, проповедовавших необходимость для интеллигенции «учиться» у народа. О том же, что термин «народник» действительно существовал в начале 60-х годов, сохранилось документальное свидетельство, не возбуждающее никаких сомнений. Мы имеем в виду запись в дневнике известного писателя В. Ф. Одоевского от 5 мая 1862 года. В ней Одоевский отметил, что в Шахматном клубе в Петербурге «столкновением произвелись партии враждующие: герценистов, ультралибералов или народников, они же нигилисты» ¹³.

Таким образом несомненно, что термин «народник» действительно уже существовал в начале 60-х годов¹⁴. Однако вполне определенного и единообразного содержания в это время в него еще не вкладывалось.

1. Г. В. Плеханов, Сочинения, т. XXIV, М. -Л. 1927, стр. 100. [↩]
2. А. П. Прибылева-Корба и В. Н. Фигнер, Народоволец А. Д. Михайлов, Л. 1925, стр. 107. [↩]
3. О. В. Аптекман, Общество «Земля и воля» 70-х годов по личным воспоминаниям, П. 1924, стр. 178 – 182, 192 – 193. [↩]
4. Э. Серебряков, Очерк по истории «Земли и воли», СПб., 1908, стр. 8 – 9; Воспоминания Л. Тихомирова, М. -Л. 1928, стр. 85 – 86.[↩]
5. Архив «Земли и воли» и «Народной воли», М. 1982, стр. 53. [↩]
6. Имеется в виду так называемое «хождение» революционеров в народ. [↩]
7. »Революционная журналистика 70-х годов», передовая статья N 1 «Земли и воли», стр. 71, 72, 77. [↩]
8. «Община», 1878, N 8 – 9, стр. 33.[↩]
9. Л. Тихомиров, Что такое народничество? «Русское обозрение», 1892, N 12, стр. 914 – 915. Ср. его же: Заговорщики и полиция, М. 1930, стр. 11 – 12. Переводчик этой брошюры с французского языка, на котором она была первоначально-издана, не зная термина «образованник», переводил соответствующее французское слово: «просветитель». [↩]
10. Н. В. Шелгунов, Сила нужды. «Дело», 1868, N 4, стр. 64, 70. (Курсив мой. – Б. К.)[↩]
11. П. И. Якушкин, Сочинения, 1884, стр. LVI-LVII.[↩]
12. П. Н. Ткачев, Избранные сочинения на социально-экономические темы, т. 6, М. 1937, стр. 392.[↩]
13. »Литературное наследство», т. 22 – 24, М. 1935, стр. 148. [↩]
14. В «Толковом словаре» Даля слова «народник» и «народничество» не отмечены.[↩]

Хотите продолжить чтение? Подпишитесь на полный доступ к архиву.

Уже подписаны? Авторизуйтесь для доступа к полному тексту.

Полотна И.Е. Репина как зеркало русского народничества

Произведение изобразительного искусства или архитектуры, фотография или фильм как визуальные источники информации обращены прежде всего к эмоциональному восприятию в отличие от рационализированного текста. Главный постулат визуалистики зиждется на неправомерности противопоставления чувственного знания и рационального. Как писал Эрвин Панофский, «свойством реальности наделено лишь то, что постигается посредством зрительного представления, <…> которое ни при каких обстоятельствах не может быть рациональным»[1]. Такой подход позволяет интерпретировать зрительные образы в качестве особого вида текста, требующего «прочтения», расшифровки в рамках того культурно-исторического контекста, в котором он возник.

Теперь о контексте. Ту серию работ И.Е. Репина, о которой пойдет речь, в литературе обычно именуют «народовольческой». Это неточно, так как деятельность организации «Народная воля» была лишь частью народничества, чрезвычайно широкого течения общественного движения 70-80-х годов XIX века.

Обращаясь к феномену народничества, недостаточно рассматривать его как своеобразный этап русской революции или как направление общественной мысли. Народничество нельзя ограничить рамками какой-либо жесткой теоретической схемы не только потому, что с идейной точки зрения оно не было монолитным, но и потому, что существенной его чертой являлось особое настроение, захватившее самые широкие слои образованного общества. Приверженцы теории «общинного социализма», согласно которой Россия на своем историческом пути движется в том же направлении, что и Европа, но придет к справедливому общественному устройству, минуя капитализм с его «язвой пролетариатства», опираясь на крестьянский «мир», стремились отдать народу долг «образованного меньшинства», взращенного потом и кровью этого самого народа.

Одни видели спасение в рационализации рутинного хозяйства, создании школ и больниц, другие — в организации «всеобщего бунта» по М.А. Бакунину, сквозь очистительный огонь которого русский мужик, «социалист по инстинкту», проведет Россию к новой жизни.

Те, кто не разделял тезиса Бакунина о готовности масс к социальному перевороту, шли за П.Л. Лавровым, призывавшим интеллигенцию к планомерной пропагандистской работе.

К концу 1870-х годов стало ясно, что к пропаганде крестьяне не восприимчивы. Бывало, что крестьяне и рабочие сами выдавали баламутов-«сицилистов», не без основания опасаясь бед, которые могло навлечь общение с ними.

Вот сюжет картины Репина «Арест пропагандиста» (1880-1889, 1892, ГТГ). Героя выдал не какой-нибудь правительственный соглядатай, а простой крестьянин, для которого темны его речи и непонятны призывы. Гневный взгляд героя направлен в сторону темной фигуры в левом переднем углу. На кого он смотрит? На Иуду? Сам Репин говорил, что предатель сидит на лавке. Окружающие героя люди настроены либо равнодушно, либо недружелюбно, как и та толпа, что глазела на привязанного к столбу героя в первом варианте картины «Арест пропагандиста» (1878, ГТГ). Пропасть, разверзшаяся между народом и «образованными классами» в петровскую эпоху, когда социальная верхушка приобщилась к европейской цивилизации, а массы продолжали развиваться в рамках традиционной культуры, с течением времени лишь разрасталась, увеличивая трагический раскол, который обусловил рождение революционного терроризма.

И.Е. РЕПИН. Арест пропагандиста. 1880–1889, 1892
Дерево, масло. 34,8 × 54,6. ГТГ

«Арест пропагандиста» — последняя по времени создания картина серии. И, в сущности, она о крушении надежд народников, одном из факторов, приведших многих из них к террористической тактике народовольцев. Репин начал работать над полотном в 1880 году, и, возможно, это реакция художника, чуткого к явлениям современности, на наиболее громкий из массовых судов над народниками — так называемый процесс «193-х» (1878).

Дознания по делам об антиправительственной пропаганде проводились в 26 губерниях, задержано было несколько тысяч человек, под суд Особого присутствия Правительствующего Сената попали 193. Причем по окончании процесса оказалось, что 90 из них, будучи привлеченными к суду, по выражению обвинителя В.А. Желеховского, «для фона», провели по нескольку лучших лет жизни в предварительном заключении, если можно так выразиться, «задаром». А вскоре 80 из этих 90 оправданных были сосланы под надзор полиции административным порядком. Так поступали всегда, когда отсутствовал формальный состав преступления: нельзя же в самом деле судить за намерения. А наказывать, как считали власти, можно и должно.

Дело в том, что аресты ожидали не только тех, кто звал крестьян «к топору», но и тех, кто ходил в народ, так сказать, «для рекогносцировки». Кому-то хотелось проверить себя на прочность, доказать свою пригодность к высокому служению обездоленным в совершенно непривычных бытовых условиях; кому-то было стыдно пользоваться благами цивилизации, когда масса сограждан прозябает в нищете; кто-то в образе столяра или сапожника пытался вести пропаганду, а кто-то следовал своеобразной моде.

В сущности, это была трагедия целого поколения, окончившаяся процессом «193-х». А ведь именно к этому поколению принадлежали будущие герои «Народной воли», от рук которых 1 марта 1881 года погиб император Александр II. Александр Михайлов долго жил среди саратовских староверов. Софья Перовская работала в Самарской губернии «оспопрививательницей».

Сергей Кравчинский (Степняк-Кравчинский), который 4 августа 1878 года белым днем на людной улице зарезал шефа жандармов Н.В. Мезенцева, пятью годами раньше ходил «на пропаганду», освоив ремесло пильщика. В 1877 году фельдшерицей села Студеницы Самарской губернии стала Вера Фигнер, оставившая Цюрихский университет ради работы в народе. Она была из тех, кто старался принести конкретным людям конкретную пользу, сделать их беспросветную жизнь хоть чуточку лучше. Оставшихся на этом пути назовут потом сторонниками «малых дел», а Вера Фигнер станет гордостью «Народной воли».

Часто задаются вопросом: «Ах, эти революционеры, ну неужели они не могли жить нормально, им же никто не мешал получить образование, устроиться на службу. Учили бы себе, лечили и т.д.?!» Ответ, впрочем, вполне очевиден. В Российской империи слишком легко было прослыть бунтовщиком. А если кто-то пытался служить не форме, а людям, поступая не как заведено, а по совести, пускай и в строгом соответствии с законом, звание «врага общественного порядка» было ему обеспечено.

Кажется, именно таков герой самой знаменитой картины этой репинской серии «Не ждали» (1884-1888, ГТГ). Работа экспонировалась на 12-й передвижной выставке в 1884 году и никаких нареканий, несмотря на сюжет, со стороны цензуры не вызвала. Некоторые критики называли картину «Возвращение ссыльного в свое семейство». И, скорее всего, это именно так. Герой — не народоволец, как нередко пишут исследователи, а народник более умеренных взглядов. Члену террористической организации вряд ли удалось бы вернуться — в связи с коронацией Александра III (май 1883) политической амнистии не было, а бежавший вряд ли пришел бы домой. Кроме того, для семьи герой не является инородным телом, хотя его и не ждали. Он и его родные — это одна среда, о чем свидетельствует интерьер. На стене — портреты Т.Г Шевченко и Н.А. Некрасова, гравюра К.К. Штейбена «Голгофа». И даже почти неразличимое изображение Александра II на смертном одре совершенно не выбивается из контекста. Не каждый народник, даже пострадавший от несправедливости режима, и не все его близкие считали, что царь-Освободитель заслуживает смерти.

И.Е. РЕПИН. «Не ждали». 1884–1888
Холст, масло. 160,5 × 167,5. ГТГ

По сравнению с широчайшим народническим движением народовольцы — капля в революционном море. Картина отражает судьбу многих, и изображал их не только Репин, но и его современники. «Студент» (1881, ГТГ) и «Курсистка» (1883, Калужский музей изобразительных искусств) Н.А. Ярошенко вполне могут оказаться на месте героя Репина. «Вечеринка» (1875-1897, ГТГ) В.Е. Маковского перекликается с картиной Репина «Сходка» (1883, ГТГ). Сам Репин называл ее менее революционно — «При свете лампы», показывая все разнообразие типов разночинной интеллигенции. Причем в условиях российской действительности многие из них могли угодить за решетку только за участие в такой «вечеринке», принятой властями за «сходку».

Выясняя, кто есть кто в картине «Не ждали», чаще всего пишут, что изображены мать главного героя, его жена, сидящая за фортепиано, и дети. Причем старший из них — мальчик — очень рад, а девочка настороженно насупилась, вероятно, она просто не помнит этого человека, из ее жизни он исчез слишком рано. Однако вероятнее всего герой — не муж и отец, а скорее брат и дядя. В революцию уходили очень молодыми, многие со студенческой скамьи. Человек, возраст которого перевалил за 25, считался в этой среде чуть ли не стариком. Если у него были семья и дети, то, обремененный ответственностью, он должен был сто раз подумать, прежде чем бросить все ради идеи.

Репин долго работал над образом главного героя картины. В одном из вариантов это вообще была девушка. Кстати, портрета Александра II в этом варианте нет. Неоднократно художник переписывал голову героя, последний раз — в 1888 году, уже после продажи полотна П.М. Третьякову. В результате в глазах героя появился немой вопрос. Как его примут? Оправдан ли его жизненный путь? Это не пламенный революционер, непоколебимый в своих убеждениях. Во всем его облике сквозит неуверенность. Мне кажется, это ключевое слово в анализе картины.

Реакция окружающих на возвращение героя, реакция общества на деятельность революционеров, прежде всего наиболее радикальных из них, — вот что вызывает сомнение. Отношение к террористам-народовольцам, особенно после трагедии 1 марта 1881 года, было двояким: с точки зрения одних, они герои, других — убийцы. Но что их делало убийцами, что толкало к террору?

Власти не разглядели мирного, созидательного потенциала культурной работы народников в деревне. Правительство, которому повсюду мерещилась революция, само множило ряды противников существующего строя. Может быть, на эти «репрессии, не пропорциональные преступлениям»[2], Репин отозвался картиной «Под конвоем. По грязной дороге» (1876, ГТГ), первой в народнической серии. Напомним, что пик «хождения в народ» и массовые аресты приходятся на 1874-1875 годы.

И.Е. РЕПИН. Под конвоем. По грязной дороге. 1876
Холст, масло. 27,2 × 53,5. ГТГ

Отсутствие гарантий прав личности, полная незащищенность перед лицом власть имущих порождали соответствующие формы протеста. 24 января 1878 года ничем не примечательная барышня Вера Засулич, явившись на прием к петербургскому градоначальнику Федору Федоровичу Трепову, стреляла в почтенного генерала. Таков был ответ на наказание розгами Алексея Боголюбова, произведенное в Доме предварительного заключения по его приказанию за то, что арестант недостаточно почтительно с ним поздоровался.

Суд присяжных Веру Засулич оправдал, а восторженная толпа молодежи, встречавшая ее при выходе из зала суда, помешала властям отправить ее в административную ссылку. Парадоксально, но в той конкретно-исторической ситуации подобный акт мог восприниматься как средство защиты законности.

Невозможность вести эффективную социалистическую пропаганду в существующих условиях выдвигала на первый план задачу изменения государственного строя, достижения конституционных свобод, иными словами — политическую борьбу. Без массовой поддержки ею могла быть только борьба террористическая — наиболее «производительный» способ «употребить ничтожные революционные силы»[3]. В гуще народничества происходила радикализация настроений, спонтанно возникала террористическая практика, росла потребность возвести ее в принцип. Все эти обстоятельства вызвали рождение «Народной воли» (1879).

Всякий террорист в те годы становился смертником. Таков изображенный Репиным на картине «Перед исповедью» (1879-1885, ГТГ). Сам художник называл полотно «Исповедь», а в 1936-м оно получило характерное для того времени название «Отказ от исповеди».

И.Е. РЕПИН. Перед исповедью. 1879–1885
Холст, масло. 48 × 59. ГТГ

Картина создавалась под впечатлением от стихотворения Николая Минского «Последняя исповедь», которому Репин и подарил впоследствии работу — она не могла экспонироваться по цензурным соображениям. Стихотворение было напечатано в первом номере журнала «Народная воля» (1879), который издавался одноименной организацией. «Народная воля» не противопоставляла себя обществу, заботясь о том, чтобы ее акции производили благоприятное для революционеров впечатление, соответственно, организации был необходим печатный орган.

Журнал «Народная воля» принес Репину один из его близких друзей, художественный критик и историк искусства В. В. Стасов. Он извлек это нелегальное издание из почтового ящика Публичной библиотеки, где тогда служил. Стихотворение Минского посвящалось казненным и было напечатано вместе с сообщением о казни народовольца Соломона Виттенберга и его предсмертным письмом.

С точки зрения революционной нравственности индивидуальный террор рассматривался как акт великого самопожертвования. Сергей Степняк-Кравчинский после своего теракта отправился в эмиграцию, где стал писателем. Так вот, передавая душевное состояние героя романа «Андрей Кожухов» перед покушением, он писал о всепоглощающем «эгоизме самопожертвования» террориста-смертника. А автор знал об этом не понаслышке.

Исследователь этики радикальной интеллигенции С.Л. Франк говорил, что революционеры, отдающие идее всечеловеческого счастья собственную жизнь, «не колеблются приносить в жертву и других людей», которые являются в их глазах или безвинными страдальцами, или пособниками мирового зла. Именно в борьбе с последними они видят «ближайшую задачу своей деятельности и основное средство к осуществлению своего идеала. <…> Так из великой любви к грядущему человечеству рождается великая ненависть к людям, страсть к устроению земного рая становится страстью к разруше- нию…»[4]

Репин присутствовал при казни народовольцев, 1 марта 1881 года «казнивших» царя-Освободителя. Как-то раз, во времена пореформенной «весны» Александр II заметил: «В нашем молодом поколении много хорошего, истинно благородного, Россия должна много от него ожидать, если оно получит надлежащее направление, но иначе выйдет совершенно противное»[5]. К несчастью, «направления» молодого поколения и российского самодержавия не сошлись… И Александр III не счел возможным сделать шаг навстречу обществу, подавленному чередой кровавых событий, проявив к цареубийцам высочайшую милость.

Известно, что в связи с этими событиями у Репина зародилась мысль о картине «Иван Грозный и сын его Иван» (1885). Картина не понравилась императору и его окружению, в особенности обер-прокурору Синода К.П. Победоносцеву, и была запрещена к показу. И дело, вероятно, не только в том, что царь изображен тираном, хотя и ужаснувшимся содеянному. Полотно должно было вызывать ассоциативный ряд: монарх, убивающий наследника престола; Кронос, пожирающий своих детей; деспотизм, губящий будущее страны.

 

1. Цит. по: Очевидная история. Проблемы визуальной истории России XX столетия. Челябинск, 2008. С. 14.
2. Цит. по: Щербакова Е.И. «Отщепенцы». Путь к терроризму (60-80-е годы XIX века). М., 2008. С. 111.
3. Там же. С. 116.
4. Франк С.Л. Этика нигилизма // Вехи : Сборник статей о русской интеллигенции. М., 1990. С. 166-167.
5. Революционное движение 60-х. М., 1932. С. 45.

Иллюстрации

И.Е. РЕПИН. Сходка. 1883
ГТГ. Фрагмент

И.Е. РЕПИН. Арест пропагандиста. 1880–1889, 1892
ГТГ. Фрагмент

И.Е. РЕПИН. Арест пропагандиста. 1880–1889, 1892
Дерево, масло. 34,8 × 54,6. ГТГ

И.Е. РЕПИН. Сходка. 1883
Холст, масло. 104,3 × 175,2. ГТГ

И.Е. РЕПИН. Первый эскиз картины «Не ждали»
Бумага коричневая, графитный карандаш, растушка, белила. 9 × 17. ГТГ

И.Е. РЕПИН. Девушка, идущая с портфелем. Конец 1870-х
Бумага, графитный карандаш. 24,8 × 16,6. ГТГ

И.Е. РЕПИН. Предупреждающий [Старик]. 1883
Рисунок для первоначального замысла картины «Не ждали» (1884–1888, ГТГ). Бумага серая, графитный карандаш, растушка. 29,6 × 21,7. © ГРМ

В.Е. МАКОВСКИЙ. Вечеринка. 1875–1897
Холст, масло. 108,5 × 145,6. ГТГ

Н.А. ЯРОШЕНКО. Студент. 1881
Холст, масло. 88,8 × 62,3. ГТГ

Н.А. ЯРОШЕНКО. Курсистка. 1883
Холст, масло. 131 × 81. © Калужский музей изобразительных искусств

И.Е. РЕПИН. Голова молодой женщины. Этюд для картины «Не ждали» (1884–1888, ГТГ)
Дерево, масло. 23,4 × 14. © ГРМ

И. Е. РЕПИН. Женская фигура. 1883
Этюд к первоначальному варианту одноименной картины «Не ждали» (1883–1898, ГТГ). Бумага, карандаш, 31,4 × 19,9. © Ростовский областной музей изобразительных искусств

И.Е. РЕПИН. Вера Репина. 1883
Этюд к картине «Не ждали». Бумага, графитный карандаш. 36,8 × 26,5. ГТГ

И.Е. РЕПИН. «Не ждали». 1883–1898
Первоначальный вариант одноименной картины (1884–1888, ГТГ). Дерево, масло. 45,8 × 37,5. ГТГ

И.Е. РЕПИН. Фигура в рост и голова входящего. 1883–1884
Подготовительные рисунки к картине «Не ждали» (1884–1888, ГТГ ). Бумага, графитный карандаш, растушка. 27,4 × 22,7. ГТГ

И.Е. РЕПИН. Входящий человек. 1883
Набросок лица к картине «Не ждали». Бумага, карандаш. 30,8 × 23,4. © Атенеум, Финляндия, Хельсинки

И.Е. РЕПИН. Этюд к картине «Не ждали». 1883–1884
Бумага. карандаш. 29,9 × 21,7. © Атенеум, Финляндия, Хельсинки

И. Е. РЕПИН. Голова входящего. 1882
Этюд для головы возвратившегося ссыльного в картине «Не ждали». Холст, масло. 40,5 × 35. ГТГ

И.Е. РЕПИН. Мужская голова. Этюд к картине «Не ждали»
Холст на картоне, масло. 36,5 × 26. © Башкирский государственный художественный музей имени М.В. Нестерова, Уфа

И.Е. РЕПИН. Мужская фигура. Набросок к картине «Не ждали» (1884–1888, ГТГ)
Бумага, карандаш. 31 × 23,5. © Атенеум, Финляндия, Хельсинки

И.Е. РЕПИН. Фигура входящего. 1883. Этюд для картины «Не ждали»
Бумага, графитный карандаш. 30,8 × 23,4. ГТГ

И.Е РЕПИН. Рисунок с картины «Не ждали», исполненной в 1884 году, до переписки головы входящего
Бумага ангер, тушь, карандаш. 24,5 × 27,5. © Саратовский государственный художественный музей имени А.Н. Радищева

Император Александр II на смертном одре. 1881
Фотография С. Левицкого
Воспр.: https://commons.wikimedia.org/wiki/File:Alexander_II_by_Levitsky. jpg

Популизм | История, факты и примеры

Уильям Дженнингс Брайан: плакат президентской кампании

Смотреть все СМИ

Ключевые люди:

Престон Мэннинг Александр Иванович Герцен Уильям Аллен Уайт

Похожие темы:

политическая система демократия идеология

Просмотреть весь связанный контент →

популизм , политическая программа или движение, которое защищает или претендует на защиту простого человека, обычно выгодно контрастируя с реальной или предполагаемой элитой или истеблишментом. Популизм обычно сочетает в себе элементы левых и правых, выступая против крупного бизнеса и финансовых интересов, но также часто враждебно относясь к установленным либеральным, социалистическим и рабочим партиям.

Термин популизм может обозначать как демократические, так и авторитарные движения. Популизм обычно критически относится к политическому представительству и всему, что опосредует отношения между людьми и их лидером или правительством. В своей наиболее демократической форме популизм стремится защитить интересы и максимизировать власть простых граждан посредством реформ, а не революции. В Соединенных Штатах этот термин применялся к программе популистского движения, которое дало начало народнической, или народной, партии в 189 г.2. Многие требования партии позже были приняты в виде законов или поправок к конституции (например, прогрессивная налоговая система). Популистское требование прямой демократии через народные инициативы и референдумы также становится реальностью в ряде штатов США.

Еще из Британники

история Латинской Америки: появление популизма

Однако в современном понимании популизм чаще всего ассоциируется с авторитарной формой политики. Популистская политика, согласно этому определению, вращается вокруг харизматических лидеров, которые апеллируют и заявляют, что воплощают волю народа, чтобы укрепить свою власть. В этой персонифицированной форме политики политические партии теряют свое значение, а выборы служат для подтверждения авторитета лидера, а не для отражения различных пристрастий людей. Некоторые формы авторитарного популизма характеризовались крайним национализмом, расизмом, подстрекательством к заговорам и обвинением маргинализированных групп, каждое из которых служило укреплению власти лидера, отвлечению внимания общественности от неудач лидера или сокрытию от народа характера правления лидера или реальных причин экономических или социальных проблем.

Во второй половине 20-го века популизм стал отождествляться с политическим стилем и программой латиноамериканских лидеров, таких как Хуан Перон, Жетулио Варгас и Уго Чавес. В начале 21 века популистские авторитарные режимы возникли в Турции, Польше, Венгрии и других странах. В Соединенных Штатах, по мнению некоторых историков и политологов, администрация республиканского президента. Дональд Трамп (2017–2021 годы) также продемонстрировал некоторые аспекты авторитарного популизма. Среди них были разжигание заговоров, расизм по отношению к афроамериканцам и небелым иммигрантам, недоверие к демократическим институтам среди основных сторонников Трампа и подчиненная позиция национальной Республиканской партии. Возможно, самым ярким индикатором существования авторитарного популизма при Трампе было его подстрекательство толпы его сторонников к штурму Капитолия США, чтобы отменить его поражение на президентских выборах 2020 года (9).0025 см. Атака Капитолия США в 2021 году).

Термин популист часто используется уничижительно для критики политиков за то, что они потворствуют народным страхам и энтузиазму. Таким образом, в зависимости от точки зрения на популизм, популистская экономическая программа может означать либо платформу, продвигающую интересы простых граждан и страны в целом, либо платформу, которая стремится перераспределить богатство для завоевания популярности, без учета последствий для страны. Например, инфляция или долг.

Андре Мунро Редакторы Британской энциклопедии

Что такое популизм и что на самом деле означает этот термин?

• Опубликовано

  000Z»> 6 марта 2018 г.

Источник изображения, Getty Images

от Дэвида Моллой

BBC News

Что делал Дональд Трамп, Джереми Корбин и Родриг.

Несмотря на их различия, каждый человек был назван популистом.

Популизм на подъеме, особенно среди правых в Европе и в США, где он помог короновать Трампа.

Итальянское популистское «Движение пяти звезд» и антииммигрантская партия «Лига» стали двумя главными игроками на последних выборах — самых последних из нескольких подобных результатов в Европе.

Но есть разница между популярностью и популизмом.

• Италия шокирует Брюссель

Чистые люди

В политической науке популизм — это идея о том, что общество разделено на две группы, враждующие друг с другом — «чистые люди» и «коррумпированная элита», согласно Касу Мудде, автору книги «Популизм: очень краткое введение».

Этот термин часто используется как своего рода условное политическое оскорбление. Лидера британских лейбористов Джереми Корбина обвиняют в популизме из-за лозунга его партии «для многих, а не для немногих», но это не совсем одно и то же.

По словам Бенджамина Моффита, автора книги «Глобальный подъем популизма», слово «обычно используется неправильно, особенно в европейском контексте».

Настоящий популистский лидер утверждает, что представляет единую «волю народа». Он противостоит врагу, часто воплощаемому нынешней системой, стремящейся «осушить болото» или заняться «либеральной элитой».

«Обычно в европейском контексте оно прикрепляется к правой стороне… но это не железное правило», — сказал доктор Моффит.

Это видео невозможно воспроизвести

Чтобы воспроизвести это видео, вам необходимо включить JavaScript в вашем браузере.

Медиа-заголовок,

Viewsnight: термин «популизм» является нечестным, утверждает журналист Лайонел Шрайвер

Восстание правых

Популистские партии могут быть где угодно в политическом спектре. В Латинской Америке был покойный президент Венесуэлы Чавес. В Испании есть партия «Подемос», а в Греции этот ярлык также применили к «Сиризе». Все это слева.

Но «наиболее успешные популисты сегодня — правые, особенно правые радикалы», — сказал профессор Мудде.

Политики, «такие как Марин Ле Пен во Франции, Виктор Орбан в Венгрии и Дональд Трамп в США, сочетают популизм с [антииммигрантским] нативизмом и авторитаризмом», — добавил он.

Источник изображения, Getty Images

Подпись к изображению,

В Италии сторонники популистского движения «Пять звезд» размахивают письмами, излагающими их правительственные амбиции

Комментаторы — от журнала Time до президента Европейской комиссии — предупреждают о росте правого популизма в течение многих лет.

Но на самом деле ничего нового.

«Политологи улавливали это в течение последних 25-30 лет», — говорит д-р Моффитт, но признает, что «наметилось ускорение».

• Результаты Италии потрясли Брюссель
• Является ли популизм угрозой для экономики Европы?

Эксперты указывают как на социальные изменения, такие как мультикультурализм и глобализм, так и на более конкретные кризисы, которые стоят за подъемом популистских партий в Европе.

Мартин Булл, директор Европейского консорциума политических исследований (ECPR), говорит, что появление популистских партий в Европе можно было наблюдать в начале 2000-х, но они оставались небольшими в течение нескольких лет.

Всплеск поддержки, по-видимому, произошел «с 2008 года — и особенно в 2011 году, когда банковский кризис превратился в кризис суверенного долга», — сказал он.

Это был редкий случай, когда элитный класс — богатые банкиры — мог быть более или менее непосредственно ответственен за кризис, затронувший большую часть общества.

«Я — народ»

В своей книге «Глобальный рост популизма» д-р Моффитт утверждает, что есть и другие черты, присущие типичному популистскому лидеру.

Один из них — «дурные манеры» или поведение, нетипичное для политиков — тактика, используемая президентом Трампом и президентом Филиппин Дутерте.

Это видео невозможно воспроизвести

Чтобы воспроизвести это видео, вам необходимо включить JavaScript в вашем браузере.

Заголовок в СМИ,

Трамп против Дутерте — кто что сказал?

Другой, по его словам, «увековечивает состояние кризиса» — и всегда кажется наступательным.

«Популистский лидер, пришедший к власти, вынужден вести постоянную кампанию, чтобы убедить свой народ в том, что он не является истеблишментом и никогда им не будет», — считает профессор Надя Урбинати из Колумбийского университета.

Она утверждает, что популистский контент «создается из негатива» — будь то антиполитический, антиинтеллектуальный или антиэлитный контент. В этом одна из сильных сторон популизма — он универсален.

Он «чрезвычайно мощный, потому что может адаптироваться к любым ситуациям», — сказала она.

Еще одна общая черта среди популистских лидеров заключается в том, что они, как правило, не любят «сложные демократические системы» современного правительства, предпочитая вместо этого прямую демократию, такую ​​как референдумы, по словам профессора Булла.

Это также связано с его связями с авторитаризмом, утверждает он — отсутствие доверия к установленной системе порождает «сильных» лидеров.