ФРАНЦИЯ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ (1939
Боевые действия на территории Франции. Французская кампания
Перед своей отставкой, главнокомандующий французской армией генерал Гамелен предпринял последнюю попытку предотвратить угрозу окружения союзной армии в Бельгии. Исходя из того, что широкая брешь уже не могла быть закрыта фронтальным контрударом, он приказал перейти к наступательным действиям с севера и с юга, чтобы таким путём добиться восстановления разорванного фронта. 1-я группа французских армий, действовавшая в Бельгии, уже начала проводить мероприятия по осуществлению этого плана. Армии, вначале выдвинувшиеся до рубежа Намюр, Антверпен, 16 мая под сильным натиском немецких армий, отступили вместе с бельгийцами за реку Дандр, а 19 мая — за реку Шельда. Одновременно с этим, англичане начали снимать с фронта войска, чтобы создать на юге оборонительную позицию, которая первоначально тянулась от Денена до Арраса. Отсюда и можно было предпринять запланированный Гамеленом удар на юг. Чтобы заткнуть брешь в обороне, Гамелен приказал создать из дивизий генерального резерва и крепостных частей укрепленных районов новую 6-ю армию. Эта армия находилась напротив немецких частей, прикрывавших южный фланг немецких танковых корпусов. Она занимала позиции вдоль канала Уаза-Эна и с продвижением немецких войск постепенно растягивалась до района южнее Лана. Правый фланг 6-й армии примыкал ко 2-й армии, а левее предполагалось расположить также новую 7-ю армию, которая должна была организовать оборону по Сомме до Ла-Манша. Две новые армии (6-я и 7-я) объединялись в новую, 3-ю группу армий. Эти армии по плану должны были наносить удар в северном направлении. Расстояние от Перонна до Арраса, куда подходили английские войска, составляло всего 40 километров. Если бы до 22 мая удалось как в районе Арраса, так и у Соммы собрать достаточные силы и начать наступление с севера и с юга, то эти силы могли бы ещё соединиться и остановить прорвавшиеся немецкие войска.Однако осуществление французских замыслов не пошло дальше слабых попыток. Дивизии, предназначавшиеся для формирования новой 7-й армии, прибывавшие частично с линии Мажино, частично из Северной Африки, сильно запаздывали, так как с 17 мая немецкая авиация стала наносить мощные удары по железным дорогам. Таким образом, создание немецкого оборонительного рубежа, обращенного фронтом на юг, осуществлялось быстрее, чем сосредоточение новой французской армии, так что немцам даже удалось захватить несколько плацдармов на реке Сомма, которые сыграли большую роль в ходе последующей «битвы за Францию».
Гораздо более энергичными были направленные на восстановление связи с югом действия 1-й группы армий, которой грозило окружение, и особенно действия английских войск. Командующий группой армий генерал Бийот и главнокомандующий английскими войсками лорд Горт договорились выделить по две дивизии, которыми они 21 мая во второй половине дня хотели нанести контрудар по обе стороны от Арраса. Однако в действительности англичане к середине этого дня предприняли контратаку южнее Арраса только одним пехотным полком, усиленным двумя танковыми батальонами (танки Матильда I, потери — 60 машин из 88). Эти действия развертывались успешно, и в полосе 4-й немецкой армии создалось затруднительное положение. Вначале оно расценивалось как очень серьёзное, но уже к вечеру в результате массированного использования пикирующих бомбардировщиков и истребителей критическое положение было ликвидировано. Наступательные действия французов, которые должны были вестись наряду с действиями англичан, не были осуществлены, так как французские дивизии не успели подойти на направление удара. Потери немцев составили 30 танков и 600 чел. На следующий день англичане в районе Арраса продолжали удерживать свои позиции, однако французы так и не перешли в наступление, в связи с этим британским войскам был отдан приказ отходить.
Уже с 17 мая английский главнокомандующий с возрастающим опасением следил за развитием событий во Франции. В этот день он впервые намекнул на возможность эвакуировать свои войска из Франции морским путём, и уже на следующий день ясно высказал эту мысль. Однако в это время английское правительство ещё настаивало на попытке прорыва на юг. Но и тогда оно рассчитывало на то, что, по крайней мере, отдельные части могут оказаться оттесненными к морю, и приказало на этот случай начать необходимые приготовления в Англии.
Немецкие соединения, почти не понесшие никаких потерь под Аррасом, продолжали развивать удар на северо-запад. 20 мая 1940 года они достигли Амьена и Абвиля, на следующий день они захватили Сен-Поль и Монтрей. Северо-западнее Абвиля первое немецкое подразделение — батальон 2-й танковой дивизии — вышло к морю. В то время как войска второго эшелона обеспечивали прикрытие на Сомме вплоть до её устья против 10-й французской армии, которая, как предполагали немцы, находилась за этим рубежом, танковые соединения повернули на север и северо-восток, чтобы, продвигаясь левым флангом вдоль Ла-Манша, прорвать с юго-запада создаваемое противником предмостное укрепление. 23 мая были окружены города Булонь и Кале, на следующий день танковые дивизии Гудериана и Райнхардта стояли перед рекой Аа между городами Сент-Омер и Гравлин. Головные танковые части произвели разведку до Бетюна и Ланса, где английские войска и 1-я французская армия, находившиеся ещё на большом расстоянии от побережья, двигались навстречу наступающей 4-й немецкой армии.
Продвижение немецких войск по территории Франции к 21 мая 1940 г.Англичане и французы развили лихорадочную деятельность, стремясь создать оборону у канала Ла-Бассе и на противоположном берегу реки Аа. В этой обстановке немецкие танковые дивизии, наступавшие вдоль побережья Ла-Манша, 24 мая получили непонятный для них приказ Гитлера: остановиться на достигнутом рубеже и отвести назад части, продвинувшиеся на Азбрук. 26 мая танковым дивизиям было разрешено вновь начать активные боевые действия, однако вслед за тем пришел приказ сменить все танковые дивизии прибывшими моторизованными дивизиями и отвести их для выполнения других задач. В любом случае, большинство атак люфтваффе позднее были отражены английскими истребителями, действовавшими с баз в Южной Англии: на 106 уничтоженных британских самолётов пришлось 140 немецких.
После 25 мая перед окруженными союзными войсками стояла только одна задача — обеспечить и осуществить эвакуацию. Несмотря на то, что наступление немецких танковых частей было приостановлено, положение союзников оставалось тяжелым, потому что обе армии немецкой Группы армий «В» (18-я и 6-я) в ходе тяжелых боев к 25 мая форсировали реку Шельда и теперь вели наступление на реку Лис. Связующим звеном между 6-й армией на Шельде и танковыми корпусами между Бетюном и морем служила 4-я армия. Вместе со своими танковыми корпусами Гёппнера и Гота она преследовала остатки разбитой 9-й французской армии и введенные для её поддержки соединения, окружила и уничтожила в районе юго-западнее Мобежа сильную французскую группировку, овладела с тыла самой крепостью и затем зажала в тиски силы противника, выдвинувшиеся далеко вперед восточнее и южнее Лилля.
Эвакуация из района Дюнкерка проходила рассредоточенно. Погрузка войск на крупные корабли британского военно-морского и торгового флота проходила в порту Дюнкерка, однако войска на побережье создали нескольких импровизированных причалов, к которым могли швартоваться небольшие корабли британского вспомогательного флота. Кроме того, под прикрытием кораблей британского военно-морского флота мелкие корабли и катера подходили к побережью, и солдаты добирались до них на лодках.4 июня эвакуация завершилась. Всего в ходе операции «Динамо» с французского побережья в районе Дюнкерка было эвакуировано 338,226 военнослужащих союзников. Было брошено практически всё тяжёлое вооружение, техника и снаряжение.
25 мая немецкие войска предприняли наступление на реке Лис у Менена и вбили глубокий клин между бельгийцами и англичанами. В тот же день французы вывели ещё находившиеся в Бельгии войска, чтобы использовать их для поддержки своих сил на юге. Предоставленные самим себе бельгийцы в следующие два дня в результате охватывающих ударов немецких войск были оттеснены ещё дальше к побережью. Бельгийский король Леопольд III, понимал, что его армия не может избежать уничтожения. Для её спасения морем через порты Остенде и Зеебрюгге ничего не было подготовлено. Король не хотел терять армию, но вместе с тем он считал, что долг монарха не позволяет ему последовать за своим правительством. Поэтому он решился остаться с армией и предложить капитуляцию. 27 мая в 17.00 парламентер пересек линию фронта, в 23:00 был подписан акт о капитуляции, а в 4 часа утра следующего дня был прекращен огонь.
Благодаря принятым заранее мерам, капитуляция Бельгии не отразилась пагубным образом на положении французских и английских войск. Предвидя капитуляцию, союзники заняли рубеж Ипр, Диксмюд, Ньивпорт для защиты своего восточного фланга. После выхода Бельгии из войны союзные войска занимали узкий, примыкавший к морю район шириной около 50 км. Этот район тянулся в юго-восточном направлении на 80 км и заканчивался за Лиллем. Французские войска всё ещё надеялись прорваться на юг и поэтому не хотели оставлять район южнее Лилля. Этим самым они подвергали себя и английские войска большой опасности, что и было доказано впоследствии. Ночью 28 мая пять английских дивизий оставили позиции южнее реки Лис, а уже утром следующего дня немецкими войсками было предпринято наступление с северо-востока и юго-запада одновременно. Этим немецкие силы отрезали путь отступления двум французским армейским корпусам, которые были окружены и уже 31 мая капитулировали. Ночью 29 мая английские войска и арьергардные части французских войск отошли на плацдарм.
Таким образом, немецкая армия, менее чем за месяц смогла разгромить бельгийские, голландские, британские экспедиционные и самые боеспособные французские войска. Были захвачены Северная Франция и Фландрия. Французы были деморализованы, в то время как немцы уверовали в свою непобедимость. Окончательный разгром Франции был делом времени.
5 июня 1940 года немецкие войска перегруппировались в соответствии с довоенными планами. Группа армий «В» расположилась на западе, вдоль Соммы, до Буржуа, группа армий «A» дислоцировалась от Буржуа до Мозеля, группа армий «С» находилась на востоке, доходя своим левым флангом до швейцарской границы. Им противостояли три французские группы армий: 3-я (генерал Бессон) — от океанского побережья до Ремса, 4-я (генерал Юнцигер) — от Мааса до Монменди, 2-я (генерал Претелаа) — за линией Мажино. В полосе от океанского побережья до Линии Мажино которые занимали 3-я и 4-я группы армий находилась т.н. «Линия Вейгана» которая укреплялась с момента прорыва немецких войск к Абвилю 20-го мая. Во французских войсках оставалось 59 потрёпанных, недоукомплектованных и плохо оснащённых дивизий, с французами остались 2 британские и 2 польские дивизии. Таким образом 136 немецким дивизиям противостояли всего 63 дивизии Союзников.
После ожесточенных боёв 5-9 июня группа армий «В», прорвав оборону французской 10-й армии, вышла к Сене и повернула к побережью, прижав 10-й корпус французов и 51-ю шотландскую «горную» дивизию, до сих пор остававшиеся на материке. Эти части сдались уже 12 июня. Восточные части 3-й группы армий держалась крепче, но 8 июня они были отведены к Парижу. Танковые части группы армий «A», усиленные танками группы армий «В», прорвали позиции 4-й французской армии у Шалон-сюр-Марна и двинулись на юг, а танки Клейста форсировали Марну у Шато-Тьерри. Немецкие войска оказались в пригородах Парижа, всего в нескольких десятках километрах от столицы, и 14 июня Париж был сдан без боя. Французское правительство бежало в Бордо.
10 июня Италия во главе с Бенито Муссолини объявила Франции войну. Итальянская группа армий Вест («Запад») принца Умберто Савойского, насчитывающая 323 тысячи человек, объединённых в 22 дивизии, имеющая 3 тысячи орудий и миномётов, начала наступление. В резерве находилась 7-я армия и танковые части. Противостоящая им альпийская армия генерала Ольдри имела 175 тысяч человек, но зато занимала очень выгодные позиции. Атаки итальянцев были отражены, лишь на юге они смогли незначительно продвинуться вглубь. 21 июня, в день подписания капитуляции, наступающие тремя колоннами уже 32 итальянских дивизии были остановлены. Кампания стала провалом итальянской армии, не иначе как «победным конфузом» можно назвать вступление Италии во Вторую мировую войну.
После сдачи Парижа у французов не оставалось ни войск, ни резервов для дальнейшего сдерживания немцев. Фронт был прорван во многих местах, и к 17 июня немцы дошли до Луары. Всё океанское побережье вплоть до Шербура было захвачено. Группа армий «С» наконец начала мощное наступление (14-15 июня), достигшее успеха: Линия Мажино была прорвана и 2-я группа армий оказалась полностью окружённой. Отрезанные за линией Мажино французские части сдались 22 июня.
Продвижение немецких войск по территории Франции в июне 1940 г.Как 80 лет назад окончилась «странная война»
https://ria.ru/20200510/1571221292.html
Как 80 лет назад окончилась «странная война»
Как 80 лет назад окончилась «странная война» — РИА Новости, 26.05.2021
Как 80 лет назад окончилась «странная война»
Великобритания и Франция объявили Германии войну 3 сентября 1939 года, однако восемь с лишним месяцев на Западном фронте ничего не происходило, боевые действия… РИА Новости, 26.05.2021
2020-05-10T08:00
2020-05-10T08:00
2021-05-26T16:44
75 лет великой победы
в мире
германия
франция
великобритания
вторая мировая война (1939-1945)
сша
ссср
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdn25.img.ria.ru/images/07e4/05/09/1571222021_0:55:500:336_1920x0_80_0_0_cdc6618848936da6da475a2ecba0ce30.jpg
Великобритания и Франция объявили Германии войну 3 сентября 1939 года, однако восемь с лишним месяцев на Западном фронте ничего не происходило, боевые действия не велись. Этот восьмимесячный период получил название «странная война» (drôle de guerre), у немцев бытовало название Sitzkrieg — «сидячая война».Но все странное не бывает вечным. Десятого мая 1940 года, 80 лет назад, странная война враз окончилась, сменившись войной чрезвычайно маневренной и быстрой. Вместо зицкриг — блицкриг.Итоги блицкрига были поразительны. Страна, считавшаяся первой военной силой Европы, повторила прусскую катастрофу. «За всю его долгую победоносную карьеру никогда, ни до, ни после, с Наполеоном не случалось того, чего он достиг в эту осень 1806 года. В один месяц, если считать от дня начала войны (8 октября) до дня сдачи Магдебурга (8 ноября), он вконец разрушил одну из четырех существовавших тогда великих европейских держав, с которыми до тех пор должен был считаться. Его победа была на этот раз такой сокрушительной и полной, как еще никогда. Паническая растерянность прусского правительства и прусских генералов, полный отказ от сопротивления после первых же ударов — все это в таких размерах Наполеон наблюдал впервые. Мамелюки в Египте сопротивлялись, австрийцы сопротивлялись, итальянцы сопротивлялись, русские очень храбро сражались. А тут армия, хвалившаяся традициями Фридриха II, страна с наиболее исправной администрацией, население, по своей общей культурности не уступавшее тогда никому в Европе, вдруг превратились в инертную массу. Вся Европа была потрясена и напугана».С заменой Наполеона на Гитлера и пруссаков на французов картина получилась один к одному. Париж сдался без боя 14 июня 1940 года, капитуляция была подписана 22 июня — в том же Компьенском лесу и в том же специально пригнанном из музея штабном вагоне, что и перемирие 11 ноября 1918 года. Но фактически судьба Франции была решена за неделю. Уже к 17 мая произошла полная деморализация армии. О беспорядочно отступавших войсках писал генерал Де Голль: «Механизированные отряды врага приказали бросить винтовки и двигаться на юг, чтобы не загромождать дороги. «У нас нет времени брать вас в плен!» — говорили им».Правительство в Париже потеряло контроль над ситуацией. В довершение хаоса дороги Франции заполнили беженцы, даже не очень понимающие, куда и зачем они бегут. До четверти французов тогда оказались в пути — на автомобилях, на телегах и пешком. Информированности было ноль — ни газет, ни радио, и в толпах распространялись слухи о вездесущих — и всемогущих — немецких шпионах и диверсантах, переодевающихся и в женщин, и в кюре. При отсутствии уже всякой веры и в собственное правительство, и в английских союзников вспыхивали отчаянные слухи то об обращении Парижа к США с просьбой о немедленной помощи (последующая история Второго фронта показала, сколь эта помощь могла быть быстрой — притом что счет событий шел на часы), то о том, что СССР объявил войну Германии. Утопающие хватались и за соломинку — к тому же существовавшую лишь в их воображении.Немцам оставалось только пожинать плоды французского хаоса — об организованном сопротивлении вторжению или даже об организованном отходе речи уже не было. Подтвердилась сентенция, произнесенная при Ватерлоо: «В наступлении француз страшнее льва, а в отступлении — хуже зайца».Притом что объективное соотношение сил на момент начала блицкрига не предвещало такого погрома. Франция не была ни Бельгией, ни Голландией с их маленькими армиями. По числу штыков, количеству самолетов, танков и пушек силы были примерно равны. А на стороне обороняющегося всегда есть преимущество. Назвать вероломным нападение Германии тоже затруднительно — какое вероломство, если Германия и Франция уже восемь месяцев находились в состоянии войны?Указываются разные причины катастрофы 1940 года. Франция сильно пренебрегала заветом «Учиться военному делу настоящим образом» — в отличие от Германии, чей генералитет усердно внедрял всякие военные новшества. Руководство страны было откровенно слабым и не допускало, что война может из странной перейти в настоящую, решающую судьбу нации. Сказался и надлом 1914-18 годов. Тогда Франция понесла огромные потери, и народ был не готов вновь жертвенно сражаться, как это делали их отцы.Результат же был трагическим. Последующий коллаборационизм в глазах очень большого числа французов был оправдан тем соображением, что раз все пропало, то и следует опираться на лидеров Виши и на маршала Петена, которые хотя бы могут выторговать у немцев не очень тяжелые условия мира. Логика осени 1939 года «стоит ли умирать за Данциг?» преобразовалась в логику «стоит ли вообще сопротивляться?». Генерал де Голль, взывавший из Лондона: «Франция проиграла сражение, но не проиграла войну», был тогда вопиющим в пустыне.Возможно, впрочем, и оправдание лета 1940 года. Писательница Л. Е. Улицкая отмечает: «А французы — вот, они немцам сдали свою страну. Сейчас прошли годы — Париж стоит, они его сохранили, они сохранили культуру. У Победы есть цена. Миллионы погибших людей — это, конечно, очень большая цена. Французы своих уберегли на самом деле». Известная формула «пили бы баварское». То есть бургонское.Двадцать второго июня 1940 года была подписана компьенская капитуляция, а спустя ровно год — день в день — германские войска перешли советскую границу. Опять начался блицкриг — теперь уже на Восточном фронте. Поражения Красной армии в приграничных сражениях были чрезвычайно тяжелыми, и вообще известное сходство с маем 1940 года наблюдалось: то же примерное равенство сил, у немцев не было подавляющего превосходства, та же разница в уровне руководства войсками, хватало и паники. Летом 1941 года у СССР был самый серьезный шанс «сохранить культуру» по рецепту Л. Е. Улицкой. Но — не срослось. Ценой неслыханных потерь и жертв, к которым французы в 1940 году были не готовы, с планом «Барбаросса» все пошло не так, Москва, в отличие от Парижа, не была объявлена открытым городом — и в итоге страшной четырехлетней войны мы победили.Можно много и часто обоснованно критиковать советское военное руководство. Но факт остается фактом. На западе германский блицкриг увенчался полным успехом. На востоке — не увенчался.
https://ria.ru/20200416/1570127421.html
https://ria.ru/20200123/1563761612.html
https://ria.ru/20200508/1571146000.html
https://radiosputnik.ria.ru/20140929/1026052366.html
https://ria.ru/20200508/1571135847.html
германия
франция
великобритания
сша
ссср
париж
европа
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2020
Максим Соколов
https://cdn22.img.ria.ru/images/102132/50/1021325094_0:0:772:771_100x100_80_0_0_00368990cdfa1153b421f77aefd5ef9c.jpg
Максим Соколов
https://cdn22.img.ria.ru/images/102132/50/1021325094_0:0:772:771_100x100_80_0_0_00368990cdfa1153b421f77aefd5ef9c.jpg
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
https://cdn25.img.ria.ru/images/07e4/05/09/1571222021_0:8:500:383_1920x0_80_0_0_7e7c7d31f8c2385c92f6fbc5ac629315.jpgРИА Новости
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Максим Соколов
https://cdn22.img.ria.ru/images/102132/50/1021325094_0:0:772:771_100x100_80_0_0_00368990cdfa1153b421f77aefd5ef9c.jpg
в мире, германия, франция, великобритания, вторая мировая война (1939-1945), сша, ссср, париж, европа, авторы
Странная война
«Странная война» 1939—1940 годов
«Странная война» 1939—1940 годов, распространённое в литературе название периода войны Франции и Англии против фашистской. Германии в начале 2-й мировой войны, с 3 сентября 1939 по 10 мая 1940 года. После нападения Германии на Польшу (1 сент. 1939) Франция и Англия, связанные с Полыней обязательствами о помощи в случае агрессии против неё, 3 сентября вынуждены были объявить войну Германии. Однако, стремясь направить герм, агрессию на В., против Сов. Союза, боевых действий они фактически не вели. Располагая подавляющим превосходством в силах и средствах (86 французским и 4 английскими дивизиям на западном фронте 3 сентября 1939 противостояли 23 нем. дивизии), они ограничились лишь небольшим продвижением. Наступление 4-й франц. армии в начале сентября в р-не Саар-брюкена окончилось 12 сент. вклинением на 8—18 км в предполье «линии Зигфрида». 3 окт. франц. командование отвело свои войска на «линию Мажино». Пассивность Франции и Англии позволила фат. Германии быстро разгромить вооруж. силы Польши. После разгрома Польши на зап. фронте продолжалось затишье, позволившее фаш. Германии сосредоточить войска и в мае 1940 нанести поражение англо-франц. коалиции. «С. в.» явилась продолжением мюнхенской политики, предательством интересов малых стран, стремлением направить агрессию против СССР.
М. В. Я. Киселёв.
Использованы материалы Советской военной энциклопедии в 8-ми томах, том 6.
Литература:
История второй мировой войны. 1939— 1945. Т. 3. М., 1974;
Секисто в В. А. Война и политика. (Воен.-полит, очерк воен. действий в Зап. Европе и бассейне Средиземного моря. 1939—1945). М., 1970;
Смиpнов В. П. «Странная война» и поражение Франции (сент. 1939 г.— июнь 1940 г.).
Далее читайте:
Вторая мировая война 1939-1945 гг. (хронологическая таблица).
Сталин И.В. Ответ редактору “Правды”
Сталин И.В. Ответ редактору “Правды”
Сталин И.В.
Источник:
Сталин И.В. Cочинения. – Т. 14. –
М.: Издательство “Писатель”, 1997. С. 343–345.
Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания
Это сообщение агентства Гавас, как и многие другие его сообщения, представляет вранье. Я, конечно, не могу знать, в каком именно кафе-шантане сфабриковано это вранье. Но как бы ни врали господа из агентства Гавас, они не могут отрицать того, что:
а) Не Германия напала на Францию и Англию, а Франция и Англия напали на Германию, взяв на себя ответственность за нынешнюю войну;
б) После открытия военных действий Германия обратилась к Франции и Англии с мирными предложениями, а Советский Союз открыто поддержал мирные предложения Германии, ибо он считал и продолжает считать, что скорейшее окончание войны коренным образом облегчило бы положение всех стран и народов;
в) Правящие круги Франции и Англии грубо отклонили как мирные предложения Германии, так и попытки Советского Союза добиться скорейшего окончания войны.
Таковы факты.
Что могут противопоставить этим фактам кафе-шантанные политики из агентства Гавас?
И. СТАЛИН
Правда. 30 ноября 1939 года
ПРИМЕЧАНИЕ
Ответ касается конкретных обстоятельств начала второй мировой войны. Он вызывает естественные вопросы, поскольку излагает лишь германскую версию событий.
Чтобы понять мотивы именно данного ответа, надо знать обстановку, которая ему предшествовала.
Как известно, Сталин на XVIII съезде ВКП(б) (март 1939 года) констатировал возникновение новой империалистической войны в Европе и Азии, грозящей перерасти во всемирную, и указал основные вехи ее развертывания: 1935 – нападение Италии на Абиссинию; 1936 – военная интервенция [c.343] Германии и Италии в Испании, 1937 – захват Маньчжурии Японией и ее вторжение в Северный и Центральный Китай, 1938 – захват Германией Австрии и Судетской области Чехословакии, а Японией – Шанхая; начало 1939 – захват Японией острова Хайнань. Сталин с тревогой говорил о том, что война “втянула в свою орбиту свыше пятисот миллионов человек” и что она фактически означает слом установленного в результате первой мировой войны “режима мира”.
В этот период уже отчетливо просматривалось формирование военного блока Германии и Италии против интересов Англии и Франции в Европе, военного блока Германии, Италии и Японии – против интересов США, Англии и Франции на Дальнем Востоке. И хотя речь шла о противостоянии агрессивных и неагрессивных держав, по сути противоречия между ними носили межимпериалистический характер (молодые хищники оспаривали добычу старых), все они были недружественны в отношении Советского Союза, а это обязывало нас держаться вне схватки. Англия и Франция, сами желая избежать военного столкновения (позорно знаменитая “политика умиротворения” за счет слабых государств) и одновременно вооружаясь, всячески науськивали гитлеровцев и японских милитаристов на СССР. В то же время главной стратегической задачей советского руководства было не позволить “втянуть в конфликт нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками” (Сталин).
Одним из доказательств реалистичности этого курса послужил провал четырехмесячных англо-франко-советских переговоров 1939 года о совместном отпоре агрессору. “В немногих словах, – говорил В. Молотов о случившемся, – дело заключается в следующем. С одной стороны, английское и французское правительства боятся агрессии и ввиду этого хотели бы иметь пакт о взаимопомощи с Советским Союзом, поскольку это усиливает их самих, поскольку это усиливает Англию и Францию. Но, с другой стороны, английское и французское правительства имеют опасения, что заключение серьезного пакта взаимопомощи с СССР может усилить нашу страну, может усилить Советский Союз, что, оказывается, не отвечает их позиции. Приходится признать, что эти опасения у них взяли верх над другими соображениями. Только в этой связи и можно понять позицию Польши, действующей по указаниям Англии и Франции” (Внеочередная четвертая сессия Верховного Совета СССР. М., 1939. С. 198.).
Советское правительство представляло себе сильные и слабые стороны противостоящих империалистических лагерей. Оно было осведомлено как о заинтересованности германской стороны в советском рынке и сырье, так и о ее страхе перед сражением на два фронта. Поэтому вполне логично было сначала положительно отнестись к предложению немцев вступить в торговые переговоры, а после уклонения Англии и Франции от антивоенного блока с [c.344] Советским Союзом – заключить с Германией договор о ненападении. “Не потому прервались военные переговоры с Англией и Францией, что СССР заключил пакт о ненападении с Германией, – пояснял К. Ворошилов, – а, наоборот, СССР заключил пакт о ненападении с Германией в результате между прочим того обстоятельства, что военные переговоры с Францией и Англией зашли в тупик в силу непреодолимых разногласий” (Известия. 27.08.39).
Первой жертвой безответственности неагрессивных западных держав, слепой ориентации на их мнение и собственного антисоветизма явилась тогдашняя Польша. Эта страна, еще недавно вместе с Германией и Венгрией принимавшая участие в разделе Чехословакии, стала ареной спора, спровоцированного немцами вокруг Данцига (Гданьск). В завязавшейся драчке не проявила должной гибкости и расторопности ни английская, ни французская дипломатия. Затянули с предоставлением своему послу Липскому чрезвычайных полномочий на ведение переговоров польские верхи. Это явилось удобным предлогом для фашистской демагогии. 1 сентября 1939 года в 10 часов, когда немецкие войска уже попирали польскую землю, на чрезвычайном заседании Рейхстага “Геринг произнес речь, в которой превозносил миролюбие Гитлера и клеймил Польшу, якобы отклонившую великодушные предложения Германии (передача ей Данцига, Польского коридора и Верхней Силезии. – Ред.). Геринг утверждал, что Гитлер принял английские предложения (меморандум Чемберлена. – Ред.). После этого он будто бы напрасно ждал в течение двух дней польского уполномоченного для прямых переговоров. В это время Польша напала на немцев и на германскую территорию” (История дипломатии. T. III. М.–Л., 1945. С.698.).
Вечером 1 сентября министерству иностранных дел Германии были вручены английская и французская ноты, в которых “содержалось требование отвода немецких войск с польской территории. В случае отказа правительства Англии и Франции предупреждали, что немедленно приступят к выполнению своих обязательств по отношению к Польше” (Там же). Так что был ли Сталин неполно и односторонне информирован о происшедшем или же хитрил, не желая раздражать немцев, – в обоих случаях он имел для публикуемого ответа достаточный дипломатический резон (Ред.). [c.345]
This Stalin archive has been reproduced from Библиотека Михаила Грачева (Mikhail Grachev Library) at http://grachev62.narod.ru/stalin/ However, we cannot advise connecting to the original location as it currently generates virus warnings.
Every effort has been made to ascertain and obtain copyright pertaining to this material, where relevant. If a reader knows of any further copyright issues, please contact Roland Boer.
«В России Вторая мировая всегда была идеологическим оружием»
Во Франции вышел из печати и быстро стал бестселлером сборник под названием «Мифы Второй мировой войны» (Les mythes de la Seconde Guerre Mondiale, Ed. Perrin). Вторая мировая война — академическая тема, над ней работают профессиональные историки. Но еще до того, как закончились военные действия, крупнейший мировой конфликт стал обрастать мифами, интерпретациями фактов, а то и неприкрытыми манипуляциями общественного мнения. «Работа историка в том и состоит, чтобы найти под грудой этих мифов истину», — говорит в своем интервью RFI Жан Лопез, один из составителей сборника и, вместе с Лашей Отхмезури, один из авторов помещенных в нем статей. Является ли мифом утверждение, что Сталин собирался первым напасть на Германию? Правда ли, что нападение Германии на СССР было предупреждающим ударом? Эти и другие вопросы задала авторам сборника Гелия Певзнер.
RFI: Как возникла идея этой книги, — почему вы решили писать не о самой войне, а о ее мифах?
Жан Лопез: Я бы сказал, что работа историка в том и состоит, чтобы искать истину под грудой мифов. Мифов вокруг истории всегда очень много. Они создаются и во время самого события, и после него, жизнь у мифа долгая, потому что часто именно он очень подходит той или иной части населения.
Вот, например, миф о том, что нападение на CCCР было со стороны Гитлера всего лишь предупреждающим ударом, что он хотел всего лишь предупредить нападение Сталина на Германию. Он родился в тот самый день, когда произошло нападение, то есть 22 июня 1941 года, и это были измышления самих Гитлера и Геббельса — они его и выдумали.
Он существовал на протяжении всей войны, до 1945 года, а потом исчез. Снова он возник благодаря Виктору Суворову, российскому резиденту, перешедшему на сторону Запада и написавшему книгу, которая стала пользоваться успехом. Правда, в начале успех был не так уж и велик, он пришел после развала СССР и был уже настоящим крупным успехом. И вот тогда и был построен этот колоссальный и поныне существующий миф.
Вообще, мифов о Второй мировой войне существует огромное количество. Они создавались и до, и во время самой войны, и после самой войны. Поэтому существуют целые прослойки мифов. Историки постоянно пытаются их развенчивать, но они все время возрождаются. Это, знаете ли, как Лернейская гидра, у которой все время отрастают новые головы. С ней историки ведут бесконечную битву. И, конечно, мы очень рады, что нам удалось опубликовать опровержение 23 таких мифов под единой обложкой, в сборнике, который вышел в издательстве Perrin.
Почему важно говорить об этом — о мифах и легендах, разросшихся вокруг войны, — именно сегодня?
ЖЛ: Это важно сегодня, это могло бы быть важно и вчера. Сегодня — потому что Вторая мировая война постоянно возникает как аргумент в политических битвах. Этот аргумент используется в военном конфликте между Россией и Украиной и в конфликтах между Россией и Западом. Разговоры о Второй мировой не прекращаются. Многие начинают кидаться прозвищами «сталинцы», «гитлеровцы», «фашисты», стороны обвиняют друг друга в том, что каждая из них сделала или якобы сделала во время Второй мировой.
Но Вторая мировая и ее мифы живут и в других странах, например, в Азии. Коммунистический режим Китая постоянно представляет себя лидером движения сопротивления японским захватчикам. Но это тоже миф. Главное сопротивление Японии оказывали не Мао Цзедун, и не коммунистический режим, а Чан Кайши, последователи которого проживают на Тайване.
Можно вспомнить и высказывание Нетаньяху о том, что Гитлер не очень был уверен в том, что он намерен сделать с евреями и собирался, возможно, просто выслать их из Европы. И что якобы идея о том, что всех евреев нужно уничтожить, была ему подана иерусалимским муфтием. Но это же ложь! И ее сразу же опровергли и израильские историки, и члены Кнессета. Так что, события Второй мировой войны продолжают использоваться в политических целях. Во Франции этот аргумент тоже возникает, и представители разных социальных прослоек готовы приклеивать этикетки «коллаборационист» или, наоборот, «член сопротивления».
В России в отношении Второй мировой войны мы слышим слово «мифы», в том числе и в речах членов правительства, например, министра культуры. Можно ли считать, что в России в этом смысле сложилась особая ситуация? Недавно также была оспорена слава «28 панфиловцев», о которых слышал в советские времена каждый школьник. Оказалось, что многие из них — вовсе не герои, а созданные идеологическими отделами символы.
ЖЛ: Уже в хрущевские времена стало ясно, что Вторая мировая война является чрезвычайно важным идеологическим оружием. В Советском Союзе это была новая религия. И в наши дни хорошо видно, что Великая Отечественная война снова используется как способ объединения общества. Видимо, потому что общество нуждается в таком единстве и потому что элементов, которые бы обеспечивали существование этого единства, не хватает. Во всяком случае, православной религии для этого не достаточно, и огромное событие, так глубоко затронувшее Россию, стало ее главной гордостью. Для этого есть основания — СССР должен быть назван первым в списке победителей нацистской Германии. И все же, историю Второй мировой войны постоянно искривляют, переделывают, переписывают, политики подлаживают ее под факты, которые не имеют к ней никакого отношения, а имеют отношение к политике сегодняшнего дня.
Лаша Отхмезури: В книге «Энциклопедия Второй мировой войны» я также написал статью о мифах, связанных с этим периодом, и, в частности, с мифом о героях-панфиловцах, этой выдуманной истории. Замминистра иностранных дел России, который тогда был российским послом в Великобритании, сказал как-то Энтони Бивору: «Энтони, вы не понимаете, для нас это — религия». Вот так прямо открыто и сказал! Это было после публикации книги Бивора о преступлениях, совершенных советской армией в Берлине.
Правда о войне не всегда доходит до читателя. Например, книги того же Энтони Бивора были изъяты из школьных библиотек в августе 2015 года по распоряжению властей Свердловской области. Объяснялось это тем, что они «пропагандируют стереотипы, сформировавшиеся во времена Третьего Рейха».
ЖЛ: Наша книга о маршале Жукове тоже подверглась цензуре в России. Когда это видишь, становится понятно, насколько сильна идеологическая составляющая. Я думаю, что наиболее сильно и наиболее постоянным образом вес идеологии в трактовке Второй мировой довлеет в России, Китае и, наверное, еще в Японии. Во всяком случае, больше, чем на Западе.
Вернемся к вашей общей статье и к ее главной теме — правда ли, что Сталин хотел напасть, а Гитлер просто нанес предвосхищающий удар?
ЖЛ: Самое простое, — и я думаю, что Владимир Суворов должен был начинать с этого, — это посмотреть, что говорили и писали о том, как СССР готовится к войне, сами немцы. Люфтваффе каждый день и каждую ночь проводила разведывательные полеты над советской территорией на очень большой высоте. И пересчитывала все советские воинские части. Они точно знали, сколько и где было вооружения. Думаете, что если СССР собирался напасть на Германию, немцы бы не оставили отчетов об этой подготовке? Письменные свидетельства обязательно должны были быть! Они должны были быть в записях Геббельса, в отчетах германской разведки, в записях германского военного командования. Мы все внимательно прочли и нигде не нашли ни малейшего указания на то, что немцы чувствовали хоть какую-то опасность. Ни разу ни Гитлер, ни Геббельс не сказали своим генералам: «Давайте действовать скорее, иначе русские на нас нападут!» Наоборот, в мемуарах фон Бока можно прочесть эпизод, когда он узнает от своего шпиона в Литве, что в окрестностях Каунаса СССР проводит маневры. Ему говорят: «Вы должны отнестись к этому серьезно. Возможно, это представляет для вас угрозу!». Фон Бок только отмахивается: «Это все ерунда. Нет ничего, что говорило бы о намерении русских напасть на нас!»
Со стороны сталинского командования тоже нет ни одного доказательства. Во всяком случае, Суворов не смог предоставить ни одного. Все представленные им доказательства известны как ложные. В частности, собрание Политбюро, в котором принял участие Сталин и представители Коминтерна. Этого никогда не происходило: никогда не собирали Политбюро вместе с Коминтерном, а Сталин и вовсе прекратил в это время собирать Политбюро. Суворов выдумал собрание, которого никогда не было. Вернее, еще раньше эту историю выдумал один швейцарский журналист и продал ее французской разведке. И это помогло Франции осуществлять пропаганду во время «Странной войны» 1939—1940 гг.
Второй аргумент, который выдвигает Суворов, чтобы доказать желание Сталина напасть на Германию, это тост, который тот произносит 5 мая 1941 г. в Кремле. Один из присутствующих офицеров говорит ему: «Товарищ Сталин, выпьем за мир с Германией!» И Сталин прерывает его и говорит: «Нет, не будем пить за мир с Германией. Пришло время перейти от оборонительной политики к наступательной». Для Суворова это доказательство агрессивных замыслов Сталина. Но, во-первых, ведь Сталин говорит это перед собранием в 2000 человек, не скрываясь. Разве стал бы он раскрывать свои замыслы так рано, за несколько месяцев, если бы действительно намеревался напасть? И во-вторых, не нужно забывать контекст. В это время советская армия находится в состоянии ужаса от военной мощи противника. Германия только что, одним движением, завоевала Грецию и Югославию, а перед этим и Францию. А значит, нужно поднять боевой дух этих молодых советских офицеров. Нужно убедить их, что не стоит преувеличивать успехи Вермахта, что нужно верить в силу советского оружия. Сталинский тост 5 мая 1941 года нужно понимать именно так.
ЛО: Что же касается собрания Политбюро 19 августа 1939 года, Олег Хлевнюк писал: «Только историк, который никакого представления не имеет о том, как функционировала сталинская диктатура, может вообразить, что Сталин в период после Большого террора информирует о чем-то Политбюро». А я хочу напомнить, что историки считают, что Хлевнюк лучше знал Сталина, чем Сталин самого себя, и это, пожалуй, правда. Напомню также, что о пакте Молотова-Риббентропа знал один только Молотов. Никто другой из приближенной гвардии Сталина не был в курсе — ни Каганович, ни Жданов, ни Берия, ни другие.
В октябре 1938 года Сталин встречается с пропагандистами Москвы и Ленинграда. И на этой встрече он говорит: «Большевики — не просто пацифисты, которые вздыхают о мире, а потом начинают браться за оружие только в том случае, если на них напали. Неверное это. Бывают случаи, когда большевики сами будут нападать, если война справедливая, если обстановка подходящая, если условия благоприятствуют. Сами начнут нападать. Они вовсе не против наступления, не против всякой войны. То, что мы сейчас кричим об обороне, это вуаль, вуаль. Все государства маскируются. С волками живешь — по-волчьи приходится выть. Глупо было бы свое нутро выворачивать и на стол выложить. Сказали бы, что дураки».
Это он говорит в 1938 году, но никто не считает, что он уже тогда собирался нападать. В 1940 году, когда он уже проанализировал уроки, полученные во время войны с Финляндией, Сталин говорит то же самое: что современная армия — это наступательная армия, армия, которая нападает, и что современная армия не может быть только оборонительной. Но никому не приходит в голову, что он готовит нападение. После того, как в Польшу вошла Красная армия, Чуйков, который позже станет героем Сталинграда, скажет: «Если партия скажет, то поступим по песне — даешь Варшаву, дай Берлин!» Сталин, когда узнал об этом, написал Ворошилову: «Чуйков, видимо, дурак, если не враждебный элемент. Предлагаю сделать ему надрание. Это минимум».
Не нужно забывать одну очень важную вещь. Большевики пришли к власти после Первой мировой войны, после крупнейшего международного военного конфликта. Они страшно боятся потерять власть. Их опыт — это опыт гражданской войны. Комплекс осажденной крепости очень силен в каждом из них.
Можно ли тогда утверждать обратное — что нападение было совершенно неожиданным? Или это тоже миф?
ЖЛ: Нет, Жуков и Тимошенко прекрасно отдавали себе отчет в том, что у советской границы постоянно скапливаются военные силы. Советская разведка докладывает Сталину сначала каждую неделю, а потом и каждый день и приводит материальные доказательства этого скопления. Личная, персональная вина Сталина заключалась в том, что он монополизировал интерпретацию этих докладов, в том, что он отказывал другим в праве голоса и мнения, в праве анализировать эти донесения и делать из них политические выводы. Его вина и ошибка состоит в том, что он до самого конца верил, будто может еще немного оттянуть время, дождаться 1942 года, когда советская армия наберется немного сил. Сталин прекрасно знал о концентрации немецкой армии на границе. Но он верил, что может протянуть еще месяц, еще неделю, еще сутки. Он отсчитывал по секундам, оттягивал момент начала войны. Причин тому много. В частности, Сталин считал, что англичане его обманывают, заваливают его ложными донесениями. И что точно так же они настраивают немцев против большевистского режима. Он также думал, что немцы предварят свое нападение ультиматумом и будут требовать в последний момент каких-нибудь уступок. Он верил, что те или иные события дадут ему понять о близости военных действий и предоставят таким образом возможность привести армию в готовность к обороне.
Сегодня нам хорошо известно, что никакого предупреждения не было, что Сталин во всем ошибался, что он преувеличивал дезинформацию со стороны Британии, которая при этом, конечно, желала вступления СССР в войну. И что он совершенно недооценил желание Гитлера немедленно напасть на СССР. Я думаю, что он не заблуждался относительно замысла Гитлера в целом и понимал, что война с Германией неминуема. Скорее всего, он рассчитывал, что она произойдет в 1942 году. Он надеялся подготовиться к этому времени. Но в 1941 он надеялся еще потянуть время, пережить лето, а потом наступят осень и зима, военные действия будут невозможны. И время можно будет оттянуть еще.
Существуют ли факты, которые поддерживают теорию о превентивном нападении Гитлера на СССР?
ЖЛ: Хотелось бы вернуться к книге Суворова. Ведь все-таки это он возродил миф о превентивном нападении Германии на Советский Союз. 90% его книги — это факты военной истории. Сама книга написана для людей, интересующихся военной историей, и для военных. Суворов утверждает, что когда немцы вошли на территорию СССР, они встретили прекрасно оснащенную армию с большим количеством танков, расположенных близко к границе, с аэродромами, где стояло большое количество самолетов, также в приграничных зонах, с десантными войсками и складами продовольствия в этих же районах. Он считает, что это и есть доказательство: иначе почему все это находилось в такой близости от границы?
Мне кажется, что именно в этом заключается отсутствие у него честности историка. Суворов — бывший офицер ГРУ, он хорошо знает историю советской армии и Великой отечественной войны. Он не может не знать, что эта дислокация в непосредственной близости границы соответствует военной доктрине, которой СССР придерживался еще со времен Тухачевского. У СССР не было оборонительной военной доктрины. С 1932 года все главнокомандующие — Тухачевский, затем Шапошников, затем Тимошенко и, наконец, Жуков, — разрабатывали теорию немедленного контрнападения, которое должно перенести военные действия на территорию противника, вызвать восстание пролетариата и способствовать быстрой победе Красной армии. В это верят все офицеры советской армии, начиная от улицы Фрунзе в Москве до самого далекого гарнизона в Белоруссии.
Суворов не может этого не знать. Но он выдает развертывание вооруженных сил для контрнападения за развертывание их для нападения. Зная это, ни один русскоязычный читатель, беспристрастно анализирующий прочитанное, не может ни на минуту поверить в то, что Сталин собирался напасть на Германию в июле 1941 года, как то утверждает Суворов.
ЛО: Самое удивительное, что эта книга считается антисталинской. Я считаю, что книга, наоборот, совершенно сталинской направленности. Даже не книга, а памфлет. Сам тон, в котором она написана — это тон памфлета, чрезвычайно распространенный в постсоветскую эпоху. Да и в наши дни, особенно в журналистике, как пропутинской, так и антипутинской. В этой книге Сталин предстает демиургом. Он и все рассчитал, и привел Гитлера к власти, и умело манипулирует как им, так и западными лидерами,
Суворов даже приводит речь 1931 года, в которой Сталин возвращается к ленинской теории о неотвратимом характере военных действий в мире, доминируемом империалистическими державами. Он утверждает, что уже тогда, за десять лет до нападения, Сталин все уже предвидел. Предвидел, что в 1933 году нужно будет привести к власти в Германии австрийского неудавшегося художника, что его нужно будет подтолкнуть к развязыванию Второй мировой войны, что западные демократии почти в ней проиграют, и что когда, наконец, все силы истощатся, то он, Сталин, во главе Красной армии (которая, кстати, была тогда крайне слаба), захватит весь мир и обратит его в коммунизм. Это чистая теория заговора с параноидальным оттенком, которая не имеет ничего общего с историей, но, к сожалению, по-прежнему присутствует в умах.
Иранский дипломат приговорен к 20 годам за попытку теракта во Франции
Автор фото, AFP
Подпись к фото,Марьям Раджави — лидер Национального совета сопротивления Ирана
Иранский дипломат, работавший в Вене, признан виновным в подготовке нападения на участников конференции Национального совета сопротивления Ирана, прошедшей во Франции в 2018 году. Суд в Антверпене приговорил 49-летнего Ассадолу Ассади к 20 годам тюрьмы.
По делу осуждены еще трое человек, которые были арестованы благодаря совместной работе немецкой, французской и бельгийской спецслужб.
Власти Ирана настаивают на том, что дело сфабриковано.
Приговор был оглашен всего через несколько недель после вступления в должность президента США Джо Байдена. Тегеран надеется, что Байден хотя бы частично снимет санкции, введенные его предшественником Дональдом Трампом.
Франция обвинила министерство разведки Ирана в запланированном нападении и заморозила активы двух высокопоставленных иранских чиновников.
«Дипломат не может делать все, что ему вздумается, — заявил прокурор Жорж-Анри Ботье. — Он наделен дипломатическим иммунитетом в рамках занимаемой должности, который не защищает его от ответственности за совершенные преступные и террористические действия».
В своем заявлении представитель МИД Ирана резко осудил задержание, судебный процесс и приговор, вынесенный Ассадоле Ассади.
Он охарактеризовал процесс над Ассади, как «незаконное и очевидное нарушение международного законодательства, в частности Венской конвенции 1961 года». Эта конвенция регламентирует вопросы дипломатического права.
Автор фото, NCRI
Подпись к фото,Фотографии иранского дипломата Ассадолы Ассади были сделаны в Люксембурге сотрудниками спецслужб
Лидер Национального совета сопротивления Ирана Мариам Раджави назвала судебный вердикт «блестящей победой сопротивления и народа Ирана и тяжелым политическим и дипломатическим поражением режима».
Она заявила, что заговор был санкционирован на высшем уровне при посредничестве президента и верховного лидера Ирана, добавив, что министерству разведки было поручено осуществить операцию.
Что произошло?
Ассади был арестован в Германии в 2018 году через несколько дней после встречи с бельгийской парой иранского происхождении в ресторане «Пицца Хат» в Люксембурге. Во время их пребывания в стране за парой была установлена слежка.
У арестованных в Антверпене 38-летнего Аниса С. и 33-летней Насимы Н. были изъяты 500 граммов самодельной взрывчатки ТАТР и детонатор, который, по утверждению прокуратуры, был заготовлен для нападения на участников конференции иранской оппозиции. Арестованные заявили, что получили сверток от Ассади, но не знали о его содержимом.
Бельгийское подразделение по обезвреживанию бомб Dovo опубликовало отчет, в котором подробно описывается, как взрывчатое вещество TATP (триацетон трипероксид), перевозилось вместе с батареями, антенной и кнопочным передатчиком с дистанционным управлением (RTF, на рисунке ниже).
Автор фото, Dovo
Четвертый мужчина, бельгийско-иранский поэт Мерхад Арефани, был арестован в Париже по обвинению в пособничестве.
Все трое были осуждены за участие в заговоре и приговорены к лишению свободы на срок от 15 до 18 лет.
Против кого планировалось нападение?
Нападение планировалось на участников конференции Национального совета Ирана (NCRI), прошедшей под Парижем в 2018 году.
Автор фото, Reuters
Подпись к фото,Тысячи живущих в Европе иранцев приняли участие в манифестации Национального совета сопротивления Ирана в 2018 году
Национальный совет сопротивления Ирана (NCRI), основанный в 1981 году во Франции, является одним из двух парламентов в изгнании иранского сопротивления и объединяет пять иранских оппозиционных политических организаций.
Национальный совет сопротивления считается политическим крылом Организации моджахедов иранского народа (MEK) — диссидентской группировки, ведущей борьбу против Исламской республики — нынешнего режима в Иране.
Эта группировка, которую иранское правительство называет террористической, в 1980-х годах была ответственна за политические убийства ряда высокопоставленных иранских лиц.
С тех пор она превратилась в мощную лоббистскую организацию за рубежом.
Как сообщает корреспондент Би-би-си в Бельгии Ник Бик, после оглашения приговора в здании суда Антверпена раздались аплодисменты. Празднование продолжилось и за пределами суда: удовлетворенные приговором, сторонники оппозиции пели и скандировали лозунги.
Несколько десятков человек размахивали флагом оппозиции Ирана на глазах у вооруженных полицейских.
Приехавшая из Нидерландов по случаю оглашения приговора 24-летняя студентка Раха Хешматика заявила, что была обрадована вердиктом суда, но отметила, что боится ответных мер со стороны Тегерана.
Раха была на митинге Национального совета сопротивления Ирана в прошлом году и могла стать жертвой этого несостоявшегося нападения.
В 1938 году Чехословакия могла разгромить Гитлера, но не стала воевать из-за трусости руководства?
01.10.2020
Автор: Владимир ДЕМЧЕНКО
Историк Олег Назаров рассказал нашему сайту, почему чехи после Мюнхенского сговора сдались вермахту без боя
82 года назад, 1 октября 1938 года, части вермахта вступили в Судетскую область Чехословакии. А за сутки до этого, в последнюю ночь сентября 1938 года, состоялся печально известный Мюнхенский сговор. Великобритания и Франция поддержали раздел Чехословакии. Почему Чехословакия подчинилась этому решению, почему сдалась без боя? Мы спросили об этом Олега Назарова, обозревателя журнала «Историк», доктора исторических наук, ответственного редактора сборника статей «Мюнхен-1938. Падение в бездну Второй мировой». Его ответ был кратким: «Руководство Чехословакии струсило». Но мы продолжили беседу, потому что хотелось вникнуть в подробности.
Пятая армия в Европе
— Может быть, для президента Чехословакии Эдварда Бенеша произошедшее в Мюнхене стало неожиданностью?
— Что вы, согласие отдать Третьему рейху Судеты Бенеш дал за неделю до того, как в Мюнхен к Адольфу Гитлеру прибыли премьер-министры Великобритании и Франции Невилл Чемберлен и Эдуард Даладье и вождь фашистской Италии Бенито Муссолини. Англичане с захватом Судетской области Германией согласились еще раньше. 19 ноября 1937 года по заданию Чемберлена к Гитлеру тайно прилетел лорд Эдуард Галифакс и обсудил с ним все принципиальные вопросы. Фюрер заявил, что по итогам Версальского мира за пределами Германии остались районы, где компактно проживали немцы. Гитлер сказал, что будет добиваться присоединения к Германии Австрии, Судет и Данцига. Галифакс дал согласие при условии, если Германия не станет покушаться на целостность Британской империи. Фюрер и лорд ударили по рукам. Все, что происходило в 1938 году, было следствием этих ключевых договоренностей Берлина и Лондона.
А Бенеш долго надеялся на помощь Великобритании и Франции в деле защиты территориальной целостности Чехословакии. Свою помощь ему предлагал СССР, хотя у двух стран и не было общей границы. Советский Союз оказывал Праге дипломатическую поддержку и был готов оказать военную. Бенеш просить военной помощи у СССР не стал, предпочтя отдать часть страны немцам.
— Что ж, Великобритания и Франция проявили себя так, как проявили. Но ведь у Праги оставался как минимум один союзник – ее армия. В каком она была состоянии?
— Чехословакия была среднеевропейской державой, обладала достаточно сильной экономикой и, главное, мощным военно-промышленным комплексом. Это позволяло ей вооружать армию самым современным оружием. По силе ее армию опережали только армии великих держав, а с соседями она вполне могла помериться силами. По подсчетам военных историков, в 1938 году вооруженные силы Чехословакия насчитывали 45 дивизий и имели на вооружении 1582 самолета, 469 танков и 5700 артиллерийских орудий. У Германии было 47 дивизий, 2500 самолетов и 720 танков.
На границе с Германией Чехословакия создала мощную сеть укреплений, которые могли стать серьезной преградой для гитлеровской армии. Это постфактум признали сами германские военачальники. Когда Чехословакия без боя капитулировала, они осмотрели эти укрепления и вздохнули с облегчением. поняв, что на этой оборонительной полосе могли потерять очень много солдат.
— То есть, встань армия Чехословакии на защиту страны, она могла бы и разбить Гитлера?
— Делать такие гипотезы – неблагодарное занятие. И все же надо иметь в виду, что вермахт образца осени 1938 года был гораздо слабее, чем тот, что напал на СССР в июне 1941-го. У немецкой армии не было ни того вооружения, ни того боевого опыта. В 1938-м у немцев не было уверенности, что они непременно разгромят Чехословакию.
В случае, если на помощь Чехословакии пришла бы Франция, немцам наверняка не поздоровилось бы. Как не поздоровилось бы им и год спустя, когда они напали на Польшу. В случае обещанного полякам удара Франции с запада в спину Германии немцам пришлось бы думать не о взятии Варшавы, а об обороне Берлина. Франция была связана с Чехословакией договором. Она де-юре была обязана вступить в войну с Германией в случае ее агрессии против Чехословакии. Тогда Германии пришлось бы воевать на два фронта.
Патриотизм на словах
— Одно время Бенеш заявлял, что чехи будут драться за каждую пядь земли. Но в итоге отступили без единого выстрела…
— В апреле 1938 года Гитлер потребовал от Праги предоставить Судетам широкую автономию. В ответ 21 мая Чехословакия объявила частичную мобилизацию и ввела войска в приграничные районы. Так Прага продемонстрировала готовность дать Германии отпор. Тогда Бенеш не струсил, что стало «холодным душем», неприятным сюрпризом для Гитлера. Он понял, что к вторжению в Чехословакию надо готовиться серьезнее, и дал обратный ход.
После этого по дипломатическим каналам Германия принялась подталкивать Лондон более активно воздействовать на Прагу. С мая Великобритания и Франция усилили давление на Бенеша с целью добиться уступок Германии. Поначалу речь шла о предоставлении широкой автономии судетским немцам. При этом в Лондоне прекрасно понимали, что на какие бы уступки не пошел Бенеш, сразу появились бы новые германские требования, а потом еще… И так вплоть до требования передать Судеты Германии.
— Я правильно понимаю, что именно давление Великобритании лишило Бенеша мужества дать вооруженный отпор?
— В чужую душу не заглянешь. Что конкретно заставило президента Чехословакии отказаться от сопротивления, сказать трудно. Великобритания проводила политику кнута и пряника. Кнутом была угроза: не пойдете на уступки Гитлеру, он на вас нападет, и тогда помощи от нас не ждите. А пряник состоял в том, что после передачи Судет англичане и французы обещали Бенешу гарантировать безопасность того, что от Чехословакии останется. Но этот обрубок страны в марте 1939 года Гитлер все равно прибрал к рукам.
Анализируя тот период, надо иметь в виду, что в течение 300 лет, до октября 1918 года, чешский народ не имел своего государства. Остатки политической самостоятельности были утрачены в 1620 году, когда чешские земли оказались под полным контролем Габсбургов. После окончания Первой мировой войны Великобритания и Франция отдали созданной на развалинах Австро-Венгрии Чехословакии Судеты, населенные преимущественно немцами. У требований Гитлера вернуть Германии прежние ее земли были веские основания, что понимали и многие чехи. Хотя их и не поддерживали.
— Однако, насколько известно, в самой Чехословакии был патриотический подъем. Люди выражали готовность драться за свою страну…
— На словах – да. Когда за неделю до мюнхенского сговора стало известно, что Бенеш капитулировал перед требованиями Германии, десятки тысяч людей вышли на улицы. Они стонали, плакали, заламывали руки… Но ни одному из граждан ЧСР не пришло в голову взять оружие и двинуться к границе, чтобы отразить германское вторжение.
Нужно понимать психологию чехов. Среди них людей, готовых сражаться за независимость своей родины, никогда не было много. Это подтверждает вся их история, а события Второй мировой войны демонстрируют особенно ярко. Когда в марте 1939-го вся Чехословакия вошла в состав Третьего рейха, став протекторатом Богемия и Моравия, чехи не только безропотно отдали Германии все вооружение. Запустив на полную мощность свой военно-промышленный комплекс, они более шести лет, не покладая рук, выпускали оружие, которым гитлеровцы и их пособники убивали наших дедов и прадедов. Об этом факте любители поскулить о «пражской весне» никогда не вспоминают. Надо чаще чехам напоминать о том, как их предки с огоньком работали на гитлеровских убийц. Дошло до абсурда: чехи производили оружие и боеприпасы для Германии до 5 мая 1945 года, когда Гитлер уже покончил жизнь самоубийством, а Берлин был взят Красной армией!
Опять же, не стоит забывать, что чехи веками жили под властью немцев. А без них, свободными, — только 20 лет. Воспоминания о жизни под властью немцев были свежи — даже поколения не успели смениться. В 1938-м выяснилось, что воевать за свою свободу почти никто из чехов не хотел. Они предпочли вернуться к привычной ситуации — работать на немцев. Бенеш психологию своего народа прекрасно знал, сам был такой.
В годы Второй мировой войны в Богемии и Моравии немцы не лютовали. Если Польшу оккупационные власти покрыли сетью концлагерей, то в чешских землях ничего подобного не было. Исключением из правила стало уничтожение деревень Лидице и Лежаки. Это была месть за убийство начальника Главного управления имперской безопасности Рейнхарда Гейдриха, которое совершили заброшенные из Великобритании чехословацкие диверсанты. Показательно, что если героев было несколько человек, то 3 июля 1942 года на Вацловскую площадь оплакивать нациста, исполнявшего функции рейхспротектора Богемии и Моравии, вышли 200 тысяч чехов!
Историческая справедливость
— И все-таки давайте проведем умственный эксперимент: если бы Чехословакия оказала Германии сопротивление, может, и Второй мировой бы не было? Например, если бы великие державы вдруг бы одумались и вступили в войну…
— С чего бы это? За Польшу они же не вступились… Вообще, мы, историки, не любим сослагательное наклонение. Нафантазировать можно чего угодно. Но в данном случае есть один принципиальный момент, о котором часто забывают. Ведь тогда, ранней осенью 1938-го, среди высокопоставленных германских военных было не мало таких, кто оценивал политику Гитлера как авантюру, которая ничем хорошим для Германии не закончится. Против фюрера готовился заговор. Уинстон Черчилль в воспоминаниях констатировал, что в нем участвовали «генералы Гальдер, Бек, Штюльпнагель, Вицлебен (командующий берлинским гарнизоном), Томас (заведующий вооружением), Брокдорф (командующий потсдамским гарнизоном) и граф Гельдорф, стоявший во главе берлинской полиции. Главнокомандующий генерал фон Браухич был осведомлен и одобрил». Некоторые из заговорщиков через шесть лет участвовали в знаменитом заговоре 20 июля 1944 года.
В случае, если бы Германия вступила в войну с Чехословакией и ее войска в первые дни завязли и понесли бы серьезные потери, Гитлер мог лишиться власти в силу внутренних распрей. Но капитуляция Чехословакии подняла авторитет Гитлера. Он без единого выстрела приобрел Судеты! Германия ликовала! В такой ситуации у заговорщиков не было шансов на успех.
— И вот теперь чехи сносят памятник Маршалу Советского Союза Ивану Коневу. Может быть, они делают это потому, что памятник напоминал о той трусости, которую продемонстрировали их предки?
— Прежде всего, монумент служил напоминанием о том, кому чехи обязаны своим освобождением. Вообще в Чехии отношение к сносу памятника Коневу неоднозначное. Чехов, отнесшихся к акту вандализма резко отрицательно, немало. Но есть и те, кто его поддерживает. Примечательно, что сносил памятник староста 6-го района Праги Ондржей Коларж — сын бывшего посла Чехии в России. А тот 20 октября 2011 года открыл в Челябинске памятник чехословацким легионерам. Их в конце Гражданской войны в России ненавидели все — и красные, и белые, и рабочие, и крестьяне, и интеллигенция. Легионеры были мародерами и убийцами. И вот этим мародерам и убийцам в нашей стране уже больше 10 лет возводят памятники! А чехи монумент прославленному военачальнику Коневу в Праге снесли. Такая получается историческая справедливость.
Почему Франция проиграла Германии в 1940 году?
Скорость, с которой Франция рухнула и капитулировала перед лицом немецкого вторжения в мае 1940 года, все еще шокирует 80 лет спустя. Как произошла эта катастрофа?
После нескольких месяцев «фальшивой войны» 10 мая 1940 года немецкая армия наконец напала на Францию и Нидерланды. Менее чем через две недели Вермахт пронесся по стране с севера.
Французская армия была одной из самых мощных в мире, но, похоже, она не смогла устоять — что привело к великому фиаско Франции 20-го века, когда 22 июня 1940 года правительство маршала Филиппа Петена подписало перемирие. с нацистской Германией и положил начало позорной истории французского сотрудничества.
Как это произошло? И почему так быстро? FRANCE 24 поговорил с историком Микаэлем Бурле, бывшим профессором истории военной академии Сен-Сир Коэткидан, который развенчал некоторые мифы о вопиющем провале битвы за Францию.
Бытует мнение, что французская армия была плохо подготовлена к нападению Германии — отражает ли это реальность?
Французская армия 1939-40 годов прочно ассоциируется с бесславной «фальшивой войной», затем с военным поражением в мае-июне 1940 года, за которым последовал крах ее политики в сторону сотрудничества в июне 1940 года. поражение французской коллективной памяти.
Идея о том, что армия была плохо подготовлена, слабо мотивирована и плохо оснащена против непобедимого Вермахта, является мифом, созданным режимом Виши Петена.К сожалению, его до сих пор используют, потому что это хороший повод: гораздо легче признать поражение, если вы скажете, что у вас слабая армия противостоит гораздо более сильной.
>> Исход: Беженцы помнят, как бежали от немецкого вторжения 1940 года.
У французской армии было оборудование и персонал — пять миллионов человек, больше, чем в 1914 году, — чтобы по-настоящему противостоять немцам. Расходы на оборону росли с середины 1930-х годов, что позволило укрепить военно-воздушные силы, построить мощный военно-морской флот, обеспечить хорошо оснащенную армию и построить линию Мажино, укрепленную границу на восточных границах Франции.
Итак, высшее командование до войны было далеко не бездействующим. У них были эти ресурсы, и они разработали стратегию их использования — небольшие наступления с определенными целями, непрерывные фронты и использование огневой мощи для пресечения движений противника.
Как во Франции, так и за ее пределами французской армии 1940 года не хватает храбрости. Как вы думаете, это изображение точное?
Это правда, что некоторые командиры не знали, как реагировать на натиск немцев, и что некоторые подразделения — после бездействия «ложной войны» — запаниковали или распустились.Но по большей части французские солдаты сражались мужественно и упорно.
Статистика показывает, насколько жестокими были бои. С мая по июнь было убито около 60 000 французских солдат. Немецкие военные потеряли 30 процентов своих танков и самолетов во время битвы за Францию. Его число погибших и пропавших без вести оценивается в 27 000 человек в июне и 21 000 в мае.
Были ли успехи французской армии?
Ну, как всегда, это была многогранная военная кампания, и степень ее успеха зависела от местности, качества руководства, качества вооружения и т. Д.Были некоторые успешные эпизоды, такие как поражение итальянской армии на Альпийском фронте в июне 1940 года. И хотя их нельзя было назвать успешными, в некоторых сражениях французы доставили немцам неприятности.
«Кровь, труд, слезы и пот»: «электрическая» речь Черчилля, 80 лет на
Например, в Стонне в Арденнах с 15 по 27 мая они пытались оказать давление на фланг немецкое наступление после знаменитого прорыва вермахта под Седан.Деревню брали и отбирали как минимум 17 раз, но французам не удалось прорваться. Тем не менее они нанесли немцам значительный урон.
Я также думаю о некоторых боях в битве при Шельде в Бельгии. Французские пехотинцы не позволили немцам перейти канал Шельды в период с 21 по 26 мая, тем самым задержав продвижение вермахта на север. Шесть пехотных дивизий французской 1 -й армии — еще один хороший пример. Они были окружены немцами в районе Лилля, но продолжали бои до 1 июня, что способствовало знаменитой эвакуации британских экспедиционных сил из Дюнкерка.
Так почему же французы так быстро проиграли?
Немцы рискнули во время битвы за Францию. Они сосредоточили свои танки в Арденнах, на труднопроходимой местности, между линией Мажино и основными силами французской армии на севере. Затем они прорвались через Арденны, когда французская армия двинулась на север, чтобы сражаться с дивизиями вермахта, прошедшими через Бельгию. Таким образом, они окружили союзные войска, удерживая их в направлении Ла-Манша, а затем двинулись на юг в сторону Парижа.Это было тогда, когда французская армия рухнула.
С 1945 года было выдвинуто миллион и одно объяснение, объясняющее поражение Франции, от природы мостов через реку Маас до политических институтов Третьей республики и линии Мажино, которая недавно использовалась в качестве аналогии. это якобы объясняет трудности Франции перед лицом коронавируса.
Как мы видели, во французской армии было много людей и много хорошего оборудования и оружия.Его боевой дух был хорошим, несмотря на то, что он был несколько ослаблен «фальшивой войной».
Причины его поражения были интеллектуальными и доктринальными. Это старое клише прошлой войны. Командиры были слишком сосредоточены на уроках Первой мировой войны; они не могли думать о настоящей войне, которую им пришлось вести в настоящее время. Они не смогли адаптироваться. Немцы, напротив, пошли на риск.
Эта статья переведена с французского оригинала.
Первое нападение Франции во время Второй мировой войны было крупной нацистской ловушкой
Германии не хватало многих природных ресурсов, необходимых для ведения войны в 20-м веке, и она знала, что ей нужно одерживать победы и захватывать материальные средства в начале Второй мировой войны, чтобы добиться успеха, и именно поэтому она была так хороша для своих сил, когда Франция сделала свое первое наступление во время Второй мировой войны — в точном соответствии с немецкими планами.
Делегаты подписывают Версальский договор 29 июня 1919 года, положивший конец Первой мировой войне. Французское военное руководство предсказало, что Германия вернется после поражения и снова вторгнется в Европу. (Национальный архив США)
Франция и Германия знали, что Вторая мировая война была в игре, даже когда чернила были мокрыми на договорах, завершающих Первую мировую войну. Некоторые французские лидеры открыто возражали против условий договора, считая, что они дают Германии слишком большое финансовое влияние, чтобы в конце концов восстановите свои вооруженные силы, и немецкие лидеры отправились домой, зная, что условия мира будут непопулярны, что может привести к революции.
Итак, Франция подготовилась к преимущественно оборонительной войне против Германии, построив линию Мажино и заключив союз с Бельгией для взаимной защиты. Тем временем в Германии были годы страданий, за которыми последовала волна поддержки лидеров, которые утверждали, что Первую мировую войну проиграли политики, а не солдаты. Когда Гитлер стал канцлером, а другие провоенные группы добились прогресса, Германия также начала перевооружение.
Семена Второй мировой войны проросли, и все старались собрать своих уток подряд для предстоящей битвы.
Немецкие войска обходят оборону линии Мажино после того, как они были захвачены во время битвы за Францию. Линия Мажино позволяла солдатам второго эшелона удерживать границу с Германией, но у Германии был секретный маршрут. (Викискладе)Для Франции план состоял в том, чтобы отправить второсортные войска к сильной линии крепостей, известной как линия Мажино, в то время как первоклассные войска с танками и другим современным оружием двинутся на север и восток, в Бельгию, чтобы помочь бельгийцам удержать линию. реки, каналы и бельгийские крепости.
Между бельгийскими линиями и линией Мажино был один разрыв: Арденнский лес, густая, густо засаженная деревьями и холмистая местность, которая считалась слишком густой и опасной для большинства танков.
План Германии, тем временем, был основан на французском. Германия знала, что линия Мажино практически непроницаема и нападения на нее будут самоубийственными. Они также знали, что Бельгия, исторически нейтральная страна с молодым королем, была относительно слабым союзником. Но, что лучше всего для Германии, они знали, что их танки могут пройти через Арденны, но это будет медленно и сложно.
Немецкие войска прорываются через западную Бельгию во время вторжения в мае 1940 г. (Федеральные архивы Германии)По предположению французских Арденн: все было не так безумно, как кажется. Танки существовали всего около 20 лет на финальном этапе подготовки к Второй мировой войне, и большинство танков Первой мировой войны были бесполезны на крутых склонах, по-настоящему неровной местности и даже в густой грязи.
Мысль о том, что танки могут пересечь грязную неровную землю в густом лесу и поразить французские позиции, могла казаться безумной.
Но американские танки Christie были намного мобильнее своих предшественников, и компания, производившая их, продавала проекты и патенты российским фирмам после того, как армия США отказалась их заказывать. Русские танки служили против немецких войск в гражданской войне в Испании в 1936 году. Было ясно, что инженеры могут придумывать проекты для пересеченной местности, а Германия даже хорошо рассмотрела успешные проекты как раз во время Второй мировой войны. Британия пыталась предупредить Францию об опасностях в Арденнском разрыве, но Франция почти не слушала.
Ловушка Гитлера
Итак, Германия устроила ловушку. Во-первых, немецкие войска начали нарушать принципы Версальского договора, включая вторжение и оккупацию Судетской области, области Чехословакии, населенной преимущественно этническими немцами. Франция и Англия, еще не готовые к войне, подписали Мюнхенский пакт, который позволил Германии удерживать Судетскую область, если они просто пообещали суперсильно не вторгаться ни в кого другого.
Гитлер входит в Прагу (Wikimedia Commons)Король Бельгии Леопольд II, обеспокоенный бесполезностью своих договоров с Францией и Великобританией, вновь объявил нейтралитет Бельгии и реорганизовал вооруженные силы в чисто оборонительных целях.
Для Франции это было огромной проблемой. Теперь, вместо того, чтобы проводить совместные учения с Бельгией и иметь разрешение разместить войска на территории Бельгии для совместной обороны, Франция могла развернуться в Бельгии только после вторжения Германии. Это вызвало бы гонку между Францией и Германией за быстрое овладение стратегической территорией, если разразится война.
И Франция была так поглощена этой гонкой, что, когда Германия вторглась в Нидерланды в мае 1940 года, Франция бросила 39 дивизий через Бельгию.Тем временем Германия разместила группу армий возле линии Мажино, чтобы Франция не могла оттуда увести войска.
Это означало, что Арденны охраняли только деревья, и Гитлер ликовал. Его танки застряли в пробках по всему лесу, несколько хороших танковых батальонов или несколько опытных бомбардировщиков могли остановить наступление через Арденнские холода. Вместо этого немецкие бронетанковые силы не встретили сопротивления, поскольку Франция сосредоточила свое внимание на севере.
Вся группа армий А с семью танковыми дивизиями и еще 37 танковыми дивизиями других типов вышла в Бельгию и Францию далеко в тыл, где Франция ожидала встретить любое сопротивление.В то время как французские войска отважно сражались по всей Бельгии, они были озабочены огромными силами, которые продвигались к Парижу.
Франция попала в ловушку Германии и двинула свои войска на бельгийские равнины, в то время как Германия сомкнула челюсти вокруг Парижа. 14 мая 1940 года, всего через несколько недель после вторжения Германии, французские войска вышли из Парижа, чтобы спасти город от боевых действий. Французские войска начали атаковать свои собственные запасы нефти и оружия, чтобы ограничить то, что Германия может взять на себя.
причин Первой мировой войны — план Шлиффена
Образец цитирования: К. Н. Труман «План Шлиффена»
historylearningsite.co.uk. Сайт изучения истории, 31 марта 2015 г. 20 августа 2021 г.
План Шлиффена был разработан генералом графом Альфредом фон Шлиффеном в декабре 1905 года.План Шлиффена был оперативным планом запланированного нападения на Францию после того, как Россия в ответ на международную напряженность начала мобилизацию своих сил у границы с Германией. Выполнение плана Шлиффена привело к тому, что Великобритания объявила войну Германии 4 августа 1914 года.
В 1905 году Шлиффен был начальником германского генерального штаба. К этому году Европа фактически разделилась на два лагеря — Германия, Австрия и Италия (Тройственный союз) с одной стороны и Великобритания, Франция и Россия (Тройственный союз) с другой.
Шлиффен считал, что наиболее решающим районом любой будущей войны в Европе будет западный сектор. Здесь Шлиффен назвал Францию самым опасным противником Германии. Россия была не так продвинута, как Франция, во многих областях, и Шлиффен полагал, что России потребуется шесть недель, чтобы мобилизовать свои силы, и что с любыми возможными боями на российско-германской границе немцы могут справиться в течение нескольких недель, в то время как большая часть ее силы сосредоточились на разгроме Франции.
Шлиффен пришел к выводу, что массированного и успешного внезапного нападения на Францию будет достаточно, чтобы отложить вовлечение Британии в континентальную войну. Это дало бы Германии время (шесть недель, которые Шлиффен заложил в свой план), чтобы перебросить солдат, которые участвовали в успешной французской кампании, в Россию, чтобы сразиться с русскими.
Шлиффен также планировал, что атака на Францию пройдет через Бельгию и Люксембург. Бельгия получила нейтралитет, гарантированный Великобританией в 1839 году, поэтому его стратегия успеха зависела от того, чтобы Великобритания не поддержала Бельгию.
План Шлиффена был пересмотрен по мере роста напряженности в Европе. Однако основная механика осталась прежней:
- разрушительное нападение на Францию через Бельгию, как только Россия объявила о своем намерении мобилизоваться.
- — операция по задержке на российско-германской границе, проводимая в случае необходимости и в случае необходимости.
- У Германии было 6 недель, чтобы победить Францию.
- Германия затем использовала свою модернизированную железнодорожную систему для переброски войск с французской операции на русский фронт.
- Тогда Россия будет атакована и побеждена.
План Шлиффена был смелым, но у него был ряд явных недостатков:
- Действия России определили, когда Германии придется начать наступление на Францию, даже если она была готова или нет.
- Предполагалось, что России потребуется шесть недель для мобилизации.
- Предполагалось, что Германия победит Францию менее чем за шесть недель.
Фактически, атака в августе 1914 года почти увенчалась успехом и потерпела поражение только в первой битве на Марне.Плохая связь между командующими на передовой и штабом армии в Берлине не помогла Мольтке контролировать кампанию. Также вывод немецких войск в ответ на более высокую, чем ожидалось, угрозу на русском фронте означал, что у немцев не было военного влияния, которое Шлиффен заложил в свой первоначальный план. Это был план, который почти удался, но его успех можно было измерить только на 100%. Францию нужно было победить — а этого не произошло. Быстрая атака Шлиффена и ожидаемое поражение Франции так и не произошло — эта неудача открыла эру позиционной войны, которая так сильно связана с Первой мировой войной.
Германия и Франция: Города потрясены массовыми беспорядками и нападением на полицию молодежи | Германия | Новости и подробные репортажи из Берлина и за его пределами | DW
В последние недели в городах Германии наблюдались вспышки сдерживаемого гнева и насилия.Сначала Штутгарт, потом Франкфурт. В обоих случаях полиция подверглась агрессии со стороны сотен, в основном молодых людей. Витрины были разрушены, магазины разграблены. По улицам бросали мусорные баки. На видеозаписях из Франкфурта видно, как люди аплодируют, когда мужчины бросают бутылки в полицейских.
Подробнее: В Штутгарте вспыхивает гнев молодежи после волнений, сотрясающих город
Насилие вызвало ожесточенные дебаты в Германии.Многие задаются вопросом, в какой степени ограничительные меры по борьбе с пандемией COVID-19 могли разжечь агрессию.
И еще вопрос; Почему большинство участников беспорядков явно являются членами иммигрантских общин? Сможет ли Германия столкнуться с насилием и беспорядками, которые так долго разрывали пресловутые пригорода Франции?
В Штутгарте разбиты окна, разграблены магазины
Насколько зажигательна корона?
Коронавирус похож на ускоритель пожара, сказал DW политолог Стефан Люфт.Но он отвергает представление о том, что пандемия является основной причиной насилия.
Подробнее: Гнев из-за коронавируса разжигает насилие в отношении журналистов
Криминолог Дирк Байер соглашается. Он возглавляет Институт правонарушений и предупреждения преступности в Цюрихском университете прикладных наук. «COVID-19 привел к сильному разочарованию. Но дело не только в этом», — сказал Байер DW.
Каждые выходные одни и те же «ингредиенты». Алкоголь течет, и чем позже он становится, тем сильнее напряжение.Вспыхивают конфликты. Полиция вмешивается. Ситуация накаляется и начинает выходить из-под контроля.
«Все, что вам нужно, — это достаточное количество молодых людей, которые переступили порог, преодолели свои запреты — людей, которые, вероятно, уже пережили насилие». И если у вас собралось достаточно людей с таким опытом, согласно анализу Байера: «Вещи взрываются».
На главной площади Франкфурта молодые люди забрасывали полицию бутылками
Похоже, именно это и произошло во Франкфурте.Полиция сообщает, что подавляющее большинство из 39 арестованных уже были известны полиции в связи с такими преступлениями, как кража или торговля наркотиками.
Подробнее: Подростки в Германии делятся более жестоким контентом в Интернете
Проблема идентификации
Как в Штутгарте, так и во Франкфурте большое количество участников беспорядков были членами иммигрантских общин.
Немцы называют это «Migrationshintergrund» — «миграционным прошлым». И этот термин тоже зажигательный, вызывающий ожесточенные споры о том, кто может его использовать и почему.Мы говорим, например, о немцах в первом, втором или третьем поколении? Рабочие мигранты? Незаконные мигранты? Беженцы или просители убежища? Или что?
Подробнее: Немецкая полиция защищает расследование иммигрантов подозреваемых в массовых беспорядках
Какая прямая связь между миграцией и насилием, если таковая имеется? Это вопрос, который часто и громко задает крайне правая популистская партия «Альтернатива Германии» (АдГ). Его лидеры поспешили опубликовать в твиттере видеоролики с беспорядками, подразумевая, что вскоре такие сцены можно будет увидеть по всей стране.
И АдГ, и консервативная партия ХДС Ангелы Меркель проводят прямую грань между тем, что они считают нарушением закона и порядка, и тем, что они считают неудачными стратегиями интеграции.
Политолог Стефан Люфт также считает, что проблемы с интеграцией являются одним из объяснений всплеска насилия среди молодых людей в Штутгарте и Франкфурте: «У них разделенная идентичность. С одной стороны, они дистанцируются от того, что может быть их страной. происхождение и культура их родителей.Но проблема в том, что в то же время они должным образом не прибыли в свое новое окружение, свою новую культуру. «В результате они склонны перемещаться в субкультуру, где насилие может возрасти».
Подробнее: Дебаты по расовому профилированию в Германии
«Не« миграционный фон »вызывает насилие», — утверждает Дирк Байер. Он говорит, что он считает обузой, скорее, биографический контекст. «Сообщества мигрантов сталкиваются с более высоким уровнем безработицы и ощущением, что у них нет будущего», — отмечает он.
Криминолог отмечает, что мужчины с «миграционным прошлым» имеют тенденцию разделять «ориентированные на насилие мужские нормы». Байер далее описывает их как «молодых людей, у которых нет многого, на что они могут положиться, кроме своей физической формы. Они, вероятно, не очень хорошо интегрированы в том, что касается учебы, обучения, получения профессии. И они очень вероятно иметь послужной список насилия, который они, вероятно, испытали, когда росли в своих собственных семьях ».
Убийство Джорджа Флойда полицией вызвало резонанс во Франции и вызвало бурные протесты
Так же, как во Франции?
Сцены в Штутгарте и Франкфурте привели к разговорам о параллелях с беспорядками в пригородах некоторых крупных городов Франции, пригородах, где мигранты составляют значительную часть населения.Социальные условия, мягко говоря, тяжелые. Каждые пару лет напряженность перерастает в насилие, которое слишком часто оставляет за собой опустошительный след через пригородах. Изображения, которые затем транспортируются, аналогичны изображениям во Франкфурте. И еще одна параллель: ненависть к полиции.
Подробнее: Французским полицейским предъявлено обвинение в непредумышленном убийстве
Одно из крупнейших проявлений насилия во Франции за последнее время произошло в 2005 году и последовало за гибелью двух подростков в автомобильной погоне с полицией.Точно так же извержения в Штутгарте и Франкфурте также произошли после полицейских операций.
В 2005 году молодые мигранты в пригородах Парижа неистовствовали, поджигая автомобили несколько ночей подряд
«Это также как-то связано с языком, на котором люди в последние недели говорят о полиции», — говорит Байер. . Немецкую полицию, продолжает он, снова и снова обвиняют в расизме, хотя на самом деле не ясно, что обвинение оправдано: «Ясно то, что для людей из сообщества мигрантов это убедительный рассказ для встреч с полицией. : Ну вот и опять, они меня преследуют, потому что я мигрант.Это то же самое во всем мире, и я не собираюсь подчиняться этому ».
И ситуация в Штутгарте действительно обострилась после контроля над наркотиками.« Всегда говорят, что у полиции расистский подход к контролю над наркотиками. Именно это и произошло: сначала контроль над наркотиками, затем эскалация », — отмечает Байер.
Подробнее: Макрон покидает пригород Франции в беде
Но хотя может быть некоторое сходство: насколько убедительны параллели с Францией на самом деле? В конце концов: «У нас нет такой степени социальной поляризации в наших городах», — говорит социолог Люфт.Он добавляет, что практически нет никаких признаков взрыва насилия в одном районе города, который остался далеко позади. Но мы должны проявлять бдительность и следить за тем, чтобы социальное жилье было справедливо распределено между нашими городами, чтобы избежать разрушения целых районов.
Дирк Байер также говорит, что не ожидает, что в обозримом будущем социальные пожары будут регулярно появляться в заголовках газет. «Германия — стабильное общество. Полиция ответит».
Стефан Люфт не сомневается, что полиция должна делать все возможное для защиты общественных мест.Но он настаивает: для этого они должны получить полную политическую поддержку.
Иоахим Лоу — Германии необходимо обсудить террористический акт в Париже
Иоахим Лоу вернулся в Париж на розыгрыш Евро-2016 в начале этого месяца. Маттиас Хангст / Getty Images
Менеджер из Германии Йоахим Лоу говорит, что его команде придется обсудить свой опыт во время терактов в Париже, прежде чем следующим летом вернуться в город на Евро-2016.
Германия играла с Францией в прошлом месяце, когда Стад де Франс стал мишенью в рамках серии скоординированных атак во французской столице, в результате которых погибли 130 человек.
Два громких взрыва были слышны во время первой половины победы Франции над Германией со счетом 2: 0, и три человека погибли за пределами земли после того, как террористы-смертники попытались проникнуть в игру.
Игроки были проинформированы только после того, как матч закончился и немецкая команда провела ночь на стадионе, не рискуя вернуться в отель.
Сторона Лоу была вовлечена в еще один инцидент, связанный с терроризмом, всего четыре дня спустя, когда их товарищеский матч против Нидерландов в Ганновере был отменен незадолго до начала матча из-за опасений нового нападения.
Немецкий тренер вернулся в Париж на жеребьевку Евро-2016 в этом месяце, в результате чего его команда попала в группу с Польшей, Украиной и Северной Ирландией.
Германия сыграет в столице Франции с Польшей и Северной Ирландией, и Лоу сказал, что планирует обсудить ноябрьские инциденты с командой, когда они в следующий раз встретятся на товарищеских матчах против Англии и Италии в марте.
«Эти события в Париже и, конечно же, в Ганновере тоже остались с каждым из нас и, вероятно, будут в течение некоторого времени, поэтому я думаю, что нам придется снова поговорить об этом с командой в марте», — сказал он немецкому радио. станция Bayerischer Rundfunk.
«Мы дважды играем на групповых этапах в Париже, поэтому я думаю, что нам придется немного подготовиться и в результате адаптироваться».
Он сказал, что такая подготовка необходима, чтобы «не унести с собой эти неприятные воспоминания на турнир».
Лоу признал, что ему потребовалось два или три дня, чтобы вернуться к нормальной жизни после того, через что прошла его команда, и что психолог немецкой команды оказал ему «большую поддержку».
Но его успокоила поездка в Париж декабря.12, чтобы узнать, кто будет соперником Германии на Евро-2016.
«Это было возвращение со смешанными чувствами, и воспоминания также вернулись сильными, — сказал Лоу.
«Но я также испытал, насколько обширными были меры безопасности, и, несмотря на все, у меня было хорошее предчувствие жеребьевки, потому что я уже думаю, что французы как хозяева сделают все, чтобы обеспечить максимальную безопасность».
Падение Франции спасло Швейцарию от нацистского вторжения
Гитлер планировал использовать Швейцарию в качестве базы для доступа к неоккупированной Франции.Планы Адольфа Гитлера о внезапном нападении и оккупации Швейцарии, которые должны были произойти в начале 1941 года, были раскрыты немецким историком.
Этот контент был опубликован 14 июля 2001 г. — 13:02.В своей книге «Hitler und die Schweiz» («Гитлер и Швейцария») Стефан Шефер изучает документы, хранящиеся в Федеральных архивах и в Военных архивах Германии, содержащие детали запланированного нападения, которое, по его мнению, представляет серьезную угрозу для Швейцарии независимость.
По словам Шефера, историка из Университета Мартина Лютера в Германии, одной из основных причин, почему в Швейцарию не было вторжения, было прекращение огня между Францией и Германией, которое Франция была вынуждена принять после немецкого наступления в мае и июне. 1940 г.
Шефер утверждает, что, если бы кампания против Франции продолжилась, Швейцария пострадала бы от полного военного натиска нацистских войск, которые планировали использовать территорию, чтобы как можно быстрее достичь незанятой зоны на юге Франции и в Средиземном море.
Швейцария мобилизовала около 450 000 солдат в ожидании немецкого вторжения.
«Швейцарцы склонны полагать, что они пережили Вторую мировую войну, потому что страна снабжала Германию твердой валютой, необходимой для ее военных действий», — говорит Шефер.«Однако военная угроза, нависшая над Швейцарией в то время, предполагала обратное».
Прекращение огня с Францией
Гитлер, по-видимому, приказал своему военному штабу приступить к составлению планов операции, которая позже будет известна как операция Танненбаум, всего за несколько дней до подписания перемирия с Францией, 22 июня 1940 года.
Планы вторжения были окончательно утверждены в октябре 1940 года. Дата наступления была соблюдена в условиях строжайшей военной безопасности, поскольку немцы стремились использовать элемент внезапности, чтобы сломить сопротивление Швейцарии как можно быстрее и эффективнее.
Нацисты стремились уничтожить армию Швейцарской Конфедерации и вторгнуться в центральную часть Швейцарии, что было важно по стратегическим и экономическим причинам. Например, регион Золотурн считался важной базой для производства вооружений.
Хотя оккупация Швейцарии не была одной из основных целей Гитлера в кампании против Франции, ее расположение между Третьим рейхом и его союзником Италией делало вероятным, что нацисты в конечном итоге аннексируют Швейцарию.
Если бы это было так, заключает Шефер, Гитлер успешно завершил бы свою кампанию в Западной Европе.
swissinfo
Эта статья была автоматически импортирована из нашей старой системы управления контентом. Если вы обнаружите какие-либо ошибки отображения, сообщите нам об этом: [email protected]
План Шлиффена | История западной цивилизации II
29.3.2: План Шлиффена
План Шлиффена был планом развертывания и оперативным руководством для решающей начальной наступательной кампании в войне на один фронт против Третьей французской республики.В 1914 году он был развернут против двух фронтов с крупными изменениями, внесенными главнокомандующим Мольтке Младшим, что привело к неудаче в достижении решающей победы, запланированной Шлиффеном.
Цель обучения
Опишите план Шлиффена
Ключевые моменты
- Альфред фон Шлиффен был немецким фельдмаршалом и стратегом, который с 1891 по 1906 год занимал должность начальника германского императорского генерального штаба.
- На протяжении своей карьеры он разработал несколько военных планов для оборонительных, наступательных и контрнаступательных кампаний, особенно с французами.
- Наступательная кампания против Франции, развернутая в 1905-06 годах, позже названная «планом Шлейфена», была сосредоточена на атаке грубой силой с достаточным количеством солдат.
- Когда Шлиффен ушел в отставку, Гельмут фон Мольтке Младший занял пост главнокомандующего немецкой армией и в начале Первой мировой войны вопреки совету последнего развернул модифицированную версию плана Шлиффена, который не привел к решающей победе, которую он обещал. .
- Различные историки утверждали, что неспособность Мольтке Младшего следовать плану, а не стратегический просчет Германии обрекали воюющие стороны на четырехлетнюю войну на истощение.
Ключевые термины
- контрнаступление
- Термин, используемый военными для описания крупномасштабных, обычно стратегических наступательных операций сил, которые успешно останавливают наступление противника, занимая оборонительные позиции. Он выполняется после истощения передовых войск противника, когда их резервы задействованы в бою и неспособны прорвать оборону, но до того, как противник получит возможность занять новые оборонительные позиции.
- Альфред фон Шлиффен
- Немецкий фельдмаршал и стратег, который с 1891 по 1906 год занимал должность начальника Германского имперского генерального штаба. Его имя сохранилось в плане Шлиффена 1905-06 годов, затем Aufmarsch I , плане развертывания и оперативном руководстве для решающего начального этапа. наступательная кампания в войне на один фронт против Третьей французской республики.
План Шлиффена был стратегией немецкого вторжения во Францию и Бельгию в августе 1914 года.Фельдмаршал Альфред фон Шлиффен был начальником германского генерального штаба имперской армии с 1891 по 1906 год и в 1905-06 разработал план развертывания победоносного наступления в войне на одном фронте против Третьей французской республики. После войны немецкие историки и другие писатели назвали этот план планом победы. Некоторые утверждали, что план был разрушен генерал-полковником Гельмутом фон Мольтке Младшим, главнокомандующим немецкой армией после ухода Шлиффена в отставку в 1906 году, который был уволен после Первой битвы на Марне (5-12 сентября 1914 года).
Краеугольным камнем военного планирования Шлиффена, несомненно, было стратегическое контрнаступление. Шлиффен твердо верил в силу атаки в контексте оборонительной операции. Меньшие силы Германии по сравнению с франко-российской Антантой означали, что наступательная позиция против одного или обоих было в основном самоубийственным. С другой стороны, Шлиффен очень верил в способность Германии использовать железные дороги для начала контрнаступления против гипотетических французских или российских сил вторжения, разгромить их, а затем быстро перегруппироваться и начать контрнаступление.
Шлиффен также осознавал необходимость планирования наступления, поскольку невыполнение этого требования ограничило бы возможности немецкой армии. В 1897 году Шлиффен разработал тактический план, который, признавая ограниченную наступательную мощь и возможности стратегических маневров немецкой армии, по сути сводился к использованию грубой силы для продвижения за пределы французской обороны на франко-германской границе.
В 1905 году Шлиффен разработал свой первый план стратегической наступательной операции — план Шлиффена Denkschrift (меморандум о плане Шлиффена).Это было разработано для изолированной франко-германской войны, в которой не будет участвовать Россия, с призывом к Германии атаковать Францию.
Однако большая часть планов Шлиффена исходила из его личных предпочтений в отношении контрнаступления. Военные планы Шлиффена под названием Aufmarsch II и Aufmarsch Ost продолжали подчеркивать, что лучшей надеждой Германии на выживание в войне с франко-русским союзом является оборонительная стратегия. Это было согласовано с очень наступательной тактической позицией, поскольку Шлиффен считал, что для уничтожения атакующей силы необходимо, чтобы она была окружена и атакована со всех сторон до капитуляции, а не просто отражена, как при пассивной обороне.
В августе 1905 года Шлиффену ударила лошадь товарища, что сделало его неспособным к бою в возрасте 72 лет. Он начал планировать выход на пенсию, но его преемник не был определен. Фаворитом императора был Гельмут фон Мольтке Младший, который стал начальником штаба после ухода Шлиффена на пенсию.
Мольтке разработал Aufmarsch II Ost , вариант Aufmarsch Ost Шлиффена, предназначенный для изолированной русско-германской войны. Шлиффен, по-видимому, пытался внушить Мольтке, что наступательная стратегия против Франции может сработать только в случае изолированной франко-германской войны, поскольку в противном случае немецкие войска были бы слишком слабы для ее реализации.Зная это, Мольтке все еще пытался применить наступательную стратегию Aufmarsch I West к войне на два фронта, с которой Германия столкнулась в 1914 году, и оборонительный план Шлиффена Aufmarsch II West . При слишком небольшом количестве войск для перехода к западу от Парижа, не говоря уже о попытке форсировать Сену, кампании Мольтке не удалось прорвать французский «второй оборонительный сектор», и его войска были отброшены в битве на Марне.
Послевоенные сочинения высокопоставленных немецких офицеров, таких как Герман фон Куль, Герхард Таппен, Вильгельм Гренер, и официальных историков во главе с бывшим подполковником Вольфгангом Фёрстером, установили общепринятый рассказ о том, что Мольтке Младший не следовал плану, а не Немецкий стратегический просчет, обрекавший воюющих на четыре года войны на истощение вместо быстрого и решительного конфликта, который мог бы быть.
В начале Первой мировой войны 80% немецкой армии было развернуто в виде семи полевых армий на западе в соответствии с планом Aufmarsch II West . Однако затем им было поручено выполнить списанный план развертывания Aufmarsch I West из плана Шлиффена. Это должно было провести немецкие армии через северную Бельгию во Францию в попытке окружить французскую армию и прорвать «вторую оборонительную зону» крепостей Верден и Париж и реку Марна.
Aufmarsch I West был одним из четырех планов развертывания, доступных германскому генеральному штабу в 1914 году. Каждый одобрял определенные операции, но не уточнял, как именно эти операции будут проводиться, оставляя командирам делать это по собственной инициативе с минимальный надзор. Aufmarsch I West , предназначенный для войны на одном фронте с Францией, был снят с вооружения, как только стало ясно, что он не имеет отношения к войнам, которые может ожидать Германия. Ожидалось, что и Россия, и Великобритания помогут Франции без возможности помощи со стороны итальянских или австро-венгерских войск.Но, несмотря на свою непригодность и доступность более разумных и решительных вариантов, он сохранял определенную привлекательность благодаря своему наступательному характеру и пессимизму довоенного мышления, предполагавшего, что наступательные операции будут кратковременными, дорогостоящими для потерь и маловероятными. быть решительным. Соответственно, развертывание Aufmarsch II West было изменено на наступление 1914 года, несмотря на его нереалистичные цели и недостаточные силы, которыми Германия располагала для решающего успеха. Мольтке принял план Шлиффена и изменил размещение сил на западном фронте, уменьшив правое крыло, которое продвигалось через Бельгию, с 85% до 70%.В конце концов, план Шлиффена был настолько радикально изменен Мольтке, что его правильнее было бы назвать планом Мольтке.
Германия напала на Люксембург 2 августа и 3 августа объявила войну Франции. 4 августа, после того как Бельгия отказалась разрешить немецким войскам перейти ее границы во Францию, Германия объявила войну Бельгии. Великобритания объявила войну Германии в тот же день после «неудовлетворительного ответа» на британский ультиматум о том, что Бельгия должна оставаться нейтральной.
В конце концов, Германии не удалось избежать длительной войны на два фронта, но она пробилась на хорошую оборонительную позицию внутри Франции и фактически вдвое сократила поставки угля для Франции.Он также убил или навсегда искалечил на 230 000 французских и британских солдат больше, чем сам потерял. Несмотря на это, проблемы со связью и сомнительные решения командования стоили Германии шанса на более решительный исход.