Мюнхенское соглашение и его последствия

Мюнхенское соглашение стало кульминационной точкой политики умиротворения Третьего рейха, которую в течение долгого времени проводила Великобритания и к которой впоследствии присоединилась и Франция. 

Соглашение было подписано в Мюнхене в ночь с 29 на 30 сентября 1938 года Адольфом Гитлером, Бенито Муссолини, Невиллом Чемберленом и Эдуаром Даладье. Заключению этого соглашения предшествовал острый международный кризис, вызванный угрозами рейхсканцлера Гитлера прибегнуть к военному вмешательству, если не будут восстановлены якобы нарушенные права немцев, проживавших в Чехословакии.

Основной принцип Мюнхенского соглашения, то есть отторжение пограничных областей Чехословакии с преобладанием немецкого населения, издавна проживавшего в чешских землях (Чехия, Моравия, Силезия), был основан на выводах британского правительства, с которыми согласились и французы, о невозможности дальнейшего сосуществования немцев и чехов в рамках одного государства. Однако отправной точкой для этих выводов послужили искаженные в угоду определяющей, но с объективной точки зрения совершенно ошибочной британской уверенности, что присоединив упомянутые территории к Третьему рейху, можно полностью удовлетворить требования нацистов.

Заключив Мюнхенское соглашение, западные державы уступили Чехословакию и всю Центральную Европу властным амбициям немецкого нацизма и советского коммунизма.

 

Зденек Фирлингер
(11. 7. 1891 – 2. 5. 1976)

Во время первой мировой войны воевал в рядах Чехословацкого легиона в России. В межвоенный период был послом в некоторых странах, в том числе в Советском Союзе. Здесь он работал в период заключения Мюнхенского соглашения, оккупации чешских земель и второй мировой войны. Под влиянием советских и чехословацких коммунистов он изменил свое лояльное отношение к чехословацкому правительству в изгнании. На родину вернулся в должности председателя правительства. По своим политическим взглядам он первоначально принадлежал к социал-демократической партии, однако предал ее демократические принципы, когда после февраля 1948 года ликвидировал эту партию, присоединив ее к Коммунистической партии Чехословакии. Будучи высокопоставленным функционером КПЧ, вплоть до 60-х гг. занимал ряд ответственных партийных и государственных постов.

 

Журнал Международная жизнь — Мюнхенское соглашение 1938 г.: пролог к мировой войне

В этом году исполнилось 80 лет с момента начала 1 сентября 1939 года Второй мировой войны. Однако нападение нацистской Германии на Польшу стало лишь одним из звеньев на пути «сползания» Европы и всего мира в пучину новой военной катастрофы. Начало войны фактически стало кульминацией тех процессов в европейской политике, которые происходили с середины 1930-х годов и заключались в попытках западных держав (прежде всего, Великобритании и Франции) сговориться с Гитлером с тем, чтобы обеспечить себе геополитические выгоды и направить удар нацистской агрессии на Восток – против Советского Союза. Ключевым элементом данной стратегии явилось Мюнхенское соглашение 1938 года.

Соглашение, подписанное в Мюнхене в 1938 году, прочно вошло в российскую историографию как «мюнхенский сговор» Великобритании и Франции с Адольфом Гитлером. Данная оценка в целом представляется справедливой, однако подлинные причины политики всех вовлеченных в процесс сторон нуждаются в более внимательном и всестороннем анализе, учитывающем военно-политическую обстановку в Европе и в мире в целом к середине 1930-х годов, корни соглашательской политики Великобритании и Франции и причины отказа западных держав поддержать инициативы СССР по оказанию военной помощи Чехословакии и созданию превентивной антигитлеровской коалиции. Все это в конечном итоге стало спусковым крючком к развязыванию Берлином второй мировой войны.

Мюнхенское соглашение было подписано в ночь с 29 на 30 сентября 1938 года в Мюнхене премьер-министром Великобритании Н.Чемберленом, его французским коллегой Э.Даладье и лидерами Германии и Италии А.Гитлером и Б.Муссолини. [1]

На следующий день, 30 сентября, с текстом документа было ознакомлено чехословацкое правительство. Документ предусматривал «уступку» Чехословакией Германии населенной преимущественно немцами Судетской области, а также пограничных районов с Австрией, захваченных к тому времени Германией. Кроме того, ряд областей Чехословацкого государства был и переданы Польше и Венгрии.

Смысл соглашения для Лондона и Парижа заключался в стремлении обезопасить свою территорию и свои интересы от возможной агрессии со стороны Гитлера. Для германского же лидера ключевым завоеванием стали гарантии невмешательства Великобритании и Франции в его планировавшиеся операции в Центральной и Восточной Европе (первой из которых стал захват Чехословакии в марте 1939 г.). Однако, как весьма обоснованно отмечает российский историк О.Будницкий, проводившаяся Великобританией и Францией политика «умиротворения Гитлера» изначально была обречена на провал: «Победители Первой мировой войны проиграли свою победу без единого выстрела 30 сентября 1938 г.». «Прямым следствием Мюнхена стала утрата малыми странами Восточной и Центральной Европы веры в то, что Англия и Франция являются надежными союзниками. Некоторые из них начинают ориентироваться на Германию. Мюнхен продемонстрировал Сталину, что с ним в европейской политике не считаются, усилил его подозрительность в отношении западных демократий и побудил искать другие пути обеспечения безопасности СССР. В конечном счете это привело его к решению подписать соглашение с Гитлером, именуемое обычно пактом Молотова – Риббентропа, хотя они были лишь исполнителями воли своих хозяев. Несомненно, это соглашение было одним из последствий Мюнхена», — справедливо указывает исследователь. [2]

При этом следует иметь в виду, что для самого Гитлера исходным пунктом реализации курса на пересмотр невыгодных для его страны итогов первой мировой войны стал ввод войск в Рейнскую демилитаризованную зону на границе с Францией, установленную Версальским мирным договором 1919 года – который не встретил адекватного ответа со стороны западных держав.

К этому времени пограничный режим между Германией и Францией определялся комплексом Локарнских договоров от 1925 года, гарантировавшими нерушимость европейских границ, сложившихся по итогам первой мировой войны. Данные документы вступили в силу после принятия Германии в Лигу Наций в сентябре 1926 года. 

В системе Локарнских договоров ключевое значение имел парафированный 16 октября в Локарно и подписанный 1 декабря 1925 года в Лондоне Рейнский гарантийный пакт о неприкосновенности государственных границ между Германией и Бельгией и между Германией и Францией, установленных Версальским мирным договором и сохранении демилитаризации Рейнской зоны. Гарантами указанного пакта выступали Великобритания и Италия.

Меморандум правительства Германии, уведомлявший западноевропейские страны о расторжении Берлином Локарнского договора был вручен послам Великобритании, Франции, Италии и Бельгии 7 марта 1936 года. В тот же день германские войска заняли Рейнскую демилитаризованную зону. По воспоминаниям современников, Гитлер спустя несколько дней после данного акта находился в ожидании сокрушительного военного ответа со стороны Великобритании и Франции.

Однако единственным международным институтом, осудившим действия Берлина, стала стремительно терявшая авторитет Лига Наций, принявшая документ с осуждением Германии. Что же касается ключевой для развития ситуации позиции Великобритании, то премьер-министр этой страны С.Болдуин заявил, что ввод частей вермахта в Рейнскую демилитаризованную зону «не содержит угрозы военного конфликта»,

Именно данное событие прожило путь дальнейшей территориальной экспансии гитлеровской Германии в Европе. В марте 1938 года последовал «аншлюс» Австрии. При этом Гитлер не только реализовывал собственный план «собирания» земель Третьего Рейха, но и фактически продолжал курс Берлина на «коренной передел мира», начатый еще в 1890-е годы. [3]

Одновременно действия Германии спровоцировали агрессивные действия со стороны фашистской Италии и дестабилизировали и другие районы континента – в том числе Юго-Восточную Европу. Как справедливо отмечала российская исследовательница Н.Д.Смирнова, «возросшая в конце 30-х годов дипломатическая и военная активность в Европе фашистских государств создала непосредственную угрозу для Балкан. В рамках раздела сфер влияния между странами «оси Берлин – Рим» Италии отводились в качестве приоритетных направлений Балканы и Средиземноморье. Однако на практике гитлеровская Германия, претендовавшая на господство в этих регионах, не собиралась строго придерживаться достигнутой договоренности, вызывая небезосновательные подозрения у своего союзника. Аншлюс Австрии подтолкнул итальянские правящие круги на осуществление своих экспансионистских планов в Юго-Восточной Европе, к закреплению на албанском плацдарме». [4]

Вряд ли будет преувеличением сказать, что, как пишет О.Будницкий, «все версальские ограничения, наложенные на Германию, Гитлеру удалось ликвидировать без единого выстрела». В британском парламенте У.Черчилль (позднее сменивший Н.Чемберлена на посту главы правительства Великобритании) начал свое выступление в прениях о Мюнхенском соглашении словами: «Мы потерпели полное и абсолютное поражение». Известно, что еще в мае 1938 года правительство Великобритании доверительно «рекомендовало» правительству Чехословакии пойти на максимальные уступки лидерам судетских немцев во главе с К.Генлейном и «отказаться от тезиса национального государства». В начале августа 1938 года в Прагу была направлена миссия уполномоченного британского правительства лорда У.Ренсимена. В течение всего августа и первой полвины сентября она выступала посредником на переговорах между правительством Чехословакии и судетско-немецкой фашистской партией К.Генлейна. Сам лорд Ренсимен не скрывал своих симпатий к лидерам судетских немцев. Под его давлением 7 сентября 1938 года чехословацкое правительство приняло план создания на территории страны немецкого и венгерского автономных районов. Однако и это стало лишь промежуточным вариантом на пути расчленения Чехословакии. Гитлер последовательно реализовывал «завещание» Отто фон Бисмарка, подчеркивавшего, что «тот, кто держит Богемию, держит в своих руках Европу». [5]

По итогам работы миссии Ренсимена был принят Меморандум, в котором правительству Чехословакии «рекомендовалось» передать Судетскую область Германии. [6]

Из ведущих европейский держав лишь СССР решительно выступал против действий Германии и призывал к реализации идеи создания и «активации» антигитлеровской коалиции как средства предотвращения общеевропейской войны. В частности, народный комиссар иностранных дел М.Литвинов в своем выступлении в Лиге Наций заявил о готовности Москвы выполнить свои обязательства по заключенному ранее перекрестному соглашению о взаимопомощи с Францией и Чехословакией. Расквартированные вдоль юго-западной и западной границ СССР стрелковые дивизии, авиация, танковые соединения и части противовоздушной обороны были приведены в боевую готовность. Президент Чехословакии Э.Бенеш 19 сентября 1938 года через советского полпреда в Праге обратился к правительству СССР с просьбой разъяснить его позицию в случае военного конфликта. Полученный из Москвы ответ гласил, что Советский Союз в случае войны с Германией готов выполнить условия договора с Чехословакией даже в случае отказа от его выполнения со стороны Франции.

Однако усилия СССР были не только не поддержаны, а по существу проигнорированы. В значительной степени это было связано с продолжавшимся курсом на игнорирование Советского государства, инициированным сразу после Октябрьской революции. Как позднее признавал в своих воспоминаниях будущий британский премьер-министр У.Черчилль, «к советским предложениям «отнеслись с равнодушием, чтобы не сказать с презрением, которое запомнилось Сталину. События шли своим чередом так, как будто Советской России не существовало. Впоследствии мы дорого поплатились за это»… [7]

 

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

 

Примечания:

[1] Документы и материалы кануна второй мировой войны. Т. 1. М., 1948. С.287-299.

[2] Будницкий О. Как победители Первой мировой проиграли в Мюнхене // Ведомости, 28.09.2018.

[3] История дипломатии. Том второй. Дипломатия в Новое время (1872-1919 гг.). М., 1945. С.5.

[4] Краткая история Албании. М., 1992. С.322.

[5] Seton-Watson H. Eastern Europe Between the Wars 1918-1941. Cambridge, 1945. P.391.

[6] Новые документы из истории Мюнхена. М., 1958.

[7] Будницкий О. Как победители Первой мировой…

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs

«Ощущение горечи». Споры России и Европы о Мюнхене-1938

«По сути мы потерпели поражение, не начав войны, и теперь последствия этого поражения будут долго давать о себе знать… Всё былое равновесие сил в Европе оказалось непоправимо нарушено... Впрочем, не думайте, что это конец. Это лишь начальная точка отсчёта. Это первый шаг, первый глоток, первое ощущение горечи во рту от напитка в чаше, испить из которой нам придётся сполна, если только неимоверным усилием воли нам не удастся восстановить нравственное здоровье и боевой дух британского народа, чтобы вновь возродиться и встать на защиту своей свободы«.

Так 5 октября 1938 года завершил свою речь в Палате общин британского парламента Уинстон Черчилль. На тот момент он был не более чем политиком с богатой, неоднозначной и оставшейся в прошлом карьерой. Черчилль считался возмутителем спокойствия, диссидентом в рядах правящей Консервативной партии: он годами призывал ее руководство во главе с премьер-министром Невиллом Чемберленом изменить внешнеполитический курс и не стремиться любой ценой добиться мира с нацистской Германией.

Сильное, мрачное и язвительное выступление Черчилля было развернутым критическим комментарием к соглашению, которое несколькими днями ранее, в ночь с 29 на 30 сентября, Чемберлен подписал в Мюнхене с Гитлером, Муссолини и французским премьером Даладье. Лидеры двух демократий и двух диктатур договорились отторгнуть от Чехословакии – чьи представители в конференции не участвовали, их лишь известили о ее итогах, – приграничные области, населенные преимущественно этническими немцами.

Европейской войны, которой грозил длившийся с весны чехословацкий кризис, удалось избежать. По возвращении в Лондон Невилл Чемберлен горделиво заявил, что привез британскому народу «мир для нашего времени» (peace in our time).

Историческая судьба Мюнхенского соглашения – или «сговора», как его называют любители более эмоциональных определений, – парадоксальна. С одной стороны, абсолютное большинство историков разных стран давно и однозначно оценивает Мюнхен примерно так же, как Черчилль в той своей речи по горячим следам: как страшное и позорное дипломатическое поражение Великобритании и Франции, которые, стремясь сохранить мир, пошли на поводу у нацистов и в итоге все равно получили войну – спустя всего лишь 11 месяцев, когда Германия напала на Польшу.

Чехословацкий кризис: путь нацистов и демократов к Мюнхену

1938

20 февраля – выступая в Рейхстаге, Гитлер заявил, что намерен «освободить 10 миллионов немцев», живущих за пределами Германии, – в том числе более трех миллионов судетских немцев. Правительство Чехословацкой республики (ЧСР) назвало речь Гитлера вмешательством во внутренние дела их страны.

Вступление нацистских войск в Вену 15 марта 1938 года

11 – 13 марта – присоединение (аншлюс) Австрии к Германии. Граница Германии и Чехословакии тем самым удлинилась с 1539 до 2117 км.

17 марта – нарком иностранных дел СССР Максим Литвинов в специальном заявлении предупредил о возникшей угрозе Чехословакии и предложил ведущим державам обсудить «практические меры по обеспечению коллективной безопасности».

24 марта – Британский премьер Невилл Чемберлен заявил, что «жизненные интересы Великобритании» несовместимы с войной на континенте.

28 марта – встреча Гитлера в Берлине с лидерами пронацистской Судетонемецкой партии (СНП) Генлейном и Франком. СНП приказано предъявлять Праге заведомо неприемлемые требования.

24 апреля – на съезде СНП в Карлсбаде (Карловых Варах) Генлейн выдвинул 8 требований к чехословацкому правительству, реализация которых привела бы к фактической самостоятельности Судетской области – при сугубо формальном сохранении ее принадлежности ЧСР.

7 мая – послы Великобритании и Франции в Праге заявили министру иностранных дел ЧСР Камилу Крофте, что Лондон и Париж настаивают на достижении договоренности между Прагой и судетскими немцами.

20 мая – получив (неподтвержденные) сведения о концентрации немецких войск на границе, правительство ЧСР провело частичную мобилизацию, в приграничные районы были введены войска.

26 апреля, 26 июля, 19 августа, 5 сентября – четыре плана автономизации Судетской области, предложенные Прагой СНП. Каждый из них предполагал всё бóльшие уступки, 4-й план практически принимал «карлсбадские требования» Генлейна. Тем не менее, все эти планы были отвергнуты лидерами СНП.

Президент ЧСР Эдвард Бенеш (справа) на переговорах с Иосифом Сталиным в Москве, 1935 год

12–13 сентября – после выступления Гитлера в Нюрнберге с нападками на ЧСР отряды судетонемецкого ополчения устроили столкновения в приграничных районах, с обеих сторон были убитые и раненые. Генлейн бежал в Германию.

15–18 сентября – после встречи Чемберлена и Гитлера в Берхтесгадене Британия, а затем Франция согласились с тем, что ЧСР должна уступить Германии районы с более чем 50-процентной долей немецкого населения.

20–22 сентября – чехословацкое правительство вначале отвергло предложение Франции и Британии согласиться с требованиями Гитлера, но затем под угрозой, что западные союзники откажут ЧСР в военной помощи в случае нападения Германии, приняло ультиматум и ушло в отставку.

23 сентября – Гитлер на второй встрече с Чемберленом неожиданно ужесточил требования к Чехословакии. Новое правительство ЧСР отвергло их и объявило всеобщую мобилизацию. Тогда же СССР предупредил Польшу о недопустимости вмешательства в дела Чехословакии.

24–25 сентября – Франция объявила частичную мобилизацию и заявила, что в случае нападения со стороны Германии окажет Чехословакии помощь, как и было предусмотрено договором между двумя странами, заключенным в 1935 году. Но на франко-британских переговорах в Лондоне французская делегация заняла куда менее воинственную позицию.

27 сентября – речь Гитлера во Дворце спорта в Берлине, фактический ультиматум Чехословакии.

28 сентября – Британия объявила мобилизацию флота. Одновременно Лондон и Париж обратились к Муссолини с предложением стать посредником в решении чехословацкого кризиса.

Чемберлен (слева) и Гитлер в Мюнхене, 29 сентября 1938 года

29–30 сентября – Мюнхенская конференция лидеров Великобритании, Германии, Италии и Франции приняла большую часть немецких требований к Чехословакии. Представители ЧСР в самой конференции не участвовали.

30 сентября – польский ультиматум Чехословакии с требованием уступить Тешинскую область, населенную преимущественно поляками.

1–10 октября – немецкие и польские войска занимают пограничные районы, отторгнутые от ЧСР по решению Мюнхенской конференции.

В то же время Мюнхенское соглашение – излюбленный предмет исторических и псевдоисторических интерпретаций, нередко продиктованных текущей политической ситуацией. В Чехии и – в меньшей мере – Словакии, наверное, еще очень долго не прекратится дискуссия о том, стоило ли президенту Эдварду Бенешу принимать условия «мюнхенского диктата» или же нужно было оказать Германии сопротивление несмотря ни на что. Но это скорее локальные споры, к тому же заведомо бесплодные: «переиграть» осень 1938-го, чтобы понять, как развивались бы события при ином поведении Бенеша, невозможно.

Более любопытно использование Мюнхена в качестве орудия политики памяти современной Россией. Лично Владимир Путин, активно выступающий в последнее время в роли историка-любителя, затронул эту тему в опубликованной несколько месяцев назад статье «75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим». В ней очень большое внимание – даже непомерно большое, учитывая, что речь шла об относительно второстепенном последствии мюнхенских договоренностей, – уделено участию Польши в переделе границ Чехословакии.

Польские танки въезжают в Тешин, октябрь 1938 года

«Сегодня европейские политики, прежде всего польские руководители, хотели бы «замолчать» Мюнхен», – пишет Путин, хотя вообще-то в польской историографии в целом по отношению к тем событиям точки над «i» давно расставлены. Так, еще в 1980 году польско-американский историк, один из крупнейших специалистов по новейшей истории Центральной Европы Петр Вандыч отмечал, что «польский ультиматум Чехословакии был встречен [на Западе] с осуждением и сильно повредил репутации Польши». (Wandycz, Piotr S. The United States and Poland. Harvard University Press, 1980. P. 226). С другой стороны, польские историки обращают внимание на то, что аннексия Тешинской области была не следствием каких-то «особых» отношений Польши с Германией, а результатом общего подхода великих держав к вопросу об этнических меньшинствах в Чехословакии. С этим подходом, в частности, Франция согласилась еще за несколько месяцев до Мюнхена – о чем говорят архивные документы.

Среди них – телеграмма №58, отосланная послом Польши во Франции Юлиушем Лукасевичем министру иностранных дел Юзефу Беку, 11 июля 1938 года: «Б. (министр иностранных дел Франции Жорж Бонне. – Прим. РС) попросил меня сообщить Господину Министру следующее: французское правительство целиком разделяет позицию польского правительства в вопросе о польском меньшинстве в Чехословакии; на следующий день после разговора со мной Б. поручил своему послу в Праге объявить их правительству, что польское меньшинство должно получить те же самые права, которые будут признаны за судетскими немцами, и что это должно быть сделано одновременно». (Источник: Monachium 1938. Polskie dokumenty dyplomatyczne, Wybór i opr. Zbigniew Landau i Jerzy Tomaszewski, dokument nr 99. Warszawa, PWN, 1985)

Советское правительство колеблется относительно того, чтобы вступить в конфликт без западных держав

Неоднозначен и вопрос о позиции Москвы в чехословацком кризисе (Путин: «В те драматичные дни 1938 года только СССР вступился за Чехословакию»). Действительно, устами наркома Литвинова и посла в Праге Александровского СССР выражал готовность поддержать Чехословакию – но лишь в случае, если так же поступит Франция (это условие содержалось в советско-чехословацком договоре 1935 года). Кроме того, физически Красная армия не смогла бы попасть на территорию Чехословакии, будучи отделена от нее тогда Польшей и Румынией. Обе эти страны отказывались пропустить советские войска через свою территорию, что в случае с Польшей во многом объяснялось памятью о недавней польско-советской войне 1920 года.

Более того, сомнения относительно помощи СССР были и у чехословацких руководителей. Накануне Мюнхена, 28 сентября 1938 года, посол ЧСР в Москве Зденек Фирлингер сообщал президенту Бенешу и министру Крофте: «Советское правительство колебалось и колеблется относительно того, чтобы вступить в конфликт без западных держав – чего мы, собственно, никогда и не требовали. Есть серьезное опасение, что из чехословацкого вопроса может в случае односторонней интервенции Советов вырасти такая же проблема, как в Испании, со всеми страшными политическими последствиями для всей Европы, но прежде всего для [самой] Чехословакии». (Источник: Kvaček, R. Poslední den: Mnichov – Praha 1938. Praha, 2018. S. 85)

Еще одна линия дискуссий, возникшая в последние годы, – упреки в адрес самой Чехословакии. Здесь российские историки, приверженные слегка модернизированной советской версии событий, неожиданно смыкаются с некоторыми либеральными западными авторами. Олег Айрапетов, автор недавно вышедшего фундаментального труда «Внешняя политика Советской России и СССР в 1920–1939 годах», пишет о Чехословакии, что «это создание Версаля было не национальным государством, а государством национальностей… Как только они пришли в действие, а французский покровитель Праги ослаб, ЧСР была обречена на уничтожение». (О. Айрапетов. Внешняя политика Советской России и СССР в 1920–1939 годах и истоки Второй мировой войны. М., 2020. С. 448)

Массовая патриотическая демонстрация в центре Праги 22 сентября 1938 года

Британская исследовательница Мэри Хайман и вовсе заявляет, что «отцы-основатели Чехословакии по экономическим и стратегическим причинам настояли на включении в границы страны областей, населенных крупными и враждебно настроенными немецким и венгерским меньшинствами. Потенциально дестабилизирующее присутствие этих меньшинств использовалось для оправдания жесткого централизма пражского правительства и чешского фаворитизма». (Heimann, M. Czechoslovakia: The State that Failed. London, 2011. P. 322) Хайман даже говорит о «терроризировании уязвимых меньшинств в конце 1930-х годов», вступая в противоречие с позицией большинства исследователей, которые подчеркивают, что, несмотря на межэтническую напряженность, ЧСР до самого Мюнхена оставалась единственной демократией в Центральной и Восточной Европе, и граждане всех национальностей пользовались там индивидуальными гражданскими правами и свободами.

Йохен Бёлер, заведующий кафедрой истории Восточной Европы в университете Йены (Германия), в интервью Радио Свобода отмечает, что, каковы бы ни были недостатки внутреннего устройства межвоенной Чехословакии или Польши, первичными факторами, приведшими к Мюнхену-1938 и через год – к мировой войне, стали не они, а агрессивность диктаторских режимов и политическая слабость демократических держав.

Йохен Бёлер

– Каковы были главные политические и психологические причины политики умиротворения агрессоров? Великобритания и Франция явно не были слабее в военном отношении, чем Германия. Однако создается впечатление, что политические элиты западных демократий просто боялись нацистов – с момента прихода Гитлера к власти в 1933 году вплоть до того дня, когда во главе правительства Британии стал Уинстон Черчилль. Почему?

– Действительно, в сугубо военном отношении Британия и особенно Франция никак не уступали Германии, до определенного времени даже наоборот, превосходили ее. Но люди всё еще очень хорошо помнили об ужасах Первой мировой войны. Я не думаю, что в 1930-е годы британцы или французы боялись нацистов. То, чего они действительно боялись, была новая мировая война. И они явно недооценили решимость Гитлера вести такую войну, если это окажется необходимым для достижения его целей.

– Классическая версия советской историографии, касающаяся событий конца 1930-х годов, сейчас в значительной мере возрождена в России. Одно из главных положений этой версии излагает в своей статье Владимир Путин, отмечая, что Британия и Франция хотели «направить устремления нацистов на восток с прицелом на то, чтобы Германия и Советский Союз неизбежно бы столкнулись и обескровили друг друга«. По той же причине они не спешили заключить союз со Сталиным. Отсюда вывод: сталинский маневр 1939 года, когда он сделал выбор в пользу соглашения с нацистами, был логичным и фактически неизбежным. Это так?

– Я думаю, речь идет о серьезном искажении фактов. Конечно, в Мюнхене западным демократиям было нечего терять: речь не шла об их территории. На кону стояла судьба Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ), поскольку именно там Гитлер начал реализовывать свои планы. Оккупация Австрии в марте 1938-го и ликвидация Чехословакии, начавшаяся Мюнхеном и завершенная вторжением в марте 1939 года, были первыми этапами этого пути. Для реализации своих территориальных амбиций Гитлер использовал проблему немецких этнических меньшинств за пределами Германии. Он намеренно делал это в ЦВЕ, а не на Западе – допустим, в Эльзасе, где тоже имелось немецкое меньшинство. Его расчет на то, что ради Чехословакии ее западные союзники не пойдут на большой риск, полностью оправдался. Но это не означает, что Британия и Франция намеренно направляли нацистскую экспансию на восток. Это была стратегия самого Гитлера, он вынашивал эти планы с 1920-х годов.

В 1938 году Польша не была союзницей Гитлера. Но ее можно назвать соучастницей Мюнхенского соглашения

– Польша и позднее Венгрия тоже приняли участие в разделе Чехословакии. Правомерно ли называть Польшу фактической союзницей Гитлера? Была ли аннексия Тешинской области роковой ошибкой во внешней политике Варшавы, или же с точки зрения поляков речь шла о восстановлении справедливости, в которой им было отказано в 1920 году, когда первый конфликт вокруг Тешина был разрешен западными державами в большей степени в пользу Чехословакии?

– В 1938 году Польша не была союзницей Гитлера. Но ее можно назвать соучастницей Мюнхенского соглашения, поскольку она аннексировала Тешинскую область. Этот регион был предметом спора между Польшей и Чехословакией с 1918 года. Отобрать его у соседней страны, воспользовавшись ситуацией, возникшей в результате мюнхенских решений и территориальных приобретений Германии, было огромной ошибкой польской стороны. Но о союзе с нацистами здесь говорить нельзя. С точки зрения Германии, Польша не была серьезным потенциальным союзником, а в 1939 году она отважно отвергла немецкое предложение – стать младшим партнером Германии в будущем наступлении на Советский Союз. Польша заплатила за это высокую цену. Если Путин обвиняет Польшу в том, что она сотрудничала с Гитлером перед войной, то он просто переворачивает историческую ситуацию с ног на голову. Факты таковы, что в 1939 году Советский Союз сотрудничал с Гитлером, ликвидируя Польшу и балтийские государства. ​

Карта территорий, на которые претендовала Германия, – вручена Гитлером Чемберлену 23 сентября 1938 года. Большую часть этих требований Мюнхенская конференция утвердила

– То есть вы находите разницу между Мюнхенским соглашением 1938-го и советско-германским пактом 1939 года? Разве между ними не больше общего, чем различного: оба – продукты грубой Realpolitik, в рамках которой малые и средние государства приносятся в жертву интересам великих держав?

– Политика умиротворения 1930-х годов была катастрофической ошибкой, а Мюнхенское соглашение – позором для Западной Европы. Чтобы удовлетворить Гитлера и избежать войны, в жертву принесли целую страну – Чехословакию. Но это не было разделом территории между Германией и западными державами – в отличие от советско-германского соглашения 1939 года, участники которого разделили восток Европы, от Балтики до Балкан, между собой. Запад в 1938 году был озабочен своей безопасностью, Германия и Советский Союз в августе 1939 года – прежде всего расширением сфер своей гегемонии. Это не делает более приглядной роль западных демократий в Мюнхене. Но это делает ее не сравнимой с советской ролью в пакте Молотова – Риббентропа.

Мюнхенское соглашение 1938 года, 29 сентября (Вышинский, 1948)

Мюнхенское соглашение 1938 года — о разделе Чехословакии — датировано 29. IX и подписано30. IX Н. Чемберленом, Даладье, Гитлером и Муссолини. Являясь кульминационным пунктом т. н. политики невмешательства (…),Мюнхенское соглашение было сговором между англо-французскими «умиротворителями» и фашистскими державами, имевшим целью повернуть остриё гитлеровской агрессии на восток — против СССР.

В мае 1937 года премьером Великобритании стал H. Чемберлен (…), наиболее циничный проводник политики «невмешательства». В ноябре 1937 Чемберлен направил лорда Галифакса к Гитлеру, с тем чтобы предложить тесное сближение между Англией, Францией и державами оси. При этом Галифакс дал понять Гитлеру, что Англия согласится на захват Германией Австрии, Чехословакии и Данцига. Судьба Австрии и Чехословакии была, таким образом, предрешена уже в ноябре 1937.

24. IV 1938 года главарь немецко-судетской национал-социалистской партии Конрад Гейнлейн провозгласил на съезде этой партии в Карловых Варах программу из 8 пунктов, суть которой заключалась в фактическом создании нацистского государства в Судетской области и в установлении фашистского режима в пределах Чехословацкой республики. Это был первый пробный шар Гитлера.

28-29. IV в Лондоне происходила специальная конференция премьер-министров и министров иностранных дел Англии и Франции, посвященная судьбе Чехословакии. Здесь Чемберлен прямо заявил французам, что «если Германия желает уничтожения Чехословакии, то он не видит средств помешать этому». Французские министры согласились с точкой зрения Чемберлена, и оба правительства стали оказывать воздействие на Чехословакию с целью побудить её уступить требованиям Гитлера. В начале августа в Прагу прибыла миссия лорда Ренсимена, посланного «в качестве независимого наблюдателя и посредника». Эта миссия «ознакомилась» с положением судетских немцев в Чехословакии и с их взаимоотношениями с чехословацкими властями, и после полуторамесячного «изучения» был составлен документ, известный под названием меморандума Ренсимена, в котором признавалась «естественность» требования отделения Судетской области от Чехословакии и присоединения её к Германии. Ренсимен настаивал на том, чтобы «эти пограничные округа» были «немедленно переданы Чехословакией Германии». 7. IX газета «Таймс» открыто выступила с таким же предложением.

После этого Гитлер сделал дальнейший шаг по пути агрессии. Вечером 12. IX он произнёс речь, полную угроз по адресу Чехословакии и её союзников, и потребовал немедленного и безоговорочного удовлетворения всех требований судетских фашистов. Речь Гитлера была заранее условленным сигналом к вооружённому мятежу национал-социалистов в Чехословакии, который и начался в ночь на 13. IX. Чехословацкое правительство подавило мятеж и распустило партию Гейнлейна. Тогда Гитлер стал угрожать Чехословакии военной расправой. Чемберлен, стремясь использовать обстановку для осуществления своих антисоветских планов, решил отправиться в Германию для личной встречи с «фюрером». 15. IX, во время первого визита Чемберлена в Берхтесгаден, Гитлер заявил, что судетская проблема должна быть разрешена без отлагательств, в противном случае он её разрешит военной силой. Чемберлен обещал передать правительству Чехословакии требования Гитлера и вернуться к нему для продолжения переговоров, имея ответ чехословацкого правительства. 15 и 18. IX Муссолини дважды публично поддержал требования Гитлера о передаче Судетской области Германии и выставил новое требование об удовлетворении территориальных притязаний Венгрии и Польши к Чехословакии.

В результате нового совещания членов английского и французского правительств чехословацкому правительству 19. IX была вручена нота, в которой оба правительства предложили передать Германии те территории, население которых больше чем на 50% состояло из немцев. В случае согласия Чехословакии удовлетворить это требование Франция и Англия обещали гарантировать безопасность будущего чехословацкого государства.

Под прямым давлением лондонской и парижской дипломатии чехословацкое правительство приняло англо-французские требования. Чемберлен опять отправился к Гитлеру и во время второго свидания с ним, происходившего в Годесберге 22-23. IX, согласился предъявить чехословацкому правительству дополнительные требования о немедленной эвакуации чехословацких войск и полиции из всей Судетской области с оставлением на месте в хорошем состоянии всего движимого и недвижимого имущества и ценностей. По возвращении в Лондон Чемберлен цинично возложил ответственность за возможный исход конфликта на Прагу, заявив: «Теперь дело за Чехословакией».

Чехословацкое правительство отвергло новые требования Гитлера и Чемберлена как «абсолютно и безусловно неприемлемые» и заявило, что оно считает себя обязанным «оказать энергичное сопротивление» этим притязаниям, ибо чехословацкий народ «никогда не сделается нацией рабов».

Желая скрыть свой сговор с Гитлером и запугать общественное мнение своих стран угрозой неизбежной войны, французское правительство призвало несколько возрастов резервистов, а английское правительство распорядилось привести в боевую готовность флот и приняло некоторые меры противовоздушной обороны. В то же время инспирированная английским и французским правительствами печать завопила об опасности войны и требовала не доводить дело до вооружённого конфликта. Реакционные круги в Англии и Франции открыто предлагали принести Чехословакию в жертву ради «спасения» мира, а на деле — ради «канализации» германской агрессии на восток, против Советского Союза.

26. IX, после нового совещания руководящих английских и французских министров и начальников военных штабов в Лондоне, Чемберлен отправил Гитлеру письмо, в котором принял территориальные требования, выставленные Гитлером в Годесберге, и свёл существо расхождения между этими требованиями и теми, которые были предъявлены в Берхтесгадене, к разногласиям по вопросу о методах передачи территории. Послание Чемберлена укрепило решимость Гитлера довести дело до конца теперь же. В тот же день, 26. IX, Гитлер заявил в берлинском Спортпаласе, что он уничтожит Чехословакию, если она не примет немедленно и безоговорочно все его годесбергские требования. День спустя он объявил, что будет ждать удовлетворительного ответа от Чехословакии до 14 час. 28. IX, после чего объявит мобилизацию и начнёт вторжение в Чехословакию.

Тогда за спиной Чехословакии Чемберлен, Галифакс, Даладье и Бонне договорились с Гитлером и Муссолини о созыве в Мюнхене конференции премьер-министров Англии, Германии, Франции и Италии для оформления передачи Судетской области Германии, а фактически для основания антисоветского блока четырёх держав.

Чемберлен прибыл в Мюнхен с заранее заготовленным текстом соглашения, которое было помечено 29. IX. Фактически этот текст лёг в основу Мюнхенского соглашения, которое было подписано Чемберленом, Гитлером, Даладье и Муссолини 30. IX в 0 час. 25 мин. Соглашение обязывало Чехословакию закончить передачу Судетской области до 10. X. Чехословацкая территория, передаваемая Германии, делилась на зоны, причём в первую зону германские войска должны были вступить уже 1. X; территория подлежала передаче со всем находившимся на ней живым и мёртвым инвентарём. Чехословакии запрещалось что-либо вывозить из Судетской области или разрушать какие-либо сооружения. Она обязана была передать в нетронутом виде долговременные укрепления, построенные вдоль границы по типу французской «линии Мажино», со всем оборудованием и запасами вооружения, а также все фабрики и заводы на полном ходу и с запасами сырья, шахты, с.-х. предприятия, пути сообщения средства связи и т. д. В приложении к М. с. указывалось, что Чехословакия должна в течение 3 месяцев удовлетворить территориальные притязания Польши и Венгрии; в случае если соглашение между Чехословакией, Польшей и Венгрией не будет достигнуто в указанный срок, главы 4 правительств должны будут собраться на новое совещание. Так Мюнхенское соглашение положило начало расчленению Чехословакии.

Вслед за заключением этого позорного соглашения Чемберленом и Гитлером была подписана совместная декларация (см. Англо-германская декларация 1938), являвшаяся по существу пактом о ненападении.

В дни чехословацкого кризиса одно лишь Советское правительство занимало чёткую принципиальную позицию, соответствующую интересам всеобщего мира и неизменно дружественную по отношению к чехословацкому народу и его государству. Оно неоднократно заявляло чехословацкому и французскому правительствам о своей готовности безоговорочно выполнить свои обязательства по советско-чехословацкому договору 1935 года (…) о взаимной помощи. Когда правительство Польши предъявило территориальные требования к Чехословакии и начало сосредоточивать свои войска на чехословацкой границе, правительство Советского Союза предупредило Польшу, что, если она совершит акт агрессии против Чехословакии, СССР будет считать себя вправе денонсировать без предупреждения советско-польский договор 1932 о ненападении. Советское правительство несколько раз предлагало французскому правительству созвать совещание начальников генеральных штабов для выработки конкретных мероприятий по обузданию агрессоров и защите Чехословакии. 21. IX, на заседании Лиги наций, M. M. Литвинов публично заявил, что СССР готов выступить в защиту Чехословакии в соответствии с договором. Более того, И. В. Сталин в беседе с К. Готвальдом заявил, что Советский Союз готов оказать военную помощь Чехословакии, даже если этого не сделает Франция, но при условии — если сама Чехословакия будет защищаться и попросит о советской помощи. Готвальд передал об этом Бенешу. Но господствующая клика чехословацкой буржуазии в страхе за свои классовые интересы предпочла капитуляцию. Советские предложения отвергались потому, что они противоречили политике сговора с агрессором, которая направлялась американскими, английскими и французскими монополистическими кругами против Советского Союза.

Всё поведение Англии и Франции не оставляло никакого сомнения в том, что неслыханный акт предательства со стороны английского и французского правительств по отношению к чехословацкому народу и его республике вовсе не был случайным эпизодом в политике этих государств, а являлся важнейшим звеном в этой политике, преследовавшей цель направить гитлеровскую агрессию против Советского Союза.

Как отмечал А. А. Жданов, одна из главных причин мюнхенской политики состояла в том, что реакционные империалистические элементы во всём мире, особенно в Англии, в США и Франции, «возлагали особые надежды на Германию и Японию и в первую очередь на гитлеровскую Германию, во-первых, как на силу, наиболее способную нанести удар Советскому Союзу с тем, чтобы если не уничтожить, то во всяком случае ослабить его и подорвать его влияние, и, во-вторых, как на силу, способную разгромить революционное рабочее и демократическое движение в самой Германии и во всех странах, являвшихся объектом гитлеровской агрессии, и укрепить тем самым общее положение капитализма». Мюнхенская политика Англии, Франции и США кончилась провалом. Мюнхенское соглашение лишь поощрило Гитлера на дальнейшую агрессию, приведшую вскоре ко второй мировой войне.

Дипломатический словарь. Гл. ред. А. Я. Вышинский и С. А. Лозовский. М., 1948. 

Мюнхенское соглашение 1938 года — это… Что такое Мюнхенское соглашение 1938 года?

Мюнхенское соглашение 1938 года (в советской историографии обычно Мюнхенский сговор; чеш. Mnichovská dohoda; словацк. Mníchovská dohoda; нем. Münchner Abkommen; фр. Accords de Munich; итал. Accordi di Monaco) — соглашение, составленное в Мюнхене 29 сентября 1938 года и подписанное 30 сентября того же года премьер-министром Великобритании Невиллом Чемберленом, премьер-министром Франции Эдуаром Даладье, рейхсканцлером Германии Адольфом Гитлером и премьер-министром Италии Бенито Муссолини. Соглашение касалось передачи Чехословакией Германии Судетской области.

Предыстория

Ситуация к 1938 году

В 1938 году в Чехословакии проживало 14 млн человек, из них 3,5 млн этнических немцев, компактно проживающих в Судетской области, а также в Словакии и Закарпатской Украине (карпатские немцы). Промышленность Чехословакии, в том числе и военная, была одной из самых развитых в Европе. Заводы «Шкода» с момента оккупации Германией и до начала войны с Польшей произвели почти столько же военной продукции, сколько произвела за это же время вся военная промышленность Великобритании. Чехословакия была одним из ведущих мировых экспортёров оружия, её армия была превосходно вооружена и опиралась на мощные укрепления в Судетской области.

Судетские немцы устами главы национал-сепаратистской Судетско-немецкой партии К. Генлейна постоянно заявляли об ущемлении их прав со стороны чехословацкого правительства. Правительство приняло ряд мер по обеспечению представительства судетских немцев в Национальном собрании, местного самоуправления, образования на родном языке, однако напряженность снять не удалось. Опираясь на эти заявления, Гитлер в феврале 1938 обратился к рейхстагу с призывом «обратить внимание на ужасающие условия жизни немецких собратьев в Чехословакии».

Первый Судетский кризис

После аншлюса Австрии в марте 1938 года Генлейн прибывает в Берлин, где получает инструкции по дальнейшим действиям. В апреле его партия принимает так называемую Карлсбадскую программу, содержавшую требования автономии. В мае генлейновцы активизируют прогерманскую пропаганду, выдвигают требование о проведении референдума по присоединению Судетских земель к Германии и на 22 мая, — день муниципальных выборов, — подготавливают путч, с тем, чтобы превратить эти выборы в плебисцит. Одновременно проводилось выдвижение вермахта к чехословацкой границе. Это спровоцировало первый Судетский кризис. В Чехословакии прошла частичная мобилизация, войска были введены в Судеты и заняли приграничные укрепления. В то же время о поддержке Чехословакии заявили СССР и Франция (во исполнение советско-французского договора от 2 мая 1935 года и советско-чехословацкого договора от 16 мая 1935 года). Протест по поводу силового разрешения кризиса заявила даже союзник Германии Италия. Попытка отторгнуть Судеты опираясь на сепаратистское движение судетских немцев в этот раз не удалась. Гитлер перешёл к переговорам. Переговоры велись между Генлейном и чехословацким правительством при посредничестве специального представителя Великобритании лорда Ренсимена (см. Миссия Ренсимена).

Второй Судетский кризис

12 сентября 1938 года, после провала переговоров, был спровоцирован второй Судетский кризис. Генлейновцы организовали массовые выступления в Судетах, что вынудило правительство Чехословакии ввести в населенные немцами районы войска и объявить там военное положение. Генлейн, избегая ареста, скрылся в Германии. На следующий день Чемберлен телеграммой уведомил Гитлера о готовности посетить его «ради спасения мира». 15 сентября 1938 года Чемберлен прибывает на встречу с Гитлером в городе Берхтесгаден, в Баварских Альпах. Во время этой встречи фюрер сообщил, что хочет мира, но готов из-за чехословацкой проблемы и к войне. Однако войны можно избежать, если Великобритания согласится на передачу Судетской области Германии на основе права наций на самоопределение. Чемберлен с этим согласился.

18 сентября в Лондоне прошли англо-французские консультации. Стороны пришли к соглашению, что территории, на которых проживает более 50 % немцев, должны отойти к Германии, и что Великобритания с Францией гарантируют новые границы Чехословакии. 20 — 21 сентября английский и французский посланники в Чехословакии заявили чехословацкому правительству, что в случае, если оно не примет англо-французских предложений, французское правительство «не выполнит договора» с Чехословакией. Также они сообщили следующее: «Если же чехи объединятся с русскими, война может принять характер крестового похода против большевиков. Тогда правительствам Англии и Франции будет очень трудно остаться в стороне»^[1]. Чешское правительство отказалось выполнить данные условия.

22 сентября Гитлер ставит ультиматум: не препятствовать Германии в оккупации Судет. В ответ на это Чехословакия и Франция объявляют мобилизацию. 27 сентября Гитлер перед угрозой начала войны идет на попятную и направляет Чемберлену письмо, в котором сообщает, что он не хочет войны, готов дать гарантию безопасности оставшейся части Чехословакии и обсудить детали договора с Прагой. 29 сентября в Мюнхене по инициативе Гитлера происходит его встреча с главами правительств Великобритании, Франции и Италии. Однако, вопреки обещанию в письме Чемберлену, чехословацкие представители не были допущены к обсуждению соглашения. СССР было отказано в участии во встрече.

Чемберлен (слева) и Гитлер на встрече в Бад-Годесберге, 23 сентября 1938 года

Мюнхенское соглашение

Встреча в Мюнхене в Фюрербау состоялась 29—30 сентября. Основой соглашения являлись предложения Италии, практически ничем не отличавшиеся от требований, выдвинутых ранее Гитлером при встрече с Чемберленом. Чемберлен и Даладье приняли эти предложения. В час ночи 30 сентября 1938 г. Чемберлен, Даладье, Муссолини и Гитлер подписали Мюнхенское соглашение. После этого в зал, где было подписано это соглашение, была допущена чехословацкая делегация. Руководства Великобритании и Франции оказали давление на правительство Чехословакии, и президент Бенеш без согласия Национального собрания принял к исполнению данное соглашение. 30 сентября между Великобританией и Германией была подписана декларация о взаимном ненападении; схожая декларация Германии и Франции была подписана чуть позже.

3 октября 1938 года.
«Всенародное гуляние» Расчленение Чехословакии

Последствия

Отторжение Судетской области было только началом процесса расчленения Чехословакии.

Польша приняла участие в разделе Чехословакии: 21 сентября 1938 года, в самый разгар судетского кризиса, польские деятели предъявили чехам ультиматум о «возвращении» им Тешинской области, где проживало 80 тысяч поляков и 120 тысяч чехов. 27 сентября было озвучено повторное требование. В стране нагнеталась античешская истерия. От имени так называемого «Союза силезских повстанцев» в Варшаве совершенно открыто шла вербовка в Тешинский добровольческий корпус. Отряды «добровольцев» направлялись затем к чехословацкой границе, где устраивали вооруженные провокации и диверсии, нападали на оружейные склады. Польские самолеты ежедневно нарушали границу Чехословакии. Польские дипломаты в Лондоне и Париже ратовали за равный подход к решению судетской и тешинской проблем, а польские и немецкие военные тем временем уже договаривались о линии демаркации войск в случае вторжения в Чехословакию. День в день с заключением мюнхенского сговора, 30 сентября, Польша направила Праге очередной ультиматум и одновременно с немецкими войсками ввела свою армию в Тешинскую область, предмет территориальных споров между ней и Чехословакией в 1918—1920 годах. Оставшись в международной изоляции, чехословацкое правительство вынуждено было принять условия ультиматума^[2].

Под давлением Германии чехословацкое правительство 7 октября принимает решение о предоставлении автономии Словакии, а 8 октября — Подкарпатской Руси.

2 ноября 1938 года Венгрия по решению Первого Венского арбитража получила южные (равнинные) районы Словакии и Подкарпатской Руси (совр. Закарпатской Украины) с городами Ужгород, Мукачево и Берегово.

14 марта 1939 года парламент автономии Словакии, созванный премьер-министром автономии Йозефом Тисо, принял решение о выходе Словакии из состава Чехо-Словакии и об образовании Словацкой республики. Премьер-министром нового государства был избран Йозеф Тисо. 15 марта 1939 года объявила о независимости Подкарпатская Русь. Таким образом, Чехо-Словакия распалась на государства Чехию (в составе земель Богемия и Моравия), Словакию и Карпатскую Украину (последняя была сразу же оккупирована Венгрией). 15 марта 1939 года Й. Тисо от имени словацкого правительства направил просьбу правительству Германии установить над Словакией протекторат.

14 марта 1939 года под давлением Гитлера президент оставшейся Чехии Гаха согласился на оккупацию Германией оставшихся в составе Чехии земель: Богемии и Моравии. 15 марта Германия ввела на территорию этих земель свои войска и объявила над ними протекторат (протекторат Богемия и Моравия). Чешская армия не оказала оккупантам никакого заметного сопротивления^[3]. В распоряжение Германии попали значительные запасы вооружения бывшей чехословацкой армии, позволившие вооружить 9 пехотных дивизий, и чешские военные заводы. Перед нападением на СССР, из 21 танковой дивизии вермахта, 5 были укомплектованы танками чехословацкого производства.

19 марта — правительство СССР предъявляет ноту Германии, где заявляет о своём непризнании немецкой оккупации части территории Чехословакии.

Соглашение, подписанное в Мюнхене, стало кульминационной точкой английской «политики умиротворения». Одна часть историков считает эту политику попыткой перестроить испытывающую кризис Версальскую систему международных отношений дипломатическим путём, через договоренности четырёх великих европейских держав. Чемберлен, вернувшись из Мюнхена в Лондон, у трапа самолёта заявил: «я привёз мир нашему поколению». Другая часть историков полагает, что истинная причина проведения данной политики — попытка капиталистических стран раздавить чужеродную систему у себя под боком — СССР. К примеру, заместитель министра иностранных дел Великобритании Кадоган записал в своем дневнике: «Премьер-министр (Чемберлен) заявил, что он скорее подаст в отставку, чем подпишет союз с Советами». Лозунг консерваторов в то время был^[4]: «Чтобы жила Британия, большевизм должен умереть».

Накануне встречи Чемберлена с Гитлером, 10 сентября 1938 года сэр Гораций Уилсон, ближайший советник премьер-министра по всем политическим вопросам, предложил Чемберлену заявить немецкому лидеру о высокой оценке мнения о том, что «Германия и Англия являются двумя столпами, поддерживающими мир порядка против разрушительного напора большевизма», и что поэтому он «желает не сделать ничего такого, что могло бы ослабить тот отпор, который мы можем вместе оказать тем, кто угрожает нашей цивилизации»^[5].

Таким образом «политика умиротворения», проводимая с 1937 года, не оправдала себя: Гитлер использовал Англию для усиления Германии, потом захватил практически всю континентальную Европу, после чего напал на СССР.

Интересно отметить, что перед вторжением в Чехословакию немецкие генералы готовили заговор против Гитлера, так как считали что вторжение повлечёт за собой мировую войну, и были против этого^[6]. Однако мюнхенское соглашение устранило опасность мировой войны, чем сняло основное основание заговора.

Цитаты

Н. Чемберлен, 27 сентября 1938 года:

Сколь ужасной, фантастичной и неправдоподобной представляется сама мысль о том, что мы должны здесь, у себя, рыть траншеи и примерять противогазы лишь потому, что в одной далекой стране поссорились между собой люди, о которых нам ничего не известно. Ещё более невозможным представляется то, что уже принципиально улаженная ссора может стать предметом войны.

Оригинальный текст  (англ.)  

How horrible, fantastic, incredible it is that we should be digging trenches and trying on gas-masks here because of a quarrel in a far away country between people of whom we know nothing. It seems still more impossible that a quarrel which has already been settled in principle should be the subject of war.

У. Черчилль, 3 октября 1938 года:

Англии был предложен выбор между войной и бесчестием. Она выбрала бесчестие и получит войну.

Оригинальный текст  (англ.)  

England has been offered a choice between war and shame. She has chosen shame, and will get war.

См. также

Литература

• Документы по истории мюнхенского сговора 1937—1939.
• Год кризиса. 1938—1939: Документы и материалы.
• Ротштейн Эндрю. Мюнхенский сговор. М.: Издательство иностранной литературы, 1959.
• д.и.н. Рэм Симоненко. Мюнхен (документальный очерк): ч.1, ч.2
• С. Кретинин. Судетские немцы в 1918—1945 гг.: Народ без родины. Воронеж, 2000.
• Системная история международных отношений. Под ред. Богатурова А. Д. — М: Московский Рабочий, 2000, глава 10. ISBN 5-89554-138-0
• Малая советская энциклопедия. Т.8 — М.: 1939, с. 449
• СОГЛАШЕНИЕ МЕЖДУ ГЕРМАНИЕЙ, ВЕЛИКОБРИТАНИЕЙ, ФРАНЦИЕЙ И ИТАЛИЕЙ 29 сентября 1938 г.
• Krejčí, Oskar. «Geopolitics of the Central European Region. The view from Prague and Bratislava» Bratislava: Veda, 2005. 494 p. (Free download)

Примечания

Ссылки

Чехословакия
Хронология	До 1918 года	Первая республика 1918 – 1938	Вторая республика 1938 – 1939	Германская оккупация Чехословакии 1938 – 1945	Третья республика 1945 – 1948	Социалистическая Чехословакия 1948 – 1990				Федерация Чешской и Словацкой республик 1990 – 1992		Бархатный развод (распад в 1993)
Богемия Моравия и Силезия	коронные земли Австрийской империи	Первая Чехословацкая Республика (ČSR, 1918 – 1938) Окончательное определение границ и устройства Конституцией 1920 года	Аннексия Судетской области фашистской Германией (1938 – 1945)		Третья республика (ČSR, 1945 – 1948)	Чехословацкая республика (ČSR, 1948 – 1960) Страна народной демократии по Конституции 9 мая после «Победного Февраля» 1948 года	Чехословацкая Социалистическая Республика (ČSSR, 1960 – 1990)			ЧСФР (ČSFR, 1990 – 1992), состояла из Чешской и Словацкой (федеративных) республик		независимая Чехия (с 1993)
			Вторая чехословацкая республика (ČSR, 1938 – 1939), включая Словакию и Подкарпатскую Русь как национально-административные автономии	Протекторат Богемии и Моравии (1939 – 1945)				Состояла из: Чешской (ČSR, 1969 — 1990) и Словацкой (SSR, 1969 — 1990) социалистических республик
Словакия	земли королевства Венгрии			Словацкая республика (1939 – 1945)								независимая Словакия (с 1993)
				Южная Словакия и Карпатская Украина аннексированы Венгрией (1939 – 1945)
Карпатская Русь					В составе СССР: Закарпатская область Украинской ССР (1944/1946 – 1991)						В составе независимой Украины: Закарпатская область (с 1991)
	см.: Австро-Венгрия			Чехословацкое правительство в изгнании (1939 — 1945)

Мюнхенское соглашение 1938 года спровоцировало Вторую мировую войну — Михаил Крысин

30 сентября 2013. PenzaNews. Мюнхенское соглашение, подписанное 30 сентября 1938 года, не предотвратило Вторую мировую войну, а, наоборот, спровоцировало ее. Такого мнения придерживается известный российский исследователь истории стран Балтии, автор многих научных публикаций и нескольких книг, кандидат исторических наук Михаил Крысин.

По его словам, подписание позорного для Европы Мюнхенского пакта привело не только к разделу и оккупации Чехословакии, но и открыло лидеру фашистского движения Адольфу Гитлеру (Adolf Hitler) возможность дальнейшей экспансии на Восток.

В день 75-й годовщины этого события ИА «PenzaNews» приводит без сокращений статью Михаила Крысина под названием «Мюнхенское соглашение 1938: с чего начиналась Вторая мировая война».

Путь к Мюнхену

Гитлер в своем опусе «Mein Kampf» [входит в федеральный список экстремистских материалов, распространение которых на территории РФ запрещено], написанном им еще в молодости в 1924 году в тюрьме Ландсберг, куда его заключили после неудавшегося мюнхенского «пивного» путча, рассматривал разные возможности достижения мирового господства. Он утверждал, что Германия проиграла Первую мировую войну отчасти из-за того, что война велась на два фронта. Отсюда предпосылка книги: если Германия хочет снова стать мировой державой, должна заключить военный альянс, либо с Великобританией, либо с Россией. Вывод был таков: в случае союза с Россией, тем более после того, как в ней захватили власть «евреи и марксисты», Германия будет вынуждена претендовать на позиции крупной морской и колониальной державы и занять место Великобритании. Гитлер это считал абсурдом, и, между прочим, справедливо. Поэтому он всячески ратовал за альянс с Великобританией, которую он неизменно называл «величайшей мировой державой», в отличие от «гниющих государственных трупов», которые, по его словам, были союзниками Германии в Первой мировой. Только тогда, якобы, Германия станет великой континентальной державой, а Великобритания останется великой колониальной державой, способной защитить «Германскую Европу» с моря.

По свидетельству британского историка Криса МакНаба (Chris McNab), даже германские бомбардировки Британских островов в 1940–1941 годах имели своей целью не столько подготовить почву для оккупации Великобритании, сколько поставить Британию на колени, принудив к альянсу с Германией или, по крайней мере, к нейтралитету. «Нам нужна не западная ориентация и не восточная ориентация, нам нужна восточная политика, направленная на завоевание новых земель для немецкого народа», — заявлял Гитлер.

Очевидно, что европейские лидеры 1930-х годов были знакомы с книгой Гитлера «Mein Kampf». И не просто были знакомы. Напрашивается предположение, что именно этой книгой и руководствовались Чемберлен и Даладье в своей «политике умиротворения» Гитлера в 1938 году. Пусть фюрер спокойно продолжает воплощать в жизнь свои мечты о «жизненном пространстве» (Lebensraum) на Востоке: история Первой мировой войны не повторится, второй фронт на Западе ему не грозит.

«Умиротворение» или начало мировой войны?

Вспомним историю. Весной 1938 года Судето-немецкая пронацистская партия Конрада Генлейна (Konrad Henlein), следуя полученным из Берлина инструкциям, начала массовую кампанию «за права этнических немцев» в Чехословакии. К осени того же года кризис еще более обострился. Пользуясь этим предлогом, Германия начала готовить военное вторжение в Чехословакию. 27 сентября 1938 года Гитлер передал послам Великобритании и Франции, что германская «акция» против Чехословакии начнется на следующий день, и предложил провести новые переговоры по Судетскому вопросу. Фактически, это был ультиматум. Но 28 сентября британский премьер-министр Невилл Чемберлен (Neville Chamberlain) заверил Гитлера, что все можно решить «без войны и без промедления».

В итоге в ночь с 29 на 30 сентября 1938 года в резиденцию Гитлера в Мюнхене прибыли премьер-министр Великобритании Чемберлен, премьер-министр Франции Эдуард Даладье (Édouard Daladier) и итальянский диктатор Бенито Муссолини (Benito Amilcare Andrea Mussolini), чтобы подписать Мюнхенское соглашение, приведшее к расчленению Чехословакии. Представители Чехословакии были вынуждены подписать это соглашение только после «больших людей» и под давлением Великобритании и Франции, которые формально считались их союзниками, несмотря на все протесты. Уже утром 30 сентября президент Чехословакии Эдвард Бенеш (Edvard Beneš) ратифицировал данное соглашение без одобрения парламента. 5 октября он подал в отставку, пост главы государства временно занял генерал Ян Сыровы (Jan Syrovy).

В тот же день, 30 сентября 1938 года, Великобритания подписала договор о взаимном ненападении с Германией, бросив своего бывшего союзника — Чехословакию — на произвол судьбы. К концу года аналогичный договор был заключен и с Францией. Даже президент США Франклин Рузвельт (Franklin Delano Roosevelt), проповедовавший в то время политику «изоляционизма», направил Чемберлену поздравительную телеграмму по поводу «мирного решения Судетского вопроса». Чемберлен, вернувшись в Англию, заявил: «Я привез вам мир!» Уинстон Черчилль (Winston Churchill) прокомментировал Мюнхенское соглашение иначе: «Англии был предложен выбор между войной и бесчестием. Она выбрала бесчестие и получит войну». Министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден (Anthony Eden) подал в отставку в знак протеста против Мюнхенского сговора.

А тем временем раздел Чехословакии продолжался. Сепаратисты Словакии и Рутении (Подкарпатская Русь, Закарпатская Украина) заявили об автономии, после чего часть этих районов была оккупирована Венгрией по договоренности с Германией. Тешинский район чешской Силезии был оккупирован Польшей — также по договоренности с Гитлером.

Окончательный кризис наступил 14 марта 1939 года. В этот день аббат Йозеф Тисо (Jozef Tiso) стал премьер-министром Словакии и объявил о ее независимости, а на следующий день обратился к Гитлеру с просьбой установить над Словакией германский протекторат. В ночь с 14 на 15 марта президент Чехии (уже не Чехословакии) Эмиль Гаха (Emil Hácha) был срочно вызван в Берлин, где ему в ультимативной форме предложили подписать договор о переходе Чехии также под германский протекторат. С Гахой в эту ночь случился сердечный приступ. Уже на следующий день в Чехию были введены германские войска, а сама страна стала называться не иначе, как «Имперский протекторат Богемии и Моравии» (Reichsprotektorat fuer Boehmen und Maehren). В тот же день Венгрия оккупировала Рутению, объявившую независимость от Словакии. Этот план раздела был хорошо известен уже весной прошлого, 1938 года и уже тогда, по словам французского министра иностранных дел Жоржа Бонне (Georges-Étienne Bonnet), «ни для кого не являлся тайной».

Советско-французская альтернатива Мюнхену

Была ли другая альтернатива Мюнхенскому соглашению, кроме войны, которую Германия уже готова была развязать против Чехословакии? Да, такая альтернатива была. В декабре 1933 года, менее чем через год после прихода Гитлера к власти, правительства Советского Союза и Франции выдвинули проект договора о коллективной европейской безопасности, известный также как Восточный пакт, и направленный, прежде всего, на отражение возможной агрессии со стороны вскормленной на деньги немецких и американских корпораций Германии Гитлера.

Предложения присоединиться к этому договору были сделаны Финляндии, Чехословакии, Польше, Румынии, Эстонии, Латвии и Литве. Но тогда Великобритания выставила ряд условий (в том числе перевооружение Германии), а Польша, Румыния, Финляндия и три прибалтийских республики также отказались присоединиться к этому альянсу, не желая никаких гарантий со стороны СССР. В результате пакт о коллективной безопасности так и не был заключен.

В своих мемуарах Уинстон Черчилль свидетельствует: «Препятствием к заключению соглашения служил ужас, который эти самые пограничные государства испытывали перед советской помощью в виде советских армий, которые могли пройти через их территории, чтобы защитить их от немцев и попутно включить их в советско-коммунистическую систему. Ведь они были самыми яростными противниками этой системы. Польша, Румыния, Финляндия и три прибалтийских государства не знали, чего они больше страшились, германской агрессии или русского спасения».

Между прочим, ради того, чтобы не был заключен Восточный пакт, был совершен ряд политических убийств, большинство из которых было организовано МИД Германии, Внешнеполитическим ведомством НСДАП (Aussenpolitisches Amt der NSDAP) во главе с Альфредом Розенбергом (Alfred Ernst Rosenberg), будущим «имперским министром по делам оккупированных восточных территорий» и их помощниками из фашистских партий по всей Европе. В их числе канцлер Австрии Энгельберт Дольфус (убит 25 июля 1934 г. австрийскими боевиками-нацистами), французский министр иностранных дел Жан Луи Барту (Jean Louis Barthou) и югославский король Александр I (убитые во время официального визита короля в Марсель 9 октября 1934 года хорватскими сепаратистами из фашистской организации усташей по прямому указанию Геринга). Этих людей объединяло между собой одно — все они были ярыми сторонниками заключения Восточного пакта, нацеленного на противодействие любым попыткам развязать войну в Европе. По мнению некоторых историков, все эти следы ведут в Берлин.

Бывший германский посол в Париже Роланд фон Кестер, ярый противник Гитлера, в неофициальной беседе рассказал французской журналистке Женевьеве Табуи (Geneviève Tabouis): «…Они [нацисты] утверждают, что Германия обойдется без войны шести хорошо продуманных политических убийств». По мнению некоторых историков, в этот список входили также чехословацкий премьер-министр Эдвард Бенеш, король Бельгии Альберт I, французский министр Эдуард Эррио, румынский министр Николае Титулеску (Nicolae Titulescu) и некоторые другие.

Впрочем, Германии тоже предлагалось присоединиться к Восточному пакту. Однако она отклонила это предложение. 18 февраля 1935 года на конференции рейхслейтеров, гаулейтеров и фюреров СА и СС личный адъютант фюрера группенфюрер СС Юлиус Шауб (Julius Schaub) заявил: «Наш отказ от подписи под Восточным пактом остается твердым и неизменным. Фюрер скорее отрубит себе руку, чем … пойдет на отказ германской нации от ее исторической миссии на Востоке».

Если бы война началась в 1938 году

25 сентября 1938 года, в ответ на военные приготовления Германии, президент Чехословакии Бенеш объявил всеобщую мобилизацию. Чехословакия готовилась к оборонительной войне, чтобы отстоять свою независимость. Но никто из союзников не захотел ее поддержать, кроме Советского Союза. Однако против советской помощи выступили Польша, Великобритания и Франция. Еще 23 мая 1938 года, в начале Судетского кризиса, польский посол во Франции заявил американскому послу в Париже Буллиту, что Польша немедленно объявит войну СССР, если он попытается направить войска на помощь Чехословакии через польскую территорию. А Польша, как известно, давно считала себя союзницей Германии и ждала возможности для будущего похода на Восток против России.

19 сентября 1938 года, когда в Лондоне накануне было принято решение о передаче Судетов Германии, президент Чехословакии Бенеш обратился к Иосифу Сталину (Joseph Stalin) за поддержкой. Однако 20 и 21 сентября британский и французский посланники в Чехословакии заявили, что «если чехи объединятся с русскими, война может принять характер крестового похода против большевиков. Тогда правительствам Англии и Франции будет очень трудно остаться в стороне». Интересно было бы задать вопрос — на чьей стороне?

Чехословацкая армия к 1938 году насчитывала 1 млн. 280 тыс. человек и обладала самым лучшим вооружением по сравнению с другими странами Восточной Европы. Достаточно сказать, что чешские карабины, пулеметы, танки еще долгие годы использовались вермахтом. Ими были вооружены девять немецких пехотных дивизий, а также к 1941 году пять танковых. Чешский танк LT-38, так и не поступивший на вооружение до 1938 года, был принят на вооружение немцами под названием PzKpfw 38(t), а позже на его шасси была спроектирована знаменитая противотанковая самоходная установка «Hetzer». По мнению некоторых военных историков, чехословацкая армия вполне могла бы одна противостоять вермахту с его тогдашним вооружением. Это, правда, сомнительно, так как германские ВВС жаждали испытать свои новейшие пикирующие бомбардировщики «Юнкерс» Ju-87 в небе над Чехословакией, а у чехов таких машин не было. Президент Бенеш смирился. Ведь если бы советские войска выступили на помощь Чехословакии, несмотря на протесты Англии, Франции и Польши, мировая война была бы неизбежна.

Таким образом, западные «союзники» спасли Чехословакию от советской помощи. Войска, выдвинутые к западным рубежам Чехословакии, находились у восточных границ страны до 25 октября 1938 года, а потом были отозваны.

Что было бы, если бы Восточный пакт был заключен? По словам немецких военных преступников на Нюрнбергском процессе, войны бы не было. И даже если бы Германии противостояла одна Чехословакия, война была бы, но не мировая, и, возможно, по мнению некоторых военных историков, она закончилась бы не в пользу Германии. А при поддержке союзников — Советского Союза и Франции — и подавно. Мир бы не увидел Второй мировой войны.

30 сентября сегодня

Для настоящих историков, а таких много в Европе, как и в США, значение Мюнхенского предательства, как и его последствия, совершенно очевидны.

Для современных малограмотных американских политиков и их европейских коллег мнение компетентных ученых ничего не значит. Очевидно, ничего не значат и мнения тогдашних деятелей — таких как Уинстон Черчилль, Энтони Иден или известный американский журналист Уильям Ширер, долгие годы находившийся в Германии.

Впрочем, дело тут даже не в грамотности политической элиты некоторых стран. Просто многим сейчас выгодно забыть о Мюнхенском соглашении 1938 года, как и о многих других событиях, которые привели к началу Второй мировой войны.

Если верить Биллу Клинтону, «холодная война» закончилась с развалом Советского Союза. Но страны Запада по-прежнему боятся России и строят «санитарный кордон» вокруг нее, как в 1930-е годы и как в годы «холодной войны». Видимо, эти политические деятели тоже хорошо знакомы с книгой Гитлера «Mein Kampf», так как до сих пор проповедуют лозунг «Drang nach Osten» («Марш на Восток»). Видимо, и тактику «оранжевых революций» они тоже осваивали на опыте Гитлера. Особенно это касается наших восточноевропейских соседей, не желающих помнить свою историю и все еще тщетно надеющихся на то, что «Запад им поможет», хотя они уже превратились фактически в колонии Соединенных Штатов Америки. Ради этого они и поддерживают бредовые идеи своих покровителей.

Непокорных уже постигла судьба Чехословакии (что по своему сценарию очень напоминает раздел Югославии 1999 года), или Австрии (типичный пример для будущих «оранжевых революций»), а послушным остается такая же участь, какая была предоставлена марионеточным пронацистским государствам типа Хорватии, Словакии, Итальянской социальной республики («Республики Сало»), вишистской Франции и других.

День Мюнхенского сговора: какие последствия были у соглашения | В мире | Baltnews

В 1918 году распалась Австро-Венгерская империя. На ее территории возникло несколько новых государств, в том числе Чехословакия. К Чехословакии отошла территория Судетской области, где проживало 3,5 млн немцев.

В 1935 году появилась Судето-немецкая партия, которая сначала потребовала автономии Судетской области, а затем ее присоединения к Третьему рейху. Выступая в феврале 1938 года в рейхстаге, Адольф Гитлер заявил:

«Германия не может оставаться безучастной к судьбе 10 миллионов немцев, которые живут в двух соседних странах (Австрия и Чехословакия)… Германское правительство будет добиваться объединения всего немецкого народа».

Судетские кризисы

Глава Судето-немецкой партии Конрад Генлейн в мае активизировал прогерманскую пропаганду: тогда были выдвинуты требования о проведении референдума по присоединению Судетских земель к Германии, на день муниципальных выборов планировалось проведение путча, который должен был превратить выборы в референдум. Одновременно с этим проводилось выдвижение Вермахта к чехословацкой границе.

Что возмутило Израиль в торжествах на годовщине Второй мировой

Ситуация спровоцировала первый Судетский кризис, сопровождавшийся мобилизацией и введением войск в Судеты. Чехословакию тогда поддержали СССР и Франция.

Против военного разрешения ситуации выступила и союзница Германии Италия. В результате попытка отторгнуть область, опираясь на движение немцев, не удалась, и Гитлер перешел к переговорам.

Второй Судетский кризис начался в начале сентября 1938 года, когда глава Судето-немецкой партии Конрад Генлейн прервал переговоры с чехословацким правительством, а в области начались вооруженные столкновения немцев с полицией.

Опознание фюрера. Как изучали тела Адольфа Гитлера и Евы Браун

15 сентября после подавления путча активистов в Судетской области Конрад Генлейн бежал в Германию. В то же время глава правительства Великобритании Невилл Чемберлен на встрече с Гитлером согласился с требованием передать Судетскую область Германии.

18 сентября в Лондоне состоялись англо-французские консультации, на которых стороны пришли к соглашению о передаче Германии территорий, на которых проживают более 50% немцев.

Мюнхенский сговор

29 сентября в Мюнхене по инициативе Адольфа Гитлера состоялась встреча с главами правительств Великобритании, Италии и Франции Невиллом Чемберленом, Бенито Муссолини, Эдуаром Даладье соответственно.

Вопреки обещаниям, к обсуждению соглашения по Судетской области не были допущены представители Чехословакии, а представителям СССР было отказано в участии во встрече.

В ночь на 30 сентября главы правительств подписали Мюнхенское соглашение. Согласно Мюнхенскому соглашению, в срок с 1 по 10 октября 1938 года Германии передается Судетская область Чехословакии. Кроме того, в течение трех месяцев Чехословакия должна была удовлетворить территориальные притязания Венгрии и Польши.

Секретная переписка Хрущева и Кеннеди: о чем пытались договориться политики?

Чехословацкая делегация была допущена в зал после подписания соглашения. Ознакомившись с основными пунктами соглашения, представители Чехословакии Войтех Мастны и Хуберт Масарик выразили протест, однако в итоге под давлением Великобритании и Франции подписали договор о передаче Судетской области.

30 сентября Великобритания и Германия подписали декларацию о взаимном ненападении. Аналогичная декларация между Германией и Францией была подписана 6 декабря 1938 года.

Последствия Мюнхенского соглашения

1 октября 1938 года, не дожидаясь десятидневного срока, части Вермахта оккупировали Судеты. В результате Чехословакия потеряла около 1/5 своей территории, примерно 5 миллионов населения, а также 33% промышленных предприятий. В марте 1939 года Германия захватила оставшуюся территорию страны.

«Губительный результат Мюнхенского соглашения с каждым днем вырисовывается все яснее. За всю мою жизнь я никогда не был так подавлен случившимся, как в связи с этим предательством мужественных и свободолюбивых чехов… Но Мюнхенское соглашение – это больше, чем предательство чехов. Это еще и измена демократии, христианской вере, свободе человеческого духа», – комментировал американский политический и общественный деятель Р. Роббинс.

Мюнхенский кризис — Международное общество Черчилля

Невилл Чемберлен

Не удовлетворившись только Австрией, Гитлер начал требовать и части Чехословакии. В сентябре 1938 года, когда война против Германии казалась все более вероятной, премьер-министр Невилл Чемберлен вылетел в Мюнхен (согласно британской кинохронике Pathe, его первая поездка на самолете), чтобы встретиться с немецким лидером. Его цель этой «мирной миссии» заключалась в обеспечении гарантии того, что германской агрессии больше не будет.

Британский народ возлагал большие надежды; Черчилль был настроен очень скептически. Щелкните здесь, чтобы увидеть билет на самолет Чемберлена на 29 сентября 1938 года, обнаруженный среди бумаг одного из чиновников British Airways много лет спустя. Чемберлен вернулся к почти единодушным поздравлениям. Однако Черчилль был одним из немногих, кто выступал против него.

Он рассматривал Мюнхенский пакт как «полное и безоговорочное поражение». Откровенно выступая против политики умиротворения и очень скептически относясь к обещаниям Гитлера, он выступил в Палате общин с осуждающей речью.Затем Черчилль вел прямой эфир для жителей США, умоляя их о помощи и поддержке. Они больше не могли игнорировать то, что происходило в Европе, и Черчилль ясно дал понять, что, по его мнению, они могут вместе противостоять диктатуре.

Сразу после выступления против Чемберлена — и того, что он считал унизительными уступками Германии, — Черчилль оказался более изолированным, чем когда-либо. Его предупредительные слова были нежелательными, когда остальная часть страны почувствовала облегчение от того, что войны удалось предотвратить.Но пророчества Черчилля об опасностях нацистской Германии стали реальностью, когда Гитлер пошел против мюнхенских поселений, оккупировав остальную часть Чехословакии в марте 1939 года. Это был разрушительный удар по умиротворению. Гитлер явно не сдержал своего слова, и обещание Чемберлена «мира в наше время» казалось глупо наивным и слабым. Сама изоляция Черчилля — и все эти годы, проведенные в «пустыне» — помогли Черчиллю вернуться к власти. Он предупреждал страну о надвигающейся буре в течение многих лет, и именно его отстранение от фиаско умиротворения — и неудачи его коллег, которые не осознавали опасности, — сгладили его путь к реабилитации и возвращению к ней. мощность.

По мере того как весной и летом 1939 года война манила, становясь все более вероятной по прошествии нескольких месяцев, авторитет Черчилля в глазах общественности — и его политических коллег — рос с каждым днем.

Мюнхенское соглашение — Международное общество Черчилля

5 октября 1938 г. Палата общин

Невель Чемберлен возвращается из Мюнхена Если я не начну сегодня после обеда с того, чтобы воздать обычную и почти неизменную дань уважения премьер-министру за то, как он справился с этим кризисом, то это определенно не из-за отсутствия личного уважения.У нас всегда, на протяжении многих лет, были очень приятные отношения, и я глубоко понял на собственном личном опыте в подобном кризисе, какое напряжение и напряжение ему пришлось перенести; но я уверен, что гораздо лучше сказать точно, что мы думаем о государственных делах, и это, конечно, не то время, когда кому-то стоит добиваться политической популярности.

Два дня назад у нас был яркий пример стойкости характера покойного Первого лорда Адмиралтейства. Он показал ту стойкость характера, которую совершенно не трогают течения мнений, какими бы быстрыми и жестокими они ни были.Моя дорогая. Друг, член Юго-Западного корпуса (г-н Лоу), чью навязчивую речь слушала Палата представителей в понедельник, был совершенно прав, напомнив нам, что премьер-министр на протяжении всего своего поведения в этих вопросах проявлял стойкое безразличие к приветствиям и возгласам. и к чередованию критики или аплодисментов. Если это так, то такие качества и возвышенность ума должны позволить в этом Доме обмениваться самыми суровыми выражениями честных мнений без разрыва личных отношений, и чтобы все точки зрения получили наиболее полное выражение.

Укрепившись таким образом примером других, я буду подражать им. Поэтому я начну с самых непопулярных и нежелательных слов. Я начну с того, что все хотели бы проигнорировать или забыть, но что, тем не менее, необходимо заявить, а именно, что мы потерпели полное и безоговорочное поражение, и что Франция пострадала даже больше, чем мы.

Крайний мой правый хон. Друга, премьер-министр смог добиться всеми своими огромными усилиями, всеми огромными усилиями и мобилизацией, которые имели место в этой стране, и всеми страданиями и напряжениями, через которые мы прошли в этой стране, изо всех сил, которые он сделал. В спорных вопросах для Чехословакии было выгодно то, что немецкий диктатор вместо того, чтобы забирать продукты со стола, довольствовался тем, что они подавались ему, конечно, курсом.

Министр финансов [сэр Джон Саймон] сказал, что это был первый раз, когда герра Гитлера заставили отказаться — я думаю, это было правильное слово — в какой-либо степени. Мы действительно не должны терять время после всех этих долгих дебатов о разнице между позициями, достигнутыми в Берхтесгадене, Годесберге и Мюнхене. Их можно очень просто воплотить, если Хаус позволит мне изменить метафору. За пистолет потребовали 1 фунт стерлингов. Когда он был выдан, с пистолета потребовали 2 фунта стерлингов.Наконец, диктатор согласился взять 11 фунтов стерлингов 17 шиллингов. 6г. а остальное — в обещаниях доброй воли на будущее.

Теперь я перехожу к вопросу о спасении мира, о котором я только что упомянул из некоторых уголков Дома. Никто не был более решительным и непримиримым борцом за мир, чем премьер-министр. Все это знают. Никогда еще не было такого случая и неустрашимой решимости поддерживать и обеспечивать мир. Это совершенно верно. Тем не менее, мне не совсем понятно, почему существует такая большая опасность вовлечения Великобритании или Франции в войну с Германией в этот момент, если на самом деле они были готовы все время пожертвовать Чехословакией.

Условия, которые привез с собой премьер-министр, можно было легко согласовать, я полагаю, по обычным дипломатическим каналам в любое время в течение лета. И я скажу это, что я считаю, что чехи, предоставленные самим себе и заявившие, что они не получат помощи от западных держав, смогли бы заключить более выгодные условия, чем те, которые у них есть после всех этих ужасных потрясений; хуже не могло быть.

Никогда не может быть абсолютной уверенности в том, что битва будет, если одна из сторон решит, что она полностью уступит дорогу.Когда читаешь мюнхенские условия, когда видишь, что происходит в Чехословакии час за часом, когда ты уверен, я буду говорить не об одобрении парламента, а о его согласии, когда канцлер казначейства произносит речь, во всяком случае пытается очень мощно и убедительно представить тот факт, что, в конце концов, это было неизбежно и действительно справедливо: когда мы говорим все это, и все по эту сторону Палаты, включая многих членов Консервативной партии, которые бдительны и бдительны. заботливые блюстители национальных интересов, совершенно ясно, что ничего жизненно важного для нас не было поставлено на карту, мне кажется, что нужно спросить: в чем были все хлопоты и суеты?

Решение было принято правительствами Великобритании и Франции.Позвольте мне сказать, что очень важно понимать, что это ни в коем случае не вопрос, который британское правительство должно было только решить. Я очень восхищаюсь тем, как в Палате подавлялись все упоминания обвинительного характера. Но необходимо понимать, что эта решимость исходила не конкретно от того или иного правительства, а была решимостью, за которую оба должны нести общую ответственность.

Когда это решение было принято и курс был соблюден — вы можете сказать, что это было мудро или неразумно, благоразумно или недальновидно — однажды было решено не превращать оборону Чехословакии в войну, тогда действительно не было причин. , если бы дело летом было решено обычным образом, чтобы вызвать к жизни весь этот грозный кризисный аппарат.Я считаю, что этот момент следует учитывать.

Нас просят проголосовать за это Предложение, которое было внесено в Документ, и это, безусловно, Предложение, сформулированное в очень бесспорных терминах, поскольку, действительно, Поправка внесена со стороны оппозиции. Я сам не могу выразить свое согласие с предпринятыми шагами, и, поскольку канцлер казначейства столь умело изложил свою сторону дела, я попытаюсь, если мне будет позволено, взглянуть на дело под другим углом. . Я всегда придерживался мнения, что поддержание мира зависит от накопления средств сдерживания агрессора в сочетании с искренними усилиями по устранению недовольства.Победа г-на Гитлера, как и многие другие известные битвы, определявшие судьбы мира, была одержана с минимальными границами.

После захвата Австрии в марте мы столкнулись с этой проблемой в наших дебатах. Я рискнул обратиться к правительству с просьбой пойти немного дальше, чем пошел премьер-министр, и дать обещание, что вместе с Францией и другими державами они будут гарантировать безопасность Чехословакии, пока судетско-немецкий вопрос будет рассматриваться либо одной из сторон. Комиссия Лиги Наций или какой-либо другой беспристрастный орган, и я все еще верю, что, если бы следовали этому курсу, события не достигли бы этого катастрофического состояния.Я полностью согласен с моей правой дорогой. Друг члена Спаркбрука (мистер Эймери), когда он сказал по этому поводу: «Делайте то или другое; либо скажете, что совсем не заинтересуетесь этим вопросом, либо сделаете шаг к предоставлению гарантии, которая будет иметь наибольшие шансы обеспечить защиту этой страны ».

Франция и Великобритания вместе, особенно если бы они поддерживали тесный контакт с Россией, чего, конечно, не было сделано, смогли бы в те летние дни, когда у них был престиж, влиять на многие небольшие государства Европы. ; и я считаю, что они могли определить позицию Польши.Такая комбинация, подготовленная в то время, когда немецкий диктатор не был глубоко и бесповоротно предан своему новому приключению, я считаю, придала бы силу всем тем силам в Германии, которые сопротивлялись этому уходу, этому новому замыслу.

Это были разные силы; — те, которые носили военный характер, которые заявили, что Германия не готова к мировой войне, и вся эта масса умеренных и народных мнений, которые опасались войны, и некоторые элементы которых все еще имеют некоторое влияние на правительство.Такие действия придали бы силу всему тому страстному желанию мира, которое беспомощные немецкие массы разделяют со своими британскими и французскими собратьями и которое, как нам напомнили, нашло страстное и редко допускаемое излияние в радостных проявлениях, с которыми Премьер-министра приветствовали в Мюнхене.

Все эти силы, добавленные к другим сдерживающим факторам, которые могли бы сформировать комбинации держав, больших и малых, готовых твердо стоять на переднем крае закона и для упорядоченного урегулирования недовольств, вполне могли бы оказаться эффективными.Между подчинением и немедленной войной существовала третья альтернатива, которая давала надежду не только на мир, но и на справедливость. Совершенно верно, что такая политика для достижения успеха требовала, чтобы Великобритания прямо и задолго до этого провозгласила, что она вместе с другими объединится для защиты Чехословакии от неспровоцированной агрессии. Правительство Его Величества отказалось дать эту гарантию, когда она спасла бы ситуацию, но в конце концов они дали ее, когда было уже слишком поздно, и теперь, на будущее, они возобновляют ее, когда у них нет ни малейшей силы, чтобы исправить ее. .

Все кончено. Тихая, скорбная, заброшенная, разбитая Чехословакия уходит во тьму. Она пострадала во всех отношениях из-за своей связи с западными демократиями и с Лигой Наций, которой она всегда была послушной служанкой. Она особенно пострадала из-за своей связи с Францией, под чьим руководством и политикой она находилась в течение столь долгого времени. Сами меры, принятые Правительством Его Величества в англо-французском соглашении, чтобы дать ей наилучшие возможные шансы, а именно 50-процентная чистая вырубка в определенных округах вместо плебисцита, обернулись ей во вред, потому что должна быть плебисцит тоже на обширных территориях, и те другие державы, у которых были претензии, также обрушились на беспомощную жертву.

Те муниципальные выборы, при голосовании которых за основу принимается 50 процентов голосов. сокращения проводились по вопросам, не имеющим ничего общего с присоединением к Германии. Когда я увидел здесь господина Генлайна, он заверил меня, что это не было желанием его народа. Были сделаны положительные заявления о том, что речь идет только о самоуправлении, о наличии собственного положения в чехословацком государстве. Никто не имеет права говорить, что плебисцит, который должен быть проведен в районах в условиях Саара, и чистая срезка 50 процентов.области — эти две операции вместе взятые в малейшей степени сводятся к приговору о самоопределении. Призвать это имя — это обман и фарс.

У нас в этой стране, как и в других либеральных и демократических странах, есть полное право превозносить принцип самоопределения, но это плохо из уст тех в тоталитарных государствах, которые отрицают даже малейший элемент терпимости ко всем. раздел и вероисповедание в их пределах. Но, как бы вы это ни выразились, этот конкретный участок земли, эта масса людей, которые должны быть переданы, никогда не выражала желания перейти к нацистскому правлению.Я не верю, что даже сейчас, если бы можно было спросить их мнение, они бы придерживались такого мнения.

Какова оставшаяся позиция Чехословакии? Они не только политически изуродованы, но и находятся в полном замешательстве в экономическом и финансовом отношении. Их банковское дело, их железнодорожные системы разорваны и сломаны, их промышленность сокращена, а перемещение их населения является самым жестоким. Судетские горняки, которые все являются чехами и чьи семьи жили в этом районе на протяжении веков, теперь должны бежать в район, где почти не осталось шахт, чтобы они могли работать.Произошла трагедия. В сердцах британцев всегда должно быть глубочайшее сожаление и чувство досады по поводу лечения и несчастий, постигших Чехословацкую Республику.

На этом они не закончились. В любой момент в программе может возникнуть заминка. В любой момент г-ну Геббельсу может быть приказано снова начать свою клеветническую пропаганду и ложь; в любой момент может быть спровоцирован инцидент, и теперь, когда линия крепости повернута в сторону, что может остановить волю завоевателя? Очевидно, что в настоящее время мы не в состоянии оказать им ни малейшей помощи, за исключением того, что всем было приятно знать, — финансовой помощи, которая была незамедлительно предоставлена ​​правительством.

Осмелюсь предположить, что в будущем чехословацкое государство не может оставаться независимым образованием. Я думаю, вы обнаружите, что в период времени, который можно измерять годами, но можно измерять только месяцами, Чехословакия будет охвачена нацистским режимом. Возможно, они присоединятся к нему в отчаянии или в отместку. В любом случае, эта история закончена и рассказана. Но мы не можем рассматривать заброшенность и разорение Чехословакии только в свете того, что произошло только в прошлом месяце. Это самое печальное последствие того, что мы сделали и чего не сделали за последние пять лет — пять лет тщетных добрых намерений, пять лет страстных поисков линии наименьшего сопротивления, пять лет непрерывного отступления британцев. власть, пять лет забвения нашей ПВО.

Это те особенности, которые я стою здесь, чтобы разоблачить и которые отметили неосторожное управление, за которое Великобритания и Франция должны дорого заплатить. За эти пять лет нас сократили с позиции безопасности, настолько подавляющей и неоспоримой, что мы даже не думали об этом. Мы были низведены из положения, когда само слово «война» считалось словом, которое могло использоваться только лицами, имеющими право на психиатрическую лечебницу. Мы были низведены с позиции безопасности и силы — силы творить добро, силы быть щедрыми по отношению к побежденному противнику, силы заключать соглашения с Германией, силы дать ей надлежащее возмещение за ее обиды, силы остановить ее вооружение, если мы выбор, сила сделать любой шаг к силе, милосердию или справедливости, которые мы считали правильными — уменьшились за пять лет с положения, безопасного и неоспоримого, до того места, где мы находимся сейчас.

Когда я думаю о справедливых надеждах на долгий мир, которые все еще лежали перед Европой в начале 1933 года, когда г-н Гитлер впервые пришел к власти, и обо всех возможностях остановить рост нацистской власти, которые были отброшены, когда я Если подумать об огромных комбинациях и ресурсах, которыми пренебрегали или растрачивали, я не могу поверить, что параллель существует во всем ходе истории.

Что касается этой страны, то ответственность должна лежать на тех, кто безоговорочно контролировал наши политические дела.Они не помешали Германии перевооружиться и не перевооружились вовремя. Они поссорились с Италией, но не спасли Эфиопию. Эксплуатируемые и дискредитировали обширный институт Лиги Наций, они пренебрегли заключением союзов и комбинаций, которые могли бы исправить предыдущие ошибки, и, таким образом, они оставили нас в час испытаний без адекватной национальной обороны или эффективной международной безопасности.

В отпуске я подумал, что это шанс изучить правление короля Этельреда Неготового.Дом будет помнить, что это был период большого несчастья, когда из-за сильного положения, которое мы получили при потомках короля Альфреда, мы очень быстро погрузились в хаос. Это был период Данегельда и иностранного давления. Я должен сказать, что грубые слова англосаксонской хроники, написанные тысячу лет назад, кажутся мне уместными, по крайней мере, столь же уместными, как те цитаты из Шекспира, которыми нас потчевал последний оратор из оппозиционной скамьи. Вот что сказано в «Англосаксонских хрониках», и я думаю, что эти слова очень применимы к нашему отношению к Германии и нашим отношениям с ней.

«Все эти бедствия обрушились на нас из-за злого совета, потому что дань им не была предложена в нужное время, и им еще не оказали сопротивления; но когда они сделали величайшее зло, с ними был заключен мир ».

Это мудрость прошлого, ибо всякая мудрость — это не новая мудрость.

Я осмелился выразить эти взгляды, оправдывая себя за то, что не могу поддержать движение, вынесенное сегодня вечером, но я признаю, что этот великий вопрос о Чехословакии и о британском и французском долге там ушел в историю.Могут произойти новые события, но мы здесь не для того, чтобы решать, следует ли предпринимать какие-либо из этих шагов. Их забрали. Их забрали те, кто имел право забрать их, потому что они несли высшую исполнительную ответственность перед Короной.

Что бы мы ни думали об этом, мы должны рассматривать эти шаги как принадлежащие к категории дел, которые решаются безвозвратно. Прошлого больше нет, и утешение можно получить, только чувствуя, что он сделал все возможное, чтобы дать правильный, мудрый совет и своевременно.Поэтому я обращаюсь к будущему и к нашей сегодняшней ситуации. И здесь я снова уверен, что мне придется сказать то, что совсем не приветствуется.

Мы находимся перед катастрофой первой величины, постигшей Великобританию и Францию. Не позволяйте нам закрывать глаза на это. Теперь необходимо признать, что все страны Центральной и Восточной Европы сделают все возможное с победоносной нацистской властью. Система союзов в Центральной Европе, на которую Франция полагалась для своей безопасности, была сметена, и я не вижу никаких средств, с помощью которых она могла бы быть восстановлена.Открыта дорога по долине Дуная к Черному морю, ведущая в Турцию.

На самом деле, если не по форме, мне кажется, что все эти страны Средней Европы, все эти дунайские страны, одна за другой, будут вовлечены в эту обширную систему силовой политики — не только силовой военной политики, но и силовой экономической политики. политика — исходящая из Берлина, и я считаю, что это может быть достигнуто довольно плавно и быстро и не обязательно повлечет за собой выстрел одним выстрелом.Если вы хотите изучить хаос во внешней политике Великобритании и Франции, посмотрите, что происходит и что каждый день записывается в колонках The Times. Я читал сегодня утром о Югославии — и я кое-что знаю об этой стране —

«Последствия кризиса для Югославии можно проследить сразу. После выборов 1935 года, последовавших вскоре после убийства короля Александра, сербская и хорватская оппозиция правительству доктора Стоядиновича проводят всю свою кампанию по следующим выборам под лозунгом: «Назад во Францию, Англию и Малая Антанта; назад к демократии.«События последних двух недель так торжественно подтвердили политику доктора Стоядиновича…» — его политика тесного сотрудничества с Германией — «что оппозиция рухнула практически в одночасье; новые выборы, дата которых вызывала сомнения, теперь, скорее всего, состоятся очень скоро и могут привести только к подавляющей победе правительства доктора Стоядиновича ».

Это была страна, которая три месяца назад встала бы в линию с другими странами, чтобы остановить то, что произошло.

Опять же, что случилось в Варшаве? Послы Великобритании и Франции посетили министра иностранных дел полковника Бека или попытались навестить его, чтобы попросить смягчить жесткие меры, применяемые против Чехословакии в отношении Тешена. Дверь была закрыта перед их лицами, французскому послу даже не была предоставлена ​​аудиенция, а британскому послу был дан самый резкий ответ политического директора. Польская пресса описывает все это как политическую неосторожность, совершенную этими двумя державами, и сегодня мы читаем об успехе удара полковника Бека.Я не забываю, я должен сказать, что прошло меньше двадцати лет с тех пор, как британские и французские штыки спасли Польшу от полутора векового рабства. Я думаю, что это действительно печальный эпизод в истории этой страны, к свободе и правам которой многие из нас давно и горячо сочувствуют.

Это типичные иллюстрации. Вы будете видеть день за днем, неделю за неделей полное отчуждение этих регионов. Во многих из этих стран, опасаясь подъема нацистской власти, уже были политики, министры, правительства, которые были прогермански настроенными, но в Польше, Румынии, Болгарии и Югославии всегда существовало огромное народное движение, которое стремилось к западные демократии и ненавидели идею навязывания им этого деспотического правления тоталитарной системы и надеялись, что они выступят против.Все это прошло мимо доски. Мы говорим о странах, которые очень далеко.

Но каково будет положение, я хочу знать, Франция и Англия в этом и следующем году? Какова будет позиция того западного фронта, гарантами которого мы являемся в полной мере? Немецкая армия в настоящее время более многочисленна, чем французская, хотя и не настолько развита или усовершенствована. В следующем году он вырастет намного больше, а его зрелость будет более полной. Освободившись от всех тревог на Востоке и обладая ресурсами, которые значительно уменьшат, если не полностью устранят, сдерживающий фактор морской блокады, правители нацистской Германии будут иметь свободный выбор в отношении того, в каком направлении они повернутся. глаза.Если нацистский диктатор решит смотреть на запад, как он может, Франция и Англия будут горько сожалеть о потере прекрасной армии древней Богемии, для уничтожения которой, по оценкам на прошлой неделе, потребовалось не менее 30 немецких дивизий.

Можем ли мы не замечать великих перемен, произошедших в военной обстановке, и опасностей, с которыми нам предстоит столкнуться? Я считаю, что мы в процессе добавления через четыре года четырех батальонов в британскую армию. Уже завершено не менее двух.Вот, по крайней мере, 30 дивизий, которые должны быть приняты во внимание на французском фронте, помимо 12, которые были захвачены при захвате Австрии.

Многие люди, без сомнения, искренне верят, что они только раздают интересы Чехословакии, тогда как я опасаюсь, что мы обнаружим, что мы глубоко скомпрометировали и, возможно, смертельно поставили под угрозу безопасность и даже независимость Великобритании и Франции. Это не просто вопрос отказа от немецких колоний, как я уверен, нас попросят об этом.Речь идет не только о потере влияния в Европе. Это намного глубже. Вы должны учитывать характер нацистского движения и правила, которые оно подразумевает.

Премьер-министр желает видеть теплые отношения между этой страной и Германией. Нет никаких трудностей в том, чтобы поддерживать теплые отношения между народами. Наши сердца тянутся к ним. Но у них нет силы. Но у вас никогда не будет дружбы с нынешним правительством Германии. У вас должны быть дипломатические и правильные отношения, но никогда не может быть дружбы между британской демократией и нацистской властью, той властью, которая отвергает христианскую этику, поддерживает ее дальнейшее развитие варварским язычеством, которое превозносит дух агрессии и завоевания, который черпает силу и извращенное удовольствие от преследований и использует, как мы видели, с безжалостной жестокостью угрозу смертоносной силы.Эта власть никогда не может быть верным другом британской демократии.

Что я нахожу невыносимым, так это ощущение того, что наша страна попадает во власть, попадает в орбиту и влияние нацистской Германии, и что наше существование становится зависимым от их доброй воли или удовольствия. Именно для предотвращения этого я изо всех сил старался поддерживать все оплоты обороны — во-первых, своевременное создание военно-воздушных сил, превосходящих все, что находится в пределах досягаемости от наших берегов; во-вторых, объединение коллективной силы многих наций; и, в-третьих, создание союзов и военных соглашений, все в рамках Пакта, чтобы собрать вместе силы, чтобы сдержать дальнейшее движение этой силы.Все было напрасно. Каждая позиция была последовательно подорвана и отвергнута под благовидными и правдоподобными предлогами.

Мы не хотим, чтобы нас вели по большой дороге к тому, чтобы стать сателлитом немецкой нацистской системы европейского господства. Через несколько лет, а может быть, и через несколько месяцев мы столкнемся с требованиями, которые, несомненно, нас пригласят выполнить. Эти требования могут повлиять на сдачу территории или отказ от свободы. Я предвижу и предвижу, что политика подчинения повлечет за собой ограничения свободы слова и дебатов в парламенте, на публичных платформах и дискуссиях в прессе, поскольку будет сказано — действительно, я слышал, что это иногда говорят сейчас, — что мы не можем допустить, чтобы нацистская система диктатуры подвергалась критике со стороны обычных, обычных английских политиков.Затем, когда пресса будет под контролем, отчасти прямым, но в большей степени косвенным, с каждым органом общественного мнения, допущенным и приведенным к согласию, мы продвинемся по дальнейшим этапам нашего пути.

Это мелочь, чтобы участвовать в таких дебатах, но в течение недели я слышал кое-что о разговоре Головастика и Тапера. Они очень хотели провести всеобщие выборы, своего рода, если можно так выразиться, выборы в стиле «перевернутый цвет хаки». Я бы хотел, чтобы премьер-министр слышал речь моей дорогой.и отважный друг член Вестминстерского аббатства (сэр Сидней Герберт) прошлой ночью. Я знаю, что нет никого более терпеливого и регулярного в своем присутствии, чем премьер-министр, и это удивительно, как он может выдержать столько наших дебатов, но случилось так, что, по несчастью, его в тот момент здесь не было. Я уверен, однако, что если бы он услышал мою дорогую. и речь доблестного Друга, он был бы очень раздражен, если бы такой слух вообще мог распространяться.

Я не могу поверить, что премьер-министр или какой-либо премьер-министр, обладающий значительным рабочим большинством, был способен на такой акт исторической, конституционной непристойности.Я слишком высокого мнения о нем. Конечно, если я ошибся в его правильности, и произойдет роспуск Мюнхенского соглашения, об англо-нацистской дружбе, состоянии нашей обороны и так далее, каждому придется сражаться согласно своим убеждениям, и только пророк мог предсказать конечный результат; но, каким бы ни был результат, мало что могло быть более фатальным для наших оставшихся шансов на выживание в качестве великой державы, чем то, что эта страна должна быть разорвана надвое в этом смертельном вопросе внешней политики в тот момент, когда, кем бы ни были министры, только объединенные усилия могут сделать нас в безопасности.

Я размышлял, как можно принять меры, чтобы защитить нас от этого наступления нацистской власти и обезопасить те формы жизни, которые так дороги нам. Какой единственный открытый метод? Единственный доступный для нас метод — это вернуть нашу старую независимость острова, обретя обещанное нам господство в воздухе, ту безопасность в нашей противовоздушной обороне, которая, как нас уверяли, у нас есть, и таким образом снова стать островом. Это при всей этой мрачной перспективе просвечивает как неоспоримый факт.

Усилия по перевооружению, подобного которому еще не было видно, должны быть предприняты немедленно, и все ресурсы этой страны и все ее объединенные силы должны быть направлены на решение этой задачи. Я был очень рад видеть, что лорд Болдуин вчера в палате лордов сказал, что завтра он мобилизует промышленность. Но я думаю, было бы намного лучше, если бы лорд Болдуин сказал это два с половиной года назад, когда все требовали министерства снабжения. Рискну сказать хон. Господа, сидящие здесь, за правительственной скамьей, уважаемая.Мои друзья, которых я благодарю за терпение, с которым они выслушали то, что я говорю, что они тоже несут определенную ответственность за все это, потому что, если бы они дали одну десятую часть аплодисментов, они расточили бы эту сделку Чехословакия для небольшой группы государств-членов, которые стремились начать своевременное перевооружение, мы не должны сейчас находиться в том положении, в котором мы находимся. Достопочтенный Господа напротив, и уваж. Члены скамейки либералов не имеют права бросать эти камни.Я помню, как в течение двух лет мне приходилось сталкиваться не только с обесцениванием правительства, но и с его резким неодобрением. Лорд Болдуин подал сигнал, хотя это может быть и опоздание; давайте хотя бы повиноваться ему.

В конце концов, сейчас нет никаких секретов о том, что происходило в воздухе и при мобилизации нашей противовоздушной обороны. Эти дела были, как моя дорогая. и галантный друг, член Аббатства, сказал, что его видели тысячи людей. Они могут составить собственное мнение о характере заявлений, которые нам постоянно делали министры по этому поводу.Кто теперь делает вид, что существует воздушный паритет с Германией? Кто теперь делает вид, что наша противовоздушная оборона была адекватно укомплектована или вооружена?

Мы знаем, что немецкий генеральный штаб хорошо осведомлен по этим вопросам, но палата общин до сих пор не принимала всерьез свою обязанность требовать предоставления гарантий по этим вопросам. Накануне вечером министр внутренних дел сказал, что он приветствует расследование. Было сделано многое, что свидетельствует о большой заслуге перед администрацией.Но мы хотим знать о жизненно важных вопросах. В течение этих трех лет я снова и снова просил о секретном заседании, на котором можно было бы обсудить эти вопросы, или о расследовании Специальным комитетом Палаты представителей, или о каком-либо другом методе. Я прошу теперь, когда мы снова встретимся осенью, это должно быть вопросом, по которому правительство должно доверить Палате свое доверие, потому что мы имеем право знать, где мы находимся и какие меры принимаются для обеспечения нашей позиции. .

Я не жалею наших преданных, храбрых людей, которые были готовы выполнить свой долг любой ценой, которые никогда не дрогнули от напряжения прошлой недели — я не жалею им естественного, спонтанного взрыва радости и облегчения, когда они узнал, что в данный момент от них больше не потребуются тяжелые испытания; но они должны знать правду. Они должны знать, что в нашей защите было грубое пренебрежение и недостаток; они должны знать, что мы потерпели поражение без войны, последствия которого далеко уйдут с нами по нашему пути; они должны знать, что мы прошли ужасную веху в нашей истории, когда все равновесие в Европе было нарушено, и что ужасные слова на данный момент были произнесены против западных демократий:

«Ты взвешен на весах и обнаружен в недостатке.”

И не думайте, что это конец. Это только начало расплаты. Это только первый глоток, первое предвкушение горькой чаши, которая будет предлагаться нам из года в год, если только после полного восстановления морального здоровья и боевой силы мы снова не встанем и не встанем на путь свободы, как в былые времена.

Британские дебаты по Мюнхенскому соглашению, октябрь 1938 г.

Британские дебаты по Мюнхенскому соглашению, октябрь 1938 года

Британские парламентские дебаты по Мюнхенскому соглашению

---

Из Парламентских дебатов, 5-я серия, т.339 (1938), столбцы 30, 31-34, 39, 40, 47-52, 54, 56-58, 62-63, 150-154, 162, 360-369, 373, 548-553.

---

ДАФФ КУПЕР, ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДОМ, 3 ОКТЯБРЯ 1938.

Я всегда изучал внешнюю политику. Я проработал 10 лет в Иностранной Офиса, и я изучал историю этой и других стран, и я всегда считал, что одним из важнейших принципов внешней политики и поведения внешняя политика должна состоять в том, чтобы сделать вашу политику понятной для других стран, чтобы они знали где вы стоите и что в определенных обстоятельствах вы готовы сделать….

Я считаю, что большой недостаток нашей внешней политики в последние месяцы и недавние уже несколько недель мы не смогли этого сделать. За последние четыре недели мы были день ото дня все ближе к войне с Германией, и мы никогда не говорили, до последнего момент, и

тогда в самых неопределенных терминах, что мы были готовы к бою. Мы знали эту информацию обратного эффекта вливали в уши главы германского государства.Он был заверил, успокоил и укрепил в мнении, что ни в коем случае Великий Британия сражается ….

Я настаивал. . . после изнасилования Австрии, что Великобритания должна создать фирму декларации о ее внешней политике, и тогда и позже я был встречен с тем, что народ этой страны не готов воевать за Чехословакию…

Я умолял своих коллег не видеть эту проблему всегда с точки зрения Чехословакии, а не рассматривать его всегда с трудной стратегической позиции этой маленькой страны, но скорее сказать себе: «Может наступить момент, когда из-за вторжения Чехословакия, начнется европейская война, и когда этот момент наступит, мы должны принять участие в ней. эту войну мы не можем избежать, и нет никаких сомнений в том, на чьей стороне мы будем сражаться.Пусть мир узнает об этом, и это даст тем, кто готов нарушить покой повод держать их за руку «. Совершенно верно, что после штурма Австрии Премьер-министр выступил в этом Доме с речью — прекрасной речью, в которой каждое слово с чем я был полностью согласен — и то, что он сказал тогда, было повторено и поддержано Министр финансов Ланарка. Однако это было осторожное заявление. Это был заявление о том, что если бы была такая война, было бы неразумно, чтобы кто-то рассчитываем на возможность остаться в стороне.

Это не тот язык, который понимают диктаторы. Вместе с новыми методами и новую мораль они ввели также новый словарь в Европу. Они отказались старые дипломатические методы переписки….

Я надеялся, что можно будет сделать заявление господину Гитлеру до того, как он его выступление в Нюрнберге. Со всех сторон к этому нас призывали люди в этом страны, членами этой палаты, лидерами оппозиции, прессой, четки иностранных государств, даже немцами, которые были сторонниками режима и не желаю, чтобы он погрузился в войну, которая могла бы его уничтожить.Но нам всегда говорили, что на мы не должны раздражать г-на Гитлера; особенно опасно было его раздражать прежде, чем он выступил с публичной речью, потому что, если бы он был так раздражен, он мог бы сказать какой-нибудь ужасный вещи, от которых потом не будет отступления. Мне кажется, что господин Гитлер никогда не произносит речи, кроме как под влиянием сильного раздражения, и добавление я бы подумал, что еще один раздражитель не имел бы большого значения, тогда как сообщение торжественного факта произвело бы отрезвляющий эффект.

После того, как шанс Нюрнберга был упущен, я надеялся, что премьер-министр на своем первое интервью с герром Гитлером в Берхтесгадене прояснило бы эту позицию, но он не сделал этого. Опять же, в Годесберге я надеялся, что это заявление будет сделано в однозначный язык. Я снова был разочарован. Гитлеру нужно было произнести еще одну речь. Берлин. Снова представилась возможность сказать ему, где именно мы стояли, прежде чем он это выступление, но снова возможность была упущена, и только после выступления он был проинформирован….

Затем в среду утром последовало последнее обращение премьер-министра. Во-первых время от начала до конца четырехнедельных переговоров г-н Гитлер был готов уступить дюйм, может быть, элль, но уступить некоторую меру представительства Великобритании. Но я хотел бы напомнить Дому, что сообщение от Премьер-министр был не первой новостью, которую он получил этим утром. На рассвете у него было узнал о мобилизации британского флота.Невозможно узнать, что это за мотивы человека, и мы, вероятно, никогда не будем удовлетворены тем, какой из этих двух источников вдохновения больше всего тронуло его, когда он согласился поехать в Мюнхен, но мы знаем, что никогда раньше он сдался, а потом он сдался. Я призывал мобилизовать Флот на много дней. Я думал, что это тот язык, который будет Гитлеру легче понять, чем сдержанный язык дипломатии или условные статьи государственной службы.Я настаивал на том, чтобы что-то в этом направлении может быть сделано в конце августа, до отъезда премьер-министра в Берхтесгаден. я предложил, чтобы он сопровождал миссию сэра Горация Вильсона. Я помню Премьер-министр заявил, что это единственное, что разрушит эту миссию, и я сказал это. было единственной вещью, которая могла привести его к успеху.

Это глубокая разница между мной и премьер-министром на протяжении всех этих дней. Премьер-министр полагал, что к герру Гитлеру можно обращаться на языке сладкая рассудительность.Я полагал, что он был более открыт к языку отправленных по почте кулак ….

Премьер-министр доверяет доброй воле и словам г-на Гитлера: хотя, когда г-н Гитлер нарушил Версальский договор, он обязался соблюдать договор Локарнского, и когда он нарушил Локарнский мирный договор, он обязался больше не вмешиваться, или иметь дальнейшие территориальные цели в Европе. Когда он силой вошел в Австрию, он уполномочил своих приспешников дать авторитетные заверения, что он не будет вмешиваться с Чехословакией.Это было меньше шести месяцев назад. Тем не менее премьер-министр считает, что что он может положиться на добросовестность Гитлера; он считает, что Гитлера интересует только в Германии, как заверили премьер ….

Премьер-министр может быть прав. Могу заверить вас, мистер Спикер, в глубочайшем искренность, что я надеюсь и молюсь, чтобы он был прав, но я не могу поверить в то, во что он верит. я если бы я мог. . . . Я помню, когда мы обсуждали ультиматум Годесберга, я сказал что если бы я был участником убеждения или даже предложения чехословацких Правительство, что они должны принять этот ультиматум, я никогда не смогу поддержать снова голова.. . . Я испортил, наверное, свою политическую карьеру. Но это немного иметь значение; Я сохранил то, что имеет для меня большую ценность — я все еще могу ходить мир с поднятой головой.

ПРЕМЬЕР-МИНИСТР НЕВИЛЛ ЧЕМБЕРЛЕН, ДОМ ОБЩИН, 3 ОКТЯБРЯ 1938 г.

На мой взгляд, самая сильная сила из всех, которая росла и принимала новые формы и формы. каждый день был силой не одного человека, а был безошибочным чувством единодушие народов мира в том, что войну нужно как-то предотвратить.Народы Британская империя была заодно с империей Германии, Франции и Италии, а их тревога, их сильное стремление к миру пронизывали всю атмосферу конференции, и я считаю, что это, а не угрозы, сделали возможными те уступки …

С тех пор, как я вступил в свой нынешний офис, моей главной целью было работать на умиротворение Европы, для устранения тех подозрений и той вражды, которые так долго отравляли воздух.Путь, ведущий к умиротворению, долог и щетинится. с препятствиями. Вопрос о Чехословакии — последний и, пожалуй, самый опасный. Теперь, когда мы прошли через это, я чувствую, что, возможно, можно будет продвинуться дальше. прогресс по пути к здравомыслию.

Моя правая хон. Друг [Дафф Купер] несколько горько упомянул о моем разговор в прошлую пятницу утром с герром Гитлером. Я не знаю почему этот разговор должно вызывать подозрение, а тем более критику.Я не заключал пакта. Я не сделал новые обязательства. Нет тайного понимания. Наш разговор был враждебен нет другая нация. Целью этого разговора, о котором я просил, было попытаться продлить немного дальше того личного контакта, который я установил с господином Гитлером и который я считают необходимым в современной дипломатии. У нас был дружеский и совершенно ни к чему не обязывающий беседа, которая велась, с моей стороны, в основном с целью выяснить, может ли точек соприкосновения между главой демократического правительства и правителем тоталитарное государство.Результат мы видим в опубликованной декларации, в который мой правый хон. Друг находит столько оснований для подозрений ….

Я полагаю, что многие будут чувствовать вместе со мной, что такое заявление, подписанное Мы с канцлером Германии — это нечто большее, чем просто благочестивое выражение мнения. В нашем в отношениях с другими странами все зависит от искренности и доброй воли с обеих сторон. Я считаю, что в этом есть искренность и добрая воля с обеих сторон. декларация.Вот почему для меня его значение выходит далеко за рамки реальных слов. Если там один урок, который мы должны извлечь из событий последних недель, это то, что прочный мир не может быть получен, если просто сидеть и ждать, пока он придет. Это требует активных, позитивных усилий для его достижения. Без сомнения, у меня будет много критиков кто скажет, что я виноват в поверхностном оптимизме, и что я должен не верить каждому слову это говорят правители других великих государств Европы.Я слишком реалист, чтобы верю, что мы собираемся достичь нашего рая за один день. Мы только заложили основы мира. Надстройка даже не началась ….

Хотя мы должны подтвердить нашу решимость восполнить недостатки, которые еще остаются в наше вооружение и наши оборонительные меры, чтобы мы могли быть готовы защищать сами и сделать нашу дипломатию эффективной — [Прерывание] — — Да, я реалист — тем не менее, я говорю с равным чувством реальности, что вижу свежую перед нами открываются возможности подойти к этой теме разоружения, и я верю, что сегодня они по крайней мере так же полны надежд, как и когда-либо ранее.Именно к таким задачам — возвращение доверия, постепенное снятие неприязни. между народами, пока они не почувствуют, что могут безопасно выбросить свое оружие, одно за другим, что я хотел бы посвятить всю оставшуюся мне энергию и время, прежде чем я передам свой офис молодым мужчинам.

КЛЕМЕНТ ЭТТЛИ, ДОМ ОБЩЕСТВЕННЫХ жителей, 3 ОКТЯБРЯ 1938 г.

Мы все чувствуем облегчение от того, что на этот раз войны не произошло. Каждый из нас проходил мимо через дни беспокойства; мы не можем, однако, чувствовать, что мир был установлен, но что у нас нет ничего, кроме перемирия в состоянии войны.Мы не смогли заняться беззаботное ликование. Мы почувствовали, что находимся в эпицентре трагедии. Мы почувствовали унижение. Это не победа ни разума, ни человечества. Это была победа для грубой силы. На каждом этапе разбирательства были установлены временные рамки. владельцем и правителем вооруженной силы. Условия не оговаривались; у них есть были условия, изложенные в ультимативных формах. Сегодня мы видели смелого, цивилизованного и демократического люди предали и передали безжалостному деспотизму.Мы видели нечто большее. Мы видели причину демократии, которая, на наш взгляд, является причиной цивилизации и человечество потерпело ужасное поражение.

Я думаю, что в сознании каждого внимательного человека в этой стране, когда он услышал это это поселение было достигнуто в Мюнхене, был конфликт. С одной стороны, есть было огромным облегчением, что война была предотвращена, во всяком случае, на данный момент; на другое — чувство унижения и предчувствия будущего….

События последних нескольких дней представляют собой одно из величайших дипломатических поражений. что эта страна и Франция когда-либо выдерживали. Не может быть никаких сомнений в том, что это грандиозная победа герра Гитлера. Без единого выстрела, простой демонстрацией военных силы, он добился доминирующего положения в Европе, которое Германии не удалось завоевать после четыре года войны. Он нарушил баланс сил в Европе. Он уничтожил последняя крепость демократии в Восточной Европе, которая стояла на пути его амбиций.Он открыл свой путь к пище, маслу и ресурсам, которые ему нужны для укрепить свою военную мощь, и он успешно победил и довел до бессилия силы, которые могли бы противостоять власти насилия.

Премьер-министр дал нам отчет о своих действиях. Все признают он приложил огромные усилия во имя мира. Когда капитан корабля пренебрегая всеми правилами плавания, сразу сбился с курса и врезался в корабль. большая опасность, наблюдатели с берега, естественно, впечатлены неистовым капитаном усилия, чтобы попытаться спасти что-нибудь от кораблекрушения, подбодрить его, когда он выйдет на берег и даже хотите дать ему свидетельство, но следует расследование, дознание, пострадавших, и будет задан вопрос, как судно так далеко сбилось с курса, как и почему это было так опасно? Все недостатки морского дела и ошибки суждения должны быть выявлено, и никакая преданность в одиннадцатый час не спасет этого капитана из вердикта, что он поставил под угрозу свой корабль из-за плохого морского дела.Парламент — это великое расследование британской нации, и наш долг не только исследовать действия премьер-министра в течение последних нескольких дней или последних недель, но в весь курс политики, который поставил эту страну в такую ​​большую опасность и такую большое беспокойство ….

Теперь я хочу обратиться к причине кризиса, который мы пережили. Причина была не существование меньшинств в Чехословакии; дело не в том, что позиция Судетские немцы стали невыносимыми.Это не был чудесный принцип самоопределение. Это произошло потому, что герр Гитлер решил, что пришло время для еще один шаг вперед в его намерении доминировать в Европе. Я думаю, это необходимо прояснить на это, потому что премьер-министр, как мне кажется, придает слишком большое значение о тревоге герра Гитлера за своих собратьев-немцев в Чехословакии. Я не сомневаюсь Так оно и было, но не стало интенсивным примерно два года назад. Это было довольно дело второстепенное, и я опасаюсь, что премьер-министр обманут, если он думает, что причина из этой беды были беды судетских немцев.Я говорю, что вопрос Судетских немцев использовали как противодействие в политической игре и в других условия, в которых господин Гитлер мог бы с таким же успехом использовать жителей Мемеля, людей Южная Дания, люди в Трентино или немцы в Южном Тироле….

История последних семи лет — это фон этого кризиса, и первые Я должен сказать Правительству вот что. Кризис не наступил неожиданно. Это было Для любого интеллигентного исследователя иностранных дел очевидно, что это нападение произойдет.В немедленный сигнал был дан самим премьер-министром 7 марта этого года, когда он сказал: «Какая страна в Европе сегодня, если ей угрожает более крупная держава, может полагаться на Лига защиты? Нет «. Это было одновременно приглашение господину Гитлеру и признание несостоятельности правительства. Приглашение было принято спустя несколько дней. аншлюсом в Австрии. Тогда наше правительство и французское правительство могли бы столкнулся с последствиями. Они могли бы сказать Чехословакии: «Мы больше не можем защищать тебя.Вам лучше теперь заключить самые лучшие отношения с Германией, войдите в нее политическая орбита и дать ей все, чтобы убежать, прежде чем на вас обрушится гнев «. ничего подобного они не сделали. Чехословакия продолжала оставаться под якобы укрытием этих договоры. Правда, для судетских немцев надо было что-то делать, но не было предпринято никаких попыток предпринять первые шаги для предотвращения этой агрессии….

Я услышал предложение со скамейки напротив.»А как насчет СССР?» На протяжении всех этих разбирательств СССР соблюдал свои обещания и декларации, и об этом тоже довольно трудно лгать. Была ложь рассказали, и люди знали, что это ложь, о предполагаемых разговорах между М. Литвиновым и министр иностранных дел Франции. Никогда не было никаких трудностей с пониманием того, где находится СССР встал. Ни разу не было никаких консультаций. Я знаю, что премьер Министр может сказать, что мы не были главным фактором в этой проблеме и что мы только обеспокоены после того, как Франция была вовлечена в это.Но у нас было очень тесное сотрудничество с Францией, и в порядке обязательств СССР предстает перед этой страной, и он было очень большой слабостью, что повсюду хладнокровие СССР ….

Когда национальное правительство свергло всю политику коллективной безопасности и покинули его и Лигу, мы снова и снова говорили этому Дому, что мы входим в на очень опасном курсе. Мы поняли, что вернулись в 1914 год со всеми его опасностями, и мы знали, что рано или поздно в этой стране придет вызов; и вот что случилось.Настоящая суть этого в том, что, решив выйти из системы Лиги, мы практиковали и в которые верили, и приступить к политике союзов и силы политики, вместо того, чтобы укреплять людей, чьи естественные интересы были с нашими, мы у меня не было ничего, кроме постоянного флирта с тем или иным диктатором. Премьер министр был обманом диктаторов, и я говорю, что сегодня мы находимся в опасном положении.

СЭР СЭМУЭЛ ХОАР, ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СЕКРЕТАРЬ ОТДЕЛА ДОМА, ДОМ ОБЩИЕ, 3 ОКТЯБРЯ 1938.

…. Неделю назад мы были на грани страшной пропасти. Достопочтенный. Член для епископа Окленд (мистер Далтон), который только что сел, казалось, забыл о позиции в которые нас тогда разместили. Речь, которую он только что произнес, казалось, мало учла того факта, что несколько дней назад мы были на волосок от величайшего катастрофа, которую мир когда-либо видел. Мы боялись этого, или мы чувствовали что еще есть надежда найти путь к более твердой земле? Я полностью в курсе, что есть некоторые хон.Члены и некоторые люди в Стране, , которые верят что мир невозможен в Европе до тех пор, пока существуют диктатуры. искренне, вид — считаю хон. Джентльмен, который только что сел, делает — пока поскольку существуют диктатуры, война неизбежна, и что, может быть, лучше начать войну сейчас, когда у нас есть проблема, которая может понравиться всему миру, а не отложить это на будущее, когда наше положение может оказаться более трудным и опасным….

Заключение такой точки зрения настолько ужасно, что я не мог принять его, если бы я думал, что еще есть проблеск надежды на то, что катастрофу еще можно предотвратить. Что еще важнее, это твердое убеждение у премьер-министра. Это было на том счету, что он прилагал свои сверхчеловеческие усилия с большим риском для себя, с большим риском для Правительство, членом которого он является — но эти вещи не в счет в моменты этого гравитация — взять на себя ответственность попытаться в последний момент предотвратить эта катастрофа надвигается на нас.

Премьер-министр действовал не один в качестве главы правительства, которым я являюсь. член. Он действовал скорее как представитель миллионов мужчин и женщин с одного конца мир другим, которые были полны решимости, что мы все еще должны пытаться сохранить контроль следить за ходом событий и избежать ужасного бедствия, которое, несомненно, закончился вымиранием цивилизации в том виде, в каком мы ее знали. . . Я утверждаю, что имея взяли на себя ответственность за посредничество, это привело бы к определенному провалу, если бы в одно и то же время, когда он пытался выступить посредником, он занялся политика угроз и ультиматумов.

Это ответ на главное обвинение моего правого достопочтенного. Друг Член для Св. Джорджа, Вестминстер (мистер Купер). Я утверждаю, что он потерпел бы определенную неудачу, если бы в то самое время, когда мы пытались выступить посредником и добиться мирного урегулирования, мы принял совет тех, кто сказал, что вы должны встретиться с господином Гитлером публично ультиматум. Я иду дальше и говорю, что если бы мы поставили ультиматум в те дни непосредственно перед Нюрнбергской речью Европа сегодня погрузилась бы в мир война….

Хон. Джентльмен напротив меня спросил конкретно о России. Он спросил меня, почему там в эти критические недели не было более тесных консультаций с Правительством Советского Союза. Республика. Это правительство было связано договорными обязательствами, аналогичными обязательствам Франции, и в зависимости от него, пойти на помощь Чехословакии при определенных обстоятельствах. В Российская гарантия должна была вступить в силу только тогда, когда французская гарантия уже была операционная. М.Литвинов указал, что он действительно сделал публичное заявление в Женеве 21-го числа. Сентябрь, что Советское правительство было готово оказать посильную помощь, если Франция придет на помощь Чехословакии. Как я уже объяснил, это все, чем была Россия. по договору обязаны делать. Ее действие было бы следствием действий Франции, и поэтому было естественно, что консультации должны были быть, поскольку на самом деле они были между Францией и Советской Республикой и Правительством Его Величества ввиду их разные позиции.Мы были довольны тем, что французское правительство возглавило консультации с Правительством России, позиция которого аналогична их позиции. Сказать, как достопочтенный Джентльмен сказал, что Советская республика была хладнокровной — это полная преувеличение позиции. Министр иностранных дел обменялся мнениями с Советский посол перед отъездом последнего, а в Женеве британские делегаты утверждали, что контакт. Совсем недавно советский посол был вновь принят в Иностранной Офис после его возвращения в Лондон.Вот вам и почтенная. Вопрос участника о нашем отношение к Советской республике.

Война предотвращена; заплаченная цена была слишком высокой? Я честно признаю что Чехословакия получила сокрушительный удар ….

Я говорю совершенно осознанно, что, когда однажды Германия перевооружилась и стала могущественной, и когда однажды произошел аншлюс, стратегическая граница республики была изменена. В Судетские немцы надеялись на воссоединение с Рейхом.[HON. ЧЛЕНЫ: ‘Воссоединение? «] К союзу с Рейхом. Это было воссоединение с немецким государством. Союз с Рейхом был идеал, которого они были полны решимости достичь. Кроме того, мы столкнулись с тем, что из-за географического положения Чехословакии не имело значения, кто выиграет или проиграет. война, Чехословакия почти неминуемо будет разрушена. Некоторые сказали, что это будет вопрос дней, а другие говорили, что это вопрос недель, но все были согласны с тем, кто изучал стратегическая позиция, что это не могло быть вопросом больше месяца или двух.в между тем республика была бы разрушена; огромная резня потребовала бы место в его границах; разрушение привело бы к бунту. Предположим, что в конце войну мы вышли победителями — и я всегда верил, как и каждый член этого Дома считает, что в конечном итоге мы должны выйти победителями — тогда мы должны быть столкнувшись с позицией, в которой Чехословакия, как мы ее знаем сегодня, оказалась бы уничтожены, и я не верю, что участники мирного договора ни при каких условиях когда-нибудь восстановит свои старые границы….

Правильный хон. Джентльмен, лидер оппозиции, в живописном отрывке сказал: Премьер-министра как капитана, который спас корабль, который его плохое мореплавание подъехал почти к скалам. Когда придет время вынести приговор Поведение премьер-министра, позвольте мне сказать правду, дорогая. Джентльмен, которого никто из нас здесь не боится тот приговор. Я считаю, что критика, которую мы слышали сегодня в Палате представителей, очень мало представляют собой великое тело чувств.Я верю, что великое тело нашего сограждане не только в этой стране, но и в Доминионах и во всей Империи благодарен Премьер-министру за приложенные усилия. Они благодарны Премьер-министру за то, что он настойчиво придерживался политики мира и посредничества. Они не считайте войну неизбежной. Они считают, что под его мудрым руководством мы может преуспеть в создании новой Европы, в которой мужчины и женщины смогут заниматься своими делами в мир и безопасность.

УИНСТОН ЧЕРЧИЛЛЬ, ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДОМ, 5 ОКТЯБРЯ 1938.

Укрепившись таким образом примером других, я буду подражать им. Поэтому я начну с самых непопулярных и нежелательных слов. Я буду начните с того, что все хотели бы проигнорировать или забыть, но что, тем не менее, можно констатировать, а именно, что мы потерпели полное и явное поражение, и что Франция пострадал даже больше, чем мы.

ВИСКОНТЕССА АСТОР: Чепуха.

MR. ЧЕРЧИЛЛЬ: Когда Благородная Дама кричит «Чепуха», она не может слышали, как министр финансов [сэр Джон Саймон] признался в своем освещении и исчерпывающая речь только что, когда г-н Гитлер добился этого особого скачка вперед по сути, все, что он намеревался получить. Крайне моя правая хон. Друг премьер-министра смог обезопасить себя всеми своими огромными усилиями, всеми огромными усилиями и мобилизация, которая имела место в этой стране, и всеми мучениями и напряжениями которое мы прошли в этой стране, все, что он смог получить — [HON.ЧЛЕНЫ: «Есть мир».]. Я думал, что мне будет позволено сделать это в должное место, и я предлагаю разобраться с этим. Все, что он смог получить за Чехословакия и в спорных вопросах заключалась в том, что немецкий диктатор, вместо того, чтобы хватать еду со стола, довольствовался тем, что ему конечно конечно.

Министр финансов сказал, что это был первый раз, когда г-на Гитлера заставили отозвать — я думаю, это было подходящее слово — в какой-то степени.Мы действительно не должны тратить время зря, в конце концов эти долгие дебаты о разнице позиций, достигнутых в Берхтесгадене, Годесберг и в Мюнхене. Их можно очень просто воплотить, если Дом позволит мне. варьировать метафору. 1 потребовали под дулом пистолета. Когда это было дано, 2 были — потребовал ответа под дулом пистолета. Наконец, диктатор согласился взять 1 17s. 6г. а остальное — в обещаниях доброй воли на будущее.

Теперь я перехожу к вопросу, о котором мне только что говорили из некоторых кварталов Дом о спасении мира . Никто не был более решительным и бескомпромиссный борец за мир, чем премьер-министр. Все это знают. Никогда не было была такая сильная и неустрашимая решимость поддерживать и обеспечивать мир. Тот совершенно верно. Тем не менее, мне не совсем понятно, почему была так велика опасность Великого . Великобритания или Франция вовлечены в войну с Германией в этот момент, если на самом деле они были готовы пожертвовать Чехословакией. Сроки, которые премьер-министр привезли с собой — в последний момент совершенно согласен; все сошло с рельсов и ничего, кроме его вмешательства, не могло спасти мир, но я говорю о события лета — я полагаю, можно было бы легко договориться с помощью обычных по дипломатическим каналам в любое время лета.И я скажу это, что я верю Чехи, предоставленные сами себе, заявили, что не получат помощи от западных стран. Пауэрс, могли бы заключить более выгодные условия, чем у них, — они могли бы вряд ли получится хуже — после всего этого колоссального возмущения.

Никогда не может быть абсолютной уверенности в том, что битва будет, если одна из сторон решил, что он полностью уступит дорогу. Когда читаешь мюнхенские условия, когда видит, что происходит в Чехословакии час за часом, когда уверен, я не буду говорят об одобрении парламента, но о согласии парламента, когда канцлер Казначейство произносит речь, в которой, во всяком случае, делается очень мощная и убедительным образом в том, что в конце концов, это было неизбежно и действительно праведный — правильно — когда мы видели все это, и всех по эту сторону Дома, в том числе многие члены Консервативной партии, которые должны быть бдительными и осторожными защитники национальных интересов, совершенно ясно, что ничто жизненно не затрагивает нас на карту было поставлено, мне кажется, нужно спросить, в чем были все хлопоты и суеты? …

Нас просят проголосовать за это предложение, которое было внесено в документ, и оно определенно Предложение, сформулированное в очень бесспорных терминах, как, собственно, и Поправка перешел со стороны оппозиции. Я не могу выразить свое согласие с шагами, которые были взяты, и, как министр финансов выразил свою позицию по делу с так много возможностей, что я попытаюсь, если мне будет позволено, представить дело с другой стороны угол. Я всегда считал, что поддержание мира зависит от накопление средств устрашения против агрессора в сочетании с искренними усилиями по возмещению ущерба обиды.Победа г-на Гитлера, как и многие известные битвы, которыми руководствовались судьба мира была выиграна на самом узком поле. После захвата Австрии в марте мы столкнулись с этой проблемой в наших дебатах. Рискнул обратиться к Правительство должно пойти немного дальше, чем пошел премьер-министр, и дать обещание, что вместе с Францией и другими державами они гарантировали бы безопасность Чехословакии, в то время как судетско-немецкий вопрос рассматривался либо лигой Комиссия наций или какой-либо другой беспристрастный орган, и я все еще верю, что если этот курс если бы были прослежены события, то не дошли бы до этого катастрофического состояния.Я согласен очень много с моей правой дорогой. Друг члена Спаркбрука (мистер Эймери), когда он сказал об этом случаю — я не могу вспомнить его настоящие слова — «Делай то или другое; либо скажи вы полностью перестанете интересоваться этим вопросом или сделаете шаг к тому, чтобы гарантия, которая будет иметь наибольшие шансы обеспечить защиту для этого страна »

Франция и Великобритания вместе, особенно если они поддерживали тесный контакт с Россией, что, конечно, не было сделано, в те времена могли бы в летом, когда у них был престиж, чтобы влиять на многие из малых государств Европы, и Я считаю, что они могли определить позицию Польши.Такая комбинация, приготовленная в то время, когда немецкий диктатор не был глубоко и бесповоротно привержен своему новому приключение, я полагаю, дало бы силу всем тем силам в Германии, которые сопротивлялся этому уходу, этому новому дизайну. Это были разные силы, военные персонаж, заявлявший, что Германия не готова к мировой войне, и все такое масса умеренных и массовых мнений, которые боялись войны, и некоторые элементы которой все еще имеют некоторое влияние на правительство Германии.Такое действие дало бы сила всему тому страстному желанию мира, которое беспомощные немецкие массы разделяют своих британских и французских собратьев, и которые, как нам напомнили, нашли страстный и редко дозволенный выход в радостных проявлениях, с которыми Prime Министра приветствовали в Мюнхене.

Все эти силы, добавленные к другим сдерживающим факторам, комбинация Сил, великих и маленькие, готовые твердо стоять на переднем крае закона и требовать исправления жалоб, мог бы быть эффективным.Конечно нельзя сказать наверняка что они будут. [Перерыв.] Я пытаюсь честно спорить с Домом. В то же время, я не думаю, что будет справедливо обвинять тех, кто хотел, чтобы этот курс следовал, и следовали последовательно и решительно, желая немедленной войны. Между подчинение и немедленная война была третья альтернатива, которая давала надежду не только мира, но справедливости. Совершенно верно, что такая политика для достижения успеха требовала что Британия должна прямо и задолго до этого заявить, что она, с другие присоединяются к защите Чехословакии от неспровоцированной агрессии.Его Величества Правительство отказалось дать эту гарантию, когда это спасло бы ситуацию, но конец они дали ему, когда было слишком поздно, и теперь, на будущее, они возобновляют его, когда у них нет ни малейшей силы, чтобы исправить это.

Все кончено. Тихая, скорбная, заброшенная, разбитая Чехословакия уходит в тьма. . . . Никто не имеет права сказать, что плебисцит, который должен быть проведен районы в условиях Саара, и чистая вырубка 50 процентов.области — эти два вместе взятые операции в малейшей степени сводятся к приговору о самоопределении. Это это мошенничество и фарс призывать это имя….

У нас в этой стране, как и в других либеральных и демократических странах, есть полное право превозносить принцип самоопределения, но это плохо из уст тех в тоталитарных государствах, которые отрицают даже малейший элемент терпимости к каждой части и вероучение в их пределах.Но, как бы вы ни выразились, этот конкретный участок земли, эта масса людей, подлежащих передаче, никогда не выражала желания войти в Нацистское правление. Я не верю, что даже сейчас — если бы их мнение можно было спросить, они бы воспользоваться такой возможностью….

Осмелюсь предположить, что в будущем чехословацкое государство не может быть независимая организация. Вы обнаружите, что за период времени, который может измеряться годами, но можно измерить только месяцами, Чехословакия будет охвачена нацистским режимом.Возможно, они присоединятся к нему в отчаянии или в отместку. Во всяком случае, эта история окончена и сказал. Но мы не можем рассматривать заброшенность и разорение Чехословакии только в свете. того, что произошло только в прошлом месяце. Это самое печальное последствие, которое у нас есть. испытали то, что мы сделали, и то, что мы оставили невыполненным за последние пять лет — пять лет тщетных добрых намерений, пять лет упорных поисков линия наименьшего сопротивления, пять лет непрерывного отступления британской власти, пять лет пренебрежения нашей ПВО.Это те особенности, которые я стою здесь заявили, что ознаменовало неосторожное управление, в отношении которого Великобритания и Франция придется дорого заплатить. Нас сократили за эти пять лет с позиции безопасности. настолько ошеломляющим и бесспорным, что мы даже не думали об этом. Мы были сокращен с позиции, когда само слово «война» считалось одним , которое будет использоваться только лицами, имеющими право на сумасшедший дом .Мы были сокращены с позиции безопасности и силы — сила творить добро, сила быть щедрой по отношению к побежденным враг, сила заключать соглашения с Германией, сила дать ей должное возмещение обиды, право прекратить ее вооружение, если мы пожелаем, право сделать любой шаг в силе или милосердие или справедливость, которые мы считали правильными, уменьшенными за пять лет с позиции безопасной и без возражений туда, где мы находимся сейчас ….

Мы находимся перед катастрофой первой величины, которая постигла Великие Великобритания и Франция.Не позволяйте нам закрывать глаза на это. Теперь следует признать, что все страны Центральной и Восточной Европы сделают все возможное, чтобы торжествующей нацистской державой. Система союзов в Центральной Европе, на которую Франция опиралась полагался на ее безопасность, было сметено, и я не вижу средств, с помощью которых это может быть восстановлен. Дорога вниз по долине Дуная к Черному морю, ресурсы кукурузы и нефть, дорога, которая ведет в Турцию, была открыта.На самом деле, если не по форме, то мне кажется, что все эти страны Средней Европы, все эти дунайские страны будут, один за другим втягиваться в эту обширную систему силовой политики — не только власти военная политика, но политика силовая экономическая — исходит из Берлина, и я верю в это может быть достигнута довольно плавно и быстро и не обязательно повлечет за собой срабатывание одиночный выстрел. Если вы хотите исследовать хаос внешней политики Великобритании и Франции, посмотрите, что происходит и фиксируется каждый день в колонках «Times…

»

Мы говорим о странах, которые очень далеки, и о которых, как премьер Министр может сказать, мы ничего не знаем. [Прерывание.] Благородная леди говорит, что очень безобидный намек —

ВИСКОНТЕССА АСТОР: Грубый.

MR. ЧЕРЧИЛЛЬ : Она, должно быть, совсем недавно заканчивала курс. в манерах. Я хочу знать, в каком положении будут Франция и Англия в этом году и через год? Каким будет положение того западного фронта, на котором мы находимся? полные полномочия поручителей? Немецкая армия в настоящее время более многочисленна, чем французская, хотя и не настолько зрелая или усовершенствованная.В следующем году он сильно вырастет больше, и его зрелость будет более полной. Избавился от всех тревог на Востоке, и наличие защищенных ресурсов, которые значительно уменьшат, если не полностью удалят, сдерживая военно-морскую блокаду, правители нацистской Германии будут иметь свободный выбор, открытый для им в каком направлении они обратят свои взоры. Если нацистский диктатор решит как бы он ни смотрел на запад, Франция и Англия с горечью пожалеют о потере этого штрафа. армия древней Богемии, которая, по оценкам на прошлой неделе, потребовала не менее 30 немецких дивизии для его уничтожения.

Можем ли мы закрывать глаза на великие перемены, произошедшие в вооруженных силах? ситуации, и с опасностями, с которыми нам предстоит встретиться ?.

Это только начало расплаты. Это только первый глоток, первый предвкушение горькой чаши, которая будет предлагаться нам из года в год, если только высший восстановление морального здоровья и боевой бодрости, мы снова встаем и отстаиваем свободу как в старину.

ПРЕМЬЕР-МИНИСТР КАМБЕРЛЕН, ДОМ ОБЩИН, 5 ОКТЯБРЯ 1938 ГОДА

Что касается будущей политики, мне кажется, что на самом деле есть только два возможных альтернативы.Один из них состоит в том, чтобы исходить из того мнения, что любое дружеское отношения или возможные отношения, скажем так, с тоталитарными государствами невозможны, что заверения, данные мне лично, бесполезны, что они зловещие замыслы и стремятся к господству в Европе и постепенному разрушение демократий. Конечно, согласно этой гипотезе, это должно было произойти, и что вид — совершенно понятный взгляд — на определенное количество хон.и право хон. Господа в этом доме….

Если это добро. Убеждение членов, нет никакой будущей надежды ни для цивилизации, ни для все, что делает жизнь стоящей. Есть ли опыт Великой войны и последующие годы вселяют в нас разумную надежду на то, что если начнется какая-то новая война, это приведет к прекратить войну больше, чем предыдущая? Нет. Я не верю, что война неизбежна. Кто-то вложил мне в руку замечание, сделанное великим Питтом около 1787 года, когда он сказал:

Мне кажется, что самый сильный аргумент против неизбежности войны — это можно найти в чем-то, что каждый узнал в каждой части Дома.Это всеобщее неприятие войны людей, их ненависть к идее начать убивать друг друга снова….

Какая альтернатива этой мрачной и бесплодной политике неизбежности войны? В я считаю, что мы должны всеми силами стремиться избежать войны, анализируя возможные причины, пытаясь устранить их, путем обсуждения в духе сотрудничества и добрая воля. Я не могу поверить, что такая программа будет отвергнута людьми этого страны, даже если это означает установление личных контактов с диктаторами, и разговаривает с человеком на том основании, что каждый, придерживаясь собственных представлений о внутреннем правительство его страны готово допустить, что другие системы могут лучше подходить другим народы.Сторона противоположной стороны наверняка имеет в виду ту же идею, даже если она по-другому. Они хотят всемирную конференцию. Ну, у меня был некоторый опыт конференций, и в одном я уверен, что лучше не проводить конференции в все, чем конференция, которая провалилась. Следствием этого является то, что прежде чем вы войдете в конференции вы должны были очень четко изложить линии, по которым вы собираетесь продолжайте, если вы, по крайней мере, должны иметь перед собой разумную перспективу, которая вы можете добиться успеха.Я не говорю, что конференции не будет своего места в должное время. курс. Но я говорю, что бесполезно созывать мировую конференцию, включая эти тоталитарных держав, пока вы не будете уверены, что они будут присутствовать, и не только в том, что они собираются присутствовать, но они будут присутствовать с намерением помочь вам в политика, к которой вы настроены.

Мне сказали, что политика, которую я пытался описать, несовместима с продолжительности и гораздо более несовместим с ускорением нашей нынешней программы руки.Меня спрашивают, как я могу согласовать обращение к стране с просьбой поддержать продолжение этой программы словами, которые я использовал на днях, когда вернулся из Мюнхена и говорил о моей вере, что в наше время может быть мир. Я надеюсь, дорогая. Члены не будут быть склонным зачитывать слова, используемые в момент каких-то эмоций, после долгих и утомительный день, после того как я проехал мили возбужденных, восторженных, радостных люди — я надеюсь, что они не прочитают в этих словах больше, чем они должны были передать.

Я действительно верю, что мы еще можем обеспечить мир для нашего времени, но я никогда не собирался предлагаю сделать это путем разоружения, пока мы не сможем побудить других тоже разоружиться. Наш прошлый опыт слишком ясно показал нам, что слабость в вооруженной силе означает слабость в дипломатии, и если мы хотим обеспечить прочный мир, я понимаю, что дипломатия не может быть эффективным, если не существует Сознания, не только здесь, но где-то еще, что за дипломатией стоит сила, чтобы добиться эффекта……..

Я не могу избавиться от ощущения, что если, в конце концов, война постигла нас, люди этого Страна вообще потеряла бы свою духовную веру. Как оказалось наоборот, Я думаю, что все мы видели нечто вроде нового духовного возрождения, и я знаю, что везде среди людей есть сильное желание зафиксировать свою готовность служить их страны, где бы и как бы они ни были полезны их услуги. я бы хотел воспользуйтесь этим сильным чувством, если это возможно, и хотя я должен откровенно сказать что в данный момент я сам не вижу ясно свой путь к какой-либо конкретной схеме, но я хочу также сказать, что я готов рассмотреть любое предложение, которое может быть сделано мне, в очень отзывчивый дух.

Напоследок хочу повторить то, что мое право хон. Друг канцлер Министерство финансов сказал вчера в своей большой речи. Наша политика умиротворения не означает, что мы собираемся искать новых друзей за счет старых, а на самом деле за счет любых других наций вообще. Я не думаю, что когда-либо было более полное совпадение взглядов между французским правительством и нами, чем настоящее время. Их цель такая же, как и у нас — добиться сотрудничества всех наций, не исключая тоталитарных государств, в построении прочного мира для Европы.Мне кажется, что это политика, которая ответит на мою милость. Обращение друзей, политика, которая должны пользоваться поддержкой всех, кто верит в силу человеческой воли управлять человеческими судьба. Если сегодня днем ​​мы не сможем повторить патриотическое единодушие французов, Палата, эта Палата может решающим большинством выразить свое одобрение Правительственной решимость добиваться этого.

[Последующее голосование поддержало правительство 369 голосами против 150.]

---

Источник: Мюнхен: ошибка, заговор или трагическая необходимость? отредактировано с помощью и введение Дуайт Э.Ли (Lexington, MA; D.C. Heath and Company, 1970), стр. 1-12

.

---

Вернуться в дом Винни Стр.

Вернуться во Вторую мировую войну Страница

дипломатических документов США по международным отношениям, 1938 г., общие положения, том I

740,00 / 555

Министр в Чехословакии ( Карр ) секретарю государство

[Выдержки]

Нет.307

Прага , 29 декабря 1938 г.
[Поступила в редакцию 27 января 1939 г.]

Сэр: Имею честь сообщить Департаменту что я сегодня звонил доктору Хвалковскому35 чтобы объявить о моем отъезде в короткий отпуск и долгий разговор с ним о текущих проблемах его Правительство.

. . . . . . . . . . . . . .

При обсуждении Мюнхенской конференции министр сказал, что тот факт, что Франция и Великобритания не поддержали Чехословакию не удивили его, потому что он давно был убежден, что они не будут драться и ни бы Россия. Что касается последнего, он был уверен, что это не может быть рассчитывал на помощь и часто говорил об этом послу Филлипсу в Риме.Во-первых, у России не было возможности оказать эффективную военную помощь из-за ее отсутствия. транспортных средств и общей границы. Чехословаки был убежден, что Россия предоставит помощь своим воздушным транспортом. силы и пришел к выводу, что такая помощь будет эффективна в против Германии. Я заметил, что я не замечал, что Правительство было уверено в эффективной помощи со стороны России, в частности ближе к концу лета.Он сказал, что это верно в отношении правительства, но что рядовые люди в высшей степени доверяли эффективная помощь со стороны России, хотя факт был в том, что Россия не пойдет за ее пределами, чтобы помочь кому-либо. Что касается Великобритании и Франции, их нельзя было винить в каком-то смысле за курс, который они выбрали в Мюнхене Дело в том, что они не могли воевать, и Германия это знала.Они не были подготовлены. Однако они были серьезно виноваты в том, что не откровенно информировать Чехословакию за несколько месяцев до Мюнхенской конференции или даже за несколько недель до этого (потому что они должны были знать свою борьбу силы), что на них нельзя полагаться в помощи Чехословакия в военном отношении, если она подвергнется неспровоцированному нападению. Имел они сделали так, чтобы Чехословакия могла прийти к соглашению с Германией гораздо более благоприятного характера, чем то, что в итоге получилось.В доказательство этого он сказал, что фельдмаршал Геринг только недавно заметил в разговоре с чехословацким представителем, когда последний находился в Берлине в качестве члена чехословацкой комиссии: «Почему ваше правительство не принимает (судетских) немцев в правительство последним летом? Если бы они сделали так, ваши границы сегодня остались бы нетронутый.» Мало того, что Великобритания и Франция не смогли раскрыть свои настоящие позиция до последнего момента, когда это было невозможно для президента Бенешу удалось договориться с Гитлером, но после Подписано Мюнхенское соглашение, Чехословакию однозначно отдали. поймите, что если он отказался принять соглашение и выбрал бой ему придется сражаться не только в одиночку, но и Великобритании и Франции разделит с Германией и Италией ответственность за поддержание Мюнхенское соглашение, которое он считал равносильным заявлению о том, что они фактически присоединился бы к этим правительствам в противостоянии Чехословакии.Следовательно, Чехословакии пришлось выбирать между боевыми действиями и, следовательно, совершить самоубийство и полностью потерять независимость или сдаться Судетской области и приняв наложенные на нее условия в надежде сохраняя свою независимость как государство в течение дальнейшего периода.

Доктор Хвалковский упомянул в этой связи, что президент Бенеш мог вероятно, предотвратил катастрофу, изменив свою политику на одну дружелюбен к Германии.В декабре 1937 года граф Чиано сказал доктору Чвалковский, что для Чехословакии крайне важно скорректировать свои отношения с Германией и с судетскими немцами. Снова после австрийского аншлюса 36 Чиано получил предупреждение Чвалковский о необходимости изменения политики и указал, что почти последняя возможность для такого изменения была под рукой.Эти предупреждения были переданы президенту Бенешу, но безрезультатно. На 4 июля 1938 года, во время фестиваля «Сокол» в Праге, доктор Хвалковский. подробно обсудил этот вопрос с президентом Бенешем, который, наконец, сказал, что для него было невозможно сделать изменение политики необходимым для удовлетворения требования Гитлера. (Важно помнить об этом связь изменившееся состояние здесь и тот факт, что Dr.Хвалковский был членом Аграрной партии, которая всегда была против доктора Бенеша. и теперь составляет основу Партии национального союза, которая контролирует настоящий режим.)

По словам министра, события, которые он процитировал, наложили Правительству необходимо привести свою политику в достаточную соответствие желанию Германского Рейха удовлетворить его.Он сказал, что был призван на службу на нынешнюю должность и что он приступил к своей задаче неохотно и без иллюзий, поскольку к предстоящим трудностям. Он, несомненно, был бы вынужден сделать много вещи, которые ему не нравились и о которых он сожалел; но он был вынужден постоянно держать перед собой задачу о том, как сохранить независимость государства, и его политика будет сформулированы исключительно с этой целью.Он сказал, что уверен, что в настоящее время, и он подчеркнул «в настоящее время», он уверен, что Гитлер не желает поглотить Чехословакию или разрушить ее ограниченные независимость; но он сказал, что когда он осенью поехал в Берлин Гитлер сказал ему, что он может продолжить разработку его внешняя политика, но если она не соответствует требованиям Рейх он услышит от него (Гитлера).Итак, он сказал: «Что мне делать? Если я не согласен с тем, что хотят, не только я, но, возможно, моя страна должен заплатить штраф ».

Я спросил, не опасается ли он дальнейших неприятностей из-за этого стране в случае, если Германия двинется на восток на Польшу или Украина. Он сказал не обязательно за независимость страны. Он не думал, что Германия возьмется заставить эту страну воевать с ним, например, против Польши; но вполне вероятно, что Германия потребует привилегии отправить свои войска через Чехословакия против Польши.Если Чехословакия откажется разрешение Германия форсирует проблему и отправит их через такой же. Следовательно, меньшее зло — дать разрешение. Это, с другой стороны, дало бы Польше возможность сказать, что Чехословакия была ненейтральной, и Польша, скорее всего, нападет на эту страну. который был бы вынужден защищаться. [Страница 739] Следовательно, он, скорее всего, окажется в войне. сражаясь на стороне Германии в силу обстоятельств.

Затем он выразил значительные опасения по поводу будущее. Он не считает, что волнения в Италии по поводу Туниса и Северная Африка просто для того, чтобы отвлечь внимание из других замыслов Гитлера и Муссолини на Востоке. Он считает, что Муссолини должен получить больше территорий и что время пришло для другого достижения.Точно так же он говорит, что Гитлер должен предпринять дальнейшие шаги. переезд в следующем году (1939 г.), и на этот раз он должен быть в большем масштабе, чем Чехословакия. Где будет сделан этот шаг, не ясно. Украина как уже было сказано, еще не полностью подготовлен. Он откровенно сказал: однако, что Гитлер не откажется от своей антиеврейской кампании; И в что, по его мнению, таит в себе большую опасность для будущего, так как может оказаться быть средством сближения Германии и России.Если Ситуация в России должна развиваться так, чтобы антисемитская политика могла быть усыновленным или даже похожим на него, Германия может быстро найти веская причина отказаться от своего антикоммунистического лозунга и присоединиться к Россия в антиеврейском вопросе. Одна из опасностей, которая кроется в продвижение Германии на Украину — это возможность два правительства в сотрудничестве.Их политическая философия достаточно близко, чтобы сделать это возможным. Еврейский вопрос мог позволить себе правдоподобная основа для формирования общей политики, и в этом случае не только все Европы, но и Азия будет в их власти.

. . . . . . . . . . . . . .

С уважением,

Место истории — Триумф Гитлера: завоевание Мюнхена

Адольф Гитлер всегда считал, что он обречен страдает ранней смертью от серьезной болезни, как и его родители.Его отец внезапно упал в обморок от кровоизлияния в легкое, когда Гитлер был мальчиком. Его мать позже умерла в долгой агонии от рака во время его подростковые годы.

Убежденный, что он не доживет до старости человек, Гитлер хотел, чтобы он начал войну за Lebensraum раньше, чем позже, когда он был еще относительно молод и энергичен. «Я буду лучше вести войну, когда мне будет 50, чем когда мне 55 или 60 », — сказал бы он. повторять неоднократно. И время теперь его догоняло. Ему было бы пятьдесят за год.

Хотя он только что взял Австрию без огня выстрел, он решил, что хочет «разгромить» Чехословакию по соседству военной силой. Таким образом, он собрал своих высших генералов и приказал им подготовиться к нападению на маленькую демократическую республику к 1 октября, 1938.

Но его приказ потряс Генеральный штаб. Они знал, что нападение на Чехословакию может перерасти в войну против Британии. и Франция, а возможно даже с Советской Россией. Немецкая армия на на этот раз был не готов к такой войне.В нем была всего 31 полностью вооруженная дивизия. вместе с 7 резервными дивизиями. Только у французов было более 100 дивизий. в то время как у чехов было 45 и сильно укрепленная линия обороны вдоль Чешско-немецкая граница.

Обобщая все проблемы, генерал Людвиг Бек, начальник Генерального штаба, подробно проанализировал предстоящие военная катастрофа, если Германия нападет на Чехословакию. Бек дал свой отчет генералу Вальтеру фон Браухичу, главнокомандующему армией, призывая Браухич, чтобы созвать секретную конференцию высших генералов, чтобы обсудить иметь значение.

4 августа 1938 года действительно состоялось секретное армейское собрание. проводится. Бек зачитал собравшимся офицерам свой пространный отчет. Все они согласился, что нужно что-то сделать, чтобы предотвратить верную гибель. Бек надеялся, что они все вместе уйдут в отставку прямо сейчас. Но никто не ушел в отставку, кроме Бек, несколько дней спустя, от отвращения ко всей ситуации.

Генералы Людвиг Бек (слева) и Франц Гальдер — люди, которые могли свергнуть Гитлера в 1938 году и предотвратить Вторую мировую войну.Внизу: Конрад Генлейн (справа) вместе с высокопоставленным нацистом доктором Вильгельмом Фриком во время его визита в Судеты в сентябре 1938 г.

Гитлер немедленно заменил его генералом Францем Гальдера и позаботился о том, чтобы не просочились новости о внезапной отставке Бека. Неизвестный Гитлеру, генерал Гальдер полностью сочувствовал Беку. безрассудство плана Гитлера по нападению на Чехословакию. В последующие дни Бек и Гальдер сформировали группу заговорщиков, состоящую из нескольких высокопоставленных генералы вместе с бывшим дипломатом Ульрихом фон Хасселлом, адмиралом Вильгельмом Канарис, который был начальником немецкой разведки и начальником полиции Берлина, Граф фон Хельдорф.

Они замышляли заговор с целью ареста Гитлера в самом в тот момент, когда он отдал реальный приказ о вторжении. По их плану Берлин будут заблокированы специальными армейскими подразделениями, чтобы не допустить вмешательства СС. Другие подразделения при поддержке антифашистов из берлинской полиции захватили бы важные правительственные здания, в то время как высшие нацисты, такие как Геринг, Геббельс и Гиммлер будет арестован. Если бы все это сработало, Гитлера вытащили бы перед особым судом и обвинен в ведении Германии к военному делу. стихийное бедствие.

Но был один большой , если во всем этом сценарий. План сработает только в том случае, если и Великобритания, и Франция сохранят воинственное отношение к Гитлеру и довел до мира, что они будут бороться за сохранение маленькой Чехии. Это послужит убедить немецкий народ в том, что Германию ждет неминуемое поражение, если она напал на Чехословакию и оправдывал свержение Гитлера.

Чтобы убедиться, что Великобритания и Франция поняли, как ставки были высоки, заговорщики отправили агентов в Англию, чтобы тайно сообщить премьер-министру Невиллу Чемберлену, что Гитлер планировал атаковать Чехословакия.Они также сообщили англичанам о своих намерениях свергнуть Гитлера и потребовал, чтобы и Великобритания, и Франция приняли открыто агрессивный позиция по отношению к Гитлеру.

Однако этому помешали серьезные проблемы. Во-первых, посланники не приняли всерьез британцы, обнаружившие не могут доверять той же самой немецкой армии, которая упорно помогал Гитлеру с момента его прихода к власти в 1933 году. Во-вторых, премьер-министр Чемберлен имел в виду свою собственную мирную повестку дня и был готов вести переговоры вовсю, чтобы предотвратить новую европейскую войну.

Первая мировая война закончилась даже не двадцати лет назад и уничтожил целое поколение молодых людей в Англии, Франция и Германия. Никто в здравом уме не хотел рисковать такой войной в Снова Европа — кроме Гитлера.

После Первой мировой войны демократическая республика Чехословакия была создана победоносными западными союзниками из остатков старой империи Габсбургов. Но Чехословакии мешали с первого дня серьезным конфликтом между его разнообразными этническими группами, включая чехов, Словаки, венгры и более трех миллионов этнических немцев.

Этнические немцы жили в западной части страна, известная как Судеты, территория, теперь окруженная с трех сторон гитлеровской армией. В этом районе существовала мощная пронацистская организация под названием Партия судетских немцев во главе с учителем гимнастики Конрадом Генлейном. Он финансировался и принимал заказы непосредственно из Берлина. Большинство из Немцы в Судетской области были членами. Как и австрийские немцы, они очень хотели присоединиться к восходящей звезде гитлеровской Германии.

28 марта 1938 г., вскоре после австрийского Аншлюс, Генлейн поехал в Берлин, и Гитлер сказал ему создать проблемы в Чехословакии, выдвигая все возрастающие требования от имени Судетской Немецкая партия », неприемлемые для чешского правительства.» Стратегия сработала. Каждый раз, когда чешское правительство собиралось уступить, Генлейн потребовал большего, чтобы никакое соглашение не могло никогда быть достигнут.

Летом 1938 г. нацистские агитаторы в Судетской области вызвали политические и социальные волнения, в то время как пропаганда Геббельса машина вела яростную античешскую кампанию, утверждая, что судетские немцы преследовались чехами. На ежегодном ралли в Нюрнберге в начале В сентябре Гитлер и Геринг произнесли угрожающие речи по поводу так называемый Судетский вопрос.

По мере приближения Германии к войне миролюбивые Премьер-министр Великобритании решил отправить Гитлеру личную телеграмму с просьбой для личной встречи «для поиска мирного решения». Гитлер был искренне удивлен просьбой и сразу согласился на встречу.

Таким образом, утром 15 сентября 1938 г. 69-летний Невилл Чемберлен впервые сел в самолет в своей жизни и покинул Англию. Через семь часов он приехал на машине в Берхтесгаден и впервые встретил Гитлера.Фюрер привел его в его виллу и в большую комнату с большим панорамным окном и виды на Альпы.

Шесть месяцами ранее канцлер Австрии вошел в эту же комнату надеялись найти мирное решение и подвергались безжалостным нападкам. На этот раз Гитлер снова доминировал во всей дискуссии, но осторожно избегал грубой тактики запугивания, которую использовал раньше. Чемберлен был, в конце концов, глава правительства Британской империи, один из величайших силы, которые мир когда-либо знал.Премьер-министру Великобритании Гитлеру подробно жаловался на «преследуемых» судетских немцев внутри Чехословакии, а затем смело спросили, может ли Судетская область быть просто сдан в Германию.

Чемберлен ответил, что рассмотрит вопрос чехи уступят Судеты, но сказал, что не готов дать ответит на месте, и сначала нужно было проконсультироваться со своим кабинетом еще в Лондон. Он просил Гитлера воздерживаться от любых военных действий до его возвращения. для его следующего визита.Гитлер согласился на военную отсрочку.

Чемберлен вернулся в Лондон и преуспел в получение одобрения своего правительства на концессию Судетской области. Он также получил положительный ответ от бывшего союзника Великобритании по Первой мировой войне, Франции.

О своем первом впечатлении от Гитлера, Чемберлен прокомментировал: «Несмотря на твердость и безжалостность, я думал, что увидел по его лицу, у меня создалось впечатление, что здесь был человек, который мог быть полагался, когда давал слово «.

Между тем, Гитлер за его спиной двинулся вперед. с его военными планами.Представители Польши и Венгрии были тайно подошли нацисты и спросили, хочет ли каждый из них по кусочку Чехословакии. в обмен на то, что позволил Гитлеру разрушить страну. Военные правители Польши, вместе с фашистским правительством Венгрии, оба согласились стоять тем самым позволить Гитлеру вторгнуться в Чехословакию в обмен на долю добычи.

Великобритания и Франция, договорившись между собой отдать Гитлеру Судеты, теперь противостоящие чешскому правительству. На 19 сентября послы Великобритании и Франции в Праге строго посоветовали чехам, что они должны сдать все районы вдоль границы с Германией, где 50 или более процентов населения составляли немцы.Чешское правительство, понимая, что от него отказались западные союзники, неохотно дал в и согласился с условиями.

22 сентября вернулся оптимистичный Чемберлен. в Германию, чтобы увидеть Гитлера, на этот раз в отель в Годесберге на берегу Рейна Река. Премьер-министр сообщил Гитлеру, что он может получить Судетскую область. в конце концов, как он и хотел.

«Я понимаю, что британцы, французы, и правительства Чехии согласились на передачу Судетской области от Чехословакия в Германию? »- спросил его Гитлер.

«Да, — сказал улыбающийся Чемберлен.

«Мне очень жаль», — ответил Гитлер. «но это больше не годится … это решение больше бесполезно».

Чемберлен был ошеломлен, его надежды на легкое мир внезапно рухнул. Гитлер поднял ставки, потребовав немца Оккупация Армией Судетской области к 1 октября и изгнание все не немцы, живущие там.

Чемберлен, совершенно ошеломленный этой опасной поворот событий, сообщил Гитлеру, что это равносильно военному ультиматуму и сказал, что чехи не согласятся на такие условия.Но Гитлер сказал, что нет уход. Чехи должны были согласиться на оккупацию армии, иначе.

Премьер-министр Великобритании только что стал вторая жертва гангстерской дипломатии Гитлера. Он рискнул всем своим политическим карьеры и престижа Британской империи, чтобы успокоить Гитлера, только чтобы быть грубо отвергнутым без видимой причины.

Чемберлен вернулся домой глубоко разочарованным задуматься, что делать с этим беспорядком. Франция, узнав о приказе фюрера ультиматум, мобилизовал сотню армейских дивизий и начал их в сторону франко-германской границы.Чешская армия, состоящая из миллиона мужчин мобилизовали. Великобритания также привела в состояние боевой готовности весь свой военно-морской флот и объявил чрезвычайное положение в Лондоне.

Казалось, Европа все-таки движется к войне. Это была хорошая новость для антигитлеровских заговорщиков в Германии. Вещи шли, как и надеялись, и приготовились нанести удар по Гитлеру. в Берлине, как только он отдал приказ о вторжении в Чехословакию.

Интересно, что Гитлер пытался пробудить в народе поддержка грядущей войны проведением парада армейской дивизии через улицы Берлина.Но на всем пути парада люди отворачивались или нырял в близлежащие магазины и входы в метро. Фюрер стоял на балкон рейхсканцелярии обозревает войска. Но увидев на что смотрели всего несколько сотен человек, Гитлер вернулся внутрь.

Примерно двумя десятилетиями ранее, в начале Первая мировая война, толпы людей заполнили улицы Берлина, чтобы подбодрить своих молодые солдаты и бросают цветы, когда они идут на фронт. Сейчас же, никто не приветствовал. Немецкий народ явно не хотел новой войны, и Гитлер это видел.

В результате он решил отойти от brink и отложить войну за Lebensraum на некоторое время. Он отправил письмо Чемберлен пообещал, что если западные союзники уступят Судетскую область для немецкой армии это не привело бы к разрушению Чехословакии. Германия даже была бы рада присоединиться к Великобритании и Франции в обеспечении гарантий. остальную часть Чехословакии от дальнейшей агрессии.

Чемберлен решил воспользоваться этим последним шансом для спасения мира.Он телеграфировал Гитлеру, что готов вернуться для большего количества разговоров «сразу». Он также отправил телеграмму в итальянскую Лидер фашистов Бенито Муссолини просит его заступиться перед Гитлером в его имени. Затем Муссолини связался с Гитлером и предложил совместный саммит. это будет включать Германию, Великобританию, Францию ​​и Италию. Гитлер согласился Это. Выбранным местом был Мюнхен.

Раньше Уезжая из Англии в свою третью и последнюю поездку в Германию, Чемберлен заявил: «Когда я был маленьким мальчиком, я повторял: ‘Если сначала ты не получилось, попробуй, попробуй, попробуй еще раз.«Вот что я делаю. Когда я вернусь Я надеюсь, что смогу сказать, как говорит Хотспер в «Генрихе IV»: «Из этого крапива, опасность, мы благополучно сорвали этот цветок. «

Мюнхенская конференция прошла внутри бренда новое нацистское здание под названием Führerbau 29 сентября продолжалось в ранние утренние часы 30-го числа. В нем приняли участие Гитлер, Чемберлен, Муссолини и премьер-министр Франции Эдуард Даладье. Чешские представители тоже были там, но должны были ждать за пределами конференц-зала, потому что Гитлер отказался впустить их внутрь для участия.

На конференции Муссолини сказал, что у него есть предложение, которое может помочь быстро решить проблему. Неизвестно Чемберлену и Даладье, это предложение было сделано Муссолини нацистами. и по сути содержал те же требования, что и ультиматум Гитлера. Однако, Чемберлен и Даладье без колебаний приняли это предложение. непреодолимое желание избежать кровопролития.

После объявления Мюнхенского соглашения сторонники нацистов в Судетах срывают пограничные посты, отделяющие их от Германии.Внизу: 4 октября под шум фанфар довольный фюрер проезжает через город Граслиц в Судетской области.

Сразу после часа ночи 30 сентября четверка лидеров подписал Мюнхенское соглашение, позволяющее немецкой армии занять Судетскую область с 1 октября до 10 октября. Около 1:30 утра, Чешские представители были проинформированы об условиях Чемберленом и Даладье.У них не было права голоса в этом вопросе, и у них не было другого выбора, кроме как подчиниться.

По прибытии домой в Лондон, Чемберлен заявил: «Урегулирование чехословацкой проблемы, теперь достигнутое, на мой взгляд, только прелюдия к большему урегулированию в котором вся Европа может обрести покой ».

Мало кто из британских политиков не согласен. Уинстон Черчилль выразил самый громкий разовый протест, назвав Мюнхенское соглашение «полное, абсолютное поражение».

Вернувшись в Германию, армейские генералы, бывшие готовясь изгнать Гитлера, сдался в полном отчаянии.Все планы касательно Свержение фюрера было отложено. Генералы ушли в отставку сами последовали за Гитлером в пропасть, которая лежала впереди Германии.

В субботу, 1 октября, немецкая армия подошла к в Судеты по расписанию. Многие из живущих там чехов бежали их дома в панике, на спине только одежда.

И снова Гитлер получил все, что хотел без единого выстрела. Невероятно, но на этот раз он бы приветствовал борьба.С некоторой досадой он сказал: «Я не думал, что это возможно. что Чехословакия будет фактически подана мне на тарелке ею друзья «

Что касается его впечатления от западных союзников, Позже Гитлер сказал: «Наши враги — маленькие черви. Я их видел. в Мюнхене ».

Что касается его последнего впечатления от Гитлера, Чемберлен сказал: «Гитлер — самая обыкновенная маленькая свинья, с которой я когда-либо сталкивался».

Но к настоящему времени успех за успехом заставили Гитлера и нацисты опьянены властью.Они начали думать, что могут делать что угодно, даже завоевывать мир.

Главной целью Гитлера — Lebensraum было достижение достигается шаг за шагом, как он и планировал. Пришло время заплатить внимание к его второстепенной цели — расплате с евреями. До сих пор, нацисты в значительной степени сдерживались из-за беспокойства о международном общественном мнении. Но это уже не имело большого значения.

Итак, в ноябре 1938 года пять лет ненависть высвободилась в событии, ошеломившем мир и ознаменовавшем начало того, что стало известно как Холокост — Ночь битого стекла.

Условия использования: Частное некоммерческое использование в частных домах / школах без Интернета разрешено только для любого текста, графики, фотографий, аудиоклипов, других электронных файлов или материалов из The History Place.

Мюнхенское соглашение (1938 г.)

Мюнхенское соглашение по Чехословакии было заключено 29 сентября 1938 года в Мюнхене и подписано лидерами четырех европейских стран:

«Германия, Великобритания, Франция и Италия, принимая во внимание уже достигнутое принципиальное соглашение о передаче Германии территории Судетской Германии, договорились о следующих условиях, регулирующих указанную уступку и меры, вытекающие из этого, и в соответствии с этим соглашением каждый из них несет ответственность за шаги, необходимые для обеспечения его выполнения:

1.Эвакуация начнется 1 октября.

2. Соединенное Королевство, Франция и Италия соглашаются, что эвакуация территории будет завершена к 10 октября без уничтожения каких-либо существующих сооружений, и что чехословацкое правительство будет нести ответственность за проведение эвакуации без ущерба для указанные установки.

3. Условия эвакуации будут подробно изложены международной комиссией, состоящей из представителей Германии, Великобритании, Франции, Италии и Чехословакии.

4. Поэтапная оккупация немецкими войсками территории, преимущественно немецкой, начнется 1 октября. Четыре территории, отмеченные на прилагаемой карте, будут оккупированы немецкими войсками…

6. Окончательное определение границ будет проводить международная комиссия…

7. Будет право опциона на въезд и выезд на переданные территории, опцион, который будет реализован в течение шести месяцев с даты настоящего соглашения. Германо-чехословацкая комиссия определит детали варианта, рассмотрит способы облегчения перемещения населения и решит вопросы, возникающие в связи с указанным перемещением.

8. Правительство Чехословакии освободит в течение четырех недель с даты настоящего соглашения из своих вооруженных сил и полиции всех судетских немцев, которые пожелают быть освобожденными, и чехословацкое правительство в тот же период освободит заключенных судетских немцев, которые отбывают наказание в виде лишения свободы за политические преступления ».

Подписано 29 сентября 1938 года в Мюнхене
Адольф Гитлер (Германия)
Невилл Чемберлен (Великобритания)
Эдуард Даладье (Франция)
Бенито Муссолини (Италия)

Мюнхенское соглашение 1938 года в Чехословакии: Caquet, P.E .: 97815

506: Amazon.com: Книги 1.

В ГАЗЕ БОА

В субботу, 12 марта 1938 года, посол Чехословакии в Лондоне Ян Масарик посетил лорда Галифакса, недавно назначенного министром иностранных дел. Ситуация была неотложной: когда они встретились, немецкие войска маршировали через австрийскую территорию к Вене. Гитлер, наконец, запустил «Аншлюс » , свою давно запланированную аннексию меньшего альпийского соседа Германии, и ночью его армии прорвались через германо-австрийскую границу.Европейские канцелярии еще не отреагировали, и оставалось неясным, какие последствия может иметь нападение. То, что они касались Чехословакии, будь то в качестве участника гипотетической интервенции, просто в качестве заинтересованного наблюдателя за тем, что происходило за ее южными границами, или в качестве цели дальнейшего немецкого наступления, не подлежало сомнению. Масарик был обеспокоен тем, что это только первый шаг. Он надеялся убедить своего собеседника твердо разобраться с Гитлером и предотвратить любые попытки против его собственной страны.
Галифакс: «Я многому научился за последние несколько дней, но я не хочу терять всякую надежду на то, что однажды диалог с немцами станет возможным».
Масарик: «Если они правят Европой, тогда да — до тех пор возможен только вооруженный диалог».
— Вы так думаете?
— Я убежден в этом.
— Я новичок в этой работе. Раньше я воспринимал это только на расстоянии, и даже когда я приехал в Берхтесгаден, я не осознавал, насколько сложной была ситуация, как сейчас. Я понимаю, однако, что Геринг заверил Мастного [чехословацкого посла в Берлине], что они ничего не планируют против Чехословакии.Какое значение вы придаете этому?
— На мгновение это правда. Даже удаву, когда он поест, требуется несколько недель для переваривания пищи, и сегодняшний пир достоин Лукулла.
— Вы, наверное, правы. Вы сказали, что вам нужен жест моральной поддержки. Я бы очень хотел помочь вам, но я не знаю, что я могу сделать.

Галифакс был сверстником-консерватором, получил образование в Итоне и Оксфорде, чья долгая политическая карьера занимала различные министерские посты, но единственный за границей пребывал в должности вице-короля Индии.Он был обязан своим возвышением стремлению своего премьер-министра Невилла Чемберлена сохранить более прямую линию контроля над внешней политикой. Его предшественник на посту министра иностранных дел Энтони Иден ушел в отставку за месяц до этого в тумане, создав вакансию для менее опытного и, следовательно, более послушного кандидата на этот пост.
Масарик воплотил невзгоды своего маленького народа двадцатого века. Сын Томаша Гаррига Масарика, одного из основателей республики, Ян был упрямым юношей.Перед Первой мировой войной он эмигрировал в Соединенные Штаты, ведя безденежное существование. По возвращении он был призван в армию Габсбургов, где дослужился до лейтенанта и получил медаль за доблесть. После Великой войны, когда его отец стал президентом новой Чехословакии, Масарик с новой энергией начал дипломатическую карьеру. Благодаря своим приключениям в США и недолгому браку с американкой он мог похвастаться «фантастическим владением всеми оттенками английского языка; нюансов, споров, ненормативной лексики и жаргона на британских или американских идиомах.Иногда его прозвали «Плейбой западного мира», он мог быть одновременно очаровательным, беспокойным и откровенным. Возможно, именно эта последняя черта больше всего привлекала нерешительного, но сурового британского лорда, англичанина, который был его собеседником.
Девиз Чехословакии «Истина преобладает», заимствованный у религиозного мученика пятнадцатого века Яна Гуса. «Правда преобладает, но это может быть такая муторная работа», — любил шутить Масарик. Будет ли утомительно привлекать Галифакса к чехословацкому делу? В ноябре, все еще в частном порядке, он посетил Берлин и Берхтесгаден.Поводом послужила выставка охотников, устроенная в немецкой столице. Будущий министр иностранных дел, которого чествовали нацистские высокопоставленные лица, позировал перед парой гигантских рогов и упивался присвоением прозвища «Лорд Халалифакс» после охотничьего крика. Посещение горной резиденции Гитлера было более неловким: фюрер, испытывавший сильную симпатию к животным, в равной степени возмущался охотой и самим времяпрепровождением и саркастически предлагал «избавить себя от всех хлопот и отправиться в товарищескую экспедицию». бойня.За спиной он назвал посетителя «английским пастором». Тем не менее, Галифакс смог, по крайней мере, в частном порядке передать послание, которое он был направлен для передачи: «Данциг, Австрия, Чехословакия […] мы не обязательно были озабочены сохранением статус-кво, как сегодня, но мы были озабочены тем, чтобы избежать такого обращение с ними, так как могло бы вызвать проблемы. Если разумное урегулирование может быть достигнуто при свободном согласии и доброй воле тех, кого это в первую очередь касается, у нас определенно не было бы желания блокировать ». Другими словами, после двадцати лет стабильности дверь к пересмотру границ была открыта.

Чехословацкая республика родилась в последние дни Первой мировой войны, когда империя Габсбургов, требуя мира, рушилась. 28 октября 1918 года межпартийный национальный совет взял под свой контроль и провозгласил независимость в Праге. По всей стране последовали революционные перевороты. Двумя днями позже то же самое произошло в Словакии, где другая группа представителей провозгласила свой союз с чехами в небольшом городке Турчански Святой Мартин. В течение месяца объединенные советы стали временным парламентом и написали конституцию.За границей правительство в изгнании под руководством философа и политика Томаша Масарика и его ближайшего соратника Эдварда Бенеша получило поддержку союзников. К концу года новый парламент избрал Масарика первым президентом республики.
Сначала страна зависела от Версальского договора для легитимации своих границ — в частности, словацкой границы, которую Венгрия атаковала в 1919 году. Однако к 1938 году республика стала полагаться на сеть союзов. Основным стержнем был договор с Францией, обязывающий обе стороны поддержать друг друга в случае нападения Германии.В 1935 году Чехословакия также подписала соглашение об обороне с Советским Союзом, условием которого было то, что Франция должна была выполнить свои собственные обязательства до того, как Советы стали обязанными вмешаться.
Среди своих ближайших соседей Чехословакия имела плохие отношения как с Польшей, так и с Венгрией. Поляки, хотя и были союзниками Франции, не проявили великодушия. Они чувствовали, что Эдвард Бенеш успешно сыграл в Версале на более выгодную позицию, захватив территории (особенно силезский анклав Тешен), которые должны были принадлежать им.Вдобавок к этому преступлению Чехословакия была виновна в приеме у себя либеральных критиков авторитарного лидера Польши Юзефа Бека. Между тем Венгрия считала себя еще более сильно разграбленной Версальским миром. У него было большое ирредентистское сообщество в Словакии, и он никогда не переставал выступать за восстановление империи Габсбургов.

Вторая группа чехословацких союзов, известная как Малая Антанта, объединила Чехословакию, Югославию и Румынию.Возникнув в 1920 году, это обязывало три государства прийти на помощь друг другу в случае венгерской агрессии. Ценность этого соглашения для чехословаков заключалась в том, что он предохранял от возникновения юго-восточного фронта, который значительно усложнил бы борьбу с Германией. К 1938 году Малая Антанта не была такой прочной, как когда-то: смена правителя недавно помогла Югославии под руководством регента принца Павла и правого премьер-министра Милана Стоядиновича наладить отношения с немцами и итальянцами.Тем не менее, он оставался вполне живым как дипломатический блок, его члены регулярно совещались, и Румыния и Югославия неоднократно заявляли в том году о своем намерении вмешаться на стороне чехословаков в конфликт.
Чехословакия была объединена, помимо официальных дипломатических отношений, с Великобританией и Францией посредством множества идеологических, экономических и культурных связей. Республика приняла демократические нормы, обычаи и ценности в той части Европы, из которой они практически исчезли.Она играла активную роль в Лиге Наций, и даже если Лига потеряла часть своего блеска, Чехословакия была привержена идеалам коллективной безопасности, к которым оставались приверженцы французской и британской общественности. В 1935–36 годах Бенеш даже взял на себя важную роль президента ассамблеи Лиги, дискуссионной палаты, состоящей из делегатов стран-участниц.
британских и французских компаний были значительными инвесторами в республике. «Великобритания и Франция обладали наибольшей долей прямых иностранных инвестиций в Чехословакию, имея в сумме более половины от общей суммы», — по одним подсчетам.Британские компании участвовали в горнодобывающей и металлургической отраслях, в текстильной, стекольной и банковской сферах. Прямые инвестиции Франции были заметны в машиностроении, металлургии и переработке сахара. Unilever производила большую часть растительных масел в стране, а также другие продукты питания. Prudential и British Overseas Bank были прямыми инвесторами в Czech Union Bank, а Société Générale — в Prague Credit Bank. ICI, наряду с заводами по производству удобрений, наряду с французскими и другими инвесторами владела крупнейшей долей в чехословацком производителе взрывчатых веществ Explosia.Лондонские Ротшильды владели контрольным пакетом акций сталелитейного завода Витковице, что обеспечивало им особые связи с британской оборонной компанией Vickers. Еще важнее то, что французская фирма Schneider-Creusot владела крупными пакетами акций рудников и сталелитейных заводов Острава-Карвина, а также завода «Шкода», главного оборонного концерна Чехословакии и одного из крупнейших в Европе.
Чехословацкая армия, наконец, с самого начала имела тесные связи с французским офицерским корпусом. Кадры из сорока пяти офицеров под командованием генерала Мориса Пелле прибыли в Прагу в 1919 году с миссией по обучению и организации чехословацкой армии.В 1930-х годах чехословацкое высшее командование разработало свою собственную доктрину и планы, но французская военная миссия оставалась в Праге, а общая стратегия все еще была согласована и разделена с Парижем. Многие чехословацкие солдаты и офицеры первоначально были переведены из австрийской имперской армии, но большой контингент также прибыл из легиона, группы комбатантов, которые, как освобожденные военнопленные, присоединились и сражались на стороне союзников в Первой мировой войне. Стража пражского замка, в состав которой входили легионеры, все еще носила униформу армий, в которых она сражалась во время Великой войны: «бледно-голубой французского образца poilu , с гибким темно-синим беретом; серо-зеленый Италии, с перевернутой набок фетровой шляпой; цвета хаки, а также фуражку Императорской России с плоским верхом.
Что касается Германии, то в 20-е — начале 30-х годов она фактически была одним из самых дружелюбных соседей Чехословакии. При Веймарской республике это была братская демократия, и у нее не было никаких претензий к Чехословакии, которая не была отделена от немецкой территории. Однако с момента его прихода к власти Гитлер и контролируемая нацистская пресса произносили только резкие слова. Чехословакия была союзником СССР и Франции и была самым сильным в военном отношении государством в Центральной Европе. Промышленно развитая и хорошо вооруженная республика стала препятствием для планов Гитлера по расширению.Малая Антанта с ее сельскохозяйственной базой и румынской нефтью стояла на пути немецкого продвижения на юго-восток. В ноябре 1937 года Гитлер вызвал группу из своего высшего военного и внешнеполитического персонала и сообщил им, что планирует вести войну с Австрией и Чехословакией. Чехословакию предстояло уничтожить. Детали оставалось уточнять, но призом было Lebensraum , немецкое жилое пространство, а также продукты питания для «пяти или шести миллионов» после того, как не менее двух миллионов чехов были переселены в Сибирь или Волынь, болотистую местность в Польша.