Коммуникативная культура: история и современность

Сотрудники Института истории СО РАН приняли участие в XI Международной научно-практической конференции «Коммуникативная культура: история и современность»

5 ноября 2021

29 октября 2021 г. в Новосибирске состоялась очередная Международная научно-практическая конференция «Коммуникативная культура: история и современность». Организаторами мероприятия являлись Гуманитарный институт и научно-образовательный центр «Наследие» Новосибирского государственного университета.

Членами оргкомитета конференции в этом году стали старший научный сотрудник Института истории СО РАН канд. ист. наук Максим Васильевич Котляров, научные сотрудники канд. ист. наук Татьяна Игоревна Морозова и канд. ист. наук Виктория Александровна Слугина.

В конференции, организованной в очно-дистанционном формате, приняли участие почти 100 человек из полутора десятка городов России, Узбекистана и Японии. В том числе с устными докладами на одном из секционных заседаний выступили пятеро сотрудников сектора истории общественно-политического развития Института истории СО РАН.

В выступлении д-ра ист. наук, профессора Владимира Ивановича Шишкина, посвященном большевистской агитации и пропаганде во время революции и гражданской войны в России, были выяснены преемственность и специфика большевистской деятельности в данной сфере до и после Октябрьского переворота 1917 г. Автор отметил, что агитация и пропаганда являлись важнейшим направлением работы большевистской партии на обоих этапах. Ее характеризовало единство содержания, основных инструментов (газеты, журналы, листовки, устные выступления) и направленность на одни и те же группы, выделенные в качестве целевых: членов партии, беспартийных рабочих, крестьян, солдат, красноармейцев. В то же время большевики вели деятельность по разоблачению политических противников и оппонентов, которую правомерно назвать контрпропагандой. После Октябрьского переворота масштабы агитационно-пропагандистской деятельности большевиков увеличились благодаря тому, что они стали правящей партией и смогли использовать государственный аппарат и финансы.

С началом гражданской войны резко возрос объем контрпропагандистской работы РКП(б), поскольку Советской России пришлось вести борьбу против контрреволюционных правительственных образований. В ходе этого идеологического противостояния большевики не только в основном успешно решили текущие задачи, но и сформулировали ряд мифов, которые на десятилетия прочно вошли в советскую историографию гражданской войны и существенно повлияли на ее концепцию.

Канд. ист. наук Дарья Леонидовна Шереметьева представила доклад «Политическая коммуникация в контексте Новониколаевских городских выборов в июне 1919 года». Исследование выполнено при поддержке РФФИ и Правительства Новосибирской области в рамках научного проекта «Город Новониколаевск и горожане во время Гражданской войны (конец мая 1918 – середина декабря 1919 г.)» (№ 20-49-540006). Автор доказала, что в чрезвычайных условиях гражданской войны и военной диктатуры демократические выборы в Новониколаевскую городскую думу стали значимым политическим феноменом.

В электоральный процесс были вовлечены разнородные общественно-политические группы, а основным его содержанием являлась конфронтация между возглавлявшими думу социалистами и оппозиционной им экономической верхушкой городского социума. Дискуссию вызвала интерпретация результатов выборов. Если при общей явке 22,0 % с результатом 72,6 % на выборах победил «Деловой список», можно ли считать, что горожане поддерживали политический режим контрреволюции?

В докладе канд. ист. наук Татьяны Игоревны Морозовой были рассмотрены письма во власть как один из каналов политической коммуникации в годы новой экономической политики. Автор проанализировала около 200 документов, опубликованных в сборнике «Письма во власть в годы новой экономической политики (апрель 1921 – декабрь 1929 г.)» (Новосибирск, 2020. 496 с.), выяснив, на какие из них и как реагировали органы власти. Т.И. Морозова показала, что изученные письма составляют три примерно равные по объему группы: не содержащие никаких делопроизводственных пометок, официально зарегистрированные и письма, по которым были приняты те или иные решения.

В докладе был сделан вывод, что письма во власть периода нэпа свидетельствуют о наличии двух разнонаправленных тенденций: успешной интеграции в советскую систему одной части населения и стремительной дезадаптации другой. Однако обращение граждан во властные структуры, какую бы жесткую критику текущего положения оно не содержало, само по себе являлось негласным признанием авторитета и легитимности Советской власти. Поэтому письма во власть следует рассматривать не только как ценный источник, но также как важный инструмент политической коммуникации и как следствие – фактор адаптации населения к стремительно менявшимся политическим реалиям.

Канд. ист. наук Елена Сергеевна Кравцова представила доклад «Предисловия и вводные статьи к литературным памятникам эпохи Возрождения издательства «Academia» как способ коммуникации интеллигенции с Советской властью (1930–1937 гг.)». Она проанализировала предисловия к литературным памятникам эпохи Возрождения, изданным в издательстве Academia с 1930 по 1937 г. В некоторых случаях открывающее предисловие написано от лица большевика, марксиста-идеолога (И.Т. Смилга, Л.Б. Каменев и др.), второе, вводное к памятнику, от лица «старого специалиста», «досоветского» интеллигента (А.К. Дживелегов, П.К. Губер и др.). В результате выявлено, что, обращаясь к историческому материалу, исследуя его марксистским методом, большевики создавали историю сотворения социалистического государства, дуалистичной истории буржуазного мира. «Старые специалисты» обеспечивали большевиков фактологическим материалом, переводили на русский язык литературные шедевры, поддерживали и развивали выводы большевиков. Таким образом, изменчивое политическое «сегодня» в Советском государстве обретало легитимность, вписывалось в мировой исторический процесс, получало все более и более фундированную историческую платформу: от Ренессанса XIV–XVI вв. до революций XVII–XVIII вв.

Канд. ист. наук Максим Васильевич Котляров поднял один из ключевых вопросов современных общественных наук, а именно – влияние интернета на протестную активность граждан. Используя автоматизированный анализ сообщений СМИ и социальных сетей Новосибирска 2006–2013 годов, он пришел к выводу, что интернет-ресурсы играли ключевую роль в деятельности протестных организаций и движений в городе. Все организации имели собственные сайты, либо ключевыми информационными ресурсами служили личные блоги активистов. В свою очередь, 60 % публикаций о деятельности организаций были сделаны интернет-изданиями. Кроме того, именно новостные сайты посвящали протестной активности общественников наиболее подробные и эмоциональные материалы, а в ряде случаев журналисты онлайн-изданий прямо помогали активистам.

Эти и другие выступления, представленные на секции, вызвали большой интерес и оживленную дискуссию. Тезисы отдельных докладов будут опубликованы в сборнике и проиндексированы в РИНЦ

Программа конференции на сайте Гуманитарного института НГУ.

Новость о конференции на сайте Гуманитарного института НГУ.

 

 

К списку новостей

Взаимоотношения лидеров ваисовского движения и казанских большевиков в первый год советской власти (1917–1918) | Файзуллин

Введение

Ваисовское движение, иначе называемое Ваисовский Божий полк старо- веров-мусульман, сформировалось в Поволжье во второй половине XIX в. в мусульманской среде. В целом историю ваисовского движения можно условно разделить на четыре периода: от провозглашения самостоятельной общины в 1862 г. до середины 1880-х гг.; с середины 1880-х гг. до 1905 г.; 1905-1910-е гг. и последний этап — с 1917 г. до середины 1920-х гг. [1, с. 590].

До недавнего времени ваисовское движение не являлось объектом специ­ального объективного научного исследования. В последние годы серьезными изысканиями на эту тему занимались Д. М. Усманова и К. Р. Шакуров. Д. М. Усманова отмечает, что «материалы, связанные с ваисовским движением 1917-1918 гг., не говоря уже о более позднем периоде, сосредоточенные в архиве КГБ-ФСБ, представляют собой наиболее закрытую и менее всего вовлеченную в научный оборот группу архивных документов» [2, с. 29].

Методы исследования и результаты

Уже в 1920-х гг. были предприняты попытки научного анализа деятельности ваисовского движения, см., например, книгу М. Сагидуллина «К истории ваисов­ского движения», опубликованную в Казани [3].

Несмотря на то что данный труд написан в рамках единственно возможной тогда большевистской идеологии, в нем содержится много ценных фактических материалов и сведений. Оценки автора относительно ваисовского движения были в тот период наиболее распро­страненными и устоявшимися. В частности утверждалось, что «ваисовцы — рели­гиозная секта, нечто сродственное с “христианскими коммунистами” средневеко­вья, считающая ислам революционным учением. Секта, находившаяся в некото­рой вражде с самодержавием, организовавшая “божьи войска”» [3, с. 59-60].

Это движение, основанное Б. Х. Ваисовым, выражавшее неповиновение и протест против национально-религиозной и социальной несправедливости и гнета, отличалось активностью. Предводители наставляли «божьих воинов» не подчиняться светским властям и гражданским законам, руководствоваться лишь установлениями шариата. Не следовало служить в армии, платить налоги, получать паспорта и т.п. Ваисовцы именовали себя поборниками единения социализма и мусульманской религии, поборниками идей «вечной справедли­вости и добра», игнорируя теорию классовой борьбы.

Тем не менее у исследователей вызывает интерес программа «исламского социализма» Ваисова (1917), которая являлась противоречивой компиляцией «собственных идей и положений программы эсеров и меньшевиков». Она содержала несовместимые с социалистическими идеями пункты о равенстве и братстве при наличии богатых (капиталистов) и бедных [4, с. 41].

В 1917 г., после Октябрьской революции, ваисовцы, практически не коле­блясь, заявили о полной поддержке советской власти. В годы Гражданской войны сформированные из ваисовцев «божьи полки» воевали на стороне Красной армии и даже в ее составе. Ю. Н. Гусева констатирует, что некоторые члены казанского РКП(б) впервые обратили внимание на Г.-С. Ваисова

1 и стали рассматривать его как потенциального политического союзника после опубликования в «Казанской рабочей газете» открытого письма ваисовцев А. Ф. Керенскому с требованием прекратить войну. Именно «божьи воины» поддержали большевиков в начале 1918 г., когда резко обострились взаимоот­ношения между различными слоями татарского общества. Не исключено, что их вооруженная поддержка сыграла весьма важную роль в укреплении власти Советов в Среднем Поволжье [4, с. 42].

По некоторым сведениям, в ноябре 1917 г. Сардар Ваисов побывал в Москве на приеме у В. И. Ленина, который якобы санкционировал финан­сирование С. Ваисова и его деятельности на благо большевистской револю­ции (впрочем, достоверных подтверждений этому пока не найдено). С разре­шения В. И. Ленина Казанский комитет РСДРП(б) в лице Я. С. Шейнкмана, К. Я. Грасиса, В. А. Тихомирова

2 снабжал С. Ваисова оружием и боеприпасами для вооружения организуемых им красногвардейских частей. Позже секре­тарь Казанской губернской организации партии большевиков В. А. Тихомиров в годовщину смерти Сардара Ваисова в 1919 г. очень позитивно отозвался о нем (в своей статье «Памяти С. Ваисова») и характеризовал его как страст­ного обличителя самодержавия, протестанта и революционера³.

К. Р. Шакуров, ссылаясь на исследование американского ученого-историка Р. Пайпса, констатирует, что большевики могли специально вооружать ваисовцев для противостояния силам пробуржуазно настроенного Военного совета (Харби Шуро) [5, с. 169]. Источник ВО ОГПУ, пишет Ю. Н. Гусева, говорит об этом факте совершенно однозначно, подтверждая догадку Р. Пайпса: «В февра­ле 1918 года, когда была провозглашена Идельуральская буржуазная мусуль­манская республика (Забулачная республика), Ваисову с согласия Совнаркома Казанским Советом было отпущено 7000 (вероятно, ошибка, должно быть 700. — Прим. Ю. Н. Гусевой) винтовок и деньги на организацию зеленой гвардии Ваисовских (Божьих воинов) для защиты Соввласти от контрреволюционных войск Всероссийского Военного Шуро» (цит. по: [2, с. 42]).

Конец февраля и начало марта 1918 г. запомнились жителям Казани траги­ческим событием. В эти дни практически все печатные издания города опове­щали о гибели и похоронах видного деятеля татарского национального движе­ния Сардара (Гайнана) Ваисова, который был похоронен в саду рядом с быв­шим губернаторским дворцом⁴.

Позже в советской научно-исторической литературе ваисовское движение характеризовалось как негативное и именовалось не иначе как «сектой»⁵. Отмечалось, что практически оно продолжало функционировать лишь при попу­стительстве властей. Так, М. К. Мухарямов пишет, что местные и советские орга­ны не принимали по отношению к этой «секте» никаких мер принуждения, но проводили против нее, как и против других сект, идейную борьбу. Ученый отме­чает, что «секта продолжала существовать все явственнее, приобретая контрре­волюционный, антисоветский характер», что она вообще никогда не служила, да и не могла служить интересам революции. Ради справедливости М. К. Мухарямов указывает на некоторые принципиальные разногласия Ваисова с мусульманским духовенством и представителями буржуазии, по причине чего последние решили расправиться с ним окончательно. Убийство Ваисова должно было явиться сиг­налом к вооруженному выступлению. Организовав эту провокацию, татарская буржуазия стремилась возложить ответственность за нее на Советы [6, с. 100].

Однако торжественные похороны Ваисова отчетливо показали обществен­ности особое отношение большевиков к нему как к соратнику-революционеру и мусульманину-союзнику. Убийству С.-Г. Ваисова предшествовали следующие события. В ночь на 28 февраля были арестованы руководители правого крыла Мусульманского съезда и члены Всероссийского военного шуро Ильяс Алкин, Юсуф Музафаров, Усман Токумбетов, Джангир Алкин. Когда весть об этих аре­стах распространилась, толпа мусульман подошла к штабу ваисовцев на Екатерининской улице, где переговоры вылились в вооруженное столкновение, во время которого был убит глава «Мусульманских божьих воинов» С.-Г. Ваисов. Об обстоятельствах убийства Ваисова в газете «За землю и волю» сообщал секретарь Революционного штаба Саид-Галеев⁶. Газета «Знамя революции» писала об убийстве Ваисова весьма неопределенно: «После того, как сведения об аресте некоторых членов Шуро проникли в мусульманские районы города, толпа мусульман подошла к штабу ваисовцев с целью выяснить, на какой сторо­не будут ваисовцы в случае военного столкновения. Переговоры кончились перестрелкой, во время которой не то убит, не то застрелился Ваисов»⁷.

Большинство исследователей склоняются к тому, что гибель С. Ваисова как предводителя довольно известной социально-религиозной организации не была случайной, это было убийство, организованное татарской буржуазией и мусульманским духовенством в провокационных целях. Разумеется, пишет М. К. Мухарямов, не случайно за несколько дней до этого в буржуазной печати были опубликованы статьи, в которых С.-Г. Ваисов открыто обвинялся в боль­шевизме [6, с. 100].

Смерть Ваисова от рук противников советской власти («обезумевшей и темной массы») и реакция на нее большевиков, согласно документам ОГПУ, объясняются следующим образом: его «причислили к первым мертвым рево­люции со стороны татарского пролетариата, но это была ложь и ложь созна­тельная и необходимая, так как этого требовала политическая обстановка. Появившиеся в то время в “Коммунистической газете” передовицы также нико­го не удивляли, несмотря на то, что его возносили чуть ли не за великого соци­алиста Ислама, Революционера и т. д., опять-таки все это происходило и дела­лось в силу создавшейся политической обстановки» (цит. по: [4, с. 42]).

Через несколько лет Х. Гайнуллин вспоминал на страницах издания «Известия ТЦИК», что после ареста, утром 28 февраля, офицеры Шуро и моло­дежь из мусульманских организаций «Иттифак» («Согласие») и «Бреги» («Объединение») вышли на Юнусовскую площадь на митинг. Они требовали немедленного освобождения И. Алкина, Ю. Музафарова, У. Токумбетова и дру­гих и «таким образом восстали против пролетарской революции». Далее митингующие — представители буржуазии, офицерства и «продажной» молоде­жи — напали на Ваисова в его доме и убили его. Затем, как утверждает автор статьи, из дома Ваисова и «еще откуда-то русской черной сотней» были достав­лены винтовки и боеприпасы, организован контрреволюционный штаб в забу- лачной части города, начались задержания подозрительных людей, «похожих на большевиков». Через день они добились освобождения задержанных лиц⁸. Таким образом, Х. Гайнуллин утверждает, что С. -Г. Ваисов был убит не в штабе своей организации, а в собственном доме.

Авторитет С.-Г. Ваисова, которого большевики называли «социалистом ислама», «выдающимся вождем мусульманской демократии», среди опреде­ленных слоев населения был в тот период довольно высок. Убийство человека такого уровня требовало принятия срочных и чрезвычайных мер. Приказом № 6 Революционный штаб постановил следственной комиссии немедленно приступить к расследованию убийства Сардара Ваисова. Всем организациям предписывалось оказывать полное содействие следственной комиссии. Было объявлено, что дать показания следователям — дело каждого честного челове­ка, что-либо знающего об этом инциденте. Приказ об этом за подписью предсе­дателя К. Я. Грасиса и членов Революционного штаба А. Г. Гинцбурга, Я. С. Шейнкмана, С.-Г. Саид-Галиева и др. должны были напечатать все мест­ные газеты, в противном случае им грозило закрытие, а руководителям газет — предание суду Революционного трибунала⁹.

В день убийства Сардара Ваисова был заключен договор между Революционным штабом Казанского совета РСКД и Временным мусульман­ским революционным штабом. Революционный штаб, обсудив требования военного мусульманского съезда об освобождении руководителей правой части съезда и Всероссийского военного шуро И. Алкина, Ю. Музафарова, У. Токумбетова и Дж. Алкина, постановил предложить Мусульманскому воен­ному шуро, Мусульманскому гарнизонному и Военно-окружному комитетам следующие условия освобождения арестованных лиц.

1. Все мусульманские организации обязуются никаких выступлений и дей­ствий по организации Урало-Волжского штата не предпринимать до созыва учредительного съезда Советов РСКД данной области, который является пра­вомочным органом для разрешения национального вопроса и в котором будут представлены рабочие и крестьяне всех национальностей данной области.
2. Вся полнота власти как по гражданским, так и по военным делам в горо­де Казани и Казанской Советской Рабоче-Крестьянской Республике принадле­жит исключительно Казанскому совету РСКД и Комиссариату по мусульман­ским делам. Все остальные мусульманские военные организации упраздняют­ся. Никакие другие организации, кроме Мусульманского комиссариата, не имеют права посылать своих комиссаров и уполномоченных и делать распоря­жения для какой бы то ни было части населения.
3. Все военные мусульманские силы поступают в распоряжение Комиссариата по мусульманским делам, созданного при Совете РСКД.
4. Арестованные освобождаются под гарантии Мусульманского социали­стического комитета.
5. Все члены упраздненных мусульманских организаций обязуются ока­зывать всяческое содействие при раскрытии и обнаружении виновников убий­ства Ваисова, а также в обнаружении тех офицеров и студентов, которые пред­лагали Мусульманскому военно-революционному штабу услуги по борьбе с советской властью.

Со стороны Революционного штаба подписались: председатель К. Я. Грасис, заместитель председателя А. Гинцбург; члены: Шейнкман, Саид-Галиев, Димитриев, Ефремов, Султангалиев, секретарь Якубов. Со стороны Временного мусульманского штаба условия договора приняли: председатель Монасыпов- Газис; члены: Тагиров, Шамил, Еникеев, Абдрашитов, Исхаков¹⁰.

Указанные аресты в конце февраля «поставили крест» на одной из предпо­лагаемых форм национальной государственности татарского и башкирского народов в составе РСФСР — Урало-Волжского штата (Идель-Урал штаты). По проекту, разработанному Г. Шарафом и принятому на Миллэт мэж;лесе, в состав Урало-Волжского штата должны были войти территории Казанской, Уфимской, часть Вятской, Оренбургской, Пермской, Самарской и Симбирской губерний. Практическая работа по созданию штата возлагалась на Коллегию по осущест­влению Урало-Волжского штата. Провозглашение об образовании Урало­Волжского штата было назначено Вторым Всероссийским мусульманским съездом на 1 марта 1918 г. Проект остался нереализованным из-за открытого противодействия местного большевистского руководства.

В конце февраля Казанский совет РСКД с целью противодействия образова­нию татаро-башкирского государства создал Революционный штаб, арестовал руководителей Второго Всероссийского мусульманского военного съезда. Центром татарского национально-демократического движения Казани в февра­ле — апреле 1918 г. стала забулачная территория города, где съезд после перерыва возобновил свою работу и провозгласил «Забулачную республику». В ответ был образован Мусульманский народный комиссариат, создан Мусульманский рево­люционный штаб во главе с Г. Мунасыповым и началось формирование татар­ских отрядов. Революционный штаб направил для разгона «Забулачной респу­блики» крупное воинское подразделение, в результате этого татарские отряды были разоружены. В соответствии с соглашением между Харби шуро и Казанским советом были освобождены арестованные руководители съезда, мусульманские воинские формирования переданы в распоряжение совета. Харби шуро обязался не предпринимать никаких действий по организации Урало-Волжского штата. В марте — мае 1918 г. были распущены все национальные органы управления, избранные на всероссийских мусульманских съездах [7, с. 194, 599].

6 марта 1918 г. было напечатано распоряжение Революционного штаба (приказ № 8). Революционный штаб Казанского совета РСКД совместно с Комиссариатом по мусульманским делам постановил:

«1) похоронить Сардара-Гайнана Ваисова в пятницу 8 марта в 11 часов утра;

2) день похорон объявить днем траура, отменив занятия во всех учрежде­ниях и в предприятиях;

3) в пятницу в 3 часа дня водворить на башне Сююм-Беки полумесяц.

Организации, желающие принять участие в торжестве, подают об этом предварительное заявление в Комиссариат по мусульманским делам.

Председатель Революционного штаба Грасис, товарищ председателя Гинцбург, члены: Ефремов, Димитриев, Шейнкман, Султангалиев, секретарь С. Галеев» [12].

Газеты «За землю и волю» и «Знамя революции» в день объявленных похорон С.-Г. Ваисова напоминали о торжественном установлении в этот день в 15 час. полумесяца на башне Сююм-беки¹¹.

В похоронах С.-Г. Ваисова приняла участие боевая дружина учащихся, состоящая исключительно из воспитанников средних учебных заведений. В эту дружину, находящуюся в ведении Военной коллегии по управлению Казанским военным округом, входило около 30 человек. Как писала газета «Трудовой путь» (орган Казанской губернской земской управы), «члены дружины — эти юнцы — считают себя большевиками и потому и ведут борьбу с контрреволю­цией. Так утверждают, что при самом деятельном их участии производились аресты учащихся “белогвардейцев”»¹².

После Гражданской войны ваисовцы пытались продолжить свою деятель­ность, основав в 1920-х гг. в Чистопольском кантоне деревню Новый Булгар. Однако движению ваисовцев было не суждено выжить, их община распалась, а в 1930-х гг. руководители и активисты ваисовского движения были арестова­ны и репрессированы.

В местной печати начали публиковаться многочисленные статьи и матери­алы, целенаправленно разоблачающие ваисовское движение. Эти публикации, нередко инициированные ОГПУ, содержали всякого рода компромат, а часто и просто ложную информацию. На это косвенно указывали и сами чекисты, поясняя, что движение пошло в Татарии на спад в результате умелых действий по его расколу и дискредитации [4, с. 42-43].

Заключение

Приведенные факты позволяют констатировать, что ваисовское социаль­но-религиозное движение с первых дней поддержало Октябрьскую революцию. Советская власть на первых порах, рассматривая это движение как политического союзника, снабжала ваисовцев оружием и финансами. Ваисовские «божьи полки» участвовали в боевых действиях на стороне Красной армии. В начале 1918 г. пред­водитель движения, «социалист ислама», «мусульманский демократ» С.-Г. Ваисов был убит в столкновении с представителями татарской национальной буржуазии и духовенства. О том, что большевики высоко ценили его заслуги, свидетельству­ют торжественные похороны, организованные органами советской власти г. Казани для своего бывшего соратника на территории Казанского кремля.

Филип Корриган, Харви Рамзи и Дерек Сэйер, Большевизм и СССР, NLR I/125, январь – февраль 1981 г.

I/125 , январь, февраль 1981 г. природа и недостатки советского общества горячо обсуждались марксистами более или менее непрерывно с 1917 года. Поэтому разумно начать с указания того, где, по нашему мнению, мы можем сказать что-то новое. Это не на уровне фактов. Нас больше интересуют теории, которые дают такие хорошо отрепетированные факты, как17 «отсталость» или истребление городского рабочего класса в ходе гражданской войны занимают особое место в марксистских отчетах. Особое внимание мы уделяем тому, что мы называем большевистской проблематикой. Мы используем термин «проблематический» для описания обычно не сформулированных предпосылок, разделяемых различными противоположными позициями, что позволяет нам говорить о них как о «марксистских», «большевистских» и т. д., несмотря на их различия. Поэтому, говоря о специфически большевистской проблематике, мы намерены указать на то общее основание, на котором мы думаем 9.0007 все основных большевистских позиций остаются в силе и отличают эту общую почву от общей позиции марксизма как такового. Необходимо сделать еще два уточнения, учитывая слишком формальный способ использования этого понятия. Во-первых, мы не рассматриваем большевистскую проблематику как просто теоретическую основу. Посылки, о которых мы говорим, — это не только идеи, но и материальных практик, форм и агентов. К ним относятся, например, определенный тип партии до 1917 года — нелегальный, городской, ее лидеры в основном в изгнании, и определенные виды формирования государства после. Такие социальные формы являются такой же частью оружия, которое большевики использовали для решения стоящих перед ними проблем, как и их понимание и применение Маркса или их анализ царизма или империализма.

Во-вторых, мы не считаем эту проблематику статической и неизменной и тем более аккуратной и последовательной. Это исторический продукт столетия борьбы, и в нем есть борьба и напряженность, молчание и отсутствие. Действительно, мы утверждаем, что большевизм построен вокруг бушующего противоречия, лежащего в самой его основе. Мы не можем отдать должное сложности большевизма в статье такого объема. Но мы должны избегать материализации. Большевистская проблематика — это не какая-то таинственная скрытая структура, так или иначе реализующая себя в действиях большевиков, а аналитический прием мы используем , чтобы навязать им когерентность. Если оба эти момента не будут всегда приняты во внимание, наш аргумент открыт для серьезного идеалистического неправильного толкования.

Наш интерес к большевистской проблематике в этой статье двоякий. Нас прежде всего интересует его влияние внутри СССР. Но мы также утверждаем, что большевистская проблематика доминировала в большинстве (хотя и не во всех) марксистских анализах советского опыта, включая критические. Это имело несколько неприятных последствий. Критический марксистский анализ слишком часто имел тенденцию воспроизводить собственные оценки большевиками контекста, в котором они действовали, проблем, с которыми они сталкивались, и спектра доступных средств правовой защиты. Споры внутри большевизма привлекли гораздо больше внимания, чем предположения, разделяемые конкурирующими позициями. Самое серьезное, что сам большевизм редко рассматривался в качестве явного объекта изучения в рамках основных направлений критических марксистских взглядов на СССР. В общем, то общее, что мы назвали большевистской проблематикой, осталось чем-то вроде марксистского слепого пятна.

Критический марксистский анализ Советского Союза можно разделить на три большие группы. (1) Классические троцкистские взгляды , из которых Мандель, вероятно, является лучшим современным примером, считают СССР деформированным или выродившимся рабочим государством. Они утверждают, что производственные отношения советского общества остаются «в основном» социалистическими, но паразитическая бюрократия, а не рабочий класс, обладает политической властью и пользуется экономическими привилегиями. Эта правящая «каста» не составляет правящего класса. (2) Государственно-капиталистические теории рассматривают СССР как капиталистическое общество, хотя и своеобразного типа. Контроль государства, которое само контролирует экономику, рассматривается как основа эксплуатации наемного труда и накопления капитала. Партийные и государственные боссы рассматриваются как представители специфически капиталистического правящего класса, «государственной буржуазии» в терминологии Беттельгейма. Вариантов этой точки зрения придерживаются Социалистическая рабочая партия (СВП) в Великобритании, Коммунистическая партия Китая (по крайней мере, до недавнего времени) и другие, включая Мартина Николауса и Чарльза Беттельгейма. Они часто расходятся во мнениях относительно того, когда и как возник «государственный капитализм». Для Тони Клиффа (swp) это было в двадцатые годы, для cpc где-то после 1953. (3) « Новый класс » теории соглашаются с тем, что существует советский правящий класс, но отрицают, что этот класс является буржуазией или что СССР в какой-либо мере является капиталистическим. Для них Советский Союз не капиталистический и не социалистический, а общественное образование нового, исторически определенного типа. Некоторые считают его прогрессивным по отношению к капитализму. К более старым новым классовым теориям относятся теории Рицци и Шахтмана, недавние теории Джиласа, Мелотти и (в его последних работах по этой теме) Суизи. Эти теории различаются в отношении того, какой именно социальной формацией является СССР и кто составляет его правящий класс.

Под поверхностным жаром и громом споров между этими позициями преобладают два мотива. Первое — на самом деле чрезвычайно важное для марксистских исторических описаний как в плане персонализма, так и в акценте на мотивы и намерения — это понятие «предательства». Считается, что корыстная клика или прослойка, стратегически расположенная в государственной и партийной бюрократии, в какой-то момент «захватила власть» и извратила государственную машину в своих целях. Такова структура как официальной коммунистической критики Сталина, так и маоистской критики Хрущева и Брежнева. Обвинения в предательстве также встречаются в троцкистских отчетах, хотя они, по крайней мере, пытаются объяснить, как такие «предательства» стали возможны. И это, конечно, проблема. Проще говоря, что за социалистическую революцию может так легко предать одна «клика» или — в смехотворной крайности этого взгляда — один человек? Если это имело место , то то, что требует объяснения, — это предшествующая централизация власти, которая допустила такой исход. А для этого необходимо не личностно-мотивационное, а структурно-историческое объяснение.

Второй мотив — «отсталость», часто сочетающаяся с изоляцией. Это имеет родословную, восходящую по крайней мере к Каутскому и меньшевикам. Самая грубая версия этого аргумента предполагает неумолимый путь исторического развития, который должны пройти все общества, и утверждает, что в отсутствие революции в «развитых странах» у Советского государства не было другой альтернативы, кроме как действовать как суррогатный капиталистический аккумулятор, в то время как его верхний предел эшелоны превратились в «государственную буржуазию». По сути, это позиция SWP. В других местах вещи излагаются менее откровенно. Троцкий, например, прямо не поддерживал аргумент о неумолимости, но, тем не менее, ссылался на отсталость и изоляцию России как на объяснение возвышения тех слоев, которые поддерживали Сталина. Точно так же решающее значение иногда придавалось истреблению городского пролетариата гражданской войной, хотя большая часть силы этого аргумента проистекает из скрытого предположения, что «отсталые» крестьянские массы, которые выжили, не могли построить социализм.

Аргументы об «отсталости» труднее отвергнуть, чем тезисы о «предательстве», ибо коммунизм требует высокого уровня развития производительных сил. Но хотя экономическое развитие в широком понимании вполне может быть необходимым условием коммунизма, из этого не следует, что все общества должны пройти через капиталистическую или квазикапиталистическую стадию. Это произошло бы только в том случае, если бы капитализм был единственным набором социальных отношений, способных стимулировать такое развитие. Трудно понять, как такой аргумент может быть построен в рамках исторического материализма (хотя у буржуазных экономистов, исходящих из своего универсального «человека экономического», может быть меньше проблем). Мы также предположили бы, что капиталистическое «развитие» на самом деле означало под развитием для многих — как в метрополиях, так и в «третьем мире», — в то время как социализм предоставил достаточно доказательств продуктивной жизнеспособности альтернативных и более эгалитарных форм развития.

Американский национальный музей Черчилля | Большевизм и имперский мятеж, Уинстон Черчилль Речь

SUBMENU

Главная > Черчилль > Речи > 1890 — 1939 Речи > Большевизм и имперский крамол 11. 04.1920

Я привык в настоящее время скорее судить о мировых событиях и мировых тенденциях с точки зрения того, являются ли они большевистскими или антибольшевистскими, и я увидел в голосовании американской нации на президентских выборах сильное неприятие обеими великими партиями в Соединенных Штатах доктрины всемирной революции как проповедовали и практиковали Ленин и Троцкий. Думаю, здесь мы говорим о том, какие настроения повторились на муниципальных выборах. В самом деле, истина слов, сказанных мною в начале года, о том, что Лейбористская партия или Социалистическая партия, что лучше назвать на нынешнем уровне ее развития, не годится для управления страной [аплодисменты! уменьшено тем, что с тех пор произошло.

Все эти забастовки и слухи о забастовках и угрозах забастовок и вызванных ими потерях и страданиях; все эти разговоры о революции и «прямом действии» глубоко оскорбили большинство британцев. [Приветствия.] Растет ощущение, что значительная часть организованных лейбористов пытается тиранизировать всю публику и заставить ее подчиниться не аргументами, не общепризнанными политическими мерами, а грубой силой.

Я думаю, что профсоюзы должны будут очень тщательно пересмотреть свою позицию в ближайшие несколько лет, если они хотят сохранить большое и в целом благотворное влияние, которое они так долго оказывали в британской общественной и промышленной жизни. Существует активное и очень словоохотливое меньшинство, которое всегда пытается захватить контроль над организацией, и это меньшинство имеет совершенно определенное и общепризнанное намерение попытаться разрушить всю систему общества, и разрушить ее любыми средствами, какими бы насильственными они ни были. и каким бы злым он ни был, это может быть в пределах их досягаемости.

Ответственным лидерам профсоюзов очень трудно противостоять этим горячим головам. Мы должны сделать все возможное для того трудного положения, в котором находятся лидеры рабочего движения в этих условиях, но в то же время, когда делаются утверждения, заслуживающие критики, я не вижу, почему их нельзя критиковать, даже если они сделаны лейбористскими лидерами. [Приветствия.] Мистер Дж. Г. Томас, человек, который во многих случаях играет очень хорошую роль, а в некоторых других — не столь хорошую, но все же ответственный и уважаемый лидер британских лейбористов, счел правильным сказать, когда были созданы советы действия: «Мы рассматриваем их как определенный вызов конституции страны». Это было очень примечательное и неправильное заявление. Тот факт, что так много представителей Лейбористской или Социалистической партии заявили, что они бросают вызов конституции, сам по себе является признанием, и не только того, что они не получили. но они не рассчитывали немедленно привлечь на свою сторону большинство своих соотечественников. [Приветствия.]

Совершенно верно, что доктрины, пользующиеся доверием среди этих агрессивных кругов, смело утверждают, что нет необходимости получать большинство. Они хотят иметь власть править, независимо от того, есть у них большинство или нет, хочет этого народ или нет. Как сказал Ленин на днях, «пятнадцати процентов должно быть достаточно, чтобы господствовать над Великобританией, при условии, что все они будут отъявленными коммунистами». [Смех]. Все остальные 85 процентов должны быть так или иначе лишены избирательных прав, чтобы эти 15 процентов отъявленных коммунистов могли принести свое благо человечеству. [Смех.]

Только что из России прибыл новый свидетель, чьи слова всегда привлекают внимание — мистер Г. Дж. Уэллс. Ничто не может сравниться с ужасающим характером условий, описанных мистером Уэллсом. По его словам, весь аппарат цивилизации рухнул. Города умирают, и умирают быстро: ломаются железные дороги, останавливаются мануфактуры и торговля всех видов. Мистер Уэллс сказал:

«Я нахожу непоправимый упадок великой монархии, существовавшей здесь в 1914 году. Связанные с ней административная, социальная, финансовая, коммерческая системы рухнули под натиском войны и полностью разрушены. Никогда неужели раньше не было такого великого бедствия».

Конечно, мистер Уэллс должен подтвердить свои теории. Он предполагает, что в этой непоправимой катастрофе виноваты не большевики. Но я считаю самым непоколебимым убеждением, что эти бедствия в России происходят исключительно по вине большевиков и исключительно по вине очень немногих людей. революционной и страшной секте фанатиков, чьи разрушительные учения низложили Россию. и низложит каждый народ, в котором они добьются господства.

Мистер Уэллс приписывает крушение России врожденной гнили капитализма, империализма и войны. Какая откровенная чепуха! Это сделали большевики. и только они по отношению к последнему поколению человечества почувствуют эту страшную ответственность. Без сомнения, война нанесла России тяжелый удар, но ни одного, от которого она не смогла бы устоять. Это была смертоносная и парализующая секта, которая разрушила Россию и ввергла ее в невыразимую нищету. Мы никогда не должны переставать провозглашать этот факт как предупреждение другим народам мира и для сохранения нашей собственной страны. В катастрофе виноваты большевики.

Для России мы мало что можем сделать. Страшная череда событий должна идти своим чередом. Можно только надеяться, что когда-нибудь в наше время придет к русскому народу избавление и что он снова встанет на ноги и будет хозяином в своем доме.

Но если мы мало что можем сделать для России, то мы можем многое сделать для Британии. Мы не хотим никаких экспериментов здесь. [Приветствия.] За любыми подобными экспериментами в этой стране последует уничтожение подавляющего большинства людей, живущих на этих островах. Мы можем, во всяком случае, сделать так, чтобы при нашей жизни и времени смертельная болезнь, поразившая Россию, не была допущена здесь и не отравила нас, как она отравляет их.

В каждом городе есть небольшие группы нетерпеливых мужчин и женщин, жадными глазами наблюдающих за любым шансом совершить общий переворот в надежде нажиться на неразберихе, и эти негодяи кормятся большевистскими деньгами. [Приветствия.] Они неустанно пытаются, проповедуя доктрины коммунизма, проповедуя насильственную революцию, разжигая недовольство, заразить нас своей болезнью. Если нет опасности, то только потому, что у нас в Британии просвещенная, активная политическая жизнь, потому что у нас есть продуманное, обученное, организованное общественное мнение и потому, что у нас есть свободная конституция, которую мы полны решимости сделать орудием постоянного и прогрессивная реформа. Для того, чтобы это условие сохранялось, необходимо постоянное политическое усилие во всех частях страны со стороны граждан всех классов, каждый из которых в полной мере использует свои политические права.

Опасность в настоящее время существует не только и не только на этих островах. А Индия, Египет и Ирландия? Не находите ли вы возможной, что между всеми революционными и подрывными элементами, которые нас сейчас атакуют, есть какая-то связь? Когда мы видим все эти движения, возникающие одновременно с самых разных сторон, не кажется ли это, что против Британской империи делается решительная позиция? Зачем, например, египетским экстремистам давать деньги «Дейли геральд»? [Приветствия.] Почему Ленин тоже посылает им деньги? Почему он также отправляет деньги Шинн Фейн? Мы знаем, что прилагаются интенсивные усилия, чтобы потревожить Индию, и что аналогичные усилия предпринимаются, чтобы вызвать большой развал торговли и промышленности в стране в надежде создать безработицу и, следовательно, страдания и недовольство.

Становится все более очевидным, что все эти фракции находятся в контакте друг с другом и действуют согласованно. Фактически развивается всемирный заговор против нашей страны, призванный лишить нас нашего места в мире и лишить нас плодов победы. [Приветствия.] Им это не удастся. Они потерпят неудачу. Мы должны быть готовы: мы должны быть начеку, чтобы распознавать каждый признак опасности и решительно действовать против нее. Победив самую могущественную военную империю в мире, победоносно выйдя из страшного испытания Армагеддона, мы не позволим низвергнуть себя и разрушить нашу империю злобной и подрывной силой, негодяями и мошенниками человечества, которые сейчас находятся на движение против нас. [Громкие аплодисменты.]

Будь то ирландская банда убийц, или египетское общество мести, или мятежные экстремисты в Индии, или архипредатели, живущие у нас дома, они почувствуют на себе тяжесть британской руки. Она была достаточно сильна, чтобы сломать линию Гинденбурга, она будет достаточно сильна, чтобы защитить основные интересы британского народа, провести нас через эти бурные времена в более спокойные и светлые дни.