Российский Императорский Дом — Манифест о вступлении на Престол Императора Николая I, 12 декабря 1825 г.
Всемилостивейшая Государыня,
Вселюбезнейшая Родительница!
Объявляем всем верным Нашим подданным. В сокрушении сердца, смиряясь перед неисповедимыми судьбами Всевышнего, среди общей горести, Нас, Императорский Наш Дом и любезное Отечество Наше объявшей, в едином Боге Мы ищем твердости и утешения. Кончиною в Бозе почившего Государя Императора Александра Павловича, Любезнейшего Брата Нашего, Мы лишились Отца и Государя, двадесять пять лет России и Нам благотворившего. Когда известие о сем плачевном событии, в 27 день Ноября месяца, до Нас достигло, в самый первый час скорби и рыданий, Мы, укрепляясь духом для исполнения долга священного, и следуя движению сердца, принесли присягу верности Старейшему Брату Нашему, Государю, Наследнику и Великому Князю Константину Павловичу яко законному, по праву первородства, Наследнику Престола Всероссийского.
По совершении сего священного долга, известились Мы от Государственного Совета, что в 15 день Октября 1823 года предъявлен оному, за печатью покойного Государя Императора, конверт с таковою на оном Собственноручною Его Величества надписью: Хранить в Государственном Совете до Моего востребования, а в случае Моей кончины раскрыть прежде всякого другого действия в Чрезвычайном Собрании; что сие Высочайшее повеление Государственным Советом исполнено, и в оном конверте найдено:
1) Письмо Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича к покойному Государю Императору от 14 Генваря 1822 г.
, в коем Его Высочество отрекается от наследия Престола, по праву первородства Ему принадлежащего.
2) Манифест, в 16 день Августа 1823 г., Собственноручным Его Императорского Величества подписанием утвержденный, в коем Государь Император, изъявляя Свое согласие на отречение Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича, признает Наследником Нас, яко по Нем старейшего и по коренному закону к наследию ближайшего. Вместе с сим донесено Нам было, что таковые же акты и с той же надписью хранятся в Правительствующем Сенате, Святейшем Синоде и в Московском Успенском Соборе. Сведения сии не могли переменить принятой Нами меры. Мы в актах сих видели отречение Его Высочества, при жизни Государя Императора учиненное и согласием Его Величества утвержденное; но не желали и не имели права сие отречение, в свое время всенародно не объявленное и в закон не обращенное, признавать навсегда невозвратным. Сим желали Мы утвердить уважение Наше к первому коренному отечественному закону, о непоколебимости в порядке наследия Престола.
И вследствие того, пребывая верным присяге, Нами данной, Мы настояли чтобы и все Государство последовало Нашему примеру; и сие учинили Мы не в пререкание действительности воли, изъявленной Его Высочеством, и еще менее в преслушании воли покойного Государя Императора, общего Нашего Отца и Благодетеля, воли, для Нас всегда священной, но дабы оградить коренный закон о порядке наследия Престола от всякого прикосновения, дабы отклонить самую тень сомнения в чистоте намерений Наших, и дабы предохранить любезное Отечество Наше от малейшей, даже и мгновенной, неизвестности о законном его Государе. Сие решение, в чистой совести пред Богом Сердцевидцем Нами принятое, удостоено и личного Государыни Императрицы Марии Феодоровны, Любезнейшей Родительницы Нашей, благословения.
Между тем горестное известие о кончине Государя Императора достигло в Варшаву, прямо из Таганрога, 25 Ноября, двумя днями прежде нежели сюда. Пребывая непоколебимо в намерении Своем, Государь Цесаревич л Великий Князь Константин Павлович, на другой же день, от 26 Ноября, признал за благо снова утвердить оное двумя актами, Любезнейшему Брату Нашему, Великому Князю Михаилу Павловичу для доставления сюда врученными.
Акты сии следующие:
1) Письмо к Государыне Императрице, Любезнейшей Родительнице Нашей, в коем Его Высочество, возобновляя прежнее Его решение, и укрепляя силу оного Грамотою покойного Государя Императора, в ответ на письмо Его Высочества, во 2 день Февраля 1822 года состоявшеюся, и в списке притом приложенною, снова и торжественно отрекается от наследия Престола, присвояя оное в порядке, коренным законом установленном, уже Нам и Потомству Нашему.
2) Грамота Его Высочества Нам; в оной, повторяя те же самые изъявления воли, Его Высочество дает Нам титул Императорского Величества; Себе же предоставляет прежний титул Цесаревича, и именует Себя вернейшим Нашим подданным. Сколь ни положительны сии Акты, сколь ни ясно в них представляется отречение Его Высочества непоколебимым и невозвратным, Мы признали однако же чувствам Нашим и самому положению дела сходственным, приостановиться возвещением оных, доколе не будет получено окончательное изъявление воли Его Высочества на присягу, Нами и всем Государством принесенную.
Ныне, получив и сие окончательное изъявление непоколебимой и невозвратной Его Высочества воли, извещаем о том всенародно, прилагая при сем:
1) Грамоту Его Императорского Высочества Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича к покойному Государю Императору Александру Первому;
2) Ответную Грамоту Его Императорского Величества;
3) Манифест покойного Государя Императора, отречение Его Высочества утверждающий и Нас Наследником признавающий;
4) Письмо Его Высочества к Государыне Императрице Марии Феодоровне, Любезнейшей Родительнице Нашей;
5) Грамоту Его Высочества к Нам.
В последствие всех сих Актов, и по коренному закону Империи о порядке наследия, с сердцем, исполненным благоволения и покорности к неисповедимым судьбам Промысла, Нас ведущего, вступая на Прародительский Престол Всероссийской Империи и на нераздельные с Ним Престолы Царства Польского и Великого Княжества Финляндского, повелеваем:
1) Присягу в верности подданства учинить Нам и Наследнику Нашему, Его Императорскому Высочеству Великому Князю Александру Николаевичу, Любезнейшему, Сыну Нашему;
2) Время вступления Нашего на Престол считать с 19 Ноября 1825 года.
Наконец Мы призываем всех Наших верных подданных соединить с Нами теплые мольбы их ко Всевышнему, да ниспошлет Нам силы к понесению бремени, Святым Промыслом Его на Нас возложенного; да укрепит благие намерения Наши, жить единственно для любезного Отечества, следовать примеру оплакиваемого Нами Государя; да будет Царствование Наше токмо продолжением Царствования Его, и да исполнится все, чего для блага России желал Тот, Коего священная память будет питать в Нас и ревность, и надежду стяжать благословение Божие и любовь народов Наших.
На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано:
Николай
Дан в царствующем граде Санкт-Петербурге, в дванадесятый день Декабря месяца в тысяча восемьсот двадесять пятое лето от Рождества Христова, Царствования же Нашего в первое.
Манифест, Николай I, Император и Самодержец Всероссийский, 22 октября 1853 года. О причинах вступления в войну против Порты Оттоманской. — Законы, указы
Просмотров: 862
Мы Николай Первый, Император и Самодержец Всероссийский, царь Польский, и прочая, и прочая и прочая.
Объявляем всенародно.
Манифестом Нашим, данным в 14-й день июня текущего года, Мы объявили любезным Нашим верноподданным о причинах, побудивших Нас требовать от Порты Оттоманской твердого обеспечения на будущее время священных прав Церкви Православной.
Мы также возвестили им, что все старания Наши склонить Порту, мерами дружеского убеждения, к чувству правоты и добросовестному соблюдению трактатов оставались бесполезными; почему и признано было Нами необходимым двинуть войска Наши в Придунайские княжества. Но, приняв сию меру, Мы сохранили еще надежду, что Порта, в сознании своих заблуждений, решится исполнить справедливые Наши требования.
Ожидания Наши не оправдались.
Тщетно даже главные европейские державы старались своими увещеваниями поколебать закоснелое упорство Турецкого Правительства: на миролюбивые усилия Европы, на Наше долготерпение оно ответствовало объявлением войны и прокламацией, исполненной изветов против России. Наконец, приняв мятежников всех стран в ряды своих войск, Порта открыла уже военные действия на Дунае.
Россия вызвана на брань: ей остается — возложив упование на Бога, — прибегнуть к силе оружия, — дабы понудить Порту к соблюдению трактатов и к удовлетворению за те оскорбления, коими отвечала она на самые умеренные Наши требования и на законную заботливость Нашу о защите на Востоке православной веры, исповедуемой и народом русским.
Мы твердо убеждены, что Наши верноподданные соединят с Нами теплые мольбы ко Всевышнему, да благословит Десница Его оружие, подъятое Нами за святое и правое дело, находившее всегда ревностных поборников в Наших благочестивых предках. На Тя, Господи, уповахом, да не постыдимся вовеки.
Дан в Царском Селе, в 20-й день октября месяца, в лето от Рождества Христова тысяча восемьсот пятьдесят третье, в Царствования же Нашего в двадцать восьмое.
На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано: «Николай».
Печатан в Санкт-Петербурге при Сенате 21, а с оного при Святейшем синоде 22 октября 1853 года.Оригинальный текст
Мы Николай Первый Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, и прочая, и прочая и прочая.
Объявляем всенародно.
Манифестом Нашим, данным в 14-й день Июня текущаго года, Мы объявили любезным Нашим верноподанным о причинах, побудивших Нас требовать от Порты Оттоманской твердаго обезпечения на будущее время Священных прав Церкви Православной.
Мы также возвестили им, что все старания Наши склонить Порту, мерами дружескаго убеждения, к чувству правоты и добросовестному соблюдению трактатов оставались безполезными; почему и признано было Нами необходимым двинуть Войска Наши в Придунайския Княжества. Но, приняв сию меру, Мы сохраняли еще надежду, что Порта, в сознании своих заблуждений, решится исполнить справедливыя Наши требования.
Ожидания Наши не оправдались.
Тщетно даже главныя европейския Державы старались своими увещаваниями поколебать закоснелое упорство Турецкаго Правительства. На миролюбивыя усилия Европы, на Наше долготерпение, оно ответствовало объявлением войны и прокламациею, исполненною изветов против России. Наконец, приняв мятежников всех стран в ряды своих войск, Порта открыла уже военныя действия на Дунае.
Россия вызвана на брань: ей остается, — возложив упование на Бога, — прибегнуть к силе оружия, дабы понудить Порту к соблюдению трактатов и к удовлетворению за те оскорбления, коими отвечала она на самыя умеренныя Наши требования и на законную заботливость Нашу о защите на востоке Православной Веры, исповедуемой и народом Русским.
Мы твердо убеждены, что Наши верноподанные соединять с Нами теплыя мольбы к всевышнему, да благословит Десница Его оружие, подъятое Нами за святое и правое дело, находившее всегда ревностных поборников в Наших благочестивых Предках. На тя Господи уповахом, да не постыдимся во веки.
Дан в Царском Селе, в 20-й день Октября месяца, в лето от Рождества Христова тысяча восемьсот пятьдесят третие, Царствование же Нашего в двадцать осьмое.На подлинном собственною Его Императорскаго Величества рукою подписано: «Николай».
Печатан в Санктпетербурге при Сенате 21, а с онаго при Святейшем синоде 22 Октября 1853 года.Адаптированный текст
Поделиться:
Выбор дальнейшего маршрута по связям документа:
| Вид документа: | Законы, указы |
| Люди: | Николай Первый Павлович, Император Всероссийский (16) |
| Организации: | Святейший Правительствующий Синод (8) |
| Даты: | 24. 10.1853 |
| Периоды: | Царствование Николая Первого 1825 год — 1855 год (218) Российская Империя 02.11.1721 — 07.11.1917 (5985) |
| Страны: | Россия |
| Территории: | Санкт-Петербург |
| На главную страницу |
Комментарии:
Нет комментариев
Российский Императорский Дом — Манифест о Восшествии на Престол Императора Николая I 12 декабря 1825 г.
Всем Нашим верным подданным сообщаем следующее. С сокрушенным сердцем, в смирении пред непостижимой Волей Всевышнего, среди всеобщей скорби, охватившей Нас, Наш Императорский Дом и Наше возлюбленное Отечество, Мы находим силу и утешение в одном Боге. С кончиной Возлюбленного Брата Нашего, Государя Императора Александра Павловича, ныне почившего о Боге, мы потеряли Отца и Государя, коим милостиво наслаждались Россия и Мы Сами двадцать пять лет. Когда весть об этом печальном событии дошла до Нас в 27-й день ноября, в самый первый час скорби и плача, Мы, укрепив сердце Наше для исполнения Нашего священного долга и следуя наклонностям Сердца Нашего, поклялись на верность Старшему Брату Нашему Государю Наследнику и Великому Князю Константину Павловичу, по праву первородства, законному наследнику Престола Всероссийского.
Исполнив Мы сей священный долг, Мы получили известие от Государственного Совета, что 15 октября 1823 года ему был доставлен конверт с печатью покойного Государя Императора и собственною Его Величества написанной надписью: «Хранить в Государственном совете до Моей просьбы или, в случае Моей кончины, открыть немедленно на Чрезвычайной сессии»; что это императорское повеление было выполнено Государственным советом и что в конверте было:
(1) Грамота Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича Государю Императору от 14 января 1822 г., в которой Его Высочество отрекся от Своих прав на Престолонаследие, принадлежавших Ему по праву первородства.
(2) Манифест, утвержденный 16 августа 1823 г. собственноручною Его Императорского Величества подписью, в котором Государь Император, возвещая о своем согласии на отречение Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича, признал Нас Наследником, следующим по старшинству по отношению к нему и как ближайший к правопреемнику в соответствии с основным законом.
В то же время Нам сообщили, что подобные документы с той же надписью хранятся в Правительствующем Сенате, Святейшем Синоде и в Успенском соборе в Москве. То, что я узнал об этих документах, не могло изменить присяги, которую Мы дали. В этих документах Мы могли видеть, что Его Высочество отрекся от престола еще при жизни Государя Императора и что это отречение было подтверждено Его Величеством; но Мы не имели ни желания, ни права признать это отречение, которое в то время не было обнародовано и юридически установлено как навеки бесповоротное. Своей клятвой Мы хотели утвердить Наше уважение к первейшему основному Закону Нашей страны о неизменности порядка престолонаследия. Поэтому, верные клятве, которую Мы дали, Мы настояли, чтобы все Государство последовало Нашему примеру; и сделали Мы это не в порядке оспаривания действительности воли, выраженной Его Высочеством, тем более в неповиновении воле покойного Государя Императора, который для всех Нас был Отцом и Благодетелем Нашим, воли, которая всегда остается священной для Нас, но для того, чтобы охранить основной закон о порядке престолонаследия от всякого нарушения, для того, чтобы рассеять всякую тень сомнения в чистоте Наших намерений и для того, чтобы наше любимое Отечество не оказалось неясным, хотя бы на мгновение о том, кто является его законным сувереном.
Это решение, принятое Мы с чистой совестью перед Богом, Которому открыты все сердца, получило и благословение Возлюбленной Матери Нашей Императрицы Марии Федоровны.
Между тем печальная весть о кончине Государя Императора дошла до Варшавы, прямо из Таганрога, 25 ноября, за два дня до того, как дошла до Меня здесь. Оставаясь верным в своем намерении, Государь Цесаревич и Великий Князь Константин Павлович, на следующий же день, 26 ноября, сочли уместным еще раз подтвердить свое отречение в двух актах, которые Он дал Любимому Брату Нашему Великому Князю. Михаил Павлович, передать Мне. Эти акты включают следующее:
(1) Письмо Любимой Нашей Матери Императрице, в котором Его Высочество повторил свое прежнее решение и еще раз торжественно отрекся от Своих прав престолонаследия, передав его в порядке, установленном в Основном Законе, Нам и Нашим потомкам, подтверждая это решение приложением копии письма, которое покойный Государь Император написал в ответ на письмо Его Высочества от 2 февраля 1822 года.
(2) Письмо Его Высочества к Нам; в нем он повторяет свои намерения и дарует Нам титул Императорского Величества, сохраняя за собой прежний титул Цесаревича и объявляя себя Нашим вернейшим подданным.
Какими бы безошибочными ни были эти Декреты и как бы ясно они ни представляли отречение Его Высочества как твердое и бесповоротное, Мы тем не менее сочли целесообразным, исходя из Нашего мнения по этому вопросу и существующего положения дел, отсрочить их публикацию. пока Мы не получили окончательное заявление от Его Высочества относительно клятв, которые Мы и все Государство только что принесли Ему клятву.
Теперь, получив это окончательное заявление о твердых и безотзывных намерениях Его Высочества, Мы публично сообщаем обо всех этих происшедших событиях, прилагая при этом следующее:
(1) Грамота Его Императорского Высочества Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича покойному Государю Императору Александру I;
(2) Ответ Его Императорского Величества на него;
(3) Манифест покойного Государя Императора, подтверждающий отречение Его Высочества и признающий Нас Наследниками;
(4) Грамота Его Высочества Императрице Марии Федоровне;
(5) Письмо Его Высочества к Нам.
В результате всех этих Указов и в соответствии с основным законом Империи о порядке престолонаследия, с сердцем, исполненным благоговения и покорности непостижимой Воле Бога, направляющего нашу жизнь, Мы восходим к прародительскому Престолу Империи Всея Руси и на Престолы, нераздельно с нею соединенные Царства Польского и Великого Княжества Финляндского, и рукоположить:
(1) Присягу на верность Нам и Наследнику Нашему Его Императорскому Высочеству Великому Князю Александру Николаевичу, Любимому Сыну Нашему;
(2) Что наше восшествие на Престол должно быть датировано 19 ноября 1825 года.
Наконец, Мы призываем всех Наших верных подданных присоединиться к Нам в горячих молитвах Всевышнему, чтобы Он ниспослал Нам силы перенести бремя, возложенное на Нас Его Божественной Волей; да укрепит Наши благие намерения жить исключительно для Нашего любимого Отечества; следовать примеру Нашего покойного Государя, кончину которого мы оплакиваем; да будет Царствование Наше не чем иным, как продолжением Его Царствования, и чтобы Мы совершили все, чего желал на благо России покойный Наш Государь, чья святая память вселяет в Нас ревность и надежду снискать благословение Божие и любовь Наши народы.
(Оригинал подписан собственноручно Его Императорского Величества:)
Николай
Выдан в Императорском граде Санкт-Петербурге, в двенадцатый день декабря года от Рождества Христова 1825 и в первый год нашего царствования.
|
|
org
на сербском 