Макиавелли история флоренции: История Флоренции

Содержание

Читать «История Флоренции (Книги 1-4)» — Макиавелли Никколо — Страница 1

Никколо Макиавелли

Государь. История Флоренции

* * *

Секретарь республики

Даты жизни Никколо Макиавелли (1469–1527) накрепко впаяны в историю Флоренции. Он родился в тот год, когда к власти пришел Лоренцо Великолепный, а умер через месяц после переворота, в очередной раз лишившего Медичи власти. Точно посередине его жизнь разделена 1498 годом, когда после первого изгнания Медичи и трехлетнего правления Савонаролы была восстановлена республика. Именно тогда, в двадцать девять лет, Макиавелли становится государственным деятелем среднего, скажем так, ранга – «вторым канцлером», «секретарем второй канцелярии», то есть докладчиком министерства иностранных дел и помощником полномочных послов.

Начинается активная политическая жизнь, давшая материал и для дипломатической переписки, и для исторических обобщений, которыми скреплены комментарии к Титу Ливию и «История Флоренции», и, разумеется, для той политической философии, которая обессмертила имя Макиавелли – «наставника тиранов». Вторая половина жизни опять-таки делится надвое: в 1512 году республика потерпела поражение, вскоре Медичи вернулись, и после четырнадцати с половиной лет государственного служения наступают четырнадцать с половиной лет ссылки, политического бездействия, литературного творчества. Тогда-то и написаны «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия», «История Флоренции», «Государь», комедии, сказка «Бельфагор», стихи и поэмы.

Совпадения личных дат «отца современной историософии» с историческим временем не случайны: его жизнь пришлась на ту судьбоносную пору, когда на века решалась дальнейшая участь Флоренции, Тосканы, да и всей Италии. Может быть, последующие тираны или просто великие люди учились теории у Макиавелли, но сам он историю «проходил» отнюдь не по трактатам или учебникам.

При любви эпохи к симметрии и символике пропорциональные отрезки обнаруживались и в других биографиях: вся Италия жила «в интересные времена», почти каждый год становился историческим в самом тяжком смысле слова – годом чумы, войны, переворота. Но если большинство населения покорно сносило тяготы «интересных времен», для нескольких сотен человек, обладавших полнотой гражданских прав, эти времена были интересны и без иронии. Макиавелли принадлежал к числу немногих, не только «переживавших», но и творивших историю. В те четырнадцать лет, когда «второй секретарь» служил Республике, казалось, что после всех проб и ошибок – принципата Медичи, теократии Савонаролы, попыток союза с папой, империей, французами – укрепится независимая Флоренция, балансирующая между крупными государствами Италии и внешними силами, сохраняющая самостоятельность, а в перспективе объединяющая вокруг себя Италию. Не получилось. Но ведь были, были эти краткие, невероятно насыщенные годы, пора экспериментов, катастроф, самообольщений.

Макиавелли повезло вдвойне – кроме активной политической жизни ему досталась равная доля жизни созерцательной, теоретической. Он не погиб, как большинство протагонистов, вместе со своей эпохой. Ему был дан еще немалый срок, дабы осмыслить, сделать «своим временем» суровый «исторический период». И эта наука – вписывать частное время в общее, а общее, колющее, отчужденное, делать своим – едва ли не важнее для нас, чем наука государей. Что нам до сильных мира сего? Все мы живем «не в свое время», в единственное и неповторимое время своей жизни.

«История Флоренции» задумана как акт примирения. Жест доброй воли со стороны кардинала Медичи – поручить государственную историю отстраненному от дел секретарю второй канцелярии, живущему под надзором в своем поместье. Жест доброй воли со стороны Макиавелли – принять поручение. Некая внутренняя задача ясна обоим: Джулио Медичи, как большинство представителей этого рода, умел распознать талант и ждал от историографа высшего проявления особого дара, умения превращать частное время в общее и осмыслять «свое время». В общем прошлом для них обоих – и для члена правящей династии и для опального чиновника – в прошлом до переворотов, изгнаний, смут есть некий основополагающий миф: их детство, эпоха Лоренцо Великолепного.

Детство, куда корнями уходят идеалы, разочарования, душевные надломы, – о влиянии ранних впечатлений на искусство и гражданскую позицию итальянское Возрождение догадалось задолго до Фрейда. Творцы той эпохи составляли воспоминания о своем детстве и даже младенчестве, отыскивали себя, свою формирующуюся, пластичную, неповторимую личность в обстоятельствах, заданных обществом и семьей. Не отсюда ли обострившееся желание писать и переписывать историю, словно поэму, которая может быть выправлена рукой мастера?

Макиавелли приучил нас интересоваться «происхождением» той или иной исторической ситуации, и чтобы воздать должное его «Истории Флоренции», мы должны заняться ее происхождением, начиная с детства обоих заинтересованных лиц, Макиавелли и Медичи. Их семьи занимали разное положение; характеры мальчиков – та призма, через которую воспринимались первые впечатления, – не схожи. Эти отличия нужно учесть, отыскивая точки сближения.

Детство Джулио Медичи тоже пришлось на «интересные времена», и, может быть, мальчик, подросток из правящей семьи воспринимал эпоху даже острее, чем будущий историограф, – молния поражает высокие дубы, история прямой наводкой била в родных Джулио. Он не знал отца: Джульяно, младший брат Лоренцо Великолепного, погиб в тот год, когда Джулио появился на свет. Убить пытались обоих Медичи, но Лоренцо, раненный в шею, спасся. Такова семейная история Джулио – ее он мог знать только по рассказам родных.

Никколо Макиавелли, которому в тот год сравнялось девять лет, что-то мог видеть своими глазами и жадно, почти понимая, прислушивался к недомолвкам взрослых: заговор, коварные удары, нанесенные в церкви, повешенные, выброшенные из окон тела убийц и сообщников (среди которых был епископ)… История делается грязными руками – этот урок Никколо усвоил.

Урок Джулио, возможно, был несколько иным. Внебрачный отпрыск красивого и всеми любимого Джульяно узнал, что такое семейная солидарность. Детство прошло в роскоши «старого дворца», Лоренцо ради памяти брата ласкал сироту. У Лоренцо подрастало три сына; старший, Пьеро, – наследник его власти во Флоренции; среднего, Джованни, отец ухитрился в четырнадцать лет сделать кардиналом. Лоренцо укреплял династию союзом с церковью и для церковной карьеры с малолетства предназначил также и племянника. Не слишком удачное решение – Джулио и по живости характера, и по любви к родному городу предпочел бы светский путь. Однако спорить Джулио Медичи не стал – как и Никколо Макиавелли, он готов был служить на вторых ролях, лишь бы служить Флоренции. В этом – главная особенность их поколения: Леонардо, на пару десятилетий старше, мог жить и в Милане, и при дворе французского короля, заклятого врага Флоренции, но Макиавелли с его универсальной политической теорией, Медичи с их кардинальскими и папскими митрами и даже великий художник Микеланджело по-настоящему «видели» только Флоренцию. Об это неизбывное, на детской памяти замешанное «местничество» разбивались самые стройные идеалы.

В предисловии Макиавелли заявляет, что период до 1434 года, до основания династии Медичи в лице Козимо Старого – деда Лоренцо, уже был описан двумя хорошими историографами, Леонардо Аретино и мессером Поджо, которые, однако, сосредоточились на войнах и внешних событиях. Вот почему он вынужден в первых трех книгах из восьми заново излагать начала городской истории с упором на партийные разногласия и семейные междоусобицы. Упор на «внутреннее» заметен и в следующих книгах, где уже нет необходимости размежеваться с предшественниками. Политик, мечтавший о преобразовании, объединении всей Италии, уходит в подробности мелких дрязг внутри одной области, города, и совершенно очевидно, что это ему интереснее и важнее всего. Всемирно-исторические события выпускаются (об одном таком событии, Флорентийском соборе, унии Западной и Восточной Церквей, нам предстоит поговорить), описываются семейные распри. При чтении «Истории Флоренции» порой ловишь себя на мысли: до чего же автор тонет в деталях! И это человек, виртуозно раскрывавший взаимосвязь событий, проникавший в сущность явлений? Даже у выросших детей семейные конфликты и примирения порой затмевают все прочие воспоминания, и Никколо Макиавелли рассказывает историю Флоренции, словно историю своей непростой семьи. Эмоционально, физиологически он ощущает свой город так же, как Джулио Медичи.

:: Читать — Оглавление — Книга «История Флоренции (Книги 1-4)» — Макиавелли Никколо — ЛитЛайф — книги читать онлайн

НИККОЛО МАККИАВЕЛЛИ

История Флоренции

(Книги 1-4)

Содержание

Посвящение

Предисловие

КНИГА ПЕРВАЯ

КНИГА ВТОРАЯ

КНИГА ТРЕТЬЯ

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ

Посвящение

Святейшему и блаженнейшему отцу, господину нашему Клименту VII покорнейший слуга Никколо Макьявелли.

Поскольку, блаженнейший и святейший отец, еще до достижения нынешнего своего исключительного положения1 Ваше святейшество поручили мне изложить деяния флорентийского народа, я со всем прилежанием и уменьем, коими наделили меня природа и жизненный опыт, постарался удовлетворить Ваше желание. В писаниях своих дошел я до времени, когда со смертью Лоренцо Медичи Великолепного2 самый лик Италии изменился, и так как последовавшие затем события по величию своему и знаменательности требуют и изложения в духе возвышенном, рассудил, что правильно будет все мною до этого времени написанное объединить в одну книгу и поднести Вашему святейшему блаженству, дабы могли вы начать пользоваться плодами моего труда, плодами, полученными от вами посеянного зерна. Читая эту книгу, вы, Ваше святейшее блаженство, прежде всего увидите, сколь многими бедствиями и под властью сколь многих государей сопровождались после упадка Римской империи на Западе изменения в судьбах итальянских государств; увидите, как римский первосвященник,3 венецианцы, королевство Неаполитанское и герцогство Миланское первыми достигли державности и могущества в нашей стране; увидите, как отечество ваше, именно благодаря разделению своему избавившись от императорской власти, оставалось разделенным до той поры, когда наконец обрело управление под сенью вашего дома.4

Ваше святейшее блаженство особо повелели мне излагать великие деяния ваших предков таким образом, чтобы видно было, насколько я далек от какой бы то ни было лести. Ибо если вам любо слышать из уст людских искреннюю похвалу, то хваления лживые и искательные никогда не могут быть вам угодными. Но это-то и внушает мне опасение, как бы я, говоря о добросердечии Джованни, мудрости Козимо, гуманности Пьеро, великолепии и предусмотрительности Лоренцо, не заслужил от Вашего святейшества упрека в несоблюдении ваших указаний. Однако здесь я имею возможность оправдаться как перед вами, так и перед всеми, кому повествование мое не понравилось бы, как не соответствующее действительности. Ибо, обнаружив, что воспоминания тех, кто в разное время писал о ваших предках, полны всяческих похвал, я должен был либо показать их такими, какими увидел, либо замолчать их заслуги, как поступают завистники. Если же за их высокими делами скрывалось честолюбие, враждебное по мнению некоторых людей общему благу, то я, не усмотрев его, не обязан и упоминать о нем. Ибо на протяжении всего моего повествования никогда не было у меня стремления ни прикрыть бесчестное дело благовидной личиной, ни навести тень на похвальное деяние под тем предлогом, будто оно преследовало неблаговидную цель. Насколько далек я от лести, свидетельствуют все разделы моего повествования, особенно же публичные речи или частные суждения как в прямой, так и в косвенной форме, где в выражениях и во всей повадке говорящего самым определенным образом проявляется его натура. Чего я избегаю — так это бранных слов, ибо достоинство и истинность рассказа от них ничего не выиграют. Всякий, кто без предубеждения отнесется к моим писаниям, может убедиться в моей нелицеприятности, прежде всего отметив, как немного говорю я об отце Вашего святейшества.5 Причина тому — краткость его жизни, из-за чего он не мог приобрести известности, а я лишен был возможности прославить его. Однако пошли от него дела великие и славные, ибо он стал родителем Вашего святейшества. Заслуга эта перевешивает деяния его предков и принесет ему больше веков славы, чем злосчастная судьба отняла у него годов жизни.

Закрыть Как отключить рекламу?

Я во всяком случае, святейший и блаженнейший отец, старался в этом своем повествовании, не приукрашивая истины, угодить всем, но, может быть, не угодил никому. Если это так, то не удивляюсь, ибо думаю, что, излагая события своего времени, невозможно не задеть весьма многих. Тем не менее я бодро выступаю в поход в надежде, что, неизменно поддерживаемый и обласканный благодеяниями Вашего блаженства, обрету также помощь и защиту в мощном воинстве вашего святейшего разумения. И потому, вооружившись мужеством и уверенностью, не изменявшими мне доселе в моих писаниях, буду я продолжать свое дело, если только не утрачу жизнь или покровительство Вашего святейшества.6

Предисловие

Вознамерившись изложить деяния флорентийского народа, совершенные им в своих пределах и вне их, я спервоначалу хотел было начать повествование с 1434 года по христианскому летосчислению, — со времени, Когда дом Медичи благодаря заслугам Козимо и его родителя Джованни Достиг во Флоренции большего влияния, чем какой-либо другой. Ибо я полагал тогда, что мессер7 Леонардо Аретино8 и мессер Поджо,9 два выдающихся историка, обстоятельно описали все, что произошло до этого времени. Но затем я внимательно вчитался в их произведения, желая изучить их способ и порядок изложения событий и последовать ему, чтобы заслужить одобрение читателей. И вот обнаружилось, что в изложении войн, которые вела Флоренция с чужеземными государями и народами, они действительно проявили должную обстоятельность, но в отношении Гражданских раздоров и внутренних несогласий и последствий того и другого они многое вовсе замолчали, а прочего лишь поверхностно коснулись, так что из этой части их произведений читатели не извлекут ни пользы, ни удовольствия. Думаю, что так они поступили либо потому, что события эти показались им маловажными и не заслуживающими сохранения в памяти поколений, либо потому, что опасались нанести обиду потомкам тех, Кого по ходу повествования им пришлось бы осудить. Таковые причины, — Да не прогневаются на меня эти историки, — представляются мне совершенно недостойными великих людей. Ибо если в истории что-либо может понравиться или оказаться поучительным, так это подробное изложение событий, а если какой-либо урок полезен гражданам, управляющим республикой, так это познание обстоятельств, порождающих внутренние раздоры и вражду, дабы граждане эти, умудренные пагубным опытом других, научились сохранять единство. И если примеры того, что происходит в любом государстве, могут нас волновать, то примеры нашей собственной республики задевают нас еще больше и являются еще более назидательными. И если в какой-либо республике имели место примечательные раздоры, то самыми примечательными были флорентийские. Ибо большая часть других Государств довольствовалась обычно одним каким-либо несогласием, которое в зависимости от обстоятельств или содействовало его развитию, или приводило его к гибели; Флоренция же, не довольствуясь одним, породила их множество.

Читать онлайн «История Флоренции (Книги 1-4)» автора Макиавелли Николо — RuLit

XXXIX

Поскольку я уже довел свое повествование до времени, которое указал с самого начала, и поскольку наиболее существенное из того, о чем мне осталось рассказать, относится к войнам флорентийцев и венецианцев с Филиппо, герцогом Миланским, каковые будут изложены, когда мы заведем речь именно о Флоренции, я свое повествование прерываю и только напомню о положении в Италии, ее государях и о войнах, которые в ней велись к тому времени, до которого мы дошли.

Если говорить о наиболее значительных государствах, то королеве Джованне II принадлежали королевство Неаполитанское, Марка, часть папских земель и Романья. Но часть городов в этих землях подчинялась церкви, часть управлялась законными правителями или же была подвластна тиранам,174 захватившим там власть: так, в Ферраре, Модене и Реджо правили д’Эсте, в Фаенце — дом Манфреди, в Имоле — Алидози, в Форли — Орделаффи, в Римини и Пезаро — Малатеста, а в Камерино — семейство Варано. Часть Ломбардии признавала власть герцога Филиппо, часть подчинялась венецианцам, ибо все более мелкие владения в этой области были уничтожены, за исключением герцогства Мантуанского, где правил дом Гонзага. Большая часть Тосканы принадлежала флорентийцам, независимыми оставались лишь Лукка и Сиена, причем Луккой владели Гвиниджи, а Сиена была свободной. Генуэзцы то пользовались свободой, то подпадали под власть либо французских королей, либо дома Висконти, вели существование бесславное и считались в числе самых ничтожных государств. Ни один из этих главных государей не имел собственного войска. Герцог Филиппо заперся в своем дворце и не показывался никому на глаза, все его войны вели доверенные полководцы. Венецианцы, едва лишь честолюбивые взоры их обратились к суше, сами отказались от оружия, снискавшего им такую славу на морях, и по примеру прочих итальянцев доверили руководство своими войсками чужеземцам. Папа, коему по духовному сану воевать самому не подобало, и королева Джованна Неаполитанская, как особа женского пола, по необходимости прибегали к тому, что прочие государи делали по недомыслию. Той же необходимости подчинялись флорентийцы: дворянство их в беспрерывных гражданских раздорах было перебито, государство находилось в руках людей, привыкших торговать, которые военное дело и удачу в нем передоверяли другим. Таким образом, итальянские вооруженные силы находились в руках либо мелких владетелей, либо воинов, не управлявших государствами: первые набирали войско не для увеличения своей славы, а лишь для того, чтобы стать побогаче или пользоваться большей безопасностью; вторые, с малолетства воспитанные для военного дела и ничего другого не умевшие, только на него и могли рассчитывать, желая добиться богатства и могущества. Среди них в то время наибольшей славой пользовались Карманьола, Франческо Сфорца, Никколо Пиччинино — ученик Браччо, Аньоло делла Пергола, Лоренцо и Микелетто Аттендоли, Тарталья, Якопаччо,175 Чекколино из Перуджи, Никколо да Толентино, Гвидо Торелло, Антонио даль Понте ад Эра и еще много им подобных. К ним надо добавить уже упоминавшихся мелких владетелей и еще римских баронов Орсини и Колонна, а также сеньоров и дворян королевства Неаполитанского в Ломбардии, — все они сделали из военного дела ремесло и словно договорились между собой вести себя таким образом, чтобы, стоя во главе войск враждующих сторон, по возможности обе эти стороны приводить к гибели. В конце концов они до того унизили воинское дело, что даже посредственнейший военачальник, в котором проявилась бы хоть тень древней доблести, сумел бы покрыть их позором к великому изумлению всей столь безрассудно почитавшей их Италии. В дальнейшем повествовании моем полно будет этих никчемных правителей и их постыднейших войн, но прежде чем пуститься в эти подробности, надо мне, как я обещал, вернуться вспять и поведать о начале Флоренции, дабы каждый уразумел, каково было положение этого государства в те времена и каким образом среди бедствий, совершавшихся в Италии тысячу лет, достигло оно нынешнего своего состояния.

КНИГА ВТОРАЯ

Среди великих и удивительных начинаний, свойственных республикам и монархиям древности и ныне позабытых, заслуживает быть отмеченным обычай основывать повсюду новые государства и города. Ибо ничто не может быть более достойным мудрого государя или благоустроенной республики, а также более полезного для любой области, чем основание новых городов, дающих людям возможность с успехом защищаться и безопасно возделывать свои поля. Древним делать это было нетрудно, ибо они имели обыкновение посылать в земли завоеванные или пустующие новых жителей в поселения, именовавшиеся колониями. Благодаря этому не только возникали новые города, но победителю было легче владеть завоеванной страной, места пустынные заселялись, и население государства гораздо правильнее распределялось по его землям. Приводило это также к тому, что, вкушая с большей легкостью блага жизни, люди скорее размножались, оказывались гораздо более энергичными в нападении на врага и гораздо более стойкими в обороне. Так как порядок этот ныне из-за плохого управления монархиями и республиками перестал существовать, многие государства пришли в упадок: ведь только он обеспечивал прочность государств и рост их населения. Прочность достигается благодаря тому, что, основанная государем во вновь завоеванных землях, колония является своего рода крепостью, бдительным стражем, держащим покоренный люд в повиновении. Без такого порядка ни одна страна не может быть заселенной целиком, с правильным распределением жителей. Ибо не все области в ней одинаково плодородны и одинаково благоприятны для обитания, что и приводит в одном месте к излишнему скоплению людей, в другом — к их недостатку, и если нет возможности переселять часть населения оттуда, где оно в чрезмерном изобилии, туда, где его не хватает, вся страна приходит в упадок: места, где слишком мало народу, превращаются в пустыню, места, где слишком много, нищают. Поскольку сама природа не может устранить этих неблагоприятных обстоятельств, тут необходима человеческая деятельность: нездоровые области становятся более благоприятными для обитания, когда в них сразу поселяется большое количество людей, которые, возделывая землю, делают ее более плодородной, а разводя огонь, очищают воздух. Доказательством может служить Венеция, расположенная в местности болотистой и нездоровой: переселение туда сразу значительного количества людей оздоровило ее. В Пизе из-за вредных испарений в воздухе не было достаточного количества жителей, пока Генуя и ее побережье не стали подвергаться набегам сарацин. И вот из-за этих набегов в Пизу переселилось такое количество изгнанных со своей родины людей, что она стала многолюдной и могущественной.

Николо Макиавелли — История Флоренции (Книги 1-4) читать онлайн

Макиавелли Николо

История Флоренции (Книги 1-4)

Святейшему и блаженнейшему отцу, господину нашему Клименту VII покорнейший слуга Никколо Макьявелли.

Поскольку, блаженнейший и святейший отец, еще до достижения нынешнего своего исключительного положения[1] Ваше святейшество поручили мне изложить деяния флорентийского народа, я со всем прилежанием и уменьем, коими наделили меня природа и жизненный опыт, постарался удовлетворить Ваше желание. В писаниях своих дошел я до времени, когда со смертью Лоренцо Медичи Великолепного[2] самый лик Италии изменился, и так как последовавшие затем события по величию своему и знаменательности требуют и изложения в духе возвышенном, рассудил, что правильно будет все мною до этого времени написанное объединить в одну книгу и поднести Вашему святейшему блаженству, дабы могли вы начать пользоваться плодами моего труда, плодами, полученными от вами посеянного зерна. Читая эту книгу, вы, Ваше святейшее блаженство, прежде всего увидите, сколь многими бедствиями и под властью сколь многих государей сопровождались после упадка Римской империи на Западе изменения в судьбах итальянских государств; увидите, как римский первосвященник,[3] венецианцы, королевство Неаполитанское и герцогство Миланское первыми достигли державности и могущества в нашей стране; увидите, как отечество ваше, именно благодаря разделению своему избавившись от императорской власти, оставалось разделенным до той поры, когда наконец обрело управление под сенью вашего дома.[4]

Ваше святейшее блаженство особо повелели мне излагать великие деяния ваших предков таким образом, чтобы видно было, насколько я далек от какой бы то ни было лести. Ибо если вам любо слышать из уст людских искреннюю похвалу, то хваления лживые и искательные никогда не могут быть вам угодными. Но это-то и внушает мне опасение, как бы я, говоря о добросердечии Джованни, мудрости Козимо, гуманности Пьеро, великолепии и предусмотрительности Лоренцо, не заслужил от Вашего святейшества упрека в несоблюдении ваших указаний. Однако здесь я имею возможность оправдаться как перед вами, так и перед всеми, кому повествование мое не понравилось бы, как не соответствующее действительности. Ибо, обнаружив, что воспоминания тех, кто в разное время писал о ваших предках, полны всяческих похвал, я должен был либо показать их такими, какими увидел, либо замолчать их заслуги, как поступают завистники. Если же за их высокими делами скрывалось честолюбие, враждебное по мнению некоторых людей общему благу, то я, не усмотрев его, не обязан и упоминать о нем. Ибо на протяжении всего моего повествования никогда не было у меня стремления ни прикрыть бесчестное дело благовидной личиной, ни навести тень на похвальное деяние под тем предлогом, будто оно преследовало неблаговидную цель. Насколько далек я от лести, свидетельствуют все разделы моего повествования, особенно же публичные речи или частные суждения как в прямой, так и в косвенной форме, где в выражениях и во всей повадке говорящего самым определенным образом проявляется его натура. Чего я избегаю — так это бранных слов, ибо достоинство и истинность рассказа от них ничего не выиграют. Всякий, кто без предубеждения отнесется к моим писаниям, может убедиться в моей нелицеприятности, прежде всего отметив, как немного говорю я об отце Вашего святейшества.[5] Причина тому — краткость его жизни, из-за чего он не мог приобрести известности, а я лишен был возможности прославить его. Однако пошли от него дела великие и славные, ибо он стал родителем Вашего святейшества. Заслуга эта перевешивает деяния его предков и принесет ему больше веков славы, чем злосчастная судьба отняла у него годов жизни.

Вознамерившись изложить деяния флорентийского народа, совершенные им в своих пределах и вне их, я спервоначалу хотел было начать повествование с 1434 года по христианскому летосчислению, — со времени, Когда дом Медичи благодаря заслугам Козимо и его родителя Джованни Достиг во Флоренции большего влияния, чем какой-либо другой. Ибо я полагал тогда, что мессер[7] Леонардо Аретино[8] и мессер Поджо,[9] два выдающихся историка, обстоятельно описали все, что произошло до этого времени. Но затем я внимательно вчитался в их произведения, желая изучить их способ и порядок изложения событий и последовать ему, чтобы заслужить одобрение читателей. И вот обнаружилось, что в изложении войн, которые вела Флоренция с чужеземными государями и народами, они действительно проявили должную обстоятельность, но в отношении Гражданских раздоров и внутренних несогласий и последствий того и другого они многое вовсе замолчали, а прочего лишь поверхностно коснулись, так что из этой части их произведений читатели не извлекут ни пользы, ни удовольствия. Думаю, что так они поступили либо потому, что события эти показались им маловажными и не заслуживающими сохранения в памяти поколений, либо потому, что опасались нанести обиду потомкам тех, Кого по ходу повествования им пришлось бы осудить. Таковые причины, — Да не прогневаются на меня эти историки, — представляются мне совершенно недостойными великих людей. Ибо если в истории что-либо может понравиться или оказаться поучительным, так это подробное изложение событий, а если какой-либо урок полезен гражданам, управляющим республикой, так это познание обстоятельств, порождающих внутренние раздоры и вражду, дабы граждане эти, умудренные пагубным опытом других, научились сохранять единство. И если примеры того, что происходит в любом государстве, могут нас волновать, то примеры нашей собственной республики задевают нас еще больше и являются еще более назидательными. И если в какой-либо республике имели место примечательные раздоры, то самыми примечательными были флорентийские. Ибо большая часть других Государств довольствовалась обычно одним каким-либо несогласием, которое в зависимости от обстоятельств или содействовало его развитию, или приводило его к гибели; Флоренция же, не довольствуясь одним, породила их множество.

Николо Макиавелли ★ История Флоренции (Книги 5-8) читать книгу онлайн бесплатно

Макиавелли Николо

История Флоренции (Книги 5-8)

Переживая беспрерывные превращения, все государства обычно из состояния упорядоченности переходят к беспорядку, а затем от беспорядка к новому порядку. Поскольку уж от самой природы вещам этого мира не дано останавливаться, они, достигнув некоего совершенства и будучи уже не способны к дальнейшему подъему, неизбежно должны приходить в упадок, и наоборот, находясь в состоянии полного упадка, до предела подорванные беспорядками, они не в состоянии пасть еще ниже и по необходимости должны идти на подъем. Так вот всегда все от добра снижается ко злу и от зла поднимается к благу. Ибо добродетель порождает мир, мир порождает бездеятельность, бездеятельность — беспорядок, а беспорядок — погибель и соответственно — новый порядок порождается беспорядком, порядок рождает доблесть, а от нее проистекают слава и благоденствие. Мудрецы заметили также, что ученость никогда не занимает первого места, оно отведено военному делу, и в государстве появляются сперва военачальники, а затем уж философы. Когда хорошо подготовленное и организованное войско принесло победу, а победа — мир, могут ли сила и воинственность подточиться бездеятельностью более благородного свойства, чем ученая созерцательность, и может ли бездеятельность проникнуть в хорошо устроенное государство, вооружившись каким-либо менее возвышенным и опасным соблазном? Это прекрасно осознал Катон, когда в Рим прибыли из Афин в качестве послов к сенату философы Диоген и Карнеад. Увидев, что римская молодежь начала восхищенно увлекаться ими, и поняв, какой опасностью для отечества чревата благородная бездеятельность любомудрия, он постарался принять меры, чтобы в дальнейшем ни один философ не мог найти в Риме приюта.

Вот что приводит государство к гибели, но, когда предел бедствий достигнут, вразумленные им люди возвращаются, как уже сказано было, к порядку, если, впрочем, их не ввергает в беспомощность сила каких-либо чрезвычайных обстоятельств. От тех же самых причин Италия то благоденствовала, то бедствовала сперва при древних этрусках, затем под владычеством римлян. И хотя затем, на развалинах Римского государства, не возникло ничего, что могло бы каким-то образом превзойти его так, чтобы Италия со славой благоденствовала под управлением доблестного государя, тем не менее многими новыми городами и государствами, возникавшими на римских развалинах, проявлено было столько доблести, что хотя ни одно из них не сумело возобладать над другими, они оказались настолько хорошо устроенными и упорядоченными, что сумели избавить и защитить Италию от варваров.

Если среди этих государств Флоренция не отличалась большими размерами, она все же не уступала им ни во влиянии, ни в мощи. Пребывая в центре Италии, будучи богатыми и всегда готовыми напасть на врага, флорентийцы либо успешно завершали навязанные им войны, либо способствовали победе тех, на чью сторону склонялись. Если воинственность этих новых государств не давала флорентийцам долгое время наслаждаться миром, то и бедствия войны тоже не бывали для них гибельны.

Нельзя, конечно, говорить о мире там, где государства постоянно нападают друг на друга, но трудно также называть настоящей войной такие распри, когда люди не умерщвляют друг друга, города не подвергаются разгрому и не уничтожаются. Подобные войны велись вообще так вяло, что начинали их без особого страха, продолжали без опасности для любой из сторон и завершали без ущерба. Таким образом, воинская доблесть, обычно угасающая в других государствах из-за долгих лет мирной жизни, в Италии исчезла вследствие той низменной вялости, с которой в ней велись войны. Об этом ясно свидетельствуют события за время с 1434 по 1494 год, которые здесь будут изложены так, что читатель увидит, каким образом варварам снова была открыта дорога в Италию и как случилось, что Италия сама отдалась им в рабство. И если деяния наших государей и вовне и внутри страны отнюдь не вызывают того восхищения, с коим мы читаем о деяниях древних, то с несколько иной точки зрения они могут вызвать не меньшее изумление — каким образом множество столь благородных народов могло быть обуздано воинской силой, столь ничтожной и столь бездарно руководимой. И если в повествованиях о событиях, случившихся в столь разложившемся обществе, не придется говорить ни о храбрости воина, ни о доблести полководца, ни о любви к отечеству гражданина, то во всяком случае можно будет показать, к какому коварству, к каким ловким ухищрениям прибегали и государи, и солдаты, и вожди республик, чтобы сохранить уважение, которого они никак не заслуживали. И, может быть, ознакомиться со всеми этими делами будет не менее полезно, чем с деяниями древности, ибо если последние служат великодушным сердцам примером для подражания, то первые вызовут в тех же сердцах стремление избегать их и препятствовать им.

МАКИАВЕЛЛИ НИКОЛО (итал. Niccolo di Bernardo dei Machiavelli)

Флорентийский мыслитель, писатель и политический деятель, автор политического трактата «Государь», посвященного методам получения власти и ее осуществления.

Макиавелли родился недалеко от Флоренции в семье юриста.

Макиавелли получил хорошее образование, познакомившее его с классической латинской и итальянской литературой.

Макиавелли с юности интересовался политической жизнью.

В 1494 г. в ходе Итальянских войн из Флоренции был изгнан род Медичи, была учреждена республика, а фактическая власть была сосредоточена в руках Савонаролы, в окружение которого входил Макиавелли.

В 1498 г. Макиавелли был избран в Совет восьмидесяти (флорентийский представительный орган) и назначен послом и ответственным за дипломатические переговоры.

До своего изгнания из Флоренции в 1513 г. Макиавелли по долгу службы много путешествовал. В 1502–1503 гг. находился при дворе Чезаре Борджиа, который послужил прототипом государя в одноимённом трактате.

Макиавелли Борджиа стремился к созданию значительного государства в Центральной Италии. Действуя совместно со своим дядей, Папой Александром VI, Чезаре не пренебрегал никакими средствами ради достижения своих целей. Таким образом Чезаре Борджиа смог объединить под своей властью Умбрию, Эмилью и Романью.

Этот результат очень впечатлил Макиавелли В 1503–1506 гг. Макиавелли была поручена оборона Флоренции. Именно в этом время Макиавелли сформировался как противник широко распространенного в то время наёмничества, предпочитая ему народное ополчение из горожан.

В 1512 г. по Священная лига под руководство Папы Юлия II изгнала французов из Флоренции и восстановила власть рода Медичи. Макиавелли вынужден был покинуть родной город. С этого момента и до смерти в 1527 г. Макиавелли отдался сочинению свои трудов.

В 1520 г. был вновь приглашен во Флоренцию, где стал историографом и создал «Историю Флоренции». В «Государе» (1513 г., опубликован в 1532 г.) и «Рассуждении о первой декаде Тита Ливия» Макиавелли рассматривает причины успехов и неудач в политике, понимаемой исключительно как средство удержания власти.

Несмотря на то, что в «Государе» Макиавелли выступает сторонником абсолютной монархии, а в «Рассуждении» — республики, в обеих работах Макиавелли придерживается реально-политической точки зрения, согласно которой значение имеют только результаты.

Макиавелли исходил и предпосылки об эгоистической сущности человека, а цель государства видит в поддержании баланса между эгоистическим интересами отдельных индивидов.

Макиавелли предполагает, что единственное средство удержания индивидов от взаимной агрессии — создание государства, удерживать власть в котором не только можно, но и нужно любыми средствами. Издержки такого правления не идут ни в какое сравнение бедствиями, которые постигнут общество в состоянии анархии.

Таким образом, в трудах Макиавелли произошло разделение морали и политики, которая помещалась вне морального поля и не нуждалась в оценке.

Иллюстрации:

Статуя Макиавелли в галерее Уффици.

Сочинения:

«Рассуждения о первой декаде Тита Ливия»;

«Государь»;

«История Флоренции»;

Никколо Макиавелли. «Сочинения и письма». М., 2004.

Опубликована «История Флоренции» Никколо Макиавелли

Спустя пять лет после смерти Никколо Макиавелли, 25 марта 1532 года, в Риме была посмертно опубликована его «История Флоренции». Это был объемистый трактат, над которым Макиавелли работал в 1520-1527 годах по заказу Флорентийского университета, напрямую подчинявшегося кардиналу Джулио Медичи.

После кризиса в отношениях Макиавелли с семейством Медичи, когда писатель был обвинён в участии в заговоре Боски, арестован, подвергнут пыткам, и амнистирован в связи с избранием Джованни Медичи папой Римским, Макиавелли проживал в ссылке в своём имении Альбергаччо в Сант-Андреа в Перскуссина, недалеко от Сан-Кашиано-ин-Валь-ди-Пеза.

Выключенный на 14 лет из политической жизни, он сосредоточился на писательской деятельности — в том же 1513 году появился «Государь» и начаты Рассуждения на первую декаду Тита Ливия. В 1518 году он закончил комедию Мандрагора, которую поставил в 1524 году.

Макиавелли 8 ноября 1520 года получил заказ Флорентийского университета, возглавляемого кардиналом Джулио Медичи, на написание истории города. Законченная «История» была официально представлена заказчику, ставшему к тому времени папой Климентом VII, в мае 1526 года. В своём произведении, анализируя деятельность Каструччо Кастракани, Козимо Медичи Старшего, Пьеро Медичи и Лоренцо Великолепного, Макиавелли показывает характерные качества государей-сеньоров и продолжает поиски идеального правителя.

Не ставя целью дать последовательное изложение событий, автор сосредоточивает своё внимание на поворотных моментах истории города, причинах и ходе таких мятежей, как заговор Пацци. Первая книга «Истории» охватывает период от Древнего Рима до XV века. Последующие три книги посвящены событиям до установления власти Медичи в 1434 году. Вторая часть труда, состоящая из четырёх книг, доведена до смерти Лоренцо Медичи в 1492 году. «Историю Флоренции» высоко ценил Карл Маркс, считая её шедевром.

Проект справочников по истории Интернета

Средневековый сборник:
Никколо Макиавелли (1469-1527):
История Флоренции: Лоренс Медичи

История Флоренции

После успешного окончания войны при Серезане флорентийцы жили в процветающее спокойствие до смерти Лоренцо Медичи в 1492 году; ибо после того, как установив мир своим здравым смыслом и авторитетом, Лоренцо посвятил свое внимание возвышение города и его собственной семьи.Он женился на своем старшем сыне Пьеро на Альфонсину, дочь кавальера Орсини, и его второго сына повысили до кардинальное достоинство, которое было тем более примечательным, сколь беспрецедентным, молодежь едва исполнив тринадцатый год. Фактически это была лестница, с помощью которой его дом смог возвыситься до самого неба, как и в самом деле произошло во время время. Он не мог обеспечить столь же удачу для своего третьего сына, поскольку он все еще был слишком молодым, когда умер Лоренцо.Из его дочерей одна была замужем за Якопо Сальвиати, другая — за Франческо Чибо и третий Пьеро Ридольфи; но четвертый, который, сохраняя семья объединилась, была замужем за Джованни де Медичи, ее двоюродный брат умер. В его коммерческие дела, однако, Лоренцо были очень неудачны; из-за нерегулярности его агенты, которые управляли его делами не как частное лицо, а князь, была израсходована большая часть его личного состояния; так что он был обязан призвать его страну помочь ему крупными денежными суммами.Вследствие этого он дал все коммерческие операции, и обратил свое внимание на земельную собственность, как на более безопасное и солидное богатство. Он приобрел большие владения в округах Прато и Пиза, и в Валь-ди-Пеза, и построили на них полезные и элегантные здания, не похожие на частное лицо, но с поистине королевским великолепием. После этого он обратил свое внимание расширять и украшать Флоренцию, в которой еще оставалось много свободных земля.Здесь он планировал новые улицы и застраивал их домами, в результате чего город был значительно увеличен и украшен. И для обеспечения большей тишины и безопасности внутри государства, и иметь возможность противостоять и бороться с его врагами на большем расстоянии от город, он укрепил замок Фиренцуола в горах по направлению к Болонье; в под руководством Сиены он начал восстановление Поджио Империале, которое он укрепил в самый полный образ.К Генуе он закрыл врагу дорогу своим приобретением. Пьетрасанты и Серезаны. Кроме того, он поддерживал своих друзей Бальони в Перуджа с субсидиями и пенсиями, то же самое с Вителли в Читта-ди-Кастелло; а в Фаэнце он держал специального губернатора; все эти меры служили надежной опорой в город Флоренцию.

В мирное время он часто развлекал людей различными праздниками, такими как рыцарские турниры, боевые подвиги и изображения триумфов старины.Он стремился поддерживать изобилие в городе, чтобы люди были сплоченными, а дворянство почиталось. Он испытывал величайшую любовь и восхищение ко всем, кто преуспел в каком-либо искусстве, и был великим покровитель ученых и литераторов, из которых его поведение по отношению к Кристофано Ландини и мессер Деметрий Грек является самым убедительным доказательством этого. По этой причине граф Джованни делла Мирандола, человек почти сверхъестественного гения, был привлечен великолепие Лоренцо, и предпочел основать свой дом во Флоренции, а не в любая другая часть Европы, которую он посетил во время своих путешествий.Лоренцо взял величайший восторг от архитектуры, музыки и поэзии; и многие из его собственных поэтических В печати появились сочинения, обогащенные комментариями. И с целью давая возможность флорентийской молодежи посвятить себя изучению письма, он основал университет в городе Пиза, где он нанял самых выдающихся людей всю Италию как профессора. Он построил монастырь для фра Мариано да Кьяноццона, ордена святого Августина, который был самым замечательным оратором с кафедры.Итак, возлюбленные Богом и удачи, все его предприятия увенчались успехом, в то время как дела его врагов противоположная судьба. Помимо заговора Пацци, Баттиста Фрескобальди также пытался убить его в церкви Кармине; и Балдинатто из Пистойи пытался то же самое на его вилле. Каждый из них вместе со своими сообщниками больше всех пострадал. просто наказание за их гнусные попытки.

Таким образом, образ жизни Лоренцо, его способности и удача были признаны восхищение и почитание не только всеми итальянскими князьями, но и всеми на большом расстоянии. Матиас, король Венгрии, дал ему много доказательств своей привязанности; в Султан Египта прислал к нему послов с драгоценными дарами; и Гранд-Терк сдался его Бернардо Бандини, убийца своего брата.Эти доказательства уважения из-за рубежа монархи вызывали у всей Италии восхищение Лоренцо; а также его репутация ежедневно увеличивалась за счет его редких способностей, поскольку он был красноречивым и тонким в речи, мудрые в своих решениях, смелые и быстрые в исполнении. И он не может быть обвинен в любых пороках, которые могут запятнать его многочисленные добродетели, хотя очень любит женщин и получать удовольствие от общества остроумных и саркастичных мужчин и даже получать удовольствие от ребячливых развлечения — больше, чем может показаться столь великим человеком, так что он часто видел, как его сыновья и дочери занимались детским спортом.Учитывая, таким образом, его любовь к удовольствиям и в то же время его серьезный характер казались как бы объединили в нем две почти несовместимые натуры. В последние годы жизни он был очень страдает от его болезни, подагры, и подавлен невыносимыми болями в его желудке, который увеличился до такой степени, что он умер в апреле 1492 года, на сорок четвертом году своего возраста.Ни Флоренция, ни вся Италия никогда не теряли человека более высокая репутация благоразумия и способностей, или чья потеря вызывала большее сожаление его страны, чем Лоренцо Медичи. И поскольку его смерть должна была сопровождаться самым разрушительным последствия, Небеса дали много явных указаний на это. Среди них было то, что на самый высокий пик церкви Санта-Репарата ударила молния, так что большая часть вершины упала на землю, наполнив всех ужасом и изумлением.Итак, вся Флоренция, а также все итальянские князья оплакивали смерть Лоренцо; в доказательством чего не было ни одного человека, который бы не послал послов во Флоренцию, чтобы выразить свое горе из-за такой большой потери. И вскоре после этого события доказали, что у них были все основания для их сожаления; поскольку Италия была лишена советов Лоренцо, не было возможности найти удовлетворить или сдержать амбиции Лодовико Сфорца, губернатора герцога Миланского.Из Вскоре после смерти Лоренцо начали прорастать злые семена неприятностей, которые разрушили и продолжают вызывать разорение Италии, поскольку не было никого, способного уничтожая их.

Источник.

Исторические, политические и дипломатические труды Никколо Макиавелли , пер. К. Э. Детмольд, 4 тома, Бостон 1882. Отрывок из «Истории Флоренции», том.1, Книга 8, 36.

Этот текст является частью Интернета Средневековая книга источников. Справочник является общедоступным и разрешенные к копированию тексты, относящиеся к средневековой и византийской истории.

Если не указано иное, конкретная электронная форма документа является объектом авторского права. Разрешено электронное копирование, распространение в печатном виде в учебных целях. цели и личное использование.Если вы действительно дублируете документ, укажите источник. Нет разрешение на коммерческое использование.

Проект Internet History Sourcebooks Project находится на историческом факультете Фордхэмского университета в Нью-Йорке. Интернет Средневековый справочник и другие средневековые компоненты проекта расположены по адресу: Центр Фордхэмского университета для средневековых исследований.IHSP признает вклад Фордхэмского университета, Факультет истории Университета Фордхэма и Центр средневековых исследований Фордхэма в обеспечение веб-пространства и серверной поддержки проекта. IHSP — это проект, независимый от Фордхэмского университета. Хотя IHSP стремится соблюдать все применимые законы об авторском праве, Фордхэмский университет не институциональный владелец, и не несет ответственности в результате каких-либо юридических действий.

Значение Макиавелли | The New Yorker

Одним из методов пыток, использовавшихся во флорентийских тюрьмах в славные дни Возрождения, было применение стрападо : заключенного поднимали в воздух на веревке, привязанной к его запястьям, привязанным за спиной, и затем внезапно упал на пол столько раз, сколько требовалось, чтобы заставить его признаться.Поскольку процедура обычно вывихивала плечи, разрывала мышцы и делала одну или обе руки бесполезными, примечательно, что Никколо Макиавелли, после, как сообщается, шести таких «падений», попросил ручку и бумагу и начал писать. Макиавелли не в чем было признаться. Хотя его имя было найдено в инкриминирующем списке, он не участвовал в неудавшемся заговоре с целью убийства только что восстановленных правителей города Медичи. (Некоторые утверждали, что мишенью был Джулиано Медичи, другие — что его брат кардинал Джованни.Он провел в тюрьме почти две недели, когда в феврале 1513 года в отчаянной просьбе о помиловании написал пару сонетов, адресованных «Великолепному Джулиано», смешав пафос с дерзостью и, по-видимому, неугасимым остроумием. «У меня на ногах, Джулиано, пара кандалов», — начал он и сообщил, что вши на стенах его камеры были такими же большими, как бабочки, и что шум ключей и замков грохотал вокруг него, словно Молнии Юпитера. Возможно, опасаясь, что стихи не произведут впечатления, он объявил, что вызванная им муза ударила его по лицу, а не оказала свои услуги человеку, скованному цепью, как сумасшедшему.Наследнику семьи, гордившейся своим художественным покровительством, он подал возмущенную жалобу: «Так поступают с поэтами!»

Макиавелли считал, что для успеха в жизни человек должен быть приспосабливаемым. Иллюстрация Лоренцо Маттотти

Макиавелли не был особенно известен своими стихами, и мало кто назвал бы его человеком, претендующим на поддержку Медичи. Его семья была знатной, но далеко не богатой и имела определенные республиканские ассоциации. Двое двоюродных братьев его отца были обезглавлены за сопротивление основателю династии Козимо де Медичи, который фактически положил конец исторической республике в 1434 году, чтобы лучше защитить огромное состояние семейного банка.В юности Макиавелли его отец, кажется, обеспечил ему доступ в научные круги вокруг широко любимого Лоренцо Медичи, которому удавалось управлять Флоренцией на протяжении десятилетий, и флорентийцы не испытывали на себе тяжести или стыда, когда им правили. Но Лоренцо умер в 1492 году, а два года спустя Медичи были изгнаны из города. Макиавелли было двадцать пять лет; Джулиано Медичи, младшему сыну Лоренцо, было пятнадцать. Хотя Макиавелли не имел ничего общего с религиозным режимом доминиканского проповедника Савонаролы, сменившего Медичи — он презирал благочестивую «ложь» проповедника, даже восхищаясь его республиканскими реформами, — он вступил в свои права, когда город обратился против своего спасителя и Савонаролы. (после четырнадцати капель strappado ) был повешен.В 1498 году, когда сторонники Бога и Савонаролы лишились своих государственных постов, Макиавелли нашел себе работу. В течение следующих четырнадцати лет он с гордостью служил независимому городу-государству, который вернулся к своей республиканской форме, но теперь был тщательно укреплен, чтобы противостоять силам Медичи, скрывающимся на его границах, или угрозе, которую могут представлять другие богатые семьи. Главной гарантией свободы города был Большой совет: административный орган, в состав которого входило более трех тысяч граждан, что дало Флоренции с населением около пятидесяти тысяч человек наиболее представительное правительство своего времени.

В возрасте двадцати девяти лет Макиавелли был назначен вторым канцлером, отвечая за корреспонденцию города и внутренние отчеты. Его огромная физическая и интеллектуальная энергия (он небрежно хвастался ссылками на «греческий, латинский, древнееврейский и халдейский»), кажется, объясняет его дополнительное назначение в течение месяца секретарем так называемой Десятки Войн, которая послала его в удаленных дипломатических миссиях, обычно перед лицом надвигающегося кризиса. Война не за горами.Это были годы, когда Франция, Испания и Священная Римская империя, борясь из-за соперничающих претензий, отправляли свои грозные армии маршем через слабые и непрерывно сражающиеся итальянские государства; Милану, Генуе, Флоренции, Венеции, Неаполю и множеству меньших герцогств, маркизатов и республик было трудно защищаться из-за отсутствия единого фронта.

Что еще хуже, различные итальянские державы полагались на наемников, которые меняли стороны с большей легкостью, чем сегодняшние игроки высшей лиги, подписывая новый контракт, как только поступало более выгодное предложение.Макиавелли преуспевал в срочности и шумихе, наполнял седельные сумки книгами и галопом умчался спорить по поводу флорентийского дела, а затем доложить о том, что он нашел. В одном из отчетов он описал свои обязанности как взвешивание «намерений правителя, того, чего он действительно хочет, в какую сторону движется его разум и что может заставить его двигаться вперед или отступить»; он писал о необходимости «предполагать будущее посредством переговоров и инцидентов». В общем, похоже, что он должен был использовать дары психолога для выполнения задачи пророка.

У него это получилось очень хорошо. Хотя из-за отсутствия богатства он не получил ранга посла — официально он был просто посланником, он довольно величественно называл себя флорентийским секретарем, — его немигающие суждения сделали его правой рукой главного должностного лица республики Пьеро Содерини. Он должен был работать при дворе короля Франции Людовика XII, папы Юлия II и императора Священной Римской империи Максимилиана, все время изучая различные формы правления и темперамент, предлагаемые его взглядам.Как и большинство психологов, Макиавелли ненасытно интересовался человеческим разумом. И никто из тех, кого он встретил, не произвел на него большего впечатления, чем Чезаре Борджиа, сын испанского папы Александра VI, который был на пике своего могущества, когда в 1502 году он принял Макиавелли в герцогском дворце Урбино — при свечах, как гласит легенда. он, одетый во все черное, уже был фигурой застенчивой театральной угрозы. Борджиа недавно захватил Урбино вместе с большой полосой центральной Италии с помощью смелости, скорости и предательства.(Макиавелли особенно восхищался маневром, в котором Борджиа попросил герцога Урбино одолжить ему свою артиллерию, чтобы помочь захватить близлежащий город, а затем повернулся к незащищенному герцогству и взял его взамен.) разочаровывающе медлительная и осторожная флорентийская республика, которая продемонстрировала недостатки, а также достоинства потребности в общественном консенсусе, и он взволнованно писал своим боссам в Палаццо делла Синьория уроки, преподанные этим величественным врагом.В безжалостном молодом воине он увидел потенциального героя: лидера, достаточно сильного, чтобы изгнать иностранные армии и превратить Италию из поэтического существа в настоящее.

Самым практическим уроком, который ослепленный посланник получил от Борджиа, было развертывание гражданской армии. В какой-то момент его кампании, после того, как его наемники сговорились против него, Борджиа был вынужден мобилизовать крестьян с его завоеванных территорий. Макиавелли осознал преимущества такой системы, которые стали особенно очевидны, когда наемная армия Флоренции, воюющая против Пизы, позорно повернулась и бежала, когда битва стала слишком ожесточенной.Кто, в конце концов, был готов умереть за горстку флоринов (особенно за ту скудную горстку, которую платила республика)? С другой стороны, кто не хотел умереть за свою страну? В 1505 году Макиавелли выступал за флорентийское гражданское ополчение, и в один весенний февральский день 1506 года несколько сотен тосканских фермеров прошли парадом по площади Синьории, нарядно одетые в красно-белые брюки и белые фуражки. Несмотря на воздушную комедию-дель-арте, всего три года спустя Макиавелли возглавил тысячу солдат во время последней из пятнадцатилетних атак на Пизу, и — к всеобщему удивлению — флорентийцы победили.

Военная репутация Макиавелли оставалась безупречной до 1512 года, когда ополченцы, защищавшие соседний город Прато от испанских войск, вышли из строя и бесстыдно бежали, как самые трусливые наемники. Хуже того, поражение оставило Флоренцию на проигравшей стороне более широкой битвы между Францией и союзными силами Испании и Папой Юлием II. Когда Флоренция оказалась в уязвимом положении, давно возмущенная фракция сторонников Медичи воспользовалась своим шансом, и республиканское правительство было свергнуто. Так случилось, что в сентябре 1512 года, после восемнадцатилетнего отсутствия, Медичи вернулись в город.В считанные дни ополчение Макиавелли и Большой совет были распущены.

Хотя Макиавелли вскоре потерял свою должность Секретаря, он, похоже, считал, что сохранил некоторый авторитет, написав официальное заявление от имени Пьеро Содерини, которому он помог сбежать накануне возвращения Медичи. Этот исключительный документ — впервые опубликован на английском языке под названием «Предупреждение Медичи» в «Основных сочинениях Макиавелли» (отредактированный и переведенный Питером Константином; Современная библиотека; $ 17.95) — представляет собой аргумент против продолжающегося очернения фракцией Медичи имени Содерини. Макиавелли предлагает политическое обоснование («Правительство Медичи ослабит себя, только напав на человека, который находится в изгнании и не может причинить ему вред») для того, что кажется попыткой защитить друга и, от его имени, флорентийский народ. Конечно, через несколько месяцев, в феврале 1513 года, любые иллюзии о влиянии были развеяны тюрьмой и арестом strappado . Читал ли Джулиано Медичи когда-либо сонеты, посвященные ему Макиавелли, является предметом споров, но в конечном итоге его вмешательство не потребовалось.После месяца за решеткой Макиавелли был освобожден благодаря амнистии, предоставленной после избрания кардинала Джованни де Медичи папой Львом X, первым папой Медичи. («Бог даровал нам папство», — якобы сказал он Джулиано. «Давайте наслаждаться этим».) Четыре дня Флоренция была охвачена гордостью и пьянящей надеждой на милости из переполненных папских сундуков: фейерверки, костры, звон колоколов. , и канонады приветствовали усталого бывшего секретаря, когда он возвращался домой.

Даже сейчас Макиавелли надеялся, что «эти наши новые мастера» найдут применение его услугам.Он был опытным, он был (в сорок три года) чрезвычайно энергичным и за многие годы государственной службы показал себя надежным человеком. «Моя бедность — свидетельство моей верности и добродетели», — признался он другу. И он отчаянно нуждался в работе. Той весной, все еще не имея работы, он уехал из города, чтобы жить с женой и детьми на семейной ферме, недалеко от Сан-Кашиано, с дразнящим видом на башню Палаццо делла Синьория. Это было обширное и ветхое место, и он, к сожалению, был не в своей тарелке, ловил птиц и играл в карты; его мирские друзья насмехались над цыплятами.Но вечером, подойдя к своему кабинету, он снял грязную одежду и надел посольский наряд. «Оборудованный должным образом, я вступаю в почтенные дворы древних, — писал он в одном из самых известных писем эпохи Возрождения, — где мне не стыдно разговаривать с ними и расспрашивать их о мотивах их действий. и они по своей человеческой доброте отвечают мне ». Ливий, Цицерон, Вергилий, Тацит: он записал их ответы и, добавив наблюдения из истории, свидетелем которой он был, к концу 1513 года он завершил небольшую книгу о государственном управлении — книгу строго практических вопросов, касающихся армий и крепостей. со способами удержания власти — которые, как он решил, раз и навсегда продемонстрируют свою полезность Джулиано, поскольку в нем обсуждаются люди и их действия «такими, какие они есть на самом деле, а не такими, какими они воображаются.«Никогда ни до, ни после писатель так ясно не доказывал, что правда — вещь опасная.

«Мы провели лето на Кот-де-Джерси».

«Принц», практическое руководство Макиавелли для государей, оказалось «скандалом, на который западная политическая мысль и практика смотрела с ужасом и восхищением с момента его первой публикации», как следует из предисловия Альберта Рассела Асколи к Новый перевод Петра Константина («Современная библиотека»; 8 долларов; также включен в «Основные сочинения Макиавелли»).Рукописная книга, хранившаяся в рукописи в течение многих лет, была опубликована только в 1532 году — почти через пять лет после смерти Макиавелли — и получила первую серьезную критику за десятилетие от английского кардинала, который объявил автора «врагом человечества». Макиавелли обвиняли в том, что он вдохновил Генриха VIII бросить вызов папской власти и захватить церковную власть для короны. Примерно тридцать лет спустя во Франции книгу обвинили в подстрекательстве королевы Екатерины Медичи к приказу об убийстве двух тысяч мятежных протестантов.(Похоже, что кроме ее семейных связей было мало, что могло бы служить основанием для Макиавеллистской ассоциации). Его известность росла не столько из-за знания о книге-оскорблении, сколько из-за множества мрачных и часто искаженных атак, которые она вызывала, с названиями порядка «Стратагемы оскорбления». Сатана ». Где бы монарх узурпировал власть у церкви или аристократии, всякий раз, когда использовался показной обман или убийственная сила, Макиавелли был замечен в тени, он писал за своим столом среди оливковых рощ, его перо окунали в яд настолько сильный, что это угрожало власти. структуры Европы.

Что вызвало фурор? Здесь, вырванные из контекста и поставленные встык (метод, знакомый его нападающим), являются одними из самых ярких и сатанинских моментов: «Принц, особенно новый принц, не может позволить себе культивировать атрибуты, за которые люди считаются хорошими. . Чтобы сохранить государство, принц часто будет вынужден работать против милосердного, верного, гуманного, честного и скрупулезного »; «Мудрый правитель не может и не должен держать свое слово, когда это было бы ему невыгодно»; «Мужчины должны быть либо польщены, либо устранены, потому что мужчина с готовностью отомстит за легкую обиду, но не за действительно серьезную»; «Человек быстрее забывает смерть своего отца, чем потерю своей вотчины.И, дистиллированный дух этого темного отвара: «Как человек живет и как следует жить, так далеки друг от друга, что тот, кто отвергает то, что на самом деле делается, ради того, что должно быть сделано, скорее добьется гибели, чем своего собственного спасения». Чтобы подчеркнуть, насколько шокирующими были такие представления, их следует сравнить с другими примерами из жанра, в котором сознательно работал Макиавелли: «Зеркала принцев», тип профессионального учебника, предлагаемого советниками молодым или недавно возвышенным монархам, призванный формировать их суждение, а вместе с ним и будущее государства.Философ не мог надеяться на более непосредственное влияние на судьбу человечества, чем написание такой книги; или, практически говоря, для лучшей рекламы королевской работы. Эразм, чье «Воспитание христианского принца» было написано через два года после работы Макиавелли — он представил свой трактат сначала Карлу Арагонскому, а после того, как он не привел к желаемому финансовому результату, Генриху VIII — развернул свой благочестивый совет вокруг центрального тезис «То, что должно быть глубоко и прежде всего внедрено в сознание князя, является наилучшим пониманием Христа.С другой стороны, Макиавелли предложил наилучшее понимание методов Чезаре Борджиа.

Биография Никколо Макиавелли

Никколо Макиавелли биография

Личное дело

Никколо Макиавелли родился в городе Флоренция, Италия, 3 мая 1469 года. Его отец, Бернардо Макиавелли, был юристом, хотя и не очень зажиточным, и большую часть его доходов приносила семейная собственность, а не его юридическая практика. .Однако он сохранил свое членство в гильдии юристов, которая имела большое влияние на флорентийскую политику. Как юрист и человек с любовью к литературе и писательству, Бернардо, вероятно, имел контакты среди влиятельных лиц в политических кругах Флоренции, что позже предоставило Никколо возможность поступить на государственную службу. Никколо вырастет, чтобы разделить литературные амбиции своего отца.

Очень мало известно о ранней жизни Макиавелли, но похоже, что он получил типичное образование для мальчика среднего класса, изучая латынь и читая классических римских и греческих авторов, особенно истории.Хотя Флоренция должна была быть республикой, управляемой ее ведущими гражданами, а не лордами или принцами, во времена юности Макиавелли Флоренция фактически контролировалась могущественной семьей Медичи во главе с Лоренцо де Медичи, прозванным «Великолепным». Флоренция времен Макиавелли была богатым, ярким городом — центром искусства, большим покровителем которого был Лоренцо, и центром интеллектуальной деятельности. У Флоренции был отличный университет, где Макиавелли, возможно, слушал лекции, и, возможно, у него был какой-то контакт с сыном Лоренцо, Джулиано.Поистине великолепные публичные выступления и художественные предприятия Лоренцо истощили состояние Медичи, а его преемник Пьеро оказался непопулярным. Медичи отошли от власти в 1494 году, и их сменил Джироламо Савонарола, монах-доминиканец, возглавлявший харизматическое религиозное правительство.

Официальные записи о жизни Макиавелли не появляются до 1498 года, сразу после падения правительства Савонаролы, когда ему должно было быть 29. Флорентийская республика была восстановлена, и Макиавелли был назначен секретарем Второй канцелярии, должность, которую он координировал. отношения с территориальными владениями Флоренции.Как он получил эту должность, не ясно. Участие в правительстве ожидалось от всех ведущих граждан Флоренции, но интеллект и энергия Макиавелли должны были привлечь особое внимание политиков Флоренции. В течение месяца он также стал секретарем Военного совета Десяти, внешнеполитического органа Флоренции, в котором он выступал в качестве посланника, много путешествуя по Италии и Европе, чтобы вести переговоры с потенциальными союзниками, собирать информацию и делать все, что нужно Десяти. сделано.Хотя официально он не был послом (должность, предназначенная для членов аристократических семей), он, тем не менее, был профессиональным дипломатом. В 1501 году он женился на Мариетте Корсини, от которой у него было семеро детей. Мало что известно об их отношениях, кроме нескольких бытовых деталей, которые появляются во многих письмах Макиавелли. Макиавелли, похоже, держал более одной любовницы во время своих длительных путешествий, что не было необычным для его времени.

Макиавелли провел 14 лет в должности «флорентийского секретаря».«В течение этого периода у него была возможность встретиться и понаблюдать за многими крупными политическими фигурами того времени. Наблюдая и ведя переговоры о Флорентийской республике, он посетил двор Катерины Сфорца (в 1499 году), короля Франции Людовика XII (в 1500 году). , 1504, 1510 и 1511), Чезаре Борджиа (в 1502 и 1503), Пандольфо Петруччи (в 1503 и 1504), Папа Юлий II (в 1503 и 1506) и император Максимилиан II (с 1507 по 1508). и его опыт во внешней политике позже ляжет в основу многих принципов, которые он выражает в The Prince , а великие личности, с которыми он встречался, образуют примеры, из которых он извлекает свои уроки.Он также стал другом Пьеро Содерини, который в 1502 году был пожизненно назван gonfaloniere (глава флорентийского правительства). Обескураженный действиями наемников, нанятых флорентийским правительством, он убедил Содерини поддержать план создания местной флорентийской милиции, что очень противоречило желаниям флорентийской аристократии. Макиавелли лично курировал проект, наблюдая за всем, от выбора формы до тренировок и маневров. Он был оправдан в 1509 году, когда флорентийское ополчение, наконец, смогло взять соседний город Пизу после конфликтов, которые длились 15 лет.Это стало кульминацией карьеры Макиавелли. Однако Флоренция была верным союзником французов, и папа Юлий II работал над изгнанием французов из Италии. Это привело Флоренцию к конфликту с папой и его испанскими союзниками, которые послали во Флоренцию армии, чтобы свергнуть правительство Содерини. Содерини был ответственным и порядочным человеком, но позже Макиавелли резкими словами говорил о полной неспособности Содерини контролировать своих противников во Флоренции или сократить свои потери с французами.В 1512 году флорентийское ополчение Макиавелли было подавлено более опытными испанскими войсками в соседнем городе Прато, и Содерини был вынужден уйти в отставку. Семья Медичи вернулась во Флоренцию, и вскоре люди потребовали вернуть им власть. Содерини был сослан. Как сторонник правительства Содерини, Макиавелли был отстранен от должности новым режимом, оштрафован и запрещен выезд за пределы флорентийской территории.

Через несколько месяцев двое молодых недовольных были арестованы и обнаружены со списком предполагаемых заговорщиков против Медичи.Имя Макиавелли было в списке. Хотя нет никаких указаний на то, что он действительно был причастен, Макиавелли был заключен в тюрьму и подвергнут пыткам, чтобы получить информацию. Из тюрьмы он написал два сонета Джулиано Медичи, прося его заступиться. Он был приговорен к тюремному заключению до выплаты штрафа. Однако, когда дядя Джулиано, Джованни, был избран Папой Львом X в марте 1513 года, была объявлена всеобщая амнистия, и Макиавелли был освобожден. Он удалился в относительную безопасность своего дома за пределами Флоренции, чтобы отдохнуть и подумать о своем будущем.За это время он написал много писем своему другу и коллеге флорентийскому дипломату Франческо Веттори, который был назначен послом в Риме, ища новости из внешнего мира и надеясь, что Веттори сможет порекомендовать его семье Медичи. В этом добровольном изгнании он написал Принц ( Il Principe ), в котором обобщил свои наблюдения о человеческом поведении, лидерстве и внешней политике. Он посвятил работу семье Медичи, чтобы продемонстрировать свою поддержку, но безуспешно.К 1515 году стало ясно, что Медичи не будет иметь с ним ничего общего и что его дипломатическая карьера окончена.

В течение следующих десяти лет, лишенный политической деятельности, которая была делом всей его жизни, Макиавелли обратил свое внимание на писательство. В этот период он выпустил трактат по военному искусству, основанный на его опыте организатора ополчения, и комментарии к трудам классического римского историка Ливия. Изучая рассказ Ливия о Римской республике, Макиавелли подробно обсудил концепцию республиканского правительства.В отличие от The Prince , который поддерживает монархию или даже тиранию, Discourses on Livy часто цитируются как свидетельство республиканских симпатий Макиавелли. Он также написал много стихов и три комедийных пьесы.

Его произведения привлекли внимание кардинала Джулио де Медичи, который в течение нескольких лет контролировал Флоренцию и поручил ему написать историю Флоренции. Он работал над своим «Флорентийская история » с 1520 по 1524 год. Джулио был избран Папой Климентом VII в 1523 году, и Макиавелли представил ему законченный «История » в 1525 году.Примирение с Медичи привело к кратковременному возвращению Макиавелли к государственной службе. Он был назначен ответственным за военные приготовления Климента во Флоренции. Однако Климент по глупости попался на уловку своих римских врагов, которая привела к его унижению и разграблению папского дворца и церкви Святого Петра. Вскоре после этого пал Рим, и великий католический город терроризировали и разграбили в основном немецкие протестантские армии. Этот разгром и угроза, которую представляли для Флоренции наступающие силы врагов Климента, привели флорентийцев к свержению семьи Медичи в 1527 году.Макиавелли, стойкий сторонник и пожизненный защитник флорентийской республики, снова оказался на проигравшей стороне, которую республиканцы теперь подозревают в союзе с Медичи. Однако долго останавливаться на иронии своего положения ему не пришлось. Он умер после болезни в июне 1527 года.

Самая известная работа Макиавелли не была официально опубликована при его жизни, хотя, вероятно, распространялась в рукописных копиях. Prince был впервые опубликован в 1532 году с разрешения Климента VII.Доказательством его популярности является то, что за следующие двадцать лет он прошел семь итальянских изданий. В 1559 году все работы Макиавелли были внесены в «Указатель запрещенных книг» — список книг, запрещенных католической церковью за ересь или аморальность. Это никак не повлияло на его популярность, и вскоре книга The Prince была переведена на все основные европейские языки. Сегодня Макиавелли по-прежнему считается одним из первых современных политических мыслителей и проницательным комментатором психологии лидерства.

Основные работы

Decennali , длинное стихотворение в двух частях о современной истории Флоренции. Первый Decennale , 1504; Второй Decennale , 1509 или 1514.

Князь ( Il principe ), трактат о лидерстве и политической власти, 1513.

Корень мандрагоры ( Мандрагола ), комикс, около 1516 года. Мандрогола рассказывает историю молодой и красивой Лукреции, которая замужем за старой и глупой Никией.Каллимако влюбляется в Лукрецию и умудряется обмануть Никию, чтобы она полностью одобрила их роман. Считается одной из лучших итальянских комедий того периода.

Рассуждения о Ливии ( Discorsi sopra la prima deca ldi Tito Livio ), анализ Римской республики, 1514–1518 гг.

Андрия , комикс, около 1517 года. Перевод оригинала римского драматурга Теренция.

Искусство войны ( Dell’Arte della guerra ), трактат по военной стратегии, 1519-20.

Жизнь Каструччо Кастракани ( Vita di Castruccio Castracani ), биография военачальника, ставшего правителем Лукки в 1520 году.

Флорентийская история ( Istorie fiorentine ), 1520–1524 гг.

Clizia , комикс около 1525 года. В Clizia молодой Клеандро и его стареющий отец Никомако соревнуются за любовь прекрасной Клиции, которая является подопечной Никомако. Считается менее качественным, чем Mandrogola .Создан на основе Casina римского драматурга Плавта.

Белфагор , прозаическая новелла, дата неизвестна. Белфагор — демон, который приходит на землю, чтобы взять жену, чтобы решить, причиняют ли жены мужчинам больше страданий, чем ад.

Биография Никколо Макиавелли

Принц Автор / Контекст

Никколо Макиавелли родился во Флоренции, Италия, 3 мая 1469 года. Его семья владела фермой и арендуемой недвижимостью, а отец Макиавелли, Бернардо, занимался юридической практикой.Макиавелли получил качественное классическое образование, характерное для гуманистических традиций Италии эпохи Возрождения. В детстве Макиавелли проявлял большой интерес к произведениям древних латинских писателей, таких как Данте, Ливий и Цицерон.

В юности Макиавелли Флоренцией правил Лоренцо Медичи или Лоренцо Великолепный, великий либеральный государственный деятель, покровитель искусств и литератор. После смерти Лоренцо Флоренция пережила период политической нестабильности, начиная с французского вторжения Карла VIII (1494 г.) и заканчивая взлетом и падением доминиканского монаха Саваронолы, который своими пророческими проповедями основал теократическое государство до его падения. в 1498 г.В возрасте 29 лет Макиавелли, никогда ранее не занимавший правительственных постов, стал вторым канцлером недавно созданной республики Флоренции. Положение Макиавелли дало ему доступ к основным политическим и военным игрокам Европы. В качестве дипломата Макиавелли много путешествовал и встречался с такими лидерами, как французский Людовик XII, Чезаре Борджиа, император Максимилиан II и папа Юлий II. Во время своих дипломатических миссий он делал записи об этих людях, которые пригодились бы при написании The Prince .Макиавелли считался неутомимым работником и в конце концов стал доверенным советником gonfaloniere , или главного судьи, Пьеро Содерини. Но в 1512 году республика Флоренция пала перед испанской армией Священной лиги. Семья Медичи восстановила контроль над Флоренцией, и Макиавелли был уволен со своего поста. Через год его обвинили в участии в заговоре против правителей Медичи. Заключенный в тюрьму и подвергнутый пыткам, в конце концов с него были сняты обвинения и он был освобожден.

Более десяти лет жизни и дыхания политики внезапно подошли к концу, и Макиавелли было трудно приспособиться к гражданской жизни. Он был вынужден уйти на небольшую ферму в Сан-Кашано недалеко от Флоренции. В письме своему другу Франческо Веттори Макиавелли описывает, как он заканчивает свои спокойные дни. Переодевшись в свои изысканные одежды, он пишет: «Я вхожу в древние дворы ушедших людей, где, получив дружеский прием, я питаюсь едой, которая принадлежит мне только и для которой я родился.«Даже злоба удачи не могла погасить страсть Макиавелли к политике. В 1514 году он закончил Принц . Первоначально предназначенный для Джулиано Медичи, сын Лоренцо Великолепного, Макиавелли, повторно посвятил работу внуку Лоренцо Великолепного, Лоренцо де Медичи после того, как узнал о смерти Джулиано.

Ранняя реакция на Prince критиковала его откровенный политический дарвинизм. Они были шокированы идеями, выраженными в ужасающе точных изображениях описанных правителей.Многие приписывали эту работу дьяволу и даже обвиняли в этом Макиавелли. Шекспир в одном из своих произведений упоминает «убийственный Макиавель». Даже современные комментаторы, самым влиятельным из которых является Лео Штраус, заклеймили Макиавелли учителем зла. Современный английский словарь определяет что-то «макиавеллистское» как синоним хитрости и обмана. Вопрос о том, заслуживает ли Макиавелли такой позорной репутации, все еще остается открытым. Но нельзя отрицать влияние, которое он оказал на политическую мысль и этику.Он занимает прочное место в каноне классики. «Принц » следует оценивать в контексте других его работ, в первую очередь «Рассуждения » (1517 г.) и «История Флоренции » (1525 г.). Хотя его тон всегда резкий, другие работы Макиавелли раскрывают более «мягкую» сторону. Помимо своих работ по политике и истории, Макиавелли написал несколько пьес. Мандрагола (1520) считается одной из лучших пьес эпохи Возрождения. Макиавелли умер в 1527 году в возрасте 58 лет.

Библиография

De Grazia, Sebastian. Макиавелли в аду . Нью-Йорк: Винтажные книги, 1989.

Макиавелли, Никколо. Князь . Пер. Дэниел Донно. Нью-Йорк: Bantam Books, 1966.

Скиннер, Квентин. Макиавелли: очень краткое введение . Нью-Йорк: Oxford University Press, 1981.

Project MUSE — Эскизы Макиавелли к Франческо Валори и реконструкция флорентийской истории

Журнал истории идей 63.2 (2002) 185-206

[Доступ к статье в формате PDF]

Макиавелли зарисовки Франческо Валори и реконструкция флорентийской истории

Марк Юрджевич

… Что касается лжи этих граждан Карпи, я могу превзойти их всех, потому что прошло много времени с тех пор, как я стал доктором этого искусства … в течение некоторого времени я никогда не говорил то, во что я верил, и никогда не верил в то, что я сказал; и если я действительно иногда говорю правду, я скрываю это за таким количеством лжи, что ее трудно найти….

Никколо Макиавелли — Франческо Гвиччардини, Карпи, 17 мая 1521 года. ¹

Является ли Макиавелли надежным источником флорентийской истории? В данной статье рассматривается этот вопрос, фокусируясь на примечательном несоответствии в сочинении Макиавелли: противоречивых интерпретациях флорентийским секретарем Франческо ди Филиппо Валори, крупной фигуры в пост-медичейском республиканском режиме и одного из лидеров движения Савонаролан. В «Дискурсах » Макиавелли описал Валори как амбициозного политика, чья квази-княжеская власть порождает опасное групповое насилие.Несколько лет спустя, в The Natures of Florentine Men , одном из немногих текстов из литературного корпуса Макиавелли, который еще не получил сколько-нибудь надежного анализа, Макиавелли описал Валори как республиканского патриота, который последовательно стремится к общему благу и поддерживает законы республики. Обе оценки были написаны более чем через десять лет после убийства Валори (1498 г.). [Конец страницы 185]

Что заставило Макиавелли изменить свою первоначальную интерпретацию? Были ли оба рассказа частью единой интерпретации флорентийского государственного деятеля? Если нет, то какой портрет более точно передал характер карьеры Франческо Валори и его влияние на политическую жизнь Флоренции и чего Макиавелли надеялся достичь с помощью другого портрета? Наконец, почему Макиавелли хвалил человека, так непосредственно связанного с Савонаролой и политической партией, которая отстранила Макиавелли от должности до 1498 года? Репутация Макиавелли как противника Савонаролы стала причиной его отказа от должности во Второй канцелярии в феврале 1497 года, когда Валори был на посту Gonfaloniere di giustizia .Это также было вероятной причиной его более впечатляющего успеха в апреле 1498 года, сразу после падения Савонаролы и Валори. ²

В этой статье исследуются политические обстоятельства, окружающие состав группы The Natures of Florentine Men , связи Макиавелли с семьей Валори и современные описания личности и карьеры Валори. В нем утверждается, что The Natures являются предварительными набросками неписанной девятой книги Florentine History и что Макиавелли, писавший во Флоренции с обновленной властью Медичи, переписал роль Валори в новейшей истории, чтобы скрыть свои связи с главными государственными деятелями. режима Содерини.В частности, аргументы из разных источников подтверждают осторожное и часто забытое напоминание Феликса Гилберта о влиянии политики и политического выживания на новаторскую историческую литературу Флоренции начала шестнадцатого века: что Макиавелли и Гвиччардини «часто преследовали политические цели. при обсуждении исторических событий и, таким образом, сознательно сконструировал исторический миф ». ³

Семья Валори играла важную роль в политической и культурной жизни Quattrocento Florence.Семья была связана с Медичи с момента политического восхождения Козимо Медичи в 1434 году, и Бартоломео Валори, как щедрый покровитель неоплатонической философии, стал близким другом Лоренцо Медичи и Марсилио Фичино. Франческо, однако, резко изменил политическую идентичность и лояльность семьи в соответствии с сильными анти-медичианскими линиями. Он начал свою политическую карьеру как успешный участник партии Медичи, получив множество должностей и наград, включая избрание Gonfaloniere di giustizia трижды (1484, 1489, 1493).Однако, когда политическая волна повернулась против Пьеро Медичи в 1494 году, Валори был одним из первых оттимати, которые воспользовались слабостью Медичи. Он участвовал в народном восстании против Пьеро Медичи и стал одним из основателей конституции новой республики. Его власть и амбиции стали знаменитыми, даже печально известными, после того как он стал одним из самых важных и могущественных политических союзников (1495-98) монаха-пророка …

Биография Никколо Макиавелли — Жизнь чиновника Флорентийской Республики

Никколо Макиавелли

Политик Флорентийской Республики
Специальность	Политическая этика, политология
Родился	3 мая 1469 года Флоренция, Флорентийская Республика
Умер	21 июня 1527 (в возрасте 58 лет) Флоренция, Флорентийская Республика
Гражданство	Итальянский

Родившийся 3 мая 1469 года во Флоренции, Республика Флоренция, Никколо Макиавелли был одним из выдающихся деятелей философии итальянского Возрождения и пионером политической этики.Он также был политическим теоретиком, государственным деятелем, историком, поэтом, драматургом, писателем, гуманистом и дипломатом.

Известный итальянский философ твердо верил в консеквенциализм, и его идеи воплощены в знаменитой поговорке «цель оправдывает средства». Его философские работы вдохновили других известных философов, включая Монтескье, Гоббса, Спинозу, Декарта, Юма, Руссо, Локка и Фрэнсиса Бэкона.

Ранние годы

Родившийся в семье Бартоломеа ди Стефано Нелли и Бернардо ди Никколо Макиавелли, доктора права, Никколо изучал риторику, грамматику и латынь у известного учителя Паоло да Рончильоне.О его ранних годах мало что известно, единственной достоверной информацией является дневник его отца под названием Libro di Ricordi .

Считается, что он получил прекрасное гуманистическое образование во Флорентийском университете. В 1494 году, после того как семья Медичи была изгнана из-под власти Флоренции на протяжении почти 60 лет, республиканское правительство было восстановлено. В 1498 году, в возрасте 29 лет, заручившись доверием и поддержкой главного магистрата на всю жизнь и вскоре после того, как Савонарола был повешен и сожжен, Макиавелли был назначен главой второй канцелярии, поставив его в ведение иностранных дел Флоренции. территории.

Эта дипломатическая деятельность длилась 14 лет, в течение которых он организовал ополчение в 1505 году и стал свидетелем методов государственного строительства, используемых Папой Александром VI и его сыном Чезаре Борджиа, который позже был использован в качестве примера успешного правителя в году. Principe . В 1512 году с помощью испанской армии семье Медичи удалось распустить Флорентийскую республику, и Макиавелли был обвинен в заговоре против них, что привело к его заключению в тюрьму и пыткам в течение нескольких недель. Вскоре после этого он удалился на свою ферму, расположенную за пределами Флоренции.

Основные политические философские труды

Имя Макиавелли чаще всего ассоциируется с Il Principe («Принц»), противоречивым политическим трактатом, который считается одним из самых ранних значительных произведений современной политической философии. В XVI веке это относительно короткое произведение было негативно воспринято итальянскими читателями, подверглось резкой критике и в конечном итоге было запрещено католической церковью, которая в конечном итоге осудила его как ученика Дьявола.

Религия, мораль и политика были тремя основными строительными блоками в работах Макиавелли, и они вызвали серьезные споры среди читателей в эпоху итальянского Возрождения, которые обвиняли его в аморальности или, по крайней мере, в аморальности. Знаменитая работа Макиавелли «« Князь »была написана в 1513 году, однако опубликована посмертно в 1532 году.

Первоначально посвященный Джулиано Медичи в попытке вернуть себе политический статус во флорентийском правительстве, окончательная версия шедевра была посвящена Лоренцо ди Пьеро де Медичи после смерти Джулиано.Другой важный вклад Макиавелли в политическую мысль — это «Рассуждения о десяти книгах Тита Ливия », в которых он разоблачает принципы республиканизма, считающиеся высшими по сравнению с любым княжеством (демократические лидеры называются «князьями»), прежде всего путем противопоставления ошибки, допущенные флорентийскими чиновниками в отношении мудрости раннего римского правительства.

Дискурсов были написаны за четырехлетний период (1514-1518 гг.), А также опубликованы посмертно в 1531 г.По сути, будучи антихристианином (утверждая, что христианство лишает людей силы, необходимой для активной гражданской деятельности), Никколо Макиавелли убеждал главу государства быть готовым к совершению зла, если того потребуют обстоятельства.

Общественная и частная мораль

Прославляя инструменты государственного строительства, знаменитый философ считал, что личная мораль и общественная мораль — это две разные концепции, которые должен восприниматься как таковые успешному правителю, который может выбрать незаконное использование власти, такое как насилие и обман, потому что власть и силы равны.В этих знаменитых работах, основанных на своем опыте работы с флорентийским правительством, Макиавелли стремился обучить правилам приобретения и сохранения политической власти. Превосходство силового принуждения — главный аргумент его главных политических работ.

Смерть и наследие Макиавелли

Идеи Макиавелли привели к появлению таких популярных терминов, как «макиавеллизм» и «макиавеллианство», использующих такие негативные коннотации, как двуличность, прагматическая мораль и цинизм.Убежденный сторонник республиканизма, Макиавелли оказал влияние на западную политическую мысль и даже руководил создателями Конституции США.

Никколо Макиавелли скончался в возрасте 58 лет 21 июня 1527 года во Флоренции. Он похоронен в базилике Санта-Кроче, расположенной во Флоренции, Италия. Его кенотаф на латыни гласит: «Никакая хвалебная речь не уместна такому великому имени».

Основные источники по авторскому праву — дом

Вступление

Это цифровой архив первоисточников об авторских правах на изобретение полиграфии. нажмите (c.1450 г.) до Бернской конвенции (1886 г.) и далее. Великобритания Искусство и гуманитарные исследования Совет (AHRC) профинансировал начальную фазу (завершенную в 2008 г.), сосредоточив внимание на ключевых материалах из Италия эпохи Возрождения (Венеция, Рим), Франция, немецкоязычные страны, Великобритания и США Состояния.

Для каждой географической зоны / юрисдикции национальные редакторы берут на себя ответственность за выбор, поиск, расшифровку, перевод и комментирование документов. Сюда входят привилегии, статуты, судебные решения, контракты и материалы, относящиеся к истории законодательства, а также современные письма, очерки, трактаты и артефакты.

Первоначальное задание национальных редакторов заключалось в том, чтобы ограничить выбор до 50 базовых документов для Великобритании, Германии, Франции и 20 базовых документов для Италии и США (они охватывают только более короткий период). Для последующих добавлений Испании и Нидерландов снова был установлен лимит в 50 основных документов. Здесь объясняется методологический подход. Некоторые редакторы получили гораздо больше контекстных документов, которые полностью каталогизированы и связаны с основными материалами. Выбор документов был тщательно изучен международный консультативный совет.

Национальные редакторы:

Великобритания:	Профессор Ронан Дизли, Королевский университет Белфаста Д-р Елена Купер, CREATe, Университет Глазго
Немецкоязычные страны:	Д-р Фридеманн Каволь, независимый исследователь (Университет Глазго)
Франция:	Dr Frédéric Rideau, Université de Poitiers
Италия:	Д-р Джоанна Костило, независимый исследователь (Кембриджский университет)
Еврейский закон:	Профессор Нил У.Нетанел, Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе,
Нидерланды:	Д-р Стеф ван Гомпель, Амстердамский университет
Португалия и Бразилия:	Патрисия Акестер, доктор философии, независимый исследователь (Кембриджский университет) Д-р Виктор Драммонд, Коллективное объединение Inter Artis Brazil
США:	Профессор Орен Браха, Техасский университет
Испания:	Д-р Хосе Беллидо, Кентский университет

Подробную информацию о нашем методологическом подходе можно найти в Раздел FAQ.В 2010 году кембриджское издательство OpenBook опубликовало дополнительный том к цифровому архив: «Привилегии и собственность, Очерки истории авторского права», содержащий Вступительное эссе редакции: История истории авторского права.

Первоначальный дизайн базы данных и веб-сайт были созданы Карин Хоне (Кельн, Германия). Изменения проводились в 2012 и 2015 годах. Теперь функциональность предоставляет Интерфейс данных OAI / PMH, доставляющий данные записи как Dublin Core. Пожалуйста, обратитесь к часто задаваемые вопросы раздел для получения информации о доступе к интерфейсу.

После официального запуск проекта в Stationers ’Hall в Лондоне 19 марта 2008 г., мы обещали, что URL-адреса документов в архиве будут постоянными (постоянные ссылки). Поэтому ссылки в документах на первую версию этой базы данных (до 2012 г.) будут по-прежнему будут перенаправлены на правильные документы.

Продолжаем добавлять новые материалы. В 2012 году были опубликованы основные источники из Испании, а в 2015 году — из Нидерландов. Источники по еврейскому праву под редакцией Нила Нетанеля были опубликованы в 2016 году.В 2018 году Елена Купер присоединилась к Ронану Дизли в качестве соредактора British Sources, добавив дополнительные документы, иллюстрирующие различные аспекты истории авторского права в отношении изобразительного искусства в конце девятнадцатого века (в основном, 1869-1900). В 2019 году португальские и бразильские источники добавили Патрисия Акестер и Виктор Драммонд.