М лермонтов мцыри: Мцыри — Лермонтов. Полный текст стихотворения

Содержание

Мцыри — Лермонтов. Полный текст стихотворения — Мцыри

Немного лет тому назад,
Там, где, сливаяся, шумят,
Обнявшись, будто две сестры,
Струи Арагвы и Куры,
Был монастырь. Из-за горы
И нынче видит пешеход
Столбы обрушенных ворот,
И башни, и церковный свод;
Но не курится уж под ним
Кадильниц благовонный дым,
Не слышно пенье в поздний час
Молящих иноков за нас.
Теперь один старик седой,
Развалин страж полуживой,
Людьми и смертию забыт,
Сметает пыль с могильных плит,
Которых надпись говорит
О славе прошлой — и о том,
Как, удручен своим венцом,
Такой-то царь, в такой-то год,
Вручал России свой народ.

И божья благодать сошла
На Грузию! Она цвела
С тех пор в тени своих садов,
Не опасаяся врагов,
3а гранью дружеских штыков.

Однажды русский генерал
Из гор к Тифлису проезжал;
Ребенка пленного он вез.
Тот занемог, не перенес
Трудов далекого пути;
Он был, казалось, лет шести,
Как серна гор, пуглив и дик
И слаб и гибок, как тростник.
Но в нем мучительный недуг
Развил тогда могучий дух
Его отцов. Без жалоб он
Томился, даже слабый стон
Из детских губ не вылетал,
Он знаком пищу отвергал
И тихо, гордо умирал.
Из жалости один монах
Больного призрел, и в стенах
Хранительных остался он,
Искусством дружеским спасен.
Но, чужд ребяческих утех,
Сначала бегал он от всех,
Бродил безмолвен, одинок,
Смотрел, вздыхая, на восток,
Гоним неясною тоской
По стороне своей родной.
Но после к плену он привык,
Стал понимать чужой язык,
Был окрещен святым отцом
И, с шумным светом незнаком,
Уже хотел во цвете лет
Изречь монашеский обет,
Как вдруг однажды он исчез
Осенней ночью. Темный лес
Тянулся по горам кругом.
Три дня все поиски по нем
Напрасны были, но потом
Его в степи без чувств нашли
И вновь в обитель принесли.
Он страшно бледен был и худ
И слаб, как будто долгий труд,
Болезнь иль голод испытал.
Он на допрос не отвечал
И с каждым днем приметно вял.
И близок стал его конец;
Тогда пришел к нему чернец
С увещеваньем и мольбой;
И, гордо выслушав, больной
Привстал, собрав остаток сил,
И долго так он говорил:

«Ты слушать исповедь мою
Сюда пришел, благодарю.
Все лучше перед кем-нибудь
Словами облегчить мне грудь;
Но людям я не делал зла,
И потому мои дела
Немного пользы вам узнать,
А душу можно ль рассказать?
Я мало жил, и жил в плену.
Таких две жизни за одну,
Но только полную тревог,
Я променял бы, если б мог.
Я знал одной лишь думы власть,
Одну — но пламенную страсть:
Она, как червь, во мне жила,
Изгрызла душу и сожгла.
Она мечты мои звала
От келий душных и молитв
В тот чудный мир тревог и битв,
Где в тучах прячутся скалы,
Где люди вольны, как орлы.
Я эту страсть во тьме ночной
Вскормил слезами и тоской;
Ее пред небом и землей
Я ныне громко признаю
И о прощенье не молю.

Старик! я слышал много раз,
Что ты меня от смерти спас —
Зачем? . Угрюм и одинок,
Грозой оторванный листок,
Я вырос в сумрачных стенах
Душой дитя, судьбой монах.
Я никому не мог сказать
Священных слов «отец» и «мать».
Конечно, ты хотел, старик,
Чтоб я в обители отвык
От этих сладостных имен, —
Напрасно: звук их был рожден
Со мной. И видел у других
Отчизну, дом, друзей, родных,
А у себя не находил
Не только милых душ — могил!
Тогда, пустых не тратя слез,
В душе я клятву произнес:
Хотя на миг когда-нибудь
Мою пылающую грудь
Прижать с тоской к груди другой,
Хоть незнакомой, но родной.
Увы! теперь мечтанья те
Погибли в полной красоте,
И я как жил, в земле чужой
Умру рабом и сиротой.

Меня могила не страшит:
Там, говорят, страданье спит
В холодной вечной тишине;
Но с жизнью жаль расстаться мне.
Я молод, молод… Знал ли ты
Разгульной юности мечты?
Или не знал, или забыл,
Как ненавидел и любил;
Как сердце билося живей
При виде солнца и полей
С высокой башни угловой,
Где воздух свеж и где порой
В глубокой скважине стены,
Дитя неведомой страны,
Прижавшись, голубь молодой
Сидит, испуганный грозой?
Пускай теперь прекрасный свет
Тебе постыл; ты слаб, ты сед,
И от желаний ты отвык.
Что за нужда? Ты жил, старик!
Тебе есть в мире что забыть,
Ты жил, — я также мог бы жить!

Ты хочешь знать, что видел я
На воле? — Пышные поля,
Холмы, покрытые венцом
Дерев, разросшихся кругом,
Шумящих свежею толпой,
Как братья в пляске круговой.
Я видел груды темных скал,
Когда поток их разделял.
И думы их я угадал:
Мне было свыше то дано!
Простерты в воздухе давно
Объятья каменные их,
И жаждут встречи каждый миг;
Но дни бегут, бегут года —
Им не сойтиться никогда!
Я видел горные хребты,
Причудливые, как мечты,
Когда в час утренней зари
Курилися, как алтари,
Их выси в небе голубом,
И облачко за облачком,
Покинув тайный свой ночлег,
К востоку направляло бег —
Как будто белый караван
Залетных птиц из дальних стран!
Вдали я видел сквозь туман,
В снегах, горящих, как алмаз,
Седой незыблемый Кавказ;
И было сердцу моему
Легко, не знаю почему.
Мне тайный голос говорил,
Что некогда и я там жил,
И стало в памяти моей
Прошедшее ясней, ясней…

И вспомнил я отцовский дом,
Ущелье наше и кругом
В тени рассыпанный аул;
Мне слышался вечерний гул
Домой бегущих табунов
И дальний лай знакомых псов.
Я помнил смуглых стариков,
При свете лунных вечеров
Против отцовского крыльца
Сидевших с важностью лица;
И блеск оправленных ножон
Кинжалов длинных… и как сон
Все это смутной чередой
Вдруг пробегало предо мной.
А мой отец? он как живой
В своей одежде боевой
Являлся мне, и помнил я
Кольчуги звон, и блеск ружья,
И гордый непреклонный взор,
И молодых моих сестер…
Лучи их сладостных очей
И звук их песен и речей
Над колыбелию моей…
В ущелье там бежал поток.
Он шумен был, но неглубок;
К нему, на золотой песок,
Играть я в полдень уходил
И взором ласточек следил,
Когда они перед дождем
Волны касалися крылом.
И вспомнил я наш мирный дом
И пред вечерним очагом
Рассказы долгие о том,
Как жили люди прежних дней,
Когда был мир еще пышней.

Ты хочешь знать, что делал я
На воле? Жил — и жизнь моя
Без этих трех блаженных дней
Была б печальней и мрачней
Бессильной старости твоей.
Давным-давно задумал я
Взглянуть на дальние поля,
Узнать, прекрасна ли земля,
Узнать, для воли иль тюрьмы
На этот свет родимся мы.
И в час ночной, ужасный час,
Когда гроза пугала вас,
Когда, столпясь при алтаре,
Вы ниц лежали на земле,
Я убежал. О, я как брат
Обняться с бурей был бы рад!
Глазами тучи я следил,
Рукою молнию ловил…
Скажи мне, что средь этих стен
Могли бы дать вы мне взамен
Той дружбы краткой, но живой,
Меж бурным сердцем и грозой?..

Бежал я долго — где, куда?
Не знаю! ни одна звезда
Не озаряла трудный путь.
Мне было весело вдохнуть
В мою измученную грудь
Ночную свежесть тех лесов,
И только! Много я часов
Бежал, и наконец, устав,
Прилег между высоких трав;
Прислушался: погони нет.
Гроза утихла. Бледный свет
Тянулся длинной полосой
Меж темным небом и землей,
И различал я, как узор,
На ней зубцы далеких гор;
Недвижим, молча я лежал,
Порой в ущелии шакал
Кричал и плакал, как дитя,
И, гладкой чешуей блестя,
Змея скользила меж камней;
Но страх не сжал души моей:
Я сам, как зверь, был чужд людей
И полз и прятался, как змей.

Внизу глубоко подо мной
Поток усиленный грозой
Шумел, и шум его глухой
Сердитых сотне голосов
Подобился. Хотя без слов
Мне внятен был тот разговор,
Немолчный ропот, вечный спор
С упрямой грудою камней.
То вдруг стихал он, то сильней
Он раздавался в тишине;
И вот, в туманной вышине
Запели птички, и восток
Озолотился; ветерок
Сырые шевельнул листы;
Дохнули сонные цветы,
И, как они, навстречу дню
Я поднял голову мою…
Я осмотрелся; не таю:
Мне стало страшно; на краю
Грозящей бездны я лежал,
Где выл, крутясь, сердитый вал;
Туда вели ступени скал;
Но лишь злой дух по ним шагал,
Когда, низверженный с небес,
В подземной пропасти исчез.

Кругом меня цвел божий сад;
Растений радужный наряд
Хранил следы небесных слез,
И кудри виноградных лоз
Вились, красуясь меж дерев
Прозрачной зеленью листов;
И грозды полные на них,
Серег подобье дорогих,
Висели пышно, и порой
К ним птиц летал пугливый рой
И снова я к земле припал
И снова вслушиваться стал
К волшебным, странным голосам;
Они шептались по кустам,
Как будто речь свою вели
О тайнах неба и земли;
И все природы голоса
Сливались тут; не раздался
В торжественный хваленья час
Лишь человека гордый глас.
Все, что я чувствовал тогда,
Те думы — им уж нет следа;
Но я б желал их рассказать,
Чтоб жить, хоть мысленно, опять.
В то утро был небесный свод
Так чист, что ангела полет
Прилежный взор следить бы мог;
Он так прозрачно был глубок,
Так полон ровной синевой!
Я в нем глазами и душой
Тонул, пока полдневный зной
Мои мечты не разогнал.
И жаждой я томиться стал.

Тогда к потоку с высоты,
Держась за гибкие кусты,
С плиты на плиту я, как мог,
Спускаться начал. Из-под ног
Сорвавшись, камень иногда
Катился вниз — за ним бразда
Дымилась, прах вился столбом;
Гудя и прыгая, потом
Он поглощаем был волной;
И я висел над глубиной,
Но юность вольная сильна,
И смерть казалась не страшна!
Лишь только я с крутых высот
Спустился, свежесть горных вод
Повеяла навстречу мне,
И жадно я припал к волне.
Вдруг — голос — легкий шум шагов…
Мгновенно скрывшись меж кустов,
Невольным трепетом объят,
Я поднял боязливый взгляд
И жадно вслушиваться стал:
И ближе, ближе все звучал
Грузинки голос молодой,
Так безыскусственно живой,
Так сладко вольный, будто он
Лишь звуки дружеских имен
Произносить был приучен.
Простая песня то была,
Но в мысль она мне залегла,
И мне, лишь сумрак настает,
Незримый дух ее поет.

Держа кувшин над головой,
Грузинка узкою тропой
Сходила к берегу. Порой
Она скользила меж камней,
Смеясь неловкости своей.
И беден был ее наряд;
И шла она легко, назад
Изгибы длинные чадры
Откинув. Летние жары
Покрыли тенью золотой
Лицо и грудь ее; и зной
Дышал от уст ее и щек.
И мрак очей был так глубок,
Так полон тайнами любви,
Что думы пылкие мои
Смутились. Помню только я
Кувшина звон, — когда струя
Вливалась медленно в него,
И шорох… больше ничего.
Когда же я очнулся вновь
И отлила от сердца кровь,
Она была уж далеко;
И шла, хоть тише, — но легко,
Стройна под ношею своей,
Как тополь, царь ее полей!
Недалеко, в прохладной мгле,
Казалось, приросли к скале
Две сакли дружною четой;
Над плоской кровлею одной
Дымок струился голубой.
Я вижу будто бы теперь,
Как отперлась тихонько дверь…
И затворилася опять! .
Тебе, я знаю, не понять
Мою тоску, мою печаль;
И если б мог, — мне было б жаль:
Воспоминанья тех минут
Во мне, со мной пускай умрут.

Трудами ночи изнурен,
Я лег в тени. Отрадный сон
Сомкнул глаза невольно мне…
И снова видел я во сне
Грузинки образ молодой.
И странной сладкою тоской
Опять моя заныла грудь.
Я долго силился вздохнуть —
И пробудился. Уж луна
Вверху сияла, и одна
Лишь тучка кралася за ней,
Как за добычею своей,
Объятья жадные раскрыв.
Мир темен был и молчалив;
Лишь серебристой бахромой
Вершины цепи снеговой
Вдали сверкали предо мной
Да в берега плескал поток.
В знакомой сакле огонек
То трепетал, то снова гас:
На небесах в полночный час
Так гаснет яркая звезда!
Хотелось мне… но я туда
Взойти не смел. Я цель одну —
Пройти в родимую страну —
Имел в душе и превозмог
Страданье голода, как мог.
И вот дорогою прямой
Пустился, робкий и немой.
Но скоро в глубине лесной
Из виду горы потерял
И тут с пути сбиваться стал.

Напрасно в бешенстве порой
Я рвал отчаянной рукой
Терновник, спутанный плющом:
Все лес был, вечный лес кругом,
Страшней и гуще каждый час;
И миллионом черных глаз
Смотрела ночи темнота
Сквозь ветви каждого куста.
Моя кружилась голова;
Я стал влезать на дерева;
Но даже на краю небес
Все тот же был зубчатый лес.
Тогда на землю я упал;
И в исступлении рыдал,
И грыз сырую грудь земли,
И слезы, слезы потекли
В нее горючею росой…
Но, верь мне, помощи людской
Я не желал… Я был чужой
Для них навек, как зверь степной;
И если б хоть минутный крик
Мне изменил — клянусь, старик,
Я б вырвал слабый мой язык.

Ты помнишь детские года:
Слезы не знал я никогда;
Но тут я плакал без стыда.
Кто видеть мог? Лишь темный лес
Да месяц, плывший средь небес!
Озарена его лучом,
Покрыта мохом и песком,
Непроницаемой стеной
Окружена, передо мной
Была поляна. Вдруг во ней
Мелькнула тень, и двух огней
Промчались искры… и потом
Какой-то зверь одним прыжком
Из чащи выскочил и лег,
Играя, навзничь на песок.
То был пустыни вечный гость —
Могучий барс. Сырую кость
Он грыз и весело визжал;
То взор кровавый устремлял,
Мотая ласково хвостом,
На полный месяц, — и на нем
Шерсть отливалась серебром.
Я ждал, схватив рогатый сук,
Минуту битвы; сердце вдруг
Зажглося жаждою борьбы
И крови… да, рука судьбы
Меня вела иным путем…
Но нынче я уверен в том,
Что быть бы мог в краю отцов
Не из последних удальцов.

Я ждал. И вот в тени ночной
Врага почуял он, и вой
Протяжный, жалобный как стон
Раздался вдруг… и начал он
Сердито лапой рыть песок,
Встал на дыбы, потом прилег,
И первый бешеный скачок
Мне страшной смертью грозил…
Но я его предупредил.
Удар мой верен был и скор.
Надежный сук мой, как топор,
Широкий лоб его рассек…
Он застонал, как человек,
И опрокинулся. Но вновь,
Хотя лила из раны кровь
Густой, широкою волной,
Бой закипел, смертельный бой!

Ко мне он кинулся на грудь:
Но в горло я успел воткнуть
И там два раза повернуть
Мое оружье… Он завыл,
Рванулся из последних сил,
И мы, сплетясь, как пара змей,
Обнявшись крепче двух друзей,
Упали разом, и во мгле
Бой продолжался на земле.
И я был страшен в этот миг;
Как барс пустынный, зол и дик,
Я пламенел, визжал, как он;
Как будто сам я был рожден
В семействе барсов и волков
Под свежим пологом лесов.
Казалось, что слова людей
Забыл я — и в груди моей
Родился тот ужасный крик,
Как будто с детства мой язык
К иному звуку не привык…
Но враг мой стал изнемогать,
Метаться, медленней дышать,
Сдавил меня в последний раз…
Зрачки его недвижных глаз
Блеснули грозно — и потом
Закрылись тихо вечным сном;
Но с торжествующим врагом
Он встретил смерть лицом к лицу,
Как в битве следует бойцу!..

Ты видишь на груди моей
Следы глубокие когтей;
Еще они не заросли
И не закрылись; но земли
Сырой покров их освежит
И смерть навеки заживит.
О них тогда я позабыл,
И, вновь собрав остаток сил,
Побрел я в глубине лесной…
Но тщетно спорил я с судьбой:
Она смеялась надо мной!

Я вышел из лесу. И вот
Проснулся день, и хоровод
Светил напутственных исчез
В его лучах. Туманный лес
Заговорил. Вдали аул
Куриться начал. Смутный гул
В долине с ветром пробежал…
Я сел и вслушиваться стал;
Но смолк он вместе с ветерком.
И кинул взоры я кругом:
Тот край, казалось, мне знаком.
И страшно было мне, понять
Не мог я долго, что опять
Вернулся я к тюрьме моей;
Что бесполезно столько дней
Я тайный замысел ласкал,
Терпел, томился и страдал,
И все зачем?.. Чтоб в цвете лет,
Едва взглянув на божий свет,
При звучном ропоте дубрав
Блаженство вольности познав,
Унесть в могилу за собой
Тоску по родине святой,
Надежд обманутых укор
И вашей жалости позор!..
Еще в сомненье погружен,
Я думал — это страшный сон…
Вдруг дальний колокола звон
Раздался снова в тишине —
И тут все ясно стало мне…
О, я узнал его тотчас!
Он с детских глаз уже не раз
Сгонял виденья снов живых
Про милых ближних и родных,
Про волю дикую степей,
Про легких, бешеных коней,
Про битвы чудные меж скал,
Где всех один я побеждал!. .
И слушал я без слез, без сил.
Казалось, звон тот выходил
Из сердца — будто кто-нибудь
Железом ударял мне в грудь.
И смутно понял я тогда,
Что мне на родину следа
Не проложить уж никогда.

Да, заслужил я жребий мой!
Могучий конь, в степи чужой,
Плохого сбросив седока,
На родину издалека
Найдет прямой и краткий путь…
Что я пред ним? Напрасно грудь
Полна желаньем и тоской:
То жар бессильный и пустой,
Игра мечты, болезнь ума.
На мне печать свою тюрьма
Оставила… Таков цветок
Темничный: вырос одинок
И бледен он меж плит сырых,
И долго листьев молодых
Не распускал, все ждал лучей
Живительных. И много дней
Прошло, и добрая рука
Печально тронулась цветка,
И был он в сад перенесен,
В соседство роз. Со всех сторон
Дышала сладость бытия…
Но что ж? Едва взошла заря,
Палящий луч ее обжег
В тюрьме воспитанный цветок…

И как его, палил меня
Огонь безжалостного дня.
Напрасно прятал я в траву
Мою усталую главу:
Иссохший лист ее венцом
Терновым над моим челом
Свивался, и в лицо огнем
Сама земля дышала мне.
Сверкая быстро в вышине,
Кружились искры, с белых скал
Струился пар. Мир божий спал
В оцепенении глухом
Отчаянья тяжелым сном.
Хотя бы крикнул коростель,
Иль стрекозы живая трель
Послышалась, или ручья
Ребячий лепет… Лишь змея,
Сухим бурьяном шелестя,
Сверкая желтою спиной,
Как будто надписью златой
Покрытый донизу клинок,
Браздя рассыпчатый песок.
Скользила бережно, потом,
Играя, нежася на нем,
Тройным свивалася кольцом;
То, будто вдруг обожжена,
Металась, прыгала она
И в дальних пряталась кустах…

И было все на небесах
Светло и тихо. Сквозь пары
Вдали чернели две горы.
Наш монастырь из-за одной
Сверкал зубчатою стеной.
Внизу Арагва и Кура,
Обвив каймой из серебра
Подошвы свежих островов,
По корням шепчущих кустов
Бежали дружно и легко…
До них мне было далеко!
Хотел я встать — передо мной
Все закружилось с быстротой;
Хотел кричать — язык сухой
Беззвучен и недвижим был…
Я умирал. Меня томил
Предсмертный бред. Казалось мне,
Что я лежу на влажном дне
Глубокой речки — и была
Кругом таинственная мгла.
И, жажду вечную поя,
Как лед холодная струя,
Журча, вливалася мне в грудь…
И я боялся лишь заснуть, —
Так было сладко, любо мне…
А надо мною в вышине
Волна теснилася к волне.
И солнце сквозь хрусталь волны
Сияло сладостней луны…
И рыбок пестрые стада
В лучах играли иногда.
И помню я одну из них:
Она приветливей других
Ко мне ласкалась. Чешуей
Была покрыта золотой
Ее спина. Она вилась
Над головой моей не раз,
И взор ее зеленых глаз
Был грустно нежен и глубок…
И надивиться я не мог:
Ее сребристый голосок
Мне речи странные шептал,
И пел, и снова замолкал.
Он говорил: «Дитя мое,
Останься здесь со мной:
В воде привольное житье
И холод и покой.

Я созову моих сестер:
Мы пляской круговой
Развеселим туманный взор
И дух усталый твой.

Усни, постель твоя мягка,
Прозрачен твой покров.
Пройдут года, пройдут века
Под говор чудных снов.

О милый мой! не утаю,
Что я тебя люблю,
Люблю как вольную струю,
Люблю как жизнь мою…»
И долго, долго слушал я;
И мнилось, звучная струя
Сливала тихий ропот свой
С словами рыбки золотой.
Тут я забылся. Божий свет
В глазах угас. Безумный бред
Бессилью тела уступил…

Так я найден и поднят был…
Ты остальное знаешь сам.
Я кончил. Верь моим словам
Или не верь, мне все равно.
Меня печалит лишь одно:
Мой труп холодный и немой
Не будет тлеть в земле родной,
И повесть горьких мук моих
Не призовет меж стен глухих
Вниманье скорбное ничье
На имя темное мое.

Прощай, отец… дай руку мне:
Ты чувствуешь, моя в огне…
Знай, этот пламень с юных дней,
Таяся, жил в груди моей;
Но ныне пищи нет ему,
И он прожег свою тюрьму
И возвратится вновь к тому,
Кто всем законной чередой
Дает страданье и покой…
Но что мне в том? — пускай в раю,
В святом, заоблачном краю
Мой дух найдет себе приют…
Увы! — за несколько минут
Между крутых и темных скал,
Где я в ребячестве играл,
Я б рай и вечность променял…

Когда я стану умирать,
И, верь, тебе не долго ждать,
Ты перенесть меня вели
В наш сад, в то место, где цвели
Акаций белых два куста…
Трава меж ними так густа,
И свежий воздух так душист,
И так прозрачно-золотист
Играющий на солнце лист!
Там положить вели меня.
Сияньем голубого дня
Упьюся я в последний раз.
Оттуда виден и Кавказ!
Быть может, он с своих высот
Привет прощальный мне пришлет,
Пришлет с прохладным ветерком…
И близ меня перед концом
Родной опять раздастся звук!
И стану думать я, что друг
Иль брат, склонившись надо мной,
Отер внимательной рукой
С лица кончины хладный пот
И что вполголоса поет
Он мне про милую страну.
И с этой мыслью я засну,
И никого не прокляну!..»

1839 г.

🌄 Мцыри. Краткое содержание по главам

Очень кратко: Пленного мальчика отдали в монастырь. Повзрослев, он сбежал, чтобы увидеть мир и найти родных, но заблудился и чуть не погиб. Обессилевшего юношу вернули в монастырь. Умирая, он вспоминал дни на воле.

Имя главного героя в поэме не упоминается. Мцыри на грузинском языке значит «неслужащий монах», нечто вроде «послушника».

Очень краткое содержание

Грузия, начало 19-го века. Проезжая мимо старинного монастыря, русский генерал оставил на попечение монахов пленного мальчика: ребёнок долго отказывался от пищи и ослаб во время пути. Монахи вы́ходили мальчика, он остался в монастыре и стал мцыри — послушником.

🧑🏻

Мцы́ри: — рассказчик, тихий и молчаливый юноша с диким и гордым нравом.

Мцыри уже должен был стать монахом, но однажды грозовой ночью он сбежал. Через три дня монахи нашли израненного и обессилевшего юношу и принесли в монастырь. Скоро стало понятно, что Мцыри умирает. Перед смертью он рассказал воспитавшему его монаху, что пережил на воле за эти три дня.

Томясь в монастыре, Мцыри мечтал увидеть свою семью, о которой сохранил смутные воспоминания. Побег стал попыткой юноши найти родных, и эти три дня стали для Мцыри настоящей жизнью.

Всю ночь он блуждал по округе и наконец уснул. Проснувшись, Мцыри обнаружил, что лежит на краю ущелья, а далеко внизу течёт река. Мцыри спустился напиться и увидел прекрасную девушку, пришедшую за водой. Спрятавшись, он наблюдал за ней, но пойти следом и попросить пристанища в её доме не посмел.

Следующей ночью Мцыри заблудился в лесу и вышел на поляну, где встретился с диким барсом. Зверь напал на юношу, тот отчаянно защищался и сумел проткнуть шею барса острым суком.

Победив врага, голодный Мцыри из последних сил побрёл дальше и к утру выбрался из леса. Когда рассвело, он обнаружил, что вернулся к своей тюрьме — монастырю, и понял, что никогда не увидит родных. Силы оставили Мцыри, и он упал, охваченный предсмертным бредом. Тогда-то его и нашли монахи.

Исповедавшись, Мцыри попросил старого монаха перед смертью перенести его в монастырский сад и положить между цветущих кустов белой акации, откуда виден Кавказ. Умирая, юноша будет смотреть на родные горы, возможно, ему покажется, что над ним склонился брат или отец, и тогда он спокойно заснёт, никого не прокляв.

Подробный пересказ по главам

Названия глав — условные.

Главы 1–2. История Мцыри

Некогда в горах восточной Грузии стоял монастырь. В начале 19-го века, когда Грузия только вошла в состав Российской Империи, монастырь процветал, но потом пришёл в упадок, обветшал, и лишь седой старик-сторож охранял старые могилы на монастырском кладбище.

В дни процветания мимо монастыря проезжал русский генерал. С собой он вёз пленного мальчика лет шести, дикого, пугливого и слабого. Мальчик не перенёс трудностей длинного пути и тяжело заболел.

Но в нём мучительный недуг
Развил тогда могучий дух
Его отцов. Без жалоб он
Томился — даже слабый стон
Из детских губ не вылетал,
Он знаком пищу отвергал,
И тихо, гордо умирал.

Один из монахов оставил его у себя и выходил.

Мальчик вырос в монастыре, ставшем для него тюрьмой. Сначала он сторонился «ребяческих утех», всех избегал и тосковал по родине, но затем привык к неволе и научился понимать язык, на котором говорили монахи. Старый монах окрестил Мцыри, тот уже готовился и сам стать монахом, но однажды ночью исчез.

Три дня монахи обыскивали окрестности монастыря и наконец нашли юношу, истощённого и обессилевшего. Снова оказавшись в неволе, Мцыри не отвечал на вопросы, стремительно увядал, и вскоре стало ясно, что он умирает.

К юноше пришёл вырастивший его монах «с увещеваньем и мольбой». Собрав остатки сил, Мцыри начал свою исповедь.

Главы 3–8. Мцыри решается на побег

Мцыри признался монаху, что две таких, как у него, жизни он променял бы на «одну, но только полную тревог». С детства его терзала одна «пламенная страсть»: он мечтал убежать и увидеть вольный мир, полный «тревог и битв».

Мцыри считал, что напрасно старый монах спас его от смерти, ведь жизнь его была угрюмой и одинокой. «Душой дитя, судьбой монах», он не знал отца и матери и поклялся, что отыщет своих родных.

На воле Мцыри почувствовал, как память его проясняется. Он смотрел на «седой, незыблемый Кавказ» и понимал, что когда-то жил там. Он вспомнил родное селение в глубоком ущелье, отца и красивых молодых сестёр, которые пели над его колыбелью. По ущелью бежала быстрая речка, у которой Мцыри играл в детстве, а в доме его отца по вечерам у очага рассказывались длинные истории.

Из монастыря Мцыри сбежал ночью во время грозы. Монахи, напуганные грозой, молились у алтаря, но Мцыри не боялся, он «обняться с бурей был бы рад». Так началось его недолгое пребывание на воле, которое стало для Мцыри настоящей жизнью. «Без этих трёх блаженных дней» жизнь Мцыри была бы ещё печальней и мрачней.

Главы 9–11. Блуждания по горным кручам

Мцыри долго блуждал и прилёг отдохнуть только на рассвете. Он слышал, как где-то в горах «кричал и плакал, как дитя», шакал, между камнями скользила змея, но Мцыри не боялся. Он сам, как зверь, сторонился людей и прятался, как змея.

Когда рассвело, юноша увидел, что лежит на краю глубокого ущелья, по дну которого текла бурная река.

Юноша лежал, любуясь на окружавшие его деревья и травы, прекрасные и цветущие, как «божий сад», и прислушивался к голосам природы, среди которых не раздавался «лишь человека гордый глас». Он смотрел на чистое небо и мечтал, пока из-за полуденного зноя его не начала мучить жажда.

Главы 12–13. Встреча с девушкой

Спустившись к реке напиться, Мцыри услышал шум чьих-то шагов. Юноша притаился в кустах и вскоре услышал песню, а затем увидел красивую стройную молодую грузинку в бедной одежде. С кувшином на голове она спускалась к реке за водой.

Летние жары
Покрыли тенью золотой
Лицо и грудь её; и зной
Дышал от уст её и щёк.
И мрак очей был так глубок,
Так полон тайнами любви,
Что думы пылкие мои
Смутились.

При виде красавицы у Мцыри помутился рассудок. Пока он приходил в себя, грузинка успела набрать воды и уйти.

Поодаль юноша увидел два каменных дома, словно сросшихся со скалой. Над плоской крышей одного из них вился дымок. В него и вошла девушка.

Воспоминания об этих чудесных минутах Мцыри сохранил до самой смерти и хотел, чтобы они умерли вместе с ним.

Главы 14–19. Бой с диким барсом

Уставший после бессонной ночи юноша прилёг в тени и уснул. Ему снилась молодая грузинка, и он проснулся от странной и сладкой тоски, мешавшей ему дышать. Уже наступила ночь, взошла луна, «мир тёмен был и молчалив». Мцыри видел огонёк в доме, где жила девушка, ему хотелось войти туда, но он не мог отказаться от своей цели: «пройти в родимую страну».

Не обращая внимания на сильный голод, юноша отправился в путь. Потеряв из виду горы, он заблудился и забрёл в чащу леса. Мцыри влез на дерево, увидел, что вокруг — бескрайний лес, и в отчаянии зарыдал. Но даже теперь он не желал «помощи людской», понимая, что для людей он чужой.

Блуждая, Мцыри вышел на поросшую мхом поляну. Вдруг из чащи выскочил «пустыни вечный гость — могучий барс». Юноша вооружился крепким суком, его сердце зажглось жаждой крови и борьбы. Барс почуял врага и напал. Мцыри сумел ударить зверя суком и рассечь ему лоб, но барс не сдался и бросился на юношу. «Сплетясь, как пара змей», человек и дикий зверь упали на землю.

И я был страшен в этот миг;
Как барс пустынный, зол и дик,
Я пламенел, визжал, как он;
Как будто сам я был рождён
В семействе барсов и волков
Под свежим пологом лесов.

Мцыри удалось вонзить сук в шею барса. Сражаясь, он чувствовал себя диким зверем. Получив смертельную рану, барс умер храбро, как воин в бою.

С трудом поднявшись, израненный когтями барса Мцыри побрёл вглубь леса.

Главы 20–23. Возвращение в монастырь

Из леса Мцыри выбрался только утром. Оглядевшись, он понял, что очутился возле монастыря. Все лишения, перенесённые за эти дни, были напрасны: «едва взглянув на божий свет», юноша вернулся к своей тюрьме.

Вдалеке зазвенел колокол. Этот звук долгие годы будил юношу, прогоняя сны о родных и близких, о диких и вольных степях, о лёгких и бешеных конях и битвах, в которых Мцыри всех побеждал. Он понял, что никогда не увидит родных. Как хилый цветок, выросший в подземелье, не смог бы расти в прекрасном саду, так и юноша не мог выжить на воле: монастырь, его тюрьма, оставил на нём свою печать. Мцыри упал в траву, охваченный предсмертным бредом.

Вокруг было тихо, всё в природе спало, оглушённое жарой, только змея скользила в траве.

Мцыри чудилось, что он лежит на дне холодной и глубокой реки. Ему нравилась окружавшая его мгла и прохлада. Над ним плавали «рыбок пёстрые стада». Одна из рыбок, покрытая золотой чешуёй, была особенно ласкова к юноше. Она пела ему, рассказывая, как хорошо и весело будет Мцыри, если он останется с ней навсегда. Песня золотой рыбки слилась с журчанием воды, и юноша потерял сознание.

Главы 24–26. Смерть Мцыри

Израненного, потерявшего сознание Мцыри нашли монахи. Юноша знал, что умирает, но не раскаивался в своём побеге. Печалило его только то, что его никто не оплачет и не похоронит в родной земле. Огонь, всю жизнь пылавший в груди Мцыри, наконец «прожёг свою тюрьму».

…пускай в раю,
В святом, заоблачном краю
Мой дух найдёт себе приют…
Увы! — за несколько минут
Между крутых и тёмных скал,
Где я в ребячестве играл,
Я б рай и вечность променял…

Мцыри попросил старого монаха перед смертью перенести его в монастырский сад и положить между цветущих кустов белой акации, откуда виден Кавказ.

Умирая, юноша будет смотреть на родные горы, возможно, ему покажется, что над ним склонился брат или отец, и тогда он спокойно заснёт, никого не прокляв.

Пересказала Юлия Песковая. За основу пересказа взято издание поэмы из собрания сочинений Лермонтова в 4 томах (Л.: Наука, 1980). Нашли ошибку? Пожалуйста, отредактируйте этот пересказ в Народном Брифли.

Макайри — Вики | Золотой

История создания

Автограф поэмы «Мцыри» (1-я страница)

Сюжет поэмы взят Лермонтовым из кавказской жизни. Имеются свидетельства А. П. Шан-Гирея и А. А. Хастатова о происхождении идеи поэмы, изложенной в рассказе первого биографа поэта П. А. Висковатова. Согласно этому рассказу, Лермонтов сам слышал рассказ, который впоследствии лег в основу поэмы. Во время своей первой ссылки на Кавказ в 1837 году, бродя по старой Военно-Грузинской дороге, он «наткнулся… на одинокого монаха во Мцхете. .. Лермонтова… узнал от него, что он горец, попавший в плен в качестве ребенка от генерала Ермолова…Генерал взял его с собой и оставил больного мальчика с монастырским братством.Он вырос там;он долго не мог привыкнуть к монастырю;тосковал по нему и делал попытки бежать в горы. Последствием одной такой попытки стала длительная болезнь, доведшая его до края могилы…». Эта интересная история произвела впечатление на Михаила Юрьевича и, вероятно, послужила толчком к созданию «Мцыри».

В настоящее время невозможно установить, насколько достоверны сведения, сообщаемые Висковатовым. Однако история, описанная в поэме, вполне могла произойти в реальности. Захват горских детей русскими во время Кавказской войны был довольно распространенным явлением. Лермонтову мог быть известен и другой подобный пример: несчастливая судьба русского художника Петра Захарова, чеченца по национальности, мальчиком попавшего в русский плен к тому же генералу А. Ермолову. С. Степанов по этому поводу в 2004 г. отмечал: «Сейчас многие (и мы) считаем, что прототипом лермонтовского Мцыри был Петр Захаров»[3].

Значительное влияние на поэму оказал и грузинский фольклор. Кавказский материал в поэме насыщен фольклорными мотивами. Так, центральный эпизод «Мцыри» — битва богатыря с барсом — основан на мотивах грузинской народной поэзии, в частности хевсурской песни о тигре и юноше, тема которой отражена и в поэме Шота Руставели» Рыцарь в тигровой шкуре».

Сначала стихотворение называлось «Бери» с пометкой: «Бери, по-грузински монах». Эпиграф к произведению тоже был другим. Первоначально оно читалось: «On n’a qu’une seule patrie» («У каждого одно отечество»), но позже Лермонтов изменил его на строки из 14-й главы 1-й Книги Царств: «Вкушая немного меда, и вот, я умираю». Это библейское изречение несет в себе символическое значение нарушения. Название также было изменено поэтом, и в сборник «Стихотворения М. Лермонтова» стихотворение вошло под названием «Мцыри», которое лучше отражало суть произведения. В грузинском языке слово «мцири» (груз. მწირი) имеет двоякое значение: в первом — «послушник», «монах, не служащий», а во втором — «чужой», «иностранец», приехавший добровольно или привезенный насильно с чужбины, одинокий человек без родных, любимых.

Помимо эпиграфа и названия, Лермонтов переработал содержание произведения. В частности, поэт исключил из первоначального издания несколько фрагментов. Некоторые стихи писатель, по-видимому, был вынужден вычеркнуть по цензурным соображениям. Например, были удалены строки, в которых Мцырири упрекает Бога за то, что он «дал ему тюрьму вместо родины». Помимо прочего, Лермонтов убрал из произведения строки, содержавшие описание горцев — соотечественников Мцыри, в том числе и его отца, представших герою в его бреду грозными всадниками, сражающимися за свою свободу.

Поэма окончательно закончена автором, согласно записи на обложке тетради Лермонтова: «1839 5 августа». Через год оно было напечатано и стало одним из двух стихотворений (другим была «Песня о царе Иване Васильевиче, молодом опричнике и купце Калашникове»), вошедших в его прижизненный сборник стихов.

Участок

Где, сливаясь, шумя,

Обнявшись, словно две сестры,

Ручьи Арагвы и Куры,

Был монастырь.

В основе поэмы — трагическая история мальчика-горца, попавшего в плен к русскому генералу. Он взял его с собой, но милый ребенок заболел. Монахи соседнего монастыря сжалились над маленьким узником и оставили его жить в монастыре, где он вырос. Так юный Мцыри был обречен на жизнь вдали от родины и «вдали от солнечного света», которая казалась ему жизнью заключенного. Мальчик все время тосковал по родине. Но постепенно он как бы свыкся с «неволей», выучил иностранный язык, был готов принять иную традицию, где он как бы чувствовал себя как дома, крестился и собирался принять монашеский постриг. И в этот самый момент как бы из сознания семнадцатилетнего юноши возникает нечто иное, мощный психический импульс, заставляющий его решиться на побег. Мцыри, воспользовавшись моментом, убегает из монастыря. Он бежит неизвестно куда. Чувство воли возвращает юноше даже то, что, казалось бы, навсегда отнято неволей: память о детстве. Он вспоминает родную речь, родную деревню и лица своих близких — отца, сестер и братьев.

Анализы и рецензии

В поэме «Мцыри» действие разворачивается на Кавказе, вошедшем в литературное наследие Михаила Юрьевича как территория бескрайней свободы и дикой свободы, где человек противостоит силам природы, которые Известно, что он превосходит его, пространство бесконечных приключений, битв с природой и битв с самим собой.

Мцыри» отражают обычные лермонтовские мотивы, связанные с бегством романтического героя с родины, где его не понимают и не узнают, в далекие неведомые края. Но ситуация развивается в обратном порядке: герой бежит не с родины, а на родина для него таинственная и неизвестная, так как он был взят оттуда слишком молодым, и в памяти его почти нет воспоминаний о ней.

«Мцыри» как романтическая поэма о богатыре-бунтаре имела своих предшественников в литературе. В «Мцыри» угадывается влияние поэмы «Чернецы» (1825) И. И. Козлова, написанной в форме лирической исповеди молодого монаха. Несмотря на внешнее сходство сюжетов, произведения имеют разное идейное содержание. Прослеживается связь с декабристской литературой и поэзией Иоганна Вольфганга Гёте. Кроме того, «Мцыри» повторяет многие мысли и отдельные стихи из более ранних стихотворений Лермонтова, в частности «Исповеди» и «Боярыня Орша».

«Исповедь Мцыри» Л. О. Пастернака, 1891

Многим современникам Лермонтова запомнилось другое стихотворение — «Шильонский узник» Байрона в переводе Жуковского. Белинский писал, что стих «Мцыри» «звучит и падает рывками, как удар меча, поражающего свою жертву. Его упругость, энергия и звонкое, монотонное падение находятся в удивительной гармонии с сосредоточенным чувством, несокрушимой силой могучей природы и трагическое положение героя поэмы»[6]. Но герой Байрона противостоит миру и ненавидит людей. Герой Лермонтова, напротив, стремится к людям.

Особое место в поэме отведено природе. Здесь это не просто живописный фон, а действующая сила, олицетворяющая грозную опасность. И в то же время приносит радость от наслаждения его неповторимой красотой, дикой свободой и позволяет герою полностью проявить себя. В нем — величие и красота, отсутствующие в человеческом обществе.

Образ монастыря в поэме является символом реальности, враждебной природной естественности и простоте, которым противостоит Мцыри. Позиция Лермонтова определяется утверждением, что природа человека есть залог возможной гармонии, а общество, наоборот, источник дисгармонии. Проблематика поэмы предвосхищает типично толстовскую литературную ситуацию: представление о простой патриархальной жизни как социальной норме и трагическая неспособность героя реализовать свое стремление к ней.

«Мцыри» написано квадратным ямбом с исключительно мужской рифмовкой.

Произведение получило самые высокие оценки современников поэта и литературоведов. Сохранились воспоминания о прочтении «Мцыри» самим автором.

Описано А. Муравьевым в его книге «Знакомство с русскими поэтами» (Киев, 1871, с. 27): «Случилось мне однажды, — пишет А. Муравьев, — в Царском Селе застать лучшую минуту своего вдохновения «…Летним вечером я подошел к нему и застал его [Лермонтова] за письменным столом, с пылающим лицом и огненными глазами, особенно выразительными в нем. «Что с вами? — спросил я. — Садитесь и слушай, — сказал он и в ту же минуту, в порыве восторга, прочел мне от начала до конца всю великолепную поэму Мцыри… которая только что вылилась из-под его вдохновенного пера… Ни одна история не производила на меня такого сильного впечатления».

Известно также, что Лермонтов в день своих именин, 9 мая 1840 года в Москве, «читал наизусть Гоголю и другим, бывавшим здесь, отрывок из своей новой поэмы Мцыр, и говорят, что читал очень хорошо».

Белинский пишет о стихотворении: «Какая пламенная душа, какой могучий дух, какая великанская природа у этого Мцыри! Это излюбленный идеал нашего поэта, это отражение в поэзии тени его собственной личности. Во всем Мцыри говорит, его собственный дух воняет, он поражает его своей собственной силой».

МЦЫРИ Михаила Лермонтова Дона Магера — 9780359339419

Варианты доставки: Доставка на австралийский адрес
Когда моя книга будет отправлена с вашего склада?
Когда прибудет мой заказ?
Отслеживание доставки
Международные заказы
Ограничения доставки
Проблемы с доставкой

Варианты доставки: Доставка на адрес в Австралии

Служба	Цена за заказ Австралия широкий	Срок поставки ¹ После отправки
Экономная доставка (отслеживается) через почту Австралии Заказные товары будут отправлены, как только они поступят на склад. Заказ может быть отправлен несколькими партиями, однако с вас будет взиматься только фиксированная плата.	9,99 $	2-10 дней после поступления всех товаров на склад
Экспресс-доставка ² (отслеживается) через StarTrack Express ³ Заказные товары будут отправлены экспресс-почтой, как только они поступят на склад. Заказ может быть отправлен несколькими партиями, однако с вас будет взиматься только фиксированная плата.	14,99 $	1-2 дня после поступления каждого товара на склад

¹ Ожидаемый срок доставки после отправки заказа выбранным вами способом доставки.
² Экспресс доступен не для всех товаров.
³ Обратите внимание, что эта услуга не имеет приоритета над временным интервалом статуса «Отправлено в срок», и что временной интервал «Обычно отправляется в срок» по-прежнему применяется ко всем заказам.

NB Все наши расчеты основаны на рабочих днях и предполагают, что отправка и доставка не осуществляются в праздничные и выходные дни.

Когда моя книга будет отправлена с вашего склада?

После того, как мы получим ваш заказ, мы проверим его, завершим выставление счетов и подготовим ваши товары перед отправкой с нашего склада в Сиднее.

Вы заметите, что на каждой странице продукта на веб-сайте указан предполагаемый диапазон дат доставки для экономичной доставки, а также для экспресс-доставки, если она доступна для этого продукта.

Этот предполагаемый диапазон дат поставки представляет собой комбинацию:

время отправки вашего заказа с нашего склада и
время, необходимое для отправки вашего заказа вам.

В дополнение к предполагаемому диапазону дат доставки на странице продукта вы найдете, сколько времени потребуется для отправки товара.

	Время отправки Время, необходимое для проверки заказа, выставления счета, подготовки вашего товара (ов) и отправки.	Пояснение Время отправки будет зависеть от статуса вашего товара(ов) на нашем складе.
Немедленная загрузка	Немедленная загрузка	Только цифровые загрузки
Отправка на следующий рабочий день	Обычно отправляется на следующий рабочий день ⁺	В наличии на нашем складе.
Отправка в течение 4-5 рабочих дней	Обычно отправка в течение 4-5 рабочих дней ⁺	Заказ размещен у поставщика, ориентировочное время прибытия на склад 4-5 рабочих дней.
Отправка в течение 5-14 рабочих дней	Обычно отправка в течение 5-14 рабочих дней ⁺	Заказ размещен у поставщика, ориентировочное время прибытия на склад 5-14 рабочих дней.

⁺ Все наши расчеты основаны на рабочих днях и предполагают, что отправка и доставка не осуществляются в праздничные и выходные дни.

Когда мой заказ будет доставлен?

Расчетная дата доставки — это предполагаемая дата доставки вашего заказа в выбранное вами место доставки.

После отправки заказа вы получите электронное письмо с подтверждением и обновлением статуса.

Если вы заказываете несколько товаров и не все из них есть на складе, мы сообщим вам ожидаемое время их прибытия.
Для предметов, которых нет в наличии, мы предоставим текущую предполагаемую отгрузку и сроки доставки.
Как только ваш заказ будет отправлен с нашего склада в Сиднее, вы получите электронное письмо со статусом «Заказ отправлен». Это будет содержать вашу информацию об отслеживании

Все наши оценки основаны на рабочих днях и предполагают, что отправка и доставка не осуществляются в праздничные и выходные дни.

Отслеживание доставки

Экономная доставка: Почта Австралии

Доставка Почтой Австралии можно отслеживать в пути с помощью eParcel. Вы можете отслеживать свою доставку, перейдя на страницу отслеживания AusPost и введя свой номер отслеживания. Электронное письмо с отправленным заказом будет содержать эту информацию для каждой посылки.

Доставка стандартной почтой Австралии обычно происходит в течение 2-10 рабочих дней с момента отправки. Обратите внимание, что сроки доставки могут варьироваться в зависимости от области доставки, и по разным причинам доставка может занять больше времени, чем первоначально предполагаемые сроки.
Если вы не получили посылку в установленные сроки, мы советуем вам сначала связаться с местным почтовым отделением, так как посылка может находиться там, ожидая вашего получения.
Если вы не получили никакой информации после обращения в Почту Австралии, свяжитесь с нами, чтобы подтвердить правильность сведений о доставке, зарегистрированных у нас. После этого мы свяжемся с вами и предложим соответствующие действия.

Экспресс-доставка через StarTrack Express

Вы можете отслеживать свою доставку, перейдя в StartTrack для отслеживания, используя свой номер накладной. Номер накладной высылается вам по электронной почте вместе со счетом-фактурой во время отгрузки.

Имейте в виду, что сроки доставки могут варьироваться в зависимости от региона доставки — приблизительное время доставки обычно составляет 1-2 рабочих дня.
По вопросам доставки вашего заказа обращайтесь в службу поддержки клиентов Star Track по телефону 13 23 45 и укажите указанный выше номер накладной.
Если вы не получили никакой информации после контакта со Star Track, пожалуйста, свяжитесь с нами, чтобы подтвердить правильность зарегистрированного у нас адреса доставки. После этого мы свяжемся с вами и предложим соответствующие действия.

Международная доставка

Чтобы отслеживать заказы, отправленные DHL, перейдите на страницу отслеживания DHL. Тарифы на международные направления доставки указаны ниже. При международной доставке мы задержим ваш заказ до тех пор, пока не сможем отправить вам все товары сразу.

Вес посылки	Новая Зеландия	Гонконг	США и Канада	Соединенное Королевство
До 1 кг	$30	$35	40 долларов	45 долларов
1,5 кг	$35	45 долларов	50 долларов	60 долларов
2 кг	40 долларов	50 долларов	60 долларов	70 долларов
2,5 кг	45 долларов	60 долларов	70 долларов	80 долларов
3 кг	50 долларов	65 долларов	75 долларов	$90
3,5 кг	55 долларов	$75	85 долларов	100 долларов
4 кг	60 долларов	80 долларов	95 долларов	105 долларов
4,5 кг	65 долларов	85 долларов	100 долларов	115 долларов
5 кг	70 долларов	95 долларов	$110	$125

Если вес вашего заказа превышает 1,0 кг (2,2 фунта, что примерно эквивалентно 1 или 2 книгам в мягкой обложке), мы сообщим вам стоимость доставки и запросим ваше одобрение перед отправкой заказа.

Обратите внимание, что некоторые страны могут время от времени взимать с получателя пошлины за «импорт» посылок. Поскольку эти сборы являются обязанностью получателя, пожалуйста, проверьте таможенную службу в стране назначения, чтобы узнать, применимы ли сборы.

Чтобы отслеживать заказы, отправленные DHL, перейдите на страницу отслеживания DHL. Вы можете проверить, находится ли адрес доставки в удаленном районе, в DHL Remote Area Services.

Повторная отправка: Если ваш заказ возвращен нам компанией доставки из-за неправильных или недостаточных сведений о доставке, с вас будет взиматься стоимость повторной доставки заказа. Обратите внимание, что если адрес доставки указан неверно и заказ был отправлен, в зависимости от выбранного варианта доставки мы не сможем изменить адрес доставки до тех пор, пока заказ не будет возвращен.

Проблемы с доставкой

В случае, если курьерская компания не сможет доставить ваш заказ из-за неверной информации об адресе, она вернет заказ обратно в Dymocks Online.

М лермонтов мцыри: Мцыри — Лермонтов. Полный текст стихотворения — Мцыри

Мцыри — Лермонтов. Полный текст стихотворения — Мцыри