Сталин И.В. О лозунге диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства в период подготовки Октября: Ответ С. Покровскому
Сталин И.В. О лозунге диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства в период подготовки Октября: Ответ С. Покровскому
Предыдущаяпубликация |
Алфавитный указательсочинений И.В. Сталина
Содержание тома 9сочинений И.В. Сталина |
Следующаяпубликация |
Источник:
Сталин И.
В. Cочинения. – Т. 9. – М.: ОГИЗ; Государственное издательство политической литературы, 1948. С. 269–281.
Примечание 64: Там же. С. 372.
Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания
Я думаю, что Ваше письмо от 2 мая с.г. не дает ни повода, ни основания для того, чтобы ответить подробно, так сказать, по всем пунктам.
Собственно говоря, оно не дает ничего особенно нового в сравнении с письмом Ян-ского.
Если я все же отвечаю на Ваше письмо, то потому, что оно содержит некоторые элементы прямой реставрации каменевщины периода апрель – май 1917 года. Только для разоблачения этих элементов реставрации каменевщины я считаю нужным ответить коротко на Ваше письмо.
1) Вы говорите в своем письме, что “на деле мы имели в период от Февраля до Октября лозунг союза со всем крестьянством”, что в “период от Февраля к Октябрю партия отстаивала и защищала свой старый
лозунг по отношению к крестьянству – союз со всем крестьянством в целом”.
Выходит, во-первых, что большевики в период подготовки Октября (апрель – октябрь 1917 г.) не ставили своей задачей проведение борозды между беднейшим [c.269] крестьянством и зажиточными крестьянами, а брали крестьянство как целое.
Выходит, во-вторых, что в период подготовки Октября большевики не заменили старого лозунга – “диктатура пролетариата и крестьянства” – новым лозунгом – “диктатура пролетариата и беднейшего крестьянства”, а оставались при старых позициях, данных в брошюре Ленина “Две тактики” в 1905 году.
Выходит, в-третьих, что большевистская политика борьбы с колебаниями и соглашательством Советов, в период подготовки Октября (март – октябрь 1917 г.), с колебаниями среднего крестьянства в Советах и на фронте, с колебаниями между революцией и контрреволюцией, с колебаниями и соглашательством, принявшими особенно острый характер в июльские дни, когда Советы во главе с соглашателями из эсеров и меньшевиков пошли в ногу с контрреволюционными генералами в деле изоляции большевиков, – выходит, что большевистская борьба с этими колебаниями и соглашательством известных слоев крестьянства была беспредметной и абсолютно ненужной.
Выходит, наконец, что Каменев был прав, отстаивая в апреле – мае 1917 года старый лозунг диктатуры пролетариата и крестьянства, а Ленин, считавший этот лозунг уже устаревшим и провозгласивший новый лозунг диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства, был не прав.
Стоит только поставить эти вопросы, чтобы понять всю несообразность Вашего письма в целом.
Но так как Вы являетесь большим любителем отдельных цитат из сочинений Ленина, обратимся к цитатам. [c.270]
Не нужно большого труда, чтобы доказать, что новым в аграрных отношениях России после февральского переворота, с точки зрения дальнейшего развития революции, Ленин считал не общность интересов пролетариата и крестьянства в целом, а раскол беднейшего крестьянства с зажиточным крестьянством, из коих первое, т.е. беднейшее крестьянство, тянуло к пролетариату, а второе, т.е. зажиточное крестьянство” шло за Временным правительством.
Вот что говорил на этот счет Ленин в апреле 1917 года, полемизируя с Каменевым и каменевщиной:
|
“Не позволительно пролетарской партии возлагать теперь (курсив мой. |
– И. Ст.) надежды на общность интересов с крестьянством” (см. речь Далее:
|
“Уже теперь мы видим в решениях ряда крестьянских съездов мысль обождать с разрешением аграрного вопроса до Учредительного Собрания, – это победа зажиточного крестьянства (курсив мой. – И. Ст.), склоняющегося к кадетам” (см. речь Ленина на Петроградской общегородской конференции в апреле 1917 г., т. XX, стр. 176). |
Дальше:
|
“Возможно, что крестьянство возьмет всю землю и всю власть. Я не только не забываю этой возможности, не ограничиваю своего кругозора одним сегодняшним днем, а прямо и точно формулирую аграрную программу с учетом нового явления: более глубокого раскола (курсив мой. |
Вот в чем усматривал Ленин новое и важное в новой обстановке в деревне после февральской революции.
Вот из чего исходил Ленин при построении политики партии в период после февраля 1917 года.
Из этого положения исходил Ленин, когда он говорил на общегородской Петроградской конференции в апреле 1917 года:
|
“Только на месте здесь мы уже узнали, что Совет Р. и С.Д. отдал власть Временному Правительству. Совет Р. и С.Д. есть осуществление диктатуры пролетариата и солдат; среди последних большинство крестьян. Это и есть диктатура пролетариата и крестьянства. Но эта “диктатура” вошла в соглашение с буржуазией. Тут и нужен  XX, стр. 176; курсив мой. – И. Ст.).
|
Из этого же положения исходил Ленин, когда он писал в апреле 1917 года:
|
“Кто говорит теперь только о “револ.-демокр. диктатуре пролетариата и крестьянства”, тот отстал от жизни, тот в силу этого перешел на деле к мелкой буржуазии против пролетарской классовой борьбы, того надо сдать в архив “большевистских” дореволюционных редкостей (можно назвать: архив “старых большевиков”)” (см. т. XX, стр. 101). |
На этой почве и родился лозунг диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства вместо старого лозунга – диктатуры пролетариата и крестьянства.
Вы можете сказать, как это и делаете в Вашем письме, что это есть троцкистское перепрыгивание через незавершенную еще крестьянскую революцию, но это будет столь же убедительно, сколь убедительно было подобное возражение Каменева, направленное в апреле 1917 года против Ленина.
Ленин вполне учитывал такое возражение, когда он сказал:
|
“Троцкизм – “без царя, а правительство рабочее”. Это неверно. Мелкая буржуазия есть, ее выкинуть нельзя. Но у нее две части. Беднейшая (курсив мой. – И. Ст.) ее часть идет с рабочим классом” (см. т. XX, стр. 182). |
Ошибка Каменева, а теперь Ваша ошибка состоит в неумении подметить и подчеркнуть разницу между двумя частями мелкой буржуазии, в данном случае – крестьянства, в неумении выделить беднейшую часть крестьянства из всей массы крестьянства в целом и
Проследим последовательно практическую историю лозунга “диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства” от апреля до октября 1917 года в трудах Ленина.
Апрель 1917 года:
|
“Своеобразие текущего момента в России состоит в переходе от первого этапа революции, давшего власть буржуазии в силу недостаточной сознательности и организованности пролетариата, – ко второму ее этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства ” (см. “Апрельские тезисы” Ленина, т. XX, стр. 88; курсив мой. – И. Ст.). |
Июль 1917 года:
|
“Революционные рабочие, если их поддержат беднейшие крестьяне (курсив мой. – И. Ст.), одни только в состоянии сломить сопротивление [c.273] капиталистов, повести народ к завоеванию земли без выкупа, к полной свободе, к победе над голодом, к победе над войной, к справедливому и прочному миру” (см. т. XXI, стр. 77). |
Август 1917 года:
|
“Только пролетариат, руководящий беднейшим крестьянством (курсив мой. |
– И. Ст.) (полупролетариями, как говорит наша программа), может кончить войну демократическим миром, залечить ее раны, начать ставшие безусловно необходимыми и Сентябрь 1917 года:
|
“Только диктатура пролетариев и беднейших крестьян (курсив мой. – И. Ст.) способна сломить сопротивление капиталистов, проявить действительно величественную смелость и решительность власти, обеспечить себе восторженную, беззаветную, истинно героическую поддержку масс и в армии, и в крестьянстве” (см. т. XXI, стр. 147) |
Сентябрь — октябрь 1917 года, брошюра “Удержат ли большевики государственную власть?”, где Ленин полемизирует с “Новой Жизнью”64:
|
“Либо (курсив мой. |
– И. Ст.) вся власть буржуазии – этого вы давно не защищаете, и сама буржуазия не смеет даже заикнуться об этом, зная, что уже 20–21 апреля такую власть народ одним движением плеча скинул и скинет теперь втрое решительнее, беспощаднее. Либо (курсив мой. – И. Ст.) власть мелкой буржуазии, т.е. коалиция (союз, соглашение) ее с буржуазией, ибо самостоятельно и независимо мелкая буржуазия власти не хочет и не может взять, как доказал опыт всех революций, как доказывает и экономическая наука, разъясняющая, что в капиталистической стране можно стоять за капитал, можно стоять за труд, но по середке устоять нельзя. [c.274] Эта коалиция в России полгода испробовала не десятки способов и провалились. Либо (курсив мой. – И. Ст.), наконец, вся власть пролетариям и беднейшим крестьянам (курсив мой. – И. Ст.), против буржуазии, для того, чтобы сломить ее сопротивление. Это еще не испробовано, и это вы, господа из “Новой Жизни”, отсоветуете народу, запугивая его вашей собственной запуганностью перед буржуазией.
Ничего четвертого и выдумать нельзя” (см. т. XXI, стр. 275).Таковы факты.
Все эти факты и события из истории подготовки Октября Вы “благополучно” обходите, “благополучно” вычеркиваете из истории большевизма борьбу большевиков в период подготовки Октября с колебаниями и соглашательством “крестьян-хозяев”, сидевших тогда в Советах, “благополучно” хороните лозунг Ленина о диктатуре пролетариата и беднейшего крестьянства и воображаете вместе с тем, что это не есть насилие над историей, над ленинизмом.
Из этих цитат, количество которых можно было бы увеличить, Вы должны видеть, что большевики брали за исходный пункт после февраля 1917 года не крестьянство в целом, а беднейшую его часть, они шли к Октябрю не под старым лозунгом диктатуры пролетариата и крестьянства, а под новым лозунгом диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства.
Из этого видно, что большевики проводили этот лозунг в борьбе с колебаниями и соглашательством Советов, с колебаниями и соглашательством известной части крестьянства, сидевшей в Советах, с колебаниями и соглашательством известных партий мелкобуржуазной демократии, имя которым – эсеры и меньшевики.
[c.275]
Из этого видно, что без нового лозунга диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства мы не могли бы собрать достаточно мощной политической армии, способной преодолеть соглашательство эсеров и меньшевиков, нейтрализовать колебания известной части крестьянства, свергнуть буржуазную власть и сделать, таким образом, возможным доведение до конца буржуазной революции.
Из этого видно, что “к Октябрю мы шли и победили в Октябре вместе с беднейшим крестьянством при сопротивлении кулачества (тоже крестьянство) и колебаниях со стороны среднего крестьянства” (см. мой ответ Ян-скому) (см. настоящий том, стр. 216. — Ред.).
Выходит, таким образом, что в апреле 1917 года, как и за весь период подготовки Октября, прав был Ленин, а не Каменев, а Вы, реставрирующий ныне каменевщину, попадаете как будто в не совсем хорошую компанию.
2) В противовес всему сказанному выше Вы приводите слова Ленина о том, что в октябре 1917 года мы брали власть при поддержке крестьянства в целом.
Что мы брали власть при известной поддержке крестьянства в целом, это совершенно правильно. Но Вы забыли добавить “мелочь”: крестьянство в целом поддерживало нас в Октябре, и после Октября, лишь постольку, поскольку мы доводили до конца буржуазную революцию. Это очень важная “мелочь”, которая решает в данном случае вопрос. “Забывать” такую важную “мелочь” и замазывать, таким образом, важнейший вопрос непозволительно большевику. [c.276]
Из Вашего письма видно, что Вы противопоставляете слова Ленина о поддержке крестьянства в целом лозунгу партии о “диктатуре пролетариата и беднейшего крестьянства”, данному тем же Лениным. Но для того, чтобы противопоставить эти слова Ленина предыдущим цитатам из сочинений Ленина, для того, чтобы иметь основание опровергнуть предыдущие цитаты Ленина о лозунге диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства приведенными Вами словами того же Ленина о крестьянстве в целом, – для этого надо доказать, по крайней мере, две вещи.
Во-первых. Надо доказать, что доведение до конца буржуазной революции является главным в Октябрьской революции. Ленин считает, что доведение до конца буржуазной революции является “побочным” продуктом Октябрьской революции, разрешившей эту задачу “мимоходом”. Надо, прежде всего, опровергнуть это положение Ленина и доказать, что главным в Октябрьской революции является не свержение власти буржуазии и переход власти в руки пролетариата, а доведение до конца буржуазной революции. Попробуйте доказать это, и тогда я готов признать, что лозунгом партии от апреля до октября 1917 года была у нас не диктатура пролетариата и беднейшего крестьянства, а диктатура пролетариата и крестьянства.
Из Вашего письма видно, что Вы, не считая возможным взять на себя эту более чем рискованную задачу, пытаетесь, однако, “мимоходом” доказать, что в одном из важнейших вопросов Октябрьской революции, в вопросе о мире, нас поддерживало будто бы все крестьянство в целом.
Это, конечно, неверно. Это совершенно неверно. В вопросе о мире Вы сбились на обывательскую точку [c.277] зрения. На самом деле вопрос о мире был тогда у нас вопросом о власти, ибо только с переходом власти в руки пролетариата можно было рассчитывать на выход из империалистической войны.
Вы забыли, должно быть, слова Ленина о том, что “кончить войну можно только переходом власти к другому классу”, что ““долой войну” – не значит бросанье штыка. Это значит переход власти к другому классу” (см. речь Ленина на Петроградской общегородской конференции в апреле 1917 г., т. XX, стр. 181 и 178).
Итак, одно из двух: либо Вы должны доказать, что главным в Октябрьской революции является доведение до конца буржуазной революции, либо Вы этого не докажете, – и тогда сам собою напрашивается вывод о том, что крестьянство в целом могло нас поддерживать в Октябре лишь постольку, поскольку мы доводили до конца буржуазную революцию, ликвидируя монархию, помещичью собственность и помещичьи порядки.
Во-вторых. Вы должны доказать, что большевики могли добиться поддержки крестьянства в целом в Октябре и после Октября, поскольку они доводили до конца буржуазную революцию, без систематического проведения лозунга диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства за весь период подготовки Октября, без систематической борьбы с соглашательством мелкобуржуазных партий, вытекающей из этого лозунга, без систематического разоблачения колебаний известных слоев крестьянства и их представителей в Советах, вытекающего из того же лозунга.
Попробуйте доказать это. В самом деле, почему нам удалось обеспечить себе поддержку крестьянства в целом в Октябре и после Октября? Потому, что мы [c.278] получили возможность довести до конца буржуазную революцию.
Почему мы получили такую возможность? Потому, что нам удалось свергнуть буржуазную власть и заменить ее властью пролетариата, которая только и способна довести до конца буржуазную революцию.
Почему нам удалось свергнуть власть буржуазии и поставить власть пролетариата? Потому, что мы вели подготовку Октября под лозунгом диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства, потому, что, исходя из этого лозунга, мы вели систематическую борьбу с соглашательством мелкобуржуазных партий, потому, что, исходя из этого лозунга, мы вели систематическую борьбу с колебаниями среднего крестьянства в Советах, потому, что только при таком лозунге мы могли преодолеть колебания середняка, разбить соглашательство мелкобуржуазных партий и собрать такую политическую армию, которая способна повести борьбу за переход власти в руки пролетариата.
Едва ли нужно доказывать, что без этих предвари тельных условий, определивших судьбу Октябрьской революции, мы не могли бы добиться поддержки крестьянства в целом ни в Октябре, ни после Октября в деле доведения до конца буржуазной революции.
Вот как надо понимать соединение крестьянских войн с пролетарской революцией.
Вот почему противопоставлять поддержку крестьянства в целом в Октябре и после Октября в деде доведения до конца буржуазной революции факту подготовки Октябрьской революции под лозунгом диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства – значит ничего не понять в ленинизме. [c.279]
Основная Ваша ошибка состоит в том, что Вы не поняли ни факта переплетения в ходе Октябрьской революции задач социалистических с задачами доведения до конца буржуазной революции, ни механики претворения в жизнь отдельных требований Октябрьской революции, вытекающих из второго стратегического лозунга партии о диктатуре пролетариата и беднейшего крестьянства.
Читая Ваше письмо, можно подумать, что не мы взяли крестьянство на службу пролетарской революции, а, наоборот, “крестьянство в целом”, включая и кулачество, взяло на службу себе большевиков. Плохи были бы дела большевиков, если бы они так легко “поступали” на службу к непролетарским классам.
Каменевщина периода апреля 1917 года – вот что тянет Вас за ноги.
3) Вы утверждаете, что Сталин не видит разницы между обстановкой 1905 года и обстановкой к февралю 1917 года. Это, конечно, несерьезно. Я этого не говорил и говорить не мог. Я говорил в своем письме лишь о том, что лозунг партии о диктатуре пролетариата и крестьянства, данный в 1905 году, получил свое подтверждение в февральской революции 1917 года. И это, конечно, верно. Так именно и рисовал Ленин положение в своей статье “Крестьяне и рабочие” в августе 1917 года:
|
“Только пролетариат и крестьянство могут свергнуть монархию – таково было основное, по тогдашнему времени (имеется в виду 1905 год. И.Ст.), определение нашей классовой политики. И это определение было верно. Февраль и март 1917 года лишний раз подтвердила это” (см. т. XXI, стр. 111; курсив мой. – И. Ст.). [c.280] |
Вы просто изволите придираться.
4) Вы пытаетесь, далее, изобличить Сталина в противоречиях, противопоставляя его тезису о соглашательстве середняка до Октября цитату из брошюры Сталина “Вопросы ленинизма”, где говорится о возможности строительства социализма совместно с средним крестьянством после упрочения диктатуры пролетариата.
Не нужно большого труда, чтобы доказать абсолютную ненаучность такого отождествления двух различных явлений. Середняк перед Октябрем, когда у власти стояла буржуазия, и середняк после упрочения диктатуры пролетариата, когда буржуазия уже свергнута и экспроприирована, кооперация развилась и основные средства производства сосредоточены в руках пролетариата, – две вещи разные. Отождествлять эти два рода середняка и ставить их на одну доску, – это значит рассматривать явления вне связи с исторической обстановкой и растерять все перспективы. Это нечто вроде зиновьевской манеры цитирования с перепутыванием всех дат и периодов.
Если это называется “революционной диалектикой”, то надо признать, что Покровский побил все рекорды “диалектического” крючкотворства.
5) Остальных вопросов не касаюсь, так как считаю, что они уже исчерпаны в переписке с Ян-ским.
20 мая 1927 г.
Впервые напечатано в книге:
И. Сталин. Вопросы ленинизма. 4-е изд., 1928
[c.281]
ПРИМЕЧАНИЕ
64“Новая Жизнь” – меньшевистская газета, выходила в Петрограде с апреля 1917 года по июль 1918 года. – 274. [c.372]
Вернуться к тексту
Предыдущаяпубликация |
Алфавитный указательсочинений И.В. Сталина
Содержание тома 9сочинений И. В. Сталина
|
Следующаяпубликация |
This Stalin archive has been reproduced from Библиотека Михаила Грачева (Mikhail Grachev Library) at http://grachev62.narod.ru/stalin/ However, we cannot advise connecting to the original location as it currently generates virus warnings.
Every effort has been made to ascertain and obtain copyright pertaining to this material, where relevant. If a reader knows of any further copyright issues, please contact Roland Boer.
О трех основных лозунгах партии по крестьянскому вопросу: Ответ Ян-скому
О трех основных лозунгах партии по крестьянскому вопросу: Ответ Ян-скомуMIA —
главная
страница | Глав.
стр.
Иноязычной
секции | Глав. стр.
Русской
секции |Сочинения
Сталина Том
9
Оригинал
находится на
странице http://grachev62.
narod.ru/stalin/index.htm
Последнее
обновление
Январь 2011г.
Ваше письмо получил, конечно, своевременно. Отвечаю с некоторым опозданием, за что прошу извинения.
1) Ленин говорит, что “самым главным вопросом всякой революции является вопрос о государственной власти” (см. т. XXI, стр. 142). В руках какого класса или каких классов сосредоточена власть; какой класс или какие классы должны быть свергнуты, какой класс или какие классы должны взять власть, – в этом “самый главный вопрос всякой революции”.
Основные стратегические лозунги партии, сохраняющие свою силу на весь период того или иного этапа революции, не могут быть названы основными лозунгами, если они не опираются целиком и полностью на этот кардинальный тезис Ленина.
Основные
лозунги
могут быть
правильными
лишь в том
случае, если
они строятся
на базе
марксистского
анализа
классовых
сил, если они
намечают
правильную
схему
расположения
революционных
сил на фронте
классовой
борьбы, если
они
облегчают
подвод масс к
фронту
борьбы за
победу
революции, к
фронту
борьбы [c.
205] за
взятие
власти новым
классом, если
они
облегчают
партии
формирование
широкой и
мощной
политической
армии из
широких
народных
масс,
необходимой
для
выполнения
этой задачи.
На протяжении того или иного этапа революции могут иметь место поражения и отступления, неудачи и отдельные тактические ошибки, но это еще не значит, что основной стратегический лозунг неверен. Так, например, основной лозунг на первом этапе нашей революции – “вместе со всем крестьянством, против царя и помещиков при нейтрализации буржуазии, за победу буржуазно-демократической революции” – был совершенно правилен, несмотря на то, что революция 1905 года потерпела поражение.
Нельзя, стало быть, смешивать вопрос об основном лозунге партии с вопросом об успехах или неудачах революции на той или иной ступени ее развития.
Может
случиться,
что в ходе
революции
основной
лозунг
партии
привел уже к
свержению
власти
старых
классов или
старого
класса, но
ряд
существенных
требований
революции,
вытекающих
из этого
лозунга, не
получил
осуществления,
или
осуществление
их
растянулось
на целый
период
времени, или
для их
осуществления
требуется
новая
революция, но
это еще не
значит, что
основной
лозунг
неправилен
Так,
например,
февральская
революция 1917
года свергла
царизм и
помещиков, но
не привела к
осуществлению
конфискации
помещичьих
земель и т.
д.,
но это еще не
значит, что
наш основной
лозунг на
первом этапе
революции
был
неправилен.
Или еще: Октябрьская революция осуществила свержение буржуазии и переход власти в руки пролетариата, [c.206] но не привела сразу: а) к доведению до конца буржуазной революции, вообще, и б) к изоляции кулачества в деревне, в частности, растянув это дело на известный период времени, но это еще не значит, что наш основной лозунг на втором этапе революции – “вместе с беднейшим крестьянством, против капитализма в городе и деревне при нейтрализации среднего крестьянства, за власть пролетариата” – был неправилен.
Нельзя, стало быть, смешивать вопрос об основном лозунге партии с вопросом о сроке и формах осуществления тех или иных требований, вытекающих из этого лозунга.
Поэтому
стратегические
лозунги
нашей партии
нельзя
расценивать
ни с точки
зрения
эпизодических
удач или
поражений
революционного
движения в
тот или иной
период, ни,
тем более, с
точки зрения
сроков или
форм
осуществления
тех или иных
требований,
вытекающих
из этих
лозунгов.
Стратегические
лозунги
партии могут
быть
расцениваемы
лишь с точки
зрения
марксистского
анализа
классовых
сил и
правильного
расположения
сил
революции на
фронте
борьбы за
победу
революции, за
сосредоточение
власти в
руках нового
класса
Ваша ошибка состоит в том, что Вы обошли этот важнейший методологический вопрос или не поняли его.
2) Вы пишете в своем письме.
“Правильно ли утверждение, что мы шли в союзе со всем крестьянством только до Октября? Нет, неправильно. Лозунг “союз со всем крестьянством” был действителен до Октября, в момент Октября и в первый период после Октября, поскольку все крестьянство было заинтересовано в довершении буржуазной революции до конца”. [c.207]
Таким
образом, из
этой цитаты
выходит, что
стратегический
лозунг
партии на первом этапе
революции (1905 г.
– февраль 1917 г.),
когда дело
шло о
свержении
царско-помещичьей
власти и
установлении
диктатуры
пролетариата
и
крестьянства, не
отличался от
стратегического
лозунга на
втором этапе
революции
(февраль 1917 г.
–
октябрь 1917 г.),
когда дело
шло о
свержении
власти
буржуазии и
установлении
диктатура
пролетариата.
Вы отрицаете, стало быть, основную разницу между революцией буржуазно-демократической и революцией пролетарско-социалистической. А делаете Вы эту ошибку потому, что не хотите, видимо, понять той простой вещи, что основной темой стратегического лозунга является вопрос о власти на данном этапе революции, вопрос о том, какой класс свергается и в руки какого класса переходит власть. Едва ли нужно доказывать, что Вы не правы тут коренным образом.
Вы говорите, что в момент Октября и в первый период после Октября мы проводили лозунг “союз со всем крестьянством”, поскольку все крестьянство было заинтересовано в доведении буржуазной революции до конца. Но кто Вам сказал, что Октябрьский переворот и Октябрьская революция исчерпывались или ставили своей основной задачей доведение до конца буржуазной революции? Откуда Вы это взяли? Разве свержение власти буржуазии и установление диктатуры пролетариата можно уместить в рамках буржуазной революции? Разве завоевание диктатуры пролетариата не есть выход из рамок буржуазной революции?
Как можно
утверждать,
что кулаки
(тоже ведь
крестьяне)
могли
поддерживать
свержение
буржуазии и
переход
власти к
пролетариату?
[c.
208]
Как можно отрицать, что декрет о национализации земли, отмене частной собственности на землю, запрещении купли-продажи земли и т. д., несмотря на то, что он не может быть признан декретом социалистическим, проводился у нас в борьбе с кулачеством, а не в союзе с ним?
Как можно утверждать, что кулаки (тоже крестьяне) могли поддерживать декреты Советской власти об экспроприации фабрик, заводов, железных дорог, банков и т. д. или лозунг пролетариата о превращении войны империалистической в войну гражданскую?
Как можно утверждать, что основным в Октябре являются не эти и подобные им акты, не свержение буржуазии и установление диктатуры пролетариата, а доведение до конца буржуазной революции?
Нет спора,
что
Октябрьская
революция
имела одной
из своих
главных
задач
доведение до
конца
буржуазной
революции,
что без
Октябрьской
революции
она не могла
быть
доведена до
конца, равно
как сама
Октябрьская
революция не
могла быть
упрочена без
доведения до
конца
буржуазной
революции, и
поскольку
Октябрьская
революция
доводила до
конца
буржуазную
революцию,
она должна
была
встречать
сочувствие
со стороны
всех
крестьян.
Все
это
бесспорно. Но
разве можно
на этом
основании
утверждать,
что
доведение
буржуазной
революции до
конца было не производным
явлением в
ходе
Октябрьской
революции, а
ее существом или ее основной целью? Куда
же девалась у
Вас главная
цель
Октябрьской
революции –
свержение
власти
буржуазии,
установление
диктатуры
пролетариата,
превращение
войны
империалистической
[c.209] в войну
гражданскую,
экспроприация
капиталистов
и т.п.?
И если главной темой стратегического лозунга является основной вопрос всякой революции, т.е. вопрос о переходе власти из рук одного класса в руки другого класса, то не ясно ли из этого, что вопрос о доведении до конца буржуазной революции пролетарской властью нельзя смешивать с вопросом о свержении буржуазии и завоевании этой самой пролетарской власти, т.е. с вопросом, являющимся главной темой стратегического лозунга на втором этапе революции?
Одно из
самых
величайших
достижений
диктатуры
пролетариата
состоит в
том, что она
довела до
конца
буржуазную
революцию и
вымела
дочиста
грязь
средневековья.
Для деревни
это имело
самое
главное и
поистине
решающее
значение. Без
этого не
могло быть
осуществлено
соединение
крестьянских
войн с
пролетарской
революцией, о
чем говорил
Маркс еще во
второй
половине
прошлого
столетия[51].
Без этого не
могла быть
упрочена
сама
пролетарская
революция.
При этом
нужно иметь в
виду
следующее
важное
обстоятельство.
Доведение до
конца
буржуазной
революции не
есть
единичный
акт. На деле
оно
растянулось
на целый
период,
захватывая
не только
кусочки 1918
года, как Вы
утверждаете
в своем
письме, но и
кусочки 1919
года
(Поволжье –
Урал) и 1919 – 1920
годов
(Украина). Я
имею в виду
наступление
Колчака и
Деникина,
когда перед
крестьянством
в целом
встала
опасность
восстановления
помещичьей
власти и
когда оно,
именно как
целое,
вынуждено
было
сплотиться
вокруг
Советской
власти для
того, чтобы
обеспечить
доведение до
конца
буржуазной
революции и
сохранить за
[c.210] собой плоды
этой
революции.
Эту
сложность и
многообразие
процессов
живой жизни,
это
“причудливое”
переплетение
непосредственно
социалистических
задач
диктатуры
пролетариата
с задачей
доведения до
конца
буржуазной
революции
нужно иметь
всегда перед
глазами,
чтобы понять
правильно
как
приводимые
Вами цитаты
из сочинений
Ленина, так и
механику
претворения
в жизнь
партийных
лозунгов.
Можно ли
сказать, что
это
переплетение
говорит о
неправильности
лозунга
партии на втором этапе
революции,
что этот
лозунг не
отличается
от лозунга на первом этапе
революции?
Нет, нельзя
сказать.
Наоборот, это
переплетение
лишь
подтверждает
правильность
лозунга
партии на
втором этапе
революции:
вместе с беднейшим крестьянством,
против
капиталистической
буржуазии в
городе и
деревне, за
власть
пролетариата
и т.д. Почему?
Потому, что
для того
чтобы
довести до
конца
буржуазную
революцию,
надо было сначала свергнуть в
Октябре
власть
буржуазии и
поставить
власть
пролетариата,
ибо только
такая власть
способна
довести до
конца
буржуазную
революцию. А
чтобы
поставить в
Октябре
власть
пролетариата,
надо было
подготовить
и
организовать
к Октябрю соответствующую политическую
армию,
способную
свергнуть
буржуазию,
способную
установить
власть
пролетариата,
причем нет
нужды
доказывать,
что такую
политическую
армию мы
могли
подготовить
и
организовать
лишь под
лозунгом:
союз
пролетариата
с беднейшим
крестьянством
против
буржуазии, за
диктатуру
пролетариата.
Ясно, что без такого стратегического лозунга, проводимого с апреля 1917 года по октябрь 1917 года, мы не могли бы иметь такой политической армии, [c.211] не могли бы, значит, победить в Октябре, не свергли бы власти буржуазии и не имели бы, следовательно, возможности довести до конца буржуазную революцию.
Вот почему нельзя противопоставлять доведение до конца буржуазной революции стратегическому лозунгу на втором этапе революции, имеющему своей задачей обеспечение захвата власти пролетариатом.
Есть лишь
одно
средство
избегнуть
все эти
“противоречия”,
– признать
основную
разницу
между
стратегическим
лозунгом
первого
этапа
революции
(буржуазно-демократическая
революция) и
стратегическим
лозунгом
второго
этапа
революции
(пролетарская
революция), –
признать, что
в период
первого
этапа
революции мы
шли вместе со
всем
крестьянством
за
буржуазно-демократическую
революцию, а
в период
второго
этапа
революции мы
шли вместе с беднейшим крестьянством
против
власти
капитала за
пролетарскую
революцию.
А признать это нужно, так как к этому обязывает, нас анализ классовых сил на первом и втором этапах революции. В противном случае нельзя было бы объяснить тот факт, что до февраля 1917 года мы вели работу при лозунге революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, а после февраля 1917 года этот лозунг заменили лозунгом социалистической диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства.
Согласитесь, что эта замена одного лозунга другим лозунгом в марте – апреле 1917 года не может быть объяснена при Вашей схеме.
Эту основную разницу двух стратегических лозунгов партии Ленин отметил еще в своей брошюре “Две [c.212] тактики социал-демократии в демократической революции”. Лозунг партии при подготовке буржуазно-демократической революции сформулировал он так:
“Пролетариат
должен
провести до
конца
демократический
переворот,
присоединяя
к себе массу
крестьянства,
чтобы
раздавить
силой
сопротивление
самодержавия
и
парализовать
неустойчивость
буржуазии”
(см.
т. VIII, стр. 96)
Иначе говоря: со всем крестьянством против самодержавия при нейтрализации буржуазии, – за демократический переворот.
Что касается лозунга партии в период подготовки социалистической революции, то он сформулировал его так:
“Пролетариат должен совершить социалистический переворот, присоединяя к себе массу полупролетарских элементов населения, чтобы сломить силой сопротивление буржуазии и парализовать неустойчивость крестьянства и мелкой буржуазии”. (См. там же).
Иначе говоря: вместе с беднейшим крестьянством и вообще полупролетарскими слоями населения против буржуазии при нейтрализации мелкой буржуазии в городе и деревне, – за социалистический переворот.
Это было в 1905 году.
В апреле 1917 года Ленин, характеризуя тогдашнее политическое состояние как переплетение революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства с реальной властью буржуазии, говорил:
“Своеобразие
текущего
момента в
России
состоит в переходе от первого (курсив мой.
– И. Ст.) этапа
революции,
давшего
власть
буржуазии в
силу [c.213]
недостаточной
сознательности
и
организованности
пролетариата,
– ко второму ее
этапу,
который
должен дать
власть в руки
пролетариата
и беднейших
слоев (курсив мой. – И. Ст.)
крестьянства”
(см.
“Апрельские
тезисы” Ленина – т. XX,
стр. 88).
В конце августа 1917 года, когда подготовка к Октябрю “шла на всех парах, Ленин в специальной статье “Крестьяне и рабочие” писал:
“Только
пролетариат
и крестьянство (курсив мой. – И. Ст.) могут
свергнуть
монархию –
таково было
основное, по
тогдашнему
времени
(имеется в
виду 1905 год И.Ст.),
определение
нашей
классовой
политики. И
это
определение
было верно.
Февраль и
март 1917 года
лишний раз
подтвердили
это. Только
пролетариат,
руководящий беднейшим
крестьянством (курсив мой. – И. Ст.)
(полупролетариями,
как говорит
наша
программа),
может
кончить
войну
демократическим
миром,
залечить ее
раны, начать
ставшие
безусловно
необходимыми
и неотложными шаги к
социализму –
таково
определение
нашей
классовой
политики
теперь” (см.
т.
XXI, стр.111).
Это не следует понимать так, что у нас имеется будто бы теперь диктатура пролетариата и беднейшего крестьянства. Это, конечно, неверно. Мы шли к Октябрю под лозунгом диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства и осуществили его в Октябре формально, поскольку мы имели блок с левыми эсерами и делили руководство с ними, хотя фактически у нас уже тогда была диктатура пролетариата, так как мы, большевики, составляли большинство. Диктатура пролетариата и беднейшего крестьянства перестала, однако, существовать формально после левоэсеровского “путча”[52], после разрыва блока с левыми эсерами, когда руководство перешло целиком и [c.214] полностью в руки одной партии, в руки нашей партии, которая не делит и не может делить руководства государством с другой партией. Это и называется у нас диктатурой пролетариата.
Наконец, в ноябре 1918 года Ленин, бросая ретроспективный взгляд на пройденный путь революции, писал:
“Да,
революция
наша
буржуазная, пока мы
идем вместе с
крестьянством
как целым.
Это мы яснее
всего
сознавали,
сотни и
тысячи раз с 1905
года
говорили,
никогда этой
необходимой
ступени
исторического
процесса ни
перепрыгнуть,
ни декретами
отменить не
пробовали…
Но в 1917 году, с апреля месяца, задолго до
Октябрьской
революции, до
взятия (курсив мой. – И. Ст.) власти нами (курсив мой. – И. Ст.), мы
говорили
открыто и
разъясняли
народу:
остановиться
на атом
революция
теперь не
сможет, ибо
ушла вперед
страда,
шагнул
вперед
капитализм,
дошло до
невиданных
размеров
разорение,
которое потребует (хочет ли
этого
кто-нибудь
или нет),
потребует
шагов вперед, к
социализму.
Ибо иначе
идти вперед,
иначе
спасать
страну,
истерзанную
войной, иначе облегчать муки
трудящихся и
эксплуатируемых нельзя.
Вышло именно
так, как мы
говорили. Ход
революции
подтвердил
правильность
нашего
рассуждения. Сначала вместе со
“всем”
крестьянством
против
монархии,
против
помещиков,
против
средневековья
(и постольку
революция
остается
буржуазной,
буржуазно-демократической).
Затем,
вместе с
беднейшим
крестьянством,
вместе с
полупролетариатом,
вместе со
всеми
эксплуатируемыми, против
капитализма,
в том числе против
деревенских
богатеев,
кулаков,
спекулянтов (курсив мой. – И. Ст.), и
постольку
революция
становится социалистическою” (см. т. XXIII, стр.
390–391).
Как видите, Ленин неоднократно подчеркивал всю глубину разницы между первым стратегическим лозунгом в период [c.215] подготовки буржуазно-демократической революции и вторым стратегическим лозунгом в период подготовки Октября. Там – лозунг: со всем крестьянством против самодержавия, здесь – лозунг: с беднейшим крестьянством против буржуазии.
Тот факт, что
доведение
буржуазной
революции до
конца
растянулось
на целый
период после
Октября, что,
поскольку мы
доводили до
конца
буржуазную
революцию,
нам не могло
не
сочувствовать
“все”
крестьянство,
– этот факт,
как я уже
говорил выше,
ни на йоту не
колеблет
того
основного
положения,
что к Октябрю
мы шли и
победили в
Октябре
вместе с
беднейшим
крестьянством,
что свергли
власть
буржуазии и
установили
диктатуру
пролетариата
(одну из
задач
которой
составило
доведение до
конца
буржуазной
революции)
вместе с беднейшим
крестьянством при
сопротивлении
кулачества
(тоже
крестьяне) и
колебаниях
со стороны
среднего
крестьянства.
Кажется, ясно.
3) Вы пишете далее в своем письме:
“Правильно ли утверждение, что “мы подошли в Октябрю с лозунгом союза с деревенской беднотой при нейтрализации середняка”? Нет, неправильно. По указанным уже выше соображениям и приведенным выдержкам из Ленина видно, что этот лозунг мог возникнуть только тогда, когда “назрело классовое деление внутри крестьянства” (Ленин), т.е. «летом и осенью 1918 г.»”.
Из этой цитаты выходит, что партия стала на путь нейтрализации середняка не в период подготовки и не во время Октября, а после Октября и особенно после 1918 года, после комбедов. Это совершенно неверно.
Наоборот, политика нейтрализации середняка не началась, а кончилась после комбедов, после 1918 года. Политика нейтрализации середняка была отменена [c.216] (а не введена) в нашей практике именно после 1918 года. Именно после 1918 года, в марте 1919 года, Ленин, открывая VIII съезд нашей партии, сказал:
“Лучшие
представители
социализма
старого
времени, –
когда они еще
верили в
революцию и
служили ей
теоретически
и идейно –
говорили о нейтрализации
крестьянства,
т.
е. о том,
чтобы
сделать из
среднего
крестьянства,
если не
активно
помогающий
революции
пролетариата,
то, по
крайней мере,
не мешающий
ей,
нейтральный,
не
становящийся
на сторону
наших врагов
общественный
слой. Эта
отвлеченная,
теоретическая
постановка
задачи для
нас вполне
ясна. Но она
недостаточна (курсив мой. – И. Ст.). Мы
вошли в такую
стадию
социалистического
строительства (курсив мой. – И. Ст.), когда
надо
выработать
конкретно,
детально,
проверенные
на опыте
работы в
деревне,
основные
правила и
указания,
которыми мы
должны
руководиться
для того,
чтобы по
отношению к
среднему
крестьянину стать на
почву
прочного
союза” (см. т. XXIV,
стр. 114).
Получается, как видите, нечто прямо противоположное тому, о чем Вы говорите в своем письме, причем Вы переворачиваете здесь нашу действительную партийную практику вверх ногами, смешивая начало нейтрализации с ее концом.
Середняк
хныкал и
колебался
между
революцией и
контрреволюцией,
пока
свергали
буржуазию,
пока власть
Советов не
была еще
упрочена,
ввиду чего и
приходилось
его
нейтрализовать.
Середняк
стал
поворачивать
к нам, когда
он стал
убеждаться,
что
буржуазия
свергнута
“всерьез”,
что власть
Советов
упрочивается,
кулака
одолевают,
Красная
Армия
начинает
побеждать на
гражданских
фронтах.
Именно после
такого
перелома
стал
возможен
третий
стратегический
лозунг [c.217]
партии,
данный
Лениным на VIII
съезде
партии: опираясь на бедноту и
устанавливая прочный
союз с
середняком –
вперед за
социалистическое
строительство.
Как Вы могли забыть этот общеизвестный факт?
Из Вашего письма вытекает далее, что политика нейтрализации середняка при переходе к пролетарской революции и в первые дни после победы этой революции – неправильна, непригодна и потому неприемлема. Это совершенно неверно. Дело обстоит как раз наоборот. Именно при свержении власти буржуазии и до упрочения власти пролетариата более всего колеблется и сопротивляется середняк. Именно в этот период и необходимы союз с беднотой – и нейтрализация середняка.
Настаивая
на своей
ошибке, Вы
утверждаете,
что вопрос о
крестьянстве
имеет
большое
значение не
только для
нашей страны,
но и для
других стран,
“более или
менее
напоминающих
экономику
дооктябрьской
России”.
Это
последнее,
конечно,
верно. Но вот
что говорит
Ленин в своих
тезисах по
аграрному
вопросу на II
конгрессе
Коминтерна[53] о политике
пролетарских
партий в
отношении
середняка в
период
взятия
власти
пролетариатом.
Определив
беднейшее
крестьянство,
или, точнее,
“трудящиеся
и
эксплуатируемые
массы в
деревне”, как
отдельную
группу,
состоящую из
сельскохозяйственных
рабочих,
полупролетариев
или
парцелльных
крестьян и
мелкого
крестьянства,
и перейдя
потом к
вопросу о
среднем
крестьянстве,
как об особой
группе в
деревне,
Ленин
говорит:
“Под
“средним
крестьянством”
в
экономическом
смысле
следует
понимать
мелких
земледельцев,
которые
владеют, на
праве
собственности
или аренды,
тоже
небольшими
участками [c.218]
земли, но все
же такими,
которые, во-1-х,
дают при
капитализме,
по общему
правилу, не
только
скудное
содержание
семьи
хозяйства, но
и
возможность
получать
известный
излишек,
способный, по
крайней мере
в лучшие
годы,
превращаться
в капитал, и
которые, во-2-х,
прибегают
довольно
часто
(например, в
одном
хозяйстве из
двух или из
трех) к найму
чужой
рабочей
силы…
Революционный
пролетариат
не может
ставить
своей
задачей, – по
крайней мере
для
ближайшего
будущего и
для начала
периода
диктатуры
пролетариата, – привлечь
этот слой на
свою сторону,
а должен
ограничиться
задачей
нейтрализовать
его, т.
е.
сделать
нейтральным
в борьбе
между
пролетариатом
и
буржуазией”
(см. т. XXV, стр. 271–272;
курсив мой. – И. Ст.).
Как можно после этого утверждать, что политика нейтрализации середняка могла “возникнуть” у нас “только” “летом и осенью 1918 года”, т.е. после решающих успехов в деле упрочения власти Советов, в деле упрочения власти пролетариата?
Как видите, вопрос о стратегическом лозунге пролетарских партий к моменту перехода к социалистической революции и упрочения власти пролетариата, так же как и вопрос о нейтрализации середняка, не так прост, как Вы его представляете.
4) Из всего
сказанного
выше видно,
что
приводимые
Вами цитаты
из сочинений
Ленина ни в
какой мере не
могут быть
противопоставлены
основному
лозунгу
партии на
втором этапе
революции,
ибо они, эти
цитаты: а)
трактуют не
об основном
лозунге
партии перед Октябрем, а о
доведении до
конца
буржуазной
революции после Октября, б)
они не
опровергают,
а
подтверждают
правильность
этого
лозунга.
Я уже говорил выше и вынужден еще раз повторить, что стратегическому лозунгу партии на втором этапе [c.219] революции, в период до взятия власти пролетариатом, главной темой которого является вопрос о власти, нельзя противопоставлять задачу доведения до конца буржуазной революции, проводимую в период после взятия власти пролетариатом.
5) Вы говорите об известной статье тов. Молотова в “Правде” “О буржуазной революции в нашей стране” (12 марта 1927 г.), которая, оказывается, и “подтолкнула” Вас обратиться ко мне за разъяснением. Я не знаю, как Вы читаете статьи. Я тоже читал статью тов. Молотова и думаю, что она ни в какой мере не противоречит тому, что сказано в моем докладе на XIV съезде нашей партии о лозунгах партии насчет крестьянства[54].
Тов. Молотов
трактует в
своей статье
не об
основном
лозунге
партии в
период
Октября, а о
том, что,
поскольку
партия после
Октября
доводила до
конца
буржуазную
революцию,
она имела
сочувствие
всех
крестьян. Но
я уже говорил
выше, что
констатирование
этого факта
не отрицает,
а, наоборот,
подтверждает
правильность
того
основного
положения,
что мы
свергли
власть
буржуазии и
поставили
диктатуру
пролетариата
вместе с
беднейшим
крестьянством
и при
нейтрализации
середняка
против
буржуазии
города и
деревни, что
без этого мы
не могли бы
довести до
конца
буржуазную
революцию.
“Большевик”
№ 7-8,
15 апреля 1927 г.
[c.220]
«Вся власть Советам» – лозунг, положивший начало революции
«Вся власть Советам рабочих, солдатских и крестьян…» Австралия, 7 ноября 2017 г. 30-минутное видео доступно здесь.
Джон Ридделл . Сегодня вечером мы собираемся вернуться к русской революции, рассказав историю лозунга, который определил ее исход: «Вся власть Советам». Прежде чем начать, я хочу отдать дань уважения недавним историческим работам об этом периоде, написанным Ларсом Ли, Эриком Бланком, Чайной Мьевилем и Полем Лебланом. Спасибо также Дугу Уильямсу, моему видеооператору, и Ларсу за идею проследить «биографию» этого слогана.
Итак, вернемся в Россию чуть более 100 лет назад, в серый и голодный Петроград, еще запертый зимой, где сердца людей вдруг наполнились надеждой.
27 февраля 1917 года рухнула древняя Российская царская империя, свергнутая восстанием рабочих и солдат в ее столице Петрограде.
По всему городу массы повстанцев нейтрализовали последние остатки полицейского сопротивления, празднуя обретенную свободу. Тем временем две небольшие группы обеспокоенных политиков собрались на противоположных концах раскинувшегося Таврического дворца, где заседала Дума или парламент.
В России больше нет правительства! Что делать?
В правом крыле Таврического самопровозглашенная группа неравнодушных парламентских депутатов, либеральных критиков павшего царского режима, пришла к выводу, что они должны принять его свержение и сформировать правительство. Но как? Царь среди своих последних действий распустил их парламент, Государственную думу. Все орудия власти в Петрограде: пушки, поезда, телефонные линии и, главное, моральный авторитет находились в руках повстанцев.
В другом крыле группа умеренных социалистов, некоторые из которых недавно вышли из тюрьмы, двинулась, чтобы претендовать на лидерство в массовом движении, бушующем на улицах. Они созвали на вечер заседание еще не существовавшего петроградского рабочего «совета» — русское слово «советский».
Воззвание было вызвано воспоминаниями о знаменитом Совете 1905 года, рядовом собрании, возглавившем всеобщую забастовку, насильственно разогнанном царем.
По заводам и полкам разослали приказ немедленно прислать делегатов. В тот вечер дворянские коридоры Тавриды наполнились сотнями обшарпанных и измученных рабочих и солдат. В волнении и смятении они собрались и приняли решение: заменить полицию рабочей милицией; продовольственной комиссии для обеспечения снабжения; для постоянной структуры: Президиум и исполнительный орган, которому он будет подчиняться. Совет также издал по армии свой знаменитый Приказ № 1, освободив солдат от произвола офицеров. Совет уже обладал ключевыми атрибутами власти: миссией по демократизации страны; моральный авторитет; и вооруженная сила для обеспечения выполнения его решений.
Но когда на следующий день собрался Исполнительный комитет Совета, его умеренные социалистические лидеры, в основном сторонники меньшевиков или эсеров (так называемых эсеров), были полны решимости передать власть депутатам Думы.
Меньшинство, состоявшее из большевиков и других левых течений, не видя в этом необходимости, призвало к Временному революционному правительству сил в Совете, исключая думских либералов. Но умеренные победили и дали думской фракции советский мандат на создание правительства капиталистических политиков под советским надзором.
Два института, родившиеся на этих собраниях, — советы и Временное правительство — господствовали в политической жизни России вплоть до победы советов в октябре того же года. Их сосуществование было названо двоевластием или «двоевластием», что в русском языке не является дополнительным термином. Русское слово власть (власть) подразумевает «суверенную власть», поэтому двоевластие означает ненормальное, противоречивое положение.
Революционный прогноз Этот любопытный исход отражал доктринальные дебаты среди российских социалистов, основанные на противоречивых интерпретациях неудачной революции в стране в 1905 году.
«демократическая революция» — ликвидация царского произвола, учреждение демократической республики, равные гражданские права для всех, коренная земельная реформа и другие мероприятия по глубокому преобразованию русского общества..
Ограничивающим фактором такой революции, по их мнению, было крестьянство, составлявшее подавляющее большинство населения, мелкие землевладельцы, закованные в феодальные или дофеодальные производственные отношения. Социалисты считали, что немногие мелкие крестьяне-собственники могут быть привлечены к социализму. Вот почему они говорили о «демократической» революции — ограниченной тем, что можно было бы осуществить в рамках капитализма. Но перспектива социализма была недалеко. Социал-демократы считали вероятным, что демократическая революция в России вызовет социалистические преобразования в Центральной и Западной Европе, что, в свою очередь, сделает социализм выигрышным предложением в России.
Как я уже сказал, эти пункты были в целом согласованы.
Наиболее умеренные социалисты, в том числе и большинство меньшевистского течения, делали из этого вывод, что, когда царизм падет, русская революция будет осуществлена союзом рабочих с капиталистическими силами — буржуазией — и потребуется создание Временного правительства под руководством буржуазное руководство.
Большевики и другие радикальные социалисты полагали, что буржуазия скорее будет сопротивляться, чем возглавит такую радикальную демократическую революцию. Поэтому союз рабочих и крестьян должен создать свое революционное правительство, независимое от буржуазии. Рабоче-крестьянское правительство доводит до конца выполнение всех требований, возможных в существующих капиталистических рамках.
Влиятельный независимый социалист Лев Троцкий имел аналогичный прогноз для антицарской борьбы, но считал, что временное рабоче-крестьянское правительство будет вынуждено быстро выйти за рамки капитализма. В 1917 году взгляды Троцкого совпали со взглядами большевиков, и он присоединился к ним вскоре после своего возвращения в Петроград в мае.
Когда в 1914 году разразилась мировая война, большевики считали, что она поставила на повестку дня революцию в основных воюющих странах. В соответствии с резолюциями довоенного Социалистического Интернационала большевики и их союзники на Западе стремились использовать кризис войны для ускорения этой революции. Свержение русского царизма было бы большим стимулом в этом направлении. И если бы война привела к победе социализма на Западе, то это создало бы условия для перехода к социализму и в России.
Когда в 1917 году в Россию пришла революция, она имела неожиданный и совершенно парадоксальный результат. Два противоположных исхода, предвиденных умеренными и радикальными социалистами и , материализовались одновременно . Сеть рабочих и солдатских советов, вскоре распространившаяся по всей царской империи и охватившая крестьянские общины, явилась зародышем рабоче-крестьянской власти. Но умеренные социалисты навязали власть буржуазным политикам, которые ничего не сделали для революции, но стремились пожинать ее плоды.
Временное правительство было по своей сути слабее, но его поддерживали меньшевики и их друзья, которые тогда руководили советами.
Тем не менее, поначалу новая свобода праздновалась повсеместно. Позднее Троцкий писал о «восторгах, объятиях и радостных слезах». Новое правительство действовало осторожно, завоевав уважение провозглашением новых свобод, которых требовали советы. Большевики тоже ступили осторожно — многие говорят, слишком осторожно — на новую территорию. Как партия с массовым влиянием, она должна была избегать поспешных призывов к действию, которые могли бы изолировать авангардных рабочих и спровоцировать катастрофические вооруженные столкновения.
В середине марта вождь большевиков Лев Каменев в тщательно подобранных словах выразил стратегию партии: буржуазия «неизбежно попытается остановить революционное движение и не позволит ему… удовлетворить насущные потребности пролетариата и крестьянства». Эти потребности могут быть удовлетворены только «когда власть во всей ее полноте находится в их собственных руках….
К этому придет, к диктатуре пролетариата и крестьянства».
Под «диктатурой» Каменев имел в виду форму демократического правления масс. Ясно сформулировано понятие рабоче-крестьянской власти. Но полная цитата близка к 100 словам — многовато для баннера!
По мере того, как дни становились длиннее и теплее, трудящиеся становились все более нетерпимыми к Временному правительству. Затянулось земельная реформа и созыв учредительного собрания. Прежде всего, она ничего не делала для того, чтобы вывести Россию из разорительной войны, унесшей жизни миллионов солдат, разорившей сельское хозяйство и экономику, создавшей острую нехватку продовольствия и породившей призрак голода. Давление рядовых членов росло, чтобы решить проблему нефункционального двоевластия. Как позже писал Троцкий, отчуждение от Временного правительства охватило не только рабочих и местных гарнизонных солдат, но и «всех пестрых мелких людей городов — механиков, уличных коробейников, мелких чиновников, извозчиков, дворников, прислугу всех мастей».
Он продолжил:
Массы хлынули в Совет, как в триумфальные ворота революции. Все, что осталось за пределами Совета, как бы отпало от революции… За пределами Совета остался мир собственника.
Американский писатель Альберт Рис Уильямс писал, что советы «притянули к себе жизненные силы в каждой общине. Они были школами для обучения людей, вселяя в них уверенность». Во многом они «уже действовали как правительство».
Историк Чайна Мьевиль отмечает, что 10 марта Петроградский Совет добился согласия местных работодателей на введение восьмичасового рабочего дня, основного требования рабочего класса. Но на самом деле многие рабочие уже отказались от более продолжительного рабочего дня, прямо навязав свое новое правило. Непокорных бригадиров «тачили» — то есть бросали в тачку и сбрасывали в ближайший канал.
В Москве, когда начальство отказалось ввести восьмичасовой рабочий день, местный Совет просто ввел его своим постановлением в обход Временного правительства.
И указ стоял.
Сеть советов распространилась на малые города и сельскую местность. Деревенские собрания обсуждали следующие шаги революции. По мере распространения стремления к самоуправлению на всех уровнях создавались комитеты для решения разного рода задач.
Население, долгое время пребывавшее в рабстве, возвысило свои голоса. Например, в начале мая 900 делегатов-мусульман со всех уголков России, четверть из которых женщины, собрались на конференцию в Москве, чтобы обсудить свое будущее. Конференция призвала их общины получить культурную автономию — первый шаг к идее освобождения.
Рождается лозунг«Власть Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов»
4 апреля Ленин вернулся в Россию из ссылки и представил большевикам ряд предложений, названных Апрельскими тезисы. Они вызвали дебаты в большевистской партии, значение которых даже сегодня оспаривается историками-социалистами. Ряд соответствующих исследований размещен на моем личном сайте.
Взглянуть. Вы получите подробное представление о том, как на самом деле функционировала большевистская партия: как центральные лидеры взаимодействовали друг с другом и с организаторами отделений, как разрешались споры, как опыт рабочих рядов формировал решения. Вы найдете точки сходства с Социалистическим Альянсом.
Так о чем спор?
Многие историки-социалисты, в том числе Троцкий, считали, что апрельская дискуссия привела большевиков к резкому изменению курса, от уступок Временному правительству к кампании за Советскую власть. Некоторые утверждают, что первоначальная неверная позиция вытекала из недостатка большевистской стратегии, восходящей к 1905 году. В последнее время появилась точка зрения, согласно которой большевистская стратегия была насквозь последовательной и что апрельская корректировка носила тактический характер. Эту интерпретацию представили Ларс Лих и Эрик Блан в статьях на моем сайте, и я разделяю эту точку зрения, хотя мы пришли к этому мнению независимо друг от друга и не согласны по всем пунктам.
В апрельской дискуссии 1917 года Ленин призвал к решительным действиям за власть советов. Это было в соответствии с ходом событий, и в целом было согласовано. Был целый ряд других вопросов, например, о том, что Ленин настаивал на том, чтобы рабочие не предъявляли требований Временному правительству, вопросы, которые решались путем обсуждения.
Ключевым пунктом, в котором все сходились, была необходимость независимого от капиталистов, помещиков и генералов рабоче-крестьянского правительства. Условились также — на этом настаивал Ленин, — что кампания за советскую власть должна быть кампанией «терпеливого объяснения», избегая при этом преждевременной конфронтации.
Но нигде во всем этом мы не находим лозунга: «Вся власть Советам». Мысль есть, да, но не лозунг. Так откуда оно взялось?
Позже в том же месяце Временное правительство подтвердило свою верность военным целям союзников и завоеваниям. В Петрограде прокатилась волна протеста – и против войны, и против правительства.
Такие марши в 1917 году представляли собой лес знамен, написанных от руки, что само по себе является доказательством жизненной силы революции. 21 апреля неизвестный большевистский активист принес табличку с тремя словами: Вся власть советам – вся власть Советам. Это заметил корреспондент «Правды», газеты «Большевик», упомянув об этом в статье. Ленин обратил внимание на этот лозунг в статье, опубликованной 2 мая. Через пять дней большевики выступили с программным заявлением, построенным вокруг этого лозунга. Просматривая список проблем, стоящих перед страной, он утверждал, что в каждом случае решение было таково: вся власть Советам.
В лозунге использовалось сильное слово для обозначения «власти»: власть, что означает «суверенная власть» и вооруженная сила для ее поддержки. «Вся» — то есть «все» — означало не более двоевластия, не более «соглашений», сделок или коалиций с элитарными классами; временное правительство должно уйти в отставку. И «советы» передали власть в руки единственной в стране массовой, демократической, представительной структуры, знакомой всем — ведь к июню советы насчитывали 37 миллионов членов.
И это было всего 16 букв: достаточно, чтобы поместиться на баннере в одну строку!
От поражения к триумфуВ мае и июне этот лозунг прижился и получил широкую поддержку. Но у него была очевидная слабость: меньшевики и эсеры, возглавлявшие советскую исполнительную власть, отвергли его, по-прежнему отказываясь принять на себя ответственность правительства. Между тем Временное правительство отказывалось от радикальных мер. Революция застопорилась. Реакционные силы обретали уверенность, стремясь к правому военному перевороту, который мог бы утопить революцию в крови.
В начале июля, несмотря на призывы большевиков к терпению, гнев петроградских рабочих и солдат закипел. Призыв «Вся власть Советам» был подхвачен вооруженными митингами и шествиями, лидерство в которых взяли на себя большевики. Затем на рабочих напали войска, поддерживавшие советское большинство в поддержку временного правительства. Снова на улицах Петрограда раздались звуки боя.
В результате этих нападений сотни протестующих были убиты, еще сотни арестованы. Когда боевые действия закончились, правительство развернуло клеветническую кампанию против большевиков, загнав партию в полуподполье. Троцкий и другие лидеры были заключены в тюрьму; Ленин был вынужден скрываться.
Из своего убежища в соседней Финляндии Ленин тогда предложил отказаться от лозунга «Вся власть Советам». По его словам, теперь оно было полностью скомпрометировано поддержкой умеренными советскими лидерами правых репрессий. Должен быть найден другой путь. Большевики приняли позицию Ленина, но, по словам Эрика Блана, она не была полностью проведена партийными ветвями.
И вдруг ситуация резко изменилась.
Глава Временного правительства Александр Керенский вел переговоры с правым генералом Корниловым с целью занять Петроград правыми отрядами и подавить радикальных рабочих и их советы. Но Керенский, сам своего рода социалист, пришел к выводу, что Корнилов намеревался его предать.
Керенский низложил генерала. Затем Корнилов поднял восстание, поддержанное рядом высших армейских командиров. Корнилов отправил в столицу поездами армейские отряды с указанием свергнуть Керенского, подавить советы и установить Корнилова как диктатора. Керенский призвал к сопротивлению.
Теперь большевикам предстоит принять важное решение. Должны ли они блокироваться с ненавистным Керенским, бросившим в тюрьму их лидеров? Их вывод: Определенно да. Большевики объединились с умеренными лидерами Совета, чтобы противостоять перевороту. Большевики возглавили мобилизацию рабочих на оборону города. Просоветские силы встретили корниловцев не пулями, а убедительными доводами.
Например, «Дикую дивизию» Корнилова — элитное подразделение мусульманских войск — встречала делегация Союза мусульманских советов, в составе которой был внук имама Шамиля, легендарного героя сопротивления царским завоеваниям XIX века. Солдаты приветствовали своих гостей, и ночь прошла в страстных и братских беседах.
Благодаря таким инициативам восстание рухнуло.
Во время рабочей и солдатской мобилизации против Корнилова требование «вся власть Советам» было подтверждено в разных формулировках рабочими собраниями, а также лидером большевиков Анатолием Луначарским. Рабочие испытали прилив уверенности, коснувшийся и умеренных социалистов. Каменев от имени большевиков предложил Петроградскому Совету предложение правительства «только из рабочих и беднейших крестьян» провести коренную земельную реформу, рабочий контроль над промышленностью и демократический мир — тактичная переформулировка требования Советской власти. Он был принят большинством в 63%, в том числе многими голосами левых меньшевиков и эсеров.
Воспользовавшись возможностью, большевики призвали умеренных социалистов сформировать правительство на советской основе. По их словам, большевики будут терпеть это, продолжая искать поддержки в советских органах. Ленин сказал, что это шанс для мирной передачи власти. Большевики предприняли ряд инициатив, чтобы заставить умеренных согласиться и разоблачить их, если они откажутся.
Но умеренные социалисты не откажутся от своего блока с Керенским и капиталистическими политиками.
Сентябрь и октябрь ознаменовались нарастанием политического кризиса, сопровождавшегося массовой трудовой и солдатской борьбой, беззаконием и угрозами Советам. Большевики получили большинство в Советах двух главных городов, Петрограда и Москвы, а также во все большем числе провинциальных центров. Они агитировали за общероссийскую советскую конференцию в конце октября, которая могла бы авторитетно взять власть в свои руки. Но чтобы сделать это возможным, революционеры должны были восстановить эффективный контроль над городом.
С этой целью Советы создали военное подразделение, Военно-революционный комитет, для защиты рабочих и солдат от угроз, будь то немецкое нападение, правые милитаристы или силы Керенского. Когда Керенский собрал вооруженные силы для защиты своего режима, советская оборонная структура уже была готова противостоять этому. Советские войска закрепили мосты, открыли улицы и заняли Зимний дворец, резиденцию правительства.
На следующий день Всероссийский съезд Советов взял власть и назначил правительство народных комиссаров. Он принял декреты о перемирии и мирных переговорах и о земле крестьянам. Вскоре последовали указы, направленные на решение основных потребностей страны: обеспечение продовольствием; свобода подчиненных национальностей; равноправие женщин.
«Вся власть Советам» теперь стало реальностью.
Русский Октябрь в новом столетииВскоре последовали неудачи: восстания правых, иностранные вторжения, блокада, гражданская война и распад советской правительственной коалиции, оставивший большевиков править в одиночку. Под ударами изоляции и невзгод режим постепенно ожесточался, и рабочая демократия за долгие годы и на многих этапах превратилась в бюрократическую тиранию во главе с Иосифом Сталиным.
Тем не менее, по всему миру распространилось вдохновение Октябрьской революции как доказательство того, что трудящиеся люди могут сформировать правительство и управлять страной, и как рабочий пример того, как может функционировать это самоуправление.
Рабочие советы создавались в других странах, но никогда не обладали авторитетом и выносливостью советов в России, и власти они не добились. Тем не менее идея «вся власть Советам» — о правлении эксплуатируемых и угнетенных жертв капитализма — распространялась и укоренялась. Рабочие и фермеры нашли другие пути к прекращению капиталистического господства в Китае, Вьетнаме, на Кубе и в других странах. Эти революции во многом отставали от российского примера, но в других отношениях некоторые из них были более успешными.
Сегодня капиталистический порядок, несмотря на свои достижения, сталкивается с экзистенциальными вызовами, начиная с растущей военной опасности и надвигающейся экологической катастрофы. Капитализм не может даже устранить эти опасности, не говоря уже о том, чтобы предотвратить их. В нашем новом столетии русская революция является красноречивым примером нашей способности как производителей и созидателей участвовать в создании нового будущего.
Итак: «Вся власть Советам».
Это не план. Это жизненно важное звено в цепи воспоминаний о борьбе трудящихся, которые сформировали наш нынешний мир. Мы используем столетие — историческую победу ровно сто лет назад — чтобы помочь нам лучше понять, восстановить и расширить нашу память о наследии идей и опыта, связанных с нашим движением.
Капиталистическое общество склонно подавлять и стирать воспоминания о борьбе. Насколько мы можем, мы пытаемся восстановить эту память и передать ее новому поколению для взвешивания и оценки. Надежды и усилия революционных предшественников оживают в нас и находят выражение в наших движениях. В этом смысле столетняя история лозунга «Вся власть Советам» будет частью наших будущих побед.
Основные источники:Чемберлин, Уильям Генри, The Russian Revolution, 1917-1918 , Princeton University Press, 1987.
Блан, Эрик, Выступали ли большевики за социалистическую революцию в 1917 году (и другие статьи), https://johnriddell.wordpress.
com.
Ле Блан, Поль, Октябрьская песня, Хеймаркет, 2017.
Лих, Ларс, «Вся власть Советам» (серия из семи частей. См. оглавление на https://johnriddell.wordpress.com. )
Мьевиль, Китай, Октябрь: история русской революции , Verso, 2017.
Trotsky, Leon, История российской революции, Pathfinder, 1980.
См. Также: Большевики в 1917 году: Индекс к дебатам
Идет загрузка…
Апрель 1917 года: большевики принимают программу власти
Ленинские Апрельские тезисы составляют один из самых решающих манифестов в истории революции. Они состоят всего из нескольких коротких заметок, голого скелета речей Ленина, когда он вернулся в Петроград 19 апреля.17. Но изложенные в них идеи привели к решительной переориентации большевистского руководства. Линн Уолш пересматривает Апрельские тезисы и их уроки на сегодняшний день.
Возвращение Ленина из ссылки кристаллизовало кризис в большевистской партии.
Руководство в России вокруг Каменева и Сталина, взявших на себя ответственность по возвращении из Сибири в марте, одобрило позицию Совета об условной поддержке Временного правительства князя Львова, хотя реальная власть на улицах и в заводы.
Ленин уже отверг эту позицию, как показали его Письма издалека в феврале. Временное правительство, по его мнению, было настолько связано с помещиками, промышленниками и банкирами, что не могло выполнить своих обещаний. Думать, что правительство положит конец войне, распределит крупные поместья, решит экономический кризис и удовлетворит требования рабочих, было опасной иллюзией.
Для Ленина не могло быть и речи о поддержке Временного правительства при проведении им реформ в расчете на то, что на более позднем этапе создадутся более благоприятные условия для борьбы за социализм. Либеральное буржуазное правительство, вынужденное Февральской революцией неохотно прийти к власти, уже зашло так далеко, как только было в его силах.
Если Советы не сломают остатки старого государства и не отдадут власть решительно в руки рабочих, Временное правительство не устоит перед контрреволюцией. Следующей фазой станет новый режим тоталитарной реакции.
Социалистическая программа
Таким образом, в Апрельских тезисах Ленин призвал к борьбе за социалистическую программу, основанную на самостоятельном действии рабочего класса. Ее основными элементами были:
- Нет поддержки Временному правительству.
- Борьба за власть Советов.
- Конец войны.
- Конфисковать крупные поместья.
- Национализация банков.
- Установить рабочий контроль над промышленностью. 902:15 Заменить полицию и армию рабочей милицией.
- Замените старую государственную бюрократию рабочей администрацией.
- Провозгласить коммунистическую партию; установить новый интернационал.
Программа в этом духе, с изложением стратегии и тактики, явилась необходимой предпосылкой успеха Октябрьской революции.
В апреле против него выступили лидеры, которых Ленин называл «старыми большевиками». Однако, апеллируя к ведущим большевикам на рядовом уровне, Ленин завоевал большинство для своих идей. Новый подъем рабочих и крестьян, вызывающий новый кризис Временного правительства, за несколько бурных месяцев утвердил позицию Ленина. Без апрельских тезисов, 1917 закончилось бы совсем по-другому.
В основе ленинской стратегии и тактики лежала четкая перспектива. Это дало четкое руководство к действию во время приливов и отливов революции. С другой стороны, именно потому, что они работали на основе запутанной точки зрения, вытекающей из неправильного толкования прежней позиции Ленина, «старые большевики» проводили политику, предвосхитившую катастрофический народный фронтизм сталинистских лидеров в 1930-х годов и с тех пор.
Перманентная революция
Перспектива, к которой пришел Ленин в 1917 году, совпала с теорией Троцкого о перманентной революции, разработанной на основе опыта революции 1905 года.
90–195 Это разрешило долгий спор в русском рабочем движении, который вращался вокруг трех различных концепций грядущей революции.
Все русские марксисты были согласны в том, что задачи социального преобразования, стоящие перед ними, суть задачи буржуазно-демократической революции. Это были: раздробление крупных имений и раздача земли крестьянам. Упразднение царской монархии и установление демократической республики. Отделение церкви от государства. Проведение социальных реформ, настойчиво требуемых рабочими и крестьянами, но и необходимых для расчистки пути для развития капитализма.
Учитывая это, какие политические силы обеспечат лидерство?
Будут ли ( a ) представители либеральных капиталистов? Если да, то ограничились бы рабочие партии, в том числе и большевики, условной поддержкой либералов, допуская, что борьба за социализм будет позже, в более благоприятных условиях, которые сложится при капиталистическом режиме?
Взял бы ( b ) рабочий класс в союзе с представителями крестьянства власть, ограничиваясь, однако, на данном этапе буржуазно-демократическими задачами?
Или это будет ( c ) рабочий класс, ведущий за собой эксплуатируемое крестьянство, который возьмет власть, выполнит буржуазно-демократические задачи – , но в то же время осуществит радикальные изменения в своих интересах, которые начнутся переход к социализму?
Позиция ( a ) была принята меньшевиками, составлявшими правое крыло социал-демократической партии.
Из Маркса они сделали очень схематичные выводы: феодализм, капитализм и социализм следовали друг за другом, и одна историческая стадия должна быть завершена, прежде чем может начаться другая.
Согласно этой точке зрения, не могло быть и речи о том, чтобы рабочий класс инициировал социалистическую революцию, пока буржуазная революция не была завершена.
Эта схема, чуждая диалектическому методу Маркса, не учитывала соотношения сил, вытекающего из неравномерного развития России.
Элементы современной промышленности могут быть введены с помощью иностранного капитала в общество, где доминируют землевладельцы и правит абсолютная монархия. Капиталисты слишком поздно появились на сцене и были слишком трусливы, чтобы бороться за прогрессивные изменения. Задолго до 1917 они обладали реальной экономической властью. Но они полагались на защиту царя и опасались последствий любых крупных движений в массах. Больше всего они боялись рабочего класса — относительно немногочисленного, но компактного, высокосознательного и воинственного.
Либеральные капиталисты, по мнению Ленина, давно доказали свою неспособность выполнить свои исторические задачи. Рабочие ни в коем случае не должны полагаться на либералов. Ленин всегда выступал за независимую политику и организацию рабочего класса.
В дореволюционные годы Ленин принял должность ( б ). При банкротстве либеральной буржуазии революция будет осуществлена союзом рабочих, самой динамичной силы, и крестьянства, господствующего эксплуатируемого класса. Эта перспектива резюмировалась в ленинской формуле «революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства».
«Диктатура» означала не тоталитарное правление (это было до чудовищного сталинизма!), а классовое господство, которое базировалось бы на демократических организациях советского типа. «Демократическое» выражало признание буржуазного характера решаемых задач.
Однако Ленин был далек от того, чтобы возводить китайскую стену между буржуазно-демократической и социалистической революциями.
Он был убежден, что в силу интернационального характера капитализма русская революция будет одним звеном в цепи мировых революций. Революционное правительство в России шло бы путем сотрудничества с революционными рабочими правительствами в передовых капиталистических странах ко второй, социалистической революции в России. Насколько быстро это произойдет, будет зависеть не от заранее определенного исторического графика, а от соотношения сил. Прежде всего она будет определяться силой пролетариата, вовлеченного в борьбу. Еще в 1906 Ленин писал: «Мы за непрерывную революцию. Мы не остановимся на полпути».
Формула Ленина, как он объяснял в апреле 1917 года, была «алгебраической». Он выражал классовые отношения, но оставлял открытым конкретный вес задействованных политических сил и не пытался количественно определить конкретные задачи, которые необходимо было выполнить.
Троцкий, взгляды которого были более смелыми и конкретными, предупреждал в 1906 г., что любое стремление пролетариата к принятию буржуазно-демократических ограничений станет антиреволюционным и потенциально может быть фатальным для революции.
Неспособность революционной диктатуры провести социалистические мероприятия на деле подорвала бы силы пролетариата. В действительности руководство было бы уступлено при таких обстоятельствах либеральной буржуазии, что открыло бы дверь опасности контрреволюции.
Старые большевики
Развернув революционную суть своей формулы применительно к конкретным событиям 1917 года, Ленин избежал этой опасности. В отношении «старых большевиков» предупреждение Троцкого оказалось дальновидным и слишком верным. Они цеплялись за ленинскую «устаревшую» и ныне «бессмысленную» (как разъяснил Ленин в Апрельских тезисах ) формулу демократической диктатуры.
Каменев и Сталин утверждали, что стоят на прежней точке зрения Ленина ( б ). В действительности логика этой позиции — условная поддержка Временного правительства и отсрочка борьбы за собственные требования рабочих — возвращала их к меньшевистской позиции ( а ) союза с либеральной буржуазией, с рабочие играют вторую скрипку.
Случайно ли, что до возвращения Ленина Сталин и Каменев поддерживали переговоры с меньшевиками о воссоединении?
Оставшаяся позиция ( c ), единственная, оказавшаяся по-настоящему революционной в 1917, была перманентная революция. Такова была позиция, занятая Лениным в феврале 1917 г., изложенная в его «Письмах издалека» и изложенная в Апрельских тезисах :
первого этапа революции… ко второму ее этапу, который должен передать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства… Советы рабочих депутатов являются единственно возможной формой революционного правления…»
Позиции Ленина и Троцкого совпали в 1917 году. Ленин видел, что в эпоху империализма, господствовавшего в классовых отношениях на международном уровне, буржуазия полуразвитых стран, таких как Россия, исчерпала свою историческую миссию. Они больше не могли выполнять задачи, поставленные их предшественниками в ходе классических революций прошлого.
Эти задачи легли теперь на плечи рабочего класса. Теперь Ленин согласился со смелым выводом Троцкого о том, что рабочий класс должен бороться, несмотря на свою численную слабость. Но, берясь за эти задачи, оставшиеся от прежней эпохи, пролетариат не мог не увязывать их с социалистическими мероприятиями, необходимыми для удовлетворения непосредственных нужд рабочих.
Однако при экономической отсталости и варварской культуре такой страны, как Россия, пролетариату было совершенно необходимо занять интернациональное мировоззрение, стремясь соединиться с пролетариатом более передовых стран, располагающих материальными условиями для социалистического развития. По основным материальным причинам только на основе международного расширения революции рабочие отсталой страны могли приступить к строительству социализма.
Говоря о перманентной революции, Ленин сказал своему товарищу Адольфу Иоффе: «Троцкий был прав». После 1917 года полемика прошлого уже не казалась столь важной. Презрение Ленина к тем, кто цеплялся за старую формулу, ясно выразилось в грубом языке Апрельских тезисов .
Однако есть много более поздних замечаний, которые устраняют все сомнения относительно взглядов Ленина. В четвертую годовщину революции, например, Ленин сказал: «Чтобы закрепить завоевания буржуазно-демократической революции… мы обязаны идти дальше; и мы пошли дальше. Мы решали задачи буржуазно-демократической революции мимоходом, как «побочный продукт» нашей основной и действительно пролетарско-революционной, социалистической деятельности».
Апрельские тезисы СегодняЕсли бы русская революция была успешно расширена на международном уровне, с развитием социалистической федерации, охватывающей экономически развитые страны, обсуждение перспектив до 1917 года представляло бы теперь для марксистов лишь исторический интерес.
К сожалению, с поражением революции в Европе Советская Россия оказалась в изоляции. Революция потерпела неизбежное вырождение. Демократический контроль над рабочими был узурпирован бюрократической элитой, которая нашла бонапартистского представителя в лице Сталина.
По мере того, как бюрократия отдалялась от рабочего класса внутри России, она все больше теряла доверие к пролетариату за границей. Коммунистический Интернационал превратился в агентство внешней политики бюрократии. В поисках национальной безопасности бюрократия стала играть контрреволюционную роль на мировой арене. Перспектива самостоятельной борьбы за социализм была оставлена.
Стремясь дать теоретическое, «ленинское» обоснование, Сталин выкопал старую ленинскую формулу демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Другими словами, они вернулись к той политике, которую поддерживали в начале 19 века.17 – до поражения Лениным в борьбе внутри партии.
Возрождение этой дискредитировавшей себя политики было применено с катастрофическими результатами к китайской революции 1925-26 годов. Вопреки желанию руководства китайских коммунистов сталинская бюрократия навязала политику подчинения китайской буржуазии во главе с Чан Кай-Че и Гоминьданом. Это привело к поражению динамичного рабочего класса Китая с резней тысяч коммунистов и боевиков.
С тех пор та же политика применялась с теми же катастрофическими результатами.
В период после Второй мировой войны бывшие колониальные земли пережили ряд революционных потрясений. Лидеры коммунистической партии, в которых до сих пор господствовала сталинская идеология, неизменно подчиняли рабочие организации интересам национал-капиталистических лидеров.
Во многих случаях это означало поддержку бонапартистских, в том числе военных, бонапартистских лидеров. Сухарно в Индонезии, Кассим в Ираке, Гонклавеш в Португалии — список можно продолжать во много раз.
В Чили в период с 1970 по 1973 годы лидеры компартии поддерживали популярное правительство Альенде. Это было на основе так называемой антиимпериалистической, антимонопольной программы — «влезть» во власть капитала. Иными словами, их перспектива заключалась в том, чтобы завершить буржуазно-демократический этап революции, с отодвиганием за горизонт борьбы за рабочую власть и социализм. Следуя этой линии, лидеры компартии помогли сдержать великолепное движение чилийских рабочих, которые до сих пор живут с ужасающими результатами.
Точно так же в Южной Африке сталинисты в руководстве АНК основываются на теории стадий. Несмотря на великолепное движение черных рабочих и молодежи, они считают, что программа революции должна быть ограничена на данном этапе задачами национальной демократии. Они не видят, что капитализм полностью исчерпал свою прогрессивную роль, которую он когда-то играл.
Кризис сталинизма
Кризис сталинизма и реформистское вырождение различных коммунистических партий разорвали многие связи с Москвой. Но лидеры КП тем не менее увековечивают ложные идеи Сталина в 1917 – идеи, которые Ленин должен был отмести, чтобы обеспечить успех революции.
Если в 1917 году мысль о том, что буржуазно-демократическая революция должна быть исчерпана, чтобы рабочие могли двигаться к социализму, была неверна, то теперь она совершенно нелепа.
С одной стороны, класс капиталистов слаборазвитых стран еще более подчинен крупным монополиям и банкам развитых капиталистических стран, чем в прошлом.