Ликвидация последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС им. В.И. Ленина — 4 октября — День Гражданской обороны
Первыми ликвидаторами аварии, кто тушил пожар в первый час после взрыва, были 28 бойцов пожарных частей под руководством майора внутренней службы Леонида Петровича Телятникова, начальника военизированной пожарной части УВД Киевского облисполкома Украинской ССР, а также 12 милиционеров и работников ЧАЭС.
От радиационных ожогов и острой лучевой болезни шестеро огнеборцев СВПЧ №2 УВД Киевского облисполкома по охране Чернобыльской АЭС и СВПЧ №6 по охране г. Припять — Николай Титенок, Владимир Правик, Виктор Кибенок, Владимир Игнатенко, Николай Ващук, Владимир Тишура — умерли в течение нескольких недель. Они получили смертельную дозу облучения — несколько тысяч рентген.
Первая запись о срабатывании тревожной сигнализации на Чернобыльской АЭС появилась 26 апреля 1986 г. в 1 час 23 минуты в журнале диспетчерской СВПЧ № 2 по охране ЧАЭС.
Дежурный караул в количестве 17 бойцов под руководством молодого лейтенанта внутренней службы Владимира Правика на автоцистерне, насосной станции и рукавном автомобиле выехал на объект.
Руководитель тушения пожара сразу же оценил катастрофичность ситуации. 4-й энергоблок, разрушенный взрывом, горел. Огнем была охвачена кровля машинного зала, пламя быстро продвигалось в сторону 3-го энергоблока. По рации Владимир Правик объявил, что пожару необходимо присвоить повышенный 3-й номер. Огнеборцы насчитали 30 очагов горения в районе энергоблока. Наибольшую опасность представляли машинный зал с масляными системами турбогенераторов и насосов и маслобаками с тоннами горючей жидкости, котельное масло-мазутное хозяйство, кабельные каналы, по которым огонь мог добраться до всех объектов АЭС. Но решающее направление Владимир Правик определил сразу — горящая кровля. Если бы огонь по ней перекинулся на 3-й энергоблок, мог бы взорваться и он.
Караул Правика начал работу на крыше машинного зала. Через несколько минут прибыл дежурный караул СВПЧ-6 под руководством лейтенанта Виктора Кибенка. Возглавив звено газодымозащитной службы, он организовал разведку в помещениях, прилегающих к активной зоне реактора.
Главным полем битвы с огнем для них, как и для караула Владимира Правика, стала кровля. К месту катастрофы срочно прибыл начальник объектовой части Леонид Телятников, находившийся на тот момент в отпуске. Вместе с подчиненными он более 2-х часов участвовал в борьбе с огнем.
Огнеборцы, вступившие в схватку с пожаром после взрыва на ЧАЭС 26 апреля 1986 года, — настоящие герои. Они убрали графит, не допустили распространения пожара в машинном зале.
Для ликвидации одной из крупнейших техногенных катастроф по распоряжению Совета Министров СССР была создана правительственная комиссия, председателем которой был назначен заместитель председателя Совета Министров СССР Б.Е. Щербина.
От института, разработавшего реактор, в комиссию вошёл химик-неорганик академик В.-800x600.jpg)
А. Легасов. Вместо положенных двух недель, на месте аварии он работал 4 месяца. Именно В. А. Легасов создал состав смеси (боросодержащие вещества, свинец и доломиты) и рассчитал возможность ее применения для предотвращения дальнейшего разогрева остатков реактора и уменьшения выбросов радиоактивных аэрозолей в атмосферу. С самого первого дня эту смесь забрасывали с вертолётов в зону реактора.
Основная часть работ была выполнена в 1986—1987 гг., в них приняли участие примерно 240 тыс. человек. Вертолетами в тлеющий реактор за 8 дней было сброшено 5 тыс. тонн специально подготовленного вещества.
27 апреля 1986 г. было эвакуировано население города-спутника ЧАЭС — Припяти и жители населенных пунктов из 10-километровой зоны. В последующие дни эвакуировали население других населённых пунктов из 30-километровой зоны.
Краснодарский край внес свой значимый вклад в ликвидацию последствий аварии на ЧАЭС. В аварийно-спасательных работах в 1986 -1990 гг.
участвовали 11 740 кубанцев (6% от общего числа ликвидаторов аварии). По данным крайвоенкомата, в мае 1986 г. в район ЧАЭС отправлено через военкоматы больше 1000 резервистов – жителей Кубани. Динской военизированный полк гражданской обороны выполнял широкий спектр работ, включая самые опасные.
В служебные командировки в Чернобыль отправляли сотрудников и предприятия Кубани (Краснодарский ЗИП, институт биологической защиты растений (ныне ВНИИБЗР), строительные организации — сочинский участок управления № 157, сотрудникам которого уже в мае 1986 г. поручили ответственную и опасную работу возле взорвавшегося реактора).
На территорию края эвакуировано из зон радиационного заражения 3660 человек. Организован прием и размещение в санаториях, пионерских лагерях и пансионах жителей Украинской и Белорусской СССР.
Оперативно, без задержек осуществлялась отправка техники, оборудования, продовольствия, строительных материалов.
В Фонд помощи «чернобыльцам» предприятиями и жителями края перечислялись однодневный заработок, премии, личные средства, организовывались благотворительные концерты, выставки, спортивные мероприятия, субботники.
3318 кубанских участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС награждены медалями и почетными знаками. В числе организаторов этих работ на ЧАЭС были уроженцы Кубани — генерал армии В.И. Варенников и начальник химических войск В.К. Пикалов, удостоенный звания «Герой Советского Союза».
За мужество и героизм, проявленные при ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, заслуги в чернобыльском движении награждены:
— 20 чернобыльцев памятной медалью администрации Краснодарского края «За выдающийся вклад в развитие Кубани»;
— около 150 человек из числа руководителей муниципальных образований края и исполнительной власти за оказание помощи общественным организациям Союза «Чернобыль» награждены знаком «В память о катастрофе на Чернобыльской АЭС»;
— 535 активистов знаком Союза «Чернобыль» России «За заслуги» 1-й и 2-й степеней;
— 2620 человек — знаком Союза «Чернобыль» России «В память о катастрофе на Чернобыльской АЭС»;
— 4 члена — серебряным знаком «Почётный член Союза «Чернобыль» России»;
— 65 человек занесены в Книгу почёта Союза «Чернобыль» России;
— 6 человек награждены почётным знаком МЧС России;
— 3 — почётным знаком «Заслуженный активист ветеранского движения Кубани»;
Решением Президиума Центрального совета Союза «Чернобыль» России общественное объединение Союз «Чернобыль» Краснодарского края признано одним из лучших организаций в РФ и занесено в Книгу почёта, а также награждено памятным знаменем Союза «Чернобыль» России.
Радиолог вспомнил, как участвовал в ликвидации аварии на ЧАЭС
https://ria.ru/20210425/chaes-1729828816.html
Радиолог вспомнил, как участвовал в ликвидации аварии на ЧАЭС
Радиолог вспомнил, как участвовал в ликвидации аварии на ЧАЭС — РИА Новости, 25.04.2021
Радиолог вспомнил, как участвовал в ликвидации аварии на ЧАЭС
Сложность ситуации из-за аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году была понятна изначально, но было, скорее, неприятно, чем страшно, заявил РИА Новости… РИА Новости, 25.04.2021
2021-04-25T10:11
2021-04-25T10:11
2021-04-25T10:11
общество
чернобыльская аэс
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdnn21.img.ria.ru/images/155645/09/1556450979_0:341:3001:2029_1920x0_80_0_0_d8ba349010e15521b8bea883c7550aab.jpg
МИНСК, 25 апр — РИА Новости. Сложность ситуации из-за аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году была понятна изначально, но было, скорее, неприятно, чем страшно, заявил РИА Новости председатель Комитета ветеранов-чернобыльцев Белорусского общественного объединения ветеранов, ликвидатор аварии, военный радиолог Владимир Каменков.
Двадцать шестого апреля 1986 года произошла крупнейшая по масштабам ущерба и последствиям техногенная катастрофа ХХ века – авария на Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС), расположенной на территории Украины. По данным департамента по ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС МЧС Белоруссии, на территориях радиоактивного загрязнения оказалось 3678 населенных пунктов, в которых проживали 2,2 миллиона человек, 479 населенных пунктов прекратили существование. С пострадавших от чернобыльской катастрофы территорий отселено 137,7 тысячи человек, из них 75% — жители Гомельской области.»Я по образованию врач-радиолог, и поэтому вся сложность ситуации и ее масштаб мне изначально были достаточно понятны. Конечно, тонкости некоторые неизвестны были, потому что нас ведь готовили на военное время и мы потом проходили усовершенствование по этому направлению… Что значит страшно? Конечно, неприятно. И с собой я при выезде (из Минска – ред.) взял рентгенометр-радиометр… И так смотрел: когда приезжаешь в какую-то местность, у тебя шумит в ушах <…> и стрелка зашкаливает — конечно, стараешься это место объехать или поскорее проехать.
Обязательно в респираторе», — поделился воспоминаниями Каменков.По его словам, после призыва на службу его жена волновалась, но «кто-то же должен был» направиться в радиоактивную зону. «Если получили приказ, мы же, медики, тоже подчиненные… Надо было ехать. Семья, конечно, волновалась, дети еще были маленькие», — рассказал ликвидатор.Он признался, что работа в районе Чернобыльской АЭС – вначале в 1986-м, а позже в 1988 году — сказалась на здоровье, однако в подробности вдаваться не захотел. «Не хочется на весь мир объявлять о своих слабостях, поэтому давайте здоровье оставим. Это сказалось на многих, и люди преждевременно уходили и уходят из-за заболеваний, которые переносят тяжелее», — уточнил собеседник агентства.Каменков обратил внимание, что, помимо внешнего облучения, есть еще «инкорпорация, то есть поступление радионуклидов внутрь организма – с вдыхаемым воздухом, продуктами питания, с водой и так далее».»Известно, что стронций-90 оседает в костях, а цезий-137 — я имею в виду радиоактивные элементы — оседает в мышечной ткани.
Цезий больше всего накапливается в тех мышцах, которые работают. А радиоактивный йод, например, накапливается в щитовидной железе. Но дело в том, что опасными являются элементы, у которых большой период полураспада. Так, для стронция и цезия в среднем это около 30 лет, а надо минимум десять периодов полураспада, чтобы вещество стало малоопасным. Йод имеет (период полураспада) всего лишь около восьми суток, вот восемь суток (умножить) на десять – восемьдесят дней, считайте три месяца грубо, после последнего выброса йода он становится для организма малоопасным. Так что радиоактивный йод был опасен только в первые месяцы», — пояснил военный радиолог.
https://radiosputnik.ria.ru/20200426/1570600211.html
https://radiosputnik.ria.ru/20210422/chernobyl-1729457771.html
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
2021
РИА Новости
1
5
4.
7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
1920
1080
true
1920
1440
true
https://cdnn21.img.ria.ru/images/155645/09/1556450979_46:0:2751:2029_1920x0_80_0_0_a6a9aba5975bcbdd3ea9ef584ebfb6dc.jpg
1920
1920
true
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
1
5
4.7
96
internet-group@rian.
ru
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
общество, чернобыльская аэс
Общество, Чернобыльская АЭС
МИНСК, 25 апр — РИА Новости. Сложность ситуации из-за аварии на Чернобыльской АЭС в 1986 году была понятна изначально, но было, скорее, неприятно, чем страшно, заявил РИА Новости председатель Комитета ветеранов-чернобыльцев Белорусского общественного объединения ветеранов, ликвидатор аварии, военный радиолог Владимир Каменков.
Двадцать шестого апреля 1986 года произошла крупнейшая по масштабам ущерба и последствиям техногенная катастрофа ХХ века – авария на Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС), расположенной на территории Украины. По данным департамента по ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС МЧС Белоруссии, на территориях радиоактивного загрязнения оказалось 3678 населенных пунктов, в которых проживали 2,2 миллиона человек, 479 населенных пунктов прекратили существование.
С пострадавших от чернобыльской катастрофы территорий отселено 137,7 тысячи человек, из них 75% — жители Гомельской области.
«Я по образованию врач-радиолог, и поэтому вся сложность ситуации и ее масштаб мне изначально были достаточно понятны. Конечно, тонкости некоторые неизвестны были, потому что нас ведь готовили на военное время и мы потом проходили усовершенствование по этому направлению… Что значит страшно? Конечно, неприятно. И с собой я при выезде (из Минска – ред.) взял рентгенометр-радиометр… И так смотрел: когда приезжаешь в какую-то местность, у тебя шумит в ушах <…> и стрелка зашкаливает — конечно, стараешься это место объехать или поскорее проехать. Обязательно в респираторе», — поделился воспоминаниями Каменков.
26 апреля 2020, 20:24
«Приборы зашкаливали». Атомщик ЧАЭС рассказал о неизвестных авариях
По его словам, после призыва на службу его жена волновалась, но «кто-то же должен был» направиться в радиоактивную зону.
«Если получили приказ, мы же, медики, тоже подчиненные… Надо было ехать. Семья, конечно, волновалась, дети еще были маленькие», — рассказал ликвидатор.
Он признался, что работа в районе Чернобыльской АЭС – вначале в 1986-м, а позже в 1988 году — сказалась на здоровье, однако в подробности вдаваться не захотел. «Не хочется на весь мир объявлять о своих слабостях, поэтому давайте здоровье оставим. Это сказалось на многих, и люди преждевременно уходили и уходят из-за заболеваний, которые переносят тяжелее», — уточнил собеседник агентства.
Каменков обратил внимание, что, помимо внешнего облучения, есть еще «инкорпорация, то есть поступление радионуклидов внутрь организма – с вдыхаемым воздухом, продуктами питания, с водой и так далее».
22 апреля 2021, 13:57
Украина организует воздушные туры в Чернобыль
«Известно, что стронций-90 оседает в костях, а цезий-137 — я имею в виду радиоактивные элементы — оседает в мышечной ткани. Цезий больше всего накапливается в тех мышцах, которые работают.
А радиоактивный йод, например, накапливается в щитовидной железе. Но дело в том, что опасными являются элементы, у которых большой период полураспада. Так, для стронция и цезия в среднем это около 30 лет, а надо минимум десять периодов полураспада, чтобы вещество стало малоопасным. Йод имеет (период полураспада) всего лишь около восьми суток, вот восемь суток (умножить) на десять – восемьдесят дней, считайте три месяца грубо, после последнего выброса йода он становится для организма малоопасным. Так что радиоактивный йод был опасен только в первые месяцы», — пояснил военный радиолог.
ликвидаторов Чернобыльской катастрофы вспоминают ужасы ядерной аварии
АНКАРА
Очевидцы Чернобыльской катастрофы 1986 года в современной Украине, также известные как «чернобыльские ликвидаторы», вспоминали ужасы аварии на АЭС 35-го числа катастрофы Годовщина.
Авария, известная как крупнейшая в мире ядерная катастрофа, произошла 26 апреля 1986 года на четвертом реакторе Чернобыльской АЭС, в 16 километрах (10 милях) от города Припять, построенного в 1970-х годов для размещения рабочих на заводе — на севере УССР.
Катастрофический взрыв, связанный с недостаточной подготовкой персонала, на четвертом реакторе обнажил активную зону и выбросил облака радиоактивного материала на окружающую территорию.
Чернобыльские ликвидаторы — гражданский и военный персонал, призванный ликвидировать последствия ядерной катастрофы в Советском Союзе на месте события, начиная с 1986 г., чьи усилия в значительной степени ограничили как непосредственные, так и длительные -срочный ущерб от стихийного бедствия.
57-летний Александр Ляшенко, проживающий сейчас в селе Воскресеновко Днепропетровской области Украины, сказал, что с июня 1986 года он провел ровно 30 дней на ликвидационных работах. 12 обходов в районе завода в течение одного месяца, добавив, что работать дольше в зонах с высоким уровнем радиации невозможно по состоянию здоровья.
«В отличие от других, будучи химиком, мы знали, на что идем, и знали, какие будут последствия, если мы этого не сделаем», — сказал Ляшенко в эксклюзивном интервью агентству Anadolu.
Вспоминая свою военную службу 35 лет назад, Ляшенко сообщил, что 10 июня был направлен в зону бедствия в качестве ликвидатора для ликвидации последствий аварии, добавив, что их воинская часть базировалась в 30 километрах от зона бедствия.
В районе бедствия, по его словам, ведутся работы по радиационной разведке с определением времени пребывания ликвидатора на радиоактивном пятне.
«Принимали участие в работах по очистке и дезактивации четвертой электростанции. Каждый раз после работы купались, проходили дезактивацию, получали новую одежду перед отъездом в воинскую часть на отдых ,» он сказал.
Ляшенко сообщил, что первая партия людей была отправлена в зону бедствия 26 апреля, а вторая партия прибыла туда 10 июня и заменяет первых.
«Мы собирали радиоактивный грунт и вывозили его на спецплощадку, собирали осколки урана, разбросанные после взрыва, вырубали лес, подвергшийся облучению, накрывали четвертый завод свинцовыми валками, чтобы уменьшить распространение радиации наружу ,» он сказал.
Он подчеркнул, что за весь период работ допустимая доза облучения, которой могли подвергнуться люди, не должна была превышать 25 рентген.
«Но на самом деле доза облучения, которую там получили все, была намного выше.»
Ляшенко сказал, что из 400 ликвидаторов из его района, присоединившихся к работам по очистке Чернобыля до 1988 года, в живых осталось только 120 человек.
Он напомнил, что при работе в радиационно-опасных зонах ликвидаторам выдавали специальную военную защитную форму и респираторы, однако те, кто работал в «низкодозных зонах», работали как раз в обычной военной форме.
На вопрос о последствиях радиоактивной миссии для здоровья Ляшенко сказал, что у него до сих пор много «постчернобыльских» проблем со здоровьем и инвалидностью.
Передвижные придорожные мастерские. участвовали в процессе, когда люди собирали грунт с территории, прилегающей к АЭС, и вывозили его в ближайшие пять карьеров, а затем привозили «свежий» грунт для покрытия территории для дезактивации радиации.
«Все эти операции производились на грузовых автомобилях. Я проходил военную службу в части, которая занималась ремонтом этих грузовых автомобилей и спецтехники. На трассе от атомной станции до города Припять стояли передвижные мастерские. занимается ремонтом этих автомобилей», — сказал он.
Он пояснил, что перед ремонтом автомобили проверяют на уровень радиации и исходя из этого уровня рассчитывают время, отведенное на ремонт.
У каждого был личный дозиметр радиации, сказал он.
«Нашей задачей был быстрый ремонт автомобилей. Но, иногда, обнаруживались какие-то скрытые поломки, которые не были замечены заранее при составлении графиков ремонтов. Поэтому ремонтная бригада работала до тех пор, пока не были устранены все поломки. , таким образом, уровень радиации превышал допустимый уровень радиации».
Бокун сказал, что их команда была в масках и в обычной рабочей форме, а специальной формы от радиации не было.
«По прибытии в воинскую часть обмундирование и автомобили чистили имеющимися на тот момент средствами.
Машины с передозировкой радиации увозили на хранение в глубокие карьеры, а затем закапывали, засыпая песком ,» он сказал.
Далее он сказал, что радиация оставила «большие консенсусы» для всех ликвидаторов.
«Все мы официально признаны инвалидами. В течение месяца скончались пять человек из одной смены, работавшей с нами. Сильная головная боль, которая была у меня после Чернобыльской катастрофы, сохраняется до сегодняшнего дня», — добавил он.
Дружба народов
59-летний Камаль Алиев, ликвидатор, присоединившийся к чернобыльским отрядам из Азербайджана, сказал, что до июня 1986 года он провел почти месяц до июня 1986 года в зоне бедствия, куда его отправили после службы в армии.
«Работали в городе Припять на бетонном заводе. Всего за короткое время в этом районе было построено четыре бетонных завода. Бетон, произведенный на заводе, использовался для покрытия участков, подвергшихся радиационному воздействию. ,» он сказал.
«Иногда были участки с экстремальным уровнем радиации, где людям в специальной форме разрешалось работать не более 75-80 секунд одновременно, и они возвращались», — сказал он.
Алиев подчеркнул, что специальные грузовики и даже вертолеты сбрасывали на территорию бетон и песок, чтобы захоронить радиационные элементы отравителей и локализовать заражение.
«Мы жили в здании в 30 километрах от зоны бедствия. Я до сих пор помню дружбу народов. Люди из многих народов Советского Союза рука об руку работали вместе, чтобы ликвидировать последствия катастрофы .»
Он также подчеркнул, что за короткий промежуток времени люди были эвакуированы из этого района, добавив, что первоначально советский режим, который после Второй мировой войны вложил значительные средства в ядерную энергетику, пытался скрыть катастрофу, но не смог сделать это из-за масштаба катастрофы.
Сначала отрицая какую-либо аварию, Советы наконец сделали краткое заявление о ядерной аварии 28 апреля.
Руководство СССР эвакуировало около 335 000 человек, установив«Зона отчуждения» шириной в милю вокруг реактора.
Алиев сообщил, что более 7000 человек из Азербайджана активно участвовали в ликвидации последствий аварии, добавив, что в настоящее время в его стране от последствий аварии на Чернобыльской АЭС страдают около 5000 человек, а в результате аварии на Чернобыльской АЭС пострадало около 2000 человек.
с тех пор скончались.
По данным Международного агентства по атомной энергии, при Чернобыльской катастрофе в атмосферу было выброшено в 400 раз больше радиации, чем атомная бомба, сброшенная на Хиросиму.
Около 5 миллионов человек по-прежнему проживают в районах с радиационным риском в Беларуси, Украине и России.
Ожидается, что электростанция будет полностью ликвидирована к 2065 году.
Сегодня Чернобыль, хотя и находится недалеко, манит туристов, которых интересует его история и опасность.
Веб-сайт агентства Anadolu содержит только часть новостей, предлагаемых подписчикам в Системе вещания новостей АА (HAS), и в краткой форме. Пожалуйста, свяжитесь с нами для получения информации о вариантах подписки.
Чернобыль: Доктор, солдат, повар и ядерная катастрофа
Чернобыльский шрам
Симон Ирицян, еще один армянский солдат, служил в воинской части в городе Белая Церковь, когда его отправили в Чернобыль .
«Я помню, что это было сразу после аварии, когда нам позвонили в службу экстренной помощи, — вспоминает он. «Я стоял перед нашей воинской частью и помню, как наш командир приказал двум пожарным, оба армянам, немедленно выезжать в Чернобыль. Больше я их не видел. Через несколько дней весь наш полк был переведен туда».
На момент прибытия Ирицяна в Чернобыль население ближайшего населенного пункта уже было эвакуировано. Его удивил образ пустых домов и заброшенного города Чернобыль. «В этом районе остались только пожилые люди, — вспоминает он.
Полк Ирицяна находился в лесу, в 30 км зоне. Он вместе с сотнями солдат выполнял различные задачи, включая наблюдение за входами в зону отчуждения, а также перевозку командиров и пожарных внутри зоны.
Тогда Ирицян не осознавал серьезного воздействия радиации. Он понимал ликвидационные действия так же просто, как солдат, выполняющий приказ: «Мы тогда не могли понять, что происходит, потому что каждый раз, когда солдат выходит за пределы воинской части, для него это настоящая радость.
К сожалению, радиация оставила свой след».
До сих пор Симон Ирицян и его семья «вынашивают» плоды Чернобыля. По возвращении в Армению у 21-летнего Саймона обнаружили язву желудка, и его тут же прооперировали. Все в его деревне знали, что он был в Чернобыле. Вскоре это осознание начало создавать препятствия в личной жизни Саймона: никто в деревне не хотел выходить за него замуж. Чтобы в итоге создать семью, Симону пришлось найти супругу из другого города Армении. Анушик, жена Саймона, узнала о чернобыльском опыте Саймона только после их свадьбы. В 1996 у них родился первый ребенок, и, казалось, чернобыльский шрам сошёл с Саймона. Но Чернобыль сделал свое дело: второй ребенок Саймона и Анушик умер через два дня после рождения. «Врач сказал, что наш ребенок умер из-за моего радиационного облучения в Чернобыле, — говорит Ирицян. Однако даже после этой трагедии у Саймона и Анушик родился третий ребенок, но у мальчика есть несколько проблем со здоровьем, которые, по мнению Саймона, вызваны чернобыльской радиацией.
До прошлого года Саймон получал пенсию по инвалидности, но в прошлом году она была прекращена. Он обратился к Уполномоченному по правам человека.
Из Мецамора в Чернобыль
После аварии Армянская Мецаморская АЭС отправила в Чернобыль 120 рабочих. На тот момент Мецамор работал уже 17 лет и имел в штате хорошо подготовленных специалистов, которые могли помогать с реакторами и выполнять другие административные задачи.
Хдр Мурадян, этнический езид, был специалистом по системе безопасности в Мецаморе и был отправлен в Чернобыль через месяц после аварии. «Я работал в этой системе, и мне пришлось туда попасть, — говорит Мурадян. «Конечно, я мог себе представить, что происходило в Чернобыле».
Прибыв в Чернобыль, Мурадян приступил к работе в системе безопасности 2-го и 3-го реакторов АЭС, необходимых для работы. Он имел доступ ко всем местам в пределах 30-километровой зоны. «Я работал внутри реакторов по 12 часов, — вспоминает Мурадян.
«Они [врачи] проверяли наш уровень радиации и говорили нам, как долго оставаться в разных местах».
Работа Мурдяна на электростанции была не единственным заданием, которое он там выполнял: вскоре его заставили проверить уровень радиации в заброшенном городе Припять, призрачные образы которого навсегда остались в памяти Мурдяна. 16-летний город, будучи одним из красивейших мест Советского Союза, уже был огорожен со всех сторон колючей проволокой. «Никого там не было, — говорит Мурадян. «Мы [он и его помощник] передвигались туда на специальных бронированных машинах, чтобы радиация не могла нам так сильно навредить. Там все было сильно облучено, все».
Мурадян пробыл в Чернобыле около месяца. Однако в сентябре его отозвали обратно, потому что электростанции нужны были специалисты по технике безопасности. Это было во время его второго визита, когда он стал свидетелем ужасающего воздействия радиации. «Помню, на крыше между вторым и третьим реакторами погиб человек, — говорит Мурадян.
«Были установлены точные минуты, чтобы солдат сбежал и принес труп. Тело рассыпалось из-за радиации, и солдату пришлось собирать его лопатой».
После службы в Чернобыле Мурадян вернулся в Армению и работал на Мецаморской АЭС до 2014 года. Перед отъездом из Чернобыля ему дали премию и завещали орденом «Дружбы народов». «Тогда к нам относились очень хорошо, — говорит он. «Раньше я получал пенсию в размере 3000 рублей. У некоторых чиновников даже такой зарплаты не было бы».
Однажды в августе 1986 года поварам Мецаморской АЭС Шогик Городчиковой (девичья фамилия Асатрян), которой сейчас 75 лет, и Асмик Ерзнкян, 73 лет, позвонили их руководители и сказали, что их отправят в Чернобыль. «Нам сказали, что мы должны идти и помогать людям, которые там работают», — вспоминает Городчикова. «Они ничего не сказали о радиации и ее последствиях».
«Они даже обещали, что повысят нам зарплату и дадут то-то и то-то, если мы просто поедем», — добавляет Ерзнкян.
По прибытии Ерзнкян и Городчикову поместили в заброшенный детский сад в Чернобыле.
«Когда мы приехали, я увидел людей в белых одеждах и с масками, закрывающими рты», — вспоминает Ерзнкян. «Я был очень удивлен. Потом нас собрали и предупредили, чтобы мы не ели фрукты и овощи, ничего не трогали».
«Каждое утро нам приходилось идти пешком в одну из школ, которые служили столовой, — продолжает Городчикова.
Проработав месяц в Чернобыле, повара были отправлены обратно в Армению. «Через год, в 1987 году, наше управление приняло решение отправить нас снова, — говорит Ерзнкян. «Они сказали, что у нас уже есть опыт, и мы могли бы работать там».
На этот раз Городчиковой и Ерзнкяну было поручено работать в 19-й столовой, расположенной рядом с поврежденным реактором. «Помню, мы раньше следили, как солдаты с вертолетов засыпали поврежденный реактор песком и валунами, — говорит Ерзнкян. «Пахло ужасно. Я даже помню, что некоторые из них погибли при выполнении этого задания».
«На этот раз в столовую нас возили на специальных машинах, — вспоминает Городчикова, — и постоянно чистили эти машины специальными химическими веществами».
Никто не мог учуять или увидеть радиацию. Этим молодым женщинам было очень трудно осознать опасность этого невидимого монстра. Они просто помнят, что им сказали не выходить на улицу…
От девяти месяцев до «Союза Чернобыльской Армении»
Геворг Варданян, адвокат и глава «Союза Чернобыльской Армении» — единственный армянин, который остался в Чернобыльской зоне около девяти месяцев. Тогда 19Военнослужащий Варданян никогда бы не подумал, что его так называемая командировка в Москву с командиром закончится в Чернобыле. «Я понял, что был в Чернобыле, только когда люди в автобусе надели маски после того, как перед нами появилась большая вывеска с надписью «Чернобыль», — вспоминает Варданян. «Я слышал о катастрофе, но не знал подробностей».
По прибытии Варданяну было поручено следить за хранением продуктов и организовывать доставку продуктов ликвидаторам в пределах зоны ограниченного доступа. Он уже был командиром взвода, и командиры доверяли ему выполнение таких обязанностей.
За свою девятимесячную службу в Чернобыле Варданян многому повидал и до сих пор вспоминает о строгости и жестокости властей: «Я помню, в городе Чернобыле было много домов. Людей эвакуировали, а дома охраняли солдаты, чтобы никто не вошел. Они были очень строги в этом отношении. Однажды солдат взял телевизор, чтобы он и его друзья могли смотреть его в свободное время. Государство решило приговорить его к 10 годам лишения свободы, чтобы другие видели и не повторяли ту же ошибку».
Варданян остался в заброшенном доме престарелых, превращенном в воинскую часть. Каждый день он был свидетелем того, как ухудшалось состояние здоровья людей. «Каждое утро перед началом рабочего дня солдаты выстраивались в очередь на проверку», — говорит Варданян. «Глядя на их лица, можно было увидеть, что они плохо себя чувствуют. Лица их были бледны, и большинству из них хотелось спать. Иногда они падали перед моими глазами».
Невидимость радиации сама по себе была катастрофой. Молодые солдаты, такие как Варданян, не могли осознать всю серьезность заражения.
«Раньше я носил военную форму, но каждый раз, заходя в зону сильного облучения, мне приходилось надевать маску», — вспоминает Варданян. «Но, знаете, было очень жарко, и через 10 минут я злился и выбрасывал».
За время службы Варданян несколько раз видел, как некоторые люди соглашались работать в сильно радиационно-загрязненных районах только потому, что хотели поскорее выбраться из Чернобыля. «Тех, кто отказывался работать, наказывали, — говорит он. «Власти приговаривали их или изолировали от остальных. Я занимался оформлением документов и был свидетелем всего этого».
На восьмом месяце службы Варданян почувствовал себя плохо. Кожа его пальцев стала такой тонкой, что он даже не мог носить свою одежду. У него также началось кровотечение из носа. «Врачи меня осмотрели и сказали, что я должен немедленно покинуть Чернобыль, — вспоминает Варданян. — Но до окончания моей службы в армии оставался всего месяц, и я решил остаться».
В начале 1987 года Варданян вернулся в Армению и начал карьеру юриста.