И Брежнев такой молодой… В Новороссийске установили памятник дорогому и горячо любимому Леониду Ильичу: Lenta.ru
В Новороссийске открыт памятник бывшему генеральному секретарю ЦК КПСС четырежды герою Советского Союза Леониду Брежневу. Памятник, названный «Человек, идущий по городу», изображает шагающего вперед энергичного Брежнева в костюме и с плащом, перекинутым за спину. Монумент установлен в центре города на улице Советов. На церемонии открытия, приуроченной к дате освобождения города от фашистов, присутствовали представители городской администрации, делегация с Украины, в том числе замглавы Днепродзержинска, а также внук Леонида Ильича Андрей Брежнев.
По мнению помощника главы администрации Новороссийска Романа Шелеста, Леонид Ильич очень много сделал для города, как во время Великой Отечественной войны, так и будучи Генеральным секретарем ЦК КПСС. Сам памятник создан краснодарским скульптором Николаем Бугаевым по заказу и на личные средства депутата законодательного собрания края и директора предприятия «Порткомплектимпекс» Дмитрия Шишова.
Инициативу появления памятника поддержал мэр города Владимир Синяговский.
Малая земля
Новороссийск — город, ставший знаменитым благодаря Брежневу. Не Днепропетровск, где генсек когда-то родился, а Новороссийск, под которым полковник Брежнев воевал, превратился в один из самых известных в СССР городов. Новороссийск в эпоху застоя стал городом-героем, который снабжался тогда лучше других городов России. Город пользовался особым благоволением Леонида Ильича. Благодаря ему, советское правительство приняло ряд постановлений по развитию местного порта, цементного завода, строительству новых микрорайонов. И все — из-за того, что в десанте героя Советского Союза майора Куникова принимал участие начальник политотдела 18-й армии Леонид Брежнев.
Идея установить памятник родилась около года назад. Жители Новороссийска очень хорошо относятся к Леониду Ильичу, как, наверное, и все граждане России. Народ «за», глава городской администрации «за».
Дмитрий Шишов, депутат ЗС Краснодарского края
Бои на «Малой земле» в советское время усилиями пропаганды превратились едва ли не в один из ключевых эпизодов Великой Отечественной войны.
На самом деле стратегического значения он не имел, но даже если очистить историю от мифических наслоений, то картина в итоге выходит весьма достойной уважения. «Малая земля» была уникальным плацдармом. Возможно, единственным за всю историю войн, где не существовало выраженной разницы между передним краем и тылом. Крошечный клочок суши был весь как на ладони перед немецкими корректировщиками артиллерийского огня. Можно просто спросить у любого военного, каково оказаться на «пятачке», окруженном со всех сторон горами, где засел враг, имеющий минометы, гаубицы, бомбардировочную авиацию, — ответ в пояснениях не нуждается.
Горела земля, дымились камни, плавился металл, рушился бетон, но люди, верные своей клятве, не попятились с этой земли. Роты сдерживали натиск батальонов, батальоны перемалывали полки. Накалялись стволы пулеметов, раненые, оттолкнув санитаров, бросались с гранатами на танки…
Л.И.Брежнев, «Малая Земля»
Тогда, в ночь с 3 на 4 февраля 1943 года штурмовой батальон майора Цезаря Львовича Куникова, бывшего журналиста, на катерах пересек Цемесскую бухту и, подойдя к скалистому берегу Мысхако, неожиданно для противника высадился там на берег.
Они прыгали в ледяную воду Черного моря — кто с трапа канонерской лодки, а кто и через борт. Высоким десантникам море было по грудь, тем, кто ростом не вышел, — с головой. Моряки, торопившиеся вывести корабль из зоны обстрела, буквально сталкивали солдат и офицеров десанта. От огня крейсера прикрытия «Червона Украина» фашистов защищали горные склоны. А десантники еще не знали, что наступление на Новороссийск, которое они должны были поддерживать, захлебнулось. Планировавшегося соединения с двумя сухопутными армиями не будет. Двигаться вперед бессмысленно. У противника — господствующие высоты и преимущество в артиллерии. Отступить можно — только в черноморские волны.
Десанту удалось захватить вражескую батарею и плацдарм площадью около 4 квадратных километров. На других направлениях десантные отряды успеха не добились. Поэтому командование Черноморской группы, воспользовавшись успехом десантников Куникова, высадило здесь еще 800 солдат и офицеров. Занятый плацдарм получил название «Малая земля», площадь его увеличилась до 30 квадратных километров.
Л.И.Брежнев сам был в гуще этих боев. Начальник политотдела 18 армии, он находился там, где складывалась особенно трудная обстановка, руководя сражениями, подбадривая воинов добрым словом и личным примером. Под огнем фашистов он вручал партийные билеты отличившимся в боях молодым коммунистам.
Насибов А.А. За оборону Кавказа. — Москва, Малыш, 1978г.
Судьбу второй волны десанта фактически решил батальон Куникова, оттянув на себя в момент высадки главные силы немцев, отбив десятки ожесточенных атак. Противник спешно начал подтягивать силы к месту основной высадки, но было уже поздно. Десант прочно закрепился на завоеванном рубеже, сюда прибывали все новые силы.
Ушедших на «Малую землю» никто не надеялся увидеть в живых: практически всегда судьба неудавшегося или плохо спланированного десанта — это гибель, как было с Евпаторийским десантом. Боеприпасы им доставляли морем и только ночью. Под утро — в спешке грузили раненых. Если не успевали к рассвету, корабли бросали беспомощных людей на берегу и пустыми уходили на базу в Геленджик под прикрытием дымовой завесы.
Немцы не упускали случая накрыть артиллерийским огнем скопление бойцов у береговой линии. О том, чтобы похоронить убитых, не было и речи. Земля — сплошной камень. Трупы так и лежали со вздувшимися животами. Но десантники продержались семь месяцев, оттянув на себя значительные вражеские силы.
Настоящий полковник
Когда мне позвонили и спросили, не возражаю ли я против установки памятника, я испытал приятный шок и даже перекрестился на всякий случай. И конечно же пообещал приехать. Я никогда не думал, что при нынешней власти кому-то придет в голову устанавливать памятник деду. Единственный бюст ему раньше стоял только на его родине. А памятник хороший. Получился не генеральный секретарь, а человек.
Андрей Брежнев, внук Л.И. Брежнева
Популярный анекдот застойных лет о будущем Брежнева, которого станут называть «мелким политическим деятелем времен Аллы Пугачевой», сейчас выглядит несмешным. Данные социологов свидетельствуют о неуклонном повышении рейтинга генсека.
В годы перестройки только ленивый не пинал человека, который на протяжении 18 лет стоял во главе Советского Союза.
Причем тон в этом процессе задавала сама партийная пресса. Но продолжалось это недолго, страну захлестнула такая волна изменений, что о Брежневе забыли. Если посмотреть на социологические опросы тех лет, то его фамилии там не найти. По данным всесоюзного опроса ВЦИОМа 1989 года, первая пятерка самых выдающихся деятелей страны выглядела так: Ленин (с колоссальным отрывом) — Петр I — Горбачев — Сталин — Суворов.
В 1997 году в ходе опроса, проведенного фонда «Общественное мнение» (можно было назвать любое имя или несколько имен), социологи получили такой список «самых выдающихся деятелей в истории России»: Петр I (54 процента), Сталин (44), Ленин (42), Екатерина II (25), Брежнев (24). После Леонида Ильича следовали Хрущев, Горбачев и Андропов.
Леонид Ильич Брежнев родился 6 (19) декабря 1906 года в селе Каменское (ныне Днепродзержинск) на Украине. После окончания в 1927 году Курского землеустроительного техникума работал землеустроителем в Белорусской ССР. В комсомол вступил в 1923 году, в члены КПСС — в 1931 году.
В 1935 году он окончил металлургический институт в Днепродзержинске, там же работал инженером на металлургическом заводе.
Малая земля. Кровавая заря…
Яростный десант. Сердец литая твердь.
Малая земля — геройская земля,
Братство презиравших смерть.
Малая земля. Гвардейская семья.
Южная звезда Надежды и Любви…
Малая земля — российская земля,
Бой во имя всей земли!
Малая земля. Здесь честь и кровь моя.
Здесь мы не могли, не смели отступать.
Малая земля — священная земля,
Ты — моя вторая мать.
Малая земля. Товарищи, друзья…
Вновь стучит в сердца тот яростный прибой.
Малая земля — великая земля,
Вечный путь — из боя в бой!
Стихи Николая Добронравова
На свой первый ответственный пост в Днепропетровском обкоме партии Брежнев был выдвинут в 1938 году. Леонид Ильич не был карьеристом, который пробивается вверх, расталкивая локтями других претендентов и предавая друзей. Он уже тогда отличался спокойствием, лояльностью к коллегам и начальству и не столь пробивался вперед сам, сколько позволял продвигать себя другим.
В годы войны у Брежнева не было сильной протекции, и он не достиг особых высот. В начале войны ему было присвоено звание полковника, в конце войны он был генерал-майором, продвинувшись всего на один чин. Не баловали его и по части наград. К концу войны он имел два ордена Красного Знамени, один — Красной Звезды, орден Бoгдaна Хмельницкого и две медали. По тем временам для генерала это было маловато. Во время Парада Победы на Красной площади, где генерал-майор Брежнев шел вместе с командующим во главе сводной колонны своего фронта, на eго груди было гораздо меньше наград, чем у других генералов.
В послевоенные годы, поработав в Запорожье, Брежнев, по рекомендации Никиты Хрущева, был выдвинут на пост первого секретаря Днепропетровского обкома партии, а в 1950 году — на пост первого секретаря ЦК КП(6) Молдавии. На XIX съезде партии в 1952 году Брежнев как руководитель молдавских коммунистов был избран в состав ЦК КПСС. После смерти Сталина Брежнев был назначен начальником Политуправления Военно-Морского Флота СССР.
Он получил чин генерал-лейтенанта и снова надел военную форму.
В ЦК Брежнев неизменно поддерживал Хрущева. В начале 1954 года Хрущев направил его в Казахстан руководить освоением целины. В Москву Брежнев вернулся через два года и после XX съезда КПСС, в 1956 году, снова стал одним из секретарей ЦК КПСС и кандидатом в члены Президиума ЦК. Брежнев должен был контролировать развитие тяжелой промышленности, позднее оборонной и космической, но все главные вопросы в этих отраслях решал лично Хрущев, а Брежнев выступал как спокойный и преданный помощник. После июньского Пленума ЦК в 1957 году Брежнев стал членом Президиума ЦК. Хрущев ценил его лояльность, но сильным работником не считал. После ухода на пенсию Климента Ворошилова Брежнев стал его преемником на посту Председателя Президиума Верховного Совета СССР.
Брежнев был очень доволен новым назначением. По воспоминаниям людей, работавших тогда с ним, он и не думал домогаться поста главы партии или правительства, а был вполне удовлетворен ролью «третьего» человека в руководстве.
В 1963 году Брежнев с подачи Хрущева был избран секретарем ЦК КПСС. Вот этим решением шефа Брежнев был недоволен — он не жаждал окунуться в крайне трудную и полную хлопот работу секретаря ЦК.
Брежнев не был организатором смещения Хрущева, как это принято считать, хотя и знал о готовящейся акции. Поскольку между «заговорщиками» из ЦК, намеревавшимися сместить Хрущева, происходили постоянные разногласия, то, чтобы не сорвать все дело, организаторы решили избрать генсеком Брежнева, полагая, что это ненадолго. Леонид Ильич дал свое согласие.
Но оказавшись во главе партии и государства, Брежнев быстро проявил себя как фигура самостоятельная и пресек аппаратные интриги, заклубившиеся было вокруг него, расставив на ключевые посты своих людей.
В то же время Брежнев, как считается, испытывал некий комплекс неполноценности. Видимо, он понимал в первые годы своей власти, что ему не хватает многих качеств и знаний для руководства таким огромным государством, как Советский Союз. Но его помощники уверяли его в обратном, и лесть постепенно сделала свое дело.
Вскоре она стала нужна ему, как постоянная доза наркотиков.
Гол с подачи БлохинаЗабивает Балтача.В этом видится заслугаЛеонида Ильича!Если женщина красиваИ в постели горяча,Несомненно здесь заслугаЛеонида Ильича!Друг мой в Кащенко уехал,Истерично хохоча…В этом точно есть заслугаЛеонида Ильича!
Насмешки вызывала удивительная тяга Брежнева к мишуре внешних почестей и наград. После войны еще при Сталине Брежнев был награжден орденом Ленина. За 10 лет хрущевского руководства к первому ордену добавился второй, а также орден Отечественной войны 1 степени. Однако после того как сам Брежнев пришел к руководству страной и партией, награды стали сыпаться на него как из рога изобилия. К концу жизни орденов и медалей у него было больше, чем у Сталина и Хрущева вместе взятых.
При этом Брежнев очень любил именно боевые ордена. Его четыре раза награждали званием Героя Советского Союза, которое по статусу может присваиваться только три раза (исключением был Георгий Жуков). Десятки раз он получал звания Героя и высшие ордена всех социалистических стран.
Его награждали орденами стран Латинской Америки и Африки. Брежнев был также награжден высшим советским орденом «Победа», который вручался только крупнейшим полководцам и только за выдающиеся победы в масштабах фронтов или групп фронтов.
Естественно, что при таком количестве высших боевых наград Брежнев не мог удовлетвориться званием генерал-лейтенанта. В 1976 году Брежневу было присвоено звание маршала СССР.
Во время похорон советских лидеров за гробом было принято нести их награды, приколотые к небольшим бархатным подушечкам. Когда хоронили Суслова, его ордена и медали несли пятнадцать старших офицеров. Но у Брежнева было более двухсот наград! Пришлось прикреплять на каждую подушечку по несколько орденов и медалей, чтобы ограничить почетный эскорт сорока четырьмя старшими офицерами.
Еще в 50-летнем и даже 60-летнем возрасте Брежнев жил, не слишком заботясь о состоянии своего здоровья. Он не отказывал себе в удовольствиях, которые далеко не всегда способствуют долголетию.
По воспоминаниям глав иностранных государств, с которыми Брежнев встречался в период своего правления, он вовсе не был дряхлой развалиной, каким его запомнили в конце 1980-х годов. Но в СССР жизнерадостного и непосредственного Брежнева не видели и не знали. Молодого Брежнева не часто показывали по телевидению, и его образ был вытеснен в общественном сознании образом тяжело больного, малоподвижного и косноязычного старика.
В отличие от Косыгина, моего непосредственного партнера по переговорам 1970 г., который был в основном холоден и спокоен, Брежнев мог быть импульсивным, даже гневным. Перемены в настроении, русская душа, возможны быстрые слезы. У него было чувство юмора. Он много говорил и смеялся. Несмотря на свою грузность, он производил впечатление изящного, живого, энергичного в движениях, жизнерадостного человека. Его мимика и жесты выдавали южанина, в особенности если он чувствовал себя раскованным во время беседы.
Бывший канцлер ФРГ Вилли Брандт
Первые серьезные проблемы со здоровьем возникли у Брежнева в 1970 году.
Рядом с ним стали постоянно дежурить врачи, и в местах, где он жил, были оборудованы медицинские кабинеты. В начале 1976 года с Брежневым случилась клиническая смерть. Хотя его удалось вернуть к жизни, в течение последующих двух месяцев он не мог работать, поскольку мышление и речь были нарушены. С тех пор рядом с Брежневым постоянно находилась группа врачей-реаниматоров, вооруженных необходимым оборудованием. Хотя состояние здоровья лидеров нации, как правило, относится к числу тщательно охраняемых государственных тайн, прогрессирующая немощь Брежнева была очевидна для всех, кто видел его на экране телевизора. Американский президент Рональд Рейган, пришедший к власти в 70-летнем возрасте, будучи всего на пять лет моложе Брежнева, выглядил по сравнению с советским генсеком бодрячком.
В сущности, Брежнев медленно умирал на глазах всего мира. В последние годы у него было несколько инфарктов и инсультов, и врачи-реаниматоры несколько раз выводили его из состояния клинической смерти.
В последний раз это произошло в апреле 1982 года, после несчастного случая в Ташкенте.
Болезненное состояние Брежнева стало отражаться и на его способности управлять страной. Он был вынужден часто прерывать выполнение своих обязанностей или перелагать их на непрерывно растущий штат своих личных помощников. Рабочий день Брежнева сократился на несколько часов. Он стал выезжать в отпуск не только летом, но и весной. Постепенно ему становилось все труднее выполнять даже простые протокольные обязанности, и он перестал разбираться в том, что происходит вокруг.
Однако очень много влиятельных людей из его окружения были заинтересованы в том, чтобы Брежнев время от времени появлялся на людях хотя бы как формальный глава государства. В итоге старость, немощь и болезни советского лидера стали предметом не столько сочувствия и жалости со стороны его сограждан, сколько раздражения и насмешек, которые звучали все более открыто.
Во время ноябрьского парада и демонстрации в 1982 году Брежнев несколько часов подряд стоял на трибуне Мавзолея, и иностранные газеты писали, что он выглядел даже лучше обычного.
Конец, однако, наступил очень быстро. Утром 10 ноября во время завтрака Брежнев вышел в свой кабинет и долго не возвращался. Обеспокоенная жена пошла из столовой за ним и увидела его лежащим на ковре возле письменного стола. Усилия врачей на этот раз не увенчалось успехом, и через четыре часа после того, как сердце Брежнева остановилось, они объявили о его кончине. На следующий день ЦК КПСС и Советское правительство официально оповестили мир о смерти Леонида Ильича Брежнева.
Здравствуйте, ребята! В эфире «Пионерская зорька»!
Генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель Президиума Верховного Совета СССР, четырежды Герой Советского Союза, лауреат Ленинской премии, кавалер бесчисленных орденов Леонид Ильич Брежнев пришел к власти в 1964-м, сместив предшественника, и умер в возрасте 76 лет. Он правил страной 18 лет и подарил советскому народу «политику разрядки» и Олимпиаду-80, «Договор по ПРО» и вторжение в Чехословакию, ссылку Сахарова и изгнание Солженицына, войну в Афганистане и «пепси-колу».
Когда Брежнев умер, над ним стали смеяться все кому не лень. Хотя, наверное, потешаться над памятью фронтовика, кем бы ни стал он после войны, генеральным секретарем или дворником, — не такая уж и достойная вещь.
Но по прошествии еще какого-то времени народ по нему заскучал. Сегодня период брежневского правления воспринимается как мифологическая эпоха, а сам генсек — как вполне культовый персонаж.
ЛЕОНИД БРЕЖНЕВ И ДЖЕРАЛЬД ФОРД. Фото с сайта wikipedia.org
Lenta.ru
Принято даже предаваться ностальгии по 70-80-м годам. По добеловежскому уютно-бездвижному миру, по плавленому сырку «Дружба», по польской самопальной жвачке, журналу «Кругозор», индейцу № 1 Гойко Митичу, киножурналу «Хочу! Все! Знать!», бутылке из-под шампанского, в которой копились 10-копеечные монеты.
Подобную готовность вспоминать те неблизкие уже времена едва ли можно объяснить одной лишь ностальгией по ушедшей молодости или же характерной для последних лет модой на старые песни о главном.
Для объяснения подобного феномена следует вспомнить, чем стали для страны 70-80-е годы.
Тогда СССР, первая в мире страна победившего социализма, после десятилетий, заполненных революционными потрясениями, войнами и политической борьбой, вошла в период некоего исторического безвременья. История как бы остановилась. Нет, конечно, личное время отдельно взятого человека шло своим чередом — с переходом из класса в класс, с чтением книжек, с личным взрослением, с поступлением в институт и устройством на работу. А вот большое, «внешнее» время стояло на месте. Менялись цифры на календаре, номера съездов КПСС и годов пятилетки, а вокруг повторялось все то же самое, что и год назад, и два, и пять. История как явление существовала, но не в современной жизни, а где-то в прошлом, как в дефицитных романах Валентина Пикуля, или за границей (тому свидетельство — популярность передачи «Международная панорама» и газеты «За рубежом»).
На фоне этой неподвижности любое обновление привычного пейзажа — стоительство домов в соседнем квартале, пуск новых линий метро, появление на улицах новых моделей машин — казалось важным, запоминающимся, врезающимся в память.
Поэтому эпоха застоя запомнилась прежде всего своими устойчивыми внешними приметами, бытовыми деталями, которые сегодня всплывают в памяти при малейшем напоминании.
Впрочем, подспудные исторические процессы все же шли и иногда прорывались в обыденную жизнь, как, например, война в Афганистане. А потом Брежнев умер. По радио постепенно перестали петь песни о «Малой земле». В 1980-х всеобщая потребность перемен из молчаливого ощущения постепенно превратилась в лейтмотив официальной пропаганды, воплотившись в лозунги «ускорения», «перестройки», а затем и «радикальных реформ»…
УСТАНОВКА ПАМЯТНИКА Л.И. БРЕЖНЕВУ В НОВОРОССИЙСКЕ
Lenta.ru
История возобновила свое течение и сначала медленно, а потом все быстрее двинулась вперед. Каждый год стал приносить публикации сенсационных статей и запрещенных ранее книг, затем они стали появляться каждый месяц. Потом центр событий переместился со страниц газет и журналов на трибуны, затем на улицы и площади, и история понеслась сломя голову.
Так распалось единство жизни в неподвижном времени. Поток исторических событий привнес с собой и множество изменений в бытовую жизнь. Из-за этого небывалого ускорения и раздробления некогда цельного потока на множество рукавов в коллективной памяти россиян о девяностых годах остались смутные разрозненные эпизоды, требующие массы оговорок и общие уже далеко не для всех.
Через двадцать с небольшим лет, прошедших после смерти Брежнева, «эпоха застоя» для многих превратилась в идиллию, «золотой век империи». Но вряд ли кто-то из живших тогда, не говоря уже о постсоветском поколении, выросшем в новых политических и экономических условиях, всерьез хочет вернуться в эти годы. Застой вспоминают добрым словом, по-прежнему смеются над беззлобными анекдотами о Брежневе, но все понимают, что это время ушло навсегда.
История постепенно расставляет все по своим местам. Новороссийский памятник Леониду Ильичу — очередное этому доказательство. Дальнейшей героизации бывшего генерального секретаря не предвидится, в графе «увековечение» проставлена галочка.
Покрывало сброшено, цветы возложены, и граждане, помянув незабвенного Леонида Ильича, расходятся по домам.
Сергей Карамаев
Малоизвестная страница в жизни будущего генсека, или как Леонид Брежнев работал землемером на Урале — Ураловед
- Автор: Павел Распопов
В 1928-29 годах в посёлке Бисерть жил и работал Леонид Ильич Брежнев – будущий руководитель Советского Союза. С 1964 года он был первым секретарём ЦК КПСС, а с 1966 года и вплоть до кончины 10 ноября 1982 года – генеральным секретарём ЦК КПСС.
Брежнев родился в 1906 году на Украине, в 1927 году окончил землеустроительно-мелиоративный техникум в Курске, а в 1928 году приехал в качестве землеустроителя на Урал.
Сначала он оказался в Михайловске, а затем – в Бисерти и окрестностях. В то время на Урале активно шли землеустроительные работы.
Р.А. Печуркина в книге «Бисерть: железо, лес, земля и люди» приводит воспоминания Валентина Смирнова:
«Помнится, это было в конце 1928 года. Тогда я работал главным агрономом Бисертского райземотдела. Приехала к нам из Михайловска группа землеустроителей. Их старший, молодой специалист зашёл в райисполком, отрекомендовался начальником землеустроительной партии Брежневым и спросил меня, сидевшего в проходной комнате, где найти председателя. Разговорились, я поинтересовался, где и как Леонид Ильич устроился. Он ответил, что квартиры пока нет. Я предложил ему пожить у меня на квартире, которую снимал неподалёку…
Несколько месяцев прожили мы вместе, как говорится, душа в душу. Это было бурное время, когда рождались колхозы, происходили события величайшей социальной революции на селе. Скоро в нашем дворе прибавился резвый иноходец по кличке Кролик, единственная верховая лошадь землеустроительной партии.
Леонид Ильич с любовью ухаживал за ней. Ездил на ней в добрую погоду и распутицу, и днём, и ночью по окрестным деревням… Очень привлекали людей деловитость, энергия, настойчивость Брежнева. По-моему, он никогда не поддавался унынию, всегда казался быстрым и целеустремлённым».
В Бисерти Брежнев был принят в кандидаты в члены партии. Заседание бюро райкома состоялось 9 октября 1929 года. Тогда ему было 23 года. В Центре документации общественных организаций Свердловской области сохранилась его учётная карточка кандидата в члены ВКП(б), протоколы заседаний бюро Бисертского РК ВКП(б), где он фигурирует, и некоторые другие документы.
В книге «Воспоминания» приводятся такие слова Л.И. Брежнева:
«В годы работы землеустроителем я впервые ощутил себя полномочным представителем Советской власти в глазах сотен людей. Вместе с другими комсомольцами сталкивался с кулаками на полях, спорил с ними на сельских сходах».
Именно на Урале началось продвижение Л.
И. Брежнева вверх по карьерной лестнице. Из землемера он быстро стал начальником районного земельного отдела, заместителем председателя Бисертского райисполкома, а в феврале 1930 года уехал в Свердловск, чтобы стать заведующим отделом землеустройства в окружном земельном управлении.
Однако уже в следующем году Брежнев поспешно уехал на родину. Там он стал студентом-вечерником факультета металлургии, а днём работал кочегаром-слесарем на заводе. Исследователи до сих пор теряются в догадках, что заставило Брежнева покинуть Урал (даже до завершения кандидатского стажа и закрепления в рядах партии), ведь здесь так успешно выстраивалась его карьера. Одни считают, что это могло быть связано с неудачным романом с девушкой, другие – из-за какой-то опасности (например, доноса).
Нужно отметить, что в официальной биографии Брежнева уральский период вообще не был отражён. В последующем Леонид Ильич ни разу не приезжал в Свердловскую область. Даже проезжая на поезде через Свердловск, не выходил на перрон для встречи с местным активом, как часто делал в других городах.
Некоторые бисертцы, знавшие Брежнева ещё как землемера, пытались с ним связаться. Как пишет Р.А. Печуркина в книге «Бисерть: железо, лес, земля и люди», достучаться до главного человека страны, чтобы вспомнить вместе прожитые годы, пытались и Валентин Смирнов, который когда-то гостеприимно принял приехавшего в Бисерть молодого специалиста, и Арефий Мальцев, с которым землеустроитель работал вместе в райземотделе. Усилия и того, и другого не увенчались успехом. Смирнов так и не получил ответа на свои письма. А Мальцев даже в Москву ездил. Там его хорошо устроили и вкусно накормили, но до Брежнева не пустили. А потом снабдили талонами на дефицитные товары и отправили обратно на Урал.
В Музее истории Бисертского городского округа создана витрина, посвящённая пребыванию Л.И. Брежнева на Урале.
Павел Распопов
Литература:
Печуркина Р.А. Бисерть: железо, лес, земля и люди. – Екатеринбург, 2013.
Читайте также:
- Посёлок Бисерть, его история и достопримечательности
- «Дом Жукова» в посёлке Курорт-Самоцвет
- Владимир Маяковский на Урале – в Свердловске и Перми
- Свердловская область
- Личности
- Бисерть
Поддержать «Ураловед»
Поделиться
Класснуть
Отправить
Твитнуть
Вотсапнуть
Переслать
Мы в соцсетях
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях и сервисах.
Рекомендации
- В начало страницы
Когда величайшей машиной любви в России был… Леонид Брежнев
Те, кто помнит 18-летнее правление Леонида Брежнева в Советском Союзе с 1964 года до его смерти в 1982 году, видят серого, обрюзгшего аппаратчика в генеральском мундире, с грудью, украшенной медалями, невыразительное лицо, смотрящее в пространство.
Но только после 1975 года такие образы немощного Брежнева, едва держащегося на ногах, впервые мелькнули на экранах телевизоров всего мира. Как молодой человек после Второй мировой войны, в возрасте чуть менее 40 лет, или даже когда он вступил в должность в 1964-летний мужчина, которому под пятьдесят, высокий, стройный персонаж с густыми бровями считался не только привлекательным, но и большой надеждой партии. Сам он придавал большое значение ухоженному внешнему виду и безупречным костюмам.
Брежнев был не просто сердцеедом дам; его внешность также была важна для его политической карьеры. Говорят, что Сталин заметил молодого Брежнева только из-за его статного телосложения. Его визитной карточкой были темные густые брови, за что он получил популярное прозвище 9.0007 бровеносец («человек-крейсер»), отсылка к почти идентичному русскому термину «линейный крейсер», броненосец .
Но в восприятии Брежнева есть еще кое-что, что нуждается в исправлении: он был не только фотогеничным, но и талантливым исполнителем, который в юности хотел стать актером. Он любил стоять на стуле и цитировать своего любимого поэта Сергея Есенина, да и вообще наслаждался праздничностью большой компании. Даже после 1964 года он сопровождал своих товарищей на футбольные и хоккейные стадионы, следуя за своей любимой футбольной командой ЦСКА, «Центральным армейским спортивным клубом», а большинство членов Президиума были болельщиками «Спартака». Брежнев был страстным охотником и любил быстрые автомобили, но также имел страсть к разведению голубей и любил играть в домино со своими сотрудниками.
Он регулярно читал сатирический журнал Крокодил , велел своему парикмахеру рассказывать ему последние — антисоветские — анекдоты и мог часами слушать музыку Леонида Утесова, который пел и джаз, и советские романсы.
Это как конфликт между любительской драматургией и холодной войной, между товариществом и безраздельным 18-летним правлением, между слабостью к спорным шуткам и преследованием диссидентов, между мужественностью его ранних лет и его физическим упадком после 1975 г., что необходимо рассказать историю жизни Брежнева.
Эта сложность также отражена в фотографии, которую Брежнев сделал сам во время Второй мировой войны, используя автоспуск, предположительно, на украденный немецкий фотоаппарат Rolleiflex. Стоя перед зеркалом, он принял типичную сталинскую позу, в боевом мундире с высоким воротом, с зачесанными назад волосами и с трубкой в руке, визитной карточкой Сталина. Это раздражающая картина, так как она оставляет так много места для интерпретации и даже для предположений, что это было не столько дань уважения Сталину, сколько издевательство над ним — очень опасное предприятие в то время.
Из его фотографии видно, что он склонен к актерскому мастерству и самопрезентации. Само собой разумеется, что он держал эту фотографию под замком и никогда не публиковал. Оно выражает всю его двусмысленность, ибо в зеркале мы видим его как двух людей в игре тени и света. Это показывает, как он мог небрежно позировать перед камерой даже в трудные времена, такие как война, что ему нравилась униформа и что он боролся с феноменом Сталина — конфликтом, который будет сопровождать его на протяжении всей его жизни.
Частные фотографии более поздних лет показывают живого, динамичного Брежнева, любившего посмеяться – о чем вскоре забыли, самое позднее после его смерти в 1982 году. Как сказал мне его фотограф Владимир
Мусаэльян, Брежнев был не только очень фотогенична, но также понимала силу образов. Он был первым советским партийным деятелем, имевшим личного фотографа; с 1969 года Мусаэльян повсюду сопровождал его и консультировал в выборе правильных фотографий.
В 1971 году Брежнев пригласил президента Западной Германии Вилли Брандта на выходные в Крым.
Критики новой восточноевропейской политики Брандта были особенно встревожены тем, что он появлялся в повседневной одежде, ездил с Брежневым на лодке и, наконец, купался с ним в Черном море и в бассейне с морской водой. Таким образом, он исполнял, по их словам, «политический стриптиз» для Брежнева. К счастью, пресса не узнала, что Брежнев сказал своему фотографу Мусаэльяну: он одолжил Брандту пару плавок.
Поскольку публика была исключена, единственным, что осталось, были фотографии, на которых двое мужчин оживленно разговаривали, курили, позировали с женщиной-репортером, катались на лодке, вместе купались и явно прекрасно ладили. С дипломатической точки зрения купальный отдых в Крыму, возможно, был чем-то вроде курьеза, но Брежнев, вероятно, был прав, когда сказал, что это «исторически важная встреча», которая войдет в «европейскую историю». Поездка проводилась в соответствии со стратегией гласности, которая была столь же проста, сколь и эффективна: если снимать пиджаки и галстуки было необычно в 1971, появившись в плавках, подчеркнуто демонстрировало, что это встреча двух мужчин, которым нечего скрывать друг от друга.
Всего шесть недель спустя Брежнев отправился с первым государственным визитом на Запад к президенту Франции Жоржу Помпиду. Было важно с самого начала правильно представить себя западной публике и дать понять, что он не скучный аппаратчик.
Как и в случае с идеей купальных выходных с Брандтом, он таким образом отошел от нормы: после тщательных консультаций со своим фотографом Мусаэльяном, какое фото отправить французской прессе перед приездом, он выбрал замечательное изображение, изображающее его в темных очках, синем спортивном костюме и белой футболке, небрежно прислонившись к борту своей яхты у берегов Крыма.
Сам он сказал о фотографии: «Я похож на Алена Делона». Он не мог бы яснее выразить, что хотел казаться западным, распущенным, привлекательным и «крутым».
Молодое поколение Брежневых. Семнадцать моментов советской истории
Можно предположить, по крайней мере, советские нувориши были счастливы за высокими заборами, которые они построили, чтобы отделить себя от «простых» людей.
Русская поговорка гласит, что «в каждой избе есть свои игрушки», и дворцы номенклатуры не испытывали недостатка в дорогих игрушках. Но где же было их счастье? В их семьях?
Самые большие горести Леонида Ильича были вызваны его ближайшими родственниками. Мы знаем многих других политических боссов, дети которых стали позорным знаком на всю жизнь, но дочери Леонида, Галине, не было равных. В конце концов она превратилась в открытую рану, которую увидел весь мир. Из нескольких его заявлений я знаю, что в старости Леонид ничего не чувствовал, кроме печали по дочери и раздражения ее поведением. Только когда он вспомнил Галину маленькой девочкой, пухленькой, розовой и смешной, нежное чувство еще слабо зашевелилось в его сердце.
В перестроечный период, после смерти Леонида, машинки жадных до сенсаций журналистов бешено застрекотали сюжеты, в которых она занимала видное место — не зря, конечно. Ее разгульный образ жизни способствовал полной дискредитации Леонида Брежнева как отца и политического деятеля.
Все началось много лет назад.
Сердечный приступ у Леонида случился через несколько лет после первого брака Галины, в 1950-х годах, союза, который он так и не принял. Ее муж Евгений Милаев был всего на четыре года моложе отца и работал в цирке с восемнадцати лет. В 1950 лет он и его партнеры разработали уникальный номер с участием канатоходцев на двойной лестнице, который побил мировые рекорды и принес славу его создателям. В 1951 году он был в Кишиневе, столице Молдавии, с передвижным шоу, и именно там он встретил и женился на Галине.
Отцу не нравился возраст Милаева и его род занятий. Когда Леонид был первым секретарем молдавской партии, по дороге на работу он заглядывал к дочери домой. Находя Галину еще в постели, он насмехался над ней, держа над ее головой длинный шест и приговаривая: «Вот фигня!» В ответ она сердито швырнула в него подушкой.
Как и большинство советских граждан, Леонид с подозрением относился к миру искусства вообще и к миру исполнительского искусства в частности.
Избраннику Галины Леонид предпочел бы почти любого молодого человека. Говорил брату: «Яша, лучше бы она вышла замуж за какого-нибудь молодого тракториста. Что она находит в этом Милаеве?
Появлялось все меньше и меньше. Через несколько лет супружеской жизни Галине стало скучно, и она снова начала «вилять хвостом», как выразился отец. Милаев безумно ревновал и старался брать ее с собой всякий раз, когда уезжал на гастроли. Однажды они оба приехали в Магнитогорск.
В конце концов Милаев из-за ревности разбил все осколки в любимой коллекции хрусталя Галины, а затем в первый и последний раз опробовал кулаки на ее лице. Она побежала в дом своего отца за защитой; ее первый брак продлился восемь лет.
После этого Галина сохранила дружеские отношения с бывшим мужем и многими другими артистами цирка и продолжала ходить в цирк, Леонид же практически перестал ходить в цирк, убежденный, что это погубило его дочь. Вера в это, по крайней мере, дала ему фокус для его ненависти и разочарования.
В конце 70-х Милаев стал директором цирка на Ленинских горах в Москве. Когда я водила туда своих детей, как часто делала, он радушно встречал меня у дверей или посылал кого-нибудь, чтобы убедиться, что нам удобно. Он всегда находил время поболтать, как бы ни был занят.
Галина тем временем изучала журналистику и начала работать в этой сфере.
В начале 60-х она работала редактором отдела Агентства печати «Новости», который занимался новостями из Советского Союза.
Обычные журналисты не имели шансов быть принятыми на работу в ННА; соединения были ключом. Не то чтобы хорошие журналисты рвались туда работать: главным требованием было умение следовать линии партии, сколько бы это ни требовало искажений; инициатива и талант не имели значения.
Из года в год я наблюдал, как Леонид истощался в проигрышной битве со своими детьми. Он говорил о своей дочери: «У нее внутри какой-то демон. Она словно проклятие, насланное на меня».
До конфликта с Викторией Петровной отец часто гостил у Леонида на даче, ночевал там. Он наблюдал, как Леонид пытался приучить свою недавно разведенную дочь к давно назревшей дисциплине, то придираясь, то уговаривая ее, но все безрезультатно.
«Однажды ночью она пришла домой пьяная, похожая на то, что притащила кошка», — сказал мне отец. «Леня не спал, пока она не пришла домой, и чуть не упал замертво, когда увидел ее.
На следующее утро он начал ругать ее за завтраком. Это было похоже на разговор со стеной. Она взяла свою тарелку и выбежала из столовой. Я видел слезы в глазах Леонида. Впереди у него был полный рабочий день. Вот до чего довела его семья.
«Вся его семья относилась ко мне, родному брату Леонида, как к никем. Господи, каким цирком с тремя аренами была его семейная жизнь! Как ему удалось все это пережить? Вначале Леонид попросил меня вмешаться. Ругая Галину, он часто говорил мне: «Яша, что ж ты ей хоть что-нибудь скажи; ты ведь ей дядя!» Тогда эта нахальная Галка оборачивалась ко мне и говорила: «Ты только попробуй!» и выходила из комнаты…»
У Виктории и ее дочери часто бывали безобразные, истерические ссоры, заканчивавшиеся оба они обращаются к Леониду за утешением и поддержкой. Он тоже чуть не расплакался, когда это случилось, и попытался свалить свою ношу на брата: «Чем я заслужил это наказание, Яша? Я всю жизнь работаю как мул. Я никогда не трачу время на то, чтобы наслаждаться жизнью.
Я хотел сделать лучше для всех вокруг меня, но я всегда приносил больше вреда, чем пользы. С тех пор, как Галина была маленькой девочкой, я позволял ей иметь все, что ее душе угодно, но никогда не принимал участия в ее воспитании. Что касается Виктории, то у нее на уме только деньги; ты знаешь что.»
Иногда Леонид уходил один в свой кабинет – и плакал. Вернувшись из поездки на дачу своего брата в конце 60-х, мой отец сказал: «Я пошел в кабинет Леонида за зажигалкой. На мой стук в дверь не ответили, поэтому я решил, что внутри никого нет, и вошел. Леонид сидел один за своим столом, глаза у него были красные. Я спросил его, не болен ли он. Он был очень далеко. Он немного отстранился и сказал: «Все, что кого-то интересует, — это мое здоровье. Никому нет дела до того, что происходит с моей душой“» 9.0003
В семьях отца и дяди воспитание детей и внуков твердо было в руках жен и бабушек. Леонид Ильич, проведший всю свою сознательную жизнь на руководящих должностях, часто возвращался домой за полночь.
Он видел приступы детей эпизодически. Однажды, когда мы с отцом были в кабинете Леонида, разговор зашел о теме, близкой сердцу обоих мужчин: их детей и внуков. Мой дядя, имея в виду свою жену и дочь, сказал: «Что еще нужно этим головокружительным бабам? Они схватили все, на что только могли наложить свои грязные лапы. Они оба такие широкие, что едва могут протиснуться в дверь, но они еще не удовлетворены. Сам виноват, конечно. Вместо того, чтобы бегать от собрания к собранию, я должен был присматривать за своими детьми — тогда у меня была бы спокойная старость, которую я ждал бы с нетерпением. Я их практически не видел. Когда я приходил домой с работы, они уже спали. Я заглядывала в детскую и гладила их по щеке. На следующее утро возле дома ждала машина, и я поехал! Всю свою жизнь я куда-то бежал».
Малоизвестная деталь биографии Леонида — у него был третий ребенок, родившийся в конце 1950-х то ли в Молдавии, то ли в Казахстане. Когда мальчик, которого Яков Ильич увидел в четыре года, подрос, ему помог могучий отец, и он переехал в Москву.
Там он «хулиганил», как выразился мой отец, и жизнь его не ладилась. Виктория Петровна знала о внебрачном сыне своего мужа, но мой отец был единственным, от кого я когда-либо слышал о нем.
Юрий Чурбанов, второй муж Галины, был молодым милиционером. Они поженились 19 апреля.71 год, и вскоре он совершил головокружительный скачок в своей карьере. После свадьбы все вздохнули с облегчением. его второй зять вполне пришелся Леониду по душе. Я сам был несколько шокирован, из-за плохой репутации милиционеров среди порядочных людей в нашей стране. Русские называли их «мусор».
Долгое время роман между Галиной и Юрием был предметом обстоятельных дискуссий. Красивый, высокий и прямой, в мундире, он произвел на Брежневых благоприятное впечатление. Вот, думали они, сильный характер. Даже мой отец возлагал на него большие надежды, говоря: «Наконец-то на сцене появился настоящий мужчина. Он приведет ее в порядок!» Моя тетя Вера, женщина бесхитростная и неприхотливая, была в откровенном восторге от нового мужа Галины.
Рассказы о приключениях племянницы угнетали ее, и она не раз ругала ее.
Галина не была полным монстром, не чертовой кошкой, которую иногда изображают в прессе. Она могла быть доброй в своей снисходительной манере. Она была темпераментной, но быстро прощала. Она была хорошо образована и, как и ее отец, очень предана друзьям. В своих кругах ее очень любили. Она была ласковой и, как считалось, знала кое-что о сексе. И она уделяла внимание Юрию.
Пока он не встретил Галину, его жизнь была унылой. Он ничем не был выдающимся: молодой человек, любивший спорт, его жена и сын Миша. Когда он встретил дочь генсека, все изменилось. Перед ним стоял выбор: либо стабильное, вполне предсказуемое и будничное существование с семьей, либо жизнь, полная событий, славы, лести и роскоши, рядом с обеспеченной, неустроенной и избалованной женщиной. Друзья посоветовали ему выбрать второе: «Тебе повезло один раз; второго шанса никогда не будет. Юрий Чурбанов вдруг почувствовал себя особенным, предназначенным судьбой для счастья.
Он решил развестись с женой и жениться на Галине.
Они использовали большую новую роскошную квартиру, которую им быстро предоставили, чтобы потворствовать своей общей страсти: вечеринкам с обилием выпивки. Сначала они были вполне счастливы.
Одной из близких подруг Галины была Светлана, жена Николая Щелокова, начальника МВД, руководившего милицией. В обмен на его раболепную лояльность Леонид Брежнев вытащил Щелокова из Днепропетровска, привез его в Москву и дал ему возможность подняться до поста министра. Его жена безмерно любила бриллианты и меха, как и Галина.
Глядя, как номенклатурных жен везут на черных автомобилях на какое-то предположительно важное собрание, я вспомнил, что один историк написал о царском дворе в конце XVIII века: «Роскошь и расточительность аристократии росли, носили чрезвычайно богатые меховые шубы». При советском дворе номенклатурные жены оценивали друг друга по качеству и количеству пальто, а количество и цена мехов служили показателем социального статуса, а не простого богатства.
Они создали определенную иерархию: Галина была «первой дамой», Светлана — второй, а какая-то актриса занимала третье место в силу того, что она была любовницей Григория Романова, секретаря Ленинградского обкома партии.
Чурбанов быстро поднялся в министерстве, имея тестя, который был генеральным секретарем, и жену, которая была близкой подругой жены его начальника. Он получал повышение за повышением, становясь последовательно полковником, генерал-майором, генерал-лейтенантом и генерал-полковником. На это, как и на многое другое, у отца было свое довольно любопытное объяснение: «Наш Леонид всегда увлекался голубями, даже в детстве. По совету Галки Юрий привез ему самых красивых голубей, каких только можно найти во всей стране. Каждый раз, когда одна из этих птиц какает, наш Юрий Чурбанов получает новую звезду на мундире!» К 19К 80 годам он дослужился до помощника Щелокова, чуть ли не второго начальника милиции в стране.
Давний друг Леонида Костя Грушевой, сам генерал-лейтенант и начальник политуправления Московского военного округа, возмутился: «Я пролил свою кровь за это звание.
А теперь, Леня, ты пошел и вручил этому шпану, который ни разу в жизни не выстрелил, тот же чин на блюдечке с голубой каемочкой. Вам не стыдно? Сам ты к концу войны был всего лишь генерал-майором! Он настаивал на том, что ничего хорошего из этого повышения не выйдет.
По его словам, в компании зятя Леониду почему-то стало не по себе. Он возлагал на Чурбанова большие надежды, ожидая, что он наведет порядок в жизни Галины. На какое-то время она действительно успокоилась: увлечение новым мужем занимало ее несколько лет. Но в конечном итоге ее муж оказался таким же безвольным, как и члены семьи мужского пола, на которых он женился.
Вначале он страстно искал своего тестя. По вечерам на даче, пока Галина спорила с матерью, он заходил в кабинет Леонида поговорить. Но Леонид не реагировал на эти заигрывания с большим энтузиазмом. В этом красивом молодом авантюристе он увидел самого себя в молодости, как будто смотрел в зеркало путешествия во времени.
В конце 70-х я был на вечеринке, устроенной женой Брежнева, чего почти никогда не делал, и был там, когда Галина пришла с мужем.
Мужчин пригласили прийти позже, после предварительного «девичника», и присутствие Юрия Галина объяснила тем, что вечером они собирались пойти на очередной сбор. Как всегда, она была одета диковинно, в легком ажурном платье, сквозь которое виднелась ее уже обвисшая плоть. На ногах у нее были сандалии с золотой отделкой, которые могли принадлежать жене римского патриция, по крайней мере, в воображении какого-нибудь сумасшедшего дизайнера. На ее пальцах было ослепительное количество колец.
Галина немного выпила перед приходом мужчин. Когда ее брат Юрий зашел с какими-то друзьями-мужчинами, Галина еще больше оживилась и начала кутаться в одного мужчину за другим. В тот вечер Чурбанов почему-то не пил. Он сидел в стороне и выглядел мрачным. Когда Галина, подпрыгивая, как маленькая девочка, подошла к нему, покачивая бедрами и свисая с шеи какого-то мужчины, он схватил ее сзади за талию и резко потянул на стул: «Ты никогда не присядешь?» — сердито сказал он, его лицо побагровело. Вскоре они ушли вместе.
Было очевидно, что их брак начал портиться.
В пьяном виде Галина любила гарцевать, резвиться и смеяться — все, лишь бы быть в центре внимания. Мой отец буквально трясся от досады при виде ее. После одного из их многочисленных споров он сказал мне, что я не считаю эту дуру своей племянницей!»
Рассказал мне Яков Ильич и о традиционных русских поминках по своему деверю, мужу Веры, Жоре Гречкину. Чтобы Вера Ильинична не упала в обморок, за ней стояла медсестра, периодически давая ей нюхательную соль.
Появилась Галина, одетая для ночной прогулки по городу и накрашенная уличной проституткой. Однако это было не более чем то, что люди привыкли ожидать от нее.
На пальце у Веры было кольцо с бриллиантом, подарок на годовщину свадьбы от покойного мужа. Галина, которая годами присматривалась к нему, села рядом с вдовой, сняла кольцо и примерила его. — Тетя Вера, — сказала она, — дайте мне. Я обожал его так долго».
Вера потеряла дар речи. Отец, сидевший рядом, отвел племянницу в сторону: «Галька, ты не в своем уме.
Это подарок Гречкина!»
Галина невозмутимо сказала: «Ну что ж, теперь он умер, а тетка моя старуха; зачем ей кольцо? Она не произнесла ни слова соболезнования.
В трилогии моего дяди есть такой отрывок: «В декабре 1947 года в стране была проведена денежная реформа, и нашлись лица, которые… заранее знали курсы валют и спешили положить свои деньги на сберегательные счета… Я настоял, чтобы этих людей исключить из партии». Штраф – исключение из партии, подумал я, читая это. Но как быть с уголовным преследованием?
В 1981 году Галине сообщили о грядущем повышении розничных цен на золото и Ювелирные изделия, и она использовала это знание в корыстных целях: за день до повышения она появилась со Светланой Щелоковой в крупнейшем ювелирном магазине московского Арбата. округ. Там они заключили сделку с директором магазина: сначала скупили все самые крупные предметы, а потом на следующее утро хладнокровно вернули драгоценности на склад, продав их по новой цене. Это было вопиющим нарушением советского законодательства.
Семен Цвигун, близкий друг Леонида, муж одной из двоюродных сестер Виктории Петровны и заместитель председателя КГБ, пошел по горячим следам своенравной дочери генсека. Когда скрывать уже не было смысла, Цвигун нанес Леониду визит. Лежа на кушетке в своем кабинете, Брежнев внимательно слушал, как друг рассказывал ему о шалости в ювелирном магазине и спрашивал, что делать с Галиной.
Сказав: «Наказать ее по всей строгости закона», Леонид отвернулся к стене и заплакал. Но к уголовной ответственности Галину так и не привлекли.
Вскоре Цвигун застрелился. В тот день отец сказал мне: «Я, может быть, и дядя, но я первый проголосую за то, чтобы отправить эту суку в Бутырки. Я видел ее некоторое время назад. Она была похожа на торговку рыбой: остекленевшие глаза, опухший рот и задница больше, чем у ее матери. Черт с ней, даже если она доктор наук! Все горе, которое она перенесла моему брату…»
Когда мой отец говорил в таком духе, я просто молча слушал. Была ли Галина единственной причиной печалей моего дяди?
Сын Леонида, Юрий, начинал свою трудовую деятельность скромно в сфере металлургии.
Два года после окончания Днепропетровского металлургического института, в 1955 году, работал мастером трубопрокатного цеха на заводе Либкнехта в том же городе. Затем он переехал в Москву с молодой женой и поступил во Всесоюзную академию внешней торговли, где специализировался на скандинавских странах и выучил английский и шведский языки.
За спиной академии Юрий вскоре был назначен главным инженером и начальником отдела Советского торгового бюро в Швеции, а с 19С 66 по 1970 год он был заместителем директора этого бюро. Он ничем не отличился, но в марте 1979 года был назначен первым заместителем министра внешней торговли, должность, известная как золотая жила.
Взяточничество было широко распространено в министерстве. Средством обмена был не рубль, коньяк или духи, а твердая валюта и электронная техника. Из Швеции прибыли контейнеры с видеомагнитофонами. Большая редкость в России конца 70-х, они стоили пятнадцать-двадцать тысяч рублей — почти столько же, сколько «Волга» в хорошем состоянии.
Поездки за границу были особым источником дохода для типичных представителей номенклатуры, которые вместо того, чтобы заниматься бизнесом, для которого их посылали за границу, рыскали по дискаунтерам в поисках мелкого ширпотреба, всегда дефицитного в Советском Союзе. . Скупали все, что попадалось: сигареты, зажигалки, сувениры, носовые платки, бумажные салфетки…
Каждый, кто ездил за границу, знал фарцовщика, который забирал товар, а деньги оставлял — очень осторожно, конечно. Вы никогда не увидите, чтобы сын или внук генсека продавал магнитофон в переулке или бродил по одному из комиссионных магазинов, где легально скупались бывшие в употреблении товары. У жен были свои покупатели, которые брали платья, косметику, носки, сумки и фирменные диафрагмы. Конечными потребителями обычно были высококлассные проститутки, которые могли вложить тысячу рублей в жакет Christian Dior или пятьсот в юбку.
Ни для кого не секрет, что торговые соглашения, составленные чиновниками Министерства внешней торговли, в том числе Юрием Брежневым, практически не защищали Советский Союз.
Контракты на поставку второсортных товаров масштабировались взятками, подарками, деловыми и личными одолжениями, включая оргии, разрушавшие не только личную репутацию, но и престиж всей советской власти. обеды, заключали сделки, позволяющие иностранным компаниям сбрасывать советским массам товары, которые считались непригодными для Запада. Год за годом Юрий Брежнев приобретал технику с недостающими деталями и изделиями, которые давно гнили или ржавели на складах. Да, масло и мясо нам продавали по заниженным ценам, т. е. после истечения срока годности. И такие сделки приветствовались как выгодные для Советского Союза. Отношение было какое-то надменное «пусть едят прогорклое масло».
Подписав постыдные контракты, дипломаты вернулись домой, привезя свою добычу на корабле, самолете или поезде. Взятки, хотя и не очень большие по западным меркам, принесли радость многим женам и детям и приличную прибыль торговцам черным рынком.
Дипломатическая работа считалась синекурой еще в первые годы существования Советского государства, когда в торговых органах стала складываться нездоровая атмосфера интриг, кумовства и взяточничества.
Многие неквалифицированные, неграмотные люди, не разбирающиеся ни в экономике, ни в торговле, устроились на работу в советскую торговлю и допустили грубые ошибки. В одном известном случае контракт на покупку оловянных кос, настолько слабых, что ребенок мог согнуть их пополам, был подписан в обмен на взятку и улыбку.
Я не знаю ни одного случая, чтобы советский торговый чиновник был наказан за сделку, в результате которой были потеряны государственные деньги. Такая безнаказанность дала зеленый свет. Честь и совесть для этих чиновников были балластом, который нужно было отбросить. Их единственной заботой было продолжать совершать поездки за границу.
Юрий Брежнев не был злым человеком, но у него были общие для всех Брежневых слабости. Как и мой отец, он страдал алкоголизмом и безуспешно лечился от него. К его чести, он всегда старался поддерживать приличный вид и не напивался до беспамятства, по крайней мере, публично.
С женой Людмилой Владимировной, или Люсей, как ее звали в семье, он познакомился на последнем курсе института.
Курносая блондинка с нежно-розовой кожей и едва заметными бровями и ресницами была довольно хорошенькой. У них было двое детей: Леонид, названный в честь деда, но похожий на мать, и Андрей, чем-то похожий на генсека.
Брежневы почему-то никогда не считали Люсю «достаточно хорошей» для Юрия. Даже мой отец, обычно сторонившийся сплетен, считал, что Люся его «заманила». Если уж на то пошло, русские семьи редко бывают счастливы с невестой сына. Если она сделана из чистейшего золота, в ней все равно найдут изъяны.
Хотя на свадьбе Юрия простыня не выставлялась на всеобщее обозрение, девственность в то время все же ценилась. Ходили слухи, что Люся на свадьбе напоила Юрия мертвецки, чтобы он не заметил ее бесчестия. Родственники Брежнева годами пересказывали эту историю; за ее спиной говорили: «Люся действительно нашла в Юрии дурака». Я нашел эти инсинуации безвкусными и прервал бы их.
Люся была образцовой женой и матерью, насколько я мог судить. Она строила свою жизнь вокруг дома и семьи, избегая интриг, столь важных для других придворных жен.
Конечно, ее положение было совершенно иным, чем у обычных советских женщин: у нее не было необходимости работать вне дома, и в деньгах не было недостатка. Одежду и обувь она покупала в кремлевском магазине или за границей, уж точно не стояла по два часа в очереди в «Детский мир», чтобы купить обувь своим сыновьям. Леонид тоже выручил их и пригласил внуков на лето в Крым. А поскольку Юрий привозил из Скандинавии все, что мог, Люся, купаясь в изобилии, вскоре потеряла связь с реальной жизнью.
Родители Люси, как и большинство родственников Леонида Ильича, в полной мере использовали свое неожиданное счастье. Мать, Антонина Петровна, давняя жительница Днепропетровска, часто приезжала в Москву в гости. Твердая и дальновидная деловая женщина, она использовала каждую поездку для получения прибыли. В 60-х, когда итальянские плащи (русские любили называть их болонскими плащами) были в моде, Антонина скупала большие запасы, чтобы перепродать их дома по завышенным ценам. Она также привезла нейлоновые рубашки, «рубашки Брежнева», как называли их клиенты.