Сколько было писателей Толстых, и в каком они были между собой родстве: dombusin — LiveJournal

А как вы сами думаете, сколько было этих Толстых?

Poll #2104633

Open to: All, detailed results viewable to: All. Participants: 68

Из тех, кто печатался и более-менее известен

View Answers

2

7(10.3%)

3

39(57.4%)

4

13(19.1%)

5

5(7.4%)

6

4(5.9%)

[Правильный ответ]Самых известных писателей-Толстых – три, если считать «среднеизвестных», тех, кто печатался хорошими тиражами – шесть.
А вообще знатоки насчитывают целых шестнадцать писателей-Толстых, это те, кто хоть немного занимался литераторством.

Например, сыновья Льва Николаевича Толстого, тоже, естественно, Толстые, вполне себе были писателями, по крайней мере, пробовали перо.

Теперь о родстве.

Вот три самых известных Толстых:

Лев Николаевич Толстой (1828 – 1910), величайший наш классик, автор «Войны и мира» и «Анны Карениной». У него сейчас не меньше трехсот прямых потомков, которые регулярно собираются в Ясной Поляне почтить память великого предка.

Алексей Константинович Толстой (1817-1875) – автор «Князя Серебряного» и еще ряда почти исторических приключенческих книг. Он был троюродным братом Льва Николаевича, и его часто путают с другим Алексеем Толстым, жившим в 20-м веке.

Алексей Николаевич Толстой (1883-1945) – тоже граф, хотя этот титул спорный, но зато владелец прозвища «красный граф» за дружбу с советской властью. Тиражи его книг намного превышают даже тиражи Льва Толстого, ведь «Буратино» был в каждой семье, а «Аэлиту» и «Гиперболоид инженера Гарина» читали с большей охотой, чем «Каренину».

А родство «красного графа» бесспорному графу Льву Толстому очень дальнее, хотя общие корни у них есть.

Алексей Николаевич Толстой приходится в четвертом поколении внучатым племянником Льва Николаевича Толстого, при том, что они, в общем-то, современники.

Менее известные Толстые:

Сергей Николаевич Толстой (1908 – 1977), в советское время его так и называли – «четвертый Толстой», поэт и публицист. Он тоже внучатый племянник Льва Николаевича, но поближе, чем Алексей – во втором поколении.

Николай Николаевич Толстой (1823 – 1860) – старший брат Льва Николаевича, тоже пробовавший себя в писательстве. Самая известная его повесть – «Пластун», о человеке, украденном в детстве и всю жизнь проведшим в плену. На фото — братья Толстые, Лев и Николай.

Младший, Лев, кстати, считал себя очень некрасивым, по сравнению с братом, и, можно сказать, ушел в писательство чтобы хоть в чем-то брата превзойти.

Татьяна Никитична Толстая (родилась в 1951 году) – внучка «красного графа» Алексея Николаевича Толстого и мать Артемия Лебедева. Если кто не знает, у нее есть замечательная книга «Кысь», на которую написали кучу фанфиков.

Причем даже у скандального писателя Владимира Сорокина есть вещь, которую, как мне кажется, он немного содрал у Толстой, или, по крайней мере, написал «по мотивам» («Метель»).

Друзья, у вас есть известные однофамильцы?

Родственники Льва Николаевича Толстого

Родители Льва Николаевича Толстого, граф Николай Ильич Толстой и княжна Мария Николаевна Волконская, поженились в 1822. У них родились четыре сына и дочь: Николай, Сергей, Дмитрий, Лев и Мария. Родные писателя стали прототипами многих героев романа «Война и мир»: отец – Николая Ростова, мама – княжны Марьи Болконской, дед по отцу Илья Андреевич Толстой – старого графа Ростова, дед по матери Николай Сергеевич Волконский – старого князя Болконского. У Л. Н. Толстого двоюродных братьев и сестер не было, так как его родители были единственными детьми в семьях.

По отцу Л. Н. Толстой находился в родстве с художником Ф. П. Толстым, Ф. И. Толстым («Американцем»), поэтами А. К. Толстым, Ф. И. Тютчевым и Н. А. Некрасовым, философом П. Я. Чаадаевым, канцлером Российской империи А. М. Горчаковым.

Род Толстых возвысил получивший титул графа сподвижник Петра I Петр Андреевич Толстой (1645-1729). От его внука, Андрея Ивановича Толстого (1721-1803), прозванного за многочисленное потомство «Большое гнездо», и пошли многие знаменитые Толстые. А. И. Толстой являлся дедом Ф. И. Толстого и Ф. П. Толстого, прадедом Л. Н. Толстого и А. К. Толстого. Л. Н. Толстой и поэт Алексей Константинович Толстой приходились друг другу троюродными братьями. Художник Федор Петрович Толстой и Федор Иванович Толстой-Американец были двоюродными дядями Льва Николаевича. Родная сестра Ф. И. Толстого-Американца Мария Ивановна Толстая-Лопухина (т.е. двоюродная тетя Л. Н. Толстого) известна по «Портрету М. И. Лопухиной» художника В. Л. Боровиковского. Поэт Федор Иванович Тютчев приходился шестиюродным братом Льву Николаевичу (мама Тютчева – Екатерина Львовна – была из рода Толстых). Сестра Андрея Ивановича Толстого (прадеда Л. Н. Толстого) – Мария – вышла замуж П. В. Чаадаева. Ее внук, философ Петр Яковлевич Чаадаев, следовательно, являлся троюродным дядей Льву Николаевичу.

Имеется информация, что прапрадедом (отцом прадеда) поэта Николая Алексеевича Некрасова был Иван Петрович Толстой (1685-1728), который был и прапрадедом Льва Николаевича. Если это действительно так, то получается, что Н. А. Некрасов и Л. Н. Толстой – четвероюродные братья. Троюродным дядей Л. Н Толстому приходился канцлер Российской империи Александр Михайлович Горчаков. Бабушка писателя по отцу, Пелагея Николаевна, была из рода Горчаковых.

У прадеда Л. Н. Толстого, А. И. Толстого, был младший брат Федор, потомком которого стал писатель Алексей Николаевич Толстой, запечатлевший своего предка Петра Андреевича Толстого в романе «Петр I». Дед А. Н. Толстого, Александр Петрович Толстой, приходился четвероюродным братом Льву Николаевичу. Следовательно, А. Н. Толстой, прозванный «красным графом», был четвероюродным внучатым племянником Льва Николаевича. Внучкой А. Н. Толстого является писательница Татьяна Никитична Толстая.

По материнской линии Л. Н. Толстой состоял в родстве с А. С. Пушкиным, с декабристами С. Г. Волконским, С. П. Трубецким, А. И. Одоевским.

А. С. Пушкин был четвероюродным дядей Л. Н. Толстого. Мама Льва Николаевича приходилась четвероюродной сестрой поэту. Общим их предком был адмирал, сподвижник Петра I Иван Михайлович Головин. В 1868 Л. Н. Толстой познакомился со своей пятиюродной сестрой Марией Александровной Пушкиной-Гартунг, некоторые черты которой он впоследствии придал наружности Анны Карениной. Декабрист, князь Сергей Григорьевич Волконский был троюродным дядей писателя. Прадед Льва Николаевича, князь Дмитрий Юрьевич Трубецкой, женился на княжне Варваре Ивановне Одоевской. Их дочь – Екатерина Дмитриевна Трубецкая – вышла замуж за Николая Сергеевича Волконского. Брат Д. Ю. Трубецкого – генерал-фельдмаршал Никита Юрьевич Трубецкой – был прадедом декабриста Сергея Петровича Трубецкого, который, следовательно, Льву Николаевичу приходился четвероюродным братом. Родной брат В. И. Одоевской-Трубецкой, Александр Иванович Одоевский, являлся дедом поэта-декабриста Александра Ивановича Одоевского, который, получается, был троюродным дядей Л. Н. Толстого.

В 1862 Л. Н. Толстой женился на Софье Андреевне Берс. У них родились 9 сыновей и 4 дочери (из 13 детей 5 умерли в детстве): Сергей, Татьяна, Илья, Лев, Мария, Петр, Николай, Варвара, Андрей, Михаил, Алексей, Александра, Иван. Внучка Л. Н. Толстого, Софья Андреевна Толстая, стала последней женой поэта Сергея Александровича Есенина. Праправнуками Льва Николаевича (правнуками его сына – Ильи Львовича) являются телеведущие Петр Толстой и Фекла Толстая.

Жена Л. Н. Толстого, Софья Андреевна, была дочерью врача Андрея Евстафьевича Берса, который в молодости служил у Варвары Петровны Тургеневой – матери писателя Ивана Сергеевича Тургенева. А. Е. Берс и В. П. Тургенева имели роман, в результате которого появилась внебрачная дочь Варвара. Таким образом, у С. А. Берс-Толстой и И. С. Тургенева была общая сродная сестра.

Алексей Толстой | Блог Виши

Какое-то время я не занимался рецензированием книг. Прошел почти месяц с тех пор, как я написал свой последний отзыв. У меня был спад в чтении книг, поэтому я выбирал книги, читал несколько страниц, бросал их и брался за другую книгу, ничего не дочитав до конца. Каждый год у меня бывают сбои в чтении книг, но это случается где-то в середине года. Время этого спада было неудачным, потому что это самое продуктивное время года для меня с точки зрения чтения. Итак, чтобы попытаться выйти из кризиса, когда-то я подумал, что возьму книгу с книжной полки, в которой есть короткие отрывки, которые будет легче читать. Итак, я взял

«Утерянная классика» .

Я обнаружил «Утерянная классика» во время одного из моих случайных просмотров в книжном магазине. В нем были короткие заметки писателей об их любимых книгах, которые они любили и потеряли. Это выглядело как хорошая книга, которую будет хорошо читать, когда я в настроении для коротких отрывков (или не в настроении для длинного романа). Это было идеальное решение, когда я пережил спад в чтении книг, чтобы подлечить свое чтение и выйти из спада. Я закончил читать ее несколько дней назад. Вот обзор.

Краткое содержание книги

Ниже я привожу краткое изложение книги, как оно дано на задней обложке.

«Утерянная классика» — это сборник блестящих, остроумных, вдумчивых, диких и замечательных для чтения коротких эссе, написанных одними из лучших писателей мира о книгах, которые вдохновили их и повлияли на них, но больше не доступны, трудно читать. найти или, к сожалению, недооценить.

 

Что я думаю

Очерки этой книги первоначально были опубликованы в литературном журнале Brick.

Несколько фактов об этой книге – в ней есть эссе некоторых известных литературных звезд, таких как Маргарет Этвуд, Джеффри Евгенидес, Джон Ирвинг, Пико Айер, Дэвид Малуф, Анчи Мин, Майкл Ондатже и Колм Тойбин. В нем также есть эссе менее известных писателей — по крайней мере, менее известных мне. Есть также эссе одного из моих любимых поэтов У. С. Мервина. Он один из моих любимых поэтов благодаря одному из его стихотворений, которое мне познакомил мой мудрый друг. Стихотворение звучит так:

РАЗДЕЛЕНИЕ

Ваше отсутствие прошло через меня

Как нить через иголку.

Все, что я делаю, прошито его цветом.

Около двух третей авторов эссе, представленных в книге, являются канадцами (48 из 74). Большинство остальных — американцы. Вероятно, есть несколько австралийцев и, возможно, один или два англичанина. Авторов, о которых я слышал, из представленных в эссе было немного: Джавахарлал Неру, Редьярд Киплинг, Джейн Смайли, Филип Левин, Михаил Булгаков, Арнольд Беннет, Стендаль, А. Э. Хаусман, Форд Мэддокс Форд, Джеймс Хилтон, Альфред. Нойес и Уильям Голдинг. Удивительно, что есть так много любимых книг, об авторах которых я даже не слышал. Мне от этого грустно, потому что весьма вероятно, что мы проживем всю жизнь, не прочитав и даже не зная большого количества прекрасной литературы. Одна из моих любимых книг была упомянута в одном из эссе –

«Потерянный горизонт» Джеймса Хилтона. Работа Стендаля была показана два раза — «Личные дневники Стендаля» и «Жизнь Россини» . С поэтом Филипом Левином была интересная вещь — он написал одно из эссе о своей любимой любимой и потерянной книге, а Майкл Хелм написал очерк об одном из поэтических сборников Филипа Левина 🙂 Похоже, что автор стал персонаж в книге.

Одно из моих любимых эссе в начальной части книги посвящено книге под названием «Возвращение к классике» Кеннета Рексрота. Вот что говорит писатель Брайан Бретт о том, как он обнаружил эту книгу.

      Я впервые наткнулся на Classics Revisited , когда мне было двадцать два года, сломленный и с разбитым сердцем, по пути домой зимой 1972 года, спасаясь от обреченной любви в Оахаке. Я прибыл в Санта-Барбару. Автостоп был плох; группы хиппи застряли на дороге, все еще цветущей странностями шестидесятых и дикими слухами о трассе 101, историями о жлобах, ищущих длинноволосых, чтобы их избить, или о жертвах, которым подсыпали кислоту в еду и использовали для странного секса. И все искали Нирвану или хотя бы развлечение. Полная сочность жизни лежала впереди на этой дороге.

      Затем я увидел телефонную будку и вспомнил, что в Санта-Барбаре жил легендарный поэт-анархист-альпинист Кеннет Рексрот. К моему удивлению, я нашел его имя в телефонной книге. Я набрал номер. Грубый голос ответил: «Здравствуйте».

      «Привет, это Кеннет Рексрот?»

      «Да».

      «Меня зовут Брайан Бретт. Я поэт из Канады, и я просто хотел позвонить и сказать вам, что прочитал ваше произведение и восхищаюсь им».

      Повисла мертвая пауза, неловкое молчание. Наконец, этот медвежий голос сказал:

      Я остался на неделю. Мы обсуждали поэтов династии Тан, торговлю картофелем, Гермеса Трисмегиста, водевильские приемы, безумие и гениальность Эзры Паунда, теории Кропоткина о взаимопомощи, любовную жизнь Оно Комачи и недостатки контркультуры.

Почти все, к чему он обращался в Classics Revisited .

      Я ушел, витая в облаках. Итак, это была литература. Конечно, он мог быть жутким чудаком с грыжей пищеводного отверстия диафрагмы и склонностью к ворчанию, но за ним стояла мечта, мировая литература, полная достоинств и унижений, неожиданностей, ужасов и волшебства. И действительно, шикарный сон.

Существует прекрасное эссе Хелен Гарнер, в котором она описывает, как она обнаружила, что автор любимого ею в детстве «Путешествие гербовых животных» , Филлис Хей, является настоящей австралийкой, и она все еще жива, и как автор дает ей последний сохранившийся экземпляр книги и рассказывает о том, как все детское волшебство возвращается, когда Гарнер снова читает книгу.

Есть интересное эссе по книге Барбары Грин «Слишком поздно повернуть назад» Рассела Бэнкса. В нем описываются мысли Барбары Грин о ее путешествии в Либерию со своим двоюродным братом Грэмом Грином. Сам Грэм Грин описал это путешествие в своей знаменитой книге 9.0003 «Путешествие без карт» . Рассел Бэнкс называет книгу Барбары Грин лучшей версией, а также цитирует Пола Теру, когда тот говорит, что Грэм Грин упоминает своего кузена в своей книге только три одиннадцать раз на трехстах страницах (в то время как Барбара Грин дает интимное и сложное изображение своего кузена в ее книга). Это похоже на очередной случай, когда прекрасную женщину-писателя игнорировали в пользу более известного писателя-мужчины. Рассел Бэнкс завершает свое эссе словами : «Большое удовольствие — читать их вместе, сначала его, потом ее».  

Существует эссе о книге, написанной матерью сыну в девятом веке нашей эры, под названием

«Руководство для Уильяма» Дхуоды, которое было очень острым и тронуло меня. Несколько прекрасных строк из этой книги, которые были процитированы автором эссе Энн Карсон, звучат так:

И когда я уйду, у вас будет эта маленькая книжка с учениями как напоминание: вы сможете смотреть на меня еще как в зеркало, читая меня умом и телом и молясь Богу. Тогда ты ясно увидишь свой долг передо мной.

Майкл Хелм говорит это о сборнике стихов «Они кормят льва» Филипа Левина:

У нас есть смысл стихов, происходящих не от воображения или даже памяти, которая является игрой ума, а из воспоминаний, состояние бытия. Стихи Левайна настолько похожи на современную литературу, что им не хватает широты опыта. Жизни в этих стихах не только интимны, но и разнообразны, и вместе они придают книге необыкновенную амплитуду.

Хелм продолжает:

Каково бы ни было ее место в наше время, лучшая поэзия часто кажется последней достойной формой публичного высказывания. Когда оно утрачено, обыденное вторгается, не привлекая ни малейшего внимания. Но обрел, в доле случайности смешанной с верой, хотя ничего не забыто, ничего не знакомо.

Красивый проход, не правда ли?

Лэрд Хант рассказывает о книге под названием «Некоторые китайские призраки» Лафкадио Хирна, которая была для него так близка, но так далека и которую он так и не смог прочитать в конце. Это он говорит о писателе –

Некоторых писателей читаешь до изнеможения, до изнеможения; другие принимаются короткими, поразительными дозами. Для меня Хирн попадает в число последних.

 Когда Венди Лессер пишет о «Истории старых жен» Арнольда Беннета , она сожалеет о том, что Беннета больше не читают из-за эссе Вирджинии Вулф о Беннете. Затем Лессер говорит: Беннет прямо с литературной карты. Это как если бы вы посадили в своем саду восхитительно необычное почвопокровное растение, а спустя несколько лет обнаружили, что его безудержное распространение погубило ваш любимый дуб. (Ну, точно не дуб. Чарльз Диккенс — это дуб. Беннет больше похож на непослушную яблоню: ему не помешало бы немного подрезать, но плоды вкусные.)

Я прочитал две книги Арнольда Беннета – «Отель «Гранд Вавилон»» (одна из моих самых любимых книг – подробнее о ней чуть позже) и «Литературный вкус» (попытка Беннета помочь читателям приобрести литературные Сейчас книга устарела, но интересно узнать имена стольких новых авторов, которых высоко ценили в ушедшую эпоху).

Алан Лайтман описывает, как он обнаружил свою любимую книгу «Далеко и давно» У. Х. Хадсона.

Несколько лет назад, еще до появления amazon.com, я проехал через всю страну в книжный магазин Пауэлла в Портленде, штат Орегон, в последней попытке найти некую давно вышедшую из печати книгу У. Х. Хадсона. Я уже был большим поклонником более известного романа Хадсона « Зеленые особняки », ужасно грустного романа о романе в зеленых лесах Южной Америки, который преследовал меня в течение многих лет. Побродив по акрам и акрам подержанных книг у Пауэлла, я вышел на небольшую поляну и заметил соответствующую полку. И там я нашел пять экземпляров объекта моего желания. Из хорошего спортивного поведения я купил только три.

Лайтман будет озадачен, узнав, что Powell’s также стал Powells.com теперь 2 …поэзия доставляет наибольшее удовольствие, когда понимается только в общем и не вполне, это совершенное понимание иногда почти гасит удовольствие.

Это одна из моих самых любимых строк в книге. Один из моих друзей сказал, что музыка — это прекрасный язык, который иногда описывает вещи, недоступные словам. Я думаю, что это относится и к поэзии, хотя поэзия использует слова.

Сэм Солеки произносит эти прекрасные слова, когда пишет об Уильяме Гассе «О том, как быть синим» :

…использование языка как любовника…не язык любви, а любовь к языку, не материя, но имеется в виду не то, к чему прикасается язык, а то, что он образует…

Рональд Райт пишет о том, как книга Уильяма Голдинга «Пинчер Мартин» посвящена страшным темам:

… книга выходит за рамки веры, чтобы исследовать совесть и сознание; память и судьба; рост нашей личности и нашего вида; и силы внутри нас, которых у нас есть все основания опасаться, ибо за нами миллион лет безжалостных побед.

В послесловии к книге Хавьер Мариас пишет о том, как во время одного из своих путешествий он обнаружил старомодный книжный магазин. Его описание звучит так:

Во время недавней поездки в Буэнос-Айрес, город, который я посетил впервые, я заново открыл для себя тип продавца старых книг, который, как я думал, исчез с лица земли, за исключением, возможно, из Англии, где все, кажется, сохраняется в своем первоначальном или диккенсовском состоянии. Я имею в виду тип книготорговца, который абсолютно ничего не знает о том, что он хранит и что продает, и поэтому не указывает на своих книгах цены, а решает, сколько брать, на месте, выслушав вопрос потенциального покупателя и, в частности, тон в книге. который он сделан. Такой дилер руководствуется не столько переплетом, тиражом, датой издания или автором, сколько интересом, проявленным покупателем к тому, как покупатель смотрит на тот или иной том и обращается с ним. Это люди, которые были закалены или, скорее, обучены многолетним опытом наблюдения за своими клиентами. Я полагаю, что для этих людей мы, покупатели, должны быть открытой книгой; наша реакция говорит им о фолианте в наших руках гораздо больше, чем тот фолиант, лежавший на полке минуту назад, мог бы рассказать им. Они ничего не знают о своих товарах, но знают, как проникнуть в человеческую психику; они научились интерпретировать легкое дрожание пальцев, тянущихся к корешку книги, мгновенное моргание человека, который не может поверить своим глазам, видит название, которое они искали годами; они умеют воспринимать скорость, с которой вы схватываете эту долгожданную, но ненаходимую книгу…

Моя утерянная классика

Я любил читать «Утерянная классика» . Каждое сочинение в ней доставляло мне массу удовольствия. Чтение этого заставило меня почувствовать ностальгию и подумать о книгах, которые я любил и потерял, когда был моложе. Эта книга также значительно увеличила длину моего списка «TBR». Если вы один из тех людей, которые любят читать книги о книгах и испытывают ностальгию по книгам, которые вы любили и потеряли, вам понравится эта книга.

Эта книга также вдохновила меня на составление списка утраченной классики. После некоторых тщательных размышлений я составил список. Вот как это выглядит:

(1)   «Отель Гранд Вавилон» by Арнольд Беннетт

Эту книгу мой отец читал мне и моей сестре, когда я учился в школе. Тогда это была одна из наших любимых историй. Мы позаимствовали эту книгу у одного из друзей моего отца, но уровень языка, вероятно, был слишком сложным для меня, чтобы читать. И мне, и моей сестре эта история очень понравилась. Моя мама тоже читала. (История была такой: американский миллионер мистер Раксоль обедает со своей дочерью Хелен в лондонском отеле. Когда его дочь хочет чего-то, чего нет в меню, — филе, — а шеф-повар отеля отказывается приготовить это блюдо. , потому что это ресторан высокой кухни, миллионер раздражается и покупает отель.Это начинает череду загадочных и авантюрных событий, после которых происходят неожиданные вещи.) Затем эта книга исчезла с лица земли. Когда много лет спустя я с ностальгией вспоминал о нем и пытался его найти, найти было невозможно. Беннета «Сказки старых жен» было легче найти, но «Гранд-отель Вавилон» был утерян. Я был очень разочарован. Затем, во время одного из моих поисков в разных книжных магазинах, одна из менеджеров книжного магазина сказала мне, что может достать ее для меня. Она связалась с издательством, которое специализировалось на издании распроданных книг, и у них каким-то образом оказалась эта копия, и через некоторое время я получил ее. Я прочитал книгу снова, и она вернула мне много старых теплых воспоминаний, и на этот раз книга была так же хороша, как и в первый раз, когда я услышал эту историю. Это одна из моих самых любимых книг, и я до сих пор дорожу своей распроданной копией. Если вы хотите прочитать эту книгу онлайн, вы можете найти ее здесь

(2)   Физика для развлечения по Я. Перельман

Это была одна из книг, которые я получил, когда учился в школе. В то время русские книги, изданные на английском языке в твердом переплете, продавались по очень низким ценам. В моей школе была книжная выставка, где выставлялись русские книги, и именно там я получил книгу Перельмана. Это классика своего времени, объясняющая физику с помощью повседневных событий и понятий на языке непрофессионала. Он охватывает в основном классическую физику и не содержит таких вещей, как квантовая механика и теория струн. Приятно читать. Я одолжил его одному из моих друзей во время учебы в колледже и забыл о нем. Недавно, когда я был в книжном магазине, я увидел один том этой книги, выпущенный американским издательством (оригинал был издан издательством «Прогресс», Москва в советское время). Издательство упомянуло в издании, что второй том книги утерян. Затем я вспомнил копию, которая у меня была. К счастью, друг, которому я одолжил книгу, остался моим другом. Я написал ему и спросил, есть ли он у него еще. Прошло так много лет с тех пор, как я одолжил его ему, и поэтому я подумал, что, возможно, оно было потеряно. Но мой друг удивил меня, сказав, что у него все еще есть это в месте его родителей. В следующий раз, когда он поехал к своим родителям, он взял его и отправил мне. Я был в восторге, когда увидел! Это было действительно потерянное и найденное сокровище.

(3)   Петр Великий на Алексей Толстой

Это была еще одна книга русского писателя, которую я получил в старые времена, когда мир был другим местом. Алексей Толстой связан с более известным Львом Толстым, но менее известен . «Петр Великий» — роман, основанный на жизни русского царя, принесшего в Россию судьбоносные перемены. Репутация Алексея Толстого в последующие годы пошла на убыль, вероятно, потому, что он поддерживал советский режим и Сталина, и, вероятно, в наши дни его произведения никто не читает. Я уверен, что все его книги больше не издаются, и лишь несколько экземпляров спокойно лежат на заднем ряду книжных полок таких читателей, как я. В каком-то смысле это грустно, потому что политическая деятельность автора и его убеждения иногда влияют на то, как потомство воспринимает его литературное творчество, и хотя иногда мы пытаемся отделить жизнь человека от его творчества (например, Герман Мелвилл в реальной жизни был неприятным человеком). и мы признаем это, но мы также признаем его гениальность в «Моби Дик» . Мы иногда ненавидим Теда Хьюза за его жалкое обращение с Сильвией Плат, как в бытность его женой, так и после ее смерти, но это не помешало ему стать поэтом-лауреатом), но в отношении Алексея Толстого, его политической деятельности и убеждения, вероятно, привели к тому, что его литературная деятельность была отодвинута на второй план. Это грустно, потому что он был действительно хорошим писателем.

(4)   Раз, два, три… Бесконечность : Факты и домыслы науки by Георгий Гамов

Я увидел эту книгу в книжном магазине на тротуаре во время учебы в колледже. Это издание 60-х годов. Книготорговец продал ее мне по смехотворно низкой цене. Я раньше не слышал о Георгии Гамове. Прочитав первую страницу книги, я увлекся ею. Начал с простых описаний чисел, углубился в бесконечность и ее разные виды (я не знал, что раньше были разные виды бесконечностей), а потом продолжил разговор о физике, химии, астрономии, происхождении вселенной, происхождение жизни и другие интересные темы. Она написана для широкого круга читателей, и это прекрасно. Я одолжил свой экземпляр своему другу, и, как это часто случалось в те дни, мы переезжали из одного дома в другой, и книга терялась в щелях. Затем несколько лет назад, просматривая книжный магазин, к моему приятному удивлению, я узнал своего старого друга в отделе новых поступлений! Я сразу взял и прочитал от первой до последней страницы. Это было так же хорошо и свежо, как когда я читал это в первый раз. Теперь это одна из самых ценных книг в моей личной библиотеке 🙂

(5)   Маниможи Ни Эннаи Маранту Виду (Маниможи, забудь меня) от Тамилванан

Тамилванан был писателем, писавшим детективы об убийствах, триллеры, книги по самопомощи и вдохновляющие эссе у моей мамы язык, тамильский. Он был писателем ушедшей эпохи. Он был довольно известен в 1960-х и 1970-х годах, и все его книги были бестселлерами. В те дни его романы были «горячими» в библиотеке, и было трудно достать одну из его книг, так как они пользовались большим спросом. Тамилванан писал на чистом тамильском языке и избегал использования английских слов в своих книгах. Так что, хотя язык в его книгах звучал надуманно, читать их было приятно. Например, он никогда не использовал «сок» , но использовал тамильский эквивалент «пажарасам» , что буквально означало «вкусная вода, выжатая из фрукта» — здесь «ж» произносится как «л», но подчеркивается складыванием языка. Имена персонажей в его книгах тоже были достаточно оригинальными и красивыми. Например, имя главного героя этой книги — Маниможи, что означает «тот, чей голос мелодичен, как музыка колокола» . Имена некоторых персонажей в других его книгах были ‘Каялвижи’ («тот, у кого красивые глаза в форме рыбы» ), ‘ Маларкоди’ (« тот, у кого красивое тонкое изогнутое тело, похожее на лиану») , ‘Наавалан’ («красноречивый человек») . «Маниможи урожденная Эннаи Маранду Виду» — одна из самых известных его работ. Это история об отце, который сообщает дочери, что он член преступной группировки и скоро умрет, и просит ее бежать в другой город. То, что происходит с дочерью, и ее интересные приключения составляют остальную часть истории. В последующие годы, после того как я пришел на работу, я пошел в офис издателей, которые издавали его книги (издательская компания принадлежала Тамилванану, а позже его сыновьям) и получил все его романы, которые были выставлены на обозрение. Большинство из них были последними экземплярами, которые у них были, и они сказали, что не планируют печатать их снова, так как вкусы читателей изменились. Но «Маниможи урожденная Эннаи Маранту Виду» пропала, а последний экземпляр книги был распродан. (Одна из причин, по которой продавец книжного магазина не переиздает романы Тамилванана, заключалась в том, что в прежние времена Тамилванан описал одно убийство в книге и то, как следователь раскрыл его. Но сегодня на телевидении есть фильмы и сериалы, в которых много убийств, и поэтому рассказы Тамилванана устарели. Я не согласен с его аргументацией, но я согласен с тем фактом, что чтение снизилось, а телесмотрение увеличилось). Когда в прошлом году я пошел на ежегодную книжную выставку в моем городе, я с удивлением обнаружил, что «Маниможи урожденная Эннаи Маранду Виду» снова переиздан. Я был очень взволнован и получил копию. Теперь это одно из моих сокровищ на моей книжной полке.

Рад сообщить, что вернул себе всю свою «утерянную классику» 🙂

Можете вспомнить книги, которые любили и потеряли? Как выглядит ваш список «Утерянной классики»?

Читать полностью »

Святой Спиридон | Русское дело

Семья Толстых произвела на свет трех известных писателей; Алексей Константинович, Лев Николаевич и Алексей Николаевич. В настоящее время мы мало слышим о третьем, хотя его история весьма примечательна. Он был паршивой овцой в семье.

Молодежь

По материнской линии также приходился дальним родственником Тургеневу. Так что на самом деле у него был двойной набор генов письма. Мать ушла от отца, когда была на втором месяце беременности от него, и маленький Алексей рос с отчимом Алексеем Бостром. Когда ему было тринадцать, он, по-видимому, был признан отцом и официально стал графом Толстым, но он никогда не был в контакте с толстовской частью семьи.

С раннего возраста мать поощряла его писательство. Он оказался действительно талантливым. В 1901 он переехал в Санкт-Петербург, чтобы поступить в университет. Вскоре были опубликованы его первые произведения. Как раз в то время, когда он был признанным и успешным писателем, произошла революция, и обстоятельства изменились. Алексей опасался, что его комфортный образ жизни изменится к худшему, и бежал из страны, в конце концов оказавшись в Париже, как и многие россияне.

Париж

Поскольку Париж внезапно наполнился безработными русскими, зарабатывать на жизнь было не так-то просто. Он написал несколько книг, но зарплата была не очень хорошей. А если и было что-то, что ненавидел граф, так это пустые карманы. Он решил переехать в Берлин. Там он познакомился с некоторыми русскими художниками и узнал, что в России можно жить в относительном комфорте, если твоя работа соответствует коммунистическим идеологиям (цель искусства заключалась в том, чтобы подчеркнуть политическую точку зрения).

Советский Союз

Он вернулся в Россию в 1923 году. Ему потребовалось около десяти лет, чтобы найти свою роль, но ему это удалось. С проницательностью своего предка Петра. Ему удалось найти способ угодить как людям, желающим сбежать от своих повседневных страданий, так и политическим лидерам. Он написал пьесу об убийстве Распутина, в которой Романовы были выставлены в дурном свете.

После прихода к власти Сталина условия, в которых жили писатели (да и большинство других людей) становятся невыносимыми. Людей арестовывали без видимой причины. Однако Толстого не только не пощадили, но он даже сумел стать любимым писателем Сталина и жить как миллионер (да, в Советском Союзе!). Своей пьесой о Петре Великом он пошел на риск. Он провел явную параллель между царем и Сталиным. Обоим лидерам «пришлось» пойти на (человеческие) жертвы, чтобы сделать Россию больше и лучше. Очевидно, он не забыл упомянуть, что его предок был советником Петра.

Фаворит Сталина

Ему это удалось, и Сталин был польщен. Не исключено, что Сталину нравилась идея иметь «своего» Толстого, он даже называл его по титулу «графом» и таким образом ставил себя в один ряд с царями. В 1942 году Алексей написал еще одну пьесу. На этот раз об Иване Грозном. Он снова подчеркнул жертвы, которые необходимо было принести, и неизбежный триумф коммунизма в ходе истории. Казалось, он точно понимал, чего хотят и ждут от литературы коммунистические вожди.

С тех пор Алексей писал то, что хотел Сталин, и жил в роскоши. Да, этот Толстой тоже вращался в высших кругах. Но в отличие от Алексея Константиновича и Льва Николаевича, да и Тургенева, он не использовал свое имя и влияние во благо. Когда он умер в 1945 году, ему устроили государственные похороны, и в его честь было решено переименовать Спиридонскую (да-да, опять он, покровитель семьи) улицу, где жил Алексей, переименовать в улицу Алексея Толстого.

 

Опубликовано с помощью Blogsy

Нравится:

Нравится Загрузка…

10 мая 2015 елизавета книги, классика, семья, семейная история, литература, Париж, россия, русская история, русская литература, святой Спиридон, советский союз, сталин, толстой, мировая литература Оставить комментарий

Продолжаем наш рассказ с двумя другими (не)известными Толстыми; Граф Александр Остерманн-Толстой (1770–1857) и граф Федор Толстой (1782–1846), также известный как «американец». Александр сыграл важную роль в войне против Наполеона, а Федор известен большим количеством (даже по русским меркам) дуэлей, в которых он принимал участие9.0005

Остерманн-Толстой

Александр происходит из ветви семьи, не имеющей графского титула. Он получает военное воспитание (как это принято в то время) и поступает в армию в нежном тринадцатилетнем возрасте. Его смелость выделяет его, и он быстро делает блестящую карьеру. Когда в 1792 году два его бездетных дяди, Федор и Иван Остерманны, умерли, они оставили ему все свое состояние и графский титул с фамилией Остерманн. Как будто этого недостаточно, он женится на одной из самых богатых наследниц того времени, Елизавете Голицыной.

Война против Наполеона

В 1805 году царь Александр I начинает поход против Наполеона. Богатый и красивый граф Остерманн-Толстой охотно присоединяется к своему зятю и дальнему родственнику генералу Петру Толстому в Императорской гвардии*. Между 1805 и 1813 годами он сражается как лев и получает награду за орденом. В 1813 году, уже будучи генералом, он теряет руку в решающей битве при Кульме. Его первой реакцией было: «Это моя плата за честь командовать гвардией, я вполне доволен!». Царь сказал, что «пожертвовав рукой, он купил нам победу».

Медведи и орлы

Остерманн-Толстой держит трех медведей и двух орлов в качестве домашних животных. Они составляют любопытную часть его окружения, когда он отправляется в поход. Позже они также присутствуют на роскошных обедах в его роскошном доме в Санкт-Петербурге. Свою ампутированную руку он торжественно хоронит в поместье, унаследованном от дядей. После смерти своего любимого царя он путешествует по Европе и поселяется в Женеве, где в конце концов умирает и где погребена остальная часть его тела.

Американец

Жизнь американца еще более впечатляющая. Федор также получает военное образование. В шестнадцать лет он поступает в Имперскую Гвардию прямо из школы. Не прошло и шести месяцев, как он впервые наказан за свое поведение. Он пьет, играет в азартные игры, дерется и занимается бабами. Когда ему семнадцать, он сражается на своей первой дуэли с офицером. Вероятно, за это Федора бы уволили из полка, но якобы он избегает наказания, попадая на корабль «Надежда», который собирается совершить кругосветное плавание.

Вокруг света

Уже больше года Толстой плывет вокруг света, по-прежнему одетый в полковую форму. В Нуку-Хива его тело покрыто татуировками с головы до ног. На борту у него постоянные неприятности. Однажды он выпустил своего питомца орангутанга в каюту капитана. Капитану надоело его, и он оставляет его и его обезьяну на суше на Аляске (отсюда и его прозвище).

Святой Спиридон

На пару месяцев живет там у туземцев. Позже он утверждает, что его хотели сделать царем. Однажды ночью он заблудился в пустыне. Внезапно он видит ясное видение, которое указывает ему путь. Когда он позже понимает, что это было 12 декабря, он убежден, что это, должно быть, святой Спиридон спас ему жизнь (еще в Москве у него есть изображение святого, которое он всегда носит на своей татуированной груди). Но он хочет вернуться в цивилизацию и путешествует обратно через Камчатку и Сибирь, на лодке, верхом и пешком. Все еще в своей форме.

Война и дуэли

Вернувшись, он больше не может избежать наказания. Его отправляют в Савонлинну для участия в финской войне в течение следующих трех лет. В Турку он также дрался на двух дуэлях, но в награду за проявленное мужество ему разрешают вернуться в гвардию, а вскоре снова увольняют за участие еще в двух дуэлях. Позже он сражается добровольцем в Бородинском сражении и награждён Георгиевским крестом. После войны переезжает в Москву. К настоящему времени считается самым опасным дуэлянтом в России. Однажды он едва не дрался на дуэли с Пушкиным, который, зная своего противника, месяцами тренировался в стрельбе. К счастью, дуэль была отменена, и они даже подружились. Пушкин сделал его персонажем Евгений Онегин , смельчак Зарецкий. Его двоюродный брат Лев использует его как источник вдохновения для Долохова в «Война и мир ».

Женат на цыганке

В 1821 году Федор чуть не покончил с собой. Несмотря на обман, он проиграл крупную сумму денег, играя в карты. В то время он несколько лет жил с молодой цыганской певицей Авдотьей. Она спросила его о причине его подавленного состояния и быстро представила необходимую сумму. Когда он спросил ее, откуда у нее деньги, она просто ответила, что это деньги, которые он давал ей на протяжении многих лет. Федор был так тронут ее верностью, что женился на ней. Вместе у них родилось двенадцать детей, только один доживает до зрелого возраста. Федор записал в тетрадку имена одиннадцати человек, убитых им на дуэлях, и каждый раз, когда умирает один из его детей, он зачеркивает имя. После зачеркнутого одиннадцатого имени он пишет: «Ну, слава богу, хоть моя кудрявая цыганочка (см. иллюстрацию) будет жить». Так оно и было.

*Российская Императорская Гвардия была гордостью русской армии, в нее принимались только лучшие из лучших. Их униформа и снаряжение были великолепны.

 

До 8 ноября 2015 г. в Эрмитаже в Амстердаме: Александр, Наполеон и Жозефина . http://www.hermitage.nl/en/

 

Книги для чтения:

Толстые – Николай Толстой

Толстой, русская жизнь – Розамунд Бартлетт

Россия против Наполеона – Доминик Ливен
Хотите знать, чем сейчас занимаются Толстые?

http://www.theguardian.com/world/2015/nov/13/alexandra-tolstoy-interview-sergei-pugachev-planed-his-scape

Загрузка. ..

23 апреля 2015 елизавета александр I, книги, классика, дуэли, Евгений Онегин, семья, семейная история, фёдор толстой, литература, наполеон, остерманн-толстой, пушкин, россия, русская история, русская литература, святой Спиридон, толстой Оставить комментарий

Ранее я писал, что аристократическое происхождение Толстого лучше, чем у Романовых. Это через его мать, Марию Николаевну Волконскую. Предположительно Волконские происходят от князя Рюрика (830-879), вождя викингов, основавшего династию Рюриковичей, правившую Россией до 1598 года. В 1686 году Андрей Харитонович получил прозвище Толстой (толстый) от Василия, великого князя Московского. Он также получил серебряный или золотой крест, который до сих пор находится во владении семьи Толстых. В этом кресте, по преданию, хранятся мощи святителя Спиридона, который с тех пор является покровителем не только острова Корфу, но и рода Толстых. По-видимому, святителю Спиридону приходилось выручать из опасного положения не одного Толстого. И последнее, но не менее важное: на семье лежит проклятие…

Старая Русь

Вернёмся в 1353 год. На Русь приехал некий Индрис со своими тремя сыновьями. Считается, что он человек аристократического происхождения, скорее всего, из Священной Римской империи. В то время Россия была намного меньше, чем сейчас. Терпит нападения со всех сторон татарами, монголами и литовцами. В долгие темные зимы температура опускается значительно ниже нуля, а леса полны волков и медведей. Непонятно, почему Индрис решил переехать в Россию, но Толстой утверждает, что происходит от него.

Петр и Иван

В 1682 году Толстые действительно начинают творить русскую историю. Сыновья «толстого» Андрея, правнука Индриса, Иван и Петр пробиваются в высшие, имперские круги. Оба брата чрезвычайно хитры и амбициозны. Особенно Петр становится очень влиятельным.

Посол в Константинополе

При Иване Грозном Россия значительно выросла, и теперь правящая династия — Романовы. Петр Великий — царь. Оба брата занимают высокие посты, приближенные к царю. В 1702 году Петр отправляет Петра послом в Константинополь, где ему удается годами успешно вести грозную войну с турками. В 1711 году дело доходит до войны, и Петра, которому сейчас 66 лет, бросают в тюрьму. Он содержится там 17 месяцев и большую часть времени болеет. Благодаря то ли своим необыкновенным толстовским генам, то ли святому Спиридону он выживает. В 1714 году он наконец может вернуться в Россию.

Бегство Цесаревича

Но царь Петр пока не дает ему уйти в отставку. Цесаревич Алексей, старший сын Петра, отказывается идти по стопам отца. С тех пор как его жена Шарлотта умерла при родах, Алексей открыто живет со своей любовницей Афросиньей, финской крестьянкой, которой он одержим. Напуганный до смерти гневом отца, он бежит с Афросиньей, переодетой мальчиком, в Неаполь. Петра отправляют в Италию, чтобы забрать его. Через Афросинью Толстому в конце концов удается убедить цесаревича вернуться. Он клянется, что он и Афросинья не пострадают.