Иван Тургенев — Отцы и дети: Глава 26: читать онлайн, текст полностью

Покойный Одинцов не любил нововведений, но допускал «некоторую игру облагороженного вкуса» и вследствие этого воздвигнул у себя в саду, между теплицей и прудом, строение вроде греческого портика из русского кирпича. На задней, глухой стене этого портика, или галереи, были вделаны шесть ниш для статуй, которые Одинцов собирался выписать из-за границы. Эти статуи долженствовали изображать собою: Уединение, Молчание, Размышление, Меланхолию, Стыдливость и Чувствительность. Одну из них, богиню Молчания, с пальцем на губах, привезли было и поставили; но ей в тот же день дворовые мальчишки отбили нос, и хотя соседний штукатур брался приделать ей нос «вдвое лучше прежнего», однако Одинцов велел ее принять, и она очутилась в углу молотильного сарая, где стояла долгие годы, возбуждая суеверный ужас баб. Передняя сторона портика давно заросла густым кустарником: одни капители колонн виднелись над сплошною зеленью. В самом портике даже в полдень было прохладно. Анна Сергеевна не любила посещать это место с тех пор, как увидала там ужа; но Катя часто приходила садиться на большую каменную скамью, устроенную под одною из ниш. Окруженная свежестью и тенью, она читала, работала или предавалась тому ощущению полной тишины, которое, вероятно, знакомо каждому и прелесть которого состоит в едва сознательном, немотствующем подкарауливанье широкой жизненной волны, непрерывно катящейся и кругом нас, и в нас самих.

На другой день по приезде Базарова Катя сидела на своей любимой скамье, и рядом с нею сидел опять Аркадий. Он упросил ее пойти с ним в «портик».

До завтрака оставалось около часа; росистое утро уже сменялось горячим днем. Лицо Аркадия сохраняло вчерашнее выражение, Катя имела вид озабоченный. Сестра ее тотчас после чаю позвала ее к себе в кабинет и, предварительно приласкав ее, что всегда немного пугало Катю, посоветовала ей быть осторожней в своем поведении с Аркадием, а особенно избегать уединенных бесед с ним, будто бы замеченных и теткой, и всем домом. Кроме того, уже накануне вечером Анна Сергеевна была не в духе; да и сама Катя чувствовала смущение, точно сознавала вину за собою. Уступая просьбе Аркадия, она себе сказала, что это в последний раз.

– Катерина Сергеевна, – заговорил он с какою-то застенчивою развязностью, – с тех пор как я имею счастье жить в одном доме с вами, я обо многом с вами беседовал, а между тем есть один очень важный для меня… вопрос, до которого я еще не касался. Вы заметили вчера, что меня здесь переделали, – прибавил он, и ловя и избегая вопросительно устремленный на него взор Кати. – Действительно, я во многом изменился, и это вы знаете лучше всякого другого, – вы, которой я, в сущности, и обязан этою переменой.

– Я?.. Мне?.. – проговорила Катя.

– Я теперь уже не тот заносчивый мальчик, каким я сюда приехал, – продолжал Аркадий, – недаром же мне и минул двадцать третий год; я по-прежнему желаю быть полезным, желаю посвятить все мои силы истине; но я уже не там ищу свои идеалы, где искал их прежде; они представляются мне… гораздо ближе. До сих пор я не понимал себя, я задавал себе задачи, которые мне не по силам… Глаза мои недавно раскрылись благодаря одному чувству… Я выражаюсь не совсем ясно, но я надеюсь, что вы меня поймете…

Катя ничего не отвечала, но перестала глядеть на Аркадия.

– Я полагаю, – заговорил он снова уже более взволнованным голосом, а зяблик над ним в листве березы беззаботно распевал свою песенку, – я полагаю, что обязанности всякого честного человека быть вполне откровенным с теми… с теми людьми, которые… словом, с близкими ему людьми, а потому я… я намерен.

Но тут красноречие изменило Аркадию; он сбился, замялся и принужден был немного помолчать; Катя все не поднимала глаз. Казалось, она и не понимала, к чему он это все ведет, и ждала чего-то.

– Я предвижу, что удивлю вас, – начал Аркадий, снова собравшись с силами, – тем более что это чувство относится некоторым образом… некоторым образом, заметьте, – до вас. Вы меня, помнится, вчера упрекнули в недостатке серьезности, – продолжал Аркадий с видом человека, который вошел в болото, чувствует, что с каждым шагом погружается больше и больше, и все-таки спешит вперед, в надежде поскорее перебраться, – этот упрек часто направляется… падает… на молодых людей, даже когда они перестают его заслуживать; и если бы во мне было больше самоуверенности… («Да помоги же мне, помоги!» – с отчаянием думал Аркадий, но Катя по-прежнему не поворачивала головы. ) Если б я мог надеяться…

– Если б я могла быть уверена в том, что вы говорите, – раздался в это мгновение ясный голос Анны Сергеевны.

Аркадий тотчас умолк, а Катя побледнела. Мимо самых кустов, заслонявших портик, пролегала дорожка. Анна Сергеевна шла по ней в сопровождении Базарова.

Катя с Аркадием не могли их видеть, но слышали каждое слово, шелест платья, самое дыхание. Они сделали несколько шагов и, как нарочно, остановились прямо перед портиком.

– Вот видите ли, – продолжала Анна Сергеевна, – мы с вами ошиблись; мы оба уже не первой молодости, особенно я; мы пожили, устали; мы оба, – к чему церемониться? – умны: сначала мы заинтересовали друг друга, любопытство было возбуждено… а потом…

– А потом я выдохся, – подхватил Базаров.

– Вы знаете, что не это было причиною нашей размолвки. Но как бы то ни было, мы не нуждались друг в друге, вот главное; в нас слишком много было… как бы это сказать… однородного. Мы это не сразу поняли. Напротив, Аркадий…

– Вы в нем нуждаетесь? – спросил Базаров.

– Полноте, Евгений Васильич. Вы говорите, что он неравнодушен ко мне, и мне самой всегда казалось, что я ему нравлюсь Я знаю, что я гожусь ему в тетки, но я не хочу скрывать от вас, что я стала чаще думать о нем. В этом молодом и свежем чувстве есть какая-то прелесть…

– Слово обаяние употребительнее в подобных случаях, – перебил Базаров; кипение желчи слышалось в его спокойном, но глухом голосе. – Аркадий что-то секретничал вчера со мною и не говорил ни о вас, ни о вашей сестре… Это симптом важный.

– Он с Катей совсем как брат, – промолвила Анна Сергеевна, – и это мне в нем нравится, хотя, может быть, мне бы и не следовало позволять такую близость между ними.

– Это в вас говорит… сестра? – произнес протяжно Базаров.

– Разумеется… Но что же мы стоим? Пойдемте. Какой странный разговор у нас, не правда ли? И могла ли я ожидать, что буду говорить так с вами? Вы знаете, что я вас боюсь… и в то же время я вам доверяю, потому что в сущности вы очень добры.

– Во-первых, я вовсе не добр; а во-вторых, я потерял для вас всякое значение, и вы мне говорите, что я добр… Это все равно, что класть венок из цветов на голову мертвеца.

– Евгений Васильич, мы не властны… – начала было Анна Сергеевна; но ветер налетел, зашумел листами и унес ее слова.

– Ведь вы свободны, – произнес немного погодя Базаров. Больше ничего нельзя было разобрать; шаги удалились… все затихло.

Аркадий обратился к Кате. Она сидела в том же положении, только еще ниже опустила голову.

– Катерина Сергеевна, – проговорил он дрожащим голосом и стиснув руки, – я люблю вас навек и безвозвратно, и никого не люблю, кроме вас. Я хотел вам это сказать, узнать ваше мнение и просить вашей руки, потому что я и не богат и чувствую, что готов на все жертвы… Вы не отвечаете? Вы мне не верите? Вы думаете, что я говорю легкомысленно? Но вспомните эти последние дни! Неужели вы давно не убедились, что все другое – поймите меня, – все, все другое давно исчезло без следа? Посмотрите на меня, скажите мне одно слово… Я люблю… я люблю вас… поверьте же мне!

Катя взглянула на Аркадия важным и светлым взглядом и, после долгого раздумья, едва улыбнувшись, промолвила:

– Да.

Аркадий вскочил со скамьи.

– Да! Вы сказали: да, Катерина Сергеевна! Что значит это слово? То ли, что я вас люблю, что вы мне верите… Или… или… я не смею докончить…

– Да, – повторила Катя, и в этот раз он ее понял. Он схватил ее большие прекрасные руки и, задыхаясь от восторга, прижал их к своему сердцу. Он едва стоял на ногах и только твердил: «Катя, Катя…», а она как-то невинно заплакала, сама тихо смеясь своим слезам. Кто не видал таких слез в глазах любимого существа, тот еще не испытал, до какой степени, замирая весь от благодарности и от стыда, может быть счастлив на земле человек.

На следующий день, рано поутру, Анна Сергеевна велела позвать Базарова к себе в кабинет и с принужденным смехом подала ему сложенный листок почтовой бумаги. Это было письмо от Аркадия: он в нем просил руки ее сестры.

Базаров быстро пробежал письмо и сделал усилие над собою, чтобы не выказать злорадного чувства, которое мгновенно вспыхнуло у него в груди.

– Вот как, – проговорил он, – а вы, кажется, не далее как вчера полагали, что он любит Катерину Сергеевну братскою любовью. Что же вы намерены теперь сделать?

– Что вы мне посоветуете? – спросила Анна Сергеевна, продолжая смеяться.

– Да я полагаю, – ответил Базаров тоже со смехом, хотя ему вовсе не было весело и нисколько не хотелось смеяться, так же как и ей, – я полагаю, следует благословить молодых людей. Партия во всех отношениях хорошая; состояние у Кирсанова изрядное, он один сын у отца, да и отец добрый малый, прекословить не будет.

Одинцова прошлась по комнате. Ее лицо попеременно краснело и бледнело.

– Вы думаете? – промолвила она. – Что ж? я не вижу препятствий… Я рада за Катю… и за Аркадия Николаича. Разумеется, я подожду ответа отца. Я его самого к нему пошлю. Но вот и выходит, что я была права вчера, когда я говорила вам, что мы оба уже старые люди… Как это я ничего не видала? Это меня удивляет!

Анна Сергеевна опять засмеялась и тотчас же отворотилась.

– Нынешняя молодежь больно хитра стала, – заметил Базаров и тоже засмеялся. – Прощайте, – заговорил он опять после небольшого молчания. – Желаю вам окончить это дело самым приятным образом; а я издали порадуюсь.

Одинцова быстро повернулась к нему.

– Разве вы уезжаете? Отчего же вам теперь не остаться? Останьтесь… с вами говорить весело… точно по краю пропасти ходишь. Сперва робеешь, а потом откуда смелость возьмется. Останьтесь.

– Спасибо за предложение, Анна Сергеевна, и за лестное мнение о моих разговорных талантах. Но я нахожу, что я уж и так слишком долго вращался в чуждой для меня сфере. Летучие рыбы некоторое время могут подержаться на воздухе, но вскоре должны шлепнуться в воду; позвольте же и мне плюхнуть в мою стихию.

Одинцова посмотрела на Базарова. Горькая усмешка подергивала его бледное лицо. «Этот меня любил!» – подумала она – и жалко ей стало его, и с участием протянула она ему руку.

Но и он ее понял.

– Нет! – сказал он и отступил на шаг назад. – Человек я бедный, но милостыни еще до сих пор не принимал. Прощайте-с и будьте здоровы.

– Я убеждена, что мы не в последний раз видимся, – произнесла Анна Сергеевна с невольным движением.

– Чего на свете не бывает! – ответил Базаров, поклонился и вышел.

– Так ты задумал гнездо себе свить? – говорил он в тот же день Аркадию, укладывая на корточках свой чемодан. – Что ж? дело хорошее. Только напрасно ты лукавил. Я ждал от тебя совсем другой дирекции. Или, может быть, это тебя самого огорошило?

– Я точно этого не ожидал, когда расставался с тобою, – ответил Аркадий, – но зачем ты сам лукавишь и говоришь: «дело хорошее», точно мне неизвестно твое мнение о браке?

– Эх, друг любезный! – проговорил Базаров, – как ты выражаешься! Видишь, что я делаю: в чемодане оказалось пустое место, и я кладу туда сено; так и в жизненном нашем чемодане; чем бы его ни набили, лишь бы пустоты не было. Не обижайся, пожалуйста: ты ведь, вероятно, помнишь, какого я всегда был мнения о Катерине Сергеевне. Иная барышня только оттого и слывет умною, что умно вздыхает; а твоя за себя постоит, да и так постоит, что и тебя в руки заберет, – ну, да это так и следует. – Он захлопнул крышку и приподнялся с полу. – А теперь повторяю тебе на прощанье… потому что обманываться нечего: мы прощаемся навсегда, и ты сам это чувствуешь… ты поступил умно; для нашей горькой, терпкой, бобыльной жизни ты не создан. В тебе нет ни дерзости, ни злости, а есть молодая смелость да молодой задор; для нашего дела это не годится. Ваш брат дворянин дальше благородного смирения или благородного кипения дойти не может, а это пустяки. Вы, например, не деретесь – и уж воображаете себя молодцами, – а мы драться хотим. Да что! Наша пыль тебе глаза выест, наша грязь тебя замарает, да ты и не дорос до нас, ты невольно любуешься собою, тебе приятно самого себя бранить; а нам это скучно – нам других подавай! нам других ломать надо! Ты славный малый; но ты все-таки мякенький, либеральный барич – э волату, как выражается мой родитель.

– Ты навсегда прощаешься со мною, Евгений, – печально промолвил Аркадий, – и у тебя нет других слов для меня?

Базаров почесал у себя в затылке.

– Есть, Аркадий, есть у меня другие слова, только я их не выскажу, потому что это романтизм, – это значит: рассыропиться. А ты поскорее женись; да своим гнездом обзаведись, да наделай детей побольше. Умницы они будут уже потому, что вовремя они родятся, не то что мы с тобой. Эге! я вижу, лошади готовы. Пора! Со всеми я простился… Ну что ж? обняться, что ли?

Аркадий бросился на шею к своему бывшему наставнику и другу, и слезы так и брызнули у него из глаз.

– Что значит молодость! – произнес спокойно Базаров. – Да я на Катерину Сергеевну надеюсь. Посмотри, как живо она тебя утешит!

– Прощай, брат! – сказал он Аркадию, уже взобравшись на телегу, и, указав на пару галок, сидевших рядышком на крыше конюшни, прибавил: – Вот тебе! изучай!

– Это что значит? – спросил Аркадий.

– Как? Разве ты так плох в естественной истории или забыл, что галка самая почтенная, семейная птица? Тебе пример!.. Прощайте, синьор!

Телега задребезжала и покатилась.

Базаров сказал правду. Разговаривая вечером с Катей, Аркадий совершенно позабыл о своем наставнике. Он уже начинал подчиняться ей, и Катя это чувствовала и не удивлялась. Он должен был на следующий день ехать в Марьино, к Николаю Петровичу. Анна Сергеевна не хотела стеснять молодых людей и только для приличия не оставляла их слишком долго наедине. Она великодушно удалила от них княжну, которую известие о предстоящем браке привело в слезливую ярость. Сначала Анна Сергеевна боялась, как бы зрелище их счастия не показалось ей самой немного тягостным; но вышло совершенно напротив: это зрелище не только не отягощало ее, оно ее занимало, оно ее умилило наконец. Анна Сергеевна этому и обрадовалась и опечалилась. «Видно, прав Базаров, – подумала она, – любопытство, одно любопытство, и любовь к покою, и эгоизм…»

– Дети! – промолвила она громко, – что, любовь чувство напускное?

Но ни Катя, ни Аркадий ее даже не поняли. Они ее дичились; невольно подслушанный разговор не выходил у них из головы. Впрочем, Анна Сергеевна скоро успокоила их; и это было ей нетрудно: она успокоилась сама.

29. Дружба Базарова и Аркадия в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети».

Все сочинения по литературе за 10 класс

29. Дружба Базарова и Аркадия в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»

Аркадий и Базаров очень непохожие люди, и дружба, возникшая между ними, тем удивительней. Несмотря на принадлежность молодых людей к одной эпохе, они очень разные. Необходимо учесть, что они изначально принадлежат к разным кругам общества. Аркадий – сын дворянина, он с раннего детства впитал то, что Базаров презирает и отрицает в своем нигилизме. Отец и дядя Кирсановы интеллигентные люди, ценящие эстетику, красоту и поэзию. С точки зрения Базарова, Аркадий – мягкосердечный «барич», размазня. Базаров не хочет признать, что либеральность Кирсановых – это следствие глубокого образования, художественной одаренности и высокой духовности натур. Базаров отрицает подобные качества как совершенно ненужные. Однако в данном случае речь идет не только об интеллигентности, но и о глубинной преемственности опыта предыдущих поколений, о хранении традиций и всего культурного наследия.

Семейная тема играла большую роль в русской литературе, поэтому демонстрация внутрисемейного конфликта оказалась революционной. Целостность и гармоничность общества мерились единством семьи. Следовательно, такие проблемы оказались не просто проблемами семьи, но и проблемами всего общества.

Базаров привлекал Аркадия своей резкостью, неординарностью и смелостью. Для молодого «барича» такие личности были в диковинку. Аркадий стал своеобразным воплощением юности, которая тянется ко всему новому и необычному, легко увлекается новыми идеями, испытывает живой интерес к жизни в любых ее проявлениях. Аркадий ищет свой собственный жизненный путь методом проб и ошибок. Его отношение к традициям, авторитетам и прочим важным для его отца вещам достаточно легкомысленное. Ему не хватает мудрости лет, терпимости и внимания к другим людям, которые есть у его отца. Конфликт Аркадия и Николая Петровича не несет в себе никакого политического начала, он очищен от социальных мотивов.

Его суть – извечное непонимание между молодостью и старостью. Однако такое положение совсем не противоречит природе вещей. Напротив, старость – это гарант сохранности моральных ценностей, культурного наследия и традиций в обществе. Молодость в свою очередь обеспечивает движение прогресса своей тягой ко всему новому и неизведанному.

Евгений Васильевич Базаров – совсем иное дело. Он вышел из простой семьи, он даже несколько стыдится своих родителей. Он резок, временами груб, решителен, категоричен в своих суждениях и безапелляционен в своих выводах. Он вполне искренне считает, что хороший химик стоит двадцати поэтов. Он не понимает роли культуры в обществе. Он предлагает все разрушить, чтобы с чистого листа начать писать историю заново. Этим он порой вгоняет в отчаяние Павла Петровича, с которым он спорит. Мы видим максимализм обеих сторон, доведенный до крайности. Ни тот ни другой не желают уступить друг другу и признать правоту оппонента. В этом и заключается их главная ошибка. Все стороны правы до определенного момента.

Прав и Павел Петрович, говорящий о необходимости сохранения наследия предков, прав и Базаров, говорящий о необходимости перемен. Обе эти стороны – стороны одной медали. И тот и другой искренне озабочены судьбой родной страны, но методы у них разные.

Дружба Базарова и Аркадия Кирсанова начинает давать трещину, когда Базаров влюбляется в Одинцову, а Аркадий – в Катю. Тут в полной мере проявляется их различие. Если чувство для Базарова дается тяжело, он не может отдаться любви, то Аркадий и Катя учатся быть самими собой. Базаров отдаляется от друга, словно чувствуя его правоту, а не свою.

Образ Аркадия выведен для того, чтобы оттенить образ Базарова и показать многогранность человеческой натуры и одной и той же социальной проблемы. Это делает образ Базарова еще более одиноким и трагичным. Базаров считается, подобно Рудину, Печорину, Онегину и Обломову, «лишним человеком». Ему нет места в этой жизни, хотя такие бунтари всегда возникают в смутные времена.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

«Отцы и дети»

«Отцы и дети» Вопрос 7.19 В беседе со своим другом Аркадием Базаров однажды заявил, что русский человек одним только хорош.Чем позвольте

«Отцы и дети»

«Отцы и дети» Ответ 7.19 «Русский человек только тем и хорош, что он сам о себе прескверного мнения», – заявил

«Отцы и дети»

«Отцы и дети» В 1862 г. писатель публикует свой самый знаменитый роман «Отцы и дети», вызвавший наибольшее количество весьма противоречивых откликов и критических суждений. Популярность романа у широкой публики не в последнюю очередь объясняется его острой

Роман И.С. Тургенева «Отцы и дети»

Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» Роман «Отцы и дети» вызвал острую дискуссию в литературной критике. В центре внимания оказался, естественно, образ Базарова, в котором Тургенев воплотил свое понимание «нового человека#, разночинца-демократа, «нигилиста». Интересной

<Из воспоминаний П.Б. Анненкова о его беседе с М.Н. Катковым по поводу романа И.С. Тургенева «Отцы и дети»>

&lt;Из воспоминаний П.Б. Анненкова о его беседе с М.Н. Катковым по поводу романа И.С. Тургенева «Отцы и дети»&gt; &lt;…&gt; &lt;Катков&gt; не восхищался романом, а напротив, с первых же слов заметил: «Как не стыдно Тургеневу было спустить флаг перед радикалом1 и отдать ему честь, как

Смысл заглавия романа И. С. Тургенева «Отцы и дети»

Смысл заглавия романа И. С. Тургенева «Отцы и дети» I. «Отцы и дети» – первый в русской литературе идеологический роман, роман-диалог о социальных перспективах России. 1. Художественная и нравственная прозорливость Тургенева.2. «Честь нашей литературы» (Н. Г.

Писарев Д. И Базаров («Отцы и дети», роман И. С. Тургенева)

Писарев Д. И Базаров («Отцы и дети», роман И. С. Тургенева) Новый роман Тургенева дает нам все то, чем мы привыкли наслаждаться в его произведениях. Художественная отделка безукоризненно хороша; характеры и положения, сцены и картины нарисованы так наглядно и в то же время

Красовский В. Е Художественные принципы Тургенева-романиста. Роман «Отцы и дети»

Красовский В. Е Художественные принципы Тургенева-романиста. Роман «Отцы и дети» Шесть романов Тургенева, созданных на протяжении более двадцати лет («Рудин» – 1855 г., «Новь» – 1876 г.), – целая эпоха в истории русского общественно-психологического романа.Первый роман

Быкова Н.

Г «Отцы и дети»

Быкова Н. Г «Отцы и дети» В феврале 1862 года И. С. Тургенев публикует роман «Отцы и дети». Автор попытался показать русскому обществу трагический характер нараставших конфликтов. Читателю открываются хозяйственные неурядицы, обнищание народа, разложение традиционного

Базаров («Отцы и дети», роман И. С. Тургенева)

Базаров («Отцы и дети», роман И. С. Тургенева) I Новый роман Тургенева дает нам все то, чем мы привыкли наслаждаться в его произведениях. Художественная отделка безукоризненно хороша; характеры и положения, сцены и картины нарисованы так наглядно и в то же время так мягко,

28. Конфликт теории и жизни в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»

28. Конфликт теории и жизни в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» содержит в себе большое количество конфликтов в целом. К ним относятся любовный конфликт, столкновение мировоззрений двух поколений, социальный конфликт и внутренний

30. Женские образы в романе Тургенева «Отцы и дети»

30. Женские образы в романе Тургенева «Отцы и дети» Самыми выдающимися женскими фигурами в романе Тургенева «Отцы и дети» являются Одинцова Анна Сергеевна, Фенечка и Кукшина. Эти три образа до крайности непохожи друг на друга, но тем не менее мы попытаемся их

31. Трагедия Базарова в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»

31. Трагедия Базарова в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» Образ Базарова противоречив и сложен, его раздирают сомнения, он переживает душевные травмы, в первую очередь из-за того, что отвергает естественное начало. Теория жизни Базарова, этого крайне практичного

32.

 Базаров и Павел Петрович. Доказательства правоты каждого из них (по роману И. С. Тургенева «Отцы и дети»)

32. Базаров и Павел Петрович. Доказательства правоты каждого из них (по роману И. С. Тургенева «Отцы и дети») Споры Базарова и Павла Петровича представляют социальную сторону конфликта в романе Тургенева «Отцы и дети». Здесь сталкиваются не просто разные взгляды

Убить пересмешника Главы 26 и 27 Сводка и анализ

Сводка: Глава 26

Начинается школа, и Джем и Скаут снова начинают каждый день проходить мимо Рэдли Плэйс. Они уже слишком стары, чтобы бояться дома, но Скаут все еще с тоской желает увидеть Бу Рэдли хотя бы раз. Между тем над ней все еще висит тень суда. Однажды в школе ее учительница третьего класса, мисс Гейтс, читает классу лекцию о жестокости преследований евреев Гитлером и о достоинствах равенства и демократии. Скаут слушает и позже спрашивает Джема, как мисс Гейтс может проповедовать о равенстве, когда она вышла из здания суда после суда и сказала мисс Стефани Кроуфорд, что пора преподать урок чернокожим в городе. Джем приходит в ярость и говорит Скауту никогда больше не упоминать ему о суде. Расстроенный Скаут идет к Аттикусу за утешением.

Краткое изложение: Глава 27

К середине октября Боб Юэлл устраивается на работу в WPA, одну из программ по трудоустройству во время Великой депрессии, и через несколько дней теряет ее. Он обвиняет Аттикуса в том, что он «получил» свою работу. Также в середине октября судья Тейлор остается дома один и слышит, как кто-то бродит; когда он идет на расследование, он обнаруживает, что его сетчатая дверь открыта, и видит ускользающую тень. Затем Боб Юэлл начинает следовать за Хелен Робинсон на работу, держась на расстоянии, но шепча ей непристойности. Деас видит Юэлла и угрожает арестовать его, если он не оставит Хелен в покое; он больше не доставляет ей хлопот. Но эти события беспокоят тетю Александру, которая указывает, что Юэлл, похоже, злится на всех, кто связан с этим делом.

В этот Хэллоуин город спонсирует вечеринку и игру в школе. Этот план представляет собой попытку избежать неконтролируемых шалостей предыдущего Хэллоуина, когда кто-то ограбил дом двух пожилых сестер и спрятал всю их мебель в подвале. Спектакль представляет собой «сельскохозяйственное зрелище», в котором каждый ребенок изображает еду: Скаут носит проволочную сетку в форме ветчины. И Аттикус, и тетя Александра слишком устали, чтобы присутствовать на празднике, поэтому Джем ведет Скаута в школу.

Анализ: главы 26–27

Эти короткие главы отмечены нарастающим озорством, смешанным с растущим ощущением реальной опасности. Они начинаются со ссылки на Рэдли-плейс, источник детского ужаса, который больше не пугает Джема и Скаута — «Бу, Рэдли был наименьшим из наших страхов», — комментирует Скаут. Исчезновение юношеского страха Джема и Скаута перед Бу отражает то, как испытание закалило их и как после несправедливости суда и угроз Боба Юэлла дети все больше погрязли в более серьезных проблемах взрослого мира. Radley Place теперь часть прошлого. Аура страха, связанная с именем «Бу», растворилась в любопытстве, возможно, даже в нежности. По мере того, как Джем и Скаут лучше понимают Бу, он кажется им не столько городским уродом, сколько странным образом домашним животным или игрушкой. Скаут все еще выражает желание когда-нибудь увидеть Бу, и она с любовью вспоминает близкие встречи с Бу прошлым летом. Эти воспоминания возвращают Бу Рэдли в сознание читателя, которое большую часть второй части занято судом, тем самым предвещая появление Бу несколькими главами позже.

Подробнее о предзнаменованиях читайте в романе.

Между тем, последствия судебного процесса продолжают надвигаться, и угасающий страх Джема и Скаута перед Бу подчеркивает реальную опасность, которую представляют различные попытки Боба Юэлла отомстить. Боб Юэлл показывает себя зловещим, и тот факт, что он еще ничего не предпринимал против Зябликов, только усиливает дурное предчувствие. Аттикус по-прежнему уверен в собственной безопасности, но эта уверенность начинает казаться принятием желаемого за действительное. На самом деле, вместо того, чтобы предлагать дальнейшие тематические комментарии, Ли посвящает большую часть этих глав созданию напряженности и неопределенности, сосредоточив внимание на непредсказуемой угрозе, которую представляет Боб Юэлл. Злодеяния предыдущего Хэллоуина, которые привели к идее спектакля на Хэллоуин в этом году, снова намекают на ущерб, причиненный теми, кто действует без совести.

Прочтите важные цитаты о Бобе Юэлле.

Между тем, инцидент с мисс Гейтс показывает, насколько суд по-прежнему затронул Джема. Несмотря на мрачный опыт испытания, Скаут сохраняет свою веру в изначальное добро других, и поэтому очевидное лицемерие ее учителя смущает ее. Тем временем Джем разочаровался, и когда Скаут пытается поговорить с ним о мисс Гейтс, он отгораживает себя от болезненных воспоминаний о суде. Угрозы Боба Юэлла — не единственная темная туча, нависшая над домом Финчей в этом разделе: несправедливость суда безвозвратно изменила Джема.

Прочтите важные цитаты о сообществе.

Приключения Гекльберри Финна Главы 26–28 Сводка и анализ

Сводка: Глава 26

Дофин решает остаться в доме Уилков. Гек ужинает с Джоанной, младшей сестрой Уилкса, которую он называет «заячьей губой» из-за расщелины губы, врожденного дефекта. Джоанна проверяет знание Геком Англии, и он делает несколько оговорок, забывая, что он предположительно из Шеффилда и что дофин должен быть протестантским священником. Наконец, Джоанна спрашивает, все ли он выдумал. Сестры Джоанны, Мэри Джейн и Сьюзен, прерывают и приказывают Джоанне быть вежливой с их гостем, и она любезно извиняется. Гек ужасно чувствует себя из-за того, что позволил обмануть таких милых женщин, и решает вернуть им их деньги. Он идет в комнату аферистов, чтобы найти деньги, и прячется, когда они входят. Герцог хочет покинуть город этой ночью, но дофин убеждает его остаться, пока они не украдут все имущество семьи. После того, как мужчины покидают комнату, Гек находит 6000 долларов золотом, берет их в свою спальную комнату, а затем ускользает поздно ночью.

Читать перевод главы 26 →

Краткое содержание: Глава 27

Гек прячет мешок с деньгами в гробу Питера Уилкса, а Мэри Джейн, плача, входит в гостиную, где лежит тело ее умершего отца. Гек, у которого нет другой возможности благополучно снять деньги, беспокоится о том, что с ними будет. На следующий день лай собаки в подвале срывает похороны. Гробовщик ускользает и возвращается после того, как снизу раздается «удар». Голосом, который слышны всем присутствующим, он шепчет, что собака поймала крысу. Однако в следующий момент Гек с ужасом наблюдает, как гробовщик запечатывает гроб, не заглядывая внутрь. Гек понимает, что никогда не узнает, вернули ли герцог и дофин деньги. Он задается вопросом, должен ли он написать Мэри Джейн после того, как уедет из города, чтобы сказать ей, чтобы она выкопала гроб.

Сказав, что отвезет девочек Уилкс в Англию, дофин продает поместье и рабов, отправляя мать-рабыню в Новый Орлеан, а двух ее сыновей — в Мемфис. Сцена разлуки убитой горем семьи душераздирающая, и женщины Уилкс расстроены. Гек утешает себя мыслью, что семья рабов воссоединится примерно через неделю, когда герцог и дофин будут разоблачены. Когда мошенники спрашивают Гека о пропавших деньгах, ему удается заставить их думать, что рабы семьи Уилкс несут ответственность за исчезновение.

Прочитать перевод Главы 27 →

Краткое содержание: Глава 28

На следующее утро Гек находит Мэри Джейн плачущей в своей спальне. Вся ее радость по поводу поездки в Англию уступила место огорчению из-за разлуки с семьей рабов. Растроганный, Гек неосознанно выпаливает, что семья воссоединится менее чем через две недели. Обрадованная Мэри Джейн просит Гека объяснить. Гек чувствует себя неловко, потому что у него мало опыта, когда он говорит правду, находясь в затруднительном положении. Он говорит Мэри Джейн правду, но просит ее подождать в доме друга до поздней ночи, чтобы дать ему время уйти, потому что судьба другого человека (Джима) также висит на волоске. Гек приказывает Мэри Джейн уйти, не увидев своих «дядей», потому что ее невинное лицо выдаст их тайну. Гек оставляет ей записку с указанием местонахождения денег. Она обещает помнить его вечно и молиться за него. Оглядываясь назад, Гек говорит нам, что с тех пор он никогда не видел Мэри Джейн, но часто думает о ней.

Вскоре после того, как Мэри Джейн выходит из дома, Гек встречает Сьюзан и Джоанну и сообщает им, что их сестра пошла навестить больного друга. Джоанна подвергает его перекрестному допросу по этому поводу, но ему удается обманом заставить их молчать обо всем этом. Позже в тот же день толпа прерывает аукцион семейного имущества. Среди мафии двое мужчин, которые утверждают, что они настоящие Харви и Уильям Уилкс.

Прочитать перевод главы 28 →

Анализ: главы 26–28

Эти главы отмечают несколько вех в развитии Гека, поскольку он впервые действует на свою совесть и предпринимает конкретные шаги, чтобы сорвать планы герцога и дофина. Хотя Гек проявлял растущую зрелость и чувство морали по мере развития романа, он не решался принимать чью-либо сторону или действовать, часто подстраховывая свои ставки и уточняя заявления, которые он делает. Он решил не бросать вызов и не разоблачать герцога и дофина, хотя с самого начала знал, что они мошенники. Ранее, наблюдая, как мошенники обманывают сестер Уилкс в главе 24, Гек говорит ему, что это зрелище заставляет его стыдиться того, что он является частью человечества. Хотя это сильное заявление само по себе является шагом для Гека, он до сих пор не действует в соответствии с ним. Первое конкретное действие, которое совершает Гек, — это поиск 6000 долларов золотом, которые он кладет в гроб Уилкса.

Однако, несмотря на эти события, Геку еще предстоит усвоить несколько уроков, и он все еще борется с противоречивыми сообщениями, которые он получает от общества и из своего личного опыта. Несмотря на то, что Гек справедливо берет деньги у аферистов, он не отдает их непосредственно сестрам Уилкс, и он все еще не может заставить себя разоблачить аферистов перед Уилксами. Лишь через две главы Гек, увидев, как Мэри Джейн плачет в своей спальне, выпаливает, что герцог и дофин — мошенники. Кроме того, Гек кажется относительно равнодушным, когда слышит, что план дофина по ликвидации имущества Уилков потребует отделения рабыни от ее детей. Гек признается Мэри Джейн не потому, что расстроен расколом семьи рабов, а потому, что ему плохо от того, что она расстроена из-за этого. Твен подразумевает, через борьбу Гека с проблемой, что взгляды и предположения, которые способствуют расизму и рабству на Юге, глубоко укоренились и их трудно преодолеть. Хотя Гек добился больших успехов, он все еще изо всех сил пытается разобраться в запутанном мире вокруг него. Его затруднительное положение можно понять: в конце концов, мир, в котором как внешне хорошие люди (мисс Уотсон), так и явно злые люди (герцог и дофин) готовы совершить великую жестокость — разлучить мать с детьми, — это действительно запутанный мир. .

Узнайте больше о смешанном благословении денег и богатства.

Хотя эти главы, как правило, серьезны по тону, Твен сохраняет свою характерную смесь абсурда, неизвестности, юмора и язвительного цинизма.