Во внутренней жизни Польши царствование Сигизмунда является началом эпохи разложения государства. Крупнейшими событиями были рокош Зебжидовского и утверждение на сеймах начала единогласия. Главной причиной бунта Зебжидовского явились систематические попытки Сигизмунда к утверждению абсолютизма, которые, впрочем, постоянно отвергались сеймами. Сигизмунд стремился ограничить права сеймов, преобразовать прежние должности в зависимые от короля чины и организовать польское можновладство с помощью майоратов, обладание которыми давало бы голос в сенате. При всех своих стремлениях к абсолютизму Сигизмунд, однако, сам содействовал торжеству принципа единогласия на сеймах, которым в корне подрывалась возможность реформ. Когда Замойский на сейме 1589 г. выступил с предложением, чтобы решения сейма постановлялись по большинству голосов, то противником этого проекта явился сам король, который выставил против Замойского оппозицию Опалинского. Правительственная анархия, утвердившаяся при Сигизмунде, нашла себе теоретическое обоснование в теории «золотой свободы».

Польско-шведская уния 1592–1599

В (1592) г. Сигизмунд женится на дочери эрцгерцога австрийского Карла, внучке императора Фердинанда I Анне, которая родила в 1596 г. будущего короля – Владислава. После смерти своего отца Юхана III (1592) Сигизмунд поехал в Швецию и короновался шведской короной (1594), но по возвращении в Польшу вынужден был назначить регентом Швеции своего дядю Карла, герцога Седерманландского, который, поддерживая протестантизм, приобрёл расположение народа и явно стремился к престолу. При втором своём пребывании в Швеции (1598) Сигизмунд оттолкнул от себя многих сторонников: он был окончательно отстранён от престола (1599), а его дядя объявлен королём Швеции на сейме в Норчёпинге, в 1604, под именем Карла IX. Сигизмунд не хотел отказываться от своих прав на шведский престол и вовлёк Польшу в 60-летние неудачные для неё войны со Швецией. В 1596 г. перенес столицу из Кракова в Варшаву. После смерти первой жены Анны в 1598 г. Сигизмунд в 1605 г. женится на ее сестре Констанции, родившей в 1609 г. сына, названного Яном Казимиром.

Сигизмунд и Приднестровье

В самом конце XVI века казаки стекались под знамена одного сербского искателя приключений, Михаила, овладевшего Молдавией. Украинские удальцы постоянно искали личности, около которой могли собраться; давать приют самозванцам и вообще помогать смелым искателям приключений у казаков сделалось как бы обычаем. Король Сигизмунд III для обуздания казацких своевольств наложил на казаков обязательство не принимать к себе разных «господарчиков». Когда в Московской земле стал ходить слух, что царевич Димитрий жив, и этот слух дошел в Украину, ничего не могло быть естественнее, как явиться такому Димитрию. Представился удобный случай перенести в Московскую землю украинское своевольство под тем знаменем, под которым оно привыкло разгуливать по Молдавской земле.

В бассейне Днестра в то время шла борьба за создание казацкого государства под предводительством Северина Наливайко и Григория Лободы. До наших дней сохранился документ, доказывающий, что у Наливайко была цель создать в Приднестровье казацкое государство.

В декабре 1595 г. он написал письмо польскому королю Сигизмунду III, в котором в общих чертах изложил свои планы создания казацкого государства под покровительством польского короля. Территория, подвластная казакам, должна была охватить «пустыни между Бугом и Днестром на турецком и татарском шляху, между Тягиною (Бепдеры) и Очаковом, на пространстве 20 миль от Ьрацлава, где от сотворения мира никто не обитал».

Предполагаемое казацкое государство Наливайко рассчитывал расположить на землях, отобранных казаками у Крымскою ханства и переданных формально польскому королю Сигизмунду, но подвластных украинскому гетману. Следовательно, при таком раскладе не пострадали бы территориальные интересы Речи Посполитой, ни земельные интересы магнатов. Наливайко хотел вывести повстанцев за пределы Венгрии и организовать там свободное государство.

Здесь, в Приднестровье, Наливайко хотел не только построить особый город, но и сделать его центром всего казачества, с резиденцией гетмана, а в Сечи оставить только своего помощника.

Наливайко пишет Сигизмунду письмо, в котором идет речь о налогах с населения: на содержание своего казацкого войска он хотел собирать «стации», но не на Украине, а в Белоруссии, в королевских землях, так как Украина вынуждена была воевать, а не хозяйствовать.

За охрану и оборону польской границы казаки должны были получать жалованье и сукно «в той мере, как платят жалованье татарам, или королевским жолнерам».

Если сопоставить политические планы Наливайко, изложенные им в письме к королю Сигизмунду, с конкретными действиями, то станет очевидной их прямая связь. Отряды Наливайко и Лободы практически не покидали районов Кили, Бендер, Аккермана, они появлялись и под Яссами, и под Сороками, и в Покутье.

Сам Наливайко так писал об этих походах королю Сигизмунду III «…Мы ворвались под Килией и осадили Тегин. Взяв город, мы частично посекли саблей поганых, частично взяли живьем, город сожгли, но замок взять не смогли…».

В 1595 году казаки Наливайко весте с крестьянами Молдавии, Венгрии, Трансильвании и Австрии воевали против Турции. Император Рудольф призвал Наливайко к себе на службу и даже дал ему знамя. В том же письме к Сигизмунду он пишет: «Имея письмо от цесаря, пустились мы в его земли, где ни за грош, но только из нашей рыцарской чести служили ему».

Вернувшись в Подолию и Приднестровье, Наливайко начал борьбу против польских панов, погиб под Лубнами. Идея казацкого государства в Приднестровье больше не возраждалась.

Польша, находясь под прикрытием приднестровских, подольских и Галицких земель, не так остро чувствовала турецко-татарскую опасность. Ко времени начала Цецорской и Хотинской войн в 17 веке прямых столкновений Польши и Турции не было почти сто лет.

Вынашивая планы экспансии на восток, Сигизмунд поддержал Лжедмитрия I, заключив с ним тайный договор. По воцарении в Москве самозванец обещал отдать Польше Чернигово-Северскую землю. После смерти Лжедмитрия I Сигизмунд в 1609 году возглавил осаду Смоленска. Польские войска под командованием Жолкевского в 1610 г. заняли Москву. Русские бояре решают избрать на московский престол сына Сигизмунда III королевича Владислава. После освобождения Москвы земским ополчением в 1612 г. война продолжилась до 1618 г. когда в Деулине было заключено перемирие, по которому за Польшей остались Смоленская, Черниговская и Северская земли.

попытка усидеть на двух стульях и тайна одного из самых ценных ненайденных кладов Смутного времени

В этот день, 20 июня 1566 года , родился король польский и великий князь литовский, король шведский Сигизмунд ІІІ Ваза (Жигимонт ІІІ Ваза, Зыгмунт ІІІ Ваза). Именно его считают основателем династии Ваза, представители которой сменили Ягеллонов на престоле.

Что нам известно об этом человеке? Мы собрали 10 интересных фактов.

Факт 1. Из Швеции на польский престол

Родился Сигизмунд Ваза в шведском замке Грипсхольм. Родителями его были шведский принц, в будущем король Юхан ІІІ и польская принцесса Екатерина Ягеллонка. Благодаря тому, что мать Сигизмунда была представительницей этого древнего рода и не без помощи тетки по материнской линии Анны Ягеллонки и магната Яна Замойского, Сигизмунда в 1587 году избрали польским королем.

Факт 2. Столица, Статут и своеобразный рекорд

Сигизмунд ІІІ Ваза был королем 45 лет – неплохой рекорд для того времени. Во время правления Вазы столица государства была перенесена из Кракова в Варшаву, а в 1588 году был утвержден третий Статут Великого Княжества Литовского.

Факт 3. Сигизмунд Ваза – ярый католик

Несмотря на то, что детство будущий король провел в протестантской Швеции, его воспитателями были монахи Иезуицкого ордена. Приверженность католической вере Сигизмунд Ваза сохранил на всю жизнь, поэтому строил свою политику на принципах упрочнения католицизма, подавления православия и уничтожения протестантизма. По инициативе короля в 1596 году была заключена Брестская церковная уния.

Факт 4. Начало разложения государства

Новый король понравился далеко не всем. К тому же Сигизмунд в своем правлении стремился к абсолютной власти. В ответ на это шляхта в 1607 году восстала против короля. Событие вошло в учебники истории под названием рокош Зебжидовского (восстание шляхты, разрешенное польским правом, если король вопиюще нарушает законы).

Николай Зебжидовский возглавил шляхту, недовольную политикой короля и стремившуюся добиться коронации королевича Владислава. Некоторое время рокошане и Сигизмунд вели переговоры, затем произошло вооруженное столкновение, где королевская гвардия одержала уверенную победу. Зебжидовский повинился перед правителем, а все участники рокоша впоследствии были реабилитированы.

Факт 5. Попытка усидеть на двух стульях

Заветной мечтой Сигизмунда ІІІ было объединить Швецию и Речь Посполитую под своей властью. После смерти своего отца в 1594 году Сигизмунд получил шведскую корону, но остался жить в Польше, планируя управлять Швецией с помощью своего дяди Карла. Но родственник воспользовался ситуацией, заручился поддержкой подданных и добился своей коронации. Сигизмунду оставалось несколько лет вести войны со Швецией, но безуспешно.

Факт 6. Две жены и два сына

В первый раз польский король женился на дочери эрцгерцога австрийского Карла – Анне. Польская шляхта не одобрила этот брак, но Сигизмунд был непреклонен. Женщина родила пятерых детей, но до совершеннолетия дожил лишь один сын – будущий польский король Владислав. Во время очередных родов, в 1598 году, королева скончалась.

Второй раз король женился спустя семь лет после этих событий, причем, на родной сестре своей первой жены и вновь без одобрения шляхты. Королева Констанция родила сына Яна Казимира, который также в будущем стал польским королем.

Второй брак оказался счастливее первого. Когда Констанция умерла, Сигизмунд тяжело переносил утрату, заболел и вскоре скончался от инсульта.

Факт 7. Польский король и Лжедмитрий I

В начале XVII века Сигизмунд решил вмешаться в борьбу за русский престол и поддержать Лжедмитрия І. Итогом стала русско-польская война, которая длилась с 1605 по 1618 год. Польскому королю сопутствовала удача: он захватил Москву. Русские бояре даже согласились возвести на престол сына Сигизмунда – Владислава, но в результате земского ополчения под предводительством Пожарского и Минина польским войскам пришлось отступить.

Факт 8. Тайна клада

С именем Сигизмунда связывают тайну одного из самых ценных не найденных кладов Смутного времени. Считается, что отступая из Москвы, польские войска увозили с собой 973 подводы с драгоценностями из русских храмов и царской казны. Куда подевались эти сокровища – неизвестно.

Факт 9. Король – живописец и скульптор

Сигизмунд ІІІ Ваза считался неплохим знатоком живописи, скульптуры и ювелирного дела. До нашего времени сохранились три написанные им картины и серебряные украшения для гробницы Святого Адальберта Пражского.

Часть третья

Московское разорение

Глава первая

Польский король Сигизмунд III

Гонсевский остался предводителем войска, которого в Москве, кроме наемных немцев, было четыре тысячи четыреста человек. Гонсевский, деятельный и строгий, казался человеком с качествами, нужными для начальника в такое время. Он знал Московскую землю, бывал в ней прежде, говорил хорошо по-русски, освоился с обычаями и нравами края. Несколько недель, еще до отъезда Жолкевского, поляки с русскими пребывали видимо ладно, по крайней мере, насколько это было возможно между ними: «Жили мы с дружбою на словах и с камнем за пазухой», – говорит современник; доверия, разумеется, не было ни на волос с обеих сторон. Польская стража стояла день и ночь на стенах города; вооруженные отряды беспрестанно разъезжали по столице; народ глядел на поляков исподлобья; но, несмотря на это, одинаковость происхождения и сходство в характере иногда сводили поляков с московскими людьми. Обыкновенно русский дичился сначала поляка, но когда по какому-нибудь случаю сходился с ним и последний умел его обойти и показаться ему добрым человеком, то знакомство между ними легко завязывалось. Маскевич в своем любопытном дневнике рассказывает, как он сошелся с окольничим Федором Головиным: «Сначала, – говорит он, – не хотели меня пускать во двор». Ворота вечно были заперты у московского домохозяина, но потом поляк сыскал предлог втереться к нему; он сказался давним знакомым его брата и жены его, которые убежали в Литву при царе Грозном. Так он говорил Головину, но в самом деле Маскевич никогда не знал и не видал этих лиц. Головин не только подружился с ним, но и называл его родным, кумом. Маскевич ввел с собой и других поляков, своих товарищей, в дом Головина. Русский хозяин радушно принимал всякого, кого к нему приводил названый кум. Подобным же образом и другие поляки втирались в дома. Стали даже поляков приглашать на свадьбы и на пиры, забавляя их проделками шутов, которые, Живя в доме знатного человека, были всегда наготове по приказанию господина плясать, вертеться на канате, кривляться и петь песни; выводили к ним из женских половин дворянок (челядниц) и заставляли их потешать поляков хороводными песнями и пляскою, которая гостям, привыкшим к польским танцам, казалась простым ноготопаньем и рукомаханьем. Многое в обычаях Московской земли приводило в изумление поляков: и целование с разрумяненными женщинами, выходившими за обедом к гостям, и горький правеж неоплатных должников у дверей приказа, и трезвость почтенных особ московского общества, противоположная разгульной жизни поляков.

Но нигде так не являлось противоречие между московским человеком и поляком той эпохи, как в гражданских и государств венных понятиях обоих народов. Обласканные москвичами поляки стали было восхвалять свою золотую вольность: «Вот вы не знаете, что такое вольность, её у вас не было, – а как с нами соединитесь, так и вы получите вольность!» Москвичи им на это давали такой ответ: «Вам дорога ваша вольность, а нам дорога наша неволя. У вас не вольность, а своевольство. Вы думаете, что мы не знаем, как у вас сильный давит слабого, может у него отнять имение, самого убить! А как по вашему праву начать на нем иск, так протянутся десятки лет, пока приговор выйдет, – а другой и никогда не дождется его! У нас же самый богатый боярин ничего не может сделать самому последнему человеку, потому что по первой жалобе защитит от него царь. А если сам царь со мною поступит несправедливо, то ему все вольно делать, как Богу: он и карает, и милует. Тяжело от своего брата терпеть, а когда меня сам царь накажет, то ведь он на то государь, над которым нет большего на земле; он солнце праведное, светило русское». Поляки из этих речей увидали, что московские люди, как ни мало знакомы с науками, которые уважала Польша, но знают о недостатках польской жизни, прикрытых блестящим свободословием.

После ухода Жолкевского жолнерство стало своевольствовать. Трудно было какими-нибудь убеждениями усмирить его, когда в те времена вообще было такое убеждение, что кто только вступил в военную службу, то ему дозволяется то, что недозволительно другому: и делать насилия невоенным людям, и похищать чужое, в особенности, когда воин находится в чужой земле. «Мы нагрешим да исповедуемся, – говорили жолнеры-католики, – а у отцов-францисканов такое есть из Рима отпущение, что хотя бы кто черта съел, так и тому грех простится!» На первых порах Гонсевский строго преследовал удалые выходки. Блонский, арианин, стоял настороже у Никольских ворот и подгулявши, для забавы, выстрелил несколько раз в изображение Богородицы, находившееся, по московскому обычаю, на воротах. Дело было не шуточное. Оно одно могло возмутить весь город. Как только бояре пожаловались предводителю, он приказал судить преступника, и ему всенародно отрубили обе руки и ноги и прибили на воротах, где он стрелял, а туловище, еще живое, сожгли на костре перед этими самыми воротами. Но оскорбить чужую святыню было тогда молодечеством. По примеру Блонского, кто-то потом выстрелил в церковный купол: и с ним было бы то же, что с Блонским, да не отыскали виновного. Затевали жолнеры поживляться женским полом, и это не удавалось. Шел московский человек с женой и дочерью из бани. Какой-то пахолок схватил дочь и увел; некого было позвать на помощь, и не знал отец, на кого приносить жалобу. Гонсевский приказал непременно отыскать виновного. Две недели шел розыск; наконец нашли девушку, привели в родительский дом, а жолнера судили и приговорили было к смерти, но один из судей, Бобовский, предложил наказать его не по польским, а по московским обычаям: его высекли кнутом всенародно. Московским людям это понравилось, да и преступник, по замечанию Маскевича, не остался недоволен. Хоть спину исписали, да голову оставили. С одним поступлено было через меру строго. Войсковой товарищ Тарновецкий пьянствовал вместе с попом и, поссорившись с ним, ударил его по лицу до крови. За это Гонсевский велел ему отрубить руку против Фроловских ворот, в Китай-городе. Не только бояре, сам патриарх говорил, что за такую вину не следовало казнить так жестоко. В тогдашних нравах драка было явление чересчур обыденное. Однако, Гонсевский хотел показать своим подчиненным пример строгости на будущее время. Но трудно было присмотреть за всем, притом же не все жолнеры были вместе в Москве. Из каждой роты товарищи с пожитками отправлялись в отпускаемые на ее прокормление города сбирать продовольствие, и там-то была им своя воля. «Наши, – говорит тот же дневник, – ни в чем не знали меры; они не довольствовались тем, что с ними обходились ласково, но что кому нравилось, то и брали, хоть бы у помещика жену или дочь». Начало повторяться в Московской земле то, что было при тушинском «воре». Тогда бояре, чтобы не допустить до восстания, сговорились с Гонсевским не посылать жолнеров за продовольствием, а жители в городах должны были сами собирать деньги, по 50 злотых на конного, и эти деньги привозить в Москву, а там уже их надлежало раздавать гарнизону.

Пример Москвы подействовал сначала на города в пользу Владислава. В присланных грамотах обнадеживали народ, что Владислав примет православную веру, что с ними не будет поляков: поэтому не было повода к сопротивлению. Владимир, Ярослав, Нижний, Ростов, Устюг, Вологда, Белоозеро присягнули Владиславу. Великий Новгород несколько упорствовал и не хотел было впустить Ивана Михайловича Салтыкова, но потом согласился и присягнул, с условием, чтобы Салтыков не вводил в город поляков и литовцев. Присягнули Владиславу Коломна, Серпухов, Тула. Прокопий Петрович Ляпунов, рязанский воевода, державший, как и прежде, всю Рязанскую землю под своим влиянием, без противоречия одобрил избрание Владислава и послал к гетману в Москву сына своего Владимира. Гонсевский обласкал его, одарил и отправил с честью назад к отцу. Прокопий Петрович старался доставлять водой съестные припасы в Москву для поляков и был тогда самым ревностным доброжелателем их. Псков держался Дмитрия. Его земли наводнили бродячие шайки Лисовского и Просовецкого; они требовали верности Дмитрию. Сначала друзья, эти два предводителя своевольных шаек, рассорились, между собой и подрались до того, что с обеих сторон у них на бою пало до тысячи человек. Города Великие Луки, Торопец, Иван-город, новгородские пригороды Яма, Копорье, Орешек не слушались Новгорода и признавали Дмитрия. Тверь, Торжок и прилежащие города были во власти поляков, которые своевольничали там самым непозволительным образом и уже внушили омерзение как к полякам вообще, так и к воцарению их королевича в Московском государстве. На Волоке и в окрестностях его Руцкий с шайкой, составленной из поляков и черкас, бил, грабил людей, опустошал землю. Поляки, литовцы и южнорусские удальцы (черкасы), валентари, как их называли тогда, величая себя королевским войском, под предлогом сбора продовольствия и конского корма сновали из уезда в уезд, нападали на поместья дворян и детей боярских, разоряли и убивали владельцев и крестьян, сожигали дворы и вообще отличались особенным варварством и жестокостью. Старая Руса, с ее уездом, была во власти атамана Лаврина Рудницкого, начальника двухтысячного запорожского казацкого отряда, который там неистовствовал диким образом. Казань, Вятка, Пермь, Астрахань не хотели присягать Владиславу и склонялись к Дмитрию; чего не хотели сделать тогда, когда еще он был силен и когда ему другие давали присягу из страха. Теперь, когда они услышали, что Москва признает польского королевича, и поняли дело так, как оно действительно было, то есть, что поляки покоряют Московское государство и надобно будет повиноваться полякам, они готовы были ухватиться за какое-нибудь царственное имя; оставаться без царя было непонятно: еще не было такого примера. В восточных краях стало полное нестроение; шайки русских удальцов, казаков с Дона, казаков с Запорожья грабили и разоряли края; взбунтовались черемисы и также ходили шайками и нападали на русских.

Земля Северская признавала Дмитрия. Сапега взялся приводить ее на верность королю. Его необузданное войско славилось неистовствами. Сапежинцы расположились в уездах Мещовском, Воротынском, Перемышльском, разоряли и убивали жителей, брали в плен мальчиков. Иван Михайлович Салтыков в донесении своем королю объявляет, что неистовства и бесчинства, производимые тогда по разным местам поляками, литовцами и черкасами, были причиной того, что те города и земли, которые еще не присягнули королевичу, боялись на это решаться; они указывали с укором, что в тех местах, где жители уже дали присягу, королевские войска или бродяги, выдающие себя за принадлежащих к королевскому войску, свирепствовали и обирали жителей. Из этого замечали, что присяга Владиславу не спасает их от разорения, и через то многие из присягнувших стали отпадать и склоняли народ к отпадению. Дворяне и дети боярские повсеместно не сознавали, куда им по справедливости пристать, потому что не чувствовали ни на какой стороне правды; равно беззаконным казалось им насильное навязывание земле в цари польского королевича, как и домогательства обманщика, и они искали только близких своих выгод или безопасности и получали себе поместья, кто бы ими их ни жаловал: давал поместья «вор» калужский, давали на Руси поместья король Сигизмунд, гетман Жолкевский, Гонсевский, литовский канцлер, давал в Москве поместья Мстиславский, Салтыков – всякий, кто на тот час был силен, тот и давал поместья; никто права не имел давать их. Были такие, что присягнули Владиславу, и даже королю, и получали поместья, а потом разоряли их поляки; тогда они составляли шайки и шли в свою очередь разорять свою братию. Таково было положение Русской земли в последние месяцы 1610 года.

Не прошло месяца, как Гонсевский, так строго наказывавший жолнеров за своеволие, сам поместившись в Москве, начал обращаться своевольнее с государством, чем его подчиненные с москвичами; он не обращал внимания, чего хотят или не хотят бояре, сам судил-рядил, тратил казенные сборы и возбудил недовольство в самых преданных польскому делу боярах. Михайло Салтыков жаловался канцлеру Сапеге, что польский предводитель не слушает ни его приговора, ни других подобных, взял все дела на себя, вопреки московским обычаям, отстранил от дел и Мстиславского, и других бояр; одним по его воле раздаются поместья и жалованье, у других отнимаются дворы, поместья и вотчины; оставлены в нищете их семьи, казнят без суда и без обвинения, прямо вопреки договору с Жолкевским, где даже новоизбранному царю не дозволялось смещать властей и казнить без боярского приговора. Салтыкова и других его единомышленников сильно оскорбляло то, что Гонсевский более всех доверял Андронову, человеку низкого происхождения, который вошел в силу и в значение и от Сигизмунда получил в управление казенный дворец, а потом находился у приема челобитных. «Отец его, – говорил Салтыков, – торговал лаптями в Погорелом Городище. Борис Годунов взял его в Москву для ведовства и еретичества, и был он на Москве торговый мужик. Теперь этот сын лапотника ворочал делами государства и был важнее всех бояр. Андронов со своими советчиками составлял список людей, занимавших места думных людей и дьяков, отмечал тех, которых считал недоброжелателями короля, обвинял иных в шептании и в еретичестве» .

Дворяне и дети боярские и всякого звания люди, бежав из Москвы, разносили по городам вести о насилиях поляков и возбуждали к отпадению от короля на сторону «вора». Многие присягнули королевичу, обнадеженные тем, что королевич скоро прибудет; но прошли октябрь, ноябрь, декабрь, а королевич не ехал. Земля приходила в большое нетерпение.

Сигизмунд, как истинный государь московский, уже не от имени сына, а от собственного своего жаловал в бояре, в окольничьи, назначал воевод и дьяков, даже Мстиславского, которому недавно самому предлагали корону, пожаловал конюшим, взял на себя раздачу поместий, и уже московские служилые люди стали подписываться холопами не Владислава, а Сигизмунда. Многие дворяне и дети боярские, воспитанные безурядицей, для которых, как говорится, что ни поп, то батька, выпрашивали от Сигизмунда грамоты на поместья. Сигизмунд был очень рад случаю и раздавал такие грамоты очень щедро от своего имени, а не от имени сына, следовательно, тем самым заявлял, что он самого себя считает господином Московской земли. Челобитные русских служилых людей – о наделении их землями в Московском государстве – подавали Сигизмунду благовидный предлог указывать, что русские люди желают его иметь государем. Впоследствии он мог утверждать, что уже на самом деле владел Московским государством, когда делал то, чего не вправе был делать никто, кроме облеченного верховной властью. Важных родов бояре били челом Сигизмунду о своих вотчинах и поместьях. Так, Федор Иванович Шереметев умиленно просил Льва Сапегу походатайствовать у короля за его вотчину и деревнишки. Знатные бояре поручали вниманию канцлера своих благоприятелей. Так, Федор Мстиславский просил за Ивана Васильевича Головина; Андронов – за дьяка Соловецкого, управлявшего новгородской четью; дьяк Грамотин – за Никифора Спиридоновича.

Был щедро награжден от Сигизмунда Григорий Валуев со своим родом за то, что из первых сдался Жолкевскому и признал Владислава. Этот человек, убийца первого называвшегося Дмитрием, умел выиграть при Шуйском и теперь выигрывал от новой власти. При названом царе Дмитрии был он простым сыном боярским; теперь стал уже думным дворянином. Никто не осыпан был такими милостями, как Салтыковы: Михаиле Глебович, кроме прежних своих имений, получил имение в Костромском уезде и волости – Чаронду и Тотьму, взятые у Шуйских, отнявших их у Годуновых. Сын его Иван, кроме многих поместий в разных уездах, получил волость Вагу, знаменитую по своим доходам, которые некогда обогатили и возвысили Бориса Годунова. Награждены были и другие Салтыковы, и в том числе Иван Никитич волостью Глинских в Ярославском уезде. Друзья и сторонники Шуйских подвергались разорениям и преследованиям. От имени польского короля дана была грамота московским боярам, чтобы они сделали розыск, и все села и деревни, дворцовые, подклетные и черные волости, розданные Василием Шуйским своим племянникам и заушникам, отобрали снова в казну и чтобы отыскали даже пожалованные царем Василием деньги, золотые кресты и всякого рода драгоценности. Можно вообразить, какую дорогу произволу открывало такое распоряжение! Бывшие в опале от Шуйского приняты в милость и наделены поместьями и жалованьем. Тогда являются в милости и прежние любимцы названого царя Дмитрия. Князь Василий Мосальский сел на боярской думе; Юрия Хворостинина посадили начальствовать Пушкарским приказом; старику Василию Яковлевичу Щелкалову дали поместье и вотчину; Афанасию Власьеву не видно особых милостей: он только получил обратно отнятый у него в Москве двор. Тогда в числе челобитчиков на прежнего царя Василия явилась и царица инокиня Марфа, мать Дмитрия; она жаловалась, что Шуйский ограбил ее, взял у нее все, чем когда-то пожаловал ее царь Иван Васильевич, да еще кормил ее скудно, а людям, которые ей служили, не давал жалованья денежного и хлебного. Ей не дали ни поместий, ни денег. Вся милость короля Сигизмунда к несчастной матери Дмитрия ограничилась тем, что приказано было содержать ее получше, как обыкновенно содержат в Москве «господарских жен, что в черницы постригаются».

А. И., II, 366. – Тогда заправляли делами: дьяк Соловецкий, правивший новгородской четью, Евдоким Витовтов, дьяк в Разряде, Иван Грамотен в Посольском приказе, князь Мещерский в Большом приказе, князь Ю. Дим. Хворостинин в Пушкарском; в Панском приказе посажен Михаиле Молчанов, а в Казанском дворце – Иван Салтыков, думный дьяк Чичерин. С такими думцами – писал Салтыков – не быть к Москве ни одному городу.

— (1566 1632) король польский (1587 1632) и шведский (1592 1604), внук Густава Вазы, сын шведского короля Иоанна III (см.) и Екатерины Ягеллонки (см.), дочери С. Старого. Родился в тюрьме в Грипсгольме, куда Екатерина сопровождала своего мужа,… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Ваза (Zygmunt) (1566 1632), король Речи Посполитой с 1587, король Швеции в 1592 1599, из династии Ваза. Активный проводник Контрреформации. Один из организаторов интервенции в Россию в начале XVII в … Энциклопедический словарь

— (швед. Sigismund Vasa, польск. Zygmunt III Waza) (20 июня 1566, замок Грипсхольм, Швеция 30 апреля 1632, Варшава), король Речи Посполитой с 1587 года, король Швеции в 1592 1599; сын шведского короля Юхана III Вазы (см. ЮХАН III Ваза) и Екатерины… … Энциклопедический словарь

— (1566 1632) король Речи Посполитой с 1587, король Швеции в 1592 99, из династии Ваза. Активный проводник Контрреформации. Один из организаторов интервенции в Россию в нач. 17 в …

— (1566—1632), король Речи Посполитой с 1587, король Швеции в 1592—99, из династии Ваза. Активный проводник Контрреформации. Один из организаторов интервенции в Россию в начале XVII в … Большой Энциклопедический словарь

Сигизмунд III Ваза — СИГИЗМУ́НД III Ваза (1566–1632), король Речи Посполитой с 1587, король Швеции в 1592–99, из династии Ваза. Активный проводник Контрреформации. Один из организаторов интервенции в Россию в нач. 17 в … Биографический словарь

— … Википедия

— … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Сигизмунд. Сигизмунд I Старый … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Сигизмунд. Сигизмунд II Август польск. Zygmunt II August … Википедия

Книги

• Московия , Герберштейн Сигизмунд. Барон Сигизмунд Герберштейн (1486-1566) — выдающийся дипломат на службе императорского дома Габсбургов. Исполняя поручения своих венценосных повелителей, он исколесилвсю Европу, встречался с…
• Ярость Белого Волка , Витаков Алексей Иольевич. 1609 год. Польский король Сигизмунд III Август осаждает Смоленск. С первых же дней осады поляки терпят одно поражение за другим. Сигизмунд в бешенстве! Он узнает, что причиной срыва многих…

Сигизмунд I Старый: король, по воле случая

24 января 1507 года, в главном храме Речи Посполитой – краковской катедре, в Вавеле, королевская корона украсила чело Сигизмунда Ягеллончика, внука великого Владислава Ягайлы. Вероятно, никто из присутствующих на этой священной церемонии и в мыслях не мог предположить, что, после скоропостижной смерти своих старших братьев Яна I Ольбрахта и Александра I Ягеллончика, этот, уже не молодой по тогдашним меркам, 40-летний мужчина будет восседать на престоле Речи Посполитой еще целых 4 десятилетия. И мог ли вообще кто-либо предположить, что пятый по счету сын Казимира VI Ягеллона, станет великим королем Польши? Скорее всего – нет.

Король, по воле случая.

Когда Казимир VI, «отец королей польских», обеспечил в 1447 году своему старшему отпрыску, Владиславу II, чешскую корону Св. Вацлава, он, безусловно, планировал усадить на королевских тронах каждого из своих старших сыновей. Польская и литовская короны уже имелись в его распоряжении. Вопрос о престолонаследии на венгерский трон, после смерти Матея I Корвина, Ягеллон также считал решенным. Корона Речи Посполитой, по его мнению, должна была принадлежать второму сыну – Казимиру Ягеллончику младшему. Венгерская корона Св. Стефана – Яну Ольбрахту. На троне Великого Княжества Литовского должен был воцариться Александр. Фредерик, получил богословское образование и готовился занять пост епископа краковского, архиепископа гнезненского, а в последствии – примаса Польши и Литвы. И только самый младший из внуков Ягайлы, Сигизмунд, оставался без приданого…

«Отец королей польских».

Но, как это часто бывает, свои коррективы в планы Казимира VI внесла сама жизнь. Казимир Младший, как полагается – самый талантливый и мудрый из всех Ягеллончиков, скончался еще при жизни отца. Ян Ольбрахт «проиграл» венгерский трон Владиславу II Чешскому, после чего отец решил отдать ему корону Польши. Александр, впрочем, еще оставался в Литве, а Сигизмунд – «на бобах». Вот тогда-то Ян Ольбрахт, будучи уже королем Речи Посполитой, решил назначить своего младшего братца владыкой земель молдавских, но военный поход, известный под названием «Буковинская кампания» (1497 год) окончился полным фиаско. Естественно, планы, если таковые были, так и остались всего лишь планами.

Старший брат Сигизмунда Старого.

После внезапной кончины Яна Ольбрахта, Польская Корона по праву наследия перешла в руки Александра I. А что же Сигизмунд? А ничего. Опять остался не солоно хлебавши. Не в силах выдерживать постоянные подшучивания, Сигизмунд решает уехать из Кракова и отправляется к своему давнишнему приятелю, королю Богемии и Венгрии Владиславу II. Его венгерское величество крайне позитивно относился к ихней дружбе и предложил Сигизмунду принять во владения Шленск и Лужице. На что Сигизмунд, как и предполагалось, ответил согласием. Королевич Сигизмунд (надо отдать ему должное) проявил себя как мудрый и расчетливый правитель и, в принципе, был достаточно доволен своей жизнью. Но судьба распорядилась по своему усмотрению.

На деле, старший брат оказался самодуром.

1506 год. Экзальтированный самодур, а именно таким оказался Александр I, скоропостижно скончался. Фредерик, обладая церковным саном, не мог претендовать на престол. У Польско-Литовской Короны осталась всего одна надежда – Сигизмунд.

И так, Сигизмунд Ягеллончик, пятый по счету сын Казимира VI, по воле случая воцарился одновременно на двух тронах – Краковском и Вильнюсском. Случайно. Но, следует уточнить, что ни одно решение, принятое Сигизмундом за 40 лет его правления, случайным не оказалось. В историю он вошел под именем Сигизмунда I Старого, не столь в связи с почтенным возрастом, сколь для отличия от сына – Сигизмунда II Августа.

Вторая супруга Сигизмунда Старого.

Правление Сигизмунда Старого, политику которого удачно продолжил его сын, стало для Польско-литовского королевства настоящим «Золотым веком». Резко выросшая мощь государства в совокупности с динамическим развитием экономики, культуры и морали, превратили средневековую Речь Посполиту в одну из самых блистательных стран Центральной Европы.

Впрочем, с чисто геополитической точки зрения, Сигизмунду можно было бы выставить некие претензии. За годы его правления, Великое Княжество Литовское потеряло Смоленск, а Польская Корона – престолы Чехии и Венгрии. Но полное уничтожение владычества Тевтонского Ордена на северных территориях, первый, за всю историю Речи Посполитой, доступ к берегам Балтийского моря и присоединение к Польской Короне мазовецких княжеств многим закрыло глаза на погрешности политики. Блестящая победа Константина Острожского над московскими войсками под Оршей на долго предупредила угрозу, исходящую от Московии, гетман Ян Тарновский примерил победные лавры в битве под Обертыном, сумев спасти польское Покутье от претензий молдован, мир на южных границах был обеспечен мирным пактом с Османской Империей (кстати, в те времена термин «турок» считался для османцев крайне унизительным). Так то, крути не крути, а добра получилось больше, чем неприятностей.

Золотой Век Польши – эпоха двух Сигизмундов.

Польша крепчала, а люди жили в достатке. Именно сигизмундовская эпоха подарила миру выдающего ученого из Торуня – Миколая Коперника. Мелодичный старопольский язык расцветал под пером Миколая Рея и Анджея Фрица Моджевского. Нежным сиянием восходила звезда Януша Кохановского. «Сарматская диета» получила внушительное продуктовое подспорье в виде «итальянских» овощей, привезенных в Польшу второй супругой Сигизмунда, королевой Боной Сфорцой. Массово перестраивались старые замки, возводились новые, великолепные резиденции. Сигизмунд Старый очень любил искусство, и всячески поддерживал новых, талантливых художников и музыкантов. При нем необычайного размаха достигла церковная и органная музыка. Так что, если рассвет эпохи польского Возрождения припал на срок царствования Яна I Ольбрахта, то «ударной синкопой» можно считать правление двух Сигизмундов.

Сын короля Сигизмунда – Сигизмунд младший.

Четыре десятилетия правил Сигизмунд I Старый. Скончался он в 1548 году. Последние годы правления принесли Сигизмунду много неприятных событий. Королева Бона на деле оказалась особой крайне меркантильной. Польская шляхта, при каждом удобном случае, оглашала королю свои претензии и, даже, организовала знаменитой «куриное восстание» под Львовом. Нервы и годы – сделали свое. Сигизмунд I Старый, внук Владислава Ягайлы, предпоследний представитель королевской династии Ягеллонов, покинул бренный мир. Его похоронили в Вавельской катедре. На троне остался править его сын – Сигизмунд II Август.

Сигизмундовская часовня в Вавеле.

Но, где-то там, за стрельчатыми окнами и неприступными стенами Вавеля, все еще живет дух той самой Польши, королем которой был Сигизмунд – пятый сын короля, не имеющий практически ни одного шанса на королевский престол. И кто знает, может когда-нибудь звонкие, вавельские колокола разбудят предпоследнего короля из славного рода Ягеллонов.

Московский поход Сигизмунда III в польских документах государственного архива Швеции Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 947 ББК Т 3(2)4

Наталия Владимировна Эйльбарт,

доктор исторических наук, профессор, Забайкальский государственный университет (Чита, Россия), e-mail: [email protected]

Московский поход Сигизмунда III в польских документах государственного архива Швеции

В статье рассказывается о походе польского короля Сигизмунда III на Московское государство в 1609-1613 гг На основании польских документов, хранящихся в Государственном архиве Швеции, автор излагает причины, по которым польский король решился напасть на Россию, а также результаты данного Московского похода, повлекшего за собой экономические и политические проблемы для Речи Посполитой.

Особое внимание уделено отношению польской и литовской аристократии к российской политике Сигизмунда III, а также реакции католической церкви на королевские намерения вести войну с Московским государством и соединить его с Речью Посполитой посредством личной унии. Автор впервые цитирует ранее не введённые в научный оборот письма польских и литовских сановников своему королю, отражающие их мнения в отношении российской политики монарха.

Ключевые слова: Речь Посполитая, Московское государство, Сигизмунд III, королевич Владислав, русско-польская война, польские и литовские сенаторы, Государственный архив Швеции.

Nataliya Vladimirovna Eyl’bart,

Doctor of History, Professor, Zabaikalsky State University (Chita, Russia), e-mail: [email protected]

Campaign of Sigismund III to Moscow in Polish Documents of Riksarkivet

The article tells about the campaign of the Polish King Sigismund III in Muscovy in 1609-1613. On the basis of Polish documents kept in the State Archives of Sweden (Riksarkivet), the author presents the reasons why the Polish king decided to attack Russia, as well as the results of the Moscow campaign that caused the economic and political problems for the Polish-Lithuanian Commonwealth. Special attention is paid to the Polish and Lithuanian nobility attitude to the Russian policy of Sigismund III, and the reaction of the Catholic Church on the royal intention to wage war with Moscow and connect it with the Polish-Lithuanian Commonwealth through a personal union. The author is the first to cite letters of Polish and Lithuanian dignitaries to their king, which haven’t been introduced to science yet. These letters reflect their views on the Russian policy of the monarch.

Keywords: the Polish-Lithuanian Commonwealth, Muscovite state, Sigismund III, prince Vladislav, the Russian-Polish war, Polish and Lithuanian senators, Riksarkivet.

В 2009-2010 гг. автору этой статьи довелось работать с дошедшими до нас польскими документами, относящимися к Смутному времени и отложившимися в фондах Государственного архива Швеции в результате вывоза их с территории Речи Посполитой во времена польско-шведской войны 1655-1660 гг. Значительная их часть до сих пор ещё не была введена в научный оборот; в то же время эти рукописные источники позволяют переосмыслить и несколько иначе взглянуть на Смуту XVII века как на эпоху, имеющую для Речи Посполитой не менее трагические последствия, чем для России, и которую можно было бы назвать общей трагедией славян. Обратимся

в данной статье к кульминационному этапу Смутного времени — походу польского короля Сигизмунда III на Россию в 1609-1613 гг.

Согласно свидетельству современника событий епископа Станислава Любен-ского, замысел похода на восток возник у Сигизмунда III ещё в 1607 году. В апреле

1607 года его величество отправил на воеводские сеймики своих послов, которые говорили шляхте: «Сейчас неподходящее время для объявления Московии войны и возвращения провинций, оторванных ею от Речи Посполитой, [но] от этого король вовсе не далёк» [22, s. 136]. Упомянем здесь более подробно о причинах, побудивших польского короля пуститься на столь рискованное предприятие, как ведение войны с

166

© Н. В. Эйльбарт, 2013

Московским государством, и о тех выгодах, которые в случае успеха сулила Сигизмун-ду III Московская кампания. В результате Сандомирского рокоша авторитет польского монарха упал и Сигизмунд, похоже, надеялся, что «маленькая победоносная война» восстановит в глазах подданных его пошатнувшуюся репутацию. «Когда в результате последней гражданской войны авторитет государя был поколеблен», — отмечал современник событий Станислав Ко-бежицкий, — «он восстановит его удачным походом и при этом освободит Польшу от безнаказанно слоняющихся вооружённых отрядов, кои лучше и славнее бы было, чтобы скорее сражались с неприятелем, чем с крестьянами» [21, s. 50]. Таким образом, Московская война была для Сигизмунда III одним из способов удержать польскую корону; но прежде всего главной целью его жизни стало возвращение шведского трона, утрата которого наложила отпечаток на всю его последующую политику. По воспитанию и мировоззрению Сигизмунд был шведом, отечеством в его глазах была Швеция, а Польша служила своего рода разменной монетой в его борьбе за «наследственную корону». В Речи Посполитой ходили весьма нелицеприятные слухи о короле, якобы готовом отдать Польшу Габсбургам, а самому при помощи немцев вернуть шведскую корону. Опасаясь потерять и польский трон, доказывая свой патриотизм, начиная Московский поход, Сигизмунд III провозгласил в Люблине, что использует свои победы только во благо Речи Посполитой и ничего не возьмет для себя и своей семьи. Такое заявление, повторенное затем в Вильно, должно было склонить мнение польской и литовской шляхты в пользу монарха. По словам Кобежицкого, Сигизмунд рассчитывал на то, что «за полным наилучших планов государем двинулись бы магнаты и отборные отряды шляхетской молодёжи, желающие участвовать в великолепной демонстрации хвалы и преславных дел: посему не будет нехватки продовольствия и денег от доброжелательных королю чинов, кои выразят согласие на войну на общем сейме» [21, s. 50-51]. По-видимому Сигизмунд поверил в таковую радужную картину, нарисованную ему советниками, но главным аргументом для него в пользу Московской войны стал, на наш взгляд, Выборгский трактат, заключённый между

Василием Шуйским и Карлом IX. Здесь не только было больно уязвлено самолюбие Сигизмунда, но в его глазах возникла реальная угроза утраты польского престола. Мало того, что ещё бывший польский посол в Россию Николай Олесницкий пугал короля слухами о самозванце, мнимом сыне короля Стефана Батория, коего Шуйский якобы собирался «создать» и посадить на польский трон [1], в Польшу доходят известия о том, что царь Василий финансирует Карла IX в его походах на Инфляндию. Согласно сохранившейся в Государственном архиве Швеции анонимной реляции «Причины и советы Московской войны», об этом Сигизмунду III сообщил стоящий в Инфлян-дии литовский гетман Ян Карл Ходкевич, узнавший о русско-шведском договоре от шведских пленников. «Карл, взявши деньги от вашего государя», — говорил Ходкевич в 1615 г. на переговорах с русскими послами, — «нанял на них разных чужеземцев против инфляндских замков его королевского величества… и пошёл на войска его королевского величества» [2]. «Обнаружилось наверняка, — констатирует автор реляции «Причины и советы Московской войны», — что чужеземные мощные войска, которые Карл так часто приводит в Инфлян-дию, росли из московских сокровищ и изобилия» [3]. Таким образом, союз Шуйского и Карла грозил Сигизмунду утратой польской короны, поэтому ради будущего своей династии и своего собственного в Польше он просто вынужден был чем-то ответить и, несмотря на меланхоличность, свойственную его характеру, действовал в этой связи последовательно и решительно.

Уверенности в успехе ему придали ещё несколько обстоятельств. Автор реляции «Причины и советы Московской войны» сообщает, что «Смоленск благодаря расположению одной особы обещали [нам] сдать» [3]. Возможно, этой «доброжелательной особой» являлся смоленский воевода князь Иван Семенович Куракин, в последующем выказывавший симпатию Сигизмунду III и полякам. В той же реляции отмечено: «Вновь дали знать из Москвы, что первейшие бояре этого государства и немалая часть простых людей огорчены несчастливым царствованием Василия Шуйского. Видя, что он тратит казну, а отпора польским людям дать не может, они хотели восстать против него и замыслили пере-

мены. А доброжелатели из этого народа всё предупреждали [нас] и взывали, веря в то, что здесь отзовутся и объявятся те, которые в то время имели об этом основательные известия и советовали, чтобы его королевское величество, не ожидая сейма, не упускал оказии такого великого и доброго дела» [3]. Помимо подобных благоприятных для короля вестей, ему также были сообщены достаточно утешительные сведения велижским старостой Александром Гонсевским, совершившим в июле

1609 г., ещё до начала похода Сигизмунда под Смоленск, рейд к Великим Лукам, дабы выяснить умонастроения москвитян в отношении прихода польского монарха в Россию. Здесь Гонсевский узнал о возможных планах датского короля Кристиана IV напасть на Московское государство со стороны Ивангорода [4], что несомненно ещё более ослабило бы Шуйского и сделало его менее опасным для Сигизмунда, к тому же великолуцкие воеводы весьма благосклонно высказались в отношении прихода польского короля [5]. Об этом Гонсевский тотчас же доложил Сигизмунду, и, несомненно, его сведения были очень весомы для монарха. Гонсевский пользовался в Речи Посполитой репутацией знатока российских дел, Кобе-жицкий характеризовал его как «мужа чрезвычайного ума и расторопности. Никто лучше него не знал натуры этих людей, и никто подробнее не изучил и не постиг их чувств, скрываемых особенно искусно» [21, s. 161].

Несомненным оскорблением для аристократических кругов Речи Посполитой стало задержание в плену знатных гостей, приехавших в Москву на свадьбу Лжедми-трия I и Марины Мнишек, многие из которых были связаны близкими кровными узами с влиятельными польскими политиками. Ещё больший накал в польском обществе вызвало поведение Шуйского на мирных переговорах с послами Сигизмунда III в 16071608 гг. На вышеупомянутых переговорах 1615 г. польская сторона утверждала: «Это перемирие бывший государь ваш князь Василий Иванович Шуйский насильно получил от послов и посланников его королевского величества, поскольку послов около трёх лет, а посланников более года насильно держал в Москве и не хотел их отпускать, пока они не должны были согласиться на такое перемирие и на такие договорные записи, какие он сам и бояре его хотели и

какие вы сами написали… А государь ваш князь Василий Шуйский, несмотря на наказ его королевского величества, насилием вырвал перемирие на три года и ещё к тому же в крестоцеловальную запись вынудил добавить одиннадцать месяцев» [2]. Оправдывая нарушение ими мирного договора, поляки, в частности А. Гонсевский, утверждали, что «всякое перемирие, полученное от послов насилием, ничего не стоит» [2]. Они обвиняли Шуйского в том, что он «делал, что ему хотелось, а послы и посланники, жаждая освобождения своего от него, как из плена египетского, по принуждению целовали крест на примирительных грамотах» [2]. Не исключено, что на момент подписания польско-российского перемирия

1608 г. послы Сигизмунда III были в курсе воинственных королевских намерений, с лёгкостью предоставив Шуйскому письма в пограничные литовские и инфляндские замки, предписывающие не пропускать подданных Речи Посполитой к тушинскому самозванцу. Примечательно, что по возвращении своих послов в Краков, Сигиз-мунд «приказал разослать письма свои по пограничным крепостям, чтобы людей московских не зацепляли, людей военных у тушинскому самозванцу не пропускали. Другие же письма изволил приказать написать к князю Роману Рожинскому, князю Вишневецкому и ко всем польским и литовским людям, которые с ними своевольно были при тушинском самозванце, чтобы они, согласно договору и первым письмам посольским, от самозванца с Московской земли ушли прочь и крови не проливали» [2]. Разумеется, таковые приказы польский король отдавал не ради соблюдения мирного договора с Шуйским, но с целью ослабления собственного соперника — Тушинского вора, потому как уже мнил себя московским царём, ободрённый донесениями о слабости царя Василия.

Итак, долго решавшийся на Московскую войну Сигизмунд III переходит, наконец, к активным действиям. В январе 1609 г. в Кракове на консультациях в сенате он ставит в известность магнатов и высшее духовенство относительно своих намерений, однако это вызывает далеко не однозначную реакцию. В вышеназванной реляции «Причины и советы Московской войны» упоминается, что несколько сенаторов высказали мнение: «Трудно удержать преиму-

щество над врагом, если таковое будет» [3]. Большая же часть польской и литовской аристократии ведёт себя индифферентно, как бы совершенно не интересуясь королевскими планами и намерениями, если они не касаются их лично. Сигизмунд, не уверенный в реакции депутатов сейма, вовсе не выносит вопрос о войне на обсуждение в нижнюю палату, здесь говорится только об одном налоге на Инфляндскую войну и «на устранение опасностей для Речи Посполитой», на что депутаты соглашаются, ни слова не проронив о войне с Московским государством. Таким образом, приходится констатировать равнодушие подавляющего большинства польского общества к Московской войне, которое со временем под влиянием тех трудностей, в которые ввергли Речь Посполитую действия короля, станет ей враждебно. А пока, опираясь на узкий круг своих сторонников из числа аристократов и небольшую часть близкого ко двору католического духовенства, Сигизмунд III начинает Московский поход, сделав по дороге в Люблине и Вильно заявления в собраниях шляхты о том, что «не желает [ничего] присоединить ни себе, ни потомкам своим, но всё присоединит к Речи Поспо-литой» [3] .

Несмотря на советы особо воинственных представителей королевского окружения, предлагавших сразу углубиться на русскую территорию и занять Москву, Сигизмунд придерживался скорее выжидательной позиции, с сентября 1609 г. осаждая Смоленск и, видимо, надеясь на появление в своём лагере «доброжелательных московских бояр». Посольство противников Шуйского во главе с М. Г. Салтыковым и В. М. Масальским, прибывшее к королю под Смоленск в январе 1610 года, лишь отчасти оправдало ожидания монарха, предложив московскую корону его сыну Владиславу. Однако, по словам С. Кобежицкого, «в уме короля вследствие уговоров нескольких его советников установились совершенно другие взгляды» [21, s. 163]. Его величество сам желал царствовать в России, соединив её с Речью Посполитой посредством личной унии, и, похоже, готов был ради этой войны принести в жертву благосостояние и безопасность своих польских и литовских подданных. С другой стороны, сразу же после своего прихода в Россию король вёл себя отнюдь не как беспощадный за-

воеватель, но предпринимал шаги к тому, чтобы склонить на свою сторону местное население. Он, например, по свидетельству С. Кобежицкого, дважды в день ежедневно посещал богослужения в православном монастыре святых Бориса и Глеба под Смоленском [21, s. 190], а сразу же после прихода к этому городу через своих военачальников уверил местное население в том, что «в течение всего времени с жёнами своими и детьми в своих домах будут целы» [2]. По-видимому, к вмешательству Сигизмунда в российские дела сначала благосклонно относились и значительные силы московской знати как в самой столице, так и в Тушино, надеявшейся, что король будет способен «унять кровопролитие» и восстановить мир и порядок в государстве. Королевский дворянин Ян Добек, посланный к столице зимой 1609-1610 гг. для выяснения умонастроений «московских граждан», доносил своему монарху, что «сердца москвитян» склоняются к нему, а «Господь подаёт это государство вашему королевскому величеству» [6]. Поэтому даже после похода гетмана Станислава Жолкевского к Москве и присяги населения столицы Владиславу, несмотря на разумные доводы гетмана, Сигизмунд упрямо продолжает затягивать дело и доходит до того, что открыто показывает своё неудовольствие действиями Жолкевского. Вообще, по-видимому, король весьма ревниво относился к возвышению собственного сына до положения московского царя, поскольку похоже приказал уничтожить оригинал русской присяги Владиславу, составленный 27 августа

1610 года, который, по свидетельству С. Кобежицкого, бесследно пропал [21, s. 141]. Коронный гетман пытался оправдать свои действия в письме монарху из Москвы, доказывая, что дела «иначе быть не могли» и «Краков не сразу строился», имея в виду постепенное достижение желаемого [7]. По возвращении в лагерь под Смоленск, на заседании сената Жолкевский произносит речь, где говорит о своём опыте общения с «москвитянами» и между прочим приводит слова, сказанные ему боярином Михаилом Глебовичем Салтыковым: «Если его королевское величество будет добывать это государство для сына, вся земля легко склонится к этому, если же для самого себя, будет великое кровопролитие, и это может стать [причиной] распада этой земли» [8].

Но данные убеждения нисколько не подействовали на Сигизмунда, он продолжал упрямо идти к намеченной им цели даже тогда, когда всё новые и новые трудности ставили под вопрос успех всей кампании. Говоря о характере короля, С. Кобежицкий отмечал: «Король всю свою жизнь упорно следовал раз принятому решению… Его не убеждали ни удобный случай, ни благоприятные обстоятельства, ни дельная аргументация. За своё упрямство он был жестоко наказан: потерял наследственное королевство и московский скипетр, к тому же потерпел много поражений. Всё это он принимал с каменным лицом, как будто выслушивание жалоб возмущённого народа и отступление от своих планов было ниже его достоинства» [21, s. 175]. Королевская игра в затягивание переговоров о московском троне для Владислава началась сперва под Смоленском, когда монарх, по совету братьев Потоцких, потребовал от смолян двойной присяги (на имя сына и собственное), на что получил следующий ответ: «Трудно жить под двумя государями». На контраргумент королевского окружения о том, что «сын и отец единое целое», смоляне говорили: «Это только на небе, на земле и отцу, и сыну нужно своё» [8]. Для гибкого политика подобные обстоятельства послужили бы поводом к пересмотру своих действий, но Сигизмунд продолжал упрямо настаивать на избранном курсе. Ни король, ни его окружение не почувствовали для себя опасности в перемене умонастроений жителей Москвы, о чём с тревогой извещал в своих письмах уже в январе 1611 года начальник польского гарнизона в российской столице А. Гонсевский. «Видя некоторую перемену к худшему в настроениях здешних людей, я послал к его королевскому величеству, извещая об этом», — доносил он своему патрону Жолкевскому, отмечая, что если король прибудет в Москву один, без сына, «то это наверняка привело бы к великому и бесчисленному кровопролитию» [9]. В целом, Гонсевский был более реалистичен в плане умонастроений в столице, отмечая, что «с этим народом нужно вести дела очень осторожно», в отличие от Жолкевского, уверявшего короля в том, что в Москве он «бочкой водки купил многих людей и склонил их к услугам вашего королевского величества» [8]. Нужно сказать, что Гонсевский в полном смысле слова «ходил по лезвию бритвы»,

пытаясь, с одной стороны, обезопасить польский гарнизон от русских, а с другой -предотвратить бунт самих польских солдат, коих измучило безденежье и суровая зима. Воспользовавшись наступлением шведов на Новгород, Гонсевский попробовал под этим предлогом отправить часть «служивых людей» из Москвы, «дабы, живя дома, они не распространяли бунты» [10]; однако те отказывались идти без польских солдат, а последние, в свою очередь, без денег. «Мы вместе с панами полковниками и панами ротмистрами сопротивляемся злу, как только можем», — уверял Гонсевский короля в январе 1611 года [10], однако уже в марте в Москве вспыхивает восстание, приведшее к пожару столицы и голоду.

При таком неблагоприятном для короля течении событий практически «чудом» (как об этом пишет и С. Кобежицкий, и бывший в королевском лагере ксендз-секретарь Якуб Задзик) становится падение Смоленска в июле 1611 года и вступление туда польских войск после почти двухлетней осады. Однако главный вопрос в ведении войны -вопрос денежных средств, оставался для Сигизмунда нерешённым, без поддержки сейма у него были связаны руки. Варшавский сейм, прошедший в сентябре-ноябре

1611 года, утвердил только два налога на Московскую войну, этого было явно недостаточно для удержания ситуации в столице под контролем, поэтому 2 марта 1612 г. король обратился к сенаторам с письмами, вопрошая их о способах спасения положения. По-видимому Сигизмунд надеялся, что расчувствовавшиеся магнаты и высшее духовенство дадут на продолжение войны личные средства, таким образом удастся избежать потери времени на созыв внеочередного сейма и сил на убеждение депутатов. Однако полученные королём ответы в подавляющем большинстве были малоутешительны и показывали действительное отношение польской правящей верхушки к московской политике своего короля.

В бумагах Сигизмунда III, попавших в Государственный архив Швеции, содержится около двух десятков писем сенаторов, являющихся ответом на вышеупомянутый королевский запрос, сделанный монархом 2 марта 1612 г. Большая часть из них представляет собой отписки, призывающие короля ничего не делать без решения сейма. Хочется особо выделить восемь из

этих писем (от четырёх светских и четырёх духовных сенаторов), в которых, на наш взгляд, содержатся интересные размышления, касающиеся Московской войны. Начнём с того, что из авторов приведённых писем только один сенатор, русский воевода Станислав Гольский (сторонник двора и воинственной партии Потоцких), предложил реальный и быстрый способ спасения положения: личные средства сенаторов. «Это [положение] не спасёт ничто, оно требует денег», — пишет Гольский королю [11] и далее отмечает, как на одном из заседаний сената предложил отдать на военные цели годовой доход со всех старост в Речи Посполитой, которые, согласно праву, сенаторы арендовали на условиях уплаты четверти доходов (кварты) королю. Однако, по словам русского воеводы, на его призыв откликнулся только львовский архиепископ Ян Замойский. Остальные сенаторы «повесили носы», «они предпочитают, чтобы у них это вырвали [враги], чем дать какую-то часть [добровольно]», — констатирует Гольский. Письмо его достаточно жёстко, безо всяких преамбул и придворной лести он предупреждает короля: «Если мы всего этого не сделаем и не соберём значительной суммы.., [то] кровавые труды и слава вашего королевского величества умалятся, и то, что ваше королевское величество достигли на глазах у всего света, заложив великий фундамент к овладению столь великим и богатым государством в мире, с тяжёлой скорбью опасаюсь, придётся всего [этого] лишиться» [11].

Письмо другого светского сенатора, витебского воеводы Яна Завиши, носит резко выраженный антивоенный характер; анализируя шаткую ситуацию в Москве, он призывает короля закончить эту войну. «Мне эта московская миссия скорее не по вкусу, потому как и в то время, когда его милости пану коронному гетману присягали в столице, мне сия вещь не казалась основательной, потому что принесли присягу только одни осаждённые, не склоняя [к этому] другие провинции и большие города и без их позволения, похоже, что не столько из охоты, сколько под давлением, спасаясь в этом взрыве и ужасном замешательстве», — писал Завиша Сигизмунду [12]. Как ярый охранитель шляхетских прав и свобод, он также призывал короля ничего не делать без согласия чинов.

Письмо краковского воеводы, бывшего ро-кошанина Николая Зебжидовского, вероятно, продолжавшего испытывать ненависть к Си-гизмунду, написано довольно жёстко и раздражительно. Кажется, воевода и не находил нужным скрывать своё отношение к действиям короля, и, по-видимому, не без удовольствия констатировал, что умонастроения шляхты «смущены больше, чем когда-либо, так что без великого милосердия Божьего трудно обещать хороший конец» [13]. Таким образом, по его мнению, и повторный сейм не принес бы Сигизмунду желаемого результата.

Сандомирский воевода Юрий Мнишек, отец свергнутой царицы Марины, без сомнения, продолжавший поддерживать притязания дочери на московскую корону, ответствовал королю, тем не менее, довольно льстивым и дипломатичным письмом, в котором убеждал монарха «как верный и доброжелательный» подданный в том, что только сейм может «спасти дело в основе». На самом деле это привело бы к проволочкам, и под таковой маской ревнителя законов пан Юрий думал об интересах собственной семьи, которые отнюдь не совпадали с королевскими. В отличие от достаточно прямого в своей неприязни к Сигизмунду Зебжидовского, в манере Мнишка было маскировать свои истинные чувства и намерения; в письме к королю он даже отмечал, что готов на определённые жертвы ради внеочередного сейма: «Что же, пускай наши затраты и сеймовые невзгоды уступят таким неотложным потребностям Речи Посполитой… Мне кажется, что любой предпочтёт снести тяготы, нежели из-за таковых конфедераций не только выпустить из рук то, что ваше королевское величество с отвагой заполучили, но и ожидать какую-либо опасность для отечества» [14]. Однако, как показывают другие польские документы Государственного архива Швеции, в действительности Мнишек действовал совсем не в пользу короля. Об этом можно судить по постановлениям Опатовского сеймика Сандомирского воеводства, где избирались послы на общий сейм и на решения которого пан Юрий должен был оказывать исключительное влияние. Например, на одном из заседаний вышеупомянутого сеймика в 1611 г. близкий к семье Мнишек шляхтич Горайский заявил, что Московский поход Сигизмунда «начался неуместно и не по заведённому порядку»; кроме того, покорение Московского государ-

ства «не может покрыть не только один, но и несколько налогов, и если оный столь часто вынуждены будем давать, он всем опротивеет, и свобода сего не допустит» [15]. Таким образом, Опатовский сеймик был против налогов на Московскую войну, и хотя пан Мнишек очень редко бывал как в Сандомире, так и на Опатовском сеймике, но весьма активно действовал на нём через своих подчинённых. Этот сеймик продолжал оставаться оппозиционным к политике короля вплоть до смерти Юрия Мнишка в мае 1613 г., только в 1614 г. сменивший пана Юрия на должности сандомирского воеводы Збигнев Оссолин-ский, посетивший Опатов, склонил сандо-мирскую шляхту к тому, дабы она утвердила шесть налогов на военные цели [23]. Кроме того, в 1612-1613 гг. Юрий Мнишек на деле поддерживал польских конфедератов, пришедших в Речь Посполитую из Московского государства, кои отказывались подчиняться королю и требовали от него выплаты заслуженного жалованья. Часть солдат, составлявших польский гарнизон в Москве, ещё до его капитуляции 1612 года ушла из русской столицы и провозгласила «конфедерацию столичного войска», выбрав своим предводителем некоего Юзефа Теклинского. Конфедераты расположились под Кросно, на территории саноцкого староства, принадлежавшего Мнишку, и оттуда слали свои требования королю. По-видимому, Юрий Мнишек видел в этих конфедератах, многие из которых служили ещё в тушинском войске Лжед-митрия II, ту оппозиционную Сигизмунду силу, которая поможет ему оказать давление на короля и обратить ситуацию как в Польше, так и Московском государстве в пользу своей семьи и, в частности, дочери Марины. Судя по всему, не без участия своего воеводы Опатовский сеймик в 1613 г. поддержал требования конфедератов к королю и призвал его пустить на оплату солдатам «сокровища, вывезенные из столицы», а также обратить на эти цели все налоги [16].

Рассуждения католических духовных сенаторов относительно способов разрешения трудностей, возникших у Сигизмунда III в свете Московского похода, были весьма пространны и отнюдь не свидетельствовали о поддержке монарха католической церковью. Все они, по сути, отсылали короля к созыву внеочередного сейма, ревниво ограждали церковные доходы от налогов на войну и деликатно умалчивая о денеж-

ном вопросе, в избытке давали Сигизмунду политические советы. Краковский епископ Петр Тылицкий предлагал монарху уладить дела «[при помощи] какого-либо добродетельного москвитянина, посадив его на престол и поддерживая его, а он чтобы выплатил долг [нашим] солдатам, составил Лигу с государствами вашего королевского величества и был помощником вашего королевского величества в шведских делах» [17]. Хелмский епископ Юрий Замойский советовал Сигизмунду немедленно отправляться в Северскую землю, считая, что поднявшие бунт солдаты, «услышав о приходе вашего королевского величества, могут остаться и дать склонить себя к добросердечным переговорам» [18]. Перемышльский епископ Станислав Сетинский не исключал возможности «уступить чаяниям и просьбам этих московских людей» и отпустить Владислава царствовать в Россию, убеждая короля поспешить в Москву с войском «таким сильным, какое только можно будет собрать» [19]. Варминский епископ Симон Рудницкий, сокрушаясь по поводу взбунтовавшихся солдат, рекомендовал монарху обо всём советоваться на сейме [20].

Таким образом, в результате король и немногочисленная придворная партия, поддерживающая его начинания, должны были действовать собственными силами в самый критический для них момент развития московских событий, когда, с одной стороны, действия Сигизмунда вызвали неприязнь русского населения, а с другой — наёмные солдаты угрожали миру и порядку внутри самой Речи Посполитой. Однако, следуя зову собственных амбиций, король всё же берёт с собой сына и осенью — зимой 1612-1613 гг., так и не созвав сейм, отправляется к Москве. Вернувшись назад ни с чем, король вновь столкнулся с неприязнью подданных; в самой Польше росло недовольство, что неурядицы в России перекинутся и на неё, ведь вернувшиеся с войны солдаты составили целых три конфедерации (львовскую, брестскую и быдгощскую), требуя от Сигизмунда уплаты денег. «Этот солдатский бунт», — пишет С. Кобежицкий, -«был самым грозным среди тех, которые когда-либо случались в Польше. Наёмники заключили постыдный союз, давая тем самым наихудший пример на будущее. С этого времени дерзкие бунты и подобные конфедерации часто повторялись» [21,

s. 204]. И хотя сейм, собравшийся в Варшаве в феврале 1613 г., утвердил 9 налогов на уплату жалованья конфедератам, но отныне запретил королю вербовать солдат без согласия всех чинов на сейме. По словам С. Кобежицкого, «люди были измучены не-прекращающимися поборами и уже вздыхали о сладостном мире» [21, s. 239]. Можно заключить, что необдуманная политика Сигизмунда III, не пользующаяся поддержкой у подавляющего большинства польского общества, нежелание короля считаться с реальными возможностями и действи-

тельным положением дел, ввергли в хаос его собственное государство. Как отмечал тот же С. Кобежицкий, «ошибки двух-трёх людей привели Речь Посполитую на край пропасти», а «король, равно как и его советники, познали большое разочарование в деле, в котором всецело были уверены» [21, s. 207, 202]. Исходя из этого, можно утверждать: российская Смута вовлекла в свой омут и Речь Посполитую, которую всю последующую почти двухвековую историю потрясали конфедерации, смуты и вторжения внешних врагов.

Список литературы и источники

1. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8599. Р 458-465. Письмо Н.Олесницкого Сигизмунду III от 8 августа 16G7 г.

2. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8596. Р 68-73. Ответ их милостей господ великих послов Короны Польской и Великого княжества Литовского, данный великим послам Московского государства.

3. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8596. Р 27G-281. Реляция «Причины и советы Московской войны».

4. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8597. Р 6G. Письмо А. Гонсевского Сигизмунду III от 3G июля 16G9 г.

5. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8597. Р 57-59. Письмо А. Гонсевского Льву Сапеге от 26 июля 16G9 г.

6. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8597. Р 94. Письмо Я. Добка Сигизмунду III.

7. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 86G1. Р 1G5. Письмо С. Жолкевского Сигизмунду III от 26 сентября 161G г.

8. Riksarkivet. Extranea Polen, vol. 79, Senatoris Protokoll.

9. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 86G1. Р 77. Письмо А. Гонсевского С. Жолкевскому от 14 января 1611. 1G. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 86G1. Письмо А. Гонсевского Сигизмунду III от 21 января 1611 г

11. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90/L. Письмо С. Гольского Сигизмунду III от 6 апреля 1612 г

12. Riksarkivet. Extranea Polen, Vol. 9G. Письмо Я. Завиши Сигизмунду iIi от 12 апреля 1612 г

13. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90/S. Письмо Н. Зебжидовского Сигизмунду III от 18 марта 1612 г

14. Riksarkivet. Extranea Polen, Vol. 9G. Письмо Ю. Мнишка Сигизмунду III от 3 апреля 1612 г

15. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8598. Речь пана Горайского на сеймике в Опатове.

16. Riksarkivet. Extranea Polen, vol. 119. Резолюции Опатовского сеймика.

17. Riksarkivet. Extranea Polen, vol. 1G3. Письмо П. Тылицкого Сигизмунду III от 18 марта 1611 г

18. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90. Письмо Ю Замойского Сигизмунду III от 23 марта 1612 г

19. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90/L. Письмо С. Сетинского Сигизмунду III от 28 марта 1612 г 2G. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90/J. Письмо С. Рудницкого Сигизмунду III от 21 марта 1612 г

21. Kobierzycki S. Historia Wtadystawa, krolewicza polskiego i szwedzkiego. Wroclaw, 2GG5. S. 37-239.

22. tubenski S. Pisma posmertne Stanislawa tubenskiego biskupa, podkanclerzego koronnego.tnik. Warszawa, 1983. 249 s.

References

1. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8599. R. 458-465. Pis’mo N.Olesnickogo Sigizmundu III ot 8 avgu-sta 16G7 g.

2. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8596. R. 68-73. Otvet ih milostej gospod velikih poslov Korony Pol’skoj i Velikogo knjazhestva Litovskogo, dannyj velikim poslam Moskovskogo gosudarstva.

3. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8596. R. 27G-281. Reljacija «Prichiny i sovety Moskovskoj voj-ny».

4. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8597. R. 6G. Pis’mo A. Gonsevskogo Sigizmundu III ot 3G ijulja 16G9 g.

5. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8597. R. 57-59. Pis’mo A. Gonsevskogo L’vu Sapege ot 26 ijulja 16G9 g.

6. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8597. R. 94. Pis’mo Ja. Dobka Sigizmundu III.

7. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 86G1. R. 1G5. Pis’mo S. Zholkevskogo Sigizmundu III ot 26 sentjab-rja 161G g.

8. Riksarkivet. Extranea Polen, vol. 79, Senatoris Protokoll.

9. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 86G1. R. 77. Pis’mo A. Gonsevskogo S. Zholkevskomu ot 14 janvarja 1611. 1G. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 86G1. Pis’mo A. Gonsevskogo Sigizmundu III ot 21 janvarja 1611 g.

11. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90/L. Pis’mo S. Gol’skogo Sigizmundu III ot 6 aprelja 1612 g.

12. Riksarkivet. Extranea Polen, Vol. 9G. Pis’mo Ja. Zavishi Sigizmundu III ot 12 aprelja 1612 g.

13. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90/S. Pis’mo N. Zebzhidovskogo Sigizmundu III ot 18 marta 1612 g.

14. Riksarkivet. Extranea Polen, Vol. 9G. Pis’mo Ju. Mnishka Sigizmundu III ot 3 aprelja 1612 g.

15. Riksarkivet. Skokloster Samlingen, E 8598. Rech’ pana Gorajskogo na sejmike v Opatove.

16. Riksarkivet. Extranea Polen, vol. 119. Rezoljucii Opatovskogo sejmika.

17. Riksarkivet. Extranea Polen, vol. 1G3. Pis’mo P Tylickogo Sigizmundu III ot 18 marta 1611 g.

18. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90. Pis’mo Ju Zamojskogo Sigizmundu III ot 23 marta 1612 g.

19. Riksarkivet. Extranea Polen, vol.90/L. Pis’mo S. Setinskogo Sigizmundu III ot 28 marta 1612 g.tnik. Warszawa, 1983. 249 s.

Статья поступила в редакцию 20.11.2012

Сигизмунд I | король Польши

Сигизмунд I , по имени Сигизмунд Старый , польский Зигмунт Старый , (родился 1 января 1467 года — умер 1 апреля 1548 года, Краков, Польша), король, установивший польский сюзеренитет над герцогами. Пруссия (Восточная Пруссия) и включила Мазовецкое герцогство в состав Польского государства.

Сигизмунд I, пятый сын Казимира IV и Елизаветы Габсбургской, правил Глогувом, Силезия, с 1499 года, а в 1504 году стал маркграфом Лужицы и правителем всей Силезии.За короткое время его судебная и административная реформы превратили эти территории в образцовые государства. Он сменил своего брата Александра I на посту великого князя Литвы и короля Польши в 1506 году. Хотя он провел финансовые и денежные реформы, он часто конфликтовал с польским сеймом из-за расширения королевской власти. По требованию сейма он женился на Барбаре, дочери принца Стефана Заполья Венгерского, в 1512 году, чтобы получить договор о защите и произвести наследника. Однако она умерла три года спустя, оставив только дочерей.В 1518 году Сигизмунд женился на племяннице императора Священной Римской империи Максимилиана Боне Сфорца из Милана, от которой у него родился сын Сигизмунд II Август и четыре дочери. Одна из них позже вышла замуж за Иоанна III Швеции, от которого произошли шведские короли Васа.

В 1521 году армия Сигизмунда, возглавляемая одним из главных советников и командиров Яном Тарновским, подчинила себе Орден Тевтонских рыцарей, военизированный религиозный орден, правивший Восточной Пруссией. В 1525 году тевтонский великий магистр Альберт стал лютеранином и согласился публично поклониться Сигизмунду в обмен на получение титула светского герцога Пруссии; Затем Альберт распустил орден, и герцогская Пруссия перешла под польский сюзеренитет.Сигизмунд добавил княжество Мазовецкое (ныне Варшавская провинция) к польскому государству после смерти в 1529 году последнего из правителей его династии Пястов. Снова под командованием Тарновского армия Сигизмунда нанесла поражение вторгшимся силам Молдавии при Обертине в 1531 году и Московии в 1535 году, тем самым защитив восточные границы Польши.

Сигизмунд под влиянием своей жены привез итальянских художников в Краков и способствовал развитию польской разновидности итальянского Возрождения. Хотя он был набожным католиком, он проявлял религиозную терпимость к греческим православным христианам и королевскую защиту евреям.Сначала он решительно выступал против лютеранства, но позже смирился с его растущей властью в Польше.

Сигизмунд III Ваза, король Швеции, король Польши

, Susan Flantzer
© Unofficial Royalty 2021

Кредит — Википедия

Зигмунд III Ваза был королем Польши и великим князем Литовским с 1587 года до своей смерти в 1632 году, а также королем Швеции и великим князем Финляндии от смерти своего отца в 1592 году, пока он не был свергнут своим дядей в 1599 году.Он родился 20 июня 1566 года в замке Грипсхольм в Мариефреде, Седерманланд, Швеция, где его родители содержались в плену из-за неудавшегося восстания против психически больного сводного брата Йохана Эрика XIV, короля Швеции. Сигизмунд был вторым из трех детей и единственным сыном Юхана, великого герцога Финляндии, будущего короля Швеции Йохана III и его первой жены Катарины Ягеллоники из Польши. Мать Сигизмунда была дочерью Сигизмунда I, короля Польши и великого князя литовского (1467–1548), и его второй жены Боны Сфорца Миланской (1494–1557).После смерти ее отца в 1548 году брат Катарины Сигизмунд II Август стал королем Польши и великим князем Литовским.

Юхан III из Швеции, его жена Катарина Ягеллон и молодой Сигизмунд заключены в тюрьму в замке Грипсхольм; Кредит — Википедия

У Сигизмунда III Вазы было две сестры:

• Изабелла Ваза из Швеции (1564 — 1566), умерла в раннем детстве
• Анна Ваза из Швеции (1568 — 1625), незамужняя

Из-за проблем с психическим здоровьем короля Эрика XIV, его участия в убийствах Стуре 1567 года и его непопулярного брака с любовницей Карин Монсдоттер его младшие сводные братья подняли против него восстание при поддержке многих дворян, которое закончилось убийством Эрика XIV. смещение с поста короля Швеции в сентябре 1568 года и его старший сводный брат, унаследовавший трон как Йохан III, король Швеции.Сигизмунд стал наследным принцем Швеции.

Когда его отец был лютеранином, мать Сигизмунда была католичкой, и он был воспитан католиком в надежде, что станет королем Польши. Сигизмунд узнал о своей связи с династией Ягеллонов, правившей Польшей с 1386 года. Он обучался как польскому, так и шведскому языкам, а также владел немецким, итальянским и латинским языками. Весной 1583 года мать Сигизмунда Катарина серьезно заболела подагрой и после многих страданий скончалась 16 сентября 1583 года в возрасте 56 лет.После смерти Катарины Юхан III снова женился на Гунилле Бильке.

У Сигизмунда был сводный брат от второго брака его отца с Гуниллой Бильке:

После смерти Стефана Батори, короля Польши, великого князя литовского, не имевшего законных детей, 21-летний Сигизмунд был избран королем Польши и великим князем Литовским в 1587 году. Он был коронован 27 декабря 1587 года. , в Вавельском соборе в Кракове, Польша.

Анна Австрийская, первая жена Сигизмунда; Кредит — Википедия

31 мая 1592 года в Вавельском соборе в Кракове, Польша, Сигизмунд женился на своей первой жене Анне Австрийской, дочери эрцгерцога Карла II Австрийского и Марии Анны Баварской.В тот же день Анна была коронована королевой Польши.

У Сигизмунда и Анны было пятеро детей, но только один, Ладислав Васа, сменивший своего отца на посту короля Польши и великого князя Литовского, пережил детство. Точно так же у Ладислава Васы было пятеро детей от двух браков, но ни один из них не выжил в детстве.

• Анна Мария (1593 — 1600), умерла в детстве
• Катарина (родилась и умерла в 1594 г.), умерла в младенчестве
• Ладислав Васа IV, король Польши, великий князь литовский (1595 — 1648), женат (1) Сесилия Рената Австрийская, имел троих детей, ни один не пережил детство, Сесилия Рената умерла из-за осложнений при родах (2) Мария Луиза Гонзага, имел двоих детей, ни один не выжил в младенчестве
• Катарина (1596 — 1597), умерла в младенчестве
• Кристофер (родился и умер в 1598 г.), умер вскоре после рождения
г.

17 ноября 1592 года отец Сигизмунда, Йохан III, король Швеции, великий князь литовский, умер, и Сигизмунд получил от польского законодательного органа разрешение потребовать свое наследство в качестве законного короля Швеции.Католик Сигизмунд пообещал признать лютеранство государственной религией Швеции и был коронован в Упсальском соборе в Упсале, Швеция, 19 февраля 1594 года. Однако многие с подозрением относились к обещанию Сигизмунда поддерживать лютеранство, когда папский нунций находился на коронационной процессии.

дядя Сигизмунда Карл, который сверг его, а затем правил как Карл IX, король Швеции; Кредит — Википедия

Когда Сигизмунд вернулся в Польшу в июле 1594 года, дядя Сигизмунда Карл, герцог Седерманланд и совет должны были править в его отсутствие.Из-за религиозных различий Сигизмунд не хотел давать нам дяде и совету полную власть. Он назначил некоторых членов совета, которые поддерживали Римско-католическую церковь, которые получали приказы непосредственно от него. В 1595 году риксдаг (законодательный орган) получил контроль над шведским правительством и назначил Карла регентом. В разгар этого длительного конфликта первая жена Сигизмунда Анна умерла в возрасте 24 лет 10 февраля 1598 года из-за родовых осложнений при рождении ее шестого ребенка, который также умер.Она была похоронена в Южном амбулаторном склепе в Вавельском соборе в Кракове, Польша. В конце концов, 24 февраля 1604 года шведский риксдаг объявил, что Сигизмунд отрекся от шведского престола и что его дядя Карл, герцог Седерманландского, был признан сувереном — Карл IX, король Швеции. Хотя он потерял шведский трон, Сигизмунд правил как король Польши и великий князь литовский до своей смерти.

Констанция Австрийская, вторая жена Сигизмунда и младшая сестра его первой жены; Кредит — Википедия

11 декабря 1605 года Сигизмунд женился на сестре Анны Констанции Австрийской (1588–1631), которая после женитьбы стала королевой Польши и великой княгиней Литовской.

У Сигизмунда и Констанции было семеро детей:

• Йохан Казимир (1607 — 1608), умер в младенчестве
• Юхан Казимир II, король Польши, герцог Литовский (1609 — 1672), женат (1) на Марии Луизе Гонзаге, имел двоих детей (2) Клодин Франсуаз Миньо (морганатический брак), имел одну дочь
• Кардинал Йохан Альберт Ваза, епископ Краковский (1612 — 1634), умер от оспы
• Карл Фердинанд Ваза, епископ Вроцлавский (1613 — 1655)
• Александр Карл Ваза (1614 — 1634), умер от оспы
• Анна Констанция Ваза (родилась и умерла 1616 г.), умерла в младенчестве
• Анна Катарина Констанция Ваза (1619 — 1651), замужем за Филипом Вильгельмом, потомственным графом Палатином Нойбургским, детей нет

В июне 1631 года, в очень жаркий день, Констанция участвовала в процессии во время религиозного праздника Корпус-Кристи и получила сильный тепловой удар.Она умерла 10 июля 1631 года в возрасте 42 лет от теплового удара. Сигизмунд был так расстроен, что не смог присутствовать на ее похоронах. Он так и не оправился от внезапной смерти Констанции и умер всего девять месяцев спустя, 30 апреля 1632 года, в возрасте 65 лет. Сигизмунд и Констанция были похоронены в склепе под часовней Васа в Вавельском соборе в Кракове, Польша.

Сигизмунд III на своем катафалке после смерти; Кредит — Википедия

Эта статья является интеллектуальной собственностью Unofficial Royalty и НЕ ПОДЛЕЖАЕТ КОПИРОВАНИЮ, ИЗМЕНЕНИЮ ИЛИ РАЗМЕЩЕНИЮ В ЛЮБОЙ ФОРМЕ НА ДРУГОЙ ВЕБ-САЙТ ни при каких обстоятельствах.Разрешено использовать ссылку, которая ведет на Неофициальные роялти.

Ресурсы Королевства Швеция при неофициальных роялти

Процитированные работы

• En.wikipedia.org. 2021. Сигизмунд III Ваза — Википедия . [онлайн] Доступно по адресу: [по состоянию на 4 июня 2021 г.].
• Фланцер, Сьюзен. Юхан III, король Швеции . [онлайн] Доступно по адресу: [доступ 4 июня 2021 г.].
• Pl.wikipedia.org. 2021. Зигмунт III Ваза — Википедия, вольна энциклопедия . [онлайн] Доступно по адресу: [доступ 4 июня 2021 г.].
• Sv.wikipedia.org. 2021. Сигизмунд — Википедия . [онлайн] Доступно по адресу: [по состоянию на 4 июня 2021 г.].

Варшава Факты для детей

Варшава (на польском языке: Warszawa ) — столица Польши в Мазовецком воеводстве.Это также самый большой город в этой стране. Здесь проживает около 2 000 000 человек (1 726 581 человек на 31 марта 2014 г.). Варшавцев называют «варшавянами».

Есть и другие названия Варшавы. Например, Varsovia (латинский, испанский) и Varsóvia (португальский), Varsovie (французский), Varsavia (итальянский), Warschau (немецкий, голландский), װאַרשע / Varshe (идиш), Varšuva (литовский), Varsó ( Венгерский) и Варшава (чешский)

География

Варшава находится недалеко от центра Польши по обе стороны реки Висла и примерно в 350 км (225 миль) от Балтийского моря. Это около 100 м (325 футов) над уровнем моря. Варшава имеет влажный континентальный климат ( Dfb по классификации климата Кеппена).

В Варшаве расположены четыре университета и 62 колледжа, а также множество театров и художественных галерей.

История

Люди начали жить здесь еще в 13 веке. К 15 веку Варшава достаточно разрослась, чтобы называться городом.Он стал столицей Польши в 1596 году.

Город несколько раз разрушался за свою историю, но каждый раз восстанавливался. Самым важным из этих времен была Вторая мировая война. Польша была оккупирована Германией в период с 1939 по 1944 год. 1 августа 1944 года жители Варшавы начали борьбу за освобождение своего города.

Достопримечательности

В столице Польши много достопримечательностей. Самый известный памятник Варшавы — Дворец культуры и науки.Есть дворец в Вилянуве. Здесь жил король Польши Иоанн III Собеский. Многие любят ходить в Музей Варшавского восстания. Восстание началось в 1944 году во время Великой Отечественной войны

Города-партнеры

-Афины, Греция

— Чикаго, США

— Рио-де-Жанерио, Бразилия

— Гаага, Нидерланды

Фотографии Варшавы

Образы для детей

• Гравюра на бумаге Варшавы XVI века работы Хогенберга с изображением Св.Архикафедральный собор Иоанна справа. Храм был основан в 1390 году и является одной из древнейших и важнейших достопримечательностей города.

• Фильтры для воды, разработанные Уильямом Линдли и законченные в 1886 году

• Море щебня — более 85% зданий в Варшаве были разрушены к концу Второй мировой войны, в том числе Старый город и Королевский замок.

• Варшавское восстание 1944 г.Армия Крайовой пыталась освободить Варшаву от немцев до прихода Красной Армии.

• Вид на площадь Гжибовского в центральном районе Варшавы. Город расположен на преимущественно равнинной Мазовецкой равнине, но центр города находится на большей высоте, чем пригород.

• Осень в Варшавских королевских банях

• Отель Bristol — уникальный образец архитектурного наследия Варшавы, сочетающий в себе стили ар-нуво и неоренессанса.

• New World Street, одна из главных торговых улиц Варшавы

• Дворец Лазенки, также известный как Дворец на острове

• Саксонский сад с центральным фонтаном

• Лютеранская церковь Святой Троицы — важная достопримечательность

• Неоклассический дворец комиссии, дом правительства города

• Посольство Нидерландов

• Hala Koszyki , бывший рынок начала 20 века

• Варшавская фондовая биржа — крупнейшая в Центральной Европе.

• Центр Praga Koneser на территории бывшего Варшавского водочного завода

• Библиотека Варшавского университета

• Здание Большого театра в Варшаве. Это один из крупнейших театров Европы с одной из самых больших сцен в мире.

• Финал Международного конкурса пианистов имени Шопена 2015 в Варшаве

• Варшава Парк мультимедийных фонтанов

• Музей истории польских евреев открыт в 2013 г.

• В замке Острожских 17 века находится музей Шопена.

• Главный офис ТВП на улице Воронича

• 1855 бронзовая скульптура Варшавская русалка на рыночной площади Старого города

• Церковь кармелитов с оригинальным фасадом 18 века

• Вилянувский дворец, когда-то королевская резиденция

• Дворец Бельведер, официальная резиденция президента

• Замковая площадь с Королевским замком и колонной Сигизмунда

• Canon Square ( Kanonia ) с самым узким таунхаусом в Европе

• ул.Казимежская церковь на Рыночной площади Нового города

• Площадь Трех Крестов отмечает вход в Старый город

• Барбакан, оставшаяся реликвия исторических укреплений.

• Канцелярия Премьер-министра

• Президентский дворец, резиденция президента Польши

• Высший административный суд

• Дворец Мостовских, штаб-квартира Варшавского полицейского управления

• Главные ворота Минздрава

Центр польского искусства — Король Зигмунт II Август 1520-1572

Сигизмунд II обладал в высшей степени упорством и терпением, которые, кажется, характеризовали всех ягеллонов, и он добавил к этим качествам ловкость и дипломатическую ловкость, которые он, возможно, унаследовал от своей итальянской матери. Ни один другой польский король, кажется, не понимал так хорошо природу польского сейма. И австрийские послы, и папские легаты свидетельствуют о заботе, с которой он контролировал свою страну. По их словам, все шло так, как он хотел, потому что казалось, он все знал заранее.Ему удалось получить больше денег, чем когда-либо удавалось его отцу, и на одном из своих сеймов он завоевал сердца собрания, неожиданно появившись перед ними в простом сером пальто мазовецкого оруженосца. Как и его отец, проавстриец по убеждениям, он умудрился даже в этом отношении унести с собой нацию, всегда недоверчивую к немцам, и таким образом избежал серьезных осложнений с опасными турками.

Сигизмунд II в течение двадцати лет выступал посредником между Римско-католической церковью и протестантами, не отторгая симпатий ни тех, ни других.Однако его самым ярким памятником, возможно, была Люблинская уния, которая, наконец, превратила Польшу и Литву в единый политический орган, Речь Посполитую — «Республику двух народов» (польский: Rzeczpospolita Obojga Narodow, литовский: Abieju Tautu Respublika). Это достижение было бы невозможным без Сигизмунда.
Сигизмунд умер в своем любимом Кнышине 6 июля 1572 года в возрасте 52 лет. В 1573 году Генрих III Валуа был избран королем Речи Посполитой на несколько месяцев, но затем вернулся во Францию, где был коронован как король Генрих. III Франции.Вскоре после этого сестра Сигизмунда Анна Польская вышла замуж за Стефана Батория, и они стали королем и королевой Польши.
(Из WikiPedia)

Этот традиционный набор польских кукол полностью вручную сделан по старинке из папье-маше, материалов для одежды и красок. Кукла одета в аутентичный региональный народный костюм, сертифицированный Министерством культуры Польши. Обратите внимание на внимание к деталям и высокое качество изготовления.

Сигизмунд iii из польши — Academic Kids

От академических детей

• Если вы создавали эту страницу в последние несколько минут, а она еще не появилась, она может быть не видна из-за задержки в обновлении базы данных. Попробуйте очистить ( https://academickids.com:443/encyclopedia/index.php?title=Sigismund_iii_of_poland&action=purge ), в противном случае подождите и повторите попытку позже, прежде чем пытаться воссоздать страницу.
• Если вы ранее создавали статью под этим заголовком, она могла быть удалена. Просматривайте кандидатов на скорейшее удаление по возможным причинам.

Навигация

Академическое детское меню

• Искусство и культура
  • Art ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Art )
  • Архитектура ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Architecture )
  • Культуры ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Cultures )
  • Музыка ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Music )
  • Музыкальные инструменты ( http://academickids.com/encyclopedia/index.php/List_of_musical_instruments )

• Биографии ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Biographies )
• Клипарт ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Clipart )
• География ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php / География )
  • Страны мира ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Countries )
  • Карты ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Maps )
  • Флаги ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Flags )
  • Континенты ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Continents )
• История ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/History )
  • Древние цивилизации ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Ancient_Civilizations )
  • Industrial Revolution ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Industrial_Revolution )
  • Средневековье ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Middle_Ages )
  • Предыстория ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php / Предыстория )
  • Возрождение ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Renaissance )
  • Хронология ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Timelines )
  • США ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/United_States )
  • Wars ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Wars )
  • Всемирная история ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/History_of_the_world )

• Человеческое тело ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Human_Body )
• Математика ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Mat Mathematics )
• Ссылка ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Reference )
• Наука ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php / Science )
  • Животные ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Animals )
  • Aviation ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Aviation )
  • Динозавры ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Dinosaurs )
  • Земля ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Earth )
  • Изобретения ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php / Изобретения )
  • Физические науки ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Physical_Science )
  • Растения ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Plants )
  • Ученые ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Scientists )
• Социальные исследования ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Social_Studies )
  • Антропология ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Anthropology )
  • Экономика ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Economics )
  • Правительство ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Government )
  • Религия ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Religion )
  • Праздники ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Holidays )
• Космос и астрономия
  • Солнечная система ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Solar_System )
  • Планеты ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Planets )
• Спорт ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Sports )
• Хронология ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Timelines )
Погода,
• ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Weather )
• Штаты США ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/US_States )

Информация

• Домашняя страница ( http://academickids.com/encyclopedia/index.php )
• Свяжитесь с нами ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Contactus )

Сигизмунд II Август: портрет меланхолика эпохи Возрождения

Кажется, с момента своего рождения он наслаждался всей славой польского «золотого века».Первенец, долгожданный королевский сын и наследник крупнейшего государства в Центральной и Восточной Европе, протяженностью почти в миллион километров и простирающимся (это задевает эго поляков, эта фраза, и мы еще услышим) от моря до моря ! — пишет Войцех Станиславский.

Войцех Станиславский

В каком-то большом изысканном фолианте с портретами европейских правителей всех эпох — от Цезарей и «варварских королей» до принцев-выборщиков в париках и несентиментальных королей-бюрократов — «короли XVI века» составляют отдельную и исключительно художественная категория.Вот они, обычно молодые и красивые, точно изображенные современными граверами, смело смотрящие в будущее. В тот момент их уже можно было назвать современными мыслителями, которые понимали общие для нас потребности государства (литье пушек, строительство флота, [надзор] за систематическим расширением и налоговыми реформами), и в то же время все еще были охвачены сказочный «туман старины» до такой степени, что дуэли, душевные дела и отношения с близкими оказали реальное влияние на государственные дела.Вотчина еще не была полностью отделена от современного бюрократического государства, «честь» — это не просто риторический клочок пергамента, это вполне может быть настоящий casus belli.

Вот они в полном свете Возрождения и в своих церемониальных доспехах: прекрасны, как панцирь жука, позолочены и покрыты чернью, но все же пригодны для настоящего сражения . Иногда они дрались, иногда, после долгой драки в зале парламента, они проталкивали пакет законов.Или они выгравировали предложение с бриллиантом на стекле, в то время как в других случаях они говорили, что это насмешливо для собравшихся вокруг них, несмотря на это, это будет эхом через последующие поколения. Они привозили проповедников, специи и луки из Италии, а позже, во главе своих войск, отправлялись в северные страны или с нетерпением слушали новости из Витемберга. Мы узнаем их на холсте, в роскошном бархате и с золотыми цепями на широкой груди: Франциск I, Генрих VIII, Максимилиан II и т. Д.То же самое и с ренессансным правителем Речи Посполитой: рожденным пятьсот лет назад Сигизмундом II Августом, сыном Сигизмунда I и Боны Сфорца из Милана, последнего представителя ягеллонской семьи.

Кажется, с момента своего рождения он наслаждался всей славой польского «золотого века». Первенец, долгожданный королевский сын и наследник крупнейшего государства в Центральной и Восточной Европе, протяженностью почти в миллион километров и простирающимся (это задевает эго поляков, эта фраза, и мы еще услышим) от моря до моря ! Когда ему было пять лет, он принял участие в одном из самых важных дипломатических мероприятий того времени: Прусское Посвящение, т. Е.е. акт феодального подчинения земель бывшего Ордена Пресвятой Девы Марии, широко известного как Тевтонский орден, монарху Республики Польша. На картине, написанной почти четыре века спустя и являющейся одной из многих исторических картин, к которым поляки обращались во время перегородок, пятилетний златовласый мальчик решительно смотрит на Альберта, герцога Прусского и Великого магистра. Орден преклонил колени у ног своего отца. Чтобы наследник престола не нарушил этот торжественный момент, царский губернатор Петр Опалинский держит его на руках.

К сожалению, нет других картин из детства Сигизмунда Августа; Интересно представить, как девятилетний мальчик наследовал престол династии Ягеллонов и великих князей Литовских, а годом позже предстоятель Польши архиепископ Ян Ляски короновал его в Краковском соборе как король Литвы. Польша.В то время эти два достоинства были очень четко разделены. Королевство Польское и Великое княжество Литовское оставались в состоянии союза почти полтора века, но это был личный союз, связанный с беспорядками, который имел периоды слабости. Великое княжество Литовское, «наследственная» земля семьи Ягеллонов, которая определенно была более слабой политически и экономически (хотя территориально более значимой), надеялась на независимую внешнюю или фискальную политику, хотя и имела возможность проводить ее. меньше и меньше.

Коронация состоялась «vivente rege», то есть при жизни правящего короля Сигизмунда Старого, с целью обеспечения возможного плавного захвата власти; однако юному принцу не пришлось сразу брать на себя бремя правления. Церемониальные доспехи 13-летнего подростка, сохранившиеся до наших дней в замке Вавель в Кракове, использовались на турнирах и являются свидетельством мастерства оружейников и свидетельством того, каким высоким был Сигизмунд Август в подростковом возрасте, а не боевые невзгоды.

Он познал вкус настоящей силы и связанные с ней невзгоды после смерти своего отца, Сигизмунда I Старого, в 1548 году. Другое дело, что за несколько лет до смерти Что касается престарелого короля, то большинство решений было принято либо его супругой, либо Сигизмундом Августом, который пытался расширить территорию своей автономии, прежде всего в наследственном Великом герцогстве, где он первоначально стремился к соглашению с семьями магнатов. Он также попытался реформировать управление поместьями, входившими в так называемые королевские владения.Здесь же король женился во второй раз, и конфликт между привязанностью и долгом, к счастью, был скорее шекспировским, чем арлекинским.

Первой женой молодого Сигизмунда Августа была дочь Фердинанда I Габсбургского — Элизабет, на которой он женился в 1543 году. Брак, основанный на логике династических отношений, считался не очень удачным, в основном из-за тяжелой эпилепсии. молодой королевы. Уже в конце ее жизни король завязал роман с Барбарой Радзивилл, двадцатидвухлетней вдовой, на которой он тайно женился в 1547 году.Старый король был в ярости, Бона Сфорца был в ярости, магнаты и знать были на грани восстания. Третья королева нединастического происхождения в истории Польши не пользовалась общей симпатией своих подданных, несмотря на качества ее духа и тела. Молодой король сломил сопротивление штатов, в конце концов поссорился со своей матерью, укротил епископов антиреформационным декретом и продолжил свой путь, добившись коронации Варвары как королевы. Однако тиара ей не помогла: она умерла менее чем через год, что идеально соответствовало архетипу молодой, красивой и ухоженной жены из-за худших родов.Два года спустя, ожесточенный и одинокий, Сигизмунд Август женился на младшей сестре Елизаветы, Екатерине Австрийской, которая тоже не оставила ему наследников. Таким образом, в очередной раз после скандала с Барбарой супружеские вопросы приобрели первостепенное политическое значение. Как после долгого правления монарха спасти федерацию Польши и Великого княжества Литовского, которая до сих пор строилась на основе личной унии, то есть личности общего правителя?

Для этого было много причин, начиная со стратегических: у обеих стран были общие враги, настоящие (Великое княжество Московское на востоке) или потенциальные (крымские татары на юго-востоке, Османская Порта на юге).Оба знали о прошлом и потенциальной опасности секуляризованной Пруссии и были заинтересованы в балансе сил в регионе Балтийского моря. Литовское дворянство очень интересовалось политической моделью польской короны, которая гарантировала ее свободы, собственность и участие в политической жизни в гораздо большем масштабе, чем в Литве, где доминировали большие семьи. Однако для того, чтобы можно было протолкнуть реальный союз двух государств, необходимо было реорганизовать политическую сцену и разобраться в вопросах реформы в короне.

Так называемое движение казни, названное в честь требования установить (лат. Executio) объявленные изменения и реформы, укрепляющие государство, казну и армию, ослабляя магнатов, создавая большие возможности для продвижения по службе для среднего дворянства. Большинство исполнителей также рассчитывали на ограничение материальных и политических прерогатив духовенства, некоторые из них даже мечтали подчинить церковь монарха английской модели, хотя было бы преувеличением отождествлять движение политических реформ с увлечением концепциями. Лютера и Кальвина, что нередко среди польской знати 16-го века: разделение между дворянами было не совсем таким.

В течение первого десятилетия своего правления Сигизмунд Август пытался сохранить позицию арбитра как между магнатами и дворянством, так и в религиозных спорах. Он известен своей симпатией к мыслителям, ставившими под сомнение учение церкви, своими дружескими отношениями с реформаторами (Кальвин посвятил ему один из своих комментариев к Новому Завету), своей неприязнью к папскому нунцию Липпомано, которого он убедил уехать из Польши в первый раз, но нет никаких доказательств того, что он намеревается изменить свое признание.Его отношение к расстрельному движению было столь же умеренным: он не хотел отдавать свою политическую инициативу дворянству, недовольство после кампании против Барбары длилось долгое время.

Как будущее польско-литовской унии, так и ситуация на государственных границах, где велась борьба с Москвой за Ливония требовала занять одну сторону и получить на престол сильного союзника.Первые попытки договориться закончились фальстартом. Лишь в 1562 году в сейме король объявил о реформах: изъятии пожизненных пособий в пользу казны, оставшейся в руках одной семьи «по рецепту», консолидации королевских благ, ограничения прав граждан. канцелярские суды и выделение части постоянного дохода Короны на содержание постоянной армии.

Движение «консолидации» не ограничивалось королевскими землями: во время сейма 1564 года государственное устройство было объединено, устранив провинциальные различия Королевской Пруссии и Мазовии.Для союза с Литвой потребовалось еще несколько шагов: измерение земли, создание сети местных парламентов (представительств дворянства) и создание канцелярии канцлера. Также — прекращение сопротивления литовских магнатов, которое оказалось возможным только после присоединения к Короне соседних литовских губерний: Волынской, Подляской и двух «русинских» губерний. 1 июля 1569 года в сейме в Люблине было объявлено о создании настоящего польско-литовского союза: одной из самых прочных (продолжавшейся почти двести лет и заканчивающейся лишь разделом государства) европейских федераций, объединенных личность короля и институт сейма, а также единая валюта и внешняя политика.

Было много причин для радости — это была страна без каких-либо гражданских войн и без ставок для религиозных диссидентов, семья Ягеллонов «внесла свой вклад» в виде Литвы, встроенной в единое государство, московские и татарские нашествия потерпели поражение. И все же на одном из своих самых известных портретов, гравюре Виргилия Солиса из Нюрнберга, уже страдающего подагрой, туберкулезом и французской болезнью, Сигизмунд смело, но без улыбки смотрит в неизведанное будущее.Он был не чужд той меланхолии, которую не раз испытывал «последний член семьи».

Автор: Войцех Станиславский
Переход: Алисия Роуз и Джессика Сиротин

1588 PL Польша Рига Польские монеты Король Сигизмунд III 3G Серебро 3 Монета брутто 3 Groschen AU-55 NGC в магазине коллекционных монет Amazon

1588 Польша Рига, польский король Сигизмунд III серебро 3 гроша. Датируется более 420 лет назад во время правления Сигизмунда III.Подтверждено и оценено Нумизматической Гарантией Корпорации (NGC), примерно в нераспространенном состоянии (AU 55). Пожалуйста, посмотрите изображения монеты, которую вы покупаете. Сигизмунд III Ваза (также известный как Сигизмунд III Польши) был королем Польши и великим князем Литовским, монархом объединенного Речи Посполитой с 1587 по 1632 год и королем Швеции (где он известен просто как Сигизмунд) из 1592 как составная монархия, пока он не был свергнут в 1599 году. Он был сыном короля Швеции Иоанна III и его первой жены Екатерины Ягеллоники из Польши.Избранный на престол Речи Посполитой, Сигизмунд стремился создать личную унию между Речью Посполитой и Швецией (польско-шведская уния), и ему это удалось на время в 1592 году. После того, как он был свергнут в 1599 году со шведского престола его дядя, Карл IX из Швеции, и собрание Riksens ständer (шведский риксдаг), он провел большую часть своей оставшейся жизни, пытаясь вернуть его. Вскоре после победы над внутренними врагами Сигизмунд воспользовался периодом гражданских беспорядков в Московии (известным как Смутное время) и вторгся в Россию, удерживая Москву в течение двух лет (1610–1612 гг.), А затем Смоленск.В 1617 году вновь вспыхнул польско-шведский конфликт, прерванный перемирием 1611 года. В то время как армия Сигизмунда также сражалась с османскими войсками в Молдавии (1617–1621 гг.), Король Швеции Густав II Адольф (сын Карла IX) вторгся на земли Сигизмунда, захватив Ригу (1621 г.) и почти всю польскую Ливонию. Сигизмунд, заключивший Альтмаркское перемирие со Швецией в 1629 году, так и не вернул шведскую корону. Более того, его шведские войны привели к потере Польшей Ливонии и снижению международного престижа королевства.