Гильотина для короля. Как казнили Людовика XVI | История | Общество
Жизнь королевских особ в период великих потрясений теряет свой лоск и величавость. Монарх, который еще вчера был всесильным владыкой, превращается в человека, находящегося в постоянной опасности. Покорность подданных сменяется яростью и готовностью поквитаться с помазанником Божьим за все обиды.
«Нет, Ваше Величество, это революция»
Король Франции Людовик XVI, занявший трон в 1774 году, не мог и подумать, что абсолютная монархия, которую он считал незыблемой, рухнет всего через несколько лет.
Когда в 1789 году восставшие парижане пошли на штурм Бастилии, король воскликнул: «Но это бунт!». «Нет, Ваше Величество, это революция», — поправил монарха один из приближённых.
Формально отстранения Людовика XVI от власти революционеры не добивались. Но с каждым днем король терял свои полномочия. Воли к активному сопротивлению король не проявлял, им овладела апатия. В тоже время приближенные полагали, что ему необходимо покинуть Париж, добраться до территории, где еще оставались сильные монархические настроения, и возглавить борьбу с революцией.
Сделать это, однако, было не просто. Монаршая семья находилась в парижском дворце Тюильри под охраной Национальной гвардии, возглавляемой Жильбером Лафайетом. С одной стороны, Лафайет выступал гарантом неприкосновенности Людовика XVI и его семьи, а с другой — контролировал все их передвижения. Таким образом, статус короля и его близких можно было определить как «плен с привилегиями».
Неудачный побег
В сентябре 1790 года окружению короля удается убедить его начать подготовку к побегу. Замысел заключался в том, чтобы добраться до крепости Монмеди, в которой находился маркиз де Буйе, командующий войсками Мёза, Саара и Мозеля, верный королевской фамилии.
В ночь на 21 июня 1791 года королевская семья тайно покинула дворец Тюильри в сопровождении трех телохранителей. Король был переодет пажом, однако внешность его была слишком узнаваемой для того, чтобы Людовик мог сохранить инкогнито.
В городе Сент-Мену короля заметил почтмейстер Жан-Батист Друэ.
Стопроцентной уверенности у Друэ не было, и он последовал вслед за каретой, двинувшейся в город Варенн.
Согласно плану заговорщиков, в Варенне короля должен был ждать отряд гусар, на который был возложена миссия по сопровождению короля.
Варенн разделен рекой на две части, и гусары разместились в его восточной части, в то время как карета с беглецами прибыла вечером 21 июня в западную часть. Пока сопровождающие Людовика XVI пытались разобраться в ситуации, в город прибыл Друэ, который поднял тревогу. Местные части Национальной гвардии перекрыли мост, соединяющий две части города, не дав гусарам прийти на помощь королю. Беглецов задержали, отправив в Париж посыльного с сообщением. Гусары также отправили гонца, требуя помощи. За час до того, как силы, верные королю, подошли к Варенну, монарха с семьей уже увезли обратно в Париж.
Тайны железного шкафа
Бегство Людовика XVI значительно ухудшило его положение. Хотя он и не был низложен, обвинения в измене и требования отдать монарха под суд звучали все чаще.
Тем более и сам король давал к этому повод, все чаще отказываясь утверждать решения революционного парламента. Король надеялся на интервенцию, которая поможет ему одолеть революционеров.
10 августа 1792 года Национальная гвардия и революционные федераты штурмом взяли дворец Тюильри. Законодательное собрание было заменено Национальным конвентом, который 21 сентября 1792 года провозгласил Францию республикой.
Вопрос о суде над королем встал практически сразу — приговор, вынесенный монарху, придал бы легитимности событиям 10 августа.
Людовик был заключён с семьей в крепость Тампль и обвинён в составлении заговора против свободы нации и в ряде покушений на безопасность государства.
В ноябре 1792 года при обыске был обнаружен железный шкаф с документами. По версии обвинения, документы, находившиеся в нем, свидетельствовали, что Людовик XVI поддерживал отношения с эмигрантами, вел тайные переговоры с иностранными монархами, замышлял и осуществлял подкуп революционных лидеров умеренного толка.
«Виновен в злоумышлении против свободы и безопасности»
10 декабря 1792 года начался суд над королем в Национальном конвенте. Монарх держался стойко, отрицал все выдвинутые против него обвинения, однако мало кто сомневался в том, что Людовик XVI будет признан виновным.
Главный вопрос заключался в том, какую меру наказания вынесет ему суд.
Процедура голосования проходила с 15 по 19 января 1789 года. Каждый из членов Национального конвента должен был дать обоснованный ответ на четыре вопроса: о виновности гражданина Луи Капета (так именовали короля революционеры), о необходимости вынесения вопроса о наказании короля на всенародный референдум, о смертной казни короля и о возможности помилования короля.
Все члены Национального конвента проголосовали за признание Людовика XVI виновным «в злоумышлении против свободы нации и общей безопасности государства». Предложение о референдуме было отвергнуто.
16 января началось голосование по вопросу о смертной казни.
Единства среди депутатов не было, и предсказать его исход не брался никто. В итоге из 721 депутата, которые приняли участие в голосовании, 387 высказались за смертную казнь, 334 были против.
Последний шанс короля был связан с голосованием о помиловании, которое состоялось 18 января. За помилование было отдано 310 голосов, против — 380. Таким образом, король Людовик XVI был приговорен к смертной казни. Исполнение приговора было назначено на 21 января 1793 года.
Прощание Людовика XVI с семьей перед казнью. Репродукция картины.Последние часы короля
Свидетели сообщали, что, узнав, о вердикте, король попросил принести ему том Британской энциклопедии с описанием казни Карла I. Получив его, он погрузился в чтение.
Вечером 20 января Людовику XVI разрешили проститься с семьей. После этого король до двух часов ночи общался со священником, а затем лег спать.
В пять часов утра его разбудили, он привел себя в порядок при помощи камердинера, вновь пообщался со священником, который затем отслужил обедню.
В восемь часов утра приговоренный передал членам муниципалитета свое завещание, попросил у священника последнего благословения, и в сопровождении офицеров охраны отправился в карету, которая должна было отвезти его к месту казни.
Эшафот на площади Революции был окружен вооруженной толпой. Опираясь на священника, Людовик поднялся по ступенькам к разящему орудию Французской революции — гильотине.
Помощники палача хотели снять с него одежду, но король отказался от их услуг, сам снял коричневый камзол, оставшись в белом фланелевом жилете, серых панталонах и белых чулках.
Зачем отрубленную голову показывали толпе?
Казнить монарха предстояло Шарлю-Анри Сансону, представителю династии палачей, который начал свою карьеру еще при Людовике XV.
Между опытным палачом и монархом возник спор. Сансон, быстро освоивший новое орудие казни, к выполнению всех процедур подходил скрупулезно. Приговоренному было необходимо связать руки, а затем привязать его к доске.
Людовик счел это новым оскорблением и отказался подчиниться.
Сансон не горел желанием применять силу, но времени на увещевания у него не было, и шесть ассистентов готовы были скрутить Людовика. Положение спас священник, уговоривший короля принять и это испытание достойно.
«Делайте, что хотите», — изрек король, и обратился к толпе: «Я умираю невинным, я прощаю своих врагов и молю, чтобы моя кровь пролилась на пользу народу Франции и утолила Божий гнев!»
Помощники Сансона, уже успевшие связать приговоренному руки, ловко и быстро положили его на доску и привязали к ней.
Под звуки барабанной дроби голова бывшего владыки Франции оказалась под ножом гильотины. Шарль-Анри Сансон привел ее в действие. Людовик XVI лишился головы под крики ликующей толпы: «Да здравствует революция!»
Спустя мгновение помощник палача поднял отсеченную голову и показал ее толпе. Тогда считалось, что моментально отрубленная голова продолжает жить еще около пяти секунд, и в эти мгновения ее поднимали, чтобы казненный мог видеть ликующую и смеющуюся над ним публику.
Палач спит спокойно
Тело короля похоронили в общей могиле, засыпав слоем негашеной извести. В октябре 1793 года участь супруга разделила королева Мария-Антуанетта. Вслед за королевскими особами на эшафот взошли и многие пламенные деятели революции, включая главного сторонника смертной казни монарха Максимилиана Робеспьера.
Палач Шарль Анри Сансон, казнивший их всех, а в целом проведший 2918 казней, вышел в отставку и умер своей смертью в 1806 году в возрасте 67 лет. Рассказывают, что как-то со знаменитым палачом встретился Наполеон, который в свое время сам едва не стал «клиентом» Сансона. Бонапарт поинтересовался, может ли спокойно спать человек, отправивший на тот совет столько людей. «Если короли, диктаторы и императоры спят спокойно, почему же не должен спокойно спать палач?», — пожал плечами Сансон.
Die Welt (Германия): казнь Людовика XVI и «отвратительная оргия» под гильотиной
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Короли правили Францией почти тысячу лет.
Считалось, что монархия установлена по воле Бога и никаких альтернатив ей быть не может. Однако, казнив Людовика XVI, Великая французская революция подвела черту под «старым порядком» — и положила началу террору, который вскоре скосил многих из революционеров.
На протяжении почти 1000 лет Францией правили короли. Некоторые из них, например, «король-солнце» Людовик XIV и его преемник Людовик XV, считались самыми могущественными повелителями Европы. Однако всего через 19 лет после смерти Людовика XV его внук и наследник взошел на эшафот на площади Революции (нынешней площади Согласия) в Париже, положил голову на плаху, а когда она полетела с его плеч, толпа внизу прокричала: «Да здравствует нация, да здравствует республика!»
Казнью Людовика XVI 21 января 1793 года Великая французская революция подвела черту под порядком, который большинство европейцев все еще считали дарованным им Богом, в том числе и потому, что не могли себе представить, какие у монархии могли быть альтернативы.
Людовик XVI (1754-1793) из династии Бурбонов сам облегчил задачу своим судьям: он растерял весь блеск, всю харизму своего деда Людовика XIV, который позволял себе самоуверенно утверждать: «Государство — это я». Неуклюжий, неразговорчивый и склонный к полноте Людовик XVI взошел на трон в 1774 году лишь благодаря смерти своего отца и старшего брата.
Тот факт, что его первая близость с жизнерадостной Марией-Антуанеттой из династии Габсбургов состоялась через семь лет брака, вызывал насмешки всего Версаля. Его терпение в отношении бесконечных эскапад и интрижек жены сильно вредило авторитету короны в обществе. И что было толку от того, что французская армия, будучи союзником восставших североамериканских колонистов, одержала блестящую победу над врагами-англичанами? Кто поблагодарил его за то, что он отменил политические казни и попытался начать реформы — слишком смелые, по мнению привилегированных сословий, и слишком робкие, на взгляд критиков?
В конце 1780-х годов государство обанкротилось, и Людовику XVI пришлось собрать Генеральные штаты, чтобы найти выход из финансового кризиса.
По сути, тем самым он признал свою полную несостоятельность как монарха. За этим последовала революция, в ходе которой король проявил себя не просто «ведомым» — он оказался не в состоянии найти собственную роль. Вместо этого в 1791 году он предпринял совершенно бездарную попытку к бегству в Варенн, из-за чего окончательно растерял симпатии своих сторонников.
Перестав быть абсолютным и став конституционным монархом, он в итоге принес присягу на Конституции — и вступил в сговор с врагами Франции. Когда верховный главнокомандующий австрийских и прусских войск, герцог Карл Вильгельм Фердинанд Брауншвейгский в конце июля 1792 года пригрозил Парижу и его жителям «неслыханной во все времена местью», если с Людовиком или его семьей что-то случится, поднялось восстание. 10 августа в Париже начался штурм дворца Тюильри. Людовика и его близких схватили и отправили в крепость Тампль.
Когда в одном из сейфов в Тюильри были обнаружены документы, подтверждавшие связь Людовика с контрреволюционерами, процесс против него стал неизбежен.
Национальный Конвент начал его против гражданина Луи Капета (потомка Гуго Капета, первого короля из династии Капетингов).
Этот Конвент, вообще-то бывший органом законодательной власти, получивший, однако, частично и власть исполнительную, стал отражением радикализации революции. Жирондисты, которые в прошлом законодательном Национальном собрании еще считались радикалами, так как выступали за упразднение монархии и войну против Европы, теперь стали «умеренными», которым противостояли практически равные им по силе монтаньяры (якобинцы и кордельеры), а между ними было так называемое «болото» (Plaines), поддерживавшее то одну, то другую сторону. Для жирондистов и монтаньяров процесс против Людовика стал настоящей борьбой за власть.
Для Максимилиана Робеспьера, возглавлявшего якобинцев, все было ясно: раз революция победила короля, она не могла допустить такой процесс против него, в ходе которого он мог бы быть оправдан — ведь это одновременно означало бы приговор самой революции: «Людовик должен умереть, потому что Отечество должно жить».
Когда жирондисты, в свою очередь, обратились к народу и напомнили, что тот, по Конституции 1791 года, гарантировал королю неприкосновенность, ситуация обострилась. В Конвенте, потому что под сомнение была поставлена представительская система; в городе, потому что там давно уже требовали голову Людовика. В результате жирондистов исключили из Якобинского клуба, и они с этого момента не осмеливались показываться на улице без оружия.
В условиях такого политического обострения у адвокатов Людовика со всеми их юридическими аргументами не было ни единого шанса. 14 января 1793 года начались решающие заседания. На голосование были вынесены вопросы вины, обращения к народу и меры наказания. На первый вопрос утвердительно ответили 673 из 718 депутатов. За обращение к народу высказались 423 из них, против — 286. За казнь Людовика из 721 депутата проголосовали 387, против — 334. Но поскольку 26 из проголосовавших «за» высказались за то, чтобы отложить казнь на более поздний срок, получилось, что перевес сторонников казни составил всего один голос.
Когда 19 января состоялось голосование по поводу переноса казни, «против» высказались 383 члена Конвента, тогда как «за» были только 310.
Людовик воспринял весть о предстоящей казни спокойно. Его просьба еще раз увидеться со своими близкими без свидетелей и исповедаться перед священником, отказавшимся принести присягу революции, была удовлетворена. Впрочем, просьба позволить ему самому состричь себе волосы перед казнью была отклонена. 21 января 1793 года в 8:30 часов карета отправилась от Тампля на площадь Революции. Дорогу ей расчищали почти 80 тысяч вооруженных бойцов и бесчисленное множество зрителей.
Около 10:00 часов процессия прибыла к месту казни. «Вот это да! Я видел как внук Людовика XIV, еще недавно бывший самым могущественным из королей, стоял перед безжалостной толпой в рубашке, со связанными руками, словно преступник», — рассказывал кто-то из свидетелей тех событий.
«Народ! Я умираю безвинно! Я прощаю тех, кто довел дело до моей смерти», — сказал Людовик перед смертью, но его слова утонули в грохоте барабанов.
Палачи схватили его. «Король встал напротив машины. Упало лезвие. Отрубленную голову показали народу», — рассказывал свидетель. «Кровавые останки» быстро собрали, отвезли на кладбище Мадлен и похоронили в братской могиле его швейцарских гвардейцев, погибших во время штурма Тюильри.
Тем временем под эшафотом начался стихийный народный праздник, во время которого люди не только пели и плясали, но и устроили «отвратительную оргию». Некоторые рисовали себе усы пролившейся с гильотины кровью Людовика. «Женщины стремились ощутить у себя на пальцах королевскую кровь, мужчины пачкали в ней свои сабли, некоторые наполняли кровью Людовика свои ножны, — цитировал историк Эрнст Шулин (Ernst Schulin) в своей книге „Французская революция“ свидетеля тех событий, немецкого журналиста по фамилии Эльснер (Oelsner). — Одежду казненного в буквальном смысле изорвали на мелкие клочки, а пучки его волос потом очень дорого продавали».
«Не знаю, было ли это связано с чрезвычайностью события, или причина крылась просто в некоем политическом суеверии», — пытался объяснить шокирующее поведение людей Эльснер.
Возможно, свою роль сыграла исконная вера в «исцеляющие руки» «Богом помазанного» короля. Для других это были необычные сувениры. А некоторые особо прозорливые персонажи, вероятно, увидели, что революционеры, казнив короля, отрезали все пути назад: «убийцы короля» сожгли все мосты к «старому порядку» — как внутренние, так и внешние.
Для Республики же тем самым началась борьба не на жизнь, а насмерть. Резко обострились дебаты по вопросу о том, как добиться победы над всеми врагами, и их логическим продолжением стал террор — владычество Комитета общественного спасения. Десятки тысяч людей, многие из которых еще недавно радовались смерти Людовика, попали на гильотину. Это стало горькой иронией истории: последний король французского «старого порядка» ужасным образом указал стране ее будущее.
Казнь короля (21 января 1793 г.) · СВОБОДА, РАВЕНСТВО, БРАТСТВО: ИССЛЕДОВАНИЕ ФРАНЦУЗСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ событие появится в газетах и будет оглашено за границей таким образом, чтобы исказить правду.
Как очевидец, всегда далекий от предубеждений сторон и слишком хорошо знакомый с никчемностью aura Popularis , Я собираюсь дать вам правдивый отчет о том, что произошло. Я очень сожалею, что мне пришлось присутствовать на казни с оружием в руках вместе с другими гражданами секции, и я пишу вам сейчас с моим сердцем, полным горя, и все мое существо потрясено этим ужасным опытом.Людовик, укрепленный принципами религии, казалось, совершенно смирившийся со смертью, вышел из тюрьмы в Темпле около девяти утра и был доставлен к месту казни в карете мэра со своим исповедником и двумя жандармами, задернуты шторы.
Когда он прибыл в пункт назначения, он не дрогнул, глядя на эшафот. Палач сразу же приступил к выполнению обычного обряда, отрезав королю волосы, которые он положил в карман. Затем Луи поднялся на эшафот. Воздух наполнился грохотом многочисленных барабанов, как будто предназначенных для того, чтобы люди не требовали благодати. Барабанная дробь на мгновение умолкла жестом самого Луи, но по сигналу адъютанта генерала национальной гвардии возобновилась с такой силой, что голос Луи захлебнулся и удалось уловить лишь несколько случайных слов.
типа «Я прощаю своих врагов». В то же время он сделал несколько шагов вокруг роковой доски, к которой его влекло чувство ужаса, естественное для всякого человека на грани смерти, или, может быть, он воображал, что народ может взывать к благодати, к тому, что делает человек. не цепляться за надежду даже в свои последние минуты?
Адъютант приказал палачу исполнить свой долг, и в мгновение ока Людовика привязали к смертоносной доске машины, которую называют гильотиной, и отрубили ему голову так быстро, что он едва ли мог пострадать. По крайней мере, в этом заслуга смертоносного орудия, носящего имя врача, который его изобрел. Палач тут же вынул голову из мешка, в который она автоматически упала, и показал ее народу.
Как только казнь состоялась, выражение лиц многих зрителей изменилось, и из мрачного ужаса они перешли в другое настроение и закричали: «Да здравствует нация!» По крайней мере, это можно сказать о коннице, которая была свидетелем казни и махала каской на острие сабли.
Некоторые горожане последовали их примеру, но многие, сломленные болью, отступили, чтобы пролить слезы в кругу своих семей.
Так как обезглавливание не могло быть произведено без пролития крови на эшафот, многие спешили на место, чтобы окунуть в него конец своего носового платка или лист бумаги, чтобы напомнить об этом памятном событии, ибо не нужно было прибегать к помощи к одиозным интерпретациям таких действий.
Тело перевезли на кладбище св. Маргерит, после того, как комиссары муниципалитета, департамента безопасности и уголовного суда составили протокол.
Его сын, бывший дофин, в приступе детской простоты, вызывавшей большое сочувствие, в последнем разговоре с отцом настойчиво просил разрешения пойти с ним на эшафот просить народ о помиловании.
Суд и казнь Людовика XVI
Суд и казнь короля Франции Людовика XVI (годы правления 1774-1792) были одним из самых ярких событий Французской революции (1789-99). В декабре 1792 года бывший король, ныне именуемый гражданином Луи Капетом, предстал перед судом и был признан виновным в многочисленных преступлениях, приравненных к государственной измене, и приговорен к смертной казни через гильотину.
Людовик XVI на эшафоте
Неизвестный художник (общественное достояние)
Казнь 90 002 Людовика оказала глубокое влияние на ход европейской истории, обозначив точку невозврата для французских революционеров. Первая и единственная казнь французского короля его подданными, смерть Людовика XVI ознаменовала смерть Ancien Ré gime и положила конец тысячелетию непрерывной французской монархии. Это значительно расширило Французские революционные войны (179 г.2-1802), привели к царству террора и положили начало недолгому периоду Первой Французской республики (1792-1804).Удалить рекламу
Реклама
Королевские заключенные
К сентябрю 1792 года Французская революция полностью изменила французское общество; феодальный строй был разрушен, власть церкви и аристократии урезана, а естественные права человека утверждены. Конституция 1791 г. создавалась для нового, уравнительного общества, в котором не было ни патрициев, ни крестьян, ни господ, ни рабов, а были только граждане, и 21 сентября 179 г.
Когда королевская семья обосновалась в Храме, собрался новый законодательный орган, чтобы решить, что делать с прежним королем.
К этому моменту Людовик XVI уже был свергнут и содержался в плену парижским городским правительством, Повстанческой Коммуной, в крепости Тампль. С 1789 года многочисленные попытки примирить его с революцией потерпели неудачу, кульминацией чего стал кровавый штурм дворца Тюильри 10 августа 179 года.2. Последней каплей стало явное пренебрежение королем обороны города перед лицом вторгшейся прусской армии, заставившей разочарованных, напуганных и разгневанных горожан вторгнуться в его дворец. Хотя Людовик оставил записку с приказом своей швейцарской гвардии сдаться, они проигнорировали приказ и открыли огонь по повстанцам; после последовавшего боя погибло 800 человек. Многие обвиняли короля, которого арестовали; Тысячелетняя монархия Франции была окончательно мертва.
Удалить рекламу
Реклама
YouTube Следите за нами на Youtube! Среди королевских узников Храма были Людовик XVI, его жена Мария-Антуанетта, двое его детей и его сестра мадам Елизавета.
Им были разрешены определенные удобства, в том числе штат из 13 слуг, камердинер, профессионально приготовленная еда и столько книг, сколько пожелал король. Тем не менее, Коммуна, не колеблясь, напомнила королевской семье, что они больше не королевские особы; посетители не снимали шляпы в присутствии Людовика и не вставали со своих мест, чтобы поклониться ему. Охранники осыпали заключенных словесными оскорблениями, которые развлекались тем, что рисовали граффити, изображающие Людовика, свисающего с виселицы.
Людовик XVI, заточенный в башне храма
Жан-Франсуа Гарнере (общественное достояние)
Национальная гвардия повсюду преследовала Луи, даже во время его уединенных сеансов чтения. Охранники конфисковали швейные наборы Марии-Антуанетты, подозревая, что она вышивала секретные послания. Тем не менее, Луи и его семья пытались жить как можно более нормально. Они вместе ели, и хотя от них требовалось громко и четко разговаривать по-французски, Людовику разрешалось давать уроки географии своему сыну Луи-Шарлю, и их часто можно было увидеть вместе раскрашивающими карты. Около полудня семье разрешили выйти в сад, где они могли бросать мячи или играть в волан, а по вечерам Людовик читал своим детям римские истории. Но пока семья обживалась новой жизнью, в Париже собирался новый законодательный орган, которому предстояло решить один важный вопрос: что делать с бывшим королем Франции?
Любите историю?
Подпишитесь на нашу бесплатную еженедельную рассылку по электронной почте!
Осудить короля
В начале сентября в новое Национальное собрание было избрано 749 депутатов. Как и предшествовавшее ему Законодательное собрание, Конвент был в подавляющем большинстве молодым, две трети его членов моложе 45 лет, большинство из которых были юристами. Многие из этих новых депутатов уже были видными революционными лидерами, в том числе Максимилиан Робеспьер, Жак-Пьер Бриссо и Жорж Дантон. Другие, такие как 25-летний Луи-Антуан Сен-Жюст, были новичками, и впервые был даже избран иностранец; Радикальный англичанин Томас Пейн получил место, несмотря на его плохой французский.
Конвент начал свое существование с грохотом, провозгласив Французскую республику 21 сентября 1792 года. Монархия была официально упразднена, что фактически узаконило действия, предпринятые 10 августа. Тем не менее вопрос о судьбе короля оставался трудным и занимал внимание Конвента до конца осени. Фракция жирондистов во главе с Бриссо предложила ничего не делать; король был бы наиболее ценен как пленник и заложник, где его все еще можно было бы использовать в качестве политической пешки, если бы когда-либо возникла необходимость. Однако противники жирондистов отвергли это предложение, потребовав дальнейшего наказания Людовика; наиболее воинственными из них были якобинцы, которые стали известны как Гора из-за их склонности сидеть на вершине трибуны во время заседаний Конвента. Во главе с Робеспьером альпинисты считали, что Людовика следует казнить.
Удалить рекламу
Реклама
Пока жирондисты и горцы спорили, другие депутаты поднимали процедурные вопросы, обсуждая, как именно и каким образом можно судить короля и даже можно ли его судить вообще.
Портрет Луи-Антуана де Сен-Жюста
Пьер-Поль Прюдон (общественное достояние)
Представителем Горы был молодой Сен-Жюст. С практикой стоицизма, напоминающей его кумира Робеспьера, Сен-Жюст утверждал, что король уже был признан виновным как народом 10 августа, так и просто в силу того, что он был монархом, поскольку «никто не может править невинно» ( Дэвидсон, 138). Сен-Жюст заявил, что король никогда не был настоящим гражданином Франции; как король, он ставил себя выше закона и никогда не участвовал в демократическом процессе.
Волнующая речь Сен-Жюста ни на кого не произвела такого впечатления, как на Робеспьера; их последующая дружба будет иметь глубокие последствия для Франции. Тем временем вождь якобинцев выступил с речью, соглашаясь с молодым депутатом, заявив, что суд потребует рассмотрения возможности невиновности Людовика XVI, чего нельзя допустить. Если Людовик мог быть невиновен, рассуждал он, то Республика была построена на ложном предлоге; как он выразился, «Луи должен умереть, потому что нация должна жить» (Scurr, 245).
Удалить рекламу
Реклама
Несмотря на мощную риторику Горы, Конвент, в конце концов, был собранием юристов, и, как таковое, намеревался действовать законно.
Был бы суд. Этим решением были созданы два комитета для поиска конкретных преступлений, в которых можно было бы обвинить короля.
Обвинительный акт
20 ноября было объявлено, что в тайнике в стенах Тюильри был обнаружен железный сундук. Внутри находились письма и документы, изобличающие короля в антиреволюционном и предательском поведении. Самым шокирующим для Конвента были письма, в которых раскрывалось, что покойный революционный лидер Оноре-Габриэль Рикети, граф де Мирабо, тайно работал на короля. По настоянию Робеспьера останки Мирабо были вывезены из французского Пантеона, его бюст в Якобинском клубе разбит вдребезги.
После подготовки обвинений Конвент вызвал Людовика предстать перед ними для предъявления обвинения 11 декабря.
Хотя обнаружение сундука вызвало ожесточенные дебаты в Конвенте по поводу того, были ли документы подделаны, этого было достаточно, чтобы начать судебное разбирательство. От имени комитета по уголовным делам Роберт Линде представил список с подробным описанием преступлений короля, восходящих к началу революции.
Такие преступления включали, помимо прочего, подготовку к применению военной силы против Парижа в дни, предшествовавшие штурму Бастилии; заговор с целью бежать из Франции и спровоцировать контрреволюцию в Бегстве в Варенн; позволив пролить кровь французов как в резне на Марсовом поле, так и в восстании 10 августа. Когда обвинения были подготовлены, Конвент вызвал Луи предстать перед ними для предъявления обвинения 11 декабря.
Удалить рекламу
Реклама
Утром, когда было предъявлено обвинение, мэр Парижа Шамбон отправился в Храм, чтобы забрать короля, которого он назвал Людовиком Капетом. Это вызвало нехарактерный взрыв со стороны бывшего монарха, который закричал: «Я не Луи Капет! Мои предки носили это имя, но меня никогда так не называли» (Шама, 658). В сопровождении депутатов Луи заставили стоять, пока президент Конвента Бертран Барер не пригласил его сесть. В течение следующих трех часов Барер просматривал список обвинений, все из которых Луи категорически отрицал, даже когда ему были представлены документы, на которых явно стояли его подписи.
На протяжении всего этого он сохранял впечатляющую степень спокойствия, маска, которая упала только один раз; когда его обвинили в «пролитии французской крови», Луи растерялся, вытер слезы с глаз и потер лоб. В целом он оставался непокорным, утверждая, что делал только то, что считал правильным. После предъявления обвинения он запросил защитника, на что Конвент неохотно согласился. Они прервались на десять дней, чтобы дать команде Луи время подготовиться.
Суд над Людовиком XVI
Рейньер Винкелес (общественное достояние)
Тем временем Парис обрадовался известию о судебном процессе. Рассказ о суде и казни короля Англии Карла I (годы правления 1625–1649) стал бестселлером в книжных магазинах, поскольку политические клубы поднимали тосты за неминуемую смерть тирана. И все же, хотя Париж жаждал королевской крови, отнюдь не вся Франция чувствовала то же самое. Действительно, суд над королем и возможная казнь встревожили большую часть армии, а также большие участки в сельской местности.
В Руане вспыхнул бунт против короля. Это был еще один пример раскола между французскими гражданами, который поможет разлучить нацию в наступающем году Террора.
Испытание
Команда Луи немедленно приступила к подготовке его защиты. Его главным советником был Ламуаньон де Малешерб, 71-летний государственный деятель, дважды занимавший пост королевского министра; Когда его спросили, что заставило его вести эту проигрышную битву, Малешерб ответил: «Меня дважды призывали на службу к тому, кто был моим Учителем, когда весь мир жаждал этой чести; и я обязан ему тем же служением сейчас, когда это стало тот, который многие считают опасным» (Carlyle, 545). Среди других защитников Луи были еще один старший юрист, Франсуа-Дени Тронше, а также более молодой и красноречивый Ромен Дезез.
Луи сохранил за собой последнее слово в своих юридических аргументах и одобрил все речи своих советников. Он отказался позволить им заявить, что он не знает закона, и при этом он не последует примеру Карла I и не станет отрицать авторитет Конвента.
Вместо этого он сослался бы на Конституцию 1791 года, которая считала монарха Франции неприкосновенным, что делало судебный процесс незаконным. Хотя Людовик сказал Malesherbes, что, по его мнению, их дело можно выиграть, оказалось, что он тайно смирился со своим положением, поскольку провел Рождество, пересматривая свою последнюю волю и завещание. В нем он написал своему сыну, что, если ему когда-нибудь посчастливится стать королем, он не должен мстить за смерть своего отца, а должен стремиться только к счастью своих подданных. Он написал королеве, прося прощения за любое горе, которое он, возможно, причинил ей во время их брака. В качестве последнего акта неповиновения он подписал завещание «Король Людовик XVI Франции и Наварры», титул, который он носил до 9-го века.0033 Старый режим .
26 декабря гражданин Капет был доставлен в Конвент для суда над ним. Дезез, который не спал четыре дня, представил аргументы защиты. Он утверждал, что в соответствии с Конституцией 1791 года король уже заплатил за свои преступления своим отречением и больше не совершал преступлений с тех пор, как стал гражданином.
По словам Дезеза, король всегда действовал только в интересах своего народа, напоминая собравшимся гражданам, что король «дал» им свободу. Что касается кровопролития, Дезез утверждал, что король никогда не хотел, чтобы это произошло, хотя «он никогда не простит себя из-за этого» (Шама, 660).
Допрос Людовика Последнего
Элеонора Софи Ребель (общественное достояние)
Следуя аргументам Дезеза, перед Конвентом были поставлены три вопроса:
- вопрос о виновности
- имел ли Луи право на апелляцию
- дело о вынесении приговора
15 января 1793 г. обвинительный приговор был вынесен 693 голосами; хотя некоторые депутаты воздержались, ни одного голоса за невиновных не было подано. Вопрос об апелляции был ближе, хотя в конечном итоге он был отклонен 424 против 283. Оставалось, конечно, только вынесение приговора. Просьба жирондистов о вынесении приговора большинством в две трети голосов была отклонена, поскольку для любого другого важного решения требовалось только простое большинство.
Голосование по приговору началось в 8 часов вечера 16 января и продлится 13 часов. Один за другим депутаты подходили к трибуне, чтобы изложить свой голос и свои доводы. Зал был полон зрителей, завороженных драматическим событием. Из всех поданных голосов, возможно, самым удивительным был голос Филиппа Эгалите, двоюродного брата короля и бывшего герцога Орлеанского. Эгалите проголосовала за казнь на том основании, что «те, кто напали на суверенитет народа, заслуживают смерти» (Фрейзер, 39).8). Голос Эгалите был расценен как оппортунистический и бесчестный даже теми, кто поддерживал казнь Людовика, и был единственным голосом, который явно разозлил бывшего короля, когда ему сказали.
В итоге голосование за казнь состоялось. 361 безоговорочно проголосовали за смерть, 319 — за тюремное заключение с последующим изгнанием, а остальные — за какой-либо вариант того и другого. Измученный защитник Людовика, которому было отказано в месте на протяжении всего голосования, зачитал подготовленное заявление короля, в котором он отказался принять приговор за преступления, в совершении которых он не верил.
Малешерб попытался произнести последнюю мольбу, но был настолько переполнен эмоциями, что слова застряли у него в горле. «Граждане, — сказал он сквозь слезы, — у меня есть замечания к вам… неужели я имею несчастье потерять их, если вы не позволите мне представить их завтра?» (Шама, 663). Он действительно должен был страдать от такого несчастья. Дело было решено.
Исполнение
В промежутке между вынесением приговора и казнью другие пытались спасти Луи от его участи. Томас Пейн предложил отправить Луи Капета в Филадельфию, где его можно было бы реабилитировать как добропорядочного гражданина. Маркиз де Кондорсе произнес длинную речь о пороках смертной казни. Жирондисты пытались внести ходатайство об отсрочке вынесения приговора. Даже сам Людовик просил больше времени, чтобы привести свои дела в порядок. Ни одна из этих просьб не возымела большого эффекта, и Людовик был приговорен к смерти 21 января 179 г.3.
Вечером 20 января Луи разрешили в последний раз увидеть свою семью.
Оказалось, что о его судьбе им еще никто не сообщил. Королевский камердинер Клери описывает душераздирающую сцену, в которой плачущие дети Людовика цеплялись за его ноги, а бывший король плакал, держа их. Когда пришло время уходить, Мария-Антуанетта со слезами на глазах попросила его снова зайти утром. Луи согласился, хотя это было обещание, которое он не мог заставить себя сдержать. Больше он не увидит свою семью.
Казнь Людовика XVI
Исидор Станислас Хельман (общественное достояние)
21 января Людовик проснулся в 5 утра, чтобы принять последнее причастие от избранного им духовника, священника Эджворта де Фирмонта. В 8 за ним пришла Национальная гвардия, но она явно встревожилась из-за тяжести своих обязанностей. Взяв на себя ответственность в последний раз, Луи топнул ногой по земле и скомандовал: « Партонс !» («Пойдем!»). Затем его погрузили в карету, и потребовалось два часа, чтобы добраться до эшафота через зимний туман. Она прошла мимо запертых лавок и окон со ставнями, закрытых по приказу Конвента.