Если русские действительно спартанцы, а США — Афины: кто победит
https://ria.ru/20171219/1511200732.html
Если русские действительно спартанцы, а США — Афины: кто победит
Если русские действительно спартанцы, а США — Афины: кто победит — РИА Новости, 26.05.2021
Если русские действительно спартанцы, а США — Афины: кто победит
Ловушка Фукидида rightНынешний конфликт между Россией и Соединенными Штатами уже довольно давно рассматривается в категориях Пелопонесской войны. Например,… РИА Новости, 19.12.2017
2017-12-19T08:00
2017-12-19T08:00
2021-05-26T16:36
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdnn21.img.ria.ru/images/151120/54/1511205451_0:159:3078:1890_1920x0_80_0_0_a0fa93a9c9214e671d38429c58ab9fa7.jpg
сша
великобритания
россия
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.
xn--p1ai/awards/
2017
Геворг Мирзаян
https://cdnn21.img.ria.ru/images/147402/01/1474020193_316:0:1776:1460_100x100_80_0_0_f37d2a10f6b29deabf5380ed4b7cb543.jpg
Геворг Мирзаян
https://cdnn21.img.ria.ru/images/147402/01/1474020193_316:0:1776:1460_100x100_80_0_0_f37d2a10f6b29deabf5380ed4b7cb543.jpg
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
1920
1080
true
1920
1440
true
https://cdnn21.img.ria.ru/images/151120/54/1511205451_174:0:2905:2048_1920x0_80_0_0_dd3a5f140f8f7beb8155557759a9feb4.jpg
1920
1920
true
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.
xn--p1ai/awards/
Геворг Мирзаян
https://cdnn21.img.ria.ru/images/147402/01/1474020193_316:0:1776:1460_100x100_80_0_0_f37d2a10f6b29deabf5380ed4b7cb543.jpg
аналитика, сша, великобритания, борис джонсон, россия
Аналитика, США, Великобритания, Борис Джонсон, Россия
Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, для РИА Новости
Ловушка Фукидида
Захарова ответила Джонсону на сравнение России со Спартой
17 декабря 2017, 14:22
Нынешний конфликт между Россией и Соединенными Штатами уже довольно давно рассматривается в категориях Пелопонесской войны. Например, многие эксперты говорили о так называемой ловушке Фукидида (Фукидид — автор «Истории Пелопонесской войны», одного из древнейших трактатов по теории международных отношений). Смысл ловушки в том, что доминирующая держава настолько опасается роста возвышающейся новой державы, что провоцирует с ней войну.
Причем эта война зачастую оказывается убийственной для самого инициатора — даже в случае победы над соперником.
Спарта (которая и попала в эту ловушку Фукидида) победила Афины, однако настолько ослабла в ходе конфликта, что очень быстро потеряла свое доминирование в Греции, уступив его сначала фиванцам, а затем македонцам. Великобритания подавила в Первой и Второй мировых войнах возвышающуюся Германию, но при этом сама утратила лидерство и потеряла «империю, над которой никогда не заходит солнце». Франция Наполеона III же не только потеряла могущество, но и проиграла войну возвышающейся Пруссии.
В Россию – с носками и без телефона. Советы едущему из Лондона в Москву
18 декабря 2017, 17:07
Во всех случаях причиной стратегического и/или тактического поражения доминирующей державы является не только негибкая структура существующей системы международных отношений (четко устанавливающей баланс сил между игроками и не выдерживающей введения в баланс новой переменной), но и нежелание элит державы признавать новые реалии.
Сейчас же одержимые смесью мессианства и фобий элиты Соединенных Штатов тоже попадают в эту ловушку — с Китаем и прежде всего с Россией. И тоже проиграют в этой войне, даже в случае победы над Москвой и Пекином. Собственно, уже проигрывают: жонглирование санкциями, балансирование на грани ядерной войны, нарушение принципов свободной торговли приводит к разрушению мирового («американского» же) порядка и утрате США рычагов контроля над политико-экономическими институтами, а также идеологического лидерства.
© Fotolia / takasuФлаги стран мира
© Fotolia / takasu
Спарта была разной
Впрочем, министр иностранных дел Британии Борис Джонсон, готовящийся к визиту в Россию, нашел другие аналогии. Простые, оскорбительные и неряшливые, как его прическа. «Я читал «Историю Пелопонесской войны» Фукидида. Мне было очевидно, что Афины и их демократия, открытость, культура и цивилизация являются аналогом США и Запада. Россия мне казалась закрытой, недружелюбной и антидемократичной, как Спарта», — заявил он.
В России слова Джонсона о сравнении России со Спартой вызвали очередной приступ оскорбленных «отпоров» — а зря. При всей лживости заявлений о «закрытости, недружелюбности и недемократичности» Джонсон сделал России весьма комплиментарное сравнение.
Паранойя в Британии: министра пугают женщинами и русской водкой
17 декабря 2017, 08:00
Во-первых, слова «Спарта» и «спартанец» на Западе имеют (спасибо эпическому кинокомиксу про 300 мужчин в красных плащах) скорее положительный смысл. Или, во всяком случае, ассоциируются с силой, защитой и аскетизмом. Именно Спарта стояла на страже безопасности Греции, как сейчас Россия защищает мир в Сирии. Именно спартанские герои спасли Грецию от порабощения при Фермопилах, показав пример мужества и презрения к врагу перед лицом неминуемой смерти. Именно в Спарте воспитывались лучшие воины античности. Кстати, в Спарте женщины были куда более приближены в правах к мужчинам, чем в остальной Греции. На презрительное замечание о том, что «спартанки делают со своими мужьями что хотят», следовал лаконичный ответ: «да, но только спартанки и рожают мужей».
© РИА Новости / Дмитрий Виноградов | Перейти в медиабанкРоссийские летчики готовятся к посадке в истребитель Су-30 перед вылетом с аэродрома «Хмеймим» в Сирии
Наконец, именно в Спарте родилось большинство самых крутых греческих лидеров — начиная с царя Леонида и заканчивая Ксантиппом (который долгое время спасал Карфаген в ходе Первой Пунической войны).
Параллели по всем этим пунктам с Россией очевидны. И это не оскорбительные параллели.
Законы природы
Во-вторых, если Спарту сравнивают с Россией, то получается, что Афинами являются Соединенные Штаты. И тут, на самом деле, параллелей гораздо больше. Речь не идет о «демократии, открытости, культуре и цивилизации» Афин, а о куда более неприятных моментах их поведения, проявившихся в ходе той же Пелопонесской войны.
В Совфеде приветствовали обращение Джонсона к опыту Пелопоннесской войны
17 декабря 2017, 17:42
Например, отношение к международному праву.
США очень напоминают Афины в рамках так называемого мелийского диалога — описанных Фукидидом переговоров между афинянами и жителями острова Мелос, который Афины очень хотели оккупировать исходя из экономических причин. Мелийцы, пытавшиеся сохранить свой суверенитет, опирались на международное право, а афиняне ссылались на «законы природы», где сильные всегда доминируют над слабыми. Собственно, это был схематичный спор между идеалистами и реалистами. Который, как несложно представить, выиграли именно реалисты: Мелос был взят и сожжен, а его жители проданы в рабство.
Еще один пример — отношение к союзникам. Да, изначально Афины позиционировали себя как некий «маяк свободы и демократии» в греческом мире. После поражения персов в битве при Платеях афиняне, пользуясь наличием мощного флота, возглавили процесс освобождения греческих полисов на островах и побережье Эгейского моря от персидской тирании. А для предотвращения повторных посягательств Ахеменидов на греческую безопасность создали Афинский морской союз.
Милонов ответил на слова Бориса Джонсона о сравнении России со Спартой
17 декабря 2017, 14:04
Однако очень быстро этот союз равных (этакий протоЗапад) превратился в личную империю Афин. Афиняне контролировали казну союза (просто перевели ее в свой город), расходовали общие средства на личные нужды, в том числе и сооружение памятников в Афинах. Вводили экономические санкции против неугодных — без учета интересов других союзников. Многие из этих союзников были недовольны, однако афиняне, используя свои вооруженные силы, отбивали у желающих выйти или потребовать возвращения равноправия все подобные мысли. И когда афиняне говорили, что они в войне со Спартой символизируют свободу, сопротивляющуюся спартанской тирании, их слова рассматривали как лицемерие.
Союзники их ненавидели, но боялись. Правда, боялись ровно до того момента, пока афиняне не лишились своей силовой составляющей: спартанцы сожгли их флот ровно так же, как сейчас сирийцы, иракцы, китайцы, иранцы, русские и, конечно же, товарищ Ким доказывают несостоятельность американской мощи.
После этого Афинский морской союз просто рухнул.
Параллели тоже очевидны и поучительны.
Пелопоннесская война — Legio X Fretensis
Пелопоннесская война (431—404 до н. э.) — военный конфликт в Древней Греции, в котором участвовали Делосский союз во главе с Афинами с одной стороны и Пелопоннесский союз под предводительством Спарты — с другой.
Между Афинами и Спартой давно существовали противоречия. В немалой степени они были обусловлены различным политическим устройством государств. Афины представляли собой демократию, тогда как в Спарте власть находилась в руках олигархии. В полисах, входивших с ними в союз, обе стороны старались утвердить аналогичный собственному государственный строй. Политические противоречия усугублялись различием в происхождении: афиняне (как и бо́льшая часть их союзников) были ионийцами, тогда как спартанцы и, в свою очередь, их союзники — в основном дорийцами.
Традиционно Пелопоннесская война делится историками на два периода.
В первый период («Архидамова война») спартанцы предпринимали регулярные вторжения в Аттику, в то время как Афины использовали своё преимущество на море для рейдов на побережье Пелопоннеса и подавления любых признаков недовольства в своей державе. Этот период закончился в 421 году до н. э. с подписанием Никиева мира. Договор, однако, был вскоре нарушен возобновившимися стычками в Пелопоннесе. В 415 г. до н. э. Афины отправили экспедиционные силы в Сицилию для атаки Сиракуз. Атака закончилась сокрушительным поражением афинян; экспедиционные силы были полностью уничтожены. Это привело к заключительной фазе войны, которую обычно называют Декелейской, или Ионийской войной. В её ходе Спарта, получив внушительную поддержку от Персии, построила значительный флот. Это позволило ей оказать помощь в Эгейском море и в Ионии зависимым от Афин государствам-членам Делосского морского союза, пожелавшим выйти из последнего (Хиосу, Милету, Эвбее и пр.), подрывая мощь Афинской державы и окончательно лишая Афины и их оставшихся союзников превосходства на море.
Карта Пелопоннесской войны
Пелопоннесская война — первый военный конфликт, от которого сохранилось значительное количество свидетельств современников. Самое известное из них — «История» Фукидида, охватывающая период от начала войны до 411 года до н. э. Его работа, оказавшая большое влияние на развитие исторической науки, в значительной степени определила современное видение Пелопоннесской войны и мира, в котором она произошла. В начале войны Фукидид был афинским военачальником и государственным деятелем, политическим союзником Перикла. Однако в 424 году до н. э. он был изгнан за утрату стратегически важного города Амфиполя, и его история писалась, по крайней мере частично, за те двадцать лет, которые он провёл вне своего родного города.
Многие историки писали работы, продолжавшие рассказ о событиях с того места, где «История» Фукидида обрывается.
Остальные античные работы о войне были написаны позже и дошли до нас во фрагментах. Диодор Сицилийский в своей «Исторической библиотеке», написанной в I веке до н. э., охватывает всю войну. Его работа по-разному оценивается историками, но её главная ценность заключается в том, что она единственная даёт отличное от Ксенофонта видение событий. Некоторые из «Жизнеописаний» Плутарха тесно связаны с войной; хотя Плутарх был в первую очередь биографом и моралистом, современные историки черпают из его работ полезную информацию.
Пентеконтаэтия
Фукидид считал, что спартанцы начали войну в 431 году до н.э. «из страха перед растущим могуществом афинян, которые уже тогда… подчинили себе бо́льшую часть Эллады». Действительно, пятьдесят лет греческой истории, предшествовавших началу Пелопоннесской войны, ознаменовались становлением Афин как сильнейшей державы Средиземноморья. Отразив персидское вторжение в Грецию в 480 г. до н. э., Афины вскоре стали лидером коалиции греческих государств, продолжавших войну с Персидской империей на зависимых от неё территориях в Ионии и на Эгейском архипелаге. В течение этого периода, известного как Пентеконтаэтия («пятидесятилетие», название дано Фукидидом), Афины, первоначально занимавшие лидирующее положение в составе Делосского Союза, обрели статус правителя обширной Афинской державы.
Трения между Афинами и Пелопоннесскими государствами, включая Спарту, начались ещё в самом начале Пентеконтаэтии. После отступления персов из Греции Спарта попыталась предотвратить восстановление разрушенных врагом афинских стен (без стен Афины были мало защищены от атаки с суши и легко могли попасть под спартанский контроль), однако получила отпор. Согласно Фукидиду, хотя спартанцы не предприняли никаких действий в это время, они «втайне… очень досадовали, что им не удалось достичь своей цели».
Конфликт между государствами снова вспыхнул в 465 году до н. э., когда в Спарте произошло восстание илотов. Спартанцы попросили помощи в его подавлении у всех своих союзников, в том числе и у афинян. Афины выслали войска, но после их прибытия спартанцы заявили, что «их помощь больше не нужна», и отправили афинян домой (прочие союзники остались). Согласно Фукидиду, спартанцы отказались от помощи из опасения, что афиняне могут перейти на сторону восставших. В конечном итоге мятежные илоты сдались, однако при условии, что будут изгнаны, а не казнены; Афины поселили их в стратегически важном городе Навпакте, расположенном в самом узком месте Коринфского залива. Итогом этих событий стал выход оскорблённых афинян из союза со Спартой и заключение ими союза с Аргосом, постоянным соперником Спарты, и Фессалией.
В 459 году до н. э. Афины воспользовались войной между своими соседями — Мегарой и Коринфом, входившими в Пелопоннесский союз, и заключили с Мегарой союзный договор.
В результате афиняне получили точку опоры на Коринфском перешейке и в Коринфском заливе; кроме того, выросло влияние Афин в Беотии. Всё это привело ко вступлению в войну Спарты, и началась так называемая Малая Пелопоннесская война. В ходе её Афины были вынуждены оставить под спартанским контролем владения в материковой части Греции за пределами Аттики (в том числе Мегары и Беотию), однако в составе Афинского союза остался важный остров Эгина. Заключённый зимой 446/445 года до н. э. Тридцатилетний мир признавал за обоими государствами право на контроль над собственными союзниками.
Бюст Фукидида
Архидамова война
Первый период конфликта носит в историографии традиционное название Архидамовой войны, по имени спартанского царя Архидама II, командовавшего объединёнными силами Пелопоннесского союза. Следует отметить, что Спарта и её союзники, за исключением Коринфа, Мегары, Сикиона и коринфских колоний были сухопутными государствами. Они обладали возможностью собрать весьма значительную армию; лидеры союза, спартанцы, славились как прекрасные воины.
Флот же пелопоннесцев составлял всего лишь около трети афинского, и не шёл с последним ни в какое сравнение по силам. План войны Пелопоннесского союза предполагал прежде всего вторжение в Аттику и разорение земель вокруг Афин, а также разгром афинского войска в решающем сражении.
Афины же, хотя и находившиеся на Аттическом полуострове в материковой Греции, владели обширными территориями преимущественно на островах Эгейского моря. В связи с этим они разработали иную стратегию. Основной план, предложенный Периклом, ни в коем случае не предполагал заведомо проигрышного решающего сражения на суше. Вместо этого Афины должны были задействовать свой превосходящий противника по количеству кораблей и по качеству подготовки флот в качестве основного средства войны. В случае вторжения врага жители сельских районов Аттики должны были укрыться за стенами Афин, оставив свои дома, а продовольствие и иные товары должны были доставляться в город исключительно морем. Финансовое благополучие Афин, складывавшееся в первую очередь из дани, выплачиваемой союзниками, позволяло им надеяться на успех такой тактики.
Война началась с неожиданного нападения союзников Спарты — фиванцев — на небольшой городок Платеи. Этот полис, хотя и находился в Беотии, тем не менее, издавна был афинским союзником. Фивы же собирались если не заполучить Платеи под свой контроль, то по крайней мере возвратить их в состав союза беотийских городов. Скрытно проникнув внутрь неохраняемых по мирному времени городских стен, отряд из более чем трёхсот фиванцев с двумя беотархами во главе призвал платейцев вернуться в союз с остальными беотийскими городами. При этом захватчики вели себя достаточно мирно, заняв лишь рыночную площадь, полагаясь, очевидно, на поддержку своих местных сторонников. Тем не менее, их расчёт оказался ошибочным: перегруппировавшись и сообразив, что беотян немного, платейцы атаковали противника; в скоротечном ночном бою захватчики частично были уничтожены, частично сумели вырваться из города, а бо́льшая их часть (180 человек) была взята в плен. Основные силы фиванцев, подошедшие позже, опоздали и были вынуждены покинуть окрестности города на условии, что пленным будет сохранена жизнь.
После их ухода платейцы в нарушение соглашения перебили пленных.
В мае 431 года до н. э. шестидесятитысячное войско пелопоннесцев вторглось в Аттику, разоряя округу Афин. Вплоть до 427 года до н. э. подобные вторжения происходили ежегодно (кроме 429 г. до н. э.), однако длились они каждый раз около трёх недель; самое длительное вторжение (430 г. до н. э.) продолжалось лишь сорок дней. Причиной этого было то, что войско пелопоннесцев являлось фактически гражданским ополчением, и, соответственно, воины должны были успеть домой, чтобы принять участие в сборе урожая. Кроме того, спартанцам надо было держать своих илотов под постоянным контролем, поскольку долгое отсутствие основных сил Спарты могло привести к их восстанию.
Карта с ходом Пелопоннесской войны
Вторжение спартанцев заставило афинян, в соответствии с первоначальным планом, эвакуировать всё население Аттики за стены города. Наплыв беженцев привёл к тесноте в городе и большой скученности населения; источники свидетельствуют об отсутствии у многих элементарной крыши над головой.
Вместе с тем, афинский флот доказал своё превосходство над пелопоннесским, победив в двух сражениях — у мыса Рион и при Навпакте (429 год до н. э.) и начав опустошать побережье Пелопоннеса.
В 430 году до н. э. в переполненных беженцами Афинах вспыхнула эпидемия (симптомы, тщательно описанные Фукидидом, указывают, по-видимому, на сыпной тиф; некоторые учёные видят в этой болезни чуму; современные молекулярно-генетические методы доказали, что болезнь была вызвана возбудителем брюшного тифа. За период до 426 года до н. э. (с небольшими перерывами) она унесла около четверти населения города (примерно 30 тысяч человек). В числе жертв эпидемии был и Перикл. Болезнь господствовала не только в самих Афинах, но и в их войске. Страх перед заболеванием был столь велик, что даже спартанцы отменили вторжение в Аттику.
Значительные изменения произошли и во внутриполитической жизни Афин. Смерть Перикла привела к радикализации их политики. Значительно выросло влияние Клеона, выступавшего за более агрессивное ведение войны и отказ от преимущественно оборонительной политики Перикла.
Клеон опирался главным образом на радикально-демократические элементы афинского общества, прежде всего городские торгово-ремесленные круги. Более умеренную партию, опиравшуюся на землевладельцев и аттических крестьян и выступавшую за заключение мира, возглавлял богатый землевладелец Никий. В связи с тем, что положение Афин начало, наконец, улучшаться, группировка Клеона постепенно стала получать всё больший вес в Народном собрании.
Несмотря на серьёзные проблемы, Афины, тем не менее, выдержали тяжёлые удары первого периода войны. В 429 году до н. э. была, наконец, взята восставшая Потидея. Не увенчалось успехом и восстание на острове Лесбос (427 год до н. э.), при этом афиняне взяли главный город острова — Митилену. По предложению Клеона Народное собрание Афин даже приняло постановление о казни всех взрослых мужчин на острове и продаже в рабство женщин и детей; впрочем, на следующий день это решение было заменено решением о казни тысячи сторонников олигархии.
В 427 году до н.
э. кровавые распри начались на Керкире. Причиной, как и на Лесбосе, послужила вражда между местными аристократами и сторонниками демократии. Победа в междоусобице досталась демократам, уничтожившим своих соперников; остров остался в составе Афинской державы, однако был серьёзно ослаблен. Тогда же, в 427 году до н. э., после длительной осады пали под натиском пелопоннесцев и фиванцев Платеи. Оставшиеся в живых их защитники были казнены, а сам город был разрушен.
С 426 года до н. э. Афины захватили инициативу в войне. Этому способствовало увеличение в 427 году до н. э. фороса (дани, взимаемой с союзников) приблизительно вдвое. Кроме того, в 427 году до н. э. небольшая афинская эскадра была послана на Сицилию, где с помощью союзных городов (в первую очередь Регия) успешно вела боевые действия против тамошних спартанских союзников. Под предводительством энергичного стратега Демосфена (не путать с жившим позднее афинским оратором Демосфеном) Афины сумели достичь определённых успехов и в самой Греции: война была перенесена на территорию Беотии и Этолии — при Ольпах был разбит крупный отряд пелопоннессцев в 3 тыс.
гоплитов; Никий захватил Киферу — остров к югу от Лаконики; вокруг Пелопоннеса была создана цепь опорных пунктов. В 424 году до н. э. афинские войска планировали с двух сторон вторгнуться в Беотию, надеясь на выступление своих сторонников-демократов внутри страны.
Крупной удачей афинян на этом этапе войны явился захват городка Пилос в западной Мессении, обладавшего удобной гаванью. Это фактически наносило удар в самое сердце Спартанского государства (Пилос находится в 70 километрах от Спарты) и создавало неприкрытую угрозу господству спартиатов над илотами. В ответ Спарта предприняла решительные действия. Из Аттики были отозваны войска, осаждавшие Афины, собран флот, а на запирающий вход в гавань Пилоса остров Сфактерия был высажен отборный спартанский отряд.
Бюст Перикла
Однако афинский флот под командованием Демосфена разбил пелопоннесцев и отрезал гарнизон Сфактерии, а через некоторое время принудил его к сдаче. В плен попало 292 спартанских гоплита, в том числе 120 знатных спартиатов.
Командовал завершающим этапом битвы Клеон, назначенный недовольным долгой осадой афинским народным собранием.
Удар, нанесённый Спарте, был столь силён, что спартанцы предложили мир. Однако Афины, ожидая скорой окончательной победы, не согласились. Сыграло свою роль и то, что глава партии сторонников продолжения войны Клеон после падения Сфактерии стал самым влиятельным афинским политиком.
Впрочем, скоро стало ясно, что Афины недооценили силу Пелопоннесского союза. Хотя спартанцы перестали опустошать Аттику, афинян преследовали неудачи: попытка высадки у Коринфа была противником отбита, на Сицилии объединение местных полисов вынудило афинян отплыть домой. Провалилась и попытка вывести из войны Беотию: беотийские власти предупредили выступление демократов, из двух афинских армий вторжения одна была с уроном отброшена, а другая разгромлена у Делия, в бою пал командовавший афинянами стратег Гиппократ. Самая же большая неудача поджидала афинян во Фракии. Войдя в союз с Македонией, талантливый спартанский полководец Брасид взял город Амфиполь — центр афинских владений в этом регионе; Афины лишились стратегически важных серебряных рудников (именно за это поражение и был изгнан из Афин историк Фукидид, сын Олора).
Чтобы отбить Фракию, Афины послали войско, во главе которого был поставлен Клеон. Однако в битве под Амфиполем спартанцы нанесли афинянам поражение; в этой битве погибли и Клеон, и Брасид.
В итоге и Спарта, и Афины согласились заключить мир. По условиям договора восстанавливалось довоенное положение; стороны должны были обменять пленных и возвратить захваченные города. По имени возглавившего афинское посольство Никия мир был назван Никиевым.
Декелейская (Ионийская) война
Спарта не ограничилась посылкой подкреплений на Сицилию. По совету Алкивиада был разработан новый план вторжения в Аттику. Теперь вместо периодических кратковременных набегов спартанцы решили закрепиться здесь надолго. Весной 413 года до н. э. был занят и укреплён находившийся в 18 км от Афин посёлок Декелея, в котором теперь был размещён постоянный спартанский гарнизон. Таким образом, афиняне были вынуждены полностью перевести город на морское снабжение. Кроме того, был отрезан доступ к Лаврийским серебряным рудникам, что также сказалось на положении Афин, а к спартанцам перебежало около двадцати тысяч афинских рабов.
Афины оказались в очень тяжёлом положении. Чтобы предотвратить поражение, они начали строительство нового флота и приступили к сбору всех сил своей державы.
Однако и спартанцы не теряли времени даром. После победы в Сицилии они решили нанести удар в традиционно приоритетном для Афин регионе — бассейне Эгейского моря. В 412 году до н. э. восстал сильнейший союзник Афин Хиос, его поддержали ионийские города Клазомены, Эрифры, Теос, Милет. Спарта послала им на помощь сильный флот, в который входили в том числе и корабли сицилийских союзников. К 411 году до н. э. Иония полностью отпала от Афин. В довершение всего, Спарта обратилась за помощью к Персии и получила от неё значительную финансовую поддержку в обмен на готовность передать города Ионии под власть персов. Одной из ключевых фигур в этом соглашении с наместником Сард Тиссаферном был Алкивиад.
Афины оказались перед лицом поражения. Однако они не собирались сдаваться и были готовы к принятию чрезвычайных мер.
Был отменён форос, а вместо него была введена 10-процентная пошлина на провоз товаров через проливы, была оказана помощь демократическим партиям в союзных городах (например, на Самосе). Собранные силы были немедленно отправлены в Ионию, что существенно улучшило положение афинян в этом регионе. Кроме того, спартанские силы, значительно зависевшие от персидских денег, начали испытывать перебои в снабжении, так как персам было невыгодно полное поражение Афин. Сыграли свою роль и интриги желавшего вновь перейти на сторону афинян Алкивиада, имевшего немалый вес у наместника Сард Тиссаферна.
Существенные изменения произошли и в самих Афинах. Военные неудачи привели к росту влияния сторонников олигархии, и в 411 году до н. э. они совершили государственный переворот. Количество полноправных граждан ограничивалось до 5000 человек, а реальную власть получал Совет Четырёхсот. Отменялся столь важный элемент афинской демократии, как плата за исполнение должностных обязанностей. Новое правительство предложило Спарте мир.
Аттика: Афины и Декелея
Однако спартанцы отвергли предложения. Не признал олигархическое правительство и базировавшийся на Самосе афинский флот. Фактически в афинской державе сложилось двоевластие, чем не замедлили воспользоваться афинские союзники: восстал богатый остров Эвбея и города в проливах (это было крайне важно, так как большая часть хлеба ввозилась в Афины из Чёрного моря). Подавлять эти выступления пришлось афинскому флоту, во главе которого встал вновь перешедший к афинянам и получивший значительные полномочия Алкивиад. В 411 году до н. э. афиняне сначала обратили в бегство спартанский флот при Киноссеме, а чуть позже одержали над ним решительную победу при Абидосе; в 410 году до н. э. — разбили спартанцев и персов при Кизике, а в 408 году до н. э. взяли осадой ключевой город Византий. Военные успехи вскоре привели к падению олигархического режима, и восстановлению демократии. Между 410 и 406 годами до н. э. афиняне одерживали одну победу за другой и вскоре сумели во многом восстановить былое могущество.
Немалую роль в этих победах сыграл Алкивиад.
Но спартанцы также не собирались сидеть сложа руки. В Ионию был направлен с флотом энергичный военачальник Лисандр, обладавший редкими для спартанца талантами дипломата и флотоводца. Кроме того, он имел прекрасные личные отношения с персами, которые прекратили финансовую помощь Афинам и направили ему значительные средства.
Положение для спартанцев облегчалось тем, что после небольшого поражения у Нотия (406 год до н. э.) наиболее способный афинский военачальник — Алкивиад — был отстранён от командования флотом и удалился в добровольное изгнание. В 406 году до н. э. афинский флот, на создание которого ушёл последний резерв средств — золотая и серебряная утварь Парфенона, — всё-таки одержал значительную победу при Аргинусских островах, уничтожив более 70 вражеских триер и потеряв 25 своих. Однако шторм сделал невозможным спасение моряков с затонувших афинских судов, и по возвращении домой стратегов-победителей ждал суд.
Одним из пританов (членов притании — исполнительного органа Совета Пятисот) по жребию оказался Сократ, который, как мог, противился незаконному суду, но, несмотря на это, стратеги были осуждены и казнены.
Тем временем афинский флот был вынужден вновь перейти к активным действиям. Спартанцы под командованием Лисандра вновь появились в проливах. Под угрозой голодной смерти и полного финансового краха (Афины зависели теперь не только от подвоза хлеба из Чёрного моря, но и от пошлины, взимаемой в проливах) афинский флот вышел навстречу спартанскому. Однако в условиях общей деморализации и падения дисциплины наспех собранный флот в устье небольшой речки Эгоспотамы попал в ловушку Лисандра, который застиг стоявшие на якоре афинские корабли врасплох и уничтожил их практически полностью (из 180 триер удалось спастись только двенадцати). Стратег Конон не посмел явиться в Афины и бежал на Кипр.
У Афин не осталось ни флота, ни армии, ни денег, ни надежд на спасение. После пяти месяцев осады с суши и моря город сдался. В апреле 404 года до н. э. был подписан мирный договор (Фераменов мир). Афины лишались права иметь флот (кроме 12 кораблей), срывали Длинные стены, отказывались от всех своих заморских владений и входили в союз со Спартой.
Причём эти условия были ещё сравнительно милосердны: так, Фивы и Коринф вообще предлагали разрушить город.
Отдельным условием в договоре значилось возвращение в Афины изгнанников (в основном сторонников олигархии).
Итоги войны
На короткий период в Афинах установилась открыто олигархическая власть «Тридцати тиранов», открыто поддерживаемых Спартой. Наиболее известным из них был Критий. «Тридцать тиранов» развернули в городе настоящий террор, как против своих политических противников, так и просто против богатых людей, чьими средствами желали завладеть. Однако через некоторое время (в 403 году до н. э.) олигархия была свергнута, и в Афинах восстановилась демократия.
Экономические последствия войны ощущались по всей Греции; бедность стала нормальным явлением в Пелопоннесе, а Афины были полностью разорены и никогда больше не восстановили своего довоенного процветания. Война привела к глубоким переменам в греческом обществе; конфликт между демократическими Афинами и олигархической Спартой, поддерживавшими дружественные силы в других городах, сделал гражданские войны частым событием в греческом мире.
Рост социальной напряжённости неоднократно выливался в вооружённые противостояния.
Конфликт, поначалу носивший ограниченный характер, и в котором обе стороны первоначально соблюдали определённые «правила», довольно быстро вырос во всеобъемлющую войну, невиданную прежде в Греции по жестокости и масштабам. Нарушение религиозных и культурных запретов, разорение целых областей и уничтожение городов получили в ходе боевых действий широкое распространение.
В самих воюющих государствах война привела к заметным переменам во внутренней политике. Рост популярности демагогов в Афинах (Клеона, Гипербола, Андрокла, Клеофонта) во время войны сменился с заключением мира олигархической тиранией. Спарта, хотя и не изменила государственного строя, тем не менее также испытала на себе влияние военных действий. Происходит обеднение значительного количества полноправных граждан, и наоборот — обогащение некоторых представителей верхушки полиса. В 399 году до н. э. был раскрыт заговор Кинадона, в котором приняли участие обедневшие граждане, потерявшие свои гражданские права.
Глубокие изменения произошли в международных отношениях. Афины, сильнейший полис Греции в начале войны, в её итоге превратился в зависимое государство, Афинская держава исчезла, а лидирующей силой в Греции стала Спарта, которая стала осуществлять свою гегемонию на территории всей Греции. Впрочем, бесцеремонность спартанцев во внешней политике, желание опираться исключительно на силу и отсутствие гибкости вскоре привели к трениям с союзниками и общему росту антиспартанских настроений. Их итогом стала битва при Левктрах (371 год до н. э.), ненадолго выдвинувшая в качестве гегемона Греции Фивы. Значительно выросла во внутригреческих международных отношениях роль Персидской державы. Её вмешательство (в основном в виде финансовой помощи, поскольку на открытое военное вторжение в Грецию, как во времена Дария I и Ксеркса, Персия теперь уже не решалась из-за своих внутренних проблем) неоднократно меняло ход боевых действий. Целью персов было поддержание равновесия между воюющими сторонами, и в конечном итоге, их обоюдное ослабление.
В конечном итоге к середине IV века до н. э. среди греческих полисов уже больше не осталось ни одного, способного господствовать над другими, да и сам по себе полисный строй как форма высшего государственного управления практически изжил себя и пришёл в упадок. Как следствие, в 337 году до н. э. Греция была завоёвана набравшей силу Македонией, объединившей все греческие города под своей властью и ставшей на путь превращения в новую сверхдержаву.
В целом можно сказать, что с концом Пелопоннесской войны начался новый этап развития греческого общества.
Схожие темы
Древняя Греция, Афины, Спарта
Литература
- Боннар, А. Греческая цивилизация, т.2. — изд-во «Феникс», Ростов-на-Дону. — 1994—448 стр. ISBN 5-85880-082-3
- Виппер Р. Ю. Лекции по истории Греции. Очерки истории Римской империи (начало). Избранное сочинение в II томах. Том I. Ростов-на-Дону: Издательство «Феникс», 1995.
- История Древней Греции: Учеб.
/ Ю. В. Андреев, Г. А. Кошеленко, В. И. Кузищин, Л. П. Маринович; Под ред. В. И. Кузищина. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Высш. шк., 2001. 399 с.: ил., карты.
/ Ю. В. Андреев, Г. А. Кошеленко, В. И. Кузищин, Л. П. Маринович; Под ред. В. И. Кузищина. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Высш. шк., 2001. 399 с.: ил., карты.- История Древнего мира. Древняя Греция /А. Н. Байдак, И. Е. Войнич, Н. М. Волчек и др. — Мн.: Харвест, 1998—800 с ISBN 985-433-227-6, Лурье С. Я. История Греции/Сост., авт. вступ. статьи Э. Д. Фролов.— СПб.: Издательство С.-Петербургского ун-та. 1993. —680 с. ISBN 5—288—00645—8
- Пелопонесская война // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого … [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. Д. Сытина, 1911—1915.
Введение к Фукидиду, История Пелопоннесской войны
Фукидид написал только одну работу, замечательную История Пелопоннесской войны . Его «История » представляет собой кропотливое описание событий войны между Афинами и Спартой, которую он описывает как величайшую и страшнейшую из известных ему войн (I.
I, I.23).
Если мы сравним Историю Фукидида с классиком политической философии , Платоновской Республикой , нас может поразить пропасть, которая, кажется, разделяет их. Республика имеет дело главным образом с лучшим политическим порядком, лучшим режимом. Эта ориентация ведет к обесцениванию действительной политической жизни, так как эта жизнь, если ее рассматривать в свете наилучшего режима, не может не казаться ущербной. Однако Фукидид исследует политическую жизнь с ее собственных позиций и исследует реальные города, прежде всего Афины и Спарту. Следовательно, его города не так гармоничны, как те, которые мы находим в описаниях лучших режимов у Платона.0009 Республика , или Законы , а у Аристотеля Политика . То, что нам представлено на страницах Фукидида, — это настоящие города, занятые «настоящей» или «силовой» политикой.
История и политическая философия Фукидида
Фукидид иногда кажется, что он историк только в том смысле, что он «летописец».
Фукидид говорит о таком летописце, Гелланике (I. 97), работа которого недостаточно подробна, а Фукидид говорит, что то, чем Гелланик пренебрег, он сам достаточно покроет. Возможно, тогда Фукидид был лишь особенно точным историком. Но даже в этом контексте он дает понять, что у него более широкое и всестороннее намерение, чем просто вести хронику: его История должна быть «владением на все времена» (I.22.4). Томас Гоббс, переведший Фукидида на английский язык, ставит достижения Фукидида как историка рядом с достижениями Гомера как поэта, Аристотеля как философа и Демосфена как оратора. «Ибо он помещает своего чтеца в народных собраниях и в сенате при их обсуждении; на улицах, на их мятежах; и в поле, в их битвах». Если читатель «человек разумный», он может «из повествований извлечь для себя уроки.
Фукидид, притворяясь простым летописцем, дает читателю основу для государственной мудрости и философствования. Обычный историк мог бы отобрать только важные для хода войны события, такие как решающие сражения, но Фукидид отобрал и события, не влияющие на ход войны, но проливающие свет на войну в целом или даже любая война.
Объем истории, по Гоббсу, — это «прибыль от написания истины». Гоббс уточняет:
«Отступления для наставления и другие подобные открытые передачи предписаний, которые являются частью философа, он никогда не использует; как так ясно представивший перед человеческими глазами пути и события добрых и злых советов, что само повествование тайно наставляет читателя и более эффективно, чем это может быть сделано наставлением».
Фукидида История учит только через повествование, но это повествование, которое говорит нам больше, чем история Пелопоннесской войны. Он рассказывает нам о человеке и политике в целом. В этом смысле намерения и практика Фукидида выходят за рамки тех, кого мы сегодня называем историками.
Величие Пелопоннесской войны
Фукидид рассказал о Пелопоннесской войне не только потому, что ему довелось жить в то время, но и потому, что война была особенно памятна. Почему? Это была, так сказать, первая мировая война, а не только самая памятная греческая война.
Фукидид доказывает это утверждение в своем длинном введении «археология». Фукидид утверждает, что самая известная греческая война, Троянская война, запомнилась только благодаря силе поэзии. Персидская война, казалось бы, была более впечатляющим конфликтом, потому что в ней участвовали как варвары, так и греки, но Фукидид указывает, что она была разрешена «быстро» по сравнению с войной между Спартой и Афинами, после всего двух наземных сражений и двух морских сражений.
Фукидид описывает медленное возрастание благосостояния и могущества граждан на протяжении веков, кульминацией которого стало великое могущество и богатство афинян в начале Пелопоннесской войны. Был также прогресс от изначального универсального варварства к различению между варварством и тем, что мы можем назвать гречностью или цивилизацией. Таким образом, война, затрагивающая только две части человеческого рода, греков и варваров, может быть названа «всеобщей» потому, что человеческий род имеет два полюса: варварство и греческое начало.
Фукидид знал о других развитых цивилизациях, таких как египтяне, но он хочет передать фундаментальную проблему: у человечества есть два полюса, варвары и греки; а у греков, в свою очередь, два полюса, Спарта и Афины.
Спарта и Афины были в самом разгаре, когда началась война. Для любого народа быть на высшей точке в отношении к войне предполагает, что он должен был жить в течение длительного времени, не беспокоясь о войнах. Высшая точка в отношении к войне предполагает высшую точку в отношении к миру. Если же предположить, что не только Спарта и Афины суть принципиальные противоположности, но также война и мир (или движение и покой), то Пелопоннесская война есть кульминационная война, раскрывающая эти противоположности в высшей степени.
Афинский империализм и проблема справедливости
Центральной темой Фукидида является афинский империализм. Неоднократно на его страницах мы слышим, как представители Афин защищают империализм города, отрицая, что «право» или справедливость играют какую-либо роль в отношениях между городами.
Согласно афинянам, всегда было установлено, что более слабый подавляется более сильным; никого, кто может приобрести что-либо силой, не убеждает довод о том, что это несправедливо; справедливости нет места, кроме как между равными по силе (I.76.2; 5.89). Спартанцы и их союзники заявляют, что ведут войну против Афин, чтобы спасти Грецию от тиранических амбиций Афин. Они заявляют, что ведут справедливую войну, которую, как таковую, поддерживают боги. На самом деле, большинство греков в начале войны встали на сторону спартанцев, полагая, что они ведут освободительную войну с обещаниями помощи богов. В конце концов, конечно, спартанцы выигрывают войну.
Страницы Фукидида, таким образом, озвучивают два противоположных тезиса о справедливости. По мнению афинян, правосудию нет места в силовой политике, в то время как по мнению спартанцев справедливость имеет власть в мире. Повествование Фукидида исследует эти два тезиса, а также образ жизни, политику, благочестие и людей, которые они порождают.
«Реалистический» тезис афинян
Накануне начала войны афинские посланники в Спарте заявляют, что Афины нельзя винить в том, что они приобрели свою империю, потому что они были вынуждены сделать это «величайшими вещами», включая «страх, честь и интерес». Страх, честь и интерес — непреодолимые импульсы, испытываемые всеми политическими сообществами; Таким образом, афиняне, как и все остальные, охвачены стремлением к империи; и никто из тех, кто может приобретать, еще не убедился в том, что делать это несправедливо (I.75–76.2). По мнению афинян, интерес принуждает и извиняет не меньше, чем страх. Итак, корыстное поведение выше упрека. Но если любое корыстное действие политического сообщества является обязательным и, следовательно, не может быть осуждено, то что остается заслуживающим порицания? Дело не столько в том, что афинские посланники утверждают, что сила дает право, сколько в том, что этому праву нет места в международных отношениях.
Афиняне повторяют свой тезис в Книге V знаменитого «Мелианского диалога».
Афинские послы на этот раз даже не соизволят защитить справедливость своей империи или решение напасть на Мелоса, ибо правосудие имеет силу только между равными (5.89). Но мелийцы отказываются соблюдать афинское понимание и вместо этого отстаивают спартанскую позицию. Мелианцы верят, что боги придут на их защиту, потому что они «благочестивые люди, выступающие против людей несправедливых» (5.104).
Таким образом мелианцы бросают вызов афинянам. Поскольку афиняне доказывают, что справедливость не имеет силы в мире, они предполагают, что мир в основе своей безразличен к ней и, следовательно, что нет божественных сил, которые обеспечивают справедливость, награждая справедливых и наказывая несправедливых. Фукидид заставляет читателя задаться вопросом, как афиняне или кто-либо еще могут знать, что морального порядка не существует, и, таким образом, быть уверенными в своем тезисе о справедливости.
Афиняне отвечают на аргумент мелиан, отрицая предположение мелианцев о том, что есть только боги, которые вознаграждают и наказывают людей.
Более того, афиняне утверждают, что именно на основании собственных предположений мелийцев таких богов не существует. Наоборот, все люди по своей природе вынуждены желать добра для себя и стремиться к той власти, которая отвечает их интересам, невзирая на справедливость. Все вынуждены больше заботиться о личных интересах, чем о справедливости. Мелианцы морально не превосходят афинян — они просто слабее. Если есть боги, как утверждают мелианцы, они тоже не могут отдавать предпочтение одной стороне перед другой, потому что обе стороны в равной степени эгоистичны.
«Моралистический» тезис спартанцев
Фукидид не обращается напрямую к спору афинян на Мелосе, но, возможно, указывает на то, что то, что оказалось бесплодным сопротивлением мелийцев афинянам, было неосторожным или даже безрассудным. Поэтому мы должны рассмотреть его изложение взглядов спартанцев. Спарта, будучи великой державой, не является экспансивным империалистическим полисом. Спартанские представители неоднократно заявляют, что война ведется за освобождение греческих городов от афинской тирании.
Мы можем видеть это в представлении спартанского полководца Брасида, восхваляемого как за его добродетель, так и за ум (4.81.2–3), в экспедиции по освобождению северных греческих подданных Афин (4.78 и далее). На первый взгляд кажется, что Спарта противоречит утверждению афинян о том, что все города движимы прежде всего личными интересами. Ибо Спарта, похоже, заботится о свободе своих собратьев-эллинов.
Но так ли спартанский путь отличается от афинского? Мотивированы ли они больше справедливостью, чем страхом и личным интересом? Фукидид говорит (от своего имени), что истинная причина, по которой спартанцы шли на войну, заключалась в страхе перед растущей мощью Афин. Более того, они не гнушаются нарушать священные клятвы, преследуя свои интересы. Позже во время войны, когда они соглашаются на Никийский мир, они не только отказываются от войны с Афинами, но и отказываются от тех самых греческих городов, которые освободил Брасид, в обмен на 300 пленных. Действительно, цель набега Брасида состояла в том, чтобы обменять освобожденные города на мирное урегулирование, выгодное для Спарты (4.
81.2, 4.117). Наконец, причиной, по которой спартанцы воздерживались от экспансивной имперской политики, была их скрытая рабовладельческая империя дома. Они боялись, что илоты, которых они покорили в прошлом, поднимут восстание. Возможно, спартанцы не осмелились послать за границу столько войск, опасаясь потерять власть дома. Возможно, изображение Спарты Фукидидом на самом деле служит укреплению афинского понимания справедливости и личного интереса.
Мелианский диалог и митиленские дебаты
Мелианцы скорее предпочтут сражаться с несправедливыми афинянами, чем жить в качестве рабов под их несправедливым имперским правлением, и выражают благочестивую надежду на то, что боги придут им на помощь в их борьбе против афинян и вознаградят их справедливость. Тем не менее, за мелианским диалогом следует резня и порабощение мелианцев. Таким образом, позиция афинян в отношении справедливости и личных интересов, по-видимому, ведет к большой бесчеловечности. Тем не менее действия афинян не являются необходимым следствием их аргументов во всех или даже в большинстве обстоятельств.
На самом деле на протяжении всей войны афиняне, хотя и действовали согласно своему аморальному тезису, были более гуманны, чем спартанцы. Могло ли случиться так, что правильно понятый афинский тезис привел бы к большему попущению мягкости?
Спартанцы, убежденные в справедливости своего дела, освобождения Греции, считают, что все, кто противостоит им, должны быть несправедливы. Следовательно, они, не колеблясь, снова и снова осуждают и казнят тех, кого они завоевывают или берут в плен. Спартанцы просто предполагают, что справедливость совпадает с интересами Спарты; поэтому все люди обязаны продвигать интересы Спарты. Любой, кто противостоит Спарте, должен быть умышленно несправедливым, а значит, заслуживающим наказания.
Однако афиняне, которые верят, что все люди в силу естественной необходимости вынуждены преследовать свои собственные интересы, считают, что они делают то, что они не могут не делать. Следовательно, их нельзя обоснованно обвинять или наказывать за то, что они ищут то, что они считают благом для себя.
Афинское понимание оправдывает тех, кто будет сопротивляться афинской имперской тирании, в той же мере, в какой оно оправдывает стремление Афин к этой империи.
Афиняне проявляют человечность и мягкость в своем обращении с митиленцами, и Фукидид дает нам яркое представление о разнице между Афинами и Спартой в их обсуждениях и действиях по этому поводу. Город Митилини восстал против афинского правления, пытаясь перейти на сторону спартанцев. Сначала афиняне приходят в ярость, потому что они мягко обошлись с митиленцами, а время выбрано ненадежно. Афиняне подавили восстание и в приступе гнева решили убить всех граждан Митилены мужского пола и поработить ее женщин и детей. Но на следующий день афиняне меняют свое мнение, считая дикостью разрушать весь город, когда ответственность за восстание несут только вожди (3.3.1, 3.36). Они проводят второе собрание, чтобы пересмотреть судьбу митиленцев.
На этом втором собрании Фукидид представляет «самого жестокого афинского гражданина», Клеона, который утверждает, что это отвечает интересам афинян и просто требует наказания всей Митилены.
Тем временем Диодот, чье имя означает «дар божий», единственный участник, неизвестный за пределами страниц Фукидида, и который появляется только в этот раз, утверждает, что большинство митиленцев следует пощадить. Диодот рассуждает в соответствии с афинским тезисом: поскольку все люди вынуждены преследовать собственные интересы независимо от требований справедливости, митилийцев нельзя обвинять в восстании против афинского правления. Таким образом, афиняне должны думать не о справедливости, а только о своих интересах. Таким образом Диодот убеждает афинян, что не в их интересах убивать всех митиленян. Взывая к разуму афинян и побуждая их спокойно относиться к своим интересам, Диодот освобождает их, по крайней мере в этом случае, от чар морального негодования и его карательных страстей.
Взгляд Фукидида на афинский империализм
Как же тогда мы должны оценить взгляд Фукидида на афинскую империю и его тезис? Как Спарта лицемерна в изображении Фукидида, так и Афины изображаются откровенно аморальными.
Изображение Афин Фукидидом, кажется, предполагает, что ни , ни политическое сообщество не может успешно проводить свою внешнюю политику на такой откровенно аморальной основе. Некоторая версия спартанского морализма, несмотря на ее лицемерие, имеет более прочную основу.
Действительно, Фукидид предполагает, что даже афиняне не могут жить согласно своему тезису. Он приводит много примеров того, как афиняне не обращались с покоренными народами в соответствии с их собственными интересами; они часто поддаются праведному гневу и жажде мести, убивая и порабощая тех, кого они считают предателями, например, скионейцев и мелианцев. В самом деле, в то время как они заявляют, что все народы по своей природе вынуждены преследовать то, что они считают своим личным интересом, они также заявляют, что они справедливо превосходят другие народы. Поскольку они обладают благородным превосходством над простыми интересами, они думают, что заслуживают владения своей империей и той славой, которую она приносит (1.
76.3–1.77; 4.122.5–6, 5.32.1, 5.116.3–4). Афинский вождь Перикл заходит так далеко, что говорит о моральном превосходстве афинян с точки зрения их превосходящей щедрости по отношению к другим без расчета прибыли или убытков и из-за явного величия их амбиций: они стремятся к неограниченной империи, несмотря на большие опасности. и ужасными несчастьями он рискует. Само имперское честолюбие является признаком их благородного превосходства над простым расчетом. Таким образом, хотя афиняне могут заявлять, что справедливость их волнует не больше, чем личные интересы, они заявляют, что заслуживают имперского успеха и «вечной славы». Они, как и мелианцы, безоговорочно верят в силу справедливости. Утверждать, что они заслуживают награды империи и славы, значит верить и надеяться, что они получат то, что заслуживают.
Несмотря на постоянное высмеивание афинянами благочестивых надежд во имя аморального и имперского реализма, они не могут подавить в себе такие надежды (5.10, 5.111). Не раз они стремились очистить священный остров Делос, чтобы снискать благосклонность богов; в конце концов их попытка подавить благочестивую надежду приводит к религиозному взрыву, столь радикальному и разрушительному, что он приводит к катастрофе и поражению в ключевой экспедиции на Сицилию, которую описывает Фукидид.