сочинение по литературе на Сочиняшка.Ру
Стихотворение «Брожу ли я вдоль улиц шумных» А.С. Пушкин написал в декабре 1829 г. Тридцатилетний поэт выразил в нем невеселые мысли о смерти. Его пессимистические настроения можно объяснить обстоятельствами жизни. В этот период Александра Сергеевича еще не признали в литературных кругах. Чтобы заработать на жизнь, он вынужден был ходить на службу. Эту работу он ненавидел, ведь поэту хотелось больше времени заниматься творчеством. Под таким моральным давлением и было написано указанное произведение.
Стоит отметить, что существует два варианта произведения «Брожу ли я вдоль улиц шумных». В первом поэт прямо заявлял о своих мыслях о смерти. Во втором варианте такой прямолинейности нет. Впервые стихотворение напечатали в 1830 г. в «Литературной газете».
Анализируемое произведение ‒ образец философской лирики, хотя есть в нем и интимны мотивы. Жанр ¬– элегия. Тема стихотворения ‒ размышления о неизбежности смерти, тленности человеческой жизни.
Строки стихотворения написаны от первого лица, поэтому читатель может легко заглянуть в душу лирического героя. Герой признается, что постоянно предается своим мечтам. Ему не удается убежать от них даже во многолюдных местах. В следующих строках мужчина рассказывает, что же это за «мечты». Оказывается, он постоянно думает о смерти.
Лирический герой смотрит на дуб, и понимает, что «патриарх лесов» пережил его отцов, переживет его и следующие поколения. Даже младенец навевает на мужчину мысли о бренности бытия. Он мысленно обращается к ребенку: «Мне время тлеть, тебе цвести».
Каждый день герой думает о смерти. Его интересует, где он её встретит, при каких обстоятельствах. Он понимает, что тело сотлеет в любом месте, но мужчине хотелось бы умереть на родине. Такие мысли, видимо, связаны с ссылками А.С. Пушкина. Лирический герой также хочет, чтобы у его гроба сияла красотой природа, напоминая о жизни.
Стихотворение А.С. Пушкина «Брожу ли я вдоль улиц шумных…» состоит из четырех катренов. поэт использовал перекрестную рифмовку. Женские рифмы чередуются с мужскими. Написаны строки четырёхстопным ямбом. Стихотворение условно можно поделить на смысловые части: вступительная речь лирического героя, которая подводит читателя к его мыслям о смерти; углубление в эти мысли, выражение желания лирического героя умереть в родных местах.
Раскрыть тему и реализовать идею стихотворения «Брожу ли я вдоль улиц шумных» А. С. Пушкину помогают художественные средства. В тексте есть метафоры («я предаюсь моим мечтам», «промчаться годы», «мы все сойдем под вечны своды», «день каждый, каждую годину привык я думой провожать», «где мне смерть пошлет судьбина», «или соседняя долина мой примет охладелый прах»), эпитеты («многолюдный храм», «юноши безумные», «век забвенный», младенец «милый», «бесчувственное тело»). Также в произведении использована антитеза: «мне время тлеть, тебе цвести».
Понравилось сочинение? А вот еще:
анализ стихотворения А.
С. ПушкинаТема жизни и смерти затрагивается многими философами, писателями и поэтами. Она проходит красной нитью и в творчестве А. С. Пушкина. В качестве примера выступает лирическое произведение «Брожу ли я вдоль улиц шумных» Анализ этой элегии раскроет нам ее сюжет, смысл и расскажет о взгляде поэта на жизнь и неминуемую смерть.
Основные темы в творчестве А. С. Пушкина
Поэт и писатель отличился от других авторов разносторонностью в сочинительстве. Он затронул многие темы в своих произведениях. Пушкин воспевал свободу, пытался бороться с самодержавием, не обходил стороной актуальные политические вопросы, ратовал и болел за счастье народа. Важное место в его творчестве занимали темы дружбы, любви. Он воспевал родную природу, пейзажи.
Как и многие другие поэты, А. С. Пушкин делился своими личными переживаниями, размышлениями о собственном назначении, судьбе, жизни и смерти. «Брожу ли я вдоль улиц шумных» – стихотворение в жанре элегии, которое показывает читателям одну их тем, волновавших лирика.
Мы видим, как великий поэт относится к смерти, которой, увы, никому не удастся избежать.
«Брожу ли я вдоль улиц шумных», Пушкин А. С.: содержание
В рассматриваемом нами стихотворении поэт рассказывает, что где бы он ни находился, его посещают думы. Они о том, что годы летят, всем предначертана кончина, и чей-то час уже близок. Лирический герой смотрит на дуб и задумывается о том, что тот переживет и его так же, как пережил его предков. Когда он ласкает младенца, думает, что тот будет цвести, а он сам – тлеть. Каждый день поэта посещает мысль о грядущей смерти, о ее возможных причинах. Он отмечает, что, несмотря на то, что мертвому телу все равно где находиться, сам он желает почивать недалеко от родных мест.
Заканчивает свою элегию поэт тем, что после него останутся младая жизнь и вечная природа. В этом состоит содержание произведения «Брожу ли я вдоль улиц шумных». Анализ, который мы рассмотрим далее, покажет нам, какие приемы, использованы в этой лирике. Также мы отметим и другие моменты, связанные с данным произведением.
«Брожу ли я вдоль улиц шумных»: анализ лирики
Это творение было создано в декабре 1829 года и издано в 1830-м. Оно написано четырехстопным ямбом и катренами с перекрестной рифмовкой. Жанр произведения – элегия. Это философская лирика, которая посвящена вечной теме. В ней поэт передает свою мысль о неизбежности смерти для людей. Для этого он обращается к различным художественным приемам, помогающим читателю погрузиться в произведение и понять автора. Основной из них – антитеза: противопоставление жизни и смерти («тлеть», «цвести»). Поэт показывает, что человеку в этом мире отведен лишь определенный период времени, в то время как природа вокруг него вечна.
Он использует риторические вопросы, в которых задумывается, где и как произойдет его кончина.
В элегии мы встречаем эпитеты («юношей безумных»), олицетворения («равнодушная природа»), метафоры («патриарх лесов»).
В лирике активно используются глаголы («брожу», «вхожу», «сижу», «гляжу», «думаю» и пр.) Таким образом, поэт показывает, как проносится его жизнь и приближается неизбежная смерть.
Заключение
Мы рассмотрели одну из элегий великого русского поэта «Брожу ли я вдоль улиц шумных». Анализ произведения показал нам отношение лирика к теме неминуемой смерти. Мы узнали, что Пушкин принимает эту неизбежность. Он словно говорит, что такова жизнь и от этого никуда не деться: жизнь не вечна, и одно поколение сменяется другим. В то же время Пушкин показывает читателям, что не все в этом мире тленно, через природу.
Для передачи читателям своего видения поэт применил некоторые художественные приемы, которые сделали язык лирического произведения ярче и сумели раскрыть размышления автора.
Джон Мьюир – Национальный парк Йосемити (Служба национальных парков США)
«Только идя один в тишине, без багажа, можно по-настоящему попасть в самое сердце дикой природы. Все остальные путешествия — это просто пыль, гостиницы, багаж и болтовня. – Джон Мьюир в письме своей жене Луи в июле 1888 г. Джон Мьюир в своей любимой Сьерра-Неваде вызывает диалог, который привел к созданию национального парка Йосемити в 1890 году. Джон Мьюир вдохновил путешественников Йосемити заглянуть под поверхность с помощью своих поэтических образов: «Поднимитесь в горы и получите хорошие новости. Мир природы вольется в вас, как солнечный свет в деревья». Мьюир, приехавший в Калифорнию в поисках уединения с природой, решил остаться, пробуя себя в качестве гляциолога, защитника дикой природы и писателя, который публиковал убедительные экологические статьи с помощью пера, сделанного из пера беркута, найденного на горе Хоффманн в Йосемити. Родившийся в Шотландии в 1838 году, Мьюир иммигрировал в Висконсин со своей семьей, когда ему было 11 лет. Жизнь в усадьбе его не вдохновляла, и вскоре Мьюир нашел работу на фабрике. Это изменение оказалось вдохновляющим, но совершенно неожиданным. После того, как он чуть не ослеп в результате промышленной аварии, Мьюир обнаружил, что хочет узнать все, что только можно, о мире, не измененном ни человеком, ни машиной. Актер Ли Стетсон изображает Джона Мьюира в театральном представлении одного человека в 19:00. Воскресенье-среда в долине Йосемити. Стоимость: 8 долларов США взрослые/4 доллара США дети. Звоните (209) 372-0731. Мьюир впервые посетил Йосемити в 1868 году. Он был настолько впечатлен своим недельным визитом, что решил вернуться в следующем году, найдя работу на ранчо, поскольку он поселился в этом районе. В следующем году он устроился пастухом за 30 долларов в месяц, что его вполне устраивало. В то время как Мьюир вел стадо из 2000 овец на луга Туолумне в Высокой Сьерре, он изучал флору и фауну и делал наброски горных пейзажей. (Его опыты и иллюстрации были позже опубликованы в Мое первое лето в Сьерре .) Поработав пастухом, Мьюир нашел постоянную работу на недавно построенной лесопилке рядом с современной тропой Нижнего Йосемитского водопада в Долине. В сентябре 1871 года, через два месяца после ухода с лесопилки, Мьюир написал свою первую статью о ледниках для публикации в New York Tribune . Его способность налаживать связи с литературными, научными и художественными знаменитостями быстро укрепила репутацию Мьюира как натуралиста. Ботаники Аса Грей и Альберт Келлог, художник Уильям Кит, поэтесса Ина Кулбрит, редакторы Чарльз Уоррен Стоддард и Генри Джордж, писатель Джин Карр, педагоги Дж. Б. Макчесни и Джон Светт, а также фотограф Дж. Дж. Все Рейли стали первыми доверенными лицами. На протяжении 1870-х годов популярность газетных публикаций Мьюира неуклонно росла. Джон Мьюир прибывает в Йосемити в возрасте 30 лет. В 1889 году Мьюир взял Роберта Андервуда Джонсона, редактора журнала Century Magazine , в Туолумн-Медоуз, чтобы он мог увидеть, как овцы наносят ущерб земле. Мьюир убедил Джонсона, что этот район можно спасти только в том случае, если он будет включен в состав национального парка. В разгар его экологических усилий, ставших политическими, подруга Мьюира по сватовству, Джин Карр, настояла на том, чтобы холостяк нашел себе пару. Мьюир женился на Луизе Стрентцель в 1880 году. На девять лет моложе его «Луи» была 32-летней дочерью известного польского садовода и владельца фруктового ранчо в Мартинесе, Калифорния. После женитьбы Мьюир приезжал в Йосемити реже, но Мьюир вернулся со своей женой в Йосемити в 1884 году. Однако страх Луи перед медведями и трудности с восхождением в темпе Мьюира сделали ее первую поездку в Йосемити последней. Женатый Мьюир продолжал усердно заниматься научными исследованиями, и всего через три месяца после женитьбы он отправился на Аляску в качестве корреспондента Бюллетеня Сан-Франциско, а в следующем году снова с командой Бюллетеня , чтобы искать пропавший военно-морской исследовательский корабль USS Jeanette . Теодор Рузвельт (слева) присоединяется к Джону Мьюиру на Нависающей скале. Последние 25 лет жизни Мьюир был поглощен постоянными поездками, писательством и надзором за Sierra Club, президентом которого он был с момента его создания в 1892 году. Он успешно лоббировал создание Йосемитского парка в 1890 году, а затем попросил дополнительная защита, когда он посетил президента Теодора Рузвельта в парке в 1903 году. Убедительные слова Мьюира Рузвельту и властям штата привели к возвращению Йосемитского Гранта федеральному правительству в 1919 году.06. Его опубликованные работы также сыграли важную роль в создании национальных парков Гранд-Каньон и Секвойя. В конце своей жизни Мьюир и Sierra Club вели ожесточенный и в конечном итоге безуспешный крестовый поход против строительства плотины О’Шонесси в долине Хетч-Хетчи в национальном парке Йосемити. Хотя Мьюир действительно прожил в Йосемити всего несколько лет, с 1868 по 1874 год, его короткое пребывание в Сьерре изменило его навсегда. Мьюир вдохновил нас на защиту природных территорий не только из-за их красоты, но и из-за их экологической важности. В The Yosemite , изданном в 1912 году, он писал: «Но ни один храм, сделанный руками, не может сравниться с Йосемити. Каждая скала в его стене, кажется, светится жизнью».
Источники
» Прежде чем рассвет поцеловал дно ровной долины / Он поднялся на вершины через спящий лес / Безошибочным проводником лесных знаний, / И нашел товарищество в одиночестве / Он не боялся зверя, и никакой зверь не боялся / И никого был поражен, когда появилась его форма ». — Отрывок из стихотворения Роберта Андервуда Джонсона «С Мьюиром в Йосемити» (напечатано в 19 веке).38 Yosemite Nature Notes, 17) |
В течение двух лет, когда он работал на мельнице, принадлежащей Джеймсу Мейсону Хатчингсу, Мьюир начал строить свою собственную хижину в Йосемитском ручье, хотя бы для того, чтобы он мог слышать шум воды во сне. Вновь обретенная известность Мьюира как представителя Йосемити беспокоила Хатчингса, который считал себя абсолютным авторитетом в этом вопросе. Вспыхнули страсти, и Мьюир ушел в 1871 году.0008
Плодовитый писатель особенно заботился о сохранении природного ландшафта. Опубликовано в Sacramento Record-Union в 1876 году под заголовком «В первых храмах Бога: как нам сохранить наши леса?» упрекнул законодателей Калифорнии за бездействие, в то время как лесные массивы штата безрассудно истощались. В 1880-х годах он сосредоточил свое внимание на уничтожении природных ресурсов в районах, окружающих государственный Йосемитский грант, выделенный в 1864 году. Мьюир был встревожен огромным ущербом, который домашний скот нанес уязвимым экосистемам Высокой Сьерры, особенно «копытным». саранча», которую он так тщательно охранял несколько лет назад.
Публикация Джонсоном разоблачений Мьюира вызвала в Конгрессе США законопроект, в котором предлагалось создать новый парк, находящийся в федеральном управлении, вокруг старого Йосемитского гранта. Национальный парк Йосемити стал реальностью в 189 году.0.
Продолжая приключения за пределами штата, Мьюир совершил историческое восхождение на гору Рейнир в Вашингтоне в 1888 году и совершил многочисленные путешествия на Аляску.
Номер Джона Мьюира: в ознаменование сотой годовщины со дня его рождения — 21 апреля г., Yosemite Nature Notes, 17 (4). [828 КБ PDF]Что такое тишина? — Музей колледжа Блэк-Маунтин + Центр искусств
Я приехал в Сан-Франциско в 2018 году. Первым звуком, который привлек мое внимание, были сирены, постоянное напоминание о тревоге. Во-вторых, было стремление к тишине; множество наушников, покрывающих головы людей.
Используя аудиотехнологии, мы можем выступать за индивидуально подобранные звуковые ландшафты, в которых мы персонализируем наши собственные звуковые впечатления.
Эти индивидуализированные звуковые ландшафты предлагают будущее звуконепроницаемых гигиеничных звуковых общественных пространств, где взаимодействие друг с другом стремится быть неслыханным — возможно, потому, что звуковые взаимодействия друг с другом в общем пространстве потенциально могут нарушить нашу индивидуальную продуктивность. Привязанные к действиям других различными звуками вокруг нас, мы связаны звуковой сетью, в которой мы никогда не перестаем слышать. Тем не менее, желание не слушать других — это то, что мы можем удовлетворить, погрузившись в собственные звуковые ландшафты.
*/*#*~~//***
Многие теоретики определяют шум как нежелательный звук. Композитор электроакустической музыки Даррен Коупленд утверждает, что «шум — это больше, чем просто нежелательный звук. Шум также является полной оккупацией сознания от неожиданного и, конечно же, непрошенного внешнего источника звука».[1]
Что значит быть «неожиданным» и «нежелательным» в определенном месте и как это проявляется через звук?
Если оставить в стороне шум как нежелательное нарушение электрического сигнала, иногда шум представляет собой звук с негативными семантическими ассоциациями.
В 1913 году шум был символом футуристов. В 1977 году социальный теоретик Жак Аттали поставил под сомнение политику шума и тишины и заявил, что «поскольку шум является источником власти, власть всегда с восхищением прислушивалась к нему». [2] Аттали утверждал, что шум «указывает на пределы территории». и способ сделать себя услышанным в нем». [3] Из этого утверждения мы можем сделать вывод, что шум позволяет нам быть услышанными и, следовательно, является источником силы. И если к шуму прислушиваются власть имущие, акт прослушивания становится авторитетным. Если власть имущие, которые зачарованно слушают шум, решают заставить его замолчать, это действие также является проявлением доминирования. Следовательно, молчит или шумит власть? Должны ли мы слушать шум или тишину?
Применение силы само по себе означает умение слушать.
Имена, которые мы навязываем звукам, такие как тишина и шум, представляют собой идеологию, сенсорный опыт и согласованные значения.
Тишину также ошибочно называют «тишиной», главным образом потому, что она состоит из звуков, которые мы игнорируем.
Как звуки настраивают нас как субъектов общества?
В области акустической экологии и слуховой чувствительности всегда возникает вопрос о том, как процесс прослушивания увлекает нас и активирует мир. Но я также задаюсь вопросом, как акт слушания может иметь противоположную реакцию — не слушать — когда звуки считаются шумными, неприятными и громкими.
Может ли слушание отделить нас друг от друга, когда звуки, с которыми мы сталкиваемся, ощущаются или классифицируются как шум? Как мы ориентируемся в наших звуковых взаимодействиях в публичном пространстве? Насколько мы как общество готовы разделить пространство, которое принадлежит всем и никому одновременно? В будущем звуковых границ, сколько нашего разнообразия мы приглушаем друг от друга. Как мы слушаем приглушенное место? Если мы продолжим заставлять вещи замолчать и отключать звуки, должны ли мы начать слушать тишину?
Стремление к тишине в общественном пространстве может означать потерю определенных голосов в пользу собственных желаний.
Звуки, которые мы слышим в нашей повседневной жизни, могут быть неожиданными и могут заставить нас осознать то, на что мы не обращали внимания, чтобы принять это неожиданное во внимание. Как бы мы слушали все, что звучит в будущем, которое подчеркивает (что следует учитывать) тишину в ущерб (что следует учитывать) шуму.
Будем ли мы слушать тщательно разработанные звуковые ландшафты, которые усиливают определенные идеологии в интересах корпораций, учреждений…?
Я не хочу определять значение каждого звука в городском ландшафте с точки зрения того, что они могут означать для каждого человека — «шум одного человека — это музыка другого»[4] — но использовать звук, чтобы думать о наших повседневных отношениях как о предметы в городе, и использовать эти ежедневные взаимодействия в городе, чтобы думать о звуке.
Я использую звук и слушание как методологию критического взаимодействия в общественном пространстве.
Саломе Фогелен теоретизирует о возможных невозможных звуках, чтобы «сделать невидимую материальность звука и наши собственные звуковые субъективности чем-то доступным, слышимым и мыслимым посредством слов». Это приводит к подходу к прослушиванию, который побуждает нас исследовать звук, тишину и собственное звучание в промежутках между другими. Прислушиваясь к своему окружению и к себе в отношении к другим, мы получаем звуковую восприимчивость к тому, как мы создаем пространство, место для связи или для изоляции, более публичное или более личное пространство.
И попытка слушать тишину — или то, что не слышно — игнорируется.
В 1952 году знаменитая композиция Джона Кейджа «4’33’’» перевернула концепцию тишины с тишины на звук и поставила ключевой вопрос в развитии саунд-арта и экспериментальной музыки: Существует ли такая вещь, как тишина? Этот сюжетный поворот в истории искусства и музыки означал переход к восприятию звука окружающей среды.
Если Джон Кейдж перевернул понятие тишины с тихого на громкое, то Полин Оливерос перевернула понятие слушания с низкого сознания на высокое. не слушал. Звуки, на которые ее уши не настраивались, были не «неправильными», а невыбранными или проигнорированными звуками. Постоянное напоминание об этом — всякий раз, когда она не слушала, — приводило ее к постоянному осознанию того, что она слушает. Ибо слушание приводит сознание к «действию с осознанием, присутствием и памятью»[5], а слух — это непроизвольная способность воспринимать звук. Методология Оливеро Глубокое слушание воспринимает звук как отношения. Применительно к звуковому ландшафту города методология Оливероса может определить, как мы устанавливаем связи и границы, которые мы создаем на месте и между людьми. Организация жизни через слушание их звуков. Помимо тишины как понятия в семантике, где она может наблюдаться как отсутствие чего-либо, в звуковой среде «тишина есть не отсутствие звука, а начало слушания».[ 6] Его можно воспринимать как прерывистые моменты между звуковыми вариациями, между переходом от одного звука к другому.
Существует восприятие момента тишины, когда мы переключаемся с громкого звука на тихий или с более громкого звукового ландшафта на более тихий. Тем не менее, молчание остается невозможным.
Но опять хочется тишины.
Невозможность тишины в жизни не сдерживает стремление к тишине. Тишина — это постоянное желание, которое мы не в состоянии уловить физически. Молчанием можно назвать только тогда, когда оно названо. Хорхе Луис Борхес признает парадокс молчания, когда утверждает, что «тот факт, что существует слово для обозначения молчания, означает, что это эстетическое творение». желание. Значение тишины отменяется содержащимся в ней физическим звуком. Означаемое — которое есть желание молчания — отвергает молчание своим звучанием и оставляет только свое желание быть означаемым. Этот парадокс означает, что тишина существует только в рамках нашего социального и субъективного фрейма, который формируется в соответствии с индивидуальным восприятием и социальными конструкциями; тот, на который влияют наши системы бытия и знания.
Следовательно, в физическом мире тишина содержит звук, и ее нужно слушать, чтобы включить индивидуальные и социальные желания. Для того слушание тишины переводит звук из места небытия в бытие, из приглушенного в беззвучное и воспринимается как множество звуков, из которых он состоит.
Что такое тишина?
Стремление к безмолвному звуковому ландшафту понимает тишину не как начало слушания, а как его конец. По этой причине я пытаюсь слушать то, что составляет тишину, через понимание инфраммента[8] — предельных пересечений звука.
Можем ли мы услышать наше промежуточное состояние или то, что связывает нас вместе в космосе? Лишаем ли мы себя возможности слушать то, что находится посередине?
Я предлагаю исследовать тишину, чтобы прислушаться к возможностям звука или неслыханного и к тому, что остается в нем. Я подчеркиваю, что слушать промежуточное — значит слушать эту мнимую тишину.
Это звуковое осознание того, что может звучать, но не слышно из-за лишения внимания.
Молчание — это идеология.
Звуковой ландшафт Сан-Франциско требует тишины. Тишина, которую могут обеспечить технологии; молчание, которое питает самодифференциацию или индивидуалистически управляемое общество. Мои ежедневные наблюдения за этим городом говорят о городе, который игнорирует звуки и по этой причине тихо движется к гигиеническому звуковому ландшафту, не нуждающемуся в социальном звуковом взаимодействии в публичной сфере. Сегодня звуковое агентство, которое мы имеем в нашем повседневном взаимодействии со звуком, основано на нашем выборе слушать и использовании предоставленных технологий. Опосредованное невзаимодействие с окружающими нас звуками предоставляет нам индивидуальные звуковые ландшафты, чтобы мы могли сосредоточиться на себе, а не слушать других. Сосредоточение внимания на звуках, которые мы хотим услышать, можно рассматривать как способ быть более продуктивным, но достигается именно ощущение продуктивности; производительность, которая прислушивается только к нашим собственным потребностям, где вместо слушателей мы станем глушителями .
Ш-ш-ш-ш
Исполнение партитуры
Я стремлюсь послушать тишину в одном из самых шумных мест Сан-Франциско, 24-й улице и Миссии, и оттуда усложнить, что такое шум, что такое тишина и что остается между ними. подумайте о том, как может звучать тишина. Оценка выполняется двумя способами. Во-первых, я веду звуковой журнал прослушивания, который начинается с громкости и заканчивается тишиной. Во-вторых, я повторяю предыдущую прогулку с прослушиванием. Однако в этих итерациях не используются слова для обозначения звукового ландшафта, а используется язык, основанный на символах, в котором я назначаю символы определенным звукам. Первая итерация имеет только два символа, которые обозначают «шум» и «тишину». Следующие итерации выходят из двух предыдущих категорий в расширенную категорию звука, которая включает музыку, голоса, двигатели транспортных средств и неожиданный звук. Это пример того, как мы склонны морально навязывать категории «тишины» и «шума» различным звукам на основе идеологических представлений о том, что должно быть шумом, а что должно быть тишиной.
Абсурдность звуковой классификации демонстрируется с помощью итераций исходной оценки прослушивания, чтобы показать, что то, что мы называем шумом и тишиной, — это разные виды звуков. Дихотомия тишины и шума в первой итерации оказывается просто разными звуками в последующих итерациях. Этот метод прослушивания требует от слушателя:
(1) прислушайтесь к звукам шумного места,
(2) запишите звуки и оттуда,
(3) идите к тишине.
Оценка: Прослушивание инфраменса
Сядьте в шумном месте на пять минут
Звуковая медитация Паулины Оливерос —XXI— Из чего состоит ваша музыкальная вселенная?
Что такое обрамление звука?
Какие звуки вы бы удалили, если бы могли?
Иди навстречу тишине
Что такое обрамление тишины?
Можете ли вы найти тишину?
, выполняя оценку
, прослушивая инфраминс
24 февраля, 2020
24th и миссия
5:20 до 6:20
1
16. ударов в минуту
2
McDonald’s
открытие двери,
закрытие; бип автобуса
бип бип бип бип
открытие двери; дальняя сирена
; две женщины разговаривают; автомобили
переходят улицу; рев Дукатти;
мужчина по телефону «Acá en la puerta 9»0225 del McDonald’s, llevo una sudadera gris
con negro’; ключи; Дверь McDonald’s открывается, а
закрывается каждые десять секунд; скутер JUMP Uber проезжает мимо
; автобус, контактирующий с электричеством; крутятся велосипедные колеса;
песен кумбии из магазина через улицу; пластиковый стаканчик, движущийся
по полу; сигналить, сигналить, сигналить; полиэтиленовый пакет в соответствии с ритмом ходьбы человека; корзина для покупок; техно-музыка, выходящая из машины
; диско-музыка; быстрые шаги бегуна; «Я хочу знать, ты когда-нибудь 902:25 видели дождь? Я хочу знать, вы когда-нибудь видели дождь, идущий в солнечный
день?’; чемодан на колесиках; шаги, которые не оставляют воздуха между землей и ногами […]
3
Внимание к звуку приходит————— и переходит
от одного звука к другому.
Моя невозможность схватить один звук
—————и удержать.
Моя невозможность остановиться————— настроиться и————— отключить
звучит
более одной———— секунды.
Лиминальное —————————пересечения
звуков
настройка—————————————————и выход.
4
Я могу узнать только те звуки, которые хочу стереть, когда они исчезнут. Гул автомобиля.
5
Я еду по 24-й улице в сторону Potrero Hill. При медленной ходьбе некоторые звуки начинают исчезать. Я пересекаю несколько улиц и переулков, но они слишком близко к 24-й и Миссии. Пока нет тишины. Пересекаем Южный Ван-Несс. Пересечение Фолсом-стрит. Пересечение Шотвелл. Я иду по Лечебной улице направо.
На Трет-стрит, 1147 трое мужчин пьют пиво и болтают в гараже своего дома, они говорят о своей работе, деньгах и планах выбраться из города, попивая пиво и слушая ранчера; перед ними мужчина, живущий в фургоне, он что-то ищет в своем ящике с инструментами, чтобы починить монитор, 902:25 звук металла пронзает скотоводов, как звук другого мира; теперь ранчера
вторгается в инструменты и дома вокруг; Я продолжаю искать тишину; двое мужчин
шепчутся перед дверью своего дома, в то время как на фоне их
звучит музыка; машины гудят; мои шаги по земле; свисток судьи
на близлежащих футбольных полях; ребенок, разговаривающий со своей бабушкой
, проходит мимо; далекие звуки автомобилей; графит моего карандаша
царапает бумагу; шаги ходока; самолет 902:25 полет; кто-то свистит; мороженое
человек и его тележка; как только он достигает
угла, он издает звук колокольчика своей тележки
.
6
То, что я называл—————————шум
—————————раньше.
7
Я на Трит-стрит и 25-й улице, иду вниз к холму Потреро. Я выбираю первый переулок, который нахожу, чтобы найти тишину: Ароматный.
Я все еще слушаю
машин вдалеке;
детей кричат и играют;
пластиковый стаканчик, движущийся вверх и вниз
по переулку благодаря ветру; кусты листья
переезд; место летное; графит моего карандаша
усиливается, когда я иду в переулок; мужчина в доме кашляет;
дальняя сирена скорой помощи; банка пива после предыдущих ходов чашки.
———— мой карандаш касается бумаги———————————————————
Бланка Берсиаль, Слушая тишину, Итерация № 1, 2020.
Бланка Берсиаль, Слушая тишину, Итерация № 2, 2020 г.
Бланка Берсиаль, Слушая тишину, Итерация № 3, 2020 г.
[1] Даррен Коупленд, «Ассоциативное слушание », Soundscape, Журнал акустической экологии Том 1, номер 1 (весна 2000 г.), 24.
[2] Жак Аттали, Шум: политическая экономия Музыка (издательство Манчестерского университета, 1985), 6.
[3] Жак Аттали, Шум: политическая экономия музыки (издательство Манчестерского университета, 1985), 3.
[4] Стив Гудман, Sonic Warfare : звук, аффект и экология страха (MIT Press, 2012), 192.
[5] Полин Оливерос, Deep Listening: A Composer’s Sound Practice (iUniverse, 2005), xxi.
[6] Саломе Фогелин, Слушая шум и тишину: на пути к философии звукового искусства (A&C Black, 2010), 83.
[7] Хорхе Луис Борхес, ¿Qué es la poesía? 13 июля 1977 г., Театр Колизео, Буэнос-Айрес, Аргентина, YouTube, видео, минута 10:16 из 51:21, https://www.youtube.com/watch?v=O4t8gafps3A.
[8] Моя интерпретация inframince восходит к Марселю Дюшану. Я определяю инфраменцию не только как опыт, существующий в физическом мире, но также и как понятие. Концептуально прослушивание инфраменса — это путешествие, чтобы услышать нашу звуковую взаимосвязь в публичном пространстве, возможно, слушая то, что мы обычно не слышим или определяем как тишину.