ИГОРЬ СТАРЫЙ — ОСНОВАТЕЛЬ ДИНАСТИИ РЮРИКОВИЧЕЙ. Русские князья

ИГОРЬ СТАРЫЙ — ОСНОВАТЕЛЬ ДИНАСТИИ РЮРИКОВИЧЕЙ

Великокняжеская судьба второго по счету правителя Киевской Руси Игоря Рюриковича сложилась совсем иначе, чем у его воспитателя князя Олега. Он стал самостоятельно править только тогда, когда ему исполнилось три с половиной десятка лет, в возрасте зрелом и многообещающем.

Историк Николай Михайлович Карамзин тонко подметил эту особенность нового великого князя Киевского: «Игорь в зрелом возрасте мужа принял власть опасную: ибо современники и потомство требуют величия от наследников Государя великого, или презирают недостойных».

Игорь Рюрикович в отечественной истории получит еще и прозвище — Игорь Старый. Его прозовут так за долгие годы державной работы, состоявшей в основном из постоянных военных походов во все стороны от стольного града Киева. После него в русской княжеской семье будет немало Игорей — Игорь Ольгович, Игорь Святославич и прочие примечательные исторические личности с этим именем.

Прозвище Старый будет носить только один из них…

Скорее всего, Игорь плохо помнил своего отца, приглашенного на новгородское княжение варяжского князя Рюрика. Еще совсем маленьким княжичем отец отдал его на попечение и воспитание своему племяннику Олегу. Тот, хотя и лишил подросшего Игоря законной великокняжеской власти на полтора, а то и больше, десятилетия, воспитал достойного преемника на киевском престоле. В том заслуга великого князя Олега перед Отечеством — Русью — несомненна.

С младых ногтей Игорь будет находиться в самой гуще событий того времени на Руси — войн и великокняжеской политики, направленной на установление единовластной диктатуры правителя, сидевшего на киевском престоле. В этом отношении у мальчика был прекрасный воспитатель, который решительно и последовательно добивался поставленной цели, зачастую особо не разбираясь в средствах ее достижения. Творя единую Русь, великий князь Олег мечом и словом создавал в рамках той исторической эпохи великую державу для своего воспитанника и наследника.

Княжич Игорь рано — наверное, даже чересчур рано — начал постигать жизнь князя-правителя со всей ее жестокостью и кровью. Именно его, малого возрастом, покажет Олег киевским правителям варягам Аскольду и Диру на днепровском берегу, подняв из ладьи и высоко вознеся над головой. И малыш станет свидетелем кровавой расправы с самозванными князьями-викингами, а возможно, и с их ближней дружиной, состоявшей из варягов.

Учился маленький Игорь и науке великокняжеской власти, прежде всего у своего воспитателя. Первый такой урок княжич получил тут же, на берегу Днепра перед воротами города-крепости Киева. Олег, всегда сладкоречивый воин-мудрец, недаром прозванный Вещим, то есть ведающим, знающим то, что скрыто от глаз обычных людей, сумел убедить горожан принять его владычество после умерщвления Аскольда и Дира.

Очень быстро повзрослев, Игорь становится ближайшим помощником и официальным преемником великого князя Олега, будет сопровождать его во многих походах или оставаться за него в стольном граде как соправитель. Еще в детском возрасте Игорь пройдет под бдительным присмотром ближних дружинников-викингов всю воинскую науку и уже юношей станет профессионально подготовленным воином. Ибо в то время княжить означало одно — много воевать. Другого пути жизненного у правителей древности просто быть не могло.

Сын Рюрика сел на великокняжеский престол, чтобы единовластно править, в 913 году. По другим источникам — на год раньше, еще при жизни великого князя Олега, по своей доброй воле удалившегося из Киева в Ладогу, на Русский Север. Можно утверждать, что воспитанник высоко чтил своего воспитателя-родича, не помышляя о получении в свои руки отцовской власти. Такие взаимоотношения в древнерусской великокняжеской и просто княжеской семье, когда вопрос шел о власти, были не частым явлением.

Приняв государственное правление из рук постаревшего великого князя Олега, Игорь сразу же столкнулся с военной опасностью, которая когда-то станет называться сепаратизмом. Славянское племя древлян, которое так и не смирилось с властью над собой киевского правителя, отказалось платить дань. Древляне ободрились после того, как на Руси стало известно о смерти Олега, твердой дланью наводившего порядок в подвластных землях.

В 914 году великий князь Игорь Рюрикович выступает в свой первый самостоятельный поход в Древлянскую землю. Он победил непокорных древлян силой оружия. По всей видимости, поскольку племя отличалось многолюдностью, в поход отправилась не только одна княжеская дружина, состоявшая в своем большинстве из варягов. Игорь наложил на побежденных новую дань, которая, естественно, была больше Олеговой.

Затем возмутились уличи, возжелавшие вновь стать независимыми от Киева. Это славянское племя проживало в низовьях Днепра, близ нынешнего украинского города Алешки. Во время усмирения взбунтовавшихся данников киевскому войску долго не покорялся укрепленный городок уличей Пересечен. Воевода Игоря Рюриковича сидел около осажденной деревянной крепости три года и едва сумел взять ее.

Поняв, что от киевского владычества избавиться на старых, обжитых местах трудно, уличи ушли с берегов Нижнего Днепра. Славянское племя, которое так пеклось о своей свободе, перебралось на новое местожительство, осев к западу между реками Буг и Днестр.

После ухода племени уличей на новые места расселения весь великий торговый путь из Варяг в Греки был уже вполне в руках великого князя Киевского. Племя уличей наслаждалось свободой не столь уж и долго, войдя вскоре в состав Киевской Руси.

Русь находилась на пересечении важных торговых путей во все времена. Путь из Варяг в Греки был не единственным, который связывал Скандинавию через русские земли с южными странами. От варягов тогда существовала еще одна дальняя дорога в иной морской угол — на далекий и сказочно богатый Восток, на берега Каспийского моря.

Но тот торговый путь перекрывали воинственные хазары, которым еще совсем недавно платили дань некоторые славянские племена и жители города Киева. Хазария становилась естественным противником Киевской Руси. Исторический спор между ними мог разрешиться только силой оружия, разрешиться победоносной войной.

Обид у русов на хазар набиралось много. Это и тяжелая дань, собираемая воинскими отрядами, приходившими из Дикого Поля. Это и несправедливости, которое терпели торговые русские люди, постоянно хаживавшие на каспийские берега, где в то время местные народы находились под правлением арабов.

В отечественной истории пришло время — время правления Игоря Рюриковича, — чтобы собранная воедино Русь и здесь показала свою военную силу и отплатила долголетние обиды. Собственно говоря, это было лишь продолжение многовековой борьбы славян с народами Дикой Степи.

Покончив со смутой внутри Киевской Руси, вызванной смертью великого князя Олега, Игорь Рюрикович совершил свой первый большой поход. В 914 году русская рать на 500 больших мореходных кораблях, в каждом по сто человек, спустилось вниз по Днепру к Черному морю. Затем эта огромная флотилия, идя вдоль крымского побережья, вошла в Азовское море.

Отсюда великий князь Игорь послал своих «мужей» просить правителя Хазарии пропустить их на Каспийское море, чтобы отомстить кавказским народам за долголетние обиды торговым людям из Киевской Руси. По тем временам такой предлог для военного похода был вполне законный и оправданный.

Хазарский царь, зная от лазутчиков о численности и силе русского войска, неожиданно оказавшегося на границах Хазарии, согласился на просьбу Игоря. По всей вероятности, хазары не посчитали себя настолько сильными, чтобы отказать киевскому князю. В ответ на это русские пообещали отдать хазарскому царю при возвращении домой половину своей военной добычи. Перед таким предложением хазары устоять просто не могли.

Русская корабельная рать поднялась вверх по Дону до его излучины — до перевала в Волгу, вблизи хазарского города-крепости Саркела и теперешней донской казачьей станицы Качалинской.

Здесь ладьи были или поставлены на колеса, или их тащили волоком по каткам из бревен. Переход армады из 500 (!) кораблей по сухопутью прошел успешно и Игорево войско оказалось на Волге. Оно беспрепятственно спустилось к устью великой реки и стало двигаться вниз по Каспию вдоль его западного побережья.

Разграблению и опустошению подвергались все богатое приволжское и прикаспийское побережье. Воины Киевской Руси начали свою жестокую месть за все прежние обиды. Набег совершался в традициях того времени, когда главной целью являлась богатая военная добыча. Арабский писатель свидетельствовал: «Руссы проливали кровь, брали в полон женщин и детей, грабили имущество, распускали всадников для нападений, жгли села и города».

Народы, населявшие каспийские берега, пришли в ужас, видя собственное бессилие остановить вооруженной рукой пришельцев, явившихся на кораблях из волжского устья. Русы же, основательно разграбив богатый берег, разгромив на нем многочисленные города, отошли к нефтяной земле у города Баку, где жили огнепоклонники. Там игорево войско расположилось для отдыха на близлежащих островах. К тому же корабли после длительного морского перехода нуждались в починке.

Тогда жители кавказских берегов Каспия, опомнившись от удара, решили разбить русов на морских берегах. Собралось многочисленное войско, которое на кораблях и купеческих судах отправилось к островам близ Баку.

Однако русы не дремали, бдительно неся дозорную службу. Они сели на свои корабли — мореходные ладьи — и вышли навстречу нападавшим. На Каспии произошло большое и упорное морское сражение, которое закончилось полным поражением нападавших. Они тысячами были изрублены в битве и потоплены в море.

Русская ладейная рать, имея на борту богатую военную добычу, после отдыха взяла курс на север к устью Волги. Еще до этого, после победы в морском сражении близ Баку, русы по уговору с хазарским царем, за пропуск их в Каспийское море, послали ему половину всего добытого в походе. Однако хазары, отличавшиеся алчностью, решили поступить с русами самым вероломным образом и овладеть второй половиной их военной добычи.

На берегах Волги — Итиля — хазары собрались воедино, стянув конные отряды из дальних кочевий. Здесь они и напали на возвращавшихся домой русов. Жестокая, неравная битва продолжалась три дня, и почти все Игорево войско, которым командовали воеводы великого князя, было перебито.

Удалось прорваться вверх по Волге на ладьях примерно пяти тысячам человек.

Однако им не суждено было вернуться на Русь. Народы Средней Волги — буртасы и камские болгары напали на остатки войска русов и окончательно добили его. Много ли вернулось домой отважных воинов-мореплавателей — неизвестно. Но нет сомнения, что кто-то принес в Киев великому князю Игорю печальную весть о том, сколько русской крови было изменнически пролито на волжских берегах. Вероломный поступок хазар требовал отмщения.

Вслед за этим несчастьем на Русскую землю пришла большая беда. Из далеких степей Востока в Дикое Поле пришел многочисленный, воинственный кочевой народ — печенеги. Печенеги в своем продвижении на Запад принуждали отступать перед собой все другие степные народы, пока не оказались в степях между Доном и Дунаем.

Печенеги не знали земледелия и ремесел, изделия которых могли бы продаваться другим народам. В перемещении по степям они искали исключительно тучных пастбищ для своих многотысячных стад, обитая в шатрах, кибитках или вежах. Все остальное для жизни они добывали в грабительских набегах на соседей. Печенеги славились быстротой своих коней, их конные воины, вооруженные копьями, луками и стрелами, мгновенно окружали в степи неприятеля и столь же мгновенно скрывались из его глаз в случае неудачи. Печенежская конница вплавь легко форсировала самые глубокие реки.

Появившись впервые в Дикой Степи у русского порубежья, печенеги подступили было к Киеву. Но там их встретило сильное войско и кочевники не решились на войну с не известным доселе противником. Вначале великий князь Игорь «умирился» с кочевым народом. Однако мир держался недолго — до 920 года.

Под Киев приходили лишь первые печенежские орды, их новые полчища продолжали прибывать из-за Волги в южные русские степи. Вскоре между Доном и Дунаем кочевало восемь орд кочевого народа, который стал полновластным хозяином Дикого Поля. Отсюда печенеги могли грозить внезапными набегами русским землям, расположенным на днепровском Правобережье и Левобережье. Под ударом степных орд оказался и сам стольный град Киев.

Заселение Дикого Поля печенегами резко изменило внешнеполитическую ситуацию для Киевской Руси. Южный участок торгового пути из Варяг в Греки оказался в руках степняков, которые удерживали переход через днепровские пороги. Теперь славяне могли ходить по Днепру к Черному морю только помирившись с печенегами или покорившись им.

В Константинополе-Царьграде — быстро поняли, какую огромную выгоду империя может извлечь из появления в степях северного Причерноморья кочевого воинственного народа. Греки стали регулярно давать правителям печенежских орд золото и богатые дары в обмен на «обуздание» противников Византии — угров (венгров), болгар и Киевской Руси. Так печенеги стали на два столетия важным инструментом внешней политики многих византийских императоров, которую греки вели весьма искусно. Особенно в отношении соседних народов-«варваров».

После занятия печенегами южных от Руси степей и выхода в Черное море из Днепра отношение к русским в Византии резко изменилось. Мало-помалу и довольно скоро греки стали забывать о мирном договоре с князем Олегом и «обижать» в Царьграде русских людей, пренебрежительно относясь к ним. Византийцы посчитали, что в нынешних условиях русы просто не смогут совершить военный поход на Константинополь и повторить успех князя Олега.

Однако Византия ошиблась в своих расчетах. Великий князь Киевский Игорь Рюрикович, заключивши с печенегами мир, в 941 году поднялся на Царьград с большой военной силой. Скорее всего, подготовка к войне с империей заняла не один год, поскольку требовалось создать и оснастить огромный мореходный ладейный флот.

Древнерусский летописец Нестор и византийские историки довольно подробно описывают войну великого князя Игоря с Византией. Правитель Киевской Руси имел достаточно сведений о силах империи, составе ее армии и флота. В 935 году ладейный флот и дружины Игоря в составе сил византийского императора воевали на побережье Южной Италии, получив за это большую плату. Мирный же договор между Киевской Русью и греками был разорван по вине последних в 941 году.

Печенеги беспрепятственно пропустили русское войско, которое выступило в поход на ладьях — вниз по Днепру и по суше, вдоль берега, где шла конница. Во время морского похода князь Игорь возглавлял огромный морской флот. Он состоял, если верить древнерусским летописцам, из 10 000 судов, снаряженных для дальнего морского плавания. Эта цифра, вероятнее всего, преувеличена. Но, тем не менее, многотысячность русских кораблей поразила воображение современников.

Игорь, соединивший в себе талант флотоводца и полководца древности, быстро появился на виду Царьграда. Однако внезапности похода не получилось: к тому времени болгары, жившие в низовье Дуная, были уже союзниками византийского императора и сумели вовремя предупредить его о походе русов. Византийцы успели подтянуть в столицу крупные воинские силы из провинций и, что было особенно важным для них, — многочисленный военный флот, который перекрыл проход через пролив Босфор.

Русские воины, высадившись на оба берега царьградского пролива, жестоко опустошили все побережье, производя обычные для того времени ратные дела: сжигая селения, церкви и монастыри, без пощады убивая жителей вражеской страны и беря военную добычу. По всей вероятности, князь Игорь рассылал вдоль черноморских берегов отдельные ладейные отряды. Русы «повоевали» тогда все юго-западное побережье Черного моря, опустошив такие византийские провинции, как Вифиния, Пафлагония, Гераклея Понтийская и Никомидия.

Император Роман Лакапин, знаменитый воин и слабый государь, решился в конце концов дать морское сражение русскому флоту. Византийский флот он отдал под командование опытного Феофана Протовестиария. Греческие корабли в морском бою имели неоспоримое преимущество над любым противником, поскольку были вооружены знаменитым в истории «огнем греческим» — горючей смесью. Состав ее был величайшим государственным секретом Византийской империи.

«Греческий огонь» пускали на врага с помощью специальных приспособлений, которые устанавливались на корме, на носу и вдоль бортов византийских боевых кораблей. Греческие огнеметы, стрелявшие, «яко же мълния», наводили ужас на корабельные экипажи неприятельского флота. Не избежал такой печальной участи и флот русов, которые впервые видели действие «греческого огня», побеждавшего любое бесстрашие.

Византийский флот встретил ладьи князя Игоря у Искреста. Так русские мореходы называли высокую и приметную с моря каменную башню, стоявшую на скале к северу от Босфора. На вершине башни был установлен светильник, и по ночам, в штормовую погоду она исполняла роль маяка. Здесь и произошло одно из крупнейших морских сражений древности.

Военные исследователи войн князя Игоря считают, что русы сами выманили византийский флот в открытое море. Там они рассчитывали не только разбить греков, но и захватить часть их кораблей вместе с экипажами. За это говорит то, что до этого дня византийский флот не решался выйти из пролива Босфор в Черное море, где виднелись русские ладьи.

В тот день на море стояла полная тишина — полный штиль. Это было, по всей видимости, благоприятно для русских, поскольку ладьи были парусногребными мореходными судами и на веслах могли хорошо маневрировать в бою. Но на самом деле именно это полное безветрие и оказалась пагубным для русского флота. В условиях ветреной погоды византийцы просто не могли добрасывать глиняные сосуды с «греческим огнем» до неприятельских кораблей. При безветрии это им удавалось наилучшим образом.

Самой сильной стороной «греческого огня», в основе которого была нефть, являлось то, что он горел даже в воде. Эта горючая смесь прилипала к деревянным частям корабля и практически потушить ее оказывалось невозможно. Судно загоралось и его экипажу приходилось искать спасение в воде.

Когда флоты противников сблизились, византийцы по команде своего флотоводца Феофана Протовестиария стали забрасывать русские ладьи «греческим огнем». Те загорались вместе с поклажей и людьми — пожары быстро охватили большую часть корабельного флота князя Игоря. Тот же был настолько уверен в победе, что приказал своим воинам щадить неприятеля и брать в плен для будущего выкупа.

С горящих кораблей люди бросались в море, желая лучше утонуть, чем сгореть в огне. Воины, обремененные защитными доспехами и шлемами, тонули в большом числе. Византийские же корабли так и оказались недосягаемыми для лучников русов и тех ладей, которые устремились было на абордаж вражеских судов.

Морское сражение у маяка Искреста закончилось полной победой военного флота Византии. Только часть русского ладейного флота смогла избежать гибели от «греческого огня», уйдя к побережью Малой Азии, на мелководье. Там греческие огненосные корабли не могли действовать вследствие своей величины и глубокой осадки.

Известное в мировой военной истории морское сражение флотов Византии и Киевской Руси продемонстрировало еще раз силу «технической оснащенности» императорского флота. Битва длилась весь день и весь вечер, когда русские ладьи начали отступать. Греки умело использовали свои огнеметы: «греческий огонь» в ближнем бою выпускался под давлением через специальные медные трубки, огненной струей поражая врагов Византии. От него действительно не было спасения — попадая в морскую воду, он горел и там.

Та часть русского флота, которая ушла к малоазийским берегам империи, имела на своем борту многочисленное войско. Русы, высадившись на берег, начали опустошать селения и города. Для захвата военной добычи они конными и пешими отрядами заходили довольно далеко в глубь византийских земель. Шли постоянные схватки с вражескими войсками. Бои между кораблями происходили близ самого берега.

В Царьграде не знали спокойствия — разорению подвергались цветущие провинции Византии. Император отправляет в Малую Азию против русов своих лучших полководцев: Патрикия Варду во главе отборной пехоты и многочисленной конницы и Доместика Иоанна, прославившегося победами в Сирии. Им удалось совместными усилиями заставить русские отряды уйти на ладьи. Мелководье стало своеобразной крепостью для русов — они все это время жили и ночевали на своих судах, не опасаясь при этом нападений ни со стороны моря, ни с берега.

Наступил сентябрь, и запасы продовольствия на русском флоте стал подходить к концу. Тогда было решено пробиваться домой, на север, для чего была выбрана темная и ветреная ночь. Однако византийский флот зорко стерег противника, ожидая его ухода от берега.

Русские ладьи, снявшись с якорей в ночной мгле, сумели прорваться в открытое море и двинулись к берегам Фракии. Там находилась другая часть великокняжеского войска, конные дружины во главе с самим князем Игорем. Тот оказался свидетелем поражения своего многочисленного флота близ маяка Искреста, но оказать помощь воинам-мореходам он просто не мог.

Византийский флот, состоявший из больших кораблей, устремился в погоню. У фракийских берегов произошло второе большое морское сражение, в котором вновь был применен «греческий огонь». Лишь немногим русским ладьям удалось уйти домой, хотя битва в море отличалась упорством и ожесточением. На сей раз греки взяли много пленных. Всем им в Царьграде, в присутствии иноземных послов, отрубили головы.

Так неудачно закончился поход великого князя Игоря Рюриковича на Царьград в 941 году. Сведения о нем сохранились не только в древнерусских летописях и трудах византийских историков. Довольно подробно о тех военных событиях говорится в писаниях арабского историка Эльмакина и кремонского епископа Лиутпранда, который изложил на бумаге рассказ своего отчима, бывшего послом в Константинополе и ставшего свидетелем массовой казни Игоревых воинов, захваченных в плен.

Тем воинам, которым посчастливилось вернуться домой, пришлось в пути вынести немалые тяготы. Они рассказывали, что случившееся с ними горе произошло от неведомого доселе «греческого огня», который был — «как есть молонья, что на небесах. Эту молонью греки и пущали на нас и пожигали. Оттого нам и нельзя было их одолеть», — говорили они.

Неудача большого похода не остановила князя Игоря в стремлении победно «повоевать» Византийскую империю. В 942 году в его семье произошло важное событие — великая княгиня Ольга родила ему сына, которого назвали Святославом. Он вырастет в настоящего мстителя Византии за все отцовские беды. Пока Игорь занимался военными делами, Русью управляла Ольга, делая это с помощью ближних киевских «мужей». Великий же князь был спокоен за государственное управление, отдавая явное предпочтение делам военным перед управленческими.

Перед тем как совершить новый поход на Византию, он посылает сильный воинский отряд на Каспий — против владений Арабского халифата на Кавказе. На сей раз русы не искали себе союзников в лице хазар. Игорево войско успешно завершило эту дальнюю экспедицию, трижды в сражениях разбив многотысячное войско арабов.

В новый поход на Царьград-Константинополь великий князь Игорь Рюрикович выступил с еще большей воинской силой. В 944 году он нанял дружины варягов «из-за моря» и степных конников-печенегов, которые дали ему даже заложников. Для участия в походе пригласили северные дружины словен и кривичей и войско днестровских тиверцев. Рать двинулась в поход морем и сухим путем вдоль берега, переправившись через Дунай. Однако реку успели форсировать лишь конные дозоры. Дело до большой войны в тот год не дошло.

Первыми прислали тревожное известие в Константинополь херсонесские греки. Они извещали императора Романа Лакапина, что «идут русские — кораблей нет числа, покрыли все море кораблями». Болгары, дружившие тогда с греками, тоже со своей стороны дали весть, что «идут русские, наняли себе и печенегов».

Беда надвигалась на Константинополь сразу с двух сторон. Если о численности русского флота во втором походе нет известий, то на сей раз русская конница, вместе с союзниками-печенегами, выглядела впечатляюще и могла подвергнуть опустошению европейские провинции Византийской империи. Греческие вельможи поняли еще до начала боевых действий всю опасность своего положения.

Император Роман Лакапин отправил полномочных послов к киевскому великому князю, когда тот со своими главными силами стоял уже на берегах Дуная. Речь шла о заключении мира еще до начала войны. Византийские послы сказали Игорю: «Не ходи, но возьми дань, какую брал Олег, придем и еще к той дани». И к печенегам прибыли греческие посланники, привезя с собой степным ханам золото и ткани. Их подкупали с одной-единственной целью — чтобы печенеги отложились от Руси.

Князь Игорь собрал ближнюю дружину и начал с ней совещаться, объяснив желание византийцев заключить с ним мир. Дружинники были рады без сражений и потерь в своих рядах взять с Византийской империи большую дань, к которой император Роман обещал дать еще и прибавку.

Верные соратники великого князя Киевского сказали ему на совете: «Когда Царь без войны дает нам серебро и золото, то чего более можем требовать? Известно ли, кто одолеет? мы ли? они ли? и с морем кто советен? Под нами не земля, а глубина морская: в ней общая смерть людям».

Игорь Рюрикович принял совет ближней дружины. Он взял у греческих послов богатые дары — золото и паволоки (ткани) на все свое войско и воротился домой с победой, так и не скрестив во второй раз мечи с византийцами. Одновременно он велел наемным печенегам разорить соседнюю Болгарию.

На следующее лето византийский император прислал в Киев своих полномочных послов для заключения нового мирного договора с Русью. Они просили снова построить мир такой, какой был построен между Византией и Киевской Русью при князе Олеге.

Заключению мира предшествовала небольшая официальная церемония. «Говорите, что сказал ваш царь», — вопросил князь Игорь, когда греческие послы предстали перед ним с низким поклоном. «Наш царь рад миру», — отвечали византийцы.  — «Мир и любовь хочет иметь с князем русским. Твои послы водили нашего царя к клятве, и наш царь послал водить к клятве тебя и твоих мужей». — «Хорошо», — ответил послам великий князь.

Договор о мире был утвержден в Киеве сразу в двух местах. Князь Игорь в сопровождении послов, жены Ольги и сына Святослава, дружины — все они были язычниками — отправились на холм, где стоял идол славянского бога Перуна. Там русские воины положили перед истуканом свое оружие: щиты, мечи, секиры, шлемы и прочее, а также золото — запястья с рук и гривны с шей.

И клялся великий князь Игорь Рюрикович со своими ближними людьми в незыблемости мира: «Да не имут они в случае нарушения мира помощи от бога Перуна; да не защитятся своими щитами: да падут от собственных мечей, стрел и другого оружия: да будут рабами в сей век и будущий!»

Клятва в тот день приносилась в стольном граде Киеве еще и в другом месте — в соборной церкви святого Ильи на Подоле. Здесь в верности соблюдения мирного договора клялись те именитые русские люди, которые исповедовали христианскую религию. Таких крещеных людей в Киеве становилось все больше и больше.

Утвердив мир с Византией и выгодный договор с греками, князь Игорь «на отпуск» одарил императорских послов русскими товарами, которые всегда были в большой цене в Царьграде: дорогими мехами, челядью — рабами и воском, из которого для константинопольских храмов изготовлялись свечи. Послы приняли все это с большой благодарностью и на судах отправились домой.

Договор великого князя Игоря с Византией во многом повторял мир князя Олега. Это касалось прежде всего тех статей, где говорилось об уголовной ответственности за преступления, пребывании торговых людей и посланников, выкупе русских и греческих пленников, сыске беглых невольников, снабжении экипажей торговых судов, отправлявшихся домой.

Но были в мирном договоре и новые статьи. Русская сторона обязывалась «не творить никакого зла Херсонцам», ловящим рыбу в устье Днепра. Русы не могли там зимовать, обязываясь осенью возвращаться домой. Князь Русский обязывался не пропускать через свои владения «черных болгаров воевать в стране Херсонской». То есть не пропускать болгарские военные отряды с дунайских берегов в Крым, греческие поселения которого являлись частью Византийской империи.

Четырнадцатая статья мирного договора гласила: «Ежели Цари Греческие потребуют войска от Русского Князя, да исполнит Князь их требование, и да увидят чрез то все иные страны, в какой любви живут Греки с Русью».

Казалось, что для правления Игоря Старого наступало мирное время. Второй поход на Царьград закончился полным успехом еще до начала военных действий, с Византией заключен выгодный мирный договор. Соблюдали мир и соседи — печенеги. Но великокняжеская казна оказалась почти пустой — злато и серебро в большом числе оказалось потраченным на снаряжение двух огромных флотов, первый из которых в большей части не вернулся на Русь с Черного моря.

Пустота казны стала причиной «возмущения» собственной великокняжеской дружины, состоявшей почти исключительно из варягов. Наемные профессиональные воины-викинги отличались во все времена известным корыстолюбием. К тому же для Игоревых дружинников заразительным оказался образ варяжской дружины воеводы Свенельда, которой дозволялось самостоятельно собирать дань с отдельных русских земель.

Дружинники открыто говорили великому князю: «Мы босы и наги, а Свенельдовы отроки богаты оружием и всякою одеждою. Поди в дань с нами, да и мы, вместе с тобою, будем довольны».

Ходить в дань означало для того времени княжеский объезд, сбор с подвластных славянских племен назначенной дани. На Руси это называлось полюдьем. Оно было большим государственным предприятием и сопровождалось объездом князем и его «мужами» земель подвластных племен, прежде всего их главных городов и крупных поселений.

Полюдье совершалось ежегодно и продолжалось всю зиму — то есть шесть месяцев в году — с ноября по апрель. Часть дани собиралась местными князьями для Киева заранее и хранилась в специальных становищах, чтобы при освобождении рек — главных путей Руси — ото льда отправить собранное в стольный град Киев. Главнейшим пунктом хранения дани, по византийским источникам, на Киевской Руси могла быть крепость Смоленск.

Полюдье совершалось по строго определенному круговому маршруту. Это не был разгульный разъезд киевской великокняжеской дружины по весям и городам без всякого разбора. Размер дани был определен со всей строгостью. Поэтому местные князья заранее везли в «становища» обусловленную дань — «везли повоз».

В качестве дани бралось все, что имело товарную стоимость: меха, мед, воск, железо, зерно, изделия кузнецов и других ремесленников, деньги — серебряные гривны, вяленая рыба, скот, ткани, речные суда-однодеревки и прочие товары. Скажем, в качестве дани брали паруса. На изготовление одного из них уходило 16 квадратных метров «толстины» — грубой, но прочной парусины, или примерно 150 «локтей» ткани. Это был труд двух деревенских ткачих на всю зиму. Ткани делались из пряжи льна и конопли.

Полюдье было многолюдным. Вместе с великим князем и его дружиной для сбора дани отправлялись конюхи, ездовые с обозом, различные слуги, «кормильцы»-кашевары, «ремественники», чинившие седла и конскую сбрую, и другие княжеские люди.

Некоторое представление о численности полюдья дают слова арабского писателя Ибн-Фадлана, совершившего в 922 году путешествие на Волгу. Он пишет следующее о киевском князе: «Вместе с ним (царем русов) в его замке находятся 400 мужей из числа богатырей, его сподвижников, и находящиеся у него надежные люди…» Даже если учесть, что великий князь должен был оставить в Киеве какую-то часть «богатырей»-дружинников для защиты своей столицы от печенегов, то и в этом случае полюдье состояло из нескольких сотен дружинников и «надежных людей», то есть хорошо вооруженных воинов.

По установившейся еще с времен правления Олега традиции полюдье начиналось с Древлянской земли, с ее столицы — укрепленного городка Искоростеня. Там в то время правил князь Мал, который обязан был к моменту приезда великого князя с дружиной собрать значительную часть дани и прежде всего с сельского населения. Так было заведено с момента присоединения славянского племени древлян к Киевскому государству.

Начало полюдья с Древлянской земли обусловливалось следующим немаловажным обстоятельством. Древлянская дань, собранная в ноябре, когда реки еще не покрылись льдом, могла быть сплавлена по Ужу в Днепр к Чернобылю и оттуда в Киев. Тем самым не отягощался поезд великого князя, которому предстояло совершить длительную поездку для сбора дани.

Когда великий князь Игорь Рюрикович прибыл в Искоростень, древляне безропотно выплатили ему положенную дань. Многие историки не без оснований считают, что в это полюдье варяжская дружина Игоря, желавшая богатства, нарушила размеры дани и грабила древлян. Те, видя многочисленность княжеских дружинников, смирились со своей участью. Это стало уже грубым нарушением договора о выплате племенем древлян дани стольному граду Киеву.

Собрав дань, более значительную по сравнению с прошлыми полюдьями, Игорь с дружиной выехал из Древлянской земли. Но справедливой взятую дань считал лишь великий князь — его дружинники из варягов считали иначе. Они стали просить его вернуться к древлянам, чтобы вторую дань взять себе, а не в великокняжескую казну.

Можно считать, что великий киевский князь Игорь Старый погиб от собственного неблагоразумия. Он сказал ближним дружинникам: «Идите с данью домой (то есть в Киев), а я возвращаюсь к древлянам и похожу еще (то есть займусь сбором новой дани)». Правитель Киевской Руси пожелал получить больше «имения». Вне всякого сомнения, он принял такое решение под давлением собственной дружины.

Известие о том, что великий князь возвращается в Искоростень, встревожило все племя древлян. Их старейшины во главе с князем Малом собрались на совет, где было сказано: «Если повадится волк в овчарню, то вынесет все стадо, если не убьют его». Древляне решили, что если они не убьют великого князя, то он погубит их землю.

Правда, древляне сначала попытались отговорить великого князя и его дружинников от неправедных намерений разорить Древлянскую землю действительно непомерной данью. Но тут нашла коса на камень: Игорь Рюрикович, только что получивший богатые дары от византийцев, решил взять больше со своих подданных. Он так и не послушал древлянских послов, убеленных сединой старейшин племени: «Князь! Мы все заплатили тебе: для чего же опять идешь к нам?»

Великий князь Киевский второй раз вошел в Древлянскую землю с малыми воинскими силами. Большая часть его личной варяжской дружины была отправлена сопровождать собранную дань в столицу. При Игоре оказалось так мало дружинников, что они числом не могли внушить страх древлянам и обеспечить личную безопасность своему князю. Князь Мал и старейшины племени об этом знали.

Когда Игорь с малой дружиной подъехал к Искоростеню, навстречу ему из города вышло древлянское войско. Воины князя Мала были настроены решительно и бескомпромиссно. Под стенами древлянской столицы произошла яростная кровопролитная схватка. Продолжительной она быть не могла — уж слишком неравными оказались силы противников. Дружинники-варяги и княжеские слуги почти все пали в той сече. Спастись могли только немногие.

Сам великий князь попал в плен. Приговор древлянского вечевого собрания был суров и скор на исполнение. Если пленных киевских дружинников казнили «железом», то Игоря почтили почетной казнью — так называемой размычкой. Он был привязан за руки и за ноги к двум склоненным деревьям. Потом деревья по команде отпустили и приговоренный к смерти правитель Киевской Руси был разорван на две части.

Казненного князя Игоря Рюриковича и его дружинников, погибших в бою и тоже казненных, древляне погребли «у Искоростеня града в Деревех».

Так несчастливо кончил свою жизнь великий князь Игорь Рюрикович, второй по счету правитель Киевской Руси. Но его смерть будет уже в скором времени отомщена, и сделает это его верная жена великая княгиня Ольга, которая станет править Русью и за подраставшего сына Святослава…

Игорь Старый правил Русью 32 года — срок довольно продолжительный, треть столетия. В войнах с Византийской империей он не имел таких полководческих успехов, которые выпали на долю великого князя Олега, его воспитателя. Однако он сохранил целостность Киевской Руси. Будучи язычником, он терпимо относился к христианству, пришедшему на Русь из Византии. Царьград во время второго похода русского войска склонил перед ним свою гордую голову, как это было при великом князе Олеге.

Основатель правящей в Киевской Руси династии Рюриковичей, поскольку его отец был только новгородским князем и не правил Русью, Игорь Старый все же не избежал «укоризны» за свое правление в трудах отечественных историков. И в том они действительно правы.

H. М. Карамзин в «Истории государства Российского» писал об этом так: «Два случая остались укоризною для его памяти: он дал опасным печенегам утвердиться в соседстве с Россиею, и не довольствуясь справедливою, то есть умеренною данию народа, ему подвластного, обирал его, как хищный завоеватель. Игорь мстил Древлянам за прежний их мятеж; но Государь унижается местию долговременною: он наказывает преступника только однажды».

Сходятся историки и в другом. Уж слишком мало летописных источников и народных преданий сохранилось о времени правления в Киевской Руси великого князя Игоря Рюриковича и особенно о его личности. Поэтому просто трудно сказать что-то еще в похвалу или в обвинение Игоря Старого, княжившего 32 года над Русью.

Можно лишь добавить, что в годы его правления сложилось довольно четкое разделение русского общества. Отныне население Киевской Руси делилось на следующие, как считает академик Борис Александрович Рыбаков, слои:

1. «Великий князь Русский», «Хакан-Рус» (титул, равный императорскому).

2. «Главы глав», «светлые князья» (князья союзов славянских племен).

3. «Всякое княжье» — князья отдельных славянских племен.

4. «Бояре», «мужи», «рыцари» — то есть дружинники и «ближние великокняжеские люди».

5. Гости-купцы.

6. «Люди». Смерды — землепашцы.

7. Челядь. Рабы.

Достоверно и то, что государственность Древней Руси утверждалась в тяжелом противоборстве великокняжеской власти с подвластными славянскими племенами. Летописи многократно свидетельствуют о том, что те или иные племена русов «заратишася», «имяше рать» с великим князем Киевским. Одно из прямых свидетельств этому — полюдье Игоря Старого в Древлянскую землю и его гибель от рук собственных данников.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Игорь Старый — биография

Правитель Древнерусского государства. Сын легендарного Рюрика. С 912 г. властвовал на территории Киевской Руси. Печальную известность ему принесли неудачный поход на греков в 941 г. и обстоятельства смерти в 945 г. от руки восставших древлян.

Игорь Старый – биография (жизнеописание)

Игорь Старый (?–945 г.) – второй после Вещего Олега исторически засвидетельствованный правитель Древнерусского государства. В отличие от Олега киевского князя Игоря знают не только русские, но и греческие и европейские латиноязычные источники.

Два важнейших для русской истории X–XI вв. письменных памятника – «Слово о законе и благодати» митрополита Иллариона и «Память и похвала князю русскому Володимеру», возводят начало династии русских князей именно к Игорю, называя его «Старым». Деятельность Игоря, как государственного правителя, нельзя признать удачной как во внешней, так и во внутренней политике. Главная интрига в научных исследованиях биографии Игоря связана с определением возраста, когда этот киевский князь начал самостоятельно править.

Самостоятельный князь или младенец при воеводе?

Согласно данным летописи Повесть временных лет, после смерти Рюрика в 879 г. к власти пришел его родич Олег, которому передали малолетнего сына Рюрика, Игоря, на попечение.

В 882 г. Олег вместе с Игорем покидают свою резиденцию в Новгороде (по другим данным – Ладогу) и отправляются на завоевание Смоленска и Киева. Олег хитростью выманивает из города киевских правителей Аскольда и Дира. Он указывает им на «младенца» Игоря, как единственного законного наследника Рюрика, имеющего права на власть в Киеве.

Однако по Новгородской первой летописи, которая отражает наиболее древний Начальный свод 1090-х гг., князь Игорь в момент завоевания Киева уже вполне взрослый и самостоятельный правитель. Еще под 862 г. в новгородских летописях и Эрмитажном списке (свод 1479 г.) говорится, что, когда Рюрик княжил в Новгороде, у него родился сын, которому дали имя Игорь. Вырос Игорь храбрым и мудрым, и был у него воевода по имени Олег. Причину, по которой автор Повести временных лет «сделал» Игоря малолетним, исследователи усматривают в том, что в русско-византийских договорах Олег именуется великим русским князем. Летописец таким способом объяснил одновременное законное существование двух князей.

В дальнейшем повествовании об Игоре Повесть временных лет и новгородское летописание еще больше между собой расходятся. Например, под 883 г. новгородские авторы указывают не на Олега, а на Игоря, как подчинившего Киеву древлян и обложившего их данью. Разный возраст Игоря в летописных версиях проявился и в таком важном деле его жизни как женитьба.

«…И мудра и смыслена»

В Повести временных лет под 903 г. скупо сообщается о том, что, когда Игорь вырос, привели ему жену из города Пскова по имени Ольга. В новгородской же летописи Игорь действует самостоятельно, там сказано: привел себе жену из Пскова по имени Ольга. И добавлено: «и мудра и смыслена», у нее родился сын Святослав».

Вокруг женитьбы Игоря на Ольге создалось много легенд, но они, по мнению Д. С. Лихачева, имеют мало исторических оснований. Например, в Типографской летописи сказано, что Ольга была дочерью Олега. В связи с этим любопытен и вариант Иоакимовской летописи, известной в изложении В. Н. Татищева. По ее данным Олег находит возмужавшему Игорю жену из Изборска, из рода Гостомысла. Правда, невеста первоначально звалась Прекраса, но Олег ее переименовал в Ольгу.

Вызывает вопросы исследователей и дата женитьбы Игоря на Ольге. Ведь в Архангелогородской летописи есть указание, что невесте было десять лет, а их сын Святослав появился на свет не ранее самого начала 940-х гг.

Небесная молния греков

Согласно Повести временных лет Игорь не принимал участие в знаменитом походе Руси на Царьград в 907 г. Его первые самостоятельные активные действия развернулись уже только после смерти Олега в 913 г. Игорю пришлось заново подчинять отказавшихся повиноваться Киеву древлян. В 914 г. он победил их и обложил данью, по размерам больше чем при Олеге. Новгородские летописи относят это событие к 922 г.

Есть сведения в восточных источниках о том, что после 912 г. (точная дата неизвестна) Русь совершила морской поход на мусульманские страны в Южном Прикаспии. Поначалу удачно складывающаяся экспедиция закончилась плачевно: русские отряды были полностью разгромлены противниками. Об этом походе нет сведений в русских летописях. Возглавлял ли его князь Игорь, неизвестно. Но зато известно о внешнеполитической активности киевского князя на дунайском направлении. В 915 г. к границам Руси впервые подошли печенеги. Дело тогда закончилось миром. Но в 920 г. Игорю уже пришлось с ними воевать. Но не в борьбе со степняками киевский князь видел главную реализацию своих политических амбиций.

В 941 г. согласно Повести временных лет Игорь совершил свой печально знаменитый поход на греков. Русский флот насчитывал, по сведениям европейских источников, около тысячи кораблей и 10 тысяч – по данным русских летописей. После первых успехов на подступах к Константинополю последовало главное сражение с основными силами греческого флота. Против русских кораблей византийцы применили так называемый «греческий огонь» – горючую смесь, выбрасываемую под давлением из специальных сифонов и которую нельзя было потушить водой. Большая часть русского флота была сожжена. Оставшиеся в живых воины, вернувшись на родину, рассказывали потом о «страшном чуде» – «ладейном огне» греков и сравнивали его с молнией небесной.

Об этом сражении есть сведения в византийских сочинениях Житии Василия Нового и Продолжателе Амартола. Но в них не упоминается имя Игоря, и исследователи полагают, что оно было включено в летописи из русских народных преданий.

Мир без войны?

В новгородском летописании неудачный поход Игоря был отнесен к 920 г. Там же поход Олега на греков, датированный 922 г. (907 г. – по Повести временных лет), изображен как отместка византийцам за поражение Игоря. Но в Повести Игорь сам готовится к отмщению.

В 944 г. Игорь совершает новый поход на греков. Его войско движется и по морю и по суше и выглядит еще более грозно. В него включены воины от разных народов Руси и даже нанятые для этого печенеги.

Византийский император был предупрежден корсунцами о нападении. То ли убоявшись противника, то ли подсчитав вероятные материальные и людские затраты, но расчетливые греки предложили Игорю мир и дань по размерам еще большую, чем в свое время брал Олег. Предложение о мире застало Игоря уже на Дунае. Князь посовещался со своей дружиной и, послушав ее совет, согласился на мир с греками. Под следующим 945 г. в летописях помещен русско-византийский договор. Его условия были менее выгодны Руси, чем условия договора 911 г. , заключенного при Олеге.

А. А. Шахматов рассказ о втором победоносном походе Игоря считал придуманным летописцем для того, чтобы объяснить появление в 945 г. договора с греками. Другие исследователи полагают, что без нового и, главное, победоносного похода на греков не могло быть выгодного для Руси договора.

История не признает сослагательного наклонения, и мы не знаем, чем бы закончился для Игоря новый поход на греков. Возможно, послушавшись своей дружины, князь и жизнь себе сохранил, и не лишился воинской славы. Но точно известно, что другой совет дружины Игоря трагическим образом способствовал его гибели.

Смерть князя-волка

Смерть князя Игоря, как и гибель его предшественника на киевском троне – Вещего Олега, вызывает много вопросов у исследователей. Например, даты этих событий. Годы княжений и Олега, и Игоря в Повести временных лет совпадают – по 33 года, что не может не наводить мысль об искусственном происхождении их в летописи. На первый взгляд рассказ летописца об убийстве древлянами Игоря вполне реалистичен и лишен той мифоэпичности и фатальности, за завесой которой скрывается смерть Олега.

Под 945 г. в летописях помещена запись о том, что дружинники Игоря позавидовали воинам младшей дружины Свенельда – воеводы Игоря. Мол, они и одеждой, и оружием побогаче их будут. Провоцируемый подобными разговорами, Игорь отправился в земли к древлянам за данью и взял ее, прибавив к прежней дани новую. Уже по пути домой князь решил обратно вернуться к древлянам, но уже с малой частью дружины. На совещании у обеспокоенного древлянского князя Мала прозвучала в отношении Игоря, как считается, древнейшая русская пословица: «если повадится волк к овцам, то вынесет все стадо, пока не убьют его».

Древляне спросили киевского князя, зачем он опять идет? Ведь уже всю дань собрал. Игорь не отказался от своих намерений, и древляне убили его и воинов. Погребен был Игорь возле древлянской столицы Искоростеня. Княгиня Ольга впоследствии жестоко отомстила древлянам за смерть мужа и восстановила власть Киева над ними.

Русские летописи не сообщают подробностей о том, как был умерщвлен Игорь. Но они есть в рассказе византийского автора Льва Диакона: Игорь был привязан к стволам согнутых деревьев и разорван надвое. Намек на мучительную смерть Игоря содержится и в русской летописи. Во время так называемой первой мести Ольги, когда древлян скинули в глубокую яму и приготовились засыпать землей живыми, княгиня спросила их: Хороша ли вам честь? Древляне ответили вдове: «Горше нам Игоревой смерти».

Параллельными сюжетами к рассказу Льва Диакона о способе убийства Игоря являются греческое народное предание о разбойнике Синисе и эпизод о «русском пирате» в Gesta Danorum Саксона Грамматика (XII в.). Как справедливо заметила Е. А. Рыдзевская, даже если Саксон Грамматик и списал свой персонаж с Синиса, то он изобразил его русским, так как был знаком с преданием о смерти киевского князя.

Ученые не сомневаются в достоверности летописного рассказа о смерти Игоря и главной причиной считают его вымогательства. Пожалуй, одну из самых нелицеприятных характеристик Игоря мы находим у выдающегося русского историка С М. Соловьева. Он называет его князем недеятельным и вождем не отважным. Игорь не покоряет подобно предшественникам новых племен, его дружина бедная и робкая, с большими силами возвращаются они без боя из византийского похода, так как они не уверены были в своем мужестве. И к этим чертам Игоря прибавляется корыстолюбие. Он даже дружину почти всю отпускает и возвращается к древлянам, чтобы с меньшим числом воинов потом добытым делиться.

С. М. Соловьев обратил внимание на указанный летописями факт: покорением древлян, равно как и других племен, взятием с них дани незадолго до смерти Игоря занимался Свенельд. Вот отсюда и источник богатства дружинников княжеского воеводы. Но этот факт указывает и на несправедливость действий Игоря. Ведь древляне свою дань Киеву уже заплатили.

Древляне в летописи дважды назвали князя Игоря волком. В историографии есть разные интерпретации этого факта, но в свете сказанного С. М. Соловьевым нельзя не обратить внимание на мнение В. Я. Петрухина: слово «волк» в древнем праве означало вора, грабителя, преступника. Но он же пишет и о том, что в летописи мы не видим сурового приговора Игорю, как и не видим прямого осуждения древлян. А история о другом известном «волке» русских летописей – полоцком князе Всеславе, былинном Волхе в «Слове о полку Игореве» подсказывает нам сегодня: в истории о смерти Игоря еще рано ставить точку, возможно, нас еще ждут интересные открытия.

Роман Рабинович, канд. ист. наук,
специально для портала BankGorodov.RU

Список источников и литературы: см. статью «Рюрик»

Игорь Рюрикович (Старый). Интересные факты биографии

По летописным сведениям, мать Игоря, Ефанда, жена Рюрика, была из рода норвежских королей. Но родился Игорь на русской земле и с раннего детства находился на попечении князя Олега.

При жизни опекуна Игорь не проявлял самостоятельности в делах управления. Примечательно, что в 907 году, уходя в поход на греков, Олег не взял его с собой, а ведь Игорь считался уже взрослым мужчиной (позже, когда умер Вещий Олег, сыну Рюрика было уже за тридцать).

Однако, после смерти Олега Игорь проявил себя как удачливый военачальник. Он подавил восстание древлян, покорил племена между Днестром и Дунаем, в 913 го­ду совершил поход по побережью Каспийского моря и захватил богатую добычу. Во время этих походов в пределы Руси вторглись печенеги. С ними Игорю удалось заключить перемирие. 

В 941 году князь предпринял первый поход на Византию (Восточную Римскую империю). Поход закончился поражением. Русские ладьи были сожжены «греческим огнем». Лишь части кораблей удалось спастись. Позже на них был совершён успешный поход на Каспий. Подробную информацию о тех походах можно изучить в историческом парке «Россия-Моя история».

Второй поход, в 944 году, оказался удачным. Император Роман предложил Игорю договор, не столь выгодный, чем заключённый когда-то Олегом, но князь предпочёл не рисковать и принять его «на все лета, пока солнце сияет и весь мир стоит», восстановив торговые отношения с греками, так стратегически важные для Руси.

Через год Игорь отправился в Искоростень. «Мы наги…» — роптали его дружинники после тяжёлых походов. Единственное, чем Игорь мог восполнить потери, — это постараться больше собрать дани с древлян. Ещё раньше он утяжелил её, а теперь прибавил к ней новую. Уже на пути из Искоростеня в Киев князь вдруг решил вернуться и вторично собрать дань. Это его и погубило. По преданию, древляне, рассудившие, что если «повадится волк к овцам, выносит все стадо», схватили Игоря и казнили, привязав к вершинам двух согнутых деревьев.

Игорь был женат на Ольге. Незадолго до гибели в его семье появился наследник – Святослав.

О том, что стало с телом убитого Игоря ничего не известно. Было ли оно выдано для погребение и погребено ли, вообще, не известно.

Вообще, у русских язычников, как и у варягов, бытовал обряд трупосожжения на костре (кремация). Покойного иногда в салазках, иногда в лодке либо в ладье клали на краду (погребальный костер, дрова которого были выложены срубом). Верования варягов и русских постепенно смешивались.

После прогорания крады остатки костра и прах усопшего собирали в горшок или в урну. Чаще всего его переносили на новое место, где над прахом насыпали курган.

Обряд похорон продолжался стравой: пиром-поминками. Особым обрядом поминовения павших за род в бою воинов была тризна. Обряд этот включал в себя состязания в честь умершего, боевые игры и поминальные пиршества на которых часть народа оплакивала смерть человека, а другая часть веселилась продолжению жизни рода. До сих пор в честь умершего воина салютует из стрелкового оружия, провожая его в последний путь.

Длился обряд тризны три дня и совершался обычно на кургане покойного либо в близи него. По завершении на кургане оставлялась треба теперь уже ушедшему предку. Курган досыпался вторично, скрывая таким образом в себе остатки поминальной трапезы. Иногда на его вершине ставился чур в память о покойном. Чур — божество защиты, покровитель границ, целости, оберегания, домашнего очага, охраны права собственности. Чур охранял родовые и племенные владения, и нечистые силы не могли переступить их границы. Чур охранял человека от всякой «порчи», «нечистой силы». Видимо, поэтому до сих пор употребляется выражение «Чур меня», когда человек хочет защититься от чего-то нехорошего.

После похорон надо было, первым делом, коснутся очага или печи. Считалось, что этим человек очищался от прикосновения смерти.

Подробнее об этом временном периоде можно узнать в историческом парке «Россия-Моя история».

Игорь Старый

Игорь Старый

ИГОРЬ, по летописи сын Рюрика, основателя династии русских князей, князь Киевский (ум. 945?).

Происхождение Игоря от Рюрика вызывает у историков определенные сомнения, прежде всего, из-за хронологии их жизни. По мнению ряда исследователей, именно Игоря (вошедшего в русскую историю с прозвищем «Старый» — т. е. «старейший») с наибольшей вероятностью следует считать подлинным родоначальником династии киевских, а затем и московских великих князей. В этом отношении показательно, что в памятниках XI века, в частности в «Слове о законе и благодати» митрополита Илариона, «Памяти и похвале князю Русскому Владимиру» Иакова мниха и Церковном уставе князя Владимира, именно Игорь, а не Рюрик, назван предком русских князей Владимира, Ярослава и их потомков. Показательно и то, что в знаменитой хронологической выкладке «Повести временных лет» под 852 годом, предваряющей летописное изложение событий по годам, также ничего не сообщается о Рюрике, а начало собственно русской истории отсчитывается от Олега и Игоря. Как полагают, эта хронологическая выкладка отражает тот этап формирования летописи, когда в ней еще отсутствовала собственно летописная, погодная «сетка», разбивка повествования по годам. Превращение Игоря в сына Рюрика, как можно думать, произошло позднее, уже на следующем этапе формирования летописного текста, и представляет собой не что иное, как искусственное построение позднейшего летописца, отвечающее основной идее русской летописи, как она выражена в «Повести временных лет», — идее единства всего княжеского рода и его исключительных прав на владение Русской землей.

Точная дата рождения Игоря неизвестна. Никоновская летопись (составлена в XVI веке) называет 865 год; в других поздних источниках приводятся иные датировки. По утверждению авторов т. н. Воскресенской летописи (также XVI век), ко времени смерти Рюрика (879) Игорю было два года; получается, что он родился в 877 году. Известно, однако, что после своей смерти Игорь оставил малолетнего сына Святослава, т. е. умер, во всяком случае, не совсем уж преклонным старцем. Перед нами очевидное противоречие, разрешить которое можно двояким способом: либо Святослав ко времени смерти отца не был столь мал, как рассказывает об этом летопись (именно так считают некоторые историки), либо «ранние» даты биографии Игоря выведены искусственно и имеют своей целью хронологическую «привязку» Игоря к биографии его предполагаемого отца Рюрика. Последнее, между прочим, находит некоторое подтверждение при внимательном анализе источников.

Согласно рассказу «Повести временных лет», перед самой своей смертью (879) княживший в Новгороде Рюрик отдал Игоря «на руки» своему родичу Олегу, которому и поручил «княжение», т. е. власть над всеми принадлежавшими ему землями. Политическая биография Игоря, еще ребенка, начинается, по летописи, с 882 года, когда Олегу удалось завоевать Киев, названный с того времени «матерью городам русским». Хитростью Олег сумел захватить правивших в Киеве Аскольда и Дира. «Вы неста князя, ни рода княжа, — заявил им Олег, — но аз есмь рода княжа»; и, подняв над собой Игоря, добавил: «А се есть сын Рюриков». С этого времени начинается правление Олега, продолжающееся долгие 33 года (заметим: вполне «эпическая» цифра). По летописи, всё это время Игорь номинально считался киевским князем, но во всем был послушен своему родственнику: «хожаше по Олзе и слушаша его». По версии Новгородской Первой летописи младшего извода, Олег, напротив, являлся лишь «воеводой» Игоря, однако этой версии явственно противоречит текст русско-византийского договора 911 года, в котором Олег именуется «великим князем русским», а имя Игоря, напротив, отсутствует. Отметим также, что настойчивое указание на «детскость» Игоря, пребывающего «при Олеге», многократно повторяется в летописи: в статьях 879, 882, 903 и 907 годов, то есть на протяжении почти тридцати лет!

Под 903 годом летопись сообщает о «возмужании» Игоря и о его женитьбе на Ольге, приведенной ему «от Пскова» (по некоторым летописям, тем же Олегом), однако этот брак — с учетом малолетнего возраста сына Ольги Святослава в 40-е годы X века — может быть отнесен к более позднему времени. Тем более что и после него по-настоящему действующим лицом во всех описываемых событиях русской истории остается Олег; участие же в них Игоря никак не прослеживается. В частности, его имени нет в тексте включенных в «Повесть временных лет» русско-византийских договоров 907 и 911 годов.

Править Русской землей Игорь начинает после смерти Олега. Согласно «Повести временных лет», это произошло в 912 году; согласно Новгородской Первой летописи младшего извода — в 922-м. Само наличие противоречивых показаний источников свидетельствует о том, что подлинная дата смерти Олега (и, соответственно, вокняжения Игоря) не была известна их авторам. Если же внимательнее приглядеться к летописному рассказу о первых десятилетиях самостоятельного княжения Игоря, то легко увидеть, что почти все описанные в нем события дублируются в дальнейшем повествовании и как бы искусственно «растянуты» во времени.

Так, под 913 годом киевский летописец, автор «Повести временных лет», сообщает об отпадении от власти Игоря древлян, а под следующим, 914 годом — о его походе на них и установлении дани, «больше Олеговой». Подробности древлянского похода он не приводит, зато они имеются в Новгородской Первой летописи младшего извода, где сам поход — в соответствии с принятой хронологической сеткой княжения Игоря — датирован 922 годом. Оказывается, победив древлян, Игорь передал «древлянскую дань» своему воеводе Свенельду, и это вызвало явное недовольство Игоревой дружины: «Се дал единому мужу много». Дальше в Новгородской летописи — зияющий провал: следующие 17 летописных статей (до 940 года) оставлены пустыми. А под 942 годом, как будто и не прошло стольких лет, вновь сообщается о передаче всё той же древлянской дани воеводе Свенельду!

Автор «Повести временных лет» о подоплеке древлянских событий не знает. Но под еще более поздним 945 годом он также говорит о возмущении Игоревой дружины Свенельдом, что и становится поводом для последнего похода Игоря на древлян.

Еще более удивительна хронология войны Игоря с уличами (угличами). В «Повести временных лет» о ней ничего не сообщается. Новгородский же летописец приводит сведения о двух походах Игоря на уличей. Первый датирован тем же 922 годом, что и поход на древлян, причем уличская дань, как и древлянская, также досталась Свенельду. Большая часть уличской земли была покорена, но война затянулась: войско Игоря в течение трех лет осаждало главный город уличей Пересечен и едва сумело взять его. Затем к событиям уличской войны новгородский летописец возвращается под 940 годом, спустя восемнадцать лет. И сообщает при этом опять-таки совершенно то же, о чем рассказывал раньше: как выясняется, именно в этом, 940 году «яшася (дались. — А. К.) уличи по дань Игорю, и Пересечен взят бысть. В се же лето дасть дань на них Свенельду». Дублирование обоих известий очевидно. Одно и то же событие — война с уличами — «растянуто» на восемнадцать лет, хотя, по прямому свидетельству летописца, война продолжалась три года. И если Пересечен, осаждавшийся в течение этих трех лет, был взят лишь в 940 году, то получается, что первый уличский поход на самом деле имел место в 938 году (согласно «включенному» счету лет, принятому в древней Руси). Это обстоятельство имеет немаловажное значение для определения примерного времени вокняжения Игоря — ведь, по относительной хронологии летописца, уличская война (равно как и древлянская) началась вскоре после того, как Игорь стал полноправным киевским князем. А значит, начало его самостоятельного княжения в Киеве может быть отнесено ко времени немногим более раннему, чем 938 год

Помимо этих известий, «Повесть временных лет» сообщает также о мире с печенегами (под 915 годом) и о войне с ними же (под 920 годом). Но и эти сюжеты находят продолжение в событиях 940-х годов, когда, по свидетельству византийских и русских источников, имел место союз Руси с печенегами. Больше того, повествуя о княжении в Киеве сына Игоря Святослава, летописец под 968 годом сообщает о том, что «придоша печенези на Русскую землю первое», — а эти слова прямо противоречат утверждению того же летописца о первом появлении половцев на Руси при Игоре в 915 году

Конкретная политическая деятельность Игоря как правителя Русского государства становится заметной с начала 40-х годов X века, причем не только для русского летописца, но и для современников-иностранцев, упоминающих его имя.

Летом 941 г. Игорь начал войну с Византийской империей. Не исключено, что его поход на Царьград объяснялся завершением срока действия предыдущего русско-греческого договора, заключенного Олегом.

По сведениям византийских (Хроника Продолжателя Феофана, Хроника Иоанна Скилицы, «История» Льва Диакона и др.) и повторяющих их русских источников («Повесть временных лет»), русский флот насчитывал 10 тысяч кораблей, или «скедий», однако эта цифра представляется явно завышенной. По-видимому, ближе к истине другой хронист — современник событий итальянский (лангобардский) писатель и дипломат Лиутпранд, епископ Кремонский, по словам которого флот «короля руссов» Игоря насчитывал более тысячи судов. 11 июня 941 года в морском сражении у маяка Фарос (вероятно, близ южного выхода из Босфора в Пропонтиду —Мраморное море) русский флот потерпел поражение, причем решающую роль в победе греков сыграл так называемый «жидкий огонь» — горючая смесь на основе нефти с использованием смолы, серы и селитры, которую выбрасывали в сторону вражеских кораблей с помощью специальных бронзовых сифонов; смесь эта могла гореть на воде, что приводило русских в панический ужас. В этом сражении лично участвовал Игорь. После поражения русские укрылись близ восточного, малоазийского берега Босфора и подвергли жестокому разорению Вифинию, а также так называемый Стенон — западный, европейский берег Босфора. О зверствах руссов подробно рассказывают византийские хроники (из древнерусского перевода одной из них — Хроники Георгия Амартола — эти подробности перекочевали и в русскую летопись): «Много злодеяний совершили росы до подхода ромейского войска: предали огню побережье Стена (Стенона. — А. К.), а из пленных одних распинали на кресте, других вколачивали в землю, третьих ставили мишенями и расстреливали из луков. Пленным же из священнического сословия они связали за спиной руки и вгоняли им в головы железные гвозди. Немало они сожгли и святых храмов»; и т. д.

Военные действия продолжались до осени. Второе сражение, в котором византийским флотом командовал патрикий Феофан, закончилось для русских полным разгромом; решающую роль вновь сыграл «жидкий», или «греческий» огонь, с которым руссы ничего не могли поделать. По свидетельству византийского хрониста X в. Льва Диакона, едва ли с десятком кораблей Игорь вернулся к Киммерийскому Боспору (Керченскому проливу), а оттуда к Киеву.

Сразу же по возвращении домой Игорь стал готовиться к новому походу на Царьград — «хотя мстити себе», по выражению летописца. Поход состоялся в 944 году. (Отметим, что сведения о нем имеются только в русских летописях. Византийские источники ничего о нем не сообщают — и это обстоятельство дало основание историкам усомниться в том, что вторая война Игоря с греками вообще имела место, а не является домыслом летописца.) Игорь привлек к походу варягов, т. е. наемников-скандинавов; также в состав его войска вошли киевские поляне, новгородские словене, смоленские кривичи и тиверцы (жившие в Поднестровье). Кроме того, Игорь нанял печенегов. На этот раз войско князя двигалось сушей. Однако до военных действий дело не дошло. Византийцы предпочли откупиться, отправив навстречу войску посольство, которое встретило Игоря на Дунае, у границы Византийской империи. Дорогие подарки были посланы и печенегам, очевидно, с целью отвадить их от союза с Русью. После совета с дружиной Игорь согласился на мир. Он отправил печенегов воевать Болгарию (или, скорее, они сами ушли от него), а сам, приняв дары от греков («злато и паволоки, и на вся воя», то есть на все войско), вернулся в Киев.

Итогом войны стало заключение нового договора между Византией и Русью. Договор этот развивал положения прежнего русско-греческого договора 912 г., заключенного Олегом, но имел ряд менее выгодных для Руси положений. Список договора читается в «Повести временных лет» под 945 г., однако сам договор был заключен в 944 г., не позднее декабря (16 декабря 944 г. был свергнут император Роман I Лакапин, который и заключал договор вместе со своими сыновьями-соправителями Стефаном и Константином). Согласно договору, Русь входила в число союзников Византийской империи и обязывалась оказывать ей военную помощь в случае нападения врагов. Обеспечивались и торговые интересы Руси. Договор 944 г. знаменателен еще и тем, что в нем впервые упоминаются христиане, состоявшие в княжеской дружине и пользовавшиеся равными правами с язычниками, а также киевская «соборная» церковь Святого Ильи, в которой «хрестеяная Русь» (т. е. дружинники-христиане) приносили присягу. Это свидетельствует о значительном распространении христианства в древнем Киеве при князе Игоре, а возможно, и о сочувственном в целом отношении князя к христианской вере.

К концу княжения Игоря, а именно к 944/45 году, относится известный из восточных источников поход русов в Азербайджан, на город Бердаа, крупнейший в то время центр Восточного Закавказья. Действуя в союзе с аланами (предками нынешних осетин) и лезгинами, русы овладели городом и попытались утвердиться в нем, однако начавшаяся в их рядах эпидемия какой-то болезни (дизентерии?) заставила их вернуться восвояси. Русские источники, однако, ничего не знают об этом походе, что дает основание усомниться в причастности к нему киевского князя.

Последним событием в жизни Игоря стало его участие в традиционном «полюдье» — сборе ежегодной дани — у древлян. Князь отправился в Древлянскую землю осенью 945 года (менее вероятна дата 944 год). В «Повести временных лет» сохранился яркий рассказ о его смерти, к которой косвенным образом оказался причастен его воевода Свенельд. Дружина Игорева, рассказывает летописец, начала жаловаться князю: «Отроци Свеньлъжи изоделися суть оружьем и порты, а мы нази; поиди, княже, с нами в дань, да и ты добудеши и мы». Собрав обычную дань (ранее, как мы помним, порученную тому же Свенельду), Игорь не успокоился и, отпустив большую часть дружины, вновь вернулся к древлянам, «желая больша именья». Однако возле города Искоростень древляне со своим князем Малом истребили остаток дружины Игоря, а самого его убили как нарушившего обычай. «Аще ся въвадить волк в овце, — говорили они будто бы между собой, — то выносить все стадо, аще не убьють его: тако и се, аще не убьем его, то вся ны погубить». По свидетельству Льва Диакона, древляне (византиец ошибочно именовал их «германцами») привязали Игоря к стволам двух склоненных к земле деревьев и разорвали его тело надвое.

Из жен Игоря известна лишь одна — княгиня Ольга, игравшая особую роль в Киеве как при жизни Игоря (в договоре 944 г. имя ее посла упомянуто на третьем месте, после имен послов самого Игоря и его сына Святослава), так и, особенно, после его смерти, когда она становится правительницей Русского государства. Именно Ольге удалось отмстить древлянам за смерть мужа и покорить их землю. Из сыновей Игоря летописи известен лишь один — Святослав, хотя вполне возможно, что у князя имелись и другие сыновья, возможно, от других жен. (В «Истории Российской» В. Н. Татищева упомянут сын Игоря Глеб, казненный братом Святославом за покровительство христианам, но эти сведения признаются недостоверными.)

ИСТОЧНИКИ:

«Повесть временных лет»; Летописи: Лаврентьевская, Ипатьевская, Новгородская Первая младшего извода.

Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей / Изд. подг. Я. Н. Любарский. СПб., 1992; Константин Багрянородный. Об управлении империей: Текст, перевод, комментарий / Под ред. Г. Г. Литаврина и А. П. Новосельцева. М., 1989; Лев Диакон. История / Пер. М. М. Копыленко; коммент. М. Я. Сюзюмова, С. А. Иванова. М., 1988; Лиутпранд Кремонский. Антаподосис; Книга об Оттоне; Отчет о посольстве в Константинополь / Перев. и коммент. И. В. Дьяконова. М., 2006.

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

Игорь Старый

Игорь Старый

Согласно «Повести временных лет» Игорь (ум. 945 г.) был сыном легендарного варяжского князя Рюрика. Летописи сообщают, что в 879 г., когда умер Рюрик, Игорь был ребенком, позаботиться о котором отец попросил своего родственника Олега. Вместе с Олегом Игорь перебрался в Киев, и, вплоть до кончины Олега (около 912 г.), выполнял роль помощника при своем старшем родственнике. В 903 г. Олег женил Игоря на Ольге, а в 907 г. во время похода на Царьград (Константинополь) оставил его своим наместником в Киеве. В 912 г. Игорь стал киевским князем.

 

На самом деле, историки уже давно обратили внимание на то, что в летописи присутствует разрыв почти в два поколения между Рюриком и Игорем. А, следовательно, Игорь, скорее всего, не был сыном Рюрика. Просто позднейшие летописцы, которые в начале XII в. внесли в «Повесть временных лет» легенду о призвании в Новгород Рюрика с братьями, искусственно соединили имена Рюрика и Игоря, как отца и сына. В этом отношении характерно, что в Киеве до конца XI в. о Рюрике ничего не было известно, а родоначальником киевской княжеской династии считался именно Игорь Старый (так в середине XI в. именовал Игоря митрополит Киевский Иларион в своем «Слове о Законе и Благодати»).

 

В последние годы вполне обоснованную гипотезу о происхождении Игоря предложил А.Г. Кузьмин. Он считает, что Игорь, как и Олег, были выходцами с «Острова русов», который упоминается восточными авторами. Это государственное образование было создано русами-аланами на острове Сааремаа в Балтийском море и в западноэстонских провинциях Роталия и Вик в IX веке, после их переселения с Дона из пределов разгромленного хазарами и венграми Русского каганата. Скорее всего, это была так называемая Аланская Русь в Прибалтике.

 

Видимо, уже в IX веке русы-аланы в Прибалтике были славянизированы. Именно из этой Аланской Руси вышли Олег Вещий и его племянник Игорь Старый, а княжеская династия из этих русов-аланов утвердилась у славянских племен уже после смерти варяжского князя Рюрика и его братьев.

 

Само имя Игорь — это славянизированное произношение имени Ингер, известного из византийских и западных источников. Это имя связано с территориями Ингрии — области в Прибалтике («Ижора» русских летописей). Исходный корень здесь уральский («инг» — муж, человек). Отразился он и в этнониме «ингевоны», и во многих кельтских именах.

 

Киевским князем Игорь стал в 912 или 913 г. после смерти своего дяди Олега Вещего. Но здесь в летописях начинается путаница. Эту путаницу можно объяснить только тем, что позднее летописные тексты были отредактированы, причем летописцы-редакторы старались представить именно Игоря основателем киевской династии. Следовательно, им пришлось убирать повествование о каких-то событиях, которые могли бы опровергнуть права Игоря на киевское княжение. Именно поэтому новгородские летописцы называют Олега Вещего всего лишь воеводой Игоря и лишают Олега княжеского достоинства.

 

А.Г. Кузьмин предлагает искать разрешение путаных сообщений летописей в других источниках, а именно — в богемских хрониках, опубликованных в конце XVIII в. Христианом Фризе. По мнению А.Г. Кузьмина, здесь нужно вести речь об усобице, разразившейся в Киеве в 20-30-е гг. IX в. между Игорем и… Олегом. Но другим Олегом — сыном Олега Вещего.

 

Согласно рассказу Х. Фризе Олег Вещий был князем и имел сына — Олега Олеговича. Игорь же был племянником Олега Вещего. После смерти Олега Вещего между двоюродными братьями разразилась борьба за княжеский стол, в результате которой Игорь изгнал Олега Олеговича из Руси. Олег бежал в Моравию, которая в это время вела борьбу с вторгшимися в области Среднего Подунавья венграми. В Моравии Олег принял христианство (христианское имя его — Александр). Олег отличился в войнах с венграми и был избран королем Моравии. Случилось это, скорее всего, в 935 году.

 

Олег помирился с Игорем, попытался объединить силы Моравии, Руси и Польши ради отражения натиска венгров. Однако из Руси пришло сообщение о гибели Игоря, и союз так и не состоялся. После ряда лет борьбы с переменным успехом Олег потерпел поражение и вернулся на Русь, где был воеводой у вдовы Игоря княгини Ольги. Умер Олег Олегович в Киеве, видимо, в 962 году.

 

А.Г. Кузьмин подчеркивает, что сведения богемских хроник подтверждаются археологически — именно во второй четверти IX века отмечается волна миграции славянизированного населения, в том числе и русов, из Моравии в Приднепровье. И характерно, что эти вновь пришедшие к Днепру народы, или хотя бы часть их, уже были христианами (у них наблюдается христианский обряд погребения). Видимо, именно с этой волной вернулся в Киев и Олег Олегович. Кстати, дополнительным подтверждением верности сведений богемских хроник может служить тот факт, что в Киеве будет известна не одна, а две могилы Олегов, расположенные в разных частях города. Возможно, это были могилы Олега-отца и Олега-сына.

 

А Игорь, победив в усобице с двоюродным братом, утвердился на киевском столе. Но сразу же начал терять те территории, которые объединил под своей рукой Олег Вещий. Уже в первые годы правления (в 914 г.) ему пришлось воевать с древлянами, которые решили отделиться от русов Киева. В 915 г. Игорь заключил мир с печенегами, а в 920 г. воевал с ними. В 940 г., после долгого сопротивления, Киеву покорились уличи.

 

Согласно «Повести временных лет» в 941 и 944 годах Игорь совершил два похода на Царьград. Но историки доказали, что поход был только один — в 941 году и окончился он неудачно: ладьи русов, которых насчитывалось 10 тысяч, были в значительной части сожжены греками при помощи «греческого огня». В 944 г. князь Игорь заключил новый договор с греками. И текст этого договора свидетельствует, что в составе правящей элиты Киевской Руси произошли значительные изменения по сравнению со временем правления Олега Вещего.

 

Перечисление имен послов от Киевской Руси, заключавших договор с греками, показывает, что, помимо кельтских, фракийских, иранских, эстонских имен, которых было немало еще в договоре Олега с греками, при Игоре появляются и славянские имена — Воико, Володислав, Предслава, Синко. Даже сын Игоря носит уже славянское имя — Святослав. Этот факт может свидетельствовать о двух параллельных процессах. С одной стороны, продолжалась славянизация дружинников из «рода русского», в том числе из правящей династии. С другой стороны, сами славяне появляются в составе правящей элиты Древнерусского государства.

 

Еще одна характерная особенность: послы представляют отдельных князей, воевод, бояр и всех знатных «людей Русской земли». Отдельная группа выступает от русских купцов. Даже члены семьи князя Игоря представлены разными послами — от самого Игоря, от его сына Святослава, от его жены Ольги, от его племянников Акуна и Игоря. Из этого следует, что князь Игорь лично не мог представлять интересов не только всей Киевской Руси, но и всего «рода русского», а являлся главой своеобразного княжеского и боярского союза. Иначе говоря, пределы личной власти Игоря были довольно ограниченны.

 

И еще одно новое явление, которое зафиксировал этот договор, — среди русов появились христиане. Причем летописец подчеркивает: «Было много христиан среди варягов». Более того, у русов-христиан была и своя соборная церковь в Киеве — церковь св. Ильи. При этом в составе русов оставалось и много язычников. Впрочем, против греков и русы-христиане и русы-язычники выступали совместно, и никаких противоречий на религиозной почве внутри «рода русского» не было. Единственное различие — русы-христиане приносили клятву именем христианского Бога, а русы-язычники клялись своим богом Перуном и своим же оружием.

 

Откуда могли появиться христиане в Киеве? Скорее всего, это были те самые русы, которые в 40-х годах X века переселились в Приднепровье из Моравии. Только они могли создать большую христианскую общину в столице Киевской Руси. Именно к середине X в. относятся погребения по христианскому обряду, в массовом порядке появившиеся в Киеве и находящие аналогии только в христианских погребениях Моравии.

 

Под 945 годом «Повесть временных лет» помещает рассказ о разыгравшейся войне между древлянами и киевскими русами. Началось все с того, что дружинники Игоря потребовали от князя пойти за данью на древлян, утверждая: «И ты добудешь, и мы». При этом дружинники указывали на воеводу Игоря Свенельда, который смог обеспечить богатое содержание собственной дружины, а вот Игоревы дружинники пребывают в бедности: «А мы наги». Послушавшись дружинников, Игорь отправляется к древлянам и силой берет с них двойную дань. Однако этого Игорю показалось мало и он с небольшим отрядом вернулся к древлянам за новой данью. Возмущенные древляне убили Игоря и его «малую дружину». Смерть Игоря была страшна: его привязали к верхушкам двух деревьев, пригнутых к земле, и, отпустив деревья, разорвали надвое. Похоронен князь был близ столицы древлян города Искоростеня.

 

Рассказ о смерти Игоря, кстати, показывает специфику отношений внутри «рода русского». Вполне ясно просматривается, что личная власть князя Игоря ограничена, а сам он во многом зависит от мнения дружины. Более того, его воевода Свенельд имеет собственную дружину и собственные источники дохода, — видимо, он собирал дань отдельно от Игоря с отведенных в его владение территорий. Причем Игорь не имел права претендовать на долю в этой Свенельдовой дани.

 

Характеризует этот сюжет и отношения между киевским князем и подчиненными ему славянскими племенами, в данном случае с древлянами. Отношения эти ограничивались сбором дани, которая называлось «полюдьем». Но славяне сохраняли за собой право на вооруженное сопротивление, если размеры дани превышали разумные пределы. У славянских земель-княжений сохраняются и собственные князья, и собственное самоуправление — все главные вопросы решаются на общем вече, которое избирает и князей, и других «лучших людей». И в целом, относительное единство разных земель-княжений в пределах Киевской Руси поддерживалась практически только личностью киевского правителя.

 

Игорь был женат на Ольге, от которой имел сына Святослава, который к моменту гибели отца был еще очень мал годами.

 

© Все права защищены http://www.portal-slovo.ru

3.Игорь Старый — historyrussia

ИГОРЬ СТАРЫЙ (?-945) — князь киевский с 912 г.       Согласно «Повести временных лет», Игорь был сыном новгородского князя Рюрика. Многие современные ученые считают, что это позднейшая легенда. 

      Летопись сообщает, что в 879 г., когда умер Рюрик, Игорь был ребенком, позаботиться о котором отец попросил своего родственника Олега. Вместе с Олегом Игорь перебрался в Киев и вплоть до кончины Олега (ок. 912) выполнял роль помощника при своем старшем родственнике. В 903 г. Олег женил Игоря на Ольге, а в 907 г. во время похода на Царьград (Константинополь) оставил его в Киеве. В 912 г. Игорь стал киевским князем. В 914 г. он подавил восстание древлян. В 915 г. заключил мир с печенегами, а в 920 г. воевал с ними. В 940 г., после долгого сопротивления Киеву покорились уличи. В 941 г. Игорь предпринял поход на Царьград, завершившийся поражением его флота в сражении с византийцами. Несмотря на неудачу, большинство русов, отступив к побережью Малой Азии, еще четыре месяца продолжали борьбу. Сам Игорь, оставив свое войско, вернулся в Киев. В 944 г. русы заключили договор с Византией. В 945 г. Игорь попытался вопреки договоренности дважды собрать дань с древлян.

  

Древляне взяли его в плен и казнили, привязав князя к верхушкам двух деревьев, пригнутых к земле, а потом, отпустив деревья, разорвали его тело надвое. Похоронен князь был близ древлянской столицы Искоростеня.

  

Битвы и сражения 

Битва под Итилем в 913 г.

В 913 году русы на 300 кораблях появились в Керченском проливе. Получив разрешение хазарского кагана пройти по Дону, они поднялись до переволок, а затем по Волге спустились в Каспийское море и совершили много набегов на побережье Каспия. На обратном пути, остановившись у Итиля, они послали кагану часть захваченной добычи. Но мусульманская гвардия лассириев, служившая кагану, заявила о своем желании расправиться с русами, «повоевавшими» мусульманские страны. Каган и здесь согласился, но предупредил русов о готовящемся нападении, надеясь, что они уйдут. 
      Но русы приняли бой. Три дня шло напряженное сражение, и легковооруженные русы были разбиты. Большинство их осталось на поле боя. 
      После этого похода, по данным средневекового арабского автора Масуди, несколько десятилетий корабли русов не совершали набегов на прикаспийские земли.

  

Подавление Игорем восстания древлян 914 г.

 В 913 году не стало князя Олега, и «плакали все люди плачем великим». 
      Древляне узнав о смерти князя Олега отказались платить дань князю Игорю. И первым делом Игоря стало усмирение непокорного племени. Описания битв или сражений с древлянам отсутствуют. Единственное, что известно это то, что Игорь усмирил древлян и наложил на них дань больше Олеговой.

 

 Первый набег печенегов на Русь 915 г.

Печенеги, теснимые с востока гузами, в конце IX в. перекочевали из Приаралья и бассейна Сырдарьи в Восточную Европу. Они смогли изгнать угров (венгров) из междуречья Днепра и Сирета и к началу X в. стали полноправными хозяевами причерноморской степи от Дона до Нижнего Дуная. 
      Первое упоминание о печенегах появляется под 915 годом: «В год 6423 (915). Пришли впервые печенеги на Русскую землю и, заключив мир с Игорем, пошли к Дунаю.». 
      Итак, первое столкновение закончилось миром и договором. Печенеги, заключив союз с Игорем, пять лет не тревожили России: по крайней мере Нестор говорит о первой действительной войне с ними уже в 920 году. 
      Чем это было вызвано (силой русского оружия или успешной дипломатией князя Игоря) сейчас при отсутствии каких либо источников судить трудно.

 

 Поход Игоря на печенегов 920 г.

В 920 году князь Игорь совершает поход на печенегов — «воеваша на печенеги». 
      Сведений получается совсем немного, но из них можно сделать определенные выводы — князь Игорь в данном случае не обороняется, а сам идет войной на печенегов, т.е. поход наступательный. Что происходило в данном походе и чем он закончился — неизвестно.

 

 Покорение Игорем уличей 940 г.

Князь Олег покорил и собирал дань с полян, древлян, северян и тиверцев. Единственное племя, которое не сдавалось — уличи. По словам летописца его так и не удалось покорить Олегу. 
      В 940 г. князь Игорь послал на них своего воеводу Свенельда. И Свенельд три года держал в осаде г. Пересечен. В те же годы под натиском кочевых племен уличи отошли на север и были включены в состав Киевской Руси.

 

 Поход на Константинополь в 941 г.

 Русское войско или князя Игоря, или Олега II (если он существовал), подойдя 11 июня 941 года на многочисленных ладьях, от 1000 до 10 000 (очевидно, около 1000), к Босфору, разделилось на две части. Один отряд воинов высадился на берег и стал грабить предместья Константинополя, между тем как на оставшиеся в море русские ладьи неожиданно напали византийские суда, обрушив на них «греческий огонь». Сражавшиеся и грабившие на берегу воины, видя, как загораются одна за другой русские ладьи, решили, что флот погиб, и с наступлением ночи спешно отправились на своих ладьях в обратный путь — в Киев. Многим из них посчастливилось вернуться. 
      Основная часть флота, потерпев жестокий урон от «греческого огня», отнюдь не погибла, а двинулась на восток (путь на север, в Киев, преграждал византийский флот), к берегам малоазийских провинций Византии, и воевала там еще свыше трех месяцев. 
      Так, тогдашний правитель города Бердаа (ныне — Барда в Азербайджане, в ста километрах от границы с Ираном) иранец Марзбан ибн Мухаммед рассказал своему современнику — арабскому хронисту: «И вступили мы в битву с русами. И сражались мы с ними хорошо, и перебили из них много народа, в том числе их предводителя, уцелевшие же русы ушли к Куре (реке) и сели на свои суда и удалились». Это произошло в конце 943-го — начале 944 года.

 

 Поход Игоря на Константинополь 944 г.

  В 944 г. князь Игорь собрал многочисленное войско, призвал варяжские дружины, нанял печенежское конное войско (на всякий случай он взял у печенегов заложников). 
      Жители греческой колонии Корсуни первые узнали о приближении русского войска и послали византийскому императору Роману I Лакапину известие о приближении руссов: «идут русские — кораблей несть числа, покрыли все море кораблями». Болгары так же предупредили греков о приближении русских. 
      Византийский император поспешил направить навстречу Игорю посольство для переговоров о мире. Послы встретили русское войско уже на Дунае. После совета со своей дружиной князь, взяв с греков богатые дары, согласился прекратить поход и возвратился в Киев.

  

Поход в Закавказье в 945 г. (или в 943 г.)

  Дружинники Игоря Старого и часть подданных ему славянских воинов в 945 или 943 году, после совместного с печенегами похода на Константинополь, где византийцы откупились от объединенного флота, маршрутом прошлого похода пошли к берегам Малой Азии, к поразившему их размахом и богатством городу Берда (Бердаа, ныне Барда, Азербайджан). 
      Русские штурмом захватили город Берда (Бердаа) в устье реки Куры. По сохранившимся данным, русский князь предполагал основать здесь крупный варяго-славянский город. Такой далекий поход и победоносное сражение в его дальней точке говорят о высокой мобильности и боеспособности русов. Местное население начало с русами войну, и, потеряв в одном из сражений своего вождя, русы затворились в крепости Берда (Бердаа) и перезимовали там. 
      Весной следущего года русам с боем удалось прорваться к своим судам, отремонтировать их и уйти из Закавказья на родину.

  

Убийство древлянами Игоря 945 г.

После последнего похода в Константинополь (944 год) князь Игорь жил со всеми в мире и даже на сбор дани отправлял своего воеводу Свенельда. Собирая дань в городах, Свенельд обогатился сам и обогатил свою дружину. Дружина князя Игоря стала высказывать недовольство: «Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, и себе добудешь, и нам». 
      В связи с этим осенью 945 года Игорь решил самолично отправиться в полюдье, за сбором дани и свершением суда. Прибыв в земли древлян по словам летописца Игорь со своей дружиной стал брать дань больше чем обычно и чинил всякого рода насилие над древлянами. Собрав дань дружина совместно с Игорем отправилась назад в Киев, но по дороге домой Игорь неожиданно передумал возвращаться. Сказав дружине «Идите с данью домой, а я возвращусь, похожу еще», он отпустил большую часть своей дружины. Сам же остался с небольшим числом ратников и возвратился, чтоб взять еще дани с древлян. 
      Древляне, узнав, что Игорь опять идет, начали думать с князем своим Малом: «Повадится волк к овцам, перетаскает все стадо, пока не убьют его, так и этот: если не убьем его, то всех нас разорит». Порешив так, они послали сказать Игорю: «Зачем идешь опять? Ведь ты взял всю дань?» Но Игорь не послушался их, тогда древляне, вышедши из города Коростеня, убили Игоря. Есть сведения, что «сего несчастного князя привязали к двум деревам, разорвали надвое». Так, по преданию, погиб князь Игорь.

Княжение Игоря: историческая правда России от РВИО

СВЕДЕНИЯ ОБ ИГОРЕ В РУССКИХ ЛЕТОПИСЯХ

Игорь — сын новгородского князя Рюрика. В «Повести временных лет» сказано, что в 879, когда умирал Рюрик, Игорь был маленьким ребенком, которого отец передал на руки своему родственнику Олегу. А в Новгородской первой летописи младшего извода Игорь при захвате Киева в 882 выступает в роли взрослого зрелого правителя. По «Повести временных лет» в 903 Игорь является «подручным» великого русского князя Олега. Там же сообщается о женитьбе Игоря на Ольге, а под 907 г. говорится, что, когда Олег ходил в поход на Царьград, Игорь был его наместником в Киеве. А новгородский летописец заявляет, что поход на Византию был организован не Олегом, а Игорем.

Согласно «Повести временных лет», Игорь занял великокняжеский стол в 913 г. после смерти Олега Вещего. В 914 г. он подавил восстание древлян, не пожелавших ему подчиняться. В 915 г. заключил мир с печенегами. В 920 г. вновь воевал с печенегами. Результаты этой войны не известны. В его правление (в 913 и 943 гг.) были совершены два русских военных похода на прикаспийские страны. В 940 г. Киеву покорились уличи, на которых была наложена дань «по черной куне от дыма».

Энциклопедия «Русская цивилизация»

 

НАЧАЛО: ИГОРЬ ПОШЕЛ НА ДРЕВЛЯН

По счету летописца, преемник Олегов Игорь, сын Рюриков, княжил 33 года (912 — 945) и только пять преданий записано в летописи о делах этого князя; для княжения Олега высчитано также 33 года (879 — 912). В летописи сказано, что Игорь остался по смерти отца младенцем; в предании о занятии Киева Олегом Игорь является также младенцем, которого не могли даже вывести, а вынесли на руках; если Олег княжил 33 года, то Игорю по смерти его должно было быть около 35 лет. Под 903 годом упоминается о женитьбе Игоря: Игорь вырос, говорит летописец, ходил по Олеге, слушался его, и привели ему жену из Пскова именем Ольгу. Во время похода Олегова под Царьград Игорь оставался в Киеве. Первое предание об Игоре, занесенное в летопись, говорит, что древляне, примученные Олегом, не хотели платить дани новому князю, затворились от него, т. е. не стали пускать к себе за данью ни князя, ни мужей его. Игорь пошел на древлян, победил и наложил на них дань больше той, какую они платили прежде Олегу.

Соловьев С.М. История России с древнейших времен

 

ОБЪЕДИНЕНИЕ СЛАВЯНСКИХ ПЛЕМЕН ПОД ВЛАСТЬЮ ИГОРЯ

«Повесть временных лет» связывает расширение владений киевского князя с именем Олега. Помимо территорий словен, кривичей и полян, которыми он владел после захвата Киева, датированного летописью 882 г., Олег облагает данью древлян, север и радимичей. Его преемник Игорь, согласно Начальному своду, подчинил уличей. Летописные сведения о покорении «Славиний», однако, не только хронологически неточны, но и явно неполны: так, в них ничего не говорится о близких территориально к Киеву дреговичах и общностях Волыни. Но для 1-й половины Х в. имеется уникальная возможность сопоставления четырех разноязычных источников, содержащих пространные, с упоминанием топонимов и антропонимов, сведения о Руси и при этом созданных практически одновременно, в течение одного десятилетия. Это трактат византийского императора Константина VII Багрянородного «Об управлении империей» (948–952 гг.), сочинение арабского автора ал-Истахри «Книга путей и стран» (дошедшая до нас редакция — ок. 950 г.), договор Игоря с Византией, дошедший в древнерусском варианте (являющем собой перевод с греческого оригинала) в составе «Повести временных лет» (944 г.) и т. н. «Кембриджский документ» — письмо на древнееврейском языке, посланное из Хазарии (ок. 949 г.).

В главе 9 сочинения Константина рассказывается, что «приходящие из внешней Росии в Константинополь моноксилы (суда с килевой частью, выдолбленной из одного бревна. — А. Г.) являются из Немогарда, в котором сидел Свендослав, сын Ингоря, архонта Росии, а другие из крепости Милиниски, из Телиуцы, Чернигоги и из Вусеграда (Смоленска, Любеча, Чернигова и Вышгорода. – А. Г.). Итак, все они спускаются рекою Днепр и сходятся в крепости Киоава, называемой Самватас. Славяне же, их пактиоты, а именно: кривитеины, лендзанины и прочии Славинии — рубят в своих горах моноксилы во время зимы и, снарядив их, с наступлением весны, когда растает лед, вводят в находящиеся по соседству водоемы. Так как эти [водоемы] впадали в реку Днепр, то и они из тамошних [мест] входят в эту самую реку и отправляются в Киову. Их вытаскивают для [оснастки] и продают росам. Росы же, купив одни эти долбленки и разобрав свои старые моноксилы, переносят с тех на эти весла, уключины и прочее убранство… снаряжают их. И в июне месяце, двигаясь по реке Днепр, они спускаются к Витичеву, которая является крепостью-пактиотом росов, и, собравшись там в течение двух-трех дней, пока соединятся все моноксилы, тогда отправляются в путь и спускаются по названной реке Днепр». Далее идет рассказ о маршруте «росов» в Константинополь, а в конце главы говорится: «Зимний же и суровый образ жизни тех самых росов таков. Когда наступает ноябрь месяц, тотчас их архонты выходят со всеми росами из Киава и отправляются в полюдия, что именуется «кружением», а именно — в Славинии вервианов, другувитов, кривичей, севериев (древлян, дреговичей, кривичей и северян. — А. Г.) и прочих славян, которые являются пактиотами росов. Кормясь там в течение всей зимы, они снова, начиная с апреля, когда растает лед на реке Днепр, возвращаются в Киав».

Под пером автора главой Руси представлен Игорь, главным центром — Киев. В Немогарде (Новгороде) княжит его сын Святослав. «Росы» ходят в полюдье — круговой объезд с целью сбора дани — к славянским общностям древлян, дреговичей, кривичей, северян и «прочих» славян; к последним следует, видимо, отнести уличей и «лендзанинов» — лендзян (локализуемых, скорее всего, на Восточной Волыни), т. к. в главе 37 и те, и другие названы данниками «росов», а в начале главы 9 лендзанины вместе с кривичами именуются их «пактиотами» (этот термин указывает на данническо-союзнические отношения). Перечисление городов, по которым спускаются к Киеву «моноксилы», идет с севера на юг, по пути «из варяг в греки»: Новгород, Смоленск, Любеч, Чернигов, Вышгород…

А.А. Горский. Русь: От славянского Расселения до Московского царства 

Текущие версии программного обеспечения

В следующей таблице перечислены последние версии поставки для каждого из наших продуктов.

2

2

Продукт	Текущая версия	Установщики / демонстрации
Igor Pro				Профессиональный японский	8.0J	Установщики
Igor XOP Toolkit	7.03 и 8.01	—
Igor NIDAQ Tools 11 9000 1 9000

Установщики для предыдущих версий Igor Pro (английский)

Igor Pro 7 (английский)

Igor 7.08 (7.0.8.1) — последняя версия Igor 7.

Igor Pro 7.08 доступно как бесплатное обновление для лицензированных пользователей английской версии Igor Pro 7.0 и более поздних версий.

Igor Pro 7 отличается от Igor Pro 6 тем, что в установщики включены как 64-битные, так и 32-битные версии Igor.

Игорь 6.37 (английский)

Игорь 6.37 (6.3.7.2) — последний выпуск Игоря 6.

Игорь Про 6.37 доступен как бесплатное обновление для лицензированных пользователей английской версии Игоря Про 6.0 и более поздних версий.

Примечания для пользователей Windows

Для установки Игоря 6.3.7.2 на компьютере под управлением Windows или для обновления с Igor 6.0, загрузите полную программу установки Igor Pro 6.3.7.2 после удаления Igor Pro 6.0.

Пользователи 64-битной ОС Windows с установленным Igor 6.3 могут также установить 64-битную бета-версию Igor. 64-разрядная версия Игоря не быстрее , но может открывать файлы экспериментов большего размера и обрабатывать большие наборы данных: важные сведения о 64-разрядной версии Игоря и ссылку для загрузки установщика см. На этой странице.

Устаревшие версии Igor Pro (английский)

Igor 7 версий старше 7.08 можно скачать здесь.

Игорь 6 версий старше 6.37 может быть предоставлен по запросу, связавшись с [email protected] и предоставив соответствующий серийный номер и ключ активации.

Устаревший продукт: IFDL

Продукт Лаборатории проектирования фильтров Игоря был включен в состав Igor 8.

Автономный продукт IFDL (версия 4.02) для Игоря 7 и более ранних версий может быть предоставлен по запросу, связавшись с [email protected].

Установщики предыдущих версий Igor Pro (японский)

Форум

Поддержка

Галерея

Игорь Профи 8

Узнать больше

Набор инструментов Игорь ХОП

Узнать больше

Игорь NIDAQ Tools MX

Узнать больше

Чтобы установить пакет сокращения и анализа NCNR: (1) — Разархивируйте загруженный пакет.Обязательно извлеките все (2) — Дважды щелкните эксперимент NCNR_Install_or_Update.pxp (3) — Если есть открытые файлы справки, вам будет предложено закрыть их. ПРИМЕЧАНИЕ: обязательно удерживайте клавишу option (или alt) при закрытии, чтобы убить их, а не просто скрыть их. (4) — Нажмите «Установить макросы SANS». (5) — Когда установка завершится, и вы увидите четыре строки «copy …: OK» в командном окне внизу экрана, что указывает на успешную установку.Вам будет предложено выйти, Игорь (да, сделать это и сохранить изменения в эксперименте). — Если вам сообщили, что некоторые папки не имеют надлежащих разрешений (вы увидите «ОШИБКА», а не ОК, и несколько предупреждений о процедурах, которые не удалось удалить) — перейдите к разделу «Вручную». Установить» После успешной установки: — При перезапуске Игоря в меню «Макросы» будет 4 макроса «Загрузить …» для загрузки пакетов SANS или USANS Reduction или пакета анализа.Это отправная точка. Больше нет необходимости в каких-либо «шаблонных» экспериментах. Теперь любой или все пакеты можно загрузить в один эксперимент. — Примеры данных для сокращения и анализа находятся в NCNR_SANS_Utilities — Включена папка с инструкциями и шаблон для написания собственной функции анализа (Single_Model_Template) — Файлы справки являются неотъемлемой частью каждого пакета. Щелкните «Справка» или «?» из любой из панелей для просмотра файлов справки. — Все предыдущие установки, включая любые файлы, которые вы могли изменить, перемещаются в папку NCNR_Moved_Files.Поищите здесь все, что вы, возможно, захотите спасти. Чтобы обновить пакет: (1) — дважды щелкните эксперимент NCNR_Install_or_Update.pxp (2) — Нажмите «Проверить наличие обновлений». (3) — Программа обновления проверит установленную версию по сравнению с версией, доступной на веб-сайте NCNR. Если ваша версия устарела, вы будете отправлены на веб-сайт NCNR. (4) Если вам нужно обновить, загрузите текущую версию (.zip) и запустите установщик, как на первом шаге.Поиск проблемы: (1) — дважды щелкните эксперимент NCNR_Install_or_Update.pxp (2) — Щелкните «Диагностика печати». (3) — Выберите и скопируйте все содержимое записной книжки диагностики и вставьте его в электронное письмо. ————————————————— —————— *** Ручная установка процедур NCNR SANS / USANS *** ————————————————— —————— Если установщик указал вам, что присутствуют старые процедуры NCNR, которые необходимо удалить, это, скорее всего, связано с тем, что у вас нет соответствующих разрешений на перемещение файлов из необходимых подпапок папки приложения Igor Pro.——————- Сначала, если возможно, обратитесь к системному администратору. Посмотрите, можно ли предоставить вам полный доступ для чтения / записи к этим трем папкам: (в Windows) / Программные файлы / WaveMetrics / Igor Pro / Справочные файлы Igor / Программные файлы / WaveMetrics / Igor Pro / Igor Extensions / Программные файлы / WaveMetrics / Igor Pro / Пользовательские процедуры (в Mac OSX) / Приложения / Игорь Про / Справочные файлы Игоря / Приложения / Игорь Про / Расширения Игоря / Приложения / Игорь Про / Пользовательские процедуры Если вы или кто-то можете сбросить разрешения для этих папок, чтобы вы могли читать и писать, перезапустите установщик, и он должен работать правильно, без ошибок.Если вы не можете получить полные разрешения, вы все равно можете использовать макросы. Возможно, вам придется вручную удалить некоторые из старых процедур NCNR, предоставляя разрешение на каждое перемещение. Для этого выполните следующие действия, пропуская те операции, на выполнение которых у вас нет разрешения: (0) Закройте Игорь, если он открыт. (1) Удалите ВСЕ старые версии макросов NCNR из папки пользовательских процедур. Переместите их в корзину / переработку и обязательно ОЧИСТИТЕ мусор / переработку.Удаляемые файлы будут иметь разные имена. См. Список внизу этого файла. (2) Удалите все старые версии файлов справки NCNR из папки файлов справки Игоря. Переместите их в корзину / переработку и обязательно ОЧИСТИТЕ мусор / переработку. Опять же, см. Список возможных имен внизу этого файла. (3) Удалите все старые версии NCNR Extensions из папки Igor Extensions. Переместите их в корзину / переработку и обязательно ОЧИСТИТЕ мусор / переработку.Опять же, см. Список возможных имен внизу этого файла. — теперь, когда весь старый материал удален, повторно запустите установщик. Теперь все должно быть в порядке. Если по какой-то причудливой причине это не так, продолжайте перемещать процедуры вручную. Эти места не находятся в папке приложения, поэтому у вас будет разрешение на запись. (4) Из загруженного пакета переместите всю папку NCNR_User_Procedures в: : Документы: WaveMetrics: Igor Pro 6 Пользовательские файлы: Пользовательские процедуры или в Windows: MyDocuments \ WaveMetrics \ Пользовательские файлы Igor Pro 6 \ Пользовательские процедуры (5) Переместите всю папку NCNR_Help_Files в: : Документы: WaveMetrics: Igor Pro 6 Файлы пользователей: Файлы справки Igor или в Windows: MyDocuments \ WaveMetrics \ Пользовательские файлы Igor Pro 6 \ Файлы справки Igor (6) В папке NCNR_Extensions переместите ЛИБО папку Mac_XOP или папку Win_XOP в: : Документы: WaveMetrics: Igor Pro 6 Пользовательские файлы: Igor Extensions или в Windows: MyDocuments \ WaveMetrics \ Пользовательские файлы Igor Pro 6 \ Расширения Igor (7) Переместите всю папку NCNR_Igor_Procedures в: : Документы: WaveMetrics: Игорь Pro 6 Пользовательские файлы: Игорь Процедуры или в Windows: MyDocuments \ WaveMetrics \ Пользовательские файлы Igor Pro 6 \ Процедуры Игоря (8) Запустите Игорь.Макросы «Загрузить …» должны появиться в меню «Макросы». ——————- «СТАРЫЕ» пользовательские процедуры могут быть следующими: SANS_Reduction_v5.00 SANS_Reduction_v5.0 SANS Redn 28OCT03 SANS Redn 18JUN04 SANS Redn 23 января 2004 г. SANS Redn Beta SANS_Models_B 09MAY03 SANS_Models (B) SANS_Models Beta SANS_Models Beta2 SANS_Models_v3.00 SANS_Models_v3.01 Процедуры USANS 13AUG02 USANS_Procedures_14DEC04 USANS_Procedures_15DEC05 Бета-процедуры USANS Процедуры USANS v2.00 Процедуры USANS v2.20 Поместите в пользовательские процедуры NCNR_User_Procedures NCNR_Extensions NCNR_Help_Files ——————- «СТАРЫЙ» файл справки Игоря может быть любым из следующих: SANS_Reduction_Help_v5.ihf SANSReductionHelp_4p2.ihf SANS_Analysis_Docs_v3.00.ihf SANSAnalysisHelp (B) .ihf SANS_Model_Docs_v3.00.ihf SANS_Model_Docs_v3.01.ihf USANSReductionHelp_v2.20.ihf USANSReductionHelp_v2.00.ihf USANSReductionHelp_v1.ihf SANS_Analysis_Docs_09JUN06.ihf SANS_Model_Docs_09JUN06.ihf Поместите в файлы помощи Игорю NCNR_Help_Files ——————- «СТАРЫЕ» расширения Игоря могут быть любыми из следующих: SANS_Analysis.xop NCNR_Extensions Mac_XOP Win_XOP ——————- АПРЕЛЬ 2010 SRK

Спорт на всю жизнь — Игорь Бораска

Бораска впервые выступила на международной арене в 1993 году на чемпионате мира по академической гребле в Рачице, Чешская Республика. В то время он не знал, что проведет 15 лет, соревнуясь на элитном международном уровне. Сейчас Бораска ушел из элитной академической гребли и впервые участвует в регате World Rowing Masters Regatta, которая в настоящее время проходит в Бледе, Словения.Бораска с улыбкой говорит, что он «наконец-то достаточно взрослый».

Бораска впервые участвовала в регате мастеров в 2007 году в Загребе, Хорватия. Ему было 37 лет, и он был мастером категории B, но по-прежнему выступал в составе национальной сборной Хорватии. «Ребята, которые являются мастерами в Хорватии, сказали:« Да ладно, не надо этого делать. Вы слишком молоды, вы слишком в хорошей форме ». Я вычеркнул свою заявку для одиночных парных и ждал весь путь до этого года, да, десять лет спустя », — говорит Бораска.

Но за эти десять лет он едва опустил весло.«Думаю, без весла у меня не было больше нескольких недель. Даже когда я перестал выступать за сборную, я всегда тренировался. Рано утром, поздно вечером, что угодно. И теперь я считаю естественным проснуться немного раньше и провести тренировку », — говорит он.

Бораска, регулярно участвующая в прибрежных чемпионатах мира по академической гребле, говорит, что гребля на прибрежных водах — естественный переходный этап для хорвата, родившегося на побережье. Он также пользуется возможностью участвовать в национальных соревнованиях в Хорватии и других соревнованиях в Европе и по всему миру.По его словам, Masters — это самое веселое мероприятие. «Это другое ощущение. Нет стресса. Когда я на старте, я не чувствую никакого давления ». Однако отсутствие давления не означает, что оно неконкурентоспособно. «Я вижу много бригад, которые действительно, очень быстры, даже для взрослых стандартов. Есть действительно много экипажей, которые относятся к этому очень серьезно, и если я хочу победить их, мне нужно более серьезно относиться к своей гребле ».

Бораска использовал Блед как шанс восстановить связь с людьми, которых он не видел годами. Первая гонка в дубле была первой, когда он греб вместе с партнером своего двойника.После 4 ^-го -го места Бораска говорит, что они активизируют свои тренировки в следующем году. «В этом году я готовлюсь к Нью-Йоркскому марафону, поэтому я больше бегаю, чем гребу. В следующем году у меня определенно будет больше гребли », — говорит Бораска.

По мере приближения к 50 годам Бораска, похоже, не сбавляет обороты и не отпускает весло, и говорит, что ему помогли положительные отношения, которые он поддерживал с греблей.

«Я знаю многих людей, которым действительно пришлось нелегко, много-много часов [тренировок], чем у меня.В Хорватии у нас не так много тренировочных часов, как у других сборных. Я не чувствую себя обгоревшим, так что это одна из главных причин [я остался вовлеченным]. Никто не в такой форме, как раньше, но, учитывая наш возраст, я думаю, что мы в довольно хорошей форме », — смеется он.

С пятью гонками в эти выходные Бораска входит в число тысяч мастеров гребли, которые продолжают тренироваться и оставаться активными даже до восьмидесятилетнего возраста. Атмосфера регаты мастеров полна энергии и хорошего соревновательного духа.

Бораска считает, что гребля сохраняет его тело здоровым, и отмечает, что его спина болела сильнее, когда он перестал заниматься греблей, чтобы заниматься другими видами спорта. «Я бы сказал, что гребля на самом деле помогает вашему телу, помогает мышцам и помогает вашей спине иметь большую силу и на самом деле меньше боли, чем у обычных людей, которые проводят больше времени сидя, работая. У них, наверное, больше болей в спине, чем у людей, которых вы видите здесь гребущими на регате мастеров.

Бораска считает все виды гребли идеальным способом пропаганды здорового образа жизни.И, по его словам, вернется в следующем году.

Игорь Boxx / Художник / Ninja Tune

Как сказал сам Игорь Пудло (он же Игорь Бокс): «Я достаточно взрослый, чтобы помнить рождение панк-рока, быть свидетелем славных дней золотой эры хип-хопа и развиваться вместе с моей родиной Польшей от коммунизма к капитализму и от аналогового к цифровому с моей музыкой, и с 1991 года я помогаю энтропии, будучи ди-джеем и микширую музыку (без стилистических ограничений) и другой шум, который создают люди, животные и машины.Я вырезал и вставил весь этот джаз «. Рассказать историю я …

Подробнее

Как сказал сам Игорь Пудло (он же Игорь Бокс): «Я достаточно взрослый, чтобы помнить рождение панк-рока, быть свидетелем славных дней золотой эры хип-хопа и развиваться вместе с моей родиной Польшей от коммунизма к капитализму и от аналогового к цифровому с моей музыкой, и с 1991 года я помогаю энтропии, будучи ди-джеем и микширую музыку (без стилистических ограничений) и другой шум, который создают люди, животные и машины.Я вырезал и вставил весь этот джаз ».

Короче говоря (так как претенциозно удлиненные биографии никто не читает), Игорь вместе с Марцином Цичи сформировали Скальпель еще в начале XXI века и вошли в отряд ниндзя. На лондонском лейбле Ninja Tune они записали два успешных альбома, сборник ремиксов и несколько 12-дюймовых. Они внесли свой вклад в Solid Steel Radio и провели телетуры Ninja Tune ZEN из Манчестера в Токио по тому же счету, что и Coldcut, Hexstatic, Kid. Коала и Spank Rock, играющие в клубах и фестивали по всей Европе и за ее пределами.

В «Бреслау», первом сольном проекте Игоря, он практикует то, что он всегда проповедовал, и дает небольшое объяснение того, что значит приехать из центральноевропейского города Вроцлав — уникального места со сложной и беспокойной историей, которое только после Вторая мировая война была повторно включена в состав Польши. Это путешествие от старого к новому отражает почти полвека и всю «жизнь виниловой культуры», прекрасное понимание музыки из-за железного занавеса. Остальное … ну, история.

Закрыть

Энергоэффективные строительные технологии | Игорь

Переход к энергоэффективным зданиям

Независимо от того, является ли стремление к энергоэффективным зданиям результатом стремления внести свой вклад в обеспечение экологической устойчивости или получения рентабельности за счет экономии энергии, сегодня ожидается, что здания будут энергоэффективными.Повышение энергоэффективности зданий может выйти далеко за рамки использования экологически чистых возобновляемых источников энергии и улучшенной изоляции. Сегодня сети PoE становятся механизмом для максимальной экономии энергии и повышения общей эффективности здания. Используя проверенную технологию PoE, Nexos предоставляет тесно интегрированное приложение для освещения, которое может обеспечить значительно большую экономию энергии, чем переход на только светодиоды. Частично дополнительная экономия была получена за счет обучения, полученного в программе анализа данных программного обеспечения Игоря.Программное обеспечение расширенной аналитики Игоря может обеспечить обучение, оптимизацию и, в конечном итоге, установить состояние искусственного интеллекта (ИИ), чтобы найти возможности для повышения эффективности. Технология PoE Игоря обеспечивает ошеломляющую эффективность энергопотребления — экономию затрат и создание улучшенной жилой, офисной и торговой среды — превращая здания в «гибкие активы».

Модернизация старых конструкций

Эта маневренность важна, поскольку исторически технология освещения менялась медленно.Было чрезвычайно сложно модернизировать старые системы электрического освещения чем-то новым. Одним из преимуществ технологии PoE является возможность гибкости как при первоначальной установке, так и при внесении изменений в будущем. В то время как новые здания могут позволить себе роскошь начинать с лучших технологий, PoE можно так же легко использовать при модернизации. Придав старым зданиям новую жизнь и превратив их в гибкие активы, воздействие на окружающую среду можно еще больше смягчить, увеличив высоту подъема существующих конструкций.Использование PoE для модернизации старого здания вызывает меньше сбоев, чем обычная электрическая установка жильцов здания, является более безопасным из-за низкого напряжения установки и может быть выполнено намного быстрее. После установки он легко адаптируется и может работать с энергосберегающими устройствами или приложениями будущего благодаря своему открытому программному интерфейсу API.

Игорь имеет обширный опыт интеграции своей платформы PoE в существующие здания и может сотрудничать с подрядчиками и специалистами по кабельным системам для проведения обучения и обучения по модернизации зданий.

Открытый API и цифровой потолок

Дополнительным преимуществом Nexos является возможность создания гибкого цифрового здания на открытой платформе API. Представьте себе подключение всех устройств в здании — освещения, вентиляторов, систем безопасности, датчиков температуры, отслеживания пассажиров и т. Д. — к платформе Igor PoE, Nexos, в рамках стратегии цифрового строительства. Это можно сделать, поскольку устройства с поддержкой Игоря используют технологию plug-and-play, модульные разъемы и не требуют высоковольтной проводки.Именно с помощью этой технологии Игорь может «оживить» здание и работать для бизнес-потребностей здания , а не оставаться неизменным по сравнению с исходными спецификациями и потребностями при первоначальной установке.

Отчасти такая гибкость стала возможной благодаря тому, что Nexos был разработан с использованием программного обеспечения с открытым API. Платформа позволяет сторонним поставщикам создавать программы, которые работают в одной программной системе, чтобы расширить возможности пользователя по контролю, управлению и пониманию подключенных устройств.Бизнес может создавать свои собственные пользовательские приложения, отвечающие уникальным потребностям бизнеса и строительства. Новаторские пользователи и поставщики могут подключиться к платформе управления для создания своих собственных интеллектуальных элементов управления светодиодным освещением, настроек и наборов действий в сети PoE. Какими бы ни были конкретные потребности здания, можно создать приложение для автоматизации управления энергопотреблением, снижения затрат и увеличения общей функциональности.

Открытый API Игоря предлагает практически безграничные возможности для управления и автоматизации здания, построенного на Nexos, доказывая, что Игорь является отраслевым выбором для удовлетворения потребностей владельцев зданий и жителей сегодня и в будущем.Это видение Игоря: умные здания открывают безграничные возможности.

В КАМПАНИИ ИГОРЯ

НА КАМПАНИИ ИГОРЯ

[Перевод — 1992 Дж. А. В. Хейни и Эрик Даль и воспроизведен здесь с разрешения. При этом комментарий к тексту можно рассматривать как отдельный файл, для удобства он также связан с переводом. Нажав на номер каждой строфы вызовет комментарий к ней. Обратите внимание, что поскольку комментарии обычно группирует несколько строф вместе, ссылки ведут на первую строфу в группе (е.г., к I из I-II). В конце комментарий к этой группе strophes — это стрелка назад, которая вернет вас к тексту в конце первого строфа в группе. Важно помнить, что оригинальное издание книги Хейни и Даля включил древнерусский язык на лицевых страницах перевода. Некоторые комментарии относятся к определенным древнерусским словам или фразам, которые были дано в оригинале кириллицей. Здесь они были транслитерированы; четный хотя некоторые детали могут быть потеряны для читателя, который не может использовать оригинал, комментарий в остальном не редактировался.Я еще не вставил нумерацию строк. В читателя предупреждают, что там, где в комментариях цитируются конкретные строки, они, таким образом, не прямо связаны с точным местом здесь, на которое они ссылаются.]

В КАМПАНИИ ИГОРЯ

I

Беседа о полку Игореве, Игорь, сын Святослава, внук Олега.

II

Никогда не подходило нам, братья, начинать рассказ
о полку Игореве, Игорь Святославич,
Горячими словами досадных сказок.
Эта песня должна начинаться в соответствии с событиями нашего времени
, а не фантазией Бояна.

III

Для Бояна был волшебник; когда он хотел сочинить песню,
Он двигался во всех направлениях через дерево как белка —
как серый волк по земле,
как темный орел под облаками.
Он вспомнил, он сказал, войны первых времен.
Он освободит десять соколов, чтобы напасть на стаю лебедей;
Первый схваченный лебедь спел первую песню
старому Ярославу, храброму Мстиславу, который убил Редедию
, как смотрели черкесские войска, Роман Святославич.

IV

Но десять соколов Бояна, братья, не напали на стаю лебедей.
Его собственные волшебные пальцы ударили,
и струны живые пульсировали славу князья.

В

Итак, братья, начнем эту сказку от старого Владимира
до настоящего Игоря,
Боевой дух напряг свой, сердце оживило
храбростью и духом надулся войны,
Отважное войско
в половецкую степь за земли Рус.

VI

Тогда Игорь взглянул на яркое солнце и увидел, что все его воины
затемнены от него тенью.
И сказал Игорь своей свите:
«Братья и товарищи! Лучше быть убитым, чем плененным.
Садитесь, братья, ваши быстрые кони, чтобы мы взглянули на Голубой Дон».
В пылу его угасла дальновидность князя,
и рвение отведать великого Дона скрыл от него предзнаменование.
«Хочу, — сказал он, — сломать копье мое в конце
половецкой степи с вами, мужики. Руси;
Хочу сложить голову, или напиться в шлеме с Дона ».

VII

О Боян! Соловей былого времени!
Если вы воспеваете славу этих кампаний,
Порхает, как соловей, сквозь дерево мыслей,
летает в уме под облаками,
Сплетая славу на обоих концах этого времени,
по тропе Трояна
через степи к горы,
Вы бы спели эту песню Игорю, внуку Олега:

«Ни одна буря не пронесла соколов по широкой степи.
Стаи галок мчатся к великому Дону ».
А ты спел бы, чародей Боян, внук Велеса:
« За Сулой ржут лошади; кольца славы в Киеве;
Труб в Новгороде; стенды баннеров в Путивле! »

VIII

Игорь ждет своего любимого брата, и Свирепый Бык Всеволод говорит:
«Ты мой единственный брат, Игорь, мой единственный светлый свет;
мы оба сыновья Святослава.
Седло, брат, кони твои быстрые,
для меня готовы, оседлали вперед на Курск.
А эти, мои курские люди, закаленные бойцы,
спеленуты под трубный звук,
прикованы к боевым шлемам,
накормлены кончиком копья.
Пути им известны, и они знают овраги.
Их луки натянуты туго; их колчаны открыты;
их сабли заточены.
Они прыгают, как серые волки в степи, ища себе чести
и своему князю — славы! »

IX

Тогда князь Игорь вошел в золотое стремечко,
двинулся через открытую степь.
Солнце тьме преграждает ему путь.
Ночной стон на него разбудил птиц угрозой;
звериный вой поднялся.
Див пробуждается, кричит команду на землю неведомую,
на Волгу, Поморие, Посулие, Сурож и Корсунь;
с верхушек деревьев, которые он предлагает им взять внимай.
«И тебе, о кумир Тмуторокань! »

Х

Половцы неизведанными маршрутами устремились к великому Дону.
Их повозки визжат в полночь, как испуганные лебеди.
Игорь ведет своих воинов на Дон.
В дубовых рощах птицы предсказывают его беды, а в оврагах
волки устраивают бурю; орлы зовут звери до костей;
лисы лают на алые щиты.
0 земля Руси! Вы уже за бугром!

XI

Ночь темнеет и внезапно становится черной; утренняя звезда сбросила свет;
туман покрыл степь; в утихает соловьиная трель;
начинается треп галок.
Руси с алыми щитами преградили степь великую,
ища почести для себя и для себя. их князь — слава.

XII

На рассвете того дня растоптали языческие половецкие войска.
Раскидывая, как стрелы, по земле, они схватили прекрасных половецких девушек,
И с ними золото, парчу и узорчатый бархат.
Через болота и топи начали прокладывать мосты
с плащами, накидками, мехами
и всякими мелкими половецкими одежды.
Алое знамя, белый вымпел, алая бахрома, серебряное копье,
Все храброму сыну Святослава!

XIII

Дерзкий выводок Олега дремлет в степи. Куда оно пролетело!
Не для оскорбления сокола или кречета рожден,
или ты, черный ворон, языческий половец!

XIV

Гзак бежит серым волком; Кончак показывает ему путь
к великому Дону.

XV

Рано, на второй день, кровь в небе возвещает свет;
черные облака исходят с моря
с голубыми молниями внутри;
Они накроют четыре солнца; будет великий гром;
пойдет дождь со стрелами из великий Дон;
Вот копья сломаются; вот сабля
притупится на половецких шлемах;
на реке Кайала, недалеко от Большого Дона.
0 земля Руси! Вы уже за бугром!

XVI

Эти ветры, внуки Стрибога, веют стрелами,
с моря на храбрых воинов Игорь.
Земля грохочет; реки текут мутно; пыль покрывает степь;
баннеров говорят!

XVII

Половцы приходят с Дона, с моря и со всех сторон;
они окружили воинов Руси.
Дьявольские дети криком преградили степь,
а храбрая Русь преградили им путь с алыми щитами.

XVIII

Лютый Бык Всеволод!
Вы стоите в страхе!
Вы стреляете во врага, как стрелы!
Вы разбиваете шлемы своим франкским мечом!
Куда ни прыгнет Бык, сверкает его золотой шлем,
там лежат языческие головы половцев,
их аварские шлемы расколоты закаленными сабли,
ты, Лютый Бык Всеволод!
Проклял свои раны, дорогие братья, забыв честь и жизнь,
город Чернигов, отцовский золотой престол,
И прекрасная дочь Глеба, любовь и привязанность его возлюбленного.

XIX

Времена Трояна прошли; прошли годы Ярослава;
и походы Олега, Олега Святославич.
Этот князь своим мечом выковал раздор по всей земле
и засеял землю стрелами.
Вступает в золотое стремечко
в городе Тмуторокань!
Далекий великий Ярослав слышал ту же рознь,
, но сын Всеволода, Владимир, в Чернигов
закрывал уши каждое утро.
Гордость привела Бориса Вячеславича на суд на реке Канине.
Гордость расстилала зеленую пелену для храброго и юного князя,
на позор Олега.
Из той самой Канины Святополк убаюкивал своего отца
между венгерскими походами к св. София, в Киев.
Тогда, во времена Олега, Сына Скорби,
была засеяна земля и прорастала она. разлад.
Жилище внука Даждьбога было разрушено;
веков человечества оборвали распри князей;
По всей Русской земле редко звал пахарь,
а вороны каркали часто,
трупы порели между собой,
и на языке их кричали, ждем, чтобы полететь на праздник.

XX

Так было с теми войнами и теми кампаниями прошлого,
но никто не слышал такой битвы, как это.
С утра до вечера, с вечера до рассвета
стрелы закаленные летят, сабли грохочут шлемы, франкские копья
трещат как гром в неизвестной степи на половецкой земле.

XXI

Кости посеяны и орошены кровью в черном
земля под копытами; они проросли вверх
с горем по всей земле Руси.

XXII

Какие звуки я слышу? Что мне звонит перед рассветом?
За то, что он жалеет своего дорогого брата, Всеволод,
Игорь отворачивает своих воинов.
Они сражались весь день; они боролись за другого;
на третий день в полдень, хоругви Игоря упал.
Там братья расстались
на берегу быстрой Кайалы.

XXIII

Там кровь кровь кончилась; там храбрые сыны Руси
завершили пир, напоили сваты,
сами легли на землю Рус.
Трава опадает от тоски, и дерево от печали
склоняется к земле. Ибо уже братья, время грустное
началось; пустота покрыла воины.
Горький Обида пришел в войско внука Даждьбога;
она ступила девой на земля троянцев;
она брызнула крыльями своего лебедя синее море;
возится у Дона, она проснулась губительные времена.

XXIV

Война князей против язычников прекратилась,
сейчас брат говорит брату:
«Это мое, и это тоже!»
Князья начали говорить о пустяках: «Это великая вещь.»
Один против другого они начали ковать раздор
но язычники со всех земель пришли для побед.

XXV

Слишком далеко пролетел сокол, к морю птиц поражая,
и храбрым воинам Игоря не быть воскрес.
Вслед за ними взвизгнула Карна и Желя прыгнула по земле Русской,
раскидав угли в пылающем роге.
Жены Руси сетуют:
«Мы больше не будем помнить наших дорогих близких,
, и советовать им с нашим советником,
, или видеть их нашими глазами, или трогать золото. или серебром ».
Киев, братия, стонал от печали, и Чернигов, постоянными нападениями.
Тоска хлынула на землю Русскую, густая печаль хлынула
по всей Русской земле, но князья сами
ковали рознь друг против друга.

XXVI

И язычники, победоносно разъезжавшие по земле Русской
, взяли с каждого двора дань одна беличья кожа.
Эти два храбрых сына Святослава, Игорь и Всеволод,
разбудили предательство своей борьбой,
Предательство, которого боялся их отец, Святослав, великий князь Киевский,
, но не успокоил — Тот, кто когда-то правил одной угрозой.
Ибо он ударил сильным войском и франкскими мечами,
напал на половецкую землю, попрал вниз по холмам и оврагам,
мутные реки и озера, высохшие ручьи и болота,
и, как вихрь, он схватил язычник Кобяк
от изогнутого края моря,
от броненосного половецкого войска.
И Кобяк рухнул в городе Киеве
в крепости Святослава.
Теперь немцы и венецианцы, греки и моравы
воспевают славу Святославу.
упрекают князя Игоря, потопившего свое богатство
на дно Кайалы, Половецкая река.
Наполнил его золотом Руси.
Теперь князь Игорь слез с золотого седла
в седло раба.
Крепостные валы городов обвалились
, и радость угасла.

XXVII

На холмах в Киеве Святослав видел мрачный сон:
«Прошлой ночью, после заката, — сказал он, — меня одевали
в черный саван на тисовое ложе.
Они налил мне синего вина, смешанного с печалью,
навалил надо мной пустые языческие колчаны захватчики
и большая жемчужина на моей груди; Они утешить меня.
Лучам моего дворца с золотым куполом не хватает крестовины,
и всю ночь от синих воронов вечерней ночи каркать.
В зарослях у Плезенска стояли четыре брата князей,
, и они несли меня в сторону синее море »

XXVIII

Бояре советовали Святославу:
«О князь, тоска объяла твой разум.
Вот два сокола, слетевших с золотого престола своего отца,
искать город Тмуторокан,
или попить своими шлемами из Дон.
Теперь соколам подрезаны саблями язычников крылья;
они оба скованы железом полосы ».
Ибо в третий день было темно; потемнели два солнца;
оба пурпурных столпа сгорели и с им
молодняк Олег и Святослав.
Они скрылись во тьме и погрузились в море.
На реке Кайала они проявили большую смелость к Хину.

XXIX

Тьма накрыла свет.
Половцы изливают
по земле Руси, как гордость гепарды.
Теперь стыд заглушил славу; сила ударила по свободе;
Див бросился на землю.
Прекрасные готические девушки спели на берегу глубокого
синего моря. Звенят золото Руси они петь
время Буз; они колеблются с Месть Шарохана!
А мы, о свита, жаждем радости!

ХХХ

Тогда великий Святослав отпустил это золотое слово, смешанное со слезами:
«О, кузены мои Игорь и Всеволод! Слишком скоро вы начали гнать своими мечами
половецкую землю,
себе славы .
позорно ты побежден,
ты бесчестно пролил языческую кровь.
Ваши храбрые сердца выкованы из твердой стали и закалены в смелости.
Но почему ты сделал это с моей серебристо-серой головой?
Я уже не вижу силы моего сильного и богатого брата,
Ярослава, такого сильного в воинах,
со своими черниговскими дворянами, с его рыцари, его Татран,
его Шельбира, его Топчаки, Ревуги и Ольберс.
Для них, без щитов, с одними кинжалами,
разбили врагов криком, звоном слава их предкам.
Но вы сказали:
«Будем доблестными.
Мы украдем себе чеканку славы,
и поделим себе славу прошлое «.

XXXI

Неужели такое чудо, братья, что старик оживает?
Если сокол полностью созрел, он поражает птиц в полете,
не наносит вреда своему гнезду.
Но вот горе князя: у меня нет помощи;
времена изменились.
Вот в Римове кричат ​​под половецкими саблями,
а Владимир кричит под своими раны.
Скорбь и печаль сыну Глеба!

XXXII

Великий Князь Всеволод!
Не прилетишь ли ты издалека, чтобы наблюдать за золотым троном твоего отца?
Ибо можно Волгу опорожнить веслами;
Дон выливаете своим шлемом
Если бы только вы были здесь, рабыня продала бы за гроши
, а пленницу за меньшую,
Ибо сушу можно стрелять на жизнь огонь,
сыновья храбрые Глеба.

А ты, Дикий Рюрик, и Давид!
Не вы ли плавали в золотых шлемах в крови?
Разве не твоя отважная свита рычит, как дикие быки
Раненые закаленными саблями в неизведанной степи?
Господа мои, ступайте в золотые стремена за проступок этого времени,
за землю Русскую, за раны Игорь,
свирепый сын Святослава!

О Осмомысл, Ярослав Галицкий!
Высоко сиди ты на своем золотом троне!
Вы укрепили гуннские горы своими железными войсками.
Преградив царю путь,
вы заперли ворота Дуная.
Летая ракетами сквозь облака, ты правишь Дунаем;
потоки ваших угроз через эти земли.
Ты открываешь ворота в Киев, и с золотого престола твоего отца
стреляешь в султана за его пределами.
Господи, расстреляй языческого раба Кончака,
за землю Русскую,
за ранения Игоря,
лютый сын Святослава.

XXXIII

А ты свирепый Роман и Мстислав!
Смелая мысль ведет к делу.
Ты паришь высоко в своей свирепости, как сокол, парящий
по ветрам, яростно стремясь преодолеть птицу.
Потому что у вас под латинскими шлемами железные ребята.
От них дрожит земля и дрогнули многие страны:
Хинова, Литва, Ятвяги и Деремела;
Половцы тоже бросили свои копья
и склонили головы под ними. Франкские мечи.
Но уже, князь, для Игоря уже потускнел свет,
и дерево листво сбросило в дурной ветер.
По Роси и Суле язычники делят города
и храбрых воинов Игоря не будет. воскрес!
Дон, о князь, зовет вас и призывает князей к победе.
И все храбрые сыновья Олега готовятся вступить в бой.

XXXIV

Ингвар и Всеволод! И все трое сыновей Мстислава,
шестикрылых соколов гнусного гнезда! Ты не заработали себе
силы по праву побед.
Где же тогда ваши золотые шлемы, ваши польские пики и щиты?
Закрой врата степи своими острыми стрелами
за землю Русскую,
за Игоря ран,
свирепый сын Святослава!

XXXV

Теперь серебристое течение Сулы уже не течет
в город Переяславль;
Двина течет как болото для этих устрашающих полоцких мужиков.
Под крики язычников Изяслав, сын Василько,
Один на один с острыми мечами выступил против литовских шлемов.

Обрушил славу своего деда Всеслава:
Сам Изяслав был повержен под ногами малиновые щиты
от литовских мечей на кровавом торфе.
И его возлюбленная у постели сказала: «Крылья птиц, о князь,
отбрасывают тени на твою свиту и звери слизывают их кровь.»
Его братьев Брячеслава и Всеволода не было.
В одиночестве он излил жемчужную душу
из своего храброго тела золотым ожерелье.
Голоса умолкли; радость угасла.

XXXVI

трубят Городецкие трубы,
яростно хвалят всех внуков Всеслав!
Опустите знамена; вложите в ножны ваши тупые, поврежденные мечи;
вы уже отскочили от своего дедушкина слава!
Ибо своими раздорами вы начали приветствовать
язычников в землю Русскую.
Какая расправа со стороны половцев
когда-либо угрожала жизни Всеслава?

XXXVII

В седьмом периоде Трояна Всеслав бросил жребий девушку,
девушку, которую пожелал себе.
Поддержанный хитростью, он сел на коня и поскакал в Киев,
задел древко своего копья о золотой киевский престол.
Он прыгнул от них в Белгород
, как зверь в полночь, закутанный в голубой туман.
Трижды ухватился за удачу, открыл ворота Новгородские,
сокрушил славу Ярослава, и как волк прыгнул на Немигу.
Он продул гумно.
На Немиге снопы раскиданы головами;
молотят их булатными цепами.
На гумне кладут жизнь и отсеивают души от тел.
Кровавые берега Немиги засеяны злом,
засеяны костями сынов Руси.
Князь Всеслав судил народ; он правил городами для князей,
но ночью он бродил как волк.
Из Киева, до петушиного пения, он мог бежать в Тмуторокань;
волком он перешел путь великого Гор.
Звонили ему в колокола на утрене, рано в Софии, в Полоцке;
он слышал звук в Киеве.
И хотя душа его волшебника путешествовала в другом теле,
все же он часто терпел несчастья.
О нем волшебник Боян впервые произнес хорошо продуманные слова:
«Ни искусный, ни искусный. самое хитрое существо,
даже не самая умная птица, убежит Суд Божий.»
0 Стон, земля Русская, вспоминая первое время и первых князей.

XXXVIII

Невозможно было прибить того старого Владимира к киевским холмам.
Теперь одни его знамена стоят с Рюриком, а другие — с Давидом;
вымпелы взмахивают разрозненно.

XXXIX

Копья поют на Дунае!
Слышен голос Ярославны.Как чайка, неизвестный зовет рано:
«Я буду летать, — сказала она, — как чайка по Дунаю».
Я ополосну бобровый рукав в реке Кайала
и вытру кровавую раны от моих Крепкое тело принца ».

На валах города Путивля Ярославна зовет на рассвете:
«О ветер, великий ветер!
Почему, милорд, дует ты так сильно? Хин на твоих легких крыльях
против воинов моей возлюбленной?
Тебе мало было, чтобы взлететь в облака,
неся корабли по синему морю?
Зачем, Господи, ты рассыпал мою радость по ковылям? »

На рассвете в Путивле Ярославна звонит с валов:
«О Днепр, сын славы!
Ты прорубил скалистые горы в половецкую землю.
Вы взяли лодки Святослава
на встречу с войском Кобяка.
Мой Господь, прижми ко мне моего любимого человека, чтобы мне не пришлось слать слезы
так скоро ему на море.

На рассвете в Путивле Ярославна зовет с крепостных валов:
«Солнце яркое и трижды яркое!
Всем тепла и красоты! воины моей возлюбленной?
Там, в безводной степи, согнули луки от жажды
и закрыли свои колчаны в печаль.»

XL

В полночь море начало плескаться; водяные смерчи приближаются, как туман.
Бог показывает князю Игорю путь из земли половецких
на землю Русскую, в землю его отца. золотой трон.
Погасли вечерние огни; Игорь спит; Игорь просыпается;
в своей мысли он измеряет степь
от большого Дона до малого Донецка.
Конь в полночь! Овлур свистит через реку;
он предупреждает князя, что он не должен оставаться там.
— крикнул Овлур; земля загрохотала; шуршала трава.
Половецкие шатры зашевелились, но князь Игорь разбил
, как еринин, в сорняки, как белое золото-глаз к воде.
Он вскочил на своего быстрого коня и спрыгнул с него
как белоногий волк, и он поспешил к излучине Донецка
и полетел соколом под туманами,
убивая гусей и лебедей за все свои питание.
Если Игорь летел соколом, то Овлур мчался волком,
стряхивая с себя холодную росу,
ибо стригли они свои стрижи лошади.

XLI

Донцы говорили:
«О князь Игорь! Мало тебе величия,
, а на Кончака злоба,
и радость за землю Русскую.»
Игорь говорил:
» 0 Донец! для тебя немало величия,
принца понес на волнах твоих, раскидывая ему зеленую
траву на своих серебристых берегах, одевает его
в теплый туман под сенью зеленое дерево.
Ты охранял его золотым глазом на воде,
чаек на твоих течениях и чибисами на сильные ветра.
Не такова была река Стугна, имеющая слабое течение,
, поглощающая другие ручьи и ручьи, распространяясь у его рта.
На его темных берегах, как Днепр, он закрылся над
молодым князем Ростиславом. Его мать плачет для юного князя ».
Цветы опадают в печали, и дерево печали
склоняется к земле.

XLII

Но не сороки болтали:
по следам Игоря едут Гзак с Кончаком.
Теперь вороны не каркают; граки молчат;
сороки не болтают; они только ползают через ивы.
Дятлы своим молотком указывают дорогу к реке;
соловьи радостными песнями
возвещают о приближающемся рассвете.
Гзак говорит Кончаку: «Если сокол прилетит в свое гнездо,
мы будем стрелять в сокола из наших золотые стрелы.
Кончак сказал Гзаку:
«Если сокол прилетит в свое гнездо,
то мы поймем сокола красивая девица. »
И Гзак Кончаку:
« Если заманим его в ловушку красивой девушкой,
мы потеряем и ее, и соколинку,
и птицы начнут нас поражать в половецких степях . »

XLIII

Боян даже рассказал о походах против [греков]
древнего певца Святослава
, который яростно хвалил любимца Каган Олег.
«Горе голова без плеч,
тело без головы, земля Русская. без Игоря —
солнышко на небесах светит, князь Игорь на земле Руси.
Девы поют на Дунае; их голоса слышны
через море в Киеве »

XLIV

Игорь поднимается по Боричевскому спуску
к Пресвятой Богородице Пирогощей;
Радуются земли и города.

XLV

Уже спев песню старым князьям,
то надо петь молодым:
Слава Игорю Святославичу, его брату Всеволоду,
и Владимиру Игоревичу!
Да преуспеют князья и свита, сражаясь с язычниками за Бога!
Слава князьям и свите, аминь.

Игорь Фокин — Гарвардская площадь

ЖИЗНЬ ИГОРЯ ФОКИНА

ЛЕНИНГРАД

Игорь Фокин родился в Ленинграде, ныне С.Петербург. Его родители были в разводе, и он жил с матерью, бабушкой и младшей сестрой. Игорь был очень привязан к отцу, и развод оставил его с непоправимой утратой.

Когда Игорь был еще маленьким мальчиком, он заботился о своей младшей сестре, потому что его мама и бабушка работали. Уже тогда он проявил любовь и талант к музыке. Еще он любил рисовать и всегда делал наброски в школьных тетрадях и дневниках.

В 13 лет Игоря зачислили в Художественное училище на факультет театральной декорации.Вскоре его работы экспонировались на городских выставках. Одним из самых успешных его творений стал костюм для персонажа по имени фея Берилуна из «Синей птицы» Метерлинка. Позже, во время учебы в Серовском училище искусств, он сделал свою первую марионетку, тоже Берилуну.

Игорь говорил, что его первые куклы было довольно сложно сделать. Он вырезал их из дерева, часто травмировав руки. Но со временем он стал настолько искусным, что стал резать по дереву, как мыло. Чаще всего Игорю достаточно было взглянуть на деревянную доску, чтобы представить ее будущего персонажа.Он говорил: «Я просто отрезал то, что не нужно».

ТЕАТР ДЕРЕВЯННЫХ ЛОШАДЕЙ

Работая над дипломами, Игорь и его друзья решили основать собственный театр. После окончания училища его сразу призвали в армию. Когда он вернулся, открыли театр в городе Пушкин, недалеко от Ленинграда. Театр располагался в старинной церкви и получил название «Деревянная лошадь». В это же время Игорь поступил в Ленинградскую академию культуры на театральную режиссуру.

Его самая успешная пьеса — «Фенист-яркий сокол» по русской сказке, написанная одним из его коллег, Вадимом Киновичем. В постановке спектакля участвовали пушкинцы. Игорь даже назвал это произведение «единым творением». Все куклы из этой красивой красочной постановки сейчас находятся в Детском музее в Санкт-Петербурге.

Когда наступили тяжелые времена перестройки, Игорю пришлось много работать, чтобы выжить. Его жена Ася призвала его продолжать делать кукол.Их творческий «союз» помог сохранить его мечту о кукольном театре.

АМЕРИКА

В 1994 году Игорь, Ася и их 7-летний сын Евгений переехали в Америку. Вскоре у него родилась дочь Анна. Два года Игорь выступал в Кембридже и стал главной достопримечательностью Гарвардской площади. Спектакли русских кукольников привлекали людей со всей страны. Публика приходила с любопытством, желая увидеть его и его марионеток. Выступления Игоря носили преимущественно импровизационный характер.Он также продолжал делать марионеток.

В 1996 году у него родился сын Гриша. Спустя две недели Игорь скончался от сердечного приступа, вернувшись домой с выступления на Площади. Ему было всего 36 лет. У семьи не было другого выхода, кроме как вернуться в Санкт-Петербург.

Кембриджская историческая комиссия — Архив Игоря Фокина

.